«OCR: Allan Shade, Эмиль Дюркгейм Социология. Ее предмет, метод и назначение. ББК 60.5 Д97 ...»

1. Поскольку общество — часть природы, постольку наука об обществе, социология, подобна наукам о при­роде в отношении методологии; ее познавательной целью провозглашается исследование устойчивых при­чинно-следственных связей и закономерностей. Дюрк-гейм настаивает на применении в социологии объектив­ных методов, аналогичных методам естественных наук. Отсюда множество биологических и физических анало­гий и понятий в его работах, особенно ранних.

Основной принцип его методологии выражен в зна­менитой формуле: «Социальные факты нужно рассма­тривать как вещи»14. Исследованию должны подвер­гаться в первую очередь не понятия о социальной ре­альности, а она сама непосредственно; из социологии необходимо устранить все предпонятия, т. е. понятия, образовавшиеся вне науки.

14 Необходимо подчеркнуть, что этот тезис Дюркгейма имеет не столько онтологический, сколько методологический смысл: он доказывает, главным образом, что социальные факты необходимо изучать как вещи. Это обстоя­тельство нередко игнорировали интерпретаторы и критики Дюркгейма. Впоследствии этот тезис вызывал особенно активное отрицание в экзистен­циалистских и феноменологических теориях. Положение об «антивещном» характере человеческого бытия стало для некоторых из них отправным пун­ктом. Ж.-П. Сартр в своей феноменологической онтологии характерной чертой человеческого существования («бытия-для-себя») провозгласил его противоположность вещному бытию («бытию-в-себе»): соответственно под­ход к человеческой реальности как к вещам трактовался им как ее искажение (см.: Sartre J.-P. L'Etre et le Neant. P., 1943). Французский феноменолог Ж. Моннеро подверг критике идеи Дюркгейма в книге с характерным анти-социологистским заглавием: «Социальные факты — не вещи» (Monnerot J. Les fails sociaux ne sont pas des choses. P., 1946).

Методологический монизм Дюркгейма резко кон­трастировал с дуалистическими трактовками научной методологии, противопоставлявшими «объяснение» и «понимание» (В. Дильтей); «номотетический» и «идио-графический» (В. Виндельбанд), «генерализирующий» и «индивидуализирующий» (Г. Риккерт) методы в ес­тественных науках, с одной стороны, и в науках о культуре — с другой. Эта тенденция, характерная для некоторых направлений немецкой философии того вре­мени, в целом не была присуща Франции, где в соци­альных науках господствовала позитивистская методо­логия и представление о единстве научного знания.

2. Из признания специфики социальной реальности вытекает самостоятельность социологии как науки, ее несводимость ни к какой другой из наук, специфика ее методологии и понятийного аппарата. Отсюда же и методологический принцип, согласно которому соци­альные факты должны объясняться другими социаль­ными фактами.

3. Однако «социологизм» Дюркгейма выходит за рам­ки этого методологического принципа. Поскольку в со­ответствии с его «социальным реализмом» общество оказывается доминирующей, высшей реальностью, по­стольку происходит социологизация как объясняемых, так и объясняющих фактов. Социологический способ объяснения провозглашается единственно верным, ис­ключающим другие способы или включающим их в себя. Социология в результате выступает не только как спе­цифическая наука о социальных фактах, но и как свое­го рода наука наук, призванная обновить и социологи-зировать самые различные отрасли знания: философию, гносеологию, логику, этику, историю, экономику и др.

Таким образом, признание социологии специфиче­ской наукой дополняется в «социологизме» своеобраз­ным социологическим экспансионизмом (иногда обо­значаемым как «социологический империализм»). Со­циология мыслилась Дюркгеймом не просто как само­стоятельная социальная наука в ряду других, но как «система, корпус социальных наук»15.

15 Durkheim E., Fauconnet P. Sociologie et sciences sociales // Revue philoso-phique. 1903. Mai. T. 55. P. 465.

В результате социология предстает не только как наука о социаль­ных фактах, но и как философское учение. Те глобаль­ные проблемы природы морали, религии, познания, категорий мышления, которые стремился разрешить в своих исследованиях Дюркгейм, нередко выходили за рамки собственно социологической проблематики, яв­ляясь философскими в самой своей постановке. Отсю­да его двойственное отношение к философии. С одной стороны, Дюркгейм отмечал в качестве одного из от­личительных признаков социологического метода не­зависимость от всякой философии; с другой — он, по собственному признанию, всегда оставался филосо­фом16.

16 Дюркгейм писал своему ученику и последователю Жоржу Дави: «Отойдя от философии, я стремлюсь к тому, чтобы к ней вернуться, вернее, я все время возвращался к ней самой природой вопросов, с которыми сталкивался на своем пути» (цит. по: Davy G. In Memoriam: Emile Durkheim. L'Annee sociologique, 3е ser., 1957. P. IX).

Требование отделить социологию от философии у Дюркгейма было в значительной мере связано с его отрицательным отношением к умозрительным спекуля­циям в социальной науке, которые, с его точки зрения, только дискредитируют ее. Социология должна стро­иться на эмпирическом и рациональном методическом фундаменте.

Таковы основные принципы «социологизма», посред­ством которых Дюркгейм обосновывал необходимость и возможность социологии как самостоятельной науки. Разработку этих принципов он осуществлял в непре­рывной полемике с самыми разнообразными концепци­ями человека и общества: спиритуалистской филосо­фией, утилитаристской этикой, индивидуалистской экономикой, биологическим редукционизмом в соци­альной науке. Но особенно важное значение имел его антипсихологизм, который содержал в себе одновре­менно критику психологического направления в социо­логии и стремление освободить последнюю от влияния психологии. Психологизм в то время был главным во­площением методологического индивидуализма; неуди­вительно, что именно в нем Дюркгейм видел явное и скрытое препятствие на пути становления социологии как самостоятельной науки.

Но парадокс антипсихологизма Дюркгейма состоял в том, что, выступая против психологического редукцио-низма в социологии (который логически приводил к ее упразднению как самостоятельной науки) и стремясь отделить социологию от психологии, он следовал при­меру последней. Выделению социологии в самостоя­тельную дисциплину предшествовало отделение психо­логии от философии и физиологии. Открытие психи­ческой реальности17 дало толчок к поискам собственно социальной реальности и, таким образом, сыграло роль научно-методологического прецедента.

Необходимо уточнить, что критика психологизма осуществлялась Дюркгеймом, по существу, с позиций зарождавшейся тогда социальной психологии. «Когда мы говорим просто "психология",— писал Дюркгейм,— мы имеем в виду индивидуальную психологию, и для ясности при обсуждениях следовало бы ограничить та­ким образом смысл этого слова. Коллективная психо­логия — это вся социология целиком; почему бы в таком случае не пользоваться только последним выра­жением?»18 Трактовка же самих социопсихических сущностей, таких, как «коллективное сознание», «кол­лективные представления», «коллективные чувства», «коллективное внимание» и т. п., была сугубо «социо-логистской»: последние рассматривались как надынди­видуальные сущности, не сводимые к соответствующим фактам и состояниям индивидуальной психики. Этим «социологистская» социальная психология Дюркгейма существенно отличалась от «психологистской» соци­альной психологии его постоянного оппонента Г. Тарда, сводившего социально-психологические закономер­ности к индивидуально-психологическим.

17 См.: Ярошевский М. Г. Психология в XX столетии. М., 1974. С. 54-101.

18 Durkheim E. Sociologie et philosophic. P., 1924. P. 47.

Кроме того, необходимо учитывать эволюцию воз­зрений Дюркгейма. Под влиянием трудностей методо­логического характера и критики со стороны других направлений он со временем смягчил ригоризм своих первоначальных «социологистских» и антипсихологи­ческих формулировок. Многие интерпретаторы Дюрк­гейма характеризовали эволюцию его идей как движение в сторону все большего спиритуализма19, но это вряд ли правомерно, хотя бы потому, что уже в самом начале своей научной деятельности он усиленно под­черкивал духовный характер всех социальных явлений (включая экономические). Вообще эволюция его мысли происходила в иной плоскости, нежели движение от материализма к спиритуализму. Она явилась результа­том изменения методологической ситуации в социаль­ной науке и постепенного осознания недостаточности и неадекватности механистического детерминизма в под­ходе к проблемам человеческого поведения.

Вначале Дюркгейм подчеркивал внешний и прину­дительный характер социальных фактов. При объясне­нии социальных явлений он часто апеллировал к де­мографическим и социально-экологическим факторам (объем и плотность населения, структура и степень сложности социальных групп и т. д.), к «социальной среде» и «социальным условиям» (не очень ясно опре­деляемым). Впоследствии же он все чаще обращается к понятиям «чувства долга», «морального авторитета» общества20 и другим психологическим и символиче­ским посредникам между обществом и индивидом.

Эта смена понятийных приоритетов выражает час­тичное осознание Дюркгеймом того факта, что социаль­ные нормы (и, шире, социальные факторы в целом) влияют на индивидуальное поведение не непосредствен­но, а через определенные механизмы их интериориза-ции, что внешняя детерминация осуществляется через ценностные ориентации индивидов, что действенность социальных регуляторов определяется не только их принудительностью, но и желательностью для индиви­дов. Отсюда рост интереса Дюркгейма к собственно ценностной проблематике в конце жизни21.

19 См., например: Cuvillier A. Manual de sociologie. P., 1958. Т. 1. P. 33-38; De Azevedo Т., de Souza Sampaio N., Machado Neto A. L. Atualidade de Durkheim. Salvador, 1959. P. 60-61; Aimard G. Durkheim et la science economique. P., 1962. P. 229-236.

20 Durkheim E. Sociologie et philosophic. P. 100-110.

21 В 1911 г. на Международном философском кошрессе в Болонье он сделал доклад, озаглавленный «Ценностные и "реальные" суждения». См.: Durkheim E. Sociologie et philosophic. P. 117-142. См. русский перевод: Социол. исслед., 1991, № 2.

дальнейшем в трудах последователей Дюркгейма антипсихологизм уступает место установке на активное сотрудничество социологии и психологии. Так, М. Хальб-вакс в своем исследовании самоубийства не элиминиру­ет, подобно своему мэтру, психологический подход к изучаемому явлению, а, напротив, стремится выявить взаимодействие психологических и социологических факторов самоубийства22. Марсель Мосс, возглавивший Французскую социологическую школу после смерти ее основателя, активно призывал к сотрудничеству двух дисциплин и сам показывал образцы такого сотрудни­чества. Характерно, что дюркгеймовская концепция двойственности человеческой природы уступает у Мосса место представлению о целостном «тройственном» чело­веке как существе, воплощающем единство биологиче­ских, психических и социальных черт23.

Итак, необходимость и возможность социологии как самостоятельной науки получила метатеоретическое обоснование. Оставалось этим обоснованием воспользо­ваться применительно к определенным социальным яв­лениям, к предмету и методу новой науки.

Предмет социологии, согласно Дюркгейму,— социаль­ные факты, которые, как уже отмечалось, характеризу­ются двумя основными признаками: они существуют вне индивида и оказывают на него принудительное воздейст­вие24. Впоследствии он дополнил это истолкование пред­мета еще одним, определив социологию как науку об институтах, их возникновении и функционировании26.

Представление Дюркгейма об основных разделах и отраслях социологии в определенной мере отражает его взгляд на значение тех или иных сфер социальной жизни. В соответствии с этими делениями располагал­ся материал в дюркгеймовском «Социологическом еже­годнике». В целом социология делилась на три основ­ные отрасли: социальную морфологию, социальную физиологию и общую социологию28.

22 Halbwachs M. Les causes du suicide. P., 1930.

23 Подробнее об этом см.: Гофман А. Б. Социологические концепции Марселя Мосса // Концепции зарубежной этнологии: Критич. этюды. М., 1976.

24 См.: Дюркгейм Э. Метод социологии. Гл. I.

25 Там же, предисловие ко второму изданию.

26 См.: Durkheim Е. Sociologie et sciences sociales // De la methode dans les sciences. P., 1909.

Социальная морфология аналогична анатомии; она исследует «субстрат» общества, его структуру, матери­альную форму. В ее сферу входит изучение, во-первых, географической основы жизни народов в связи с соци­альной организацией; во-вторых, народонаселения, его объема, плотности, распределения по территории.

Социальная физиология исследует «жизненные про­явления обществ» и охватывает ряд частных социаль­ных наук. Она включает в себя: 1) социологию рели­гии; 2) социологию морали; 3) юридическую социоло­гию; 4) экономическую социологию; 5) лингвистиче­скую социологию, 6) эстетическую социологию.

Общая социология, подобно общей биологии, осуще­ствляет теоретический синтез и устанавливает наибо­лее общие законы; это философская сторона науки.

4. В ПОИСКАХ СОЦИАЛЬНОЙ СОЛИДАРНОСТИ: ОСНОВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДЮРКГЕЙМА

Дюркгейм был довольно плодовитым автором, хотя и не столь плодовитым, как его не менее знаменитый современник, немецкий социолог Макс Вебер. Он опуб­ликовал немало статей и бесчисленное множество ре­цензий; многие его статьи, лекции и лекционные курсы опубликованы посмертно.

При жизни Дюркгейм издал четыре книги: «О разде­лении общественного труда» (1893), «Метод социоло­гии» (1895), «Самоубийство» (1897) и «Элементарные формы религиозной жизни» (1912).

Книга «О разделении общественного труда» пред­ставляет собой публикацию успешно защищенной док­торской диссертации автора. Содержание ее гораздо шире заглавия и, по существу, составляет общую тео­рию социальных систем и их развития.

Основная цель работы: доказать, что, вопреки неко­торым теориям, разделение общественного труда обес­печивает социальную солидарность, или, иными слова­ми, выполняет нравственную функцию. Но за этой формулировкой цели скрывается другая, более значи­мая для автора: доказать, что разделение труда — это тот фактор, который создает и воссоздает единство обществ, в которых традиционные верования утратили былую силу и привлекательность.

Для обоснования этого положения Дюркгейм разви­вает теорию, которая сводится к следующему. Если в архаических («сегментарных») обществах социальная солидарность основана на полном растворении индиви­дуальных сознаний в «коллективном сознании» («меха­ническая солидарность»), то в развитых («организован­ных») социальных системах она основана на автономии индивидов, разделении функций, функциональной вза­имозависимости и взаимообмене («органическая соли­дарность»), причем «коллективное сознание» здесь не исчезает, но становится более общим, неопределенным и действует в более ограниченной сфере.

Следует подчеркнуть, что автор стремится строить свою теорию на определенной эмпирической базе, в качестве которой выступают некоторые древние и со­временные нравственно-правовые системы. Нижеследу­ющая схема, составленная С. Люксом, дает прекрасное представление о дюркгеймовском описании механиче­ской и органической солидарности в связи с определен­ными типами обществ27.

Не углубляясь в очень отдаленные истоки, отметим лишь три основные теории, из которых и в полемике с которыми выросла дюркгеймовская теория разделения общественного труда.

1. Прежде всего это теория Конта, согласно которой разделение труда имеет двойственное значение для со­циальной солидарности. С одной стороны, разделение труда — ее источник28.

27 Lukes S. Op. cit. P. 158.

28 Comte A. Cours de philosophic positive. P., 1908. T. 4. P. 315.

Но в то же время оно содержит в себе постоянную угрозу социальной дезинтеграции. Противодействие ей Конт, вслед за социальными мыс­лителями консервативного толка, видел в моральном единстве, основанном на традиции и усилении роли государства. Дюркгейм стремится разрешить проблему, обосновывая солидаризирующую функцию разделения труда и учитывая роль традиционного «коллективного сознания», но отводя последнему более узкую сферу в развитых, дифференцированных социальных системах.

2. Во-вторых, это теория Спенсера, продолжавшая традицию утилитаристской этики, которая присутство­вала как в собственно нравственной философии, так и в классической экономической науке. Согласно этой по­зиции, явно или неявно выраженной, в «промышлен­ных» обществах солидарность возникает автоматиче­ски вследствие того, что индивиды преследуют свои собственные интересы и свободно обмениваются резуль­татами своей деятельности; централизованное регули­рование лишь мешает достижению такого единства. Возражая против этой точки зрения, Дюркгейм дока­зывает, что договорные отношения обмена предполага­ют уже заранее существующую нравственную регламен­тацию подобных отношений, поэтому последние не мо­гут объяснить солидарность как таковую.

3. Третий источник теории Дюркгейма и одновре­менно объект его полемики — знаменитая работа не­мецкого социолога Ф. Тенниса «Община и общество» (1887). Теннис считал, что «община» основана на эмо­циональной общности, «общество» — на рациональном расчете, частной собственности и свободном обмене. В своей рецензии на книгу немецкого социолога (1889) Дюркгейм в целом оценивал ее высоко. Он положитель­но оценил само деление на указанные два типа и описа­ние основных черт «общины», однако он отверг по­ложение о том, что у «общества» в интерпретации Тенниса нет внутренних источников солидарности, воз­никающей лишь в результате внешнего воздействия государства. Дюркгейм интерпретировал Тенниса та­ким образом, что «общине» присуще «органическое» единство, а «обществу» — «механическое»29.

В противовес Теннису и по аналогии с эволюцией живых организмов: от простых и однородных, с недиф­ференцированными органами и функциями к слож­ным, основанным на дифференциации и взаимодейст­вии органов и функций (здесь опять-таки сказалось влияние Спенсера и органицизма),— Дюркгейм дает характеристику «общины» как «механического» цело­го, а «общества» — как «органического»30.

29 Теннис впоследствии отверг эту интерпретацию как неадекватную, од­нако, учитывая, что не один Дюркгейм давал подобное истолкование, осно­вания для него, по-видимому, были.

30 Понятие «органического» при этом несло с собой двой!гую положитель­ную ассоциацию: оно ассоциировалось, с одной стороны, с «органическими» периодами в социальном развитии у Сен-Симона, противостоящими «крити­ческим» периодам; с другой — с популярными в то время биоорганическими аналогиями.

В работе «О разделении общественного труда» эволюционистский подход сочетается со структурно-функ­циональным. Классификация автором социальных структур («сегментарных» и «организованных» об­ществ), рассмотрение сложных обществ как сочетания простых основаны на эволюционистском представле­нии о последовательной смене во времени одних соци­альных видов другими. Однако уже в этой работе Дюрк-гейм отказывается от плоского однолинейного эволю­ционизма в пользу представления о сложности и много­образии путей социальной эволюции. Он склонен главным образом говорить не об обществе, а об обще­ствах. Хотя «механическая» солидарность в его интер­претации характерна преимущественно для архаиче­ских обществ, а «органическая» — для современных промышленных, все же это деление в большой мере носит аналитический характер. Дюркгейм признает со­хранение элементов «механической» солидарности при господстве «органической», и вообще эти категории в его интерпретации выступают преимущественно как «идеальные типы», по терминологии М. Вебера.

«Органическая» солидарность, по Дюркгейму,— нор­мальное и естественное следствие разделения труда. Однако он вынужден признать, что в действительности в современных обществах социальные антагонизмы представляют собой явление в высшей степени распро­страненное. Тем не менее ситуацию, когда разделение труда не производит солидарность, он объявляет «анор­мальной». Чтобы обосновать такую характеристику, ему приходится исходить из предположения о том, что современные европейские общества переживают пере­ходный период, а разделение труда не развито еще в такой мере, чтобы выполнить свою солидаризирующую функцию. «Следовательно,— справедливо отмечает С. Люкс,— условия для функционирования органиче­ской солидарности могут быть только постулированы в форме предсказания относительно условий будущего состояния социальной нормальности и здоровья»31.

31 Lukes S. Op. cit. P. 165.

Вначале Дюркгейм рассчитывал на то, что со временем разделение труда само придет к своему «нормаль­ному» состоянию и начнет порождать солидарность. Но уже ко времени опубликования «Самоубийства» (1897) и особенно выхода второго издания книги «О разделе­нии общественного труда» (1902) он приходит к мысли о необходимости социально-реформаторских действий по внедрению новых форм социальной регуляции, преж­де всего посредством создания профессиональных групп (корпораций). Это нашло отражение в предисловии ко второму изданию книги.

Идея возрождения в новой форме средневековых корпораций была связана с тем, что Дюркгеим, вслед за Сен-Симоном и многими другими мыслителями во Франции, рассматривал весь период после Великой французской революции как переходный, промежуточ­ный на пути к новому общественному состоянию. Рево­люция разрушила средневековые социальные институ­ты, но позитивную работу по созданию новых институ­тов, норм и ценностей еще предстояло осуществить. Мысль Конта о том, что «разрушают только то, что заменяют», безусловно была близка Дюркгейму.

В своем предисловии, посвященном профессиональ­ным группам, автор указывает на их исторические, реальные истоки. Но идея необходимости профессио­нальных и, шире, «промежуточных» между государст­вом и семьей групп имела истоки и во многих социаль­ных и социально-реформистских доктринах XIX в. В этой связи, в частности, необходимо отметить идеи французского социолога А. де Токвиля (1805—1859), рассматривавшего «промежуточные» группы как про­тивовес государственному деспотизму, с одной стороны, и индивидуализму — с другой.

Теория, развитая Дюркгеймом в его первой книге, послужила объектом интенсивной, разносторонней и нередко обоснованной критики, что не помешало ей занять видное место в социологической классике. В этой работе он разрабатывает ключевые понятия своей социологической теории, в том числе такие, как «соци­альная функция», «коллективное сознание», «аномия». Особенно важное значение для развития социологиче­ского знания имело понятие «аномии», которым Дюрк­геим обозначает состояние ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходных и кризисных пе­риодов и состояний в развитии обществ, когда старые социальные нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились32. В дальнейшем концепция аномии разрабатывалась в исследованиях социальных норм, в социологии права, морали, отклоняющегося поведения и т. д. Из наиболее известных разработок такого рода следует указать на концепцию американ­ского социолога Мертона33.

Среди работ Французской социологической школы, на которые книга Дюркгейма оказала наибольшее вли­яние, необходимо отметить исследования С. Бугле «Уравнительные идеи» (1899) и «Опыты о кастовом строе» (1908), работу П. Фоконне «Ответственность» и, наконец, знаменитое исследование Мосса «Опыт о даре» (1925)34.

32 Эта проблема до конца жизни волновала Дюркгейма не только как ученого, но и как гражданина. «Прежние боги стареют или умирают, а новые не родились»,— писал он в 1912 г. (Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. P., 1912. P. 610-611).

33 См.: Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социол. исслед. 1992, №№ 3, 4.

34 См.: Бугле С. Эгалитаризм: (Идея равенства). Одесса, 1905; Bougie С. Essais sur le regime des castes. P., 1908; Fauconnet P. La Responsabilite P., 1920; Mauss M. Essai sur le don // Mauss M. Sociologie et anthropologie. P., 1950.

Работа «Метод социологии» (точное заглавие в ори­гинале — «Правила социологического метода») вначале была опубликована в 1894 г. в виде серии статей, а в следующем году с небольшими изменениями и преди­словием была издана отдельной книгой. Написанная по горячим следам недавно опубликованной предыдущей книги, она основана на опыте этого исследования и содержит развитие некоторых выдвинутых в нем идей. По решительности, сжатости и четкости стиля эта рабо­та с полным основанием может быть отнесена к жанру манифеста. Дюркгейм стремится дать четкое описание способов постижения социологической истины: опреде­ления и наблюдения социальных фактов, социологиче­ского доказательства, различения «нормальных» и «па­тологических» явлений, конструирования социальных типов, описания и объяснения фактов.

В «Методе социологии» проявилось стремление Дюрк­гейма строить социальную науку не только на эмпирическом, но и на методологически обоснованном фунда­менте: отсюда его понятие «методическая социология». Такой подход противостоял хаотическому и произволь­ному подбору фактов для обоснования тех или иных предвзятых идей. В то же время он был направлен про­тив дилетантизма и поверхностности, характерных для многих трудов по социальным вопросам. Дюркгейм ис­пытывал глубокую неприязнь к таким трудам, считая, что они дискредитируют науку.

В этой связи следует отметить и неявно присутству­ющий этический пафос в «Методе социологии». Сфор­мулированные в нем «правила» — больше, чем просто исследовательские приемы и процедуры. Это своего рода методологические заповеди исследователя. В ко­нечном счете они основываются на требовании интел­лектуальной, научной честности, освобождения науч­ного исследования от всяких политических, религиоз­ных, метафизических и прочих предрассудков, препят­ствующих постижению истины и приносящих немало бед на практике. Это этика честного непредвзятого познания. В данном отношении позиция Дюркгейма была близка позиции Макса Вебера, выраженной в его работе «Наука как профессия». Правда, французскому социологу можно было бы возразить, приведя распро­страненное и вполне справедливое утверждение о том, что беспредпосылочное, свободное от ценностей позна­ние невозможно. Но дело в том, что главная ценностная предпосылка в процессе подлинно научного познания как раз и состоит в ценности познания как такового; в противном случае это уже не наука, а нечто иное.

Дюркгейм признавал преходящий характер сформу­лированных им «правил». Действительно, далеко не все из них могут служить исследователю сегодняшнего дня. И все же многие «правила», так же как и общий этический и рационалистический пафос его «манифе­ста», сохранили свое значение и в наши дни. Поэтому современный социолог, не всегда сознавая это, нередко говорит той прозой, которой был написан «Метод со­циологии».

Исследование Дюркгейма «Самоубийство» (1897), в отличие от остальных его исследований, основано на анализе статистического материала, характеризующего динамику самоубийств в различных европейских стра­нах. Автор решительно отвергает попытки объяснения исследуемого явления внесоциальными факторами: пси­хологическими, психопатологическими, климатически­ми, сезонными и т. п. Только социология способна объяснить различия в количестве самоубийств, наблю­даемые в разных странах и в разные периоды. Просле­живая связь самоубийств с принадлежностью к опреде­ленным социальным группам, Дюркгейм устанавливает зависимость числа самоубийств от степени ценностно-нормативной интеграции общества (группы). Он выде­ляет три основных типа самоубийства, обусловленных различной силой влияния социальных норм на индиви­да: эгоистическое, алътруистское и анемическое. Эго­истическое самоубийство имеет место в случае слабого воздействия социальных (групповых) норм на индиви­да, остающегося наедине с самим собой и утрачивающе­го в результате смысл жизни. Альтруистское самоубий­ство, наоборот, вызывается полным поглощением обще­ством индивида, отдающего ради него свою жизнь, т. е. видящего ее смысл вне ее самой. Наконец, аномическое самоубийство обусловлено состоянием аномии в обще­стве, когда социальные нормы не просто слабо влияют на индивидов (как при эгоистическом самоубийстве), а вообще практически отсутствуют, когда в обществе на­блюдается нормативный вакуум, то есть аномия35.

35 Дюркгейм указывает и на четвертый тип самоубийства — фаталистский, который должен служить симметричным антиподом анемического само­убийства, но не рассматривает его вследствие его незначительной распро­страненности.

Че­ловеческие потребности и желания, согласно Дюркгей-му, безграничны по своей природе. Возможности их удовлетворения неизбежно ограничены, и отсутствие эффективных норм, регулирующих и обуздывающих человеческие аппетиты, делает индивидов несчастными и толкает их к самоубийству. Понятие аномии получает в «Самоубийстве» дальнейшее развитие и углубленную разработку.

Как и в других своих исследованиях, Дюркгейм свя­зывает изучаемое им явление со степенью и типомеони-альной сплоченности. Исходя из гипотезы о том, что степень сплоченности в различных религиозных общинах различна, он прослеживает связь между конфесси­ональной принадлежностью и уровнем эгоистических са­моубийств, сравнивая статистику самоубийств у проте­стантов, католиков и иудаистов. Последующий анализ, проведенный, в частности, его учеником и последовате­лем Морисом Хальбваксом, показал, что, выделив фак­тор конфессиональной принадлежности, Дюркгейм оста­вил без внимания некоторые другие факторы, которые могли быть более значимыми. Так, объясняя больший процент самоубийств у протестантов в сравнении с като­ликами их более слабой интегрированностью в религи­озной общине, он не учел тот факт, что исследуемые протестанты проживали преимущественно в городах, тогда как среди католиков значительно выше был про­цент сельского населения. Таким образом, в данном случае фактор проживания в городе мог более суще­ственно влиять на рост самоубийств в соответствующей совокупности, чем фактор конфессиональной принад­лежности (число самоубийств в городах, как правило, выще числа самоубийств в сельской местности незави­симо от конфессии).

Несмотря на то что впоследствии исследование Дюрк-гейма подвергалось критике с различных точек зрения, оно единодушно признается одним из выдающихся достижений не только в изучении самоубийства, но и в социологии в целом.

Последний и самый значительный по объему труд Дюркгейма — «Элементарные формы религиозной жиз­ни. Тотемическая система в Австралии» (1912)36.

36 Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. P., 1912.

Ис­следование основано на анализе этнографических опи­саний жизни австралийских аборигенов. Обращение к этим «элементарным» формам позволяет, с точки зре­ния автора, исследовать религию в «чистом виде», без последующих вторичных теологических и прочих на­слоений. Дюркгейм поставил перед собой цель, опира­ясь на этот материал, проанализировать социальные корни и социальные функции религии. Но по существу цель эта была гораздо более широкой. Во-первых, вслед­ствие широкой трактовки религиозных явлений Дюрк-геймом его работа превращалась в исследование социальных аспектов идеологии, ритуала и некоторых дру­гих явлений, выходящих за рамки собственно религии в традиционном понимании. Во-вторых, этот труд со­держал в себе попытку построения социологии позна­ния посредством выведения основных категорий мыш­ления из первобытных социальных отношений37. Не случайно первоначально Дюркгейм намеревался назвать его «Элементарные формы мышления и религиозной жизни».

Дюркгейм отвергает определения религии через веру в бога (так как существуют религии без бога), через веру в сверхъестественное (последняя предполагает веру в естественное, возникающую сравнительно недавно вместе с позитивной наукой) и т. п. Он исходит из того, что отличительной чертой религиозных верований всег­да является деление мира на две резко противополож­ные сферы: священное и светское. Круг священных объектов не может быть определен заранее; любая вещь может стать священной, как необычная, так и самая заурядная. Дюркгейм определяет религию как «связ­ную систему верований и обрядов, относящихся к свя­щенным, то есть отделенным, запретным вещам; веро­ваний и обрядов, объединяющих в одну моральную общину, называемую церковью, всех, кто является их сторонниками »38.

37 Это была его вторая попытка подобного рода. Первая была предпринята в опубликованной ранее совместно с учеником Дюркгейма Марселем Моссом большой статье «О некоторых первобытных формах классификации». L'Annee sociologique, vol. 6 (1901-1902). P., 1903.

38 Durkheim E. Les formes elementaires. P. 65.

Автор детально анализирует социальное происхож­дение тотемических верований, обрядов, их социаль­ные функции. Будучи порождением общества, религия укрепляет социальную сплоченность и формирует соци­альные идеалы. Религия — это символическое выраже­ние общества; поэтому, поклоняясь тем или иным свя­щенным объектам, верующий в действительности по­клоняется обществу — «реальному» объекту всех рели­гиозных культов. Дюркгейм подчеркивает сходство между религиозными и гражданскими церемониями, он фиксирует внимание на общих чертах сакрализации как социального процесса. Поэтому его работа явилась вкладом не только в становление социологии религии в собственном смысле, но и в изучение гражданской ре­лигии и светских культов. Подобно предыдущим рабо­там, книга «Элементарные формы религиозной жизни» явилась выдающимся достижением социологической мысли, и научное.сообщество также относит ее к клас­сическим.

5. ДЮРКГЕЙМ ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

Судьба незаурядных научных идей нередко такова, что, оказав глубокое и повсеместное влияние в науке, пре­вратившись в «парадигму», они, по крайней мере внеш­не, теряют свою актуальность. Кажется, что они суще­ствовали всегда и не существовать не могли. Так про­изошло и с идеями Дюркгейма, находящимися у исто­ков современного социологического мышления.

Трудно найти такую отрасль социологии, начиная от общей социологической теории и кончая прикладными исследованиями, в которой бы влияние исследований Дюркгейма так или иначе не ощущалось. Трудно на­звать более или менее крупного социолога нашего сто­летия, который бы так или иначе не соотносил свои идеи с дюркгеймовскими, с тем чтобы продолжить и развить их или полемизировать с ними. Трудно, нако­нец, назвать такую страну, в которой хотя бы номи­нальное присутствие социологии не сочеталось с одно­временным присутствием дюркгеймовских идей.

Вклад Дюркгейма в становление и развитие социоло­гического знания общепризнан. И тем не менее идеи Дюркгейма продолжают сохранять актуальность в том смысле, что далеко не все из них и не повсюду стали достоянием не только массового сознания, но и профес­сионального сознания социальных ученых. Между тем они могут оказаться весьма полезными и сегодня, осо­бенно в обществах, находящихся в переходном состоя­нии, переживающих бурные социальные изменения и радикальное обновление социальных институтов. Имен­но такой исторический этап переживают сейчас стра­ны, освобождающиеся от тоталитарных режимов.

Конечно, Франция эпохи Дюркгейма существенно отличается от этих обществ рубежа XX—XXI столетий. Конечно, концепции французского социолога во мно­гом ошибочны: ведь у классиков, в отличие от простых смертных, и заблуждения бывают выдающимися. Тем не менее теория Дюркгейма разрабатывалась не только для Франции конца XIX — начала XX в. и применима не только к ней. Ведь между обществами и эпохами существуют, как известно, не только различия, но и сходства. В противном случае вера в то, что из истории можно извлекать уроки, ни на чем не основана. К сожалению, некоторые даже весьма простые и давно установленные социологические истины сегодня оказа­лись основательно забыты вследствие длительного и безраздельного господства псевдосоциологических догм.

Ниже следует краткое рассмотрение нескольких клю­чевых тем и принципов социологического наследия Дюркгейма, имеющих, на наш взгляд, существенное значение для социальной науки и практики в нашей стране в современных условиях.

1. Общество. Даже такая, казалось бы, сверхбаналь­ная категория, как «общество», сегодня нуждается в новом обосновании и возрождении. Для Дюркгейма эта категория имела основополагающее значение и пред­ставляла собой нечто гораздо большее, чем просто науч­ное понятие; он говорил о нем с пылом и страстью пророка. В связи с секуляризацией общественной жиз­ни он видел в обществе высшую и в то же время «реальную» сущность, которая обосновывает и санкци­онирует нравственность. «Между Богом и обществом надо сделать выбор,— говорил он.— Не стану рассма­тривать здесь доводы в пользу того или иного решения; оба они близки друг другу. Добавлю, что, с моей точки зрения, этот выбор не очень существен, так как я вижу в божестве лишь общество, преображенное и мыслимое символически»39.

39 Durkheim E. Sociologie et philosophic. P. 75.

Понятие общества в социологистской интерпретации довольно расплывчато и многозначно; Дюркгейм мис­тифицировал и сакрализовал его. Он гипостазировал общество и игнорировал противоречивость и сложность его структуры. Несмотря на это, идея общества имеет непреходящее значение и сегодня актуальна не мень­ше, чем во времена Дюркгейма.

На протяжении многих лет в социальной псевдонау­ке, выступавшей от имени марксизма, основным субъ­ектом исторического процесса провозглашалось не об­щество, а классы. Само же общество трактовалось в социал-дарвинистском духе как арена беспощадной классовой борьбы, так что общество как целостная система выступало как своего рода фикция. При этом рядом сосуществовали две взаимоисключающие кон­цепции. В одних случаях подлинными распорядителя­ми исторического процесса объявлялись господствую­щие классы, навязывающие свою волю остальным клас­сам и слоям; в других (иногда параллельно), наоборот, объявлялось, что подлинные творцы истории — народ­ные массы (таким образом, в последней интерпретации от роли субъектов истории господствующие классы от­лучались).

В настоящее время в некоторых исторических, око­лонаучных и околохудожественных концепциях воз­рождается старый миф расово-антропологической шко­лы, согласно которому главные субъекты историческо­го процесса — не классы, а расы и этносы. Если в прежних вульгарных интерпретациях общество пред­ставлялось воплощением и продуктом классов и клас­совой борьбы, то в нынешних исторических мистифи­кациях общество толкуется как превращенная форма «игры кровей», борьбы рас и этносов. Критика расово-антропологических концепций, развернутая еще в со­циологии конца XIX — начала XX в., в этой связи полностью сохраняет свою актуальность, так же как сохраняет актуальность идея общества.

Идее общества как совокупности всех индивидов и групп, объединенных многообразными социальными, экономическими, культурными связями, общими тра­дициями, целями и ценностями, еще предстоит занять свое место и в сознании социальных ученых, и в обще­ственном мнении.

2. Социальная солидарность. Тема социальной соли­дарности — основная тема всей социологии Дюркгейма. Его первый лекционный курс в Бордоском университе­те был посвящен проблеме социальной солидарности, а первая книга — обоснованию «солидаризирующей» функции разделения труда. В своем социологическом исследовании самоубийства он связывал различные типы этого явления с различной степенью социальной сплоченности. Наконец, его последнее крупное иссле­дование посвящено доказательству роли религии в со­здании и поддержании социального единства. Не слу­чайно исследование согласия в социологии рассматри­вается как дюркгеймовская традиция40.

40 Социология сегодня. М., 1965. С. 147.

По существу, солидарность для Дюркгейма — сино­ним общественного состояния. Он был убежден, что в конечном счете люди объединяются в общество не ради индивидуальной и групповой вражды, а вследствие глу­бокой и взаимной потребности друг в друге.

Несомненно, доказывая «нормальный» характер со­лидарности и «анормальный» характер ее отсутствия, Дюркгейм во многом выдавал желаемое за действитель­ное, за что подвергался вполне обоснованной критике. Он чрезмерно оптимистично оценил реальность и пер­спективы «органической» солидарности и совершенно не предвидел массовые всплески «механической» соли­дарности в тоталитарных обществах.

Известно, что разделение труда ведет к формирова­нию социальных групп со своими особыми, нередко конфликтующими интересами; это убедительно дока­зал еще Маркс. Но ведь и отсутствие солидарности, социально-групповую вражду также нельзя признать «нормальной», т. е. непрерывной и повсеместной. Во-первых, это фактически неверно. Сотрудничество, вза­имообмен и сплоченность — во всяком случае, не менее универсальные явления социальной жизни, чем кон­фликт. Во-вторых, и сам конфликт, эффективно, мирно и вовремя разрешаемый, иногда играет социально функ­циональную роль, выступая как симптом социальных проблем и средство восстановления социального равно­весия. Наконец, в-третьих, необходимо иметь в виду так называемый «эффект самоосуществляющегося про­рочества»: провозглашение социальной вражды «нор­мальным» явлением, будучи фактически неверным, в то же время может служить и служило средством ее обоснования, оправдания, практического внедрения. И наоборот, признание солидарности нормой социальной жизни влечет за собой активный поиск путей ее осу­ществления и может реально способствовать этому осу­ществлению.

Именно осуществление принципа социальной соли­дарности может успешно противостоять теперь пагуб­ным проявлениям индивидуального, группового, нацио­нального эгоизма — следствиям традиционного деспо­тического централизма, многолетнего искоренения ес­тественных различий и насаждения искусственного единообразия. При этом необходима именно такая со­лидарность, которая основана на различиях, на взаимо­дополнительности и взаимообмене. Выражаясь дюрк-геймовским языком, насильственная и искусственная «механическая» солидарность должна уступить место естественной и добровольной «органической» солидар­ности.

К сожалению, подлинное значение разделения об­щественного труда до сих пор еще не осознано, так же как не осознано значение равных «внешних» условий (по выражению Дюркгейма) этого разделения. Совре­менное общество безнадежно деградирует, когда разде­ление труда в нем основано на протекционизме, род­ственных связях, привилегиях, происхождении и про­чих формах противоестественного социального отбора. И наоборот, общество может процветать только при условии естественного социального отбора, основанного на свободном соревновании трудовых достижений, умов, талантов, нравственных достоинств в равных условиях и соответственно вознаграждаемых. Сущест­венное условие социальной эффективности и успешного функционирования разделения труда, всех форм плю­рализма — безусловное признание всеми членами об­щества определенного минимума объединяющих общих ценностей, образующих то, что Дюркгейм называл «коллективным сознанием». Придумывать их не нуж­но, их необходимо лишь коллективно отобрать из цен­ностей, уже функционирующих в общественном мне­нии, и из социокультурных традиций. Они зафиксиро­ваны во «Всеобщей декларации прав человека».

Важное значение имеет в настоящее время уже начавшийся процесс формирования разнообразных «про­межуточных» групп, способных отстаивать интересы своих членов и в то же время служить для них нрав­ственной средой. Эта старая социологическая «реко­мендация» должна получить дальнейшее применение и развитие.

3. Мораль. Мораль в истолковании Дюркгейма неот­делима от социальной солидарности и также постоянно находилась в центре его исследовательских интересов. Доказывая, что разделение труда порождает солидар­ность, он одновременно доказывал, что оно выполняет нравственную функцию. Последняя неоконченная рабо­та французского социолога была посвящена проблемам этики. Дюркгейм вынашивал мысль создать особую науку о нравственных фактах, которую он называл «физикой нравов»41. Эта основанная на социологии на­ука о нравственности в его истолковании сама должна была стать нравственностью. Дюркгейм считал, что нравственность не следует выводить из искусственно формулируемых этических учений, навязывая их затем обществу. Нравственность следует черпать из самой социальной действительности, проясняя ее средствами науки. «Социальный вопрос» для Дюркгейма был не столько экономико-политическим, сколько нравствен­но-религиозным вопросом. Мораль он понимал как практическую, действенную, реальную силу; все же, что не имеет нравственного основания, с его точки зрения, носит временный и непрочный характер. Имен­но поэтому он считал, что политические революции сами по себе не затрагивают основ социального строя, если они не выражают глубинных нравственных ценно­стей общества и не опираются на них.

41 Durkheim E. Introduction a la morale // Revue phUosophique. 1920. Т. 89. P. 96.

К этим идеям Дюркгейма уместно обратиться и се­годня. В течение длительного времени и в науке, и в массовом сознании в нашей стране доминировало пред­ставление о том, что практической, реальной силой в истории являются только экономика и политика. Нрав­ственность же считалась если не эпифеноменом, то, во всяком случае, чем-то из области высших сфер сознания, не затрагивающих общественного бытия. Между тем и социальная наука, и социальный опыт свидетель­ствуют о том, что любые экономические и политиче­ские институты базируются на определенных нравствен­ных основаниях. Соответственно, чтобы преобразовать указанные институты, требуется изменить эти основа­ния, восстановить их и опереться на них. В противном случае даже самые верные экономико-политические решения не могут быть реализованы.

4. Социальные нормы и ценности. Дюркгейм внес важнейший вклад в понимание общества как ценност­но-нормативной системы. С его точки зрения, социаль­ное поведение всегда регулируется некоторым набором правил, которые являются обязательными и привлека­тельными, должными и желательными. Правда, и в этом вопросе его теория уязвима в некоторых отноше­ниях. «В работах Дюркгейма религиозные предписания и, шире, моральные нормы рассматриваются так, как если бы они поддавались только одному способу истол­кования членами общества,— справедливо отмечает Э. Гидденс.— Но одна и та же совокупность символов и кодов, таких, например, как христианские догматы, может быть и обычно становится объектом разнообраз­ных и антагонистических истолкований, вовлекаясь в борьбу групп с противоположными интересами»42.

42 Giddens A. Duikheim. Hassocks, 1978. P. 106.

Тем не менее и здесь нам есть что почерпнуть в теории французского социолога. Это относится, в част­ности, к его понятию аномии, о котором шла речь выше. Описанное Дюркгеймом состояние аномии всегда сопровождает общества в переходные периоды их исто­рии; в этом смысле оно нормально. Такое состояние, по-видимому, переживает в настоящее время и наше общество. Осознание этого — первый шаг на пути пре­одоления анемического состояния. Тогда на смену цен­ностям изуродованным, девальвированным, антигуман­ным придут ценности подлинные, основательные, сво­бодно и ответственно принятые.

Настоящим томом издательство «Канон» продолжа­ет давнюю, хотя и надолго прерванную, традицию изда­ния произведений Дюркгейма в России. Именно в Рос­сии были осуществлены первые переводы его книг, причем еще при его жизни, когда классик еще не стал классиком43.

В 1991 г. в серии «Социологическое наследие» изда­тельства «Наука» был опубликован однотомник Дюрк­гейма, в который вошли новые переводы книг «О разде­лении общественного труда» и «Метод социологии»44. Тираж быстро разошелся, что неудивительно, учиты­вая, с одной стороны, его незначительность, с другой — большой читательский интерес к социологической клас­сике и потребности развивающегося социологического образования. Кроме того, в 1991 г. в журнале «Социо­логические исследования» была опубликована извест­ная работа Дюркгейма «Ценностные и «реальные» суж­дения»45.

Представляемая вниманию читателя книга включает в себя ряд произведений Дюркгейма. Она состоит из двух частей.

43 См.: Метод социологии. Киев-Харьков, 1899. О разделении обществен­ного труда. Одесса, 1900. Самоубийство. СПб., 1912. (Последнее издание воспроизведено с некоторыми сокращениями в 1994 г. московским издатель­ством «Мысль».)

Помимо указанных, в дореволюционной России были опубликованы следующие работы Дюркгейма: Социология и социальные науки.— Метод в науках. СПб., 1911. Социология и теория познания.— Новые идеи в социо­логии. СПб., 1914, № 2. Кто хотел войны? (В соавт. с Э. Дени). Пг., 1915. Германия выше всего. Идеология немцев и война. М., 1917.

44 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. Общ. ред., пер. с фр. и послесловие А. Б. Гофмана; комментарии В. В. Сапова. М., Наука, 1991.

45 Дюркгейм Э. Ценностные и «реальные» суждения. Пер. и вступ. заметка А. Б. Гофмана // Социол. исслед., 1991, № 2.

Первую часть составляет «манифест» дюркгеймов-ской социологии, один из шедевров мировой социоло­гической классики «Метод социологии» («Правила со­циологического метода»). Первоначально эта работа была опубликована в виде серии статей, а в 1895 с незначительными изменениями и предисловием была издана отдельной книгой в издательстве «Алькан». В 1901 г. вышло второе издание книги, к которому автор написал специальное предисловие. С тех пор книга переиздавалась практически без изменений.

На русском языке книга впервые была издана в Южно-Русском книгоиздательстве Ф. А. Иогансона (Ки­ев-Харьков, 1899); переводчик книги неизвестен. Не­смотря на низкий уровень перевода и типографского исполнения, значение этого издания было весьма су­щественным: это было первое книжное издание Дюрк­гейма за пределами Франции.

Настоящее издание «Метода социологии» воспроиз­водит вышеназванное издание 1991 г., вышедшее в серии «Социологическое наследие» издательства «Нау­ка». Перевод осуществлен по книге: Durkheim E. Les regies de la methode sociologique. 13-eme ed. P., Presses Universitaires de France, 1956.

Вторую часть книги составляют небольшие работы Дюркгейма разных лет, получившие широкую извест­ность и более или менее полно представляющие его воззрения на предмет, метод и призвание социологии. Работы расположены в хронологическом порядке, что дает возможность читателю наглядно представить себе преемственность и эволюцию концепций автора.

А. Б. Гофман

Примечания

МЕТОД СОЦИОЛОГИИ

*1* Datum (лат.) — данное.

*2* Тератология — раздел медицины, зоологии и ботаники, изучающий аномалии, пороки развития и урод­ства человека, животных и растений.

*3* Ex professo (лат.) — профессионально, по обязанности.

*4* Отцом признается состоящий в узаконенном браке (лат.).

*5* Согласно Огюсту Конту, индивид, общество, человечество проходят в своем развитии три стадии, соот­ветствующие трем стадиям развития человеческого ин­теллекта: теологическую, метафизическую и позитивную. Этот закон Конт считал своим главным научным откры­тием.

*6* Vis a tergo (лат.) — внутренняя движущая сила.

РАБОТЫ РАЗНЫХ ЛЕТ

Курс социальной науки. Вступительная лекция (Со-urs de science sociale. Le9on d'ouverture)

Этой лекцией Дюркгейм открыл свой первый лекцион­ный курс в Бордоском университете. Курс назывался «Со­циальная солидарность» и был прочитан в 1887-1888 гг. Впервые текст лекции был опубликован в журнале «Re­vue Internationale de 1'enseignement», 1888, XV, pp. 23-48. Настоящий перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. La science sociale et 1'action. Introd. et pres. de Filloux J.-C. P., 1970, pp. 77-110.

Материалистическое понимание истории (La con­ception materialiste de 1'histoire)

Работа представляет собой рецензию на французское издание книги итальянского философа, пропагандиста марксизма Антонио Лабриолы (1843-1904) «Очерки мате­риалистического понимания истории». Это единственная работа, в которой Дюркгейм более или менее развернуто высказывает свое отношение к социальной теории марк­сизма.

Впервые рецензия опубликована в журнале «Revue phi-losophique», 1897, XLIV, pp. 645-651. Перевод осуще­ствлен по изданию: Durkheim E. La science sociale et 1'action. P., 1970, pp. 244-254.

Представления индивидуальные и представления коллективные (Representations individuelles et represen­tations collectives)

Впервые статья опубликована в журнале «Revue de Metaphysique et de Morale», t. VI, mai 1898.

Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Sociolo-gie et philosophic. P., 1924, pp. 1-48.

*7* Хаксли (Гексли), Томас (1825-1895) — английский биолог и антрополог, один из создателей эво­люционной теории, пропагандист идей Ч. Дарвина.

Модели, Генри (1835-1918) — английский психиатр, психолог и философ, последователь Ч. Дарвина, осново­положник эволюционного направления в психиатрии.

*8* сн. Ссылка ошибочна. На указанных автором страницах У. Джеймс не рассматривает взгляды Модели, а рассматривает их на с. 656 и след. На это обратил внимание английский переводчик и комментатор Дюрк-гейма Д. Покок. См.: Durkheim E. Sociology and philo­sophy. Transl. by Pocock D. F. With an introd. by Peristia-ny J. G. L., 1965, p. 6 n.

*9* В оригинале сказано «физической жизни», что, конечно, является опечаткой или редакторской ошиб­кой.

*10* Как заметил Д. Покок, данная ссылка оши­бочна; в книге Джеймса, на которую ссылается автор, вообще нет с. 690. Проблемы ассоциации и памяти Джеймс в действительности рассматривает в главах XIV и XVI. Durkheim. E. Sociology and philosophy, p. 11 п.

*11* В оригинале: «два цвета одного и того же оттенка», что, очевидно, является опечаткой или редакторской ошибкой.

*12* В оригинале: «психологическим», но, судя по смыслу высказывания автора, здесь должно быть слово «физиологическим».

*13* Имеется в виду книга Дюркгейма «Метод социологии». См. настоящее издание.

*14* Автор имеет в виду психологический редукционизм в социологии, представленный прежде всего Габриэлем Тардом, и расово-антропологический редукцио-низм «антропосоциологов» Отто Аммона и Жоржа Ваше де Ляпужа.

Педагогика и социология (Pedagogic et sociologie)

Работа представляет собой вступительную лекцию курса, прочитанного Дюркгеймом в 1902 г. в Сорбонне после его назначения руководителем кафедры. Курс в целом назывался «Физиология права и нравов». Его пер­вая часть (1902-1903 гг.), которая открывалась данной лекцией, носила название «Мораль общества», вторая (1903-1904 гг.) была посвящена рассмотрению «морали частных групп общества» (семьи, профессиональных групп и т. д.).

Впервые текст лекции был опубликован в журнале «Revue de Metaphysique et de Morale», janvier 1903, XI, pp. 37-54. Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Education et sociologie. P., 1922, pp. 104-133.

*15* Бюиссон, Фердинан (1841-1932) — педагог, политический и государственный деятель, лауреат Нобе­левской премии мира 1927 г. Был одним из руководите­лей и реформаторов системы образования во Франции, отстаивал необходимость светского характера школы и обязательного профессионального образования. С 1896 г. возглавлял кафедру науки о воспитании в Сорбонне, где в 1902 г. его сменил Дюркгейм.

*16* Речь идет о Бордоском университете.

Социология и социальные науки (Sociologie et scien­ces sociales)

Впервые статья опубликована в сборнике «De la metho-de dans les sciences». P., 1909, pp. 259-285. Настоящий перевод осуществлен по этому изданию. Ранее статья пе­реводилась П. С. Юшкевичем (Метод в науках. СПб., 1911).

Ценностные и «реальные» суждения (Jugements de valeur et jugements de realite)

Работа представляет собой доклад, сделанный на Меж­дународном Философском конгрессе в Болонье, на пле­нарном заседании 6 апреля 1911 г. и опубликованный в специальном номере журнала «Revue de Metaphysique et de Morale» 3 июля 1911 г.

Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Sociolo-gie et philosophic. P., 1924, pp. 117-142. Ранее он был опубликован в журнале «Социологические исследования», 1991, № 2.

Термином «реальные суждения» переведено выраже­ние Дюркгейма «jugements de realite», соотносящееся с выражением «ценностные суждения» («jugements de vale­ur»). Из возможных вариантов перевода этого выражения («суждения о реальности», «реалистические», «фактуаль-ные» суждения и т. п.) переводчик решил остановиться на термине «реальные», заключив его в кавычки, которых нет в оригинале. Именно этот термин ближе всего к автор­скому и наиболее точно выражает мысль Дюркгейма.

Содержание

Часть первая. Метод социологии 1

Предисловие ко второму изданию 1

ВВЕДЕНИЕ 8

Глава I 8

ЧТО ТАКОЕ СОЦИАЛЬНЫЙ ФАКТ? 8

Глава II 12

ПРАВИЛА, ОТНОСЯЩИЕСЯ К НАБЛЮДЕНИЮ СОЦИАЛЬНЫХ ФАКТОВ 12

Глава III 23

ПРАВИЛА, ОТНОСЯЩИЕСЯ К РАЗЛИЧЕНИЮ НОРМАЛЬНОГО И ПАТОЛОГИЧЕСКОГО 23

Глава IV 32

ПРАВИЛА, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ПОСТРОЕНИЮ СОЦИАЛЬНЫХ ТИПОВ 32

Глава V 37

ПРАВИЛА, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ОБЪЯСНЕНИЮ СОЦИАЛЬНЫХ ФАКТОВ 37

Глава VI ПРАВИЛА, КАСАЮЩИЕСЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ 48

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 53

Часть вторая. Работы разных лет 57

КУРС СОЦИАЛЬНОЙ НАУКИ 57

МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ ИСТОРИИ 69

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ И ПРЕДСТАВЛЕНИЯ КОЛЛЕКТИВНЫЕ 72

ПЕДАГОГИКА И СОЦИОЛОГИЯ 85

СОЦИОЛОГИЯ И СОЦИАЛЬНЫЕ НАУКИ 92

I. ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК 92

II. РАЗДЕЛЫ СОЦИОЛОГИИ: ЧАСТНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ НАУКИ 95

III. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД 97

ЦЕННОСТНЫЕ И «РЕАЛЬНЫЕ» СУЖДЕНИЯ 99

Приложение 106

СОЦИОЛОГИЯ ЭМИЛЯ ДЮРКГЕЙМА 106

1. ВЕХИ ЖИЗНИ УЧЕНОГО 106

2. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ИСТОКИ 107

3. «СОЦИОЛОГИЗМ» — ФИЛОСОФСКАЯ ОСНОВА СОЦИОЛОГИИ ДЮРКГЕЙМА 110

4. В ПОИСКАХ СОЦИАЛЬНОЙ СОЛИДАРНОСТИ: ОСНОВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДЮРКГЕЙМА 113

5. ДЮРКГЕЙМ ВЧЕРА И СЕГОДНЯ 118

Примечания 121