Международный институт
Питирима Сорокина-Николая Кондратьева
Влияние факторов научно-технологического развития на перспективы социально-экономического развития и конкурентоспособности России
Научная записка за май 2012 г. по этапу 3 темы «Анализ факторов научно-технологического развития в контексте цивилизационных циклов»,выполняемой Международным институтом Питирима Сорокина-Николая Кондратьева по госконтракту с Минобрнауки России
Под редакцией д.э.н., профессора, академика РАЕН Яковца Ю.В.
Москва – МИСК - 2012
Влияние факторов научно-технологического развития на перспективы социально-экономического развития и конкурентоспособности России. Под ред. Ю.В. Яковца. М.: МИСК, 2012….с.
В докладе по 3 этапу темы «Анализ факторов научно-технологического развития в контексте цивилизационных циклов», выполняемой Международным институтом Питирима Сорокина – Николая Кондратьева по госконтракту с Минобрнауки России, дается оценка влияния факторов научно-технологического развития на макропоказатели России в ретроспективе с 1950 г. и в перспективе до 2050 г. в двух сценариях – инерционном и инновационно-прорывном. Раскрыто влияние цивилизационного кризиса в России конца XX – начала XXI вв. на деформацию экономики и технологическую деградацию и падение конкурентоспособности экономики России. Впервые сформулирован закон социально-политического партнерства цивилизаций, государств, социальных слоев и поколений. Особое внимание уделяется влиянию демографического фактора, социодемографической катастрофе, переживаемой Россией. Сделан вывод о необходимости выработки и последовательной реализации долгосрочной стратегии инновационного прорыва, чтобы преодолеть негативное влияние демографического, технологического и экономического факторов на перспективы социально-экономического развития России и повысить конкурентоспособность ее экономики в условиях технологической революции XXI в. и становления интегральной, гуманистически-ноосферной цивилизации.
Содержание
Введение
1. Оценка влияния факторов научно-технологического развития на тенденции и перспективы цикличной динамики России в ретроспективе и перспективе.
1.1. Влияние системы факторов научно-технологического развития на тенденции социально-экономического развития России при смене фаз цивилизационных циклов.
1.2. Перспективы динамики факторов научно-технологического развития России и оценка их влияния на основные макропоказатели социально-экономического развития.
1.3. Закон социально-политического партнерства.
2. Оценка влияния основных факторов научно-технологического развития на динамику конкурентоспособности экономики России
- Прогноз демографических факторов научно-технологического развития России
Введение
В 2011-2013 гг. Международный институт Питирима Сорокина – Николая Кондратьева по контракту с Минобрнауки РФ выполняет тему «Анализ факторов научно-технологического развития в контексте цивилизационных циклов». При этом впервые тенденции и перспективы научно-технологического прогресса исследуются в разрезе смены фаз цивилизационных циклов, перехода от индустриальной к интегральной, гуманистически-ноосферной мировой цивилизации. Трансформация составляющих генотипа цивилизаций (демографической, природно-экологической, технологической, экономической, социально-политической и социокультурной) исследуются как изменения факторов научно-технологического развития, оценивается их совокупное влияние, изменения интенсивности и векторов на социально-экономическое развитие мира и России в ретроспективе и долгосрочной перспективе.
В 2011 г. разработаны, опубликованы в монографии[1] и размещены в Интернете первые два этапа темы – выработана методология исследования и выполнен ситуационный анализ и прогноз динамики в контексте цивилизационных циклов.
В I полугодии 2012 г. выполняется 3-ий этап темы, посвященный прогнозу шести важнейших факторов научно-технологического развития в мире и России, оценке взаимного влияния этих факторов и их воздействию на перспективы социально-экономического развития.
В настоящей брошюре исследуется одно из направлений этого этапа: дается оценка воздействия динамики факторов научно-технологического развития (составляющих генотипа цивилизаций) в период заката техногенной индустриальной цивилизации и в перспективе становления гуманистически-ноосферной интегральной цивилизации, раскрыты опасности реализации инерционного сценария и возможности осуществления инновационно-прорывного сценария. Исследование ведется на фоне смены цивилизационных циклов в мире.
Впервые сформулирован закон социально-политического партнерства цивилизаций, государств, социальных слоев и поколений, ярко проявляющийся в периоды кризисных ситуаций в обществе, перед лицом смертельной угрозы. Он является основой консолидации и мобилизации социальных сил для предотвращения этой угрозы, выхода из кризиса. Когда кризис проходит, вновь оживает соперничество, а то и противоборство социальных сил. Этот закон является важным дополнением и развитием открытого Питиримом Сорокиным социального закона флуктуации тоталитаризма и свободы, показывающего, что в острых критических ситуациях возрастает государственная регламентация всех сторон жизни, а когда кризис позади, эта регламентация ослабевает.
Большое внимание уделено анализу последствий социодемографической катастрофы в России в конце XX в. и обоснованию путей преодоления его последствий и использования резервов научно-технологического развития в условиях сокращения численности и снижения качества трудового потенциала страны.
Отмечены тенденции падения конкурентоспособности экономики России при реализации инерционного сценария в условиях развертывания технологической революции и условиях конкурентной борьбы на мировом рынке и намечены возможности повышения конкурентоспособности при осуществлении инновационно-прорывного сценария.
В заключении сформулированы выводы и рекомендации по обоснованию долгосрочной стратегии научно-технологического развития России, ориентированного на преодоление ряда негативных тенденций на основе выработки и осуществления стратегии инновационного прорыва.
1. Оценка влияния факторов научно-технологического развития на тенденции и перспективы цикличной динамики России в ретроспективе и перспективе.
1.1. Влияние системы факторов научно-технологического развития на тенденции социально-экономического развития России при смене фаз цивилизационных циклов.
Россия как ядро, ведущая держава евразийской цивилизации развивается в общем русле периодической смены цивилизационных циклов и их фаз, что находит отражение в цикличной динамике факторов научно-технологического развития и макроэкономических показателей.
Однако наблюдаются сдвиги во времени цивилизационной динамики России по сравнению с общемировой (определяемой по ритмике авангардных цивилизаций), а амплитуда колебания основных показателей социально-экономических показателей оказывается более значительной, чем в среднем по миру. Об этом можно судить по данным табл. 1.1.
Таблица 1.1
Динамика основных макропоказателей России и мира за 1950-2010 гг.
Среднегодовые темпы прироста, %
| Макропоказатели | 1950-1960 | 1961-1970 | 1971-1980 | 1981-1990 | 1991-2000 | 2001-2010 |
| Численность населения Россия Мир Россия в % к миру | 0,9 2,0 45 | 0,7 2,0 35 | 0,5 1,7 29 | 0,8 1,8 44 | -0,3 1,4 … | |
| ВВП по ППС Россия Мир Россия в % к миру | 7,7 5,0 154 | 3,5 4,6 76 | 2,1 3,1 60 | 0,5 2,9 26 | -6,5 2,6 … | 4,8 |
| Численность занятых Россия Мир Россия в % к миру | 0,8 2,0 40 | 0,9 1,8 50 | 1,1 1,7 65 | 1,0 1,3 77 | -1,0 1,5 67 | 0,5 |
| Производительность труда Россия Мир Россия в % к миру | 6,9 3,0 23- | 2,6 2,7 96 | 1,0 1,8 56 | -0,5 1,6 … | -5,8 1,1 … |
Источник: Мировая экономика. Мировые тенденции за 100 лет. М.: Экономистъ, 2003. С 501-502, 507-508, 529-530, 539-540. Российский стат. ежегодник, 2011. М.: Росстат, 2011.
В 50-60-е годы XX в. в конце фазы подъема индустриального цивилизационного цикла, когда были достигнуты рекордные за всю историю цивилизаций темпы роста населения, числа занятых, ВВП и производительности труда на основе освоения достижений научно-технической революции, четвертого технологического уклада, Россия достигла высокого уровня основных макропоказателей, нередко превышающего среднемировой уровень, находилась в числе лидеров мирового научно-технологического и социально-экономического прогресса.
Однако уже в 70-80-е годы, с переходом к заключительной фазе ицивилизационного цикла, Россия потеряла лидерство, основные макропоказатели стали ниже среднемировых, а с конца 80-х годов Россия вступила в полосу глубочайшего ицивилизационного кризиса.
Произошла структурная деформация экономика: резко сократилась доля потребительского и инновационно-инвестиционного секторов (особенно легкой промышленности, сельского хозяйства, науки, машиностроения) при росте доли ориентированного на экспорт энергосырьевого сектора и многократного увеличения рыночной инфраструктуры, которая во многом носит паразитический характер «экономики мыльных пузырей».
Из шести факторов научно-технологического развития в период цивилизационного кризиса пять приобрели ограничителей социально-экономического развития. Ухудшилось качество трудовых ресурсов, а с 2006 г. возобладала долгосрочная тенденция сокращения численности трудоспособного населения. Все более изношенный рыночный капитал, базирующийся на устаревших тенденциях IV, то и III уклада не в состоянии производить конкурентоспособную продукцию, высокотехнологичные отралси были целенаправленно разрушены, равно как и прикладная наука и конструкторская база, государственная поддержка технического прогресса, изобретательской и инновационной деятельности сведена к минимуму. В экономике возобладали монополисты, компрадоры и ТНК, которые не возвращали накопленный капитал в производство, а вывозили за рубеж либо паразитически потребляли. Приватизация за бесценок накопленных десятками поколений производитлеьных ресурсов и инфляция использовались как рычаг перераспределения богатств в пользу небольшой кучки олигархов за счет обнищания большинства населения. Политика вытеснения государства из экономики и поляризация доходов социальных групп вела к социально-политической неустойчивости, поставившей Россию на грань распада. Кризис охватил социокультурную сферу, которая насыщалась чуждыми цивилизационными ценностями в ущерб собственным. Суммарное действие этих пяти факторов отбросили страну по технологическому уровню и конкурентоспособности экономики на десятилетие назад, делало невозможным реализацию базисных инноваций для преодоления технологической деградации.
Лишь один фактор работал в пользу научно-технологического прогресса и экономического роста – природно-экологической. Государство и корпорации использовали богатые запасы углеводородов и горные и цветные металлы для экспорта и при благоприятных ценах мирового рынка получили значительные объемы природной ренты, которые частично использовались для технического переоснащения предприятий (опираясь в большой мере на импорт технологий и инвестиционного оборудования), чтобы продукция отвечала требованиям мирового рынка, для расширения капитала, повышения бюджета и получения сверхприбылей. Однако и этот фактор далеко не в полной мере использовался для инновационного обновления основного капитала и используемых технологий.
Частичный перелом тенденций наблюдался на следующем этапе, в 2000-2008 гг., когда быстрый рост экспортных цен на сырье и топливо позволил значительно увеличить доходы нефтегазовых и металлургических компаний и бюджета, а социально-политический фактор стал более активно использоваться для увеличения доходов населения, решения демографических задач («материнский капитал»), финансирования оборонно-промышленных отраслей, некоторого увеличения поддержки науки и инноваций. Это способствовало улучшению макропоказателей, превышавших среднемировые (табл. 1.2).
Таблица 1.2
Динамика показателей социально-экономического развития России в 2001-2011 гг.
| 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 | |
| Численность населения % к 1990 г. Среднегодовые темпы прироста, % | |||||||
| Численность занятых % к 1990 г. Среднегодовые темпы прироста, % | 0,7 | 0,6 | 0,9 | 0,7 | -1,5 | 0,2 | |
| ВВП % к 1990 г. Среднегодовые темпы прироста, % | 6,2 | 8,2 | 8,5 | 5,2 | -7,8 | 4,0 | |
| Внешнеторговый оборот % к 1995 Среднегодовые темпы прироста, % | 19,8 | 26,7 | 23,5 | 32,1 | -35,1 | 31,1 | |
| Производительность труда % к 1995 г. Среднегодовые темпы прироста, % | -1,5 | 7,5 | 4,8 | -4,1 | 2,7 | ||
| Реальные денежные доходы населения % к 1990 г. Среднегодовые темпы прироста, % | 11,6 | 14,1 | 13,1 | 3,8 | 1,8 | 4,7 | |
| Объем инвестиций в основной капитал % к 1990 г. Среднегодовые темпы прироста, % | 9,2 | 16,7 | 22,7 | 9,9 | -15,7 | 6,0 |
Источник: Российский статистический ежегодник 2011. М.: Росстат, 2011. С. 35, 36.
В течение 7 лет удалось приблизиться к докризисному периоду (1990 г.) по основным макропоказателям, кроме демографических, объема инвестиций, вложений в науку. Наряду с природно-экологическим фактором (и благодаря ему) на научно-техническое развитие и экономический рост, стали более активно работать экономический и социально-политический факторы. Однако технологический, демографический и социокультурный факторы по-прежнему служат ограничителями научно-технологического развития и экономического роста.
Это отчетливо проявилось в период глобального экономического кризиса 2008-2009 гг. Из-за падения мировых и экспортных цен на топливно-сырьевые товары резко сократились доходы от экспорта. Внешнеторговый оборот в 2009 г. сократился на 25,1%, объем инвестиций на 15,7%, объем ВВП – на 7,5%.
Использование накопленных валютных резервов и возобновившийся рост мировых цен позволил возобновить рост экономики и усилился по модернизации экономики и армии. Отток капитала за рубеж и дефицит госбюджета затрудняли осуществление инновационной модернизации экономики. Технологическое отставание от авангардных стран не только сохраняется, но и возрастает. Это приведет к дальнейшему падению конкурентоспособности отечественной продукции на внешнем и внутреннем рынках в условиях обостряющейся конкуренции с развертыванием технологической революции второй четверти XXI в., освоения и распространения VI технологического уклада.
1.2. Перспективы динамики факторов научно-технологического развития России и оценка их влияния на основные макропоказатели социально-экономического развития.
Выполненный выше анализ показывает, что к середине II десятилетия XXI в. сложились весьма неблагоприятные тенденции в динамике факторов научно-технологического развития и их влияния на социально-экономическое развитие, что обусловило отставание от авангардных стран на 15-20 и более лет.
Демографический фактор. Несмотря на возможное замедление или даже приостановку процесса депопуляции (хотя достижение 154 млн. человек к 2050 г. вряд ли реально в силу низкого коэффициента фертильности и двойного падения рождаемости 90-х годов – в 20-х и 40-х годов XXI в., как это было с послевоенной динамикой рождаемости), тем не менее демографический фактор останется главным ограничителем технического и экономического прогресса в силу двух причин: сокращения численности трудоспособного населения (по среднему варианту прогноза ООН – почти на 40% к 2030 г. против 2007 г.) и значительного постарения населения. При инновационно-прорывном сценарии, сильной демографической политике, вовлечении старших возрастов (до 80-х) в процессе воспроизводства и создании ВВП эту тенденцию можно ослабить, но невозможно остановить или повернуть вспять, прежде всего из-за средней ожидаемой продолжительности жизни и среднего возраста населения. Этот вопрос более детально рассматривается в следующей главе настоящей брошюры.
Природно-экологический фактор, который сейчас служит двигателем экономического развития и положительно воздействует на научно-технологическое развитие, в перспективе будет менять вектор своего влияния. При инерционном сценарии это произойдет раньше и интенсивнее, при инновационно-прорывном – позднее и менее ощутимо. Этому будет способствовать, с одной стороны, исчерпание запасов невозобновляемого минерального топлива и сырья - нефти и цветных металлов уже в 20-30-е годы, по другим последним инновациям – на несколько десятилетий позднее. Энергоэкологическая революция второй четверти XXI века замедлит этот процесс, способствуя замене ископаемого топлива возобновляемыми источниками энергии и одновременно открывая дорогу для более эффективных тенденций в добыче, переработке, транспортировке ископаемого топлива и сырья (пример – сочетание технологий вертикального и горизонтального бурения и гидроразрыва пластов, что сделает выгодным вовлечение в производство широко распространенных запасов сланцевого газа). Крупномасштабное применение экологически чистых принципиально новых технологий – важнейший путь сохранения полезных ископаемых для будущих поколений и их удешевления.
Технологический фактор. При инерционном сценарии в течение ближайшего десятилетия предстоит массовое …устаревшего основного капитала при быстром увеличении числа техногенных аварий и катастроф. Справиться с этим можно лишь при увеличении объема инвестиций в основной капитал за счет всех источников и их доли в ВВП. Но инвестиции инвестициям рознь. Инвестиции без инноваций просто невозможны – старого оборудования уже нет на частном рынке. Но речь должна идти не о псевдоинновациях – частичном улучшении устаревших поколений техники, а о крупномасштабном освоении поколений шестого технологического уклада, формировании принципиально новых технологических систем и кластеров, причем ориентированных прежде всего на отечественные изобретения, хотя и без импортных не обойтись. В этом – ядро стратегии инновационного прорыва, ориентированной на лидерство в определенных направлениях техники нового уклада. Но для этого придется по этим направлениям формировать технологические кластеры.
Экономический фактор. Следует признать, что сохранение преобладающего ныне позднеиндустриального экономического строя, все более паразитического и ориентированного на «экономику мыльных пузырей», господство ТНК и погоня за прибылью любой ценой – пагубно для России (и для всего мира). Будущее – за интегральной экономикой, социально, ноосферно и инновационно ориентированной, за солидарной экономикой, служащей удовлетворению потребностей общества, а не погоней за прибылью.
Сохранение доживающей свой век неолиберальной «экономики мыльных пузырей» и безответственных корпораций становится все более ощутимым препятствием на пути технического и экономического прогресса. И чем скорее правящая элита поймет это и решится на радикальные перемены, тем быстрее экономический фактор изменит вектор своего влияния на научно-технологическое и экономическое развитие, тем реальнее станет осуществление инновационно-прорывного сценария.
1.3. Закон социально-политического партнерства.
Движущей силой реализации инновационно-прорывного сценария является партнерство. Это высшая форма сотрудничества, энергия, порождаемая в острых кризисных ситуациях при осознании обществом грозящей смертельно опасной угрозы и необходимостью мобилизации всех прогрессивных сил для предотвращения этой угрозы. Перед ней отступают на задний план реально имеющиеся противоречия интересов внутри общества. Это периодически возникающий феномен, помогающий обществу мобилизовать все силы для вызова из кризиса, предотвращения смертельно опасной угрозы. Если такой феномен не возникает, то система деградирует и сходит с исторической сцены, как это случилось с СССР в начале 90-х годов.
Опираясь на опыт изучения истории цивилизаций за тысячелетия, можно говорить о законе социально-политического партнерства. Его суть можно сформулировать примерно следующим образом.
В острых кризисных ситуациях, угрожающих существенно той или иной социальной системы, происходит консолидация и активация всех прогрессивных сил для преодоления этой угрозы и спасения системы, существующие противоречия между этими силами отходят на задний план. Когда эта угроза преодолевается, партнерство ослабевает и вновь усиливаются противоречия между отдельными элементами общества.
Можно назвать это регулярно повторяющееся явление законом социально-политического партнерства цивилизаций, государств, социальных слоев и поколений в острых кризисных ситуациях.
Примеров такого партнерства немало в недалеком прошлом. В период второй мировой войны перед угрозой победы фашизма, установления мирового господства гитлеровской Германии возникло партнерство таких, казалось бы, непримиримых сил, как СССР, США, Великобритания и другие участники антигитлеровской коалиции.
В последующие десятилетия под угрозой уничтожения вновь возникли партнерские объединения – НАТО с одной стороны, Варшавский договор и СЭР с другой. Но окончание «холодной войны» и угрозы ядерного столкновения стала одним из основных факторов распада не только Варшавского договора и СЭР, но и СССР и Югославии.
Закон социально-политического партнерства является предотвращением и развитием открытого Питиримом Сорокиным социального закона флуктуации. «Типы экономик, систем управления и идеологии во всех странах не являются чем-то постоянным, но непрерывно колеблются между тоталитаризмом и совершенно свободным режимом. С минимумом правительственного контроля социальной энергии. В течение чрезвычайного периода правительственный контроль может увеличиваться, и соответствующие системы экономики, управления и идеологий в разной степени подвергаются тоталитарной конверсии; в другой период в том же обществе масштаб и жестокость правительственной регламентации может уменьшаться, и его экономика, управление, идеология и образ жизни детотализируются или реконверсируются в направлении свободной экономики, управления и образа жизни».[2]
Тенденции ужесточения государственной регламентации наблюдаются в условиях глубоких кризисов – экономических и политических, в периоды войны и революций. Недавние примеры ужесточения государственной регламентации в США после террористической атаки 2001 г., усиления государственного и негосударственного вмешательства в экономику в период кризиса 2008-2009 гг.
Однако социальный закон Питирима Сорокина применяется лишь в том случае, если государственное регулирование. Реализация государством идей стратегически-инновационной функции опирается на социально-политическое партнерство социальных сил и поколений, а в международной плане – государств и цивилизаций, на согласие и объединение их усилий перед лицом смертельной угрозы. Если это не достигнуто – государственная регламентация оказывается неэффективной. Так было в России между февральской и октябрьской революциями 1917 г., в СССР в 1988-1991 гг., в арабских странах весной 20 11 г. Подобная тенденция наблюдается в Европейском союзе в 2011-2012 гг., когда жестокие антикейнианские меры выхода из кризиса встречают растущее сопротивление широких слоев общества и поколений, что чревато формированием революционной ситуации, особенно в странах Южной Европы – Греции, Испании, Португалии, Италии.
Следовательно, социальный закон флуктуации и свободы и закон социально-политического партнерства в кризисных ситуациях дополняют друг друга, являются своего рода парными законами, особенно ярко проявляющихся в кризисных фазах цивилизационных и циклов. Они совместно помогают обществу мобилизовать все факторы научно-технологического и социально-экономического развития для преодоления цивилизационного кризиса и осуществления цивилизационной революции. Это необходимо учитывать при формировании и реализации национальной и глобальной стратегии в условиях глобальных кризисов первой четверти XXI века и глубоких революционных трансформаций второй четверти века.
2. Оценка влияния основных факторов научно-технологического развития на динамику конкурентоспособности экономики России
Абрамов В. Л.,
доктор экономических наук, профессор,
В посткризисный период с новой силой развернулась дискуссия о путях преодоления отставания российской экономики, еще более возросшего за годы реформ и в посткризисисный период. Как никогда остро стоит вопрос о целях и направлениях модернизации. Представляется, что стратегической целью модернизации российской экономики является достижение высокой конкурентоспособности. Это и масштабная национальная задача стратегического характера, решение которой поставило бы нашу страну по уровню благосостояния населения в ряд наиболее развитых стран, и обеспечило бы ей достойные позиции в мире. Это и отвечающая современным условиям структурная и конкурентная политика, которая в соответствии с поставленной целью позволит определять методы и средства ее достижения.
Несмотря на имеющиеся разночтения во взглядах ученых и исследователей, они едины в понимании того, что конкурентоспособность страны является синтетическим показателем, который интегрирует конкурентоспособность товаров, товаропроизводителей, отраслей, характеризует положение страны на мировом рынке, определяет ее способность в условиях свободной, добросовестной конкуренции производить товары и услуги, удовлетворяющие требованиям мирового рынка, реализация которых увеличивает благосостояние страны и отдельных ее граждан.1
i Конкурентоспособность страны в широком смысле слова – важнейший стратегический ориентир, путь более полного и выгодного использования преимуществ глобализации, а также приобретения веса в международных делах.
Проведем оценку влияния основных факторов научно - технологического развития на динамику конкурентоспособности российской экономики на основе межстрановых сопоставлений, проводимых Всемирным экономическим форумом и Международным институтом развития менеджмента (МИРМ-IMD, г. Лозанна, Швейцария). Этими международными организациями и определении индекса конкурентоспособности используется методика анализа, известная как «Ромб М.Портера», впервые изложенная им в монографии «Конкурентные преимущества наций» (1990). В России она опубликована под названием «Международная конкуренция»ii. По мнению специалистов, она «заметно повлияла на дальнейшую эволюцию теории вопроса конкурентоспособности.., совершила переворот в традиционных представлениях о международной торговле, конкуренции и об источниках успеха отдельных компаний и наций в целом»iii.
Главная идея портеровского «конкурентного ромба» заключается в выделении им основополагающих четырех детерминант конкурентных преимуществ стран, а также в исследовании их взаимного влияния. Конкурентное преимущество на основе одного или двух составляющих (систем факторов) возможно только в отраслях, сильно зависящих от природных ресурсов. Для удержания конкурентного преимущества в высокотехнологичных отраслях необходимо иметь преимущество во всех четырех углах «конкурентного ромба».
Рассмотрим содержание каждой из четырех детерминант, образующих «конкурентный ромб»:
Первая детерминанта конкурентных преимуществ – это национальные условия, факторы производства, необходимые для деятельности фирм в любой отрасли, которые включают:
– людские ресурсы (количество, квалификация и стоимость рабочей силы, включая менеджмент);
– физические ресурсы (количество, качество, доступность и стоимость земли, воды, полезных ископаемых, лесных ресурсов, источников энергии и др.);
– ресурс знаний (сумма научной, технической и рыночной информации, влияющей на товары и услуги);
– финансовые ресурсы;
– инфраструктура.
Вторая детерминанта конкурентных преимуществ страны представляет собой условия спроса внутреннем рынке спрос на предлагаемые продукцию или услуги, соотношение и характер потребностей отечественных покупателей. Спрос на внутреннем рынке определяет характер и скорость внедрения фирмами инноваций. В результате страны добиваются конкурентного преимущества в тех отраслях и сегментах, где спрос на внутреннем рынке дает представление о потребностях покупателей местным фирмам раньше и точнее, чем конкурентам за рубежом.
Третья детерминанта конкурентных преимуществ национальной экономики – это наличие, уровень развития в стране конкурентоспособных на мировом рынке компаний, а также родственных и поддерживающих их отраслей. По мнению М. Портера, наличие в стране конкурентоспособных отраслей-поставщиков создает целый ряд преимуществ для потребляющих отраслей, в частности, обеспечивает эффективный и быстрый доступ к самым дорогостоящим ресурсам, осуществляет координацию поставщиков на внутреннем рынке, повышает производительность труда и активность в процессах нововведений.
Четвертая детерминанта конкурентных преимуществ представляет собой стратегию национальных фирм, их структуру, конкурентов и условия деятельности в стране, определяющие создание фирм и управление ими, характер конкуренции на внутреннем рынке. Наличие конкуренции на внутреннем рынке вынуждает фирмы совершенствовать производство, внедрять новые технологии, конкуренты заставляют друг друга понижать цены, улучшать качество продукции и повышать уровень обслуживания и т.д. Давление со стороны соперников стимулирует инновации, внутренняя конкуренция создает предпосылки для внедрения все более сложных инноваций, ускоряющих рост конкурентоспособности национальных фирм.
М. Портер выделил четыре последовательные стадии формирования конкурентоспособности национальных экономик, на каждой из которых имеется основной фактор или движущие силы, определяющие развитие конкурентных преимуществ страны: факторы производства; инвестиции; инновации; богатство.
По мнению К.В. Швандара, «эта идея также является важным открытием, на котором базируется современное понимание национальной конкурентоспособности»iv.
На первой стадии конкурентное преимущество обеспечивается на основе факторов производства, которые являются решающей силой для достижения национальными отраслями преимуществ на мировом рынке, за счет богатых природных ресурсов, благоприятного сельскохозяйственного климата или же дешевой рабочей силы.
На второй стадии развития конкурентных преимуществ страны оно обеспечивается на основе масштабных инвестиций в развитие национальной экономики.
На третьей стадии конкурентные преимущества национальной экономики обеспечиваются на основе масштабного внедрения инноваций, научно - технологического развития, высокой производительности, достигаемой за счет повышения квалификации персонала и передовых технологий.
Четвертая стадия развития конкурентных преимуществ на основе достигнутого богатства является завершающей в достижении высокой конкурентоспособности национальной экономики.
Основные положения концепции конкурентных преимуществ М. Портера используются Всемирным экономическим форумом, исследования которого сегодня охватывают более 130 стран, на долю которых приходится около 97% мирового ВВП, а также Международным институтом развития менеджмента в Лозанне. В рамках проекта ВЭФ по определению индекса конкурентоспособности бизнеса (Business Competitiveness Index) М. Портер осуществляет функцию научного руководителя.
Доклады о глобальной конкурентоспособности, определяющие конкурентный статус стран публикуются ежегодно на протяжении последних 25 лет. Наиболее репрезентативными признаются индекс роста конкуренто-способности (растущей конкурентоспособности, Growth Competitiveness Index (GCI) и индекс конкурентоспособности бизнеса (Business Competitiveness Index (BCI). Их определяет Всемирный экономический форум (ВЭФ), выделяя две стороны обеспечения международной конкурентоспособности: на основе формирования устойчивого экономического роста в среднесрочный и долгосрочный периоды; повышения эффективности и производительности труда на микроуровне. ВЭФ рассчитывает также сводный индекс глобальной конкурентоспособности, в котором страны занимают места в соответствии с двумя индексами.
Индекс растущей конкурентоспособности (GCI) позволяет судить о способности экономики страны достичь устойчивого роста в средне - и долгосрочной перспективах. Он рассчитывается на основе трех основных факторов, влияющих на экономический рост: макроэкономический климат, состояние государственных институтов и уровень технологического развития, рассчитывается как среднее трех величин: индекса макроэкономического климата, индекса государственных институтов и технологического индекса. Специалистами отмечаетсяv, что уровень влияния основных факторов научно - технологического развития по-разному сказывается на экономическом росте отдельных стран. Так, технологические инновации в значительной степени определяют социально-экономическое развитие стран, имеющих высокий уровень технологического развития; для стран со средним и низким уровнем технологического развития актуальны обмен и адаптация чужих технологий в рамках прямых иностранных инвестиций. При расчете GCI выделяется группа так называемых базовых стран (из европейских стран это – Германия, Швеция, Финляндия, Нидерланды, Люксембург, Дания, Бельгия, Франция, Австрия, Великобритания, Ирландия, Италия), для которых инновации и внедрение новых технологий являются основой экономического развития.
Индекс конкурентоспособности для бизнеса (BCI) оценивает микроэкономические факторы, влияющие на текущий уровень производительности национальной экономики. Чтобы сформировать этот индекс, используется несколько десятков факторов, при этом одна часть факторов объединяется в группу, которая определяет качество стратегий и эффективность работы компаний, другая часть используется для оценки качества национального бизнес-климата.
BCI также оценивает и ключевые макроэкономические условия, обусловливающие уровень производительности труда и эффективность производства компаний, степень развития их стратегий и деловой практики, а также качество микроэкономического климата, в котором компании конкурируют на внутреннем рынке. Благоприятные макроэкономические и институциональные факторы являются необходимым, но недостаточным условием успешного функционирования экономики. На имидж государства влияет и деятельность отдельных компаний и корпораций.
В последние годы лидером GCI является Финляндия, которая добилась впечатляющих результатов в управлении макроэкономической ситуацией, высокие оценки получают ее общественные институты, частный сектор легко усваивает новые технологии и активно внедряет инновации.
США, являясь одним из лидеров GCI, хотя и имеют общее превосходство по технологиям, но в определенной степени это нейтрализуется менее эффективной работой государственных учреждений и отсутствием существенного прогресса в макроэкономической ситуации. В лидерах BCI, кроме Финляндии и США, находятся также Германия, Швеция, Дания, Норвегия, Исландия, Великобритания. Скандинавские страны в последние годы неизменно поднимаются вверх в рейтингах конкурентоспособности.
На основе вышеизложенных методологических подходов проведем оценку влияния основных факторов научно-технологического развития на динамику конкурентоспособности экономики России. Следует отметить, что за последние годы, предшествующие мировому финансовому кризису, имелись, казалось бы, впечатляющие успехи в макроэкономической политике. Страна имеет положительное сальдо внешнеторгового баланса, стабилизационный фонд, стала привлекательной для иностранных портфельных инвесторов, увеличились прямые иностранные инвестиции, российский бизнес начал активную зарубежную экспансию. Между тем в средствах массовой информации, зарубежных аналитических изданиях представление о динамике конкурентоспособности российской экономики, деловом климате страны меняется весьма незначительно ( См. Табл.1.).
Таблица 1. Динамика рейтинга конкурентоспособности России по данным ВЭФvi
| Год | 1999 | 2000 | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 |
| Место России | 80 | 74 | 72 | 64 | 70 | 70 | 53 | 62 | 58 | 51 | 63 | 63 |
В «Докладе о глобальной конкурентоспособности 2011-2012» [123] выделяются 12 ключевых факторов (pillars), оказывающих решающее влияние на оценку уровня конкурентоспособности каждой отдельно взятой страны из 142 выделенных стран мира.
В число таких факторов вошли:
- Институциональная среда
- Достигнутый уровень развития инфраструктуры
- Макроэкономическая ситуация
- Здравоохранение и образование (начальное и среднее)
- Высшее и профессиональное образование
- Эффективность товарного рынка
- Эффективность рынка труда
- Уровень развития финансового рынка
- Способность экономики адаптировать существующие технологии
- Размер внутреннего рынка
- Уровень зрелости бизнеса
- Инновационный потенциал
По каждому из ключевых факторов были получены отдельные оценки, которые затем агрегировались в итоговый индекс конкурентоспособности каждой отдельно взятой страны для проведения межстрановых сопоставлений.
Все страны были поделены на группы, соответствующие основному вектору развития экономики. В первую группу (factor driven economy) вошли страны, опирающиеся на преимущественное использование традиционных факторов производства – в основном неквалифицированной рабочей силы и природных ресурсов. Во вторую группу (efficiency-driven stage) – страны, ориентированные на разработку более эффективных производственных процессов и повышение качества выпускаемой продукции. Третья группа (innovation driven stage) объединила страны, обеспечивающие высокий уровень благосостояния своего населения в значительной мере за счет производства новой и уникальной промышленной продукции.
Ключевых факторы, оказывающие определяющее влияние в каждой из выделенных групп (стадий развития экономики), представлены на рис. 5.2.1. Поскольку на практике все рассматриваемые факторы присутствуют в той или иной мере у каждой страны, были определены веса этих факторов для трех основных групп и на основе этого рассчитаны субиндексы группы. Значения этих весов для разных групп (стадий развития экономики), а также переходных состояний между ними, рассчитанные на основе регрессионного анализа, показаны в таблице 5.2.1.
Рис.5.2.1. Соответствие факторов конкурентоспособности стадиям развития экономики. Источник: [124].
Таблица 5.2.1. Вес субиндексов и пороговые значения подушевого дохода для разных стадий развития экономики. (Источник: [124]).
| СТАДИИ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ | |||||
| Группа 1 | Переходное состояние 1 2 | Группа 2 | Переходное состояние 2 3 | Группа 3 | |
| Порог ВВП на душу населения (тыс. $ США) | Менее 2 | 2-2,999 | 3-8,999 | 9-17 | Более 17 |
| Вес определяющих субиндексов первой группы | 60% | 40-60% | 40% | 20-40% | 20% |
| Вес определяющих субиндексов второй группы | 35% | 35-50% | 50% | 50% | 50% |
| Вес определяющих субиндексов третьей группы | 5% | 5-10% | 10% | 10-30% | 30% |
В соответствии с описанной методикой и выполненными оценками по Индексу глобальной конкурентоспособности (4,2 по шкале от 1 до 7) Россия оказалась по итогам 2010 года на 66 месте из 142 рассмотренных стран. При этом по некоторым ключевым факторам (размеру внутреннего рынка; уровеню здравоохранения и образования) она получила достаточно высокие оценки, тогда как по другим (развитию институциональной среды, эффективности товарного рынка и рынка труда, уровню развития финансового рынка, способности экономики адоптировать существующие технологии, уровню зрелости бизнеса) - оказалась за пределами первой сотни стран, что в существенной мере повлияло на значение итогового Индекса глобальной конкурентоспособности России.
В соответствии с рассчитанными субиндексами, Россия попала в переходную группу между группой стран с экономикой, ориентированной на повышение эффективности, и группой стран с инновационно ориентированной экономикой.
В одной группе с Россией оказались еще 17 стран, в том числе: Аргентина, Барбадос, Бразилия, Венгрия, Латвия, Ливан, Литва, Мексика, Оман, Польша, Республика Словакия, Тринидад и Тобаго, Турция, Уругвай, Хорватия, Чили и Эстония.
В таблице 5.2.2 представлены результаты расчета весов субиндексов России по трем основным группам факторов, а также ранги по каждому из 12 факторов конкурентоспособности и количественные оценки значений этих факторов по шкале между 1 и 7. Последние были получены на основе экспертных оценок.
Таблица 5.2.2. Основные составляющие Индекса глобальной конкурентоспособности России. (Источник: [124])
| Основные факторы конкурентоспособности | Ранг России (из 142 стран) | Оценка фактора по шкале (1-7) |
| Индекс глобальной конкурентоспособности 2011-2012 | 66 | 4,2 |
| Определяющий субиндекс первой группы (вес 36,4%) | 63 | 4,6 |
| Институты | 128 | 3,1 |
| Инфраструктура | 48 | 4,5 |
| Макроэкономическая ситуация | 44 | 5,2 |
| Здравоохранение и образование (начальное и среднее) | 68 | 5,7 |
| Определяющий субиндекс второй группы (вес 50,0%) | 55 | 4,2 |
| Высшее и профессиональное образование | 52 | 4,5 |
| Эффективность товарного рынка | 128 | 3,6 |
| Эффективность рынка труда | 65 | 4,4 |
| Уровень развития финансового рынка | 127 | 3,2 |
| Способность экономики адаптировать существующие технологии | 68 | 3,7 |
| Размер внутреннего рынка | 8 | 5,7 |
| Определяющий субиндекс третьей группы (вес 13,6%) | 97 | 3,2 |
| Уровень зрелости бизнеса | 114 | 3,3 |
| Инновационный потенциал | 71 | 3,1 |
На рис.5.2.2 показана эниаграмма факторов конкурентоспособности России на фоне группы стран, входящих, по оценке экспертов Всемирного экономического форума, в переходную группу между странами с экономикой, ориентированной на повышение эффективности, и странами с инновационно ориентированной экономикой. Как видно из рисунка, Россия хорошо вписывается в данную промежуточную группу за исключением факторов, связанных с размером внутреннего рынка, уровнем развития институтов и финансового рынка.
Рис.5.2.2. Энниаграмма факторов конкурентоспособности России
Источник: [124]
В таблицах 5.2.3-5.2.5 раскрывается структура основных факторов научно-технологического развития, оказывающих влияние на динамику конкурентоспособности. Все учитываемые при этом составляющие каждого фактора, кроме помеченных значком (*), оцениваются по шкале от 1 до 7.
Таблица 5.2.3. Структура фактора «высшее и профессиональное образование». [124]
| Фактор конкурентоспособности и его составляющие | Оценка фактора и его составляющих | Ранг фактора и его составляющих (среди 142 стран) |
| Высшее и профессиональное образование | 4,5 | 52 |
| Уровень среднего образования*, % | 84,8 | 75 |
| Уровень высшего образования*, % | 77,2 | 13 |
| Качество системы образования | 3,4 | 82 |
| Качество математического и естественнонаучного образования | 4,3 | 50 |
| Качество образования в школах менеджмента | 3,6 | 107 |
| Подключение школ к сети Интернет | 4,3 | 62 |
| Доступность исследовательских и обучающих сервисов | 4,0 | 77 |
| Уровень подготовки кадров | 3,8 | 82 |
Из таблицы 5.2.3 видно, что Россия занимает ведущие позиции в мире по охвату населения высшим образованием, и в то же время находится в нижней половине списка рассматриваемых 142 стран по качеству высшего образования. Заметно упало качество математического и естественнонаучного образования, однако на значительно более низком уровне находится качество образования в школах менеджмента, что отражается на общем уровне подготовки кадров. Тем не менее, в целом по уровню высшего и профессионального образования Россия занимает достаточно высокое (на фоне других факторов конкурентоспособности) 52 место.
Несколько хуже обстоит дело со способностью экономики России адаптировать существующие технологии. По таким показателям, как доступность новейших технологий, восприимчивость предприятий к их освоению, прямые иностранные инвестиции и трансфер технологий страна занимает, по оценкам экспертов Всемирного экономического форума, 121, 130 и 129 места, соответственно (из 142 включенных в доклад стран).
Таблица 5.2.4. Структура фактора «Способность экономики адаптировать существующие технологии». [124]
| Фактор конкурентоспособности и его составляющие | Оценка фактора и его составляющих | Ранг фактора и его составляющих (среди 142 стран) |
| Способность экономики адаптировать существующие технологии | 3,7 | 68 |
| Доступность новейших технологий | 4,1 | 121 |
| Восприимчивость к технологиям на уровне фирмы | 3,8 | 130 |
| Прямые иностранные инвестиции и трансфер технологий | 3,7 | 129 |
| Число пользователей Интернета в расчете на 100 жителей* | 43,0 | 57 |
| Число абонентов широкополосного Интернета в расчете на 100 жителей | 11 | 47 |
| Пропускная способность Интернета, кбит/c/человека | 13,2 | 41 |
Тем не менее, по такому показателю конкурентоспособности, как инновационный потенциал Россия сохраняет место в середине общего списка. Особенно высоко эксперты оценивают ее способность осуществлять инновации, что свидетельствует о существовании хорошей перспективы для перехода России в третью группу стран с инновационно ориентированной экономикой.
Таблица 5.2.5. Структура фактора «Инновационный потенциал».
[124]
| Фактор конкурентоспособности и его составляющие | Оценка фактора и его составляющих | Ранг фактора и его составляющих (среди 142 стран) |
| Инновационный потенциал | 3,1 | 71 |
| Способность осуществлять инновации | 3,5 | 38 |
| Качество научно-исследовательских институтов | 3,8 | 60 |
| Расходы бизнеса на НИОКР | 3,1 | 61 |
| Сотрудничество университетов и промышленности в сфере НИОКР | 3,5 | 75 |
| Государственные закупки высокотехнологичной продукции | 3,3 | 99 |
| Наличие ученых и инженеров | 4,0 | 72 |
| Количество выданных патентов на миллион жителей* | 1,9 | 47 |
