« Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования ...»
Здесь можно отметить,что одной из важнейших функцийдетерминатива является возможностьсоотнести имя с определённым предметомситуации, называемым референтом. Отношениемежду существительным и референтомназывается отношением референции [Moskalskaja1983, с. 175]. Разные типы детерминативовустанавливают отношение референциипо-разному. Употребление определённыхдетерминативов опирается на общие знанияговорящих о данном объекте. Всякоесообщение основывается на некоторых общихзнаниях говорящих, которыми они обладаютдо произнесения данного высказывания икоторые имеют значение для егоформирования и понимания. Эти общие знанияназываются пресуппозицией (от англ.presupposition „предположением“). Приупотреблении определённого артикляговорящие исходят из совместного опыта, изтого, что объект был им известен ещё доданной фразы. Это – наиболее «глубокий» способдетерминации. Иначе – менее глубоко – детерминируютреференты другие определённыедетерминативы, – такие как демонстратив и посессив.Оба они могут указывать на предмет, которыйдо данного акта речи был в поле зренияговорящих. Демонстративы определяютобъект путём указания на него, и по мнениюВ.Г. Гака, они определяют объект путём егопрямой локализации в пространстве ивремени [Гак 1979, с. 91; Гак 1986, с. 99; Гак 2000, с.162]. Посессив же может такжеиндивидуализировать предмет в самомданном акте речи, исходя из устойчивыхотношений между данным объектом иговорящими или другими уже известнымиобъектами.
Другой из важнейшихфункций детерминатива является выражениеопределённости–неопределённости объекта. Е.А.Широких замечает: «Категорияопределённости–неопределённости являетсяуниверсальной понятийной категорией,поскольку она связана с актом коммуникациии процессом мышления вообще,следовательно, представляется вернымутверждение о том, что понятия«определённость»-«неопределённость»присутствуют во всех языках. Средствавыражения категории определённости–неопределённостиприсущи в той или иной мере всем языкам,причём типология этих средств неодинакова:эта категория варьирует от языка к языку посвоей внутренней структуре ифункциональной семантике средстввыражения [Широких 2003, с.13]. Так, например, вартиклевых языках специальнымипоказателями определённости–неопределённости иявляются артикли, и по этой причине можноговорить о наличии в артиклевых языкахграмматической категорииопределённости–неопределённости. Кроме артикля, темне менее, данная категория можетвыражаться и другими детерминативами,которые существуют во всех языках, хотястоит признать, что артикль являетсяосновным определителем существительного.Таким образом, грамматическая категорияопределённости-неопределённости являетсяне единственным средством выраженияпонятийной категорииопределённости-неопределённости. Кромеартиклей, семантическое содержание даннойкатегории выражается числительными,неопределёнными, указательными,притяжательными местоимениями, порядкомслов в предложении, падежными формами идругими средствами. В безартиклевых языкахкатегории определённости–неопределённостиявляется не грамматической, афункционально-семантической категорией,поскольку разные языковые средствавыполняют одинаковую функцию, котораяосновывается на определённойсемантической категории. Таким образом,можно утверждать, что детерминативы носятуниверсальный характер, поскольку идеяопределенности-неопределенности (хотя бы вминимальной степени) также универсальнадля человеческого мышления.
1.3.2. Актуализацияглагола
Из сказанного вышестановится ясно, что проблема актуализацииимени достаточно хорошо изучена. Однакоизвестно также, что вся система языковойориентации сосредоточена в той точке, гденаходится говорящий. К. Бюлер данную точкуназывает Origo, т.е. исходной точкойкоординат, и символически обозначает её«О». Так, он пишет:«…В позицию „О“ нужнобудет поместить три указательных слова— а именноhier „здесь“, jetzt „сейчас“ иich „я“» [Бюлер 1993, с. 60].Абсолютной функцией дейктиков «я, здесь, сейчас» является выражение «языковогопоказателя места, показателя времени ипоказателя индивида» [Там же, с. 64]. Данныеслова являются наиважнейшими дейтиками,поскольку, по словам Г. Пауля, «„я“ или „этот“ испокон вековвыполняют одну функцию – выражают ориентациюв конкретной обстановке» [Пауль 1960, с.95].
Итак, основнымназначением данных указательных словявляется локализация в трех аспектах: поотношению к говорящему, в пространстве, вовремени. В пространстве локализацияпредмета осуществляется, как было описановыше, с помощью детерминативов. Поскольку,как мы уже указали, по форме предложениеобязательно должно быть двусоставным,включать в себя два компонента, междукоторыми устанавливается предикативноеотношение, то в речи актуализации подлежиттакже и сказуемое, что является условиемокончательного обретения смысла припонимании высказывания. Например, Ш. Баллиутверждает, что локализация «понятияпроцесса» выражается временем глагола[Балли 1955, с. 88].
Подобной точки зренияпридерживаются и другие исследователи,которые считают, что грамматическое времяпо самой своей сути является дейктическойкатегорией [Бенвенист 2002, с. 314; Лайонз 1999, с.322; Лингвистический энциклопедическийсловарь 2002, с. 89; Падучева 1983, с. 11; Dittmann 1976, с.138]. А Р.О. Якобсон говорит о категориивремени как о шифтерной категории [Якобсон1972; Jakobson 1957]. В.Г. Гак пишет о том, что«актуализаторами глагола являютсяприглагольные местоимения (je, tu, il),индивидуализирующие действия по отношениюк участникам разговора, и глагольныефлексии, уточняющие действие во временноми модальном плане» [Гак 1979, с. 14; Гак 1986, с. 10;Гак 2000, с. 17]. С мыслью о непосредственнойсвязи действия и субъекта, характерной длясемантики настоящего времени,перекликаются следующие суждения Г.Рейхенбаха, одного из крупных философов,представителя логического позитивизма,осмыслявшего понятие времени:«Переживание времени связано спереживанием нашего собственного „я“, спереживанием собственного существования.„Я существую“ значит „я существуюсейчас“, однако существую в некоем„вечном теперь“ и чувствую себятождественным самому себе в неуловимомпотоке времени» [Рейхенбах 1985, с. 130].
Г. Рейхенбах разработалочень простой и достаточно тонкий методанализа семантики временных форм ипоказал, что в семантику временных формвходит указание на соотнесённость с тремяточками (или моментами): точкой высказывания (S.от англ. point of speech), точкой события(E. от англ. point ofevent) и точкойсоотнесения (R. от англ. point of reference) [Reichenbach 1947,с. 289]. Эти точки (моменты) сокращённо можнообозначить так: S., Е., R.
Под точкой (моментом)высказывания обычно понимают времясообщения, т.е. время, в течение которогопроизносится высказывание [Griesbach 1986, с. 93;Helbig 1972, с. 122]. В настоящей работе под точкой (моментом) высказыванияпонимается языковой моментречи, которому при первичном дейксисесоответствует момент речи, а при вторичномдейксисе –некоторая точка отсчёта.
Точке (моменту)события соответствует точкаили интервал на линии времени, во времякоторого происходит событие, действие,процесс [Welke 2005, с. 7].
Точка (момент)соотнесения представляетсобой точку или интервал на линии времени,с позиции которой происходит описаниесобытия, поэтому она может быть определенакак время перспективы («die Zeit der Perspektive») [Helbig1972, с. 122].
Данная система, хотя ипринимается большинством логиков илингвистов, вызывает некоторые уточнения,которые чаще всего связаны с вопросом оналичии или отсутствии точки соотнесения.Так, немецкий исследователь К. Велькеутверждает, что, момент соотнесенияотсутствует у простых временных форм,наличие этого момента даже у временныхформ плюсквамперфекта (Plusquamperfekt) и футурумаII (Futurum II) в немецком языке при определённомконтексте в некоторых случаях не всегдаможно выявить [Welke 2005, с. 10]. Немецкийлингвист Р. Бойерле, принимая наличие трёхточек у перфективных временных форм,полагает, что наличие точки соотнесения упростых временных форм также являетсяизлишним [Buerle1979, с. 51].
Нам кажутся подобныевозражения несостоятельными, поскольку,во-первых, нужно понимать, что в системе всёстроится на со-и противопоставлении, аотсутствие в высказывании эксплицитновыраженного элемента ещё не говорит нам отом, что он отсутствует на структурномуровне. Вполне понятно, что в русскойлингвистической традиции, восходящей к И.А.Бодуэну де Куртенэ, привыкли оперироватьпонятием нулевой единицы, что дляевропейской традиции ещё не совсемтипично. Во-вторых, если мы исключим точкусоотнесения у формы претерита (Prteritum) немецкого языка или у формыбудущего-настоящего в русском языке, тотогда их отличие от формы перфекта (Perfekt) внемецком и/или формы будущего времени врусском языке соответственно будет нестоль очевидным. В-третьих, с помощьюсистемы Г. Рейхенбаха можноохарактеризовать лишь категориальноезначение временных форм, а дополнительныеже значения, как будет показано в следующихглавах, обусловлены контекстом, и для ихреализации необходимы дополнительныесредства, т.е. адвербиалии времени, о чембудет подробно сказано ниже.Следовательно, нет ничего удивительного втом, что на уровне речи у формплюсквамперфекта (Plusquamperfekt) и футурума II(Futurum II) момент соотнесения в некоторыхслучаях определить достаточно сложно.В-четвёртых, данная система имеетобщелингвистическое значение, поэтомуисключение какого-либо элемента из неёзатрудняет процесс сравнения и анализасемантики временных форм в разных языках,что не согласуется с задачами данногодиссертационного исследования ипротиворечит принципам научногоисследования в целом.
Итак, принимая методанализа семантики временных форм Г. Рейхенбаха безизменений, заметим, что чисто логическивозможно 9 способов расположения трёхточек временной локации:
1. S.E.R.
2. S. E.R.
3. E.R. S.
4. S.R. E.
5. E. S.R.
6. S. R. E.
7. S. E. R.
8. E. R. S.
9. R. E. S.
Например, в форменастоящего времени русского языка все этитри точки совпадают, как это имеет место напервой схеме. Форма будущего временирусского языка имеет семантику, котораяизображена на второй схеме. Формапрошедшего времени русского языкапредставлена на третьей схеме.
«Иначе говоря, основныезначения форм прошедшего и будущеговремени заключаются в отнесённостидействий (и шире — обозначаемых ситуаций) к временнымпланам, находящимся за пределами (или, вовсяком случае, выходящими за пределы)настоящего, „современности“, „теперь“ вшироком смысле. Прошедшее и будущеевыходят за пределы единства субъекта („я“)и его настоящего. Временной дейксис,связанный с формами прошедшего и будущеговремени, ориентирован либо в одну сторонуот этого „теперь“ — сторону прошлого, либо в другую— сторонубудущего» [Теория функциональнойграмматики 1990, с. 21].
Категориальноезначение формы настоящего времени«заключается в указании на отнесённостьситуации к настоящему времени, понимаемомукак настоящее в самом широком и общемсмысле, без дальнейшей конкретизации идетализации. По своей природе … этозначение является неопределённым,нежестким, „расплывчатым“. Это„современность“ в самом широком смысле.Не имея той направленности дейктическойориентации, которой характеризуютсязначения прошедшего и будущего, семантиканастоящего времени занимаетнеопределённо-срединное положение междуэтими сферами. В зависимости отлексических, контекстуальных иситуативных условий сфера настоящегоможет быть конкретно локализованной впериоде речи и его ближайшем окружении, номожет и расширяться, и обобщаться…» [Тамже, с. 22].
Поскольку форманастоящего времени характеризуетсясемантикой всевременности, то дляконкретной временной локализации событияего необходимо поместить в конкретныевременные рамки. Для этого в языкеиспользуют адвербиалии времени, с помощьюкоторых можно определять временныеграницы ситуации. Кроме того, они соотносятсобытие с некоторой реляционной точкой иобозначают её в «историческом плане». Так,современный исследователь языка пишет: «Ксобственно дейктическим можно отнести,помимо местоименных и указательных слов,слова различных лексико-грамматическихклассов, выступающих в высказывании вфункции обстоятельств – сопроводителейпредикатов, определяющих, в частности, еготемпоральные характеристики» [Михеева 2005,с. 6]. Следовательно, они являютсядейктическими (эгоцентрическими)средствами для выражения временногодейксиса, под которым, как было отмеченовыше, понимается указание на конкретныймомент (моменты), промежуток (промежутки),или интервал (интервалы), времени в прошлом,настоящем или будущем относительнокакой-либо точки отсчёта. Опоройвременного дейксиса является точкаотсчёта, совпадающая в «плане речи» смоментом речи.
Для иллюстрациисказанного рассмотримпредложение/высказывание:
Он имел доброту в такомвиде, в каком она могла только существоватьпри таком характере и втогдашнее время (Н.В. Гоголь.Тарас Бульба).
Для данной конструкциихарактерно, что адвербиалия «в тогдашнее время»указывает на общую соотнесённостьситуации к прошлому безотносительно к инымсобытиям, без точного указания напродолжительность действия. При этомупомянутая адвербиалия временипредопределяет использование временнойформы прошедшего времени, посколькулокализует действие в области,предшествующей точке отсчёта, т.е. моментуречи. Фактически, использованная ввысказывании адвербиалия приобретаетпостоянно-временной характер, но дляопределённой эпохи.
Таким образом, дляактуализации глагола необходимы еголокализация и количественное определение,при этом характерно, что локализацияпроисходит с помощью временных форм иадвербиалий времени, а количественноеопределение глагола – при помощи грамматическихкатегорий вида глагола и адвербиалийвремени [Балли 1955, с. 89-91]. Следовательно, всистеме средств актуализаторов глаголаадвербиалии времени носят универсальныйхарактер в силу того обстоятельства, что вреальном мире действие невозможно внекакого-либо времени-пространства.
Подводя итог даннойчасти исследования, заметим, что «спроблемой соотнесенности слова спредметом связаны три разных понятия–конкретизация или актуализация,референция и дейксис. Все онихарактеризуют один и тот же процесс сразных точек зрения. Их соотношение,несколько упрощая и огрубляя его, можнобыло бы интерпретировать следующимобразом. Если иметь в виду самое общееотношение между языком, мышлением идействительностью, то можно сказать, чтоактуализация обращена к мышлению (понятию),референция – кпредмету (действительности), а дейксис– к языковымсредствам, которые используются в этомпроцессе» [Боронникова 1999, с. 6; Шамова 1992, с.10]. Причём сам процесс референции в такомпонимании является частью процессаактуализации. Как при актуализации, так ипри референции происходит соотнесениеслова с предметами или процессами,событиями, состояниями внеязыковойдействительности, т.е. происходитобозначение словом референта в положениидел в мире. Связь процессов актуализации иреференции проявляется в использованииодних и тех же средств, более того – как процессактуализации, так и процесс референциипроисходит при помощи близких средств,однако разница между ними состоит в том,что актуализация обращена к мышлению(понятию), а референция – к предмету илисобытию, которые могут быть реальными иливымышленными. Если сущность процессаактуализации заключается в переходе отязыка к речи, от «знака языка» к «знакуречи», то сущность процесса референции– соотнесениивысказывания с событием в реальном иливымышленном мире. Подытоживая сказанное,можно прийти к заключению, что процессреференции –это последний, заключительный этаппроцесса актуализации перед инсайтом,приводящим к пониманию смыславысказывания.
Средствамиактуализации предложения являютсяразличного рода пространственно-временныеактуализаторы, которые производятсоотнесение (реляцию) предложения с тем илииным конкретным событием, что ипредставляет собой акт референции кактаковой. Актуализировать предложение– значитактуализировать подлежащее и сказуемое– эту мысльнеоднократно высказывали виднейшиетеоретики языка, и мы ее принимаем вкачестве основания для дальнейшегоисследования. Подлежащее необходимосоотнести с конкретным предметомвнеязыковой действительности, а сказуемоепоместить в конкретные временные рамки,что производится с помощью временных форми адвербиалий времени.
1.4. Средства референциии актуализации глагола
Если временные формыглаголов являются дейктическимисредствами лексического порядка, тоадвербиалии времени – семантического порядка. В пониманииП.Ф. Стросона «контекст» «включает время,место, ситуацию, личность говорящего ипредмет, который находится в центревнимания, а также личный опыт какговорящего, так и тех к кому обращена речь»[Стросон 1982, с. 76].
Однако если вдиалогической речи контекст нередкоподразумевается, поскольку нетнеобходимости определять время или местовысказывания с помощью лексическихсредств, то, например, в художественномтексте данные параметры являются не стольочевидными, поэтому необходимыдополнительные средства локализации впространстве и времени. Здесь главную рольиграют адвербиалии времени, с помощьюкоторых определяется контекствысказывания.
Временные формыглаголов и адвербиалии времени теснымобразом связаны друг с другом. При этомнеобходимо заметить, что для описаниявременных форм глаголов предпочтительнойстановится грамматическое значение«темпоральность», нежели «грамматическоевремя» (категория времени) потому, чтограмматическая темпоральность болеемногообразна по значению. Как известно, ванглийском языке для разграничения этихпонятий используются термины: «time» и «tense»,в немецком –«Zeit» и «Tempus». Во-вторых, понятиетемпоральности шире, чем понятиеграмматического времени и включает в себяне только основные временные отношения, нои ряд дополнительных, – таких какпредшествование, следование,одновременность, объединяемых названием«временная соотнесенность», т.е. таксис, потерминологии Р.О. Якобсона. Кроме этого,«категория темпоральности передаётся нетолько грамматически, но и широким спектром лексическихсредств (выделено мною – М.В.)» [Зеленецкий 2004,с. 146].
Категориятемпоральности оказывается точкойпересечения значений аспектуальности,временного порядка, временнойлокализованности и таксиса.Взаимообусловливающие отношениясвязывают темпоральность с категориейвременного порядка, которые имеют в своейоснове дейктический характер.
Источником временного дейксисаявляется точка отсчёта, которой вдиалогической речи соответствует моментречи, что обусловлено, во-первых, тем, чточеловек является центром «ориентации» прианализе тех или иных явлений [Человеческийфактор в языке 1992, с. 154], а, во-вторых, пословам Е. Кржижковой, «момент речи – объективныйкритерий, общий как для говорящего, так идля адресата высказывания» [Кржижкова 1962,с. 20]. Поэтому вполне можно согласиться стеми лингвистами, которые считают моментречи основной точкой отсчёта приопределении грамматического значениявременных форм [Кржижкова 1962, с. 20;Никитевич 1962, с. 203] и др. Иначе можносказать, что исходным понятием дляграмматической категории времени являетсямомент речи, так как грамматическоеглагольное время, как известно, определяетсоотношение между моментом события имоментом высказывания [Иванова 1981, с. 52;Крушельницкая 2002, с. 123; Москальская 1956, с. 254;Moskalskaja 1983, с. 82]. Это отношение зафиксированов системе форм грамматической категориивремени.
В научном рассмотрениипринято различать внеязыковой и языковой,т.е. грамматический, моменты речи.Внеязыковой момент речи — это определённыймомент объективного времени, находящийся впостоянном движении и существующий вне инезависимо от нашего сознания. Несмотря нато, что внеязыковой реальный момент речинаходится вне языка, именно на негоориентируется говорящий в ситуациинепосредственного общения [Бондарко 1971, с.48-49; Тураева 1979, с. 46]. «Момент речи и другиеориентиры временных соотношений,реализующиеся в речи, получаютсистемно-языковую объективацию в той точкеотсчёта, которая заключена в самой системеграмматических форм времени и другихсредств выражения семантикитемпоральности» [Теория функциональнойграмматики 1990, с. 8].
Темпоральность какязыковая категория в основном выражаетсявременными формами глагола, но к ним несводится. Несмотря на то, что базовыхграмматических времён всего три, носредств их выражения довольно много,причём в разных языках форма выражениятемпоральности неодинакова. В русскомязыке принято выделять три временные формы[Никитина 1966, с. 101; Русская грамматика 1980, с.626; Русский язык 2001, с. 607; Русский язык.Энциклопедия 1997; Современный русский язык1964, с. 168; Современный русский язык 1989, с. 489;Современный русский язык 2001а, с. 244;Современный русский язык 2001б, с. 492 и др.], внемецком –шесть [Веденькова 1976; Гулыга 1969, с. 44;Крушельницкая 2002; Нарустранг1999, с. 95-105; Admoni 1966, с. 184; DudenGrammatik 1995; Moskalskaja 1983, с. 82; Schendels 1979, с. 41 и др.], варабском –шесть [Ковалёв 1969], в английском – двенадцать[Бархударов 1973, с. 167; Иванова 1981, с. 51-65 и др.],во французском – четырнадцать [Damourette 1968-1971]. При этоминтересно отметить, что многие языкивообще не имеют формы будущего времени вточном смысле этого слова, а некоторыеязыки даже отказались от формы будущеговремени, которая ранее существовала, изаменили ее описательными конструкциями[Есперсен 1958; Кудрявский 1912, с. 105]. К этомустоит добавить, что, например, в языке хопиглаголы, по свидетельству Б.Л. Уорфа, вообщене имеют временных форм [Уорф 1960; Whorf 1966, с.144]. При этом интересно отметить тот факт,что во многих языках форма будущеговремени появилась сравнительно поздно, внекоторых она до сих пор неграмматикализована илиграмматикализована в меньшей степени, чемпрошедшее и/или настоящее [Фичи Джусти 1997],в других же она вовсе отсутствует [Большаясоветская энциклопедия 1976, с. 130].
При разном количествеграмматических времён в разных языках самопредставление времени имеет схожуюпространственную структуру. На это обратилвнимание Г. Гийом в работе «Время и глагол»[Guillaume 1929], где он высказал идею о том, чтовремя построено по образу пространства сn-измерениями. Согласно мнению Г. Гийома, время имеетсвою глубину, представляемуюпоследовательностью наклонений, своюшироту и высоту, которые представленыграмматической временной системой глагола(предиката). Таким образом, времязаимствует свои параметры упространственных средств, так чтопредставление времени в языке, частоназываемое в работах «хроногенезом», наделе является «спесиализацией времени»,т.е. его «опространствлением». По-видимому, Г. Гийом,так характеризуя время, развил идеюфранцузского философа А. Бергсона, которыйв труде «Творческая эволюция» (1907 г.)психологическое время назвал«спесиализированным» (лат. spatium – «пространство»),«опространственным», «замаскированным подвремя пространством», – заметим, что ему А.Бергсон противопоставил «истинное время»[Бергсон 1998].
Многие классификацииграмматических времён русского языкаявляются видо-временными классификациямивременных форм глагола [Бондарко 1967, 1971;Виноградов 1986; Шахматов 1941, 2001], когда идеявремени в значительной мере дополненаграмматической идеей вида процесса(законченностью, предельностью и т.д.).Понимая, что это условный приём научногоанализа, мы в своем исследовании обратимсяк грамматическому темпоральному значениюбез идеи вида, поскольку в немецком языкетакая идея не грамматикализована.
Для исследованиясемантики временных форм глагола и ихадвербиальной валентности, а также дляописания способов актуализации времени вразных языках необходима классификацияименно временных форм без учёта категорииаспектуальности, что даёт возможностьсравнения с временными грамматическимикатегориями других языков. Повторим, чтоэто всего лишь аналитическая научнаяпроцедура, которая в будущем исследованиидолжна неминуемо быть дополнена анализомаспектуальных грамматических значений.Всё же в научном описании возможнопредставить грамматикализацию идеивремени без идеи предельности процесса,которая, хоть и существует в русском языкес идеей времени в совмещенном виде, все жеможет быть проанализированаотдельно.
Данная системасобственно времен представлена в труде«Философия грамматики» О. Есперсена [Jespersen1956, с. 257], который описывает систему времён,исходя из идеи о существовании временныхцентров в настоящем, прошедшем и будущем.Временной центр настоящего совпадает смоментом высказывания, и время в данномслучае передаётся абсолютно, как следствие– временныецентры в прошлом и будущем передают времяотносительно. Таким образом, О. Есперсенстроит следующую систему.
Табл. 1.1
Система временных формглагола по О. Есперсену
| A past Прошедшее время | B present Настоящее время | C future будущее время | ||||||
| Past in the past допрошед-шее время | Present in the past прошедшее время | Future in the in the past после-прошедшее время | Past in the present прошедшее время | Present in the present настоящее время | Future in the present будущеевремя | Past in the in the future добудущее время | Present in the future будущеевремя | Futurein the in the future после-будущее время |
| Aa | Ab | Ac | Ba | Bb | Bc | Ca | Cb | Cc |
Поскольку формы Ba и Ab, Bcи Cb выражают одну и ту же темпоральность, тоО. Есперсен объединил их в одну форму. Вконечном счёте он получил систему из семиграмматических времён.
Табл. 1.2
Система временных формглагола по О. Есперсену
| A past Прошедшее время | B present Настоящее время | C future Будущее время | ||||
| Before-past допрошедшее время | Past прошедшеевремя | After-past послепрошедшее время | Present настоящеевремя | Before-future добудущеевремя | Future будущеевремя | After-future послебудущеевремя |
| Aa | Ab | Ac | B | Ca | Cb | Cc |
О. Есперсен отмечает,что система временных форм, изложеннаявыше, вероятно, вызовет следующеевозражение: она не отводит местаперфекту [have written, habe geschrieben, aicrit и т.п.], одной из двух сторон лат.scripsi, полатинской терминологии — perfectum absolutum или„определённый перфект“ (the system of tenses given abovewill probably have to meet the objection that itassigns no place to the perfect [have written, habe geschrieben, aicrit and so on], one ofthe two sides of Lat. scripsi, and in Latin often called — perfectum absolutum or “perfectdefine”) [Jespersen 1956, с. 269]. Всистеме хронореляции Г. Рейхенбаха такойнедостаток отсутствует, а семантикаперфекта представлена пятой схемой (см.выше). Однако для унификации наименованиявременных форм в разных языках мы будемпользоваться системой О. Есперсена,которая отличается собственнолингвистической направленностью.
По словам Е.Ф. Кирова, внауке представлено четыре концепцииобъективного времени и пространства:субстанциональная, реляционная,динамическая и статическая модели. Е.Ф.Киров выдвинул идею о так называемом«матрешечном времени», когда прошлое времянаходится внутри настоящего, а настоящее– внутрибудущего. Из этого воззрения следует, что ив грамматическом времени можно обнаружитьтакую систематику значений [Киров 2009, с. 44].В данной работе мы исходим изпредставления об однонаправленностидвижения времени из прошлого черезнастоящее в будущее, поскольку подобноепонимание времени как физической сущностиполучило своё отражение в категориитемпоральности. Подобное изображениевремени в языке «возникло изпричинно-следственного характерапонимания специфики времени философией:прошлое служит причиной настоящего, анастоящее выступает причиной будущего»[Веденькова 1977, с. 10; Киров 2009, с. 44]. Такимобразом, время и темпоральность находятсяв теснейшей взаимосвязи, но не совпадают посвоему объему понятий.
«Реальное время — форма существованияматерии —находится в постоянном движении инепрерывно изменяется. Глагольные времена(tenses) в реальной речи могут отражатьреальное время (time), когда точкой отсчётаявляется действительный момент речи. Ноглагольные временные формы выражают иусловное время, при котором точка отсчётане совпадает с реальным моментом речи. Влюбом фиксированном тексте глагольноевремя носит условный характер; в силу своейфиксированности оно “отстаёт” отреального времени» [Иванова 1981, с. 51-52]. Длявыражения этого «условного времени» [Тамже, с. 52] необходима точка отсчёта,относительно которой строитсявысказывание. «Наличие некоторойреляционной точки отсчёта необходимо.Именно это и делает возможным реализациювременных значений глагольных форм — передачуразобщенности/неразобщенности с точкойотсчёта, передачу „глубины“ временнойперспективы при употреблении формпрошедшего и т.д. На эту реляционнуювеличину, принятую за точку отсчёта,«выравниваются временные формы» [Тураева1979, с. 46]. Для определения данной точкиотсчёта может служить момент речи или жеона может быть определена с помощьюадвербиалий времени.
В истории лингвистикисложилось двойственное представление ороли адвербиалий времени в структурепредложения. Некоторые учёные указывают наих факультативный характер, другие жеобращают внимание на их тесную связь свременными формами глагола. Так, например,В.Г. Гак отмечает, что «роль обстоятельств вреализации значений временных формглагола исключительно велика. В основе еёлежит семантическое согласование междуглагольной формой и обстоятельством» [Гак1979, с. 206; Гак 1986, с. 227; Гак 2000, с. 344]. А Г.Хельбиг и Й. Буша каждую временную формусвязывают с определёнными показателямивремени («Temporalangabe») [Helbig 1972, с. 124-133]. По ихмнению, для временной формы презенса(Prsens) характерны такие адвербиалии, как:«jetzt, in diesem Augenblick, gestern, neulich»[Там же, с. 124], для претерита(Prteritum) – «gestern,im vorigen Jahr, neulich» [Там же, с. 127],для перфекта (Perfekt) – «gestern, im vorigen Jahr, neulich»[Там же, с. 128], дляплюсквамперфекта (Plusquamperfekt) – «gestern,im vorigen Jahr» [Там же, с. 129], дляфутурума I (Futurum I) – «jetzt, in diesem Augenblick, morgen, bald, im nchsten Jahr» [Там же, с. 130-131],для футурума II (Futurum II) – «gestern,vor einigen Tagen» [Там же, с. 132].
Л.С. Бархударов пишет,что «сочетаемость перфектных форм собстоятельствами времени тесно связана созначением этих форм: поскольку онивыражают „дистанцию во времени“,предшествование и соотнесённость вовремени» [Бархударов 1973, с. 174]. О.И.Москальская различает лексические играмматические средства выражениявремени. «Лексическим средством выражениявремени являются слова и словосочетания,выражающие время: heute, morgen,jetzt, bald, gestern, neulich; am Morgen, am Abend, vor einigen Tagen, in derZukunft; um 5 Uhr, am 1. September, im Jahre 1950 ит.д. Эти слова и словосочетания называютразнообразные моменты или отрезки времени.Грамматическим средством выражениявремени является изменение формы глаголапо временам: er kommt, kam, ist gekommen,wird kommen. Грамматическоевыражение времени принципиальноотличается от лексического в соответствиис общей спецификой грамматическихкатегорий. Грамматические формы времени неназывают тот или иной конкретный моментвремени, а выражают наиболее общиевременные отношения» [Москальская 1956, с.254].
Обобщая мнения разныхисследователей, можно предположить, что вполе темпоральности взаимодействуютразличные средства, но в качествевременной оси выступают временные формыглагольной лексемы, однако их значениеимеет обобщенный характер, что иобусловливает наличие адвербиалийвремени. Они более или менее точноопределяют момент, промежуток времени,продолжительность действия [Гулыга 1969, с. 42;Шендельс 1979, с. 60; Welke 2005, с. 15], поэтому вполнеможно согласиться с мнением тех учёных,которые указывают на два основных типафункций адвербиалий времени:
1) функциядополнительной конкретизации техобобщенных дейктических темпоральныхотношений, которые выражаютсяграмматическими формами времени глагола(Завтра приеду; Только чтовернулся; В эту минуту я думаю.)…;
2) функция основногообозначения темпоральной отнесенностиситуации в тех случаях, когда предикат неимеет собственной устойчивой темпоральнойхарактеристики (Приблагоприятных условиях мы закончили бы этуработу завтра; ср.:...ещё вчера; Скажи он мнеоб этом завтра, было бы уже поздно; ср.:скажи он мне об этом вчера, было бы ещё непоздно) [Теорияфункциональной грамматики 1990, с. 53; Шуваева2005].
На протяжении долгоговремени в языкознании не обращалосьдолжного внимания на значение адвербиалийв качестве одного из существенныхэлементов структуры предложения. Авторыбольшинства работ отмечалифакультативность адвербиалий времени вструктуре предложения, указывая на ихуточняющий характер. Так, рассматриваяфункционирование именных групп, М.В.Всеволодова отмечает: «Именные группы собстоятельственным временным значением,т.е. фиксирующие момент или процессдействия, какой-либо признак предмета илисам предмет в его временной протяженностиили по отношению к какому-либо названномумоменту времени, выполняют в предложенииуточняющие функции (поскольку основнаяхарактеристика действия во временномаспекте передается системой глагольныхформ и видовременных отношений). Какправило, именная группа собстоятельственным временным значением необязательна в составе предложения и можетбыть опущена без нарушения грамматическойправильности структуры предложения, но,разумеется, с обеднением содержаниявысказывания» [Всеволодова 1975, с. 11]. А.Р.Нуреева, исследуя взаимодействиевременных форм («темпуса») и адвербиалийвремени («хроноса»), доказывает положение отом, что «темпоральные значенияреализуются видо-временными формамиглагола при факультативном использованиилексических средств указания на время ивременные отношения» [Нуреева 2005, с. 9]. А.В.Бондарко пишет, что адвербиалии времени«являются возможными и весьмаупотребительными, но все же непостояннымиэлементами структуры временного порядка»[Бондарко 1996, с. 179].
Однако, признавая заадвербиалиями времени периферийноеположение в поле темпоральности, многиеучёные считают, что эти языковые средстваиграют существенную роль для выражениятемпоральных отношений. Так, в оченьавторитетном грамматическом трактатесказано: «Без лексических средств полнаяреализация функций выражения времени,адекватная потребностям речевойкоммуникации, была бы не возможна» [Теорияфункциональной грамматики 1990, с. 55].
Л. Теньер в рамках своейграмматики зависимостей также признавалза адвербиалиями факультативный характер,поскольку при структурном анализепредложения, исходя из предположения, чтоглагол является центром предложения,адвербиалии времени являются«обстоятельственными словами» (circonstants).Однако Л. Теньер выявил важную роль того,что было названо экстраполированным изфизической химии термином «валентность»лексемы. Так, он писал, что основойструктурного синтаксиса является понятиесинтаксической связи [Теньер 1988, с. 23],которое «обычно определяют через понятиевалентность: связь – это реализованная валентность»[Долинина 1969, с. 298; Долинина 1977, с. 27; Касевич1977, с. 86; Лейкина 1961, с. 1], следовательно,«отношение валентностей к связям – это отношениепотенции к реализации, возможности кдействительности» [Лейкина 1961, с. 1].
Термин «валентность»был введён Л. Теньером, который трактовалего как возможность глагола «притягивать ксебе большее или меньшее число актантов взависимости от большего или меньшегоколичества «крючков», которыми онобладает, чтобы удерживать эти актанты присебе» [Теньер 1988, с. 250]. Поскольку для Л.Теньера глагол является главным членомпредложения, то его теорию принятоназывать вербоцентрической. Этопредопределило одностороннее применениепонятия валентности, и сначала оноказалось лишь синтаксическим приёмом исвязывалось прежде всего с глаголом. Впоследующем всё-таки оказалось, что«сочетательные потенции» свойственны всемчастям речи. Так, например, В. Г. Адмониписал о «сочетательных потенциях» (Fgungspotenzen), которые присущи каждой части речи икоторые «актуализируются частично подвлиянием контекста и ситуации. Этипотенции „дремлют“ в части речи и„оживают“ лишь в конкретном процессеречи» (unter dem Einfluss von Kontext und Situation zum Teil aktualisiertwerden. Diese Potenzen „schlummern“ im Redeteilund werden erst durch Berhrung mit dem konkreten Redeprozess zum Leben erweckt) [Admoni1966, с. 82].
В настоящее время можноговорить и о валентности не только частейречи, но и валентности некоторыхграмматических категорий, в частности обадвербиальной валентности временных формглагола, т.е. о сочетательных потенцияхопределённых временных форм с некоторымиадвербиалиями времени. Именно этотматериал будет представлять для насинтерес в дальнейшем ходе исследования.Здесь, конечно, нужно учитывать, чтосуществуют группы глаголов (предикатов),которые в любой временной форме имеютограниченную сочетаемость с определённымиадвербиалиями времени [см. Булыгина 1982].Например, «предикаты типа любить, знать (математику), понимать,ненавидеть, разбираться (в технике) т.п. <…> не могут включать в себя«фреквентивные» наречия всегда, часта, редко, обычно, иногда,иной раз и т.п.» [Там же, с. 46]. Впроекции такого рассмотрения идеятемпоральности приобретаетстереоскопичность, объемность, чторасширяет и углубляет традиционноеграмматическое описание значениявремени.
Основные времена(настоящее, прошедшее и будущее) выражаютслишком широкие и неопределённыевременные понятия и «не всегда являютсяобъективными выразителямитемпоральности» [Шуваева 2005, с. 70],следовательно, глагольные временаобязательно должны быть уточненыадвербиалиями времени. С этим согласуетсямысль К. Вельке о том, что «наречие уточняетвременную форму» (das Adverb spezifiziert das Tempus) [Welke2005, с. 24]. А Н.В. Шуваева в диссертационнойработе доказывает положение о том, что «приглагольной форме настоящегонесовершенного вида, временная лексикаявляется обязательным (не факультативным!)компонентом высказывания, без которогоданная граммема не способна передаватьузуальное, итеративное, расширенноезначение, значение предшествующего илипредстоящего действия и реализуетосновную, актуальную относительно моментаречи, темпоральную семантику» [Шуваева 2005,с. 14].
Обобщая вышеизложенное,подчеркнём, что обстоятельства времени,выраженные адвербиалиями различного типа,не просто тесно связаны с временнымиформами глагола, – они являются актуализаторами этихвременных форм. Как было указано,центральным параметром хронолокализацииявляется триединый шифтер «я – здесь – сейчас», т.е. точка,где находится говорящий. Пространство(«здесь»), выраженное именем,актуализируется с помощью детерминативов,а время («сейчас»), выраженное с помощьюглагола, актуализируется с помощью такназываемых адвербиалий времени, что ипредставляет основной исследовательскийматериал данной диссертационнойработы.
1.5. Валентностьвременных форм глагола
Проблема«адвербиальной валентности временных формглагола» до настоящего времени неразрабатывалась, хотя само понятие«валентность» существует в лингвистикедостаточно долгое время.
Несмотря на то, что Л.Теньер ввёл термин «валентность» взападноевропейское языкознание и именно сего именем оно ассоциируется и по сей день,вместе с тем стоит сказать, что на самомделе это понятие впервые в русскойлингвистике самостоятельно употребил С.Д.Кацнельсон. При этом он не ограничивалвалентность областью только глагола:«Полновесное вещественное слово в каждомязыке не есть слово вообще, а слово сконкретными синтаксическими потенциями,позволяющими употребить его лишь строгоопределённым образом, предуказаннымуровнем развития грамматических отношенийв языке. Это свойство слова определённымобразом реализоваться в предложении ивступать в определённые комбинации сдругими словами можно было бы назватьего синтаксическойвалентностью» [Кацнельсон 1946,с. 132; Кацнельсон 1972, с. 132; Кацнельсон 1986, с.126]. Это стало причиной того, что «всоветском языкознании развивается болееширокое понимание валентности как общейсочетательной способности слов и единициных уровней. Различаются специфичные длякаждого языка сочетательные потенциичастей речи, отражающие грамматическиезакономерности сочетаемости слов, илексическая валентность, связанная ссемантикой слова» [Лингвистическийэнциклопедический словарь 2002, с. 80].
В дальнейшем проблемавалентности разрабатывается в трудахтаких учёных, как: Б.М. Лейкина [Лейкина 1961],X. Бринкманн [Brinkmann 1962], И. Эрбен [Erben 1964, с.231-238], А.А. Холодович, И.Б. Долинина[Долинина 1969; Долинина 1977], В.Н. Ярцева,М.Д. Степанова [Степанова 1978], Г. Хельбиг[Helbig 1975], В. Шенкель и др.
Последующее развитиеэтой теории привело к выделению трёхуровней валентности: логической, семантической исинтаксической [Степанова 1978,с. 154-159] или трёх аспектов валентности:семантического,синтаксического ипарадигматического [Ruika 1978, с.20-23].
Как считают М.Д.Степанова и Г. Хельбиг, «… синтаксическая валентность рассматривает облигаторное илифакультативное заполнение открытыхпозиций, количественно и качественноопределяемых носителем валентности вкаждом отдельном языке» [Степанова 1978, с.156]. Л. Теньер описал именно этот аспектвалентности, поскольку считал, что дляреализации валентности глаголаобязательно наличие определённогоколичества именных актантов, тогда какналичие «обстоятельственных слов»является необязательным. Так какадвербиальная валентность временных формглагола реализуется на семантическомуровне, то естественно, что с точки зрениятеории Л. Теньера адвербиалии времениявляются сирконстантами, факультативнымичленами предложения. Однако если насинтаксическом уровне адвербиалии временифакультативны, то на семантическом уровнеони облигаторны [Бидагаева 2004], т.е.являются структурно необходимым членомлюбого номинативного предложения,поскольку локализуют событие во времени.Таким образом, положение Л. Теньераоказывается в научном плане слишкомстрогим: как актанты, так и сирконстантыиграют определённую роль в процессеактуализации времени и референциивысказывания, при этом именные компонентыопределяют пространственные границыситуации, а адвербиальные – временные, соотносядействие с некоторым моментом или отрезкомвремени.
В целом адвербиалии вязыкознании получили достаточное научноеосвещение, хотя и понимались в разныхконцепциях по-разному. При этом стоитотметить, что для обозначения данныхдейктических средств используются разныетермины: обстоятельствавремени [Бархударов 1973, с. 174;Михеева 2005; Нарустранг 1999, с. 260; Падучева 1992,1996; Современный русский язык 1964, с. 388;Современный русский язык 2001а, с. 346; Duden Grammatik1995, с. 630], наречия времени[Русский язык 2001, с. 622;Современный русский язык 1989, с. 515;Современный русский язык 2001б, с. 571], лексические темпоральныеконкретизаторы [Теорияфункциональной грамматики 1990, с. 53], временные показатели [Гулыга 1969, с. 42; Helbig 1972, с. 124-133], темпоральные маркеры [Агапитова 2005], лексические показатели времени[Медведева 2002], темпоральные адвербиалы [Бидагаева 2004], адвербиалии времени [Самаркина 1971; Шендельс 1979, с. 58; Welke2005, с. 16].
В настоящей работеиспользуется термин «адвербиалии времени»(от англ. adverbial, нем. das Adverbiale„обстоятельство“), что, во-первых,позволяет ограничить данные дейктическиесредства от наречий времени, т.е. отпоказателей времени лексическогохарактера, поскольку в группу адвербиалийвремени входят и другие элементы.Во-вторых, поскольку они характерны в тойили иной мере для всех языковноминативного типа (а возможно, и вообщедля всех языков, поскольку существованиевне времени невозможно), то необходимоиспользовать термин общелингвистического,интернационального характера.
Адвербиалиями временимы в своей работе будемсчитать как наречия, так и различныеобороты, выполняющие функциюобстоятельств времени. Посколькуадвербиалии могут занимать обязательноеили факультативное место в высказывании,то в этом случае нужно исходить из понятияобязательной и факультативнойвалентности. «Обязательная валентностьпредполагает наличие таких элементов,которые непременно должны реализоваться вречи; без реализации этой валентностипредложение будет носит неотмеченныйхарактер как в грамматическом, так и всемантическом плане. Валентность можетбыть факультативной, когда присутствиеодного элемента делает лишь возможнымналичие другого элемента, непредопределяя, однако, его употребления»[Самаркина 1971, с. 2]. Наличие у адвербиалийобязательной валентности при временныхформах глагола продиктовано тем, что дляопределения положения события на осивремени необходимо выбрать какую-либоточку, начало отсчёта, относительнокоторого можно произвести локализациюпредложения во времени.
Если в диалогическойречи в качестве начала отсчёта выступаетмомент речи, то в художественном тексте дляуказания данной точки необходимыадвербиалии времени. Это связано с тем, чтов диалогической речи мы имеем дело сактуальным, осознаваемым говорящим,первичным временным дейксисом; вхудожественном тексте – с вторичнымвременным дейксисом [Апресян 1986, с. 265-271]. Наэтот факт обращали внимание многиелингвисты.
Так, например, в рамкахсоветской лингвистики к пониманию этоговпервые пришёл В.В. Виноградов, которыйзамечал, что «авторское время сталкиваетсяс формами времени, присущими сознаниямперсонажей» [Виноградов 1936]. Как известно,он различал «авторское время» и«субъектные формы повествовательноговремени».
В рамкахзападноевропейского языкознания впервыеподобные выводы сделал Э. Бенвенист,который противопоставлял «историческийплан» (plan de l’histoire) и «план речи» (plan de discours)[Бенвенист 2002, с. 270–284], и в настоящем научномисследовании будут использоватьсятермины, введённые Э. Бенвенистом.
Н.С. Поспелов писал о«плане свободной речевой деятельностиговорящего и плане информации» [Поспелов1965, 1966, с. 17]. З.Я. Тураева указывала насуществование «художественного иреального времени» [Тураева 1979]. М.С.Веденькова выделяет «план речевойинформации» и «план речевой коммуникации»[Веденькова 1976]. В рамкахЛенинградской/Санкт-Петербургскойлингвистической школы принято различать«ситуативно актуализированную иситуативно неактуализированную речь»[Теория функциональной грамматики 1990, с. 11;Михеева 2005, с. 15]. Г.А. Золотова говорит оналичии «темпоральных осей икоммуникативных регистров» [Золотова 1998].Е.В. Падучева различает «речевой инарративный режим интерпретации»[Падучева 1986, 1992, 1996]. Она же отмечает, что«применительно к традиционному нарративудейктические слова типа “сейчас”,“сегодня”, “вчера”, ”завтра” заменяютсяна анафорические – “в тот момент”, “в этот день”,“накануне”, “на следующий день”»[Падучева 1996, с. 341]. План речи, реализуемыйпрежде всего в «канонической речевойситуации» [Там же, с. 199–216], связан сактуальным, осознаваемым говорящим,первичным временным дейксисом. Е.Ф. Кировдобавляет, что время в дискурсе и текстепринципиально различны. Несмотря на это вмомент чтения текста художественное времяначинает совпадать с реальным временем[Киров 2009, с. 45]. Таким образом, между «планомречи» и «историческим планом» несуществует непроходимой пропасти.
При употреблениивременных форм в «плане речи» моментвысказывания известен, тогда моментсобытия может включатьв себя момент разговора(«сегодня, сейчас»), либо предшествовать ему(«вчера, в прошлом году»), либо следовать за ним(«завтра, в следующем году»). Приупотреблении временных форм в«историческом плане» в качестве точкиотсчёта может быть принят и какой-либодругой момент, не связанный с моментомразговора. Следовательно, момент событияможет быть либо раньшеточки отсчёта, либо после неё, либо совпадать с ней. А дляэтого, как правильно указывает А.В.Бондарко, «необходимы обстоятельства,обозначающие определённые моменты иинтервалы, выделяемые на временной оси(через три дня, немногопогодя и т.п.), а также союзы:прежде чем, после того каки т.п. Это особая сфера„дополнительных характеристик“, близкаяк центру» [Бондарко 1996, с. 178].
Таким образом, с помощьюадвербиалий времени происходитактуализация глагола в предложении. Вкачестве адвербиалий времени могутвыступать:
- лексические средства, наречиявремени («сейчас, завтра, вчера, послеработы, в течение всей жизни» и др.);
- придаточные предложения времени(«когда очнулся Тарас Бульба от удара иглянул на Днестр», «когда после того вышелон в столовую», «wenn Sie diese Zeilen lesen werden», «als ichwegging», «whrend derandere unterdessen schlft» и др.);
- метафорические обороты («пока несносишь две пары сапог», «two more telephone calls, afterten pages, three kisses later» и др.).
Последние довольночасто встречаются в английскомязыке.
Очень интересную,пополняющуюся и продуктивную системуадвербиалий времени образуютметафоризированные конструкции, в которыевходят построения, где в представлениевремени включаются также и иные концепты,нежели временные. Семантика подобныхединиц на первый взгляд вообще несоотносится со значением темпоральности(«вечер длится в семь бутылок» – немецкое выражение),однако идея темпоральности приобретаетсяэтими адвербиалиями времени,«метафорическими темпоральнымиактуализаторами», вследствие скрытойвзаимосвязи закреплённых в них концептов свременными концептами, отраженных влексических единицах темпоральнойсемантики [Гилева 2002, с. 10]. При помещении ихв конструкции с семантикой времени ониполучают статус индивидуальных, образныхединиц времени. Их место находится средисредств выразительности. Онирасполагаются гораздо ближе к«поверхности», нежели устоявшиеся формывыражения.
Поскольку количествовременных форм (tense) различно в разныхязыках мира, то, следовательно, можнопредположить, что для каждой временнойформы существует в разных языках своявалентность. Поскольку в русском языкетрадиционно выделяют только три временныхформы, в немецком – шесть, в английском – двенадцать, то можнопредположить, что форма настоящего временирусского языка способна притягиватьзначительно большее количествосирконстантов, по сравнению, например, сформой Present Continuous в английском языке. Дляподтверждения или опровержения даннойгипотезы перейдём к решению конкретныхисследовательских задач настоящейдиссертационной работы.
- ВЫВОДЫ ПО IГЛАВЕ
Актуализироватьпонятие –значит отождествить его с реальнымпредставлением говорящего субъекта.Поскольку в действительности есть толькоиндивидуальные сущности, то длясоотнесения виртуального понятия среальной сущностью необходимаактуализация, которая осуществляется впроцессе человеческой речи.Актуализировать языковой знак – значит превратитьего в «имя собственное речи», «речевойзнак», которое обладает ограниченнымобъёмом и неограниченным содержанием.Таким образом, для актуализации языковогознака нужна индивидуализация, котораязаключается в локализации иколичественном определенииупотребляемого знака языка, что относитсякак к имени, так и к глаголу. Дляпревращения языка в речь – или, иначе говоря,для того, чтобы связать виртуальныепонятия с соответствующими им вдействительности предметами илипроцессами, требуется применениеспециальной системы грамматическихсредств –актуализаторов. «Знак языка» безактуализатора виртуален, а благодаряактуализаторам значение слова какязыковой единицы конкретизируется, у негопоявляется вполне определённыйсмысл.
При описании какой-либоситуации языковой знак получаетреализацию вместе с другими знаками. В речиситуация описывается с помощьювысказывания, которая представляет из себяреализацию некоторого предложения.Предложение как языковая единицаобязательно должно содержать формуграмматической предикативности, котораяобразуется парой «подлежащее — сказуемое»,следовательно, для актуализациипредложения необходима актуализация имении глагола.
Средствамиактуализации имени являются артикли ипрочие детерминативы, которыеиндивидуализируют понятие вещи вкачественном и количественном аспекте. Всвою очередь, средствами актуализацииглагола являются временные формы глаголови адвербиалии времени, которыеопределяют временные рамки события,выражают характер определённостидействия, являясь актуализаторами глагола,дейктиками (эгоцентриками), шифтерамивремени, они локализуют и количественноопределяют понятие процесса,следовательно, актуализируют понятиепроцесса.
В качестве адвербиалийвремени могут выступать: лексическиесредства («сейчас, завтра, вчера, до 5 часов,после 5 часов» и др.); придаточныепредложения времени («когда очнулся ТарасБульба от удара и глянул на Днестр», «когдапосле того вышел он в столовую», «wenn Sie dieseZeilen lesen werden», «als ich wegging»,«whrend der andereunterdessen schlft»и др.); метафорическиетемпоральные актуализаторы («пока несносишь две пары сапог», «two more telephone calls, afterten pages, three kisses later» и др.). Адвербиалиивремени являются обязательным структурнымкомпонентом любого номинативногопредложения, поскольку, во-первых, основныевременные формы выражают слишком широкие инеопределённые темпоральные понятия;во-вторых, если в «плане речи» точкойотсчёта является момент речи, то в«историческом плане» данную точкунеобходимо указать с помощью адвербиалийвремени. В-третьих, они необходимы дляопределения момента соотнесения вотносительном времени. В-четвёртых, ониактуальны для определения момента событиякак в «историческом плане», так и в «планеречи». В-пятых, они немаловажны для заданиянекоторого интервала, промежутка, периодапротекания действия.
Итак, адвербиалиивремени являются актуализаторами глагола,дейктиками, шифтерами времени.Пространство («здесь»), выраженное именем,актуализируется с помощью детерминативов,а время («сейчас»), выраженное с помощьюглагола, — спомощью адвербиалий времени.
- ГЛАВА II. СПОСОБЫАКТУАЛИЗАЦИИ ВРЕМЕНИ В РУССКОМЯЗЫКЕ
2.1. Система временныхформ глагола в современном русскомязыке
Для описанияадвербиальной валентности временных формглагола в русском языке прежде всегонеобходимо определить количествограмматических времён, что можетпоказаться, на первый взгляд, тривиальнойзадачей.
Современноепредставление о системе временных формрусского глагола как трёхчленнойоппозиции [Абрамов 1999, с. 237; Никитина 1966, с.101; Русская грамматика 1980, с. 626; Русский язык2001, с. 607; Русский язык. Энциклопедия 1997;Современный русский язык 1964, с. 168;Современный русский язык 1989, с. 489;Современный русский язык 2001а, с. 244;Современный русский язык 2001б, с. 492 и др.]было и в прошлом не бесспорным. Достаточносослаться, например, на схему временныхотношений, предложенную А.В. Исаченко[Исаченко 1960, с. 419-469], по которой всевременные формы русского глаголасоставляют цепь бинарных, привативныхоппозиций. Основной среди них являетсяоппозиция прошедших (отнесённость кобъективному прошлому выражена) инепрошедших времён. В рамках прошедшихвремён отмечается противопоставлениепрошедшего несовершенного, которыйявляется маркированным членом оппозициипо признаку разобщенности с моментом речи,прошедшему совершенному какнемаркированному члену оппозиции. Внутри«непрошедших» времён существуетпротивопоставление временной формыбудущего не настоящему-будущему (такаяформа в его системе отсутствует), анастоящему времени по признакуразобщённости с моментом речи.Перфективный презенс противопоставляетсяимперфективному по признакунеактуальности действия в плане«непрошедшего» времени. На наш взгляд,вполне справедливой кажется и критика этойконцепции, так как в ней абсолютизируетсятрактовка бинарной оппозиции «прошедшие:непрошедшие времена» как привативной,поскольку, по его мнению, грамматическаякатегория —это «единство двух (и не более!)взаимоисключающих друг друга по значениюрядов форм» [Исаченко 1961, с. 42]. Этот принцип,безусловно, справедлив лишь для некоторыхграмматических категорий, для других он неподходит, поскольку не отражает в полноймере их функционирования, поэтому егонельзя рассматривать как единственносуществующий, универсальный [Бондарко 1962,с. 31; Кржижкова 1962, с. 18].
АкадемикВ.В. Виноградов также представлял системувременных форм русского языка в видебинарной оппозиции, отмечая, что «длясистемы времён современного русскогоглагола характерно морфологическиподчеркнутое противопоставление формпрошедшего времени и формнастоящего–будущего времени» [Виноградов 1986, с.443]. Он выделяет семь временных форм: четыреформы прошедшего времени (прошедшеесовершенное, прошедшее несовершенное,давнопрошедшее время, «прошедшее времямгновенно-произвольного действия»),описательная форма будущего временинесовершенного вида, форма настоящеговремени несовершенного вида и форманастоящего-будущего времени совершенноговида.
Точка зрения В.В.Виноградова схожа с мнением профессораД.Н. Кудрявского, который развивал идею ограмматическом противопоставлении формыпрошедшего времени форменастоящего-будущего времени, подчёркиваяусловность разграничения форм настоящегои будущего русского языка [Кудрявский 1912, с.104-105]. Согласно его концепции, в современномрусском языке можно говорить только оформах прошедшего и непрошедшего времени.При этом он указывал на то, что форманастоящего времени характеризуется преждевсего всевременностью, «обозначая и то, чтоотносится ко всякому времени» [Там же, с. 104].С точки зрения Д.Н. Кудрявского,использование формы настоящего временипри описании прошедших событийобусловлено тем, что «по первоначальномусвоему значению формы эти живописалисобытия, не означая вовсе времени» [Там же,с. 105]. Форма будущего времени тоже «частоупотребляется без всякого оттенка времени,подобно настоящему, сохраняя неизменнолишь свое видовое значение. Так бывает чащевсего в описаниях...» [Там же].
Для иллюстрацииприведём следующее высказывание:
Товарищ или приятельтебя надует и в беде первый тебя выдаст, акопейка не выдаст, в какой бы беде ты ни был.Все сделаешь и все прошибешь на светекопейкой (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
В этом случае кажется,что действие, выраженное формойнастоящего-будущего времени, не имеетлокализации на линии времени вообще, несоотнесено с какой-либо областью на линиивремени, однако в речи мы обнаруживаем, чтообластью референции данного высказыванияявляется область «после того как сейчас»,включающая момент речи, поскольку именно вречи появляется точка отсчёта, момент речи,с которым происходит соотнесениевысказывания. На этом основании достаточносложно оценить точку зрения Д.Н.Кудрявского как полно описывающую всевозможные темпоральные значения.
Здесь также нужноучитывать следующее: по-видимому,исследователи XIX и начала XX веков неучитывали, да и не могли ещё учитывать того,что, во-первых, необходимо различатьпредложение как языковую единицу ивысказывание как речевую единицу, а,во-вторых, в описаниях, рассказах, вхудожественном тексте мы имеем дело свторичным временным дейксисом, поэтомуязыковеды полагали, что формы настоящего ибудущего времени, выражая события впрошлом, теряют, таким образом, своёкатегориальное значение. Поясним нашумысль примером:
Вчера онсказал мне, что едет в Пермь на поезде.(Русская разговорная речь – далее РРР)
Казалось бы, что здесь уформы настоящего времени глагола «едет»отсутствует его основное значение – выражениеодновременности с точкой отсчёта, так какэта форма описывает события в прошлом.Однако данная временная форма описываетпрошедшие события с точки зрения прошлого,поскольку в качестве точки отсчётавыступает событие в главном предложении,темпорально маркированным глаголом«сказал», следовательно, категориальноезначение временной формы настоящеговремени сохраняется: он начинает «ехать» смомента сообщения об этом, и процессраспределяется из настоящего в будущее, врезультате чего происходит транспозиция:настоящее время воспринимается в значениибудущего, но начинается это действие впрошлом.
В подобных случаях мыобнаруживаем грамматическую категориютаксиса, которую описал Р.О. Якобсон[Якобсон 1972, с. 101; Jakobson 1957, с. 4; Jakobson 1971b, с. 135].Он же придерживался концепции«беспризнаковости», неопределённостиформы настоящего времени. «Прошедшееуказывает на то, что действие относится кпрошлому, тогда как настоящее как таковоене определено в отношении времени иявляется типично беспризнаковойкатегорией» (Das Prteritum kndigt an, dass die Handlung der Vergangenheit gehrt, whrend das Prsens an sich zeitlich unbestimmt istund eine typische merkmallose Kategorie bildet) [Якобсон 1985а, с. 215; Jakobson 1971a, с. 8].
Подобная трактовкаформы настоящего времени является весьмаинтересной, однако полная ясность наступиттолько после того, когда мы включимграмматическое значение настоящеговремени в категорию синхроннойтемпоральности, т.е., как будет показанониже, форма настоящего времени будетописана в системе определённойадвербиальной валентности, что даствозможность более точно охарактеризоватьоттенки его значения и в любом случае непозволит говорить о безпризнаковостиграмматического значения настоящеговремени в русском языке.
Наиболее категоричнуюпозицию занимал один из самых видныхпредставителей классической линии русскойлингвистики К.С. Аксаков, который писалвообще об отсутствии форм времени врусском языке, высказывая мысль о том, чтодля русского глагола категория времениморфологически нерелевантна: областьпретерита представлена в русском языкепричастием, а будущее время выражается спомощью форм настоящего времени глаголовсовершенного вида. Он пришел к заключению,что «ни одна глагольная форма в нашем языкевремени не означает. Очевидно, что самаякатегория времени теряется» [Аксаков 1875, с.413].
Развивая эту идею, егопоследователь, Н.П. Некрасов приходит кследующему выводу: «Быстрота, краткость,продолжительность, кратность проявлениядействия не нуждаются во времени и им неизмеряются… Время есть условие, подвлиянием которого мыслится действие;продолжительность есть свойство, безкоторого немыслимо действие в русскомглаголе» [Некрасов 1865, с. 139]. Он высказываетпредположение о том, что в русском языкевсе временные формы глагола способнывыражать любые временные значения взависимости от «смысла и оборота речи» [Тамже, с. 29], и далее он пишет, что «формарусского глагола получает смыслкакого-либо отвлеченного значения отстроения речи, от смысла целогопредложения, а не выражает его сама собою»[Там же, с. 31].
Как пишет С. Менгель:«Благодаря неординарным, хотя и небесспорным, идеям этих ученых… теория о„безвременности“ русского глаголасменила господствовавшие до середины XIXвека представления о сложной системеглагольных времен в русском языке,опиравшиеся на описания первых русскихграмматик XVIII века, составленных всоответствии с западноевропейской (преждевсего латинской) грамматическойтрадицией... В 30-е годы прошлого векапоследователей лингвистических взглядовК.С. Аксакова и Н.П. Некрасова обвинили в„субъективистском“ подходе к понятиюкатегории времени и в „психологизме“,теория была признана „идеалистической“»[Менгель 2007, с. 16].
Грамматическиеописания современного русского языкавернулись к системе трёх временных форм.Данный подход представлен и по сей деньпрактически во всех русских грамматиках илингвистических исследованиях [Большаясоветская энциклопедия 1976, с. 129-130;Лингвистический энциклопедическийсловарь 2002, с. 89; Русская грамматика 1980, с. 626;Русский язык 2001, с. 607; Современный русскийязык 1964, с. 168; Современный русский язык 1989,с. 489; Современный русский язык 2001а, с. 244;Современный русский язык 2001б, с. 492]. Приэтом очень часто говорят о систематикевидо-временных форм, так, например, А.В.Бондарко пишет, что «по чисто временнымпризнакам предшествования,одновременности и следования по отношениюк грамматической точке отсчёта…видо-временные формы объединяются в три«временных ряда»: прошедшее (открывал— открыл),настоящее (открываю — открою) и будущее (буду открывать— открою)»[Бондарко 1971, с. 60-61]. В его системе форманастоящего-будущего совершенного видаотносится и к ряду будущего, и к рядунастоящего. Он заключает, что в системепяти видо-временных форм находит отражение— в трёхвременных рядах — и традиционная система трёх времён.Для целей настоящей работы использованиеполной системы видо-временных формявляется чрезмерным, поскольку, как ужебыло отмечено в первой главе, для описанияадвербиальной валентности временных формглаголов необходима и достаточнаклассификация именно временных формглагола без учёта категории вида – подчеркнём, что эточисто научный аналитический приём, которыйв будущем должен быть дополнен отдельныманализом вида и его адвербиальнойсистематики, что в конечном итоге должнопривести к синтезу результатов ипредставлению полной парадигмывидо-временной систематики русскогоглагола. Однако в качестве основания длясравнения и анализа спецификиупотребления в данном исследовании мыизбрали категорию времени/темпоральностиотдельно от вида, поскольку апектуальнаясемантика отсутствует в немецком языке, скоторым проводится сравнение условий ипараметров употребления темпоральныхязыковых конструкций.
При этом отметим, чтовыделение формы настоящего-будущеговремени в отдельных исследованиях[Бондарко 1962, 1967, 1971; Виноградов 1986;Кржижкова 1962; Никитевич 1962, с. 208; Теорияфункциональной грамматики 1990] в качествесамостоятельной временной формы кажетсявполне справедливым, так как этообусловлено семантикой и адвербиальнойвалентностью данной временной формы,описание которой будет приведенониже.
В предыдущей главе намибыло показано, что в семантику временныхформ входит указание на соотнесённость стремя точками (или моментами): точкой высказывания (S.от англ. point of speech), точкой события(E. от англ. point ofevent) и точкойсоотнесения (R. от англ. point of reference) [Reichenbach 1947,с. 289]. Данные точки располагаются на однойлинии времени, которая не имеет ни начала,ни конца, уходит в бесконечность в обоихнаправлениях. Естественным началомотсчёта в «плане речи» является моментвысказывания, а другие два моментаразмещаются уже по отношению к нему взависимости от того, каким образомрасполагается обозначаемое действие,событие или процесс.
Для формы настоящеговремени в русском языке все эти три точкисовпадают:
S.E.R.
Это значит, что точкавысказывания (S) совпадает с точкой события(E) и точкой соотнесения (R).
В форме прошедшеговремени русского языка три моментасоотносятся друг с другом соответствующимобразом:
E.R. S.
Это может бытьистолковано как несовпадение точкивысказывания и точек события исоотнесения, которые расположены на линиивремени до точки высказывания.
В форме будущеговремени русского языка схема имеетследующий вид:
S. R.E.
Вполне понятно, чтоточка высказывания в данном случае нашкале времени предшествует точке события иточке соотнесения.
Кроме того, используяэтот метод, в русском языке можно отдельновыделить форму настоящего-будущеговремени, у которой в отличие от формыбудущего времени момент высказывания иточка соотнесения совпадают, а моментсобытия следует за ними. Ниже мы подробнееобоснуем это мнение, а пока что укажем, чтораспределение трёх точек для данногограмматического времени имеет следующийвид:
S.R. E.
т.е. точка высказыванияи точка соотнесения совпадают на шкалевремени, а точка события расположена послених.
Как пишут авторы теориифункциональной грамматики, «временнойдейксис, связанный с формами прошедшего ибудущего времени, ориентирован либо в однусторону от этого «теперь» — сторону прошлого,либо в другую —сторону будущего» [Теория функциональнойграмматики 1990, с. 21]. Так, например, такиерусские предложения как:
(1) Я курил.
(2) Я курю.
(3) Я покурю.
(4) Я буду курить.
взятые сами по себе, безсоотнесения с конкретной ситуациейвыражают достаточно неопределённый моментвремени, поскольку не представляетсявозможным точно указать моментвысказывания (не актуализирована точкавысказывания). При этом предложение (1) и (2) внеконтекста может быть понято либо как процесс, либо каккачество (был курящим – курящийсейчас) [Булыгина 1982].Конкретный смысл у таких предложенийпоявляется только в речи при превращенииих в высказывание. Однако двусмысленностьможно снять, используя одну из адвербиалийвремени «сейчас», «как раз», «сию минуту»,«уже минуту», «постоянно», «всегда».Например:
(5) Я какраз курю.
(6) Я постоянно курю.
С помощью адвербиалиивремени «как раз» получает своё выражениезначение актуального настоящего, а спомощью «постоянно» — значение узуального настоящего,длящегося подобно постоянно звучащейноте.
Данные примеры приводятнас к идее о наличии «языкового нуля»[Киров 2009], «нулевого знака» [Балли 1995, с. 177;Якобсон 1985б; Jakobson 1971c], позиция которогоможет быть занята адвербиалией времени,выбор которой зависит от интенцииговорящего.
В конкретной жеситуации, например во время диалога, моментвысказывания может быть определён,например:
- Слушайте!.. ещё не торасскажу: и ксендзы ездят теперь по всейУкрайне в таратайках (Н.В. Гоголь. ТарасБульба).
В данном случае моментвысказывания совпадает с моментом речиказака. В высказывании используется глагол«ездят» в форме настоящего времени, т.е.момент события совпадает с моментомвысказывания и с моментом соотнесения, аэто значит, что событие происходит какминимум и в момент произнесения речи.Понятно, что категория вида в русском языкесущественно уточнит ситуациюиспользования временной формы глагола,придав ей временную объёмность.
Временные формынастоящего, прошедшего и будущего временивне контекста могут выражать максимальнонеопределённый характер действия. Этохарактерно для пословиц и поговорок,например:
(1) Подальше положишь,поближе возьмёшь (В.И. Даль. Пословицырусского народа).
(2) Будешь богат, будешьи скуп (В.И. Даль. Пословицы русскогонарода).
(3) Что упало, то пропало(В.И. Даль. Пословицы русскогонарода).
В предложении (1)использована временная форманастоящего-будущего, которая формальнообразуется с помощью формы настоящеговремени глаголов совершенного вида[Русская грамматика 1980, с. 625], в предложении(2) – будущего,формальным показателем которой являетсяглагола «быть» в личной форме будущегопростого [Там же, с. 625], в предложении (3)– прошедшего,так как к основе инфинитива «упа-, пропа-»присоединяется суффикс «л» [Там же, с. 625].Несмотря на это они могут бытьиспользованы для описания конкретныхситуаций, относящихся как к настоящему, таки к будущему и прошедшему времени.Например, говорящий, используя предложение(1), может иметь в виду как ранеепроизведенное действие (он раньше что-то куда-тоспрятал, а теперь нашёл), так идействие в настоящем с проекцией набудущее (он теперь что-то куда-топрячет, но вбудущем собирается этонайти). Из этого можно сделать вывод, чтопредложения в форме прошедшего времениможно использовать как для описаниясобытия в прошлом, что является вполнеестественным, так и для описания события вбудущем, что приводит к переносуграмматического значения времени,отмечаемого во многих языках играмматиках.
Здесь нелишне вспомнитьконцепции К.С. Аксакова и Н.П. Некрасова овременных формах русского глагола. По сутидела, они доказывают, что при определённомконтексте любая временная форма в русскомязыке способна описывать события как впрошедшем, так и в настоящем, так и вбудущем, что приводит к релятивизацииграмматического времени как такового. Пословам К.С. Аксакова, времена в русскомязыке «суть дело употребления, и являютсяпо соответствию их с формами глагола и сосмыслом речи» [Аксакова 1975, с. 414]. И это ещёраз нас убеждает в том, что для соотнесенияпредложения с конкретной ситуацией вовремени кроме временных форм глаголовнеобходимы также и адвербиалии времени,которые позволяют преодолеть полисемиюграммемы времени в русском языке. С этойточки зрения мысли этих учёных приобретаютдля нас особую ценность.
Итак, референция ввысказывании (1) и подобных ему конструкцийоказывается неопределённой, а,следовательно, предложение не может бытьточно соотнесено с какой-либо областью налинии времени. Это же относится и кправилам, законам, указам, распоряжениямкак речевым актам. В этом случае наиболеераспространённой является форманастоящего времени со значениемпостоянного длящегося, что обусловлено еёсемантикой. Без соотнесения с конкретнойситуацией, без адвербиалий временипредложение с данной временной формойприобретает значение неопределённогонастоящего, границы которого раздвинуты докрайних пределов, что подразумеваетмаксимальную обобщенность события.
Впредложении/высказывании, котороесоответствует данному типу, позицияадвербиалии оказывается незанятой реальнопроизносимой единицей, и таким образом мыможем иметь дело с «нулевым знаком» [Балли1995, с. 177; Якобсон 1985б], «языковым нулём»[Киров 2009]. Нулевая позиция адвербиалиивремени в предложении такого типа весьматипична, в этом случае структуравысказывания может быть дополнена нулевойадвербиалией времени, семантика которойносит максимально обобщенный характер:«всегда, никогда, всё время, постоянно».Проанализируем следующиевысказывания:
(4) Мужчина и женщинаимеют равные права и свободы и равныевозможности для их реализации (п. 3 ст. 19Конституции РФ).
Вполне уместным в такомвысказывании будет обнаружить нулевуюадвербиалию времени типа «всегда» или«постоянно», которая придает идее временигномический характер.
Приведённый примерсвидетельствует о том, что при заполнениинулевых позиций в структуре предложениясмысл его не меняется, а поэтомуиспользование в подобных случаяхадвербиалий времени в речи являетсянеоправданным, малоэффективным с точкизрения экономии языковых средств иинтенции говорящего. По сути дела можноввести понятие квазивремени, точнее – квазивременнойформы применительно к подобнымслучаям.
Обобщая, можно сделатьвывод о том, что такие и подобные импредложения имеют характер вечных истин.Промежуток времени, в течение которогосовершается действие, включает в себянастоящее, прошлое и будущее, степеньобобщенности действия без контекста исоотнесения с определённой ситуациейимеет максимально неопределённыйхарактер.
Из вышеизложенногоможно сделать вывод, что семантикавременных форм как таковых релятивна иимеет неопределённый характер, а приопределённом контексте любая временнаяформа в русском языке способна описыватьсобытия как в прошедшем, так и в настоящемили в будущем, следовательно, с однойстороны, для устранения неоднозначности, ас другой стороны, для «задания» временныхрамок предложения необходимы адвербиалиивремени, конструирующие временную рамкувысказывания.
2.2.Адвербиальнаявалентность временных форм глагола врусском языке
Для актуализацииглагола, как было отмечено в предыдущейглаве, необходимы его локализация иколичественное определение.Поскольку момент высказывания всегдаизвестен говорящему, то для актуализациивремени необходимо определить моментсоотнесения, который представляет собойточку на временной оси, и относительноданной точки локализовать и определитьколичественно понятие процесса с помощьюадвербиалий времени. Мы предполагаем, чтолокализующее действие осуществляется припомощи адвербиалий времени, причёмиспользуются семантически разные группыадвербиалий времени.
Итак, рассмотримразговорные высказывания в диалоге:
– Чем тывчеразанимался? – Явчера читалкнигу.
– Когда ты читал книгу?– Я её читалв пятницу?
– Как долго ты её читал?– Я читалс утра до вечера? (Русская разговорная речь, далее– РРР)
Эти три предложенияимеют форму прошедшего времени, поэтомунеобходимо выражение момента события. Онобозначен адвербиалиями времени «вчера» и «в пятницу», спомощью которых происходит локализациядействия, т.е. конкретное определениеместоположения действия в целом воднонаправленном течение времени иприкрепление к какому-либо одному моментуили периоду. Причём если «в пятницу» способнофункционировать с формами настоящего ибудущего времён, то «вчера» в подобныхвысказываниях – только с формой прошедшего времени,что даёт основания для характеристикиадвербиальной валентности, обусловленнойвременем глагола. Тем неменее, для количественногоопределения понятие процесса необходимоиспользовать другой тип адвербиалийвремени, который выражает егодлительность, т.е. промежуток действия. Втретьем предложении количественноеопределение осуществляется с помощьюадвербиалии времени «с утрадо вечера». Учитывая типичность такихвысказываний и неисчислимость их вречи, можно сделать выводы из иханализа.
Итак, можно выделитьтри группы адвербиалийвремени подобно тому, как внешнее времяделится на три разряда (хронография,хронометрия, хронология) [Гак 1997, с.123]:
