Репрезентация концептосферы everyday life в английской лингвокультуре позднего средневековья
На правах рукописи
ВОРОБЬЕВА Светлана Викторовна
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ КОНЦЕПТОСФЕРЫ EVERYDAY LIFE
В АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ
ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Специальность 10.02.04 – Германские языки
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Волгоград – 2012
Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный университет»
| Научный руководитель: | доктор филологических наук, доцент Янушкевич Ирина Федоровна |
| Официальные оппоненты: Ведущая организация: | Артемова Анна Федоровна, доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет», профессор кафедры теории и практики перевода Болотова Елена Николаевна, кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный социально-педагогический университет», доцент кафедры английской филологии ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный аграрный университет» |
Защита диссертации состоится «__» ______ 2012 года в ___ на заседании диссертационного совета Д 212.029.05 в Волгоградском государственном университете по адресу: 400062, г. Волгоград, проспект Университетский, 100, ауд. 4–01А.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного университета.
Автореферат разослан « » февраля 2012 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета М.В. Косова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Реферируемая диссертация посвящена исследованию способов репрезентации концептосферы EVERYDAY LIFE в английской лингвокультуре эпохи позднего Средневековья (XIV в.). Настоящая работа выполнена в междисциплинарном аспекте на стыке лингвосемиотики и лингвокультурологии.
Актуальность предпринятого исследования обусловлена следующим: 1) повседневность (EVERYDAY LIFE), в которой переплетаются духовные, социальные и профессиональные отношения, относится к важнейшей сфере жизни человека; анализ средств репрезентации этой сферы в средневековой английской лингвокультуре позволяет выявить «исторический слой» [Степанов, 2004], оказавший значительное влияние на современное состояние национальной концептосферы; 2) в концептологическом плане повседневность исследована недостаточно полно; 3) несмотря на обширные отечественные и зарубежные исследования в области культуры средневековой Англии, специфика знакового оформления концептосферы повседневности остается неизученной.
Объектом исследования является концептосфера EVERYDAY LIFE, в качестве предмета выступают знаки, репрезентирующие данную сферу жизни средневекового англоязычного этноса.
Согласно выдвигаемой в работе гипотезе, концептосфера EVERYDAY LIFE представляет собой сложное ментальное образование, в составе которого выделяется система взаимосвязанных и взаимообусловленных концептов; она осмыслена в обыденном языковом сознании и репрезентирована комплексом вербальных, невербальных и смешанных знаков.
Целью исследования является комплексное описание репрезентации концептосферы EVERYDAY LIFE в средневековой английской лингвокультуре.
Достижение цели обеспечивается решением следующих задач: 1) установить специфику осмысления концептосферы повседневности в обыденном сознании англоязычной личности; 2) выявить ее сущность и структуру; 3) охарактеризовать понятийные и ценностно-образные характеристики концептов повседневности изучаемой эпохи в Англии; 4) определить средства лингвосемиотического оформления концептуального пространства повседневности средневековой Англии.
Материалом исследования послужили художественные произведения XIV века, созданные Дж. Чосером (“The Canterbury Tales”, “Troylus and Chryseide”, “The Legend of Good Wives”, “The House of Fame”, “The Parliament of Fowles”, “The Book of Duches”) и У. Ленглендом (“The Vision of Piers Plowman”), а также данные толковых, синонимических и антонимических англоязычных словарей. В качестве единицы исследования рассматривается текстовый фрагмент, актуализирующий разнообразные характеристики исследуемой концептосферы. Текстовый материал составил 35,7 п.л.
Методологической и теоретической основой работы являются труды отечественных и зарубежных лингвистов в области лингвокультурологии и лингвоконцептологии [С.Г. Воркачёв, В.И. Карасик, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов и др.], лингвосемиотики [Т.Н. Астафурова, Н.Б. Мечковская, Е.Н. Никитина, А.В. Олянич, И.Ф. Янушкевич, K. Silverman и др.], семантики [И.М. Кобозева, М.В. Никитин, Б.А. Серебренников, А.А.Уфимцева и др.], истории английского языка [В.Д. Аракин, Б.А. Ильиш, В.Н. Ярцева, M.W. Bloomfield, R. McCrum и др.], семиотики культуры, культурологии и западноевропейской истории [А.Я. Гуревич, Ж. Ле Гофф, Ю.М. Лотман и др.].
Специфика объекта изучения предопределила использование следующих методов: описательного, дефиниционного, компонентного, контекстуального анализа, а также приема количественного подсчета отобранных единиц.
Научная новизна работы заключается в определении сущности и структуры концептосферы EVERYDAY LIFE в средневековой английской лингвокультуре, в характеристике ее базовых понятийных и ценностно-образных признаков в исследуемый период. Впервые представлена дескрипция вербальных, невербальных и смешанных знаков, специфичных для формирования лингвосемиотического пространства средневековой англоязычной повседневности.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что данная работа вносит вклад в развитие лингвоконцептологии и лингвокультурологии, характеризуя группу иерархически организованных концептов, образующих концептосферу; уточняет научные представления о лингвосемиотической специфике способов репрезентации концептов конкретной лингвокультуры.
Практическая ценность диссертации заключается в том, что ее результаты могут использоваться в вузовских курсах истории английского языка, лексикологии, спецкурсах по лингвосемиотике, лингвокультурологии, а также в практике преподавания английского языка.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В обыденном сознании англоязычной личности феномен повседневности вербализуется номинациями everyday life, daily life, routine, включающими признаки: common, habitual, regular, routine, casual. Словосочетание everyday life охватывает все выделенные признаки и наиболее полно репрезентирует сферу повседневности.
2. Концептосфера EVERYDAY LIFE является обширной сферой средневековой англоязычной лингвокультуры, включающей систему иерархически организованных концептов, уточняющих общую идею концептосферы. Концепты WORK, LEISURE, WAR, FAITH образуют макросреду повседневности; концепты HOME, FOOD, CLOTHES составляют микросреду повседневности.
3. Понятийные характеристики концептов повседневности представлены знаками, номинирующими повседневную жизнь и повседневный окружающий мир. Ценностно-образные характеристики отражают потребности средневекового человека в упорядочении окружающего мира, в социальном и профессиональном окружении – работе, отдыхе, защите жизни своей семьи и своей земли от врага, а также витальные потребности – в пище, одежде, доме, вере в высшую силу, способную направить и уберечь от зла.
4. Лингвосемиотическая система репрезентации концептосферы EVERYDAY LIFE в средневековой английской лингвокультуре представлена:
а) вербальными знаками, отражающими связь логико-понятийных категорий субъекта, объекта, действия, признака с их языковым воплощением (персоналии, процессивы, объективы, квалификативы, локативы, хрононимы) и выделенными на основе семантики означающего (колоронимы, глюттонимы, топонимы, геортонимы, соционимы, антропонимы, теонимы);
б) невербальными знаками, дополняющими вербальный компонент (артефактные, визуальные, акустические, сцентальные);
в) смешанными знаками, в которых интегрируются невербальный и вербальный компоненты (сложные процессные – ритуалы, визуально-графические – гербы, штандарты и под.).
Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались на международных научно-практических конференциях «II Волжские чтения: Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики» [Волжский, 2009] и «III Волжские чтения: Человек в пространстве языка, коммуникации, культуры» [Волжский, 2011], на VI межрегиональной научно-практической конференции «Проблемы модернизации региона в исследованиях молодых ученых» [Волгоград, 2010], научно-методических семинарах кафедры лингвистики Волжского гуманитарного института (филиала) Волгоградского государственного университета [Волжский, 2009–2011], аспирантских семинарах кафедры профессиональной иноязычной коммуникации Волгоградского государственного университета [Волгоград, 2009–2011]. По теме диссертационного исследования опубликовано 8 работ, в том числе 3 в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы, словарей и источников.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность исследования, указываются объект, предмет анализа, формулируются цель и задачи работы, определяются ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, характеризуется материал, методологические основы и методика анализа языковых фактов, излагаются положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Лингвокультурная специфика повседневности в английском языке» рассматриваются основные направления исследования повседневности в системе социально-гуманитарных наук; повседневность характеризуется как отдельный фрагмент в картине мира английского этноса, анализируется ее номинативная специфика в английском языке.
Интерес к повседневности как предмету научного изучения появился только во второй половине XX века. На смену бинарной оппозиции «высокие формы человеческой деятельности (государственно-политическая, общественная, художественная)» :: «низкие формы (повседневность)» пришло осознание их единства. К основным направлениям исследования повседневности относятся историко-антропологическое [Ле Гофф 2007; Гуревич 1993], социально-философское [Касавин, Щавелев 2004; Сергеева 2005], социолого-феноменологическое [Бергер, Лукман 1995; Шюц 1988], психолого-гносеологическое [Гусев 2002; Милютин 2002], культурно-семиотическое [Лелеко 2002; Лотман 1994], лингвокультурологическое и лингвосемиотическое [Ивлева 2004; Карасик 2002; Олянич 2006; Чулкина 2007; Янушкевич 2009]. Множественность подходов к рассмотрению этого феномена свидетельствует о его значимости для коллективного сознания социума. Интегральные признаки, выделяемые разными учеными, позволяют принять следующее определение: повседневная жизнь – это «привычный, рутинный, нормальный, обычный процесс жизнедеятельности, который происходит в обыденных условиях на базе самоочевидных ожиданий» [Ионин 1996].
В изучении повседневности важным является обращение к ментальному уровню обыденной жизни, стереотипам сознания, ценностным ориентациям, концептам как хранящимся в сознании человека значимым типизируемым фрагментам жизненного опыта. В лингвокультурологических и лингвосемиотических исследованиях акцентируются культурные смыслы бытовых вещей, одежды, форм поведения и общения; в этом случае повседневность может рассматриваться как особая семиотическая система, характеризующаяся национальной спецификой, включающая в себя знаковость вещей, жилища и одежды, профессий, техники и технологии, поведения, речи и социальных институтов и изучаемая с помощью знаков разной природы – вербальных, невербальных и смешанных, классификация которых зависит от их способности денотировать явления действительности.
По данным англоязычных толковых словарей, в номинативный ряд повседневности входят лексемы routine, daily, everyday. При совпадении интегральных семантических признаков, составляющих понятийное ядро поля повседневности, они различаются дифференциальными признаками, в которых содержится указание на специфику обозначаемых этими прилагательными свойств и качеств, отнесенность к определенной сфере бытия. Анализ дефиниций языковых единиц routine, daily, everyday показал, что доминантной является лексема everyday, о чем свидетельствуют характерные семы: 1) каждодневность (every day, each day); 2) повторяемость (regular); 3) частотность (often observed or encountered); 4) соответствие нормальному ходу вещей (normal); 5) практическая направленность (practical); 6) детализированность действий и процессов, необходимых для жизни (details of regular life); 7) обыкновенность (ordinary, routine, usual, very common); 8) непраздничность, непривлекательность (not on special occasions, not very interesting, сommonplace). Исследование синонимических и антонимических рядов выявило характерные семантические признаки данной лексемы: common, habitual, regular, routine, casual. Анализ типичной и устойчивой сочетаемости лексической единицы everyday показал ее связь со следующими сферами: 1) повседневная жизнь и повседневный окружающий мир – everyday life, the familiar everyday world, everyday occurrence, everyday problems, everyday objects; 2) быт – everyday chores, everyday clothes; 3) семья – everyday family; 4) язык повседневного общения – everyday language. Следует отметить факт диффузности сем в семантике трех исследуемых лексем, при этом гиперонимом является лексема everyday, поскольку лексические единицы daily и routine являются составляющими ее семантической структуры, что определяет их как гипонимичные по отношению к лексеме everyday. Таким образом, англоязычная концептосфера повседневности наиболее полно вербализуется словосочетанием everyday life.
Было установлено, что концептуальное пространство повседневности состоит из макросреды, отражающей отношения человека с внешним миром, и микросреды, охватывающей личностный и семейный мир человека. В картине мира человека Средневековья макросреда представлена концептами WORK, LEISURE, WAR и FAITH. Микросреда представлена концептами HOME, CLOTHES, FOOD. Все концепты репрезентированы вербальными и невербальными знаками в разной степени их экспликации.
Во второй главе «Репрезентация макросреды повседневности в средневековой англоязычной лингвокультуре» рассмотрены концепты WORK, LEISURE, WAR, FAITH, охарактеризованы лексемы, репрезентирующие ключевые имена данных концептов, и выделены лингвосемиотические средства, обслуживающие эту часть концептосферы EVERYDAY LIFE в средневековой английской лингвокультуре.
Именем концепта WORK являлась лексическая единица work, которая в средневековый период использовалась в значениях «профессия» и «домашняя работа»; в среднеанглийском языке синонимичными ей были существительные сraft, werk, labour, job, handwerk, bisynesse; соответствующие действия обозначались глаголами swynken, werken.
Обращение к социальным характеристикам эпохи позднего Средневековья показало, что, благодаря развитию городов, помимо раннесредневековых сословий молящихся, воюющих и работающих [Ле Гофф 2007], появился новый социальный класс – торговцев, купцов и ростовщиков, при монастырях открывались школы, способствующие появлению класса интеллигенции. Социальные изменения нашли свое отражение в языковой картине мира, в связи с чем профессиональная сфера Средневековья вербализуется следующими номинациями: 1) духовенство: prioresse, nonne, chapeleyne, preest, monk, fair, frиre, lymytour, curat, pope, erchedeken, person, pardoner, viker; 2) военные специалисты: knight, shipman; 3) чиновники: baillif, bailly, clerk, countour, govenour, judge, jurist, officer, reve, shirreve, sumnour; 4) ремесленники: werkmen, crafty man, tapycer, arras-maker, carpenter, soutere, cobbler, dyere, millere, smyth, tailor, webbe; 5) торговцы: haberdasshere, waferere, seller, merchant, chapman; 6) работники сферы услуг: cook, page, doctour, forester, hostileer, thral, maunciple, tregetoure, jogelour; 7) крестьяне: peasant, plowman; 8) работники умственного труда: scoler, student, philosopher; 9) свободные землевладельцы: frankeleyn, squier, yeman; 10) странствующие артисты (актеры, музыканты, фокусники и др.): dancer, poet, fiddler, musician, minstrel, jester, singer, buffoon, jangler, lutiest, jongleur, mummer, acrobat, juggler, conjurer, strolling player. Следует отметить, что знаки гендерной идентичности представлены неравномерно: подавляющее большинство представителей средневековых профессий – мужчины. Нами отмечены две номинации профессий женщин: 1) батская ткачиха (Wife of Bath), 2) настоятельница монастыря (prioress). Малая номинативная плотность в обозначении женщины в профессиональной деятельности подчеркивает ее незначительную роль в данной сфере средневекового общества.
Специфичным для изученного периода является обозначение типичной профессии Средневековья – продавца индульгенций (лексема Pardoner, которая впервые появляется в языке в 1290 г. и восходит к старофранцузской лексеме pardoner “to grant, forgive”). Анализ языкового материала позволил выявить ряд знаков, маркирующих эту область средневековой трудовой деятельности: знаки-персоналии продавца индульгенций (pardoner, quaestor, preacher); знаки-процессивы, означивающие разного рода обязанности: отпускать (грехи) – forgive, pardon, absolve, shrive, молиться, читать и петь – preach, pray, sing, read, продавать (индульгенции) – sell, offer, добывать (деньги) – gain, solicit, win, знаки-квалификаторы, связанные с оценкой деятельности продавцов индульгенций, которые отражали неприязненное отношение к ним верующего населения (I think he was a gelding or a mare / As shiny eyes he had as has a hare): продавцы зачастую злоупотребляли своими полномочиями, наживались за счет верующих и поэтому считались бесчестными (dishonest; a voice he had that bleated like a goat).
Ценностные характеристики концепта WORK отражают представления средневекового англоязычного этноса о необходимости и значимости повседневной работы в целом, с одной стороны, и о разнообразии ее проявления в многочисленных сферах трудовой деятельности, – с другой.
В период позднего английского Средневековья в структуре повседневности выделяется сфера досуга и развлечений. Наряду с именем концепта LEISURE, в котором актуализировались значения “freedom from work”, “amusement”, “performers”, в языке использовались лексемы rest, entertainment, гипонимичные по отношению к leisure.
Представление о средневековом досуге связано с религиозными и светскими праздниками, означаемыми знаками-геортонимами (Christmas, Twelfth Night Religious festival, St. Valentine’s Day, Easter, Easter Monday, Swithin’s Day, St Crispin’s Day, Good Friday; Lammas Day, May Day, Halloween). Смешение элементов христианского вероучения и языческого поклонения богам природы являлось характерной чертой средневековых праздников. Например, в середине лета на языческом празднике Midsummer Eve бродячие актеры разыгрывали сценки из жизни христианских святых; в день Михаила Архангела (The day of St Michael) произносился заговор для задабривания «мелких бесов» – Домового, Дворового, Лихого (brownie, boggart, goblin) и др.
Знаки-объективы, обозначающие объект досуговой деятельности – игры, могут быть разделены на тематические группы, представленные номинациями: а) настольных игр (board games): азартные (карты – cards, кости – dice, hazard, craps, backgammon, knucklebones); классические (шахматы – chess, шашки – alquerques, shovelboard, лото – Nine Men’s Morris); игры-стратегии (Fox and Geese, Philosophers Game); детские игры (children's games); б) спортивных игр на свежем воздухе (sports, sporting games), включая номинации игр со спортивным инвентарем (луком и стрелами – archery, мячом – gameball, stoolball, шарами – bowls, skittles, клюшками – colf, hurling, shinty, quarter-staff, молотом – hammer-throwing); игр без инвентаря (борьба – wrestling); в) охоты (hunting) – популярного в Средние века времяпрепровождения. Другая группа знаков обозначает более изысканный, элегантный и зрелищный вид соревнований – рыцарские турниры (tournaments), включающие разные формы сражений, например, рыцарские поединки (Joust a plaisance, Pas d’armes).
Знаки средневекового светского музыкального досуга представлены номинациями танцев, маркирующими их французское происхождение, которое восходит к англо-нормандским временам: carole, cinque-pace, galliard, pavane, roundel, tordion, volta. Знаки-инструментативы актуализированы номинациями музыкальных инструментов, организованными в следующие лексико-семантические группы: а) струнные инструменты: harp, fiddle, rebec, psaltery, guitar, viol, lute, dulcimer; б) духовые инструменты: lilting-horn, reed instruments, flute; в) ударные инструменты: percussion instruments. Не получили вербальной репрезентации в исследуемом материале клавишные инструменты в связи с их отсутствием в данный период (кроме клавишно-духового органа – organ).
В языке средневекового общества выделены номинации артистов разных жанров: а) музыкантов: fiddler, musician, lutiest; б) поэтов, певцов, танцовщиков: dancer, poet, minstrel, singer; в) актеров: mummer, strolling player; г) цирковых артистов: jester, buffoon, jangler, jongleur, acrobat, juggler, conjurer. Отдельную группу составили менестрели (minstrels) – одновременно певцы, музыканты и поэты, служившие при дворе феодального сеньора или странствовавшие (в средневековой Франции и Англии); они вели начало от древнегерманских, скандинавских и кельтских дружинников-сказителей.
Знаки-локативы обозначают места проведения досуга: castle, hall, tower, banquets, feast, fair. Виды досуга и развлечений зависели от социального статуса и благосостояния людей. Как религиозные, так и светские праздники в замках богатых людей сопровождались роскошными пирами (banquets, feasts); простой люд развлекался на ярмарках (fairs), довольствуясь хлебом и зрелищами.
Знаки-процессивы репрезентируют виды досуговой деятельности, обозначаемые номинациями skip, play, play on gay guitar, sing, dance, make all kinds of sport, poetize, entertain, tell tales, make mirth: “I had the greater leisure, then, to play, / And to observe, and to be seen, I say” (The Wife of Bath’s Tale).
Ценностные характеристики концепта LEISURE отражают представления средневекового англоязычного этноса о досуге как деятельности, вызывающей чувство удовольствия и часто требующей организации профессиональными исполнителями.
Для Средневековья, наряду с типичными константами повседневности, характерны специфические особенности. Бесконечные феодальные конфликты, крестовые походы, война Алой и Белой Роз (1455–1485), столетняя война между Англией и Францией (1337–1453) были частью повседневной жизни. Это наложило серьезный отпечаток на сознание человека средневековой Англии и, как следствие, на концептосферу этноса.
Концепт WAR в данный период предстает сложным ментальным образованием; основными признаками, составляющими его понятийный аспект, являются: armed, fighting, hostile, conflict, between two or more countries or groups, open, declared. Ключевой идеей войны выступает оппозиция «свой :: чужой», или «друг :: враг», члены которой вступают в конфликт. К номинациям военного конфликта относятся лексемы, обозначающие общее состояние конфликта (war, struggle, contest, conflict, liege-lord’s war, state of war), приемы ведения войны (warfare, siege, attack, a raid of war, charge), физические столкновения (battle, mortal battle, fight, fighting, combat, murder, strоke), духовные разногласия (adversity, strife). Номинации, конкретизирующие образ «своего», характеризуются положительной коннотацией: knight, the nobility, army, victor, conqueror, worthy man, armed brigade, noble duke, armed host, gentle folk, warrior. Номинации, представляющие образ «чужого», – негативной: conqueror, traitor, enemy, foe, mortal enemy, mortal foe, apace, captives, guest, giant, devil, fiend, spy, adversary, Judas. В сознании англичан XIV века «свой» воспринимался как воин армии, совершающий благородный поступок во имя Бога и своего господина; «чужими» считались враги, противники, дьявол, Иуда, а также сверхъестественные существа – монстры, великаны (monsters, giants).
Феномен войны репрезентирован знаками: а) означающими процесс ведения военных действий: to battle, to fight, to defend, to slay, to besiege, to strike, to do murder, to have striven to win, not to give consent, to maintain, to crush in joust, to capture, to conquer; б) фиксирующими результаты военного конфликта:
– позитивные (победа, успех сражения, почести, слава и под.): heroic deed, hero, victory, glory, fame, renown, great honour, success, triumph, to gain victory, victory in a battle, success in war, prize of arm;
– негативные (смертельные раны, поражение, мертвые тела на поле битвы и под.): deadly wound, bloody wounds, death in battle, manslaughter, slaughter, field of battle, dead bodies, dead carcass, violent death, deadly fire, funerals, bed of slaughter, grave, place of slaughter, battlefield, defeat.
Топос войны показан: а) знаками-локативами, номинирующими территории, на которых разворачиваются военные действия: field, battlefield, in the open field (of battle), military road, highway, main road, place of contest, war-path, place of slaughter, а также виды фортификационных сооружений для охраны границ государств и территорий: castle, tower, fort, town, donjon tower; б) ономастическими единицами – названиями городов и стран, в которых разворачиваются боевые действия: Alexandria, Latvia, Granada, Zenobia, Athens, Greece, Troy, Scythia, Tramissene, Prussia, Palatey, Russia, Turkey, Algeciras, Belmarie, Ayas, Sataley, Middle Sea.
Военные артефакты представлены оружием и доспехами (gear, war-gear, armor, war-dress, war equipments, military equipment, weapon, war-harness, arms, trappings, accoutrements), виды которых обозначаются разнообразными знаками, среди которых отмечены: a) шлемы разных конфигураций (casque, war-mask, helm, helm-buckling, helmet, mask, crest, hood); б) латы, заменившие в XIV веке кольчугу (coat of mail, coat of ring-mail, corslet, war-corslet, mail, armor, habergeon, breast-and-back plates, breastplate, jupon, jambeux, hauberk, stuffed acton); в) щиты (war-shield, shield, boss, targe, bucklers); начиная с XIII века, преобладают небольшие треугольные щиты, покрытые геральдическими изображениями (coat of arms, heralds); г) стрелы и арбалеты (arrow, flight, shooting, battle arrow, war-snake, shower of darts); д) копья и дротики (brunt of spears, short spear, sharp-ground spear, shafts, spear’s prick, spear, dart, thong-lacing); е) разнообразные виды мечей (battle-sword, sword, hilted sword, sword with inlaid ornament, hip-sword, sword sheath). Мечи, как правило, были только у воинов благородного происхождения и символизировали социальный статус владельца.
Персоналии и участники военных действий вербализованы номинациями а) воинских подразделений (army, host, warriors, knights, soldiers, fighting-men, troop, band, company, band of noble warriors, a band of men, warrior band, spear-band, forces); б) воинов (warrior, soldier, champion, man, knight, man-at-arms); в) командиров (commander, general, leader, officer). Главным участником военных действий был воин-рыцарь, представлявший институт рыцарства (knighthood, chivalry). Рыцаря отличал особый образ жизни, система ценностей и стереотипы поведения; все это способствовало социальному обособлению светских феодалов в привилегированное сословие – нобилей (nobles), т.е. благородных.
Ценностные характеристики концепта WAR связаны с институтом вассальной преданности воина (рыцаря) своему господину, с понятиями богатства и славы, с преданностью христианской вере, борьбой с искушениями и следованием Божьим заповедям, соблюдение которых гарантирует положительный исход войны.
Повседневная жизнь английского этноса в период позднего Средневековья определяется религиозным мировоззрением, в связи с чем концепт FAITH является одним из центральных в национальной религиозной концептосфере. Для английского мировоззрения в целом характерно различение понятий «вера в реальное» (belief), «доверие» (trust) и «вера в сверхъестественное, высокое, божественное» (faith). По данным толковых словарей, faith выступает как “belief in truth without proof”, то есть вера, не требующая доказательств, слепая; именно она свойственна религиозному мироощущению и поэтому принимается в качестве ключевого имени концепта FAITH. Этот концепт является многослойным, состоящим из гипонимических концептов GOD, DEVIL, PARADISE, HELL, PURGATORY, SOUL, SIN, которые связаны с ценностно-когнитивными ориентирами средневекового человека.
Самым главным догматом христианства является вера в единого и всемогущего Бога. В фактическом материале были выявлены лексические средства актуализации концепта GOD: God, Lord, Father, Almighty, Heaven’s King, Heavenly King, He, Sovereign of truth. Репрезентантом этого концепта в христианском вероучении является личность Иисуса Христа, которая номинирована следующими лексемами: Jesus Christ, Savior, Redeemer, Deliverer, Teacher, Father's Son, God’s Son, God’s only Son, Lord Christ, Lord Jesus Christ, Heaven's King и др. Члены средневекового социума чтили и восхваляли его двенадцать апостолов и многочисленных святых. Их ономастикон представлен следующими именами: Saint Edward, Saint Thomas, Saint Mary, Saint Nicholas, Saint John, Saint Denis, Saint Martin, Saint Augustine, Saint James, Saint Bernard, Saint Anna, Saint Cecilia и др. Жизнь, страдания и смерть святых являются предметом обсуждения всех социальных слоев средневекового общества. Глаголы и глагольные словосочетания, синтагматически связанные с лексемами, актуализирующими понятийный аспект концепта, передают идеи защиты и любви: abate, amend, bid, bless, forbid, foreknow, give, grant, help, keep, know, lead, lessen, like, make, may, ordain, please, refresh, restore, reward, save, set example, shield, suffer, teach; be alive, bring (soul to rest), lend (glory and honor), have (mercy/ mischance/ pity), sit (in majesty). Образный аспект концепта GOD реализуется в его ассоциации с красотой, гармонией и светом и эксплицируется визуальными знаками (внутреннее убранство храмов и церквей было напоминанием о божественном свете: огонь свечей отражался бликами в золоте иконостаса, драгоценных камнях, золоте и серебре одежд церковнослужителей, окладах икон и книг). Ценностный аспект концепта GOD в текстах анализируемого периода выражен в атрибутивных и субстантивных лексических единицах: eternal, perfect, wise, stable, our, high, true, deep, just, reasonable, immortal, mighty, good, of his endless goodness, of high miracle, of his mercy, virtue, grace, love.
Концепт DEVIL, являясь частью бинарного концепта (Бог – Дьявол), вербализуется в текстах именами Devil, Lucifer, Satan, Sathanas, Demon, Fiend, которые синтагматически связаны с глаголами и глагольными словосочетаниями, отмеченными негативной коннотацией; значения грехопадения, зла, разрушения репрезентируют ценностный аспект концепта: annoy, blind, dwell in a Hell, fall for sin, lie, loose the bliss, make you a slave, not to win, run into bosom, snatch down into Hell, teach treachery, take to Hell.
Концепт SOUL занимает важное место в религиозной картине мира позднего Средневековья. Душа (soul) в католической церкви рассматривается как бессмертная нематериальная (духовная) сущность человека, носитель разума и воли. Лексема spirit репрезентирует не только понятие о человеческой душе, но и понятие «Святой Дух» в христианской религии. После смерти человека душа продолжает сознательное существование, и ее дальнейшая судьба определяется Богом на суде и направляется в рай или ад. Рай в христианской религии позднего Средневековья актуализирован двумя лексемами: Paradise и Heaven(s), причем первая означивает посмертное место воздаяния праведникам и прародину человечества (From Paradise first, if I shall not lie, / Was man out chased for his gluttony), а вторая – место обитания Бога (Men felt that God from Heaven her did send / People to save and every wrong to amend (The Clerk’s Tale)). Концепт HELL является бинарным по отношению к концепту PARADISE, поэтому он наделен противоположными характеристиками как место мучений душ за грехи. Феномен бинарности находит свое отражение в системе верований средневекового человека: This friar he boasts he knows somewhat of Hell, / And God He knows that it is little wonder; / Friars and fiends are never far asunder (The Summoner’s Tale).
С концептами PARADISE и HELL коррелирует концепт PURGATORY, представляющий место промежуточного пребывания души перед принятием Богом решения о степени ее греховности / невинности и о ее дальнейшей судьбе в загробном мире. В описываемый период (XIV в.) чистилище еще не стало частью традиционной триады «рай – чистилище – ад» [McBrien 1981], и, судя по текстовому материалу, в общей концептосфере FAITH концепт PURGATORY еще не обрел конкретного места: “He said; “Alas the day that I was born! / Now is my prison worse than beforn: / Now is me shape eternally to dwell / Not in purgatory, but right in hell” (The Knight’s Tale).
Основание для выбора дальнейшего места пребывания души представлено концептом SIN. Грех, прежде всего, ассоциируется с виной перед Богом, заключающейся в неправедных поступках, преступных действиях, отсутствии веры. К исследуемому периоду список смертных грехов уже оформился и стал обозначаться целым классом лексем с семантикой греха, зла, преступления: sin, evil deed, fault, trespass, guilt, offence, crime; понятие греха было неразрывно связано с понятием наказания: “Contrition is the heavy and grievous sorrow / That a man receiveth in his heart for his sins” (Tale of Meliboeus).
Ценностные характеристики концепта FAITH отражают идеи покровительства, защиты, поучения, любви, прославления, возвеличивания.
В третьей главе «Репрезентация микросреды повседневности в средневековой английской лингвокультуре» рассмотрены концепты HOME, FOOD, CLOTHES, охарактеризованы лексемы, представляющие ключевые имена концептов, и лингвосемиотические средства, обслуживающие эту часть средневековой концептосферы EVERYDAY LIFE, дана сравнительная характеристика концептов, составляющих исследуемую концептосферу.
Концепт HOME репрезентирует дом как модель мира, образ родины, выполняющий защитную, сакральную, эстетическую, социальную и ритуальную функции. В доме как модели мира в символической форме осмыслены представления об окружающем его природном пространстве и своем месте в мироустройстве [Цивьян 1978]. Ключевыми лексемами, вербализующими понятийный аспект концепта HOME, являются house и home. При некотором расхождении в смысловой нагрузке эти лексемы дополняют друг друга: поскольку дом образует самостоятельное замкнутое пространство (house), он сам начинает восприниматься как внутренность этого пространства (home). В семантике лексем, вербализующих понятийный аспект концепта HOME в текстах позднего Средневековья, актуальными были следующие значения: 1) a building that serves as living quarters; 2) a place where a person lives; 3) household; 4) hearth; 5) a place of birth; 6) a family including ancestors, descendants, and kindred. Релевантными для описания средневекового дома являлись языковые единицы, обозначающие само жилище (castel, catel, cote, domynacioun, dwellynge, estaat, ham, herberwe, hostelrye, hous, hoom, loggyng, mansioun, paleys, thrope, tour, wonyng), помещения хозяйственного предназначения (berne, bour, сhambre, dayerye, hall, kitchen, oxe-stalle, shipn), предметы и конструкции внутри помещений (bord, bigonne, dores, statue, statua, chouche, cuche, kervyng, pictoure, pittour, pectur, pinakle) и пространство вокруг жилища, укрывающее его от внешнего мира (aleyes, consistorie, gardyn, gate). Знаки, обозначающие жилище, носили институциональный характер: они указывали на высокий / низкий социальный статус его владельца (дом феодала – castle, manor, palace; дом крестьянина – house, hovel).
Средневековое жилище в первую очередь – оборонительное сооружение, крепость. Основным жилищем феодала и его семьи был замок – здание (или комплекс зданий), сочетающее в себе жилые и оборонительно-фортификационные функции. В XIV веке Англия переживает расцвет готики, для которой характерны специфические способы декорирования. Феодальный замок, помимо протективной, начал выполнять и эстетическую функцию. Номинации предметов внутреннего убранства замка репрезентируют ценностные характеристики этого концепта (ornaments, picture, sculpture, couches, gargoyle, pinnacle, statue): “After the meal, Aeneas was led to dancing-halls, full of fine hangings and rich couches and ornaments” (The Legend of Good Wives). Место обитания крестьянской семьи обозначается номинациями жилья и построек на крестьянском дворе: house, home, hovel, barn, stable, stall, однако номинативная плотность данного фрагмента понятийного аспекта концепта HOME очень невелика в связи с бедностью этого сословия в средневековом обществе.
Знаки-квалификативы репрезентируют качественные характеристики жилища: smale, smal, streit, rich, derkest, fayn, gentil, lustil, benison, benysoun, honorable, что в полной мере раскрывает специфику рассматриваемого лингвокультурного концепта.
Ценностные характеристики концепта HOME связаны с идеей о жилище как защите от внешнего мира и показателе социального статуса его владельца.
В значительной степени к повседневности относится домашнее хозяйство – еда и напитки, обычаи потребления, меню, ритуалы застолья – и в особенности пища, т.к. она отображает витальные потребности и необходима для продолжения физического существования человека. Концепт FOOD представлен лингвосемиотической системой пищевых ресурсов, их обработки, приготовления и потребления. Самыми многочисленными являются глюттонимы, вербализованные номинациями: 1) блюд из мяса домашних (bacoun, boef, lamb, lyvere, pig, pigges heed, calf, coney, keen, horse, stot, oxe, pork, sheep, swine, veel) и диких животных (hare, boar, bores heed, deer, hynde, fawnes, roes, bukkes, hart); 2) дичи (bitore, crane, quayl, bitore, lark, quayl, partrich, pecok, swan) и домашней птицы (capoun, chicknes, drake, goos, hen); птица как пищевой ресурс обладала социальными коннотациями, поскольку в Cредние века существовало четыре вида птиц, символизирующих четыре социальных класса общества: «хищные птицы (для благородных людей); птицы, которые питаются червями (для буржуа); водоплавающие птицы (для купечества) и птицы, питающиеся зерном (для крестьян)» [Glossary of Medieval]; 3) рыбы, морепродуктов и блюд из них: breem, fish, pyk, luce, muscle, oyster; 4) злаковых культур: barley breed, blankmanger (a dish of rice), broun breed, cake, cocket, corn, fish pye, flour, gyngebreed, grayn, kechyl, loaf, meat pye, morsel breed, pastry, pastee, sop, wafre, whete, wastel breed, payndemayne; каша присутствовала в рационе всех слоев общества, но когда для ее приготовления начали использовать дорогие или дешевые ингредиенты, она стала отражать социальные различия людей; 6) напитков: ale, ape wyn, bragot, ciser, clarree, ypocras, hony, milk, pyment, vernage, wyn, voidл; в сфере напитков социальные различия выражались в качестве продуктов, а не в их ассортименте: вино употребляли и дворяне, и простолюдины, однако сидр (из яблок) считался недостойным напитком в доме человека с хорошим достатком, он оставался уделом самых бедных крестьян; гендерные различия наблюдаются в употреблении пива: оно воспринималось, скорее, как женский напиток, а мужчины пили его лишь в том случае, когда не хватало вина; 7) фруктов, овощей и орехов: apple, crab apple, grape, medlar, pere; bene, cabbage, garleek, oynons, leek, pesen, salade; filbert, hazel, walsh-note; 8) специй: cynamone, clowe, gylofre, comyn, moust, notemuge, papper, salt, sucre; 9) съедобных и лечебных трав: centuare, kers, galyngale, fumitory, ellebor, trawe-love, wort, lawriol, lycorys, cetewale.
Знаки, означающие процессы обработки и приготовления пищи (bake, boille, broille, carf, clean, cook, poudre, frye, purer, roste, mortreux, seethe), инструменты (bottle, bolla, tub, dish, alestake, table dormant, jubbe, kettle, pot, tonne, vessel), вкусовые качества, цвет и запах пищи (cold, delicious, draught, fat, flavour, good, grinding, hot, many, pleasant, plenteous, strong, sweet, thick, unappetizing), место приготовления и потребления (ale stake, atte nale, brewhous, halle, kitchen, hostelrie, naverne), а также поваров и поставщиков продуктов (bakere, bocher, deye woman, cook, frutesteres), немногочисленны.
В целом преобладают глюттонимы, достаточно широко представлены процессивы, незначительно – квалификативы, в наименьшей степени встречаются знаки-инструментативы. Такие факты свидетельствуют о том, что пища, в силу ее малой доступности, ценилась сама по себе, поэтому ее качественные характеристики не столь важны. Инструменты были немногочисленны в связи с низким уровнем развития технологии приготовления блюд, чем объясняется незначительное количество знаков-инструментативов.
Ценностные характеристики концепта FOOD связаны с витальными потребностями: пища обеспечивала выживание человека в суровой повседневной жизни Средневековья.
Концепт CLOTHES вербализуется одноименной лексемой, в толковых словарях английского языка представленной значениями: 1) garments in general, 2) things such as dresses and trousers that you wear to cover, keep warm, protect or decorate your body. В них отражаются функции одежды (укрывать, защищать, украшать), а номинации одежды и украшений выявляют их гендерные характеристики. Так, мужская одежда представлена названиями плащей и накидок (cloke, cote, gypon, gypoun, gowne, haynselyns, kirtle, mantel, mottelee, overeste courtepy, overslope, robe, slopes, surcote, toga), курток и жилетов (aketoun, jupon, lyve), рубашек (sherte, tunic), штанов (hose, breeches), обуви (bootes, galoche, sandal, shoo), головных уборов (hat, hood, nyght-cappe), аксессуаров – ремней, пряжек, кошелей (belt, ceint, girdle, pouches, sash). Артефактные знаки вербализованы номинациями мужских украшений, сопровождающих одежду (bokeler, bracer, brooch, Cristopher (a medal), garland, gipser, male, pyn, poke, pouche, purs, scrip, trinket, vernycle (an image of Jesus’ face), walet), оружия небольших размеров, без которого в Средние века было небезопасно отправляться в путь (anlaas, arwes, blade, boidekyn, bowe, daggere, flo, knyf, polax), и легких музыкальных инструментов (fithele, giterne, harpe, horn, pipe). Знаки, определяющие женский наряд, включают номинации платья (dress, gownе, rob, smok), плаща и мантильи (cloak, clooth, cote, rug), юбки (gyte, foot-mantel), чулок (hoses), обуви (shoo), аксессуаров (belt, ceynt, coler, girdel), множественных украшений и дамских безделушек (aornementes, brooch, corone, diademe, dyamauntz, filet, flounces, fringes, gemmes, gilte cheynes, goldrynges, jewellery, jueles, lace, peerless, purse, ribbon, riche stoon, rubies, sapphires, silk stripes, silken patterns, tapes, weddyng ryng).
Знаками-квалификативами, передающими свойства и качества одеяний, являются качественные прилагательные с семантикой роскоши (gold, pompous), чистоты (bismotered, clean), изящной отделки (pleated, right decorous), высокого качества (finest); последнее выражено топонимами, означающими центры мастерства в определенных областях производства (кружева – from Bruges, тонкие льняные полотна – Flaundryssh, доспехи – from Revel, of Jewish work). Немногочисленны квалификативы, описывающие одежду бедную, поношенную или грубо сшитую (chastely made, cheaply, old, rough, thick, thredbare, wan). В связи с этим оппозиции качественных прилагательных, выявляющих социальный статус обладателей одежды, включают разное количество членов: roialliche, precious, rich, costly – povere; good, gorgeous – threedbare, tight, totore (torn); splendid, fyne weren, fine – thick, worstede; fur, souple (soft) – rude; choicest, chic, gayе – wrecched; decorous, embrouded – simple; thrifty, neat – slattern; noble – humble; elegant – gaudy; fresh, cleere – baudy (dirty), slovenly; newe – olde; the finest in the land – nat worth a myte.
Одежда, являясь частью социальной реальности, выполняет статусно-институциональную функцию. В средневековой цивилизации строгая иерархия тканей, мехов, цвета одежды семиотически маркировала социальный статус обладателя одежды. Например, несмотря на почти идентичный набор элементов одежды средневекового духовенства, колоронимы выделяли священников высокого сана, которые носили одежду хорошего качества, яркого цвета, разнообразно украшенную: “Light blue the color of his cassock tight / Upon which were thick laces, set just right, / And over that a gay and gorgeous gown” (The Miller’s Tale). Одежда простых монахов соответствовала их низкому статусу: “His over-garment is not worth a mite / For such a man as he, so may I go! / It is all dirty and it’s torn also” (The Yeoman’s Tale).
Цветосемиотика одежды включает основные цвета (asure, blake, blew, bright, brown, golden, grene, grey, rede, rеed, reede, scarlet, whit), их оттенки при смешивании (leaden hue, light blue, Lincoln green, medly, motley, pers, purple-red, rich azure, rich in hue, scarlet reed) и при сравнении с цветом природных объектов (col-blak, as morne milk, black as night).
Знаки смешанного типа в одежде выявлены в рыцарских гербах, вымпелах и штандартах, поскольку эти артефакты, помимо визуальных элементов, включают также и вербальные – девизы.
Ценностные характеристики концепта CLOTHES связаны с гендерной, социальной и институциональной функциями одежды в средневековом обществе.
В ходе исследования был произведен сравнительный анализ концептов, составляющих средневековую английскую концептосферу EVERYDAY LIFE; при этом учитывались их знаковая репрезентация, номинативная и лингвосемиотическая плотность.
Количественная обработка номинативной плотности каждого концепта показала, что в общей структуре изучаемой концептосферы их доли неравноценны (см. Диаграммы 1 и 2). Военная сфера занимает основное место, что объясняется экстралингвистическими факторами. В первую очередь, в языковом сознании средневекового англичанина отражена Столетняя война между Англией и Францией. Во-вторых, несмотря на то, что XIV–XV века считаются закатом рыцарства как социального института, воинские рыцарские ценности и идеалы еще долгое время продолжали жить в обществе. Поэтому языковые знаки, вербализующие концепт WAR в английской средневековой лингвокультуре, составляют наибольшую долю – 23,0 %.
Второй большой группой номинаций вербализован концепт CLOTHES. Эта сфера стала играть значительную роль в повседневной жизни Средневековья, поскольку выполняла одновременно несколько функций. Начав с утилитарной и эстетической в ранние века, в эпоху позднего Средневековья, с развитием экономики и резкого социального разделения, одежда приобрела социальную и институциональную функции. Каждый социальный класс, профессиональные объединения и гильдии характеризовались отличительными знаками в одежде. В связи с этим концепту CLOTHES принадлежат 22,4 % в структуре концептосферы EVERYDAY LIFE.
Почти такая же доля – 22,3 % – принадлежит концепту WORK, что связано с развитием городов и разветвлением трудовой сферы. Если в раннем Средневековье трудовая деятельность включала, главным образом, работу землепашца и кузнеца, то в XIV веке развиваются купечество, ростовщичество, административно-правовая сфера и сфера услуг, в том числе развлечений.
Вдвое меньший объем в структуре исследуемой концептосферы занимают концепты FOOD и FAITH – 12,3 % и 10,5 % соответственно. В Средние века пищевые ресурсы были достаточно ограничены и социально распределены, в связи с чем номинативная плотность единиц, вербализующих этот концепт, невелика. Что касается концепта FAITH, то к изучаемому периоду христианская вера уже прочно вошла в сознание и жизнь средневековых жителей, и ее языковое выражение в эпоху позднего Средневековья представлено не так широко, как в эпоху становления христианства на Британских островах.
Незначительно отражены в концептосфере EVERYDAY LIFE концепты LEISURE и HOME – 5,4 % и 4,1 % соответственно. Естественно предположить, что меньше всего времени средневековый человек тратил на досуг и развлечения, в связи с чем этот концепт вербализован в низкой степени. Дом и домашний быт также не являются топикальными в дискурсе персонажей указанного периода, поэтому невелико число номинаций, манифестирующих эту сферу повседневной жизни средневекового социума.
Номинативная плотность концептосферы EVERYDAY LIFE отображена на Диаграмме 1.
Диаграмма 1. Номинативная плотность концептосферы
EVERYDAY LIFE
В знаковой интерпретации концептосферы EVERYDAY LIFE участвуют вербальные, невербальные и смешанные знаки, в разной степени эксплицирующие исследуемые концепты (см. Диаграмму 2). В связи с этим лингвосемиотическая плотность (количество знаков, представляющих концепты) концептосферы EVERYDAY LIFE неоднородна.
Диаграмма 2. Лингвосемиотическая плотность
концептосферы EVERYDAY LIFE
Расхождения в степени репрезентативности номинативных и лингвосемиотических средств выражения концептов объясняются участием невербальных и смешанных знаков в представлении концептов, увеличивающих их долю в общем лингвосемиотическом пространстве. Можно утверждать, что лингвосемиотические средства выполняют функцию интенсификатора ценностно-образного компонента в отдельных концептах.
В заключении приводятся основные выводы, намечаются перспективы развития исследования.
Установлено, что концептуальное пространство повседневности состоит из макро- и микросреды. Макросреда отражает отношения человека с внешним миром; в средневековой языковой картине мира эти отношения актуализируются концептами WORK, LEISURE, WAR, FAITH. Микросреда, включающая личностный и семейный мир средневекового человека, представлена концептами HOME, CLOTHES, FOOD.
Определены лексические единицы, являющиеся ключевыми именами концептов, входящих в концептосферу EVERYDAY LIFE средневековой английской лингвокультуры, а также ряды лексем, номинирующих исследуемые концепты. Установлена номинативная плотность концептов, позволяющая выявить долю каждого из них в репрезентации концептосферы EVERYDAY LIFE.
Охарактеризована знаковая интерпретация пространства повседневности в средневековой английской лингвокультуре. Типологизированы вербальные знаки, имеющие основанием логико-понятийные категории субъекта, объекта, процесса (персоналии, объективы, процессивы, квалификативы, локативы, хрононимы) и семантику означающего (колоронимы, глюттонимы, геортонимы, соционимы, топонимы, теонимы, антропонимы). Систематизированы невербальные знаки, которые дополняют вербальные знаки для актуализации семиосферы английской средневековой повседневности (акустические, визуальные, сцентальные, артефактные). Выявлены и описаны смешанные знаки, сочетающие в себе различные компоненты (вербальный, графический, акциональный и др.). Лингвосемиотическая репрезентативность концептов дала возможность определить степень участия разных групп знаков в актуализации данной концептосферы. Показано, что лингвосемиотическая плотность концептов не всегда совпадает с их номинативной плотностью, что обусловлено разной степенью представленности понятийного и образно-ценностного аспектов данной концептосферы.
Рассмотрен ценностный аспект концептов, составляющих концептосферу EVERYDAY LIFE. Установлено, что ценностные характеристики отражают насущные потребности повседневной средневековой жизни человека: физиологические, витальные, а также социальные и профессиональные, подтверждающие значимость человека для своего сообщества.
Перспективы исследования связаны с изучением диахронической динамики концептосферы EVERYDAY LIFE, а также с детализацией способов репрезентации данной концептосферы в английской лингвокультуре. Перспективным представляется анализ концептов, репрезентирующих межличностные отношения в исследуемый период. Возможным направлением является сравнительно-сопоставительное изучение концептосферы повседневности в разных лингвокультурах.
Содержание диссертации отражено в 8 работах общим объемом 3,55 п.л.:
1. Воробьева, С.В. Лингвосемиотическая специфика англоязычного средневекового гастрономического дискурса / С.В. Воробьева // Вестник Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова. – № 12. – Нижний Новгород : Изд-во ГОУ ВПО НГЛУ, 2010. – С. 32–42 (0,5 п. л.). Статья опубликована в издании, рекомендованном ВАК Минобрнауки России.
2. Воробьева, С.В. Pелигиозная концептосфера эпохи позднего Средневековья / С.В. Воробьева // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. – № 4 (2). – Киров : Изд-во Вятск. гос. гуман. ун-та, 2010. – С. 120–123 (0,5 п. л.). Статья опубликована в издании, рекомендованном ВАК Минобрнауки России.
3. Воробьева, С.В. Концепт «Дом» в средневековой английской лингвокультуре / С.В. Воробьева // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. – № 127. – Санкт-Петербург: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2011. – С. 142–145 (0,5 п. л.). Статья опубликована в издании, рекомендованном ВАК Минобрнауки России.
4. Воробьева, С.В. Категория повседневности в системе социально-гуманитарных наук / С.В. Воробьева // II Волжские чтения : актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики : Материалы научно-практической конференции (23–25 декабря 2009 г.). – Волгоград : Волгоградское научное изд-во, 2010. – С. 22–28 (0,3 п. л.).
5. Воробьева, С.В. Концептосфера повседневности английского позднего Средневековья / С.В. Воробьева // Проблемы модернизации региона в исследованиях молодых ученых : Материалы VI межрегиональной научно-практической конференции (30–31 марта 2010 г.) – Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2010. – С. 301–305 (0,4 п. л.).
6. Воробьева, С.В. Лингвосемиотика средневековой одежды / С.В. Воробьева // Альманах современной науки и образования. – № 2 (45). – Тамбов : Изд-во «Грамота», 2011. – С. 191–195 (0,5 п. л.).
7. Воробьева, С.В. Лингвосемиотические репрезентации трудовой сферы английской лингвокультуры в эпоху позднего Средневековья / С.В. Воробьева // Общественные науки: Всероссийский научный журнал. – № 4. – Москва : Изд-во МИИ «Наука», 2011. – С. 141–148 (0,5 п. л.).
8. Воробьева, С.В. Семиотическая репрезентация профессиональной деятельности в «Кентерберийских рассказах» Дж. Чосера / С.В. Воробьева // III Волжские чтения: Человек в пространстве языка, коммуникации, культуры. – Волгоград : Волгоградское научное изд-во, 2011. – С. 11–18 (0,35 п. л.).
