глобальными и региональными процессами социального и экономического развития

ПРОГНОЗНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР

Обществознание

учебное пособие для учителей старших классов
и студентов
первая редакция

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 3

Глава 1 Общественная власть, управление 5

1. Общество, власть, государство 5

2. Образование государства, необходимость управления 9

3. Проблема современного общества 10

4. Виды власти 15

5. Способы управления 17

6. Схемы управления 20

7. Средства управления 22

Глава 2 Культура, нация, цивилизация 23

1. Культура 23

2. Типы культуры 24

3. Виды культуры 27

4. Цивилизация 33

5. Нация 36

6. Национализм, социализм, капитализм, фашизм 38

Глава 3 Психология человека 42

1. Структура психики 42

2. Что значит состояться человеком 47

3. Что мешает встать на путь человечности 52

4. Оружие самоубийства и геноцида 54

4.1 Что такое алкоголь 54

4.2 Что такое опьянение 57

4.3 Безопасная доза и наследственность 62

4.4 О наркотиках 67

4.5 Курение табака 67

4.6 Курение — условный рефлекс 71

4.7 Творчество под угнетением табака 72

Глава 4 Общество и религия 79

1. Общие сведения о религии 79

2. Функция религии 84

3. Вероучительные организации 87

4. Главные традиционные религии 92

4.1 Иудаизм 92

4.2 Библейское христианство 97

4.3 Ислам 108

4.4 Буддизм 121

4.5 Заключение 129

Глава 5 Глобальный исторический процесс 132

1. Глобальная эволюция и периодизация 132

2. Глобальный культурный проект 138

2.1 Печальное наследие Атлантиды 138

2.2 Божий Промысел и технократия 147

2.3 Закон времени 150

3. Управление в глобальном историческом процессе 155

4. Россия в глобальном историческом процессе 161

5. Выход из толпо-“элитаризма” 167

Глава 6 Политика и экономика 170

1. Что такое политика 170

2. О справедливой политике и экономике 174

2.1 Общественное объединение труда 174

2.2 Справедливость в управлении экономикой 177

3. Политика и “экономика” развала СССР 182

4. Нравственность в политике и экономике 184

5. Экономические принципы всеобщего благосостояния 188

6. Назначение кредитно-финансовой системы 191

6.1 Инвариант прейскуранта 191

6.2 Стандарт энергообеспеченности 196

6.3 Курсы валют 205

Глава 7 Семья и общество 207

1. Что такое семья 207

2. Функции семьи и задачи государства 210

3. Критерии воспитанности человека 213

Глава 8 Русская цивилизация: её особая роль 223

1. Некоторые моменты истории 223

1.1 История происхождения 223

1.2 История Русской смуты 231

2. О Русском богословии 235

2.1 Высшее предназначение Русской цивилизации 235

2.2 Культурные “памятники” русского богословия 239

2.3 Русское богословие и вопросы Истины 246

2.4 Русское богословие и вопросы посмертного воздаяния 248

Заключение 256

Понятие «обществознание» применяется в научном плане как название предмета, объединяющего все научные достижения. В системе образования «обществознанием» называют учебную дисциплину (учебный предмет), в котором представлена система знаний об обществе за исключением исторических знаний, изучаемых в рамках курсов всеобщей и отечественной истории.

Обществознание как учебный предмет содержательно интегрирует достижения разных наук — политологии, философии, психологии, юриспруденции, экономики, педагогики, географии, демографии и др. — с целью подготовить учащегося к жизни в обществе, в современном глобальном мире.

Курс обществознания направлен на формирование у учащихся мировоззрения человека. Даёт начальные основы методологии самостоятельного познания жизни. Даёт представления об обществе, общественных отношениях, закономерностях, процессах и тенденциях общественного развития, роли и месте России в глобальном мире.

Введение

В первые годы третьего тысячелетия думающим, глобально мыслящим людям стало понятно, что предмет «обществоведение» периода СССР и «обществознание» последних лет прошлого века не могут удовлетворять потребностям качественного воспроизводства полноценных кадров в нашей Русской цивилизации.

За последние полтора десятка лет общество ушло от педагогического единообразия преподавания обществоведческих предметов в рамках школьной и вузовской программ. Общество ушло от жёстких идеологических установок, с позиции которых власти настойчиво рекомендовали формировать стереотипы учащихся к окружающему миру. Попробовав на практике либеральный подход к предмету в течение последних десяти лет, многие педагоги и руководители учебных подразделений поняли, что этот подход лишь только отражает весь спектр существующих взглядов на мир разных людей «от науки», но не отвечает потребностям формирования всесторонне развитой личности, имеющей большой созидательный потенциал, нацеленный в будущее. Прежний советский подход к обществоведческим наукам представлял собой другую негативную крайность. Он способствовал формированию идеологизированного партийным учением мировоззрения в целях построения общества по заданному образцу, вне зависимости от анализа функциональной пригодности этого общества в грядущем будущем.

Оба подхода — и либерально-плюралистический и тоталитарно-идеологизированный — на поверку практикой показали себя несостоятельными в деле формирования всесторонне развитой личности.

0. Первый подход является по своей сути хаотической сборкой всего спектра мнений людей старшего поколения по всему спектру вопросов, которые затрагивает обществоведение. Весь этот хаотический сборник мнений вываливался на головы учащихся старших классов и ВУЗов и представлял из себя порой даже взаимно противоречащие мнения по одному и тому же вопросу. После чего, усвоившие такие обществоведческие знания ученики, в случае обучения в разных учебных заведениях, встретившись, не смогли бы договориться друг с другом, ссылаясь на авторитетность каждый своих преподавателей.

Этот подход явился логическим следствием кризиса обществоведческой «науки» десятилетнего периода после распада СССР и науки, основанной на процессе стагнации школьного образования в этот период. Тогда же школьные обществоведческие программы зачастую реально отражали мнение тех или иных политизированных слоёв населения, поддерживающих те или иные политические движения. Каждое из этих политизированных движений (те, кто мог хоть немного заглядывать в будущее), пыталось в той или иной мере воздействовать на будущее государства с помощью открытого им доступа в педагогические институты, в обществоведческую науку. Весь этот плюрализм мнений обрушился на головы учащихся в последнее десятилетие прошлого века и продолжал обрушиваться в начале XXI века.

Поэтому можно констатировать факт, что, несмотря на множество благих деклараций, обществоведческая педагогика конца XX — начала XXI веков представляла собой отражение почти ушедшей в прошлое политической борьбы спектра крупных политических сил того времени. Шла борьба за обществоведческую науку (за обществознание)^[1], как предмет, объединяющий все научные достижения и лучше других оказывающий всестороннее воздействие на мировоззрение учеников. Вместо того, чтобы дать ученикам методологию познания общества, которой они могли бы пользоваться в жизни, становясь полноценными творцами наилучшего будущего (и умели бы сами выбирать это будущее) — либерально-плюралистический подход к обществознанию формировал в буквальном смысле потерявшуюся в жизни личность, напичканную разными готовыми и противоречивыми мнениями старших. В то же время в этот период по инерции доминировал ещё советский научно-атеистический подход к обществознанию, из которого были выброшены некоторые идеологические установки прошлого периода. Постепенный переход к стабильности в России за последние 5-7 лет обеспечил во-первых отход от влияния на науку большинства политических сил революционно-либерального толка, что обеспечило естественный отток от науки плюралистических взглядов на обществознание и, во-вторых, потребность в изменениях обществоведческой науки, вызванную необходимостью укрепления государства и, главное, правильным определением роли и места России в глобальной картине мира, сложившейся после краха СССР. Всё это обязывает старшее поколение сформировать такое обществознание, которое отвечало бы потребностям России в XXI веке и не состояло бы из плюрализма взаимно исключающих себя мнений.

1. Второй подход является по своей сути сугубо государственным подходом к формированию кадров, основанном на взращивании мировоззрения учеников, которое обеспечивало бы их беспрекословное подчинение любым требованиям властей. Так было в бытность СССР. Молодёжь получала государственно ориентированное образование, но не получала методологию познания общества, жизни. В случае, если государственная и партийная верхушки даже и владели методологией познания жизни (если они не учились «обществознанию» на стороне, как это имело место быть в последние годы СССР и после краха СССР) и имели устойчивое представление о глобальной политике (о глобализации), сформированное в рамках одной единственной официальной идеологии — они не были застрахованы от ошибок и провокаций.

Если имели место ошибки, то общество, не владеющее правильной наукой обществознания (выходящей за рамки официального поклонения государственной политике) не могло вовремя их поправить, указав на опасность продолжения прежнего курса: общество само не владело методологией познания жизни, плывя тем курсом, который спускало ему государство.

Если имели место внешние в внутренние провокации, направленные на смену политического курса государства, то благонамеренная государственная верхушка власти оказывалась не только перед вышеназванной проблемой (не на кого опереться, поскольку общество не понимает власть и не может самостоятельно правильно оценивать качество управления), но и перед проблемой преемственности власти: нет кадров, владеющих навыками методологии познания жизни и навыками управления по предсказуемости последствий принятия решений. Падение власти в СССР и последующий за этим десятилетний “демократический” хаос (в том числе и в обществознании) — наглядный пример такого рода потери управления под воздействием внешних и внутренних провокаций.

Толпа «народа», не владеющая правильной методологией познания жизни — хоть при плюрализме «обществоведческих» вопросов (якобы отражающих многообразие точек зрения ограниченного числа авторов этих точек зрения), хоть при идейно-политическом единстве поддержки курса государственной верхушки — никогда вовремя и надёжно не поддержит даже самые благонамеренные начинания даже самой грамотной и образованной государственной верхушки. Кадры надо готовить заранее и такие, чтобы их было не страшно поставить на своё место в будущем. Лишь тогда государственная политика (и внутренняя и внешняя и глобальная) будет достоянием общества: для этого обществоведение должно начинать учить каждого школьника самостоятельному освоению всех необходимых для этого знаний. И лишь в этом случае праведно ориентированная государственная верхушка всегда вовремя (или даже с упреждением) будет получать нужную помощь из управляемого ею и самоуправляемого общества. Низы общества многие вещи ощущают лучше верхов, но будучи методологически неграмотными и не владеющие смысловыражающей лексикой, они не могут выразить свои ощущения, не могут успешно внести упреждающую коррекцию в намерения властей по тому или иному вопросу, если власть ошибается. Последнее — и есть выражение подлинной демократии (власти народа) и залог управления государством по предсказуемости последствий.

Глава 1
Общественная власть, управление

1. Общество, власть, государство

Любой человек живёт в определённом ему судьбой обществе. Большинство людей современной глобальной цивилизации являются гражданами того государства, в котором они проживают. Государства как правило складываются на базе объединения людей, которое называется народ. В этой главе нам предстоит определиться с понятиями «общество», «государство», «народ» и другими понятиями, относящимися к организации жизни людей глобальной цивилизации.

Общество в русском языке восходит к достаточно древнему русскому слову община, смысл которого издревле — добровольное справедливое объединение людей, ради совместного решения вопросов, которые перед ними ставит жизнь.

Слово «община» в русской культуре как правило понималось как объединение людей на равноправной основе как в отношении права голоса (учёта мнения каждого), так и владения общинным имуществом^[2]. И это не удивительно, ведь понятие община в свою очередь восходит к понятиям общий, общее, что имеет смысл одинаково относящееся ко всем, кто имеет отношение к этому общему. Таким образом, в русском языке слово «общество» имеет древний главный смысл, указывающий на справедливые взаимоотношения между людьми, входящими в данное объединение, названное этим словом.

Но в классовых обществах, к числу которых более десятка веков назад стала относиться и наша страна, зачастую бывает так, что старые слова обретают в новом историческом контексте развития и новые понятия. Слово может обретать понятийный смысл, соответствующий историко-политическим потребностям и служить им в некоем новом качестве. Так и понятие «общество» при классовой организации приобрело смысл — объединения людей, ради совместного проживания на определённой территории.

В старину существовало понятие общинничать, которое обозначало действие, инициативу по образованию объединения людей для решения единых целей. С переходом к классовому типу организации общественного строя понятие общество постепенно утратило присущее ему в русской культуре качество общинности, автоматически предполагающее справедливые и равноправные взаимоотношения между людьми, исключающие все виды внутриобщественной эксплуатации. Поэтому в современности понятие общество стандартно определяется как — совокупность исторически сложившихся форм совместной деятельности людей. А общественный строй определяется как — система общественных отношений, свойственных данному обществу на конкретном этапе его развития; в отличие от государства и права система общественных отношений охватывает все (не только государственные) социальные отношения и взаимосвязи.

Нетрудно заметить, что историческая трансформация понятия «общество» привела к тому, что из его первоначального русского понимания пропало главное свойство — справедливое устройство жизни членов общества. Одновременно с этим пропала и основная цель развития любого общества, изначально заложенная в русское понятие «общество» — справедливый общественный строй. И это не удивительно, поскольку при образовании сословно-классовой исторической формации первоначальный смысл слова «общество» стал мешать верхушкам государств, представляющих свои общества. Инициативу общинничания (объединения людей в общества) в этот период перестали понятийно связывать с образованием равноправных (справедливых) людских обществ, а стали понимать как любые исторически сложившиеся объединения людей.

В результате в середине XIX века в русском языке появилось латиноязычное понятие «социология» (от латинского societas — общество), которое переводится на русский язык как «наука об обществе». Это понятие прочно вошло в советскую культуру в прошлом веке, а разнообразные научные отрасли (политология, философия, психология, юриспруденция, экономика, педагогика, география, демография, биология и т.п.) были некоторым образом объединены под крышей социологии, как науки обо всём обществе. Понятие «социология» раскрывается как наука об обществе как целостной системе и об отдельных социальных институтах, процессах, социальных группах и общностях, отношениях личности и общества, закономерностях массового поведения людей.

Советская социология, претендуя на наиболее общую науку о всех важнейших закономерностях развития общества, в реальности состояла на службе у партийных политологов, то есть, была зависима от своей неотъемлемой части (от политологии). Почти все остальные составляющие социологии советского периода также “обслуживали” потребности сложившейся политической системы. Поэтому советская социология была не самостоятельна в своих исследованиях и в лучшем случае обобщала и констатировала достижения наук, входящих в круг её изучения.

Школьная же дисциплина обществоведение в советское время была производной от социологической науки и также не отражала свободные от политологии исследования во многих областях науки. Но, как уже было сказано, понятия «обществоведение» и «обществознание» — русские аналоги латиноязычной «социологии» — в большей мере соответствуют названию дисциплины.

В данном учебном пособии мы в основном ограничимся объёмом знаний, относящихся к области обществознания — науке об обществе людей, или иначе, знаниями о совместном проживании людей, о наилучшей оптимизации такого проживания с учётом сложившихся в современном мире условий, порождённых самим же обществом за всю его предыдущую жизнь. Но при этом будем учитывать, что на общество людей воздействуют не только те факторы, которые порождены ими самими (культура), но и другие факторы, изначально не зависящие от людской воли. Это и географическая среда, и природные факторы, и Космос, и все обитатели биосферы, живущие на планете помимо людей (социума) и Наивысшее иерархическое управление (Бог). Не учитывать эти и другие (не социальные и над-социальные) факторы в изучении современного общества мы, конечно, не можем.

В связи с этим следует вернуться к понятию «социологии» (как науки, с позиции которой формируется предмет обществознания для школы) и рассмотреть его с позиции русского понимания этого латиноязычного слова. Термин «социология» восходит к двум понятиям: социум — общество и логос — слово. Поскольку жизнь человека протекает в обществе, что по-русски выражается словом жить, а из слов складывается речь, как средство общения между людьми, средство передачи знаний о жизни (отсюда и обществознание), то наиболее общей наукой, объемлющей многие частные должно стать жизнеречение. Все жизненные явления следует называть именами, наиболее полно выражающими сущность каждого из них на родном языке^[3].

Понятие «жизнь» — шире, чем понятие «общество» (людей), поскольку в понятие «жизнь», согласно русскому языку, укладывается и общество людей и другое тварное Мироздание (не только люди) и Бог — Творец и Вседержитель. Не учитывать не людских тварей и Бога, рассматривая знания об обществе (обществознание), не правильно, поскольку, отделив людское общество от той среды, в которой оно живёт (помимо людей) и от Бога, мы получили ущербные знания об этом обществе. Такая ошибка была допущена в советское время, она по инерции продолжается и в наши дни.

Жизнь это — Бог и тварное мироздание^[4]. Общество живущих (а не влачащих жалкое существование) людей должно быть неразрывно связано с Богом и гармонично учитывать в своей деятельности на Земле жизнь всех не людских тварей (биосферы).

Издревле известно, что жизнеречение (в современном понимании — обществознание, социология) — внутриобщественная функция жречества. Жречество это не государственная, а надгосударственная власть. Жречество, следуя своему субъективизму, своей волей исторически всегда координировало все частные науки и религии как бы “сливая” их воедино в процессе жизнеречения, оказывало при этом решающее влияние на государственную политику. Субъективизм исследователя — единственный источник нового знания любой науке; но тот же субъективизм — главный из многих источников всех ошибок во всех науках.

Поэтому главная методологическая проблема обществознания (лучше — жизнеречения): как методологически воспитать подрастающее поколение, чтобы каждый человек обладал способностями жречества. Чтобы каждый мог самостоятельно получать новое знание об обществе, но в то же время эти знания были бы гарантированы от общественно опасных ошибок (других ошибок у социологов не бывает) до того, как рекомендации социологов начнут приносить вред в практике самоуправления общества.

Отсюда вытекает и основная функция жречества (социологов, обществоведов — по-современному): предвидением, знанием, словом заблаговременно направлять течение жизни общества к безбедности и благоустройству^[5], удерживая общество в ладу с биосферой Земли, Космосом и Богом. Иными словами, жречество занято жизнеречением во благо всего общества (всех его слоёв). Если большинство людей обретёт навыки жречества, то такое общество будет устойчиво по предсказуемости самоуправляться, пребывая всегда в ладу с биосферой Земли, Космосом и Богом. Катастрофичность такого общества, людские страдания, внутриобщественные конфликты, эпидемии и т.п. будут стремиться к нулю.

Любая власть, соответственно, должна способствовать (а не мешать) такому преображению общества. Власть — осуществимая способность управлять.

Это наиболее общее определение понятия «власть», охватывающее все частные определения власти, наиболее известные в обществе как его структурные подразделения (государственная, законодательная, исполнительная и т.п. виды власти). Есть власть иерархов церкви, есть власть, осуществляемая помимо государственных институтов власти, например, корпоративная власть. Это внутриобщественные виды власти. Есть высший надсоциальный (надобщественный) вид власти — Божья власть (Божий промысел). Все эти и другие виды власти объединяет один признак: осуществимая (реальная, а не мнимая, кажущаяся) способность управлять объектами, в отношении которых они взялись осуществлять власть.

Государство — система структурного управления обществом, организация управления делами государства и общества с помощью создаваемых структур. Организация структурного управления (создания определённых государственных структур) обычно возникает из необходимости достижения исторически избранных целей и обретает устойчивость во времени. Информационные потоки, исторически складывающиеся в обществе, обретя устойчивость во времени, порождают постоянные общественные структуры под определённые цели. Как только через эти общественные структуры начинает реализовываться власть уровня государственной необходимости, из этих структур складывается государственность.

Государственность — это система профессионального управления делами общественной в целом значимости как на местах, так и в масштабах общества в целом. Из огромнейшего исторического опыта человечества известно, что государственность, его цели, государственная власть может осуществляться как во благо всего общества, так и во “благо” властных верхушек обществ, узурпировавших власть через систему государственных структур. Если государственная власть осуществляется во благо всего общества (существующего в форме государственности), то антагонизмов между внутриобщественной (народной) властью и государственной (элитно-структурной) властью нет. Если государственная власть осуществляется лишь во “благо” властных верхушек, то соответствующие антагонизмы могут привести к краху государственности, поскольку внутриобщественные (не государственные) виды власти как правило на поверку историей сильнее (и зачастую праведнее), чем сложившаяся государственность.

В то же время антагонизмов между государственностью и внутрибщественной негосударственной властью может не быть, если внутриобщественная власть («народная воля», как принято её иногда называть в России) поддерживает государственный произвол даже если этот произвол (власть) направлен в основном на “благо” властных верхушек. Такое общество (как правило какая-либо цивилизация), если оно устойчиво существует в форме неправедной государственности длительное время, поддерживая государственную власть, направленную лишь во “благо” верхушки государства — с позиции Высшего промысла (иерархически Наивысшей власти) не перспективно. Исторически многократно доказано, что подобные государственности терпят крах не от внутренних социальных антагонизмов, а от внешних факторов^[6], разрушающих такие не перспективные с позиции Высшего промысла общества.

Поэтому любая государственность, если она хочет сохранить себя на века и укреплять своё могущество, должна заботиться во-первых, о том, чтобы управлять во благо всего общества и, во-вторых, чтобы оказывать управленческое воздействие на общество, так, чтобы последнее двигалось к установленному Свыше порядку.

2. Образование государства, необходимость управления

Первые государственности образовались в глубокой древности, несколько тысяч лет до н.э. Задолго до образования государств в условиях общинно-племенного строя люди впервые задумались о необходимости управления по предсказуемости древними коллективами (общинами). В ту древнюю догосударственную эпоху сложился особый тип культуры — культура общинной магии — в котором люди жили много тысяч лет, пока разрозненные первобытные общины не объединились в первые государства. Началась эпоха классового строя. Первые государственности в глобальной цивилизации создавались с большим временным разрывом: в одних регионах мира они стали известны на одну-две тысячи лет ранее, чем в других.

С тех пор государственность постоянно меняла характер своей деятельности, освобождаясь от одних функций, принятых ранее, и принимая на себя другие (более современные) функции. Образовавшись как средство концентрации структурной власти в ведении верхушки государственной и жреческой иерархии^[7], государство прошло огромный исторический путь от так называемых «восточных деспотий»^[8] к греческому правовому полису^[9] и, пройдя через капиталистические “демократии” (частная собственность, власть денег), обрело к XX веку статус «социалистического» государства, в котором была провозглашена общественная собственность на средства производства, всеобщее равенство людей. «Социалистическое» государство просуществовало недолго (около 70 лет), поскольку существо “социалистического” строя не соответствовало многим правильным декларациям и принципам в нём провозглашённым. Первое советское государство было построено по принципу двойных стандартов: для толпы лозунги о всеобщем равенстве и праве, а для “элиты” — преимущества в материальной жизни: чем выше по статусу в государственной иерархии, тем больше преимуществ. Распад первого советского государства на 70-м году его существования (1922 — 1991 гг.) обнажил нравы большинства советской “элиты” и нравственное несоответствие большинства представителей советской толпы. После падения советского законодательства и политического строя (1991 г.) “элита” стала судорожно «приватизировать» доставшееся ей имущество бывшего СССР, а многие люди из толпы, также желая нажить себе собственность на волне смены политического строя, стали, подражая “элите”, растаскивать «по углам» остатки имущества СССР.

Форма государственности как правило в некотором роде соответствует средней нравственности того общества, который государственность представляет. Государственность (его структура, управленцы, законодательство, политический строй и т.п.) могут отставать от исторической нравственной динамики общества в целом, а могут и опережать последнюю (что бывает очень редко). В первом случае, если государственность отстаёт от нравственной динамики общества, которое она представляет — такая государственность (и её политический строй) обречена на крах. Во втором случае при высоком качестве управления обществом со стороны государства, последнее имеет реальные шансы подтянуть общество до уровня заявленной нравственности, выраженной в законодательстве и неписанных стереотипах взаимоотношений власти с народом.

С 1991 года Россия (в общем-то во многом вопреки исторической динамике) второй раз вступила в эпоху капитализма (первый раз это произошло в XIX в.). Государство стало называться «демократическим» (согласно системе выборного законодательства), а во главе ценностей опять стала частная собственность. Таким образом, эксперимент по государственной поддержке общественной собственности практически провалился в основном по причине несоответствия нравственности и целеустремлённости советской толпы во времена СССР и предательства высшей “элиты”, возжелавшей отмыть «перестройкой» (началась в 1985 году) незаконно “нажитые” корпоративной (по сути мафиозной) деятельностью огромные капиталы. К концу 90-х годов мафиозные капиталы корпоративных дельцов в СССР были сопоставимы с государственным бюджетом СССР. Ясно, что такое государство было обречено на крах.

Тезис марксизма^[10] о том, что государство является исключительно орудием подавления правящим классом всех прочих, однобок, и потому сделанный на его основе вывод об отмирании государства вместе с искоренением эксплуатации человека человеком в высших фазах развития общества представляется по существу ошибочным при взгляде на историческое развитие с позиций обществознания рассматривающего общество как сверхсистему (суперсистему), осваивающую потенциал развития, данный Свыше. Действительно, до настоящего времени в функциях государства всегда присутствовала немалая доля подавления «правящим классом» всех прочих, но по мере исторического развития эта доля неизменно уменьшалась, уступая место другим функциям. В недалёком будущем государство сохранится, но изменит характер своей деятельности, освободившись от многих изживших себя функций.

С глубокой древности люди искали способы воздействия на окружающую среду (природу, стихии, соседние племена и т.п.) с целью овладения приёмами управления первобытными коллективами в целях оптимизации существовавшего с начала цивилизации самоуправления. Управление — это упорядоченные действия, направленные на достижение целей в соответствие с располагаемыми ресурсами.

Ещё до исторического момента формирования первых государственностей люди научились выделять из среды первобытных общин специализированного внутриобщественного образования — системы управления. Так древние шаманско-старейшинские структуры, устойчиво существовали при смене многих поколений.

В данном случае общество рассматривается как объект управления, а управленческая структура (шаманско-старейшинская структура — древняя предтеча государственности), система управления с входящими в неё людьми как субъект управления.

3. Проблема современного общества

История культуры современной цивилизации — прежде всего история общественного объединения труда, вызвавшего в определённый исторический момент классовое расслоение общества. Труд управленческий и труд непосредственно производительный в сферах материального и духовного производства качественно разнородны.

Личностный людской фактор проявляется как талант и в сфере материального производства, и в сфере духовного производства, и в сфере управления. Всякий талант уникален. Но индивидуальный производительный труд редко когда оказывается трудом общественного в целом уровня значимости. Его уникальность может обрести такую значимость в глазах общества в весьма отдалённое от жизни труженика время.

Управленческий труд в общественном объединении труда неизбежно, начиная с какого-то уровня в иерархии общественной (социальной) организации, оказывается трудом в целом общественного уровня значимости уже в период осуществления человеком управленческой деятельности, поскольку он определяет жизненные обстоятельства для множества людей.

Так всё общество оказывается в зависимости от довольно узкого круга управленцев общественного в целом (как правило — государственного) уровня значимости. При этом зависимость одних может порождать безответственность других по отношению к ним.

Управленческая деятельность такого уровня, кроме таланта, требует опоры на многие знания из самых различных областей теории и практики, накопленные не одним поколением. Поэтому в сфере управления общественного в целом уровня значимости обладание и опора на Знание многих поколений первенствует над необученным талантом, способным к самостоятельному раскрытию необходимого ему прикладного знания, если рассматривать социальный процесс в длительном развитии, охватывающем жизнь нескольких поколений.

Общественное объединение труда (фактор социальной организации), инстинкт самосохранения и родительские инстинкты (факторы биологические) в условиях низкого уровня производительности общественного труда при смене поколений породили классовое расслоение общества.

На ранних стадиях развития общества низкий уровень производительности общественного труда не позволял обеспечить реально одинаковую доступность всего накопленного обществом Знания выходцам из всех семей, кланов, сословий и классов общества. Общественная необходимость сохранения носителей Знания вела к тому, что управленческая деятельность в этот период обеспечивала более высокий уровень личной безопасности и меньшие затраты физических сил, чем непосредственно производительная.

Эти обстоятельства, переломившись через лень и присущие всем биологическим видам общеживотные инстинкты родительской “любви” и самосохранения, со сменой поколений привели к формированию “элиты”, обладающей монополией на доступ к Знанию, из среды которой из поколения в поколение традиционно черпаются управленцы общественного в целом уровня значимости.

Классовое расслоение общества сопровождалось выделением управленческих структур — государственного аппарата, кадровой базой которой стала “элита”.

То, что не принадлежит к “элите”, в её глазах является «быдлом, чернью, толпой». Это даёт возможность назвать такую социальную (общественную) систему толпо-“элитарной”. Кавычки в последнем слове отмечают отсебятину прежде всего “элиты” в проведении «границы» между собой и народом (“чернью”, как он именуется в “элите”). Осознание своей принадлежности к “элите” либо к “черни” всегда ложно. В силу самых различных причин (от нехватки свободного времени до изощрённейших приёмов, не брезгующих вторжением в психику “черни”) оттеснения от Знания, право на обретение которого всем в наше время гарантируется законодательством, трудящиеся производительно (и умственно и физически)^[11] классы лишены доступа к Знанию. Они не могут заменить “элиту” в сфере управления без того, чтобы в случае устранения прежней “элиты” не произошла потеря качества управления на весьма продолжительное время.

Квалифицированных, но неугодных управленцев можно организовать в бригаду ассенизаторов, сослать на галеры т.п.; управленцы справятся, а общество в целом от этой акции в своём развитии не остановится. Но квалифицированные ассенизаторы, каторжные галерники, научно-тех­ни­ческая и “творческая” интеллигенция не могут без обретения соответствующего теоретического знания и практических навыков заменить управленцев ни общегосударственного, ни низших уровней значимости без того, чтобы всё общество не сотряслось от их “правежа”. Примером чему явилась как «перестройка», так и прошлые российские революции.

Развитие общества и объединение личностного труда в нём требует поддержания устойчивого качественного управления на всех уровнях социальной и государственной организации. Это является основой роста производительности труда. Устойчивый рост производительности общественного труда изменяет качество жизни (социальную организацию, общественный строй), повышает уровень жизни и степень уверенности в завтрашнем дне всех членов общества, но в разной мере. С этим «в разной мере» и связано понятие об эксплуатации человека человеком и понятие о социальной справедливости.

Социальная несправедливость возникает как порождение главным образом двух явлений:

2. Во-первых, правящая “элита” — умышленно или бездумно — стоит на вседозволенности в отношении остального общества, в основе которой лежат завышенные самооценки свойственного ей массового скудоумия, нахватавшегося каких-то знаний и практических навыков больше, чем основная масса населения. Поэтому “элита” воспринимает не-“элиту” в качестве второ- и третьесортных людей, с которых хватит и того, что она оставит им после удовлетворения потребностей своей расточительной скупости.
3. Во-вторых, общественное объединение труда — это и обмен продуктов разнокачественных частных видов деятельности в соответствии с общественными потребностями и развитием культуры. В этом продуктообмене участвует и продукт управленческого труда: качество управления (уровень и динамика общественного потребления в разных социальных группах — одна из сторон качества управления) и средства его обеспечивающие. Все продукты в продуктообмене имеют цены, хотя бы скрытые от глаз общества, например, в «накладных расходах» бухгалтерий. Поскольку большинство общества, лишённое Знания, зависит от монополии образованной “элиты” на обеспечение качества управления достаточно высокого уровня, то “элита” реализует свои “элитарные” амбиции, предъявляя обществу монопольно высокую цену на продукт управленческого труда.

Первичная монополия “элиты” на Знание делает возможным установление ею вторичной монополии на более высокий уровень потребления в семьях, принадлежащих сфере управления. “Эли­тарная” клановая вседозволенность переводит возможность монопольно высоких цен, обусловленную монополией на Знание в реальность жизни.

Монополия на Знание и производная от неё монополия на высший уровень жизни могут быть узаконены в большей или меньшей степени. В зависимости от этого “социология” классифицирует общественно-экономические формации: рабовладение, феодализм, капитализм, “социализм”, но очевидно, что кроме толпо-“элитаризма” под разными названиями в истории нынешней глобальной цивилизации ничего не было.

В.Г.Белинский дал определение толпы как собрания людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету. Общность предания является фактором социальной организации, сплачивающим толпу воедино и позволяющим управлять ею через авторитеты предания, вождя-основоположника, вождей-наслед­ни­ков и верных толкователей. Предание может быть сколько угодно преднамеренно и непреднамеренно изолгано по сравнению с тем, что было и есть в жизни на самом деле. Разные предания сплачивают разные толпы. Разрушение авторитета предания или самого предания обращает толпу — всё бездумное и превозносящееся в самомнении о своей интеллектуальной мощи — в сброд —это строгий термин, если толпа не начинает рассуждать самостоятельно по совести, обретя методологическую культуру мышления.

«Рассуж­дение» по авторитету — интеллектуальное иждивенчество — главное качество толпы. В нём проявляется стремление толпы жить чужим умом и готовыми рецептами, которые раздают подсунутые ей авторитеты от “элиты”. Своим умом решать свои же проблемы — жить по-людски — толпа не желает и, разочаровавшись в одних вождях, немедленно начинает ожидать новых авторитетных вождей. Благодаря своему бездумью толпа следует за вождём страстно, т.е. безответственно, неусомнительно веря в правоту вождя.

Это порождает бездумную вседозволенность толпы. Мафия, стоящая на предумышленной вседозволенности, представившая толпе вождя и пасущая его, фактически ведёт толпу за вождем-провокатором куда ей угодно. Также бездумная толпа участвует в общественном объединении труда, не интересуясь ответственно в нём ничем, даже своим частным делом. Это даёт возможность организовать толпу или сброд в структуры некоего разобщённого, дезинтегрированного «робота»-автомата (биоробота, поскольку он состоит из людских элементов, из людей), в составе которого толпа способна и к созиданию, и к разрушению, к добру и ко злу. Но созданное таким образом — непрочно потому, что не выстрадано ни умом, ни сердцем созидателей и не передано уму и сердцу потомков и не осознано ни как добро, ни как зло. Находясь в структурах дезинтегрированного биоробота, программа действий которого размещена в памяти множества бездумных по совести людей, толпа не перестаёт быть толпой ни в парламентах, ни в профсоюзах, нигде.

Толпо-“элитарная” система это — иерархия парных отношений типа «это не твоего ума дело!», «знай своё место!» (об этом обычно напоминают другим те, кто сами не видят своего реального места) — «я человек маленький», «наше дело — телячье», связывающих подавляющее большинство членов общества.

То есть толпо-“эли­таризм” держится на общественно признанных вседозволенности меньшинства и праве для всех на бездумность и бесчувственность к происходящему вокруг.

Общественная необходимость в повышении качества управления в дальнейшем неизбежно приведёт к расширению социальной базы сферы управления до границ всего общества путём предоставления реально равного, а не декларируемого доступа к сколь угодно высокому образованию выходцам из всех социальных групп.

Это обязательно приводит к устранению узаконенной наследственной “элиты”, но не разрушает толпо-“элитарной” структуры общества, поскольку “элита” — это образ жизни, мировоззрение, хранимое кланами; а кланы — это мафия.

В толпо-“элитарной” социальной системе фактически имеется одна рыхлая толпа и в ней иерархия мафий — клановых систем, помыкающих иерархически низшей толпой, но которые допускают в свои ряды и новичков, ранее к ним не принадлежавших, если те достаточно настойчивы в своём “элитаризме”. “Эли­тар­ное” самосознание и самосознание мафиози проявляются в одном, общем для них: в организованной вседозволенности по отношению к окружающим — разница только в правилах “хорошего тона” при осуществлении вседозволенности или же их отсутствии.

“Элита” — тоже толпа, единственно допущенная к образованию, вследствие чего возомнила себя элитой, но ещё более безответственная, чем народные массы, которые она считает толпой. «Мафия» в буквальном смысле слова — якобы не существующая социальная категория. В толпо-“элитарном” обществе некоторые мафии предумышленно поддерживают толпо-“элитарную” организацию общества, в большей или меньшей степени, блокируя интеллектуальную деятельность толп, не принадлежащих к мафии, и развращая общество благословением принципа вседозволенности.

Человечество — биологический вид, и судьба его может быть только такой, как и у других биологических видов: либо это тупиковый путь эволюции — и тогда смерть человечества, весьма мучительная; либо продолжительное существование, в ходе которого человечество исчерпает свой генетически обусловленный потенциал развития и займет устойчивое место в биосфере, создав условия для её дальнейшей эволюции; либо исчезнет, выполнив возложенную Свыше на него миссию.

Толпо-“элитарная” организация опасна и неизбежно может привести в недалёком будущем к самоуничтожению современной культуры, возможно, вместе с самим человечеством “разумным” и с разрушением современной биосферы и даже более того.

Механизм этого самоуничтожения прост и без ядерной войны. Гармония биосферы — это гармония «поедания одних другими». В ней ни один биологический вид не может потреблять больше, чем ему обеспечивает продуктивность биосферы и процессы обмена веществом и энергией между биосферой и “неживой” природой. Фактор ограниченной продуктивности биосферы по всем её пищевым цепям, подчинённый энергетическим и информационным ритмам Космоса, поддерживает колебания численности всех видов организмов в некоторых пределах, необходимых для устойчивости эволюции. Наиболее прожорливые и сверх меры плодовитые популяции истребляются голодом и внутривидовой конкуренцией. К этому остаётся добавить, что ни одна особь ни одного вида не может превысить меру сытости и взять из природы больше чем ЕЙ жизненно необходимо. Уровень потребления и перечень потребностей особей любого вида в расчёте на весь их жизненный цикл постоянны в статистическом смысле.

Предпосылки к изменению ситуации возникли с появлением Человека Разумного: перечень его потребностей изменялся в ходе исторического процесса. «Человек Разумный» — единственный вид в биосфере, который сам определяет некоторую часть своего перечня потребностей и сам выбирает меру и способы изъятия из природы признанных им необходимыми для жизни веществ и энергии. Причём делать он это может либо обдуманно ответственно, либо исходя из обдуманной или бездумной вседозволенности.

И ситуация качественно изменилась, когда с XIX века человеческая культура, исходящая из общественно признанной вседозволенности правящей “элиты”, стала решающим фактором планетарной локализации, оказывающим давление, разрушительный гнёт на биосферу Земли, частью коей является сам человек.

В толпо-“элитарных” социальных системах действительно как массовое явление в общественном мировоззрении существует социальная зависть к потребляющим больше реальных и мнимых благ и обладающим временем, которое они вольны использовать по своему усмотрению, а не подневольно. В общественной деятельности эта зависть выливается в неразборчивость в средствах в ходе гонки потребления без ограничений всего и вся. Вся толпа, участвующая в этой гонке — и “элита”, и “чернь” — бездумно следуя безудержным капризам моды и ориентации на первенство чувственных наслаждений без меры в жизни “человека”, бессмысленно перемалывают в ней человеческие (мате­ри­альные и духовные), а также природные ресурсы.

Перечень “насущных”, “жизненно необходимых” потребностей “пра­­вящей” “элиты”, лидирующей в гонке потребления, всегда превосходит достигнутый обществом уровень производства.

Гонка потребления в толпо-“элитарной” системе — внутривидовая конкуренция на уничтожение слабых, как и любая другая внутривидовая конкуренция в биосфере. Поэтому в ней выживают наиболее сильные и безжалостные человекоподобные хищники и паразиты и люди, поднявшиеся в одиночку или сообща из толпы до человечности, на дальнейшее развитие которых закономерности, свойственные животному миру, уже не оказывают решающего влияния.

Такие явления, как рабство, крепостное право, сословный строй в условиях толпо-“элитаризма” сдерживали гонку потребления, жёстко ограничивая возможности “низов” общества приобщиться к “элите”, потребляющей по неуёмной потребности, но капитализм снял эти ограничения, поскольку это абсолютно торговый строй, а деньги в нём «не пахнут» и сметают всё на своём пути (вопрос только в их количестве и кому и как сунуть в лапу), они могут смести и капитализм, и его “демократию” гражданского общества. По этой причине толпо-“эли­тар­ное” человечество, освободившись от сдерживающих факторов сословного строя, от всех животных биосферы отличается всего лишь одним: оно в принципе ненасытно и потому антиприродно (в терминологии материализма) и осатанело (в более полной терминологии религий).

Эта осатанелость обращает научно-технический “прогресс” в орудие изощрённейшего самоубийства человечества, поскольку ускоряет “прогресс” сверх меры безопасности планеты. Толпо-“элитарная” технократическая (т.е. подвластная, подневольная неуправляемому ею развитию техники) цивилизация ненасытна в принципе в потреблении материальных и нематериальных благ в угоду не более чем сиюминутному сладострастию безмозглых, охочих до чувственных наслаждений или “общественного признания” (паблисити). По отношению к биосфере она является интеллектуально вооружённым паразитом-самоубийцей. Паразит-самоубийца убивает того, на ком он паразитирует и погибает при этом сам. Технократическая цивилизация имеет тенденцию по мере развития техники и роста её энерговооружённости нарушать устойчивое течение всё более и более обширных природных процессов, превышая меру безнаказанного потребления природных ресурсов.

Пока же толпа-“чернь” — основная часть населения — не может жить по-человечески^[12], поскольку не имеет для этого теоретических знаний и практических навыков и главное — свободного времени: всё занято работой, “отдыхом” у телевизора или вокруг бутылки и восстановлением сил для нового трудового цикла. Толпа-“чернь” — невольница сферы производства. Толпа-“элита” также не живёт по-человечески, поскольку её семьи заняты псевдодеятельностью и гонкой потребления без меры и развлечениями в сладострастии. Она — невольница сферы потребления. Толпо-“элитаризм” — “элитарно”-невольничий строй.

Сейчас человечество нуждается в переходе от технократической цивилизации, в которой человек низвел себя до невольника техники, невольника биологических инстинктов и страсти к расточительному потреблению, к иному типу цивилизации, в которой он мог бы проявить свою человечность и поставить вседозволенность в состояние невозможности. Итак, речь сейчас может идти о двух возможностях:

1. Либо человечество освоит свой генетически обусловленный потенциал, перестав осознанно лгать себе же, покончит со вседозволенностью в себе и ладно войдёт в иерархию Мироздания.
2. Либо способность лгать себе же и самообольщаться этой ложью погубит толпо-“элитарное” сборище человекоподобных недолюдков, возомнивших, что они и есть биологический вид Человек Разумный.

4. Виды власти

Прежде чем говорить о видах власти нужно понять, что такое полная функция управления. Ведь власть это — осуществимая способность управлять. Управлять можно по полной функции (в полной мере, данной человеку Свыше как высший талант) и участвовать в управлении на частных этапах полной функции управления.

Полная функция управления — это своего рода пустая и прозрачная форма, наполняемая содержанием в процессе управления. Она описывает преемственные этапы циркуляции и преобразования информации в процессе управления.

Это — система стереотипов отношений и стереотипов преобразований^[13] информационных модулей, составляющих информационную базу управляющего субъекта (управленца), моделирующего на их основе поведение (функцио­ниро­ва­ние) объекта управления (или моделирующего процесс самоуправления) в той среде, с которой взаимодействует объект (а через объект — и субъект).

Содержательным фрагментом полной функции управления является целевая функция управления, т.е. концепция достижения в процессе управления одной из частных целей, входящих в вектор целей (общий список выбранных целей). Концепции управления по отношению ко всем частным целям образуют совокупную концепцию управления.

Концепция управления является этапом полной функции управления. Полная функция управления (как и концепция упра­в­ления) — иерархически упорядоченная последовательность разнокачественных действий, включающая в себя:

1. Опознавание факторов среды (объективных явлений), с которыми сталкивается интеллект, во всём многообразии процессов Мироздания.
2. Формирование стереотипа (навыка) распознавания фактора на будущее.
3. Формирование вектора целей (списка целей) управления в отношении данного фактора и внесение этого вектора целей в общий вектор целей своего поведения (самоуправления) на основе решения задачи об устойчивости объекта управления в смысле предсказуемости его поведения в среде с учётом этого фактора.
4. Формирование концепции управления и частных целевых функций управления, составляющих в совокупности концепцию, на основе решения задачи об устойчивости в смысле предсказуемости поведения в среде (предсказу­е­мос­ти в той мере, какой требует управление с заданным уровнем качества).
5. Организация и реорганизация целесообразных управляющих структур, несущих целевые функции управления.
6. Контроль (наблюдение) за деятельностью структур в процессе управления, осуществляемого ими и координация взаимодействия разных структур.
7. Ликвидация существующих структур в случае ненадобности или поддержание их в работоспособном состоянии до следующего использования.

Пункты « 1 » и « 7 » всегда присутствуют. Промежуточные между ними можно в той или иной степени объединить или разбить ещё более детально.

В отношении общества полная функция управления распадается по специализированным видам внутриобщественной власти:

КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ВЛАСТЬ несёт на себе:

4. распознавание факторов, оказывающих давление среды на общество;
5. формирование векторов целей в отношении фактора, оказывающего давление;
6. формирование целесообразной, целенаправленной функции управления структурным и бесструктурным способами, т. е. концепции управления достижением цели развития общества.

Концептуальная власть — начало и конец всех контуров управления, высший из видов внутриобщественной власти. Она автократична, т.е. самовластна по своей природе и игнорирует “демократические” процедуры общества, не видящие её или не желающие признать её автократию^[14].

Главная проблема действительно демократического устройства общества не в способах и в сроках голосования. Главная проблема построения истинного народовластия — в построении такой организации жизни общества, при которой самовластье концептуальной власти доступно всем, в силу чего самовластье не может стать антинародным. Здесь корень демократии-народовластия.

ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ облекает концепцию в притягательные для широких народных масс формы. В условиях толпо­“элитаризма” содержание концепции может быть сколь угодно далеко от притягательности форм, в которых она предстаёт перед обществом.

ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ проводит концепцию в жизнь структурно и бесструктурно, опираясь на общественные традиции и законодательство.

ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ подводит под концепцию строгие юридические формы.

СЛЕДСТВЕННО-СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ следит за соблюдением “законности” в жизни общества.

Совокупность судебной, исполнительной, законодательной, иде­ологической власти не обеспечивает осуществления полной функции управления в жизни общества. Из этого следует, что, если никто из руководства общества, не говоря уж о большинстве его членов, не может вразумительно рассказать о концептуальной власти в этом обществе, о её деятельности, то такое общество не самостоятельно и реальным суверенитетом не обладает. Реальный суверенитет — контроль над всеми контурами общественного управления, что невозможно без устойчивого в преемственности поколений функционирования концептуальной власти.

Если концептуальная власть была в первобытные времена, если во времена языческих обществ её несло более-менее осознанно жречество, то с исчезновением язычества не было в обществе причин, чтобы она исчезла как общественное явление. Без неё управление в изменяющейся обстановке невозможно, а общества всё же управляемы и после исчезновения открытых для обозрения структур, несших неограниченную концептуальную власть. Следовательно, она могла только изменить формы своего существования.

Широкая смена в обществе в первое тысячелетие новой эры языческого политеизма иудо-христиано-исламским МОНОтеизмом, характеризующаяся подавлением язычества^[15] и исчезновением жречества из структуры национальных обществ, не может служить доказательством исчезновения концептуальной власти.

Это явление лишь свидетельствует о завершении процесса “сотруд­ни­чества” конкурирующих меж собой национальных иерархий социального знахарства установлением МОНОполии ОДНОЙ глобальной иерархии социальных знахарей (в прошлом — жрецов), успешно оседлавшей и загнавшей все остальные.

Исследования глобального исторического процесса свидетельствуют об управлении по полной функции обществами в глобальных масштабах и после “исчезновения” открыто обозримых жреческих структур, несших концептуальную власть.

Соответственно следует говорить не об исчезновении явления концептуальной власти, а лишь об изменении способов её существования в современном мире и о качестве глобального управления, достижимом при скрытных формах её деятельности.

Современный глобальный кризис управления производительными силами, поставивший человечество на грань как минимум глобальной катастрофы культуры, порождён Евро-Американской цивилизацией. Евро-Американская и Западно-Азиатская региональные цивилизации сложились после того, как исторически реальные иудаизм, христианство и ислам вытеснили языческие культы и в этих регионах исчезло национальное языческое жречество, более-менее осознанно несшее национальную концептуальную власть.

5. Способы управления

Управление может вестись структурным и бесструктурным способами.

Управление по полной функции (7 пунктов) включает в себя концепцию (функцию, путь) достижения выставленных концептуальной властью целей. Из целей составляется список целей, в котором цели упорядочены сверху вниз по их приоритетности. Этот список целей называется вектором целей.

Система (от греческого sysntema - целое, составленное из частей; соединение) — некое множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство и подчинённых достижению единой цели.

Примером замкнутой системы является — автомобиль с водителем. Автомобиль — объект управления. Водитель — система управления. Обратные связи на водителя от объекта управления и среды замкнуты через зрение, слух, осязание и вестибулярный аппарат водителя, а прямые — через его руки и ноги, воздействующие на исполнительные органы: руль, педали, рукоятку переключения передач, тумблеры и кнопки.

Структура (от латинского structura - строение, расположение, порядок) — совокупность устойчивых связей объекта управления и системы управления, обеспечивающих сохранение функциональных связей (т.е. самой себя) при различных внешних и внутренних изменениях.

Таким образом, водитель с автомобилем это пример не только системы управления, но и управленческой структуры: водитель — система управления, а автомобиль — объект управления. Между водителем и автомобилем существует постоянная прямая и обратная связь, устойчивая при различных внешних и внутренних изменениях. Внешними изменениями может быть окружающая среда (погода, дорожные условия…), а внутренними — отклонения приборов автомашины.

В процессе управления управляемая система (объект управления) и её часть — система управления — образуют структуру (5 пункт полной функции управления), подчинённую вектору целей (обусловленную им) и несущую концепцию управления и составляющие концепцию частные целевые функции. Качество управления обеспечивается при этом двумя факторами:

7. архитектурой структуры, т.е. функциональной нагрузкой её элементов (включая каналы информационного обмена) и упорядоченностью (организацией, иерархией) элементов в структуре;
8. характеристиками работоспособности, функциональной пригодностью самих элементов, входящих в структуру, для осуществления возлагаемых на них функций (своего рода «квалифи­каци­он­ным» уровнем элементов).

Система управления, может быть полностью размещена на объекте управления, либо какие-то её элементы могут быть размещены вне управляемого объекта по разным причинам. Частным случаем такого варианта является дистанционное управление, когда на объекте размещены преимущественно исполнительные элементы структуры, которые не жалко потерять или которые заведомо невозможно сохранить. Последнее часто имеет место по отношению к команде политиков, изображающих реальную власть, а также при употреблении роботов в опасной обстановке (хотя в толпо-“элитарном” обществе политики редко не представляют собой роботов — биороботов).

Если структура создаётся до начала процесса управления, и её архитектура и элементная база не изменяются в его ходе, то характеристики ошибки управления (вектора ошибки) определяются прежде всего соответствием архитектуры структуры выставленным целям (вектору целей): это даёт основание к тому, чтобы такой способ управления назвать структурным.

При управлении структурным способом происходит адресное распространение функционально ориентированной информации по элементам структуры, неизменной в процессе управления.

Примеры структурного управления в технике: управление самолётом при помощи автопилота, представляющего собой структуру разнородных элементов; командный состав любой воинской части, административный состав любого завода, института и т.п. также представляют собой структуру.

Бесструктурное управление возможно в сверхсистемах (суперсистемах), состоящих из множества аналогичных в некотором смысле друг другу элементов.

Под суперсистемой следует понимать множество элементов, хотя бы частично функционально аналогичных в некотором смысле друг другу. Аналогия предполагает возможность прямой замены одного элемента другим. Так общество людей является суперсистемой, поскольку все его элементы (люди) обязательно имеют общие качества.

Каждый из элементов суперсистемы обладает способностью запоминать проходящую через него информацию вероятностным образом и также вероятностным образом передавать информацию другим элементам, входящим в это множество; то есть во множестве могут протекать процессы прямого и обратного отображения. Поведение же элементов этого множества определяется их внутренним информационно-алгоритмическим состоянием. В совокупности это означает, что:

1. Все элементы самоуправляемы на основе информации их памяти.
2. Каждым из них можно управлять извне, поскольку они могут принимать информацию в память (по 1).
3. Они могут управлять другими элементами (по 1, 2), поскольку могут выдавать информацию из памяти другим элементам множества.

Циркулярное распространение информации (т.е. когда одна и та же информация проходит через множество элементов), подчинённое некоторым статистическим характеристикам и разного рода оценкам возможного течения событий, несёт в себе вероятностную предопределённость изменения информационного состояния памяти элементов множества. Вероятностно предопределённое изменение состояния памяти элементов ведёт к изменению статистических характеристик их самоуправления.

Если распространение информации в этом множестве и его последствия обладают устойчивой предсказуемостью в статистическом смысле (то есть порождает предсказуемую статистику явлений), то возможно бесструктурное управление этим множеством, а также и его бесструктурное самоуправление.

В таком множестве элементов, обладающих различным информационным состоянием их памяти, подчинённым статистическим закономерностям, существует вероятностная предопределённость и вероятность того, что циркулярное безадресное прохождение в среде информационного модуля определённого содержания приведёт к тому, что элементы множества на основе самоуправления сложатся в одну или более структур, ориентированных на некий, соответствующий указанному информационному модулю вектор целей в течение вполне приемлемого интервала времени, а ошибка в возникшем процессе управления не выйдет за допустимые пределы.

Другими словами: при бесструктурном управлении множество более или менее аналогичных один другому элементов вероятностно предопределённо порождает из себя замкнутые системы, отвечающие заданным управленцами целям и множеству допустимых ошибок.

Главное отличие бесструктурного управления от структурного: при бесструктурном управлении структура формируется не директивно-адресно до начала процесса управления, а возникает управляемо и вероятностно предопределённо в ходе процесса управления на основе преимущественно безадресного циркулярного распространения информации. Поэтому множество элементов, в котором протекает процесс бесструктурного управления, само является системой иерархически упорядоченных контуров прямых и обратных связей, архитектура которой меняется в ходе процесса управления. Также это множество элементов является средой, порождающей из себя структуры в процессе её самоуправления.

Бесструктурное управление в его существе — управление статистическими характеристиками множественных (массовых) явлений на основе господствующих над множеством элементов вероятностных предопределённостей хранения, распространения и переработки информации и их оценок.

Яркий пример бесструктурного управления — автобус без кондуктора с кассами. Цель управления: распространение билетов, взимание платы за проезд, оповещение об остановках. Всё это ложится на плечи пассажиров, поскольку в большинстве случаев трансляция в автобусах не работает, кроме того, водителю просто не следует отвлекаться от управления машиной: продавать билеты и объявлять остановки — помеха его работе. Концепция (путь, способ достижения цели) управления включает в себя: приём денег, их размен, выдачу сдачи, вручение билетов, контроль за тем, чтобы не было безбилетников «зайцев», и консультации пассажиров о том, где им надо выйти. Она же — обязанности кондуктора; их исполняет вся совокупность пассажиров автобуса, на основе информации их памяти. Этот пример показывает, что одна и та же цель управления может быть осуществлена структурным (кондуктор, хоть и один, но всё же структура) и бесструктурным способом. Здесь же виден и субъективизм в оценках качества управления, достигаемых при каждом из способов. Если вы хотите, чтобы максимальный процент пассажиров ехал с билетами и никто не ошибся в остановке, то кондуктор лучше. Если вас интересует доход с автохозяйства, то в случае, когда экономия на зарплате сокращённых кондукторов компенсирует убытки, возникшие из-за дополнительных «зайцев» и расширения штата контролеров — лучше ездить с кассами без кондуктора на принципе самообслуживания пассажиров.

6. Схемы управления

Выше мы дали определение управления: Управление — это упорядоченные действия, направленные на достижение целей в соответствие с располагаемыми ресурсами. Если пошире раскрыть, что за упорядоченные действия осуществляются в процессе управления, то определение понятия «управление» с позиции обмена информацией между объектом управления и средой, в которой находится объект и системой управления, будет следующим:

Управление — информационно-алгоритмический процесс — является отображением: из объекта и среды, окружающей объект управления, в систему управления объектом — обратные связи; и из системы управления объектом в объект и среду — прямые связи.

Обратные связи, по которым поступает информация о состоянии среды и положении объекта в ней — внешние обратные связи; а по которым поступает информация о состоянии элементов объекта и системы управления им — внутренние обратные связи. Аналогичным образом на внешние и внутренние подразделяются и прямые связи.

Объект, находящийся в среде, и система управления им, связанные друг с другом цепями прямых и обратных связей, далее будем называть замкнутой системой.

Все системы при структурном и бесструктурном управлении (и самоуправлении) строятся на основе одной из следующих схем управления и (или) их сочетании в объемлющей их системе.

Разные схемы управления обеспечивают для одних и тех же объектов в одних и тех же условиях различную гибкость реагирования на возмущающие воздействия и различный максимально достижимый уровень качества управления.

1. Программное управление. Внешние обратные связи после включения схемы в процесс управления в замкнутой системе отсутствуют: текущая информация о состоянии внешней среды и положении объекта в ней в системе управления не используется.

Управляющий сигнал является функцией времени и, возможно, информации, поступающей по каналам внутренних обратных связей. Учёт влияния на поведение объекта всех возмущающих воздействий производится на стадии проектирования и создания объекта и (или) системы управления им и программы управления. Уровень максимально возможного качества управления является функцией соответствия программы управления реальным условиям её реализации, поскольку замкнутая система не реагирует на реальное воздействие внешней среды. Гибкость поведения отсутствует.

2. Программно-адаптивное управление. Внешние обратные связи в системе есть. Управляющий сигнал является функцией реальных параметров внешней среды и замкнутой системы, информация о которых поступает по цепям внешних и внутренних обратных связей. Но в то же время управляющий сигнал является и однозначной функцией программы (закона управления) в том смысле, что одинаковой информации, поступающей по цепям обратных связей, всегда соответствует один и тот же управляющий сигнал. Эту тождественность реакции «вход — выход» можно понимать и в смысле соответствия статистических характеристик управляющего сигнала информации, поступающей по цепям обратных связей. Реакция системы на возмущение до некоторой степени гибкая в том смысле, что управляющий сигнал и реакция замкнутой системы на возмущения — функция этих возмущений.

В большинстве случаев возмущающее воздействие прямому измерению не поддаётся. Но даже если что-то и возможно измерить, то существует порог чувствительности средств измерения величин всех факторов, на основе информации о которых формируется управляющий сигнал. Информация при передаче искажается в некоторых пределах в самой системе. Системе управления требуется время на формирование и передачу управляющего сигнала. Средства управления также обладают ограниченным быстродействием. Сам объект управления обладает характеристиками инерции, и ему необходимо время, чтобы отреагировать на возмущающее воздействие, в результате чего возмущенное движение объекта также успевает набрать инерцию и требуется более мощное управляющее воздействие, чтобы вернуть объект к исходному режиму; но объекту необходимо время и для реакции на управляющее воздействие.

По этим причинам управляющее воздействие, соответствующее в некоторой мере вызвавшему его возмущающему воздействию, в программно-адаптивной схеме управления неизбежно запаздывает. Даже если мощность средств управления достаточна, чтобы полностью компенсировать возмущающее воздействие, она не может быть полностью использована вследствие того, что всегда имеет место фазовый сдвиг между возмущающим воздействием и компенсирующим его управляющим. По этой причине объект всегда находится под возмущающим воздействием факторов, реально учитываемых системой управления, не говоря уж о воздействии не учитываемых факторов: неопознанных, признанных мало влияющими, оказавшихся ниже порогов чувствительности средств измерения и т.п.

3. Управление по схеме предиктор-корректор. Оно строится на основе прогнозирования в самом процессе управления поведения замкнутой системы, исходя из информации о текущем и прошлых состояниях замкнутой системы и воздействии на неё окружающей среды. Прогнозная информация подаётся на вход программно-адаптивного модуля системы управления. Вследствие этого система управления реагирует не только на уже свершившиеся отклонения замкнутой системы от идеального режима, но и на те, которые только имеют тенденцию к осуществлению (в случае, если прогнозирование достаточно точное). Если программно-адаптивное управление замыкает прямые и обратные связи через уже свершившееся прошлое, то в схеме предиктор-корректор некоторая часть прямых и обратных связей замыкается через прогнозируемое будущее. Информация о свершившемся прошлом и о настоящем в схеме предиктор-корректор, кроме прогнозирования и выработки управляющего сигнала, также используется как основа для минимизации (периодического обнуления) в процессе управления составляющей ошибки, обусловленной накоплением с течением времени ошибок прогнозирования.

При условии достаточно высокой точности прогноза схема предиктор-корректор обеспечивает наиболее высокое качество управления за счёт того, что в ряде случаев сводит до нуля (при необходимости — до отрицательных величин: это — упреждающее управление) фазовый сдвиг между возмущающим воздействием и управляющим воздействием, обеспечивающим компенсацию возмущения. Это позволяет употребить ресурсы замкнутой системы на повышение запаса устойчивости управления и производительности замкнутой системы в отношении целей управления. При других схемах управления эти резервы не могут быть использованы или расходуются на компенсацию той составляющей отклонений от идеального режима, которая обусловлена фазовым сдвигом управляющего воздействия относительно возмущающего по сравнению с теоретическим случаем отсутствия фазового сдвига между возмущением и управляющим воздействием.

7. Средства управления

Управление это в первую очередь процесс распространения информации — процесс информационного воздействия на объект управления со стороны субъекта управления. Для такого воздействия на объект приняты средства управления — информационные и материальные. Средства управления, которые издревле практикуются управленцами-субъектами (взявшими на себя роль субъектов, осуществляющих общественное полновластие) по отношению к обществам, как объектам управления, (в том числе к толпе, и к “элите”) можно обобщённо выразить следующим образом, выстроив их по приоритетам сверху вниз:

1. Информация мировоззренческого характера, методология, осваивая которую, люди строят — индивидуально и общественно — свои “стандартные автоматизмы” распознавания и осмысления частных процессов в полноте и целостности Мироздания и определяют в своём восприятии иерархическую упорядоченность их во взаимной вложенности. Она является основой культуры мышления и полноты управленческой деятельности, включая и внутри-общественное полновластие.
2. Информация летописного, хронологического, характера всех отраслей Культуры и всех отраслей Знания. Она позволяет видеть направленность течения процессов и соотносить друг с другом частные отрасли Культуры в целом и отрасли Знания. При владении сообразным Мирозданию мировоззрением, на основе чувства меры, она позволяет выявлять частные процессы, воспринимая “хаотичный” поток фактов и явлений в мировоззренческое “сито” — субъективную человеческую меру распознавания.
3. Информация факто-описательного характера: описание частных процессов и их взаимосвязей — существо информации третьего приоритета, к которому относятся вероучения религиозных культов, светские идеологии, технологии и фактология всех отраслей науки.
4. Экономические процессы, как средства воздействия, подчинённые чисто информационным средствам воздействия через финансы (деньги), являющиеся предельно обобщённым видом информации экономического характера.
5. Средства геноцида, поражающие не только живущих, но и последующие поколения, уничтожающие генетически обусловленный потенциал освоения и развития ими культурного наследия предков: ядерный шантаж — угроза применения; алкогольный, табачный и прочий наркотический геноцид, пищевые добавки, все экологические загрязнители, некоторые медикаменты — реальное применение; «генная инженерия» и «био­технологии» — потенциальная опасность.
6. Прочие средства воздействия, главным образом силового — оружие в традиционном понимании этого слова, убивающее и калечащее людей, разрушающее и уничтожающее материально-технические объекты цивилизации, вещественные памятники культуры и носители их духа.

Хотя однозначных разграничений между средствами воздействия нет, поскольку многие из них обладают качествами, позволяющими отнести их к разным приоритетам, но приведённая иерархически упорядоченная их классификация позволяет выделить доминирующие факторы воздействия, которые могут применяться в качестве средств управления и, в частности, в качестве средств подавления и уничтожения управленчески неприемлемых явлений в жизни общества.

При применении этого набора внутри одной социальной системы это — обобщённые средства управления ею. А при применении их же одной социальной системой (социальной группой) по отношению к другой, при несовпадении концепций управления в них, это — обобщённое оружие, т.е. средства ведения войны, в самом общем понимании этого слова; или же — средства поддержки самоуправления в иной социальной системе, при отсутствии концептуальной несовместимости управления в обеих системах.

Указанный порядок определяет приоритетность названных классов средств воздействия на общество, поскольку изменение состояния общества под воздействием средств высших приоритетов имеет куда большие последствия, чем под воздействием низших, хотя и протекает медленнее и без “шумных эффектов”. То есть, на исторически длительных интервалах времени быстродействие растёт от первого к шестому приоритету, а необратимость результатов их применения, во многом определяющая эффективность решения проблем в жизни общества в смысле раз и навсегда — падает.

Глава 2
Культура, нация, цивилизация

1. Культура

Вид Человек Разумный самоуправляется (строит своё поведение), также как и многие другие виды биосферы (животные, птицы и т.п.) на основе врождённых и приобретённых инстинктов и рефлексов. Весь комплекс безусловных рефлексов и инстинктов генетически обусловлен, то есть, предопределён Создателем для каждого биологического вида.

Генетически обусловлена способность к формированию условных рефлексов. Сама же поведенческая информация, внешне выражающаяся как условный рефлекс, определяется воздействием среды обитания (география местности, климатические условия, другие особи и т.п.) в которой вырабатывается данный условный рефлекс только у особей, столкнувшихся непосредственно с этим воздействием.

Основой формирования условных рефлексов в животном мире является механизм, по всей видимости аналогичный предметно-образному (про­цессному) мышлению человека. Иллюстрацией этого положения являются опыты с обезьянами. Известны успешные попытки обучения обезьян, в результате которых обезьяны из карточек с изображениями выкладывали последовательности, которые можно было идентифицировать с простейшими поведенческими реакциями типа: «хо­чу банан», «дай пить», «дай банан, а не яблоко» и т.п. То есть это обучение некой системе иероглифической письменности, отражающей предметно-образное мышление человека. Возможность обучения указывает на некую идентичность процессов, лежащую в её основе. На основе подобного рода сравнений проявления условных рефлексов некоторых животных люди ошибочно делают вывод о существовании у высших видов животных «ума, подобного человеческому». В действительности у животных это просто работа образных стереотипов реагирования на одно и то же воздействие на их психику внешних раздражителей, приобретённых во время жизни. К «творчеству» животных эти условные рефлексы относить не правильно.

Неизвестны какие-либо поведенческие реакции представителей мира животных, основой чего мог бы быть механизм, аналогичный абстрактно-логическому (дискретному) мышлению человека. Способность к повторению членораздельной речи в животном мире встречается у птиц, но эта “членораздельная речь” не стала каналом информационного обмена в способных к ней биологических видах: мозги птичьи.