Литературный текст в интеллектуальном пространстве современной культуры
На правах рукописи
УДК 801.73
Сулимов Владимир Александрович
Литературный текст в интеллектуальном пространстве современной культуры
СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 24.00.01 – Теория и история культуры
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора культурологии
Санкт-Петербург – 2011
Диссертация выполнена на кафедре теории и истории культуры Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена»
Научный консультант: доктор филологических наук, профессор
Сергей Александрович ГОНЧАРОВ
Официальные оппоненты:
Ведущая организация: ГОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусства»
Защита состоится «20» июня 2011 г. в ____ часов на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д. 212.199.23 на соискание ученой степени доктора культурологии в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена по адресу: 197046, Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 317.
С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена
Автореферат разослан «____» __________2011 г.
Ученый секретарь Совета по защите
докторских и кандидатских диссертаций
кандидат культурологии ________________Бондарева В.Н.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Интеллектуальное пространство современной культуры охватывает не только внешнюю, результирующую часть культуры, но и ее внутреннюю – смысловую, когнитивную. Когнитивные процессы, происходящие в современной культуре: ее информационная сверхнасыщенность, смысловая напряженность, разрывы смысла и его «мозаичность», особый внутренний логико-когнитивный ритм и информационная «многоканальность», парадоксальность и «экзистенциальный дискомфорт» – явления, определяемые постнеклассическим временем бытия человека-в-культуре (В.С. Степин, А.С. Запесоцкий). Человек новой эпохи стал терять черты культурной аутентичности, постоянства, а интеллектуальное пространство культуры все в большей степени стало превращаться в интеллектуальную метафору времени, которая трансформируется в формы социальной и когнитивной неадекватности (М. Маклюэн, М. Кастельс, В.М. Розин, А.В. Костина, В.А. Конев). Стали развиваться признаки затруднения, или, в ряде случаев, прекращения смысловой коммуникации, связанные с проблемами понимания (С.А. Гончаров). Возникает явление «моделирующего мира», порожденного кодом (кодами) культуры и преодолевающего несемиотические различия «реального» и «виртуального» (Е. Фарино).[1]
Проблема соотношения смыслов и текстов, информационного внутреннего – и знакового (семиотического) внешнего, интеллектуального и маргинального, этического и эмического в наибольшей степени характерна для литературных текстов. Литературные тексты являются информационно-емкими и культуро-релевантными феноменами интеллектуальной природы личности и представляют наиболее смыслопорождающие современные культуры (И. Кондаков)[2]. Вместе с тем возникает проблема границ интеллектуального пространства культуры, связанная с проблемой общего «понижения регистра» текстов в процессе коммуникации (В.И. Карасик), вызывающего у воспринимающего сознания ощущение логико-смыслового парадокса (Г.Н. Манаенко). Наблюдается противопоставление текста и псевдо-текста, возникающее в виде дифференциации способов презентации смыслов: специфических моделей реализации индивидуальных картин мира (Е.В. Козлов). На пересечении двух множеств: множества текстовых миров (текстовых картин мира) и множества способов их реализации возникает интерпретационная нестабильность, порождающая общую парадоксальность современного текста.
Парадоксальность интеллектуальной картины мира или «когнитивного экрана» современной личности и способов презентации смыслов (речевой/текстовой коммуникации) является отражением общей кризисности интеллектуального пространства культуры (В.А. Конев), осмысляемой в виде переходности (М. Маклюэн[3], М. Кастельс[4], Н.А. Хренов) или социального и структурно-семиотического распада (Ф. Фукуяма, М.Н. Эпштейн, Г.Л. Тульчинский, И.Е. Фадеева, В.А. Сулимов). Когнитивная социальность выступает как попытка новой самоидентификации личности в условиях информационного обвала, прекращения постепенности (А.Ю. Шеманов). Ситуация текстовой неопределенности предполагает в качестве основного объединяющего принципа своего исследования – культурологический.
Культурологический принцип исследования, принятый в нашей работе, требует выработки инструментария – интегрального подхода, объединяющего и координирующего различные методы и приемы анализа, своего рода призмы видения проблемы. Наиболее эффективным, на наш взгляд, интегральным подходом, ракурсом изучения процессов, происходящих в интеллектуальном пространстве современной культуры, оказывается логико-когнитивный анализ текста, восходящий к классическим работам в области герменевтики текста (Х.-Г. Гадамер, Г.Г. Шпет, М. Фуко, М. Хайдеггер), семиотики текста (Ю.М. Лотман, Р. Барт, Ю. Кристева, У. Эко, Вяч.Вс. Иванов), когнитивной и нейролингвистики, лингвистики текста (Дж. Лакофф, М. Джонсон, У. Матурана, Т. Ван Дейк, В. Кинч, Б. Гаспаров, Т.М. Николаева, Ю.Е. Прохоров, В.И. Карасик, Л.П. Крысин, В.В. Колесов), лингвокультурологии и социологии культуры (Ю.Е. Прохоров, В.Г. Костомаров, В.И. Карасик, Б.В. Дубин).
Центральным пунктом ииследования является, на наш взгляд, констатация кризисности как логико-когнитивной проблемы современности, которая стала фактором не только воспринимающего текст сознания (читателя, наблюдателя, исследователя), но и создающего текст сознания (автора, корпоративного инициатора, универсального / интеллектуального автора/читателя или персоны). Кризисность определяет изначальную разрывность современного текста: его «рваные» и эклектичные формы, нарративную прерывистость и непоследовательность, логико-философскую и эпистемологическую вариативность смысло- и текстопорождения, преодолевающую «границы разумного» (В.П. Руднев, М.Н. Эпштейн, И.П. Ильин М.А. Черняк). «Освобождение» от норм вносит в текст семантическую дисгармонию, которая приводит к восприятию текста как семантического хаоса, обусловленного «либерализацией и карнавализацией языка» со всеми свойственными феномену карнавализации признаками (В.Г. Костомаров, Н.Д. Бурвикова).[5]
Заметны изменения роли слова как элементарного носителя смысла в сторону полисемантизма, полифункциональности и континуальности (герменевтического расширения, целостного контекста «бытия в…») (Б.В. Марков, В.М. Лукин, Ю.Е. Прохоров). Семантические «разломы» и «деструкции» (Н.А. Хренов), наблюдаемые в современных текстах (литературных, СМИ, визуальных, дискурсивно-повседневных), уже, как правило, не описываются стандартным (словарным) пониманием или пониманием на уровне дискретных единиц (слова, высказывания). Их логико-эпистемная подвижность преодолевается воспринимающим сознанием на уровне «больших» семиотических систем, к которым относятся семиосфера, семизис и гипертекст. Поэтому описание большого «семиологического пространства» (Ю.М. Лотман) интеллектуальной культуры на основании анализа текстов (фрагментов), рассматриваемых на фоне актуальных когнитивных процессов, происходящих в индивидуальном и социальном сознании субъектов интеллектуального пространства (автора, читателя, интернет-пользователя, профессионального блогера и др.), представляется остро необходимым.
Актуальность темы исследования
- Одной из наиболее актуальных проблем современного культурологического знания является проблема обновления парадигмального базиса индивидуального сознания человека-в-культуре, которая в силу непримиримости, существующей по линии «индивидуальный» - «социальный», приводит к серьезным деформациям и индивидуального сознания человека-в-культуре и, соответственно, быстро меняющегося мира текстов культуры.
- Актуальным является объединение в одном исследовательском поле основного арсенала текстовых средств интеллектуального пространства современной культуры: литературных текстов, формирующих системную часть индивидуальной картины мира, текстов СМИ и Интернета, формирующих социально-коммуникативную часть индивидуальной картины мира; видео и аудиотекстов, создающих сенсорное пространство индивидуального бытия, когнитивную «подложку» пред-знания и пред-текстов или дискурсивных практик повседневности, организующих информационно-тематический фон, существенно влияющий на состояние и модификацию интеллектуального пространства культуры.
- Актуальность культурологического изучения современных литературных текстов определяется их общей интегрирующей ролью: они являются точками реализации когнитивных признаков и свойств интеллектуального пространства современной культуры.
- Литературные тексты есть результат проявления персональности в наиболее репрезентативной форме. Это определяет актуальность сопряжения проблем личности (самоидентификации, референциальной и интепретационной потенции, способности к пониманию) и текста (способа презентации смысла, использования различных универсальных когнитивных механизмов при порождении/восприятии текста, логико-когнитивных фигур и моделей понимания и т.п.).
- Высока актуальность исследования приемов построения интеллектуально ориентированного текста – создание масок – аватаров/персон (в т.ч. – автора и читателя), введение различных вариантов нелинейной и фрагментарной логики (в т.ч. – парадоксальной), использование когнитивных стратегий и тактик.
- Актуальность целостного и многоаспектного исследования интеллектуального пространства современной культуры как культуры трансформирующихся и взаимопроникающих текстов определяется:
(а) процессами социокультурной и когнитивной переходности современной культуры;
(б) возникновением и развитием новых семиотических явлений, влияющих на характер и функционирование знака;
(в) процессами логического и эпистемологического сдвига в смыслопорождении и смысловосприятии;
(г) тесно связанными с ними логико-смысловыми и художественными изменениями в современных литературных текстах, а также
(д) связанными с текстовой (интеллектуальной) деятельностью проблемами культурного самообоснования и самореализации современной личности (человека-в-культуре).
Степень разработанности проблемы
Проблемы культурологических, культурно-антропологических и семиотических параметров современного текста как текста культуры, и интеллектуального пространства (места текстоориентированного действия) как действующего когнитивно-семиотического реактора культуры исследованы достаточно фрагментарно. В современном философско-культурологическом и филологическом знании разработаны общетеоретические и идеационные подходы к анализу текстов культуры, сделаны важные обобщения в области семиотической, информационной и коммуникативной структур различных типов и видов текста, его сюжетно-тематической и герменевтической платформ. Философско-культурологическое обоснование процессов исторического движения культуры дается в рамках креативно-деятельностного, аксиологического или интеллектуально-социального подходов (М.С. Каган, Э.С. Маркарян, В.М. Межуев, С.Н. Иконникова, А.В. Костина, М. Мамардашвили, В.С. Библер, К.Э. Разлогов, Б.П. Марков, В.А. Конев, А. Маслоу,[6] А. Моль[7], В.В. Налимов, П.Н. Столович, Г.Л. Тульчинский, Ф. Фукуяма, А.Я. Флиер, В.И. Аршинов, К. Вульф, И.Е. Фадеева). Особое внимание стало уделяться кризису самообоснования человека, который оказывается системно связанным с особенностями современного литературного текста, логико-семантическому разрыву в индивидуальном сознании (В. Хесле, Славой Жижек, А.Ю. Шеманов, А.С. Ахиезер, М.Г. Баранов). Предложены модели описания и анализа литературного текста как основного источника креативности постнеклассической эпохи и, в то же время, как элемента массового сознания (Л.Д. Гудков, Б.В. Дубин, И.А. Ильин, В.Б. Катаев, Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий, Н.А. Хренов, Д. Харт 2006, М.А. Черняк, М.Н. Эпштейн, А.П. Извеков, С.С. Неретина, А.П. Огурцов, М.Н. Олешков, А.П.Люсый). Разработаны общесемиотические основания анализа текста, его логико-символической и смысловой структуры (К. Айдукевич, К. Леви-Стросс, Р. Барт, Ж. Женетт, Ю. Кристева, В.П. Руднев, К.З. Акопян, Вяч. Вс. Иванов, Д,С. Лихачев, Ю.М. Лотман, Т.М. Николаева, В.Л. Рабинович, И.П. Смирнов, Ю.С. Степанов, В.В. Красных, В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева 2007, Цв. Тодоров, В.Н. Топоров, А. Шелковников, Л. Успенский, У. Эко, Л.Ф. Кузнецова, Вл. А. Луков[8], Вал. А. Луков). Особенности лингвокультурологического и лингвокогнитивного анализа пространства современного текста, подходы к выработке синтетической культуролингвистической модели смысл – текст рассмотрены в соотношении с фундаментальными понятиями «языковая личность», «концептуальный ряд», «метафорический ряд», «система проекций», «прецедентный текст», «когнитивные единицы» (Дж. Лакофф, М. Джонсон, С. Крипке, Р. Лангакер, Ю.Д. Апресян, Н. Хомский, Н.Д. Арутюнова, В.В. Воробьев, И.Р. Гальперин, Г.В. Гриненко, Т. Ван Дейк, В. Кинч, Г.В. Денисова, Т.М. Дридзе, Г.В. Золотова, Ю.Н. Караулов, Г.В. Колшанский, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, В.А.Маслова). Были сделаны попытки культурологического, семантико-синтаксического и когнитивного моделирования русского текста (В.В. Богуславская, А.В. Бондарко, Т.М. Дридзе, Анна А. Зализняк, А.Д. Шмелев, А. Вежбицкая, И.А. Мельчук, А.П. Чудинов, Ю.Е. Прохоров). Особую роль в исследовании литературного текста, его смысловой глубины играет герменевтическая традиция в ее западноевропейском и русском вариантах, где сходные исследовательские задачи решали авторы эпистемологических концепций (А.А. Потебня, Н.И. Крушевский, М.М. Бахтин, П. Бурдье, Поль Вен, Г.-Г.Гадамер, И.Н. Инишев, М. Хайдеггер, Г.Г. Шпет, М. Фуко, Г.Г. Почепцов, Ф.Р. Анкерсмит).
Разные формы психологии и логики разрыва[9] в философском и культурологическом планах исследовались на фоне построения исторического и социокультурного портрета культуры переходного периода и когнитивного силуэта особой «невротической личности» (Ж. Бодрийар Г.Д. Гачев, Ж. Делез, Ж. Деррида, Э. Эриксон, Э. Фромм, Ф. Фукуяма, К.-Т. Ясперс, К. Хорни), порождающей в сознании аналитиков своеобразный «конфликт методов» (П. Рикер).
В рамках логико-философских штудий XX-XXI веков (последователями школы лингвистической философии и за ее пределами) была выдвинута (и частично реализована в модельном ряде) идея нетождественности и несинонимичности знака и его референта, возникающих в результате смыслового воздействия контекста и текста на систему словарных значений, что приводит к необратимости и обязательности креативной (текстовой) реализации личности как субъекта интерпретационной деятельности (Л. Витгенштейн, С. Крипке, Я. Хакинг).
В последние десятилетия расширяется применение конструктивных (модельных) методик исследования в семиотике текста, созданных на основании общей теории возможных миров (Я. Хинтикка). Проблему смысла как соотношение реального и виртуального, знакового и прагматического, внутреннего и внешнего рассмотрели для языка описания Р.И. Павиленис[10], показавший подвижность и нетождественность языка описаниия в логических конструкциях современных текстов, и У. Эко, определивший актуальный референциальный мир как возможный семиотический конструкт (модель) порождаемый гиперкодом культуры.
Вместе с тем ощущается недостаток обоснованных подходов к формированию общей культурологической (философской, социокультурной, герменевтической) картины становления, развития и деформации интеллектуального пространства культуры как некоторой «теории среднего уровня», или знания о «культурной картине мира», ее трансформациях в индивидуальном и социальном сознании человека. В этих условиях дезинтеграции генерализованного подхода когнитивный (или тезаурусно-когнитивный) акцент научных работ, исследующих когнитивные процессы, которые происходят в «пространстве разрыва» современной культуры (включая литературные тексты), оказывается основным, фундаментальным (Л.Ф. Кузнецова, Вл. А.Луков).
Особенно важным оказывается проблема текстового взаимодействия сознания и гипер сознания, личности и гиперличности, текста и гипертекста в контексте культурно-антропологического обоснования человека Пост: постмодерна, «постчеловеческой персонологии» (Г.Л. Тульчинский), пост-постнеклассического философско-культурологического идеационного пространства (В.С. Степин, А.С. Запесоцкий). Особую значимость эта проблема приобретает в ситуации быстрого изменения текстов культуры, которая была осмыслена Ю.М. Лотманом как когнитивно-информационная метаморфоза диверсификации и дробления семиотического кода культуры[11]
, выраженная в ряде сопрягаемых между собой когнитивных механизмов (трансформаций). Возникает необходимость выявления и описания этих механизмов, демонстрации границ и внутренней структуры интеллектуального пространства современности.
В этом плане значимую роль играют работы в области построения непротиворечивой модели синтеза смыслов в интеллектуальном пространстве современной культуры. Объектом наблюдения стало социальное ощущение распада интеллектуальной традиции, которое обостряется в результате когнитивного давления электронных СМИ на структуры индивидуального сознания, вызывая такие серьезные деформации как «эффект управляемого хаоса» (А. Моль) или ситуация корреляции системы социально-культурных отношений (связей, объединений и т.п.) и некоего социума сетевых структур – аналога структуры Интернета (М. Кастельс). Недостаточно изученными представляются семиотические особенности текстов (фрагментов, конфигураций, различных группировок текстов), функционирующих в пределах интеллектуальной культуры современности. Нуждается в исследовании и персонологическая сторона текстовой деятельности современного человека-в-культуре. В системе научных представлений второй половины XX века текст принято считать деперсонифицированным (Р. Барт) и деструктурированным (М.Фуко, Ж. Деррида). Однако механизмы и приемы такой деструктуризации остаются неизученными. При этом основным действием автора становится не нарративное описание, а интеллектуальное моделирование (идей, событий, персонажей, конфликтов, диалогов и т.п.) (Л. Фейхтвангер).
Таким образом, изучение влияния глобальных, универсальных процессов и механизмов на систему коммуникативно-значимых текстов, в т.ч. литературный текст, на сознание участников текстовой деятельности, на когнитивные механизмы порождения текстов (систему смысл – текст) остается важной задачей исследования.
Проблемная область исследования
Предлагаемое исследование выполнено в точно очерченном проблемном поле, которое определяется общей парадоксальностью ситуации описания современной культуры в рамках процедуры когнитивного (тезаурусного) самосознания себя-в-культуре как сконструированного Другого: человека-в-культуре. Пределы этого самоосознания являются фактическими пределами когнитивного «пространства описания» (А.В. Ахутин). Феноменологию современного текста наиболее продуктивно рассматривать в рамках семиотики культуры и когнитивной герменевтики, поэтому данное исследование опирается на ряд ключевых понятий современной культурологии и семиотики культуры: «знак и знаковое (семиотическое) пространство», «семиосфера», «семиозис», «национальный семиозис», «значение», «смысл», «социокультурный контекст», «интертекст», «лингвокогнитивные механизмы» и др.
Работа расположена в границах (а) онтологически обусловленных «первичных» источников смыслов, (б) деятельности порождения и восприятия текстов культуры, рассматриваемых с процессуальной точки зрения (системы когнитивных трансформаций, фигур и конфигураций) и (в) результатов, полученных при смысловом и логико-когнитивном взаимодействии всех участников интеракции: Адресанта (Автора), Адресата (Читателя), Наблюдателя (компетентного Интерпретатора).
Важной оказывается сама постановка проблемы: изучение текстов, составляющих интеллектуальное пространство культуры, как текстов культуры, то есть как когнитивно-семиотического целого вне зависимости от жанрово-тематических и структурных черт. С этой точки зрения текст принимает универсальный набор коммуникативных, когнитивных и собственно языковых признаков в сочетании с «презумпцией создателя и аудитории», которые, расширяя рамки понятия «текст», «могут не совпадать по своим объемам с реальным автором и реальной аудиторией» (Ю.М. Лотман).
Человек в гипер-семиотическом пространстве современной культуры представляет собой новый и достаточно плохо изученный субъект интеллектуальной деятельности, сознание которого разрывает пространство «Галактики Гутенберга», демонстрирует перманентное движение мысли от смысла к средствам выражения, от базовых концептуальных элементов к элементам плана выражения. При этом трансформируются условия порождения/восприятия смыслов и текстов, которые, в конченом счете диктуются интеллектуальным пространством современности. В условиях быстрого изменения интеллектуального и когнитивного пространства культуры возникают фантомные когнитивные феномены (в т.ч. феномен персоны или маски универсального внеличностного Автора – Читателя – Наблюдателя), которые были предсказаны еще Уильямом Блейком в понятии-образе отделяющейся от воображения фантомной по существу «мыслящей, рассуждающей Силы». В период глобальных культурных трансформаций, к которым относится переживаемый период трансформации Галактики Гуттенберга в пространство новых информационных технологий и интеллектуальных практик (пространство После), происходит травматическое изменение индивидуального сознания. Признаки когнитивно-семиотического кризиса, неявно присутствующие в виде системы парадоксальных, неполных (частичных, фрагментированных) когнитивных трансформаций в литературных текстах современности, очерчивают картину современной культуры – культуры разрыва. Поэтому исследование смыслового пространства современных литературных текстов как текстов культуры разрыва, культурологические и лингвокогнитивные параметры которого все еще недостаточно определены, должны осуществляться на фоне интеллектуального пространства культуры, включающего в себя наборы других коммуникативно-значимых текстов: интернет-текстов, видео-текстов, текстов СМИ, текстов (дискурсивных практик) повседневного общения.
Вместе с тем выделенная нами проблемная область определяется предметом, целью и методом исследования (интеллектуальным пространством культуры, литературными и иными текстами современности, выбором культурологического принципа исследования). Этим объясняется выбор главного направления диссертации – исследование литературного текста как явления культуры с целью выяснения способов и форм смыслообразования в современном интеллектуальном пространстве. Интеллектуальное пространство имеет когнитивную природу, что формирует когнитивную направленность исследования. Вместе с тем интеллект – принадлежность личности, персоны, поэтому существенной частью работы является персонологический анализ как литературного текста, так и культуры в целом. Идеационными границами логико-когнитивного и философско-культурологического ракурса видения проблемы текста очерчивается и обосновывается выбор принятых в работе базовых культурологические идей. К ним относятся идея «духовной», «смысловой» доминанты культуры (А.С. Кармин, М.С. Каган), идея «пропозиционального» осмысления текста (как языка культуры, гипер-кода культуры) и поиска логико-когнитивных параметров его описания, нуждающихся в постоянном обнаружении и приспособлении из-за актуальных тенденций семиотической переменчивости текста (Ю.М. Лотман, К. Айдукевич, Л. Витгенштейн, С. Крипке). Помимо этого, особенно значимой для диссертационного исследования стала идея понимания как «контакта личностей» (М.М. Бахтин, В.С. Библер), а также идея антропологической особости человека как «понимающего субъекта», рассматриваемого в философско-герменевтическом (Н. А. Бердяев, Г.Г. Гадамер, М.Фуко, А. Шюц) и в когнитивно-лингвистическом (модельном, кодовом) (Демьянков 2005)[12]
ракурсе. Моделирование «второй» реальности текстов культуры опирается на представление о семиотике текста как особой интерпретационной практике вычленения семиотических инвариантов, все в большей степени организующих когнитивно-интеллектуальное пространство «дальнейшего», разворачивающееся в интеллектуальном поле современной культуры.
Очерченный в работе проблемный потенциал сегментирован в зависимости от исследовательских задач и онтологических особенностей рассматриваемых текстов. Неизбежным оказывается соотнесение исследуемой феноменологии с социокультурной проблематикой, в частности, с теми ее аспектами, которые имеют когнитивно-текстовый характер: социально-культурными характеристиками эпохи переходности, информационными, когнитивными и коммуникативными типами текстов этой эпохи, характеристиками субъектов интеллектуального пространства существования этих текстов. В современном обществе все более значительную роль стали играть культурно-антропологические факторы индивидуального и социального развития. Речь идет о научной фиксации тенденций новой переходной эпохи в культуре (Хренов 2005), обладающей одновременно наблюдаемыми чертами модификации, трансформации, деконструкции и деструкции. В центре интеллектуального способа обоснования культуры оказывается «новый» интеллектуально и информационно ориентированный человек (Homo culturalis – человек культуры или человек-в-культуре), требования к которому существенно меняются. Это (а) требование информационной включенности, определяющей место человека в структуре информационного сообщества, в том числе в системе текстов культуры; (б) требование кодовой восприимчивости, показывающее место человека в системе кодов культуры; (в) требование высокой интеллектуальной сенсорности, т.е. способности легко воспринимать и организовывать новые классы ощущений (создавать новые ассоциации) и через них – получать новую информацию, что определяет, в конечном итоге, способность человека жить в быстро меняющемся мире.
Существенное изменение культурно-антропологического статуса человека, увеличение философско-культурологической составляющей текстопорождения, глобальный «культурологический поворот» гуманитарного знания определили для данной работы основную точку приложения интеллектуальных усилий, которой становится процесс развития культуры в соотношении с человеком культуры и/или образ человека-в-культуре. На фоне современного литературного текста возникает образ когнитивно ориентированного человека, включающий в себя Образ Иного, Другого в качестве основания культурного (модельного, языкового) сознания как один из образов повседневности. Понятие культурного кода (единичного явления) как системы знаков, обосновывающих человеческую коммуникацию, трансформируется в понятие культурных кодов (множественного и вариативного явления). Социальные свойства современного человека оказываются присущими обобщенному деперсонализированному Автору/Герою/Читателю современных литературных текстов: множество «горизонтов» культуры в сознании одного человека, осознающего (идентифицирующего) себя в контексте мирового (глобального, наднационального) культурного процесса; «когнитивная усталость» от избытка информации, интеллектуальная «подавленность» под воздействием агрессивности СМИ и Интернета. В интеллектуальном пространстве текстов культуры возникает система когнитивных миражей и интеллектуальных фантомов, гораздо более многоярусных и концентрированных, чем хорошо известные «симулякры» (Ж. Бодрийяр). Наконец, «изнурение» когнитивными моделями в виде текстов культуры (образование, наука, политика) приводит Автора/Героя/Читателя к ощущению феномена «последнего человека», лишенного системы непосредственно ощущаемых ценностей (Ф.Фукуяма). Этот «последний человек», характерный для интеллектуально-литературного текста современности, оказывается «незавершенным человеком», возникает особое пролонгированное в текстах культуры общее психо-социальное ощущение незавершенности.
При этом важной является реализация трех аспектов:
- культурологического аспекта смысл – текст – личность, преобразующего знаковые системы (коды) текстов культуры в личностно ориентированные способы выражения смыслов;
- персонологического аспекта, демонстрирующего экзистенциальную противоречивость (относительность) человека как личности, учитывающего ее потенциальную «вненаходимость» – способность и стремление выйти за пределы, в иные идеационные и коммуникативные пространства;
- когнитивного аспекта, расширяющего идею И.Г. Мельчука о системе смысл-текст как основы коммуникативного пространства культуры, а также идею асимметрического дуализма языка и мышления (Н.Крушевский, К.Айдукевич) до идеи семантической пустоты переходов смысл-текст.
В центре описываемого проблемного поля лежит понимание смысла как глубоко личностной попытки реализации трансцендентности универсума (мира, континуума), обладающего антропологическими и постантропологическими чертами и выступающего в роли принципиально незавершенного субъекта, подчиняющегося законам и тенденциям переходности.[13] Эта новая переходность не исчерпывается идеями постмодернистской трактовки мира, а затрагивает существо когнитивных операций автора/читателя.[14]
В современном литературном тексте обнаруживается не смысл-логема, стандарт, образец (Г. Фреге), а смысл как стремление, интеллектуальная процедура, открытие новизны (Я.Хакинг).
Неустранимую часть проблемного поля работы создают анализируемые литературные тексты, передающие социально-культурные и когнитивно-семиотические самоощущения авторов, преобразующиеся в ходе описания в культурологический портрет современной литературы. Литературные тексты современности не только очерчивают проблемные культурно-антропологические современности как сложного интеллектуального феномена, но и предоставляют собой нео-философский компендиум, образованный на зыбком срезе личностных и социальных граней существования индивидуума.
Объектом исследования является интеллектуальное пространство современной культуры в совокупности своих культурологических, семиотических и лингвокогнитивных свойств, интегрированное и осмысленное на основе когнитивно-семиотических моделей составляющих его текстов (текстов культуры).
Предметом исследования выступают культурно обусловленные когнитивные и логико-смысловые типы и реалии (конфигурации, стратегии, тактики, модели и способы презентации смыслов), выявляемые в современных текстах и соотносимые с интеллектуальной деятельностью участников текстовой коммуникации.
Цель исследования – на основе культурологического, герменевтического, логико-когнитивного и культуролингвистического анализа выявить структуру и границы интеллектуального пространства современной культуры, смысловые, коммуникативные и лингвокогнитивные особенности составляющих это пространство текстов, структуру и динамику изменений трансформаций современного текста как текста культуры.
Гипотеза исследования заключается в следующих положениях:
- Фундаментальные изменения интеллектуального пространства современной культуры приводят к трансформациям культурно-антропологических свойств человека-в-культуре, а также к существенным сдвигам в системах и механизмах смыслопорождения, росту общей парадоксальности мира текстов. Эти изменения фиксируются (могут быть выявлены и классифицированы) в текстах современной интеллектуальной культуры.
- Постчеловеческая или постнеклассическая модификация индивидуального сознания, происходящая на фоне информационного всплеска (и, следовательно, усложнения условий коммуникации), приводит к изменению информационных текстовых (когнитивных) стратегий и тактик, к построению фантомных виртуальных образований (например, информационно-логических конфигураций, информационных сгущений, универсальных когнитивных масок – персон и т.д.), к парадоксальности, фрагментарности и а-логичности когнитивных текстовых образований, а также к деструкции и прекращению стандартных логико-смысловых отношений в тексте.
- Осуществляется переход от информационных систем уровневого типа к гиперсистемам, которые восполняют информационную недостаточность индивидуального сознания, осуществляя подключение субъекта к смысловому фундаменту текста через Гипертекст, транслирующий отдельному тексту свои континуальные признаки.
- Существует и может быть выявлена модель интеллектуального пространства современной культуры, основанная на тексто-кодовом потенциале интеллектуальной деятельности и функционирующая в виде генератора особых смысло-форм, обладающих континуальными семиотическими чертами и коммуникативной универсальностью. Эти гипер-единицы можно определить как знаково-коммуникативный арсенал, а саму модель – как генератор смысловых образований.
- Универсальные тексто-кодовые наборы определяют смысловые и функциональные границы интеллектуального пространства культуры, при этом смысловые изменения литературного текста демонстрируют характер и признаки измененного типа сознания, что дает основания для когнитивной и референциальной классификации актуальных модификаций современной личности.
Задачи исследования. Для достижения поставленной цели и доказательства гипотезы исследования необходимо решить следующие задачи:
- выявить и описать систему инвариантов когнитивных механизмов, релевантных интеллектуальной (текстовой) деятельности, соотносимых с особенностями современной культуры и сознанием современного человека-в-культуре;
- рассмотреть культурно-антропологические и когнитивно-семиотические следствия разрыва в индивидуальном (социальном) сознании, происходящего в связи с изменением информационной платформы бытия-в-культуре, возрастанием напряжения в «точке сборки свободы и ответственности» (Тульчинский 2002), онтологического и гносеологического начал, прошедшего и текущего времени;
- представить варианты взаимосвязи когнитивного, языкового и текстового пространств в рамках единой системы осуществления семиозиса (на основании данных литературных текстов), выявить интеллектуальные позиции, мотивы и намерения участников коммуникации;
- на основании культуролингвистического анализа выявить коммуникативные черты и когнитивные особенности современных коммуникативно значимых текстов как текстов культуры;
- провести анализ лингвокогнитивных механизмов (стратегий, тактик, логико-смысловых объединений, когнитивных конфигураций, мотивационно-образных средств), участвующих в реализации концептуально-метафорических возможностей современных текстов, показать их особенности и динамику изменения;
- выявить когнитивные параметры формирования субъектности в современных литературных текстах, выявить особенности субъектности постчеловеческого типа, проявляющиеся в логико-семиотическом пространстве деконструкции, показать пределы игры и парадоксальности как внешние по отношению к способам выражения смысла;
- раскрыть специфические способы формирования семиотической континуальности в современных текстах как один из результатов воздействия интеллектуального пространства культуры, указать возможности развития континуальности знаковых систем;
- показать связь референциальных сфер и механизмов сознания в ходе порождения, восприятия, интерпретации текстов в культурологическом и социокультурном аспектах.
Основные положения, выносимые на защиту
- Культура переходного типа, сложившаяся в конце XX – начале XXI века, характеризуется когнитивно-семиотическими сдвигами в процессе смысло- и текстопорождения, которые могут быть выявлены при помощи культурологического исследования интеллектуального пространства современной культуры.
- Современный текст культуры, как продукт интеллектуальной деятельности, является сложным когнитивно-семиотическим феноменом, обладающим континуальными логико-когнитивными и семиотико-лингвистическими признаками, признаками самостоятельного субъекта интеллектуального пространства культуры.
- Общая динамика интеллектуально насыщенного текста – это движение к семиотической континуальности, проективности, многоаспектности и гипертекстовой отнесенности, что переводит текст в элемент сверх-коммуникативной структуры мира.
- В основе интеллектуальной деятельности субъектов лежит соотношение текстового и гипертекстового смыслов, выражаемых в специальных когнитивных фигурах (псевдофрагментах, смысловых сгущениях, метонимических сопряжениях) и механизмах: когнитивных стратегиях (концептуализации, метафоризации и типизации), тактиках и логико-когнитивных приемах (когнитивного парадокса, параллакса, полных и неполных импликаций, детализаций, смыслового параллелизма и смыслового проникновения или инсайта). Соотношение текстового и гипертекстового смыслов является подвижной величиной, определяющей интеллектуальный статус текста и его место в иерархии.
- Процедура трансляции смыслов может быть деиерархизована, а ее уровень определяется особой величиной: степенью смысловой плотности текста. При этом основной моделью построения текста становится абдукционно-пространственная, основным элементом логико-когнитивного конструирования текста становится парадокс (как выразитель абдукционно сформулированного смысла), а главным приемом понимания – логико-смысловой инсайт.
- Современный человек, погружаясь в интеллектуальное пространство культуры, оказывается в точке разрыва, или точке Между (между свободой и ответственностью, тезаурусом и памятью, континуальностью и операциональностью, значением и смыслом). Массовый неуспех процессуальной деятельности компенсации разрыва (непонимание, отказ от восприятия) приводит к появлению гиперсубъекта текстового пространства культуры – Персоны, следствием чего является внутренняя когнитивная «парадоксализация» сознания индивидуума.
- Литературный текст, рассматриваемый в контексте культуры, стал играть роль интеллектуального модератора интерпретационной деятельности, в которую оказались включены участники коммуникативного акта (Адресант, Адресат, Наблюдатель, Компетентный наблюдатель – Интерпретатор); усложнение интерпретационной процедуры показывает не характер и отличительные черты современного художественного творчества, а измененные формы индивидуального сознания.
- Оставаясь центром бытия логико-эпистемного мира, сознание человека-в-культуре выдвигает компенсаторные интеллектуальные практики для преодоления разрыва и деструктивных семиотических следствий.
- В современном литературном тексте доминирует континуальный знак, который в результате любых контекстных операций остается континуальным. При попытке его дискретной семантизации (вычленения из «большого» культурного контекста) он десемантизируется и существует как знак-симулякр.
Научная новизна исследования
- На основании разноаспектных данных о современном литературном тексте и приемов культурологического, герменевтического, лингвокогнитивного и семиотического типов анализа в работе синтезирован новый культурологический подход, структурированный как новое междисциплинарное направление исследования. Его особенность заключается в выдвижении набора культурологических целей исследования при использовании элементов лингвокогнитивного анализа как инструмента. Такая комплексная стратегия исследования развивает культурологию как систему знаний о текстах культуры, полученных на основе реализации различных «моделирующих» методик.
- Классические признаки культурологического подхода (артефактичность, аксиологичность, идеационность), определенные Н. Смелзером, дополнены семиотичностью, когнитивностью и лингвистичностью. Это становится качественным этапом культурологического знания, отражающего динамику развития семиотики в период конца XX – первого десятилетия XXI века, преодолевающей семиотическую бинарность и лексикографичность и, следовательно, заданную ограниченность объекта исследования.
- Доказано, что современный текст (в т.ч. литературный) соответствует актуальному индивидуальному и социальному сознанию, реагируя на культурно-антропологические и когнитивные изменения, что до сих пор не являлось предметом специального исследования. Стилистика «ресурсов» современного литературного текста уступает место эстетике нового типа – эстетике понимания или интеллектуальной (тезаурусной) эстетике. Эта тезаурусная эстетика описана на лингвокогнитивном уровне анализа, использование которого в культурологических исследованиях становится необходимостью.
- На основе системного описания национального семиозиса, доказано его лидирующее место в системе интеллектуальных практик современной культуры применительно к когнитивным проблемам литературных текстов.
- Впервые систематически рассмотрен новый способ семиотического программирования текста – континуальный. Различные аспекты такого программирования формируют когнитивно-семиотический портрет интеллектуального пространства культуры.
- Когнитивные механизмы концептуализации и метафоризации рассмотрены в ряду других механизмов (когнитивных стратегий и тактик, конфигураций и трансформаций), имеющих достаточно явно очерченнные недискретные черты. При этом универсальной единицей измерения общего национального смыслового пространства постулируется текст (фрагмент), обладающий свойством интертекстуальной «встроенности» в интертекст современной культуры.
- В работе осуществлены новые исследовательские действия: (а) выработан и обоснован интегрированный (одновременно культурологический и лингвокогнитивный) подход к анализу текстового материала, построенный на основе соединения культурологических принципов и лингвокогнитивных приемов анализа; (в) определен набор универсальных когнитивных механизмов, обеспечивающих производство/воспроизводство смыслов в текстах современной интеллектуальной культуры; (г) описан аналитический материал в рамках представления о предельных (малых и больших) смысловых семиотических единицах и общностях культуры, к которым относятся слово, высказывание, текст, семиозис, национальный семиозис, семиосфера и языковой континуум.
Методология исследования
Особая роль в современной культурологии и культурологической лингвистике отводится базовому для реализующей себя в текстах языковой личности феномену – феномену культурообусловленного языкового сознания, выражающего себя в виде системы литературных текстов. Это обусловливает применение в работах ряда разработанных научных методов: системного, герменевтического, метода моделирования, когнитивно-семиотического. Сложность и комплексность объекта исследования определили комплексность применения общенаучных методов в рамках единого культуролингвистического метода анализа литературного текста, включающего в себя:
- Системный анализ смыслового пространства текста, направленный на конструирование моделей организации смысла, включающих смыслопорождающие факторы трансцендентности, аксиологичности и персональности, определяющие социальные и индивидуальные особенности смыслопорождения.
- Семиотический анализ текста и знакового пространства современной интеллектуальной культуры.
- Культуролингвистический (лингвокультурологический) анализ литературного текста (фрагмента текста), определяющий набор семиотических и континуальных лингвистических единиц, участвующих в формировании смыслового пространства текста.
- Логико-когнитивный анализ, позволяющий классифицировать когнитивные фигуры изучаемых текстов.
- Герменевтический анализ литературного текста (фрагмента текста), помогающий определить границы смыслообразования для данного артефакта (группы артефактов), встроить текст в «большой» историко-культурный контекст.
Указанный аналитический инструментарий является культурологическим по методологически-философскому обоснованию, исследовательским задачам и результатам, семиотическим по основному подходу к отбору и классификации анализируемых единиц и лингвистическим по применяемым приемам исследования текстов. Это соединение исследовательских методов и подходов вполне соответствует тому междисциплинарному направлению анализа коммуникативно значимых текстов, который сегодня вычленяется рядом исследователей на стыке культурологии и лингвистики (с учетом культурологического ракурса рассмотрения исследуемых артефактов). Интегрированный подход к анализу текста позволяет использовать исследовательские преимущества, возникающие на стыке программ в интересах каждой из них. Предложены и наименования этого направления культурологического изучения языка и текста: «культуроязыкознание, культуросемиотика, культуролингвистика» (А.В.Гриненко). При этом исследование остается в рамках культурологии, так как оперирует укорененными в культурологии персонологическими и аксиологическими понятиями (культурно-исторический стиль эпохи, ценности, индивидуальное и массовое сознание, структура сознания, личность и ее структура, экзистенциальные и социальные смыслы, культурно-антропологические антиномии и т.д.).
Теоретическая значимость исследования
1. Рассмотренные в настоящей работе принципы теоретического и аналитического описания интеллектуального и семиотического пространства культуры демонстрируют глубокую функциональную связь между интеллектуальным характером современного этапа развития культуры и антропологическими свойствами субъекта этой культуры – человека-в-культуре. Это позволяет говорить о тексте и его смысловых компонентах как культурно-антропологической реальности.
2. Выделенные и систематизированные способы презентации смысла в современных текстах позволяют представить современный интеллектуальный процесс как действующий реактор смыслов, который при помощи системы когнитивных механизмов порождает, трансформирует, транслирует и систематизирует идеационное поле современной культуры, тем самым выстраивая систему новой виртуальной реальности, обладающую своей логикой существования. Эта виртуальная реальность все в большей степени проявляет текстоцентрические черты, оказываясь системой реализации индивидуальных (и=социальных) моделей интеллектуального поведения.
3. Проведенное культурологическое исследование лингвосемиотических конфигураций позволяет расширить культурологическое исследовательское пространство, включив в него изучение текста как результата воспроизводства языка как универсального кода культуры, существующего в рамках смыслопорождающей и смыслообращующей системы, входящей своей семиотической стороной в ключевые элементы национальной культуры.
4. Культурное (кодовое) сознание наиболее «удобно» и научно оправдано в качестве основы для дисциплин, описывающих текст как результат креативной (культурной) деятельности (как по его порождению, так и по его восприятию – интерпретации). Культура является исторической платформой и, одновременно, жизненной средой, ставшей основой филогенеза кодового сознания как био-социального феномена, а текст – тем пространством, которое поддерживает его диахроническое и синхроническое бытие в онтогенезе.
5. Сознание как принципиально нестабильное, динамически подвижное образование, ситуативно по своей природе и отражает сегодня процесс общей «текстуализации мира» (И. Ильин), при которой индивидуум вне зависимости от степени включенности в текстовую деятельность начинает выполнять текстовые «функции» или роли. Это положение важно для понимания таких социокультурных явлений как внетекстовая культура повседневности, замещающая роль римейковых и тавтологических средств в массовой культуре.
- В работе рассматриваются основы системной парадоксальности современного литературного текста. В ее основе лежит парадоксальность взаимодействия явлений, составляющих фундамент человеческой цивилизации: культура, тексты культуры и язык (языковое сознание, код), и являющихся когнитивными по своей онтологической принадлежности и гносеологической разработанности.
- Культурологические и культурно-антропологические существенные признаки литературного текста, стратегии и тактики интеллектуального поведения Автора – Читателя – Наблюдателя, включая в себя феноменологию пространства культуры, феноменологию человека-в-культуре, феноменологию естественного языкового сознания, феноменологию языка как смыслообразующей системы и феноменологию интеллектуально-референциальных уровней развития личности, впервые рассматриваются комплексно. Работа содержит выводы методологического характера о двух аспектах исследования языкового континуума в исторической перспективе и современном состоянии культуры: философском и логико-когнитивном. Главное внимание уделяется определению, структуре и принципам функционирования универсалий интеллектуального пространства культуры, а также механизмам, которые «встраивают» текстовую деятельность в процессы, происходящие в сознании индивидуума, с одной стороны, а с другой – в процессы бытия культуры. Обосновываются новые приемы логико-когнитивного культуролингвистического анализа.
9. Настоящая работа раскрывает проблему интерпретации текста с точки зрения когнитивной модели смысл - текст как особой интеллектуально-культурной деятельности, представляющей собой операцию поиска ментальных (образных, ассоциативных) аналогий различного порядка, в том числе – философско-лингвистического характера. Трансформации смысл – текст имеют повышенную логическую и образную диффузность и интеллектуальную сверх-граничность, отражающие текстовую подвижность концептосферы языка в ее культурно-исторических параметрах. Существенные признаки трансформаций смысл-текст определяют параметры референциальной и социальной самоидентификации современной личности.
Практическая значимость
- Диссертационное исследование может лечь в основу культуро-лингвистического направления культурологического знания, соединяющего философско-культурологические и когнитивно-семиотические ракурсы наблюдения текстов культуры в целях изучения современного пространства культуры. Культуро-лингвистические приемы исследования текстов различного типа могут быть использованы в социокультурных и социополитических мониторингах, формировании баз социально-когнитивных данных в интересах государственного управления и системы образования.
- Результаты диссертационного исследования предполагается использовать для подготовки социокультурных проектов организации регионального интеллектуального пространства, включающего различные формы массового участия в текстовой и информационной деятельности, осуществление библиотечной и культурно-просветительской работы.
- Материалы диссертационное исследования нами использованы в учебных курсах «Культурология», «Современная русская культура», «Семиотика», а также в спецкурсах «Семиотика литературного текста» (опубликован и рекомендован УМО по педагогическим дисциплинам в качестве учебного пособия для студентов-культурологов) и «Текстовая деятельность как феномен культуры» (читается на кафедре культурологии Коми пединститута).
- Разработка дидактических и методических параметров интерпретации литературных текстов как текстов культуры, систематизация приемов интерпретационной деятельности может стать основанием введения их в школьную и вузовскую педагогическую практику.
Материалом для исследования служат коммуникативно-значимые тексты, формирующие интеллектуальное пространство культуры: интернет-тексты, тексты СМИ, литературные тексты современных русских и зарубежных авторов, избранных по критериям интеллектуальной и тезаурусной полноты, читательского признания и авторского самоощущения принадлежности к интеллектуально-ориентированному направлению профессиональной текстовой деятельности.
Апробация работы
Настоящая работа прошла апробацию:
на шести Международных научных конференциях «Семиозис и культура», проводимых в рамках международного научного проекта под эгидой Международной Академии Наук (Русская секция) в Коми государственном педагогическом институте (г. Сыктывкар 2005 – 2009 годы);
на Международной научной конференции «Гуманитарные науки в России XXI века: тенденции и перспективы (Архангельск, 2008 год);
в ходе работы I, II и III Российских культурологических Конгрессов (с международным участием) в 2006, 2008 и 2010 годах;
на Ш Международном Конгрессе русистов-исследователей (Москва, 2008 год);
в процессе работы Круглого стола «Личность как автопроект» (журнал «Философские науки» и факультет психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, Москва 29 – 30 июня 2009 года).
Апробация работы осуществлялась в процессе преподавательской деятельности на филологическом факультете Коми государственного педагогического института (г. Сыктывкар) в рамках курсов культурологии, культурной антропологии и семиотики.
Работа состоит из Введения, 5 Глав, разделенных на 17 параграфов, Заключения и списка литературы. Общий объем исследования 398 страниц.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении определяются цели и задачи исследования, формулируются его актуальность и новизна.
Первая Глава «Интеллектуальное пространство современности в аспекте текстовой деятельности» направлена на выяснение системных и структурных свойств интеллектуального пространства культуры. Выясняется, что в условиях перехода к информационному типу общества системные параметры интеллектуального пространства культуры изменились. Не переставая быть текстовой, современная культура становится интеллектуально-насыщенной, плотной информационной средой, втягивающей индивидуума в новые для него виртуальные границы – границы гипертекста. Вместе с тем изменяются и структура коммуникации, и механизм понимания. Происходит перемещение восприятия индивидуумом картины мира в центр текстового поля интеллектуального пространства культуры. При этом текст присваивает себе черты интеллектуальной личности, создавая свой собственный поведенческий контекст. Особую роль играет способ презентации (представления) действительности, меняющий свою нарративную природу на фрагментарно-абдуктивную, не имеющую перспективы и использующую не экспликацию смыслов, а теневые, затушеванные силуэты смыслов (когнитивные тени) для формирования смысла сообщения.
В § 1 «Человек-в-культуре как понимающий субъект: эволюция восприятия» поясняются основные понятия, вводимые в текст работы, делается попытка связать их общей функционально-стилистической парадигмой. К этим понятиям относятся: интеллектуальное пространство культуры, человек-в-культуре, текст культуры, код культуры. При помощи этих понятий можно описать процесс вхождения индивидуума в интеллектуальное пространство современной культуры и способы выстраивания системы взаимозависимостей внутри него. Центральным понятием объявляется интеллектуальное пространство культуры, которое определяется как сложное взаимодействие некогда относительно автономных сфер интеллектуальной деятельности (науку, литературу, политику, экономику, СМИ, общее и профессиональное образование, культурно-проектную деятельность) в условиях технологически и содержательно обновленного и усложненного мирра знаний породившее абсолютно новое явление – гипертекст. Под давлением информационного пресса это пространство стало гомогенным и полифункциональным. Субъект этого пространства (человек-в-культуре) представляет собой квалифицированного интерпретатора или креативно и информационно-активного понимающего субъекта, существенно влияющего на информационное пространство.
Субъект начинает организовывать процесс понимания текста культуры в контексте интеллектуального самообоснования в интеллектуальном пространстве современной культуры, испытывая семиотические трудности соотнесения знака, знаковой системы, семиосферы или, точнее, – текста культуры, языка (кода культуры) и гипертекста. Процесс понимания («встраивание» текста в гипертекст) оказывается симметричным процессу «встраивания себя» в интеллектуальное пространство культуры. Возникает новое состояние самоидентификации субъекта: самообоснование-в-тексте, прямо соотносимое с состоянием самообоснования-в-культуре. «Нулевой» позицией такого самообоснования становится позиция не-самообоснования-в-тексте или смерть адресата.[15] Расширенный (через «большую» семиосферу» или гипертекст) способ понимания текста культуры как точки когнитивно-интеллектуальной проекции гипертекста приводит к необходимости изменения способа существования самого субъекта в интеллектуальном пространстве современности. Недопустимым оказывается положение субъекта вне когнитивно-семиотической конструкции текст культуры – язык (код) культуры – гипертекст, т.е. положение универсального наблюдателя, вместе с тем положение субъекта внутри интеллектуального пространства (универсума) или внутри гипертекста существенно затрудняется внутренними свойствами самого гипертекста, представляющего собой саморазвивающуюся и саморегулирующуюся систему. Индивидуум становится своеобразным пленником современного интеллектуального пространства, «притягивающего и отталкивающего» отдельные сообщения и целостные информационные пакеты, а также вбирающего поток информации «впрок». Эта информация поступает в некоторое пред-инсайтное хранилище (сверх-тезаурус), просто не соотносимое с информационными возможностями отдельной личности. С другой стороны, она показывает основную – интерпретационно-накопительную – директорию бытия языковой личности. Саморазвитие как попытка преодоления разрыва – вот главная идея существующей модели коммуникации. Именно «разваливающаяся коммуникация» создает то бесконечное коммуникативное разнообразие (в т.ч. смысловое, стилистическое и аксиологическое разнообразие текстов культуры), которым характеризуется переживаемый период бытия отечественной культуры.
§ 2 «Самообоснование в интеллектуальной культуре современности: когнитивная версия сознания и литературный текст» посвящен анализу глубинной связи между бытием текста и самообоснованием человека в культуре как субъектом интеллектуального пространства современности. Отмечается, что в условиях сформировавшегося интеллектуального пространства современной культуры, построенной, в основном, на текстово-дискурсивной основе, самообоснование личности – это социокультурный процесс освоения и усвоения (интериоризации) индивидуумом сложных систем знаков, кодов, ценностей и норм, воспроизводящих культурные формы и смыслы. Самообоснование современной личности протекает на фоне повседневной жизни, является ее непременной частью, но не исчерпывается сферой коммуникации. Этот процесс должен содержать специфические формы научения культуре, которые непременно включают тексты культуры и способы (стратегии) их интерпретации. При этом массовость и элитарность, интеллектуальность и маргинальность не противопоставлены в самом процессе формирования человеком своего «культурного тела» - некоторой модели социокультурного существования. Идея (во многих случаях иллюзорная, «симулякровая») формирования личности может быть в принципе приписана любому действию по аккультурации и инкультурации индивидуума, даже если это действие совершается в пространстве маргинальной культуры, субкультуры или групповых аксиологических представлений (повседневных групповых «понятий», социальных обычаев, социально-групповых психологических установок и т.п.).
Самообоснование или иллюзия самообоснования неразличимы субъектным сознанием так же, как неразличимы человеческим организмом полезные и вредные вещества в момент их потребления. В роли «потребляемых» текстов культуры (амбивалентных по ценностному и/или интеллектуальному критерию) могут выступать не только тексты культуры, но и чувственно «заряженные» знаковые образования, «пустые» (тавтологичные) в логико-смысловом и интеллектуальном аспекте римейковые фрагменты, парадоксально-абдуктивные мысленные или текстовые построения, прагматичные по своей мотивации и обнаруживающие нравственно-этическую и эстетическую дефектность. Вместе с тем и собственно тексты культуры, и симулякровые тексты культуры становятся когнитивной базой процесса самообоснования и инкультурации личности в интеллектуальном пространстве культуры, выработки интеллектуально-поисковых тактик и стратегий (продуктивных, абдуктивных или смешанных). Другим обобщенным способом самообоснования, понимаемым нами как реальная возможность не-бытия индивидуума в интеллектуальном пространстве современности, является не-самообоснование. Не-самообоснование, самообоснование в массово-симулякровой культуре и самообоснование в интеллектуальном пространстве культуры представляют собой выбор целей и средств обоснования или отказ от них. При этом результатом только одной директории (самообоснование в интеллектуальном пространстве культуры) является человек-в-культуре.
§3. «Новая переходность» и проблема понимания текста: абдуктивные схемы посвящен рассмотрению наиболее общих логико-когнитивных моделей построения текстов современной культуры. Делается вывод об общей абдуктивности этих моделей, что имеет под собой объективную основу в виде современной смысловой коммуникации. Здесь создается новая когнитивная ситуация, сходная со своеобразным смысловым палиндромом: каждый элемент одного вербального ряда (выполненный посредством одного кода), указывает на некоторое явление во втором вербальном ряде или множестве рядов (выполненных посредством других кодов). При этом смысл возникает как результат их сопряжения в мыслительном акте получателя сообщения (читателя, пользователя Интернет, слушателя и т.п.). Противоречие авторства, смысла, формы выражения и адресата становится глобальным. Оно фиксируется в литературном (или ином) современном тексте как его когнитивный каркас, требующий специальной (примирительной или симметризирующей) интерпретационной процедуры.
Делается вывод о том, что индивидуальный код, индивидуальная картина мира, модель текста, не подверженная строгой социальной детерминации, меняют само отношение человек – человек, опосредуя его текстом: человек-текст-человек. При этом проблема понимания становится не социокультурной, а собственно семиотической, определяя и позицию индивидуума в постоянно усложняющемся информационном пространстве, и его возможности социально-культурного и когнитивного самообоснования. Понимание как сопряжение (со-ориентация) сложных кодов культуры получает внешнее выражение в специфике коммуникативно-прагматического поиска, направленного теперь не на локуцию-иллокуцию-перлокуцию (т.е. фазы содержательного учета ситуации и участников общения), а на сам процесс осмысления. Вычленение смыслов профессионального и/или повседневного общения оказывается «фишкой» речевой коммуникации в силу того семиотического сдвига с результата высказывания на процесс высказывания, который отмечается, например, при лингвосемиотическом анализе функционирования естественного языка как знаковой системы. Усложняясь и становясь все более многосторонним (континуальным), знак разрывает уровневое строение языка, делая его единицы (воспринимавшиеся в виде устойчивой системы) подвижными, децентрированными (лишенными центра и периферии), диффузными (взаимопроникающими). «Накатывающиеся» на семиотические единицы многочисленные когнитивные трансформации (концептуализацию, метафоризацию, типизацию, а также устойчиво-разговорные и римейковые способы презентации знака) превращают знак в «слоистый пирог», участвующий в порождении смысла только на гипертекстовом или некотором мега-знаковом уровнях.[16]
В Главе второй «Постперсонологическая модификация интеллектуального пространства современности» рассматриваются вопросы моделирования и логико-смыслового анализа пространства современной культуры, подвергшейся существенной постперсонологической модификации. В основе этой модификации лежит постперсонологический поворот интеллектуального пространства современности, который представляет собой трансформацию когнитивных параметров личности как сложного интеллектуального, культурного и социального феномена. В ходе развития языковой (креативной) личности (человека-в-культуре), преодолевающей свою ущербность в условиях свободы – самочинности, самодеятельности и самостроительства, начинает актуализироваться разрыв в структуре индивидуального сознания, «не успевающего» за количественными и качественными изменениями «омывающего» информационного потока. Это выражает себя в опережающей рефлексии, в нестабильности внутренней логики мнения, в непроясненных сгущениях шизоидно-депрессивных мотивов и образов, охватывающих ментальное пространство вновь открываемого бытия. Переход бытия-в-мире индивидуума в бытие-в-культуре личности требует усилий по «знаниевому» наполнению и перестройке индивидуального сознания, выработке эффективных интеллектуальных практик, коммуникативно-дискурсивной открытости. Это, в свою очередь, ведет к установлению дополнительных уровней когнитивной рефлексии, повышению степени виртуализации сознания и, соответственно, мышления. Возрастающая степень абстракции текста вступает в противоречие с социально зафиксированными и индивидуально усвоенными стандартами форм и значений. С другой стороны, необходимая для осмысления себя-в-мире свобода целеполагания неизбежно вступает в противоречие с невозможностью осуществления в прагматических реализациях внутреннего идеационного пространства, приводя к ощущению экзистенциальной разорванности и внутренней утраты. Возникает проблема восприятия прагматической повседневности, не преодолеваемая в ходе текстовой (интеллектуальной) деятельности. Это приводит к появлению и развитию феномена интеллектуальных фантомов (например, Персоны), обладающих чертами универсальных участников текстовой (креативной) деятельности.
§ 1 «Национальный семиозис и современный литературный текст» посвящен проблеме соотнесения национального семиозиса как процесса порождения текстов культуры (при помощи известных участникам коммуникации кодов культуры) и изменений социокультурного настоящего, определяемых движением способов, методов, интеллектуальных практик, а также философского осмысления бытия-в-культуре. Это вполне соотносится с осмыслением постмодерна как особого когнитивного состояния, соотносимого с гносеологически, аксиологически и логически подвижным идеационным комплексом – когнитивным пространством смыслов, трансформирующихся в тексты культуры. Такая ситуация требует существенного изменения («сдвига») гуманитарной парадигмы, приобретающей черты постчеловеческой (а значит – гипертекстовой) перспективы, порождаемой измененным интеллектуальным состоянием индивидуального сознания. Именно это стало причиной появления и расширения постмодернистского типа интеллектуальных (дискурсивных) практик, лежащих в основе текстовой деятельности. Все большую роль начинает играть семиотика разрыва, предваряющая появления феномена Персоны. На примере текста В. Пелевина в диссертации демонстрируется следствие разрыва предметного и виртуального мира, феномен «безумия интерпретаций». Компенсаторными механизмами нарастающего разрыва становятся когнитивные механизмы порождения/восприятия литературных текстов, способствующих погружению индивидуального сознания в пространство виртуальной непрерывности, коммуникативной смысловой стандартизации и римейка.
В §2 «Феноменология персоны в современном литературном тексте» выделяются основные признаки и последствия когнитивного разрыва, демонстрируются приметы фантомного проявления Персоны в современных литературных текстах. Здесь же дается определение Персоны как одной из фантомных сущностей современности. Персона определяется как гиперзнак, некоторый центр когнитивных соответствий (целей интерпретации и интерпретационных возможностей), оказывающихся всегда предтечей и предпосылкой текста. Причем в случае когнитивного несоответствия и неравновесия соотносимых сущностей исходной точкой порождения текста становится Персона. Персона, существующая в небытии предтекста как постчеловеческий неантропологический феномен, является моментом инициации текста в его речесмысловом непосредственно данном сознанию инобытии. Культурологический анализ новейшего литературного текста обнаруживает обозначенную нами Персону как некий выделяемый в процессе текстовой деятельности субъект, «снятый» сознанием в комплексе ментальной и креативной деятельности, зависимых, конечно, от состояния индивидуального сознания и социально-культурных доминант эпохи, но не исчерпывающийся ими. Персона не есть действующее лицо, личность, индивидуальность, обладающие нарративом существования (нарратив существования может быть, в конце концов, описан в виде биографии и интериоризирован в виде знания). Персона – это конструкт, модель ассоциативной картины мира. Это структура и одновременно результат деятельности понимания, относящаяся не собственно к данному сознанию данного субъекта, а к достаточно узкому коридору, возникающему между сознанием субъекта и текстом культуры в процессе его порождения / восприятия, с одной стороны, и «знанием о…» как непременном условии любой интерпретации – с другой. Современную эпоху можно определить через наиболее распространенный способ выстраивания Персоны как эпоху погружения в текст. Этот процесс сродни процессу распада семиозиса (В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева)[17]
или процессу когнитивного возврата в семантическую матрицу раннего периода онто- и филогенеза. «Новое младенчество» обладает новым преобразованным ресурсом памяти, которая уже не принадлежит индивидууму, а «раскатана» «специалистами по PR» по всему информационному пространству, выстраивающему индивидуальные наборы пресуппозиций знания «под заказ» или «под цель». При этом сильный тип индивидуального сознания (активное меньшинство) проходит в «кипящем растворе» неустойчивых подвижных смыслов интеллектуальную тренировку и осваивает стратегию когнитивных теней как одну из когнитивных стратегий креативности (другими словами, использует ее для создания текстов культуры с заданными стилистическими свойствами). Слабый тип индивидуального сознания (пассивное большинство) «не справляется» с ассоциативным пространством и впадает в медленный процесс деструкции, связанный с ситуацией распада семиозиса как такового. Основанием для этих наблюдений и выводов являются свидетельства самоощущения нахождения «внутри» ситуации виртуального бестелесного мира, показанные на примере текстов Натали Сарот, Альдо Нове, В. Катаева, который, в частности, предвосхитил ситуацию обеспредмечивания (виртуализации) мира в своих новеллах-мовизмах.
§ 3 «Литературный текст и кризис идентичности» раскрывает роль превращенных состояний индивидуального сознания (Между и Не-бытия) в построении современных литературных текстов. Проводится мысль о роли личностного сознания и интеллектуально ориентированной текстовой деятельности в возникновении и развитии наблюдаемого парадокса самообоснования. Личностнообразующая динамика мысли разрушает себя: стремление утвердиться в коммуникативном пространстве противоречит стремлению насытить это пространство смыслами. Это приводит к когнитивному парадоксу трех коммуникативно значимых систем: системы смыслов (онтолого-гносеологической системы), системы значений (семантической системы) и системы целей (телеологической системы). Указанный когнитивный парадокс имеет своим следствием разрушение коммуникативного пространства, которое в информационном плане выражается в прекращении наррации, включая автонаррацию или «осуществление себя», как линейного описания последовательных состояний (а значит, и прекращении линейной логики причинности). В социальном плане этот парадокс приводит к развитию социально-психологических комплексов неудовлетворенности результатами деятельности, отрицательной социальной (и когнитивной) самоидентификации («Я не понимаю», «Я не могу»), эмоционально-депрессивных состояний. Состояние внутренней нестабильности порождает «новую экзистенциальность» текстов, которую можно условно назвать экзистенцией Иного (т.е. «обычное» экзистенциальное ощущение вненаходимости, «удвоенное» ощущением нетождественности), следствием чего становится порождение «рваных» образов, непроясненных (и непроясняемых в принципе) мотивов и отсюда – не-нарративных, фрагментарных текстов. Феноменология кризиса идентичности находит свое отражение в «фантомных» жанрах современной прозы: фрагментированном романе-эссе (напр., Захар Прилепин «Грех»), фрагментированном философском письме-эссе (напр., Макс Фрай «Сказки и истории»), экзотическом жанре методического эссе-дискурса, построенного на основе применения приема проблематизации на занятиях по философии (напр., В. Розин «Приобщение к философии»). Наиболее ярким проявлением фрагментации и гипердискурсивности современного литературного текста является жанр литературного словаря-эссе, широко распространенный в современной русской литературе (Андрей Волос «Алфавита. Книга соответствий»; Сергей Чупринин «Жизнь по понятиям. Русская литература сегодня» и др.). Делается вывод, что система лингвокультурологических приемов и культуролого-когнитивных призм, позволяющих преобразовать смысл в текст, становится арсеналом повседневной интеллектуальной практики как современного автора, так и современного читателя.
Глава третья «Семиотика культуры и литературный текст» направлена на выяснение роли семиотических аспектов в формировании смыслового пространства литературных текстов. Это особенно важно для обоснования и применения интегрированного подхода к анализу литературных текстов, который получил наименование культуролингвистического. Обсуждается понимание современного текста в виде культуроориентированного гипертекста, написанного на метаязыке. Такое понимание современного текста требует не только интегративного подхода к его описанию (культуролингвистического), но и выбора аспектов его описания, пригодных для создания когнитивного портрета текста. Основным аспектом описания избран семиотический, который транспонирован на новый набор знаков – континуальный.
В §1 «Семиотическое пространство культуры: семиотика континуального знака» главное внимание уделяется обоснованию семиотики континуальных знаков (пространственно-контекстных, смыслопорождающих). Семиотическое пространство культуры определяется как исторически непрерывная цепь связанных между собой отношениями понимания (осмысления) знаков или знаковых систем, или целостных произведений (текстов культуры), позволяющая для каждой точки исторической наррации вычленять и объяснять артефакты и ментефакты культуры. Объектом такой семиотики становятся не отдельные знаки и / или их системы, а тексты культуры, являющиеся наиболее полными трансляторами смыслов. Интерес вызывают закономерности создания и функционирования текстов культуры в исторической и синхронической перспективе, их изменения (развитие и/или упадок). Предметом континуальной семиотики становятся когнитивно (по типу и специфическим свойствам языкового сознания) и национально (по типу и способу дискурсивной практики) ориентированные исторически сложившиеся информационные знаковые системы, обладающие своими имманентными (т.е. присущими только им) семиотическими характеристиками. При этом главным свойством семиотически представляемых текстов культуры оказывается смысловая подвижность, а главной характеристикой – способность быть универсальным семиотическим механизмом, преобразующим смыслы. Текст включает в себя в виде «управляющих приводов» когнитивные механизмы смысл-текстовых трансформаций, которые поддаются моделированию. Реализуя свою способность к восприятию/порождению виртуальности, естественное человеческое сознание с неизбежностью обращается к миру знаков, замещающему мир чужеродной реальности. Можно говорить о том, что семиотическое пространство культуры есть вторая реальность, гораздо более естественная для индивидуального сознания, чем первая (астро-гео-биологическая) в силу своей гомогенности с ним. Эта внутрення гомогенность индивидуального сознания человека и семиотического пространства культуры постоянно «сдвигает» знаковую систему естественного языка в сторону континуальности, делая фактически любое высказывание (слово) ситуативным, контекстнозависимым, смыслосоотнесенным, дискурсивным и/или интерактивным, а текст выстраивает как онтологически и гносеологически ориентированный интертекст культуры.
В §2 «Литературный текст – естественное основание семиотического пространства культуры» обосновывается выбор литературного текста как основания для анализа интеллектуального и семиотического пространства культуры. Благодаря естественному языку – универсальному коду культуры – литературный текст наиболее полно реализует систему смыслов и определяет характер семиозиса. Текст является наиболее смыслонасыщенным, обладающим временной и персональной подвижностью, способностью перемены ракурса. Возрастание визуализации текста и сознания участников текстовой деятельности способствует интертекстуальному и образному расширению литературного текста, включению в текст относительно самостоятельных фрагментов-проекций, построенных по моделям историко-философского дискурса (см., например, произведения М. Фрая). Когнитивные механизмы, моделируемые на основе анализа литературного текста, могут применяться для объяснения смысловой картины любого текста культуры. В текущую эпоху происходит существенное интеллектуальное (и когнитивное) усложнение литературных текстов. Новый литературный текст (как и новый текст культуры) обладает качествами некоего универсального интерпретатора, позволяющего не только прочитывать сам текст, но и участвовать в прочитывании ряда других (если не всех вообще) текстов. Как эманация Персоны – универсального интерпретатора – современный литературный текст требует от читателя (адресата текста), одновременно, и свойств наблюдателя текста («Lector in fabula»), и свойств интерпретатора текста, обладающего навыками литературной и/или историко-культурологической интерпретации. На примере анализа текста М. Фрая демонстрируется прием расщепления наррации, характерный для интерпретационной деятельности. Можно выделить открытый и скрытый варианты смысло-текстопорождения, обеспечивающие различные способы включения литературного текста в семиотическое пространство континуальных знаков.
В § 3 «Проблема интерпретации литературного текста в контексте современной культуры: анализ и синтез смысла» рассматриваются способы и когнитивные возможности реализации смысла в современных литературных текстах. Формирующиеся в текстах логико-философские и культурные смыслы, определяя гиперинтертекстуальность текстов как с точки зрения Адресанта (автора), так и Адресата (читателя), обосновывают особый класс континуальных знаков. Система континуальных знаков является контекстно- и текстозависимой, обладает свойствами существования в актуализированном виртуальном пространстве «здесь – сейчас» и не коррелирует с фиксируемой путем вычленения из текста описания системой дискретных знаков языка/речи. Континуальные знаки группируются в коды культуры, описание которых возможно только посредством специального логико-философского дискурса (дискурса интерпретаций). Интерпретационная деятельность в рамках герменевтической феноменологии становится вариантом когнитивной моделирующей деятельности, которая является второй стороной поиска возможности – основного средства феноменологической корреляции смысла и предмета (М. Хайдеггер). Место коллективной (социальной) креативности занимает индивидуальный креативный акт, который связан с рефлексивными возможностями индивидуального сознания и осуществляется на базе апперцепции результата интеллектуального действия в условиях избранного эстетического и аксиологического детерминизма. Поэтому когнитивная модель результата креативного акта – текста культуры оказывается состоящей из следующих элементов:
- образа коммуникантов (автора/читателя);
- когнитивного образа (образа мысли) – смыслообразующего фрагмента, уже содержащего в себе потенциальный парадокс определения и/или описания;
- образа целого (результата текстовой деятельности);
- образа следствий целого (образа впечатления от...), свойственного позиции наблюдателя-исследователя;
- образа эстетико-аксиологического контекста существования текста культуры (или образ «бытия в...»), родственного самообоснованию личности в виде субъекта культуры (человека-в-культуре).
Индивидуальное сознание человека-в-культуре, построенное на основе интериоризированных тезаурусных блоках (пресуппозициях знания) и освоенных в процессе дискурсивных практик моделях когнитивных трансформаций, обладает двумя непсихологическими свойствами:
- свойством интерпретанта (возможность интерпретации текста с сохранением или расширением его смыслового поля);
- свойством репрезентанта (возможность создавать или пересоздавать текст с заданными коммуникативными и когнитивными свойствами).
Эта «двойная» креативность постсовременной личности является компенсаторной по отношению к полинормативности, аксиологической подвижности и общей нетрадиционности ситуации постмодернистского по природе языкового континуума. Свойство двойной креативности (или двойного прочтения) – есть также свойство постсовременного читателя, моделирующего в процессе чтения Иную реальность для Другого воспринимающего сознания. На основании анализа фрагмента повести «Омон Ра» В. Пелевина показывается процесс формирования смысла как выбора точек фиксации смыслообразующего сознания. Смысл как гипотеза, как понимание Нового рассматривается в связи с текстом повести М. Палей «Кабирия с Обводного канала». Новое возникает при смысловом сопоставлении позиций триады Событие – Контраст – Фон.
Глава четвертая «Культуролингвистический подход к анализу литературного текста» посвящена обоснованию и описанию культуролингвистического подхода как культурологического по характеру и постановке исследовательских задач и лингвосемиотического по способу их решения. Показано, что применение данного подхода позволяет продемонстрировать функциональные и феноменологические особенности современных литературных текстов.
В §1 «Когнитивные стратегии порождения/восприятия текста» рассматривается глубинная связь информативного и коммуникативного аспектов (функций) современного литературного текста. Наличие в системе смысл – текст заложенных адресантом в результате формирования высказывания аксиодоминант (доминирующих ценностных смыслов), приводит к активации ценностного мира адресата, сознание которого в этот момент подвергается коррекции, приспосабливаясь к аксиодоминанте (аксиодоминантам) адресанта, либо отвергая их. Такое активное взаимодействие между адресантом и адресатом позволяет объединять их в момент коммуникации в единую коммуникативную систему, в которой они становятся не «сторонами» и не «участниками» (различная степень пассивности), а активными партнерами. Дихотомия семиотических позиций Я и Ты, исторически трансформировавшаяся в дихотомию Один (Автор, Читатель) и Другой, является основной дихотомией смысловой основы литературного текста. Онтологический или гносеологический смысл («изначальная» или логико-эмпирическая информация), трансформирующийся в текст в процессе текстовой деятельности, предстает в виде внутреннего диалога между ипостасями Одного и Другого. Этот внутренний диалог всегда может быть развернут по оси Автор – Читатель, а также усложнен дополнительной коммуникативной позицией Наблюдателя (компетентного читателя), способствующего углубленной интерпретации текста. Ситуацию перманентного внутреннего диалога М. Бубер обоснованно считал свойством культурно-антропологического ряда – видовым отличием человека. Современный литературный текст модифицирует это видовое отличие в когнитивно-коммуникативное условие понимания, ввиду существенного увеличения информационной насыщенности («сгущенности») литературного текста. Поэтому линейные (семантико-лингвистические и/или когнитивно-лингвистические) модели теряют свою достоверность (ср., например, модели И. Мельчука или Т. ван Дейка), не обеспечивая задачу интерпретации интертекстуального пространства текста («взятого» в гипертексте культуры). На основании критериев информационной новизны (И.Р. Гальперин) можно выделить несколько когнитивных текстовых стратегий: когнитивную стратегию информирования и когнитивно-концептуальную стратегию.
Когнитивная стратегия информирования направлена на выделение из информационного потока фактуальной информации и обработку ее посредством сличения (а) с интенциональными (целевыми) и мотивационными пресуппозицями (в том числе, выраженными в образно-эмоциональной форме), (б) со знаниевыми пресуппозициями личности (в том числе, и с выраженными в визуально-ассоциативной форме) и (в) с образцами текстов данного типа, изученными и/или интериоризированными автором. Когнитивно-концептуальная стратегия обеспечивает текстам наибольшую информационную ценность в силу (а) ассоциативно-образной наполненности текста (своего рода многочисленных «смысловых сгущений», требующих для построения/прочтения дополнительных логико-смысловых, знаниевых и визуально-ассоциативных пресуппозиций языковой личности), (б) большей свободы в конструировании текста и применении более широкого набора лексико-грамматических и жанрово-стилистических средств. Поэтому именно в области когнитивно-концептуальной стратегии построения текста в каждый исторический период наблюдается наибольшее нарушение устоявшихся норм не в плане разрушения (энтропии), а в плане строительства (конструирования) нового текста, позволяющего осуществить все большую смысловую наполненность за счет усиления концептуальной сферы, создания новых метафорических моделей действительности. В работе выделяются ряд субстратегий, развивающих коммуникативно-когнитивные аспекты текстового смыслопорождения.
Когнитивные стратегии и субстратегии не строго разграничены, они обладают способностью перетекания, контаминации. Сильное и слабое их разграничение показано на текстах Ю.А. Саурова и С.Ю. Саурова «Научные картины мира: Элементы эпистемологии» (концептуализация, сильное разграничение), Аллы Латыниной «Я пишу картины, которые взорвут общество…» (образно-понятийный вариант концептуализации, не строгое разграничение), а также на фрагменте повести Т. Толстой «Река Оккервиль», демонстрирующем смешанный концептуально-метафорический тип с комбинацией сложных субстратегий, что и создает виртуальный художественный мир литературного текста. Вне пространства смыслопорождения, в поле тавтологической рече-мысли находится типологическая стратегия порождения текста, которая не имеет когнитивной природы, а потому, с культурологической точки зрения, представляет собой симулякр, т.е. особый вид континуального знака, не имеющий смыслового наполнения и представляющий собой набор ассоциаций без интерпретации. Таковы, например, бесконечные «римейки» электронных СМИ, обеспечивающие порождение «непроясняемой» в смысловом отношении вторичной «реальности», обладающей также способностью суггестивного воздействия на неустойчивые структуры предличностного (стандартизированного) типа сознания. Типологическая стратегия имеет также нелингвистическую сторону: эта сторона может быть определена как «силовой ментальный маркетинг» и представляет собой узаконенную на практике попытку использования «чужого бренда» и даже «чужого товара», если в роли последнего выступает литературный текст.
В §2 «Проблема текстовой когниции: когнитивные тактики» на основании культуролингвистического анализа литературных текстов современности выделяются когнитивные тактики, служащие обеспечению логико-трансформационных процессов «смысл – текст» в сознании участников коммуникативного акта, вовлечение которых в активный процесс смыслопорождения является одним из главных признаков современного литературного процесса (У. Эко[18]
). Показано, что современные тексты представляют собой не последовательно (линейно) расположенный набор логически осмысливаемых суждений, а некоторый смысловой сгусток, существующий в индивидуальном пространстве нелинейного (личностно ориентированного) времени, что обусловлено «возмущающим» действием интерпретирующей мир личности (интерпретатора), обладающей дополнительными признаками наблюдателя. Это делает когницию главным участником литературного процесса, при этом картина мира приобретает черты подвижности, переменности, аморфности (не-предметности, «высвобождения смыслов» – М. Хайдеггер, И. Смирнов).
Нами выделено несколько типов когнитивных тактик (трансформаций): концептуализация (выражение смыслов через логико-семантическую операцию обобщения), метафоризация (выражение смыслов через логико-семантическую операцию сравнения/сопоставления) и типизация (выражение смыслов через логико-семантическую операцию соположения или сопряжения). Тексты Б. Акунина, М. Веллера, В. Пелевина, Т. Толстой демонстрируют различные варианты когнитивных тактик, в том числе смешанных, усложненных, что происходит в соответствии с позицией текста в модели текстовой когниции (теми когнитивными задачами, которые они актуально решают).
Особое место в русской культуре занимает символизация – тип когнитивной тактики, существующий в неразрывной связи с другими типами трансформации и демонстрирующий латентный, скрытый отказ от логико-семантической операции. Символизация, лишенная логической оценочности, создает в условиях русской ментальности собственное когнитивное подпространство, существующее на основе переноса духовного символизма веры (по определению лишенного объекта наблюдения и оценки) на объекты повседневного наблюдения: людей, события, факты, явления. В русском литературном тексте символизация (латентно присутствующая во всех когнитивных трансформациях смысл – текст) является свидетельством исторического бытия духовности и, одновременно, – текстоцентрического характера русской культуры.
§3 «Стиль мышления как культурно-идеационная платформа современного литературного текста» демонстрирует деконструктивные признаки современных литературных текстов как когнитивно-стилевую реализацию различных индивидуальных комбинаций когнитивных стратегий и тактик. Стиль мышления представляет собой доминирующий способ осмысления референциального и сенсорного полей литературного текста, а также провокацию способа восприятия текста Читателем, которому заранее задаются не только параметры бытия его мысли, но и био-социально обусловленные параметры чувствования (сенсорного восприятия). Стиль мышления постмодерна раскрывает виртуализированную реальность литературного текста через клиповую разорванность, ассоциативно-чувственную непоследовательность и суггестивную податливость.
Особую роль играют заданные текстом обратные аксиологические шкалы, отражающие перевернутый ценностный мир. Тексты Л. Улицкой и М. Покальчука, анализируемые в параграфе, оказываются различными вариантами этой аксиологической шкалы, смысловое использование которой приводит к деструкции когнитивного механизма метафоризации и развитию типизации как основного исхода постмодерна. Наблюдаются деструктивные процессы имитации мыслительной деятельности, типизация через имитацию смысла и потому естественный разрыв смысла. Такой набор навязываемых индивидуальному языковому сознанию свойств обладает достаточной агрессивностью для деструкции (полной или частичной) основных творческих когнитивных механизмов языка – концептуализации и метафоризации – и помогает существенному повышению роли «вторичного», «нетворческого» когнитивного механизма языкового сознания – типизации. Типизация через фрагментацию и разрыв становится основным способом имитации мыслительной деятельности, признаваемой авторами характерной особенностью постмодерна.
В §4 «Исторический нарратив и литературный текст: парадокс концентрации в языке описания» показываются когнитивные изменения исторической наррации как базового способа представления смыслов. На основании работ П. Рикера, В. Шмида и П. Вена делается вывод о подвижности современной исторической наррации, ее обязательной идеологичности и нелинейности. Возрастает роль языка как универсального языка описания или кода. Феномен наррации как свойство и, одновременно, признак любого литературного (не исключительно исторического) текста опирается на эпистемологические свойства языка, представляющего собой не обычную систему условных знаков (как математические или другие искусственные языки) а «свернутый» мир, уже содержащий интерпретацию и/или комментарий. В этом смысле язык (код) описания наррации не является «средством», а представляет собой когнитивную динамичную систему, способную моделировать мир на уровне индивидуального или социального его понимания. Язык в своих значимых единицах (например, словах, фразеологемах, различных штампах и стандартах) осуществляет аккумуляцию не просто прошлых интерпретаций, а потенциальной возможности будущих интерпретаций, которые будут осуществлены на дискурсивной основе (т.е. в процессе порождения / восприятия текста). Можно сказать точнее – язык есть всегда текстовая деятельность, так как обеспечивает не простое понимание, а процедуру приписывания значимым единицам расширительных свойств (свойств быть единицей текста/дискурса, т.е. порождать некоторую перманентную интерпретацию). Язык как код обеспечивает общение/передачу информации, и эта упрощенная функция никак не соотносится с наличием большого количества текстов культуры. Язык как система языкового существования – бытия человека-в-культуре – обеспечивает основную – интертекстуальную, интерпретационную – функцию текста. Эта форма существования есть когнитивный процесс самоосуществления, преобразующего мир (или картину мира) в особый исторический нарратив (повествование о мире). Сами условия повествования в этом подвергающемся нарративизации мире изменчивы: они меняются в процессе накопления знаний о нем. Мы имеем дело с когнитивным парадоксом, когда приближающийся объект одновременно удаляется в связи с уточнением (увеличением) расстояния до него. Прием приведения нарратива к словарной форме является одним из наиболее распространенных на пространстве постнеклассической (постмодернистсткой) литературной прозы. В силу иной онтологической причинности (логико-смысловой, референциальной) он также не может быть отнесен к игровой форме, к некоторому литературному баловству или определенному мимесису. Было бы точнее, на наш взгляд, определить его как способ (или попытку) прекращения Автором-Читателем распада «квантированного» текста/дискурса, утратившего черты нарратива. С желанием Автора – Читателя уточнить дискурс до нарратива (т.е. вернуть форму и содержание логического последовательного повествования) связано оформление жанра литературного словаря в современной прозе, начатое известным романом М. Павича «Хазарский словарь» и продолженного в современной русской прозе (в частности, в книгах Кати Метелицы «Азбука жизни» и «Лбюовь», Сергея Чупринина «Жизнь по понятиям», Андрея Волоса «Альфа Вита» и др.).
Разрыв и внутренняя противоречивость логико-временных нарративных цепочек заставляют Автора – Читателя уходить от известных способов литературной семантизации текста, переходить от текста действительности к тексту состояния, а от него к тексту нелогического определения координат существования триады автор – текст – читатель в разрушающемся мире иллюзий. Такая цепочка обладает Иной логикой – логикой соположения, которая, в отличие от логики возможных миров Я. Хинтикка, не предполагает рассмотрения вариантов логических связей, а принимает за данность любое развитие /разветвление логической цепи. Таким образом, можно предположить, что квантово-нарративной цепочкой является прерывистая, формально-логически не связанная и противоречивая в своем основании последовательность сообщений, которая в результате энтропии смыслов замещает нарратив, подвергшийся когнитивному квантировнию (распаду на самостоятельно, но когерентно развивающиеся элементы).
§5 «Деконструкция семиозиса в контексте постсовременности» посвящена описанию изменений в тезаурусном статусе личности, появлении и развитии деструктивных тенденций различного рода логоэпистемных деструкций, приводящих к нарушениям смыслообразовательного цикла в литературном тексте. Совершенно очевидно, что даже при учете того обстоятельства, что исторический процесс становления человека и в онтогенезе, и в филогенезе предшествует энтропии прекращения индивидуальной (и коллективной) истории, энтропия сознания, являясь параллельным и неконтролируемым процессом, неуклонно нарастает. Поэтому текст как основной способ существования языкового сознания обладает одновременными признаками преодоления энтропии (системностью) и нарастания энтропии (асистемностью, случайностью). При этом наблюдаемые в тексте элементы текстообразования (стратегии, трансформации, мотивы) могут приобретать черты и системности, и асистемности (единичности, окказиональности, случайности), свободно изменяясь и перетекая в коммуникативном пространстве в виде различных «стилей», «направлений», «моды», «драйва» и т.п. Это приводит к разорванности бытия и мышления – феномену «двойной экзистенции», который рассматривается на примере текста В. Пьецуха. Создается (и нарастает) когнитивный парадокс между возможностью вариативного описания действительности и невозможностью осмыслить завершение незавершенности в философском (как мировоззрение) и/или социальном аспектах. Отказ от трансцендентальности смыслов и поиск простых не-ценностных истин, с одной стороны, и замена рационально-логических констант языкового сознания визуально-образными дологическими «картинками» – с другой, составляют двуединый процесс прекращения воссоздания смыслов в массовом сознании. Это негативно влияет на формирование языковой личности, лишая этот процесс системной основы: аксиологической по существу области смыслов, функционирующей в качестве продуктивно-репродуктивного датчика базовых культурно-исторических интенций интеллектуального поведения индивидуума. Без такого рода инициации структуры языковой личности не коррелируют с коммуникативной средой обитания индивидуума (коммуникативным окружением) и подвергаются быстрому разрушению (либо прекращению процедуры формирования новых систем пресуппозций знания). В области порождения/восприятия смыслов можно уравнять процессы распада языковой личности и семиотической деконструкции (деконструкции семиозиса с точки зрения индивидуального сознания). Ситуация соотнесения деструкции (распада) языковой личности и семиотической деконструкции интеллектуального пространства культуры (деконструкции семиозиса) будет выглядеть следующим образом:
- Семиозис (в процессуальном отношении) коррелирует с трансцедентально-аксиологической областью смыслов и создает условия для бытия культурной личности (человека-в-культуре) в том числе в меняющемся (переходном) интеллектуальном пространстве.
- Семиозис в стадии деконструкции коррелирует с изменяющейся областью смыслов-значений, лишенных трансцендентальных связей, и обязательно приводит к массовой деструкции культурной личности (человека-в-культуре), что предшествует социальным сдвигам и коллапсам.
Поэтому деконструкция как способ представления значений и смыслов может относиться только к области текстов, но не может относиться к области семиозиса.
Глава пятая «Категория континуальности в культурологической герменевтике: от дискретности к личностному смыслу» посвящена способам формирования языкового континуума как логико-когнитивной основы современных литературных текстов.
В § 1«Дискретно-континуальные знаки литературного текста» развивается мысль о модификации семиотико-языковой основы современных литературных текстов в сторону возрастания континуальности – включенности любого знака в гиперсинтагму языкового континуума. Дискретно-континуальные знаки могут рассматриваться как результат исторического взаимодействия дискретных единиц и смысловых процедур их интерпретации в контексте/тексте. К дискретно-континуальным знакам можно отнести все знаки, имеющие эпистемологические свойства, некоторую дискурсивную историю своего происхождения и развития, а также свойства относительной обратимости и выделимости, которые делают их пригодными для целей анализа текста. В современных литературных текстах концепт часто конструируется автором, причем процессуальность такого построения, «взятая» в отношении к сознанию (автора, персонажа, читателя, наблюдателя, некоторого Другого, Персоны), демонстрируется как прием построения текста. В параграфе при помощи анализа концепта Дом выделяется гиперзнаковая общность смысл-концепт-ценность, которая создает иллюзию семантической неподвижности концепта, но не может предотвратить процесс его «разбегания» (Ю.Е. Прохоров). Семантические границы такого «разбегания» показаны на сопоставлении текстов словарей И.К. Исупова и С.И. Ожегова, а также фрагмента рассказа «Сонечка» Л. Улицкой. Семиотическая несостоятельность исторической концептуализации словосочетания «танцевать мазурку» (М.Ю. Лермонтов), не получившего прецедентного статуса, показывает доминирование тенденций деконцептуализации над механизмами концептуализации. Делается вывод о том, что современный литературный текст теряет логико-когнитивную ясность, применяя контаминированные способы историко-культурных проекций или, вообще уводя концептуальное содержание в тень повествования, прибегая к умолчанию и тому способу выделения смысла, которое не может быть озвучено, представляя собой глубинные символические ассоциации. Такая эманация смысла теряет телеологичность (Ср. В.Л. Рабинович: «Вновь спрашиваю – Зачем? Затем»).
§ 2 «Мотив и образ как континуальные знаки: порождение/восприятие нарратива» посвящен проблеме выделения лингвокогнитивных единиц текста – мотивов и образов. Они относятся к числу единиц, формирующих образный «ландшафт» литературного текста и составляют когнитивную основу повествования, ее «ткань», обозначающую и обнажающую индивидуально-авторское видение мира, ту эвристическую модель, которую выработало культурное сознание автора/читателя. С этой точки зрения можно говорить о нарративе как о реализации мотивационно-образной модели текста, существующей в сознании в виде ментальных комплексов и ассоциаций (как правило, на общей ценностной основе).
Мотив в литературном произведении чаще всего понимается как часть, элемент сюжета. Любой сюжет представляет собой переплетение мотивов, тесно связанных друг с другом, врастающих один в другой. Один и тот же мотив может лежать в основе самых различных сюжетов и тем самым обладать самыми разными смыслами.
Эти достаточно традиционно выделяемые смысловые единицы существенно изменяются в современном литературном тексте, приобретая черты их нестрогого разграничения. Начинают функционировать встроенные в большой логико-философский контекст бытия-в-культуре контаминированные знаковые образования – мотивообразы, а сами мотивы и образы схематизируются и теряют смысловое наполнение. Мотивообразы могут проектироваться и синтезироваться (как в анализируемом тексте Д. Быкова), а могут подвергаться деперсонализации (как в приводимом тексте М. Фрая).
В §3«Интеллект и проблема личностного смысла» рассматриваются способы реализации интеллектуальной составляющей модели «смысл-текст» в литературных текстах. Особое внимание уделяется развитию идей философской логико-лингвистической школы. Развиваемая в работе идея континуальности знаков и знакового пространства в тексте литературной прозы во многом опирается на логические теории языка, существенно расширившие в XX веке представления о системе «значение-смысл». В частности, речь идет о гипотезе континуальной логики высказывания-текста Л. Витгенштейна, показавшего расширение рамок конвенциональности системы «значение – смысл» в пользу ее континуальности (тезаурусной направленности, контекстуальности, информационной открытости, логической модальности и интенсиональности). Способность человеческого сознания континуально представлять логику высказывания-текста он обосновал невозможностью дискретного мышления (выделения и представления атомарных фактов). Особую роль в построении когнитивных моделей текста играет идея Витгенштейна о предельных случаях тавтологии и парадокса в репрезентации истинности высказывания-текста. Эта идея показывает основные директории реализации смыслов (тавтологическую или идеологическую и парадоксальную или собственно креативную), в пространстве Между которыми размещаются возможные текстообразующие высказывания. Существенное дополнение в теорию континуальной логики внес С. Крипке, показавший невозможность создания нон-континуальной системы «смысл – текст», в которой были бы тождественны знаки, их референты и дескрипции. Несинонимичность имени и дескрипции имени приводит к ситуации «множественности определений», когда для определения десигнатора и дескриптора в возможных мирах необходима методика интерпретации случайных признаков, а эта методика практически отсутствует в узком зазоре Между онтологией и гносеологией пространства бытия индивидуального сознания. В коллективном восприятии роль стандартизатора почти всегда играет идеология как установленная модель когнитивной трансформации «смысл – текст». Такое положение вещей делает, кроме всего прочего, парадоксальным и не-истинностным сам процесс поиска истинностного (стандартного, закрепленного) смысла. Опровержение логической синонимии и тождества референтов имеет существенное следствие в виде логического закона подвижности референтов по отношению к имени, обоснованного С. Крипке. Преобладание отношения мнения над отношением референции, имеющее прямое отношение к когнитивной базе литературного текста, демонстрирует невозможность однозначной интерпретации текста в его основном – логическом – понимании. Тем более что «разбегание смыслов» свойственно семиотической природе текста, для которого оказывается частотным и регулярным явлением трансформация пресуппозиции знания в пресуппозицию мнения без изменения жанрово-стилистических координат текста.
Процессуально-призматический характер интерпретации реализуется в ходе текстовой когниции, образуя сложные семантико-стилистические единства и объединения, требующие обязательной интерпретации. Эта особая, многозначная интерпретация, по мнению Я. Хакинга, будет оказывать влияние на интеллектуально-словесные жанры, «примиряясь» (т.е. получая решающее уточнение) в некотором описательном тексте, охватывающем существенные стороны, варианты и детали (ср. понятия денотация и коннотация). Соединение различных герменевтических действий в одном тексте создает феноменологию текста как культуро-лингвистической интерпретации, требующей дополнительного интеллектуального осмысления (как в анализируемом тексте Б. Екимова). В случаях смысловой нетождественности (разрыва и даже противопоставления смысла и значения, истины и мнения, референта и денотата, имени и описания имени), близкой к ситуации когнитивного парадокса, возникает вопрос о креативности и, соответственно, новизне как возможности преодоления травматических последствий прекращения тождества, существующего в виде некоторого когнитивного «убежища» от неизбежности перемен. Поиск творческой перспективы как воображаемого нового пространства «бытия-в-культуре» связан с реализацией ряда когнитивных потенций личности (К.С. Пигров). Творчество предстает как процесс текстопорождения с определенными свойствами, отражающими три логико-когнитивных ситуации погружения: (а) ситуацию погружения в бытие через эпистемологически построенный мир (мир – Эпистему), (б) ситуацию погружения в бытие через креативно построенный мир (мир – Модель), (в) ситуацию погружения в мир через субъектно построенный мир (мир – Я). Указанные логико-когнитивные ситуации объединяются основной логической детерминирующей (обязательной) операцией – погружения в континуальный мир смыслов (мир – Языковой континуум).
В диссертации показано, как на уровне фрагментов или смысловых аспектов текста выделяются концепты и логоэпистемы, обладающие признаками смысловой (ситуативной) проективности и логико-философской контекстуальности. При этом в современном литературном тексте их дискретность уменьшается в пользу континуальности, а это, в свою очередь, приводит к размыванию концептуальной и проективной основы текста, к эффекту подвижной интертекстуальности, которая требует перманентно осуществляемой новой интерпретации, личностно ориентированного обновления контекста восприятия для целей понимания. Такая когнитивная ситуация объясняется увеличением когнитивного разрыва и осознанием невозможности его преодоления. Возникает новый когнитивный эффект – концептотень.
В условиях изменения когнитивно-информационных предпосылок коммуникации и опасности непонимания возрастает роль интеллекта как условия успешной текстовой деятельности. При этом особую роль играет уровень рефлексии как основной признак интеллектуального типа сознания. Современный литературный текст как деятельность и процесс включает в себя требования необходимого уровня и типа рефлексии, интеллектуально-логических координат личности. Эти необходимые рефлексивные типы названы нами C-D система и обозначены как интеллектуальные типы, способные воспроизводить тексты вновь, т.е. создавать текст навстречу, обладающий высоким уровнем логико-философской насыщенности.
В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования, делаются основные выводы. Выявлены тенденции в фундаментальных изменениях культурно-антропологических свойств человека-в-культуре, которые приводят к существенным сдвигам в системах и механизмах смыслопорождения. Эти сдвиги соотносятся с семиотическими характеристиками текста и представляют собой результат разрывных тенденций в структуре пост-человеческой личности. Постчеловеческая или пост-постнеклассическая модификация индивидуального сознания, очевидная на фоне информационного всплеска и усложнения условий коммуникации, приводит к изменению информационных текстовых (когнитивных) механизмов. Формируется набор когнитивных механизмов, обеспечивающих разрыв: когнитивных (информационных) стратегий и тактик, расположенных по осям креативность-миметичность, (смысловая) информационная насыщенность – пустота. Осуществляется построение фантомных виртуальных образований, активно влияющих на виртуальные отношения текст – текстовое (интеллектуальное) пространство (например, Персоны). Постчеловеческая или пост-постнеклассическая модификация индивидуального сознания стимулирует трансформацию или распад когнитивных текстовых образований, деструкцию и/или прекращение логико-смысловых отношений в тексте. Стратегии и тактики выполняют в тексте функцию формирования смысловых единств (когнитивных конфигураций), основными из которых являются доминанты и проекции. При этом основными логико-когнитивными фигурами оказываются парадоксы, которые различаются по степени противопоставления виртуально/реальное. В рамках социально-культурного семиозиса показаны активные (концептуально-метафорические) и пассивные, вторичные – римейковые, стратегии, основанные на использовании когнитивного механизма типизации.
Смысловые изменения литературного текста демонстрируют характер и признаки измененного типа сознания, что дает основания для когнитивной и референциальной классификации актуальных модификаций современной личности. Этим модификациям соответствуют различные способы и уровни логико-когнитивной рефлексии (от интеллектуальной реакции до рефлексии высокого уровня – рефлексии на рефлексию), а также различный уровень понимания и интерпретации текста.
На основании актуальных модификаций когнитивного инварианта «человека-в-культуре» выделены способы самоидентификации личности в современном интеллектуальном пространстве: когнитивно погруженные/не погруженные, различающиеся характером эпистемологического вхождения в «большой» историко-культурный контекст литературного текста. Обнаружено, что эпистемологическое погружение в историко-культурный ассоциативный контекст сопряжено с восприятием индивидуальным сознанием языкового континуума – модельного текстового поля, предшествующего любому акту когнитивных трансформаций, а неудача в этом погружении оказывается предпосылкой формирования таких фантомных когнитивных объектов как Персона.
Основные результаты диссертации отражены в публикациях автора:
Статьи в ведущих рецензируемых научных изданиях,
рекомендованных ВАК РФ
- Сулимов В.А., Фвдеева И.Е. Коммуникативное пространство современной культуры: знаки и символы [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2004. №4. - С. 28-42. (0,8/0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Когнитивное описание языка и его культурологическая интерпретация [Текст] / В.А. Сулимов // Филологические науки. 2006. №1. -С.40-47. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Персонологическая вертикаль и тексты постсовременности [Текст] / В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева // Философские науки. 2008. №12. - С. 54-70. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Рефлексируя проблему (материалы виртуального круглого стола) [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2008. №12. – С.124-126 (0,2 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Русский текст: философская рефлексия и языковая картина мира [Текст] / В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2008. № 4(1). С. 69-74 (0,8/0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Русский семиозис: проблемы методологии исследования [Текст] / В.А. Сулимов // Фундаментальные проблемы культурологии: В 4 томах. Том 2: Историческая культурология/ отв. Ред. Д.Л. Спивак. – СПб.: Алетейя, 2008. С.283 – 297. (0,9 п.л.)
- Сулимов В.А. Парадоксы дважды пост-персоны [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2009. №9. - С.58-59. (0,2 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Русский семиозис: трансформации постсовременности [Текст] / В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева // Вопросы культурологии. 2009. №12. - С. 35-42. (0,8/0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Лингвокультурология. Культуролингвистика. Когнитивная культурология: Словарная статья [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2009. №12. – С. 111-114 (0,3 п.л.)
- Сулимов В.А. Национальный семиозис: Словарная статья [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2009. №12. – С. 115-118 (0,3 п.л.)
- Сулимов В.А. Персона как вызов [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2009. № 12. - С. 46-53. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Когнитивное моделирование литературных текстов: культурологический аспект [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2009. №2 (2). Том 2. Филология и искусствоведение. - С. 154-158. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Самообоснование в интеллектуальном пространстве современности [Текст] / В.А. Сулимов // Философские науки. 2010. №4. С. 119 – 126 (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Исторический семиозис: культурная антропология слов и вещей [Текст] / В.А. Сулимов, И.Е. Фадеева // Вопросы культурологии. 2010. № 9. С. 4-8 (0,8/0,4 п.л.)
Монографии, учебные пособия
- Сулимов В.А. Текстовая деятельность. Культура. Коммуникация (Учебное пособие). [Текст] / В.А. Сулимов - Сыктывкар: КГПИ, 2003. - 96 с. (7 п.л.)
- Сулимов В.А. Философия и логика русского языкового континуума (Научная монография) [Текст] / В.А. Сулимов. - Сыктывкар: Изд-во КГПИ, 2006.- 128 с. (8 п.л.)
- Сулимов В.А. Семиотика литературного текста: Учебное пособие (гриф УМО по педагогическим дисциплинам Минобразования РФ по специальности «Культурология») [Текст] / В.А. Сулимов. - Сыктывкар: Изд-во Коми пединститута, 2009. – 136 с. (9 п.л.)
- Сулимов В.А., Манаенко Г.Н., Олешков М.Ю. и др. Дискурс, текст, когниция: коллективная монография / Отв. ред. М.Ю. Олешков. [Текст] / В.А. Сулимов, Соавторы:// Нижний Тагил: НТГСПА, 2010 – 354 с. (28/1 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е., Шабаев Ю.П. Идентичность: Интеллектуальные практики и социальное конструирование: монография [Текст] / В.А. Сулимов. Соавторы /Отв. редактор И.Е. Фадеева// Сыктывкар: КГПИ, 2010 – 205 с. (12. п.л./1 п.л.)
- Сулимов В.А. Современный литературный текст: культура, интеллект, персона: монография [Текст] / В.А. Сулимов. – Сыктывкар: Изд-во Коми пединститута, 2011. – 137 с. (8,5 п.л.)
Другие публикации, отражающие содержание диссертации
- Сулимов В.А. Позиция наблюдателя: лингвистика и гносеология // Символ в системе культуры: проблемы интерпретации текста: Доклады научной конференции Текст] / В.А. Сулимов. Сыктывкар: КГПИ, 2003. С. 136-143. 0,6 п.л.
- Сулимов В.А. Об одном способе представления картины мира в когнитивной грамматике русского языка Русский язык в России на рубеже XX – XXI вв.: Материалы международной научной конференции [Текст] / В.А. Сулимов.- Самара : Изд-во СамГПУ, 2003. С. 27-30. (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А. Символическое и знаковое в современном политическом дискурсе [Текст] / В.А. Сулимов // Лингвистика. Бюллетень Уральского Лингвистического общества. Том 12. Екатеринбург, 2004. С.129-139. (0,7 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Информация, адресант, адресат [Текст] / В.А. Сулимов // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества. Том 13. Екатеринбург, УрПГУ, 2004. – 176 с. С. 155-166. (0,8 п.л. / 0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Философия языкового континуума [Текст] / В.А. Сулимов // Материалы научной конференции «Формирование языковой личности в школе и вузе». - Сыктывкар: КГПИ, 2004, С. 25-33. (0,7 п.л.)
- Сулимов В.А. Грамматика языкового континуума: языковая метафора и грамматическая концептуализация [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура. Сб. научных статей. Сыктывкар: Коми пединститут, 2005. С.118-127. (0,7 п.л.)
- Сулимов В.А. Когнитивное описание языка в аспекте культурологии [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник КГПИ. 2005. Вып. 2. С. 195-201. (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А. Проблема текстовой когниции: методология исследования [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Международной Академии наук (русская секция). №2. 2006. С.78-86. (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Национальный семиозис и проблема идентичности [Текст] / В.А. Сулимов // Поморские чтения по семиотике культуры. Сборник научных докладов. Архангельск: Поморский государственный университет, 2006. С. 43-58 (1 п.л. / 0,5 п.л.)
- Сулимов В.А. Дети сундуков и чуланов или Скушает ли медведь рыбку [Текст] / В.А. Сулимов // Арт, № 1, 2006. С. 155-177. – (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Текстовая деятельность учащихся: когнитивные основания [Текст] / В.А. Сулимов // Проблемы обновления содержания и технологии образовательного процесса. Материалы региональной научно-практической конференции 28-29 марта 2006 года. – Сыктывкар: КГПИ, 2006. С. 67 – 71. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Семиотика текста и проблема личности: эпистемологический аспект [Текст] / В.А. Сулимов // Экология культуры и языка: проблемы и перспективы: Сборник научных докладов и статей международной научной конференции. Архангельск: КИРА, 2006. С.170-175. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Когнитивные стратегии в современном русском литературном тексте [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Международной Академии наук (русская секция). №2, 2007. С.75-80. (0,35 п.л.)
- Сулимов В.А. Проблема когниции литературного текста // Textai ir kontextai: transformacij sklaida. [Текст] / В.А. Сулимов // Mokslini straipsni rinkinis. Kaunas, 2007. С. 198-211. (0,9 п.л.)
- Сулимов В.А. IV Международная научная конференция «Национальный семиозис (дискурсы идентичности)» [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Международной Академии наук (русская секция). №2, 2007. С.85. (0,1 п.л.)
- Сулимов В.А. Текстовая платформа обучения: смыслы и технологии [Текст] / В.А. Сулимов // Модернизация педагогического образования и проблемы педагогики высшей школы: методология, практика, инновации. Сб. Научных статей по материалам Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 75-летию КГПИ. 19-10 февраля 2007 г. Сыктывкар: КГПИ, 2007. – 309 с. C. 95-98. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Исторический нарратив и литературный текст: парадокс концентрации в языке описания [Текст] / В.А. Сулимов // Историческое произведение как феномен культуры: Сборник научных статей/ Отв.ред. А.Ю. Котылев, А.А. Павлов. Вып.2. Сыктывкар: Изд-во СыктГУ, 2007. С.17-26. (0,6 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Когнитивная культурология: преодоление дискретности [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура. Выпуск 4: Сборник научных статей по материалам V Международной научной конференции «Семиозис и культура: методологические проблемы современного гуманитарного знания» (17-18 апреля 2008 года) / Отв. ред. И.Е. Фадеева. - Сыктывкар: Изд-во Коми пед.ин-та, 2008. С. 80-89
- Сулимов В.А. Интеллектуальная иерархия: от слова к тексту [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура. Выпуск 4: Сборник научных статей по материалам V Международной научной конференции «Семиозис и культура: методологические проблемы современного гуманитарного знания» (17-18 апреля 2008 года) / Отв. ред. И.Е. Фадеева. - Сыктывкар: Изд-во Коми пед. ин-та, 2008. С.288-292. (0,3 п.л.)
- Сулимов В.А. Проблема формирования культурологической школы: этап модернизации образования [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Коми государственного педагогического института. Выпуск 6.- Сыктывкар: КГПИ, 2008. С. 131-139. (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А. Моделирование литературных текстов: от континуального знака к лингвосемиотическим конфигурациям [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Международной Академии Наук (Русская Секция), №2, 2008. С. 138-145. (0,5 п.л.)
- Сулимов В.А. Языковая картина мира и пространство современного литературного текста [Текст] / В.А. Сулимов // Гуманитарные науки в России XXI века: тенденции и перспективы: Материалы международной конференции. Сборник научных трудов. – Архангельск: Изд-во Поморского госунивеситета, 2008. С.194 – 200. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Региональная система профессионального образования: личностное измерение [Текст] / В.А. Сулимов // Профессиональная социализация личности и развитие кадрового потенциала региона: Материалы Третьего Северного социально-экологического конгресса «Социальные перспективы и экологическая безопасность». – Сыктывкар: КРАГСиУ, 2008. С. 61-68. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Культурологическая школа как универсальный образовательный проект [Текст] / В.А. Сулимов // Русская филология в современном образовательном пространстве. Материалы межрегиональной научно-практической конференции «Русская филология в современном образовательном пространстве: актуальные проблемы и перспективы развития». 8-9 ноября 2007 г. / Сост. С.В. Красильникова, Т.П. Королева; коми республиканскицй ин-т развития образования и переподготовки кадров. – Сыктывкар, 2008. – 160 с. С. 14-19. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Проблема интерпретации литературного текста: анализ и синтез смысла [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура: философия и феноменология текста: сборник научных статей /под общ. ред. М.Е. Фадеевой и В.А. Сулимова. – Сыктывкар: Изд-во Коми пединститута, 2009. – Выпуск 5. - С. 72-78. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Когнитивная персонология: сознание, знание, etc. [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура: философия и феноменология текста: сборник научных статей /под общ. ред. М.Е. Фадеевой и В.А. Сулимова. – Сыктывкар: Изд-во Коми пединститута, 2009. – Выпуск 5. С. 66 –72. (0,7 п.л. / 0,35 п.л.)
- Сулимов В.А. Семиотика современного литературного текста: культурология и когнитивистика [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Коми государственного пединститута. 2009. №6. - С. 142-146. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Языковая картина мира и проблема описания [Текст] / В.А. Сулимов // Историческое произведение как феномен культуры. Сборник научных статей/ ред. А.Ю. Котылев, А.А. Павлов. – Сыктывкар: Изд-во КГПИ, 2008. С. 17-28. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Аксиология маргинальности и маргинальные дискурсы русской литературы начала XXI века [Текст] / В.А. Сулимов//Cuadernos de Rusistica Espanola. Universidad de Granada, 2008. №4. – S. 101-117 (0,45 п.л.)
- Сулимов В.А. Социальная динамика и структура личности: уроки Питирима Сорокина [Текст] / В.А. Сулимов // Питирим Сорокин в истории, науке и культуре XX века: Материалы Международной конференции, посвященной 120-летию со дня рождения П. А. Сорокина (19-20 февраля 2009 года) – Сыктывкар: Изд-во КНЦ УрО РАН, 2009. С. 106-110. (0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Проблема интерпретации литературного текста: анализ и синтез смысла [Текст] / В.А. Сулимов // Семиозис и культура: философия и феноменология текста: сборник научных статей /под общ. ред. И.Е. Фадеевой и В.А. Сулимова. – Сыктывкар: Изд-во Коми пединститута, 2009. – Выпуск 5. С. 72-78. (0,35 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Русский текст: философская рефлексия и языковая картина мира [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2008. №2. – С. 44-56 (0,8 п.л. / 0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Персона как фантом [Текст] / В.А. Сулимов // Вестник Международной Академии Наук (Русская секция) №2, 2009. С. 34-40. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. «Постчеловеческий человек»: жизнь как текст. Все грани семиозиса и массовое сознание [Текст] / В.А. Сулимов // НГ Ex Libris.29/17/09 (0,2 п.л.)
- Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Исторический семиозис: дискурсивные основания наррации (интервенции смысла) [Текст] / В.А. Сулимов // Историческое произведение как феномен культуры: сборник научных статей / отв. Ред. А.Ю. Котылев, А.А. Павлов. – Сыктывкар: Коми пединститут, 2009. – Вып. 4. С. 125 – 130 (0,8 п.л. / 0,4 п.л.)
- Сулимов В.А. Л.Н. Толстой и основы новой русской школы [Текст] / В.А. Сулимов // Литературное и педагогическое наследие Л.Н. Толстого в современном образовательном пространстве. Материалы II Региональной научно-практической конференции. – Сыктывкар: Коми пединститут, 2009. С. 67-74. (0,8 п.л.)
- Сулимов В.А. Непрерывность или перывистость: обращенная логика (культурологические наблюдения над чеховским фрагментом) [Текст] / В.А. Сулимов // Личность А.П. Чехова в культурном пространстве XXI века: сб. материалов научно-практич. Конференции / гл. ред. Т.П.Королева. – Сыктывкар: Коми пединститут, 2010. С. 96-104
- Сулимов В.А. Человек-в-культуре или понимающий субъект: эволюция восприятия [Текст] / В.А. Сулимов // Антропологика: альманах философский, культурологический, антропологический. Выпуск 1/ отв. ред. Сулимов В.А., Фадеева И.Е. – Сыктывкар: Коми пединститут, 2011. С. 72-84
[1] Фарино Ежи. Введение в литературоведение: Учеб. пособие. – СПб.: Издательство РПГУ им. А.И.Герцена, 2004. – 639 с.
[2] Кондаков И. От истории литературы к поэтике культуры // Вопросы литературы. 1997. №2. С.32-43
[3] Маклюэн М. Галактика Гутенберга: Становление человека печатающего / Перевод И.О. Тюриной. – М.: Академический проект: Фонд «Мир», 2005. – 496 с.
[4] Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе /Пер. с англ. А Матвеева под ред. В. Харитонова – Екатеринбург: У-Фактория (при уч. Гум. ун-та), 2004.–328 с.
[5] Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Старые мехи и молодое вино. Из наблюдений над русским словоупотреблением конца XX века. – СПб.: Златоуст, 2001. - 72 с.
[6] Маслоу А. Мотивация и личность: пер. с англ. 3-е изд. СПб. и др.: Питер, 2008.- 348 с.
[7] Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. – М.: Изд-во «Мир», 1966.- 352 с.
[8] Кузнецова Т.Ф.,.Луков Вл.А. Культурная картина мира в свете тенденций развития культурологии//Вестник Международной Академии Наук. №1. 2009. – С. 66 - 69
[9] Жижек Славой. Устройство разрыва. Параллаксное видение. – М.: Издательство «Европа», 2008. – 516 с.
[10] Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. – М.: Мысль, 1983. – 286 с.
[11] Лотман Ю.М. Культура и взрыв. – М.: Гнозис, 1992. С. 236.
[12] Демьянков В.З. Когниция и понимание// Вопросы когнитивной лингвистики. 2005. №3. – С.8
[13] Хренов Н.А. Социальная психология искусства: переходная эпоха. – М.: Альфа М., 2005. – С. 42-45
[14] Ильин И.П. Постмодернизм: от истоков до конца столетия. Эволюция научного мифа. – М.: Интрада, 1998. – 280 с.
[15] Фадеева И.Е. Смерть адресата: о коммуникативном пространстве современной культуры // Вестник Коми государственного педагогического института. Научно-методический журнал. Вып. I. Сыктывкар, 2004. С. 117-122.
[16] Это явление очень часто осмысливают в виде нарушений норм языка и речи, недостатков в культуре речи, легко исправляемых специальным обучением. Однако речь здесь идет о существенных изменениях в сознании индивидуума, компенсирующих смысловые, информационные и когнитивные разрывы, которые в текущую эпоху неизбежны.
[17] Сулимов В.А., Фадеева И.Е. Русская идентичность: культура и текст // Семиозис и культура. Вып. 3. Сб. научн. статей по материалам IV Международной научной конференции «Национальный семиозис (дискурсы идентичности)» 25-26 апреля 2007 г. Под эгидой Международной академии наук (русская секция). Сыктывкар: КГПИ, 2007. –С.3-16.
[18] Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста / Пер. С.Д. Серебряного. – СПб.: «Симпозиум», 2005. С. 383-384
