Инородные управы как органы местного самоуправления бурят в xix – начале xx вв.
На правах рукописи
ЖАЛСАНОВА Бутит Цыдыпмункуевна
Инородные управы как органы местного самоуправления бурят
в XIX – начале XX вв.
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Специальность 07.00.02 – отечественная история
Улан-Удэ – 2008
Работа выполнена в отделе истории, этнологии и социологии
Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Курас Леонид Владимирович
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент
Мантурова Светлана Чимитовна
кандидат исторических наук
Даржаев Саян Юрьевич
Ведущая организация: ГОУ ВПО «Иркутский государственный университет»
Защита состоится 06 июня 2008 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 003.027.01 при Институте монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, д. 6)
С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке Бурятского научного центра СО РАН по адресу: 670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, д. 6.
Автореферат разослан 03 мая 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Жамсуева Д.С.
Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования. В настоящее время проблемы развития местного самоуправления приобретают огромное значение в связи с реализацией Федерального закона от 6 октября 2003 г. №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», на основе которого проводится реформа органов местного самоуправления. В связи с этим есть необходимость обратиться к историческому опыту местного самоуправления. В дореволюционной истории России есть интересный опыт организации трехступенчатой системы местного самоуправления у бурят: Степная Дума – инородная управа – родовое управление. Эти органы самоуправления сыграли важную роль в их жизни, оказав огромное влияние на хозяйственную, социально-политическую, культурную жизнь и правовую культуру.
Важное место среди них занимают инородные управы, которые по своим функциональным характеристикам, в отличие от Степных Дум, являлись более гибкими, быстро реагирующими на изменения, происходящие в российском обществе. Во-первых, инородные управы, кроме административной и хозяйственно-экономической деятельности, исполняли роль суда словесной расправы второй степени, фактически высшей инородческой судебной инстанции. Во-вторых, в инородных управах все должностные лица были выборными, что позволяло выдвигаться на руководящие должности умным и способным людям, а не только из знатных фамилий, как в Степных Думах. Кроме того, выборы развивали общественную активность в бурятском обществе, способствовали росту их гражданской активности. В-третьих, инородные управы находились непосредственно в местах кочевий инородцев, были ближе к народу, их проблемам и запросам. В-четвертых, инородные управы накопили огромный опыт организации работы по обеспечению жизнедеятельности бурятского общества. Все эти факторы позволяют выделить инородные управы в особый орган местного самоуправления бурят и обосновать актуальность изучения темы.
Степень изученности темы. Бурятские инородные управы не являлись предметом специального изучения исследователей. Тем не менее, во многих работах имеются сюжеты, связанные с историей законодательной политики российского государства в отношении сибирских инородцев, хозяйственного развития, административного устройства и судопроизводства бурятских обществ. В истории изучения органов местного самоуправления бурят можно выделить три периода: досоветский (с 1830-х годов до 1917 г.), советский (1917-1991 гг.) и постсоветский (с 1992 г.).
Досоветский период представлен работами 6 направлений:
1. Официального направления, идеализировавших политику царизма, объявлявших царское правительство движущим началом всех процессов. Его представителями в 1830-1840-х гг. являлись М.М. Гагемейстер, А.Ф. Раев, Ю.А. Геденштром, Л. Львов, Н.С. Щукин. В связи с проведением буржуазных реформ 60-х годов XIX в. усиливается интерес к личности М.М.Сперанского и его реформам. Публикуются работы М.А. Корфа и В. Вагина.
На рубеже XIX и XX вв. в связи с началом переселения и землеустройства в Сибири появляются работы представителей официально-охранительного направления дореволюционной историографии Г. Чиркина, М. Соколова, И. Иконникова и других, которые защищали переселенческую политику царизма, а также доклады и отчеты царских министров о поездках в Сибирь. Эти работы носят обзорно-описательный характер, а статистические сведения требуют критического отношения.
2. Демократическое направление представлено декабристами П.И. Пестелем, Н.А. и М.А. Бестужевыми, М.К. Кюхельбекером, работы которых обусловлены их общественно-политическими взглядами и культурно-просветительскими задачами.
С именем А.П. Щапова связано возникновение демократического направления в историографии Сибири и сибирских народов. Он положительно оценивал взаимовлияние русского и коренных народов Сибири, обратил внимание на имущественное и социальное расслоение инородческой общины и призывал к гуманности и дальнейшему изучению жизни сибирских народов.
3. Представители областничества Н.М. Ядринцев, И.И. Серебренников, П.М. Головачев, Н.Н. Козьмин видели суть инородческого вопроса в Сибири конца XIX в. в предотвращении вымирания инородцев, экономическом обеспечении их существования, административно-политическом устройстве, в духовном развитии и просвещении. Приверженцем идей областничества был Э.-Д. Ринчино.
4. Следует выделить работы представителя народнического движения Д. Клеменца, в которых он выступил с резкой критикой землеустроительной политики царского правительства, принудительного перевода кочевников на оседлость. Будущее кочевых народов он связывает с «усовершенствованием кочевого быта» и призывает правительство к оказанию им «помощи культурной».
5. Неоценимый вклад в исследование темы внесли первые публикации бурятских просветителей и ученых М.Н. Хангалова, Ц. Жамцарано, М.Н. Богданова, Г.-Ж. Цыбикова. Несмотря на то, что они по-разному подходили к оценке истории бурятского общества, их работы объединяет знание своего народа, забота о перспективах его развития.
6. Важным событием дореволюционной историографии Сибири является социалистическое направление, представленное ленинской исторической концепцией. В.И. Ленин в своих работах пришел к выводу о единых закономерностях развития капитализма в России в целом и Сибири. Сибирь рассматривалась как неотъемлемая составная часть российского государства, тесно связанная со всей страной природно-географическими, историческими и экономическими узами. Работы представителей социалистического направления В.А. Ватина, Л.Б. Красина, Я.М. Свердлова, А.Г. Шлихтера, основанные на ленинской методологии, внесли существенный вклад в изучение социально-экономического развития сибирских народов.
Подводя итог изучения вопроса в дореволюционный период, следует отметить, что внимание исследователей, представителей различных идейных направлений, в основном сосредотачивалось на изучении Устава 1822 г., которые связывались с личностью М.М. Сперанского, статистико-экономическом обозрении хозяйства и быта бурят. Исследования внесли определенный вклад в изучение правительственной политики в отношении инородцев. Вместе с тем, все работы отличались общим недостатком – в них нет анализа уровня социально-экономического и политического развития коренных народов Сибири, без которого невозможно дать полную и объективную историю органов управления бурят.
Советский период отечественной историографии вопроса начинается с 1917 г. и внутри этого периода следует выделить несколько этапов: 1917 г. – середина 30-х гг., вторая половина 30-х – середина 50-х, вторая половина 50-х – конец 60-х гг., начало 70-х – середина 80-х, вторая половина 80-х – начало 90-х гг. Такая периодизация обусловлена общей периодизацией, логикой исторического процесса и особенностями региона, каковым является Республика Бурятия.
Следует отметить работы, появившиеся в первое десятилетие – это исследования С.В. Бахрушина, внесшего большой вклад в сибиреведение, Е.Я. Драбкиной, Л.П. Мамет. Значительное место в бурятской историографии занимают публикации В.П. Гирченко, в которых на основании архивных документов показаны процессы развития хозяйства, социального расслоения бурятского общества на протяжении ХVIII – XIX вв., а также М.Н. Богданова, Б.Б. Барадина, А. Турунова, Ц. Жамцарано, изложивших свои научные взгляды на историю Бурятии.
Следующий этап советской историографии охватывает период со второй половины 30-х до середины 50-х гг. и характеризуется исчезновением альтернативности суждений и господством официальной точки зрения на историю. Резко сокращается число публикаций по исследуемой теме. Вместе с тем, в эти годы развернулась плодотворная научная деятельность историков Ф.А. Кудрявцева, А.П. Окладникова и П.Т. Хаптаева. Внимания заслуживает работа Ф.А. Кудрявцева «История бурят-монгольского народа», охватывающая период с XVII в. до 60-х гг. XIX в. В исследовании П.Т. Хаптаева рассматриваются вопросы образования и ликвидации Степных Дум, борьбы за власть между тайшами, введения волостной реформы. Представляет интерес его позиция о буржуазной направленности процесса ликвидации Степных Дум.
Со второй половины 50-х гг. начинается следующий этап советской историографии. Решения ХХ съезда КПСС способствовали подъему исторической науки. Одним из направлений исторической науки становится разработка проблемы социально-экономического развития народов Сибири в период капитализма. Вопросы хозяйственного развития и социальных отношений в Бурятии XVII – начала XX вв. нашли освещение в исследованиях И.А. Асалханова, Е.М. Залкинда, Н.П. Егунова, П.Т. Хаптаева, статьях Д.Г. Бажеева, Ф.А. Кудрявцева, Н.Р. Мангутова.
Начало 70-х – середина 80-х гг. характеризуется более пристальным и специальным изучением вопроса о социально-экономическом развитии, истории реформ в Сибири, которые велись на базе широкого круга источников с учетом трудов обобщающего характера. Следует отметить работы Е.М. Залкинда, И.А. Асалханова. Е.М. Залкинд в своей работе «Общественный строй бурят XVIII и первой половины XIX в.» подробно рассматривает социальную структуру бурятского общества, его имущественное расслоение. Заслуживает внимания вывод автора о том, что, несмотря на локальные особенности отдельных ведомств, в целом речь может идти о единстве общественного строя бурят.
Вопросы аграрной политики царизма в Сибири нашли отражение в работах Л.М. Горюшкина, Т.П. Прудниковой, З.В. Гоголева, А.Т. Топчего, В.Н. Никулина, В.А. Демидова. Изучение этих публикаций, безусловно, необходимо для правильного понимания основных принципов аграрной политики царизма в отношении коренных народов Сибири как особой сословной группы сельского населения Сибири. Проблемам аграрной политики непосредственно в отношении коренных народов Сибири были посвящены публикации М.Б. Шейнфельда и Г.А. Елбачевой.
Анализу правового положения народов Восточной Сибири в составе России в XVII – первой половине XIX в. посвящена монография М.М. Федорова, который подробно рассматривает предшествующие Уставу 1822 г. законодательные акты царизма, отмечает в целом положительное влияние Устава на развитие народов Сибири.
Важный вклад в изучение вопроса внесли исследования Л.М. Дамешека, в которых разрабатываются вопросы политики царского правительства в отношении управления Сибирью с конца XVIII в. до начала ХХ в. Несомненный интерес представляют его выводы о том, колонизационная политика России в Сибири принципиально отличалась от колонизации европейских стран и США. В Сибири русская и аборигенная цивилизация не просто существовали и развивались параллельно, а как бы проникали, входили друг в друга.
Л.М. Дамешек в своих исследованиях рассматривает эволюцию административного управления коренным населением Сибири от регионализма М.М. Сперанского до системы управления, основанной по крестьянскому образцу. Основным направлением правительственной политики в области управления народами Сибири явились мероприятия «по введению волостного и сельского управления, устроенного по крестьянскому образцу, паспортной системы у аборигенов, попытки привлечения их к отбыванию воинской повинности».
С распадом Советского Союза и образованием Российской Федерации начинается новый этап российской историографии, характеризующийся переосмыслением истории с новых теоретико-методологических позиций. В Бурятии усиливается интерес к истории дореволюционного периода, в научный оборот вводятся новые документальные источники. Вышли в свет работы Г.Р. Галдановой, Б.Ш. Доржиева, П.С. Дырхеева, С.Г. Жамбаловой, Б.Б. Батуева, И.Б. Батуевой, Ж.Т. Тумунова, Ж.А. Зимина по истории отдельных бурятских ведомств. В плане изучения деятельности органов самоуправления бурят важное значение имеет работа Б.Д. Цибикова об обычном праве хоринских бурят.
В последние годы появились исследования, в которых нашли отражение вопросы организации управления бурятским населением: С.С. Балданова, С.Ю. Даржаева, И.Б. Ломакиной, С.Ч. Мантуровой, А.Г. Тумуровой, А.В. Сивковой. Следует отметить работу С.Ю. Даржаева, которая является практически единственным исследованием по истории бурятских Степных Дум как органов местного самоуправления бурят. Ценность работы состоит в том, что в ней раскрыт процесс формирования Степных Дум, их хозяйственная, административная и судебная деятельность. Интерес представляет монография С.Ч. Мантуровой, в которой рассматриваются вопросы участия Степных Дум в социальном призрении населения.
Общий анализ отечественной историографии позволяет сделать вывод о том, что специального исследования по истории бурятских инородных управ предпринято не было. Несмотря на достижения в области изучения вопросов экономического развития Сибири, степени проникновения капиталистических отношений в хозяйство и социальные отношения, практически не изученными остались вопросы о деятельности бурятских органов самоуправления, их отношения с вышестоящими органами власти, проведения волостной реформы, землеустройства кочевых народов конца XIX – начала ХХ вв.
Объект исследования – местное самоуправление у бурят Иркутской губернии и Забайкальской области в XIX – начале ХХ вв.
Предмет исследования – административная, хозяйственная, судебная деятельность инородных управ, их деятельность по социальному призрению и благотворительности.
Цель и задачи исследования
Цель работы – изучение места и роли инородных управ в жизни бурятского общества на протяжении длительного периода его истории – с 1822 по 1917 гг.
Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:
- проанализировать законодательную политику российского государства в отношении сибирских инородцев в рассматриваемый период, ее эволюцию от политики регионализма к политике унификации;
- исследовать особенности формирования инородных управ в Иркутской губернии и Забайкальской области;
- изучить административную деятельность инородных управ;
- исследовать хозяйственно-экономическую деятельность инородных управ;
- изучить судебную деятельность инородных управ;
- рассмотреть деятельность инородных управ по общественному призрению и благотворительности.
Источниковую базу исследования составляют законодательные акты Российской империи, опубликованные и неопубликованные документы архивов, статистические данные, бурятские летописи, материалы региональной периодической печати, воспоминания, справочные издания.
Правовую основу российского законодательства в отношении инородцев с 1822 по 1917 гг. составляют законодательные акты российского государства, которые отличались многообразием: Манифесты, Высочайше утвержденные положения, мнения, уставы, Именные указы (данные определенному лицу), сенатские указы. На основе Полного свода законов Российской империи были исследованы законодательные акты российского государства в отношении сибирских «инородцев» в XIX – начале XX вв., что позволило рассмотреть основные направления и содержание государственной политики в отношении сибирских инородцев.
Следующую группу источников составляют архивные документы. В диссертации использовались материалы трех архивов – Российского государственного архива древних актов (г. Москва), фонд 199; Государственного архива Архангельской области, фонд 1233; Национального архива Республики Бурятия – ф. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 8, 12, 13, 15, 16, 17, 18, 103, 104, 129, 161, 171, 178, 184, 195, 252, 272, 291, 293, 294, 345, 353, 357, 362, 369, 465, 523. Особенность документов фондов инородных управ и Степных Дум Забайкальской области состоит в том, что они изложены на старомонгольской письменности.
Архивные фонды инородных управ представлены делопроизводственной документацией. В этих источниках зафиксированы и отражены во всем многообразии жизнь и занятия бурятского населения в рассматриваемый период. На основании изучения имеющихся делопроизводственных документов можно провести их систематизацию по следующим направлениям: 1) предписания, распоряжения вышестоящего начальства; 2) отчеты инородных управ; 3) общественные приговоры сугланов; 4) прошения, ходатайства, письма, переписка; 5) судебные дела.
К третьей группе источников относятся статистические материалы, прежде всего, демографическая статистика, касающаяся инородческого населения Иркутской губернии и Забайкальской области, составленная И.И. Серебренниковым, С. Паткановым, Д.М. Головачевым. На основе статистических показателей авторы анализируют состав инородческого населения по половозрастному признаку, вероисповеданию, занятиям, семейному положению, сословию, состоянию.
Несомненный интерес представляют бурятские летописи, составленные в XIX в. Из них наиболее известными являются летописные сочинения Т. Тобоева «Прошлая история хоринских и агинских бурят», В. Юмсунова «Происхождение одиннадцати хоринских родов», Д.-Ж. Ломбо-Цэрэнова «История селенгинских монгол-бурят», Ц. Сахарова «Историческая записка о баргузинских бурятах». Наряду с ними существовали такие исторические сочинения как «Бишыхан записка» (коллектив авторов), «История сонгольских бурят» Эрхэтуева, «Историческая справка о селенгинских монгол-бурятах» Сайнцака Юмова, «Повествование о происхождении шести родов монгол-бурят ведомства Селенгинской Степной Думы» и др. Ценность бурятских летописей заключается в их документальности, особенно начиная с событий, происходивших после вхождения Бурятии в состав Российского государства. В бурятских летописях широко использованы подлинные исторические документы из архивов Степных Дум, инородных управ и дацанов, личных архивов светских и духовных деятелей.
К следующей группе источников относятся материалы периодической печати, которые позволяют проследить за событиями по истории органов местного самоуправления. Так, на страницах газет и журналов «Бурятиеведение», «Байкал», «Забайкалье», «Забайкальские областные ведомости», «Жизнь Бурятии», «Сибирские вопросы» публиковались законы, указы, циркуляры, решения правительства, губернского и областного управлений, статьи М. Богданова, Ц. Жамцарано, Д. Клеменца о проблемах инородцев, материалы об утверждении инородческих должностных лиц и т.д.
К источникам относятся также документы личного происхождения - воспоминания, дневники, эпистолярное наследие, оставившие нам личные впечатления авторов на те или иные события, в которых они участвовали или просто наблюдали. Это очерки В. Паршина, Р. Маака, Ф.-Э.Г. Толя, А.И. Термена, дневники Ц. Жамцарано, письма М. Сперанского, в которых они описывают впечатления о встречах с бурятами Иркутской губернии и Забайкальской области. Их воспоминания содержат ценные сведения об экономическом, культурном уровне жизни бурятского населения, описании их жизни, быта.
Не менее важными источниками стали справочные издания – «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона», Новый энциклопедический словарь, «Энциклопедия Забайкалья. Читинская область», «Памятные книжки Забайкальской области».
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1822 по 1917 гг. Нижняя и верхняя границы обусловлены периодом функционирования инородных управ, учрежденных по Уставу об управлении инородцев 1822 г. и действовавших вплоть до 1917 г.
Территориальные рамки исследования охватывают территории Иркутской губернии, Забайкальской области в административном делении до 1917 г.
Методологическая основа диссертации. В основу исследования были положены принципы историзма, диалектики, объективности и системности. Принцип историзма проявился в рассмотрении деятельности инородных управ как органов местного самоуправления бурят на протяжении почти столетней истории на фоне общеисторического развития региона и государства в целом. Принцип диалектики дал возможность рассмотреть явления и события с применением законов индукции и дедукции, переходом от простых явлений к более сложным, от частных к общим. Принцип объективности позволил рассмотреть вопросы исследования с позиций истинности и достоверности, опираясь на конкретные исторические факты. Принцип системности обеспечил комплексное рассмотрение деятельности инородных управ с применением анализа и синтеза.
В исследовании применяются методы исторического исследования – проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, системного анализа, периодизации, статистический, которые дают возможность раскрыть содержание инородных управ как одной ступени в системе органов местного самоуправления бурят. Метод проблемной хронологии проявился в изложении данного исторического исследования в хронологической последовательности. Методом системного анализа произведено изучение целого и его различных частей как взаимосвязанной системы. Сравнительно-исторический метод выразился в сравнении бурятских органов местного самоуправления с якутскими, эвенкийскими и хакасскими и сравнении инородных управ Забайкальской области и Иркутской губернии. Метод периодизации подразумевает установление определенных хронологически последовательных этапов в законодательной политике российского государства в отношении инородцев. Статистические методы применялись для анализа историко-статистической информации диссертации.
Практическая значимость. Материалы данного исследования могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории Бурятии, истории органов местного самоуправления, учебных пособий, специальных курсов, в краеведческой работе.
Научная новизна состоит в том, что данная работа является первым комплексным историческим исследованием, в котором на основе архивных источников рассматривается деятельность инородных управ как органов местного самоуправления бурят в 1822-1917 гг. Большая часть архивных материалов впервые вводится в научный оборот.
Апробация диссертации. Основные положения исследования были апробированы на научно-практических конференциях, межрегиональной научно-практической конференции в г. Омске (июль 2006 г.), научных конференциях, посвященных памяти В.Н. Шерстобоева в г. Иркутске (2007-2008 гг.), научно-практической конференции преподавателей, аспирантов и сотрудников Бурятского государственного университета в 2005-2007 гг. в качестве докладов и сообщений.
Основное содержание работы
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка.
Во введении обоснована актуальность темы, раскрывается степень ее научной разработанности, анализируется источниковая база, определены объект и предмет, цель, задачи, хронологические и территориальные рамки, теоретические и методологические основы исследования, научная новизна и практическая значимость работы.
Первая глава – «Законодательные основы российской государственной политики в отношении инородцев Сибири в XIX – начале XX вв.» – содержит два параграфа.
В параграфе 1.1. «Российское законодательство в отношении инородцев Сибири с 1822 г. до середины 1890-х гг.» предпринята попытка проследить эволюцию правительственного взгляда на процесс управления народами Сибири российским государством.
Законодательство до 1822 г. в отношении инородцев Сибири носило фрагментарный характер и касалось в основном вопросов организации сбора налогов. С принятием «Устава об управлении инородцев» 1822 г. происходит значительная переориентация правительственного курса в отношении сибирских инородцев, основной смысл которой заключался не только в стремлении обеспечить бесперебойное пополнение государственной казны налогами, но и в активном процессе унификации с крестьянским населением, в первую очередь за счет приобщения их к земледелию. Устав 1822 г. стал основным законодательным документом по управлению инородцами и действовал на протяжении длительного времени. На протяжении рассматриваемого периода были приняты законодательные акты, которые дополнили и уточнили многие параграфы Устава, касавшиеся налогообложения инородцев, контроля за деятельностью местных органов самоуправления, уголовного судопроизводства. С учетом изменений вышли Свод законов 1833 г., 1842 г., 1857 г. и Положение об инородцах 1892 г.
Российское законодательство в период с принятия Устава 1822 г. до середины 1890-х годов в отношении сибирских инородцев характеризуется доминированием политики регионализма, позволившей бурятским ведомствам сохранить традиционный образ жизни.
Параграф 1.2. «Российское законодательство в отношении инородцев Сибири в конце XIX – начале XX вв.» позволяет выявить особенности законодательства российского государства в рассматриваемый период.
Российское государство до середины 90-х гг. XIX в. стремилось не ломать существующую у народов Сибири систему местного управления и самоуправления, основанную на родоплеменном принципе и сохранить традиционный образ жизни. Однако такой подход перестал отвечать политике Российского государства, пытавшегося: 1) изменить геополитическую ситуацию на востоке; 2) решить проблему крестьянского малоземелья. Конкретным вариантом этого процесса стал бы перевод всего инородческого сословия в крестьянское, с общей унификацией прав, обязанностей и органов управления.
С середины 1890-х годов начинается новый этап в законодательной политике российского государства в отношении инородцев, связанный с переходом к политике унификации управления окраинами.
Законы конца XIX – начала ХХ вв. изменили политику Российского государства в отношении инородцев. Это обусловлено социально-экономическим развитием народов Сибири, разложением патриархально-феодальных и развитием капиталистических отношений. Новое законодательство уничтожило «систему Сперанского», упразднило юридическую функцию родов. Царское правительство привело администрацию бурят в соответствие с принципами управления русскими крестьянами в Сибири, разрушив родоплеменную организацию.
Во второй главе «Особенности формирования бурятских инородных управ в Иркутской губернии и Забайкальской области», состоящей из двух параграфов, идет речь об истории образования и упразднения бурятских инородных управ. Особенностью процесса образования инородных управ является то, что они формировались в Иркутской губернии и Забайкальской области не одновременно и не везде.
Параграф 2.1. «Образование бурятских инородных управ Забайкальской области» рассматривает вопросы образования инородных управ в Забайкальской области. Хронологически они охватывают период с 1822 по 1904 гг., территориально – Хоринское и Агинское ведомства. 22 инородные управы были учреждены как промежуточные ступени между Степной Думой и родовым управлением в Хоринском и Агинском ведомствах. Кроме того, были образованы самостоятельные Закаменская, Цонгольская и Армакская смешанная инородные управы. Управы учреждались не только по родовому принципу, но и учитывалось количество населения, размер территорий. На основе архивных документов предпринята попытка дать краткую историческую справку по отдельным управам: дата образования и ликвидации, состав населения по родам, количество населения и скота.
Согласно курсу российского правительства на унификацию инородческого управления инородные управы Забайкальской области были ликвидированы вместе со Степными Думами и родовыми управлениями в ходе волостной реформы 1901-1904 гг.
Параграф 2.2. «Образование бурятских инородных управ Иркутской губернии» рассматривает вопросы образования инородных управ в Иркутской области. Хронологически они охватывают период с 1889 по 1917 гг., территориально – Аларское, Балаганское, Верхоленское, Идинское, Кудинское, Тункинское и Ольхонское ведомства. Особенностью организации системы органов местного самоуправления по Уставу 1822 г. в Иркутской губернии было учреждение двухступенчатого управления в виде: Степная Дума – родовое управление или инородная управа – родовое управление.
Инородные управы в Иркутской губернии были образованы в основном в 1889-1890 гг. в ходе реформы местного управления, которая предусматривала ликвидацию Степных Дум и упразднение должности тайши. Губернские власти в качестве причин проведения такой реформы назвали несоответствие системы органов самоуправления у бурят Уставу 1822 г., сосредоточение неограниченной власти у Степных Дум и бесконечную борьбу за власть между разными тайшинскими фамилиями. На деле же реформа предусматривала переход бурятских обществ к волостному правлению, так как система инородная управа – родовое управление по своим функциям больше соответствовала крестьянскому волостному правлению. Инородные управы Иркутской губернии действовали вплоть до 1912-1917 гг. и были упразднены в ходе волостной реформы.
На основании архивных документов дана краткая истории отдельных инородных управ.
Третья глава «Инородные управы – органы местного самоуправления бурят в 1822-1917 гг.» состоит из четырех параграфов и посвящена конкретной деятельности инородных управ как органов местного самоуправления.
Параграф 3.1. «Административная деятельность инородных управ» рассматривает состав должностных лиц, систему их выборов, устройство управления инородных управ. Административная деятельность инородных управ строилась на основе Устава об инородцах 1822 г. Инородные управы, являясь промежуточным звеном между Степными Думами и родовыми управлениями и были, в отличие от Степных Дум, более гибкими в своей деятельности. Благодаря законодательному признанию выборности должностных лиц, была на практике разработана избирательная система, основанная на обычаях и выборных правилах крестьянских обществ. Выборы позволяли выдвигаться способным и умным людям не из аристократических фамилий. Надо отметить, что в инородных управах Забайкальской области, где соблюдался принцип наследственности при занятии должности Головы, выбирали также достойных людей. Их с детства готовили к исполнению должности Головы: давали образование, желательно русское и они начинали служебную деятельность с самых низов. Должностные лица инородных управ пользовались определенными льготами в виде освобождения от налогов, оплаты жалованья, но к ним предъявлялись жесткие требования. Инородные управы в лице Головы и выборных руководили всей разносторонней жизнью своего ведомства. Эти факторы позволяют провести некоторую аналогию функций инородной управы с функциями соответствующих крестьянских учреждений.
Укреплению инородных управ и Степных Дум как административных органов способствовала деятельность православной миссионерской церкви и буддийских дацанов. Если в Иркутской губернии закрепились православные миссионеры, служившие проводником политики российского государства по ассимиляции инородцев, то в Агинском, Селенгинском, Тункинском и Хоринском ведомствах Забайкальской области преобладало влияние буддизма.
Параграф 3.2. «Хозяйственно-экономическая деятельность инородных управ» выявляет специфику инородных управ как хозяйственно-финансовых учреждений по сбору податей и повинностей с бурятского населения. Инородные управы как и Степные Думы, родовые управления, способствовали развитию хозяйства, поступлению налогов в казну государства, укреплению экономического благосостояния Российского государства. Основной обязанностью инородных управ был сбор налогов без недоимок. На основе Устава 1822 г. была организована налоговая система, действовавшая фактически до конца XIX – начала ХХ вв. Размер налогов зависел от разряда населения управы, от состояния имущества каждой семьи. Кроме налогов, буряты отбывали натуральные повинности – дорожная, квартирная, уртонная (почтово-перевозочная), арестантская, охрана лесов от пожаров и т.д. Инородные управы выполняли важную функцию – обеспечение жизнедеятельности подведомственного населения, сбор и уплата налогов государству.
Втягивание бурятского хозяйства в капиталистические отношения с середины XIX в. повлияли на хозяйственную деятельность инородных управ. В сфере их деятельности появляется забота о доставке сельскохозяйственной техники, о появившихся торгово-промышленных заведениях в виде мелочных и мануфактурных лавок, постоялых дворов, питейных заведений и винных складов.
Параграф 3.3. «Суд и судопроизводство инородных управ» рассматривает организацию судебной деятельности в инородных управах.
На основании изучения архивных документов инородных управ выявляется характер преступлений и правонарушений, их расследование и судопроизводство, которые строились на основе норм обычного права. Дается определение понятия обычного права как системы норм (правил поведения), основывающихся на обычае, регулирующих общественные отношения в данном государстве, в определенной местности, либо для данной этнической или социальной групп. В судопроизводстве бурятских инородных управ наиболее часто представлены дела по взаимным финансовым и хозяйственным претензиям, уплате калыма, семейным разводам с разделом имущества, расследованием краж скота и имущества и они же являются наиболее разработанными в обычном праве.
Хотя российское законодательство дореволюционного периода осторожно подходило к включению обычаев и традиций сибирских инородцев в общероссийское правовое поле, они признавались российскими судами. Устав 1822 г. законодательно признал юридическую силу норм обычного права с перспективой их кодификации, закрепил особое правовое положение для сибирских народов. Юридическое признание норм обычая давало сибирским инородцам право вести судопроизводство по своим законам. Из ведения инородческих судов словесной расправы были изъяты такие уголовные дела как убийство, грабеж, изготовление фальшивой монеты, похищение казенного и общественного имущества. Остальные правонарушения и преступления рассматривались как маловажные, исковые и подлежали рассмотрению инородческими судами. Инородная управа как вторая степень суда словесной расправы разбирала дела между людьми разных улусов или же в случае неудовлетворенности решением суда первой степени словесной расправы – родового управления и была фактически высшей ступенью инородческого суда.
Параграф 3.4. «Деятельность инородных управ по общественному призрению и благотворительности» посвящен проблеме организации народного образования, здравоохранения, содержания сирот, немощных.
Особенностью социального призрения в бурятском обществе было отсутствие государственной составляющей части призрения. Народное образование, здравоохранение, содержание сирот, немощных, больных и малоимущих целиком ложились на общество. Инородные управы совместно со Степными Думами и родовыми управлениями занимались планированием мероприятий по социальному призрению, сбором денег на расходы по народному образованию и здравоохранению, прилагали все усилия для оказания помощи нуждающимся сородичам. Благодаря их деятельности открывались приходские школы, появились свои учителя, осуществлялись подбор и направление стипендиатов в уездные училища и гимназии, содержались медицинские учреждения, хлебные экономические магазины, которые обеспечивали пропитание бурят.
Традиционные черты взаимоотношений бурят – взаимная помощь и поддержка, забота о сиротах, неимущих сохранились в пределах родовых улусных общин. Неслучайно в отчетах инородных управ и Степных Дум указывают на то, что у инородцев нет нищих и сирот, и считалось грехом иметь особый дом для призрения дряхлых, увечных и престарелых членов общества.
Кроме этого, буряты, как часть российского общества, принимали активное участие во всероссийских, губернских и областных акциях по сбору пожертвований на разные нужды.
В Заключении обобщаются результаты диссертационного исследования, излагаются наиболее важные выводы.
1. Инородные управы как и Степные Думы, и родовые управления действовали на основе российского законодательства. Устав 1822 г. являлся основным законодательным документом в отношении управления инородцев на протяжении длительного периода времени, регулирующим наиболее важные стороны жизнедеятельности бурят. Анализ инородческого вопроса в общеимперском законодательстве позволяет проследить эволюцию правительственного взгляда на коренное население Сибири: от политики регулирования сбора налогов до политики регионализма М.М. Сперанского с идеей сохранения особого статуса Сибири и сибирских народов, от него до политики унификации управления сибирских народов.
2. Формирование бурятских инородных управ имело свои особенности: они создавались не одновременно и не во всех ведомствах. Если в Забайкальской области согласно Уставу 1822 г. была учреждена трехступенчатая система органов самоуправления: родовое управление – инородная управа – Степная Дума, то в Иркутской губернии инородные управы были оттеснены Степными Думами и создана двухступенчатая система органов самоуправления: родовое управление – Степная Дума. Это приводило к злоупотреблениям, бесконечным раздорам, борьбе за власть и требовало перестройки управления. Царской администрации удалось провести в 1885-1890 гг. реформу инородческого управления в Иркутской губернии, в результате которой Степные Думы с институтом тайшей были ликвидированы и на их месте были учреждены инородные управы. Инородные управы Иркутской губернии действовали вплоть до 1912-1917 гг. и были упразднены в ходе волостной реформы. Инородные управы Забайкальской области были ликвидированы вместе со Степными Думами и родовыми управлениями в ходе волостной реформы 1901-1904 гг.
3. Инородные управы, являясь промежуточным звеном между Степными Думами и родовыми управлениями, были в отличие от Степных Дум более гибкими, быстро реагирующими на изменения, происходящие в российском обществе. Выборность должностных лиц, разработка порядка их выборов с избранием выборщиков тайным голосованием на собраниях в инородных управах позволяло выдвигаться на руководящие должности умным и способным людям, а не только из знатных фамилий как в Степных Думах. Выборы развивали общественную активность в бурятском обществе. Выдвижение на должность в инородных управах альтернативных кандидатур втягивали все бурятское общество в избирательную кампанию, тем самым они способствовали росту политической культуры бурят. Кроме того, инородные управы, находясь непосредственно в местах кочевий, были ближе к народу, их проблемам и запросам. Все эти факторы позволяют делать вывод о важном месте инородных управ в жизни бурятского общества.
Укреплению инородных управ и Степных Дум как административных органов способствовали деятельность православной миссионерской церкви и буддийских дацанов.
4. Инородные управы, как и Степные Думы, родовые управления, способствовали развитию земледелия, скотоводства, поступлению налогов в казну государства, укреплению экономического благосостояния Российского государства. На основе Устава 1822 г. была организована налоговая система, действовавшая фактически до конца XIX – начала ХХ вв.
Втягивание бурятского хозяйства в капиталистические отношения со второй половины XIX в. повлияло на хозяйственную деятельность инородных управ. В сфере их деятельности появились забота о доставке сельскохозяйственной техники, о торгово-промышленных заведениях в виде мелочных и мануфактурных лавок, постоялых дворов, питейных заведений и винных складов.
5. Инородная управа в отличие от Степной Думы, имеющей только хозяйственные функции, обладала всей полнотой власти на подведомственных ей территориях. Инородная управа, являясь судом второй степени словесной расправы и была фактически высшей ступенью инородческой судебной власти. Все судопроизводство велось на нормах обычного права, законодательно признанных Уставом 1822 г., с перспективой их кодификации, тем самым закрепившего особое правовое положение сибирских народов. Юридическое признание норм обычая давало сибирским инородцам право вести судопроизводство по своим законам.
6. Важным направлением деятельности инородных управ была работа по социальному призрению и благотворительности – забота о народном образовании, здравоохранении, содержании сирот, немощных, больных и малоимущих. Особенностью социального призрения в бурятском обществе было отсутствие государственной составляющей части призрения, когда все расходы ложились на общество. Кроме того, инородные управы принимали активное участие во всероссийских, губернских и областных акциях по сбору пожертвований на разные нужды.
Несмотря на старания инородческих органов самоуправления в области социального призрения, многие социальные проблемы бурят не получили своего разрешения. Буряты были лишены медицинского обслуживания, основная масса детей не имела возможности учиться в школах.
Основные положения диссертации изложены автором в следующих работах:
Статья, опубликованная в журнале по списку ВАК:
1. Жалсанова Б.Ц. Реформа проводится бесповоротно. / Б.Ц. Жалсанова // Отечественные архивы. – 2008. – № 1. – С. 87 – 98.
Статьи:
2. Жалсанова Б.Ц. Архивные документы фонда «Усть-Ордынской Троицкой миссионерской церкви» как источник изучения истории миссионерства в Прибайкалье (1871-1925 гг.) / Б.Ц. Жалсанова // Научные сообщества историков и архивистов: интеллектуальные диалоги со временем и миром: Материалы регион. науч.-практ. конф., г. Омск, 5 июля 2006 г. – Омск: Изд-во ОмГМА, 2006. – С. 81 – 86.
3. Жалсанова Б.Ц. Архивные документы фонда «Тургинской инородной управы» как источник изучения истории органов местного самоуправления бурят в XIX – начале XX вв. / Б.Ц. Жалсанова // Исследования молодых ученых: Межвуз. сб. ст. Вып. Х / Науч. ред. Л.В. Курас. – Улан-Удэ, 2007. – С. 32 – 43.
4. Жалсанова Б.Ц. Преступления и правонарушения, находившиеся под юрисдикцией бурятских инородных управ, порядок их расследования и судопроизводство на материалах Национального архива Республики Бурятия (1822-1916 гг.) / Б.Ц. Жалсанова // Сибирская ссылка: Сб. науч. ст. Вып. 4 (16). – Иркутск, 2007. – С. 142 – 154.
5. Жалсанова Б.Ц. Из истории реквизиции бурят в Архангельскую губернию в годы Первой мировой войны (1916-1917 гг.) / Б.Ц. Жалсанова // Иркутский историко-экономический ежегодник: 2007. – Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2007. – С. 120 – 125.
6. Жалсанова Б.Ц. История органов местного самоуправления бурят в отечественной историографии / Б.Ц. Жалсанова // Исследования молодых ученых: Межвуз. сб. ст. Вып. ХI / Науч. ред. Л.В. Курас. – Улан-Удэ, 2008. – С. 10 – 37.
7. Жалсанова Б.Ц. Законодательная политика Российского государства в отношении кочевых народов Сибири (1822-1857 гг.) / Б.Ц. Жалсанова // Иркутский историко-экономический ежегодник: 2008. – Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2008. – С. 309 – 314.
