МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Российский государственный гуманитарный университет
_______________________________________________________________ СТЕНОГРАММА
заседания диссертационного совета Д.212.198.03.
в Российском государственном гуманитарном университете
1 ноября 2002 г.
Защита диссертации на тему «Крестьянство Поволжья и большевики в 1917 году: социокультурный аспект» по специальности 07.00.02 – «Отечественная история» на соискание ученой степени кандидата исторических наук П. П. Марченя
г. Москва
СТЕНОГРАММА
заседания диссертационного совета Д.212.198.03.
по историческим наукам
в Российском государственном гуманитарном университете
1 ноября 2002 г.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: заместитель председателя диссертационного совета, доктор исторических наук, профессор Логунов А.П.
УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ: кандидат исторических наук, доцент Барышева Е.В.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Уважаемые члены совета!
Состав нашего диссертационного совета утвержден в количестве 25 человек. Сегодня на заседании присутствуют 19 членов совета, в том числе докторов наук по профилю рассматриваемой диссертации – 7. Таким образом, есть общий кворум и кворум по специальности.
На заседании присутствуют следующие члены диссертационного совета Д.212.198.03:
- Логунов А.П. д.и.н. 07.00.09.
- Басовская Н.И.. д.и.н. 07.00.03.
- Барышева Е.В. к.и.н. 07.00.09.
- Архипова Татьяна Григорьевна д.и.н. 07.00.02.
- Безбородов Александр Борисович д.и.н. 07.00.02.
- Березовая Лидия Григорьевна д.и.н. 07.00.02.
- Буховец Олег Григорьевич д.и.н. 07.00.09.
- Демидов Сергей Сергеевич д. ф.-м. н. 07.00.10.
- Зверева Галина Ивановна д.и.н. 07.00.09.
- Зимина Валентина Дмитриевна д.и.н. 07.00.02.
- Каменский Александр Борисович д.и.н. 07.00.02.
- Кнабе Георгий Степанович д.и.н. 07.00.03.
- Комиссаренко Аркадий Иванович д.и.н. 07.00.02.
- Магидов Владимир Маркович д.и.н. 07.00.09.
- Медушевская Ольга Михайловна д.и.н. 07.00.09.
- Мохначева Марина Петровна д.и.н. 07.00.09
- Старостин Борис Анатольевич д.филос.н. 07.00.10.
- Степанский Александр Давидович д.и.н. 07.00.09.
- Юрганов Андрей Львович д.и.н. 07.00.02.
Повестка дня: защита диссертации Марченя Павлом Петровичем на тему: «Крестьянство Поволжья и большевики в 1917 году: социокультурный аспект» на соискание ученой степени кандидата исторических наук по специальности 07.00.02.-Отечественная история.
Работа выполнена на кафедре отечественной истории новейшего времени Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета.
Научный руководитель - доктор исторических наук, профессор Олег Григорьевич Буховец.
Официальные оппоненты:
Проскурякова Наталья Ардалионовна, доктор исторических наук, профессор кафедры отечественной истории Московского городского педагогического университета.
Коршунова Нина Николаевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры культурологии Московского авиационного института.
Ведущая организация - Московский педагогический государственный университет.
- Нет возражений по повестке дня?
- Повестка дня принимается. Слово предоставляется ученому секретарю для оглашения материалов личного дела соискателя. Пожалуйста, Елена Владимировна.
УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ:
(Кратко излагает содержание официальных документов, представленных соискателем в диссертационный совет. Отмечает, что все материалы дела соответствуют установленным требованиям ВАК. Материалы личного дела прилагаются).
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Есть ли вопросы к ученому секретарю?
- Нет.
- Слово предоставляется соискателю – Марченя Павлу Петровичу для изложения основных положений и выводов диссертации. Павел Петрович, Вам слово.
СОИСКАТЕЛЬ:
Уважаемые господин Председатель, уважаемая госпожа Ученый секретарь, уважаемые члены диссертационного совета, уважаемые коллеги.
Актуальность темы представляемой вашему вниманию диссертации обусловлена пристальным и пристрастным интересом со стороны ученых, политиков, широкой общественности. Период от Февраля к Октябрю 1917 г. был временем поиска выхода из глубочайшего кризиса, временем исторического выбора альтернативы, определившей дальнейшее развитие российского общества. Очевидно, что в условиях обновляющейся России переосмысление революции обрело особую ценность. Думается, это в полной мере относится к исследованиям на региональном уровне, который позволяет конкретнее раскрыть тему на местном материале.
Предметом диссертационного анализа является социокультурный аспект взаимовлияния крестьянства Поволжья и большевиков. На материалах трех губерний (Симбирской, Самарской и Саратовской) рассматриваются особенности массового сознания крестьянства и обусловленные этими особенностями формы социального поведения крестьян и их борьбы за реализацию своих традиционных представлений, которые объективно способствовали успеху большевизма. Хронологические рамки исследования охватывают период с марта по октябрь 1917 г.
Историографической основой диссертационного исследования стал широкий круг изданий, так или иначе затрагивающих историю участия крестьянства в революционных процессах. В диссертации показаны тенденции, достижения в области исследования социокультурного содержания революции 1917 г., равно как и ее недостаточно изученные аспекты. В целом, анализ историографии позволил сделать вывод, что, несмотря на наличие серьезного «актива», наработанного в советский период, и интенсивный процесс переосмысления накопленного «багажа» в новейшей литературе, пока отсутствует целостная, внутренне непротиворечивая концепция рассмотрения темы, а проблема, поставленная в диссертации, пока не была предметом специального исследования.
Источниковой базой является значительный корпус как опубликованных, так и неопубликованных документов, куда входят материалы, свидетельствующие о работе крестьянских организаций разного уровня и о деятельности властных органов по крестьянскому вопросу, пропагандистские издания партий, хроники событий революции на местах, тематические сборники документов и материалов, мемуарная литература, разносторонний комплекс изданий местной и центральной периодической печати за 1917 г., документы архивных фондов центральных (ГА РФ, РГА СПИ) и региональных архивов (Ульяновской и Самарской области). Фундаментом исследования являлись, в первую очередь, именно архивные документы: делопроизводственные материалы и переписка, приговоры сельских сходов и протоколы заседаний организаций разного уровня, отчеты и доклады командированных в сельскую местность, заявления, жалобы и наказы крестьян и землевладельцев, аналитические обзоры чиновников МВД и различных властных структур, воспоминания очевидцев и участников событий, собранные в свое время «истпартом» и многие другие материалы, которые позволяют «из первых рук» получить рельефное представление о социально-психологическом «климате» исследуемого периода и его персонажах, предоставляют возможность достаточно полно осознать масштабы и значимость поставленной проблемы. Ряд архивных источников введен в научный оборот впервые.
Целью исследования являлись выявление и анализ социокультурного аспекта взаимоотношений большевиков и крестьянства Симбирской, Самарской и Саратовской губерний от Февраля к Октябрю 1917 года, выявление результатов этого взаимовлияния и причин, приведших к ним. Осмысление «логики» поведения общинных масс и характера их взаимосвязи с большевизмом, обусловленного, в первую очередь, социокультурными характеристиками, является ключевым для понимания социального механизма революционной смуты 1917 г.
В ходе исследования были поставлены и последовательно решены следующие взаимосвязанные задачи: - определение места и роли социокультурного аспекта крестьянского вопроса в общей картине политической борьбы в Поволжье и раскрытие целей и средств большевиков в использовании этого вопроса в конкретно-историческом контексте борьбы за массы - крестьянские, солдатско-крестьянские и рабоче-крестьянские (чему посвящена 1 глава); выяснение уровня политико-правового сознания крестьянства, характеристика его социокультурных черт, оказавших важное влияние на ход событий и обусловивших отношение крестьян к политическим партиям (2 глава); анализ динамики изменения политических настроений крестьян и направленности крестьянского движения в качестве фактора, обусловившего успех большевизма (3 глава).
«Крестьянский вопрос» рассматривается как сложная многоуровневая конструкция, в которой аккумулировались и резонировали взрывоопасные противоречия политической, экономической и социокультурной жизни общества. Это был не просто вопрос о земле, - это был вопрос о мире, об общественном согласии или гражданской войне, об эволюционной или революционной альтернативе, - это был вопрос об историческом выборе дальнейшего пути. В условиях, когда дорогу к власти любой организованной силе могла открыть только поддержка народной стихии, крестьянский вопрос был вопросом о власти и фактической доминантой региональной политической жизни. Именно он стал роковым для рожденной Февралем новой политической системы, претендующей на звание «самой демократической в мире» и продемонстрировавшей свою несостоятельность в решении этого «корневого» вопроса, являвшегося питательной средой для возникновения конфликтов во всех остальных сферах и важнейшим фактором поляризации общественных сил. Власти недооценили бунтарские потенции крестьянства и упустили время народного доверия. Потеряв терпение, крестьянские массы приступили к активным «самочинным» действиям по реализации своих чаяний традиционными методами и показали себя не пассивным объектом политики, а могущественной силой, на которую никто не мог вполне опереться. Крестьянское воздействие на жизнь губерний проявлялось не только в сельской местности, но и во всех значимых событиях в городах региона, сказывалось на позиции и действиях власти, партий и самых разных организаций. Лишившись поддержки крестьянства, официальная власть «повисла в воздухе». Пользуясь развалом имперских карательных структур и бессилием парализованного политическими шарлатанами государства, раскачанная модернизацией, войной, революцией и партиями, утратившая «почву» крестьянская стихия фактически беспрепятственно чинила свое «правотворчество снизу», не дожидаясь «закона сверху». Крестьянский вопрос – «гордиев узел» русской революции, в котором переплелись интересы различных массовых слоев общества, - это еще и вопрос об особой ментальности русского народа и исторической предрасположенности российского общинного крестьянства к активным действиям в условиях смутного времени, к «бунту» как главной форме народного протеста в России. И если позитивные потенции, таящиеся в недрах крестьянства, не были востребованы демократическими силами в конструктивных целях социальной интеграции, то на оборотных, разрушительных чертах общинного сознания сумела сыграть партия Ленина, использовав взрывную силу крестьянского вопроса в своих интересах.
Ни кадеты, ни эсеры, ни меньшевики не реализовали свои аграрные программы. Откладывая меры по решению неотложной проблемы, занимавшей важнейшее место в сознании большинства, они отдали инициативу большевикам, которые воспользовались просчетами безвольных оппонентов и превратили крестьянский вопрос в полигон для решающей схватки за власть, а крестьянство - в орудие большевизма, взломавшее легитимные структуры и придавшее перевороту масштабы общегосударственной революции
Для ленинцев крестьянский вопрос являлся исключительно вопросом о власти, а само крестьянство – инструментом, сырьем для реализации стратегических целей. Свою тактику они вынужденно координировали с крестьянскими требованиями, поддерживая, по слову вождя, «всякий протест и всякую вспышку», придавая значение не программе, а оперативному реагированию на конкретную ситуацию, адресно выверенным лозунгам (с первостепенным учетом психологии масс), озвучивавшим на новый лад традиционные ценности. Именно традиционные общинные лозунги крестьянства, усилиями ленинцев приобретшие форму социалистической идеологии, становятся основой успеха большевизма.
Система нормативно-ценностных представлений крестьян о «правильном порядке» оказалась в непримиримом противоречии с новыми «демократическими» ценностями. Именно этот раскол между массами и элитой, идеологически игнорировавшей большинство, послужил главной причиной краха демократии. На фоне роста радикализации настроений масс уровень их культуры оставался низким. Основой ее служили традиции общинности, в том числе авторитарный коллективизм, категорическое неприятие частной собственности на землю, правовой нигилизм, доходящий до полного презрения к праву, если оно не обеспечено репрессивным механизмом; стремление к единообразию практической жизни и мышления, склонность к восприятию простейших рецептов, готовность к расправе с «врагами», в разряд которых может быть отнесен любой, чье мнение не сходится с мнением «мира»; возможность мобильного перехода к крайностям социального поведения, в концентрированном виде проявляющемся в двух поведенческих стереотипах: смирение или «бунт, бессмысленный и беспощадный».
Отношение крестьян к партиям определялось социокультурными параметрами. В условиях химеризма демократии, определяющее значение в борьбе за массы имели не программные установки партий, а отношение крестьянства к самим партиям, какими они представлялись в народном сознании вне зависимости от недоступных ему доктринальных хитросплетений. Успех той или иной партии определялся тем, насколько ее практическая деятельность отвечала социальной психологии крестьянства, насколько ее тактика корреспондировалась с его поведенческими стереотипами, насколько лозунги партии были понятны крестьянину и согласованы с его базовыми мировоззренческими установками.
В экстремальных условиях, либеральные ценности, искусственно трансплантируемые кадетами в чуждую им историческую среду, без органичного включения их в состав доступной народу «национальной идеи», а также без обеспечения их силой государства, не нашли поддержки со стороны массового сознания, в котором стали доминировать экстремистские настроения. Элементарное непонимание крестьянами смысла кадетских речей, усугубляемое «антибуржуйской» пропагандой остальных партий, способствовало тому, что бессознательно-доверчивое отношение масс сменилось жаждой расправы. В атмосфере «митинговой демократии» интеллигенты практически не имели шансов на понимание толпы. К осени озлобление масс достигает апогея. Российская «демократия» в это время является свободой безнаказанного насилия, жертвами которого все чаще становятся кадеты как олицетворение инфернального «зла буржуазии». Пытаясь воплощать в жизнь свои теоретические программы игнорируя реалии крестьянского сознания, либералы проиграли борьбу за массы, отторгнувшие либеральную альтернативу.
Меньшевики почти не проводили работы в среде сельского населения. Являясь влиятельной силой «революционной демократии», РСДРП(м) не искала опоры в сознании крестьянства как «аморального» класса, в чем проявился принципиальный отказ от ставки на «мелкобуржуазную»стихию, от использования разрушительной мощи крестьянского вопроса в целях захвата власти. Это во многом определило судьбу партии, сблизившейся с «образом врага» и разделившей участь либералов.
Эсеры, популярные благодаря лозунгу «Земля и Воля» и аграрному проекту, соответствовавшему уравнительным идеалам, сыграли важную роль в раскачивании масс, во многом спровоцировав погромное движение в сельской местности и дестабилизацию всей социально-политической системы. Но, перейдя от пропаганды революционного пути решения земельного вопроса к попыткам решения вопросов государственного значения конституционным путем, неонародники утратили контроль над развязанной стихией движения масс. На растущей нетерпимости последних завоевывала свой политический капитал партия Ленина, выдвигавшая простые рецепты немедленного насильственного решения всех вопросов и демонстрировавшая готовность удовлетворить любые требования масс.
Весь ход событий с марта по октябрь представлял процесс трансформации критической массы социального конфликта, «гвоздем» которого был крестьянский вопрос, в социальный взрыв, итогом чего стала победа большевизма, проявившего себя самым почвенным из русских революционных движений. Первоначальное настроение выжидания со стороны крестьян, которые, будучи не в силах разобраться в «городских делах», демонстрировали привычную готовность к смирению перед властью, по мере осознания бессилия этой власти изменяется на прямо противоположное. Фетиш Учредительного собрания прекратил играть сдерживающую погромное движение роль. Если сразу после падения самодержавия крестьянские выступления носили спорадический характер, к лету существенно возросли, но еще пытались сохранять видимость законности, то осенью крестьянское движение фактически приняло антигосударственный характер. Власть демонстрировала неспособность остановить анархию на местах, заваливая «расходившиеся темные массы» «запретительными» циркулярами, которые все чаще игнорировались не только массами, но и органами местной власти.
Оправившись от психологического шока, вызванного крушением монархии, оказавшись в ситуации отсутствия факторов, сдерживающих опасные для государства общинные формы поведения, ощутив безнаказанность противоправных выступлений, крестьяне обвально множат «аграрные беспорядки», объективно взяв на вооружение большевистские лозунги (несмотря на эпизодичность работы ленинцев в сельской местности и отсутствие там организационных ячеек их партии). Ставка на «стихию» обусловила успех большевиков, основными проводниками влияния которых в деревне стали ожесточенные войной солдаты, сыгравшие роль детонатора во всеобщей эскалации насилия, терроризировавшие конструктивную часть «мира», сметавшие последние остатки права в деревне. Наступившая там анархия, зачастую именуемая «аграрным большевизмом», явилась отказом от поддержки «демократии» и сдвигом к традиционализму, мобилизованному большевиками.
Колебания в массовом сознании крестьянства от упоения анархическим идеалом безвластия до признания необходимости твердой власти, в социокультурном плане сохранявшей преемственность от традиционного российского самодержавия, закономерно закончились установлением диктатуры. Абсолютное большинство населения, успокоенное перехваченным большевиками у эсеров на время закрепления власти земельным декретом, отвлеченное от происходящих в центре событий «черным переделом» на местах, нейтрализованное иллюзией осуществления вековых чаяний, локализованное всевластием сельских сходов под лозунгом «Вся власть Советам», предоставило политическую арену в полное распоряжение большевикам.
В заключении диссертации подчеркнуто, что постфевральская демократия утвердилась только в формально-институциональном смысле, а в социокультурном плане она осталась партийно-правительственным мифом. Традиционная «русская идея» была девальвирована, скрепить же устои новой государственности новой идеологией пришедшие на смену самодержавию силы не смогли, дискредитировали их затянувшейся сверх всякой меры нерешенностью насущнейших задач. Введенные «свободы», оказавшись в противоречии с социокультурными архетипами, не были подкреплены ни развитой правовой системой, ни единством институтов власти, ни деятельностью силовых структур и были уничтожены народной стихией, выразителем которой стал на время большевизм.
Исследование, на наш взгляд, позволяет сделать и некоторые практические выводы. Необходимо помнить, что идеализируемые черты национального характера, имеющие огромный положительный потенциал, не исчерпывают весь спектр реальных проявлений российской ментальности и имеют оборотные стороны, чреватые проявлением самых разрушительных потенций, если политики забывают, что в основе стабильности общества лежит массовое сознание, имеющее исторически обусловленную социокультурную специфику, которую нельзя игнорировать. Масштабные реформы не должны осуществляться при отсутствии их общенациональной концепции, способной выступить в качестве консолидирующего начала, и уж тем паче, они не должны проводиться в конфликте с основополагающими ценностными установками народа. Думается, что подобные исследования должны способствовать пониманию природы и механизма массовых движений в России, проведению политики, адекватной массовому сознанию, и своевременному блокированию деструктивных тенденций в поведении масс и партий.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Соискатель закончил представление диссертации. Есть ли вопросы к соискателю у присутствующих на заседании?
КНАБЕ Г.С., д.и.н.:
Предваряя предоставленную нам возможность потом высказаться по диссертации, должен сказать, что она производит очень яркое, очень глубокое и очень важное впечатление. По-моему, это прекрасная работа. И, естественно, всякая серьезная работа предполагает и серьезные вопросы.
1. Между вашими утверждениями на 3-й странице автореферата и вашими утверждениями на 19-й странице есть существенное противоречие, которое вы разрешаете на категориально-логическом уровне. Вы пишете, что крестьянство «не просто составляло большинство населения России, но, по сути, являлось хранителем ее традиций, носителем социокультурных кодов ее цивилизации, ее «почвы», а затем Вы показываете, что крестьянство имело и оборотные стороны, оно склонно к бунту, правовому нигилизму и т.д. Но возникает вопрос: с кем, с какими людьми мы имеем дело, говоря о крестьянской стихии? С теми крестьянами, на которых делали ставку Достоевский и Толстой, правые эсеры, теми, которые были реальными носителями ценностей, о которых Вы писали, были хранителями традиций страны и т.д. Откуда взялись те, которые захватывали, громили, грабили, уничтожали? Сохранялись ли в деревне крестьяне, верные культурным традициям, и в каком отношении они находились к тем, кто сразу откликнулся на погромные лозунги? Как решается этот вопрос в антропологическом измерении?
2. С каким крестьянином мы имеем дело? С крестьянином, который пашет землю, или с крестьянином, который 4 года сидит в окопах. Почему он устремляется на погромы: потому, что он уже солдат, который привык убивать и оторвался от всякой почвы, или потому, что он все еще крестьянин, в котором проявляется его деструктивная природа?
СОИСКАТЕЛЬ:
Противоречие между крестьянином-хранителем ценностей и крестьянином-погромщиком разрешается в антропологическом плане с учетом конкретно-исторической специфики российской смуты 1917 г. Поволжские губернии дают огромный материал, показывающий, каким образом крестьянство из достаточно спокойного субъекта общественно-политической жизни превращается в неистовую силу, сметавшую все «чужое» на своем пути. Прослеживается четкая динамика процесса этого «превращения» от весны к осени 1917 г., факторами которого были и деятельность партий, отодвигавших «барьер дозволенного», способствовавших крестьянскому осознанию «свободы» как «вседозволенности», и нерешенность насущнейших вопросов о земле и о мире. В этих условиях нельзя было оставлять крестьянское сознание в «подвешенном» состоянии, необходимо были радикальные меры. Естественно, что большевистские лозунги решения всех проблем немедленным и насильственным путем в подобных обстоятельствах не могли не найти отклика в крестьянской среде.
И, разумеется, нельзя не учитывать роль «окопного» варианта крестьянина. Солдаты в деревне терроризировали конструктивную «обывательскую» часть сельского «мира», активно и насильственно претворяли в жизнь свое понимание «демократии» и простейшие (прежде всего большевистские) «социальные рецепты». Пользуясь авторитетом в селе, они сыграли огромную роль в его «революционизировании». Но солдаты не были чужды «деревне», они – плоть от плоти – крестьянство и в социокультурном смысле отличались от «мирных» сельчан лиши степенью своей агрессивности.
ЗИМИНА В.Д., д.и.н:
Вы говорите о созданной на материалах Поволжья социокультурной модели участия крестьянства в событиях 1917 г. Не могли бы Вы проиллюстрировать эту модель и ее показатели?
СОИСКАТЕЛЬ:
Созданная модель может быть проиллюстрирована на примере отношения крестьян к ведущим политическим партиям. Так, «внешний», чуждый характер кадетов по отношению к крестьянству в упрощенном концентрированном виде можно представить в виде бинарных оппозиций, ментальных антиномий, дихотомических противопоставлений «чужого» и «своего» (правовое государство и правовой нигилизм, закон и обычай, законопослушность и властебоязнь, конституция и царь, собственность и антисобственничество, буржуазность и антибуржуазность, индустриальное общество и традиционное общество, буржуазное равенство как основа правового строя и социальный иерархизм как основа естественного порядка, индивидуализм и коллективизм, личность и соборность, демократия и авторитаризм, гражданское общество и тоталитарное государство, рыночная экономика и моральная экономика, протестантская трудовая этика и потребительская трудовая этика, социальная конкуренция и круговая порука, успешность и эгалитаризм, свобода как осознанная необходимость и свобода воли, мирный реформизм и насильственная инверсия, секулярность и религиозность, посюсторонность и эсхатологизм, умеренность и максимализм, интеграция и партикуляризм, компромисс и бескомпромиссность, проповедь солидарности и поиск врага и т. д.). На этом фоне рельефно проявляется «родственность» большевизма и крестьянской психоментальности (социалистическая квазирелигия и «Православие», диктатура и «Самодержавие», партийность и «Народность», «социальная справедливость» и «Правда», революционное насилие и традиционные методы властвования в России и т.д.).
СТАРОСТИН Б.А., д.филос. н.:
1. В борьбе за массы большевики только демагогически использовали крестьян и не собирались выполнять никаких обещаний, или они все же делали что-то «объективно-крестьянское»?
2. Что сыграло решающую роль в успехе большевиков: субъективный фактор, гений Ленина и других лидеров, или объективный фактор, стихийные устремления крестьянства?
СОИСКАТЕЛЬ:
Деятельность большевиков нельзя свести только к демагогии, популизму.и «использованию» крестьянства, хотя, разумеется, и то, и другое, и третье имели место. Но, тем не менее, партия большевиков проявила себя как единственная сила в 1917 г., действовавшая адекватно массовому крестьянскому сознанию, да и впоследствии действовала во многом созвучно общине (сохранила империю, установила твердую власть, осуществила социальную модель всего государства на общинных принципах: патернализм, «демократический централизм», авторитарный коллективизм, всеобщая регламентация общественной жизни и т.д.).
Объективные и субъективные факторы успеха большевизма в массах диалектически взаимообусловлены. «Возглавив» радикализованные массы и став на время выразителем «стихии» народного протеста, большевики в известном смысле оказались ее заложниками и вынуждены были озвучивать экстремистские установки «толпы». Благодаря этому они в конце концов встали у руля и смогли обуздать традиционный русский бунт традиционной русской властью.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Если еще вопросы к соискателю?
- Вопросов нет.
- Слово предоставляется ученому секретарю для оглашения отзыва ведущей организации – Московского педагогического государственного педагогического университета и отзывов, поступивших на автореферат диссертации.
УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ:
(Зачитывает положительное заключение кафедры истории Московского педагогического государственного университета. Заключение составлено д. и. н., профессором В.В. Зверевым, утверждено заведующим кафедры истории, д.и.н., профессором А.А. Даниловым.
Зачитывает положительные отзывы на автореферат от А.П. Волкова, д.и.н., профессора, начальника кафедры истории Военного университета; А.С. Смольникова, к.и.н., к.э.н., доцента, заместителя декана факультета «Управление и информатика» Московской финансово-юридической академии; Л.С. Пудова, к.и.н., доцента кафедры истории и философии Московского государственного университета инженерной экологии.
Тексты отзывов прилагаются к стенограмме).
СОИСКАТЕЛЬ:
Уважаемые господин Председатель, госпожа Ученый секретарь, уважаемые коллеги! Прежде всего я хотел бы выразить искреннюю признательность кафедре истории МПГУ, ее заведующему д.и.н., профессору А.А. Данилову и особо – д.и.н., профессору Василию Васильевичу Звереву, подготовившему столь доброжелательный отзыв, за весьма высокую оценку работы. Благодарен я и за тактичные замечания в форме пожеланий, которые непременно учту в дальнейшей работе. Благодарен, конечно, и за то, что, по мнению кафедры, подмеченные недочеты не меняют общей высокой оценки диссертационного исследования.
Первое замечание состоит в пожелании давать более развернутые выводы по каждому параграфу и по каждой главе исследования. Я признаю ценность этой академической традиции и полностью согласен, что частные наблюдения могут быть не менее интересны и важны, чем подведение итогов в конце работы. Выводы структурных разделов моей диссертации выглядят, действительно, лаконично. Вместе с тем, мне представляется оправданной и такая композиция диссертации, при которой каждый параграф последовательно решает свои конкретные задачи, а в заключении результаты сводятся в единую целостную концептуальную модель. Это достаточно логично и «экономично». Объем защищаемой диссертации – 235 страниц. Если каждую главу и каждый параграф дополнительно оснастить более подробными частными выводами, то этот объем существенно возрастет. Но произойдет ли при этом реальный прирост научного знания?
Второе замечание состоит в пожелании добавить региональным материалам Поволжья общероссийского «исторического фона», почаще сравнивать политические настроения поволжского крестьянства с позициями, например, жителей деревни Центрально-черноземного района или юга страны. Я полностью согласен с тем, что было бы крайне интересно сопоставить данные по различным регионам, у меня накоплен немалый материал по России в целом и я собираюсь продолжать исследование на новом уровне. Но это будет уже другое исследование. В кандидатской же диссертации территориальные рамки исследования ограничены пределами Симбирской, Самарской и Саратовской губерний, где крестьянский вопрос можно считать фактической доминантой местной политической жизни от Февраля к Октябрю 1917 года. Данную территорию следует признать достаточно репрезентативной в качестве модели – плацдарма исследований как крестьянского движения и его роли в политических событиях аграрного Поволжья, так и участия российского крестьянства в революции 1917 года в целом, поскольку в этом - одном из крупнейших - сельскохозяйственных регионов России, сконцентрировавшем в себе все сущностные противоречия российской деревни в указанный период, были отражены и все характерные для крестьянской страны черты. Данные губернии стали на это время, в известном смысле слова, показательной ареной борьбы ведущих политических сил за крестьянство, без поддержки которого дорога к власти любой из них была закрыта. Полагаю, что объем проделанной работы достаточно убедителен для раскрытия поставленной в диссертации цели.
Третье замечание заключается в предложении провести более детальные разграничения внутри крестьянства. Это замечание, на мой взгляд, представляет интерес тем, что обозначает дальнейшие перспективы в изучении комплекса вопросов, составляющих социокультурный аспект революции. Вместе с тем хочу особо подчеркнуть, что в центр внимания диссертационного анализа находятся поволжское крестьянство и партия большевиков как два субъекта социокультурного содержания политической революции, каждый из которых в этом контексте обладает внутренним единством. Крестьянство Поволжья в событиях 1917 г. выступает как единая и грозная сила стихии народного протеста, оно обладает типическими характеристиками, речь о которых уже шла выше. Это общинное крестьянство, которое к осени 1917 г. фактически без остатка смело все «дифференцированные элементы», не вписывшиеся в систему «моральной экономики». Крестьяне-общинники и немногочисленные местные «столыпинцы», по их собственному признанию, ненавидели в это время друг друга «сильнее, чем немцев», отрубники не имели шансов быть избранными ни на какую должность. меньшинство крестьянства, имеющее свои участки, не в состоянии было противостоять эгалитарному натиску общинного большинства. Поволжские общинники устранили от участия в делах мира все «чужие» с их точки зрения, элементы. Пошатнувшееся было в результате столыпинской реформы деспотическое единство общины, после фактического развала поддерживающих эту реформу карательных структур самодержавной власти в 1917 г. еще более усилилось, по-революционному ужесточив формы внутригруппового контроля, подчиненности личности социуму, ориентированному на общепринятые образцы.
Также я благодарю кафедру истории Военного университета, ее начальника, д.и.н., профессора А.П. Волкова и подготовившего отзыв на автореферат заместителя начальника кафедры, д.и.н., профессора, Виталия Николаевича Воронова за высокую научную оценку выполненной работы и за сделанные замечания. Постараюсь коротко ответить на эти замечания.
По поводу первого замечания - пожелания усилить 2 главу историческими документами - хочу отметить, что рамки автореферата не дают возможности отразить все богатство использованной эмпирической базы, если же обратиться к тексту самой диссертации, то нельзя не заметить, что 2 глава основана прежде всего на добротном фундаменте значительного количества самых разноплановых источников (документы 21 фонда 5 архивов, 36 периодических изданий за 1917 г. различной ориентации, документы партийных и общественных организаций, сборники материалов, справочные и статистические материалы).
Второе замечание касается некоторого влияния не до конца преодоленного одностороннего подхода при описании 3 главы. Думается, что это мнение также порождено в значительной степени жесткими требованиями к написанию авторефератов, которые не позволяют в полной мере аргументировать и проиллюстрировать позицию исследователя. В этих условиях наличие собственной точки зрения на исследуемые события, опирающейся на большую проделанную работу и конкретно-исторические материалы, оставшиеся за рамками автореферата, легко принять за односторонность подхода.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Соискатель закончил ответы на отзывы, слово предоставляется официальному оппоненту д.и.н. Наталье Ардалионовне Проскуряковой.
ОФИЦИАЛЬНЫЙ ОППОНЕНТ: доктор исторических наук, профессор кафедры отечественной истории Московского городского педагогического университета Проскурякова Наталья Ардалионовна.
(Положительный отзыв прилагается к стенограмме).
СОИСКАТЕЛЬ:
Я искренне признателен Наталье Ардалионовне за высокую оценку работы и за сделанные замечания. Думаю, выражу общее мнение, если в своих ответах на высказанные замечания буду краток.
Нет сомнений, что дальнейшая работа над методологией исследования социокультурной проблематики является в высшей степени актуальной задачей науки. Но в обсуждаемой диссертации в центре внимания находятся конкретно-исторические проблемы. В использовании же терминов автор не претендовал на оригинальность и поэтому в работе не делается акцентов на формулирование авторских трактовок того или определения. Хочется верить, что это работа ближайшего будущего.
Думается, что впечатление некоторого «налета публицистичности», так же, как и «смещения акцента полидисциплинарности в сторону политологии» связано прежде всего с острейшей актуальностью и полемичностью темы, а не с «уравниванием» источника и историографии, так как источникам – самым разнообразным – отводится в этом исследовании роль куда более значимая (и в количественном, и в качественном отношениях), чем мнениям, сложившимся в литературе.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Слово предоставляется официальному оппоненту к.и.н. Нине Николаевне Коршуновой.
ОФИЦИАЛЬНЫЙ ОППОНЕНТ: кандидат исторических наук, доцент кафедры культурологии Московского авиационного института Нина Николаевна Коршунова.
(Положительный отзыв прилагается к стенограмме).
СОИСКАТЕЛЬ:
Я благодарю Нину Ивановну за столь большое количество хороших слов в адрес работы. Постараюсь ответить на высказанные пожелания, за которые также признателен, кратко и по существу.
Поскольку о методологической терминологии и акцентировании выводов по главам я уже высказывался, а в качестве основы источниковедческого анализа в диссертации выступает традиционный иллюстративно-описательный метод, то осталось ответить на предложение расширить хронологические рамки исследования далее Октября 1917 г.
Хронологические рамки работы определены темой исследования и охватывают период с марта по октябрь 1917 года - от свергнувшей самодержавие и попытавшейся создать демократическую политическую систему Февральской революции до окончательного краха этой системы и прихода к власти большевиков, установивших в стране диктатуру. Этот уникальный период между двумя величайшими переворотами в жизни всего российского социума в условиях нараставшего структурного кризиса фактически объединил в себе самые различные, альтернативные тенденции в политической, экономической, культурной сферах. История предоставила шанс всем актуальным политическим силам проявить свои потенциальные возможности, попытаться на практике доказать соответствие своих идей российской действительности. Эти неполные восемь месяцев представляют особый интерес в плане изучения социокультурной специфики составлявшего большинство народа общинного крестьянства. Именно она во многом и обусловила единство и сравнительную последовательность процесса глобального общественного сдвига от бессилия демократической коалиции к большевистской диктатуре, что можно считать главной качественной характеристикой указанного временного интервала.
Осенью 1917 г. большевики захватили власть на волне погромов, которые современники именовали «аграрной анархией» и «аграрным большевизмом». В этом контексте данный период предстает в известном смысле «законченным». Хотя, конечно, если хронологические рамки раздвинуть, то исследование обретет новые масштабы – это будет новое исследование.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: - Уважаемые члены совета, уважаемые коллеги, кто из вас хочет принять участие в дискуссии?
- Нет.
- Слово предоставляется соискателю для общего заключения.
СОИСКАТЕЛЬ:
Выступает с заключительным, благодарственным словом, отмечая поддержку коллег, помощь научного руководителя. Выражает признательность оппонентам и рецензентам. Благодарит членов диссертационного совета за внимание к диссертации.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Для проведения тайного голосования нам необходимо избрать счетную комиссию. Предлагаю включить в состав счетной комиссии д.и.н., проф. А.Б. Безбородова, д.и.н., проф. В.М. Магидова, д.и.н., проф. А.Д. Степанского.
- Есть ли возражения по составу счетной комиссии?
- Нет.
(Состав счетной комиссии утверждается единогласно).
Объявляется перерыв для тайного голосования.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Уважаемые коллеги!
Счетная комиссия подвела итоги тайного голосования. Результаты голосования предлагается огласить председателю счетной комиссии. Александр Борисович, пожалуйста.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СЧЕТНОЙ КОМИССИИ
д.и.н., проф. АБ. Безбородов:
- Комиссия избрана для подсчета голосов при тайном голосовании по диссертации Марченя Павла Петровича на соискание ученой степени кандидата исторических наук.
Присутствовали на заседании 19 членов совета из 25, в том числе 7 докторов по профилю рассматриваемой диссертации.
Роздано бюллетеней – 19.
Осталось не розданных бюллетеней – 6.
В урне для голосования обнаружено бюллетеней – 19.
Результаты голосования:
За присуждение ученой степени - 19.
Против - 0.
Недействительных бюллетеней - 0.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Предлагаю совету утвердить протокол заседания счетной комиссии. Утверждает ли совет протокол заседания счетной комиссии? Прошу голосовать.
(Голосование. Протокол заседания счетной комиссии утверждается единогласно).
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Уважаемые члены совета, поступил проект заключения совета по диссертации. Будут ли замечания по тексту проекта?
Члены совета высказывают замечания по стилю заключения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Поскольку замечаний принципиального характера нет, предлагаю голосовать. Принимает ли совет текст заключения по диссертации? Прошу голосовать.
(Голосование. Заключение совета принимается единогласно).
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
- Таким образом, на основании тайного голосования членов диссертационного совета Д.212.198.03 в Российском государственном гуманитарном университете Марченя Павлу Петровичу присуждена ученая степень кандидата исторических наук по специальности 07.00.02.-Отечественная история.
Позвольте мне, от имени всех присутствующих поздравить Марченя Павла Петровича с успешной защитой кандидатской диссертации и пожелать ему дальнейших успехов в научной деятельности.
На этом наше заседание объявляется закрытым.
Благодарю всех членов диссертационного совета за работу и участие в обсуждении диссертации Марченя Павла Петровича.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ
ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА Д.212.198.03.
доктор исторических наук,
профессор А.П. Логунов
УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ
ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА Д.212.198.03.
кандидат исторических наук,
доцент Е.В. Барышева
