Динамика гендерных культур (на примере российского и западного социумов)
На правах рукописи
САЖИНА ЛИЛИЯ ВАЛЕРЬЕВНА
ДИНАМИКА ГЕНДЕРНЫХ КУЛЬТУР
(НА ПРИМЕРЕ РОССИЙСКОГО И ЗАПАДНОГО
СОЦИУМОВ)
22.00.06 – Социология культуры, духовной жизни
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора социологических наук
Ставрополь – 2008
Работа выполнена на кафедре политологии и социологии
ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»
Научный консультант: доктор философских наук, профессор
Радовель Михаил Рувинович
Официальные оппоненты: член-корреспондент РАО,
доктор социологических наук,
профессор
Григорьев Святослав Иванович
доктор социологических наук, профессор
Литвиненко Елена Юрьевна
доктор философских наук, профессор
Рамих Вера Алексеевна
Ведущая организация: Московский педагогический
государственный университет
Защита состоится 18 ноября 2008 г. в 10.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.256.06 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1-а, ауд. 416.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.
Автореферат разослан 14 октября 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Г.Д. Гриценко
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. В настоящее время вследствие глобализации усиливаются межкультурные контакты, интенсифицируется взаимодействие культур, в том числе и гендерных. Детерминируемые глобализацией такие явления, как миграция человеческого капитала, феминизация миграционных перемещений, секс-трафик и т. д., изменяют жизнь современного человека. В связи с этим особую актуальность приобретает исследование изменений, происходящих в гендерной культуре отдельных обществ, а также процессов взаимного проникновения гендерных культур различных социумов.
Демократические преобразования российского общества способствовали интенсификации международного сотрудничества и культурного обмена граждан России с зарубежными странами, в частности, росту числа браков между представителями российского и западного социумов. Возникает необходимость определения специфики межкультурных брачных отношений, выявления обстоятельств, препятствующих или способствующих стабильности таких браков. Наиболее актуальным в данном контексте является изучение отношений между такими группами акторов международного брачного рынка, как западные мужчины и российские женщины.
Динамичность гендерных культур обусловливается разными факторами, что и актуализирует потребность в определении тех факторов, которые оказывают приоритетное влияние на гендерные культуры того ли иного общества, в том числе и на формирование семейно-брачных отношений.
Актуальность исследования динамики гендерных культур российского и западного социумов обусловлена необходимостью адекватного описания динамичных кросскультурных процессов в гендерных культурах, которые могут быть как диффузионными, так и дифференционными. Важно понять, какие именно процессы имеют место и в каких именно структурных единицах гендерных культур происходят наиболее интенсивные изменения.
Современное состояние исследованности гендерных проблем характеризуется многоаспектностью и межпредметностью. Однако существует потребность в социологическом анализе процессов, свойственных гендерной культуре российского и западного социума, в исследовании гендерных взаимодействий в контексте социологии культуры.
В силу вышесказанного разработка концепции динамики гендерных культур российского и западного обществ становится необходимым и важным направлением социологического исследования.
Степень научной разработанности проблемы. Гендерная культура и составляющие ее сегменты как сложные общественные явления всегда выступали предметом многих научных дисциплин.
Традиции исследования гендерной культуры имеет свои истоки в учениях известных философов. Проблемы пола и гендерной культуры отражены в трудах известных представителей западной социально-философской мысли: И. Канта, Ф. Ницше, А. Шопенгауэра.
Достаточно серьезный вклад в разработку познания в сфере гендерной культуры внесли отечественные теоретики социально-философской мысли: Н. Бердяев, Б. Вышеславцев, В. Розанов, В. Соловьев, П. Флоренский. Они обращали внимание на то, что познание гендерной культуры предполагает ориентацию на духовное и идеалистическое.
С развитием социологического знания динамика гендерной культуры вошла в ее проблемное поле.
Началом изучения гендерной проблематики можно назвать появление работ, связанных с теориями феминизма в различных их вариантах. В рамках феминизма вопросы гендера разрабатывалась в трудах С. Бовуар, К. Киллиган, М. Мид, К. Миллет, Дж. Митчел, Б. Фридан, Х. Хартман.
При рассмотрении проблем гендерной культуры исследователи, работающие в гендерном проблемном поле, в основном изучают такие аспекты, как гендерные стереотипы, роли, контракты; бинарная пара: «маскулинное» – «феминное»; гендерная асимметрия; различия в мужском и женском поведении, включая речевое поведение, и т.д.
Гендерной проблематике уделяется огромное внимание в научном дискурсе. В качестве примера назовем лишь некоторые имена из большого списка исследователей: Р. Бейлз, Н. Белл и Э. Фогель (структурный функционализм и теория половых ролей), П. Бергер, Т. Лукман (социальный конструктивизм), Г. Гарфинкель (этнометодология), Э. Гидденс (теория гендера как стратификационная категория, базирующаяся на классических теориях неравенства и социальной стратификации), И. Гофман (драматический интеракционизм), Ж. Деррида, Л. Ирригарэй и Х. Сису (гендер как культурная метафора), Р. Кеннел (теории гендерной системы), Р. Коллинз (теория конфликта в гендерных отношениях), И. Хирдман и Л. Ранталайхо (теория гендерных контрактов).
Из современных российских ученых в контексте рассматриваемой проблемы необходимо отметить И. Кона, который анализирует различные аспекты гендерной культуры; С. Голода, разработавшего значительную теоретико-эмпирическую базу для анализа гендерных отношений; Е. Здравомыслову и А. Темкину, предложивших рассмотрение динамики гендерной культуры посредством гендерных и сексуальных режимов.
Выбранный ракурс рассмотрения динамики гендерной культуры в российском и западном социуме, а также характер взаимодействия этих культур вписываются в контекст общей теории социокультурной динамики (Н. Данилевский, П. Сорокин, А. Тойнби, О. Шпенглер, П. Штомпка), которая традиционно является одной из приоритетных областей современной социологии.
Так, П. Сорокин доказал, что на протяжении всей истории человечества происходит поочередная смена трех «суперсистем»: чувственной, идеациональной и идеалистической, и подчеркнул, что общество находится в состоянии кризиса чувственной культуры.
П. Штомпка выделил несколько главных типологий социальных процессов, при этом различая макро-, мезо- и микропроцессы (процессы на уровне жизни человеческих индивидов, малых групп, семьи и т.п.). По его мнению, микрособытийные процессы являются не менее значимыми, чем макро- и мезопроцессы.
Соотношения телесного и духовного, телесного и социального, сексуального двойного стандарта, сексуальности в контексте гендерной культуры всегда представляли интерес для исследователей. Для примера перечислим некоторые имена: А. Белл, Ф. Бенн, М. Бойл, С. Голод, Д. Зиммерман, А. Игли, Дж. Йодер, А. Кан, А. Кинсей, И. Кон, М. Кроули, А. Мартин, Д. Мошер, Дж. Мэасик, В. Померой, А. Риш, Л. Тифер, С. Томкинс, Р. Тонг, С. Уайтхед, В. Уолкедайн, С. Уэст, Р. Хэа-Мастин, Ф. Хенрикс, Р. Холлоуэй, Н. Чодороу.
Все теории вышеупомянутых авторов схожи в предпосылочных суждениях относительно мужчины и женщины, но отличаются в отношении понимания некоторых ключевых конструктов. Например, эволюционные теоретики рассматривают сексуальный двойной стандарт в качестве продукта развития/эволюции; теоретики социального познания – как создание вариабельных обстоятельств для укрепления определенных мужских и женских видов сексуального поведения; теоретики социальных ролей – как нормирование женского и мужского сексуального поведения; феминистские теоретики – как еще один случай неравенства по половому признаку.
При изучении такой культурной универсалии, как язык, вопросы гендерной культуры широко представлены в исследованиях А. Дандеса, Ж. Дерриды, А. Кирилиной, У. Лабова, Дж. Лакоффа, Л. Пуш, С. Тремель-Плетц, М. Фуко, Д. Хомбергера.
Лингвистическая составляющая гендерной культуры непосредственно связана с коммуникативным пространством. Концептуальные подходы к исследованию коммуникативного пространства были сформулированы такими видными представителями теоретической социологии, как П. Бурдье, П. Бергер, Н. Луман, Т. Лукман, Ю. Хабермас. Прагматический аспект анализа коммуникации представлен работами М. Кастельса, Г. Маркузе и др. Отечественные ученые М. Василик, Д. Гавру, Р. Крейг, Г. Почепцов, А. Соколов, Г. Третьяк, И. Яковлев также разрабатывают проблемы коммуникологии.
Значительный вклад в исследование процессов межкультурной коммуникации и транскультурный анализ внесли Н. Дейвис, Н. Ликке, С. Моханти и др.
Процессы межкультурного взаимодействия и коммуникации в наши дни все заметнее переплетаются с миграционными процессами, которые преобразует пространственные социальные отношения. Данная проблематика анализируется О. Воробьевой, А. Гордоном, Дж. Госсом, Т. Заславской, Б. Линдквистом, Э. Равенстайном, Т. Регентом, С. Рексом, Л. Рыбаковским, О. Старком, С. Эйсенстедтом, Т. Юдиной. Специфика современных процессов международной брачной миграции освещается в работах М. Бегина, А. Бензив, М. Глодава, М. Гуттентаг, Э. Джонсон, Е. Ким, Х. Коджима, Н. Констабл, Р. Онизука, П. Секорд, Д. Хьюс и др.
Таким образом, современной социологической наукой накоплен достаточно большой опыт изучения отдельных аспектов гендерной культуры, разработан социологический инструментарий исследования ее структуры и динамики. В то же время в массиве работ, связанных с анализом динамики гендерной культуры, не освещен в должной мере вопрос брачно-семейной составляющей гендерной культуры, особенно с учетом кросснационального контекста и интенсификации взаимодействия культур. В результате общая картина гендерной культуры, представленная в современном научном дискурсе, оказывается недостаточно полной. Нет специальных исследований, где бы ставилась и решалась задача дифференцированно изучить динамику гендерных культур в российском и западном социумах и проанализировать современный характер их взаимодействия, целенаправленно совмещая и системно используя при этом различные методы.
Несмотря на довольно высокий интерес к исследованию гендерной культуры, изучение динамичных процессов в структурных элементах гендерных культур российского и западного социумов остается без достаточного внимания со стороны социологов. Все это обусловливает необходимость непосредственного социологического изучения как динамики в сегментах гендерных культур под влиянием различных факторов, так и межкультурного взаимодействия с точки зрения гендерной культуры.
Объектом исследования является гендерная культура как феномен современной социокультурной реальности.
Предметом исследования выступает динамика структурных сегментов гендерных культур российского и западного социумов.
Цель диссертационной работы: выявить особенности взаимодействия российской и западной гендерных культур в условиях глобализации.
Задачи:
– систематизировать методологические подходы к изучению гендерной культуры и ее динамики;
– исследовать особенности и возможности интегративного подхода к анализу гендерной культуры;
– разработать категориально-понятийный аппарат для исследования гендерных культур в различных социумах;
– изучить состояние и динамику гендерных культур посредством рефлексии представителей разных социумов;
– сравнить семейно-брачные ориентации социальных групп в социумах, различающихся по ключевым социальным параметрам, в глобализирующемся социокультурном пространстве;
– выявить этнокультурную специфику динамики семейно-брачного сегмента российской и западной гендерных культур;
– описать современную специфику процессов взаимопроникновения культур;
– проанализировать взаимодействие культур в процессе кросснациональной брачной миграции;
– изучить состояние, процессы и диффузию в коммуникативно-лингвистическом сегменте гендерной культуры;
– проанализировать целесообразность и возможности адаптации зарубежных образовательных программ гендерного профиля в условиях глобализации и трансформации современного российского общества.
Результат анализа динамики гендерных культур может быть сформулирован на основе доказательства выдвинутой в исследовании гипотезы: для развития гендерных культур российского и западного социумов в условиях глобализации характерны дихотомичные тенденции – дивергенция и конвергенция, которые особенно отчетливо проявляются в межкультурных семейно-брачных и коммуникативно-лингвистических сегментах.
Теоретико-методологическая основа диссертации представлена теориями П.Сорокина (трехступенчатость / цикличность развития общества) и П.Штомпки (макро-, мезо- и микроуровневость социальных процессов), которые имеют непосредственное преимущество при исследовании заявленной проблематики. На основе теории П.Сорокина цикл развития современных социумов представлен как этап кризиса чувственной культуры человечества. Основное содержание теории П.Штомпки явилось основанием для выделения ключевых факторов разноуровневых социальных процессов, оказывающих значительное влияние на динамику гендерных культур социумов.
В качестве теоретико-методологического фундамента работы также использовались: идея «гендерного контракта» И. Хирдман, применение которой позволило проанализировать современную динамику гендерных контрактов в социумах; положение А. Роткирх, Э. Джонсон, М. Бегина о «женской транснациональной миграции», которое использовалось для исследования динамики межкультурного взаимодействия в сфере международной брачной миграции; тезис А. Темкиной и Е. Здравомысловой о «гендерных и сексуальных режимах», послуживший основой для анализа современной динамики сегментов гендерных культур.
На отдельных этапах исследования применялся герменевтический метод, применение которого дало возможность исследовать гендерный аспект текста, языка, коммуникации.
Необходимость исследования влияния факторов макро-, мезо- и микросоциального порядка на динамику гендерных культур, а также на характер взаимодействия культур различных социумов, обусловила привлечение методологий и методологических процедур, позволяющих рассматривать эти процессы во всей полноте и взаимообусловленности. В частности, в диссертационной работе используется интегративный подход.
Эмпирическую базу диссертации составляют материалы опросов, проведенных в рамках всероссийских и региональных социологических исследований. Среди них стоит отметить следующие:
1) социологическое исследование «Поколения и гендер», проведенное Отделом населения Европейской экономической комиссии ООН в 2001 г. Квотная выборка – около 8 тыс. респондентов в каждой стране;
2) социологическое исследование «Молодежь новой России: образ жизни и ценностные приоритеты», проведенное Институтом социологии РАН в 2007г. Квотная выборка составила 1796 человек;
3) социологическое исследование «Ценностный мир студенчества» проведенное Ставропольским государственным университетом в 2007г.;
Эмпирическую базу диссертации также составляют материалы проведенных диссертантом прикладных социологических исследований:
1) социологический опрос Динамика ценностно-поведенческих ориентаций современной студенческой молодежи в 2007 г. Квотная выборка составила 69 студентов Педагогического института ЮФУ (Ростов-на-Дону);
2) контент-анализ писем акторов международного брачного рынка (500 шт.) и брачных каталогов (20 шт.) в 2001 - 2007 гг.;
3) стандартизированное интервью с 5 российскими и 5 американскими респондентами в 2007 - 2008 гг.;
4) биографический метод при изучении шести случаев российских брачных мигранток в 2001 - 2008 гг.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
– предложена авторская концепция динамики гендерных культур российского и западного социумов в условиях глобализации, согласно которой эта динамика характеризуется бинарностью, проявляющейся, с одной стороны, в дивергентных тенденциях, которые наиболее заметно фиксируются в семейно-брачном сегменте гендерной культуры, с другой стороны, в конвергентных тенденциях, которые наиболее четко фиксируются в коммуникативно-лингвистическом сегменте;
– впервые раскрыты возможность и перспективность использования интегративного подхода для исследования гендерной культуры социума, реализованного по трем параметрам – аналитико-диагностическому, теоретико-исследовательскому и социально-прикладному; обосновано, что его использование дает возможность исследовать гендерную культуру современного общества как многосегментный феномен, для сегментов которого характерны разновекторные тенденции;
– доказано, что основными факторами динамики современных гендерных культур являются факторы макро-, мезо- и микросоциального порядка; выяснено, что одним из основных факторов макросоциального порядка является глобализация, проявляющаяся в интенсификации межкультурной коммуникации; к базовому фактору мезосоциального порядка относится культурно-историческая среда,
– дана авторская интерпретация факторов микросоциального порядка как факторов аксиологического уровня: 1) активность/инициативность, 2) фамилиацентричность, 3) доход/богатство, 4) здоровье, 5) нравственность, 6) эстетичность/сексапильность, 7) интеллектуальный уровень;
– сделан вывод о том, что высокой динамичностью характеризуются такие сегменты гендерной культуры современного социума, как семейно-брачный и коммуникативно-лингвистический; раскрыты компоненты семейно-брачного сегмента, состоящего из гендерных стереотипов, гендерных ролей, гендерных контрактов и брачных обрядов, и компоненты коммуникативно-лингвистического сектора, включающего коммуникацию, язык и диалог;
– в ходе социологического исследования установлено, что в условиях глобализации факторы макросоциального порядка усиливают межкультурные контакты и диффузию семейно-брачного и коммуникативно-лингвистического сегментов гендерных культур российского и западного социумов, в то время как факторы мезосоциального порядка способствуют консервации ментальных характеристик национальных гендерных культур;
– эмпирически выявлено, что факторы микросоциального порядка оказывают дихотомичное влияние на основные сегменты гендерных культур российского и западного социумов; определено, что для семейно-брачного сегмента характерны дивергентные тенденции, а для коммуникативно-лингвистического – конвергентные;
– доказано, что динамика семейно-брачного сегмента гендерных культур российского и западного социумов наиболее четко фиксируется в современных гендерных контрактах и брачных обрядах; раскрыто влияние факторов микросоциального порядка на контракты и обряды, проявляющееся в усилении межкультурной дистанции и формировании дивергентных тенденций;
– на основе результатов социологического исследования показано, что динамика коммуникативно-лингвистического сегмента гендерных культур российского и западного социумов характерна для ненормативного аспекта языкового компонента; раскрыто, что под воздействием факторов микросоциального порядка усиливаются конвергентные тенденции, проявляющиеся в приобретении российской и западной гендерных культур кросснационального содержания;
– доказано, что под влиянием факторов макросоциального порядка происходит межкультурная диффузия разговорных русского и английского языков, интенсифицирующая конвергентные тенденции в условиях межъязыковых контактов, межкультурной коммуникации, диалога;
– обоснована необходимость разработки адаптированной к специфическим российским условиям образовательно-воспитательной программы формирования гендерной культуры у российской молодежи, органично интегрирующей современный опыт полиэтничных социумов; показано, что основными принципами ее разработки в условиях интенсивного межкультурного взаимодействия выступают преемственность, критичность и селективность.
Основные положения, выносимые на защиту.
- В условиях глобализации усиливаются динамичные процессы в сфере гендерной культуры во всех современных социумах. Под воздействием факторов макро-, мезо- и микросоциального порядка происходят разновекторные процессы в сегментах гендерных культур. Конвергентные тенденции в значительной мере реализуются в коммуникативно-лингвистическом сегменте гендерных культур, дивергентные тенденции заметно фиксируются в семейно-брачном сегменте. Дивергентные тенденции в динамике брачно-семейного сегмента и взаимодействии культур дестабилизируют взаимопонимание, полноценные межкультурные контакты, образование кросснациональных семейно-брачных союзов и деструктивно влияют на характер взаимоотношений в уже созданных семейных парах. Конвергентные тенденции в коммуникативно-лингвистическом сегменте способствуют установлению межкультурного взаимопонимания, контактов, интенсификации взаимодействия.
- Использование интегративного подхода к исследованию динамики гендерных культур российского и западного социумов с применением трех параметров (теоретико-исследовательского, аналитико-диагностического, социально-прикладного) позволяет выявить: а) многосегментность гендерных культур, б) наиболее динамичные сегменты, в) основные тенденции в этих сегментах гендерных культур в различных социумах. Интегративный подход также дает возможность: 1) обобщить разнообразные теоретические результаты, накопленные в процессе анализа динамики выделенных сегментов гендерных культур, и выразить характеристики полученного знания в количественной форме; 2) распределить информацию о полученном научном знании по трем аналитическим осям, что, в свою очередь, позволяет определить его существенные характеристики в науковедческом и социально-практическом отношении; 3) выявить наиболее «плотные», насыщенные результатами, а также наименее заполненные участки научно-исследовательского пространства, отражающие состояние и динамику гендерной культуры; 4) объективно, на основе развернутого количественного анализа, оценить наиболее перспективные направления научного поиска и выработать эффективные стратегии и тактики дальнейшего продвижения в исследовании динамики и взаимодействия современных гендерных культур.
- Динамика гендерных культур в условиях интенсивных глобализационных процессов находится под воздействием: а) факторов макросоциального порядка, наиболее влиятельным из которых является глобализация, усиливающая конвергентные тенденции, коммуникативные, межкультурные, миграционные и иные процессы, б) факторов мезосоциального порядка, к которым, прежде всего, относится менталитет носителей определенных культур, способствующим сохранению культурной самобытности.
- Факторы микросоциального порядка представляют собой группу факторов аксиологического уровня. Они оказывают разнонаправленное воздействие на динамику отдельных компонентов в сегментах гендерных культур социумов в зависимости от статичности/динамичности этих компонентов: а) для гендерных стереотипов и брачных обрядов как компонентов семейно-брачного сегмента характерны дивергентные тенденции, б) гендерным ролям, гендерным контрактам присущи конвергентные тенденции, в) для коммуникации, диалога, языка как компонентов коммуникативно-лингвистического сегмента характерны конвергентные тенденции.
- В условиях глобализации факторы макросоциального порядка усиливают межкультурные контакты и диффузию семейно-брачного сегмента гендерных культур российского и западного социумов, интенсифицируя конвергентные тенденции, под воздействием этих факторов конкордантный характер приобретают экспектации и самопрезентации акторов международного брачного рынка, которые проявляются в таких аксиологических измерениях, как фамилиацентричность и доход/богатство. Факторы микросоциального порядка усиливают дивергентные тенденции в сегменте таким образом, что дискордантный характер приобретают экспектации и самопрезентации акторов, проявляющиеся в аксиологических измерениях: активность/инициативность, интеллектуальный уровень.
- Существует ряд особых условий (факторов микросоциального порядка), которые интенсифицируют дивергентные тенденции в семейно-брачном сегменте гендерных культур российского и западного социумов с точки зрения межкультурного взаимодействия: а) незнание особенностей культуры и менталитета другого народа, б) недостаточное знание или полное отсутствие знаний по иностранным языкам, в) искаженные стереотипы акторов друг о друге, г) эффект виртуальности и консьюмеризма в межкультурных брачных отношениях и т.д. Такой фактор микросоциального порядка, как кросснациональная гендерная асимметрия с элементами мужского доминирования со стороны западного актора, усиливает дивергентные тенденции в межкультурном взаимодействии.
- Факторы микросоциального порядка аксиологического уровня: активность/инициативность, нравственность и т.д. вызывают заметные конвергентные тенденции в компонентах коммуникативно-лингвистического сегмента гендерных культур российского и западного социумов (язык, коммуникация, диалог). Коммуникативно-лингвистическая конвергентность проявляется в том, что для гендерных культур как российского, так и западного социумов характерны сексизм, гендерное неравенство, которые наиболее отчетливо проявляются языковом компоненте коммуникативно-лингвистического сегмента гендерных культур.
- Усиливающиеся конвергентные тенденции проявляются в коммуникативно-лингвистическом сегменте под влиянием факторов микросоциального порядка, в частности, разнообразные проявления мужского доминирования характерны для различных культур, однако, гендерная составляющая языковой культуры современных русскоговорящих пользователей ненормативной лексики, по сравнению с англоговорящими, характеризуется большим традиционализмом, в ней более выражена гендерная асимметрия, ущемляющая женщину. Конвергентные тенденции в динамике коммуникативно-лингвистического сегмента гендерных культур социумов достаточно отчетливо проявляются в активизации ненормативной лексики. Интенсивные глобализационные процессы и трансформации внутри социумов усиливают количественный рост пользователей ненормативной лексики.
- Факторы макросоциального порядка усиливают межкультурное взаимодействие и диффузию в коммуникативно-лингвистическом сегменте гендерных культур российского и западного социумов, о чем свидетельствуют процессы «вестернизации» русского языка, возникновение и функционирование языка «рунглиш». Фактор «вестернизации» способствует формированию конвергентных межкультурных тенденций. Процесс проникновения иностранных слов в современный русский язык отличается дихотомичностью: с одной стороны, номинируются в глобальном, кросснациональном, международном масштабе достижения в культуре, науке, технике, усиливаются межкультурное взаимопонимание, обмен; с другой стороны, национальный русский язык сегодня характеризуется определенной степенью «варваризации». Язык «рунглиш» (смесь русского с английским) характерен для коммуникации русскоговорящих эмигрантов. Эта форма диффузии снижает уровень речевой и общей культуры пользователей языка, но одновременно усиливает конвергентные межкультурные тенденции, например, при межкультурном контакте в семейно-брачном сегменте в процессе адаптации брачных мигранток.
- В современных условиях актуализируется необходимость изучения и учета положительного полиэтничного российского и зарубежного опыта реализации образовательно-воспитательных программ формирования гендерной культуры, учитывающих не только возраст, пол реципиентов, содержание обучения и воспитания. Помимо этих принципов целесообразно использование также целого ряда иных принципов культурного, образовательного, организационного порядка: особо значимую роль в современных условиях масс-медиа, принцип толерантности и равенства полов, качество подготовки и мотивировки педагогов-специалистов, включение гендерного образования на всех этапах обучения.
Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что содержащиеся в нем положения и выводы могут способствовать расширению категориального аппарата социологии культуры, социологии семьи, социологии гендерных и межкультурных отношений. Применение интегративного подхода к анализу динамики гендерной культуры и различных ее сегментов может дополнить представление о методологических возможностях использования данного подхода при исследовании гендерной культуры в условиях глобализации, межкультурного взаимодействия в семейно-брачной сфере.
Основные результаты исследования могут быть теоретико-методологической базой для детализации и конкретизации закономерностей развития и функционирования современной гендерной культуры.
Результаты диссертационной работы могут привлечь внимание социологов, культурологов и других ученых к концептуальному обоснованию модели социального идеала в его гендерной составляющей.
Практическая значимость исследования. Отдельные положения и выводы диссертации о соотношении российской и западной гендерных культур могут представлять социально-практическую значимость для органов государственной власти при концептуализации социальной политики в сфере семейно-брачных отношений. Основные положения диссертационного исследования могут использоваться представителями системы образования и науки для определения концепции формирования гендерной культуры современной молодежи в рамках национальных российских проектов, направленных на стабилизацию демографической ситуации в стране, улучшение репродуктивного здоровья населения и т.п. Материалы диссертации могут быть применены преподавателями при составлении образовательно-воспитательных программ по гендерным отношениям, а также в учебном процессе при разработке основных курсов и спецкурсов по социологии гендера, социологии семьи, демографии, межкультурной коммуникации. Некоторые выводы диссертационного исследования могут представлять практический интерес для лиц, составляющих программы, ориентированные на формирование гендерной культуры
Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры социологии и политологии Педагогического института Южного федерального университета и рекомендована к защите по специальности 22.00.06 – Социология культуры, духовной жизни.
Основные положения и выводы диссертационной работы изложены в 35 публикациях общим объемом 40 п. л. Наиболее важные положения опубликованы в 3 монографиях, 12 статьях в журналах из перечня, утвержденного ВАК, а также изложены в докладах и выступлениях на международных, всероссийских, региональных конференциях, в числе которых: Международная научно-практическая конференция «Детство-2005. Дети и молодежь в переходных и трансформирующихся обществах» (г. Осло, Норвегия, 2005 г.); Международная научно-практическая конференция «Современное общество: проблемы и направления развития» (Ростов-на-Дону, 2007 г.); Четвертые международные гендерные чтения «Гендерное пространство: методы исследования, управление и проектирование» (г. Ростов-на-Дону, 2007 г.); Пятые международные гендерные чтения «Социология гендера: методы исследования в различных социальных мирах» (г. Ростов-на-Дону, 2008 г.); III Всероссийский социологический конгресс «Социология и общество: проблемы и пути взаимодействия» (г. Москва, 2008 г.); региональная научная конференция «Проблемы профилактики девиантного поведения молодежи Ростовской области и Юга России: социокультурный аспект» (г. Ростов-на-Дону, 2003 г.); Первая региональная конференция «Проблемы валеологии в образовательных учреждениях Ростовской области» (г. Ростов-на-Дону, 1997 г.); региональная научно-практическая конференция «Проблемы валеологии в образовательных учреждениях Северного Кавказа» (г. Ростов-на-Дону, 1999 г.); XXXV научная конференция студентов и молодых ученых вузов Южного федерального округа (г. Краснодар, 2008 г.).
Объем и структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих десять параграфов, заключения, библиографического списка литературы, включающего 450 источников, и тринадцати приложений. Общий объем машинописного текста 320 страниц.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во Введении обосновываются выбор и актуальность темы, освещается степень ее разработанности, формулируется цель и ставятся исследовательские задачи и гипотеза исследования, излагается теоретико-методологическая и эмпирическая база, раскрываются новизна и основные положения диссертационной работы, выносимые на защиту, обосновывается ее практическая и теоретическая значимость.
В первой главе «Теоретико-методологические основания социологического исследования динамики гендерной культуры», состоящей из трех параграфов, исследуются возможные в социологии теоретико-методологические подходы к анализу динамики гендерной культуры и обосновывается выбор комплексного, междисциплинарного подхода к изучаемому явлению.
В первом параграфе «Методологические подходы к изучению гендерной культуры и ее динамики» раскрываются социальные основания и содержание феномена гендерной культуры; его место в соответствующем предметном поле. Анализируются работы отечественных и зарубежных ученых, изучающих вопросы гендерной культуры. Здесь предлагается следующая схема рассмотрения структуры и динамики гендерной культуры: сущность понятия «гендер» в рамках категории «культура», разграничение «социального» и «полового»; актуальные подходы к рассмотрению структурных компонентов гендерной культуры; коммуникация (язык), ее гендерная составляющая; концепции сексокультурных практик; понятие «гендер» как субинституциональное образование; основные подходы к анализу межкультурного взаимодействия (коммуникации) в гендерном контексте. При этом используются подходы Р. Коннелла, И. Хирдман и др. Внимание акцентуируется, в основном, на таких понятиях, как «гендерный порядок», «гендерная композиция», «гендерный режим» (Р. Коннелл), «гендерный контракт» (И. Хирдман), «гендерный дисплей» (И. Гофман), «поле, Habitus – как ежедневные социальные практики» (П. Бурдье).
Важное значение при анализе культуры и гендера придается языку. На первый план выдвигается его роль в создании значения. Показано, что традиционный язык и обычные категории получены из событий доминирующей группы. Одной из основополагающих работ в контексте исследования стала работа Р. Лакоффа «Язык и место женщины», в которой показаны андроцентричность языка и ущербность образа женщины в картине мира, воспроизводимой в языке. Ж. Деррида и Ю. Кристева обратили внимание на неравномерную представленность в языке лиц разного пола (женщины представлены значительно меньше).
При рассмотрении динамики гендерной культуры отмечается, что социология исследует повседневные практики человека как часть общей культуры и гендерной культуры в частности, вписывая способ телесного бытия человека в закономерности общественной жизни. Анализ работ современных ученых, работающих в этом направлении (Е. Здравомыслова, Д. Зиммерман, Дж. Йодер, А. Канн, А. Темкина, Р. Тонг, С. Уайтхед, С. Уэст, Н. Чодороу и др.), обнаружил, что структура и динамика гендерной культуры, представленная посредством сексокультурной составляющей, воспроизводятся с помощью таких компонентов, как режимы сексуальности, старые и новые сексуальные контракты, стратификация по наличию власти, сексуальный двойной стандарт, дихотомия «мужественности» и «женственности» и т.д.
В процессе анализа работ современных зарубежных исследователей, посвященных рассмотрению динамики гендерной культуры через призму межкультурного взаимодействия, систематизируются следующие подходы, отражающие динамику и специфику современной межкультурной коммуникации в гендерном аспекте: транснациональный феминистский анализ (Н. Ликке, Ю. Найра и др.), теория киберсексуальности и «индустрия виртуальной невесты» (З. Айнштайн, М. Бегин, С. Шпрингер,), сексуальность и глобальное культурное пространство (Д. Альтман, Дж. Сибрук), теория сексуального обмена (Р. Баумайстер и Д. Тайс, М. Гуттентаг и П. Секорд).
Проблема «удовольствия и потребления» в современном технизированном, компьютеризированном, глобализирующемся мире заслуживает особого внимания. С появлением всемирной сети интернет доступ потребителя к получению виртуального общения между полами и сексуального удовольствия значительно упростился. Киберобщение, киберсекс и т.п., становятся выражением увеличивающейся идентификации с технологиями, которые это используют, происходит киберпространственная колонизация отношений между полами, сексуальности и тела. Эти формы признаны как ”удобная” замена человеческих эмоций и трудностей в управлении ими в контексте человеческих отношений. Политико-экономические связи можно свести в этой связи к «обезличенной» коммуникации между полами посредством наблюдаемых процессов – возрастание подчинения человеческой активности правилам «обезличенного» рынка корпоративного и информационного капитализма. Поскольку межполовое общение все более и более реализуется посредством персональных компьютеров, то коммуникация все больше теряет эмоциональную взаимность.
Во втором параграфе «Интегративный подход к социологическому анализу гендерной культуры» предлагается использовать интегративный подход при анализе динамики гендерной культуры и гендерных исследований. Этот подход, позволяющий рассматривать развитие общества как взаимовлияние действий социальных субъектов и структур, стал важным методологическим принципом, расширившим возможности аналитического описания социальной реальности (данный подход Дж. Александер, М. Арчер, Р. Будон, П. Бурдье, Р. Бхаскар, Э. Гидденс, Дж. Коулмен, А. Турен, П. Штомпка, В. Ядов называют «деятельностно-активистским», «полипарадигмальным»). Интегративный подход утверждает принцип «рефлексивного мониторинга», т.е. постоянного «отслеживания» реальных практик. Интегративная модель теоретизирования в социологии ориентирована на изучение принципиально новых социальных процессов и явлений, относительно которых социологическая классика «безмолвна», например, глобализация, энвайроментальная социология, гендерная проблематика и т.д. (В. Ядов).
Анализ динамики гендерных культур (их основных сегментов и структурных компонентов) российского и западного социумов с учетом трех параметров (теоретико-исследовательский, аналитико-диагностический, социально-прикладной) дает возможность описать многосегментность гендерных культур, выделить наиболее значимые сегменты гендерных культур, определить основные разнонаправленные тенденции в базовых сегментах гендерных культур в различных социумах.
Интегративный подход в данном исследовании предусматривает применение специальной трехосевой системы анализа многочисленных наличных концепций, посвященных гендерной тематике. При этом все они помещаются в трехосевое аналитическое пространство: 1) объектное (область реальности, анализируемая исследователем), 2) дисциплинарное (область науки, в рамках которой и методами которой производится анализ гендерных и сексокультурных феноменов), 3) субъектное (социальная позиция, с которой выступает и с которой идентифицирует себя исследователь, возможно, даже не вполне осознавая это). На основе использования интегративного подхода появляются следующие возможности: 1) обобщение огромного разнообразия теоретических результатов, накопленных в определенной области знаний, и выражение важнейших характеристик наличного знания в четкой количественной форме; 2) экспликация, «развертка» обобщенной информации о накопленном научном знании по трем осям научно-исследовательского пространства, что позволяет определить существенные в науковедческом и практическом отношении его характеристики; 3) оценка характера распределения имеющихся результатов, а также выполняемых в данный момент исследований, в едином пространстве научного знания; определение наиболее «плотных», насыщенных результатами и наименее заполненных ими участков научно-исследовательского пространства в какой-либо области знания; 4) объективная, основанная на развернутом количественном анализе, оценка наиболее перспективных направлений научного поиска и выработка эффективной стратегии и тактики продвижения в данных направлениях; 5) получение полезных выводов методологического и тактического характера из анализа соотношения между интегральными результатами научного сообщества, с одной стороны, и частными результатами любого конкретного автора, с другой; помощь в индивидуальном исследовательском поиске, связанная с новыми возможностями выявления еще не изученных или слабо изученных областей знания, обнаружения перспективных «ниш» научной деятельности, адекватной оценки места и значимости собственных поисков и результатов в мире научного знания.
При социально-прикладном использовании интегративный подход приобретает следующую модифицированную и адаптированную к новой своей функции форму: а) «объектом» воздействия становится определенная социальная группа; б) «дисциплинарная» ось подразумевает методы воздействия на выбранный социальный объект (группу); в) «субъектная» ось имеет антропосоциальную специфику самого воздействующего социального субъекта (личностные или субъектные характеристики, мотивация, уровень образования, подготовленности и т.д.).
В третьем параграфе «Категориально-понятийный аппарат для исследования гендерных культур в различных социумах» предлагается корпус категорий для исследования национальных гендерных культур и их взаимодействия. В частности, он показывает, что гендерная культура вписывается в динамичный социокультурный процесс (П. Сорокин, П. Штомпка и др.). Понятийный аппарат систематизируется вокруг трех основных категорий: культура, социальный институт и межкультурные отношения. Каждая обозначенная категория, в свою очередь, состоит из целого ряда инструментальных понятий: 1) гендерная культура (типы гендерной культуры, гендерная адаптация, гендерный баланс, гендерный контракт, гендерные стереотипы и роли, гендерная стратификация, гендерная проблема, гендерная социализация; этническая культура); 2) социальные институты и гендер (социальный институт, субинституциональность, гендер как субинституциональное образование); 3) межкультурные отношения в гендерной сфере (глобализация, этническая культура, коммуникация, диалог, межкультурное взаимодействие, культурная диффузия, миграция). С помощью категориального аппарата, с применением трехосевого аналитического инструментария анализируются структура и динамика гендерной культуры, ее семейно-брачный, коммуникативно-лингвистический сегменты в российском и западном социумах, а также характер взаимодействия культур в этих сегментах.
В рамках ценностного подхода культура конституируется определенной системой ценностей, признаваемых тем или иным социумом. С точки зрения деятельностно-поведенческого подхода культура представляет собой интегративную качественную характеристику любых форм и результатов человеческой деятельности, задающей ее границы и придающей ей значимость.
Культура всегда существует в неоднородном половом обществе. Как эволюционирующая система она состоит из двух подсистем – мужской и женской субкультур, где каждая из них по-своему взаимодействует с окружающей средой и играет свою роль в развитии системы в целом. Гендерная культура представляет собой систему регулирования отношений между полами, ценностно-осознанную совокупность правил и норм социального взаимодействия индивидуумов в соответствии с половой принадлежностью, воплощенных в принципах и традициях общественной жизнедеятельности. Она включает в себя ряд структурных компонентов, в частности, гендерные стереотипы, роли, контракты, феномен «гендерной асимметрии», феномены «маскулинности» – «феминности» и т.д. Гендерные роли – это реальное поведение мужчин и женщин, которое мы наблюдаем в обществе. Гендерные стереотипы – широко распространенные мнения о том, как должны поступать и чего не должны делать мужчины и женщины. Эти стереотипы, реализующиеся в повседневной практике людей, оказывают существенное влияние на формирование социальной реальности.
Сегодня все более усиливаются процессы взаимодействия культур, в том числе гендерных культур. В процессе межкультурного взаимодействия происходит обмен материальными и духовными продуктами культурной деятельности, осуществляемой в различных формах. Этот обмен реализуется посредством коммуникации (процесс делания той или иной информации достоянием общества или группы, целью которого является взаимопонимание), диалога (обмен информацией, ценностями, ожиданиями, представлениями и т.д. между коммуникаторами как определенными группами или представителями групп), диффузии (взаимное проникновение культурных черт и комплексов из одного общества в другое при их соприкосновении).
Вторая глава «Российская и западная гендерная культура: компаративный анализ», состоящая из трех параграфов, посвящена вопросам сравнительного анализа гендерных культур, их семейно-брачного сегмента в российском и западном (преимущественно американском) социумах. При этом рассматриваются рефлексия представителей культур по обозначенной проблеме, ценностные ориентации социальных групп (поло-возрастных, а также выделенных по этнической принадлежности, месту проживания, уровню образования и т.д.), специфика брачных обрядов указанных социумов как отражение динамики семейно-брачного сегмента гендерных культур.
Первый параграф «Состояние и динамика гендерных культур в рефлексии представителей российского и американского социумов» представлен анализ рефлексии представителей двух социумов относительно специфики и динамики национальных гендерных культур.
При выделении ряда общих гендерных черт российского и американского социумов выявлено следующее: 1) в обоих социумах заметны последствия влияния Второй мировой войны: женщины интенсивно освоили многие мужские роли и заняли некоторые мужские позиции; 2) появились различные формы брака, например, гражданский брак, гостевой брак и т.д.; 3) сегодня человек вступает в брак и заводит детей в более позднем возрасте (чаще после 30 лет); 4) растет число родителей-одиночек, особенно матерей; 5) изменился традиционный гендерный контракт: сегодня оба – «добытчики»; 6) гендерная асимметрия наблюдается в ряде областей жизнедеятельности, например, женщинам обычно меньше платят, женщин меньше на высоких руководящих постах и т.д.; 7) современные девушки сегодня имеют больше возможностей, чем женщины прошлых лет, и т.д.
В результате анализа обозначились две группы, которые условно можно назвать: 1) незначительные различия и 2) заметные, явные, глубокие различия в динамике гендерных культур. К первой группе различий относятся следующие: 1) трансформационно-кризисные процессы в институтах семьи и брака; 2) наличие в США статистических данных о значительном росте количества однополых браков и таких супружеских пар, которые становятся опекунами детей; в России эти процессы протекают латентно, на этот счет нет точных данных; 3) в целом, в США проявляется больше терпимости по поводу разнообразия современных форм семьи, вариабельных союзов; 4) при разводе в США часто опекунами становятся оба родителя; в России же существует некоторая гендерная асимметрия в отношении мужчин в этой области; 5) в американском социуме гендерная асимметрия более заметна среди бедных и менее образованных людей, которые в основной массе стремятся к практике традиционного гендерного контракта; российские респонденты не акцентируют на этом внимание; 6) в обоих социумах женщина вынуждена выполнять несколько гендерных ролей: домохозяйка, добытчик, мать, жена и т.д., но в России она должна еще реализовывать функцию значительной психологической разгрузки, поддержки для мужчины в условиях кризиса российского общества; 7) в разной степени и с различной интенсивностью изучаются вопросы динамики сегментов гендерной культуры научным сообществом социумов: определенным аспектам (кросскультурная брачная миграция, этнодетерминированное гендерное пространство, образовательные программы указанного профиля и т.д.) в американском научном дискурсе уделяется значительно большее внимание.
К группе глубоких различий между Россией и США в гендерной области относятся такие, как: 1) в российском социуме гендерные процессы и трансформации социальных институтов протекают более противоречиво, стихийно, чем в относительно стабильной западной системе; 2) в американском социуме на гендерную область значительно влияют такие факторы, как религия (в частности, католическая церковь) и своеобразие районов проживания (консервативные или либеральные районы); в российском обществе влияние такого рода факторов практически не наблюдается (либо оно очень латентно); 3) американские респонденты отмечают влияние места жительства на практику гендерного контракта, например, в пригородах и в районах вдалеке от города семьи часто реализуют традиционный гендерный контракт; такая специфика вообще не фиксируется российскими респондентами; 4) американские респонденты отмечают факт значительного снижения гендерной асимметрии в семьях, где оба супруга имеют хорошее образование и высокооплачиваемую работу, а также в семьях выше среднего класса, в городских семьях среднего класса; подобные факты не могут в значительной степени относиться к российскому обществу, например, из-за отсутствия соответствующих социальных классов, разного менталитета и т.д.; 5) в США образовательные программы гендерного профиля детерминируются штатом, его законодательством, этнической принадлежностью, религией и т.д.; что касается России, то здесь нет должных оснований для того, чтобы констатировать подобные подходы к решению проблемы.
Во втором параграфе «Семейно-брачные ориентации социальных групп в глобализирующемся социокультурном пространстве» подтверждается предположение о заметных изменениях в семейно-брачных ориентациях различных социальных групп в условиях интенсивных глобализационных процессов.
С трансформацией общественных отношений появляются новые тенденции в динамике гендерной культуры, особенно в ее брачно-семейном сегменте. Например, уровень рождаемости в российском и американском социумах продолжает оставаться достаточно невысоким; в обоих социумах возрастают количество внебрачных рождений; растет число неполных семей, о чем свидетельствует рост внебрачной рождаемости; наблюдаются снижение ценности брака, более позднее вступление в брак (чаще после 30 лет), достаточно свободные (независимые) отношения в браке, усиливающие нестабильность брака, толерантное отношение к разводу и т.п.; все большее количество незарегистрированных браков (сожительство – гражданский брак и т.д.), появление новых вариабельных моделей гендерных и сексуальных практик (например, однополые браки, «свингерство» и т.д.); осознанное «дистанцирование» от семейных отношений и брака (феномен «синглизма», выбор «одиночества»); продолжает расти количество разводов; наблюдается снижение возраста сексуального дебюта и уменьшение разницы в этом отношении между мужчинами и женщинами; в целом формируются эгалитарные нравственные стандарты, ситуация меняется в сторону гендерного равенства. Гендерные практики продолжают находить отражение в моделях – партнерской и доминантно-зависимой. При этом семейные роли мужчин и женщин становятся более однородными: от современного мужчины ожидается, что он будет выполнять часть обязанностей, исторически считавшихся женскими, а женщина, в свою очередь, должна постоянно развиваться, реализовываться в публичной сфере, работать и т.д. Некоторые современные женщины сталкиваются с новыми психологическими проблемами, например, «комплекс домохозяйки», который можно понимать двояко: а) проблема рационального выполнения функций домохозяйки при параллельной реализации себя как успешной работницы, бизнес-вумен; 2) “комплекс”, который характерен для жен “новых русских” – богатых бизнесменов: эти женщины настолько устают от постоянного домохозяйства (несмотря на отсутствие материальных проблем, возможность проводить время в дорогих салонах, пользоваться услугами люкс спа-салонов и т.д.), что не знают, чем себя занять.
Актуализируется некоторый кризис женской культурной модели, а именно: утверждение мужского образца поведения для женщин, «маскулинизация фемины».
В настоящее время многие россияне считают, что для женщины материнство совсем не обязательно, что роль матери не должна выступать как общественная обязанность, а должна быть исключительно индивидуальным выбором. Одновременно зафиксирован факт, что многие современные американки вообще предпочитают не иметь детей и даже становятся членами специальных клубов бездетных женщин. Ценность материнства для некоторых совсем не высока.
Также претерпел значительные изменения традиционный канон маскулинности, о чем свидетельствуют выводы в работах И. Кона. Сегодня на бытовом уровне компенсация «слабой маскулинности» мужчины имеет несколько вариантов: а) идентификация с традиционным образом сильного и агрессивного мужика, который самоутверждается с помощью сексуального насилия, драк, пьянства; б) «покладистость» в общественной жизни, которую он «компенсирует» тиранией в семье; в) социальная пассивность и «выученная беспомощность» мужчины, компенсируемая бегством от ответственности, жизнью альфонса.
В третьем параграфе «Динамика семейно-брачного сегмента российской и американской гендерных культур (этнокультурная специфика брачных обрядов)» при экспликации различий в гендерном аспекте констатируется, что динамика гендерной культуры в американском социуме в значительной степени детерминирована рядом факторов, а именно: религией (католическая церковь очень влиятельна в некоторых штатах Америки); наличием большого количества однополых браков и дискуссий вокруг этих вопросов на государственном уровне; усилением стратификационных процессов в американском обществе: а) увеличение количества мужчин с доходом ниже среднего, которые все меньше востребованы американками в качестве брачных партнеров, б) значительный рост высокообразованных американок (особенно афро-американок), превышающий количественно высокообразованных американцев, соответственно, такие женщины не в состоянии найти себе партнера подходящего уровня и т.д. В России подобная проблема также актуальна.
Брак – это не только юридическая форма отношений между мужчиной и женщиной, но и исторически сложившаяся культурная традиция. Именно в брачных обрядах проявляется самобытность того или иного народа. В современных условиях сложился некий общий вариант брачного этикета, которого придерживаются граждане большинства стран мира. В частности, это: а) заключение брачного контракта (в США это обязательное условие), который упорядочивает и организует семейную жизнь, оберегает ее от возможных конфликтов; б) праздничная церемония, сопровождаемая множеством этикетных норм и правил, соблюдение которых не только желательно, но и обязательно: приглашения, одежда, подарки, цветы, сама свадебная церемония, праздничный ужин и т.д.
Сегодня в семейно-брачном сегменте гендерных культур отмечаются значительные трансформационные процессы. Произошел разрыв традиций. Но, несмотря на это, для России все также характерен традиционный взгляд на женскую роль в социуме. В американском социуме такой традиционализм присущ, в основном, для пригородов, сельских районов, в семьях с достатком ниже среднего. Несмотря на значительные изменения в семейно-брачном сегменте, семейные ценности российской и западной (американской) молодежи не теряют своей актуальности. Это особенно характерно для американских штатов, где влиятельна католическая церковь.
Как показали результаты российских исследований, довольно распространенное сегодня мнение о том, что ценностные ориентации современной молодежи на создание семьи становятся все менее значимыми, не выдерживает критики. Этот тезис подтверждается данными таких опросов, как «Поколения и гендер» (2001, 2007 гг.), «Семья и изменение гендерных ролей» (2002 г.), «Молодежь новой России: образ жизни и ценностные приоритеты» (2007 г.) и др., а также результатами опроса студентов автором «Динамика ценностно-поведенческих ориентаций современной студенческой молодежи» (2007 г.). При ранжировании студентами своих ценностей в рамках этого опроса приоритеты отданы семье, семейным ценностям, далее следуют образование, любовь и здоровье. Семья продолжает оставаться сферой непосредственного взаимодействия обоих полов (разных полов), она является частью гендерных конструкций. Результаты упомянутых исследований дают возможность зафиксировать тенденцию, согласно которой при современном типе репродуктивного поведения внутрисемейное регулирование деторождения получает всеобщее распространение и превращается в неотъемлемую черту образа жизни людей, становится одним из важнейших факторов, определяющим уровень рождаемости.
В третьей главе «Динамика межкультурного взаимодействия в гендерной сфере», состоящей из четырех параграфов, исследуется динамика семейно-брачного и коммуникативно-лингвистического аспектов гендерных культур обозначенных социумов в рамках современного межкультурного взаимодействия в условиях интенсификации процессов взаимопроникновения культур.
В первом параграфе «Интенсификация процессов взаимопроникновения культур» иccледуется, каким образом в современном мире происходят глобализационные процессы, активизируются элементы транснационализации во многих сферах жизни человека. Область культуры в целом, а также гендерная культура не являются исключением. Человек все активнее осваивает информационно-коммуникативное пространство в данном контексте в рамках глобального межкультурного обмена. Западная (американская и европейская) культура, оставаясь интернациональной, оказывает влияние на весь мировой культурный процесс, в том числе и на российскую культуру. С другой стороны, западная культура неизбежно впитывает особенности тех народов и культур, с которыми взаимодействует. В процессе диалога культур происходит их взаимодействие и взаимовлияние.
В качестве практического примера, отражающего процессы межстранового социально-полового обмена, можно назвать «путешествие» книги «Our Bodies, Ourselves» («О Вас и Вашем теле»), для того чтобы проиллюстрировать транснациональную интенсификацию процессов взаимопроникновения любовных культур. Данная книга «путешествует» по всему миру уже много лет. Естественно, что каждая страна «адаптирует» ее согласно своим нормам и традициям. Происходит глобальный мыслительный процесс и локальное действие. «Our Bodies, Ourselves» была издана в 1971 г. в США. Ее называли “Библией для женщин”. Книга переиздавалась множество раз, для нее характерно 29 международных изданий. В России книга под названием “О Вас и Вашем теле” появилась в 1995 г.
Средства массовой коммуникации усиливают процессы межкультурного взаимодействия. Гендерная и сексуальная (любовная) культуры подвержены особо интенсивному влиянию в этом смысле. Еще в начале 60-х гг. ХХ в. американский публицист Б. Морзе в книге «Сексуальная революция» обрисовал роль бульварной прессы в пропаганде «примитивных образцов сексуальности». По его словам, определенного рода газеты Лос-Анджелеса публикуют на своих страницах объявления с предложениями брачных пар о временном обмене партнерами в присутствии друг друга. Подобные негативные явления послужили основанием для обеспокоенности по поводу разложения ценностей славянской культуры под влиянием «западной сексуальной революции».
В последнее время появляются все новые свидетельства экспансии в российскую культуру исторически чуждых поведенческих стереотипов. Этому способствует определенная «близость» культур. Например, многим современным гендерным и любовным культурам присущи элементы оргийности, которые С. Голод называет “пронизанными ханжеством”, описывая американский прагматизм и славянскую интимность. Тем не менее; классический эротический жанр в мировой литературе необходим, так как он, во-первых, проецирует важнейшую область жизни человека – приватные отношения между мужчиной и женщиной, что интересует практически всех, во-вторых, способствует более полному пониманию процессов взаимопроникновения культур и установлению взаимопонимания между представителями разных культур.
Экспансию западной (особенно американской) массовой гендерной культуры в российскую национальную систему можно охарактеризовать как современную проблему одностороннего характера транснационального обмена. Существует проблема распространения западных образцов поведения в молодежной среде современной России. Например, в повседневной бытовой культуре русские девушки демонстрируют достаточную готовность к восприятию западных, в первую очередь всего североамериканских, образцов. Девушки хотели бы прежде всего реализовать себя профессионально, сделать карьеру, создание семьи и рождение детей откладывается на потом. Большинство из них не желают связывать свое будущее семейное счастье с такими традиционными повседневными обязанностями русских женщин, как ежедневное приготовление пищи, покупка продуктов, уборка и т.п. Домашний уют, обустройство быта – традиционные системы ценностей для средней российской женщины – у них отступают на второй план. Образ удачливой, энергичной, эмансипированной западной женщины за рулем мини-грузовика становится идеалом и объектом для подражания. Россиянок привлекает их независимость, умение держаться на равных с мужчинами, жить свободно и не “зацикливаться” на мелочах и бытовых проблемах. Оптимальное жизненное пространство для семейной жизни многие девушки представляют себе как западный рекламный ролик: в доме есть вся необходимая импортная техника, которая способна максимально облегчить быт женщине, поскольку дома она, как и мужчина, отдыхает. Многие россиянки считают эгалитарную семью идеальной моделью семьи, где муж и жена поровну делят все обязанности по дому. Что касается молодых людей, то большинство предпочитают видеть своих жен неработающими (а это противоречит представлениям девушек о профессии и работе). Они считают, что главная сфера деятельности женщины - ведение домашнего хозяйства и воспитание детей. Мужчина же, по их мнениюдолжен реализовывать себя в первую очередь в профессиональной области, в карьере и в творческой деятельности. Важно, что большинство молодых людей не хотели бы видеть своей женой эмансипированную, деловую женщину. Можно сделать футурологический прогноз, что ярко выраженный дисбаланс ценностных ориентаций на семейную жизнь и быт, вызванный большей восприимчивостью девушек к западным ценностям семейной жизни, может стать причиной достаточно серьезных конфликтов в будущей семейной жизни российской молодежи.
В параграфе втором «Взаимодействие культур в процессе кросснациональной брачной миграции» проведено погружение в специфический контекст межкультурного взаимодействия и взаимовлияния российской и западной систем в рамках транснациональной брачной миграции, что позволило изучить влияние разнообразных факторов макро-, мезо- и микросоциального порядка на диалоговые отношения двух конкретных групп людей. Такой выбор обусловлен рядом обстоятельств. Как известно, охватившие весь мир и нашу страну процессы глобализации ведут к сближению различных, подчас достаточно разнородных, культур. Будучи неизбежными, эти процессы в чем-то позитивны, но в некоторых своих проявлениях вызывают законную тревогу тех, кого они затрагивают. В этой связи интересно исследовать на живом эмпирическом материале характер и особенности сближения различных культур (и, естественно, их носителей), успехи и неудачи, позитивные и негативные моменты, возможности и ограничения в этом сближении.
Статистика демографических процессов в России свидетельствует о преобладании в большинстве регионов женского населения. И если из имеющегося мужского контингента вычесть всех неподходящих по возрасту, а также не сумевших социально адаптироваться (пьющих, судимых, безработных, бомжующихся и т.п.), то шансы встретить достойного спутника жизни для среднестатистической россиянки значительно снижаются. Поэтому неудивительно, что россиянки разного возраста стремятся за границу. Через различные агентства, Интернет и т.д. они пытаются познакомиться, на первый взгляд, с состоятельными, веселыми, спортивными, всесторонне развитыми иностранцами, взывающими о той единственной и неповторимой, которую не смогли повстречать у себя на родине. Бывает и так, что такие интернациональные браки (если дело вообще доходит до свадьбы) складываются удачно. Но чаще встречаются и абсолютно противоположные ситуации. К сожалению, россиянки и другие жительницы СНГ попадают в сложные ситуации, будучи совершенно не защищенными во многих смыслах, без материальных средств, не имея достаточно познаний в юридических и правовых тонкостях. В целом надежда на постоянное проживание, работу и гражданство за рубежом для многих россиянок сегодня связана с замужеством.
В ходе исследования предложены основные параметры, характеризующие субъектов брачного рынка (мужчин и женщин), достаточно значимых в диалоговом отношении и сознательно используемых акторами при поиске партнера для будущей семейной жизни. Такими значимыми параметрами оказались: 1) активность/инициативность, 2) здоровье, 3) интеллектуальный уровень, 4) эстетичность /сексапильность, 5) нравственность, 6) фамилиацентричность (ориентация личности на семейные ценности), 7) доход/богатство. Диалоговые характеристики субъектов (акторов международного брачного рынка) детерминированы национальными и гендерными факторами. В исследовании было выявлено, что в целом этот диалог носит конкордантный характер, но с некоторыми дискордантными характеристиками по определенным параметрам. Национальные группы акторов как представители разных культур тянутся друг к другу, стремятся вести диалог, но при этом наблюдается разность культур, их самобытность. Помимо этого показано, что существует ряд особых, актуальных, сопутствующих факторов, которые негативным образом формируют экспектации и, соответственно, усиливают дискордантность взаимоотношений российских женщин и западных мужчин как возможных брачных партнеров в условиях глобализации. Такими негативными факторами являются: незнание языка (английского или русского и др.) или недостаточное его знание (для того, чтобы уловить тонкости и намеки в общении); особенности национального менталитета и осмысления происходящих процессов; незнание некоторых тонкостей общей культуры, традиций, обычаев и законов страны; изначально неверные представления о западных мужчинах и о россиянках (эти представления навязываются мужчинам и женщинам агентствами, поскольку для брачных фирм это выгодно) и т.д. Проблемы, возникающие при подобном контакте представителей обозначенных культур, тесно связаны с вопросами адаптации брачных мигрантов в новой социокультурной среде. Как раз в этом локусе возникает несоответствие ожиданий субъектов от миграции и реальных условий адаптации; ожиданий среды, принимающей брачных мигранток, и установок мигранток. Более того, эти процессы в значительной степени детерминируются этнокультурными стереотипами различных культур, которые задают гендерный порядок.
Современная западная культура предполагает распространение гендерного равенства, и в России такая установка отмечается среди женщин, включая многих брачных мигранток. Но, как показали результаты опросов, западные мужчины (как субъекты брачного рынка, определенная социально-психологическая группа, выделенная преимущественно по параметрам, характерным для патриархального гендерного порядка) не поддерживают сложившийся в США и Европе гендерный порядок в любовных отношениях.
В третьем параграфе «Состояние, процессы и диффузия в коммуникативно-лингвистическом сегменте гендерной культуры» проведено исследование состояния, динамики и диффузных процессов в коммуникативно-лингвистическом сегменте гендерных культур в условиях глобализации и интенсивного межкультурного взаимодействия. С помощью лингвоанализа, который явно недостаточно сегодня используется специалистами, хотя он исключительно важен, выявлены наиболее существенные, фундаментальные, характерные признаки национальных культур (в том числе, и в особенности, гендерной и сексуальной, с учетом табуированности, латентности многих их аспектов). В языке, в смысловых коннотациях раскрывается то, что часто табуируется обществом и культурой.
Результаты достаточно многочисленных исследований гендерного аспекта в языке, коммуникации и диалоге показывают, что языковая агрессия и доминирование мужчин характерно для многих культур. Американский исследователь Х. Смит пишет, что когда он читал книги с русскими пословицами и поговорками, то был поражен «мужскому шовинизму» во многих из них: «жена не кувшин, не треснет, если ты ее побьешь»; «когда ты хватаешь лося за хвост, а с женщины берешь слово, то у тебя мало чего остается в руках»; «собака умнее женщины – она не будет лаять на своего хозяина». Исследователь также приводит примеры подобных русских анекдотов. Мужские анекдоты и шутки сексуального характера в отношении женщин во многих культурах отражают антагонистические отношения к лицам женского пола. Например, американские шутки про немых блондинок, путешествующих торговцах и дочерях фермера – это типичные способы девальвации (devaluation) женщин. В подобных шутках женщина представлена либо наивной, либо просто глупой, легко манипулируемой мужчиной, который получает от нее все, что хочет, причем безвозмездно Крупнейший американский фольклорист – антрополог А. Дандес также рассуждает на тему мужского шовинизма в разных кульутрах. Например, в “мужском” мире женщины описываются и определяются в “мужских” терминах. Теоретически девушка до свадьбы должна быть девственницей (virgin), а термин virgin очевидным образом восходит к латинскому слову vir (“мужчина”).
Гендерлингвистические исследования практикуются во всем мире, и результаты этого анализа не только подтвердили уже существующие данные, но и существенно расширили, дополнили имеющуюся в наличии научную информацию. В частности, осуществлен сравнительный анализ ненормативной лексики современного английского и русского языков (гендерный и сексокультурный аспекты). Характер гендерной культуры, уровень ее сформированности находит свое специфическое отражение непосредственно в языке. Достаточно проследить, какую лексику человек (и конкретное сообщество) употребляет, чтобы определенным образом судить об уровне и характере его культуры.
Результаты диссертационного исследования показали, что для современного английского языка характерен «разброс» значений слов, далеко выходящих за пределы собственно «гендерного, сексуального» поля, для русского языка, напротив, присуща детальная экспликация, «развертка» непосредственно гендерных, сексуальных значений одного и того же слова или выражения. Как выяснил докторант, значения ненормативных выражений в русском языке прямолинейнее, они тесно сконцентрированы вокруг главного (одного) смысла и сосредоточены в узком поле значений вульгарного содержания. Английскому языку в этом аспекте присущи более высокая количественная и качественная семантическая диверсификация, более частое использование эвфемизмов, метафор, позволяющее уклониться от «острых», табуированных в определенном сообществе семантических элементов.
Современная специфика межъязыкового взаимовлияния отражает диффузию в культурной среде, в частности, ее гендерной компоненты. Сегодня процессы межъязыкового взаимовлияния характеризуются некоторыми особенностями, например, такими, как «вестернизация» русского языка и появление, функционирование языка «рунглиш». Фактор «вестернизации» благоприятствует созданию конвергентных межкультурных тенденций. Экспансия иностранных слов в современный русский язык характеризуется бинарностью: с одной стороны, номинируются в глобальном, кросснациональном, масштабе достижения в культуре и усиливается межкультурное взаимопонимание; с другой стороны, современный русский язык характеризуется значительной степенью «варваризации». Процесс диффузии английского и русского языков – двусторонний. Происходит не только «экспансия» американского варианта английского языка, но и русский язык, в свою очередь, оказывает значительное воздействие на английский язык. В последнем случае иллюстрациями являются языковые особенности русских иммигрантов, поскольку изменения языка неизбежно следуют за процессами иммиграции. Язык «рунглиш» (смесь русского с английским) присущ коммуникации русскоговорящих эмигрантов. Эта форма диффузии снижает уровень речевой и общей культуры пользователей языка, интенсифицируются конвергентные тенденции, в частности, при межкультурном контакте в семейно-брачном сегменте в процессе диалога представителей разных культур, адаптации групп брачных мигранток и т.д.
В четвертом параграфе «Проблема формирования гендерной культуры в условиях межкультурного взаимодействия: возможности использования зарубежных программ в России» рассматривается проблема аппликации зарубежных программ гендерного профиля к российским условиям. Отмечается, что задача при этом усложняется рядом факторов. В то время как в западных образовательных программах акценты расставлялись на видах активности субъектов гендерных отношений и эгалитарных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, советские эксперты говорили о необходимости поднять культуру мужских – женских отношений путем регулирования поведения только девочек и женщин. В какой-то мере можно согласиться с мнением отдельных исследователей (И. Кон, Д. Тарусин, М. Ривкин-Фиш) о том, что гендерно-морализованные образовательные тексты, например, учебник «Этика и психология семейной жизни», демонстрировали скрытую атаку на эмансипированную женщину. В российских текстах вплоть до постсоветской эпохи не обнаруживалось прямой ассоциации между женщиной и ее активностью, желаниями (в частности, сексуальным желанием или наслаждением), стремлениями. Российские лекции по гендерной и сексуальной культуре в основном базировались на западных дискурсах по гендерологии и сексологии. С одной стороны, в России были попытки высвободиться от прошлых табу, с другой – постоянно подчеркивалось, что знания по гендерным вопросам, сексуальности и репродукции – это прежде всего медицинское знание. Но такой подход не вполне правомерен. Сегодня в России информация, получаемая детьми и подростками по вопросам гендера, сексуальных отношений, безопасного материнства, профилактики и т.д., не часто носит адресный и корректный характер.
Американские исследования эффективности школьных программ гендерного и сексуального образования показали зависимость их эффективности от возраста детей, их пола, а также от содержания обучения. Университет Дж. Хопкинса (США) смог несколько раз изменить мотивацию поведения молодежи в Америке: начать со свободного сексуального поведения, ничем не сдерживаемого, далее трансформировать его в поведение, которое связано с применением средств защиты, а на сегодняшний день прививать молодым людям мысль о том, что «чем позже, тем лучше». На основе идей междисциплинарного подхода сексолога И. Кона выявлено, что состоянием своего гендерного и сексуального образования французы удовлетворены больше, чем американцы. Европейская сексуальная статистика лучше американской.
Основными положениями программ гендерного образования можно назвать следующие: в основе гендерной и сексуальной политики лежат научные данные, а не интересы политических и религиозных групп; имеет место обязательный широкий доступ к образованию; СМИ выступают как союзник государства; педагоги-специалисты являются качественно подготовленными и хорошо мотивированными профессионалами, которые умеют работать как с преподавательским составом, так и со студентами; проводится постоянная работа с родителями и другими членами семьи; гендерная и сексуальная мораль включает ценности ответственности, уважения, толерантности и равенства полов; гендерное и сексуальное образование включено в другие школьные предметы и проводится на всех этапах обучения. Докторант считает, что полное копирование западных программ (особенно прошлых лет), без адаптации их к современным российским реалиям, недопустимо. Такой подход не принесет положительных результатов, поскольку при этом не учитываются различия в менталитете, разница в характере гендерной и сексуальной культуры и т.д.
В Заключении подводятся итоги и обобщаются результаты диссертационного исследования, формируются проблемы и направления дальнейшего научного поиска.
В приложении представлены таблицы, интервью, дополнительные, уточняющие тексты.
III. ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ:
Монографии
- Сажина Л.В. Гендерные и сексокультурные практики: коммуникативно-диалогический аспект.– Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ ПИ, 2007.– 158 с.
- Сажина Л.В. Современная гендерная культура: кросскультурный анализ брачно-семейного сегмента.– Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ ПИ, 2008.– 203 с.
- Сажина Л.В., Трушкин А.Г. Инновационно-гендерный подход в организации культурно-образовательного пространства Южного федерального университета.– Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ ПИ, 2008.– 175 с.
Статьи в журналах из перечня, утвержденного ВАК:
- Сажина Л.В. Компаративный анализ некоторых тенденций гендерных практик в семейной сфере России и США (начало анализа) // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2006.– № 4.– С. 138 - 139.
- Сажина Л.В. Отражение сексокультурных и гендерных тенденций в языке // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – 2006.– № 10.– С. 43 - 51.
- Сажина Л.В. Межкультурный диалог в процессе транснациональной брачной миграции // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2007.– № 2.– С. 135 - 138.
- Сажина Л.В. Методология сексокультурного исследования (феномен гендерной асимметрии) // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2007.– № 3.– С. 161 - 164.
- Сажина Л.В. Проблема взаимопонимания в межнациональных гендерных отношениях (культурологический аспект) // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки.– 2007.– Спецвыпуск.– С. 116 - 118.
- Сажина Л.В. Интервью. Рефлексия американской интеллигенции по поводу современных гендерных ролей, контрактов, асимметрии и т.п. в США и европейских странах // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2007.– № 4.– С. 104 - 108.
- Сажина, Л.В. Особенности современной транснациональной миграции (теоретические подходы к анализу) // Философия права.– 2007.– № 4.– С. 142 - 145.
- Сажина Л.В. Интенсификация процесса взаимопроникновения мировых культур // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2007.– № 1.– С. 32 - 35.
- Сажина Л.В., Радовель М.Р. Детерминация диалоговых характеристик национально-гендерными факторами // Гуманитарные и социально-экономические науки.– 2007.– № 3. С. 153 - 161.
- Сажина Л.В. Методология гендерлингвистического анализа // Известия Уральского университета. Гуманитарные науки.– 2008.– № 55.–Вып. 15.– С. - 202 – 206.
- Сажина Л.В. Триангуляционный подход к анализу гендерной культуры и гендерных исследований // Социально-гуманитарные знания.– 2008.– № 8.– С. 120 - 128.
- Сажина Л.В., Радовель М.Р. Интегративный подход к анализу гендерных и межкультурных отношений // Философия права – 2008.– № 4.– С. 109 - 119.
Статьи и брошюры
- Сажина Л.В. Проблема сексуального образования и воспитания в современных условиях // Валеология.– 1997.– № 1.– С. 45 - 47.
- Сажина Л.В. Сексуальное образование для российской молодежи: Сборник трудов.– Ярославль: Изд-во ЯЦФСК, 1997.– С. 5 - 16.
- Сажина Л.В. Актуальные проблемы сексуальной культуры (девиантное поведение молодежи групп риска) // Сборник научных работ.– Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 1998.– С. 66 – 70.
- Сажина Л.В. Сексуальное образование, проблема: что считать нормой, а что отклонением в сексуальных отношениях? // Валеология.– 1998.– № 3.– С. 67 - 69.
- Сажина Л.В. Изменение ценностных ориентаций молодежи в сексуальной сфере (к вопросу о методологии исследования) // Межвузовский сборник научных работ.– Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 1999.– С. 124 - 128.
- Сажина Л.В. Сексуальное поведение: норма и отклонение в контексте различных подходов // Валеология.– 1999.– № 3.– С. 31 - 37.
- Сажина Л.В. Проблема нормы и отклонения в сексуальном поведении // Основы полового воспитания детей и подростков: Сборник трудов – М: Изд-во «ЦВВР», 2000.– С. 165 - 178.
- Сажина Л.В. Проблема нормы и отклонения в сексуальном поведении // Половое воспитание: Сборник трудов.– Ростов н/Д.: Изд-во «Феникс», 2001.– С. 254 - 272.
- Сажина Л.В. Социокультурные отношения в контексте различных национальных систем (сравнительный анализ: Россия, Запад, Восток) // Наука и образование.– 2004.– № 3 (11).– С. 201 - 210.
- Сажина Л.В. Социология гендерных отношений // Социология: Сборник трудов.– Ростов н/Д.: Изд-во РГПУ, 2004.– С. 209 - 219.
- Сажина Л.В. Диалог любовных культур в процессе межстрановой брачной миграции // Актуальные проблемы социального диалога в современном российском обществе: Сборник научных трудов.– Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ ПИ, 2007.– С. 158 - 175.
- Сажина Л.В. Отражение гендерной асимметрии в языке (теоретический дискурс) // Гендерное пространство: методы исследования, управление и проектирование: Сборник научных трудов. – Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ РАОЮО, 2007. – С. 172 – 177.
- Сажина Л.В. Ильченко Л.В., Радовель М.Р. Инноватика в российском образовании: коммуникативно-диалоговый аспект // Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2007. – № 3. – С. 218 – 219.
- Сажина Л.В. Национальные гендерные культуры в субъективной рефлексии интеллектуального сообщества // Социология гендера: методы исследования в различных социальных мирах: Сборник научных трудов.– Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ РАОЮО, 2008.– С. 197 - 202.
- Сажина Л.В., Тахтарова А.С. Динамика ценностно-поведенческих ориентаций современной студенческой молодежи (обзор результатов пилотажного опроса студентов ПИ ЮФУ) // Социология гендера: методы исследования в различных социальных мирах: Сборник научных трудов.– Ростов н/Д.: Изд-во ЮФУ РОАЮО, 2008.– С. 202 - 205.
Тезисы
- Сажина Л.В., Радовель М.Р. К проблеме нормы и отклонения в сексуальном поведении // Проблемы валеологии в образовательных учреждениях Северного Кавказа: Тезисы докладов III научно-практической конференции.– Ростов н/Д.: Изд-во РГУ, 1999.– С. 62.
- Сажина Л.В., Радовель М.Р. Девиантные процессы в сфере сексуальной культуры: методология комплексного количественного анализа // Проблемы профилактики девиантного поведения молодежи Ростовской области и Юга России: социокультурный аспект: Материалы региональной научной конференции.– Ростов н/Д.: Изд-во ИППК РГУ и ИСПИ РАН, 2003.– С. 117 - 123.
- Сажина Л.В. Процессы вестернизации и варваризации русского языка как отражение диффузии в культурной среде // Современное общество: проблемы и направления развития: Материалы Международной научно-практической конференции.– Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ АПСН, 2007.– С. 211 - 213.
- Сажина Л.В. Актуализация феномена гендерной культуры // Доклады молодых ученых вузов Южного федерального округа России по различным областям науки: Тезисы докладов XXXV научной конференции.– Краснодар: Изд-во КГУ ФКСТ, 2008.– С. 218 - 119.
- Sazhina L. Girls and Women: Gender, Sexuality, Violence // Children and Youth in Emerging and Transforming Societies: Program and abstracts. – Oslo, Norway: University of Oslo, 2005. – P. 454.
