ЛУННЫЙ СВЕТ НА ЗАРЕ
Лики и маски однополой любви
ЛУННЫЙ СВЕТ НА ЗАРЕ. Лики и маски однополой любви. - М.: Олимп; ООО "Фирма "Издательство ACT", 1998. -496с.; ил. ISBN 5-7390-0761-5 (Олимп) ISBN 5-237-00456-3 (ACT)
Книга "Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви" посвящена некогда запретной теме однополого секса. Многие десятилетия гомосексуализм в России был уголовно наказуем. После перестройки на читателя обрушилась разнообразная, порой противоречивая информация, зачастую порнографического характера. Если добавить к этому общую сексологическую неграмотность - порождение ханжеской советской эпохи, - современный читатель очень нуждается в подобной книге. Это первое профессиональное исследование этой непростой проблемы. В книге проанализированы интересные исторические факты, касающиеся жизни многих известных и талантливых людей; без умолчании, откровенно рассмотрены сегодняшние проблемы однополой любви в биологическом, психологическом, юридическом, гуманитарном аспектах.
Книгу можно приобрести в издательстве "Олимп", тел. (095) 974-1805, 291-6101, 209-6601, 259-2095, для оптовых покупателей - 941-40-12 и 941-30-17. Кроме того книгу можно приобрести и по почте, заказав бесплатный каталог по адресу 107140 Москва а/я 140, книги по почте.
СОДЕРЖАНИЕ
Наполнил душу мне голубой свет луны
Часть I.
В лабиринтах познания
" От ответов к вопросам
" Влечения и комплексы
" От анамнеза к анкете
" Гены, гормоны и мозг
Часть II.
Сквозь пространство и время
" По странам и континентам
" "Греческая любовь"
" Христианский Запад
" "Любовь, не смеющая назвать себя"
" Вдвойне невидимые
" Все цвета радуги
" В родных пенатах
Часть III.
Я и другие
" В поисках себя
" Групповой портрет без интерьера
" Голубая эротика
" Наследницы Сафо
В лучах восходящего солнца
ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫЙТИ НА СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
И. С. Кон -- Лунный свет на заре:
лики и маски однополой любви.
М., Олимп, 1998--496с.
Метафора выхода "людей лунного света", как называл В. Розанов гомосексуалов, на свет солнечный обрамляет и определяет книгу известного философа и сексолога с мировым именем, академика И. С. Кона, которому только что исполнилось 70 лет. Книга эта -- первое в России профессиональное (как и любой выходящий из-под пера И. С. Кона текст) исследование однополой любви. Хотя она продолжает серию предыдущих прекрасно известных книг автора, читатель не найдет в ней повторов и перепевов однажды или многажды уже сказанного ранее, в том числе и в двух последних: Сексуальная культура в России: Клубничка на березке. М., O.Г.И., 1997 и Вкус запретного плода: Сексология для всех. 2-е изд., М., Семья и школа, 1998.
Хотя однополая любовь, наконец, покинула психиатрические классификации, перестав считаться признаком сумасшествия, перверзией, психопатией и т. д., ей по-прежнему отводится большое место в разного рода ксенофобических и экстремистских проскрипционных списках как тому, чего не должно быть, что не имеет права на существование, равно как и те, кто эту любовь исповедуют. История этой ненависти стара, как и сама однополая любовь, а обе они стары, как мир. Ее сакрализация, апологетика, поэтизация теснейшим образом переплетаются с представлениями о ее греховности, недопустимости, грязности. Пускаться в плавание по этому всегда бурному океану отношений и взглядов всегда рискованно.
Будучи глубоким и широким междисциплинарным исследованием, книга представляет собой спокойное, неспешное, не бряцающее "учеными" терминами рассуждение, равно интересное и доступное не только профессионалам, но и любому, кто умеет и любит читать со вкусом -- не по диагонали, не в поисках клубнички, а в поисках себя и размышлениях о себе и мире. За простотой (но не заигрывающей упрощенностью) текста -- огромная и отвечающая самым высоким требованиям научного исследования работа со скрупулезным вниманием к обоснованности каждого утверждения. Однополой любви посвящена огромная литература, в которой разброс мнений, позиций, установок, теорий предельно широк. В работе с такими массивами чрезвычайно трудно избежать искуса разделения на "черное и белое", "овнов и козлищ". Но как раз от этого книга совершенно свободна, причем никоим образом не в ущерб собственным взглядам автора. Книга, безусловно, привлекает той научной и человеческой корректностью, которой в обсуждении этой окруженной ореолом скандальности темы недостает так многим пишущим.
Автор исходит из того, что понимание сексуальной ориентации и связанных с ней поведения, обычаев, культурных стереотипов, законов и т. д. остается проблемой необычайной трудности независимо от того, идет речь о любви разнополой или однополой. Слово любовь -- отнюдь не просто слово ради красного словца, не эвфемизм "траханья" и не гуманитарный сбоку бантик. Это та рамка, в которой И. С. Кон рассматривает влечение друг к другу людей одного пола; конечно, не все, что встречается в жизни, умещается в этой рамке, но это никак не уменьшает ее значения и ценности.
Сегодня, когда психоанализ в России переживает свое второе рождение, мы редко вспоминаем, что далеко сии переживает свое второе рождение, мы редко вспоминаем, что далеко не все приверженцы 3. Фрейда разделяли его взгляды на формирование сексуальной ориентации и толерантность основателя психоанализа к разным ее проявлениям и формам. Если отвращение подвергшегося в детстве гомосексуальному покушению К. Юнга к гомосексуальности привело его просто к отказу от ее изучения как врожденного свойства, то В. Райх испытывал откровенную ненависть к гомосексуалам, а А. Адлер относился к гомосексуальности как к извращению и неврозу.
До сих пор, насколько мне известно, в отечественной литературе, где доминировала биомедицинская теория гомосексуальности, не приводились данные Э. Хукер, исследования которой стали в 50-60-х гг. сенсацией -- она пришла к заключению, что "Гомосексуальность как клиническое явление не существует. <...> Роль специфических форм сексуального желания и его проявлений в структуре и развитии личности, по-видимому, не столь велика, как принято считать". Хукер исследовала гомосексуалов, не обращавшихся к врачам, и в этом смысле ее подход продолжил, хотя и иными средствами, линию на массовые, неклинические обследования, начатые А. Кинзи. Но толкование статистических данных такого рода едва ли возможно без ответа на вопрос о сущности гомосексуальности. Хотя и есть определенные биологические предпосылки гомосексуальности, показывает И. С. Кон, речь должна идти о многообразии гомосексуальностей, а не о едином для всех гомосексуализме.
Основная часть книги посвящена культурным и историческим контекстам однополой любви, сравнению ее в этих контекстах у мужчин и женщин, ее месту в литературе и искусстве. В завершающей части речь идет о психологических перипетиях гомосексуальности. Как она переживается самим человеком? Как он воспринимает отношение к ней и к себе других людей? Как строит свою жизнь, адаптируется в обществе, в котором живет, находит свое счастье, разрешает связанные с любовью проблемы и конфликты?
Плотность информационного потока всей книги столь велика, что ни пересказывать содержание, ни даже бегло перечислить основные блоки нет ни возможности, ни смысла -- зачем совершать такое насилие над замечательным текстом? Да и дело, в конечном итоге, совсем в ином.
Неоценимо важно, что на столе у читателя оказалась первая и пока единственная в стране глубокая, научная, интеллигентная книга на эту тему, не отвергающая, а аргументирован-то опровергающая сказки и домыслы о гомосексуальности, разделяющие людей и увеличивающие количество вражды в мире, который и без того переполнен ею. Трудно переоценить и то, что гомосексуальность, наконец, рассматривается как много- и широко-плановый феномен человеческой жизни, значение которого определяется не тем -- присуща она человеку и людям или нет, а тем, что человек и люди с ней делают, какую роль она играет в их жизни.
Не менее важно и то, что книга помогает осознать казалось бы простые, но по сию пору не понятые и не принимаемые многими людьми вещи. Среди них и то, что движения геев и лесбиянок (лесбигеев) это не "распространение заразы", а лишь стремление освободиться от дискриминации и преследований. Да, порой эти движения выглядят достаточно эпатирую-де. Однако, говорит автор, "любое угнетенное меньшинство противопоставляет тезису о своей неполноценности антитезис о своем превосходстве. И то и другое одинаково ложно". Но -- добавлю -- такое гиперкомпенсаторное cамоутверждение психологически вполне понятно и может оказаться ненужным лишь тогда, когда остракизм или унижающее сочувствие уступят место принятию и уважению права человека на индивидуальность и ее реализацию без сования носа в его постель.
Употребив несколько раз по когнитивной инерции понятие сексуальной ориентации, хочу подчеркнуть, что автор убедительно показал -- нет единого для всех содержания этого понятия, которое на самом деле является лишь обобщающим названием для вполне самостоятельных, хотя и взаимосвязанных сторон человеческой жизни, которая на пороге третьего тысячелетия, наконец, начинает осознаваться как всевозможностное многообразие.
Пару лет назад, оказавшись в сибирской тайге, я вдруг увидел -- как прозрел, что у каждого дерева -- свое лицо, своя энергетика, свой голос. Но потом вдруг вспомнил, что ведь знаю это -- знаю по громадным каштанам детства, по карликовым березам Заполярья... А одинаковыми только бревна бывают -- и то, пока не приглядишься.
В.Е. Каган, доктор мед. наук, профессор, Санкт-Петербург
"Психологическая газета",
#9 (36) с.31-32.
Просвещение на свету
Григорий Дашевский
Газета "Время", 18 августа 1998
В России издана книга об истории и психологии гомосексуальности
Известный социолог Игорь Кон посвятил свою книгу "Лунный свет на заре"; (М., "Олимп" - АСТ) теме, долгое время остававшейся запретной. Первая ее часть - "В лабиринтах познания" - очерк развития правовых, медицинских и научных представлений о гомосексуальности в Европе Нового времени. Сжато и внятно описано само сгущение, конструирование этого понятия, которое от Средневековья к XX веку проходит несколько стадий: грех, тяжкий грех, порок, преступление, болезнь, тип личности, дело вкуса... Вторая часть - "Сквозь пространство и время" - описывает отношение к гомосексуализму (точнее, к тем разнообразным феноменам, что объединяются под этим названием) в разных культурах: в античности, на Дальнем Востоке, в средневековой Европе, викторианской Англии и т.д. и, наконец - в России. Третья - "Я и другие" - посвящена психологическим и культурным проблемам однополой любви в современном западном обществе, с краткой характеристикой положения дел и в России.
Как и во всех русских текстах на сексуальные темы, видна скудость и стилистическая неупорядоченность словаря: центральное для своей темы действие Игорь Кон вынужден обозначать то выражением "иметь секс" (калька с немецкого), то "трахать-(ся)". Это слабость, разумеется, не автора, а языка. На счет автора скорее можно отнести слишком уж поэтическое название: "лунность" взята от "Людей лунного света" Розанова, но вместе с "зарей" выходит какая-то патока.
Замечания эти третьестепенны, а по сути книга продолжает то необходимое дело, которым Кон (как сам он пишет в другой книге, "Сексуальная культура в России") стал заниматься почти случайно. Написав "Введение в сексологию", он "оказался в роли просветителя". А просвещение имеет в виду не распространение сведений как таковое, а вызываемое этими сведениями смягчение нравов; не столько рост информированности, сколько уменьшение невежества и дикости. И новая книга Кона свою роль в смягчении нравов, в ослаблении страхов и нетерпимости безусловно сыграет. Причем дело здесь не в частых прямых обращениях к читателю, например: "Относиться к ней (женской однополой любви. - Г. Д.) нужно... тактично и уважительно" - вряд ли эта фраза что-то прибавляет к той простой идее, что вообще к людям и их частным делам нужно относиться "тактично и уважительно". Важнее таких призывов сам подробный и с разных сторон рассказ о гомосексуальности - как раз такие рассказы и снижают страх перед какими-то чертами в себе или в других.
Но, как всякая фундаментальная общественная тема, тема книги Кона в очередной раз напоминает о двойном устройстве российского культурного пространства. Есть публичное - так сказать, дневное - пространство, где действуют или, по крайней мере, признаются на словах определенные правила. А есть темные области, где действует только право сильного: лагеря, СИЗО, казармы, зоны военных действий, многие детдома и пр. Смягчение нравов, снижение страхов происходит в дневном пространстве; в нем же будет прочитана и окажет полезное действие книга Игоря Кона. Ночное продолжает жить своей архаической жизнью, в которой гомосексуальность (не добровольно выбранная, а навязанная) не культурная и психологическая проблема, а одно из центральных орудий жестокости, борьбы за господство в замкнутом пространстве камеры или казармы.
Сами по себе российские тюремные или казарменные нравы не уникальны - то же самое происходит и в американских тюрьмах, и вообще всюду, где сохраняются или воспроизводятся механизмы примитивного господства и самоутверждения. Уникальна сила их воздействия на дневную, общую культуру, на ее стиль. Ее вполне рафинированные представители запросто произносят слово "педрила", думая, что они шутят. Но за такого рода шутками чаще всего стоит невысказываемая вера в то, что камера и казарма - это подлинная реальность, а цивилизованная жизнь - род притворства.
Если взять более далекий пример: на этом культе подлинного держится во многом обаяние лидера ЛДПР, переносящего в публичную сферу скотство СИЗО. Сам этот перенос ощущается многими как прорыв подлинности в сферу фальшивого и доставляет наблюдателям удовольствие более гнусное, чем предмет наблюдения. На этом же строятся и ставшие уже привычными в интеллигентских кругах насмешки над американской политкорректностью - распространение вежливости принимают за распространение фальши.
Массовое - пусть тайное - преклонение перед неподвижной схемой "сильный-слабый" придает дневной сфере, с ее более человеческими и, главное, меняющимися принципами, оттенок игрушечности. Но "просвещение", по крайней мере, ведет к тому, чтобы граница между двумя пространствами в головах у людей становилась резче, чтобы "нормальная жизнь", при всей своей слабости и непрочности, осознавала схемы, взятые из мира неприкрытой архаики, как нечто чужое. Книга Игоря Кона служит этому осознанию и более четкому проведению этой - необходимой - границы.
Наполнил душу мне голубой свет луны
Но всех прекраснее... была Иштар, сестра, супруга и мать, Астарта, идущая за солнцем царица, низко на западе. Она серебрилась, испускала улетучивающиеся лучи, сверкала вспышками, и продолговатое пламя, подобно острию копья, словно бы устремлялось из нее вверх.
Томас Манн
"Людьми лунного света" Василии Розанов называл гомосексуалов. В России их называют голубыми. Голубой цвет считается цветом луны, сумерек и грусти. На протяжении значительной части человеческой истории однополая любовь и ее представители жили в тени и полумраке. Во второй половине XX в. они получили возможность выйти на солнечный свет. Но даже в слабых, рассветных солнечных лучах мир видится иначе, чем при луне. Далеко не всем многоцветье нравится. Одни страдают дальтонизмом, другие предпочитают смотреть на мир сквозь темные очки. В сумеречном черно-белом мире многим уютнее. Но попробуем открыть глаза.
Я нисколько не сомневаюсь, глубокоуважаемый читатель, что в вашем сексуальном поведении и воображении никогда не было ничего странного, запретного или подозрительного. Но не могли бы вы, в интересах науки, мысленно ответить на несколько элементарных вопросов?
- В чем причина вашей гетеросексуальности, почему вы любите людей противоположного пола?
- Когда и почему вы решили, что вы гетеросексуальны?
- Не является ли ваша гетеросексуальность только преходящей стадией развития, из которой вы еще можете вырасти?
- Не является ли ваша гетеросексуальность следствием невротического страха перед людьми собственного пола? Может быть, вы просто боитесь или ненавидите их?
- Если вы никогда не занимались любовью с человеком собственного пола, откуда вы знаете, что это вам не нравится? Может быть, вам просто нужен хороший однополый партнер?
- Почему гетеросексуалы придают такое большое значение сексу и стараются вовлечь других в свой образ жизни?
- Абсолютно точно известно, что подавляющее большинство совратителей детей и подростков - гетеросексуалы. Можно ли, несмотря на это, доверять детей гетеросексуальным учителям и воспитателям?
- Несмотря на то что общество всячески поддерживает институт брака, число разводов неуклонно растет. Почему гетеросексуальные отношения так непрочны и неустойчивы?
- Можете ли вы доверять объективности гетеросексуальных врачей и психологов? Не кажется ли вам, что они стараются склонить вас на сторону своей собственной сексуальной ориентации?
- Похоже, что счастливых гетеросексуалов очень мало. Есть средства, с помощью которых вы могли бы изменить свою сексуальную ориентацию. Не хотите ли вы воспользоваться такой терапией?
Ответили? Нет? Почему? Вопросы кажутся издевательскими? Но гомосексуалам подобные вопросы задают постоянно, эта шуточная анкета1 просто пародирует стандартные сексологические вопросники. Значит, вам можно обижаться, а им - нет? Где же справедливость? А может быть, сами эти вопросы бессмысленны?
Любые слова и термины имеют смысл лишь в определенном социокультурном контексте.
Вообразите себе страну по имени Зомния, жители которой очень озабочены тем, как люди снят: на спине (их называют "спинниками") или на животе (их называют "животниками"). Большинство жителей Зомнии считаются "животниками", тех, кто спит или подозревается в том, что спит на спине, до недавнего времени преследовали и дискриминировали. Большинство зомнийцев думают, что "спинников" можно узнать по внешнему виду и поведению: у них жесткая выправка и темная кожа, они вспыльчивы и агрессивны. Зомнийские ученые и психиатры изучают, что именно делает людей "спинниками". Одни утверждают, что спинность предопределена генетически, другие - что она зависит от отношений с родителями, третьи - что она связана с питанием в период полового созревания. Некоторые открытые "спинники" начали борьбу с дискриминацией и диффамацией и добились в этом определенных успехов, повлияв, в частности, на науку. Историки обнаружили, что некоторые выдающиеся зомнийцы были "спинниками". Это помогло "спинникам" добиться политического статуса "этнического меньшинства", хотя большинство зомнийцев по-прежнему относится к ним недоброжелательно.
Предположим, вы приехали в Зомнию и должны высказаться по поводу этих споров. Ваша первая реакция - сказать, что такая классификация смехотворна, дискриминация людей в зависимости от позы, в которой они спят, безнравственна, а любые теории происхождения "спинности" ненаучны. Но, может быть, привычка спать на спине или на животе действительно имеет генную природу? Тогда зомнийские теории могут иметь значение и для нас. То, что у нас нет понятий "спинников" и "животников", само по себе не опровергает зомнийских теорий.
Не так же ли обстоит дело с сексуальной ориентацией? Сочинителю этой притчи американскому философу Эдуарду Стайну2 можно возразить: как люди спят, неважно, тогда как с кем они спят, очень даже важно. Но ведь это тоже - смотря для кого и когда. Вопрос, креститься двумя или тремя перстами, в свое время вызвал в России церковный раскол. Когда в турпоездке меня поселяют в номере с мужчиной, его сексуальная ориентация мне безразлична, приставать к постороннему человеку он не станет. Зато если он спит на спине, это сильно повышает вероятность храпа, и, при всем моем уважении к храпунам, я предпочел бы другого соседа.
Как бы то ни было, вопросов много.
Это очень разные вопросы, и разные науки подходят к ним по-разному. Моя книга состоит из трех частей.
Первая часть "В лабиринтах познания" подразумевает вопрос - что и откуда мы знаем об однополой любви? Она прослеживает, как от простых догматических суждений научное познание постепенно переходило к сложным и дифференцированным вопросам, дополняя биологические теории социально-историческими и психологическими. Эта часть книги - самая сложная, читатель, которого интересуют только факты и выводы, может ее опустить. Но тогда вы обречены верить автору на слово. Не мне, так кому-то другому. Это ваше право, но лично я предпочитаю скептиков.
Вторая часть книги "Сквозь пространство и время" посвященасоциально-историческим, культурным аспектам гомосексуальности. Как общество" культура структурируют, категоризируют, символизируют и передают из поколения в поколение гомоэроти-ческое желание и образы? Какие специфические социальные функции выполняют гомосексуалы в разных обществах? Почему в одних обществах их презирают и преследуют, а в других относятся терпимо и даже восхищаются ими? От чего зависит изменение соответствующих социальных установок, стереотипов и предубеждений?
Третья часть "Я и другие" - преимущественно психологическая. Она прослеживает, как индивид открывает свою сексуальную ориентацию, чем гомосексуальные мужчины и женщины отличаются от остальных людей и друг от друга, каковы особенности их стиля жизни, эротики и сексуального поведения.
Эта книга - первая в России работа такого рода. По своему характеру она является научно-популярной, ее сможет прочитать каждый человек со средним образованием. Однако она основана на изучении огромной специальной литературы из разных областей знания (в сносках упоминается лишь ее небольшая часть). Поскольку в нашей стране эта тема многие годы была запретной, мне пришлось обращаться преимущественно к иностранным источникам. Тем более что книга - не о гомосексуальности в России, а об однополой любви как общекультурном и человеческом феномене. Но люди разных народов могут чувствовать и поступать по-разному. Чтобы избежать модного "американоцентризма", я старался сравнивать американские данные с фактами и выводами европейских исследований. Объективные, в том числе научно-статистические данные дополняются и сопоставляются с субъективными, почерпнутыми из мемуарной, автобиографической и художественной литературы.
За столь широкий мультидисциплинарный, если угодно - эклектический, подход приходится платить. Я не предлагаю читателю какой-то новой теории однополой любви, а только ввожу его в курс связанных с нею социальных, научных и человеческих проблем, некоторые из них в книге только обозначены. Моя единственная цель - дать широкому читателю пищу для самостоятельных размышлений, а специалисту - отправную точку для дальнейших исследований (ведь то, что одна дисциплина принимает за истину, другая нередко опровергает).
Кстати, если вы хотите определить и измерить свою сексуальную ориентацию, воспользуйтесь, пожалуйста, следующей таблицей, так называемой Решеткой сексуальной ориентации Клайна (РСОК)3.
| Решетка сексуальной ориентации Клайна | |||
| Качество | Прошлое | Настоящее | Идеал |
| 1. Сексуальное влечение | |||
| 2. Сексуальное поведение | |||
| 3. Сексуальные фантазии | |||
| 4. Эмоциональное предпочтение | |||
| 5. Социальное предпочтение | |||
| 6. Стиль жизни | |||
| 7. Самоидентификация | |||
Она включает 7 автономных шкал:
1) Сексуальное влечение (гетеро / гомоэротизм): лица какого пола вас эротически возбуждают, привлекают в качестве потенциальных сексуальных партнеров?
2) Сексуальное поведение (гетеро / гомосексуальность): каков пол ваших реальных сексуальных партнеров, с кем вы целовались, обнимались и совершали другие сексуальные действия?
3) Сексуальные фантазии: людей какого пола вы преимущественно воображаете в своих эротических мечтах и при мастурбации?
4) Эмоциональные предпочтения (гетеро / гемофилия): с кем вы предпочитаете дружить, поддерживать интимные личные отношения, изливать душу?
5) Социальные предпочтения (гетеро / гомосоциальность): с лицами какого пола вы предпочитаете общаться, совместно работать, проводить свободное время?
6) Гетеро / гомосексуальный стиль жизни: проводите ли вы свое свободное время преимущественно с людьми, которые считают себя гетеро-, гомо- или бисексуалами?
7) Самоидентификация: как вы определяете свою сексуальную ориентацию, считаете ли вы себя гомо-, гетеро- или бисексуалом?
Каждое из этих качеств фиксируется в трех временных измерениях - в прошлом (5 лет назад), в настоящем (за последний год) и в идеальном, желательном будущем.
Чтобы измерить свою сексуальную ориентацию, скопируйте решетку Клайна и заполните каждую из 21 ячейки цифрами от 0 до 6. 0 означает, что ваше сексуальное влечение, поведение, фантазии и т. д. были, есть или должны быть в идеале ориентированы исключительно на людей противоположного пола; 1 - что они направлены главным образом на лиц противоположного пола, но иногда и своего пола; 2 - что в вашем эротическом воображении и т. п. преобладают лица другого пола, но представители своего пола также играют заметную роль; 3 - что ваши влечения, сексуальные контакты и т. п. разделены примерно поровну между лицами другого и своего пола; 4 - что в них преобладают лица своего пола, но люди другого пола также играют важную роль; 5 - прямая противоположность 1; 6- что ваши влечения, поведение и т. п. направлены исключительно на лиц собственного пола. Эта шкала не предусматривает полной асексуальности; поэтому, если у вас нет никаких сексуальных влечений, поведения или фантазий, сделайте в соответствующей графе пробел [-].
Ваши показатели по разным шкалам наверняка окажутся неодинаковыми. Вы можете подсчитать их отдельно, сложив свои баллы по 3 колонкам и затем разделив итог на 3. Чтобы вычислить общий балл своей гетеро/гомосексуальности, сложите все показатели по всем графам и разделите итог на общее число заполненных граф (21 или меньше). Не смущайтесь, если результаты окажутся противоречивыми: научные категории условны, а наши чувства сплошь и рядом неоднозначны.
Сделали? Отлично. Даже если вы не узнали ничего нового о своей сексуальной ориентации, вы выяснили, что определить, как говорили когда-то советские социологи, "кто есть who", даже применительно к себе, не так-то просто. А ведь есть еще вопросы "почему?", "зачем?", "где?", "как?", "кто виноват?" и "что делать?".
Эта книга - результат многолетнего труда* и международного научного сотрудничества. Я смог написать ее благодаря полуторагодичному индивидуальному гранту Фонда Джона и Кэтрин Макартуров. При содействии Немецкой службы научных обменов (DAAD) и ряда немецких университетов (особенно помогли мне профессор Гунтер Шмидт в Гамбурге и профессор Рюдигер Лаутман в Бремене) я два месяца проработал в немецких научных библиотеках. Центр полиэтнических и транснациональных исследований (профессор Эрик Шокман) и Программа по изучению женщин и мужчин в обществе Университета Южной Калифорнии и Институт ONE / Международный геевский и лесбиянский архив (профессор Уолтер Уильямс) предоставили мне уникальную возможность в течение нескольких месяцев изучать материалы, которых я не мог бы найти в другом месте, и обсудить некоторые вопросы темы с Джимом Кепнсром, Джоном
O'Брайеном, Питером Нарди, Холли Девор, Верном Баллогом и другими специалистами. Большую помощь в преодолении компьютерных трудностей во время моей работы в Лос-Анджелесе оказал мне Дмитрий Коссаковский. Некоторые российские ген и лесбиянки, имен которых я, по старой советской привычке, не называю, доверительно рассказывали мне о своем жизненном опыте, разрешив использовать его в книге, а редакторы геевских газет и журналов (Владислав Органов, Роман Калинин, Дмитрий Лычов, Дмитрий Кузьмин, Виктор Обоин и другие) предоставили в мое распоряжение свои издания и официальные материалы. Большую библиографическую и иную помощь оказал мне Дмитрий Кузьмин.
Всем этим людям и учреждениям я выражаю искреннюю благодарность. За высказанные в книге мысли отвечаю только я.
Игорь Кон.
Москва, октябрь 1997
* "Лунный свет на заре" тесно связан с моими предыдущими работами - Введение в сексологию" (2 изд., 1989), Вкус запретного плода" (1992), "Сексуальная культура в России" (1997), "Дружба. Этико-психологический очерк" (3 изд., 1989), "В поисках себя (Личность и ее самосознание)" (1984), "Ребенок и общество. Историко-этнографическая перспектива" (1988), "Психология ранней юности" (4 изд., 1989).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 М. Rochlin. The heterosexual questionnaire. In: M. S. Kimmel and M. A. Messner. Men's Lives. NY: Macmillan, 1989, pp. 504-505.
2 E. Stein. Conclusion: the essentials of constructionism arid the construction of essentialism. In: E. Stein, ed. Forms of Desire: Sexual Orientation and the Social Constructionist Controversy. NY: Routledge, 1992, pp. 350-351.
3 F. Klein. The need to view sexual orientation as a multi variable dynamic process: a theoretical perspective. In: D. P. McWhirter, S. A. Sanders, J. M. Reinisch, eds. Homosexuality / Heterosexuality. Concepts of Sexual Orientation. NY: Oxford University Press, 1990, p. 280.
ОТ ОТВЕТОВ К ВОПРОСАМ
О чем невозможно говорить, о том следует молчать.
Людвиг Витгенштейн
Мы выучили все возможные ответы, Но мы не ведаем, в чем состоит вопрос.
Арчибальд Маклиш
Люди, которых сексуально влечет к представителям собственного пола, существовали всегда и везде. В христианской Европе однополую любовь именовали "неназываемым пороком", "педерастией" или "содомией".
Педерастией (от греческого paides - ребенок) древние греки называли мужскую любовь к мальчикам-подросткам. В современной сексологии педераст - "старший мужчина, имеющий анальное сношение с допубертатным мальчиком или с мальчиком в начальной стадии полового созревания"1. Партнер, выполняющий пассивную, рецептивную (от латинского "рецепция" - принятие, восприятие) роль, педерастом не считается. Однако обыденная речь с нормами научного языка не считается. В Европе начиная с XVI в. педерастами называли всех занимающихся анальным сексом мужчин, а в русском уголовном жаргоне значение слова вообще перевернуто: педерастами (педерами, педерасами, педиками, педрилами, пидарами, пидарасами) называют именно тех, кто выполняет рецептивную роль. "Опедерастить" - значит изнасиловать через задний проход.
"Содомией" (от упоминаемого в Библии города Содома) в средние века называли любой "неестественный" половой акт: сношение с людьми собственного пола или с животными, анальные или оральные контакты, позицию "женщина сверху" и т. п. Чаще всего "содомитами" называли мужчин-мужеложцев. Мальчиков или юношей, находившихся на содержании или занимавшихся проституцией с мужчинами, начиная с эпохи Возрождения, называли катамитами (искаженное имя Ганимеда, мифологического греческого мальчика, возлюбленного Зевса)*. В древнерусском церковном праве, наряду с понятием "содомии", подразумевавшим любые анальные сношения, существовали "мужеблудие" - сексуальный контакт между мужчинами (чаще всего взаимная мастурбация) и "мужеложство", подразумевавшее исключительно анальные сношения. В этом значении термин "мужеложство" в дальнейшем вошел в русское и советское уголовное право. Занимавшихся этим мужчин, независимо от их сексуальных позиций, называли содомитами, мужеложцами или мужеложниками.
Более новое и нейтральное русское название - "голубые". Этимология и история его не изучены. Одни авторы связывают его с ласковым обращением "голубь", "голубчик", другие - с претензией на аристократизм ("голубая кровь"), третьи утверждают, что он пришел в обыденную речь из уголовного сленга (а как он там возник?) только в 1950-х годах. Среди цветов, символически обозначавших в разных культурах однополую любовь, голубой цвет вроде бы не значится2, однако гомосексуальные районы Парижа когда-то назывались "голубыми", а альбом-монография об отражении однополой мужской любви в литературе и изобразительном искусстве называется L'Amour bleu3.
Слов, обозначающих женскую однополую любовь, меньше. В Древнем Риме женщин, имеющих сексуальные связи с женщинами, называли трибадами (от греческого глагола "трибейн" - тереть), подразумевая, что они получают сексуальное удовольствие от трения о тело другой женщины (отсюда позднейший термин - трибадизм). В новое время появляются термины "сапфическая" (сафическая) или "лесбийская" любовь и "лесбиянки", производные от имени древнегреческой поэтессы Сафо и острова Лесбос, на котором она жила.
С появлением научной сексологии ученые стали искать более строгие и неоценочные наименования. Немецкий юрист и публицист Ульрихс предложил называть однополую любовь "уранизмом", по имени древнегреческой богини Афродиты Урании ("небесной"), дочери мужского божества Урана, которую Платон, в противоположность Афродите Пандемос ("всенародной"), покровительнице любви к женщинам, считал покровительницей однополой любви. Мужчин, носителей этого чувства, Ульрихс называл урнингами, а женщин - урниндами, однако эти слова в науке не привились.
Больше повезло термину "гомосексуальность". Греческая приставка homo- обозначает сходство, единство, принадлежность к одному и тому же, в отличие от приставки hetero- ("другое", "иное"). В сочетании с латинским sexualis (половой) эти две приставки позволили разграничить направленность эротического влечения на людей собственного пола (гомосексуальность) или другого пола (гете-росексуальность). Затем, с помощью приставки bi- ("два", "оба") возник континуум: гетеросексуальность - бисексуальность - гомосексуальность**.
С появлением "гомосексуальности" терминологическая эпопея не закончилась. Чтобы преодолеть оскорбительную для них "медикализацию", западноевропейские и американские гомосексуалы в 1950-х годах нашли себе другое самоназвание - "гей" (gay). В провансальском наречии XIII - XIV вв., на языке трубадуров, это слово обозначало куртуазную рыцарскую любовь, которая нередко была однополой, а также искусство поэзии и любви. В Англии XVII в. слово gay обозначало легкомысленного повесу - плейбоя, а применительно к женщинам (несколько позже) - проституцию (женщина легкого поведения = "веселая женщина"). В начале XX в. слово "гей" стало кодовым словом английской гомосексуальной субкультуры, а затем перекочевало в США, где из жаргонного обозначения мужской гомосексуальности превратилось в ее политический и идеологический символ. "Гей" - не просто мужчина, которого сексуально влечет к мужчинам, он носитель особого самосознания, член соответствующей геевской субкультуры, общины или организации, борец за свои гражданские права и т. д. В начале 1990-х годов это слово получило распространение и в России.
Эмоциональная нагрузка слова зависит не столько от его происхождения, сколько от того, кто и в каком контексте его употребляет. Одно из самых оскорбительных английских жаргонных названий гомосексуала - queer (буквально - кривой, странный, извращенный, фальшивый), в противоположность straight (прямой, нормальный; российские геи называют гетеросексуалов "натуралами"). В 1990-х годах некоторые американские геи-активисты стали демонстративно называть себя "квирами", подчеркивая, что не только не стыдятся своей сексуальной ориентации, но гордятся ею. В отличие от слова "гей", относящегося только к мужчинам, "квир" включает также и лесбиянок. Впрочем, для многих гомосексуалов слово "квир" категорически неприемлемо. Еще одна терминологическая новация - слово "лесбигей", обозначающее одновременно геев и лесбиянок и имеющее преимущественно политический оттенок.
В истории сексуальности давно уже идет спор между "эссе нциалистам и" и "конструктивистами"4.
Эссенциалисты (от латинского essentia - сущность), среди которых преобладают биологи и медики, но есть и немало гуманитариев, полагают, что сексуальная ориентация - объективное, имманентное свойство индивида, автономное от культурных и исторических условий, хотя последние влияют на конкретные формы ее проявления.
Конструктивисты, среди которых преобладают обществоведы и гуманитарии, утверждают, что человеческая сексуальность - не природная данность, а продукт истории и культуры, разные общества и культуры конструируют ее по-разному. Одни и те же действия, например половой акт, могут иметь разное социальное значение и субъективный смысл в зависимости от того, как они воспринимаются и интерпретируются их участниками. Биологические факторы, формирующие половые различия, не предопределяют того, как будут жить и чувствовать себя конкретные мужчины и женщины в исторически конкретном обществе.
Вопрос не в том, существовали ли в прошлом "мужчины, имеющие секс с мужчинами", и "женщины, любящие женщин", а в том, обладали ли они особым групповым самосознанием и каким именно, занимали ли они в обществе какое-то особое место или же их сексуальные наклонности были всего лишь индивидуальными предпочтениями.
Сначала наука, как до нее - философия и религия, рассматривала сексуальность исключительно в контексте репродуктивного поведения, обеспечивающего продолжение рода. Разумеется, люди всегда знали, что сексуальное желание и наслаждение являются самоценными. Однако теории, рожденные в лоне антисексуальной европейской культуры, с этим не считались.
В отличие от средневекового богословия, классифицировавшего и оценивавшего не столько самих индивидов, сколько их поступки и помыслы, которые могли быть правильными (=добродетельными) или неправильными (=греховными), наука XIX в. превратила гомосексуалов в особую разновидность людей, у которых "инверсия сексуального чувства" сочетается с множеством других болезненных и морально неприемлемых черт. Хотя ученые спорили, является ли это состояние врожденным или благоприобретенным, разница между гетеро- и гомосексуалами казалась абсолютной5.
Поскольку содомия была грехом и преступлением, первые специалисты в области судебной медицины больше всего интересовались телесными признаками, по которым можно распознать и уличить содомита. Итальянский медик, придворный врач римского папы Паоло Захиа (1584 - 1659), трактат которого оставался самым авторитетным трудом в этой области вплоть до середины XIX в., считал главным признаком и доказательством пассивной педерастии изменения в состоянии заднего прохода, прежде всего сглаженные в результате анальных сношений кожные складки. Французский судебный эксперт Амбруаз Тардье (1818 - 1879) пошел дальше. По мнению Тардье, анус пассивного педераста является гладким, лишенным складок еще до того, как он начинает заниматься содомией, активный же педераст имеет тонкий, недоразвитый член, с маленькой головкой, искривленный, как у собаки, а безошибочными признаками повышенной чувственности лесбиянок он считал волосатость (хирсутизм) и увеличенный клитор.
С выделением в самостоятельную отрасль медицины психиатрии (термин появился в 1808 г.) содомия стала постепенно психологизироваться. Французские психиатры Филипп Пинель (1745 - 1826) и Жан Этьен Доминик Эсквироль (1772 - 1840) считали, что "безумие" может быть не только общим, но и частичным, поражающим только одну психическую функцию; одной из таких "мономаний" является "извращение полового чувства". Английский психиатр Джеймс Каулз Причард (1786 - 1848) придумал для обозначения социально неприемлемых чувств и поступков термин "моральное безумие". С появлением понятия психопатии стали говорить о "сексуальных психопатиях" и т. д. Автор авторитетного руководства по судебной медицине Иоганн Людвиг Каспер, не найдя у обследованных педерастов описанных в литературе телесных признаков, обратился к изучению их психологии и дневников и пришел к выводу, что однополое сексуальное влечение напоминает "духовный гермафродитизм"; у большинства оно врожденное, но у некоторых возникает лишь в последующей жизни. Это влечение может оставаться платоническим, ничем не отличаясь от обычной любви.
Смена религиозной парадигмы ("содомский грех") психиатрической ("сексуальная психопатия") была определенным шагом вперед. Хотя "сексуальный психопат" выглядел таким же отвратительным, как "содомит", он был не только преступником, но и больным, страдающим человеком. Однако в этом была и опасность. По прежним представлениям, человек, совершивший акт содомии, за который его наказывали, мог раскаяться и исправиться. Религия оставляла грешнику надежду. А что спросишь с психически неполноценного "сексуального психопата"? Одна и та же теория могла быть как оправдательной (человек не виноват, что родился уродом), так и обвинительной (надо защищать общество от дегенератов). Политические соображения при этом часто заслоняли существо вопроса.
Ульрихс (1825 - 1895), который сам был гомосексуалом, в своих "Исследованиях загадки любви мужчин к мужчинам" доказывал, что "уранизм" является врожденным, а "урнинги" - особый "третий пол", в мужском теле живет женская душа. Полагая, что каждый пятисотый мужчина - урнинг, Ульрихс выступал против их уголовного преследования.
Поскольку однополая любовь казалась ученым-медикам странной, немецкий психиатр Карл Фридрих Отто Вестфаль в 1869 г. назвал ее "противоположным", или "извращенным", сексуальным влечением. Это не грех и не порок, а врожденная патология вегетативной нервной системы, "искажающая" "весь внутренний мир собственного пола". Итальянский психиатр Арриго Тамассия назвал это состояние инверсией, а его носителей - инвертами, или инвертированными. "Инверсия" (обращение, перевертывание, выво-рачивание наизнанку) звучит мягче, чем извращение (перверсия), которую стали считать особенно серьезным, патологическим вариантом инверсии. Но понятие инверсии оказалось слишком широким. Один человек вовсе отказывается от своей половой принадлежности, причисляя себя к противоположному полу, а другой "только" влюбляется в людей своего пола.
Для обозначения этого состояния немецко-венгерский писатель, переводчик и журналист Кароль Мария Кертбени (1824 - 1882) (сначала он писал под именем "Доктор Бен-керт", поэтому многие ошибочно считают его медиком) в 1869 г. предложил слово "гомосексуальность". Наряду с гетеро- и гомосексуалами существуют "моносексуалы", главной формой сексуального удовлетворения которых является онанизм, и "амбисексуалы", сочетающие гетеросексуальный брак с гомосексуальными связями. Кертбени не просто доказывал, что гомосексуальность является естественной и врожденной, но апеллировал к общим принципам правового государства, которое обязано распространить на гомо-сексуалов правило невмешательства в личную жизнь граждан. Он возражал против всякой симптоматологической категоризации, которая часто напоминает процессы над ведьмами, потому что одно и то же свойство может иметь сотни разных причин.
Судебным медикам и психиатрам XIX в. такая широта взглядов была несвойственна. Поскольку однополая любовь была для них болезнью, они должны были ответить на четыре вопроса:
1) Каковы причины этой болезни (этиология)?
2) Каковы ее диагностические признаки, чем она отличается от сходных явлений, как вписать ее в общую классификацию болезней (нозология)?
3) Можно ли и как именно ее лечить (терапия)?
4) Представляет ли она опасность для окружающих и как предотвратить ее распространение (эпидемиология, профилактика и социальная политика)?
Отчужденно-недоброжелательное отношение психиатров и судебных медиков XIX - начала XX в. к однополой любви и ее носителям объяснялось не только их личными предубеждениями и профессиональными установками (врач ищет именно патологию), но и свойствами того человеческого материала, с которым им приходилось иметь дело. В их поле зрения чаще всего попадали люди, психика которых действительно была отягощена, помимо гомосексуальности, психическими проблемами и отклонениями. Не имея представления о том, как ведут себя обыкновенные, "нормальные" гомосексуалы, эксперты-медики невольно ассоциировали весь этот букет болезненных и социально неприемлемых черт прежде всего с необычной сексуальной ориентацией и заранее ожидали, что найдут их и у следующих пациентов. А кто ищет, тот всегда находит. Психопатологизация гомосексуальности действовала как самореализующийся прогноз, формировавший не только сознание врача, но и самосознание пациента. В то же время она ~ и только она! - могла поставить под вопрос правомерность уголовной ответственности за гомосексуальность.
Самый авторитетный специалист этого периода барон Рихард фон Крафт-Эбинг (1840 - 1902), чье руководство для врачей "Сексуальная психопатия" считалось классическим, заинтересовался проблемой однополой любви под влиянием Ульрихса и Вестфаля. Его работы и клинический архив по сей день остаются ценным историческим источником для изучения психики и образа жизни гомосексуалов того периода. Однако, в противоположность Ульрихсу, Крафт-Эбинг считал гомосексуальность проявлением патологии и вырождения, хотя настаивал на строгом разграничении врожденных и благоприобретенных форм инверсии. Лишь в самом конце жизни Крафт-Эбинг пересмотрел свои взгляды и открыто признал, что гомосексуальность встречается и у вполне нормальных людей.
Весьма влиятельными были труды берлинского невропатолога Альберта Молля (1862--1939). В отличие от Крафт-Эбинга, который знал преимущественно психиатрических больных и людей, обвиняемых в сексуальных преступлениях, Молль имел дело с обычными рабочими и интеллигентами. От также одним из первых стал изучать детскую и подростковую сексуальность. Гомосексуальность, по Моллю, всегда болезнь, но не обязательно врожденная. Вслед за психологом Максом Дессуаром Молль считал, что формирование сексуальной ориентации у человека проходит две фазы. На первой фазе, от начала полового созревания до 20 лет, сексуальное влечение еще не дифференцировано по объекту и может направляться на людей как противоположного, так и собственного пола, Это делает возможным, с одной стороны, гомосексуальное совращение детей и подростков, а с другой - психотерапевтическую коррекцию потенциальных и реальных гомосексуальных наклонностей ребенка. Молль считал, что гомосексуальные отношения между взрослыми не должны преследоваться, но гомосексуалов, совращающих молодежь на стадии "недифференцированного влечения", необходимо изолировать. К движению за декриминализацию гомосексуальности Молль относился резко враждебно. Будучи человеком консервативных взглядов, Молль даже приветствовал фашистскую диктатуру, что не помешало гитлеровцам запретить ему как еврею врачебную практику.
Самый влиятельный исследователь и теоретик гомосексуальности начала XX в. - Магнус Хиршфельд (1865 - 1935). Сам будучи гомосексуалом, Хиршфельд посвятил всю свою жизнь делу реабилитации и декриминализации однополой любви. Уже в своей первой, выпущенной под псевдонимом, книге "Сафо и Сократ" (1896) Хиршфельд утверждал, что однополая любовь - неотъемлемая форма человеческой сексуальности, а отмена уголовного преследования гомосексуалов отвечает высшим интересам общества. Речь идет не о милости, а о справедливости, ибо гомосексуальное влечение не является предметом свободного выбора, но имеет глубокие конституциональные корни. В 1897 г. Хиршфельд основал "Научно-гуманитарный комитет", первую в мире организацию в защиту прав гомосексуалов. Под петицией с требованием отмены антигомосексуального 175 параграфа Германского уголовного кодекса подписались около 6 тысяч людей, включая многих ведущих представителей немецкой интеллигенции. В 1899 г. он начал издавать первый в мире междисциплинарный журнал, целиком посвященный проблемам гомосексуальности - "Jahrbuch fur sexuelle Zwischenstufen". Помимо клинических данных, Хиршфельд использовал анкетный метод. В декабре 1903 г. он распространил среди 3000 берлинских студентов, а в феврале 1904 г. - среди 5721 рабочего-металлиста опросник, прося их анонимно ответить о своих разнополых и однополых контактах и влечениях. На вопросы ответили 1696 студентов и 1912 рабочих. Эти данные, наряду с другими, Хиршфельд использовал в своем фундаментальном труде "Гомосексуальность мужчин и женщин" (1914). После первой мировой войны Хиршфельд активно участвовал в работе Всемирной лиги сексуальных реформ и в 1919 г. основал в Берлине первый в мире Институт сексологии (Institut fur Sexualwissenshaft), который просуществовал до 6 мая 1933г., когда его разграбили и сожгли гитлеровцы. Хиршфельд собирался перенести Институт в Париж, но умер, не успев развернуть его работу.
Хиршфельд считал гомосексуальность врожденной, но не патологией, а "промежуточным звеном" дифференциации полов в фило- и онтогенезе. Смешанное, одновременно мужское и женское строение половых органов дает гермафродитизм, неопределенность, двойственность телосложения - психическую андрогинию, инверсия или двойственность сексуального влечения - гомо- и бисексуальность, а прочих душевных черт - трансвестизм. Подобно "нормальным" людям, гомосексуалы и лесбиянки индивидуальны, каждый из них "промежуточен" на свой собственный манер и несет в себе "свою собственную природу и свой собственный закон".
Немецкий ученый Иван Блох (1872 - 1922) хотя и был практикующим врачом, больше интересовался культурологическими и историческими сюжетами. Вначале под влиянием Крафт-Эбинга Блох считал гомосексуальность редкой, встречающейся лишь у 0,01% мужчин, но в принципе излечимой патологией. Главным фактором ее распространения он считал неблагоприятные условия в детстве: совращение взрослыми, сексуальные игры со сверстниками, стимулирование эрогенных зон поркой, неудачи в общении с женщинами и общий страх перед ними, мотивируемый, в частности, страхом заражения венерическими заболеваниями. Однако под влиянием Хиршфельда и этнографической литературы Блох в 1908 г. резко изменил точку зрения и признал, что гомосексуальность отличается от прочих перверсий, а ее адепты не должны подвергаться преследованиям.
Если в Германии копья скрещивались главным образом вокруг вопроса о правовой ответственности - судить или не судить? - то для Франции этот вопрос был неактуален: кодекс Наполеона отменил уголовную ответственность еще в 1810 г. Зато легальность проституции делала для французских ученых чрезвычайно важным вопрос о соотношении публичного и частного, а падение рождаемости - проблему укрепления семейных устоев. В обоих этих контекстах гомосексуальность добрых чувств не вызывала.
Как и их немецкие коллеги, французские психиатры считали гомосексуальность извращением. Психоневролог Жан Мартен Шарко и психиатр Валентин Маньян считали инверсию генитального чувства врожденной и безуспешно пробовали излечить ее с помощью гипноза. Напротив, психолог Альфред Бинэ утверждал, что все половые извращения - результат специфической ассоциации идей; например, половое возбуждение у подростка ассоциируется с каким-то внешним условием или раздражителем, после чего соответствующий стимул автоматически вызывает у него эротический эффект.
В Италии влиятельный психиатр и криминолог Чезаре Ломброзо (1836 - 1909) твердо стоял на позиции "вырождения". С точки зрения Ломброзо, любое криминальное поведение - об историчности и условности самого понятия преступности ученый не задумывался - имеет свой неврологический базис и коренится в нарушениях центральной нервной системы. Гомосексуальность, по Ломброзо, - форма психического гермафродитизма, возвращение к одной из пройденных ступеней биологической эволюции. Факторами, "расковывающими" это скрытое биологическое наследие, Ломброзо считал эпилепсию и кретинизм. Любые формы вырождения Ломброзо брался определять по форме черепа и другим антропометрическим показателям. Судить врожденных преступников и безумцев нельзя, но их следует содержать в психиатрических больницах и ни в коем случае не позволять им размножаться. Что же касается гениальных гомосексуалов, вроде Микеланджело и Верлена, то гениальность, по Ломброзо, связана с гипертрофией определенных отделов головного мозга за счет других. Отсюда - тяготение гениев к преступности, сумасшествию и гомосексуальности.
Интересовались гомосексуальностью и русские ученые6. В 1870 г. одна из статей в "Архиве судебной медицины и общественной гигиены" поддержала Каспера против Тар-дье, указав, что телесные признаки мужской гомосексуальности "крайне ненадежны", а лесбийская любовь вообще не оставляет видимых следов. К этому мнению присоединился и петербургский гинеколог Мержеевский. В 1882 г. молодой психиатр, в дальнейшем профессор Юрьевского университета В. Ф. Чиж отметил, что описываемые под этим именем явления вовсе не являются такими редкими и исключительными, как это кажется немецким авторам, с проявлениями содомии криминальная полиция сталкивается чуть не ежедневно.
Самым влиятельным русским специалистом был профессор Петербургской Военно-медицинской академии Вениамин Михайлович Тарновский. Его книга "Извращение полового чувства: Судебно-психиатрический очерк для врачей и юристов" (1885) была почти одновременно с русским изданием выпущена на немецком, а позже также на английском и французском языках. Подобно своим немецким и итальянским предшественникам, из которых он особенно ценил Ломброзо, Тарновский полагал, что извращение полового чувства у мужчин может быть как врожденным, так и благоприобретенным. Обе формы кажутся ему глубоко отвратительными и аморальными, но в случаях врожденного извращения он считает уголовное преследование несправедливым. Склонность женщин к проституции Тарновский также считал врожденной, выступая против гуманного отношения к проституткам. Неприязнь к гомосексуальности дополнялась у Тарновского антисемитизмом, который шокировал даже симпатизировавшего ему Ломброзо.
В. М. Бехтерев (1857 - 1927) в статье "Лечение внушением превратных половых влечений и онанизма" (1898) выводил "превратные половые влечения" из "патологических сочетательных рефлексов" и предлагал лечить их внушением и гипнозом. Позже, в статье "Об извращении и уклонении полового влечения" (1926) Бехтерев доказывал, что гомосексуальное влечение - несчастный результат внешних влияний в критический момент сексуального развития личности. Почти во всех приводимых им историях болезни "извращение" возникало в период полового созревания под влиянием сверстников. Чтобы избавиться от него, пациент должен добровольно подвергнуться гипнозу и внушению и целенаправленно поддерживать гетеро сексуальные отношения.
Но особенно важна профилактика, правильное половое воспитание подростков.
В отличие от континентальной Европы, где об однополой любви писали преимущественно психиатры, в Англии эту проблематику сделали респектабельной не медики, а философы, историки и филологи, среди которых было больше апологетов, чем "разоблачителей".
Известный путешественник и географ сэр Ричард Фрэнсис Бартон (1821 - 1890), питавший, как и многие другие путешественники того времени (Стэнли), слабость к мальчикам, перевел в 1885 г. на английский язык сказки "1001 ночи", с их многочисленными и весьма откровенными пассажами о любви к мальчикам, сопроводив обширным историко-этнографическим очерком о педерастии. Хотя теория Бартона, объяснявшего распространение педерастии климатическими условиями, не выдержала критики, его работа показала английскому читателю, что любовь к мальчикам - явление далеко не редкое и что многие народы относятся к ней вполне терпимо и даже положительно.
Поэт и историк литературы Джон Аддингтон Саймондс (1840 - 1893) в предназначенном для узкого круга друзей (было напечатано всего 10 экземпляров) очерке "Проблема в греческой этике" (1883) увидел в античной педерастии не признак вырождения, а одно из высших достижении и неотъемлемых свойств древнегреческой культуры. В другой книжке "Проблема в современной этике" (1891, 50 экземпляров) Саймондс дал критический анализ современных воззрений на однополую любовь, противопоставив медицинским теориям о ее болезненности и извращенности идею о ее нормальности и даже возвышенности. Насколько позволяли цензурные условия, он проводил эти идеи и в своих исследованиях греческой поэзии и итальянского Возрождения.
Писатель и утопический социалист Эдуард Карпентер (1844 - 1929), который, в отличие от закомплексованного Саймондса, полностью принимал свою гомосексуальность, в публичной лекции "Гомогенная любовь и ее значение в свободном обществе" (1894) открыто выступил в защиту однополой любви, утверждая, что нежный мужчина-гомосексуал, как промежуточный, переходный тип между мужчиной и женщиной, не только не является уродом, но призван сыграть особую роль в становлении "новой жизни", заменив сковывающие общество денежные и правовые связи узами личной симпатии и сочувствия. Опираясь на этнографические данные, Карпентер показывает распространенность людей "промежуточного пола" и разнообразие выполняемых ими социальных функций. Обладая даром вдохновения и пророчества, эти люди часто бывают божественными избранниками-шаманами, а с другой стороны - членами воинственных мужских братств (например, японских самураев).
Однополая любовь занимает центральное место в работах крупнейшего английского сексолога этого периода Хэвлока Эллиса (1859 - 1939). Первая его книга "Сексуальная инверсия", начатая вместе с Саймондсом и вышедшая в 1906 г. в Германии и год спустя в Англии, где она подверглась судебному преследованию как "похотливая, вредная, порочная, грязная, скандальная и непристойная" (русский перевод скандала не вызвал), содержала обстоятельный обзор всех известных в то время фактов относительно гомосексуальных контактов в животном мире, у "примитивных" народов, в античности, тюрьмах и т.д. По мнению Эллиса, склонность к однополой любви, будучи врожденной, тем не менее не является ни болезнью, ни преступлением. Много ценных данных о гомосексуальности содержится и в других сочинениях Эллиса, особенно в его семитомных "Исследованиях по психологии пола".
Ранние теории гомосексуальности были во многом спекулятивными, каждый исследователь считал "типичными" или "господствующими" те черты, которые были ему психологически ближе или которые чаще встречались у его пациентов. Но поскольку траектории индивидуального развития оказывались разными, ученые должны были уточнять и усложнять свои исходные вопросы и рассматривать гомосексуальность в более широком контексте.
ПРИМЕЧАНИЯ
* В старофранцузском, а затем и в английском языке синонимами содомии были слова "bougrerie" и "buggery", а синонимом содомита - французское bougre (от него происходит и жаргонное русское "бугор"), от искаженного латинского bulgarus (болгарин). При чем тут болгары? Вообще говоря, все народы приписывают странные или осуждаемые явления другим. В России часто называют однополый секс армянским, армяне приписывают его мусульманам-азербайджанцам, во Франции его называли сначала итальянским или флорентийским, а затем английским пороком и т. п. Но дело не только в этом. В средневековой Болгарии зародилась еретическая секта богумидов, перекочевавшая под именем альбигойцев или катаров в Южную Францию. Католическая церковь приписывала им, как и многим другим сектам, совершение ритуальных анальных контактов, отождествляя "неправильную" сексуальность с религиозной ересью. В Англии слово buggery в 1553 г. стало юридическим термином для обозначения "противоестественного" секса: совокупления с человеком собственного пола или с животным, В дальнейшем оно стало трактоваться главным образом как анальная интромиссия, пол сексуального объекта значения не имел.
** Между прочим, и русском языке смысловое, семантическое неравенство "гомо" и "гетеро" выражено сильнее, чем в английском, французском и немецком. Употребляемый в тех языках термин "гомосексуальность" имеет точный аналог в "гетеросексуальности". Слово "гомосексуализм" звучит сильнее, потому что "гетеросексуализма" не бывает, а всякий "изм" - что-то странное и подозрительное. То же самое - с окончанием "ист". По-английски и по-французски можно сказать о человеке, что он гомосексуал или гетеросексуал, прилагательное и существительное выражаются одним и те же словом. В русском языке есть только слово "гомосексуалист", "гетеросексуалистово нет. Лишнее безобидное окончание - и уже дискриминация!
ПРИМЕЧАНИЯ
1 The Complete Dictionary of Sexology. New Expanded Edition. R. T. Francoeur, editor-in chief. NY: Continuum, 1995, p. 470.
2 W. R. Dynes. Color symbolism. W. R. Dynes, et al. Encyclopedia of Homosexuality, vol. 1, NY: Garland, 1990, pp. 249-250. (В дальнейшем ЕН.)
3 С. Beurdeley. L'amour bleu. Die homosexuelle Liebe in Kunst und Literatur des Abendlandes. Koln, 1977,
4 См.: E. Stein, ed. Forms of Desire: Sexual Orientation and the Social Constructionist Controversy. NY: Routledge, 1992.
5 Историю изучения гомосексуальности см.: R. Lautmann (Hg.). Homosexual itat / Handbuch der Theorie- und Forschungsgeschichte. Frankfurt: Campus Verlag, 1993.
6 См. подробнее: Энгельштейн Л. Ключи счастья. Секс и поиски путей обновления России на рубеже XIX-XX веков. М.: Терра, 1996. Гл. 4.
Часть I
В лабиринтах познания
ГЕНЫ, ГОРМОНЫ И МОЗГ
Точно знают, только когда мало знают;
вместе со знание растет сомнение.
Иоганн Вольфганг Гете
Какой ужас. Они своим глупым
медицинским умом описали наше поведение.
А если мы напишем о них, об их
чудовищной обездоленной норме,
надо закрыть глаза и заплакать, в них
не вложено какого-то последнею винтика.
Но мы никогда не посмеем их обидеть.
Евгений Харитонов
Биомедицинские исследования гомосексуальности группируются по четырем разделам фундаментальной биологии: 1) сравнительная и эволюционная биология и социобиология. 2) генетика и молекулярная биология, 3) эндокринология и нейроэндокринология, 4) нейроанатомия и нейрофизиология. Дополнительным источником данных служит клиника перемены пола и сексуальной ориентации.
Сравнительная и эволюционная биология и возникшие на их основе этология и социобиология ставят два главных вопроса: 1) является ли гомосексуальное поведение чем-то исключительным, характерным только для человека, или же оно имеет какие-то аналоги в поведении животных? 2) Если такие аналоги есть, каковы функции гомосексуального поведения в продолжение рода, сохранении популяции и т.п.?
Ответ на первый вопрос однозначен: аналоги гомосексуального поведения в животном мире существуют, но "одно и то же" по своим внешним признакам и элементам поведение может выполнять совершенно разные функции(1). Ученые различают у животных несколько типов "гомосексуального" поведения.
1) Ситуативно-обусловленные действия. Однополые животные иногда пытаются спариваться друг с другом просто потому, что не могут распознать истинный пол потенциального сексуального объекта. Например, лягушки и жабы не могут определить пол другой особи на расстоянии, активный самец наскакивает на любую движущуюся особь своего вида. Самка отреагирует на такое поведение рецептивно, тогда как самец стряхнет с себя "насильника". Быки и жеребцы в состоянии полового возбуждения нередко наскакивают даже на неодушевленные предметы, но наскок одного самца на другого чаще всего происходит в отсутствие самки, при появлении которой его внимание сразу же переключается на нее. Устойчивой сексуальной ориентации или предпочтения здесь нет.
2) Генетически обусловленное поведение. Нарушение генетического кода у рыб и лягушек приводит к тому, что генетические самцы ведут себя, как самки, и наоборот. Особенно интересны в этом плане исследования на дрозофилах. Самцы дрозофил, как и многих других, а возможно -- всех биологических видов, распознают самок по выделяемым ими пахучим веществам, феромонам. Уловив желанный запах, самец автоматически устанавливает местоположение самки, следует за ней, поет, лижет и пытается спариться. Самец, в свою очередь, выделяет другое пахучее вещество, отталкивающее от него других самцов. Пересадив дрозофилам особый ген-трансформатор, ученые вывели популяцию самцов с феминизированной системой обоняния. Не улавливая специфических "мужских" запахов, такие самцы "ухаживают" за всеми особями подряд, независимо от пола. Однако безразличие к полу потенциального партнера -- не синоним гомосексуальности, тут нет особого "предпочтения". Нарушение генетического кода у животных является аналогом не столько гомо-, сколько транссексуальности, когда мужчина ведет себя по женскому типу или наоборот. Нельзя забывать и о межвидовых различиях.
3) Поведение, имеющее социально-знаковый характер. Имитирование спаривания однополыми особями, наблюдавшееся у коров, горных коз, ящериц, обезьян, дельфинов, часто выражает иерархические отношения господства / подчинения: доминантный самец или самка выполняют маскулинную, а более слабый партнер -- фемининную, женскую роль. У некоторых обезьян демонстрация эрегированного члена другому самцу -- знак агрессии или вызова. Если самец, которому адресован такой жест, не примет позы подчинения, он подвергнется нападению. В стаде существует жесткая иерархия, кто кому может показывать член, которая служит более надежным показателем статуса и ранга отдельных животных, чем даже последовательность приема пищи. Сходные знаки и жесты существуют у павианов, горилл и шимпанзе. В одной из экспериментальных групп вожак показывал свой член всем прочим животным, остальные самцы делали это строго по рангу, а самый последний, всеми обижаемый самец по кличке Эдгар мог себе позволить такое поведение только от отношению к людям -- от сородичей за это попадало. Механизм передачи этой знаковой системы очень прост: пока детеныш мал, на его эрекции никто не обращает внимания, но как только он вступает в пору полового созревания, взрослые самцы воспринимают его эрегированный член, как жест вызова, и жестоко бьют подростка, который таким образом усваивает значение этой физиологической реакции и учится контролировать ее. "Отпугивающая" сила эрегированного члена используется и для защиты от внешних врагов. У павианов и зеленых обезьян г Африке, пока стадо отдыхает или кормится, караульные самцы сидят на видных местах, расставив ноги и демонстрируя миру свои частично эрегированные члены и как бы предупреждая чужаков не тревожить стадо. Эта информация весьма существенна для понимания филогенетических истоков широко распространенных у народов мира древних фаллических культов и обрядов, пережитки которых сохраняются и в современном языке и жестах (например, показывании кукиша, выражении "пошел ты на..." и т. п.). Но ничего специфически сексуальною и тем более -- гомоэротического в этом поведении нет.
4) Похожее на мастурбацию трение однополых животных друг о друга или имитация спаривания в контексте игрового, социального и эмоционального общения. Чаще всего это делают животные, которые вместе выросли. У обезьян "подставление" нередко служит своеобразным жестом примирения после ссоры. Выросшие вместе и связанные взаимной привязанностью молодые животные, как самцы, так и самки, нередко "подставляются" или наскакивают друг на друга. То же происходит в состоянии аффекта. В момент сильного волнения самец шимпанзе может прижаться к другому самцу и даже взобраться на него, но этот контакт, как правило, не сопровождается интромиссией.
5) Сексуально-эротическое поведение, когда животные явно предпочитают сексуальные игры и действия с особями своего собственного пола, даже в присутствии особей противоположного пола. Такое поведение нередко наблюдалось среди дельфинов и обезьян.
В зависимости от вида и условий среды обитания, однополые сексуальные контакты практикуют либо только самки (например, у диких горных горилл), либо особи обоих полов. Исключительно "мужская гомосексуальность" приматологам неизвестна. "Гомосексуальное" поведение чаще всего наблюдается у незрелых животных. На ранних стадиях полового созревания пол партнера еще не имеет существенного значения, в своих сексуальных играх молодые животные просто отрабатывают технику спаривания, которая понадобится им в дальнейшем. "Гомосексуальные" действия чаще совершают самки в период течки и самцы, у которых удалены половые железы. Это поведение может быть связано или не связано с отношениями господства/ подчинения. Если иерархические отношения налицо, доминантное животное может занимать при спаривании верхнюю позицию, но это не обязательно. "Гомосексуальное" поведение чаще всего встречается у тех обезьян, которых с раннего детства выращивают в однополой среде, в условиях половой сегрегации. Если животные с ранним или поздним "гомосексуальным" опытом получают в дальнейшем возможность гетеросексуального выбора, они большей частью предпочитают партнеров противоположного пола. "Гомосексуальное" поведение чаще наблюдалось в неволе, чем в естественных условиях, и чаще в клетках и загородках, чем в относительно свободных условиях. Оно чаще встречается в однополых, чем в разнополых группах, и в новообразованных и социально нестабильных группах, чем в постоянных сообществах. "Гомосексуальные" контакты стимулируются наличием общего эмоционального возбуждения в группе, а также зрелищем спаривающихся сородичей. У сезонно спаривающихся животных гомосексуальное поведение наблюдается только в периоды спаривания.
Таким образом, "гомосексуальное" поведение в животном мире, как и у людей, полифункционально. Однако вопрос о его приспособительных функциях в процессе естественного отбора остается открытым.
По мнению социобиологов(2), адаптивная функция однополых сексуальных контактов состоит в том, что они уменьшают внутригрупповую напряженность и сексуальное соперничество. У многих животных молодые самцы, достигнув половой зрелости, еще долго не могут получить доступ к рецептивным самкам. Квазисексуальные контакты с особями собственного пола уменьшают их сексуальную фрустрацию, а тем самым и общую внутригрупповую напряженность. Кроме того, неучастие в процессе размножения какой-то, заведомо небольшой, части популяции, численность которой, возможно, генетически запрограммирована, уменьшает угрозу перенаселения и внутригруппового соперничества из-за средств к существованию. Нерепродуктивное поведение таких особей оказывается социально-альтруистическим, способствуя выживанию семьи или популяции как целого. Сами не производя потомства, они участвуют в добывании средств существования для своей стаи, защите ее территории, вынянчивании чужих детенышей (многие стадные животные воспитывают потомство сообща) и т. п. Так что популяция объективно нуждается в них.
Гипотеза "гомосексуального альтруизма" применима и к людям, у которых выживание популяции зависит не столько от темпов рождаемости, сколько от производства материальных и духовных ценностей. Между прочим, близкие идеи, независимо друг от друга и без связи с эволюционной биологией, высказывали Фрейд и Розанов*.
Слабость этой теории в том, что, хотя для популяции действительно может быть полезно, чтобы некоторые особи не участвовали в репродуктивном процессе, природа могла бы достичь этого не переключением сексуального желания на особей своего пола, а ослаблением сексуального влечения (сексуальный и энергетический потенциал разных индивидов весьма различен). Между тем сексуальная жизнь многих гомосексуалов весьма интенсивна, а представление об обратном соотношении сексуальной активности (все равно какой) и творческих достижений коренится не в биологии, а в христианском аскетизме.
Другие биоэволюционные теории связывают происхождение гомосексуальности с генетическими факторами. Предполагается, что на каком-то этапе биологической эволюции самцам стало "выгоднее" быть менее агрессивными и более чувствительными и коммуникативными, что достигается сохранением некоторых подростковых или усвоением женственных черт. При этом одни и те же гены, но в разных сочетаниях и в разной среде, делают одних самцов более привлекательными для самок, увеличивая их "репродуктивный успех", а у других вызывают гомосексуальность. Эта гипотеза имеет две версии. По первой версии, гомосексуалы, подобно "суперсамцам", отличаются повышенной вирильностыо, сильным сексуальным влечением и большими гениталиями, но реализуют эти способности иначе, чем "натуральные" мужчины(4). По другой версии(5), более раннее созревание и более высокая сексуальная активность гомосексуальных мужчин свидетельствуют скорее о женственности, связанной с феминизацией головного мозга.
Наиболее всеобъемлющая современная теория гомосексуальности считает ее побочным, но вполне закономерным продуктом биологической эволюции. Согласно этой теории, природа объективно заинтересована в разнообразии и вариативности. Многие типичные мужские качества, такие, как сила и агрессивность, способствуя репродуктивному успеху в одних отношениях (борьба за выживание), являются дисфункциональными в других отношениях. Женщины предпочитают более спокойных, нежных и заботливых партнеров, и самцы, обладающие соответствующими генами, имеют определенные репродуктивные преимущества. Кроме того, некоторые виды деятельности требуют сочетания мужских и женских качеств (например, балетный танцовщик должен сочетать мужскую силу с женским изяществом). Поэтому эволюция закрепляет соответствующие гены и особенности строения головного мозга. Но если один аллель (структурный вариант некоего гена), повышающий эмоциональную чувствительность и мягкость мужчины, увеличивает его репродуктивные шансы, то два таких аллеля способствуют развитию гомосексуальности. Отсутствие интереса к продолжению рода компенсируется в этом случае другими качествами, а различие личностных свойств уменьшает конкуренцию между отпрысками одной и той же семьи. Нечто подобное существует и в женском варианте: определенный уровень маскулинности помогает женщине найти сексуального партнера, но за каким-то пределом ее самоутверждение приобретает другое направление.
Биолого-эволюционные теории стараются объяснить "конечные причины" гомосексуальности и часто выглядят спекулятивными. Другие разделы биологии задают более конкретные вопросы.
Поскольку половые различия и сексуальное влечение так или иначе связаны с половыми гормонами, которые условно подразделяются на мужские (андрогены) и женские (эстрогены), логично предположить, что сексуальная ориентация в первую очередь зависит от них. Эндокринология гомосексуальности сводится практически к трем вопросам: 1) существуют ли у гомосексуалов какие-либо характерные гормональные аномалии; 2) обнаруживают ли люди с определенными эндокринными нарушениями повышенную склонность к гомосексуальности; 3) может ли гормонотерапия изменить сексуальную ориентацию?
Как всегда, наука начинала с простых механистических теорий. Австрийский физиолог и патолог Евгений Штайнах (1861--1944), прославившийся в 1920-х годах пересадкой людям, с целью их омоложения, половых желез животных, считал мужскую гомосексуальность следствием феминизации или недоразвитости яичек, которое можно вылечить путем пересадки пациенту здоровых яичек. Эти попытки не увенчались успехом. Предположение, что мужчины-гомосексуалы имеют больше эстрогенов, а женщины-лесбиянки -- больше андрогенов, относительно мужчин вовсе не подтвердилось, среди лесбиянок повышенный уровень тестостерона (самый сильный андроген) имеют лишь около одной трети, у остальных он в пределах нормы. К тому же эти изменения ненадежны. Поскольку организм производит стероидные гормоны не регулярно, а как бы толчками, их уровень у одного и того же человека может сильно колебаться, например в зависимости от времени суток. Гормональный баланс сильно зависит от возраста; у мужчин уровень тестостерона с возрастом понижается, а уровень эстрогенов, наоборот, растет.
В 1970--1980-х годах популярность приобрела нейроэндокринная теория Гюнтера Дернера, считающая гомосексуальность следствием нарушения гормонального баланса на ранних стадиях индивидуального развития, в результате чего задерживается или нарушается половая дифференциация головного мозга, а следовательно -- и полодиморфического поведения(6). Сравнение экспериментов на животных, у которых искусственное нарушение гормонального баланса (недостаток или избыток андрогенов или эстрогенов) в зародышевой фазе развития повлекло в дальнейшем общее нарушение полоролевой дифференциации, маскулинизацию самок и феминизацию самцов, включая выбор сексуального партнера, с клиникой интерсексуальных состояний, когда человек не уверен в своей половой принадлежности или недоволен ею, выявило между ними немало общего.
Генетические самцы и самки, подвергшиеся в пренатальном (до рождения, в утробе матери) развитии усиленному воздействию андрогенов в дальнейшем обнаруживают склонность к развитию сексуально-эротического влечения к самкам (для самки это означает гомосексуальность). Напротив, полная нечувствительность зародыша к андрогенам статистически связана с развитием сексуального влечения к самцам (для самца это означает гомосексуальность). Женщины, подвергшиеся в пренатальном развитии усиленному воздействию андрогенов в дальнейшем часто обнаруживают типично мальчишеское поведение, от 25 до 45 процентов из них имеют лесбийские фантазии, а некоторые становятся лесбиянками(7). Однако зависимость эта сложная.
Неоднозначна и связь сексуальной ориентации с эстрогенами.
