« Ананьев Борис Герасимович ЧЕЛОВЕК КАК ПРЕДМЕТ ПОЗНАНИЯ 3-е издание Серия «Мастера психологии»

Главный редактор В. Усманов ...»

соответствует возникновению новых связей, проекционных, комиссуральных, ассо-циационных»47. Имеются основания, следовательно, выделять не только количествен­ные, но и структурные изменения в эволюции человеческого мозга. Эти изменения особенно важны для понимания механизмов управления многочисленными система­ми органов—орудий, регуляции действий (опосредованных техникой, культурой), коммуникаций человека в его историческом развитии.

Исследование количественных и структурных изменений человеческого моз­га представляет серьезную задачу современной науки, к сожалению, подчас засло­няемую проблемами будущего Homo sapiens или превращения его в новый вид. Подобные проблемы правильно критикуются И. И. Глезером и В. П. Зворыкиным в уже упоминавшейся работе. Они пишут, что «прогнозы, предрекающие близкое вырождение человечества в результате либо инволюции мозга, либо его слишком быстрой эволюции, имеют очень мало научных оснований. Скептицизм и пессимизм этих теорий по отношению к будущему человечества является отражением кризиса буржуазной науки и философии»48. На вопрос о том, будет ли изменяться человек, эти авторы отвечают: «Да, будет. Однако эти эволюционные изменения не ведут к гибели вида Homo sapiens, а, напротив, означают его прогресс. Далее, эта эволюция касается главным образом социальных условий и закономерностей жизни человека, а биологические изменения вида Homo sapiens будут иметь второстепенное значе-ние»49.

По отношению к историческому процессу подобные изменения, конечно, являют­ся дополнительным фактором. Однако для видовой жизни Homo sapiens сдвиги в орга­ническом развитии под влиянием исторического процесса имеют первостепенное зна­чение. Эти сдвиги, вероятно, происходят не только в регуляторах органов (следова-

48 Глезер И. И., Зворыкин В. П. Указ. соч. — С. 150. 19 Там же.-С. 151.

Рис. 2. Схема классификации основных проблем и наук о Homo sapiens

Глава 2. Становление системы человекознания

тельно, органов—орудий), но и в самих органах, тканях и биохимических основах жиз­недеятельности.

Систематическое изучение феноменов филогенетического (органического) разви­тия Homo sapiens в историческое время — важная задача науки. Такому изучению все­гда препятствовали реакционные расистские теории в биологии и антропологии, из­вращавшие сущность расогенеза и сводившие к этой извращенной сущности весь филогенез человека. Избыток концепций, гипотез и теорий при столь малом количе­стве реальных знаний об исторической филогении человека — явление все же времен­ное. Несомненно, что с созданием и накоплением свода знаний об этих важных фено­менах органического развития Homo sapiens в разные исторические периоды мы на­учимся более основательно прогнозировать это развитие и управлять им. При этом следует учесть, что речь идет не о влиянии биологических законов на общественное развитие, которое осуществляется, как известно, по собственным внутренним зако­нам, а, напротив, о влиянии истории человечества, цивилизации и созданной ею искус­ственной среды обитания на органическое развитие человека.

По нашему мнению, существуют четыре главные проблемы в изучении Homo sapiens. Это проблемы антропогенеза, расогенеза и расоведения, исторической фило­гении и соматической организации (физического типа) современного человека. К каж­дой из этих проблем относятся многие научные дисциплины и отдельные междисцип­линарные связи. В целом можно представить классификацию наук о Homo sapiens в следующем виде (рис. 2).

3. Науки о человечестве

Одной из капитальных проблем наук о человечестве — общественной историче­ской жизни Homo sapiens — является проблема социогенеза. Взаимосвязь социогенеза и антропогенеза, как мы уже видели, определяет логику междисциплинарных связей в решении проблемы антропогенеза. Аналогичное положение имеет место в отноше­нии проблемы социогенеза. По поводу этой взаимосвязи, ставшей предметом научно­го исследования довольно поздно, Ю. И. Семенов писал в 1966 г. следующее: «Про­блема социогенеза ставилась-лишь в работах специалистов по общественным наукам, в работе историков и философов, причем ставилась крайне абстрактно, в полном от­рыве от вопросов антропогенеза. В работах же антропологов ставилась лишь пробле­ма антропогенеза, причем она рассматривалась в отрыве от проблемы становления общества. Отдельные попытки связать воедино социогенез и антропогенез были чис­то декларативными (Ананьев, 1930)»50.

Эта характеристика, в общем, верна, включая и критическое замечание в адрес на­шей ранней работы, хотя Семенов признает в качестве исключения постановку в ней проблемы взаимосвязи антропогенеза и социогенеза. Следует учесть, что эта пробле­ма в то время была поставлена нами для разработки социогенетической теории пове-50 Семенов Ю. И. Как возникло ч е л о в е ч е с т в о. — М. : Наука, 1 9 6 6. — С. 31.

Человек как предмет познания

дения человека51 и направлена против биосоциального дуализма в науках о поведении человека.

В работе Ю. И. Семенова о социогенезе, рассмотренном в неразрывной связи с антропогенезом, дана довольно полная характеристика дисциплин, материалы кото­рых он использовал. «Совершенно невозможно при решении этой проблемы, — пи­шет Ю. И. Семенов, — обойтись без учета данных таких биологических наук, как, например, дарвинизм, генетика, общая зоология, антропология, эволюционная мор­фология, физиология высшей нервной деятельности, физиология размножения, при­матология, экология, зоопсихология, энтомология. Не менее необходимым является использование при решении этой проблемы данных и таких наук, как история перво­бытного общества, археология, этнография, фольклористика, политическая экономия, этика,психология, языковедение»52.

Подобно проблеме антропогенеза, пограничной для биологических и соци­альных наук, проблема социогенеза является пограничной для социальных и биоло­гических наук. Таково объективное положение этих проблем, определяющее необы­чайно обширный диапазон междисциплинарных связей при изучении единого про­цесса происхождения человека и человечества. Вряд ли возможно сужение этого диапазона в других областях научного познания человечества, его истории и совре­менной жизни, а также при прогнозировании дальнейшего хода социального про­гресса.

С целью определить сложную структуру наук о человечестве, обратимся к на­укам, которые имеют своим основным предметом общество. Б. М. Кедров так сжато определяет совокупность этих наук: «Общественные науки представляют собой си­стему всех областей знания об обществе, законах его развития; о его структуре, от­дельных элементах этой структуры и различных сторонах общественной жизни; об общественном бытии, общественном сознании и их взаимодействии; о человеке, его формировании, деятельности, развитии, положении; о человеческих общностях: классах, нациях, группах и отношениях между ними; о материальной и духовной культуре»53.

Основываясь на таком определении, он предлагает классификацию обществен­ных или гуманитарных наук, понимаемых как науки исторические: «Человеческую историю можно рассматривать в двух разрезах — как развитие всего общества во взаимозависимости всех его сторон и элементов и как развитие какой-либо одной или нескольких его структурных сторон, выделенных из их общей взаимосвязи»54.

В первом случае образуется историческая наука в узком смысле слова, т. е. исто­рия развития отдельных эпох и формаций, ступеней единого исторического процесса (древняя, средняя, новая и новейшая истории) от первобытно-родового общества до современности. К этим же собственно историческим наукам относят археологию и этнографию. Во втором случае образуются социальные науки, от которых осуществ-

51 Ананьев Б. Г. Социогенетическая теория развития поведения человека // Рефлексология и смежные
направления: Сб. — Л., 1930.

52 Семенов Ю. И. Указ. соч. — С. 7.

53 [Кедров Б. М.\. Наука // Филос. энцикл. — Т. 3. — С. 575.

54 Там же. - С. 582.

Глава 2. Становление системы человекознания

ляется переход к наукам философским. Предлагаемая Б. М. Кедровым схема иллюст­рирует порядок расположения отдельных дисциплин в структуре социальных наук и их переход к философии:

Социальные науки

Науки об идеологической Политическая экономия — Науки о политической и

надстройке — об отдельных наука об экономическом ба- юридической надстройке —

формах общественного созна- зисе учение о государстве и праве,

ния, которые сюда входят о партии

Надо заметить, что эта схема не выражает достаточно ясно позиции автора в отно­шении социальных наук. Поэтому приведем в качестве важного дополнения еще одну мысль Б. М. Кедрова. Комментируя общий состав этих наук, он пишет, что «простая совокупность общественных наук не дает еще представления об обществе как целост­ной системе. Поэтому наряду с науками, изучающими общественные сферы, явления и процессы, существует наука, исследующая развитие общества в целом. В качестве общего метода марксистских общественных наук и метода преобразования общества выступает исторический материализм»55.

Однако в общей схеме исторический материализм не указан, равно как не упомя­нут термин «социология». Возможно, это связано с дискуссиоНностью вопроса о ха­рактере марксистской социологии и ее отношении к историческому материализму как общей теории и методологии всех наук об обществе и человеке.

По определению В. П. Рожина, критически рассмотревшего разные точки зрения, высказанные в ходе этой дискуссии, исторический материализм есть философская на­ука и вместе с тем социология56 как конкретная наука о законах общественного разви­тия и всей совокупности его явлений.

По определению Г. В. Осипова, «марксистская социология — это наука о законо­мерностях становления,развития и смены общественно-экономических формаций, за­кономерностях, формами которых выступают различные конкретные социальные (материальные и духовные) явления, процессы, факторы»51. Что касается историче­ского материализма, то как теория общественного развития и методология познания общественных явлений и процессов он представляет собой «теоретическую и методо­логическую основу всех общественных наук»38. В связи с этим отмечается тенденция к ограничению предмета и задач социологии.

Против расширения Траниц социологии и обозначения любых конкретных со­циальных исследований социологическими высказывается Ф. В. Константинов. Его высказывание мы приводим полностью, так как он перечисляет науки, пред­ставляющие особый интерес в данном разделе. «Всякое конкретное марксистское

55 [Кедров Б. М.}. Наука // Филос. энцикл. — Т. 3. — С. 575.

56 Рожин В. П. О предмете марксистской социологии // Вопросы марксистской социологии: Сб. — Л.: Изд.
ЛГУ, 1962. - С. 15.

57 Осипов Г. В. Основные черты и особенности марксистской социологии // Социология в СССР: Сб. —
Т. 1. - М.: Мысль, 1966. - С. 42.

58 Там же. - С. 44.

Человек как предмет познания

исследование нередко называют конкретно-социологическим, — пишет автор. — Но это может вести к превращению социологии в универсальную науку, поглоща­ющую и растворяющую в себе все другие общественные науки: политическую эко­номию, экономику промышленности, экономику сельского хозяйства, экономику транспорта, экономику труда, юридические науки, этнографию, эстетику, даже медицину»59.

Ф. В. Константинов продолжает далее: «Социальные исследования проводятся в каждой общественной науке — политической науке, в экономике промышленности и в других конкретно-экономических дисциплинах, а также в социальной психологии, в правовой науке, этнографии, истории и т. д.»60. Однако у социологии есть собствен­ный предмет — общественная формация. Ф. В. Константинов пишет, что социология «изучает общественные отношения людей в их внутренней связи и взаимодействии, закономерности развития этих отношений, причем как в условиях социализма, строи­тельства коммунизма, так и, конечно, в капиталистических странах»61. Автор предо­стерегает от подражания американским социологам, чрезмерно расширительно толку­ющим предмет социологии и заменяющим единую социологию множеством частных: социологией города, социологией деревни, социологией человеческих отношений, со­циологией коммуникаций, социологией семьи, социологией права, даже социологией спорта и футбола62.

Вероятно, целый комплекс наук должен изучать общественные явления, относя­щиеся к социальным институтам и структурам, в которых реально представлена та или иная общественно-экономическая формация. В США это делает социология, включающая изучение социальных институтов (политическая социология, социо­логия права, социология образования, социология религии, социология семьи, со­циология искусства, социология науки, социология медицины), социальных групп и личности (личность в социальной структуре, исследование согласия, малые груп­пы и групповая деятельность), социальной демографии и социальной структуры (со­циология города, социология деревни, этносоциология, исследование социальной дифференциации и стратификации) и прикладная социология (социология массовых коммуникаций, криминология, социальная гигиена нервно-психических заболева­ний и т. д.)63.

Надо сказать, что среди американских социологов имеются ученые, скептически оценивающие чрезвычайную эмпиричность и распыленность исследований, утили­таризм и другие принципиальные недостатки буржуазной социологии. Особенно подчеркивается невозможность силами одной социологии изучить все многообра­зие явлений общественной жизни людей, а отсюда необходимость междисциплинар­ных исследований, использующих ряд общественных наук, антропологию и психо-логию64.

59 Константинов Ф. В. Социологические исследования — исторический материализм в действии // Со­
циальные исследования: Сб. — М: Наука, 1965. — С. 26.

60 Там же. - С. 27.

61 Там же.

62 Там же. - С. 26-27.

Социология сегодня. Проблемы и перспективы / Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1965. 64 Беккер Г., Бесков А. Современная социологическая теория. — ИЛ, 1961.

Глава 2. Становление системы человекознания

Многообразие общественных явлений и структур как объектов научного позна­ния подчеркивается и в нашей социологической литературе. В этом отношении пред­ставляет интерес схема структуры исторических систем общественных отношений, предложенная А. В. Дроздовым. Он различает общественные отношения материаль­ные (взаимодействие общества и природы, экономические отношения между людьми по поводу средств производства, распределения и обмена), идеологические (полити­ческие, правовые, этические, эстетические, религиозные), духовные (духовная сфера общественной жизни, идейные и эмоциональные связи и взаимодействия между людь­ми, процессы воспитания, образования, пропаганды и т. д., теоретическая деятель­ность людей).

Исторические системы общественных отношений различаются, согласно Дроздо­ву, по типам (коммунистические и частнособственнические) и социальным структу­рам. «Социальная структура, — пишет он, — есть общая организация социальной жиз­ни. Со стороны видов связи между элементами она выступает как система обществен­ных отношений. Со стороны элементов (носителей общественных отношений) она выступает системой исторических общностей людей. По видам общественных отно­шений различаются частные структуры социальной жизни: экономическая, полити­ческая, правовая и религиозная структуры. По общностям людей различаются: клас­совая, национальная, профессиональная и семейно-бытовая частные структуры об-щества»65.

В этой сжатой характеристике, разумеется, трудно отметить все градации и фор­мы проявлений общественной жизни людей, но она достаточно полно охватывает мно­гие из них с точки зрения общей теории общественного развития и методологии обще­ственных наук. Особенно важным для научного исследования процесса становления человечества является вопрос об общностях людей и их формах. А. В. Дроздов именно по этим общностям различает частные структуры общества.

Поиски и исследования более общих структур, весьма противоречивых по своей исторически-классовой природе (национальных, религиозных, интернациональных), связаны с междисциплинарными исследованиями социологии и истории66, истории и социальной психологии.

Особенно интересна для нас попытка Б. Ф. Поршнева исследовать историю ста­новления наиболее общей формы общности людей — человечества. «...В самой силь­ной степени идея человечества, — пишет Б. Ф. Поршнев, — присутствует в бытии на­уки — всякого доказательства, всякого акта логики... Нет науки без признания единой природы разума у всех народов и индивидов, сколь угодно разнящихся по всем дру­гим культурно-историческим признакам... Можно сказать, что не только существова­ние человечества как целого служит отдаленной предпосылкой возможности суще­ствования науки, но и что существование науки требует от человеческого ума понятия человечества»67. Однако человечество как «сверх мы» трудно обозримо и представи-мо, поскольку вся история человечества известна нам «как сумма историй — стран,

5 Дроздов А. В. Человек и общественные отношения. — Л.: Изд. ЛГУ, 1966. — С. 123.

6 Федосеев П. Н., Фрапцов П. Г. Социология и история // Социология в СССР: Сб. — Т. 1. — М.: Мысль.
1966.

7 Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. — М.: Наука, 1966. — С. 202.

Человек как предмет познания

народов, цивилизаций. Слово «история» только произносится в единственном числе, но мыслится во множественном. «Всемирные истории», опубликованные и за рубе­жом, и в нашей стране, каждый раз представляют собой не историю, а множество исто­рий, которые, как нити, то переплетаются между собой, то тянутся параллельно одна другой»68.

В разные эпохи изменялись проявления всемирной связи человечества, но пря­мые мировые связи возникли лишь с капитализмом, с появлением мирового рынка, мировых средств транспорта, информации, связи. Вместе с тем рождаются и всемир­ные антагонизмы.

Завершая свой исторический обзор возникновения всемирно-исторических свя­зей между людьми как становления человечества, Б. Ф. Поршнев замечает, что «че­ловечество как целое первоначально выступает в виде мелкоячеистой сетки, нити которой, т. е. границы и контакты, несут преимущественно отрицательный заряд (что не исключает, конечно, и некоторых форм диффузии и смешения). Позже все более видную роль начинают играть открытые взаимодействия в масштабах боль­шего или меньшего региона, но в конечном счете образующие оставшуюся неулови­мой для современников ценную всеобщую взаимосвязь... В новое и новейшее время связи в мировом масштабе несут положительный заряд, прорывают всяческую обо­собленность, изолированность, застойность, делают историю не только наглядно всемирной, но и поднимают всемирные противоречия до уровня всемирных антаго-низмов»69.

Возникновение и развитие мировой социалистической системы и строительство коммунизма в нашей стране имеют решающее значение для развития высшей формы общности людей. Б. Ф. Поршнев отмечает в этой связи, что «стремительность истори­ческой динамики предъявит коренные требования к психике: во-первых, к сплоченно­сти масс человечества в решении задач, во-вторых, к подвижности в переходах от од­них условий к другим»70.

Проблема высшей общности людей и прямых всемирных связей в современных условиях представляется весьма важной для всех наук о человечестве. С разработкой этой проблемы связано дальнейшее развитие не только социологии и социального про­гнозирования (теории научного коммунизма), политических и экономических наук, социальной психологии и т. д., но и таких наук, которые традиционно не включаются в какую-либо связь с науками об обществе и человеке.

Б. Ф. Поршнев упомянул о развитии мирового транспорта, связи и информации как характерных чертах и средствах прямых всемирных связей, непосредственно­го контакта между людьми в структуре человечества как целого. Развитие этих тех­нических средств прямо определяется социальным прогрессом всемирных связей и имеет своим содержанием осуществление этих связей на новом уровне развития. Однако науки о технических средствах социального развития обычно не включа­ются в систему наук о человечестве, как, впрочем, и некоторые другие прикладные науки.

68 Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. — М.: Наука, 1966. — С. 204.

69 Там же. - С. 204-205.

70 Там же. - С. 209.

Глава 2. Становление системы человекознания

Обычно в эту систему включаются лишь конкретные экономики или социологии (промышленности, сельского хозяйства, транспорта и т. д.), изучающие конкретные формы общественных отношений в процессе производства (производственных отно­шений). Что касается наук, изучающих средства производства, предмет и технику про­изводственной деятельности людей, равно как и самого человека в качестве основ­ной производительной силы общества, то их связывают лишь с естествознанием. Так, например, в рассмотренной нами классификации Б. М. Кедрова технические науки (в узком смысле слова) являются приложением математики, механики, физики и хи­мии. Но такое определение все же недостаточно, так как технические и сельскохозяй­ственные науки являются не в меньшей степени обобщением социального опыта че­ловеческой практики и развития производительных сил общества. Что касается меди­цины, то ее своеобразное положение в ряду естественных и общественных наук признается многими. Вместе с педагогическими науками, антропологией и психоло­гией медицинские науки составляют важную область изучения человека как произво­дительной силы общества. В социологии эта проблема занимает все более важное ме­сто, что убедительно показано В. Я. Ельмеевым71.

Надо полагать, что в систему наук о человечестве входят науки, изучающие не только общественные отношения между людьми, но и самих людей как производите­лей материальных и духовных ценностей. Поэтому важнейшее место в этой системе должна занять психология человека (общая, историческая и социальная) современ­ные концепции которой сосредоточены в области теории сознания, исторического раз­вития психики человека и ее прогресса72.

Далее логично полагать, что науками о человечестве должны изучаться не только человек как производительная сила, но и вся совокупность производительных сил об­щества, составляющая вместе с производственными отношениями материальную ос­нову общественного развития человечества. Согласно нашему представлению, техни­ческие и сельскохозяйственные науки имеют прикладное значение по отношению к наукам физико-математическим и теоретическое — по отношению к наукам о чело­вечестве.

В систему наук о человечестве должны входить науки о производительных силах общества (включая физическую и экономическую географию), прикладные науки73, науки о расселении и составе человечества74 (историческая и политическая география, антропология, этнография, демография), науки о производственных и других обще­ственных отношениях, о культуре, искусстве и самой науке как системе познания и производительных сил общества, науки о различных формах общности и основных этапах исторического развития, о современности и будущем человечества.

71 Ельмеев В. Я. Коммунизм и развитие человека как производительной силы общества. — М. : Мысль, 1 9 6 4

72 Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. — 2-е изд. — М: Мысль, 1965.

73 Историю техники нужно рассматривать как историю приложений физики и как историю совокупногс
производственного опыта человечества, обусловленную развитием общественно-экономических отно­
шений {Кудрявцев П. С, Конфедератов И. Я. История физики и техники. — Учпедгиз, 1960). Аналогич
на связь истории земледелия с приложением биологических знаний и общественно-экономическим раз­
витием (Марилаун, Кернер фон. Растения и человек. — СПб., 1902).

74 Среди этих наук для перспективного планирования особое значение имеет демография (Пресса Р. Н а р о -
донаселение и его изучение. — М. : Статистика, 1 9 6 6 ; Проблемы демографической статистики: Сб. — М.
Наука, 1966; Валентей Д. И. Реакционные теории народонаселения. — Соцэкгиз, 1963).

Рис. 3. Схема классификации основных проблем и наук о человечестве

Глава 2. Становление системы человекознания

Иначе говоря, система наук о человечестве не исчерпывается кругом специальных общественных наук. Вопрос о предмете социологии и ее отношении к другим наукам, с которого мы начали, является более частным вопросом рассматриваемой проблемы о системе наук о человечестве, включающей науки разных классов и категорий, в том числе\прикладные и естественные (например, физическую географию). Теоретическое и методологическое объединение всех этих наук становится возможным в наше вре­мя на основе исторического материализма. Мы можем построить лишь некоторую гипотетическую модель той системы наук о человечестве, становление которой яв­ляется одним из важнейших показателей прогресса современного человекознания в целом.

Как и в системе наук о Homo sapiens, рассмотренной выше, в системе наук о чело­вечестве имеются стержневые проблемы, вокруг которых концентрируются междис­циплинарные связи. Общая организация этих проблем, круг которых исключительно обширен, определяется историческим характером общественной жизни человечества. Мы можем в нашей модели (рис. 3) эту организацию расположить прежде всего по вертикали, соблюдая преемственность и зависимость исторических эпох начиная с социогенеза. По горизонтали эта организация представлена сочетанием проблем, об­щих для всех исторических времен и специфически разрешаемых современностью. Наконец, вершину модели составляют проблемы будущего человечества, его социаль­ного, технического, культурного, нравственного и физического прогресса. Эти про­блемы составляют предмет социального прогнозирования, или так называемой футу­рологии, которой уделяется все большее внимание.

Само собой разумеется, что предлагаемая модель проблем и междисциплинарных связей наук о человечестве является первым приближением.

Из всех разделов современного человекознания, даже всей науки в целом, наименее разработанным и наиболее трудным является именно этот вопрос, материалом к ре­шению которого может послужить предлагаемая схема.

4. Научное исследование связей «природа—человек» и «человечество—природа»

Ранее мы рассматривали положение проблемы «природа—человек» в системе био­логических наук, оценивая эту связь только филогенетически. Современная наука достигла фундаментальных.успехов в познании законов биологической эволюции и филогенетических корней антропогенеза. Человек как продукт биологической эволю­ции и ее высшая ступень всесторонне изучен естествознанием. Однако этот вид связи «природа—человек» еще не исчерпывает всего комплекса связей человека с природой, микрочастицей которой он является. Поэтому естествознание имеет дело с человеком не только в биологии, но и в иных, более общих науках о природе, в том числе в гео­логии и геохимии, геофизике и многих других отделах физики, не считая биофизики и молекулярной биологии. Эти более общие связи человека с природой стали предме-

Человек как предмет познания

том научного исследования сравнительно недавно, и среди ученых, заслугой которых является постановка таких проблем, особо выделяются крупнейший геохимик совре­менности В. И. Вернадский и один из крупнейших современных геологов и палеонто­логов П. Тейяр де Шарден.

В. И. Вернадский имел основание писать еще в сороковых годах, что «до сих пор историки, вообще ученые гуманитарных наук, а в известной мере и биологии, созна­тельно не считаются с законами природы биосферы — той земной оболочки, где может только существовать жизнь. Стихийно человек от нее неотделим. И эта не­разрывность только теперь начинает перед нами точно выясняться: человек и челове­чество неразрывно связаны с биосферой... с определенной частью планеты, на кото-рой они живут. Они геологически закономерно связаны с ее материально-энергетической структурой... Согласно новейшим представлениям, — продолжает В. И. Вернадский, — биосфера — "...планетное явление космического характера"»75.

В своем биогеохимическом учении Вернадский выделил две противоположные биогеохимические функции, находящиеся в известной корреляции, которые тесно связаны с историей свободного кислорода — молекулы 02 — в биосфере. Эти функ­ции — окислительная и восстановительная — имеют место в организмах, а под их влия­нием — в биогенных породах, созданных живым веществом. Биохимические функции в пределах живого вещества связаны с питанием, дыханием и размножением организмов. Другие биохимические функции связаны с разрушением тела отмерших организмов, переходом живого вещества в косную материю. Все эти реакции детерминированы ок­ружающей средой.

В. И. Вернадский пишет в этой связи следующее: «Эти явления могут быть пред­ставлены в атомной форме как закономерная биогенная миграция определенных хи­мических веществ (атомов) из внешней среды в живое вещество и из живого вещества в окружающую среду. Организм выбирает из нее нужные ему элементы в виде соеди­нений и атомы в виде изотопов»76. Эта биогенная миграция меняется на протяжении всего эволюционного процесса и, по словам В. И. Вернадского, «отражается в окружа­ющей среде только в газообразных минералах: кислороде, азоте, воде, углекислоте, метане, сероводороде и т. д. Они создают тропосферу и выявляются в газовых функ-циях»77. По сформулированному В. И. Вернадским биохимическому принципу «био­генная миграция атомов химических элементов в биосфере всегда стремится к макси­мальному своему проявлению. Все живое вещество планеты, взятое в целом, таким образом, является источником действенной свободной энергии, может производить работу»78.

Исключительно велика роль в развитии биосферы биогеохимических функций, связанных с разрушением тела живых организмов и химическим превращением жи­вого вещества после его смерти в неживую материю. В количественном отношении на протяжении всего геологического времени «живое вещество составляет ничтожную

Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружение. — М.: Наука, 1965. —

С. 324.

Там же. — С. 265.

Там же.

Там же. - С. 267.

Глава 2. Становление системы человекознания

часть планеты... количество его исчисляется долями, не превышающими десятых до­лей процента биосферы по весу, порядка, близкого к 0,25 %»79. Но «если количество живого вещества теряется перед косной и биокосной массами биосферы, то биоген­ные породы (т. е. созданные живым веществом) составляют огромную часть ее массы и идут далеко за ее пределами»80.

Вся совокупность биогеохимических функций и процессов, образующих биосфе­ру, есть свидетельство, по выражению П. Тейяра де Шардена, «экспансии жизни». Он подчеркнул прежде всего, что «в основе всего процесса образования вокруг Земли обо­лочки биосферы лежит типично жизненный механизм самовоспроизведения»81. В про­цессе эволюции живое существо становится «неодолимым очагом разнообразия», на­правленного прибавления, бесконечного разветвления живой массы, изменяющей биосферу и условия жизни любых будущих организмов в любой среде обитания. Все это было подготовлено историей Земли в целом и ее эволюцией в космических мас­штабах и, в свою очередь, повлияло на ее дальнейшее развитие: «Появление и разви­тие жизни и мысли не только случайно, но и структурно связано с контурами и судь­бами земной массы»82.

В настоящее время благодаря успехам многих наук (физики в целом и геофизи­ки в особенности, геохимии, геологии и палеонтологии, физической географии и эко­логии, физиологии растений и т. д.) изучены некоторые общие законы развития био-геносферы Земли. Эти законы И. М. Забелин кратко характеризует в четырех поло­жениях: 1) непрерывное усложнение биогеносферы за счет возникновения новых компонентов и их производных продуктов; 2) возрастание автономности биогено-сферы и ее относительной обособленности от космоса и других частей самой Земли; 3) постепенное становление биогеносферы как целостного природного образования благодаря активизации многообразных взаимосвязей между всеми ее компонента­ми; 4) возрастание роли солнечной радиации в жизни биогеносферы благодаря раз­витию растительного мира и улучшению общих условий аккумулирования солнеч­ной энергии83.

Все эти характеристики биогеносферы, необходимые для понимания всеобщей связи человека как организма с окружающим миром, выходят далеко за пределы так называемой географической среды, которую имеют в виду историки и социологи. Че­ловек как компонент и продукт совокупного воздействия биогеносферы — проблема естествознания, разрешаемая как в связи с системой человекознания, так и безотноси­тельно к ней в логике самого естествознания. При такой постановке проблемы «при­рода — человек» на границе-с общим естествознанием находятся лишь экология чело­века и гигиена в широком смысле слова.

Итак, первой проблемой естествознания в изучении связей «природа—человек» является проблема биогеносферы и человека как компонента в ее динамической струк­туре. С этой проблемой связана другая, относящаяся к воздействию природы, в том

79 Там же. - С. 325.

80 Там же.

81 Шарден, П. Тейяр де. Феномен человека. — М.: Прогресс, 1965. — С. 105.

82 Там же. - С. 268.

83 Забелин И. М. Физическая география и наука будущего. — Географгиз, 1963. — С. 30.

Человек как предмет познания

числе и абиогенных факторов, на жизнедеятельность человека. Вместе с тем изучение этих факторов, не всегда включаемых в географическую среду, имеет важное значе­ние для совершенствования искусственной среды обитания, в том числе создания си­стем микроклимата и технической защиты от возможных вредных влияний физикЪ-химических факторов.

Немаловажное значение имеет исследование абиогенных факторов для установ­ления потребностей человеческого организма в определенных веществах (видах энергии) и биогенной миграции атомов. Среди этих факторов следует прежде всего выделить свет и цвет, общебиологическое и психофизиологическое воздействие ко­торых на человека изучается комплексом наук, начиная с оптики84 и биофизики85, кончая гигиеной и технической эстетикой. Все большее внимание уделяется изуче­нию воздействия на человеческий организм ультрафиолетовых и инфракрасных лучей, а также других видов излучения, особенно радиоактивного, составляющего предмет радиобиологии86. Изучается действие на человеческий организм звуковых колебаний, ультра- и инфразвуков, вибраций различной интенсивности и частотной структуры. Особенное внимание в связи с освоением Крайнего Севера и районов вечной мерзлоты, Арктики и Антарктиды уделяется воздействию низких и сверх­низких температур на организм, биофизиологических факторов, создаваемых тех­никой обеспечения микроклимата. Эти проблемы приобрели специальное значение для медицины при решении вопросов, связанных с процедурами лечения и адапта­ции человека87.

В последнее время возникла новая дисциплина — биоклиматология88, или биоме-теорология89, в состав которой входит и биоклиматологическая классификация, вклю­чающая типологию условий для человеческого обитания90. Адаптация человека к низ­ким и высоким температурам, к резкой смене климатических условий, к перестройке суточных циклов биологических ритмов, влияние солнечной активности и других кос­мических факторов -›- все это новые проблемы естествознания и медицины, охватыва­ющие важную сторону связей «природа—человек».

Наиболее важной областью естествознания, граничащей с историей, социологией и системой человекознания, является проблема ноосферы, составляющей одну из главных сторон связей «человечество—природа».

В. И. Вернадский считал очень важными для истории геологии открытия двух младших современников Ч. Дарвина, североамериканских ученых Д. Д. Дана (геоло-

84 Классическим произведением в этой области является кн. физика Вавилова С. И. «Глаз и солнце» (М.:
Изд. АН СССР, 1938). См. также кн. голл. астронома Миннарта «Свет и цвет в природе» (М: Физмат-
газ, 1958).

85 Байер В. Биофизика. — М: ИЛ, 1962; Современные проблемы биофизики. — Т. 2. — М.: ИЛ, 1961.

86 См., например: Гродзенский Д. Э. Радиобиология. — М.: Госатомиздат, 1963.

87 См., например: Майстрах Е. В. Гипотермия и анабиоз. — М.: Наука, 1964.

88 АссманД. Чувствительность человека к погоде. — М: Гидрометеоиздат, 1965.

89 Биометеорология//Тр. II Междунар. биоклиматологического конгр. в Лондоне. — М: Гидрометеоиз-
дат, 1965.

90 Бюттнер К. Стороны биоклиматологической классификации, относящиеся к людям // Там же. —
С. 91; Харрисон Дж. и др. Биология человека. — М.: Мир, 1968.

Глава 2. Становление системы человекознаиия

га, минеролога и биолога) и де Ле-Конта (геолога), установивших, что эволюция жи­вого вещества шла в определенном направлении.

Д. Д. Дана указал, писал В. И. Вернадский, «что в ходе геологического времени, говоря современным языком, то есть на протяжении двух миллиардов лет по крайней мере, а наверное много больше, наблюдается (скачками) усовершенствование — рост — центральной нервной системы (мозга), начиная от ракообразных, на которых эмпирически и установил свой принцип Дана, и от моллюсков (головоногих) и кончая человеком. Это явление и названо им цефализацией91. Де Ле-Конт обозначил это яв­ление «психозойской эрой».

Однако эти ученые специально еще не выделили роль человечества в эволюции биосферы и преобразовании земной массы. Это было сделано, как подчеркивал В. И. Вернадский, А. П. Павловым, который выделил геологическую роль человека и понятие антропогенной эры92 и В. И. Вернадским в его лекциях в Сорбонне (1922-1923 гг.). В. И. Вернадский позже писал, что «человечество, взятое в целом, становит­ся мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, при­ближаемся, и есть "ноосфера"»93.

По определению В. И. Вернадского, «ноосфера есть новое геологическое явле­ние на нашей планете. В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой»94. Весьма выразительно охарактеризовал это явление П. Тейяр де Шарден: «Признав и выделив в истории эволюции новую эру ноогенеза, мы соответственно вынуждены в величественном соединении земных оболочек выделить пропорцио­нальную данному процессу опору, то есть еще одну пленку... столь же обширная, но... значительно более цельная, чем все предшествующие покровы, она действитель­но новый покров, «мыслящий пласт», который, зародившись в конце третичного пе­риода, разворачивается с тех пор над миром растений и животных вне биосферы и над ней»95.

Исходя из теории ноосферы, П. Тейяр де Шарден обращает внимание на диспро­порцию, искажающую всю классификацию живого мира (и косвенно все строение фи­зического мира), при которой человек фигурирует как отдельный вид Homo sapiens. Для того чтобы предоставить человеку его настоящее место в природе, недостаточно в рам­ках систематики открыть дополнительный раздел, даже еще один отряд, еще одну ветвь. «Несмотря на незначительность анатомического скачка, с гоминизацией начинается

91 Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружение. — С. 326.

92 Там же.

93 Там же. — С. 328. — Понятие «ноосфера» введено Ле-Руа совместно с П. Тейяром де Шарденом в 1927 г.
Они основывались, как отмечал В. И. Вернадский, на биогеохимической теории биосферы, изложенной
Вернадским в 1922/23 г. в Сорбонне. К понятию антропогенной эры в геологии, предложенному
А. П. Павловым, приходят современные зарубежные геологи. На необходимость создания новой науки —
аитропогеологии — указывает современный австрийский геолог Хейслер (см. в кн.: Забелин И. М. Физи­
ческая география и наука будущего. — С. 53).

94 Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружение. — С. 329.

95 Шарден, П. Тейяр де. Феномен человека. — С. 181.

Человек как предмет познания

новая эра. Земля "меняет кожу". Более того, она обретает душу»96. Вот почему, связывая воедино ноосферу и историческое существование человечества, П. Тейяр де Шарден приходит к выводу, что «человек не статический центр мира», как он долго полагал, а «ось и вершина эволюции, что много прекраснее»97.

Однако ноосферу как геологическое явление нельзя объяснить лишь процессом эволюции и резким увеличением ее цефализации на высших этапах филогенеза. Сам П. Тейяр де Шарден принужден был учитывать не только прогресс мысли, но и мощь практического воздействия мыслящего человечества на окружающую природу. Одна­ко он рассматривал это воздействие лишь как приложение мысли и, естественно, был весьма далек от материалистического понимания мышления и самой человеческой практики, преобразующей природу.

Лишь диалектический и исторический материализм создали основу для подлин­но научного понимания воздействия человечества в ходе его исторического разви­тия на природу окружающего мира. Современная наука и практика гигантских пре­образований природы показали справедливость марксистско-ленинского пони­мания связей между человечеством и природой98. На этой основе значительно перестроилась современная физическая география, которая все больше учитывает воздействие хозяйственной жизни, техники и культуры на природные процессы, на жизнь биогеносферы и стремится предвидеть последствия их вмешательства в раз­витие природы.

По поводу этой новой задачи физической географии И. М. Забелин замечает, что она имеет исключительное значение и может быть успешно решена с помощью мате­матики и кибернетики. Вместе с тем он считает необходимым создание новой погра­ничной дисциплины, объединяющей физическую географию и социально-экономи­ческие науки, — натурсоциологии. «Прогноз общественных последствий предполага­ет, — пишет автор, — не только предупреждение отрицательных последствий, но и учет, планирование последствий положительных. При планировании на высоко науч­ной основе всего процесса взаимодействия природы и человека в будущем несомнен­но удастся так наладить взаимосвязи в системе «природа—автоматический процесс», что природа будет получать от человека и соответственно возвращать ему почти ис­ключительно положительные импульсы, способствующие общественному прогрессу. Таким образом, прогноз общественных последствий и есть по сути дела управление взаимодействием человека с природой, что и даст право именно так определять натур-социологию»99.

Эта мысль И. М. Забелина представляется нам весьма плодотворной. На границах между естествознанием и общественно-историческими науками такая дисциплина действительно возникает в наше время в процессе изучения и регулирования связей «человечество—природа». В этих связях И. М. Забелин обнаруживает важный психо­логический аспект, объединяющий, казалось бы, столь далекие друг от друга дис-

Шарден, П. Тейяр де. Феномен человека. — С. 181-182.

Шарден, П. Тейяр де. Феномен человека. — С. 38.

См., например: Худушин Ф. С. Человек и природа. — М.: Политиздат, 1966.

Забелин И. М. Физическая география и наука будущего. — С. 58.

Глава 2. Становление системы человекознания

циплины, как физическая география и историческая психология. По существу говоря, в плане натурсоциологии, а не только социологии и политической экономии строятся далеко идущие научные прогнозы и теоретические основы перспективного планиро­вания гигантских преобразований природы в будущем.

Использование наук в целях общественного прогресса осуществляется путем от­крытия новых источников энергии (осуществления термоядерной управляемой реак­ции, превращения солнечной энергии в электрическую с КПД, несколько превышаю­щим тот, который имеет место в растениях, использования подземного тепла магмы и т. д.), создания колоссального количества материалов для промышленности (особен­но синтетических продуктов органического синтеза, так называемых полимеров), ав­томатизации производственных процессов с помощью кибернетики и радиоэлектро­ники, грандиозного увеличения продовольственных ресурсов (повышения урожайности и эффективности животноводства), использования мирового океана для изыскания новых продовольственных ресурсов и т. д.100 На основе расчета потенциального роста потребностей человечества в продовольственных ресурсах, демографических прогно­зов и предвидимого будущего самого естествознания создаются важные концепции, направленные на активизацию и регулирование связей «человечество—природа»101. В конечном счете все гигантское совокупное приложение естествознания к этим свя­зям в процессе социально-экономического развития и технического прогресса состав­ляет реальное содержание великой проблемы ноосферы.

В последнее десятилетие возникла как позитивная область естествознания, тех­ники и общественных наук новая форма связи «человечество—природа» — освоение космоса. С осуществлением программ запуска искусственных спутников Земли и космических кораблей с людьми, с началом новой, космической эры жизни челове­чества, открытой советской наукой, техникой и героической плеядой космонавтов, связана крупнейшая веха развития современной науки. Ноосфера и освоение кос­моса — две наиболее активные формы отношения человечества к природе. Как и изу­чение ноосферы, теоретическое и практическое освоение космоса с самого начала носит комплексный характер, объединяющий многие группы наук, начиная с астро­номии, кончая социальной психологией (научными основами комплектования эки­пажа космических кораблей) и теорией международного права. Исследование миро­вого пространства и инженерное решение проблем космических полетов сочетаются с всесторонним изучением новых проблем биологии и медицины, возникших при подготовке человека к этим полетам, и исследованием их влияния на человека102.

100 См., например: Семенов Н. Н. Наука и общественный прогресс // Какое будущее ожидает человечество:
Сб. - Прага: Мир и социализм, 1964. - С. 316-333.

101 Лов, П. А. Шомбер де. Рост потребностей и эволюция человечества // Там же. — С. 292; Томсон Д. Пред­
видимое будущее. — М.: ИЛ, 1963; Наука о науке: Сб. / Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1966.

102 См., например: Исследование мирового пространства. — М.: Физматгиз, 1959; Штернфельд А. От искус­
ственных спутников к межпланетным полетам. — М: Физматгиз, 1959; см. также сборники: Станции в
космосе. — М: Изд. АН СССР, 1960; Первые космические полеты человека. Медико-биологические ис­
следования. — М.: Изд. АН СССР, 1962; Проблемы космической биологии. — М.: Изд. АН СССР, 1962;
Вопросы космической медицины. — М.: Медгиз, 1962; Человек в условиях высотного и космического
полета. — М.: ИЛ, 1960; Невесомость//Физические явления и биологические эффекты. — М.: Мир,
1964; Психологические проблемы человека в космосе//XVIII Междунар. психол. конгр. — Вып. 28. —
М., 1966; Медико-биологические исследования в невесомости. — М.: Медицина, 1968.

Человек как предмет познания

Огромная научная литература по различным аспектам и проблемам освоения космоса отражает не только стремительные темпы развития отдельных наук в ис­следовании мирового пространства и человека в космических полетах, но и высо­кую полезность междисциплинарных связей для научно-технического прогресса. Опыт научного развития за последние десятилетия вместе с тем показал, что ста­новление системы человекознания сопровождается созданием новых фундамен­тальных областей общего естествознания, граничащих с человекознанием и исто­рией. Эти области междисциплинарных связей сосредоточены вокруг четырех про­блем, кратко рассмотренных нами в настоящем разделе. Схематически проблемы отношений «природа—человек» и «человечество—природа» можно изобразить так, как показано на рис. 4.

Рис. 4. Междисциплинарные связи в изучении проблем «природа—человек» и «человечество—природа»

Глава 2. Становление системы человекознания

5. Науки о человеке как индивиде и его онтогенезе

До сих пор мы рассматривали структуру научного познания человека как вида (Homo sapiens) и как человечества в его историческом существовании. Фундаменталь­ные основы современной системы человекознания складываются именно в этих двух гигантских констелляциях научных дисциплин, сосредоточенных вокруг общих про­блем человекознания. На границах с ними, как мы видели, дифференцируются такие крупнейшие центры современного естествознания и науки в целом, как проблемы био-геносферы, ноосферы и освоения космоса. Однако было бы серьезной ошибкой пола­гать, что всех охарактеризованных междисциплинарных объединений, специализи­рующихся на изучении проблем Homo sapiens и человечества, достаточно для науч­ного познания человека. Они составляют лишь основу системы человекознания, включающей еще ряд комплексов наук о человеке как индивиде и личности, субъекте и индивидуальности. Рассмотрение всех этих комплексов, хотя бы в самом кратчай­шем виде, позволит нам понять современное осуществление принципа единства тео­рии и практики применительно к познанию законов человеческого развития и управ­лению ими в интересах общества и личности.

Поскольку мы имели раньше возможность охарактеризовать структуру человека как индивида и междисциплинарные связи в ее изучении103, достаточно ограничиться схематическим изображением классификации наук в этой области соответственно основным ее проблемам (рис. 5).

Феномены онтогенетической эволюции человека — возрастные и половые, кон-ституциональные104 и нейродинамические105 свойства, взаимосвязи между которы­ми определяют более сложные образования индивида: структуру потребностей и сенсомоторную организацию. Совокупность важнейших свойств индивида и их сложных образований выступает в наиболее интегративной форме в виде темпера­мента и задатков, составляющих природную основу личности106. Взаимосвязи этих свойств индивида разнообразны. Так, например, темперамент не является свойством отдельного органа (его реактивности), тем более отдельных клеток (в том числе и нейронов). Этот феномен является интегральным производным всей структуры

103 Ананьев Б. Г7 Важная проблема современной педагогической антропологии (Онтогенетические свой­
ства человека и их взаимосвязь). — М.: Советская педагогика, 1966. — № 1; Его же. К изучению челове­
ка // Человек и общество: Сб. — Вып. 1. — Л.: Изд. ЛГУ, 1966.

104 Уильяме Р. И. Биохимическая индивидуальность. — М.: ИЛ, 1960; Кречмер Э. Строение тела и харак­
тер. — ГИЗ, 1930; Его же. Медицинская психология. — М, 1927; Матес П. Конституциональные типы
женщин. — Киев, 1927; Шевкупенко В. Н., Геселевич А. М. Типовая анатомия человека.

105 Павлов И. П. Физиологическое учение о типах нервной системы, темпераментах // Поли. собр. соч. —
Т. 3. — Кн. 2. — М: Изд. АН СССР, 1951; Теплое Б. М. Проблемы индивидуальных различий.— М.; Изд.
АПН РСФСР, 1961; Типологические особенности высшей нервной деятельности человека. — Т. 1-4. —
М.; Изд. АПН РСФСР, 1960-1964; Методика изучения типологических особенностей высшей нервной
деятельности животных: Сб. — М.: Наука, 1964; Небылицин В. Д. Основные свойства нервной системы
человека. — М: Просвещение, 1996; Мерлин В. С. Очерк теории темперамента. — М.: Просвещение, 1964.

106 См., например: Мирзоян Э. Н. Индивидуальное развитие и эволюция. — М: Изд. АН СССР 1963; Равен X.
Оогенез. — М.: Мир, 1964, Пэттен Б. М. Эмбриология человека. — М.: Медгиз, 1959; Очерки по физио-

Человек как предмет познания

Рис. 5. Схема основных проблем и наук о человеке как индивиде и его онтогенезе

логии плода и новорождинюго. — М.: Медицина, 1966; Исраэлян Л. Г. Анатомо-фиэиологические даты детского возраста. — М: Медгиз, 1959, Пейпер А. Особенности деятельности мозга ребенка. — М.: Мед-гиз, 1962; Развитие мозга ребенка: Сб. — М.: Медицина, 1965; Регуляция вегетативных анимальных функций в онтогенезе: Сб. — М.: Наука, 1966; Тих Н. А. Ранний онтогенез поведения приматов; Лады-гина-Котс Н. Н. Дитя шимпанзе и дитя человека. — М., 1935; Люблинская А. А. Очерки психического развития ребенка. — М.: Изд. АПН РСФСР, 1959; ЭльконинД. Б. Детская психология. — М.: Учпедгиз, I 9 6 0 ; И з у ч е н и е р а з в и т и я и поведения детей: Сб. — М.: Просвещение, 1966; Пархои К. И. Возрастная био­логия. — Бухарест: Меридиан, 1960; Основы геронтологии. — М.: Медгиз, 1960; Нагорный А. В., Ники­тин В. Н., Буланкин И. Н. Проблемы старения и долголетия. — М.: Медгиз, 1963; Бурльер Ф. Старение и старость. —М.: ИЛ, 1962; Вопросы геронтологии и гериатрии: Сб. — М.: Медгиз, 1962; Давыдовский И. В. Геронтология. — М.: Медицина, 1966; Александрова М. Д. Очерки психофизиологии старения. — Л.: Изд. ЛГУ, 1965.

Глава 2. Становление системы человекознания

индивида, эффектом совокупного действия его более общих свойств. Упрощенное толкование этого сложного феномена индивида в недавнем прошлом выражалось в отождествлении темперамента с гуморально-эндокринной реактивностью организ­ма и определении темперамента как функции телосложения (конституционального типа) и его гуморальной регуляции. Отсюда широко распространенные в 20-30-х годах представления об однозначных зависимостях темперамента от телосложения. Однако с каждым новым успехом физиологического исследования типов нервной системы животных и человека обнаруживалась несостоятельность такого взгляда, так как основные характеристики темперамента ближе всего коррелировали с ос­новными параметрами типов нервной системы. Теоретически значительно более обоснованными явились представления о том, что именно нервная система — тот субстрат, который непосредственно определяет психофизиологические характери­стики поведения.

Вместе с тем типические особенности нервной системы обособлялись от общесо­матических особенностей индивида и его эндокринно-биохимических характеристик, от общего типа метаболизма и морфологических особенностей структуры организма в целом. При идентификации темперамента с типом нервной системы оказывалось, что, эмоциональность, сенситивность и другие характеристики темперамента непосред-ствекнр не связаны с организмом как целым. Рассмотрение темперамента как одно­значной функции типа нервной системы является, таким образом, недостаточным. Относительной оказалась и нейродинамическая обусловленность темперамента, рав­но как раньше была обнаружена аналогичная относительность конституциональной его обусловленности. Очевидно, темперамент обусловлен не только нейродинамичес-кой организацией головного мозга, но и структурно-динамическими особенностями организма в целом.

То же можно сказать и о структуре органических потребностей, связанных не только с безусловными рефлексами (пищевыми, половыми, защитными и т. д.), но и с более общими характеристиками метаболизма всех систем, органов и тканей орга­низма. Механизм органических потребностей может быть прослежен в современных условиях не только до клеточного, но и до молекулярного уровня включительно. Однако общая структура этих потребностей, их взаимодействие и динамическая иерархия существуют лишь на уровне организма в целом, определяя мотивацию по­ведения.

И структура органических потребностей, и темперамент могут, следовательно, рассматриваться как природные свойства высокого уровня (по интеграции). Вместе с тем их можно определить как вторичные свойства, истоками которых являются более общие природные свойства, функционирующие на всех уровнях—от молеку­лярного до организма в целом. Особый интерес к темпераменту и структуре органи­ческих потребностей объясняется тем, что они являются природными основаниями характера, эмоций, мотиваций поведения и т. д. Однако с признанием бесспорного факта вторичности, производности этих природных свойств особую важность при­обретает вопрос о тех первичных свойствах или особенностях человеческой приро­ды, взаимодействия которых определяют темперамент и задатки, мотивацию эле­ментарных действий и их тонус, общее во всех первичных свойствах человека как

Человек как предмет познания

индивида, заключенное в их генетической обусловленности. Особый интерес пред­ставляют исследования генотипической обусловленности первичных природных свойств человека, к которым относятся, как указывалось выше, общесоматические (конституциональные) и нейродинамические свойства человеческого организма. Примыкает к конституционально-нейродинамическим свойствам и функциональ­ная геометрия тела в виде симметрии или асимметрии структурно-динамических характеристик организма и отдельных органов (особенно двигательных и сенсор­ных). Правшество, левшество, амбидекстрия — явления одновременно конституцио­нальные и нейродинамические.

Эти три группы природных свойств (конституциональные, нейродинамические, билатеральные — особенности симметрии организма) образуют класс первичных свойств, которые можно назвать индивидуально-типическими. Несомненна зави­симость вторичных свойств (темперамента, структуры органических потребностей и т. д.) от этого класса первичных свойств, именно от совокупности индивидуально-типических свойств в целом, а не от отдельно взятых (конституциональных или ней-родинамических). Отметим кстати, что каждое из входящих в этот класс первичных свойств оказывается одним из источников образования различных вторичных свойств. Это доказано в отношении типологических свойств нервной системы, определяющих, с одной стороны, темперамент, а с другой — задатки.

Внутренние зависимости между природными свойствами, разумеется, всегда опосредованы зависимостями индивида от условий внешней среды (социальной, биологической, абиотической), но особенно важно подчеркнуть, что эти внутренние зависимости определены общей морфо-физиологической организацией человека как вида, причем безотносительно к расовым, возрастным, половым и другим антропо­логическим особенностям. По отношению к этим особенностям конституциональ­ные, нейродинамические и билатеральные особенности организации тела имеют ча­стные значения индивидуально-типических вариантов единой природы человека как биологического вида, сформировавшегося в процессе социально-исторического развития.

Но вид определяет индивид и его вторичные природные свойства не только эти­ми индивидуально-типическими вариантами. Известно, что темперамент настолько изменяется в процессе индивидуального развития, что в науке многократно возни­кали предположения о возрастной его обусловленности и даже о тождестве его с пси­хологической характеристикой возраста. Согласно таким взглядам,! темперамент есть состояние, а не константное свойство, и человек имеет столько темпераментов, сколько возрастных фаз он прошел. Это, конечно, сильнейшее преувеличение. В на­стоящее время известно, что существуют константы поведения, сохраняющиеся во всех возрастах и проявляющие себя с первых недель жизни до умирания. Однако возрастные изменения (в процессе роста и созревания, зрелости, старения) захваты­вают не только темперамент, но и лежащие в его основе конституциональные, ней-родинамические и функционально-геометрические свойства человека. Эти возраст­ные изменения характеризуют строго определенную фазность онтогенетического развития, обусловленную филогенетической эволюцией и историческим развитием человека.

Глава 2. Становление системы человекознания

6. Науки о личности и ее жизненном пути

В процессе воспитания как направленного воздействия общества на развитие че­ловека формируется личность, сущностью которой, по классическому определению Маркса, является совокупность общественных отношений. В новейшей научной ли­тературе исключительное внимание уделяется исследованию процесса «социализа­ции индивида», понимаемого как становление личности. Признание общественной природы этого процесса и исторического характера существования личности объеди­няет самые противоположные направления психологии, социологии и философии. Однако в толковании самого общества и взаимодействий социального и биологиче­ского в природе человека противоречия весьма остры и непримиримы.

В изучении человека как личности особо выделяются статус личности, т. е. ее полбжение в обществе (экономическое, политическое, правовое и т. д.); общественные функции, осуществляемые личностью в зависимости от этого положения и историче­ской эпохи в форме различных ролей; мотивация ее поведения и деятельности в зави­симости от целей и ценностей, образующих ее внутренний мир; мировоззрение и вся совокупность отношений личности к окружающему миру (природе, обществу, труду, другим людям, самому себе); характер и склонности101.

См.: Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Соч. — Т. 3; Ленин В. И. Государство и революция // Поли. собр. соч. — Т. 33; Человек и эпоха: Сб. — М.: Наука, 1964; Константинов Ф. В. Человек и обще­ство // Там же; Мишин М. Б. Человек как объект философских исследовании // Там же; Федосеев П. Н. Гуманизм в современном мире / / Т а м же; Дроздов А. В. Человек и общественные отношения. — Л.: Изд. ЛГУ, 1966; Францов Г. П. Социалистический коллективизм и формирование личности // Социальные исследования: Сб. — М.: Наука, 1965; Инкельс А. Личность и социальная структура // Социология се­годня. Проблемы и перспективы: Сб. — М.: Прогресс, 1965; Колб У. Д. Изменение значения понятия ценности в современной социологической теории // Беккер Г., Бесков А. Современная социологическая теория; Тугаринов В. П. О ценностях жизни и культуры. — Л.: Изд. ЛГУ, 1960; Его же. Личность и обще­ство. — М.: Мысль, 1965; Ольшанский В. Б. Личность и социальные ценности// Социология в СССР: Сб. — Т. 1. — М.: Мысль, 1960; Миллер Р. Личность и общество. — М.: Прогресс, 1965; Труд и развитие личности: Сб. — Л.: Лениздат, 1965; Личность и труд: Сб. — М.: Мысль, 1965; Проблемы общественной психологии: Сб. — М.: Мысль, 1965; Парыгин Б. Д. Социальная психология как наука. — Л.: Изд. ЛГУ, 1965; Льюис Д. Социализм и личность. — ИЛ, 1963; [Кон И. С]. Личность в философии и социологии // Филос. энцикл. — Т. 3; [Петровский А. В.\. Личность в психологии // Там же; Морено Д. Л. Социомет­рия. — М.: ИЛ, 1958; Мясищеа В. Н. Проблемы личности и советская психология // Материалы унив. психол. конф.: Сб. — Л.: Изд. ЛГУ, 1948; Его же. Основные проблемы и современное состояние пробле­мы отношений человека // Психол. наука в СССР: Сб. — Т. 2. — М.: Изд. АПН РСФСР, 1960; Его же. Личность и неврозы. — Л.: Изд. ЛГУ, 1960; Ковалев А. Г. Психология личности. — Л., 1963; Ковалев А. Г., Мясищев В. Н. Психические особенности человека. — Л.: Изд. ЛГУ. — Т. 1: Характер, 1957. — Т. 2: Спо­собности, 1960; Крутецкий В. А. Проблема характера в советской психологии // Психологическая наука в СССР: Сб. - Т. 2. - М.: Изд. АПН РСФСР, 1960; Вопросы психологии личности: Сб. - М.: Учпедгиз, 1960; Психология личности и деятельности дошкольника: Сб. — М.: Просвещение, 1965; Проблемы пси­хологии личности и психологии труда: Сб. — Пермь, 1960; Склонности и способности: Сб. — Л.: Изд. ЛГУ, 1962; Узнадзе Д. Н. Психологические исследования. — М.: Наука, 1966; Пэрна Н. Я. Ритм жизни и творчества. — Л., 1925; Allport G. W. Perconality. Psychological Interpretation. — N. Y., 1937; Lewin K. Dynamic Theory of Personality. — N. Y., 1935; Kardiner A. The Individual and his Society. — N. Y., 1939; Eysenck H. The Scientific Study of Personality. — N. Y., 1950; Stem W. Person und Sache. — Bd. 2: Menschliche Personlichkeit. — Berlin, 1923.

Рис. 6. Схема основных проблем и наук о личности и ее жизненном пути

Глава 2. Становление системы человекознания

Все эти состояния и структурные особенности человека как личности рассмат­риваются в развитии, в процессе жизненного пути, на котором выделяются моменты старта и финиша основной деятельности в обществе, этапы творческой эволюции личности, периоды подъема и упадка, главнейшие события личной жизни и деятель­ности, тесно переплетенные с важнейшими событиями эпохи и общественного раз­вития страны.

Уже сопоставление дат жизненного пути (биографии) и возрастных фаз онто­генеза человека обнаруживает единство человека как индивида и личности, но вме­сте с тем и их различие в причинности и законах управления. Аналогичное поло­жение мы обнаруживаем при сопоставлении всех других характеристик индивида и личности. Специфическими являются именно различия между ними и определя­ющая роль социальных, исторически-классовых детерминаций в развитии челове­ка как личности.

Естественно поэтому, что в изучении человека как личности главную роль играют общественные науки и многочисленные отделы психологии. Исключительно велико и значение философских дисциплин, выступающих в этой области как специальные теории определенных сфер жизни личности и ее социального развития. Все эти дис­циплины, изучающие социальную историю, сущность, структуру и мотивацию лично­сти, отвлекаются от ее природных основ, что в пределах самой теории личности явля­ется необходимым и оправданным задачами ее воспитания и развития. И именно это обстоятельство позволяет полагать, что изучение личности, имеющее решающее зна­чение при исследовании человека, все же составляет лишь часть всей системы челове-кознания. В изучении личности принимает участие разнородный комплекс дисцип­лин (философских, социологических, правовых, психологических и других учений), отношения между которыми соответствуют объективным связям между основными феноменами человеческой личности (рис. 6).

7. Науки о человеке как субъекте

При современной дифференциации наук важное значение имеет точное определе­ние предмета каждой из них, т. е. известных явлений действительности и их свойств, хотя вместе с тем все более-Очевидными становятся относительность границ, разделяю­щих смежные науки, и взаимосвязь между изучаемыми явлениями. Однако расширен­ное толкование некоторых понятий обозначает нечто большее, чем признание относи­тельности границ и взаимосвязи явлений, так как оно приводит к общему смещению перспективных линий научного познания. Ранее мы указывали, что расширенное тол­кование личности приводит к отождествлению с нею всего комплекса сложнейших яв­лений, связанных с понятием «человек». Менее обобщенный характер имеет идентифи­кация понятий «личность—субъект». Конечно, личность есть объект и субъект исто ческого процесса, объект и субъект общественных отношений, субъект и объект о наконец, что особенно важно, субъект общественного поведения — носитель нравстве ного сознания.

Человек как предмет познания

В таком плане рассматривают человека исторические науки, социология, эконо­мические, политические и юридические науки, этика и аксиология. Однако в таком аспекте человек не является предметом гносеологического (или эпистемологическо­го) исследования. Человек как субъект познания — не только личность, но и индивид с его материальным механизмом рефлекторной деятельности мозга — субъекта созна­ния. Строго говоря, и человек как субъект труда, учения и других видов деятельности тоже не может быть полностью понят лишь в системе общественных отношений, при абстрагировании от природных основ и материального субстрата деятельности. По­этому мы полагаем, что определение личности в качестве «человеческого индивида, как продукта общественного развития, субъекта труда, общения и познания, детер­минированного конкретно-историческим условием жизни общества»108 (курсив наш. — Б. А.), носит расширительный характер.

Другое дело, что субъект — всегда личность и его деятельность всегда осуществ­ляется в определенной системе общественных отношений. Однако сама деятельность (труд и т. д.) с ее предметом, орудием и операциональной техникой и субъект деятель­ности с его сенсомоторным, речемыслительным и знаковым аппаратом не сводятся к общественным отношениям, совокупность которых составляет сущность личности. Сложность ограничения понятий «личность» и «субъект труда» и необходимость раз­личения своеобразных подходов к их исследованию были отмечены нами в прежних работах109.

Структура человека как субъекта деятельности образуется из определенных свойств индивида и личности, соответствующих предмету и средствам деятельности. Безотно­сительно к ним невозможно охарактеризовать какое-либо свойство человека как субъек­та. Сущность этой структуры составляет всемирно-исторический опыт человечества, а отнюдь не только структура личности, с которой она теснейшим образом связана.

Комплекс наук, изучающих в этих связях человека как субъекта, весьма сложен и разнороден. Он видоизменяется в зависимости от объективных характеристик той деятельности, которая является предметом исследования. Общая теория субъекта и идеального — философская"0. Человек как субъект познания составляет предмет гно­сеологического (или эпистемологического) исследования. Диалектика чувственного и логического в процессе познания, структура этого процесса в целом, роль практики в процессе познания — все это составляет капитальные проблемы теории познания и диалектики111.

108 [Кон И. С]. Личность // Филос. энцикл. - Т. 3. - С. 196.

109Ананьев Б. Г. Структура личности и трудоспособность // Вопросы современной психоневрологии: Сб. //

Тр. Ленингр. психоневрол. ин-та им. В. М. Бехтерева. — Т. 38, 1966; Его же. Психологическая структура

человека как субъекта // Человек и общество. — Вып. 2. — Л.: Изд. ЛГУ, 1967. 110 См.: Маркс К. Капитал. — Т. 1 //Маркс К., Энгельс Ф. — Соч. — Т. 23; Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая

идеология// Соч. — Т. 3; Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Поли. собр. соч. — Т. 18;

Ленин В. И. Философские тетради // Там же. — Т. 29; [Ильенков Э.]. Идеальное // Филос. энцикл. —

Т. 2. — М.: Сов. энциклопедия, 1962. 111 См., например: Павлов Т. Теория отражения. — М.: ИЛ, 1949; Гароди Р. Вопросы марксистско-ленинской

теории познания. — М.: ИЛ, 1955; Кальсин Ф. Ф. Основные вопросы теории познания. — Горький, 1957;

Орлов В. В. Особенности чувственного познания. — Пермь, 1962; Вопросы теории познания: Сб. — Пермь,

1961; Резников Л. О. Гносеологические вопросы семиотики. — Л.: Изд. ЛГУ, 1964; Асмус В. Ф. Проблемы

интуиции в философии и математике. — М.: Соцэкгиз, 1963.

Глава 2. Становление системы человекознапия

Проблема субъекта в логике — формальной, диалектической, математической — это проблема логического, абстрактного мышления, его законов, операций и процес­сов. С логическими аспектами проблемы субъекта связаны современные направления математической логики, теории информации и кибернетики в целом112. Психологи­ческие аспекты субъекта значительно шире логических, так как охватывают пробле­мы сознания113, чувственного познания114, а не только мышления. Вместе с тем про­блема мышления (главнейшей деятельности субъекта) занимает в современной пси­хологии весьма важное место115.

Проблема субъекта познания специфически решается в области научного позна­ния, которому преимущественно посвящена логико-гносеологическая литература, и в сфере художественного познания, которым заняты эстетика и искусствознание, лите­ратуроведение и музыкознание.

Крупнейший и все возрастающий по своему составу комплекс наук представляет совокупность дисциплин, изучающих человека как субъекта труда116 (философия, психология труда и инженерная психология, эргономика и т. д.).

Разнообразные вопросы формирования человека как субъекта познания и труда разрабатываются в педагогике (в общей дидактике производственного политехниче­ского обучения, частных методах обучения основам знаний и основам производства).

Взаимосвязи процессов коммуникации обладают такой особенностью, вследствие которой выделение функций субъекта из объектно-субъектных отношений весьма за­труднительно. Тем не менее в лингвистике, психологии, этике возникает проблема субъекта общения.

112 Новиков П. С. Элементы математической логики. — М.: Физматгиз, 1959; Беркли Э. Символическая ло­
гика и разумные машины. — М: ИЛ, 1961; Полетаев И. А. Сигнал. — М.; Сов. радио, 1958; Теория ин­
формации и ее приложения. — М.: Физматгиз, 1959; Винер П. Кибернетика. — М.: Сов. радио, 1958; Его
же. Кибернетика и общество. — М.: ИЛ, 1958; Эшби У. Р. Конструкция мозга. — М.: ИЛ, 1962; Автоматы:
Сб. — М.: ИЛ, 1956; Джордж Р. Мозг как вычислительная машина. — М.: ИЛ, 1963; Философские про­
блемы кибернетики: Сб. — М.: Соцэкгиз, 1964; Клаус Г. Кибернетика и философия. — М.: ИЛ, 1963.

113 Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. — М: Изд. АН СССР, 1957; Шорохова Е. В. Проблемы сознания
в философии и естествознании. — М.: Соцэкгиз, 1961; Меграбян А. А. О природе индивидуального со­
знания. — М.: Ереван, 1959; Герцберг М. О. Очерки по проблеме сознания в психопатологии. — М: Мед-
гиз, 1961.

114 Ананьев Б. Г. Теория ощущения. — Л.: Изд. ЛГУ, 1961; Его же. Психология чувственного познания. — М:
Изд. АПН РСФСР, 1960; Веккер Л. М. Восприятие и его моделирование. - Л.: Изд. ЛГУ, 1964; Боба-
лев А. А. Восприятие человека человеком. — Л.: Изд. ЛГУ, 1965.

115 Процесс мышления / Под ред. Рубинштейна С. Л. — М.: Изд. АН СССР, 1960; Валлон А. От действия
к мысли. — М: Изд. АПН РСФСР, 1956; Пиаже Ж., Инельдер В. Генезис элементарных логических
структур. — М: ИЛ. 1963; Психология мышления: Сб. — М.: Прогресс, 1965; Выготский Л. С. Мышление
и речь. — М.: Соцэкгиз, 1934; Его же. Развитие высших психических функций. — М.: Изд. АПН РСФСР,
1960; Блонский П. П. Память и мышление. — М.: Соцэкгиз, 1935; Самарин Ю. А. Очерки психологии
ума. — М.: Изд. АПН РСФСР, 1962; Пономарев Я. А. Психология творческого мышления. — М.: Изд.
АПН РСФСР, 1960; ЗейгарникБ. В. Патология мышления. — М.: Изд. МГУ, 1962; Мышление и речь/
Под ред. Жинкина Н. И., Шемякина Ф. П. — М.: Изд. АПН РСФСР, 1963; Исследования мышления
в советской психологии / Под ред. Е. В. Шороховой. — М.: Наука, 1966; Елъмеев В. Я. Коммунизм и раз­
витие человека как производительной силы общества.

116 Ломов Б. Ф. Человек и техника. — 2-е изд. — М.: Сов. радио, 1966; Инженерная психология / Под ред.
Д. Ю. Панова, В. П. Зинченко. — М.: Прогресс, 1964; Проблемы инженерной психологии / Под реД-
Б. Ф. Ломова. — Вып. 1-4. — Л., 1964-1965; Бобнева М. И. Техническая психология. — М.: Наука, 1965;
Пушкин В. П. Оперативное мышление в больших системах. — М.: Энергия, 1965; Трегубое С. Л. Методика
и практика судебно-медицинской экспертизы трудоспособности. — М.: Медгиз, 1960; Основы врачебно-
трудовой экспертизы: Сб. — М.: Медгиз, 1960.

Человек как предмет познания

Рис. 7. Схема классификации основных проблем и наук о человеке как субъекте деятельности

Особые области исследования составляют функции субъекта в таких видах дея­тельности, как игра117 и учение118, спортивная деятельность119, деятельность солдата, офицера различных родов войск120, полководца и т. д. В связи с этим психология раз­рабатывает теорию деятельности, с которой связывается анализ субъекта121. Совре-117 См., например: Психология детей дошкольного возраста / Под ред. А. В. Запорожца, Д. Б. Эльконина — М: Просвещение, 1964.

118 Возрастные возможности усвоения знаний / П о д ред. Д. Б. Эльконина, В. В. Давыдова — М: Просвеще­
ние, 1966; ЛандаА. Н. Алгоритмизация в обучении. — М.: Просвещение, 1966.

119 Пуни А. И. Очерки психологии спорта. — М.: Физкультура и спорт, 1959.

120 Луков Г. Д., Платонов К. К. Психология. — М: Воениздат, 1964.

121 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. — 2-е изд. — М. : Учпедгиз, 1 9 4 6 ; Леонтьев А. Н. Пробле­
мы развития психики. — М.: Мысль, 1965.

Глава 2. Становление системы человекознания

менное понимание способностей как потенциальных характеристик человека — го­товности к деятельности — все теснее связывает исследование способностей не толь­ко с личностью в широком смысле слова, но и специально со структурой субъекта оп­ределенной деятельности. Именно здесь вновь соединяется проблема субъекта с про­блемой личности. В исследовании способностей теория субъекта связывается с теорией индивида, поскольку способности имеют природную основу в задатках.

В обширную область научного изучения человека как субъекта деятельности вхо­дит теория творчества и творческого мышления (эвристика). Современная наука рас­сматривает творчество не только как высшую, наиболее активную и продуктивную форму деятельности человека, преобразующей действительность, но и как сложную конвергенцию основных ее видов — труда, познания и общения.

Такова в самом общем виде картина проблем и дисциплин, изучающих человека как субъекта (см. схему на рис. 7).

8. Взаимодействие медицинских,

педагогических

и технических наук в системе человекознания

Становление системы человекознания в современных условиях связано прежде всего с объективной логикой развития науки в целом, ее важнейших теоретических дисциплин. Однако практическая потребность в управлении ресурсами и резервами целостного человека привела к сближению различных так называемых прикладных дисциплин, что также^имело важное значение для становления системы человекозна-ния. Мы старались в наших классификационных схемах отметить участие приклад­ных дисциплин в комплексе междисциплинарных связей. Это участие — совершенно новый момент для технических наук, но для медицинских и педагогических наук, на­правленных на решение именно проблем человека, новым является не предмет изуче­ния, а междисциплинарная связь в этом изучении.

Все больше углубляется понимание относительности границ между гигиеной и воспитанием, оздоровительно-восстановительной практикой и формированием чело­века, психотерапией и социально-педагогическими воздействиями. Со сближением оздоровительно-гигиенической и педагогической практики связано современное по­нимание целостности развития, зависимости его не только от гомогенных (например, физического развития от физического воспитания), но и от гетерогенных связей (на­пример, физического развития от умственного воспитания).

Необходимо остановиться на том особом вкладе в систему человекознания, ко­торый вносят эти науки благодаря своему специфическому подходу к изучению че­ловека, которого нет и не может быть у чисто теоретических наук. Этот подход — диагностика состояний, свойств и возможностей «единичного» человека, практи­ческая работа с каждым отдельным человеком в целях его воспитания и обучения, профилактики и лечения.

Человек как предмет познания