Филипп Боневитс
« РЕАЛЬНАЯ МАГИЯ »
1970
Перевод с английского К.Савельева
Оглавление
Вступление
Глава 1. Законы магии.
Глава 2. Развлечения и игры с определениями.
Глава 3. Парапсихология, апологетическая наука.
Глава 4. Мантра, мандала и мудра.
Глава 5. Чёрная магия, белая магия и живой цвет.
Глава 6. Заклинания плацебо, коммутатор и раздумья над объяснениями.
Глава 7. Фундаментальные схемы ритуала.
Глава 8. Разнообразные «-логии» для выгоды и развлечения.
Глава 9. Выводы и предложения для будущих исследований.
Глоссарий.
Артуру Эвелону,
Алестеру Кроули и
Эйлин Гэррит
Вступление
Вы не найдёте в этой книге того, что ожидаете найти; даже для меня она оказалась не такой, как я ожидал. Её смысл полностью раскроется лишь после того, как она устареет[1].
В наши дни почти все интересуются оккультизмом, и многочисленные шарлатаны и халтурщики не замедлили этим воспользоваться. Существует множество взаимообусловленных причин такого неожиданного интереса. Отчасти, это присущее человеку стремление к знаниям (а значит, и к власти); отчасти, пробуждение древних инстинктов во времена глобального кризиса; отчасти, неприкрытый страх перед современными технологиями и ощущение собственной беспомощности перед лицом тех «чудовищ», которых мы создали. Общее количество причин нынешней одержимости магией и экстрасенсорным восприятием (ЭСВ) стремится к бесконечности. Я не знаю все причины, да и не стремлюсь узнать.
Вот урок номер один для целеустремлённого человека (цель может быть гораздо более значительной, чем желание стать чародеем или мистиком): не бойтесь говорить «я не знаю» или «у меня недостаточно сведений». Такое признание не является признаком слабости и в конечном счете становится вашим величайшим преимуществом.
Если вы хотя бы поверхностно знакомились с литературой по магии, мистицизму и ЭСВ, то, наверное, заметили, что книги, посвящённые этим предметам, обладают определённым сходством. В них почти неизменно в разных пропорциях сочетаются два основных подхода к изложению материала. Для документального подхода характерен стиль «альбома вырезок» или «сборника рецептов», где перемешаны многочисленные предрассудки, научные предположения и примитивные ужасы. Второй подход можно назвать «путь к Спасению». Читателю сообщается, каким образом он может овладеть различными силами на пути к Просветлению. По сути дела, это религиозный, или теургический, подход. Греческое слово «теургия» первоначально означало «божественный промысел», но позднее стало известно как «использование магических средств для достижения религиозного спасения».
Кроме того, почти все подобные книги высоконравственны: их авторы изучают и интерпретируют предположительно природные феномены с религиозной и этической точек зрения. Поражает воображение обилие моральных предрассудков и даже фанатизма в этой области. Поскольку у нас преобладает христианская культура, большая часть доступных нам старых рукописей отражает именно христианскую точку зрения. Отсюда возникает всякая неразбериха, связанная с «проклятиями до десятого колена», демонами, таскающими ведьм за волосы, чародеями, которым необходимы христианские молитвы, чтобы их заклинания работали, утверждениями о порочности сексуальной магии и так далее. В сущности, это проявления того самого менталитета, который испокон веку отождествлял болезни с одержимостью демонами, а молнии — с любым богом, который в то время был в моде. Все индийские, китайские и арабские манускрипты, посвящённые магии, отражают религиозные воззрения их авторов. Даже работы современных парапсихологов и этнологов проникнуты тем, что Эшли Монтегю и другие называли «предрассудками современного поклонения Науке, как религии».
Как правило, эти книги написаны самозванными «экспертами», косвенно или открыто заявляющими о своём праве на распространение Абсолютной Истины. В своих сочинениях они часто провозглашают некие «вечные истины», которые тысячелетиями сохранялись некими тайными обществами или которые были открыты автору «высшими существами». Надо полагать, тайное общество не может выставлять свои принципы на всеобщее обозрение, иначе оно перестанет быть тайным, не так ли? А высшие существа, конечно же, обитают на ином плане бытия, но, к глубокому сожалению, с ними никак нельзя вступить в контакт... хотя они действительно проявили величайшую мудрость в выборе своих пророков, не правда ли?
Это весьма странная, хотя и почти всеобщая, тенденция. Человек, обладающий несомненным талантом в одной небольшой области оккультизма, мгновенно становится «экспертом» во всём, что хотя бы отдалённо связано с оккультными науками. После его смерти репутация и предположительная точность его пророчеств возрастают с поистине волшебной скоростью, и над его могилой возводится храм новой мини-религии. Всё когда-либо сказанное нашим пророком печатается и перепечатывается, а его ошибки благоразумно замалчиваются. Возьмём, к примеру, Эдгара Кейси, превосходного диагноста, обладающего телепатией, телекинезом, и бесподобного целителя. Он неожиданно начал изрекать пророчества на различные темы, от летающих тарелок и реинкарнации до возрождения Атлантиды (которая, по его предсказаниям, должна была подняться из океана в 1959, 1963, 1968, 1970 и 1972 гг., в зависимости от порядкового номера издания его книги). В результате последователи разочаровались в нём и усомнились даже в тех талантах, которыми он несомненно обладал.
Возможно, у вас уже возникает вопрос, к чему все эти разглагольствования? Может быть, я собираюсь продемонстрировать существенное отличие от своих предшественников? Совершенно верно! Действительно, я считаю эту книгу уникальной. Это первое истинно научное междисциплинарное исследование мировых схем оккультизма. Своим появлением на свет оно обязано методикам обучения, не существовавшим до начала этого десятилетия, и весьма неординарному складу ума, сформированному некоторыми необычными переживаниями.
В течение последних нескольких лет лучшие умы одного из славнейших университетов мира читали мне лекции, кричали на меня и проклинали на все лады. Сумев пережить эти сумасшедшие годы и сохранить при этом рассудок и индивидуальность, я получил в июне 1970 г. первую в мире степень бакалавра магии и тавматургии[2]. Совершенно неожиданно, в возрасте двадцати одного года, я оказался Авторитетом. С формальной точки зрения, я, безусловно, являюсь единственным в мире академически квалифицированным экспертом по магии, но само по себе, одно это звание мало что значит. В конце концов, новоиспечённый магистр юриспруденции не вполне готов к заседаниям в Верховном Суде (хотя такое назначение могло бы иметь интересные последствия); выпускник медицинского колледжа едва ли сможет провести операцию по пересадке сердца, а степень бакалавра искусств ещё не делает из человека Микеланджело. Степень бакалавра — это всего лишь начало. Она показывает, что студент готов к настоящему обучению.
Итак, являюсь ли я экспертом в чём бы то ни было? И если нет, то почему я пишу очередную книгу о магии, если рынок подобных изданий уже переполнен? То есть движут ли мною иные потребности, чем нужда в деньгах, неудовлетворённое честолюбие или желание «застолбить» своё особое положение в общественном мнении? Я не обладаю многими естественными и сверхъестественными талантами, зато мне повезло с другим даром, достаточно редким в паше время всеобщей специализации: способностью упорядочивать информацию и создавать схемы или «обобщения». Людей, обладающих универсальным складом ума, можно пересчитать но пальцам; единственный, кого я могу назвать сразу, это Бакминстер Фуллер, его уровень значительно выше моего. Можно сказать, я специализируюсь в том, чтобы не специализироваться ни на чём в особенности.
Как и всё остальное в жизни, это имеет свои преимущества и недостатки. Разумеется, я не могу работать один, поскольку должен вступать в контакт с десятками экспертов в различных областях знаний, чтобы заполнить пробелы в моих знаниях. Это означает (скажем прямо и покончим с этим), что в мире есть тысячи людей, гораздо лучше меня разбирающихся в конкретных небольших областях и аспектах оккультных наук. Зато междисциплинарный подход (использование данных и методов из различных наук и искусств) даёт мне свободу, о которой специалисты могут только мечтать. Выход за рамки теории и снятие мысленных запретов высвобождают бесконечный поток новых идей для исследования. По большей части, эти новые идеи и теории так и не находят реального применения, но то немногое, что остаётся после изучения, не может быть открыто иным способом. Выражаясь метафорически, я могу отступить назад и увидеть гобелены мысли там, где специалисты видят лишь переплетение случайных нитей (хотя, как уже было сказано, они могут различать эти индивидуальные нити гораздо лучше меня).
Уникальность моего метода и право называться «экспертом» заключается в том, что я впервые поместил оккультизм под линзы междисциплинарного микроскопа, расчленив и исследовав его по научной, по гибкой методике, и изложив результаты своих исследований простым, понятным языком. Этот последний аспект, в большей степени, чем любой другой, должен расстроить официальных учёных и оккультистов.
Но довольно самобичевания и самовосхваления! Скажу несколько слов о своих методах, целях и общих взглядах. Для простоты изложения они расположены по порядку, хотя этот порядок не обязательно соблюдается в книге.
Во-первых, я хочу обратить внимание на то, что это нетеургическая книга: если вы ищете спасения, просветления или мгновенной нирваны, то обратились не по адресу. Это книга о тавматургии, чей корень происходит от другого греческого слова, означающего «искусство и навыки работы с чудесным». Я собираюсь представить некоторые основные законы магии и проиллюстрировать их наглядными примерами. Однако примеров будет немного, так как на книжном рынке достаточно пособий по оккультизму, из которых вы можете выбрать наиболее близкие вашему сердцу и сравнить с моими находками. На самом деле одна из моих основных задач — обеспечение теоретической базы, в которой читатель может размещать свою информацию наиболее осмысленным и полезным способом. Лишь испробовав что-либо на собственном опыте, вы можете действительно поверить (или не поверить) этому.
Во-вторых, вы едва ли найдёте в этой книге хотя бы одну Абсолютную Истину. Это книга теорий, возможностей, вероятностей, гипотез, спекуляций и отдельных безумных догадок. Обычно я называю всё своими именами. Утверждения, в которых не используются определяющие наречия или прилагательные, имеют такой высокий индекс вероятности (от 95% и выше), что спор о них был бы напрасной тратой времени. Если вы не согласны с такими взглядами или с чем-либо ещё в этой книге, попробуйте сами! Если вы обнаружите доказательства моей неправоты, прошу вас, любыми средствами дайте мне знать об этом. Я всегда готов принять замечания, исправления и новую информацию (хотя отказываюсь принимать посылки, в которых что-то тикает внутри).
В-третьих, я никого и ничего не предаю, когда описываю принципы, известные как сакральные тайны. Алистер Кроули в «Теоретической и практической магии» говорит:
«В деле проповедования новых законов магии эти методы могут быть выгодно совмещены: с одной стороны, бесконечная искренность и готовность поделиться всеми секретами, а с другой стороны, неуловимое и устрашающее осознание того, что настоящую тайну невозможно поведать словами».
Приведу также цитату из «Психической самозащиты» Дион Форчун:
«Поскольку об эзотерических учениях уже многое известно и круг людей, причастных к оккультным наукам, расширяется с каждым днём, то, пожалуй, пора начать выражаться простым и ясным языком».
Заметьте, обеим цитатам более сорока лет!
Я могу сделать вас чародеем не в большей мере, чем учитель сценического мастерства может сделать вас сэром Лоуренсом Оливье. Настоящий результат достигается лишь при сочетании реальных талантов с годами упорного труда. Допустим, я могу научить вас запоминать реплики, накладывать грим, использовать сценический реквизит или раскованно держаться на сцене, но чтобы стать великим актёром, источник этого величия должен находиться внутри вас.
Существуют традиционные опасения по поводу того, что определённая информация может попасть в «дурные руки». Я обсуждал эту проблему со многими философами, учёными, мистиками и чародеями и пришёл к выводу, что такие опасения совершенно беспочвенны. По-моему, на вопрос о том, что из себя представляют «дурные руки», так и не было дано удовлетворительного ответа; обычно под этим подразумеваются люди с иными религиозными, философскими, культурными или политическими воззрениями. То же самое справедливо для любой области науки: технология изготовления ядерного оружия может попасть и в «дурные руки», а те самые знания, которые позволяют врачу лечить людей, можно использовать и для убийства. Более того, одержимость всевозможными тайнами всегда вызывала у меня недоверие. В её основе редко лежат альтруистические побуждения, и в конечном счёте она обычно используется для оправдания тирании. Тот, кто использует психическую силу во зло, чаще причиняет себе больше вреда, чем кому-либо ещё, поэтому для успеха в магической практике очень важно иметь уравновешенный взгляд на жизнь.
Наконец, информация, содержащаяся в таких книгах, как эта, должна как можно скорее стать доступной наибольшему числу людей, потому что (а) некоторые правительства, включая и наше, уже проводят обширные разработки в области методов психического контроля; и (б) наша планета пребывает в столь глубоком политическом и экономическом кризисе, что возникают сомнения, доживёт ли человечество в целом до 2000 г. Чтобы выжить, нам понадобится несколько «чудес»; введение небольших изменений едва ли ухудшит уже имеющуюся ситуацию, а скорее всего улучшит её. В западном мире развитие этики примерно на пятьсот лет отстаёт от развития технологии. Таким образом, новое обращение к гуманистическим и, если хотите, духовным ценностям жизненно необходимо. Но общество не примет новые идеи, если их нельзя будет доказать и применить на практике.
Я отказываюсь занимать позицию, наделяющую меня правом решать, что нужно знать другим людям, а что — нет. Я испытываю сильную неприязнь к различным организациям — религиозным, политическим или иным — пытающимся любыми способами утаивать знания от общества. Всякий человек, желающий получить образование в любой области знаний, должен иметь право доступа к информации. Таким образом, в этой книге содержится буквально всё, известное мне в достаточной степени, чтобы объяснить свои знания. Хотя в книге и говорится о самых элементарных вещах, её содержание позволит любому человеку развивать свои знания так глубоко, насколько ему заблагорассудится, путём простых логических выводов из усвоенного материала.
Одним из моих главных орудий исследования является малоизвестный принцип «бритвы Оккама», сформулированный епископом Уильямом Оккамом и гласящий: «Не приумножайте сущности больше надобности». Там, где подходят простые объяснение, интерпретация или гипотеза, вполне можно обойтись без замысловатых и туманных выражений. Если одна теория или догадка объясняет некоторые явления проще, чем другая, пользуйтесь ею! Я прекрасно сознаю, какой сокрушительный удар может нанести всеобщее применение этого правила в современной науке, не говоря уже о политике и религии, но всё равно буду пользоваться им. Только не говорите никому, ладно?
«Бритва Оккама» используется для отсечения усложнённых объяснений. Как вы, несомненно, уже обнаружили, оккультизм (древний, средневековый и современный) является, наверное, самой запутанной и туманной областью знаний в истории человечества. Оккультные схемы и принципы во всём мире образуют клубок, который почти невозможно распутать, даже с помощью бритвы.
Одна из главных целей моей книги заключается в исследовании этих старых принципов и попытке систематизировать их, то есть разобраться, соотносятся ли некоторые из них с другими областями человеческих знаний, в которых достигнута хотя бы некоторая ясность, и можно ли «перевести» их в термины, пригодные для изучения в современной лаборатории. Другая цель — вскрыть ошибки и явные подтасовки, в течение столетий сопровождавшие оккультные знания. «Оккультный» означает «тайный, скрытый». Что ж, отныне оккультное перестанет быть тайным, и завеса в храме будет разорвана[3] — задача, посильная лишь Дураку[4], ибо ангелы боятся и безмолвствуют.
Эта книга предназначена, во-первых, для широкого круга читателей, и лишь во-вторых, для научных и оккультных обществ. Я знаю, что учёные и оккультисты ещё сильнее рассердятся на меня, так как для них нет ничего более ненавистного, чем «популяризация». Тем не менее я собираюсь свести технический жаргон к минимуму (хотя и не смогу вовсе избежать его) и не стану скрывать своё невежество в том или ином вопросе за искусно сплетёнными фразaми. Любой термин, который я вынужденно использую, будет определён в тексте один или два раза и отдельно выделен в глоссарии; кроме того, он будет выделен курсивом, хотя курсив используется ещё и для усиления оттенков смысла. Длинные фразы по возможности будут сокращены. Если, избегая слов из 17 слогов, я упрощу объяснение до такой степени, что оно станет ошибочным, то, я полагаю, кто-нибудь любезно укажет мне на это. Я так же оставляю за собой право на ужасные каламбуры, игру метафорами, иронические преувеличения или преуменьшения и даже на игнорирование великого бога Словесности, если это позволит мне лучше донести свою мысль до читателей.
Некоторые решат, что мои ошибки вызваны иными причинами или даже (о, ужас!) что книга «ненаучна» из-за её легкомысленного стиля. Поэтому, чтобы отблагодарить моих многочисленных благодетелей, озадачить неверующих и показать, с какой ловкостью представители моей профессии умеют «переворачивать столы», я отмечу, что ещё до публикации моя рукопись подверглась тщательному изучению со стороны видных учёных и специалистов, а также некоторых меньших светил, представляющих разнообразные области науки и искусства. Каждому был задан вопрос: «Видите ли вы крупные ошибки, фактические или логические, которые относятся к вашей области знаний?». Каждый отвечал либо «нет», либо «да, вот они». Все эти люди проявили великодушие, доброту, мужество, жестокость и абсолютную безжалостность, за что я им бесконечно благодарен.
Отнюдь не все из них были «верующими». Некоторые возражали против самой концепции книги. Однако около 90% исправлений и дополнений были внесены в текст перед направлением рукописи в издательство. Неприемлемые предложения делились на две категории:
а) требование сносок и обширных цитат. Если бы я выполнил это требование, то на каждой странице появилось бы от пяти до десяти сносок либо приложение, равное по размерам самой книге;
б) вопросы, в которых рецензенты противоречили друг другу, либо абстрактное мнение рецензента отличалось от конкретного личного опыта автора.
Разумеется, даже после всех этих усилий в рукописи остались ошибки, ответственность за которые не несёт никто, кроме автора. В конце концов, я написал эту книгу. Однако если даже крупные специалисты не смогли заметить ошибку или сочли её незначительной для широкого круга читателей, то я определённо не должен чувствовать себя виноватым. Я сделаю всё возможное, чтобы исправить неточности в следующем издании. Далее в книге я не раз буду говорить о том, что не только ожидаю появления ошибок, но и хочу, чтобы вы нашли их.
И наконец, я хочу выразить глубокую признательность некоторым людям за их великодушное содействие и полезные советы. Поскольку многие из них не пользуются широкой известностью вне своего профессионального круга, я отмечу для читателей род их занятий и квалификацию. Лишь благодаря этим людям читатель может быть уверен, что книга, которую он держит в руках, точна по смыслу и научна по содержанию, насколько позволяет современное состояние человеческих знаний.
Аллен Ангофф — административный секретарь и заведующий Фондом парапсихологических исследований.
Д-р Марк Элтон Бартл — специалист в области криминологии, юриспруденции, археологии, иудизма, каббалы.
Д-р Лоуэлл Джон Бин — антрополог, специализируется в шаманизме.
Д-р Оуэн Чемберлен — физик, лауреат Нобелевской премии.
Люсенсиадо Хосе Феола — биофизик, парапсихолог. Президент Миннесотского общества парапсихологических исследований.
Д-р Джозеф Фонтенроуз — заслуженный профессор. Занимается мифологией, сравнительной теорией религий; учёный и джентльмен.
Д р Уонни Гурджин — специалист в криминологии, статистике, философии науки, социологии знаний, интерпретации символов.
Д-р Льюис Р. Ланкастер — занимается восточными языками и религиями; тантрами...
Преподобный Сигурд Т. Локкен — лютеранский священник и теолог.
Дональд Мак Куиллинг — физик, философ; президент Калифорнийского общества психических исследований.
Д-р Тельма Мосс — нейропсихиатр, парапсихолог.
Джон Реймонд — журналист, гипнотизёр, оккультист; мой друг.
Д-р Фрэнсис Израэль Регарди — вероятно, самый выдающийся западный специалист по оккультным наукам.
Миссис Элли Рейнольдс — психолог; книжный обозреватель и критик; мой друг.
Уильям Дж. Ролл — парапсихолог, специалист по феномену полтергейста.
Д-р Майкл Скрайвен — философ, парапсихолог.
Дональд Симпсон — изобретатель, художник, электронщик.
Аллеи Спаггетт — писатель, журналист, парапсихолог.
Уильям Тобин — химик, геолог, преподаватель.
Челси Куинн Ярбро — писатель, драматург, мим, критик.
Д-р Ханс Дж. Зуанг — невропатолог, врач.
Благодарю также Виктора Андерсона, Говарда Харрелсона и Ральфа Ойера, студентов-оккультистов; Чарлза Хиксона, компьютерного программиста и статистика; Памелу Стоквелл и Сьюзен Пирсон, печатавших рукопись; Джеймса Робсона, старого друга и соратника; Кэрол Тобин, обеспечившую необходимую поддержку; Джулию Вайнгроуд, поэтессу; персонал Калифорнийского общества психических исследований; в особенности, членов ордена Чародейских Искусств объединенной гильдии общества Творческого Анахронизма, терпеливо слушавших и радостно атаковавших все основные теории, в конечном счёте ставшие частью этой книги.
И наконец, разумеется, выражаю благодарность моим родителям. Без их содействия моё творчество было бы вообще невозможным.
1 июня 1971 г.,
Беркли, Калифорния.
ГЛАВА 1
Законы магии
Закон — утверждение о порядке или
отношении феноменов, которые,
насколько это известно, остаются
неизменными в данных условиях...
наблюдаемая регулярность в природе.
Словарь Вебстера,
третье международное издание
В различных мировых культурах, даже полностью изолированных, со временем накопилась коллекция основных магических и мистических аксиом. Эти аксиомы мы можем и будем называть законами магии. Подобно закону тяготения или правилу исключенного третьего, эти магические законы являются не законодательными актами (как некоторые теологи пытаются представить их), а скорее описанием способов проявления и взаимодействия различных феноменов. Они появились в результате наблюдений, экспериментов и теоретических построений и со временем приобрели завершённую форму.
Не все эти законы осознаются и понимаются теми, кто их использует, и не все они автоматически появляются в каждой данной культуре вместе с магической традицией. Для их понимания не нужно быть чародеем. В сущности, внешнему наблюдателю часто бывает проще открыть и систематизировать эти законы.
Предположим, к примеру, что физиолог наблюдает за тем, как Арнольд Палмер играет в гольф. Как учёный он понимает процессы, происходящие в теле Палмера, когда тот замахивается клюшкой, то есть он знает, как срабатывают нейронные цепи, какие гормоны высвобождаются в кровеносной системе Палмера, какие мышцы напрягаются или расслабляются. Однако сам факт такого знания не делает его профессионалом в игре в гольф. Что касается самого Палмера, то он не имеет понятия о физиологических процессах, происходящих в его организме. Он знает лишь, что выполняя определённые движения, может загнать шарик в лунку. Умение играть в гольф не делает ею физиологом. Учёный здесь имеет небольшое преимущество, поскольку он может изучать атлетов в различных видах спорта.
Описанная ситуация применима к отношениям между профессиональным оккультистом и профессиональным чародеем, где первый играет роль физиолога, а второй — спортсмена. Пожалуй, сравнение даже выиграет, если рассматривать оккультиста как учёного, а чародея — как инженера. Человек может быть превосходным оккультистом и никуда не годным чародеем, и наоборот; эти дарования различны и редко проявляются одновременно. Я, к примеру, в большей степени оккультист, чем чародей, а большинство моих коллег достаточно сильны в магии, а не в оккультных науках.
Все чародеи верят в закон Причин и Следствий: одинаковые действия, совершённые при одних и тех же условиях, неизменно приводят к одинаковым результатам. На самом деле такой неизменности довольно трудно добиться, но сам принцип прекрасно работает в повседневной жизни. Закон причин и следствий отнюдь не ограничивается магией, однако я привёл его здесь, чтобы быть последовательным.
В этой главе мы рассмотрим некоторые основные и важнейшие законы магии, вкратце раскроем их смысл, сопоставим их с работой разума, покажем некоторые виды их взаимодействия и приведём конкретные примеры. Но сначала давайте подумаем над цитатой Дж.В.Н.Салливана из «Ограничений науки»:
«Эти законы являются чисто описательными. Они лишь утверждают очевидные факты, как например фраза о том, что золото имеет жёлтый цвет. Кеплер не даёт обоснований, почему его законы должны быть такими, какие они есть. Наблюдение и запись законов природы является первым шагом в процедуре научного исследования. Наука начинается с поиска сходства природных феноменов. К примеру, учёный обнаруживает, что свет распространяется по прямой, если поднять и отпустить камень, то он падает вниз, а тепло передаётся от горячего тела к холодному. Таким образом, учёный вносит некий порядок в группы событий. Знаний такого рода обычно бывает вполне достаточно для практических целей. Но следует сказать, что во многих областях, имеющих огромное практическое значение, наука ещё не продвинулась за пределы этого знания».
Закон Знания — самый главный из законов магии. Он гласит, что понимание наделяет властью: чем больше вы узнаете, тем становитесь сильнее. Если ваше знание о чём-то законченно и совершенно, вы обладаете абсолютной властью над этим явлением. Этот принцип лежит в основе всей современной науки и технологии. Очевидно, он совпадает с принципом работы человеческого организма да и любого другого из известных нам организмов. Чем больше информации о внешних и внутренних феноменах усвоено человеком, тем более развита его способность разрешать проблемы, а следовательно, и способность выживать. Ключевая фраза этого закона — «Знание — сила».
Его основным дополнением является закон Самопознания, который гласит, что самым важным знанием является знание о себе. Это утверждение покоится на простой логической основе. Постоянный обзор и реорганизация содержимого вашего разума и тела ведёт к более эффективному выживанию. Образно говоря, лишь когда механизм вычищен и смазан, вы полностью настроены на процесс жизни. Ключевая фраза этого закона — «Познай себя».
Все остальные законы находятся в зависимости от этих двух; будет разумно всегда помнить о них. Я не думаю, что главные законы нуждаются в дальнейших объяснениях или защите. Поскольку это не официальная книга по философии и феноменологии, мы можем перейти к следующим законам.
Закон Имён связан с законом Знания и законом Ассоциации. Он гласит, что знание полного истинного имени феномена или сущности даёт вам полную власть над этим феноменом (почти все феномены в магии персонифицированы и считаются «сущностями» или существами). Этот закон основан на двух предпосылках.
В более простом, по сравнению с нашим, языке имя является определением того, что было поименовано. Это справедливо и для сложных языков, хотя часто приходится долго и упорно искать значение того или иного имени, особенно если оно имеет иностранные корни. Зная имя, вы знаете и сущность, обладающую этим именем. По мере поступления новой информации о предмете его имя развивается и изменяется, часто становясь всё длиннее и длиннее. Если вам удается узнать полное имя незнакомого феномена, вы в полной мере постигаете его суть и обретаете власть над ним. В этом состоит связь с законом Знания.
Имена являются ассоциативными приспособлениями (мнемоническими приёмами, используемыми для того, чтобы напоминать о чем-либо), как в аспекте описания феномена, так и в аспекте корневых, или словообразующих, звуков. Мы рассмотрим эту тему более подробно, когда перейдём к закону Ассоциаций. Ключевую фразу закона Имён можно сформулировать так: «Что в имени? — Всё сущее!».
Закон Силы Слов находится в подчинённом отношении к закону Имён. Этот закон гласит, что определённые слова могут влиять на внутреннюю и внешнюю реальность того, кто произносит их. Не каждое слово можно рассматривать как имя определённой сущности, но в данном случае это не главное, хотя наиболее могущественная сила слова обычно заключена в извращённых именах древних богов.
Слова «абракадабра», «осорронофрис» или «шихамфораш» не имеют смысла для тех, кто их произносит, но тут дело не в понимании, а в намерении. Считается, что сила заключена в самих звуках слов[5], таким образом делая их мантрами, о которых мы поговорим позднее. (Прошу прощения, но я вынужден постоянно говорить «позднее». В магии всё переплетается самым невероятным образом, и кое-что приходится приносить в жертву ради последовательности изложения.) Ключевая фраза закона Силы Слов — «Для мудреца достаточно слова».
Следующий основной закон называется законом Ассоциации. Если две вещи, А и Б, имеют нечто общее (что угодно!), оно может быть использовано для контроля над обеими. А и Б оказывают воздействие друг на друга в зависимости от степени их общности. Чем больше они имеют общего, тем сильнее это воздействие.
Когда охотник убивает льва, он может съесть печень животного, считая, что это придаст ему сил; воин может съесть мозг убитого врага, чтобы впитать в себя его храбрость или хитроумие. Прихожанин церкви съедает кусочек хлеба, который считается телом Христовым, чтобы приобрести некоторые свойства Христа. Все это примеры «ритуального каннибализма», имеющие общую основу. Сила льва сосредоточена в его печени. Если я съем печень, то стану сильным, как лев. Тот же самый механизм ассоциации действует в каждом приведённом примере.
Закон Ассоциации редко используется в чистом виде, если не считать выбора портьерной ткани на окна и реквизита для сотворения заклинания. Вместо этого закона в жизни господствуют два соподчинённых закона. Фактически, именно они были впервые открыты современной антропологией[6] ; считалось, что они являются основой всей «примитивной» магии. Вообще говоря, термин «примитивный» не следует употреблять, поскольку многие так называемые варварские культуры имеют не менее сложное устройство, чем наша.
Эти два соподчинённых закона называются законом Сходства и законом Сродства. Первый является основой «симпатической магии» и в упрощённой форме гласит, что следствия сходны с причинами. Если вы хотите заставить метлу летать, то вам нужно вставить в неё перья, размахивать ею, щебетать над ней и так далее. Помните: любой предмет, идея или личность, напоминающий вам или связанный (то есть ассоциирующийся) с конкретным феноменом или сущностью, обладает частицей силы этой сущности и может быть использован так же, как сама сущность. Таким образом, перья, щебет и другой «реквизит», связанный с идеей полёта, может использоваться для создания феномена полёта. Ключевая фраза закона Сходства — «то, что выглядит подобным, является подобным».
Закон Сродства имеет незаслуженно плохую репутацию из-за его использования в ритуалах вудуизма[7], насылания порчи и проклятия во многих других культурах. Действительно, этим законом можно воспользоваться для убийства, но можно воспользоваться и для исцеления. Закон гласит, что «предметы, однажды находившиеся в контакте, продолжают взаимодействовать после разделения». Здесь делается акцент на предметах или людях, вступавших в физический контакт друг с другом.
Таким образом, вы можете использовать волосы или состриженные ногти, чтобы наслать порчу, поскольку ногти ассоциируются с жертвой. Или же вы можете окропить больного младенца «святой водой», чтобы исцелить его от недуга. Ключевая фраза здесь — «сила заразительна».
Эти два закона часто работают вместе. Одним из примеров может служить ритуальный каннибализм, о котором уже говорилось. Другой пример — магия плодородия: справление нужды на полях перед распашкой или окропление виноградных гроздьев лучшим вином, чтобы урожай был высокого качества. Почти все религиозные ритуалы обращаются к этим законам — например, когда священник чертит на теле верующего знак креста освящённым маслом или водой или когда новобрачных на свадьбе осыпают «рисом плодородия».
Обратная ассоциация используется в «чёрных ритуалах», где обряды идейного противника искажаются или выворачиваются наизнанку, что должно свидетельствовать об их бессилии. К примеру, в так называемых чёрных мессах ритуалы и молитвы совершаются в обратном порядке, а безобразные и непристойные вещи ассоциируются с тем, что обычно считается священным и могущественным. Также распространена практика использования жестов, символов, слов и имён противника в противоречивых или абсурдных сочетаниях, чтобы уничтожить его силу.
Закон Ассоциации со своими многочисленными следствиями, вероятно, используется чаще, чем любой другой закон. Так как магия является преимущественно функцией разума и его схем мышления, можно ожидать, что этот наиболее часто используемый закон тесно связан с принципом работы человеческого разума. И это действительно так, поскольку главная функция мозга заключается в ассоциативном мышлении.
По мнению большинства психологов мысли, чувства и воспоминания являются результатом корреляции (ассоциации) между уже упорядоченными данными и новыми данными, постоянно воспринимаемыми через органы чувств. При ассоциации данных возникают определённые схемы. Разум в целом, или личность, состоит из миллионов схем, складывающихся в метасхему (этим термином мы будем пользоваться и далее). Всё можно назвать «данными», будь то ощущения, воспоминания, фантазии, убеждения, ценности, методики, правила или сочетание всего вышеперечисленного в любом виде. Ваша память хранит в себе коллекцию ранее упорядоченных схем. Новая информация сравнивается с уже усвоенной, новые ассоциации формируют новые схемы или модифицируют старые; одна новая порция сведений может изменить представление о проблеме в целом. Надо сказать, наиболее крупные схемы весьма устойчивы и консервативны — человек скорее сойдёт с ума, чем признает, что он должен изменить свою метасхему мышления. Хорошо известно, что люди, успешно изменившие свои метасхемы, обычно собирают вокруг себя наиболее фанатичных последователей: сразу же приходят на ум св. Павел и В.Ульянов (Ленин).
Так где же связь? Закон Ассоциации можно рассматривать как повторное утверждение основного принципа человеческого разума: «Любые сведения, соотнесённые с ранее упорядоченной информацией, включаются в общую схему, углубляя понимание, а следовательно, и контроль над тем или иным феноменом».
Не забывайте о том, что упорядочение данных не обязательно происходит на сознательном уровне. На самом деле, это происходит весьма редко. Обладание локоном волос, тайным именем человека, его родословной — всё это можно считать методами получения сведений о нём. Некоторые сведения могут быть получены и упорядочены на подсознательном или даже психическом уровне. Каждая новая частица схемы даёт вам рычаг для воздействия на неё. Или же, если вы собираетесь сотворить более абстрактное заклинание, то окружаете себя красками, запахами, звуками, образами, формами — всеми видами воздействия на ваше восприятие — напоминающими о предмете заклинания. Таким образом, вы храните определённые схемы, связанные с предметами или людьми, на поверхности вашего разума и усиливаете свою сосредоточенность на них. Ключевая фраза закона Ассоциации — «общность управляет вещами».
Закон Идентификации сочетает законы Знания, Ассоциации и Персонификации. Он гласит, что благодаря максимальной ассоциации между вашей метасхемой и метасхемой другой сущности вы можете на самом деле стать этой сущностью и обрести её силу. Максимально ассоциируя и упорядочивая данные о сущности или феномене, вы укрепляете своё знание о нём. Творческий акт вживания в образ другой сущности даёт вам не только новые сведения, но и представление о том, как эта сущность воспринимает себя изнутри. Вы изучаете свою личную метасхему с точки зрения иного сознания. Разумеется, это приводит к более тесному сродству, но чревато отождествлением с данной сущностью. Всякие мысли о разделении исчезают, и вы можете делать всё, на что способна сущность, поскольку уже являетесь ею.
К сожалению, многие люди настолько теряются внутри чужой сущности, что не могут выбраться обратно. Они теряют всякое осознание себя как самостоятельной личности. Два существа не отдельны друг от друга и не равны, и сильнейшее поглощает слабейшее. В зависимости от общества и культуры это известно либо как безумие, либо как святость. Закон Идентификации имеет преимущественно теургическую природу, поскольку, достигнув цели, вы больше не в состоянии продолжать эксперименты, да и не хотите этого делать. Если идентификация временная, мы имеем нечто, называемое одержимостью «небесными» или «демоническими» силами. Ключевая фраза здесь — «одно может стать другим».
Закон Синтеза, или единства противоположностей, гласит, что в результате синтеза двух противоположных идей рождается третья, более высокого уровня, чем первые две. Эта третья идея является не компромиссом между двумя предыдущими, а чем-то совершенно новым.
Закон Синтеза очень полезен, хотя на Западе он используется больше для мистических, чем для магических целей. Говоря упрощённо, он позволяет удерживать два конфликтующих объёма данных, не испытывая беспокойства или умственного напряжения. Такая схема сознания поддерживает различные виды адаптивного поведения. Она позволяет человеку более гибко изменять свои убеждения и систему ценностей, когда это необходимо. Она отвлекает внимание от неприятных противоречий и таким образом снимает напряжение.
Когда напряжение исчезает, старые и новые данные перестают конфликтовать между собой. В результате появляется нечто совершенно новое: сущность синтеза первоначальных убеждений.
Существует множество трудов, материала по этому вопросу, от еврейской каббалы до тибетской тантры и Карла Маркса. Их объединяет одно: основатели правильно использовали принцип, но последователи запутались в результатах из-за недостаточной осведомлённости. Ключевая фраза закона — «синтез воссоединяет».
Закон Синтеза тесно связан с законом Противоположности, который гласит, что (а) всё можно разделить на две совершенно противоположные характеристики и (б) каждая из этих противоположностей содержит в себе сущность другой[8].
Этот закон часто проявляется в мистических комментариях, вроде «черноты белого и белизны чёрного» и так далее. Фактически сама сущность чёрного заключена в сущности белого, и наоборот. Этого уже должно быть достаточно, чтобы раз и навсегда разобраться с лоботрясами, верящими в «чёрную магию», «белые чары» и прочую чепуху. Однако, зная об упрямстве религиозных фанатиков, трудно ожидать, что они когда-либо проявят терпимость и понимание. Скорее, они сожгут мою книгу, будут тщетно насылать на меня порчу или устроят пылающую пентаграмму на лужайке перед моим домом.
Наиболее известный парафраз этого закона в западном оккультизме гласит «что наверху, то и внизу», или «макрокосм содержится в микрокосме». Последняя фраза интересна, поскольку верующие устанавливают прямые отношения разума, тела и духа со структурой Вселенной. Это приводит к играм с хиромантией, астрологией, френологией, гаданием по внутренностям и так далее, основанным на предполагаемых соответствиях. Хотя всё во Вселенной действительно можно соотнести или ассоциировать с чем-либо, польза такого соотношения всегда должна подвергаться испытанию на практике. Какой бы красивой ни выглядела схема, если она не работает в приложении к другим схемам, то имеет лишь эстетическую ценность. (Хотя я признаю, что в некоторых областях, например в математике, изысканное построение может долгие годы оставаться бесполезным, пока кто-нибудь не найдёт ему применение.) Ключевая фраза здесь — «всё имеет свою противоположность».
Закон Равновесия весьма прост. Он гласит, что если вы хотите выжить, не говоря уже о приобретении могущества, то должны уравновешивать все аспекты своего бытия. Чтобы выжить, вам нужно обладать определённой силой или энергией. Её избыток или недостаток приводит к гибели. Именно поэтому сторонники как «белой», так и «чёрной» магии в конечном счёте зайдут в тупик. Фанатизма следует избегать. Чем чаще вы впадаете в крайности, тем становитесь менее гибким и восприимчивым к переменам. Поскольку гибкость — понятие относительное, необходимо поддерживать динамическое, а не статическое равновесие. Как видим, этот закон вписывается в более крупную группу «парадоксальных законов», а именно, законов Синтеза, Противоположностей и Правдивой Лжи. Ключевая фраза здесь — «сохраняй равновесие».
Закон Бесконечных Данных гласит, что познание никогда не кончается (ещё его, менее серьёзно, называют законом Бесконечного Простора). Взятый в качестве основной рабочей предпосылки, он предотвращает стагнацию и отчаяние, побуждает к постоянному поиску новых сведений, и таким образом, к выживанию. Он также стимулирует разумную осторожность, ведь нельзя заранее сказать, насколько опасным может оказаться новое знание. Ключевая фраза — «всегда есть что-то новое».
Закон Ограничения Восприятия имеет сугубо практическое значение. Вы не можете слышать, пробовать, обонять или прикасаться к вещам глазами, если вы не младенец с природной синестезией[9] или взрослый, принявший изрядную дозу мескалина. Ваше зрение ограничено лишь одной разновидностью сенсорного сканирования: небольшим отрезком спектра электромагнитных излучений, соответствующим видимому свету. Все наши чувства ограничены подобным образом, как по типу, так и по масштабу обработки информации. Мы не достигли пределов доступной информации о Вселенной, и нет никаких признаков того, что мы когда-либо достигнем их. Нет и доказательств того, что информация, доступная нашим чувствам, является всей существующей информацией. Таким образом, естественно предположить, что общий объём сведений бесконечен. Ключевая фраза этого закона — «мы не можем видеть всё».
Закон Бесконечных Вселенных гласит, что существует бесконечное множество способов изучения Вселенной, и следовательно, число Вселенных тоже не ограничено. Этот закон является прямым следствием закона Бесконечных Данных. Если объём информации не ограничен, то схемы и метасхемы, возникающие в результате манипулирования информацией, также бесконечны — в сущности, это бесконечность более высокого порядка, но пусть в этом разбираются математики. Интересно заметить, что буддийские и индуистские теологи применяли этот закон за тысячи лет до того, как современные астрономы осмелились предположить возможность существования бесконечного количества звёзд и планет. В нашей Галактике — более ста миллиардов звёзд, в физической Вселенной — более ста миллиардов галактик, и многие астрономы вполне серьёзно говорят о других галактических скоплениях в иных физических вселенных.
Этот закон можно рассматривать и с другой точки зрения. Восприятие каждого существа по-своему уникально. Вы состоите из миллиардов различных атомов и молекул, образующих неповторимый энергетический рисунок. Если хотя бы один атом изменится, то и вы изменитесь. Фактически, это уже произошло, пока вы читали это предложение! Вы выдохнули миллионы атомов и вдохнули новые; миллиарды атомов и молекул в клетках вашего тела распались и перестроились в новых сочетаниях. Вы уже не тот человек, которым были десять секунд назад, и хотя прочность вашей метасхемы не даёт вам заметить это, ваш разум тоже изменился. Одни клетки мозга умерли, другие — сохранили ощущения, поступившие от органов вашего тела. Лишь благодаря консерватизму вашей метасхемы вы сохранили свою личность.
У вас есть сенсорная система, абсолютно отличная от любой другой; разумеется, большинство людей устроено одинаково, но нет двух существ, воспринимающих мир совершенно одинаковым образом. В этом смысле, все мы живём в разных вселенных, и сейчас на планете Земля существует по меньшей мере три с половиной миллиарда таких вселенных. Не стоит забывать о том, что лишь в нашей Галактике существует более ста миллионов планет, подобных Земле. И все эти бесчисленные вселенные постоянно изменяются!
Ваша личная вселенная зависит от ваших ощущений и того, как вы их интерпретируете. Первое обусловлено вашим физическим состоянием, а второе — познавательной способностью вашего разума. Измените одно или другое, и вы попадёте в иную вселенную. Глухие или слепые люди живут во вселенной, где нет таких вещей, как свет или звук. Если вы измените свою метасхему, то ваша вселенная изменится соответствующим образом.[10] Наименее эффективный способ изменить восприятие и состояние рассудка — это использование наркотиков. Ключевая фраза закона Бесконечных Вселенных сформулирована очень просто: «бесконечные вселенные существуют».
Пожалуй, пришла пора для двухминутной проповеди о наркотиках. В магических ритуалах наркотики используются очень ограниченно. В основном, они полезны для того, чтобы убедить сомневающихся адептов в существовании различных вселенных. В других случаях, умеренные стимуляторы или транквилизаторы применяются для изменения электрохимического баланса организма по конкретным причинам, которые мы определим позднее. Использование наркотиков для перехода к иным вселенным весьма опасно. Они редко обеспечивают (если вообще обеспечивают) полный переход, чаще оставляют вас где-то посередине. В своей постоянной форме такое состояние известно как безумие. Кроме того, существует такая «незначительная» проблема, как контроль над количеством и качеством доз; почти всё, что имеется на рынке, перемешано с разным мусором. Иногда проблемы возникают из-за того, что родители годами лгут своим детям о марихуане, в результате чего дети считают, что им лгут так же о кокаине, героине и метамфетаминах. У меня есть новости для вас, ребята: они не лгут! «Всё хорошо в меру», как говорит старина Будда. Но такие вещества, как героин или крэк, категорически нельзя принимать. Они сгноят ваш разум, погубят тело, выжгут душу — короче говоря, сделают вас похожими на членов нашего правительства. Всё, конец проповеди.
Закон Прагматизма очень прост: «если это действует, значит это истинно». Иными словами, это то, что Кроули называет «максимальной убеждённостью». Принцип применим ко всему: понятиям, методам, снам, мифам, догадкам и сведениям, включая их разнообразные сочетания. Если информация, схема или метасхема помогает организму выжить, то она «истинна» во всём, что касается данного организма. Если всё вышеперечисленное не помогает, а мешает выживанию, то организм отвергает это как «ложь», либо погибает. Ключевая фраза совпадает с формулировкой закона: «если это действует, значит это истинно».
Совместив это высказывание с законом Бесконечных Вселенных, мы получаем интересный результат: истину можно определить как функцию веры. Это «плевок в лицо» современному научному подходу, который заключается в том, что «истина рождается в лабораториях». Практически вся современная наука основана на вере в научную методологию. Это прагматично, а следовательно «истинно», но едва ли является Абсолютной Истиной.
Тот, кто действительно изучает свои убеждения (сверяет неподтверждённые предположения с «объективной» реальностью) и специализируется в научной методологии, обладает значительно большей гибкостью, чем тот, кто считает свою веру догмой. Салливан, комментируя тот факт, что первый закон механики[11] базируется на теоретической ситуации, не существующей в физической Вселенной (и следовательно, невозможной для экспериментального подтверждения), сказал: «Этот закон был выбран потому, что он оказался наиболее удобным. Он с непревзойдённой простотой и точностью описывает сложнейший феномен движения. Следует помнить: то, что учёные подразумевают под истиной, в конечном счёте является удобством. Кем бы они себя ни считали, учёные прежде всего практики и прагматики».
Итак, если я верю, что «реальный» Тор помогает мне устроить грозу, значит, Тор существует. Интересно, что подумают теологи, читающие эти строки?
Мы подошли к очень важному закону, который называется законом Правдивой Лжи. Он относится к сведениям, противоречащим обычным метасхемам, но тем не менее работающим на практике. Ваша метасхема считается «истинной» или «реальной», поскольку она помогает вам выжить. Таким образом, мы можем иметь две противоречащие друг другу истины. В любой другой системе это может привести к утрате ориентиров или даже к безумию. Однако в магии есть закон Синтеза, позволяющий удерживать противоположные истины до принятия окончательного решения. Вы можете прийти к выводу, что реального противоречия не существует, или синтезировать новую истину. Однако до тех пор пока вы этого не сделаете, сохраняется ситуация «правдивой лжи». В магии мысль обладает большей силой, чем где-либо ещё. Поэтому ключевую фразу можно сформулировать так: «если это парадокс, то, возможно, это истина».
У этого закона есть одно неожиданное следствие, отчасти объясняющее, почему нарушителям всяческих законов иногда удаётся добиться хороших результатов. Если кто-то искренне верит, что может нарушать или игнорировать законы магии, то, возможно, это в самом деле так! Это происходит потому, что его вселенная не содержит возможности катастрофических последствий неподчинения законам. Тем не менее я должен предупредить вас, что столь искренней веры практически невозможно добиться путём обычного внушения. Даже если вы искренне верили в свою исключительность до сегодняшнего дня, то сейчас не верите, потому что я заронил в вашу душу семена сомнения. Прошу прощения и надеюсь, что чтение этой книги поможет вам возместить утрату веры приобретением знаний.
Последний основной закон называется законом Персонификации с двумя подзаконами: Инвокации[12] и Эвокации[13]. Основной закон гласит, что любой феномен можно считать живым и обладающим сознанием — короче говоря, личностью.
По своей природе человек склонен к персонификации неодушевлённых объектов. Если вы стукнетесь лбом о дверь, то выругаете её так, будто она живая и может обидеться на вас. Вообще говоря, это полезно, поскольку разряжает ваш гнев и снимает напряжение без вреда для окружающих. Хотя теория Универсального Анимизма уже не так популярна, как раньше, среди антропологов и исследователей так называемых примитивных религий, мы продолжаем персонифицировать предметы, особенно во времена потрясений или кризисов.
Предлагаю свою доморощенную теорию: человеческие существа пребывают в детстве дольше, чем любое животное. Растущий ребёнок получает подавляющую часть информации от родителей и других близких людей. Когда у него развивается ассоциативное мышление, он начинает соотносить поступающую информацию со схемой человеческого поведения — самой ранней и наиболее крепко отпечатавшейся в его сознании. Позднее, в зрелом возрасте, он познакомится с другими схемами, которые можно использовать для сопоставления, но ничто не займёт место той первой схемы, особенно во время кризиса, когда разум кричит: «Беги к людям за помощью», а в сознании вспыхивают образы родителей.
Отсюда и та лёгкость, с которой люди персонифицируют неодушевлённые предметы и даже абстрактные идеи. Отсюда всеобщая тенденция лепить богов и демонов по нашему образу и подобию, не говоря уже о том, что человекоподобные боги оправдывают ребяческое поведение своих приверженцев. Ключевая фраза закона Персонификации — «всё можно представить личностью».
Законы Инвокации и Эвокации гласят, что в пределах своей метасхемы человек может взывать к неким разумным сущностям и даже вызывать их при помощи определённых действий. Разумеется, эти сущности являются лишь персонифицированными схемами, но то же самое можно сказать о любых существах, включая ваших друзей. По выражению Кроули, «часто бывает удобнее допустить объективное существование «ангела», наделяющего нас знаниями, чем признать, что наша собственная инвокация пробудила сверхъестественную силу в нас самих». Добавлю, что персонификация удобна как разновидность конформизма, поскольку паранормальные способности человека часто устрашают его.
На этом мы пока завершим список основных законов магии. Я не сомневаюсь, что существуют и другие. Есть также ряд методов и процедур, которые многие люди возводят в ранг законов. Здесь же мы вкратце рассмотрели определённые принципы, которые можно найти почти в любой книге о западной, восточной или антропологической магии.
Несомненно, найдутся и те, кому захочется дополнить этот список какими-нибудь «нравственными законами». Я ещё не встречал нравственных законов (за исключением самовнушённых), которые могли бы найти применение в магии, и отказываюсь засорять научную книгу законодательными актами, принадлежащими царству этики и религии. Хотя я лично считаю, что никакая наука не должна использоваться для истребления людей, я не могу навязать свою точку зрения ни законам баллистики, если в меня целятся из пистолета, ни моим читателям, которые, вероятно, с удовольствием сделали бы то же самое.
Желающие могут включить мораль в закон Причин и Следствий, работающий в магии, как и в любых других областях науки. Подобно неуклюжему мальчишке с иглой и ниткой, они наплачутся, пытаясь пришить одно к другому.
Читая оккультные труды, вы обнаруживаете в них разнообразные законы, принципы, правила, методы, пути, техники, откровения и так далее ad nauseam[14]. По большей части, их нетрудно свести к общим или частным проявлениям основных законов; если вы найдёте нечто совершенно повое, дайте мне знать об этом. Тем не менее, если не считать таких авторов, как Кроули и Форчун, вы обнаружите, что принципы, проповедуемые в оккультных книгах, погребены под «тоннами» абстракций, нравственных рассуждений, предрассудков и обычного мусора. Их пишут люди, сами не имеющие принципов, если не считать их солидного счёта в банке. В наши дни «оккультизм» пишется как occultism.
Глава 2
Развлечения и игры с определениями
— Когда я беру слово, оно означает то, что
я хочу, не больше и не меньше, — сказал
Шалтай-Болтай презрительно.
— Вопрос в том, подчинится ли оно вам, —
сказала Алиса.
— Вопрос в том, кто из нас здесь хозяин, —
сказал Шалтай-Болтай. — Вот в чём вопрос!
Льюис Кэрролл,
«Алиса в Зазеркалье»[15]
Льюис Кэрролл только что представил нам одну из труднейших лингвистических проблем — вопрос о том, обладают ли слова тем смыслом, который мы в них вкладываем, или же имеют внутренний смысл, существующий независимо от того, нравится нам это или нет. Эта проблема доставила немало беспокойства преподавателям английского языка. Словари и учебники грамматики отражают то, как мы пользуемся словами, или то, как нам следует пользоваться словами?
Как бы там ни было, официальные учёные и оккультисты пользуются усложнённым техническим жаргоном, а нам, простым смертным, нужны слова с ясным и конкретным значением. Но язык — очень хитрая штука. Как только мы подбираем слово, появляются синонимы, омонимы, антонимы, и мы вязнем в трясине соперничающих символов.
В идеальном случае язык представляет собой набор символов с правилами их использования и предназначен для определённого количества людей. Некоторые языки, вроде русского, английского и китайского, служат средством общения для сотен миллионов людей. Другие, например нотная грамота и языки компьютерного программирования, имеют значительно менее широкое распространение.
Хотя слова и должны обладать определённым смыслом, чтобы люди могли разговаривать друг с другом, тем не менее мы часто пользуемся одинаковыми словами для обозначения разных явлений или различными словами для описания одного и того же действия. Возможно, вам будет интересно узнать, что большая часть этой главы посвящена определению трёх коротких слов, известных всем и каждому: «оккультизм», «наука» и «магия».
Существительное, например «собака», является знаком, который можно озвучить или изобразить. Когда вы читаете или слышите этот знак и ассоциируете его с определённым понятием в своём сознании, то превращаете его в символ. Такое описание, как «четвероногое млекопитающее, покрытое шерстью, издающее лающие звуки, обладающее особым запахом и т.д.», является определением «собаки». Как можно убедиться, определения почти всегда гораздо длиннее, чем слова, которые они определяют. Проблемы возникают в том случае, когда люди имеют различные определения для одного и того же слова или же пользуются разными словами для выражения одинаковых понятий.
Если вы скажете своим друзьям, что недавно видели гритца, они, пожалуй, спросят вас, что это такое. Вы можете дать следующее описание: «Он примерно сорока футов ростом, четвероногий, очень шумный, довольно безобразный и не пользуется дезодорантом». Если вы остановитесь на этом, один из ваших друзей может предположить, что вы видели динозавра, другой — исполинского трубкозуба, третий — Годзиллу и так далее. По мере того как ваше описание-определение обрастает новыми подробностями, друзья начинают качать головами и спрашивать, сколько вы выпили. Но если тысяча людей видит гритца (не говоря уже о тесно связанных с ним гротце и гратце) в течение долгого времени и каждый пробует описать его, вы получите тысячу разных описаний гритца, хотя каждый узнает его с первого взгляда.
Разобравшись с этим, давайте перейдём к теме обсуждения и попробуем определить несколько основных терминов, которыми мы будем пользоваться в этой книге. «Некоторые слова очень вредные... Впрочем, я с ними со всеми справляюсь. Световодозвуконепроницаемость! Вот что я говорю!»[16]
Оккультизм
Слово «оккультный» означает «скрытый» или «тайный». Не более того. Но оно вызывает в сознании образы людей в чёрных мантиях, листающих пыльные тома в поисках странных и чудесных сил; обнажённых лам, парящих над снегами далёкого Тибета; старых ведьм, склонившихся над горшками с кипящим варевом, или жрецов с мечами и чашами, поющих заклинания на давно забытом языке, в то время как из кругов и треугольников, нарисованных на полу, выползает туман, скрывающий ужасных демонов, и бог знает, что ещё.
Откуда вся эта чепуха и неразбериха? Дело в том, что, как и в случае с гритцем, многие люди в течение долгого времени давали разные описания одного и того же понятия. Все эти описания, хорошие и плохие, складывались в схемы и использовались многими поколениями людей. Поэтому проще всего будет сказать, что оккультизм является исследованием оккультного.
Наука
Слово означает «упорядоченное знание». Степень упорядоченности не конкретизируется, хотя распространённое представление о бесконечных шкафах и полках с каталожными карточками является частью мифа о науке.[17] По некой странной причине слова «оккультизм» и «наука» были превращены в антонимы, как будто по своей природе они полностью противоположны друг другу. Полезно будет изучить некоторые аргументы людей, стремящихся разделить царства «науки» и «оккультизма».
Первоначально все технические и научные знания были оккультными. В современной науке нет ни одной области, которую нельзя было бы проследить, путешествуя в прошлое, до того времени, когда предмет её изучения был частью оккультизма. Физика и химия некогда находились в ведении физическоё алхимии, да и само слово «химия» происходит от того же арабского корня, что и «алхимия». Медицина, астрономия, зоология, ботаника, метеорология и десятки других «логий» были привилегией жрецов, священников, чародеев, знахарей и шаманов.
Все научные дисциплины приобрели более или менее современный вид лишь после того, как их в буквальном смысле дисциплинировали[18], то есть систематизировали в значительно большей степени, чем раньше и подвергли тщательной проверке. Лишь покинув царство оккультного, наука стала достоянием общественности.
Итак, наука — это упорядоченное знание. Но насколько упорядоченным должно быть знание, чтобы мы могли назвать его «наукой»? Большинство оккультных дисциплин обладает некоторой упорядоченностью, хотя попадаются весьма запутанные предметы. С чего начать?
Определяющий критерий, заслуживает ли нечто названия «научный», — это наличие или отсутствие людей, исполняющих мистический ритуал, известный антропологам как, так называемый «научный метод». К сожалению, на самом деле существует два научных метода, отдельных, но взаимодополняющих. Пассивный метод называется наблюдением, активный — экспериментированием. Ещё несколько веков назад в науке безраздельно господствовало наблюдение, но затем люди начали изобретать различные механизмы и технологии. Вскоре экспериментирование получило широчайшую известность и использовалось повсеместно до тех пор, пока большинство людей не стало думать, что наука и есть экспериментирование. Никто не заметил, что в мире по-прежнему существует много наблюдающих учёных не потому, что они не хотят экспериментировать, а потому, они не могут этого делать.
Скажем так: палеонтологи, экономисты, антропологи, историки, метеорологи, археологи, астрономы и многие другие учёные не имеют практически никакой власти над предметами, которые они изучают. Как бы блистательно ни выглядели синхрофазотроны и космические станции, остаются понятия, явления, которыми просто нельзя манипулировать и которые нельзя смоделировать в лабораторных условиях. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем геолог сможет устроить землетрясение или извержение вулкана ради эксперимента. В действительности всё, что могут сделать учёные, — это изобретать новые способы наблюдения и новое оборудование для экспериментов.
Обычно, лучше всего работают вместе оба научных метода. Вы наблюдаете за каким-то явлением, собирая всю информацию о нём и упорядочивая её по мере своих возможностей. Если объект вашего наблюдения пригоден для экспериментов, вы можете выдвинуть пару гипотез, провести опыты для проверки своих догадок, а затем сравнить результаты с имеющимися сведениями. Потом вы выдвигаете новую гипотезу, проводите другой эксперимент, обобщаете результаты и двигаетесь дальше. Разработав несколько взаимосвязанных гипотез, вы получаете «теорию», для доказательства которой необходимо провести более масштабные и сложные эксперименты. Несколько теорий могут объединиться в так называемый закон природы, который на самом деле является лишь более значительной теорией[19]. Если рассмотреть подробнее, все «законы» современной науки являются громадными догадками. Но это научные догадки!
Построение «гипотеза – теория – закон» напоминает пирамиду: каждый следующий уровень зависит от нижнего. Если один кирпичик выпадает, всё здание может рухнуть. Обнаружив такой «непрочный кирпич», исследователь либо снесёт всё здание и начнет заново, либо наложит гладкую штукатурку, чтобы скрыть трещины. Всё зависит от честности учёного. Все известные нам сегодня законы природы построены на руинах прежних законов и теорий, и через тысячу лет современная наука будет считаться нагромождением глупостей и предрассудков. Даже высшее достижение современной физики, теория относительности Эйнштейна, подвергнется значительным преобразованиям ещё до конца этого столетия[20] (это предсказание основано не на ясновидении, а на мнении некоторых ведущих физиков).
На сегодняшний день использование экспериментов возможно отнюдь не во всех науках. Однако с течением времени, возможно, положение изменится. Под давлением жаждущих власти правительств и рекламных агентств, психология и социология сделали огромные шаги на пути к полному контролю над предметом своего изучения. К несчастью, этим предметом являемся мы с вами!
Можно сказать, что оккультизм на 99% состоит из наблюдения. Но ещё несколько веков назад физика и биология были полностью умозрительными науками[21]. Они нашли свои экспериментальные методы, так почему же оккультизм не может их найти? Вы можете возразить, что прошло уже слишком много времени. Если бы оккультное можно было исследовать с помощью экспериментов, то почему они не проводились в далёком прошлом?
Резонный вопрос. Но прошу заметить, что мы начали с вещей, наиболее удалённых от человеческого разума, и постепенно приближались к нему с возникновением и развитием различных наук. Человек прошёл через астрономию, геологию, физику, химию, палеонтологию, математику, биологию и медицину, пока наконец не появились антропология, психология и социология. (Я знаю, что многое пропустил, и в некоторых странах развитие науки происходило немного по-другому, но важна общая тенденция.) Последние три научные дисциплины числятся среди самых молодых. Не прошло и ста лет с тех пор, как люди называли психологические исследования «ненаучными». Мы приблизились к человеческому разуму только сегодня, с возникновением парапсихологии, лишь недавно допущенной через чёрный ход во дворец официальной науки. В 1969 г. Парапсихологическая ассоциация была наконец признана членом Американской ассоциации развития пауки (нечто вроде государственной академии, предназначенной для того, чтобы держать шарлатанов на расстоянии).
Итак, мы можем вполне достоверно утверждать, что все современные науки выросли из оккультизма (обычно через развитие технологии). Фактически оккультизм быстро угасает и сейчас включает в себя, в основном, магию и мистицизм, имеющие дело с такими силами разума, которые лишь отдалённо просматриваются из области психологии и парапсихологии. Оккультизм, доступный лишь немногим, есть дитя Неведомого, которое не доступно никому. Появляясь из Неведомого, знание всегда должно проходить стадию, где оно становится частью «оккультизма». Затем оно получает широкое распространение и становится частью «науки». Именно это произошло с физикой, химией и большинством «точных» наук.
Однако такое определение оккультизма слишком расплывчато для наших целей. Считается, что в теории относительности Эйнштейна досконально разбирается не более двадцати человек во всём мире, но большинство людей не считает её частью оккультизма. В царстве оккультного «плавают обрывки и куски» из сотен научных дисциплин и областей исследования. Иногда некоторые из них вписываются в схемы, которые мы называем магией, мистицизмом, философией, религией, метафизикой, мифологией, феноменологией и т.д. (включая предрассудки, невежество и шарлатанство). Говоря об оккультизме, я обычно имею в виду ту его часть, которая относится к способностям разума, до сих пор известным лишь немногим.
Мистицизм
Мы не станем тратить много времени на этот термин. Слово происходит от греческого корня, означает одушевлённый или неодушевленный предмет, имевший отношение к древнегреческим мистериям — религиозным ритуалам, устраивавшимся различными школами, орденами и братствами. Первоначально акцент делался на религиозности и духовности, но постепенно термин вобрал в себя понятие «тайной религиозной доктрины». Это вполне объяснимо, поскольку посвящения действительно были тайными. Любой человек, проходивший через ритуал греческой мистерии, становился мистиком и назывался «благословенным» или «христосом». (Отсюда происходит имя «Христос», что, вопреки общественному мнению, не было вторым именем Иисуса. «Христос» буквально означает «Помазанник», один из почётных титулов мессии, поэтому св. Павел перевёл «мессию» как «Христос».) Посвящённые тщательно скрывали свои тайны, и мы почти ничего не знаем о том, что на самом деле происходило во время ритуалов и чему там учили. Впрочем, большинство древнегреческих мистиков не вписываются в современное понятие мистицизма, а из тех немногих греков, которых мы сегодня называем мистиками, лишь немногие были посвящёнными Мистерий.
В любом случае важно понимать, что мистицизм имеет теургическую природу и предназначен для обретения духовного спасения. Он пассивен и умозрителен, хотя по существу имеет дело с теми же знаниями, что и более агрессивная магия. На протяжении человеческой истории мужчины и женщины часто переходили от магии к мистицизму и обратно. В оккультных исследованиях мы обнаруживаем, что метод, бесспорный в одной области, обычно хорошо работает и в других областях. Не существует чёткой разделительной линии, и попытка провести её может лишь нарушить установленные правила.
Магия
Теперь мы собираемся ввести понятие магии, верно? Нет, неверно! Сначала мы совершим небольшой тур по Азии и Европе и соберём сведения для поддержки наших предыдущих аргументов. Начнём путешествие с визита в Персию, откуда происходит слово «магия». Большинство людей связывает это слово с тремя волхвами, явившимися для того, чтобы почтить младенца Иисуса в его колыбели.[22] Визиты правителей и мудрецов к новорожденным святым и спасителям — распространённая тема в языческих мифах, но в данном случае у нас есть по крайней мере одно подтверждение. Некоторые астрономы полагают, что в 6-4 гг. до Р.X. (когда Иисус родился на самом деле) в небе наблюдалась новая звезда или комета огромной яркости; маги должны были заметить её, понять, что происходит нечто необычное, и отправиться на поиски. Кроме того, любой маг, достойный своего знания, узнает будущего мессию, если увидит его.
Маги были жрецами Зороастра, адептами религии, которая, кстати, во многом сходна с христианством. Но они представляли собой и нечто гораздо большее. В издании «Энциклопедия Британника» 1768 г. есть занятная маленькая статья о магах, написанная даже лучше, чем в издании 1968 г.: «Жрецы-маги были наиболее искусными математиками и философами своей эпохи, когда между образованным человеком и магом ставился знак равенства. В простонародье им приписывались сверхъестественные силы и способности; таким образом, те, кто творил обман и злодеяния, прикрываясь званием мага, ответственны за то дурное мнение о магии, которое теперь имеют все чародеи и колдуны».
Слово «магия» пришло к нам из латыни через древнегреческое слово «магос».. которое, в свою очередь, происходит от древнеперсидского названия одного из мидийских племён (современный Иран). Позднее это слово использовалось для наименования жрецов этого племени, которое, очевидно, ничем иным не отличалось, и распространилось на всех жрецов зороастрийской религии. Я надеялся, что корень «маг» можно проследить до какого-нибудь замысловатого определения в индо-арийском языке, но здесь поиски зашли в тупик. Если корень слова является названием племени, оно, вероятно, означает «народ» или «люди». Хотя это может привести к интересным метафизическим рассуждениям, но никак не помогает нам в лингвистическом отношении. Те, кто хочет больше узнать о зороастрийских магах, могут почитать Геродота, книга первая, глава 101.
Можно также привести интересное сравнение с магистром, мастером или учителем в древнем Риме или средневековом университете (от латинского «магнус», означавшего «великий» или «хозяин»). Позднее большинство чародеев, философов, мистиков и алхимиков также стали называться магистрами. И наконец, на берегу Средиземного моря существовал город Магнезия, известный своими рудными залежами, откуда происходит слово «магнит». Если учесть, какую важную роль в нашей работе играет электромагнитное поле, невольно хочется задать несколько вопросов...
Посетив Персию, Индию, Малую Азию, Грецию и Рим, мы можем приступить собственно к магии. Крепче держитесь за свой рассудок: предстоят нешуточные объяснения. Если вы читали какую-либо литературу по этому предмету, то, наверное, заметили, что существует больше определений магии, чем мистиков, оккультистов, теологов и антропологов, вместе взятых. (Впрочем, если собрать их вместе, они вцепились бы друг другу в глотки за считанные секунды. Хм-м... Если подумать, это не такая уж плохая идея...)
Я хочу дать вам некоторое представление о спектре мнений в определении магии. Те, кто уже выполнил свою домашнюю работу, могут с лёгким сердцем пропустить следующие несколько страниц.
Существует метод, используемый многими авторами, когда (а) им нечего сказать; (б) они загнали себя в угол своими рассуждениями; (с) им платят за каждое слово рукописи. Он известен как метод предоставления доказательств, или «наполнение». Наполнение цитатами обычно производится, когда автор боится высказать собственное мнение пли хочет продемонстрировать свою образованность.
Итак, на тот случай, если какой-нибудь дотошный читатель обвинит меня в «наполнении» или низменных намерениях из-за частого использования цитат, лучше заранее изложить свои доводы. Во-первых, другие авторы часто выражаются остроумнее и/или яснее, чем это делаю я. Во-вторых, мне хочется показать, что во многих случаях я не одинок в своём мнении: некоторые общепризнанные авторитеты соглашаются со мной и таким образом придают моей работе часть своей «респектабельности». В-третьих, оккультные термины часто утрачивают своё первоначальное значение благодаря многократному повторению новых формулировок. В-четвёртых, мне хочется показать, что представители самых разных школ мышления невольно соглашаются друг с другом, и сопоставление их цитат часто указывает на сходство взглядов. И наконец, я собираюсь изложить собственное мнение и дать сводное определение понятия «магия» в конце этой главы.
«Магия первоначально означала лишь знание более тонких областей философии; но, поскольку маги в равной степени обладали искусством астрологии, ворожбы и чародейства, сей термин сделался одиозным и использовался для обозначения запрещённой дьяволической науки, приобретаемой через союз с Сатаной и падшими душами».
«Энциклопедия Британника»,
1768 г.
«Магия есть Высочайшее, наиболее Абсолютное и Божественное Знание Естественной Философии, превосходное в своих трудах и замечательных опытах благодаря правильному пониманию внутренних и оккультных свойств вещей, так что истинные Средства, применяемые к надлежащим Пациентам, производят странные и поразительные воздействия. Следовательно, маги есть глубокие и прилежные исследователи Природы; учёность позволяет им предвидеть события, которые простолюдинам кажутся чудесами».
Гоэций о своде законов
царя Соломона
«Магия есть искусство производить изменения в сознании посредством воли».
Уильям Батлер
«Магия есть всеобъемлющее знание о природе».
Фрэнсис Барретт
«Магия есть Искусство и Наука произведения перемен в согласии с Волей».
Алистер Кроули
«Однако, когда социолог приближается к изучению магии там, где она по-прежнему правит безраздельно, где даже сейчас её можно обнаружить в полном развитии, то есть среди современных дикарей каменного века, то, к своему разочарованию, находит совершенно здравое, прозаическое и даже неуклюжее искусство, представляемое с чисто практическими целями, управляемое грубыми и неглубокими верованиями, выполняемое в упрощённой и монотонной манере. В определении магии, данном выше с целью отделить её от религии, мы описывали её как набор практических приёмов, осуществляемых для достижения определённой цели. То же самое мы обнаруживаем, когда пытаемся отделить магию от знания и ремёсел, с которыми она столь тесно слилась, что требуются значительные усилия для выделения характерных умственных состояний и ритуальной природы магических действий. Примитивная магия — каждый полевой антрополог знает ей цену — крайне рутинна и невыразительна, жёстко ограничена в способах выражения, скудна убеждениями, лишена фундаментальных предпосылок. Запомнив один ритуал, выучив одно заклинание, затвердив принципы магических верований, вы узнаете не только все действия одного племени, но и, внеся незначительные изменения, сможете устроиться колдуном или знахарем в любой части света, чьи обитатели достаточно наивны и будут верить этому незамысловатому искусству».
Бронислав Малиновский
«Магия, наука и религия»
«Магия — там, где она встречается в чистом виде, — предполагает, что одно природное событие с необходимостью неизменно следует за другим без вмешательства духовного или личного агента.
Фундаментальное допущение магии тождественно, таким образом, воззрению современной науки: в основе магии, как и науки, лежит твёрдая вера в порядок и единообразие природных явлений. У мага нет сомнения в том, что одни и те же причины всегда будут порождать одни и те же следствия, что свершение нужного обряда, сопровождаемое определёнными заклинаниями, неизбежно приведёт к желаемому результату, если только колдовство не будет сведено на нет более сильными чарами другого колдуна. Маг не упрашивает высшую силу, не ищет благорасположения переменчивого и своевольного сверхъестественного существа, не унижается перед грозным божеством. Но власть его, сколь бы великой он её ни считал, никоим образом не является властью произвольной и безграничной. Он располагает ею лишь постольку, поскольку строго следует правилам своего искусства или природным законам, как он их понимает. Пренебрегать этими правилами, преступать эти законы (пусть даже в самом малом) — значит навлекать на себя неудачу и даже подвергать крайней опасности свою жизнь. Если маг и претендует на верховную власть над природой, то это власть конституционная, ограниченная в своих полномочиях и осуществляемая в точном соответствии с древним обычаем.
