Деятельность дальневосточных органов гпу-огпу по реализации социально-экономической политики ссср в регионе (1922 – 1934 гг.)
На правах рукописи
Цыбин Андрей Юрьевич
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫХ ОРГАНОВ ГПУ-ОГПУ
ПО РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ
ПОЛИТИКИ СССР В РЕГИОНЕ (1922 – 1934 гг.)
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание учёной степени
кандидата исторических наук
Хабаровск – 2010
Работа выполнена на кафедре истории Отечества, органов безопасности и зарубежных пограничных органов Хабаровского пограничного института Федеральной службы безопасности Российской Федерации.
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Аурилене Елена Евлампиевна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Пикалов Юрий Васильевич
кандидат исторических наук,
Бобков Михаил Юрьевич
Ведущая организация: ГОУ ВПО «Владивостокский филиал
Дальневосточного юридического
института МВД России»
Защита состоится «26» ноября 2010 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.293.02 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора исторических наук при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный гуманитарный университет» по адресу: 680000, г. Хабаровск, ул. К. Маркса, 68, корп. 1, ауд. 311.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный гуманитарный университет»
Автореферат разослан «___» октября 2010 г.
Учёный секретарь диссертационного совета
кандидат исторических наук
Е.С. Скрабневская
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования обусловлена рядом причин. Во-первых, история советских органов государственной безопасности не столь часто являлась объектом научного изучения в силу специфики их деятельности. Благодаря изменениям, произошедшим в политическом режиме России в 1990-х гг., гносеологические возможности для исследования этой проблематики расширились, но всё же до сих пор остаются ограниченными: далеко не все материалы советского периода рассекречены и вышли из спецхрана. Между тем, история органов госбезопасности составляет неотъемлемую часть истории советского государства и общества. Они сыграли заметную роль в строительстве советской государственности и трансформации социально-экономических отношений в стране в 1920-х – начале 1930-х гг., охраняли государственные рубежи и искореняли реальных и мнимых врагов советской власти.
Во-вторых, в опубликованных научных трудах по истории органов госбезопасности региональный компонент если и присутствует, то фрагментарно. Деятельность дальневосточных чекистов в период советского строительства в регионе так же, как и в годы коллективизации и индустриализации, до сих пор не была предметом специального исследования.
В-третьих, в силу специфики данной проблематики в исследованиях как советского, так и постсоветского периода допускалось одностороннее освещение роли и места советских органов государственной безопасности в политической системе СССР и соответственно в истории советского общества. Советские историки не имели возможности преодолеть идеологические рамки режима, поэтому создали героическую картину прошлого органов госбезопасности. Постсоветские исследователи сконцентрировали внимание на карательной функции ВЧК-ГПУ-ОГПУ, часто игнорируя деятельность по обеспечению безопасности страны.
В-четвёртых, интерес к истории органов госбезопасности вызван политическими и социально-экономическими реалиями сегодняшней России. Тотальная коррупция, чиновничья бюрократия, социальная несправедливость, потеря ценностных ориентиров у значительной части населения и т.д. порождают вопросы о месте и роли органов госбезопасности в решении этих проблем.
Степень научной разработанности проблемы.
В историографии истории органов ВЧК-ГПУ-ОГПУ просматриваются этапы, связанные с характером политического режима в стране и соответствующими ему гносеологическими возможностями: 1) советский, 2) «перестроечный», 3) постсоветский.
Советский период характеризуется несколькими чертами: во-первых, исторические исследования, посвящённые вопросам становления и развития органов безопасности, не были широко распространены в связи с недоступностью большинства первоисточников; во-вторых, в тех немногочисленных исследованиях, которые были опубликованы, практически отсутствовала региональная составляющая; в-третьих, предметом интереса авторов, как правило, была героическая борьба чекистов с внутренними и внешними врагами советской власти.
В 1920-х – 1930-х гг. доступ к материалам о работе чекистов был ограничен, а немногочисленные исследовательские труды о ГПУ-ОГПУ были посвящены главным образом двум аспектам: 1) роли В.И. Ленина, И.В. Сталина, Ф.Э. Дзержинского, В.Р. Менжинского и др. в решении вопросов обеспечения государственной безопасности[1], 2) успехам советской разведки в контексте проблемы обеспечения внешней безопасности СССР. Дальневосточная тема в рамках данной проблематики раскрывается в работах А. Киржница «У порога Китая», Н. Терентьева «Очаг войны на Дальнем Востоке», И. Володина «Иностранный шпионаж на советском Дальнем Востоке»[2].
Со второй половины 1930-х и до середины 1950-х гг. публикации по истории органов госбезопасности носили откровенно тенденциозный характер, обусловленный особым положением НКВД-МГБ-МВД. В период сталинского режима в 1930 – 1940-х гг. работы, посвящённые борьбе органов госбезопасности со всевозможными заговорами, как правило, были написаны без ссылок на источники [3].
В период «оттепели» о деятельности чекистов писать было «не модно», т.к. они ассоциировались с массовыми репрессиями. Тем не менее, в 1960 г. появилась работа П.Г. Софинова «Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917-1922 гг.)», посвящённая становлению советских органов госбезопасности[4]. На протяжении 1960-х – 80-х гг. был опубликован ряд документальных и документально-публицистических сборников, очерков и воспоминаний, посвящённых истории деятельности органов и войск госбезопасности страны. В контексте истории чекистов дозированно, но всё же появилась информация о необоснованных репрессиях 1930-х годов[5]. Различные аспекты деятельности дальневосточных чекистов и пограничников были представлены в работах З.Ш. Янгузова, В.Д. Листова, В.С. Флерова и др. В поле зрения авторов – проблемы борьбы со шпионажем и контрабандой, организация охраны дальневосточной границы, особенности взаимоотношений СССР с соседями в приграничной полосе, конкретные факты героизма чекистов-пограничников[6].
В 1970 – 1980-е гг. вышли в свет известные монографии Г.З. Иоффе, Л.К. Шкаренкова, Д.Л. Голинкова и др., посвящённые героической борьбе чекистов с внутренней и внешней контрреволюцией[7].
С конца 1980-х гг. в связи с реализацией политики гласности в СССР возрос интерес общества к истории вообще и органов государственной безопасности в частности.
В 1990-х гг. началось рассекречивание документов по советской истории, инспирировавшее появление целого исследований на тему органов госбезопасности. Публикации, увидевшие свет после 1991 г., можно условно разделить на две группы: а) разоблачительные, резко отрицательно относящиеся к деятельности ГПУ-ОГПУ[8], б) сдержанные в оценках, стремящиеся к объективному анализу столь специфического предмета исследования[9].
В этот же период в России начали в массовом порядке издаваться уже опубликованные на Западе мемуары иностранных и отечественных разведчиков, перешедших границу СССР. Несмотря на явный субъективизм Г. Агабекова, О. Гордиевского, К. Эндрю и ряда других авторов, ими был введён в оборот большой объём фактического материала, что, несомненно, способствовало расширению поля исследования истории органов госбезопасности[10].
Значимым событием для историографии истории органов госбезопасности стал выход в свет «Очерков истории российской внешней разведки»[11]. В частности, в статьях Ю.Л. Кедрова «В то время на Дальнем Востоке» и В.И. Ершова «Под лучами восходящего солнца» были уточнены ранее не известные детали отдельных громких операций чекистов. Очерки ввели в оборот обширный материал об оперативных мероприятиях по нейтрализации наиболее опасных белоэмигрантских организаций в дальневосточном регионе, о работе легальных и нелегальных резидентур[12].
Важнейший вклад в историографию истории ГПУ-ОГПУ внесли сборники статей «Исторические чтения на Лубянке», выпуск которых начался в 1996 г.[13] В сборниках представлен разнообразный материал по истории органов госбезопасности: вопросы государственно-правового регулирования их деятельности, отношения с русской православной церковью, деятельность оперативных органов пограничной охраны ОГПУ, взаимодействие ВКП (б) с органами государственной безопасности, борьба ОГПУ против российской политической эмиграции и т.д. Эти и многие другие вопросы рассматриваются в статьях А.М. Плеханова, В.Н. Хаустова и др.[14].
В последнее десятилетие появились обобщающие труды, посвящённые истории органов ГПУ-ОГПУ-НКВД, включая энциклопедическую литературу[15]. В работах А.А. Здановича проанализированы условия формирования органов госбезопасности в 1920 – 1930-е годы, прослежена взаимосвязь работы чекистов с внутренней и внешней политикой государства[16]. А.М. Плеханов и О.Б. Мозохин исследовали деятельность советских органов безопасности по пресечению контрреволюции, подавлению повстанческого движения, борьбе с бандитизмом, обеспечению экономической безопасности государства[17]. Вопросам организации и деятельности органов политического сыска и контроля над населением в разные исторические периоды России (СССР) посвятили свои исследования В.С. Измозик, А.А. Папчинский, М.А. Тумшис и др.[18].
Монографии Е.А. Горбунова, В.Н. Усова и др.[19] посвящены теме разведывательной деятельности советских спецслужб на Дальнем Востоке. Широкий спектр проблем истории дальневосточных чекистов представлен в публикациях О.В. Шинина. А.М. Буяков опубликовал ряд трудов, включая справочники, о деятельности военной контрразведки и спецслужб в 1920-е – 1930-е годы на Дальнем Востоке[20]. Различные аспекты темы затрагиваются в работах А.В. Кузина, Н.А. Шабельниковой, Н.А. Егорова, А.П. Лавренцова и др.[21]. Проблема борьбы с контрабандой на Дальнем Востоке нашла отражение в работах Н.А. Беляевой, О.В. Залесской, А.В. Попенко и др.[22].
Участие дальневосточных чекистов в осуществлении советской политики в деревне затронуто в работах В.Н. Абеленцева, Л.И. Проскуриной, И.Д. Саначёва и др.[23]. Тема вооружённых выступлений, восстаний и мятежей против советской власти поднимается в статьях Ю.В. Пикалова, Н.А. Шиндялова, В.Н. Карамана и др.[24]. Тема политических репрессий на Дальнем Востоке нашла отражение в исследованиях А.П. Деревянко, О.П. Еланцевой, М.Ю. Бобкова, А.Т. Мандрика, Л.М. Медведевой и др.[25].
Таким образом, анализ научной литературы позволяет сделать вывод о том, что самым плодотворным периодом историографии истории органов госбезопасности стало последнее десятилетие. Усилиями историков-исследователей, публицистов, бывших и действующих сотрудников органов госбезопасности история ВЧК-ГПУ-ОГПУ стала органической частью отечественной истории. В последние годы определённый прорыв сделан и в исследовании регионального аспекта проблемы. Между тем, обращает на себя внимание тот факт, что в современной историографии преобладают работы, посвящённые а) разведывательной деятельности чекистов, б) карательной функции органов госбезопасности, перегибах и ошибках в их деятельности, повлекших массовые репрессии. Зачастую авторы публикаций игнорируют тот факт, что органы ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД… были лишь инструментом, проводившим в жизнь политику партийно-государственного аппарата. К сожалению, в исследовательских работах акцент на трагедии советского общества часто заслоняет позитивные стороны деятельности чекистов, напряжёнными усилиями которых обеспечивалась безопасность советского государства.
Целью диссертационной работы является исследование процесса организации и основных направлений деятельности органов ГПУ-ОГПУ на Дальнем Востоке по обеспечению социально-экономической политики СССР в 1922–1934 гг.
Для разрешения поставленной цели определены следующие задачи:
- раскрыть особенности международного и внутриполитического положения на советском Дальнем Востоке в контексте задач по обеспечению государственной безопасности;
- проследить динамику социально-экономической и политической ситуации на Дальнем Востоке в период нэпа, индустриализации и коллективизации;
- рассмотреть процесс формирования органов ГПУ-ОГПУ в условиях дальневосточного региона;
- определить принципы подбора и расстановки чекистских кадров, характер взаимодействия ГПУ-ОГПУ с местными партийными и советскими органами;
- исследовать основные направления и результаты деятельности дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ по обеспечению экономической безопасности СССР;
- выяснить роль органов ГПУ-ОГПУ в осуществлении советской социально-экономической политики в указанных хронологических рамках.
Объектом диссертационного исследования являются дальневосточные органы ГПУ-ОГПУ.
Предмет исследования – организация и деятельность органов ГПУ-ОГПУ на Дальнем Востоке по реализации социально-экономической политики в регионе в 1922 – 1934 гг.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с 1922 по 1934 гг. Выбор нижней границы обусловлен ликвидацией ДВР и началом советизации Дальнего Востока. Верхняя граница связана с реорганизацией системы государственной безопасности СССР в 1934 г., приведшей к упразднению ОГПУ СССР и созданию Управления госбезопасности в структуре НКВД.
Территориальные рамки диссертации. Исследование охватывает территории, входившие в состав Дальневосточной области (1922 – 1926) и Дальневосточного края (1926 – 1938). Основное внимание в работе уделено югу Дальнего Востока, так как именно здесь деятельность Полномочного представительства (ПП) ГПУ-ОГПУ ДВО/ДВК была особенно напряжённой. Наличие в приграничных районах Северо-Восточного Китая русских эмигрантов и советских граждан, находившихся в поле деятельности дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ, является основанием для включения этих районов в территориальные рамки диссертации.
Методологическая база. Настоящее исследование основано на диалектическом методе познания, позволившем рассмотреть факты и явления конкретно-исторической реальности в её целостности, противоречивости и развитии. Мы руководствовался принципами историзма (изучение событий в контексте конкретной исторической обстановки) и объективности (сбор полной информации по данной проблеме из различных источников и её всесторонний анализ). Проблемно-хронологический метод исторического познания позволил выделить в исследовании ряд проблем и рассмотреть их в указанных хронологических рамках. Для решения поставленных задач применялся также метод сравнительно-исторического анализа, позволивший выявить в исторических явлениях и фактах общее и особенное, определить основные тенденции их развития. В частности, в работе отчётливо прослеживается специфика социально-экономических и политических условий дальневосточного региона по сравнению с европейской частью СССР и связанные с этим особенности становления и деятельности местных органов госбезопасности.
Для понимания порядка функционирования органов государственной безопасности в конкретной исторической обстановке, их положения и роли в системе общегосударственных органов власти Советской России важную роль сыграл системный подход, сделавший возможным исследование деятельности дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ как составной части государства диктатуры пролетариата. История дальневосточных органов госбезопасности показана в контексте истории СССР, включая характер их взаимоотношений с советскими, партийными и судебными государственными структурами.
В процессе работы над диссертацией использовались различные общенаучные методы: анализ, синтез, дедукция и индукция. Это позволило выявить все важные аспекты, основные тенденции, позитивные и негативные стороны деятельности дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ по решению задач внутренней и внешней политики Советского государства в 1922 – 1934 гг.
Выбор методов исследования определил логику построения диссертационной работы: от рассмотрения общих вопросов становления дальневосточных органов госбезопасности в специфических условиях региона до анализа основных направлений деятельности местного Полномочного представительства ГПУ-ОГПУ по решению конкретных партийно-государственных задач в сфере социально-экономической политики.
Научная новизна диссертации заключается в том, что
- выявлены и введены в научный оборот документы и материалы из недавно рассекреченных фондов ФСБ, ранее недоступных широкому кругу исследователей;
- осуществлено комплексное исследование процесса становления дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ и основных направлений их деятельности по обеспечению социально-экономической политики в регионе в1922 – 1934 гг.;
- определён характер взаимоотношений дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ с местными партийными и советскими властями;
- освещена деятельность дальневосточных органов ГПУ-ОГПУ по обеспечению советской кадровой политики;
- раскрыты формы, результаты и противоречия борьбы дальневосточных чекистов с контрабандным промыслом и фальшивомонетничеством;
- выяснена роль ГПУ-ОГПУ в реализации партийно-государственных планов социалистического строительства на Дальнем Востоке в указанных хронологических рамках.
Источниковая база исследования включает несколько групп источников: сборники опубликованных документов, неопубликованные архивные материалы, периодическая печать 1920-х – 1930-х годов.
Основную группу опубликованных источников составили нормативные акты, принятые в 1917 – начале 1930-х гг., позволившие определить цели и задачи, принципы организации и функционирования советских органов госбезопасности, включая дальневосточные: Конституция РСФСР 1918 г. и Конституция СССР 1924 г., правительственные и партийные постановления, инструкции, циркуляры ГПУ–ОГПУ, Дальревкома, Далькрайисполкома, сборники обязательных постановлений губернских исполкомов (ревкомов) и др. Постановления правительства РСФСР и СССР являлись определяющими в деятельности органов госбезопасности, правовым основанием, регламентирующим их структуру, сферу компетенции, кадровый состав. Немаловажное значение для понимания правового статуса и роли ГПУ-ОГПУ в системе советских органов власти имели материалы партийных съездов, статистические сборники и бюллетени [26], статьи В.И. Ленина, И.В. Сталина, Ф.Э. Дзержинского[27].
Особое место в работе заняли сборники документов, вышедшие в последнее десятилетие, включающие материалы из ранее засекреченных архивных фондов, раскрывающие цели, задачи, формы, методы и результаты деятельности ГПУ-ОГПУ в контексте внутренней и внешней политики советской власти: «Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918 – 1939. Документы и материалы», «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание: Документы и материалы»; «Совершенно секретно»: Лубянка – Сталину о положении в стране (1922 – 1934 гг.)», «Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917 – 1991. Справочник» и др.[28]
Вторую, самую важную для исследования группу источников составили неопубликованные документы и материалы, которые были выявлены в 3-х федеральных и 5-и региональных и ведомственных архивах – Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном архиве социально-политической истории (РГAСПИ), Центральном архиве Федеральной службы безопасности Российской Федерации (ЦА ФСБ РФ), Объединённом оперативном архиве при УФСБ по Омской области (ООА УФСБ ОО), Российском государственном историческом архиве Дальнего Востока (РГИА ДВ), Государственных архивах Амурской области (ГААО), Хабаровского (ГАХК) и Приморского (ГАПК) краев.
Большой пласт архивных материалов, использованных в работе, составляют постановления, распоряжения, директивы руководящих партийных и советских органов: циркулярные письма ЦК РКП (б), ВЦИК и Совнаркома, Дальревкома (Далькрайисполкома), губкомов и укомов РКП (б) по вопросам создания и организационного укрепления органов государственной безопасности Дальнего Востока. Значительная часть этих документов содержится в РГАСПИ в фондах: № 17 – Политбюро ЦК РКП (б), № 76 – Ф.Э. Дзержинского, № 372 – Дальбюро ЦК РКП (б).
Работа окружных и губернских комитетов РКП (б), деятельность крайисполкомов и обкомов, направленная на содействие органам ГПУ-ОГПУ в изучаемый период, отражена в краевых и областных архивах Дальнего Востока. Так, фонды П-5 ГААО содержат материалы о деятельности Амурского окружного комитета ВКП (б), сведения о населении приграничной полосы, экономических мероприятиях советской власти в дальневосточной деревне и реакции местного населения и т.д. В фондах П-9 и П-14 того же архива хранятся документы соответственно Амурского губернского и Тамбовского районного комитетов ВКП(б), позволившие исследовать социально-политическую и экономическую ситуацию в амурских сёлах в 1920-х годах, включая Зазейское восстание. В фондах 166, П-1411, Р-753, Р-755 представлены материалы о деятельности местных чекистов, сведения по личному составу ОГПУ на Дальнем Востоке.
В Государственном архиве Хабаровского края, в фондах П-2, Р-58 и Р-1736, выявлены документы, позволившие понять особенности организации и функционирования органов ГПУ-ОГПУ в условиях Дальнего Востока, получить представление о характере взаимоотношений между Полномочным представительством (ПП) ГПУ-ОГПУ и другими советскими органами. В материалах фондов 424, 893, 957 ГАХК содержатся сведения о работе особого отдела ПП ОГПУ на Дальнем Востоке, Владивостокского окружного отдела, управления краснознамённых пограничных войск НКВД, которые также раскрывают особенности работы органов госбезопасности в регионе.
В ходе исследования экономической деятельности дальневосточных чекистов, способов борьбы с контрабандой и фальшивомонетчиками, вопросов кадровой политики и пр. были использованы документы Государственного архива Приморского края: фонды П-1 – Приморский обком ВКП (б), Р-25 – Исполком Примоблсовета, Р-181 – Примкрайисполком, Р-1119 – о работе Первого губернского съезда Советов. Разнообразные сведения о мероприятиях советской власти в ДВО-ДВК и деятельности местных органов ГПУ-ОГПУ содержатся в фондах Российского государственного исторического архива Дальнего Востока: Р-2422 – о деятельности Дальневосточного революционного комитета; Р-2638 – о работе Амурокрисполкома, Р-2413 – переписка с органами ПП ОГПУ на Дальнем Востоке.
Наибольшую ценность для исследования имели недавно рассекреченные документы из ведомственных архивов ФСБ, многие из которых нами были выявлены впервые введены в научный оборот. Большой пласт таких источников содержится в ЦА ФСБ РФ, в частности, в фондах 1, 2 и 66, хранящих материалы секретного делопроизводства ВЧК, ГПУ, ОГПУ: приказы, циркуляры, доклады, отчёты, статьи из белоэмигрантских газет и т.д.
Третью группу источников составляет периодическая печать 1920-х – 1930- х годов: а) центральные газеты «Правда», «Красная звезда» и др.;
б) дальневосточные: «Тревога» (Суворовский натиск), «Амурская правда», «Дальневосточный путь» (Тихоокеанская звезда), «Набат молодёжи» (Молодой дальневосточник), «Дальневосточный колхозник», «Дальневосточный партработник» и др.;
в) эмигрантские газеты и журналы, выходившие в Китае: «Гун-Бао», «Харбинское время», «Рубеж», «Дальневосточный казак», и др.
Теоретическая значимость исследования обусловлена тем, что в нём на основании архивных материалов, советских и постсоветских опубликованных источников и научной литературы всесторонне показана роль ГПУ-ОГПУ в реализации советской социально-экономической политики на Дальнем Востоке в 1922 – 1934 гг., раскрыты позитивные и негативные стороны в работе дальневосточных чекистов. Деятельность Полномочного представительства ГПУ-ОГПУ на Дальнем Востоке представлена в контексте партийно-государственной политики 1920-х – 1930-х гг. прошлого века.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что её результаты могут быть использованы для создания обобщающих трудов по истории Дальнего Востока, истории органов госбезопасности, в лекционных курсах в учебных заведениях ФСБ, МВД, ГТК и др. Материалы исследования могут быть полезными в воспитательной работе среди сотрудников региональных и пограничных управлений ФСБ.
Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертации отражены в публикациях и обсуждались на межкафедральном семинаре ХПИ ФСБ РФ, Х-ом краевом конкурсе молодых учёных, международных научно-практических конференциях в Хабаровске, Владивостоке, Комсомольске-на-Амуре, Благовещенске, Кемерово, Пензе. По материалам исследования издана монография «Меч пролетарской революции…» (в соавторстве с Е.Е. Аурилене), опубликовано 18 статей, в том числе в 2-х журналах перечня ВАК: «Исторический архив», «Проблемы Дальнего Востока» (в соавторстве с Н.А. Егоровым).
Структура работы определена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во ведении обоснованы актуальность темы, степень её изученности, определены цель и задачи исследования, её источниковая база, методологическая основа, научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертации.
В первой главе «Формирование и развитие советских органов государственной безопасности на Дальнем Востоке» показаны особенности международного и внутриполитического положения на советском Дальнем Востоке в первой половине 1920-х гг. в контексте обеспечения государственной безопасности. Исследованы проблемы комплектования и расстановки кадров при формировании местных органов госбезопасности, особенности их взаимодействия с партийными и советскими органами.
15 ноября 1922 г. ВЦИК включил в состав РСФСР Дальневосточную область (ДВО) с высшим органом власти Дальневосточным революционным комитетом (Дальревкомом). В Дальневосточную область вошли: Прибайкальская, Забайкальская, Приамурская, Амурская, Приморская губернии, Камчатка и Северный Сахалин. На Дальнем Востоке началось становление новых институтов власти, восстановление разрушенного за годы гражданской войны хозяйства. Формирование органов государственной безопасности имело для региона особо важное значение в силу его приграничного положения и специфических социально-экономических условий.
Постоянная эскалация напряжённости во внешнеполитической обстановке на Дальнем Востоке заставила советское правительство принять усиленные меры по обеспечению защиты дальневосточных рубежей и советских интересов в Китае. Фактором, создававшим угрозу госбезопасности СССР на Дальнем Востоке, являлось присутствие на территории Китая белой эмиграции, основная масса которой сконцентрировалась в Маньчжурии в полосе отчуждения КВЖД.
С созданием «независимого» государства Маньчжоу-Го (Ди-Го) японская военщина приблизилась вплотную к границам СССР, что потребовало от советского правительства дополнительных усилий по обеспечению государственной безопасности в дальневосточном регионе. В сложившейся обстановке особое значение приобрела разведывательная работа, проводимая в Китае советскими спецслужбами. В условиях Дальнего Востока важной задачей становилось выявление зарубежных белых группировок, их разложение и изолирование от связей с населением на советской территории.
Специфику Дальнего Востока определяли не только внешние, но и внутренние факторы. В результате интервенции и гражданской войны сельское хозяйство и промышленность региона находились в состоянии упадка. Часть предприятий пострадала в результате военных действий, оборудование многих фабрик и заводов было вывезено за границу. Наличие значительного количества враждебно настроенного к советской власти зажиточного крестьянства и казачества, опасность объединения их с заграничными белоэмигрантскими группировками требовали напряжённых усилий государства по упрочению советской власти в деревне. Трудности экономического и политического порядка усугублялись активным ростом преступности. Для работы в государственном секторе экономики, советских и партийных аппаратах катастрофически не хватало политически надёжных профессиональных кадров.
Строительство органов ГПУ на Дальнем Востоке началось с реорганизации Главного управления Госполитохраны (ГПО) МВД ДВР в Полномочное представительство ГПУ по Дальневосточной области (ПП ГПУ ДВО). С февраля 1923 г. в губерниях ДВО были созданы губернские отделы (губотделы) ГПУ, а в уездах сформированы аппараты уездных уполномоченных. С этого момента дальневосточные органы государственной безопасности являлись неотъемлемой частью ГПУ.
Особенно остро стоял вопрос нехватки опытных, проверенных оперативных сотрудников. Именно им отводилось ведущее место в решении задач, поставленных перед органами безопасности на Дальнем Востоке. С момента образования органов ГПУ их комплектование производилось за счет немногочисленных старых кадров, работавших еще в ГПО ДВР и незначительного количества командированных из органов безопасности других регионов страны. В дальнейшем пополнение кадрового состава органов ГПУ-ОГПУ производилось за счёт выпускников гражданских учебных заведений и партшкол, сотрудников партийных органов, рабочих и служащих из числа активистов общественников, командиров запаса армии и флота. Подготовка новых и повышение квалификации «старых» оперативных сотрудников осуществлялись различными учебными центрами ОГПУ: на Высших курсах ГПУ, в Школе переподготовки сотрудников внутренних органов, Высшей пограничной школе, Центральной школе ГПУ.
В Советской России со дня образования ВЧК и на протяжении всего существования органов «социалистической безопасности» практиковалось представительство ответственных работников-чекистов в органах партийной и государственной власти. Это представительство вводилось, с одной стороны для более тесного и эффективного взаимодействия между правящей элитой и органами безопасности, непосредственно принимавшими участие в проводимой ею политике. С другой стороны, таким образом осуществлялся контроль над самими карательными органами, которые выполняли функции политической полиции.
Все кандидатуры на должности ПП ГПУ-ОГПУ в областях и начальников губернских отделов ГПУ-ОГПУ подбирались при участии Председателя ГПУ-ОГПУ, согласовывались с соответствовавшими местными партийными органами и в обязательном порядке утверждались ЦК РКП (б). Членство сотрудников ГПУ-ОГПУ в коммунистической партии было едва ли не первостепенным условием при определении их профпригодности и лояльности советской власти.
Существенным фактором, оказывавшим влияние на деятельность ГПУ-ОГПУ, были партийные, административные и ведомственные чистки. Периодически проводились чистки партийных ячеек органов и войск ОГПУ. Они инициировались как центральными, так и краевыми партийными комитетами. Целью этих чисток было избавление органов от бывших офицеров, царских чиновников, «колеблющихся» и т.п. В конечном счете, партийные и административные чистки были своего рода средством избавления чекистских органов не только от карьеристов, преступников и т.п. случайных людей, не соответствовавших высоким требованиям, предъявляемым к сотрудникам ОГПУ, но и от всех инакомыслящих.
Выполняя возложенные на них обязанности, органы безопасности должны были теснейшим образом координировать свою деятельность с действиями остальных структур государственного управления. Органы ГПУ-ОГПУ стали одной из важнейших составляющих государственного аппарата, задачей которого являлось проведение в жизнь решений партии большевиков. Отношения спецслужб с другими ведомствами регламентировались высшими партийными органами. Решения вышестоящих партийных структур для ГПУ-ОГПУ были обязательными для выполнения.
Во второй главе «Деятельность Полномочного представительства ГПУ-ОГПУ ДВО/ДВК по обеспечению социально-экономической политики в регионе (1922 – 1934 гг.)» раскрывается роль дальневосточных органов безопасности в обеспечении социально-экономической политики ВКП(б) на Дальнем Востоке. Специальное внимание уделено роли ПП ОГПУ ДВК в осуществлении коллективизации и индустриализации, а также борьбе чекистов с фальшивомонетчиками и контрабандистами.
Становление советской власти на Дальнем Востоке шло в условиях хозяйственной разрухи, являвшейся следствием затянувшейся гражданской войны. Стабилизация экономики региона стала вопросом государственной безопасности, в решении которого важнейшую роль сыграли органы ГПУ-ОГПУ. В 1923 г. в системе ГПУ появился специальный институт, занимавшийся борьбой с экономической контрреволюцией, экономическим шпионажем, должностными и хозяйственными преступлениями – Экономическое управление (ЭКУ) ГПУ. Соответствующие отделения были созданы в структуре губернских органов ОГПУ, подчинявшиеся экономическим отделам ПП ОГПУ в субъектах советской федерации. Обслуживание заключалось в организации агентурной сети, а также расследовании «по особым директивам» случаев антигосударственной, подрывной, вредительской и т.п. деятельности в экономической сфере. К концу 1932 г. сотрудники «по линии экономических отделов» были введены в штат районных органов ОГПУ.
Экономическими отделениями (ЭКО) на местах периодически составлялись бюллетени для местных органов власти и вышестоящих инстанций о состоянии целых отраслей хозяйства или отдельных предприятий. В бюллетенях всесторонне освещалось положение дел на предприятиях, включая производственную программу, положение рабочих и служащих (жилищные условия, медпомощь, снабжение), факты бесхозяйственности и вредительства. В обязанности сотрудников ЭКО входил контроль за руководителями предприятий, отраслей и служб, принятие своевременных мер по очищению предприятий и хозяйственного аппарата от сомнительных и преступных элементов, борьба с нарушениями законности, противниками правящего строя. Все эти задачи решались в тесном контакте с другими ведомствами – НКВД, рабоче-крестьянской инспекцией (РКИ) и др. Практической борьбой чекистов руководили советские и партийные органы в центре и на местах.
В справках, составленных сотрудниками ОГПУ, содержались конкретные предложения по выводу предприятий из кризиса. Так, например, в бюллетене по заводу «1-й Амурский металлист» от 22 октября 1927 г. отмечалось, что после снятия с производства молотилок, единственный в округе завод находится на грани остановки. Предлагалось поставить на обсуждение ДК СНХ вопрос о предоставлении заводу крупных заказов [29].
Экономические трудности восстановительного периода усугублялись политическим напряжением в деревне, вызванным массовым сопротивлением крестьян мероприятиям советской власти. В 1923 – 1924 гг. только в Амурской губернии произошло более 30 крестьянских выступлений, крупнейшим из которых было Зазейское вооружённое восстание.
Лозунги и решения прошедшего в 1927 г. XV съезда ВКП (б) формировали в сознании советских граждан уверенность в необходимости ужесточения режима пролетарской диктатуры, что привело к новому витку репрессий, ключевым механизмом которых являлись органы госбезопасности. В год «великого перелома» произошёл окончательный отказ от политики нэпа и переход на курс форсированной индустриализации и насильственной коллективизации. Особенно остро отреагировало сельское население – насильственные хлебозаготовки, сопровождавшиеся массовыми арестами и разорением хозяйств, привели к мятежам, количество которых к концу 1929 г. исчислялось уже многими сотнями.
В 1930 – 1931 гг. взрыв народного возмущения вылился в массовые вооруженные восстания в Дальневосточном крае. В марте были подавлены: выступление крестьян в Сретенском округе, волнения в Шкотовском, Черниговском и Гродековском районах Приморья. В апреле 1930 г. вспыхнул мятеж в селе Новый Сиан Зейского района Амурской области, а в начале 1931 г. коренное население в посёлке Удском открыто выступило с призывом свергнуть советскую власть. В первых рядах борьбы с крестьянскими мятежами и поддерживающим их закордонным белоэмигрантским движением на Дальнем Востоке стояли органы и войска ОГПУ. Руководители органов ОГПУ на местах, уловив соответствующие тенденции усиления репрессивных мер по отношению к населению вообще и к крестьянству в особенности, стремились отрапортовать о как можно большем количестве разоблаченных противников советской власти. Последнее крупное крестьянское восстание в Дальневосточном крае началось в мае 1932 г. в верховьях реки Бикин и охватило 75 населенных пунктов. На подавление восстания войскам ОГПУ потребовалось 4 месяца.
В связи с тем, что правящая партия не могла допустить признания в несостоятельности собственной политики, а кулачество как класс, по её же собственному утверждению, было ликвидировано, возникла нужда в новых аргументах, способных обосновать срывы посевных и хлебозаготовительных планов, «перегибов» и прочих трудностей, с которыми было сопряжено строительство социалистических отношений в деревне. От сотрудников ОГПУ потребовали не увлекаться поиском террористических организаций, а пристальней изучать идеологию антисоветских группировок.
Экономический отдел ПП ОГПУ ДВО и его подчиненные структуры на местах осуществляли контроль за служащими и рабочими, принимали участие в подборе и расстановке кадров, пресечении забастовочного движения, чистке государственных учреждений от «вредителей», «воров», «саботажников» и прочих неблагонадежных лиц. Столь обширный объём работы потребовал разветвления экономического аппарата ОГПУ как в центре, так и на местах.
В период проведения в жизнь «генеральной линии» партии на социалистическую индустриализацию репрессивная функция ОГПУ была усилена расширением его внесудебных полномочий. В конце 1920-х – начале 1930-х годов дальневосточные чекисты «выявили» «шпионов» и «вредителей» практически во всех отраслях экономики, в структурах госучреждений, научных институтах и т.д. Политические процессы по сфальсифицированным делам шли по сценарию, разработанному в Москве. На «вредительскую» деятельность врагов советской власти были списаны политические ошибки и просчеты в управлении экономикой. Вместе с тем, в ходе массовых репрессий были выявлены и реальные расхитители государственной собственности и прочие преступные элементы. Экономические преступления, недисциплинированность, проявления обычной халатности или непрофессионализма приобрели политическую окраску и были возведены в ранг преступлений против советского строя.
Разумеется, органы ОГПУ на периферии не могли отставать от центра в деле борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией. В 1931 г. свое продолжение на Дальнем Востоке нашел столичный процесс над «Промпартией». Усилиями местных органов ОГПУ в Дальневосточном крае был «раскрыт» филиал «Промпартии» – так называемый «Краевой контрреволюционный инженерный вредительский центр». В следственных материалах говорилось о существовании его «отраслевых организаций»: на железнодорожном транспорте и в транссекции Крайплана, на речном и морском транспорте, в Крайдортрансе, Дальзолоте, Дальплане, Дальугле, Дальбанке и Далькрайсовнархозе.
Кроме фигурантов упомянутых выше судебных процессов, «контрреволюционные вредительские шпионские организации» обнаружились на Амурском речном транспорте, в радиохозяйстве Дальневосточного управления связи (ДВУС), в рыбной промышленности, пчеловодстве, соляной и угольной промышленности, тракторостроении, т.е. практически, во всех отраслях дальневосточной экономики.
C помощью ОГПУ партия превратила труд репрессированных заключенных в самоокупающийся инструмент для советской индустриализации. С 1929 г. в ведении ПП ОГПУ ДВК находились «Концентрационный лагерь ПП ОГПУ ДВК» (Дальлаг), с 1932 г. – Северо-Восточный ИТЛ. К началу 1930 г. численность заключенных Дальлага составила 9 200 чел., а к 1934 г. – 47 767 чел., т.е. возросла более чем в 5 раз[30].
Среди проблем обеспечения экономической безопасности СССР важнейшее место занимало противодействие фальшивомонетчикам и контрабандистам. В первые годы советской власти фальшивомонетничество приняло такой массовый характер, что составляло явную угрозу экономике страны. Для координации действий всех заинтересованных ведомства в августе 1923 г. было созвано совещание представителей Госбанка, НКФ, Госзнака, НКВТ и ГПУ. Итогом его работы стало образование новой структуры в системе ГПУ – так называемой «Тройки ЭКУ ГПУ» по борьбе с фальшивомонетничеством. Усилиями местных органов ОГПУ был выработан комплекс мер, позволивший вести эффективную борьбу с фальшивомонетчиками и незаконными валютными операциями на Дальнем Востоке. Успешно действовавшая агентурно-осведомительная сеть, отлаженное взаимодействие подразделений внутри ОГПУ позволили не только ликвидировать крупные организации фальшивомонетчиков в крае, но и перекрыть основные каналы поступления фальшивых денег из-за границы.
Пресечение контрабандной деятельности непосредственно в пограничной полосе входило в зону ответственности контрразведки, и в решении этой задачи пограничники подчинялись Контрразведывательному отделу. Выявление источников и каналов контрабанды вне пограничной полосы находилось в сфере контроля ЭКО. Наряду с усилением войсковой охраны границы и ужесточением репрессий против контрабандистов советское правительство предпринимало меры экономического характера, направленные на снижение доходности незаконного импорта и экспорта. К концу 1920-х гг. были снижены цены на товары массового спроса, товарооборот краевых торговых предприятий многократно возрос, что позволило значительно снизить незаконную «товарную интервенцию».
Действенную помощь пограничникам оказывали оперативные группы, созданные при погранкомендатурах и окружных отделах ОГПУ. В 1928 г. на счету опергрупп было 30 % всей задержанной контрабанды, в 1929 г. – 42 %[31]. Сокращению контрабандного промысла способствовала и политическая обстановка конца 1920-х гг. В 1929 г. конфликт на КВЖД привел к временному разрыву дипломатических отношений СССР с Китаем, а военный конфликт в Маньчжурии – к разорению многих китайских купцов, торговавших в приграничной полосе.
Активная государственная политика, направленная на противодействие контрабанде в Дальневосточном крае, усилия Крайисполкома, ПП ОГПУ и таможенных органов к исходу исследуемого периода сняли остроту проблемы. Согласно подсчётам, зафиксированным в отчётах ОГПУ, доля контрабандистов среди нарушителей границы снизилась с 65,5 % в 1927 г. до 24,5 % в 1930 г. Если в 1927 г. было задержано 15 545 контрабандистов, то за первые четыре месяца 1930 г. – 1 316[32]. К началу 30-х гг. количество желающих заниматься этим нелегальным промыслом сильно сократилось, а объём контрабанды снизился настолько, что перестал представлять угрозу монополии внешней торговли и экономике региона в целом.
Заключение. Полномочное представительство ГПУ-ОГПУ в Дальневосточной области (с 1926 г. в Дальневосточном крае) выполняло партийно-государственные задачи в сложных условиях региона, удаленного от центра, слабо населённого, имевшего в своем составе обширные пограничные территории, на которых активно действовали контрабандисты, бандиты и белоэмигрантские партизанские группы. При остром дефиците подготовленных кадров, скудном материально-техническом обеспечении работа дальневосточных чекистов требовала большого напряжения сил и полной самоотдачи.
Полпредство ДВО (ДВК) постоянно информировало партийные и советские органы о положении дел на предприятиях, акцентируя внимание на фактах бесхозяйственности, злоупотреблений, недовольства рабочих. Уже в первые годы нэпа борьба с преступлениями в сфере экономики выдвинулась в качестве одной из главных задач органов ГПУ-ОГПУ.
В период «деревенского нэпа» органы и войска ОГПУ были задействованы в подавлении вооружённого сопротивления крестьян налоговой политике советской власти.
Созданная ПП ОГПУ агентурно-осведомительная сеть позволяла отслеживать настроение крестьянства и оперативно реагировать на проявления недовольства советской политикой. К сожалению, чаще всего чекистам уже силовым путем приходилось разрешать проблемы, возникшие вследствие непродуманных, а порой преступных действий партийных и советских органов.
В 1929 г. во внутренней политике партии произошёл окончательный поворот к чрезвычайщине, начался «крестовый поход» на кулаков и прочих врагов советской власти. В 1930 – 1932 гг. в Дальневосточном крае прокатилась очередная волна массовых вооруженных выступлений крестьян, причиной которых стала насильственная коллективизация. Ответственность за их подавление снова легла на местные органы госбезопасности. Мятежи были подавлены, их организаторы, участники и подозреваемые, если не погибли в столкновениях с частями ОГПУ, были расстреляны или высланы за пределы края.
После того, как партия взяла курс на индустриализацию, органы госбезопасности стали одним из важнейших инструментов, обеспечивавших её осуществление. Экономические преступления, недисциплинированность, проявления обычной халатности или непрофессионализма, приобрели политическую окраску. Полномочное представительство ОГПУ по Дальневосточному краю отреагировало на происходящее в стране адекватно ожиданиям своего центрального руководства. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. сотрудники ЭКО «обнаружили» на Дальнем Востоке филиалы контрреволюционных организаций, фигурировавших в громких столичных процессах. Наряду с защитой экономики страны от реальных посягательств контрреволюционных элементов и иностранного шпионажа широкое распространение получила фабрикация дел по так называемой «шпионской диверсионной вредительской» деятельности специалистов в различных отраслях народного хозяйства. В результате массовых репрессий партия получила бесплатный трудовой ресурс для реализации планов форсированной индустриализации.
Совместными усилиями ПП ОГПУ ДВК, местных партийных и советских органов к началу 30-х гг. в регионе были перекрыты основные каналы поступления фальшивых денег и контрабандных товаров. Количество желающих заниматься контрабандным промыслом сильно сократилось, а объём контрабанды снизился настолько, что перестал представлять угрозу монополии внешней торговли и экономике региона в целом.
В июле 1934 г. централизацией системы органов безопасности завершилось формирование мощного репрессивного аппарата – НКВД СССР, в который вошли: ОГПУ, Главное управление милиции, Главное управление пограничных и внутренних войск, Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений и целый ряд других ведомств.
В Приложении содержатся приказы, статистические и информационные сведения, относящиеся к деятельности органов безопасности, государственных и партийных органов власти.
Список опубликованных работ по теме диссертации.
Монография:
1. Цыбин А.Ю. Меч пролетарской диктатуры: Дальневосточные органы ГПУ-ОГПУ в борьбе за экономическую безопасность СССР: Монография / Е.Е. Аурилене, А.Ю. Цыбин. – Хабаровск: Частная коллекция, 2010. – 176 с.
Статьи в периодических журналах перечня ВАК:
2. Цыбин А.Ю. Белоэмигрантские организации на Дальнем Востоке в 20-х – начале 30-х гг. ХХ в. и деятельность советских спецслужб / Н.А. Егоров, А.Ю. Цыбин // Проблемы Дальнего Востока. – 2008. – №5. – С.77–89.
3. Цыбин, А.Ю. «Фашизм развивается и внедряется в умы русских беженцев» (Политическая деятельность белой эмиграции в Маньчжурии в сводках ОГПУ) / А.Ю. Цыбин // Исторический архив. – 2006. – №5. – С.61–79.
Статьи в научных журналах и сборниках:
4. Цыбин А.Ю. Антисоветская деятельность белоэмигрантских организаций на Дальнем Востоке в 1920-х гг. / А.Ю. Цыбин // Сибирь в период Гражданской войны. Материалы Международной научной конференции (6–7 февраля 2007 года, г. Кемерово). – Кемерово: ГОУ «КРИРПО», 2007. – С.185–188.
5. Цыбин А.Ю. Борьба дальневосточных органов ОГПУ с экономической контрреволюцией (1928 – 1934 гг.) / А.Ю. Цыбин // Актуальные проблемы образования и культуры в контексте ХХI века. Мат-лы II Международной науч.-практ. конф. Гуманитарного института. – Владивосток: ДВГТУ, 2007. – С. 110–114.
6. Цыбин А.Ю. Военная контрразведка в системе органов безопасности Дальнего Востока в 1922 – 1934 гг. / А.Ю. Цыбин // История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние стран АТР: Мат-лы международной науч.-практ. конф., Комсомольск-на-Амуре, 4–5 октября 2007. В 2 ч. – Комсомольск-на-Амуре: Изд-во АмГПГУ, 2007. – Ч. 2. – С. 375-–383.
7. Цыбин А.Ю. Выявление и пресечение японского шпионажа дальневосточными чекистами в 1922-1934 годах / А.Ю. Цыбин // Исторические чтения на Лубянке. 2007 год. – М.: Кучково поле, 2008. – С. 100–110.
8. Цыбин А.Ю. ГПУ-ОГПУ в системе советских правоохранительных органов: структура, задачи, основные направления и принципы деятельности. / А.Ю. Цыбин // Дальневосточный форпост. – 2009. – № 4. – С. 32–41.
9. Цыбин А.Ю. Деятельность дальневосточных чекистов по пресечению вооружённых крестьянских выступлений в 1920 – 1930-х годах / А.Ю. Цыбин // Краеведение Приамурья. Периодический сборник, №3(4). – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2008. – С.57–67.
10. Цыбин А.Ю. Деятельность 49 дивизиона ОГПУ по противодействию восставшим крестьянам Амурской губернии в 1924 г. / А.Ю. Цыбин // Амурская область: история и современность. Мат-лы Всероссийской науч.-практ. конф. – Благовещенск: Амурская область краеведческий музей им. Г.С. Новикова-Даурского, 2009. – Ч. 1. – С.286–290.
11. Цыбин А.Ю. Из истории деятельности дальневосточных чекистов по обеспечению финансовой безопасности страны в 1922 – 1934 гг. / А.Ю. Цыбин // ХХ век в истории России: актуальные проблемы. Сборник материалов III Международной науч.-практ. конф. – Пенза: РИО ПГСХА, 2007. – С. 187–190.
12. Цыбин А.Ю. Из истории становления органов безопасности на Дальнем Востоке в 1918 – 1923 гг. / А.Ю. Цыбин // Сборник статей адъюнктов и соискателей Хабаровского пограничного института ФСБ России; сост. В. А. Удалов. – Хабаровск: Хабаровский пограничный институт Федеральной службы безопасности Российской Федерации, 2007. – С. 3–9.
13. Цыбин А.Ю. «Настроение крестьянства подавленное и напуганное…» / А.Ю. Цыбин // Записки Гродековского музея. Вып. 19. – Хабаровск: Хабаровский краеведческий музей им. Н.И. Гродекова, 2007. – С. 29–39.
14. Цыбин А.Ю. Обеспечение информационной безопасности органами ОГПУ на Дальнем Востоке в 1922 – 1934 гг. / А.Ю. Цыбин, Т.А. Орнацкая // Актуальные проблемы исследования истории КВЖД и российской эмиграции в Китае /// Под ред. Н.И. Дубининой, В.М. Пескова. – Хабаровск: Изд-во ДВГГУ, 2008. – С. 147–151.
15. Цыбин, А.Ю. Обеспечение и подготовка кадров органов безопасности Дальнего Востока в 1922 – 1934 гг. / Третьи архивные научные чтения имени В.И. Чернышёвой: Мат-лы межрегион. науч.-практ. конф. «История развития региона в документальных источниках» // Хабаровск: Изд-во «РИОТИП», 2008. – С. 272–280.
16. Цыбин А.Ю. Работа дальневосточных чекистов по выявлению и пресечению японского шпионажа в 1922 – 1934 гг. / А.Ю. Цыбин // Основные тенденции государственного и общественного развития России: история и современность /// Сборник научных трудов. Вып. 1. Под ред. Н.Т. Кудиновой. – Хабаровск: Изд-во ТОГУ, 2008. – С. 45–54.
17. Цыбин А.Ю. Роль органов ОГПУ в борьбе с контрабандой на Дальнем Востоке в 20 – 30-е годы ХХ в. / А.Ю. Цыбин // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. – 2008. – № 3. – С. 114–124.
18. Цыбин А.Ю. «С ответом просьба не задерживать…» (Взаимоотношения местных органов власти и органов безопасности Дальнего Востока в 1922 – 1934 годах) / А.Ю. Цыбин // Вестник границы России. – 2009. – № 4. – С. 58–62.
Цыбин Андрей Юрьевич
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫХ ОРГАНОВ ГПУ-ОГПУ
ПО РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ
ПОЛИТИКИ СССР В РЕГИОНЕ (1922 – 1934 гг.)
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание учёной степени
кандидата исторических наук
Подписано в печать _____________. Формат 6090/16
Бумага офсетная. Усл. печ. л. ___
Тираж 100 экз. Заказ № ____
Хабаровский пограничный институт
Федеральной службы безопасности Российской Федерации.
Научно-исследовательский и редакционно-издательский отдел.
Отпечатано в специальной типографии РИО ХПИ ФСБ РФ
г. Хабаровск, ул. Большая, 85. Тел. 1-68, 2-65
[1] Сталин И.В. Ф.Э. Дзержинский (На смерть Дзержинского) / Сочинения. Т. 8. – С. 197–198; Его же. Беседа с иностранными рабочими делегациями 5 ноября 1927 г. / Сочинения. Т. 10. – С. 234–237; Дзержинский Ф.Э. Избранные статьи и речи. 1908–1926. – М., 1947; Менжинский В.Р. О Дзержинском. – Правда. – 20 июля 1927 г.; и др.
[2] Киржинц А. У порога Китая. – М., 1924; Терентьев Н. Очаг войны на Дальнем Востоке. – М., 1934; Володин И. Иностранный шпионаж на советском Дальнем Востоке // О некоторых методах и приемах иностранных разведывательных органов и их троцкистстко-бухаринской агентуры. Сборник. – М., 1937; и др.
[3] К 20-летию ВЧК-ОГПУ-НКВД. – М., 1937; Минаев В. Подрывная работа иностранных разведок в СССР. – М., 1940; и др.
[4] Софинов П.Г. Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917–1922 гг.) – М., 1960.
[5] Фомин Ф.Т. Записки старого чекиста. – М., 1962; Чекисты о своём труде. – М., 1965; Особое задание. – М., 1968; Чекисты. – М., 1970; Чекисты рассказывают… Кн.1–8. – М., 1970; Военные контрразведчики: Особым отделам ВЧК – ОГПУ 60 лет. – М., 1978; и др.
[6] Флеров В.С. Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства. – Томск, 1973; Щит и меч Приамурья. – Благовещенск, 1988; Янгузов З.Ш. Границ Отчизны часовые. – Благовещенск, 1968; Листов В.Д. Дальневосточные, Краснознаменные // Чекисты рассказывают… Кн. 5. – М., 1983; и др.
[7] Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. – М., 1977; Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. – М., 1986; Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. – М., 1986; и др.
[8] Олех Г.Л. Кровные узы. РКП (б) и ЧК-ГПУ в первой половине 1920-х годов: механизм взаимоотношений. – Новосибирск,1999; Тепляков А.Г. «Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг. – М., 2007; и др.
[9] Белая книга российских спецслужб. – М., 1996; Кровавый террор. – М., 2000; и др.
[10] Агабеков Г.С. ЧК за работой. – М., 1992; Гордиевский О., Эндрю К. КГБ: История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачёва – М., 1992; и др.
[11] Очерки истории российской внешней разведки: В 6 т. – М., 1995–2003.
[12] Кедров Ю.Л. «В то время на Дальнем Востоке» // Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3: 1933–1941. – М., 1997. – С.208–214; Ершов В.И. «Под лучами восходящего солнца» // Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3: 1933–1941. – М., 1997. – С. 222–233.
[13] Исторические чтения на Лубянке. 1997 год. Российские спецслужбы: история и современность. – М.- Великий Новгород, 1999; и др.
[14] Плеханов А.М. Проблемы места и роли органов безопасности в социально-политической структуре советского общества в 1920-е годы // Исторические чтения на Лубянке. 1999 год. Отечественные спецслужбы в 20 – 30-е годы. – М., 2000; Хаустов В.Н. ВКП (б) и органы государственной безопасности (1920 – 1941 гг.) // Исторические чтения на Лубянке. 2003 год. Власть и органы государственной безопасности. – М., 2004. – С. 67–72; и др.
[15] Энциклопедия секретных служб России / Авт.-сост. А.И. Колпакиди. – М., 2004; и др.
[16] Зданович, А.А. Свои и чужие – интриги разведки. – М., 2002; Его же. Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК-ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934). – М., 2008; и др.
[17] Плеханов А.М. ВЧК-ОГПУ: Отечественные органы государственной безопасности в период новой экономической политики. 1921–1928. – М., 2006; Мозохин О.Б. Образование и организация деятельности подразделений ВЧК-ОГПУ по защите экономики // Лубянка: Обеспечение экономической безопасности государства. – М., 2005. – С. 13–30; Его же. Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918 – 1953). – М., 2006.
[18] Измозик В.С. Глаза и уши режима: Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918 – 1928 годах. – СПб., 1995; Папчинский А.А., Тумшис М.А. Щит расколотый мечом. НКВД против ВЧК. – М., 2001; и др.
[19] Горбунов Е.А. Схватка с черным драконом. Тайная война на Дальнем Востоке. – М., 2002; Усов В.Н. Советская разведка в Китае. 20-е годы ХХ века. – М., 2002; и др.
[20] Шинин О.В. Борьба органов ОГПУ с деятельностью иностранных спецслужб на Дальнем Востоке // Исторические чтения на Лубянке. 1997 год. Российские спецслужбы: история и современность. – М.–Великий Новгород, 1999. – С. 71–77; Его же. Роль партийных и государственных органов в создании и совершенствовании контрразведывательных аппаратов на Дальнем Востоке и комплектовании их оперативными кадрами (1922 – 1934 гг.) // Исторические чтения на Лубянке. 2003 год. Власть и органы государственной безопасности. – М., 2004. – С. 53–64; Его же. Проведение органами ГПУ–НКВД активных мероприятий (на материалах Дальневосточного региона) в 1922–1941 гг. // Проблемы Дальнего Востока. – 2006. – № 4. – С. 144–157; Буяков А.М. Честь и верность. 70 лет военной контрразведке Тихоокеанского флота – Владивосток, 2002; Его же. Органы государственной безопасности Приморья в лицах: 1923 – 2003 гг. Очерки. Биографический справочник. – Владивосток, 2003; и др.
[21] Кузин А.В. Военное строительство на Дальнем Востоке СССР (1922–1941 гг.). – Благовещенск, 2001; Шабельникова Н.А. Милиция в борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России (1922–1930 гг.). – Владивосток, 2002; Лавренцов А.П. Чумикан. Весна. 1931 год // Советский Север. – 1997. – 5, 12 февраля; Егоров Н.А. Дальневосточный отдел диверсионно-террористической организации «Братство русской Правды» // Проблемы Дальнего Востока. – 2009. – № 4. – С. 136–141; и др.
[22] Беляева Н.А. Программа искоренения контрабанды на Дальнем Востоке. К вопросу о взаимодействии таможенных органов и ГПУ в 1920-е гг. // Органы государственной безопасности Приморья: взгляд в прошлое во имя будущего.– Владивосток, 2003. – С. 144–150; Залесская О.В. Контрабандная торговля с Китаем на советском Дальнем Востоке 1920 – 1930-е гг. // Вопросы истории – 2008. – № 4. – С. 146–150; Попенко А.В. Опыт борьбы с контрабандой на Дальнем Востоке России (1884 – конец 20-х гг. ХХ в.) – Хабаровск, 2009; и др.
[23] Абеленцев В.Н. Памяти участников Зазейского восстания // Государство и личность. Политические репрессии на Дальнем Востоке в XX в. – Благовещенск, 2005. – С. 59–72; Проскурина Л.И. Наступление на крестьянство: коллективизация и раскулачивание в дальневосточной деревне в 30-е годы // Россия и АТР. – 2001. – № 1.– С. 55–63; Саначев И.Д. Крестьянское восстание на Амуре – кулацкий мятеж или шаг отчаяния? // Вестник Дальневосточного отделения РАН. – 1992. – № 3–4. – С. 170–180; и др.
[24] Караман В.Н. Улунгинское восстание старообрядцев 1932 г. // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: Мат-лы III межд. науч.-практ. конф. 26–28 июня 2001 г. – Улан-Удэ, 2001; Пикалов Ю.В. Уроки Тунгусского восстания (1924–1925 гг.) // Шестые Гродековские чтения: Мат-лы Межрегион. науч.-практ. конф. «Актуальные исследования российской цивилизации на Дальнем Востоке». – Хабаровск: Хабаровский краевой музей им. Н.И. Гродекова, 2009. – Т. 2. – С.12–18; Шиндялов Н.А. Политические репрессии и принудительный труд заключённых на Амуре в 1920-е – 1930-е годы / Государство и личность. Политические репрессии на дальнем Востоке в ХХ в.: Мат-лы регион. науч.-практ. конф. 21–22 октября 2004 г. – Благовещенск, 2005. – С.211–219.
[25] Деревянко А.П. Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1930-е годы // Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920 – 1950-е годы: Мат-лы первой Дальневосточной науч.-практ. конф. – Владивосток, 1997. – С. 33–59; Еланцева О.П. Обреченная дорога. БАМ: 1932–1941. – Владивосток, 1994; Бобков М.Ю. Байкало-Амурский исправительно-трудовой лагерь (1932–1938 гг.) // Вестник Дальневосточного отделения РАН. – 2007. – № 5. – С. 91–101; Мандрик А.Т. История рыбной промышленности российского Дальнего Востока (1927 – 1940 гг.) – Владивосток, 2005; Малявина Л.С. Из истории научных учреждений Востока России: Дальневосточный краевой научно-исследовательский институт (1923 – 1931 гг.) – Хабаровск, 2007; Медведева Л.М. Развитие транспорта и его роль в освоении Дальнего Востока СССР (20 – 30-е годы ХХ века) – Владивосток, 2002; и др.
[26] Конституция (Основной закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики утверждена постановлением XII Всероссийского съезда Советов от 11 мая 1925 г.) – URL: http://constitution.garant.ru/history/ussr-rsfsr/1925/ (дата обращения 20.10.10); КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференциях и пленумов ЦК. Т. 4. 1927–1931. – М., 1970; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференциях и пленумов ЦК. Т. 5. 1931-1941. – М., 1971; Два года работы Дальневосточного краевого исполнительного комитета Советов РКК и КД за 1926/7 – 1927/8 гг. (Материалы к отчету 3-му Краевому Съезду Советов). – Хабаровск, 1929; Отчёт Дальневосточного Исполнительного комитета за 1925–1926 год. – Хабаровск, 1927; Дальревком. Первый этап мирного советского строительства на Дальнем Востоке. 1922-1926. Сборник документов. – Хабаровск, 1957; и др.
[27] И.В. Сталин. Сочинения Т. 12. Апрель 1929 г. – июнь 1930 г. / Институт Маркса–Энгельса–Ленина при ЦК ВКП(б). – М., 1952; И.В. Сталин. Сочинения Т. 13. Июль 1930 – январь 1934. / Институт Маркса–Энгельса–Ленина при ЦК ВКП(б). – М., 1952; В.И. Ленин и охрана государственной границы СССР. Сборник документов и речей. – М., 1970; и др.
[28] Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918 – 1939. Документы и материалы. В 4-х т. – М., 2000; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание: Документы и материалы. В 5 т. 1927 – 1939. – М., 2001; Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922 – декабрь 1936. – М., 2003; и др.
[29] РГИА ДВ. Ф. Р-2638, Оп. 1, Д. 188, Л. 60.
[30] Шиндялов Н.А. Политические репрессии … – С.211–219.
[31] ЦА ФСБ РФ. Ф. 2, Оп. 8, Д. 163, Л. 26.
[32] Там же. Л. 7.
