WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Онтология социального зла

На правах рукописи

КОЛБИН Денис Александрович

ОНТОЛОГИЯ СОЦИАЛЬНОГО ЗЛА

09.00.11. — социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук

Ижевск - 2004

Диссертационная работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Удмуртский государственный университет»

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Бушмакина Ольга Николаевна

Официальные оппоненты: доктор философских наук,

Печерских Николай Александрович

кандидат философских наук,

Соловей Ирина Викторовна

Ведущая организация: Федеральное государственное образовательное

учреждение высшего профессионального

образования «Ижевская государственная

сельскохозяйственная академия»

Защита состоится «___» __________ 2004 г. в ____________ часов на заседании диссертационного совета К 212.275.03 в ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, УдГУ, ул. Университетская, д.1, корпус VI, ауд. 208.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета.

Автореферат разослан «__» _____________ 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат философских наук, доцент О.В. Санникова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Необходимость нового социаль­но-философского дискурса негативности обусловлена внедрением практик деконструкции в область социальной дискурсивности. Она сопровождается деонтологизацией социального бытия, которая марки­руется разрушением смысла и установлением конструктов отсутствия как архи-Письма или Ничто. Нигилизация социального бытия, во-­первых, приводит к нарушению социальной целостности, к появлению бессвязности социального дискурса, диссеминации, рассыпанию соци­ального присутствия. Во-вторых, опустошение субъективности в гра­ницах социального бытия понимается как его объективация. Социаль­ное бытие отождествляется с социальной действительностью как дан­ностью, утверждаются дискурсы эссенциализации, реификации, гипостазирования социального.

Существование практик нигилистического дискурса консти­туируется в различных формах социального зла. Его исследование ста­новится актуальной задачей современной социально-философской дис­курсивности. Необходимость философского обращения к тематике зла определяется, во-первых, тем, что его объективация может привести к системе социальных действий, порождающих новое зло. Во-вторых, исследование оснований существования зла традиционно задается как предмет метафизики.

В современной социальной философии требуется изучение ос­нований социального бытия как целого, т.е. социальной реальности способной к внутренней динамике в процессе существования и само­определения. Возможность сохранения социального бытия как целого через границу его существования задает поиск способов самоопреде­ления негативного как состояний субъективности, открывающих новые возможности социально-философской дискурсивности.

Степень изученности проблемы. Степень разработанности проблемы задается посредством выделения нескольких основных на­правлений в исследовании тематики негативной и позитивной онтоло­гии в конструктах отсутствия и присутствия.

Разработка категорий позитивной онтологии осуществляется в классических трудах Г.В.Ф. Гегеля, И. Канта, Б. Спинозы. Основы це­лостного подхода к проблематике бытия заложены Ф.В.Й. Шеллингом. В постклассической философии традицию позитивной дискурсивности с ее конструктом бытия как присутствия продолжают Х.-Г. Гадамер, Ж.-Л. Нанси, П. Рикер, М. Хайдеггер, А.В. Ахутин, А.Л. Доброхотов и др.

Построения негативной онтологии осуществляются представи­телями постмодернизма. В трудах Ж. Батая, М. Бланшо, Ж. Бодрийяра, Ж. Делеза, Ж. Деррида и М. Фуко дискурс позитивности доводится до предела, уступая место негативной дискурсивности, где бытие интер­претируется через конструкт отсутствия (смерть субъекта, исчерпание смысла, конец социального). Из отечественных исследователей в этой области следует особо выделить работы В. А. Кутырева, Б.В. Маркова и А.Н. Чанышева

Исследования в области социальной онтологии ведутся в аспек­тах объективации и субъективации. Возможности объективации соци­альной реальности рассмотрены П. Бергером, Т. Лукманом, В. Малахо­вым. Социальная онтология в аспекте объективации также исследуется в критическом дискурсе П. Слотердайка, М. Уолцера, В. Фурса Соци­альная онтология в аспекте субъективации представлена в работах А. Бадью, П. Бурдье, Ж.-Л. Нанси, П. Рикера

Проблематика зла является внутренне неоднородной. Она ис­следуется в этических, религиозных, психологических, философских и социальных концепциях. Этическое, или нравственное, зло изучается Л.П. Карсавиным, Л.Н. Коганом, А.П. Скрипником. Религиозное зло рассматривается в трудах Фомы Аквинского, И.А. Ильина, И.О. Лосского, Дж.Б Рассела, Вл. Соловьева. Психологическим аспектам прояв­ления зла уделяется внимание в концепциях А. Гуггенбюля, К. Лорен­ца, 3. Фрейда, Э. Фромма. Философская проблематика зла разработана Аристотелем, Г.В. Лейбницем, Ф. Ницше, Ф.В.Й. Шеллингом. Наиме­нее исследованным на сегодняшний день остается социальный аспект зла. В этой связи работы Ж. Бодрийяра можно назвать уникальными.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования яв­ляется социальное бытие, представленное в конструктах социальной реальности. Предметом исследования оказывается субъективность, самоопределяющаяся в конструктах социального зла.



Цель и задачи исследования. Цель диссертации заключается в представлении социальной онтологии в аспекте ее самоопределения через негативную дискурсивность, которая конституируется в формах социального зла. В соответствии с поставленной целью, определяется ряд задач:

- установить негативные структуры самоопределения бытия аб­солютной субъективности в конструктах социального бытия как целого;

  • выделить возможности самоопределения человеческой субъективности в структурах негативности;
  • выявить пределы дискурса позитивности в конструкциях соци­ального бытия;
  • определить онтологию границы в отношении «свое-чужое»;
  • задать самоопределение социального в точке взаимоотношения
    дискурсов ангажированности и критики.

Теоретико-методологические основы и источники исследо­вания. Общей теоретико-методологической основой исследования со­циальной реальности является целостный онтологический подход, представленный в данной диссертационной работе в герменевтическом аспекте, который конкретизируется в методе субъект-объектного тож­дества. Это позволяет рассматривать социальное бытие в тождестве с языком и мышлением и выделять мыслительные конструкции дискурса зла.

Онтологический характер диссертационного исследования по­требовал обращения к текстам современной герменевтики, представ­ленной именами Х.-Г. Гадамера, Ж.-Л. Нанси, П. Рикера, М. Хайдеггера, к классическим работам Ф.В.Й. Шеллинга, в которых разрабатыва­ется целостный подход и метод субъект-объектного тождества.

Поскольку тематика диссертационной работы связана с изуче­нием способов самоопределения абсолютной субъективности в нега­тивных структурах, особое внимание уделяется авторам, осуществ­ляющих свои построения в рамках негативной онтологии. Негативная онтология начинается с критики классической традиции у Ф. Ницше, развивается в некоторых идеях Ж.-П. Сартра и завершается в деконструктивистском постмодернизме Ж. Батая, М. Бланшо, Ж. Бодрийяра, Ж. Делеза, Ж. Деррида, П. Клоссовски, Ж.-Ф. Лиотара, М. Фуко и др.

Непрекращающийся спор между представителями позитивной и негативной онтологии вызван логической равнозначностью позиций в отношении вопроса, поставленного еще Ф. Шеллингом и затем во­зобновленном М. Хайдеггером: "Почему есть собственно бытие, а не ничто?" Постановка вопроса в паре противоположностей "бытие - не­бытие" предполагает взаимообращение и взаимообращенность смысла представленных категорий. Это означает, что их противоположение устанавливается через "границу" или "предел", то есть присутствие бы­тия и небытия взаимотрансцендентально. Тем не менее, несмотря на условную логическую равнозначность рассуждений исходя из катего­рий бытия или небытия, оказывается, что путь построения философ­ского дискурса небезразличен к выбранному началу. Базисная категория бытия позволяет сохранить субъект-объектное тождество, а вместе с ним субъекта и субъективность, тогда как категория небытия "разры­вает" единство субъекта и объекта, существенно нарушая смысловую связность философского дискурса. Соблюдение выбранного в данном исследовании базисного принципа субъект-объектного тождества в границах целостного подхода обусловливает выбор позитивной онто­логии как традиции философствования, в которой ведется рассужде­ние.





Вследствие того, что категории «граница» и «предел» высту­пают одними из основных понятий представленного диссертационного исследования, особое внимание уделено связанными с ними понятиями «критика» и «отрицание», которые уместно рассматривать в качестве способов наложения границ и установления пределов. Критический дискурс инициирован работами И. Канта, продолжен в работах Т. Адорно, Г. Башляра, Г.В.Ф. Гегеля, П. Слотердайка, М. Уолцера, В.Н. Фурса. Дискурс социальной критики, в свою очередь, соотнесен с дис­курсом социальной ангажированности, представленным П. Бурдье, Ф. Коркюфом, Ж. Може.

Концептуальным для осмысления метафизических оснований зла являются труды Фомы Аквинского.

Постановка проблемы зла в аспекте социальной онтологии за­дана Ж. Бодрийяром. Несмотря на то, что методологическая установка Ж. Бодрийяра основывается на представлении об исчерпанности соци­ального бытия в противоположность целостному подходу, его концеп­ции уделено значительное место в данном диссертационном исследо­вании ввиду малой изученности проблематики зла в аспекте социаль­ной онтологии.

Рассмотрение дискурса зла в аспекте самоопределения соци­альной реальности становится возможным при использовании принци­па онтологии знания Ф.В.Й Шеллинга. Основой этого подхода являет­ся метод субъект-объектного тождества. С этой точки зрения дискурс зла можно задать в целостности и самотождественности в структурах самоконструирующегося и самопознающего социального субъекта. Данный подход позволяет решить поставленные задачи исследования и достичь выдвинутой цели.

Научная новизна основных результатов исследования за­ключается в следующем:

- негативные структуры самоопределения абсолютной субъек­тивности установлены через самоположение внутренней границы в конструктах «метафизического зла» как «зло конечности», «зло не-бытия», «зло не-определенности», которые раскрываются в процес­се самоопределения социального бытия через границу системы как «зло-оно» или «реактивная ненависть» и объективируется как «зло природное»;

  • самоопределение человеческой субъективности в структурах
    негативности выделено через движение денегации, в которой су­ществование субъекта подвергается радикальному сомнению, осу­ществляясь на пределе непредставимого социального бытия как от­сутствие Другого в его инаковости, социальное зло предъявляется как «радикальный нигилизм» или «безразличная жестокость»;
  • бытие границы социального определено в отношении «своего»
    и «чужого», где существование социальной реальности как целого
    определяется в точке «со-в-местности» утверждения-отрицания в
    структурах диалога;
  • пределы дискурса позитивности выявлены на пределе смысла
    существования конструктов социального бытия-в-возможности че­рез внутреннюю его границу, которая устанавливается в нерефлексированности «террора социального» как «зло терроризма»;

Теоретическая и практическая значимость полученных ре­зультатов. Теоретическая значимость исследования состоит в по­строении обобщенной модели социальной онтологии в аспекте ее са­моопределения через негативную дискурсивность, которая конституи­руется в формах социального зла. Практическая значимость заключа­ется в возможности использования выводов, содержащихся в диссер­тации, в дальнейших философских исследованиях и в учебном процес­се, например, в спецкурсе по проблемам актуализации зла в современ­ном социальном дискурсе.

Апробация работы. Основные положения диссертации неод­нократно обсуждались на аспирантском семинаре кафедры философии УдГУ, излагались в выступлениях на Шестой Российской университет­ской академической конференции (г. Ижевск, 2003), Третьей межвузов­ской научно-практической конференции студентов и молодых ученых (г. Ижевск, 2003), Ежегодной конференции студентов и аспирантов (г. Ижевск, 2002, 2003). Материалы по тематике диссертации опублико­ваны в ряде сборников статей и тезисов конференций.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка. Общий объем диссер­тации представлен 123 с. основного текста и 14 с. библиографического списка, включающего 185 наименований источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертаци­онной работы, раскрывается степень ее разработанности в отечествен­ной и зарубежной литературе, формулируются цель и задачи исследо­вания, отмечается его научная новизна и специфика подхода к предме­ту изучения.

В первой главе «Социальное бытие между при-сутствием и от-сутствием» показаны способы самоопределения субъективности в структурах негативности.

В первом параграфе «Негативная онтология абсолютной субъективности в самоопределении социального бытия» изучаются возможности установления негативных структур самоопределения бы­тия абсолютной субъективности в конструктах социального бытия как целого.

Проблема зла в философии изначально рассматривалась через проблему теодицеи, через этическую призму возможностей сосущест­вования бытия и не-бытия. Нигилистическое понимание сути зла вы­ражается в средневековой философии в формуле "не-быть то, что есть". Согласно этой формуле Зло находится за пределами актуализированно­го бытия, оно есть небытие. Сохранить дискурс негативности помогает перенесение зла в сферу бытия. Назовем данный подход позитивным, а формулу зла определим следующим образом: "быть не-то, что есть".

В этом случае негативность представляется трехаспектно как ситуация перехода бытия через границу. Во-первых, бытие абсолютной субъективности в момент выхода предъявляет себя в исчерпанности, из-веденной возможности существования и предстает в ставшести как нечто завершенное, объективированное, в конечности. Здесь зло бытия проявляет себя как «зло конечности», распада и утраты целостности. Во-вторых, движение бытия как из-бытие собственной сущности мо­жет задаваться в состоянии, когда бытие «уже» вышло из самого себя. Устанавливается тождество бытие=не-бытие, которое осуществляется на границе. Бытие представляется здесь ограниченным, задаваясь как «пустое место». Зло заявляется здесь как чистое отсутствие, не-хватка бытия, чистый «разрыв», как «зло не-бытия». Наконец, в-третьих, тож­дество бытия и не-бытия может пониматься как их совпадение, неразличенность. Это приводит к полной неопределенности существования и не-существования, негативности и позитивности. Зло обнаруживает­ся в конструкции «зло неопределенности».

Абсолютная субъективность проходит стадии самоопределения в конструктах негативности, которые понимаются как различные ста­дии реализации принципа зла. Первичная граница самоопределения устанавливается как внутреннее самоограничение бытия, маркирую­щееся как «метафизическое зло». При объективации субъективности эта граница предъявляет себя как «зло природное». Вторичная граница самоопределения устанавливается как внутреннее самоограничение природной тотальности, выделяющее социальный мир как целое из тотальной субъективности. Тотальность социального противополагает­ся природной тотальности так, что существование метафизического зла определяется во вторичном отношении границы как отношение при­родного и социального, продуцирующем конструкт «социального» зла. Наконец, необходимо помнить о существовании «третьей» инстанции определения субъективности, которой оказывается граница. Ее суще­ствование парадоксально, ввиду того, что она одновременно и негатив­на и позитивна. Бытие границы может быть задано конструктами пози­тивной негативности и негативной позитивности. Персонификация складки абсолютной субъективности выражается в точке конечного субъекта, т.е. человека.

Таким образом, метафизика зла задается традиционно через аб­солютное бытие, где абсолютная субъективность самоопределяется в конструктах негативности.

Во втором параграфе «Самоопределение человеческой субъективности в структурах негативной дискурсивности» иссле­дуется феномен делегации, в которой существование субъекта подвер­гается радикальному сомнению, осуществляясь на пределе непредста­вимого социального бытия как отсутствия Другого в его инаковости.

Самоопределение субъективности происходит через противо­положение, которое всегда условно отрицательно. Отрицание оказыва­ется всего лишь состоянием субъективности, которое позволяет от­крыться его тотальности через множество единичных состояний как объективации субъективного. Оно становится границей определения позитивности бытия и существует как «зло отрицания».

Опыт создания системы рассуждений, в основание которой по­ложен принцип чистого отрицания представлен в философии Ж. Батая. Позитивный дискурс человека о Боге предъявляет самого человека на пределе его существования, поскольку он познает Бога только в конеч­ности собственного присутствия в мире. Отрицая существование Бога, человек отрицает, прежде всего, самого себя. Он оказывается за преде­лами возможностей, обнаруживая в себе бесконечную силу отрицания, «безработную негативность». Человек осуществляется в ежемоментном «бытии-к-смерти». Смерть оказывается необходимой возможно­стью человеческого существования, отсутствие, которое ни на миг не покидает его.

Так, декартовский тезис «Я есть» преобразуется в отрицатель­ное утверждение «Я не-есть». Неудостоверенность собственного суще­ствования, возникающая на пределе отрицания, приводит к отрицанию любого другого «Я», или к отрицанию Другого. He-существование че­ловека существует как «безусловное зло конечного», которое проявля­ет себя в установлении предела беспредельного существования и бес­предельного знания.

Социальное бытие как бытие Другого перестает существовать при полной реализации принципа отрицания через уничтожение бытия. Отсутствие чего бы то ни было внешнего для человека, не позволяет ему выйти за пределы собственного существования так, чтобы можно было выразить протест, несогласие с существующим социальным по­рядком.

Социальное целое в его не-различимости обретает состояние безразличности, чистого отсутствия субъективности, которая оказыва­ется выведенной из местоположения социального.

Самоопределение человеческой субъективности в структурах знания осуществляется через установление самотождественности субъ­ективности в точке познающего субъекта Свободное движение потока мышления ограничивается необходимостью так, что возникает не­свобода, которая ощущается субъектом как зло ограничения, зло ко­нечного.

Таким образом, принцип нигилизации, внесенный в социаль­ный дискурс, предъявляет социальное бытие на пределе без-раз-личия, когда утрачивается индивидуальная различенность, инаковость Друго­го. Социальное зло проявляет себя в попытках невозможного самооп­ределения, когда все границы социальных структур утрачиваются, рас­сеиваются, дессеминируют. Насилие становится без-личным, происхо­дит общая криминализация общества, проявляющая себя в актах ван­дализма и повседневного экстремизма.

Во второй главе «Парадоксальность социального бытия на пределе» исследуются способы существования социального бытия че­рез конструкт «граница».

В первом параграфе «Пределы дискурса позитивности в конструктах социального бытия» современный постмодернистский дискурс обнаруживает исчерпанность традиционных метафизических представлений о бытии.

Это проявляется в установлении ряда пределов. Для дискурса позитивности такими пределами оказываются: «смерть» субъекта, «ко­нец» истории, «утрата» смысла.

Установление дискурса позитивности на пределе существова­ния смысла задает обращение к негативной дискурсивности для того, чтобы открылись новые возможности его существования. Бытие рас­ширяет свои пределы, рефлексируя Ничто как опыт бытия-вот или Dasein. При этом происходит возвращение субъективности в ее опре­деленности, где граница определения всегда принадлежит имманенции мышления. В противном случае процесс объективации бытия заверша­ется полным опредмечиванием социального, которое субстанциализи­руется, превращаясь в социальную действительность. Эссенциализация социального может принимать характер существования природных объектов. Структура социального реифицируется, овеществляясь в со­циальных отношениях, понятых как структура социальных практик. На пределе объективации общество отождествляется с социальным орга­низмом, с некой природностью. Абсолютная субъективность оконча­тельно объективируется в застывших структурах социального порядка Социальное бытие превращается в технологию жизни, где человек ста­новится «машиной желания», «Великим Автоматом». Протест соци­альных индивидов принимает форму отказа от рациональных техноло­гий оптимизации человеческого существования. Социальная общность устанавливается на основе принципа траты. Актуализация возможно­стей, заключенных в социальном бытии сопровождается их утратой. На пределе реализации социального бытия, возможности его существова­ния утрачиваются. Существование за пределами возможностей расце­нивается как акт трансгрессии в его обратном движении, т.е. действие ретрогрессии, не имеющей определенной цели. Связность общества рассыпается в тотальной дисперсии социального на множество инди­видов. Существование каждого из них за пределами социального не имеет смысла, невыразимо на языке социальной реальности. Происхо­дит терроризм социального в формах социального зла как «террора».

Таким образом, дискурс позитивности в постмодернистских концепциях выводит социальное бытие на предел своего существова­ния.

Во втором параграфе «Бытие социального на границе в конструктах «свое» и «чужое»» определяется онтология границы в отношении «свое-чужое».

Онтологическое понимание границы может быть представлено как характеристика некоторых форм и способов бытия, становления и изменения бытия, т.е. как динамический момент в бытии, а также спе­цифическое положение в бытии, особый онтологический статус, пре­дельное состояние.

Структурирование социального через границу происходит че­рез отношение нормы и аномалии социального существования. Появ­ление аномалий, как правило, свидетельствует о возникновении струк­тур новых порядков. Состояние перехода может быть квалифицирова­но через амбивалентность анархии, когда прежний социальный поря­док уже не существует, а новый еще не утвердился. Изменения возни­кают на краях порядков.

В классическом представлении антитезой порядку оказывается социальный хаос (ничто). В современном понимании налично сущест­вующий социальный порядок всегда оказывается всего лишь одним из множества вариантов.

Возможность существования в структурах гетерономного по­рядка социальности осуществляется, как если бы какой-то порядок су­ществовал иным способом, то есть был «чужим».

Здесь самоопределение «я» всегда происходит через границу «чужого», которое обнаруживается в процессе самопонимания «я», и структурируется в вопросно-ответной форме диалога. Ответ всегда имеет смысл только в направлении вопроса, соответственно, чужое, выраженное в чужой претензии как вопросе, теряет свою чуждость в ответе. Напряженность диалога задается в границах вопроса и ответа в правила сбывания смысла. Мое притязание есть по существу, притяза­ние ко мне. Эта точка существует как граница, точка «между».

Граница как феномен, существующий «между» «своим» и «чу­жим», становится основным объектом анализа на современном этапе развития мышления. Основной трудностью, которая возникает в пони­мании границы как «между» служит традиционное представление о границе как некоем «третьем», существующим за пределами «своего» и «чужого». Тогда граница как «третье» становится чем-то реально существующим в некоторой «за»-предельной области. Происходит ее абсолютизация посредством двойного трансцендирования.

Возможен вариант определения социального как целого через границу, или через ее существование на пределе так, что ее бытие со­храняется в своей целостности и определенности и не превращается в «отсутствие». Этот способ, по нашему мнению, реализуется в герме­невтическом подходе с использованием метода субъект-объектного тождества.

Действительно, социальное как целое существует на границе в себетождественности собственного бытия так, что ее существование как «уже» исполненное в своем бытии и «еще» не исполненное в своем не-бытии, оказывается пустым в не-исполненности и полным в исполненности бытия. Бытие существует, следовательно, в со-в-местности своих состояний, когда не-полнота бытия способна полностью вме­стить в себя всю полноту бытия. Другими словами, со-бытие бытия социального, предъявленное в различенности своих состояний на пре­деле «свое»-«не-свое» как «свое»-«чужое», существует в со-в-местности или тождественности «свое»-«чужое» только в том случае, когда целостность бытия сохраняется в точке со-бытия. Этот способ позволяет не выделять «свое» и «чужое» как отдельно существующие сущности, разделенные «третьей» абсолютной сущностью или беско­нечной границей, исчерпывающейся в определениях противоположных сторон. Напротив, в нашем случае, граница сохраняет собственное бы­тие как целое, способное определяться во множестве состояний так, что каждое из них предъявляет себя в точке определения или в месте имени.

В существовании на пределе это отношение предъявляет опус­тошенность смысла «своего» в состоянии объективированности, когда позиция безрефлексивного существования «своего» оказывается как бы «естественной», следующей порядку вещей, самолегитимированной. Здесь объективированный смысл социального соответствует природности, т.е. тому, что является, по существу, не-социальным. Социаль­ное становится пустой формой и предъявляется только в имени «обще­ство». Обнаружение этого состояния является не-возможной возмож­ностью существования социального, которая открывает пространство его языкового бытия как пространство самоименования. «Не-свое» именуется синонимом «чужое». Появляется возможность выражения смыслов «своего» языка в метафорическом отношении «свое»-«чужое».

Таким образом, со-в-местность определения в точке со-бытия бытия социального манифестируется в именах «своего» и «чужого» в метафоре, смысл которой самоопределяется как деятельность мышле­ния в процессе самоименования социального бытия как целого, т.е., в самообращении социальной реальности в местоименных структурах диалога «Я»-«Ты».

В третьем параграфе «Самоопределение социального в дис­курсах ангажированности и критики» показан способ определения социальной субъективности через радикальное отношение к социальной объективности посредством дискурсов социальной ангажирован­ности и социальной критики. Оба дискурса очерчивают пространство существования социального поля, определяя внутренние смыслы соци­ального. Особенности существования социального объекта, состоящие в том, что, во-первых, он неотделим от исследующего его субъекта, а во-вторых, необходимо должен отождествляться с социальной дейст­вительностью, определяют его в его парадоксальности, устанавливая на границе социального поля. Социальный объект оказывается сущест­венно децентрированным в границах социального существования. Возможность отождествления социального объекта с социальной дей­ствительностью является «естественной» установкой наивного социо­логизма, который не учитывает внутреннюю и внешнюю ангажирован­ность исследователя социальной практикой и социальной дискурсивностью, соответственно. Ввиду того, что субъект способен осознавать собственную ангажированность, он может дистанцироваться от «здра­вого смысла», растворенного в повседневности. Дистанцирование по­зволяет выделить границу, разделяющую субъект и объект, так что са­ма точка ограничения оказывается имманентной точкой субъективно­сти. Возникает дискурс критики в поле социальной реальности. Крити­ческий дискурс как дискурс негативности отрицает полную ангажиро­ванность исследователя существующими дискурсивными практиками, утверждая его позицию в коммуникативном исследовательском поле, существующих точек зрения.

Социальное поле как поле символического насилия, заданного в структуре дискурсов ангажированности и критики, задается как са­моопределяющаяся субъективность, которая открывается как интрадискурсивность. Ангажированность как позитивный дискурс, содержит в себе необходимо критику обыденной, повседневной социальности, т.к. всегда осуществляется только в отвлеченных от обыденности поняти­ях. Вместе с тем, социальная критика как способ о-предел-ения соци­альной действительности, осуществляется в акте трансгрессии. Отри­цая существующее в не-полноте существования, утверждает его в его действительности. Дискурс ангажированности, представленный через дистанцированность, оказывается негативной позитивностью, а дискурс критики в аспекте определения действительности в структурах соци­альной реальности задается как позитивная негативность.

Таким образом, социальная субъективность самоопределяется в точке со-в-местности дискурсов как со-общение сообщества, актуали­зирующееся в точке саморефлексирующего субъекта.

В заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы, намечаются дальнейшие направления работы по теме исследования.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

  1. Колбин Д.А. Онтологический статус зла // Деструктивность человека:
    феноменология, динамика, коррекция. Материалы научно-практической
    конференции. - Ижевск-Воткинск, 2002. С. 8 - 9.
  2. Колбин Д.А. Проблема смысла бытия социального зла //
    Деструктивность человека: феноменология, динамика, коррекция.
    Материалы научно-практической конференции. - Ижевск-Воткинск,
    2002. С. 9-11.
  3. Колбин Д.А. Концепт зла в аспекте теодицеи // Тезисы докладов 31-й
    итоговой студенческой научной конференции. - Ижевск, 2003. С. 110-
    112.
  4. Колбин Д.А. Радикальные формы зла в современном обществе //
    Современное общество: вопросы теории, методологии, методы
    социальных исследований. Материалы VII Всероссийской научной
    конференции, посвященной памяти профессора З.И.Файнбурга. -
    Пермь, 2004. С. 364-365.
  5. Колбин Д.А. Отрицание как основа негативной дискурсивности //
    Высокие технологии - 2004. Материалы научно-технического форума. -
    Ижевск, 2004. С. 115-124.
  6. Колбин Д.А. Опыт ничто в философии Канта // Иммануил Кант и
    современная философия. Материалы научной конференции,
    посвященной 250-летию Московского университета. - Москва, 2004. С.
    192-196.


 





<


 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.