А. И. Осипов «Путь разума в поисках истины»

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие
Глава I.
ПОНЯТИЕ ОБ ОСНОВНОМ БОГОСЛОВИИ
Глава II.
РЕЛИГИЯ
§1.		Человек, мир, религия
§2.		Что такое религия
§3.		О чем говорит слово «религия»
§4.		Основные истины религии
§5.		Сущность религии
§6.		Происхождение религии
		1.  Натуралистическая гипотеза
		2.  Анимистическая гипотеза
		3.  Гипотеза Фейербаха
		4.  Социальная гипотеза
		5.  Положительный взгляд на происхождение религии
§7.		Первая религия
§8.		Многообразие религий
§9.		Не все то религия, что кажется таковой
Глава III.
НЕРЕЛИГИОЗНЫЕ СИСТЕМЫ МЫСЛИ
§1.		Деизм, пантеизм, теизм
§2.		Взгляды отдельных философов на религию
		1.  Взгляд Канта
		2.  Взгляд Шлейермахера
		3.  Взгляд Гегеля
Глава IV.
О БЫТИИ БОГА
§1.		Доказательство
		1.  Понятие о доказательстве
		2.  Доказательство и истинность
		3.  Об относительности эмпирических доказательств
		4.  Выводы
§2.		Бога нет, потому что...
		1.  ...Наука доказала, что Бога нет
		2.  ...Мы Его не видим
		3.  ...Библия содержит в себе много противоречий
		4.  ...Мир полон страданий
§3.		Бог есть
		1.  Космологический аргумент
		2.  Телеологический аргумент
		3.  Онтологический аргумент
		4.  Психологический аргумент
		5.  Исторический аргумент
		6.  Нравственный аргумент
		7.  Религиозно-опытный аргумент
Глава V.
РЕЛИГИЯ И ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
§1.		Религия и наука
		1.  Наука или религия?
		2.  Понятие науки
		3.  Постулаты науки
		4.  Методы науки
		5.  О достоверности научного знания
		6.  О критериях в науке
		7.  Наука и мировоззрение
		8.  Наука не против религии?
		9.  Религия против науки?
		10.  Вера и знание в религии и науке
		11.  Некоторые выводы
§2.		Путь разума в поисках истины
		1.  Философия
		2.  Наука
		3.  Наука или мистика?
4.		Христианство
Глава VI.
ОТКРОВЕНИЕ
§1.		Виды откровений
§2.		Признаки сверхъестественного Откровения
§3.		Признаки индивидуального откровения
§4.		Оценка естественного богопознания
Глава VII.
ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ
§1.		Основы духовной жизни
		1.  Правильная мысль
		2.  Что значит вера во Христа
		3.  Познай самого себя
		4.  Добрые дела
		5.  0пасно преждевременное бесстрастие
		6.  Правильная молитва
		7.  Прелесть
		8.  Наставник
		9.  Католицизм
		10.  Истина одна
§2.		О святости и святых как знаках исполнения Божия обетования человеку
		1.  Бог и человек
		2.  Ступени жизни
	png">	3.  Писание и Церковь
		4.  Святость
		5.  Обожение
		6.  Законы жизни
		7.  Любовь и заблуждение
		8.  Плоды Духа
Глава VIII.
ЯЗЫЧЕСТВО
§1.		Натурализм
§2.		Идолослужение
§3.		Мистицизм
§4.		Магизм
§5.		Истоки язычества
§6.		Язычество и история
§7.		Оценка язычества
Глава IX.
ВЕТХОЗАВЕТНАЯ РЕЛИГИЯ
§1.		Учение
§2.		Ветхозаветная религия и христианство
Глава X.
ПРОИСХОЖДЕНИЕ МИРА
§1.		Три взгляда на мир
§2.		Христианское понимание мира
§3.		Христианская экология
§4.		Гипотеза антимира
§5.		Границы Вселенной
§6.		Творение или (и) эволюция
Краткая библиография по темам

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящее учебное пособие по Основному богословию составлено в соответствии с программой, утвержденной Учебным комитетом Московской Патриархии, и рассчитано на первый (из двух) год изучения этой дисциплины в духовной семинарии. Тематика пособия поэтому касается, главным образом, вопросов вводной части Основного богословия, имеющих общерелигиозный характер. Но там, где требуются какие-то оценки, они даются, естественно, с православной точки зрения.

В настоящее, второе, издание с целью лучшего уяснения существа различий в области духовной жизни между христианством и язычеством включены две темы, относящиеся исключительно к православному видению этого важнейшего религиозного вопроса: «О святости святых как знаках исполнения Божия обетования человеку» и «Основы духовной жизни».

Программа пособия после изложения понятия о самой дисциплине Основного богословия и ее главных задачах включает в себя следующие основные разделы:

Понятие о религии и ее происхождение — в котором в соответствии со спецификой предмета дается не только положительное раскрытие вопроса, но и анализ иных точек зрения.

О бытии Бога — раздел, в котором излагаются основные традиционные аргументы по данному вопросу.

Религия и человеческая деятельность — здесь анализируется проблема соотношения естествознания и религии. Дается также анализ естественных путей разума (философии и науки) в познании истины и христианское понимание этого вопроса.

Следующие разделы: Откровение, О святости, Основы духовной жизни — ориентированы на православное раскрытие самой сущности религии, условий и характера единения человека с Богом.

Затем рассматриваются темы: Язычество, Ветхозаветная религия и Происхождение мира, как они видятся в свете библейско-патристического богословия.

ПОНЯТИЕ ОБ ОСНОВНОМ БОГОСЛОВИИ

Одной из естественных для каждого образованного христианина задач является такое усвоение им истин своей веры, которое предполагает не только знание их, но и возможность их раскрытия и обоснования перед лицом каждого вопрошающего. «Будьте всегда готовы, пишет апостол, — всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет.3, 15). Знать «твердое основание того учения, в котором был наставлен» (Лк.1, 4), христианин, следовательно, должен не просто в силу естественной потребности, но и во имя исполнения заповеди Христовой о любви к людям и научении всех народов (Мф. 28, 19). Подготовиться к подобному служению представляется весьма сложной и ответственной задачей. В кругу богословских дисциплин помощь в ее решении берет на себя преимущественно Основное богословие.

Оно ставит своей целью такое раскрытие и обоснование главных христианских истин имеющих как общерелигиозный характер (например, бытие Бога), так и специфически христианский (например, догмат Спасения), — которое позволило бы каждому ищущему смысла жизни должным образом понять христианский ответ и оценить его перед лицом различных неправославных альтернатив.

Этим объясняется специфика Основного богословия и его методология. Оно хотя исходит из догматических и нравственных предпосылок христианской веры, однако привлекает в свои построения как отдельные идеи других религий, так и данные различных наук, философскую мысль, достижения культуры и т. д. Основное богословие обращено к тем, у которых еще нет твердой веры, у которых немало сомнений, но которые ищут Истину и интересуются христианством. Эти люди, не имея большей частью правильного духовного опыта, не «пережив» в себе Бога, часто нуждаются в рациональном обосновании основ веры, истинности христианства, его ответов на основные вопросы человеческой жизни.

Таким образом, Основное богословие обращено, прежде всего, к людям, находящимся около церковных стен, но «живым». И хотя на первых шагах таковые часто допускают ошибку, думая найти Истину, познать христианскую религию на пути только рассудка, логики, религиозной философии, тем не менее те из них, которые оказываются в дальнейшем духовно способными к действительному, т. е. опытному постижению христианства, приобретают это знание через молитву, делание заповедей и покаяние.

Необходимо иметь в виду и две опасности, стоящие на пути возможного использования этой богословской науки. Первая из них — чтобы просящему хлеба не подать камень и просящему рыбы не подать змею (Мф. 7, 9—10). И вторая, о которой также предупредил Господь, сказав: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7, 6). Слово проповеди может быть обращено лишь к искренне ищущему, ибо только алчущие и жаждущие правды способны к принятию Истины (Мф. 5; 6, 10). Апостол Павел наставляет своего ученика Тимофея и в его лице — каждого христианина: «От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры; рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины» (2 Тим. 2, 23—25).

Глава II

РЕЛИГИЯ

§1. Человек, мир, религия

О вещая душа моя!
О сердце, полное тревоги,
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!..
Ф. Тютчев

Что такое жизнь? Жизнь человека? Человечества? Если бы можно было заснять на пленку обыденные ее моменты и просмотреть в ускоренном темпе, то получилась бы довольно удручающая в своей однообразности картина.

Каков обычный день человека? — Проснулся, поел, поработал — и день кончился, спать пора. Завтра то же. И на следующий день, и каждый день то же самое. И так из года в год, всю жизнь и до конца.

Какова обычная жизнь его? Родился, крестился, учился, работал, женился… Затем дети. У детей свои дети, у которых тоже дети. И так у всех, и у всего человечества, непрерывно, поколение за поколением, как листья на деревьях, и без конца, и до…

Конечно, на эту основную схему накладываются самые разные события, но ни одно из них не может остановить течение самой жизни в ее неудержном движении к… Миллиарды жизней, наполненные радостями и страданиями, любовью и отчаянием, благородством и низостью, славой и неизвестностью, канули в вечность. Куда?

Как-то в трудные минуты жизни Пушкин написал горькие строки:

Дар напрасный, дар случайный, Жизнь, зачем ты мне дана? Иль зачем судьбою тайной Ты на казнь осуждена? Кто меня враждебной властью Из ничтожества воззвал, Душу мне наполнил страстью, Ум сомненьем взволновал? Цели нет передо мною: Сердце пусто, празден ум, И томит меня тоскою Однозвучный жизни шум.

Московский митрополит Филарет (Дроздов, 19 ноября 1867 г.), уже при жизни прозванный Мудрым, ответил тогда Пушкину следующим знаменитым стихотворением:

Не напрасно, не случайно Жизнь от Бога мне дана, Не без воли Бога тайной И на казнь осуждена. Сам я своенравной властью Зло из темных бездн воззвал, Сам наполнил душу страстью, Ум сомненьем взволновал. Вспомнись мне, Забвенный мною! Просияй сквозь сумрак дум И созиждется Тобою Сердце чисто, светлый ум.

Неожиданный ответ митрополита, вскрывший самое существо мучительного вопроса, глубоко растрогал Пушкина. Он пишет ему целое стихотворное послание, в котором звучит неподдельное чувство благодарности и умиления:

Я... лил потоки слез нежданных, И ранам совести моей Твоих речей благоуханных Отраден чистый был елей.

Не для поэта только, для каждого человека основным вопросом всегда был и остается вопрос о смысле жизни. Не все могут найти для себя окончательное его решение, не все способны ответить сомневающимся. Но в каждом нормальном человеке неистребима потребность найти этот смысл и его разумное обоснование.

Перед каким же выбором стоит сознание в решении основного вопроса жизни?

Современный человек окружен большим количеством разнообразных вер и идеологий, которые в первом приближении могут быть объединены вокруг двух основных мировоззрений: религии и атеизма. Третье часто называемое агностицизм — по существу не может претендовать на мировоззренческий статус, поскольку в принципе отрицает за человеком возможность познания таких главнейших мировоззренческих реалий, как бытие Бога и души, бессмертия личности, природы добра и зла, истины и др.

Каково же ценностное соотношение между религией и атеизмом? Чтобы ответить на этот вопрос, религию и атеизм целесообразно рассмотреть как две теории бытия (или небытия) Бога, поскольку данная проблема является для них главнейшей. При таком подходе к ним должны быть предъявлены по меньшей мере два основных научных требования. Первое: необходимость иметь факты, которые бы подтверждали теорию. Второе: указать реальные пути опытной (экспериментальной) проверки ее основных положений и выводов. Очевидно, что только теория, удовлетворяющая этим требованиям, может быть признана в качестве научной, заслуживающей серьезного внимания.

Что же в таком контексте представляют собой религия и атеизм? Если говорить о религии, то она, во-первых, предлагает неисчислимое количество фактов, прямо свидетельствующих о существовании Бога, души, ангелов и демонов, особых сверхъестественных сил и т. д. Чтобы убедиться в этом, достаточно указать на жизнь лишь одного из великого множества святых, наиболее близкого нам по времени, — русского святого Иоанна Кронштадского (1908 г.), деятельность которого проходила всегда на глазах огромного числа людей и сопровождалась очень многими поразительными чудесами. О них написана колоссальная литература. Еще живы многие из тех, которые непосредственно общались со свидетелями его деяний.

А если познакомиться с жизнью преподобного Амвросия Оптинского (1891 г.), прозорливость, чудеса, святость и мудрость которого привлекали к нему всю Русь, самых прославленных писателей, мыслителей, общественных деятелей: Достоевского, Гоголя, Толстого, Вл. Соловьева, Ивана и Петра Киреевских, Леонтьева и многих других. [А если вспомнить жизнь и посмертные чудеса преподобного Серафима Саровского (1833), святой Ксении Петербургской (1803)!]

Но, наряду с бесчисленными фактами, Православие одновременно предоставляет каждому человеку и средства проверки истинности своих утверждений, вполне конкретный путь личного познания засвидетельствованного в этих фактах духовного мира. В самой лаконичной форме это средство выражено словами Христа: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8).

Что предлагает атеизм? Во-первых, с одной стороны, он не имеет и в принципе не может иметь каких-либо фактов, свидетельствующих о небытии Бога и мира духовного. С другой стороны, сама бесконечность, вширь и вглубь, познаваемого мира однозначно говорит, что это и никогда невозможно будет доказательно утверждать, хотя бы в силу того, что все познания человеческие в любой момент времени являются лишь ничтожным островком в океане непознанного. Поэтому, даже если бы Бога не было, это оставалось бы вечной тайной для человечества, в которую можно только верить или не верить, но не знать.

Во-вторых (и это самое тяжелое для атеизма), он не в состоянии ответить на важнейший для него вопрос: «Что конкретно должен сделать человек, чтобы убедиться в небытии Бога?" А без ответа на него атеизм оказывается не более, как слепой верой. Хотя ответ очевиден: есть только один путь, позволяющий убедиться в бытии или небытии Бога — путь религиозный. Иного способа просто не существует.

Таким образом, и религия и атеизм вместе, в парадоксальном единстве призывают каждого ищущего истины человека к изучению и опытной проверке того, что называется религией. Что же она есть?

§2. Что такое религия

Религия как явление, присущее человеческому обществу на протяжении всей его истории и охватывающее до настоящего времени подавляющую часть населения земного шара, оказывается тем не менее областью, мало понятной для очень многих людей. Одной из причин этого, казалось бы, странного факта служит то обстоятельство, что религию, как правило, оценивают по ее внешним признакам, по тому, как она практикуется ее последователями в культе, в личной и общественной жизни. Отсюда проистекает масса различных трактовок религии, усматривающих ее существо либо в элементах, являющихся в ней второстепенными, незначительными, либо даже в ее извращениях, которых не избежала ни одна мировая религия.

Поэтому вопрос о том, что составляет существо религии, какие признаки являются в ней определяющими, а какие несущественными, требует особого рассмотрения.

Религия имеет две стороны: внешнюю — как она представляется постороннему наблюдателю — и внутреннюю, которая открывается верующему, живущему в соответствии с духовными и нравственными принципами данной религии.

С внешней стороны религия представляет собой:

в философском плане — мировоззрение, включающее в себя ряд конкретных положений (истин), без которых (или хотя бы без одного из них) она теряет самое себя, вырождаясь в колдовство, оккультизм, сатанизм и подобные псевдорелигиозные явления, хотя и содержащие в себе отдельные элементы религии, но в действительности оказывающиеся лишь продуктами ее распада, деградации, извращения;

в общественно-практическом выражении организацию с определенной структурой управления (церковь), правилами жизни своих последователей, культом.

С внутренней стороны религия — это особая духовная жизнь, открывающая человеку мир вечной Божественной красоты, скрытый в душе человеческой.

Предварительное понимание религии дает и сама этимология данного слова.

§3. О чем говорит слово «религия"

1. Существует несколько точек зрения на происхождение слова «религия» (от лат. religio совестливость, благочестие, благоговение, религия, святость, богослужение…). Так, знаменитый римский оратор, писатель и политический деятель 1 в. до н. э. Цицерон считал, что оно является производным от латинского глагола relegere (вновь собирать, снова обсуждать, опять обдумывать, откладывать на особое употребление), что в переносном смысле означает «благоговеть» или «относиться к чему-либо с особым вниманием, почтением». Отсюда и самое существо религии Цицерон видит в благоговении перед высшими силами, Божеством. Эта мысль Цицерона верно указывает на то, что благоговение является одним из важнейших элементов в религии, без которого религиозность превращается в ханжество, лицемерие и пустое обрядоисполнение, а вера в Бога — в холодную безжизненную доктрину. В то же время нельзя согласиться с тем, что благоговение перед чем-то таинственным и даже перед Богом составляет сущность религии. Сколь ни велико и необходимо благоговение в религии, тем не менее оно представляет собой лишь одно из чувств, присутствующих в религиозном отношении человека к Богу, и не выражает его сущности.

Известный западный христианский писатель и оратор Лактанций (330 г.) считает, что термин «религия» происходит от латинского глагола religare, означающего «связывать», «соединять». Поэтому и религию он определяет как союз благочестия человека с Богом. «С тем условием, — говорит он, — мы и рождаемся, чтобы оказывать справедливое и должное повиновение порождающему нас Господу, Его одного знать, Ему следовать. Будучи связанными сим союзом благочестия, мы находимся в соединении с Богом, от чего получила название и самая религия… Так имя «религия» произошло от союза благочестия, которым Бог соединил с Собою человека…» [Рождественский Н. П. Христианская апологетика: В 2т. СПб. 1884. Т. 1. С. 136.]

Это определение Лактанция раскрывает самое существенное в религии — то живое единение духа человека с Богом, которое совершается в тайниках сердца человеческого.

Подобным же образом понимает существо религии и блаженный Августин (430 г.), хотя он считает, что слово «религия» произошло от глагола reeligere, т. е. воссоединять, и сама религия означает воссоединение, возобновление когда-то утерянного союза между человеком и Богом. «Его-то ища, — пишет он, — или лучше, вновь отыскивая (от чего, кажется, получила название и религия), мы стремимся к Нему любовью, чтобы, когда достигнем, нам успокоиться» [О граде Божием. Цит. по:Рождественский Н. П. Указ. соч. С. 137.]

Таким образом, происхождение слова «религия» указывает на два основных его значения: соединение и благоговение, — которые говорят о религии как о таинственном духовном союзе, живом, благоговейном единении человека с Богом.

§4. Основные истины религии

Что же относится к общеобязательным истинам религии?

Первой из них является исповедание духовного, совершенного, разумного, личного Начала — Бога, являющегося Источником (Причиной) бытия всего существующего, в том числе человека, и всегда активно присутствующего в мире. Эта идея Бога может иметь очень разнообразные по форме, содержанию и степени ясности выражения в различных религиях: монотеистических (вера в единого Бога), политеистических (вера во многих богов), дуалистических (вера в два божественных начала: доброе и злое), анимистических (вера в одухотворенность всего существующего, в наличие души у всех сил и явлений природного мира).

По христианскому учению, «Бог есть Любовь» (1 Ин. 4, 8), Он наш Отец (Мф. 6, 8—9), «мы Им живем и движемся и существуем» (Деян. 17, 28). Бог есть то изначальное Бытие и одновременно Сознание, благодаря Которому существуют все формы материального и духовного бытия и сознания во всем их многообразии, познанные и не познанные человеком. Бог есть реально существующий, неизменный, личностный идеал добра, истины и красоты и конечная цель духовных устремлений человека. Этим последним христианство, как и другие религии, принципиально отличается от иных мировоззрений, для которых высший идеал реально не существует, а является лишь плодом человеческих мечтаний, рациональных построений и надежд.

Второй важнейшей истиной религии, прямо вытекающей из признания бытия личного Бога, является убеждение в том, что человек способен к общению, единению с Богом и совершенной, вечной с Ним жизни. Эта аксиома религиозного учения составляет, фактически, само его существо. От нее и сама религия получила свое название.

Возможность и необходимость духовного единения человека с Богом предполагает в религии, с одной стороны, веру в Откровение Бога, с другой — естественность со стороны человека праведной жизни, соответствующей догматам и заповедям религии. В христианстве такая жизнь называется верой, под которой подразумевается не просто убежденность в существовании Бога, но особый духовно-нравственный характер всего строя жизни верующего.

Эта истина религии неразрывно связана с ее учением о том, что человек принципиально отличается от всех других видов и форм жизни, что он есть не просто существо биологически высшее, но в первую очередь духовное, обладающее не только телом, но и душой, носительницей ума, сердца (органа чувств), воли, самой личности, способной вступать в общение с Богом, с духовным миром. Отсюда, во всех религиях содержится более или менее развитое учение о загробном, посмертном существовании человека. В христианском Откровении находим большее — учение о всеобщем воскресении и вечной жизни человека (а не только души), благодаря чему его земная жизнь и деятельность приобретает особенно ответственный характер и полноценный смысл. «Человек, ты живешь один раз, и тебя ожидает вечность. Поэтому избери сейчас, свободно и сознательно, совесть и правду нормой твоей жизни!" — этим утверждением христианское учение особенно резко контрастирует с атеистическим: «Человек, ты живешь один раз, и тебя ожидает вечная смерть!"

Именно в решении вопроса о душе и вечности с наибольшей очевидностью обнаруживается подлинное лицо религии и атеизма, обнаруживается и скрытый лик каждого человека, его духовная ориентация: стремится ли он к бессмертной красоте духовного совершенства и вечной жизни, или же предпочитает веру в окончательный и абсолютный закон смерти, перед которым одинаково бессмысленны не только идеалы и все противоборство между добром и злом, истиной и ложью, красотой и безобразием, но и сама жизнь. Выбором веры, таким образом, человек свидетельствует о себе, кто он есть и кем хочет стать. Ибо, как справедливо писал один из замечательных русских мыслителей прошлого века И. В. Киреевский, «человек — это его вера». И хотя веры — две, истина остается одна, и об этом не может забыть ни один мыслящий человек.

К существенным признакам религии относится также вера в бытие мира сверхъестественного: ангелов и демонов (бесов), вступая в духовный контакт с которыми (своими честными, или, напротив, безнравственными поступками), человек в большой степени определяет свою жизнь [Крупный исследователь религии Тейлор (XIX в.) писал: «Верование в бытие вышечувственного мира составляет минимум религии, без которого немыслима никакая религия». Цит по: Рождественский Н. П., проф. Христианская апологетика. Т. 1. СПб., 1893. С. 141.]. Все религии признают реальность влияния мира духовного на деятельность и судьбу человека. Поэтому в высшей степени опасно оказаться единодуховным с силами зла. Последствия этого, временные и вечные, страшны для человека.

Очевидным элементом любой религии является культ, то есть совокупность всех ее богослужебно-обрядовых норм.

Есть еще целый ряд элементов, присущих каждой религии (ее догматическое и нравственное учение, аскетические принципы и правила жизни и др.); все они органически и логически связаны с указанными основными.

§5. Сущность религии

О внутренней стороне религии говорить много труднее, чем о внешней, поскольку она представляет собой область таких переживаний и постижений, которые языком наших слов и понятий не могут быть выражены. Сложность передачи даже обычных и привычных нам чувств очевидна. Так, мы говорим: «Было очень весело» или «У меня тяжело на душе». Но что стоит за этими «весело», «тяжело» — никогда другому человеку точно не узнать, поскольку внутренний мир каждого глубоко индивидуален и словами его, по существу, передать невозможно. Поэтому если с внешней стороны каждая религия предстает как определенная организация (церковь) с догматами, конкретными нравственными требованиями, правилами, различными священнодействиями (культом), то изнутри для действительно, а не номинально верующего она открывает особый духовный мир. Бога, и настолько бесконечно богатое многообразие духовных переживаний, что другому человеку (хотя бы и прекрасно знающему внешнюю сторону религии) словами передать его невозможно. «Тайны религии, писал священник Павел Флоренский, — это не секреты, которые не следует разглашать, не условные пароли заговорщиков, а невыразимые, несказанные, неописуемые переживания, которые не могут облечься в слово…» Другой крупный русский мыслитель, а позднее богослов С. Н. Булгаков (1944 г.) в таких словах выразил ту же мысль о невыразимости сокровенной тайны религии: «Итак, в самой общей форме можно дать такое определение религии: религия есть опознание Бога и переживание связи с Богом». Однако «религиозное переживание удостоверяет человека в реальности иного, Божественного мира не тем, что доказывает его существование… но тем, что… ему его показывает. На подлинно религиозный путь вступил лишь тот человек, который реально на своей жизненной дороге встретился с Божеством, кого настигло Оно, на кого излилось превозмогающей Своей силой. Религиозный опыт в своей непосредственности не есть ни научный, ни философский, ни эстетический, ни этический, и, подобно тому как умом нельзя познать красоту (а можно о ней только подумать), так лишь бледное представление об опаляющем огне религиозного переживания дается мыслью… Жизнь святых, подвижников, пророков, основателей религий и живые памятники религии: письменность, культ, обычай… — вот что, наряду с личным опытом каждого, вернее вводит в познание в области религии, нежели отвлеченное о ней философствование» [Булгаков С. Свет невечерний. Сергиев Посад, 1917. С. 6—7.].

О характере религиозных переживаний и откровений, о состояниях глубокой радости, любви, о получении даров прозрения, исцелений и познания того, как пишет великий святой преп. Исаак Сирин, что выше человека (духовного мира), равно ему (души других людей) и ниже его (природного мира), о множестве других необычайных дарований можно приводить практически бесконечное число свидетельств. Апостол Павел сказал об этом словами древнего пророка Исаии: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Но все подобные свидетельства останутся «внешними», ничего не говорящими для слуха тех, которые сами ни разу не прикоснулись к миру таинственной Божественной красоты.

§6. Происхождение религии

Вопрос о происхождении религии является одним из основных в дискуссии между религией и атеизмом. В ответ на утверждение религиозного сознания об изначальности религии в человечестве и о сверхъестественном характере ее возникновения, отрицательной критикой было представлено много различных вариантов так называемого естественного происхождения идеи Бога, существо которых можно кратко выразить фейербаховским афоризмом: «Не Бог создал человека, а человек создал Бога». Поэтому, прежде чем излагать положительный взгляд на происхождение религии, рассмотрим наиболее известные из атеистических гипотез: натуралистическую, анимистическую, гипотезу Л. Фейербаха и социальную.

1. Натуралистическая гипотеза

Натуралистическая (от лат. natura — природа) гипотеза, высказанная еще римским поэтом и философом Лукрецием (1 в. до н. э.), утверждает, что идея Бога и религия возникли в результате страха людей перед грозными явлениями природы (timor primus fecit deos — страх создал первых богов), непонимания причин их возникновения, незнания законов природы.

Это психологическое объяснение, однако, не учитывает того обстоятельства, что страх, скорее, вызывает стремление избежать данного явления, скрыться от него, нежели почитать и олицетворять его, обращаться к нему с мольбой. Человек многого боялся, но тем не менее обоготворял не все предметы страха: хищников, стихии, своих врагов-людей и т. д., — а лишь некоторые из них, и часто самые безобидные (камень, дерево и т. д.). Видимо, не страх явился причиной религиозного к ним отношения. Советский религиовед В. Д. Тимофеев замечает: «Существование природных явлений самих по себе, даже таких грозных, как наводнения или землетрясения, еще не обязательно приводят к религиозным фантазиям» [Основные вопросы научного атеизма / Под ред. проф. И. Д. Панцхава. М., 1966. С. 36.]. Подобное же утверждает и его коллега А. Д. Сухов, доктор философских наук: «И все-таки человек никогда, в том числе и в эпоху первобытности, не был полностью подавлен силами природы. Эта подавленность никогда не была абсолютной» [Естествознание и религия. 1970. № 3. С. 10.].

Не мог явиться причиной возникновения идеи Бога и незначительный научный уровень развития древнего человека. Первобытный человек субъективно ощущал свои познания, вероятно, даже большими, чем современный (перед которым открыта бездна проблем, и количество их непрерывно увеличивается с каждым новым открытием), и умел по-своему объяснить все, с чем он сталкивался в своей жизни. В этом отношении очень показателен следующий пример. Исследователь, изучавший дикое племя кубу о. Суматра, спросил как-то одного из туземцев:

 — Ходил ли ты когда-нибудь ночью в лесу?
 — Да, часто.
 — Слыхал ли ты там стоны и вздохи?
-Да.
 — Что же ты подумал?
 — Что трещит дерево.
 — Не слыхал ли ты криков?
-Да.
 — Что же ты подумал?
 — Что кричит зверь.
 — А если ты не знаешь, какой зверь кричит?
 — Я знаю все звериные голоса…
 — Значит, ночью в лесу ты ничего не боишься?
 — Ничего.
 — И ты никогда не встречал там ничего неизвестного, что могло бы тебя испугать?
 — Нет, я знаю все…
[Фольц В. Римба / Пер. с нем. М.; Л., 1931. С. 100. Цит. по: Светлов Э. Магизм и единобожие. Брюссель, 1971. С. 37—38.]

Очевидно, что для человека с подобной психологией идея Бога совершенно излишня в объяснении необычных явлений природы.

Данная гипотеза не выдерживает критики и с другой стороны. Наука существует уже не одно столетие, и человек давно увидел, что он постепенно приобретает все большую возможность объяснения происходящих в мире процессов. Однако это важнейшее, быть может, для него открытие, освободившее его от «мистического страха» перед природой, не повлияло на его религиозность. Величайшие ученые верили в Бога и продолжают верить в него и в настоящем XX веке.

Несостоятельность натуралистической гипотезы в том и состоит, что она совершенно не объясняет того, как страх (или, напротив, восторг, восхищение) перед окружающим земным, материальным, видимым, слышимым и осязаемым миром мог вызвать в первобытном «примитивном» сознании человека идею бытия духовного Существа, бытия принципиально иного — невидимого, неслышимого, неосязаемого.

Но если явления этого мира сами по себе не способны породить в сознании человека идеи Бога и мира потустороннего, т. е. дать начало религии, то, напротив, при наличии такой идеи и такого чувства в душе человек способен не только верить в Бога, но и обоготворить любое явление природы, любое существо, любую свою фантазию. И тогда становится вполне объяснимой религиозность как древнего, так и современного человека.

2. Анимистическая гипотеза

Анимистическая гипотеза (от лат. animus дух), высказанная и подробно развитая в прошлом столетии, видит источник происхождения религии в сновидениях, обмороках, галлюцинациях, смерти и т. п. явлениях, наблюдения за которыми привели «неразвитого человека» к мысли о существовании другого, столь же реального мира, как и этот. Ее необоснованность, однако, слишком бросается в глаза:

1. Не говоря уже о фантастичности самого предположения, чтобы не человек, не два, а все человечество было настолько слабоумным, что не могло отличить сна от действительности и приняло галлюцинации и сонные грезы за реальность, вызывает особое недоумение то обстоятельство, как подобная неразвитость сознания могла сочетаться со столь большой высотой философского мышления, способного при наличии указанных факторов дойти до идеи Божества и удержать ее не только в своем сознании, но и во всей практической жизни.

2. Если все же принять, хотя бы и вопреки всякой логике, что человек действительно в том проблематичном прошлом непостижимым образом сочетал в себе одновременно и неразумие дикаря, и ум философа и принимал за реальный мир свои грезы, сновидения и т. п., то этим все-таки ни в коей мере не предполагается и религиозное отношение к ним. От признания чего-то реально существующим до религиозного отношения к нему и обоготворения его — дистанция огромных размеров, которой анимистическая гипотеза, к сожалению, не замечает.

3. Трудно представить себе, чтобы человек, даже только что вышедший из животного состояния, как это утверждается сторонниками анимистической гипотезы, мог поверить в действительность существования того, что ему представлялось в мечтах и сновидениях. Все говорит скорее о противоположном.

Во-первых, сон не является для него чем-то совершенно неожиданным, вдруг оказавшимся перед его сознанием и поразившим его своей внезапностью и исключительностью. Напротив, это явление вполне обычное. Оно присуще даже животным. И человек с ним, можно сказать, рождается и умирает.

Во-вторых, подавляющее большинство сновидений представляет собой беспорядочные сочетания обрывков мыслей, переживаний, чувств, фрагментов повседневной жизни и т. д. — то есть то, что никак не может быть осознано как нечто единое целое и поэтому вызывать к себе доверие.

В-третьих, многие сновидения необходимо должны были порождать у человека прямое недоверие к снам. Например, сытно поев во сне, человек, проснувшись, ощущает прежний голод. Или, одержав во сне победу над врагом, он, проснувшись, находит все в прежнем положении. Может ли возникнуть при этом вера подобным сновидениям, а тем более религиозное к ним отношение?

г. Совершенно загадочным и необъяснимым в рамках анимистической гипотезы представляется факт всеобщности религии в человечестве. Известно, как трудно убедить кого-либо в чем-то, выходящем за рамки повседневного опыта. Это тем более относится к таким фактам, как бытие мира сверхчувственного, бытие Бога. Тем более странным представляется, чтобы какие-то сновидения некоторых лиц, их грезы или мечты смогли убедить в бытии духов не одного-двух людей, не узкий круг родных и близких, даже не отдельные племена, но все человечество.

Изъяны анимистической гипотезы столь значительны и бесспорны, что даже в серьезных атеистических кругах она перестала пользоваться каким-либо доверием. Советский религиовед прямо говорит о ней: «Сейчас она устарела, выявлена ее методологическая несостоятельность» [См.: Тейлор. Краткий научно-атеистический словарь. 2-е изд. М» 1969. С. 692.].

3. Гипотеза Фейербаха

Несколько иную идею о происхождении религии высказал один из гегельянцев прошлого столетия Л. Фейербах (1872 г.). Свою гипотезу он основывает на старом положении об олицетворении человеком сил природы как основе древних религиозных верований. Религия, по его мнению, непосредственно вырастала из олицетворения отдельных сторон и свойств абстрактной природы человека, превратного ее объяснения. «Что такое дух, — вопрошает Фейербах, — как не духовная деятельность, получившая самостоятельное бытие благодаря человеческой фантазии и языку, как не духовная деятельность, олицетворенная в виде существа?" [Фейербах Л. Лекции о сущности религии // Сочинения: В 3 т./ Пер. с нем. М» 1923-19-26. Т. 3. С. 168. 11 Там же. С. 192. 12 Там же. С. 169.] Бог и боги — это, оказывается, олицетворенные проекции свойств человека и природы, превращенные в самостоятельные существа.

Фейербах делит религии на «духовные": иудаизм, буддизм, христианство, ислам — и «естественные": все первобытные и древние языческие верования. В «духовных» религиях, по Фейербаху, «Бог, отличный от природы, есть не что иное, как собственное существо человека», а в «естественных» религиях «отличный от человека бог есть не что иное, как природа или существо природы» [Там же. С. 192.].

Как же, по Фейербаху, возникли эти сверхъестественные существа в сознании человека? Оказывается, очень просто. Своим «бытием» они обязаны лишь «незнанию людьми органических условий деятельности мышления и фантазии», ибо Божество есть «олицетворение человеческого незнания и фантазирования» [Там же. С.169.]. Головную работу, по существу, «телесную» деятельность определенного органа, человек осознал как «бестелесную», поскольку эта «головная деятельность есть самая скрытая, удаленная, бесшумная, неуловимая», и ее «сделал абсолютно бестелесным, неорганическим, абстрактным существом, которому он дал название Бога» [Фейербах Л. Лекции о сущности религии // Сочинения: В 3 т./ Пер. с нем. М., 1923-19-26. Т. 3. С. 169.]. «Существо силы воображения, — пишет он, там, где ей не выступают в противовес чувственные воззрения и разум, заключается именно в том, что оно (воображение) ему (разуму) представляет» [Там же. С. 214.].

Такова, в основном, точка зрения Фейербаха по вопросу происхождения религии. Ее можно суммировать в следующем его тезисе: тайну теологии составляет антропология. Этот тезис у него прямо вытекал из его понимания существа религии, которое можно определить одним словом — человекобожие. Фейербах и пытался создать новую, по его мнению, религию с культом человека. С. Булгаков определяет религиозные взгляды Фейербаха следующим образом: «Итак, homo homini Deus est (Человек человеку бог) — вот лапидарная формула, выражающая сущность религиозных воззрений Фейербаха. Это не отрицание религии и даже не атеизм — это, в противовес теизму, антропотеизм, причем антропология силой вещей оказывается в роли богословия» [Булгаков С. Религия человекобожия у Л. Фейербаха // Два града: В 2 т. М., 1911. Т. 1. С. 14.]. «Homo homini Deus est у него надо перевести так: человеческий род есть бог для отдельного человека, вид есть бог для индивида» [Там же. С. 17.].

В чем основная ошибка Фейербаха и его последователей в вопросе происхождения религии? — В утверждении того, что религия есть фантастическое отражение в человеческом сознании самого сознания и всей земной действительности. И это утверждается, несмотря на великое множество гениев и величайших людей в человечестве, исповедующих веру в Бога.

Насколько фантастичной является сама гипотеза Фейербаха, увидели по опубликовании его работ «Сущность христианства» (1841 г.) и «Лекции о сущности религии» (1849 г.). Его взгляды на религию подверглись критике даже сторонниками гегельянской школы, из которой он вышел. Это и не удивительно. Утверждение, что Бог есть фантастическое олицетворение абстракции человека, равносильно обвинению всего человечества в сумасшествии. «Ибо чем, как не сумасшествием, — справедливо писал проф. МДА В. Д. Кудрявцев, — должно назвать такое состояние души, когда человек вымысел фантазии считает реально существующим предметом и постоянно вплетает его во все отношения своей жизни?"! [Кудрявцев В. Д. Начальные основания философии. 9-е изд. Сергиев Посад, 1915. С. 125.] Действительно, только психически больной может считать свои фантазии за реальные живые существа и относиться к ним как таковым. Создание абстракций и вера в их объективную реальность, тем более в их божественность — вещи слишком далеко отстоящие друг от друга, чтобы их можно было так легко соединить, как это сделал Фейербах. Гипотеза эта годна разве для объяснения процесса деградации религии, происхождения различных языческих видов религии, но никак не происхождения самой идеи Бога.

4. Социальная гипотеза

Социальная гипотеза — последнее слово отрицательной критики по данному вопросу. Основная ее мысль достаточно ясно раскрывается из нижеследующих высказываний.

«Как форма общественного сознания, религия изначально есть, следовательно, общественный продукт, результат исторического развития общества. Ее отличие от других форм общественного сознания заключается в том, что отношение реальной жизни отражается в ней иллюзорно, в форме представлений о сверхъестественном. Религиозная форма отражения реальной жизни обусловлена, в свою очередь, социально: в первобытном обществе — чувством бессилия человека в борьбе с природой, в классовых обществах — чувством бессилия перед социальным гнетом» [Анисимов А. Ф. Этапы развития первобытной религии. М.-Л., 1967. С. 34.].

«Из-за низкого развития производительных сил люди не располагали источниками регулярного получения необходимых средств существования… Это порождало у человека сознание своей полной зависимости от сил природы и представление о последних как о стоящих над ним и имеющих сверхъестественный характер.

Именно в неразвитости общественного производства заключены социальные корни религии первобытных людей. Но… для возникновения религии должны были сложиться еще определенные гносеологические предпосылки. Религиозное объяснение мира предполагает, во-первых, осознание человеком своей личности как чего-то отдельного от окружающей природы и, во-вторых, способность формулировать весьма отвлеченные понятия об общих свойствах явлений и предметов» [Основные вопросы научного атеизма / Под ред. проф. И. Д. Панцхава. М., 1966. С. 37.].

Итак, содержание новой гипотезы сводится к следующим основным положениям:

1. Религия «могла возникнуть лишь на определенной ступени развития… общества и самого человека» [Там же. С. 169.], т. е. она — явление не изначальное в человеческом обществе.

2. Возникновение религии обусловлено:

а) социальным фактором — «ввиду неразвитости общественного производства» (в первобытном обществе — чувством бессилия человека в борьбе с природой, в классовых обществах — чувством бессилия перед социальным гнетом);

б) гносеологическим фактором — умением «формулировать весьма отвлеченные понятия», когда «у человека развивается способность к абстрактному мышлению» [Там же.]. Абстрактное же мышление дает возможность возникновению в человеческом сознании «фантастических отражений реальной действительности», т. е. сверхъестественных, религиозных.

Даже при первом взгляде на основные положения новой гипотезы становится очевидным ее эклектический характер.

Однако, поскольку эта гипотеза претендует не только на новизну, но даже и на строгое научное обоснование, она должна быть рассмотрена более детально.

Итак, первое. Что известно науке о времени появления религии в человечестве? Имеются ли какие-либо факты, подтверждающие тезис о когда-то бывшем безрелигиозном состоянии человечества?

Вопрос о времени возникновения религии в человечестве непосредственно связан с более общей проблемой — проблемой времени появления самого человека на нашей планете [См., например, об этом: Глаголев С. С. Прошлое человека. Сергиев Посад, 1917.]. Как известно, окончательного научного решения ее нет. В советской этнографии принято считать, что человек появился на земле приблизительно 1 млн. лет назад. Однако эта условная цифра относится к моменту появления предполагаемых предков современного человека. По существу же, оказывается, более или менее определенно можно говорить лишь о времени в 100, максимум 150 тыс. лет. Известный советский религиовед В. Ф. Зыбковец замечает об этом в осторожной форме: «Есть основания полагать, что посредством некоторых проекций… досягаемость этнографии может быть доведена до мустьерской эпохи,.. которую отделяет от нашего времени примерно 100150 тыс. лет» [Зыбковец В. Ф. Человек без религии. М., 1967. С. 78.]. Появление же собственно человека Homo sapiens, по данным современной науки, может быть отнесено, оказывается, не далее 30—40 тыс. лет назад. Так, академик Н. И. Дубинин, например, пишет: "… В течение 1015 млн. лет был осуществлен гигантский скачок от животного к человеку. Этот процесс сопровождался внутренними взрывами импульсивной эволюции, среди которых наибольшее значение имел скачок… совершенный 30—40 тыс. лет тому назад, создавший современного человека» [Дубинин Н. П. Социальное и биологическое в современной проблеме человека // Вопросы философии. 1972. № 10. С. 53.].

Подобное же утверждает и президент Американской антропологической ассоциации, специалист с мировым именем в области исследования доисторического человека, профессор Уильям Хауэльс: "… около 35 тыс. лет до н. э. неандертальцы внезапно уступили место людям совершенно современного физического склада, которые, в сущности, ничем не отличались от сегодняшних европейцев, разве что были более крепкого телосложения» [Курьер. 1972.№ 819. С. 12. См. также: Человек // БСЭ. 3-е изд. Т. 29. М, 1978. С. 50—54.].

Что теперь можно сказать о наличии религии у человека эпохи, «досягаемой» этнографией? Советский религиовед С. А. Токарев считает, что даже «живший в эпоху мустье (около 100—140 тыс. лет назад) неандертальский человек, обладавший сравнительно развитым сознанием, зачатками человеческой речи, возможно уже имел зачаточные религиозные верования» [Происхождение религии // Краткий научно-атеистический словарь, 2-е изд. М., 1969. С. 565.]. И ни у кого не вызывает сомнений наличие религии у человека ориньякско-солютрейской (40—30 тыс. лет тому назад) и мадленской эпох, т. е. у человека современного типа Homo sapiens. Советский ученый В. Титов, например, пишет: «Согласно археологическим исследованиям, приблизительно 30—40 тыс. лет назад завершилось биологическое формирование человека и возник современный человек. Впервые костные останки современного человека были обнаружены на территории Франции, близ Кроманьона. По месту находок этот человек был назван кроманьонцем. Раскопки стоянок кроманьонцев дают богатый материал, характеризующий их сравнительно сложные религиозные представления» [Титов В. Е. Православие. М» 1967. С. 301.].

Этого же мнения придерживаются и многие другие наши ученые, как и большинство зарубежных (например, знаменитый этнограф В. Шмидт, проф. К. Блейкер и др.). В. Ф. Зыбковец, по существу, подводит итог по этой проблеме в следующих словах: «По вопросу о религиозности неандертальцев среди советских ученых продолжается дискуссия. А. П. Окладников, П. И. Борисовский и др. полагают, что неандертальские погребения являются доказательством религиозности неандертальцев» [3ыбковец В. Ф. Человек без религии. М.» 1967. С. 161.]. Итак, дискуссия среди ученых идет лишь о религиозности неандертальцев, вопрос же о религиозности человека Homo sapiens, т. е. собственно человека, решается вполне однозначно: никакого дорелигиозного его состояния наука не знает!

Вопрос же о том, имели ли религию так называемые предки человека: питекантропы, синантропы, атлантропы, гейдельбержцы, гигантопитеки, австралопитеки, зинджантропы и прочие, «им же несть числа», — по существу, праздный до тех пор, пока не будет выяснена степень их «человечности». Если эти человекообразные существа, не обладая разумом и др. свойствами человека, и не имели религии, то этот факт так же мало кого удивит, как и отсутствие таковой у современных шимпанзе и горилл. Но предположим даже, что эти «-питеки» и «-тропы» были пралюдьми. Имеются ли в настоящее время какие-либо основания говорить об отсутствии у них религии? Таковых нет. Вышеприведенные слова В. Ф. Зыбковца о «досягаемости этнографии» лишь до 100—150 тыс. лет достаточно убедительно подтверждают это.

Второй тезис социальной гипотезы — о социальном факторе появления религии — таким образом, обессмысливается наличием бесспорных научных доказательств изначального существования религии в человечестве. Не остается, следовательно, никаких оснований утверждать, что возникновение религии — это результат бессилия человека в классовых обществах перед социальным гнетом. Религия много древнее классовых обществ, древнее социального гнета. Тот же В. Ф. Зыбковец констатирует: «История классового общества исчисляется максимально шестью тысячелетиями…» [Религия // Краткий научно-атеистический словарь. 2-е изд. М., 1969. С. 597.]. А религия — по меньшей мере 30—40 тысячелетиями.

Но, может быть, религия все же возникла «как отражение бессилия людей перед лицом природы, бессилия, обусловленного низким уровнем развития материального производства»? [Там же. С. 110.]

Откуда, однако, пришла сама мысль о том, что первобытный человек ощущал бессилие, страхи и т. д. перед лицом природы? Не из комфортабельного ли кабинета и мягкого кресла? По-видимому, так. Ибо как для городского жителя город, со всеми его заводами, машинами, путанными улицами, авариями, катастрофами и жертвами, не является чем-то вызывающим панический страх, бессилие и тем более религиозное преклонение, так и для человека природы самые дикие джунгли являются родным домом [Достаточно вспомнить, например, Дерсу Узала у В. К. Арсеньева.]. Но «дикарь«-рационалист, наверное, с не меньшими, чем многие религиоведы, основаниями мог бы построить гипотезу происхождения религии в высокоразвитых обществах из чувства страха и бессилия человека перед лицом цивилизации.

Кто же из этих мыслителей прав? Очевидно, не правы оба. Страх не порождает идеи Бога (хотя часто и заставляет вспоминать о Нем). К тому же нет никаких оснований говорить о наличии какого-то чувства бессилия в первобытном человеке перед лицом природы или особого страха за полноту своего желудка в завтрашний день. Все эти страхи естественны для «отчужденного» человека XIX-XX вв., находящегося в ненормальных социальных условиях. При первобытнообщинном же строе человек часто имел большие возможности в добывании пищи, даже при всем его низком уровне материального производства, нежели таковые имеют многие из людей «технизированных» обществ XX века, боящиеся завтра остаться без работы.

Тезис «бессилия» в настоящем случае является не чем иным, как еще одним свидетельством зависимости человеческого мышления и его выводов от заданной цели и наличного состояния окружающего мира и общества, что подтверждает действительно социальное происхождение — но не религии, а самой гипотезы.

Последний аргумент разбираемой гипотезы гносеологический. Им утверждается, что религиозные представления обусловлены развитием способности у перволюдей формулировать отвлеченные понятия, которые и дают возможность неразвитому человеку фантастически отражать в своем сознании реальную действительность, что и приводит к религиозному восприятию мира.

Однако и в этом аргументе кроется большая ошибка. Утверждать подобное — значит возвратиться вновь к Фейербаху, гипотеза которого о происхождении религии несостоятельна ни с психологической, ни с исторической точек зрения. Зарождение религии им и его последователями относится к временам столь неопределенным и человеку столь далекому от нас, что теряется всякая реальность ощущения этих «понятий». Ночь десятков, сотен и тысяч тысячелетий, в которые отсылается начало человечества, не оставляет ни малейшей возможности сколько-нибудь серьезного суждения о психологии человека тех эпох. Поэтому здесь можно утверждать все, что угодно. Но сами эти утверждения не есть ли плод фантазии? Должно избрать одно из двух: или признать психику первых людей terra incognita и в таком случае прямо сказать, что происхождение религии — вопрос неразрешимый для науки на современном этапе ее развития; или рассматривать психику первочеловека как подобную психике человека современного типа и в таком случае решительно отвергнуть фантастические утверждения о возможности гипостазирования и обожествления первыми людьми своих абстракций, надежд, грез и страхов.

К тому же религия оказывается значительно древнее появления развитых отвлеченных понятий и категорий у человека. Эти понятия свойственны нациям цивилизованным. Народности же неразвитые, в нашем понимании, как правило, абстрактных понятий почти не имеют, хотя и имеют чрезвычайно многочисленные конкретные понятия. Наш отечественный философ В. Л. Тимофеев сообщает следующий интересный факт: «Изучение культуры и языка народностей, находящихся на ранних ступенях развития, доказывает, что развитие сознания человека шло от конкретных, наглядных представлений ко все более абстрактным обобщениям, являющимся более глубоким отражением сущности явлений и предметов, окружающих человека. Этнографы обратили внимание на то, что язык таких народностей характеризуется отсутствием многих слов, необходимых для обозначения абстрактных понятий и родов предметов. Так, африканское племя эве имеет 33 слова для обозначения разных видов походки. Но в языке этого племени отсутствует слово для обозначения ходьбы вообще, безотносительно к ее особенностям. А у народности канаков имеются, например, специальные слова для обозначения укусов разных животных и насекомых, но отсутствуют слова, которые обозначали бы укус, дерево, животное вообще и т. п.

Естественно, что и религиозные образы, возникшие в сознании первобытного человека, должны были иметь поначалу конкретный, наглядный характер и не могли выступать в виде некоей безликой и абстрактной сверхъестественной силы, не имеющей аналога среди окружающих человека материальных предметов» [Основные вопросы научного атеизма / Под ред. проф. И. Д. Панцхава. М., 1966. С. 36.].

Как явствует из приведенной цитаты, во-первых, даже некоторые современные народности и племена еще не имеют «весьма отвлеченных» понятий. Но эти племена по своему развитию, вероятно, все же выше тех, которые жили 35 тыс. лет тому назад и которые в силу этого тем более не могли иметь никаких абстрактных понятий. И однако, как те, древние, так и современные, не зная таковых понятий, имели и имеют религию.