Метатекст протестантского хорала: семиотический континуум в музыкальной культуре запада и востока
На правах рукописи
ДОМБРАУСКЕНЕ Галина Николаевна
Метатекст протестантского хорала:
семиотический континуум
в музыкальной культуре Запада и Востока
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
доктора искусствоведения
17.00.09 – Теория и история искусства
Саратов 2014
Работа выполнена на кафедре истории искусства и культуры Морского государственного университета имени адмирала Г. И. Невельского
Научный консультант: доктор искусствоведения, профессор
Алексеева Галина Васильевна
Официальные оппоненты: доктор искусствоведения, профессор
Галицкая Саволина Паисиевна
доктор искусствоведения, профессор
Ефимова Наталья Ильинична
доктор искусствоведения, профессор
Алябьева Анна Геннадьевна
Ведущая организация: Российский институт истории искусств
Защита состоится 26 марта 2014 года в 14.00 на заседании диссертационного совета ДМ 210.032.01 при Саратовской государственной консерватории (академии) имени Л.В. Собинова по адресу: 410012, Саратов, пр. Кирова С.М., д. 1.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовской государственной консерватории (академии) имени Л.В. Собинова
Автореферат разослан 25 февраля 2014 года
Учёный секретарь
диссертационного совета,
кандидат искусствоведения, доцент А. Л. Хохлова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы настоящего исследования обусловлена возросшим в последние годы интересом к культурному наследию протестантизма, который стоит на пороге знаменательного события – празднования пятисотлетнего юбилея Реформации. Период с 2008 по 2017 гг. объявлен «десятилетием Лютера» («Lutherdekade») и широко отмечается не только в Германии, но и за ее пределами многочисленными социально-культурными, художественными и музыкальными мероприятиями, призванными актуализировать систему ценностей протестантизма в современном мире.
Одним из важных элементов протестантской культуры стал немецкий хорал, оформившийся в первой четверти XVI века. Обладая богатым мелодическим потенциалом, этот жанр сыграл важную роль в эволюции не только европейской музыкальной культуры, но и в ряде стран принадлежащих миру Востока. Музыкальные лексемы хоралов образовали своеобразный «словарь символов», востребованный по сей день в различных видах музыкального творчества. Музыкально-семиотические структуры песнопений[1] можно встретить в инструментальных фантазиях, прелюдиях, фугах, кантатах, симфониях, операх, концертах, хоральных обработках. Мелодии хоралов нашли широкую трактовку в творчестве С. Шейдта, Г. Шютца, М. Преториуса, И. Пахельбеля, Д. Букстехуде, Г. Д. Лейдинга, И. С. Баха, В. Ф. Баха, Г. А. Хомилиуса, И. К. Киттеля, В. А. Моцарта, Ф. Мендельсона-Бартольди, Р. Шумана, И. Брамса, Ф. Листа, Р. Вагнера, М. Регера, А. Берга, Х. Дистлера, П. Эвена, Р. Щедрина, Э. Пепинга, Р. Швейцера, Н. Хакима, Квок Сан Суа, И Ю Сона, Чай Хун Парка, Хон Чжун Сика и многих других.
За пять веков своего существования протестантские песнопения получили повсеместное распространение, став средством культурной трансмиссии. Хоральная символика, сформированная под влиянием риторики, гомилетики, музыкальной синестезии, демонстрирует свойственный художественно-эстетическому мышлению эпохи Возрождения семиотический синкретизм. Выступая предметом убеждения метафизических ценностей (Г. Мюнстерберг), хоральные лексемы продолжают функционировать в аксиологическом пространстве мировой культуры, транслируя не только религиозный опыт, но и непреходящие духовные и гуманистические идеалы.
Постановка проблемы. Осмысление масштаба востребованности культурных ценностей, переносимых с помощью протестантских гимнов, их интертекстуальная мобильность и трансдискурсивность позволяют выстроить концепцию функционирования уникального музыкального феномена – метатекста протестантского хорала.
Степень разработанности проблемы. В отечественной литературе музыкальная сторона гимнов в большей степени освещается в трудах, исследующих творчество композитора–лютеранина И. С. Баха; среди них работы Б. Л. Яворского, А. Швейцера, М. С. Друскина, Р. Э. Берченко, Е. В. Вязковой, Е. В. Гордеевой, С. В. Дружинина, Х. Майстера, В. В. Медушевского, В. Б. Носиной, Е. В. Сидоровой, Н. А. Эскиной, а также работы авторов сборника «Музыка и проповедь: К интерпретации наследия И. С. Баха» и многие другие.
Специальное внимание протестантской музыке уделено в трудах Р. И. Грубера, С. Миллера, О. В. Муравской, Д. Цагера, Э. Уилсон-Диксона.
Жанровая специфика протестантского хорала определяется многими факторами: культурологическими, социальными, даже экономическими и политическими. В связи с этим для настоящего исследования большое значение имеют работы М. Вебера, Г. Зассе, И. В. Подберезского, М. В. Рудакова, М. Ю. Смирнова, Н. В. Ревуненковой, Г. Фауселя, Н. Н. Шевляковой, Л. П. Савельева.
Поскольку осмысление семиотического континуума феномена метатекста основывается на процедуре выяснения структуры семиозиса хоральных тем, возникла необходимость в привлечении многочисленных источников по:
– феноменологии (Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, О. В. Ивановская, Л. А. Клюкина, Ж. В. Латышева, Ж.-Ф. Лиотар, Н. А. Некрасова, Ю. А. Помазной, И. Е. Фадеева, Ю. М. Шаев, А. И. Щербакова, К. Г. Юнг);
– семиотике текста, в том числе и музыкального (Ч. С. Пирс, Л. О. Акопян, М. Г. Арановский, Р. Барт, Ж. Деррида, Ю. Кристева, Ю. М. Лотман, А. Голан, В. В. Иванов, В. И. Карасик, И. Т. Касавин, В. В. Кирющенко, Е. А. Кожемякин, Н. Н. Миронова, Ч. У. Моррис, Т. Е. Слышкин, Л. П. Казанцева, В. В. Медушевский, Л. Н. Шаймухаметова, материалы конференции «Семантика музыкального языка»);
– аксиологии (Л. В. Баева, М. А. Беляева, Э. Ю. Забалухина, В. В. Ильин, М. С. Каган, Н. С. Катунина, Е. И. Коледа, М. В. Крылова, Т. И. Кузякина, Н. О. Лосский, Н. А. Некрасова, О. Л. Палеева, В. Н. Потехин, Н. С. Розов, Ю. В. Согомонов, И. Н. Столяров);
– вопросам, связанным с процессами семиозиса и функционирования семиосферы (Ю. М. Лотман, Л. А. Меньшиков, Н. Б. Мечковская, О. И. Микитинец, М. В. Никитин, Л. Т. Потанина, А. Н. Гусев, Е. А. Сокулер, А. Б. Соломоник, А. В. Цветков);
– по риторике, в том числе музыкальной (Аристотель, Цицерон, С. С. Аверинцев, Ю. Н. Варзонин, С. В. Дружинин, О. И. Захарова, К. А. Кедров, Х. Майстер, Г. В. Алексеева, А. В. Михайлов, Ю. В. Рождественский, Г. В. Заднепровская);
– интертекстуальности (Е. Ю. Ваганова, Е. В. Землянская);
– по символике духовного пространства (Б. И. Берман, О. Н. Крючкова, Н. В. Кулагина, А. М. Лидов, В. Я. Петрухин, Л. Д. Попова, Ю. С. Степанов, З. А. Целищева, сборники «Христианские образы в искусстве»);
– по герменевтике (И. А Бабич, П. П. Гайденко, Б. В. Григорьев, И. А. Чистилина, Ю. М. Шаев, Ф. Шлейермахер).
Особое значение имеют труды, посвященные исследованию принципов криптографии, семиотической кодировки, которые были свойственны художественно-эстетическому мышлению эпохи Возрождения (А. В. Бабаш, Г. П. Шанкин, М. Н. Блажевич, В. Жельников, Л. Я. Жмудь, Т. Б. Захарян, С. М. Неаполитанский, С. А. Матвеев, М. А. Чершинцева, О. А. Юферова, П. Рэкман); а также:
– принципов зеркальности (С. С. Гончаренко, Ю. Н. Холопов, Б. И. Каракулов, Л. В. Решетняк, Ю. А. Бражникова);
– приемов декорирования (А. Домбровский, Е. В. Новичкова, О. Ю. Осадчая, П. А. Серкова, Г. В. Алексеева).
Важным блоком теоретической базы исследования стали труды, посвященные изучению явления синестезии (Б. М. Галеев, Н. П. Коляденко, О. В. Ибрагимова, С. В. Камышникова, Э. А. Кузнецова, Г. Н. Филиппова).
В разделе, раскрывающем вопросы культурной трансмиссии протестантского хорала в музыкальном пространстве Запада и Востока, автор опирается на работы таких исследователей, как Е. У. Байдаров, Г. В. Алексеева, С. А. Боева, Ван Ин, А. Г. Инговатова, А. Б. Каяк, А. И. Кобзев, М. С. Коган, Е. Г. Халтурина, Е. М. Алкон, Пэн Чэн, Т. В. Тихонова, С. Хантингтон, А. С. Соколов, М. И. Сараева, издания «История Востока», «Музыкальная эстетика стран Востока».
Поскольку особое внимание в исследовании отведено Республике Корея, на примере которой рассматривается взаимодействие музыкальных культур через протестантизм, интерес представляют источники, посвященные культуре, музыкальным традициям и современному музыкальному искусству этой страны, а также вопросам межкультурного взаимодействия (Г. Д. Бердышев, Н. Я. Бичурин, Бэк Хи Сук, М. В. Воробьев, Зо Ок Хи, И Нам Сун, Г. Н. Ким, Л. И. Киреева, А. Н. Ланьков, В. М. Марков, А. С. Алпатова, А. Б. Каяк, Пак Кюн Син, Пак Кён Хва, Чжон Сан Ил, Е. В. Шульгина, сборник «Корееведение в России»).
Объект исследования – протестантский хорал как элемент культурной трансмиссии в мировой аксиосфере.
Предмет исследования – структурные и функциональные условия развертывания семиотического континуума метатекста протестантского хорала.
Цель исследования – через феномен метатекста раскрытие аксиологической роли протестантского хорала в дихотомии музыкальных культур Запада и Востока.
Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:
– определить специфику, масштаб и степень влияния протестантизма в истории мировой цивилизации;
– раскрыть концептуальные основания лютеранского гимнического наследия как субстрата музыкальной культуры протестантизма;
– исследовать аксиологические основания музыкально-риторического семиозиса протестантских хоралов;
– осуществить постановку научного эксперимента для выявления внутренних семиотических процессов, обусловленных музыкальной синестезией хорального тематизма с применением метода научной визуализации;
– дать обоснование метатекста протестантского хорала на основе анализа диахронических и синхронических векторов его семиотической континуальности и интертекстуальности;
– обосновать аксиологические и онтологические условия культурной трансмиссии немецкого протестантского хорала в дихотомии культур Запада и Востока.
Материалом исследования послужили более 2 000 протестантских песнопений, зафиксированных в нотных изданиях богослужебных сборников на немецком, русском, английском и корейском языках, возникших в различные исторические периоды общим диапазоном с XVI по начало XXI вв.: Evangelisches Kirchengesangbuch: Ausgabe fr evangelisch-litherischen Kirchen Nidersachsens. Mit Lektions (1958); Hymns For the Living Church (1974), русскоязычное трехтомное издание духовных песен с нотами для общего пения и хорового исполнения, составленное И. С. Прохановым и Я. И. Жидковым при Всесоюзном Совете Евангельских Христиан (Ленинград, 1928); Come, Let Us Worship, The Korean-English Presbyterian Hymnal and Service Book (Geneva, 2001), The Holy Bible with Reference Hankul and Revised с нотным разделом, включающим 558 песнопений на корейском языке (Korean Bible Society, Seoul, 2001), «Христианские гимны» ассоциации Корейских Миссионеров СНГ (Seoul, 2005), (Hong Jung Sik. South Korean worship / Sheet Music Collection, Seoul, 2003) и др.
Диссертация содержит 123 нотных примера, среди которых, помимо анализируемых хоралов, представлены произведения известных европейских и корейских композиторов.
Важной частью текста являются фотографии – технически обусловленная форма документов, свидетельствующих о реально существующих культурных объектах и событиях, рассматриваемых в диссертации.
Методологическую основу исследования составляет комплекс междисциплинарных методов теоретического и эмпирического уровней.
Для осмысления специфики и масштаба протестантского мировидения как культуротворческой среды потребовались историко-культурный, историко-генетический, системный, статистический, цивилизационный, феноменологический, культурологический, философско-герменевтический методы.
Наблюдение и анализ внутренних семиотических процессов, определяющих особенности формирования музыкальной лексики и музыкальной формы немецкого протестантского хорала осуществлялись с помощью мелодического, музыкально-риторического, гомилетического, герменевтического, стилевого, структурно-функционального, семиотического и сравнительного методов.
Для постановки научного эксперимента, направленного на выявление музыкальной синестезии, наблюдения и описания процесса семиозиса, в русле которого формируется хоральная символика, помимо общетеоретических методов потребовались специализированные, такие как компонентный анализ синестетических единиц (Г. Н. Филиппова), метод научной визуализации данных (схемы, диаграммы), метод зеркального сопоставления (зеркальная закольцовка), позволяющий смоделировать графический рисунок музыкального символа.
Обоснование метатекста протестантского хорала в основном опиралось на труды М. Г. Арановского[2], адаптировавшего для музыкознания теоретические концепции из различных областей современной гуманитаристики. Это позволило выстроить логику метатекстуального анализа, предполагающего системный подход в осмыслении такой масштабной, многокомпонентной и многоуровневой системы как метатекстуальное пространство.
Его анализ включает исследование следующих аспектов:
- культурно-исторические условия, в которых создавался хорал;
- специфика творческого подхода автора к созданию вербального текста и музыки хорала;
- принципы риторики, гомилетики, музыкального языка, семиотического синкрезиса в оформлении хорала;
- условия формирования структуры семиозиса хоральной лексики;
- специфика музыкально-семиотической структуры хорала как символического образования;
- определение роли смыслов и значений гимна в аксиосфере культуры;
- текстопорождающие механизмы, участвующие в образовании новых текстов (дериватов) на основе хоральной лексики;
- система смыслов и значений, которые лежат в основе семиотического континуума метатекста гимна;
- трансмиссия хорала в пространстве мировой культуры.
Метатекстуальный анализ, осуществленный на примере нескольких гимнов, позволяет проследить в диахроническом и синхроническом аспектах то, как хорал выходит за пределы церковного жанра и участвует в образовании новых музыкальных текстов.
Входящий в названную систему методов этимологический анализ позволяет проанализировать условия работы механизмов творческого мышления композиторов разных эпох, под влиянием каких именно стилевых явлений прошлого и настоящего формировался тот или иной новый текст на основе хоральной лексики. В результате установлено, что мигрирующие в музыкальном пространстве хоральные лексемы заключают в себе память жанра и при вхождении в новый текст привносят в него закрепленную за ними смысловую нагрузку. Исследование вопроса интертекстуальности протестантского хорала открывает два противоположных направления: во-первых, обращение к истокам происхождения музыкальной лексики; во-вторых, раскрытие механизмов образования новых текстов на ее основе в различные исторические периоды с набором выразительных средств, актуальных для той или иной эпохи.
Вопросы трансмиссии хорала раскрываются на основе комплексного подхода, базирующегося на современных научных представлениях о цивилизационных, культурологических, исторических, философских, аксиологических, семантических, этнокультурных, синергетических, художественно-эстетических, коммуникационных процессах, протекающих в русле эволюции мировой культуры. Одним из ключевых методов выступает анализ бинарных отношений, проявляющихся в диалектике универсальных и национально-специфических компонентов музыкального языка в условиях взаимодействия музыкальных культур стран Запада и Южной Кореи.
Научная новизна диссертации заключается в следующем:
– впервые в отечественном искусствознании осуществлено многоаспектное исследование протестантской музыкальной культуры, как активно развивающейся на протяжении пяти веков культуротворческой среды, участвующей через разнообразные формы и виды творческой деятельности в эволюции мировой культуры.
– Разработаны и внедрены методы исследования семиозиса – глубинного процесса образования хоральной музыкальной символики, результаты которого необходимы для дальнейшего изучения ее интертекстуальных и транскультурных взаимодействий.
– Обоснована теоретическая концепция метатекста протестантского хорала, позволяющая анализировать разнообразные интертекстуальные и транскультурные процессы, разворачивающиеся как в синхроническом, так и диахроническом направлениях на основе единого музыкально-семиотического ядра – песнопения, символизирующего тот или иной аксиологический концепт.
– Осуществлен опыт исследования трансмиссии немецкого протестантского хорала в Южной Корее, позволивший раскрыть основные принципы и механизмы диалектического соотношения универсальных и национально-специфических элементов музыкальных культур Запада и Востока в гимнотворческой практике известных корейских композиторов-протестантов. Результат позволяет прогнозировать возможные способы развития жанра в мультикультурном пространстве современной цивилизации.
Положения, выносимые на защиту:
1. Протестантизм – это масштабная и влиятельная культуротворческая среда, активно производящая разнообразные объекты культуры и искусства, транслирующие в мировую аксиосферу религиозный опыт познания мира, определенный идеалами Реформации, и общечеловеческие духовные и гуманистические ценности.
2. Опыт научного эксперимента на основе визуализации данных позволяет осуществить комплексное исследование специфики формирования и функционирования хоральной символики.
3. Метатекст протестантского гимна – это теоретическая концепция постижения смысла процессов интертекстуальных и транскультурных движений хоральной лексики в пространстве мировой музыкальной культуры.
4. Развертывание семиотического континуума метатекста немецких протестантских хоралов в дихотомии «Запад–Восток» осознается как культурная трансмиссия – процесс, способствующий межкультурной коммуникации и эволюции культуры в целом за счет обмена аккумулированных обоими мирами художественных ценностей.
Теоретическая значимость. Исследование феномена метатекста, представляющего собой многоаспектную теоретическую концепцию, обусловило расширение искусствоведческого аналитического аппарата посредством привлечения междисциплинарных средств, позволивших, с точки зрения разных аспектов, обосновать функционирование музыкальной символики немецкого протестантского хорала. В работе используются термины, дающие адекватную характеристику исследуемым в диссертации процессам – такие, как трансмиссия, иеротопия, дихотомия, аксиофера, семиосфера, фрейм, концепт, конструкт, лексика, лексема, паттерн, музыкально-семиотические структуры, семиозис, криптография, семиотический континуум и др.
Полученные в диссертации результаты могут быть востребованы для дальнейшего исследования семиотических, деривационных, интертекстуальных, транскультурных и эволюционных процессов в современных условиях активного взаимодействия музыкальных культур.
Практическая значимость. Исследование раскрывает аксиологическое и художественное значение немецкого протестантского хорала в мировой музыкальной культуре, что содействует популяризации, а следовательно – сохранению богатого мелодического наследия. Теоретические подходы могут быть востребованы при изучении богослужебной музыки других религиозных традиций, а также разнообразных элементов светской музыкальной культуры, способных к образованию семиосферы. Полезными они будут и при чтении искусствоведческих дисциплин «История искусства», «История зарубежной музыки», «Анализ музыкальных форм», «Полифония», «Музыкальная семиотика».
Результаты исследования могут быть востребованы в композиторской практике, при создании новых песнопений, в частности, их можно рассматривать как практическое руководство по конструированию музыкально-риторических фигур и насыщению музыкальной ткани смысловыми образованиями, музыкальными конструктами и идиомами. Это позволяет активизировать в современном пространстве, заполненном продуктами массовой культуры, глубинные процессы художественного дискурса, которые всегда были свойственны высоким образцам музыкального искусства.
Апробация работы. Диссертация выполнена в рамках Государственного задания Минобразования и науки РФ по теме «Междисциплинарные исследования механизмов межкультурной коммуникации в Азиатско-Тихоокеанском регионе», 2012–2013 гг. Основные положения отражены в 15 статьях, опубликованных в изданиях, входящих в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов: «Проблемы музыкальной науки», «Вестник МГУКИ», «Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке», «Теория и практика общественного развития», «Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики».
Работа обсуждалась на кафедре истории музыки Саратовской государственной консерватории (академии) им. Л. В. Собинова.
Материалы исследования были представлены на международных, всероссийских и региональных конференциях: Международный симпозиум «Сохранение наследия в условиях города с культурным многообразием» (Владивосток, Дальневосточное отделение Комиссии РФ по делам ЮНЕСКО, 2005); Международная научно-практическая конференция молодых ученых «Художественный текст: его автор и исполнитель» (Уфа, УГАИ, 2005); VI Международная конференция студентов, аспирантов и молодых преподавателей «Актуальные проблемы языков, истории, культуры и образования стран АТР» (Владивосток, ДВГТУ, 2006); 2-ой Международный Семинар «Инновационные технологии для интеграционных процессов современных библиотек и устойчивого развития ДВ региона» / «inn FELIBs-2006» (Владивосток-Хабаровск, ДВО РАН, 2006); XV Международная научная конференция «Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад»» (Владивосток, ДВГАИ, 2008); V Международная научно-практическая конференция «Культура Тихоокеанского побережья» (Владивосток, ДВГТУ, июнь 2010); Международная научная конференция «Византийский след в культуре и искусстве Тихоокеанского побережья в пространстве полилога Китай–Корея–США–Австралия–Россия» (Владивосток, ДВФУ, 2012) и др.
Общее количество публикаций – 50, в том числе 2 монографии. Разрабатываемые в диссертации положения используются при чтении учебных курсов «История искусства», «Теория и история социально-культурной деятельности», «Мировое культурное наследие», «Эстетика».
Структура работы определена целью и задачами: имеется Введение, шесть глав (двадцать один параграф), Заключение, список используемых источников и литературы (общее количество – 565, в том числе на иностранных языках – 42), приложение.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Введение содержит основные положения, характеризующие настоящее диссертационное исследование: актуальность темы, степень научной разработанности вопросов, образующих проблемное поле, объект, предмет, цель, задачи, сведения о материалах исследования, методологии, теоретической и практической значимости, научной новизне, положениях, выносимых на защиту, сферах апробации основных результатов, а также структуре работы.
Глава первая «Аксиологическое пространство протестантской культуры» раскрывает ряд вопросов, касающихся общекультурного значения протестантизма как мировоззренческой системы и его роли в формировании мировой аксиосферы. Анализируются основы и специфика идеологии протестантизма, культуротворческий потенциал, реализующийся через концепт веры, демонстрируются социально-культурные достижения протестантов, которые получили заслуженное признание и внесли существенный вклад в развитие мировой культуры.
Параграф 1.1. «Протестантизм как мировоззренческая система производства культурных ценностей» является одним из базовых для настоящего исследования разделом, в котором раскрывается общее представление о специфике протестантизма как культуротворческой среды, об особенностях его мировоззренческой концепции, о практическом выражении своеобразного склада психики, привитого религиозным воспитанием (М. Вебер), философско-герменевтическое определение этого мировидения, его цели и позиции в вопросах веры.
Уделяется внимание историческим и идеологическим основаниям протестантизма, отличным от католической и православной традиций, выразившимся в деноминационализме (англ. denominationalism разделение на многочисленные и самостоятельные формирования – общины, братства, конгрегации и т. п.). При всем разнообразии форм выражения богопочетания у протестантов, всех их связывает общий принцип организации религиозной жизни по образу ранней церкви. Основным конструктом в вопросах веры признается концепция «трех только», сформулированная Мартином Лютером в период немецкой Реформации (XVI в.)[3].
Сформированная в XVI в. мировоззренческая система протестантизма на основе ключевых принципов веры, провозглашенных реформаторами, определила характер и содержание своего аксиологического пространства. Духовные ценности, аккумулированные в протестантской религиозной среде, нашли яркое выражение в самых разнообразных формах религиозной культуры и искусства.
В параграфе 1.2. «Уникальное своеобразие протестантской культуры через концепт веры» сформулировано определение понятия протестантская культура как специальный объект искусствоведческого исследования, представляющий собой продукт религиозного творчества. Будучи цивилизационным феноменом, культура протестантизма не может быть рассмотрена в отрыве от принципов организации религиозной жизни.
Обращается внимание на основные тенденции, влияющие на культуротворческие процессы, реализованные на основе концепта веры. Как и в исторических церквах[4], в протестантизме наблюдаются благоприятные условия для плодотворного производства духовных и материальных ценностей.
На сегодняшний день протестантская культура составляет достаточно весомый сегмент мировой культуры, сложенный из разнообразных видов творческой деятельности верующих: христианское музицирование в церкви и вне церкви, религиозная живопись, христианская поэзия, христианский театр, христианское кино и др. Все это составляет значительную часть мировой аксиосферы и имеет достаточный потенциал для эволюции культуры.
Как отмечает М. В. Крылова, «религия как преимущественно институциональный тип коммуникации в том или ином ее виде пронизывает все прочие коммуникативные пространства именно при помощи и благодаря универсальности / интегративности концепта, которым она оперирует – концепта веры»[5]. В качестве примера в параграфе рассматривается гимн М. Лютера «Wir glauben all an einer Gott», являющийся немецким вариантом латинского «Credo». Через музыкально-религиозный жанр в форме народной песни реализуется аксиологический концепт (П. Абеляр), сконцентрированный в музыкально-семиотической структуре гимна, анализ и интерпретация которого приводит к развертыванию глубинных смыслов семиотического континуума. Во фрейме хорала сконцентрированы ценностные метатекстуальные компоненты, выступающие ориентирами в пространстве религиозного миропонимания.
Гимническое творчество является одним из уникальных художественных объектов, отражающим характерную для разных религий «чувственную, образно-эмоциональную (а не рациональную) форму восприятия окружающей действительности» (А. Якушев)[6], нашедшую выражение не только в богослужебной практике, но и в культуре и искусстве вне церкви.
Основная задача параграфа 1.3. «Социально-культурное значение протестантизма для мировой культуры» – определить степень влияния культурных ценностей протестантизма на мировую аксиосферу. Обращается внимание на географию распространения этого религиозного мировидения, долю его приверженцев в различных странах мира, роль миссионерства в распространении концепта протестантской веры.
Практика показывает, что, включаясь в новую культурную среду и адаптируясь со временем в новых этнокультурных условиях, протестантизм, в большинстве случаев, приводит как к духовному, так и материальному обогащению местной культуры, стимулируя ее дальнейшее развитие. Как отмечает американская исследовательница Р. Такер, христианство изменило лицо мира «именно благодаря неустанному труду своих миссионеров...»[7].
Значительное влияние на распространение протестантизма, а с ним и определенных ценностных установок оказывают крупные и влиятельные организации, такие как SIL International – институт лингвистов, который в настоящее время является консультирующей организацией ООН и ЮНЕСКО; «Библейские переводчики Уиклиффа» (Wycliffe Bible Translators); Миссия новых племен; Миссия неохваченных земель (Unevangelized Field Mission) и др.
По всему миру ведется радио- и телевещание религиозных передач, где звучат не только проповеди, но и религиозные стихи, музыка и песнопения. Вкупе это образует уникальное цивилизационное явление – протестантскую культуру, достижения которой не редко получают высокую общественную оценку. Заслуженного признания удостоились многие приверженцы протестантизма, среди которых есть теологи, философы, ученые, политики, монархи, президенты, космонавты, деятели культуры и искусства. Многие из них на своем духовном поприще занимали активную жизненную позицию и оказывали значительное влияние на общество, защищая гуманистические ценности (Чарлз Финни, Хельмут Тилике, Густаф Аулен, Дитрих Бонхёффер, Х. Ричард Нибур, Юрген Мольтман; Нобелевские лауреаты Мартин Лютер Кинг (1964), Теодор Рузвельт (1906), Вудро Вильсон (1919), Джимми Картер (2002), квакерская организация «Американский комитет друзей» («American Friends Service Committee») (1947) и многие другие).
Таким образом, протестантизм представляется специфической и масштабной мировоззренческой системой, зиждущейся на религиозных воззрениях реформированной церкви, которые определили характер и содержание всей духовной жизни его последователей, стали идейным основанием культуротворческих процессов, составляющих его аксиологическое пространство.
Глава вторая «Лютеранское гимническое наследие как субстрат музыкальной культуры протестантизма» обращена к главному объекту исследования – протестантскому хоралу, который лег в основу такого уникального явления как музыкальная культура протестантизма. Средствами герменевтического анализа библейских текстов автор раскрывает концепцию гимнотворчества в протестантизме, а также обращает внимание на специфический облик протестантского хорала, сформированного под влиянием культурно-исторических факторов эпохи Возрождения.
Задача параграфа 1.2. «Музыкальное творчество в протестантской культурной среде» – представить масштабы музыкального творчества, развернувшегося на основе хорального наследия немецкой Реформации. Гимны Мартина Лютера и его соратников легли в основу многочисленных вокальных и инструментальных сочинений. Религиозное искусство, основанное на канонических формах богослужебной практики, представляется разомкнутой системой, открытой для взаимодействия со светскими художественными формами, за счет чего происходит его развитие: концепт веры получает многообразное художественное выражение, накапливается арсенал средств трансляции религиозного опыта, происходит функциональное расширение творческой деятельности. В целом, религиозное искусство можно охарактеризовать как внеканоническую эвристическую форму богопочитания, которая открывает метафизическое поле для дискурса. Важным компонентом религиозной музыки протестантов является позиция композитора, представляющая его личную интерпретацию божественных истин.
Роль музыки уникальна и универсальна. Если живопись, театральные постановки, духовные танцы принимают не все протестантские деноминации, то музыка не имеет деноминационных границ. Это говорит о существовании единой музыкальной культуры протестантизма.
Развитие музыкального творчества в протестантской среде к сегодняшнему дню достигло гигантских масштабов. Во всем мире регулярно проводятся всевозможные музыкальные конференции, семинары, конкурсы с номинациями. Существуют специальные христианские издательства музыкальной литературы (например, американские издательства «Word Publishing», «Jeff Cranfill Music», «Hope», «Genevox» и др.).
Во многих западных колледжах и университетах реализуются программы по подготовке церковных музыкантов и музыкальных руководителей. Многие крупные церкви имеют собственные симфонические оркестры, духовые оркестры, оркестры народных инструментов, ансамбли эстрадного типа. Во многих общинах есть хоры, в которых, как правило, принимают участие верующие, обладающие необходимыми музыкальными данными: музыкальным слухом, чувством ритма, приятным тембром голоса. В основном все эти музыкальные формирования любительские, хотя среди прихожан есть доля профессиональных певцов и исполнителей.
Большую популярность в протестантских церквах приобретают мюзиклы. Как отмечает Э. Уилсон-Диксон, «их цель состоит не просто в развлечении, часто они становятся частью ободряющей духовной проповеди»[8]. В Англии, например, очень любят мюзикл Э. Ллойда-Уэббера «Joseph and the Amazing Technicolor Dreamcoat» (1968), рок-оперу «Jesus Christ Superstar» (1970), а также американские мюзиклы Кэрола и Джимми Оуэнса.
Музыкальное творчество выделяется из общей среды религиозных искусств, функционирующих в духовной практике протестантов, основные задачи которых – подчеркнуть значимость совершаемых таинств; углубить, прокомментировать смысл доктрин, консолидировать чувства верующих, выразить любовь и благодарность Богу.
В параграфе 2.2. «Концептуальные основания музыкальной культуры протестантизма» обращается внимание на роль библейских текстов в формировании системы представлений о музыкальном служении. Актуализированные религиозными лидерами многие фрагменты Священного Писания, содержащие сведения о древних принципах духовного музицирования, стали концептуальным основанием мощного культуротворческого процесса, который наблюдается на протяжении всей пятисотлетней истории протестантской церкви. Подчеркивается основополагающее значение книги Псалтырь, воспринимаемой как эталон богоугодного поклонения, а также религиозно-просветительской миссии немецкого реформатора Мартина Лютера, внесшего неоценимый вклад в становление и развитие музыкальной культуры протестантизма.
Практика переложения библейских псалмов на музыку имеет достаточно древнюю традицию. Псалмы Давида пели еще первые христиане; они брались в основу амвросианских, григорианских хоралов. Поэтическое переложение делал и Мартин Лютер («Ein feste Burg ist unser Gott» [Псалом 45], «Aus tiefer Not schrei ich zu dir» [Псалом 129] и др.), а также его многочисленные последователи.
Библейские тексты вдохновили многих верующих к созданию новых гимнов. По сути, процесс гимнотворчества не прекращается по сей день. В качестве примера, в параграфе уделено внимание религиозному творчеству богемских братьев, чьи песнопения были весьма популярны в Европе и в частности в Германии в период Реформации. К их мелодиям обращались многие композиторы, яркое применение они нашли в творчестве Леоша Яначека (1854-1928) – одного из основоположников чешской национальной композиторской школы.
Концепция музыкального служения в протестантизме сложилась на основе библейской точки зрения. Все фрагменты Священного Писания объединяет общая идея – музыка способна организовать священное взаимодействие человека с Богом, она высвобождает духовную силу и концентрирует в музыкально-звуковых комбинациях весь спектр смыслов и значений религиозной мировоззренческой системы.
Параграф 2.3. «Немецкий протестантский хорал времен Реформации как форма социокультурного выражения ренессансных гуманистических идеалов» освещает социально-культурные условия эпохи Возрождения, в которых возник исследуемый музыкально-поэтический жанр: расцвет гуманистической идеологии, противостояние гегемону культа римско-католической церкви, установление антропоцентрической картины мира, актуализация личностного начала в творческой деятельности. В религиозных борениях отразилась сама эпоха – эпоха Возрождения, ознаменованная борьбой нового со старым, открывшая современное понимание роли человека в мире. Это эпоха сильных личностей, ярких персонажей, гениальных мастеров искусства, в том числе и музыкального искусства: появляется большое количество трактатов о музыке, формируется музыкальная эстетика Ренессанса. Служителями церкви становятся профессора университетов – Ян Гус (Пражский университет), Джон Уиклиф (Оксфорд), Мартин Лютер (Виттенбергский университет), Мартин Буцер (Кембриджский университет), Жан Кальвин (основал Академию по подготовке протестантских пасторов – предтечу современного Женевского университета) и др.
Культуротворческие процессы той поры сформировали специфические жанровые особенности протестантского богослужебного песнопения; в его родовых признаках обнаруживают себя особенности ренессансного художественного мышления.
Немецкий протестантский хорал стал формой свободного высказывания, выходящего за рамки церемониального канона музыкального служения, производной от условий современной автору социокультурной среды. Это продукт эпохи гуманизма, где человек, уподобляясь Творцу, создает новое звучание вечных истин, делая их средством проповеди, утешения, воззвания, творчества. Отсюда, возможно, та морально-этическая и эстетическая сила протестантских хоралов, один их которых даже сравнивали с Марсельезой[9].
Особое внимание уделяется специфике немецкой ментальности, выражающейся в трепетной любви немцев к музыке и музицированию, которую многие исследователи связывают с многовековыми традициями музыкального воспитания на немецких землях, с искусством мейстерзанга, с ролью музыки в университетском образовании. Это важный фактор, повлиявший на формирование богатого фонда хоральных мелодий.
Отмечается роль Мартина Лютера в создании религиозных песнопений реформированной церкви, а также его соратников, учеников и последователей, таких как Иоганн Шпангенберг (1484–1550), Иоганн Вальтер (1496–1570), Филипп Меланхтон (1497–1560), Эразмус Альбер (1500–1553), Иохим Камерариус (1500–1574), Пауль Сператус (1484–1551), Иоганн Граманн (1487–1541), Альбрехт, герцог фон Пройсен (1490–1568), Ганс Кудельманн (1495–1542), Буркард Вальдис (1490–1557), Николаус Дециус (1485–1546), Иоганн Крюгер (1598–1662) и многие другие в Германии, Нидерландах, Дании, Швеции.
В историю создания протестантских гимнов вошли также имена англичан Исаака Уоттса, Чарльза Уэсли, Уильяма Купера, Джона Ньютона, шотландца Айра Сэнки, американца Джошуа Ливита и др. Их творчество опиралось на немецкие песнопения, популярные в народной среде и активно переводившиеся на другие языки. В России в конце XIX – начале ХХ вв. протестантские гимны создавались, переводились и распространялись Иваном Степановичем Прохановым (1869–1935) и его единомышленниками[10].
Таким образом, лютеранское гимническое наследие стало своего рода ядром всей музыкальной культуры протестантизма, сложившейся за последующие пять веков. Его уникальность обусловлена цивилизационными процессами и эстетикой Возрождения. Он стал неотъемлемой частью исповедания веры, положив начало новой религиозной традиции со специфической музыкальной культурой, допускающей использование многообразных стилей, форм, музыкально-теоретических концепций идущих из светской культуры.
Глава третья «Аксиологические основания музыкально-риторического семиозиса протестантского хорала» посвящена исследованию принципов смыслопорождения в мелодике протестантского хорала. Анализируя многочисленные теоретические концепции символа, семиотики музыкального текста, автор ставит символику хоральных мелодий в ряд религиозной символики, обосновывая специфику ее семиозиса и функциональность с позиции раскрытых в предыдущих главах мировоззренческих установок.
В параграфе 3.1. «Религиозная символика в иеротопии протестантизма» дается обоснование понятию «религиозный символ», который в аналитической психологии К. Юнга входит в категорию «культурного символа»[11]. Обращается внимание на то, что символика с древних времен является сакральным атрибутом любого религиозного культа, в том числе и христианской церкви – как ранней, так и современной. Религиозный символ формируется в специфическом семиотическом поле, образованном взаимообращаемой циркуляцией элементов двух миров – земного и небесного. Этим определяется его функциональная специфика.
Одной из важных функций религиозного символа является участие в создании сакрального пространства иеротопии (др.-греч. – священный и др.-греч. – место, пространство)[12]. В протестантских церквях, где нет икон и никаких материальных атрибутов поклонения, присутствие символов необходимо для сакрализации церковного помещения. Эту мысль подтверждает факт транспонирования символов за пределы церковного здания: например, в дома верующих, в больницы, приюты, дома престарелых и другие места.
Одна из главных функций символа в протестантской культуре, являющаяся специфической, – информирование (на религиозном языке «благовестие»). Символ способен осуществлять невербальную коммуникацию, открывающую пути для интертекстуальности, коммуникации и трансмиссии. «Символика является существенной частью коммуникативного пространства культуры, способом представления для сознания носителя культуры ее ценностей и смыслов» (И. Е. Фадеева) [13].
В параграфе церковное пространство или литургическое пространство определяется как метатекст, образованный системой символических форм, обретших в группе верующих статус «священных», «богоугодных». Не истинное, не святое не может присутствовать в богослужении. В протестантской церкви в условиях религиозных преобразований из церковного пространства удалялись предметы и формы, истинность и богоугодность которых подвергалась сомнению: ряд таинств, иконы, мощи святых, апокрифы и прочие религиозные реликвии.
Религиозная символика – это специфическое симеотическое образование, являющееся частью иеротопии. В структуре семиозиса аккумулируется духовная информация, которую нельзя игнорировать, т. к. ее содержание отражает доктринальные принципы Священного Писания, признанного группой адептов как абсолютный авторитет в вопросах веры.
3.2. «Аксиологическая природа и специфика религиозной символики немецкого протестантского хорала». В параграфе анализируется аксиологическая природа музыкальной символики, образованной в сфере богослужебной музыки протестантизма, которая стала существенной частью коммуникативного пространства культуры (И. Е. Фадеева)[14]. Как отмечал Ю. М. Лотман, «символы представляют собой один из наиболее устойчивых элементов культурного континуума. Являясь важным механизмом памяти культуры, символы переносят тексты, сюжетные схемы и другие семиотические образования из одного пласта культуры в другой. Пронизывающие диахронию культуры константные наборы символов в значительной мере берут на себя функцию механизмов единства: осуществляя память культуры о себе, они не дают ей распасться на изолированные хронологические пласты. Единство основного набора доминирующих символов и длительность их культурной жизни в значительной мере определяют национальные и ареальные границы культур»[15].
В пространстве мировой музыкальной культуры мелодии протестантских гимнов, будь то полная цитата хорала или обобщенная музыкально-лексическая структура (локальная музыкальная конструкция, образованная на основе музыкально-риторического паттерна инципитарной фразы хорала), стали носителями определенной семантики, связанной с образами духовности, возвышенных чувств, общечеловеческих духовных ценностей. Выйдя за рамки церковного песнопения, хоральные мелодии вошли в профессиональную музыку XVII–XXI вв., продолжая информировать, нести в себе смыслы и контексты, но в условиях иной жанровой организации.
В параграфе отмечается одно из характерных качеств религиозных символов, свойственное также музыкально-лексическим структурам протестантских гимнов, способствующее их интертекстуальной миграции: это афористичность. Интертекстуальность является одним из текстуальных признаков афоризма, который, с семиотической точки зрения, рассматривается как малоформатный текст и обладает конструктивной способностью встраиваться в любые текстовые объекты (Е. Ю. Ваганова)[16]. Подобная ситуация объясняет функционирование в пространстве музыкальной культуры многочисленных примеров, созданных на основе гимнов.
В конце параграфа обращается внимание на сложившееся в XIX в. понятие хоральность, которое представляется художественным симулякром, обобщающим жанровые признаки всех разновидностей церковных песнопений. Стилизованная модель хорала – модифицированный фрейм, который употребляется в музыкальной практике либо для опосредованной передачи религиозного настроения, либо для реконструкции исторической обстановки.
Содержание параграфа 3.3. «Риторика и гомилетика в семиозисе протестантского хорала» вытекает из комплементарных отношений двух начал – музыки и слова. Подчеркивается роль риторики и гомилетики в различных сферах общественной и культурной деятельности в эпоху Возрождения, нашедших отражение в специфике художественного мышления и восприятия в указанный исторический период. Влияние риторики и гомилетики обнаруживается в семиозисе хоральной лексики. Они проявляются на уровне диспозиции текста, а также влияют на формирование контура мелодии.
Обращается внимание на концептуальные воззрения М. Лютера, отраженные в его многочисленных трактатах, свидетельствующих о том, что сам он был блестящим оратором, прекрасно знал и использовал многообразные риторические приемы не только в речах, посланиях, но и в мелодике своих гимнов.
В качестве примера проводится риторический анализ известного лютеровского гимна «Ein feste Burg ist unser Gott» (1528), который построен по принципам риторического канона, как, впрочем, и многие другие протестантские хоралы этого периода. Творческий метод М. Лютера, также как и его соратников, находился в русле общих тенденций немецкого поэтического языка эпохи Возрождения. Как чуткий и музыкальный человек, Лютер соотносил музыку с вербальным текстом: музыка должна была способствовать развитию идеи. В связи с этим музыкальное изложение подчинялось риторической диспозиции.
Особое внимание в риторическом анализе уделяется инципитарной фразе гимна, где наблюдается повышенный уровень семиотической концентрации. Это обстоятельство объясняется законами риторики, согласно которым в зоне начальной фразы помещаетсяся главный тезис. Часто это – библейская цитата, для оформления и усиления выразительности которой требовались музыкально-риторические фигуры, представляющие собой искусные мелодико-ритмические конструкции, включающие самые разнообразные символы, эмблемы, числовые криптофонии. Как отмечает Г. Заднепровская: «Знание риторических фигур стало обязательной частью образования музыканта: в немецких землях оно передавалось от учителя к ученику»[17]. Религиозное искусство было обращено к широким массам и ставило своей целью прояснение идей «высокой науки» (философии, теологии, этики). Это проявлялось в тяге к зримой конкретности, живописной образности.
Исследование показывает, что в семиозисе хоральной символики риторика и гомилетика играют ключевую роль. Не случайно их называли «поющими проповедями» (Lieddichtungen). Выдающимися мастерами музыкального искусства красноречия были М. Лютер, Ф. Мелонхтон, Н. Дециус, И. Крюгер и многих другие авторы. Построенные по принципам классического риторического канона, немецкие протестантские хоралы представляют собой музыкальные образцы высокого ораторского искусства, семиотический континуум которых разворачивается при актуализации паттерна идеи песнопения, закодированного в музыкально-семиотической структуре.
Параграф 3.4. «Метод научной визуализации в выявлении музыкально-семиотической структуры немецкого протестантского хорала» демонстрирует исследовательский подход автора, направленный на изучение процесса семиозиса хоральных тем с помощью графических инструментов анализа. Визуализация информации является одним из современных научных методов, который позволяет создать зримые образы из имеющихся данных. Визуальный образ музыкальной фразы позволяет открыть новые параметры исследования семиозиса хоральной лексики. Необходимость привлечения в музыкальный анализ графических методов в виде схем и диаграмм видится целесообразным в связи с большой распространенностью в эпоху Возрождения разного рода символики и в частности эмблематики. В 1531 году в свет вышла «Книга эмблем» А. Альциата (Альчиато); это была своего рода энциклопедия эмблем, в которой отражалась общая для эпохи Возрождения тенденция – «кодификация отношения слова и образа»[18].
В поэзии М. Лютера эмблематика стала, по словам Н. А. Эскиной, одним из средств создания комментирующей двуплановости. Эмблема, образуя первый, внешний план текста, заключала в себе перспективную глубину смысла[19].
В качестве примера автор проводит подробную процедуру по выявлению музыкально-семиотической структуры, образующей музыкальный символ лютеровского покаянного гимна «Aus tiefer Not schrei ich zu dir».
В параграфе с помощью схем осуществлен этимологический анализ нескольких контрапунктов из «Искусства фуги» И. С. Баха, прелюдии и фуги es-moll (ХТК1), чья музыкальная ткань развертывается на основе анализируемого песнопения. Сопоставляя схематический контур инципитарной фразы хорала с ее версиями в произведениях И. С. Баха, удалось выявить общий для всех примеров звуковой каркас хоральной темы, который осознается как символ, репрезентирующий все песнопение, а также звуки, выполняющие роль музыкального фона, окружающие и оттеняющие символ.
Таким образом, в главе удалось решить ряд важных вопросов, касающихся принципов формирования хоральной символики, обусловленных влиянием риторики и гомилетики, канонических и эвристических принципов интертекстуальных взаимодействий музыкальных произведений, основанных на мелодии одного и того же хорала. Раскрывается аналитическая процедура, направленная на выяснение этимологии семиотической природы музыкальной лексики, которая определяет аксиологическое значение идеи гимна на всех этапах его семиотического континуума.
В Главе четвертой «Синестезия хорального мелодизма через семантический синкретизм» осуществлен опыт постановки эксперимента, направленного на исследование глубинных процессов семиозиса инципитарных фраз хоралов. Метод визуализации данных (схемы и диаграммы), позволяет выявить уникальное синкретическое явление – музыкальную синестезию, которая проявляется в целенаправленном объединении разномодальных впечатлений по признаку структурного, смыслового и эмоционального подобия. Все параграфы главы содержат схематический анализ, который выступает органичной частью научного текста, позволяющий наблюдать логические связи в процессе формирования музыкального символа.
4.1. «Семантический синкретизм гимна «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» («Песнь ангелов») и принцип декорирования инициала средствами музыкального языка». В параграфе обращается внимание на специфику художественного мышления эпохи Возрождения, проявляющуюся в широком увлечении криптографией. В ходе исследования установлено, что инципитарная фраза хорала является смысловым ядром всего песнопения. В этой зоне сосредоточены важные элементы, участвующие в образовании музыкального символа. Семиозис протекает в результате взаимодействия разномодальных компонентов – риторических, музыкальных, визуальных и пр. Согласно мнению таких ученых, как М. М. Бахтин, Б. М. Галеев, А. Г. Григорян, Н. П. Коляденко, П. Н. Денисов, В. Г. Гак, такой семантический синкретизм представляет собой не что иное, как культурную синестезию.
Ее присутствие в ряде гимнов XVI-XVIII вв., объясняется с позиции существовавшей в тот период практики декорирования книжного инициала (initialis от лат. начальный).
Синестезия музыкальной темы гимна Н. Дециуса «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» было выявлена экспериментальным путем средствами визуализации. Песнопение входит в состав немецкой мессы под названием Das Gloria in Excelsis[20] и является зеркальным отраженным мелодии латинской Gloria.
| Gloria in Excelsis Deo | Гимн «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» |
 |  |
Опыт зеркальной закольцовки позволил визуализировать графический контур одного из самых распространенных христианских символов – «рыбу». Этот символ представляет собой древний акроним имени Иисуса Христа, состоящий из начальных букв слов: o (Иисус Христос Сын Божий Спаситель; с др. греч. – рыба) и является своего рода краткой формой исповедания веры.
Зеркальное сопоставление мелодических контуров инципитарных фраз
гимна Н. Дециуса «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» (верхний ряд)
и латинской Gloria (нижний ряд)
| V | |||||||
| IV | IV | ||||||
| III | III | III | |||||
| II | |||||||
| I | |||||||
| VI | VI | ||||||
| V | V | V | |||||
| IV | IV |
Графический анализ позволяет понять логику формирования мелодики протестантского хорала. Схема дает ясно увидеть, что мелодическое движение хорала Н. Дециуса имеет противоположное латинской Gloria восходящее направление. Это может быть расценено как осознанное решение композитора, который создал инверсию канонической темы, переосмысливая ее в новых социально-культурных условиях Реформации: здесь, с одной стороны, дань традиции, уважение канона, Священного текста; с другой – изменение вектора римско-католического варианта на свой собственный реформаторский взгляд, в котором можно усмотреть и некий бунт, противление и устремленность к Богу без посторонних посредников, личное отношение к идее и т. п. То есть, здесь семиотическое поле чрезвычайно богато и неисчерпаемо в плане интерпретации.
Диаграмма дает более пластичный рисунок, на котором символ «рыба» виден достаточно четко:
Зеркальное сопоставление мелодических контуров
инципитарных фраз гимна Н. Дециуса «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» (ряд 1)
и латинской Gloria (ряд 2); звуковысотный показатель 4 выступает в роли оси всей конструкции
В качестве аргументации целесообразности использования в параграфе и в главе в целом демонстрируемых аналитических процедур приводятся известные науке сведения о широком распространении в периоды Средневековья, Возрождения и Барокко в художественной практике принципов зеркальности. Известно о зеркальной технике письма Леонардо да Винчи, в развертывании полифонической музыкальной ткани применялись зеркальные инверсии, в живописи зеркальность использовалась для освоения пространственной перспективы, а специальные анаморфоскопы позволяли создавать многообразные визуальные каламбуры, иллюзорные парадоксы и перевертыши.
По утверждению С. С. Гончаренко, в зеркальной симметрии обнаруживает себя механизм обратимости художественного мышления, который направлен на преодоление его бинарной оппозиционности. По ее мнению, зеркальная симметрия воплощает процесс возникновения в мышлении специфических пограничных состояний, когда на глубинном уровне преодолеваются противопоставления вещественного и духовного, материального и идеального. Подобные пограничные состояния фиксируют, удерживают и оберегают целостность человеческого сознания, поскольку они лежат в его наиболее глубинных, почти нерефлексируемых самим человеком слоях[21].
У автора настоящей работы не вызывает сомнения то обстоятельство, что специфическое для эпохи Возрождения символическое мышление, проявляющее себя через повсеместное присутствие принципов украшения и акцентации текста (в частности декорирование в книгах заглавных литер – инициалов), присутствовали и в практике создании песнопений. Перед авторами протестантских хоралов стояла та же задача – тем более, что многие творцы протестантских гимнов имели превосходное образование и прекрасно сочетали приемы музыкальной риторики, криптографии с религиозной философией.
Гимн Никалауса Дециуса «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr» стал одним из популярных песнопений. К его мелодии неоднократно обращались композиторы разных исторических периодов – Ганс Лео Хасслер (1564–1612), Михаэль Преториус (1571–1621), Генрих Шютц (1585–1672), Фридрих Вильгельм Цахау (1663–1712), Георг Филипп Телеман (1681–1767), Иоганн Себастьян Бах (1685–1750), Феликс Мендельсон-Бартольди (1809–1847) и др., – все это позволяет судить об аксиологической роли символики гимна в пространстве музыкальной культуры, смысл которого выявляется на стадии семиозиса хоральной темы.
4.2. Музыкальная синестезия хорала «Erhalt uns, Herr, bei deinem Wort». В параграфе анализируется поздний гимн М. Лютера «Erhalt uns, Herr, bei deinem Wort» («Храни нас, Господь, по Слову Твоему», 1543)[22].
С помощью риторического анализа установлено, что инципитарная фраза образована на основе библейского текста, содержащего паттерн («хранение по слову Твоему»), который во взаимодействии с музыкальным языком образует его музыкально-семиотическую структуру. Схема и диаграмма позволяют выявить графический образ музыкального символа.
Привлечение уже используемого в данной работе приема «зеркального» отражения схемы дает контур буквы «W», которая имманентна паттерну гимна – Слово [Божье] (das Wort).
Схематическое объединение контуров мелодии и ее зеркальной инверсии дает рисунок, напоминающий лежащую восьмерку, – в нумерологии известную как «символ бесконечности».
На основе компонентного анализа синестетических единиц разворачивается процесс интерпретации этого символа и обращается внимание на выявленную в мелодии комбинацию сакральных знаков – восьмерки и Слова Божьего. Все это представляется автору не случайным совпадением – такая взаимосвязь уже встречалась неоднократно в истории мировой культуры. Например, древние египтяне считали, что восьмерка – число божественного порядка, – она имеет своего повелителя Тота, бога Луны, «божественного слова», мудрости, покровителя писцов, праотца египетской письменности, летоисчисления и календаря. В христианской средневековой нумерологии число восемь – символ вечности и бесконечности, а также возрождения; восьмерка объединяет два круга – Любовь и Знание.
Известно, что Слово Божье у протестантов – абсолютный авторитет в вопросах веры. Именно в нем они черпают всю необходимую информацию о Боге, о вечности, о спасении, о заповедях и т.д. Слово Божье – учебник жизни, направляющий на путь истины. Число восемь в Библии часто связано со спасением, охраной: это и число выживших людей в ковчеге Ноя, и день обрезания новорожденного Мессии, и день воскресения из мертвых Иисуса Христа после Его въезда в Иерусалим и др.[23].
В гимне «Erhalt uns, Herr, bei deinem Wort» музыкальная синестезия проявляет себя в синкретизме архетипического и символического. Все это, по мнению автора, проистекает из специфического творческого мышления эпохи Возрождения, когда в искусстве широко применялись нумерология, гематрия в виде различных криптограмм, анаграмм, монограмм и мн. др.
В христианской нумерологии восьмерку связывают также с Иисусом Христом. Он же выступает символом Божьего Слова. В самом большом псалме Библии (№ 118) сконцентрированы важные положения отношения человека и Божественного Слова: «Глубоко в сердце храню я Слово Твое, чтобы перед Тобой не грешить» (11 стих); «Жизнь моя повержена в прах; оживи меня Словом Твоим» (25 стих)[24]. Таким образом, что музыкальная синестезия гимна вполне объяснима как с точки зрения риторики и гомилетики, так и с позиции исторического и художественного контекста эпохи.
4.3. Гимн «Ach Gott vom Himmel sieh darein» и другие гимны со стрельчатой структурой мелодики инципитарной фразы. В параграфе продолжается схематический анализ хоральной символики, в результате которого выявлена группа песнопений со схожей структурой тематизма, объединяющим элементом которых служит музыкальный символ в виде стрелы.
С применением комплекса описанных аналитических средств, проводится подробный анализ процесса семиозиса хоралов «Ach Gott vom Himmel sieh darein», «Es wolle Gott uns gndig sein», «Ein feste Burg ist unser Gott», «Christ lag in Todesbanden», «Herr Jesu Christe, mein getreuer Hirte», «Zeuch ein zu deinen Toren».
Дается аргументированное обоснование значения символа стрелы в контексте художественных представлений эпохи Возрождения. Раскрывается его семиотическое поле и направления развертывания семиотического континуума.
В конце параграфа приведена таблица, включающая примеры еще одиннадцати гимнов, в которых выявлена схожая стрельчатая структура мелодики инципитарной фразы.
4.4. Разнообразные типы мелодической природы инципитарных фраз протестантских гимнов. В рамках проводимого эксперимента удалось выявить наиболее распространенные музыкальные символы, присутствующие в мелодике ранних протестантских хоралов, что позволило объединить их в группы на основе единства символического образа. Были раскрыты следующие музыкальные символы:
– «рыба» (в гимнах «Wir danken dir, Herr Jesu Christ», «Christe, du Lamm Gottes», «O ser Herre Jesu Christ», «O Mensch, bewein dein Snde gro», «Herr Jesu Christ, dich zu uns wend», «Herr Jesu Christ, du hchstes Gut», «Allein zu dir, Herr Jesu Christ»);
- «крест» («Ach Gott und Herr», «Nun lob, mein Seel, den Herren», «Komm, Gott Schpfer, Heiliger Geist»,«Herr Gott, dich loben alle wir», «O Herre Gott, dein gttlich Wort», «Nun danket all und bringet Ehr», «Ich ruf zu dir, Herr Jesu Christ», «Jesu, geh voran», «Jerusalem, du hochgebaute Stadt», «Alle Menschen mssen sterben».
Так же автор рассматривает гимны с выраженной музыкально-риторической фигурой, образующей инципитарную фразу и обладающей собственным семиотическим полем:
- anabasis – фигура, символизирующая воскресение, надежду и небеса («Auf meinen lieben Gott», «Ermuntre dich, mein schwacher Geist», «Gen Himmel aufgefahren ist», «Im frieden dein, o Herre mein», «O Ewigkeit, du Donnerwort»);
– catabasis – фигура, символизирующая земное, греховное; а также поклонение и благодарение; в гимнах иногда согласуется со словом «Freude» («радость») («Jesu, meine freude», «Freuet euch, ihr Christen alle», «Christus, der uns selig macht», «Jesu, Deine Passion»).
Все параграфы Четвертой главы демонстрируют уникальную синестетическую природу образования музыкальной лексики немецких протестантских хоралов. При этом автор отмечает, что не все протестантские гимны создавались в условиях семантического синкрезиса; его нельзя рассматривать как канонический принцип inventio, а скорее, как частный, эвристический, отражающий художественно-философский подход в решении религиозной идеи.
В случае с протестантскими хоралами семиотический синкретизм проявляет себя тогда, когда мелодический ряд выполняет функцию, свойственную другой модальности – изобразительному искусству, когда мелодическая линия последовательно выводит контур какого-либо сакрального символа, обеспечивая тем самым принцип присутствия священного атрибута. Учитывая данное обстоятельство и применяя метод компонентного анализа синестетических единиц, можно проследить процесс семиозиса хоральной темы, окружающее ее семантическое поле и аксиологическую суть его метатекста.
Глава пятая «Семиотическая континуальность и интертекстуальность метатекста протестантского хорала» посвящена обоснованию научной гипотезы автора о синхроническом и диахроническом функционировании в пространстве мировой культуры музыкального феномена – метатекста протестантского гимна. Автор дает определение этого понятия и раскрывает пути его исследования.
В параграфе 5.1. «Музыкально-семиотический феномен метатекста протестантского хорала» обращается внимание на широкое распространение мелодий протестантских песнопений. Автор адаптирует музыкальную концепцию метатекста М. Г. Арановского[25] применительно к протестантским хоралам, определяя метатекст гимна как пространство памяти, в котором главенствует идея песнопения как аксиологический элемент культуры. В семиотическом континууме постигается его смысл. «Метатекст формируется в музыкально-исторической практике, являясь порождением музыкальной речи; он складывается постепенно из отпочковавшихся от реальных текстов лексем, приобретающих, в силу тех или иных причин, некоторую типизированную форму. Со временем, вследствие многократных повторений, присущая лексемам выразительность как бы прирастает к ним и становится чем-то вроде их значений, а сами лексемы приближаются по своим функциям в текстах к знакам» (М. Г. Арановский)[26].
Метатекст включает иерархию базовых структурных элементов, которые распределяются на двух уровнях: смыслопорождающем и интертекстуальном. Гимн как самостоятельный объект музыкального искусства несет в себе идею как аксиологический элемент культуры. В процессе семиозиса хоральной темы образуется музыкально-семиотическая структура гимна, которая начинает функционировать в синхроническом и диахроническом измерении в качестве символа. Деривационные процессы расширяют метатекстуальное пространство, поддерживая дискурсивный процесс семиотического континуума гимна.
Метатекст гимна мыслится как масштабный в своей исторической ретроспективе феномен, который требует трансдисциплинарного исследования, включающего разнообразные научные методы, среди которых могут быть культурно-исторический, музыкально-лексический, этимологический, историко-генетический, диахронический, структурный, сравнительный, риторический, семиотический, герменевтический и другие виды анализов.
Комплексный подход позволяет составить широкий спектр аналитических заключений, касающихся всех уровней метатекстуального пространства гимна, начиная с семиозиса темы и заканчивая интертекстуальными модификациями его музыкально-семиотических структур, для составления целостного представления о функционировании протестантского хорала в пространстве мировой культуры.
Исследование метатекста обнаруживает некую континуальность культурной памяти, в которой паттерн того или иного хорала выступает центральным семиотическим ядром диахронического и синхрониического векторов системы, образованной рядом музыкальных произведений, различных по стилю и жанру. Несмотря на их пространственно-временную удаленность (они могут принадлежать различным историческим эпохам), всех их объединяет главная идея, которая заключена в музыкально-семиотической структуре гимна, функционирующей в качестве музыкального символа.
5.2. «Метатекст хорала «O Ewigkeit, du Donnerwort»: пример интертекстуальных взаимодействий». В параграфе осуществлен опыт метатекстуального исследования отдельно взятого гимна. Историческая ретроспектива позволяет увидеть то, как хорал выходит за пределы жанра и участвует в образовании новых музыкальных текстов.
Процесс интертекстуального продвижения музыкального объекта интересен с точки зрения соотношения внутренней и внешней парадигматики. Его исследование позволяет изучить текстопорождающие принципы и механизмы. Полученные музыкальные дериваты, выросшие на хоральной лексике, демонстрируют своеобразие авторской работы, специфику мышления композитора, его отношения к знаковой стороне гимна и, следовательно, – скрытое послание, заложенное им в произведении. Как писал Ю. М. Лотман, «передача информации требует одного непременного условия – знака. <…> Знаки заменяют сущности, явления и вещи и позволяют людям обмениваться информацией»[27]. Эти слова в полной мере можно отнести к мелодиям протестантских гимнов. При простоте жанровых средств, типичных для песенной формы, они стали музыкально-поэтическим средством культурной трансмиссии.
На примере гимна «О Ewigkeit, du Donnerwort», автором рассматривается частный случай интертекстуальных взаимодействий хоральной музыкально-лексической структуры с условиями иных жанровых систем.
Результаты этих взаимодействий образуют семиотический континуум песнопения. Здесь уместен этимологический анализ, который дает возможность увидеть процесс деривации в исторической и стилевой ретроспективе.
Автор сопоставляет музыкально-семиотические структуры гимна в произведениях, основанных на его тематизме: одноименной кантате И. С. Баха (№ 60), лейтмотиве святого Грааля из оперы Р. Вагнера «Парсифаль», Скрипичном концерте А. Берга, «Музыкальном приношении» Р. Щедрина.
В ходе метатекстуального анализа было выявлено, что ключом к прочтению нового текста является сам хорал, а точнее – его инципитарная фраза. Вследствие своей узнаваемости хоральная тема в интертекстуальном пространстве начинает выступать в роли музыкального символа, чей смысл в дальнейшем переходит в контекст любого другого сочинения.
5.3. «Музыкально-риторический символ Божественного сияния в метатекстах гимнов Филиппа Николаи» (1556-1608). Параграф обращен к творчеству крупного немецкого композитора постреформационного периода, создателю известных протестантских хоралов, для выявления преемственных связей с традициями раннего гимнотворчества на предмет выявления признаков музыкальной синестезии.
Анализируются два гимна, которые признаются настоящими жемчужинами протестантской музыкальной культуры – «Wie schn leuchtet der Morgenstern» («Как прекрасно светит утренняя звезда») и ««Wachet auf», ruft uns die Stimme» (««Проснись», призывает нас голос»). Они включены в книгу Ф. Николаи, в которой он изложил свои размышления о вечности для духовного поддержания бедствующих соотечественников «Frewden Spiegel de ewigen Lebens» («Радостное зеркало вечной жизни»), опубликованную во Франкфурте-на-Майне в 1599 году[28].
Оба песнопения объединяет одна идея – присутствие образа Божественного сияния. Он выражен в характерной музыкально-риторической конструкции, которая при схематическом и компонентном анализе свидетельствует о присутствии музыкальной синестезии. На композиционном уровне также выявлен единый подход в формировании тематизма гимнов: их инципитарные фразы образованы на основе музыкально-риторической фигуры, построенной на звуках тонического трезвучия. Она может восприниматься как музыкальный символ света, сияния. Подобная мысль подтверждается при анализе других протестантских хоралов рассматриваемого периода («O Jesu, ses Licht» («О Иисус, сладкий свет»), Текст хора (4 фраза): «Heut sein die lieben Engelein in hellem Schein erschienen bei der Nach» («Сегодня милые Ангелочки в ярком свете появились в ночи»), 5 куплет «Jakobs Stern ist aufgegangen» («Звезда Иакова выросшая») и др.)
Это смысловое единство поддерживается и на уровне музыкально-риторического семиозиса: прежде всего, это использование светонесущих образов: в гимне «Wie schn leuchtet der Morgenstern» – «утренняя звезда» («der Morgenstern»), в гимне ««Wachet auf», ruft uns die Stimme» – «факел» («die Lampen»). Свет как антитеза тьмы является одним из символов Бога: «Бог есть свет, и нет в Нем тьмы никакой!»[29]. «Я [Иисус] – свет миру. Тот, кто пойдет за Мною, не будет блуждать во тьме – с ним будет свет жизни»[30].
Гимны неоднократно заимствовались различными композиторами для создания новых произведений, в результате чего каждое песнопение образовало собственное метатекстуальное пространство, охватывающее несколько веков, на протяжении которых разворачивается семиотический континуум идеи «Божественного сияния». Перевод на английский и другие языки расширило географию миграции хоралов во все части света через деятельность миссионеров.
Таким образом, метатекст гимна как континуальный музыкально-семиотический феномен, вбирающий пространство памяти функциональной жизни песнопения во всевозможных вариантах его интертекстуального взаимодействия, разворачивается как в диахроническом, так и в синхроническом измерениях. Гимн является ядром этой системы, а символика – инструментом трансляции его смысла и значения. Исследование метатекста позволяет объяснить не только его этимологию путем сравнения разных произведений, но и объяснить специфику художественно-семиотических процессов, выявить интертекстуальные связи, а также текстопорождающие механизмы образования новых текстов.
В главе шестой «Музыкальное наследие протестантизма в дихотомии «Запад-Восток»» внимание уделено культурной трансмиссии протестантского хорала в процессе стимулирования эволюции культуры ряда стран, относящихся к Востоку, в том числе, Южной Корее. Исследуется взаимодействие культур-реципиентов и культур-доноров, а также условия аккумуляции духовных ценностей Запада в корейской аксиосфере посредством когерентных законов онтологии бытия.
В параграфе 6.1. «Взаимодействие культур Запада и Востока через протестантизм» дается междисциплинарное обоснование взаимодействию двух миров – культур Запада и Востока, опирающееся на разноаспектные исследования феномена культурного взаимодействия, которые составляют весьма внушительный сегмент в современной гуманитаристике: исторический (В. Дильтей, Н. И. Конрад, Д. С. Лихачев, Б. Ф. Рыбаков, А. Ф. Лосев, Г. Ф. Александров), культурологический (В. М. Найдыш, А. С. Панарин, B. C. Степин.), социологический (В. К. Чалояна, В. М. Жирмунского, Н. Г. Шахназаровой), философский (И. Гердер, Г. В. Ф. Гегель, И. В. Гете, Ф. Ницше, О. Шпенглер, Э. Гуссерль, М. Шелер, К. Ясперс, Ф. М. Достоевский, B. C. Соловьев, C. JI. Франк, В. В. Зеньковский, П. Я. Чаадаев, А. С. Хомяков, Н. Я. Данилевский, Н. А. Бердяев, Т. П. Григорьева, М. А. Мамонова, М. Т. Степанянц), онтологический (М. Бубер, C. JI. Франк, М. Хайдеггер), цивилизационный (Н. Я. Данилевский, К. Н. Леонтьев, О. Шпенглер, А. Тойнби, П. А. Сорокин и другие).
Одним из каналов межкультурного взаимодействие является религия. Будучи мировоззренческой системой, сложенной из многообразных элементов аксиологического и онтологического порядка, она способствует культурной трансмиссии, стимулирующей культурную эволюцию. Вследствие, чего одна культура передает свои аккумулированные ценности другой.
Активное освоение земель Востока, и, в частности, стран АТР, протестантами начинается в XIX в. В подавляющем большинстве случаев работа на восточных землях протестантских миссионеров (как впрочем, и католических, и православных) протекала с большими трудностями. Восток долго не принимал христианство; многие из сподвижников были убиты или изгнаны. Во многих странах христиане до сих пор не имеют возможности свободно осуществлять свою религиозную деятельность. Где-то, наоборот, христианство прижилось и заняло место традиционной религии, продолжая формировать социально-культурную среду страны.
Примером уникальной адаптации христианства является Республика Корея, где еще в начале ХХ в. сформировалась национальная протестантская община. Период с 1908 по 1912 гг. был ознаменован мощным движением религиозного пробуждения, его центром был Пхеньян, который даже называли «азиатским Иерусалимом». К настоящему времени в Южной Корее христианами являются около половины жителей – 45% (34,4% протестантов и 10,6% – католиков)[31].
Во всех исторических перипетиях судьба протестантского христианства была неоднозначной. Но, тем не менее, такой межкультурный контакт оказался весьма благоприятным для развития южно-корейской культуры, искусства, социально-культурных институтов, социально-культурной инфраструктуры. Аксиологически значимым результатом этого процесса стала активизация национального самосознания, стимулировавшая процесс развития национальной культуры при содействии научно-технических, социальных и художественных достижений западной культуры.
6.2. «Трансмиссия немецкого протестантского хорала в аксиосфере корейской культуры». Исследование трансмиссии западных культурных ценностей в аксиосферу корейской культуры во фрейме протестантских хоралов предполагает анализ структуры генетических, семиотических и аксиологических взаимодействий.
Основанием для постижения феномена аккумуляции субстанциональных элементов западной культуры в пространстве корейской аксиосферы стали когерентные законы онтологии. Они проявляют себя в притяжении сквозь пространство сходных форм жизнедеятельности и восприятия бытия. Процесс аккультурации анализируется на основе типовой модели, разработанной антропологами Р. Редфилдом, Р. Линтоном и М. Херсковицем еще в 1935 году. Согласно ей, при недостаточно развитом паттерне культуры-реципиента, паттерн культуры-донора встраивается в общую систему и начинает интенсивное функционирование с передачей собственного культурного кода. В результате, процесс аккультурации с последующей адаптацией и модернизацией неизбежен.
В параграфе протестантские гимны, рассматриваются как элементы культурной трансмиссии, которые, во-первых, послужили образцом для формирования музыкальной богослужебной концепции в корейском протестантизме; во-вторых, подвигли корейских верующих к созданию собственных духовных песнопений. В свою очередь южно-корейские миссионеры стали переводить и распространять их по всему миру, в том числе и в страны Запада, расширяя музыкальное пространство протестантизма.
В качестве одного из таких примеров приведен гимн М. Ринкарта (1618–1648) «Nun danket alle Gott», датируемый 1636 годом и доработанный в 1647 году композитором И. Крюгером[32]. Его корейский вариант, включенный в одно из распространенных изданий «The Holy Bible with Reference Hankul and Revised» [33], как и многие другие старинные гимны, свидетельствует о востребованности этого старинного хорала в современной корейской богослужебной практике и признании его аксиологического потенциала, адаптированного и изложенного на национальном языке.
| Гимн «Nun danket alle Gott» | Гимн «Now thank we all our God» на корейском языке |
 |  |
Протестантские песнопения, привезенные в Корею в конце XIX в. миссионерами преимущественно из США и Великобритании (где в это время наблюдался подъем религиозного движения), переводились на корейский язык, разучивались местным населением.
История сохранила свидетельства того, что многие миссионеры были людьми хорошо и всесторонне образованными. Обучая корейских верующих основам богослужебной практики, они знакомили их с выдающимися достижениями культуры Запада и, в частности, музыкальными; обучали основам нотного письма, аналога которого в Корее не существовало. Результатом стало массовое увлечение и освоение европейской музыкальной классики, что послужило основанием для развития музыкального искусства в Корее.
6.3. «Обратная трансмиссия корейских протестантских гимнов в культурное пространство Запада». Параграф посвящен исследованию процесса обратной трансмиссии через деятельность современных корейских миссионеров, которые несут христианство, ставшее для них национальной религией, во все регионы мира, в том числе и в Европу, где в настоящее время наблюдается девальвация христианских ценностей[34].
В рамках исследования семиотического континуума протестантских хоралов через феномен метатекста осознается его цикличность и разомкнутость. Рассматривая культурную трансмиссию как принцип эволюции культуры, можно утверждать, что метатекст гимна при каждом новом цикле актуализации его аксиологического потенциала расширяет свои границы, обретая новые качества и функции в постоянно изменяющемся мире.
Освоение западного гимнического наследия протестантизма стимулировало многих корейских верующих к созданию новых песнопений. В параграфе рассматривается творчество композиторов Чай Хун Парка и Хон Чжун Сика, чьи гимны имеют наибольшую известность в Южной Корее и за ее пределами.
В целом, феномен обратной трансмиссии проявляется в перемене функциональности задействованных в ней сторон. В результате, корейские христиане из группы-реципиента оказались в роли группы-донора. Сохраняя традиции мировой протестантской культуры, они внесли свой национальный вклад, сделав его достоянием мирового религиозного сообщества, в том числе, дополнив музыкальное наследие протестантизма корейскими гимнами.
Параграф 6.4. «Восточное и западное в мелодике корейских протестантских песнопений XX-XXI вв.» посвящен исследованию особенностей диалектики универсальных и национально-специфических компонентов музыкального языка двух культурных ареалов – западного и восточного через трансмиссию протестантского хорала.
Исследование опирается на научные концепции, касающиеся вопросов соотношения дихотомии, бинарности музыкального восприятия и музыкального мышления, диалектики «нормативного» и «ненормативного» (А. С. Соколов, М. И. Сараева), типического и индивидуального (Л. Акопян, В. Н. Холопова), канона и эвристики (В. Н. Холопова), попеременного доминирования типов сознания в эволюции развития искусства (В. О. Петров), взаимодействия музыкальных культур (А. С. Алпатова, А. Б. Каяк) и др.
Как отмечает Е. У. Байдаров, «культурный синтез не является ассимиляцией, он сохраняет основное позитивное содержание каждого из компонентов, добавляя к нему типологически иное, при этом осуществляя скачок в новое качество, которое ведет от этнической, региональной замкнутости – к общечеловеческой разомкнутости, общечеловеческой универсальности. Это знаменует становление подлинно единой мировой культуры на просторах глобальной Ойкумены»[35]. Взаимодействие далеких музыкальных культур протекает в условиях столкновения разных эстетик, мировоззрений. Композиторам приходится проникать в другой тип музыки, постигать концептуальные основы и элементы инокультурной музыкальной традиции.
Исследование процессов взаимопроникновения элементов музыкального языка, характеризующих восточный и западный типы музыкального мышления осуществляется на примере корейских песнопений ХХ-XXI вв., получивших широкое распространение в Южной Корее. Наблюдение показывает, что в выборе музыкальных средств, при создании духовных песен, корейские композиторы придерживаются традиционных для европейской практики конструктивных и концептуальных принципов гимнографии. Сохраняется простая куплетная форма. Текст основывается на фрагменте Священного Писания. Музыкальный строй подчинен равномерной темперации, ладовая основа – мажор или гармонический минор.
В большинстве случаев наблюдается калькирование западных образцов, как, например, гимн « » («Бог полон света в небе» Квок Сан Суа, 1967)[36].
Не редки примеры, свидетельствующие об освоении европейской классики. Например, есть гимны, в мелодиях которых явно ощущается влияние западной оперы; это проявляется в наличие таких музыкальных элементов, как триольный ритм, скачки мелодии на сексту, септиму, октаву, мелизматические обороты и пр. (например, гимн « » («Человечество стало одной большой семьей» На Ин Ёнга, 1983)[37].
В 60-е гг. ХХ в., в русле глобальных интеграционных процессов постоянно модернизирующейся медиа-культуры, Южная Корея включается в мировое культурное движение, активно осваивая стили, техники и жанры современной музыки. Параллельно возрастает внимание к традиционной культуре, и, в частности, к музыкальному фольклору. В среде протестантов появляются религиозные гимны по форме и содержанию похожие на западный прототип, с мелодией, написанной в стиле народной корейской песни.
В корейских гимнах этнического типа национальное эксплицируются с помощью таких компонентов музыкального языка, как ладо-интонационные и ритмические элементы фольклора. Уникальная самобытность корейской мелодики проявляет себя в ряде особенностей музыкального языка, которые осознаются как национально-специфические. Ладовая основа пентатоника, как ангемитонная, заимствованная из Китая, так и гемитонная, опирающаяся на неравномерную темперацию и допускающая полутона и микроинтервалы, что характерно именно для Кореи. В метрике преобладают трехдольные размеры (4/3, 12/8 и т.п.). К национальным особенностям можно отнести свойственную корейским напевам осцилляцию – эффект «раскачивания», прямое-возвратное движение мелодических оборотов или целых фраз, что является выражением особенности восточного менталитета, сформированного в органичной связи с природой и отражающего архетипические представления о движение ветра, дыхании, сердцебиении и пр. в разнообразных формах фольклора.
Таким образом, исследование протестантского хорала показывает уникальный пример неисчерпаемого культуротворческого потенциала старинного жанра, рожденного в эпоху Возрождения в условиях немецкой Реформации и сохраняющего актуальность и востребованность в мировом музыкальном искусстве на протяжении пяти веков вплоть до настоящего времени. При внешней компактности и лаконичности тексто-музыкальной формы, он обрел свойства культурного хронотопа, вмещающего в себя глубокий опыт религиозного мировоззрения, сформированного на основе бессмертных христианских и гуманистических ценностей.
В Заключении автор подводит итоги научной работы и делает следующие выводы:
протестантская музыкальная культура – явление уникальное и весьма масштабное. Специфика религиозного мировидения и религиозных убеждений отразилась в свободной от регламента и строгих ритуализированных структур богослужебной практики, центром которой является хорал, гимн, песнопение в простой тексто-музыкальной форме.
– Лютеранское хоральное наследие является субстратом музыкальной культуры протестантизма. Усилиями М. Лютера и его соратников были выработаны концептуальные и конструктивные принципы гимнографии, сохраняющие по сей день свою актуальность.
– Хоральная символика выполняет важную роль священного атрибута в организации сакрального пространства протестантской церкви. Предложенные автором диссертации аналитические меры позволяют раскрыть процесс ее семиозиса, что в свою очередь дает основания для исследования интертекстуальных и транскультурных взаимодействий хоральной лексики и ее значение в образовании новых музыкальных текстов.
– Одним из уникальных принципов темообразования в протестантских хоралах стало применение синтеза разномодальных впечатлений по признаку структурного, смыслового и эмоционального подобия. Графический анализ, визуализирующий хоральную тему, позволил выявить в мелодизме ранних песнопений присутствие музыкальной синестезии (семантического синкретизма), что открывает путь к пониманию глубинных процессов семиозиса хоральной символики.
– Метатекст протестантского хорала – музыкальный феномен, образованный памятью песнопения, семиотический континуум которого разворачивается в процессе многообразных интертекстуальных и транскультурных взаимодействий. Теоретическая концепция метатекста открывает дискурс для обсуждения широкого круга вопросов, связанных как с сохранением духовного культурного наследия, освоением его ценностей в современном мире, так и с изучением природы семиозиса старинной музыки, условий и принципов интертекстуальных процессов на основе хоральной лексики, а также разнообразных форм взаимодействия музыкальных культур.
– Немецкий протестантский хорал – уникальный музыкально-поэтический жанр, интертекстуальная и транскультурная мобильность которого осознается посредством анализа бинарных оппозиций, проявляющихся в диалектике канонического и эвристического начал. Несмотря на устоявшуюся жанровую конструкцию, опирающуюся на риторический канон, протестантский хорал открыт для обновления и модернизации музыкальных средств. Сохраняя форму песни, он может менять стилистику музыкального языка в зависимости от авторского замысла, влияния современных светских стилей или использования этнического материала того или иного народа, на который обращена его трансмиссия.
ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Статьи в изданиях,
рекомендованных ВАК Минобразования и науки РФ
- Домбраускене Г. Н. Роль риторики и гомилетики в формировании метатекста протестантского хорала // Проблемы музыкальной науки: Российский научный специализированный журнал. – Уфа, 2008. – № 2 (3). С. 166-170. ISSN: 1996-5326.
- Домбраускене Г. Н. Протестантский хорал как объект интертекстуального взаимодействия на примере гимна «O Ewigkeit, du Donnerwort» // Проблемы музыкальной науки: Российский научный специализированный журнал. – Уфа, 2010. – № 1 (6). С. 164-167. ISSN: 1996-5326.
- Домбраускене Г. Н. Протестантский хорал как форма выражения ренессансных гуманистических идеалов // Проблемы музыкальной науки: Российский научный специализированный журнал. – Уфа, 2010. № 2 (7). С. 61-64. ISSN: 1996-5326.
- Домбраускене Г. Н. Схема как инструмент анализа музыкально-семантических структур немецкого протестантского хорала // Проблемы музыкальной науки: Российский научный специализированный журнал. – Уфа, 2011. – № 2 (9). С. 60-63.ISSN: 1996-5326.
- Домбраускене Г. Н. Аксиологическая природа и специфика религиозной символики немецкого протестантского хорала // Вестник МГУКИ. 2012. № 4. С. 235-241. ISSN 1997-0803.
- Домбраускене Г. Н. Музыкально-семиотический феномен метатекста протестантского хорала // Вестник МГУКИ. 2012. № 5. С. 234-239. ISSN 1997-0803.
- Домбраускене Г. Н. Музыкальное наследие протестантизма в Южной Корее: к вопросу о трансмиссии культуры в дихотомии Запада и Востока // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Владивосток, ДВФУ. №3 (23), 2013. С. 12- 20.ISSN 1997-2857 (print) ISSN 2076-8575 (online).
- Домбраускене Г. Н. Культурная трансмиссия протестантизма в странах АТР как феномен взаимодействия Запада и Востока // Теория и практика общественного развития. – Краснодар, № 3, 2013. С. 165-170. ISSN 1815-4964 (print) ISSN 2072-7623 (online).
- Домбраускене Г. Н. Религиозная символика в иеротопии протестантизма // Вестник МГУКИ. 2013. № 3. С. 223-227. ISSN 1997-0803.
- Домбраускене Г. Н. Музыкально-поэтический дериват библейского псалма № 17 в творчестве корейского композитора Хон Чжун Сика как частный пример продвижения сотериологического концепта в пространстве музыкальной культуры Запада и Востока // Теория и практика общественного развития. Краснодар, № 8, 2013. – С. 249-253. ISSN 1815-4964 (print) ISSN 2072-7623 (online).
- Домбраускене Г. Н. Музыкально-риторический символ «Божественного сияния» в метатекстах протестантских гимнов Филиппа Николаи // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 9. Ч. 1. С. 43-46. ISSN 1997-292Х.
- Домбраускене Г. Н. Роль гимнотворчества Богемских братьев в формировании музыкальной культуры протестантизма // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 9. Ч. 2. С. 54-57. ISSN 1997-292Х.
- Домбраускене Г. Н. Социально-культурный проект «Lutherdekade» десятилетие Лютера в Германии: аксиосфера протестантизма в преддверии 500-летнего юбилея Реформации // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 10. Ч. 1. С. 66-70. ISSN 1997-292Х.
- Домбраускене Г. Н. Семантический синкретизм гимна «Allein Gott in der Hh’ sei Ehr»: «Песнь ангелов» и принцип декорирования инициала средствами музыкального языка // Проблемы музыкальной науки: Российский научный специализированный журнал. – Уфа, 2013. № 2 (13). – С. 237-241. ISSN 1996-5326.
- Домбраускене Г. Н. Концептуальные основания музыкальной культуры протестантизма // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 10. Ч. 2. С. 63-66. ISSN 1997-292Х.
Монографические издания
- Домбраускене Г. Н. Метатекст протестантского хорала в пространстве музыкальной культуры. Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2006. 208 с. 10,2 п. л. (ISBN 5-8343-0300-5).
- Домбраускене Г. Н. Метатекст протестантского хорала: семиотический континуум в музыкальной культуре Запада и Востока. LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH (Германия), 2012. 262 с. 13,4 п. л. (ISBN 978-3-8484-2226-5).
Материалы международных, всероссийских
и региональных научных конференций
- Домбраускене Г. Н. Протестантский хорал как Метатекст: к проблеме методологии исследования жанра // «Новое видение культуры мира в XXI веке» / Материалы Международной конференции 26-27 февраля 2003 г. – Владивосток: Издательство ДВГТУ, 2003 г. С. 120-125.
- Домбраускене Г. Н. К проблеме прочтения музыкального текста в свете исследований современной гуманитаристики // «Актуальные проблемы образования и культуры в контексте XXI века» / Материалы III региональной научной конференции. Владивосток: Издательство ДВГТУ, 2003 г. С. 122-125.
- Домбраускене Г. Н. Прочтение текста в современной гуманитаристике: к проблеме изучения протестантского хорала // «Студент и научно-технический прогресс» / Материалов XLII международной научной студенческой конференции. Новосибирск. 2004. С. 29.
- Домбраускене Г. Н. Протестантский хорал как Метатекст: к проблеме изучения жанра // «Музыкальное содержание: наука и педагогика» / Материалы III Российской научно-практической конференции. – Уфа, 2004. – С. 121-129.
- Домбраускене Г. Н. Роль Лютера в создании протестантского хорала //«Вологдинские чтения». – Владивосток, 2004. № 43-1. – С. 26-28., № 43-2. – С. 39-40.
- Домбраускене Г. Н. Влияние протестантского хорала на музыкальную культуру стран АТР // «Сохранение наследия в условиях города с культурным многообразием» / Международный симпозиум Дальневосточного отделения Комиссии Российской Федерации по делам ЮНЕСКО. – Владивосток: Издательство ДВГУ, 2005. – С. 92-96.
- Домбраускене Г. Н. Роль и значение протестантизма в культурном пространстве Китая и Южной Кореи // «Новое видение культуры мира в XXI веке» / Материалы III международной научно-практической конференции. - Владивосток: Издательство ДВГТУ, 2005 г. С. 332-335.
- Домбраускене Г. Н. Канонические и эвристические механизмы деривации // XII Международная научная конференция «Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад». – Владивосток, ДВГАИ, 2005 г. – С. 100-104.
- Домбраускене Г. Н. Роль искусства в формировании личности // Воспитание учащейся молодежи: проблемы, исследования, перспективы: СБ. мат-лов VII региональной научно-практической конференции 13-14 апреля 2006 г. Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2006. – С. 58-62.
- Домбраускене Г. Н. История искусств в образовательном процессе курсантов и студентов МГУ им. адм. Г. И. Невельского. // Перспективы развития морского образования на Дальнем Востоке: Материалы ХХХ научно-методической конференции Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2006. – С. 85-87.
- Домбраускене Г. Н. Отражение принципов протестантской этики в культурном пространстве Японии // «Актуальные проблемы языков, истории, культуры и образования стран АТР» / Материалы VI международной конференции студентов, аспирантов и молодых преподавателей. - Владивосток: Издательство ДВГТУ, 2006. – С.52-54.
- Домбраускене Г. Н. Роль искусства в воспитании личности // Материалы VII региональной научно-практической конференции «Воспитание учащейся молодежи: проблемы, исследования, перспективы». – Владивосток: Издательство МГУ им. Г. И. Невельского, 2006. – С. 58-62.
- Домбраускене Г. Н. Степень изученности протестантского хорала в отечественном музыкознании // 2-й Международный Семинар «Инновационные технологии для интеграционных процессов современных библиотек и устойчивого развития ДВ региона». Владивосток-Хабаровск, ДВ России, 26-30 августа 2006.
- Домбраускене Г. Н. Музыка как креативный фактор немецкого сознания // XIII Международная научная конференция «Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад»», 25-26 апреля. – Владивосток, ДВГАИ, 2007 г. – С. 298-300.
- Домбраускене Г. Н. Эстетизация жизни как актуальная потребность российского общества // Сборник докладов 55-й международной научно-технической конференции «Молодежь-наука-инновации», 28-30 ноября 2007, г. Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2012. – С. 277-280.
- Домбраускене Г. Н. Литературно-художественные кружки как форма социально-культурной жизни в России XVIII-XIX вв. / Вестник Морского государственного университета. Вып. 20, Серия: Общественные науки. - Владивосток, ДВГАИ, 2007 г. – С. 20-26.
- Домбраускене Г. Н. Протестантизм как фактор формирования новой модели культуры в Океании // Материалы IV Международной научно-практической конференции «Культура Тихоокеанского побережья», 19-22 октября. – Владивосток, ДВГТУ, 2007. С. 248-251.
- Домбраускене Г. Н. Инципитарная фраза немецкого протестантского хорала как семантический объект // XV Международная научная конференция «Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад»», 29-30 апреля 2008 гг. – С. 68-71.
- Домбраускене Г. Н., Беляева А. О. Социально-культурное значение фестивалей компьютерного искусства // XV Международная научная конференция «Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад»», 29-30 апреля 2008 гг. – С. 173-175.
- Домбраускене Г. Н. Социально-культурная деятельность как фактор сохранения и передачи регионального культурного наследия // Культура, искусство и социально-культурная деятельность. Сборник научных статей сотрудников и студентов кафедры истории искусства и культуры МГУ им. адм. Г. И. Невельского. Вып. 1. Владивосток: Мор. Гос. ун-т, 2009. – С. 53-57.
- Домбраускене Г. Н. Искусство как процесс отражения взаимоотношений Творца и творения в истории мировой культуры // Духовно-назидательный журнал «Соискатель» № 7, Владивосток, 2011. – С. 62-67. ISBN 978-5-91849-033-4.
- Домбраускене Г. Н. Бузукина А. Н. Реклама детских товаров как социально-культурный канал трансляции физического и морально-нравственного здоровья материнства и детства в современном российском обществе // Региональная научно-техническая конференция «Молодежь. Наука. Инновации — 2012». – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2012.
- Домбраускене Г. Н., Попова Д. А. Перспективы развития туристической деятельности во Владивостоке в связи со строительством социально-культурных объектов Саммита АТЭС 2012 // Региональная научно-техническая конференция «Молодежь. Наука. Инновации — 2012». Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2012.
- Домбраускене Г. Н., Черевко А. Ф. Кластерный подход в организации детских культурно-образовательных центров г. Владивостока // Региональная научно-техническая конференция «Молодежь. Наука. Инновации 2012». Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2012.
- Домбраускене Г. Н. Трансмиссия немецкого протестантского хорала в аксиосфере корейской культуры // Международная научная конференция «Византийский след в культуре и искусстве Тихоокеанского побережья в пространстве полилога Китай-Корея-США-Австралия-Россия». – Владивосток, ДВФУ, 2012. С. 160-166.
- Домбраускене Г. Н., Куценко К. Е. Русский фольклор как ресурс социально-культурной деятельности // Культура, искусство и социально-культурная деятельность. Сборник научных статей сотрудников и студентов кафедры истории искусства и культуры МГУ им. адм. Г. И. Невельского. Вып. 2. Владивосток: Мор. Гос. ун-т, 2013. – С. 73-81.
- Домбраускене Г. Н., Климович К. С. Роль рекламы в формировании символического универсума социально-культурного пространства города // Культура, искусство и социально-культурная деятельность. Сборник научных статей сотрудников и студентов кафедры истории искусства и культуры МГУ им. адм. Г. И. Невельского. Вып. 2. Владивосток: Мор. Гос. ун-т, 2013. – С. 98-108.
- Домбраускене Г. Н. Учебная дисциплина «История искусства» в Морском государственном университете им. адм. Г. И. Невельского как одно из звеньев процесса гуманизации высшего образования / Вестник Дальневосточного регионального учебно – методического центра: информационно-аналитический сборник. – Владивосток: Дальневост. федерал. ун-т, 2013. – С. 131-134.
- Домбраускене Г. Н. Музыкальное творчество в протестантской культурной среде // «Приволжский научный вестник» № 1 (17), 2013. С. 77-84. ISSN 2224-0179, включен в РИНЦ.
- Домбраускене Г. Н. Протестантизм как мировоззренческая система производства культурных ценностей // Гуманитарные научные исследования. – Январь, 2013 [Электронный ресурс]. URL: http://human.snauka.ru/?p=2251. ISSN 2225-3157. ISSN 2225-3157, включен в РИНЦ.
- Домбраускене Г. Н. Социально-культурное значение протестантизма для мировой культуры // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. № 03 (50) март 2013. Москва, 2013. С. 337-340. ISSN 2073-0071, включен в международный каталог периодических изданий «Ulrich’s Periodicals Directory» (издательство «Bowker», США).
Учебно-методические пособия
- Домбраускене, Г. Н. История современного искусства [Текст] / Г. Н. Домбраускене. – Владивосток : Мор. гос. ун-т, 2005. – 76 с. ISBN – 5-8343-0290-4. Рекомендовано Дальневосточным региональным учебно-методическим центром (ДВ РУМЦ) в качестве учебного пособия для курсантов и студентов вузов региона. Протокол № 29 от 14.06. 2005 г.
- Домбраускене, Г. Н. Теория социально-культурной деятельности [Текст]: словарь-хрестоматия / Авт.-сост. Г. Н. Домбраускене. – Владивосток: Мор. гос. ун-т, 2008. – 92 с. ISBN – 978-5-8343-0473-9. Рекомендовано Дальневосточным региональным учебно-методическим центром (ДВ РУМЦ) в качестве учебного пособия для студентов специальности 071401 «Социально-культурная деятельность» вузов региона. Протокол № 38 от 16.06. 2008 г.
[1] В протестантской среде понятия «хорал», «гимн», «песнопение» воспринимаются как синонимы. Слово «хорал» носит оттенок архаичности, в современной практике практически не употребляется, используется в основном по отношению к ранним протестантским песнопениям эпохи Реформации. Богослужебные сборники, которые включают старинные хоралы, могут называться «Сборник духовных песен», «Христианские гимны», «Духовные песнопения» и т. п.
[2] М. Г. Арановский, Музыкальный текст: Структура и свойства. – М.: Композитор, 1998.
[3] Согласно концепции М. Лютера, человек спасается только верой; он обретает ее только через милость Божью, а не вследствие каких-либо личных заслуг (например, через покупку индульгенций); единственным авторитетом в делах веры является только Священное Писание.
[4] Исторические церкви – это обобщающее понятие, введенное Г. В. Згурским, под которым подразумеваются православная, католическая и древневосточные церкви. / Згурский Г. В. Словарь исторических терминов / Под ред. С. Н. Смоленского. — М.: Эксмо. — 2008.
[5] М. В. Крылова, Аксиология дискурса англоязычного протестантизма // Филологические науки в России и за рубежом: материалы междунар. заоч. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, февраль 2012 г.). – СПб.: Реноме, 2012. – С. 138-142.
[6] А. Якушев, Философия (конспект лекций) [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks (дата обращения: 14.02.2011).
[7] Р. Такер От Иерусалима до края Земли / Пер. с англ. СПб.: «Мирт», 1998. С. 5.
[8] Э. Уилсон-Диксон, История христианской музыки / пер. с англ. СПб.: Мирт, 2001. – С. 379.
[9] В 1528 г. М. Лютер создал свой самый знаменитый гимн «Ein feste Burg ist unser Gott», который Ф. Энгельс назвал «Марсельезой Реформации».
[10] Гусли. Сборник духовных песен с нотами для общего пения и хорового исполнения. Второе переработанное и расширенное издание. Сост. И.С. Проханов / Издание И. С. Проханова и Я. И. Жидкова при Всесоюзном Совете Евангельских Христиан. – Ленинград, Столярный пер, № 18. ВСЕХ, 1928 г.
[11] Юнг К. Человек и его символы – Санкт-Петербург: Б. С.К., 1996.
[12] Концепция иеротопии и сам термин были предложены российским учёным, историком и теоретиком искусства, византологом и религиоведом Алексеем Лидовым в 2001 г.
[13] И. Е. Фадеева, Теория и культурно-историческая феноменология символа: дис.... д-ра культурологических наук: 24.00.01 : СПб., 2004.
[14] И. Е. Фадеева, Теория и культурно-историческая феноменология символа: дис.... д-ра культурологических наук : 24.00.01 : СПб., 2004.
[15] Ю. М. Лотман, Символ в системе культуры / Избранные статьи. Т. 1. - Таллинн, 1992. - С. 191-199.
[16] Е. Ю. Ваганова, Афоризм как тип текста в аспекте интертекстуальности: На материале немецкого языка: диссертация … кандидата филологических наук: 10.02.04. – Калининград, 2002.
[17] Г. Заднепровская, Риторические фигуры в музыке XX века (на примере творчества А. Караманова) [Электронный ресурс]. URL: http://www.karamanov.ru/zadneproysk.shtm (дата обращения: 26.03.12).
[18] А. В. Михайлов, Поэтика барокко: завершение риторической эпохи // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. – С. 384.
[19] Н. А. Эскина, Принцип «комментирования» и хоральная обработка Барокко // Проблемы теории западно-европейской музыки (XII-XVII вв.): Сб. трудов ГМПИ им. Гнесиных. – М., 1983. – Вып. 65. – С. 116.
[20] Evangelisches Kirchengesangbuch: Ausgabe fr evangelisch-litheriscjen Kirchen Nidersachsens. Mit Lektions. – Hannover, 1958. – S. 182. (№ 131).
[21] С. С. Гончаренко, Зеркальная симметрия в музыке : (На материале творчества композиторов XIX и первой половины XX в.) / С. С. Гончаренко ; Науч. ред. М. Е. Тараканов; Новосибирск: Изд-во НГК, 1993. – 234 с.
[22] В автореферате переводы с немецкого и корейского языков выполнены Г. Н. Домбраускене.
[23] С. Неаполитанский, С. Матвеев, Библейская нумерология. Тайна чисел, коды судьбы, преображающая энергия слов и символы Богоявления в Священном Писании. / Издатель/производитель: Институт метафизики, 2002. – 352 с.
[24] Библия. Современный русский перевод. – М: Российское библейское общество, 2011. – С. 674.
[25] М. Г. Арановский, Музыкальный текст: Структура и свойства. – М.: Композитор, 1998.
[26] Там же. С. 220–221.
[27] Ю. М. Лотман, Семиосфера. Внутри мыслящих миров. – С.-Пб.: Искусство–СПБ, 2000. – С. 9.
[28] John Julian (1907). «Nicolai, Philipp, 1556–1608» [Электронный ресурс]. URL: http://www. hymnary.org. (дата обращения: 18.05.2012).
[29] Первое письмо Иоанна, глава 1, стихи 5 / Там же. С. 1367.
[30] Евангелие Иоанна, глава 8, стихи 12 / Там же. С. 1178.
[31] В. А. Бачинин, Биографический метод в социологии религии: жизненный мир южнокорейского пастора / Философия, религия и культура стран Востока. СПбГУ, 2007.
[32] Evangelisches Kirchengesangbuch: Ausgabe fr evangelisch-litheriscjen Kirchen Nidersachsens. Mit Lektions. – Hannover, 1958. – S. 296. (№ 228).
[33] The Holy Bible with Reference Hankul and Revised. – Korean Bible Society, 2001.
[34] На сегодняшний день Южная Корея стоит на втором месте после США по количеству миссионеров-протестантов.
35 Е. У. Байдаров,·Проблемы дихотомии «Запад-Восток», «Восток-Запад» в глобалистике // CREDONEW. Теоретический журнал. – Санкт-Петербург. – 2007. – № 4 (52) – C. 131-156.
[36] The Holy Bible with Reference Hankul and Revised. – Korean Bible Society, 2001. – № 53.
[37] Там же. № 272.
