«ОН ЛЮБИЛ КУЛЬТУРНУЮ РАБОТУ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЗАНЯТИЕ СВОИМ ДЕЛОМ»: РОССИЙСКИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ В ПРОСТРАНСТВЕ КУЛЬТУРНОГО ПРОЦЕССА XIX –НАЧАЛА XX ВВ.

Велиховский Л. Н., ГТГ, Кандаурова Т. Н., РИК

Определение о большой любви к культурной работе, относящееся к российскому промышленнику и коллекционеру А. В. Морозову,i на наш взгляд, вполне применимо ко многим представителям отечественного предпринимательского сообщества XIX – начала XX вв. Будучи непосредственно интегрированы не только в пространство социально-экономического процесса, но и в пространство культурного процесса своего времени, они становились и являлись непосредственно и опосредовано его творцами, авторами многих культурных новаций и одновременно хранителями историко-культурного наследия и культурных традиций прошлого. Российские предприниматели выступали непосредственно в качестве творцов художественных произведений (С. И. Мамонтов, И. С. Остроухов,ii М. К. Тенишеваiii), авторов новых театральных проектов (К. С. Станиславский (Алексеев), С. Т. Морозов,iv Художественный театр; С. И. Мамонтов, Русская «мамонтовская» опера,v С. И. Зимин), создателей художественных и культурных центров (С. И. Мамонтов, Абрамцево; М. К. Тенишева, Талашкиноvi; В. А. Кокорев, московский культурный центрvii), инициировали создание и развитие новых учебных заведений (В. Н. Тенишев, коммерческое училище в Петербургеviii; М. К. Тенишева, рисовальные школы, училищаix; Третьяков П. М., Арнольдо-Третьяковскоем училищеx; К. Т. Солдатенков, ремесленное училищеxi; Н. В. Рукавишников, исправительный приютxii; Бахрушины, приют-колония для беспризорных детей в Тихвинском имении;xiii А. Л. Шанявский, народный университетxiv и др.), занимались научной и исследовательской деятельностью (В. П., М. П., С. П., А. С. и С. С. Боткиныxv, В. А. Кокорев, Н. А. Найденовxvi, В. В. Тенишев, И. Е. Цветковxvii) и одновременно активно формировали различные собрания, коллекции, музеи, используя творческий подход и реализуя свой творческий потенциал.

Их культурная работа, как и предпринимательская деятельность и общественная практика, отличалась многообразием, масштабностью, и разносторонностью, динамичностью и креативностью, полным соответствием и корреляцией месту и потребностям времени. Творили они одновременно в различных секторах культурного поля, формируя культурный потенциал страны параллельно по разным направлениям, определяя новые векторы культуротворчества и культурного созидания сразу в нескольких областях. Историк купечества П. А. Бурышкин подчеркивал в своих воспоминаниях, что «широкая благотворительность, коллекционерство и поддержка всякого рода культурных начинаний были особенностью русской торгово-промышленной среды… Нет ни одной культурной области, где бы представители московского купечества не внесли своего вклада».xviii

В пространстве культурного процесса своей эпохи они отличались значительной активностью и результативностью деятельности, и даже пассионарностью, что было обусловлено целым рядом факторов. Предпринимательская хозяйственная практика и предпринимательская деятельность формировала определенное творческое начало, навыки оперативного принятия решений и нестандартного мышления, рационального распределения ресурсов, сил и средств и поиска новаторского подхода, опережающих время способов, практик и стилей ведения хозяйственной деятельности, освоение передового хозяйственного опыта в минимально короткие сроки. Масштабным был у российских предпринимателей спектр деловой жизни и активности. Например, купец-предприниматель В. А. Кокорев «занимался винным откупом, вел торговые дела в Иране и Средней Азии, был одним из первых инициаторов создания в России крупных акционерных обществ. Раньше других, оценив замечательные свойства нефти, он построил первый в мире нефтеперегонный завод, причем в качестве эксперта привлек выдающегося химика Д. И. Менделеева».xix В центре Москвы он построил большое «Кокоревское подворье» или гостинично-складочный комплекс (Софийская набережная), который обошелся ему в 2,5 млн. руб.,xx принял деятельное участие в проведении конно-железной дороги – «конки», был организатором торжественной встречи в 1856 г. в Москве героев-севастопольцев. «В 1871 г., - пишет историк М. Л. Гавлин, - в составе группы московских капиталистов он участвует в покупке казенной Московско-Курской железной дороги, а в 1874 г. в партнерстве с П. Губониным строит Уральскую горнозаводскую линию для обеспечения интересов русской промышленности».xxi Он также одним из первых в России обратился к банковскому учредительству, и в конце 1860-х он «являлся одним из главных организаторов Московского купеческого банка». В эти же годы он «шел во главе акционерного учредительства». «Многие его начинания имели своей целью укрепление позиций отечественного капитала».xxii

При этом Кокорев являлся и автором публицистических и экономических работ. С 1830-х гг. предприниматель выступал в печати со статьями и очерками на экономические и общественно-политические темы. Наибольший резонанс получили его проекты освобождения крестьян с помощью пожертвований богатого купечества.xxiii Привлекался он и в качестве консультанта государственных деятелей – министров финансов, председателей Государственного совета.xxiv Вместе с П. И. Губониным и другими промышленниками и представителями торгового мира Кокорев стал в 1870 г. организатором Волжско-Камского банка, «завещав на поддержку коммерческого образования вместе с процентами 1 070 000 руб. В частности ежегодно до 33 тысяч рублей выделял различным школам и коммерческим училищам Поволжья, в том числе Рыбинскому».xxv По его инициативе «при учреждении В.-К. Коммерческого банка было введено в устав обязательное отчисление % с чистой прибыли в распоряжение Рыбинского Биржевого Комитета на пользу и развитие русской торговой промышленности. На таковые отчисления выстроено громадное, хорошо оборудованное здание Рыбинского коммерческого училища, стоящее полмиллиона рублей и пользующееся до сих пор крупными ежегодными пособиями из тех же 1% отчислений».xxvi

На поприще культурной деятельности Кокорев также отличался большой активностью и последовательностью, умением достичь поставленных целей, рациональностью мышления и аналитическим подходом. Он поддержал идею Президента Императорской Академии Художеств вел. Кн. Владимира Александровича и финансировал в 1880-е гг. устройство и содержание «при истоке из озера реки Мсты, Владимиро-Мариинскаго приюта для пребывания академистов Императорской Академии Художеств» (Тверская губ., Вышневолоцкий уезд) в летний период из средств, которые были выручены «чрез продажу «Экономических провалов». Он также стал попечителем организованного академического приюта. За три года в приюте или на академической даче провели летние каникулы и прошли художественную практику, работая на пленере, более 30 студентов Академии художеств и Московского училища живописи, зодчества и ваяния. Подобный опыт создания академических дач и одновременно творческих студий и поддержки отечественных художников Кокорев планировал распространить и на другие регионы России, создав дачи на Волге, Урале, в Крыму и на Кавказе.xxvii Примерно с 1840-х гг. он начал формировать художественную коллекцию, его мечтой была национальная художественная галерея. В 1862 г. была открыта общедоступная Кокоревская галерея, в составе которой было более 500 произведений русской и западноевропейской школ,xxviii это была картинная галерея и собрание памятников прикладного искусства.xxix «По существу, это был первый, основанный предпринимателем, национальный публичный музей, широко представляющий отечественную школу живописи и европейских художников». Галерея просуществовала с 1862 до 1868 г.xxx

Главной функций предпринимательства, по схеме Л. Абалкина, являются «постоянное реформирование и революционизирование средств производства, распределения и обмена», а «неотъемлемые черты» отечественного предпринимательства исторически составляли «1. Свобода в выборе направлений и методов экономической деятельности. 2. Самостоятельность в принятии хозяйственных решений. 3. Ответственность. 4. Ориентация на получение коммерческого эффекта и вероятной прибыли».xxxi Представляя модель идеального предпринимателя, исследователи также выделяют следующие его черты: «1. Поиск новых возможностей и инициативность. 2. Упорство и настойчивость в достижении поставленной цели. 3.Готовность к риску. 4. Ориентиры на эффективность и качество. 5. Вовлеченность в рабочие контакты. 6. Целеустремленность. 7. Систематическое планирование и наблюдение. 8. Способность убеждать и устанавливать связи. 9. Независимость и самоуверенность».xxxii При градации типов предпринимателей выделяются наряду с другими типы «творца-созидателя» и «исполнителя общественной функции».xxxiii

Вот с этим рациональным опытом и уже вполне сформированным творческим началом и потенциалом российские предприниматели вполне закономерно в XIX – начале XX в. активно интегрировались в пространство культурного процесса, получая достаточно широкое поле для реализации своих материальных и творческих возможностей. Они творили на поприще культуры, как и на экономическом, но, отнюдь не ожидая при этом «коммерческого эффекта и вероятной прибыли», а получая определенное моральное удовлетворение и благодарность современников, и впоследствии благодарность и память потомков, исполняя свой христианский и гражданский долг. «На свою профессиональную деятельность российские предприниматели, - отмечают историки, - смотрели не только как на источник обогащения, а как на выполнение важной задачи, особой миссии, возложенной богом и судьбой. Про богатство говорили, что бог дал его в пользование и потребует по нему отчета, когда его теряли, то заявляли «Бог дал – Бог взял». Поэтому русские предприниматели в большинстве своем были религиозны, среди них широко была развита благотворительность, меценатство, коллекционерство, на которое смотрели как на выполнение какого-то свыше назначенного долга».xxxiv

Другой важной чертой менталитета российского предпринимательства «была ориентация на православное христианство с его тягой к совершенству, нестяжательству и общественной ориентации. Нередко служение обществу становилось выше личного успеха и получения доходов».xxxv Социокультурное пространство России как раз и позволяло тогда активно служить обществу и в полной мере реализовывать свои творческие возможности и творить благо (благотворительность). Многие из российских предпринимателей, «наиболее мыслящие и просвещенные», как свидетельствует историк М. Л. Гавлин, «смогли подняться над своим кругом, осознать свою ответственность перед обществом».xxxvi «Обращает на себя внимание то обстоятельство, - указывает он далее, - что у многих из этих неординарных личностей особенно ярко выражено стремление к творческому началу в жизни и деятельности. В определенной степени сама предпринимательская деятельность была для них способом самовыражения, носителем творческой энергии. Крупный предприниматель соединял в себе холодный расчет математика и азарт игрока со способностями практического организатора и испытывал глубокое внутренне удовлетворение, как, например, В. А. Кокорев, когда задуманный проект или несбыточная идея претворялись в реальное предприятие, наполнялся жизнью и энергией».xxxvii

Деятельность на предпринимательском поприще вместе с тем позволяла аккумулировать значительные финансовые средства, которые могли помимо вложения в торговлю, промышленность, банковскую сферу, направляться в культурные проекты и обеспечивать реализацию различных культурных программ, поддерживать материально многие культурные инициативы и новаторские культурные разработки, формировать многочисленные благотворительные фонды и капиталы, развивать меценатство. Материальная независимость и финансовая свобода обеспечивала соответствующую базу для развития множественных социокультурных практик. Разнообразные и многосторонние творческие практики и приобретенный опыт деловой деятельности переносились представителями предпринимательского сообщества из социально-экономической сферы в социальный сектор и в культурную сферу. Сектор культуры становился для большинства из них сферой самой активной деятельности, сферой приложения сил и вложения капитала, областью реализации творческого потенциала и творческих инициатив. Постепенно российский предприниматель становился не только ключевой фигурой отечественного сектора экономики и капитаном индустрии, но и лидером в культурном строительстве и культуротворчестве, созидании культурных ценностей, в формировании культурного пространства и культурной средыxxxviii, в приумножении культурного потенциала, развитии социокультурных практик, определении трендов и векторов культурного развития.

Культуротворческие и культуросозидательные практики становились неотъемлемой частью бытия российского предпринимательского сообщества, позволяли в полной мере реализовывать творческий потенциал, закреплялись ментально. К. С. Станиславский, сам выходец из среды предпринимателей, отмечал: «Я жил в такое время, когда в области искусства, науки, эстетики началось большое оживление. Как, известно, в Москве этому немало способствовало тогдашнее молодое купечество, которое впервые вышло на арену русской жизни и, наряду со своими торгово-промышленными делами, вплотную заинтересовалось искусством».xxxix Примеры активной деятельности в культурной сфере ряда представителей предпринимательской элиты становились образцами подражания для их коллег по корпоративному сообществу, способствовали расширению полей и масштабов культурного творчества, формированию культурных инициатив и новаторских программ, закреплению, тиражированию и трансляции культурного опыта и культурного кода. Вместе с тем подобные примеры, практики и образцы культуросозидательной деятельности позволяли интегрироваться в пространство культурного процесса новым силам или новым представителям предпринимательского сообщества, включая следующие поколения и даже целые династии, и закрепить за собой первенство и лидерство во многих сферах культуры. Диапазон культурной деятельности российских предпринимателей был достаточно широк и охватывал различные области культуры. Вслед за мужской частью предпринимательского сообщества в культурное творчество и строительство включались и представительницы женской половины, активно занимаясь благотворительностью и меценатством в сфере культуры и социальной области, включаясь в сообщество коллекционеров и собирателей, участвуя в реализации многих культурных программ и проектов, инициируя самостоятельно значимые культурные мероприятия.

Многие представители предпринимательского сообщества продолжали развивать коллекционирование или в XIX – начале XX вв. включались активно в этот процесс. Коллекционирование позволяло сохранять богатое культурное наследие прошлого и настоящего, формировать многочисленные естественнонаучные, нумизматические, художественные, книжные, рукописные, архивные, памятников русской старины собрания и коллекции, собрания церковной и бытовой утвари, декоративно-прикладного искусства.xl В XIX в. «недостаток музеев в некоторой степени восполнялся частными коллекциями, которые не всегда отличались полнотой и систематичностью, но в них вещи можно было осмотреть, прикоснуться к ним, взять в руки».xli

Сформированные частные предпринимательские коллекции и собрания становились основой для создания музеев, а собиратели «служили приумножению музейного фонда России, формированию и обогащению коллекций, являющихся основой основ любого музея. Их собрания были разными, непохожими, порою пестрыми, однако, наличие многих коллекций, взаимно дополнявших друг друга, и позволяло создавать фонд музейных ценностей, во всех тонкостях отражающих понимание русским обществом значимости тех или иных периодов в развитии русской или западноевропейской культуры, художественных школ, направлений, мастеров, отдельных памятников».xlii Личное коллекционирование закладывало основы для музейного собирательства и формирования в дальнейшем уже музейных коллекций. В отдельных случаях, коллекции, собрания и музеи, сформированные творцами-предпринимателями, пополнили различные музеи, увеличили их фонды, или были распределены по различным отделам конкретного музея.xliii

Как отмечают биографы московских меценатов и коллекционеров: «Коллекционирование – яркая и глубоко своеобразная область творчества, и любая по своему составу, величине и структуре коллекция – результат этой творческой деятельности, путь к которому лежал не только через знаменитую Сухаревку, но через долгие годы раздумий о том, какую коллекцию и ради каких конечных целей следовало создавать».xliv Создавая коллекцию, коллекционер-предприниматель, собирал и сохранял уникальные артефакты, фиксировал культурный код той или иной эпохи и одновременно формировал определенные культурные коды и культурные матрицы своей эпохи, участвовал в межкультурной коммуникации. Коллекционеры выступали в качестве авторов культурных нововведений и социокультурных идей, создателей культурного фонда страны и хранителей культурного наследия. Одновременно они стремились в подробностях зафиксировать состав своих собраний и коллекций, составляли детальные научные описания и каталоги.xlv

Авторские коллекции и собрания также можно рассматривать как средства формирования и корректировки культурных интересов общества, как фактор воздействия на художественную и культурную жизнь в целом, включая формирование артрынка и музейного пространства России. Представляя художественную жизнь Москвы в предреволюционный период, искусствовед, родственник В. А. Гиляровского В. М. Лобанов, писал: «Издавний интерес москвичей к изобразительному искусству, утвержденный и освященный превосходными коллекциями И. С. Остроухова, И. Е. Цветкова, не говоря уже о Третьяковской галерее, - подкреплялся и углублялся быстро растущими собраниями Морозовых, Щукиных, Рябушинских, Гиршмана, Е. П. Носовой, врачей И. И. Трояновского и С. С. Боткина. Десятки москвичей, особенно, присяжные поверенные, артисты, писатели, врачи, не отставали от крупных собирателей коллекционеров. Москва стихийно пополнялась новыми любителями искусства, энергично украшавшими картинами свои вместительные квартиры. Было своеобразное соперничество собирателей в приобретении новых произведений искусства».xlvi Картины старались покупать еще до представления их на выставках. «Вокруг крупных коллекционеров художники изобретали «дипломатические ухищрения» для заполучения их первыми в свои мастерские и показа «товара лицом».xlvii

Одновременно коллекции являлись порождением, отражением и явлением культурной жизни и культурных процессов эпохи. Характеризуя петербургское и московское собирательство в статье, посвященной 40-летию художественно-коллекционерской работы предпринимателя и художника И. С. Остроухова, владельца крупного художественного и книжного собрания, А. Эфрос отмечал: «Москва, по праву, в своем коллекционерстве современна, лева, шумна. Она живет сегодняшним днем искусства, - и не русским днем, а мировым днем. Поэтому, если худшие ее коллекционеры – форменные Плюшкины, то лучшие коллекционеры идут во главе современной художественной жизни, бок о бок с художниками и людьми искусства. Это позволяет нам теперь сказать так: если история московского собирательства есть история ее собирателей, то это в то же время и история художественных вкусов. Вкусы 1880-х годов, господство реализма, создали П. М. Третьякова, вкусы 1910 годов, господство импрессионизма и кубизма, создали С. И. Щукина: так обозначились границы московского коллекционерства, между двумя уместились все его оттенки, будь то московский европеизм И. С. Остроухова, умеренное парижество И. А. Морозова, российское передвижническое эпигонство И. Е. Цветкова, старый запад Д. И. Щукина».xlviii А обращенные в прошлое интересы петербуржца делали его коллекционерство несовременным.xlix

Открывая доступ к своим коллекциям и собраниям, российские предприниматели способствовали культурному просвещению и образованию общества. В. А. Кокорев считал, что его «галерея должна стать не только художественным, но и заметным в Москве просветительским центром. С этой целью был устроен вместительный зал для чтения бесплатных публичных лекций. Интерьеры лекционного зала и располагавшегося рядом трактира напоминали традиционное убранство русской избы. Трактир являлся для москвичей того времени своего рода клубом, привычным местом для общения и встреч».l Дом Кокорева и галерея стали своеобразным культурным центром Москвы, где собирались деятели культуры и представители московского общества, где шла активно культурная жизнь.

Дома и усадьбы, где размещались собрания и коллекции, галереи представителей предпринимательского сообщества, а также их дачи становились своеобразными центрами культурной жизни и местами консолидации культурных сил российского общества. Так было в доме П. М. Третьякова в Толмачах, у известного врача С. П. Боткина в Петербурге, на его знаменитых субботних журфиксах и на даче в Финляндии, в доме у профессора Военно-медицинской академии С. С. Боткина, где собирались представители интеллектуальной, художественной, литературной, театральной и музыкальной элит российских столиц.li В доме родственника Боткиных, известного предпринимателя, члена Правления акционерного общества «Петра Боткина сыновья», художника, общественного деятеля И. С. Остроухова в Трубниковском переулке, где была размещена его коллекция, также собирались многие представители культурного мира Москвы, дом был культурным центром. Как вспоминал В. М. Лобанов, «с большим увлечением устраивал Остроухов изысканные обеды, чаще ужины для всякого рода приезжавших знаменитостей, «тешил» себя и приглашенных домашними музыкальными вечерами, собиравшими изысканных любителей. К Остроухову часто приходили «на огонек» крупнейшие представители художественного московского мира».lii Беседы об искусстве, новых художественных журналах за чаем и бокалом вина в доме коллекционера порой продолжались до утра.liii «При всей сложности, противоречивости, излишней темпераментности натуры, несговорчивости характера, капризности и безаппеляционности суждений всегда он был одним из центров «притяжения» в Москве».liv Постоянными посетителями дома Остроухова бывали художники В. М. Васнецов, С. А. Виноградов, К. А. Коровин, В. А. Серов, И. Е. Репин, В. Д. Поленов, В. И. Суриков. В 1911 г. в Остроуховском музее побывал Анри Матисс и был потрясен древнерусской живописью из собрания Остроухова.lv

Современники выделяли Остроухова особо среди московских коллекционеров 90-х - 900-х годов как любителя, знатока и ценителя живописи. Художник А. Я. Головин писал: «Будучи сам крупным художником, Остроухов собрал оригинальную коллекцию картин, ценность которой состояла в равном и высоком качестве. Он одинаково тонко чувствовал и живопись старых западных мастеров, и современные искания, и древнюю живопись, и какую-нибудь китайскую бронзу, мейсенский фарфор или византийскую эмаль. Его коллекция в Трубниковском переулке влекла к себе, заинтересовывала всех друзей искусства, там было на что посмотреть, на что полюбоваться».lvi Исследователи творчества и коллекционерской деятельности Остроухова также давали высокую оценку его деятельности. «Как коллекционер Остроухов действительно стоял на голову выше большинства собирателей своей эпохи. Хорошо знакомый с крупнейшими европейскими музеями, обладая прекрасной, все время пополняемой библиотекой, он быстро выдвинулся в ряд лучших знатоков искусства, превратив свое собрание в одно из интереснейших в России. В его коллекционерстве было меньше всего снобизма или следования моде…».lvii И указывали, что «место Остроухова в ряду собирателей древнерусской живописи совершенно исключительно, хотя интерес к ней возник у него довольно поздно, лишь во второй половине 1900-х годов».lviii В его музее бывала практически вся Москва. И А. М. Эфрос, характеризуя коллекционера, отмечал: «Он делил в собирательстве это отличие с «Павлом Михайловичем» - самим Третьяковым; он – второй после него и последний».lix

Библиотека И. С. Остроухова представляла значительную ценность. В ее составе было более 12 тысяч томов, и она «служила органическим продолжением музея».lx Каталог библиотеки, изданный владельцем в 1914 г., и рукописное алфавитное продолжение его позволяют в полной мере оценить его читательские интересы, пристрастия и значимость книжного собрания.lxi В библиотеке коллекционера были собраны книги на русском и иностранных языках: русская и зарубежная классика, книги и альбомы по искусству, каталоги собраний и коллекций частных музеев, каталоги европейских и российских выставок; собрание постановлений и отчеты о деятельности Академии художеств, книги по истории древнерусской иконописи; словари, справочные и энциклопедические издания, альманахи; книги по истории и генеалогии, публикации древнерусских летописей и исторических источников, история Правительствующего сената, записки иностранцев о России; литературные сборники и литературоведческие издания; произведения философов, мемуарная литература, книги по естествознанию. Библиотека включала и современные периодические европейские и российские издания по искусству («Аполлон», «Весы», «Вестник изящных искусств»lxii и др.). Остроухов также собирал монографические работы, посвященные жизни, творчеству и художественному наследию российских и европейских художников.lxiii

Известный историк искусства Н. Н. Врангель называл коллекцию Остроухова «замечательным собранием» и отмечал: «Талантливый художник-пейзажист, написавший известное «Сиверко», с пылкой любовью, с большим вкусом и умом собрал в недолгое, сравнительно, время, интересную коллекцию старо-русских икон, иностранных картин и произведений русской школы живописи».lxiv В художественной коллекции Остроухова были представлены живописные работы старых европейских мастеров, работы русских мастеров, в том числе произведения В. Д. Поленова, В. А. Серова, И. И. Левината, М. А. Врубеля, И. Е. Репина, П. А. Федотова, Ф. А. Васильева, А. К.Саврасова и других авторов, предметы прикладного искусства, скульптура, старинная мебель и утварь. Раздел западноевропейской живописи (около 40 работ) свидетельствовал «об очень высоком уровне остроуховского собрания». Западноевропейская коллекция включала средневековую итальянскую живопись и работы «признанных мастеров импрессионизма» - полотна Э. Дега, О. Ренуара, Э. Мане, А. Матисса.lxv И. Е. Репин отмечал, что Илья Семенович был владельцем «небольшой, но отборной на редкость по красоте и значению» коллекцией рисунков.lxvi Живописных работ русских мастеров насчитывалось в 1917 г. 237 единиц. В собрание художника и предпринимателя входило также более сотни предметов декоративно прикладного искусства из Древнего Египта, Греции, Рима, Японии и Китая.

Но жемчужиной остроуховского собрания, имевшей наибольшую научную ценность и художественные достоинства была иконописная коллекция, в которой самая старая из икон датировалась XIII в.lxvii «По художественным достоинствам этому собранию не было равных во всей Москве. Здесь хранились выдающиеся образцы византийской, новгородской, московской, ярославской, Строгановской иконописных школ».lxviii Иконы коллекционировали в Москве и до Остроухова. «Но ни у кого до И. С. Остроухова, - пишет П. П. Муратов, - не было отчетливого сознания высоких художественных качеств иконы и ясного понимания ея места, как искусства среди других искусств».lxix Коллекционированием икон он занялся под влияние Н. П. Лихачеваlxx и тем самым положил начало широкому распространению среди московских любителей увлечения русскими иконами. По записям самого коллекционера в 1917 г. в составе иконописного собрания было 117 икон. Помимо этого числилось более 600 предметов церковной утвари – малые образа, панагии, медные и каменные кресты, печати, деревянная скульптура. «В общей сложности в фондах частного музея насчитывалось около двух тысяч произведений».lxxi В 1918 г. частный музей был национализирован и стал филиалом Третьяковской галереи, Остроухов стал его пожизненным хранителем. После смерти его в 1929 г. музей был ликвидирован, предметы его собрания оказались в фондах Третьяковской галереи, Русского музея, Музея-усадьбы В. Д. Поленова и других музеев.

Художник входил в состав Товарищества передвижных художественных выставок, в 1903 г. он создал Союз русских художников. После смерти П. М. Третьякова Остроухов стал членом Совета Третьяковской галереи. С 1904 г. он возглавлял Совет в должности председателя и Попечителя галереи и восемь лет оставался на этом почетном посту.lxxii В это время он много сделал для развития галереи и пополнения ее коллекции,lxxiii вникал во все административные и хозяйственные вопросы.lxxiv Он также активно участвовал в культурной жизни послеоктябрьского периода.

Заметный след оставил в истории Москвы и русской культуры предприниматель, банкир, общественный деятель, меценат, благотворитель, известный историк и краевед Н. А. Найденов. Он стал в 1860-х гг. вместе с П. М. Рябушинским, В. И. Якунчиковым основателем Московского торгового банка, который возглавлял до 1905 г. В 1877-1905 гг. являлся председателем Московского биржевого комитета, более тридцати лет состоял членом отделения Совета торговли и мануфактур. В 1902 г. основал Московско-Кавказское Нефтепромышленное товарищество в Баку. С 1866 по 1905 г. состоял гласным московской городской думы.lxxv Был организатором Промышленной выставки 1878 г. С 1877 г. возглавлял комиссию по историческому описанию города и стал инициатором составления исторического описания Москвы. «Склонный к историческим занятиям, историк-археолог в душе», он оставил потомкам труды и в этой области.lxxvi По его инициативе в Москве было создано Александровское коммерческое училище, попечителем которого он был с 1883 г. На свои средства Найденов издал 14 альбомов с видами города, «своеобразную иконографическую энциклопедию Москвы».lxxvii Он также финансировал издание книг по демографии Москвы и девятитомное издание «Материалы по истории московского купечества» (1883-1889). В 1880-90-х гг. он «осуществил пять фундаментальных изданий по истории Москвы. Работа его была необычайно интенсивна и масштабна» (за 25 лет 90 книг).lxxviii Найденов также инициировал издание собраний источников по истории Москвы. В 1883 г. он был избран почетным членом Императорского Археологического института.

Российские предприниматели в XIX – начале XX вв., включаясь и находясь в культурном пространстве страны, активно трансформировали его, расширяя границы и увеличивая масштабы, определяя новые социокультурные практики, развивая традиционные направления в культуре и формируя новые проектные разработки, актуализируя наиболее значимые и креативные культурные программы, реализуя самые смелые творческие начинания и идеи, формируя культурную среду российских столиц и провинциальных центров, сохраняя в своих коллекциях и собраниях память прошлого и создавая не менее активно, чем экономический потенциал, культурный контекст эпохи.

---

i Морозова М. К. Мои воспоминания //Наше наследие. 1991. № 6. С. 100.

ii Русаков Ю. А. Илья Семенович Остроухов. Альбом. М. –Л., 1962; Илья Остроухов. Художник. Коллекционер. Созидатель //Русское искусство. 2009. № 3. С. 6-131.

iii Журавлева Л. Княгиня Мария Тенишева. Смоленск, 1994; Полунина Н., Фролов А. Русские коллекционеры. Опыт биографического словаря. Тенишева Мария Клавдиевна //Памятники Отечества. 1993. № 29 (1-2). С. 148; Аронов А. А. Золотой век русского меценатства. М., 1995. С. 56-77.

iv Гавлин М. Л. Меценатство в России. Научно-аналитический обзор. М., 1994. С. 30; Жукова А. В. Дворянские и купеческие роды России. М., 2008. С. 406-411.

v Россихина В. Л. Оперный театр С. Мамонтова. М., 1985; Гавлин М. Л. Меценатство в России … С. 39-40; Аронов А. А. Золотой век русского меценатства. … С. 17-40.

vi Журавлева Л. Княгиня Мария Тенишева …; Гавлин М. К. Меценатство в России… С. 41-42.

vii Гавлин М. Л. Из истории российского предпринимательства: династия Кокоревых. Научно-аналитический обзор. М., 1991; Гавлин М. Л. Меценатство в России … С. 20-21; Гавлин М. Л. Российские Медичи. Портреты предпринимателей. М., 1996. С. 11-51; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы: Биографический словарь. М., 1997. С. 184-187; Каменецкий И. П., Метелев С. Е. История предпринимательства в России (IX – начало XX вв.). М., 2007. С. 235-236

viii Журавлева Л.С. Ученый, предприниматель, меценат Тенишев //Вопросы истории. 1991. № 12. С. 160-174; Князев Е. А. Тенишевское училище //Директор школы. 1998. № 4. С. 40-59; Журавлева Л. С. Князь Вячеслав Николаевич Тенишев. Смоленск, 2003.

ixЖуравлева Л. С. Тенишевы и русская школа //Советская педагогика. 1990. № 12. С. 35-43; Скотч А. В. Российские меценаты – авторы образовательных инициатив. М., 2003. С. 8-22; Скотч А. В. Меценатство и благотворительность в отечественном образовании XIX – XX вв. М., 2004. С. 119.

x РГИА. ф. 468. оп. 42. д. 1740. л. 4 об.; Ф. 613. оп. 1. д. 103. л. 141 об.; Ульянова Г.Н. Благотворительность московских предпринимателей. 1860-1914. М., 1997. С. 470-471.

xi История Московского купеческого общества. 1863-1913 г. Т. V. Вып. 2. М., 1914. С. 319-402; Приложение. С. 236.; Гавлин М. Л. Российские Медичи. … С. 52-83.

xii Тальберг Д.И. Исправительные колонии и приюты в России. Спб., 1882. С. 6-14; Рукавишников К. В. Московский городской Рукавишниковский приют. Сообщение, сделанное 31 января 1891 года, Почетным попечителем Приюта, К. В. Рукавишникова, в здании Императорского Московского университета господам Студентам 8-го семестра Юридического факультета. М., 1891 и др.

xiii Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты в России. М., 1989; Думова Н. Московские мецената. М., 1992; Аронов А. А. Золотой век русского меценатства… С. 93-113.

xiv Князев Е. А. Путь и свершения генерала Шанявского: [основатель первого в России Вольного университета, 1837-1905 гг.] //Директор школы. 1996. № 3. С. 52-59.

xv Гавлин М. Л. Из истории российского предпринимательства: династия Боткиных. М., 2000; Егоров Б. Ф. Боткины. Преданья русского семейства. Спб., 2004 и др.

xvi Лопухина Е. Самые знаменитые меценаты России. М., 2003. С. 247-253; Иванова Л. В. «Издатель и писатель по старой Москве». Николай Александрович Найденов. 1834-1905 //Найденов Н. А. Воспоминания о виденном, слышанном и испытанном. М., 2007. С. 418 – 440 и др.

xvii Тарасов Н. Г. Цветковская галерея в Москве //Старые года. 1909. Декабрь. С. 657-688; Янжул И. И. И. Е. Цветков //Русская старина. 1911. № 2. С. 331-333; Ненарокомова И. И. Е. Цветков и его галерея //Панорама искусств. М.. 1988. Вып. 11. С. 292-313.

xviii Бурышкин П. А. Москва купеческая. М., 1990. С. 213.

xix Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 184-185.

xx Гавлин М. Л. Экономический славянофил //Кокорев В. А. Экономические провалы. По воспоминаниям с 1837 г. М., 2002. С. 312.

xxi Там же. С. 313.

xxii Там же. С. 313-314.

xxiii Михайловский М. К. Кокорев Василий Александрович //hhtp//internetoff.com/kokorev-vasilij-aleksandrovich?

xxiv Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 184.

xxv Чубукова Ю. И. Рыбинское коммерческое училище. 1902-1918. Рыбинск, 2008. С. 41.

xxvi Цит. по: Чубукова Ю. И. Рыбинское коммерческое училище. … С. 41.

xxvii Кокорев В.А. Экономические провалы. По воспоминаниям с 1837 года. Спб., 1887. Послесловие. С. 212-213; Владимиро-Мариинский приют на озере Мстине //Русский архив. 1885. № 7. С. 453; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 185; Гавлин М.А. Предприниматели и становление русской национальной культуры (выдающиеся меценаты и коллекционеры, деятели отечественной культуры из предпринимательской среды) //История предпринимательства в России. Вторая половина XIX – начало XX века. Кн. 2. М., 2000. С. 491.

xxviii Указатель картин и художественных произведений галереи В. А. Кокорева /сост. А. Н. Андреев. М., 1863; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 185.

xxix Гавлин М. Л. Экономический славянофил … С. 322.

xxx Там же.

xxxi Сущенко В. А. История отечественного предпринимательства. Структурно-логические схемы. Ростов-на-Дону, 2006. С. 7.

xxxii Там же. С. 12.

xxxiii Там же. С. 13.

xxxiv Каменецкий И. П., Метелев С. Е. История предпринимательства в России … С. 174-175.

xxxv Там же. С. 175.

xxxvi Гавлин М. Л. Российские Медичи. … С. 7.

xxxvii Там же.

xxxviii Казовская Т. М. Просветительные общества и меценаты в формировании культурной среды Петербурга (конец XIX – начало XX вв.). Автореферат дис. … канд. пед. наук. Спб., 1994.

xxxix Станиславский К. С. Мое гражданское служение России. М., 1990. С. 36.

xl Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты в России… ; Думова Н. Московские меценаты. …; Меценаты и коллекционеры. М., 1994; Коллекционеры и меценаты в Санкт-Петербурге, 1703-1917. Спб., 1995; Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты Москвы. М., 1997; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы …; Саверкина И. В. История частного коллекционирования в России. М., 2004; Российская музейная энциклопедия. М., 2005; Банников А. П., Сапожников С. А. Собиратели и хранители прекрасного. Энциклопедический словарь российских коллекционеров от Петра I до Николая II. 1700-1918 гг. М., 2007; Банников А. П. Русские коллекционеры и их коллекции. М., 2008. и др.

xli Саверкина И. В. История частного коллекционирования … С. 55.

xlii Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 7.

xliii Журавлева Л. С. Княгиня Мария Тенишева…; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 184-187, 210-219; Российская музейная энциклопедия… С. 80-81, 508, 759; Щукин П.И. Краткое описание нового владения Российского Исторического музея в городе Москве. М., 1906; Любителям русской старины. Великий меценат России Петр Иванович Щукин. Выставка в Государственном Историческом музее. 31.08.2005-28.11.2005. К 100-летию со дня передачи в дар российскому Историческому музею собрания «Российских древностей» П.И. Щукина. М. 2005. и др.

xliv Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 9-10.

xlv Каталог картинам из собрания Д. П. Боткина. М., 1882; Шукин П. И. Краткое описание Щукинского музея в Москве. М., 1895; Щукин П. И. Краткое описание нового владения Российского исторического музея в городе Москве. М., 1906; Шукин П. И. Шукинский сборник. Вып. 1-10. М., 1902-1912; Боткин М. П. Собрание М. П. Боткина. Спб., 1911; Морозов А. В. Каталог моего собрания русских гравированных и литографированных портретов ТТ. 1-5. М., 1912-1913; Каталог картин собрания С. И. Щукина. М., 1913; Алфавитный указатель библиотеки И. С. Остроухова. М., 1914 и др.

xlvi Лобанов В. М. Кануны: Из художественной жизни Москвы в предреволюционные годы. М., 1968. С. 56.

xlvii Там же. С. 57.

xlviii Эфрос А. Петербургское и московское собирательство (Параллели) //Среди коллекционеров. 1921. № 4. С. 18-19.

xlix Там же. С. 18.

l Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 186.

li Нилов Е. Боткин. ЖЗЛ. Серия биографий. М., 1966. С. 7- 9; Боткин П. С. Картинки дипломатической жизни Париж, 1930. С. 5-6.; Коонен Алиса. Страницы жизни. М., 1985. С. 88; Зилоти В. П. В доме Третьякова. М., 1992; Велиховский Л. Н., Кандаурова Т. Н. Купеческие династии в исторической ретроспективе: Боткины и Третьяковы //Торговля, купечество и таможенное дело в России в XVI – XIX вв. Сборник материалов Второй международной научной конференции (Курск, 2009). Курск, 2009. С. 327-332.

lii Лобанов В. М. Кануны: Из художественной жизни Москвы … С. 120.

liii Там же. С. 125.

liv Там же. С. 120.

lv Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 252.

lvi Александр Яковлевич Головин: Встречи и впечатления. Письма. Воспоминания о Головине. Л.-М., 1960. С. 30.

lvii Русаков Ю. А. Илья Семенович Остроухов. Альбом. … Вступительная статья. С. 11.

lviii Там же. С. 11.

lix Эфрос А. М. Профили. С. 67.

lx Шергина З. О легендарном московском книголюбе // Русское искусство. 2009. №. 3. С. 121-131; Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 253.

lxi Алфавитный указатель библиотеки И. С. Остроухова. М., 1914.

lxii Там же. С. 263-265.

lxiii Там же. С.5. 7, 8, 14, 16, 34, 50, 56, 68, 75.

lxiv Врангель Н. Н. Собрание И. С. Остроухова в Москве //Аполлон. 1911. № 10. С. 5.

lxv Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 251.

lxvi Репин И. Е. Далекое близкое. М., 1964. С. 348.

lxvii Муратов П. П. Древнерусская иконопись в собрании И. С. Остроухова. М., 1914; Муратов П. П. Об Остроухове //Среди коллекционеров. 1921. № 4. С. 1-3; Щербатов С. А. Московские меценаты //Памятники Отечества. 1993. № 29 (1-2). С. 15-19.

lxviii Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 251.

lxix Муратов П. П. Древнерусская иконопись в собрании И. С. Остроухова … С. 6.

lxx Вздорнов Г. И. Живая старина: Частное коллекционирование икон в России. //Наше наследие. 1993. № 28. С. 118.

lxxi Полунина Н., Фролов А. Коллекционеры старой Москвы … С. 253.

lxxii Фролов А. И. Остроухов Илья Семенович //Российская музейная энциклопедия. С. 475.

lxxiii ОР ГТГ. Ф. 10. ед. хр. 820, 1487; Ф. 48. Ед. хр. 105. и др.

lxxiv Иовлева Л. Илья Семенович Остроухов и Третьяковская Галерея //Русское искусство. 2009. №. 3. С. 10-21.

lxxv Найденов Н. А. Воспоминания о виденном … С. 5.

lxxvi Лебедев И. А. Николай Александрович Найденов (1834-1905 гг.): очерк жизни и деятельности // Найденов Н. А. Воспоминания о виденном … С. 416.

lxxvii Клепиков С. А. Москва в гравюрах и фотографиях: (Опыт библиографии печатных альбомов и серий). М., 1958. С. 129.

lxxviii Иванова Л. В. «Издатель и писатель по старой Москве». … С. 426.