Теоретико-методологические основы современного российского религиоведения
На правах рукописи
Швечиков
Алексей Николаевич
Теоретико-методологические основы современного российского религиоведения
Специальность: 09.00.13 – Религиоведение, философская антропология, философия культуры
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора философских наук
Санкт-Петербург
2009
Работа выполнена на кафедре философии и социальных наук Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна
Научный консультант: доктор философских наук, профессор
Манько Юрий Владимирович
Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор
Гречаный Вячеслав Васильевич
доктор философских наук, профессор
Казин Александр Леонидович
доктор философских наук, профессор
Захарченко Марина Владимировна
Ведущая организация: Российская академия государственной службы при Президенте РФ, г. Москва
Защита состоится 2009 года в « » часов на заседании диссертационного совета Д. 212.199.24 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук в российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена по адресу: 197046 Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская д. 26, ауд. 317
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РГПУ им. А. И. Герцена
Автореферат разослан « » 2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета,
кандидат философских наук А. М. Соколов
I. Общая характеристика диссертации
Актуальность темы исследования.
Сегодня становится все более очевидным, что мир встал перед дилеммой смены смысловой парадигмы основ бытия людей, т.е. замены внешней, материальной парадигмы на внутреннюю, духовную. Мы видим сегодня на собственном опыте, куда ведет культ денег и какие уродливые явления, ведущие к одичанию человека, он порождает. Только сила духа способна остановить расчеловечивание человека. Именно по этой причине в последние десятилетия мир стал заметно разворачиваться от секуляризации к восстановлению полноценной духовной жизни[1]
Религиоведение имеет прямое отношение к этому процессу, так как предметом его исследования является религия и оно функционально осуществляет связь, как теоретически, так и практически, между религиозной и светской жизнью людей, наукой и религией, теологией и религией. Понимание возрастающего значения религиоведения в духовной жизни современно общества особенно важно для России, где процесс религиозного возрождения идет гораздо активнее, чем в любой из современных христианских стран мира. Масштабность задач духовного возрождения порождает повышенную ответственность этой науки перед обществом, которое нуждается в сплоченности и стабильности, национальном единстве и солидарности, межконфессиональном мире и согласии.
К сожалению, существует много нерешенных теоретических и практических проблем: остаются недоработанными принципиальные вопросы теоретических и методологических основ религиоведения, у религиоведов нет единства в определении предмета религиоведения, его научного статуса в системе гуманитарного знания и т. д. В результате этого авторитет религиоведения в обществе как в теоретических, так и практических вопросах ниже необходимого уровня.
Решению этих проблем современного религиоведения посвящена тема предлагаемой диссертационной работы. Главное внимание автор обращает на методологическое обоснование необходимости системно-целостного подхода к исследованию религии и ее проявлений.
Состояние научной разработанности темы.
Проблема познания религии и обоснования его методологической стороны потребовала исследования большого объема источников (зарубежных и отечественных), посвященных как общетеоретическим и методологическим вопросам религии и религиоведения, так и частным проявлениям религиозного феномена.
Исследование научных трудов, посвященных религии, созданных за всю историю религиоведения учеными различных областей гуманитарного знания, позволило диссертанту не только зримо представить панораму научного поля сравнительно молодой отрасли гуманитарной науки, но и вычленить круг тех проблем, которые остаются нерешенными до сих пор. Среди них проблема целостного, системного исследования религии и создания соответствующей этой целостности методологии ее познания.
Это не значит, однако, что названные проблемы пребывают в неком первозданном состоянии, находясь за пределами внимания ученых и философов. Речь о том, что современный этап развития цивилизации актуализировал эти проблемы, потребовал новых подходов к определению места и роли религии в духовной жизни людей, а, следовательно, и более глубокого, методологически обоснованного познания всех религиозных феноменов. Хотя методологическая проблема целостности и системности и не оказалась на ведущих ролях в религиоведческой науке XIX и первой половины XX в., тем не менее, она ставилась уже на первоначальном этапе становления религиоведения в лоне европейской цивилизации
Во Введении к "Иллюстрированной истории религий" под редакцией профессора теологии (одного из отцов религиоведения) Д. П. Шантепи (1848-1920) сообщается о большом количестве изданий в европейских странах по истории и философии религии в 70-80-х гг. XIX в., которые внесли свой вклад в создание науки о религии. Первое место в познании религии Д. П. Шантепи отводит философии, обозначив таким образом методологическую сторону познания религии и ее значение. Близка к пониманию задач религиоведения, изложенному Шантепи, позиция его современника, голландского теолога-религиоведа К. Тиле (1830-1902). К. Тиле был не только историком религии, но и первым религиоведом-методологом. В своей главной работе «Основные принципы науки о религии» К. Тиле первым в истории религиоведения поставил и предложил решение многих методологических проблем этой науки: предмета этой науки, целей и задач, роли философии как методологической основы новой науки, обеспечивающей сущностное исследование религии.
Значительное влияние на развитие религиоведения оказал знаменитый французский историк религии Э. Ренан (1823-1892). Его интерес не ограничился только историей христианства, но он исследовал и другие религии. Э. Ренан считал, что на методологическую позицию ученого-религиоведа неизбежно влияет его собственное мировоззрение. Ренан обращал особое внимание на то, что религия изменяется вместе с изменением человека, что она «не может быть всегда одной и той же».
Особое место среди отцов религиоведения занимает знаменитый лингвист XIX в. Фридрих Макс Мюллер (1823-1900). По мнению Мюллера, народы создают религия и язык. Важной для нас является идея Мюллера о том, что религия это прежде всего духовная сила, «заслуживающая наивысшего уважения». Однако уважение к ней должно сочетаться «с неуклонным и бескомпромиссным стремлением к истине» при научном исследовании ее сущности и основ. Выдающейся заслугой М. Мюллера является утверждение в религиоведении научного сравнительного метода и попытка научной классификации религий мира[2].
При исследовании последующего этапа в развитии религиоведения внимание диссертанта привлекло творчество философов: Э. Гуссерля, М. Шелера, К. Ясперса,М. Хайдеггера, философов-теологов Ж. Маритена и Э. Жильсона[3], протестантских теологов[4], в работах которых в той или иной мере ставятся вопросы методологии познания религии, а также социологов Э. Дюркгейма, М. Вебера, В. Зомбарта, П. Сорокина; психоаналитиков: З. Фрейда, К. Юнга, Э. Фромма.
Во второй половине XX в. эпоха субъективно-феноменологического подхода к развитию религиоведческой науки стала сменяться актуализацией методологического подхода. Начало этому процессу положил конгресс Международной ассоциации истории религий, проходивший в Марбурге в 1960 г. На этом конгрессе в отдельную тему были выделены методологические проблемы изучения религии. Затем последовали международные региональные конференции (Турку – 1973, Варшава – 1979), которые были полностью посвящены проблемам методологии религиоведения. Вместе с этим усиливается внимание к философии религии, а также к проблеме взаимоотношений науки и религии. Поэтому диссертант обратился к тем публикациям, в которых исследовались научно-религиозные отношения и философские проблемы религии.
В области научных исследований феномена религии внимание диссертанта привлекли, прежде всего, труды тех авторов, которые не противопоставляли друг другу науку и религию, а считали, как, например, канадский профессор М. Рьюз, что «нет никаких безусловных оснований отделять науку от религии китайской стеной, заведомо оправдывая превознесение первой и уничижение последней»[5]. Среди этих авторов – самый авторитетный историк религии в XX в. М. Элиаде, известный специалист по исследованию взаимоотношений науки и религии американский профессор Йен Барбур, его коллега из Оксфордского университета профессор Дж. Х. Брук, наш соотечественник, богослов и историк религии, прот. Александр Мень, другие зарубежные и отечественные специалисты, озабоченные напряженностью отношений между наукой и религией.
Что касается религиозно-философской мысли, то на этом этапе развития религиоведческой науки интерес к ней значительно вырос, потому что здесь на первое место выходят методологические проблемы религиоведения. Внимание диссертанта привлекли материалы конференции международного «Общества христианских философов», проведенной в Санкт-Петербурге в апреле 1993 г.
В сфере философии религии проделана значительная работа современными российскими религиоведами Ю. А. Кимелевым, И. Н. Яблоковым, Е. И. Арининым, Л. Н. Митрохиным, В. К. Шохиным, М. О. Шаховым, Д. В. Пивоваровым и др. Вместе с усилением интереса к философскому осмыслению религии усиливается внимание религиоведов и философов к методологическим проблемам религиоведения. В учебнике по религиоведению издания 2001 г. появляется специальный раздел под названием «Методологические принципы исследования в истории религии», написанный З. И. Трофимовой и А. П. Забияко.
В 2004 г. Российская академия государственной службы при президенте Российской Федерации и институт философии Российской академии наук провел конференцию на тему «Философско-методологические проблемы изучения религии», в работе которой приняли участие почти все ведущие религиоведы России: Л. Н. Митрохин, М. П. Мчедлов, О. Ю. Васильева, В. К. Шохин, Ф. Г. Овсиенко, А. М. Кырлежев, И. Н. Яблоков, Е. С. Элбакян, А. Н. Красников, М. О. Шахов, В.К. Шохин.
Проблемы методологии религиоведения были поставлены Е. А. Арининым[6]. В 2007 г. появилась первая в истории российского религиоведения систематизированная работа А. Н. Красникова, посвященная исследованию методологических проблем западного религиоведения, которая дает возможность перенести методологический опыт этого религиоведения на российскую почву с учетом как положительных результатов, так и тех просчетов, которые снизили ценность методологических усилий при исследовании религиозных феноменов.
Исследованию теоретико-методологических и духовных проблем были посвящены диссертационные работы Ю. В. Манько, М. М. Шахнович, В. В. Кравченко, А. Н. Красникова, В. Г. Богомякова, М. Ю. Смирнова и др.
Изучение и анализ содержания и сущности названных в реферате источников дает основание сделать вывод о том, что интерес к религии продолжает оставаться высоким и многообразным, религиоведение остается живой, развивающейся наукой, интерес к методологическим вопросам познания религии начинает нарастать. Все это должно побуждать религиоведческую науку к поиску новых, более эффективных путей глубинного и всестороннего исследования религии.
Объектом данного исследования является специфика процесса научного познания религии как сложного целостно-смыслового системного явления культуры, оказывающего значительное влияние на основные сферы жизни общества и личности.
Предметом диссертационного исследования стали теоретико-методологические основы религиоведения (науки о религии).
Цели и задачи исследования.
Целью диссертационной работы является построение обновленной теоретико-методологической модели современного религиоведения, обосновывающей его предметность, научность, системный характер, функциональную целостность, полноценность и суверенность.
Задачи:
Для достижения цели диссертационного исследования решаются следующие задачи:
- исследовать влияние цивилизационных факторов на развитие теории и методологии познания религии
- определить объективные причины смены теоретических и методологических парадигм в религиоведении;
- исследовать проблемы теоретических основ в современном отечественном религиоведении;
- определить предмет и объект религиоведения, их теоретическую и методологическую значимость;
обосновать значение религиоведения как теории и методологии научного познания религии;
- более полно раскрыть внутреннюю структурную целостность и полноту религиоведения как автономной науки, консолидирующей в себе все добытые человечеством знания о религии;
- обосновать значение проведенного диссертационного исследования для решения практических вопросов духовного и нравственного образования и воспитания на всех уровнях.
Теоретическая основа диссертации базируется на работах классиков зарубежного религиоведения: Ф.М. Мюллера, Н. Шантепи де ла Соссе, К.П. Тиле, Э. Тайлора, Дж. Фрэзера, Э. Ренана, Э. Лонга, Н. Зёдерблома, В. Шмидта, Б. Малиновского, Р. Отто, Э. Дюркгейма, М. Мосса, М. Вебера, современных зарубежных авторов: Г. Ван дер Леува, Д.М. Йингера, К.Ю. Блескера, М. Элиаде, Р. Суинберна, а также отечественных ученых, занимающихся проблемами религии: В.О. Ключевского, А.П. Лебедева, В.В. Болотова, Н.М. Никольского, В.П. Васильева, ф.Ф. Зелинского, И.Ю. Крачковского, С.Ф. Ольденбурга, Ф.И. Щербатского, Б.А. Тураева, С.А. Токарева, Б.А. Рыбакова, В.Н. Топорова, современных российских религиоведов: И.Н. Яблокова, В.И. Гараджи, Л.Н. Митрохина, Ю.А. Кимелева, Д.М. Угриновича, Е.И. Аринина и др.
Методологическую основу диссертации составляют труды о религии классиков мировой и отечественной философской мысли Р. Декрата, Ф. Бэкона, Дж. Локка, Б. Паскаля, И. Ньютона, Т. Гоббса, И. канта, Г. Гегеля, Л. Фейербаха, А. Тойнби, К. Ясперса, М. Хайдеггера, С. Хантингтона; труды христианских мыслителей западной и восточной церквей: Дионисия Ареопагита, К.С. Тертуллиана, Бл. Августина, Григория Нисского, Иоанна Дамаскина, Григория Паламы, Фомы Аквинского, Н. Кузанского, Э. Жильсона, К. Барта; посвященные религиозным проблемам труды отечественных мыслителей: В.С. Соловьева, К.Н. Леонтьева, Н.О. Лосского, Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, П.А. Флоренского, в.В. Зеньковского, И.А. Ильина, Г. Флоровского, А.В. Карташова, А.Ф. Лосева; наших современников – А.С. Панарина, Л.Н. Митрохина, религиоведов И.Н. Яблокова, Д.В. Пивоварова, Ю.А. Кимелева, В.Н. Катасонова, М.О. Шахова.
Научная новизна диссертации:
Построение системно-целостной, непротиворечивой теоретико-методологической модели познания своего объекта есть главная задача любой науки. Религиоведение не может здесь быть исключением. Построение такой модели в современном религиоведении не завершено, тем более оно не завершено в отечественном религиоведении, проходящем стадию становления. Поэтому для него особенно важен поиск и открытие новых путей, форм и методов познания своего предмета – религии. Предлагаемое диссертационное исследование пытается внести вклад в решение теоретико-методологических проблем современного российского религиоведения. Этим обусловлена новизна поставленных и разрешенных в ходе исследования проблем::
1. Познание любого объекта начинается с выработки понятия о нем. Объектом исследования религиоведения является религия. мы понимаем религию как сложную, целостную, уникальную с и с т е м у многообразных феноменов (явлений) и эпифеноменов (про-явлений) во всех основных сферах жизни и деятельности человека и общества.
2. Мы исходим также из того, что феномены религии есть ее первичные качества, а эпи-феномены – вторичные. Новым подходом является обращение в диссертации к диалектике п р е д м е т а и о б ъ е к т а религиоведения. Под предметом религиоведения диссертант понимает тот состав системообразующих элементов, который и представляет собственно религию как целостный феномен. Это представления о божестве, Св. Предания и св. Писания, религиозный культ, церковь, религиозная вера и верующий человек. Объект религии включает в себя предмет и всю систему всевозможных проявлений (эпи-феноменов) предмета в различных сферах бытия и сознания человека и общества.
3. Всякая система имеет свой системообразующий элемент, без которого она естественным образом функционировать не может. В религии им является Бог. Механическое изъятие Бога из предмета познания разрушает предмет и обессмысливает его познание. Бог религии есть сокровенная тайна, которой наука заниматься не может, ибо тайна не есть факт для науки. Бог религиоведения (бог философов) – это «идея Бога» и представления о нем, выработанные человечеством в течении тысячелетий. Сохраняя Бога в качестве идеи и представления, мы сохраняем сущностную основу предмета религиоведения. Таким нам представляется новый подход религиоведения к пониманию категории божественного и его познанию.
4. Меняющиеся исторические условия, сложности становления российского религиоведения понуждают вновь обратиться к научному статусу религиоведения. Диссертант попытался найти новые аргументы и факты этого статуса в области содержания и структуры религиоведения, его функциональности, места и роли в совершающихся в российском обществе мировоззренческих и духовных процессах. Расширены и обоснованы теоретическая и методологическая стороны религиоведения.
5. В диссертации обосновывается необходимость формирования теоретических основ религиоведения, прежде всего, на базе его предметной области, а не в сфере так называемых религиоведческих наук. Что касается его методологической основы, то она должна сформироваться не базе философии религии. Само же религиоведение должно быть теорией и методом для всех гуманитарных наук, занимающихся религиозными вопросами.
6. Впервые в отечественном религиоведении применяется системно-целостный подход к исследованию религии. Диссертант, используя этот подход, считает, что он, как никакой иной, позволяет религиоведению раскрыть глубинные сущностные и смысловые основы религии, ее системный. целостный характер, а также ее проникающее влияние практически на все основные сферы жизни человека и общества.
7. По-новому поставлена в диссертации проблема места и роли религиоведения в духовном образовании и воспитании подрастающего поколения, студенческой молодежи. Из статуса факультативной дисциплины религиоведение должно быть переведено в статус обязательной.
Основные положения диссертационного исследования, подлежащие защите:
Религия как предмет научного познания – явление сложное, многостороннее и полифункциональное и поэтому может рассматриваться с различных точек зрения в зависимости от целей и задач. Предметом научного исследования может стать любой из религиозных феноменов, проявляющихся в духовной, нравственной. социальной, психологической, политической или правовой сфере жизни человека и общества. Однако синтезированное, систематизированное и целостное знание о религии призвано дать именно религиоведение.
2. Религиоведение способно качественно и всесторонне выполнить эту задачу только тогда, когда оно опирается на прочную, выверенную временем, теоретико-методологическую базу научного познания, а не на модные кратковременные философские, социологические, исторические, психологические и иные учения, способные решить, как правило, лишь одну из сторон учения о религии. Оно же рождается в результате глубинного, сущностного проникновения науки в тайны и смыслы религии. хотя некоторые из этих тайн и смыслов находятся за пределами возможностей научного познания.
3. Запредельность и недоступность для научного познания некоторых сокровенных, не верифицируемых религиозных истин совсем не умаляет и не обесценивает значимость религиоведения как науки о религии. религиоведение остается единственной светской научной дисциплиной, которая не точечно (социологически, исторически, психологически и т.д.), а комплексно, системно и целостно, теоретически и методологически обоснованно познает религию. И хотя она не может проникнуть в «святое святых» религии, ее взгляд на религию «со стороны» позволяет увидеть и вскрыть те факты и проявления религиозного феномена, которые не были замечены (или не могли быть замечены) теологией.
4. Поскольку религия в диссертации рассматривается как комплексная, целостная система, то обоснованным становится и применение комплексно-целостного научного подхода к ее познанию. Этот подход обязывает религиоведение не только к систематизации научного знания о религии, но и к его конвенционализации, выявлению разносторонности и многообразия, предметности и объективности. Особое место отводится здесь проблеме целостности научного знания о религии. Именно целостность обуславливает устойчивость и жизнеспособность любой системы. Возникает проблема критерия целостности системы. По-нашему мнению, таким критерием в религиоведческом знании является его духовная составляющая.
5. Одной из самых серьезных проблем негативно влияющих на развитие теории и особенно методологии религиоведения, является проблема его идеологизации. Религиоведение находилось и находится под постоянным идеологическим давлением всю историю своего существования. Истоки его идеологизации надо искать не в философии, как это иногда делается, а в религиозной политике и идеологии того или иного общества.
6. Религиоведение есть полноценное, самостоятельное, всестороннее, объективно обусловленное знание о религии – наука о религии. Научный статус религиоведения подкрепляется теми основными признаками, которыми характеризуется всякая наука: предметность и объективность, системная организация знания, истинность полученных знаний об объекте, обоснованность и доказательность знания, ценностные установки, особенности языка и т.д. необходимость возвращения к обоснованию научного статуса религиоведения вызвана попытками его переведения из статуса науки в статус «научной области» или «междисциплинарного научного проекта».
7. Религиоведение несомненно комплексная наука. Она включает в себя историческое, социологическое, этнографическое, антропологическое. психологическое и т.д. знание о религии. Но ни одно из них не является для религиоведения определяющим, системообразующим. Религиоведение не историческая, не социологическая, не психологическая и т.д. наука. Оно есть наука философская. Поэтому философия религии есть теоретическая и методологическая основа религиоведения – стержень его содержания и структуры
8. Разработка нерешенных теоретических и методологических проблем должна вестись не на идеологической, а научной основе, которая предполагает реализм, очевидность, конкретность, аргументированность и стремление к истине. Эта методология должна руководствоваться принципами объективности, целостности, системности, последовательности, сотрудничества, терпимости и др.
9. Религиоведение – гуманитарная (духовная) дисциплина, способная оказывать значительное влияние на духовную жизнь общества как в позитивном, так и негативном плане. Современный, достаточно неопределенный статус религиоведения всех уровней слабо стимулирует развитие его внутренних теоретических и методологических проблем, а внешне – не укрепляет и не повышает его авторитета в системе гуманитарного знания. По нашему мнению, религиоведение должно обрести статус равноправной гуманитарной науки, а точнее – одной из ведущих гуманитарных наук в системе образования.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования.
В теоретическом плане:
- религия определена как целостная система, имеющая внутренний (предметный) и внешний (объективный) круг функционирования;
- исследованы и уточнены теоретические и методологические основы науки о религии;
- определено и раскрыто содержание и сущность предмета и объекта религиоведения;
- обоснована необходимость сохранения научного статуса религиоведения, его внутренней целостности, базирующейся на духовности;
- раскрыты причины идеологизации и политизации религиоведения, определены пути его освобождения от политического и идеологического давления;
- указаны пути реальной связи теории религиоведения с практикой его использования как важного духовного фактора.
С практической точки зрения:
- положения и выводы диссертационного исследования дают основание для повышения статуса религиоведения не только как науки, но и как учебной дисциплины;
- внесены конкретные предложения по изучению религиоведения на всех уровнях образования;
- полученные в ходе исследования результаты могут привести к пересмотру и изменению государственного образовательного стандарта по религиоведению
Апробация результатов проведенного исследования. Основные положения и выводы диссертации нашли свое отражение в монографиях: «Религия, философия и наука в западной цивилизации» (СПб, 2006), «Религия как объект научного познания» (СПБ, 2008, в главах учебного пособия «Религиоведение», утвержденного Министерством образования РФ (СПБ, М, Краснодар, 2003). Идеи диссертации излагались и обсуждались на теоретических семинарах и «круглых столах» по проблемам науки и религии, проводимых Межвузовским центром, в НИИКСИ Санкт-Петербургского государственного университета, Российской христианской гуманитарной академии, на кафедре философии РГПУ им. А.П. Герцена и других вузах Санкт-Петербурга, в многочисленных докладах на различных научных форумах в ряде регионов России. Они нашли отражение в учебно-методических пособиях и анализе социологических исследований, проводимых Межвузовским центром гуманитарного образования по религиоведению по религиозным вопросам среди студентов вузов Санкт-Петербурга.
Многие положения диссертации апробировались в процессе чтения курсов по религиоведению в ряде вузов Санкт-Петербурга, начиная с 1990 г.
Диссертация обсуждалась и получила положительную оценку на кафедре философии и социальных наук Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна и рекомендована к защите.
Структура диссертации
Структура работы включает Введение, четыре главы (12 параграфов), Заключение. Работа изложена на 400 страницах. Библиография включает в себя 435 названий, использованных при работе над диссертацией научных и богословских трудов
II. Основное содержание диссертации
Во Введении дается общая характеристика состояния, поставленной в теме диссертации проблемы, степень ее разработанности и актуальности. Сопоставляются изложенные в научной литературе точки зрения по различным вопросам исследуемой проблемы, делаются необходимые выводы. Определяется предмет и задачи диссертационного исследования, его научная новизна и практическая значимость. Дается общая оценка состояния отечественного религиоведения и его методологических проблем, формируются основные цели и задачи исследования.
Глава I «Современные проблемы теории религиоведения» ставит основной задачей определение понятия религии как целостной системы, имеющей многообразную и сложную структуру, проникающую во все основные сферы жизни человека и общества. Здесь же рассматривается диалектика целостности и духовности в религии, ее предметности и объективности. Кроме того, в этой главе исследуется роль и значение тех теоретических принципов и критериев, на основе которых должно осуществляться научное познание религии.
В первом параграфе этой главы «Системный характер религии, ее структурное многообразие и целостность» обосновывается непосредственная зависимость разрабатываемой теории религии от определения ее онтологических оснований, т. е. от того, какие бытийные элементы включаются в понятие религии и образуют ее структуру, как и за счет чего эта структура систематизируется, т. е. становится с и с т е м о й.
Системой принято считать некое множество однородных элементов, взаимодействующих между собой и образующих целостность, свойства которой не сводятся к свойствам составляющих ее элементов. Система характеризуется наличием определенных признаков: комплекса однородных элементов, определенной структуры этих элементов, целостности структуры, ее иерархичности, наличием системообразующих элементов (или элемента) устойчивости внутренних связей. Все эти признаки мы обнаруживаем в религии. В тексте диссертации особое внимание обращено на обоснование места и роли системообразующих элементов, фундаментирующих и конституирующих религиозную систему, а также на обоснование ее целостности.
Системы могут различаться по уровню их устойчивости, жизнеспособности, конкурентоспособности с внешней средой, активности. Самыми высокими по уровню являются системы, в которых наличествует сложная иерархическая организация, четкость внешнего и внутреннего функционирования, способность изменить свои состояния (саморегуляция), сохранение качественной определенности и динамизм ее функционирования. Мы считаем, что религия относится именно к этому уровню систем, что и обеспечивает ей более высокую жизнестойкость и эффективность, чем у политических, экономических, правовых и иных систем, функционирующих в обществе.
Религия, с научной точки зрения, чрезвычайно сложная и многоплановая система. Она включает в себя внутренний и внешний круг элементов. Во внутренний, системообразующий круг элементов входят, по нашему мнению: представление о божественном («идея Бога»), Св. Предание и св. Писание, религиозный культ, церковь, верующий человек с его религиозным опытом.
Мы обозначили этот круг как мир религиозных феноменов или системообразующих элементов, представляющих собственно религию. Что касается внешнего круга, он представлен теми многообразными проявлениями (эпифеноменами), которые значительно расширяют границы этой системы. К ним относятся: религиозные проявления в исторической, социальной, политической, экономической, психологической и других сферах общественной жизни. Они проявляются в различных, выполняемых религией, функциях: духовной, нравственной, мировоззренческой, коммуникативной, эвристической, культурологической и т.д. Кроме того, религия через культ, образование, принадлежащие ей институты и массовые коммуникации оказывает активное влияние на формирование религиозного сознания у определенной части членов общества.
Эффективность функционирования религиозной системы достигается двумя основными факторами: высоким качеством функционирования системообразующих элементов (внутреннего круга), которое обусловливает эффективность воздействия на внешнюю среду через указанные проявления (эпифеномены) и уровнем готовности этой среды позитивно воспринимать это воздействие.
Если внутренний круг религии символизируется церковью, то внешний – государством. Если государство не может сколь-нибудь эффективно влиять на функционирование элементов внутреннего круга (когда оно не репрессивно), то на внешние проявления религиозного феномены оно может воздействовать правовыми методами и с их помощью дозировать воздействие этого феномена на общество, чем и занимается современное либерально-демократическое государство.
Одним из основных качественных показателей системы, ее жизнеспособности, устойчивости и выживаемости является целостность. Целостность есть скрытая тайна системы и «пока эта тайна не раскрыта, объект остается в нашем представлении хаотическим конгломератом обнаруженных в нем элементов»[7].
Идея целостности зародилась давно, но особое звучание она приобрела в теории систем. Уже древние мыслители обнаружили превосходство целого над частью, выражающееся в том, что целое обнаруживает некий прирост качеств и функций по сравнению с простой суммой входящих в него частей. В настоящее же время некоторые ученые считают, что «целостность мира» станет новой парадигмой восприятия мира вместо парадигмы его «полноты».
По мнению М.С. Когана, принцип целостности работает не только в материальных, но и в духовных системах, хотя и особым образом. Это особенность выражается в том, что «духовные процессы и состояния не имеют таких выраженных и относительно автономных частей (подсистем и элементов), какие есть у материальных объектов»[8]. Религия же – система, прежде всего, духовная и тайна целостности в ней обнаруживается через духовное начало. Духовность становится в ней критерием целостности.
Рассмотрение религии в качестве целостной системы позволяет более глубоко и эффективно решать теоретические и методологические проблемы современного религиоведения. Одной из основополагающих проблем религиоведения является определение предмета религиоведения.
Религия как система
- Религиозное сознание
- Религиозные отношения
- Религиозные проявления
Второй параграф этой главы «Религия как предмет и объект научного познания: проблемы теоретического обоснования» посвящен исследованию диалектики, предметности и объективности этой системы. Как показывает исторический опыт развития теории религиоведения и ее современное состояние, отсутствие четких методологических критериев в определении предмета религиоведения порождает серьезные проблемы в познании сущностных и смысловых основ религии.
Главной причиной неопределенности критериев понимания предмета религиоведения является, на наш взгляд, отсутствие методологического различия в толковании категорий «предмет» и «объект» в религии. Однако такое различение в современной науке производится. Философская энциклопедия сообщает: «В современной логике и методологии науки особо выделяется понятие п р е д м е т а и с с с л е д о в а н и я, которое противопоставляется понятию объекта исследования. Под предметом исследования обычно понимается та сторона объекта, которая рассматривается в данном исследовании»[9]
Следовательно, предмет исследования, во-первых, не совпадает с его объектом и противопоставляется ему, а во-вторых, он исследует ту сторону объекта, которая наиболее полно выражает его родовую сущность. В таком толковании предмет становится концентрированным выражением объекта исследования, его сущностным и смысловым центром. Сформировав свои элементы и структуру, предмет образует целостную систему, которая становится системообразующим фактором для всего объекта. Являясь смысловым и сущностным центром объекта, предмет не только укрепляет и развивает своим внутренние связи и отношения, но и выходит за пределы самого себя, вступает в контакты с иными, внешними для него объектами и при наличии определенных условий закрепляется в них (проявляет себя в них). Перенесение предметом своих родовых признаков на другие объекты создает новые элементы структуры объекта, его новое пространство. Таким образом, объект, в сущности, есть предмет и его проявления в окружающем пространстве. Предмет формирует первичные качества объекта, а его проявления – вторичные.
Проведенное теоретико-методологического рассуждение о диалектике предмета и объекта имеют прямое отношение к определению предмета религиоведения. В современной отечественной религиоведческой литературе имеются всевозможные определении предмета религиоведения. Одни считают им закономерности возникновения, развития и функционирования религии, другие – взаимосвязь религии и иных областей культуры, третьи ограничивают предмет религиоведения рамками религиозного опыта, четвертые сводят его к религиозному сознанию и т.д.
Мы считаем предметом религиоведения совокупность тех элементов, которые входят во внутренний круг религиозной системы и были обозначены нами в первом параграфе этой главы. Такой подход мы считаем оправданным, потому что он включает в предмет все системообразующие элементы в их совокупности, а не какой-то один из них. Он исключает также провозглашение предметом религии каких-то отдельных элементов внешнего круга религии, имеющих вторичный производный характер, т.е. те или иные проявления религиозного феномена в различных областях бытия и познания.
Серьезной теоретической и методологической проблемой является элемент божественного в предмете религии. Бог, как правило, выводится религиоведением за пределы научного исследования, а вместе с ним из предмета религии исчезает его системообразующий элемент, без которого религиозная система становится безжизненной, а изучение обессмысливается. Такие последствия для науки о религии неприемлемы, но и признание существования Бога как факта с научной точки зрения не возможно, поскольку он научно не доказан, не подвержен верификации. Как же разрешить эту «неразрешимую» для религиоведения проблему? Диссертант видит ее решение в сохранении «божественного» элемента в структуре предмета религиоведения.
Это сохранение возможно в том случае, когда мы проведем различие между понятиями «Бог» и «идея Бога», «Бог» и «представления о Боге».
В свое время академик Л.Н. Митрохин обратил внимание на необходимость такого различения[10].
По нашему мнению, по крайней мере сегодня, это и есть тот единственно верный подход, который поможет науке уйти от «Бога теологии» и придти к «Богу философов», через его идею, сформировавшуюся у человечества в течение многих тысячелетий и выражающуюся в определенных реальных представлениях. И эти представления не могут отвергаться наукой просто как «бредовые идеи». Они есть реальный факт, а не мистика и этим фактом наука уже не просто может, но и обязана заниматься так же, как и другими фактами окружающего мира.
Третий параграф первой главы «Проблема духовности в религиоведении: теоретический аспект» посвящен исследованию духовной стороны религиоведения, определению ее содержания и структуры.
В диссертации духовность понимается как определенное состояние сознания и чувств личности (или группы), их направленность на достижение предельно высоких идеалов и смысловых ценностей жизни. Подходы к пониманию духовности многообразны. Кто-то связывает ее с внутренним, нравственным миром человека, кто-то с его психической жизнью, другие видят непосредственную связь духовности с религией, а кто-то ищет ее в интеллектуальной деятельности человека. Очевидно, надо согласиться с утверждением А.Л. Вассоевича о том, что строгие, конституирующие определения духовности «возможны лишь в рамках тех или иных догматических философских систем»[11].
В сущности понятие «духовность» имеет религиозное происхождение. Даже в примитивных верованиях мы встречаем понятии добрых и злых духов. С рождением религиозных систем олицетворением духа является Бог – Творец мира. Египтяне уже утверждали, что Бог есть Дух. Библия сообщает нам о том, что к моменту творения Богом мира «земля…была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:2). Библия сообщает нам также, что в момент творения человека Бог «вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2:7), т.е. сотворил его духовным существам, способным быть не только сосудом, но и источником духовности. В диссертации исследуется исторический процесс развития религиозной духовности, проблемы и результаты этого процесса.
Но понятие духа развивалось не только в лоне религии, но в светской философской и научной мысли и первоначально имело сугубо физический смысл, означающий движение воздуха (ветер, дуновение, дыхание). Исторически развитие этого понятия в религии, с одной стороны, философии и науки – с другой шло параллельными путями. Высшей формой понимания духа религией стал христианский Святой Дух – равноправный член божественной Троицы. В светском, секулярном понимании этой формой стал человеческий разум. В том и другом случае дух признается как реальность, имеющая свои свойства и свое смысловое значение.
Религиоведение, будучи светской наукой, естественно, должно ориентироваться,прежде всего, на философско-научное толкование духа, но будучи не просто наукой,а наукой о религии, оно не может игнорировать факт существования религиозного понимания духа, тем более, что религия, будучи социальным, нравственным и психологическим явлением, позиционирует себя, прежде всего, как духовная сила.
Находясь между полярно противоположными духовными позициями (теистическим и атеистическим пониманием духа), религиоведение в этих вопросах не может уходить в мистические глубины религиозного толкования духа, а также не может встать и на позиции отрицания реальности религиозных представлений о духе и духовности. «Реальность духа, - утверждает Н.А. Бердяев, - засвидетельствовала всем опытом человечества, всей его высшей жизнью. Отрицание этой реальности есть слепота и глухота к реальностям»[12]. Дух реален, несмотря на то, что он «по-иному реален чем мир природных вещей», но эта реальность «не доказывается, а показывается».
Реальность, предметность духа и духовности, признаваемые обоими сторонами (теологией и атеизмом) может быть использована религиоведением в качестве основы для разработки своей синтетической теории духа и духовности, опираясь на известный гегелевский принцип «тезис-антитезис-синтез», где тезисом будет религиозное понимание духа, антитезисом – атеистическое, а синтезом – религиоведческое.
Разработка религиоведением теории духовности стало бы существенным вкладом в становление той новой духовности, о необходимости которой говорил Н.А. Бердяев. Для нашего общества эта проблема особенно актуальна сегодня, поскольку духовная ситуация буквально вопиет о своей катастрафичности.
В создании новой духовности Бердяев видел возможность освобождения духа от рабского подчинения социальной среде, исповедующей ценности далекие от духовных критериев. Господство этих ценностей парализует духовную жизнь, делает ее плоской и малозначимой. Культ труда, добротолюбия, чести и достоинства заменяется культом денег, враждебным духовности.
В тексте диссертации делается попытка обоснования необходимости, значимости и возможности создания теории духовности на религиоведческом уровне, которая должна разрабатываться не только на философских и научных положениях о духе и духовности, но так же и на определенных теологических и атеистических положениях. А такие положения есть. Мы уже приводили факт признания реальности духа теизмом и атеизмом как одного из основополагающих теоретических положений. Кроме того, можно напомнить и о том, что наличие Бога в религии признают не только теисты, но и атеисты. Против того, что Бог не познаваем не возражают ни теисты, ни атеисты и т.д. На базе этих совпадений можно найти решение многих спорных теоретических проблем в том числе и в области теории духа и духовности.
Глава II. Методологические основы познания религии
В этой главе исследуется методологическая сторона познания религии научными методами, а также возможности и пределы научного познания религии, обосновывается необходимость применения системно-целостного подхода в этом познании.
Первый параграф этой главы «Принципы, методы и цели научного познания религии» посвящен определению тех принципов, методов и целей, которые применимы к познанию религии, соответствуют ее сущностным и смысловым основам и обеспечивают полноту этого познания.
Проблемы современного религиоведения не ограничиваются его теоретической сферой. На первый план вышли сегодня его методологические проблемы. Они связаны не столько с методами получения, обоснования и применения знаний о религии, сколько принципами и целями получения этого знания. На них делается основной упор в проводимом диссертационном исследовании.
В современной науке, как известно, нет однозначного подхода к определению понятия «методология». Одна часть ученых и философов сводит методологию к совокупности методов. Другая часть расширяет это понятие, включая в его структуру, кроме методов, принципы и цели познания. Эта позиция исходит из того, что методы не вырастают сами по себе как деревья в лесу, а раскрываются и формируются субъектами.
Идеологическое ангажирование науки о религии осуществляется не столько через теорию, сколько через методологию познания религии, конкретно, через принципы и цели этого познания. «Все истины, - утверждал И. Кант, - либо непосредственно, либо косвенно вытекают из своих принципов».[13]
В современном толковании принцип – это общая установка, руководящая исходное положение, правило, которое берется за основу в процессе познания и практики и от которого нельзя отступить. В отечественном религиоведении в систему принципов познания религии включаются принципы: объективности, историзма, толерантности, свободы совести, идеологической нейтральности, дуальности и др. Мы считаем необходимым дополнить эту систему принципами предметности, системности, духовности, целостности, научности и соответствия.
Методологически необходимыми, работающими принципами познания объекта становятся те, которые соответствуют природе и функциональности объекта. Искусственное навязываемые принципы, не приживаются и фальсифицируют процесс познания.
Одно из ведущих мест в методологическом процессе занимает целеполагание, вытекающее из руководящего принципа (или группы принципов). Цель фактически обозначает конец познавательного процесса того или иного объекта. Она предопределяет выбор способов, средств и действий для достижения конечного результата. Она отвечает на главный вопрос: «для чего» осуществляется процесс познания. В познании религии ответов на этот вопрос может быть три: 1) теологический – для того, чтобы доказать ее истинность и непогрешимость; 2) атеистический – для того, чтобы доказать ее ложность и неприемлемость; 3) научный – для того, чтобы доказать неприемлемость одностороннего, узкого подхода к познанию религии и необходимость реальной, объективной оценки ее роли и места в жизни человека и общества.
В случае с религией, как показала история ее развития и познания, целеполагание носило часто политизированный и идеологизированный характер и средства познания подгонялись, соответственно, под поставленные цели. Все это привело к тому, что полноты научности религиоведение до сих пор обрести не может, и это вызывает соблазн перевести его в иной, околонаучный статус.
В своем познании религиоведение использует как общенаучные методы: наблюдение, эксперимент, анализ и синтез, индукция и дедукция, формализация, абстрагирование, моделирование, движение от абстрактного к конкретному, обобщение. Аналогия и т.д. Одновременно с ними более активно применяются (с учетом специфики объекта) какие-то определенные методы познания. Среди них можно отметить сравнительный, психологический, герменевтический, структурно-функциональный, социологический, феноменологический, системный.
Каждый из них означает определенную совокупность правил и приемов познания и выражает те принципы и цели, которые задают познавательный процесс, поэтому процесс познавания не может замыкаться только на методы.
В решении методологических задач религиоведения важнейшую роль должна играть философия. Она фактически должна быть основой методологии науки о религии. Второй параграф второй главы «Методологическая роль философии в религиоведении» и посвящен теоретическому обоснованию этой роли.
В современном религиоведении нет единства в понимании методологической роли философии в научном познании религии. Это, по мнению И. Н. Яблокова, вызвано тем, что некоторые философские направления «не признают существования философии религии в качестве относительно самостоятельной общности философского знания»[14], которое объявляется некомпетентным в решении проблем религии.
По нашему мнению, такая позиция в отношении философии религии может привести к утрате теоретической и методологической роли религиоведения в отношении тех гуманитарных наук, которые в силу своего профессионального интереса касаются религиозных аспектов предмета своего исследования. Речь идет о таких гуманитарных науках, как история, языкознание, антропология, этнография, археология, социология, психология и т.д.
Философия религии как относительно самостоятельная область философского знания оформилась уже в Древней Греции в качестве теологии, т.е. философии божественного, но получила развитие и признание в эпоху Нового времени, когда появляются серьезные философские исследования, посвященные религии, Б. Спинозы, Т. Гоббса, Д. Юма, И. Канта, Ф. Шлейермахера. Большую лепту в развитие философии религии внес Г. Гегель.
Уже по трудам этих авторов можно сделать вывод о том, что философия весьма ревниво относилась к религии и проявляла постоянную готовность занять ее место. Особенно наглядно это проявилось у Гегеля, который утверждал, что настоящей и единственной теологией является философия. Что давало философии право претензии на замену религиозного знания и веры философским разумом? Из светских (профанных) духовных дисциплин ближе всех к религии стоит философия. Она является основным связующим звеном между религией, с одной стороны, наукой – с другой. Именно философия религии, как философское религиоведение, призвана обосновать общие цели и задачи других духовных наук, смысл, общие принципы их познавательной и практической деятельности в религиозной сфере, т.е. представить методологические основания их функционирования. Философия религии же является отчасти и проводником религиозных принципов в науку и искусство.
Близость философии к религии состоит также в том, что она стремится по-своему приобщиться к сверхъестественному бытию. Она пытается приобщить себя к высшей Истине и этим самым подтвердить (или гарантировать) собственную истинность. Однако бог философов не есть Бог религии. Он для философии не более, чем объект познания. Он не является и главной целью философского познания. Этой целью является для философии постижение истины, которая открывает ей смысл мира и человека.
И, тем не менее, мы снова возвращаемся к тому, что объединяет, а не разъединяет философию и религию. Это единство предопределено целями и характером их мировоззренческой функции. Они обе пытаются дать свой ответ на корневые вопросы бытия: что есть окружающий мир?; каково место и роль человека в этом мире?; каков смысл человеческой жизни?; кто есть Бог и каково Его отношение к миру и человеку?; что есть истина?
На базе этих вопросов и формируется мировоззренческая позиция личности. Ответы на них у религии и философии далеко не всегда и далеко не во всем совпадают, но часто совпадает их духовная направленность на достижение смысловых целей жизни человека.
В третьем параграфе второй главы «Системно-целостный подход к познанию религии» обосновывается необходимостью и сущностные особенности этого подхода. На пути своего исторического развития религиоведение использовало различные подходы к исследованию религии. К сожалению, они были в основном подходами специалистов той или иной области научного познания и не обладали необходимыми широтой и глубиной понимания религии как сложного многогранного явления, страдали односторонностью. Среди этих подходов нужно назвать: филологический (Ф.М. Мюллер), исторический (И.Я. Бахофен, У.Р. Смит и др.), социологический (Э. Дюркгейм, М. Вебер), психологический (В. Вундт, У. Джеймс, З. Фрейд), феноменологический (Р. Отто, Й. Вах, Г. ван дер Леув). По мнению выдающегося британского антрополога Э. Эванса-Притчарда все эти подходы представляют в основном «любопытную смесь позитивного эволюционизма и остатков сентиментальной религиозности»[15]. Именно смесь, а не цельность. Такие подходы, по мнению этого ученого, не адекватны религии и «должны быть отвергнуты частично или полностью». Хотя и трудно согласиться со столь категорическими выводами английского антрополога, но надо признать его правоту в принципе, поскольку отсутствие твердой методологической ориентации приводила к тому, что указанные подходы осуществлялись по преимуществу как дань духу времени или идеологической потребности. Эти подходы с методологической стороны впадали или в крайности объектвизима, или, наоборот, субъектвизма.
Мы определили религию как сложную, многоуровневую, целостную систему, исследование которой требует соответствующего ей системно-целостного подхода, который по определенным причинам был проигнорирован религиоведением даже во второй половине XX в., когда увлечение теорией систем и системным методом познания стало всеобщим.
Развивающееся российское религиоведение проблему системного подхода не пропагандировало, и не развернуло до статуса научного проекта. В 1996 г. российские религиоведы С.И. Самыгин, В.И. Нечипуренко, И.Н. Полонская обратили внимание на то, что «религиоведение, будучи комплексным знанием о сложном и изменчивом предмете, носит системный характер». Вслед за ними религиовед Е.И. Аринин предпринимает своеобразную попытку системно-целостного понимания религиозности»[16]. Однако поставленная проблема не получила пока должного развития в отечественном религиоведении. Господствующий сегодня в отечественном религиоведении феноменологический подход цель сущностного познания религии перед собой не ставит, а наоборот, «заключает его в скобки», а исследование религии сводит к изучению субъективного религиозного опыта. Не случайно поэтому этот подход начинает подвергаться частью религиоведов жесткой критике за неубедительность обоснований важнейших методологических положений и установок, откровенный субъективизм и даже теологическую ангажированность.
Совсем другие горизонты открывает в познании религии системно-целостный подход. Он позволяет: 1) рассматривать религию как систему множественности разнообразных элементов, ограниченных определенными пределами; 2) позволяет определить внутреннее строение (структуру) этой системы, взаимодействие ее элементов, их иерархию; 3) определить границы ее внешнего взаимодействия; 4) определить функциональные предписания действующим внутри системы элементам; 5) раскрыть диалектику внутреннего развития религиозной системы, его тенденции и закономерности; 6) системно-ценностный подход позволяет значительно полнее оценить роль и место духовного компонента в религиозной системе; 7) наконец, он позволяет определить теоретическую и методологическую значимость системообразующего элемента в религии.
В основу системно-целостного подхода заложены два п р и н ц и п а: системности и целостности. Системность предполагает определенный способ организации и структурирование элементов системы, а целостность характеризует монолитность системы, ее жизнестойкость и способность к развитию.
Глава III. «Религиоведение как целостная самостоятельная наука» посвящена исследованию необходимости, правомерности и важности существования науки, изучающей одно из самых сложных и загадочных явлений человеческой жизни, оказывающего значительное влияние на все стороны жизни человека и общества, ее цели и смыслы.
В первом параграфе этой главы «Теоретико-методологическое обоснование научного статуса религиоведения» исследуется и обосновывается место и роль религиоведения в системе научного гуманитарного знания, определяется его научный статус, цели и задачи.
Проблема научного статуса религиоведения становится сегодня актуальной и значимой. В зависимости от того, считаем ли мы религиоведение самостоятельной, полноценной наукой или же утверждаем, что оно лишь опосредованно принадлежит к системе гуманитарных наук, зависит его статус и авторитет. Единства в подходе к разрешению этого вопроса нет. Одни вообще считают научное познание религии бессмысленным, другие ограничивают его возможности рамками тех знаний о религии, которые поставляют ему история, антропология, этнография и др. науки. По их мнению, религиоведение, не обладает не только теоретической, но и методологической самостоятельностью, ибо выстраивает свою методологию на базе методологии частных гуманитарных наук. В связи с этим не случайно, один из наиболее авторитетных религиоведов XX в. М. Элиаде призывал к тому, чтобы сделать религиоведение «целостной наукой».
Позиция ограничения познавательных возможностей религиоведения междисциплинарными рамками, естественно, не работает на укрепление научного авторитета религиоведения, поскольку простое суммативное объединение отдельных элементов еще не создает систему (всякая наука есть система) знаний.
Такой подход к определению статуса религиоведения спорен и потому, что он может привести к фактическому признанию непознаваемости предмета религии наукой, поскольку объектом научного познания становится не сама религия, а формы ее проявления, ее эпифеномены под названием социология религии, антропология религии, психология религии и т.д. Однако любая наука формируется на базе главных сущностных и смысловых признаков и качеств, а не второстепенных проявлений. Главными же признаками религии являются: духовность, идея спасения, искупления, бессмертия, благодати и т.д., которыми эпифеномены религии не занимаются. Поэтому методологически неправомерно превращать религиоведение из науки о религии в некий междисциплинарный проект, а феномен религии подменять ее эпифеноменами.
Мы разделяем позицию И. Н. Яблокова, который не согласился с тем, что религиоведение как самостоятельная отрасль знания не существует[17].
Мы считаем религиоведение полноправной автономной наукой, занимающейся изучением одного из самых сложных (если не самого сложного) явлений в жизни и развитии человека и общества. Мы исходим из того, что религиоведение имеет все основные признаки науки: предметность и объективность; стремление к получению истинного знания об объекте; поиск новых возможностей расширения своих знаний об объекте познания; системную организацию знания; разработанную методологию познания; ценностные установки, на базе которых строится и развивается система идеалов и норм всякого научного исследования; наличие соответствующего целям и задачам науки, понятийного и категориального аппарата.
Подчеркивая обусловленность и необходимость научного познания религии и самостоятельности науки о ней, В.И. Гараджа пишет: «Предпосылкой развития науки о религии стало убеждение в том, что религию можно и нужно изучать как некоторую человеческую реальность, доступную эмпирическому исследованию и теоретическому анализу, т.е. было преодолено традиционное представление о религиях как сфере духовной деятельности человека, принципиально недоступной для рационального объяснения»[18].
Наука о религии (религиоведение) по определению носит объективно-предметный характер и владеет необходимым научным инструментарием. Как истинная наука, религиоведение не может и не должно быть ни теистическим, ни атеистическим. Как церковь в либерально-демократическом обществе отделена от государства, так и религиоведение должно быть отделено от влияния политических и идеологических пристрастий, хотя бы в принципе.
По нашему мнению, религиоведение есть наука о религии, исследующая ее внутреннее и внешнее строение, сущность и смысл, ее духовное и иное призвание в различных сферах жизни человека и общества, закономерности процесса ее возникновения, развития и функционирования, влияния на становление и развитие культуры.
Во втором параграфе этой главы «Исторический опыт развития религиоведения и его уроки» исследуется процесс возникновения и статуирования научного подхода к познанию сакрального и причины тех методологических перекосов, которые случились в процессе исторического развития этой науки.
Вопрос о начале истории религиоведения как самостоятельной науки до сих пор остается дискуссионным в том числе и в российском религиоведении. Одни считают, что религиоведение как автономная наука окончательно сформировалась в первой половине XIX в. (М. М. Шахнович), другие считают, что это произошло в начале второй половины этого столетия (А. Н. Красников). Третьи связывают ее рождение с именем знаменитого британского филолога Ф. М. Мюллера, который в 1870 г. прочитал курс лекций в Лондонском Королевском институте, посвященный обоснованию необходимости и важности признания официального научного статуса за учением о религии (Science of Religion).
Мы считаем, что нет крайней необходимости в установлении каких-то конкретных временных сроков рождения религиоведения. Оно проходило свое становление вместе с развитием философского и научного знания. Если мы связываем рождение научного знания с Древней Грецией, то с полным правом можем связать с ней и зарождение науки о религии. При этом надо подчеркнуть, что она создавалась не служителями религии, а сугубо светскими людьми: философами, поэтами, драматургами, и т. д.
В Западной цивилизации, религиоведение, поддавшись силе всеобщего богоборческого порыва, заняло по отношению к религии критическую позицию и сделало ее определяющей при изучении религии. Желание вписать исследование по религии в рамки господствующей в это время идеологии рационализма, прогресса и эволюции, приводило к уходу от общих теоретико-методологических вопросов в исследовании религии, увлечению сбором фактических данных о религиях и их кабинетному осмыслению. Один из ведущих религиоведов той эпохи Дж. Фрэзер – автор знаменитой «Золотой ветви» не без гордости заявлял, что эта его книга «будет полезна и интересна как хранилище фактов». «Я, - писал он далее, - не собирал мнений ученых по теме, а старался составить свое собственное, исходя непосредственно из фактов»[19]
Но один из классиков предупреждал, что факты – это почтенный спутник только в стенах своего дома, когда же ты выходишь за его пределы, они утрачивают эту почтенность. Здесь уже нужны теоретические обобщения. Но теории религии во времена Дж. Фрэзера создавались учеными-религиоведами, которые не выходили за двери собственных кабинетов. Э. Эванс-Притчард отмечал, что ни один антрополог, создавший влиятельную теорию примитивных религий не провел ни одного полевого исследования и создавал эти теории только на основе материалов, полученных от европейских путешественников, миссионеров, администраторов и торговцев. Поэтому, утверждал Эванс-Притчард, в этих теориях «нет ни одного общего или теоретического утверждения, которое выдержало бы проверку временем»[20].
Этот этап развития религиоведения эпохи Нового времени (XVIII-XIX) отличался объективистским подходом к исследованию религии. Его главной задачей были доказательства с помощью объективных научных данных того, что религия как и все остальные явления общественной жизни подчинена законам прогрессивного и эволюционного развития, подтверждающим естественный характер процесса развития природы и общества без участия каких-то сверхъестественных сил. Христианство, - считали эти религиоведы, - продукт этого процесса, а корни же его надо искать в примитивных религиях древнейших народов.
Изъяны такого подхода стали очевидны уже к концу XIX в. Начало XX в. Порождает новую религиоведческую парадигму, связанную с абсолютизацией субъективного фактора в развитии религии. Вслед за этим, естественно, субъективируется и наука о религии. На этом этапе наиболее значительное влияние на развитие западного религиоведения оказали по преимуществу протестантские теологи. Этим и объясняется тот факт, что религиоведение Запада (особенно протестантских стран) на этом этапе сливается с теологией. В тексте диссертации дается краткий анализ их учений.
Если объективизация религиозного процесса приводила к умалению роли человеческого фактора в религии, то субъективизация, наоборот, привела к абсолютизации человеческого фактора в ней. Не Бог, а человек стал критерием религии, ее началом и концом. Рождается идея бесцерковного христианства, набирает силу значение индивидуального религиозного опыта.
Но и субъективное направление в религиоведении к середине XX в. стало сдавать свои позиции. Набирающий силу духовный кризис побудил религиоведов к более глубокому осмыслению протекающих религиозных процессов и привел их к пониманию необходимости более строгого и ответственного отношения к методологическим вопросам своей науки. Начиная с 60-х гг. прошлого столетия, методологические вопросы науки о религии начинают активно обсуждаться на различных международных и национальных форумах, появляются значительные теоретические труды по методологии исследования религии, рождается убежденность в необходимости не противопоставления объективного и субъективного факторов в религии, а их диалектического единства.
Мы полагаем, что именно на этом пути и надо искать возможности достижения гармонии в отношениях науки и религии, а также повышения методологической роли религиоведения в решении не только теоретических, но и практических проблем, т.е. проявления религиозного компонента в социальной, политической, экономической, нравственной и других сферах общественной жизни.
Третий параграф третьей главы «Состояние и перспективы развития религиоведения в эпоху постмодерна» посвящен исследованию двух основополагающих принципов познания в религиоведении: диалектического и метафизического, их необходимой взаимосвязи в процессе познания религии, реставрации традиционной метафизики.
Ранее в реферате была поставлена проблема содержания науки о религии и выдвинута идея о том, что религиоведение по своему содержанию есть совокупность философского и научного знания. Наличие философского и научного знания в религиоведении определяет наличие двух фундаментальных методов познания – метафизического и диалектического при условии их единства.
При том понимании метафизики, которое сложилось в эпоху Нового времени соединение ее с диалектикой может показаться бессмысленным и недопустимым экспериментом, поскольку метафизика определяется как «противоположный диалектике философский метод, отрицающий качественное саморазвитие бытия через противоречия, тяготеющий к построению однозначной, статичной и умозрительной картины мира»[21]. Диалектика же как противоположность метафизике определялась как философская теория развития, метод и методология научного познания и творчества.
Отцом метафизики считается Аристотель, который определял ее как науку, исследующую сущее как таковое, его общую природу. Под этим Сущим Аристотель понимал Первопричину, Перводвигатель, т. е. Бога. Поэтому Аристотель и назвал метафизику «первой философией», ибо она исследует Первопричину, мир божественного.
Это понимание метафизики Аристотелем закрепилось в философском сознании и получило развитие в христианской философии средневековья. В Новое время отношение к метафизике радикально изменилось. Начало этому изменению положил И. Кант,который объявил, что метафизика не имеет никакого отношения к науке, ибо объектом ее познания является трансцендентное (т. е. божественный мир), реальность которого научными методами не доказуема.
Третирование метафизики и превознесение диалектики как всеобщего принципа изменения и развития вполне оправдывалось идеями эволюции и прогресса, но не способствовало объективному и гармоничному развитию процесса познания. Он стал односторонним, ограниченным миром так называемых реальных, т.е. видимых и наблюдаемых вещей и явлений. Однако уже к началу XX в. даже самой науке стало понятно, что окружающий нас мир состоит не только из видимого, но и невидимого. Этот факт позволил философии снова вспомнить о метафизике – науке о мире невидимых вещей.
Философия XX в. начинает возвращаться к традиционной метафизике, чтобы придать своим философским идеям более масштабный и глубокий характер. Особое место здесь занимает учение одного из самых маститых философов XX в. Мартина Хайдеггера. По мнению Х. Г. Гадамера, разрыв Хайдеггера с традиционной философией XIX в. породил у него необходимость пересмотра метафизических представлений этого века. Он пытается вернуться к истокам. Для него метафизика – это та почва, из корневой системы которой вырастает философия. Поэтому метафизика есть первая философия. Она есть наука о сущем, а не о бытии. «Метафизика, - утверждает Хайдеггер, - расследует сущее как сущее…и не обращается к бытию как бытию»[22].
По мнению Хайдеггера, метафизика в ее традиционном понимании не умерла, не устарела, она «стоит пока еще лишь у своего начала». Не в прошлые далекие века, а именно «теперь метафизика впервые только и вступает в свое безраздельное господство»[23] и тот, кто считает, что метафизика пришла к своему концу, должен иметь в виду, что конец может длиться дольше, чем вся предыдущая история метафизики»[24].
От возможного восстановления в своих правах из всех гуманитарных дисциплин выиграет прежде всего религиоведение, ибо оно ближе других стоит к тому миру сущностей, который постигает метафизика. Возвращение метафизики несомненно усилило бы теоретические и методологические возможности философии религии, развивающейся сегодня по преимуществу на принципах диалектического метода, возможности которого бесспорны при познании внешней стороны жизни и природных явлений, но ограничены при познании внутренних, сущностных процессов. В современном религиоведении научная сторона религиоведения превалирует над философской, плотская – над духовной. Это и является одной из основных причин методологических перекосов в определении предмета религиоведения, подборе способов и форм исследования религии. А в результате получается та картина, о которой говорил А. Эйнштейн: наука продолжает оставаться слепой, а религия бессильной.
Нам представляется, что продуктивный диалог между наукой и религией в религиоведении начнется тогда, когда в процессе познания обозначится диалог между метафизическим и диалектическим методом, олицетворяющим соответственно плоть и дух.
Глава IV. «Проблемы и задачи в теории и практике российского религиоведения» посвящена исследованию процесса становления, развития и состоянию российского религиоведения, его специфике и исторической перспективе, а также проблемам роли и места религиоведения в системе гуманитарного образования. В первом параграфе этой главы «От воинствующего атеизма к толерантному либерализму» раскрывается историко-философский процесс развития научного познания религии в дореволюционной (до 1917 г.) и после революционной (советской) периоды, а также на современном этапе.
М. М. Шахнович, исследовавшая историю развития российского религиоведения в XVIII в. справедливо связывает его зарождение с зарождением отечественной науки[25].
Во второй половине 30-х гг. А. С. Хомяков начинает работу над созданием фундаментального историко-философского труда, получившего название «Семирамида», в котором религии отводится особое место. Хомяков при изучении исторического процесса применил своеобразную, им самим разработанную методологию. Во-первых, он рассматривает историю народов не как материальный, а как духовный процесс. В его понимании развитие истории есть процесс противостояния двух противоположных духовных начал – иранства и кушитства. Н. А. Бердяев назвал идею антиномии иранства и кушитства приближающейся к гениальности. В основе кушитства лежит поклонение религиозному материализму и внешним формам. В основе иранства – свобода веры, бытующая в каждом человеке. Кушитство предпочитает сильное государство, иранство провозглашает естественный союз, свободную цивилизацию людей. Стихия кушитства – анализ и рационализм, иранства – синтетическое нерасчлененное восприятия мира. Оригинальность и ценность этого труда А. С. Хомякова заключается в том, что он поставил развитие цивилизации в прямую зависимость от ее духовного развития, подразумевая под духовным религиозное начало.
Если во второй половине XIX в. в Европе начался настоящий бум религиоведческой литературы, то Россия такого бума не переживала. Революционные демократы в России обращались к исследованию религиозных вопросов единственно в целях критики религии и рассматривали ее с атеистических позиций. Это подтверждается работами М. А. Бакунина, П. Н. Ткачева, П. Л. Лаврова, Г. В. Плеханова. Даже вышедший в 1879 г. объемный труд Б. Н. Чичерина «Наука и религии», решающий одну из основных проблем религиоведения – проблему взаимоотношения этих духовных сил – не был свободен от атеистических идей и господствующих тогда идей европейского рационализма, хотя сам Чичерин был достаточно далек от революционных демократов.
Зато, начиная с последней четверти XIX в. и начала XX в, в России происходит настоящий взлет неподдельного интереса к религиозным проблемам, прежде всего, со стороны историков и философов. Религиоведческими вопросами активно занимаются знаменитые российские историки: В. О. Ключевский, А. П. Лебедев, Н. Ф. Каптерев, Е. Е. Голубинский. Российские историки активно включаются в исследование религии Востока. Глубокими исследованиями по истории и религии Индии и ее религиозным движением отмечены труды Ф. И. Щербатского и с. Ф. Ольденбурга, по Китаю – работы В. П. Васильева, по Древнему Египту – Б. А. Тураева.
Религиозные вопросы занимают одно из ведущих мест в трудах русских философов. Тон в философском осмыслении религии задал В. С. Соловьев. Его работы, посвященные философским вопросам религии «Чтения о богочеловечестве», «Россия и Вселенская церковь», «Духовные основы жизни», «Повесть об Антихристе» и др. положили начало настоящему расцвету философско-религиозной мысли в России.
Россия сделала удивительный рывок в развитии философской мысли очевидно потому, что она развивалась в тесном единстве с христианской идеей, оплодотворяющей философский поиск. За этот короткий исторический срок (около 70 лет) Россия вписала в анналы мировой философской мысли имена Н. А. Бердяева, П. А. Флоренского, н. О. Лосского, С. Л. Франка, С. Н. Булгакова, И. А. Ильина, В. В. Зеньковского, Б. П. Вышеславцева, Л. И. Шестова, В. И. Несмелова, В. Ф. Эрна. Каждый из них внес свою лепту в становление российской религиоведческой мысли. Хотя никто из них и не считал себя религиоведом. Очевиден и бесспорен их вклад в развитие философии религии, которая, как мы уже говорили, и стала теоретической и методологической основой религиоведения.
Русская религиоведческая мысль не прерывалась и в атеистическую советскую эпоху, хотя формы ее выражения часто носили богоборческий характер. В то же время их научная сторона в исследованиях религии не должна отбрасываться. Здесь мы имеем в виду, прежде всего, имена С. А. Токарева, С. И. Ковалева, А. И. Клибанова, Д. М. Угриновича, М. А. Коростовцева, Л. С. Васильева и др.
Второй параграф четвертой главы «Корневые основы отечественного религиоведения и пути их развития» продолжается исследование особенностей становления и развития отечественного религиоведения и его теоретических и методологических основ.
Мы исходим из того, что любая научная или философская система будь она хоть трижды интернациональной и общечеловеческой, неизбежно носит родовые признаки ментальности того народа, внутри которого она зародилась и развивалась. Русская теоретико-философская мысль не является здесь исключением, хотя ее и обвиняют в бесконечном подражательстве Западу во всем без исключения. Религиоведение, будучи одной из форм теоретического познания, выходящего на практическую почву национальной жизни, не может быть исключением из этого общего правила. Поэтому и теоретико-методологические основы российского религиоведения не могут разрабатываться вне учета идей отечественной философской мысли. Более того, мы считаем, что теоретико-методологические основы российского религиоведения должны выстраиваться на базе идеи отечественной научной и философской мысли. Это позволит нам выйти из того состояния неопределенности, в котором находится сегодня наше религиоведение. В тексте диссертации дан развернутый анализ тех причин, которые обусловливают необходимость использования в качестве методологической основы религиоведения, идеи и принципы русской религиозной философии.
Философия стоит ближе к религии, чем любая другая область человеческого познания. «Философия, - писал С. Л. Франк, - является той самой совершенно особенной областью человеческого духовного творчества, в которой чистое незаинтересованное воззрение на бытие и его познание как целого прямо связано с религиозным осмыслением жизни»[26].
В чем выражается близость русской религиозной философии к проблемам (особенно методологическим) современного российского религиоведения?
Одной из основополагающих идей русской религиозной философии является идея ц е л о с т н о с т и мира и человека. Первым идею целостности в русской философии поставил И. В. Киреевский, которого С. Л Франк назвал основоположником русской философии. В работе «О характере просвещенной Европы» Киреевский так объяснял принципиальное отличие европейской и русской духовности: в Европе произошло «…раздвоение всей совокупности и всех отдельных видов бытия человеческого». В России же, продолжает он далее, «мы обнаруживаем преимущественное стремление к целостности бытия внутреннего и внешнего, общественного и частного, умозрительного и житейского…»[27]. На стремление русского духа к целостности указывал и С. Л. Франк. Эти и другие утверждения дают нам методологические основания для защиты целостного подхода к исследованию религии.
Корнем русской философии В. В. Зеньковский назвал р е л и г и о з н о с т ь, признание Бога основополагающим условием экзистенциальности человека. Без него все рушится, рушится и человек, потому, что если Бога нет, то все позволено (Ф. М. Достоевский). Если Бога нет, говорил Н. А. Бердяев, то я не знаю, как жить. Бога русская философия рассматривала не только как высшего судью, но и как гаранта человеческой свободы. Для выработки обоснованной и убедительной методологии религиоведения важно определение места и роли, теории познания в освоении человеком окружающего мира. Гносеология была и остается главным звеном в рационализированной философии. Для русской религиозной философии она никогда не была центральным звеном. Она больше склонна к о н т о л о г и з м у и отодвигает гносеологию на второй план, мотивируя это тем, что познание лишь одна из составных частей воздействия человека на мир, оно включено в процесс отношения человека с миром.
Наконец, важно отметить еще одну очень важную методологическую черту русской религиозной философии. Она настаивает на неразрывной связи теории с практикой, отвлеченной мысли с жизнью. Принцип единства теории и практики дополняет и подтверждает принцип целостности, т. е. «синтетического единства всех сторон реальности и всех движений человеческого духа».
Третий параграф этой главы «Религиоведение в системе гуманитарного образования и духовного развития современной России» решает задачу раскрытия практической стороны религиоведения, его места и роли в духовном образовании и воспитании учащихся общеобразовательных школ и студентов высших учебных заведений (всех образовательных учреждений).
Религиоведение как и всякая наука имеет две основополагающие функции: теоретическую (научную) и практическую (образовательную). До сих пор мы занимались в основном исследованием теоретической стороны религиоведения и выяснили, что в его научной части существуют серьезные теоретические и методологические проблемы, которые, естественно, не могут не сказаться негативно в образовательном процессе.. Они несомненно оказали влияние и на качество государственного образовательного стандарта по этой дисциплине.
Двусмысленность и неопределенность в толковании принципиально важных теоретических понятий и положений, уход от четких оценок тех или иных религиозных явлений неизбежно порождает проблемы в учебно-методической литературе, негативно влияет на качество учебного процесса по изучению учебных программ по религиоведению.
В изучении религиоведения в школах и вузах России существуют не только теоретические, но и организационно-практические проблемы. Государственный образовательный стандарт рассчитан на подготовку специалистов-религиоведов и этим стандартом пользуется фактически очень узкий круг кафедр религиоведения с очень ограниченным количеством студентов, поскольку эта специальность одна из самых невостребованных среди гуманитарных наук. И эта невостребованность объясняется главным образом не потому что у учащихся нет интереса к религии (а вместе с тем и к религиоведению), а потому что эта специальность мало перспективна для трудоустройства после окончания вуза. Она не перспективна и в плане научной карьеры
В то же время до сих пор нет ни учебных планов, и программ по религиоведению для гуманитарных и технических вузов. Их разработка и реализация передана в введение вузов, которые проявляют к этому предмету мало интереса. В Санкт-Петербурге, например, уже десятилетиями достаточно стабильно факультативы или курсы по выбору читаются не более, чем в 23-25 вузах из 100 существующих в городе. Время, отводимое на изучение этих курсов, как правило, не превышает 16-20 часов. Еще хуже обстоит дело с изучением религиоведения в школах, где проблему: быть или не быть религиоведению, решает лично директор школы. Практика показывает, что таких директоров энтузиастов находится не более, чем в 10-15 % школ.
Практика преподавания религиоведения в вузах показала, что интерес у студентов к религиозным вопросам есть, особенно к национальным религиям. Но эффективность реализации учебных программ по религиоведению (как показал опыт) зависит во многом от позиции преподавателя и уровня его подготовки (знания предмета и педагогического мастерства), а также от его мировоззренческой позиции (преподавателей откровенно атеистических позиций студенты уже не принимают, как не принимают и откровенный конфессиональный уклон).
Проблему религиоведения как светского, объективного научного подхода к изучению религии надо решать на государственном, а не на местном уровне. Необходимо серьезно поработать с государственным стандартом по религиоведению, требуется воля Министерства образования и науки во введении религиоведения в корпус гуманитарных наук как одной из ведущих дисциплин духовного и нравственного образования и воспитания.
В Заключении подводятся итоги и представляются основные выводы:
1. Религия должна исследоваться наукой не просто как сложное многоплановое и многофункциональное явление, а как целостная специфическая духовная система, оказывающая значительное влияние на все основные сферы жизни и функционирования общества.
2. Религия имеет сложное содержание и структуру и является одновременно предметом и объектом научного познания. Системообразующим фактором религии как объекта является предмет религии, включающий в свой состав ее сущностные элементы.
3. Основным теоретико-методологическим подходом к исследованию религии является системно-целостный подход, позволяющий наиболее глубоко и полно раскрыть сущностные и смысловые основы религии.
4. Религиоведение как наука о религии имеет своим предметом не вторичные, производные качества религиозного феномена, а его сущностные элементы, порождающие свои эпифеномены в различных сферах общественной жизни человека.
5. Религиоведение есть самостоятельная целостная наука, имеющая свой понятийно-категориальный аппарат познания, позволяющий проникнуть в глубинные, сущностные и смысловые основы религии.
6. Современное российское религиоведение, проходящее свое становление в условиях постмодерна должно опираться в своем развитии на отечественную научную и философскую традицию.
7. Научный и образовательный статус религиоведения в современной России должен быть повышен до уровня одной из ведущих гуманитарных (духовных) дисциплин.
Основные положения диссертации содержатся в публикациях автора:
Монографии
- Швечиков А.Н. Религия как объект научного познания: монография / А. Н. Швечиков. – СПб.: СПГУТД, 2008. – 357 с. (20,8 п. л.)
- Швечиков А.Н. Религия, философия и наука в западной цивилизации (опыт историко-методологического исследования): монография / А. Н. Швечиков. – СПб.: СПГУТД, 2006. – 192 с. (10,13 п. л.)
Книги
- Швечиков А.Н. Рай земной: новая сказка. О религиозной, социально-политической и идеологической доктрине иеговизма // Монография. – СПб.: «Кайрос». - 112 с. (7 п. л.)
- Швечиков А.Н., священник А. Мороз. Деструктивные тоталитарные секты в современной России. СПб.: Изд-во СПГУТД, 2005 (15,6/ 7) (в соавторстве)
- Швечиков А.Н., Субетто А.И, Скородумов А.А. и др.Анти-саентология. Критика доктринальных основ и технологий хаббардизма. СПБ.: Изд-во СПбГМТУ, 1999 (19/2) (в соавторстве)
Учебные пособия
6. Швечиков А.Н., Томалинцева Л.Д. История и теория религии. Методические рекомендации к семинарским занятиям и самостоятельной работе студентов всех форм обучения. СПб.: Изд-во СПб государственного технического университета растительных полимеров (2, 25/1 п. л.) (в соавторстве)
7. Швечиков А.Н. Мировые религии и культура: Лекции для слушателей ВАА. Л.: Изд-во Военной Артиллерийской академии, 1990 (2, 25/ 1,0 п. л.)
8. Швечиков А. Н. Религиоведение как наука // Религиоведение: учебное пособие / Под ред. Солдатова А. В. СПб.: Изд-во «Лань», 2003 (42/2 п. л.). С. 6-36 (1,9 п. л.) (в соавторстве)
9. Швечиков А.Н. Кренделева Л.А., Кульганек И. Религиоведение: библиография российских изданий (1990-2002)/ Под ред. А. Н. Швечикова. СПб.: Изд-во СПГУТД (12, 6 п. л.) (в соавторстве)
10. Швечиков А. Н. Религия и мораль // Религиоведение: учебное пособие / Под ред. Солдатова А. В. СПб.: Изд-во «Лань», 2003 (42/2,5 п. л.). С. 518-560 (в соавторстве)
11. Религиоведение. Методические указания студентам по предмету «Религиоведение». СПб.: Изд-во СПГУТД, 2009 (1,5)
Статьи в журналах, рекомендованных ВАК:
12. Швечиков А. Н. Восточная мудрость как религиозный феномен // Вестник ЛГУ им. А. С. Пушкина. Научный журнал № 1 (10). Серия философия. СПб., 2008. С. 153-166
13. Швечиков А. Н. Либерализм как идеология секуляризации. Известия РГПУ им. А. Н. Герцена. Научный журнал № 12 (89). Общественные и гуманитарные науки. СПб., 2009. С. 19-26
14. Швечиков А. Н. Проблема сверхъестественного в науке о религии. Известия РГПУ им. А. Н. Герцена. Научный журнал. Общественные и гуманитарные науки. № 97, 2009. С. 143-150
15. Швечиков А. Н. Мир сакрального в культуре Древнего Египта // Вестник Тамбовского университета. Серия: гуманитарные науки. Тамбов, 2009. – Вып. 2 (70). - 428 с. С. 68-74
16. Швечиков А.Н. Проблема соотношения божественного и человеческого в понятии закона. Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Научный журнал. № 103, 2009, с. 52-59
17. Швечиков А.Н. Религия и духовность: историко-методологический аспект. Институт социологии РАН. Журнал Власть, № 6, 2009, с. 82-85
18. Швечиков А.Н. Религиозно-философский смысл социальных институтов Др. Египта. Известия ГРПУ им. А.И. Герцена, № 115, 2009, с. 164-170
Статьи и материалы конференций:
- Швечиков А. Н. Аберрация истины // Анти-Саентология. Критика доктринальных основ и технологий хаббардизма. СПб.: Изд-во СПбГМТУ, 1999 (1, 8 п.л.). С. 163-193
- Швечиков А. Н. Глобализм против религии // Материалы Всероссийской научной конференции «Ленинская теория империализма и современная глобализация». СПб., 2003 (0, 8 п. л.). С. 497-509
- Швечиков А. Н. Духовность и культура // Материалы конференции «Культура горожан как составляющая культуры Санкт-Петербурга». СПб., 2002 (0, 2 п. л.). С. 27-30
- Швечиков А. Н. Россия возродится Православием // журнал «Всерусский Собор» - 2006 - № 1 (0, 5 п. л.). С. 116-123
- Швечиков А. Н. Русская православная церковь в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. // Материалы конференции «Уроки истории: Вторая мировая война». СПб.:, 2000 (0, 1 п. л.). С. 18-21
- Швечиков А. Н. Нравственный смысл русской идеи // Материалы конференции «Православие и нравственность». СПб, 2006 (0, 3 п. л.). С. 14-18
- Швечиков А. Н. Патриотизм и будущее России // Материалы конференции «Православие и патриотизм». СПб., 2005 (0, 5 п. л.). С. 10-15
- Швечиков А. Н. Православная общественность как фактор социальной стабильности современного российского общества // Материалы конференции «Православие и власть: традиция и современность». СПб, 2007 (0. 3 п. л.). С. 5-9
- Швечиков А. Н. Россия как средоточие духовных сил мира // Материалы Международного молодежного конгресса «Православие, молодежь и будущее России». СПб., 2005 (0, 4 п. л.). С. 23-28
- Швечиков А. Н. Сила против правды бессильна // Материалы конференции «Православие: ответ на вызовы XXI в.». СПб, 2003 (0, 5 п. л.). С. 8-16
- Швечиков А. Н. Христианство и демократия в контексте проблем современной России// Материалы конференции «Духовные и социальные проблемы современной России». СПб, 2003. С. 26-33 (0,5 п. л.)
- Швечиков А.Н. Религиоведение – новая гуманитарная наука // журнал «Академия», 2000, № 1 (1,0)
- Швечиков А.Н. О безрелигиозной духовности // Ладога, 2007, № 1 (0,7)
- Швечиков А.Н. Религия и демократия // Имперский курьер, 2002, № 9 (0,5)
- Швечиков А.Н. Философия дизайна в религиозном культе Древнего Египта // Дизайн. Материалы. Технология, 2009 № 1 (8)
- Швечиков А.Н. Религия в СССР в годы Великой Отечественной войны // Материалы конференции «Уроки истории: Вторая мировая война». СПб.: Изд-во СПГУТД, 2000 (0,2)
Общий объем изданных работ по теме диссертации 71,6 п. л.
[1] См. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ, 2003 – 603 с.; Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. М. АСТ, 2004 – 539 с.; С. Дж. Ролстон. Ублюдки Вольтера. Диктатура разума на Западе. М.: АСТ, Астрель, 2007 – 895 с., Бьюкенен П. Дж. Смерть Запада. М.: АСТ, 2003 – 444 с.; Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М. АСТ, Ермак, 2005 – 588 с.; Панарин А. С. Православная цивилизация в глобальном мире. М.: Алгоритм, 2002 – 496 с.; Гроф С. Революция сознания: Трансатлантический диалог. М.: АСТ, 2004 – 248 с.
[2] См. Мюллер М. Введение в науку о религии: Четыре лекции, прочитанные в Лондонском Королевском институте в феврале-марте 1870 г. М., 2002. С. 14-15, 51-53
[3] Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию. СПб., 2004; Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб., 2006; Разеев Д. Н. В сетях феномеологии; Гуссерль Э. основные проблемы феноменологии; Шелер М. Избранные произведения. М., 1994; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991; Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993; Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993; Жильсон Э. Избранное. Христианская философия. М., 2004; Маритен Ж. Избранное: Величие и нищета метафизики. М., 2004
[4] См. Гарнак А. «Сущность христианства» и «Церковь и государство вплоть до установления государственной церкви»» в кн. «раннее христианство: в 2 тт. Т. 1. М.; Харьков, 2001; Бонхёффер Д. Сопротивление и покорность. М., 1994; Бультман Р. Избранное: Вера и понимание. Том I-II. М., 2004; Барт К. Послание к римлянам. М., 2005; Барт К. Очерк догматики. Лекции, прочитанные в университете Бонна в 1946 г. СПб., 1997; Отто Р. Священное. Об иррациональном в идее божественного и его соотношении. СПб., 2007
[5] Рьюз М. Наука и религия: по-прежнему война?
[6] Аринин Е.И. Религиоведение (введение в основные концепции и термины): Учебн. пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Академический Проект, 2004. – 320 с.
[7] Коган М.С. Избранные труды в VII томах. Т. 1. Проблемы методологии. Санкт-Петербург: ИД «Петрополис», 2006. - 356 с., с. 13
[8] Там же. С. 136
[9] Философская энциклопедия в 5-и тт. Т. 4. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1967
[10] Митрохин Л.Н. Современный гуманитарный университет, 2003, с. 169
[11] Вассоевич А.Л. Духовный мир народов классического Востока: историко-психологический метод в историко-философском исследовании. СПб.: «Алетейя», 1998. – 537 с., с. 14
[12] Бердяев Н.А. Дух и реальность. М.: АСТ; Харьков: Фолио, 2006, с. 250
[13] Кант И. Соч. в 6-и тт. Т. 1. М., 1963, с. 267
[14] Введение в общее религиоведение: Учебник. М., 2001. С. 31
[15] Эванс-Притчард Э. Теории примитивных религий. М.: ОГИ, 2004. – 142 с., с. 11
[16] Аринин Е.И. Религиоведение (Введение в основные концепции и термины): Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Академический проект, 2004.– 320 с.
[17] См. Философско-методологические проблемы изучения религии (Материал конференции 28-29 октября 2003 г. М., 2004. С. 62
[18] Гараджа В.И. Религиоведение: Учебн. Пособие для студентов высших учебн. Заведений и преп. Ср. школы. М.: Аспект Пресс, 1995. – 351 с., с. 10
[19] Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. М., 1998. С. 88-89
[20] Эванс-Притчард Э. Теории примитивной религии. М., 2004. С. 12
[21] Философский энциклопедический словарь. М., 1983
[22] Хайдеггер М. Что такое метафизика? М., 2008
[23] Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993 С. 177
[24] Там же.
[25] См. Шахнович М. М. Очерки по истории религиоведения. СПб, 2006
[26] Франк С. Л. Русское мировоззрение. СПб.. 1996. С. 207
[27] Киреевский И. В. Разум на пут к истине. М., 2002. С. 209
