«Васютин А.М. Психохирургия NEXT и лечение с ее помощью самых тяжелых и опасных болезней души и тела ...»

Эти инстинкты, соединяясь друг с другом, приводят к появлению на втором и третьем «этажах» психики всего многообразия психических актов. На практике нас интересуют только эти – верхние этажи психики, так как нарушения, которые требуют коррекции (и с которыми нам приходится работать), образуются на них.

Мне представляется, что наиболее верной картиной архитектуры инстинктов будет следующая. Когда-то жизнь была устроена так, что родители нисколько не заботились о своем потомстве. Вначале (у простейших) были только примитивные реакции самосохранения. Даже деление у них, хотя и обеспечивало продолжение рода, нельзя назвать проявлением полового инстинкта.

Затем, у более сложных животных, появилось нечто, напоминающее половые взаимоотношения: они передавали друг другу свой генетический материал, таким образом обеспечивая его рекомбинацию. Но никакой заботы о своем потомстве они не проявляли. Например, многие рыбы откладывают икру в достаточно безопасном месте. И на этом их «работа» по продолжению своего рода заканчивается.

То же самое наблюдается и почти у всех пресмыкающих. На этом уровне развития у таких животных есть только два инстинкта: самосохранения и примитивный половой. Даже агрессивное поведение у них полностью подчинено самосохранению и реализации полового влечения.

Принципиальное изменение произошло тогда, когда появились птицы и млекопитающие. Они начали заботиться о своем потомстве. У них появился Родительский инстинкт. И это говорит о том, что в их поведении появился элемент трансцедентальности. Я понимаю этот термин в данном контексте так, что у животного появляются интересы, которые выходят за пределы его жизни. У человека этот элемент развился до степени логического завершения.

Но только с появлением человека можно утверждать, что появился настоящий инстинкт развития. Человек начал заботиться не только о своих детях, но и обо всем племени. А для этого начал завоевывать окружающее пространство, накапливать пищу, исследовать среду, в которой он живет.

Если не привлекать для объяснения никаких мистических факторов, то единственным объяснением для появления инстинкта Развития будет предположение, что он у людей является зримым проявлением инстинкта самосохранения Человечества как единого образования, своеобразного организма по имени Ноосфера. В этом плане мы являемся частью единого организма. И имеем две группы инстинктов: самосохранения и развития собственного организма и самосохранения и развития всего Человечества (половой инстинкт и родительский инстинкт).

Что делает людей Богами?

Жизненную энергию можно назвать так, как предлагал Фрейд – либидо, предполагая при этом, что это не только половая энергия, а просто общая энергетика организма, которая направляется на сохранение жизни и движение вперед по лестнице эволюции. И все три базовых инстинкта одновременно и примерно с одинаковой силой влияют на то – куда и как будет расходоваться эта энергия. И ни один из них не может воздействовать на этот процесс совершенно свободно, вне зависимости от «воли» других инстинктов.

И уже на раннем этапе развития каждый из них может быть подавлен (коммунистические и религиозные фанатики являются примером того, как ради идеи может быть подавлен даже инстинкт самосохранения).

Три базовых инстинкта можно назвать потребностями первого уровня. И они образуют первый этаж психики. На их основе в процессе развития образуется следующий, более «населенный», этаж психики, которые я называю императивными потребностями.

Инстинкт самосохранения на нем проявляется в потребностях в еде, воде, воздухе, безопасном окружении, защите и т.д. И оба других инстинкта имеют свои императивные потребности. Например, инстинкт развития проявляется у ребенка в любознательности, в элементах исследовательского поведения уже в первый год его жизни. А половой инстинкт – в элементах влюбленности в мать.

Но все эти императивные потребности проявляются в поведении ребенка не в чистом виде, а взаимовлияя друг на друга. И так же, как на первом этапе, они или усиливают или ослабляют воздействие на поведение ребенка других потребностей. И если ребенку подавить любознательность (или же если мать холодна к проявлениям любви, идущим от ребенка), то и императивные потребности в еде, воде, защите будут проявляться у него немного по-другому, чем в случае, если она не подавляется. И, наоборот, если потребность в еде удовлетворяется не полностью (например, во время голода), то исследовательское поведение будет направлено только на поиски пищи. Когда желудок пуст – не до любознательности!

Или, например, ребенок начинает исследовать окружающее пространство. Результатом этой «исследовательской работы» бывают разбитые вазы, сломанные игрушки, царапающиеся кошки и так далее и тому подобное. Если он за это получает «по шее», то в будущем будет опасаться не царапающейся кошки (хотя и такое тоже может произойти), но именно исследования окружающего пространства. И на инструментальном уровне он все-таки будет проявлять свое творчество. Но так, чтобы опять не получить «по шее». То есть проявление инстинкта развития очень плотно связывается с инстинктом самосохранения. И в течение всей жизни будет проявляться в этой сцепке.

Если же ребенка в период исследования окружающего пространства будут постоянно и больно наказывать за ЛЮБОЙ «неудачный эксперимент», то во взрослом состоянии он будет неосознаваемо бояться творить. Но творческая энергия все равно прорвется в той или иной (в лучшем случае – сублимированной) форме. И он начнет «творить»!

Все воспитание в обществе направлено не на то, чтобы развивать творческие способности, но, наоборот, на подавление почти любых творческих потуг человека. Ведь творческий человек непредсказуем. И поэтому потенциально “вооружен и очень опасен”. Им очень трудно управлять!

Творческая компонента личности проявляется спонтанно и очень рано в каждом ребенке. Например, мой сын в трехлетнем возрасте пришел с улицы и сказал нам с женой: “Я знаю, что такое наркотик!” У нас тут же зашевелились волосы на голове! Трехлетний ребенок знает это - что же будет в тринадцать лет? Но мы не ударились в панику, ведь оба мы психологи и педагоги. А спросили: “Ну и что же это такое?” “Это котик, который живет в норе!”

Но не все ведь могут реагировать на акт творчества своего ребенка подобным образом. Чаще всего родители спешат задавить такое творчество «репрессиями». Если ребенок делает или говорит что-либо нестандартное, то чаще всего он слышит от родителей: "Не говори глупостей! Не делай так - это плохо!" А в некоторых случаях они закрепляют свои слова ремнем.

Понятно, что в следующий раз ребенок поостережется посвящать своих родителей в результаты своих творческих поисков. И «творческие планы» тоже будет держать от них в тайне. А при постоянном повторении наказания начнет просто бояться всего нестандартного и творческого. Это один из механизмов, который приводит к закрытию человека «в футляр». И ребенок НА ВСЮ ЖИЗНЬ может начать бояться творить - чтобы не натворить. Такова уж наша культура, что в русском языке слова “творить” и “натворить” стали чуть ли не синонимами.

И следующий после императивных потребностей “этаж” психики образуют намного более многочисленные потребности 3 уровня - потребность в жилище, удовольствиях, достижении социального статуса, знаниях и тому подобном. Это уже не императивные, а как бы “инструментальные” потребности, которые обеспечивают выживание в социуме. И практически полностью этот этаж состоит из «метисов», то есть эти потребности являются результатом смешения императивных потребностей. И ВСЕ они формируются под той или иной степенью влияния всех трех базовых инстинктов.

Уже проявление императивных потребностей зависит от условий среды и воспитания. А уж проявление инструментальных потребностей в полной мере зависит от этого. То есть это уже не только биологически обусловленные, но и целенаправленно сформированные социумом потребности.

Например, зависть является инструментальной потребностью, в которой очень сильно влияние инстинкта самосохранения. Завидующий человек знает, что не иметь что-либо, что в обществе считается ценным - опасно. Ведь если у другого человека есть меч, а у него его нет, то это действительно опасно. И человек приложит все силы для того, чтобы заиметь эту ценность.

Получается так, что зависть помогает добиться того, что жизненно важно. Правда, в современном мире эта потребность давно уже не требует от человека иметь меч. Но только его символические заменители (деньги, славу и тому подобные вещи).

Инструментальные потребности могут сформироваться во вполне гармоничном виде, а могут быть настолько изуродованы воспитателями, что увидеть их истинную природу бывает очень трудно. Это формирование зависит от того, в какой форме и когда «воспитующие указания» были внесены в психику человека. Чем позднее они вносятся, тем результат будет зависеть от большего количества условий. Если в самом начале формирования инструментальных потребностей родители могут влиять на ребенка как на мягкую и податливую глину, то на более поздних этапах воспитание ребенка напоминает работу скульптора с камнем.

Таким образом, психика человека подобна перевернутой пирамиде, в начале которой лежит краеугольный камень. А от него, как в цепной реакции, рождается вся иерархия человеческих поведенческих актов. И завершается этот процесс где-то к 6-7 годам.

Первый, наиболее узкий «этаж» психики, сделан из самых прочных материалов. И разрушить его почти невозможно. Даже если это в каких-то случаях происходит, то это чаще всего не совместимо с жизнью. Или же приводит к таким уродствам психики, что развитие останавливается. И человек на всю жизнь остается олигофреном в степени идиота.

А вот на втором и третьем этажах это происходит намного чаще и проще. И большинство наших пациентов страдают от последствий нарушения нормального развития при формировании второго или третьего этажа их психики. И чем раньше была нарушена «технология» воспитания, тем тяжелее лечить такого человека.

Также надо учесть, что может происходить не полное, а только частичное блокирование проявления потребностей всех трех уровней. И почти каждое из этих нарушений требует оригинального подхода к своему лечению.

Понятно, что при таком взаимодействии и взаимовлиянии вариантов всяческих нарушений развития психики может быть очень много. Конфигурация здания психики взрослого человека будет зависеть от того фундамента, на котором оно выросло. Если фундамент был заложен с нарушениями технологии, то и все здание будет скособоченным. Или же рухнет от первого «психикотрясения».

Среди психологов есть мнение, что человек в принципе, в основном, как личность со своим специфическим отношением к миру, формируется в первые три года, в годы до появления первых искорок сознания. На основе того опыта, который человек получит в это время, у него идет формирование основы всей психики, фундаментальных ее параметров, как бы скелета, на котором в более позднем возрасте будет нанизано все остальное.

В общем, первое воспоминание о себе обычно является рубежом, который говорит о том, что каркас личности сформировался. Если продолжить ассоциации с развитием тела, то в это время у человека кончается “внутриутробный” период развития психики. То есть у него на основе опыта и той актуальной информации, которой он владеет в это время, формируется тип и стиль взаимоотношений с внешним миром.

Затем, примерно до 6-7 лет на этих «костях» нарастает «мясо». В это время у ребенка на той основе, которая образовалась до 3 лет, формируются инструментальные навыки. И примерно к шести годам ребенок уже понял - чего можно ждать от мира и чего нужно добиваться. Личность сформирована!

В ходе дальнейшей жизни происходит, скорее всего, уже не воспитание, а перевоспитание. А оно, естественно, будет являться только заплаткой на старом платье - пусть яркой и красивой, но заплаткой!

Вызовет ли информация положительную или отрицательную реакцию у человека, испытает ли он страх или радость риска, справится ли он с ситуацией или нет, мобилизует ли он для усвоения информации свою энергию целеустремленно и осмысленно или растратит ее бесцельно и совершенно не разумно, зависит прежде всего от его умения использовать действия законов развития природы и общества. А это умение формируется воспитателями.

А.Адлер, характеризуя жизненные стили, присущие каждому человеку, писал: «К концу пятого года ребенок уже достигает единого и кристаллизованного паттерна поведения, своего собственного стиля в подходе к решению проблем и задач. Он уже закрепил для себя глубочайшее представление о том, чего же ждать от мира и от самого себя. С этих пор мир воспринимается через устойчивую схему перцепции: переживания истолковываются еще до того, как они были восприняты, и истолкование их всегда согласуется с тем первоначальным значением, которое было придано жизни».

Даже тогда, когда формирование психики заканчивается, воспитание продолжает влиять на ребенка. Если при формировании психики своего ребенка родители наделали всяких глупостей, то, понятно, что и дальнейшие их воспитательные усилия будут деформировать развитие ребенка.

Но на этом этапе на развитие ребенка все в большей и большей степени начинает влиять социум. Например, как это происходит с агрессией. В современных цивилизованных странах агрессивное поведение подвергается резкому подавлению, что заставляет многих людей (особенно мужчин) сублимировать эту энергию, например, в спорт. Или же в неудержимую сексуальность. Сексуальная революция является клапаном, через который общество выпускает пар. Ведь сексуальные победы являются символом завоевания. А победа национальной сборной по футболу в настоящее время, наверное, даже более значима, чем в былые времена победа в войне.

Палитра бессознательного.

Для визуализации процесса взаимодействия инстинктов на всех этих уровнях можно воспользоваться таким образом: три базовых инстинкта можно представить в виде базовых цветов: синего, желтого и красного. При образовании второго этажа психики они смешиваются друг с другом, в результате чего получаются более сложные цвета.

Например, при смешивании красного и желтого получается оранжевый цвет - при смешивании инстинкта самосохранения и инстинкта развития образуется агрессивное поведение. При смешивании инстинктов далее образуются все более и более сложные цвета, вплоть до чистого белого цвета. Если в своем личностном развитии человеку удается развиться до такой степени, что ни один из базовых инстинктов не проявляется в его поведении, а все его действия обусловлены собственным моральным выбором, то его можно назвать альтруистом высочайшей степени (таковыми с моей точки зрения являются мать Тереза и А. Швейцер).

Получается так, что реальное поведение человека в данный конкретный момент обусловлено одновременным проявлением всех трех инстинктов. Но очень часто абсолютно невозможно отнести его к одному из этих инстинктов, так как другие инстинкты вносят свои «коррективы».

Формирование психики подобно росту жемчужины. И через определенное время поведение ребенка, возникающее на основе выборов, которые он делает исходя из своего жизненного опыта, становится настолько сложно - структурированным, что биологические, животные основы его поведения в ряде случаев становятся совершенно не видимы. И при наблюдении за его поведением может сложиться мнение, что он делает что-либо исходя из абстрактных понятий или же гуманистических побуждений. Например, из любви к матери.

Но на самом деле это выбор из ряда возможных вариантов такого своего поведения, который будет оптимальным на этом этапе развития. Ведь ребенок должен считаться не только со своими потребностями, но и с требованиями мамы - если он хочет иметь ее любовь. И с годами эта иерархия становится настолько сложной, что у многих людей утверждение, что их альтруистичность основана на эгоистическом фундаменте, вызывает абсолютное несогласие.

В результате индивидуального развития система мотивации и самостимулирования становится настолько сложной и запутанной, что целый полк психоаналитиков не сможет распутать причинно-следственный клубок тех реальных мотивов, которые привели к скандалу между супругами из-за невымытой чашки из-под чая. Если ребенок боится собак, то он не станет ходить туда, где есть свободно бегающие собаки. Но при этом мотивация выбора обходных маршрутов передвижения может быть совершенно не относящейся к собакам.

Ребенок должен вовремя и в достаточном количестве получать то, что ему нужно для нормального развития. И это не только своевременная еда, питье, сон, но и ласка от матери. Если это не происходит, то формирование психики становится или невозможным (как это происходило в старые времена в детских приютах) или она становится уродливой.

Шпиц (1945\46) исследовал младенцев, помещенных в детский дом с недостаточным количеством персонала, в результате чего дети получали мало заботы. Они получали достаточное с гигиенической точки зрения питание. Но если дети оставались в таком режиме больше 5 месяцев 1\4 из них умирала от болезней пищеварения. Остальные демонстрировали тяжелые душевные и физические нарушения, многие из которых сохранялись в течении многих лет спустя.

У таких бедолаг инстинкт развития не стимулируется любовью матери, а половой инстинкт не имеет объекта, на который он может быть направлен. А один инстинкт самосохранения не может вывезти “воз” развития.

Исходя из того, что каждый ребенок в процессе своего развития получает совершенно уникальный набор внешних воздействий, то в результате каждый человек получается уникальным и неповторимым. И человек становится не похож ни на кого другого - как пламенная спектрография дает совершенно разные спектры свечения у разных веществ.

Как работает прокатный стан бессознательного?

Ребенок имеет массу телесных императивных желаний. В нем естественным и неизмененным образом проявляются все те потребности, что свойственны всем живым существам и которые служат сохранению жизни организма. Они для него вполне естественны до тех пор, пока в процессе воспитания в него не будет внедрена установка, что что-то из этого делать нельзя, что это запретно.

Жизнь вынуждает его (ради самосохранения) начать считаться с желаниями и потребностями других людей, удовлетворять свои желания лишь настолько, насколько позволяют обстоятельства и окружающие люди.

Поэтому для сохранения своей жизни ребенок вынужден поступиться своими желаниями и потребностями или же в значительной степени адаптировать способы их удовлетворения под требование окружения. В результате поведение ребенка моделируется в требуемую окружающими сторону. И в дальнейшем становится для него вполне естественным.

То, что получится из ребенка в результате воспитания, в огромной степени зависит от того, в какой последовательности и как шло формирование его личности. Если мы встречаемся с лживым человеком, то можно почти с полной уверенностью говорить о том, что у него были слишком строгие родители. Много раз правда оказывалась для ребенка опаснее лжи, и он решал: “Лучше соврать – авось пронесет!”.

Если же воспитателям все-таки удастся «вбить» в голову ребенка, что в любом случае надо быть честным до конца, что врать и изворачиваться недостойно для человека, то он всю жизнь, живя в реальном мире и подчиняясь реальным законам, будет вынужден лавировать между этой программой и необходимостью что - то скрывать. Очень вероятно, что из-за этого он войдет в моральный конфликт с самим собой. Все может кончиться тем, что он начнет “есть” себя.

Если необходимость в приобретении знаний будет вбиваться в ребенка насильно, то такие воспитательные усилия могут привести только к тому, что взрослого человека будет “тошнить” от необходимости учиться - не важно чему.

И если все-таки учиться приходится, то человек, сам не понимая своих мотивов, найдет тысячу достаточно серьезных отговорок, которые помогут ему увильнуть от постылого занятия. Он говорит себе: “Какой там учиться? А семья, а дети?” И мы прекрасно знаем, что это только отговорки - сколько людей прекрасно сочетают учебу с семейными обязанностями.

Если же воспитание не позволяет человеку сбросить вредные и ненужные запреты, то его влечения могут проявиться в виде некрофилии, гомосексуальности, возбудимой психопатии или иных форм извращенного поведения.

Императивные и инструментальные потребности проявляются в поведении человека в виде тех или иных влечений. И каждый раз, когда они пытаются проявиться в поведении человека, они вынуждены проходить как бы через «прокатный стан» согласования со многими «инстанциями».

Вы, конечно же, видели по телевизору работу прокатного стана. В него запускают раскаленную металлическую болванку, которой потом при помощи специальных катков придают требуемую форму. Подобный процесс происходит и внутри человека.

Родительские воспитательные программы (а они образуются не только под влиянием родителей, но всех значимых людей, которые влияют на развитие ребенка до 6-7 летнего возраста) становятся теми “катками”, которые будут моделировать первичную конфигурацию проявляющегося инстинкта в нужную воспитателям сторону.

Если такое воздействие будет очень сильно ограничивать желания и потенции ребенка, то энергия влечения не сможет реализоваться в естественной форме. Она вынуждена будет искать другие пути и формы для своего прорыва наружу, сублимируясь в другие желания и влечения.

Аналогией является ситуация, когда в прокатном стане кусок металла так зажимают, что он не столько моделируется, сколько деформируется, и не может двигаться дальше, застревает в них. Чаще всего это происходит с реализацией сексуальной энергии. Или же с потребностью творить.

Но энергия инстинкта, как ее не подавляй, все равно рано или поздно прорвется на поверхность. И чем позже у нее это получится, тем большую потенциальную силу она наберет. Энергия долго подавляемого инстинкта начнет все ломать и крушить на своем пути, как бы мстя за ограничения "прокатному стану". Результат - влечение проявляется в поведении индивида, но только в извращенной форме. Классическим примером является женщина, которая долго-долго хранила целомудрие. Но как только она преодолевает этот “барьер”, то такое начинается.....

Можно сказать, что желания и потребности по мере их обработки на "прокатном стане" все более и более "охлаждаются". И если в начале "прокатного стана" воздействие на форму проявления потребностей идет достаточно легко и они легко деформируются в нужную воспитателям сторону, то в дальнейшем деформация может происходить только под влиянием очень сильных стимулов. Ковать железо надо пока оно горячо! Эта пословица верна и относительно формирования психики.

Представим себе, что половой инстинкт напрямую, без всяких «хитростей», преодолевает родительские запреты. Например, девушка знает, что «Это» делать нельзя! Но в какой-то момент инстинкт преодолевает ее сопротивление и она бросается в объятия мужчины. После того, как гормоны снимут «оккупацию» с головы, начинается внутренний скандал, который иной раз завершается самоубийством.

Если же родительских запретов относительно полового поведения не было совсем, то человек может пуститься «во все тяжкие», естественно при этом на каждом шагу входя в конфликт с обществом. И мы знаем массу примеров, когда люди, преодолевшие все «социальные тормоза», сгорали дотла за несколько лет.

Ежедневный конвейер.

Потребности второго и третьего уровня настолько громко требуют своего удовлетворения, насколько они сильны – вообще или в данное время. И часть энергии организма направляется на реализацию их требований. Это включает часть Я, которая ответственна за реализацию этой потребности. Она встает к рычагам управления организмом и делает все для удовлетворения этой потребности. Появление силы автоматически приводит к высокому жизненному тонусу. Если в конце этой цепочки потребность реализуется в желаемой степени, то организм вознаграждает нас положительными эмоциями.

Например, как только питательные вещества в организме подходят к концу, внутри тут же “просыпается” инстинкт самосохранения и вызывает потребность - чувство голода. А голод вызывает к жизни такие силы, что человек в результате сворачивает горы ради добычи пищи.

И когда он удовлетворяет эту потребность, то организм награждает его за это волной блаженства. Удовольствие всегда появляется только после удовлетворения той или иной потребности. И не может быть большого удовольствия без большой потребности.

Но реализация этой потребности зависит от своеобразного конвейера согласования. Если бы его не было, то я, почувствовав голод, взял бы и съел все, что в данный момент попало в мои руки. Но осторожность, являющаяся прямым проявлением инстинкта самосохранения, заставит меня задуматься: "А безопасно ли это? Не ядовита ли пища?" И если мои подозрения будут хотя бы в какой-то степени обоснованы, то аппетит у меня резко упадет. Но в этот процесс выбора могут включиться и другие мотивы и начать борьбу за бразды правления организмом в данный момент.

Половой инстинкт в виде потребности второго или третьего уровня может встрять в этот процесс и сказать: "А может лучше сейчас заняться любовью?" И если он серьезно "голоден", если у него есть возможность в данный момент успешно реализоваться, то организм начнет действовать по новой программе, совершенно забыв про голод. Если же нет, то его поползновения будут отвергнуты и другие потребности дадут ему по “лапам”.

Родительский инстинкт может вмешаться и спросить: "А что останется детям?" Если я когда-либо имел неприятности с приемом пищи (к примеру, подавился или у меня была аллергия на какой-нибудь продукт), то это тоже будет влиять на мой выбор - поесть или же воздержаться?

Далее в этой иерархии воздействий на реальное поведение идут более слабые мотивы. На мой аппетит может повлиять даже плохое настроение жены (а вдруг это усилит у нее раздражение). И мое желание остаться стройным и красивым, и завтрашняя благополучная дефекация и так далее и тому подобное. И та потребность, которая в данный момент наиболее сильна, одерживает победу.

Через аналогию с прокатным станом можно легко понять то, почему человек совершает попытку к самоубийству. Куда бы ни ткнулась “заготовка” - везде запреты, которые обложили ее, как волка красные флажки.

Из-за массы запретов и неудач в реализации своих потребностей, человек может потерять желание даже пытаться их реализовывать. Это может происходить из-за развившегося у него убеждения, что сделать все равно ничего нельзя, что жизнь безнадежна и безысходна. И самое легкое - покончить с нею разом - зачем зря мучиться!

Но чем взрослее становится человек, тем внесение новых “катков” в прокатный стан становится все сложнее и сложнее. Также верно то, что чем более поздно в человека внесены воспитующие воздействия, тем слабее они влияют на поведение человека.

И взрослый человек может радикально измениться только под влиянием трех сверхмощных факторов: войны, внезапного и очень сильного потрясения, горя. И психотерапии!

Глава восьмая Новорожденный и его первые шаги по жизни.

Формирование психики человека происходит под влиянием воспитания, которое он получает в процессе своей жизни. И в это понятие, естественно, включаются не только сознательные усилия родителей, но весь тот комплекс воздействий внешней среды, который испытывает ребенок в процессе взросления. И каждый из этих актов влияния можно по аналогии с теорией строения вещества назвать квантами воспитания. Но самое главное влияние на ребенка оказывает, конечно же, мать.

То есть, если мама будет очень эмоционально реагировать на какое-либо событие, то ребенок, видя это, решает, что ему тоже надо скопировать эту реакцию на этот стимул. И в дальнейшем этот тип реагирования станет фундаментальным, предпочтительным для данного человека. И то, что в результате получится, потом назовут характером. А вот темперамент не связан с воспитанием - это наследственное образование и зависит от генетических особенностей человека.

Процесс научения – чего бояться и к чему стремиться - начинается уже в животе у матери. Ребенок чувствует различные воздействия на себя, он слышит различные звуки, идущие от матери и снаружи и т.д. и т.п. И если мама реагирует на эти воздействия положительными эмоциями, то и он будет относиться к этим воздействиям как к благоприятным. Если же от того или другого воздействия мать начинает тревожиться, то и он, когда родится, станет (как бы инстинктивно) относиться так же.

Если же мама некоторое время в первые недели своей беременности подумывала об аборте, то и это повлияет на будущее ребенка. Только, естественно, это не проявляется зримо и непосредственно на его развитии. Но полученный во внутриутробном периоде опыт будет вполне определенно влиять на его развитие после рождения.

Все действия грудного ребенка сразу после рождения направлены на выживание. Ему необходима еда, питье, он должен жить в безопасной среде. Сам он добиться этого не может!

И перед ним встает дилемма: “Что для этого надо делать?” Он что-то делает и получает на эти действия какой-то ответ из внешней среды. И на основе этого опыта обучается. И с каждым днем все в большей и большей степени он реагирует также и на основе накапливающегося опыта (например, в прошлый раз я покричал - тут же что-то со мной сделали и мне опять стало уютно. Поэтому, дай-ка я и сегодня сделаю также.) И затем он реагирует на что-то уже на основе этого нового опыта, основанного на предыдущем опыте. И так далее и тому подобное.

“Шкурный” интерес - двигатель прогресса?

Пока ребенок находится в животе у мамы, он получает желаемое автоматически. Но сразу после родов он попадает во враждебную среду. Кожа начинает сохнуть и раздражаться от прикосновения к предметам, его мучают голод и жажда, глаза раздражаются от сильного света. Естественно от всего этого он чувствует себя очень плохо.

И через некоторое время ребенок начинает понимать, что его выживание связано с каким-то существом, которое почему-то заботится о нем, делая что-то, что убирает телесное неблагополучие. Как он будет относиться к этому существу? Будет он делать все для того, чтобы оно было с ним рядом как можно ближе и чаще? Конечно! Будет он все больше и больше привязываться к нему как к гаранту своего выживания? Безусловно!

Как младенец может разговаривать сам с собой.

Если бы можно было озвучить этот процесс, то он, наверное, выглядел бы так:

“Конечно, сразу было понятно, когда я только появился на свет из двух маленьких клеточек, что все это затеяно не зря. Еще там - внутри, когда я уютно плавал в жидкости, я чувствовал, что готовлюсь к другой жизни, в которой должен выжить и выполнить ту роль, ради которой все затеяно.

Но здесь холодно, слишком яркий свет, кожа сохнет. Мне здесь очень не нравится! Но если я здесь появился - значит так надо. И надо выживать! Но как же мне это сделать? Дай-ка я поплачу - может быть станет легче. И действительно - сработало!

Оказывается рядом есть кто-то, кто по моему требованию делает что-то и неприятные чувства ослабевают. Достаточно покричать и я могу получить все, чтобы прекратились неприятные ощущения.

Теперь всегда, когда мне будет плохо, я буду плакать. Вон давеча стало мокро и сыро, и я поплакал. Сразу же прибежал кто-то, от кого очень вкусно пахло. И мне стало хорошо! А потом в меня сунули что-то очень теплое и я почувствовал как внутрь меня полилась еда.

Но почему я кричу-кричу, а это существо не понимает. Может пузыри попускать и улыбнуться? Точно! Подействовало! Оно взяло меня на руки и приложило к себе. Дай-ка я буду на него смотреть - может быть оно тоже будет на меня обращать внимание. Я как-то совершенно ни с того ни с чего сказал: “Ма-ма..”, а она начала меня ласкать. Дай-ка я ее и дальше буду так называть.

Но вокруг меня, оказывается, есть другие люди и другие явления. И они иногда приносят неприятное. Защиту дает только то существо, которое откликается на слово “ма - ма”. И надо постараться быть к ней поближе, сделать так, чтобы она меня любила и никогда меня не оставляла одного. Поэтому я буду делать все, как она просит, я ее буду любить!”

Это, конечно же, очень приблизительная картина того, что в это время происходит в мозгу младенца. И я могу ошибаться в нюансах этого процесса (я уже слышал от своих читателей критику этого «монолога»). Но я думаю, что данная реконструкция процесса, который называется обучением младенца, достаточно точно описывает реальность. Но, как бы там ни было, эта картина помогает нам достаточно образно представить процессы адаптации ребенка к резко изменившимся после рождения условиям.

В результате изучения этого мира ребенок приучается любить то, что приносит ему приятное и избегать всего, что может сделать больно. И этот процесс, как я уже отмечал выше, очень похож на то, как он происходит у животных. Но, в отличие от животных, у человека в этот процесс на некотором этапе вмешивается разум. И чем дальше, тем больше его влияние.

Вначале, когда ребенок только-только начинает развиваться, влияние разума на мотивацию поведения очень слабое, значительно уступая в силе воздействия инстинктам. Но потом, когда разум крепнет, он все чаще и чаще выхватывает дирижерскую палочку из рук инстинктов. И, в конце концов, становится ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЙ силой в оркестре мотиваций, влияющем на развитие ребенка. Но и то, что «дирижировало» им раньше, никуда не исчезает и продолжает влиять на его поведение. Но чаще всего оно делает это «из-под-полы».

Как прошлое влияет на будущее.

Едва научившись соображать, человек усваивает: сила его в единстве с себе подобными. Выживает сильнейший! А сильнее совмещенных человеческих усилий на Земле нет ничего. Человек прекрасно понимает, что одному ему среди дикой природы не выжить. Даже если он будет силен, как тигр и умен, как змея - шансов выжить и сохранить потомство у него будет меньше, чем в том случае, если он будет членом племени.

Мы и днем и ночью находимся среди людей. И связи наши с людьми сильнее самых прочных сетей, что существуют на свете. Даже те, кто полностью разочаровался в людях и формально изолировался от них, НИКОГДА полностью не освобождаются от этих связей.

Это происходит потому, что мы сами вяжем эти связи и сами же их на себя накладываем. А делаем это мы потому, что прекрасно понимаем, что если останемся один на один с природой, то станем реальными претендентами на “длинный ящик”.

Таким образом, человек всегда и везде делает все от него зависящее для того, чтобы в данной конкретной ситуации сохранить жизнь и возможность развития. И делает это самым оптимальным для себя и наиболее экономичным путем. Человек всегда вычисляет наилучшее свое поведение в данный момент и в данных конкретных условиях, которое позволяет ему и рыбку съесть и на лодке долго кататься.

Жизнь маленького ребенка постоянно подвергается опасности. Он рождается совершенно беспомощным и неприспособленным к жизни. В любой момент и даже от очень не значительной причины огонек жизни в нем может затухнуть. На Руси из-за этого не крестили детей, пока они не доживут до года.

И для того, чтобы выжить, ребенок вынужден использовать весь свой мизерный потенциал. Поэтому даже половой инстинкт, хоть он и не должен еще у него работать, включается в этот процесс. И ребенок “влюбляется” в мать (не имеет значения - мальчик это или девочка) и борется за ее внимание те только с отцом, но и со всеми остальными близкими людьми. И, конечно же, это не кровосмесительное влечение, а действие, направленное на выживание.

Иисус Христос был совершенно прав, когда провозгласил: «Возлюби ближнего, как самого себя!» Проведенный мною анализ (он подробно изложен в моей книге «Карнеги по-русски или Азбука разумного эгоиста») доказывает, что это наиболее верный путь, который приведет к любви людей к человеку. Младенец пользуется этой заповедью на полную катушку!

Во время кормления грудью ребенок ощущает первое утешение телесного неблагополучия. Кожный контакт с теплым, мягким материнским телом при питании дарит младенцу ощущение того, что он любим. Если же мать игнорирует его, мало уделяет ему своего времени и внимания, то для него это является сигналом опасности. В переживаниях младенца остаются нераздельными чувства сытости, защищенности и желание быть любимым.

Еще Фрейд говорил, что если мать не обращается с любовью к ребенку, если она при кормлении далека от него или спешит, это может иметь следствием развитие агрессивности к ней. Но эти агрессивные побуждения ребенок не может ни выразить, ни преодолеть - только вытеснить. Это ведет к амбивалентной установке к матери. Взаимные противоположные движения чувств обусловливают также и различные вегетативные реакции. И если ребенок бессознательно отвергает мать, то это ведет к обратной нервной реакции, к спазмам, рвоте при кормлении.

Приятные ощущения, которые связаны с кормлением грудью, обычно очень рано встречают препятствия – ребенка по той или иной причине отлучают от груди. Он реагирует на отнятие от соска сосанием большого пальца, но и с этим родители борются. Затем ребенок обнаруживает, что сходное приятное ощущение можно вызвать на противоположном конце через удержание фекалий. Здесь тоже происходит стимуляция оболочки полого органа твердым телом.

Наиболее ранняя установка ребенка к своим выделениям – копрофилическая. Экскременты – ценная (и единственная в этом возрасте) собственность, источник удовольствия и нечто, что можно обменять на другие блага. Однако такая копрофилическая установка сдерживается воспитательными мерами и превращается в свою противоположность – отвращение и пренебрежение, что становится основой садистского – агрессивного и оскверняющего – значения акта дефекации.

Взрослому труднее воспрепятствовать этому типу удовольствия, и в результате у ребенка развивается чувство независимости, которое через некоторое время начинает ассоциироваться с актом дефекации. Однако он теряет и этот суверенитет над своими функциями выделения в период приучения к горшку, когда взрослые пытаются научить его опорожняться через равные промежутки времени. Для ребенка это означает уступку желаниям взрослых.

Его побуждают расставаться с экскрементами не тогда, когда этого желает он, а когда это считают уместным взрослые. Взамен он получает похвалу, любовь, а иногда и материальные блага, например, конфетку. Примерно таким образом экскременты начинают ассоциироваться с понятием обладания. Этим объясняется их тесная связь с деньгами, что четко доказано психоаналитическими исследованиями.

Вследствие работы этого механизма при психогенной диарее пациент чувствует, что должен что-то сделать для окружающих, чтобы воздать должное за все то, что он от них получает. Однако вместо реальных действий в этом направлении он успокаивает свою совесть инфантильной формой дарения – содержимым своего кишечника.

У больных с хроническими запорами типично и неизменно наблюдается пессимистический, пораженческий настрой, отсутствие доверия к другим людям, чувство, что тебя отвергают и не любят. В гипертрофированной форме эта установка имеет место при паранойе, а также при тяжелой меланхолии. Александер и Меннингер статистически достоверно доказали, что пациенты с бредом преследования страдали очень тяжелой формой запора. То же самое наблюдается и у депрессивных больных.

Эмоциональный подтекст хронического психогенного запора можно описать так: «Я не могу ни от кого ничего ожидать, и поэтому у меня нет надобности что-либо отдавать. Я должен держаться за то, что имею»

Неудовлетворенное стремление младенца к питающей и защищающей матери ведет к внутреннему беспокойству, проявляющемуся в судорожном плаче, приступах ярости, нарушениях сна и пищеварения. Поэтому ребенка надо кормить по принципу свободного доступа к питанию хотя бы первые четыре месяца. Он сам должен определять время своего кормления.

Если же кормить его “по науке”, то он очень часто пьет поспешно, не испытывая насыщения, переедает и отрыгивает пищу. Этот тип поведения является ответом младенца на незащищенные, нарушенные отношения с матерью. Предполагают, что таким образом закладывается основа для позднейшего развития тенденций к захвату, зависти и ревности.

Ты выдрессировал свое животное “Я”?

Также вполне определенно можно утверждать, что ребенок появляется на свет абсолютным эгоистом и асоциальным существом. И это вполне нормальное явление. Ему еще только предстоит стать социальной личностью. Воспитание ребенка приводит к его социализации, то есть он вынужден начать считаться не только со своими желаниями, но и с желаниями окружающих его людей.

Поздно внесенные в человека кванты воспитания (их можно назвать поверхностными или оболочечными, то есть создающими оболочку для более ранних квантов воспитания) могут влиять на поведение человека, а могут и не влиять. Чем более поздно вносится это “воспитующее указание”, тем его проявление будет зависеть от большего количества условий.

И, наоборот, чем раньше в человека внесен какой-нибудь моральный императив, тем большим и частым влиянием на реальное поведение человека он будет обладать. Связано это с тем, что мотивы его поведения будут в этом случае детерминированы структурой его личности, являясь базовыми, “материнскими”. А они формируются как раз из тех вроде бы мелких фактов, что составляют жизнь ребенка в раннем детстве. Опять же, классический пример - чем раньше ребенка испугает собака, тем более трудно бывает его излечить от заикания.

То, как сильно и как часто тот или иной моральный императив будет влиять на поведение человека, зависит от “дозы” насилия при внедрении в человека воспитующих указаний. Если его не будет совсем, то человек будет решать - принимать “ценное указание” родителей к сведению или нет - на основе собственных умозаключений. И лень обязательно вмешается в этот процесс, подкашивая под корень все благие намерения. Если же насилия будет слишком много, то человек смирится с необходимостью выполнять это. Но ПРИ ПЕРВОМ УДОБНОМ СЛУЧАЕ попытается сбросить запрет!

Лень появляется тогда, когда человеку не хочется (не интересно?) делать что-либо. И она является свидетельством отсутствия воспитания, направленного на формирование влечений и интересов, основанных не на животных потребностях, а на человеческих. Если человека не воспитывать как человека, то его влечения будут обусловливаться только животными потребностями.

И представьте себе такого человека, который - “сыт, пьян и нос в табаке”. Зачем ему напрягаться, если все его телесные влечения удовлетворены? И когда такому человеку говорят, что надо делать то-то и то-то, то естественным его желанием будет таких просителей послать подальше. Если же он не может, по тем или иным соображениям, сделать это, то он согласится (да, действительно, это надо делать!), но будет саботировать это дело при помощи своеобразной «сидячей забастовки», основанной на лени. И чем чаще человек ленится, тем менее развита в нем ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ составляющая.

Когда начинается перевоспитание?

Конечно, генетический потенциал влияет на то - как и каким образом человек будет воспринимать информацию. То есть если у ребенка имеется синдром Кляйнфелдера или Дауна, то его развитие будет отличаться от развития здорового ребенка. Но принципы формирования психики и в том и другом случае будут одинаковыми. Только результаты будут в значительной степени отличаться в зависимости от “качества почвы”!

Когда мать говорит своему ребенку: “Отдай дяде конфету!” (и если ПОДОБНЫЕ программы в период формирования его психики она будет вводить довольно часто), то она таким образом сформирует будущего альтруиста, человеколюбивое существо, не привязанное к материальным ценностям.

Ведь конфета для ребенка – безусловная ценность. И ему очень не хочется ее лишаться. Но, отдав ее, он заслуживает одобрения высшего для него существа, которым в это время является мать. И в его бессознательном на всю жизнь останется убеждение, что если он будет отдавать людям то, что они у него просят, он будет одобрен Мамой.

Правда, такое воспитание не гарантирует, что ребенок будет счастливее, чем другие люди. Зачастую, даже наоборот! Ведь другие люди будут пользоваться его «слабостью».

Рычаги управления.

Влечения человека, которые во взрослом состоянии будут в той или иной мере определять его поведение, конечно же, во многом формируются мамой. И для этого у нее есть масса возможностей. И если она строго - настрого прикажет: "Не пей сырую воду - это опасно!", то данная программа может остаться активной до взрослого состояния. И человек, совершенно не понимая этого, будет бояться пить не кипяченую воду. Можно сказать, что таким образом мать формирует внутри своего ребенка часть Я, которая ответственна за безопасность при употреблении воды.

Или же мама говорит ребенку: “Походи голеньким – видишь как хорошо коже!” И это внушение мамы может стать зерном, из которого в будущем вырастет или нудизм или эксгибиоционизм (в зависимости от конкретных условий, которые в будущем будут воздействовать на человека).

Вообще, с этой точки зрения культуру нации можно назвать набором прикладных программ, при усвоении которых люди получают возможность характерным для этой нации (и наилучшим для ее выживания) образом взаимодействовать с окружающим миром. Хотя, конечно же, и внешняя среда, безусловно, влияет на то, какая культура будет у того или иного народа. Поэтому культуры африканцев, арабов, индийцев и европейцев так резко отличаются друг от друга.

Мать прижимает к себе ребенка и говорит: "Мой хороший!" И ребенку это нравится, он стремится к тому, чтобы она почаще ему говорила это или что-либо подобное. Или же он слышит гневное: "Ты бяка! Я тебя не люблю!" А это ему не нравится и он будет всеми силами избегать в будущем такой ее реакции.

Таким образом, эти слова условно - рефлекторно связываются с наличием или отсутствием материнской любви. Вот и готовы словесные рычаги управления и воспитания! В дальнейшем эти слова станут для ребенка предупреждениями о получении или же лишении материнской любви и действуют так же, как ее получение или же лишение.

В нашем обществе укоренилось мнение, что грудной младенец мало что понимает из того, что ему говорят, Но как показывают последние исследования психологов, ребенок прекрасно понимает взрослый логический язык. К.Эльчефф (Затаенная боль, изд. «Кстати», М.,1999) доказала, что можно даже с младенцем разговаривать с помощью логики. И ребенок понимает это обращение! Конечно же, это понимание проявляется не так, как у более взрослого ребенка.

Замечено также, что он не только понимает слова психотерапевта, но и меняет свое поведение в точном соответствии с ними. То есть представление о том, что у ребенка свой собственный – «сюсюкающий» язык, мягко говоря, не совсем корректно. Это взрослые люди обучают его этому языку. И он вынужден некоторое время пользоваться им.

А теперь вспомните - как халатно люди относятся к тому, что они говорят и делают при маленьком ребенке. И иной раз родители вытворяют при нем такое, что другим никогда не расскажут. Стандартная отговорка в этом случае: “Ведь он ничего не понимает!” И, вроде бы, это действительно так - ребенок вырастает и ничего не помнит об этом событии. Но то, что он увидел или услышал хотя бы однажды, сохраняется внутри него навсегда как пример для подражания. И бессознательно будет влиять на те выборы, которые ему придется делать в своей жизни.

Как формируются уродства психики?

Если мать будет интересоваться только невзгодами и болезнями своего ребенка, придавать значение только мрачным прогнозам относительно его будущего, а поворот к лучшему в его развитии не произведет на нее никакого впечатления, то она постепенно воспитает у него чувство, что он тяжело больной человек.

Если же она к тому же будет холодна к радостям своего ребенка, и не будет обращать внимания на то новое, что в нем растет, то она сформирует из своего ребенка некрофила, то есть человека, который будет интересоваться не проявлениями жизни в себе и окружающей среде. Его будет больше интересовать неживая материя или же продукты распада.

Мать не причиняет своему ребенку очевидного вреда, но постепенно может задушить его радость жизни, его веру в рост и, в конце концов, заразить его собственным некрофильным восприятием мира.

Прекрасным примером, подтверждающим ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЕ значение воспитания в формировании судьбы человека, являются многочисленные факты воспитания животными человеческих детей. История о Маугли, которую рассказал Киплинг - красивая сказка, которая никакого отношения к реальности не имеет. Дети, воспитанные животными, навсегда остались животными!

Также известен ряд криминальных фактов, когда или родители или другие люди держали детей на ошейнике в собачьей конуре, не разговаривали с ними и, вообще, относились к ним, как к животным. Эти дети были в контакте с людьми, но не получали человеческого воспитания. И тоже навсегда остались животными. В этом плане мне очень нравится выражение М.Твена: “Воспитание - это все! Персик был когда-то горьким миндалем, а цветная капуста - это обычная капуста, получившая позднее высшее образование”.

Кнут и пряник – альфа и омега воспитания.

Человек приходит в этот мир «табуле раза» (чистой доской), то есть у него нет ни программ поведения в социуме, ни информации о нем. Конечно же, в семье он худо-бедно, но получает некоторые программы. Но обычно родители разбираются в психологии и социологии – как свинья в апельсинах.

И большая часть людей выходят из «теплицы» семьи с неадекватными программами своего поведения в социуме и некачественными представлениями о нем. Что, естественно, приводит к тому, что им очень часто дают по носу и обносят за столом морковкой.

Многие американские педагоги сделали неправильный вывод, что если дети вырастут в бесфрустрационной среде, то они будут более приспособлены к окружающей среде и менее агрессивны. Но, в конце концов, появилось неисчислимое количество наглых детей, которым недоставало чего угодно, но только не агрессивности. Трагическая сторона такого воспитания проявилась тогда, когда эти дети, выйдя из семьи, внезапно столкнулись с реальным миром, в котором их наглость ни в коей мере не прощалась.

Глава девятая Воспитание - программирование будущего человека.

Как вы видите мир: “правильно” или адекватно?

В большинстве случаев грудной ребенок получает от своих родителей безусловную любовь и заботу без всяких предварительных условий. То есть ему дают все необходимое для выживания, не требуя ничего взамен. Но в процессе взросления он постепенно эту безусловную любовь теряет. С течением времени не только посторонние люди, но и собственные родители начинают от него что-либо требовать. Он, конечно же, естественным образом не хочет с этим соглашаться. Если его не приучить к мысли о необходимости для него выполнять это, то внутри него, иногда на всю жизнь, может остаться протест против такого положения дел.

«Бессмысленная» агрессивность подростков далеко не бессмысленна. Это реакция протеста личности против всего, что ОНА считает угнетением себя. Конечно, подростки многое из того, что требуют родители или общество, считают угнетением и бешено сопротивляются этому. Но в своей системе представлений они правы.

В первые три года жизни ребенка мы обучаем его тому, что делать Нельзя, то есть создаем систему ограничения животного поведения, которая поможет ему не быть изгнанным из общества. А в период жизни между 4-5 годами и до 7-8 лет у ребенка формируется такое поведение, которое поможет ему успешно включиться в общество. В это время идет формирование социальных аспектов личности. Здесь мы учим ребенка тому, что Надо.

"Тормоза", то есть способность слушаться родителей, в ребенка надо вставлять вовремя. Если родители начинают делать это слишком рано, то, в конце концов, воспитают ананкаста, то есть неуверенного в себе человека с застревающей психикой.

Если же они начнут делать это слишком поздно, то их ребенок будет очень недоволен лишением свободы (которой он пользовался до этого почти неограниченно) и будет яростно ее отстаивать. И может стать возбудимым психопатом. Если ребенку с детства не вложить социальные императивы, то в более зрелом возрасте он будет вынужден их придерживаться. Но он НИКОГДА С ЭТИМ НЕ СМИРИТСЯ!

Если родители очень строго придерживаются каких-либо ритуалов (например, стучат по дереву, плюют через левое плечо), то для их детей это будет сигналом важности такого поведения. И это может привести к развитию у них навязчивых состояний.

Если же родители резко и решительно пресекают такое поведение (например, детские истерики) тем или иным способом, то такое поведение для человека будет до конца жизни неосознаваемо неприятным. Если же на истерики ребенка родители реагируют потаканием, то такое поведение может закрепиться как приносящее дивиденды. И человек будет всю жизнь пользоваться элементами истероидного поведения.

Естественное желание ребенка - жить легко и просто, не утруждая себя ничем и получая все желаемое по первому требованию. Но в процессе развития ребенок понимает, что тем, от кого он зависит, это не нравится. А значит надо изменить свое поведение - приспособить его под их требования (если это не сделать, то могут лишить любви и защиты).

У меня был пациент, маленький мальчик, который ни на минуту не хотел отпустить от себя мать, боясь, что с ней что-нибудь случится. И вместо школы он ходил с матерью на работу к ней. Мне удалось его "оторвать" от матери примерно такими словами: "Ты ведь все равно не сможешь помочь матери, если с нею что-либо случится. Вот когда вырастешь и станешь сильным, ты сможешь сделать это. Ты на самом деле сейчас не нужен рядом с матерью. То есть ты заботишься не о ней, а о себе. Согласен?"

Этот мальчик со мной согласился и сказал, что теперь перестанет ходить за матерью как хвостик. Он был вынужден согласиться с моей аргументацией. Но в глубине души он надеялся, что мама все-таки со мной не согласна. И когда они вышли после сеанса лечения, он возле подъезда сел на снег и отказался идти куда-нибудь дальше. Это была проверка намерений матери. И если бы она продолжила прежнюю политику, все пошло бы по накатанной колее. Но она получила четкие инструкции от меня и действовала по другому. Она спокойно пошла дальше! И мальчик понял, что возврата к старому нет.

В обществе зачастую запрещают так много и так сильно, что человек начинает на каждом шагу натыкаться на препятствия в реализации жизненно важных для него потребностей. Но сделать ничего не может - хочешь жить с волками - будь добр выть в унисон со всей стаей. Человек очень часто бывает вынужден наступить на горло своей “песне”. Но подавленные потребности мстят сознанию за это насилие “гражданской войной”.

Справедливости ради надо сказать, что эти общественные запреты зачастую являются вынужденными. И направлены они на то, чтобы сформировать в детях запреты и табу, ограничивающие неконтролируемые действия, которые могут иметь неприятные последствия. Например, этому служит ношение одежды, скрывающей наготу.

Одежда служит не только защитой от непогоды, но и является ограничителем информации, несущей сексуальный компонент. Вид обнаженных гениталий и, особенно, их запах, являются безусловными раздражителями, которые могут автоматически включить сексуальное поведение. Поэтому практически во всех культурах, даже очень примитивных, даже в очень жарком климате, вполне обходятся без бюстгальтеров. Но не могут обойтись без набедренных повязок! И чем более темпераментна нация, тем более плотно она упаковывает своих женщин – вплоть до паранджи.

И лучший способ ограничения и контроля сексуального поведения - культура стыда. Если ребенку в детстве исподволь внедрять, что стыдно ходить голым, то, став взрослым, он будет неосознаваемо стыдиться выходить на всеобщее обозрение обнаженным.

Но если в этом деле “перегнуть палку”, то это станет основой для будущих неврозов и психозов. Если же “недогнешь”, то это приведет к сексуальной распущенности ровно в такой степени, в которой палка была не «догнута». А в христианской культуре это считается недопустимым. Поэтому так много среди нас бродит «бараньих рогов».

То есть общество чуть ли не сознательно платит за общественное спокойствие неврозами и психозами своих членов!

И гармоничный человек вырастает только в семьях, где умело применяют инструменты воспитания. Культура человека тем выше, чем выше культура его воспитателей. От людей, которых можно назвать культурными, естественно, ребенок никогда не услышит мат. И они никогда не будут напиваться до свинского состояния, которое увидят их дети (и скопируют их поведение, став взрослыми).

Обычно же в нашей культуре люди львиную долю времени в воспитании своих чад уделяют на запреты, тычки, пинки (физические или психологические), которые направлены на их подчинение. И считают, что формирование системы ценностей при этом произойдет само собой.

Большинство людей считают, что роль воспитателей заключается только в том, чтобы ввести в ребенка систему запретов и на том успокоиться. Но это, худо-бедно, но обеспечивает только конформность существования будущего члена общества в этом обществе. Но если родители хотят воспитать не только полуживотное, но человека, то самое главное, что нужно делать для этого с моей точки зрения – сформировать систему мотиваций и стремлений, которые будут направлять человека к усилиям по достижению сверхличностных целей.

Но очень мало людей делают это! А понимают необходимость этого и целенаправленно воздействуют на детей с этой целью единицы. Поэтому в обществе очень мало людей, которые стремятся к чему-либо большему, чем удовлетворение животных потребностей.

Родители действительно являются своеобразными демиургами, только чаще всего слепыми, глухими и безрукими. И из самых лучших побуждений устилают своему ребенку дорогу в ад.

Инфантильность - главная причина психологических проблем.

Психика ребенка так устроена, что он еще очень слабо понимает причинно-следственные связи. Если перед ребенком появится преграда, то он будет обвинять ее в том, что она ударилась об него. Если мы поддержим ребенка в этом (сколько раз я слышал: “Ударь стульчик! Какой он нехороший, ведь он тебя ударил!”), то укрепим его в мысли, что в бедах, обрушивающихся на него, виноват не он сам, а действия окружающих людей. Или же зловредная сила, что направляет предметы против него.

Деспотическое поведение в своей сущности представляет инфантильное поведение. Грудной ребенок при неисполнении его желаний реагирует криком, плачем, двигательным возбуждением, а если и это не помогает, то погружается в состояние апатии, которая - если бы можно было узнать о переживаниях этого периода развития - отвечала бы состоянию депрессии. Человек в депрессивном состоянии - суть ребенок в состоянии апатии.

По мере развития ребенка деспотическая пропорция его поведения ослабевает, так как контакты с окружающими людьми учат необходимости отказа от определенных стремлений. Но не всегда и не у всех это происходит в полной мере.

Мне часто приходится лечить людей с астено - депрессивными явлениями в психике. И анализ показывает, что практически всегда это люди без бойцовских качеств, не приученные родителями к преодолению трудностей. При малейших трудностях они склонны к пассивно - оборонительным реакциям, к уходу от решения проблем. И понятно, что корни этого поведения находятся в детских годах этих людей.

Например, я терпеть не могу математику. А связано это с тем, что на начальном этапе изучения этой науки (при изучении алгебры) у меня была учительница, которая при КАЖДОЙ трудности в решении алгебраических примеров, помогала мне. И я настолько привык не утруждать себя усилиями по поводу упражнений, что ничего так в ней и не понял. Но когда этот предмет стала преподавать другая учительница, такой “лафы” у меня уже не было. И посыпались двойки! Что, конечно же, не прибавило мне любви к этому предмету.

Мне в моей работе, слава Богу, алгебра не нужна. И поэтому я от этой педагогической ошибки не пострадал. Но не все так легко отделываются!

Предположим, что ребенок упал на землю и плачет. От тактики мамы в этот момент во многом зависит - как будет реагировать на трудности человек тогда, когда вырастет. Если она подхватит его под руки, поставит на ноги и долго после этого будет жалеть (и, самое главное, будет делать так ПОСТОЯННО!), то она сформирует человека, идущего по жизни в режиме наименьшего сопротивления, который привыкает жить за счет других. И не умеет преодолевать трудности!

Если во взрослой жизни такой человек «упадет на землю», то он, скорее всего, будет лежать на ней и ждать: «Кто бы помог?» Конечно же, он этого истинного мотива своего поведения осознавать не будет. Он будет убежден, что прикладывает все силы для преодоления трудности. Но вот стена попалась железобетонная, никак не прошибить!

Где-то внутри человека в решительный момент, когда будут нужны реальные личные усилия, часть “Я”, ответственная за лень, скажет ему: “А зачем напрягаться? Ведь у нас есть прекрасная возможность полениться без угрызений совести. Все равно ведь дождемся и кто-нибудь нас пожалеет. И решит проблему!” И надо сказать, что он частенько дожидается тех, кто жаждет помочь и таким образом сделать “доброе” дело. И поможет этому человеку никогда психологически не повзрослеть.

Те люди, которые фактически остались на уровне психологических “детей” на неосознаваемом уровне всеми фибрами души желают возврата в “рай” раннего детства. И всю жизнь ищут в окружающем мире заменителей родителей. Бывает, что они находят кого-либо, кто соглашается взять их под свое крыло. Но эти люди, естественно, требуют за это огромную цену, порабощая этого человека не только духовно, но иногда и физически.

Легко ли спускаться с собственного “Олимпа”?

Представьте себе маленькую, хорошенькую девочку, которая родилась поздним ребенком у уже не молодых родителей. Они оба всего себя отдают воспитанию ребенка. И каждый ее поступок вызывает бурный восторг, сопровождаемый разными эпитетами по типу: “Умница, красавица!” Зачастую это совсем не так.

Но ребенок привыкает к тому, что любой ее поступок оценивается на высшую оценку. Естественно ее мнение о себе станет очень высоким. Но когда она выйдет в реальный мир, где люди совершенно не обременены любовью к ней, то начинает получать по носу так часто и так сильно, насколько она была испорчена таким потворствующим воспитанием родителей.

Если она достаточно умна, то сможет признать, что надо меняться и корректировать самооценку. И после этого прекрасно впишется в этот мир. Если же нет, то она может обидеться на весь мир: “Я хорошая! А вы плохие, раз этого не замечаете!” (К сожалению, чаще всего это идет по второму варианту!) Наиболее частая личностная реакция в этом случае – депрессия, когда человек резко переходит от гипероценки к гипооценке.

Станет ли ребенок чище, если его валять в грязи?

Если ребенка все время ругают, сравнивают с соседским мальчиком, который радует родителей, то у него может сформироваться образ себя как совершенно никчемного человека, не способного ни на что хорошее. Его не спасут даже отличные оценки, которые он будет получать в школе.

Бессознательная программа, сформированная родителями, всегда будет восприниматься как более правильная, как единственно объективная реальность. А успехи - как временные достижения, которые, конечно же, им обязательно будут бездарно растранжирены.

Если ребенка заставить сделать какое-либо действие, которое физически для него невыполнимо на том этапе жизни, то его, кроме сиюминутного разочарования, ждут более серьезные неприятности.

Если он в детстве будет постоянно терпеть подобные неудачи, то в дальнейшей жизни может стать очень неуверенным в себе человеком с мощным комплексом неполноценности. Он на своем горьком опыте убеждается, что к чему - либо стремиться - совершенно бесполезно. И внутри него появляется программа: «Я неудачник! У меня никогда ничего хорошего не получалось! И вряд ли получится!». А программа, как мы уже поняли – штука самореализующаяся.

Как можно испортить ребенка?

Практический опыт свидетельствует, что самый «эффективный» способ испортить ребенка, сделать его пугливым и напряженным - это как можно чаще подавлять его волю. А лучший способ разрушить его личность - бить его часто и больно, так, чтобы он плакал.

В результате человека может всю жизнь преследовать страх: “Я делаю что-либо и у меня не получается. Значит сейчас меня изобьют!” Самое плохое то, что эту его неосознаваемую установку чувствуют другие люди. И начинают относиться к нему так, как он “просит”. То есть “избивать” его!

В детстве родители для ребенка чисто в физическом плане были великанами. Относительно них он был практически бессилен и ничего не умел. И если родители вели себя с ним соответствующим образом («Я великан, а ты – никчемный пигмей!»), то в голове у такого человека может на всю жизнь остаться подавляющий его психику образ взрослого человека, по сравнению с которым он мелок и ничтожен. И к ЛЮБОМУ взрослому человеку он будет относиться как к великану.

Это программу, если она сформировалась таки внутри человека, он будет вынужден постоянно и с большими усилиями преодолевать. Что может привести к истощению психики и к психосоматозу.

Человек давно вырос большим и внешне очень сильным. Но эта программа будет делать его нерешительным и слабым, обеспечивая ему поражение даже в случае борьбы с заведомо более слабым противником.

Если для ребенка программа - стать большим и сильным - достаточно важна для развития, то сохранение ее в рабочем состоянии у взрослого человека хрупкого телосложения может стать основой для развития невротического состояния. Человек будет все время стараться стать больше и сильнее, то есть, как ему кажется, лучше, чем он есть на самом деле. А так как это невозможно, то нереализованная программа будет вызывать эмоцию неудовлетворенности собой.

Если ребенка, ради того, чтобы он был послушным, пугать милиционерами, которые его заберут от родителей, то у него, когда вырастет, вполне может остаться подозрительное отношение ко всем тем, кто носит форму.

Таким образом, если родители не искушены в науке воспитания детей или же находятся под влиянием ложных представлений о том, как это делается, (т.е. у них неадекватные программы воспитания детей), то в ребенка будет вложено масса вредных представлений, на которые он будет потом ориентироваться в своей жизни как на верные.

Страх - дело наживное!

Как-то я лечил одну женщину, которая воспитывалась сильно - пьющими родителями. В детстве она очень боялась темноты. И само по себе в этом нет ничего болезненного. Почти каждый ребенок боится оставаться в темноте один, так как инстинкт говорит, что это опасно.

Но родители этой девочки вместо того, чтобы успокоить ее и показать, что ей нечего бояться, что она защищена, наоборот, ставили ее перед темным окном и смеялись над охватывающим ее страхом. Немудрено, что у нее развился тревожно - мнительный характер. Многие из нас всю жизнь страдают от железных шипов подобного "воспитания". А.д,Обинье сказал по этому поводу: «У страха хорошая память».

Подтверждает этот вывод следующее выражение Франкля: «Если желание называют отцом мысли, то боязнь - мать явления».

Как резюме к этой части своей книги, где я говорю о том, что «Если ребенка…, то он…», хочется сказать, что такое воспитание имеет некоторое рациональное зерно. Когда родители стращают своих детей чем-либо, они внедряют в них экзистенциальный страх. Родители не понимают – зачем это делают, но на самом деле они при этом как бы говорят: пусть ребенок будет больным, невротичным и социальным дезадаптантом. Но живым, а не мертвым!

Я привел примеры программирования, которые воздействуют на поведение человека в ряде случаев всю жизнь. Если человек и освобождается от них, то с большим трудом и моральными метаниями. Но многие программы продолжают отравлять жизнь человека почти до самой смерти.

Любовь как животворящая сила!

Очевидно, что каждый из нас изначально обладал гибким интеллектом в таком огромном объеме, который в нашем теперешнем состоянии даже трудно представить. Однако большинству из нас внушалось совершенно иное представление о себе: «Ну что ж, кому-то дано, а кому-то и нет», «Где ты был, когда раздавали мозги?», «Ну ничего, хорошие посудомойки тоже нужны!»

И никто еще не смог измерить ту деформацию психики, что произошла в результате такого “воспитания”. Правда, это беда не только нашей страны.

«Марсианскому разуму» земляне могут представиться подобными первобытным племенам, которые были обнаружены исследователями в отдаленных районах земного шара. На момент обнаружения все люди в этих племенах были больны малярией. Будучи больными всю жизнь, эти туземцы не могли даже представить, что такое чувствовать себя хорошо. Мы даже представить себе не можем – на что способен наш мозг, если его правильно «воспитывать».

Взрослый, который по всем человеческим критериям подходит под определение гения, на самом деле является таковым благодаря стечению благоприятных для него обстоятельств, которые позволили ему сохранить большую часть гибкого интеллекта в рабочем состоянии. Кстати, исследователи четко определили, что у тех людей, которые подходят под критерии очень талантливых людей (и даже гениев) были очень любящие матери!

Каждый ребенок требует к себе строго индивидуального подхода. Я уверен, что если каждому ребенку создавать требуемые для его развития и оптимальные условия, из него можно вырастить гения. Разница будет заключаться только в количестве усилий, которые необходимо приложить для достижения этого результата.

Но теория и практика такого воспитания не разработана нигде в мире. Мы пока не знаем, что и в какой период жизни ребенка закладывается, что ему надо давать сегодня, а от чего сегодня оберегать, а завтра обязательно дать. Теория импритинга относительно человека пока сама находится в младенческом состоянии. Но я знаю одну вещь, которая всегда и везде действует положительно на воспитание детей (и нивелирует его огрехи). Это истинная и искренняя любовь родителей к ребенку!

У меня была одна знакомая врач - грузинка, у которой был сын от русского мужа. Она с ним развелась и воспитывала ребенка одна. Она своего ребенка очень любила и посвящала много времени на его воспитание. И когда я спросил ее - кем будет ее сын - русским или грузином, она ответила: “Конечно, грузином! Я его таким воспитаю!” Я думаю, что это ей удалось. Ведь любовь - животворящая сила! И только на ее основе можно построить что-либо действительно ценное!

Опыты С.Левина (цит. По А.Добровичу) говорят о том, что те крысы, которых исследователи ласкали, вырастали намного более крупными, крепкими, смышлеными, чем те, которых предоставляли самим себе. Естественно, все остальные параметры их содержания были совершенно одинаковыми. Относительно ребенка любовь приводит к еще лучшим результатам.

С моей точки зрения самым главным воспитующим фактором является истинная, искренняя любовь родителей к своему воспитуемому - ребенку. Если ребенок чувствует, что родители действительно любят его, то он будет воспринимать их строгость и наказания как специфическое проявление их любви. И будет впитывать их воспитание, как губка воду.

И единственное, что должен получать ребенок в неограниченном количестве - это любовь и доброту от окружающих его людей. Но, как мы прекрасно знаем, можно выражать ее по-разному. Можно и ограничивать и наказывать ребенка, любя. А можно и баловать, не любя!

Я давно уже не задаю родителям ребенка, которого лечу от той или иной болезни, любят ли они своего ребенка? И хотя я прекрасно знаю, что очень часто болезнь ребенка является свидетельством отсутствия этой любви, я АБСОЛЮТНО ТОЧНО знаю, что они мне ответят!

Если ребенок убежден, что родители его не любят, то даже доброту и заботу о нем с их стороны, он будет воспринимать как их эгоистические импульсы. Что естественно озлобит его и изуродует в конце концов психику.

Неопределенность ни к чему хорошему не приводит!

В случае, если родители сначала что-то запрещают и заставляют ребенка этому запрету подчиниться, но через некоторое время все же разрешают это сделать, то у него может развиться покорность судьбе (все равно я ничего не могу поделать, все будет так, как хотят другие). Или же он придет к выводу, что для того, чтобы добиться желаемого, надо упорно и истерично «давить на нервы» родителям – все равно они, в конце концов, разрешат сделать желаемое. И ребенок в случае отказа падает на пол, стучит ручками и ножками об пол и закатывает такую истерику, что чертям в аду становится тошно, не только родителям. И зачастую добивается своего!

Если ребенок не получает от родителей такого количества любви, какой ЕМУ ХОЧЕТСЯ, то это тоже может стать фундаментальной причиной для того, чтобы человек всю жизнь чувствовал себя несчастным. Даже если он не прав и родители любят его и дают ему столько любви, сколько СЧИТАЮТ НУЖНЫМ, он все равно будет чувствовать себя заброшенным.

Например, это очень часто происходит при появлении в семье второго ребенка. Для первого ребенка зачастую это становится настоящей трагедией. До появления этого «захватчика из капусты» он был у мамы единственным, неповторимым и самым любимым для нее существом. И тут он видит, что мама постоянно занимается только маленьким, а его иной раз даже раздраженно отпихивает. Естественно, он начинает ревновать мать ко второму ребенку. И история знает ряд диких случаев, когда старший ребенок выкидывал младшего в окно!

Когда родители пытаются сделать ребенка очень хорошим, заставляют его учиться, но делают это без настоящей любви к нему, не для него, а фактически реализуя на нем свои амбиции, это может привести к тому, что он станет все делать назло родителям.

Когда человек вырастает, он как бы говорит: “Вы насиловали меня? Вы ради своих амбиций измывались надо мной? Из-за вас я потерял детство? Ну, я вам испорчу старость! Я стану таким, какими вы сами хотели стать, но не смогли”. И становится пьяницей, бомжем и так далее.

Если ЗАСТАВИТЬ ребенка выполнить выбор родителей, он, конечно же, вынужден будет подчиниться их воле. Но, скорее всего, никогда с этим не смирится. И сломает родительский замысел тем или иным способом. Он будет учиться в том институте, который для него выбрали родители. Но его отчислят за неуспеваемость. Или же вместо учебы будет предаваться всем радостям студенческой жизни, совершенно “забывая” об учебе. И так далее и тому подобное. Способов пассивного сопротивления масса.

Например, одна моя знакомая в детстве с отличием окончила музыкальную школу по классу игры на фортепиано. Она торжественно принесла домой диплом и с треском захлопнула крышку фортепиано! И с тех пор НИ РАЗУ ее не открыла. Она не подходит к инструменту даже тогда, когда сыграть на нем просят друзья.

Восприятие информации (и, самое главное, добровольное подчинение ей) происходит только тогда, когда она подается таким образом, что человек соглашается с ее необходимостью для себя. Он может тут же ее забыть. Но с течением времени она из бессознательного все равно в той или иной мере начнет определять его выборы.

Если родители с любовью говорят ребенку о том, что они мечтают – как он вырастет и будет тем-то и тем-то, то это ни в коей мере не будет восприниматься им как насилие над его личностью. Ведь они говорят о своей мечте - ее можно принять к сведению, а можно и нет. Но вполне возможно, что эти слова родителей станут той неосознаваемой программой, которая вознесет его на вершину мечты родителей.

Программирование поведения детей идет через символ-образы. Если родители говорят, что любят жить на берегу тихого озера в средней полосе России в уединенном коттедже со всеми удобствами, то эти образы запрограммируют (через то, что они означают для бессознательного) на то, что любят родители. И потом человек бессознательно будет стремиться жить также, как хотели (или живут) родители.

Раньше матери пели колыбельные песни, в которых были такие слова: “Вырастешь большой, красивый умный....” Что это? Не программирование ли это сознания ребенка? Мне представляется, что эти слова действительно способны помочь человеку сделаться большим, красивым, умным.

Очень хорошо это положение иллюстрируют слова Алеши из романа Ф.М.Достоевского “Братья Карамазовы”: “Знайте же, что нет ничего выше, и сильнее и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить когда-нибудь нам во спасение."

Например, родители много раз, любя ребенка, говорили: “Счастлив тот человек, кто....” И далее полное разнообразие концовок. Или же: “Мы будем тобой очень гордиться, если ты станешь....” Если это ВНУШЕНИЕ повторяется многократно и с любовью к ребенку, то оно просто не может не сработать. Ребенку будет приятно сделать приятное родителям!

Если родители, желающие дать своему ребенку то или иное наставление, которое ему необходимо выполнять, подадут информацию примерно так: “Вырастешь, станешь сильным - тогда уже не надо будет бояться. А пока....”, то такая программа АВТОМАТИЧЕСКИ выключится тогда, когда человек вырастет. И большинство неприятностей с “родительскими” программами, моделирующими поведение детей, заключается именно в том, что родители не включают в свои “заветы” подобные ограничители времени их действия.