Формирование и эволюция связей iii интернационала и латиноамериканского коммунистического движения (1918-1929 гг.).
ИНСТИТУТ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
На правах рукописи
ХЕЙФЕЦ Лазарь Соломонович
ФОРМИРОВАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ СВЯЗЕЙ III ИНТЕРНАЦИОНАЛА И ЛАТИНОАМЕРИКАНСКОГО КОММУНИСТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ (1918-1929 гг.).
Специальность 00.07.03 – всеобщая история
(новейшая история)
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Москва
2007
Диссертация выполнена самостоятельно.
Официальные оппоненты:
доктор исторических наук, профессор И.М. Кривогуз,
доктор исторических наук, профессор А.И. Кубышкин,
доктор исторических наук, профессор Л.С. Окунева.
Ведущая организация – Институт всеобщей истории Российской академии наук.
Защита состоится ".....".................... 2007 г. в...... часов на заседании Диссертационного совета Д.002.032.02 в Институте Латинской Америки Российской Академии наук по адресу: 113035, г. Москва, ул. Б. Ордынка, д. 21.
С диссертацией и опубликованными работами диссертанта можно ознакомиться в библиотеке Института Латинской Америки Российской Академии наук.
Автореферат диссертации разослан "...."........... 2007 г.
Ученый секретарь
Диссертационного совета,
кандидат исторических наук Пегушева Л.В.
I. Общая характеристика работы.
Актуальность исследования. Кризис международного коммунистического движения, напрямую связанный с распадом Советского Союза и уходом с политической арены КПСС, привел к тому, что оно перестало существовать как цельная система контактов, взаимоотношений и действий марксистско-ленинских организаций. Произошедшие в конце ХХ века смена эпох и парадигм вызвали к жизни необходимость пересмотра всей истории и традиционной линии коммунистов. Потеряв идеологическую, материальную, организационную поддержку со стороны СССР и стран социалистического блока, одни компартии видоизменились и по форме, и по содержанию, отказавшись от идеологии марксизма-ленинизма и даже от собственного названия, сумев найти для себя новую нишу в политическом спектре; другие были оттеснены на обочину политической жизни своих стран. Глобализация меняет всю структуру общественного развития, формирует иные, чем прежде, политические и идеологические тенденции. В Латинской Америке попытки определить свое место на политической арене в принципиально иных условиях привели левые силы к поиску новых форм единства, одну из которых, «социализм XXI века», предложил не коммунист, а националист левого толка президент Венесуэлы У. Чавес. На глазах меняется весь образ мыслей и поведения политических сил разного направления. Поэтому, говоря в настоящее время о ситуации в Латинской Америке, необходимо учитывать историю III Интернационала, его влияния на латиноамериканское коммунистическое движение; извлечь из нее, по мере возможности, политические уроки.
Целью исследования является комплексный анализ взаимоотношений Коминтерна с его латиноамериканскими секциями в 20-е годы ХХ в. Сформулированная цель предусматривает решение ряда вытекающих из нее задач:
– рассмотрение стратегических и тактических установок Коммунистического Интернационала на развитие революционного процесса в Латинской Америке;
– выявление форм и изучение процесса эволюции организационных связей руководящих органов III Интернационала и латиноамериканских компартий;
– анализ причин и сущности внутренних противоречий в коммунистическом движении;
– выявление малоизвестных и неизвестных фактов истории международного левого движения; восстановление подлинной исторической картины событий в контексте рассматриваемой проблемы;
– выяснение реальной роли исторических персонажей, участвовавших в деятельности компартий Латинской Америки и руководивших латиноамериканским направлением работы Коминтерна;
- подтверждение или опровержение сложившихся концепций и мифов, на основе анализа широкого комплекса архивных документов, впервые вводимых в научный оборот, и их сравнения с документами, опубликованными ранее.
Объект исследования – исторические уроки политики III Интернационала и его деятельности в Латинской Америке, эволюция левого движения на континенте. Предметом исследования является раскрытие политической сущности стратегии Коминтерна и его латиноамериканских секций.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1918 по 1929 гг. – от появления Интернациональной социалистической партии Аргентины (ИСПА) до Первой конференции компартий Латинской Америки, завершения «романтического» этапа III Интернационала в связи с началом «сталинизации» и его окончательным превращением в политический инструмент ВКП (б) и СССР. Это было время поиска руководством Коминтерна наиболее эффективных, с его точки зрения, структур по руководству латиноамериканским коммунистическим движением и формирования региональных органов для проведения согласованной политической стратегии антиимпериалистической борьбы.
Методология исследования. Фундаментальным принципом, на базе которого выполнено исследование, являются принципы историзма и научной объективности. Они дополняются методами системного и комплексного анализа, критического изучения всех доступных, в первую очередь, архивных источников. В работе над диссертацией использовались также специальные приемы исторического исследования: комплексный, проблемно-хронологический, компаративный, нарративный; применялся персонифицированный подход, что было вызвано необходимостью определить степень влияния отдельных личностей на развитие рассматриваемых событий и процессов.
Научная новизна работы заключается в том, что:
- впервые в отечественной и зарубежной историографии дается комплексный анализ проблем зарождения и эволюции связей III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки, опыт и уроки создания континентальной модели всемирной компартии;
- в научный оборот впервые введен значительный комплекс архивных документов;
- впервые осуществлено сравнение этого массива с опубликованными ранее материалами, мемуарами, научной литературой. Это позволило подтвердить или опровергнуть многие оценки и характеристики, долгое время доминировавшие в научной литературе и пропагандистской деятельности Коминтерна, развеять многочисленные мифы, показав подлинное лицо III Интернационала и его латиноамериканских секций;
- сведения, приведенные в приложении «Краткий биографический словарь. Коминтерн и Латинская Америка. 1918-1943 гг.», позволяют по-новому представить реальные события в латиноамериканских секциях III Интернационала и в его штаб-квартире; избавиться от штампов, с помощью которых оценивались многие видные руководители коммунистического движения, по разным причинам оказавшиеся вне его рядов. Биографический словарь, впервые в мировой литературе разработанный автором, является важной самостоятельной частью диссертационной работы. В ходе исследования удалось собрать более тысячи биографических справок, раскрыть около 500 псевдонимов; выявлен ряд исторических персонажей, ранее неизвестных исследователям, или тех, чья роль была искажена, что дает возможность в новом свете представить деятельность компартий Латинской Америки; избавиться от идеологической зашоренности и грубых теоретических и фактических ошибок и просчетов. По сути дела, в диссертации предлагается новая концепция проблемы.
Практическая значимость исследования определяется постановкой и разрешением ряда принципиальных проблем истории III Интернационала и латиноамериканского левого движения, которые должны найти свое отражение, как в историографии, так и в вузовских курсах и спецкурсах по истории стран Латинской Америки, международных отношений, политических партий и движений XX века и курсе политологии. Исторический опыт ХХ в. является важным фактором прогнозирования социальных и политических процессов в мире и Латинской Америке в XXI в.
Апробация работы проходила на заседаниях Центра политических исследований ИЛА РАН, кафедры теории и истории международных отношений факультета международных отношений СПбГУ, международных научных конгрессах и конференциях в Волгограде, Ганновере, Лейпциге, Мехико, Москве, Риме, Санкт-Петербурге. Значительный вклад в формирование авторской концепции внесли дискуссии на международных круглых столах: «Коммунистический Интернационал: новое прочтение истории всемирной коммунистической партии» (Санкт-Петербург, 1999 г.) и «80 лет Коминтерна» (Москва, 1999 г.); симпозиуме «Коминтерн и левые движения Латинской Америки» (X конгресс Международной Федерации исследователей Латинской Америки и Карибского бассейна (Москва, 2001 г.), координатором которых выступал диссертант; в ходе реализации международного исследовательского проекта по созданию биографического словаря деятелей Коминтерна (Ганноверский проект) (1999-2005 гг.). [1] Основные положения диссертации использовались при подготовке спецкурсов для магистрантов и студентов факультета международных отношений и исторического факультета СПбГУ. На книги диссертанта опубликованы рецензии в журналах «Свободная мысль» (2000, № 10), «Латинская Америка» (2001, № 11), «Клио» (2001, № 1; 2006, № 1), «Viento Sur» (2005, № 80), «H-Soz-u-Kult» (03.11. 2006), газете «Московская правда» (14.06. 2000).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, семи глав, заключения, приложения «Краткий биографический словарь. Коминтерн и Латинская Америка. 1918-1943 гг.», списка сокращений, списка использованной литературы и источников. В процессе изложения диссертационного материала применялся проблемно-хронологический принцип.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ.
Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, цели и задачи, хронологические рамки, методологическая база, раскрываются: научная новизна, практическая и теоретическая значимость диссертационной работы.
В первой главе «Историографические и архивно-документальные аспекты изучения деятельности Коминтерна и его латиноамериканских секций (1919-1929гг.)» рассматриваются теоретические основы исследования, дается характеристика современного состояния историографии, анализируется источниковая база диссертации.
Уже в 1920-1930-е гг. появились работы, отражавшие важнейшие направления изучения латиноамериканского коммунистического движения, и были высказаны основные положения, повторяемые до сих пор. Авторами первых работ на эту тему были латиноамериканские политики, уделявшие первостепенное внимание взаимоотношениям коммунистов с Москвой, и стремившиеся доказать «антинациональный» характер компартий.[2] Но уже в 1922 г. появилась работа анархо-синдикалиста Р. Саласара, выделявшаяся обширным фактографическим материалом.[3]
Национал-реформистское направление историографии в 1930-е гг. было представлено основателем Американского Народно-революционного альянса (АПРА) В. Р. Айя де ла Торре,[4] идеи которого развили Л.А.Санчес и А.Баэса Флорес, стремившиеся продемонстрировать преимущества теоретических постулатов апризма перед марксизмом.[5] В 1930-е гг. опубликованы работы, идеологически обосновывавшие необходимость тотального вытеснения левого спектра с политической сцены Латинской Америки. Взывая к националистическим чувствам соотечественников, К. Сильвейра утверждал, что компартия в Аргентине создана иностранцами и «аргентинцами-ренегатами».[6] К этому направлению можно также отнести работу исключенного из компартии США С. Нафта, ставившего на одну доску коммунистов и фашистов. [7]
С другой стороны, были далеки от объективности книги и статьи, выходившие из-под пера партийных историков-коммунистов. Лишенные доступа к секретным архивным материалам, они не могли использовать и свидетельства участников событий, оказавшихся за бортом коммунистического движения, а когда такая возможность была, срабатывал «внутренний цензор» или официальная цензура, не позволяя выйти на свет фактам, оценкам, противоречившим канонической трактовке событий. Немногие же авторы, допущенные к архиву Коминтерна, оказывались в трагическом для исследователей тупике: зная документы, требующие изменения концепции, введения реальных персонажей, они были вынуждены прибегать к фигуре умолчания, игнорируя полученную ими информацию, или интерпретировать документы в угоду официальной традиции. Примером такого подхода является изучение истории компартии Кубы, даже не объявлявшей о планах подготовки обобщающего труда по истории «первой марксистско-ленинской партии» (т.е. периода 1925-1961 гг.), хотя все возможности для этого были. Применение такого подхода к изучению деятельности Коминтерна вело к схеме противостояния революционного марксизма-ленинизма с оппортунизмом, ревизионизмом, ренегатами, стремившимися извратить генеральную линию партий и международного коммунистического движения.
Фактологические бреши в историографии стали постепенно заполняться изданиями, увидевшими свет в 1950-1960-е гг. Р. Александер, признававший, что его выводы во многом построены «на предположениях и догадках», попытался найти более или менее адекватную замену документальной базе, впервые широко применив метод интервью. Хотя полученная информация позволила ему подойти к разгадкам некоторых сюжетов истории деятельности Коминтерна в Латинской Америке, искомого результата он не достиг.[8]
Работы В. Альбы, как он отмечал сам, в значительной мере опирались на «собственный опыт» активиста испанской партии ПОУМ. Признавая коммунистическое движение в Латинской Америке «продуктом самобытного развития», происходившего «под ослепляющим влиянием русской революции», Альба объясняет восприимчивость латиноамериканцев к коммунистическим идеям их «романтизмом». Рассказывая о подлинных событиях, автор нередко основывался на недостоверных источниках и, не имея возможности перепроверить их документами, перемещал их участников во времени и пространстве, искажая тем самым суть.[9] Тема деятельности агентов III Интернационала – центральная в книгах Р. Тревиньо, Р. Гарсия Тревиньо, Л. Сильвы. Р. Тревиньо практически всех известных ему иностранных радикалов, проживавших в Мексике, объявил «агентами Москвы». Основная идея книги Л. Сильвы состояла в том, что «политические агенты» установили строгий контроль над «появившимися стихийно» компартиями.[10]
Т. Дрейпер, один из партийных историков КП США, после выхода из партии продолжил свои исследования уже с позиций резкой критики ее курса, в особенности в сфере международных связей. Ему удалось составить достаточно подробный перечень латиноамериканских миссий американцев – «агентов Коминтерна» и проанализировать работу Амстердамской коммунистической конференции и миссию М.Бородина в Новом Свете.[11] Экс-генеральный секретарь КП Уругвая и экс-член ИККИ Э.Гомес после исключения из партии создал свою версию е истории, подтверждающую собственный культ личности, полностью игнорируя интернациональную составляющую деятельности КПУ.[12]
Значительное внимание изучению историй отдельных латиноамериканских компартий уделяли американские историки. Профессор Техасского университета К. Шмитт, указывая на усиление борьбы рабочих масс и идейное размежевание в рабочем движении Мексики как на предпосылку создания КПМ, само образование партии рассматривает исключительно как результат деятельности американских социалистов и М.Н. Роя.[13] Д. Доновану образование компартии Мексики представляется исключительно результатом борьбы в Социалистической партии между М.Н.Роем и Л. Гэйлом. [14] Д. Херман с критических позиций рассматривает сложившуюся в немарксистской историографии схему отношений III Интернационала с коммунистами Мексики в начальный период активности.[15]
Выступая с позиций «позитивного антикоммунизма», профессор Калифорнийского университета Р. Чилкот признает влияние Октября 1917 г. на процесс проникновения марксизма в рабочее движение Бразилии, показывает формирование КПБ как процесс объединения марксистских групп при поддержке Бюро коммунистической пропаганды, компартий Аргентины и Уругвая, подчеркивая «абсолютное подчинение партии Москве».[16]
Фалангист Х. Креспо Тораль обвинял эквадорских либералов в покровительстве теориям и практике марксистов, а Коминтерн – в «прямом вмешательстве». По его мнению, «дипломат дружественной страны Р. Рамос Педруэса» выполнил функции по объединению левых интеллектуалов Кито по указанию III Интернационала, очевидно считая, что и правительство Мексики выполняло волю Москвы, направляя его на работу в Эквадор.[17]
Задачей М.Маркеса Фуэнтеса и О. Родригеса Араухо было выяснение причин раскола, «измельчания» левых сил Мексики. Основные выводы авторов, близких по взглядам к «новым левым», не отличались оригинальностью: искусственное происхождение компартии в стране, где не было условий для ее возникновения, экономическая и идеологическая зависимость от Коминтерна, которая вела к неэффективности усилий партии.[18] При этом они отходят от своих предшественников, отмечая, что иностранцы «фактически и по праву руководили партией в первые годы ее существования», и показывая особенности стратегии и тактики КПМ, в значительной мере расходившиеся с установками Коминтерна.
Для Р. Пуиггроса, исключенного из КПА за поддержку «национального социализма» Перона, коммунизм – простое исполнение иностранных директив. Его восприятие руководства КПА как абсолютно сервильного по отношению к Коминтерну не отражает реалий аргентинского коммунистического движения 1920-х гг.[19] Аргентинский троцкист Х.А.Рамос считал «подлинным столпом, подпиравшим КПА», иммигрантов из Восточной Европы, что превратило историю ее первого десятилетия в «лучшее доказательство ремесленнического, мелкобуржуазного, славянофильского характера коммунистической партии».[20] Лидер боливийских троцкистов Г.Лора создал масштабное исследование истории рабочего движения страны, показав, в том числе, и подробности консолидации коммунистических групп, отмечая, что этот процесс был инициирован ЮАСКИ в 1928 г.[21]
Значительный вклад в исследование характера, форм и методов интернациональных связей Коминтерна и его латиноамериканских секций внесли западногерманский ученый Б. Гольденберг[22] и английский дипломат и историк С. Клиссольд,[23] исследовавшие проблему с объективистских позиций. Опираясь на широкий круг источников, Гольденберг впервые подверг обоснованной критике «официальные» версии датировки основания компартий.[24] С. Клиссольд впервые опубликовал ряд документов, сделавшие его книги важным для того времени источником анализа взаимоотношений латиноамериканских компартий и Коминтерна.
Для многих работ 1960-1970-х гг. (к примеру, Л.Агиляра, А.Авилы и Х.Гарсия Монтеса) характерно преувеличение значения деятельности «агентов Коминтерна».[25] Серьезную попытку показать динамику истории международного коммунистического движения через биографии ее лидеров предприняли Б. Лазич и М. Драшкович, однако, ограниченность их возможностей привела к значительным фактическим ошибкам.[26]
Книга венесуэльского историка М. Кабальеро – серьезная заявка на демонстрацию взаимоотношений Коминтерна и компартий Латинской Америки.[27] Автор осветил работу некоторых структур III Интернационала, но этот анализ не стал систематическим и не позволяет судить обо всем механизме функционирования Коминтерна в Латинской Америке.
Если в 1920-е гг. еще появлялись работы авторов-коммунистов, в которых хоть как-то затрагивался механизм функционирования III Интернационала,[28] то с начала 1930-х гг. практически все попытки анализа его деятельности сводились к оценкам идейной борьбы с врагами партийной идеологии. Из документов ИККИ в литературу были перенесены сектантские оценки видных деятелей коммунистического движения («рекабарренизм», «пенелонизм», «престизм», «мариатегизм»). Характерным стало замалчивание или неверная трактовка роли многих основателей и лидеров компартий, хотя еще в 1931 г. С.И. Севин отмечал выдающуюся роль Х.К. Мариатеги («видного марксиста», пользовавшегося «в стране большим авторитетом») в создании компартии Перу. Однако, именно в этот период были предприняты первые попытки проанализировать развитие революционного движения континента, в значительной мере послужившие основой для послевоенных исследований советских латиноамериканистов. [29]
Эти негативные моменты отразилась на работе по изучению своей истории, проводившейся некоторыми партиями, создавшими исследовательские группы с участием ветеранов коммунистического движения.[30] Авторы сознательно оставили анализ взаимоотношений секций III Интернационала с Москвой за пределами исследований. Из истории исчезли имена людей, олицетворявших коммунистическое движение, или же им были даны оценки как «предателей дела мирового пролетариата». В некоторых случаях давались односторонние характеристики роли руководящих органов и работников Коминтерна. Так, в книгах, подготовленных исследовательскими группами компартий Колумбии и Парагвая, отмечались «догматические тенденции» в работе ЮАСКИ. Парагвайские коммунисты обвиняли репрессированных в 1930-е гг. работников ИККИ Г. Скалова и А. Гуральского в пособничестве проникновению в партии провокаторов и исключению марксистских элементов. Не имея возможности восстановить историю своей партии по собственным архивам, которых ПКП не имела из-за многолетней работы в подполье, они обратились к архивам Коминтерна, однако, документы анализировались ими в своих интересах.[31] Подобный подход на долгие годы оставался единственным в деле изучения истории парагвайской компартии и е взаимоотношений с III Интернационалом.
Данная схема проявилась уже при первой попытке создания партийной истории самими коммунистами. Это было обусловлено участием в создании очерков истории КПА людей, одержавших победу в межпартийной борьбе (В.Кодовильи и Р. Гиольди) и временем их публикации (1947 г.). Но и почти сорок лет спустя в монографии Э. Корбье практически не рассматриваются контакты аргентинской компартии с Коминтерном.[32]
Попытку отойти от сложившейся схемы предпринял У.З. Фостер. С одной стороны, лидер КП США в привычном духе проанализировал пути формирования компартий и развитие их борьбы против «антимарксистских течений»; с другой, отметил выдающуюся роль Л.Э. Рекаберрена и Х.К. Мариатеги в основании компартий Чили и Перу, что было в то время смелым отступлением от сложившейся в коммунистическом движении тенденции трактовать их деятельность как оппортунистическую.[33]
Основатель БКП А. Перейра предал гласности некоторые эпизоды международных связей бразильских коммунистов в 1920-е гг., в том числе упомянул контакты с компартией Уругвая, Бюро коммунистической пропаганды, оказанной ими помощи в объединении марксистских групп Бразилии, о поездках делегатов КПБ в Москву. [34]
Исследуя истоки коммунистического движения в Чили, Э. Рамирес Некочеа оценивает вхождение КПЧ в Коминтерн как в высшей степени позитивное. [35]
Признавая роль предшественников в революционном движении 1920-х гг., бывший генеральный секретарь компартии Венесуэлы Х.Б.Фуэнмайор начинает отсчет времени формирования партии с деятельности «поколения 28 года», к которому принадлежит сам.[36] Тенденция не замечать деятельность Г. Мачадо, С. де ла Пласы и др. в Венесуэльской Революционной партии, проводившуюся в контакте с Коминтерном и КПМ, и которую невозможно расценивать иначе как коммунистическую, характерна для большинства работ по истории КПВ. И коммунист Ф. Кей Санчес, и критик коммунизма Р. Александер предпочитают рассматривать исторический путь партии с 1931 г. – времени начала деятельности в стране «первой ячейки КПВ».[37]
Лидеры компартий считали долгом отметить влияние III Интернационала на коммунистическое движение Латинской Америки, подчеркивали важность международной солидарности.[38] Об исторической миссии Коминтерна писал генеральный секретарь Народно-социалистической партии Кубы Б. Рока.[39] Заслугу Коминтерна в содействии строительству коммунистических партий, подготовке партийных кадров отмечали Первый секретарь ЦК КПУ Р. Арисменди и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Б.Н. Пономарев.[40]
Разоблачение «измышлений» и «гнусных фальсификаций воинствующих антикоммунистов», утверждавших, что международное коммунистическое движение, в том числе в странах Латинской Америки, управляется из Москвы», стало главной традицией марксистской историографии.[41] Это означало, по сути, отказ от основополагающего принципа, положенного в основу самого существования всемирной компартии, с международной партийной дисциплиной, предусматривавшей и получение директив из центра, и обязанность исполнять эти указания, и определенные организационные и финансовые отношения между штаб-квартирой III Интернационала и его секциями. Попытки оспорить утверждения об единстве действий компартий, строящемся на «приказах из Москвы», приводило или к голословному отрицанию такой взаимосвязи, или к невольному подтверждению тезиса, подвергавшегося критике.
В некоторых компартиях взгляд на свой исторический путь стал меняться лишь в 1980-е гг. Первыми к необходимости пересмотра устаревших концепций партийной истории пришли мексиканские коммунисты. Надо упомянуть работу А.Мартинеса Вердуго и его коллег по Объединенной Социалистической партии Мексики, получивших доступ к фондам архива III Интернационала еще в 1970-1980-е гг., и использовавших ряд ценных сведений в книге, что сделало ее ценным исследованием истории компартии Мексики и ее связям с Москвой, не потерявшим значения до сего дня.[42]
Проблемы коммунистического движения 1920-х гг. заняли одно из ведущих мест в послевоенных исследованиях Латинской Америки в СССР. А.М. Зорина в 1940-е гг. выдвинула ряд положений, которые легли в основу последующих исследований советских латиноамериканистов. В ее статье показаны различные пути формирования компартий. В более поздних работах, посвященных революционному движению Кубы, исследовательница отмечала большое влияние Коминтерна на развитие кубинского пролетариата.[43]
Важное место в советской историографии занял анализ работы Первой конференции коммунистов континента. Советские авторы, отмечая творческий характер дискуссии на континентальном форуме, одновременно указывали на неточные, односторонние оценки значения различных социальных сил в революционных движениях.[44]
Хорошим пособием стала статья Э.С. Дабагяна – первый историографический анализ истории латиноамериканского коммунистического движения.[45] В работах В.И. Ермолаева предложены принципы научной периодизации латиноамериканского революционного движения, показаны особенности формирования некоторых компартий. Ученый отметил роль Л.Э. Рекабаррена, С. Катаямы, Х.А.Мельи в становлении компартий Аргентины и Мексики, показал некоторые формы интернациональных связей. Один из немногих исследователей, имевших доступ к документам архива Коминтерна, он допустил и серьезные ошибки, считая, например, компартию Аргентины первой секцией III Интернационала в Латинской Америке.[46]
Существенную роль в освещении взаимоотношений III Интернационала с Латинской Америкой играют работы С.И. Семёнова, уделившего особое внимание первым контактам марксистов континента с В.И.Лениным в период деятельности Международного социалистического бюро. Его анализ рассмотрения проблем Латинской Америки Коминтерном в свете идей В.И. Ленина позволяет выделить некоторые ошибочные оценки VI конгрессом ситуации в Латинской Америке.[47]
Советские исследователи В.М. Гончаров, В.И.Ермолаев, Ю.Н. Королев, Ю. Погосов, В. Штейнберг уделяли значительное внимание изучению биографий руководителей латиноамериканского коммунистического движения.[48] Серьезным их недостатком был апологетический характер и дефицит информации об участии персонажей в интернациональной деятельности.
Серьезный вклад в изучение идеологического воздействия Октябрьской революции на радикальное направление латиноамериканского рабочего движения внес Б.И. Коваль, обобщивший и подвергнувший анализу фактический материал, что позволило представить картину формирования компартий, и сделавший попытку продемонстрировать степень идеологического влияния Коминтерна на его латиноамериканские секции. [49]
В 1970-1980-е годы за рубежом появились работы, авторы которых с объективистских позиций оценивали важные аспекты истории компартий Латинской Америки, в том числе их международные связи. На основе обширного круга источников профессор Техасского университета Д.Ф.Даллес нарисовал широкую схему контактов бразильских коммунистов с Коминтерном и его региональными органами, которая сейчас в значительной мере подтверждается архивными документами.[50] Примером взвешенного подхода стала работа мексиканского писателя П. И.Тайбо II по истории радикального левого течения в революционном движении Мексики.[51]
В последние время предпринимаются попытки пересмотра роли некоторых исторических лидеров компартий, отстраненных от руководства в результате расколов и чисток. Х. Ориоло поставив задачу восстановить правду о месте группы «Чиспа» в истории КПА, разоблачить миф о руководящей роли В.Кодовильи и Р.Гиольди в партии, на деле попросту изменил оценки на противоположные, не взяв на себя труд доказать аутентичность новых выводов.[52]
В 1970-1980-х гг. началось целенаправленное изучение характера организационных связей III Интернационала и его латиноамериканских секций, влияния мировой компартии на развитие коммунистического движения континента (работы Ф.Хрбаты, М.С.Давыдовой, С.И.Семёнова, Ю.Мотеса, Л.С.Хейфеца). Оно резко активизировалось с момента открытия документов архива Коминтерна; в 1990-х гг. к вышеуказанной группе исследователей присоединились также В.А.Казаков, Н.П.Калмыков, В.Н.Кутейщикова, Д.Спенсер, А.А.Щелчков, И.И.Янчук[53], В.Л.Хейфец.[54]
В отечественной историографии новые подходы к изучению проблем взаимодействия и взаимосвязи советской внешней политики и деятельности III Интернационала, совмещения дипломатической деятельности и коминтерновской работы вызвали дискуссию в журнале «Латинская Америка». В начале научной полемики выводы базировались на известных источниках или предположениях, но обнаруженные уже в ходе обсуждения документы позволили придти к выводу о дуализме советской внешней политики и прямом участии некоторых советских дипломатов в деятельности III Интернационала в Латинской Америке.[55]
Важный вклад в исследование проблемы механизма функционирования всемирной коммунистической партии в целом сделали Г.М. Адибеков, Э. Н. Шахназарова, К.К. Шириня, впервые составившие достаточно полную схему руководящих органов III Интернационала, показав характер их эволюции.[56]
Работа ученых многих стран в архиве Коминтерна позволила в последние годы добиться важных результатов в исследовании биографий деятелей международного коммунистического движения. Положительной стороной этой работы является ее интернационализация. Ученые различных стран объединяют усилия для того, чтобы ускорить появление в свет биографических словарей.[57] В новом ракурсе рассматриваются судьбы работников Коминтерна и партий в опубликованных в последние годы биографиях Л.К.Престеса, Х.А.Мельи, А. Гуральского, Б. Д.Михайлова.[58]
Источниковедческие проблемы исследования. Исследуемая тема ставит ряд проблем источниковедческого характера, связанных с самим объектом исследования – не только результаты деятельности человека в виде исторических событий и явлений, но и формы и методы ее реализации во времени и пространстве. Эта исследовательская дилемма в полной мере отразилась и в глобальном споре марксистского и немарксистского течений в историографии, акцентировавших внимание либо на идеологических моментах, либо на организационных связях между коммунистами и штаб-квартирой Коминтерна. При этом участники дискуссии не имели возможности подтвердить их документально. Опубликованные материалы III Интернационала и аффилированных с ним организаций редко отражали противоречия по вопросам стратегии и тактики Коминтерна, и из них невозможно понять механизм принятия решений. [59]
Огромное значение для исследования поставленной проблемы имело обращение к различным архивам. Всего нами было изучено 570 дел, сосредоточенных в 81 описи 28 фондов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ); Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ); Российского государственного архива экономики (РГАЭ); Музея современной истории России; Центра исследований рабочего и социалистического движения (CEMOS) (Мехико); Гуверовского института войны, революции и мира (Стэнфорд, Калифорния); Исторического архива Секретариата иностранных дел Мексики (AHSRE).
Наибольшее значение имели материалы, находящиеся в РГАСПИ, позволившие исследовать латиноамериканскую левую не только посредством изучения политических деклараций и внутренних организационных перемен, но и путем выяснения ее места в политической и социальной действительности, характера и масштаба влияния Москвы на функционирование коммунистического движения в регионе. Документохранилище формировалось как действующий служебный архив ИККИ, что объясняет отсутствие в нем значительной части документов компартий. В фондах архива хранятся материалы мероприятий Коминтерна и документы более 70 левых организаций. Многие документы, касающиеся латиноамериканских левых, написаны на рабочих языках III Интернационала (немецком, французском, английском). Определённую проблему для исследователей создаёт разбросанность документальных материалов, относящихся к одному сюжету, по различным фондам и описям. Бессистемный подбор материалов в делах делает неизбежным сплошной просмотр документов для выявления нужных данных и уточнения их достоверности. Однако, материалы РГАСПИ позволяют тщательно проанализировать ключевые моменты в истории компартий и нарисовать политические портреты важнейших фигур латиноамериканской левой.
Основной массив документов по теме исследования сосредоточен в фонде 495 (ИККИ). Текущая документация руководящих органов международной компартии (описи 1 и 2 - ИККИ и Малое бюро/Президиум ИККИ) содержит протоколы заседаний с решениями и подготовительными материалами. Их изучение позволяет определить удельный вес латиноамериканских проблем в контексте задач мировой революции, выявить уровень интереса Коминтерна к континенту; проанализировать факторы, влиявшие на эволюцию позиций Москвы по отношению к различным левым организациям, рассмотреть историю создания ряда компартий. Материалы Политического Секретариата ИККИ (опись 3) и Политической Комиссии Политсекретариата ИККИ (опись 4) отражают радикальные изменения в деятельности III Интернационала после ликвидации поста председателя Коминтерна и тенденцию подчинения международной компартии влиянию ВКП(б). При этом даже в начале 1930-х гг. внутри III Интернационала сохранялись разные подходы и возможности для дискуссии. Материалы, отложившиеся в результате деятельности руководящих органов и аппарата Коминтерна, являются документами компаративного плана; их изучение позволяет оценить изменение оценок лидерами III Интернационала перспектив работы в Западном полушарии. При этом документы высших органов ИККИ нередко были серьезными исследованиями, соответствовавшими тогдашнему уровню развития общественных наук.
Материалы заседаний латиноамериканских комиссий сохранены в описях 79 (Латиноамериканский лендер-секретариат ИККИ), 32 (Романский лендер-секретариат). Переписка компартий Латинской Америки с руководством Коминтерна показывает как механическое применение многих схем, так и различия в подходах к направлениям деятельности коммунистов и их союзников (в частности, В.Р.Айя де ла Торре).[60] Материалы бесед эмиссаров ИККИ с представителями компартий во время Первой конференции компартий Латинской Америки и документы латиноамериканских делегаций на VI конгрессе Коминтерна помогают осознать действительное соотношение внешних и внутренних факторов, предопределивших левый поворот компартий 1928-1929 гг., резкое изменение их облика и утрату связей с потенциальными партнерами. Анализ переписки руководства III Интернационала (опись 18 - Секретариат ИККИ), документов Панамериканского бюро (опись 1 фонда 521 – личный фонд С.Катаямы), позволяет выяснить, по какому пути руководство всемирной компартии пыталось направить развитие мексиканской секции в 1920-1921 гг. и определить причины неудачи проекта. Отдельные документы Отдела международной связи (опись 19 - Секретариат секретаря ИККИ О.Пятницкого) дают возможность проследить механизм воплощения в жизнь решений руководства Коминтерна, нередко показывая восприятие действительности эмиссарами Москвы.
Небольшим, но емким является фонд 497 (Амстердамское бюро ИККИ), содержащий документы о поездке в Западное полушарие М. Бородина и противоборстве двух мексиканских компартий. Их анализ позволяет выяснить причины, побудившие Коминтерн встать на сторону одной из группировок в конфликте. Здесь же содержатся материалы о создании Коммунистической секции Кубы в 1919 г. В фонде 503 (Южноамериканское бюро ИККИ) сосредоточены протоколы заседаний региональной структуры и отпуски писем, направленных ЮАСКИ в различные страны континента.
Документы личного характера, сосредоточенные в материалах отдела кадров ИККИ, позволяют осуществить более тщательный анализ характера организационных связей между штаб-квартирой всемирной компартии и латиноамериканскими левыми. В то же время имеющаяся информация не носит систематического характера; развернутые автобиографии контрастируют с малоинформативными личными делами. Эти документы отчасти дополняются материалами из личного архива автора: интервью и перепиской с активистами компартий и структур Коминтерна и их родственниками.
Материалы фонда 542, несмотря на их отрывочность, позволяют составить представление о направлениях деятельности Континентального Комитета Всеамериканской Антиимпериалистической Лиги. Переписка секций ВААИЛ с европейским руководством Лиги помогает понять, как антиимпериалистическая деятельность влияла на эволюцию латиноамериканского левого движения. Документы Крестинтерна (фонд 535) содержат важную информацию по истории крестьянских организаций, в первую очередь – в Мексике, характере их отношений с компартиями и организациями, далекими от коммунистов, такими как Национальная Аграристская партия.
Универсальностью обладают материалы документальных коллекций компартий, в частности, КПМ (фонд 495, опись 108): отчёты и переписка представителей Коминтерна, Профинтерна и КИМа, внутренние документы III Интернационала, доклады и письма латиноамериканских коммунистов и документы, характеризующие ситуацию в коммунистическом движении страны. Комплекс документов по истории коммунистического движения Латинской Америки сосредоточен в фонде 515 (КП США), что связано с реализацией концепции Коминтерна о необходимости теснейшего контакта коммунистов обеих Америк. Эти документы позволяют судить о противоречиях между американскими и мексиканскими коммунистами по вопросам организации антиимпериалистического движения.
Имеются серьезные отличия в объеме и принципах формирования фондов различных партий. Так, опись 117 фонда 495 (КП Парагвая) существенно богаче описи 122 (КП Боливии) при том, что эти страны были связаны общими проблемами, а развитие компартий в них было одинаково малоуспешно. Причины различий кроются в более пристальном внимании ИККИ и ЮАСКИ к ПКП из-за «дела Ибарролы» и участия последнего в VI конгрессе. Боливийские коммунисты не имели прямых контактов с ИККИ, и документов КПБ в Москву попадало значительно меньше.
Коллекция документов КПВ (фонд 495, опись 107) позволяет в значительной степени заполнить историографическую лакуну, изучив материалы Венесуэльской Революционной партии. Переписка С. де ла Пласы и Г. Мачадо показывает сложный характер отношений венесуэльских эмигрантов-коммунистов, входивших в ВРП, с Коминтерном в период создания КПВ. Объемное собрание документов КП Аргентины (фонд 495, опись 134) отражает роль партии как основы для функционирования Бюро коммунистической пропаганды для Южной Америки и ЮАСКИ. Документы позволяют развеять миф о партии как «первой секции III Интернационала в Латинской Америке». Обширная переписка делегатов ИККИ в Южной Америке позволяет увидеть своеобразие взаимоотношений представителей III Интернационала и его аргентинской секции. Документы описи 104 фонда 495 (КП Колумбии), существенно меняют взгляд на историю коммунистического движения страны, начавшуюся задолго до официальной даты создания КПК.
Документы зарубежных архивов на фоне РГАСПИ существенно меркнут. Архивы компартий стран Латинской Америки сформированы в основном на базе документов, полученных из Москвы (архивы КПК, КПА, КПП, КПМ). Исключением является Центр изучения рабочего и социалистического движения Мексики, где есть аутентичные материалы, но они касаются, преимущественно, периода 1930-х гг. Документы 1920-х гг., касающиеся Латинской Америки, сосредоточены в архиве Б.Д. Вольфа, хранящемся в Гуверовском институте, но они фрагментарны.
Среди документов зарубежных архивов следует отметить материалы, связанные с кампаниями по «разоблачению международного коммунистического заговора», целенаправленно проводившимися во многих странах. Власти регулярно пользовались фальшивками, содержание которых подгонялось под потребности момента, как, например, «Циркуляр № 295», хранящийся в Национальном архиве Мексики.[61] Похожие по стилю «документы» в качестве предлога для антикоммунистических репрессий обнародовали в 1927 г. правительства Боливии и Бразилии. Даже публикация подлинных документов, осуществленная венесуэльским диктатором Лопесом Контрерасом, явственно обозначала обвинительный уклон. [62]
Систематическая публикация архивных документов III Интернационала в России и за рубежом началась в 1990-е гг. Примерами хорошо систематизированных коллекций документов являются сборники, подготовленные сотрудниками Центра латиноамериканских исследований Института всеобщей истории РАН, чилийскими и мексиканскими исследователями.[63] Определенную пользу для исследователей отношений III Интернационала с латиноамериканским коммунистическим движением представляют публикации документов по стратегическим проблемам, рассматривавшимся руководством и аппаратом Коминтерна, а также освещающих деятельность лидеров ВКП /б/ и всемирной компартии.[64]
До открытия архива Коминтерна, основным источником для исследователей были мемуары ветеранов-коммунистов, равно как и покинувших компартии диссидентов, частично заполнявшие информационный вакуум, но они практически всегда были фрагментарными и зачастую недостоверными.[65] Участие Э. Равинеса во многих описываемых им событиях превратили его работы в глазах многих исследователей в достоверный источник; приведенные им «факты» легли в основу концепции о всепроникающем влиянии «агентов Москвы», создав деформированную картину взаимодействия Москвы с латиноамериканскими секциями, не позволяя адекватно оценить характер деятельности III Интернационала на континенте.[66]
Воспоминания М.Н.Роя, содержащие ценные факты о миссии М.Бородина в Мексику и создании там компартии, изобилуют не подтверждаемыми иными источниками сюжетами и откровенно вымышленной информацией. Ч. Филлипс дополнил созданные Роем представления, обойдя при этом ряд ключевых эпизодов, в которых его собственная роль не выглядела «выигрышно».[67] Участвовавший в мероприятиях Коминтерна и Профинтерна 1928-1929 гг. Д.А.Сикейрос описал ряд мелких деталей, но не политическую суть этих встреч. Критикуя Д. Риверу за безудержную фантазию, сам художник-коммунист позволил вольности при описании многих событий.[68] В 1980-е гг. появились мемуарные работы Э.Феррейры Лимы, Х.Портокарреро, Х.Фернандеса Анайя, М.А.Васкеса Эгисабаля, в которых с объективистских позиций оценивался ряд аспектов истории коммунистического движения.[69]
При всм богатстве литературы по истории деятельности Коминтерна в Латинской Америке, в изучении проблемы становления и развития организационных связей III Интернационала и его национальных секций остается немало неизвестного. Объем прежде не использовавшихся исследователями документов архива Коминтерна столь велик, что понадобится еще немало лет и усилий многочисленных ученых, чтобы представить достаточно полную картину действия сложного организационного механизма всемирной компартии. Анализ историографических тенденций и источниковой базы приводит к выводу: большие теоретические проблемы истории III Интернационала и его латиноамериканских секций разбросаны по многочисленным противоречивым публикациям, но никем не собраны воедино на основе строго проверенных документальных архивных источников. До сих пор нет общей объективной теоретической и исторической оценки формирования и развития коммунистического движения в Латинской Америке. Впервые эту попытку предпринимает диссертант в настоящей работе. Проведенное им исследование позволило, на базе архивных материалов, разработать объективную картину создания национальных секций III Интернационала, стратегии и тактики Коминтерна в Западном полушарии, внутренней идейной и политической борьбы в левом движении региона, обладавшем местной спецификой и особым характером борьбы и революционного антиимпериалистического движения, а также организации всей системы отношений «всемирная компартия – латиноамериканские секции», как важной составной части деятельности коммунистов в мировом масштабе.
Во второй главе «Начальный период формирования организационных связей Коминтерна и революционного движения в Латинской Америке» рассматриваются особенности зарождения первых латиноамериканских компартий и установления ими контактов с III Интернационалом. В главе исследуются мотивы, по которым Коминтерн не развивал контакты с Интернациональной Социалистической партией Аргентины, стремившейся играть роль самостоятельного организатора коммунистического движения в Южной Америке. Рассматриваются причины поездки эмиссара ИККИ М. Бородина в Мексику, анализируется его влияние на создание Мексиканской коммунистической партии и Латиноамериканского бюро III Интернационала (ЛАБ) и мотивы выбора МКП в противостоянии двух компартий: возможность использовать индийца Роя как потенциального вождя революционного движения в Азии. Также анализируется деятельность делегатов МКП на II конгрессе Коминтерна, выработанные там оценки ситуации в Латинской Америке, требовавшие сплочения революционных сил континента в «тесно связанную американскую секцию Интернационала», противостоящую империализму США.
Дается характеристика деятельности ЛАБ – первого регионального органа всемирной компартии в Новом Свете, проанализированы сильные и слабые стороны данной структуры Коминтерна. «Прорусская» составляющая мексиканского рабочего движения не имела устойчивых интернациональных связей. Через латиноамериканских и испанских эмигрантов-анархистов, влившихся в коммунистическое движение, можно было установить связи только с их единомышленниками (одним из результатов этих контактов было основание Коммунистической секции Кубы).
Специально рассматривается начало деятельности Коминтерна по формированию региональных структур. Работу в Западной Европе и Америке направляло Амстердамское бюро III Интернационала, задачи которого в Новом Свете были конкретизированы М.Бородиным. Попытки создать сложную систему взаимодействия различных бюро, решающих задачу руководства коммунистическим движением Нового Света, свидетельствовали о прожектерстве вождей III Интернационала. Эта тенденция отражала мессианские претензии всемирной компартии. Эфемерное ЛАБ продемонстрировало неспособность решать задачи континентального масштаба. После роспуска амстердамского представительства заниматься проблемами Латинской Америки за пределами штаб-квартиры Коминтерна было некому. Возникла необходимость создания специального органа, непосредственно курирующего коммунистическое движение в Новом Свете.
Одной из важнейших задач Коминтерна становилось преодоление конфликтов между параллельными компартиями в Мексике и США. Декларируя на словах необходимость учета национальной специфики при разработке стратегии и тактики компартий, вожди III Интернационала на деле исходили из того, что находящийся в России Исполком «достаточно ориентирован» для решения проблем во всех регионах. В итоге ИККИ учредил Панамериканское бюро (ПАБ), направившее в Южную Америку своего представителя Г. Аллена, миссия которого свелась к сбору информации и налаживанию связей между южно- и североамериканскими коммунистами, показав иллюзорность претензий на континентальный размах работы. Панамериканский характер функционирования Бюро выразился в усилиях по созданию КП Канады и активизации деятельности коммунистов в Мексике. Успехом ПАБ стал учредительный съезд КПМ, основавший, по сути, новую партию. Но ИККИ к этому времени изменил свою ориентацию с мексиканского направления на аргентинское, ликвидировав ПАБ и создав в Буэнос-Айресе пропагандистский центр для поддержки и развития коммунистического движения во всей Южной Америке.
В главе подробно исследуется деятельность Бюро Коммунистической пропаганды для Южной Америки. Несмотря на стремление ИСПА (КПА) вступить в Коминтерн, ей долго не предоставлялся статус национальной секции, в том числе и из-за противодействия российской революционной эмиграции в Аргентине. Добиться приема партии в Коминтерн сумел делегат III конгресса Р. Гиольди. Решение о принятии КПА в III Интернационал и поручение ей поддерживать коммунистическое движение в соседних странах радикально изменило систему отношений всемирной компартии со своими сторонниками в Латинской Америке и потребовало модернизации как организационных принципов и методов работы, так и теоретических подходов. Это выразилось в создании в Буэнос-Айресе пропагандистского бюро для поддержания и развития коммунистического движения в регионе, а в ИККИ – отдела Южной и Центральной Америки. Бюро коммунистической пропаганды оказалось виртуальной структурой. Противоречия между его членами не способствовали конструктивной работе: немалое значение имел конфликт между делегатом ИККИ Коминым-Александровским и руководством КПА, в значительной мере спровоцированный самим Коминтерном, пославшим в Аргентину независимо друг от друга нескольких представителей без определенных функций, и не подозревавших о наличии других агентов. Поддержку Исполкомом Коминтерна КПА можно объяснить только установкой на максимальное увеличение числа секций, которое обещали обеспечить ее лидеры. В этих условиях стало неизбежным поражение российской революционной эмиграции в Аргентине, несмотря на ее более взвешенный, чем у КПА, подход к проблемам рабочего движения.
В третьей главе «V конгресс Коминтерна и начало перестройки системы организационных связей III Интернационала с коммунистическим движением Латинской Америки» рассматривается трансформация характера и форм взаимоотношений международной компартии и латиноамериканскими революционными организациями, начавшаяся в 1924 г.; исследуется влияние решений конгресса на развитие коммунистического движения континента. По инициативе делегатов конгресса от компартий Аргентины, Мексики и Бразилии был создан Южноамериканский секретариат Коминтерна (ЮАСКИ), призванный координировать деятельность коммунистов. Анализируются процесс формирования ЮАСКИ и его первые шаги в качестве регионального органа ИККИ. Новой структуре предстояло решать задачи с учетом изменившихся установок Коминтерна. «Аргентиноцентризм» определил направление континентальной коммунистической деятельности на длительное время, превратив ИККИ в заложника ориентации на КПА. Оставляя за собой монополию на политическую оценку деятельности партий, руководство III Интернационала во многом зависело от своего представительства, которое поставляло всю информацию. При этом руководитель КПА Пенелон добивался положения, при котором эта организация была бы единственным на континенте центром коммунистического движения. Для руководства коммунистами Мексики и Центральной Америки был выработан иной подход: функции действовавшего нелегально регионального центра Коминтерна (параллельного буэнос-айресскому), выполняло полпредство СССР в Мехико. III Интернационал планировал создать два независимых секретариата: для Южной Америки и для северной части континента и Центральной Америки, а затем учредить континентальный Секретариат в США. В главе рассматривается влияние решений VI пленума ИККИ на реорганизацию аппарата Коминтерна и ее последствия для руководства коммунистическим движением Латинской Америки. После V конгресса произошли радикальные изменения структуры руководящих органов Коминтерна с целью его превращения в строго централизованную, дисциплинированную всемирную компартию и «большевизации» национальных секций. В ИККИ были созданы секционные секретариаты (лендер-секретариаты). Латиноамериканские страны оказались подведомственны Секретариату, занимавшемуся также Испанией и Португалией. Деятельность новых подразделений Исполкома затруднялась произвольной группировкой стран; ограниченностью круга людей, привлеченных к их работе, и, как следствие, низким уровнем экспертных оценок. Многие работники ИККИ рассматривали латиноамериканские страны через призму азиатских подходов, относя их к категории «угнетенных наций» и оставляя на периферии мировой революции, хотя и рассчитывали на превращение континента в будущем в «Китай Дальнего Запада». Организационные изменения в ИККИ, связанные с наступлением на сторонников «троцкистско-зиновьевского блока», постоянное обновление состава секретариата тормозили решение оперативных вопросов. Хотя в это время резко увеличился удельный вес латиноамериканских проблем, рассматриваемых Коминтерном, они терялись на фоне европейских.
В главе анализируется воздействие на развитие латиноамериканского коммунистического движения Рабочей (коммунистической) партии Америки (Р(К)ПА), выполнявшей требование VI пленума ИККИ реализовать функции «партии-старшего брата» (которые по Уставу были обязаны выполнять коммунисты метрополий по отношению к колониям и соседним странам). Рассматриваются контакты американской и мексиканской секций, способствовавшие разрешению кризиса в КПМ. Поездки представителей Р(К)ПА Р. Блекуэлла, Дж. Хартфилда, Г. Джорджа позволили наметить перспективы деятельности Коминтерна в Центральной и Южной Америке; создать пуэрториканскую секцию Всеамериканской Антиимпериалистической лиги, а на ее основе – Коммунистическую Лигу; установить контакты с колумбийскими и венесуэльскими революционерами. Для лучшего понимания Коминтерном проблем Латинской Америки важное значение имела поездка на II конференцию докеров и портовых рабочих Западного полушария в Монтевидео (1926 г.). Несмотря на то, что американцы, работавшие в Латинской Америке, были самоотверженными миссионерами коммунистических идей, их партия в целом не осуществляла реальных действий, несмотря на имевшуюся более мощную финансовую и материальную базу.
Работа ЮАСКИ напрямую зависела от регулярности и своевременности поступления средств из Москвы. Фундаментальным недостатком организации связей в масштабах региона было отсутствие у компартий аппарата, несоответствие планам Секретариата его собственной структуры и кадрового обеспечения. Левое движение Латинской Америки, где революционные перспективы не казались близкими, не могли рассчитывать на солидную финансовую помощь ИККИ, что исключало возможность проведения более или менее значимых действий. Первые шаги буэнос-айресской мини-модели штаб-квартиры Коминтерна показали невозможность эффективного руководства на региональном уровне механизмом политической партии, действующей в глобальном масштабе. Это было связано не только с несбыточностью проекта выстраивания политической линии с учетом общих интересов всемирного пролетариата и специфических особенностей каждого региона или отдельной страны, но и из-за сбоев в функционировании самой простой части мировой партии коммунистов – организационной.
На примере отношений с В.Р. Айя де ла Торре рассматривается попытка Коминтерна сделать ставку на новых союзников, способных привлечь к борьбе не только пролетариев, но и интеллигенцию, прежде всего студенчество. Считая себя коммунистом, подчиняющимся дисциплине III Интернационала, Айя де ла Торре расценивал существующие компартии как неэффективные, видя альтернативу в организации рабоче-крестьянской политической партии в масштабах Латинской Америки, имеющей «марксистский, ленинистский характер», но не называющей себя коммунистической, вовлекая в нее любые силы, согласные с идеей антиимпериалистического единства. Коминтерн же гарантию успеха видел в создании «железной классовой партии». Айя де ла Торре, рассчитывая на помощь ИККИ, планировал захват власти в Перу, как первый этап континентальной революции, и превращение страны в центр создания Латиноамериканской Федерации. Программа основанного им Народно-революционного альянса Америки (АПРА) квалифицировала его как перспективное «латиноамериканское автономное движение без какого-либо иностранного вмешательства» и главную движущую силу континентального антиимпериалистического движения. Даже после декларативного разрыва с АПРА Коминтерн оставлял возможности для компромисса, систематически возобновляя диалог с ним по вопросу о союзниках и методах антиимпериалистической революции, но, декларируя необходимость борьбы за Единый Фронт, боялся растворения в нем коммунистов.
В четвертой главе «Формирование коммунистических партий в Латинской Америке между IV и VI конгрессами Коминтерна» рассматриваются особенности создания компартий и становления их отношений с III Интернационалом, ранее не исследовавшиеся в литературе. На основе архивных документов освещаются контакты коммунистов Кубы с Коминтерном, В(К)ПА, КПМ и ВКП (б). Препятствием для принятия КПК в III Интернационал стало «дело Мельи», создавшее угрозу для реализации уникальных потенциальных возможностей союза пролетариата и студенчества. Сохранить харизматического лидера в рядах коммунистического движения позволила твердая позиция лидеров мексиканской и американской компартий и ряда работников ИККИ. В 1927–1929 гг. ключевым вопросом было обсуждение возможности альянса с Националистическим союзом для борьбы с диктатурой на основе плана Мельи, считавшего, что ускорение движения за национальное освобождение приближало пролетарскую революцию. Боязнь идти на компромиссы с другими антидиктаторскими силами привела КПК к отказу от реальной возможности участвовать в формировании новой власти в ходе революции 1933 г.. Для стимулирования своей деятельности кубинская компартия настаивала на усилении поддержки со стороны американской и американской секций, требуя реализации права молодой организации на максимальное внимание ИККИ и партий, имеющих более значительный организационный и финансовый потенциал, настаивая при этом на сохранении своей самобытности и автономии.
Особым путем шло формирование компартии Колумбии. Контакты колумбийских коммунистов с ИККИ осуществлялись задолго до принятия Социалистической Революционной партии (СРП) в Коминтерн. Первая коммунистическая группа, созданная при участии русского эмигранта С. Савицкого, еще в 1924 г. установила связи с Москвой, но не получила статус секции III Интернационала. Структура и характер СРП в большей степени соответствовали традициям политической жизни Колумбии, чем требованиям «21 условия», однако VI конгресс пошел на компромисс, приняв ее «в принципе», с условием «исправления ошибок». Решающим фактором развития отношений Коминтерна и колумбийского коммунистического движения стала «банановая забастовка» 1928 г., организованная под руководством СРП, планировавшей вооруженную социальную революцию. Попытки ИККИ выяснить реальную ситуацию показали наличие в партии противоречий по основным вопросам революционного движения. Несмотря на растущий интерес Коминтерна к Латинской Америке, СРП не получила поддержки в реализации своих революционных планов, однако это стало сигналом для ИККИ, направившего в страну делегацию для трансформации партии в «настоящую» коммунистическую структуру.
Велико было влияние Коминтерна на формирование компартии Парагвая, основанной в 1924 г., но только в 1928 г. заявившей о присоединении к III Интернационалу. Этот акт ничего не менял в деятельности микроскопической группы коммунистов. Лидер КПП Ибаррола, заявлявший о нежелании подчиняться диктату «Интернационала Буэнос-Айреса», был охарактеризован как мелкобуржуазный деклассированный «интеллектуал» и отстранен от своего поста, но это была «пиррова» победа. ЮАСКИ требовал превращения движения против войны в Чако в борьбу за народно-демократическую революцию. Эта левацкая установка привела партию к катастрофе: она была практически уничтожена и возродилась лишь в 1934 г.
По иному пути развивалось коммунистическое движение в Эквадоре. Признание III Интернационалом в статусе «симпатизирующей партии» получила созданная при участии члена КПМ, мексиканского дипломата Р.Рамоса Педруэсы «Коммунистическая секция пропаганды и действия имени Ленина». Но местные «большевики» не пошли по пути развития этой группы: в 1926 г. были созданы сразу две партии с различными идеологиями, стратегиями и структурами: Социалистическая партия Эквадора (СПЭ) и действовавшая внутри нее компартия. Члены и даже руководители СПЭ–не коммунисты не знали о параллельной структуре. После приема партии в Коминтерн коммунистическое ядро перешло к очищению СПЭ от «реформистских» тенденций. Не получая реальной поддержки со стороны ИККИ, партия обвинила III Интернационал в «антипролетарском и антиинтернационалистском бюрократизме». Руководители СПЭ ставили амбициозную задачу – объединить коммунистов региона для борьбы за Социалистическую Великую Колумбию (Колумбия, Венесуэла, Эквадор), как этап построения Федерации латиноамериканских народов. Помочь осуществить вооруженную революцию им предложили представители «Стандарт Ойл» при условии предоставления ей нефтяной концессии, но пойти на это, не получив санкцию ИККИ, коммунисты Эквадора не решились.
В пятой главе «Деятельность Южноамериканского Секретариата Коминтерна (1925-1928 гг.)» исследуется работа этой структуры под руководством Х. Пенелона. ИККИ долгое время рассматривал Южную Америку через призму восприятия ситуации аргентинскими коммунистами. «Аргентиноцентризм» в соединении с личными качествами Пенелона объективно тормозил развитие коммунистического движения в регионе. В ИККИ в этот период стремился избегать непосредственного вмешательства в жизнь компартий Южной Америки при проведении «большевизации». В главе впервые специально рассматривается «ревизия» деятельности ЮАСКИ, для которой в Южную Америку был направлен Б. Михайлов (Вильямс). Исследуется функционирование института уполномоченных Коминтерна как органической части механизма международной компартии. Анализ «миссии Вильямса» позволяет развеять несколько мифов: о всемогуществе нелегального аппарата Коминтерна, о неограниченном расходовании средств на мировую революцию, о полном раболепии, несамостоятельности партий. Приезд делегата Москвы вызвал недовольство руководства КПА, привыкшего работать бесконтрольно. Первоначально руководство партии, ЮАСКИ и Вильямс работали солидарно, несмотря на то, что он быстро пришел к выводу об отсутствии Южноамериканского Секретариата как организации, усматривая причину такого положения в недостатке внимания со стороны Коминтерна. Общая позиция Вильямса и Пенелона по вопросу оптимизации деятельности ЮАСКИ была вершиной их взаимопонимания. Затем стали нарастать противоречия.
Вильямс резко изменил стиль работы Секретариата, превратив в повседневность оказание помощи партиям на месте и осуществление прямого контроля их деятельности. Его поездки были связаны с кризисными явлениями в компартиях Уругвая и Чили. Делегат ИККИ пересмотрел роль секретаря ЮАСКИ, оценив политический курс последнего как руководителя с диктаторскими замашками. Проблема личных качеств Пенелона выросла в политический вопрос, существенно влияя на характер взаимодействия Коминтерна с южноамериканскими секциями. Решение Коминтерна о расширении Секретариата встретило сопротивление Пенелона и разрушило единство руководства КПА. Оппоненты главы Секретариата перешли на него в атаку, рассчитывая на поддержку Вильямса. Аргентинский партийный кризис парализовал деятельность ЮАСКИ как координатора континентального комдвижения, показав несостоятельность стремления Коминтерна опираться на КПА как ядро для формирования Федерации компартий Южной Америки. В этой связи исследуется содержание внутрипартийной дискуссии в КПА. Эмиссар ИККИ увязал ошибки исключительно с «персонализмом» Х.Пенелона, действовавшего фактически с попустительства Коминтерна. Культ личности партийного лидера сложился в период внутренних конфликтов 1922 и 1925 гг., когда «марксистское ядро» провозгласило его лидером аргентинской секции III Интернационала, а он уверовал в свое исключительное положение. Долгое время оппоненты предлагали лишь «образумить» секретаря ЮАСКИ, опасаясь, что борьба внутри руководства приведет КПА к катастрофе, но амбициозная позиция Пенелона не давала возможности для компромисса. Суть споров была настолько туманной, что сами их участники не всегда ощущали разницу в позициях. Стороны искали случая, чтобы спровоцировать конфликт, не задумываясь о последствиях. Дискуссию по вопросам работы Секретариата Пенелон перевел на международный уровень, обвинив делегата ИККИ в авантюризме и поощрении фракционной борьбы. Противопоставив свой авторитет авторитету представителя III Интернационала, Пенелон не учел изменения расклада сил в Коминтерне – эра Зиновьева завершилась, начал трансформироваться характер отношений между ИККИ и партиями.
В условиях противостояния руководителей партийные функционеры во многом руководствовались отношением к личностям Пенелона и Р. Гиольди. Логика противоборства привела к разделению партии на «большинство», «меньшинство» и «центр». Важную роль играла позиция Коминтерна, но не для всех поддержка группы Гиольди представителем ИККИ имела решающее значение. Когда противостояние сделалось необратимым, группы обратились за поддержкой в Москву. Эскалации конфликта в значительной мере способствовала страусиная позиция ИККИ, приказавшего прекратить дискуссию и запретившего представителям сторон приезжать в Москву. Открытое противостояние в КПА окончательно торпедировало деятельность ЮАСКИ.
В работе дан полный анализ разбора аргентинского кризиса. На основе документов разоблачён миф о В. Кодовилье как идеологе группы «марксистов-ленинцев», выступившей против «оппортунизма». Решения по аргентинскому вопросу были парадоксальными: на старое руководство партии была возложена коллективная ответственность за возникновение кризиса, а действия Михайлова расценены как борьба с «оппортунистическими уклонами Пенелона». Знамением перемен, происходивших в Коминтерне, было признание права его делегатов передавать в ИККИ любую информацию, не ставя в известность центральные комитеты, при которых они аккредитованы. Аргентинской резолюцией руководство всемирной компартии дало понять секциям, что их подчинение вышестоящим инстанциям становится обязательным. Эта линия соответствовала курсу борьбы с «правой опасностью», провозглашенному И.В.Сталины.
Одним из последствий кризиса в КПА стала реорганизация ЮАСКИ, главным организационным принципом которой была определена коллективная форма функционирования, главной задачей – решение всех вопросов коммунистического движения Южной Америки при обязательном одобрении Коминтерна. Новый секретарь В. Кодовилья, несмотря на личностные недостатки, обладал опытом международной работы и незаурядными способностями партийного бюрократа. Модернизированный ЮАСКИ демонстрировал новый стиль деятельности, напрямую вмешиваясь в дела компартий региона. Важной составляющей работы Коминтерна было восстановление единства КПА. Кодовилья и Гиольди по возвращении из Москвы демонстрировали поддержку аргентинской резолюции Коминтерна, в то время как Пенелон требовал пересмотра принятых решений, что, в конечном итоге, привело его к окончательному разрыву с III Интернационалом.
В главе шестой «Открытие Америки» Коминтерном (1927-1928 гг.). Начало формирования новой модели отношений III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки» рассматривается первый этап изменения характера идейно-организационных связей III Интернационала и его латиноамериканских секций. Приезд в Москву представительной группы латиноамериканцев на празднование 10-й годовщины Октябрьской революции открыл серьезные перспективы для интенсификации организационных связей III Интернационала и левых сил стран Латинской Америки в духе единого антиимпериалистического фронта. Эти возможности были едва не поставлены на грань провала «делом Греко», вызвавшим напряженность в отношениях коммунистов с профсоюзами. Все же 1927 г. стал рубежом в развитии идейных и организационных связей латиноамериканских революционеров с Коминтерном, ВКП(б) и между собой. В целях укрепления позиций Красного Интернационала профсоюзов (КИП) было создано его постоянное представительство в Монтевидео. КИП показал пример организации масштабной деятельности в регионе, включая регулярное проведение латиноамериканских профсоюзных конференций в Москве с участием представителей некоммунистических профсоюзов. Подготовительная работа континентального профсоюзного конгресса проходила в тесном контакте с ЮАСКИ и компартиями, что позволило добиться значимых результатов, но продемонстрировало также противоречия между III Интернационалом и КИП.
В главе более глубоко, чем прежде, анализируется дискуссия в Коминтерне о проблемах революционного движения Латинской Америки. В немарксистской историографии сложилось представление о недостаточном внимании VI конгресса Коминтерна к латиноамериканским делам, но это не соответствует фактам. Руководство ИККИ, желая подойти к конгрессу с единым пониманием явлений, происходивших на континенте, развернуло дискуссию о тенденциях развития и характере латиноамериканской революции, типологии стран континента, продемонстрировавшую отсутствие системного характера исследований. Серьезные идейные противоречия отразились в дискуссии и документах конгресса. Кардинальным недостатком бухаринско-сталинских оценок было стремление совместить единство стратегии в масштабах континента с необходимостью учета специфических условий отдельных стран. Не решив теоретического вопроса о характере революции, Коминтерн не мог сформулировать ни стратегию, ни тактику. Более того, явно левацким являлось стремление нацелить компартии на завоевание ими гегемонии в освободительной борьбе. Декларируя необходимость рассматривать ситуацию применительно к конкретной стране, на деле чиновники Коминтерна отвергали многообразие форм борьбы, навязывая свои надуманные схемы, стремились добиться «гомогенизации», фактически закрывая для партий путь к единству действий. Крайне отрицательно сказалась и линия Сталина, а, следовательно, и ИККИ, на перестройке партий в духе «большевизации», начавшейся после конгресса. В итоге многие опытные кадры были ошельмованы, возникли кризисные явления в партработе, ослабли связи коммунистов с массами. Тем не менее, VI конгресс стал самым представительным для компартий континента, резко расширилось их представительство в руководящих органах Интернационала. У всемирного форума была закулисная часть, позволившая укрепить контакты с делегациями Р(К)ПА и европейских секций, аппаратом ИККИ. Но, несмотря на рост интереса к Латинской Америке, мнение ее малочисленных и малозначительных секций мало интересовало руководство ИККИ и стоявших за ним лидеров ВКП (б). Результатом VI конгресса стала реорганизация Коминтерновского аппарата, в ходе которой был создан Латиноамериканский лендер-секретариат. На его работе сказалась борьба против т.н. «правого уклона» в III Интернационале, в условиях Латинской Америки означавшая отказ от линии на союз всех антиимпериалистических сил. Важным фактором, характеризующим конгресс, была попытка КПМ вернуть партии роль лидера континентального коммунистического движения, ее борьба против гегемонии аргентинской партии.
В седьмой главе «Первая конференция компартий Латинской Америки и ее значение» анализируется подготовка и проведение конференции, рассматривающейся в историографии как одно из самых удачных мероприятий в истории Коминтерна. Это является неоправданной переоценкой данного форума. По объективным и субъективным причинам была снижена сама репрезентативность конференции, в итоге снизился и общий уровень обсуждения сложных вопросов стратегии и тактики. Не удалось добиться полномасштабного сотрудничества всех партий в подготовке форума. Минимальным был вклад в его организацию ИККИ. Не был обеспечен высокий уровень прямого представительства московских инстанций. Важным обстоятельством, осложнившим подготовку конференции, стали и серьезные противоречия между компартиями Мексики и Аргентины.
Автору удалось идентифицировать неизвестных ранее участников конференции. Анализ состава ее участников позволяет осознать, в какой степени ее вообще можно считать коммунистической и континентальной. Прежняя модель взаимоотношений Коминтерна с революционным движением Латинской Америки показала свою неэффективность. Конференция долгие годы лишь казалась образцом открытости коммунистического движения. Однако многое оставалось за кулисами: и в подготовке, и в самом ходе конференции. Особое значение имели неформальные встречи делегатов с представителями Коминтерна. При этом рекомендации посланцев Москвы на закрытых встречах зачастую расходились с оценками, высказанными публично (например, в случае с дискуссией о «революционном каудильизме»). Анализ обсуждения проблем на секретных совещаниях позволяет в значительной мере пересмотреть сложившиеся представления об отношениях Коминтерна с группой «Амаута» и левыми «тенентистами». Важным итогом конференции было признание отсутствия в Латинской Америке реальных компартий (за исключением аргентинской, уругвайской и бразильской), подтолкнувшее ИККИ к разработке плана реорганизации ряда действующих и создания новых партий при прямом участии Коминтерна.
Изменения в структуре и составе аппарата ИККИ серьезно повлияли на латиноамериканское направление его деятельности. Новый состав Латиноамериканского лендер-секретариата попытался активизировать работу, активно привлекая к изучению и обсуждению проблем слушателей Международной Ленинской школы, Коммунистического университета трудящихся Востока, экспертов из аффилированных с Коминтерном организаций и ученых. Но в условиях начавшейся после изгнания из Коминтерна Бухарина чистки аппарата ИККИ от его сторонников стал остро ощущаться кадровый голод. Это привело к постоянному обновлению состава структурных подразделений Исполкома.
Решение о создании регионального центра Коминтерна в Мексике не было реализовано. В конце 1929 г. КПМ отказалась от своих амбициозных планов из-за перехода на нелегальное положение и потери значительной части руководящих кадров по причине репрессий. В январе 1930 г. Политкомиссия ИККИ приняла решение создать Карибское бюро в Нью-Йорке. Признав невозможность «непосредственно и беспрерывно руководить политической деятельностью нашей партии в Латинской Америке» из Москвы, Президиум ИККИ расширил права и функции буэнос-айресского представительства; усилил делегацию Исполкома Коминтерна, «русифицировав» ее. Важной частью плана стала программа реорганизации СРП и формирования извне компартии Венесуэлы. Одним из основных принципов перестройки компартий Латинской Америки стало очищение их руководящего ядра от «интеллигентов, являющихся носителями мелкобуржуазной идеологии». Такая линия нанесла огромный ущерб развитию латиноамериканского революционного движения.
В заключении подведены основные итоги исследования, выносимые на защиту.
1. Коминтерн являлся глобальным политическим институтом особого рода, организационно оформившимся во втором десятилетии ХХ столетия, и стремившимся играть роль международной партии, возглавляющей процесс мировой революции.
2. Коминтерн не был, как это утверждала марксистская историография, организационным механизмом, созданным на основе научной теории. Структура III Интернационала в Латинской Америке и для Латинской Америки создавалась методом проб и ошибок, саморефлексии, как результат решений и действий ЦК ВКП (б) и Исполкома Коминтерна (ИККИ), связанных одновременно с государственными интересами СССР, с мировой политической конъюнктурой, с реалиями континентального антиимпериалистического движения и их восприятием в Москве.
3. Латиноамериканские компартии возникали на основе естественного развития рабочего движения в отдельных странах под влиянием идей Октября 1917 г., и как результат целенаправленной работы Коминтерна. III Интернационал стремился оказывать определяющее идейное и организационное воздействие на эти процессы, однако, до 1929 г. планомерно не занимался формированием компартий в латиноамериканских странах. Эйфория, вызванная у радикальных масс Латинской Америки Октябрьской революцией создала «впечатление» о том, что цель сама создает средства для ее достижения. Инструмент же, предназначенный для придания этому процессу организационного импульса, они увидели в Коминтерне. III Интернационал, в свою очередь, явно намеревался опереться на стремящихся к социальным преобразованиям радикалов для достижения общих задач. Многолетний спор между марксистским и немарксистским направлениями историографии, утверждавших либо исключительную аутентичность коммунистического движения в Латинской Америке, либо его такую же исключительную искусственность, является примером неправоты обеих сторон.
4. Организационные связи Коминтерна и революционного движения Латинской Америки складывались постепенно методом проб и ошибок. Континент стал настоящей «лабораторией» по созданию различных форм взаимосвязей III Интернационала с левым движением, рождавшихся как в штаб-квартире мировой коммунистической партии, так и непосредственно в регионах. Это разнообразие являлось отражением конкретно-исторических условий зарождения и развития международного и латиноамериканского коммунистического движения, ситуации в отдельных странах, а не теоретических установок Коминтерна.
5. Бюрократический механизм централизованного управления не позволял Исполкому Коминтерна осуществлять – даже при наличии региональных структур – строгий систематический контроль и эффективное руководство местными организациями в Латинской Америке. Многие из них поначалу действовали на свой страх и риск. Региональные органы ИККИ, действовавшие в Мехико и Буэнос-Айресе, не обладали организационными и материальными возможностями, а в некоторых случаях – политической волей, для последовательной работы по организации новых коммунистических партий.
6. Деятельность III Интернационала и компартий Латинской Америки постепенно приобрела характер важного фактора политического процесса на континенте. По их инициативе были проведены крупные выступления антиимпериалистического и демократического характера. Новый политический вес приобрел рабочий класс. При этом в большинстве стран компартии не смогли стать решающей силой в антиимпериалистическом, антидиктаторском движении, нередко занимая, под влиянием Коминтерна, сектантские позиции.
7. В ходе острой политической революционной деятельности выросли яркие и талантливые партийные лидеры в Аргентине, Мексике, Бразилии, на Кубе и других странах, которые взяли на себя общее руководство антиимпериалистической борьбой. Однако, многие из них впоследствии оказались вне рядов компартий, а в историографии их роль была искажена или замалчивалась. Анализ архивных документов позволил восстановить подлинную картину развития левого движения Латинской Америки, показать роль личностного фактора в формировании и деятельности коммунистических, антиимпериалистических и профсоюзных организаций. Всякого рода персоналистские противоречия и интриги постоянно наносили существенный ущерб делу. Вождизм, групповщина, теоретическая безграмотность, безответственность и даже авантюризм чувствовались во всех компартиях региона.
10. На протяжении 1920-х гг. Коминтерн неоднократно пытался сделать ставку на новых союзников с целью привлечь в свою сферу влияния интеллигенцию и студенчество. Перуанский студенческий лидер В.Р.Айя де ла Торре активно сотрудничал с III Интернационалом, считая себя коммунистом, но критикуя существующие компартии как неэффективные. Айя де ла Торре выдвигал альтернативу в виде организации континентальной революции силами новой партии (АПРА), носящей национально-антиимпериалистический характер, что не укладывалось в рамки коминтерновской стратегии, нацеленной на формирование классовой и жестко дисциплинированной партии. В то же время, даже после состоявшегося публичного разрыва между АПРА и Коминтерном, руководство III Интернационала не прервало диалог с апристами, периодически возобновляя переговоры с ними.
8. Объем финансирования и уровень организационной поддержки деятельности компартий Латинской Америки из СССР на протяжении почти всех 1920-х гг. не давал возможности решать их повседневные задачи. Для большинства левых организаций вопрос помощи их деятельности в это время был одним из центральных в отношениях с Коминтерном.
9. Полная финансовая, организационная и политическая зависимость от Москвы большинства действовавших в подполье компартий делала их «самостоятельность» весьма относительной. При этом латиноамериканские компартии не воспринимали себя (и не были) слепым инструментом в руках ИККИ на протяжении большей части 1920-х гг. Они требовали от Коминтерна реализации принципа, на котором он и был основан: если Интернационал – всемирная коммунистическая партия с единым центром, то он должен эффективно управляться во всех его звеньях; все секции, сохраняя самобытность и автономию, имеют право на максимальное внимание и поддержку международного руководства и партий, обладающих более значительным организационно-финансовым потенциалом. И хотя впоследствии (в 1930-1940-е гг.) КП Кубы удалось в значительной степени приблизиться к этому идеалу, данное исключение подтверждало общее правило – реализация принципов демократического централизма в полной мере приводила к унификации и потере собственного лица. Полномасштабное приведение в действие механизма всемирной компартии, предпринятое в «сталинско-бюрократический» период деятельности III Интернационала, завершилось осознанием невозможности осуществления такого проекта и стало одной из причин ликвидации Коминтерна.
10. В 1920-е гг. шла борьба между компартиями Мексики и Аргентины за право быть континентальным центром коммунистического движения. Выбор руководством III Интернационала «аргентиноцентристской» модели руководства, основывавшийся на впечатлении о возможностях КПА влиять на развитие континентального коммунистического движения, почти на все десятилетие определил направление развития левых партий, находившихся в сфере влияния КПА и Южноамериканского Секретариата Коминтерна (ЮАСКИ). Кризис 1927 г. в аргентинской компартии привел к коллапсу в деятельности ЮАСКИ, показав прямую зависимость системы организационных связей всех латиноамериканских секций от ситуации в одной из них, избранной Коминтерном на роль лидера.
11. Деятельность представителей («агентов») Коминтерна, выполнявших важную и крайне противоречивую роль в функционировании организационного механизма всемирной компартии, во многом зависела от субъективного фактора: уровня полномочий; выбора времени направления делегата; их личного опыта и характера; ситуации внутри самой партии; способности партийного руководства сотрудничать с посланцем Москвы. Поручения III Интернационала выполняли первые официальные представители Советской России (СССР) в Латинской Америке М. Бородин и С. Пестковский, сочетавшие дипломатические функции с задачами по организации и руководству коммунистическим движением в регионе.
12. Несмотря на формальное существование «21 условия» приема, четкие критерии принадлежности партий к Коминтерну не были определены. В каждом отдельном случае признание латиноамериканских партий национальными секциями III Интернационала зависело от конкретной ситуации в ИККИ и задач, рассматривавшихся в тот момент Коминтерном как центральные.
13. Конгрессы Коминтерна, пленумы Исполкома и теоретические разработки аппарата Исполкома ИККИ создавали особую обстановку ультралевого революционаризма, подталкивая коммунистов на насильственнее формы борьбы, путчизм, экстремизм. В итоге широкие слои трудящихся оказались вовлечены в процесс бесконечных классовых боев и «перманентную социальную революцию» под эгидой СССР и Коминтерна. При этом латиноамериканские компартии, ставившие конкретные задачи вооруженной борьбы против диктатур в союзе с другими силами, не получали реальной организационной и финансовой поддержки от ИККИ.
15. Применявшийся Коминтерном на протяжении 1920-х гг. «азиатский» подход к Латинской Америке не позволял коммунистам создать единый фронт с другими антидиктаторскими и антиимпериалистическими силами и способствовал вытеснению континентального коммунистического движения на периферию мировой революции. Другим фактором, сдерживавшим развитие латиноамериканской революции, была теория «географического фатализма», ставившая возможность победы в странах южнее Рио-Гранде-дель-Норте в зависимость от успехов рабочего движения в Соединенных Штатах.
16. В аппарате ИККИ не существовало (за исключением короткого периода в 1921-1922 гг.) структурного подразделения, специально занимавшегося латиноамериканскими проблемами. Это резко снижало возможности разработки научно обоснованной стратегии и тактики мировой компартии для революционного движения в регионе и приводило к принятию решений и директив, не отражавших реалий Латинской Америки.
17. Только после «открытия Америки» III Интернационалом в период празднования десятилетия Великой Октябрьской Социалистической революции и подготовки VI конгресса Коминтерна развитие континентального коммунистического движения стало рассматриваться в ИККИ как самостоятельное направление. При этом деятельность Латиноамериканского лендер-секретариата оказалась заложницей борьбы против «правой опасности», развернувшейся во всемирной компартии и ВКП (б).
18. Первая конференция коммунистов Латинской Америки (1929 г.), положившая начало традиции проведения региональных встреч компартий, наряду с демонстрацией успехов континентального левого движения, выявила серьезный кризис его развития. Сторонникам III Интернационала за десять лет не удалось реализовать стратегическую задачу – создать Федерацию коммунистических партий Латинской Америке. В ИККИ констатировали, что только в Бразилии, Аргентине и Уругвае имеются организации, которые могут быть признаны коммунистическими партиями. Итоги конференции дали толчок к кардинальному пересмотру форм и характера связей латиноамериканского левого движения с III Интернационалом.
19. Новые принципы деятельности Коминтерна в Латинской Америке, сформулированные после VI конгресса и Первой конференции стали частью политики бюрократической «сталинизации» коммунистического движения в целом, в процессе которой, при прямом воздействии ИККИ, была проведена реорганизация ряда партий, сопровождавшаяся «чисткой» руководства, в результате которой многие исторические лидеры оказались вне партийных рядов.
Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях:
I. Монографии:
- Хейфец Л.С. Коминтерн в Латинской Америке: формирование и эволюция организационных связей III Интернационала и его национальных секций в Латинской Америке (от зарождения коммунистического движения до создания Южноамериканского секретариата ИККИ). / Л.С. Хейфец. – СПб: Наука, 2004. – 191 с. (17, 2 п.л.).
- Хейфец Л.С. Латинская Америка в орбите Коминтерна. Опыт биографического словаря. / Л.С. Хейфец. – М.: Институт Латинской Америки РАН, Институт всеобщей истории РАН, 2000. – 266 с. (22, 16 п.л.)
- Хейфец Л.С. Миссия Вильямса и рождение «пенелонизма». / Л.С. Хейфец. – СПб: Наука, 2005. – 283 с. (25, 2 п.л.)
- Хейфец Л.С. Станислав Пестковский. Товарищ Андрей. Двойной портрет в мексиканском интерьере. / В.Л.Хейфец, Л.С. Хейфец. – СПб: Нестор, 2002. – 50 с. (3, 25 п.л.)
- Jeifets L. La Internacional Comunista y Amrica Latina, 1919-1943. Diccionario biogrfico. / L. Jeifets, V. Jeifets, P. Huber. – Ginebra: Instituto de Latinoamrica de la Academia de Ciencias (Mosc) e Institut pour l’histoire du communisme (Ginebra), 2004. –445 p. (22, 5 п.л.)
II. Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК:
- Хейфец Л.С. Интернационалисты. / Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1986. № 2. C. 91-105. (0, 85 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. «Круглый стол» в редакции журнала «Латинская Америка». / Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1999. № 12. С. 124-128. (0,3 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и создание коммунистического движения в Центральной Америке. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 2003. № 12. С. 60-73 (0, 75 п.л.).
- Хейфец Л.С. Коммунизм с одним «м» / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1995. № 9. С. 94-107. (1 п.л.)
- Хейфец Л.С. Компартия Эквадора и III Интернационал. У истоков зарождения коммунистического движения Эквадора / Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 2004. № 8. С. 20-38. (1, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Красный карандаш судьбы. Две жизни Георгия Борисовича Скалова / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1998. № 4. С. 84-92; № 5. С. 80-92. (1,4 п.л.)
- Хейфец Л.С. Мехико-Москва, 1919-1920 годы. К истории создания коммунистической партии в Мексике. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка, 2001. № 3. С. 50-65; № 5. C. 40-57. (2 п.л.)
- Хейфец Л.С. М.Н.Рой. Воспоминания. Публикация, перевод и научные комментарии. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1994. № 4. С. 41-47; № 7-8. C. 162-170; № 9. С. 53-56. (вступление, публикация, перевод, комментарии). (1, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Москва-Мехико, 1919. Еще раз о мексиканской миссии М.М.Бородина. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 2000. № 8. С. 72-86; № 9. С. 24-43. (2, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Обвиняется Хулио Антонио Мелья…/ В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. //Латинская Америка. 1999. № 7-8. С. 64-89. (2 п.л.)
- Хейфец Л.С. «Он хочет поехать в Россию – чтобы защищать ее сознательно...» / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1998. № 12. C. 94-98. (0, 4 п.л.)
- Хейфец Л.С. Пора отказаться от тенденциозности и наивности. / В.Л. Хейфец, Л.С. Хейфец // Латинская Америка.1995. № 4. С. 110-114, 122. (0, 3 п.л.)
- Хейфец Л.С. Псевдоним – Бородин. Настоящая фамилия? Лафайет. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1994. № 3. C. 107-115. (0, 5 п.л.)
- Хейфец Л.С. Руки прочь от Никарагуа! / Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1985. №7. С. 98-107. (0, 8 п.л.)
- Хейфец Л.С. «Товарищ Андрей... не только как посол, но и как старый член русской партии...» / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1997. №6. C.74-87. (0, 8 п.л.)
- Хейфец Л.С. «Чтобы рассказать правду о СССР». (Первые латиноамериканские делегации в Советском Союзе) / Л.С. Хейфец. // Латинская Америка. 1982. № 12. С. 73-83. (0, 8 п.л.)
III. Публикации документов:
- Хейфец Л.С. Приложение «Краткие биографии». / Л.С.Хейфец. // Коминтерн и Латинская Америка. Сборник документов. / Ред. коллегия: Н.П. Калмыков (отв. ред.), И.И. Янчук (отв. ред.), Л.Ю. Кораблева (отв. секр.), Е.А.Ларин, Л.С.Хейфец. – М.: Наука, 1998. C. 369-391. (1, 4 п.л.)
- Хейфец Л.С. «Мексиканская авантюра Советского правительства в 1919 году». Доклад царского консула. Подготовка к публикации, предисловие, комментарии. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Источник. 1994. № 4. C. 63-79. (1 п.л.)
IV. Научные статьи:
- Хейфец Л.С. Антиимпериалистический вектор в деятельности левого движения Мексики в 1920-е гг. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Хейфец В.Л. Коминтерн и эволюция левого движения Мексики. СПб: Наука, 2006. C. 214-269. (3,5 п.л.).
- Хейфец Л.С. Георгий Скалов – один из главных обвиняемых по «кремлёвскому делу». / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Политический сыск в России: история и современность. СПб.: СПбУЭиФ, 1997. C. 346-354. (0, 6 п.л.)
- Хейфец Л.С. Дело Хулио Антонио Мельи и Коминтерн / Л.С. Хейфец. // Проблемы отечественной и зарубежной истории. Материалы научной конференции (Санкт-Петербург, 1997 г.). СПб.: ЦИПК ПО, 1997. С. 21-26. (0, 4 п.л.)
- Хейфец Л.С. Деятельность советских дипломатов как фактор развития левого движения Мексики в 1920-е гг. Миссия Александры Коллонтай: смена внешнего облика старой модели. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Международные отношения в новое и новейшее время. Материалы международной научной конференции, посвященной памяти профессора К.Б. Виноградова. СПб: СПбГУ, 2005. С. 298-302. (0, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Зарубежные марксисты о некоторых проблемах коммунистического движения 20-30 гг. в странах Латинской Америки (по материалам журнала «Коммунистический Интернационал»). / Л.С. Хейфец. // Зарубежная историография проблем классовой борьбы и международных отношений (XIX-XX вв.). Сб. научных статей. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1977. C. 39-50. (0, 75 п.л.)
- Хейфец Л.С. Интернационал Москвы или Интернационал Буэнос-Айреса? (III Интернационал, Южноамериканский секретариат Коминтерна и компартия Парагвая) / Л.С. Хейфец. // Россия в контексте мировой истории. Сб. статей. / А.А. Фурсенко (отв. ред.), Л.С. Хейфец (зам. отв. ред.). – СПб.: Наука, 2002. С. 277-294. (1, 2 п.л.)
- Хейфец Л.С. К истории первой конференции коммунистов Латинской Америки / Л.С. Хейфец.// XXVII Герценовские чтения. Исторические науки. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1975. C. 94-99. (0, 4 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн в Латинской Америке. Попытка нового прочтения проблемы. / Л. С. Хейфец. // Клио. № 3 (12). 2000. С. 263-266. (0, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и коммунистическое движение Кубы / Л.С. Хейфец. // Латиноамериканский исторический альманах. № 2. М.: Институт всеобщей истории РАН, 2001. C. 135-152. (1, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. / Л.С. Хейфец. // Научно-информационный бюллетень Российского Государственного архива социально-политической истории. М.: 2000, выпуск № 2 (12) (Специальный). C. 26-31. (0, 3 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. Первые шаги к созданию континентального Интернационала. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Политическая культура России: история, современные тенденции, перспективы. СПб: КультИнформПресс, 2000. C. 193-205. (0, 75 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коминтерн и некоторые проблемы коммунистического движения в странах Латинской Америки (1919-1929 гг.) / Л.С. Хейфец. // Проблемы истории классовой борьбы и международных отношений в XIX-XX веках. Постоянно действующий межвузовский республиканский тематический сборник научных работ. Выпуск первый. Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1977. C. 71-82. (0, 75 п.л.)
- Хейфец Л.С. Коммунисты Латинской Америки на конгрессах Коминтерна и пленумах ИККИ (1919-1929 гг.) / Л.С. Хейфец. // XXIX Герценовские чтения. Исторические науки. Научные доклады. Л.: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1976. С. 69-73. (0, 3 п.л.)
- Хейфец Л.С. Латиноамериканская модель всемирной коммунистической партии: опыт формирования организационной структуры руководства III Интернационалом деятельностью его национальных секций в Латинской Америке. / Л.С. Хейфец. // Americana. Выпуск 4. Общественная мысль, экономика и политика в странах американского континента в новое и новейшее время. Волгоград: ВолгГУ, 2000. С. 280-300. (1, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. М.Александровский. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Персонажи российской истории (история и современность). Тезисы Третьей Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: Нестор, 1996. С. 227-230. (0, 25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Михаил Бородин в Новом Свете: дипломат или миссионер Коминтерна? / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Американа. Выпуск 2. Материалы международной научной конференции “Россия и страны Америки: опыт исторического взаимодействия”. Волгоград, 24-26 сентября 1997 года. Волгоград: ВолГУ, 1998. С. 118-132. (1 п.л.)
- Хейфец Л.С. Некоторые формы интернациональных связей коммунистов Латинской Америки (1919-1929 гг.). / Л.С. Хейфец. // XXVI Герценовские чтения. Исторические науки. Научные доклады. Л.: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1973. С. 64-69. (0, 4 п.л.)
- Хейфец Л.С. Петроград, Таврический дворец, 1920 г.: у истоков формирования латиноамериканской политики советской власти и Коминтерна. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. //Международный форум «Санкт-Петербург – окно в Ибероамерику», Санкт-Петербург, 11-12 апреля 2003 г. Сб. докладов. М.: ИЛА РАН, 2003. С. 204-223. (1,25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Полпред А.М. Коллонтай: мексиканский эпизод. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. //Мужчина и женщина: параллельные миры? Вып. 2. СПб: Роза мира, 2005. С. 100-105. (0,25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Прапорщик Скалов. Судьба революционера в России. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Персонажи российской истории (история и современность). Тезисы Третьей Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: Нестор, 1996. С. 214-217. (0,25 п.л.)
- Хейфец Л.С. Провал «аргентинских Лениных». Коминтерн, коммунистическая партия и российская эмиграция в Аргентине, 1919-1922 гг. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Зарубежная Россия. 1917-1939. Сборник статей. СПб: «Европейский дом», 2000. С. 93-101. (0, 6 п.л.).
- Хейфец Л.С. Тина Модотти – нетипичная революционерка. / В.Л. Хейфец, Л.С. Хейфец // Мужчина и женщина: параллельные миры? Вып. 2. СПб: Роза мира, 2005. С. 105-110 (0,25 п.л.).
- Хейфец Л.С. Чарльз Филлипс – мексиканский коммунист: роль компартии США в развитии мексиканского левого движения в 1920-е годы. / В. Л. Хейфец, Л.С. Хейфец. // Исследования международных отношений. Сб. статей. СПб: СПбГУ, 2004. С. 38-55. (1, 2 п.л.)
- Chejfec L. Die Allamerikanische Antiimperialistische Liga und die Kommunisten./ L. Chejfec // Die Liga gegen imperialismus und fur Nationale Unabhangigkeit, 1927-1937. Leipzig: Karl-Marx-Universitat, 1987. S. 158-165. (0, 5 п.л.).
- Jeifets L. Julio Antonio Mella: su huelga de hambre y la expulsion del Partido Comunista de Cuba. Una laguna en su biografia. / L. Jeifets, V.Jeifets, R. Ortiz, C. Hazky. // Historias (Mexico), # 49. P. 107-145. (2, 5 п.л.)
- Jeifets L. Manos fuera de Nicaragua! / L. Jeifets. // America Latina. 1988. №10. P. 85-93. (0, 8 п.л.)
- Jeifets L. El Partido Comunista Colombiano, desde su fundacion y orientacion hacia la «transformacion Bolchevique». Varios episodios de la historia de relaciones entre Moscu y el comunismo colombiano / L. Jeifets, V. Jeifets // Anuario Colombiano de historia social y de la cultura, Universidad Nacional (Departamento de Historia) (Bogota). 2001. # 28. P. 7-38. (2 п.л.)
- Jeifets L. Internacionalistas. Con motivo del cincuentenario de la guerra nacional revolucionaria en Espaa. / L. Jeifets. // America Latina. 1986. №7. P.50-62. (0,5 п.л.)
- Jeifets L. “Para contar la verdad sobre la URSS” (Las primeras delegaciones de organizaciones revolucionarias, obreras, campesinas y antimperialistas de America Latina en la URSS) / L. Jeifets. // America Latina. 1982. №12. P. 106-117. (0, 75 п.л.)
- Jeifets L. Quien diablos era Andrei? Stanislav Pestkovski. Camarada Andrei. Una tentativa de una investigacion historica. / L. Jeifets, V. Jeifets // Memoria CEMOS. 1999. # 3. P. 21-26. (0, 5 п.л.)
- Kheyfets L. Die Komintern und Lateinamerika. Die Geburt einer kontinentalen Internationale / L. Keyfets, V. Kheyfets. // The International Newsletter of Communist Studies. Vol. 17. 2004. S. 36-45. (0, 6 п.л.)
- Kheyfets L. Michael Borodin. The First Comintern-emissary to Latin America / L. Kheyfets, V. Kheyfets. // The International Newsletter of Historical Studies on Comintern, Communism and Stalinism. Vol.II. 1994/95. №№5/6. P. 145-149. Vol. III (1996). # 7-8. P. 184-188. (0, 8 п.л.)
- Kheyfets L. The Comintern in Latin America, Latin America in Comintern. / L. Kheyfets. // The International Newsletter of Communist Studies. 2003. # 16. P. 395-396. (0, 15 п.л.).
Всего по теме диссертационного исследования опубликовано 69 работ.
Авторский вклад в опубликованных работах – 102 п.л.
[1] Проект был задуман как работа над биографическим словарем «Коминтерн в Латинской Америке. Латинская Америка в Коминтерне» группой немецких и российских ученых (Ю.Мотес, С. М.Розенталь, В.Л. Хейфец и Л.С.Хейфец). После кончины Ю.Мотеса его коллеги К.Мешкат и М.Букмиллер продолжили реализацию замысла, придав исследованию более широкий характер.
[2] Mena Brito B. Bolchevismo y democracia en Mxico: S.l., 1927.
[3] Salazar R. Las pugnas de la gleba (Los albores del movimiento obrero en Mxico). Mxico: 1972.
[4] Haya de la Torre V.R. El Antiimperialismo y el APRA. IV edicion. Lima: 1972.
[5] Sanchez L.A. Haya de la Torre y el APRA. Santiago de Chile: 1955; Baeza Flores A. Haya de la Torre y la revolucin constructiva de las Americas. Buenos Aires: 1962.
[6] Silveyra C. Comunismo en la Argentina. Buenos Aires: 1936.
[7] Naft S. Fascism and Communism in South America. New York: 1937
[8] Alexander R. Communism in Latin America. New Brunswick: 1957. В настоящее время патриарх изучения феномена коммунизма в Латинской Америке работает над новым вариантом своего исследования.
[9] Alba V. Historia del movimiento obrero en Amrica Latina. Mxico, 1964; idem. Politics and Labor Movement in Latin America. Stanford, 1968.
[10] Trevio R. El espionaje comunista y la evolucin doctrinaria del movimiento obrero en Mxico. Mxico, 1952; Garcia Trevio R. La ingerencia rusa en Mxico y Sudamrica. Pruebas y testimonios. Mxico, 1959; Silva R. La herida roja de Amrica. Tomo 1. Ciudad Trujillo, 1959.
[11] Draper Th. American Communism and Soviet Russia. The formative period. New York: 1960; idem. The Roots of American Communism. New York: 1957.
[12] Historia del Partido Comunista del Uruguay (hasta el ao 1951). Montevideo: 1961.
[13] Schmitt K.M. Communism in Mexico. Austin: 1965.
[14] Donovan J. The Red Machete. Communist infiltration in the Americas. New York: 1962.
[15] Herman D. The Comintern in Mexico. Washington, D.C.: 1974.
[16] Chilcote R.H. The Brazilian Communist Party. New York: 1974.
[17] Crespo Toral J. El Comunismo en el Ecuador. Quito: 1958.
[18] Mrquez Fuentes M., Rodrguez Araujo O. El Partido Comunista Mexicano (en el perodo de la Internacional Comunista. 1919-1943). Mxico: 1973.
[19] Puiggros R. Historia critica de los partidos politicos argentinos. Buenos Aires: 1956.
[20] Ramos J.A. El Partido Comunista en la politica Argentina. Su historia y su critica. Buenos Aires: 1962.
[21] Lora G. Historia del movimiento obrero boliviano. 1923-1933. II parte. La Paz-Cochabamba: 1970.
[22] Goldenberg B. Kommunismus in Lateinamerika. Stuttgart, Berlin, Kln, Mainz: 1971.
[23] Clissold S. (ed.) Soviet Relations with Latin America. A Documentary Survey. L.-N.-Y.: Toronto. 1970; The Soviet Union and Latin Аmerica. N.-Y.: 1970.
[24] Это одна из серьезнейших проблем марксистской историографии. Очевидно, что даты создания ряда компартий, как и список их основателей, подверглись за долгие годы серьезной ревизии, отражая интересы группировок, одержавших победу во внутрипартийной борьбе, или не опирались на достоверные источники из-за условий существования партий (подполье, репрессии, отсутствие архивов).
[25] Aguilar L.E. Cuba 1933, prologue to revolution. Ithaca, London: 1972; Avila A.; Garca Montes J. Historia del Partido Comunista de Cuba. Miami: 1970.
[26] Lazitch B., Drachkovitch M. Biographical Dictionary of the Comintern. Stanford: 1973.
[27] Caballero M. La Internacional Comunista y Amrica Latina. Caracs: 1987.
[28] В первых работах историков-марксистов приводились факты, которые потом долгое время не использовались советскими историками. – См.: Донский Г. Борьба за Латинскую Америку. М.-Л.: 1928; его же. Мексика, Куба, Аргентина. М.: 1929; Вольский А. История мексиканских революций. М.-Л.: 1928.
[29] См.: Ревзин Г. Аргентина. М.: 1937; Лурье А. Герой бразильского народа. (Луис Карлос Престес). М.: 1939; Севин С.И. Южная Америка. М.: 1939; его же. Мексика. М.: 1931; Генрих Я-н (Якобсон Г.). Революционный подъем и рабочее движение в странах Латинской Америки в первые послевоенные годы. // Историк-марксист. 1932. № 4-5; Проблемы Южной и Караибской Америки. Под ред. Г. Синани. М.: 1934; Мирошевский В. «Народничество в Перу». К вопросу о роли Х.-К. Мариатеги в истории латиноамериканской общественной мысли. // Историк-марксист. 1941. № 6. Эти работы, впрочем, практически не затрагивают связи III Интернационала с латиноамериканским коммунистическим движением в 1920-х гг.
[30] См., например: Partido Vanguardia Popular. Breve esbozo de su historia. San Jos: 1971; Amaya Amador R. Decimo aniversario del Partido Comunista de Honduras. Praga: 1964.
[31] Treinta aos de lucha del Partido Comunista de Colombia. Bogot: 1960; Relatorio sobre la actividad enemiga de Oscar Kreydt. S.l.: 1967; Campos H. Panorama del Paraguay. S. l.: 1970.
[32] Esbozo de historia del Partido Comunista de la Argentina. Buenos Aires: 1948; Corbire E.J. Orgenes del comunismo argentino (El Partido Socialista Internacional). Buenos Aires: 1984.
[33] Фостер У. Очерк политической истории Америки. М.: 1955; его же. История трех Интернационалов. М.: 1959; Foster W; Z. History of the Communist Party of United States. New York: 1952.
[34] Pereira A. Formao do PCB. 1922/1928. Notas e documentos. Rio de Janeiro: 1962.
[35] Ramirez Necochea H. Origen y formacion del Partido Comunista de Chile (Ensayo de Historia del Partido). Santiago: 1965.
[36] Fuenmayor J.B. 1928-1948. Veinte aos de politica. Caracas: 1968.
[37] Alexander R.J. The Communist Party of Venezuela. Stanford: 1969; Key Sanchez F. Fundacin del Partido Comunista de Venezuela. 2a Edicin Ampliada. Caracas: 1982.
[38] Гиольди Р. Октябрьская социалистическая революция и развитие революционного движения в Аргентине. М., 1957; его же. Годовщина Коммунистического Интернационала. – В сб.: Гиольди Р. Избранные статьи и речи. М., 1974.
[39] Рока Б. Основы социализма на Кубе. М.: 1961. Книга впервые опубликована в 1943 г.
[40] Коммунисты в борьбе за демократическое единство. Прага: 1975; Коминтерн и его революционные традиции. М., 1969; Пономарев Б.Н. Славная годовщина в истории коммунистического движения. К 50-летию основания Коммунистического Интернационала. // Проблемы мира и социализма. 1969. №2.
[41] Михайлидис Н.А. Идеология и политика антикоммунизма в Латинской Америке. Минск: 1975. С. 75-76.
[42] Martnez Verdugo A. (ed.) Historia del comunismo en Mxico. Mxico, D.F.: 1985. Еще до выхода в свет книги некоторые документы из архива Коминтерна были опубликованы в газете “Ороsicin” (1979 г.). Почти одновременно вышли две работы, в которых была сделана попытка составить хронологию пути КПМ, показать основные вехи ее участия в международном коммунистическом движении и политической жизни Мексики. - Pelez G. Partido Comunista Mexicano. 60 aos de historia. Tomo I (Cronologa 1919-1968). Mxico: 1980; Neymet M. de. Cronologa del Partido Comunista Mexicano. Primera parte, 1919-1939. Mxico: 1981.
[43] Зорина А.М. Великая Октябрьская социалистическая революция и страны Латинской Америки. // Вопросы истории, 1949, № 9; ее же. Великий Октябрь и рабочее движение на Кубе. // Вопросы истории. 1967. № 9; ее же. Рабочее движение на Кубе от первых выступлений пролетариата до образования коммунистической партии. М.: 1975.
[44] Лавров Н.М. Рабочий класс в освободительном движении народов Латинской Америки // История международного рабочего и национально-освободительного движения. Часть II. 1917-1939 годы. М.: 1969; Семёнов С.И., Шульговский А.Ф. Роль Хосе Карлоса Мариатеги в создании коммунистической партии Перу // Новая и новейшая история. 1957. № 5.
[45] Дабагян Э.С. Литература по истории латиноамериканского коммунистического и рабочего движения в странах Латинской Америки. Историографический обзор. // Вопросы истории КПСС. 1962. №1.
[46] Ермолаев В.И. Подъем борьбы рабочего класса в Аргентине (1918-1922). // Вопросы истории. 1952. № 11; его же. Подъем революционного движения в Латинской Америке (1918-1923). // Международное значение Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1958; его же. Возникновение первых рабочих организаций и марксистских кружков в странах Латинской Америки. // Вопросы истории. 1959. № 1; его же. Компартия Аргентины – первая секция III Интернационала в Латинской Америке. // Новая и новейшая история. 1959. № 3.и др.
[47] Семёнов С.И. Произведения В.И.Ленина в Латинской Америке // Латинская Америка. 1970. № 2; его же. О подходе марксистов-ленинцев к вопросам антиимпериалистической борьбы в Латинской Америке. // За единство всех революционных и демократических сил. М.:1966; его же. Зарождение коммунистического движения в Латинской Америке. // Первый конгресс Коминтерна. Великий Октябрь и рождение международного коммунистического движения. М.: 1986.
[48] Гончаров В.М. Камарада Викторио (о Викторио Кодовилье). М.: 1980; его же. Родольфо Гиольди – ученый, революционер, коммунист// Родольфо Гиольди. Избранные статьи и речи. М.: 1979; Ермолаев В.И., Королев Ю.Н. Рекабаррен – великий гражданин Чили. М.: 1970; Погосов Ю. Мелья. М.: 1968; Штейнберг В. Чарлз Скотт, его друзья и враги. О Карле Янсоне. М.: 1983.
[49] Коваль Б.И. Рабочее движение в Латинской Америке. М.: 1979; его же. Революционный опыт ХХ века. М.:1987; Коваль Б.И, Коновалова Н.С. Октябрьская революция и начало нового этапа рабочего движения в странах Латинской Америки. // Новая и новейшая история». 1967. №4.
[50] Dulles J.W.F. Anarchists and Communists in Brazil, 1900-1935. Austin: 1973.
[51] Taibo II P.I. Bolshevikis. Historia narrativa de los origenes del comunismo en Mxico (1919-1925). Mxico: 1986
[52] Oriolo J. Antiesbozo de la historia del Partido Comunista (1918-1928). Buenos Aires: 1994.
[53] Хрбата Ф. Влияние Коммунистического Интернационала на образование и развитие революционных партий в странах Латинской Америки. // Ленинизм и Латинская Америка. Всесоюзная научная конференция, Москва, 8-10 апреля 1971 г. Часть I. М.: 1972; Международная организация коммунистов. Материалы пленарного заседания секции «Коминтерн – международная организация коммунистов» научной конференции Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Академии общественных наук при ЦК КПСС, Института международного рабочего движения АН СССР. Москва, 27-28 декабря 1989 г. М.: 1990; Mothes J. Zur Geschichte des Secretariado Sudamericano de la Internacional Comunista – Ein beitrag zu einem noch wenig bekannten Frhrungsorgan der Kommunistischen Bewegung // Lateinamerika. Rostock. 1982 (Frhjahr-Semestr); idem. Comintern Politics concerning Latin America //The History of the Communist International and its National Sections. Ed. by Jrgen Rojahn, IISG Amsterdam, in print by Peter-Lang-Verlag Ffm.; idem. Luis“ gegen Maritegui? Zur Rolle von Jules Humbert-Droz bei der Entwicklung der Lateinamerikapolitik der Kommunistischen Internationale // Centennaire Jules Humbert-Droz, Colloque sur lInternationale communiste. Actes, La Chaux-de-Fonds, 1992.; idem. "Im Zeichen der Selbstkritik!“. Lateinamerika 1929-1933: Die Kommunisten in der Krise // Kommunisten verfolgen Kommunisten. Stalinistischer Terror und „Suberungen“ in den kommunistischen Parteien Europas seit den dreiiger Jhren. Berlin, 1993; Казаков В.А. Коминтерн, компартия и рабочее движение в Аргентине // Латинская Америка. 1996. № 11; Калмыков Н.П. Коминтерн и коммунистическое движение в Латинской Америке // История Коммунистического Интернационала. 1919-1943. Документальные очерки. М.: 2002; Кутейщикова В.Н. Москва-Мехико-Москва. Дорога длиной в жизнь. М.: 2000; Щелчков А.А. Режим «государственного социализма» в Боливии. 1936-1939 гг. М.: 2001; Янчук И.И. Хосе Карлос Мариатеги и Коминтерн (документальный очерк // Латинская Америка. 1997. №7, 8-9; его же. Коминтерн и Перу: выборы 1931 г. (по документам РЦХИДНИ). // Латиноамериканский исторический альманах. 2000, №1; Spenser D. El tringulo imposible. Mxico, Rusia Sovitica y Estados Unidos en los aos veinte. Mxico: 1998
[54] См. список публикаций.
[55] Кутейщикова В.Н. Еще раз о первых советских полпредах в Мексике. // Латинская Америка. 1994. № 1; Сизоненко А.И. Не впадать в тенденциозность. // Там же. 1994. №№ 7-8; его же. Возможна и другая версия.// Там же. 1996. № 3; Хачатуров К.А. «Бриллианты для диктатуры пролетариата». // Там же. 1994. № 10; Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Коммунизм с одним «м». // Там же. 1995. № 9; они же. Пора отказаться от тенденциозности и наивности // Там же. 1995. № 4; они же. «Товарищ Андрей… не только как посол, но и как старый член русской партии».// Там же. 1997. № 6. См. также: Сизоненко А.И. Станислав Пестковский – первый советский полпред в Мексике // Дипломатический ежегодник. М.: 1992.
[56] Адибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. 1919-1943. М.: 1997.
[57] Komintern: L’histoire et les hommes. Dictionnaire biographique de l’International communiste en France, en Belgique, au Luxemburg, en Suisse et Moscou (1919-1943). Sous la direction de Jos Gotovitch, Mikhal Narinski, Michel Dreyfus, Claude Pennetier, Brigitte Studer, Henri Wehenkel, Serge Wolikow. Paris: 2001; Jeifets L., Jeifets V., Huber P. La Internacional Comunista y America Latina, 1919-1943. Diccionario biografico. Ginebra: 2004.
[58] Коваль Б.И. Трагическая героика ХХ века. Судьба Луиса Карлоса Престеса. М.: 2005; Пантелеев М. Агенты Коминтерна. М.: 2005; Hatzky Ch. Julio Antonio Mella (1903-1929). Eine Biografie. Frankfurt am Main: 2004.
[59] См., напр.: Второй конгресс Коминтерна. Июль-август 1920 г. Под ред. О.Пятницкого, Д.Мануильского, В.Кнорина, М.Зоркого. М.: 1934; Коммунистический Интернационал в документах. Решения, тезисы и воззвания конгрессов Коминтерна и пленумов ИККИ. 1919-1932. М.: 1933; Пятый Всемирный конгресс Коммунистического Интернационала. 17 июня-8 июля 1924 г. Стенографический отчет. М.-Л.: 1925; Стенографический отчет VI конгресса Коминтерна. Вып. 1-6. М. -Л.: 1929; Коммунистический Интернационал перед Шестым Всемирным конгрессом. Обзор деятельности ИККИ и секций Коминтерна между V и VI конгрессами. М.-Л.: 1928; Bajo la bandera de la C. S. L. A. Resoluciones y documentos varios del Congreso Constituyente de la Confederacin Sindical Latino Americana efectuado en Montevideo en Mayo de 1929. Montevideo, s. d.; El Movimiento Revolucionario Latino Americano. Versiones de la Primera Conferencia comunista latinoamericana. Junio de 1929. Buenos Aires, 1929.
[60] Материалы, касающиеся отношений Айя де ла Торре с Коминтерном сосредоточены в фонде 492 (V конгресс Коминтерна), описях 79 (Латиноамериканский лендер-секретариат ИККИ), 118 (КП Перу) фонда 495, а также в фонде 534 (Красный Интернационал профсоюзов).
[61] Archivo General de la Nacin. Direccin General de Investigaciones Polticas y Sociales. Secretara de Gobernacin. Departamento Confidencial. A 1928/Julio. 315.-7.Tomo I (III Internacional).
[62] Libro Rojo del General Lopez Contreras. 1936. Documentos robados por espas de la polica poltica. Caracs: 1985.
[63] Коминтерн и Латинская Америка. Сб. документов. Ред. коллегия: Калмыков Н.П. (отв. ред.), Янчук И.И. (отв. ред.), Кораблева Л.Ю. (отв. секр.), Ларин Е.А., Хейфец Л.С. М.: 1998; Документы Второй конференции коммунистических партий Латинской Америки. Москва, 2-10 октября 1930 г. // Латиноамериканский исторический альманах. 2005. № 6; Chile en los archivos soviticos 1922-1991. T.1: Komintern y Chile 1922-1931. O.Ulianova, A.Riquelme Segovia (Eds). Santiago de Chile: 2005; Ortiz Peralta R., Spenser D. La Internacional Comunista en Mxico: los primeros tropiezos. Documentos, 1919-1922. Mxico: 2006.
[64] Коммунистический Интернационал и идея мировой революции. Документы. Отв. ред. Я.С. Драбкин. М.: 1998; Письма И.В.Сталина В.М.Молотову. 1925-1936 гг. Сб. документов. Сост. Л. Кошелева, В. Лельчук, В. Наумов, О.Наумов, Л. Роговая, О. Хлевнюк. М.:1995; Политбюро ЦК РКП (б) - ВКП (б) и Коминтерн. 1919-1943. Документы. Под ред. Г.М. Адибекова, К.М. Андерсона, К.К. Ширини. М.: 2004.
[65] См., напр.: Humbert-Droz J. De Lenine a Staline. Dix ans au service de l’Internationale Communiste. 1921-1931. Memoires de Jules Humbert-Droz. Neuchatel: 1971.
[66] Ravines E. The Yenan Way. N.Y., 1951; Ravines E. Amrica Latina. Un continente en erupcin. Buenos Aires: 1956; Ravines E. La gran estafa. La Habana: 1961
[67] M.N.Roy. M.N.Roy’s Memoirs. Bombay-New Delhi, 1964; Gomez M. From Mexico to Moscow// Survey (London). 1964. №53; 1965. №55; Shipman Ch. It Had to be a Revolution. Memoirs of an American Radical. Ithaca and L.: 1993.
[68] Эррера Х. Фрида Кало. М.: 2004; Леклезио Ж.-М. Диего и Фрида. М.: 2003; Сикейрос Д.А. Меня называли лихим полковником. Воспоминания. М.: 1986
[69] Ferreira Lima H. Caminhos percorridos. Memrias de militncia. S.l.: 1982; Portocarrero J. Sindicalismo peruano. Primera etapa. 1911-1930. S.l.: 1987; Fernndez Anaya J. La fundacin del Partido Comunista de El Salvador. // Memoria (Mxico). 1985. №10; Figeroa Ibarra C. El «bolchevique mexicano» de la Centroamrica de los veinte. Entrevista a Jorge Fernndez Anaya // Memoria (Mxico). 1990. №31; Taracena Arriola A. Un salvadoreo en la historia de Guatemala. Entrevista con Miguel Angel Vzquez Eguizabal // Memoria (Mxico). 1990. №29.
