В социальном и психологическом плане одиночество может быть внешним, т. е. насильственным, когда личность против своей воли изолируется от приемлемого для нее общения, и бывает одиночество внутреннее, когда человек ощущает себя чужим, посторонним в бурном потоке человеческого общения. Такое одиночество во всей полноте раскрыто Достоевским, Камю и многими другими мыслителями. Вспомним Раскольникова в романе Достоевского «Преступление и наказание», который мучительно думает об одном и только об одном, замкнутый в своей каморке. Есть, разумеется, и одиночество, которое, скорее, можно было бы назвать обособлением, когда личность сознательно себя изолирует для достижения благих целей, скажем, для завершения фундаментального замысла. Такое одиночество — праздник духа. Оно носит временный характер и заканчивается выходом личности в самое широкое ликующее общение. Без такого рода обособления нет истинного творчества, истинной свободы и истинной любви. Вспомним Христа в пустыне, да и многих отечественных святых, уходивших в леса,

44

стремившихся к скитальчеству и анахоретству. Потребность в очищении, погружении в глубины своей души — необходимые условия истинно высокого покаяния, исповедальное™, приближения к нравственно-высшему. Такого рода погружения преображают лик человеческий, придают ему ореол святости.

Право на жизнь и право на смерть

К двум доминантным ценностям истинной духовности — любви и свободе — я прибавил еще две — право и созидание: все четыре — основа супружества и счастливого начала новой жизни. Правовые эмоции — вот что в первую очередь движет человеком на пути к браку, в самих брачных отношениях, в рождении и воспитании детей. Это право на жизнь.

Когда человек прибегает к эрзацам духовности, к извращенной эротике, к наркотикам и алкоголю, к преступным действиям, он реализует свое право на смерть, право на медленное или мгновенное умерщвление себя. В России, стране крайностей, особенно в смутные времена, самоистребление (самоудушение, самосожжение, самопотопление, самозамуровывание и т. д.) эпидемически вспыхивало, как пожар в жаркой степи. Сжигали себя семьями и даже деревнями. Сжигали себя в состоянии, если так можно выразиться, суицидального экстаза. Убивали себя с детьми — грудными, еще не рожденными, с подростками. Сегодня, наверное, мы лидируем по суицидальным настроениям во всем мире. На конференции по проблемам самоубийств, которая не так давно прошла в Ростове-на-Дону, отмечалось, что за какие-нибудь полтора года лишили себя жизни около пятисот молодых военнослужащих. Каждый год умерщвляют себя свыше двух тысяч молодых людей. Участились, как всем известно, групповые подростковые самоубийства. Среди своих живописных работ я выставил в Центральном Доме литератора несколько холстов, посвященных суициду. Никто даже внимания не обратил.

45

И когда, выступая с лекциями перед педагогами и родителями, касаешься этой зловещей темы, никто не реагирует, точно говоришь о капустной рассаде или о первом склонении имен существительных. Суицид стал делом обьщенным. Точнее, даже не суицид, а его вирус, который носится повсюду. И еще кто-то заметил: «Мы живем в бесслезное и бесчувственное время. Никому нет дела до того, кто как живет и кто по какой причине страдает от одиночества и других бед».

Иногда человек, оказываясь на грани жизни и смерти, пересиливает себя — и не совершает рокового шага в небытие.

Расскажу об одной из таких историй.

Светлана К., студентка третьего курса филологического факультета, была не просто очаровательной девушкой, она была умницей. Ее лицо, глаза, кожа излучали тот свет, который в собеседнике совершал своего рода катарсис. Она смотрелась как произведение искусства. Как говорят в народе, все было при ней.

Я познакомился с нею, когда она собиралась выйти замуж за своего однокурсника Василия Р. Я знал ее родителей, которые однажды и поделились своим горем. Василий изменил своей невесте с ее подругой Варей. Светлана — в отчаянии: не ест, не пьет, ни с кем не разговаривает. Целыми днями лежит на диване, глядя в потолок. А через неделю родители узнают, что их дочь беременна. Я разговорился с отцом:

— Вы-то сами что решили? Вы — отец и мать?

Мать молчит. Говорит: — Пусть сама решает... А я — за аборт. Не вынесу того, чтобы она рожала от этого мерзавца... Мы же с ним, как с родным, уже были. Он у нас на даче неделями жил. Я с ним на рыбалку, и в баньку, и в картишки играл... А он, сукин сын...

— Вы толкаете дочь на убийство...

— А что мне остается делать? Пусть начнет новую жизнь. Излечится она от своего горя...

— А если не излечится? — В ту пору я как раз опубликовал в журнале «Новый мир» свою работу о самоубийствах под названием «Право на смерть». Тогдашний президент Академии

46

педагогических наук сказал мне: «У нас нет и не может быть самоубийств». А, по подсчетам, уже тогда каждый десятый старшеклассник и каждый шестой студент были подвержены суицидальным настроениям. Я знал, что такое эффект суженного сознания. Это состояние, когда человек, кроме как о своей беде, своей смерти, ни о чем не может думать. Я рассказал об этом явлении отцу Светланы. Он помрачнел, пожал мне руку и на прощанье сказал:

— Думаю, что до этого дело не дойдет. Она у нас крепенькая девочка...

Но отец ошибался. И если бы не Светланин брат, который на три года был старше сестры и который вбежал в дом как раз в тот момент, когда Светлана уже накинула на шею петлю. Так вот, если бы не он, вызволивший ее из цепких лап смерти, ее не было бы в живых. Светлана все время плакала, а родители не отходили от нее. Затем последовал и второй случай: Светлана проглотила все имеющиеся в доме таблетки. Снова удалось ее спасти. Лечащий врач-психиатр высказал мнение после ряда бесед со Светланой, что вряд ли ее удастся излечить от этого навязчивого решения.

Вспоминаю свой разговор со Светланой:

— Прекрасно, что это случилось сейчас, а не позже. Ты просто узнала своего бывшего друга таким, каков он есть на самом деле. Впрочем, его не нужно так жестоко наказывать и обвинять. Что поделаешь: он увлекся или полюбил другую девочку. Разве он виноват в этом? И твоя подруга, которой он так увлекся, не виновата. Конечно, получается так, что и она тебя предала. Но на самом деле здесь нет никакого предательства. Любовь свободна, она не терпит насилия, зависти, гневливости, жестокости. Очевидно, ваши отношения не были отношениями истинной любви, и слава богу, что они завершились, Мне вспомнились слова песни: «Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло...». Ты знаешь эту песню?

Мне надо было, чтобы она улыбнулась, хотя бы на миг...

47

Лишение себя жизни — это самое тяжкое преступление и самое гнусное предательство по отношению к близким. Убить в себе душу — значит убить Бога, который в глубинах человеческого «Я». Это не мое мнение. Я почти цитирую Иммануила Канта. Он еще сказал, что распоряжаться своей жизнью как средством для любой цели, в том числе и для отмщения, — значит унижать достоинства человечества в своем лице. Человек — самоцель, а не средство. Его предназначение — жить, любить. Его смысл — в благоговении перед всем живым, перед своим бессмертием, наконец. Ценность человеческого бытия — это и есть залог бессмертия. Бессмертие наших предков в том, что они нам дали жизнь, чтобы мы продлили род человеческий. Решив убить себя, подросток убивает и будущих своих детей.

Я сравнивал наших и зарубежных молодых людей из Соединенных Штатов, из Англии, Японии и других стран. У наших ребят самая низкая самооценка. Девушка может быть красавицей, но у нее тысяча комплексов: «Я не такая, как все, у меня и нос не такой, и походка никудышняя...».

И вновь мой разговор со Светланой. Она тихо произнесла:

— Ну, а если мне невыносимо тяжело.

— Я и сейчас вижу, что ты готова зарыдать. Хочешь, предскажу тебе твою судьбу?

— Предскажите, — прошептала Света.

Я предложил Светлане цветовой экспресс-тест — про-ранжировать четыре цвета: красный, синий, желтый и зеленый. Она поставила на первое место синий, на второе — желтый, на третье — красный и затем — зеленый. Это психологический тест, но не в нем дело. Было важно, чтобы девушка увидела краски так, как до сих пор не видела: не просто тюбики или ванночки, а средство самовыражения. Выразить себя в цвете — значит сбросить с сердца тяжкое бремя.

— Ты рисовала когда-нибудь масляными красками на холсте?

— Нет...

48

— Так вот, я иду с семинара, и у меня с собой краски, кисти, холстики. Сейчас ты напишешь маслом пейзаж, которому позавидовал бы Матисс или Шагал...

В такого рода затеях у меня не было «проколов». Сотни семинаров-тренингов позади. Я и рамочку с мольбертом прихватил с собой. Все это действо творилось наедине со Светой: я объявил родителям об этом. И каково было удивление мамы, папы и бабушки, когда разрумянившаяся Светлана показала им свои два великолепных пейзажа! А я им сказал, абсолютно уверенный:

— Через месяц, об этом мы договорились со Светой, у нас будет домашняя выставка, а еще через пару месяцев мы выставимся в Центральном Доме художника.

На следующий день мы ходили со Светой к известному художнику. Мы показали ему пейзажи. Света сияла, когда художник профессионально стал анализировать достоинства ее работ.

Долгое время девушка еще не показывалась в институте. К ней приходили ее товарищи. Пришла с покаяниями и Варя. Перед тем, как пришла Варя, Светлана позвонила мне с тем, чтобы посоветоваться, как ей быть в отношениях с бывшей подругой. Я разъяснил свою точку зрения.

Щедрость души — одно из главных достоинств настоящего человека. Едва ли не главная черта истинной ЛЮБВИ. На вопрос: «Сколько раз я могу еще прощать?» есть только один ответ: «Бесконечно». Тебе и только тебе решать, как тебе быть...

И как удивились родители, когда застали у себя дома Варю, плачущую в объятиях дочери!

Любопытен финал этой истории. Друзья Светланы уговорили подругу устроить маленькую выставку в одной из аудиторий института. Светлана долго не соглашалась, но я склонил ее к этому решению, и выставка состоялась. Больше всех были восхищены работами «Мое одиночество», «Цвет и свет моей души», «Ангел во мне», «Нечаянная радость», пейзажами под общим названием «Весна тревоги нашей» Вася Р. и

49

два его друга. Говорят, Вася места себе не находил: просил у Светы прощения, клялся и божился, что будет любить ее вечно... И Света простила его...

Глава вторая Трансцендентальные основы педагогического искусства

Педагогическое искусство трансцендентно1 по существу. Педагогическое искусство — всегда прорыв в сферу духовно-высшего, в сферу никому не ведомой универсальности. Оно открывает новые пути в теории и практике образования, развития и воспитания, обогащая традиционную дидактику оригинальными формами мастерства и новыми приемлемыми технологиями.

В философии, гуманитарных науках, в культуре духовно-высшее, или универсальное, обозначается категориями «трансцендентное» и «трансцендентальное». Рассмотрим трактовки этих категорий известными мыслителями XX века. Н. А. Бердяев: «Я никогда не шел имманентным, т. е. обычным, путем, всегда трансцендентным, т. е. творческим». С. Н. Булгаков: «Вся истина философия по существу транс-цендентна». А. Маслоу: «Трансцендентность — это полное слияние с Богом». К. Юнг: «В категории «трансцендентность» нет ничего мистического».

Трансцендентность применительно к педагогике — это идеал воспитания и образования, достигаемый с помощью педагогического искусства. Если трансцендентность как идеал характеризует сферу до конца не познаваемых явлений, то трансцендентальность жестко обозначает ступени приближения к идеалам учебно-познавательной и воспитательной деятельности, к идеалам становления творческой духовно-правовой личности — как педагога, так и учащегося.

1 Трансцендентальный — путь к идеалу посредством знаний, опыта. Трансцендентный — лежащий за пределами опыта и познания. В педагогике характеризует идеал.

50

Назначение трансцендентальной педагогики — стимулировать духовно-творческие процессы, которые в силу иррациональности не охватить логическими методами (сознанием, мышлением, логикой). Такие важнейшие явления, как озарение, интуиция, творческий порыв, жизнелюбие и человеколюбие, любовь к своим потенциальным возможностям, к людям, любовь к Отечеству, к родному краю, часто бывают неподвластны разуму, а постигаются лишь в недрах иррациональных глубин: «Умом Россию не понять...» (Ф. Тютчев).

В известном смысле трансцендентальная педагогика является синонимом педагогического искусства, педагогики высших ценностей, педагогики любви и свободы, творчества.

Структуру трансцендентальной педагогики составляют духовность и право, объединенные третьей силой — интуитивно-творческим потенциалом воображения, воли и мощного биоэнергетического основания самореализации личности. Духовность как сила интеллектуально-эстетических, нравственно-волевых и физических данных личности есть основа человеческого права на разностороннее творческое самораскрытие, в котором заинтересован каждый учащийся и каждый педагог нашей страны. Заметим также: никогда, ни в какие времена право и духовность не объединялись, напротив, противопоставлялись друг другу как царство кесаря и царство духа.

Исходя из этого, можно сформулировать принципиально новую, приемлемую для государства, семьи, самой личности цель воспитания — становление духовно-правовой личности лояльного просвещенного гражданина, любящего семьянина и мастера своего профессионального дела.

Лояльность, или законопослушность, или смиренномудрие, или дружественность, не есть покорность и слепое послушание. Больше того, в лояльности (смиренномудрии), как в Мадонне или в Христе, заключено абсолютное неприятие зла, бесправия, принижения человеческого достоинства, бездуховности.

51

Мы охотно присоединяемся к толкованию названных выше категорий на психологическом, социологическом, космологическом и даже теологическом уровнях. Духовность, или трансцендентность, — это открытие в себе предельного источника значимости и счастья, это служение другим, это бытие в единстве со Вселенной, это видение Бога во всех вещах и обстоятельствах... (См.: Уайт Д. Что такое просветление? — М., 1998. — С. 193).

Исходя из цели воспитания, мы конструируем целостную систему ускоренного разностороннего развития личности, где технология, первая подсистема, пронизанная трансцендентными началами, указывает, за какие предельно сжатые сроки развернутся мощные потенциальные силы личности.

Вторая подсистема — социально-психологические факторы — заключает в себе отношение личности к высшим ценностям, к деятельности, к людям, к самому себе, самосознание личности, где на первом месте вера в свой дар, в свои потенциальные возможности.

А третья подсистема характеризует результат воспитания — развитие духовно-творческих начал личности. Это открытие рождается в ситуации просветления, в этом главный биоритм трансцендентальной педагогики, непременно в творческой, в частности в художественной, деятельности, выступающей в качестве стимулирующего средства для самораскрытия дарований, заложенных в человеке.

Не все в педагогическом искусстве поддается вербализации, т. е. не все можно описать и предложить в виде рецептов. Здесь действуют законы искусства, как, скажем, в живописи, театральном или музыкальном творчестве. Поэтому главным нашим методом является семинар-тренинг, состоящий из двух частей.

Первая часть — теоретическая, где участники тренинга за один-два часа усваивают суть таких явлений, как отключение и включение подсознания, погружение в иррациональные глубины своего «Я».

52

Вторая часть, которую можно условно назвать «созданием шедевра», начинается с экспресс-тестов, в том числе цветовых, с помощью которых определяется сущность и направленность личности, возможности создания желающим живописных работ, как правило, в двух планах: абстрактном, выражающем сущность тех или иных высших ценностей, и реалистическом, связанном с глубинными настроениями и переживаниями личности.

Вот тренинг в Московском государственном университете культуры и искусств — пятьдесят человек в возрасте от 18 до 70 лет — студенты, профессора, доценты, аспиранты. Психотерапевтические упражнения: «Снятие тревоги, «Отключение сознания», «Доверься руке». Перед каждым — палитра, краски, кисти, разбавители, холсты. Почти все участники тренинга до этого не прикасались к масляным краскам. В ходе занятия участников кратко знакомят с живописными техниками разных мастеров, вопросами жанра, композиции, цвета, света, бликов, рефлексов. Поощрения, щедрые оценки, моральная поддержка, тонкость характеризующих суждений (так называл Кандинский творческую трепетность), бережное отношение к «душевным вибрациям»— вот психологически оптимальные способы стимулировать увлеченность и самораскрытие. Итог — множество прекрасных живописных работ.

Так был преодолен миф об уникальности явления искусства. Иначе не было бы художественных или научных работ Рубенса, Тициана, Моне, Крамского, Шаляпина, Вернадского и т. д.). Есть, конечно, «дурная повторяемость», «зряшное» копирование. Всего этого надо избегать. Участница семинара Вера Ивановна Черниченко, профессор, доктор наук, провела аналогичный семинар-тренинг у себя дома со своими детьми и внуками. Получила результат, превосходящий даже результаты нашего семинара. Картины семьи Черниченко выставлялись в Третьяковской галерее, на международных выставках в Москве. Директор школы № 1804 г. Москвы Л. А. Курбатова создает, как и остальные сорок педагогов, великолепный философский пейзаж под названием «Анданте», а затем сочи-

53

няет и проигрывает одноименное музыкальное произведение. Интересные работы создают ее ученики: стихи, живопись, музыку, философские эссе. Синтез искусств для каждого из них оказывается тропой к глубинам человеческой личности Л. А. Курбатова провела семинар с воспитателями детского сада — предлагалось распахнуть свою душу, сделав ее доступной миру цветов и звуков.

Отзывы педагогов были такими: «Во мне будто бы что-то открылось», «Я пришла усталой, а ушла окрыленной, точно во мне кто-то свет новый зажег».

Живопись — не самоцель, а средство раскрытия основных профессиональных дарований, которые непременно проявятся, дадут о себе знать в общении с детьми, родителями, в классной и внеклассной деятельности.

Основная направленность трансцендентальной педагогики — вселить в каждого абсолютную уверенность в своем даровании, снять страхи и неуверенность в себе, разбудить мощную потребность творить...

Технология озарения

Мы не мыслим педагогики, а тем более педагогического искусства, без подъема душевных сил, без вдохновения, без озарений.

Озарение, или инсайт, в психологии определяется как внезапное, мгновенно возникающее постижение существенных явлений и связей, понимание задач, проблем, свойств ситуаций.

Озарение — вспышка духовно-познавательных сил человека, когда ему открывается новое видение, когда он загорается желанием как можно быстрее освоить что-то, добраться до самых глубин изучаемого предмета.

Озарение — это молниеносное порождение мощной энергии, направленной на решение любых проблем. Это состояние искреннего удовольствия, раскрепощения души и тела, когда каждая клеточка человеческого существа включается в духовно-познавательный процесс.

54

Озарение — взрыв дотоле неведомых ресурсов, в котором исчезают страх, сомнения, неуверенность и боязнь новизны, который уничтожает старое, непригодное, непродуктивное в личности, помогает рождению человека с новым видением, с новой отвагой в решении необходимых творческих задач.

Озарение, вспыхнувшее в душах педагога и ученика, способно вызвать к жизни вдохновение, без которого не может быть продуктивного творчества. Оно пронизывает все педагогические методы и приемы, весь склад души, всю человеческую личность. Но не является само собой, оно результат целенаправленной подготовки.

Сделаем попытку на конкретном примере духовно-познавательной деятельности студентов и педагогов вуза раскрыть, если можно так выразиться, технологию озарения, когда новая энергетическая мощь захватывает весь рабочий коллектив, когда биоэнергетика пронизывает все образовательное пространство, когда энергия передается от одного человека другому, когда порожденную жажду познания, казалось бы, уже ничем не утолить!

Можно ли вдохновение вызвать по заказу? Очевидно, вопрос риторический. И все же психологически мотивированный посыл, необходимая обстановка — все это может раскрыть в человеке дарования, о которых тот и не предполагал. Они имелись, но были глубоко запрятаны в подсознании.

29 октября 2000 г. в аудитории Европейского университета права собрались студенты и педагоги — Московского университета культуры и искусств, МВТУ им. Н. Э. Баумана, Московского городского педагогического университета и педагоги Ростовского департамента образования — 42 человека, которым предстояло за четыре часа написать маслом по три разностильных живописных произведения, сочинить по мотивам своих творений музыкальную пьесу, испольнить ее на фортепиано или на каком-нибудь другом инструменте, ощутив в себе новое, неведомое ранее вдохновение, способность решать творческие задачи.

55

Заметим, что все 42 человека никогда в своей жизни не брали в руки масляных красок, кисти, холста и впервые ощутили запах разбавителей, лаков, пинена и уайта-спирит.

Тему занятия мы определили так: «Ускоренное развитие дарований, или Главный паттерн гения». Чтобы несколько снизить «пафос самонадеянности», занятие провели в виде игры «Я гениальный художник», для чего разбились на пары, группы. В каждой паре (малой группе) должен был состояться обмен оценками по поводу света и цвета живописных работ, композиции, сюжета, перспективы («прорван» ли холст?), эстетического или философского смысла работ. В оценках намеренно должен быть снижен или уничтожен «уровень критичности», т. е. все оценки должны быть положительными (отмечать только хорошее, даже если его не так много). Это испытание на щедрость души является важнейшим фактором появления и стимулирования вдохновенных порывов, приводящих к творческому деянию.

Ключевые слова

Когда мы говорим о вербальном кодировании личности, то даем только те редчайшие слова, которые скоро станут в психологии и психотерапии доминантными, которых нет во многих словарях мира, разве что в очень специальных. Эти слова вытесняют все дурное прошлое, всю «дурную повторяемость» (Гегель) и ведут к той истинной уникальности, которая живет в каждом.

Первое слово — «паттерн» — повторяющийся, устойчивый элемент в человеческом мировоззрении, поведении, в стереотипно повторяющихся действиях ума и сердца, души и тела. Мы образуем в наших душах новые системы паттернов.

Это принципиально новое отношение к себе, людям. Старые паттерны диктовали вам такой код: «Я не могу! Я не способен! У меня нет дарований и талантов!». А с этой минуты, с этого мгновения здесь и теперь, здесь и всегда будет неутомимо работать новый паттерн, новый вербальный код: «Я могу, раз другие это смогли! Если во мне живут божест-

56

венные начала, а это и есть дарование, талант и высшие способности, — я дам им выход!».

И я пишу новое слово, которого нет ни в одном словаре, — «аффирмация» — психологический прием, позволяющий передать подсознанию установку на положительные действия. В книге Вина Венгера и Ричарда Поу «Неужели я гений?» развернута такая вербальная кодировка: «Во мне живет Великая Сила, которая высвобождается, если левое и правое полушария работают в совершенной гармонии» {Венгер В., Поу Р. Неужели я гений? - СПб., 1997. - С. 269—270). Апелляция к чувствам и разуму, к душе и телу у меня носит взрывной, бескомпромиссный и почти религиозный характер.

Интересна аффирмация замечательной канадской учительницы и писательницы Лиз Бурбо: «Я — проявление божественного, я — Бог и я создаю все, что пожелаю; сознавая это, я ощущаю огромную внутреннюю силу и глубокий внутренний покой». И она же советует: «Помни: подсознание не понимает положительного или отрицательного смысла, оно понимает только образы».

Мы подошли к одному из самых емких понятий, понятию образа, образного мышления, которое неразрывно связано с воображением; образность как конкретно-чувственная форма отражения действительности или познания мира является основой любого творчества в любой профессиональной деятельности.

Роберт Дилтс, специалист по нейролингвическому программированию, исследователь проблем гениальности, образность, или способность к визуализации, считает главнейшим качеством любого гения. Действительно, Леонардо и Микеланджело, Моцарт и Рахманинов, Эдисон и Тесла, Вернадский и Докучаев, Пушкин и Лермонтов, Дисней и Эйнштейн, Тарковский и Шукшин — обладатели «умения видеть». Чем ярче сохраненные в памяти образ, свет, линия, сочетание и взаимопереходы световых рефлексов, бликов, оттенков, тем больше возможности для реализации задуманного замысла. Создавая образы, художники широко использова-

57

ли метафоры и аналогии. Вспомните Моцарта, который постоянно проводил аналогию между созданием музыки и вкусным блюдом, в которое кладут аппетитные кусочки чего-то сладкого и необыкновенного. Эйнштейн использовал такие метафоры: слепой жук, ползущий по катящемуся мячику; человек в лифте, перемещающийся в пространстве благодаря какому-то мифическому существу. Леонардо применял аналогию Земли и человеческого тела, 3. Фрейд — символы сна и реальности.

В подсознании каждого из нас живут невостребованные образы, мириады цветовых и световых оттенков, бездны вкусовых ощущений, красочных сюжетов, воображаемых сцен и ситуаций. Все это богатство человеческой души и составляет материал творческого воображения — основы развития высших способностей (гениальности, высших дарований, талантов). Рассказывая об индивидуально неповторимом видении образов мира, можно вспомнить Ван Гога, Рембранта, Боннара, Борисова-Мусатова, Чюрлениса, творческие работы художников-примитивистов и другие интересные произведения.

В заключение вкратце раскроем те понятия и категории, которые характеризуют сущность и направленность педагогического искусства как педагогики высших ценностей.

— Патриотизм — глубинное интимно-творческое чувство ЛЮБВИ К РОДИНЕ, К ЕЕ ДУХОВНОМУ БОГАТСТВУ, КУЛЬТУРЕ, К НАРОДНЫМ ТРАДИЦИЯМ И ЦЕННОСТЯМ, К НАРОДУ И ОТЕЧЕСТВЕННЫМ ПРИОРИТАМ. Деятельностный характер любви к Родине выражается в подвижничестве личности, в ее готовности утверждать и защищать духовные ценности своего народа любыми приемлемыми средствами.

- Педагогика ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ - методологические, теоретические и духовно-творческие основы становления духовно-правовой личности. (Наиболее полно разработаны мыслителями «серебряного» Ренессанса России.)

58

— Приоритетные духовные ценности отечественной культуры — любовь, свобода, право, созидание, духовно-правовая личность.

— МЕССИАНСКИЙ ХАРАКТЕР ПЕДАГОГИКИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ - высшее ПРИЗВАНИЕ дать миру приемлемые духовно-творческие ориентиры создания и развития образовательных и воспитательных систем.

— МЕССИАНИЗМ ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЙ - ВЕРА В СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ своей страны, своего народа, НАДЕЖДА и УПОВАНИЕ НА ТОРЖЕСТВО ВЫСШИХ ЦЕННОСТЕЙ - ЛЮБВИ, СВОБОДЫ, СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ, ПРАВА И СОЗИДАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НА БЛАГО ОТЕЧЕСТВА. МЕССИОНИЗМ ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЙ подтверждается НЕСТЕРПИМОЙ ЖАЖДОЙ миллионов молодых людей РОССИИ утверждать ВЫСШИЕ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ, «чего бы это ни стоило: позора, унижения и даже смерти» (К. Д. Ушинский).

— ДУХОВНОСТЬ — СИЛА интеллектуально-эстетических, нравственно-волевых и физических данных личности.

— ПРАВО — совокупность общеобязательных правил в целях утверждения духовных начал в обществе, в душах людских. Право как мера свободы, любви, созидания — одно из важнейших средств создания правового демократического государства, гарантирующего разностороннее развитие личности.

— ПРАВОВАЯ ЛИЧНОСТЬ — личность, сознающая свои права и выполняющая свои обязанности перед самим собой, обществом, семьей, государством.

— ДУХОВНО-ПРАВОВОЕ ВОСПИТАНИЕ - главнейшее условие создания, развития и обогащения правового демократического государства, где две силы — ЗАКОНА И ДУХА — объединяются третьей силой — ПОДВИЖНИЧЕСТВОМ, ПОМНОЖЕННЫМ НА САМООТРЕЧЕНИЕ, ТВОРЧЕСТВО И СОЗИДАТЕЛЬНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ НА БЛАГО РОДИНЫ, где правовое государство гарантирует полную самореализацию личности.

59

— ВЕРА — не просто убежденность в чем-либо, но и ЗНАНИЕ ВЫСШЕГО ПОРЯДКА, основывается на предшествующем опыте сознания, мышления, творчества. Вера есть фундамент познания, творчества.

— ИНТУИЦИЯ, ИЛИ СОЗЕРЦАНИЕ, - не есть «побочный продукт» познавательной деятельности (К. Маркс), а есть первая ступень познания, есть ЖИВОЕ ПОГРУЖЕНИЕ в глубины СОЗНАНИЯ, есть «акт самоотречения от рассудка во имя универсального РАЗУМА, есть БЛАГОДАТЬ ЧУВСТВЕННО-ОБРАЗНОГО ПОЗНАНИЯ МИРА» (К Бердяев).

— СПОСОБНОСТЬ К ВИЗУАЛИЗАЦИИ - один из основных компонентов образно-творческого познания мира, присущий стратегиям всех гениев.

— Гениальность есть качество каждого. Это особая напряженность целостного духа человека, а не специальный дар. Это высшие человеческие способности (Н. Бердяев).

— Талантлив каждый, но мера и сфера приложения разные.

— Талант есть способность «сорваться с цепи» (Маслоу), есть способность ставить и решать сверхзадачи.

— СВЕРХЗАДАЧИ — умение дерзновенно выдвигать, разрабатывать и решать, казалось бы, явно завышенные задачи с учетом возможностей и своего общего и профессионального развития. Сверхзадачи являются главнейшим условием ускоренного развития дарований, полной самореализации личности.

Трактовка системы категорий противостоит различным формам оккультизма, трансперсонализма, магиям, гипнотическим воздействиям.

Важнейший фактор педагогического искусства

А. С. Макаренко говорил о том, что надо уметь обратиться к детям так, чтобы они почувствовали «вашу волю, вашу педагогическую культуру». Любопытное единение — воля и культура! И тем не менее смысл понятен и очевиден.

60

У современных психотерапевтов есть такие метафоры: «сорваться с цепи» (А. Маслоу) или «соскочить с крючка» (К. Свит). Подсчитано: 50 процентов учащихся усваивают преподносимый им материал за счет мощи и выразительности голоса педагога, более 30 процентов — за счет мимики и пантомимики и только 7—10 процентов — за счет развернутого содержания программы или темы занятия.

Я знаю: в занятиях со студентами и педагогами решающую роль играют энергетика и демонстративная готовность сорваться с цепи и увлечь за собой всех присутствующих. И дело, разумеется, не в громкости и не в грубом напоре, а в чем-то более высоком, цепляющем тончайшие струны сердца. Здесь работает принцип Б. Вышеславцева — воспитывать на высоком. Поэтому наши ученики — гении, о чем я говорил выше. Потрясающее признание Альберта Эйнштейна: «Я хочу знать мысли Бога, все остальное — детали» — высветило для меня тот путь, по которому я жажду пройти вместе со студентами и преподавателями, сидящими в зале. В душе набатно гремит могучий голос Николая Бердяева: «Я всегда шел, ориентируясь на высшие ценности, а не на рассудочный здравый смысл». И утверждения Иммануила Канта: «Трансцендентность не знает никаких пограничных столбов и демаркаций!». И заверения Райха, Лоуэна, Маслоу: «Трансцендентность — это слияние с Богом. Без нравственно-высшего невозможно приобщить к творчеству». Я не тороплюсь поджигать бикфордов шнур моего педагогического натиска. Я иду, будто по тонкому льду, точно боясь оступиться или спугнуть волшебную птицу, мелькающую в зарослях моих откровений и дразнящую меня своим уютным клювиком. Игровую технику полагаю суррогатом, ибо считаю: только искреннее волнение может всколыхнуть души сидящих передо мной.

Бикфордов шнур, соединяющий голос оратора и души слушателей, зажигается, и нет отступлений, и остается ждать ответных взрывных, а возможно, совсем неприметных, тихих реакций. Рассказывая о философии или литературе, или драматургии, важно подать самое интересное, все подаваемые средства образования душевных вибраций развертывать

61

в духовно-личностном плане. Если рассказ о личностях, то непременно будут такие эпизоды, которые берут за душу, скажем, если пойдет разговор о поэтике Ф. М. Достоевского, то он предстанет за один день до предстоящей казни, а затем — само ожидание казни с помилованием и письмо брату о самом главном, что его мучило: как жить дальше? Как любить? А любить непременно надо! В этом весь смысл бытия...

Слон Макс и философия свободы

К нам на семинар приехала новая слушательница из Ростова-на-Дону. У нее, как она нам рассказала, были явно суицидальные настроения. «Все время только и думаю о бессмысленности своей жизни», — сказала она. Женщина работала учительницей. Она была приглашена на занятия, и с этого момента началось волшебное преображение духа...

Учительница на семинаре так преобразилась, что сама испугалась своих чудных перемен. Ее, как она рассказала нам потом, буквально захлестнул страх: а что я буду делать с тем новым, что в меня вселилось?

Но уже на следующий день, когда она узнала, что эксперты из Строгановки признали ее работу одной из лучших, стала составлять программу своей новой жизни — определенно подвижнической, ориентированной на принципиально новые формы работы со своими второклассниками. А через два месяца она с детьми и родителями провела несколько аналогичных тренингов, рассказав о своих успехах.

Превращение такого рода психологи назвали мета-нойей — термином, близким к термину «ноосфера». Мета-нойя указывает на изменение ума и сердца, потребностей и поведения. Это превращение имеет своей целью пробудить новые источники слияния с божественной сущностью нашего бытия.

Из воспоминаний слушательницы нашего семинара:

«15 ноября 2000 года во втором классе «Б» мною был проведен урок, тема которого — «Обучающее изложение». Для детей восьмилетнего возраста изложение является сложней-

62

шей работой. Они с легкостью устно пересказывают тексты, но письменно выражать свои мысли затрудняются.

Я наотрез отказалась учитывать методические указания, ориентированные на развитие логического мышления, на развитие умений формулировать тему текста, находить обобщающие слова для характеристик отдельных блоков рассказа, последовательно, стройно и логично передавать содержание прочитанного. Такие цели меня не устраивали, поскольку в них господствовал чистый рационализм. Я поставила перед собой другие задачи.

Мне захотелось раскрыть внутренний мир детей, взбудоражить их чувства и тем самым приблизить учеников к постижению таких ценностей, как любовь и свобода, жалость к себе и одиночество. Тут, как видите, я отступила от ваших советов развивать детей через радость.

Беспощадность — вот с чем сталкиваешься на каждом шагу. Страшно будет, если мы воспитаем беспощадное поколение, поколение жестоких и безразличных людей, каждый из которых думает лишь о собственной радости. И вот здесь я хочу поделиться своими мыслями.

Меня как-то по-серьезному зацепили слова «Право на смерть». Эта фраза Я. Корчака отражает то, что характерно для жизни молодых людей: у них единственное реальное право — право на суицид! Нет, я не отчаиваюсь. Напротив, я таким образом обостряю проблему, чтобы показать, что у наших детей есть и другие права — на ускоренное развитие своих дарований, на обретение свободы и подлинной любви. И вот нравственно-правовое воспитание я намерена осуществлять на своих уроках. И даже в ходе столь прозаической темы, как «Обучающее изложение».

Тренинг личностного роста

Рассмотрим некоторые нетрадиционные формы развития трансцендентальной педагогики, которые системно разрабатывались и применялись в Московском городском педагогическом университете. Мы разделяем точку зрения

63

С. С. Харина о том, что новое столетие будет эпохой профессиональных тренингов. Но всегда важно определить содержание тренинговых занятий, а также их очередность в общей системе.

Изучая потребности студентов, мы провели игру «Доска объявлений». В ходе ее студенты выбирали тренинговые группы, в которых им хотелось бы заниматься. Предлагались тренинги по различным направлениям, среди них — коммуникативные, саморегуляции, профессиональных умений, повышения чувства уверенности в себе, сенситивности, личностного роста, самоутверждения; 95 процентов студентов включили в свой выбор тренинг личностного роста. Это показатель их стремления к развитию, поиску внутренних ресурсов.

Таким образом, был разработан тренинг личностного роста «Телесность, духовность, трансцендентность».

Предлагаем краткое содержание основных тем тренинга.

Тема 1. «Осени меня своим крылом, Город детства, тайнами неназванными...» (А. Галич)

Цель данного занятия — осознание детства как особого психического состояния. Феномены детства, детскости, мира детства как специфические социально-философские и психолого-педагогические проблемы. Определение ценностей детства.

Тема 2. «Но люблю я себя, как Бога, — Любовь мою душу спасет» (3. Гиппиус)

Любовь к себе — главное понятие этой темы. «Только из такой выдержавшей все испытания любви к себе рождается действительно свободное «Я», способное сказать другому достойное «ТЫ», и в этом «ТЫ» открыть подлинное равенство «Я» и «ТЫ» (3. Гиппиус).

Тема 3. «Тайна творчества есть тайна свободы» (Н. А. Бердяев)

Главное здесь — осознание и расширение собственных границ. Исходя из того, что творческий акт всегда содержит освобождение и преодоление, главной формой работы явля-

64

ется специальным образом организованная изобразительная деятельность.

Тема 4. «Камень тела давит дух...» (3. Гиппиус)

Сознание и тело — часть единой системы. Осознание этого осуществляется через тактильную систему. Выявление роли прикосновений в педагогической деятельности. Осознание и снятие телесных «зажимов». Телесное общение с ребенком.

Тема 5. «О древний стон моей любви, Голос моей души, Голос моей рассеченной груди...» (Ф. Г. Лорка)

Голос — орудие труда педагога. Занятие посвящено осознанию природы собственного голоса, раскрытию механизмов воздействия голоса как на самого говорящего, так и на того, к кому обращена речь. Голос — озвученная телесная сущность личности.

Тема 6. «Я знаю книги, истину и слухи, Я знаю все, но только не себя» (Ф. Вийон)

В основе занятия такие философские категории, как «личность» и «сущность», «любовь» и «свобода», «одиночество» и «общение», связанные с ними понятия персонализа-ции и персонификации. Главное — обретение сущности, потерянной в ходе социализации.

Проведение тренинга основывается на том, что главным во всех этих занятиях должны быть такие моменты, как душевное переживание, творческое волнение и потрясение от встречи с новым, неизведанным, пробуждение интимных духовно-творческих потребностей1.

В свое время замечательный отечественный мыслитель С. Н. Булгаков говорил, что вся проблема возрождения страны состоит в том, «создаст ли Россия нужный ей образованный класс» — с твердой волей и подвижнической душой, «ибо обновиться Россия может только, обновив вместе со многим другим прежде всего интеллигенцию». Философ подчеркивал, что превращение российских юношей, в душах

Перечисленные тренинговые занятия многократно проведены доцентом Л. Н. Азаровой в Московском городском педагогическом университете.

65

которых живет потребность героического, — процесс несложный: молодые люди мгновенно схватывают суть общечеловеческих — либо научных, либо государственных — программ, после чего вырастают подвижнические натуры, ориентированные не на обеспеченный минимум, а на героический максимум.

Подвижничество интеллигенции — технической, управленческой, творческой, правоохранительной, здравоохранительной — вот одно из важнейших условий преодоления духовного и социально-экономического кризиса в стране. Конечно же, это задача не только педагогическая, но и социально-государственная. Разработка специальных декретов, создание необходимых условий для ускоренного развития подвижничества, работа по выявлению одаренности — все это немедленно надо проводить в единстве действий снизу и сверху.

Поколение с обновленным мировоззрением формируется за восемь-десять лет. На основе духовно-правового воспитания уже в первом десятилетии мы могли бы иметь решительные успехи в духовном преображении народа, в социально-экономической и промышленной сферах.

По-прежнему остаются провидческими слова великого Достоевского, который в романе «Подросток» отметил: «Чтобы возродить Россию к лучшему, нужна всего лишь одна тысяча самоотверженных честных людей». В наших вузах и школах зреют для подлинного подвижничества миллионы молодых людей. Они должны быть востребованы обществом и государством для творческой созидательной деятельности во всех сферах нашей жизни

66

Часть вторая Технология чуда: мир дошкольника

Глава первая Феномен взлета детской и педагогической талантливости

Материализованное чудо

Если бы мне десять лет назад сказали, что трехлетние дети способны создавать собственную музыку, писать пьесы и портреты родителей, осваивать философские начала и историю искусств, выделять Босха, Дали, Рублева и Васнецова, я бы непременно ответил: «Шарлатанство!». Я занимаюсь сорок лет детским творчеством (выставки в США, в Кремле, в Королевском замке Варшавы, в Фонде культуры России и др.), и всякий раз подстерегали неудачи, когда я сталкивался с детьми дошкольного возраста.

И вдруг началось нечто необычное! Трехлетки и четырехлетки в разных городах страны, в разных районах Москвы стали создавать истинные шедевры. Первая самая крупная выставка в Хаммеровском центре столицы, в фешенебельном здании. Мне под выставку выделили конференц-зал; говорят, девять миллионов за вечер: мощные мониторы, огромная сцена с роялем и удивительно доброжелательная аудитория: учителя, родители, художники, писатели, композиторы, бизнесмены, крупные ученые, зарубежные гости. Средний возраст самых маленьких художников и композиторов — 3 года и 9 месяцев, многообразие жанров, стилей, манер (пейзаж, портрет, композиция), буйство красок: Матисс с Малевичем лопнули бы от зависти.

И одна поразительная деталь: рядом с детскими работами — живопись родителей, рядом с портретом дочки — авто-

67

портрет мамы, затем мама пишет портрет дочери, а дочь — мамин. И какие краски, решения! Швейцарцев ничем не удивишь, но, когда я им показывал эти семейные шедевры, они не верили и восхищались! Признались: «А мы в Россию едем за новыми идеями!». Нельзя открыть чужим ключом свою дверь. Мы со своими коллегами изучили зарубежные системы: они по-своему прекрасны. Их надо знать. Но мы хотим создавать то, что трепетно обнаружило себя в глубинах нашей души. Мы хотим создать нечто большее!

Вы талантливы, вы неповторимы!

Так я говорил родителям, когда проводил с ними первый урок живописи, когда они рисовали то же, что и их дети: натюрморт с фруктами, автопортрет, танец красок. И родители, точно нуждаясь в моих оценках, торопились создать каждый свой шедевр, а затем — выставка сначала в детском садике, а потом в этом фешенебельном центре. По мере развития событий папы и мамы убеждались в своем даре, а главное — учились по-иному смотреть на своих детей: по какому пути пойдут их чада? Помогут ли они раскрыть детям их талантливость? Сумеют ли сами сберечь свой раскрывшийся эстетический дар?

Данные о детской преступности говорят: выбившимися из нормальной колеи бывают дети не только из неблагополучных семей. Агрессивность, ложь, насилие, пьянящая потребительская жажда удовольствий — все это захватывает нередко и самых, казалось бы, благополучных, одаренных, замечательных детей.

О будущем наших детей надо думать с первого дня рождения — потом будет поздно! Сегодняшний любой ребенок несет в себе добро и зло, талантливость и агрессивность. По какой стезе пойдет, зависит не всецело от нас. Наша жизнь полна тревог, несчастий, бед. Все это с еще большей силой обязывает нас помочь детям укрепиться в Высшем — в творении добра, любви, красоты.

68

Два типа материнства

«Растить» или «развивать» — вот термины, которыми можно охарактеризовать два различных подхода к задачам материнства.

Большинство родителей выращивает детей, ставя на первый план заботу о здоровье: еда, режим сна, прогулки, одежда. И это правильно. Они не задумываются о раннем, с двух-трех лет, разностороннем развитии: эстетическом (музыка, живопись, театр, литературное сочинительство и др.), нравственном, техническом.

Лишь единицы, два-три процента, матерей размышляют о раннем развитии своих детей (утробном, послеродовом, ясельном). Сегодняшние процессы демократизации общества и раскрепощения семьи, социальный спрос на просвещенных молодых людей (спортивность, техническая развитость, знание языков) породили новый бум — развитие детских дарований, талантов, способностей. Волна этого процесса еще невысока, но она с каждым днем набирает силу, которая поддерживается новыми видами образования: домашним, гувернерским, частными мини-лицеями, колледжами. Эта волна подтачивает воздвигнутый ранее авторитарный педагогический бастион, где о талантливости и речи не было, где силой казарменного коллективизма унифицировались личности, а индивидуальные способности принижались. Как заметил видный русский философ-эмигрант Б. П. Вышеславцев, Совдепия породила «пафос понижения», когда детская фантазия обрывалась такими призывами и одергиваниями: «Рано тебе в облаках летать! Трудиться надо, как все! Твоя картинка так себе!.. Можно было бы и поаккуратнее!».

Толстой, Чехов, Чуковский называли детские работы гениальными, призывали учиться у детей философичности, художественности, оригинальности. В том, что папы и мамы, мальчики и девочки трех-пяти лет создадут подлинные шедевры, нет лукавства, я решительно выступаю против «пафоса понижения», против производства «винтиков». Нужно открыть путь детской талантливости, воспитанию на

69

высоком, повышению детского и родительского статуса. У человека с высокой самооценкой больше шансов добиться успеха в любой деятельности, чем у того, чей статус, самооценка, свое человеческое достоинство занижены. Я за единство двух формул: растить и развивать!

Иной раз звучат такие доводы: «Сегодня не до талантливости. Выжить бы...». Это несостоятельная установка. Для развития детской талантливости не всегда нужны материальные средства: куда больше значат поощрения, любовь, внимание к внутреннему миру ребенка.

И последнее: напряженность нашей жизни, неотступные беды, стрессы обострили выход детской талантливости, о чем должны знать женщины и мужчины в пору своего материнства и отцовства. И предстоит справляться с этой сложной ситуацией, чтобы помочь таланту ощутить себя.

Тусклый свет смерти

...И словно звучала строка поэта: «И смерть идет по следу, как сумасшедший с бритвою в руке!». В Хаммеровский центр на нашу выставку-действо были приготовлены удивительно красивые пригласительные билеты. Когда я звонил каждому родителю, первой решил позвонить маме Кати Маратовой. Кате четыре годика, а маме чуть больше тридцати — пышущая здоровьем, умная, красивая, преподавательница МГУ, до бесконечности любит свою доченьку — тоже красавицу: четыре годика, а столько женственности, столько обаяния! С каким восторгом Ирина Борисовна совсем недавно говорила: «Со дня рождения Катьки висел у нас Сальвадор Дали, и дочь не замечала картину, а тут стала рассматривать, спросила, кто написал, заметила: «Совсем не так, как у Эль Греков...». И вотя звоню Маратовым.Трубку взял муж Костя. Не успел я сказать о приглашении, как он мне совсем тихо: «Нет больше Ирины Борисовны. Умерла...».

Дрогнуло мое сердце, когда я увидел в Хаммеровском центре где-то в уголке отца и дочь Катеньку. А в зале были ее работы: портрет мамы, автопортрет Ирины Борисовны, ав-

70

топортрет дочери. Спрашиваю Катюшу: «Узнаешь, Катень-ка, свой портрет?». «Нет», — отвечает ребенок. Рядом с ее автопортретом огромная фотография Кати: она по мотивам своих картин сочиняет музыку — очаровательная улыбка, волшебные пальчики и какой-то особенный блеск глаз... Теперь этого всего будто и нет... Моего замешательства, может быть, и не заметили: праздник в самом разгаре, и никому не хотелось, наверное, ощущать, что смерть идет по следу...

Только Катин отец понял трагизм сцены, подошел, взял Катю, и я видел, как медленно он с дочерью покидал зал. А на моей груди все еще хоронилось биение Катиного тельца.

Умерла мать девочки, что-то надломилось и, может быть, скончалось в самой Кате Маратовой: нет прежнего упоения жизнью, нет той абсолютной детской защищенности, которая всегда угадывается в детях, как угадывается одиночество и покинутость детей из детских домов, детей, лишенных родительского тепла. У нас, у человечества, есть только два пути: путь ЖИЗНИ и путь СМЕРТИ! Когда мы уничтожаем в себе добрые чувства, когда лицемерим и лебезим, когда принижаем свое и чужое человеческое достоинство, когда разрушаем детские дарования и дарования наставников, когда сужаем свободу до неволи, когда топчем любовь и добро, когда не замечаем красоту человеческую и красоту природную, мы идем по пути смерти, чем сильнее наша разрушительность, тем ярче предательский свет агонии, тем привлекательнее становятся суррогаты жизни: сытость, техническая сексуальность, плотская жадность, погоня за барахлом.

Не только гуманитарная смерть рядом, но и настоящая, кровавая, липкая. Смерть стала обыденным явлением. Она окаймила Россию и на подходе к каждому дому. Заказные убийства, пожары, взрывы подстерегают на каждом шагу. Когда я готовился к выставке, в коридоре моего дома к двери соседей «протянулся» ручей из бензина. Мне удалось загасить пожар, и ни один из жильцов подъезда не вышел на помощь. А когда я писал эти строчки, кто-то бросил под дверь все тех же соседей бутылку с горючей смесью. Снова удалось

71

пригасить пожарище, но могло быть и по-другому. 14-й этаж, а бетонные дома, рассказывают, тоже горят.

По данным Министерства образования России, свыше 50 % школьников считают грабежи, насилие, воровство нормальным явлением; 43 % молодежи в возрасте от 14 до 18 лет систематически пьют; 12 % используют наркотические средства. На.вопрос: «Возможны ли выступления молодежи против властей?» — только 16 % ответили отрицательно; 12 % считают, что такие выступления неизбежны, каждый десятый молодой человек готов лично принять в них участие (данные 1993 года). Сегодня положение еще более обострилось.

Дети воспроизводят мир взрослых. Лишь масштабы иные. Заказное избиение или убийство у взрослых — 2 миллиона, у подростков — 20 тысяч. Гарантия защищенности, так называемая «крыша», рэкет идут по жесткой таксе — 20 %. Хочешь зарабатывать и жить спокойно — плати дань сильным. Иначе пеняй на себя! Как и у взрослых, в рыноч-но-демократическом подростковом общении есть свои мафиози, специалисты по отдельным направлениям: запугивание, шантаж, расправа, есть свои изгои, стукачи, «шестерки», «опущенные». Никто из взрослых практически не проникает в мрачные застенки подросткового «бизнеса». «На проблемы воспитания нет спроса!» — что может быть кощунственнее? Интеллигенция предала детство. Она ограничивается констатацией уродства. Беру наугад первый попавшийся номер «Московского комсомольца». Заголовки: «Выбросила бабушку с 12-го этажа», «Школы сдают под публичные дома», «Детьми торгуют прямо на улице», «Ваш автомобиль могут обстрелять за здорово живешь», «По наводке надо работать». Это не фон детской жизни. Сама жизнь!

Это путь смерти, где «сумасшедший с бритвою в руке».

А есть еще и иной путь — путь ликующей жизни. Это и творчество, и истинная любовь, и настоящая свобода духа. Планета, утомленная тоталитарными режимами или лживой демократией, или псевдосвободой, готова расколоться, и тогда смерть покроет все.

72

Почему я заговорил о трагическом?

Во-первых, потому, что такова реальность. Мир все больше сиротеет, становится холодным и злым. Трагическое стало обыденным. Мы живем в бесслезное время. Многое в ваших и в детских душах переиначилось; нет веры в завтрашний день. Над нами нависла неизбежность чего-то непоправимого. Во-вторых, такая приговоренность породила особую энергию душ, когда потребность быстрой самореализации обострилась с несказанной силой. Возможно, отсюда и порождение детской и педагогической талантливости. Человек в бурю ведет себя не так, как в нежный теплый день. Он мобилизует все силы, все возможности. То же происходит с детьми. Формула взрослых: «Надо как-то выжить» — породила новую детскую установку: «Выжить любой ценой!».

— Вы хотите оправдать вседозволенность? — мог бы возмутиться мой оппонент. — Культ смерти? Зачем омрачать душу читателя? Эпизод со смертью Катиной мамы надо снять. Это всего лишь единичный случай... Или вы хотите подвести читателя к всеобщей гибели, к апокалипсису?

— Апокалипсис не есть всеобщая смерть. Апокалипсис — это откровение о нашей будущей жизни. Трагическое несет в себе зародыш спасительной надежды. Смерть Катиной мамы — не случайность. Со смертью матерей рушится мир...

— Вы говорите не о людских трагедиях, а о детской талантливости, а потому зачем этот нелепый разговор о преступности?

Феномен детской талантливости порожден временем. И родитель должен знать: либо его ребенок реализует свой дар, либо окажется в сфере опасной криминальной зоны. Трагизм бытия быстрее приводит к обнаружению детской талантливости. Два направления проявляют себя в эпоху социальных перенапряжений: агрессивность и талантливость. Задача педагогики — сублимировать агрессивность, перевести ее в русло развития детских дарований. Подросток в одном случае схватит железный прут, пойдет ломать и крушить, а в

73

другом, чтобы реализовать ту же энергию, будет создавать шедевры. Как привести его на второй путь — на путь создания?

Божественные искры

В каждом ребенке и в каждом человеке есть свой уникальный талант, разных масштабов, разумеется. Без искусства глохнет педагогическая нива, ибо истинно творческое (метод, прием, средство) рождается сначала в голове одного человека, потом осваивается в единичном опыте, который заимствуется последователями, а затем иногда переходит во всеобщую практику, нередко в искаженном виде.

Всю жизнь я подмечал, как в любом учительствующем человеке вспыхивают божественные искры подлинного мастерства, и, работая директором школы или завучем или заведуя кафедрой, или руководя семинарами, скажем, московских директоров школ, поддерживал эти искры, оберегал их от случайных невзгод — получалось сначала слабое горение, а затем огонь разгорался. С точки зрения ставших столь привлекательными в наши дни восточных культур огонь и есть творчество, и есть настоящая жизнь. Только духовный огонь создает энергию продвижения, порождает потоки талантливых побуждений.

Педагоги отвечали на вопросы:

1. Верю я в свой талант?

2. Обладаю я выдающимися способностями?

3. Было ли у меня озарение?

4. Ощущал ли я в себе проблески гениальности? Десять лет назад на такого рода вопросы 90 из 100 человек

отвечали отрицательно. Сегодня — наоборот: «Да, мы талантливы, обладаем выдающимися способностями, нам доступно озарение» и т. д. Здесь нет переоценки. Слава Богу, люди начинают верить в себя, в свои возможности.

А каким образом ребенок чувствует нужное гениально скроенное слово или звук, или цвет — загадка. Чудо детской души. Нужно войти в детский внутренний храм и оттуда выйти с разгадкой детской феноменальности. Чтобы совме-

74

стно творить. Чтобы удивить. Чтобы размышлять над тем, почему в первые 5 лет ребенок способен создать шедевры, а вся последующая жизнь (авторитарно-раздражительная семья, сад, школа, карающее и обкрадывающее производство, государство) должна убить великие творческие, от Бога данные начала! А нет ли связи между социальными катастрофами, экологическими бедами и вспышкой детской талантливости? Собственного аналитического материала по этим проблемам у меня было предостаточно, и я рассуждал так:

— Почти все социально-культурные катастрофы сопровождались двумя тенденциями: безумством агрессивно-извращенных сил и безудержным вселенским взлетом человеческого духа. Как и сегодня, две тысячи лет тому назад «рынок» был ругательным словцом, армяне воевали с парфянами, свирепствовал антисемитизм, ждали конца света, прихода Мессии, голода, нищеты и бесконечно кровавых войн. Как и сегодня, росли гениальные дети, которые могли стать либо тиранами — Нерон, либо пророками — апостол Павел. Я сравнивал детей Возрождения — Савонарола, впоследствии повлиявший на весь Ренессанс {Рафаэль, Боттичелли, Микеланджело), сравнивал, как рождалась гениальность, как она развивалась в дни смут, войн, зловещих костров, на которых папа Александр VI сжигал инакомыслящих.

Заметьте, во все кризисные времена истории утверждался девиз, который особенно ярко прозвучал в годы наполеоновских войн: «Дорогу талантам!».

Эту сторону феноменальных вспЛесков я раскрываю детям и взрослым на примерах русской истории. Становится понятным, каким образом два простолюдина — Никон и Аввакум Петров — всколыхнули страну, определив дальнейшие судьбы российской неординарной заветности. Я вижу Алексея Михайловича, русского царя, и его противницу боярыню Морозову — возможно, самую удивительную женщину во всей истории нашего Отечества, изображенную замечательным художником Василием Ивановичем Суриковым. Вижу в срубах горящих детей России, когда, протестуя против не-

75

праведности, люди селениями сжигали себя. Петр I, узнав, что свыше 20000 человек лишили себя жизни, издал указ, запрещающий самосожжение, — неслыханное в мировой истории! Россия — страна крайностей. Рядом с гением гордыни соседствует гений пророческий. Рядом с Чернышевским и Белявским — Достоевский и Лесков, рядом с Ильиным и Бердяевым — Ленин и Горький. «Россия будущего всегда жила в мальчиках, только что вышедших из детства, но сумевших вобрать в себя и общечеловеческую науку, и чисто народную Русь». Эти слова Герцена настоятельно свидетельствуют: пришел черед раскрывать детскую и педагогическую талантливость, гениальность. Ибо в этом и только в этом спасение от грядущих бед!

О статусе и достоинстве

Заниженный педагогический статус есть отражение общей социально-нравственной ситуации в стране. А недоверие к себе, помноженное на чрезмерную амбицию да на невежество, есть источник крепостнического, держимордов-ского гнета, который способен убивать все лучшее, что есть в человеческой личности, в окружающем ее мире.

Облик человека с заниженным статусом — этакое зажатое, сгорбленно-придавленное существо со сморщенным носиком, губки в ниточку, глазки острыми злыми угольками, голосок повизгивающий — даже та естественная красота, которой располагал человек, обратилась в уродство. Я как-то показывал по центральному телевидению два характерных педагогических типа авторитарного склада: первый — из природы грубой полицейщины, а другой — из фальшивых гуманистов. Что бы я ни делал, какой результат у меня ни получался в практике, эти два типа постоянно твердили одно и то же, один грубо, а другой приторно-слащаво: «Рано говорить об успехе...».

Не верьте тем, кто разными способами стремится пригасить вашу увлеченность!

76

Не верьте тем, кто якобы из благих порывов стремится скрыть свою зависть ложной скромностью!

Не верьте тем, кто скуп душой!

Помните, что щедрость души, т. е. щедрость оценок, есть критерий подлинности личности и подлинности доброго отношения не только к вам, но и к миру вообще. Избегайте общаться и делиться успехами в своей деятельности с теми, кто скуп на оценки, скрытен и озлоблен.

Ищите единомышленников, которые могут понять вашу праведность, вашу искренность, святость.

Доверяйте себе и своему чутью, без которого не может быть педагогического творчества!

Глава вторая

Основы искусства воспитывать, или Как за два дня пробудить педагогический талант

Эвристическая природа педагогической талантливости

К сожалению, большинство людей не верят в свой дар, в свои высшие потенциальные возможности. Между тем... Впрочем, обратимся к фактам.

Вот, скажем, недавнее занятие в Калининграде. Присутствовали на семинаре 25 человек — учителя школ, воспитатели детских садов, педагоги различных образовательных учреждений. После лекции мы перешли к практическим занятиям. Каждый, даже тот, кто никогда не брал в руки кисть, нарисовал картину, а затем «проиграл» ее на фортепиано, то есть сочинил музыкальную пьесу по мотивам своего живописного произведения. Несколько раньше в подмосковном Долгопрудном на семинаре вожатых и педагогов «Артека», «Орленка» и «Океана» (примерно 400 человек) за полчаса с желающими участниками (таких набралось человек тридцать) мы сочинили пьесу, «разучили роли», в результате был поставлен спектакль, который шел около сорока минут. В на-

77

чале 1994 года в Ростовском педагогическом колледже мы со студентами и преподавателями за два часа поставили спектакль, а затем нарисовали замечательные картины — например, «Мир Волошина», «Мое настроение», «Этот печальный мир» и т. п.

Работы калининградских, ростовских, московских педагогов демонстрировались на многих конференциях, семинарах, выставках. Наши и зарубежные педагоги, ученые и творческие работники высоко оценили мастерство художников. Многие картины многократно демонстрировались по телевидению. И это заслуга самих участников занятий: их талантливость была явлена миру. Суть полученного импульса—в абсолютной вере в то, что божественно-высшее есть внутри нас, а не только вне нас.

Показывая слушателям работы калининградских, ростовских, московских педагогов, подчеркиваю: «Ваши работы могут быть намного лучше... Каждый из вас освоит быстро то, чем владею я... Вы моложе меня, ярче, сильнее, вы по духу своему ближе к детям и, наконец, вы женщины — носители высшей красоты...». Я говорил искренне, и у слушательниц не было возражений. Они воспринимали эти мои уверения как вполне возможную реальность: а как же иначе?!

Я продолжал:

— Что я могу? Я могу увлечь детей любым делом, будь то уборка помещения, игра в футбол, сочинение пьесы или подготовка декораций к ней. Я не знаю, как и чем я увлекаю, но отлично понимаю то, что мое вхождение в мир каждого ребенка берет начало в глубинах моей души. Я должен загореться. Огонь должен быть виден. Огонь не должен быть фальшивым. Все — настоящее: и моя дрожь в голосе, и испуг, и радость, и мой рассказ, и моя сила, и моя культура. Это ни в коем случае не актерская техника. Я не играю даже самого себя, а проживаю лучшие свои мгновения с детьми — и тогда они верят, идут за мной, увлекаются тем, что я им предложу. «Чем я беру?» — спросите вы. Только одним. Волнением. К этому волнению я готовлюсь. Мой главный принцип —

78

воспитывать и развивать на высоком. Вот я готовлюсь к первому занятию. Я покажу вашим малышам Эль Греко, Босха и Рублева. Когда я каким-то инспекторам сказал, что начну с этих имен, они, наверное, подумали: «Чокнулся профессор» — но заметили учтиво: «А не сложно?». Я сказал: «Аленушку, Серого Волка, Красную Шапочку они уже знают. Эту высоту они уже преодолели. Я благодарен священнику Александру Меню, который издал житие Христа в картинах великих художников. Затем я подбираю музыку: Бах, Перголези, Вивальди. Затем... Вы, Елена Ивановна, подбираете музыку, которая соответствовала бы этим картинам: «Несение креста», «Распятие», «Спас».

— А метод? Есть метод? — наступают коллеги.

— Я не знаю в педагогике слова более абстрактного, глупого и бессмысленного. Если я вас, Елена Ивановна, спрошу, каким методом вы любите жизнь, разве вы сможете ответить? Педагогика как любовь: здесь движение чувств, мыслей, действий; если это движение возводит взрослых и детей на вершины культуры и нравственности — значит, путь может оказаться правильным.

— Но вы же говорите, что мы синтез искусств, культур и наук называем важнейшим методом развития человека.

— Правильно, мы настаиваем на том, что в нашей программе неразрывно связаны история культуры, философия, искусство, спорт, ритмика, экология, история, нравственное совершенствование личности, всему этому мы должны найти технологические решения — сотни, тысячи решений.

— Это наша педагогическая задача и цель эксперимента?

— Нет, цель и задача у нас одна: дать взрослым и детям такой нравственный и культурный заряд, чтобы они оказались на вершинах гуманистического творчества, в чем бы оно ни выражалось — в труде, в искусстве, в общении. Именно поэтому мы и будем с вами разрабатывать технологию. В этой технологии самое трудное — найти правильное соотношение во влиянии наших с вами энергий. Мы будем проводить занятия вместе в виде или в форме развернутой игры. Я — вол-

79

шебник Ю, вы — фея Лю и фея Ле. Каждая из вас должна использовать особенности своего темперамента, характера, своих знаний, наклонностей и способов самовыражения.

— Постоянно мы будем в роли фей?

— Нет. Строго по необходимости. Переходы из одной роли в другую свободны, и дети никогда не возразят против органичных переходов. Они такие переходы сами постоянно практикуют в своих ролевых играх.

Итак, мы определили с вами цели общения с детьми. Теперь еще раз о способах и о содержании работы. В основе нашего общения — сочинительство. Термин несколько непривычный. Можно сказать — творчество. Но термин «творчество» настолько широк и необъятен, что в нем утрачивается сама конкретика деятельности. Когда я говорю «сочинительство», я подчеркиваю, что вы с ребенком сочиняете — музыку, сказку, композицию, создаете свои собственные сюжеты картин, свои красочные и рисуночные формы. Вы не просто знакомите ребенка с тремя китами изобразительного искусства — цвет, композиция, линия, но и побуждаете каждого найти свою линию, свой цвет, свою композицию. Затем вы привлекаете детей к нахождению соответствий, скажем, цветовую гамму звуков. Вы идете к музыкальному инструменту, и начинается новая форма сочинительства. Конечно же, вы в процессе всех этих действий показываете краски, говорите об их свойствах, просите запомнить, учите новые слова: «Кадмий — оранжевый, кобальт — синий; блик, светотень, перспектива, ближний план, дальний план». Это, так сказать, технологическая сторона дела. А нам важна духовно-творческая. Поэтому мы обращаемся к истории искусств, культур. Как же эти проблемы цвета, света, композиции и линии решали великие мастера — Рафаэль, Эль Греко, Васнецов, Рублев, как эти же сюжеты звучали в музыке Баха, Рахманинова, Моцарта?

Итак, в наших действиях переплетаются две стихии: развитие на высоком, на профессиональном, на общечеловеческом и сочинительство™.

80

— Вы говорили, что главный прием — игра-импровизация. Как это?

— Чтобы импровизировать на заданную тему, надо дать детям и взрослым набор технологических решений. Первое — расковать силы ребенка, т. е. снять страх, зажатость, стыдливость. Второе — надо ввести ребенка в круг определенных понятий — скажем, свободы, любви, бедности, богатства, жалости, доброты, щедрости.

— Какую педагогику мы исповедуем? Светскую или религиозную?

— Только светскую. Истинно светская педагогика не противоречит христианству.

Тогда нужно уточнить, что следует нам знать о религиозных основах культуры, воспитания...

Вехи педагогического мастерства

Каждый педагог, как и ребенок, способен к педагогическому творчеству, поскольку педагогическое творчество — способ жизни, а не только способ деятельности. Любая духовная жизнь, утверждающая и обогащающая высшие ценности, есть высокое человеческое творчество.

Овладеть мастерством может каждый, кто способен ставить перед собой сверхзадачи, кто избавился от страха, самоунижения, приниженных уровней собственного достоинства. Высокое искусство в педагогическом творчестве так же редко повторяемо, как цветение деревьев, но именно это своеобразное «цветение» определяет педагогическую судьбу, физическое и духовное самочувствие, освещенность мастерства и педагогической техники.

Искусство может быть и «цветением внутрь», т. е. может быть необнаруженным, ибо подлинное искусство — всегда тайна, всегда сначала глубоко спрятано, интимно и обладает всеми признаками любви и свободы.

Путь к педагогическому мастерству идет через ожидание наслаждений духовно-творческого порядка.

81

Не стремиться хоть раз испытать высокое искусство общения с детьми так же противоестественно, как не стремиться к высокой духовной любви, способной быть и откровением, и озарением, и тем единственным человеческим счастьем, во имя которого живет на этой земле человек.

Многократные повторения способствуют овладению педагогическими стандартами, что создает возможность проявить проблеск педагогической уникальности.

Стандарты, озаренные светом педагогической одаренности, создают реальные материализованные предпосылки для развития сложнейшего из педагогических образований — искусства воспитывать.

Педагогическое мастерство имеет дело с конкретностью, с деталями, с эмпирикой, за которой должен просматриваться великий мир общечеловеческих ценностей. Чем больше и лучше знакомы детям детали, включенные в контекст вашей импровизационно-игровой деятельности, тем эффективнее будет проходить процесс освоения общечеловеческих ценностей.

Практикум

О связи традиционных приемов с общечеловеческими ценностями

— Вы что же, против традиционных методов обучения и развития?

— Нисколько. Добрые традиции, сложившиеся в многовековой практике, чрезвычайно полезны. Их надо развивать, обогащать новым содержанием. Вот два обычных приема приобщения детей к изобразительному искусству.

Самые красивые цвета

Педагог показывает различные кусочки разноцветного материала: ситец, шелк, полотно. Дети могут заранее принести цветные лоскутки. Главное — помочь узнать оттенки гам-

82

мы, что на что похоже. Какие вообще есть цвета? Игра «Узнай, какой цвет».

Затем идет узнавание цветовой гаммы по коробкам гуаши или тюбикам масляных красок.

На следующем занятии дети кисточкой наносят на бумагу цветные полоски: «Кто больше разных полосок нарисует?».

Задание: «Мы рисуем коврик». Куклы «выбирают» коврики.

Мамины украшения на фиолетовом (сочетание красок, светотень, рефлекс)

Кандинский однажды удивился тому, что красный цвет рядом с черным как бы оживает, выпрыгивает из листа бумаги. Выпрыгивает! А рядом с белым или желтым цветом как бы засыпает. Попробуем найти разные соединения холодных тонов с теплыми, ярких с тусклыми. Изучаем, какие у художников разные мазки, блики, светотень каждый окрет по листочку и рисует «Танец красок».

А на следующее занятие надо принести раскрашенные яйца (идет пасхальная неделя), и дети нарисуют натюрморт, а затем вареные яйца, и дети сами раскрасят, а затем нарисуют натюрморт с драпировкой — это уже новый вариант. А через день будет дано задание: «Мамины украшения на красном, зеленом, фиолетовом». Важно постоянно приближать детей к реальности. Причем к той реальности, которая живет в их душах, с которой они кровно связаны...

А затем последует музыкальное сочинительство на тему «Мои натюрморты».

Некоторые рекомендации

Попробуем обозначить те ошибки, которые всегда есть в деятельности педагога, каким бы он талантливым ни был.

1. Нельзя овзрослять способы общения, когда материал подается детям в формах, не свойственных их восприятию.

2. Недопустим прямой нажим на детскую психику: надо идти за развитием самой детской природы, а не за

83

соблюдением педагогических стандартов, методик, приемов. Дети имеют право на разрушение методики. Даже если один ребенок не принимает того или иного сюжета игры, надо, по крайней мере, задуматься над тем, а не изменить ли в корне существо занятий, не переключиться ли на другие способы общения, фабулы, приемы.

3. Нельзя злоупотреблять способами абстрагирования. Абстракции тогда хороши, когда они опираются на конкретные образы, вытекают из эмпирического опыта и материала. Самая главная опасность — когда фантазия, воображение и импровизация слишком очевидно подчинены педагогическим целям. «Фантазия бесценна, когда она бесцельна», — верно отмечал Набоков.

4. Ни в коем случае не превращать ребенка в объект исследований, в инструмент для проведения тех или иных опытов. Ребенок — субъект воспитательного процесса. Он — творец отношений. Он — главное условие педагогической целостности.

5. Самое сложное для играющего педагога — подделка, фальшивость игры. Ребенок может принимать фальшивую игру, может при этом хохотать до упаду, любить «процесс», но его подсознание будет при этом смертельно ранено, заражено пошлостью, которая легко становится потребностью.

6. Чтобы воспитывать аристократизм духа, необходимо решительно и постоянно отвергать пошлость в любых ее проявлениях. Пошлость — наркотик. Пошлость сладостна, упоительна, привязчива, как дурной мотивчик шлягера. Пошлость — это легкие победы, это снижение уровня, снижение контроля за качеством общения. Пошлость складывается из банального употребления слов, методов, из тирании догм.

7. В борьбе с пошлостью необходима бескомпромиссная педагогическая строгость, которая, как правило, бывает приятна детям. Строгость не есть авторитарность. В балете, спорте тренер и хореограф отнюдь не авторитаристы, хотя предъявляют, казалось бы, деспотические требования. Их

84

питомцы охотно подчиняются руководителю и ролевым предписаниям, поскольку видят путь к конечной цели.

8. Любовь и свобода — это всегда ответственность, всегда смиренномудрие и готовность к самоотречению. Детский героизм— одно из неизведанных человеческих качеств. Он основывается на самореализации личности средствами общечеловеческой культуры, средствами высших ценностей.

9. Величайший педагогический грех состоит в подавлении свободы, в принижении любви, в различных способах авторитарного воспитания.

Технология свободы, или Механизм радости...

1. Ребенок живет, а не воспитывается. Ему нравится творить самого себя, а не быть средством для достижения ваших, пусть даже самых прекрасных целей. Никто не хочет быть средством для достижения чьих-то целей.

2. Нельзя на детях экспериментировать, нельзя делать из них подопытных кроликов, как это нередко допускает современная педагогика. Должны быть абсолютные гарантии в целесообразности применяемых средств и методов развития ребенка.

3. Ребенок — самое трудолюбивое, самое деятельное существо в мире. Его «рабочий день» длится ровно столько, сколько он бодрствует. Задача воспитателя — включить ребенка в развивающую и воспитательную деятельность.

4. Нет на свете такого ребенка, у которого не было бы любимого занятия. Дети способны радоваться и получать удовольствие от выполненной ими работы. Используйте эту способность! Подготовьте такую радость. Это может быть и уборка помещения, и мытье посуды, и уход за «детьми»-игрушками, и рисунок, и лепка, и занятия физкультурой, музыкой, иностранным языком и т. п.

5. Необходимо усвоить, если можно так выразиться, механизм радости. Радость — социальное свойство. Конечно, ребенок может радоваться и наедине. Но, как правило, он несет свою радость другим. Важно, чтобы его радость или

85

успех были замечены. От того, что ребенок разделит свой восторг с родителем или сверстником, будет только польза. Поощрение вселяет уверенность, повышает статус личности, чувство собственного достоинства.

6. Помните: труд неотделим от наслаждения, а удовольствие может выполнять и полезную, и вредную роль. Удовольствие вредно, если ведет к потребительству. Если ребенок постоянно нуждается в том, чтобы ему рассказывали сказки, — это хорошо, но это и опасно. Если ребенок сам оказывается творцом сказок, то создаются предпосылки для соединения труда и наслаждения. Любые занятия детей должны сопровождаться удовольствием, точнее, развитыми формами человеческого наслаждения.

7. Формируйте полезные потребности. Детская радость, удовольствие от завершенного дела, уместные оценки окружающих и самооценка ребенка создают основание для возникновения полезных потребностей. Чтобы потребность в труде стала органичной, необходимы многократные повторения трудовых усилий, сопровождаемых поощрением и чувством удовлетворения. Дело в том, что сами по себе потребности ребенка не осознаются: они слиты с привычкой, с возникшим желанием, с побуждением. Ребенок просто тянется к чему-то. Потребность в деятельности всегда связана с различного рода интересами личности. Любая формирующая потребность косвенно или напрямую связывается с потребностью в общении с другим человеком. Вот эта связь деятельности с потребностью в общении — всеобщая основа воспитания.

8. Нельзя воспитывать, как замечал Макаренко, с поспешностью угорелой кошки. Научите ребенка терпеливо ждать. Если ребенок не включается в игру, следите за его настроением, за пробуждением стремления. Это правило относится в равной степени ко всем видам деятельности.

9. Старайтесь создать такую атмосферу общения, которая непременно изнутри пробудит в ребенке острое желание включиться в ту или иную деятельность. Гуманистическая

86

педагогика строится на активно развивающейся деятельности детей, на их самодеятельном творчестве. Гуманизм — не в свободе от труда и даже не в свободе выбора труда, а в деятельной потребности, самореализации личности через трудовое усилие, гарантирующее защищенность ребенка, его свободу, права и то счастье, без которого не может быть полнокровной воспитывающей жизнедеятельности.

10. Не бойтесь приласкать ребенка. Потребность в общении у него неразрывно связана с потребностью в ласке. Если ребенку недостает вашего теплого отношения, он неизбежно нервничает, грубит, не находит себе места. Это «нервное начало» — своеобразное требование тепла. Ласка смягчает нрав, создает контактность, устанавливает то необходимое равновесие, без которого не может быть продуктивного общения. Ребенок ищет ласковых прикосновений, добрых слов, взглядов. Будьте щедрыми в ласке. Только ласка и ваше душевное тепло могут растопить тот холод отчужденности, который по тем или иным причинам возник в ваших отношениях. Помните, что ваше прикосновение обладает магической силой влияния, порой куда большей, чем слово, продолжительная беседа, подарок.