Лирический герой елены шварц и его трансформации в переводах на английский язык
На правах рукописи
ЗОТЕЕВ Александр Владимирович
ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ ЕЛЕНЫ ШВАРЦ
И ЕГО ТРАНСФОРМАЦИИ В ПЕРЕВОДАХ
НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
Специальности: 10.01.03 литература народов стран зарубежья
(английская, немецкая, французская литература);
10.01.01 русская литература
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Самара 2011
Работа выполнена на кафедре русской, зарубежной литературы и методики преподавания литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования
«Поволжская государственная социально-гуманитарная академия»
| Научный руководитель: | доктор педагогических наук, профессор Буранок Олег Михайлович |
| Научный консультант: | кандидат педагогических наук, профессор Якадина Тамара Алексеевна |
| Официальные оппоненты: | доктор филологических наук, профессор Воробьева Александра Николаевна доктор филологических наук, профессор Осовский Олег Ефимович |
| Ведущая организация: | ГОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет» |
Защита состоится 17 марта 2011 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д212.216.03 в ГОУ ВПО «Поволжская государственная социально-гуманитарная академия» по адресу: 443099,
г. Самара, ул. М. Горького, 65/67, корп.1, ауд.9.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Поволжской государственной социально-гуманитарной академии по адресу: 443099,
г. Самара, ул. М.Горького, 65/67.
Текст автореферата размещен на сайте www. pgsga.ru
Автореферат разослан 17 февраля 2011 г.
| Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, профессор | Е.Б. Борисова |
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Творческое наследие Елены Андреевны Шварц начинает изучаться в современном литературоведении очень активно, но процесс изучения художественного мира поэтессы находится пока на начальном этапе. Это имя привлекает внимание исследователей многоуровневостью образов и объектов, прочтение ее стихов, как правило, неоднозначно. Понимание специфики стиля Е. Шварц требует определенного литературного багажа, поскольку ее поэзия с трудом вписывается в систему традиционно признанных форм стихотворчества.
Постижение смысловой многозначности открывает возможность обобщить приемы, используемые поэтом.
Ее поэтический мир имеет своеобразные цветовые оттенки, тяготеет к мистике, аллегориям, к противопоставлениям, он ассоциируется с исканиями символистов прежних времен.
Исследование творчества Елены Шварц носит эпизодический характер, что открывает широкое поле для научных гипотез и интересных находок. Продуктивным может быть изучение особенностей ее поэтики, структуры ее художественного мира и бытование в нем лирического героя, его взаимоотношения с Богом, отраженное не только в ее стихах, но и в переводах её стихотворений на английский язык.
Настоящая работа представляет собой опыт анализа лирики поэтессы, что позволяет выявить новые аспекты в изучении поэтики Шварц.
Актуальность настоящей работы обусловлена пробелами в исследованности специфики лирического героя как в современной поэзии в целом, так и, в частности, в творчестве Елены Шварц. Практически не исследованы переводы лирики Шварц на иностранные языки, а ведь параллельное изучение оригинального и переводного текстов позволяет лучше понять авторский замысел и особенности поэтики лирических произведений. Актуальность исследования определяется еще и необходимостью представить полную картину пространственно-временной организации лирики Елены Шварц, особенностей ее функционирования и значения ее творчества.
Объектом диссертационного исследования являются лирические произведения Е.Шварц, в которых ярко и отчетливо проявляются особенности поэзии Шварц, построенные на оригинальном использовании средств при создании художественного мира, позволяющие говорить об уникальности лирического героя.
Предметом исследования послужили специфика лирического героя, его трансформации, одновременная замкнутость и открытость стремительно изменяющемуся миру, а также степень устойчивости специфики лирического героя, его сложные взаимоотношения с окружающим миром в переводах стихотворений Елены Шварц на английский язык.
Источники исследования – стихотворения Шварц, в которых прослеживаются специфические черты лирического героя. Английские переводы стихотворений поэта изучаются, в основном, по книгам «Paradise», Selected Poems of Elena Shvarts, introduced and translated by Michael Molnar (Newcastle, 1993)», «Anthology of Russian Women’s Writing» (Oxford University Press, 1994), «Cultural Memory and Self-Expression in a Poem by Elena Shvarts, in Rereading Russian Poetry» (New Haven and London, 1999.), «Modern Poetry in Translation New Series, №20» (London, University of London, 2002), «Contemporary Russian Poetry. A Bilingual Anthology, Selected, with an Introduction, Translation, and Notes by Gerald S. Smith» (Indianapolis, 1993), «Third Wave: The New Russian Poetry by Kent Johnson, Stephen M. Ashby» (University of Michigan Press, 1992). Проанализированы переводы Майкла Молнара (Michael Molnar), Стэфани Сандлер (Stephanie Sandler),Саши Дагдейл (Sasha Dugdale), Джеймса МакГрейвена (James McGravan), Джеральда С. Смита (Gerald S. Smith).
Исследование ограничивается указанными материалами, поскольку их достаточно, чтобы выявить своеобразие переноса специфики лирического героя на английский язык; задача учесть все существующие англоязычные переводы стихотворений Шварц в настоящей работе не ставится.
Методика литературоведческого исследования. В работе использованы следующие методы:
– метод комплексного анализа текста, позволяющий выявить особенности функционирования образа лирического героя в лирике и в переводах ее стихотворений на английский язык;
– метод мотивного анализа текста, с помощью которого можно рассматривать основные мотивы в творчестве Шварц, влияющие на характер лирического героя;
– феноменологический подход, позволяющий выявить сознание автора через текст;
– лингвистический метод, позволяющий провести сравнительно-сопоставительный анализ оригинала и перевода на разных уровнях.
Теоретической базой исследования послужили труды отечественных литературоведов о специфике лирического героя Б. Кормана, Л. Гинзбург, Ю. Лотмана. При целостном рассмотрении лирической системы автора мы опираемся на работы С. Бройтмана, предложившего стройную классификационную систему лирических субъектов, на работы современных ученых в области теории и практики постмодернизма: И. Ильина, Е. Князевой, И. Кукулина, В. Курицына, Н. Лейдермана, М. Липовецкого, И. Скоропановой, М. Эпштейна и др., а также работы российских литературоведов, статьи, посвященные ее поэтическому творчеству, написанные О. Дарком, Н. Ивановой, А. Скидан, В. Шубинским, А. Анпиловым и др. При рассмотрении переводов стихотворений Шварц на английский язык мы использовали работы И. Алексеева, Л. Латышева, А. Семенова, Ю. Скугаровой и др., а также труды англоязычных литературоведов, посвященных изучению творчества Елены Шварц: Б. Шерр, С. Сандлер, А. Смит.
Цель работы – определение уникальности создания и существования лирического героя в произведениях Шварц и уровня сохранности этой специфики в переводах на английский язык.
Данная цель обусловила постановку следующих задач:
1. Провести анализ поэтических произведений Елены Шварц из сборников: «Дикопись последнего времени», «Песня птицы на дне морском», «Западно-восточный ветер», «Mundus Imaginalis. Книга ответвлений». «Трость скорописца», «Лоция ночи», «Вино седьмого года», выявив их структурные особенности и функциональность. Рассмотреть, как строится в ее лирике образ единого мира, с помощью чего достигается эффект «единомирия».
2. Уточнить основные черты литературного направления, к которому можно отнести поэзию Е.А. Шварц.
3. Определить значение центрального образа в произведениях Е. Шварц. Проанализировать взаимоотношения Бога и лирического героя, в частности, рассмотреть характер их взаимоотношений в монологах героя.
4. Исследовать средства создания образа лирического героя.
5. Выявить стилистическое своеобразие в английских переводах произведений поэта, исследовать, насколько удачно зарубежным переводчикам удалось отразить специфику лирического героя в «неправильном» мире Е. Шварц.
Научная новизна работы определяется целями и задачами исследования и состоит в том, что в ней впервые проводится анализ поэтического творчества Шварц и определение специфики ее лирического героя и уровня устойчивости этой специфики в переводах на английский язык. В связи с этим выявляются особенности функционирования и художественная значимость цветовой символики, хронотопа, других категорий, использованных Е. Шварц при создании образа лирического героя.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в расширении научных представлений о специфике лирического героя в современной поэзии 1980-2000-х гг. В частности, в рамках диссертации впервые исследуется особенности лирического героя и его взаимоотношение с миром в творчестве Елены Шварц.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть учтены при изучении лирики Шварц в школе и в вузе: в лекционных и специальных курсах, в курсах дисциплин специализации (по истории русской литературы; в практике перевода).
Основные положения, выносимые на защиту:
- Многие лирические произведения Елены Андреевны можно отнести к метареализму, если понимать его как поэтику многомерной реальности. Метареализм Шварц строится на «единомирии», понятом как взаимопроникновение множества противоречивых реальностей, поскольку художественный мир поэта не имеет конкретных специфических характеристик.
- Основным способом построения поэтической картины мира для Елены Шварц служит совокупность нескольких перетекающих друг в друга миров, соединение в себе различных пространств из разных времен и культур. В мире Шварц важно найти точку пересечения этих миров - образ, объединяющий миры и соединяющий пространства, образ как воплощение точки пересечения миров. Лирический герой в произведениях Шварц преодолевает всякие пространственные и временные границы и пределы.
- С помощью изменения цвета, его различных оттенков можно проследить, как меняется психологическое состояние героя. Герой постоянно ищет путь, тянется к свету («Я так люблю огонь, что я его целую, тянусь к нему рукой и мою в нём лицо»), олицетворением которого является Бог («Он - драгоценный луч»).
- Образ Бога в лирике Елены Шварц выполняет центро-организующую роль. Именно этот образ соединяет различные миры, которые постоянно меняются и перетекают один в другой, в некий «метамир». Богу принадлежат оба мира - света и тьмы, он свободно перемещается из одного пространства в другое, лирический же герой на это не способен. Часто он оказывается беспомощным, и тогда только Бог способен ему помочь, избавить от страданий. Богу дано право возвращать героя из бесцветия - мира смерти – в мир цвета. Лирический герой ограничен в выборе места, времени и своих воспоминаний: ему не дано права выбирать, в каком из миров ему находиться; он привязан к одному из миров, и попытки самостоятельно вырваться из него приводят его к смерти.
- В переводе на английский язык трудно сохранить и передать нюансы поэзии Шварц, особенно его контекст и подтекст. Контекст в какой-то мере можно компенсировать комментариями, объясняющими топонимы, имена, жизненные обстоятельства. Поэтический подтекст в переводах практически исчезает (попытки буквального перевода приводят к искажению смысла произведений).
Апробация работы. Результаты исследования представлены в семи публикациях, из них три в научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ. Материалы и результаты исследования были апробированы в ходе выступлений на международных, всероссийских, межвузовских научно-практических конференциях: «Шестые Ознобишинские чтения» (Инза, 2008); «XIII Зональная конференция литературоведов Поволжья» (Елабуга, 2008); «Пятая международная научная конференция «Творчество Генриха Сапгира и русская поэзия конца XX века» (Москва, 2008); «Научно-практическая конференция, посвященная столетию со дня рождения заслуженного деятеля науки РСФСР д.п.н., профессора Якова Ароновича Ротковича» (Самара, 2009); Бодровские чтения (Самара, 2010); на итоговых аспирантско-преподавательских конференциях ПГСГА (2006–2010); основные положения и результаты исследования обсуждались на расширенных заседаниях кафедры русской и зарубежной литературы и методики преподавания литературы Поволжской государственной социально-гуманитарной академии.
Структура работы. Структура диссертации соответствует логике исследования и состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, который включает 176 источников, в том числе - 26 на английском языке.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во Введении обосновываются актуальность и научная новизна, объект и предмет исследования; формулируются его цель и задачи, основные положения, выносимые на защиту; определяются методология и теоретическая основа исследования, его теоретическая и практическая значимость, дается информация об апробации работы и ее структуре.
В первой главе - «Метареализм как литературное направление» - изложены теоретические положения, которые послужили основой данного исследования.
В первом параграфе («Специфика метареализма как литературного направления») исследуются особенности русского метареализма. Русский метареализм - одно из отражений новой поэтической парадигмы идентифицирует себя как «смысловое» течение постмодернизма. В этом отношении поэтический дискурс метареализма, не отказываясь от традиций русской и мировой культуры, идет по пути создания принципиально новой поэтической эстетики, в которой открытия и достижения предшественников творчески преобразуются в новаторскую стратегию лирического высказывания. Теоретиками направления «метареализм» считаются Михаил Эпштейн и Константин Кедров. Поэтическое направление 1970-1990-х годов они назвали одновременно «метаметафоризмом» (К.Кедров) и «метареализмом» (М.Эпштейн). Общий принцип поэзии метареалистов как метаметафору Кедров применил к творчеству поэтов Алексея Парщикова, Ильи Кутика и Александра Еременко.
Основной смысл метареализма, по М.Эпштейну, заключается в том, что он открывает с помощью особых метафор стоящую за видимой реальностью множественную «метареальность», «реальность многих реальностей». Этот стилистический прием был назван «метаболой», которую М. Эпштейн определяет как «третий троп».
Во втором параграфе («Творчество Елены Шварц с точки зрения метареализма») творчество поэта рассматривается через призму метареализма. Человек в поэзии метареалистов не способен преодолеть расстояние от реального до идеального, он оказывается неспособным вырваться из абсолютного хаоса, что и демонстрирует поэзия Шварц. Ее герои должны чувствовать себя неуютно в окружающем их мире, они должны страдать как физически, так и метафизически. Лирический герой Шварц – это субъект страдающий, чувствующий абсурдность мира. «Метареальностью» названа реальность, открывающаяся за метафорой, на той почве, куда метафора переносит свой смысл, а не в той эмпирической плоскости, откуда она его выносит. Метареальность может быть нелогичной, она может представляться нам абсурдной, непонятной. Мир Шварц нарочито «неправилен». Шварц, как поэт метареалистический обращается к абсурду как к способу выражения иррациональной идеи.
В философском плане - это метафизический реализм, реализм не физической данности, а сверхфизической природы вещей. В стилевом плане - это реализм метафорический, переходящий от условного подобия вещей к реальной взаимопричастности, от метафоры - к метаболе. В произведениях Шварц эта модель реализуется постоянной сменой героев и изменением миров. «Кажется мне – это лодка,/ Остроносая лодка была,/ И я в ней плыла матросом,/ Словесной икрой у весла./ Пред нею летели боги – / Дионис и Аполлон./ Они летели обнявшись». (Шварц Е. Песня птицы на дне морском. СПб., 1995. - С.10).
Миры с помощью метаметафоры не просто сравниваются, уподобляются друг другу, они перетекают друг в друга, становясь по своей сути чем-то единым, целым, неделимым.
В третьем параграфе («Категория памяти как средство создания лирического героя Елены Шварц») рассматриваются средства создания уникального мира поэта и образа лирического героя - категории времени, пространства и памяти, анализируются часто повторяющиеся мотивы. Лирический герой Е. Шварц — идея, воплощенная во множестве образов. При этом образы могут меняться, развиваться, исчезать, меняя лирического героя. «При солнце я хрипливей чайки бедной,/ Зимою – пышный соловей./ Во тьме глухой он, не надеясь,/ Поет, что он оставлен Богом,/ Но друга непонятная любовь/ Обетованьем служит…» (Шварц Е. Дикопись последнего времени. СПб., 2001.- С. 22).
Особенность лирического героя Шварц заключена в том, что он, осознавая всю абсурдность мира, не хочет и не способен исправить его и воспринимает мир как данное. Лирического героя в традиционном смысле у Елены Шварц быть не может. Эта возможность отменена драматургией стиха и постоянной сменой персонажей. Но есть действие творящего сознания, которое в стихах превосходит Бога (в привычном антропоморфном обличье). Оно – всё и ничто одновременно. Бог – не «кто-то внешний», кого можно отделить от себя, а само единство – созидающий принцип и раздираемое в клочья тело-сознание… «Кто я?!» «Для чего ты меня оставил?». Отсюда и постоянная смена лирических героев и их единовременное взаимодействие. «В ее лице (их было целых три) –/ Одно белело круглое, как рама,/ Другое из него одутло выступало,/ А третье – просто пятачок,/ Бутон или густой цветок». (Альтерация №7, 2010 URL:http www.promegalit.ru/publics.php?id=2053 (дата обращения 15.11.2010).
Шварц, в сущности, представляет собой романтического поэта, перенесенного в современные условия; мир, выстраиваемый ею, несмотря на свою фрагментарность и кажущуюся бессвязность, целостен. И эта целостность проявляется тогда, когда появляется «мета-герой», дающий разорванным мирам завершенность. Он перемещается между ними и меняет их. В мире Шварц такой «мета-герой» - Бог.
Метареализм Шварц построен на «единомирии», этот принцип предполагает взаимопроникновение множества реальностей, каждый из ее многочисленных миров реален, индивидуален, неповторим. В художественном мире лирической героини категория времени не только тесно связана и пересекается с категорией пространства, но и совмещается с категорией памяти. Категория памяти использована для отображения целостного когда-то мира. Важным при этом является как процесс наблюдения за каким-либо событием, так и память об этом событии. Воспоминания происходят не во времени, а в «наслаивании» отличных друг от друга пространств. И память о том или ином событии для героини равнозначна жизни.
Поэтическая картина мира Елены Шварц представляет собой совокупность нескольких, перетекающих друг в друга миров, соединение различных пространств из разных времен и культур. В мире Шварц важно найти точку, от которой расходятся дороги, образ, который может соединить миры и воплотить в себе эту точку пересечений. Время может выступать в роли лирического объекта, оно наделяется чертами живого существа, способностью страдать. Герою важно зафиксировать все изменения в пространстве и во времени, поэтому в поэтике Шварц часто возникает мотив падения, который имеет большое значение для понимании образа героя.
Вторая глава - «Специфика лирического героя Елены Шварц» посвящена анализу создания и бытования лирического героя в постоянно меняющихся мирах Шварц. В главе описываются средства, с помощью которых поэт раскрывает образ лирического героя.
Первый параграф («Цветовая гамма как способ создания окружающего мира лирического героя») посвящен анализу цветовой символики в творчестве Шварц. Поэзию метареалистов, общим пафосом которой становится вслушивание и «вчувствование» в хаос мира, характеризует позиция отстраненной фиксации происходящего. Одним из «кодов», который помогает ориентироваться в постоянно изменчивом мире в поэзии Шварц, выступает цветовая гамма, ее изменение в зависимости от состояния героя, от его действия (или бездействия), от действий других персонажей и сил, вторгающихся в пространство героя. Цветовое значение в стихотворениях Елены Шварц выражается эксплицитно (путём прямого названия самого цвета или признака по цвету) и имплицитно (путём обозначения предмета, цветовой признак которого закреплён в культуре на уровне традиции). Шварц использует и такие способы выражения цветового значения, как, «До смерти небо тьмы защекотали», «Но над ней возвышается купол — Цвета счастья нездешнего», «О, цвет матросов - осень».
Во всем творчестве Шварц практически не найти явных противопоставлений. Ее лирический герой в принципе не может быть противопоставлен ни Богу, ни миру, ни обстоятельствам. Он впитывает в себя все изменения, всех периферийных персонажей, строит себя из слов и действий окружающих:
«Так что ж я такое? Я — хляби предвечной сосуд,/ Во мне Средиземное море приливом, отливом мерцает./ Я уши заткну и услышу, что в ракушке, шум,/ И сохнут моря и сердца их./ А что остаётся на сохнущем быстро песке»? (Шварц Е. Стихотворения и поэмы. Стихотворения и поэмы. СПб.,1999.- С. 94).
Главная задача лирического героя - оставаться в мире, быть к нему причастным, быть частью его. Только так герой способен жить. «Выпадание» из мира света влечет за собой гибель. Для героя важен не просто свет, важно его цветовое наполнение. Это хорошо видно в стихотворении, посвященном Б. Ахмадулиной «Напрасно мною выстрелит метро/ В пустое сердце мокрого проспекта,/ Меня не видно, я никто, ничто/ Я выпала из радужного спектра. Напрасно мною выстрелит метро,/ В его стволах ружейных мчась напрасно,/Я раню жизнь, царапнув только рот,/ Но это не смертельно, не опасно». (Шварц Е. Дикопись последнего времени. СПб., 2001.- С. 27). Принцип единомирия обозначен и этом стихотворении, хотя и не так явно, как в стихах «При чёрной свече», в которых с самого начала задаётся антонимия бесцветие – цвет. Героиня осознаёт свое выпадание из мира цвета; удаляется не мир Бога от героини, напротив, героиня «выпадает из радужного спектра», отчётливо это понимая. В первом катрене есть интересное противопоставление одноцветия - метро, определенно чёрное, тёмное, мокрый проспект – ассоциация имплицитно с серым цветом, и многоцветия - радужный спектр, сразу семь цветов. Лирическая героиня соединяет в себе противоположные понятия (бесцветие, многоцветие и одноцветие), и ей подвластен как мир одноцветия («...выстрелит метро в пустое сердце мокрого проспекта»), так и многоцветия («я выпала из радужного спектра»), и бесцветия («я выпала...»).
Приём разрешения неопределенного в рисунок «тёмное на светлом» часто используется Шварц, и очень важен для понимания роли цвета в этом стихотворении. Героиней «выстреливает» метро наружу, на мокрый проспект: тёмное разрешается не просто в свет, оно разрешается в определённую цветовую гамму, пусть и по своей сути достаточно однородную (преимущественно в серый цвет), но всё же чёткую. Таким образом, в первом катрене можно говорить о двух цветовых пластах. Первый из них относится к героине, определяет её психологическое состояние, которое выражено через бесцветие (смерть), одноцветие и многоцветие, и второй пласт, который выводит читателя на главное противостояние стихотворения: на оппозицию белого и тёмного при невозможности их существования друг без друга, на главную идею - единомирия, метареальности.
Цветовая гамма во второй части стихотворения организована по ассоциативному восприятию. Словами, содержащими в себе «цвет», представлены: метро, ружейные стволы, рот. Все они, так или иначе, ассоциируются с черным цветом или темными оттенками другого цвета. Пространственная организация стихотворения такова, что героиня перемещается из метро – это замкнутое пространство (либо тёмный, либо искусственный, ненастоящий цвет), в мокрый проспект – это открытое пространство (серое, блеклое). И из замкнутого пространства – метро, в ещё более закрытое – рот (темнота). Несмотря на то, что движение во второй строфе убыстряется (глагол движения выстрелит относится к объекту действия, деепричастие мчась - к субъекту), это движение приводит героиню к ещё более тёмному цвету, что фактически несет за собой смерть.
Цвет у Шварц часто принимает различную форму. Огненный цвет, например, мы видим через образ свечи, пламя которой стремится вверх. Но огонь в многоцветии часто недосягаем для героини. Лирический герой тянется к огню, ему хорошо там, где яркий свет, там, где неуютно (это парадокс в мире Шварц), там, где дико, абсурдно. Возможность дышать в огне – основа жизни художественного мира Шварц («Как вдох и выдох, кровяной / Движенье нити…»). Божественное начало, как символ спасения, всегда озаряется светом с оттенками красного («Глядя на икону в красном углу неба…»).
В творчестве Шварц состояние лирического героя может быть пограничным. Это - бред, жар, полусон, полуявь. Только в этом состоянии герой может попытаться выйти за границы своего мира.
Отдельно стоит отметить применение цветовой символики при описании Петербурга. Петербург для лирического героя – это не просто город, это своеобразный микро-мир, способный уменьшаться до маленьких улочек и расширяться до бесконечности. В стихотворении «Петроградская курильня» Петербург не просто место, это действующий лирический субъект. В мире Шварц Петербург никогда не освещается, не появляется в огненных и красных цветах. Петербург у Шварц – это место контрастов. С одной стороны, серое гиблое место, с другой, обладающее притягательной силой, лирический герой хочет в нем остаться. Здесь темно, неуютно, грязно, но: «В жемчужную грязь Петербурга/ Я кротко ударю лицом».
Во втором параграфе («Образ Бога как воплощение «мета-мира») рассматривается взаимодействие с лирическим героем мета-образа, соединяющего мета-миры. Образ Бога объединяет различные системы знаков, через него строится текст многих произведений Шварц. Богу подвластны и уродство, и красота в мире Шварц. Здесь точка схождения хаоса, космоса, света, тьмы. «Вот и весь мир – в грязи и стонах/ И постоялый двор палачей,/ А между тем он – храм Соломонов/ Или прекраснее,/ И ничей». (Шварц Е. Сочинения в 2-х т.- Т.1. – СПб, 2002. – C.98). Образ Бога - центральный образ в творчестве Елены Шварц. Через образ Бога множество миров соединяются в один. Бог появляется, как правило, в момент, когда герой блуждает во тьме, и тогда Бог принимает облик луча, свечи («он драгоценный луч), или когда героя окружают полуцвета, отражения цветов. Этот прием необходим Шварц для того, чтобы передать пограничное состояние героя - в этом случае он тоже находится одновременно на грани двух миров - жизни и смерти, только, в отличие от Бога, у него нет права выбора, в каком из миров остаться. И только Бог может что-то изменить, только Бог определяет, где герой останется.
Раздробленный, расщепленный мир может собрать воедино слово, речь Бога. И если в ответ на вопрос, обращение, мольбу к Богу лирический герой не получает ответа, то у него остается надежда на то, что когда-нибудь Он услышит и ответит. Богу принадлежат оба мира - света и тьмы, в нем объединены, жизнь и смерть, вода и огонь. Бог всесилен, он может лишить героя жизни. Безумие героя - это единственное состояние, когда возможен его диалог с Богом, когда герой может выйти за рамки своего мира. Пребывать на стыке сознаний – это способ понять и принять этот дикий мир. В нормальном состоянии человек не сможет выжить в постоянно меняющейся реальности. Пребывать в полусознании, видеть полуцвета, чувствовать полутона, «между» и почти, это умение очень важно для героя. Разум, мозг - нить, связывающая миры; пропустить через себя другие миры, стать моделью «единой реальности», к этому стремится герой Шварц.
Лирический герой часто пребывает в состоянии безумия, из-за того, что не может ни изменить, ни подстроить под себя мир, ни как-то повлиять на реальность. Отсюда и образы сумасшедших, юродивых, героев, которые обращают свои монологи к Богу, к миру, к пустоте. Отсюда и специфический, «неправильный», детский язык лирического героя, совмещающий в себе, казалось бы, несовместимое.
Мотив поиска Бога - один из центральных в творчестве Елены Шварц. Лирический герой всегда в поиске, а тот, кого он ищет, находится за этим миром, в иной реальности, в которую надо перешагнуть. Чтобы обрести возможность заглянуть в иной мир, герой должен разрушить себя. Увидеть Бога он может только тогда, когда находится в пограничном состоянии между явью и сном, между ясным сознанием и бредом. Эта «смертожизнь», столь важная для символизма, для эпохи барокко, находит свое воплощение и у Е.Шварц.
Мотив поиска Бога реализуется через часто повторяющиеся образы: образ крови и образ мнимой, фальшивой крови. Кровоточить значит, с одной стороны чувствовать внешние изменения тела, его изменчивость, неидеальность, ранимость, с другой – чувствовать вообще. Поэтому в мире Шварц кровь часто льется, капает, течет, кипит, ею умываются герои, иногда кровь выступает в качестве лирического субъекта («А вот и кровь бредет»). Кровь - непременный атрибут состояния, когда герой меняет себя.
В поэтике Шварц важна еще и проблема соотношения, взаимного сотворения героя и Бога: кто главный в сотворении? Бог ли творит лирического героя или же наоборот? Мотив безумия и мотив смерти в творчестве Шварц переплетены между собой. Как правило, к безумию или смерти лирического героя приводит невозможность прийти к Богу, оставление Богом героя. Мотивы безумия и смерти связаны либо с черным цветом, либо с бесцветием.
Третья глава «Переводы стихотворений Елены Шварц на английский язык. Специфика лирического героя Елены Шварц в переводах на английский язык» - посвящена анализу англоязычных вариантов стихотворений Шварц, выполненных разными авторами, с точки зрения представленных ими художественных ценностей.
В первом параграфе («Проблемы перевода и понимания художественного иноязычного текста в современной науке») рассматриваются переводы поэтических произведений Шварц на английский язык. Основу переводов ее стихотворений на английский язык составляют сборники «Paradise»: Selected Poems / Introduced & translated by Michael Molnar, with additional translations by Catriona Kelly», «Cultural Memory and Self-Expression in a Poem by Elena Shvarts, in Rereading Russian Poetry», «Modern Poetry in Translation New Series n.20», «Contemporary Russian Poetry, A Bilingual Anthology», «Third Wave: The New Russian Poetry», «Birdsong on the seabed». Для анализа перевода выбраны стихотворения, в которых проявляются особенности поэзии Шварц, прослеживаются средства, использованные при создании образа лирического героя.
Художественный текст - это динамическая система отражения смысла. Он обладает большим семантическим полем, и каждое художественное произведение обладает плюрализмом смыслов, вследствие чего создается возможность многообразия его интерпретаций. Художественное пространство, являющееся моделью мира конкретного автора, выраженной на языке его пространственных представлений, наиболее близко при анализе англоязычных переводов стихотворений Елены Шварц.
Шварц предлагает свое видение мира, её художественный мир отличается мира реального. Это своеобразная модель мира, и переводчикам, не знающим реалий, которыми она оперировала, трудно или вообще невозможно адекватно передать на другом языке картину мира, созданного поэтом. Для восприятия поэзии Елены Шварц важна авторская интонация, заданная ритмом стихов.
Для адекватного перевода требуется, во-первых, знание реалий, определяющих творчество автора. Направленность переводного текста на носителя культуры перевода требует от переводчика различных трансформаций исходного смыслового содержания. Насколько полно будет декодирована смысловая сторона оригинала и воссоздана в переводе, настолько успешным будет результат переводческой деятельности, то есть сам переводной текст и тождественное оригиналу художественно-эстетическое воздействие на читателя-инофона. Во-вторых, переводчику необходимо попытаться максимально полно проникнуть во внутренний мир автора. В-третьих, для адекватного перевода необходимо реконструировать систему взглядов и ценностей автора. Переводчик и иноязычный читатель - носители разной культуры и иного, чем у автора, языка. Поэтому их отличают несовпадение «фоновых» знаний, различия в менталитете, эмоциональный склад и т.д. Переводчик апеллирует к своему опыту, и, если его оказывается недостаточно, то он и, следовательно, читатель недополучает от заложенного в оригинале смысла.
Шварц часто строит свои стихотворения либо в одном особом ритме, либо нарочно меняет его в наиболее значимые моменты стихотворения. При переводе ритм оригинала неминуемо искажается, что ведет к неправильному пониманию произведения иноязычными читателями.
При анализе иноязычной версии важно оценить, насколько точно переводчик смог уловить особенности поэзии Елены Шварц, насколько ему удалось сохранить оригинальность стихов и специфику языка поэта, отметить сложность и своеобразие переноса художественного уникального мира поэта на английский язык. Важно оценить, насколько точно сумел переводчик уловить состояние постоянно меняющейся реальности, есть ли в переводах отражение мироощущения множества реальностей лирическим героем, сохранилась ли оригинальность стихов и специфика языка поэта как творца «единомирия и многомирия».
Во втором параграфе («Художественный мир Елены Шварц в интерпретации Майкла Молнара») анализируются переводы стихотворений: «Как эта улица зовется — ты на дощечке прочитай», «Элегия на рентгеновский снимок моего черепа», «Зверь-цветок», «Коляска, забытая у магазина», «Плаванье», выполненные филологом, культурологом Майклом Молнаром (Michael Molnar). Выбор стихотворений, сложных для перевода и требующих солидного багажа знаний о системе художественного мира Елены Шварц, заслуживает признательного отношения к автору перевода. В стихотворении «Как эта улица зовется — ты на дощечке прочитай» английский филолог в целом сумел уловить настроение, с которым лирическая героиня говорит о своем утраченном рае, о времени и месте, где она когда-то была счастливой. Однако в переводе этого стихотворения существует несколько значимых неточностей. Некоторые моменты либо передаются не совсем точно, либо не отражаются в переводе вообще. Главный недостаток английской версии стихотворения состоит в том, что в ней потерян мета-герой Бог - центральный образ, который соединяет два мира. Тем не менее, этот текст, без сомнения, представляет большой интерес для англоязычного читателя, знакомя его с творчеством уникального российского поэта.
Миф о состязании пастуха Марсия и бога Аполлона получает своеобразную трактовку в стихотворении Елены Шварц «Элегия на рентгеновский снимок моего черепа», оно дает ответ на вопрос о том, может ли человек сравняться с Богом? Стихотворение построено на обращении лирического героя к Богу. Смысл первой его части в целом передан в переводе правильно, хотя некоторые оригинальные обороты стихотворения Шварц перевести не удалось. Вторая часть перевода содержит много мелких неточностей, поскольку из-за краткости английских слов строки стихотворения оказались несоразмерны. Перевод этого стихотворения, как это чаще всего случается, уступает оригиналу. Метафоры Шварц в переводе подаются с буквальным значением слов, и от этого содержание текста становится проще и грубее, искажается оригинальная образность стиха.
Поэзия Шварц сложна для понимания, и в переводе часто возникают неточности при попытке передать обертона смысла стихотворения. Так, грешит, к сожалению, неточностями и перевод стихотворения «Зверь-цветок». Там, где Шварц пишет о лирической героине, в переводе героиня говорит не о себе, как «я», а о своей части - цветах. Английский читатель лишь приблизительно улавливает смысл оригинального произведения Елены Шварц, тем не менее работа Молнара весьма значима как текст, знакомящий англоязычного читателя с творчеством русской поэтессы.
В основе стихотворения «Коляска, забытая у магазина» - растворение лирического героя в мире. Окружающее пространство поглощает его, стирает из мира, превращает его в пустоту. Отобразить этот переход из состояния мира в «безмирие» было главной задачей Майкла Молнара. В этом стихотворении много часто сменяющих друг друга лирических героев, и задачей переводчика было показать моменты этой порой мгновенной смены. Акценты в переводе оказались иными. В тексте утрачена важная для художественного мира Шварц цветовая символика. Но, несмотря на неточности и искажения, в целом Майкл Молнар сумел показать на английском языке как трансформацию миров, так и факт исчезновения лирического героя. Недостаток этого перевода еще и в том, что не замеченным остался знаковый момент передачи живого мира через цветовую гамму.
При переводе стихотворения «Плавание» перед Молнаром стояла задача перенести состояние неопределенности, перехода от жизни к смерти, в котором находится лирический герой. Понятно, что такое большое и трудное стихотворное полотно потребовало от переводчика много усилий. Достоинством перевода является частично сохраненный синтаксис оригинала, но есть явные потери – и смысловые, и эмоциональные. Неопределенность пересечения миров - главный мотив стихотворения – в переводе, к сожалению, передана не до конца. Майклу Молнару удалось в переводах отразить специфику художественного мира Е. Шварц и передать состояние лирического героя в нем. Главное, с чем справился Молнар, была адекватная передача специфики бытования героя в различных мирах, стихия изменения лирического героя в рамках одного стихотворения и его взаимоотношения с Богом. Но в переводах Молнара практически не отражена роль цветовой символики при создании художественного мира Шварц и, как следствие, уникальности нахождения в нем лирического героя. Часть переводов М. Молнара грешит неточностями потому, что переводчику были не до конца знакомы исторические реалии, в которых происходит действие того или иного стихотворения.
В третьем параграфе («Художественный мир Елены Шварц в интерпретации других англоязычных переводчиков») исследуется стихотворение «Поминальная свеча» в переводческих версиях Стефани Сандлер и Саши Дагдейл в их сопоставлении, а также стихотворений «Детский сад через тридцать лет», «Разговор с кошкой» Стефани Сандлер; стихотворений «Когда за мною демоны голодные помчались…», «Воспоминание о странном угощении», «Обрезание сердца» в переводе Джеральда Смита; «Вольная ода философскому камню Петербурга» и «Портрет блокады через жанр, натюрморт и пейзаж» работы МакГревена.
Стихотворение «Поминальная свеча» построено на восприятии лирическим героем меняющейся и ускользающей действительности, оно представляет собой обращение к Богу. С. Сандлер удалось передать атмосферу потери мира в стихотворении и передать общий смысл стихотворения. Переводчица отчасти сохранила форму стихотворения, хотя некоторые строки ее перевода не выдерживают стихового размера.
Перевод этого же стихотворения Саши Дагдейл сопоставляется с переводом Сандлер. Сравниваются построчные переводы, выявляются достоинства и недостатки обеих версий. Дагдейл сумела ближе к оригиналу передать смысл некоторых понятий, которые с трудом воспринимаются в переводе Сандлер. Дагдейл удалось сохранить ритм произведения и достаточно точно передать психологическое состояние героя.
Стихотворение «Детский сад через тридцать лет» представлено в переводе С. Сандлер. Перед Сандлер стояла задача передать все многообразие соединения миров в единой точке. Оно построено во многом на ассонансах, которые служат важным средством выразительности поэтического языка. Некоторые ассонансы в переводе потерялись. Во многих строках переводчице пришлось увеличивать строки, добавлять те слова, которых нет в оригинале. Проблема перевода состоит в том, что часто в одном языке существует понятие, которое отсутствует в другом. Перевод знакомит иноязычного читателя с особенностью художественного мира поэта, где важную роль играет категория памяти. Шварц использует в этом стихотворении художественный прием уменьшающегося пространства лирического героя - от косматого поля до кладбищенской оградки в горизонтальном развитии, и соотношение неба и земли - в вертикальном. Сандлер удалось точно перенести этот прием в своей англоязычной версии.
При работе над переводом стихотворения «Разговор с кошкой» С. Сандлер уловила настроение, смысл стихотворения, черты индивидуальности поэзии Шварц. Стихотворение основано на евангельских мотивах и отсылает читателя к посланиям апостола Павла. Настроение ужаса, которое испытывает лирический герой при столкновении с миром мертвых, с миром, где молчат, Сандлер сумела передать лишь с помощью дополнительной, авторской фразы. Обойтись без дополнений и мелких неточностей, затрудняющих понимание текста, переводчице не удалось. Простые ямбические строки стихотворений «Поминальная Свеча» и «Разговор с кошкой» трудно воспроизвести на английском языке. Четные строки в оригинальном тексте рифмуются и красиво связывают форму, что на английском языке воспроизвести невозможно.
Стихотворение «Когда за мною демоны голодные помчались…» представлено в переводе Джеральда Смита. Шварц использует в нем прием соединения двух противоположных оттенков: черного и светлого, чтобы показать избранность героини. По мнению лирического героя, принадлежит к избранным и приближен к Богу лишь тот, кто может совмещать в себе противоположности. При переводе этого стихотворения, кроме мелких неточностей, затрудняющих понимание стихотворения, допущены и более серьезные ошибки, из-за которых общий смысл стихотворения не может быть правильно понят англоязычными читателями.
Перевод стихотворения «Воспоминание о странном угощении» можно признать удачным. Несмотря на ряд неточностей, смысл его донесен до читателя достаточно адекватным. Смиту было трудно сохранить форму стихотворения – его стихотворные строки содержат большее количество слогов и за счёт этого значительно длиннее, чем в оригинале.
Стихотворение «Обрезание сердца» относится к числу произведений из цикла «Труды и дни сестры Лавинии», который сама Елены Шварц называла романом в стихах. Само стихотворение представляет собой обращение лирического героя к Богу, его монолог - просьба о спасении. Джеральд Смит уловил, как важен образ Бога для всего творчества Шварц и для героини этого стихотворения, и сумел передать сложные отношения лирического героя с Богом. Неточности, которые были допущены переводчиком, смысла стихотворения не искажают.
Перевод стихотворения « Вольная ода философскому камню Петербурга» сделан Д. МакГревеном. Описываемые или упоминаемые в стихотворении российские реалии, предметы, явления, зачастую не имеют соответствий в английском языке, например, аллюзия на Кровавое Воскресенье, слово «курсистка» (так в дореволюционной России называли слушательницу высших женских курсов), упоминание Данко, героя произведения Максима Горького «Старуха Изергиль». Перевод этого стихотворения можно назвать удовлетворительным, хотя и с рядом замечаний. Многие русские реалии в переводе утратили смысл, потому что остались не переведены или переведены приблизительно.
Стихотворение «Портрет блокады через жанр, натюрморт и пейзаж» представляет собой совокупность разных точек зрения на одно и то же событие. Это стихотворение с трудом поддается адекватному переводу. В оригинале слишком много слов и значений («желваки», «жрать», «человетчина»), смысл которых понятен русскоязычному читателю, но для них нет эквивалента в английском языке.
Черты художественного мира Шварц трудно адекватно отобразить в переводе на английский язык.
Во-первых, существуют, так называемые, фоновые лакуны. Под ними мы понимаем несоответствие между двумя языками, которое проявляется: в отсутствии в одном из языков однозначного эквивалента языковой единице другого языка; в несовпадении способа выражения общих для обоих языков понятий (т.е. в отсутствии ожидаемой формы); в несовпадении значений языковых единиц при схожести их формы (т.е. в отсутствии ожидаемого значения).
Во-вторых, многие реалии, которыми оперирует Шварц, незнакомы переводчикам. Это происходит потому, что англоязычные переводчики либо вовсе не знакомы, либо знакомы поверхностно со спецификой художественного мира Шварц или с историческими реалиями, в которых обитают герои поэта.
В Заключении подводятся итоги исследования, обобщаются выводы и результаты, намечаются перспективы дальнейшей работы.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях.
Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, утвержденных ВАК РФ:
- Зотеев А.В. «Единомирие» как принцип создания художественного мира в сборнике Елены Шварц «Дикопись последнего времени»
// Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2009. - Т. 11. - № 4. - С. 723-725. – 0,3 п.л. - Зотеев А.В. Категории времени и пространства как средства создания образа лирического героя в стихотворении Елены Шварц «Детский сад через тридцать лет» // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010.-Т. 12. - № 5. - С. 188-191. – 0,4 п.л.
- Зотеев А.В. Художественный мир Елены Шварц в интерпретации англоязычных авторов. // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - 2011. Т. 13. – №2, С. 155-159– 0,5 п.л.
Статьи, опубликованные в других научных изданиях:
- Зотеев А.В. Концепт Бога как воплощение единомирия в сборнике «Дикопись последнего времени» Елены Шварц // Материалы XIII Зональной Конференции литературоведов Поволжья: В 3ч. Ч.2. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. - C. 152-158. – 0,4 п.л.
- Зотеев А.В. Специфика лирического героя Елены Шварц в переводах на английский язык // Восьмые Ознобишинские чтения. Международная научно-практическая конференция, посвященная Д.П.Ознобишину 3-5-июля 2010 года. Сборник материалов. Инза-Самара, 2010. - С.15-20. – 0,4 п.л.
- Зотеев А.В. Категории пространства и времени в лирике Е.Шварц // Материалы научно-практической конференции, посвященной столетию со дня рождения ученого Я.А. Ротковича. 1-3 февраля 2008 года. Филологические науки. Самара, 2009.- С.141-143. – 0,3 п.л.
Методические рекомендации:
- Зотеев А.В. Специфика метареализма и концептуализма как литературных направлений. Самара: ПГСГА, 2010. – 16 с. – 1 п.л.
