Общественное призрение в городах пермской губернии в 1781 – 1870 гг.
На правах рукописи
Софьина Марина Владимировна
оБЩЕСТВЕННОЕ ПРИЗРЕНИЕ В ГОРОДАХ
пЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1781–1870 гг.
Специальность – 07.00.02 – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Екатеринбург – 2013
Работа выполнена в секторе методологии и историографии Федерального государственного бюджетного учреждения науки Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук
| Научный руководитель: | Дашкевич Людмила Александровна, доктор исторических наук, доцент |
| Официальные оппоненты: | Голикова Светлана Викторовна, доктор исторических наук, ФГБУН Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук, ведущий научный сотрудник сектора политической и социокультурной истории |
| Шестова Татьяна Юрьевна, доктор исторических наук, доцент НОУ ВПО «Западно-Уральский институт экономики и права», профессор кафедры философии, истории и гуманитарных дисциплин |
| Ведущая организация: | ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет» |
Защита состоится «30» января 2013 г. в __ часов на заседании Диссертационного совета Д 004.011.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ФГБУН Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук (620990, г. Екатеринбург, ул. С. Ковалевской, д. 16).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБУН Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук по адресу: 620026, г. Екатеринбург, ул. Розы Люксембург, д. 56.
Автореферат разослан «___»__________ 2012 г.
| Ученый секретарь Диссертационного совета, доктор исторических наук |  | Е.Г. Неклюдов |
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА диссертации
Актуальность темы. Обращение к опыту благотворительности связано с рядом негативных последствий социально-экономического реформирования нашей страны в современный период. Значительное количество бедных и обездоленных людей в России стало серьезной социальной, экономической и психологической проблемой. В связи с этим изучение истории формирования сферы помощи бедным приобретает особую актуальность, научную и общественную значимость. Ретроспективный анализ решения проблемы социальной помощи, предлагавшейся обществом и государством, позволяет выработать более глубокое представление о социальной сущности благотворительности, ее эффективных формах и исторических традициях, что, в конечном счете, послужит ее нынешнему развитию.
Особую значимость работе придает ее регионоведческий характер, который позволяет рассмотреть на конкретном историческом материале особенности организации общественного призрения на Урале и расширить представление о призрении в Российской империи в целом.
Объектом исследования является общественное призрение, которое включало в себя различные виды социальной помощи необеспеченным слоям населения.
Предметом изучения стала деятельность учреждений общественного призрения, созданных Пермским приказом общественного призрения, муниципальными и общественными органами.
Хронологические рамки работы определяются периодом существования Пермского губернского приказа общественного призрения. В соответствии с «Учреждением о губерниях» (1775 г.) он начал свою работу в 1781 г., одновременно с созданием Пермского наместничества, и был упразднен в 1870 г. при введении земского самоуправления на основании «Временных правил для земских учреждений по делам земских повинностей, народном продовольствии и общественном призрении» (1864 г.).
Территориальные рамки исследования включают города Пермского наместничества (1781–1796 гг.), впоследствии преобразованного в губернию (с 1796 г.). В исследуемый период в Пермской губернии, помимо губернского города Перми, было 11 уездных городов: Екатеринбург, Кунгур, Чердынь, Соликамск, Верхотурье, Шадринск, Ирбит, Оса, Оханск, Камышлов и Красноуфимск.
Степень изученности темы. Историографию темы можно разделить на три периода. Начальный – дореволюционный (до 1917 г.) – характеризуется изучением общих аспектов развития социальной поддержки населения и благотворительности в нашей стране, а также отдельных направлений призрения на основе источников центральных учреждений. Призрение неимущих и сирот изучалось сторонниками государственной школы, которые рассматривали проблемы благотворительности и социальной помощи через призму развития законодательства и институтов государственной власти. Деятельность приказов общественного призрения историки оценивали по-разному. В.И. Герье, в частности, отмечал, что она строилась на передовых для того времени принципах: самостоятельность в управлении, привлечение к решению вопросов социальной помощи представителей городских обществ, обеспеченность определенными доходами для организации призрения неимущего населения[1]. Многие исследователи, однако, больше внимания обращали на проблемы, накопившиеся за более чем полвека работы приказов: чрезмерная бюрократичность, незаинтересованность членов в развитии призрения, недостаточность оборотных средств, сословный характер призрения в целом[2].
Приоритетными в изучении общественного призрения были два основных его направления: помощь больным и неимущим взрослым[3], а также попечение о детях, оставшихся без родителей[4]. Особое внимание при этом исследователи рубежа XIX–XX вв. обращали на формирование и развитие институтов призрения: в их трудах отмечался постепенный переход, проходивший в течение XVIII – начала XIX в., от традиционного милостничества к рациональной системе помощи нуждающимся. Были проведены и сравнительно-исторические исследования развития призрения в России и за рубежом, выявлены особенности и недостатки сложившейся в нашей стране структуры социальной помощи[5].
В исследованиях, посвященных истории детского призрения, освещались различные формы помощи детям со стороны государства, церкви, частных лиц, некоторые исследователи отмечали особенности организации детского призрения в России. А. Пятковский, в частности, заметил, что впервые в истории Европы при создании воспитательных домов была поставлена цель не только сохранения жизни подкидышей, но и их умственного и нравственного развития[6]. М. Синявская считала эти положения наиболее ценными и гуманными в просветительском проекте И.И. Бецкого[7].
Развитие благотворительности в провинции вызвало появление местных исследований, статей и материалов, посвященных этой проблеме. Но в них мало внимания уделялось истории становления общественного призрения, авторы обращались к актуальным проблемам последнего времени, в том числе и теоретическим. В частности, в 1892 г. пермский земский деятель Е.И. Красноперов разграничил понятия благотворительности и общественного призрения по принципу добровольности пожертвований[8]. Для нашего исследования большой интерес представляет труд А.Я. Пономарева, в котором прослеживается начальный период создания больниц при Пермском приказе общественного призрения[9].
В целом, анализируя работы дореволюционных исследователей, можно сделать вывод, что они имели остроактуальный характер. Их появление было вызвано обострением социальных проблем в обществе и необходимостью изменения законодательства в области призрения нуждающихся. Вопросы становления институтов призрения, их истории затрагивались лишь фрагментарно.
В советский период существовал негласный запрет на освещение вопросов общественного призрения и благотворительности в историческом аспекте. Образование новой социально-политической системы привело к замене дореволюционной практики призрения нуждающихся на государственное социальное обеспечение. С первых лет советской власти преследовалась цель показать неэффективность старой социальной политики, и, наоборот, подчеркнуть новаторский и прогрессивный характер мер, принимавшихся новой властью[10].
Деятельность приказов общественного призрения в рамках истории государственных учреждений оценивалась исследователями советского периода негативно. Так, Н.П. Ерошкин считал, что лучше всего приказы выполняли полицейскую функцию, которая выражалась в создании работных и смирительных домов, «прочие обязанности были провозглашены правительством с демагогической целью и обычно не исполнялись»[11]. С.Я. Боровой видел главное назначение приказов в их кредитной деятельности. Он подчеркивал неэффективность ссудных операций приказов и неудовлетворенность их деятельностью со стороны дворянства[12].
В то время, когда интерес к проблемам благотворительности и общественного призрения в отечественной историографии практически отсутствовал, к истории частного благотворения в России, деятельности отдельных учреждений призрения, социально-психологическим особенностям русской благотворительности обратились зарубежные исследователи (Б.К. Мэдисон, Д.Л. Рэнсел, Д. Брэдли, А. Линденмайер)[13]. Среди них можно выделить работы американской исследовательницы А. Линденмайер, которая на основе широкого круга источников рассмотрела деятельность в городах России различных благотворительных учреждений: попечительств о бедных, добровольных благотворительных организаций, женских обществ[14].
В нашей стране третий, современный, этап изучения благотворительности и общественного призрения начался в конце 1980-х гг. Благодаря разрушению идеологических преград, история развития благотворительности и общественного призрения вновь стала одним из важных объектов исторических исследований. Первую попытку определить возможные причины, побуждавшие российских предпринимателей XIX в. вкладывать средства в социальную сферу, предпринял А.Н. Боханов[15]. Дальнейшие исследования расширили представление о ценностно-мотивационной составляющей социальной деятельности предпринимателей[16]. Среди работ историко-культурного направления в этом плане можно выделить труды Г.Н. Ульяновой, которая разработала методику «ретроспективного анкетирования» российской буржуазии, нацеленную на унификацию и анализ массовых разнородных источников для исследования мотивов благотворительной деятельности и социокультурного облика этой группы населения[17].
Современные ученые обратились к опыту дореволюционных исследователей благотворительности с новых методологических позиций. Благотворительность рассматривается ими не просто как проявление сострадания и милосердия, но и как особое социальное, экономическое, юридическое и политическое явление в культурной жизни государства[18]. Особое внимание уделяется общим вопросам становления и развития благотворительности, ее связи с общественным призрением и меценатством, влиянию на культурную ситуацию в стране[19].
В 2005–2006 гг. вышли фундаментальные работы Г.Н. Ульяновой и А.Р. Соколова по истории благотворительности в России XVIII–XIX вв.[20] Авторы осветили различные аспекты этой темы. Г.Н. Ульянова уделила основное внимание вопросам развития государственного законодательного регулирования общественного призрения и его институциональной составляющей, А.Р. Соколов – отношению благотворительной общественности к государственной политике и деятельности учреждений призрения. Исследователь показал социальную поддержку населения как сферу взаимодействия государства и общества, выявил те направления, в которых противоречия благотворительных инициатив общества и официальной политики были наиболее значимыми.
Вопросы социальной деятельности государства и управления социальными институтами были подняты Н.В. Чернецовым и Ю.Н. Малекой, которые показали эволюцию призрения от государственных к общественно-государственным формам[21]. С начала 2000-х гг. начинается изучение приказов общественного призрения как органов управления социальной деятельностью в рамках институционального подхода. На основе официальных источников Е.В. Дуплий, основываясь на материалах центральных губерний, исследовала предпосылки, условия, процесс становления и развития приказов как региональных структур помощи социально уязвимым слоям населения[22]. Оценивая результаты деятельности приказов общественного призрения, некоторые авторы пришли к выводу, что они были неудовлетворительными[23]. Оппонентом этой точки зрения выступил А.Р. Соколов, по его мнению утверждение о большом количестве злоупотреблений в приказах было распространено земскими деятелями и не подтверждается фактами[24].
Региональные аспекты общественного призрения рассмотрены в диссертациях Н.В. Мягтиной, Д.Г. Зиятдиновой, А.В. Кузьмичева[25]. Из монографических исследований призрения на региональном материале можно выделить работу Т.А. Алексеевой и Е.В. Мосеевой, анализирующих становление и развитие системы общественного призрения в Брянском крае[26].
На Урале получили освещение лишь отдельные направления, входившие в сферу деятельности приказов общественного призрения в городах. Вопросы здравоохранения и медицинского обслуживания отражены в монографиях В.Т. Селезневой, В.И. Старкова, Т.Ю. Шестовой[27]. Вопросы функционирования приказов и благотворительных обществ в сфере образования затрагиваются в исследованиях Л.А. Дашкевич и Т.А. Калининой[28]. Среди работ, посвященных становлению Пермского приказа общественного призрения, можно отметить диссертацию Д.Е. Хохолева, который показал заложенные в законодательстве и отраженные на практике особенности деятельности Приказа как составной части властных структур Пермского наместничества[29].
Интерес исследователей благотворительности в России привлекают и частные вопросы организации призрения населения. В последние годы появилось немало работ, которые касаются истории призрения детей, деятельности воспитательных домов и приютов[30]. Среди них можно отметить исследование Т.Г. Фруменковой. Анализируя деятельность Московского воспитательного дома, она пришла к выводу, что, несмотря на определенные недостатки, учреждение выполняло поставленную перед ним задачу: знания воспитанников высоко оценивались современниками, среди выпускников были известные артисты, музыканты и художники, а также ремесленники и педагоги[31].
Отдельным исследовательским полем стала проблема нищенства. Н.В. Козлова, рассуждая о внутриобщинной взаимопомощи, сделала главным объектом изучения не учреждения призрения, а самих призреваемых[32]. На провинциальном материале эту проблему рассмотрела Н.Ю. Рождественская, которая изучила взаимосвязь нищенства и благотворительности в Ярославской губернии[33].
Для уральских исследователей одним из важных направлений изучения стали проблемы развития частных и общественных инициатив в организации призрения. В этом плане можно выделить труды Л.А. Дашкевич[34]. Частная и общественная благотворительность рассматривается автором через формирование гражданского общества в процессе модернизации уральского региона. Становление и развитие благотворительности на Южном Урале отражено в работах Е.Е. Задворновой[35], А.В. Власовой[36] и О.М. Мокроносовой[37]. Значительная часть исследований благотворительности и призрения посвящена истории уральских городов и городских обществ[38].
В целом, следует отметить, что хотя за предшествующие периоды изучения в научный оборот введены многочисленные источники и рассмотрены многие аспекты проблемы, картина общественного призрения в городах Пермской губернии освещена далеко не полностью. В литературе недостаточно изучено становление в регионе социальной деятельности государства и общества, нет полного анализа организации управления призрением, его финансового обеспечения, не определена роль Пермского приказа общественного призрения в развитии социальной поддержки в городах.
Целью диссертационной работы является комплексная характеристика организации и деятельности учреждений общественного призрения, определение их значимости в решении социальных проблем городского населения Пермской губернии в 1781–1870 гг.
Для реализации цели были поставлены следующие задачи:
- проанализировать изменения в нормативно-правовой базе деятельности учреждений общественного призрения;
- проследить историю становления учреждений помощи нуждающимся в городах Пермской губернии, определить основные этапы их развития и характерные черты;
- выявить источники финансирования общественного призрения и проследить развитие его финансового состояния;
- определить динамику развития общественного призрения по числу учреждений социальной помощи, уровню их материального обеспечения, численности призреваемых и обслуживающего персонала; установить масштабы и результаты участия в призрении государственной власти, общественных корпораций и частных лиц.
Источники. Исследование базируется на широком круге письменных источников, представленных как документальными материалами центрального (Российский государственный исторический архив) и региональных (Государственный архив Пермского края, Государственный архив Свердловской области, Государственный архив г. Шадринска) архивов, так и опубликованными материалами.
Для анализа нормативно-правовой базы деятельности учреждений призрения привлекались законодательные материалы, которые публиковались в Полном собрании законов Российской империи и в Своде законов Российской империи. Основополагающим источником правового характера, регламентировавшим деятельность приказов общественного призрения, было «Учреждение о губерниях» 1775 г., в котором определялось место приказов среди других учреждений, регулировались функциональные и процессуальные вопросы их деятельности. Развитие законодательной системы привело к появлению «Устава об общественном призрении», вошедшего в XIII том Свода законов Российской империи.
Важным источником для анализа практической деятельности Пермского приказа общественного призрения является делопроизводственная документация органов управления губернией и отдельными городами. Ее можно условно разделить на три вида. Первый представлен отчетными документами органов управления и заведений призрения и состоит из трех разновидностей: годовые и ежемесячные отчеты губернских и общественных органов управления призрением; отчеты заведений призрения; отчеты чиновников, проверяющих («обозревающих») губернию или заведения общественного призрения по инициативе Министерства внутренних дел.
Второй вид делопроизводственной документации составляет служебная переписка по вопросам помощи социально незащищенным слоям. Она подразделяется нами по уровню субъектов управленческой деятельности. Дела Хозяйственного департамента Министерства внутренних дел содержат переписку пермского губернатора с министерством по вопросам создания и содержания учреждений общественного призрения. Социальное обеспечение населения Екатеринбурга относилось к ведению Департамента горных и соляных дел Министерства финансов. В его фонде отложилась переписка с губернатором и главным начальником уральских горных заводов по проблемам призрения населения в горнозаводских поселениях. Вопросы призрения детей обсуждались Комитетом главного попечительства детских приютов и Пермским губернским попечительством.
На местном уровне переписка велась между частными лицами, смотрителями учреждений призрения и органами управления ими. Небольшая часть документов по призрению населения отложилась в фондах Пермского наместнического правления и Канцелярии пермского губернатора. Деятельность учреждений призрения для жителей Екатеринбурга отразилась в документах Главной конторы Екатеринбургских заводов, старшего врача Екатеринбургских горных заводов и Екатеринбургской монетной экспедиции.
Третий вид делопроизводственной документации составляют протоколы заседаний органов губернского и городского управления. Журналы заседаний велись Приказом общественного призрения, Пермской врачебной управой и органами местного самоуправления. Состояние общественного призрения, достигнутое в Пермской губернии к концу 1860-х гг., отразилось в журналах заседаний губернского земства за 1870 г.
Для анализа динамики развития учреждений призрения привлекались учетные материалы Министерства внутренних дел. Они публиковались как в периодических изданиях, так и в статистических описаниях. В них содержатся количественные характеристики, показывающие объем предоставлявшейся помощи различным категориям нуждавшегося населения. Сведения о капиталах Пермского приказа в середине 1850-х гг. приведены в Сборнике сведений о приказах общественного призрения[39].
Призрение и благотворительность как часть общественной жизни уральских городов отразились в историко-этнографических и статистических описаниях губернии. Н.С. Попов и Х. Мозель охарактеризовали заведения приказа общественного призрения, городские и благотворительные общества в начале и в середине XIX в.[40] Вопросы помощи нуждающемуся населению поднимались и общественными деятелями при описании городов Пермской губернии[41].
Особым источником является периодическая печать, в которой содержатся оперативная информация, оценочные характеристики современников. В 1838 г. в Пермской губернии начала издаваться газета «Пермские губернские ведомости». Пермский приказ общественного призрения использовал ведомости для публикации объявлений о проведении торгов, закупках вещей и продовольствия для заведений призрения в губернии, что явилось одним из источников для характеристики финансовой деятельности приказа[42].
Комплекс источников, использованный в исследовании, на наш взгляд, позволяет достаточно полно охарактеризовать создание и эволюцию учреждений общественного призрения в городах Пермской губернии, а также выявить их региональные особенности.
В качестве методологической основы исследования используется теория модернизации как макрообъяснительная модель институциональных изменений[43]. Согласно взглядам Н. Смелзера, социальный процесс модернизации связан со структурно-функциональной дифференциацией: по мере модернизации общества традиционные социальные единицы вытесняются специальными для сепаратного осуществления социальных функций[44]. В России, как и в других модернизирующихся странах, изменение экономических функций традиционной большой семьи и утрата ею основных социальных задач привели к возникновению проблемы бедности и необходимости ее решения на государственном уровне.
Идея проведения целенаправленной государственной политики социальной поддержки нуждавшихся была заимствована российской властью у европейских просветителей. Организацию общественного призрения, таким образом, можно рассматривать как одну из стратегий модернизации сверху, проводимую в рамках политики просвещенного абсолютизма и построенную на основе идеалов Просвещения[45]. При этом следует учитывать, что проект государственной социальной поддержки в императорской России опирался и на внутренние культурные образцы, наиболее значимым из которых была традиция церковной милостыни и частной благотворительности.
Исследование проводилось на основе институционального подхода, подразумевающего изучение учреждений общественного призрения, организованных на формально-правовой основе. В основу исследования были положены принципы историзма и объективности, которые требуют рассмотрения процессов и явлений во взаимосвязи и в развитии, проведения анализа событий и фактов в их совокупности и многогранности.
Изучение общественного призрения требует применения как общенаучных, так и исторических методов исследования. Из общенаучных нами использовался комплексный подход, который позволяет исследовать компоненты общественного призрения в целостной совокупности элементов, а также аксиологический подход, предполагающий рассмотрение благотворительной деятельности как значимой социальной ценности. Из общеисторических методов историко-генетический позволил выявить причинно-следственные связи и закономерности исторического развития различных сфер общественного призрения, историко-сравнительный метод – определить региональные особенности правоприменительной практики в отношении заведений призрения. Историко-правовой метод дал возможность изучить нормативное положение органов и заведений призрения. При анализе источников дохода, численности призреваемых в заведениях использовались методы количественного анализа.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на основе широкого круга источников комплексно изучены становление и эволюция институтов общественного призрения в городах Пермской губернии в дореформенный период; проанализирована роль государственных, муниципальных и общественных организаций в развитии помощи нуждающимся, обоснован рост значения негосударственных структур по сравнению с деятельностью Приказа общественного призрения; изучены источники и динамика финансирования призрения населения; предпринята попытка определить охват населения, нуждавшегося в помощи, и заинтересованность общества в развитии учреждений призрения.
Практическое значение исследования определяется тем, что его результаты могут быть использованы в преподавании общего курса «История и культура Урала», при разработке спецкурсов и в практике социальной работы.
Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертации были представлены в докладах на 15 конференциях международного, всероссийского и регионального уровней, а также отражены в 20 статьях в региональных и центральных изданиях (общим объемом 9 п. л.). Результаты исследования нашли применение в реализации (при участии автора) ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России», госконтракт 14.740.11.0209 «Человек в условиях социально-культурных трансформаций российского общества в XVII – XX вв.» (2010–2012 гг.)
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ диссертации
Во Введении раскрывается актуальность темы, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, его хронологические и территориальные рамки, даются историографический и источниковедческий обзоры.
Первая глава «Факторы и организационно-материальные ресурсы общественного призрения» посвящена характеристике управления и финансового обеспечения общественного призрения со стороны государственных органов и общественных объединений.
В первом параграфе «Структура, состав и нормативное регулирование учреждений общественного призрения» рассматривается становление органов управления общественным призрением, дается характеристика их функций, кадрового состава и правовых основ деятельности.
Пермский приказ общественного призрения как основной орган управления социальной поддержкой населения был создан одновременно с Пермским наместничеством в 1781 г. Законодательные основы его деятельности были заложены в «Учреждении о губерниях» 1775 г., которое определило основные принципы работы: самостоятельность, первоначальное финансовое обеспечение и право привлекать частные инициативы.
Пермский приказ действовал на принципах коллегиальности и всесословного присутствия. В начале XIX в. преобразования государственного аппарата придали большее значение губернатору как председателю Приказа, а введение должности непременного члена (в Перми он вступил в должность в 1829 г.) усилило государственный контроль над ведением делопроизводства, финансового учета и отчетности этого органа.
На заседаниях Приказа на основании указов Сената, правительственных распоряжений, циркуляров и предписаний Министерства внутренних дел, предложений губернатора принимались решения о порядке функционирования подведомственных учреждений: производились назначения на должности, определялась форма помощи нуждавшимся жителям губернии, обращавшимся в Приказ. Ежемесячно слушались доклады смотрителей губернских учреждений призрения, сообщения от купеческих и мещанских обществ о пожертвованиях и других благотворительных инициативах, рапорты глав уездных городов, контор заведений по вопросам деятельности больниц, богаделен, сиротских и других заведений. На основании их выделялись средства на обеспечение учреждений необходимыми вещами, продуктами и лекарствами, на проведение ремонтных и строительных работ.
Создание в Пермской губернии общественных органов управления призрением было инициировано центральной властью в 1840 г. В изучаемый период в губернии действовали Пермское губернское и Екатеринбургское горное попечительства детских приютов и Пермское губернское дамское попечительство о бедных. Общественные организации, созданные в середине XIX в., взяли на себя часть функций Приказа общественного призрения.
Во втором параграфе «Финансовое обеспечение общественного призрения» охарактеризованы материальные ресурсы Приказа общественного призрения и общественных благотворительных структур.
Согласно «Учреждению о губерниях», финансовую основу деятельности приказов общественного призрения составляли 15 тыс. руб., выделявшиеся из казны. Пермский приказ получил эти средства только в 1786 г. после личного вмешательства генерал-губернатора Е.П. Кашкина. Фактическую основу капитала на начальном этапе составили многочисленные пожертвования, внесенные в честь открытия наместничества и создания Приказа общественного призрения.
Самые значительные и постоянные доходы Приказа на протяжении всей его деятельности составляли проценты от оборотов капиталов, плата за передачу зданий в наем и доходы от хозяйственных заведений. Несколько меньшие суммы приносили пени, штрафы, кружечный сбор, апелляционные пошлины за неправильные иски и проценты за хранение и продажу игральных карт, а также другие суммы, предоставленные правительственными актами в пользу Приказа.
Капитал Пермского приказа возрос с 10 тыс. руб., пожертвованных частными лицами при его создании, до 260 тыс. руб. в 1864 г. Из них на содержание учреждений призрения в 1864 г. было израсходовано 40,7 тыс. руб., т. е. 15%. Остальные средства вращались в кредитных учреждениях и приносили Приказу доход. С начала 1850-х гг. постепенное снижение процентных ставок уменьшило ежегодный доход Приказа из этого источника.
В первой трети XIX в. доходы Пермского приказа покрывали его расходы. С расширением деятельности Приказа доходная часть перестала удовлетворять его нужды: уже в 1829 г. он стал сокращать свои расходы за счет хозяйственной заготовки припасов и вещей, но это не помогло избавиться от финансовых трудностей. По отчету Пермского приказа за 1838 г. расходы превзошли доход на 11 тыс. руб., а смета на 1839 г. предполагала дефицит в размере более 16 тыс. руб. В течение двух десятилетий предпринимались меры по снижению расходов и ликвидации дефицита. В результате к 1864 г. Приказу удалось получить остаток по смете в 5 575 руб. за счет снижения закупочных цен на материалы и припасы, а также уменьшения финансирования подведомственных учреждений. Ко времени передачи заведений Приказа общественного призрения в земство они оказались в плачевном состоянии: здания разрушались и требовали капитального ремонта, не хватало материалов, инструментов, штатных специалистов.
Усложнение финансового положения Пермского приказа общественного призрения происходило на фоне развития общественной благотворительности и создания учреждений, независимых от Приказа (Попечительство о детских приютах, Пермское дамское попечительство о бедных). Основу их финансирования составляли добровольные денежные и вещественные пожертвования, а также безвозмездное оказание каких-либо услуг. В исследуемый период наблюдался постоянный рост пожертвований, как по собственной инициативе жителей, так и по предложениям попечителей благотворительных обществ. Полученные пожертвования вкладывались в кредитные учреждения (Приказ, Государственный банк и другие) для приращения процентами.
Благодаря частным пожертвованиям и активной деятельности попечителей удавалось постоянно увеличивать не только расходную часть попечительств детских приютов, но и их основной капитал. Это давало возможность расширять сферу деятельности приютов, принимать большее число детей, открывать ночлежные отделения. Основной капитал Пермского губернского попечительства детских приютов с основания в 1848 г. по 1870 г. возрос на 15%, а Екатеринбургского горного с 1857 г. по 1870 г. – почти на 50%, что делало его более независимым от пожертвований. Пермское дамское попечительство о бедных в исследуемый период основного капитала не имело, оно получало благотворительные пожертвования и расходовало их на текущую помощь неимущим.
Вторая глава «Формы призрения взрослого городского населения» содержит комплексный анализ эволюции форм призрения, оказываемого взрослому населению в городах губернии.
В первом параграфе «Становление сети городских больниц» показано, что, несмотря на увеличение числа городских больниц, стационарное медицинское обслуживание не было доступно большинству жителей губернии. При учреждении приказов общественного призрения предполагалось, что одним из наиболее важных направлений их деятельности станет обеспечение гражданского населения в сфере здравоохранения. Фактически же больницы, создававшиеся в городах, были предназначены в первую очередь для лечения военнослужащих, отставных нижних чинов и их семей.
Законодательные акты регламентировали содержание больниц приказами только в губернском городе. Городская больница была создана Пермским приказом общественного призрения при участии частных пожертвований в 1786 г. (в 1798 г. был утвержден штат на 25 кроватей). В 1833 г., после строительства нового большого каменного здания, она была преобразована в губернскую Александровскую больницу, рассчитанную на 60 мест, а в 1862 г. расширена до 300 кроватей за счет приема военных больных после закрытия военного госпиталя в Перми.
Лечебные заведения в уездных городах губернии подчинялись местным органам власти и лишь в 1851 г. были переданы в ведение Приказа. Коронная власть обязывала городские общества не только создавать больницы, но и финансировать их. Большинство больных лечились за плату, которая взималась либо с них, либо с общества, к которому они принадлежали.
Количество мест по утвержденным штатам лечебных заведений губернии, доступных для гражданского населения (за исключением Екатеринбургского заводского госпиталя), в 1840-е гг. достигало 250 чел. при численности городского населения 60 тыс. чел., т. е. одновременно в больнице могло находиться около 0,4% городского населения. Но и они не стремились получать медицинскую помощь в закрытых учреждениях, более доверяя домашнему лечению и приглашенным врачам, о чем свидетельствует наличие свободных мест в больницах и трудности по взысканию оплаты за лечение.
Местные благотворительные общества не ставили своей целью создание новых медицинских учреждений, они лишь предоставляли материальную помощь тем, кто лечился в городских больницах Приказа. Количество горожан, получивших такую поддержку, было незначительно. Серьезную работу проводили сами врачи, которые, помимо своих непосредственных обязанностей, оказывали благотворительную медицинскую помощь неимущим.
Учреждений здравоохранения, специально предназначенных для лечения неимущих, в изучаемый период было немного. Наиболее массовым из них была губернская больница Приказа общественного призрения (Александровская), которая законодательно предназначалась для призрения неимущих за счет средств Пермского приказа. В 1820-е гг. более половины больных в ней лечились бесплатно. Другие учреждения были созданы на частные благотворительные средства: в 1808 г. – в Перми Д.В. Дягилевым (на 6 мест) и в 1864 г. – в Екатеринбурге по завещанию купца А.Т. Рязанова (на 15 коек). Эти заведения сделали хоть и небольшой, но заметный для местного общества вклад в становление бесплатного здравоохранения.
Во втором параграфе «Помощь неимущим» исследована институциональная организация призрения нуждающихся.
Причинами развития нищенства в городах Пермской губернии были неурожаи, слабое развитие ремесел. Большое число профессиональных нищих давала категория ссыльных из центральных регионов, которые жили в городах губернии под надзором полиции.
Призрение неимущих в уездных городах производилось городскими обществами под руководством глав городов и контролем губернского правления. Для помощи престарелым и неимущим создавались богадельни, которые не входили в юрисдикцию Пермского приказа общественного призрения, что неоднократно подчеркивалось в его документах. Инициатива создания общественных богаделен во второй половине XVIII – начале XIX в. принадлежала частным лицам. На их средства были созданы учреждения в Кунгуре, Екатеринбурге, Соликамске, Чердыни и Верхотурье. С 1830-х гг. появляются общественные благотворительные инициативы. Несмотря на то, что не все они имели успех (новые богадельни в Кунгуре и в Верхотурье так и не были созданы), их появление свидетельствует о развитии общественной благотворительности не только в губернском, но и в уездных городах. Число богадельщиков, получавших содержание от Приказа и городских обществ постепенно росло. В начале XIX в. по штатам заведений на содержании городов находилось до 90 и Приказа – до 50 чел., а к середине века городские общества содержали до 130 и Приказ до 100 богадельщиков.
Кроме государственных и городских органов управления призрением, социальную помощь неимущим оказывало Пермское дамское попечительство о бедных. Его целью было «возможное вспомоществование всем истинно нуждающимся», в том числе престарелым и гражданам, обремененным большими семействами. Попечительство организовывало адресную помощь бедным (ежегодно до 200 чел.), раздачу продуктов питания, одежды, а также предоставляло работу.
Третья глава «Призрение детей» посвящена помощи, которая оказывалась брошенным незаконнорожденным детям и детям беднейших родителей.
В первом параграфе «Призрение подкидышей» дана характеристика мер, предпринимавшихся для сохранения жизни и воспитания брошенных младенцев, чьи родители не были известны.
Забота о брошенных детях была возложена на приказы общественного призрения, которые создавали особые закрытые учреждения для содержания и воспитания «несчастнорожденных» младенцев. Законодательной основой деятельности приказов в сфере детского призрения стал «Генеральный план Московского воспитательного дома», первая часть которого была утверждена Екатериной Великой в 1763 г., вторая и третья – в 1767 г.
Воспитательный дом в Пермской губернии был открыт Приказом в 1788 г. Помощь детям стала одним из наиболее популярных направлений благотворительности, что доказывается числом пожертвований, переданных на содержание младенцев в 1781 г. при открытии Приказа общественного призрения, и средств, собранных губернатором К.Я. Тюфяевым, после посещения Урала императором Александром I, на строительство нового здания воспитательного дома.
По штату, утвержденному в 1798 г., Пермский воспитательный дом был учрежден для содержания в нем 60 и на вольном воспитании 20 детей обоего пола. Однако фактическое число детей превышало штатное: в 1800 г. на полном содержании здесь находились 114 воспитанников, а в 1828 г. – 155. По указу 1828 г. воспитательные дома в провинции прекратили прием брошенных младенцев. Однако Пермский приказ содержал губернский воспитательный дом еще в течение 10 лет.
Поддержка Приказа ограничивалась детьми, подкинутыми к домам жителей Перми или принятыми в сам губернский Воспитательный дом. В уездных городах брошенные младенцы фактически были лишены помощи. Лишь в Екатеринбурге, несмотря на отказ в поддержке со стороны и центральных, и губернских структур был создан Воспитательный дом на средства купца Ф.Я. Логинова, который просуществовал до официального прекращения призрения незаконнорожденных в 1828 г.
Во втором параграфе «Попечение над сиротами и детьми бедных родителей» показаны учреждения, в которых могли получить призрение и воспитание неимущие дети, чьи родители были известны.
Часть этих детей находила призрение за счет Пермского приказа общественного призрения в губернском Воспитательном доме. Первоначально число сирот в этом заведении было существенно меньше, чем подкидышей. В 1788–1828 гг. оно не превышало 19%, но уже в 1829 г. пропорция изменилась: сироты составили 22%, а через несколько лет и 50% от общего количества воспитанников. На попечении Приказа оказывались в основном дети канцелярских служителей, обер-офицеров, а также мещан и отпущенников из крепостных, не оставивших никаких средств на воспитание и содержание сирот и не имевших родственников, которые могли принять их к себе. После прекращения функционирования в Перми детского заведения Приказ и городские власти продолжали выделять небольшие средства на обеспечение сирот, но инициатива их закрытого призрения перешла к общественным структурам.
В крупных городах Пермской губернии приюты дневного содержания для неимущих детей были созданы Пермским губернским и Екатеринбургским горным попечительствами детских приютов в 1850-е гг. в рамках политики, проводившейся Комитетом главного попечительства детских приютов. К концу 1860-х гг. в обоих приютах существовало не только дневное призрение, но и ночные отделения, и содержание пансионеров на благотворительные капиталы. В приютах бесплатно призревалось и воспитывалось до 150 чел., кроме того, существовал платный прием детей. Пермское дамское попечительство о бедных создало временное помещение для бедных детей – приют с временным (ночным и дневным) содержанием нищенствовавших детей (принимал до 150 чел.). Для провинциальной губернии, в которой только зарождалась общественная благотворительная деятельность, это был значительный результат.
В Заключении подведены основные итоги исследования. Определено, что правовая база, создавшая условия для развития учреждений общественного призрения, была заложена нормативными актами 1760-х гг., регламентировавшими создание воспитательных домов в столицах, и губернской реформой 1775 г., возложившей обязанности по призрению населения на приказы общественного призрения и местные сословные общества. Впоследствии законодательство корректировало социальную деятельность органов управления и учреждений призрения в соответствии с политикой государства. Существенные изменения претерпело законодательство, связанное с призрением незаконнорожденных детей: от попечения над ними в воспитательных домах и предоставления прав свободных состояний до отказа от закрытого призрения и полного лишения таких детей всех прав. Важным правовым новшеством стало нормативное регулирование приютов для дневного пребывания бедных детей.
В начале изучаемого периода ведущая роль в социальной поддержке населения принадлежала призрению, осуществлявшемуся государственными и муниципальными органами, к середине XIX в. в этот процесс активно включились благотворительные организации. В становлении социальной деятельности в Пермской губернии можно выделить следующие этапы:
1) 1781–1796 гг. – создание Пермского приказа общественного призрения и первых учреждений в его ведении: больницы, богадельни, воспитательного дома. Этот период отмечен частными благотворительными инициативами, поддерживаемыми городскими обществами.
2) 1797–1825 гг. – период, характеризующийся некоторым затишьем в создании новых учреждений призрения населения, стабильной работой уже существующих и формированием потребностей в призрении. Это было связано с прекращением потока благотворительных пожертвований на заведения общественного призрения. Посещение Пермской губернии Александром I (1824 г.) и его негативный отзыв о местных богоугодных заведениях дали толчок к новому витку поступления пожертвований и развитию учреждений призрения.
3) 1825–1855 гг. – всплеск деятельности государственных структур, связанной с призрением населения. Значительная роль в развитии учреждений призрения в Пермской губернии принадлежала губернаторам К.Я. Тюфяеву и И.И. Огареву, инициатива которых подтолкнула развитие учреждений социальной поддержки городского населения губернии.
4) 1855–1870 гг. – постепенное сворачивание деятельности Пермского приказа общественного призрения и вовлечение в сферу социальной деятельности общественных благотворительных организаций, создание ими условий для материальной поддержки нуждающихся, учреждение особых заведений для призрения детей из беднейших семей.
Основные источники финансирования Пермского приказа общественного призрения не оставались неизменными. Материальные пожертвования благотворителей, предположенные законодателем как главные источники дохода Приказа, пополняли его казну лишь в первые годы деятельности. Впоследствии крупные пожертвования в Приказ поступили только после посещения Перми Александром I для строительства нового здания заведений Приказа.
Наибольший постоянный и предсказуемый доход Приказ получал от средств, вложенных в столичные кредитные учреждения, а также от проводившейся им хозяйственной деятельности. Благодаря этим средствам собственный капитал составлял Приказа внушительную сумму, хотя и меньшую, чем в соседних губерниях. Однако использование капитала было возможно лишь в части начисленных процентов и пожертвований на определенные нужды. Это приводило к тому, что обеспечение материальными ресурсами заведений Приказа было недостаточным.
Для общественных благотворительных организаций единственный источник дохода составляли пожертвования, как единовременные, так и предоставляемые по подписке. Большая часть средств поступала при создании заведения, обеспечивая его первичное функционирование и формирование основного капитала. Эти источники дохода не могли гарантировать достаточное финансирование заведений призрения особенно в начальный период их существования.
На средства Пермского приказа общественного призрения были открыты заведения в Перми (Александровская больница с домом умалишенных, богадельня и воспитательный дом), которые охватывали почти все сферы социальной помощи, предусмотренные российским законодательством, за исключением трудовой помощи, что, впрочем, было свойственно всем провинциальным приказам дореформенного периода. Кроме того, Пермский приказ принимал участие в социальном обеспечении жителей тех уездных городов, доходы которых не позволяли выполнять обязательства по попечению над нуждающимися (Оханск, Оса и Камышлов). В других уездных городах учреждения призрения содержались на средства, выделявшиеся из городских доходов. Это были больницы, в которых лечились солдаты и офицеры военных команд, размещенных в губернии, а также нижние чины других казенных ведомств. Богадельни создавались в уездных городах на пожертвования частных лиц, при этом их содержание брало на себя местное общество.
Общественные благотворительные организации, появившиеся в Пермской губернии в середине XIX в., оказывали помощь бедным детям и сиротам. Эти организации имели «полугосударственный» характер: они создавались по инициативе «сверху», подчинялись общероссийским структурам и нормативным актам, детально регламентировавшим их деятельность. В ведении Главного комитета детских приютов в Пермской губернии работали Губернское и Горное попечительства. Дамское попечительство о бедных, хотя в изучаемый период не было включено в систему «особых» ведомств, функционировало по правилам, централизованно установленным для подобных обществ.
Расширение возможностей призрения населения в губернии сопровождалось ростом числа людей, занятых в сфере социального обеспечения. Штат обслуживающего персонала и количества призреваемых изменялся не пропорционально. К 1870 г. число кроватей губернской Александровской больницы возросло более чем в 10 раз, а штат сотрудников – в 5,5 раз, причем многие должности оставались вакантными. Кадровые проблемы, характерные для всех направлений социальной деятельности, были одной из причин непопулярности учреждений медицинской помощи среди местного населения. Нехватка нянь и кормилиц в воспитательных домах Перми и Екатеринбурга приводила к высокой младенческой смертности.
Особенностью региона было наличие горнозаводской промышленности и горного города (Екатеринбурга), в котором управление общественным призрением происходило на особых основаниях. Другой особенностью губернии было ее расположение на пути транзита военных и арестантских команд в Сибирь, что приводило к формированию особого контингента, постоянно требовавшего призрения. Для мастеровых горного ведомства были созданы заводской госпиталь и заводская богадельня, а для военных инвалидных и этапных команд отведены места в окружной и уездных городских больницах.
Таким образом, общественное призрение в городах Пермской губернии подчинялось общим тенденциям, характерным для российской провинции. Формы проявления социальной деятельности государственных и общественных структур были обусловлены особенностями регионального развития, удаленностью от центра России и социально-экономическими особенностями развития городов. Заведения призрения были сконцентрированы в губернском центре, где располагались Александровская больница, губернский приют и временное Убежище для нищих детей. Кроме того, благодаря пожертвованиям частных и общественных благотворителей призрением было обеспечено население крупных торгово-промышленных центров – Екатеринбурга, Кунгура и Шадринска. В других городах губернии, не имевших достаточных материальных средств ни у городского общества, ни у местного населения, призрение ограничивалось содержанием больниц для военных.
ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Статьи, опубликованные в ведущих научных рецензируемых изданиях
(в соответствии с перечнем ВАК):
- Правительственная политика и общественные инициативы в развитии социальной помощи неимущим в городах Пермской губернии в конце XVIII – первой половине XIX в. // Вестник УрО РАН. 2011. № 3 (37). С. 139–142. (0,37 п. л.)
- Обучение и воспитание сирот в имперской России (по материалам Пермской губернии первой половины XIX в.) // Педагогическое образование в России. 2011. № 4. С. 95–101. (0,47 п. л.)
Статьи в сборниках научных трудов и материалах конференций:
- Законодательство об общественном призрении в России в период правления Екатерины II (по Полному собранию законов Российской империи) // Благотворительность в России. 2003/2004 : Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2004. С. 25–40. (0,93 п. л.)
- Деятельность Пермского приказа общественного призрения в Екатеринбурге в конце XVIII в. // Уральский сборник: История. Культура. Религия. Вып. 6. Екатеринбург, 2005. C. 46–59. (0,85 п. л.)
- Призрение детей в России во второй половине XVIII в. // Благотворительность в России. 2005/2006 : Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2007. С. 73–85. (0,91 п. л.)
- Формирование системы общественного призрения на Урале XVIII в.: источниковая база исследования // Региональные социокультурные, политические и экономические процессы: опыт и перспективы : материалы всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием. Березники, 2008. С. 221–223. (0,33 п. л.)
- Социальная поддержка городской бедноты: опыт податного регулирования в Екатеринбурге в начале XIX в. // Урал индустриальный: Бакунинские чтения : материалы IX всерос. науч. конф. : в 2-х т. Екатеринбург, 2009. Т. 2. С. 196–199. (0,2 п. л.)
- Материальная поддержка учащихся екатеринбургских горных школ в XVIII в. // Ученые записки НТГСПА. Общественные науки. Нижний Тагил, 2009. С. 85–88. (0,34 п. л.)
- Формирование институтов призрения детства в Пермской губернии: государственная и частная инициатива // Уральский сборник: История. Культура. Религия. Вып. 7 : в 2-х ч. Ч. 1 : Социально-политическая история. Екатеринбург, 2009. С. 137–152. (в соавт. с Л. А. Дашкевич) (0,73 п. л.)
- Училища для детей канцелярских служителей: из опыта подготовки государственных служащих на Урале в первой половине XIX в. // История как ценность и ценностное отношение к истории : XIV всерос. историко-педагогические чтения : сб. науч. ст. : в 3-х ч. Ч. 2. Екатеринбург, 2010. С. 124–130. (в соавт. с Л. А. Дашкевич) (0,35 п. л.)
- Управление социальным призрением в Пермском наместничестве // Восьмые Татищевские чтения : тез. докл. и сообщ. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 2010. С. 215–220. (0,34 п. л.)
- Роль Пермского приказа общественного призрения в развитии здравоохранения // Экономико-правовые, социально-политические и культурно-исторические аспекты развития регионов : материалы междунар. науч.-практ. конф. Березники, 2011. С. 468–472. (0,34 п. л.)
- Награды купцов-благотворителей: законодательство и практика // Грибушинские чтения – 2011 : тез. докл. и сообщ. VIII всерос. науч.-практ. конф. Кунгур, 2011. С. 160–162. (0,19 п. л.)
- Вопросы благотворительности и социальной помощи на страницах «Пермских губернских ведомостей» в середине XIX в. // Homo legens: в прошлом и настоящем : материалы III всерос. науч.-практ. конф. Нижний Тагил, 2011. С. 15–19. (0,3 п. л.)
- Участие сословных корпораций в социальной поддержке бедного населения в уральских городах в 60-е гг. XIX в. (по материалам Пермской губернии) // Строгановское историческое собрание. Вып. 6 : материалы всерос. науч.-практ. конф. «Реформы 1860–1870-х гг. в контексте модернизационных процессов на Урале». Екатеринбург; Пермь, 2011. С. 169–175. (0,36 п. л.)
- Больницы для бедных в Пермской губернии первой трети XIX в. // Урал индустриальный: Бакунинские чтения : материалы десятой юбилейной всерос. науч. конф. : в 2-х т. Т. 1. Екатеринбург, 2011. С. 239–243. (0,28 п. л.)
- Взаимодействие гражданской и горной властей Екатеринбурга в сфере здравоохранения в первой половине XIX в. // Феномен индустриального города в контексте истории : материалы всерос. (с междунар. участием) науч. конф. Череповец, 2011. С. 63–69. (0,3 п. л.)
- Проблема нищенства в работах публицистов конца XIX в. // Россия и мир в конце XIX – начале XX в. : материалы пятой всерос. науч. конф. молодых ученых, аспирантов и студентов. Пермь, 2012. С. 57–63. (0,25 п. л.)
[1] Герье В.И. Записка об историческом развитии способов призрения в иностранных государствах и теоретические начала правильной его постановки. М., 1897. С. 34.
[2] Ильинский В. Благотворительность в России (История и настоящее положение). СПб., 1908. С. 14; Максимов Е.Д. Из истории государственного призрения в России // Трудовая помощь. 1901. № 1. С. 23–53; № 2. С. 133–167; Он же. Приказы общественного призрения в их прошлом и настоящем // Трудовая помощь. 1901. № 9. С. 532–555; № 10. С. 728–767; Он же. Сословное призрение в России // Вестник благотворительности. 1898. № 3. С. 31–41.
[3] Левенстим А.А. Профессиональное нищенство, его причины и формы: бытовые очерки. СПб., 1900; Ковалевский П. И. Нищие духом // Трудовая помощь. 1907. № 7. С. 197–216; № 8. С. 358–380.
[4] Гинзбург Н.Н. Призрение подкидышей в России (опыт историко-критической оценки). СПб., 1904; Засецкий Н.А. О призрении незаконнорожденных детей и подкидышей вообще и в частности в русских земских воспитательных домах и о принципах, которые должны быть положены в основу их реорганизации. Казань, 1902; Термен С.Э. Призрение несчастнорожденных в России. СПб., 1912; Яблоков Н.Б. Призрение детей в воспитательных домах // Трудовая помощь. 1901. № 3. С. 294–323; № 4. С. 417–442; № 6. С. 1–17; Он же. Условия призрения детей в наших воспитательных домах. М., 1896.
[5] См., напр.: Георгиевский П.И. Призрение бедных и благотворительность. СПб., 1894.
[6] Пятковский А. Начало воспитательных домов в России // Вестник Европы. 1874. № 11. С. 266–272.
[7] Синявская М. Основание воспитательных домов в России // Трудовая помощь. 1917. № 4–5. С. 160.
[8] Красноперов Е. Благотворительность как один из факторов экономического благосостояния и прогресса // Пермских край : сб. сведений о Пермской губ., 1892. Т. 1. С. 1.
[9] Пономарев А.Я. Материалы для истории богоугодных заведений г. Перми и Пермской губернии. Пермь, 1877.
[10] Винокуров А. Социальное обеспечение трудящихся. Исторический очерк. М., 1919.
[11] Ерошкин Н.П. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1965. С. 116.
[12] Боровой С.Я. Кредиты и банки России. М., 1958. С. 193–196.
[13] Ульянова Г.Н. Новейшая американская историография российской благотворительности (обзор) // Отечественная история. 1995. № 1. С. 108–118.
[14] См., напр.: Линденмайер А. Добровольные благотворительные общества в эпоху Великих реформ // Великие реформы в России: 1865–1874. М., 1992. С. 283–300; Она же. Открывая Атлантиду: тенденции и перспективы изучения истории российской благотворительности // Благотворительность в истории России: Новые документы и исследования. СПб., 2008. С. 95–107.
[15] Боханов А.Н. Коллекционеры и меценаты в России. М., 1989.
[16] Быкасова Л.В. Ценностно-мотивационная структура благотворительной деятельности в Западной Сибири XIX – нач. XX в. // Вестник Томского гос. ун-та. 2007. № 298. С. 91–95; Думова Н.Г. Московские меценаты. М., 1992; Ульянова Г.Н. Благотворительность московских банков // Предпринимательство и городская культура в России, 1861–1917. М., 2002. С. 79–102.
[17] Ульянова Г.Н. Благотворительность московских предпринимателей. 1860–1914. М., 1999; Она же. Новые подходы в изучении социокультурного облика российской буржуазии XIX – нач. XX в. Методика «ретроспективного анкетирования» // Пути познания истории России: новые подходы и интерпретации. М., 2001. С. 87–96.
[18] О философском осмыслении терминологии см., напр.: Хлякин О.С. Благотворительность как общественное явление: социально-философские аспекты : Дис. … канд. филос. наук. Красноярск, 2004.
[19] Болотина Т.Н. Организация социальных служб в России: состояние и перспективы (историко-социальный аспект) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1996; Горбунова Е.Ю. Благотворительность в России и ее роль в общественно-культурной жизни на рубеже XIX–XX вв. : Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1996; Миоров Д.Д. История правового обеспечения общественного призрения в России (вт. пол. XVIII в.) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1997; Новиков Р.А. Историческое развитие общественного призрения детей и подростков в России, X – нач. XX в. : Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 2001; Нувахов Б.Ш. История милосердия и благотворительности в отечественной медицине: XVIII–XX вв. : Автореф. дис. … докт. ист. наук. М., 1993.
[20] Соколов А.Р. Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства (нач. XVIII – кон. XIX в.). СПб., 2006; Ульянова Г.Н. Благотворительность в Российской империи. XIX – нач. XX в. М., 2005.
[21] Малека Ю.Н. Социальная деятельность Российского государства: исторический опыт управления процессами (XVIII – нач. XX вв.) : Автореф. дис. … д-ра ист. наук. М., 2003; Чернецов Н.В. Генезис и эволюция социального призрения в России : Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1996.
[22] Дуплий Е.В. Деятельность приказов общественного призрения в России (1775–1864 гг.): комплексное исследование института первых региональных структур социальной помощи и поддержки. М., 2005; Она же. Приказы общественного призрения в России: правовые, организационные и финансово-экономические основы деятельности (1775–1864 гг.). М., 2005.
[23] Ромм Т.А., Ромм М.В., Скалабан И.А. Исторические очерки российской социальной работы. Новосибирск, 1999; Бобровников В. Г. Благотворительность и призрение в России. Волгоград, 2000.
[24] Соколов А.Р. Указ. соч. С. 391, 397.
[25] Зиятдинова Д.Г. Деятельность Казанского приказа общественного призрения (1781–1869) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Казань, 2009; Кузьмичев А.В. Создание и деятельность приказов общественного призрения в последней четверти XVIII – перв. пол. XIX в. (на материалах Верхнего Поволжья) : Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Ярославль, 2012; Мягтина Н.В. Правительственная политика и деятельность государственных, общественных и частных структур социального призрения Владимирской губернии в посл. четв. XVIII – 60-х гг. XIX вв. : Автореф. дис.... канд. ист. наук. Владимир, 2006.
[26] Алексеева Т.А., Мосеева Е.В. Становление и развитие системы общественного призрения в Брянском крае в дореформенный период (на примере восточных уездов Орловской губернии). Брянск, 2009.
[27] Селезнева В.Т. Очерки по истории медицины в Пермской губернии. Пермь, 1997; Старков В.И. Исторический опыт развития системы здравоохранения на горнозаводском Урале XVIII – перв. пол. XIX в. Екатеринбург, 2007; Шестова Т.Ю. Здравоохранение Урала в XVIII – нач. XX в. (на материалах Вятской, Пермской и Оренбургской губерний). Пермь, 2006.
[28] Дашкевич Л.А. Городская школа в общественной и культурной жизни Урала (кон. XVIII – перв. пол. XIX в.). Екатеринбург, 2006; Калинина Т.А. Директор Пермской гимназии Н.С. Попов (XIX в.). Пермь, 2009.
[29] Хохолев Д.Е. Управление Пермским наместничеством (1781–1796 гг.) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Екатеринбург, 2003.
[30] Веселова А. Воспитательный дом в России и концепция воспитания И.И. Бецкого // Отечественные записки. 2004. № 3. С. 169–179; Тебиев Б.К., Коркищенко О.А. Государство, общество и «трудные дети» в досоветской России. М., 2005; Фруменкова Т.Г. Опекуны Московского воспитательного дома в царствование Екатерины II // Благотворительность в истории России : новые документы и исследования. СПб., 2008. С. 139–186
[31] Фруменкова Т.Г. Идеи европейских просветителей в «Генеральном плане» воспитательного дома и практической деятельности И.И. Бецкого // Мир человека. 2008. № 3. С. 118.
[32] Козлова Н.В. Люди дряхлые, больные, убогие в Москве XVIII в. М., 2010.
[33] Рождественская Н.Ю. Нищенство и благотворительность в Костромской и Ярославской губерниях в конце XIX – начале XX в. : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Ярославль., 2005; Она же. Нищенство и благотворительность в Ярославской губернии в кон. XIX – нач. XX в. Ярославль, 2010.
[34] См., напр.: Дашкевич Л.А. Мариинские заведения детского призрения на Среднем Урале в XVIII – нач. XX в. // Вопросы истории. 2011. № 2. С. 122–130; Она же. Социальная политика горного ведомства на Урале в перв. пол. XIX в. // Уральский исторический вестник. 2000. Вып. 5–6. С. 300–312.
[35] Задворнова Е.Е. Государственно-общественное призрение на Урале (посл. треть XVIII – нач. XX в.) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Курган, 2001.
[36] Власова А.В. Благотворительность на Урале во вт. пол. XIX – нач. XX в. : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Челябинск, 2003.
[37] Мокроносова О.М. Благотворительные организации во вт. пол. XIX – нач. XX в. (на материалах Южного Урала) : Автореф. дис. … канд. ист. наук. Оренбург, 2002.
[38] Андреев Н.В. История пермского городского самоуправления посл. четв. XVIII – перв. четв. XIX в. Екатеринбург, Пермь, 2003; Корепанов Н.С. В провинциальном Екатеринбурге (1781–1831 гг.). Екатеринбург, 2003; Леготина И.М. Благотворительность в Южном Зауралье: исторический, социологический и педагогический аспекты. СПб., 2010; Миненко Н.А., Апкаримова Е.Ю., Голикова С.В. Повседневная жизнь уральского города в XVIII – нач. XX в. М., 2006; Мушкалов С.М. Краткий исторический очерк о благотворительности в Кунгуре, уездном городе Пермской губернии. Пермь, 2008.
[39] Сведения о приказах общественного призрения. Т. 1 : Состояние капиталов в 1857 г. СПб., 1860.
[40] Мозель Х. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Пермская губерния: в 2-х ч. Ч. 2. СПб., 1864; Попов Н.С. Хозяйственное описание Пермской губернии по гражданскому и естественному ее состоянию : в 3-х ч. СПб., 1813. Ч. III.
[41] Смышляев Д.Д. Сборник статей о Пермской губернии. Пермь, 1891; Материалы для статистики г. Кунгура // Пермские губернские ведомости. 1857. № 13. Ч. неоф.
[42] См. подробнее: Исаева М.В. Вопросы благотворительности и социальной помощи на страницах «Пермских губернских ведомостей» в середине XIX в. // Homo legens: в прошлом и настоящем : материалы III всерос. науч.-практ. конф. Н. Тагил, 2011. С. 15–19.
[43] Опыт российских модернизаций XVIII–XX вв. М., 2000; Россия в XVII – нач. XX в.: региональные аспекты модернизации. Екатеринбург, 2006.
[44] Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации. М., 2006. С. 117.
[45] Черепанова Р.С. Просвещенный абсолютизм в России: культурный концепт и политические стратегии // Вестник Южно-Уральского гос. ун-та. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2008. № 21. С. 33–34.
