Психология посттравматического стрессового расстройства у детей, жертв террористических актов (концепция формирования и коррекции)

На правах рукописи

ЦУЦИЕВА

Жанна Черменовна

ПСИХОЛОГИЯ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОГО СТРЕССОВОГО

РАССТРОЙСТВА У ДЕТЕЙ, ЖЕРТВ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ АКТОВ

(концепция формирования и коррекции)

19.00.04 – медицинская психология

05. 26.02 –безопасность в чрезвычайных ситуациях

Автореферат диссертация

на соискание ученой степени

доктора психологических наук

2010

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный педагогический институт» и Федеральном государственном учреждении здравоохранения «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М.Никифорова» МЧС России.

Научные консультанты:

Заслуженный врач РФ

доктор медицинских наук профессор

АЛЕКСАНИН Сергей Сергеевич;

Заслуженный деятель науки РФ

доктор психологических наук

доктор медицинских наук профессор

РЫБНИКОВ Виктор Юрьевич.

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук профессор

АЛЕХИН Анатолий Николаевич

Заслуженный деятель науки РФ

доктор психологических наук профессор

МАРИЩУК Владимир Лаврентьевич;

доктор психологических наук профессор

КОРЗУНИН Владимир Александрович

Ведущая организация - ФГОУ ВПО «Военно-медицинская академия

им.С.М.Кирова» МО РФ.

Защита состоится " " декабря 2010 г. в __ часов на заседании диссертационного совета Д 205.001.02 при Федеральном государственном учреждении здравоохранения «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М.Никифорова» МЧС России по адресу: 194044, Санкт-Петербург, ул. Академика Лебедева, д. 4/2.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Федерального государственного учреждения здравоохранения «Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины имени А.М.Никифорова» МЧС России.

Автореферат разослан «__»_________2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат биологических наук Е.Г.Неронова

Общая характеристика работы

Актуальность проблемы. Конец XX века оказался наполнен экстремальными для человека событиями - стихийные бедствия, антропогенные катастрофы, военные конфликты, терроризм, - все эти чрезвычайные ситуации характеризуются сверхэкстремальным воздействием на психику человека, вызывая у него травматический стресс, психологические последствия которого в крайнем своем проявлении выражаются в посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР-post-traumatic stress disorder - PTSD).

ПТСР - это «отставленная и/или затяжная реакция на стрессовое событие или ситуацию (кратковременную или продолжительную) исключительно угрожающего или катастрофического характера, которые в принципе могут вызвать дистресс практически у любого человека» (МКБ-10).

Понятие ПТСР окончательно сложилось к 1980 г., хотя воздействие травматических ситуаций на психику человека привлекало внимание специалистов и гораздо раньше (определенные наблюдения и исследования проводились после Гражданской войны в Америке, Гражданской войны в России, Первой и Второй мировых войн) (Краснов В.Н., 2005; Тарабрина Н.В., 2001, 2004).

Мощным толчком к развитию интереса к данной проблеме послужила война во Вьетнаме, после которой американское общество вплотную столкнулось с проявлениями так называемого "вьетнамского синдрома" (Решетников М.М., 2005; Bentley S., 1991; Blanchard E.B. et al., 1982; Pynoos R., 2001).

В последующие годы был накоплен богатейший материал по изучению психологических последствий стресса, вызванного как участием в боевых действиях, так и воздействием других экстремальных факторов (аварии, стихийные бедствия, различные формы насилия) (Абрамова В.Н., 2001; Александров Е.О., 2001; Литвинцев С.В., 2005; Марьин М.И. и др., 1999; Маклаков А.Г., Чермянин С.В., Шустов Е.Б., 1998; Решетников М.М., 2004; Падун М.А., 2003; Пажильцев И.В., 2008 и др.; Пушкарев А.Л., Доморацкий В.А., Гордеева Е.Г., 2000 и др.).

Обобщение этих данных позволило внести в DSM-III новую категорию - посттравматическое стрессовое расстройство (PТSD). В 1995 г. это расстройство были внесено и в десятую редакцию Международного классификатора болезней МКБ-10, основного диагностического стандарта в европейских странах, включая Россию.

Одним из основных критериев ПТСР, согласно DSM-IV, является наличие ситуации, кажущейся угрожающей или представляющей реальную физическую опасность для самого человека или для окружающих его людей, и вызывающей у него острый страх, переживание беспомощности или ужаса. Таким образом, подчеркивается, что ПТСР является реакцией личности на стресс.

Человек, страдающий ПТСР, постоянно заново переживает травматическое событие (навязчивые воспоминания, мысли, представления; флэшбэк-эпизоды, ночные кошмары и т.д.); избегает все раздражители, связанные с травмой; его эмоции "блокированы"; он испытывает постоянные симптомы повышенной возбудимости, не наблюдавшиеся до травмы (нарушения сна, раздражительность, вспышки гнева, сверхбдительность, нарушение концентрации внимания и т.д.); расстройство протекает дольше 1 месяца и вызывает клинически значимое тяжелое эмоциональное состояние или нарушения в социальной, профессиональной или других важных сферах жизнедеятельности. Все это является критериями диагностики ПТСР.

Количество стран, применяющих в клинической практике диагноз ПТСР, выросло в период с 1998 по 2002 с 7 до 39 (Figueira et.al., 2007). Выявленная тенденция роста исследований в области ПТСР связана, прежде всего, с ростом международной террористической активности (Решетников М.М., 2005; Хрусталева Н.С., 2010; Roetzer L.M., Walch S.E., 2004).

Однако, несмотря на то, что количество исследований, посвященных изучению психологических последствий пребывания человека в травматической ситуации, за последние десятилетия стремительно возрастает, многие теоретико-методологические аспекты этой проблемы остаются либо нерешенными, либо дискуссионными (Евдокимов В.И., Марищук В.Л., 2004; Allen A., Bloom S.L., 1994; Frueh В., Johnson D., Smith D., 1996).

Большая часть работ по ПТСР посвящена эпидемиологии, этиологии, динамике, диагностике и терапии ПТСР. Исследования проводятся на самых разных контингентах: участниках боевых действий, жертвах насилия и пыток, антропогенных и техногенных катастроф, больных с угрожающими жизни заболеваниями, беженцах, пожарных, спасателях и т.д. Однако, крайне мало исследований, посвященных исследованию особенностей ПТСР у детей и подростков - жертв террористических актов (Ackerman P.T., 1998; Benedek E.P., 1995).

При этом рядом авторов показано, что формирование клинико-психологи-ческих проявлений ПТСР у лиц различных возрастных групп имеет специфиче-ские особенности (Добряков И.В., 2008; Кекелидзе З.И., 2005; Мельницкая Т.Б., 2006).

Несформированность психики, слабый волевой контроль эмоциональных реакций, сильное воздействие подкорковых структур на функциональное состояние центральной нервной системы у детей и подростков обусловливают своеобразие феноменологии ПТРС у лиц этой возрастной группы (Брязгунов И.П., Михайлов А.Н., Столярова Е.В., 2008). Нарушения сна, эмоционально-вегетативные реакции, психическая напряженность приводят к нарушению поведения на социальном и межличностном уровне, следствие чему являются правонарушения, делинквентное поведение, низкий уровень потребности достижений, низкая успеваемость в школе, конфликты на всех уровнях (школьники, учителя, родители) и нарушения дисциплины (Алехин А.Н., 2008; Грановская Р.М., Никольская И.М., 1999).

Необычность поведения и неприятие социальным окружением усиливают агрессию таких подростков и усугубляют их социально-психологическую дезадаптацию. В этих случаях крайне сложна психологическая диагностика признаков ПТСР, именно психологический уровень проявлений признаков ПТРС на поведенческом уровне может помочь в раннем выявлении ПТСР (Тарабрина Н.В., 2004, 2008).

Актуальным представляется изучение психологических проявлений ПТСР у детей с помощью стандартизированных психологических тестов, а также мониторинг психического (психологического) статуса детей с признаками ПТСР. Полученные данные крайне важны для оказания психологической и психотерапевтической помощи таким пациентам (Тарабрина Н.В., 2008).

Катастрофа на Чернобыльской АЭС, война в Афганистане, в Чечне, взрывы в Буйнакске, Волгодонске, Москве, Каспийске, захваты заложников в разных городах России - неполный перечень самых значимых чрезвычайных ситуаций, с которыми столкнулось наше общество в конце ХХ - начале ХХI века.

В последнее время наиболее варварским событием явился жесточайший теракт 1 сентября 2004 года в г. Беслане, в результате которого было захвачено, подвергнуто насилию, стрессу, физическому истощению более 1100 человек. Захват закончился огромными потерями, погибло более 160 детей и более 200 взрослых, более 630 ранено. В результате этих событий тысячи людей столкнулись с проблемами, обусловленными как физическими, так и психическими травмами, посттравматическими расстройствами, изменениями личности, которые повлияли на жизнь всего социума. Основная часть пострадавших в террористическом акте в г.Беслане - дети и подростки школьного возраста.

Правительство РФ, население России, представители многих государствен-ных и общественных организаций (юристы, психиатры, психологи, педагоги, медицинские и социальные работники и др.) приняли активное участие в оказании различных видов помощи пострадавшим, прежде всего, детям.

Однако, зачастую оказываемая детям помощь проводилась без системно, не учитывала актуальный психологический статус детей, феноменологию психологических проявлений у них посттравматического стресса в остром и отдаленном периодах после психической травмы.

Имеющийся опыт психологической помощи детям, пострадавших в теракте в Беслане, требует научного обобщения, анализа и систематизации.

Это определяет высокую актуальность разработки научной проблемы - психологии посттравматического стресса у детей, жертв террористического акта, включая выявление особенностей психологического статуса и феноменологии посттравматических стрессовых расстройств у детей и подростков в раннем и отдаленном периодах, разработку концепции формирования и коррекции ПТСР.

Это определило выбор цели и задач настоящего исследования.

Цель исследования: обоснование психологической концепции (феноме-нологии, структурно-функциональной модели, принципов) формирования и коррекции психологических проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта, и организационно-методиче-ского обеспечения их комплексной реабилитации в раннем и отдаленном периодах после психической травмы.

Задачи исследования:

- на основе результатов сравнительного психодиагностического исследования выявить особенности психологических нарушений у детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в раннем периоде после психической травмы;

- с помощью методов многомерного математико-статистического анализа выявить ведущие симптомокомплексы нарушений психологического статуса у детей и подростков в раннем периоде после психической травмы, и на их основе обосновать феноменологию острых стрессовых реакций у детей;

- по данным психодиагностического исследования выявить особенности психологических нарушений у детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в отдаленном периоде после психической травмы;

- с помощью методов многомерного математико-статистического анализа выявить ведущие симптомокомплексы нарушений психологического статуса у детей и подростков в отдаленном периоде после террористического акта и на их основе обосновать феноменологию психологических проявлений ПТСР у детей и подростков в отдаленном периоде после психической травмы;

- на основе теоретических данных и материалов собственного исследования обосновать концепцию (принципы, структурно-функциональную модель) формирования и коррекции психологических проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта;

- разработать и оценить эффективность комплексно-целевой программы комплексной медико-социальной и психолого-педагогической реабилитации детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы;

- обосновать рекомендации по организационно-методическому обеспечению комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы.

Объект исследования – дети и подростки, пострадавшие в террористических актах.

Предмет исследования - психологический статус и особенности личности детей и подростков, пострадавших в террористических актах, и особенности их реабилитации.

Гипотеза исследования состояла в предположениях о том, что, во 1-х, психологический статус детей и подростков, пострадавших в террористических актах, имеет особенности проявлений в остром и отдаленном периоде после психической травмы, что составляет феноменологию психологических проявлений ПТСР и необходимо учитывать при организации комплексной медико-социальной и психолого-педагогической реабилитации детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы.

Во 2-х, комплексная медико-социальная и психолого-педагогическая реабилитации детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы должна базироваться на мультидисциплинарного психолого-акмеологи-ческом подходе, структурно-функциональной модели, специальных принципах и комплексно-целевой программе, которая реализует различные методы и средства.

Результаты исследования позволили обосновать следующие научные положения, выносимые на защиту:

1. Концепция формирования и коррекции психологических проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта, включающая трех уровневую структурно-функциональную модель, мультидисциплинарный психолого-акмеологический подход и семь основных принципов, комплексно-целевую программу психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей, включающую семь основных этапов. Указанная концепция базируется на теории копинг поведения как психологическом механизме преодоления стресса и феноменологии психопатологических нарушений у детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы, а также включает следующие положения.

2. Террористический акт с захватом и гибелью заложников является выраженной психотравмирующей чрезвычайной ситуаций для детей и подростков, психологический статус которых в остром (раннем) и отдаленном периодах характеризуется наличием выраженных психологических нарушений (в эмоционально-волевой, ценностно-мотивационной и когнитивной сферах), особенностями психологических признаков феноменологии ПТСР. Это отражается на феноменологии их ПТСР и обусловливает формирование у значительной части детей и подростков устойчивой симптоматики ПТСР, нарушений сна, тревоги, фобий, просоциальных копинг защит, социальной дезадаптации, что определяет необходимость комплексной реабилитации.

3. Психологический статус детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в раннем периоде после психической травмы характеризуется наличием 5-ти ведущих симптомокомплексов («тревога», «страхи, фобии», «психологические защиты», «гипевозбудимость» и «копинг-реакции»), которые отражают феноменологию психологических признаков ПТСР у детей и подростков в остром периоде после психической травмы.

4. Психологический статус детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в позднем периоде после психической травмы характеризуется наличием 3-х ведущих симптомокомплексов («страхи, фобии»; «тревога» и «психологические защиты»), которые отражают феноменологию психологических признаков ПТСР у детей и подростков в позднем периоде после психической травмы и проявляются на поведенческом уровне в нарушениях общения (повышенная конфликтность), когнитивных и личностных (ценностно-мотивационная сфера) нарушениях.

5. Реабилитация детей и подростков, переживших террористический акт, должна реализовываться в рамках комплексно-целевой программы психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей, включать семь основных этапов (диагностический, экстренной медико-психологической помощи, комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации, мониторинг психологического состояния, организации деятельности специалистов, психолого-педагогической и социальной помощи родителям, повышения квалификации специалистов), предполагающих различные организационно-методические подходы, целевые функции и мероприятия.

Теоретико-методологической основой исследования являлись следующие теории: психики как отражения действительности (Леонтьев А.Н., Ананьев Б.Г., Рубинштейн С.Л., Теплов Б.М.); психологии отношений (Лазурский А.Ф., Мясищев В.Н.); возрастной и коррекционной психологии (Головей Л.А., Реан А.А., Фельдштейн Д.И.); психологии общения (Ломов Б.Ф., Бодалев А.А. и др.); психологии установки (Узнадзе Д.Н., Прангишвили А.С); стресса (Selye H., Анохин П.К., Губачев Ю.М., Китаев-Смык Л.А., Марищук В.Л., Хрусталева Н.С.), психологических защит личности и копинг поведения (Lazarus R.S,.Carver C.S, Sheier M.F., Bolger N., Грановская Р.М., Никольская И.М., Ташлыков В.А.), психологии посттравматического стресса (Абрамова В.Н., Мельницкая Т.Б., Решетников М.М., Рыбников В.Ю., Румянцева Г.М., Тарабрина Н.В., Чермянин С.В., Хрусталева Н.С.).

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на основании теоретических данных и материалов собственного эмпирического исследования обоснована психологическая концепция формирования и комплексной коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей и подростков, жертв террористических актов. Указанная концепция включает структурно-функцио-нальную модель, мультидисциплинарный подход и принципы формирования и коррекции ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов, а также программу их комплексной реабилитации.

Доказано, что террористический акт с захватом и гибелью заложников является для детей и подростков выраженной психотравмирующей чрезвычайной ситуаций. Психологический статус пострадавших в теракте детей в остром (раннем) и отдаленном периодах характеризуется наличием выраженных психологических нарушений в эмоционально-волевой, ценностно-мотивационной и когнитивной сферах, что отражается на феноменологии их ПТСР и обусловливает формирование устойчивой симптоматики ПТСР, нарушений сна, тревоги, фобий, дезадаптивных копинг стратегий, просоциальных копинг защит, социальной дезадаптации.

С помощью методов многомерного математического моделирования впервые доказано, что психологический статус детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, характеризуется наличием в раннем периоде 5-ти («тревога», «страхи, фобии», «психологические защиты», «гипевозбудимость» и «копинг-реакции») и в отдаленном трех («страхи, фобии»; «тревога» и «психологические защиты») ведущих симптомокомплексов.

Научной новизной характеризуются данные по направлениям, способам, методикам и особенностям коррекции психологических нарушений и ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов в раннем и отдаленном периодах.

Высокую научно-практическую значимость имеют материалы диссертации по оценке эффективности различных средств и способов коррекции психоло-гического статуса и ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов.

Впервые обоснована целесообразность внедрения инновационной формы психологической реабилитации детей и подростков в виде специального медико-социального, психолого-педагогического центра.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что выпол-ненное исследование и полученные эмпирические результаты существенным образом расширяют современные теоретические данные о феноменологии психологических нарушений и ПТСР у детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психотравмы, обусловленной террористическим актом. Установлено, что феноменология психологического статуса детей и подростков, пострадавших в теракте, включает в раннем и отдаленном периодах различные симптомокомплексы психопатологических нарушений.

Важным для теории медицинской психологии и психологии стресса являются обоснованные соискателем трехуровневая структурно-функциональная модель, мультидисциплинарный психолого-акмеологический подход и семь основных принципов формирования и коррекции психологических нарушений и ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов.

Результаты исследования расширяют возможности психологических приложений большого числа наук, чем это имело место до настоящего времени в практике медицинской психологии, но и открывают широкие перспективы интеграции представителей пограничных с медицинской психологией областей научного познания в разработке комплексных исследовательских программ теоретического, экспериментального и прикладного характера.

Предлагаемая в исследовании общая концепция формирования и комплексной коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей и подростков, жертв террористических актов и производные от нее частные новые научные результаты (структурно-функциональная модель, принципы, симптомокомплексы) в значительной степени способствуют развитию и обогащению психологической науки, а также теории социальной и педагогической работы с детьми, жертвами террористических актов в раннем и отдаленном периодах.

Проведенное исследование вносит существенный вклад и в развитие категориального аппарата психологической науки. В частности, установлены ведущие психологические признаки (симптомокомплексы) ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов, в раннем и отдаленном периодах после психотравмы.

Разработка концептуальных основ (принципов, методик и средств, комплексно-целевой программы) комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, вклад в развитие медицинской и коррекционной психологии, психологической помощи пострадавшим в чрезвычайных ситуациях.

Эмпирические данные о динамике психологического статуса детей и подростков, жертв террористических актов, с помощью комплекса информативных психодиагностических методик могут использоваться в качестве нормативов при диагностике и оценке результатов мониторинга психологического состояния детей специалистами различного профиля при проведении комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации.

Кроме того, сведения о динамике и структуре ведущих психопатологических нарушений у детей и подростков, пострадавших в теракте, в раннем и отдаленном периодах после психотравмы расширяют научные представления о закономерностях формирования острых стрессовых реакций и ПТСР у детей, пострадавших в чрезвычайных ситуациях.

Практическая значимость исследования. Полученные в ходе исследования сравнительные данные о психологических особенностях проявления и феноменологии ПТСР у детей и подростков, жертв террористических актов, послужили основанием для выбора комплекса информативных психодиагностических методик мониторинга психологического статуса детей в раннем и отдаленном периодах после психотравмы.

Большую научно-практическую значимость имеют материалы диссертации по установлению особенностей структуры и уровней выраженности нарушений психологического статуса у детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психотравмы, обусловленной террористическим актом.

Важный практический результат диссертационной работы рекомендации по мониторингу психологического состояния и особенностей формирующейся личности детей и подростков с помощью комплекса информативных психологических тестов (полуструктурированное интервью, Н.В.Тарабрина; проективные тесты - рисуночные («несуществующее животное», «дом, дерево, человек»), опросник страхов С.В.Гридневой, тест SACS, тест Басса-Дарки, опросник Р. Кеттела (12 CPQ), цветовой тест, индекс шкалы ПТСР, МЛО «Адаптивность» и др.).

Практической значимостью характеризуются обоснованные в ходе эмпирического исследования комплексно-целевая программа и рекомендации по комплексной медико-социальной и психолого-педагогической реабилитации детей и подростков в раннем и отдаленном периодах после психической травмы, включая этапы, средства и способы оказания помощи, а также содержание и целевые функции базовых мероприятий.

Обосновано, что комплексная реабилитация детей, пострадавших в теракте, должна включать семь основных этапов - диагностический, экстренной медико-психологической помощи, комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации, мониторинг психологического состояния, организации деятельности специалистов, психолого-педагогической и социальной помощи родителям, повышения квалификации специалистов. Дано детальное обоснование содержания, задач, а также средств и способов, применяемых на каждом из этапов мероприятий.

В ходе исследования обоснован алгоритм основных действий психолога в первые дни после выхода пострадавших из теракта, включающий сбор информации об особенностях поведения детей в период теракта, их социальном статусе (наличие родных и близких); проведение психодиагностической экспресс оценки психологического статуса и мероприятий экстренной психологической помощи; разработку совместно с психиатром, педагогами, социальными работниками индивидуальных реабилитационных (психолого-педагогических и медико-социальных) мероприятий; а также проведение с родителями детей, пострадавших в теракте, индивидуальных бесед и консультирования.

Важный практический результат работы представлен в виде обоснования целевых функций, задач, оснащения, особенностей организации и практической деятельности специального центра медико-социальной и психолого-педагоги-ческой реабилитации детей и подростков.

Большую научно-практическую значимость имеют результаты оценки эффективности различных средств и способов психологической коррекции нарушений психологического статуса у детей и подростков, в том числе с помощью биологически обратной связи.

Достоверность результатов обследования и личный вклад автора.

Достоверность научных положений и выводов, сформулированных в диссертации, обеспечена применением комплекса взаимодополняющих социально-психологических методик, адекватных цели и задачам исследования, привлечением обширного фактического материала и его разносторонним анализом, репрезентативностью выборки обследованных, а также корректным применением современных методов математико-статической обработки полученных данных, включая факторный анализ.

Эмпирический материал диссертации базируется на большой выборке, включающей результаты обследования 464 детей и подростков, из них 205 респондентов из числа заложников, жертв террористического акта в г. Беслан, 133 из числа очевидцев теракта и 126 детей, не имеющих травматического опыта.

Работа содержит материалы собственных исследований автора, проводившихся в течение 2001-2010 годов. За этот период автором проанализирована обширная психологическая литература, систематизированы взгляды отечественных и зарубежных авторов по психологическим проблемам детей, жертв террористических актов. Теоретический анализ позволил сформулировать автору цели, задачи и гипотезу эмпирического исследования.

Для проверки выдвинутых положений автором проведено самостоятельное эмпирическое исследование, основу которого составили результаты обследования (психологические обследования) и психокоррекционных мероприятий детей и подростков, пострадавших в террористическом акте в г. Беслан.

Большую помощь в сборе исходных данных и, особенно, оказании практической психолого-педагогической и медико-социальной помощи детям и подросткам, пострадавшим в теракте, оказали специалисты Санкт-Петербургского института специальной психологии и педагогики (ректор проф. Л.М. Шипицина), "Республиканского центра психолого-педагогической реабилитации и коррекции" (РСО Алания), Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования (проф.И.М.Никольская, И.В.Добряков и др.), ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского (проф.З.И.Кекелидзе).

Полученные эмпирические данные обработаны и проанализированы лично соискателем, что позволило сделать оригинальные выводы.

Экспериментальные материалы, представленные в диссертации, получены с личным участием автора в ходе комплексного изучения психологического статуса и особенностей личности детей и подростков, пострадавшим в теракте в г. Беслан (2004). Для сравнительного анализа использованы результаты психологического обследования детей и подростков, не имеющих травматического опыта.

Планирование эксперимента, анализ и обобщение полученных данных выполнены лично диссертантом.

Апробация и внедрение результатов исследования. Материалы диссертации отражены в 50 опубликованных научных работах, среди которых две монографии, 17 статей в журналах по перечню ВАК Минобрнауки РФ.

Материалы диссертации использованы для организации психолого-педагоги-ческой и медико-социальной помощи детям, пострадавшим в теракте в Беслане, проводимых в рамках созданной под эгидой ЮНИСЕФ и Санкт-Петербургского института специальной психологии и педагогики (ректор проф. Л.М. Шипицина) реабилитационной программе «Дети Беслана».

Результаты исследования использованы при создании Государственного образовательного учреждения для детей, нуждающихся в психолого-педагогической и медико-социальной помощи "Республиканский центр психолого-педагогической реабилитации и коррекции" (РСО Алания). Они также используются в учебном процессе образовательных учреждений, осуществляющих подготовку и повышение квалификации медицинских и социальных психологов, социальных и медицинских работников.

Основные результаты работы апробированы на международных, всероссийских, межвузовских и региональных научно-практических конференциях, конгрессах и семинарах: «Комплексная безопасность России – исследования, управление, опыт» (Москва, 2004), "Актуальные проблемы превенции, коррекции и реабилитации в медицине, психологии, педагогике: основы теории, технологии и перспективы» (СПб., 2005), «Ребенок в современном мире. Семья и дети» (СПб., 2005), «Социально-педагогические и психологические проблемы современного образования» (Пенза, 2005), "Диалог. Психолого-педагогическая диагностика учащихся в процессе коррекционной работы " (Владикавказ, 2007), «Психология – ХХI век» (СПб., 2007), «Преступность несовершеннолетних: психолого-юридические аспекты» (СПб., 2007), «Актуальные проблемы социальной психологии» (СПб., 2007), «Человек. Спорт. Здоровье» (СПб., 2007), «Дыхание, здоровье, успешность» (СПб., 2007), «Психология – будущему России" (Ростов на Дону, 2007), «Человеческий фактор" (Тверь, 2008), «Актуальные психолого-педагогические проблемы социума» (СПб., 2008), «Актуальные проблемы управления органами внутренних дел» (СПб., 2009), "Актуальные психолого-педагогические и медико-социальные проблемы социума и безопасности жизнедеятельности" (СПб., 2009), "Медико-психологическая помощь в чрезвычайных ситуациях" (СПб., 2010), "Медико-психологическая помощь в чрезвычайных ситуациях" (СПб., 2010).

Объем и структура работы. Диссертация изложена на 464 листах машинописного текста, состоит из введения, пяти глав, заключения, выводов, практических рекомендаций, списка использованных литературных источников, и приложения. Текст иллюстрирован 77 таблицами и 32 рисунками.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе диссертации «Теоретико-метологические основы психологии посттравматических стрессовых расстройств у детей» представлены материалы обзора научной литературы, посвященные концептуальным основам психической травмы и посттравматических стрессовых расстройств. Рассмотрены и проанализированы тезаурус ПТСР, сущность, определение понятия, современные теории и психологические механизмы его формирования и коррекции негативных последствий, проблемы диагностики, а также взаимосвязь с чрезвычайными ситуациями.

Отмечено, что понятие ПТСР окончательно сложилось к 1980 г., хотя воздействие травматических ситуаций на психику человека привлекало внимание специалистов и гораздо раньше. Так, S. Pepys (1666) описал переживания, кошмары и нарушения сна у лиц после крупномасштабного пожара. DaCosta (1871) - у солдат во время Гражданской войны в Америке, называя это состояние «солдатским сердцем». Э. Крепелин (1886) использовал термин schreckneurose («невроз пожара»). Н. Oppenheim (1889) ввел термин «травматический невроз» для диагностики психических расстройств у участников боевых действий.

Психологическими проблемами участников Первой мировой и Гражданской войн в России занимались В.М. Бехтерев, П.Б. Ганнушкин, Ф.Е.Зарубин, С.В. Крайц, а после Великой Отечественной войны - Е.К.Краснушкин, В.А. Гиляровский, А.Е. Архангельский и многие другие.

Исследования различных аспектов феномена ПТСР посвящены систематизированные работы Майерса, А. Кардинера (1941), который назвал это явление «хроническим военным неврозом», Grinker R.R., Spiegel J.P. (1945), рассматривавших симптомы «военного невроза», от которых страдали так называемые «возвращенцы» - солдаты, побывавшие в плену (Etinger L., Strom А.,1973).

Мощным толчком к развитию интереса к данной проблеме послужила война во Вьетнаме, после которой американское общество вплотную столкнулось с проявлениями так называемого «вьетнамского синдрома». В общих чертах выделенные А. Кардинером симптомы сохранились и в последующих исследованиях, хотя представление о характере и механизме воздействия факторов боевых действий на человека значительно расширилось, особенно в результате изучения проблем, связанных с окончанием войны во Вьетнаме. В середине 1970-х гг. американское общество вплотную столкнулось с проблемами, порожденными дезадаптивным поведением ветеранов Вьетнама. Так, примерно у 25% воевавших во Вьетнаме солдат опыт участия в боевых действиях послужил причиной развития неблагоприятных изменений личности под действием психической травмы. К началу 1990-х гг., по данным статистики, около 100 тысяч вьетнамских ветеранов совершили самоубийство. Около 40 тысяч ведут замкнутый образ жизни и почти не общаются с внешним миром. Отмечен также высокий уровень актов насилия, неблагополучие в сфере семейных отношений и социальных контактов.

К 1980 г. был накоплен богатейший материал, полученный при изучении психологических последствий стресса, вызванного как участием в боевых действиях, так и воздействием других экстремальных факторов (аварии, стихийные бедствия, различные формы насилия). Обобщение этих данных позволило внести в DSM-III новую категорию - посттравматическое стрессовое расстройство (Post traumatic stress disorder, РТSD).

ПТСР изучался в основном у лиц, переживших травматический стресс во время участия в военных действиях. При этом показано, что процент ПТСР среди раненых и калек значительно выше (до 42%), чем среди физически здоровых ветеранов (от 10 до 20%). Кроме того, было отмечено, что воздействие боевых стрессоров предсказывает более раннюю смерть, независимо от ПТСР: 56% людей, которые пережили тяжелые боевые действия, умирали или были хронически больны в возрасте до 65 лет [264]. Отечественные исследования ветеранов войны в Афганистане (физически здоровых) подтверждают результаты американских исследований (процент ПТСР среди них такой же), вводится термин «афганский синдром».

Выявленные в процессе исследования рост актов насилия, совершаемых этими лицами, количества самоубийств среди них, неблагополучие в сфере семейных и производственных отношений заставили принять необходимые меры по их реабилитации. В рамках государственной программы была создана специальная система исследовательских центров и центров социальной помощи ветеранам Вьетнама (Veteran Affairs Research Service). В последующее десятилетие эти работы были продолжены. Их результаты изложены в ряде монографий, в которых проанализированы теоретические и прикладные вопросы, касающиеся проблем развития у ветеранов комплекса неблагоприятных состояний, имеющих стрессогенную природу, а также обобщен накопленный к тому времени опыт по оказанию им психотерапевтической помощи.

По мнению большинства авторов (Egendorf A. et al., 1981; Boulander G. et al., 1986; Figley С., 1986), Kulka R., et al., 1988), ПТСР возникает как отставленная и (или) затяжная реакция на стрессовое событие или ситуацию (кратковременную или продолжительную) такой как природные и техногенные катастрофы, боевые действия, утрата близких, изнасилование и т.д. исключительно угрожающего или катастрофического характера, которое, в принципе, способны вызвать общее потрясение (психическое расстройство) почти у любого человека с повторно вторгающимися в сознание представлениями, отражающими экстремальные события, острыми драматическими вспышками паники или дисфории на фоне хронического чувства оцепенелости, эмоциональной отчужденности, избегания деятельности и ситуаций, напоминающих о травме.

Латентный период, может составлять от нескольких недель до нескольких месяцев (но редко превышает 6 месяцев). Развивается у людей практически любого возраста.

Длительные наблюдения показывают, что ПТСР является хроническим психическим заболеванием, которое у ряда людей может проявляться в течение всей жизни и иметь отдаленные последствия.

Большинство исследований ПТСР касались ветеранов боевых действий, жертв различных природных и техногенных катастроф, но проблема ПТСР детей, жертв террористических актов всё ещё недостаточно исследована. В нашем исследовании мы рассматриваем как раз именно эту проблему - ПТСР у детей, жертв террористических актов (на примере детей пострадавших в Беслане).

Кроме того, в первой главе диссертации рассмотрены и проанализированы различные классификации и диагностические критерии ПТСР.

Согласно МКБ-10: F43.1 Посттравматическое стрессовое расстройство. Данный диагноз входит в ось I, пятую главу (F), Раздел: Невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства; Диагностической группе: F43 Реакция на тяжелый стресс и расстройства адаптации.

Критерии посттравматического стрессового расстройства по DSM-IV:

-индивид был участником, свидетелем либо столкнулся с событием (событиями), которые включают смерть или угрозу смерти, или угрозу серьезных повреждений, или угрозу физической целостности других людей (либо собственной);

-реакция индивида включает интенсивный страх, беспомощность или ужас. У детей реакция может замещаться ажитирующим или дезорганизованным поведением;

-травматическое событие настойчиво повторяется в переживании одним (или более) из следующих способов;

-повторяющееся и навязчивое воспроизведение события, соответствующих образов, мыслей и восприятий, вызывающее тяжелые эмоциональные переживания. У маленьких детей может появиться постоянно повторяющееся игра, в которой проявляются темы или аспекты травмы;

-повторяющиеся тяжелые сны о событии. У детей могут возникать ночные кошмары, содержание которых не сохраняется;

-такие действия или ощущения, как если бы травматическое событие происходило вновь (включает ощущения «оживания» опыта, иллюзий, галлюцинации и диссоциативные эпизоды - «флэшбэк»-эффекты, включая те, которые появляются в состоянии интоксикации или в просоночном состоянии). У детей может появляться специфичное для травмы повторяющееся поведение;

-интенсивные тяжелые переживания, которые были вызваны внешней или внутренней ситуацией, напоминающей о травматических событиях или символизирующее их;

-физиологическая реактивность в ситуациях, которые внешне или внутренне символизируют аспекты травматического события;

-постоянное избегание стимулов, связанных с травмой, и блокировка эмоциональных реакций, оцепенение (не наблюдалось до травмы). Определяется по наличию трех (или более) из перечисленных особенностей;

-усилия по избеганию мыслей, чувств или разговоров, связанных с травмой.

Процент распространенности ПТСР среди населения колеблется, по разным данным от 1% до 67% с вариативностью, связанной с методами обследования, особенностями популяции, а также в связи с отсутствием единого четкого подхода к определению диагностических критериев данного расстройства. При этом отмечается, что в 90-е гг. показатели возникновения ПТСР отчетливо возросли.

Несмотря на то, что изучение этиологии, диагностики, терапии посттравматического стрессового расстройства далеко от своего завершения, и исследователям предстоит ответить еще на множество вопросов, на сегодняшний день не вызывает сомнений тот факт, что любая экстремальная ситуация, будь то техногенная катастрофа, стихийное бедствие, насилие и т.д., может стать причиной возникновения пограничных психических расстройств, коим и является ПТСР, практически у любого человека.

В первой главе диссертации детально рассмотрены и проанализированы симптоматика ПТСР, диагностические критерии для определения ПТСР, а также их особенности в связи с различными видами чрезвычайных ситуаций (пожар, боевые действия, смерть близких, витальная угроза, насилие).

Отмечено, что в России систематизированные исследования феномена ПТСР отражены в работах известных психиатров и психологов - В.Н.Абрамовой (2001), Е.О.Александрова (2001), Ю.А.Александровского (2003), В.И.Евдокимова и В.Л.Марищука (2004, 2008), И.О.Котенева (1997), З.И.Кикелидзе (2002), В.Н.Кра-снова (2005), С.В. Литвинцева (2005), А.Г.Маклакова, С.В.Чермянина (1998, 2001), Т.Б.Мельницкой (2009), М.М. Решетникова (2004, 2005), Н.В.Тарабриной (2001, 2008), Н.С.Хрусталевой (2006) и др.

Выделяют следующие основные клинические симптомы при посттравматических стрессовых нарушениях - сверхбдительность, гипереагирование, притупленность эмоций, агрессивность, нарушения памяти и концентрации внимания, депрессия, общая тревожность, приступы ярости, злоупотребление наркотическими и лекарственными веществами, непрошеные воспоминания, ночные кошмары, галлюцинаторные переживания, нарушения сна (трудности с засыпанием и прерывистый сон), суицидальные мысли, «вина выжившего»,

Ввиду того, что при воздействии крупномасштабных катастроф, которые сейчас совсем не редкость, ПТСР может развиться сразу у большого числа людей, то речь здесь идет уже о здоровье нации в целом, ведь посттравматическое стрессовое расстройство - это также дезадаптивное поведение, проблемы со здоровьем, нарушение профессионального функционирования, нарушение функционирования в сфере социальных контактов (включая семейные проблемы) - вот неполный перечень того, что происходит с человеком, подвергшимся травматическому стрессу.

Анализ литературы показал, что, во 1-х, ПТСР имеет разнообразную симптоматику и психологические проявления, которые имеют специфику у лиц различного возраста и при воздействии различных стрессоров. При этом наименее исследованы психологические проявления ПТСР у детей-жертв террористических актов. Во 2-х, важной проблемой государственной политики в сфере национальной безопасности на пороге XXI века является организация квалифицированной помощи для всех, кто пережил травматический опыт, особенно это касается детей, поскольку, к сожалению, количество детей, переживших травматический опыт в нашей стране весьма велико.

Специальный подраздел первой главы посвящен рассмотрению и анализу современных направлений психологической помощи при посттравматических стрессовых расстройствах и возможности их использования у детей, жертв террористических актов. Отмечено, что коррекция симптоматики ПТСР процесс длительный и может продолжаться несколько лет. В этом процессе выделяют социальную и психологическую помощь (психологическую коррекцию), психотерапевтический, психофармакологический и реабилитационный аспекты.

По данным научной литературы психологическая помощь при ПТСР содержит большой арсенал разнообразных методик и средств, включающих разнообразные методы психологической коррекции, семейную, групповую, индивидуальную и экзистенциональную психологическую коррекцию и психотерапию, нейролингвистическое программирование, рациональную психотерапию и др. Однако, данные об эффективности тех или иных средств и способов зачастую противоречивы, что определяет необходимость проведения специальных исследований по их сравнительной оценке применительно к детям, жертвам теракта.

Таким образом, систематизированные данные о психологических реакциях, механизмах и модели формирования ПТСР у детей - жертв террористических актов до настоящего времени отсутствуют. Не разработаны также программы коррекции психологических нарушений при ПТСР у детей, пострадавших в теракте.

На основе анализа данных литературы нами были обоснованы направления собственного исследования, ориентированного на обоснование психологической концепции (феноменологии, структурно-функциональной модели, принципов) формирования и коррекции психологических проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта, и организационно-методического обеспечения их комплексной реабилитации в раннем и отдаленном периодах после психической травмы.

Во второй главе диссертации «Объем, общая характеристика и методы исследования» приведены данные, отражающие объем, условия и направления исследования, а также использованные нами методы исследования и психологической коррекции.

Первый этап сбора эмпирических данных проводился в октябре–декабре 2004 г. в г.Беслан и в г.Владикавказ, и в феврале 2005 в г.Санкт-Петербурге. Всего на этом этапе обследовано 464 ребёнка. Второй этап сбора эмпирических данных проводился с 2005 года по 2010 год (в г. Беслан, г. Владикавказ, г. Санкт-Петербург). Основное место сбора данных Республиканский центр психолого-педагогической реабилитации и коррекции, г.Владикавказ. 2-ой этап исследования охватывал 175 детей и подростков (группа «заложники»), из числа тех, кто был обследован на 1 этапе.

Все обследованные были разделены на три группы: заложники (44,2 %) и очевидцы (28,7 %) из числа пострадавших в теракте и контрольная группа (27,2 %), из числа детей аналогичного возраста, региона проживания, пола, не имевших травматического опыта.

1 группа (заложники) – это те дети и подростки, которые в период с 1 по 3 сентября насильственно удерживались в помещении спортивного зала школы № 1. Заложники были полностью блокированы от внешнего мира, не имели доступа к питьевой воде, пище, лекарствам, не имели возможности выходить в туалет. Они подвергались психологическому прессингу со стороны террористов. Дети были свидетелями массовых убийств заложников, в том числе родных и близких. У 61,1% детей пострадали родственники.

2 группа (очевидцы) – это, прежде всего, те дети и подростки, которые все три дня теракта находились вокруг школы. Некоторые из них просто опоздали на роковую «праздничную» линейку в школе или жили в близлежащих районах. У многих подростков в спортивном зале удерживались друзья, родственники. В ходе террористического акта у 33,3% обследованных этой группы пострадали родственники.

Общий объём собственного эмпирического исследования составил 464 детей и подростков, дополнительно нами были проанализированы данные Н.В. Тарабри-ной (2008) (по воинам афганцам, n=53), И.В. Пажильцева (2007) (сотрудники МВД, участники боевых действий в Северо-Кавказском регионе, n=147), З.И.Ки-келидзе и др. (2002) (дети, пострадавшие на крупномасштабном пожаре в Якутии, n=48). Таким образом, общий объём проанализированных данных составил 712 человек.

Во второй главе диссертации приведено краткое описание авторской комплексно-целевой программы психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, а также краткое описание использованных методов психологической коррекции, включая методы биологической обратной связи – БОС, нейролингвистическое направление коррекции, в т.ч. метод десенсибилизации и переработки движением глаз и нейролингвистическое программирование; релаксационные упражнения, сказкотерапия, арт-терапия, песочная терапия, куклотерапия, телесно-ориентированная психотерапия.

Статистическая обработка полученных данных выполнена с помощью обще-принятых для психологических исследований пакетов прикладных программ (Microsoft Excel; Statistika, 6.1), обеспечивающих выполнение одномерных (t-критерий Стьюдента, корреляционный анализ) статистик и многомерных математико-статистических методов, включая факторный анализ.

В третьей главе диссертации «Феноменология посттравматических стрессовых расстройств и особенности психологического статуса детей, жертв террористического акта, в раннем периоде» приведены результаты эмпирического обследования, ориентированные на выявление степени изменения психологических особенностей личности и актуального (текущего) психического состояния детей, пострадавших в ходе теракта в Беслане, в сравнении с детьми контрольной группы.

Изучение психологического статуса детей, жертв теракта в Беслане, в первоначальный период после психотравмы, позволило установить следующее.

Наиболее часто у пострадавших в теракте детей в первые 2 - 3 месяца после психической травмы встречались следующие симптомы (в рамках посттравматического стрессового расстройства):

- симптомы повторного переживания: навязчивые мысли о травмирующем событии, неоднократные стереотипные кошмарные сновидения, частые внезапные, эмоционально окрашенные воспоминания. Содержание их отражало не только период пребывания в заложниках, но и ситуации, связанные с отрывом от семьи и лечением в другом городе, операциями, траурными церемониями. Так, один из пациентов участвовал в 14 (!) похоронах в течение двух дней. Позднее у него возникали флэш-бэки: без видимых причин он внезапно воспоминал об этих днях, при этом испытывал яркие негативные эмоции.

• симптомы избегания: бывшие заложники старательно избегали всего, что могло напомнить им о пережитом, разговоров на эти темы. Они утверждали, что «не могут вспомнить» деталей травмирующей ситуации. Для этих пациентов также была характерна гипобулия: они становились пассивными, с трудом вовлекались в игры, отмечалось снижение интереса к ранее значимой деятельности. У некоторых пациентов этой группы возникали элементы сенсорных гипопатий (алла-, ауто- и соматопсихических). На этом фоне иногда отмечались парциальные амнезии. Так один из наших пациентов около двух недель, хорошо ориентируясь во времени и собственной личности, не мог вспомнить точную дату своего рождения, свой адрес.
• симптомы повышенной возбудимости: гиперактивность, эмоциональная лабильность, тревожность, раздражительность, эксплозивность, трудности концентрации внимания. У многих появились диссомнии (трудности засыпания, внезапные ночные пробуждения, кошмарные сновидения), энурез.

Анализ этих симптомов у 205 детей из числа «заложников» позволил установить наличие трех основных групп детей, условно объединенных нами в специфические группы с учетом их нервно-психического статуса:

• первую группу составили дети с преобладанием навязчивых мыслей о травмирующем событии, выражающихся в повторяющихся воспоминаниях, играх соответствующего содержания. У них также были выражены диссомнии (частые пробуждения ночью в связи с кошмарными сновидениями).
• вторая группа была в основном представлена пациентами, у которых в клинической картине преобладали симптомы избегания (избегание всего, что напоминает о событии, вымывание из памяти деталей травмы, чувство отчуждения, обеднение эмоций).

• третья группа отличалась преобладанием симптомов повышенной возбудимости (раздражительность, плаксивость, гипереактивность, нарушения внимания, эксплозивность, склонность к дисфории).

В таблице 1 приведены данные по частоте симптомов острого стрессового расстройства (ОСР) в общей выборке у детей, пострадавших в ходе теракта в сравнении с данными по ветеранам-афганцам по материалам Н.В. Тарабриной [2008].

Таблица 1

Частота симптомов острого стрессового расстройства

в общей выборке детей из числа «заложников», пострадавших

в ходе теракта в Беслане (n=205).

Группа симптомов	Дети, пострадавшие в теракте	Ветераны-афганцы
	%	%
Симптомокомплекс «Вторжение» (симптомы повторного переживания: навязчивые мысли о травмирующем событии, неоднократные стереотипные кошмарные сновидения, частые внезапные, эмоционально окрашенные воспоминания)	90,7%	55,6%
Симптомокомплекс «Избегание» (избегание всего, что напоминает о событии, вымывание из памяти деталей травмы, чувство отчуждения, обеднение эмоций)	79,5%	61,1%
Симптомокомплекс «Повышенная возбудимость» (раздражительность, плаксивость, гиперактивность, нарушения внимания, эксплозивность, склонность к дисфории)	77,3%	66,7%

Как видно из приведенных в таблице 1 данных, в общей выборке обследованных детей, пострадавших в ходе теракта в Беслане («заложники», n=205), отмечена высокая выраженность всех трех основных симтомокомплексов ПТСР («вторжение», «избегание», «повышенная возбудимость» - от 79,5% до 90,7%). При этом выраженность симптомокомплекса «вторжение» (90,7%) была достоверно (по t-критерию Стьюдента для относительных величин) выше, чем выраженность симптомокомплексов «избегание» и «повышенная возбудимость» (Р<0,05).

При этом выраженность всех симптомокомплексов ОСР у детей статистически достоверно выше (Р<0,01) чем у ветеранов войны в Афганистане. Результаты сравнения говорят о том, что дети в большей степени восприимчивы к развитию ПТСР и в целом ПТСР имеет различные возрастные особенности.

Сравнение частоты симптомов острого стрессового расстройства у детей, пострадавших в ходе теракта в г. Беслане («заложники», 170 детей) и детей, переживших пожар (48 детей) в школе в посёлке Садыбыл в Республике Саха (Якутия), показало (табл.2), что симптоматика острого стрессового расстройства у детей, жертв террористического акта, более выражена по частоте встречаемости диссоциативных симптомов, повторных переживаний, повышенной возбудимости, дисстресса.

Следовательно, воздействие психической травмы было более выражено у детей, пострадавших в ходе террористического акта.

Таблица 2

Частота симптомов острого стрессового расстройства у детей

пострадавших на пожаре и в ходе теракта.

Группа симптомов	Дети, пострадавшие на пожаре (n=48)		Дети, пострадавшие в теракте (n=170)
	абс.	%	абс.	%
Диссоциативные	30	62,5	127	74,7*
Повторное переживание	38	79,2	159	93,5**
Избегание	36	75,0	137	80,6
Повышенная возбудимость	31	64,6	148	87,1**
Выраженный дистресс	21	43,8	101	59,4**

* - Р<0,05; ** - Р<0,01.

Результаты исследования показали, что психическая травма детей, пострадавших в теракте, отмечена не только у детей, входящих в группу «заложники», но и у детей из группы «очевидцы». Однако, ее выраженность была интенсивнее (по частоте симптоматики острого стресса) у детей из группы «заложники». Так, в этой группе детей в сравнении с группой «очевидцев» отмечено достоверное (по t-критерию Стьюдента) для независимых разновеликих выборок превалирование симптомов «вторжения», «повышенная возбудимость», а также психосоматических жалоб и, особенно, нарушений сна. При этом, признаки острого стрессового расстройства отмечены и у большей части детей из группы «очевидцы». Отличительной их чертой является сниженный уровень симптоматики «повышенная возбудимость».

Исследование ценностно-смысловой сферы детей, переживших террористическую ситуацию, показало, что понятия «терроризм» и «смерть» объединяются в сознании всех групп детей в единую систему и отвергаются ими как несущие угрозу существованию собственного «Я». Для всех групп детей, как непосредственно переживших теракт, так и очевидцев наибольшую ценность представляет семья и собственное «Я». Это соответствует закономерностям психического развития в детском и подростковом возрасте.

Установлено, что у детей по сравнению с другими видами психических травм, террористический акт приводит к более интенсивному переживанию посттравматического стресса, признаки которого соответствуют критериям ПТСР.

Данные проективной цветовой психодиагностики позволили определить паттерн актуальных признаков психического состояния детей жертв теракта и дать им вербальную психологическую характеристику, что позволяет рекомендовать использование указанных количественных показателей цветового теста М. Люшера для динамического контроля психического состояния этих детей в период их лечения и реабилитации.

Результаты изучения особенностей психического состояния детей, жертв террористического акта в Беслане, в острый стрессовый период психической травмы, по данным рисуночного теста указывают на наличие у них (в сравнении с детьми контрольной группы) высокого эмоционального напряжения, страха, личностной тревоги, протестных стремлений, дезорганизации межличностного поведения, физического и эмоционального истощения и усталости.

Далее нами исследовалось содержание страхов у детей, пострадавших в теракте. Содержание страхов в настоящем у детей основной и контрольной групп различается. Дети основной группы чаще, чем дети контрольной группы, боятся явлений социальных страхов, а также явлений природы, рептилий и земноводных. Они в большей мере чувствительны к социальным страхам (чужие люди, террористы). Содержание этих социально ориентированных страхов связано с опасением, что окружающие не примут участия в оказании помощи ребенку в присутствии непреодолимой и не имеющей рациональных механизмов воздействия силы.

В целом, настоящее у детей группы «заложников» (основная группа) более насыщенно страхами, чем у детей контрольной группы. У детей этой группы преобладает страх смерти, который конкретизируется в различных видах социального страха (террористов, чужих и опасных людей, одиночества). Причем, в отличие от детей контрольной группы, дети из группы «заложников» дают наиболее развернутую картину своих страхов, в которой доминируют обобщенные категории. У детей же контрольной группы страхи более конкретны. Этот факт свидетельствует о повышенной тревожности детей основной группы, которая в большей мере отвечает интерпретациям экзистенциальной концепции возникновения страхов, в соответствии с которой повышенная тревожность возникает в контексте особых социальных отношений, не обеспечивающих чувство защищенности личности во взаимодействии с другими людьми.

Также нами были исследованы гендерные особенности содержания страхов. Половые различия, обнаруженные среди детей основной и контрольной групп, свидетельствуют, что мальчики и девочки основной группы проявления страхов воспроизводят неодинаково. В основной группе страхи мальчиков отличаются от страхов девочек своим характером: большей фантастичностью и абстрактностью против большей прагматичности и конкретности. А в контрольной группе мальчики по сравнению с девочками продемонстрировали больший диапазон страхов, более выраженные страхи и большую частоту упоминаний о своих страхах, причем, они в большей мере проявляют смешанные страхи (сказочных персонажей, неудач в обучении, насекомых и членистоногих, смерти и темноты, т.е. страхи конкретные и фантазийные); девочки же на их фоне отличаются только большей склонностью испытывать страх к рептилиям и земноводным.

В дальнейшем нами изучались особенности копинг поведения и ведущие психологические защиты у детей пострадавших в теракте.

По данным теста SACS ведущими стратегиями копинг поведения детей в раннем периоде после психической травмы, связанной с терактом, являются «поиск социальной поддержки» (28,7; Rm=1), «импульсивные действия» (26,5; Rm=2) и «осторожные действия» (25,3; Rm=3). Эти данные указывают на преобладание в поведении детей пассивных и дезадаптивных копинг стратегий.

По данным теста «Индекс жизненного стиля» у детей, пострадавших в теракте, обнаруживается существенное напряжение практически всех механизмов психической защиты, по сравнению с аналогичными показателями у контрольной группы. Это также указывает на выраженную психическую дезадаптацию этих детей.

Показатели индекса шкалы ПТСР достоверно выше у детей пострадавших в теракте из группы «заложники», чем у детей из группы «очевидцы» и чем у детей контрольной группы. При этом у детей пострадавших в теракте из группы «очевидцы» показатели индекса шкалы ПТСР также достоверно выше показателей детей контрольной группы. Всё это указывает на высокую выраженность посттравматического стрессового состояния у всех детей пострадавших в теракте, как у «заложников», так и «очевидцев».

Кроме того, было установлено, что по данным экспертных оценок преподавателей, психическая травма оказала негативное влияние на поведенческие особенности детей, отражающиеся в снижении мотивации учения и конфликты с другими детьми.

В ходе статистической обработки данных с помощью многофакторного анализа выделены 5 основных факторов (симптомокомплексов), характеризующих феноменологию психологических проявлений посттравматического стрессового расстройства и особенности психологического статуса детей, жертв террористического акта, в раннем периоде после психической травмы. В число ведущих симптомокомплексов вошли «тревога» (F1, ДП=22,1%), «страхи, фобии» (F2, ДП=20,6%), «психологические защиты» (F3, ДП=15,8%), «гипевозбудимость» (F4, ДП=14,3%) и «копинг-реакции» (F5, %ДП=9,9%) (рис.1). Эти факторы в целом отражают тенденции и специфику проявления ПТСР у детей жертв теракта в Беслане, которая была выявлена по вышеуказанным психодиагностическим методикам, использованным при психологическом обследовании этих детей.

Рис.1. Результаты факторного анализа показателей психологических тестов

детей, пострадавших в теракте, в раннем периоде

Таким образом, результаты исследования позволили отметить, что у детей террористический акт по сравнению с другими видами психических травм приводит к более интенсивному переживанию посттравматического стресса, признаки которого соответствуют критериям ПТСР. Многофакторный анализа данных позволил выделить пять ведущих симптомокомплексов, в число которых вошли «тревога», «страхи, фобии», «психологические защиты», «гипевозбудимость» и «копинг-реакции», отражающих феноменологию ПТСР у детей жертв террористического акта в первоначальном периоде после психотравмы. Кроме того, полученные данные указывают на высокую выраженность признаков ПТСР у всех детей, пострадавших в теракте, из групп «заложников» и «очевидцев», и острую необходимость проведения с ними целенаправленной психокоррекционной работы.

В четвертой главе диссертации «Феноменология посттравматических стрессовых расстройств и особенности психологического статуса детей, жертв террористического акта, в отдаленном периоде» приведены результаты оценки психологического статуса детей, жертв террористического акта в г. Беслане, в отдалённом периоде (через 3 года) после психотравмирующей ситуации. На основе результатов комплексного психодиагностического обследования дано описание феноменологии психологических проявлений посттравматического стрессового расстройства у детей и подростков, пострадавших в теракте из числа «заложников», три года спустя после психотравмы. Проведено сравнение показателей психодиагностических методик у детей и подростков, пострадавших в теракте, в раннем (до 6 месяцев) и отдалённом (через 3 года) периодах после психотравмы, в также контрольной группе.

В 2007-2008 г.г. было проведено психологическое обследование 175 детей и подростков среднего и старшего школьного возраста (10-15 лет) из числа заложников, пострадавших в ходе теракта в г. Беслане. Полученные данные сравнивались с результатами обследования детей контрольной группы (n=126) и детей, жертв террористического акта, в Беслане, в раннем периоде (группа «заложники», n=205).

В комплекс психологических методик вошли беседа, наблюдение, полуструктурированное интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей, разработанное Н.В. Тарабриной, опросник «SACS» для исследования копинг поведения, опросник Басса-Дарки, цветовой тест М. Люшера, тест «Индекс жизненного стиля».

Результаты исследования позволили отметить следующее.

Патопсихология посттравматического стресса у детей и подростков в отдаленном периоде имеет специфику проявлений, опосредованную возрастом (социальный опыт), личностными (психологическими) копинг ресурсами и социальным окружением (социальной поддержкой). У большинства обследованных детей, также как и в раннем периоде после теракта (до 6 месяцев после психотравмы), были выявлены типичные симптомы ПТСР:

• повторное переживание (76,3%): навязчивые мысли о травмирующем событии, неоднократные стереотипные кошмарные сновидения, частые внезапные, эмоционально окрашенные воспоминания. Содержание их отражало не только период пребывания в заложниках, но и ситуации, связанные с отрывом от семьи и лечением в другом городе, операциями, траурными церемониями;
• избегание (58,8%): бывшие заложники по прежнему старательно избегали всего, что могло напомнить им о пережитом, разговоров на эти темы. Зачастую они утверждали, что «забыли» детали травмирующей ситуации. По прежнему, у них отмечались некоторая пассивность и снижение интереса к ранее значимой деятельности, иногда отмечались парциальные амнезии;
• повышенная возбудимость (44%): гиперактивность, эмоциональная лабильность, повышенный уровень тревожности, раздражительность, эксплозивность, трудности концентрации внимания.

Наблюдение за поведением детей во время тестирования показало отсутствие признаков утомляемости, спада работоспособности. Напротив, в большинстве случае дети после выполнения основных заданий просили дополнительные, интересовались результатами.

Результаты исследования показали, что целостность эмоционального реагирования детей нарушена, что проявилось в неустойчивости эмоционально фона, сочетающегося с противоречивостью эмоциональных реакций и активизацией защитных механизмов на коммуникативном уровне.

Страхи, нарушения сна, эмоционально-вегетативные реакции, психическая напряженность и другие психосоматические последствия психотравмы, в большинстве случаев, приводили к нарушениям поведения в детей на социальном, межличностном и внутриличностном уровнях. У детей среднего школьного возраста нарушения поведения в основном проявлялись в низком уровне потребности достижений (45%), низкой успеваемости в школе (43%), частных межличностных конфликтах (38%) на всех уровнях (школьники, учителя, родители) и нарушениях дисциплины (37%). У детей старшего школьного возраста, помимо делинквентного поведения, отмечалось неумение общаться со сверстниками (68%), затруднения в социальной адаптации (56%).

Сравнение показателей (критериев) полуструктурированного интервью у детей, пострадавших в теракте, в раннем и отдалённом периодах после психотравмы, с показателями детей контрольной группы (см. табл. 3) показало, что у детей, переживших террористический акт с массовой гибелью и захватом заложников, выраженность критериев A, D, F и Total в отдаленном периоде стала достоверно ниже, чем в раннем периоде после теракта.

Результаты сравнения критериев полуструктурированного интервью у детей контрольной группы и у детей, пострадавших в теракте, в отдалённом периоде после психотравмы (табл.4) показали, что достоверные различия по всем показателям сохранились, несмотря на прошедшее время и проводимые с пострадавшими детьми психокоррекцонные мероприятия. Это свидетельствует о силе и глубине психотравмы у детей пострадавших в теракте.

Далее нами проводилось обследование детей и подростков в отдалённом периоде после теракта с помощью методики Баса-Дарки. В результате было установлено, что в отдалённом периоде показатели открытой агрессии достоверно снизились, однако выросли негативизм, раздражительность, подозрительность, что, по всей видимости, говорит об уходе психотравмы «вглубь» психики, с её частичной переработкой, отражающейся на улучшении поведения в обычной бытовой обстановке (табл.5). Полученные данные свидетельствуют об устойчивости и сохранности психологических признаков ПТСР у детей, переживших теракт, в отдалённом периоде после психотравмы.

Таблица 3.

Результаты сравнения критериев полуструктурированного интервью

для оценки посттравматического стресса у детей, переживших теракт

в раннем и отдалённом периодах после психотравмы (X ± m)

Показатели (критерии) полуструктурированного интервью	Ранний период (n=105)	Отдаленный период (n=79)	Р<
Критерий A (немедленное реагирование)	9,23+1,18	5,14+1,02	0,05
Критерий В (навязчивое воспроизведение)	11,27+1,13	9,25+1,76	-
Критерий С (избегание)	14,43+1,32	12,67+2,11	-
Критерий D (возросшая возбудимость)	17,84+1,61	8,91+1,36	0,001
Критерий F (нарушения функционирования)	8,24+1,04	5,47+0,75	0,05
Total ПТСР (общий уровень посттравматических симптомов)	51,78+2,31	36,30+2,82	0,001

Таблица 4.

Результаты сравнения критериев полуструктурированного интервью

у детей в отдалённом периоде после теракта и детей контрольной группы

(X ± m)

Показатели (критерии) полуструктурированного интервью	Контрольная группа детей (n=106)	Дети, пострадавшие в теракте, отдалённый период (n=79)	Р<
Критерий A (немедленное реагирование)	2,51+0,43	5,14+1,02	0,05
Критерий В (навязчивое воспроизведение)	3,46+0,69	9,25+1,76	0,01
Критерий С (избегание)	5,75+0,84	12,67+2,11	0,01
Критерий D (возросшая возбудимость)	5,16+1,06	8,91+1,36	0,05
Критерий F (нарушения функционирования)	1,43+0,14	5,47+0,75	0,001
Total ПТСР (общий уровень посттравматических симптомов)	15,80+1,52	36,30+2,82	0,001

Данные, полученные с помощью проективного цветового теста М. Люшера (рис. 2), позволяют сделать вывод об улучшении психического состояния детей в отдалённом периоде после теракта по сравнению с психическим состоянием детей в раннем периоде после психотравмы.

Таблица 5

Результаты сравнения показателей опросника Басса-Дарки у детей и подростков

в раннем и отдаленном периодах после теракта (X ± m)

Показатели теста Басса-Дарки	Ранний период (n=89) А	Отдалённый период (n=63) Б	Контрольная группа (n=106) С	P<
				А/Б	А/С		Б/С
Физическая агрессия	7,25+1,06	4,49+0,62	4,53+0,92	0,05	0,05	-
Косвенная агрессия	6,26+0,98	6,87+1,13	5,64+1,12	-	-	-
Раздражительность	7,24+1,02	7,93+1,14	4,04+0,84	-	0,05	0,01
Негативизм	3,84+0,48	5,72+0,89	2,84+0,62	0,05	-	0,01
Обида	6,84+1,01	5,64+0,78	3,44+0,74	-	0,05	0,05
Подозрительность	6,82+1,13	7,34+1,31	3,56+0,68	-	0,05	0,01
Вербальная агрессия	9,71+1,28	6,41+0,79	5,12+1,09	0,05	0,01	-
Чувство вины	8,52+1,11	7,21+1,08	3,25+0,69	-	0,001	0,01

Так, в отдалённом периоде после теракта у детей выявлен более низкий уровень психического утомления, психического напряжения и суммарного отклонения, вегетативный коэффициент существенно снижен, что указывает на трофотропное (парасимпатическое) доминирование вегетативной нервной системы, характеризующее установку на минимизацию усилий, самосохранение и восстановление сил (рис. 2).

Вместе с тем, сравнение показателей детей в отдалённом периоде после психотравмы с показателями детей контрольной группы, свидетельствует о сохранении у них признаков ПТСР, что выражается в достоверно более высоком уровне психического напряжения, тревоги, эмоционального стресса и суммарного отклонения (рис. 2).

Рисунок 2. Показатели психологического состояния (цветовой тест М.Люшера)

детей и подростков, переживших теракт в раннем и отдалённом периодах

после психотравмы в сравнении с детьми контрольной группы.

По данным теста «SACS» ведущими копинг стратегиями детей и подростков в отдалённом периоде после теракта были – «поиск социальной поддержки» (27,3; Rm=1), «манипулятивные действия» (25,8; Rm=2) и «избегание» (23,8; Rm=3). Эти результаты указывают на преобладание в их стресс преодолевающем поведении пассивных копинг стратегий, что, по нашему мнению, является следствием большой силы и глубины психотравмы, связанной с терактом.

Данные, полученные по тесту «Индекс жизненного стиля» указывают на улучшение ряда показателей у детей и подростков, пострадавших в теракте, в отдалённом периоде после психотравмы и приход их к «норме» («подавление», «регрессия» и «интеллектуализация»), в сравнении с детьми в раннем периоде после психотравмы. При этом, по ряду показателей («отрицание», «компенсация», «проекция», «замещение» и «реактивные образования») нарушения сохранились, что свидетельствует об устойчивости и глубине психотравмы.

Статистический анализ всего массива психодиагностических данных с помощью многофакторного анализа позволил выделить 3 основных фактора (симптомокомплекса), характеризующих феноменологию психологических проявлений посттравматического стрессового расстройства и особенности психологического статуса детей, жертв террористического акта, в отдалённом периоде после психической травмы. В число ведущих (по величине суммарной дисперсии - ДП) симптомокомплексов (факторов-F) вошли «тревога» (F1, ДП=31,2%), «страхи, фобии» (F2, ДП=26,8%) и «психологические защиты» (F3, ДП=20,3%) (рис.3).

Эти факторы в целом отражают феноменологию и специфику психологических проявлений посттравматического стресса у детей, жертв теракта в Беслане, в отдалённом периоде после психотравмы.

Результаты комплексного психодиагностического исследования позволили отметить улучшение психологического состояния детей и подростков в отдалённом периоде после теракта в сравнении с детьми в раннем периоде. Однако, результаты обследования детей, пострадавших в теракте, в отдалённом периоде (в сравнении с данными обследования детей контрольной группы), свидетельствуют о наличии неблагоприятных устойчивых психологических признаков ПТСР в отдаленном (лаг - более 3 лет) периоде после психической травмы.

Полученные данные также указывают на сохранность психологических признаков ПТСР у детей в отдалённом периоде после теракта и необходимость дальнейшей целенаправленной психокоррекционной работы с ними.

В пятой главе диссертации «Концептуальные основы психологической коррекции стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов» приведено, во 1-х, обоснование концепции, принципов и структурно-функциональной модели формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов. Во 2-х, обоснованы психологические механизмы формирования посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов, базирующиеся на когнитивной теории копинг-поведения личности в стрессе. В 3-х, обоснована комплексно-целевая программа психологической коррекции стрессовых расстройств у детей и подростков, жертв террористического акта.

Рис.3. Результаты факторного анализа показателей психологических тестов

детей, пострадавших в теракте, в отдаленном периоде

В кратком изложении сущность сформулированной нами концепция формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов может быть представлена в виде совокупности теоретических положений о феноменологии и психологических особенностях развития ПТСР в первичном (раннем) и отдаленном периодах, а также структурно-функциональной модели и принципах формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов.

Сущность концепции состоит в следующем. ПТСР развиваются вслед за травмирующими событиями, выходящими за рамки нормального человеческого опыта (такими, как природные катастрофы, несчастные случаи, нападения, изнасилования, участие в военных действиях).

Террористический акт выразился в воздействии двух групп стресс-факторов – психологических и физических:

• среди психологических факторов дети и подростки отметили, прежде всего, наличие «реальной угрозы собственной жизни», «гибель детей», «психологическое воздействие террористов» (угрозы), «гибель взрослых», «неопределенность», «бессилие», «отсутствие помощи»;
• среди физических стресс-факторов – «выстрелы, взрывы», «внешний вид раненых и погибших», «физическое воздействие террористов» (удары), «отсутствие воды, пищи», «удержание», «кровь». При этом выраженному травматическому воздействию подверглись как непосредственные жертвы террористического акта («заложники»), так и свидетели («очевидцы»).

В период чрезвычайной ситуации (ЧС) с захватом заложников психическая (психологическая) сфера личности детей и подростков, как неустойчивая, несформированная личностная подструктура, характеризовалась амбивалентностью, острыми приступами страха, паники; фобиями, нарушениями сна, вегетативными нарушениями и неспецифическими соматическими жалобами (головная боль), бессилием, потерей чувства времени, уверенности и самообладания.

Современными исследователями установлено, что когда любой человек сталкивается со смертью, а особенно ребенок, то она предстает перед ним с двух сторон: первая – свидетельство смерти близкого, а во-вторых, осознание того, что и он сам также смертен. Ситуации, когда ребенок становится свидетелем причинения вреда родственнику или близкому, являются наиболее травмирующими для детей. К таким фактам, как непосредственная угроза близким и здоровью ребенка, присоединяется ощущение своей беспомощности.

Как показали выполненные нами исследования, детям, перенесшим такую выраженную психическую травму как террористический акт с массовой гибелью заложников, в большинстве случаев свойственно наличие всех симптомов ПТСР – навязчивое воспроизведение травматической ситуации, избежание мест, которые связаны с психотравмирующим событием; повышенная физиологическая возбудимость и нарушения функционирования («вторжение», «избегание», «гипервозбудимость»).

Однако, как справедливо отмечает Н.В. Тарабрина [2008], при работе с детьми, страдающими острыми стрессовыми реакциями и ПТСР необходим особый подход, связанный с возрастными особенностями детей, несформированностью физической и психической сфер, а также длительным страхом как фактором усугубляющим психическое воздействие.

Анализ литературных данных и результаты собственных наблюдений (за поведением детей – жертв террористического акта в Беслане) в отношении роли эмоции страха в преодолении детьми и подростками критических и проблемных жизненных ситуаций позволили отметить следующее.

Страх у детей и подростков школьного возраста выступает в качестве защитного психологического механизма и как специфическая копинг стратегия, ориентированная на поиск и получение социальной поддержки в ситуации недостаточной оценки собственных сил и способностей справиться с чрезвычайной ситуацией.

Это подтверждается известными функциями, реализуемыми поведенческими копинг стратегиями: уменьшение напряжения, поиск возможностей действия во фрустрирующих ситуациях и разрешение доступными способами возникших затруднений.

Копинг поведение рассматривается нами как один из психологических механизмов преодоления стресса и формирования ПТРС, его учет крайне необходим при проведении психологической, социальной, педагогической, медицинской реабилитации жертв террористических актов.

Нами под копинг поведением детей понимаются разновидности моделей поведенческого реагирования личности ребенка на разнообразные фрустрирующие ситуации в ведущих сферах его общения и деятельности, которые основываются на когнитивной оценке фрустрирующих ситуаций и личностных ресурсов для их преодоления. Однако у детей и подростков личностные ресурсы в виде определенных психологических качеств, как правило, не сформированы или находятся в стадии формирования. Поэтому в преодолении негативных последствий психической травмы их роль не может быть определяющей, особенно, в первичный так называемый «острый» период. В этом плане на первое место выходят социальные (психологи, педагоги, медицинские и социальные работники) и микросоциальные (семья, друзья, родственники) копинг ресурсы личности.

Именно поэтому эмоциональные реакции в форме страха у детей и подростков вполне могут расцениваться как копинг стратегии избегания или поиска социальной поддержки в случае недостаточности личностного ресурса. Выбор такой совладающей стратегии диктуется специфическим набором личностных детерминант, складывающимся в определенной среде ближайшего социального окружения ребенка.

Личностный потенциал совладающего поведения понятийно можно определить термином «жизнестойкость», введенным С. Мадди. Это личностное качество охватывает аттитюды, мотивирующие человека преобразовывать стрессогенные жизненные события. Однако, у детей и подростков «жизнестойкость» как базовое свойство личности не сформировано и уровень его выраженности недостаточно высок.

К базовым факторам, определяющим типичное поведение человека в стрессовой ситуации также относят возраст, жизненный опыт (коммуникативные навыки, опыт и навыки социального взаимодействия), социометрический статус, состояние здоровья, локус контроля, а также самооценку как фактор внутренней регуляции поведения. Ясно, что все эти детерминанты поведения человека в стрессе а, следовательно, и ПТРС у детей и подростков также не сформированы и поэтому не будут выступать в качестве «мощных» копинг ресурсов.

Решетников М.М. (2005), Грановская Р.М., Никольская И.М. (1999) указывают на решающую роль социального интеллекта (когнитивной успешности по оценке фрустрирующей ситуации и личностного ресурса), креативности и уровня личностной тревожности в выборе той или иной копинг стратегии, в преодолении стресса и его негативных влияний на психику в виде ПТСР.

Возможность развития у ребенка способности адекватно интерпретировать проблемную ситуацию и конструировать знания, позволяющие выработать успешную стратегию совладания, преодоления негативных влияний психической травмы связана с процессом атрибутивного сопровождения общения с близкими людьми или специалистами (психологами, педагогами, социальными работниками). Кроме того, с атрибуцией, сопровождающей общение, связаны эмоциональные переживания и оценка проблемной ситуации, выражающиеся в характерных для них копинг стратегиям «избегание» и «поиск социальной поддержки».

Мы полагаем, что исследователи часто упускают из виду то обстоятельство, что фактически атрибуцию тоже можно рассматривать как составной элемент социального интеллекта, который представляет собой интегральную способность, определяющую успешность общения и социальной адаптации любой личности, в том числе детей и подростков, особенно, после террористического акта.

Поскольку совладание как процесс и результат опосредовано требованиями ситуации и внутренней активностью субъекта, обусловленной системой личностных смыслов и диспозиционной структурой, особый интерес представляет анализ внутренних и внешних ресурсов ребенка, личность которого еще находится в процессе становления.

В этом плане нами проведены, представленные в предыдущих главах диссертрации, эмпирические исследования, ориентированные на изучение феноменологии страхов у детей - жертв террористического акта в раннем и отдаленном периоде после психотравмы.

Результаты психологического обследования показали, что в первичный период психотравмы психологический статус личности детей, пострадавших при террористическом акте, характеризуется наличием 5 ведущих симптомокомплексов (факторов - F с величиной суммарной дисперсии-ДП): F1 - «тревога» (ДП=22,1 %); F2 - «страхи, фобии» (ДП=20,6 %); F3 – «психологические защиты» (ДП=15,8 %); F4 - «гипервозбудимость» (ДП=14,3 %) и F5 - «копинг-реакции» (ДП=9,9 %).

Эти данные отражают феноменологию психологических нарушений при ПТСР у детей – жертв террористического акта в раннем периоде после психотравмы.

При этом первые 3 фактора характеризуют дезадаптивное психическое состояние детей и дезорганизацию их психической сферы. 4-й фактор включает неконструктивные «психологические защиты» и также свидетельствует о дезадаптивном состоянии психики детей и подростков, жертв террористического акта. 5-й фактор («копинг реакции») – просоциальные пассивные копинг реакции в виде «осторожные действия», «вербальная агрессия» и «поиск социальной поддержки» копинг стратегии. Однако недостаточный уровень их выраженности позволяет говорить лишь о копинг реакциях на психотравмирующую ситуацию.

Результаты обследования детей через 3 года после теракта позволили выделить 3 основных фактора (симптомокомплекса), характеризующих феноменологию психологических проявлений ПТСР и особенности психологического статуса детей, жертв террористического акта, в отдаленном периоде после психической травмы. В число ведущих симптомокомплексов «тревога», «страхи, фобии» и «психологические защиты».

Указанные симптомокомплексы являются отражением дезадаптивного состояния личности детей и подростков в отдаленном периоде после психотравмы и проявляются на поведенческом уровне в нарушениях общения (повышенная конфликтность), когнитивных (функций внимания, восприятия, памяти) и личностных (ценностно-мотивационная сфера) нарушениях.

Дезадаптивное психическое состояние детей и подростков в остром и отдаленном периодах после психической травмы активирует копинг ресурсы, которые являются либо не сформированными либо истощенными (резко сниженными). Это обусловливает выраженное доминирование дезадаптивных копинг стратегий личности (83 %), проявляющихся в пассивных, просоциальных и асоциальных моделях преодоления стресса.

Все это определяет необходимость организации детям и подросткам, пострадавшим в теракте, комплексной психолого-педагогической и медико-социальной помощи, реализация которой должна базироваться на совокупности принципов, комплексно-целевой программе и мультидисциплинарной работе специалистов в составе специального Центра психолого-педагогической медико-социальной помощи детям.

По нашему мнению, в качестве целевых индикаторов (критериев, результатов) интегративной деятельности специалистов будет выступать уровень социально-психологической адаптации детей и подростков, который может быть измерен на внешнем (поведенческом) и внутреннем (психологическом) уровнях.

Эти концептуальные положения позволили нам разработать структурно-функциональную модель формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей и подростков, пострадавших в ходе террористического акта (рис. 4).

Однако мы полагаем, что эффективность и качество коррекции психологического состояния и реабилитации детей и подростков, пострадавших в ходе террористического акта, во многом будут зависеть от соблюдения обоснованных нами принципов коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей и подростков – жертв террористического акта.

Это следующие принципы:

• комплексной психодиагностики и мониторинга психологического статуса, который определяет необходимость применения комплекса информативных психодиагностических методик и динамического контроля психологического статуса и личностных характеристик детей и подростков;
• преемственности действий различных специалистов (психологи, педагоги, социальные работники, медицинский персонал, представители общественных организаций и др.) по диагностике и реабилитации детей и подростков;
• интеграции работы различных специалистов (психологи, педагоги, социальные работники, мед.персонал, представители общественных организаций);
• доступности и всеобщего охвата психологической помощью детей и подростков, который означает, что все дети, пострадавшие в теракте («заложники»,

Рис.4. Структурно-функциональная модель формирования и коррекции ПТСР

у детей и подростков, пострадавших в теракте.

«очевидцы»), нуждаются в комплексной психолого-педагогической и медико-социальной помощи, которая должна быть организована в рамках специальной комплексно-целевой программы;

• профессионализма специалистов, оказывающих психологическую, педагогическую, медицинскую и социальную помощь детям и подросткам, жертвам террористического акта, который означает, что в этой работе должны участвовать специалисты имеющие не только базовое профильное образование, но и прошедших специальную профессиональную подготовку (повышение квалификации) по проблемам оказания помощи жертвам террористических актов и чрезвычайных ситуаций;
• комплексной реабилитации, который означает применение различных средств (способов, методик, технологий) коррекции психологического статуса и реабилитации детей и подростков, жертв террористического акта, включающий диагностическое, учебно-воспитательное и коррекционно-оздоровительное направления.

Практическое применение этих принципов комплексной коррекции психологического состояния и реабилитации детей и подростков, жертв террористического акта, является основой эффективной работы с пострадавшими детьми в остром и последующем (многолетнем) периодах психической травмы.

Таким образом, нами обоснованы концепция, принципы, психологические механизмы и структурно-функциональная модель формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов. Практическое их использование ориентировано на понимание специалистами (психологами, педагогами, медицинскими и социальными работниками) особенностей формирования (стадий, этапов и особенностей развертывания) психологических нарушений личности детей в раннем и отдаленном периодах после психической травмы. Эти данные базируются на теории копинг поведения личности в стрессе и являются теоретической основой для организации целенаправленной психолого-педагогической и медико-социальной работы с пострадавшими детьми.

Следующий этап исследования был посвящен разработке и обоснованию комплексно-целевой программы психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в террористическом акте

Основу программы составил личный опыт участия в качестве психолога-организатора и психолога-практика в реабилитации детей и подростков, пострадавших в ходе теракта в г. Беслан. При этом автор исходил из ранее изложенной феноменологии психического состояния детей и подростков, пострадавших в теракте, данных информативности психодиагностических методик оценки психологического состояния детей, а также принципов и структурно-функциональной модели формирования и коррекции психологических проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта.

В ходе подготовительного этапа исследования на основе анализа фактического состояния процесса реабилитации детей определялась и уточнялась гипотеза экспериментального исследования. Проводился анализ этого процесса, выявлялись противоречия и факторы, снижающие или повышающие его оптимальность. Уточнялись и корректировались этапы и мероприятия комплексно-целевой программы реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте. Были изучены и обобщены мнения 78 психологов, педагогов, врачей (психиатров, психотерапевтов, логопедов, неврологов и др.), социальных работников, имеющих опыт реабилитации детей и подростков, пострадавших в Беслане.

На основе этого была разработана комплексно-целевая программа психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, представляющая собой взаимосвязь структурных и функциональных элементов, реализующих теоретическое, практическое, психолого-педагогическое и методическое обеспечение комплексной реабилитации, подчиненных целям комплексной коррекции психологического состояния и реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте в Беслане.

В качестве структурных элементов комплексно-целевой программы были выделены: цели, задачи, этапы и мероприятия, формы и методы психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации; деятельность специалистов ее осуществляющих; психодиагностический контроль и мониторинг. Важным элементом комплексно-целевой программы являлась психолого-педагогическая поддержка всех участников процесса реабилитации, включая детей и подростков, специалистов и родственников.

Наряду с этим в качестве важных элементов были определены: акмеологические психолого-воспитательные мероприятия, проводимые с детьми и подростками; использование специального оборудования типа БОС, руководство саморазвитием личности детей, а также применение средств психолого-акмеологи-ческой коррекции в виде психологического консультирования, социально-психологических групповых тренингов и индивидуальной психокоррекции. В ходе разработки программы были обоснованы ее основные этапы, представленные на структурно-функциональной модели комплексной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте (рис.5).

Рис.5. Структурно-функциональная модель комплексной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте

Разработанная программа комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в террористическом акте регламентирует общую организацию, объем и основные мероприятия психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пережившими террористический акт, а также этапы, формы и методы их комплексной реабилитации.

Представляется целесообразным привести ее краткое описание.

Основной целью Программы является комплексное решение вопросов психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, переживших теракт, поддержание и сохранение их здоровья, работоспособности, социально-психологического статуса.

Программа ориентирована на решение следующих основных задач:

- осуществление психодиагностического обследования детей и подростков, переживших теракт, мониторинг их психологического статуса (психического состояния).

- выявление лиц, находящихся в состоянии психической дезадаптации, со сниженными функциональными резервами, нарушениями психической деятельности, признаками ОСР и ПТСР.

- оказание экстренной медико-психологической помощи детям и подросткам, пережившим теракт.

- организация комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей и подростков, пострадавших в террористическом акте;

- обучение детей и подростков, переживших теракт, методам, а также приемам саморегуляции психического состояния, формирование копинг поведения.

- организацию совместной деятельности различных специалистов и обеспечение их профессионализма (обмен опытом).

- проведение психолого-педагогической и социальной помощи родным и близким пострадавших детей, консультирование родителей, педагогов и социальных работников по актуальным проблемам детей, переживших теракт.

Основной целью всех мероприятий программы комплексной реабилитации является активное восстановление психологического (психического) статуса детей, переживших теракт, а также предупреждение возникновения функциональных и психических расстройств, неадекватных форм поведения.

В основу программы комплексной реабилитации положены следующие положения (правила, рекомендации).

Оказание психологической помощи должно проводиться не только при обращении детей или их родителей к специалистам, но и посредством постоянной психопрофилактической работы в форме мониторинга психологического статуса, целевых обследований и своевременной организации коррекционных и реабилитационных мероприятий с целью предупреждения развития состояний психической дезадаптации и нарушений психической деятельности.

Программа основана на мультидисциплинарном подходе, семи основных принципах (комплексной психодиагностики и мониторинга, интеграции работы и преемственности различных специалистов, доступности помощи и профессионализма специалистов, коррекционно-развивающей направленности программ, воспитания и обучения, индивидуализации психолого-педагогической помощи).

Комплекс мероприятий по медико-психологическому обеспечению детей и подростков, переживших теракт, состоит из 7-ми основных этапов - диагностический, экстренной медико-психологической помощи, комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации, мониторинг психологического состояния, организации деятельности специалистов, психолого-педагогической и социальной помощи родителям, повышения квалификации специалистов.

Каждый этап предполагает различные организационные и методические подходы, определенные целевые функции и мероприятия (таблица 6).

Таблица 6

Основные этапы и содержание мероприятий комплексной

психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации

детей и подростков, пострадавших в террористическом акте

№	Наименование этапа и основных мероприятий	Период	Цель проводимых мероприятий
1	Диагностический этап: оценка психического (психологического) статуса, выявление признаков острых стрессовых реакций и ПТСР, выявление ведущих копинг стратегий и копинг ресурсов личности с помощью беседы, наблюдения, психодиагностических тестов (полуструктурированное интервью, Н.Тарабрина, проективные тесты, шкал оценки ОСР, ПТСР, личностных тестов и др.) опросник страхов С.В.Гридневой, тесты SACS, Басса-Дарки и др.).	Непосред- ственно после теракта	Оценка ОСР, признаков ПТСР, состояний психической дезадаптации
2	Этап экстренной медико-психологической помощи: индивидуальные формы психологической и меди-цинской коррекции (беседа, НЛП, фармакотерапия, психотерапию, консультации невролога, психиатра, психотерапевта, психологическая релаксация, биологически обратная связь («БОС-Здоровье», психоэмоциональная разгрузка – БОС).	Непо сред-ственно после теракта (до 6 мес. после психотравмы)	Экстренная медико-психологи-ческая помощь, коррекция и про-филактика ОСР, ПТСР, состояний психической дезадаптации
3.	Этап комплексной психолого-педагогиче-ской медико-социальной реабилитации: -индивидуальные программы реабилитации, вклю-чающие коррекционно-оздоровительные (медицин-ские) мероприятия (общеукрепляющий комплекс упражнений ЛФК, массаж, физиотерапию - КВЧ-терапия, электролечение), электропунктурную диагностику, логотерапия, фармакотерапию, психотерапию, восстановления рече-двигательной моторики; консультации невролога, психиатра, психотерапевта, физиотерапевта и др.) -индивидуальные и групповые формы психоло-гической коррекции (беседа, сказкотерапия, НЛП, АРТ-терапия, песочная терапия, куклатерапия, телесно-ориентированной терапии, психологическая релаксация, биологически обратную связь («БОС-Здоровье», психоэмоциональная разгрузка – БОС); -педагогическое направление (беседа, педагогическая диагностика, занятия в группе, индивидуальная, групповая и коррекционная работа, работа педагога-логопеда, коррекционно-развивающие методики обучения, досуговая деятельность, работа с родителями) - социальная помощь (консультативная и социальная помощь родителям, информирование, консультирование по социальным проблемам)	Отдален-ный период (через 6 месяцев после психотравмы, длитель-ностью – годы)	Комплексная психолого-педагогическая медико-социальная реабилитация пострадавших
4.	Мониторинг психологического состояния: динамическая оценка (контроль) психологического статуса пострадавших, оценка признаков ОСР и ПТСР, выявление ведущих копинг стратегий и копинг ресурсов личности с помощью психодиагностических тестов (полуструктурированное интервью (Н.В.Тарабрина); проективные тесты - рисуночные («несуществующее животное», «дом, дерево, человек»), опросник страхов С.В.Гридневой, тест SACS, тест Басса-Дарки, опросник Р. Кет-тела (12 CPQ), цветовой тест, индекс шкалы ПТСР, МЛО «Адаптивность» и др.).	Весь период	Комплексная динамическая оценка психологического статуса пострадавших
5.	Организация деятельности специалистов: Создание и организация совместной работы мульти-дисциплинарных бригад различных специалистов, штаба, центра комплексной реабилитации.	Весь период	Организационно-правовое обеспечение работы
6.	Психолого-педагогическая и социальная помощь родителям (родным и близким), постравдавших детей: беседа, групповые занятия и психолого-педагогические тренинги, консультативная юридическая, социальная помощь родителям, информирование, консультирование по социальным, психолого-педагогическим проблемам)	Весь период	Повышение эффективности и обеспечение комплексности реабилитации
7.	Повышение квалификации специалистов: проведение семинаров, мастер-классов, совещаний, конференций с целью обмена профессиональным опытом по оказанию помощи и реабилитации детей, пострадавших в теракте. Организация супервизии, профилактики эмоционального выгорания.	Весь период	Обеспечение профессиона-лизма специалистов, выполняющих задачи реабилитации

Первый этап реабилитации – диагностический, начинается сразу же после теракта (освобождения заложников, пострадавших). Он состоит из мероприятий экспресс диагностики психического статуса с целью оценки психического (психологического) статуса, выявления признаков острых стрессовых реакций и ПТСР, копинг стратегий и копинг ресурсов личности, а также психической дезадаптации у детей и подростков, пострадавших в теракте.

Этот этап базируется на использовании беседы, наблюдения, психодиагностических тестов (полуструктурированное интервью, Н.В.Тарабрина, проективные тесты, шкал оценки ОСР, ПТСР, личностных тестов и др.) и является основой для экстренной медико-психологической помощи и последующих реабилитации и мониторинга психологического состояния детей и подростков.

При этом все дети, пережившие теракт, подлежат обязательному осмотру врачем-психиатром, а также медицинским психологом. Последний проводит углубленное психодиагностическое обследование, при котором оцениваются психический статус, признаки психической дезадаптации, острых стрессовых реакций.

При необходимости дети должны направляться на медицинские осмотры к врачам-специалистам лечебно-профилактических учреждений (чаще всего это психотерапевты, неврологи, логопеды, физиотерапевты).

По результатам обследования дети, пострадавшие в теракте, подразделяются на три группы:

Первая группа – дети и подростки без существенных отклонений психического состояния, сохранившие способность полноценной социальной адаптации, имеющие благоприятные взаимоотношения в семье. Такие дети не требуют к себе особого внимания врачей и психолога. Однако, по нашим данным таких детей среди пострадавших в терактах крайне мало (менее 5%).

Вторая группа – дети, имеющие функциональные отклонения, испытывающие затруднения в повседневной жизни, но сохраняющие достаточный контроль над своим поведением посредством значительного напряжения сил и ресурсов, нуждающиеся в проведении реабилитационных восстановительных мероприятий. По нашим данным таких детей среди пострадавших в терактах около 10-15%.

Третья группа - дети, имеющие выраженные проявления посттравматической стрессовой симптоматики, нарушения социальной адаптации, требующие постоянного наблюдения, нуждающиеся в комплексной реабилитации. По нашим данным такие дети среди пострадавших в терактах составляют большинство (около 80-90%).

При выявлении у детей, пострадавших в теракте, острой или хронической соматической патологии они подлежат лечению и диспансерному наблюдению в лечебно-профилактических учреждениях.

На основании результатов психодиагностического и медицинского обследования специалистами выносится заключение о степени нарушений психического статуса и форме проведения реабилитации детей.

Заключение по результатам психодиагностического и медицинского обследования является основанием для проведения целенаправленных реабилитационных мероприятий детей, пострадавших в теракте.

Второй этап реабилитации – этап экстренной медико-психологической помощи детям, пережившим теракт, включает оказание экстренной психологической, психиатрической, психофармакологической помощи. Он длится часы, сутки, недели.

Наш опыт показал, что все дети, пострадавшие в теракте, вносятся в список лиц, находящихся под наблюдением психолога.

При этом задачи (алгоритм основных действий) психолога в первые дни (1-3 день) после выхода из теракта должны включать:

- сбор информации об особенностях поведения детей в период теракта, их социальном статусе (наличие родных и близких);

- проведение психодиагностической экспресс оценки психологического статуса;

-проведение с детьми, пострадавшими в теракте, мероприятий экстренной психологической помощи;

-разработку совместно с психиатром, педагогами, социальными работниками индивидуальный план реабилитационных (психолого-педагогических и медико-социальных) мероприятий;

- проведение с родителями детей, пострадавших в теракте, индиви-дуальных бесед и консультирования.

Третий этап - этап комплексной психолого-педагогической медико-социальной реабилитации. Он должен предусматривать проведение индивидуальных программ реабилитации, включающих:

-коррекционно-оздоровительные (медицинские) мероприятия (общеукреп-ляющий комплекс упражнений ЛФК, массаж, физиотерапию-КВЧ-терапия, электролечение), электропунктурную диагностику, логотерапия, фармакотерапию, психотерапию, восстановления рече-двигательной моторики; консультации невролога, психиатра, психотерапевта, физиотерапевта и др.)

-индивидуальные и групповые формы психологической коррекции (беседа, сказкотерапия, НЛП, АРТ-терапия, песочная терапия, куклатерапия, телесно-ориентированной терапии, психологическая релаксация, биологически обратную связь («БОС-Здоровье», психоэмоциональная разгрузка – БОС);

-педагогическое направление (беседа, педагогическая диагностика, занятия в группе, индивидуальная, групповая и коррекционная работа, работа педагога-логопеда, коррекционно-развивающие методики обучения, досуговая деятельность, работа с родителями)

- социальную помощь (оказание консультативной социальной помощи родителям, информирование, консультирование по социальным проблемам)

Наш опыт работы показал, что реабилитационный (восстановительный) этап длится месяцы, годы и характеризуется совместной работой многих специалистов с детьми, пострадавшими в теракте. Он должен включать комплекс медико-социальных, психолого-педагогических мероприятий, направленных на восстановление физического и психического здоровья, формирование оптимальных типов копинг поведения, необходимых знаний.

Этот этап требует дифференцированного применения индивидуальных или групповых восстановительных мероприятий, работы различных специалистов, включая психологов, психиатров, психотерапевтов, социальных работников, педагогов, невролога, реабилитолога, логопеда, физиотерапевта и др.

Мы полагаем, что комплексная реабилитация должна проводиться на базе лечебно-профилактических или реабилитационных учреждений, в том числе типа специального центра психолого-педагогической медико-социальной помощи, санатория (профилактория), ее оптимальная продолжительность составляет не менее 30 дней.

Психотерапевтическая и психокоррекционная работа с детьми и подростками, пережившими теракт, оказание им психологической помощи должны проводиться постоянно.

В рамках комплексно-целевой программы реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, нами также выделены 4-ре дополнительных этапа.

Это мониторинг психологического состояния детей и подростков, психолого-педагогическая и социальная помощь родителям, организация деятельности специалистов, повышение их квалификации.

Мы полагаем, что мониторинг психологического состояния должен быть ориентирован на динамическую оценку (контроль) психологического статуса пострадавших, оценку признаков ОСР и ПТСР, выявление ведущих копинг стратегий и копинг ресурсов личности с целью оказания своевременной целенаравленной реабилитационной помощи детям, пострадавшим в теракте.

При проведении мониторинга рекомендуется применение комплекса информативных стандартизированных психодиагностических тестов, адаптированных для детей и подростков, включая полуструктурированное интервью (Н.В.Тарабрина); проективные тесты – рисуночные («несуществующее животное», «дом, дерево, человек»), опросник страхов С.В.Гридневой, тест SACS, тест Басса-Дарки, опросник Р. Кеттела (12 CPQ), цветовой тест, индекс шкалы ПТСР, МЛО «Адаптивность» и др.). Результаты эмпирических исследований, представленные в третьей и четвертой главах диссертации, подтверждают информативность указанных методик. Кроме того, имеющиеся в научной литературе данные, позволяют их рекомендовать в качестве психологического инструментария для решения задач мониторинг психологического состояния детей и подростков.

Кроме того, мы отмечаем, что мониторинг психологического состояния должен предусматривать разработку и использование специальных баз данных с результатами психодиагностических обследований по конкретным методикам, а также проведение сравнительного (индивидуального и группового) анализа данных.

Все дети и подростки, пережившие теракт, также должны пройти целевые профилактические обследования (в том числе психодиагностические) как основу мониторинга их психологического состояния.

Профилактические обследования детей должны осуществлять специалисты - психологи, психиатры (психотерапевты), а также медицинские работники (реабилитологи, детские врачи, логопеды, неврологи и др.).

При необходимости дети должны проходить внеочередные осмотры у врачей лечебно-профилактических учреждений для решения вопросов о направлении нуждающихся на амбулаторное или стационарное лечение. При этом обязательно исследуется их функциональное и психическое состояние, обеспечивается непрерывный контроль за их состоянием на всех этапах восстановления.

Пятый этап – этап организация деятельности специалистов, предусматривает создание и организацию совместной работы мультидисциплинарных бригад различных специалистов (психологов, психиатров, социальных работников, педагогов и др.), штаба, центра комплексной реабилитации.

Одной из форм организации совместной работы различных специалистов может быть специальный Центр психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации детей.

Следующий этап комплексной реабилитации - психолого-педагогическая и социальная помощь родителям. Это обусловлено тем, что медико-психологические реабилитационные мероприятия должны сопровождаться социально-психологической и психопрофилактической работой: реализацией социальных гарантий, оказанием психологической и социальной помощи членам семьи детей, пострадавших в теракте.

Психолого-педагогическая и социальная помощь родителям (родным и близким), пострадавших детей, должна включать беседы, групповые занятия и психолого-педагогические тренинги, консультативную юридическую, социальную помощь, а также информирование, консультирование (родным и близким), постравдавших детей по социальным, психолого-педагогическим проблемам. Этот этап ориентирован на повышение эффективности и обеспечение комплексности реабилитации.

Важный этап реабилитации - повышение квалификации специалистов, он ориентирован на обеспечение профессионализма специалистов, выполняющих задачи реабилитации и включает проведение семинаров, мастер-классов, совещаний, конференций с целью обмена профессиональным опытом по оказанию помощи и реабилитации детей, пострадавших в теракте. Длительность этапа – весь период реализации мероприятий программы и оказания реабилитационной помощи пострадавшим в теракте детям.

В рамках проводимых мероприятий, крайне важно запретить применение методов психологической диагностики, психокоррекции и психотерапии лицам, не имеющим соответствующего образования и необходимого уровня квалификации.

Одним из способов наиболее полной реализации комплексной программы реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, является создание специального центра психолого-педагогической медико-социальной реабилитации детей. В связи с этим специальный подраздел диссертации посвящен обоснованию центра психолого-педагогической и медико-социальной помощи детям с ПТСР как отдельного государственного учреждения. Были обоснованы целевые функции, задачи и организационно-методические особенности деятельности центра психолого-педагогической реабилитации и коррекции детей, пострадавших в чрезвычайных ситуациях.

Завершающий этап исследования был посвящен оценке эффективности разработанной комплексно-целевой программы.

Полученные данные позволили подтвердить выдвинутую гипотезу, обосновать вынесенные на защиту научные положения и следующие выводы и практические рекомендации.

ВЫВОДЫ

1.Психологический статус детей и подростков, переживших террористический акт, в остром (раннем) периоде характеризуется наличием выраженных психологических нарушений (в эмоционально-волевой, ценностно-мотивационной и когнитивной сферах), что отражается на феноменологии их ПТСР и обусловливает формирование у значительной части детей и подростков устойчивой симптоматики нарушений сна, фобии и определяет необходимость проведения целенаправленной их реабилитации.

2. В общей выборке детей, пострадавших в теракте в Беслане (n=205), отмечена высокая выраженность (79-91%) основных симптомокомплексов ПТСР («вторжение», «избегание», «повышенная возбудимость». При этом выраженность острых стрессовых реакций у детей, переживших теракт, достоверно выше, чем у ветеранов войны в Афганистане; детей, переживших крупномасштабный пожар, а также детей, переживших насилие, что указывает на высокую психотравматизацию детей в ходе террористического акта.

3. Психологические механизмы формирования ПТСР у детей-жертв террористического акта с различной вовлеченности в психотравму («заложники», «очевидцы») во многом идентичны, различия состоят в выраженности симптоматики острого стресса и изменениях ценностно-смысловой сферы. Признаки острого стрессового расстройства отмечены у большей части детей из групп «заложники» и «очевидцы». Отличительная черта симптоматики ОСР у детей группы «очевидцы»- сниженный уровень симптоматики «повышенная возбудимость», их эмоциональный фон характеризуется снижением самочувствия, настроения, заторможенностью.

4. Результаты сравнения критериев полуструктурированного интервью для оценки травматического стресса у детей, имеющих травматический опыт различного генеза и детей, переживших теракт, показали, что по сравнению с другими видами психических травм, террористический акт приводит к более интенсивному переживанию посттравматического стресса, более выраженному изменения психического статуса.

5. Дети, пережившие теракт, в раннем периоде психотравмы в сравнении с детьми контрольной группы (тест Басса-Дарки) характеризуются превалированием агрессивных и враждебных реакций (Р<0,05; 0,01) в виде физической и вербальной агрессии, раздражительности, обиды, подозрительности и чувства вины, а также (цветовой тест) высоким уровнем психического утомления, тревоги и суммарного отклонения, а вегетативный коэффициент и работоспособность существенно снижены (p<0,01).

6. Когнитивная и эмоциональная сферы (по данным рисуночного теста) детей, пострадавших в теракте, в раннем периоде психотравмы характеризуются снижением активности, интереса к окружающему миру, независимости, наличием страха, внутреннего напряжения и тревоги, физического и эмоционального истощения и усталости, а также потребности в помощи и поддержке, стремлении к покою, что свидетельствует о их потребности в коммуникации и реабилитационном потенциале.

7. По данным теста анализ страхов С.В.Гридневой контенты страхов у детей, жертв теракта, и контрольной групп значительно различаются. Эмоциональная сфера детей, пострадавших в теракте, более насыщена страхами, чем у детей контрольной группы (=5,24>2,31). У детей, жертв теракта, доминируют социоцентрические страхи смерти (55,7%), террористов (50,3%), физических повреждений (41,4%), темноты (24,3%) и чужих людей (22,9%), а также страхи, вызванные стихийными явлениями природы (огонь, гроза, дождь), рептилиями и земноводными, насекомыми и членистоногими.

8. Ведущими стратегиями копинг поведения (тест SACS) детей в раннем периоде после теракта являются «поиск социальной поддержки» (28,7), «импульсивные действия» (26,5) и «осторожные действия» (25,3). У них в сравнении с детьми контрольной группы превалируют просоциальные («поиск социальной поддержки»), пассивные («осторожные действия», прямые («импульсивные действия»), пассивные («избегание»), ассоциальные и агрессивные типы копинг стратегий.

9. По данным теста оценки психологических защит (LSI) у детей, пострадавших в теракте, установлено существенное напряжение (доминирование) практически всех (87,5%) типов («отрицание», «регрессия», «реактивные образования», «компенсация», «замещение», «интеллектуализация и «подавление») психологических защит, что указывает на высокую силу травмирующего события и наличие выраженной психической дезадаптации.

10. Психологический статус детей, пострадавших в теракте, по данным личностных тестов 12 CPQ и МЛО «Адаптивность» в раннем периоде после психотравмы характеризуется интровертированностью, эмоциональной неуравновешенностью, возбуждением, чувством вины, фрустрированностью, робостью, резким снижением «личностного адаптационного потенциала» и «поведенческой регуляции» (Р<0,05; 0,01) в сравнении с контрольной группой).

11. В раннем периоде после психической травмы психологический статус детей и подростков, пострадавших в теракте, по данным факторного анализа характеризуется наличием 5-ти ведущих факторов (симптомокомплексов -«тревога», «страхи, фобии», «психологические защиты», «гипевозбудимость» и «копинг-реакции»), которые отражают феноменологию психологических признаков ПТСР у детей в остром периоде после психической травмы.

12. Психический статус детей, пострадавших в теракте, в отдаленном периоде (через 3 года) характеризуется умеренным снижением основных симтомокомплексов ПТСР («вторжение», «избегание» - 76,3% и 58,8% соответственно) и значительным снижением симптомокомплекса «повышенная возбудимость» (43,8%). Однако, по данным полуструктурированного интервью у детей, переживших теракт, в сравнении с контрольной группой отмечены достоверные признаки травматического стресса (критерии А, В, С, В, D, F).

13. Дети, пережившие теракт, в отдаленном периоде в сравнении с острым периодом характеризуются (тест Басса-Дарки, цветовой и рисуночные тесты) достоверным снижением физической и вербальной агрессии, психического утомления, психического напряжения и суммарного отклонения, вегетативного коэффициента, увеличением "негативизма" и "работоспособности". Однако, в сравнении с контрольной группой у них отмечено достоверное превалирование основных психологических защит ("раздражительность", "негативизм", "обида", "подозрительность", "вербальная агрессия", "чувство вины"), психического напряжения, тревоги, эмоционального стресса и суммарного отклонения.

14. В отдалённом периоде после теракта у детей (тест анализ страхов) отмечено снижение общего количества страхов, прежде всего социально-обусловленных страхов смерти (43,1%), террористов (38,4%), физических повреждений (25,6%), бандитов (20,9%) и маньяков (20,3%), и вызываемого ими эмоционального напряжения.

15. Ведущими копинг стратегиями (тест SACS) детей в отдаленном периоде после теракта являются "вступление в социальный контакт", «поиск социальной поддержки», «осторожные", "импульсивные" и "манипулятивные" действия и «избегание». В сравнении с контрольной группой у этих детей превалируют (Р<0,05; 0,01) просоциальные («поиск социальной поддержки»), пассивные («осторожные действия», пассивные («избегание») и непрямые ("манипулятивные действия") типы копинг стратегий.

16. Психологический статус детей, пострадавших в теракте, в отдаленном периоде характеризуется снижением психологических защит («отрицание», «подавление», «регрессия» и «реактивные образования»), ростом «интеллектуализации» (тест LSI), увеличением эмоциональной уравновешенности, смелость, экспрессивности (тест 12 CPQ), «поведенческой регуляции», «коммуникативных качеств» и «личностного адаптационного потенциала» (МЛО «Адаптивность»), а также снижением эмоциональной возбудимости и фрустрированности (тест 12 CPQ). Однако, в сравнении с контрольной группой у них достоверно выше уровень психологических защит ("отрицание", "компенсация", "проекция", "замещение", "реактивные образования"), эмоциональной неустойчивости, зависимости, чувства вины, тревожности, низкая саморегуляция поведения, что указывает на наличие психического напряжения.

17. Психологический статус детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в позднем периоде после психической травмы по данным факторного анализа характеризуется наличием 3-х ведущих симптомокомплексов («страхи, фобии», «тревога» и «психологические защиты»), которые отражают феноменологию психологических признаков ПТСР у детей и подростков в позднем периоде после психической травмы и проявляются на поведенческом уровне и личностных нарушениях.

18. Психологическая концепция формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов, базируется на теории копинг поведения как психологическом механизме преодоления стресса и ПТСР, феноменологии психопатологических нарушений, и включает 3-х уровневую структурно-функциональную модель, мультидисциплинарный психолого-акмеологический подход, специальные принципы.

19. Ведущими принципами реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, являются принципы комплексной психодиагностики и мониторинга, интеграции работы и преемственности различных специалистов, доступности помощи и профессионализма специалистов, коррекционно-развивающей направленности воспитания и обучения, разработки и реализации индивидуальных психолого-педагогических программ.

20. Комплексная реабилитация детей и подростков, переживших террористический акт, должна реализовываться в рамках комплексно-целевой программы медико-социальной и психолого-педагогической реабилитации детей, включать лечебно-оздоровительные (общеукрепляющие, физио-, фармакотерапия и др.), психолого-коррекционные (биологически обратная связь, НЛП, сказкотерапия, тренинги), педагогические (обучающие, развивающие и коррекционные программы) и социальные мероприятия, средства и методы.

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

1. Диагностику психологического статуса детей и подростков, пострадавших в террористическом акте, в остром и отдаленном периодах после психической травмы рекомендуется ориентировать на выявление психологических признаков острых стрессовых реакций и ПТСР, выявление ведущих копинг стратегий и копинг ресурсов личности, состояний психической дезадаптации и проводить с помощью комплекса информативных психологических методик в составе беседы, наблюдения, полуструктурированного интервью для оценки травматического стресса; тестов Басса-Дарки, "SACS", LSI, 12 CPQ, МЛО "Адаптивность", методики анализ страхов С.В.Гридневой, проективных цветового и рисуночного тестов, индекса (шкалы) травматического события.

2. При проведении реабилитация детей и подростков, переживших террористический акт, целесообразно использовать комплексно-целевую программу медико-социальной и психолого-педагогической реабилитации, включающую 7-ми основных этапов (диагностический, экстренной медико-психологической помощи, комплексной психолого-педагогической и медико-социальной реабилитации, мониторинг психологического состояния, организации деятельности специалистов, психолого-педагогической и социальной помощи родителям, повышения квалификации специалистов), различные организационно-методические подходы, целевые функции и мероприятия.

3. Экстренная медико-психологическая помощь детям и подросткам, пострадавшим в теракте, должна проводиться со всеми детьми непосредственно после психотравмы и включать индивидуальные формы психологической и медицинской коррекции (беседа, НЛП, фармакотерапия, психотерапию, консультации невролога, психиатра, психотерапевта, психологическая релаксация, биологически обратную связь («БОС-Здоровье», «БОС-психоэмоцио-нальная разгрузка»), консультирование педагогов и родителей.

4. Основной этап реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, рекомендуется ориентировать на комплекс психолого-педагогических медико-социальных мероприятий, включающих индивидуализированные коррекционно-оздоровительные мероприятия (ЛФК, массаж, КВЧ-терапия, электролечение), электропунктурную диагностику, логотерапия, фармакотерапию, психотерапию, восстановление речедвигательной моторики и др.); психологическую коррекцию (сказкотерапия, НЛП, АРТ-терапия, песочная терапия, куклатерапия, телесно-ориентированной терапии, психологическая релаксация, биологически обратную связь); педагогическое направление (педагогическая диагностика, занятия в группе, работа педагога-логопеда, коррекционно-развивающие методики обучения, досуговая деятельность, работа с родителями), социальная помощь (консультирование, информирование).

5. При возникновении чрезвычайных ситуаций, связанных с терактом и оказанием помощи детям и подросткам, целесообразно организовать деятельность различных специалистов (психологов, психиатров, педагогов, социальных работников и др.), путем создания специального штаба (центра) комплексной реабилитации, организации совместной работы мультидисциплинарных бригад специалистов государственных (федеральных и муниципальных) и общественных учреждений и организаций.

6. При проведении комплексной реабилитации детей и подростков, пострадавших в теракте, рекомендуется проведение психолого-педагогической и социальной помощи родителям (родным и близким), пострадавших детей, включая групповые занятия и психолого-педагогические тренинги, консультативную юридическую, социальную помощь родителям, информирование, консультирование по социальным, психолого-педагогическим проблемам).

7. Комплексная реабилитация детей и подростков, пострадавших в теракте, должна включать мероприятия по обеспечению профессионализма специалистов, выполняющих задачи реабилитации, включая проведение семинаров, мастер-классов, совещаний, конференций с целью обмена профессиональным опытом по оказанию помощи и реабилитации детей, пострадавших в теракте, организацию супервизии и профилактики эмоционального выгорания.

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА, В КОТОРЫХ ОТРАЖЕНО

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ:

Статьи и публикации в журналах по перечню ВАК России:

1. Цуциева Ж.Ч., Караваев А.Ф. Теоретические основы и феноменология проблемно-ориентированной психологической помощи // Вестник психотерапии, 2005, №17 (22) – 1.2 п.л.

2. Цуциева Ж.Ч. Проблемы диагностики посттравматических стрессовых расстройств и психологических особенностей его проявления у детей // Вестник психотерапии, 2006, №18 (23) – 0.3 п.л.

3. Цуциева Ж.Ч. Особенности ценностно-смысловой сферы у детей, переживших террористический акт в Беслане: психологические аспекты // Вестник психотерапии, 2006, №19 (24) – 0.3 п.л.

4.Цуциева Ж.Ч. Посттравматические стрессовые расстройства у детей, жертв террористического акта в Беслане // Вестник психотерапии, 2006, №19 (24)-0.3 п.л.

5.Цуциева Ж.Ч. Особенности стрессовых расстройств у детей, жертв теракта // Психопедагогика в правоохранительных органах, 2006, №3 (27). - 0.3 п.л.

6. Цуциева Ж.Ч. Особенности психотравмы у детей, переживших террористический акт в Беслане // Акмеология, 2007, №4.-0.5 п.л.

7. Цуциева Ж.Ч. Исследование посттравматических стрессовых состояний у детей, переживших террористический акт в Беслане // Вестник Российской Военно-медицинской академии, 2007, №1 (17) - 1.0 п.л.

8. Цуциева Ж.Ч. Психологическая диагностика посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов // Вестник Российской Военно-медицинской академии, 2007, №1 (17) - 0.2 п.л.

9. Цуциева Ж.Ч. Особенности проявлений острых стрессовых реакций у детей после террористического акта в Беслане // Вестник психотерапии, 2007, №22 (27) – 0.5 п.л.

10.Цуциева Ж.Ч. Особенности посттравматического стресса у детей, переживших террористический акт в Беслане // Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях, 2007, №2 – 0.5 п.л.

11. Цуциева Ж.Ч. Особенности проявлений острых стрессовых реакций у детей после террористического акта в Беслане // Вестник психотерапии, 2007, №22 (27) - 0.5 п.л.

12. Цуциева Ж.Ч. Опыт и особенности реабилитации жертв террористического акта в Беслане // Вестник психотерапии, 2007, №23 (28) – 0.5 п.л.

13. Цуциева Ж.Ч. Психологические проявления и особенности диагностики признаков посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв терроризма // Вестник психотерапии, 2007, №23 (28) – 0.5 п.л.

14. Цуциева Ж.Ч. Феноменология, психодиагностика и психологическая коррекция посттравматического стресса у детей // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2009, №2 – 1.0 п.л.

15. Алексанин С.С., Рыбников В.Ю., Цуциева Ж.Ч. Феноменология посттравматического стрессового расстройства и особенности психического статуса детей, жертв террористического акта, в раннем периоде после психотравмы // Вестник психотерапии. 2010, №3 - 1.0 п.л.

16. Рыбников В.Ю., Цуциева Ж.Ч. Психологический статус детей и подростков, жертв террористического акта, в отдалённом периоде после психотравмы // Прикладная юридическая психология. 2010, №3 - 1.0 п.л.

17. Алексанин С.С., Рыбников В.Ю., Цуциева Ж.Ч. Концепция, принципы и структурно-функциональная модель формирования и коррекции посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористических актов // Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях, 2010, №4 – 1.0 п.л.

Монографии, учебно-методические пособия

18. Гобеева Б.Т., Цуциева Ж.Ч., Текоева З.С., Ходаковский С.А. Основы организации коррекционной работы в общеобразовательной школе // Учебно-методическое пособие. – Владикавказ. – 2006. (4,5 п.л.)

19. Рыбников В.Ю., Цуциева Ж.Ч. Психология посттравматического стресса у детей, жертв терроризма. Монография.- СПб.: Политехника, 2010г. (15,0 п.л.)

20. Цуциева Ж.Ч. Феноменология и комплексная коррекция посттравматического стрессового расстройства у детей, жертв терроризма. Монография - СПб.: Политехника, 2010г. - (10,0 п.л.).

Статьи, тезисы докладов и статей:

21. Цуциева Ж.Ч. Посттравматическое стрессовое расстройство и особенности его проявления у детей и подростков // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы превенции, коррекции и реабилитации в медицине, психологии, педагогике: основы теории, технологии и перспективы». 9-10 октября 2005г.- Санкт-Петербург: МИРВЧ.- 2005.- С.135-136 (0.3 п.л.).

22. Цуциева Ж.Ч. Цель и организация работы республиканского центра психолого-педагогической и медико-социальной помощи детям // Материалы ХII международной конференции «Ребенок в современном мире. Семья и дети». 20-22 апреля 2005г.- Санкт-Петербург: Изд-во Политехн. У-та, 2005.- С.401- 403 (0.3 п.л.).

23. Цуциева Ж.Ч. Опыт работы психолога в центре психологической реабилитации детей и подростков с ПТСР // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы превенции, коррекции и реабилитации в медицине, психологии, педагогике: основы теории, технологии и перспективы». 9-10 октября 2005г.- Санкт-Петербург: МИРВЧ.- 2005.- С.136 (0.1 п.л.).

24. Цуциева Ж.Ч., Мильдзихова Л.А. Трудности обучения в школе и способы их преодоления // Материалы международной научно-практической конференции «Социально-педагогические и психологические проблемы современного образования» Сборник материалов. – Пенза, Пензенский гос. пед. университет им.В.Г.Белинского, 2005.- С.58- 60 (0,4 п.л.).

25. Цуциева Ж.Ч., Добряков И.В., Цагараева ЗЯ. Психолого-медицинская коррекция в рамках комплексной реабилитации детей с посттравматическим синдромом // Материалы международной научно-практической конференции «Социально-педагогические и психологические проблемы современного образования» Сборник материалов. – Пенза, Пензенский гос. пед. университет им.В.Г.Белинского, 2005.- С.77- 81 (0.5 п.л.).

26. Добряков И.В., Цуциева Ж.Ч., Яхъева Л.И. Организация реабилитации жертв террористического акта в Беслане // Медицинская академия последипломного образования. Санкт-Петербург. 2006, №1. – с84-86.

27. Цуциева Ж.Ч. Психолого-педагогическая диагностика учащихся в процессе коррекционной работы // Диалог. Научно-методический журнал для работников образования. Северо-Осетинский государственный педагогический институт, 2006г- С.31- 37 (0.7 п.л.).

28. Цуциева Ж.Ч. Психолого-педагогическая и медико-социальная помощь детям Владикавказа // Диалог. Научно-методический журнал для работников образования. Северо-Осетинский государственный педагогический институт, 2006, №1. - С.13- 16 (0.4 п.л.).

29. Ходаковская С., Цуциева Ж. Проблемы здоровья школьников и создание здоровьесберегающей среды // Сборник научных статей. Северо-Осетинский государственный педагогический институт. Вып.1., 2005,- С.124-128 (0.7 п.л.).

30. Цуциева Ж.Ч. Комплексное сопровождение учащихся с ограниченными возможностями здоровья в условиях Республиканского ППМС – центра помощи детям. Комплексное сопровождение детей-сирот 9 –ой научной практической конференции с международным участием. Санкт-Петербург, 2005г. –С.64-65. (0.2 п.л.).

31. Цуциева Ж.Ч., Рыбников В.Ю. Ценностно-смысловая сфера детей, переживших террористический акт в Беслане // Материалы научно-практической конференции «Психология – ХХI век».- Санкт-Петербург, - СПб.:СПб.Гос.Ун-т, 2007.- С.180-182.

32. Цуциева Ж.Ч.Стрессовые расстройства у детей – жертв террористического акта в Бесланге // Материалы научно-практической конференции «Психология – ХХI век».- Санкт-Петербург, - СПб.:СПб.Гос.Ун-т, 2007.- С.182 -183.

33. Цуциева Ж.Ч. Ценностно-смысловая сфера детей, переживших террористический акт // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Преступность несовершеннолетних: психолого-юридические аспекты». 6 апреля 2007. Санкт-Петербург. - СПб.: СПб. У-нт МВД России, 2007.- С.264 - 265.

34. Цуциева Ж.Ч. Феноменология и психологические особенности проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей – жертв террористического акта // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Преступность несовершеннолетних: психолого-юридические аспекты». 6 апреля 2007. Санкт-Петербург. - СПб.: СПб. У-нт МВД России, 2007.- С.265 - 267.

35. Цуциева Ж.Ч. Социально-психологические и психологические аспекты посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта в Беслане // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы социальной психологии». 27 апреля 2007. Санкт-Петербург, - СПб.:СПб.Акмеологическая академия, 2007.- С.200-201.

36. Цуциева Ж.Ч. Результаты социально-психологического изучения ценностно-мотивационной сферы и психических реакций у детей, переживших террористический акт в г.Беслан // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы социальной психологии». 27 апреля 2007. Санкт-Петербург, - СПб.: СПб. акмеологическая академия, 2007.- С.203 -204.

37. Цуциева Ж.Ч. Психология стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта в Беслане // Материалы международного конгресса «Человек. Спорт. Здоровье» - СПб.: СПб. академия физической культуры.-2007.

38. Цуциева Ж.Ч. Посттравматические стрессовые расстройства у детей, жертв террористического акта: проблемы диагностики // Материалы научно-практиче-ской конференции с международным участием «Дыхание, здоровье, успешность», 27-28 октября 2007. Санкт-Петербург. - СПб.: ИБП, 2007.- С.31 - 32.

39. Цуциева Ж.Ч. Реабилитация детей-жертв террористического акта в Беслане // Материалы 4-го Всероссийского съезда Российского психологического общества 18-21 сентября «Психология – будущему России, 2007,Т.3-С.113. (0,2 п.л.)

40. Цуциева Ж.Ч. Психологический мониторинг и коррекция посттравматического стресса у детей - жертв террористического акта в г.Беслан // Вопросы психологии экстремальных ситуаций. 2008, №2 – 0.8 п.л.

41. Цуциева Ж.Ч. Социально-психологическая реабилитация детей и подростков – жертв террористического акта // Материалы научно-практической конференции с международным участием «Человеческий фактор - Тверь: Эргоцентр, 2008. – 0.2 п.л.

42. Цуциева Ж.Ч. Эффективность различных методов психологической коррекции у детей, жертв террористического акта // Материалы научно-практической конференции с международным участием «Актуальные психолого-педагогические проблемы социума» - СПб.: МИРВЧ, 2008. – С.25-26. (0.2 п.л.)

43. Цуциева Ж.Ч. Феноменология и психологические особенности проявлений посттравматических стрессовых расстройств у детей, жертв террористического акта в Беслане // Материалы научно-практической конференции с международным участием «Актуальные психолого-педагогические проблемы социума» - СПб.: МИРВЧ, 2008. – С.25-26. (0.2 п.л.)

44.Цуциева Ж.Ч. Психодиагностика мотивационной (ценностно-смысловая сфера) личности у детей, переживших террористический акт // Материалы научно-практической конференции с международным участием «Актуальные психолого-педагогические проблемы социума» - СПб.: МИРВЧ, 2008. – С.25-26. (0.2 п.л.).

45. Цуциева Ж.Ч. Посттравматическое стрессовое расстройство у детей - жертв террористического акта: особенности, психодиагностика и коррекция // Вестник психотерапии, 2009, №32 (37) – 0.5 п.л.

46. Цуциева Ж.Ч. Клинико-психологические проявления и психодиагностика посттравматического стресса у детей, жертв террористических актов // «Актуальные проблемы управления органами внутренних дел» Материалы региональной научно-практической конференции 27 марта 2009 года / Санкт-Петербург: СПб.Ун-т МВД, 2009.- 0,2 п.л.

47. Цуциева Ж.Ч. Психологические и поведенческие проявления посттравматического стрессового расстройства у детей и подростков после террористического акта // Актуальные психолого-педагогические и медико-социальные проблемы социума и безопасности жизнедеятельности. Материалы международной научно-практической конференции. - СПб.: ВЦЭРМ, 2009. (0,2 п.л.).

48. Цуциева Ж.Ч. Направления и результаты работы психолога в центре психологической реабилитации детей с ПТСР // Актуальные психолого-педагогические и медико-социальные проблемы социума и безопасности жизнедеятельности. Материалы международной научно-практической конференции. - СПб.: ВЦЭРМ, 2009. (0,2 п.л.).

49. Цуциева Ж.Ч. Острые стрессовые расстройства у детей и подростков после террористического акта с массовой гибелью // Медико-психологическая помощь в чрезвычайных ситуациях: Материалы международной научно-практический конференции. Под. ред.С.С.Алексанина, В.Ю.Рыбникова. - Санкт-Петербург. ВЦЭРМ, 2010. (0,3).

50. Цуциева Ж.Ч. Принципы и особенности реабилитации детей и подростков – жертв террористического акта // Медико-психологическая помощь в чрезвычайных ситуациях: Материалы международной научно-практический конференции. Под. ред. С.С. Алексанина, В.Ю.Рыбникова. - Санкт-Петербург. ВЦЭРМ, 2010. (0,2).