«Посвящается 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. Живым и погибшим, давшим эту Великую Победу. ...»

В Воткинском ОВД за время моей работы было много интересных дел по линии БХСС и тяжких преступлений по линии уголовного розыска. Однако главное внимание с моей стороны обращалось на воспитание кадров, привитие им высокой культуры, физического и интеллектуального развития, знание основ оперативно-розыскной работы, при строгом соблюдении социалистической законности. В результате в коллективе выросли настоящие специалисты своего дела. Чунарев С.В. стал начальником Устиновского РОВД полковником милиции; Пухов Д.И. – стал лучшим оперативником уголовного розыска министерства, Замятин В.А. – вырос до заместителя начальника ОИТУ, полковника внутренней службы, Сусеков П.П. – бывший начальник Октябрьского РОВД, позднее стал заместителем начальника штаба МВД УАССР, Караваев Е.С., ушедший из милиции в связи с избранием заместителем председателя исполкома Воткинского райсовета, стал председателем райисполкома, а позднее был назначен председателем государственного комитета УАССР по ценам. Исключительным оперативным чутьем обладал начальник отделения уголовного розыска Шутов Е.Ф.. Большим уважением и авторитетом среди трудящихся пользовался Пчелин Б.И.. Подавляющее число преступлений раскрывались им лично. Все жители участка обращались к нему, называя только по имени отчеству.

Следует отметить высокие профессиональные качества работающих в Воткинском ГОВД:: Кочнева Л.Л. на должности начальника следственного отделения проработала свыше 20 лет. Руководимое ею отделение среди родственных подразделений занимало в основном первые места. Вместе с ней работали Пухова Н.Г., Ошарова С.В.. Эти женщины-матери, отдающие себя службе народу, наравне с мужчинами выполняли это далеко не женское дело.

В августе 1968 года меня перевели на должность заместителя начальника ОВД № 4 МВД УАССР, где начальником был Перевозчиков А.С.. Коллектив отделения принял меня доброжелательно. В этом подразделении проработал до 1973 года. По просьбе руководителей Горкома и исполкома Горсовета меня вернули в коллектив горотдела внутренних дел. Я был назначен начальником отдела. Большую заботу мы проявляли о рядовых милиционерах. За 1973-1974г.г. исполком горсовета выделил отделу для сотрудников 19 квартир. В результате вопрос с жильем для милиционеров был в основном решен. Отрегулировали вопрос и с физической и служебной подготовкой личного состава. Коллектив ГОВД был активным участником в соревнованиях по милицейскому многоборью среди отделов внутренних дел республики. Были приняты меры к укреплению дисциплины среди личного состава, активизации работы по борьбе с преступностью, усилили связи с трудовыми коллективами, общественными организациями и добровольными формированиями, а также улучшили оперативно-розыскную работу во взаимодействии с оперативными подразделениями ОИТУ. Все это положительно сказалось на раскрываемости преступлений. Стал повышаться авторитет милиции.

Однако, 31 января 1975 года случилась беда: во время несения патрульной службы были убиты два милиционера. При раскрытии преступления оперативно-начальствующий состав находился, по существу, на казарменном положении. Работали очень напряженно. Лишь в июне 1975 года появились первые проблески в раскрытии этого тяжкого преступления. 5 июля 1975 года был арестован подозреваемый в убийстве старший оперуполномоченный ОУР нашего отдела Аглямов. Преступление было раскрыто силами сотрудников уголовного розыска отдела внутренних дел и МВД УАССР с применением оперативно-технических средств. Верховным судом преступник был приговорен к расстрелу. По помилованию исключительная мера наказания была заменена 15 годами лишения свободы.

Это событие явилось для меня очень тяжелым. В 1977 году я ушел на пенсию по состоянию здоровья, выслужив 31 год в милиции.

За четыре десятилетия работы в милиции я работал с 4-я начальниками. Все они были разными по характерам, но преданными нашему делу. Высокую оценку я даю руководителям МВД, заместителям министра Задорину В.Н., Санникову Г.С., Подлинных В.П., Заппарову Р.Н., Дмитриеву С.Д., которые с вниманием и большим уважением относились к подчиненным и лично ко мне.

Большим уважением пользовался бывший министр внутренних дел УАССР генерал-майор милиции Желнов И.А..

Многих из них уже нет с нами.

С большим уважением относился и отношусь к своим товарищам по службе и искренне желаю им успехов в работе.

Справочная карточка именной картотеки.

1. Фамилия: Рябов
2. Имя, отчество: Михаил Сергеевич.
3. Дата рождения: 27 января 1929 года.

Родился в деревне Ельцы Сюмсинского района УАССР. Образование высшее, в 1963 году закончил Казанский государственный университет. С 1960-1963г.г. работал в Сюмсинском РОВД старшим оперуполномоченным уголовного розыска. С 1963-1984г.г. работал в следственных отделениях г. Ижевска Октябрьском и Индустриальном РОВД, в следственном управлении МВД УАССР.

В 1984 году уволен по болезни в звании подполковник милиции.

4. Награды: медали «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», «За безупречную службу» трех степеней, поощрения, грамоты, благодарности.

М.С.Рябов.

В поисках истины.

Родился я в Сюмсинском районе в русской деревне. Отец мой, ветеринарный фельдшер, получил назначение для работы в Гажинский сельский Совет, самый крупный в районе. В этой удмуртской деревне я прожил 10 лет, закончил 7 классов. Летом работал в колхозе: пас лошадей, пахал землю, убирал выращенный урожай, сдавал зерно государству. Мне тогда было лет 12-15. Шла страшная Великая Отечественная война.

Первая моя профессия – ветеринарный фельдшер. В 1947 году я закончил Можгинский ветеринарный техникум и для работы был направлен в Свердловскую область и назначен на должность врача. В районе, где я стал работать, не было ни одного врача и ни одного фельдшера со средним образованием. В течение года я работал здесь днем и ночью, народ и животные не виноваты же в том, что край их был такой отсталый. Последние полтора года, до призыва в Армию, работал ветфельдшером в родном районе Удмуртии.

В 1949 году меня призвали на службу в Советскую Армию. В октябре 1952 года я успешно закончил военное училище, мне присвоено воинское звание – лейтенант. Получил специальность – офицера специальной связи. Уехал служить на Дальний Восток – Сахалин, затем Курильские острова. Служба мне очень нравилась.

С приходом к власти Хрущева Н.С. и увольнением Жукова с поста министра обороны, жизнь военных резко изменилась. Увольнялись из Армии отличные офицеры – фронтовики, не дослужившие до пенсии 1-2 года, с возмущением и слезами, никто не имел гражданской специальности. Чтобы не постигла меня такая же учесть, с согласия моего начальника штаба, ушел из Армии, прослужив 10 лет.

В январе 1957 года я прибыл к военкому Сюмсинского райвоенкомата, чтоб встать на воинский учет. После доклада, военком спросил, почему я долго ехал с Курил, что я ему нужен как военрук в среднюю школу. Я, поняв, что мои военные знания востребованы, дал согласие. Кильмезская средняя школа – учителя и учащиеся меня приняли хорошо. В этом же году поступил учиться заочно на юрфак Казанского университета.

В июне 1960 года у меня появилась четвертая профессия. После окончания 3-го курса юрфака, по направлению партии (такой порядок был тогда) я был принят на работу в МВД УАССР и назначен старшим оперуполномоченным уголовного розыска Сюмсинского РОМ. Начальником Сюмсинского РОМ был Губин В.В., замечательный человек, отличный учитель, хороший товарищ, с неиссякаемой энергией в работе, знающий в совершенстве оперативную и следственную работу.

Мне, а также участковому уполномоченному Иванову И.Д. и старшине Артемьеву И.А. выпала доля обслуживать Сюрекский леспромхоз, самое крупное предприятие в районе – пять рабочих поселков и три колхоза.

Начальник РОМ Губин В.В. предложил мне изучить все уголовные дела прошлых лет, оставшиеся нераскрытыми, затем отобрать наиболее перспективные, составить планы работы, приступить к расследованию и установлению преступников. Однако жизнь не стояла на месте, приходилось заниматься раскрытием и вновь совершенных преступлений, а их было немало.

Из ранее совершенных преступлений, я выбрал пять уголовных дел, которые в течение пяти лет считались нераскрытыми, хотя по ним была проделана огромная оперативная и следственная работа. О двух уголовных делах расскажу поподробнее.

В 1955 году из смешанного магазина ОРСа в пос.Ермак была совершена кража денег в сумме 18 тысяч рублей. В то время это была крупная сумма, на них можно было купить шесть мотоциклов ИЖ-49. Преступник выставил раму из окна магазина, однако оконный проем был оборудован металлической решеткой и проникнуть в магазин он не смог. С помощью пожарного багра с длинным деревянным шестом ему удалось из под прилавка магазина подтянуть сумку с деньгами к окну, взять их и скрыться.

Сотрудниками милиции был проведен осмотр места происшествия, выявлены и изъяты отпечатки пальцев, установлен и задержан подозреваемый – рабочий поселка. Допрошенный, он в краже не признался. В его доме был проведен обыск, но ничего не обнаружено. Отпечатки пальцев исследованы в НТО МВД, но принадлежали они продавщице магазина. Подозреваемого мужчину отпустили. Позднее, он в этом же поселке совершил кражу, был осужден и направлен отбывать наказание в ИТК-4 г.Ижевска.

После длительной и кропотливой оперативной работы мною и оперативниками колонии было установлено, что именно этот человек совершил кражу. Но оперативные мероприятия к делу не подошьешь. Упущены свидетели, которые могли бы подтвердить кражу. У осужденного в поселке проживала сестра и ее муж, Юрий. Через некоторое время оперативным путем я установил, что Юрий знает о том, что кражу денег совершил наш подозреваемый. Стало известно, что после кражи, с похищенными деньгами он пришел к нему на квартиру и показывал деньги.

Посоветовавшись с начальником РОМ Губиным, мы решили не спешить с допросом Юрия, нужно его подготовить. Решили, что я должен чаще встречаться с ним, в беседах разъяснять ему, что за ранее совершенное преступление может быть предъявлен только иск за похищенное. При очередном моем дежурстве в РОМ, пригласили Юрия в райотдел. После первой, предметной беседы в кабинете начальника, Юрий стал грустным, замолчал. Мы вновь ему разъяснили требования закона о возмещении похищенного. Наступал вечер, мы с Юрой сидели в дежурной комнате, он курил и со злостью бросал окурки в урну, выходил на улицу. Потом он зашел ко мне и спрашивает: - «У себя ли начальник ?. Идемте, я вам все расскажу». Во время допроса Юрий полностью подтвердил уже установленные оперативным путем факты, только не мог рассказать, где подозреваемый хранил похищенные деньги. Юрий заявил при допросе, что он подтвердит свои показания при очной ставке. Через некоторое время осужденный был этапирован из ИТК-4 в с.Сюмси. Он оказалася здоровенным, молодым парнем, веселым, не догадывающимся с какой целью его этапировали. На очной ставке осужденный стал обнимать Юрия, но Юра очень культурно все прервал и сообщил ему, что все рассказал о той краже и о деньгах, с которыми тот был у него в квартире. Вскоре и сам подозреваемый рассказал, что когда Юрий выгнал его из своей квартиры, он пошел домой, разобрал переднее колесо стоявшего мотоцикла и деньги спрятал в покрышку этого колеса. При обыске работники милиции сидели на этом мотоцикле, но не догадались, что деньги могут быть спрятаны в колесе.

В том же, 1955 году, из промтоварного магазина Райпо, расположенного в поселке Кильмезь была совершена кража товарно-материальных ценностей на крупную сумму. Работниками милиции и РОВД была проделана большая работа. Задержали подозреваемого, ранее судимого человека. Тот причастность к краже отрицал, а главное не было обнаружено похищенное. Было установлено, что задержанный после кражи на поезде уезжал в сторону г.Ижевска, поэтому предположили что похищенное где-то спрятано. После освобождения из РОВД подозреваемый вновь выехал на поезде в сторону г.Ижевска. Нелегально сопровождать его поручили молодому работнику Юрию В. В г.Ижевске на железнодорожном вокзале Юрий «передал» его сотрудникам милиции в штатском. Однако тот ушел от наружного наблюдения.

В результате дополнительной работы по делу, оперативным путем мне удалось установить одну свидетельницу, которая в ночь кражи возвращалась с железнодорожной станции Кильмезь домой. Навстречу ей шел мужчина с громадным тюком на плече. Она очень внимательно разглядела лицо и способна опознать мужчину. К этому времени подозреваемый уже отбывал наказание в местах лишения свободы Оренбургской области. Удалось достать его фотографию, на которой свидетельница уверенно его опознала. Он был этапирован в г.Ижевск.

Начальник отдела уголовного розыска МВД подполковник Задорин В.Н. поручил старшему оперуполномоченному Ившину провести опознание. Нами были приглашены два человека опознаваемых и два свидетеля. Подозреваемого посадили рядом с двумя опознаваемыми. Пишу так подробно потому, что свидетельница отмочила непредвиденное, повергла всех в шок, даже самого подозреваемого.

Я привел свидетельницу в кабинет, где проводили опознание. Ившин показывает ей на стул, но она не села, подошла к подозреваемому и показывая на него сказала: «Нет, это не он». Гробовое молчание. Всем стало ясно, что свидетельница из всех троих сразу опознала его. Позднее, я установил, что перед отъездом в г.Ижевск соседи напутствовали ее, просили отказаться от опознания, ссылаясь на то, что он потом может ее убить.

О случившемся мы доложили подполковнику Задорину В.Н. Он спокойно выслушал и приказал оставить дело в МВД. Позднее, я узнал, что расследование данного дела успешно завершил майор Шаронов Н.С..

30 апреля 1961 года вечером, у себя дома, я готовил ружье, чтобы на заре с другом сходить на охоту. На дворе было еще темно, когда к дому подошла грузовая машина. Из кузова знакомый мне пожилой мужчина крикнул: «Мастера Охлопкова убили, везу труп в морг». Я быстро оделся. Осмотрел труп, у которого было перерезано горло, до позвоночника. Жестокое преступление. На пожарной машине с милиционером Артемьевым И.А. мы поехали в п.Жаринская, где произошло убийство.

В этот праздничный день, 30 апреля, в местном клубе лесного поселка проходили торжества – доклад, концерт. На концерте были почти все взрослые и дети поселка. Мастер Охлопков, никого не предупредив, вышел из клуба на крыльцо и больше в клуб не вернулся. Кто-то за Охлопковым вышел на крыльцо, обнаружил окровавленный труп, началась суматоха, крики. Убийцу никто не видел, орудия преступления на месте нет.

В конторе встретились с начальником участка Чекмаревым Г.Е., уважаемым человеком. Мы попросили его вспомнить, кто был в клубе и кто отсутствовал. Он сидел в президиуме и видел всех сидящих. Чекмарев назвал фамилию Шмыкова Н., которого в клубе не видел, хотя его жена была там.

Шмыкова я знал хорошо, не судимый, но дерзкий парень. Знал так же, что пока Шмыков служил в армии, его знакомая девушка вышла замуж за Охлопкова. После этого прошло много лет, оба женаты, Шмыков - подчиненный Охлопкова. Неужели месть за старое ? Допросив еще несколько человек, мы пришли к выводу, что надо встретиться со Шмыковым.

В его квартире горел свет, они были дома. Посоветовавшись с милиционером Артемьевым, бывшим фронтовиком, решили, что он заходит в квартиру, а я в полной боевой готовности стою у окна. Артемьев зашел в квартиру, Шмыков встал с кровати, милиционер сказал: «Коля, идем в контору, Рябов с тобой хочет поговорить». В конторе я допросил Шмыкова. Он заявил, что в клубе он не был, готовился к рыбалке и никакого преступления, а тем более убийства не совершал. Провел осмотр его одежды, никаких следов. Утром, 1 мая, в квартире Шмыкова провел обыск, под полом, в сенях, нашел два ножа (заготовки) без следов крови.

Мы были уверены, что убийство совершил Шмыков. Нам нужен был нож, самое главное вещественное доказательство. Я договорился с учителем начальной школы, вывел всех учеников, построил в одну шеренгу и так мы, в поисках ножа, прочесали весь поселок и прилегающий лес. Шмыков был задержан, отправлен в КПЗ.

По дороге случилось непредвиденное. Шмыкова из КПЗ райотдела повезли на станцию Сюрек для этапирования в следственный изолятор. Доставляли на открытой грузовой машине в сопровождении трех милиционеров. Когда машина заехала в лес, Шмыков на полном ходу выпрыгнул из машины и стал удаляться в лес. Машину резко остановили, милиционер Артемьев крикнул: «Коля, вернись, увижу, что ползешь – застрелю». Шмыков встал, поднял руки, залез в машину и поехали дальше.

Второго мая мы продолжили поиск ножа.. Во второй половине дня, не спавший две ночи, я решил съездить домой, побриться. Однако, через несколько часов позвонил начальник участка Чекмарев и сообщил, что нож нашли и он выставил охрану.

В этот день жена Шмыкова, работавшая продавцом в поселке, решила выпустить из стойки принадлежащую им свинью на участок, где обычно сажают картофель. Каково же было ее удивление, когда животное сразу у деревянного столба калитки стало рыть яму и вырыло нож. Она о находке сообщила Чекмареву. Нож был мною изъят, осмотрен, упакован и отправлен в РОВД. Длина ножа с рукояткой 47 сантиметров. На лезвии ножа следы крови и земли. Я по телефону сообщил в РОВД, что нож нашли. После этого звонка мне сообщили, что Шмыков во всем признался.

Шмыков был осужден, приговорен к высшей мере наказания.

В одно из воскресений не установленным преступником была совершена кража денег из кассы столовой в п.Кильмезь. Осмотр места происшествия показал следующее. Рабочая столовая имела три двери: рабочая, для посетителей, пожарная за ширмой и третья на кухне. Две первые закрывались на внутренний замок, последняя – на крючок из кухни. Как считали все, опытный преступник, после окончания работы столовой остался за ширмой у пожарной двери, а когда все ушли – ограбил кассу. Исчез через дверь кухни. Не успели мы разобраться с этим преступлением, как на следующее воскресенье вновь таким же способом была совершена новая кража денег из этой же столовой. Я сделал вывод, что кто-то издевается над милицией. Я провел более внимательный осмотр места происшествия. В помещении кассы, на стекле окошечка, был обнаружен и изъят очень маленький, явно детский, отпечаток пальца.

В средней школе, с помощью директора и учителей установили ребят, кто на их взгляд мог совершить кражу. Я изъял у них отпечатки пальцев. Даже предложили изъять отпечатки пальцев у десятилетней девочки Кати. Отправили отпечатки пальцев в НТО МВД. Через несколько дней пришел ответ, что отпечатки пальцев, изъятые с места происшествия, принадлежат ей.

При беседе с Катей, в присутствии мамы, я спросил ее, целы ли деньги, которые она взяла в кассе столовой. Девочка ответила, что целы, она их спрятала у магазина, показала это место, и мы деньги изъяли. Мама плакала, а мы удивлялись, как ребенок на такое решился. Как додумался ?

Однажды обедаю дома, мой отец забежал в дом и говорит: «Посмотри в окно». На улице, перед окнами моего дома стоял пьяный мужчина, без рубашки, с топором в руке и ругался в мой адрес. Пригляделся, узнал – рабочий леспромхоза, не судимый, ни разу не бывал в милиции. Проходивший по улице мужчина, подошел к пьянице, покрутил пальцем у виска, что-то с ним переговорил и они ушли. Я стал думать, кто его послал с топором, сам бы он на это не пошел. Вспомнил, его соседа Потапова, шесть раз судимого, которому видимо не понравилось, что я за ним наблюдаю. На следующий день милиционер Артемьев И.А. увез к прокурору района непрошеного «гостя» с моим рапортом. Часа через три прокурор позвонил мне и спросил: «Что будем делать, твой «гость» ползает у меня в кабинете на коленях, просит прощения». Я ответил прокурору, что прощаю «гостя».

За Потаповым было удвоено наблюдение. Через два месяца он продал дом, уехал в Казахстан. Я установил, куда конкретно и за подписью начальника направил туда сообщение, чтобы присмотрели за ним.

Читатель может подумать, что я такой мстительный, но кто грозит представителю власти, тот должен нести ответственность.

Я попросил начальника РОВД Губина, чтобы он разрешил мне обслуживать мою зону не только по линии уголовного розыска, но и по линии БХСС. Начальник дал добро. У меня появилось больше помощников.

Однажды оперативным путем я установил, что у продавца в магазине райпотребсоюза, расположенного в п.Кильмезь, выявилась недостача и что она вынашивает план сжечь магазин. На следующий день я встретился с депутатом поселкового совета и бывшим бухгалтером ОРСа и попросил их провести ревизию в магазине. Придя в магазин, мы объявили продавцу, что намерены провести полную ревизию. Продавец возмутилась, закричала: «Не пущу, у меня все в порядке». Но видя, что я не обращаю на это внимание, она успокоилась, вышла из-за прилавка и стала помогать ревизорам.

В результате ревизии была выявлена недостача более 15 тысяч рублей. Было возбуждено уголовное дело. Прокурор дал санкцию на обыск в квартире. В целях возмещения ущерба я описал у нее имущество, а некоторые вещи даже увез на машине и сдал для хранения на базу ОРСа. Помогали мне при этом понятые. Для продавца это был шок, магазин опечатали и она там больше не работала. Уголовное дело передали прокурору для дальнейшего рассмотрения.

Подобным образом я ревизировал не только этот магазин. Все понимали – милиция не дремлет, наводит порядок.

После окончания юрфака, 6 июля 1963 года, меня назначили старшим следователем Октябрьского РОВД г.Ижевска. Начальником РОВД был Санников Г.С..

Следственные подразделения только создавались, хотя указ об их образовании был издан еще в 1961 году, тогда же были приняты новые кодексы – УК и УПК.

Работая в уголовном розыске, я набрался определенного опыта, все это пригодилось на новой работе. Я понял, что в уголовном розыске я отвечал за раскрытие преступления, задержание преступника, а следователю нужно еще довести дело до суда, обеспечить неотвратимость наказания, собрать материалы так, чтобы суд не возвратил дело за недоказанностью. Самое главное было – обеспечить обоснованность возбуждения уголовного дела, законность задержания и ареста. А ошибки в работе были…

Один пример. Главный врач участковой больницы сообщил, что к ним из пос.Жаринская доставлена избитая гражданка. Я поехал в больницу. На койке лежала женщина, голова и лицо ее были настолько избиты, что не видно ни глаз, ни носа, ни рта. На мой вопрос, кто тебя так, она еле слышно проговорила: «Муж». Спрашиваю «За что?», отвечает: «Был пьяный». Допросил с трудом. Мужа задержал, допросил. Он признался, что избил поленом, о причине молчал. Возбудил уголовное дело по факту нанесения тяжких телесных повреждений и дело для расследования передал следователю прокуратуры. Месяца через два судья Шабалин В.В. звонит мне по телефону и просит зайти в суд. В 10 часов слушается дело по факту нанесения телесных повреждений этой гражданке. Шабалин зачитывает обвинительное заключение по факту нанесения не тяжких, а легких телесных повреждений. Тут я вспомнил, что я не провел даже судебно-медицинской экспертизы. Можно ждать еще худшего по делу. Допрашивают обвиняемого: он во всем признался, сказал, что избил за то, что она постоянно ему изменяет, воспитанием детей не занимается. Зачитывается приговор, обвиняемый признан виновным в нанесении легких телесных повреждений, срок в течении которого он находился под арестом считать наказанием и из под стражи освободить в зале суда. Вот это да ! Никакого определения в адрес милиции и следователя ! Я понял, что судья и следователь договорились, устроили мне экзамен. Напоследок сказали: «Ты молодой, надо учиться». Вот так нас и учили.

В 1964 году из Октябрьского РОВД Санников Г.С. ушел в МВД на повышение, в конце 1964 года ушел от нас в СО МВД Упшинский В.В., меня назначили начальником следственного отделения.

В следственном отделении было всего 5 человек, но они справлялись с возложенными обязанностями. Было организовано дежурство следователей, выезд на все происшествия, постепенно вводили специализацию при расследовании уголовных дел. Привлекались следователи и для охраны общественного порядка.

Наибольшую сложность при расследовании дел нам доставляли дела о дорожно-транспортных происшествиях. Не из-за сложности, а из-за отсутствия квалифицированных экспертов. На экспертизу уголовные дела возили сами в г.Казань. У меня лично появилась еще одна дополнительная нагрузка – коммунисты избрали секретарем парторганизации.

За неполные девять лет, что я работал в следственном отделении Октябрьского РОВД, сменилось много следователей, некоторые уходили с повышением. Вскоре и министр МВД Овсянкин покинул Удмуртию. Вместо него приехал полковник Мануковский Н.И.

Продолжаем расследование уголовных дел. Хочется сказать несколько добрых слов в адрес майора милиции Нургалеева М.. Начальник отделения МВД по борьбе с карманными кражами, он со своими товарищами всегда оказывался в нужное время, в нужном месте. Только собираешься уходить домой после окончания рабочего времени, как Нургалеев появляется в райотделе милиции с задержанным преступником, с потерпевшей, обычно женщиной и обязательно со свидетелями.

Однажды моя супруга предупредила, что идет дежурить в детясли и просила забрать сына из детского садика МВД. В конце рабочего дня появился Нургалеев с задержанным, потерпевшей, свидетелями. Все было оформлено. Но задержанный, москвич, отказывался давать какие либо показания, говорил, что портмоне с деньгами ему подложили работники милиции. При обыске у него была обнаружена справка об освобождении из ИТК-4. Утром его освободили, а вечером того же дня задержали за карманную кражу. Задержанный молодой парень, неженатый, плакал, не стесняясь. Затем он попросил нас о встрече с девушкой, на которой хотел жениться. Она работает на редукторном заводе. После этого пообещал все рассказать. Дежурный РОВД выполнил его просьбу, привезли девушку. Ею оказалась татарочка Роза, симпатичная, молодая. Задержанный обращаяь к ней сказал: «Вот я снова погорел, скажи мне – будешь ли ты меня ждать ?». Девушка, подумав, ответила, что согласна. Тогда задержанный рассказал, что его еще в колонии коллеги предупредили, чтоб не нарвался на Нургалеева. После освобождения он зашел в магазин на улице Советской, увидел, что у одной женщины из кармана торчит кошелек, никого нет, лишь в стороне стоял какой-то старичок. Только залез он в карман женщины, как тут же оказался на полу, а этот старичок на весь магазин говорит: «Граждане, смотрите, я поймал карманного вора». Неужели это Нургалеев ? Мы подтвердили его догадку. В кошельке у потерпевшей оказалась месячная зарплата.

В следующий раз Нургалеев задержал карманного вора «Б». В его квартире мы нашли при обыске более десяти кошельков. Установили потерпевших, почти все кошельки были опознаны.

Настало время и министр Мануковский уехал из республики. Прибыл вместо него из Сибири полковник Желнов, про которого говорили, что хорошо знает службу БХСС.

При возвращении из очередного отпуска обратил внимание на одно уголовное дело о злостном хулиганстве, совершенном одним гражданином, которому избрана мера пресечения – арест. Этот гражданин вечером, проходя по улице Советской» подобрал с земли камень и бросил в окно дежурной части МВД. Однако потерпевших нет, нецензурной брани нет, никакого сопротивления, хотя рост у него гигантский, плечи – сажень. Он был глухонемой, женатый, имел двух несовершеннолетних детей, рабочий Ижмаша, не судим. Никто его при аресте не спросил, что его заставило бросить камень в окно милиции.

Допросил жену задержанного. Она пояснила, что муж в детстве был нормальным, но после перенесенного менингита стал глухонемым. Характеризует его, как хорошего мужа и отца. В следственном изоляторе встретился с задержанным, стали вести письменный разговор. На мой главный вопрос, почему он бросил камень в окно МВД, он написал: - «Работаю слесарем на Ижмаше, не пью, не прогуливаю, план выполняю, однако зарплату получаю меньше всех слесарей, которые пьянствуют с мастером. Доложил дело прокурору. Вновь собранные материалы он внимательно изучил и попросил вынести постановление об изменении меры пресечения. Арестованного с этим постановлением я ознакомил. Однако он отказался со мной уходить из следственного изолятора, пришлось пригласить администрацию. Позднее дело было направлено в суд, он понес наказание не связанное с лишением свободы.

Несколько слов о методах работы. Мне лично было чуждо раскрытие любого преступления путем выколачивания показаний физическим воздействием. Знаю, что иного преступника можно было бы посадить без всякого суда и следствия, однако наш закон требует объективного расследования. А всякое физическое воздействие недопустимо, наказуемо и преступно. Помню такой случай.

Дежурным по РОВД был мл. лейтенант Русских С.С. В комнате для задержанных среди других находилсяи один выпивший гражданин. Некоторые из них кричали, ругались. Вдруг Русских без всякого предупреждения подошел к задержанному, зажал его голову и крутанул. Последний упал без сознания. Зная, что так человека можно убить или сделать инвалидом, я возмутился, а Русских стал смеяться. На следующий день мы доложили об этом начальнику РОВД Зубкову, на что он нам ответил, что примет к Русских соответствующие меры. Через некоторое время Русских, став уже лейтенантом, работал вместе с Файзуллиным и в кабинете последнего допрашивал задержанного гражданина. Когда я зашел к Файзуллину в кабинет, Русских, стоявший около задержанного, ударил его в живот. От удара гражданин упал на пол. Файзуллин вскочил и стал кричать на Русских. Мы также осудили действия Русских. Однако Русских продолжал расти по служебной лестнице, а когда я уже работал в следственном управлении МВД, за очередное рукоприкладство Русских был арестован. Вот к чему это приводит.

В Октябрьском РОВД я проработал почти 9 лет. Начал работать в звании лейтенанта, ушел в звании майора. Следственное отделение я сдал майору Кузнецову И.С., работавшему в следственном управлении МВД. Грамотный юрист.

В марте 1972 года я приступил к работе в следственном управлении МВД, в должности старшего следователя контрольно-методического отдела. Приходилось часто выезжать в другие районы для оказания помощи по нераскрытым материалам.

Однажды вызывает к себе заместитель министра Торопов А.К. и откровенно рассказывает, что приказы о моем назначении министр оставляет у себя, почему то не подписывает. Торопов предлагает мне – идти в Индустриальный РОВД старшим следователем.

В Индустриальном РОВД встретили меня хорошо, все знакомые. Коллектив Индустриальном РОВД оказался прямой противоположностью того, где я девять лет работал. В одном городе, а люди другие, замечательные. Дела я расследовал самые разные. В РОВД стали приходить молодые следователи, с удовольствием стал помогать им. При расследовании дел всегда выявляются особые обстоятельства, решить их одному иногда бывает не под силу.

Коммунисты РОВД избрали меня секретарем парторганизации. Однажды на бюро райкома слушали зам. начальника РОВД Гребенкина В.И. о работе наружной службы. За некоторые просчеты в работе Гребенкину и мне объявили по выговору. Я удивился этому решению, на что Проценко А.П., зав. орготделом, ответил, что секретарь должен строже спрашивать с коммунистов.

Проработав в Индустриальном РОВД два года, я снова был переведен в следственное управление МВД. Предстояло учить молодых, помогать им не только словом, требовать соблюдения законов. Приходилось часто выезжать в райотделы других районов. Присматривался там к молодым сотрудникам – получится ли из него хороший следователь, есть ли у него хватка. Я радовался, когда они росли, получали повышение.

Коммунисты следственного отделения избрали меня секретарем парторганизации. Работы прибавилось.

Ушел от нас Упшинский В.В., отличный юрист. Должность начальника следственного управления ответственная. Нужно знать азы, все мельчайшие детали следственной работы и быть хорошим воспитателем. На эту должность пришел Загуменов Б.К., привел с собой отличных следователей – Воробьева М.В., Гусельникова В.С., Черникова С.А..

Загуменов пришел из прокуратуры республики с должности первого заместителя. Приступив к работе, он потребовал точного, главное в срок, исполнения всеми своих обязанностей. Появились новые заместители – Зархин Ю.М., Коробейников А.А. Оба опытные юристы.

Работы было много: дежурили по графику, выезжали в районы города Ижевска, районы республики, проводили осмотры места происшествия, пожаров,

Однажды зашел к начальнику следственного управления и спросил, не пора ли мне уходить на пенсию, начальник ответил – работай, скажу когда уходить.

Вот и министр, генерал Желнов И.А., уходит на пенсию. Прибыл новый министр полковник Матвеев. Все волнуются. Мне предстояло работать с четвертым министром.

28 мая 1984 года и я ушел на пенсию. В течение 35 лет носил погоны – Армия и МВД. Начиная с первой должности до последней, стремился учиться, освоить в совершенстве сложную науку борьбы с преступностью.

Справочная карточка именной картотеки

1. Фамилия: Маслов
2. Имя, отчество: Прокопий Степанович
3. Дата рождения: 1 апреля 1924 год.

Родился в деревне Большие Булатовцы Кировской области. После окончания 9 классов приехал в г.Ижевск и работал на заводе № 74. В октябре 1944 года направлен на работу в органы госбезопасности. В 1944 году – оперуполномоченный Камбарского райотделения МГБ, в 1949 году – Сарапульский горотдел МГБ, с 1950 года – учеба в г.Ташкенте в школе МГБ СССР.

В 1952 году назначен начальником Сюмсинского райотделения МГБ, а в 1954 году в аппарат уполномоченного госбезопасности по г.Воткинску.С октября 1955 по декабрь 1977 г.г. работал в органах МВД. В 1955 году назначен заместителем, а в 1958 году – начальником Глазовского горотдела милиции. С 1970 года – начальник паспортного отдела МВД УАССР.

В 1977 году уволен на пенсию в звании подполковника милиции.

4. Награжден: орденом «Отечественной войны» 2 степени, медалями «За боевые заслуги», «За Победу над Германией», «За отличную службу по охране общественного порядка», юбилейными медалями «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», медалями «За безупречную службу» всех трех степеней знаком «Заслуженный работник МООП», Почетными Грамотами МВД УАССР и Глазовского ГК КПСС.

П.С.Маслов

В северной столице Удмуртии.

После окончания 9 классов, я приехал к родственникам в г.Ижевск, с целью поступления в Аэроклуб, чтобы осуществить свою мечту – стать летчиком. Однако в приеме мне было отказано, как не достигшему нужного возраста. В то время уже началась Великая Отечественная война и райком комсомола направил меня на работу, на завод № 74.

Вначале работал учеником стропальщика, вскоре был переведен на освоение нового производства – противотанкового ружья. Сначала работал на станке, потом был переведен помощником мастера, а затем сменным мастером, хотя и был еще несовершеннолетним, мне не было и 18 лет.

На участке, где я работал, была механическая обработка коробки противотанкового ружья. Завод работал круглосуточно, без выходных дней, не говоря уже о каких-то отпусках. Рабочий день длился 12 часов и часто приходилось оставаться работать сверхурочно, хотя и работали одни несовершеннолетние, которым в силу низкого роста, чтобы управлять ручками станка, подставляли ящики. Некоторые после окончания работы домой не уходили, пристраивались около отопительных приборов и спали до начала следующей смены.

Трудное положение было и с питанием. На продукты была введена карточная система, по которой на рабочего давали 700 грамм хлеба, и тот выпекался с различными добавками и часто разваливался на крошки. Другие продукты были тоже по карточкам. В заводской столовой, где мы питались по талонам, готовили очень плохо.

Получив эти 700 грамм хлеба и первое блюдо, где была одна жидкость с несколькими крупинками, все это съедали враз, а для первого блюда даже ложек не требовалось – выпивали через край из кастрюли, и так до следующего дня, до обеда. Таким образом, в сутки приходилось питаться по одному разу. За хорошую работу, за перевыполнение норм давали так называемые «стахановские» талоны, на которое можно было купить второе блюдо, но это было нечасто и их нужно было заработать. Кто не имел помощи от родственников, жили очень трудно, опухали от голода.

Несмотря на трудности, к работе относились добросовестно, никаких опозданий на работу не было, не говоря уже о прогулах. Порядки и законы в то время были очень строгими: за опоздание на работу на 5 минут привлекали к ответственности в судебном порядке.

Так как работала почти одна молодежь, то многие вопросы решались на комсомольских собраниях. Секретарем комитета комсомола цеха был Б.Аминов, который в настоящее время возглавляет Ижевский городской Совет ветеранов.

Многие рвались на фронт и даже убегали, но задерживались стрелками на железной дороге и возвращались обратно, а некоторых предавали суду.

В начале 1943 года меня освободили от работы сменного мастера и направили на освоение одной из деталей ручного пулемета Симонова. Осваивали деталь очень сложно и строго по чертежу. Когда собрали и испытали это оружие, оказались какие-то неувязки, после чего приехал сам конструктор Симонов, который находился около меня и тут же вносил нужные изменения в чертеж.

Таким образом, на освоении этого оружия я работал около месяца не выходя с завода, спал в кабинете начальника цеха на диване. За выполненную работу я был премирован путевкой в Дом отдыха «Медведево» и ордерами на 5 пачек стирального мыла и на три бутылки водки. Все это я променял на хлеб и некоторое время питался не один раз в день.

В сентябре 1944 года меня, в числе других, направили в Наркомат Государственной безопасности Удмуртии. В это время был отбор для направления на учебу, с дальнейшим использованием на работе в освобожденных районах страны.

Нас пять человек: меня, Губина В.В., Перевозчикова А.С., Акулова, Шамина М.Г. оставили для работы в республике. На мою долю выпало Камбарское районное отделение Госбезопасности, где начальником работал Ившин А.И.. Он позднее вышел на пенсию с должности заместителя министра внутренних дел УАССР. Это был трудолюбивый человек, с большим опытом работы, грамотный, отзывчивый. За три года работы оперуполномоченным я перенял от него многое, что в будущем мне пригодилось в практической работе.

За время работы в Камбарском райотделении Госбезопасности я дважды направлялся в длительные командировки – в 1946 году в Западную Украину, в 1947 году – в Литву. Обстановка там была, в какой то мере, сходной с Афганистаном.

Тогда нас, группу сотрудников МГБ республики с опытом оперативной работы, около тридцати человек, направили во Львовскую область. Задачу нам поставили выявить в населенных пунктах пособников ОУНовцев, разоблачить и организовать их выселение в восточные районы страны. Обстановка была очень напряженная. ОУНовцы особых боевых действий в то время не проявляли. Горы, леса, перелески, в которых они действовали, были хорошей базой для них. Вместе с приданными для проведения операций подразделениями войск НКВД и милиции, мы тогда занимались выявлением и задержанием самих ОУНовцев и их пособников.

Помню, что в райцентре Родохонцы участвовали в выявлении и задержании этих пособников. Задерживали их на хуторах, перевозили и садили прямо в вагоны. Все было в это время. Нередко при задержании возникали перестрелки. Несколько наших товарищей, приехавших в командировку из Ленинградской области, попали в засаду и погибли. Сопротивление было яростное. Особенно сильно оно было со стороны литовских националистов. Хуторная система с большими приусадебными участками в гектар и больше, в перелесках, способствовали тому, чтобы каждое задержание превращалось нередко в бой. В этих лесах мы обнаружили несколько схронов в виде землянок, оборудованных в земле под жилье для трех-четырех националистов, добротно замаскированных, заваленных под кучу хвороста. Здесь были продукты питания и оружие, особенно много лекарственных препаратов.

Однажды нас подняли по тревоге. На машинах проехали до двадцати километров от нашего райотдела. Приехали по сигналу из райотдела. Двое сыновей пришли из Армии, боевики их расстреляли, еще четверых убили на хуторе. Даже двухлетнего ребенка убили, взяв за ноги ударили головой об столб. Зверствовали, словом. Это была ужасная картина. Прочесали мы этот лес, нашли несколько схронов, в них около десятка обрезов. Задержали этих нелюдей.

Населенные пункты на Украине большие, расположенные в гористой местности, они как будто специально были подготовлены для организации этих схронов. Такое же положение было и в Литве, разница была лишь в том, что селения были поменьше, отдельные хутора. Нередко приходилось задерживать людей и под обстрелом.

Потом уже, работая в Сюмсинском районе, я находил бывших ОУНовцев, переселенных в нашу республику из западных областей Украины и Литвы. Были они и в Глазовском районе. Но все они к этому времени обустроились и вели себя вполне благопристойно.

После окончания этих командировок, в 1949 году, меня направили в город Ташкент в школу переподготовки оперативного состава МГБ СССР. Учеба в школе дала мне хорошую теоретическую подготовку. Через год после возвращения из школы назначили начальником Сюмсинского РОМГБ, где работал до расформирования районных органов. После этого направили в аппарат уполномоченного Госбезопасности по городу Воткинску.

После очередного сокращения вызвали к руководству и предложили перейти на руководящую работу в органы МВД. Получив назначение в октябре 1955 года я прибыл в Глазовский горотдел милиции на должность заместителя начальника по оперативной работе. В этом коллективе я проработал около 15 лет.

Начальником горотдела был Жадан А.М., грамотный, во всех отношениях, человек, с большим практическим опытом и хорошей теоретической подготовкой. Оперативную работу я знал и разбирался в ней не плохо. В милицейской же службе познаний не было, поэтому я часто обращался за консультацией к начальнику, а он в свою очередь терпеливо вводил меня в курс дела.

В это время мне было 30 лет, энергии с избытком и я с большим интересом вникал в работу, принимал участие во всех проводимых мероприятиях и выезжал почти на каждое происшествие.

Первым выездом на происшествие был выезд в деревню Отогурт на кражу из магазина. На месте было установлено, что кража совершена путем разбора дымоходной трубы. Кража была раскрыта с помощью служебной собаки. Совершил ее сторож, охранявший магазин, он же и сообщил нам в ГОМ о краже.

Вторым был выезд на ограбление товароведа торга. Из деревни Никольск поступило сообщение, что в крайний дом приходил гражданин в одном нательном белье, с признаками побоев и обморожения. Позднее его доставили в горотдел и оказали медицинскую помощь. Около двух часов ночи начальник вызвал оперативный состав. Вызвали и меня. Выяснилось, что потерпевший в пьяном виде возвращался домой. Его по дороге догнала машина. Двое парней вышли из кабины, нанесли ему несколько ударов, затащили в кузов автомашины, вывезли за город, раздели, выбросили за борт и уехали.

Вместе с нами в горотдел были вызваны и рядовые милиционеры, которые несли службу на улицах в этот вечер. В числе других автомашин, курсировавших по городу, ими была названа и автомашина ДОСААФ. Я вместе с группой сотрудников, взяв лошадь (другого транспорта не было) выехал в сторону дер. Никольск. За деревней был обнаружен след разворота автомашины, на снегу хорошо просматривался протектор резины колес. Все, что требовалось при осмотре, было сделано и возвращаясь обратно мы заехали во двор общества ДОСААФ. При осмотре машины в кузове нами были обнаружены ключи, принадлежащие потерпевшему. Таким образом, благодаря внимательности постовых милиционеров преступление было раскрыто по горячим следам.

Года через два судьба распорядилась так, что с Жаданом А.М. мы поменялись местами, я был назначен начальником ГОМ, а он стал моим заместителем по оперативной работе и работал в этой должности более шести лет, до выхода на пенсию. Работали слаженно и дела шли неплохо.

В городе Глазове в то время было два подразделения милиции – горотдел и спецотдел милиции. Горотдел обслуживал старую часть города и Глазовский район, спецотдел – новую часть города, граница проходила по ул. Ленина. Спецотдел работал в более лучших условиях, численный состав у них был больше, условия работы и оснащение лучше, территория обслуживания много меньше.

В практике работы возникало много недоразумений и спорных вопросов. В связи с этим, в 1958 году, перед местными властями был поставлен вопрос о ликвидации одного из подразделений милиции. Вопрос даже обсуждался на сессии горсовета и было решено – спецотдел упразднить, о обслуживание возложить на горотдел милиции, с передачей штатной численности. После окончательного решения вопроса горотдел переселился в здание спецотдела, приняв от них штатную численность и имущество. Но с переданной численностью мы поработали всего один месяц.

Сотрудники, получавшие значительно большую зарплату, чем в ГОМ, уволились. Многие взяли перевод в другие подразделения их ведомства. Да оно и понятно. Оклад начальника горотдела тогда был 150 рублей, а у начальника спецотдела 250 рублей, соответственно и по другим должностям.

Территория города по обслуживанию делилась на три сектора, обслуживали его два оперативника ОУР и участковые уполномоченные, возглавлял старший оперуполномоченный. В работе уделялось большое внимание изучению подучетного элемента. Ставилась задача, чтобы каждый сотрудник хорошо знал подучетника не только по анкетным данным, но и лично. Учет по методу совершения преступлений в раскрытии преступлений играет большую роль. Вот один из примеров тому.

В 1960 году в городе участились карманные кражи. Совершались они, как правило, в выходные дни. Заявляли о краже крупных сумм денег из карманов и сумочек путем разреза. Проверив всех подучетников, занимающихся карманными кражами, мы пришли к выводу, что эти кражи совершают приезжие. О карманных кражах оперативным составом были ориентированы продавцы магазинов, где больше всего наблюдалось скопление публики. В один из воскресных дней силами личного состава было решено провести рейд по поимке карманных воров. В конце этого дня на железнодорожном вокзале при посадке на поезд, была задержана с поличным женщина, которая совершила кражу из кармана. Оперативный работник оказался рядом, задержал воровку и находившегося с ней мужчину, обоих доставили в горотдел. Задержанные оказались цыганами – муж с женой приехали из гор. Челябинска, оба исключительно хорошо одеты. При них оказались ценности и крупная сумма денег. Расследованием было установлено, что предыдущие карманные кражи совершали также они. Женщина путем нащупывания в кармане или сумке содержимого, лезвием безопасной бритвы совершала разрез, вынимала содержимое и передавала мужу.

При проверке по учетам выяснилось, что в гор. Челябинске за подобные преступления, совершаемые таким же методом они уже привлекались к уголовной ответственности. Дело пошло в суд.

При сложной оперативной обстановке для раскрытия преступления и наведения общественного порядка привлекался весь личный состав, Немало преступлений раскрывалось с помощью рядовых милиционеров.Рядовой состав хорошо знал, какие в городе совершены преступления, какие из них не раскрыты, приметы похищенного, о чем их периодически инструктировали на разводе. Командир взвода бывший майор советской Армии Новиков Павел Николаевич всегда был в курсе дел оперативной обстановки и своевременно знакомил с ней рядовой состав.

Немало вскрывалось фактов замаскированных групповых хищений. На мясокомбинате было возбуждено уголовное дело по факту хищения денежных средств и продукции и было привлечено к уголовной ответственности 18 человек. При расследовании было вскрыто много других фактов хищений, бесхозяйственности, уничтожения продукции доведенной до порчи, злоупотреблений со стороны руководства. Директор мясокомбината Мицик пользовался покровительством со стороны партийно-советских органов и вел себя нагло, даже дал распоряжение не допускать работников милиции на предприятие. Располагая конкретными фактами мы написали обстоятельную справку и направили в ГК КПСС. Горком КПСС принял решение заслушать директора мясокомбината на расширенном заседании бюро с приглашением других руководителей предприятий. Докладывать было поручено мне. После доклада и бурного обсуждения Мицику было объявлено строгое партийное взыскание, а вскоре он был снят с работы. С приходом нового директора положение дел значительно изменилось.

Большое внимание уделялось работе дежурного наряда, его оперативному реагированию на поступающие сигналы и своевременному рассмотрению жалоб и заявлений граждан. Если дежурный наряд не разобрался за сутки с тем или иным заявлением, а судя по оперативной обстановке такая возможность была, заявление для исполнения вновь возвращалось дежурному. Этим высвобождали участковых уполномоченных, а их усилия направлялись на поддержание общественного порядка, изучение и профилактику подучетного элемента.

Помню, по предложению министра внутренних дел Овсянкина В.И. мы с участковым Подыниглазовым Г.П. принимали участие в работе кустовых совещаний в городах Ижевске и Сарапуле, где выступали и делились опытом работы. Перед совещанием я беседовал с участковыми уполномоченными Сарапульского ГОМ и меня удивило то, что у каждого из них в производстве было по десять и более заявлений, которые у нас рассматривал и разрешал дежурный наряд.

Касаясь работы участковых уполномоченных особо хочу отметить участковых, обслуживающих сельскую местность Русских А.В., Волкова В.И., Дмитриева В.С.. Они имели образование по 5-6 классов, но каждый был со стажем работы на своем участке более десятка лет, имели большой практический опыт, хорошо знали людей и люди знали их. Все возникающие вопросы они разрешали самостоятельно, помощь им оказывалась в редких случаях. Работа участковых инспекторов периодически проверялась руководством отдела, но чаще всего практиковалась взаимная проверка, этим преследовали и обмен опытом работы. Участковые уполномоченные города работали совместно с оперсоставом и были опорой в раскрытии преступлений.

По сравнению с другими городами республики в гор.Глазове была более высокой преступность среди несовершеннолетних. Профилактической работой среди них занимались все, начиная от начальника ГОМ и кончая детской комнатой. Проводилось много содержательных профилактических мероприятий, которые впоследствии легли в основу проведения республиканского семинара в гор. Глазове. Много профилактических мероприятий проводилось и в школах. Руководство города всегда было в курсе дела всех событий по несовершеннолетним. Большую работу проводил комсомольско-оперативный отряд, руководимый И.Юдиным.

Много профилактических мероприятий проводилось и по линии других служб, особенно по борьбе с пьянством. После переезда горотдела в здание бывшего спецотдела милиции, помещение КПЗ приспособили под медицинский вытрезвитель, которого до этого в городе не было. Он был всего на 8 коек, хотя этой клиентуры было много больше. С каждым доставленным разбирался кто-то из руководства, о каждом сообщалось по месту работы для принятия мер. Однако желаемых результатов все же не было. При их обсуждении в коллективе по месту работы, они, как правило, оправдывали себя, обвиняя работников милиции в якобы незаконных действиях. Обсуждали не нарушителей, а милицию при активной поддержке тех, которые уже побывали в их положении. Тогда, согласовав вопрос с руководством горсовета, к каждому задержанному стали приглашать руководителя или представителя с места работы и в их присутствии происходил разбор и беседа с задержанным. После этого уже нареканий на правомерность работников не было и обсуждение шло в правильном русле.

Мы воспользовались тем, что все клиенты медвытрезвителя подвергались раздеванию и на них были видны все наколки на теле. Это позволило нам находить разыскиваемых милицией подозреваемых.

Очень действенной мерой явилось доставление клиентов из вытрезвителя в горотдел пешим порядком под обозрением граждан, идущих на работу. В начале это вызвало сомнение с точки зрения законности, но посоветовавшись с прокурором Авиловым, мы пришли к выводу, что доставка в ГОМ задержанных была необходимостью. Но руководство Чепецкого механического завода обратилось в горком КПСС с жалобой на неоправданное содержание в медвытрезвителе их рабочих, так как участились прогулы, завод мог лишиться классного места в соревновании, с которым полагалась солидная сумма вознаграждения. По этому вопросу я объяснялся в горкоме партии и со мной согласились.

Председатель горсовета Грачев П.П. одобрил проводимые нами мероприятия. Руководство завода вынуждено было активизировать работу добровольных народных дружин и товарищеских судов. Месяца через три в городе заметно снизилась преступность и нарушения общественного порядка.

Такие же профилактические мероприятия по линии ГАИ проводились с водительским составом в крупных автохозяйствах. Приглашались водители, допустившие нарушения правил уличного движения, практиковался показ кинофильмов на эту тему, выступали работники ГАИ, врачи, в прошлом наказанные и сделавшие для себя соответствующие выводы водители.

Проведение и организация профилактических мероприятий доставляли много хлопот и отнимали массу личного времени. Личный состав по объему работы был явно малочисленным. Мой рабочий день начинался в 7-8 часов утра и продолжался до позднего вечера. Такая же продолжительность рабочего времени была и у остального оперативно-начальствующего состава. По раскрываемости преступлений мы выходили за счет того, что личный состав работал на одном месте продолжительное время и имел опыт работы.

Среди личного состава конечно были и нарушения дисциплины, к ним принимались меры воздействия, но увольнения были крайне мерой и редким явлением. Исходили из того, что сотрудников, допускавших нарушения дисциплины, мы знали, знали их положительные и отрицательные стороны.

Работая в Глазовском ГОМ я заочно закончил Высшую школу МВД СССР, также учились многие сотрудники в средних и высших учебных заведениях. Многие из сотрудников были выдвинуты на руководящую работу: Телицын Н.М. – стал начальником ГАИ республики, Князев М.А. – начальником отдела МВД УАССР, Русских М.П. – начальником Як-Бодьинского РОВД, Трефилов А.Ф. – начальником отдела охраны ГОМ, Владимиров И.Д., Моисеев В.Ф. – заместителями начальника ГОМ, Подыниглазов Г.П. – начальником ОУР ГОМ, Фомин В.И. – возглавил горотдел.

В феврале 1970 года меня назначили на должность начальника паспортного отдела МВД УАССР. С работой в основном я был знаком и начал с изучения условий работы паспортных аппаратов. От поддержания паспортного режима во многом зависит успех борьбы с уголовной преступностью, в чем я убедился, работая в гор. Глазове. Глазов в то время относился к числу режимных и на поддержание паспортного режима здесь уделялось большое внимание.

Вскоре во всех паспортных аппаратах была обновлена мебель, в централизованном порядке изготовлены специальные столы, на более усовершенствованные заменены картотеки. Для паспортных отделений были приобретены магнитофоны, которые использовались для разъяснения паспортных правил гражданам, находящимся в залах ожиданий и заполняющим необходимые бланки. Все эти мероприятия значительно повысили культуру в работе, меньше отвлекали сотрудников на разъяснение тех или иных правил по паспортной работе. В самом паспортном отделе был обновлен коллектив за счет молодых грамотных сотрудников.

Я, как начальник отдела, ежемесячно выезжал в горрайотделы с целью контроля и оказания помощи. В городских паспортных отделениях начальниками работали люди с большим опытом, такие как Владыкина Г.Т., Никитина В.И., Быстрова М.Ф., Щепин А.К.. У каждого из них был не один десяток лет работы в паспортной службе.

За время работы в органах милиции продолжительное время мне пришлось работать с министрами внутренних дел Овсянкиным В.И., Желновым И.А., заместителями министра Гордиенко Н.В., Задориным В.Н., Заппаровым Р.Н.. Это были авторитетные руководители, со знанием дела. Они оперативно, с пониманием принимали решения по всем вопросам, с которыми приходилось обращаться, особенно в этом выделялся Желнов И.А.

В январе 1977 года по состоянию здоровья я вышел на пенсию, отдел передал подполковнику милиции Русских Т.С..

Справочная карточка именной картотеки.

1. Фамилия: Орлов
2. Имя, отчество: Аркадий Яковлевич
3. Дата рождения: 6 марта 1926 года.

Родился в деревне Ст.Березек Вавожского района.

С 1943-1950г.г. находился в войсковых частях НКВД. В 1951-1957г.г. работал начальником паспортного стола, старшим следователем и начальником ОБХСС в Можгинском РО. С 1957 по 1963г.г. – старшим оперуполномоченным ОБХСС МВД УАССР. С 1963г. - заместитель начальника ОБХСС МВД УАССР.

В 1975 году уволен на пенсию по болезни, в звании подполковник милиции.

4. Награды: орден «Красной Звезды», медали «За победу над Германией», «30 лет Советской Армии и Флота», «За безупречную службу» всех трех степеней, «20 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г.», знаки «Заслуженный работник МВД СССР», «25 лет Победы в великой отечественной войне».

Орлов А.Я.

На страже интересов государства.

Родился я 6 марта 1926 года в Удмуртии, в деревне Ст.Березек Вавожского района. Был призван на срочную службу и в 1945 году в городе Туле окончил школу сержантского состава при 16 дивизии войск НКВД. Срочная служба затянулась на целых семь лет. В городе Котовске Тамбовской области охраняли завод № 204 – особо важный объект оборонной промышленности.

По окончании службы в Армии, вернулся в родную Удмуртию и поступил на службу в милицию. С 1951 года работал начальником паспортного стола, старшим следователем, а позднее начальником отделения БХСС в Можгинском райотделе. Вся моя дальнейшая служба была связана с БХСС МВД республики. Поэтому считаю возможным напомнить некоторые страницы из истории этой службы.

В предвоенные и военные годы основные усилия сотрудников ОБХСС республики были направлены на защиту от преступных посягательств объектов оборонного назначения, выпускающих военную продукцию. А это были почти все заводы и артели системы «Удмпромсовета». В эти тяжелейшие для страны годы, при сложной оперативной обстановке эту службу возглавлял Коробейщиков И.Я.

После окончания войны обстановка с преступностью по линии БХСС резко обострилась. Усилия службы были направлены на борьбу со спекуляцией, обманом покупателей, кражами государственного имущества, злоупотреблениями и другими должностными и хозяйственными правонарушениями.

Во все времена особое внимание уделялось борьбе с фальшивомонетничеством. В декабре 1945 года на центральном рынке и в некоторых магазинах города Ижевска в обращении появились фальшивые банкноты. Летом 1946 года эти же «десятичервонцы» были зарегистрированы в городах Кирове, Молотове, Свердловске, Челябинске, Оренбурге, Казани и Уфе. Всего было изъято 578 таких денег, одинаково отпечатанных с металлического клише на одной и той же бумаге.

15 сентября 1946 года в гор.Уфе при продаже отреза на пальто одна гражданка получила от неизвестного мужчины 1000 рублей и усомнилась в их подлинности. При помощи брата она задержала этого человека и отвела в отделение милиции. Им оказался житель гор. Можги гражданин Паршин, который приехал в Уфу вместе с женой с целью сбыта фальшивых денег. При личном обыске у него было изъято 70 фальшиваых «десятичервонцев», отрез драпа и другие вещи.

Этапированные в Удмуртию сбытчики фальшивок показали, что изготовлял деньги сам гражданин Паршин, путем изготовления кустарным способом клише для печатания сторублевых банкнот, а сбытом занималась вся семья.

Первые 250 билетов реализовали не полностью, так как на них легко обнаруживалась подделка. Пришлось их преступнику уничтожить. При выезде на учебу в Казань, гражданин Папршин все приспособления для печатания денег зарыл в ящике во дворе своего дома. Вернувшись зимой 1946 года он изготовил новое металлическое клише из бронзы, тщательно проработав все мелкие фрагменты, усовершенствовал состав клея и красок.

Организацией расследования этого факта занимался ставший к этому времени заместителем начальника управления милиции Коробейщиков И.Я. вместе с начальником ОБХСС Поздеевым А.М..

Все подозреваемые в изготовлении и сбыте сторублевых билетов полностью признали свою вину. Гражданин Паршин в присутствии понятых раскопал тайник и предъявил все вещественные доказательства. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Удмуртской Республики в январе 1947 года, а потом и Верховные суды РСФСР и СССР вынесли обвинительный приговор.

Необходимо отметить, что в это время в органы милиции пришли закаленные на войне фронтовики, которые впоследствии составили костяк оперативных подразделений.

С 1952 года в течение десяти лет в должности начальника ОБХСС работал опытный оперативный работник МГБ Ураков П.Г.. В эти годы была раскрыта организованная группа расхитителей в системе «Заготживсырье» Удмуртпотребсоюза. Первичные неофициальные материалы, полученные из разных источников, свидетельствовали о наличии хищений подотчетных денежных средств заготовителями Ижевской межрайонной конторы «Живсырье». После изучения образа жизни некоторых заготовителей по месту жительства, оперативные работники пришли к выводу, что здесь действует группа расхитителей, орудующих замаскированным способом.

Начальник отделения БХСС Красноперов В.А., используя оперативные возможности, в короткий срок выявил основных участников группы, задокументировал факты хищений подотчетных сумм и успешно реализовал материалы дела оперативного учета. Были арестованы и привлечены к уголовной ответственности почти все заготовители конторы, бухгалтера, связанные с приемом авансовых отчетов. За получение взяток при этом получил свое и директор конторы.

В последующие 1953 и 1954 года в республике было изобличено в совершении хищений в крупных и особо крупных размерах шесть организованно действующих групп с привлечением к уголовной ответственности более сотни заготовителей, бухгалтеров и кассиров.

Подобным образом была разоблачена и привлечена к уголовной ответственности большая группа расхитителей в хлебопекарной промышленности г. Ижевска.

При негласном документировании было установлено, что материально-ответственные работники хлебозавода № 2 – заведующие складами, экспедиторы, товароведы за счет уменьшения показателей припека при выпечке хлеба, уменьшения сортности муки, списания ее на брак, создавали излишки готовой продукции. В сговоре с шоферами-экспедиторами автоконторы № 6 они реализовали хлеб в хлебных магазинах и присваивали вырученные деньги. В преступную группу было вовлечено 137 человек. Расследование по делу продолжалось Прокуратурой Удмуртии и России. Из-за большого количества обвиняемых 16-ти томное уголовное дело было расчленено на самостоятельные уголовные дела по наиболее устойчивым и организованным группам. Все обвиняемые были осуждены Верховным судом УАССР.

В марте 1963 года начальником ОБХСС республики был назначен Дмитриев С.Д., меня назначили его заместителем.

Отдел пользовался постоянной поддержкой министра внутренних дел республики Овсянкина В.И.. Тогда в отдел из числа сотрудников других служб к нам были направлены опытные оперативные работники.

Валов А.А. возглавлял группу по работе в сельском хозяйстве, Пушкарева Н.Х. – по работе в торговле, Торощина В.И. – в строительных организациях.

Серьезным испытанием для оперативных работников службы явилось раскрытие подделки денежных знаков 10 и 25 рублевого достоинства. Эту работу возглавлял старший лейтенант милиции Стрельцов Я.И.. Умело проведенные оперативно-розыскные мероприятия позволили в 1965 году изобличить в изготовлении и сбыте денежных купюр лаборанта Ижевского механического института и его матери.

Значительные изменения в режиме работы оперативных работников БХСС произошли в период строительства Ижевского автозавода. Корпуса этого завода возводились на северной окраине города, почти в чистом поле. Здесь сосредотачивались огромные материальные ценности. Поступающие грузы разгружались на открытых, неохраняемых прирельсовых площадках. Даже импортное оборудование из Италии и Франции хранилось в недостроенных складских помещениях. Малочисленная ведомственная охрана, отсутствие складских помещений и даже приличного ограждения завода создавали благоприятные условия для массовых хищений и краж этих бесхозных ценностей. Почти весь оперативный состав ОБХСС города Ижевска, как и сотрудники уголовного розыска и ГАИ, круглосуточно, посменно работали тогда на стройплощадке автозавода.

За полмесяца мы задерживали по 40-50 «несунов». Тащили все, что плохо лежит – светильники, краски, облицовочную плитку, металл. В последующие дни кражи резко сократились. Нужно было создавать систему оперативного прикрытия объекта. Это позволило в дальнейшем разоблачить не одну группу расхитителей, орудующих замаскированным, а порой и просто открытым способом.

Учитывая особую важность оперативного обслуживания автозавода, отделение БХСС Индустриального отдела милиции было значительно усилено. Всю эту работу возглавил начальник отделения, участник Великой Отечественной войны майор милиции Комлев Н.К., высококвалифицированный оперативный работник.

При непосредственном участии Н.К.Комлева и Л.В.Подкауры была задержана с поличным при хищении автомобильных колес и впоследствии изобличена группа преступников в количестве 18 человек.

Преступники, пользуясь свободным доступом в главный корпус сборочного конвейера, по монтажным лестницам или через световые фонари, на тросах поднимали похищенные колеса и другие узлы, сбрасывали затем их за внешние стены корпуса. Другие соучастники беспрепятственно увозили их на своих автомашинах. Из мест хранения похищенного было вывезено и сдано на склад завода 128 колес в сборе, два двигателя, много задних мостов и коробок передач, на общую сумму более двадцати тысяч рублей. Вскоре была разоблачена вторая группа расхитителей из шести человек, которые угнали с площадки сбыта три новых автомобиля.

В обеспечении сохранности имущества на оборонных предприятиях тесно работали с сотрудниками КГБ. Характерным примером такого взаимодействия стало разоблачение группы расхитителей на «Ижмаше», организовавших изготовление и сбыт нарезных вкладышей к охотничьим ружьям. По оперативной информации занимался этим гражданин «Л». Задержали его в пути следования с работы домой. Сначала он отказался от всех обвинений. Однако, после предъявления некоторых второстепенных фактов, после длительного раздумья, он написал собственноручное признание.

Утром восемь оперативных групп разъехались по адресам наиболее активных участников преступной группы. В первые двое суток напряженной работы было собрано много вещественных доказательств, пришлось арестовать одиннадцать человек. В эту организованную преступную группу, кроме гражданина «Л» входил егерь охотничьего хозяйства. Он знал много охотников-промысловиков, даже за пределами республики. К нему они обращались за помощью в приобретении боеприпасов. Сам он неоднократно выезжал в плавни на Волгу, в Тюменскую область, где вкладыши имели большой спрос и высокую цену.

Допрошенные на месте в Тюменской области охотники-промысловики дали правдивые показания. По ним было предотвращено тяжкое преступление – убийство инкассаторов на Севере. В числе вещественных доказательств были изъяты автоматы Калашникова, снайперские винтовки Драгунова, охотничьи карабины «Барс», «Лось», «Медведь», уникальные антикварные охотничьи ружья Германского, Австрийского и Бельгийского производства.

Всего по этому уголовному делу было осуждено 18 человек. После этих событий был создан специальный отдел БХСС по обслуживанию завода «Ижмаш».

Летом 1979 года в результате реализации оперативных материалов была разоблачена группа расхитителей денежных средств в особо крупных размерах из числа ответственных работников Москонцерта, Удмуртской филармонии, Дворцов спорта городов Глазова и Ижевска.

Хищения совершались путем составления фиктивных актов на уничтожение якобы нереализованных билетов на концерты В.Высоцкого, Г.Хазанова и В.Толкуновой. Особый оперативный интерес представляли гражданин Шиманский, житель г. Москвы и Кондаков – организаторы гастрольных бригад.

В результате умело проведенных мероприятий по реализации оперативной информации была предотвращена попытка организации передачи радиостанцией «Голос Америки» о якобы необоснованных гонениях «звезд» эстрады в СССР, а преступники получили заслуженное наказание.

Ныне перед отделом экономических преступлений встали совсем другие задачи. Анализ криминогенной обстановки в сфере экономики показывает, что удельный вес теневой экономики достиг в стране 45 процентов валового внутреннего продукта. Теневой денежный оборот достиг 30 триллионов рублей. Десятки миллиардов долларов ежегодно уходят из страны за рубеж.

На каждом историческом этапе развития нашего государства формы и методы деятельности милиции должны соответствовать законам. В решении этих задач сотрудникам милиции помогали и помогают профессиональное мастерство, совесть и офицерская честь, беззаветная верность долгу и Присяге.

Справочная карточка именной картотеки.

1. Фамилия: Бисерова
2. Имя, отчество: Галина Сергеевна
3. Дата рождения: 29 октября 1923 года.

Родилась в городе Ижевске. В 1946 году закончила Ижевский медицинский институт. С 1946 г. работала врачом окулистом поликлиники санчасти МВД УАССР, затем начальником больницы с поликлиникой МВД УАССР.

В 1978 году уволена по собственному желанию в звании старший лейтенант медицинской службы, а с 1978 по 1986г.г. работала врачом-окулистом медотдела МВД УАССР.

4. Награды: медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г.», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», «50 лет Победы», «200 лет МВД России», медаль «За безупречную службу» 3 степени, значок «Отличник здравоохранения», присвоено звание «Заслуженный врач УАССР».

Г.С.Бисерова

На страже здоровья сотрудников.

Санитарная часть НКВД нашей республики была организована в 1932 году и находилась в небольшом здании по ул. Сивкова. Штат был небольшой: начальник – Исаков Р.К., врачи – Сергеев П.И., педиатр; Тихонова А.Я., зубной врач; старшая медсестра Горбунова О.М. и няня.

В октябре 1933 года наша санчасть переехала в административное здание министерства, поликлиника располагалась на втором этаже, а стационар на 3 этаже. В стационаре было всего две палаты на шесть коек – женская и мужская, процедурный кабинет и столовая. Поликлиника располагалась на втором этаже. В ней работали врачи почти всех специальностей. Начальником санчасти с 1936-1941г.г. была Бурделова Ф.С., а с 1941-1950г.г. - Перов Л.П.

22 июня 1941 года началась война. Все сотрудники НКВД были срочно вызваны на службу. Стационар был увеличен на две койки, появилась новая палата. Больные, находившиеся на стационарном лечении, днем работали и приходили на процедуры, на обед и ужин, потом снова на службу до 24 часов.

После окончания войны, штаты увеличились. Вместо совместителей пришли постоянные работники, такие как: Багаева И.И., Комиссарова С.Д., Лаптева Г.А., Власова Т.Н. и другие. При поликлинике работали процедурный кабинет, физиокабинет, клиническая лаборатория.

В 1950 году, с приездом нового начальника санчасти Островского В.П., вступила в эксплуатацию водогрязелечебница, которая располагалась в подвальном помещении здания МВД. На базе ее проходили практику студенты мединститута. Работали все виды душа (циркулярный, восходящий, Шарко), ванны (хвойные, бромистые, родоновые), грязевые процедуры. Все это позволило оздоровить и возвратить в строй многих больных.

На 3-м этаже располагался стационар на 25 коек, начальником была Лаптева Г.А., которая со своим коллективом лечила больных сотрудников, членов их семей, военнослужащих внутренних войск и в кратчайшие сроки возвращала их в строй. Врачи поликлиники поочередно вели прием больных в стационаре.

Помещения для развертывания новых диагностических и лечебных кабинетов не хватало. По указанию министра Мануковского Н.И. нам было передано здание общежития по ул.Краева, куда мы и переехали в 1960 году. Это было трехэтажное каменное здание. В подвальном помещении располагались кухня и подсобные помещения. На первом этаже – регистратура и физиокабинет, на втором этаже врачебные кабинеты, на третьем – стационар на 50 коек.

Благодаря энергичной работе Островского В.П. многое изменилось в работе санчасти, появилась вся необходимая для лечебного учреждения документация, приобрели новую мебель, ковры, постельные принадлежности для больных.

После ухода на пенсию Лаптевой Г.А., начальником стационара стала Мельникова Т.М.. После смерти Островского В.П. (1952г.) некоторое время работали начальниками медслужбы Кузнецова Н.В., потом ВекслерБ.М., Битюков А.Н., затем пришел Пустовалов Р.И., который проработал начальником медицинского отдела МВД тридцать два года.

Начальниками поликлиники были Кузнецова Н.В., а позднее Феофилактова Е.А.. Коллектив медсанчасти был дружный, работоспособный, большое внимание и заботу уделял больным и коллегам по работе. Мы знали все друг о друге, помогали в трудных ситуациях, поддерживали морально. В 1978 году мы, благодаря помощи Задорина В.Н. и Заппарова Р.Н., получили в подарок новое здание, расположенное по ул. Тимирязева. Это было пятиэтажное кирпичное здание, на первых трех этажах которого разместилась поликлиника, на четвертом – терапевтическое, а на пятом – неврологическое отделения.

Медсанчасть была преобразована в больнично-поликлиническое объединение по обслуживанию личного состава министерства и войсковой части. Во главе медотдела – полковник Пустовалов Р.И., а начальниками БПО последовательно работали Бисерова Г.С., Новоселов Ю.А., Повышев Н.М., Бушмелев А.А., Апретов Ю.Н.. Начальником терапевтического отделения работала Мельникова Т.М., а начальником неврологического отделения Власова Т.Н..

Важным звеном являлись амбулаторно-поликлинические учреждения отдела, где начинают и заканчивают лечение 80 процентов больных. Диспансеризация стала основным методом работы медотдела, когда использовались все формы лечения. Важное место занимала профилактическая работа – осмотры, пропаганда медицинских знаний. Если раньше вызова на дом обслуживались пешком, на городском транспорте, лошадях конвойного взвода, то сейчас мы уже имели 8 автомашин – 6 легковых и 2 грузовых.

Увеличивался из года в год и численный состав. Штаты возросли с 6 до 370 единиц. На 1 января 1994 года мы имели: врачей – 54 человека, средних медработников – 89 человек. Улучшился и качественный состав медицинских работников. Среди врачей имели: высшую категорию – 11 человек, первую – 23 человека. Средний медперсонал имел: высшую категорию – 8 человек, первую – 38 человек. Появились заслуженные врачи Удмуртии- Бисерова Г.С., Фатхулин И.Ш., Пустовалов Р.И., Гавшина Л.А.. Отличников здравоохранения среди нас было 15 человек.

Давно отгремели бои Великой Отечественной войны. На месте разрушенных городов и сожженных деревень выросли новые, стали взрослыми дети детей, не знавших войны. Но память о грозных годах неизгладима, народ помнит своих героев, преклоняется перед их мужеством и отвагой. А бывшим фронтовикам Лепиной В.С., Багаевой И.И. не дают спать раны и воспоминания о днях боевой молодости, о сражениях в годы войны. Ушли из жизни фронтовики Кузнецова Н.В., Габидулин Б.И., Загребин М.Р., медицинские сестры – Плетнева Е.Д., Арафалова З.Т., Петер В.И., Бабинцева А.В., которые работали в госпиталях. Их сердечное отношение и доброту испытывали десятки больных, раненых и для каждого у них находилось приветливое слово и доброе пожелание.

Радостно сознавать, что сегодняшняя молодежь достойно несет эстафету старших. У них сейчас есть все, о чем когда то мы, старшее поколение, мечтали: прекрасная больница, современная аппаратура.

В 1992 году введено в эксплуатацию новое здание стационара – больница на 130 коек. Эта дата совпала с 60-летием нашего лечебного учреждения.

Больница построена по последнему слову техники с комфортабельными палатами и кабинетами для лечения больных и работы медицинского персонала.

В 40-50г.г. большое внимание уделялось физическим занятиям сотрудников министерства. Они занимались в секциях, отводились специальные часы для физической подготовки и для медиков. Честь спортивного общества «Динамо» защищала и Шестакова (Бисерова) Г.С.. В этот период (1946-1951г.г.) «Динамо» лидировало в легкоатлетических видах спорта. Я установила рекорд республики в беге на 400 м, который продержался пять лет, ездила в Москву на 25-летие общества «Динамо», зональные соревнования, занимала первые места в кроссах. Физическая культура стала также важным звеном оздоровления личного состава. Зимой сотрудники ходили на лыжах, вечерами катались на коньках на своем стадионе и играли в волейбол и баскетбол.

Все это укрепляло здоровье сотрудников министерства, они меньше болели. Контроль за физической подготовкой осуществляли наши врачи.

Много сделано для укрепления материально-технической базы больнично-поликлинического объединения министрами И.А.Желновым, Я.И.Матвеевым, их заместителями В.Н.Задориным и Р.Н.Заппаровым. начальником медотдела Р.И. Пустоваловым. Построена поликлиника, здание аптеки и ОВВК, больница, приобретена современная аппаратура. Мы, старшее поколение, как и все сотрудники органов внутренних дел, участники Великой Отечественной войны благодарны руководству министерства за такую заботу о здоровье сотрудников.

Справочная карточка именной картотеки.

1. Фамилия: Красноперов
2. Имя, отчество: Владимир Кузьмич
3. Дата рождения: 26 июля 1924 года.

Родился в городе Сарапуле. Образование высшее, в 1956 году закончил пединститут г.Ижевска. С 1942-1944г.г. механик и шофер в Киясовском районе. В 1947-1949г.г. преподаватель лесомеханического техникума в г.Сарапуле. С 1949-1951г.г. – инспектор ГАИ МВД УАССР, с 1951-1953г.г. – ст.инспектор 2-го отделения ОМС УМ МГБ УАССР, в 1953-1954г.г. – начальник 1-го отделения ОМС УМ МГБ УАССР, с 1955 г. – начальник 2-го отделения ГАИ УМ МВД УАССР.

В 1956-1961г.г. – заместитель начальника ГАИ. В 1961-1975г.г. работал начальником ГАИ МВД УАССР. В 1975 году уволен по болезни в звании полковник милиции.