РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

УРАЛЬСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ

Т.А. Нелюбина, О. А. Романова

УПРАВЛЕНИЕ ИННОВАЦИОННОЙ

ВОСПРИИМЧИВОСТЬЮ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ

СИСТЕМ

Екатеринбург

2010

УДК 001.895

ББК 65.9(2Рос)–55

Н 49

Рекомендовано к изданию

Ученым советом Института экономики УрО РАН

Ответственный редактор:

академик РАН А.И. Татаркин

Рецензенты:

д.э.н., проф. А.В. Гребенкин

д.э.н., проф. Л.А. Малышева

Нелюбина Т.А. Романова О.А.

Н 49 Управление инновационной восприимчивостью социально-экономических систем. – Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2010. – 176 с.

ISBN

В монографии развиваются теоретические основы инновационной восприимчивости социально-экономических систем, предложены их параметры порядка. Обоснованы методологические аспекты управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем, предложены методы расчета показателей состояния параметров порядка, проведено согласование взаимодействия и конкуренции параметров порядка в направлении необходимых инновационных изменений.

Особое внимание уделено формированию механизма управления восприимчивостью социально-экономических систем к планируемым инновационным изменениям. На примере ряда субъектов РФ определена инновационная восприимчивость региональных экономических систем.

Монография может быть полезна работникам исполнительных и законодательных органов власти, сотрудникам НИИ, преподавателям вузов, аспирантам, научным сотрудникам, интересующимся прикладными проблемами экономической синергетики.

УДК 001.895

ББК 65.9(2Рос)–55

© Нелюбина Т.А., Романова О.А., 2010

ISBN © Институт экономики УрО РАН, 2010

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 4

ГЛАВА 1. Теоретические основы инновационной восприимчивости социально-экономических систем 8

1.1. Причины и признаки инновационной восприимчивости социально-экономических систем. 8

1.2. Роль и значение субъекта в инновационной восприимчивости социально-экономических систем 33

1.3. Параметры порядка социально-экономических систем 43

ГЛАВА 2. Методологические аспекты управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем 53

2.1. Определение степени инновационной восприимчивости социально-экономических систем по динамическому портрету состояний параметров порядка 53

2.2. Согласование взаимодействия и конкуренции параметров порядка методами решения сложных дискретных задач 71

2.3. Концептуальные основы механизма управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем 80

ГЛАВА 3. Апробация концептуальных основ механизма управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем 93

3.1. Инновационная восприимчивость региональных экономических систем 93

3.2. Управление инновационной восприимчивостью социально-экономических систем при реализации сложных организационных проектов 115

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 147

Список литературы. 151

Приложения 166

Приложение 1. Глоссарий 166

Приложение 2. Перечень основных стратегических целей и задач регионов 168

ВВЕДЕНИЕ

На современном этапе развития экономических отношений инновационный вариант развития российской экономики является фактически безальтернативным. Актуальность инновационного развития продиктована не только внешними вызовами, но и внутренними потребностями, а именно, необходимостью обеспечения экономически сбалансированного развития. Кроме того, именно от инновационной активности субъектов экономической деятельности и инновационной восприимчивости образуемых ими социально-экономических систем зависит стратегическая конкурентоспособность России в мировой экономике. С этой точки зрения, актуально исследование качеств и свойств, которыми должны обладать социально-экономические системы, чтобы быть восприимчивыми к инновациям, к вызываемым ими изменениям.

Также, современные социально-экономические системы являются открытыми и нелинейными системами, т.е. обладают способностью к сложному поведению, способны к самоорганизации и саморазвитию. Сложность поведения таких систем коренным образом отражается на эффективности протекающих с их участием инновационных процессов, как в позитивном, так и в негативном аспектах. Разработка механизма управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем задействующего самоорганизационные эффекты их поведения позволит кратно сократить количество расходуемых на управление инновационным процессом ресурсов, что является важным и критичным в условиях их дефицита и жесткой конкуренции.

Научные аспекты исследования сложного поведения социально-экономических систем, включая их восприимчивость к изменениям, формировались на основе комплексного изучения, анализа и синтеза теоретических и методологических разработок отечественных и зарубежных ученых. Особое место среди них занимают работы С.П.Капицы, Е.Н.Князевой, С.П.Курдюмова, К.Майнцера, Г.Г.Малинецкого, Н.И.Мироновой, Г.Николлиса, А.И.Пригожина, И.Пригожина, И.Стенгерс, М.В.Сухарева, О.С.Сухарева, Г.Хакена. Основы и модели экономической синергетики сформулированы в работах В.-Б.Занга Л.П.Евстигнеевой, Р.Н.Евстигнеева. Е.А.Ерохиной, Б.Л.Кузнецова, и т.д.

Видение постиндустриального и информационного развития экономики развиты Э.Тоффлером, М. Кастельсом, Д. Беллом и т.д. Постнеклассический подход к исследованию и управлению сложным поведением, роль субъекта в социально-экономических процессах рассмотрены в работах Д.Канемана, В.Е.Лепского, В.А.Лефевра, Дж.Сороса, В.С.Степина, А.Тверски. Особенности функционирования систем технологий, технологического развития социально-экономических систем - в работах С.Ю.Глазьева, С.Ю.Ерошкина, Н.И.Комкова, Дж.Мартино, К.Перес, Д.Сахала, М.Н.Узякова. Источником информации о методах управления системами стали работы Р.Акоффа, В.В.Артюхова, О.А.Богатыревой, Дж.Г.Беннета, З.А.Кучкарова, Л.А.Малышевой, Ф.Эмери.

Формирование позиции автора исследования по проблеме инновационного развития и управления инновациями происходило под влиянием работ В.И.Винокурова, И.М.Головой, Р.М.Кантер, С.Кузнеца, Б.Н.Кузыка, А.В.Молодчика, И.Е.Москалева, Г.Менша, О.А.Романовой, В.А.Рубанова, А.И.Татаркина, А.Г.Теслинова, Й.Шумпетера, А.Ф.Суховей, Ю.В.Яковца и т.д..

Сегодня, по мнению многих ученых и практиков, основная роль по организации инновационной деятельности должна осуществляться государством. Также, многие авторы отмечают, что только усилий коммерсантов и государства, даже самых правильных и титанических, для инновационного и модернизационного прорыва явно недостаточно. Анализируя мировую историю модернизаций за последние 200 лет, журнал «Эксперт»^[1] выделяет наиболее эффективный их способ – органический, и его главный признак – «народы этих стран хотели доказать миру, что их нация чего-то стоит».

Все перечисленные подходы раскрывают значение различных компонент инновационного развития: наличие научных разработок и новых идей; наличие инвестиций в научную деятельность и инновационной инфраструктуры; наличие прямой и эффективной заинтересованности государства и т.д. Возможно, такого подхода недостаточно. Не оспаривая и признавая высокую значимость выше указанного, важно отметить необходимость в дополнении имеющихся подходов взглядом на объект изменений, вызванных инновационным процессом как единое целое, реализовать по отношении к нему принцип дополнительности^[2].

Дополнение традиционных подходов к инновационному развитию социально-экономических систем синергетическим взглядом на них как единое и сложное целое расширит и придаст объемность пониманию протекающих в них инновационных процессов; позволит стимулировать эти процессы не только через частное, но и через общее; позволит использовать нелинейные и самоорганизационные эффекты поведения социально-экономических систем.

Цель монографии состоит в развитии теоретико-методологических основ управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Развитие теоретических положений инновационной восприимчивости социально-экономических систем
2. Разработка методологии оценки степени инновационной восприимчивости социально-экономических систем.
3. Формирование концептуальной основы механизма управления инновационной восприимчивостью социально-экономических систем.
4. Апробация разработанных теоретико-методологических положений по управлению инновационной восприимчивостью социально-экономических систем мезо- и микро- уровня.

Теоретической основой настоящего исследования является синергетический подход к эволюции социально-экономических систем; теории инновационного и институционального развития; постнеклассический и диалектико-материалистический подходы к исследованию; общая теория систем. При разработке концептуальной основы механизма управления использованы системный, ситуационный и синергетический подходы к управлению социально-экономическими системами.

ГЛАВА 1. Теоретические основы инновационной восприимчивости социально-экономических систем

1. Причины и признаки инновационной восприимчивости социально-экономических систем.

Циклическая и диалектическая природа инновационного процесса изначально подчеркивалась основателями теории инновационного развития. Исходные положения теории инноваций были сформулированы Н.Д.Кондратьевым, который увязал волны изобретений и инноваций с переходом к новому циклу экономического развития. Он установил, что «перед началом повышательной волны большого цикла, а иногда в самом начале ее наблюдается значительное изменение в основных условиях хозяйственной жизни общества. Эти изменения выражаются в глубоких изменениях техники производства и обмена (которым, в свою очередь предшествуют значительные технологические изобретения и открытия)»^[3]. По его мнению, изменения в области техники производства предполагают два условия: 1) Наличие соответствующих научно-технических открытий и изобретений и 2) хозяйственные возможности применения этих открытий и изобретений^[4].

Эти идеи были восприняты и развиты Йозефом Шумпетером, легли в основу его теории инноваций. Сущность данной теории состоит в том, что экономическое развитие происходит не только за счет увеличения национальных запасов, средств производства, но и за счет перераспределения средств производства, от старых комбинаций (способов соединения производительных сил, с помощью которого и создается некий единичный продукт), в пользу новых. По мнению Й. Шумпетера, новые комбинации появляются дискретно, через некоторые различные по продолжительности промежутки времени и при этом, как правило, в большом числе. Именно массовым появлением новых комбинаций объясняются основные черты периода подъема, его инновационный результирующий вектор. Периодически повторяющееся массовое появление новых комбинаций не только обусловливает фазу очередного экономического подъема в стране, но и одновременно составляет сущность новой макрогенерации. По мере того, как единичные старые комбинации отдают свои средства производства новым комбинациям, они постепенно отмирают, вытесняются из макроэкономического пространства новыми макрогенерациями^[5].

Одной из наиболее известных теоретических концепций, с которыми связано имя Шумпетера, является концепция динамического равновесия хозяйства и роли так называемого «Новатора» в этом равновесии. В стандартной неоклассической теории изучается достижения стабильного равновесия, при котором экономическая деятельность просто повторяется, а теория описывает и изучает этот кругооборот ресурсов. В рамках этой модели все фирмы находятся в состоянии устойчивого равновесия, доходы равны затратам, прибыль и процент равны нулю, цены образуются на основе средней стоимости, экономические ресурсы полностью используются. Но в этой модели никак не учитывается коренное свойство реальной экономической системы, а точнее реального поведения предпринимателей – не приближаться бесконечно к оптимуму в рамках существующей производственной функции, а радикализировать эту производственную функцию, чтобы получить принципиальные конкурентные преимущества на рынке. Для описания такого поведения Шумпетер ввел концепцию так называемого Новатора, который всегда стремится получить большую прибыль, чем могут дать обычные способы. Именно деятельность Новаторов является причиной колебаний экономической активности. Для достижения своей цели Новатору необходимы дополнительные кредиты, возможность действовать обеспечивает Новатору банкир. Одолжив необходимые деньги, Новатор выходит на рынок, чтобы купить новые факторы производства по более высокой цене, чем та, которую может предложить менее активный предприниматель. Поток средств производства возрастает, а поток предметов потребления уменьшается. Первый из таких Новаторов прокладывает дорогу остальным, однако вскоре возможности для инвестирования иссякают. Ссуды становятся более дорогими, конкуренция новых и старых фирм возрастает, рынок уже затоварен старыми и новыми продуктами. Более слабые фирмы не выдерживают конкуренции, не могут вернуть кредиты и это вызывает временный спад. Но в итоге устанавливается новый равновесный кругооборот ресурсов. При этом экономика не возвращается к прежнему состоянию равновесия. Производство находится на новом уровне, изменяется состав продуктов, производимых обществом^[6].

Очередной этап в развитии теории инноваций ведет отсчет с монографии немецкого экономиста Герхарда Менша «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию» (1975 год)^[7]. Исследуя динамику инноваций, ученый обнаружил циклы их колебаний с периодом 50-60 лет и пики концентрации, приходящиеся на начало повышательной фазы больших циклов Кондратьева. Он показал эмпирическим путем, что волны базисных инноваций в последние столетия наблюдаются примерно раз в полвека при переходе к очередному кондратьевскому технологическому укладу. В каждом случае кластер инновационных технологий лежал в основе формирования новых отраслей, обеспечивающих ускорение экономического роста. Таким образом, по Меншу, наибольшая активность технологических нововведений наступает в фазе глубокой депрессии. По уровню новизны, Герхард Менш разделил технологические инновации на базисные, улучшающие и псевдоинновации^[8]. В современном звучании базисные технологические инновации направлены на освоение новых поколений техники (технологии) и технологических укладов. Улучшающие инновации способствуют распространению и дифференциации этих поколений и укладов с учетом специфических требований разных сфер их применения. Псевдоинновации служат продлению срока жизни устаревших поколений техники (технологии), когда их потенциал в основном уже исчерпан.

Наконец, в 2006 году в США вышел капитальный труд японского исследователя Масааки Хироока «Инновационный динамизм и экономическое развитие» ^[9], во многом посвященный обоснованию больших кондратьевских циклов в экономике. Проанализировав огромный массив данных по группе развитых стран, профессор Хироока убедительно показал, что распространение кластера базисных технологий синхронизируется с повышательной фазой цикла Кондратьева и достигает зрелости в области его пика. Он также продемонстрировал, что идеи Кондратьева не только сохраняют свою силу в XXI веке, но и приобретают в современных условиях особую значимость. Хироока пришел к важному практическому выводу: успех государственной инновационной политики целиком зависит от способности правительства предвидеть и активно действовать в те же периоды времени, которые совпадают с повышательной фазой кондратьевского цикла, когда имеет место резонансный эффект усиления. Напротив, когда поддержка правительства осуществляется с запозданием на понижательной стадии, она значительно теряет эффективность.

Современная теория инноваций в единстве с теорией циклов получила развитие в работах российских ученых Б.Н.Кузыка^[10] и Ю.В.Яковеца^[11]. В работах этих авторов исследованы инновационные циклы во взаимосвязи с научными и изобретательскими циклами. Также исследованы инновационные потоки в технологии, экологии, экономике, в социально-политической и духовной сферах, намечены основные контуры инновационных волн ХХI века, обоснована закономерность периодического инновационного обновления экономики. Ими были предложены и развиты понятия эпохальных инноваций (термин Нобелевского лауреата С.Кузнеца) и антиинноваций-нововведений, которые направлены не вперед, а назад, в прошлое.

Современной наукой, и прежде всего российской инновационной школой, закономерности инновационного обновления осознаны сегодня в следующем виде:

1. Периодическое инновационное обновление является всеобщей закономерностью общества в целом и всех составляющих его систем.
2. Инновационная деятельность развивается неравномерно-циклично, волны инновационной активности сменяются спадами.
3. Инновационные циклы различаются по длительности и глубине.
4. В динамике инновационной активности наблюдается взаимовлияние инновационных циклов разной продолжительности, а также их взаимодействие с цикличной динамикой других сфер общества.

Клэйтон Кристенсен и Майкл Овердорф ввели понятия «поддерживающие инновации» (sustaining innovations) и «разрушительные инновации» (disruptive innovations)^[12]. Благодаря поддерживающим инновациям продукт или услуга становятся лучше по тем параметрам, которые уже оценены потребителями. Использование компанией Compaq 32-битного 386-го процессора Intel вместо 16-битного 286-го было поддерживающей инновацией. Так же как и предложение услуги Cash Management Account компанией Merrill Lynch, благодаря которой у клиентов банка появилась возможность выписывать чеки на средства, инвестированные в акции компаний. Эти инновации были произведены в интересах самых передовых клиентов и представляли собой улучшение того, что уже было на рынке.

Разрушительные инновации создают новые рынки, предлагая продукты или услуги, которые не были доступны ранее. Более того, эти продукты или услуги в рамках привычных критериев часто выглядят проигрышно по сравнению с существующими на рынке. Изобретение компанией Charles Schwab уцененных брокерских услуг было разрушительной инновацией по отношению к тому, что предлагали традиционные компании, такие как Merrill Lynch. Наиболее передовые клиенты Merrill Lynch хотели гораздо большего, чем им мог предложить Charles Schwab. Первые персональные компьютеры были разрушительной инновацией по отношению к ЭВМ и мини-компьютерам. Они просто были недостаточно мощными для того, чтобы использовать существующее в то время программное обеспечение. Эти инновации были разрушительными, потому что не были предназначены для удовлетворения новых потребностей самых передовых покупателей. Естественно, у них были качества, благодаря которым вскоре возникли новые рыночные приложения. Скорость развития разрушительных инноваций обычно так велика, что через некоторое время новые продукты и услуги становятся в состоянии удовлетворять потребности типичных покупателей^[13].

Поддерживающие инновации почти всегда разрабатываются и предлагаются лидирующими компаниями. Но те же самые компании никогда не предлагают разрушительных инноваций и едва способны пережить их появление на рынке. Компании-лидеры своих рынков устроены так, чтобы разрабатывать и внедрять поддерживающие инновации. Месяц за месяцем, год за годом они выводят на рынок более совершенные продукты, чтобы еще чуть-чуть обойти конкурентов. Они добиваются этого, создавая процессы оценки потенциала поддерживающих технологий и изучения потребностей своих клиентов в альтернативных решениях. Инвестиции в такие технологии также вполне соответствуют ценностям этих компаний, так как предполагают получение больших прибылей от продажи более совершенных товаров самым передовым потребителям.

Разрушительные инновации происходят настолько неожиданно и нерегулярно, что ни одна организация не в состоянии вовремя создать процессы для работы с ними. Более того, они не обещают высокого уровня прибыльности и непривлекательны для самых передовых пользователей. Именно поэтому очень часто они несовместимы с системами ценностей компаний-лидеров. У Merrill Lynch было достаточно ресурсов, чтобы предлагать поддерживающие инновации (Cash Management Account) и пережить разрушительные инновации на рынке (брокерские услуги по сниженным ценам). Но ее процессы и ценности предполагали только поддерживающие инновации. Сильные стороны превратились в слабые, как только компания столкнулась с необходимостью отреагировать на появление брокеров, предлагающих свои услуги по сниженным ценам и через интернет. Большие организации, как правило, не способны добиваться успеха на новых, быстро растущих рынках, потому, что маленькие компании гораздо лучше приспособлены к работе на них. Молодым предприятиям не хватает ресурсов, но дело совсем не в этом. Их ценности не противоречат работе на возникающих рынках и структура затрат позволяет им работать с невысокой прибылью. Используемые ими процессы позволяют менеджерам действовать интуитивно, а нехватка ресурсов не дает подкреплять каждое решение аккуратными аналитическими рассчетами. Все это помогает небольшим компаниям легко справляться с разрушительными переменами или даже служить их катализатором.

Таким образом, с одной стороны, инновационный процесс является неотъемлемой частью развития социально-экономических систем, но вместе с позитивными аспектами, инновационный процесс сопровождается и разрушительными эффектами. Положительный аспект нововведения состоит в том, что оно высвобождает ресурсы, которые могут быть использованы в другом месте. Требуется все меньше рабочего времени для производства продукта или услуги того же вида. Чтобы произвести такое же количество благ и услуг, требуется уже меньшее количество ресурсов, включая труд (или при таких же ресурсах можно получить больше благ и услуг). Разрушительная сторона инновации с экономической точки зрения заключается, прежде всего, в разорении не внедривших новшества предприятий, исчезновении ряда товаров и услуг, ликвидации безнадежно устаревшей техники. Инновации могут ухудшить положение ряда социально-профессиональных групп, обесценить осуществленные ранее инвестиции в человеческий капитал, увеличить масштабы безработицы и усилить, в конечном счете, существующую в обществе социальную напряженность^[14].

А.Тарутин отмечает^[15], что низкая инновационность означает, что инновационный потенциал не востребован, страна не нуждается в развитии и неизбежно скатывается на задворки динамично развивающегося мира. Одно из следствий этого - неизбежная деградация инновационного потенциала. Подобные явления отмечены в недавней истории нашей страны (например, в период 1990-1999 гг. численность ученых в России сократилась с 1533 тыс. до 837 тыс. человек). С другой стороны, слишком высокие значения критерия инновационности - это тоже неэффективно. Высокий уровень его свидетельствует о том, что поколения техники меняются, не успев реализовать заложенного в них потенциала экономической отдачи. Нечто подобное наблюдается в ситуации, когда разворачивается своеобразная "гонка инноваций", когда внедрение инноваций служит не столько для извлечения дополнительной прибыли - "технологической квазиренты", сколько для обеспечения простого выживания предприятий в условиях конкурентной борьбы. Видимо, существует область оптимальных значений критерия инновационности, при котором развитие общества происходит максимально эффективно и гармонично. Пожалуй, действия субъектов экономики соответствуют модели рационального поведения в конкретных рамочных условиях, и реальная инновационная активность общества, а значит и значение критерия "инновационности" напрямую зависит от данных рамочных условий. Если же значение критерия "инновационности" "не дотягивают" до оптимального уровня, это однозначно показывает, что созданные рамочные условия неоптимальные.

По мнению В.С.Капустина^[16], историю человечества можно рассматривать и как борьбу инновации со стабилизацией, активаторов с ингибиторами, хаоса с порядком и наоборот. Можно утверждать, что инноваций натиск на наследуемые порядки присущ всем социумам как самовоспроизводящимся системам. Однако случайное производство огромного числа социальных мутаций угрожает самой жизнестойкости системы, остановке эволюционного процесса. Поэтому инновационные механизмы формируются и существуют одновременно с защитными механизмами социально-экономических систем ориентированных на сохранение устойчивости и равновесия.

Но даже в указанном выше противостоянии нет жесткой детерминированности. По мнению О.С.Сухарева^[17], появление инновации возможно не только за счет сокращения возможностей прошлых технологий, иногда происходит даже усиление предшествующей модели за счет появившейся инновации, и информационная экономика дает эмпирические подтверждение этому.

Диалектичность инновационного процесса ставит вопрос об исследовании явления инновационной восприимчивости социально-экономических систем. Сегодня отсутствует устоявшееся определение термина «инновационная восприимчивость» несмотря на его частое употребление. Большинство авторов останавливается на интуитивной интерпретации понятия, что приводит к нечеткости и большому разнообразию вкладываемых в него смыслов. Тем не менее, другая часть авторов - выделяет этот термин в отдельную категорию, формулирует для него определение и место в инновационном процессе. Весь спектр таких позиций можно разбить на несколько подходов:

1 подход. Инновационная восприимчивость формулируется как часть инновационного потенциала (Маслов Г.А.^[18], Дорошенко Ю.А. и Кочеткова О.В.^[19] ) и выражается через такие обобщенные категории как: общесистемная восприимчивость; восприимчивость технологической системы; восприимчивость организации к инновациям; восприимчивость персонала, включая индивидуальное, коллективное и групповое сопротивление.

2 подход – инновационная восприимчивость как основа или антипод инновационной активности. Н.П.Масленникова, профессор кафедры инновационного менеджмента Государственного университета управления считает, что в основе каждой инновационной активности лежит инновационная восприимчивость, которую можно определить, как способность организации обнаружить инновации в информационном поле, различить и идентифицировать их отдельные признаки, выделить в них информативное содержание, адекватное цели действия, сформированному образу развития организации и принять инновацию к использованию в целях повышения своей конкурентоспособности. Следовательно, инновационная восприимчивость представляет собой процесс оценки инновации, инициации ее принятия, осуществления инновации и рутинизации (превращения инновации в привычную, которая характеризуется предсказуемой структурой поведения работников и повторяющимися схемами деятельности)^[20]. Авторы учебника «Организация инвестиционной и инновационной деятельности» Мухарь И.Ф. и Янковский К.Ф., придерживаются мнения, что инновационная активность обусловлена инновационной восприимчивостью социально-экономической системы, т. е. ее способностью к быстрому и эффективному освоению новшеств^[21]. Баранчеев В.П. трактует инновационную активность фирмы как комплексную характеристику ее инновационной деятельности, включающую, в том числе и восприимчивость к новациям (свойство потребителя инновационного продукта), основанную на компетенции в вопросах прогресса в данном виде деятельности^[22]. В свою очередь, Сащенкова Е.Н. в своей работе «Управление стратегией развития промышленных предприятий»^[23] подчеркивает, что отождествление таких понятий, как инновационная активность и инновационная восприимчивость не является правомерной. Часто, последнее понимается как неотъемлемая часть инновационной активности, а предприятия, успешно реализующие уже известные новшества, признаются инновационно активными. Данный автор предлагает определить инновационную активность как деятельность по созданию нововведений, а инновационную восприимчивость – как адаптацию к уже существующим нововведениям. При этом инновационная восприимчивость предприятий не указывает однозначно на их инновационную активность. Тем не менее, инновационные процессы и процессы адаптации инноваций требуют от предприятия наличия множества ресурсов (схожих по многим параметрам), приводят к часто одинаковым результатам и являются важнейшим элементом стратегии развития современных промышленных предприятий.

3-ий подход включает в себя позиции, рассматривающие инновационную восприимчивость как функцию спроса. По мнению Третьяка В.П., чтобы сделать экономику восприимчивой к инновациям необходимо провести ряд преобразований, способствующих расширению инновационного спроса в регионе^[24]. Стрекалов О.Б. считает, что степень инновационной восприимчивости определяется степенью востребованности обществом, в целом, и конкретными потребителями в частности, продуктов и результатов, получаемых в сфере инновационной деятельности^[25].

В 4-ом (самом распространенном подходе) инновационная восприимчивость рассматривается как комплексная, интегральная характеристика всего инновационного процесса. Профессор Мутанов Г. понимает под инновационной восприимчивостью - готовность общества к восприятию новых идей^[26]. В проекте закона «Об инновационной деятельности в Свердловской области» инновационная восприимчивость (инновативность экономики) формулируется как способность социально-экономической системы к восприятию инноваций в целях удовлетворения потребительского спроса^[27]. Закон "Об инновационной деятельности в Томской области" трактует инновационную восприимчивость как степень готовности организации к разработке и реализации программы инновационных преобразований и внедрения инноваций в организации^[28]. Фильберт Л.В. считает, что инновационная восприимчивость – это степень готовности (стремление и возможность)  к разработке и реализации инновационных проектов или программ инновационных преобразований и внедрения инноваций^[29]. Соколова Г.Н. определяет инновационную восприимчивость как способность генерировать передовые научно-технические идеи и готовность гибко перестраивать производство в соответствии с созданием, освоением и использованием инноваций^[30].

С точки зрения факторов, способствующих инновационной восприимчивости можно выделить несколько перечней. О.Б.Стрекалов – это способность организации: целесообразно и рационально использовать наиболее доступные результаты и ресурсы инновационной деятельности в сфере удовлетворения потребностей рынка; своевременно и эффективно создавать организационно-экономические механизмы, нацеленные на сокращение жизненного цикла создания инноваций и их коммерциализацию; создавать гибкие организационные структуры; формировать стратегию обеспечения конкурентоспособности на основе новшеств; создавать особую атмосферу в организации, использовать и развивать творческую инициативу персонала предприятия, а также передового опыта и потенциала специалистов в рамках межфирменных соглашений и альянсов; приводить управление и организационную структуру предприятия в соответствие стратегии обеспечения конкурентоспособности и факторам удержания конкурентных преимуществ^[31]. Шохов А. - экономика страны восприимчива к инновациям тогда и только тогда, когда^[32] :

• Существуют значительные по размерам венчурные фонды, созданные специально для инвестирования средств в создание опытно-экспериментальных производств. При этом венчурные фонды возглавляются людьми, разбирающимися в технологиях производства. Система материального вознаграждения и система контроля специалистов, работающих в венчурных фондах, построена таким образом, чтобы они были заинтересованы не в «откатах», а в конечной эффективности сделанных вложений (продумать и внедрить такую систему вознаграждений и контроля достаточно легко, и Вы без труда догадаетесь о причинах, по которым она до сих пор не внедрена в России).
• Банкам целенеправленно и на постоянной основе выделяются средства для кредитования на льготных условиях (2-4% годовых) малого и среднего бизнеса при условии, что малый и средний бизнес будет развивать инновационное производство.
• Налоги, собранные с малого и среднего бизнеса, остаются в распоряжении местных бюджетов. Это создает систему заинтересованности местных властей в развитии малого и среднего бизнеса на подконтрольной им территории.
• Существует благоприятная налоговая система для производственных предприятий. Производственным предприятиям логично оставить только один налог: на чистый доход (разницу между затратами и суммой, на которую реализована конечная продукция за период), при этом этот налог не должен превышать 20% чистого дохода. От всех других налоговых платежей производственное предприятие должно быть освобождено.
• Введение такой налоговой системы существенно упростит бухгалтерский учет, и приведет к необходимости сокращения штата налоговых служб. Кроме того, предприятиям будет намного проще заплатить этот налог и спокойно работать дальше, чем тратить время и деньги на построение схем ухода от налогов.
• Государство создает и поддерживает открытый для всех действующих предприятий информационный фонд, который регулярно обновляется новыми маркетинговыми исследованиями с описанием ниш мирового рынка, которые может занять отечественный бизнес, новыми публикациями о технологиях производства, новостями о достижениях отечественных предприятий во внедрении инноваций.
• Государство создает, поддерживает и передает в управление построенные технопарки, бизнес-инкубаторы и другие инновационно-производственные комплексы, в которых формируется инфраструктура, необходимая для возникновения там экспериментальных производств.
• Государство осуществляет эффективную политику кадрового отбора людей, вовлеченных в процесс внедрения инноваций и развития экономики.

Отдельного внимания заслуживает позиция академика В.М.Полтеровича. В его видении принципов формирования национальной инновационной системы уделяется большое внимание такой интегральной характеристике как «Абсорбционная способность», т.е. способности системы распознавать ценность новой внешней информации, усваивать ее и применять для коммерческого использования^[33]. Он также называет ряд индикаторов общего характера, определяющие абсорбционную способность страны:

• научный потенциал;
• качество системы образования;
• общее качество институтов (качество администрирования, уровень коррупции, законность, инвестционный климат, и т. п.); политическая стабильность;
• уровень развития банковской системы;
• качество специализированных институтов и политики заимствования.

Кроме них на абсорбционную способность влияет еще ряд специфических факторов:

• Регулирование импорта нового оборудования и технологий, покупка лицензий и тарифная политика.
• Регулирование прямых иностранных инвестиций в отечественную экономику и за рубеж, а также правила формирования совместных предприятий.
• Освоение новых методов организации производства в результате конкуренции на мировом рынке.
• Взаимодействие с зарубежными специалистами: обучение и стажировки за рубежом; приглашение зарубежных преподавателей; совместные исследования; стимулирование возвращения россиян, получивших образование или опыт работы на Западе.
• Качество специализированных рыночных институтов заимствования.
• Политика прямой государственной поддержки заимствований.
• Стимулирование развития исследовательских отделов крупных фирм.

Необходимость введения такой характеристики обосновывается им сложностью современных национальных инновационных систем. При широком определении в них приходится включать едва ли не все экономические институты страны, поскольку почти все они так или иначе влияют на процессы совершенствования технологий. Поэтому разработка стратегии промежуточных институтов непосредственно в микроэкономических терминах является очень трудной задачей. Для ее решения целесообразно располагать индикаторами, позволяющими сформировать пространство, удобное для агрегированного представления и сравнения различных институциональных траекторий. В связи с эти важнейшее значение имеют понятия абсорбционной и инновационной способности страны. В.М. Полтерович уточняет, что понятие абсорбционной способности (АС) было вначале введено как характеристика предприятия, от значения которой решающим образом зависит его развитие. Но позднее оно стало применяться как характеристика страны, отражающая ее способность к заимствованию технологий^[34]. При этом процесс заимствования включает выбор технологии, получение прав на ее использование и ее адаптацию; фактически это весь производственный цикл (проектирование, опытный образец, испытания и т.п.). Кроме того, адаптация включает также и модификацию, а значит, усовершенствование (создание «нового для страны»).

На признании принципиальной роли сложности и нелинейности поведения социально-экономических систем в их способности к восприятию изменений, вызванных инновационным процессом, настаивает и ряд других авторов (Глазьев С.Ю. Евстигнеева Л. П., Евстигнеев Р. Н., Занг В.-Б., Малинецкий Г.Г., Кузнецов Б.Л., Шохов А.С., и т.д.)

Не оспаривая и признавая высокую значимость выше изложенных позиций, важно отметить необходимость в дополнении имеющихся подходов взглядом на объект изменений, вызванных инновационным процессом как единое целое, реализовать по отношении к нему принцип дополнительности. Дополнение традиционных подходов к инновационному развитию социально-экономических систем синергетическим взглядом на них как единое и сложное целое расширит и придаст объемность пониманию протекающих в них инновационных процессов; позволит стимулировать эти процессы не только через частное, но и через общее; позволит использовать нелинейные и самоорганизационные эффекты поведения социально-экономических систем.

Социально-экономические системы являются специфическими системами материальных, энергетических и информационных отношений между отдельными субъектами, их группами и общностями. Этим системам присущ ряд как общесистемных, так и особенных свойств^[35]. К общесистемным свойствам можно отнести целостность, иерархичность и интегративность. Целостность системы проявляется в том, что изменение структуры, связей и поведения любого компонента оказывает воздействие на все другие включенные в нее компоненты и изменяет систему в целом. Верно и обратное: любое изменение системы вызывает преобразование структуры, связей и поведения включенных в нее компонентов. Иерархичность системы означает, что она включена подсистемой в систему более высокого порядка, а каждый ее компонент также является системой. Интегративность системы представляет собой обладание свойствами, отсутствующими у ее компонентов или их суммы. Особенными свойствами социально-экономических систем являются:

• открытость - в силу наличия обмена со средой веществом, энергией, информацией;
• нелинейность - в силу наличия в их составе отношений разной природы, поколений и уровня развития, а также в силу наличия в системе субъектов, их групп и сообществ^[36] ;
• динамичность – в силу изменения во времени;
• нечеткость границ системы и ее подсистем: один и тот же компонент системы может одновременно принимать участие в различных социально-экономических системах и их подсистемах, может быть элементом рассматриваемой системы и окружающей среды одновременно;
• наличие экономических отношений между компонентами, т.е. отношений по поводу производства, распределения, обмена и потребления материальных, энергетических и информационных ресурсов.
• наличие социальных отношений – в силу наличия в системе субъектов, их групп и сообществ.

Открытость и нелинейность социально-экономических систем порождают ее способность к сложному поведению^[37]. Рассмотрим эти характеристики и порождаемые ими свойства подробнее.

Открытость системы означает наличие в ней источников и стоков обмена веществом, энергией и информацией с окружающей средой. Источники и стоки могут быть точечными и объемными. Процессы обмена происходят не только через границы открытой системы, но и через внутренние точки и области системы. Нелинейность - понятие емкое, с множеством оттенков и градаций. Нелинейными называются уравнения, содержащие переменные в степенях больше единицы. Такие нелинейные уравнения имеют несколько качественно различных решений. Физический смысл нелинейности – одним и тем же параметрам среды могут соответствовать разные состояния системы. Структурный смысл нелинейности – синтез нескольких простых (имеющих один экстремум) структур, имеющих разную природу или находящихся на разных этапах эволюции, имеющих разный темп развития, приводящий к сложной топологии возможных состояний синтезированной системы.

Особенностью феномена нелинейности является наличие неоднородности в топологии пространства системы. Там есть зоны устойчивости – зоны преобладания отрицательной обратной связи, т.е. области, где система гасит любые отклонения и изменения себя, и зоны неустойчивости - преобладания положительной обратной связи, т.е. зоны, где система восприимчива к любым изменениям себя, даже очень малым. Графически эту ситуацию можно отразить следующим образом – рисунок 1.1.

Рис 1.1. Топология возможных состояний сложной системы.

Топология системы отражает все возможные ее состояния, все возможные для нее потенции. Фактическая динамика системы отражается в пространстве топологии кривой. Впадины означают зоны устойчивости. Попав в такую впадину, система будет невосприимчива к изменениям, чтобы вывести ее из этого состояния потребуются усилия пропорциональные глубине впадины. Возвышенности означают зоны неустойчивости. В точке неустойчивости система открыта для выбора направления дальнейшего движения. Причем этот выбор может стать результатом даже очень малых возмущений, микроскопическое явление может стать причиной макроскопических последствий. Точка неустойчивости в момент выбора направления дальнейшего движения (вектора эволюции) из возможного разнообразия называется точкой бифуркации^[38].

При переходе к новому устойчивому режиму, скатыванию с вершины во впадину, система как бы организует себя, проявляет свойство самоорганизации^[39]. Две одинаковые системы, прошедшие одну и ту же точку бифуркации, но выбравшие разные «стороны склонов» будут самоорганизовываться по-разному. Одним из устойчивых состояний системы является распад системы, т.е. ее смерть. В точке бифуркации, системе, хотя и доступно бесконечное количество направлений дальнейшего движения, благодаря топологии, она сможет принять только несколько доступных из данной точки устойчивых состояний, она может скатиться только в доступные с данной вершины впадины. Нелинейная топология порождает своего рода квантовый эффект – дискретность путей эволюции^[40]. В природе существуют лишь отдельные виды (волки и лисы, лошади и верблюды и т.д.), промежуточные существа если и могут быть получены в результате скрещивания, то будут крайне не устойчивы к жизни и размножению. У человека наблюдаются четыре основных психологических типа личности (холерик, сангвиник, флегматик и меланхолик). Многообразный синтез элементарных частиц в единые композиции порождает только некоторые устойчивые формы, которые мы знаем как химические элементы и т.д.

Топологию открытой нелинейной системы можно отразить через множество возможных траекторий движения системы (рис. 1.2). При таком отображении некоторые устойчивые состояния (впадины) будут отражаться как зоны притяжения траекторий. Устойчивые состояния системы, притягивающие множество траекторий называются аттракторами (лат. Attrahere - притягивать).

Рис 1.2. Топология состояний системы как множество возможных траекторий.

Для полноты изложения необходимо уточнить исторически сложившуюся коллизию с термином «аттрактор». Первые описания этого явления были сделаны в области физики и физической химии, где не было необходимости различать каждый аттрактор в отдельности, и термин закрепился для названий выше указанных форм (точка, предельный цикл, хаотичность и т.д.). В исследовании социально-экономических систем, большое значение имеет не только форма устойчивого состояния системы, но и его содержание. В этих сферах термин «аттрактор» употребляется для обозначения конкретного устойчивого состояния, а не только его вида или фазового портрета. Для подчеркивания этого обстоятельства С.П.Курдюмов и Е.Н.Князева употребляют термин «Структура-аттрактор»^[41]. В данном исследовании термин «аттрактор» будет употребляться для обозначения конкретного устойчивого состояния, а не его формы.

Таким образом, открытые и нелинейные системы обладают способностью к сложному поведению, выражаемой в самоорганизации, в смене периодов устойчивости и неустойчивости. Эта способность может быть выражена, например, в виде степени самоорганизации системы (В.С.Степин): отсутствие самоорганизации (простое устойчивое поведение), саморегулирование (сложное устойчивое поведение), саморазвитие (сложное неустойчивое поведение)^[42]. Подобная классификация является очень понятной и удобной для исследования горизонта развития социально-экономических систем, для оценки классов достижимых для них целей. Но такая классификация не позволяет дать оценку степени восприимчивости к изменениям. Саморегулирование и саморазвитие может быть как сильно восприимчиво, так и слабовосприимчиво к порождаемым инновационным процессом изменениям. Также, большое значение имеет направление движения системы в период неустойчивости - от устойчивого состояния или к устойчивому состоянию. Сложное поведение социально-экономических систем можно отразить в виде циклического (или частично циклического) повторения следующих четырех фаз жизни:

1. Устойчивость. Преобладание отрицательной обратной связи. Устойчивость и стабильность состояния, отсутствие возможности реализации полезных и вредных изменений, слабая зависимость от малых воздействий. Подавление системой любых изменений себя. Отсутствие способности к самоорганизации и саморазвитию, отсутствие собственных источников изменения и развития. Текущее состояние системы определяется ее прошлым.
2. Развивающаяся неустойчивость. Усиление действия положительной обратной связи. Рост неустойчивости. Актуализируются разнообразные внутренние источники развития системы. Система сама становится источником изменений себя, окружающей среды и субъекта. Рост вероятности реализации новых состояний. Существует вероятность выхода системы на новый уровень самоорганизации, на новую форму сложности. Повышается ее чувствительность к малым изменениям и начальным условиям. Чувствительность к широкому спектру воздействий. Вместе с источником внутреннего развития мы приобретаем и риск реализации деструктивных изменений системы, а также возможность распада системы. Направление изменения системы определяется ее прошлым.
3. Бифуркация. Предельно неустойчивое состояние. Происходит выбор нового аттрактора, возможность выхода на хаотический аттрактор. Доступность только некоторых аттракторов. Новое устойчивое состояние может быть как развитием системы, так и ее деградацией. Возможности управления выбором аттрактора весьма ограничены и чувствительны к малым флуктуациям. Факт прохождения системой точки бифуркации определяется не только сменой типа неустойчивости (система может просто скатиться в старый аттрактор), а фактом сопровождения такой смены выходом системы на новую форму самоорганизации.
4. Затухающая неустойчивость. Усиление действия отрицательной обратной связи. Система еще находится в неустойчивом состоянии, но уже в зоне притяжения нового аттрактора и движется к новому устойчивому состоянию. Ослабляется ее чувствительность к малым изменениям. Направление ее развития определяется теперь ее будущим - формой и наполнением выбранного аттрактора. Система начинает самоорганизовывать себя в соответствии с выбранным аттрактором. Сужение спектра воспринимаемых воздействий, система воспринимает только возмущения, совпадающие с будущим аттрактором. Замыкает цикл выход системы на новое устойчивое состояние.

Учитывая выявленные особенности сложного поведения социально-экономических систем, под инновационной восприимчивостью социально-экономических систем, в данном исследовании, предлагаем понимать способность социально-экономических систем включать в свою структуру и деятельность (т.е. воспринимать) изменения, вызванные инновационным процессом. Под инновационным процессом понимаются все действия по созданию инноваций в самом широком их смысле. Этот процесс может быть как внешним по отношению к рассматриваемой системе, так и являться результатом ее внутренней деятельности. В данной трактовке, инновационная восприимчивость является необходимым, но не достаточным условием успешности реализации инновационного процесса. Она может рассматриваться как «Вход» в процесс инновационной активности, реализующий инновационной потенциал, и формирующий «Выход» в виде факта реализации инновации. С другой стороны, задача управления этим входом, является чрезвычайно важной и актуальной. Можно создать огромный инновационный потенциал, направить гигантские ресурсы на стимулирование инновационной активности, но при низкой инновационной восприимчивости системы полученный результат совсем не оправдает имеющиеся ожидания.

Степень восприимчивости социально-экономических систем к изменениям может быть выражена через степень их устойчивости /неустойчивости, а оценка восприимчивости к изменениям, вызванным именно инновационным процессом, может быть получена через задание специфического способа описания социально-экономической системы. Выбор способа описания социально-экономической системы, позволяющий оценивать восприимчивость к изменениям, вызванным инновационным процессом, рассмотрен в третьем параграфе данной главы. Инструменты определения степени и характера неустойчивости системы рассмотрены ниже.

Определение степени и характера неустойчивости системы возможно через построение математической модели с расчетом показателей устойчивости/неустойчивости или через параметры порядка. В силу того, что социально-экономическая система в периоды неустойчивости восприимчива даже к самым малым возмущениям, количество факторов учитываемых при классическом математическом моделировании будет стремиться к бесконечности, а сама модель примет неуправляемо большие размеры.

Ключом к пониманию сложного поведения системы служат параметры порядка. Именно параметры порядка позволяют нам радикально уменьшить сложность изучаемой системы и относительно простым образом описать функционирование и развитие сложноорганизованной, многомерной системы, поведение которой на уровне элементов может быть неочевидным и хаотичным. Параметры порядка – это НЕустойчивые характеристики системы, согласующие поведение отдельных частей системы^[43].

Г.Хакен^[44] описывал понятие «Параметры порядка» как факторы, определяющие поведение отдельных частей сложной системы. Определяющим для таких факторов является наличие общего «окна» в степенях свободы весьма разнородных компонентов систем, способных к сложному поведению. Наличие такого «окна» позволяет компонентам, даже очень трудно сочетаемым и мало совместимым, согласовывать свое поведение. Процедура выявления параметров порядка достаточно проста и включает в себя всего два этапа: выявление неустойчивых характеристик системы и ранжирование их по скорости достижения нового устойчивого состояния после значительных воздействий (скорости релаксации). Самые медленные неустойчивые характеристики и являются параметрами порядка. Одной из существенных особенностей и трудностей использования параметров порядка является факт того, что это «окно» может сформироваться в очень необычном и слабо предсказуемом с точки зрения линейной логики месте. И эта особенность является существенным отличием параметров порядка от управляющих параметров. Управляющие параметры задаются системе из вне и могут быть спроектированы под поставленные перед системой цели. Параметры порядка – результат крайне сложного, трудно прогнозируемого и не всегда понятного внешнему наблюдателю внутреннего взаимодействия компонентов системы.

Связь между параметрами порядка и отдельными частями системы называется принципом подчинения. В периоды неустойчивости системы, именно медленно релаксирующие ее неустойчивые характеристики подчиняют себе поведение компонентов системы обеспечивая их внутреннюю согласованность. Параметр порядка исполняет двойную роль, обладает двумя функциями. С одной стороны, он подчиняет себе элементы системы, а с другой — те же элементы являются причиной его существования. Параметры порядка системы, находящейся в неустойчивом состоянии, очень чувствительны к начальным условиям^[45], т.е. их значения отражают «историю» системы. Одним и тем же значениям управляющих параметров могут соответствовать несколько состояний параметров порядка и наоборот. Параметры порядка сложной системы постоянно взаимодействуют и конкурируют между собой.

Е.Н.Князева и С.П.Курдюмов^[46] рисуют следующую антропоморфную картину: «параметры порядка представляют нахождение консенсуса между отдельными элементами системы. Таким образом, немногие параметры порядка и немногие возможности, которые они имеют в принятии их индивидуальных состояний, отражают тот факт, что в сложных системах возможны только немногие определенные структуры, которые, так сказать, согласованы с поведением элементов. Иными словами, даже если некоторые конфигурации генерированы искусственно, извне, только некоторые из них действительно жизнеспособны. Параметры порядка и цепи циклической причинности являются, стало быть:

• способом познания сложного;
• способом построения сложной организации;
• способом включения отдельного элемента (скажем, человека в социуме) в целое, в интерактивную сеть коммуникаций и деятельности».

Таким образом, макроскопические свойства сложных систем могут быть описаны через взаимодействие и конкуренцию параметров порядка, а степень устойчивости / неустойчивости системы – через оценку транспортируемой через них устойчивости / неустойчивости.

2. Роль и значение субъекта в инновационной восприимчивости социально-экономических систем

Особое место в сложном поведении систем занимает человек, а именно его субъектность. Человек в открытой нелинейной системе может выполнять двоякую роль. С одной стороны, элементом или компонентом системы могут быть его трудовые навыки, знания и иные качества не связанные с сознанием, волей и рефлексией, т.е. человек не проявляет свои свойства как субъект. «Субъективность, как таковая, еще не делает индивида субъектом. Понятие субъекта значительно богаче определениями. «Субъект» … не просто ощущающее, живущее (движущееся, растущее) существо. Субъект заключает в себе источник своего существования. К примеру, он не просто пребывает в движении, а производит это движение «сам», воспроизводя себя в процессе своего движения. «Быть субъектом» значит: воспроизводить себя, быть причиной своего существования, на философском языке – быть «причиной себя (causa sui)»^[47]. Из этого понимания вытекают четыре характеристики субъекта:

• субъект – целеустремленное (то есть целеполагающее и целедостигающее) существо: иначе ни о каком «воспроизводстве» речи нет, и не может быть;
• субъект – рефлексирующее существо (так как самовоспроизводство подразумевает наличие образа того, что должно быть воспроизведено);
• субъект имеет волю и свободен в ее проявлении (никто, кроме его самого, не отвечает за процесс, не направляет его и не заключает о том, что всё завершилось или должно быть продолжено);
• субъект – развивающееся существо, ибо ему приходится действовать в изменчивой, непредсказуемой, среде, и по этой причине воспроизводству подлежат новые, обозначившиеся на предшествующем шаге активности, условия и способы самовоспроизводства.

Подчеркнем – не каждый индивидуум является субъектом, в одном индивидууме возможно наличие нескольких субъектов, группа индивидуумов может являться одним субъектом. Также, не отвергается возможность наличия субъектности вне человека (искусственный интеллект, Бог и т.д.), но достоверным носителем субъекта, на сегодня, является пока только человек.

Участие в системе бессубъектного человека не вносит никаких особенностей в ее функционирование. Более того, на совокупность людей, взаимодействующих на выше указанных принципах, распространяются все свойства открытых нелинейных систем описанные ранее. В случае если компонентом открытой нелинейной системы является не просто человек, а субъект, т.е. существо являющееся причиной самого себя, имеющее волю, способное рефлексировать себя, систему, себя в системе, способное предъявить свою волю себе, системе и другим субъектам, способное вариативно прогнозировать – система приобретает дополнительные свойства. Субъект обладает свойством самоорганизации, саморазвития и может являться источником собственной сложности. Эта сложность может оказаться более сложной, чем сложность системы с его участием^[48]. В этом случае, субъект становиться еще одним внутренним источником эволюции системы, что может приводить к выходу системы из зоны устойчивости и переходу в неустойчивое состояние с возможностью новой бифуркации или даже к изменению топологии.

Без субъекта, система двигается по кривой своей эволюции подчиняясь балансу внутренних и внешних возможностей. Ее эволюция обусловлена свойствами ее топологии и текущей расстановкой токов энергии, информации и материи. Ее деятельность может быть сложной, нелинейной, случайной, но она всегда реактивна, это всегда реакция на внутреннее или внешнее событие. Субъект имеет возможность рефлексировать и осознать топологию системы и ее потенции. У него может возникнуть образ происходящих событий и воля изменить их естественный ход. Способность формировать образы себя и системы в разном окружении позволяют ему вариативно прогнозировать, что дает возможность проактавных действий. Действий, реализуемых еще до наступления стимула. Осознав возможные аттракторы системы, субъект может выбрать нужный ему и начать действовать в соответствии с этим образом. Если таких субъектов или подчиненных им компонентов будет значительное количество или, что еще важней, они действуют в период сильной неустойчивости системы и ее чувствительности к малым возмущениям, эти действия могут стать для системы определяющими. Часть системы начинает вести себя так, как будто выбор уже совершен, хотя точка бифуркации еще не пройдена. В такой ситуации система может выйти из сферы притяжения аттрактора имеющего самую высокую вероятность реализации и переориентироваться на иной, даже самый маловероятный вариант.

Результатом таких действий могут стать самореализующиеся и саморазрушающиеся прогнозы. Разнообразие таких явлений, с опытно-исследовательской точки зрения описаны книге Дж.Сороса «Алхимия финансов»^[49]. Самореализующийся прогноз, это когда обнаруженный образ нравится необходимому количеству субъектов, система следует за этим образом и достигает его. Например, вы проводите первичное размещение акций на фондовом рынке (IPO), компания по информированию и продвижению прошла успешно, вы смогли убедить большое количество потенциальных акционеров в прибыльности и надежности проекта. Были привлечены большие инвестиции. Их размер сам по себе способен скрыть возможные огрехи проекта, создать необходимые страховые и резервные программы и т.д. Вероятность успешной реализации проекта возрастает в несколько раз в силу его известности и приемлемости для субъектов системы.

Самореализующиеся прогнозы и ожидания могут иметь и негативные последствия. Именно самореализовавшиеся чрезмерно оптимистические ожидания плюс инновационная пауза, по мнению академика В.М.Полтеровича, являются основными причинами текущего глобального финансово-экономического кризиса^[50]

. Пузырь или пирамида возникает вследствие самореализующихся оптимистических ожиданий: инвесторы полагают, что спрос на объект торговли (хранимый товар, ценную бумагу) будет расти, занимают деньги и покупают, чтобы с выгодой продать.  Покупки и в самом деле вызывают повышение цены, а это создает стимулы для дальнейших спекуляций. Но рано или поздно приток денег прекращается, цены останавливаются, оптимистические ожидания сменяются на пессимистические, все спешат продать,  и процесс с невероятной скоростью  раскручивается в обратном направлении, вызывая многочисленные банкротства.

Саморазрушающиеся прогноз, это когда прогноз может сбыться только при естественном ходе процессов в системе. Опережающее внимание субъекта разрушает его. Например, инвестор нашел интересную, но рискованную нишу для инвестиций. В случае если такая информация становится доступной для большего круга инвесторов, в нишу поступает избыточное количество инвестиций. При щедром финансировании в нише начинают приниматься более рискованные и менее сбалансированные решения. Ожидания участников рынка очень высоки. Катастрофический сценарий наступает в случае любого более или менее значимого сбоя, а ведь это ниша рискованных инвестиций. Ожидания инвесторов обмануты, идет массовый отток капитала. По цепной реакции запускается реализация остальных рисков системы. Ниша разрушается. Привлекательный и интересный проект заканчивается провалом.

Таким образом, наличие субъекта не только усиливает сложность любой открытой нелинейной системы, но и делает сложной любую систему со своим участием. Отдельно подчеркнем, открытой и нелинейной систему делает именно участие в ней субъекта, а не человека вообще. Причем субъектность должна быть проявлена именно к рассматриваемой системе. Хороший семьянин и активный борец за чистоту окружающей среды может не проявлять субъектности на собрании товарищества собственников жилья - там он может оказаться только человеком.

Особо сильным фактором выхода системы из устойчивости может стать объединение ценностных установок субъектов. Ценности, это глубокие, базовые и «выстраданные» установки сознания субъекта. Они имеют символическую и обобщающую форму, т.е. находятся всегда над целями и мотивами человека, сформировавшись – не меняются под давлением ситуации и обстоятельств. Более того, их идеальная форма труднодостижима. Осознание и согласование таких установок может породить в системе силу, которая будет тянуть ее вверх по склону кривой эволюции, к новой форме их реализации. Именно взаимное доверие субъектов инновационных изменений, понятность и согласованность их ценностных установок считается многими авторами (В.М.Полтерович, Ф.Фукуяма, Б.З.Мильнер и т.д.) необходимым условием успешности инновационного развития. По их мнению, рынок сам по себе не способен решить задачу инновационного прорыва^[51]. Ее решение следует искать на пути формирования институтов, обеспечивающих эффективное взаимодействие государства, бизнеса и общества, консолидирующих и координирующих их установки и действия^[52].

Наличие субъекта (субъектов) в системе, с одной стороны может исполнять функции хаоса, с другой стороны вносит в систему целеполагание и управление. Отношения субъекта и его окружения существенны, между ними устанавливаются нелинейные обратные связи. В таком случае имеет место синергия управляющего субъекта и системы, в которой он действует. Субъект управления определенным образом встраивается в систему. Активен и он, и система^[53]. Для понимания этого отношения уместно применить известный в когнитивной психологии принцип предоставления возможности^[54]. С одной стороны, субъект управления действует согласно неким сложившимся паттернам, образцам поведения, которые направляют и делают избирательными его управленческие воздействия. А с другой стороны – сама система, сами управляемые объекты предоставляют возможности, которые могут быть восприняты и реализованы субъектом или оставлены им без внимания.

Управленческое воздействие субъекта должно быть адекватно складывающейся ситуации. При его принятии и осуществлении необходимо понимать неоднозначность и относительную непредсказуемость получаемого отклика от системы, отдавать себе отчет в сложности и нелинейности действующих обратных связей, допускать определенную долю хаоса, внутренней подвижности и гибкости в системе, а также уметь использовать правила резонансного встраивания в систему для образования единого эволюционирующего целого^[55].

Идеи синергетики (теории самоорганизации) и теории сложности сегодня активно используются для анализа и прогнозирования поведения систем с принципиальным участием субъекта(ов), включая социально-экономические системы. С.Ю.Глазьев рассмотрел развитие российской экономики в условиях глобальных технологических сдвигов^[56]. А.Ерохина на основе системно-синергетического подхода сформулировала теорию экономического развития для закрытых и открытых экономических систем^[57]. Л.С.Чернавский и С.Ю.Малков сквозь призму сложности рассматривают макроэкономические проблемы современной России^[58]. В.И.Маевский уделил особое внимание инструментам экономической политики^[59]. Л.А.Серков - синергетической модели экономического роста с учетом слияний и поглощений^[60]. И.Г.Поспелов построил модели экономической динамики, основанные на равновесии прогнозов экономических агентов^[61]. Ю.Н.Павловский исследовал связь между устойчивым развитием и инновационной экономикой^[62].

Также, были сформулированы новые подходы к исследованию рынка. Согласно последним исследованиям, современные рынки являются открытыми нелинейными системами, поэтому их отличают следующие характеристики^[63] :

• долговременные корреляции и тренды как результат обратной связи;
• колебания между "справедливыми" состояниями и критическими точками;
• временные ряды прибылей имеют фрактальную структуру, то есть фрагмент каждой траектории будет подобен траектории в целом;
• надежность прогнозов тем более уменьшается, чем более далеким является прогнозируемый момент (сильная зависимость от начальных условий и слабеющая, но долговременная память).

Б.Л.Кузнецов акцентирует внимание на следующих особенностях моделирования экономических систем с использованием синергетического подхода^[64] :

• Моделирование экономических систем с использованием синергетического подхода приводит к изменению оценки результатов управления. Становится очевидным рассмотрение системы любого уровня не с позиций оценки разницы «конечный результат системы - начальное состояние», а как определение различий множества альтернатив развития при управленческом воздействии и множества альтернатив стационарного (безуправленческого) развития.
• Формирование синергетических эффектов в производственных, социотехнических и социоэкономических системах обеспечивается в результате системного синтеза технических, технологических, организационных, экономических, социальных, экологических, управленческих и т.д. факторов, с учетом виртуальности подсистем в результате постоянно меняющегося масштабного (временного и пространственного) фактора, пороговых, цепных, автокаталитических и автоволновых явлений, фрактальной размерности рыночного пространства^[65].

По мнению Б.Л.Кузнецова, синергетический менеджмент отличается от классического менеджмента своей ориентацией на формирование НЕ “экономических эффектов”, количественная оценка которых в коротком, среднем и долгосрочных периодах не постоянны и могут отличаться знаками. А на формирование синергетических эффектов, в которых главная задача управленцев должна заключатся в создании организационно – экономического механизма формирования синергетических эффектов^[66].

Отдельного рассмотрения заслуживает позиция Л.П.Евстигнеевой и Р.Н.Евстигнеева^[67]

. По их мнению, исходным пунктом нелинейного мировоззрения является не взаимодействие «объект — субъект», а взаимодействие «субъект — субъект». Логика тории самоорганизации формируется в диалоге, в споре аргументов, в определении целей развития общества и его экономики, в попытках разрешения дилеммы «спонтанное — осознанно регулируемое», тогда как линейная логика строится на базе присвоения (виртуального) объекта субъектом и выработки адекватной рефлексии субъекта (адаптации субъекта к объекту). Поэтому исследование объективного не может быть осуществлено на основе развития теории самоорганизации только как естественной науки. Необходимо осмыслить самоорганизацию на субъектном уровне.

Экономика, в отличие от естественных наук, абсолютно сосредоточенных на исследовании сферы объективного, насыщена субъективной деятельностью. Проблема субъекта существует в экономических науках изначально, и только потом встает проблема нелинейности, неопределенности, случайности и необходимости. Это — следующий шаг в развитии сложных систем в экономике и социальной сфере. Произошло пополнение ряда хорошо изученных систем, исходящих из строения централизованной экономики, мало изученными системами разной размерности, составляющие компоненты которых развернуты не только в пространстве, но и по временной оси. То есть речь идет о системах с внутренним временем, с сочетанием факторов капитала, дохода, продукта и труда разной размерности со сложными траекториями развития. Такие системы способны к самоорганизации и саморазвитию, к накоплению внутренних предпосылок эволюции. Это — открытые системы, имеющие постоянный социальный энергетический обмен со своей внешней средой. В таком обществе системные связи реализуются через постоянное взаимодействие. Это — общество социального консенсуса. Социально-экономический взгляд на содержание синергетики, по мнению Л.П.Евстигнеевой и Р.Н.Евстигнеева, вносит серьезные дополнения к пониманию ее как общей научной парадигмы. Синергетика есть не только теория развития открытых нелинейных систем на принципах самоорганизации, как это представлялось в первых работах по синергетике в начале ХХ века. Более того, синергетика шире и той ее трактовки, которая была дана в конце ХХ и начале текущего века - согласно этой трактовке синергетика рассматривается как наука о Становлении Бытия. Экономическая синергетика — это уже наука о Становлении Субъекта.

Резюмируя содержание первых двух параграфов, отмечаем, что открытость и нелинейность социально-экономических систем порождает в их деятельности фазы жизни, способствующие и противодействующие ее изменениям. Особое место в сложном поведении системы занимает человек, а именно его субъектность. Воля субъекта может изменять направление текущих в системе самоорганизационных процессов. Это влияние ограничено и нелинейно, социально-экономическая система может противостоять ему, а может быть к нему крайне чувствительна. Определить текущую фазу жизни системы, ее отклик на позицию и волю субъекта возможно по суммарному динамическому портрету состояний параметров порядка системы.

3. Параметры порядка социально-экономических систем

Процедура выявления параметров порядка системы, как уже было отмечено ранее, является достаточно простой. Но данные действия являются крайне проблематичными именно для социально-экономических систем. Если система включает в себя субъекта, очень многие ее характеристики становятся неустойчивыми, а определение скорости их релаксации - затруднительным. Эта проблема освящена В.-Б.Зангом^[68] при проведении им сравнительного анализа некоторых экономических теорий. Например, в экономической теории Кейнса уровень заработной платы является величиной неизменной, в то время как в неоклассической модели предполагается, что это быстро релаксирующая переменная – как только задаются производительность труда и величина капитала, заработная плата определяется в результате конкуренции и быстро устанавливается. В Вальрасовой экономической динамике количественные переменные считаются быстрыми по сравнению с ценами. Динамика экономической системы Маршалла определяется изменениями количественных переменных, в то время как технология остается постоянной, а монетарные переменные становятся функциями количественных. В экономической системе Шумпетера, количественные и монетарные переменные устанавливаются быстрее, чем технологические, но технологии могут изменяться в рассматриваемый период. Сам В.-Б.Занг считает, что скорость установления (релаксации) переменных в экономических системах зависит от нескольких факторов: масштаба времени, внутренних свойств экономической системы, экономического и общественного строя страны.

Также, трудность заключается и в выборе основы для моделирования сложного поведения. Лучше всего, сложное поведение описывается фрактальной структурой, т.е. через выявление базового элемента, подобного (изоморфного) по отношению ко всем элементам моделируемой системы и самой системе в целом^[69]. Также, для целей нашего исследования, базовый элемент должен позволять исследовать восприимчивость систем именно к тем изменениям, которые вызваны инновационным процессом.

В качестве такого базового элемента, в диссертации используется понятие технологии. Современный экономический словарь трактует технологию как способ преобразования вещества, энергии, информации в процессе изготовления продукции^[70]. Данное определение по своим компонентам близко Шумпетеровскому пониманию инновации как исторически необратимой перемены в способе делания вещей ^[71]. В условиях индустриальной экономики, образ технологий прочно связан с техническими и промышленными аспектами их функционирования. С позиций же постиндустриальной экономики, понятие технологии может быть использовано для описания всех возможных способов преобразования одних продуктов в другие (исследовательских, управленческих, промышленных, маркетинговых, информационных и т.д.). Именно такой подход реализован С.Ю.Глазьевым при развертывании им понятия технологического уклада^[72] ; С.Ю.Ерошкиным и Н.И.Комковым при определении понятия комплексной технологии^[73] ; В.М.Полтеровичем, когда он отмечал размытость границ между понятиями «технология» и «институт»^[74].

Но определение технологии только как способа преобразования одного продукта в другой, для описания социально-экономической системы - недостаточно. Такой подход к определению не позволяет рассматривать технологии и их системы как сложное и социальное явление, причины сложности и социальности поведения остаются за рамками исследуемого объекта. Решение данной проблемы возможно при использовании постнеклассического подхода к исследованию. Система взглядов на типы научной рациональности была выражена В.С.Степиным^[75] при рассмотрении периодизации процесса становления современного типа научной рациональности. По мере развития научного знания в зону его внимания попадают объект исследования «О», средства исследования «Ср.» и субъект знания «S». Классическая модель: S – Ср. – (О). В зоне внимания, отразим ее скобками, научного знания находится только объект исследования, а субъект и средства исследования вынесены за скобки. Неклассическая модель: S – (Ср. – О). В скобки научного знания кроме объекта исследования включаются средства исследования, а субъект знания все еще остается за скобками. Постнеклассическая модель: (S – Ср. –О). В этой модели в скобки научного знания вносится и объект, и инструмент, и субъект познания.

С точки зрения сложности поведения объекта можно сказать, что классический подход используется для исследования законов, освоения создания и применения простых систем (примером может служить часовой механизм), неклассическая – сложных саморегулирующихся систем, постнеклассическая наука – сложных саморазвивающихся систем. При необходимости изменения объекта разные парадигмы по-разному определят необходимую зону рефлексии и управления. При классическом подходе, будет реализовываться управление только объектом. При неклассическом – управление объектом и средствами. При постнеклассическом – в зону рефлексии и управляющего воздействия будет включен объект, средства и субъект, т.е. вся среда объекта. Таким образом, управление изменением объекта будет происходить через управление изменением, как самого объекта, так и окружающей его среды.

С точки зрения рассмотрения объекта изменений в его сложности и целостности, т.е. во всей совокупности составляющих их компонентов, связей и отношений, включая отношения с его внешней и внутренней средой, постнеклассический подход к познанию и управлению является наиболее эффективным, т.е. более подходящим для целей нашего исследования. Применение постнеклассического подхода позволило сформулировать новую целостность понятий технологии и их систем путем синтеза объекта, способов воздействия и субъекта воздействия в единое и сложное целое.