Проблемы реализации уголовного преследования в форме дознания
На правах рукописи
Каджая Арчил Анзориевич
ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНОГО
ПРЕСЛЕДОВАНИЯ В ФОРМЕ ДОЗНАНИЯ
Специальность: 12.00.09 - уголовный процесс, криминалистика
и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность
Автореферат диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Москва - 2009
Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московской академии экономики и права
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор
Заслуженный деятель науки Российской Федерации
Зайцев Олег Александрович
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Александров Александр Сергеевич
кандидат юридических наук
Потапов Василий Джонович
Ведущая организация: Московский университет МВД России
Защита состоится «13» ноября 2009 г. в 17.00 час. на заседании диссертационного совета Д 521.023.02 при Московской академии экономики и права по адресу: 117105, Москва, Варшавское шоссе, д. 23.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской академии экономики и права.
Автореферат разослан «12» октября 2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат юридических наук, доцент Ю.С.Харитонова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Важнейшей задачей в деле обеспечения прав человека и его свобод, которые согласно Конституции РФ представляют собой высшую ценность в демократическом и правовом государстве (ст. 2)[1], является ограждение законопослушных граждан от преступных посягательств. Каждый гражданин России вправе рассчитывать на защиту его интересов публичными правоохранительными органами, на возмещение причиненного вреда и справедливое возмездие преступникам. Не случайно законодатель на принципиальном уровне утвердил равнозначность уголовного преследования виновных (ч. 2 ст. 6 УПК РФ) защите граждан от необоснованного обвинения.
После вступления в действие УПК РФ, российский уголовный процесс обрел черты судопроизводства «смешанного типа», в котором уголовное преследование в судебных стадиях осуществляется на принципах состязательности и равноправия сторон. Досудебное же уголовное преследование сохранило во многом, прежний, следственный характер (присущий советскому уголовному судопроизводству), при котором в доказывании наблюдается доминирование публичных интересов. Такая структура уголовного судопроизводства, с одной стороны, позволяет более эффективно осуществлять уголовное преследование, а с другой - содержит перманентную опасность злоупотребления стороной обвинения имеющимся преимуществом в досудебном доказывании.
На 1 апреля 2009 года в Европейском суде по правам человека скопилось порядка 100 тысяч индивидуальных исков, из которых 27,9 % - иски к Российской Федерации[2]. Ежегодно в Европейский суд по правам человека поступают тысячи жалоб от российских и иностранных граждан на нарушение их прав и законных интересов отечественными государственными органами и должностными лицами, ведущими досудебное производство по уголовному делу, в том числе и в форме дознания.
По результатам проведенных нами эмпирических исследований, около 44% ходатайств, заявляемых в досудебном производстве стороной защиты, обжалуют законность процессуальных (следственных) действий дознавателей и органов дознания, юридическую силу собранных ими доказательств. Из этого числа, более половины (51,3 %) ходатайств содержат требования о признании незаконными процессуальных и иных проверочных действий должностных лиц органов и подразделений дознания, произведенных в стадии возбуждения уголовного дела. Приблизительно такое же, в процентном соотношении, количество ходатайств содержит требование о признании недопустимыми доказательств, полученных в результате оперативно-розыскной деятельности органов дознания[3]. Очевидно, что нарушения общепризнанных международных и отечественных уголовно-процессуальных норм при производстве дознания в российском уголовном процессе, носят системный характер. Данное предположение делает чрезвычайно актуальным наше диссертационное исследование. Создается впечатление о массовом нарушении нормативных предписаний уголовно-процессуального законодательства, прав человека и основных свобод отечественными правоохранительными органами, о чуть ли не повсеместно незаконном характере уголовного преследования, о несправедливом и неправосудном судопроизводстве. В любом случае можно констатировать наличие проблем с обеспечением прав и законных интересов участников судопроизводства в досудебном доказывании. Следовательно, надо установить причины их породившие, и предложить способы их преодоления.
В данном контексте актуален поиск путей оптимизации уголовного преследования в досудебной части уголовного процесса, в целях обеспечения прав участников судопроизводства на уровне международных стандартов. Следует в кратчайшие сроки привести практику уголовного преследования в форме дознания в соответствие с требованиями Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней, которые Россия ратифицировала. Полезным, в ходе исследования, будет и анализ существующих проблем реализации уголовного преследования в форме дознания в свете решений Европейского Суда по правам человека, вынесенных по жалобам по уголовным делам в отношении России. Верховный Суд в Постановлении пленума № 5 от 10 октября 2003 г. прямо указал: « …Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов… Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. … Выполнение постановлений, касающихся Российской Федерации, предполагает в случае необходимости обязательство со стороны государства принять меры частного характера…, а также меры общего характера, с тем, чтобы предупредить повторение подобных нарушений»[4].
Уголовное преследование, осуществляемое в форме дознания, претерпело в последнее время немало изменений. Принятие в июне 2007 года законов о внесении дополнений и изменений[5] в УПК РФ, существенно перераспределили властные полномочия между дознанием и предварительным следствием в досудебном уголовном преследовании. Одновременно был дифференцирован и прокурорский надзор за субъектами досудебного уголовного преследования. Изменения коснулись целого ряда уголовно-процессуальных институтов, в частности произошли изменения в подследственности, процедуре возбуждения уголовных дел публичного обвинения и т.п. Появилась новелла: уголовно-процессуальный институт досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 40(1) УПК РФ). Ограничение области ее применения только рамками предварительного следствия, с нашей точки зрения существенно снижает потенциал этого процессуального института и потому требует дополнительного исследования во взаимосвязи с уголовным преследованием в форме дознания.
Изданный Генеральным прокурором приказ № 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания»[6], от 6 сентября 2007 года, так же содержит нормы требующие осмысления в контексте уголовно-процессуального доказывания реализуемом дознавателями и органами дознания. Федеральным законом № 283 были внесены изменения в ст. 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», благодаря которым органы дознания вправе при проведении гласных оперативно-розыскных мероприятий изымать предметы, документы, имеющие отношение к совершенному или совершаемому преступлению с составлением протокола соответствующего требованиям УПК РФ. Означает ли выполнение должностным лицами органов дознания этих требований, то, что результаты таких оперативно-розыскных мероприятий будут соответствовать требованиям ст. 89 УПК РФ или нет? До настоящего времени устойчивая практика применения этих норм не сформирована, в связи с чем необходим их анализ во взаимосвязи с иными уголовно-процессуальными институтами. На основе имевших место прецедентов, а так же доктринальных позиций целесообразно спрогнозировать развитие ситуации и сделать рекомендации на перспективу, с учетом правового статуса субъектов предварительного расследования в форме дознания. Помимо указанных, на повестке дня находится еще ряд актуальных проблем дознания. Среди них: производство отдельных процессуальных, следственных действий, участие органов дознания и дознавателей в международном сотрудничестве по уголовным делам, сущность и содержание прокурорского надзора за субъектами досудебного доказывания в форме дознания и т.п. В настоящее время дознаватели, прокуроры, иные субъекты уголовного преследования оказались в новой правовой ситуации, которая требует осмысления и выработки новых форм взаимодействия.
Объектом исследования является совокупность правоотношений, возникающих в ходе уголовного преследования в досудебном производстве по уголовным делам в форме дознания; а также проблемные ситуации, связанные с порядком деятельности субъектов и иных участников судопроизводства; соответствующие положения теории доказательств.
Предметом исследования служат нормативные положения, регламентирующие полномочия субъектов уголовного преследования в форме дознания в досудебном производстве по уголовному делу, формы и способы реализации прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля за дознанием на досудебных стадиях производства по уголовному делу; судебная и следственная практика; результаты научных исследований, относящихся к исследуемой проблеме.
Степень разработанности проблемы. Проблеме дознания уделено достаточно внимания исследователей. Заметный вклад в развитие теории и практики этого явления внесли такие ученые, как А.С. Александров, А.В. Азаров, С.В. Бажанов, Р.С. Белкин, Б.Т. Безлепкин, Ю.Н. Белозеров, Д.И. Бедняков, А.В. Белоусов, В.М. Быков, В.П. Божьев, Н.А. Власова, В.Н. Григорьев, Н.А. Громов, К.Ф. Гуценко, А.А. Давлетов, Ю.В. Деришев, А.М. Донцов, Н.В. Жогин, В.И. Зажицкий, А.В. Земскова, З.З. Зинатуллин, В.В. Кальницкий, З.Ф. Коврига, А.М. Ларин, Л.Н. Масленникова, В.В. Николюк, Н.Р. Оленюк, А.П. Попов, М.П. Поляков, М.С. Строгович, В.Т. Томин, Т.В. Трубникова, Г.П. Химичева, А.А. Чувилев, С.А. Шейфер, Ю.К. Якимович и многих др.
УПК РФ динамично обновляется. Не только нормы непосредственно затрагивающие полномочия субъектов дознания в доказывания, но и взаимосвязанные с ними, требуют научного анализа в контексте сложившейся практики судопроизводства. Разрешение проблем должно основываться на современной методологии получения нового знания. Настоящая диссертация представляет собой системное осмысление проблем дознания сквозь призму позитивных норм, правовых позиций Верховного Суда РФ и Конституционного суда РФ, правоприменительной практики и доктринальных воззрений процессуалистов. Мы полагаем, что диссертационное исследование вносит свой вклад в науку уголовного процесса, способствует сближению права желаемого с правом действующим.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования - разработка на основе комплексного подхода к исследованию эмпирических данных и теоретических выводов оптимальных форм и способов реализации уголовного преследования в форме дознания; выработка предложений, направленных на совершенствование существующего уголовно-процессуального и иного законодательства, правоприменительной практики в современных условиях; повышение эффективности деятельности должностных лиц подразделений дознания и прокуратуры.
Достижение поставленной цели возможно при разрешении следующих основных задач:
1. Рассмотреть правовую природу уголовного преследования и формы его реализации, проследить генезис дознания.
2. Исследовать сущность и содержание досудебного уголовного преследования, в форме дознания в современном уголовном процессе России.
3. Исследовать процессуальный статус субъектов уголовного преследования в форме дознания в контексте изменившегося соотношения властных полномочий между остальными субъектами досудебного доказывания.
4. Установить причины нарушений требований уголовно-процессуального закона и иных нормативно-правовых актов должностными лицами публичных правоохранительных органов производящих уголовного преследование в форме дознания.
5. Разработать рекомендации по оптимизации доказывания в форме дознания в досудебных стадиях на методологическом и конкретно-нормативном уровне.
6. Выявить проблемы реализации прокурорского надзора за дознанием и предложить пути повышения его эффективности.
7. Определить перспективные направления развития предварительного расследования в форме дознания, а так же прокурорского надзора за деятельностью дознавателей, органов дознания, иных субъектов и участников досудебного производства.
Методология исследования. Методологическую основу диссертационного исследования составили положения общей теории познания, уголовно-процессуальной науки, теории доказательств как ее составной части, криминалистики, логики, судебной экспертизы и оперативно-разыскной деятельности. Основой исследования послужили нормы действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства, ведомственные нормативно-правовые акты в сфере уголовного судопроизводства, постановления Верховного Суда РФ и Конституционного Суда РФ.
В процессе исследования широко использовались труды и публикации ученых в различных областях юриспруденции.
Методологическая база диссертации представлена общенаучным методом диалектического материализма. В работе также использованы исторический, логико-юридический, сравнительно-правовой, конкретно-социологический и статистический методы.
Теоретической базой исследования послужили фундаментальные разработки общей теории права, науки уголовно-процессуального, уголовного, административного права, теории оперативно-розыскной деятельности, криминалистики, науки управления, криминологии, социологии, логики. Источниками теоретической информации явились: монографии, учебные пособия, лекции, научные статьи, доклады, тезисы, диссертации и другие опубликованные материалы, Internet - ресурсы.
Нормативную базу исследования составили: Конституция РФ, федеральные конституционные законы, нормы действующего и перспективного уголовно-процессуального, оперативно-розыскного, уголовного, административного и иного федерального законодательства, а также нормативные акты органов законодательной и исполнительной власти (в том числе и ведомственный нормативный материал), постановления, решения, определения Конституционного суда РФ, Верховного Суда РФ, Европейского Суда по правам человека, имеющие отношение к проблемам досудебного производства в форме дознания. В качестве источников нормативной информации были также использованы законодательные памятники и проекты законов, несущие в себе информацию о процедуре дознания.
Эмпирическая база исследования. Источниками информации о практических проявлениях проблемы дознания послужили: официальные материалы и публикации в средствах массовой информации, содержащие статистическую и фактическую информацию о проблемах дознания; данные мониторинга применения УПК РФ; материалы эмпирических исследований, проведенных в 2006 - 2009 гг. на территории Центрального и Приволжского федеральных округов: данные анкетирования и интервьюирования следователей и дознавателей (156 практических работников). Эмпирическая база исследования включает в себя также результаты изучения 154 уголовных дел, расследование по которым осуществлялось в форме дознания.
Научная новизна диссертации заключается в том, что это одна из первых научно-квалификационных работ, в которой представлены результаты авторской интерпретации фактических данных, составляющих ядро проблемы дознания, творчески систематизированы перспективные научные разработки в исследуемой сфере. В работе предложены оптимальные формы и способы реализации уголовного преследования в форме дознания; разработаны научно обоснованные предложения и рекомендации, направленные на совершенствование существующего уголовно-процессуального и иного законодательства, правоприменительной практики в современных условиях; повышение эффективности деятельности должностных лиц подразделений дознания и прокуратуры в борьбе с преступностью.
Основные положения, выносимые на защиту:
- Уголовное преследование в досудебном производстве состоит в объективном и всестороннем установлении субъектами доказывания всех обстоятельств совершенного преступления. Начальным моментом уголовного преследования лица следует считать начало проведения в его отношении любых процессуальных, проверочных действий, фактически ограничивающих какие-либо его права или делающих возможным такое ограничение и направленных на установление оснований возбуждения уголовного дела.
- Идея законности, выражаемая в тезисе обеспечения неотвратимости наказания за совершенное преступление, является «движителем» уголовного преследования. Нормативное установление законодателем зависимости законности процессуальных действий и решений субъектов уголовного преследования от их обоснованности и мотивированности, обосновывает вывод о наличии у законности значения средства самоограничения публичного интереса в досудебном уголовном преследовании.
- Целью уголовного преследования в досудебном производстве является удовлетворение публичного интереса, который заключается в установлении субъектами доказывания обстоятельств подтверждающих виновность подозреваемого, обвиняемого, либо в применении к ним любой из предусмотренных уголовно-процессуальным законом альтернативных процедур.
- Разработанная соискателем модель дознания, которая предполагает отказ от традиционного деления досудебного производства на стадию возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, а так же отказ от процессуального акта – вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и принятия его к производству. Дознание – обязательный этап уголовного преследования, по каждому уголовному делу, длящийся до признания лица подозреваемым. Оканчивается уголовное преследование в форме дознания составлением обвинительного акта, при очевидности совершенного преступления небольшой или средней тяжести, и направлением материалов дела прокурору и в суд, либо переходит в форму следствия. Начало предварительного следствия совпадает с приобретением лицом статуса подозреваемого. Предварительное следствие – факультативный этап досудебного уголовного преследования по делам небольшой и средней тяжести, следующий за дознанием, включает в себя весь комплекс досудебных процессуальных мероприятий, включая предъявление обвинения, избрание меры пресечения, составление обвинительного заключения.
- Вывод о том, что дознание – как форма досудебного уголовного преследования, включает в себя этап проверки сообщений о совершенных, готовящихся преступлениях, с использованием следующих проверочных действий:
реализацию органами дознания гласных оперативно-розыскных мероприятий с составлением протоколов соответствующих требованиям УПК РФ, отражающих процесс реализации и результаты оперативно-розыскных мероприятий;
предусмотренных КоАП РФ административных действий, с составлением протоколов соответствующих требованиям УПК РФ, отражающих процесс реализации и результаты проведенных действий.
- Вывод о целесообразности расширения полномочий прокуроров по надзору за досудебным уголовным преследованием, а также дифференцированием прокурорского надзора за следствием и дознанием, по усмотрению прокуроров исходя из их дискреционных полномочий.
- Научно обоснованные рекомендации соискателя о внесении изменений и дополнений в действующее уголовно-процессуальное законодательство, предусматривающих:
внесение в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, дополнительного пункта 7: «Протоколы документирования результатов гласных оперативно-розыскных мероприятий, если они соответствуют требованиям настоящего Кодекса»;
закрепление в УПК РФ «личного досмотра» в качестве процессуального, проверочного действия стадии возбуждения уголовного дела, в связи с чем рекомендуется изложить содержание ч. 1 ст. 144 УПК РФ в следующей редакции: «…При проверке сообщения о преступлении орган дознания, дознаватель, вправе потребовать произвести личный досмотр, документальную проверку, ревизию, либо произвести их лично или с участием специалистов, с составлением протокола соответствующего требованиям УПК РФ»;
дополнение ст. 179 УПК РФ частью 6-й, которую предлагается изложить в следующей редакции: «В случаях, не терпящих отлагательства, освидетельствование лица задержанного на месте совершения преступления, либо, по сообщению очевидцев, причастного к его совершению, а так же пострадавшего и очевидца (для проверки достоверности сообщенных ими сведений).
Теоретическая значимость исследования заключается в формулировании сущности и содержания дознания как формы досудебного производства, выработке оптимальных форм и способов реализации уголовного преследования в этой форме, теоретическом и методологическом обосновании авторской позиции. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях, в совершенствовании нормотворческой работы федеральных законодательных органов.
Практическая значимость исследования предполагает, что содержащиеся в диссертации рекомендации, выводы могут быть восприняты практическими работниками органов и подразделений дознания, прокуратуры, законодателем, и в дальнейшем будут достаточно активно использоваться в правоприменительной и правотворческой деятельности. Кроме того, результаты исследования целесообразно использовать в преподавании курсов: уголовного процесса, дознания в ОВД, прокурорского надзора, при подготовке методических материалов по данной тематике и т.п.
Апробация результатов исследования происходила в форме обсуждения полученных результатов на теоретических и научно-практических конференциях, подготовки научных публикаций, внедрения соответствующих научных разработок в учебный процесс и правоприменительную деятельность.
Результаты диссертационного исследования обсуждены на двух всероссийских и межвузовских теоретических и научно-практических конференциях, проходивших в г. Москве ( 2009 г.).
Основные положения диссертации использованы в практической деятельности ГУВД г. Москвы, а также в учебном процессе Московского университета МВД России и Московской академии экономики и права.
Результаты исследования также нашли отражение в пяти научных публикациях автора.
Структура диссертации. Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы, определяются степень ее разработанности, а также цель и задачи, объект и предмет диссертационного исследования; раскрываются его методика и методология, научная новизна, теоретическая и практическая значимость; приводится характеристика эмпирической базы работы; формулируются основные положения, выносимые на защиту; излагаются данные по апробации полученных результатов.
Глава первая «Правовая природа уголовного преследования и формы его реализации» состоит из двух параграфов. Она посвящена вопросам сущности и методологии уголовного преследования в досудебном производстве.
В первом параграфе «Досудебное уголовное преследование: понятие и методологическая основа» всесторонне рассматривается сущность и содержание понятия уголовного преследования. Уголовное преследование не может осуществляться вне категорий прав человека, его основных свобод. Их ограничение допускается только на законных и справедливых основаниях. Критерием справедливости осуществляемого уголовного преследования является законность, соответствие закону, в котором права человека и основные свободы детерминируют цель и задачи судопроизводства.
Важной, составной частью уголовно-процессуальной законности являются международные стандарты прав и свобод человека. В отечественном уголовно-процессуальном законе они воплотились, как на уровне конкретных норм регулирующих уголовное преследование, так и на принципиальном уровне. Несоблюдение этих стандартов, превышение допустимых пределов означает незаконность, несправедливость, произвол. Понятия законности, справедливости, уголовного преследования непосредственно преломляются, в категории цели доказывания. В уголовно-процессуальном праве и науке уголовного процесса утверждение о возможности достижения каких-либо целей лишь нравственными способами и приемами, уже давно стало аксиоматичным[7]. В данном контексте цель становится мерой стандартов отношений или поведения. Объективная истина не может быть целью уголовного судопроизводства. Главное препятствие - разделение процессуальных функций субъектов Проблематичность, и одновременно, парадоксальность ситуации с досудебным уголовным преследованием, в том, что альтернативы следственному типу досудебного производства, на сегодняшний день, по нашему мнению, не существует. Говорить всерьез о состязательном досудебном производстве, когда параллельно официальному публичному преследованию, будет осуществляться независимое адвокатском расследование с применением тех же способов собирания доказательств - не приходится. Вывод: диалектическая взаимосвязь идей законности и целесообразности в «следственном» досудебном производстве, обуславливает необходимость осуществления объективного и всестороннего уголовного преследования, в целях обвинения подозреваемого, обвиняемого, либо применения к ним любой из предусмотренных уголовно-процессуальным законом альтернативных процедур. Наличие альтернатив уголовному преследованию таит опасность произвола со стороны субъектов досудебного судопроизводства. Возможность предупреждения, ограничения произвола в уголовном преследовании «заложена» в самой идее законности[8]. Ключ, к этому пониманию в части 4 ст. 7 УПК РФ, в которой устанавливаются требования обоснованности и мотивированности процессуальных решений, принимаемых субъектами уголовного преследования.
Досудебное уголовное преследование начинается в стадии возбуждения уголовного дела, с момента реализации субъектами уголовного преследования любых проверочных действий ограничивающих права и законные интересы участвующих лиц. Современное понятие законности уголовного преследования в досудебной части процесса фактически содержит требование производить объективное и всестороннее доказывание, что невозможно без учета интересов стороны защиты (проявляемое через призму обоснованности и мотивированности процессуальных действий и решений), и обеспечения защиты прав и законных интересов личности на уровне международных стандартов. Допустимо сделать вывод, о том, что уголовное преследование реализуется в двух основных формах: в форме подозрения; в форме обвинения. Уголовное преследование в форме подозрения начинается с момента принятия в отношении лица каких-либо мер, ограничивающих его правовой статус, с целью получения сведений изобличающих данное лицо в совершении преступления. Уголовное преследование в форме обвинения направлено на подготовку, формулирование обвинения, на привлечение лица в качестве обвиняемого, выдвижения против него обвинения. Полагаем, что уголовное преследование в форме обвинения предшествует предъявлению обвинения и ведет отсчет с момента признания лица подозреваемым в совершении преступления. Современная «архитектура» уголовно-процессуального права позволяет сделать вывод об отсутствии принципиальных различий в процессуальной форме между дознанием и следствием в отечественном уголовном процессе. Наличие «второй» формы дознания – по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, реализуемого должностными лицами органов дознания в случаях не терпящих отлагательства, по сути являющейся переходной формой от исторически имевшего места «свободного» дознания к предварительному следствию.
Второй параграф «Развитие дознания как формы уголовного преследования». До реформы 1864 года досудебное производство разделялось на предварительное и формальное следствие. Предварительное следствие было «свободным», осуществляемым без строгих процедур. В ходе него закон разрешал использование средств сыскных, которые не имели доказательственного значения, но, тем не менее, могли способствовать обнаружению следов преступления, его раскрытию и расследованию. Его задачей было – выяснение того, «действительно ли случилось происшествие, заключающее в себе преступление и для сего приводить в известность все обстоятельства и признаки обнаруженного преступления»[9]. Задачей формального следствия было «приводить обстоятельства дела в такую ясность и полноту, чтобы судебное место не могло встретить никакого затруднения или сомнения для постановления по оному приговора».[10] Расследование предварительное производилось полицией, являвшейся административным органом, подчиненным губернаторам, и находившейся в полной зависимости от администрации, которая ведала назначением на должность, переводом и увольнением неугодных чиновников. Действительно, противоречие системы, где, с одной стороны, государственный интерес требует установления справедливости и наказания виновного при объективном исследовании всех обстоятельств дела и, с другой стороны – государственная монополия на уголовное преследование и неразделение власти судебной и административной предопределяет обвинительный уклон судопроизводства[11].
Судебная реформа 1864 года позволила трансформировать формальное и предварительное следствие в дознание, перешедшее в руки полиции, и в предварительное судебное следствие, входившее в ведение созданного в 1860 году института судебных следователей. Дознание рассматривалось как деятельность, направленная на собирание предварительных сведений, необходимых для того, чтобы ими мог воспользоваться судебный следователь при расследовании уголовного дела. Органы полиции могли лишь опрашивать подозреваемых и свидетелей, не прибегая к формальному допросу. Выносить какие-либо обязательные постановления по делу они не имели права. Деятельность их ограничивалась словесными опросами, негласным наблюдением и завершалась протокол дознания, в котором излагалось существо деяния, а также давался перечень основных доказательств, подтверждающих факт его совершения[12].
После Великой Октябрьской Социалистической Революции, в термин «дознание» стали вкладывать иной смысл. Соответственно изменилось и содержание. Деятельность государственного властного органа – органа дознания, по предварительному расследованию преступления. УПК РСФСР от 25 мая 1922 года подробно регламентировал этот вид деятельности, придал ей строго процессуальный характер. Как следствие, акты дознания стали равными по юридической силе актам предварительного следствия. В соответствии со ст. 98 УПК РСФСР 1922 г., процессуальная деятельность органов дознания по расследованию преступлений различалась в зависимости от того, действовали ли они по делам, по которым предварительное следствие обязательно, или же по делам, по которым предварительное следствие не обязательно[13].
В период развития после 1960 г., в уголовно-процессуальном законодательстве был установлен перечень и компетенция органов дознания по каждому из двух видов дознания, круг дел, по которым предварительное следствие является обязательным. На органы дознания было возложено также принятие необходимых оперативно-розыскных мер в целях обнаружения признаков преступлений и лиц, их совершивших[14]. Дознание, согласно обновленному законодательству, стало деятельностью не всех административно-управленческих органов, а лишь специальных, уполномоченных на то процессуальным законом.
Дознание, в историческом контексте, проделало путь от начального, «предследственного», непроцессуального вида деятельности предназначенного для выявления и раскрытия преступления, до весьма близкой предварительному следствию разновидности уголовного преследования.
Вторая глава «Уголовное преследование в форме дознания в современном уголовном процессе» состоит из четырех параграфов и посвящена исследованию проблем реализации правовых норм при осуществлении уголовного преследования в форме дознания.
Первый параграф «Процессуальная самостоятельность и проблемы правового статуса субъектов уголовного преследования в форме дознания». Процессуальную самостоятельность должностных лиц, осуществляющих досудебное производство по уголовным делам, можно обозначить как вытекающую из мировоззренческой идеи (принципа) уголовного судопроизводства о процессуальной независимости должностных лиц, ведущих производство по уголовным делам и оценки доказательств по внутреннему убеждению, правовой институт, а равно одно из общих условий досудебного производства, состоящее в возможности и способности соответствующих субъектов единолично принимать решения о производстве тех или иных процессуальных действий при производстве по уголовным делам при наличии нескольких законных альтернативных вариантов поведения в конкретной следственной ситуации.
Содержащиеся в ст. 5 и 40-41 УПК РФ, а так же в п. 8 ст. 5 положения, утверждают то, что дознание осуществляется дознавателем. Тем самым в УПК РФ подчеркивается, что полномочиями по осуществлению уголовного преследования в ходе дознания наделен только дознаватель. Но в п. 17 (1) этой же статьи говорится, что начальник подразделения дознания – должностное лицо органа дознания, возглавляющее соответствующее специализированное подразделение, которое осуществляет предварительное расследование в форме дознания, а так же его заместитель. Содержание ч. 2 ст. 40 (1) УПК РФ не оставляет сомнений в принадлежности начальника подразделения дознания и его заместителя к числу субъектов уголовного преследования в форме дознания. Менее определенная ситуация с принадлежностью к этому сообществу начальника органа дознания. Согласно п. 17 ст. 5 УПК РФ, начальник органа дознания - это «должностное лицо органа дознания, в том числе заместитель начальника органа дознания, уполномоченное давать поручения о производстве дознания и неотложных следственных действий, осуществлять иные полномочия, предусмотренные настоящим Кодексом». Речь идет о том, что начальник органа дознания может давать дознавателю указания (ч. 4 ст. 41 УПК РФ), он же утверждает обвинительный акт, который после этого с материалами уголовного дела направляется к прокурору для последующего утверждения и направления в суд (ч. 4 ст. 225 УПК РФ). Кроме того, согласно ч. 1 ст. 210 УПК РФ, начальник органа дознания организует розыск подозреваемого, обвиняемого скрывшегося от следствия[15].
Тот факт, что дознание по конкретному уголовному делу осуществляет не орган дознания в целом, а конкретный дознаватель, сомнений не вызывает, к тому же, свои полномочия дознаватель обретает именно в результате волеизъявления органа дознания. Тем более неясно, почему законодатель, не включив в перечень субъектов уголовного преследования орган дознания в целом, одновременно в п. 24 ст. 5 УПК РФ определил органы дознания как государственные органы и должностные лица, уполномоченные в соответствии с этим Кодексом осуществлять дознание и другие процессуальные полномочия. Органы дознания, несомненно, стоит считать субъектами уголовного преследования. Следовательно, начальник органа дознания, а так же начальник подразделения дознания, должны быть указаны в перечне субъектов уголовного преследования, установленном в п. 47 ст. 5 УПК РФ.
Второй параграф «Проблемы осуществления уголовного преследования субъектами дознания в стадии возбуждения уголовного дела». Анализ следственной и судебной практики свидетельствует о значительном количестве нарушений законодательства, в стадии возбуждения уголовного дела, должностными лицами правоохранительных органов являющихся субъектами уголовного преследования в форме дознания. Допускаются нарушения связанные с немотивированием и необоснованием проверочных действий (и принимаемых на их основе решений), предусмотренных не только уголовно-процессуальным, но и оперативно-розыскным, а так же административным законодательством. В большинстве случаев данные нарушения суд не относит к разряду существенных, т. е. они не влекут утрату юридической силы доказательств. Следует отметить что, суды, в свою очередь, принимая решения, зачастую не достаточно их мотивируют и обосновывают, не опровергают конкретные доводы, а «отделываются» общими фразами. Такая ситуация является следствием «некачественного» предварительного расследования, в ходе которого сторона обвинения обязана выявить допущенные до возбуждения уголовного дела нарушения и принять все возможные меры к устранению и самих нарушений, и их последствий.
Для исключения у субъектов доказывания, производящих оценку доказательств, сомнений в допустимости и достоверности сведений, получаемых до возбуждения уголовного дела, следует рекомендовать дознавателям и особенно, должностным лицам органов дознания, производящим проверку сообщений о совершенным или готовящихся преступлениях (а впоследствии и расследование в порядке предусмотренном ч. 2 ст. 157 УПК РФ):
– применять видеозапись приема заявлений, сообщений, явок с повинной, а также «удостоверять» добровольность явок с повинной и сообщаемых сведений, их правдивость присутствием незаинтересованных лиц;
– при производстве личного досмотра задержанного, досмотра его вещей необходимо обеспечить неукоснительное соблюдение прав досматриваемого лица (добровольно выдать запрещенные предметы и вещи, давать объяснение по поводу изъятого, заявлять требования о предоставлении защитника, переводчика, знакомиться с содержанием протокола и вносить в него замечания и дополнения, получать копию протокола и т. д.), о чем должен быть составлен соответствующий протокол досмотра.
В работе обосновывается необходимость дополнения ст. 179 УПК РФ частью 6-й в следующей редакции: «В случаях не терпящих отлагательства, освидетельствование лица задержанного на месте совершения преступления (либо лица, по показаниям очевидцев, причастного к его совершению), а так же пострадавшего, очевидца (для проверки достоверности сообщенных ими сведений), может быть проведено до возбуждения уголовного дела.
Третий параграф «Проблемы реализации уголовного преследования в форме дознания в стадии предварительного расследования». О наличии проблем в стадии предварительного расследования убедительно свидетельствуют статистические и иные данные прокурорского надзора за дознанием, а также материалы судебной практики обжалования процессуальных действий и решений субъектов предварительного расследования в форме дознания. При выделении из уголовных дел в отдельное производство материалов, содержащих сведения о новом преступлении, в нарушение ч. 4 ст. 154 УПК РФ в постановлениях не указывается, какие именно выделяются документы. В нарушение требований ст. 453, 454 УПК РФ по уголовным делам в отношении иностранных граждан запросы об оказании правовой помощи в зарубежные правоохранительные органы направляются без соблюдения установленного порядка, что впоследствии может повлечь за собой признание полученных доказательств недопустимыми. При реализации полномочий по изъятию уголовного дела у дознавателя начальники подразделений дознания не указывают основания передачи дела другому дознавателю либо вопреки ч. 2 ст. 156 УПК РФ изымают и передают дела без процессуального оформления. В ряде случаев следственные действия, в том числе назначение экспертиз незаконно проводятся после приостановления дознания по уголовному делу. Зачастую до приостановления дознания дознаватели не принимают решения о признании потерпевшими лиц, которым преступлением причинен физический имущественный, моральный вред. Большинство таких фактов выявлено, когда вред причинен юридическому лицу. В нарушение ч. 1 ст. 198 УПК РФ дознаватели не знакомили подозреваемых, потерпевших с постановлениями о назначении судебных экспертиз, лишая их законных прав, в частности, по постановке дополнительных вопросов эксперту вопреки ч. 2 ст. 216 УПК РФ с материалами уголовного дела потерпевших знака до окончания расследования.
В целом в диссертации констатируется отсутствие принципиальных различий между проблемами реализации дознания и следствии. Большая часть нарушений законодательства дознавателями обусловлена сверхвысокой нагрузкой. Решение большей части проблем видится в снижении до адекватного уровня нагрузки на дознавателей, а так же в дифференциации прокурорского надзора. Существенное изменение качества уголовного преследования в форме дознания можно ожидать только после коренной, на методологическом уровне, модернизации самой формы дознания.
В четвертом параграфе «Перспектива развития уголовного преследования в форме дознания в досудебном производстве» обосновывается необходимость нового методологического подхода к модернизации, развитию уголовного преследования в форме дознания. Основное направление модернизации - расширения использования оперативно-розыскной деятельности в доказывании. Методологически эта возможность основывается на концепции уголовно-процессуальной интерпретации результатов оперативно-розыскной деятельности.
Предпосылки для этого уже появились в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности»: норма содержащая требование законодателя составлять при проведении гласных оперативно-розыскных мероприятий протоколов изъятия предметов, документов, материалов, в соответствии с требованиями УПК РФ, корреспондируется с нормой ст. 89 УПК РФ. Значит ли это, что такие протоколы тождественны уголовно-процессуальным протоколам – доказательствам? Вероятно, да. В случае безупречного выполнения требований уголовно-процессуального законодательства должностным лицом органа дознания в ходе проведения гласного оперативно-розыскного мероприятия и при составлении протокола, уровень соблюдения прав и законных интересов участников будет соответствовать уголовно-процессуальному. Можно предположить слияние в стадии возбуждения уголовного дела и даже в стадии предварительного расследования в форме дознания гласной оперативно-розыскной деятельности, административной (проверочных действий, подобных личному досмотру, осмотру транспортного средства, проводимых в целях проверки сообщений о правонарушениях или преступлениях) и досудебной уголовно-процессуальной процедуры публичного доказывания. Стадия возбуждения уголовного дела в таком случае теряет свое значение, а оперативно-розыскная деятельность становится исключительно негласной деятельностью. Предварительное следствие должно вестись в соответствующей «строгой» процессуальной форме (т.е. только способами, оговоренными УПК РФ) по каждому уголовному делу, с момента обретения лицом статуса подозреваемого.
В заключении диссертации кратко обобщается проведенное исследование, излагаются основные выводы и предложения по оптимизации доказательственной деятельности должностных лиц.
Основные положения диссертации
опубликованы в следующих работах автора:
Статьи в рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации для опубликования результатов диссертационных исследований:
- Каджая А.А. Модель прокурорского дознания как основа реформы досудебного производства по уголовным делам // Пробелы в российском законодательстве. 2009. № 3 - 0,3 п.л.
- Каджая А.А. «К вопросу об определении начала «досудебного уголовного преследования» // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2009. № 5 – 0,2 п.л.
Иные научные публикации:
3. Каджая А.А. Проблемные аспекты деятельности органов дознания в стадии возбуждения уголовного дела // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 24. М., 2009 - 0,2 п.л.
4. Каджая А.А. Обеспечение прав личности в ходе ведения дознания средствами прокурорского надзора // Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии. Материалы научно-практической конференции. М., 2009 – 0,25 п.л.
5. Каджая А.А. Надзор прокурора за процессуальной деятельностью органов дознания // Идейные и нравственные начала уголовного процесса. Материалы международной научно-практической конференции. М., 2009. – 0,2 п.л.
Каджая Арчил Анзориевич
ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНОГО
ПРЕСЛЕДОВАНИЯ В ФОРМЕ ДОЗНАНИЯ
Автореферат диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Подписано в печать 12.10.2009 г.
Печать трафаретная
Заказ №
Тираж 100 экз.
Типография «11-й ФОРМАТ»
ИНН 7726330900
115230, Москва, Варшавское ш., 36
(499) 788-78-56
www.autoreferat.ru
[1] Конституция Российской Федерации. Принята 12 декабря 1993 всенародным голосованием // Российская газета. – 1993. – 25 декабря.
2 Дени Масмежан. Россия блокирует реформы / Le Temps. 04.05.2009. http://www.inopressa.ru/article/04May2009/letemps/sud.html
[3] Весьма близкие («в процентах») результаты эмпирических исследований были получены и некоторыми другими исследователями проблем доказывания в досудебных стадиях, что также свидетельствует о хроническом характере проблемы: Терехин В.В. Недопустимые доказательства в уголовном процессе России: теоретические и прикладные аспекты. Дис… канд. юрид. наук – Н.Новгород, НА МВД России, 2006. С. 72 – 80. Брагин Е.А. Процессуальный порядок и правовые последствия признания доказательств недопустимыми в российском уголовном процессе: Дис... канд. юрид. наук. – Челябинск, 2003. – С. 103–104.
4 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» / Гарант. Платформа F 1. Эксперт – Гарант – Максимум с региональным зак-вом. Прайм. Версия от 30 мая 2009.
5См.: ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Федеральный закон «О прокуратуре РФ» 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ // РГ. – 2007. – 8 июня. – № 122 (4385); «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ» 6 июня 2007 г. № 90-ФЗ // РГ. – 2007. – 9 июня. – № 123 (4386).
[6] Платформа F 1 ЭКСПЕРТ – ГАРАНТ – Максимум с региональным законодательством. ПРАЙМ. Версия от 30 мая 2009 г.
[7] Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. Собр. Сочинений в 8-ми т., т. 4. М., 1967. С. 66.
[8] Александров А.С. Уголовный процесс России: Учебник / А.С. Александров, Н.Н. Ковтун, М.П. Поляков. М.: Юрайт-Издат, 2003. С. 96 – 99.
9 Стояновский Н.И. Практическое руководство к уголовному судопроизводству. - Спб., 1852. - С.52.
[10] Статья 141 кн. 2 т.15 Свода законов уголовных.
[11] Аменицкая Н.А. Взаимодействие следователя и органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность в раскрытии и расследовании преступлений (в ОВД). Дис... канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2006. С. 68.
[12] В.П. Портнов. Процессуальные формы дознания в первые годы советской власти (1917-1920 г.) // Правоведение. – 1969. - № 2. – С. 102.
[13] Есина А.С. Уголовно-процессуальная деятельность органов внутренних дел в качестве органов дознания. Учебно-методическое пособие / А.С Есина, Е.Н Арестова. – М.: КНОРУС, 2009. С. 56 - 57.
[14] Статьи 28-30 Основ уголовного судопроизводства; 117-127 УПК РСФСР.
[15] Быков В.М. Начальник органа дознания как участник уголовного судопроизводства со стороны обвинения / Следователь. № 3 (131). 2009. С. 35.
