Бюллетень Европейского Суда по правам человека.
Российское издание.
N 2/2010
Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания Судья Анатолий Ковлер стал лауреатом Высшей юридической премии "Фемида"
Высший знак отличия премии - статуэтку Богини правосудия "Фемиды", изготовленную по эскизу известного российского скульптора академика Михаила Переяславца - судья Европейского Суда по правам человека от России Анатолий Иванович Ковлер получил в номинации "Россия и Европа" за глубокие исследования в области европейского права, активную просветительскую деятельность по распространению знаний о европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ее контрольном механизме.
Заметим, что ранее лауреатами Высшей юридической премии "Фемида" в номинации "Россия и Европа" становились Дитрих Байер, судья Федерального Верховного суда Германии, Ганс Кристиан Крюгер, заместитель Генерального секретаря Совета Европы, Ульф Франке, генеральный секретарь Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты, Микеле де Сальвиа, главный юрисконсульт Европейского Суда по правам человека.
На соискание Высшей юридической премии "Фемида" профессор Ковлер был представлен ученым советом Российской академии правосудия, а вручена награда ему была на торжественной церемонии в Московском театре "Новая Опера" Председателем Верховного Суда Российской Федерации Вячеславом Лебедевым.
В представлении подчеркнуто, что Анатолий Ковлер внес значительный вклад в разъяснение норм европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и правовых позиций Европейского Суда по правам человека. Он ежегодно выступает перед профессорско-преподавательским составом, студентами, аспирантами и слушателями Российской академии правосудия с глубоким анализом правоприменительной практики и основных постановлений, вынесенных Европейским Судом по жалобам против Российской Федерации. Это позволяет предотвратить типичные ошибки в российской судебной практике, мотивирующие граждан к обращению в Европейский Суд. Своевременная корректировка судебной практики позволяет, в конечном счете, экономить значительные средства федерального бюджета, отвлекаемые на выплату компенсаций заявителям, получившим поддержку Европейского Суда по правам человека.
Анатолий Ковлер регулярно читает лекции не только в России (в последнее время он выступил перед судьями, правоведами и правозащитниками в Москве, Санкт-Петербурге, Владимире, Екатеринбурге, Иркутске, Казани, Нижнем Новгороде, Омске, Перми, Саранске, Саратове, Туле, Ульяновске, Якутске), но и в других странах - университетах Франции, Италии, США, Бельгии, Греции, Швейцарии, Швеции, Великобритании.
Принципиальная позиция Анатолия Ковлера по ряду дел в Европейском Суде по правам человека, прежде всего по делу Илашку и др. против Молдавии и России, где он высказал мотивированное особое мнение, снискала ему авторитет в российских и международных судейских кругах.
Сегодня профессор Ковлер в расцвете творческих сил. Кстати и физических тоже, потому что его хобби - атлетическая гимнастика и туризм. А еще у него богатая коллекция чайного чугуна, в последнее время он увлекся и филателией. И он - заядлый книжник: редкие дни пребывания в Москве часто проводит у книжных развалов, недавнее его приобретение, которым он похвалился нашей редакции, последний роман Василия Аксенова о шестидесятниках "Таинственная страсть".
Анатолий Ковлер окончил престижный МГИМО, аспирантуру Института международного рабочего движения. Он доктор юридических наук, сфера научных интересов - конституционное право, проблемы демократии. В его творческом багаже такие издания, как "Демократия и участие в политике" (в соавторстве с В.В. Смирновым), "Исторические формы демократии: проблемы политико-правовой теории", "Политический маркетинг", "Избирательные технологии: российский и зарубежный опыт", "Кризис демократии?". А. Ковлер - автор уникальной монографии "Антропология права", сравнительно молодой отрасли правовой науки на стыке истории, теории права, этнологии, биоправа.
Профессиональная юридическая и научная деятельность профессора Ковлера тоже на высоком уровне. Он преподавал в престижных учебных заведениях России и за рубежом, участвовал в разработке важных законопроектов, в частности, Конституции России, был экспертом Конституционного Суда РФ, в совершенстве знает не только официальные языки Совета Европы - английский и французский - но и несколько других европейских языков, а его рейтинг в авторитетной интернетовской Википедии помечен пятью звездами.
Житейский и профессиональный девиз гражданина России, профессора права и судьи Европейского Суда Анатолия Ковлера вызывающе дерзок - из редко читаемой за пределами Италии "Божественной комедии" Данте Алигьери, "флорентийца родом, не нравами", изгнанного из родного города за "неправильные политические убеждения, в случаи поимки осуждаемого к сожжению на костре": "Здесь нужно, чтоб душа была тверда,/Здесь страх не должен подавать совета".
Наконец, Анатолий Ковлер один из старейшин Европейского Суда по правам человека: в 1999 году он был избран Парламентской ассамблеей Совета Европы на первый срок, в 2004 - переизбран на очередные шесть лет, которые должны истечь 1 ноября 2010 года, но не "истекут", потому что российские законодатели сделали ему своеобразный подарок - ратифицировали Протокол N 14 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. И теперь на профессора Ковлера распространяется правило ст. 21 этого протокола, и он останется судьей Европейского Суда еще два года, правда, последние в его европейской судейской карьере.
Уважаемый Анатолий Иванович, примите от нас и наших читателей искренние поздравления в связи со вручением Вам Высшей юридической премии "Фемида" и пожелания дальнейших творческих успехов.
По жалобе о нарушении статьи 2 Конвенции
Вопрос об эффективном расследовании
По делу обжалуется неадекватное расследование гибели сотрудника милиции, убитого на антикоммунистических демонстрациях в 1989 году. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции.
Агаке и другие против Румынии
[Agache and Others v. Romania] (N 2712/02)
Постановление от 20 октября 2009 г. [вынесено III Секцией]
Обстоятельства дела
Заявители - вдова и дети Агаке, сотрудника милиции, умершего в декабре 1989 г. от травм, причиненных антикоммунистическими демонстрантами в момент бегства четы Чаушеску. Через четыре дня прокуратура при окружном суде начала расследование, и свидетели опознали по фотографиям ряд лиц, избивших Агаке. В феврале 1999 г. окружной суд признал виновными четверых и оправдал пятого. В 2001 году Верховный суд отклонил кассационные жалобы, поданные обеими сторонами. Назначенные наказания не были исполнены (трое осужденных находились в Венгрии). В их отношении были выданы европейские ордера на арест; один из них не был передан венгерским властям, и последние отказались исполнять два других ордера.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции. Европейский Суд признал, что расследование было крайне сложным, но отметил, что разбирательство продолжалось свыше 11 лет и семь лет после вступления в силу Конвенции в отношении Румынии в июне 1994 г. Кроме того, в течение более чем трех лет после этой даты не принимались меры для завершения расследования и не совершались какие-либо процессуальные действия. Только в декабре 1997 г. прокурор при окружном суде предал суду пятерых лиц, подозреваемых в нападении и убийстве Агаке. Однако для того, чтобы расследование могло считаться эффективным, власти должны представить доказательства безотлагательности и тщательности. Государство-ответчик пыталось оправдать длительный период бездействия ссылкой на "общий социополитический контекст последствий революции 1989 года", за который, по их мнению, не могли нести ответственность органы, осуществлявшие расследование. Однако Европейский Суд на основании доказательств, имеющихся в деле, не смог установить, что бездействие властей было оправданным. Хотя из переписки между заявителями и властями в 1990 - 1992 годах вытекает, что следствие столкнулось с трудностями в связи с тем, что некоторые свидетели отказались от данных показаний, суды заслушали только троих свидетелей и двоих обвиняемых, основав свои выводы на показаниях, данных другими свидетелями на стадии следствия. В отсутствие других доказательств им следовало принять доказательства свидетелей, которые были выявлены, с целью установления фактов и личности нападавших. Наконец, Европейский Суд отметил, что трое лиц, осужденных за нападение, повлекшее смерть Агаке, не отбыли назначенное им наказание в виде лишения свободы, поскольку румынские власти не приняли необходимых мер для обеспечения их выдачи. Соответственно, уголовное разбирательство не осуществлялось с достаточной тщательностью. Таким образом, при конкретных обстоятельствах дела данное разбирательство не обеспечило надлежащего возмещения в связи с посягательством на ценности, воплощенные в статье 2 Конвенции.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить 25 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
По жалобе о нарушении статьи 3 Конвенции
Вопрос о запрещении бесчеловечного или унижающего достоинство обращения
По делу обжалуется переполненность в тюрьмах. По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции.
Орховский против Польши
[Orchowski v. Poland] (N 17885/04)
Постановление от 22 октября 2009 г. [вынесено IV Секцией]
(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 46 Конвенции.)
По жалобам о нарушении статьи 5 Конвенции
По жалобам о нарушении пункта 1 статьи 5 Конвенции
Вопрос о законности задержания или заключения под стражу
По делу обжалуется превентивное заключение педофила по мотивам социальной защиты. По делу требования статьи 5 Конвенции нарушены не были.
Де Схеппер против Бельгии
[De Schepper v. Belgium] (N 27428/07)
Постановление от 13 октября 2009 г. [вынесено II Секцией]
Обстоятельства дела
Девять раз отбыв наказание за акты педофилии, заявитель был вновь приговорен в 2001 году судом по уголовным делам к лишению свободы на шесть лет за изнасилование и развратные действия в отношении несовершеннолетних. В соответствии с законом о социальной защите от ненормального поведения, правонарушений и некоторых преступлений на сексуальной почве (закон о социальной защите) этот приговор предусматривал, что заявитель передается "в распоряжение правительства" на 10 лет после отбытия наказания. Это означало, что министр юстиции мог освободить его при определенных условиях или поместить его в превентивное заключение. С 2002 года власти пытались поместить его в психиатрическое учреждение для лечения. В тюрьме была организована предварительная терапия в целях подготовки его госпитализации. Однако все учреждения в ответ на обращение властей сообщили, что не могут принять заявителя, поскольку его опасность не снизилась. В 2006 году министр юстиции распорядился о помещении заявителя в превентивное заключение после истечения срока его лишения свободы. Его жалобы на это решение были отклонены.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 5 Конвенции. Тот факт, что лицо может быть помещено "в распоряжение правительства", не выглядит произвольным, поскольку он являлся частью приговора, вынесенного судом по уголовным делам в момент осуждения с целью защиты общества от определенных категорий опасных преступников. Принимая решение о превентивном заключении лица, помещенного "в распоряжение правительства", министр юстиции только определял условия применения приговора. В настоящем деле министр руководствовался законом о социальной защите. Его решение содержало подобное обоснование, подкрепленное заключением нейропсихиатра, которое, в свою очередь, опиралось на мнение тюремного психолога. Отсутствие долгосрочного специализированного стационарного лечения не было единственным основанием для этого решения. Однако оно имело решающее значение, поскольку, как прямо указал министр, курс лечения, специально адаптированного к ситуации заявителя, мог уменьшить степень его "опасности". Европейский Суд исследовал попытки властей обеспечить ему такое лечение. Поскольку специализированные публичные учреждения не могли его принять, начиная с 2002 года тюремные власти пытались поместить его в психиатрическое учреждение, но безуспешно. Таким образом, до принятия решения о превентивном заключении власти организовали в тюрьме по рекомендации специалистов предварительный курс лечения, являвшийся предварительным условием для принятия в специализированное учреждение. Однако принятие не представилось возможным, поскольку опасность заявителя не уменьшилась. Бельгийские власти, таким образом, не являются не исполнившими свою обязанность попытки обеспечения заявителю лечения, адаптированного к его состоянию, которое могло бы помочь ему вновь обрести свободу. Недостижение властями успеха в настоящее время может быть объяснено изменением состояния заявителя и тем фактом, что для учреждений, получивших соответствующий запрос, терапевтически не представлялось возможным лечить его на этой стадии. Однако этот вывод не освобождает государство-ответчика от его обязанности выступать с уместными инициативами с целью подбора в ближайшем будущем публичного или частного учреждения, которое могло бы осуществлять его лечение. В этой связи Европейский Суд отметил, что согласно закону о социальной защите заключенный, помещенный в распоряжение правительства, по истечении года превентивного заключения, установленного законным решением, вправе обратиться к министру юстиции по вопросу об освобождении. Такое ходатайство может подаваться с годичным интервалом.
Постановление
По делу требования статьи 5 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).
(См. Постановление Европейского Суда от 2 марта 1987 г. по делу "Уикс против Соединенного Королевства" [Weeks v. United Kingdom], жалоба N 9787/82; Постановление Большой Палаты от 28 мая 2002 г. по делу "Стаффорд против Соединенного Королевства" [Stafford v. United Kingdom], жалоба N 46295/99, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 42* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 42 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 5/2002.); и Постановление Европейского Суда от 11 мая 2004 г. по делу "Морсинк против Нидерландов", жалоба N 48865/99, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 64* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 64 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 10/2004.).)
По жалобе о нарушении подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции
Вопрос о содержании под стражей с целью высылки
По делу обжалуется длительное содержание под стражей (в течение почти четырех лет) иностранца, отказавшегося исполнять распоряжение о высылке. По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции.
Миколенко против Эстонии
[Mikolenko v. Estonia] (N 10664/05)
Постановление от 8 октября 2009 г. [вынесено V Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель - бывший военнослужащий советской и российской армии, проходивший службу на территории Эстонии. После восстановления эстонской независимости ему было отказано в продлении вида на жительство в этой стране. В 2003 году орган по делам гражданства и миграции обязал его покинуть страну. Поскольку он не выехал в установленный срок, а немедленная высылка была невозможна из-за отсутствия у него документов, административный суд поместил его в депортационный центр на основании закона об обязанности выезда и запрещении на въезд. Срок его содержания там продлевался каждые два месяца. Национальные суды исходили из того, что содержание заявителя под стражей было законным и было направлено на обеспечение его сотрудничества, и что длительность его содержания под стражей зависит только от него. В октябре 2007 г. административный суд отказал в дальнейшем продлении срока его содержания под стражей, которое являлось несоразмерным и при данных обстоятельствах неконституционным. Заявитель был освобожден из депортационного центра на следующий день.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 5 Конвенции. Содержание заявителя под стражей с целью высылки, по крайней мере, первоначально относилось к сфере действия подпункта "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции. Оно было чрезмерно длительным: более трех лет и 11 месяцев. Хотя власти принимали меры для выдачи ему документов, довольно скоро должно было стать ясно, что эти попытки обречены на неудачу, поскольку заявитель отказался от сотрудничества, и российские власти не проявляли готовности выдать ему документы в отсутствие подписанного им заявления или принять временные документы на выезд. Российские власти разъяснили свою позицию уже в июне 2004 г. Впоследствии, хотя эстонские власти принимали меры по урегулированию ситуации, имели место длительные периоды бездействия. Кроме того, высылка заявителя была фактически невозможной, поскольку по всем практическим вопросам требовала его сотрудничества, от которого он отказывался. Его дальнейшее содержание под стражей не могло считаться связанным с его высылкой, поскольку она была недостижима. Действительно, одно время эстонские власти могли обоснованно ожидать, что заявитель может быть выслан на основе соглашения Европейского Союза с Россией о реадмиссии, которое обязывало российские власти выдавать документы для выезда лицам, не желающим подвергнуться реадмиссии добровольно. Однако соглашение вступило в силу только в июне 2007 г., примерно через три года и семь месяцев после того, как заявитель был заключен под стражу. По мнению Европейского Суда, содержание заявителя под стражей в течение такого длительного срока не могло быть оправданным изменением правовых обстоятельств. После освобождения заявителя он был уведомлен о том, что он по-прежнему обязан соблюдать распоряжение о его выезде и отмечаться в органе по делам гражданства и миграции в определенные сроки. Таким образом, власти располагали иными средствами, помимо длительного содержания заявителя под стражей в депортационном центре, в отсутствие перспективы его высылки в ближайшее время. Поэтому основания содержания заявителя под стражей не являлись действительными в течение периода его содержания под стражей из-за отсутствия реальной перспективы его высылки и уклонения национальных властей от проведения разбирательства с надлежащей тщательностью.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним голосом "против").
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 2 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
По жалобам о нарушении статьи 6 Конвенции
По жалобам о нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции (гражданско-правовой аспект)
Вопрос о применимости к делу положений статьи 6 Конвенции
Вопрос о предварительном разбирательстве. Положения пункта 1 статьи 6 Конвенции применимы к делу.
Микалефф против Мальты
[Micallef v. Malta] (N 17056/06)
Постановление от 15 октября 2009 г. [вынесено Большой Палатой]
Обстоятельства дела
Сестре заявителя было отказано в защите гражданских прав в споре* (* Cпор возник по жалобе проживавшего ниже этажом соседа сестры заявителя, протестовавшего против привычки покойной сушить белье во дворе (прим. переводчика).), который был разрешен по существу в 1992 году. В 1985 году против нее было вынесено судебное предписание, после которого сосед подал материально-правовой иск. Она оспорила предписание в суде, который признал его недействительным, установив, что оно вынесено в нарушение принципа состязательности. Это решение было отменено по жалобе. В 1993 году она подала жалобу в порядке конституционного производства, ссылаясь на отсутствие объективной беспристрастности у председателя апелляционного суда по причине семейных связей с адвокатами противной стороны. В 2002 году, после смерти сестры, заявитель вступил в дело. В 2005 году жалоба была отклонена. В 2006 году заявитель подал жалобу в Европейский Суд. Постановлением от 15 января 2008 г. (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 104* (* Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 104 соответствует "Бюллетеню Европейского Суда по правам человека" N 7/2008.)) Палата Европейского Суда установила четырьмя голосами "за" и тремя голосами "против", что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с отсутствием беспристрастности апелляционного суда.
Вопросы права
(a) Предварительные возражения. Государство-ответчик оспаривало допустимость жалобы по трем основаниям: во-первых, заявитель не имел статуса жертвы, поскольку не являлся стороной разбирательства; во-вторых, заявитель не исчерпал внутренних средств правовой защиты; и, в-третьих, статья 6 Конвенции не применима к разбирательствам о предварительных предписаниях.
(i) Что касается статуса жертвы. Непосредственная потерпевшая скончалась во время конституционного судопроизводства, которое продолжалось свыше 10 лет в одной инстанции и было необходимым для исчерпания внутренних средств правовой защиты. В конституционной юрисдикции не было отклонено ходатайство заявителя о вступлении в разбирательство в качестве брата и наследника истицы, он также не был отстранен от поддержания жалобы. Кроме того, на него была возложена обязанность возмещения издержек в связи с разбирательством, возбужденным его сестрой, и поэтому можно считать, что он имеет наследственный интерес в их взыскании. Кроме того, дело затрагивает важные вопросы справедливого отправления правосудия и потому относится к сфере общего интереса. Заявитель, таким образом, имеет право на подачу настоящей жалобы.
(ii) Что касается исчерпания внутренних средств правовой защиты. В период, относящийся к обстоятельствам дела, в мальтийском законодательстве отсутствовало положение о возможности отвода судьи на основании связей дяди и племянника с адвокатом. Затрагивая эти вопросы перед национальными конституционными судами, которые отклонили возражение государства-ответчика о неисчерпании обычных средств правовой защиты и рассмотрели существо жалобы, заявитель в установленном порядке использовал доступные ему средства правовой защиты, которые по существу относились к фактам, обжалуемым в Европейском Суде.
(iii) Вопрос о применимости к делу положений пункта 1 статьи 6 Конвенции. Разбирательство относительно предписания и последующее оспаривание его справедливости представляли собой единую процедуру, связанную с существом жалобы, и не могут рассматриваться обособленно. Хотя предварительное разбирательство обычно не охватывается гарантиями статьи 6 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что среди государств-участников Совета Европы отсутствует консенсус по вопросу о применимости положений статьи 6 Конвенции к предварительным мерам, включая разбирательство о предписании. Такая позиция выработана также в прецедентной практике Суда правосудия Европейских сообществ. В чрезмерно длительных разбирательствах судебное решение о предписании часто равнозначно принятию решения по существу требования в течение значительного периода, а в отдельных случаях и постоянно. Отсюда следует, что часто предварительное и основное разбирательство затрагивает те же "гражданские права и обязанности" в значении статьи 6 Конвенции и влечет одни и те же последствия. При таких обстоятельствах Европейский Суд не находит допустимой автоматическую квалификацию разбирательства о предписании в качестве не влияющего на гражданские права и обязанности. Он также не убежден, что недостаток подобной процедуры будет обязательно устранен в рамках разбирательства по существу дела, поскольку любой причиненный тем временем ущерб может стать невосполнимым в отсутствие реальной возможности его возмещения, если не считать материальной компенсации. Таким образом, Европейский Суд полагает, что изменения прецедентной практики являются необходимыми. Статья 6 Конвенции является применимой, если оспариваемое право в основном и предварительном разбирательстве имеет "гражданский" характер в значении статьи 6 Конвенции, и временная мера может рассматриваться как эффективно определяющая указанное гражданское право или обязанность, независимо от ее продолжительности. Однако Европейский Суд признает, что в исключительных случаях соблюдение всех требований статьи 6 Конвенции не представляется возможным. В то время как независимость и беспристрастность суда или судьи являются в таких разбирательствах неотменяемой гарантией, другие процессуальные гарантии могут применяться лишь в той степени, в какой они совместимы с характером и целью указанной предварительной процедуры. В настоящем деле суть права, являвшегося предметом основного разбирательства, касалась использования соседями имущественных прав, то есть имеющих "гражданский" характер. Цель предписания заключается в определении того же права, которое оспаривается в рамках основного разбирательства и немедленно вступает в силу. Статья 6 Конвенции, таким образом, является применимой.
Постановление
Предварительные возражения отклонены (вынесено 11 голосами "за" и шестью - "против").
(b) Существо дела. В мальтийском законодательстве отсутствовала автоматическая обязанность судьи отказаться от участия в деле, в котором его беспристрастность могла быть поставлена под вопрос. Сторона разбирательства не могла отвести судью на основании родственной связи между судьей и адвокатом, не говоря уже о более отдаленной связи между дядей и племянником. Впоследствии мальтийское законодательство было изменено и в настоящее время допускает родственную связь в качестве основания для отвода. В отношении спора, лежавшего в основе дела заявителя, Европейский Суд учитывает, что тесные семейные связи адвоката противной стороны и судьи достаточны для того, чтобы объективно оправдывать опасения по поводу недостаточной беспристрастности состава суда.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (вынесено 11 голосами "за" и шестью - "против").
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Установление факта нарушения является достаточной компенсацией морального вреда* (* Европейский Суд компенсировал заявителю судебные издержки на сумму 2 000 евро (прим. переводчика).).
Вопрос о применимости к делу положений статьи 6 Конвенции
Вопрос об иске искателя убежища, о взыскании компенсации за отказ в предоставлении ему политического убежища. Положения пункта 1 статьи 6 Конвенции не применимы к делу.
Панджехейгалехей против Дании
[Panjeheighalehei v. Denmark] (N 11230/07)
Решение от 13 октября 2009 г. [вынесено V Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель являлся гражданином Ирана. В июле 1997 г. он прибыл с матерью и сестрой в Данию, где его мать обратилась с заявлением о политическом убежище, ссылаясь на то, что она является активным членом оппозиционной организации. Она также указывала на то, что за два года до этого заявитель, которому тогда было 14 лет, был заключен под стражу и подвергнут пыткам за участие в демонстрации совместно с ней. Власти отклонили заявление о политическом убежище из-за сомнений в достоверности утверждений матери, а ее жалоба в орган по делам беженцев была отклонена, так как последний счел ее описание предполагаемых событий недостоверным и противоречивым. По достижении совершеннолетия в 1999 году заявитель ходатайствовал о возобновлении разбирательства по поводу предоставления убежища, прежде всего со ссылкой на то, что разыскивается в Иране за политическую деятельность, и его двухлетнее отсутствие в стране будет воспринято с подозрением. Орган по делам беженцев отклонил его ходатайство в отсутствие существенной новой информации, заявитель был выслан. В 2003 году заявитель вновь въехал в Данию и обратился за предоставлением политического убежища на том основании, что по возвращении в Иран он был заключен под стражу и подвергался пыткам в течение почти двух лет. Его ходатайство было удовлетворено в 2004 году, после чего он привлек орган по делам беженцев к ответственности за причинение ущерба в связи с болью и страданиями, которые он предположительно претерпел вследствие отказа в предоставлении ему убежища в 1999 году. Его требование было в конце концов отклонено Верховным судом на том основании, что требование о компенсации с необходимостью влекло проверку законности решения органа по делам беженцев, и что возражения заявителя против решений органа фактически сводились к несогласию с его оценкой доказательств и окончательным решением о том, оправдывают ли обстоятельства дела предоставление убежища.
В своей жалобе в Европейский Суд заявитель жаловался на то, что решение органа по делам беженцев о его высылке в 1999 году нарушало статью 3 Конвенции, и что ему было отказано в доступе к правосудию в связи с требованием о компенсации в нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд напоминает, что решения о въезде, пребывании и высылке иностранцев не относятся к сфере пункта 1 статьи 6 Конвенции. Однако он признает, что при предъявлении иска к органу по делам беженцев заявитель уже не являлся искателем убежища, и что разбирательство о взыскании компенсации не имело отношения к его въезду, пребыванию или высылке. Он также отмечает, что его иск о компенсации представлял собой обычное требование о возмещении вреда, а не жалобу в рамках разбирательства о предоставлении убежища. Тем не менее его основные доводы в разбирательстве о компенсации сводились к тому, что решения органа по делам беженцев являлись необоснованными. Европейский Суд согласился с выводом Верховного суда о том, что, несмотря на наличие дополнительного финансового элемента, требование заявителя о компенсации было направлено в первую очередь и в значительной степени на оспаривание решений органа по делам беженцев. Соответственно, хотя предмет иска заявителя имел материальный характер, разбирательство было настолько тесно связано с предметом решений органа по делам беженцев 1999 года, что было неотличимо от процедуры, определяющей "решения относительно въезда, пребывания и высылки иностранцев".
Решение
Жалоба признана неприемлемой (не совместима с положениями Конвенции ratione materiae* (* Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).)).
По поводу соблюдения статьи 3 Конвенции. Ходатайство заявителя о предоставлении политического убежища в 1999 году было основано на его предполагаемом задержании и пытках вследствие его участии в демонстрации в 1995 году. Он не указал какой-либо иной политической деятельности, в которой он мог участвовать, и не ссылался на конкретные сложности взаимоотношений с иранскими властями в период между его освобождением и въездом в Данию в июле 1997 г. Это понимание соответствовало объяснению его матери о том, что в последний раз иранские власти вступали в контакт с семьей примерно через месяц после демонстрации. Имеет значение и то обстоятельство, что его мать имела действительный паспорт и 90-дневную визу и без проблем с властями покинула Иран с двумя своими детьми. Таким образом, заявитель не подтвердил, что в момент высылки в 1999 году имелись существенные и конкретные основания полагать, что по возвращении в Иран он подвергнется реальной угрозе пытки или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. Хотя фактически заявитель действительно подвергся жестокому обращению по возвращении, в 1999 году отсутствовали характерные признаки, которые могли бы позволить органу по делам беженцев предвидеть такое обращение.
Решение
Жалоба признана неприемлемой (явно необоснованной).
Вопрос о соблюдении права на доступ к правосудию
По делу обжалуется невозможность оспаривания миноритарными акционерами решений о ликвидации в судах после внесения записи в торговый реестр. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Кольхофер и Минарик против Чехии
[Kohlhofer and Minarik v. Czech Republic] (NN 32921/03, 28464/04 и 5344/05)
Постановление от 15 октября 2009 г. [вынесено V Секцией]
Обстоятельства дела
Благодаря изменениям, внесенным в 2001 году в Торговый кодекс, участники акционерных обществ приобрели право ликвидации компании и перевода всех ее активов любому акционеру, владеющему более чем 90% ее акций. Миноритарные акционеры имели право на получение компенсаций. Заявители являлись миноритарными акционерами компаний, в отношении которых на общем собрании были приняты такие решения. Они пытались оспорить решения в судах общей юрисдикции со ссылкой на допущенные нарушения, но во всех случаях им было отказано, поскольку Торговый кодекс не допускает рассмотрения судами общей юрисдикции вопросов законности таких решений, если передача имущества зарегистрирована в торговом реестре. Как миноритарные акционеры заявители не имели права на участие в разбирательстве в судебных органах, осуществляющих ведение реестра, которые, несмотря на то, что были уведомлены о разбирательстве в судах общей юрисдикции, не провели заседания и не отложили регистрационный процесс.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Право доступа заявителей к правосудию для оспаривания законности решений было ограничено, поскольку суды общей юрисдикции отказались рассматривать требования заявителей на том основании, что решения были зарегистрированы в торговом реестре. Это ограничение соответствовало национальному законодательству. Что касается вопроса о том, преследовало ли оно законную цель, Европейский Суд признает, что увеличение гибкости при определении компаниями состава своих акционеров и ограничение возможности обжалования их решений и передачи имущества могут рассматриваться как стимулирование торговли и экономического развития и содействие стабильности рынков. Соответственно, они представляют законную цель, отвечающую общему интересу. Что касается вопроса о пропорциональности, Европейский Суд отмечает, что соответствующие положения Торгового кодекса исключили дальнейшее рассмотрение по существу требований заявителей и лишили заявителей права участия в регистрационном процессе. Их интересы с точки зрения пункта 1 статьи 6 Конвенции, таким образом, не могли быть защищены в этом разбирательстве, и регистрация не была отложена до окончания рассмотрения их требований, несмотря на то, что они уведомили суд, осуществлявший регистрацию. Иные правовые средства, указанные государством-ответчиком, затрагивают обособленный вопрос денежного возмещения, и не подтверждено, что они могли обеспечить обсуждение вопроса о законности решения при обстоятельствах, сопоставимых с проверкой со стороны судов общей юрисдикции. Соответственно, не установлено, что доступ заявителей к правосудию был соразмерен законной цели укрепления стабильности предпринимательского сообщества путем исключения злоупотреблений правом обжалования решений.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Установление факта нарушения является достаточной компенсацией морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на доступ к правосудию
По делу обжалуется недостаточная судебная проверка решения об отказе в назначении на преподавательскую должность в конфессиональном университете по причине предположительно противоречащих вероучению взглядов заявителя. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Ломбарди Валлаури против Италии
[Lombardi Vallauri v. Italy] (N 39128/05)
Постановление от 20 октября 2009 г. [вынесено II Секцией]
(См. ниже изложение обстоятельств данного дела, жалоба по которому была рассмотрена в контексте статьи 10 Конвенции.)
Вопрос о соблюдении права на справедливое судебное разбирательство дела
По делу обжалуется неуведомление подсудимого или его защитника о дате апелляционного рассмотрения уголовного дела. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Максимов против Азербайджана
[Maksimov v. Azerbaijan] (N 38228/05)
Постановление от 8 октября 2009 г. [вынесено I Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель был осужден за тяжкие преступления, связанные с терроризмом, и приговорен к смертной казни (наказание было позднее смягчено до пожизненного заключения). Впоследствии, находясь в тюрьме, он подготовил жалобу в Верховный суд без юридической помощи, но не участвовал в заседании, предположительно в связи с неполучением повестки. Его жалоба была отклонена. После этого он подал жалобу, в этот раз при содействии адвоката, на пленум Верховного суда. Он и его адвокат не участвовали в заседании, предположительно вновь в связи с неизвещением. Жалоба была отклонена.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд не находит, что заявитель был надлежащим образом извещен о заседаниях Верховного суда, поскольку в отсутствие почтовых отметок не имеется данных о том, что повестки действительно были направлены заявителю или иным образом вручены ему. Отсутствуют сведения о том, что Верховный суд, приступая к рассмотрению дела в отсутствие заявителя, проверил, были ли повестки в действительности вручены. Поскольку прокурор присутствовал и выступал в заседании суда, в том время как заявитель не был в нем представлен, Верховному суду следовало принять меры для обеспечения его присутствия в целях поддержания состязательного характера разбирательства. Хотя в некоторых делах Европейский Суд заключал, что личное присутствие обвиняемого не имеет решающего значения в заседании апелляционного суда, где рассматриваются только вопросы права, дело заявителя отличается от дел, в которых обвиняемый был представлен адвокатами и имел возможность осуществлять свою защиту (см., например, Постановление Европейского Суда от 21 сентября 1993 г. по делу "Кремцов против Австрии" [Kremzow v. Austria], жалоба N 12350/86; и Постановление Европейского Суда от 19 декабря 1989 г. по делу "Камасинский против Австрии" [Kamasinski v. Austria], жалоба N 9783/82). Заявитель не имел никакой возможности осуществлять ее, поскольку не был уведомлен о заседании. Соответственно, разбирательство в Верховном суде и на пленуме Верховного суда не отвечало требованию справедливости.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).
В порядке применения статей 46 и 41 Конвенции. Государство-ответчик должно принять все меры для возобновления кассационно-апелляционного разбирательства (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя - "против"). Требования о возмещении ущерба не выдвигались.
Вопрос о соблюдении права на рассмотрение дела беспристрастным судом
По делу обжалуется отсутствие законодательной возможности отвести судью на основании родственной связи с адвокатом противной стороны. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Микалефф против Мальты
[Micallef v. Malta] (N 17056/06)
Постановление от 15 октября 2009 г. [вынесено Большой Палатой]
(См. выше.)
По жалобам о нарушении статьи 6 Конвенции (уголовноправовой аспект)
Вопрос о соблюдении права на разбирательство дела в разумный срок
По делу обжалуется длительность уголовного разбирательства против обвиняемого, отбывающего наказание в виде лишения свободы за границей. Жалоба признана неприемлемой.
Пассарис против Греции
[Passaris v. Greece] (N 53344/07)
Решение от 24 сентября 2009 г. [вынесено I Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель, греческий гражданин, отбывающий наказание в Румынии с ноября 2001 г. по приговору к пожизненному лишению свободы, подал румынским и греческим властям несколько ходатайств о переводе на основании Европейской конвенции о передаче осужденных лиц. Он желал быть переданным в Грецию для отбытия оставшейся части срока наказания, назначенного румынскими судами, отбытия наказания, назначенного греческими судами, и для участия в трех уголовных разбирательствах, возбужденных против него в Греции, которые были отложены или приостановлены после его осуждения в Румынии. Однако, хотя Бухарестский апелляционный суд удовлетворил ходатайство заявителя в декабре 2004 г., греческий министр юстиции отклонил все его требования, полагая, что он должен отбыть более длительную часть наказания в Румынии.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции.
(a) Что касается длительности разбирательства. Европейский Суд напомнил, что Конвенция о передаче осужденных лиц создает процессуальную основу передачи. Она не предусматривает обязанности государств-участников по удовлетворению ходатайств о передаче. По этой причине запрашиваемое государство не обязано приводить мотивы отказа в разрешении на конкретную передачу. Таким образом, ничто не обязывало греческие власти удовлетворять неоднократные ходатайства заявителя. Соответственно, нельзя полагать, что греческое государство несет ответственность в связи с задержками разбирательства в Греции, которые вытекали из того факта, что явка заявителя была невозможной в связи с отбытием им наказания в Румынии.
Решение
Жалоба признана неприемлемой (жалоба признана явно необоснованной).
(b) Что касается права доступа к суду. Что касается отказа в разрешении на передачу заявителя в Грецию с целью суда над ним, это не представляло собой вопрос доступа к суду, поскольку заявитель, которому были предъявлены уголовные обвинения, уже был предан суду с той разницей, что разбирательство было отложено в связи с его неявкой по причине отбытия наказания в Румынии. Таким образом, в конвенционном смысле заявитель не мог считаться жертвой нарушения его права на доступ к суду, особенно поскольку, как он указывал в своем обращении, от данной ситуации страдали потерпевшие от преступлений, так как не могли воспользоваться защитой правосудия в этом отношении.
Что касается того факта, что заявитель не мог отбыть наказания, назначенные ему в Греции, нельзя утверждать, что заявитель, в настоящее время отбывающий наказание в виде лишения свободы в Румынии по приговору румынских судов, является "жертвой" этого обстоятельства.
Решение
Жалоба признана неприемлемой (жалоба признана не совместимой с положениями Конвенции ratione personae* (* Ratione personae (лат.) - "ввиду обстоятельств, относящихся к лицу, о котором идет речь", критерий, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).)).
Вопрос о соблюдении права на рассмотрение дела судом, созданным
в соответствии с законом
По делу обжалуется участие народных заседателей в составе суда по уголовным делам в отсутствие достаточной правовой основы. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Панджикидзе и другие против Грузии
[Pandjikidze and Others v. Georgia] (N 30323/02)
Постановление от 27 октября 2009 г. [вынесено II Секцией]
Обстоятельства дела
Приговором 2001 года судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда, заседая в составе одного профессионального судьи и двух народных заседателей, признала заявителей виновными в государственной измене в форме заговора против конституционного порядка; один из них также был признан виновным в незаконном приобретении и хранении оружия. Они были приговорены к трем годам лишения свободы. В 2002 году судебная коллегия по уголовным делам, заседая в составе трех профессиональных судей, оставила приговор без изменения.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. До отмены этого института в 2005 году народные заседатели грузинского Верховного суда являлись представителями неюридических профессий, которые приглашались принять участие совместно с профессиональным судьей в рассмотрении уголовных дел по первой инстанции. Они исполняли эти обязанности в качестве гражданских. Хотя такой состав коллегии по уголовным делам, рассматривавшей настоящее дело, был предусмотрен действующим законодательством, этого недостаточно для вывода о том, что данный состав суда был "создан на основании закона". Возникает вопрос, имело ли исполнение народными заседателями судебных обязанностей достаточную правовую основу в национальном законодательстве. Два применимых документа, регулирующих исполнение обязанностей народными заседателями, - закон о статусе судей и закон о внесении изменений 1999 года - в момент оспариваемых событий были уже отменены и не были заменены другим документом. Коротко говоря, два народных заседателя, участвовавших в рассмотрении дела заявителей, осуществляли правосудие наравне с профессиональным судьей и с учетом их числа обладали большинством голосов, необходимых для разрешения существа уголовного обвинения. Поскольку осуществление ими судейских обязанностей основывалось на судебной практике, не имевшей достаточной правовой основы в национальном законодательстве, состав суда, в котором они участвовали, не являлся "судом, созданным на основании закона".
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить 2 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда* (* Из резолютивной части постановления следует, что такая сумма присуждена троим из четверых заявителей, то есть государство-ответчик уплатит в общей сложности 6 000 евро (прим. переводчика).).
По жалобам о нарушении подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции
Вопрос о соблюдении права на защиту через посредство защитника
По делу обжалуется отказ в доступе к помощи адвоката лицу, содержащемуся под стражей в полицейском участке, которое использовало свое право хранить молчание. По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции.
Даянан против Турции
[Dayanan v. Turkey] (N 7377/03)
Постановление от 13 октября 2009 г. [вынесено II Секцией]
Обстоятельства дела
В 2001 году заявитель был задержан и доставлен в полицейский участок в период операций против незаконной вооруженной организации "Хизбулла" ("Партия бога"). Он был уведомлен о праве пользоваться услугами адвоката и хранить молчание, что он и сделал. Он был заключен под стражу и обвинен в принадлежности к "Хизбулла". Суд государственной безопасности приговорил его к 12 годам и шести месяцам лишения свободы. Кассационный суд оставил приговор без изменения.
Вопросы права
По поводу соблюдения пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции. Заявитель жаловался на то, что он не пользовался юридической помощью во время содержания в полицейском участке. В соответствии с общепризнанными нормами международного права, которые принял Европейский Суд и положил в основу своего прецедентного права, обвиняемый при заключении под стражу имеет право на помощь адвоката, и не только в связи с допросом. Справедливость разбирательства против обвиняемого, содержащегося под стражей, требует получения им всего объема услуг, которые обычно связаны с юридической помощью. Адвокат должен иметь возможность беспрепятственно обеспечить основные аспекты защиты лица: обсуждение дела, организацию защиты, сбор доказательств, благоприятных для обвиняемого, подготовку допроса, содействие обвиняемому в его страданиях и проверку условий содержания под стражей. В настоящем деле не оспаривается, что заявитель не имел юридической помощи в период содержания под стражей в полиции, поскольку это не допускалось действовавшим в то время законодательством. Такое системное ограничение на основании применимых законодательных положений само по себе достаточно для установления нарушения требований статьи 6 Конвенции, несмотря на то, что заявитель хранил молчание на допросах при содержании в полицейском участке.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 1 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
По жалобам о нарушении статьи 8 Конвенции
Вопрос о соблюдении права на уважение личной жизни
Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств
По делу обжалуется неэффективность процедуры получения доступа к персональным досье, заведенным секретными службами в коммунистический период. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.
Араламбие против Румынии
[Haralambie v. Romania] (N 21737/03)
Постановление от 27 октября 2009 г. [вынесено III Секцией]
Обстоятельства дела
В 2002 году заявитель запросил Национальный совет по изучению архивов Секуритате (CNSAS) о том, подвергался ли он надзору в прошлом. В 2003 году он был уведомлен, что досье на его имя существовало, но поскольку архивы находятся в румынской службе разведки, необходимо дождаться передачи его досье этой службой. В 2005 году служба разведки передала CNSAS досье на имя заявителя. В 2008 году CNSAS указал, что дата рождения в досье не соответствует данным заявителя, и что требуется проверка. Через несколько дней CNSAS пригласил заявителя прийти и ознакомиться с досье, заведенным Секуритате (бывшая тайная служба коммунистического режима). Ему была выдана копия досье с пометками "начато 12 апреля 1983 г." и "дело микрофильмировано 23 июля 1996 г.". Записи свидетельствовали о том, что Араламби допускал отрицательные высказывания о политике и экономической ситуации. В деле также имелись принятое в 1979 году обязательство заявителя сотрудничать с Секуритате и официальные замечания о том, что он избегает работы в системе безопасности, и его следует подвергнуть наблюдению и контролю переписки.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. В контексте доступа к персональным досье, хранящимся в публичных органах, власти обязаны обеспечить лицам "эффективную и доступную процедуру" получения доступа ко "всей относимой и целесообразной информации". Национальное законодательство предусматривает право каждого румынского гражданина на доступ к персональным досье, хранившимся в Секуритате, и другим документам или информации о них. Румынская служба разведки и другие учреждения, хранящие эту информацию, были обязаны гарантировать право доступа к этим документам и направить их в CNSAS по требованию последнего. Таким образом, национальное законодательство формально установило административную процедуру получения доступа к документам. Что касается эффективности этой процедуры, следует отметить, что только в 2008 году заявитель был приглашен для ознакомления со своим персональным делом, то есть более чем через шесть лет после своего первоначального обращения в 2002 году и через пять лет после того, как CNSAS уведомил его о том, что досье о нем существует. Кроме того, только после того, как жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика, заявитель получил ответ на свое обращение. Из материалов дела следует, что дело заявителя было направлено в CNSAS в 2005 году. Хотя законодательство первоначально не предусматривало сроков на передачу дела, в соответствии с его изменениями 2006 года был установлен 60-дневный срок на передачу дел. Длительность указанной административной процедуры намного превысила срок, предусмотренный законом 2006 года. Кроме того, с учетом преклонного возраста заявителя Европейский Суд находит, что его интерес в установлении личной истории времен тоталитарного режима тем более являлся неотложным. Кроме того, Европейский Суд не усмотрел того, что количество переданных дел или недостатки архивной системы сами по себе оправдывают более чем шестилетнюю задержку удовлетворения требований заявителя указанными учреждениями. С учетом вышеизложенного государство не исполнило своего позитивного обязательства по обеспечению заявителю эффективной и доступной процедуры, позволяющей получить доступ к персональному досье в разумный срок.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 4 000 евро в счет компенсации причиненного материального ущерба и 2 000 евро в счет компенсации морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на уважение личной жизни
По делу обжалуется отсутствие в законодательстве требования о предоставлении газетами предварительного уведомления при публикации подробностей частной жизни. Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика.
Мосли против Соединенного Королевства
[Mosley v. United Kingdom] (N 48009/08)
[IV Секция]
Настоящая жалоба касается публикации в общенациональной газете и на веб-сайте газеты статей и видеокадров, посвященных участию заявителя в оргиях в нацистском стиле с проститутками. Отредактированный видеоматериал, который также был доступен на веб-сайте, демонстрировал участие заявителя в садомазохистских практиках, включая порку, с пятью женщинами. Заявитель не был предварительно проинформирован о намерении газеты опубликовать материалы. Он обратился за временным судебным предписанием после публикации с целью исключения доступа к видеоматериалу на веб-сайте. Заявление было отклонено на основании того, что материал уже получил широкое распространение, был просмотрен и, таким образом, более не являлся частным. В основном разбирательстве о нарушении неприкосновенности частной жизни Высокий суд вынес решение в пользу заявителя, сочтя, что единственный возможный всеобщий интерес в публикации мог иметь место при наличии в действиях заявителя нацистского аспекта, но доказательства этого отсутствовали. Заявителю было присуждено 60 000 фунтов стерлингов в счет компенсации вреда. Газета не обжаловала указанное решение. Жалоба заявителя в Европейский Суд заключается в том, что у газеты не было обязанности согласно национальному законодательству уведомлять его до публикации. По его мнению, предварительное предупреждение позволило бы ему обратиться за временным судебным предписанием, а судам - уравновесить конкурирующие интересы, защищаемые статьями 8 и 10 Конвенции, до публикации и нарушения неприкосновенности его частной жизни. Единственным эффективным средством правовой защиты для таких жалоб по статье 8 Конвенции было, таким образом, законодательное требование об уведомлении лиц до публикации.
Жалоба коммуницирована властям государства-ответчика в отношении статей 8 и 13 Конвенции.
Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни
По делу обжалуется раскрытие личности заявителя в решении, вынесенном в связи с его ВИЧ-положительным статусом. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.
C.C. против Испании
[C.C. v. Spain] (N 1425/06)
Постановление от 6 октября 2009 г. [вынесено III Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель, ВИЧ-положительный, был признан постоянно и полностью нетрудоспособным в 2002 году и требовал соответствующей компенсации, предусмотренной договором страхования жизни, заключенным в 2000 году. Когда страховая компания отказала в выплате, заявитель возбудил против нее гражданское разбирательство. Полные медицинские документы заявителя были приобщены к материалам дела. Считая это нарушением своего права на уважение личной жизни, он потребовал, чтобы его персональные данные были удалены из документов дела и решения совместно со ссылками на ВИЧ, и чтобы дело рассматривалось в закрытом заседании. Суд отклонил его требования, последующие жалобы заявителя были оставлены без удовлетворения.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Оспариваемая мера составляла вмешательство публичного органа в осуществление права заявителя на уважение его личной жизни. Это вмешательство было предусмотрено законом и являлось в достаточной степени предсказуемым. Его цель заключалась в обеспечении доступа другой стороны к медицинским документам, которые являлись предметом разбирательства. Суду был необходим доступ к информации для рассмотрения дела и его разрешения по существу. Таким образом, цель оспариваемой меры заключалась в защите прав и свобод других лиц и обеспечении беспрепятственного осуществления правосудия. Задача Европейского Суда заключается в определении того, имелись ли достаточные основания, оправдывающие раскрытие в решении национального суда полного имени заявителя и факта его заражения ВИЧ. Суд ограничил раскрытие личности заявителя в соответствии с законом по основаниям публичной политики и защиты прав и свобод. Имелась также правовая возможность ограничить доступ к решениям и определениям суда при наличии опасности вмешательства в право на уважение личной жизни или гарантии анонимности. Должностное лицо, ответственное за канцелярию, могло в таком случае принять решение о том, в каком объеме следует ограничить доступ к делу с учетом законного интереса лица, испрашивающего доступ. Заявитель просил об удалении его имени из материалов дела в связи с упоминанием состояния его здоровья. Было бы достаточно заменить его имя инициалами в общедоступных документах и решении. Это позволило бы избежать впоследствии проблемы доступа сторон, имеющих интерес в материалах дела и тексте решения (и определения указанного "интереса"). Даже испанский Конституционный суд опускает имена в некоторых своих решениях, и так же поступает Cтрасбургский суд. С учетом конкретных обстоятельств настоящего дела и необходимости особой защиты конфиденциальности информации относительно заражения ВИЧ, раскрытие которой способно оказать отрицательное влияние на личную и семейную жизнь заинтересованных лиц и их социальную и профессиональную ситуацию, указание в решении полного имени заявителя в связи с состоянием его здоровья не было оправдано какой-либо неотложной необходимостью.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 5 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на уважение личной и семейной жизни
Вопрос о соблюдении государством своих позитивных обязательств
По делу обжалуется невозможность ознакомления отца с выводами заключения о благосостоянии в рамках разбирательства по поводу опеки над его сыном. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.
Цурлакис против Греции
[Tsourlakis v. Greece] (N 50796/07)
Постановление от 15 октября 2009 г. [вынесено I Секцией]
Обстоятельства дела
В 2000 году заявитель и его жена разошлись по достижении их ребенком 11-летнего возраста. В 2001 году окружной суд признал право полной опеки за матерью ребенка. Апелляционный суд назначил обследование условий проживания, которое было поручено обществу благополучия детей. В 2005 году Апелляционный суд признал право постоянной опеки за матерью ребенка. После этого решения заявитель пытался получить копию заключения общества из материалов дела в Апелляционном суде. Однако заключение в деле отсутствовало. Общество сообщило заявителю, что не может удовлетворить его требование, поскольку заключение являлось конфиденциальным документом, подготовленным исключительно для Апелляционного суда. Заявитель обратился в службу омбудсмана, которая уведомила его, что общество не может предоставить ему копию заключения, поскольку он не направил свое требование через компетентного прокурора. Заявитель обратился к прокурору при суде по уголовным делам с просьбой поддержать его требование, но прокурор отказал.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Невозможность ознакомления заявителя с заключением общества благополучия детей после вынесения решения Апелляционным судом затрагивала осуществление его права на доступ к информации, касавшейся права на уважение личной и семейной жизни. Национальное законодательство об использовании заключений о благосостоянии являлось недостаточно ясным. Кроме того, информация, содержавшаяся в заключении, имела отношение к заявителю и его связи с сыном. Хотя Апелляционный суд принял во внимание, что интересам ребенка отвечает проживание с матерью, он признал, что заявитель испытывает большую привязанность к сыну. Таким образом, получение копии заключения могло позволить заявителю получить информацию о любых негативных выводах, которые могли повлиять на решение судей и при необходимости принять их к сведению с целью улучшения отношений с сыном в будущем. Кроме того, представляется, что заявитель также участвовал в подготовке заключения и, таким образом, имел законное право быть информированным о том, как представленные им подробности были проанализированы и приняты во внимание обществом. Фактический отказ властей в разрешении на раскрытие содержания заключения после окончания разбирательства в Апелляционном суде без указания причин составлял нарушение их позитивного обязательства по обеспечению эффективного соблюдения права заявителя на уважение его личной и семейной жизни. Власти были обязаны продемонстрировать, что имелись веские причины для отказа в раскрытии заинтересованному лицу заключения, содержавшего персональные данные, затрагивавшие его непосредственно. В настоящем деле ни компетентные органы, ни государство-ответчик не указали таких причин, хотя данное заключение по своей природе содержало информацию этого рода.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 5 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
По жалобам о нарушении статьи 9 Конвенции
Вопрос о соблюдении права на свободу религии
По делу обжалуется отказ зарегистрировать религиозную группу* (* Речь идет о регистрации в качестве местной религиозной организации, учредителями которой "могут быть не менее десяти граждан Российской Федерации, объединенных в религиозную группу, у которой имеется подтверждение ее существования на данной территории на протяжении не менее 15 лет... или подтверждение о вхождении в структуру централизованной религиозной организации того же вероисповедания..." (прим. переводчика).) на местном уровне, если она не существовала, по крайней мере, 15 лет. По делу допущено нарушение требований статьи 9 Конвенции.
Кимля и другие против России
[Kimlya and Others v. Russia] (NN 76836/01 и 32782/03)
Постановление от 1 октября 2009 г. [вынесено I Секцией]
Обстоятельства дела
Заявители были учредителями отделений Церкви саентологии в России. В 1994 году первый центр изучения дианетики (учение Церкви саентологии) был зарегистрирован как общественная организация. Впоследствии центру было отказано в перерегистрации, поскольку его цели носили "религиозный характер". Впоследствии власти отказались зарегистрировать в качестве местных религиозных организаций отделения, основанные заявителями, поскольку они не представили доказательств их существования в регионе в течение, по крайней мере, 15 лет.
Вопросы права
По поводу соблюдения требований статьи 9 Конвенции, истолкованной в свете статьи 11 Конвенции.
(a) Вопрос о применимости к делу положений статьи 9 Конвенции. Европейский Суд, прежде всего, отмечает отсутствие европейского консенсуса по вопросу о религиозном характере саентологического учения. Также в его задачи не входит решение вопроса о том, могла ли совокупность убеждений и связанных с ними практик рассматриваться как "религия" для целей статьи 9 Конвенции. Однако, поскольку российские власти были убеждены в религиозном характере отделений, Европейский Суд пришел к выводу, что статья 9 Конвенции применима к делу. Кроме того, учитывая, что религиозные сообщества традиционно существуют в форме организованных структур, и что жалоба заявителей касалась предполагаемого ограничения их права на свободное объединение с единоверцами, статья 9 Конвенции должна рассматриваться в свете статьи 11 Конвенции.
(b) Существо жалобы. Религиозная группа, не обладающая правоспособностью юридического лица, не могла иметь или осуществлять права, связанные со статусом юридического лица, в том числе владеть имуществом на праве собственности или аренды, иметь банковский счет, принимать работников и выступать истцом или ответчиком в суде, что имело существенное значение для осуществления права на исповедание религии. Кроме того, в соответствии с российским законодательством, только зарегистрированные "религиозные организации" имели право осуществлять определенные права, например, основывать места, предназначенные для богослужений, проводить религиозные обряды в общественных местах и производить, приобретать или распространять религиозную литературу. Соответственно, ограниченный статус религиозных групп не позволяет их членам эффективно пользоваться своим правом на свободу религии и объединения и, таким образом, представляет собой вмешательство в права заявителей, предусмотренные статьей 9 Конвенции. Вмешательство соответствовало национальному законодательству и преследовало правомерную цель защиты общественного порядка. Однако заявителям было отказано в регистрации религиозной организации не в связи с какими-либо предполагаемыми нарушениями с их стороны, но в результате автоматического применения законодательного требования о том, что религиозная группа должна существовать, по крайней мере, 15 лет. Основание для отказа в регистрации было, таким образом, чисто формальным и не было связано с фактической деятельностью заинтересованных религиозных групп. Власти не сослались на какую-либо "настоятельную общественную потребность" в таком ограничении или "относимую или достаточную" причину, оправдывающую длительный период ожидания, который религиозные группы должны пройти до получения правоспособности юридического лица. Оспариваемое ограничение было нацелено лишь на низовые религиозные сообщества, которые не могли продемонстрировать свое присутствие в данном регионе или связь с централизованной религиозной организацией. Таким образом, представляется, что лишь вновь возникшие религиозные группы, которые не являлись частью строго иерархической церковной структуры, были затронуты "правилом 15-летнего срока". Учитывая изложенное, Европейский Суд заключил, что вмешательство в свободу религии и объединения заявителей не может быть признано "необходимым в демократическом обществе".
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 9 Конвенции, истолкованной в свете статьи 11 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить по 5 000 евро первому и второму заявителям в счет компенсации причиненного морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на свободу религии
По делу обжалуется осуждение за отказ от призыва на военную службу на основании убеждений. По делу требования статьи 9 Конвенции нарушены не были.
Баятян против Армении
[Bayatyan v. Armenia] (N 23459/03)
Постановление от 27 октября 2009 г. [вынесено III Секцией]
Обстоятельства дела
Заявитель, член секты свидетелей Иеговы, признанный годным для военной службы, уведомил власти об отказе от военной службы по причинам своих убеждений, но изъявил готовность отбыть альтернативную гражданскую службу. Получив повестку о призыве в мае 2001 г., заявитель не явился и временно покинул место жительства из опасения принудительного привода. Ему было предъявлено обвинение в уклонении от призыва, и в 2002 году он был приговорен к двум с половиной годам лишения свободы. В период, относящийся к обстоятельствам дела, в Армении отсутствовал закон, предусматривающий альтернативную гражданскую службу для лиц, уклоняющихся от призыва в силу своих убеждений.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 9 Конвенции. Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что большинство государств - участников Совета Европы приняли законы об альтернативной гражданской службе для лиц, уклоняющихся от призыва в силу своих убеждений. Однако статья 9 Конвенции должна рассматриваться во взаимосвязи с подпунктом "b" пункта 3 статьи 4 Конвенции, который исключает из понятия "принудительный или обязательный труд" "всякую службу военного характера, а в тех странах, в которых правомерным признается отказ от военной службы на основании убеждений, службу, назначенную вместо обязательной военной службы". Соответственно, статья 9 Конвенции не может быть истолкована как гарантирующая право на отказ от военной службы по мотивам убеждений. В период, относящийся к обстоятельствам дела, Армения еще не признала право на отказ по мотивам убеждений, но приняла на себя обязательство признать такое право и помиловать всех осужденных за отказ на основании таких убеждений, позволив им отбыть альтернативную гражданскую службу после принятия соответствующего закона. Даже если с учетом вышесказанного заявитель мог приобрести законное ожидание того, что ему будет позволено отбыть гражданскую службу вместо отбытия лишения свободы, власти не могут считаться нарушившими конвенционные обязательства в связи с осуждением его за уклонение от призыва. Наконец, Европейский Суд отмечает, что Армения приняла закон об альтернативной гражданской службе в 2003 году, но его содержание и порядок применения не распространялись на дело заявителя.
Постановление
По делу требования статьи 9 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").
По жалобам о нарушении статьи 10 Конвенции
Вопрос о соблюдении права на свободу выражения мнения
По делу обжалуется привлечение к гражданско-правовой ответственности издателей сатирической статьи о рекламных методах производителя продуктов питания. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.
Кулись и Ружицкий против Польши
[Kulis and Rozycki v. Poland] (N 27209/03)
Постановление от 6 октября 2009 г. [вынесено IV Секцией]
Обстоятельства дела
Первый заявитель владел издательским домом, который публиковал еженедельный журнал с приложением для детей. Второй заявитель был главным редактором журнала. В приложении для детей была опубликована статья, содержащая критику рекламной кампании производителя картофельных чипсов, в которой популярный герой детских мультфильмов (Рекс) был назван "убийцей". Первая страница приложения содержала карикатуру, изображающую мальчика, держащего пакет с наименованием производителя и говорящего Рексу: "Не волнуйся! Я бы тоже стал убийцей, если бы съел эту дрянь!". Над карикатурой находился большой заголовок "Польские дети шокированы рекламой чипсов "Рекс - убийца"". Сама статья находилась на второй странице. Производитель чипсов возбудил в порядке гражданского судопроизводства дело о защите его неимущественных прав против обоих заявителей и добился принесения извинений, возмещения издержек и распоряжения, обязывающего заявителей осуществить выплату в целях благотворительности. Принимая указанное распоряжение, региональный суд нашел, что статья заявителей дискредитировала продукцию производителя путем использования крайне негативных слов, выражающих недовольство и отвращение. Жалобы заявителей были отклонены.
Вопросы права
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции. Единственный вопрос заключался в том, было ли вмешательство "необходимо в демократическом обществе" для защиты "репутации или прав иных лиц". Национальные суды сочли, что использование слова "дрянь" в карикатуре было призвано неоправданно дискредитировать продукцию производителя. Однако, по мнению Европейского Суда, национальные суды не придали достаточного значения доводу о том, что сатирическая карикатура была ответом на то, что заявители считали ненадлежащей рекламной кампанией, нацеленной на маленьких детей, в которой использовались слоганы, касавшиеся не только персонажа мультфильма, но также сексуального и культурного поведения, в едва ли приемлемой манере. Это явно вызывало вопросы всеобщего интереса. Кроме того, первоочередная цель заявителей заключалась не в том, чтобы опорочить качество чипсов, но чтобы повысить осведомленность о характере слоганов, используемых производителем, и их неприемлемости для повышения продаж. Наконец, при осуществлении своей обязанности распространять информацию и идеи по вопросам всеобщего интереса пресса имеет право прибегать к степени преувеличения или даже провокации. Хотя заявители использовали преувеличенное выражение, это являлось лишь реакцией на рекламную кампанию, которая продемонстрировала отсутствие щепетильности и понимания возраста и уязвимости детей. Таким образом, стиль выражения заявителей был мотивирован типом слоганов, на которые они реагировали, и в данном контексте не вышел за рамки, приемлемые для свободной прессы. В итоге основания, приведенные национальными судами, не могут рассматриваться как относимые и достаточные для оправдания вмешательства, которое было несоразмерно преследуемой законной цели.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить первому заявителю 7 200 евро в счет компенсации материального ущерба и 3 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на свободу выражения мнения
По делу обжалуется невозможность для журналиста попасть в Давос во время Всемирного экономического форума вследствие общего полицейского запрета. По делу допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции.
Гзелль против Швейцарии
[Gsell v. Switzerland] (N 12675/05)
Постановление от 8 октября 2009 г. [вынесено V Секцией]
Обстоятельства дела
Заявителем по делу выступает журналист и редактор журнала о здоровом питании. В 2001 году, в преддверии ежегодного Всемирного экономического форума (ВЭФ) в Давосе, различные организации антиглобалистов организовали собственную международную встречу. Заявителю, которому предложили написать статью об этих событиях и их влиянии на местные рестораны и отели, было отказано во въезде в Давос полицией, которая установила ряд мер безопасности после получения информации о планировании неразрешенных демонстраций и беспорядков. Заявитель обратился к властям с жалобой, которая была признана неприемлемой. Его последующие публично-правовые жалобы были отклонены Федеральным судом.
Вопросы права
