«Российская Академия Наук Институт психологии ПРОБЛЕМНОСТЬ В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: ...»

В основе нашего представления об адаптации лежит системный подход [12], который предполагает рассмотрение «субсистемных» и *метасистемных» несоответствий, которые, не существуют изолированно друг от друга. Противоречия, созревающие внутри системы, являются своеобразным ответом на давление «извне», и, наоборот, внутренние противоречия инициируют перестройку внешних связей системы, выводящую ее на новое место в кон­тексте более широкой системы и, тем самым, на новый виток развития. Так, если мы говорим об адаптации к деятельности в особых условиях, то основными противоречиями могут являться, например, как несоответствие требований деятельности возмож­ностям и состоянию субъекта, так и несоответствие деятельности субъекта требованиям социума. Структура и динамика адапта­ции при разрешении первого, либо второго противоречия будет, очевидно, различной.

Отсюда вытекает необходимость изучения адаптации как «открытой» системы, для которой характерно состояние под­вижного равновесия, сохраняющее постоянство структур лишь в процессе непрерывного обмена и движения всех компонентов системы: «...в отличие от состояния равновесия в закрытых сис­темах, полностью детерминированного начальными условиями,

135

I

открытая система может достигать состояния, которое не зави­сит от ее исходных условий и определяется исключительно па­раметрами системы» [1]. Уравновешивание за счет приобретения нового системного качества является, таким образом, основным результатом адаптации.

Предполагается, что в нормальных условиях деятельности система, вследствие большого объема ресурсов, которыми распо­лагает субъект, обладает большой «степенью свободы». Регуля-торные воздействия в пределах каждого из структурных компо­нентов системы достаточны для эффективного выполнения дея­тельности и обеспечения оптимального психического состояния человека. Связи между компонентами многообразны и относи­тельно слабы, что обеспечивает быструю смену способов регуля­ции и их высокую вариативность. Преодоление возмущающих воздействий может происходить автоматически, без участия соз­нания и выражается, например, в физиологических реакциях, спонтанном изменении поведения и др.

В стрессогенных условиях связи между структурными ком­понентами, обеспечивающими регуляцию, становятся более же­сткими, диапазон регуляции суживается. Деятельность субъекта почти полностью определяется прошлым опытом и типичными для него способами реагирования на данный класс ситуаций. Есть основания полагать, что для этой стадии характерны сте-реотипизация и, одновременно, регрессия поведенческих, эмо­циональных и мыслительных процессов. Процессы регуляции, также как и в нормальных условиях, протекают преимущест­венно автоматически, однако, при осознании субъектом стрессо-генной ситуации как фактора, влияющего на деятельность.

Достаточно продолжительное и/или интенсивное воздействие стрессогенной ситуации на человека приводит к тому, что адап­тационные стереотипы оказываются не в состоянии обеспечивать полноценную регуляцию. Если они не претерпевают существен­ных изменений, структура постепенно деградирует: в этом слу­чае принято говорить о дезадаптации. Если же в структуре по­являются новые связи между компонентами, отличные от тех, которые существовала на предыдущих этапах, если эти взаимо­связи опосредованы единым фактором, если в результате струк­тура приходит в состояние динамического равновесия, моясно констатировать формирование адаптации как системы. Однак° формирование новых взаимосвязей между компонентами — ме­ханизмами регуляции разного типа — само по себе не обеспечи-

136

вает устойчивости системы: это происходит только при наличии целя, которую субъект соотносит со своими мотивационно-потребностными состояниями. Таким образом, сформированная система адаптации содержит четыре базовых компонента.

Первый, активационный компонент, связан с органическими к функциональными затратами, направленными на достижение значимых для субъекта целей, — с одной стороны, и компенса­цию факторов, препятствующих достижению этих целей, — с другой. Здесь мы имеем дело с механизмами активизации, пре­образования и распределения активационно-энергетических ре­сурсов субъекта, которые зависят от индивидуально — генетиче­ских свойств нервных процессов как основы, «материального субстрата» любой поведенческой активности. Основу второго, когнитивного, составляют перестройки когнитивных процессов, направленные на выработку наиболее эффективных способов пе­реработки информации, без которых эффективная адаптация не­возможна. Третий, эмоциональный, определяется динамикой эмоциональных переживаний, являющихся субъективными ин­дикаторами эффективности процесса адаптации, которые в экс­тремальных условиях способны приобретать доминирующее зна­чение. В качестве четвертого компонента могут быть выделены мотивационно-волевые процессы, которые обеспечивают коорди­нацию всех остальных компонентов в направлении реализации значимых для субъекта целей, и тем самым, придают процессу адаптации устойчивость и непрерывность.

Наша модель ориентирована прежде всего на анализ стрессо-генных ситуаций возникающих при несоответствии требований Деятельности человека его психофизиологическим возможно­стям. Однако, ряд общих принципов формирования системы психофизиологической адаптации может быть перенесен и на анализ поведения человека в других стрессогенных ситуациях, например, возникающих при социальном взаимодействии.

Четыре класса проблем, возникающих в ходе адаптации

Формирование адаптации как новой системы регуляции деятель­ности и поведения человека начинается с того момента, когда ло­кализована причина, проблема, не позволяющая субъекту выпол-як» деятельность привычными способами. В соответствии с нашей МоДелью можно выделить четыре типа проблем, которые «созре­вают» внутри каждого из названных компонентов адаптации.

137

Проблемы, связанные с ресурсным обеспечением деятельно­сти, выражаются, прежде всего, в пониженной (или повышен-нии) уровня активации. Следует при этом различать системы неспецифической (тонической) и специфической (фазической) активации, которые чувствительны к разным классам стрессо-генных факторов. На процессы неспецифической активации не­гативно влияют, нацример, непривычное для работы время су­ток, недосыпание, непривычный режим труда и отдыха и др. Система специфической активации подвержена влиянию небла­гоприятных факторов, связанных с самой деятельностью, таких как внезапное ухудшение состояния субъекта, внезапный отказ технического средства, нарушение режима поступления инфор­мации и др. В нормальных условиях обе системы ресурсного обеспечения работают по принципу компенсации: снижение уровня тонической активации ведет к повышению уровня фази­ческой активации и наоборот [25]. В условиях, требующих адап­тации, типичным механизмом преодоления ресурсного дефицита является произвольная регуляция уровня усилий, которая ока­зывает влияние преимущественно на систему фазической акти­вации. Произвольная регуляция уровня бодрствования (уровня тонической активации, напротив, оказывается более сложной и доступна только людям, обученным специальным медитативным техникам [15]. Как показали исследования, это оказывается возможным только тогда, когда субъект практически уходит от выполнения профессиональной деятельности и все свои усилия направляет на регуляцию собственного состояния [4].

Проблемы когнитивного дефицита наступают тогда, когда субъект оказывается не в состоянии перерабатывать информа­цию привычными способами. В условиях действия ряда стрессо-генных факторов (например, депривация сна) когнитивный де­фицит тесно связан с нарушением ресурсного обеспечения. Пока­зано, что в условиях многосуточной депривации сна, сенсорно-перцептивный механизм обнаружения слабого сигнала практи­чески не страдает: снижение продуктивности обнаружения сиг­нала на поведенческом уровне обусловлено преимущественно ре­сурсным дефицитом [4]. Следовательно, снижение эффективно­сти может быть преодолено путем восстановления оптимального уровня бодрствования. Однако, если речь идет о переработке сложной информации, от субъекта требуется не только воспол­нение ресурсного дефицита, но и выработка новых когнитив­ных стратегий [10], Характер стратегий во многом зависит of

138

потребностно-мотивационной сферы субъекта: его потребности и цели определяют средства, которые он выбирает для дости­жения целей.

Проблемы, вызванные нарушением эмоциональной регуляции (дефицит позитивных эмоций, одержимость негативными эмо­циями, гипоэмоциональность, гиперэмоциональность), характер­ны прежде всего для ситуаций неуспеха в ходе профессиональ­ной деятельности, повышения энергозатрат, выхода ситуации из-под контроля и т. п. Как следствие проблем, связанных с ре­сурсным или когнитивным обеспечением, могут также возникать эмоциональные проблемы, отражающие выход состояния субъ­екта за пределы допустимого или неадекватность используемых стратегий переработки информации. Преодоление проблем этого класса может идти как по пути воздействия со стороны мотива-ционно-волевой сферы на источники, которые вызывают эти проблемы (например, снижение затрат ресурсов, выработка оп­тимальной когнитивной стратегии), так и через прямое воздей­ствие на эмоциональную сферу. Последнее может осуществлять­ся как волевая регуляция (произвольная регуляция эмоциональ­ного состояния), так и посредством мотивационных механизмов (например, изменение интенсивности отдельных мотивов, степе­ни их конкретизации в целях, их иерархии и др.).

Три класса адаптационных проблем, которые перечислены выше, могут быть в известной мере разрешены благодаря влия­ниям мотивационно-волевой сферы. С другой стороны, они ока­зывают на нее обратное влияние, изменяя мотивы и цели субъек­та, перестраивая привычные способы волевой регуляции. Поэто­му проблемы, вызванные нарушением мотивационно-волевой регуляции, являются проблемами адекватности мотивационно-волевой субсистемы, которая управляет ходом адаптации. Эта проблема может быть более локальной, когда речь идет не столько о самой субсистеме, сколько об адекватности ее связей с Другими субсистемами. Так, проблема эмоционального дефицита, которая прочно связана с неудачей в процессе деятельности, будет в значительной степени решена, если внимание субъекта будет Переключено на связь неудачи со снижением уровня активации, Очевидно, что ослабление связи «когнитивный дефицит — эмо­циональный дефицит» и усиление связи «ресурсный дефицит — эмоциональный дефицит» более продуктивно в плане последую­щей коррекции проблемы негативных эмоциональных пережи-ваний. Подобное разрешение проблем на уровне перестроек связей

139

мотивационно-волевой сферы с остальными субсистемами осуще­ствляется без изменений ее внутренней структуры. Однако, при крайне неблагоприятных условиях деятельности может встать названная выше глобальная проблема «адекватности» механиз­ма, управляющего ходом адаптации. Если это происходит, то для успешной адаптации субъект вынужден пересматривать соб­ственные тактические и стратегические установки, привычные способы удовлетворения потребностей, модифицировать или из­менять связи «мотив — цель», отказываться от типичного стиля переработки эмоциональной информации (прежде всего — нега­тивной), находить дополнительные стимулы, усиливающие ранее латентные мотивы и, напротив, ослаблять стимулы, которые бы­ли привычными регуляторами деятельности.

Анализ основных классов проблем, связанных с адаптацией, показал их тесную связь друг с другом. Мы отмечаем также осо­бую роль мотивационно-волевой сферы как источника решения проблем, возникающих в области ресурсного обеспечения, ког­нитивных стратегий, а также эмоциональной сферы. Особое по­ложение мотивационно-волевой сферы определяет чрезвычайную сложность коррекции проблем, возникающих в ней самой. Веро­ятно, преодоление этих проблем происходит с помощью меха­низмов более высокого уровня, природа которых остается пока неизученной.

Методика оценки компонентов системы адаптации

Активационный компонент. Для оценки этого компонента ре­гистрировались электрофизиологические параметры в процессе выполнения испытуемым тестовой деятельности. Как показала практика, ЭЭГ является наиболее стабильным индикатором про­цессов неспецифической активации. ЭЭГ регистрируют монопо-лярно относительно правого мастоида в окципитальном отведении (Oz) в течение всего эксперимента. После этого оценивают мощ­ность и среднеквадратическое отклонение ЭЭГ в диапазонах дель­та-, тета-, альфа-, бета-2-ритмов. С помощью специальной ком­пьютерной программы (см. например, систему CONAN, автор — А. П. Кулаичев) целесообразно вычислять спектры мощности ЭЭГ как усредненные по серии (макроинтервал времени — 25 мин), так и для отдельных периодов серии (микроинтервал времени —* 5-10 с). Эти программы обеспечивают также управление стиму­ляцией, регистрацию ответов испытуемого и ЭЭГ.

140

Сравнивались четыре замера ЭЭГ: 1) фоновая ЭЭГ в течение 5 минут, глаза открыты, 2) ЭЭГ, усредненная по 4-м легким сериям в начале тренировки, 3) ЭЭГ, усредненная по последним 4-м се­риям, в которых испытуемый достигает «плато» выполнения и 4) ЭЭГ, усредненная по «зачетной» серии. Оценивается выра­женность в состоянии испытуемого компонентов напряженности и утомления [18, 22].

Когнитивный компонент. Наиболее простой и эффективной методикой, изучающей процесс переработки информации и ин­дивидуальные когнитивные стратегии нам представляется задача по обнаружению сигнала на фоне шума. Она не требует написа­ния сложных компьютерных программ. Характер стимуляции и процесс исследования легко контролируются экспериментатором. Результаты работы испытуемого выражаются в интервальных количественных показателях и могут быть проинтерпретированы в русле хорошо разработанной на сегодняшний день теории об­наружения сигнала. Кроме строгой оценки динамики сенсорной чувствительности (индекс d') эта сенсорно-перцептивная задача позволяет, оценить когнитивные стратегии, которые субъект вы­рабатывает в процессе работы (на основании совместной динами­ки индекса d' и критерий принятия решения (J) [23, 24, 33]. Кроме того, задача является типичной для целого класса опера­торских профессий (оператор — наблюдатель).

В методике используется процедура «да» — «нет» [5]. На мо­ниторе предъявляются матрица из шести букв. Испытуемый должен обнаруживать «сигнал» (например, букву Q) на фоне «шума» (буква О). Пример:

Сигнальная	проба	Шумовая	проба
О	О	О	О
О	О	О	О
Q	О	О	О

Испытуемый отвечает нажатием кнопки «Да, сигнал был», если хотя бы в одной из шести позиций он обнаруживает букву Q- Если же он ее не обнаруживает, он отвечает нажатием другой Кнопки «Нет, сигнала не было». Каждый стимул имеет стан­дартный размер шрифта (12 кегль), вся матрица стимулов уме­щается в квадрат 4x4 градусов зрительного угла, то есть попа-Дает в фовеальную область. Расстояние до экрана монитора при этом составляет 57 см. Пороговое соотношение «сигнал»/*шум»

141

(с/ш) достигается варьированием времени предъявления матри­цы. «Сигнальные* и «шумовые» пробы предъявляются в квази­случайной последовательности.

Для каждой серии рассчитывается: процент попаданий, про­цент ложных тревог, индекс сенсорной чувствительности (Г, критерий принятия решения р\ время реакции (ВР) и дисперсия времени реакции (стВР).

В предлагаемой методике вероятность предъявления сиг­нальной пробы должна быть 0.5. Данные литературы и наши собственные исследования свидетельствуют, что задачи с такой вероятностью сигнала являются наиболее сложными. Величина межстимульного интервала варьируется в случайном порядке от 2100 до 2500 мс.

Разработан вариант данной методики для слуховой модаль­ности [4].

Важным элементом процедуры является тщательная трени­ровка испытуемого, в ходе которой устанавливается индивидуаль­ное пороговое соотношение с/ш и выведение испытуемого на «плато» исполнения. Пороговым считается такое соотношение с/ш, при котором испытуемый делает от 70 до 80% правильных обнаружений и от 0 до 10% ложных тревог. Сначала испытуемый получает несколько коротких серий (по 50 проб каждая). Крите­рием «плато» является стабильный индекс d' в 4-х пробах подряд. После этого следует 5-минутный перерыв. Затем испытуемый вы­полняет «зачетную» серию (400 проб). Главным предметом анали­за является сравнение индексов d\ (3, ВР и стВР, полученных в результате тренировки с результатами «зачетной» серии. Это по­зволяет описать не только когнитивные ресурсы испытуемого, но и особенности его когнитивных стратегий (см. ниже).

Инструкция испытуемому1. «Данная работа ставит целью из­мерение Ваших способностей обнаруживать слабые звуковые сигналы, что очень важно для отдельных операторских профес­сий. Данные, полученные с Вашей помощью будут использованы для выдачи рекомендаций проектировщикам новой техники, где

1 Для усиления ситуации экспертизы испытуемому сообщают об ис­следовании его способностей к эффективной переработке информации. Если испытуемый проходит тестирование в рамках профотбора или профподготовки следует прямо связать продуктивность выполнений задачи с эффективностью профессиональной деятельности.

142

имеет место переработка акустической информации. Кроме того, Вы сможете определить Ваш собственный дорог чувствительно­сти — предельные способности обнаружения сигнала объектив­ным методом.

Вам будут предъявляться матрицы из 6 букв. «Шумовые» стимулы это шесть букв «О». При обнаружении такого стимула Бы отвечаете «Нет» клавишей с маркировкой «Н». «Сигналь­ные» стимулы это буквы «О» смешанные с буквами «Q». Как только Вы обнаружите «Q» в любой позиции, отвечайте «Да» кнопкой с маркировкой «Д». Ответы давайте как можно быст­рее. Учитывают ошибки пропуска сигнала, «ложные тревоги» (нажали, когда сигнала не было), а также скорость реакции. Баш результат будет сообщен Вам сразу же после серии. Сначала серии будут короткими (50 проб), с отчетливым различием «сигнала» и «шума» затем, интенсивность сигнала будет посте­пенно ослабляться. Вероятность сигнала равна 0.5. (т. е. полови­на «сигналов», половина — «шумов»).

Когда Вы будете обнаруживать сигнал больше по интуиции («мне кажется»), чем на основе твердого знания («я уверен»), тогда данная серия будет для Вас пороговой. В этой серии Ваша чувствительность может «плавать», т. е. периоды отчетливого обнаружения сигнала могут чередоваться с периодами понижен­ной слышимости; может случится так, что какое-то время вы «потеряете» сигнал.

Существует два принципиально различных правила принятия решения о наличии сигнала. Первый — «нажимать только то­гда, когда абсолютно уверен», второй — «нажимать сразу, как только покажется, что был сигнал». Это — две крайности, кото­рые одинаково плохи. Ваша задача выработать гибкую страте­гию, нечто среднее между двумя названными. Она и будет, как показали наши многолетние исследования, наиболее эффектив­ной. Одним словом, старайтесь сами выработать определенные способы эффективного решения данной задачи.

Постарайтесь работать с максимальной концентрацией. После тренировочной серии Вам будет предъявляться «зачетная» се­рия. Чем больших результатов Вы достигнете в тренировочных сеРиях, тем выше будет Ваш результат в «зачетной» серии».

Итак, методика обнаружения сигнала в представленном ва­рианте обеспечивает:

— высокую когнитивную нагрузку (поскольку обнаружение слабого сигнала на фоне шума предъявляет повышенные требова-

143

ния к состоянию сенсорно-перцептивных систем, а также функ­ций оценки и прогнозирования);

— высокую активационную нагрузку (необходимость под­держивать в течение длительного времени повышенный уровень активации);

— высокую эмоциональную нагрузку (вызванную ситуацией экспертизы — тестирование способностей испытуемого, усилия по преодолению состояния утомления).

В этих условиях мы можем ожидать ряд изменений в структу­ре адаптации, которые будут прежде всего проявляться в форми­ровании специфической стратегии преодоления напряженной си­туации. Отражением этих стратегий будет появление взаимосвязей внутри и между компонентами, что, в свою очередь, отразится во взаимосвязи мотивациоино-волевых, электрофизиологических, эмо­ционально-оценочных и поведенческих показателей.

Эмоциональный компонент. Оценивается с помощью опрос­ника самооценки психического состояния. Для этих целей разра­ботано множество методик, таких как «САН» [7], методика Лео­новой [11], шкала ФПС [19], которые доказали свою валидность и надежность. Следует отметить также удачный опыт использова­ния модифицированного теста Люшера для диагностики эмоцио­нальных состояний в стрессогенных условиях [15]. Наше внима­ние привлекает опросник SUPOS-7 [30]. Он содержит 28 прила­гательных, описывающих различные аспекты состояния и со­стоит из 7 субшкал: Р — душевный комфорт (стабильное, урав­новешенное состояние), А — активность (мобилизованность, го­товность к действию), N — импульсивность (спонтанное, нецеле­направленное реагирование, О — беспокойство, S — одиночество, D — депрессия, U — психическое и физическое истощение. Эти подшкалы были получены в результате факторизации большого количества прилагательных и отражают, по мнению автора, ос­новные субсиндромы трансформации состояния при различных стрессогенных воздействиях. Шкалы были валидизированы по результатам исследования здоровых испытуемых и пациентов с разными психическими расстройствами. Общее эмоциональное состояние испытуемого, оцененное по этой методике характери­зуется, процентным соотношением семи названных факторов. Методика выгодно отличается от аналогов тем, что сочетает в себе компактность, очень важную для спонтанности оценивания, и одновременно высокую информативность, давая возможность дифференцированной оценки психического состояния.

144

Сяедует отметить, что результаты по опросникам, оцениваю­щим психическое состояние испытуемого часто подвержены влиянию социальной желательности (т. е. испытуемый хочет вы­глядеть в глазах экспериментатора активнее, бодрее, веселее чем он есть на самом деле). Важным в этой связи представляется до­полнение процедуры тестирования наблюдением за внешними эмоциональными проявлениями испытуемого (мимика, позото-нические реакции, тремор конечностей, вазомоторные реакции). Полезным инструментом контроля получаемых с помощью SUPOS-7 данных может быть модифицированная методика Лю-шера [15], которую рекомендуется проводить до SUPOS-7. Дан­ные обеих методик хорошо дополняют друг друга: если SUPOS-7 дает опосредованную, когнитивную оценку состояния, тест Лю-шера позволяет выявить оценку состояния, основанную на не­произвольной, аффективной реакции субъекта.

Мотивационна- волевой компонент. Выбор методик для оценки этих процессов основывается на разделении мотивацион­ных и волевых процессов, принятое в современной психологии мотивации [26]. Применительно к нашей теме можно сказать, что мотивационные процессы отвечают преимущественно за вы­работку стратегии адаптации, а волевые — за процесс реализа­ции этой стратегии.

Для выявления роли мотивационных особенностей личности в процессе адаптации оценивались индекс мотива достижения (опросник А. Мехрабяна в адаптации С. А. Шапкина). Высокие баллы по этому опроснику говорят о мотиве достижения (МД), низкие — о мотиве избегания неудачи (МН). Согласно теории мотивации достижения [26], мотив достижения описывается как потребность в успехе, ожидание успеха, концентрация на аспек­тах деятельности, способных продвинуть в решении задачи, уве­ренность в своих способностях достичь успеха в задачах с неоп­ределенным исходом. Мотив избегания неудачи характеризуется Как ожидание и/или опасение неуспеха, озабоченность само­оценкой в случае неуспеха, неуверенность в своих способностях решить задачу на высоком уровне, ориентация на аспекты дея­тельности, помогающие избегать неуспеха.

Волевые характеристики личности определялись с помощью °просника «Шкала контроля за действием» Ю. Куля [27] в адап­тации С. А. Шапкина [21]. Анализировались значения двух сУбшкал опросника — контроль за действием при планировании и Контроль за действием при неудаче. Высокие значения по

145

шкалам характеризуются как «Ориентация на действие» (ОД), низкие — «Ориентация на состояние» (ОС). Первая личностная диспозиция описывается как способность испытуемого дезавуи­ровать неприятные эмоциональные переживания, которые могут помешать инициированию действия, связанного с доминирую­щим мотивом и эффективному контролю выполнению этого дей­ствия вплоть до достижения желаемого результата. Это достига­ется путем преимущественно неосознаваемой переработки нега­тивных эмоциональных содержаний. ОС-диспозиция трактуется, напротив, как неспособность контролировать неприятные эмо­циональные переживания (например, мысли о прошлом, акту­альном или потенциальном неуспехе), переработка стрессоген-ных событий на сознательном уровне, в результате чего расхо­дуются ресурсы, которые могли бы быть направлены на регу­ляцию деятельности.

Полупроективная методика мотивационной индукции ММИ [31] оказалась весьма полезной при анализе мотивационной сфе­ры испытуемых, характера и интенсивности стрессоров, а также стратегий их преодоления на разных этапах адаптации. Она мо­жет быть легко модифицирована в соответствии с целями иссле­дования [20]. Для ММИ характерны черты как проективных, так и опросных методик изучения мотивации. С одной стороны, известная неопределенность стимульного материала, что позво­ляет испытуемому спонтанно и разнообразно выражать свои це­левые объекты, с другой — эти объекты поддаются надежной категоризации, что значительно повышает валидность и ретесто-вую устойчивость данных.

Методика состоит из 19 предложений-индукторов, выражаю­щих мысли и желания субъекта, которые испытуемые должны устно завершить. Индукторы выражают общее стремление к целе­вому объекту (Я хочу..., Я желаю..., Я очень хотел бы..., Я не хо­чу чтобы...); намерение и усилие по достижению целевого объекта (Я работаю чтобы..., Я твердо решил..., Я все-таки смогу..., Я ста­раюсь...); переживания по поводу того или иного объекта (Я чув­ствую..., Я волнуюсь..., Я опасаюсь..., Мне не нравится что...); спонтанные мысли, желания (Я снова и снова ловлю себя на мыс­ли..., У меня возникают мысли...); отношение к будущему и про­шлому (Когда я думаю о будущем..., Я надеюсь..., Я жалею. •) объекты фантазии и воображения (Я мечтаю..., Я воображаю).

Предложения предъявляются на отдельных пронумерован­ных карточках; испытуемый, прочитав начало предложения.

146

должен вслух завершить его, затем перейти к следующей кар­точке. Ответы испытуемого фиксируются на диктофоне. Инст­рукцией предусматривается произносить то дополнение, которое первым приходит в голову, однако, с тем условием, что оно дей­ствительно выражает желания или намерения испытуемого. По­сле тестирования методист уточняет непонятные или неодно­значные места, если таковые имеются.

Пожалуй, определяющим моментом для успешного проведе­ния тестирования по ММИ является поведение экспериментато­ра. Он должен подчеркнуть чисто научный характер исследова­ния, создать атмосферу доброжелательности и гарантировать ис­пытуемому полную конфиденциальность получаемой от него информации.

Контент-анализ проводится отнесением ответов к следующим категориям:

1) мотив достижения (МД) — потребность в успехе, ожидание успеха, концентрация на выполняемой деятельности, уверен­ность в успехе, ориентация на внутренние стандарты качества, собственная активность, направленная на достижение;

2) мотив избегания неудачи (МН) — ожидание и/или опасе­ние неуспеха, озабоченность самооценкой в случае неуспеха, не­уверенность в своих способностях решить задачу, ориентация на внешние стандарты качества (стремление сделать не хуже дру­гих, так, чтобы понравилось экспериментатору и т, п.), собст­венная активность, направленная на избегание последствий не­гативного исхода ситуации;

3) рефлексия (Р) — мысли, связанные с характером преград, усилиями но преодолению возникающих трудностей, мысли об изменении самочувствия и настроения, самопожелания, само­приказы;

4) иррелевантные мысли (И) — связаны с внешней по отно­шению к эксперименту ситуацией;

5) неклассифицируемые объекты (Н).

Для каждого испытуемого подсчитывается частота встречае­мости категорий.

Высокая частота содержаний, относящихся к категории (И) Может говорить о двух полярных реакциях испытуемого на стрессогенную ситуацию: либо процесс адаптации проходит на-Столько успешно, что практически не затрагивает механизмы его сознательного контроля, освобождая ресурсы психической регу­ляции для перспективного планирования, либо, наоборот, — о

147

значительных сложностях адаптации. Во втором случае мы име­ем дело с неким универсальным механизмом преодоления стрес-согенной ситуации, проявляющийся в мысленном * выходе» за ее пределы путем воспоминаний о комфортных условиях общения и быта, перспективного целеполагания и др. Справедливость пер­вой или второй интерпретации будет установлена в ходе сопос­тавления частоты И-ответов с индикаторами процессов, происхо­дящих в других компонентах адаптации, прежде всего актива-ционно-энергетическом и когнитивном.

Важным диагностическим признаком служит число некласси-фицируемых объектов вследствие отказа испытуемых заканчивать те или иные предложения (Я желаю... я ничего не желаю; У меня возникают мысли... у меня нет мыслей), использования словесных штампов (Я думаю... что курение опасно для здоровья, Я желаю... счастья; Я хочу... чтобы все было хорошо), либо заведомо нереа­листичных объектов (Я очень хотел бы,., прожить 150 лет). Види­мо, эти эффекты отражают либо закрытость испытуемого, либо стереотшшзацию и регрессию поведения, вызванные сложностями процесса адаптации, как это предполагается нашей теоретической моделью (см. выше). В некоторых случаях могут наблюдаться также завершения агрессивного типа и/или «черный» юмор, ко­торые можно трактовать как эмоциональное отреагирование, вы­свобождение негативных эмоций в словах.

Время реакции испытуемого (от момента прочтения индукто­ра до начала произнесения завершения) является также доста­точно информативным индикатором адаптационных реакций на стрессогенную ситуацию. Так, например, увеличение времени реакции при неизменном уровне качества завершений может быть следствием снижения скорости мыслительных процессов. Если имеет место увеличение времени реакции, которое сопро­вождается обеднением содержания завершений и увеличением числа неклассифицируемых объектов, можно диагносцировать регрессию поведения испытуемого.

Тестирование по ММИ проводится дважды: до начала трени­ровки и после «зачетной» серии. Сравнивается целевые структу­ры в обеих сериях, а также время реакции испытуемого на предложения-индукторы.

Процедура. Рекомендуется следующая последовательность проведения исследования:

1 день. Заполнение опросников, оценивающих мотивационно-волевую сферу испытуемых.

148

I

Перерыв 5 минут. Тестирование по методике ММИ. Проведе­ние тренировки без регистрации ЭЭГ.

2. день. Тесты на оценку состояния (тест Лютера, SUPOS-7). Наложение электродов. Тесты на оценку состояния (тест Люше-ра, SUPOS-7). Регистрация фоновой ЭЭГ. Проведение тренировки с регистрацией ЭЭГ.

Перерыв 5 минут. «Зачетная» серия с регистрацией ЭЭГ. Тес­ты на оценку состояния (тест Люшера, SUPOS-7). Тестирование по методике ММИ.

Анализ и интерпретация данных

В этом разделе будут обсуждены психологические механизмы регуляции поведения человека в процессе адаптации к стрессо-генным условиям. В соответствии с нашей моделью адаптации мы будем называть далее эти механизмы стратегиями, подчер­кивая тем самым в каждом из них целевой аспект регуляции. Стратегии адаптации будут рассмотрены в соответствии с теми компонентами, которые выделены при анализе адаптации как психологической системы. Мы исходим из того, что каждый из компонентов имеет собственную, отвечающую его природе цель, подчиненную, однако, общей цели системы. Поэтому мы выде­ляем четыре класса стратегий: стратегии распределения актива-ционных ресурсов, когнитивные стратегии, эмоционально-оценоч­ные и мотивационно-волевые.

Стратегии распределения активационных ресурсов. В стрес-согенной ситуации возрастает вероятность ошибок переработки значимого сигнала вследствие отклонения количества активаци­онных ресурсов от оптимального. Согласно закону Йерса-Додсона [35] и его приложению к динамике обнаружения сигнала [33], снижение продуктивности может быть следствием как слишком низкого, так и слишком высокого уровня активации. Наблюдая соответствующее снижение или повышение ЭЭГ-активации, мы склонны интерпретировать это как отражение двух типов акти-вационно-ресурсных стратегий. Стратегия минимизации ресур­сов проявляется в том, что при наступлении стрессогенной си-гУации в ходе деятельности, субъект перераспределяет ресурсы в пользу регуляции своего психического состояния. В условиях Дефицита ресурсов такая стратегия приводит, как правило, к Резкому ухудшению показателей деятельности. Выражением этой стратегии в рамках нашей методики будет следующие соотношение

149

показателей: снижение уровня ЭЭГ-активации при стабилизации или улучшении оценки психического состояния. Стратегия эска­лации ресурсов, напротив, характеризуется компенсацией стрес-согенных влияний путем усиления ресурсного деятельности, не­взирая на ухудшение психического состояния; стратегия отра­жается в повышении уровня ЭЭГ-активации и ухудшении по­казателей психического состояния. В ряде случаев может наб­людаться рост продуктивности обнаружения сигнала в «зачет­ной» серии по сравнению с тренировочными сериями. Динамика уровня активации здесь будет отражать величину ресурсов, за­траченных на повышение продуктивности.

Сравнение ЭЭГ последних тренировочных серий с «зачетной» дает информацию о том, насколько мотивационно-волевые процес­сы способны обеспечить поддержание высокого уровня актива­ции в течение продолжительного времени. Сравнение ЭЭГ, полу­ченной в легких и трудных тренировочных сериях, позволяет оценить количество ресурсов, направляемых на формирование нового навыка (различение все более слабого сигнала). В первом случае можно судить о стратегиях распределения ресурсов при количественном усилении стресса (резкое увеличение продолжи­тельности серии при неизменном соотношении с/ш), а во втором — о ресурсных стратегиях при качественном усилении стрессора (резкое увеличение соотношения с/ш при неизмеаной продолжи­тельности серии).

Регистрация фоновой ЭЭГ позволяет оценить присущее толь­ко данному испытуемому соотношение диапазонов ЭЭГ, что во многом определяет корректность суждения о повышении либо снижении уровня активации. Так, у людей с «уплощенной» ЭЭГ, в которой отсутствует доминирующий альфа-ритм, альфа-диапа­зон не несет никакой диагностической информации, в то время как изменения бета-2-диапазона действительно отражают дина­мику уровня активации. Напротив, у людей, имеющих в ЭЭГ доминирующий альфа-ритм, именно его изменение свидетельст­вует о динамике активации, а бета-2-ритм несет значительно меньше информации [22].

Соотнесение динамики ЭЭГ на микроинтервалах времени с изменениями в показателях продуктивности может служить до­полнительным показателем эффективности стратегий, отвечаю­щих за распределение ресурсов и объяснить появление отказов я «провалов» в деятельности испытуемого. Анализ литературы й наши собственные данные [4, 8, 20, 22] позволили выделить

150

й

«провалы» трех видов: 1) пропуски сигналов чередующиеся с ошибками типа «ложная тревога* и не связанные со значитель­ным изменением в ЭЭГ, 2) конструктивные «провалы» — перио­ды микросна с самостоятельным пробуждением, после которого иногда наблюдается повышение продуктивности обнаружения сигнала; 3) деструктивные «провалы», когда для пробуждения требуется постороннее вмешательство и продолжение деятельно­сти становится практически невозможным. Первый тип прова­лов характерен для нормального состояния и проистекает скорее всего от недостаточной концентрации испытуемого на задаче. Конструктивные «провалы» характерны для компенсированных форм утомления; их можно рассматривать как особый тип адап­тации, связанный с непроизвольной регуляцией уровня бодрст­вования: периодам «провалов» соответствует резкое увеличение мощности медленных волн и уменьшение мощности альфа- и быстрых волн. Следующим за «провалами» периодам эффектив­ного обнаружения соответствует резкое уменьшение медленных волн и увеличение мощности альфа- и быстрых волн. Вероятно, за короткие периоды «микросна» происходит восстановление психофизиологических ресурсов до уровня, необходимого для эффективного продолжения деятельности. Наконец, деструктив­ный «провал» характеризуется увеличением мощности медлен­ных, уменьшением мощности бета-2-ритма и наблюдается при выраженной деформации психического состояния испытуемого.

Когнитивные стратегии. Изменения в когнитивном ком­поненте адаптации проявляются в когнитивных стратегиях, которые вырабатывает и использует субъект в деятельности по обнаружению сигнала. В рамках нашей методики следует срав­нить продуктивность испытуемого в последних тренировочных сериях, когда он вышел на «плато» исполнения, и результаты «зачетной» серии. В предыдущих исследованиях был проведен индивидуальный анализ совместной динамики индекса d' и критерия принятия решения р*, дополненный самоотчетами ис­пытуемых, который позволил выделить четыре типа когнитив­ных стратегий,

«Гибкая» стратегия (высокий d\ низкий р) проявляется в том, что каждый вновь поступающий стимул обрабатывается ис-пЬ1туемым в контексте более общей субъективной структуры стимульной последовательности, которая отчетливо репрезенти­рована. Вероятно, это связано преимущественно с параллель-HbiM, синтетическим типом переработки информации. Эту гипо-

151

тезу отчасти подтверждает также тот факт, что большинство ис­пытуемых, имеющие названный тип динамики d' и р\ сообщало об использовании несенсорных признаков сигнала, чего практи­чески не наблюдалось у испытуемых с другим типом динамики, Однако, при недостатке координирующих влияний со стороны мотивационно-волевого компонента, эта стратегия вырождается, превращаясь в реагирование по типу «проб и ошибок» (отсюда название — стратегия «проб и ошибок»). Когнитивные ресурсы перераспределяются в пользу формально-динамических характе­ристик деятельности, что позволяет симулировать деятельность (например, субъект просто нажимает на кнопку ответа, не пытаясь концентрироваться на переработке поступающего сигнала). Стра­тегия «проб и ошибок» характеризуется низким d' и низким р".

Две другие стратегии связаны, вероятно, с последователь­ным, аналитическим типом переработки информации. Так, для «мобилизационной» стратегии (высокий <Г, высокий р) харак­терно привлечение субъектом дополнительных ресурсов в соче­тании с их концентрацией: каждый стимул подвергается углуб­ленной переработке, что позволяет с большей субъективной ве­роятностью категоризовать его. Ослабление координирующих влияний со стороны мотивационно-волевых процессов ведет к чрезмерной концентрации ресурсов на одних стимулах, так что для переработки других стимулов ресурсов не хватает. Вероятно, это является реакцией компенсации при уменьшении отчетливо­сти сенсорного образа, поэтому мы назвали эту стратегию «компенсаторной». Характерной чертой этой стратегии является сочетание низкого d' с высоким (J, а также чередование периодов низкой и высокой продуктивности, что хорошо видно в длинной «зачетной» серии.

Существование названных когнитивных стратегий получило подтверждение при анализе самоотчетов испытуемых. Так, одни испытуемые сообщали о «расслабленности», помогавшей им «держать в голове* информацию о том, как они реагировали на несколько предшествующих стимулов («гибкая» стратегия); ДРУ' гие говорили о концентрации внимания за доли секунды до по­явления стимула и резком снижении концентрации сразу после его исчезновения («компенсационная» стратегия); третьи сооб­щали о стремлении поддерживать постоянно высокий уровень внимания в течении всей серии («мобилизационная» стратегия)* Многие испытуемые, особенно при сильной деформации психи­ческого состояния, сообщали о том, что их ресурсы были

152

равлены прежде всего на борьбу с сонливостью, а деятельность «отступала на задний план» (стратегия «проб и ошибок»).

Эмоционально-оценочные стратегии. Эмоциональные про­цессы несут в себе прежде всего функцию неосознаваемой и ком­плексной оценки степени расхождения полученного результата с целью, к которой стремится субъект. В процессе адаптации он постоянно сталкивается с несовпадением целей и результата, ко­торый он реально достигает. Согласно информационной теории эмоций, эмоциональная реакция тем интенсивнее, чем больше это несовпадение [16]. Это положение, вполне справедливое при­менительно к эмоциональным реакциям животных, не учитывает тот факт, что у человека объективные характеристики стрессо-генной ситуации не всегда совпадают с тем, как их оценивает субъект и как он затем использует полученную информацию для регуляции своего поведения. Поэтому в нашем случае показате­ли самооценки субъектом психического состояния зависят не только от объективных затрат ресурсов на преодоление стрессо-генной ситуации, но и от способности субъекта управлять собст­венными эмоциональными проявлениями. Осознанная оценка собственного состояния есть результат неосознаваемой работы мотивационно-волевых механизмов, которые инициируют эмо­ции, способствующие достижению цели и успешной адаптации и, одновременно, закрывают доступ негативных эмоций к систе­мам регуляции действия. Следуя этой логике, можно предполо­жить, что эмоционально-оценочные процессы могут протекать относительно независимо от объективных характеристик стрес-согенной ситуации и действий субъекта. Так, например, объек­тивно напряженная (по параметрам ЭЭГ) деятельность не всегда сопровождается ухудшением психического состояния. Это может происходить потому, что главным показателем адаптации, на который «реагирует» процесс эмоциональной оценки является эффективность деятельности: если деятельность успешна, адап­тация оценивается как успешная и деформация психического состояния не проявляется на уровне осознанной оценки. Здесь йы вправе ожидать взаимосвязь поведенческих и эмоцонально-°Ценочных показателей, в то время как связь последних с пара­метрами ЭЭГ будет значительно слабее. Второй тип эмоциональ-но-оценочной стратегии характеризуется ориентацией на расхо-Я°Бание активационных ресурсов в процессе адаптации. Резкое Уменьшение количества активационных ресурсов и/или чрез-" повышение затрат на выполнение деятельности является

153

пусковым моментом для осуществления цикла регуляции. Под. черкнем, что именно психофизиологические затраты, а не каче-ственные показатели деятельности являются критичными для стратегии этого типа. В качестве цели регуляции здесь выступа-ет оптимизация затрат, которая ведет к оптимизации психофи­зиологического состояния. Эта стратегия будет проявляться во взаимосвязи эмоцонально-оценочных показателей и ЭЭГ, в то время как связь ЭЭГ и поведенческих показателей будет менее выражена. Первый тип стратегии можно назвать «проблемно-ориентированная», а второй — «эмоционально-ориентированная*. Эти названия отвечают духу тех психотерапевтических подходов, из которых они заимствованы. Первый обучает пациентов купи­рованию симптомов стресса путем детального анализа проблемы, второй — психологическим «уходом» от нее и вытеснению свя­занных с проблемой неприятных переживаний [29].

Мотивационно-волевые стратегии. Согласно нашей модели, мотивационно-волевые процессы являются метапроцессами, то есть выполняют направляющую и координирующую функцию по отношению к активационно-энергетическим, когнитивным и эмо­ционально-оценочным процессам. Мотивационно-волевые страте­гии проявляются в изменении характера и интенсивности взаи­модействий между названными процессами. Стратегии этого класса осуществляются через ментальные репрезентации потреб-ностных состояний, целей, средств их достижения, когнитивных и эмоциональных оценок ситуации и эффективности собствен­ных действий субъекта.

Контент-анализ завершения предложений-индукторов по тес­ту ММИ позволяет выявить эти ментальные содержания и оце­нить на их основе характер мотивационно-волевых стратегий преодоления стрессогенной ситуации.

Преобладание завершений, релевантных категории МД, гово­рит о стратегии «достижения», когда стрессогенная ситуация пре­одолевается путем «ухода» в деятельность, резкого сужения моти-вационного «ландшафта» до объектов, непосредственно обеспечи­вающих деятельность. Обратной стороной этой стратегии является выключение субъекта из широкого контекста его жизнедеятельно­сти, по этой причине следует ожидать малое число И-завершений-Если такая концентрация на деятельности удается в полной сте­пени, то происходит автоматическое купирование стрессогенной ситуации через активизацию неосознаваемых механизмов перер&' ботки неприятных ментальных репрезентаций, прежде всего свя-

154

I

занных с дефицитом или нестабильностью ресурсного обеспечения деятельности и деформацией психического состояния. В этом слу-qae число Р-завершений должно быть невелико.

Если же ресурсов волевой регуляции оказывается недоста­точно для реализации стратегии «достижения успеха», субъект испытывает трудности концентрации на выполняемой деятель­ности. Создаются благоприятные предпосылки для «прорыва» негативных эмоциональных содержаний в структуры регуляции действия, что увеличивает вероятность срыва деятельности и разрушения системы адаптации в целом [20]. Здесь следует ожи­дать большое количество Р-завершений, которые свидетельствуют о том, что стресеогенные содержания перерабатываются пре­имущественно на осознаваемом уровне.

Стратегия «избегания неудачи» характеризуется преоблада­нием завершений, релевантных категории МН. Преодоление стресса происходит путем поиска и углубленного анализа источ­ников актуальных и потенциальных неудач, в то время как ресур­сов на выполнение деятельности оказывается недостаточно. Это, в свою очередь, вызывает снижение ее эффективности, вследствие чего деятельность начинает восприниматься как источник неудач, угрожающий самооценке субъекта, снижающий его ресурсный потенциал и ухудшающий психическое состояние. Если эти нега­тивные репрезентации перерабатываются на сознательном уровне, следует ожидать увеличение завершений, относящихся к Р-категории. Сочетание фиксации на источниках неудач и их пере­работки на сознательном уровне является наиболее неблагоприят­ным прогнозом для адаптации, поскольку это стимулирует вос­производство негативных факторов [27, 34]. В этой ситуации сле­дует ожидать увеличение количества Н-завершений, что свиде­тельствует о близости субъекта к дезадаптации.

При эффективном функционировании механизмов неосозна­ваемой переработки стрессогенных событий, которое проявляет­ся в уменьшении количества Р-завершений, источникам неудач УДеляется значительно меньше внимания. Это ведет к улучше­нию психического состояния и снижению расходования ресур­сов, хотя и в ущерб деятельности. Неудачи в деятельности объ­ясняются ее сложностью или другими экстернальными причи­нами, что способствует сохранению самооценки. Весьма вероятен в этом случае «выход» из стрессогенной ситуации в область пер­спективного планирования, мечтаний, приятных воспоминаний и Др., что отражается в увеличении И-завершений.

155

Формирование в ходе адаптации стратегий «достижения ус­пеха» или «избегания неудачи» во многом зависит от личност­ных диспозиций — соответственно — мотива достижения, моти­ва избегания неудачи, а эффективность реализации обеих страте­гий — от ориентации на действие либо — ориентации на состояние. Однако, по прежнему остается открытым вопрос, ко­торый является центральным для психологии личности [26]: что же определяет поведение человека — конкретная ситуация, лич­ностные особенности или взаимодействие названных факторов? В нашей методике мотивационно-волевые стратегии могут про­являться в любом из этих вариантов. Поэтому должны быть подробно рассмотрены не только данные опросников, результаты ММИ, но и проведен их сопоставительный анализ.

	Достижение (Мотив достижения)		Избегание (Мотив избегания неудачи)
	Ориентация на действие	Ориентация на состояние	Ориентация на действие	Ориентация на состояние
Когнитив­ные стратегии	Гибкая (высокий d't низкий р)	Мобилизацион­ная (высокий d', высокий Р)	Проб и ошибок (низкий d\ низкий |3)	Компенсаторная (низкий d', высокие (J)
Актива-ционно-ресурсные стратегии	Минимизации (низкий уро­вень активации)	Максимизации (высокий уро­вень активации)	Минимизации (низкий уро­вень активации)	Максимизации (высокий уро­вень активации)
Эмоцио­нально-оценочные стратегии	Проблемно-ориентирован­ная (высокие оценки эмоцио­нального сос­тояния)	Эмоционально-ориентирован­ная (низкие оценки эмоцио­нального сос­тояния)	Проблемно-ориентирован­ная (высокие оценки эмоцио­нального сос­тояния)	Эмоционально-ориентиро­ванная (низкие оценки эмоцио­нального сос­тояния)
Категории целевых объектов	увеличение МД уменьшение И, Р	увеличение МД, Р	увеличение мн, и уменьшение Р	увеличение МН, Р, И, Н