Марина евгеньевна изучение северного кавказа в россии во второй половине xviii – начале xx в.
На правах рукописи
КОЛЕСНИКОВА Марина Евгеньевна
ИЗУЧЕНИЕ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В РОССИИ
ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII – НАЧАЛЕ XX в.
Специальности:
07.00.02 – Отечественная история
07.00.09 – Историография, источниковедение
и методы исторического исследования
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Ставрополь – 2011
Работа выполнена в ГОУ ВПО
«Ставропольский государственный университет»
Научный консультант доктор исторических наук, профессор
Мохначева Марина Петровна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Булыгина Тамара Александровна;
доктор исторических наук, доцент
Клычников Юрий Юрьевич;
доктор исторических наук, доцент
Кузнецов Андрей Александрович
Ведущая организация ГОУ ВПО «Санкт-Петербургский
государственный университет»
Защита состоится «22» апреля 2011 г. в 12-00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212.256.03 при ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, ауд. 416.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет».
Автореферат разослан «____» _____________ 2011 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
доктор исторических наук,
профессор Краснова И.А.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность исследования. Одной из ведущих тенденций развития исторического знания конца XX – начала XXI в. является рефлексия научного сообщества по поводу собственных методов исследования, места и роли исследователя в науке, взаимоотношений науки и социума. Это стимулирует активное осмысление истории науки, ее основных проблем и направлений, выявление закономерностей развития научного знания в контексте истории мировой цивилизации и культуры.
В отечественной исторической науке на рубеже XX–XXI вв. под влиянием методологического кризиса в мировой историографии и в связи с политическими и социокультурными переменами в нашей стране, произошел пересмотр концепций и идей в области гуманитаристики в целом. Мировая историческая наука сегодня немыслима не только без методологического плюрализма, но и без междисциплинарного принципа при изучении вопросов гуманитаристики. Рассмотрение эволюции и форм научной деятельности в южной российской провинции, истории формирования и функционирования интеллектуального пространства, историографической повседневности в таком своеобразном регионе, как Северный Кавказ, базируется на приоритете междисциплинарного подхода к анализу уже изученных исторических и историографических источников.
Актуальность предлагаемой темы обусловлена возможностью реализации современной модели исторического исследования, в основе которой лежит надрациональный подход, начавшийся формироваться в мировой историографии с конца XX века. В отличие от господствовавшей до недавнего времени интерналистской модели надрациональная модель исследования помогает сосредоточивать интерес на феномене историописания и более широко – историческом знании.
Смена методологических векторов повлияла и на научный интерес к регионологии, регионалистике, локальной истории, возрождению исторического краеведения в его новом контексте. Это изучение этносоциальных и социокультурных тенденций в развитии региона, которое актуализирует вопросы истории изучения Северного Кавказа.
Необходимость обращения к данной теме объясняется еще и тем, что по известным причинам большой и ценный массив созданных в дореволюционный период в российской провинции исторических, этнографических и археологических трудов и опубликованных исторических источников оказался невостребованным советской исторической наукой. Фронтальное изучение этого наследия позволяет по-новому взглянуть на проблему развития отечественной исторической науки.
История изучения Северного Кавказа является составной частью истории российского кавказоведения, которое имеет давние и основательные традиции. Однако в предложенном формате «интеллектуальной истории» эта проблема еще не рассматривалась. Освоение новых исследовательских практик при изучении местной истории позволяет нивелировать границы и сущностные характеристики исследовательских полей историка.
Важность предлагаемой темы вытекает и из особенностей изучаемого региона. Северный Кавказ – уникальный во многих отношениях регион России, представляющий собой особый культурно-исторический тип. Особенность его определяется как разнообразием естественно-географических условий и геополитическим своеобразием, так и многонациональным и поликонфессиональным составом его населения. С XVIII века и по настоящее время данный регион находится в сфере геополитических интересов многих государств, определивших устойчивый научный интерес к истории его народов. Письменная традиция изучения региона уходит в глубокую древность, а зарождение северокавказской историографической традиции относится ко второй половине XVIII в., когда в период присоединения Северного Кавказа к России и его освоения начинается систематическое научное изучение края. Осмысление многообразного опыта исторического познания Северного Кавказа, выявление основных каналов накопления знаний о нем необходимы для дальнейшего развития исторической науки в целом.
Обращение к истории изучения Северного Кавказа приобретает особое звучание в свете того, какое место сегодня занимает наука в выборе стратегии стабилизации обстановки в этом регионе. В свое время изучение Северного Кавказа явилось определенным шагом по органичному включению его в культурное поле России, в том числе его интеллектуального пространства, в пределах которого проявляется совокупность духовных достижений народов, идут процессы интеграции и культурного взаимообогащения. В процесс изучения региона были вовлечены представители местной интеллигенции, ученые разных национальностей, что в значительной степени способствовало взаимовлиянию и взаимообмену культур, становлению профессиональных национальных кадров, созданию региональных научно-исследовательских центров. Постепенно формировалось единое социокультурное пространство страны. Сегодня остро встает вопрос о сохранении и приумножении этого пространства, и наука - один из позитивных факторов этого процесса.
Провинциальная историография является неотъемлемой частью истории отечественной исторической науки, уникальным явлением в развитии исторической мысли России. Особой эпохой в провинциальном (региональном) историописании стала вторая половина XIX – начало ХХ века. В этот период на местах сформировались локальные интеллектуальные сообщества, занимавшиеся историческими и краеведческими исследованиями, были организованы научные учреждения и общества, имевшие ярко выраженную краеведческую направленность. На Северном Кавказе это - Ставропольский губернский, Кубанский, Терский и Дагестанский областные статистические комитеты, Ставропольское епархиальное церковно-археологическое общество, Общество любителей изучения Кубанской области, Кавказское горное общество, Ставропольское общество для изучения Северокавказского края, Ставропольская губернская ученая архивная комиссия и др. Ими накоплен уникальный опыт исследовательских практик.
Ключевым понятием и дефиницией, используемыми в диссертации, является словосочетание историографическая традиция, которое применяется в современных исторических исследованиях при освоении историографического наследия предшествующих эпох. Под историографической традицией автор понимает развитие устойчивых признаков научно-исследовательской деятельности, которая рассматривается в данном случае на интеллектуальном (интерпретационном), научно-организационном, научно-коммуникативном, социокультурном уровнях в рамках таких практик историописания, как историческое северокавказское краеведение, отраслевая регионалистика Северного Кавказа, интеллектуальная история и интеллектуальная биографика северокавказских «писателей истории», а также науковедение.
В основу концепции диссертационной работы положен тезис о том, что история изучения Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX века является органической частью и значительным вкладом в отечественное и зарубежное кавказоведение и наукотворчество в целом. Анализ этого вклада на уровне современного научного знания - исключительно важная историко-научная и социокультурная задача.
Объектом исследования является история изучения отечественного кавказоведения и интеллектуальная история Северного Кавказа, представленные обширным корпусом исторических и историографических источников, определяющих специфику развития региональной историографической традиции и местной истории исторической науки на протяжении указанного хронологического периода.
Предметом исследования является процесс становления и развития научного познания Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX в., этапы и специфика его эволюции, особенности его структурной организации. Этот процесс включает в себя характер взаимодействия столичных и провинциальных научных учреждений и обществ, специфику деятельности отдельных исследователей, занимавшихся изучением региона, а также особенности развития интеллектуального потенциала северокавказского научного сообщества в рассматриваемый исторический период.
Степень разработанности и изученности темы. Тема диссертации до сих пор не являлась предметом специального исследования, хотя различные аспекты истории изучения Северного Кавказа анализировались, подчеркнем, преимущественно в рамках археологических и этнографических дисциплинарных полей. Основные этапы и жанровые особенности истории изучения Северного Кавказа в отечественной исторической науке рассмотрены в третьей главе диссертации. Здесь же остановимся на специфике историографии проблемы.
Учитывая регионоведческий аспект исследования, историографический анализ его проблематики представлен в диссертации на двух уровнях изучения региональной истории – общероссийском и региональном.
В рамках классической отечественной историографической традиции литературу по истории изучения Северного Кавказа указанного периода условно можно разделить на три крупные группы соответственно трем хронологическим периодам развития кавказоведения. Это, во-первых, обусловлено внутренней логикой развития кавказоведения, во-вторых, – спецификой научно-отраслевого понимания исторических текстов, принадлежащих перу кавказоведов: путешественников, историописателей, включая обширный пласт краеведческих по природе и сути трудов российских авторов.
Первый период – XIX в. – начало 1930-х годов – охватывает значительный этап дореволюционной историографии, многие положения исторических концепций которой оказали влияние на историографию советского периода. Работы, созданные в это время, несмотря на разброс времени, были близки по структуре, форме изложения материала, тематике исследований и отчасти по методам и методикам историописания. Во многом это объясняется тем, что в научных сообществах и учреждениях до начала 1930-х годов продолжали работать исследователи-кавказоведы, которые до революционных событий 1917 г. трудились в северокавказских статистических комитетах, создавали научные общества и музеи. Все это позволило сохранить преемственность в изучении Северного Кавказа.
К 1920-м годам относится становление научной школы исторического краеведения, формирование научных представлений о его предмете, объекте и методах исследования. Рубеж 1920–1930-х годов вошел в историю науки как «золотое десятилетие» в развитии краеведения, которое было тесно связано с научными школами историков и академическими учреждениями страны. Определение верхней хронологической гранью рассматриваемого периода начало 1930-х годов обусловлено тем, что к этому времени в общих чертах начала складываться советская концепция отечественной истории, которая в основных своих составляющих сохранилась до конца 1980-х годов.
В указанный период российское кавказоведение превратилось в особую область исторического знания, выделившись из общего цикла востоковедческих дисциплин. Был накоплен огромный фактический материал, проведено его научное осмысление, сделан ряд открытий, сложились научные традиции кавказоведения.
Второй период – с середины 1930-х до конца 1980-х годов, соответствует общепринятой периодизации советской историографии, характеризуется реорганизацией научных учреждений гуманитарного профиля, значительными кавказоведческими исследованиями, масштабными экспедиционными работами, структурированием основных проблем кавказоведения, появлением первых обобщающих трудов как по отечественной истории в целом, так и по северокавказской в частности, а также специальных работ по истории изучения Кавказа и истории академического кавказоведения.
Дореволюционная история России изучалась с позиций традиционной марксистской методологии в русле формационной концепции, основывавшейся на приоритете социально-экономических факторов в объяснении процессов и событий. Работы, созданные в 1930-е – начале 1950-х годов, уже порывают с дореволюционной историографической традицией в рассмотрении исторических текстов. Авторские тексты изучались преимущественно с точки зрения общественно-политической направленности их содержания. Анализ местной книжно-журнальной продукции свидетельствует, что даже местная идеологизированная литература сохраняла региональную специфику, проявившуюся в особенностях историографического письма. Реконструкция же единого историографического пространства второй половины XVIII – начала XX в. надолго выпала из отечественной историографии.
В 1960-е годы началось возрождение краеведения, хотя и на иной основе. На местах продолжали работать краеведы, чья любознательность простиралась за рамки профессиональных знаний, был собран богатый источниковый материал, воссозданы многие страницы истории Северного Кавказа. Вопросами истории северокавказского краеведения в разное время занимались работники краеведческих музеев, библиотек, архивов и преподаватели высших учебных заведений Северного Кавказа. Огромную роль в развитии и популяризации краеведческих знаний сыграли региональные СМИ (пресса, радио, телевидение). Тогда же стали создаваться общие исторические работы о прошлом отдельных территорий Северного Кавказа, содержащие историографические разделы.
Смена этапов советской историографии была связана со сменой политических ориентиров в обществе и сказывалась на ее содержании и инфраструктуре. В конце 1980-х годов в свете политических «перестроечных» процессов в отечественной исторической науке появились новые сюжеты, заполнявшие «белые пятна» не только национальной, но и местной истории. В это же время появляется методологическая и идеологическая «разноголосица», с преобладанием второй. Это несовпадение идейно-теоретических подходов в дальнейшем вылилось в методологический плюрализм, захвативший и историю науки в провинции.
Отличительной чертой третьего периода, с начала 1990-х годов и по настоящее время, является появление новых подходов и методов к изучению дореволюционной истории России. Ряд из них пришел в современную науку из работ дореволюционных и опальных советских историков. Произошли изменения в проблемном поле истории исторической науки, на повестку дня выдвинулись новые исследовательские задачи, значительно обновилась источниковая база. Внимание стало уделяться истории самой исторической науки и роли тех, кто раньше был незаметен, но много делал для развития исторического знания, накапливал факты, популяризировал его и влиял на общественное сознание. Начали изучаться сюжеты, связанные с организационной структурой дореволюционной исторической науки, с историей провинциальных научных обществ, биографиями провинциальных исследователей. Приоритетным направлением в современной историографии, экстраполированным и на историю исторической науки, стало исследование человека во всем многообразии его отношений с обществом.
Отечественные историки обратили внимание на «новую историческую науку», принципы которой тесно связаны с постмодернизмом. Обращение к выработанному западными коллегами методологическому инструментарию дало возможность плодотворней работать с историческим материалом. Широта исследовательских полей «новых историй», глубина их «проникновения в былое» позволяют исследовать процесс развития провинциальной историографии, включая в корпус историографических источников труды не только профессиональных историков, но и широкого круга знатоков и любителей истории Северного Кавказа, краеведов второй половины XIX – начала XX века. Повышенное внимание обращено на изучение научного инструментария, приемы интерпретации источников, своеобразие конструирования текстов, структуры внутридисциплинарных коммуникаций и их уровни – паттерны местной историографии.
Рабочая гипотеза исследования сводится к положению о том, что северокавказская историографическая традиция, зародившаяся в процессе исторического изучения региона во второй половине XVIII – начале XX в., изначально была сложной, многослойной, многоуровневой, многофункциональной. Это многообразие определялось авторскими задачами и способами их реализации, интеллектуальной практикой. Одновременно по форме и типу эта исследовательская практика профессиональных кавказоведов и любителей вписывается в классическую европейскую и общероссийскую национально-государственную историографические традиции, сохраняя за собой и объективируя в конкретных авторских и коллективных исследованиях региональную специфику техники «исторического письма» в рамках заданных ему жанровых характеристик.
Цель диссертационной работы – комплексное междисциплинарное исследование различных сторон исторического изучения Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX века и его эволюции в направлении формирования северокавказской историографической традиции в системе отечественного научно-исторического знания и культуры историописания.
Для решения поставленной цели были выдвинуты следующие исследовательские задачи:
1) определить теоретико-методологические подходы к изучению региональной истории и соотношение «региональной истории» и «исторического краеведения» на различных этапах развития отечественной исторической науки;
2) проанализировать методологический инструментарий современных северокавказских исторических исследований в контексте изучения истории науки;
3) провести источниковедческий и типологический анализ исторических источников истории Северного Кавказа, включая краеведческую библиографию как исторический и историографический источник по истории региона;
4) проанализировать выявленный в архивах корпус исторических и историографических источников и ввести их в научный оборот;
5) раскрыть основные этапы, тенденции и жанровые особенности истории изучения Северного Кавказа в отечественной историографии;
6) выявить периодизацию процесса изучения региона, его специфику и причины, влиявшие на развитие научных исследований, исторические условия, истоки формирования интеллектуального социокультурного пространства Северного Кавказа;
7) воссоздать механизм накопления исторических знаний о Северном Кавказе в отечественной исторической науке второй половины XVIII – начала XX в., историю экспедиционных исследований, деятельности столичных и северокавказских научных учреждений и обществ, определив их роль и место в системе научных обществ России;
8) в формате персональной истории северокавказских исследователей – «историописателей» (любителей и профессионалов), показать их роль в развитии социокультурного и интеллектуального пространства региона и национально-государственной историографической традиции;
9) определить направления и характер эволюции северокавказской историографической традиции, рассматривая ее как неотъемлемую часть отечественной историографии;
10) на основе статистического, структурно-типологического и структурно-тематического анализа исторических текстов, созданных исследователями Северного Кавказа, раскрыть репертуар научных трудов по истории, этнографии и археологии края.
Хронологические рамки работы охватывают почти полуторастолетний период. Выбор нижней хронологической границы исследования мотивирован тем, что в результате военных успехов во второй половине XVIII в. Россия окончательно присоединила территории Предкавказья, начав обустройство оборонительных линий и освоение региона, которое в свою очередь дало возможность более активного изучения истории и этнографии его народов, вовлечения их в культурное поле российской государственности. Верхняя граница – начало XX в. (февраль 1917 г.) выбрана с учетом того, что в это время Северный Кавказ, как и вся Россия, после ликвидации монархии вступает в качественно новую эпоху своей истории.
Территориальные рамки исследования. Учитывая, что современные границы Северного Кавказа сложились в советский период истории, автор менял географию исследования в зависимости от конкретного исторического периода, беря во внимание все административно-территориальные преобразования, проводимые в регионе.
Методологическая и теоретическая основы диссертации. Авторская методологическая позиция сложилась в результате переосмысления ситуации в региональной историографии и признания плюралистичности историографической культуры. В основе авторской концепции переплетены два подхода – системный и полидисциплинарный. Первый рассматривался автором как сложное полифункциональное и разноплановое осознание взаимодействия различных компонентов: концепции, метода, представления, анализа и синтеза, способа и видов деятельности в рамках изучения Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX века. Он позволил рассмотреть северокавказскую историографическую традицию как цельную систему, четко проследить закономерные связи между различными понятиями.
Полидисциплинарный подход позволил осуществить системное исследование истории изучения Северного Кавказа, развития исторического знания о нем, охватить широкий спектр качественно различных малосочетаемых внешне элементов исторической памяти, которые характеризуют развитие научной мысли в российской провинции. Этот подход позволил проникнуть в многослойность и многомерность мыслительной деятельности индивида и социума, понять процесс научно-исторического познания в его статике и развитии на протяжении второй половины XVIII – начала XX века.
Важной составляющей авторской методологической позиции является сочетание общенаучных принципов: историзма, объективности и всесторонности. Последовательное применение этих принципов позволило воссоздать целостную картину истории изучения Северного Кавказа в рассматриваемый хронологический период. Принцип историзма позволил рассмотреть историю изучения региона во взаимосвязи с политическими, социально-экономическими и культурными процессами, происходившими в крае во второй половине XVIII – начале XX в.
Принцип научной объективности позволил на основе детального анализа разнообразных по характеру, типу и происхождению источников выявить предпосылки зарождения научного интереса к истории народов Северного Кавказа, характер и особенности ее изучения в различные исторические периоды; приблизиться к пониманию действительной картины прошлого; проанализировать исторические взгляды и научные концепции исследователей, занимавшихся изучением региона, и через все это «изнутри» увидеть интеллектуальную деятельность исследователей второй половины XVIII – начала XX в.
На основе методов собственно исторического исследования (историко-сравнительном, историко-генетическом, историко-типологическом, историко-системном) проведен источниковедческий анализ исторических и историографических источников – авторских текстов второй половины XVIII – начала XX в.
В процессе интерпретации исторических текстов использовался индивидуализированный метод герменевтики, введенный А.С. Лаппо-Данилевским. Направленный на выявление индивидуальных особенностей отдельных «историописателей» данный метод помог глубже понять особенности их научного творчества и их произведения, увидеть, какими источниками, методами и инструментарием они пользовались.
Исходя из того, что исторические нарративы являются продуктом интеллектуальной человеческой деятельности прошлого, при их анализе был применен культурологический метод, благодаря которому стало возможным рассмотреть эпистемологическую проблему соотношения исторического текста с историко-культурным контекстом.
Феноменологическая парадигма источниковедения, успешно разрабатываемая научной школой Историко-архивного института РГГУ, открыла широкие возможности плодотворной работы с историографическими текстами и позволила актуализировать принцип «признания чужой одушевленности», в нашем исследовании – одушевленности автора источника. Исходя из признания, что каждый авторский текст является не только продуктом прошлой человеческой деятельности, но и результатом собственной познавательной активности его автора, в исследовании использовался феноменологический метод, который дал возможность проанализировать взаимодействие историка (субъекта познания) с источником (познаваемым объектом) в их времени как феномен исследовательского опыта.
При работе с материалами периодической печати применялся метод контент-анализа, который обеспечил формализацию и измерение исследуемых признаков губернской прессы, углубил знание, уточнив характер и особенности изучаемого объекта.
В диссертации применялись также статистический, эвристический, аналитико-библиографический методы, которые позволили проследить генезис и этапы развития краеведческой библиографии Северного Кавказа, определить ее потенциал в качестве совокупной базы исторических источников.
Диссертационное исследование опирается на теоретические и методологические труды по проблемам науковедения и истории исторической науки трех поколений зарубежных и российских историков.
Источниковая база исследования включает в себя восемь групп разновидовых и разножанровых источников. Они подробно проанализированы во второй главе диссертации. Отметим здесь лишь их особенности.
Эмпирической основой исследования явились опубликованные и впервые вводимые в научный оборот архивные материалы, хранящиеся в 134 фондах пяти центральных (РГАДА, РГИА, РГВИА, ГАРФ, Архив ИИМК РАН) и двух местных (ГАСК, ГАКК) государственных архивов, музейных и библиотечных собраниях. Выявленные в архивах источники представлены: во-первых, официальными правительственными документами директивного характера: предписаниями, указами, инструкциями, рапортами и донесениями военных чиновников, служивших на Северном Кавказе; докладами административных властей, отражающими процесс освоения и изучения региона; ведомственными записками, в которых авторы излагали свое мнение по различным вопросам местной жизни; во-вторых, комплексом законодательных актов, посредством которых регулировалось проведение исторических, археологических и этнографических изысканий в стране и на территории Северного Кавказа; в-третьих, официальными и неофициальными документами, освещающими деятельность научных центров, обществ и комиссий, занимавшихся изучением региона; в-четвертых, материалами, характеризующими научную деятельность отдельных исследователей Северного Кавказа.
Научная новизна и теоретическая значимость диссертационной работы заключаются в ее интегративном характере, позволившим, определить научную проблему и решить исследовательские задачи на основе междисциплинарного синтеза.
Исследование расширяет знания об изучении провинциальной историографии России. Предметом анализа впервые стала северокавказская историографическая традиция как сложная, многоуровневая, многофункциональная по своим задачам и их реализации интеллектуальная практика. На конкретных примерах местного историописания уточнена типология историописания и уровни исторического знания. Апробированы современные методики изучения интеллектуальной истории и историографического процесса, внесен определенный вклад в усовершенствование приемов и методов интерпретации историографических источников в контексте истории отечественной науки и культуры.
Разработана авторская концепция истории развития северокавказской историографической традиции в дореволюционный период, показано, что она являлась частью общероссийской национально-государственной историографической традиции. Определены ее региональная специфика и место в истории российской исторической науки.
Сконструирована авторская модель изучения провинциальной историографической традиции, включающая три познавательных уровня: когнитивный через освещение функционирования столичного и местного научного сообщества и через познавательную деятельность краеведов-любителей; институциональный, включающий деятельность академических экспедиций, столичных и провинциальных научных учреждений и обществ. Третий – личностно-биографический, включающий творческие биографии местных исследователей.
Определены рамки понятия «историографическая традиция», являющегося опорой для фиксирования и удержания в историографическом процессе основных идей, взглядов, концепций, теорий, эта дефиниция наполнена конкретным содержанием, применительно к истории изучения Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX в.
Выводы исследования имеют теоретическое значение для оформления регионалистики как научного направления современной исторической науки.
В работе на основе анализа разнообразных источников и обобщения историографического опыта отечественной исторической науки впервые комплексно анализируется история изучения Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX в. как самостоятельная научная проблема. Процесс исторического изучения региона рассмотрен на широком культурно-историческом фоне, предложена и научно обоснована его периодизация, определены специфические особенности каждого из этапов его развития.
Впервые в отечественной историографии представлен развернутый исторический очерк деятельности северокавказских статистических комитетов, научных обществ, выявлены основные тенденции их развития, показано место и значение каждого из них в системе отечественной исторической науки.
Определен вклад большого числа исследователей, внесших значительную лепту в историческое изучение Северного Кавказа. Раскрыта специфика интеллектуального процесса северокавказских историков и историков-любителей, что позволило по-новому взглянуть на становление и развитие провинциальной историографии в России.
Научная новизна диссертации обусловлена и введением в научный оборот комплекса пертинентных документов из центральных и региональных архивов. С их помощью осуществлена реконструкция истории создания и деятельности северокавказских статистических комитетов, научных обществ, рассмотрены процессы правительственного регулирования научной деятельности и собственно научно-организационный аспект развития историографической традиции Северного Кавказа.
Новым является также обращение к историческим нарративам второй половины XVIII – начала XX в., краеведческой библиографии в качестве исторических и историографических источников по истории Северного Кавказа. Впервые краеведческие и топографические описания Северного Кавказа проанализированы как жанр провинциальной историографии второй половины XIX – начала XX в.
Практическая ценность исследования состоит в том, что современное историческое краеведение, как система знаний, получает теоретическую основу для объективной оценки его достижений в прошлом и создания научной базы для разработки перспектив развития.
Результаты исследования могут быть использованы в научном и учебном процессе, краеведческой научной и просветительской деятельности, музейной и архивной работе.
Предложенная модель исследования может быть использована при изучении провинциальной историографии других регионов Российской империи второй половины XIX – начала XX в.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. На основе анализа истории понятийного и содержательного формирования таких дефиниций, как «краеведение», «историческое краеведение», «регионалистика» («регионоведение»), «провинциальное историописание», определены их различия и взаимосвязи в интеллектуальном пространстве местной истории, а также дисциплинарные полномочия. Если регионология – это комплекс достаточно широких знаний, в том числе о современном состоянии региона, то краеведение – это метод познания места от частного к общему, учитывающий не только выводы научных теорий, но и первичные наблюдения обычной житейской практики, позволяющий рассматривать соотношение общего и особенного. В то же время их роднит междисциплинарное пространство функционирования каждого. Их проблемное поле является пограничьем интересов исторической науки не только с гуманитаристикой, но и с другими сферами знания. Регионология, или регионоведение, как и краеведение, могут локализироваться в соответствующем географическом пространстве. В частности, регионология в нашем случае приобретает форму кавказоведения, которая и включает северокавказскую историографию.
Такой подход позволил определить региональный срез историографического процесса как целое, когда универсализм, изменяясь в местной среде, формирует неповторимый образ такого культурного феномена как региональная историография. По мере своего развития региональный историографический процесс рождает провинциальную историографическую традицию. Ее модель можно представить как взаимодействие трех системных уровней, каждый из которых включает соответствующие «подсистемы» со своей, имманентно присущей этим «подсистемам», структурой компонентов. Это когнитивная система и инфраструктура исторической науки, наконец, социокультурный уровень, который определяет отношение между исторической наукой и обществом.
2. Изучение Северного Кавказа во второй половине XVIII – XIX веке осуществлялось в динамичных условиях, связанных с процессами колонизации и освоения северокавказских территорий различными способами, в уникальной геополитической ситуации и природно-климатической среде. Удаленность региона от столичных научных центров, приоритетное влияние на познавательный процесс академической гуманитарной науки определили специфику зарождения местной историографической традиции. Согласно представленной периодизации исторического изучения Северного Кавказа в обозначенных временных рамках выявлены три этапа: I) вторая половина XVIII – начало XIX в.; II) первая половина XIX в.; III) вторая половина XIX – начало XX века.
За это время историографический процесс прошел путь от накопления сведений о народах Северного Кавказа и проведения первых научных исследований региона в ходе комплексных академических и военных экспедиций до создания местного научного общества и региональных научных структур, объединивших усилия со столичным академическим научным сообществом и краеведами-любителями по формированию целого пласта исторических сочинений и изданий.
3. История изучения Северного Кавказа является составной частью истории российского кавказоведения. В ходе познания региона во второй половине XVIII – начале XX в. складывалась и формировалась северокавказская историографическая традиция, нашедшая выражение в деятельности академических экспедиций, научно-исследовательской работе столичных и провинциальных научных учреждений и обществ, исследовательских практиках историков-любителей и краеведов. При этом изучение Северного Кавказа проходило в рамках трех направлений, которые обозначены как «правительственное», «ученое» (научное) и «общественное». Доминирующую роль играло «правительственное» направление, что было обусловлено официальной политикой вовлечения Северного Кавказа в российскую имперскую систему в рассматриваемый исторический период, вследствие чего приоритеты научных исследований определялись государственными интересами.
4. Начало научного изучения региона связано с деятельностью Российской Академии наук, которая организовала комплексные экспедиции во второй половине XVIII – начале XIX века. В ходе академических экспедиций шло накопление фонда знаний по различным вопросам истории и культуры народов Северного Кавказа, определялась проблематика кавказоведения. Во второй половине XIX – начале XX в. главными центрами по изучению региона стали научные общества России, такие, как имп. Русское Географическое общество, имп. Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии, имп. Московское археологическое общество, имп. Археологическая комиссия. Их исследовательские программы по изучению истории, археологии и этнографии Северного Кавказа, а также методы работы способствовали оживлению научного интереса к историческому прошлому края, консолидации местных исследовательских сил и дальнейшему развитию северокавказской историографической традиции. Так, ключевую роль в развитии исторических исследований на Северном Кавказе сыграл V (Тифлисский) Археологический съезд (1881 г.), вызвавший научный и общественный интерес к региону, положивший начало его систематическому изучению силами провинциальных исследователей, наметивший задачи и перспективы развития кавказоведения вплоть до наших дней.
5. Активизация местных исследовательских сил во второй половине XIX – начале XX века обусловила создание целого ряда северокавказских научных обществ, ставших самостоятельными историко-краеведческими центрами, развитие которых в последующий период определялось их организационными и материальными возможностями и самобытностью местной проблематики. Важную роль в развитии исторических исследований и провинциальной историографии, ее интеллектуальной и научно-организационной составляющих сыграли северокавказские статистические комитеты, научно-исследовательская деятельность которых развивалась по нескольким взаимосвязанным направлениям: исторические, археологические, этнографические исследования, архивная и археографическая работа, охрана памятников древности, просветительская и издательская деятельность. Сохранением историко-документального наследия занимались Кавказская археографическая комиссия и Ставропольская губернская ученая архивная комиссия, единственная архивная комиссия, созданная на Северном Кавказе. Своей деятельностью комиссия заложила основы архивного и музейного дела в регионе.
6. Составной частью историографической традиции региона во второй половине XIX – начале XX века стали научные издания. Они были представлены трудами научных обществ и статистических комитетов, отчетами обществ, учреждений и экспедиций, статьями и монографическими исследованиями, каталогами библиотек и музеев, сводами исторических источников. В условиях социокультурных перемен эпохи модернизации страны наблюдался их количественный рост и совершенствование их качества и профессионализма.
7. Распространенным типом научной работы и частью историографической традиции в регионе были краеведческие и топографические описания, представляющие собой своеобразный жанр провинциальной историографии. Они отличались комплексностью сведений, в которых содержалась историческая, археологическая, этнографическая, статистическая и географическая информация, позволяяющая не только воссоздать историю прошлого региона, но увидеть сам процесс «создания» исторической науки.
8. Характерной чертой отечественного кавказоведения рассматриваемого периода являлась гуманитарная направленность этих исследований, заданная академической наукой. В основании его были заложены гуманистические традиции, выработанные российской культурно-интеллектуальной элитой. Наконец, российское кавказоведение всегда отличалось полидисциплинарностью и комплексностью подходов к изучению макрорегиона, базировавшихся на представлении о Кавказе как о едином историко-культурном регионе. В связи с этим в кавказоведческих исследованиях рассматривались все доступные источники и имеющиеся сведения с последующим их источниковедческим анализом.
Апробация работы и выносимых на защиту положений. Основные положения диссертации изложены в 84 публикациях, в т.ч. 2 монографиях и 13 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня журналов, рекомендованных ВАК Минобрнауки России. По теме диссертации издана научно-отраслевая библиография (в 2 ч.).
Исследование осуществлялось в рамках двух научно-образовательных центров,[1] членом научных коллективов которых является автор диссертации. Работа выполнена в исследовательском поле интеллектуальной истории; автор является членом Российского общества интеллектуальной истории.
Диссертация обсуждалась и рекомендована к защите на совместном заседании кафедр археологии и региональной истории, истории России, историографии и источниковедения ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет».
Практическую апробацию основные положения и результаты исследования получили в учебной деятельности – курсах по региональной истории, которые читаются автором в Ставропольском государственном университете. Полученные в ходе исследования данные вошли в учебные пособия.[2]
Структура диссертации. Работа состоит из введения, шести глав, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во введении обосновывается актуальность темы; анализируется степень ее разработанности; определяются объект и предмет, цель и задачи, методологическая и теоретическая основы работы; обосновываются хронологические и территориальные рамки; характеризуется источниковая база; выявляются научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования; формулируются положения, выносимые на защиту; даются сведения по апробации результатов и структуре исследования.
В первой главе «Теоретико-методологические подходы к изучению региональной истории», состоящей из двух параграфов, рассматриваются теоретические и методологические положения, составляющие научную основу изучения региональной истории, методологический инструментарий современных региональных исследований, дается анализ таких дефиниций, как «регионология (регионалистика)», «региональная история», «историческое краеведение», выясняются их различия и взаимосвязи в интеллектуальном пространстве изучения местной истории.
Отмечается, что с конца XX в. усиливается внимание к проблемам региональной истории, во многом обусловленное процессами регионализации, явившимися важным фактором становления новой российской государственности, а также устойчивой тенденцией развития современного мира – регионализацией как интеграцией локальных сообществ. Свое развитие получила регионалистика, предметом изучения которой является «регион». Большой набор определений данного понятия и производных от него – «регионалистика», «регионология», «регионоведение», «регионализм», «регионализация» и т.д. – показатель процесса концептуализации этих понятий, что с одной стороны, свидетельствует об оформлении регионалистики как научной дисциплины, а с другой, – о неустойчивости в определении самого предмета исследования.
Ключевой методологической проблемой является определение границ региона, решение которой в итоге выражает различие используемых критериев. Здесь три основных подхода: онтологический, конвенционалистский и социально-психологический,[3] различающиеся методологией конструирования понятий, их объемом и наполнением их содержания. Междисциплинарный подход не только способствует преодолению этих трудностей – созданию объемного образа региона, но и раскрывает объективное противоречие различных направлений его позиционирования и самопрезентации.
Процесс регионализации общества потребовал теоретического осмысления историками региональных проблем.[4] Они рассматривают регион, исходя из его естественно-исторической, историко-антропологической составляющей, приравнивая к культурно-историческому субъекту, который не всегда совпадает с административно-территориальной единицей. Регион рассматривается и как природно-климатическая зона, и как политико-географическая территория, и как межгосударственная территория, и как историческая территория, историко-контактная зона, как единение культурных явлений и их деятелей между собой, интеллектуальное сообщество и т.д.
В качестве особой области исследования со своим дисциплинарным статусом региональная история появляется в отечественной науке в конце 1980-х – начале 1990-х годов. Со временем произошло утверждение данного термина, он стал широко употребляться исследователями, оформилась и сама дисциплина региональная история, которая стала предметом специальных теоретических и историографических осмыслений.[5] В широком значении слова региональная история означает изучение прошлого региона как самостоятельного социокультурного организма, отделенного от иных структур. В узком значении это понятие может использоваться для изучения прошлого науки в конкретном регионе, родном крае. Региональная история – это не только история отдельных регионов, но и история взаимоотношений со столицами и другими регионами, организация территориальной структуры государства и управления ею.
Исследовательская практика показывает, что принципиальной основой в подходах к пониманию различных лексических вариаций, используемых для обозначения многообразия проявлений «региональной составляющей» в исторических исследованиях, выступает представление о содержании понятий: региональная/провинциальная/местная история, регионалистика/регионология, краеведение/историческое краеведение, локальная история/новая локальная история, провинциальная/региональная историография. Дифференциация их предметных полей и дисциплинарных полномочий является одной из актуальных задач, стоящих сегодня перед научным сообществом.
Регионалистику (регионологию) историки склонны рассматривать как междисциплинарную научную и просветительскую деятельность «на стыке науки и гуманитарного и иных профилей, со своей спецификой источниковой базы и вариантностями исторических и историографических традиций (неодинаковых не только на разных континентах, но даже в пределах границ одного государства)».[6] Под ней понимают комплекс более широких и менее конкретизированных знаний, чем краеведение, включающих современное состояние региона и сферу политологии. Регионология и региональная история определяют методологию и методику исследований региональной проблематики, а также приемы распространения этих научных навыков.
Краеведение рассматривают как область междисциплинарного знания, направленного на всестороннее познание «малой родины». Довольно полное и емкое определение его дано академиком РАО С.О. Шмидтом, которое разделяется большинством исследователей. Под краеведением понимается и наука, изучающая развитие и современное состояние конкретных региональных сообществ и территорий, и научно-популяризаторская и просветительская деятельность, к которой причастны не только ученые-специалисты, но и любители, и метод познания от частного к общему, и школа познания и методики мышления, и школа воспитания. Объектом интереса краеведа может быть местность «разного пространственного масштаба и культурно-исторического значения».[7] Краеведение как система знаний о крае пополняется за счет общеисторических работ точно так же, как факты и знания, добытые в рамках краеведческих исследований, которые могут войти в систему знаний «большой науки», если они будут востребованы в ее границах. Многие ученые придерживаются мнения о том, что приоритеты современных исторических исследований связаны в первую очередь с изучением не столько общего и типового, сколько особенного и индивидуального.
Свое понимание и решение проблемы дисциплинарной иерархии современного гуманитарного знания с позиций историко-культурной парадигмы теории истории предлагают Л.П. Репина, М.П. Мохначева, М.Ф. Румянцева, С.И. Маловичко, В.П. Корзун, Э.А. Шеуджен, В.П. Рыженко, Ю.Л. Троицкий, С.С. Минц и др. Рассматриваются проблемы соотношения макро- и микроистории, пересечение дисциплинарных полей интеллектуальной истории, культурной истории, истории исторической науки.
Региональная составляющая в историографических исследованиях на сегодняшний день чаще всего определяется рядом таких понятий, как региональная историография, провинциальная историография, провинциальная историческая мысль, историко-краеведческие исследования. Историческое знание многоуровневое, в нем всегда сосуществовали различные типы и формы исторической памяти и исторического «письма». Исследователи определяют историческое знание как категорию, формирующую отношение человека (историка-профессионала и историка-любителя) и общества «разного пространственного масштаба» к прошлому и настоящему, субъекту и объекту историографического процесса.[8] При этом существуют различные точки зрения на субъект и объект историографического дискурса и историографического «письма». В силу этого актуальным представляется исследование приёмов и методов работы с источниками, которыми пользовались провинциальные историки, выяснение степени их профессионализма, в контексте их исследовательского инструментария, методологических приёмов, зависимости от чужих текстов или самостоятельности, техники репрезентации материала. Ученые призывают всмотреться в исторический дискурс исследователей прошлого, в конструкцию и содержание их текстов, в мастерские, где «делалась» локальная история и тем самым идентифицировать уровни и типы исторического знания.[9] Встает и вопрос о «границах» дисциплинарного и отраслевого научного знания и их подвижности в системе гуманитарного знания. Наука, как специфический процесс получения нового знания и результат этого процесса, включает в себя не только систему новых знаний и собственно научную деятельность, но и систему отношений в науке, институционализацию научного сообщества и организацию научного пространства в социуме. Осмысление этих процессов, выявление своеобразия и динамики развития науки в столицах и провинции, а также анализ истории науки в системе культуры позволяют уточнить границы предметных полей и сфер пересечения провинциальной историографии и исторического краеведения.
В современных российских исследованиях наметились интересные направления, связанные с попыткой комплексного изучения провинции и исторического знания. В этом плане заслуживает внимания опыт регионального НОЦ «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета. Исследования в рамках локальной истории осуществляются с позиций полидисциплинарного подхода, методами, выработанными гуманитарными науками в конце XX – начале XXI в.[10]
Применительно к истории Северного Кавказа исследования осуществляются по нескольким направлениям, тесно связанным единством новой локальной истории: интеллектуальная история, городская и сельская истории, история повседневности, сравнительное источниковедение локальной истории, устная история, новая биографическая история, история пограничных областей Северного Кавказа, характеристике которых посвящен второй параграф.
Во второй главе «Источниковая база истории изучения Северного Кавказа» дается типологический анализ корпуса исторических источников, послуживших базой для исследования. Совокупность привлеченных источников представлена в работе следующими группами: документы нормативного и законодательного характера, делопроизводственная документация, статистические материалы, историографические источники, источники личного происхождения, картографические материалы, изобразительные источники, публицистическая и художественная литература. Они проанализированы в первом параграфе.
Документы нормативного и законодательного характера, делопроизводственная документация, отчасти источники личного происхождения, статистические и картографические материалы в основном были выявлены в архивах. Они позволили реконструировать процесс правительственного регулирования научной деятельности и собственный научно-организационный аспект развития историографической традиции Северного Кавказа.
Использованы документы Российского государственного архива древних актов (Ф. 17 – Российской Академии наук, Ф. 18 – Духовного ведомства, Ф. 23 – Кавказские дела, Ф. 1628 – МАО, Ф. 1627 – Общества истории и древностей Российских, Ф. 115 – Кабардинские, черкесские и другие дела и др.); Российского государственного исторического архива (Ф. 1276 – Совета Министров по Наместничеству императора на Кавказе, Ф. 1284 – Департамента общих дел МВД, Ф.1290 – Центрального статистического комитета МВД, Ф. 1268 – Кавказского комитета, Ф. 79 – Общего управления Кавказской областью и др.), позволившие определить этапы и специфику стадиальности исторического изучения региона, формирование и развитие северокавказской историографической традиции. Обследованы фонды Российского государственного военно-исторического архива (Ф. 330 – Главного управления казачьих войск, Ф. 482 – Военных действий в Закавказье и на Северном Кавказе, Ф. 643 – Кубанского (Черноморского) казачьего войска, Ф. 1058 – Войскового правления Кавказского линейного казачьего войска, Ф. 1300 – Штаба Кавказского военного округа, ВУА, личные фонды И.Ф. Бларамберга (Ф. 289) и А.П. Ермолова (Ф. 217) и др.), хранящие материалы по истории изучения региона, в т.ч. военными исследователями. В фондах Государственного архива Российской Федерации (Ф. 410 – Комиссариата имуществ Республики, Ф. 1779 – Канцелярии Временного правительства и др.) выявлены источники, отражающие становление системы охраны памятников древности в начале XX в. Изучены документы из фондов Научного архива Института истории материальной культуры Российской Академии наук (Ф. 1. – Императорской Археологической комиссии, Ф. 4. – Московского археологического общества и др.), анализ которых дал возможность проследить историю археологического изучения региона.
Целый ряд документов по теме исследования отложился в фондах Государственного архива Ставропольского края (Ф. 80 – Ставропольского губернского статкомитета, Ф. 198 – Ставропольской ученой архивной комиссии (СУАК), Ф. Р-1076 – Музея Северного Кавказа, Ф. 1262 – Кавказского горного общества, Ф. 304 – Ставропольского губернского архива, Ф. 773 – Кавказского областного статкомитета, личные фонды И.В. Бентковского (Ф. 322), Г.К. Праве (Ф. 372) и др.), позволил реконструировать историю создания Ставропольского статкомитета, комиссий и обществ, одной из сфер деятельности которых было изучение Северного Кавказа. В фондах Государственного архива Краснодарского края (Ф. 252 – Войскового правления Кубанского казачьего войска, Ф. 460 – Кубанского областного статкомитета, Ф. 764 – Коллекции документов по истории Кубани, Ф. 396 – Войскового штаба Кубанского казачьего войска и др.) были выявлены документы, которые позволили проследить процесс изучения горских народов военными казачьими историками и офицерами по заданию Главного штаба Кавказской армии; создание и деятельность Кубанского статкомитета, краеведческого музея, ОЛИКО; получить информацию о жизни и деятельности известных исследователей Кавказа И.Д. Попко, Е.Д. Фелицына, Ф.А. Щербины и др.
В Отделе письменных источников Государственного исторического музея были выявлены эпистолярные источники по истории археологического изучения Северного Кавказа в начале XX в. (личный фонд В.А. Городцова [Ф. 431]), а в Ставропольском государственном историко-культурном и природно-ландшафтном музее-заповеднике им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве – документы, позволившие восстановить историю СУАК, краеведческого музея (личный фонд Г.Н. Прозрителева (Ф. 2), фонд истории музея (Ф. 4), мемориальный фонд Ставропольского краевого музея им. Г.К. Праве [Ф. 1.]).
В основу диссертации положена и обширная база опубликованных источников, в том числе и на страницах периодических изданий: газет, журналов, повременных изданий научных обществ и общественных организаций, занимавшихся изучением региона. Проанализирована опубликованная делопроизводственная документация северокавказских научных учреждений и обществ (протоколы и журналы заседаний, книги регистраций, отчеты и т.д.), использование которой позволило воссоздать историю их создания, охарактеризовать основные направления деятельности. Привлекались статистические материалы (военно-статистические обозрения; отчеты по отраслям управления Кавказского края; статистические сборники; списки населенных мест; адрес-календари; обзоры и др.).
Отдельную группу источников представляли историографические источники. Среди них труды военных историков (П.Г. Бутков, С.М. Броневский, И.Л. Дебу, С. Эсадзе, Н.Ф. Дубровин, Е.Д. Фелицын, В.Г. Толстой, П.П. Короленко, И.Д. Попко и др.); различного рода описания и обозрения Кавказского края, составленные военными специалистами (И. Бларамберг, Букретов, Г.Н. Казбек, Н.Н. Забудский), которые помогли ознакомиться с положением дел на Кавказе во второй половине ХVIII – ХIХ в., проследить изменение исследовательского интереса к региону, специфику освещения жизни и быта северокавказских народов; исторические труды представителей столичных научных учреждений и обществ, занимающихся изучением Кавказа (П.С. Уварова, Д.Я. Самоквасов, Н.И. Веселовский, М.М. Ковалевский, В.Ф. Миллер и др.); обзоры путешествий, совершенных на Северный Кавказ (С.Г. Гмелин, И.А. Гильденштедт, П.С. Паллас, Я. Потоцкий, Г.Ю. Клапрот, К.М. Бэр и др.); тексты провинциальных историков, историков-любителей, краеведов (Л.Я. Апостолов, В.Р. Апухтин, И.В. Бентковский, А.П. Берже, Е.Г. Вейденбаум, Б.М. Городецкий, Н.Ф. Грабовский, Б. Далгат, А.Н. Дьячков-Тарасов, М.И. Ермоленко, Г.Н. Прозрителев, И.В. Ровинский, А.С. Собриевский, В.М. Сысоев, С.В. Фарфоровский, Е.Д. Фелицын, П. Хицунов, Ф.А. Щербина и др.), которые позволили проанализировать развитие и существование северокавказского научного сообщества во второй половине XIX в. Ценным источником являлись и опубликованные произведения северокавказских просветителей, общественных деятелей и писателей XIX в. из числа горской интеллигенции, чьи труды содержат значительный объем информации по истории и этнографии народов Северного Кавказа. Процесс накопления исторических свидетельств отражался и в справочных книжках, справочниках и путеводителях, составленных исследователями Северного Кавказа, в работах иностранных авторов, побывавших в регионе во второй половине XIX в. В качестве историографических источников выступали не только труды, но и рецензии современников на них, а также некрологи исследователей Северного Кавказа.
Источники личного происхождения, которые позволили реконструировать историческую повседневность и процесс интеллектуального познания Северного Кавказа. В основном это мемуарные и эпистолярные свидетельства военных, государственных и общественных деятелей, ученых, путешественников и литераторов.
К исследованию привлекались картографические материалы, содержащие богатый фактический материал по истории, археологии, этнографии, экономике, топонимике, географии Северного Кавказа.
Особую группу составляют изобразительные источники, прежде всего, живописные и графические произведения русского искусства XIX – первой трети XX века, отражающие тему Кавказа, иллюстрированные путеводители по Кавказу, вышедшие в разные годы, фотодокументы из фотоальбомов конца XIX – начала XX в.
Для исследования поставленной проблемы большое значение имели произведения публицистической и художественной литературы. Независимо от жанров, тематики и художественных достоинств, степени известности автора они рассматривались как источник по истории общественного сознания и культуры своего времени.
Во втором параграфе проанализирована краеведческая библиография как исторический и историографический источник истории Северного Кавказа. Показано, что со временем она превратилась в самостоятельную область научно-библиографической деятельности.
В третьей главе «Основные этапы и жанровые особенности истории изучения Северного Кавказа в отечественной историографии», состоящей из четырех параграфов, рассмотрены основные тенденции изучения историографии темы, показано становление северокавказского историографического направления в отечественном кавказоведении, предложена периодизация истории изучения региона в отечественной исторической науке.
Основные проблемы отечественной историографии данной темы освещены внутри трех крупных хронологических периодов указанных выше. Внутри каждого из них можно говорить о различных этапах развития историографии историографии Северного Кавказа. Первый период, как по степени интенсивности изучения Северного Кавказа, так и по условиям этого изучения, условно разделен на 3 этапа. К ним относятся хронологические отрезки: первая половина XIX в.; вторая половина XIX в. – 1917 г.; 1917 г. – начало 1930-х годов. Второй период распадается на 2 этапа: середина 1930–1950-е годы; 1960–1980-е годы. В рамках третьего периода также выделяются 2 этапа: 1990-е – начало 2000-х годов; первое десятилетие 2000-х годов.
Интенсивность, характер и направления историографических исследований в тот или иной период определялись как внутренней логикой развития исторической науки, так и внешними условиями ее существования.
Историография российского кавказоведения внутри периодов сгруппирована по функциональному, науковедческому и проблемному принципам. В ее обзоре выделены общие проблемы, представленные отечественной библиографией, в том числе теоретические и методические аспекты изучения региональной истории. Кроме того, рассмотрены такие вопросы, как история и организация исторических исследований в регионе, история академического кавказоведения, история научных учреждений и обществ, занимавшихся изучением Северного Кавказа, формирование историографии Северного Кавказа в отечественной науке, изучение отдельных проблем истории народов региона, развитие исторического краеведения, биографии исследователей и анализ их творческого наследия. В диссертации сделана попытка проанализировать самую разнообразную литературу, содержащую материал указанной проблематики.
Работы, вышедшие в первый период, относятся преимущественно к обзорно-библиографической историографии, где ведущим направлением было составление хроник исторических, этнографических и археологических обследований региона, истории деятельности различных научных обществ и отдельных ученых. История изучения региона являлась частью отечественного кавказоведения. Первой работой, в которой был дан обзор предшествующим исследованиям Кавказа, стало сочинение С.М. Броневского «Новейшия Известия о Кавказе» (в 2 т., М., 1823). Сведения историографического характера об ученых и исследователях Северного Кавказа содержатся в трудах А.Я. Купфера и П. Хицунова.[11] Во второй половине XIX – начале XX в. появились работы, в которых в той или иной мере затрагивались отдельные аспекты истории изучения Северного Кавказа,[12] источниковая база,[13] делались обзоры археологических исследований,[14] освещалась история создания и деятельности северокавказских статкомитетов и научных обществ,[15] Ставропольской ученой архивной комиссии.[16]
Осмысление результатов практической деятельности исследователей Северного Кавказа было предпринято при создании биобиблиографических очерков,[17] юбилейных обзоров истории столичных научных учреждений и обществ.[18] Определенные подходы к пониманию проблемы становления провинциальной историографии были обозначены в материалах V Археологического съезда (Тифлис, 1881 г.). Тенденция к обобщению и осмыслению научно-исторической деятельности в российской провинции прослеживается в обобщающих историографических трудах.[19]
Сюжеты, связанные с историей изучения Северного Кавказа, содержатся в работах, посвященных археологическим памятникам,[20] биографиям ученых,[21] в пособиях по регионоведению,[22] а также в рецензиях.[23] Особо следует отметить цикл работ Б.М. Городецкого, посвященный литературным и общественным деятелям Северного Кавказа.[24] Биографические справки об исследователях Северного Кавказа содержатся на страницах дореволюционных энциклопедических словарей.
Для литературы 1917– начала 1930-х годов характерно внимание к творчеству провинциальных исследователей и разработка теоретических проблем местной истории, накопление исторического материала, который стал источниковой базой для дальнейших исследований.
Теоретическим вопросам и истории северокавказского краеведения посвящены работы Б.М. Городецкого, Г.Н. Прозрителева, Н.И. Воскресенского, М.Л. Ямпольского, Б.В. Лунина. В 1920-х годах выходят работы Д.М. Павлова по истории изучения Северного Кавказа.[25] В большинстве своем эти работы имели просветительский, пропагандистский и информационно-справочный характер.
Для литературы 1930–1940-х годов характерна унификация подходов к изучению истории науки, рассмотрение ее с позиций идеологических стандартов. Вместе с тем именно в это время вышли первые в отечественной историографии работы по истории академического кавказоведения, обзоры путешествий по Кавказу XIII – начала XIX в., биографические очерки исследователей региона.[26]
В работах 1950-х гг. содержатся как отдельные сюжеты из истории изучения региона, так и анализ исторических произведений дореволюционных авторов,[27] обзоры археологического[28] и географического[29] изучения региона, развития музейного дела.[30] Выходят работы, посвященные роли художественной интеллигенции в процессах познания Кавказа российским обществом XIX в.[31]
Особое место в историографии занимают труды одного из основоположников советской этнографии М.О. Косвена.[32] Рассматривая широкий круг этнографических проблем региона, он подробно останавливается на специфике изучения региона, приводит большой фактический материал о путешественниках и исследователях, анализирует труды, выполненные на кавказских материалах.
Начиная с 1960-х годов история научного изучения Северного Кавказа получила новый импульс, в контексте восстановления научного статуса краеведения. Успешно разрабатывались биографии исследователей Северного Кавказа,[33] история научных экспедиций;[34] анализировались исторические сочинения дореволюционных исследователей;[35] выходили работы по истории изучения региона,[36] истории научных обществ,[37] истории провинциальной печати,[38] о деятельности просветителей Северного Кавказа из числа местной интеллигенции.[39]
Важное место история этнографического изучения Северного Кавказа занимала и в творчестве выдающегося кавказоведа Л.И. Лаврова.[40]
В целом, в литературе, вышедшей во второй период, условно можно выделить несколько групп: фундаментальные труды по истории народов Северного Кавказа, в которых вопросы истории изучения региона и истории науки исследовались в общероссийском контексте, в структурной взаимосвязи с социально-экономическими и политическими процессами;[41] монографические исследования по различным проблемам северокавказской истории;[42] работы по археологии;[43] труды по этнографии народов Северного Кавказа;[44] историографические исследования;[45] энциклопедические издания;[46] сборники документов;[47] библиографические справочники и указатели. В них в той или иной мере нашли отражение и различные аспекты рассматриваемой в диссертационной работе проблемы.
Историография этого периода в рамках исследований по истории науки Северного Кавказа представлена целой группой работ известных кавказоведов Р.Р. Орбели, В.К. Гарданова, ВБ. Виноградова, Н.Г. Волковой, В.Г. Гаджиева, Е.С. Тютюниной, Г.И. Цибирова и др., трудами по истории культуры региона З.М. Поздняевой, С.С. Минц, А. И. Слуцкого и др., краеведческими исследованиями В.Г. Гниловского, В.В. Госданкера, Н.И. Кирей, Н.И. Бондарь и др. Большое значение в историографии истории Северного Кавказа имеет фундаментальное академическое издание «История народов Северного Кавказа» (Т. 1–2. М., 1988).
Что касается проблем развития провинциального историописания, в т.ч. и северокавказского, то вплоть до конца 1980-х гг. они рассматривались в исторических трудах лишь в связи с изучением других тем: отечественной историографии, историографии летописания, истории изучения русского города, истории источниковедения, истории архивного дела, истории музейного дела, истории археологии, истории этнографии, истории научных обществ и учреждений, истории географии, истории печати, истории библиографии, истории геологии, истории туризма.
С начала 90-х годов XX в. начался новый период развития отечественной исторической науки и кавказоведения. Изменилось отношение к источниковой базе, проблематике исторических исследований. В центре внимания оказалась история повседневности, история локальных сообществ, история краеведения, провинциальная историография.
В связи с усилением интереса к истории регионов оживилась краеведческая деятельность на местах, стали проводиться международные, всероссийские и региональные краеведческие конференции и семинары, посвященные культуре российской провинции,[48] перспективам развития краеведения в России,[49] проблемам региональной истории.[50]
В рассматриваемый период вышли исследовательские работы по теории и истории российского краеведения, проблемам русской провинциальной культуры, методологии региональных исторических исследований, истории научных учреждений и обществ. Освоение историографического дореволюционного наследия привело к теоретическому осмыслению проблем русской провинциальной историографии XVIII–XIX в.
В последней трети ХХ столетия в новое направление исторических исследований сформировалась «интеллектуальная история». В исследовательском поле интеллектуальной истории работают северокавказские исследователи Т.А. Булыгина, Н.А. Мининков, Т.А. Сидорова, С.И. Муртузалиев, А.Б. Кореневский, С.С. Минц, Э.А. Шеуджен, И.В. Крючков, Б.В. Улезко и др.
Одной из множества исследовательских практик изучения региональной истории обозначилась «новая локальная история», свое понимание и видение которой с позиций историко-культурной парадигмы теории истории дали Л.П. Репина, Т.А. Булыгина, С.И. Маловичко, М.Ф. Румянцева, М.П. Мохначева, Т.Е. Покотилова, Л. Егорова, И. Шустрова, Н.В. Середа и др.
В последнее десятилетие появилось большое число публикаций, монографических и диссертационных исследований, на новом материале освещавших различные аспекты истории науки, так или иначе связанные с заявленной темой диссертации: это историографические разделы в коллективных монографиях, посвященные истории Северного Кавказа и его отдельных территорий;[51] материалы региональных научно-практических конференций, посвященных памяти известных исследователей Северного Кавказа; историографические работы (В.А. Кузнецов, И.М. Чеченов, В.Б. Виноградов, Ю.Ю. Клычников, С.Л. Дударев и др.), исследования по истории изучения региона (В.Б. Виноградов, В.Г. Гаджиев, Т.А. Невская, Н.Н. Великая, Ю.Ю. Клычников, Е.Л. Соснина, И.М. Назарова, С.Н. Савенко, А.Ч. Абазов, М.В. Клычникова, С.И. Алиева и др.), истории северокавказского краеведения (Б.А. Трехбратов, Э.А. Шеуджен, С.Б. Бурков, Т.В. Ратушняк, С.А. Слуцкая и др.), северокавказских научных обществ, учреждений (С. Несмачная, Л.М. Парова, В.В. Белоконь, В.А. Захаров, А.В. Логачева и др.) и статкомитетов (А.И. Слуцкий, Н.А. Селиванова, В.Е. Науменко, П.А. Кузьминов, М.Р. Тазиева и др.); биографические и библиографические работы, раскрывающие роль отдельных представителей северокавказской интеллигенции в истории изучения региона (В.Б. Виноградов, Б.А. Трехбратов, Ю.М. Ерохина, И.Д. Золототарева, Н.А. Корсакова, Н.А. Охонько, С.Г. Бойчук, Л.М. Галутво и др.); исследования, посвященные интеллигенции региона и общественно-политической мысли (А.Г. Данилов, М.Б. Долгиева, Э.В. Кемпинский, З.К. Лайпанова, М.Б. Нагоев и др.), отражению образа Кавказа в произведениях литературы, живописи и графики XIX в. (В.Б. Виноградов, М.В. Клычникова, З.И. Гасанова, Л.Н. Хлудова и др.), в российском общественном сознании XVIII–XIX вв. (А.Е. Савельев). Вышла Антология «Опальные: Русские писатели открывают Кавказ», в которой собраны произведения русских писателей о регионе и работы современных исследователей по истории науки.[52]
В отдельном параграфе представлены результаты исследования краеведческих и топографических описаний как жанра провинциальной историографии. Это был наиболее распространенный тип научной работы во второй половине XIX – начале XX в. Работы северокавказских историописателей вполне вписываются в типологию работ провинциальных историков, предложенную В.А. Бердинских.[53] Отмечена специфика северокавказских «нарративов», приёмы и методы, которыми пользовались провинциальные исследователи. Работы их были определенным этапом на пути создания обобщающих трудов по истории Северного Кавказа, способствовали накоплению источниковой базы, углублению и дифференциации исторической тематики.
Четвертая глава «Становление и развитие северокавказской исследовательской традиции во второй половине XVIII–XIX в.», состоящая из четырех параграфов, посвящена зарождению, становлению и развитию северокавказской исследовательской традиции, формированию научно-исследовательских практик по изучению региона в указанный хронологический период.
Отечественному кавказоведению предшествовали столетия накопления разносторонней и разноплановой информации о народах Кавказа. В античной и средневековой историко-географической литературе сведения о данном регионе расширялись и углублялись по мере роста знаний авторов. Предшествующая второй половине XVIII в. письменная традиция изучения Северного Кавказа рассмотрена в отдельном параграфе.
Изучение Северного Кавказа во второй половине XVIII–XIX в. осуществлялось в специфических социально-экономических, военно-политических и социокультурных условиях, связанных с процессом колонизации и освоения северокавказских территорий, событиями Кавказской войны, удаленностью от столичных научных центров, приоритетным влиянием академической гуманитарной науки.
Ведущую роль в изучении региона сыграла Петербургская Академия наук, чьи экспедиции заложили фундамент научного кавказоведения. Программы их позволили осуществить исторические исследования по двум направлениям – научно-поисковому и научно-исследовательскому.
Освещены результаты деятельности комплексных экспедиций по изучению Северного Кавказа: Астраханской (1-й и 2-й отряд) академической экспедиции 1768–1774 гг., которую возглавляли С.-Г. Гмелин и И.-А. Гильденштедт (Гюльденштедт); экспедиции 1793–1794 гг. П.-С. Палласа; экспедиции 1807–1808 гг. Г.-Ю. Клапрота. В ходе экспедиций был собран богатый материал, который лег в основу капитальных трудов о народах Северного Кавказа, значительные картографические материалы, послужившие основой для составления новых карт региона. Инструкции, программы и отчеты экспедиций, отражающие уровень знаний и технические возможности своего времени, подходы к изучению проблем, а также эрудицию исследователей, представляют собой важный источник и по истории и антропологии науки.
Во второй половине XVIII – начале XIX в. значительно увеличивается количество сведений о регионе и расширяется научное знание о нем, что нашло отражение в работах Я. Штелина «О Черкеской или Кабардинской земле», Я. Рейнеггса «Всеобщее историко-топографическое описание Кавказа», Я. Потоцкого «Путешествие в Астраханские и Кавказские степи» и др.
Естественнонаучные экспедиции И.Ф. Паррота и М.Ф. Энгельгарда на Северный Кавказ и в Закавказье (1811–1815), Э.И. Эйхвальда в Закавказье и Дагестан (1826–1827), А.Д. Нордмана в Западную Грузию и Абхазию (1835) попутно собирали материалы по истории, этнографии и археологии.
В XIX в. поездки по Северному Кавказу совершали отдельные ученые, исследователи и путешественники, оставившие свои заметки и дневники (Я.И. Шмидт, Шарль Годе, П.И. Кеппен, Ж.-Ш. де Бесс, К.-Г. Кох, Адель Оммер де Гель, К.М. Бэр, А.М. Шегрен, Фредерик Дюбуа де Монпере, А.С. Фиркович, Г. Кастильон, А. Фонвиль и др.).
К середине XIX в. исследованием региона начинают заниматься научные учреждения и общества. Среди них – Кавказская археографическая комиссия (1864), сыгравшая значительную роль в деле разбора архивных документов и публикации исторических источников, издававшая «Акты» (Тифлис, 1866–1885), имеющие огромное значение для осмысления исторического наследия прошлого. В комиссии работали известные кавказоведы А.П. Берже (председатель), Е.Г. Вейденбаум, И.Г. Берзенов, Д.З. Бакрадзе, Е.Д. Фелицын, Г.Н. Прозрителев и др.
Определенную роль в изучении региона, становлении северокавказской историографической традиции сыграла русская армия. Осуществление широких планов политического и экономического освоения «нового края» требовало разносторонних сведений о нем. Предстояло изучить и понять такие разные с точки зрения языка, религии, культуры, внутреннего устройства северокавказские народы, для того, чтобы определить стратегическое направление развития российской политики на Кавказе. Военные научные экспедиции (экспедиции генерала Емануеля 1829 г. на Эльбрус и в Верхнее Прикубанье) и миссии являлись одним из элементов «правительственной» организации исторических исследований на Северном Кавказе в XIX в., своеобразным интеграционным механизмом в культурной сфере.
Работы многих авторов второй половины XVIII–XIX в., как до присоединения Северного Кавказа, так и после, имели военно-стратегический характер. Интересные, научные по содержанию описания, обозрения, путевые заметки, обстоятельные докладные записки, исторические сочинения были составлены офицерами и чиновниками военной администрации, непосредственными участниками и наблюдателями событий на Северном Кавказе. Среди них «Дневник путешествия из пограничной крепости Моздок во внутренние местности Кавказа, предпринятого в 1781 году» офицера Л.Л. Штедера; «Краткое описание о кабардинских народах» начальника Моздокской линии, генерал-поручика П. С. Потемкина; «Замечание о закубанских народах» подполковника И. Кираева; «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» штабс-капитана И. Бларамберга, а также труды военных историков, представляющие определенный этап в северокавказском историописании.
В XIX в. лучшими путеводителями и энциклопедиями Северного Кавказа являлись произведения русских классиков литературы, которые «открыли» для всего мира романтический образ Кавказа.
В пореформенный период значительную роль в консолидации регионального культурного сообщества сыграла периодическая печать. Анализ содержания «Ставропольских губернских ведомостей» (1850), «Кубанских войсковых ведомостей» (1863), «Терских областных ведомостей» (1868), «Кубанских областных ведомостей» (1871, с 1915 г. – «Кубанские ведомости»), «Кавказских епархиальных ведомостей» (1873–1886), «Ставропольских епархиальных ведомостей» (1886), «Владикавказских епархиальных ведомостей» (1895) позволил доказать мысль о том, что провинциальное историописание, приемы и методы работы с источниками, включая устную память, а также сами конструкции исторического нарратива опубликованных в «ведомостях» текстов по северокавказской истории фиксируют различные уровни исторического знания, типы исторического письма, формы и жанры историописания.
В пятой главе «Научно-исследовательская деятельность столичных и провинциальных научных учреждений и обществ по изучению Северного Кавказа во второй половине XIX – начале XX в.», состоящей их четырех параграфов, в рамках предложенной периодизации исторического изучения Северного Кавказа, проанализирована деятельность столичных и северокавказских научных учреждений и обществ по изучению региона, определена степень участия в исследовательских работах «столичных» и «провинциальных» исследователей, местных «историописателей». Подробно освещается история создания северокавказских статистических комитетов, ряда научных обществ, Ставропольской губернской ученой архивной комиссии, дается общая характеристика их деятельности; анализируются типология и содержательная структура их научно-исследовательских трудов.
Отмечается, что организация изучения Северного Кавказа продолжалась в рамках указанных выше трех взаимосвязанных направлений. Доминирующую роль из них во второй половине XIX – начале XX в. стало играть «общественное» направление, что объясняется изменением научно-исследовательских задач и общественно-политической обстановки в регионе.
Исследованием региона начали заниматься научные общества и учреждения. Все они сыграли значительную роль в развитии отечественного кавказоведения. Их деятельность нашла поддержку среди местной администрации, оказавшей финансовую помощь в изучении края, местной интеллигенции и военных, которых активно вовлекали в исторические, археологические и этнографические исследования. Материалы по истории и этнографии народов Северного Кавказа публиковались в «Записках», «Известиях» Императорского Русского Географического общества, в «Записках» (1852, Тифлис) и «Известиях» (1870 г., Тифлис) его Кавказского отдела и в других изданиях.
Большое значение для развития археологических и этнографических исследований в регионах сыграло Общество любителей естествознания при физико-математическом факультете Московского университета. С 1867 г. при Обществе был учрежден Этнографический отдел, в котором в разные годы работали известные ученые В.Ф. Миллер, М.М. Ковалевский, Г.А. Халатьянц, Л.З. Мсерианц, А.С. Хаханов (Хаханашвили), Н.Л. Абазадзе, М.И. Ткешелов, И.Т. Собиев, Н.Н. Харузин и др., вписавшие свои имена в российское кавказоведение.
С начала 1880-х гг. изучением Северного Кавказа начинает активно заниматься МАО. После организованного им V (Тифлисского) Археологического съезда и создания Кавказского общества истории и археологии (1881) начинается планомерное изучение региона.
«Правительственное» направление в изучении Северного Кавказа связано с деятельностью имп. Археологической комиссии, при участии которой создается Кавказский археологический комитет (1871), преобразованный в Тифлисское общество любителей кавказской археологии (1873). С 1872 года стал издаваться журнал «Кавказская старина». Деятельность ИАК была направлена главным образом на накопление материалов по археологии и древней истории кавказских народов и охрану памятников древности. Аналитическое осмысление добытого археологического материала происходило позже, в советский период развития отечественной исторической и археологической науки. Накопленный членами ИАК археологический материал стал базой для создания первых схем периодизации археологических культур Северного Кавказа.
Северокавказские статистические комитеты: Кавказский областной (1835), Ставропольский губернский (1858), Терский областной (1872), Кубанский областной (1879), Дагестанский областной (1899) осуществляли исследования по нескольким взаимосвязанным направлениям: исторические, археологические, этнографические исследования; архивная и археографическая работа, охрана памятников древности, просветительская и издательская деятельность. Результаты научно-исследовательской деятельности публиковались на страницах периодических изданий статкомитетов.[54]
На конец XIX – начало XX в. приходится возникновение научных обществ Северного Кавказа.[55] Основными направлениями деятельности их были археологические, этнографические, историко-краеведческие исследования; охрана памятников древности; музейная; просветительская и издательская деятельность. Историки-любители состояли в нескольких научных обществах одновременно, что было характерно для пореформенной российской провинции в целом.
Одним из главных центров изучения региональной истории в начале XX в. была Ставропольская губернская ученая архивная комиссия (1906). Являясь единственной на Северном Кавказе, она обслуживала не только весь регион (Ставропольскую губернию, Кубанскую и Терскую области), но и часть Закавказья (Эриванскую, Елизаветпольскую, Караурганскую и Новороссийскую губернии, Анапскую таможню, Южный таможенный округ, Батум и др. районы). В комиссии работали известные исследователи Северного Кавказа Г.Н. Прозрителев (председатель), В.Г. Загорская, М.В. Краснов, С.В. Фарфоровский, С.М. Долинский, М.И. Ермоленко, С.Г. Колмаков, А.Н. Можарова, С. Никольский и др. Объединив лучшие силы ставропольской интеллигенции, комиссия сумела скоординировать усилия по изучению региона, спасти от уничтожения значительное число исторических источников и памятников старины. Своей деятельностью комиссия заложила основы архивного и музейного дела в регионе. В период с 1910 по 1916 г. вышло 8 сборников «Трудов» комиссии.
Шестая глава «Провинциальные историописатели второй половины XIX – начала XX в. – основоположники исторического краеведения», включающая четыре параграфа, посвящена персоналиям, сыгравшим важную роль в развитии местной истории.
Представлена коллективная биография северокавказских историописателей второй половины XIX – начала XX в. Отмечено, что большинство их - выходцы из среды образованного чиновничества и учительства, отчасти из среды духовенства. Среди них было немало представителей из числа горской интеллигенции, выпускников Ставропольской мужской гимназии. Они работали в статистических комитетах, состояли членами научных обществ, бескорыстно занимались научными исследованиями и просветительством, создавали музеи и библиотеки. Рассматривается тип личности историка-краеведа, который складывается в обозначенный хронологический период. В силу личной увлеченности, талантливости и многолетних научных исследований ряд из них стал профессиональными исследователями. Работы северокавказских исследователей являлись частью российской исторической науки.
В отдельных параграфах представлены биографические очерки исследователей, жизнь и деятельность которых крайне слабо освещена в отечественной исторической литературе, в силу чего это явилось одной из исследовательских задач данной диссертации. Подробно рассмотрен вклад в северокавказское краеведение секретаря Ставропольского губернского статистического комитета, историка-кавказоведа, этнографа, статистика и экономиста И.В. Бентковского (1812–1890); одного из основателей Ставропольского краеведческого музея, просветителя и общественного деятеля Г.К. Праве (1862–1925) и председателя Ставропольской губернской ученой архивной комиссии, археолога, этнографа, историка, архивиста, археографа, музейного работника, просветителя и общественного деятеля Г.Н. Прозрителева (1849–1933). Они были одними из ярких представителей целой плеяды российской провинциальной интеллигенции, без подвижнической деятельности которой невозможно существование науки.
В заключении подведены итоги исследования, сформулированы теоретические и научно-практические выводы, главный, из которых, что северокавказская историографическая традиция со времени своего зарождения была сложной, многослойной, многоуровневой и многофункциональной, с присущими ей общероссийскими, и сугубо региональными (регионоведческими) характеристиками методологии и методики, а также жанровыми особенностями различных практик историописания, представленных авторскими и коллективными исследования.
Основные положения диссертации изложены
в следующих публикациях автора:
I. Монографии и библиография
- Колесникова, М.Е. Ставропольские краеведы: Биобиблиографические очерки: Моногр. / М.Е. Колесникова. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2004. – 116 с.
- Колесникова, М.Е. Ставропольская губернская ученая архивная комиссия: страницы истории архивного дела Северного Кавказа: Моногр. / М.Е. Колесникова, А.В. Логачева, Я.Н. Охонько; Под ред. М.П. Мохначевой. – Ставрополь: Вестник Кавказа, 2007. – 178 с. (в соавт. – 7 п.л.) [Рец.: Маловичко С.И. // Отеч. архивы. – 2009. – № 5. – С. 112–114].
- Историография и источниковедение истории Северного Кавказа (вторая половина XVIII – первая треть XX в.): Библиографический указатель. Предварительный список: В 2 ч. / Автор-сост., предисл. и прим. М.Е.Колесникова; науч. ред. М.П. Мохначева. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2009. – Ч. 1. – 513 с.; – Ч. 2. – 513 с.
[Рец.: Пржиленский В.И. // Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – 2009. – № 6. – С. 147–148; Топычканов А.В., Сафронова М.Н. // Отеч. архивы. – 2010. – № 1. – С. 109–113].
II. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных изданиях из Перечня российских рецензируемых научных журналов, рекомендуемых ВАК Минобрнауки России
- Колесникова, М.Е. Пятый археологический съезд и его роль в развитии краеведческих исследований на Северном Кавказе во второй половине XIX столетия / М.Е. Колесникова // Вестник Ставропольского государственного университета. – 1999. – Вып. 21. – С. 22–31.
- Колесникова, М.Е. Г.Н. Прозрителев – историк-краевед, собиратель архивов / М.Е. Колесникова // Отечественные архивы. – 2002. – № 3. – С. 19–32.
- Колесникова, М.Е. Социокультурное пространство локальной истории Ставрополья: к вопросу об источниковедении Ставропольской истории / М.Е. Колесникова // Вестник Ставропольского государственного университета. – 2002. – Вып. 30. – С. 19–28.
- Колесникова, М.Е. Научное общество в провинциальном интеллектуальном пространстве России (на материалах Ставропольской ученой архивной комиссии) / М.Е. Колесникова // Научная мысль Кавказа. – Ростов- н /Д, 2003. – № 4. – С. 60–65.
- Колесникова, М.Е. И.В. Бентковский – краевед и историк Северного Кавказа / М.Е. Колесникова // Отечественные архивы. – 2004. – № 1. – С. 3–13.
- Колесникова, М.Е. Новые направления изучения региональной истории: история пограничных областей Северного Кавказа / М.Е. Колесникова, С.И. Маловичко // Вестник Ставропольского государственного университета. – 2004. – Вып. 39. – С. 48–59 (в соавт. – 0,4 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Развитие типографского дела на Северном Кавказе в XIX веке (на материалах Ставропольской губернии) / М.Е. Колесникова, П.Г. Немашкалов // Вестник Ставропольского государственного университета. – 2006. – Вып. 45. – С. 67–73 (в соавт. – 0,25 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Музейное дело на Ставрополье: станицы истории / М.Е. Колесникова // Вестник Ставропольского государственного университета. – 2006. – Вып. 45. – С. 20–28.
- Колесникова, М.Е. Эпистолярные источники по истории археологического изучения Ставрополья (по материалам переписки Г.Н. Прозрителева) / М.Е. Колесникова // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – 2007. – №4. – С. 31–34.
- Колесникова, М.Е. Кавказское горное общество в истории изучения Кавказских Минеральных Вод / М.Е. Колесникова // Научная мысль Кавказа. – Ростов-на-Дону, 2008. – Спецвыпуск, посвящ. 205-летию Кавказских Минеральных Вод. – С. 49–55.
- Колесникова, М.Е. Краеведческая библиография Северного Кавказа как источник изучения региона / М.Е. Колесникова // Библиотековедение. – 2009. – № 2. – С. 103–109.
- Колесникова, М.Е. Краеведение Ставрополья: история и современность / М.Е. Колесникова // Вестник Ставропольского государственного университета. – 2010. – Вып. 67 (2). – С. 32–40.
- Колесникова, М.Е. У истоков отечественного кавказоведения: академические экспедиции на Северный Кавказ во второй половине XVIII – начале XIX в. / М.Е. Колесникова // Вопросы истории естествознания и техники. – 2010. – № 1. – С. 55–62.
III. Статьи в других научных изданиях:
- Колесникова, М.Е. Историческое краеведение на Северном Кавказе (к историографии вопроса) / М.Е. Колесникова // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сб. научных трудов кафедры философии МПГУ. – М.: Прометей, 1999. – Вып. IV. – С. 100–108.
- Колесникова, М.Е. Из истории Ставропольского общества для изучения Северокавказского края / М.Е. Колесникова // Вопросы северокавказской истории: Сб. научных статей. – Армавир: АГПИ, 1999. – Вып. 4. – С. 48–56.
- Колесникова, М.Е. Е.Д. Фелицын: историк и археолог / М.Е. Колесникова // Интеллигенция России: история и судьбы: Сб. научных статей. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 1999. – С. 55–60.
- Колесникова, М.Е. Археология Северного Кавказа в начале XX веке: некоторые итоги изучения / М.Е. Колесникова // XXI «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа: Материалы междунар. науч. конф. – Кисловодск: ГУП «Наследие», 2000 – С. 56–59.
- Колесникова, М.Е. Ставропольское епархиальное церковно-археологическое общество и его роль в деле охраны и изучения памятников церковной старины и древности / М.Е. Колесникова // Из истории народов Северного Кавказа: Сб. научных статей. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. – Вып. 3. – С. 101–113.
- Колесникова, М.Е. Из истории Ставропольского епархиального церковно-археологического общества / М.Е. Колесникова, В.Д. Сергеев // Историко-археологический альманах. – М.-Армавир, 2000. – Вып. 6. – С. 53–59 (в соавт. – 0,4 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Источниковая база по историческому краеведению Северного Кавказа (начальный период) / М.Е. Колесникова // Из истории народов Северного Кавказа: Сб. науч. статей. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. – Вып. 4. – С. 57–65.
- Колесникова, М.Е. Изучение образа жизни местных народов членами Ставропольской ученой архивной комиссии / М.Е. Колесникова // Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения: Сб. материалов научного семинара. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. – С. 207–211.
- Колесникова, М.Е. Развитие северокавказского краеведения в дореволюционный период / М.Е. Колесникова // Северный Кавказ: геополитика, история, культура: Материалы Всерос. науч. конф. (г. Ставрополь, 11–14 сент. 2001 г.). – В 2 ч. – М.-Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. – Ч. 2. – С. 281–285.
- Колесникова, М.Е. Г.Н. Прозрителев и Ставропольская ученая архивная комиссия / М.Е. Колесникова // Архивный фонд РФ: феномен, мифы и реальность: Материалы междунар. науч. конф. – М.: Изд-во ИАИ РГГУ, 2001. – С. 69–75.
- Колесникова, М.Е. Столичные ученые и историки-любители: взаимодействие по изучению российской провинции (конец XVIII – вторая половина XIX в.) (по материалам Северного Кавказа) / М.Е. Колесникова // Центр-Провинция: историко-психологические проблемы: Материалы всерос. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, 6–7 дек. 2001). – СПб., 2001. – С. 35–43.
- Колесникова, М.Е. Архивные источники по истории изучения краеведения Северного Кавказа / М.Е. Колесникова // Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания: Материалы XIV науч. конф. (г. Москва, 18–19 апреля 2002 г.) – М.: ИАИ РГГУ; РАН; Археографическая комиссия, 2002. – С. 252–254.
- Колесникова, М.Е. Источниковедение и археология Кавказских Минеральных Вод (вторая половина XIX в.) / М.Е. Колесникова // XXII «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа: Материалы междунар. конф. – Ессентуки-Кисловодск, 2002. – С. 66–68.
- Колесникова, М.Е. Краеведческие изыскания на Северном Кавказе в середине и второй половине XIX века / М.Е. Колесникова // Глагол будущего: Педагогический дискурс Я.М.Неверова и речевое поведение воспитанников Ставропольской губернской гимназии середины XIX века: Сб. трудов научно-методического семинара «Texstus»: В 2-х ч. – Часть 2. Исследования о Ставропольской гимназии. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. – С. 77–100.
- Колесникова, М.Е. Проблемы и направления краеведческих исследований на Северном Кавказе на рубеже XIX – XX вв. (на примере историко-краеведческой деятельности Ставропольской ученой архивной комиссии) / М.Е. Колесникова // Из истории народов Северного Кавказа: Сб. научных статей. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002. – Вып. 5. – С. 142–157.
- Колесникова, М.Е. Интеллектуальная история пограничных областей: европейские научные традиции и изучение народов Северного Кавказа / М.Е. Колесникова // Западноевропейская цивилизация и Россия: общее и особенное: Материалы всерос. науч.-практич. конф. (г. Ставрополь, 16-18 октября 2003 г.). – Пятигорск, 2003. – С. 321–324.
- Колесникова, М.Е. Исследовательская деятельность Ставропольской ученой архивной комиссии как раннепрофессиональная коммуникативная практика провинциального интеллектуального сообщества первой четверти ХХ столетия / М.Е. Колесникова // Язык и текст в пространстве культуры: Сб. статей научно-методического семинара «Texstus». – СПб.-Ставрополь, 2003. – Вып. 9. – С. 328–339.
- Колесникова, М.Е. Краеведческая библиография Северного Кавказа как источник для изучения провинциальной социокультурной среды / М.Е. Колесникова // Источниковедческая компаративистика и историческое построение: Материалы XV науч. конф. (г. Москва, 30 января – 1 февраля 2003 г.) – М.: ИАИ РГГУ, 2003. – С. 162–165.
- Колесникова, М.Е. Малоизвестные страницы биографии В.А. Городцова (по материалам ОПИ ГИМ) / М.Е. Колесникова // Чтения, посвященные 100-летию деятельности Василия Алексеевича Городцова в Государственном историческом музее: Материалы междунар. науч. конф. (г. Москва, 14–19 апреля 2003 г.) – В 2 ч. – М.: ГИМ, 2003. – Ч. 1. – С. 24–25.
- Колесникова, М.Е. Путевые дневники в пространстве исторического метанарратива (по материалам Каспийской экспедиции 1853–1857 гг.) / М.Е. Колесникова // Запад-Россия-Кавказ: межвузовский научно-теоретический альманах. – М.-Ставрополь, 2003. – Вып. 2. – С. 455–462.
- Колесникова, М.Е. Становление интеллектуальной традиции кавказоведения / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах общества интеллектуальной истории. – Ставрополь: ПГЛУ, 2003. – Вып. 3. – С. 115–130.
- Колесникова, М.Е. Формирование пространственных представлений о Северном Кавказе в трудах исследователей конца XVIII – середины XIX в. // Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект: Материалы XIV науч. конф. (г. Санкт-Петербург, 16-17 декабря 2003 г.): В 2 ч. – СПб., 2003. – Ч. 1 – С. 285–287.
- Колесникова, М.Е. Диалог столичного и северокавказского исторических сообществ (вторая половина XIX в.) / М.Е. Колесникова // Межкультурное взаимодействие и его интерпретации: Материалы междунар. науч. конф. (г. Москва, 22–23 апреля 2004 г.) / Институт Всеобщей истории РАН, Общество интеллектуальной истории. – М., 2004. – С. 128–130.
- Колесникова, М.Е. Дмитрий Михайлович Павлов: (К 120-летию со дня рождения) / М.Е. Колесникова // Ставропольский хронограф на 2004 год. Краеведческий сборник. – Ставрополь, 2004. – С. 202–208.
- Колесникова, М.Е. Краеведческая литература второй половины XIX – начала XX в. о крестьянах Ставропольской губернии / М.Е. Колесникова // Народ и власть: Исторические источники и методы исследования: Материалы XVI науч. конф. (г. Москва, 30–31 января 2004 г.) – М.: ИАИ РГГУ, 2004. – С. 215–218.
- Колесникова, М.Е. Краеведческие описания – как жанр провинциальной историографии (XIX – начала XX вв.) / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. – Ставрополь, 2004. – Вып. 5. – С. 143–150.
- Колесникова, М.Е. Научная мысль о политико-географических и исторических территориях: опыт историографического анализа / М.Е. Колесникова // Новая локальная история. Вып. 2. Новая локальная история: пограничные реки и культура берегов: Материалы второй междунар. Интернет-конференции. (г. Ставрополь, 20 мая 2004 г.) – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2004. – С. 124–129.
- Колесникова, М.Е. Образ «Другого» в краеведческих текстах XIX – начала ХХ в. (на материалах Ставрополья) / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. Вып. 6 (специальный): Материалы международного научного семинара «Свое» и «Чужое» в исследовательском поле «истории пограничных областей» (г. Пятигорск, 16–18 апреля 2004 г.) – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2004. – С. 52–62.
- Колесникова, М.Е. Северный Кавказ как объект изучения локальной истории / М.Е. Колесникова, С.И. Маловичко // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. – 2004. – № 4. – С. 92–95 (в соавт. – 0,2 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Ставропольское епархиальное церковно-археологическое общество: к истории локальных культурно-исторических исследований / М.Е. Колесникова // Церковь и общество: 160 лет совместного служения на Юге России: Сб. научных трудов. – Ставрополь: Изд-во Ставропольской и Владикавказской епархии, 2004. – С. 99–107.
- Колесникова, М.Е. У истоков социогуманитарной традиции академического кавказоведения / М.Е. Колесникова // Институт истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН. Годичная научная конференция, 2004. – М.: Диполь-Т, 2004. – С. 469 – 471.
- Колесникова, М.Е. Кубанский областной статистический комитет: к истории создания / М.Е. Колесникова // Северный Кавказ и кочевой мир степей Евразии: VII «Минаевские чтения» по археологии, этнографии и краеведению Северного Кавказа: Материалы науч. конф., посвящ. 75-летию Ставропольского гос. ун-та (г. Ставрополь, 28–29 окт. 2005 г.). – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. – С. 157–160.
- Колесникова, М.Е. Междисциплинарность в изучении российской провинции / М.Е. Колесникова // Междисциплинарные подходы к изучению прошлого: до и после «постмодерна». Материалы междунар. науч. конф. / Отв. ред. Л.П. Репина. – М.: ИВИ РАН, 2005. – С. 137–140.
- Колесникова, М.Е. Начало историографического изучения Северного Кавказа: Г.Н. Прозрителев / М.Е. Колесникова // Прозрителевские чтения: Сб. материалов научной конференции. – Ставрополь: Ставропольское кн. изд-во, 2005. – Вып. 1. – С. 147–150.
- Колесникова М.Е. Новая книга о кубанских краеведах [Рецензия] / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. – Ставрополь, 2005. – Вып. 7. – С. 318–321.
- Колесникова, М.Е. Развитие историографической традиции Северного Кавказа во второй половине XIX в. / М.Е. Колесникова // Образ науки в университетском образовании: Материалы XVII науч. конф. (г. Москва, 27–29 января 2005 г.) – М.: ИАИ РГГУ, 2005. – С. 147–150.
- Колесникова, М.Е. «Факт» – «Событие» в текстах провинциальных историописателей второй половины XIX – начала XX вв. / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах российского общества интеллектуальной истории. – Вып. 8. (специальный). Материалы междунар. науч. конф. «Факт» – «Событие» в различных дискурсах. (г. Пятигорск, 26–27 марта 2005 г.). – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. – С. 116–120.
- Колесникова, М.Е. Историческое познание Северного Кавказа: история и современность / М.Е. Колесникова // Историческое знание: теоретические основания и коммуникативные практики: Материалы междунар. науч. конф. (г. Казань, 5–7 октября 2006 г.) / РОИИ; Отв. ред. Л.П. Репина. – М.: ИВИ РАН, 2006. – С. 207–210.
- Колесникова, М.Е. История пограничных областей (borderlands history) как одно из направлений изучения региональной истории / М.Е. Колесникова, С.И. Маловичко // Отечественная и зарубежная история: проблемы, мнения, подходы. Ученые записки кафедры отечественной и зарубежной истории. – Вып. VI. / Под общ. ред. В.П. Ермакова. – Пятигорск: ПГЛУ, 2006. – С. 7–19 (в соавт. – 0,5 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Источники по истории музейного дела на Ставрополье / М.Е. Колесникова // Прозрителевские чтения: Сб. материалов научно-практич. конференции. Вып. 2 (Научное издание) / Под ред. С.Н. Савенко. – Ставрополь: Вестник Кавказа, 2006. – С. 143–145.
- Колесникова, М.Е. Источниковедение и вспомогательные исторические дисциплины в исследовательской практике новой локальной истории / М.Е. Колесникова, С.И. Маловичко // Вспомогательные исторические дисциплины: классическое наследие и новые направления: Материалы XVIII научн. конф. г. Москва, 26–28 янв. 2006 г. – М.: РГГУ, 2006. – С. 236–244. (в соавт. – 0,25 п.л.).
- Колесникова, М.Е. «Кавказский период» в жизни И.В. Бентковского / М.Е. Колесникова // Российско-польский альманах. Межвузовский научно-теоретический сборник. – Ставрополь-Волгоград-Пятигорск: ПГЛУ, 2006. – Вып. 1. – С. 96–111.
- Колесникова, М.Е. Краеведческая исследовательская практика XIX в.: Программа статистико-этнографических описаний населенных мест Кубанской области Е.Д. Фелицына / М.Е. Колесникова // Новая локальная история: Сборник научных статей. – Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006. – Вып. 3. – С. 112–119.
- Колесникова, М.Е. Материалы по истории археологии Северного Кавказа в фондах Архива Института истории материальной культуры РАН / М.Е. Колесникова // XXIV «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа: Материалы междунар. науч. конф. – Нальчик, 2006. – С. 105–107.
- Колесникова, М.Е. Северокавказская периодическая печать второй половины XIX в. как исторический источник / М.Е. Колесникова // Периодическая печать как источник интеллектуальной истории: Материалы междунар. науч. конф. (г. Пятигорск, 28–30 апреля 2006 г.). – Пятигорск, 2006. – С. 51–58.
- Колесникова, М.Е. Ставропольская ученая архивная комиссия: (К 100-летию образования) / М.Е. Колесникова // Ставропольский хронограф на 2006 год. Краеведческий сборник. – Ставрополь, 2006. – С. 63 – 78.
- Колесникова, М.Е. Библиография Северного Кавказа / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. – Ставрополь-Пятигорск: ПГЛУ, 2007. – Вып. 9. – С. 354–364.
- Колесникова, М.Е. Вклад Кавказского горного общества в развитие и изучение курортов Кавказских Минеральных Вод / М.Е. Колесникова // «Курорт» в дискурсивных практиках социогуманитарного знания: Материалы междунар. научной конференции (г. Пятигорск, 27–29 апреля 2007 г.). – Ставрополь-Пятигорск-Москва: ПГЛУ, 2007. – С. 492 – 499.
- Колесникова, М.Е. Комментарии к записке А.И. Бокарева «Мое пребывание в Ставрополе…» / М.Е. Колесникова // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. – Вып. VII. Археология, палеоантропология, краеведение, музееведение. – М.: Памятники исторической мысли, 2007. – С. 294–297.
- Колесникова, М.Е. Новая биографическая история / М.Е. Колесникова // Методология неоклассической историографии / Под ред. проф. А.А. Аникеева. – Ставрополь: РИО ИНДК, 2007. – С. 95–108.
- Колесникова, М.Е. Общество любителей изучения Кубанской области: К 110-летию со дня основания) / М.Е. Колесникова // Ставропольский хронограф на 2007 год. Краеведческий сборник. – Ставрополь, 2007. – С. 262–271.
- Колесникова, М.Е. Библиография трудов И.В. Бентковского / М.Е. Колесникова // Российско-польский исторический альманах. – Ставрополь-Волгоград: Изд-во СГУ, 2008. – Вып. 3. – С. 268–283.
- Колесникова, М.Е. Биографические исследования: проблема источников интеллектуальной истории / М.Е. Колесникова // Национальная идентичность в проблемном поле интеллектуальной истории. Материалы междунар. научн. конф. (г. Пятигорск, 25–27 апреля 2008 г.). – Ставрополь-Пятигорск-Москва: Изд-во СГУ, 2008. – С. 61–65.
- Колесникова, М.Е. Из истории изучения и охраны археологических памятников Северного Кавказа во второй половине XIX – начале XX в. / М.Е. Колесникова, Л.П. Ермоленко // Отражение цивилизационных процессов в археологических культурах Северного Кавказа и сопредельных территорий. Юбилейные XXV «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа. Материалы междунар. научн. конф. (г. Владикавказ, 21–25 апреля 2008 г.). – Владикавказ, 2008. – С. 204–208 (в соавт. – 0, 2 п.л.).
- Колесникова, М.Е. Историческая биография как жанр исторического исследования / М.Е. Колесникова // Вспомогательные исторические дисциплины – источниковедение – методология истории в системе гуманитарного знания: Материалы XX междунар. науч. конф. (г. Москва, 31 янв. – 2 февр. 2008 г.): в 2 ч. / Редкол.: М.Ф. Румянцева (отв. ред.) и др.; РРГУ, ИАИ, каф. источниковедения и ВИД. – М.: РГГУ, 2008. – [2 ч.]. – Ч. 2. – С. 368–371.
- Колесникова, М.Е. Краеведческая библиография как исторический источник / М.Е. Колесникова // Теории и методы исторической науки: шаг в XXI век. Материалы международной научной конференции / Отв. Ред. Л.П. Репина. – М.: ИВИ РАН, 2008. – С. 228–229.
- Колесникова, М.Е. Научный характер исторической биографии / М.Е. Колесникова // Современные проблемы истории и философии науки: Сб. науч. статей. – М. – Ставрополь, 2008. – С. 89–97.
- Колесникова, М.Е. Рецензия на монографию Назарова А.Г., Цуцкина Е.В. Карл Максимович Бэр 1792–1876 / Отв. ред. В.В. Бабков, И.И. Мочалов. – М.: Наука, 2008. – 539 с. [Рецензия] // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. – Ставрополь-Пятигорск: ПГЛУ, 2008. – Вып. 10. – С. 434–436.
- Колесникова, М.Е. Современные биографические исследования: новые подходы и возможности / М.Е. Колесникова // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. – Ставрополь-Пятигорск, 2008. – Вып. 10. – С. 316–330.
- Колесникова, М.Е. Ставропольский губернский статистический комитет (К 150-летию со времени основания) / М.Е. Колесникова // Ставропольский хронограф на 2008 год. Краеведческий сборник. – Ставрополь, 2008. – С. 230–250.
- Колесникова, М.Е. Биографические исследования: источники и методы / М.Е. Колесникова // История науки и техники в Северо-Кавказском регионе: становление и перспективы развития. Сборник научных статей. – М.-Ставрополь, 2009. – С. 51–60.
- Колесникова, М.Е. Губернские (областные) и епархиальные ведомости как источник интеллектуальной истории / М.Е. Колесникова // VI Сургучевские чтения: Культура Юга России – пространство без границ: Сборник материалов междунар. научно-практической конф. / Под ред. А.А. Фокина, О.И. Лепилкиной. – Ставрополь, 2009. – С. 130–134.
- Колесникова, М.Е. Интеллектуальная биография: критерии, источники, методы / М.Е. Колесникова // Теоретическое наследие П.А. Сорокина (1889–1968): Материалы круглого стола, посвященного 120-летию со дня рождения П.А. Сорокина. – Ставрополь, 2009. – С. 22–26.
- Колесникова, М.Е. Историческая география Северного Кавказа: к вопросу об источниках / М.Е. Колесникова // Вспомогательные исторические дисциплины в пространстве гуманитарного знания: Материалы XXI междунар. науч. конф. (г. Москва, 29–31 янв. 2009 г.). – М.: РГГУ, 2009. – С. 212–215.
- Колесникова, М.Е. Краеведение как форма изучения истории городского и сельского сообщества (на материалах ставропольской истории) / М.Е. Колесникова // Новая локальная история: Сб. научных статей. – Вып. 4. – Ставрополь-Москва, 2009. – С. 160–165.
- Колесникова, М.Е. Кубанский областной статистический комитет (К 130-летию со дня основания) / М.Е. Колесникова // Ставропольский хронограф на 2009 год. Краеведческий сборник. – Ставрополь, 2009. – С. 95–108.
- Колесникова, М.Е. Научные общества в культурном ландшафте Северного Кавказа: Кубанский областной статистический комитет / М.Е. Колесникова // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. – Вып. IX Археология, Краеведение. – Ставрополь: Наследие, 2009. – С. 465–480.
- Колесникова, М.Е. «Государственный заказ» на изучение Северного Кавказ во второй половине XVIII в. / М.Е. Колесникова // Историческая память, власть и дисциплинарная история: Материалы международной научной конференции. (г. Пятигорск, 23–25 апреля 2010 г.). – Пятигорск-Ставрополь-Москва: ПГЛУ, 2010. – С. 284–289.
[1] Межведомственный научно-образовательный центр истории науки и техники Института истории, естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН и Ставропольского государственного университета; Региональный научно-образовательный центр «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета, созданный в рамках межвузовской научно-образовательной программы «Локальная история: компаративные подходы и методы изучения» Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета, Ставропольского государственного университета и Российского государственного аграрного университета – МСХА им. К.А. Тимирязева.
[2] Отечественные историки: научная и педагогическая деятельность: Учеб. пособие. Ч. 1. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006. С. 172–192; Методология неоклассической историографии: Учеб. пособие / Под ред. проф. А.А. Аникеева. Ставрополь: РИО ИНДК, 2007. С. 95–108.
[3] Симонян Р.Х. Концепция мезоуровня применительно к региону//Социологические исследования. 2010. №5. С. 54.
[4] См. труды: С.О. Шмидта, С.А. Гамаюнова, А.Н. Акиньшина, В.Н. Козлякова, В.П. Корзун, Г.С. Лебедева, С.И. Михальченко, М.П. Мохначевой, А.А. Севастьяновой, В.А. Бердинских, Э.А. Шеуджен, В.Б. Виноградова, А.М. Пашкова, Г.П. Присенко, В.Г. Рыженко, Н.В. Середа, С.Б. Филимонова, А.Г. Чернышова, Т.А. Булыгиной, С.И. Маловичко, Ю.Ю. Клычникова, А.А. Аникеева, В.В. Боярченкова и др.
[5] См.: Имперский строй России в региональном измерении (XIX – начало XX века): Сборник научных статей. Научные доклады Московского общественного научного фонда. М., 1997; Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. Материалы семинара. Тверь, 5–7 марта 1999 года. М., 1999; Региональная история в российской и зарубежной историографии. Тезисы докладов международной научной конференции. Рязань, 1999; Методология региональных исторических исследований. Материалы международного семинара, 19–20 июня 2000 г., г. Санкт-Петербург. СПб.: Нотабене, 2000; Орешина М.А. Россия региональная: теоретико-методологические аспекты изучения / Под ред. Г.И. Зверевой. М.: МГИУ, 2000 и др.
[6] Шмидт С.О. Вступительное слово // Региональная история в российской и зарубежной историографии. Тезисы докладов международной научной конференции. Рязань: Изд-во РГПУ, 1999. С. 3.
[7] См.: Шмидт С.О. Краеведение в научной и общественной жизни России 1920-х годов // Путь историка. Избранные труды по источниковедению и историографии. М., 1997. С. 155; Его же: Краеведение и региональная история в современной России // Методология региональных исторических исследований. Материалы международного семинара, 19–20 июня 2000 г., г. Санкт-Петербург. СПб.: Нотабене, 2000. С. 11–15.
[8] См.: Мохначева М.П. Провинциальная историография и историческое краеведение: предметные поля и дисциплинарные полномочия // Ставропольский альманах РОИИ. Вып. 7. Ставрополь, 2005. С. 37–50.
[9] Маловичко С.И. Провинциальная историография второй половины XVIII–XIX в.: выработка черт эрудитского типа исторического знания // Источниковедческая компаративистика и историческое построение: Тез. докл. и сообщений XV науч. конф. / Отв. ред. В.А. Муравьев. М., 2003. С. 199–202.
[10] См. Репина Л.П. Новая локальная история // Горизонты локальной истории Восточной Европы в XIX-XX веках. Сб. статей / Под ред. И.В. Нарского. Челябинск: Изд-во «Каменный пояс», 2003. С. 10–19; Булыгина Т.А. Региональная история: поиски новых исследовательских подходов // Запад-Россия-Кавказ: межвузовский научно-теоретический альманах. Ставрополь – Москва: Изд-во ИВИ РАН, 2003. Вып. 2. С. 415–420; Маловичко С.И., Булыгина Т.А. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография. Материалы первой Всероссийской научной Интернет-конференции. Ставрополь, 23 мая 2003 г. Ставрополь, 2003. С. 6–22 и др.
[11] Купфер А.Я. Рапорт о путешествии на гору Эльбрус // Акты Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. 1830. С. 76–82: Хицунов П. О путешествии Гмелина (в 1770–1774 гг.) по берегам Каспийского моря и взятии его в плен Усмием Каракайдацким // Закавказский вестник. 1848. № 50–51.
[12] Казбек Г. Н. Обзор некоторых наиболее замечательных сочинений о черкесских племенах // Русский инвалид. Еженед. Прибавление. СПб., 1864. № 32. С. 4–9; Его же: Еще об итальянцах, писавших о Кавказе / Г.Н. Казбек // Кавказ. 1868. № 72, 73, 75, 78, 79; Берже А.П. Краткий обзор горских племен на Кавказе. Тифлис: Тип. Канцелярии Наместника Кавказского, 1858 и др.
[13] Латышев В.В. Известия древних писателей, греческих и латинских о Скифии и Кавказе. СПб., 1893. Т. 1; СПб., 1906. Т. 2; Караулов Н.А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане // СМОМПК. Тифлис, 1903. Т. 32; Его же: Сведения арабских географов IX и X вв. по Р.Х. о Кавказе, Армении и Азербайджане // СМОМПК. Тифлис, 1908. Вып. 38. Отд.1. С. 1–130.
[14] Герц К. Исторический обзор археологических исследований и открытий на Таманском полуострове с конца XVIII столетия до 1859 г. М., 1876; Уварова П.С. Археология // Коллекции Кавказского музея, обработанные совместно с учеными специалистами и изданные Г.И. Раде. Тифлис, 1902; Ее же: Былое. Давно прошедшие счастливые дни. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2005. С. 117–127.
[15] Городецкий Б.М. Известия Кавказского отделения Русского географического общества // На Кавказе. Екатеринодар, 1909. № 6. С. 217–219; Радде Г.И. Краткий очерк истории развития Кавказского музея в первые 25 лет существования. Тифлис, 1891; Никольский С. Ставропольское епархиальное церковно-археологическое общество, в первое десятилетие своего существования и деятельности. Ставрополь, 1905; Сысоев В.М. Краткий очерк возникновения общества любителей изучения Кубанской области, цель и программа деятельности его // Известия ОЛИКО. Екатеринодар, 1899. Вып.1. С. 1–6; Городецкий Б.М. ОЛИКО за 25 лет существования (1897 – 16 октября 1922) // Изв. ОЛИКО. Екатеринодар, 1922. Вып. 7. С. 5–44; Лейцингер Р.Р. Лето альпиниста. I. Поездка к Казбеку. II. Поездка в Баксанскую долину и к Эльбрусу // Ежегодник КГО. 1908. № 2. С. 91; Лорч А.П. Значение Кавказского горного общества в деле развития лечебных местностей Кавказа. Пятигорск, 1917; Павлов Д.М. Очередные задачи Кавказского горного общества // Вестник КГО. Пятигорск, 1916. № 1; Лучник В.Н. Об открытии Ставропольского общества для изучения Северо-Кавказского края // Энтомолог. Обозрение. 1910. Т. X. С. 409; Кауфман А. Свод трудов местных комитетов по Кавказу, Области войска Донского, Сибири, Степному краю и Туркестану. СПб., 1904.
[16] Апостолов Л. Я. Труды Ставропольской ученой архивной комиссии по археологии и работы председателя ее Г.Н. Прозрителева // Труды XV-го Археологического съезда в Новгороде в 1911 году. М., 1914. Т. 1: Протоколы. С. 108–111; Загорская В. Отчет о деятельности Ставропольской ученой архивной комиссии за 1911 год // Труды СУАК. Ставрополь, 1913. Вып. 4. С. 3–15; Прозрителев Г.Н. К истории нашей Ученой архивной комиссии // Труды СУАК. Ставрополь, 1911. Вып. 1. С. 3–11; Телев Г. Архивная комиссия // Северный Кавказ. 1905. 15, 25 янв.; Успенский И.И. О необходимости учреждения в г. Ставрополе-Кавказском ученой архивной комиссии // Труды СУАК. Ставрополь, 1911. Вып. 1. С. 1–12.
[17] Ардашев Н.Н. Граф А.С.Уваров, как теоретик археологии. М., 1911; Богданов В.В. В.Ф. Миллер: как председатель Этнографического отдела // ЭО. 1913. Кн. 98 – 99. № 3–4. С. 27; Уварова П.С. В.Ф. Миллер как исследователь Кавказа // ЭО. 1913. Кн. 98–99. № 3–4. С. 1–10 и др.
[18] Богданов В.В. Пятидесятилетие Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. 1863–1913 гг. М., 1914; Семенов-Тян-Шанский П.П. История полувековой деятельности Имп. Русского Географического общества. 1845-1895 гг. СПб., 1896. Ч. 1-3; Веселовский Н.И. История Имп. Русского археологического общества за первое пятидесятилетие его существования. СПб.,1900 и др.
[19] Бестужев-Рюмин К.Н. Русская история. СПб., 1872. Т. 1; Иконников В.С. Опыт русской историографии. Киев, 1891. Т. 1; Его же: Губернские ученые архивные комиссии. 1884-1890. Киев, 1892; Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли. СПб., 1913; Лаппо-Данилевский А.С. Доклад о деятельности некоторых губернских ученых архивных комиссий по их отчетам за 1903–1907 гг. СПб., 1908; Его же: Доклад о деятельности некоторых ученых архивных комиссий по их отчетам за 1904-1911 гг. // Известия Имп. Академии наук. СПб., 1913. С. 76–79; Его же: История русской общественной мысли и культуры XVII – XVIII веков. М., 1990; Пыпин А.Н. История русской этнографии. СПб., 1890. Т. 1.
[20] Прозрителев Г.Н. Древние христианские памятники на Северном Кавказе // ССК. Ставрополь, 1906. Т. 1. С. 1–16. Дьячков-Тарасов А.Н. Сентинский храм и его фрески // Куб. сборник. Екатеринодар, 1899. Т. V. С. 1–9 и др.
[21] Золотаренко В.Ф. Биография протоиерея Кирилла Россинского // ЖМНП. 1850. Ч. 66. Отд. 5. С. 1–12; Прозрителев Г.Н. Очерк жизни и деятельности И.В. Бентковского, бывшего секретаря Ставропольского статистического комитета // ССоСК. Ставрополь, 1906. Вып. 2. С. 1–41; Краснов М. Просветители Кавказа. Ставрополь, 1913; Сысоев В.М. Е.Д. Фелицын // МАК. М., 1904. Вып. 9; Шамрай В.С. Евгений Дмитриевич Фелицын: Биографический очерк. Перечень печатных трудов Е.Д. Фелицына // ИКОРГО. Тифлис, 1907. Т. XIX. Вып. 1. С. 71–88.
[22] Урусов С.М. Краткий географический очерк Терской области: (Пособие по родиноведению). Пятигорск, 1914; Яхонтов Е. Родной край: Ставропольская губерния: Краткое описание для учащихся в средних и низших учебных заведениях Ставропольской губернии. Ставрополь, 1911; Городецкий Б.М. Очерки по Кубановедению // Кубанская школа. Екатеринодар, 1915. № 2. С. 102–112; № 3. С.173–177; № 4. С. 234–240; № 5. С. 298–307 и др.
[23] Загурский Л. [Рец.] Осетинские этюды Вс. Ф. Миллера. Ч. 1 -2. М., 1881–1882 // ИКОИРГО. Тифлис, 1883. Т. 8. № 1. – С. 123–143; Залеман К.Г. Отзыв о труде В.Ф. Миллера «Осетинские этюды». Ч. 3. // Отчет ИРГО за 1887 г. СПб., 1888. Прилож. С. 16–18; Хаханов А.С. [Рец. на: Потто В. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях] // ЭО. 1890. Кн. 4. № 1. С. 225 и др.
[24] Городецкий Б.М. Кто и как изучал Кубанскую область: Доклад, прочитанный на годовом собрании членов Общества любителей изучения Кубанской области 10 февраля 1912 г. // Изв. ОЛИКО. 1912. Вып. 5. С. 7–24; Его же: Литературные и общественные деятели Северного Кавказа (Россинский, Абих, Фелицын. Берже, Берзенов, Зейдлиц, Потто, Щербина, Короленко): Биобиблиографические очерки // Куб. сборник на 1913 год. Екатеринодар, 1913. Т. 18. С. 333 – 396; Его же: Галерея деятелей Кубанской области, получивших известность на разных поприщах общественной пользы // Кубанская школа. Екатеринодар, 1914. № 2. С. 112; № 3. С. 161 и др.
[25] Павлов Д.М. Академия наук в истории Кавказских Минеральных Вод. Пятигорск, 1926; Его же: Значение местных людей в деле изучения Дагестана. Махач-Кала: Дагестанский музей, 1926; Его же: Искусство и старина Карачая: История изучения и описание. Пятигорск: Терек, 1927.
[26] Полиевктов М.А. Европейские путешественники XIII–XVIII вв. по Кавказу. Тифлис, 1935; Его же: Русское академическое кавказоведение XVIII в. // Изв. АН СССР. Сер. 7. Отд-ние обществ. наук. М., 1935. № 8. С. 759 – 774; Его же: Европейские путешественники по Кавказу. 1800–1830 гг. Тбилиси, 1946; Гнучева В.Ф. Материалы для истории экспедиций Академии наук в XVIII и XIX веках. Хронологические обзоры и описание архивных материалов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1940; Ее же: Географический департамент Академии наук XVIII века. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1946; Сивков К. Кавказская экспедиции Академии наук в 1829 г. // Вестник Академии наук СССР. М.-Л., 1935. № 7–8. СПб., 61–66 и др.
[27] Гарданов В.К. Описание кабардинского народа, составленное в 1784 г. П.С. Потемкиным // Сборник статей по истории Кабарды. Нальчик, 1956. Вып. 5. С. 122–151; Его же: «История адыгейского народа» Ш.Б. Ногмова // Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. Нальчик, 1958; Далгат-Чавтараева У.Б. Этнографические материалы в кавказских повестях Л.Н. Толстого // СЭ. 1953. № 4. С. 70–79; Дьяков В.А. «Записки о Черкесии», сочиненные Хан-Гиреем // История СССР. 1958. № 5. С. 173–178; Пантелеев И.Я. Очерк истории изучения и развития Кавказских Минеральных Вод. М., 1955.
[28] Минаева Т.М. К истории археологических обследований в верховьях р. Кубани // Ученые записки Ставропольского государственного пединститута. Ставрополь, 1951. Т. VII. С. 211–236; Ее же: Археологические исследования Черкесии (Тезисы докладов) // Краткие сообщения института Археологии Академии наук УССР. Киев, 1953. Вып.2. С. 34 – 35; Ее же: Золотоордынский город Маджар // МИСК. Ставрополь, 1953. Вып. 5. С. 147–157.
[29] Гниловской В.Г. Занимательное краеведение. Ставрополь, 1954.
[30] Семенов Л.П. Из истории работы музея краеведения СО АССР по изучению памятников материальной культуры Северной Осетии. – Дзауджикау: Севосгиз, 1952.
[31] Семенов Л.П. Лермонтов на Кавказе. Пятигорск, 1939; Попов А.В. И. Одоевский на Кавказе // МИСК. Ставрополь, 1952. Вып. 4; Его же: А.С. Пушкин на Северном Кавказе // МИСК. Ставрополь, 1954. Вып. 6; Его же: Лермонтов на Кавказе. Ставрополь, 1954.
[32] Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. Ч. 1 // КЭС. М., 1955. Вып. 1. С. 265–374; Его же: Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке (Ч. 3) / М.О. Косвен // КЭС. М., 1962. Т. 3. С. 158–288; Его же: Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке (Ч. 2.) // КЭС. М., 1958. Вып. 2. С. 139–274 и др.
[33] Дементьев Г.П. Петр Симон Паллас / Г.П. Дементьев // Люди русской науки: Очерки о выдающихся деятелях естествознания и техники: Биология. Медицина. Сельскохозяйственные науки. М., 1963. С. 34–44; Калоев Б.А. В.Ф. Миллер – кавказовед: (Исследования и материалы). Орджоникидзе: Северо-Осет. кн. изд-во, 1963; Гриценко Н.П. Умалат Лаудаев – первый чеченский этнограф и историк // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы. Грозный, 1966. Т. VII. Вып. 1. История; Гагкаев К.Е. В.Ф. Миллер: Биобиблиогр. очерк // Известия Северо-Осет. науч.-исслед. ин-та. Орджоникидзе, 1964. Т. 24. Вып. 1. С. 9–22; Фелицын Е.Д.: (К 120-летию со дня рождения) // Календарь памятных дат по Ставропольскому краю на 1968 год. Ставрополь, 1968. С. 114–15; Иван Диомидович Попко (К 150-летию со дня рождения) // Календарь памятных дат по Ставропольскому краю на 1969 год. Ставрополь, 1969. С. 35–37; Георгий Константинович Праве (к 100-летию со дня рождения) // МИСК. Ставрополь, 1964. Вып. 11. С. 267–270; Емельянов Ю.Н. Максим Максимович Ковалевский (1851–1916). Библиография трудов М.М. Ковалевского // История и историки: Историографический ежегодник. 1980. М., 1984. С. 298–337.
[34] Соколова Н.В. Экспедиция Готлоба Шобера на Северный Кавказ (1717–1720) и ее место в организации работ по исследованию производительных сил России в первой четверти XVIII в. // Материалы годичной конференции Ленинградского отделения советского национального объединения историков естествознания и техники. Л., 1968. С. 29–30.
[35] Барнавели Э.Г. Документальное наследие Е.Г. Вейденбаума // АЕ за 1978 год. М., 1979. С. 258–264; Гарданов В.К., Мамбетов Г.Х. Хан-Гирей и его «Записки о Черкесии» // КЭС. 1980. Вып. 7. С. 3–31; Дзидзария Г.А. Ф.Ф. Торнау и его кавказские материалы. М.: Наука, 1976; Инал-Ипа Ш.Д. Некоторые вопросы кавказоведения в трудах П.К. Услара // Ученые записки Адыгейского НИИ языка, литературы и истории. Майкоп, 1968. Т. 8. Этнография. С. 25–42; Яндаров А. Первый ингушский этнограф Чах Ахриев (к 120-летию со дня рождения) // СЭ. 1971. № 4. С. 127–130; Калоев Б.А. Максим Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979; Левченко В. Первая книга о Кубани: [Книга И.Д. Попко «Черноморские казаки в их гражданском и военном быту»] // Кубань. 1979. № 10. С. 94–96; Колосов Л.Н. К вопросу о тенденциозности актов Кавказской археографической комиссии // Вопросы истории исторической науки Северного Кавказа и Дона. Грозный, 1980. Вып. 11; Шукюров К.К. Изучение населенных пунктов по программе «Сборника материалов для описания местностей и племен Кавказа» (1881–1926) // II Всесоюзная конференция по историческому краеведению. Пенза, 1989. С. 84–85 и др.
[36] Виноградов В.Б. Начало историко-этнографического изучения чеченцев и ингушей в XIX веке // Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Грозный, 1967. Т. 1. С. 298–302.
[37] Булавин С.П. Кавказское горное общество: (Экскурс в прошлое) // Известия Всесоюзного географического общества. М., 1963. Т. 95. Вып. 6. С. 550–552; Давиденко И.И. Краснодарский историко-краеведческий музей (Историческая справка) // Наш край: Материалы по изучению Краснодарского края. Краснодар, 1960. Вып. 2. С. 3–10; Слуцкий А.И. Материалы по истории книжного дела в архивных фондах местных статистических комитетов // Книга и культура: 6-я Всесоюзная науч. конф. по проблемам книговедения: Секция истории книги. Тез. док; Москва, 17–20 апреля 1988 г. М.: Книжная палата, 1988. С. 44–45.
[38] Станько А.И. Русские газеты первой половины XIX века. Ростов н/Д., 1969.
[39] Хакуашев А.Х. Адыгские просветители. Нальчик: Эльбрус, 1978; Хашхожева Р.Х. Адыгские просветители второй половины XIX – начала XX века. Нальчик: Эльбрус, 1983.
[40] Лавров Л.И. Об интерпретации Ш.Б. Ногмовым кабардинского фольклора // СЭ. 1969. № 2. С. 136–141; Его же: К 250-летию академического кавказоведения в России // КЭС. М., 1976. Т. VI.– С. 3–10 и др.
[41] Очерки истории Дагестана: В 2 т. / Ред. кол. Г.А. Данялов и др. Махачкала, 1957; История Кабарды с древнейших времен до наших дней / Редкол. Н.А. Смирнов и др. М., 1957; Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Грозный, 1965. Т. I – Т. II; История Кабардино-Балкарской АССР с древнейших времен до наших дней. М., 1967. Т. 1–2; Очерки истории Карачаево-Черкесии с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции / Отв. ред. В.П. Невская, В.А. Романовский. Ставрополь, 1967; Очерки истории Карачаево-Черкесии: В 2 т. / Отв. ред. Р.Х. Джанибекова. Черкесск, 1972; Очерки истории Чечено-Ингушской АССР с древнейших времен до наших дней: В 2 т. / Ред. кол. М.С. Тотоев и др. Грозный, 1972; Очерки истории Ставропольского края: В 2 т. Т. 1: С древнейших времен до 1917 г. / Науч. ред. В.П. Невская. Ставрополь: Кн. изд-во, 1986; Т. 2. С 1917 года до наших дней / Науч. ред. Д.В. Кочура. Ставрополь: Кн. изд-во, 1986; История Северо-Осетинской АССР: С древнейших времен до наших дней: в 2 т. Изд. 2-е, перераб. и доп. Орджоникидзе: Ир, 1987.
[42] Голубева Л.Г. Из истории просветительства на Северном Кавказе во второй половине XIX века. М., 1964; Чекменев С.A. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII – в первой половине XIX в. Ставрополь, 1967; Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии. Вопросы этнического и социально-экономического развития. М.: Наука, 1971; Невская В.П. История горских и кочевых народов Северного Кавказа в XIX – начале XX вв. Ставрополь, 1980; Куприянова Л.В. Города Северного Кавказа во второй половине XIX века. М., 1981; Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII – первой половине XIX века. Социально-экономические очерки. Краснодар, 1989 и др.
[43] Минаева Т.М. История археологического изучения региона // К истории алан Верхнего Прикубанья по археологическим данным. Ставрополь, 1971. С. 6–57; Карданов А.А. К истории изучения археологических памятников адыгов XIV–XVII вв. // Вопросы археологии и средневековой истории Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1989. С. 118–138; Алексеева Е.П. К истории археологических обследований территории Карачаево-Черкесии (XVIII в. – 1985 г.) // Вопросы средневековой археологии Северного Кавказа. Черкесск, 1988. С. 65–96; Марковин В.И. Сентинский храм и его изучение // Вопросы средневековой археологии Северного Кавказа. Черкесск, 1988. С. 8–32; Чеченов И.М. Из истории археологического изучения Кабардино-Балкарии:[XVIII в. – 1990-е гг.] // Славянские чтения / Ин-т гуманит. исслед. КБ НЦ РАН и др. Нальчик, 1998. С. 41–44.
[44] Генко А.Н. Задача этнографического изучения Кавказа // СЭ. М.-Л., 1936. № 4–5; Карачаевцы: Историко-этнографический очерк / В.П.Невская, И.М. Шаманов, Е.П. Алексеева и др.; Отв. ред. Л.И. Лавров; Карачаево-Черкес. НИИ экономики, ист., яз. и лит. Черкесск: Ставроп. кн. изд-во, Карачаево-Черкес. отд-ние, 1978; Абазины: Историко-этнографический очерк / Л.З. Кунижева, Е.П. Алексеева, Л.И. Лавров и др. Черкесск, 1989 и др.
[45] Невская В.П. Карачаево-Черкесия в советской исторической науке (критико-библиографический обзор) // Труды Карачаево-Черкесского НИИ. Черкесск, 1965. Вып. 5. С. 275–309; Вопросы историографии и источниковедения Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1987; Невская В.П., Алексеева Е.П. Историография истории Карачаево-Черкесии. Часть первая // Вопросы археологии и средневековой истории Карачаево-Черкесии: Сборник научных трудов. Черкесск, 1989. С. 138–167; Вопросы истории и историографии Северного Кавказа (Дореволюционный период): Сб. науч. трудов / Кабар.-Балкар. ун-т; Под ред. Т.Х. Кумыкова. Нальчик, 1989; Патракова В.Ф., Черноус В.Ф. Развитие региональных исторических исследований по истории Северного Кавказа постсоветского периода // Юго-Восток России в XIX – начале ХХ веков. Ростов н/Д, 1984; Гиголашвили Э.Е. Всесоюзная научная конференция, посвященная новейшим открытиям в области археологии и 100-летию V Археологического съезда // СА. 1983. № 1 и др.
[46] История исторической науки в СССР: Дооктябрьский период: Библиография. М., 1965; Большая советская энциклопедия / Ред. А.М. Прохоров. 3-е изд. М., 1978.
[47] История, география и этнография Дагестана XVIII – XIX вв. Архивные материалы / Ред. М.О. Косвен и Х.-М. Хашаев. М., 1958; Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XIII–XIV вв.). Орджоникидзе, 1967; Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII–XIX вв. / Сост., редакция переводов, введение и вступит. статья к текстам В.К. Гарданова; Кабард.-Балкар. науч.-исслед. ин-т. Нальчик: Эльбрус, 1974; Аталиков В.М. Европейские нарративные источники ХIII–ХV вв. о черкесах // Культура и быт адыгов. Майкоп, 1983. Вып. 5. С. 99–109; Документы по истории Балкарии (конец XIX – начало XX в.) / Архивный отдел Совета Министров КБ АССР. – Нальчик: Кабардино-Балкарское кн. изд-во, 1962; Наш край: Документы, материалы, 1777–1977 гг. (К 200-летию Ставрополя) / Гл. ред. П.А. Шацкий. Ставрополь: Книжное изд-во, 1977; Хрестоматия по истории Кубани: документы и материалы / Под ред. В.П. Малышева. Краснодар, 1975; Ч. 1. Краснодар, 1982. Ч. 2.
[48] Культура российской провинции: век XX – XXI веку: Материалы всероссийской научно-практической конференции, 23–26 мая 2000 г. Калуга: Издательский дом «Эйдос», 2000; Ключевский В.О. и проблемы российской провинциальной культуры и историографии: Материалы науч. конф. (Пенза. 25–26 июня 2001 г.): в 2 кн. /Отв. ред. С.О. Шмидт. М.: Наука, 2005 и др.
[49] Историческое краеведение: теория и практика: Материалы научн.-практич. конф. Барнаул: Изд-во АКИПКРО, 1996; Итоги и задачи регионального краеведения: Материалы Всерос. конф. по историческому краеведению, состоявшейся в Кургане 6-7 мая 1997 г. / Курган. гос. ун-т; редкол.: Н.Ф. Емельянов (отв. ред.) и др. Курган, 1997. Ч. 1; Краеведение в контексте культуры: Тез. докладов науч.-практич. конф., 7 апреля 1998 г. М., 1998; Современное состояние и перспективы развития краеведения в регионах России: Материалы Всерос. науч.-практич. конф. г. Москва, 10–11 декабря 1998 г. М., 1999; Отечественная культура и развитие краеведения: Тезисы докладов Всерос. науч. конф., г. Пенза, 26–27 июня 2000 г. / Археографическая комиссия РАН и др. Пенза, 2000; Краеведение в России. Современное состояние. Перспективы развития: Материалы Всерос. семинара краеведов «Любовь к малой родине – источник любви к Отчизне»: Зарайск, 30 янв. 2004 г. / Отв. ред. С.О. Шмидт. М.: АНО ИЦ «Москвоведение», 2004; Краеведение в России: история, современное состояние, перспективы развития. Воронеж-Москва. 2005: Материалы II Всерос. семинара краеведов «Любовь к малой родине – источник любви к Отчизне» (Воронеж, 31 янв. – Москва, 1 фев. 2005 г.) / С.О. Шмидт (гл. ред.), В.Ф. Козлов (отв. ред.). М.: Ключ-С, 2006 и др.
[50] Историческое регионоведение Северного Кавказа – вузу и школе: Материалы региональной науч.-практич. конф. / Армавирский гос. пед. ун-т. (г.Армавир, 1992–2009); Методология региональных исторических исследований: [Российский и зарубежный опыт]: Материалы международного семинара 19–20 июня 2000 г., г. Санкт-Петербург. – СПб.: Нотабене, 2000; Центр – провинция: историко-психологические проблемы: Материалы Всероссийской научной конференции, 6-7 декабря 2001 г., г. Санкт – Петербург / Под ред. С.Н.Полторака. СПб.: Нестор, 2001.
[51] Северный Кавказ в составе Российской империи. М.: Новое литературное обозрение, 2007; Северный Кавказ с древнейших времен до начала XX столетия (историко-этнографические очерки) / Под ред. В.Б. Виноградова. Пятигорск, 2010; История Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1995; Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. / Под общ. ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996; Край наш Ставрополье: Очерки истории / Науч. ред. проф. Д.В. Кочура и проф. В.П.Невская. Ставрополь: Шат-гора, 1999; История Дона и Северного Кавказа с древнейших времен до 1917 года. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2001; История Северной Осетии. XX век / Северо-Осетинский ин-т гум. и соц. исследов. им. В.И. Абаева Владикавказского НЦ РАН и Правительства РСО-А. М.: Наука, 2003; История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Ин-т истории, археологии и этнографии. М.: Наука, 2004. Т. 1. История Дагестана с древнейших времен до XX века / Отв. ред. Д.И. Османов; История Кубани с древнейших времен до конца XX века / А.В. Баранов и др. Краснодар, 2004; История Чечни с древнейших времен до наших дней: В 2 т. Т. 1. История Чечни с древнейших времен до конца XIX в. Грозный: ГУП Книжное изд-во, 2006.
[52] Издается в рамках серии «Филологическая книга СГУ»: Опальные: Русские писатели открывают Кавказ. Антология: В 3 т. / Под ред. В.А. Шаповалова, К.Э. Штайн. Т. 1. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2010. Т. 2. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2011.
[53] Бердинских В.А. Уездные историки: Русская провинциальная историография. М., 2003. С. 251–281.
[54] За период своей деятельности Ставропольский статкомитет издал 10 вып. «Сборника статистических ведений о Ставропольской губернии» (1868–1883), 31 вып. «Обзора Ставропольской губернии» (1879–1915), 14 вып. «Памятной книжки» (1893–1916), 6 вып. «Адрес-календаря» (1897–1908) и 11 т. «Сборника сведений о Северном Кавказе» (1906–1914). Терским статкомитетом было издано: 24 вып. «Терского календаря» (1891–1915), 7 вып. «Терского сборника» (1890–1910), 7 вып. «Статистических таблиц населенных мест Терской области» (1890–1891), 2 вып. «Списков населенных мест Терской области» (1885, 1915), «Сборник сведений о Терской области» (1878), «Статистический ежегодник» (1915). Кубанский статкомитет издал: 2 вып. «Памятной книжки Кубанской области» (1880–1881), 21 т. «Кубанского сборника» (1883–1916), 3 вып. «Кубанской справочной книжки» (1883–1894), 18 вып. «Кубанского календаря» (1898–1916), разнообразные издания (более 150 наименований). Дагестанский статкомитет издал: 2 т. «Памятной книжки» и 2 вып. «Дагестанского сборника». Помимо этого отдельными изданиями выходили работы членов северокавказских статкомитетов.
[55] Ставропольское епархиальное церковно-археологическое общество (1894), Общество любителей изучения Кубанской области (1897), Общество любителей казачьей старины, Общество распространения в народе грамотности и полезных знаний (1901), Кавказское горное общество (1902), Кубанское общество народных университетов (1907), Ставропольское общество для изучения Северо-Кавказского края (1910), Кубанское общество любителей изучения казачества (1911), Терское общество защиты и сохранения памятников старины (1915) и др.
