«Федеральное агентство по образованию РФ Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования ...»

Большую роль отводил Тёрнер границе как политическому водоразделу американской демократии. Граница, в его представлении, выступала как антитеза капиталистической цивилизации Востока США. Он сводил социальный конфликт в истории США к борьбе пионеров-фермеров с капиталистическими кругами восточного побережья Америки. Граница выступала в качестве предохранительного клапана во внутренней политике США. Лишние люди на Востоке уходили на Запад.

В дальнейшем частью исторической концепции Тёрнера стала «теория секций» (географическая область с определенным укладом хозяйства и особым психическим складом населения). Социально – экономическую структуру секции у Тёрнера определяли, в конечном счете, географические условия. Содержанием американской истории XVIII – XIX вв., в терминологии Тёрнера, была борьба «динамически расширяющихся секций». Под влиянием работ Тёрнера активизировалось изучение социально-экономической истории в американской историографии. Расширились исследования по истории Запада. Борьба промышленного Севера и рабовладельческого Юга в этой терминологии была представлена как борьба северной и южной секций. Перенесение фокуса в рассмотрении американской национальной истории на Запад отодвигало на второй план роль и значение борьбы с рабством. Еще одним следствием идей Тёрнера было то, что объявление продвижения на новые земли залогом процветания и демократии в США стимулировало развитие в стране экспансионистской идеологии.

Дальнейшее развитие прогрессистского направления связано с именем Чарльза Остина Бирда (1874 – 1948), который считается большинством специалистов по американской историографии крупнейшим историком США XX столетия. Его работы открыли новый этап в развитии американской исторической мысли. Бирд родился в 1876 году в семье богатого фермера из штата Индиана. По вероисповеданию он принадлежал к методистской общине США и учился в методистском университете де Поу. После его окончания в 1898 году Бирд был направлен в аспирантуру Оксфордского университета. В 1902 году он возвращается в США и начинает свою преподавательскую и научную деятельность в стенах Колумбийского университета, где как учёный-историк примыкает к прогрессистскому направлению в историографии США. В течение 900-х годов Бирд в русле прогрессистской школы формирует собственную концепцию истории США. В частности, он выступает с критикой «теории границ» Тёрнера. Как полагал Бирд, не граница и наличие свободных земель являлись главным фактором американской истории, а промышленное развитие страны. Поэтому Бирд сосредоточил своё внимание на эволюции социально-экономических отношений в американском обществе.

Главную движущую силу исторического процесса в новое время Бирд усматривал в промышленном развитии капитализма. Если Тёрнер утверждал, что человек может найти гармонию и счастье в слиянии с природой, то Бирд полагал, что человек постепенно уходит от природы, и, на его взгляд, промышленное развитие, индустриализм должны были в итоге разрешить социальные противоречия. Роль индустриализма Бирд показал в своих первых работах – «Промышленная революция» (1901), «Развитие новейшей истории Европы» (1907), посвященных европейской истории, а затем перешел к разработке этих вопросов применительно к американской истории.

С выходом в 1913 году его знаменитой книги «Экономическое объяснение конституции Соединенных Штатов» начинается второй и самый плодотворный этап развития прогрессистского направления. Книга по праву считается значительным событием в историографии США XX столетия. Бирд впервые в американской исторической науке дал развёрнутый анализ социальной структуры американского общества после войны за независимость и показал, что отцы-основатели США при написании конституции руководствовались, прежде всего экономическими интересами правящей элиты, а не абстрактными демократическими устремлениями. Они стремились создать наиболее безопасные условия для капиталистической деятельности и обезопасить себя от возможных социальных конфликтов. Право частной собственности отцы-основатели ставили выше правительства и народного сообщества. В тоже время как мелкие фермеры, по мнению Бирда, были в большинстве равнодушны к процессу создания конституции США.

В 1914 году вышла вторая крупная работа Бирда «Современная американская история», в которой он впервые апробировал свою концепцию индустриализации в истории США. Бирд показал, что промышленники и финансисты Северо-Востока США, которые пришли к власти после гражданской войны 1861 – 1865 гг., сполна использовали её для своего обогащения. Рассматривая проблемы экономического развития США на рубеже XIX – XX веков, Бирд подверг резкой критики антинародную политику американских монополий и призвал к проведению широкомасштабных социальных и политических реформ и введения государственного регулирования деятельности американских монополий.

В тесной связи с прогрессистским направлением развивалась коммонсовско-висконсинская школа по изучению истории рабочего движения. Своё название школа получила по имени своего лидера Джона Коммонса (1862 – 1945), работавшего с 1904 года в Висконсинском университете. Им был опубликован ряд трудов по истории экономического развития США и тред-юнионизма. Под его редакцией в 1910 – 1911 гг. вышла 10-ти томная «Документальная история американского индустриального общества», которая считается классической в историографии США.

Теоретико-методологические взгляды Коммонса сформировались под влиянием немецкой исторической школы в политэкономии и К. Бюхера. Согласно Коммонсу, на ранней стадии развития американского капитализма промышленная буржуазия находилась в зависимости от ссудного капитала и торговой буржуазии и для повышения своих прибылей была вынуждена эксплуатировать наёмный труд. Когда же предприниматели получили возможность увеличивать свою прибыль, то борьба между рабочими и капиталистами, связанная с условиями найма, стала затихать. Образование тред-юнионов было вызвано, по Коммонсу, не борьбой между трудом и капиталом, а конкуренцией внутри рабочего движения США, например, между квалифицированными и неквалифицированными рабочими из числа эмигрантов. Коммонс и его последователи выдвинули тезис о преимущественно рыночном сознании американских рабочих, что существенным образом отличало американский пролетариат от европейского, который был более политически организован. Это различие объясняло слабость влияния радикальных идей в рабочем классе США.

Раздел III. Историческая мысль и историческая наука в эпоху кризиса историзма в 1918 – 1945 годах

Тема 9. Историография Германии.

Кризис немецкого историзма

Э. Трёльч о кризисе историзма

Германия проиграла Первую мировую войну. Этот факт произвел тяжелое впечатление на немецкую политическую и интеллектуальную элиту. Немцы не могли поверить в то, что западный либерализм и позитивизм оказался сильнее немецкого идеализма – гордости германской культуры. Парадокс ситуации заключался ещё и в том, что западный либерализм не только выиграл войну у немецкого консерватизма, но и смог косвенно повлиять на признание германской элиты буржуазно-демократических ценностей в форме Веймарской республики, которая изначально была враждебно встречена значительной частью населения Германии. Несмотря на все попытки германских либералов и демократов привить в стране буржуазно-демократические ценности, их усилия оказались тщетны. Пришедший на смену Веймарской республики национал-социалистический режим воспринимался немцами как возвращение Германии на истинный путь её исторического развития.

Ведущий отечественный специалист по проблемам германской историографии А.И. Патрушев пишет: «Крах кайзеровской империи поверг немецких историков в состояние шока. Прежний мир был потерян: историки оказались перед выбором – либо признать и поддержать новорожденную республику, либо бороться против неё и добиваться восстановления монархии». Был потерян не только прежний мир, но и научная система его познания.

Внешне научная жизнь протекла по-прежнему: защищались диссертации, выходили монографии, публиковались источники и т. д., но наиболее дальновидные немецкие историки приходили к выводу о том, что принципы немецкого идеалистического историзма, с его индивидуальным подходом к историческим явлениям, всё более и более не соответствуют реальности. Но сила инерции мышления была столь велика, что приступить к обновлению теоретико-методологических принципов немецкой исторической науки оказалось не так-то просто. Немецкий историзм вступил в полосу длительного кризиса. Процесс теоретико-методологической переориентации германских историков занял несколько десятков лет и завершился уже в 60-е годы в историографии ФРГ.

Первым из крупных немецких историков, кто поднял проблему кризиса немецкого историзма (и не только), стал Э. Трёльч (1865 – 1923). Трёльч вошел в число ведущих немецких историков в начале XX столетия своими работами по истории религии, в которых он развивал идеи М. Вебера. Он также входил в число ведущих представителей либерального направления в немецкой историографии в годы Первой мировой войны. Во второй половине 10-х – начале 20-х годов Трёльч написал ряд статей по проблемам методологии истории. В 1922 году он объединил их в одну книгу, которая вышла под названием «Историзм и его проблемы». Эта работа Трёльча вызвала широкий резонанс в европейской исторической мысли межвоенного периода.

Касаясь оценки общего состояния исторической науки, Трёльч писал: «Мы теряем почву под ногами и вокруг нас носятся в вихре самые различные возможности последующего становления в первую очередь там, где мировая война привела к тотальному преобразованию, в Германии и в России». По его мнению, в ходе Первой мировой войны в западной исторической науке начался всеобщий кризис историзма. Что понимал Трёльч под кризисом историзма:

Под этим процессом он понимал не столько кризис исторических исследований учёных-историков, а сколько кризис основ исторического мышления в целом. Кризис исторического мышления был, по его мнению, также связан с мировоззренческим кризисом западной цивилизации. Причины кризиса историзма Трёльч усматривал в том, что во второй половине XIX века историческая наука отвернулась от создания всеохватывающей исторической картины мира. В этой связи Трёльч отмечает целостность исторической теории марксизма. По мнению Трёльча, кризис историзма углубился во время войны и революции, когда прежние исторические теории прошли экзамен на практическую проверку, который они не выдержали. Трёльч критикует «дурной историзм», под которым он понимал не соотнесённую с современностью узкую ученость. Подвергает Трёльч критике и современные ему концепции исторического познания, в частности неокантианство;

Несмотря на то, что Трёльч оставался на позициях индивидуализирующего подхода к истории, задачу историка он видел в создании единой конструкции развития человечества на основе идеи культурного синтеза. Трёльч приходит к выводу о том, что человечество не обладает духовным единством в своём развитии. Поэтому для европейского историка необходимо ограничится изучением феномена так называемого европеизма, а остальные культуры следует воспринимать только в качестве социологического сравнения.

Европеизм – великий исторический индивидуум, который являет собой для европейцев подлинный предмет их истории. Формирование основ универсальной истории европеизма Трёльч относил к XV веку. Главные вехи его становления: реформация, Английская революция, Просвещение, Французская революция, капитализм XIX века. По мнению Трёльча, основой европейской универсальной истории всегда выступало государство. Он выделял три типа европейского государства: 1) французский – основанный на общественном договоре; 2) английский – основанный на взаимодействии автономных индивидуумов; 3) немецкий – основанный на понятии государства как автономного, надличностного образования, которое, тем не менее, не исключает индивидуальные права и свободы.

Философия истории О. Шпенглера

Наиболее зримо кризис немецкого историзма и мировоззренческих основ германской исторической науки продемонстрировал выход книги Освальда. Шпенглера (1880 – 1936) «Закат Европы» (2 тома, 1918 – 1922). Эта работа открыла новый этап в развитии западной исторической мысли. Поэтому не удивительно то ошеломляющее впечатление, какое она произвела на европейскую интеллектуальную публику. Нельзя не согласиться с мнением Б.Г. Могильницкого, который писал о том, что книга О. Шпенглера является духовным символом своего времени.

В «Закате Европы» Шпенглер вышел за рамки всех традиционных представлений об истории и одновременно органически их синтезировал. Он разрушил прогрессистский образ истории XIX столетия, но вернулся к тому же прогрессизму в форме «героического пессимизма» человека западной цивилизации. Он решительно отверг естественнонаучный подход объяснения истории, но уподобил ритм исторического развития биологическому ритму. Он обрушился с резкой критикой на европоцентризм, но во многом остался на европоцентристских позициях как представитель единственной, согласно его представлениям, существующей в мире западной культуры. Он весьма снисходительно отзывался о состоянии современной ему исторической науки, но в тоже время довёл до логического завершения принципы немецкого историзма, расширив принцип индивидуализации исторических явлений до размеров гигантского культурно-исторического типа, который виртуозно описывал в ницшеанско-дильтеевском духе. Эти параллели можно продолжить и дальше, но бесспорно одно, написанная намерено не в академической манере, книга Шпенглера стала важным фактором, повлиявшим на изменение исторического сознания Запада.

В основе философско-исторической концепции «Заката Европы» лежала идея культурно-исторического цикла в сочетании с принципом замкнутости локальных культур. Всего, по мнению Шпенглера, в истории человечества существовало восемь культур: египетская, вавилонская, китайская, греко-римская, византийско-арабская, майя, индийская и западноевропейская. Каждая культура подчинена жесткому циклу исторического развития, который Шпенглер определил примерным временным сроком в 1000 лет. Каждая культура проходит в своём развитии стадии рождения, расцвета и гибели. Каждая культура обладает суммой присущих только ей особенностей, которые выражаются в философии, искусстве, науке, экономике, политике и т. д. Культуры замкнуты и не проницаемы друг для друга.

Особый интерес у Шпенглера вызывала заключительная стадия существования культуры - цивилизация. Символами цивилизации являются города, индустриализм, космополитизм, безрелигиозность, воля к мировому господству, культ денег, цезаризм. Согласно Шпенглеру, западноевропейская культура с эпохи Наполеона вступила в стадию цивилизации. Он считал, что все последующие события европейской истории XIX – начала XX веков лишь подтверждали его вывод о близящемся «Закате Европы». Как верно замечали многие исследователи, в рассуждениях Шпенглера о конце западной культуры заканчивается Шпенглер- ученый и начинается Шпенглер-пророк и политический мыслитель. В этой связи необходимо отметить консервативную политическую основу философии истории Шпенглера, которого недаром причисляют к ведущим идеологам немецкого консерватизма XX столетия.

«Закат Европы» фактически положил начало становления цивилизационной теории в западной исторической мысли и исторической науки новейшего времени. Последующие поколения историков, культурологов, философов неоднократно возвращались к идеям Шпенглера, которые он выдвинул в «Закате Европы».

Борьба либерального и консервативного направлений в немецкой исторической науке в Веймарской республике

Центральным сюжетом в немецкой исторической науке в период Веймарской республики стала полемика между либеральным и консервативным направлением. Эта полемика происходила в первую очередь по линии отношения к республике и веймарской демократии. Либеральные историки, особенно представители леволиберального течения, активно выступали в защиту республиканско-демократических ценностей. Историки-консерваторы, наоборот, критиковали буржуазно-демократические институты Веймарской Германии как несоответствующие немецкой исторической традиции. Они выступали за восстановление авторитарной системы правления. Разногласия между либералами и консерваторами касались только политических проблем развития Веймарской республики, по вопросам методологии их расхождения были незначительны. Мировоззренческая и теоретико-методологическая сущность немецкого историзма продолжала оставаться непоколебимой.

После смерти в 1920 году М. Вебера бесспорным лидером либерального направления в немецкой историографии становится Ф. Мейнеке. В статье «Национальная идея в старой и новой Германии», написанной в конце 1918 года, в разгар Ноябрьской революции, Мейнеке признал, что он, как и другие немецкие историки, виновен в ортодоксально-бисмарковской трактовке немецкой истории XIX – начала XX вв. Немецкие историки, по мнению Мейнеке, переоценили прочность старопрусского фундамента Германской империи и не увидели его слабостей и противоречий. Мейнеке признавал неизбежность Ноябрьской революции, основные причины которой он усматривал: 1) в отсутствии национальной связи между правящими слоями и народом; 2) в государственном строе, созданном Бисмарком. Этот строй не мог удовлетворить новые социальные силы, возникшие во второй половине XIX столетия; 3) в безудержном росте милитаризма, следствием которого стала Первая мировая война, окончательно подорвавшая прусскую государственную традицию.

Крупнейшей работой Мейнеке, опубликованной им в годы Веймарской республики, стала книга «Идея государственного разума в новой истории» (1924), в которой он по-новому попытался осмыслить роль государства в истории. В центре внимания Мейнеке продолжала оставаться проблема государства в истории, выступившая на этот раз в форме развития государственного разума. Мейнеке порывает с традицией Л. Ранке и малогерманской школы рассматривать становление государства через тождество государственной идеи и исторической действительности. Мейнеке также отказывается считать нравственную идею подлинной сущностью государства. По его мнению, государство представляет собой сложную политическую конструкцию, в которой борются между собой идея «государственного разума» и «идея демонии силы». Во второй половине XIX столетия демония силы взяла вверх над государственным разумом, что привело к катастрофе 1914 года.

Среди историков леволиберального направления следует выделить Георга Хальгартена (1901 – 1975). В середине 20-х годов Хальгартен начинает работу над книгой, посвященной истории германского и западноевропейского империализма конца XIX – начала XX веков. Труд был завершен к началу 30-х годов, но приход национал-социалистов к власти не позволил Хальгартену издать его на Родине. Работа «Империализм до 1914 года» была впервые опубликована в сокращённом варианте в 1935 году во Франции.

В методологическом и политическом отношении книга Хальгартена считается важной вехой в развитии германской историографии, которую, правда, долго не замечали сами немецкие историки. Автор вышел за рамки традиционных представлений немецкой исторической науки о примате внешней политики над внутренней и постарался показать какие социальные силы и ради каких целей определяли внешнюю политику Германской империи. В фокусе исследования Хальгартена находились экономические предпосылки агрессивной внешней политики кайзеровского рейха. В методологическом плане Хальгартен использовал социологические методы, в первую очередь интеллектуальное наследие М. Вебера.

Хальгартен показал, что решающая роль в формировании внешней политики Германской империи принадлежала промышленным и финансовым кругам вкупе с юнкерством. Не упрощая противоречий между юнкерством и буржуазией, между отдельными группами финансово-промышленных кругов, Хальгартен доказал принципиальную общность их внешнеполитических целей. Более того, он пришел к выводу, что империалистическая политика имела в лице довольно многочисленного немецкого среднего класса широкую социальную базу. Таким образом, Хальгартен предвосхитил концепцию «социал-империализма», выдвинутую в 60-е годы Г.-У. Велером.

Значительной фигурой консервативного направления в немецкой исторической науке в период Веймарской республики стал профессор Фрайбургского университета Герхард Риттер (1888 – 1967). Риттер лояльно относился к Веймарской республике, понимая неизбежность её возникновения. Но он критиковал веймарскую демократию, считая, что ее демократические институты не соответствуют традициям германской государственности и несут на себе отпечаток западной общественной мысли.

Его работа 1925 года «Лютер – образ и символ» была посвящена критике западноевропейской идеологии. В обосновании специфики исторического развития немецкого государства и общества Риттер пошел ещё дальше немецкой историографии XIX – начала XX вв. По его мнению, формирование немецкого образа государства восходит к Лютеру, так как метафизическая немецкая сущность исполнена религиозным служением долгу, а не стремлением к счастью. Риттер призывал немцев искать некий «срединный» путь между Востоком и Западом. Большое внимание он уделял взаимоотношениям Веймарской Германии и Советской России, которая, как он надеялся, поможет немцам в их борьбе против Запада, а политику западных держав в отношении Германии Г. Риттер, наоборот, подвергал резкой критике.

Крупнейшей работой Г. Риттера в период Веймарской республики стала двухтомная монография руководителя прусских реформ начала XIX века барона Карла фон Штейна – одного из национальных символов Германии. Риттер объявил реформы Штейна исконно прусскими по содержанию и консервативно-либеральными по своему характеру. Истоки его реформ Г. Риттер как раз и усматривал в традициях Лютера, Канта и английской государственной мысли, но не в коем случае во влиянии Французской революции и наполеоновских войн. Штейн представал под пером Риттера как великий немецкий реформатор, заложивший своими реформами основы могущества Пруссии в XIX веке. По мнению Риттера, в борьбе двух путей объединения Германии: нравственно-либеральном в лице Штейна и силовом в лице Бисмарка, победил последний.

Таким образом, концепция немецкой истории Риттера в период его научной деятельности в годы Веймарской республики выглядела следующим образом. У истоков немецкой сущности стоял Лютер. Немецкая сущность коренным образом отличается от западноевропейской сущности и превосходит её морально. Штейн являлся для Риттера воплощением национального подъёма немецкого духа, который восстал против его угнетения Западом (Наполеон). В свою очередь, Бисмарк был для Риттера символом консервативной государственной немецкой традиции.

Немецкая историческая наука в годы нацистской диктатуры

Приход к власти в Германии в 1933 году национал-социалистов и развитие немецкой исторической науки в период двенадцатилетнего нацистского режима наглядно продемонстрировали политическую ангажированность и консерватизм немецких историков, которые были готовы поддержать любой вариант восстановления мощного государства, в том числе и тоталитарный. Несмотря на то, что многие историки выражали определённое недовольство внутренней и внешней политикой национал-социалистов, а некоторые, как, например, Г. Онкен и Г. Риттер, позволяли себе открыто вступить в полемику с нацистским режимом, немецкая историография в целом активно поддержала его.

Приход нацистов к власти квалифицировался как историческое событие. Историков привлекали лозунги национал-социалистов: «национальная революция», «единство нации», «народное сообщество» (Volksgemeinschaft). С поразительной быстротой историки признали определение нацистами капитализма как плутократии и как форму жизни Запада чуждую немецкому «народному сообществу». Согласие историков с национал-социалистическим режимом также базировалось на подавлении рабочего класса, ревизии результатов Ноябрьской революции 1918 года и вообще всего духовного и политического наследия Веймарской республики. Немецкая историография также взяла на вооружение расистские идеи национал-социалистов, в частности пресловутый лозунг «крови и почвы», то есть произошла определённая биологизация исторической науки.

Большую поддержку среди историков получила внешняя политика нацистов, их стремление возродить силовую политику (Machtpolitik) и сбросить оковы Версальского мирного договора. Поэтому определённое недоверие историков к нацистскому режиму сменилось его поддержкой. Этому не в последнюю очередь способствовала тот факт, что к 1940 году нацистам удалось расширить Германию до границ средневекового германского рейха.

Тем не менее, нацистам не удалось в полной мере подчинить своему контролю историческую науку. Порядка 80 историков были лишены возможности преподавания по расовым и политическим мотивам. Большая часть из них покинула Германию. Среди них были такие историки как А. Розенберг – один из первых исследователей Веймарской республики, Л. Бергштрассер – видный специалист в области истории политической мысли, Ф. Валентин – один из ведущих специалистов по германской истории XIX столетия, Г. Ротфельс – крупный специалист по истории Пруссии. Часть историков, как, например, Ф. Мейнеке, не приняв нацистского режима, находилась в так называемой внутренней эмиграции. Политический и методологический консерватизм немецких историков не всегда способствовал принятию ими идей «коричневой революции».

На главную роль в деле организации нацистской исторической науки претендовал Вальтер Франк (1905 – 1945). В 1935 году по его настоянию была распущена Имперская историческая комиссия, и вместо неё создан Имперский институт истории новой Германии. Однако в борьбе за влияние в немецкой исторической науке Франк вступил в конкуренцию с ведомством А. Розенберга. В 1941 году в результате интриг Франк был отстранён от занимаемой должности и отправлен в отставку.

В числе крупных работ немецких историков, опубликованных в годы нацистской диктатуры необходимо упомянуть книги Ф. Мейнеке «Возникновение историзма» (1936) и Г. Риттера «Государства силы и утопия» (1940). Работа Мейнеке была посвящена философско-историческим и методологическим проблемам исторической науки, однако её содержание выходило за рамки поставленных в ней проблем. Мейнеке рассматривал историзм как феномен не только немецкой, но и европейской исторической мысли. Таким образом, он ещё раз подчеркнул единство немецкой и европейской культуры.

Риттер в «Государстве силы и утопии» продолжил свою линию противопоставления немецких и европейских политических традиций. Он использовал термин Мейнеке «демония силы», преобразовав его в «демонию власти». По мнению Риттера, государство согласно христианской традиции должно нести службу по поддержанию общественного порядка. Когда же государство перестаёт соблюдать эту обязанность, оно отделяется от бога, что, в конечном итоге, приводит к возникновению «демонии власти». По мере формирования национальных государств формировались государства силы. Риттер выделяет два типа таких государств – островной (английский) и континентальный немецкий. В целом, немецкая историческая мысль и немецкая историческая наука находились в годы национал-социализма в состоянии застоя.

Тема 10. Французская историография. Поиск новых путей обновления исторической науки

Состояние французской исторической науки.

Возникновение школы «Анналов»

Развитие Франции в межвоенный период отличалось крайне противоречивым характером. С одной стороны, Франция сполна воспользовалась плодами победы в Первой мировой войне. С другой – несмотря на послевоенный экономический подъём и превращение Франции в индустриально-аграрную державу, в стране продолжалась эрозия политических институтов Третьей республики. Распад политической структуры Третьей республики сопровождался обострением классовой и политической борьбы. Это незамедлительно отражалось на развитии французской исторической науке, которая, как известно, всегда была политически ангажированной. Ведущее место во французской историографии 20 – 30-х годов занимало левореспубликанское направление в его различных вариантах.

В среде историков росло стремление к обновлению тематики, познавательных методов и содержания исторической науки. Историки традиционно-позитивистского направления продолжали сохранять большое влияние на французскую историографию. Они возглавляли кафедры, определяли курс научной политики, являлись авторами коллективных трудов и учебников. Тем не менее, несмотря на сохраняющееся влияние позитивизма, во французской исторической науке стали явственно проявляться антипозитивистские тенденции. В 20 – 30-е годы это выразилось, главным образом, в расширении тематики исследований, формировании новых направлений. Большую популярность получили идеи философа-интуитивиста А. Бергсона. Французские социологи и философы А. Берр, Ф. Симиан продолжили свою работу над созданием междисциплинарных подходов. В 30-е годы молодой философ и социолог Раймон Арон (1905 – 1983) в своих трудах популяризировал теоретико-методологические идеи немецких философов и историков.

Главную роль в начале антипозитивистского поворота французской историографии сыграли основатели школы «Анналов» Марк Блок (1886 – 1944) и Люсьен Февр (1878 – 1956). Блок долгое время работал в Страсбургском университете, а в 1936 году возглавил кафедру экономической истории в Сорбонне. С первых дней войны он был призван в армию, участвовал в движении Сопротивления, был арестован и трагически погиб. Февр также некоторое время работал вместе с Блоком в Страсбургском университете, затем возглавлял кафедру истории современной цивилизации в Коллеж де Франс.

Научные интересы Блока и Февра находились в области медиевистики. Основные труды Блока: «Короли-чудотворцы» (1921), «Характерные черты аграрной истории» (1931), «Феодальное общество» (2 т., 1939 – 1940), «Апология истории» (опубликована посмертно Февром в 1949 году). Основные труды Февра: Судьба Мартина Лютера» (1928), «Проблема неверия в XVI веке. Религия Рабле» (1942). Перу Февра принадлежит большое количество статей, многие из которых стали классикой французской и европейской исторической науки. В контексте данного учебного пособия нас будут интересовать не конкретные исторические труды Блока и Февра, а их теоретико-методологические взгляды, которые получили едва ли не большое признание, чем их труды.

Свои теоретические воззрения на историю и работу историка основатели школы «Анналов» вырабатывали под влиянием различных школ и направлений А. Берра, Э. Дюркгейма, А. Пиренна, П. Видаля де ла Бланша, И. Хейзенги, марксизма. Блок и Февр подвергли критике традиционную позитивистскую описательную историографию. Они выступили за создание так называемой «глобальной» истории, охватывающей все сферы исторического бытия. «Глобальная» история должна, по мысли её создателей, не просто описывать факты, а выдвигать гипотезы и решать научные проблемы. «Глобальная» история должна стать центром пересечения исторической, социологической, психологической и т. д. точек зрения. Таким образом, Блок и Февр обосновали идею и необходимость междисциплинарного исторического синтеза и системного подхода к истории.

Блок и Февр придавали важное значение экономической, социальной и психологической сторонам жизни общества. Они открыли новую область научных исследований – историю ментальности. Существенный вклад внесли Блок и Февр в трактовку понятий «исторический факт» и «исторический источник». Под историческими фактами они предложили понимать не только исторические события, но и исторические процессы. Касаясь вопросов источниковедения, Блок и Февр предложили новый подход к изучению источников, который основывался на выявлении культурологической составляющей источника, что позволило расширить круг исторических источников и сделать более объемной их информационное содержание. Блок и Февр всегда подчеркивали социальную значимость исторической науки.

С 1929 года Блок и Февр начали издавать журнал «Анналы социальной и экономической истории», вокруг которого постепенно формировалась группа их единомышленников. К концу 30-х годов журнал приобрёл некоторую известность и примерно с этого периода стали говорить о школе «Анналов». Но подлинный взлёт школы «Анналов» во французской и западной исторической науке начинается после Второй мировой войны, когда стало очевидно, что «анналисты» стояли у истоков «новой исторической науки».

Изучение социально экономической истории. Ф. Симиан.

Э. Лябрусс

В 30-е годы во французской исторической науке возникло новое направление исследований – социальная и экономическая история. Ведущими представителями этого направления были экономист и социолог Франсуа Симиан (1873 – 1935) и историк Эрнест Лябрусс (1895 – 1988).

Как мы уже говорили, Симиан стал видным специалистом в области экономической истории ещё до Первой мировой войны. После войны он продолжил исследования в этой области. В 1932 году во время экономического кризиса вышел главный труд Симиана по экономической истории «Заработная плата, социальная эволюция и деньги». В этой работе Симиан ставил перед собой задачу: проследить зависимость динамики экономического роста с изменением в социальных отношениях и коллективной психологии. Такой подход Симиана к изучаемой проблеме являлся новаторским во французской историографии того времени. Рассматривая динамику денежного обращения, цен и доходов на протяжении длительного времени с 1789 по 1928 годы, Симиан выявил два типа экономических циклов – большой длительности (100 лет) и короткий или промежуточный (10 лет). Симиан выделял следующие причины циклического развития экономики: размер денежной массы, стоимость денег, движение цен, уровень заработной платы и доходов. В свою очередь колебание цен и доходов воздействовали на коллективную психологию, а через неё на социальные отношения.

Лябрусс по праву считается крупнейшим специалистом в области социально-экономической истории во французской исторической науке XX столетия. Он был учеником выдающегося историка Французской революции А. Матьеза, но в отличие от учителя, Лябрусс изначально интересовался социально-экономическими предпосылками революции. В 1933 вышла первая значительная работа Лябрусса первый том «Очерка движения цен и доходов во Франции XVIII века» (второй том вышел в 1936 году). В 1944 году Лябрусс опубликовал первый том своего фундаментального труда (докторская диссертация) «Кризис французской экономики в конце старого порядка и в начале революции». Лябрусс испытал сильное влияние марксизма, но сторонником исторического материализма не стал.

Лябрусс, как и Симиан, стремился доказать, что экономические циклы определяют развитие общества и также считал, что движение доходов и цен является ключевым фактором социальных изменений. Но, будучи в отличие от Симиана историком по своей базовой специальности, Лябрусс конкретизировал влияние движения цен и доходов на социально-политическую борьбу. Основной методикой работы с источниками Лябрусса стало создание им статистических серий из различных экономических показателей.

В центре научных интересов Лябрусса находилась проблема экономических предпосылок Французской революции. Он установил, что 1726 по 1789 годы во французской экономике происходило длительное падение заработной платы, и одновременно увеличивался рост стоимости жизни. Он также выявил усиление налогового бремени в деревне. Соответственно эти процессы обостряли социальные противоречия во Франции XVIII столетия.

Суммируя данные собранных им статистических серий, Лябрусс пришел к выводу о том, что в середине 1789 года во Франции совпали три экономических процесса разной длительности: высшая точка долгой волны экономического подъёма и роста цен, обогащавшие французскую буржуазию с 30-х годов XVIII столетия, апогей ухудшения экономической конъюнктуры в последние два десятилетия старого порядка и, наконец, вызванный неурожаем продовольственный кризис и сезонный взлёт дороговизны, достигший пика в июле 1789 года. С одной стороны, длительный экономический рост обеспечил подъём буржуазии и её реформаторский порыв. С другой – обострение нужд народных масс привело к возникновению такой политической ситуации, которая в итоге закончилась революцией. Лябрусс, таким образом, подтвердил тезис Ж. Мишле, который определял Французскую революцию как революцию нищеты и революцию процветания одновременно.

В работе «Кризис французской экономики в конце старого порядка и в начале революции» Лябрусс уточнил и дополнил свою концепцию экономического и социального развития Франции XVIII столетия. По его мнению, французскую экономику XVIII века следует рассматривать как экономику, основанную на преобладании сельского хозяйства и текстильной промышленности. Он назвал её экономикой «хлеба и текстиля». Такая экономика слишком зависела от природных обстоятельств, что обусловливало частые колебания цен на рынке. В период кризисов падала заработная плата, промышленные и торговые предприятия закрывались, начинались социальные волнения. Таким образом, кризис, вызванный трудностями в сельском хозяйстве, принимал всеобщий характер. Самый острый из подобных кризисов XVIII столетия послужил причиной начала Французской революции.

В 1945 году Лябрусс возглавил в Сорбонне кафедру экономической истории, которую до него возглавлял М. Блок, и вскоре преобразовал её в кафедру экономической и социальной истории. Находясь в должности заведующего кафедрой, Лябрусс проделал большую педагогическую и научно-исследовательскую работу. Под его руководством во французской историографии сформировалась авторитетная школа социально-экономической истории.

История Французской революции в трудах А. Матьеза и

Ж. Лефевра

Изучение наследия Французской революции всегда считалось лакмусовой бумажкой духовного и политического состояния французского общества и французской демократии. В 20-е годы происходит падения авторитета буржуазно-республиканской школы А. Олара и на первый план в изучении Французской революции во французской историографии выходит левореспубликанское направление. Ведущими представителями левореспубликанской историографии Французской революции были Альбер Матьез (1874 – 1932) и Жорж Лефевр (1874 – 1959).

Матьез вошел в число ведущих французских специалистов в области изучения Французской революции ещё до Первой мировой войны, защитив в 1904 году диссертацию по религиозно-политическим проблемам эпохи революции. В 1907 году он основал «Общество по изучению робеспьеризма», а в 1908 стал издавать журнал «Анналы Французской революции», который быстро стал авторитетным научным органом по истории революции. Но свои главные работы «Французская революция» (3 тома, 1922 – 1927) и «Борьба с дороговизной и социальное движение в эпоху террора» (1927) Матьез создал в 20-е годы. Он вслед за Ж. Жоресом продолжил изучение социальных аспектов революции. По его мнению, Французская революция обеспечила победу буржуазии, но для её достижения буржуазия была вынуждена пойти на уступки народу, чтобы заручиться поддержкой низов.

Матьез впервые в историографии исследовал положение городских народных низов в 1792 – 1794 годах и показал борьбу народных масс против экономического либерализма жирондистов. Главными героями революции были, по мнению Матьеза, якобинцы и, прежде всего Робеспьер, личность которого он считал истинным воплощением революционного духа, великим демократом и патриотом. Матьез приписывал Робеспьеру социалистические намерения. За свои левые политические взгляды – одно время он был членом Французской коммунистической партии – Матьез только в конце жизни получил приглашение в Сорбонну, где возглавил кафедру Истории Французской революции. Матьез скончался в 1932 году во время семинара от кровоизлияния в мозг.

Научная карьера Лефевра развивалась очень медленно даже по меркам традиций французской гуманитарной мысли. Лишь к пятидесяти годам ему удалось защитить докторскую диссертацию «Крестьяне департамента Нор во время Французской революции» (1924), но эта работа стала важной вехой в развитии французской историографии революции и сделала автора одним из её ведущих представителей. Лефевр, обратившись к изучению роли крестьянства в революции, по существу открыл новую страницу в её исследовании. В своих трудах 20 – начала 30-х годов (наиболее значительный среди них «Аграрный вопрос в эпоху террора» – 1932 год) он доказал, что борьбу крестьянства во время революции против пережитков феодализма во французской деревне нельзя связывать только с борьбой буржуазии.

Лидеры революции, по мнению Лефевра, уничтожив феодальные повинности в деревне и национализировав земли аристократии и церкви, отнюдь не стремились передать их полностью в собственность крестьян. Более того, буржуазия старалась навязать крестьянству своё понимание собственности. Крестьяне были не против права частной собственности на землю, но увязывали его с возможностями общинного владения землей. Революция не столько решила аграрный вопрос, а сколько создала предпосылки для формирования деревенской буржуазии, что собственно не устраивало основную массу крестьян.

Рассмотрев развитие аграрного вопроса в ходе революции, Лефевр делает очень важный вывод: крестьянство выступало в период революции не в качестве вспомогательной силы буржуазии, а как самостоятельная общественная группа со своими целями и интересами. В рамках Французской революции развивалась автономная крестьянская революция, антикапиталистическая и консервативная одновременно. Она разрушила феодальный режим, но закрепила мелкокрестьянскую аграрную структуру сельского хозяйства Франции, что, в итоге, затормозило дальнейшую эволюцию капитализма во Франции.

Другим крупным вкладом Лефевра в изучение истории Французской революции стали его работы в области исследования социально-исторической психологии книга «Великий страх 1789 года» (1932) и статья «Революционная толпа» (1934). Эти работы были первыми серьезными исследованиями революционной психологии и коллективного революционного сознания. Лефевр по праву считается одни из основоположников истории ментальности.

Тема 11. Британская историография: традиции и новации

Кризис позитивизма и усиление религиозно-идеалистических настроений в английской историографии 20 – 30-х годов

В 20 – 30-е годы английская историческая мысль развивалась под знаком кризиса позитивистской методологии истории. Кризис методологии исторического познания происходил одновременно со сложными процессами во внешней и внутренней политике Великобритании. После Первой мировой войны Великобритания стала постепенно уступать США лидирующие позиции в западном мире. Внутриполитическое развитие Англии в 20 – 30-е годы характеризовалось глубокой социально-экономической и политической трансформацией общества. Закончилась викторианская эпоха, и вместе с ней ушло в прошлое прогрессистское, либеральное видение истории. Либеральное (вигское) направление в английской историографии постепенно теряет влияние, уступая консервативному (торийскому) направлению. В 20-е годы также начинается формирование лейбористского направления в английской исторической науке.

Кризис позитивизма привёл к усилению идеализма в исторической мысли Великобритании. Большинство британских историков стали придерживались точки зрения на историю как науку, которая должна изучать только единичные факты. Более того, по их мнению, история имела больше сходства с литературой, чем с наукой. В условиях кризиса позитивизма британские историки предпринимают попытки найти новые методологические подходы к изучению истории. Самый значительный вклад в развитие методологии исторического познания в английской исторической науке межвоенного периода внесли Арнольд Джозеф Тойнби (1889 – 1975) и Робин Джордж Коллингвуд (1889 – 1943).

Тойнби, наряду с О. Шпенглером, принадлежит решающая роль в становлении современной цивилизационной теории. Свою научную деятельность Тойнби начинал как историк-антиковед, после войны занимался проблемами международных отношений, в 1925 – 1956 годах возглавлял Королевский институт международных отношений. С 1934 по 1961 годы Тойнби публикует свой главный труд двенадцатитомное «Постижение истории», в котором он обосновал оригинальную концепцию всемирной истории.

По словам самого Тойнби, первоначальным толчком, побудившим его приступить к работе над собственной версией цивилизационной теории, стало знакомство с первым томом «Заката Европы» О. Шпенглера. Историческая концепция Тойнби имеет довольно сложный генезис. В историософии «Постижения истории» соединились, казалось бы, не сочетаемые элементы: остатки либерально-викторианских воззрений автора, подходы свойственные позитивизму, иррационализм и интуитивизм. Тойнби являлся последователем философии Анри Бергсона. Немало важное значения в формировании теоретико-методологических взглядов Тойнби имело христианское понимание истории.

В качестве основы исторического развития, единицы умопостигаемого исторического измерения Тойнби выбирает локальную цивилизацию, под которой понимал пространственно-временные феномены, объединенные общностью духовной культуры и исторических судеб. Всего в истории он насчитывал 21 цивилизацию. Происхождение и гибель цивилизаций Тойнби связывал с законом «Вызова-и-Ответа». Вызовы могли быть разнообразного характера от географического до социального. Для того чтобы цивилизация отреагировала на вызов и успешно развивалась необходимо найти адекватный ответ. Задачу поиска такого ответа Тойнби возлагал на творческое меньшинство цивилизации.

Если творческое меньшинство не справляется с этой задачей, наступает эпоха надлома и гибели цивилизации. Ведущую роль в процессе гибели цивилизации Тойнби отводил внешнему и внутреннему пролетариату. К первому он относил слои людей, ведущих паразитический образ жизни. Ко второму – варварские народы, проживающие на внешних границах цивилизации. Но Тойнби полагал, что и в этом случае гибель цивилизации можно остановить через единение духа и создание новой вселенской церкви.

Цивилизационная концепция Тойнби отличалась от подобной концепции Шпенглера двумя чертами. Во-первых, Тойнби не настаивал на фаталистическом характере истории и признавал за человеком право на свободу выбора. Во-вторых, он отвергал идею Шпенглера о непроницаемости цивилизаций и культур друг для друга и считал, что единению человечества способствуют мировые религии.

Коллингвуд был видным археологом и специалистом по древней английской истории, преподавал в Оксфордском университете. Другим направлением научной деятельности Коллингвуда стал его интерес к проблемам философского осмысления исторической науки. Самая известная работа Коллингвуда по этой проблеме «Идея истории» бала закончена в начале 40-х годов, но опубликована после смерти автора в 1946 году. Какие идеи выдвигал он относительно методологии исторического познания:

По мнению Коллингвуда, историческая практика требует опыта философского осмысления. Историк должен обладать основами философского мышления. В противном случае он рискует попасть под влияние общепринятых и банальных истин. В центр исторического процесса Коллингвуд ставил развитие исторического сознания, которое он понимал как развитие субъективного сознания учёного-историка, как воображаемую картину прошлого. «Исторический процесс сам по себе является процессом мысли и существует постольку, поскольку индивидуальные субъекты, составляющие части его, сознают себя таковыми» – писал он. Поэтому историческая наука в своём развитии постоянно заново проигрывает исторические события. В этой связи Коллингвуд выдвигает свою знаменитую формулу исторического познания: «Всякая история есть современная история». Коллингвуд отвергал уподобление методов исторического познания естественнонаучным методам. Характерна в этом отношении его критика написания истории методом ножниц и клея, под которой он понимал историю, сконструированную путем отбора и комбинирования фактов. Коллингвуд призывал историков вчувствоваться и вживаться в мысли прошлого.

Консервативное направление. Л. Нэмир. Г. Баттерфилд

Господствующее положение в английской исторической науке межвоенного периода занимало консервативное направление. Историки-консерваторы подвергли основательной и зачастую аргументированной критики вигскую концепцию британской истории. Ведущее положение в консервативном направлении принадлежало двум крупным представителям британской историографии XX столетия Герберту Баттерфилду (1900 – 1979) и Льюису Нэмиру (1888 – 1960).

Баттерфилд получил религиозно-католическое воспитание. В 1919 году он поступил на исторический факультет Кембриджского университета, в котором впоследствии преподавал. В 1931 году он выпустил свою первую работу «Вигская интерпретация истории», написанную в историографическом и методологическом ключе. Среди других значительных трудов Баттерфилда следует выделить: «Англичанин и его история» (1944), «Христианство и история» (1949), «История и человеческие отношения» (1951) и ряд других. Пик научной деятельности Баттерфилда пришелся на 40 – 50-е годы.

В «Вигской интерпретации истории» Баттерфилд подверг критике либеральное направление в английской исторической науке. По его мнению, вигизм как историографическая традиция выполнил свою функцию, дав британцам осознать преемственность демократического развития английской истории. Главным недостатком вигской интерпретации истории Баттерфилд считал произвольный отбор фактов историками-либералами. История в их трудах просто подгонялась под либеральную схему исторического процесса Согласно Баттерфилду, основа исторического познания должна заключаться в постижении всего многообразия фактов и явлений. Историку необходимо скрупулезно изучить все факты и явления, относящиеся к тому или иному историческому событию. Он должен чувствовать живое дыхание истории.

Взгляды Баттерфилда на предмет и задачи исторической науки получили дальнейшее развитие в курсе лекций, прочитанных в 1947 – 1948 годах на Би-би-си и вышедших отдельной книгой в 1949 году под названием «Христианство и история». В этом курсе лекций Баттерфилд развивал христианское понимание истории. Он был уверен, что мировоззрение историка определяется истоками его религиозной веры. Баттерфилд также предпочитал оценивать историческое событие с точки зрения его божественной вечности. Главного противника религиозного понимания истории он усматривал в марксизме, но, вместе с тем, признавал за ним огромную притягательную силу в современном мире.

Л. Нэмир (Нэмировский) происходил из семьи австро-венгерского помещика, перед Первой мировой войной приехал учиться в Англию, окончил Лондонскую школу экономики и исторический факультет Оксфордского университета, где учился на одном курсе вместе с А.Дж. Тойнби. В 1918 году принял британское подданство. Нэмир занимался политической историей Англии XVIII столетия, историей международных отношений, проблемами национальных отношений. Наибольшую известность ему принесли работы по истории английского парламентаризма XVIII столетия: «Политическая структура при восшествии на престол Георга III» (1929) и «Англия в эпоху американской революции» (1930).

Нэмир подверг критики одно из важнейших положений вигской концепции английской истории идею о том, что в XVIII столетии в Англии происходил поступательный процесс укрепления институтов парламентской демократии. Нэмир также подверг сомнению тезис либеральных историков о том, что внутриполитическая борьба во время правления Георга III была соревнованием программ политических партий – либералов (вигов) и консерваторов (тори). Опираясь на источники, Нэмир показал рыхлость и неустойчивость партийно-политической системы Великобритании того периода. Политические деятели в английском парламенте XVIII столетия руководствовались, прежде всего, личными, корыстными интересами, а партии либералов и консерваторов можно было лишь с большой долей условности назвать политическими организациями. По мнению Нэмира, главная цель деятельности английских того времени политиков состояла в борьбе за так называемые доходные местечки.

Либеральное направление. Дж. М. Тревельян

Несмотря на значительное усиление после Первой мировой войны в британской исторической науке и исторической мысли консервативных тенденций, либеральное направление продолжало сохранять достаточно прочные позиции. Символом вигского направления первой половины XX столетия по праву считается Джордж Маколей Тревельян (1876 – 1962). Он происходил из прославленной британской семьи потомственных историков. Дж. М. Тревельян приходился внучатым племянником Томасу Маколею, его отец Дж. О. Тревельян (1838 – 1928) также принадлежит к числу видных британских историков.

Большая часть научной деятельности Тревельяна связана с Кембриджским университетом, где он долгое время заведовал знаменитой кафедрой новой истории. Перу Тревельяна принадлежит множество работ, написанных великолепным стилем, который он, как полагают исследователи, унаследовал от Т. Маколея. Назовём наиболее значительные из них: «Англия при Стюартах» (1905), «Англия в царствование королевы Анны» (3 тома, 1930 – 1934), «Социальная история Англии» (1946), «Иллюстрированная история Англии» (неоднократно переиздавалась).

Тревельян получил известность благодаря его дискуссии в 1904 году с Дж. Б. Бери о природе истории. В противовес тезису Бери о научном характере исторического знания, Тревельян отстаивал идею о не научности истории, основная ценность которой была, по его мнению, художественно-образовательная. В своих трудах он постоянно подчеркивал эволюционный, а не революционный путь развития британской истории. В этом заключалась специфика исторического развития Англии, тесно связанная с особенностями национального характера британцев. Английский народ всегда предпочитал выборы революциям и бунтам. В лице Тревельяна вигская традиция в исторической науке Великобритании XX столетия получила достойного продолжателя. Но он не мог не учитывать изменившейся ситуации и поэтому предпринимал попытки модернизации вигской традиции в историографии (этим, например, объясняется его интерес к социальной истории).

Книга Тревельяна «Социальная история Англии» впервые была опубликована в 1942 году и принадлежит к числу поздних его работ, являясь квинтэссенцией теоретико-методологических и мировоззренческих взглядов английского историка. Тревельян определяет социальную историю как промежуточное звено между политической и экономической историей. «Ее сфера может быть определена как повседневная жизнь населения данной страны в прошедшее время; она охватывает как общественные отношения, так и экономические отношения различных классов к друг другу, характер семейных отношений, домашний быт, условия труда и отдыха, отношение человека к природе, культуру каждой эпохи…» – писал он. Таким образом, в понимании Тревельяна социальная история есть широкая панорама исторического процесса, охватывающего различные сферы человеческой деятельности.

В «Социальной истории Англии» проявились характерные черты вигской концепции национальной истории. Так, например, в событиях середины XVII века Тревельян отказывается увидеть Английскую буржуазную революцию, которую он называет Великим мятежом. Наоборот, в «славной революции» 1688 года он усматривает образцовое событие, обеспечившее победу конституционного строя в Англии. Развитие британской истории предстает под пером Тревельяна как плавный прогресс. Описывая историю Англии, он употребляет такие выражения как «золотой век» или «счастливое состояние». Социальные и политические конфликты в истории Англии Тревельян сводил к борьбе философских и религиозных идей в английском обществе. Методологической точки зрения «Социальная история Англии» продолжает линию, которая проходит через все творчество Тревельяна – считать историю неким срединным феноменом между наукой и литературой. Книга написана образным, художественным языком. Как типичный историк-позитивист Тревельян не стремится выявить связь между различными историческими факторами. Он выявляет лишь связь между однородными историческими явлениями.

Формирование лейбористской историографии. Р. Тоуни.

Дж. Коул

В межвоенный период в английской исторической науке формируется лейбористское направление, которое с момента своего возникновения начинает оказывать серьезное влияние на развитие английской исторической мысли и науки. По существу историки-лейбористы способствовали формированию социально-экономической истории. Ведущими представителями лейбористского направления в 20-е – 40-е годы были профессор Лондонского университета Ричард Тоуни (1880 – 1962) и профессор Оксфордского университета и видный деятель левого крыла лейбористской партии Великобритании Джордж Дуглас Говард Коул (1889 – 1959).

Тоуни посвятил свою научную деятельность исследованию социально экономических предпосылок Английской буржуазной революции. Работы Тоуни по этой проблеме получили признание не только в английской, но и в западной историографии. В числе главных трудов Тоуни следует назвать книги: «Аграрная проблема в XVI столетии» (1912); «Религия и рост капитализма» (1926) и статью «Подъём джентри, 1558 – 1640» (1941).

Тоуни подверг критике тезис М. Вебера о роли и значении протестантизма при формировании капитализма. Тоуни полагал, капитализм возник независимо от протестантизма и воздействовал на него, а не наоборот. Причины английской революции он усматривал в развитии капиталистического хозяйства новых дворян – джентри. Он выделял в первую очередь экономические предпосылки революции. Тем самым, Тоуни оспорил знаменитый тезис С. Гардинера об Английской революции как пуританской революции, который был господствующим в английской историографии того времени. Не менее важное значение предавал Тоуни политическим предпосылкам революции. По мнению Тоуни, взаимосвязь экономических и политических предпосылок и вызвало к жизни тот исторический феномен, который мы называем АБР. Его статья «Подъем джентри» вызвала в конце 40-х – 50-х годах знаменитую дискуссию, которая вошла в историографию под названием «Спора о джентри».

Коул считается одним из ведущих английских специалистов по истории рабочего движения. В числе его крупных работ следует назвать: «Краткую историю английского рабочего движения» (1925 – 1927); «Простые люди» (1938); «Портреты чартистов» (1941). Коул разработал первую в английской исторической науке периодизацию истории английского рабочего движения. Первый этап последняя треть XVIII века – 1848 год – период рождения индустриального рабочего класса, который характеризовался слепыми бунтами против новой промышленной системы. Второй этап охватывает с 1848 по 80-е годы XIX века – период адаптации промышленных рабочих к капиталистическим условиям труда и буржуазному государству, создание первых профсоюзов. Третий этап начинался в 80-х годов XIX века и продолжался до Первой мировой войны – период укрепления самосознания английского рабочего класса и создание массовых профсоюзов тред-юнионов, распространение марксизма и образование массовой рабочей партии.

Тема 12. Историография США. Подъем и упадок прогрессизма

Развитие «прогрессистского» направления

в американской исторической науке

После завершения Первой мировой войны США фактически становятся крупнейшей державой западного мира. В политическом и особенно экономическом отношении США выиграли от войны, но американская элита в первые годы после её окончания не представляла, как использовать с выгодой для себя плоды своей победы. В американской внешней политике началась новая волна изоляционизма. К тому же вскоре внутренние проблемы развития страны отодвинули на второй план проблемы внешней политики. 20 – 30-е годы в истории США XX столетия характеризовались обострением социальной и политической борьбы. Эра просперити, Великая депрессия, новый курс Ф.Д. Рузвельта в корни изменили облик американского общества.

Историческая наука США остро реагировала на эти изменения основных параметров развития американской цивилизации. В 20-е – 30-е годы значительно возросли социальная функция и престиж исторической науки в глазах общественного мнения США. Как и другие национальные историографии Запада в межвоенный период историческая наука США переживала кризис позитивистской методологии истории. Большое распространение получил релятивизм. Согласно теории релятивизма историческое знание относительно и объективно невозможно. В американскую историческую науку стали проникать идеи немецкого неокантианства.

Тем не менее, позитивистская методология продолжала оставаться доминирующей в трудах американских историков. Это было связано с тем, что американская историческая наука несколько позднее европейской приняла идеи позитивизма. Свою роль также сыграла специфика позитивистской методологии истории в историографии США. С формированием на рубеже XIX – XX веков прогрессистского направления с его акцентом на социальную и экономическую историю, научно-познавательные возможности позитивистской историографии США значительно расширились. Прогрессистское направление становится ведущим в американской историографии межвоенного периода. Среди крупнейших его представителей следует назвать имена Ф. Д. Тёрнера, Ч.О. Бирда (1874 – 1948) А. М. Шлезингера-старшего (1888 – 1965), Дж. Т. Адамса (1878 – 1949) и ряда других историков.

После Первой мировой войны прогрессистское направление становится господствующим в американской историографии. Историки-прогрессисты попытались в своих трудах выявить внутреннюю логику, общие закономерности исторического развития США. Они выделили три крупных периода американской истории: 1) ранний – от образования колоний в Северной Америке до конца XVIII столетия; 2) средний – до 1860-х годов; 3) поздний – от Гражданской войны до современных им событий. В основе каждого периода находились социальные конфликты между народом и правящей элитой. Кульминацией первого этапа исторического развития США была Война за независимость 1775 – 1783 гг., которую историки-прогрессисты характеризовали как социально-политическую революцию, второго – Гражданская война 1861 – 1865, охарактеризованная как вторая американская революция, в качестве финала третьего этапа признавалась победа антимонополистических и демократических сил.

Историки-прогрессисты первыми в историографии США дали всесторонний анализ революционной, леворадикальной и демократической тенденций в американской истории, обратили внимание на историю борьбы фермеров и антитрестовских движений, исследовали методы социального господства элиты на различных этапах истории США. Ведущую роль в социальной борьбе историки прогрессистского направления отводили среднему классу и его либерально-демократической идеологии. Они верили в бесконечную возможность развития демократии в США и восприняли новый курс Ф.Д. Рузвельта как антимонополистическую революцию.

Историки-прогрессисты пришли к выводу о том, что американская история в своих основных этапах схожа с европейской. И в Европе, и в США общество развивалась путем социальных конфликтов. Тем не менее, теория «американской исключительности» все же наложила свой отпечаток на их работы.. В частности, они выделяли следующие специфические черты американской истории: отсутствие феодальной аристократии, наличие свободных земель, устойчивость мелкобуржуазных слоев населения. Эти условия создавали более благоприятную почву для развития капитализма и индустриализма, а также демократических институтов американского общества.

Лидером прогрессистского направления был Ч.О. Бирд. После войны он пишет большое количество статей и рецензий, но новая большая работа Бирда выходит только в 1927 году – двухтомный труд «Подъём американской цивилизации, написанный совместно с женой Мэри Бирд. В этой книге концепция американской истории Бирда приняла законченный вид.

По мнению Бирда, развитие США происходило посредством политических и социальных конфликтов, корни которых находились в экономике. Главными проводниками общественной борьбы являлись либеральные мыслители и политические реформаторы. На соотношение сил в политической борьбе оказывало влияние изменение базиса американской экономики, то есть её эволюция. В колониальный период, указывал Бирд, феодальные и капиталистические элементы существовали в американской экономике параллельно. В период войны за независимость, Бирд отмечает наличие внутреннего конфликта в лагере сторонников независимости США, борьбу между бедными и богатыми. Главное содержание американской истории первой половины XIX века заключалось, по мнению Бирда, в борьбе народа против новой аристократии. Касаясь гражданской войны 1861 – 1865 годов, Бирд впервые в исторической науке назвал её второй американской революцией. Рассматривая развитие США в период империализма, Бирд в очередной раз критиковал всесилие американских монополий. Развитие США после Первой мировой войны вызывало у Бирда определённый оптимизм, так как, по его мнению, социальные конфликты в американском обществе были смягчены либеральными реформами начала XX века, проведенными Т. Рузвельтом и В. Вильсоном.

Работа «Подъём американской цивилизации» стала последним значительным трудом Бирда, написанным с позиции экономического детерминизма. Под влиянием усиления роли государства в экономике в 20 – 30-х годах (плановая экономика в СССР, экономическая система фашизма, новый курс Ф.Д. Рузвельта) Бирд отходит от экономического детерминизма и приходит к выводу о том, что в западном обществе после Первой мировой войны не экономика определяет политику, а наоборот политика стала определять экономику.

Отход Бирда от экономического детерминизма и рассмотрения истории с точки зрения экономических и социальных факторов означал его фактический отход и от прогрессистской школы. В 30-е годы он как учёный-историк переходит на методологические позиции неокантианства и выступает с критикой принципов классического позитивизма. Работы Бирда, написанные с новых методологических позиций, не имели такого признания как его работы «прогрессистского» периода. Несмотря на это, Бирд до конца своей жизни сохранял авторитет выдающегося американского историка как среди коллег-профессионалов, так и среди широкой общественности.

В 30 – 40-е годы вслед за Бирдом от прогрессистского направления начинают постепенно отходить и другие его видные представители. Это было обусловлено пересмотром их теоретико-методологических позиции и подходов к американской истории. В частности, отказом от теории социального конфликта как движущей силы истории США. Вместо социального конфликта основой исторического развития США провозглашалась деятельность президентов-реформаторов от Т. Джефферсона до Ф.Д. Рузвельта. Упадок прогрессистского направления был также обусловлен и внутриполитическими причинами. Вступление США во Вторую мировую войны сплотило американскую нацию и привело к усилению консервативных умонастроений в стране. Социальные конфликты в истории и обществе стали восприниматься весьма негативно.

В.Л. Паррингтон и радикальное направление в историографии США

Другим видным американским историком межвоенного периода был Вернон Луис Паррингтон (1871 – 1929). В советской исторической науке Паррингтона долгое время причисляли к представителям прогрессистской школы. Между тем, исторические и политические взгляды В.Л. Паррингтона были гораздо радикальнее, чем взгляды историков-прогрессистов, которые являлись либералами-реформаторами и выступали за социальное сотрудничество классов. Паррингтон и ряд других историков занимали более радикальные антимонополистические позиции, поэтому следует выделить в историографии США того периода леволиберальное направление (это также признаёт современная отечественная американистика).

Паррингтон не был профессиональным историком. Он был известным американским литературоведом. Однако его крупнейшая работа «Основные течения американской мысли» (3 тома, 1927 – 1930 гг.) является одной из первых попыток в гуманитарной науке США создать синтетическую картину эволюции американской общественной мысли и американского духа в их различных проявлениях от политических доктрин до развития литературы. Паррингтон использовал обширный исторический материал и делал соответствующие выводы. Поэтому «Основные течения американской мысли» также оказали серьезное влияние на американскую историографию. Какова же была историческая концепция В.Л. Паррингтона?

Основная детерминанта американской истории, согласно Паррингтону, заключалась в борьбе сторонников права собственности с приверженцами идеи прав человека. Обе эти тенденции проявились уже на этапе формирования американского государства. Традиция защиты прав человека воплотилась, по мнению Паррингтона, в американском либерализме, у истоков которого стоял Т. Джефферсон. Традиция защиты права собственности в умеренно-консервативном направлении американской общественной мысли. Паррингтон противопоставлял «Декларацию независимости», написанную Т. Джефферсоном, и конституцию США, созданную сторонниками умеренно-консервативного курса. Рассуждая о борьбе двух тенденций в американской общественно-политической мысли, Паррингтон не принимал в расчёт того обстоятельства, что в буржуазном обществе право собственности является главным правом человека. Он явно перепутал буржуазно-либеральную традицию в истории США, ведущую своё начало от Т. Джефферсона и ряда других деятелей эпохи образования США, и мелкобуржуазную аграрную традицию, носившую определённый антисобственнический характер, представленную в период создания США восстанием Даниэла Шейса, а в XIX века различными так называемыми «третьими партиями» большей частью популистского толка. В таком подходе к американской истории и заключается мелкобуржуазный радикализм взглядов Паррингтона. Он приписывал «третьим партиям» антибуржуазные идеалы, считая их сторонников поборниками чистой демократии, которые боролись ради того, чтобы поднять человека над собственностью.

Из исторической концепции Паррингтона, его взглядов на роль мелкобуржуазной традиции в истории США вытекает его периодизация социальной борьбы в американской истории, стержнем, который были социальные движения мелкобуржуазных, и в первую очередь аграрных слоёв населения. Борьба демократической и консервативной традиции в США представлялась Паррингтону как борьба аграрной Америки (фермерства) и капиталистической Америки (городских буржуазных слоёв), но Паррингтон упускал из вида тот факт, что до гражданской войны 1861 – 1865 годов главными выразителями идеалов аграрной Америки были плантаторы-рабовладельцы. Однако, в итоге, мелкобуржуазная интуиция не изменила Паррингтону-исследователю. Он одинаково осуждал как буржуазию Севера, так и рабовладельцев Юга. Как полагал Паррингтон, после гражданской войны в США окончательно утверждается буржуазное общество, а «золотой век» американской аграрной демократии в духе Т. Джефферсона и Э. Джексона навсегда уходит в прошлое.

Раздел IV. Историческая мысль и историческая наука во второй половине XX столетия

Тема 13. Историография ФРГ. От немецкого историзма к структурной истории

Послевоенная дискуссия о причинах «немецкой катастрофы» 1945 года. Ф. Мейнеке, Г. Риттер

«Немецкая катастрофа» 1945 года вновь, как и после Первой мировой войны, повергла немецких историков в состояние идейного и политического шока. Однако на этот раз ситуация была гораздо хуже, чем в 1918 году. Под вопрос было поставлено само существование Германии как государства. Стало очевидно, что концепция германской истории, которая доминировала в немецкой исторической науке в XIX – первой половины XX веков безнадёжно устарела и в научном плане полностью обанкротилась. Коренного пересмотра также требовали традиционные теоретико-методологические и мировоззренческие основы немецкого историзма.

Первым из видных немецких историков, кто предпринял попытку проанализировать исторический момент и оценить нацизм, стал Ф. Мейнеке. Зимой 1945/46 годов 84-летний патриарх немецкой историографии написал книгу «Немецкая катастрофа», которая в 1946 году вышла в Швейцарии. В последствии заглавие книги стало хрестоматийным определением в историографии и публицистике послевоенного состояния Германии.

В своей новой и последней значительной работе Мейнеке задался целью выявить исторические и идеологические причины «немецкой катастрофы». Для того, чтобы понять происхождение гитлеризма он обратился к истории Германии XIX столетия. Мейнеке считал, что прусско-германский милитаризм несёт главную ответственность за создание Третьего рейха. Он также подверг критике немецкую буржуазию за её приверженность идеалам национализма и шовинизма, за её отвержение идей демократии и либерализма. Мейнеке осудил реакционно-консервативные силы Германии за их отрицательную роль в немецкой истории.

С другой стороны, Мейнеке попытался отыскать истоки нацизма в европейской истории. К феноменам европейской истории, которые способствовали, по его мнению, возникновению нацизма, он причислял империализм и социализм. Гитлеризм был синтезом социализма и империализма, осуществлённый преступниками. Самого Гитлера Мейнеке назвал злым духом немецкой истории. Будущие Германии Мейнеке видел в решительном разрыве с прусско-милитаристскими традициями. Новое немецкое государство необходимо создать на принципах социальной справедливости, на классовом компромиссе между буржуазией и рабочим классом. Во внешней политике Ф. Мейнеке выступал как сторонник тесного союза с западными державами.

По словам известного отечественного специалиста по истории Германии А.И. Борозняка, Ф. Мейнеке в своей книге сформулировал основной вопрос общественного сознания будущей ФРГ «был ли нацистский режим органическим продолжением германского прошлого или же случайным выбросом в истории страны». Однако в условиях консервативного господства в западногерманской исторической науке во второй половине 40-х – 50-х годах проблема континуитета и дисконтинуита в германской истории первоначально была решена в консервативном ключе. Инициатором «расчёта с прошлым» с консервативных позиций выступил Риттер.

В 1948 году он выпустил работу «Европа и германский вопрос», имевшую подзаголовок «Соображения относительно исторического своеобразия немецкого государственного мышления». Центральной проблемой книги стал вопрос сформулированный Риттером: «Должны ли мы рассматривать гитлеризм как закономерный этап развития прусско-германского государственного мышления?»

В отличие от Мейнеке, Г. Риттер делал акцент на выявление общеевропейских корней фашизма. Он полагал, что фашизм был «несчастным случаем» в истории Германии, разрывом с прусско-германскими традициями, который произошел вследствие воздействия на немецкое общество и государство чуждых идей западной демократии. Фашизм являлся результатом демократического «восстания масс» 20 – 30-х годов как в Европе в целом, так и в Германии. Победу национал-социализма Риттер также связывал с демонизмом личности Гитлера, с иррациональным характером нацизма. Тем не менее, немецкие консерваторы после окончания Второй мировой войны прекрасно понимали, что восстановление прусско-германской государственной традиции целиком не возможно. Поэтому Риттер, как и Мейнеке, выступал за либерализацию внутренней политики в будущем германском государстве и сближение с Западом во внешней. Ещё до образования ФРГ он был тесно связан с верхушкой Христианско-демократического союза и поддерживал политику К. Аденауэра.

Тема изучения истории фашизма была продолжена Риттером в работе «Карл Гёрделер и немецкое движение Сопротивления», вышедшей в двух томах в 1954 году. В новой книге он опять повторил свои, высказанные ранее, взгляды относительно места национал-социализма в германской и европейской истории. Нацизм, по его мнению, возник в результате разрыва с прусскими традициями и кризиса либерализма в Европе. Подлинными героями сопротивления нацистской диктатуре являлись представители консервативного крыла немецкого движения Сопротивления, с которыми Г. Риттер в годы войны был лично связан. Они были единственными носителями прусской государственной традиции в тоталитарной и нацистской Германии.

Формирование неолиберального направления в историографии ФРГ в конце 50-х – 60-х гг. Ф. Фишер

Работы, написанные Мейнеке, Риттером и рядом других видных немецких историков, во второй половине 40-х – начале 50-х годов находились в русле идей классического немецкого историзма. Однако дальнейшее успешное развитие исторической науки ФРГ требовало обновления её теоретико-методологической основы. В 50-е годы в историографии ФРГ обозначились новые тенденции, связанны с появлением новых факторов в её развитии. Во-первых, выход первых трудов первого послевоенного поколения немецких историков (например, Курта Дитриха Брахера 1922 г. р. и др.). Во-вторых, теоретико-методологические поиски историков старшего поколения. В-третьих, с проникновение в историческую науку обобщающих методов смежных гуманитарных дисциплин, в частности политологии. Популярностью стала пользоваться теория тоталитаризма. Например, книга Ханны Аренд «Истоки тоталитаризма», изданная на немецком языке в 1955 году, вызвала большой не только научный, но и общественный интерес. В итоге, новые тенденции, которые обозначились в исторической науке ФРГ, привели к возникновению в конце 50-х – начале 60-х годов неолиберального направления.

Идейными вдохновителями неолиберального направления стали Ганс Ротфельс (1891 – 1976), вернувшейся в 1946 году из эмиграции в Германию, и Вернер Конце (1910 – 1986). В статьях и выступлениях 50-х годов Ротфельс и Конце призывали к переосмыслению принципов традиционного немецкого историзма и выступили с идей создания социально структурной истории. Принцип индивидуализации исторических явлений они предложили заменить теорией идеальных типов М. Вебера. Конце также пропагандировал в качестве теории исторического процесса теорию индустриального общества.

Одной из первых работ, формирующегося неолиберального направления и, одновременно, структурного в историографии ФРГ, стала книга Брахера «Распад Веймарской республики» (1956). В качестве теоретико-методологической основы автор также использовал методы политологии. Брахер выдвинул концепцию «вакуума власти», опираясь на которую, он доказывал, что у политических сил республики накануне её краха не было желания и возможностей поддерживать власть. Образовался своеобразный вакуум власти, в который устремились правые и левые радикалы. Таким образом, судьба первой немецкой республики была предрешена.

Важным шагом в формировании неолиберального направления стало появление в 1961 году книги профессора Гамбургского университета Фрица Фишера (1908 г. р.) «Рывок к мировому господству. Вопрос о целях войны в политике кайзеровской Германии (1914 – 1918)». На основе обширной источниковой базы Фишер доказал, что аннексионистские и империалистические планы передела карты Европы и мира сформировались у германской правящей элиты задолго до начала войны. Различные экономические и политические группировки подталкивали германское правительство к достижению агрессивных целей с помощью войны. По мнению Фишера, разница между аннексионистским и умеренным крылом правящей элиты кайзеровской Германии была незначительна, и агрессивные планы германского руководства оставались неизменны до осени 1918 года.