Буржуазно-консервативная партия

Центральный Комитет

ПЕТУХОВ Юрий Валентинович

Исполнительный Секретарь ЦК БКП

ЗАМКНУТОЕ ТОРГОВОЕ ГОСУДАРСТВО

(Методологические аспекты неолиберальной теории власти).

Научный доклад по теме диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук, прочитанный на заседании Кафедры политологии и социологии Московского педагогического государственного университета 15 октября 2001 г. в связи с поступлением в докторантуру по специальности: 23.00.01 - теория политики, история и методология политической науки (политические науки).

Москва 2002

Содержание

1. Введение. Методология исследования.

2. Актуальность темы исследования.

3. Восприимчивость пороков замкнутого торгового государства.

• Формирование замкнутого торгового государства в России.
• «Трудовые деньги» (Р.Оуэн, Д.Грей, Дж. Брей).
• «Конституированная стоимость» Прудона во Франции.
• Теория государственного социализма (К.Родбертус).

4. Заключение.

5. Практические рекомендации.

6. Апробация диссертационного исследования.

7. Литература.

8. Приложения.

1. Введение. МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Нравственным императивом современной России является борьба нового со старым, борьба прогрессивных сил России, объединившихся вокруг русских капиталистов против ортодоксальной части государственного аппарата, выступившей против результатов Буржуазно-демократической революции, имевшей место в России 19-21 августа 1991 года.

Государственный либерализм, как прогрессивная идеология демократической части государственного аппарата в начале реформ, вернувшись к государственному регулированию экономики, превратился в конце 90-х годов ХХ века в свою противоположность, т.е. в реакционную идеологию государственного социализма у ортодоксальной части госаппарата, построенной на методологической основе теории замкнутого торгового государства. Метаморфозы произошли незаметно для массового сознания. С начала третьего тысячелетия государственный либерализм в России уже ничем не отличается по содержанию от государственного социализма советской эпохи.

Тема диссертационного исследования повторяет название маленькой книжечки великого немецкого философа Иоганна Готлиба Фихте «Замкнутое торговое государство» (1800), ^[1] которая была написана как дополнение к фундаментальному произведению философа «Система учения о нравственности» и была посвящена одному практическому вопросу - как не надо строить внутреннюю и внешнюю политику буржуазного государства. Никто в мире тогда не понял Фихте и не предполагал, что эта маленькая книжечка повернет историю назад и для многих поколений государственных мужей на два столетия вперед станет катехизисом государственного изоляционизма.

Мир со времени появления книги «Замкнутое торговое государство» сильно изменился, но задача поставленная великим немецким гуманистом Иоганном Готлибом Фихте по предупреждению пороков замыкания государства в самом себе так и осталась нерешенной. Задача диссертационного исследования с тем же названием решает ту же задачу - предупредить порок, а может быть и ликвидировать его.

В диссертационном исследовании «Замкнутое торговое государство» будет проведено всестороннее исследование мелкобуржуазной природы политики замкнутого торгового государства, а также последствий применения этой политики на практике - в жизни Российской Федерации советской и постсоветской эпохи. В диссертации будут проанализированы некоторые естественноисторические закономерности восприимчивости пороков замкнутого государства, «привлекательности» пороков, повторения ошибок прошлых периодов, а также несостоятельность теории замкнутого торгового государства в качестве господствующей доктрины будущего для России.

Практическая значимость диссертационного исследования «Замкнутое торговое государство» будет заключаться в том, что автором исследования, принимающим непосредственное участие в политической жизни современного российского общества в качестве руководителя Буржуазно-консервативной партии, будут рассмотрены методы правоконсервативной «неолиберальной» политики, способной преодолеть историческую ограниченность замкнутого торгового государства и обеспечить поступательное развитие капитализма в России.

В современном российском обществе на протяжении последних лет доминирует недовольство «государственным реформаторством», осуществляемым «сверху» под видом государственного либерализма.

Негативное общественное настроение дополняется внутренними разногласиями в высшем руководстве страны, процессами дезинтеграции регионов, политической и внешнеэкономической изоляцией России в мире. А удовлетворенность личным благополучием у ряда категорий граждан как «справа», так и «слева», перебивается неудовлетворенностью общим положением в стране в результате резкой смены общественного настроения.

Несостоятельность политики государственного либерализма, как официальной политики повторяющей ошибки прошлого замкнутого состояния общества, уже вполне очевидна и объясняется следующими причинами. Носителем либерально-демократической идеологии являются широкие левоцентристские, демократические и социал-демократические слои общества, но никак не промышленные круги крупной буржуазии, заинтересованные в получении максимальной прибыли. Государственный либерализм широко использовал вовлечение населения страны в политический процесс в качестве арбитра для разрешения противоречия между общественной, в смысле государственной, формой производства и частной формой присвоения. И, наконец, казенным идеологам так и не удалось сформулировать «общенациональную русскую идею» социальной справедливости в мелкобуржуазной стране, где 10% населения имеет в настоящее время 1/3 всех совокупных доходов.

Результаты несостоятельности замкнутой политики государственного либерализма отразились на эволюции образа жизни общества, на эволюции ценностных ориентаций, социальных позиций и предпочтений всего населения страны.

Ошибочное манипулирование массовым сознанием, идеологическая деморализация общества, а также наличие маниакально - депрессивного синдрома в обществе привели к противопоставлению государства и бизнеса.

У крупного бизнеса сформировалось опасение, что власть не сможет профессионально справиться со своей работой, как того требует развитие капитализма в России.

В новых экономических и политических условиях общественной жизни, сложившихся после 17 августа 1998 года - начала системного финансового и политического кризиса в России, либерально-демократические категории себя полностью исчерпали и должны быть преобразованы в правоконсервативные категории новой буржуазной государственной политики с целью строительства нового индустриального общества. При этом положительной чертой нового прогрессивного консерватизма, как идейно-политического течения общественной мысли, сформировавшегося в России накануне ХХ1 века, должна являться концепция «открытого общества», использованная в мире высокоразвитых индустриальных государств при формировании «неолиберальной» экономической политики.

Методологией диссертационного исследования является концепция «открытого общества», получившая наиболее полное выражение в трудах австрийского экономиста и философа, лауреата Нобелевской премии по экономике 1974 года, Фридриха Августа фон Хайека.

Экономическую картину мира в ХХ веке определяли два выдающихся ученых: отец либеральной экономики - Фридрих фон Хайек (1899-1992) и основоположник принципов государственного планирования и интервенцизма в условиях капиталистического хозяйства - лорд Джон Мейнард Кейнс. Это, не говоря уже о том, что в то время существовал коммунистический блок со сверхцентрализованной экономикой, где труд частного лица рассматривался как гражданская повинность, а наличие трудовых армий - как героический дух комсомола.

Фридрих фон Хайек писал: «Будучи умеренным социалистом, я решил изучать экономику. Очень скоро мне пришлось отказаться от веры в то, что социализм является решением проблем. Под прямым влиянием Людвига фон Мизеса и его книги «Социализм» я понял, что социалистическое решение невозможно в техническом плане»^[2]. И позже, уже в 1981 году, он напишет: «Социализм потряс наше поколение, медленно и болезненно мы действительно убедились в его несостоятельности»^[3].

Фридрих фон Хайек понимал, что социалисты обещали больше, чем могли когда-либо дать, поскольку все знания, необходимые для того, чтобы управлять обществом, должны быть собраны и обработаны единоличной властью. Данное допущение упускает из виду тот факт, что современное общество основано на использовании широко рассеянного знания, которое не может быть собрано и сопоставлено центральной командной структурой.

Социалистические доктрины возродились после первой мировой войны, когда воюющие страны создали военные экономики, основанные на принципах централизованного и коллективного планирования. Таким порядком они хотели решить проблемы управления хозяйством в условиях мирного времени.

С 30-х годов ХХ века сформировались две школы в политической экономии. Первая отстаивала социалистические принципы централизованного планирования при господствующем влиянии государства в экономике. Вторая, представителем, а затем и авторитетом которой стал Фридрих фон Хайек, выступила с резкой критикой государственной экономики. Причиной послужил простой вывод многих либеральных экономистов, что проблема эффективного использования ресурсов и справедливого распределения общественного продукта, перед которой стоит каждый социалист, занимающийся планированием, является непреодолимой.

Джон Мейнард Кейнс представлял экономическую школу Кембриджа. Либеральную школу представляла Лондонская школа экономики, где Фридрих фон Хайек году начал читать свои лекции в 1931 году.

Всю свою жизнь Фридрих фон Хайек посвятил борьбе с централизованным планированием и интервентизмом, сторонником которого был лорд Джон Мейнард Кейнс, издавший в 1936 году свою основную работу «Общая теория занятости, дохода и денег». Эта книга Кейнса перевернула весь экономический мир на последующие 40 лет. Один из историков того времени писал: «То, что экономическая система Кейнса предложила безболезненное решение тяжелых проблем и была политически возможна, гарантировало ей популярность; все коллективисты, социалисты, либералы, и даже консерваторы типа Макмилана поспешили принять ее… Чтобы бросить вызов теории Кейнса, необходимо было быть реакционным и, как говорили, непреклонным»^[4].

Черчилль в период избирательной компании в 1945 году, находящийся под влиянием идей «Дороги к рабству», изданной Хайеком в 1944 г., говорил своим идеологическим противникам - лейбористской партии, что социализм неразрывно связан с тоталитаризмом и презренным поклонением государству. Если бы либеральное правительство согласилось на выполнение своей социалистической программы, оно должно было бы вернуться к некоторой форме гестапо.

К 70-м годам кейнсианство утратило доверие, поскольку подскочила послевоенная инфляция, а уменьшения безработицы, как обещала теория Кейнса, так и не наблюдалось. Работы Фридриха фон Хайека были высоко оценены администрациями М. Тетчер и Р. Рейгана, которые осуществили по рекомендации Хайека снижение государственных расходов, отменили государственный контроль в экономике и ограничили монопольное влияние профсоюзов.

В своей Нобелевской речи, прочитанной 2 декабря 1974 года, Фридрих фон Хайек сказал: «Действительно следует преподать студенту, изучающему общество, урок смирения, который должен уберечь его от участия в фатальном стремлении человека управлять обществом - стремлении, которое делает его не только тираном, но и может сделать разрушителем цивилизации, созданной не индивидуальным разумом, а свободными усилиями миллионов индивидуумов»^[5]

.

Принципы, изложенные Фридрихом фон Хайеком во всех своих работах и, в частности в «Конституции свободы» (1960), кратко сводятся к трем выводам:

1. Общественный порядок может существовать без принуждения и приказов - это так называемый самоорганизующийся или спонтанный порядок. Правила функционирования спонтанного порядка, основанные на принципах рыночной экономики, в корне отличаются от принципов государственного регулирования спросом Кейнса и плановой социалистической организации общества.
2. Так называемая социальная справедливость имеет значение только в пределах отдельной общественной организации и полностью несовместима с законами развития открытого общества.
3. Идея демократии, согласно которой один и тот же представительный орган устанавливает правила поведения и направляет правительство страны, в конечном итоге превращает спонтанный порядок свободного общества в тоталитарную систему.

Методология Фридриха фон Хайека основана на понимании двух категорий - «свобода» и «ответственность». Логика исследования общественной жизни достаточно проста - законы социальной жизни могут быть найдены в логике человеческого поведения скорее, чем в логике справедливого планирования и регулирования коллективным спросом.

Следуя логике Фридриха фон Хайека можно выделить несколько аспектов общефилософской методологии, необходимой для исследования общественных и политических явлений. Совокупность этих частей общефилософской методологии можно условно назвать «методологией исторического рационализма».

1. Исторический аспект. Развитие общества есть сложное явление, представляющее собой сугубо рациональный естественноисторический процесс, находящийся, по словам Фридриха фон Хайека, за пределами государственного планирования. Развитие общества формирует разные обстоятельства и возможности для деятельности разных людей. Совокупность обстоятельств и возможностей для деятельности человека называется экономической свободой, которой в той или иной степени должны воспользоваться люди. Общество может предложить человеку только конкретные обстоятельства его деятельности. Результат деятельности человека зависит от бесконечных случайностей и его личных возможностей. Общество приковывает внимание человека именно к тем обстоятельствам, которые вытекают из природы общества, находящегося на том или ином этапе своего развития. Только эти обстоятельства человек может контролировать, как будто только они и имеют значение. Обстоятельства формируют границы сферы приложения труда для данного человека. Человек получает полную свободу выбора возможностей для своей деятельности в границах существующих обстоятельств. Функция правительства заключается в формировании и охране той или иной меры экономической свободы. Для разных типов государственного устройства мера экономической свободы разная и измеряется индексом экономической свободы. Иногда охраняемая мера экономической свободы не удовлетворяет потребностям индивидуального развития людей и тогда происходит смена старой меры экономической свободы на новую меру в деятельности нового состава правительства.
2. Деятельностный аспект. Свобода означает не только то, что личность имеет свободу выбора, и что на ней лежит бремя выбора. Свобода выбора возможностей означает и ответственность за результаты деятельности. Человеку предоставляется возможность воспользоваться всеми своими собственными возможностями и окружающими обстоятельствами, данными обществом своему населению. Данные конкретные возможности известны только данному человеку, так как никто другой не знает всех обстоятельств и возможностей поведения других отдельных людей, а также воспользовался тот человек своими обстоятельствами и возможностями лучшим образом или нет. Человек несет ответственность за свои поступки, так как только он знает все свои обстоятельства и возможности, а не другой человек. Общество дает свою оценку всем поступкам людей. Если поступки людей соответствуют текущим обстоятельствам и задачам развития общества, - оценка будет положительной. Человек принимает похвалу за свои поступки, а общество получает новый импульс для своего прогрессивного развития и для развития каждого отдельного человека, гражданина, как частного лица. Если деятельность человека не соответствует законам развития общества, выраженным в обстоятельствах и возможностях поведения отдельного человека, - то оценка будет неудовлетворительной для этого человека. Человека осуждают за его антиобщественные поступки, а общество находит средство своего развития в деятельности других людей, находящихся в подобных же обстоятельствах, но с лучшими возможностями. Свободное общество может функционировать или поддерживать себя только в том случае, если его члены допускают, что каждая личность занимает положение, являющееся результатом его собственных поступков и принимает его как вытекающего из его поступков.
3. Индивидуальный (гуманистический) аспект. Экономическая свобода в пределах собственного развития каждого отдельного человека существует и проявляется как индивидуальная свобода. Индивидуальная свобода есть средство собственного развития человека, с одной стороны. С другой стороны, в реализованной индивидуальной свободе отдельного человека все общество находит новые мотивы для своего прогрессивного развития. Попытка запретить индивидуальную свободу отнимает у общества, как сложного социального организма, его уникальную способность преодолевать новые вызовы истории и проблемы, возникающие в конкретном историческом времени. Прогрессивное развитие общества останавливается.

Таким образом, исторический рационализм общества, как все время развивающегося социального организма, есть совокупность в одном месте и в одно время как объективных обстоятельств, которые являются результатом предшествующего развития всего социального организма, так и личных интересов, а равно и возможностей отдельного человека, предоставленных ему для его собственного развития деятельностью других людей.

Другими словами, свободное общество это медаль, где, с одной стороны, находится экономическая свобода для всего общества, с другой стороны, находится индивидуальная свобода членов общества, заинтересованных в своем собственном индивидуальном развитии и добивающихся своей активностью преодоления возникающих проблем в собственном индивидуальном развитии. Итог общественного развития для всех выражается в понятиях персонального достатка и успеха для каждого.

Следуя логике теории исторического рационализма, можно констатировать тот факт, что современный индустриальный мир выработал три императива общественного прогресса. Это:

1. Свободное движение капитала («экономическая свобода»).
2. Защита частной собственности и частного предпринимательства, обеспечивающая личные возможности человека на рациональный и продуктивный труд.
3. Желание воспользоваться индивидуальной свободой как средством собственного развития человека.

Идеология русских капиталистов ничем не отличается от идеологии западных капиталистов. Она отражает экономические интересы частной собственности, новую общественную психологию и новые настроения значительной части российского общества, поверившей в рыночные реформы. Предпринимательские круги общества выступают за новый общественный порядок, при котором децентрализация экономики будет доведена до границ децентрализации всей общественной жизни в стране.

В предпринимательских кругах российского общества выражается серьезная озабоченность ухудшающимся экономическим положением страны, раздробленностью бизнес- сообщества, сращиванием ортодоксальной части бюрократического аппарата с леворадикальными слоями общества и коммунистическими партиями, продолжающейся войной на Северном Кавказе, а также отсутствием политической силы и воли в современной России, способной сохранить частную собственность и новый средний класс в стране.

Выборы в Государственную Думу 1999 года и Президентские выборы 2000 года проведены ортодоксальной частью правящей элиты с целью «реконструкции реформ» (Е.М.Примаков), перераспределения и реприватизации частной собственности.

Возврат к государственному регулированию, основанному на теории замкнутого торгового государства, с его патриотической идеологией самоограничения, возврат к нормированному распределению и дефициту составляет основу леворадикального реванша ортодоксальной бюрократической оппозиции. Нестабильность власти сменилась войной ортодоксальной государственной бюрократии против среднего класса. Россия для русских людей и мирового сообщества может быть потеряна навсегда.

Средний класс в пореформенной России - это уже сформировавшаяся часть населения страны, насчитывающая более 25 миллионов человек. Средний класс, основу которого составляют русские капиталисты, - это и есть, по моему мнению, в современной России народ нашей страны, способный защитить свою жизнь, свою собственность и свою Родину от гражданской войны и техногенных кризисов. Никто другой за русских капиталистов эту сложную работу не сделает, так как никто другой не имеет в частной собственности основные средства общественного производства, производящие новую стоимость, никто другой не желает пользоваться плодами индивидуальной свободы, а также никакому другому классу не нужна новая либеральная философия. В тоже время, государственный, т.е. коллективный способ производства за годы Советской власти себя полностью дискредитировал.

Средний класс, следовательно, это и есть субъект экономической власти частной собственности в современной России. Официальная власть, отгородившись от общества, может стать причиной многих человеческих жертв в ряде регионов России.

Таким образом, средний класс - это субъект общественного прогресса в нашей стране, а значит и могильщик замкнутого торгового государства. Средний класс и его политические организации - это заказчик и потребитель «неолиберальной экономической политики» нового государства, построенного на концепции «открытого общества». Николай Бердяев в свое время метко сказал: «Старая Россия, в которой было много зла и уродства, но также и много добра и красоты, умирает. Новая Россия, рождающаяся в смертных муках, еще загадочна. Она не будет такой, какой представляют ее себе деятели и идеологи революции. Она не будет цельной по своему духовному облику»^[6].

2. АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Актуальность исследования закономерностей формирования замкнутого торгового государства заключается в предупреждении от опасности легкой восприимчивости пороков вульгарной экономической и политической теории. Опасность заключается в повторении ошибок, допущенных при создании СССР,^[7] в стремлении подменить экономику и идеологию государством, в стремлении разработать общегосударственную идеологию^[8], как это случилось с учением К.Маркса и Ф.Энгельса, превратившимся в советских условиях в учение о «государственном социализме». А признанными отцами «государственного социализма», или как характеризовал это учение Фридрих фон Хайек, «национал-социализма»,^[9] были Фихте, Родбертус и Лассаль. Вернер Зомбарт,^[10] давая оценку Карлу Родбертусу, писал: «Он оказал своими ранними сочинениями влияние на Карла Маркса, а через него и на развитие жизнеспособных социалистических идей; таково его историческое значение».^[11]

Актуальность диссертации определяется отсутствием в стране систематических исследований в области неолиберальной политики для действующих политических партий с целью продолжения социально-экономических и политических реформ в Российской Федерации. Государственное регулирование экономикой никогда за годы Советской власти не было, да и не могло быть, предметом критического анализа.

Советский Союз, как сильная мировая держава, взорвался изнутри, потерпел поражение не в вооруженном конфликте, а от внутренних причин и противоречий, которые в нашей стране в обыденном сознании получили название: заговор антирусских сил, еврейский заговор, заговор банкиров, масонский заговор и т.д.

Крушение СССР вызвало геополитический шок в западных странах и сильное историческое замешательство в мире, которое долго продолжаться не сможет и, в конечном итоге, может привести к пересмотру итогов второй мировой войны, т.е. к изменению исторических границ многих государств.

Исторические традиции и стереотипы функционирования русского общественного сознания, основанные на вере в существование исторического мирового заговора против России, мешают рациональному исследованию объективных законов общественного развития. В структуре научного знания образовались различия: на Западе существует «теория аномалий», в России - «теория заговора». В отечественной историографической литературе подчеркивается, что «существовали исторические прецеденты, когда конспирологические доктрины принимали статус официальной идеологии, использовались в качестве механизмов манипуляции массовым сознанием. Вера в наличие тайного общества заговорщиков приводила зачастую к ксенофобии, а иногда выливалась в форму репрессий и погромов»^[12].

Россия отстала от индустриально-развитых стран как минимум на 200 лет. Страна вернулась в начале третьего тысячелетия в 30-е годы Х1Х века, период, который получил название в научной литературе «феодального социализма». Этот период в развитии стран Западной Европы характеризуется как иллюзия союза верхушки бюрократического госаппарата и беднейших слоев общества, трудящихся масс в борьбе против национальной буржуазии, против капиталистов. Начало Х1Х века характеризуется как победой третьего сословия в буржуазных революциях и бурным развитием капитализма в странах Западной Европы и Северной Америки, так и яростным сопротивлением аристократии и духовенства против буржуазного сословия.

Характерными признаками «феодального социализма» в России являются: неразвитые торговые отношения, патриархальные экономические связи, натуральный обмен, государственное регулирование, социально ориентированные рыночные отношения, социальное государство, казенный патриотизм, как официальная идеология новой государственной власти, основанная на русской национальной идеи Х1Х века.

Русский народ боролся в 1991 году за новые принципы своей личной жизни такие как: экономическая свобода, персональный успех, зажиточная жизнь и личное счастье.

Русский народ пережил в 90-е годы: масштабное психологическое потрясение, тотальный общественно-политический кризис и обвал рубля 1998 года, шоковое обнищание населения и сильное мировоззренческое потрясение.

Системный экономический и политический кризис, поразивший Россию в последние годы ХХ века не мог не затронуть и сферу духовного производства. В результате кризиса на поверхность и всплыли давно забытые представители «видных российских ученых», создавшие в годы советской власти теорию социалистической политэкономии, основанную на теории государственного регулирования всех сторон жизнедеятельности советского общества, или, проще говоря, основанную на теории государственного социализма.

Заступая на пост премьера, Е.М.Примаков сформулировал в сентябре 1998 года свою основополагающую идею антикризисной программы: государство должно усилить свое вмешательство в экономику.

Работа над программой выхода страны из кризиса началась с того, что правительство пригласило невостребованных с 1990 года академиков-экономистов. В Открытом письме ученых отделения экономики РАН президенту, Федеральному собранию и правительству РФ академики предложили правительству отказаться от рыночного курса в пользу административного путем национализации частных банков и частных предприятий, создания крупных государственных корпораций, а также путем запрета доллара в денежном обращении.

Старая политика государственного социализма получила в официальных кругах новое название - политика государственного либерализма. На этой политической и методологической основе и была разработана система мер по выходу из экономического и финансового кризиса страны.

Результат возврата к государственному регулированию в экономике не заставил себя долго ждать. Уровень инфляции, например, в 1999 году превысил 70%, уровень реальной безработицы составил 17,8%, индекс потребительских цен за период с июля 1998 года по январь 1999 года вырос на 91%, а среднемесячная зарплата в долларовом эквиваленте сократилась с 177 долл. США в июле 1998 года до 57 долл. США в январе 1999 года.

Внешний долг России составляет 150 млрд. долларов. Россия длительное время находится в состоянии технического дефолта по большинству своих внешних обязательств. Внутренний долг - среди гособязательств наибольший объем имеет внутренний пенсионный долг гражданам, уже вышедшим на пенсию или выходящим на нее в среднесрочном будущем. Сумма этого долга в мировых ценах, по расчетам Института национальной модели экономики, намного превышает внешние долги России и составляет не менее 500 млрд. долларов.

Объем внутренних и внешних инвестиций в 1999 году составляет всего 20% от уровня 1990 года. С 1987 года бегство капиталов достигло 200-300 млрд. долларов США. В 1999 году экономические перспективы России намного хуже, чем 100 лет назад, когда годовые темпы роста российской экономики, основанной на рыночных отношениях, составляли 5-7%.

Характерными чертами современной экономики являются: большой бюджетный дефицит, возникший в результате того, что госбюджет рассчитывается на далеком от действительности курсе рубля к доллару, на крайне заниженной оценке уровня инфляции и на крайне завышенной оценке темпов роста промышленного производства. Другими характерными чертами современной экономики является устаревшая индустриальная база, производящая неконкурентоспособные товары; бартерные экономические отношения; преступность и коррупция в высших эшелонах политической власти; бегство капиталов и отсутствие внутренних и внешних инвестиций.

Вместо того чтобы приступить к решению главных проблем, правительственные круги всегда выбирали пути наименьшего сопротивления. Внешние заимствования пришли на смену рыночным реформам в качестве средства борьбы с экономическим кризисом. Кризис носит системный характер и напоминает кризисы в Азии и Латинской Америке начала 1980-х годов и кризис в Мексике 1994 года.

Однако кризис в России значительно тяжелее. Мы наблюдаем уже результаты финансового кризиса. Правительство страны потеряло то финансовое влияние и те стимулы, которые оно имело раньше для контроля над областями, краями и республиками. В некоторых частях страны вводится местный контроль над ценами; органы местной власти задерживают или блокируют перевод финансовых средств кредиторам за пределы регионов. В Ставрополье, в Вологде и других регионах был запрещен вывоз продовольствия. В ряде областей местные власти и монополии по производству алкоголя задерживали выплаты в федеральный бюджет. России угрожает дезинтеграция и полная потеря контроля за многими регионами и, как следствие этого, полная деградация страны.

В целом за последние 6 лет национальный доход страны упал на 50%. Для сравнения - за 6 лет самого тяжелого периода Великой депрессии в США с 1929 г. по 1935 г. национальный доход Америки сократился на 1/3.

Россия в большей степени зависит от дорогих западных кредитов МВФ и Мирового банка, чем от налоговых поступлений, так как налоговая база в стране почти полностью исчезла.

Не исключается и наступление такого момента, когда Правительство России будет не в состоянии выполнить свои долговые обязательства. Это положение российской экономики может вызвать финансовый кризис такого масштаба, что потребуется операция МВФ и Мирового банка по оказанию финансовой помощи стране по мексиканскому образцу в размере 40 млрд. долл. США с предоставлением гарантий от США. Европейского Союза и Японии.

В результате социальной реформации накопилась усталость людей. Во внутренней политике проявились отрицательные элементы новой общественной жизни, мешающие развитию бизнеса. Это: стагнация в экономике, репрессивный тип государственной машины, «националистический» тип политического режима, конфискационный тип налогообложения, маниакально-депрессивный тип общественной психологии, наличие психиатрических аномалий (страх, недоверие, чувство тревоги, подозрительность, параноидальный тип мышления и т.д.), в обществе нарастают погромные настроения, отмечается чувство «идеологического тупика» (идеологическое сумасшествие), а также антизападная патриотическая истерия (по типу патриотической истерии в Германии 1914 г. накануне первой мировой войной против торгашеской идеологии англичан).

Россия, таким образом, вступила в эпоху пореформенной общественной жизни, характеризующейся нарастанием влияния отрицательных результатов политики государственного либерализма на общественную жизнь страны.

Рост социальной нестабильности привел во многих регионах страны к обострению социально-классовых противоречий на предприятиях. Безработица и расширение малооплачиваемых видов трудовой деятельности стали для многих людей страшным социальным злом, отпугивающим от продолжения рыночных реформ. Увеличилось число семей с одним родителем. Население страны заметно состарилось. Произошла ломка старых традиционных нравственных ценностей. Ослаб институт брака и семьи. Увеличилось число разводов. Люди испытывают ежедневные стрессы. Жизнь для многих потеряла всякий смысл.

В настоящее время мы живем в обществе, где существует много идеологий (коммунистическая, буржуазная, мелкобуржуазная). Во внешней политике нарастает новая геополитическая изоляция страны по причине отделения от России Украины, Узбекистана и Азербайджана. Изоляция страны усугубляется по причине слабой национальной валюты. Страна не вписалась в систему западных ценностей. Появились элементы шпиономании. Новая администрация США считает Россию «черной дырой».^[13]

Последовательность реформ нарушают собственные проблемы экономики: бизнес отказался от легального создания новой стоимости, сократилась налогооблагаемая база, частные предприятия бездействуют, число малых предприятий сократилось вдвое, предприниматели живут в состоянии ожидания репрессий, погромов, конфискации своего имущества, бизнес находится в состоянии ожидания принудительной национализации частного сектора экономики.

Последовательность реформ нарушают также и существующие проблемы в Правительстве страны: сократились доходы бюджета, систематические неудачи в социальном реформировании сформировали патологические комплексы у Кремля и Правительства, вся страна стала представляться в качестве «заговора против Путина», сложилось мнение «скоординированности» биржевых кризисов, сформировался репрессивный тип официальной государственной идеологии, в обществе стали говорить о «заговоре Кремля», «заговоре спецслужб» против бизнеса. Проблемы безопасности бизнеса стали наиболее актуальными вопросами развития общества.

Вот только некоторые причины возникновения указанных выше проблем. Это: ошибочное манипулирование массовым сознанием, идеологическая деморализация общества, наличие маниакально - депрессивного синдрома в обществе, противопоставление государства и бизнеса.

Таким образом, господствующим типом массового сознания является сегодня ожидание заговора с любой стороны, как справа, так и слева. «Не будет ни революций, ни контрреволюций! - поспешил заверить общество Президент страны В.В. Путин в своем ежегодном Послании Федеральному Собранию Российской Федерации 3 апреля 2001 года.

Вместе с тем, объявленный Правительством курс на строительство «субсидиарного государства», т.е. решение социальных проблем бедности за счет богатых слоев населения, представляется в обществе ошибочным. У бизнеса есть твердое опасение, что власть не сможет профессионально справиться со своей работой, как того требует развитие капитализма в России. И новые социальные революции будут в нашей стране неизбежным и закономерным явлением.

Больнее всех кризис ударил по среднему классу. Кризис «разбудил» новый средний класс, класс русских капиталистов.

Новый средний класс, класс русских капиталистов появился в Российской Федерации в результате проведения экономических реформ централизованного народнохозяйственного комплекса России в период с 1988 года, года вступления в силу закона «О кооперации в СССР» от 26 мая 1988 г., по 2000 год (год новых президентских выборов).

Реформы глубоко проникли в отношения собственности и в недрах патриархальной социальной структуры советского общества, где господствовали ранее кровнородственные или территориальные отношения, сложился новый тип человека - человек с собственностью. Только человек с собственностью может понять острую необходимость использования методов «неолиберальной» экономической политики в современной России.

Русские капиталисты при определении понятия «средний класс» исходят из основного критерия, а именно из отношений большой группы людей к основным средствам производства, т.е. из производственных отношений, закрепленных правом владения, распоряжения, пользования и наследования.

Сословные привилегии полуфеодального советского общества сменились господствующим имущественным положением среднего класса, который по своему производственному положению заинтересован в осуществлении программы радикальных экономических и политических реформ под руководством своего авангарда - буржуазной политической партии, партии «нового типа», не зависящей от состояния федерального бюджета и действующей вопреки политики «государственного либерализма».

«Неолиберальная» экономическая политика обращена посредством буржуазной политической партии к каждому отдельному «активному» и «действующему» человеку. Активный человек есть не средство, а цель «неолиберальной» политики. «Неолиберальная» политика может дать человеку то, что не смог дать государственный либерализм, обращенный к трудовому коллективу или к человеку «погруженному в коллектив» (Н.А.Бердяев).

Каждый человек самостоятельно стремится в жизни добиться укрепления чувства своего собственного достоинства. Каждый человек стремится к самореализации в труде. Движущими мотивами в трудовой деятельности каждого человека являются персональный успех, персональный достаток и достижение удовлетворения разнообразных потребностей в личной жизни. Каждый человек стремится к законопослушанию в своем поведении и «добропорядочному» (буржуазному) образу жизни, но не в состоянии это сделать из-за неблагоприятного нравственного климата в стране, созданного конфискационной налоговой политикой.

Новая идеология русских капиталистов отражает экономические интересы частной собственности, новую общественную психологию и новые настроения значительной части российского общества, поверившей в рыночные реформы. Предпринимательские круги общества выступают за новый общественный порядок, при котором децентрализация экономики будет доведена до границ децентрализации всей общественной жизни.

Средний класс выбрал «неолиберальную» экономическую политику. С целью реализации своего идеологического выбора и предотвращения социально-политических потрясений в России, с целью сохранения частной собственности и среднего класса предпринимательскими кругами были созданы консервативные политические партии и, в том числе, была создана Буржуазно-консервативная партия, как самостоятельная политическая организация русских капиталистов.

Основной задачей политических партий русских капиталистов является деятельность по превращению русских капиталистов из «класса в себе» в «класс для себя», деятельность по пропаганде правоконсервативной идеологии русского буржуазного общества. Идеология русских капиталистов - это идеология нового консерватизма для России, это идеология «прогрессивного консерватизма».

Буржуазно-консервативная партия выступает за строительство в России нового «технократического государства», основанного на строгом соблюдении частного права и нового общественного порядка, построенного на «беспрофсоюзных» отношениях между трудом и капиталом. Старое государство слишком много заботилось о социальном равенстве и слишком мало о функционировании законов нового общественного порядка. Новое государство должно быть чисто функционалистическим, инструменталистским и прагматичным институтом общественной власти.

Новый общественный порядок должен дать свободу выбора для всех граждан, «вексельную» честность деловых отношений, высокую динамику социальных изменений, снижение уровня налогообложения, как частных лиц, так и корпораций. Новый политический порядок должен основываться на «неолиберальном» технократическом типе государственного управления, лишенного громоздкой бюрократической надстройки. Целесообразность и активность федерального правительства должны регламентироваться исключительно частным правом, строго функциональными своими обязанностями по контролю за динамикой трудовых издержек на единицу продукции и рациональной программой форсированных рыночных преобразований, программой действительного экономического роста и создания в стране новых рабочих мест.

Должны быть созданы зоны интенсивного предпринимательства, основанные на свободном функционировании рыночной инфраструктуры и освобожденные от всяческих налогов. Государственная элита общества должна заниматься не политической демагогией, как это происходит сейчас, а всемерно заботиться о внедрении идей свободного рынка в неэкономические сферы общественной жизни. Основная идея нового общественного порядка формулируется так, как и во всем мире: «От догматизма к прагматизму».

Идеология русских капиталистов в условиях переходного периода условно идентифицируется с западной неоконсервативной традицией, основанной на господствующих политических убеждениях и экономических предпочтениях крупного частного капитала в индустриально-развитых странах мира.

Хорошим примером результативности «неолиберальной» экономической политики может служить опыт консерваторов в Великобритании по преодолению экономического и политического кризиса.

Маргарет Тетчер, автор «экономического чуда» 80-х годов ХХ века, возглавила британское правительство в период глубокого экономического спада, глубокого кризиса национального хозяйства, вызванного возросшей конкуренцией в мире, энергетическим кризисом, резким повышением мировых цен на нефть, снижением конкурентоспособности британской промышленности, высокой безработицей, оттоком частного капитала и бегством квалифицированных кадров из страны.

Правительство консерваторов отказалось от защитных протекционистских мер, бюджетных методов регулирования конъюнктуры рынка и перераспределения ресурсов в стране. Консерваторы вернули страну к рыночным методам правления, к использованию свободной конкуренции в качестве структурообразующего фактора во всех сферах общественной жизни.

Россия в начале третьего тысячелетия также поставлена перед выбором нового экономического и политического курса, что при фактическом наличии предприятий частной собственности, не может быть ни чем иным, как наступлением леворадикальной реакции против частной собственности и среднего класса по всей территории страны. Сохранить выбранный капиталистический путь развития страны может только «неолиберальная» экономическая политика прогрессивного консерватизма.

«Прогрессивный консерватизм» для России - это мировоззрение независимой личности, признающей естественное, т.е. природное неравенство людей. Часто говорят, что «все люди могут быть братьями, но никогда не смогут быть равными». Это справедливо.

Средний класс, следовательно, это не все население страны. Средний класс - это прогрессивная часть населения, состоящая в основном из «активных» людей имеющих основные средства производства на условиях права владения, распоряжения, пользования и наследования, участвующих в управлении производством и получающих за свой труд доход и прибыль, в отличие от заработной платы работников, занятых в общественном производстве на условиях срочного трудового контракта. К числу среднего класса можно отнести и работников умственного труда, работающих по найму, и людей свободных профессий, а также и государственных чиновников нового типа, разделяющих основные принципы гражданского общества и имеющих собственность в виде движимого и недвижимого имущества.

Средний класс объединяет ответственность за себя и свою семью, а, следовательно, за осуществление идеалов общественного прогресса в условиях господствующего влияния на человека частной собственности. В любом гражданском обществе человек сам отвечает за свою собственную индивидуальную судьбу, а не государство и тем более коллектив.

Свободная личность признает индивидуализм частного предпринимательства и личный успех, равенство возможностей и невмешательство государства в личную жизнь, минимальное государственное принуждение путем обеспечения соблюдения законов и отсутствие регламента искусственной меры потребления, увеличение экономической свободы и уменьшение бедности населения, невмешательство правительства страны в частную инициативу и правовое равенство результатов экономической деятельности. Персональный достаток в личной жизни и имущественный ценз в политических отношениях являются системообразующими критериями капиталистического общественного строя в отличие от феодального общества.

Свободная личность - это автономный индивид, поверивший в свои собственные силы и способный добиваться персонального успеха и материального благополучия для своей семьи. Свободная личность - это гражданин свободного и богатого государства, так как свобода и богатство государства определяется свободой и богатством отдельной личности.

Новая правоконсервативная идеология должна обеспечить новый образ жизни, основанный на принципах частной собственности и буржуазной морали при сочетании буржуазно-консервативных с традиционными ценностями, принятыми в православной России. Прогрессивный консерватизм означает для русского православного сознания равновесие авторитета и свободы, коллективизма и индивидуализма, постоянства и прогресса, прошлого и настоящего, преемственности и изменений.

В условиях совпадения интересов крупного и среднего бизнеса с задачами и целями общественного прогресса русские капиталисты объявили частную собственность в Российской Федерации священной и неприкосновенной.

Это положение означает превращение «нового среднего класса» в главную социальную, политическую и интеллектуальную опору современного консерватизма. Это положение означает природное неравенство людей. Это положение означает признание классовой и структурной дифференциации российского общества и наличие классового государственного правления. Это положение означает признание того факта, что только богатые люди, уважаемые в гражданском обществе и составляющие элиту гражданского общества независимо от своей национальности, являются хранителями национальных ценностей в России.

Сохранение частной собственности означает также иерархическую природу социально-классовой структуры общества во главе с элитой общества. Сохранение частной собственности невозможно без представления интересов гражданского общества в структуре политической власти - в Парламенте страны. Во главе государства должна стоять личность, свободная от социальных предрассудков социалистического строя, пренебрегающая политическими суждениями, оставшимися от замкнутого общества. Пора всем усвоить одно простое правило, что личность Президента уже давно не имеет существенного значения. Существенное значение имеет норма прибыли, которую может обеспечить Президент России для национального бизнеса, а значит и всеобщее благосостояние населения страны.

Сохранение частной собственности означает решительный отказ от консенснусной политики «среднего пути» («центризма») и использование рыночных механизмов регулирования национальной экономикой. Наконец, сохранение частной собственности означает объединение всех сторонников право-консервативной реформации во внеэкономических сферах общественной жизни. Сторонники правых взглядов в экономике должны быть сторонниками правых взглядов и в социальной и в политической сфере.

Средний класс предлагает отказаться от практики казенного либерализма во внутренней жизни общества в пользу технократических принципов «неолиберальной» государственной политики.

В области патриотического воспитания представителям государственной власти необходимо, наконец, понять, что мы уже пережили «закат коммунизма». Эпоха государственного либерализма себя также полностью исчерпала. Сегодня более предпочтительна для всего общества правая идеология, идеология прогрессивного консерватизма.

Левые силы, коммунистические партии и Народно-патриотический Союз России, монополизировав право на народный патриотический дух, мешают соединению русской патриотической традиции с новым развитием капитализма, как это было в России в 1913 году. Мешают развитию бизнеса в стране.

Необходимо отказаться на определенное время, до полного запрета коммунистических партий, от попыток восстановить старое патриотическое воспитание, возродить «русскую национальную идею» образца Х1Х века - «Москва, как Третий Рим» (Н.А.Бердяев).

В настоящее время страна находится в идеологическом тупике. Многие действующие кремлевские либералы являются носителями левой идеологии, что уже давно стало мешать процветанию страны. Господствующая национальная идея сегодня - это идея персонального обогащения и персонального успеха, а не идея социального равенства через нищету.

В начале третьего тысячелетия Россия объективно оказалась втянутой в глобальные международные экономические отношения, борьбу национальных отрядов буржуазии за максимальную прибыль своим корпорациям руками своей же государственной власти. Это есть не что иное, как конкуренция между национальными отрядами крупной буржуазии на международных рынках. Наша страна имеет все шансы проиграть в глобальной международной конкурентной борьбе ввиду неразвитости торговых и классовых отношений внутри страны.

Неразвитость постсоветских торговых отношений, незавершенность переходного периода вызывают презрение к нам со стороны даже наших союзников. Слово Россия, например, для китайцев означает «голодная земля».

В глобальной международной политике развернулась борьба за максимальный персональный успех и персональный достаток. Победа окажется за той державой, которая сумеет обеспечить максимальную экономическую и индивидуальную свободу своим гражданам.

Действительными врагами власти являются не олигархи, как это принято с недавних пор утверждать, а нищета и бедность большей части населения, мелкобуржуазная психология масс, а также собственная некомпетентность государственных мужей. Страну постепенно толкают влево, в то время как победить нищету и бедность населения можно только методами правоконсервативной политики.

Новая прогрессивная идеология должна быть позитивной философией технологической революции в области развития производительных сил страны и неоконсервативной философией общественного прогресса России в ХХ1 веке. Прогрессивный консерватизм означает для каждого здравомыслящего русского человека преимущество прагматизма и личного интереса.

Несостоятельность старой государственной политики замкнутого торгового государства есть результат выявления исторических дефектов самого социализма.

Естественноисторическое развитие России по пути полного отрицания коммунистических и социалистических методов государственного управления означает окончательный слом пережитков старой государственной машины, оставшихся от советского замкнутого режима.

Актуальность диссертационного исследования «Замкнутое торговое государство» заключается в проведении всестороннего анализа объективных и субъективных причин и ошибок нарушения последовательности рыночных реформ в стране. В диссертации также будут сформулированы рекомендации для прогрессивных кругов общества по проведению право-консервативной реформации российского общества.

3. Восприимчивость пороков замкнутого торгового

государства.^[14]

Ортодоксальная политика замкнутого торгового государства, известная всем под именем «государственного социализма», царившая в России 74 года, возвращается под предлогом борьбы с экономическим и политическим кризисом в стране, под видом политики государственного либерализма.

Во всех проектах антикризисной программы правительства РФ последовательно обосновывается цель новой экономической политики - резкое вмешательство государства в экономику. Средство подавления рынка государством нашел В.В. Жириновский. В январе 1999 года лидер ЛДПР предложил уничтожить и валюту и рубли. Совет Государственной Думы направил 12 января 1999 года в комитеты Думы для проработки два законопроекта, подготовленные фракцией ЛДПР,: «О трансформации денежной системы РФ» и «О налично-валютном обращении на территории РФ». В данных законопроектах предлагается ликвидировать деньги вообще и заменить их государственными деньгами в виде «платежного билета» или «платежного жетона».

Министерство экономики РФ разослало в марте 1999 года федеральным органам исполнительной власти, органам исполнительной власти субъектов РФ письмо «О разработке прогнозов социально-экономического развития Российской Федерации на 2000 год и на период до 2002 года» с приложением своего собственного прогноза. «Новый подход в экономической политике, - утверждает Министерство экономики, - состоит в том, что государство на качественно новой основе усиливает свою экономическую функцию, связанную с необходимой корректировкой рыночных регуляторов и механизмов». На место рыночных регуляторов придет «резкое ужесточение ответственности всех субъектов хозяйствования за финансовые результаты и платежеспособность». Международный валютный фонд в своем ежегодном «Отчете о мировом развитии» на традиционной весенней (1999г.) сессии международный финансовых организаций назвал сценарий Министерства экономики РФ, связанный с усилением роли государства в экономике, катастрофическим.

Следует отметить тот факт, что в стремлении подменить экономику государством и переименовать государственный социализм государственным либерализмом субсидиарного государства действующая государственная власть вновь сползает в болото мелкобуржуазной политической экономии, повторяя уже известные заблуждения идеологов замкнутого торгового государства Х1Х века. Историческая ограниченность государственного либерализма в России определяется стойкой мелкобуржуазной природой верхушки госаппарата, сформировавшейся еще в период Советской власти.

Формирование замкнутого торгового государства в России.

«Все мы родом из социализма». Так говорит экономически активная часть населения России, оправдывая свои или общие неудачи. Это действительно соответствует истине. И вот почему.

Октябрьская социалистическая революция 1917 года заложила материальные, политические и духовные предпосылки государственного регулирования в России.

Как и любая социальная революция, социалистическая революция должна была как-то финансироваться. Диктатура пролетариата, как новая политическая власть в России, установившаяся после свержения буржуазной власти Временного правительства в результате Октябрьского политического переворота 1917 года, решила вопрос финансирования социальной революции, за счет... старого феодального общества.

Финансирование Октябрьской социалистической революции было осуществлено за счет частичного восстановления царского денежного обращения в первые месяцы после захвата власти пролетариатом, что, в свою очередь, привело впоследствии к денежному голоду, к натурализации всей экономической жизни в стране, к общинному, коллективному землепользованию и, как следствие этого, к ликвидации товарно-денежных отношений на весь период Советской власти путем введения в обращение денежных суррогатов. Ликвидация результатов Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. объективно вернула страну в условия феодализма и на длительный срок затормозила в России развитие общественных производительных сил.

Источниками финансирования буржуазных революций всегда были: все виды перераспределения собственности (национализация средств производства, конфискация имущества и т.д.); продажа национализированных средств производства и конфискованного имущества; прямые и косвенные налоги; внутренние и внешние займы, проценты от них; пожертвования различных слоев населения; выпуск новых денег (бумажно-денежная эмиссия) и получение высокого эмиссионного дохода.^[15]

Финансирование Октябрьской социалистической революции 1917 года в России проводилось иным образом.

Характерной особенностью перераспределения собственности в период Октябрьской социалистической революции в России, что и отличает социалистическую революцию в России от буржуазных революций, прошедших, например, в ХУ1-Х1Х веках в Европе и давших простор для развития общественных производительных сил, было то, что конфискованное имущество и средства производства не распродавались, а распределялись внутри государственного сектора советской экономики.

Ликвидация результатов Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года в России началась пролетариатом под руководством РСДРП(б) в первые дни буржуазно-демократической революции еще задолго до Октябрьского политического переворота как борьба за политическую власть и собственность в форме установления рабочего контроля над производством, а закончилась национализацией частной собственности. По состоянию на 1 апреля 1920 года было национализировано 4141 предприятие с общей численностью рабочих в 983049 человек (в среднем на одно предприятие - 237 человек). Особенностью национализации в период социалистической революции, как уже отмечалось выше, было то, что конфискованное имущество и средства общественного производства не распродавались, а распределялись внутри государственного сектора советской экономики.

Второй важной особенностью Октябрьской социалистической революции было установление твердых цен и появление «товарных денег» в период военного коммунизма.

Для экономики военного коммунизма была свойственна сплошная национализация промышленного производства, натурализация хозяйственных отношений, безденежное распределение продуктов первой необходимости, безденежный товарооборот на внутреннем рынке. Немаловажное значение в этот период имел и тот факт, что денежно-финансовая и кредитная система после 1 мировой войны находилась в неудовлетворительном состоянии, продолжалось дальнейшее разрушение рынка, обесценение денег, продолжалось падение эффективности и надежности денежного учета, денежного обращения,^[16]

были утрачены экономические основы для правильного ценообразования, изменились способы определения рентабельности работы промышленных предприятий, произошла замена денежного учета труда системой безденежного учета. Таким образом, единственно возможным методом хозяйствования и финансирования Октябрьской социалистической революции оставался курс на натурализацию всей экономической жизни России.

Внутренним противоречием советской системы безденежного хозяйствования явилось сочетание обобществленной промышленности с индивидуальным землепользованием, а как следствие этого - параллельным функционированием обесцененных бумажных денег, превратившихся затем в «товарные деньги». Появление сначала «товарных денег», а затем и других форм безденежного эквивалента было результатом переплетения натурального и денежного обращения в стране. В период военного коммунизма проявил свое действие закон: «лучшие деньги вытесняют худшие». Переход к натуральному товарообмену - признак полного расстройства денежного механизма и необходимости его реформы. Специфика товарных денег заключается в том, что они находятся вне всякого государственного контроля и регулирования. Покупатели и продавцы сами устанавливают в каждом отдельном случае меновые эквиваленты, так как всеобщий эквивалент отсутствует. Наиболее распространенными эквивалентами в России были: хлеб, соль, мыло, керосин, сало, крупа, махорка, частично золото, иностранная валюта и т.д.

После Октябрьского политического переворота 1917 года экономическая мысль и практика социалистического строительства в силу неразвитости производительных сил и, доставшихся в наследство от царизма - феодальных производственных отношений, объективно вернулась к проблеме государственного способа производства на методологической основе «трудового эквивалентного обмена», как основе «достигнутого» социального равенства. На этой основе строились социальные проекты денежного обращения: использование «трудовой единицы» (М.Е.Шефлер, А.Потяев, С.Г.Струмилин, Е.Варга, В.Сарабьянов, К.Шмелев и др.), «энергетической единицы» (М.Н.Смит, С.Клепиков), квалиметрической единицы учета труда, получившей распространение в России в 60-70 е годы. Все в целом это и называлось социалистической политэкономией, отделившей отношения обмена, распределения и потребления от производственных отношений и отношений собственности.

В качестве примера зададим один вопрос. Как измерить труд при социализме? Этот теоретический вопрос приобрел свое практическое выражение уже в первые годы после Октябрьского социалистического переворота 1917 года в России и оказался нерешенным до августа 1991 года, года новой Буржуазно-демократической революции в России.

Нравственный феномен Октябрьского социалистического переворота 1917 года проявился в реализации на практике «идеи сплочения», «сплочения наций, - отмечал известный советский философ и искусствовед М.А.Лифшиц (1905-1983), - равно уставших от империалистической бойни, сплочения всех людей труда перед лицом разъединяющей их силы денег, сплочения рабочих и крестьян».

Идея сплочения нашла свое выражение во всех документах первых лет Советской власти. В годы гражданской войны и военного коммунизма советское государство сделало попытку использовать конкретно-историческую обстановку и революционный энтузиазм трудящихся классов для непосредственного перехода к социализму, который мыслился как безденежное хозяйство, и к коммунизму, сократив до минимума продолжительность переходного периода. Переход к коммунизму заключался в системе безденежного производства, обмена и распределения, которая начала складываться уже в 1918 году и приняла наиболее развернутую форму в 1920 - начале 1921 года. Вместе с тем, период военного коммунизма, формирование системы безденежного распределения продуктов питания «по труду» отражал не только нравственный смысл социализма как общественного строя, основанного на «господстве человека труда». Именно в этот исторический период возникали самые яркие проекты будущего общественного развития России, без анализа которых нельзя понять исторического смысла социалистического переворота. Идея безденежного товарообмена была заимствована у реальной действительности.

Диапазон учета труда при социализме всегда варьировался от натуральных показателей, о чем будет сказано ниже, и до стоимостных.

Другой вопрос, не менее загадочного свойства, касался «нового содержания денег при социализме». Диапазон решения этого вопроса был еще больше и начинался с представлений экономистов об историческом характере института товарно-денежных отношений и заканчивался всегда «неортодоксальными методами денежного регулирования».^[17]

Официальную поддержку получило представление, согласно которому деньги при социализме перестают быть деньгами, будучи лишены двух основных функций - меры стоимости и средства обращения. Они не являются мерой стоимости, поскольку выдаются рабочему не в качестве эквивалента его рабочей силы как товара, а как удостоверение в трудовых затратах, имеющих непосредственно-общественный характер. Деньги здесь также и не средство обращения, так как внутри государственного сектора нет действительно товарного обращения. Распространение области государственного сектора на все общество вновь вызвало необходимость повторить в теории уже известный из прошлого вывод об отделении отношений распределения от производственных отношений, отношений собственности и отношений обмена и повторить теорию безденежного учета труда.

В условиях противоречия, сторонами которого является убеждение коммунистической идеологии в отживании товарно-денежных отношений при социализме и подмена последних техническими средствами учета живого и прошлого труда, с одной стороны, а с другой стороны, - требование практики социалистического строительства в совершенствовании и укреплении товарно-денежных и кредитных отношений, появилась в 60-х годах и просуществовала до середины 80-х годов «новая наука» квалиметрия (qualificare лат. - определять качество), основными показателями которой являются «квали-вал» и «квали-цена».

Отличительной особенностью квалиметрических показателей учета труда (квалимасса, калория, квалиштука, квалиобъем, квалидлина и т.д.) от стоимостных, по словам академика О.К.Антонова, основателя этой «новой науки», является то, что они полнее и точнее отражают изменение потребительной стоимости продукта, то есть полезность, эффективность его потребления в обществе

Взятая за основу теоретическая позиция абсолютизации потребительной стоимости в условиях существования товарно-денежных, стоимостных и «хозрасчетных» показателей в стране имеет цель повторить попытку мелкобуржуазного оправдания социального равенства на основе сведения сложного труда к простому.

Под квалиметрическим объемом производства понимается такая величина, которая рассчитывается путем умножения количества произведенной продукции (в штуках, тоннах, метрах и т.п.) на удельные показатели потребительных свойств (качество) единицы продукции. Удельные показатели качества, по словам О.К.Антонова, называются квалиметрическими показателями.

Таким образом, единственно возможным методом хозяйствования и финансирования государства после Октябрьской социалистической революции оставался курс на натурализацию всей экономической жизни России, выпуск в обращение основных «денежных серий» царского времени, пользующихся доверием у населения, и, наконец, введение в стране методов внеэкономического, государственного принуждения, что в последствии получило название «государственного регулирования экономикой».

Все общественное имущество и средства производства в условиях социализма не распродавались, а распределялись внутри государственного сектора советской экономики.

Вместе с этим денежно-финансовая и кредитная система России продолжала находиться в неудовлетворительном состоянии, продолжалось дальнейшее разрушение рынка, обесценение денег, продолжалось падение эффективности и надежности денежного учета, денежного обращения, были утрачены экономические основы для правильного ценообразования, изменились способы определения рентабельности работы промышленных предприятий, произошла замена денежного учета труда системой безденежного учета и распределения.

В этих исторических условиях и выросло среднее поколение советских людей. Государственное регулирование экономикой считалось правильным и единственно возможным способом построения коммунистического общества. И мало кто задумывался - почему.

«Трудовые деньги» (Р.Оуэн, Д.Грей, Дж. Брей).

Экономическая и социальная теория замкнутого торгового государства начинается с традиционных положений мелкобуржуазных социалистических теорий о партнерских отношениях государства со «здоровыми силами общества» на основе укрепления социальной справедливости в условиях товарного производства. «На базе установления партнерских отношений государства со здоровой частью общества в сфере потребления, - отмечает М.Ю.Алексеев,- воплощаются принципы социальной справедливости»^[18]. Из этого положения автора следует вывод, что предметом государственного регулирования является, как и во всех социалистических теориях, только сфера потребления. От эффективной работы сферы обращения (обмена и распределения) достигается благосостояние и свобода проведения суверенной экономической и социальной политики. Таким образом, мы на практике имеем противоречие, сторонами которого являются: товарное производство, закон стоимости и денежное обращение, с другой стороны, сфера обращения, обмена и распределения, где посредством государства воплощается социальная справедливость нового общества. Новое, как говорится, это есть хорошо забытое старое.

Теория безденежного эквивалентного обмена, получила свое развитие и в системе категорий критически-утопического социализма Роберта Оуэна^[19], и в теории экономического коммунизма Джона Брея и Джона Грея^[20] в Англии, и в концепции консервативного социализма Прудона, а свое наивысшее проявление нашла в концепции государственного социализма Родбертуса, Брентано и Лассаля.

Социалистическая теория продолжает метаться в поисках все новых методов достижения социальной справедливости в сфере товарного производства. При этом повторяются известные из прошлого положения мелкобуржуазной теории социализма, где социальная справедливость выводится не из производственных отношений и отношений собственности, а исключительно из отношений распределения, в развитии которых государству отводится ведущая роль - исправить все дефекты отношений распределения, существующие в капиталистическом обществе. «Социальная реформа, - по мнению М.Ю.Алексеева, - не следствие, а необходимое условие подъема»^[21].

Для любой социалистической теории, отметил Ф.Энгельс в статье «Маркс и Родбертус» (1884), остаются фундаментальными два положения, провозглашенных Д.Рикардо в 1817 году со страниц своего экономического трактата «Начала политической экономии и налогового обложения». Первое, - что стоимость всякого товара определяется единственно и исключительно количеством труда, необходимого для его производства. Второе, - что продукт всего общественного труда делится между тремя классами: землевладельцами (рента), капиталистами (прибыль) и рабочими (заработная плата).

Заслугой трудовой теории стоимости для социалистической теории в лице А.Смита и Д.Рикардо было выявление общественной природы стоимости в труде. Трудовая теория стоимости, таким образом, нашла свое наивысшее выражение в экономической теории английского банкира Рикардо, что, возможно, и подготовило почву для ее утопического и реакционного истолкования.

Усиление конкурентной борьбы внутри самой буржуазии, с одной стороны, и между национальными отрядами буржуазии, с другой стороны, выявило внутреннее противоречие трудовой теории стоимости. Если стоимость товаров определяется необходимым для их производства трудом, т.е. общественно-необходимым трудом то при равном труде стоимость товаров должна быть также равной. А между тем оказывается, что в нашем грешном мире товары продаются то выше, то ниже своей стоимости, и притом не только вследствие колебаний, вызываемых конкуренцией. Норма прибыли имеет такую же тенденцию выравниваться до одного уровня для всех капиталистов, как цены товаров имеют тенденцию сводиться посредством спроса и предложения к их трудовой стоимости. Но норма прибыли исчисляется по отношению ко всему капиталу, вложенному в промышленное предприятие. А так как в других различных отраслях промышленности годовой продукт может воплощать одинаковые количества труда и представлять, следовательно, равные стоимости, причем заработная плата в обеих отраслях также может быть одинаковой, а капиталы, авансированные в одну отрасль промышленности, могут быть и часто бывают вдвое или втрое больше, чем в другой, то закон стоимости Рикардо вступает здесь в открытое уже самим Рикардо противоречие с законом равной нормы прибыли. Если продукты обеих отраслей промышленности продаются по их стоимости, то нормы прибыли не могут быть равными; при равных же нормах прибыли продукты обеих отраслей промышленности не всегда будут продаваться по их стоимостям. Мы имеем здесь, следовательно, противоречие, антиномию двух экономических законов, на практике разрешаемое, по мнению Рикардо, как правило, в пользу нормы прибыли за счет стоимости^[22]. Поэтому трудовая теория стоимости уже не в полной мере отвечала идеалам крупной буржуазии, так как экономическая природа стоимости на самом деле не отождествляется с общественно-необходимым трудом; закон стоимости реализуется в конкурентной борьбе, но никак не в самом труде, а цена отражает затраты общественно-необходимого труда не в непосредственно единицах рабочего времени, а в денежной оценке этого времени, через заработную плату.

Так уже теоретическая полемика С.Сисмонди и Ж.Б.Сея против Д.Рикардо имела одно примечательное положение. Если меновая стоимость продукта равна содержащемуся в нем рабочему времени, то меновая стоимость рабочего дня равна его продукту. Другими словами, заработная плата должна быть равна продукту труда.^[23] Это положение дало предпосылку мелкобуржуазным социалистам обвинить практику в том, что она противоречит теории, и повод - призвать буржуазное общество осуществить на практике принцип «распределения по труду».

Если на практике меновая стоимость и потребительная стоимость составляют сначала две стороны, условие и результат единого производственного цикла капиталистического воспроизводства и в силу этого только основу распределения продуктов труда, то для утверждения свободы, социального равенства и справедливого обмена должно быть все наоборот: неэквивалентный обмен, осуществляемый между капиталом и наемным трудом в процессе общественного производства, должен быть заменен эквивалентным обменом в сфере обращения. И если практика общественного производства не соответствует мелкобуржуазной социалистической идее, то практику следует... просто снять, исключить из теории, оставив одно лишь нравственное требование к сфере обращения: при равном (в смысле - честном) труде должна быть и равная стоимость.

Раз установлено, отмечал Ф.Энгельс, что труд есть мера стоимости товара, то добропорядочный буржуа должен чувствовать себя глубоко оскорбленным в своих лучших чувствах бесчестностью этого мира, который, правда, признает этот основной закон справедливости на словах, на деле же, по-видимому, ежеминутно бесцеремонным образом им пренебрегает. И особенно мелкий буржуа, честный труд которого, - хотя бы даже этот труд его подмастерьев и учеников, - изо дня в день все больше и больше обесценивается конкуренцией крупной промышленности и машин, особенно мелкий производитель должен страстно желать такого общества, в котором обмен продуктов по их трудовой стоимости будет наконец, совершенной и безусловной истиной.^[24]

Согласно идее социальной справедливости мелкий буржуа должен страстно желать такого общества, в котором действует исключительно и без ограничений только один закон товарного производства, но устранены те условия, при которых он только и может иметь силу, а именно - остальные законы товарного, а затем, и капиталистического производства. И если стоимость товара измеряется общественно-необходимым трудом, а естественным масштабом труда является рабочее время, то и мерилом стоимости также должно быть рабочее время. Следовательно, рабочее время является масштабом цены и содержанием денежных знаков, т.е. непосредственной денежной единицей измерения стоимости товара. Джон Грей, например, писал, что деньги должны были быть только квитанцией, свидетельством того, что обладатель их либо внес определенную стоимость в фонд национального богатства, либо приобрел право на указанную стоимость от лица, передавшего ее туда. Тоже самое можно видеть и у современных мелкобуржуазных экономистов: «Использование частично восстанавливаемых сбережений ограничивается возможностями их безналичного (чекового) перечисления… в специально создаваемые коллективные инвестиционные фонды развития промышленности»^[25].

Д. Грей не был оригинален в вопросах о справедливом трудовом обмене в рамках всего общества - он исходил из широко распространенного мнения относительно природы денег - как технического средства обращения, облегчающего меновой процесс. И если деньги, по словам Роберта Оуэна, используются богатыми для того, чтобы извлекать самые ценные блага у тех, кто производит их в тяжком труде, то следует деньги изменить. Один из способов, позволяющий основательно и притом немедленно устранить причину невежества и бедности, заключается в установлении совершенного метода обмена благ, который заменит современное несовершенство и несправедливое мерило ценности в виде золотой и серебренной монеты или банкнот, употребляемых вместо металлических денег. С этой целью Роберт Оуэн предлагал ввести новые боны - «трудовые деньги», наделенные всеми свойствами справедливого обмена реальных благ, единицей измерения которых будет час трудового времени.

Еще менее оригинальными оказались лидер фракции ЛДПР в Государственной Думе РФ В.В.Жириновский, предложивший заменить деньги «платежными билетами» или «платежными жетонами», а также и экономист М.Ю.Алексеев, предложивший ввести «расчетные» или «параллельные рубли»^[26] : «На период реализации мероприятий по созданию условий для поэтапного искоренения бартерных и суррогатных расчетов возможно временное введение официальной валюты - расчетного рубля, призванного заменить бартерные, суррогатные и теневые наличные расчеты. Параллельный рубль делается неконвертируемым и используется ограниченное время исключительно для кредитования в реальном секторе и осуществления внутренних расчетов»^[27]

.