«Степан КАРНАУХОВ СТАРАЯ ПЛОЩАДЬ — 2 Надежды и разочарования ...»
Позже я узнал, что и первый секретарь обкома партии в материальном плане жил немногим лучше нас, работников аппарата обкома. Из своего оклада он помогал многочисленным своим родственникам. Жену и детей содержал строго, не баловал никакими «начальственными» благами. Мы глубоко уважали этого принципиального коммуниста, донецкого шахтера, возглавлявшего в годы войны подпольный обком, израненного при переходах линии фронта.
Впервые в жизни пишу о материальном обеспечении партработников. Уж очень много кое-кто разводит «турусы на колесах» вокруг этой темы, надеясь, что неосведомлённые люди клюнут на эту фальшивую обманку. Как же с этим обстоит на самом деле?
А так. По средней зарплате партийные работники находятся на двадцать шестом месте среди других профессий — это 216 рублей в месяц. Есть, разумеется, для нас, как и в любом учреждении, буфеты и столовые. Мне неоднократно доводилось наблюдать, как приглашенный на беседу товарищ выжидает время, чтобы попасть в наш буфет или столовую. Забавно иногда бывает его разочарование: оказывается, никаких «особых» деликатесов и разносолов нет, а цены обычные.
Но вернусь к себе. У меня большая семья, и чтобы летом внуки и дети подкрепили здоровье, подышали свежим воздухом, мы выезжаем на дачу — за три летних месяца проживания на ней взимается 148 рублей. Причем, ничего исключительного дача не представляет. При выходе на пенсию у меня не окажется ни дачи, ни личной автомашины, ни денежных сбережений — на наших окладах об этом и не размечтаешься. Пенсия может оказаться где-то около 200 рублей и то, если учтут фронт, подземную работу и, естественно, стаж нынешней работы — партийной. Так что «привилегией» партработника на старости лет останется лишь возможность вспоминать о быстро прошедшем времени, о больших и интересных делах, в которых по воле партии довелось ему быть одним из активных, хотя и не всегда заметных, бойцов.
В этой связи вспоминается такой эпизод. Пришлось как-то отдыхать в подмосковном санатории «Сосны». Однажды я что-то излишне взволнованно стал осуждать тех, кто строит для себя дачи и садовые участки чрезмерно, по-моему, мнению, увеличенных размеров. Тогда старые коммунисты предложили:
— Чего ты шумишь? Лучше пойдем до Николиной горы — там увидишь, какие бывают дачи.
И мы пошли. Действительно, дачи там напоминают о барских особняках, описание которых встречается в произведениях русских классиков. Вот за забором стоит большой деревянный дом, в таких прежде жили деревенские богатеи, а вдали в просторном парке видится двухэтажный особняк, в сравнении с ним дом возле забора выглядит, как небольшая конура. Особняк принадлежит вдове большого писателя, давшего, между прочим, впечатляющую картину процессов, происходивших в послереволюционной деревне. Вдова, живущая сейчас в особняке, — известная советская писательница, а в деревянном доме проживают те, кто обслуживают её. Прошел по Николиной горе и немало поудивлялся современным домовладельцам. Но недоумение вызывает не то, что особняки построены для большого писателя, знаменитой актрисы, известного шахматиста. Им они достались, что называется горбом. А вот справедливо ли, что этими же благами после их смерти пользуются потомки, не вложившие в общенародное достояние ни капли своего труда?
Отравленные стрелы, направленные в партийных работников — это не просто наскоки неосведомлённых людей. Не исключено, что это вполне сознательное стремление бросить тень на кадры партии, посеять среди них растерянность, ослабить их боевой настрой, снизить принципиальность в борьбе с разного рода отступлениями от советских этических и нравственных норм.
Не последнее место в этих нападках занимает, по-видимому, и стремление отвлечь их от напряженной работы по перестройке, от борьбы за её торжество, заставить тратить время и силы на оправдание и защиту от необоснованных нападок и обвинений.
Для этого ловко используются вскрытые самими же партийцами факты злоупотреблений, коррупции, превышения власти. Здесь явно просматривается и попытка ослабить самоочистительную функцию партии. А ведь она должна нарастать постоянно, ведь к правящей партии стремятся примазаться и бесчестные люди. Застойный период дал этому, к сожалению, немало свидетельств.
Обращает внимание тот факт, что почти не говорится о привилегиях, у других категорий работников. Когда впервые попал в Новосибирский Академгородок, то сопровождавший нас товарищ, показывая на двухэтажный коттедж, говорил:
— Здесь живет академик А... Двенадцать комнат, две автомашины, заработок за две тысячи рублей.
Или:
— А в этом коттедже проживает академик З... Восемь комнат, автомашина «Волга», оклад около 1500 рублей.
Затем наш гид подвел к многоквартирным современным домам и объявил:
— А это наш «Гарлем», здесь проживают доктора и кандидаты наук. У них оклады 500-600 рублей.
Признаюсь, ожидаемой нашей реакции этот гид не увидел. Советское государство никогда не скупилось на содержание толковых ученых и они, как правило, многократно окупали эту заботу. И хоть заработки у нас, партийных работников, гораздо меньше, никакой зависти мы не ощущаем. Настоящий высококвалифицированный труд должен достойно оцениваться.
Иногда задумаешься: а лёгок ли партийный хлеб? Работа по 12-14 часов и более, без свободных суббот, а часто и без воскресений — обычное дело.
Знаю, среди партработников распространены сердечно-сосудистые заболевания. Нужны лечебные учреждения для них, как есть свои больницы у писателей, ученых, на предприятиях, в НИИ.
А разве от партийных работников не требуется знаний, опыта? Без современных знаний, хорошей жизненной и политической школы сильного партработника не получается.
Думается, что все кривотолки насчет «особых» привилегий партработников снимутся, если обнародовать их. Но, едва ли стоит ставить точку на этом. Справедливо будет, если в открытом теперь нашем обществе узнают об истинных доходах Егора Яковлева, Виталия Коротича, Михаила Шатрова, Алеся Адамовича, Юрия Афанасьева, Абела Аганбегяна. Пусть не из сплетен узнает народ о личном бюджете писателя Чаковского, академика Арбатова, шахматиста Каспарова, обозревателей Бовина, Зорина. Это лишь начало перечня. Открытость, так открытость до конца!
Нет, я не против высоких, самых высоких заработков. Главное, чтобы большие деньги зарабатывались честно, трудом. И только трудом.
Весьма надеюсь, что этим соображениям найдется место на газетных страницах».
«Правда» не решилась сохранить в предоставленном ей материале пофамильное перечисление представителей разных категорий, лиц, пользовавшихся льготами. Фамилии заменили перечислением профессий. Это не совсем справедливо, так как не все писатели, артисты, композиторы, академики были в списках привилегированных. Поэтому в настоящем материале сохранен оригинальный текст.
В первый же день опубликования статьи — 1 августа 1988 года — мне позвонили из многих городов, областей. Выражали удовлетворение, что, наконец-то, дается отпор необоснованным нападкам. Статью перепечатали в Киеве в «Правда Украины», в нескольких областных газетах.
Не обошли молчанием публикацию и «демократические» издания. В «Московских новостях», «Огоньке» появилось несколько откликов злобного характера. Чувствовалось, что провоцируют на полемику, и под видом ответов автору статьи развернуть новый цикл «обсуждения» темы привилегий.
Большой шум вокруг них должен был отвлечь от спокойного, взвешенного анализа этой проблемы. Показательно, что ни Егор Яковлев, ни безызвестная Памфилова, ни «демократические» журналисты не проявляют былого рвения в борьбе не с мнимыми, а с действительными и неизмеримо большими привилегиями лиц, ныне оказавшихся у государственной кормушки. Привилегии теперешних владельцев «золотого тельца», кормящихся от них и у государственного кормила, не идут ни в малейшее сравнение с жалкими добавками к более чем скромным окладам советских работников. Провокационно-наглые выходки «новых русских», не обремененных интеллектом нуворишей, современных хапуг вплоть до вызывающих банкетов в Кремле, полетов их бесящихся от жиру жен рожать детей на самолетах в родную для них Америку, сногсшибательные по затратам свадьбы их отпрысков, приобретение «движимого и недвижимого» за рубежом, отнюдь не на благо России, с подобострастным упоением красочно расписываются в газетах и журналах, без зазрения совести преподносятся телевидением и радио миллионам людей, изнемогающим от нищеты и унижений, высчитывающим каждую копейку для поддержания собственной жизни! И при этом идет вселенская трепотня о нравственности и морали!
Главное — расколоть КПСС
Контрреволюция не без успеха воспользовалась для подрыва КПСС шестой статьей Конституции СССР. Эта статья, разумеется, отражала фактическое положение дел в общественно-политической системе, признание руководящей и направляющей роли КПСС. Но отнюдь не создавала юридических препятствий для многопартийности. Для этого просто-напросто в обществе не существовало ни потребностей, ни объективных предпосылок. Едва ли кто из рядовых граждан СССР обращал достаточно серьезное внимание на существование указанной статьи. От неё, как говорится, простому народу не было ни жарко, ни холодно. Что принесла на деле нынешняя во многом искусственная многопартийность, пожалуй, к настоящему времени достаточно убедились все нормальные люди.
Уместно вспомнить, а кто внес эту злополучную статью в Конституцию СССР 1977 года? Нетрудно выяснить, что среди них те же самые личности, что так яростно, исступлённо добивались отмены её. Не для того ли они специально злополучную статью включили в Конституцию 1977 года, чтобы иметь затем повод для обвинения КПСС в подмене государства? И Ленин, и Сталин, и другие деятели партии, напротив, твердо выступали против непосредственного вмешательства партии в государственные и хозяйственные дела, сурово спрашивали с тех, кто нарушал этот важнейший принцип. Это можно прочитать в их работах, но до истины ли перевёртышам?!
Нельзя не заметить и другое. Почти во всех государствах Запада, партии делятся на правящие и оппозиционные. Придя к власти, став правящей, любая партия выдвигает к руководству всеми звеньями государственной и общественной жизни своих представителей и строго требует, чтобы они на государственных постах проводили ее политику. Наши «демократы», едва пробившись к власти, в основном самозвано и неконституционно, повсюду расставили своих людей. Причем, без всякого учета их профессиональных способностей управлять и решать назревшие вопросы. Если КПСС использовала власть, когда с успехом, а иногда и не вполне, для улучшения жизни народа, то представители нынешней правящей клики пользуются властью лишь в собственных корыстных интересах, в интересах компрадоров и зарубежных хозяев.
При расколе КПСС Яковлев А.Н. и другие контрреволюционеры использовали коварную, хитрую тактику. Поначалу они напрямую не выступали против КПСС, а противопоставляли Сталина партии в целом, Сталина — Ленину, Троцкому, Зиновьеву. Потом искусственно выделили из компартии большевиков, придав этому историческому понятию — «большевизм» — самое непривлекательное звучание, начисто проигнорировав историческую роль и личностный состав большевиков. Большевиками были не один Сталин и его окружение, но и Ленин, а также Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Бухарин, Ногин, Киров, Куйбышев, Кржижановский и тысячи других. Большевизм пугал прошлых и пугает нынешних контрреволюционеров и всяческих оппортунистов принципиальностью, несгибаемой убеждённостью, последовательностью, организованностью и твёрдостью в борьбе с буржуазией за интересы трудящихся.
Нападки на коммунистов-ленинцев практически велись с первого момента существования большевистской партии. Ныне в действие ввели силы, заранее внедренные в партию для развала её изнутри. Вновь зазвучало требование о «свободе фракций», об отмене ленинской резолюции об единстве партии, принятой Х съездом ВКП(б), о пересмотре Устава партии. Возникли оформленные и неоформленные оппортунистские течения.
Особая роль отводилась так называемой «Демократической платформе в КПСС». Её раскольнические идеи настойчиво и широко освещались в печати, по радио и телевидению. Ранее безвестный, ничём не выделявшийся ректор Московской Высшей партийной школы Шостаковский В.Н. почти каждый день мелькал то на одной, то в другой программе ЦТ. Коммунисты ВПШ принципиально, а порой и резко, выражали недовольство оппортунистическими действиями ректора. На выручку к нему в партшколу прикатил собственной персоной Яковлев А.Н.. Присутствуя на этой встрече, поражался иезуитской ловкости Александра Николаевича обходить действительно острые проблемы и спекулятивно выпячивать мало-мальски негативные моменты, фарисейскому умению манипулировать аудиторией.
«Демократическая платформа» попыталась захватить лидерство при пособничестве других оппортунистов на ХХУШ съезде партии. Однако потерпела поражение, и многие ее лидеры вынуждены были заявить о выходе из КПСС. Подобные заявления на съезде сделали Ельцин Б.Н., Попов Г.Х., Собчак А.А. и некоторые другие деятели. Их контрреволюционная, изменческая деятельность стала очевидной для всех.
ХХУШ съезд не поддержал раскольников, они при тайном голосовании не прошли в состав выборных органов. Однако Горбачёв, Яковлев при помощи грубых, можно сказать, наглых манипуляций с повторным, открытым(!) голосованием протащили их в состав нового ЦК. И объявили это достижением съезда, победой «здоровых» сил!
Самым мощным и коварным ударом по единству партии стало образование Российской коммунистической партии. Исходя из интернациональной роли КПСС, цементирующей все народы СССР, В.И.Ленин и другие деятели партии решительно отвергали любые попытки выделения в особую организацию коммунистов РСФСР. Численность и влияние коммунистов России должны служить интеграции, а не стимулированию центробежных тенденций внутри партии. Это, понятно, приводит к возрождению подобных тенденций и в государстве. Образование самостоятельной компартии в РСФСР практически стало продолжением ельцинской линии на безбрежный «суверенитет». Стимулируя шовинистические и карьеристские настроения, используя политическую незрелость лидеров компартии РСФСР, Яковлев и Ко добились противопоставления РКП общесоюзной партии. Это не замедлило возбудить сепаратистские настроения у руководства компартий союзных республик, прежде всего в Прибалтике.
Следующий шаг к расколу партии, а затем и к её разгрому, был совершен на съезде народных депутатов России, созванном специально в связи с антидемократическими действиями Ельцина Б.Н.. Настроения в Российском парламенте под давлением народных масс складывались явно не в пользу новоявленного правителя России, возникла реальная опасность отстранения его от власти. Для спасения утопающего политика была наскоро сколочена оппортунистическая раскольническая группа депутатов-коммунистов во главе с Руцким А.В.. Они помогли Ельцину удержаться на шатком властном помосте. В печати в то время промелькнуло, что Руцкой, попав в плен во время боев в Афганистане, побывал в руках спецслужб. Этот факт нельзя не учитывать, если вспомнить о подобных биографических деталях у других перевёртышей. Двурушничество группы Руцкого спасло Ельцина, который отблагодарил его вице-президентством, правда, ненадолго.
Сплочения коммунистов боятся до сих пор. Не напрасно поощряется создание в противовес возрождению КПСС различных коммунистических партий, групп. Рассуждения здесь до примитивизма простые: пусть дерутся между собой, тогда им будет не до борьбы с контрреволюцией. Такая тактика реакции, к сожалению, срабатывает.
Обрубили «приводные ремни»
Параллельно с поощрением сил по развалу партии изнутри развернулась активная кампания по отрыву от нее массовых политических и общественных структур, на которые она всегда опиралась: комсомола, профсоюзов, советов.
Вся моя жизнь связана с комсомолом. Вступил в комсомол с огромным желанием, но не просто. Когда учился в горном техникуме, студент был активный, можно даже сказать заводной и, естественно, вскоре обратился с просьбой принять в комсомол. Комитет комсомола отнесся к просьбе неплохо, но при обсуждении выступил Витька Хлебодаров. Жил он недалеко от моей тетки Екатерины, у которой я квартировал. Знал меня, теткину семью. Витька заявил, что, такого как я, в комсомол принимать не следует, так у него (т.е. у меня) отец репрессирован, да еще кое-кто из родни. «Кое-кто» он произнес не случайно, знал, что муж моей тетки, дядя Саня, тоже арестован в 1937 году. Кончался 1939 год, репрессии к этому времени несколько ослабли, к семьям репрессированных попривыкли. Из-за довольно большого их количества подозрительность, недоверие были уже далеко не те, что ранее, когда массовое «разоблачение врагов народа» только начиналось. Несмотря на грозные предупреждения, сына «врага народа» в комсомол приняли. «Правила игры» того времени освоил довольно быстро и не слишком обижался, когда мою кандидатуру отводили при выборах в руководящие комсомольские органы по причине, что сын репрессированного. Ограничение активной жизни в комсомоле, все личные неприятности воспринимал почти философски.
Комсомол, его идеалы и дела считал, да и сейчас считаю, куда выше всяких перипетий моей личной судьбы. На фронте, куда попал почти сразу после получения диплома горного техника, снова оказался в гуще комсомольской жизни. Никто не попрекал отцом и в конце войны, в ходе Берлинской операции, поручили исполнять обязанности комсорга артиллерийского полка. Наш комсорг капитан Валентин Тимофеевич Коньков попал в госпиталь. С огромной гордостью вспоминаю, что во вражеском логове, как тогда называли Берлин, довелось вручать комсомольцам полка значки, только что учрежденные для членов ВЛКСМ.
О подвигах комсомольцев на войне знаю, понятно, не понаслышке. На фронте приняли в партию на льготных условиях, существовавших тогда для отличившихся в боях. В мирное время видел комсомольцев в деле: на шахте, где был директором, на строительстве Братской ГЭС и в других делах, которыми была наполнена жизнь молодежи в Иркутской области.
Не удивляюсь тому, что контрреволюционеры приложили немало усилий, чтобы оторвать молодежь и, прежде всего, комсомол от коммунистической партии. В руководство комсомола не без старания Яковлева А.Н., внедрили амбициозных, политически незрелых, фрондирующих молодых людей и их руками фактически ликвидировали молодежное коммунистическое движение, добрались даже до пионерской организации. Сейчас часто задумываюсь, а не было ли активное внедрение в молодежное коммунистическое движение элементов предпринимательства в форме, например, молодежных научно-технических комплексов (МНТК) и т.п. своеобразной формой «деполитизации» молодежи, особенно студенческой? Не прививалась ли молодежи, таким образом, меркантильная, мелкобуржуазная психология?
Операция по отрыву молодежи от компартии проведена с дальним прицелом: скомпрометировать перед молодежью социалистические идеи, оставить партию без постоянно действующего резерва, оторвать от неё всю молодежь, чтобы быстрее осуществить главный контрреволюционный замысел — реставрировать в СССР капитализм и развалить, расчленить сначала Советский Союз, а затем и Россию. Здесь Яковлев А.Н. проявил себя удачливым последователем Троцкого Л.Д., тоже ставившим, правда, неудачно, на молодежь в раскольнической борьбе с партией.
О том, как отравляют сознание молодых людей, написал статью, ее опубликовала газета «Патриот». (На мой взгляд, незаслуженно недооцениваемая руководством КПРФ). Привожу ее полностью без редакционных правок.
«Отрава» в школьном классе
В преддверии очередного Дня Победы, как давно заведено, побывал в нескольких школах. Встречи очень интересные, для ветеранов ободряющие, вселяющие уверенность в будущее нашего народа. Ребята любознательны, помимо рассказов о делах на фронте смущенно стоявших перед ними бывших русских воинов, задают немало вопросов об истоках Победы Советского народа. По вопросам чувствуется, что разрушители и хулители нашей страны, Советской армии поработали основательно, чтобы до неузнаваемости исказить истину. Почему, спрашивают школьники, мы (это «мы» больше всего радует) победили — ведь Красная армия осталась без командиров после «большой чистки», у нее не было современного оружия, немцам позволили напасть внезапно?
Отвечать надо точно и правдиво, фальшь, неискренность молодые сердца и умы улавливают сразу. Стремимся спокойно (хотя это не просто) растолковать, что Победа была не случайной и предопределенной, при всех неимоверных трудностях и трагических перипетиях войны. Под руководством коммунистической партии народы нашей страны утвердили подлинно народный социалистический строй. В жестокой борьбе, в условиях враждебных действий внешних сил и врагов трудового народа изнутри, доказали, что это такой строй, при котором забота о человеке труда - главное содержание политики и повседневных действий. За годы Советской власти руками рабочих и крестьян, трудовой интеллигенции, их без преувеличения героическими и самоотверженными усилиями создано огромное народное богатство — общенародная собственность из сотен тысяч заводов, шахт, электростанций, фабрик, железных дорог.
Народ не мог допустить, чтобы плоды их бессонных ночей, суматошных дней, нередкого недоедания, чтобы все, что дала ему советская власть, было отнято наглым врагом. Враг был поистине сильным и до того непобедимым, на Советский Союз навалилась вся мощь высокоиндустриальной Европы, к тому времени полностью оказавшейся под фашистским сапогом. Потому и война была тяжелейшей, ожесточенной, потому в ходе ее появились и Космодемьянские, и Талалихины, и Матросовы, и краснодонцы, и Ковпаки, и Жуковы, и Василевские. Таких масштабов народного героизма не знала мировая история! Великая Отечественная война продемонстрировала массовый героизм советских людей.
Отвечал на нелегкие вопросы ребят и непрерывно точила мысль — а будут ли готовы к подобной жестокой и беспощадной борьбе за честь и независимость нашего Отечества сегодняшние одиннадцатиклассники? А борьба предстоит скорая — как раз в эти дни опубликованы сообщения о намерениях американского ЦРУ по дальнейшему расчленению нашей страны, образовании на ее территории к 2015 году 6-8 самостоятельных государств.
В какой то мере ответ обнаружился здесь же, в классе истории, где проходила встреча. На стене висел учебный планшет. Он напоминал подобные по форме учебные пособия, не так уж давно украшавшие школьные кабинеты. Они имели яркие заголовки, в частности, выделялся «Моральный кодекс строителей коммунизма». Нынешний планшет имеет довольно скромный, не бросающийся в глаза заголовок — «либерализм». Под ним более крупными буквами выделяются подзаголовки, разделяющие текст на две своеобразные таблицы. Один из них — «основные принципы».
Первый из этих «принципов» бьет по мозгам агрессивной безапелляционностью. «Приоритет индивидуума в обществе». Это явное насаждение махрового эгоизма. «Приоритетный» эгоист не запоет патриотическую песню — «думай прежде о Родине, потом о себе», — не ринется ради общего успеха на амбразуру, не будет по две смены стоять у станка, чтобы быстрее и больше изготовить снарядов и мин для того, кто идет в атаку, он не отправится на полярную льдину спасать бедствующих. Зато он, как это сделали Чубайсы-Гайдары-Грефы, не моргнув и глазом, в одно мгновение ограбит, превратит в нищих миллионы людей. Мелкие политиканы, продажные публицисты, ничтожные юмористы публично в газетных и журнальных статьях, на экранах телевизоров, в радиопередачах изощряются в оскорблениях людей созидательного труда, всячески поносят тех, чьи плоды нелегкого, обесцененного ныне труда они пожирают в количествах, несоразмерных с уровнем потребления тех, кто создает, производит эти плоды. Наглый и бессовестный цинизм по отношению к рабочим и крестьянам, к подлинно народной интеллигенции у зажравшихся буржуазии и подобострастных ее лакеев проявляется в беспредельных масштабах.
Эгоистичный индивидуум ради личного, шкурного интереса предаст свою страну, народ, его выучивший и ему отдавшийся, как подвели к расчленению нашу великую Родину, отвернулись от партии, все им давшей, совершили неслыханное надругательство над миллионами людей, над их мечтами, идеалами, свершениями Яковлев, Горбачев, Ельцин, Бурбулис и, к беде нашей, многие их последователи.
Эх, напрасно, мальчики и девочки, над которыми нависли буржуйские «принципы», наивно восхищались знаменитыми мушкетерами, призывавшими жить по принципу «Один за всех и все за одного»! У подонков и их приспешников лишь одно примитивное понимание действительности: «Я — пуп земли, на остальных и на все вокруг, мне наплевать»!
Эти «индивидуумы», руководствующиеся новыми «принципами» и со своими сиюминутными потребностями, низменными страстями и пороками сегодня беспредельно хозяйничают в наших городах и селах, убивают, грабят, насилуют неповинных граждан. Они презирают Божьи заповеди и, тем более «Моральный кодекс строителей коммунизма». Действуют в точном соответствии со следующим «принципом», «украсившим» классную стену: «потребности и права индивидуума важнее коллективных прав и интересов». Непомерные амбиции подобных индивидов узакониваются еще одним «принципом» — «Отличия и обособленность человека от других людей безусловны и первичны, а сходство и связь — вторичны». Исходя из этого «принципа», ничтожества, возомнившие себя исключительными, отнимают у людей, сходство с которыми для них действительно вторично, последние льготы и проводят такие «реформы», которые кроме бед и лишений, ничего не приносят миллионам граждан России. И не за что не отвечают, и отвечать не намерены, ибо один из «принципов» гласит: «законы и ценности человек создает сам». Вот и эти индивиды-общечеловеки — Березовские, Фридманы, Ходарковские, Ельцины и Путины, и прочие создают «законы» под себя, обеспечивают себе «неприкосновенность». Чует кошка чье сало съела и где нагадила, и боится — схватят рано или поздно за шкирку и носом, носом куда следует. Оттого так крепко заботятся, как бы не лишили этой неприкосновенности. Подобное законотворчество позволяет обанкротившемуся деятелю Ельцину пользоваться баснословными благами за счет налогоплательщиков. Это законотворчество «приоритетных» индивидов породило законы о двойном гражданстве — являясь гражданином России, обладатель тугого кошелька может творить в нашей стране что угодно, а потом укрыться в государстве, интересы которого, мягко говоря, часто бывают несовпадающими с российскими. Нынешние законы защищают узурпаторов и грабителей и превращают в бесправных честных и трудолюбивых тружеников. Стоит посмотреть, где в стольном граде Москве строятся гаражи для обладателей «Мерседесов» и «Ауди», насколько они отягощают жизнь людей в близлежащих домах и станет понятным, о ком заботятся «индивиды».
Те, кто сегодня делает погоду в России, не жалеют средств, бросают огромные денежные и финансовые ресурсы на оболванивание и одурачивание наших людей. Они подменяют подлинные человеческие ценности, моральные и этические принципы на фальшивые. Из литературы и искусства вытравливается социальная сущность. Изображаются и прославляются самые низменные человеческие инстинкты и пороки. В человеческое сознание насаждаются и вдалбливаются культ секса, насилия, садизма, предательства, всякой бесчеловечности. Честность и порядочность высмеиваются. Хамство и наглость, ложь и обман, фальсификация, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом культивируются. Буржуазными средствами массовой информации изо всех сил разжигаются национализм и вражда между народами, прежде всего вражда и ненависть к русскому народу. В этом особую активность проявляет б. министр культуры Швыдкой. Подумать только — русской культурой ведает махровый сионист, верный слуга врагов русского народа! Только злой недруг России мог додуматься до подобного назначения! Его программы на телеканалах, регулярные сионистские «тусовки» ничто иное, как целенаправленные инструктажи антирусских сил. Это ли не показатель насколько глубокой и всеохватывающей стала оккупация информационного и культурного пространства России?! Швыдкой уж слишком откровенно демонстрирует неуважение к русской культуре, к ее известным деятелям. Вспоминается, как при чествовании популярного нашего певца Льва Лещенко на сцену вышел министр культуры. Естественно было ожидать, что он даст глубокую, разностороннюю и уважительную оценку творчества известного исполнителя, юбилей обязывал. Швыдкой же не нашел ничего другого, как заявить, что Лев Валерьянович «был секс символом», и ни слова о его творчестве! Что же можно ожидать от министра, чье мышление не поднимается выше порнографического уровня?! Чуть ли не каждый день объявляется об юбилейных датах или очередных днях рождения людей, имена которых девяносто девять процентов россиян никогда не слышали. А вот даже о круглых датах виднейших деятелей российской культуры даже не вспоминают. На каком канале, к примеру, вспомнили о недавних 190-летии Т.Г. Шевченко, о 185-летии со дня рождения и 120-летии со дня кончины великого русского писателя И.С. Тургенева? О наших великих современниках Ю.В. Бондареве и В.Г. Распутине буржуйские СМИ упоминают чаще всего в оскорбительном плане.
«Человек индивидуально свободен и ответственен перед своей свободой», провозглашается в «принципах». Как говорится, что хочу, то и ворочу. Невольно возникает мысль — ожидать чего-либо светлого, хорошего российскому народу не приходится. Произвол, устанавливаемый этими «принципами», обеспечен на долгие времена. Тем более, что это гарантируется: «Основа свободы — частная собственность». Так что свобода Черномырдина, Алекперова и других, укравших у народа все его богатства, превративших их в «частную собственность» узаконивается. А миллионы граждан России, оставшихся без какой-либо собственности теперь свободны от какой-либо свободы, или произвола нынешних вершителей судеб. Зачем простым людям думать, мечтать о свободе, коли о ней думают и ею пользуются толстосумы-богачи?!
Можно далее разбирать внедряемые в школах оскорбительные «принципы» и сравнивать их с ценностями, данными Богом и выработанными многовековым опытом человечества. Думается, лучше привести здесь полностью «Моральный кодекс строителей коммунизма» (его уже начинают забывать, а это печально), и обнаруженные в школе «Принципы».
Моральный кодекс
строителя коммунизма
— Преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, странам социализма;
—Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест;
— Забота каждого о сохранении и умножении общественного состояния;
— Высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов;
— Коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного;
— Гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: каждый человек — друг, товарищ и брат;
— Честность правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни;
— Взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей;
— Нетерпимость к несправедливости, тунеядству, карьеризму, стяжательству;
— Дружба и братство всех народов СССР, нетерпимость к врагам коммунизма, делу мира и свободы народов;
— Братская солидарность с трудящимся всех стран, со всеми народами.
Либерализм
Основные принципы
— Приоритет индивидуума в обществе;
— Потребности и права индивидуума важнее коллективных прав и интересов;
— Отличия и обособленность человека от других людей безусловны и первичны, а сходства и связь — вторичны;
— Законы и ценности человек создает сам;
— Человек индивидуально свободен и ответственен перед своей свободой. Основа свободы — частная собственность
Диаметральная противоположность «Кодекса…» и «Основных принципов» очевидна. Упоминание в «Кодексе…» о коммунизме не может кого-либо смущать, это вопрос выбора каждого, его убеждений. Зато отчетливо и убедительно выступает благородное, высоко нравственное превосходство заложенных в «Моральном Кодексе строителей коммунизма» представлений о человеческом предназначении, о чистоте и честности во взаимоотношениях людей, и направлениях самосовершенствования человека. В «Основных принципах» убожество эгоистичного индивидуализма раскрывается в обнаженном человеконенавистном, стяжательском облике — это настоящая отрава для ищущих свое место в жизни молодых людей.
Каждый советский человек с первого дня производственной жизни или вузовской учебы пользовался услугами профсоюзной организации. Путевка в пионерский лагерь — львиная доля стоимости оплачивалась профсоюзом, поехал на курорт — двадцать-пятьдесят процентов за путевку с тебя, остальное с профсоюза. Заболел, получил травму, в семье горе — первый помощник, выручало — профсоюз. Квартира, дача, гараж и здесь без помощи профкома не обойдешься. Настолько к этому привыкли, что и замечать перестали, будто бы всё с неба валилось и профсоюз не причем.
Стыдно, но признавать приходится, какие только анекдоты, присказки, сплетни о профсоюзах не сочиняли. Если человека направляли на профсоюзную работу, он печалился — за что такая немилость? В традицию входить стало — не получается у работника дело на порученном месте, прогнать бы его. Да нет, жалостливое начальство «перебрасывало» на профсоюз, там, вроде бы всякий сойдёт.
Возможно, разделял бы подобное мнение о профсоюзных работниках, если бы не походил в начальниках шахты. В непростой шахтерской среде убедился насколько важно для руководителя, чтобы председателем шахтного комитета был толковый человек. Помнится, как неделями заседал шахтком, распределяя квартиры при вводе очередного жилого дома. Не сразу пришло, но со временем понял: незачем директору шахты ввязываться в делёж жилья — одни неприятности, нервотрепка. Спокойнее исполнять закон, предписывавший активную роль в этом щепетильном деле профсоюзным организациям. В вопросах охраны труда, техники безопасности профорганизациям отводилось решающее положение.
Отнюдь не по прихоти или злой воле вокруг профсоюзов в Компартии СССР шла серьезная борьба. Кто влияет на профсоюзное движение — тот хозяин ситуации. Профсоюзы, говоря современным языком (правильнее — жаргоном), «крыша» для политика, его опора и защита. Для буржуазии, для предпринимателей единство профсоюзного движения — кость в горле. Единство рабочего класса в борьбе за свои политические и экономические интересы — главное условие успеха, страшная угроза для буржуазии, её власти. Яковлевым и Ко проведена грандиозная по масштабам операция по расколу рабочего движения, противопоставлении его различных отрядов. Руками некоторых профсоюзных боссов разрушено единое профсоюзное движение, внесён раздор в рабочий класс. Главным итогом этой операции стало отстранение рабочих и всех трудящихся от активного участия в управлении производственными и государственными делами. Рабочие поставлены в унизительную зависимость от воли предпринимателей. Из авангардной силы общества они превратились в самый обездоленный, эксплуатируемый, абсолютно безвластный класс. По моим наблюдениям КПРФ недооценивает свою роль в профсоюзном движении.
Специально созданной антинародной, антидемократической избирательной системой изгнали рабочих из советов, отдали советскую власть на растерзание антикоммунистам, антисоветчикам. По сути дела подлинные демократические выборы заменены «избирательными технологиями», узаконенными методами обмана избирателей, манипулирования их голосами, подтасовывания результатов голосования. В выборах фактически участвует ничтожная часть населения.
Вместо Советов насаждают явочным порядком мэрии, префектуры, округа, управы и т.п. По иезуитски коварно, исподтишка главный результат Великой Октябрьской социалистической революции — советская власть — ликвидирована, буржуазия реставрировала свою диктатуру. Прилагаются немалые усилия по принижению, дискредитации с прицелом на отмену празднования Дня Октября, ликвидации всех символов и атрибутов советской власти! На фоне посягательств на этот всенародный день уважения революционных традиций прямо-таки архаичными выглядят французы, более двух столетий празднующие «День взятия Бастилии», исполняющие прекрасный революционный гимн «Марсельезу». Еще нелепей выглядит признание государственным флагом триколора. У меня этот символ вызывает исключительно тяжелые чувства. Вспоминаю, как яростно сопротивлялись нам предатели власовцы на подступах к Смоленску. В контратаки они шли с опозоренным ими триколором. И это опозоренное предательством знамя навязывают русскому народу. Можно ли нанести еще большее оскорбление тем, кто под Красными Знаменами ценой своих жизней добывал России, русскому народу всемирную славу!?
А насколько глупым выглядит замена замечательного в эстетическом оформлении и по содержательной глубине нашего герба на общипанную уродливую птицу с сомнительным выражением какого-то смысла!
Поистине у страха нынешних правителей глаза велики. Да пусть обрушится на этих хулителей нашей славы, осквернителей наших символов позор на веки веков!
Примером недееспособности советской власти ныне пытаются выставить съезды народных депутатов и Верховные Советы. Но какое отношение они имеют к подлинным Советам? Эти органы, так называемого, «народовластия» в «перестроечное» время были специально созданы по образцу буржуазных парламентов путем жульнической избирательной системы и прямой фальсификации результатов голосования. Ничем кроме, как говорильней, отвлекающей внимание народа от подлинных невзгод и забот, они не могли стать ни по замыслу, ни по составу, ни по организации работы, ни по степени ответственности, Буржуазный парламент способен привести лишь к образованию Правительства министров-капиталистов и реставрации буржуазных порядков.
Если так называемый путч августа 1991 года стал грандиозной провокацией, предпринятой для разгрома КПСС, то октябрьские события 1993 года решали задачу уничтожения Советов, как органов подлинного народовластия. Иногда коммунистов обвиняют в ностальгии по прошлому. Да, ностальгия присутствует, но не у коммунистов, а у тех, кто с умилением вспоминает кровавых царей, премьеров-вешателей, заводчиков-эксплуататоров, кто спешит восстановить дореволюционные названия городов и улиц (как будто серьезнее задач нет!), стремится водрузить царские знамена и гербы, разделить общество на господ и лакеев! Как когда-то Бурбоны, нынешние реставраторы тоже ничего не поняли и нечему не научились!
Антикоммунисты ловко использовали давний конфликт советской власти с православной церковью, с мусульманами и другими религиозными объединениями. Они отбросили в сторону исторические корни и причины этого конфликта и серьезные изменения в последующих отношениях государства и КПСС с религиозными конфессиями. Отбросили, исказили патриотическую деятельность церкви, особенно в Великую Отечественную войну. Сепаратистские настроения на Украине, в Прибалтике, Средней Азии антисоветчики стимулировали именно распрями на религиозной основе.
Правители современной России, публичные и закулисные, стремятся использовать как служителей существующих в стране религиозных культов, так и верующих в своих нечистоплотных целях. Трудно поверить, глядя на умильно стоящих со свечами и крестящихся ведущих деятелей режима, что они искренне разделяют религиозные убеждения граждан. Возьми бразды правления сатана, они также мгновенно переключились бы на поклонение мамоне. Коммунистам едва ли необходимо менять свое мировоззрение и спешить ухватиться за свечи или преклонено отбивать поклоны Аллаху. Не надо докучать Богу и не играть роль верующих. От них требуется терпимость к религиозным убеждениям людей, не показное уважение к ним. А главное конкретными делами доказывать тем же верующим людям, что более честного и надежного борца за их интересы, чем коммунисты сейчас нет. Видимо, имеет смысл вникнуть в детали подготовки священнослужителей и найти формы убеждения их в правоте дела коммунистов, и, что именно коммунисты самые ревностные защитники сирых и убогих, обиженных и униженных, эксплуатируемых и угнетенных. В то же время коммунисты призваны активно препятствовать проникновению изуверских религиозных сект, решительно встать на защиту традиционных для России религиозных конфессий. Надо сохранять благодарную память о тех, кто в течение веков отстаивал российскую государственность, способствовал становлению и укреплению нашего национального достоинства.
Шерше ля фам по демократически
Все более разворачивающееся наступление реакционеров не могло не вызвать тревоги у трудящихся, у большинства коммунистов. Несмотря на сложившееся монопольное владение антипартийными элементами средствами массовой информации, беспокойство за будущее страны, партии, время от времени прорывалось на газетные страницы, в передачах радио и телевидения.
Наиболее заметным выступлением подобного рода стала статья Н.А.Андреевой «Не поступаться принципами». Ее публикация в партийной газете, а «Советская Россия» считалась газетой ЦК КПСС, большинством работников аппарата была воспринята как своеобразный призыв дать отпор раскольникам, попыткам нарушить единство партии и общества. Из Омска, Красноярска, Кемерово из других регионов Сибири звонили местные работники и сообщали о позитивной реакции коммунистов на призыв Нины Андреевой не сдавать принципиальных позиций.
Однажды вечером ко мне зашёл коллега, зав. Сектором нашего Отдела Марти Петрович Чемоданов и сказал, что завтра в «Правде» появится статья Яковлева А.Н. с ответом Нине Андреевой. Действительно, публикация её статьи перепугала яковлевскую группировку в руководстве партии, и она состряпала редакционную статью для «Правды», которую правильнее было назвать «Манифест перепуганного оппортуниста». Практически, с выходом этой статьи было покончено с пресловутым плюрализмом. Всякому, кто пытался отстаивать коммунистическое мировоззрение, противостоять безбрежной «чернухе», показывать подлинную историческую правду, бороться за интересы трудящихся, тотчас же затыкался рот, приклеивались ярлыки «антиперестройщика», «консерватора», «сталиниста», а то и похлеще. В обиход вошел новый ярлык-термин «нинаандреевщина». Нелепое, не вписывающееся в рамки русской лексики словосочетание. Почти по известному выражению «шерше ля фам», была найдена женщина, над которой «демократы» учинили настоящий самосуд, открыв шлюзы для морального террора, продолжающегося до сих пор. Примечательно, что травля Н. Андреевой велась выискиванием «компромата» в ее личной и служебной жизни. В то же время, практически не анализировались положения её статьи. Да и анализировать-то было нечего, ведь в статье дана справедливая критика деструктивным действиям тех, кто творил подлое дело, прикрываясь понятием «демократия».
В изощренных поисках способов компрометации КПСС, одна провокация сменялась другой. Контрреволюционеры не останавливаются не перед каким-либо самым преступным актом, чтобы спровоцировать очередную антикоммунистическую кампанию. Показательны в этом смысле Тбилисские события 9 апреля 1988 года. В устроенном там побоище пытались обвинить Лигачёва Е.К., генерала Родионова И.С., ЦК КПСС, Министерство обороны, КГБ. Истерической шумихой прикрывались подлинные виновники трагедии. Стоит лишь спокойно, беспристрастно проанализировать факты, как истина становится очевидной. Задайте вопросы: почему точь-в-точь к моменту кровопролития в Тбилиси оказались там Борис Васильев, Юрий Рост, операторы и корреспонденты ЦТ, зарубежных средств массовой информации и еще кое-кто? Для кого и для чего заранее были заготовлены железные прутья и другие средства нападения? Почему с такой необычной поспешностью развернул «анализ» событий перед телекамерами Собчак? Почему заглохло расследование этой провокации съездом народных депутатов? Как уместен вопрос - кому это выгодно? Кого больше всех устраивала шумиха вокруг этих событий? Ответ очевиден: сценаристам и режиссерам расчленения СССР, в котором Грузии, как и Прибалтийским республикам, отводилась роль детонатора.
Вот факт помельче масштабом, но схож по методам, тактике провоцирования. Сейчас, пожалуй, многие забыли как в телестудию, из которой велась передача «Взгляд», поздней ночью ворвалась группа лиц, среди них небезызвестный журналист Ю. Щекочихин, и с явно наигранным возмущением поведала о скандале в ЦДЛ. Спросите себя, пустили бы Вас, не глубокой ночью, а ясным днем в строго охраняемое здание Центрального телевидения в Останкино и сразу предоставили бы возможность выйти в эфир? Попробуйте, проделать это! Чувствовалось, что тщательно готовили стычку в Центральном Доме литераторов и оперативно обеспечили её шумное, назойливое, долговременное освещение во всех «демократических» средствах информации. Кстати, в роли провокатора Ю. Щекочихин продолжал выступать и в последующем. Стоило президенту осмелиться отстранить от важной должности в исполкоме СНГ одного из самых одиозных олигархов Б.Березовского, как этот журналист тотчас вохник на экране телевизора с инсинуациями по адресу коммунистов.
Любым способом, пусть самым грязным, любой ценой, пусть самой дорогой, любым фактом, пусть самым ничтожным, лишь бы бросить кусок грязи, дерьма в коммунистическую партию!
Тема дискуссий: экономика
Тезис апрельского (1985 года) Пленума ЦК КПСС об ускорении социально-экономического развития страны оживил научные исследования в области экономики. По актуальнейшим проблемам изрядно изруганной нашей экономики выступали в различных изданиях многие виднейшие советские экономисты. Это вполне объяснимо и было бы непонятно, если бы они отмалчивались. Во многих публикациях присутствовало немало литературного и полемического блеска, научной эрудиции, обильно приправленной солидной дозой самоуверенности, а порой и безапелляционности. Однако нет-нет, да и ловил себя на мысли, что некоторые статьи имели своеобразный подтекст. Допустим, радикальная экономическая реформа пробьется через все трудности и преграды, увенчается успехом, экономика наберёт ожидаемые темпы, станет ожидаемо эффективной. Тогда окажется, что эти ученые заблаговременно «застолбили» право заявлять: «видите, как обернулось, точь-в-точь как я (мы) предсказал(и), как рекомендовал(и)». Если же экономика продолжит топтание на месте, постигнут экономические неудачи, люди не ощутят перемен к лучшему, в этом случае не исключено, что услышим, как не единожды бывало: «чему, собственно, удивляться — все идет так, как и предсказывалось, как предупреждалось». В общем, позиция некоторых экономистов в любом случае оказалась беспроигрышной.
Двойственность, расплывчатость, а, прямо говоря, почти абсолютную неконструктивность ряда публикаций невольно подтверждал «свод» достижений экономической науки, представленный академиком С. Шаталиным в одной из статей, опубликованных в «Правде». Названные в статье примеры действительно заслуживали занесения в послужной список ученых. Только жаль, что среди них отсутствовали работы базового, определяющего и конструктивного плана. Конечно, приводимые в них доказательства, обоснования несостоятельности тех или иных экономических догм и постулатов тоже нужны. Но их не запряжешь в экономическую колесницу. Тем более, что все они, как правило, сформулированы и опубликованы, так сказать, задним числом, когда жизнь сама начала отбрасывать всё отжившее, устаревшее, тормозящее.
Время же требовало не аморфных рассуждений, односторонней и бесплодной критики, а глубокого научного экономического анализа, всесторонне обоснованных выводов и конкретных решений. Сколько было написано и сказано самых умных слов, самых громких и самых сенсационных фраз! Дело же подъема советской экономики от этого не продвинулось ни на гран, так как за этим не следовали конструктивные выводы, конкретные решения.
Беда, в известной степени, и вина советских экономистов, думается, состояла в том, что многие из них подходили к рассмотрению проблем советской экономики как бы с нулевой позиции. За семьдесят советских лет в стране сложилось мощное, многогранное народное хозяйство с вполне определившимися закономерностями и тенденциями. Их можно подвергать критике, обнаруживать в них не только положительные, но и негативные моменты, несовершенство, не до конца реализованные возможности, но их нельзя, более того, опасно, игнорировать. Советская социалистическая экономика — существовавшая объективная реальность. Она вполне определенно проявила себя. Именно благодаря созданию мощной советской экономики первое в мировой истории социалистическое государство преодолело доставшееся в октябре 1917 года наследие, одержало убедительную победу над европейской, еще раз подчеркнем — европейской, не только над германской — военной машиной. Совсем не случайно советская, социалистическая страна многими, и не только друзьями, была названа сверхдержавой, хотя сам термин, понятно, не из лучших.
Анализировать советскую экономику с нулевых, только с негативных позиций — значило искажать исходные данные, заведомо обрекать себя на неправильные выводы. А такой подход у многих ученых экономистов доминировал. Это превращало их анализ, а, следовательно, и выводы в холостые, бесплодные. Разве можно было сбрасывать со счетов десятки тысяч социалистических промышленных предприятий, колхозов и совхозов со сложившимися за многие годы взаимоотношениями, производственными и иными связями?
Конечно, можно, пользуясь методологией буржуазных обществоведов, доказывать необходимость повернуть вспять и производительные силы, и производственные отношения. Но сие не осуществимо без опасных социальных катаклизмов. Мы часто повторяем тезис о том, что ход истории необратим. Применительно к истории развития советской экономики это положение подтвердилось самым наитягчайшим образом. Политэкономия капитализма и политэкономия социализма существуют объективно и слить их в единое целое никому не дано. Законы общественного развития по чьей-либо прихоти, воле или желанию не меняются. Отнюдь не случаен вывод В.И. Ленина, что учение Маркса всесильно потому, что оно верно. Отмахиваться от этого — значит возвращаться к политическому и экономическому невежеству, признавать, что общественное развитие замораживается на стадии капитализма.
Голый критицизм, оторванный от исторических закономерностей, многих приводил лишь к крайностям. Это не абстрактные размышления.
Основное содержание начатой тогда радикальной экономической реформы — переход от преимущественно административных к преимущественно экономическим методам управления. Вот здесь у многих ученых и проявились некоторые крайности. Первая — это абсолютизация экономических методов управления, беспредельная вера в чуть ли не беспредельный автоматизм их действия.
Отметание наотмашь административных методов, естественно, приводило к принижению роли государства в регулировании экономической жизни общества, к сведению на нет организаторских функций и ответственности органов государственного управления за состояние экономики. Между тем, мировой опыт убедительно свидетельствует о непрерывно возрастающем вмешательстве государства и его органов в экономические процессы по мере роста масштабов экономики, усложнения экономических связей и экономической взаимозависимости.
Это блестяще обосновал Кейнс теоретическими исследованиями и выводами по сглаживанию присущих капиталистическому способу производства противоречий. Так называемый «новый курс» Ф.Рузвельта не что иное, как определенная государственная политика в области экономики. «Рейгономика» в США, приведшая к впечатляющим конкретным результатам, тоже целенаправленное государственное вмешательство в экономику администрации президента Рейгана.
В публикациях много говорилось о рыночной экономике. Но у ряда авторов понятия «рыночная» и «капиталистическая» звучали как синонимы. Они, по-видимому, только от стеснительности или под воздействием политической конъюнктуры не договаривали подспудно мысли о полном переводе советской социалистической экономики на капиталистические рельсы.
Глупо отрицать роль рынка в развитии любой экономики и к чему приводит пренебрежение им мы убедились на своем горьком и весьма поучительном опыте. Но едва ли можно считать более разумным утверждение, что рынок - это безбрежные стихийные отношения, панацея от всех бед.
Деловые люди, экономисты капиталистических стран Запада прилагают немало усилий, чтобы в какой-то мере сгладить негативные моменты рыночной стихии. Если бы рынок автоматически решал все проблемы развития производства и сбыта продукции, то не требовалось бы огромное количество толковых и энергичных менеджеров, организаторов производства, коммерсантов, без которых немыслимо ни одно капиталистическое предприятие. И если бы эта внушительная армия управленцев суеверно верила в магическую саморегулирующую силу рыночных отношений, то фирмы и корпорации отказались бы от их услуг навсегда. Чего уж часто действительно не хватает, то именно умных и предприимчивых организаторов. Полагалось бы без всякой стеснительности и ограничения учиться у капиталистов практике непрерывного обучения и сурового закаливания специалистов в области управления производством. Вспомним, что именно с направления людей для учебы за рубеж начинал свои реформы Петр Великий. Подобная практика широко применялась и в советское время. Так, один из организаторов нашей промышленности, крупный государственный деятель И.Ф.Тевосян много лет «гнул спину» на предприятиях Круппа.
В целом современную структуру хозяйственного механизма развитых капиталистических стран можно представить как сочетание жесткой командно-экономической системы управления внутри каждого подразделения любого вида производства (предприятия, концерна, корпорации и т.д.) с косвенным воздействием центра через государственные программы, систему финансово-кредитных рычагов на регулирование рынка товаров, рабочей силы, ценных бумаг. Рынок включает в себя процесс обращения, доведения товара до потребителя, отношения между партнерами в экономическом акте купли-продажи. Конечно, государственное вмешательство может привести к различным последствиям, иногда к даже диаметрально противоположным, но это скорее вопрос экономической грамотности, организаторских способностей и волевых качеств государственных деятелей. Академик Абалкин Л.И. в одной из своих работ писал: «дело не в том, чтобы искусственно противопоставлять одни методы другим. Нельзя административные методы упрощенно отождествлять с администрированием, изображать их как методы стоящие вне экономики. Неверно также экономические методы отождествлять с рыночным механизмом. Надуманной является альтернатива: либо директивное планирование, либо отсутствие планового руководства и игра стихийных сил рынка.» (Л.И.Абалкин «Экономические законы. Интересы и методы.» «Коммунист» N16, 1967г., стр. 78). Пожалуй, у популярного академика сегодня еще больше оснований для подобных выводов.
Другая крайность — это, если можно выразиться, идеализация некоторыми советскими экономистами экономических достижений за рубежом, раболепное приложение, необоснованное, безапелляционное навязывание зарубежных подходов и стереотипов к советской экономике. Было модным характеризовать советскую экономику только в мрачных красках. Зато немало тратилось красок светлых и ярких тонов, чтобы расцветить действительные и мнимые преуспевания народного хозяйства в других странах.
Не будем напоминать о противоречивых процессах в капиталистической экономике — об этом много и не бездоказательно писали почти все советские экономические светила. Не менее осторожно следовало бы настаивать на скоропалительном переносе к нам и некоторых методов хозяйствования из социалистических стран. Например, венгерские, китайские, польские, югославские экономисты и политики того периода были озабочены трудностями, возникавшими в народном хозяйстве их стран, и мучительно искали пути выхода из них. Между тем, в экономической литературе СССР говорилось только о позитивных сторонах применяемых там методах ведения хозяйства.
Разумный перенос полезного опыта организации дела на капиталистических предприятиях ничуть не подорвал бы социалистическую «целомудренность», не стал бы отступлением от принципов социализма. Еще Энгельс подчеркивал «растущую организацию производства как производства общественного на каждом отдельном капиталистическом предприятии.» (К.Маркс, Ф. Энгельс, соч. т.20, стр.284)
Механическое же копирование принципов и подходов в управлении капиталистической экономикой приносило результаты обратные ожидаемым. К примеру, вопрос о ценообразовании. В капиталистическом мире от изменения цен на какую-либо продукцию выигрывает одна фирма и может пострадать другая. В СССР же изменение цен в любом случае отражалось на всех. Это похоже на перекладывание кошелька с деньгами из одного кармана в другой. В свое время решили превратить в рентабельные шахты и разрезы, обосновали повышение цен на уголь. На какой-то период угледобывающие предприятия оказались в выигрышном положении. Но дальше процесс стал развиваться по принципу цепной реакции. Вынуждены повысить цену на продукцию крупные потребители угля, прежде всего энергетики. Это вызвало рост цен в энергоемких отраслях, и начался неуправляемый процесс всеобщего роста не только оптовых, но и розничных цен. Локальные манипуляции с ценами в условиях социалистической экономики требуют большой осторожности, ибо могут разбалансировать рынок, вызвать необузданный хаос в розничных ценах со всеми вытекающими отсюда социальными и политическими последствиями.
В ценообразовании регулирующая роль государства чрезвычайно велика. Кстати, капиталистические государства от регулирования цен не уклоняются. В ряде стран установлен строгий контроль за ценами на многие виды продукции. Например, в Англии государство определяет уровень цен даже на молочные продукты. Конечно, государственное регулирование не может быть волевым, волюнтаристским, без учета интересов производителей и потребителей. Это опять-таки вопрос организаторских способностей, государственной мудрости и экономической грамотности руководителей. При непродуманной организации ценообразования, локальном изменении цен под давлением субъективных, сиюминутных интересов может оказаться и оказывается, что предприятия будут с прибылями, причем солидными и растущими, а государство, общество останутся в убытке.
Здесь, пожалуй, уместно сказать о широко ныне пропагандируемом тезисе о примате личного богатства над общественным. Мол, из богатства отдельных граждан составляется богатство государства. Исторический и современный опыт опровергает это утверждение. В самых бедных государствах есть группы весьма состоятельных людей. Но от их богатства обществу не легче, а, напротив, тяжелее, так как такое богатство нажито, как правило, за счет большинства членов этого общества. Еще просветители ХУШ века предупреждали, что проповедование примата личного богатства приводит лишь к развитию непомерного эгоизма отдельных личностей, деградации общества. РАВЕНСТВО — постоянный лозунг всех социальных революций, главной целью которых было ограничение пределов личного богатства. Правда, этот лозунг из тех, которые быстрее других забываются и отбрасываются.
При современных масштабах экономического развития возрастает роль единой государственной экономической политики. Для разработки и осуществления такой политики сразу после взятия власти рабочим классом и его партией был создан специальный орган — Госплан. Но постепенно от него начали ответвляться серьезнейшие направления единой экономической политики: ценообразование, труд и заработная плата, научно-технический прогресс. Образование госкомитетов по этим направлениям разорвало единый процесс экономического мышления и действия, привело к раздробленности и несовместимости отдельных элементов экономической политики, обессилило Госплан, размазало ответственность. Делегировав от себя важнейшие функции, Госплан в то же время погряз в бесконечности мелких вопросов, занимаясь всем и вся, вплоть, что называется, до сапожного гвоздя. Определение оптимума в централизованном, региональном и местном управлении экономическими процессами — дело отнюдь не простое. Оно митинговыми методами не решается. Требуется глубокая аналитическая и организаторская работа многих и многих умнейших экономистов. Не случайно, что среди руководителей Госплана были такие высокообразованные политики и экономисты, как Кржижановский, Пятаков, Куйбышев, Межлаук, Вознесенский, Байбаков... Причем в определении такого оптимума не может быть решений по принципу: раз и навсегда. Конкретные потребности общества, народного хозяйства требуют постоянного перераспределения задач и функций между центральным и региональным уровнем.
Думается, нет ошибки или преувеличения в утверждении, что главная причина медленного продвижения радикальной экономической реформы в СССР заключалась в слабости демократических начал в управлении производством. Во многих случаях не броско, но определенно свели производственную демократию только к выборности хозяйственных руководителей. Слов нет, это важный, а часто и решающий шаг в данном направлении. Но останавливаться на этом — означало исключить из поиска и осуществления новых форм хозяйствования мощный созидательный потенциал трудовых коллективов. Нехватка хозяйственной самостоятельности — это не только сковывающая позиция ведомств. Пожалуй, больше то, что инженеры и техники, рабочие на многих предприятиях были оттодвинуты от реального участия в управлении производством.
Хорошая идея о создании советов трудовых коллективов, к сожалению, не получила развития. Совет трудового коллектива становился коллегиальным директором предприятия. Тогда назначаемый директор предприятия приобретал статус управляющего предприятием, действующего по воле и под руководством совета трудового коллектива. На наш взгляд, демократизация управления производством и укрепление единоначалия — двуединый процесс. Совет трудового коллектива после тщательного изучения, анализа и выработки решения передает управляющему (директору) всю полноту власти для проведения в жизнь принятых решений. Никакое распоряжение управляющего не может быть отменено иначе, как решением совета трудового коллектива, принятым абсолютным его большинством. При таком подходе к производственной демократии находят свое место профсоюзные и другие общественные организации.
До сих пор ведутся пустопорожние «дискуссии» о приоритетах — экономика определяет политику или наоборот. А под прикрытием подобного рода рассуждений экономика нашей страны практически развалена, трудящиеся люди превращены в нищих и обездоленных. Разрушители, между тем, рассуждают о неэффективности советской системы хозяйствования.
Наряду с позитивными дискуссиями, направленными, в своем большинстве, на поиск новых оптимальных путей совершенствования экономики в ходе «перестройки» все больше появлялось в печати и, особенно, по радио и телевидению материалов, изображающих историю развития и современное состояние советской экономики только в черных красках. Чем отдаленней становился апрельский (1985 года) Пленум ЦК КПСС, тем яростнее и, можно сказать, наглее, развязнее становились не только полуневежественные журналисты, но и экономисты, афишировавшие себя этакими знатоками экономических проблем и чуть ли не лекарями экономических болезней.
В журнале «Новый мир» N6 за 1987 год ранее почти неизвестный экономист из института США и Канады(!) Академии Наук СССР Николай Шмелев опубликовал большую статью «Авансы и долги». Она обратила внимание различных кругов советского общества. Помнится телерепортаж с избирательного участка, где голосовала чета Горбачёвых. Генерального Секретаря ЦК КПСС окружили, как водится, люди и пытались получить ответы на волнующие их вопросы. Среди вопросов на этот раз был связанный с публикацией Н. Шмелева. При одобрении окружающих молодой человек, обратившийся с вопросом, возмущался нападками автора на результаты трудовых усилий советских людей. В свойственной ему манере, Горбачёв с одной стороны признал, что в статье явный перебор негатива, а с другой — высказался о праве автора на свое мнение.
У меня публикация вызвала недоумение антисоветской тональностью, хотя автор и пытался доказать, что, якобы, недостатки и пороки советской системы управления экономикой следствие отступления от марксизма-ленинизма. Кстати, впоследствии Н. Шмелев пополнил ряды хулителей К.Маркса и В.И.Ленина. Стал довольно активным апологетом капиталистического способа хозяйствования.
Нельзя подобное выступление оставлять без ответа. Однако числившиеся в видных деятелях экономической науки и руководители государственных органов управления экономикой как в рот воды набрали. Под впечатлением публикации в «Новом мире» набросал заметки и отправил их в еженедельник «Экономика и жизнь» (он неоднократно изменял название, был и «Экономической газетой»). В этом издании не единожды публиковался, работая в области, некоторые мои статьи входили в сборники, издаваемые еженедельниками. Предметом гордости был двухтомник сочинений А.С. Грибоедова, преподнесенный редакцией как премия. Так что обращение с замечаниями именно в это издание отнюдь не случайно. Вскоре позвонил заместитель главного редактора. К сожалению, фамилию его забыл, а главным редактором в то время был Владимиров, работавший в свое время в аппарате Ю.В.Андропова. Зам. главного редактора сказал, что он, как и главный редактор, полностью разделяет мою позицию, Но, к сожалению, в нынешней обстановке заметки не могут быть опубликованы и они надеются, что я это понимаю. Вот наглядный урок гласности, «свободы слова» в период «разгула демократии»!
Прошло много лет и окончательно ясно, что публикация Н. Шмелева запланированная акция. Автор выполнял определенное задание в отведенной ему роли по разрушению советского государства. Думается, будет уместным привести мою статью без каких-либо отступлений от написанного в 1987 году. Это в какой-то мере воспроизведет атмосферу, в которой стали возможны злобные нападки на советскую действительность и ответную реакцию на это.
«ВПЕРЁД...— НАЗАД!
( полемические заметки в связи с одной статьей)
Сейчас наблюдается своеобразный «дискуссионный взрыв». Идет интенсивный обмен мнениями по различным аспектам перестройки. Это наиболее наглядное и ощутимое проявление дальнейшей демократизации общества, самой широкой гласности при обсуждении назревших проблем.
Наиболее активно обсуждаются проблемы экономики, совершенствования хозяйственного механизма. В этом плане обращает внимание публикация Николая Шмелева «Авансы и долги» в журнале «Новый мир» N6. В этой статье немало острых рассуждений, любопытных предложений. Но общая тональность статьи, вольное обращение с историей и фактами настораживают, притупляют интерес к позитивным моментам. Автор это в какой-то мере понимает и оговаривается, утверждая, что «вопрос слишком серьёзен и жизненно важен, чтобы смягчать выражения и прибегать к умолчаниям». Едва ли, думается, серьезность и жизненность вопроса позволяют переходить определенные рамки, заменять аргументы криком. Не зря говорят на Востоке, если бы криком строились города, то самым великим строителем был бы ишак.
Автор выражает сомнение в том, что «сложившаяся в стране система хозяйственных отношений, включая и структуру собственности, — это и есть воплощение марксизма-ленинизма на практике», что наша экономика отвечает природе социализма. Он считает вопрос «об исторических корнях нашей экономической модели» далеко не решенным. Пожалуй, это уж слишком. Есть же истины, основополагающие принципы, не зависящие от конъюнктурных заскоков отдельных личностей, которые не назовешь «священными коровками». Без этих принципов остается лишь дорога назад к тем экономическим порядкам, которые сломал российский пролетариат в октябре 1917 года, т.е. надо встать на позиции тех, кто отрицал и отрицает неизбежность социалистической революции, её историческое значение. В статье утверждается, что Маркс и Энгельс якобы только разработали «теоретические основы революции, обосновали её объективную неизбежность». Стоит лишь напомнить о «Капитале», как станет явной крайняя ограниченность этой оценки заслуг Маркса и Энгельса. Как говорил В.И.Ленин, они не могли, естественно, указать «ни форм преобразования, ни темпа быстроты развития конкретной реорганизации...»(В.И.Ленин ПСС т.36, стр. 380). Классики марксизма-ленинизма в своих работах раскрыли социально-экономическую сущность революционных преобразований пролетариатом отношений собственности. Именно на основании глубокого экономического анализа они делают выводы о неизбежной необходимости изменения социального строя. «...Когда дело идет об отмене буржуазных отношений, вопрос о собственности является жизненным вопросом рабочего класса», — подчеркивал К.Маркс. Предреволюционные работы В.И.Ленина автор сводит лишь к «чистой политике», отказывая ему и партии в наличии продуманной экономической теории социализма. Общеизвестно же, что к революции В.И.Ленин пришел с научно обоснованной программой уничтожения частной собственности. Эта программа учитывала конкретные исторические условия тогдашней России. В числе важнейших первоочередных экономических мер пролетариата В.И.Ленин считал национализацию трестов, синдикатов, банков, важнейших отраслей производства. Это закладывало основы нового социалистического хозяйствования. Именно экономическая программа большевиков в первую очередь привлекла на их сторону трудящиеся массы, как в городе, так и в деревне. Именно в ломке существовавшей капиталистической экономики, устранении капиталистической эксплуатации народных масс — главная цель социалистической революции.
В статье Шмелева совершенно отсутствует учет конкретной исторической обстановки в различные периоды советской истории. Как говорится, каждый может быть стратегом, видя бой со стороны, тем более, задним числом. Автор укоризненно замечает, что «в какой-то момент Ленин... стал верить в то, что приказные методы — это и есть основные методы социалистической экономики». Во-первых, нигде и никогда В.И.Ленин это не утверждал, а, во-вторых, «приказные методы» в период «военного коммунизма» — это столь же необходимые, сколь и вынужденные действия. В последнее время стал распространенным прием как в «научных» публикациях, так и в беллетристике приписывать историческим личностям те или иные мысли, высказывания, а потом их «разоблачать». Что и говорить, прием довольно дешевый, но действует на читателя, не требующего документальных доказательств.
На протяжении всей статьи доказывается необходимость возврата к НЭПу, возрождения его принципов. Автор характеризует новую экономическую политику - НЭП 20-х годов — как переход от «административного социализма» к «хозрасчетному социализму». На деле же НЭП решал более ограниченные экономические задачи, исходя из конкретного состояния и потребностей производства и рынка того времени. А главное, он способствовал решению важнейшей политической задачи - укреплению союза рабочего класса и крестьянства. Конечно, опыт НЭПа в какой-то мере может быть учтен в современных условиях, но это отнюдь не означает его слепое копирование. По этому поводу, на наш взгляд, интересные соображения высказаны Ф. Бурлацким в статье «Ленин и стратегия крутого перелома», опубликованной в «Литературной газете» 16 апреля 1986 года.
Значение НЭПа расписывается в статье «Авансы и долги» не ради разумного анализа и возможного использования отдельных моментов его опыта, а как отправной момент для почти полного отрицания каких-либо достижений советской экономики во все последующие годы социалистического строительства. В этот период, по утверждению автора, был произведен «демонтаж ленинской политики «хозрасчетного социализма».
Конечно, нельзя не учитывать, что в ходе нашего социально-экономического развития накопились серьезнейшие проблемы, об этом партия откровенно сказала на апрельском (1985г.) Пленуме ЦК КПСС и ХХУП партийном съезде. Но никто, даже наши недруги, не осмеливаются отрицать грандиозные успехи, достигнутые советской экономикой. Читая в статье о «дефицитной, несбалансированной, неуправляемой экономике», невольно удивляешься, каким образом, при каких условиях Советский Союз стал второй по экономическому могуществу державой мира и реально претендует на самые высшие в мире позиции в этом отношении!? Видимо, это тот случай, когда в псевдокритическом раже вместе с водой выплёскивается и ребёнок. Не надо, разумеется, надевать шоры на глаза, но не следует, по-видимому, постоянно пользоваться черными очками. Не мешало бы проанализировать статистику (именно анализировать, а не выхватывать отдельные цифры и показатели), а она убедительно говорит об ошеломляющих темпах развития советского хозяйства в предвоенные годы. Эти темпы не появились сами по себе, и об этом следовало бы помнить.
Перечёркивание реальных и без преувеличения эпохальных достижений, хотели бы того или не хотели бы разного рода критики, оскорбляет поколения советских людей, вложивших невероятно большие усилия в создание и укрепление советского экономического потенциала.
Да «ценой предельного напряжения сил страна выдержала и 30-е годы, и самую страшную в своей истории войну, и трудности послевоенного восстановления народного хозяйства». Это диктовала обстановка, история, требования к «выживаемости» нового общественного строя в окружающем его мире, стремящемся любыми средствами «отторгнуть» это новообразование. Только безграмотные и наивные люди могут утверждать, что предельное напряжение диктовала чья-то злая воля, но к таким людям автора статьи отнести, пожалуй, никто не осмелится... В том же «Новом мире» в одном из откликов на статью Н. Шмелева говорится, что автор «бьет прямо в цель». Возможно, но какая же имеется в виду цель в этом случае? Кому нужны и выгодны подобные наскоки на исторические завоевания советского государства, нашего народа?
Можно буквально построчно рассматривать оценки автором сложившейся к началу 80-х годов ситуации в экономике и не увидеть экономически обоснованного анализа, раскрытия подлинных причин ошибок и неудач. Он требует назвать вещи своими именами: «глупость — глупостью, некомпетентность — некомпетентностью, действующий сталинизм — действующим сталинизмом». Но за этими «крепкими» выражениями не стоят конкретные факты и лица, а сплошные эмоции, призванные возбудить неглубоко думающих людей. И надо признать — возбуждают, волнуют, вселяют растерянность и неуверенность.
Особо следует сказать о «действующем сталинизме». Стало вроде «модным» так или иначе «лягнуть» Сталина в самых разных публикациях. Это уже теряет остроту и действенность и нередко выглядит просто курьёзным. Как известно деятельности Сталина дана принципиальная оценка еще тридцать лет назад в партийных документах. Нынешняя его «эксгумация» часто носит спекулятивный характер. Кроме того, за тридцать четыре года без Сталина было немало наших собственных успехов и неудач и приписывать «культу личности» все наши промахи, относить их только одному Сталину, пожалуй, по-человечески уже непорядочно.
Культ личности — понятие не статичное, в нем есть свои динамика и диалектика. Иногда говорят «до Сталина» — это когда же, до 1922 года что ли? Историкам и философам, по-видимому, предстоит убедительно разъяснить исторический парадокс: почему в годы наиболее тяжкой стороны культа личности Сталина, в годы жестоких репрессий одновременно бурно развивалась экономика, совершались небывалые подвиги (покорение Северного полюса, например), росли и достигли своего апогея в войну морально-политическое сплочение, бесконечная вера в социалистические идеалы, беспредельная преданность народов Родине? Правда, для меня загадки в том нет. Все заключалось и заключается в правильной, отвечающей требованиям конкретной исторической обстановки, потребностям советского народа, в марксистско-ленинской политике Коммунистической партии, ее умелом руководстве, огромной работе по идейно-политическому воспитанию людей. Почему-то в последнее время некоторые авторы «стесняются» об этом говорить. А ведь именно это во многом ослабило и даже нейтрализовало негативные проявления культа личности.
Ссылки на «культ личности», «волюнтаризм», «субъективизм», и т.п. вместо глубокого, подлинно научного экономического и социально-политического анализа, не делают предмет исследования более ясным, дезориентируют, уводят от правильных научно обоснованных, объективных и конструктивных выводов и удобряют почву для разного рода спекуляций и фальсификаций изобретателям «рыночного», «хозрасчетного», «национального», «административного» и прочих «моделей» социализма. В статье проглядывает определенная претенциозность на выдачу рецептов преодоления нынешних трудностей в экономическом развитии. Конечно, поиск путей совершенствования управления нашей экономикой будет тем успешнее, чем больше проявит созидательной активности научная и производственная общественность. В документах по реализации радикальной реформы управления экономикой, осуществляемой по решению июньского (1987г.) Пленума ЦК КПСС, имеется ряд моментов, о которых говорится в статье Н. Шмелева.
Но, думается, оставляя в стороне авторскую безапелляционность в рассуждениях на эту тему, есть смысл обратиться к некоторым предложениям другого рода. Так, автор предлагает «бесстрашно и по-деловому обсудить, что нам может дать сравнительно небольшая резервная армия труда». Он советует «не закрывать глаза и на экономический вред от нашей паразитической уверенности в гарантированной работе».
Автор считает «чрезмерно полную занятость» причиной многих непорядков. Необходимость безработицы в социалистическом обществе выдвигается не впервые. Так, американский экономист Б. Ричмен, анализируя советскую экономику, тоже утверждал, что «полная занятость вовсе не означает, что каждый человек, желающий работать, всегда должен быть трудоустроен, речь скорее о том, что желателен разумный уровень «полной» занятости». (Б. Ричман «Организация управления промышленностью в СССР». Сравнительный анализ важнейших аспектов советской и американской систем управления. Перевод с английского. Издательство «Прогресс» М.1966, стр.18).
«Разумный уровень» полной занятости означает необходимость для капиталистического производства иметь определенный резерв рабочей силы за счет безработицы. Это, с одной стороны, позволяет предпринимателям иметь низкие цены на рынке рабочей силы, сдерживать резервной армией безработных протест работающих против капиталистической эксплуатации и устанавливать этим же методом высокую трудовую и производственную дисциплину. С другой стороны, уровень безработицы не должен быть чрезмерно высоким, чтобы не переполнять чашу терпения и не вызывать массовых острых социальных и политических конфликтов.
