О. Н. Каменщикова

Природные факторы юга Дальнего Востока

и здоровье человека

Хабаровск 2006

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Дальневосточный государственный гуманитарный университет»

О. Н. Каменщикова

Природные факторы юга Дальнего Востока

и здоровье человека

Учебное пособие для студентов биолого-химического факультета

Рекомендовано учебно-методической комиссией университета в качестве учебного пособия

Хабаровск

Издательство ДВГГУ

2006

УДК 612(025.8)

ББК 28.903.1 я73

К 181

Рецензенты: Н. В. Воронина, доктор мед. наук, профессор ДВГМУ

Т. В. Ядрищенская, канд. биол. наук, доцент ДВГГУ

Каменщикова О. Н.

К 181 Природные факторы юга Дальнего Востока и здоровье

человека: учебное пособие для студентов биолого-химического

факультета по специальности «Эколог», «Биолог» / О. Н.

Каменщикова. Хабаровск : Изд-во Дальневост. гос. гуманитар.

ун-та, 2006.116 с.

Данное пособие предназначено для студентов биолого-химического факультета. Пособие содержит региональный материал по экологии человека. Даны сведения об особенностях адаптации человека к действию природной среды юга Дальнего Востока. Для специализации - «Экология», «Биология».

Печатается по решению редакционно-издательского совета ДВГГУ.

УДК 612(025.8)

ББК 28.903.1 я73

©Каменщикова О.Н., 2006

©Дальневосточный государственный

гуманитарный университет, 2006

Оглавление

Введение…………………………………………………………………….	4
1.Демографические показатели Хабаровского края…………………….	5
1.1 Численность и размещение населения Хабаровского края………….	6
1.2 Динамика численности населения…………………………………….	8
1.3 Средняя продолжительность жизни на Дальнем Востоке…………..	13
2.Адаптация популяций к природно-климатическим условиям………..	16
2.1 Пути формирования адаптивных типов на территории России…….	18
2.1.1 История заселения и освоения земель юга Дальнего Востока……	23
2.1.2 Коренные народы Приамурья……………………………………….	25
2.1.3 Коренное пришлое население Хабаровского края………………...	27
2.1.4 Пришлое население…………………………………………………..	28
2.1.4.1 Акклиматизация пришлого населения к холодному климату…..	29
2.1.4.2 Адаптация пришлого населения к климато-географическим районам Сибири и Дальнего Востока……………………………………	32
2.1.4.3 Влияние индивидуальной морфо-функциональной конституции человека на успешность процесса адаптации	34
2.1.4.4 Особенности адаптации женщин и детей к новым климатическим условиям…………………………………………………	37
3. Уровень здоровья как интегральный показатель адаптации популяции к природно-климатической среде……………………………	40
4. Влияние климата юга Дальнего Востока на здоровье населения…….	42
5. Биогеохимические особенности юга Дальнего Востока и здоровье человека………………………………………………………….	56
6. Физиологические особенности жителей юга Дальнего Востока…….	86
6.1 Региональные особенности периферической крови жителей Дальнего Востока………………………………………………………….	86
6.2 Особенности пищеварения жителей юга Дальнего Востока……….	95
6.3 Особенности белкового обмена у жителей различных регионов Дальнего Востока…………………………………………………………..	97
6.4 Особенности липидного обмена у жителей различных регионов Дальнего Востока…………………………………………………………..	98
6.5 Обеспеченность витаминами жителей Дальневосточного региона..	102
6.6 Особенности метаболизма коренных народов Приамурья………….	103
Заключение…………………………………………………………………	106
Список литературы…………………………………………………………	110

Введение

В рамках экологического подхода все аспекты изучения человека, включая и социальные стороны его жизнедеятельности, основываются прежде всего на взаимодействии человека со средой. В число экологических факторов, воздействующих на популяции людей, входят и абиотические факторы (климат, ландшафт, структура и химический состав почв и т. д.).

Заселение человеком различных территорий Земли происходило постепенно и давалось тяжело. За адаптацию к условиям к новым местам обитания человечество «заплатило» здоровьем и жизнью многих поколений. Только после длительного приспособления к особенностям климата, флоры и фауны популяция вырабатывала генетически устойчивые механизмы, позволявшие выживать и адекватно реагировать на экстремальные факторы среды.

Таким образом, коренное население различных географических регионов является продуктом тысячелетней биологической и социальной адаптации к окружающей среде. Их генетический и морфофункциональный статус позволяет им полностью адаптироваться к особенностям регионов проживания и находится в состоянии равновесия с этой средой.

Изучение местных адаптивных типов открывает возможность прогнозировать медико-биологическое состояние пришлого населения на основе закономерностей изменчивости, характерных для коренного населения. Это позволит сформировать профилактические мероприятия, смягчающие адаптацию пришлого населения к новой среде обитания.

Освоение юга Дальнего Востока пришлым населением активно ведется на протяжении последних 100 лет. На сегодняшний день не удалось определить конкретные сроки, необходимые для формирования адаптивного комплекса пришлого населения. Можно предполагать, что этот адаптивный тип еще формируется.

Основные методы, применяемые при изучении адаптации человека к среде, делятся на эмпирические и теоретические

К эмпирическим методам относятся мониторинг, аэрокосмические методы, картографирование, статистические методы.

Мониторинг – наблюдение, оценка и прогноз состояния окружающей среды, в основном в связи с хозяйственной деятельностью человека. Специализированные станции мониторинга ведут сбор информации о состоянии атмосферы, воды, уровне радиационного фона. В экологических исследованиях используются: 1) режимные систематические (монитоpинговые) наблюдения за состоянием природных объектов; 2) химико-аналитические исследования природных сред и объектов, например, воздуха, воды, почвы; искусственных сред обитания человека, например, состава и температуры воздуха на рабочем месте или в квартире, питьевой воды и продуктов питания; 3) паспоpтизация природных объектов в отношении их состояния и тенденций изменения.

Аэрокосмические методы используют съемку местности с летательных аппаратов, а также сбор информации со съемочных систем (приемников информации), работающих в различных участках спектра электромагнитных волн. Различают фотографическую, телевизионную, тепловую, радиолокационную и многозональную аэросъемки.

Методы картографирования позволяют представить территориальное распределение каких-либо изучаемых признаков популяций, используя метод наглядного отображения результатов экологических исследований. Например, тематические карты показывают состояние здоровья популяции в данной местности. Эти карты делятся на медико-географические карты, которые отражают свойства окружающей среды, влияющей на здоровье человека и геомедицинские (географо-медицинские) карты, которые преимущественно отображают территориальное распределение болезней человека в зависимости от некоторых природных и социально-бытовых условий. Тематические карты носят сугубо прикладной характер и могут не во всем совпадать с общепринятой классификацией географических карт. Существуют геногеографические карты, в которых наглядно представлено распределение генных полиморфизмов популяции людей, проживающих на различных территориях.

При статистическом методе используют систематический сбор информации по заранее намеченной программе. Может быть сплошным или выборочным. Осуществляется путем проведения повседневных записей явлений (текущая регистрация) или путем периодических обследований. Например, статистические данные дают информацию об уровне рождаемости, смертности, интенсивности миграции, продолжительности жизни и т. д.

Теоретические методы опираются на результаты эмпирических исследований. К теоретическим методам, в частности, относится метод моделирования. На основании полученных эмпирических данных строятся математические модели. Эти исследования позволяют изучать развитие каких-либо процессов, явлений во времени или в пространстве. Недостатком этого метода является сильное огрубление реальности, т. к. модель основывается на упрощенных предпосылках. Моделирование позволяет составить прогноз развития того или иного явления. Прогноз – это система научных представлений о будущем состоянии изучаемого объекта, носящих вероятностный, но достаточно достоверный характер.

1. Демографические показатели Хабаровского края

Территория России заселена очень неоднородно. Население в основном сконцентрировано в южных и западных регионах страны, где наблюдается наибольшая плотность населения, и вокруг крупных городов, формируя промышленно-экономические зоны.

Рис.1 Карта плотности населения России

Такая же тенденция расселения людей по территории наблюдается в целом и для юга Дальнего Востока – наибольшая плотность наблюдается на юге, а наименьшая – на севере (см. рис. 1).

1.1 Численность и размещение населения Хабаровского края

Плотность населения в Хабаровском крае в 4,5 раза меньше, чем в целом по России и не намного превышает средний показатель по российскому Дальнему Востоку (1,2 чел/км2).

По плотности населения Хабаровский край (1,82 чел/км2) уступает не только Приморью (12,48 чел/км2), но и Сахалинской области (6,28 чел/км2), Еврейской автономной области (5,30 чел/км2) и Амурской области (2,48 чел/км2) (по результатам переписи населения России, октябрь 2002 г.).

Население размещено по территории края очень неравномерно, что объясняется существенными различиями природных и экономических условий жизни и деятельности населения, сложившейся географией материального производства, его отраслевой и территориальной структурой.

На территории Хабаровского края выделяют три широтные демографические зоны, существенно различающихся по степени концентрации и плотности населения, характеру и формам расселения – южная (равнинная); центральная (горно-таежная); северная (горно-таежная).

Южная демографическая зона охватывает территорию вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали шириной менее 100 км и включает Бикинский, Вяземский, им. Лазо (исключая его горно-таежную часть) административные районы, южную часть Хабаровского района и г. Хабаровска. Это наиболее благоприятные в природном и экономическом отношении, преимущественно равнинные пространства с прилегающими к ним предгорьями, занятыми в прошлом первоклассными кедрово-широколиственными лесами. Здесь исторически сложилась основная часть промышленного и сельскохозяйственного производства края, создана развитая транспортная инфраструктура. Занимая около 2% территории края, южная зона вмещает в себя 52% его населения. Более 55% составляет городское население, а 38% - сельское, подавляющая часть этого населения занята именно сельскохозяйственном производством.

В южной зоне за почти полуторавековой период хозяйственного освоения сложился ареал сплошного расселения с самой высокой в крае плотностью населения – более 52 чел/км2 (от 4,3 чел/км2 в Вяземском районе до 130 чел/км2 – вокруг Хабаровска, плотность в Хабаровске – 1520 чел/км2). Для этой зоны характерны скопления городских поселений, сформировавшихся вдоль Транссибирской магистрали. Это города Хабаровск, Бикин, поселки Хор, Переясловка, Корфовский [17].

Центральная демографическая зона охватывает обширные горно-таежные пространства центральных районов вплоть до побережья Охотского моря (включая восточную, горную часть района им. Лазо, а также расположенную в междуречье р. Урми и р. Кур северную часть Хабаровского района). Более площади зоны составляют территории, законодательно приравненные к районам Крайнего Севера. Территория зоны пересекается Байкало-Амурской железнодорожной магистралью и железными дорогами, соединяющими ее с Транссибом, крупными реками Амур, Амгунь, Бурея, а на востоке широким фронтом выходит на морское побережье. Здесь, на площади составляющей почти 44 % территории края, сосредоточено около 47 % его населения: 44 % всего городского и 57 % – сельского (в основном, несельскохозяйственного). Население размещено преимущественно узкими полосами – вдоль Амура, железных дорог и морского побережья, концентрируясь вокруг таких промышленно-транспортных узлов, как Комсомольский-на-Амуре (около 450 тыс. человек), Совгаванско-Ванинский (80 тыс.), Николаевский-на-Амуре (38 тыс.), Чегдомынский (28 тыс.). Средняя плотность населения центральной зоны – 2 чел/км2. Однако, этот показатель сильно варьирует: от 0,2 чел/км2 в районе им. П. Осипенко до 2,8 чел/км2 – в Николаевском, 3,3 чел/км2 – Советско-Гаванском и более 100 чел/км2 – вокруг Комсомольска – Амурска – Солнечного. Большинство городских и сельских населенных пунктов было образовано в 30-70-е годы ХХ столетия в связи со строительством железных дорог (в т. ч. БАМа), развитием лесной и горнодобывающей промышленности, портового хозяйства.

Самая большая по площади – Северная демографическая зона (почти 54 % территории края). Она включает три приохотских района – Аяно-Майский, Охотский и Тугуро-Чумиканский. Эта зона отличается преобладанием средне-, а местами высокогорного рельефа, расчленяющего территорию на труднодоступные изолированные северо-таежные, лесотундровые, гольцевые пространства, весьма сложные по физико-географическим условиям для жизни человека. Более площади зоны отнесено к районам Крайнего Севера (Аяно-Майский и Охотский районы).

На территории северной зоны на начало 2000 г. постоянно проживало всего 21,0 тыс. человек (1,4 % населения края) при плотности населения от 0,02 чел/км2 в Аяно-Майском районе до 0,09 чел/км2 – в Охотском.

Подавляющая часть населения концентрируется на побережье, в трех ограниченных по площади ареалах вокруг районных центров и занята в рыбной отрасли. Внутренние пространства зоны в последние годы, особенно в Аяно-Майском районе, интенсивно осваиваются горнодобывающей промышленностью (добыча золота и платины), которая вызвала к жизни многочисленные вахтовые поселения. Некоторые из них существуют уже не один десяток лет и превратились в значительные экономические центры (Мар-Кюель, Кондер и др.). В разгар промышленного сезона численность персонала, проживающего в вахтовых поселках, намного превышает число местных жителей – оленеводов и охотников [17].

1.2 Динамика численности населения

Дальний Восток входит в число регионов с неблагополучной демографической обстановкой.

Численность населения территории Дальневосточного федерального округа с 1991 по 2002 г.г. уменьшилась на 10 %. Больше всех потеряли население за этот отрезок времени северные территории: Чукотский округ – 48,7 %, Магаданская область – 37 %, Корякский округ – 25 %. Немного меньше потеряли Сахалинская область – 16,7 %, Еврейская автономная область – 11 %, Якутская республика – 11 %, Камчатская область – 10 %. В меньшей степени сократилась численность населения в южных районах Дальневосточного федерального округа: в Хабаровском крае на 7,6 %, в Амурской области на 7 %, в Приморском крае на 6 %. Численность населения Хабаровского края за последнее десятилетие с каждым годом сокращается. Сокращение численности населения происходило как за счет миграционных процессов, так и за счет естественной убыли населения.

Миграция. Благодаря комплексу государственных мер до 90-х годов ХХ века в Дальневосточном регионе поддерживалась относительно стабильная численность населения, в край приезжало больше людей, чем выезжало за его пределы.

Начиная с 1990 г. на Дальнем Востоке сальдо миграции (соотношение въездов и выездов) становится отрицательным. В период перестройки были отменены ряд льгот, что повлекло отток населения с территории Дальнего Востока. Мигрировали в другие регионы около 11 % населения. Миграционные потери России в целом за этот же период составили 2 % [33]. Хабаровский край начинает терять свое население за счет выезда людей за пределы края.

Большинство прибывающих мигрантов в наш край – это жители России. Но есть и представители бывших республик СССР. Основная часть вынужденных мигрантов прибывает из Казахстана, Таджикистана, Азербайджана и Узбекистана. Большинство мигрантов этой категории – русские.

Естественное движение населения. Естественное движение населения складывается из разнонаправленных процессов: процесса воспроизводства населения (рождаемость) и процессом естественной убыли населения (смертность).

Рождаемость. Современная ситуация с рождаемостью обусловлена социальной нестабильностью в обществе. Многие семьи отказываются от рождения не только второго, но даже первенца по экономическим соображениям. По данным В. Г. Дьяченко, В. З. Пригорнева [29] рождаемость в Хабаровском крае начала стабильно снижаться с 1988 г. В 1986 рождаемость равнялась 19,3 на 1 тыс. человек, а в 1996 г. этот показатель по краю был равен 8,5 человек на 1 тыс. населения. Такая же тенденция характерна и для России в целом.

В основном можно выделить такие причины падения рождаемости за прошедшее десятилетие: вступление в начале 90-х годов прошлого столетия в детородный возраст малочисленного поколения женщин, родившихся в годы спада рождаемости во второй половине 60-х и начале 70-х годов ХХ века, а также отказ от рождения детей в связи с социально-экономическим кризисом.

Последствия падения рождаемости отразятся на будущем края. Потенциал трудоспособного населения края за счет собственного воспроизводства практически невозможно будет восстановить с 2010 г. и до конца текущего столетия.

Смертность. Существенным проявлением социально-демографического неблагополучия в Хабаровском крае является высокий уровень смертности населения. До 1993 г. в крае наблюдалось преобладание естественного прироста населения над естественной убылью, т. е. рождалось больше людей, чем умирало. С 1993 г. определяющим фактором демографического развития края становится естественная убыль населения. Показатель естественного прироста населения становится отрицательным, т. е. число умерших превышает число родившихся.

На многих территориях Хабаровского края численность населения уменьшается, особенно в северных районах, таких, как Охотский, Аяно-Майский, Тугуро-Чумиканский, им. П. Осипенко, Ульчский, Николаевский. Основной причиной потерь трудового потенциала является сверхсмертность, особенно в трудоспособных возрастах, обусловленная главным образом социальными факторами. Такая катастрофическая ситуация характерна в основном для пришлого населения.

Численность коренных народов остается относительно низкой. Процессы миграции коренного населения не коснулись. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г. численность коренных народов Хабаровского края составляла 23,5 тысячи человек – 1,3 % всего населения [10]. Отсутствие значительного прироста объясняется, во-первых, общим для страны снижением рождаемости, во-вторых, высокой детской смертностью, в третьих ассимилятивными процессами, в-четвертых, естественной убылью коренного населения в отдельных районах.

Смертность населения начала стабильно увеличиваться с 1988 г. В последние годы (с 1992 г.) наблюдалась значительная тенденция к росту показателя смертности в крае. Если в период с 1985 по 1991 г.г. этот показатель не превышал 9,3 умерших на 1 тыс. человек, то в 1996 г. показатель смертности составлял 12,7 человека на 1 тыс. населения. В среднем по России этот показатель был еще выше и составлял в 1995 г. 15,0 на 1 тыс. населения. Увеличение показателя смертности в основном регистрировалось в возрастной группе трудоспособного населения (мужчины). Основной причиной являются социальные факторы: безработица и резкое снижение жизненного уровня.

Структура смертности населения Хабаровского края. В структуре смертности населения Хабаровского края выделяют смертность от заболеваний сердечно-сосудистой системы – 52 % от всех умерших, второе место занимает смертность от травм и отравлений – 20 %, и на третьем месте–смертность от новообразований – 13 %. Последующие места занимают болезни органов дыхания – 4,7 %, пищеварения – 3,7 %, мочеполовых органов –0,77 %. В основном такая же тенденция характерна и для России в целом. В отдельных регионах России выявляется другая структура смертности.

Класс болезней системы кровообращения занимает ведущее место в структуре причин смертности как в нашем крае, так и целом по России. Наиболее высокие показатели зарегистрированы в районе им. Лазо, последующие места занимают районы: Вяземский, Николаевский, Бикинский [29].

Существуют сезонные пики заболеваемости и смертности людей. Так, например, известно, что для класса в целом характерна отчетливо выраженная зимне-весенняя сезонность [65]. Анализ потерь внутри класса болезней системы органов кровообращения выявляет три наиболее значительных заболевания: это ишемическая болезнь сердца, сосудистые поражения мозга и кардиосклеротический склероз без гипертонии. Установлено [65], что наиболее сильное отрицательное влияние на больных гипертонической болезнью оказывает погода с переходом к усиленной циклонической деятельности, при вторжении воздушных масс морского арктического воздуха (падение температуры воздуха, повышение влажности, ветры северных румбов), а также при сочетании пониженного барометрического давления с повышенной влажностью или при слабой освещенности (пасмурные погоды).

Частота коронарных спазмов и инфарктов миокарда находится в прямой зависимости от вторжения зимой полярно-арктических, а летом – морских тропических воздушных масс.

Расстройства мозгового кровообращения, вплоть до инсультов, развиваются чаще всего при погодах с низким барометрическим давлением, повышенной влажностью (от 89 % и более) и скоростью ветра свыше 7 м/с при минусовых температурах воздуха.

Второе место в структуре причин смертности в нашей стране и крае занимают травмы и отравления – 20%. Данная группа патологии определяется прежде всего мужской смертностью, поскольку от причин этого класса мужчин гибнет в 5-7 раз больше, чем женщин. В последние годы усилилась так называемая социальная дифференциация смертности, т. е. вымирают в первую очередь бедные и маргинальные слои населения.

Сезонное разнообразие интенсивности смертности от травм и отравлений особенно ярко выражено в случае автодорожных происшествий. Один подъем наблюдается в летний период, т. е. время максимального оживления всех видов транспорта, другой ­­– зимой, когда движение на дорогах становится аварийно-опасным.

Наибольшее количество смертельных исходов при случайном отравлении алкоголем приходится на март-июнь с достижением максимума в апреле.

Смертность от самоубийств мужчин имеет два значительных подъема в переходный весенний и осенний периоды года и кратковременный в январе. Подобные или совпадающие результаты зарегистрированы в странах северного полушария. Повышение числа самоубийств весной объясняется частыми прохождениями атмосферных фронтов, резкими перепадами атмосферного давления, увеличением облачности, снижающей освещенность и способствующей возникновению депрессий и депрессивных психозов у части населения.

Месяцами «риска» для убийств являются июль-август.

Третье место в структуре причин смертности в стране и крае занимают злокачественные новообразования. На их долю приходится 15 % от всех случаев смерти. Структура новообразований и онкологическая смертность разная у мужчин и женщин.

Согласно данным Государственного комитета Российской Федерации по статистике в России в 1996 г. наблюдался более чем двукратный разброс мужской онкологической смертности (от 85,0 в Дагестане до 179,1 в Псковской области на 100 тыс.). В число благополучных по этому показателю территорий вошли северокавказские республики и поволжские регионы (рис. 2). Присутствие в этом списке Чукотского автономного округа объясняется, как и для сердечно-сосудистых заболеваний, низкой средней продолжительностью жизни мужского населения Чукотского округа: жители этого региона просто не доживают до возраста, в котором умирают от рака. К худшим по этому показателю регионам относятся давно обжитые области европейской части России: Псковская, Рязанская, Владимирская, Тамбовская, Брянская, Новгородская, Орловская, Калужская, Курская.

Рис. 2 Стандартизированный показатель смертности от злокачественных новообразований мужчин возраста

0-64 года (на 100 тыс. населения)

Для российской женской популяции 0-64 лет характерны, в основном, те же закономерности. В число наиболее благополучных по этому показателю регионов входили северо-кавказские республики и поволжские (рис. 3). К этим территориям можно отнести и Вологодскую область. Интересно, что смертность на этих территориях составляет 36,3-59,7 на 100 тыс. населения), что заметно ниже не только центральноевропейского показателя (81,7 на 100 тыс.), но для развитых европейских стран (67,8 на 100 тыс.). Что же касается худших регионов, то в их число входят исключительно зауральские территории, в том числе Магаданская, Сахалинская и Еврейская автономная области. Сюда же можно отнести Приморский края, а также Амурскую область.

Рис. 3 Стандартизированный показатель смертности от злокачественных новообразований женщин

возраста 0-64 года (на 100 тыс. населения)

Структура смертности коренного населения. Согласно данным Н. В. Васильева и соавторов [15], в период перестройки в структуре смертности малочисленных народов Сибири и Дальнего Востока на первое место выходила смертность от несчастных случаев, отравлений и травм, на втором месте была смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, на третьем месте – смертность от злокачественных новообразований и на четвертом месте – смертность от заболеваний органов дыхания.

В последнее десятилетие [29] в структуре причин смертности у коренного населения сохраняется такое же распределение, как у пришлого населения Хабаровского края, т. е. на первом месте – сердечно-сосудистые заболевания, на втором – травмы и отравления, на третьем – злокачественные новообразования, последующие места – болезни органов дыхания, мочеполовых органов и пр. В 90-х г. ХХ столетия увеличилась значимость в структуре смертности коренного населения таких причин, как инфаркт миокарда, нарушение мозгового кровообращения, травмы и отравления.

1.3 Средняя продолжительность жизни на Дальнем Востоке

Неоднородность географических, экономических, экологических, этнических условий жизни оказывает влияние на продолжительность жизни людей. Применение современных демографических методов позволяет изучить уровень долгожительства в различных регионах, понять значение своеобразия комплекса факторов, способствующих долголетию.

На рисунке 4 представлена карта ожидаемой продолжительности жизни, где зеленым цветом выделены регионы с низкой, а красным – с высокой продолжительностью жизни. Ожидаемая продолжительность жизни увеличивается по мере продвижения с северо-востока на юго-запад страны.

Рис. 4 Ожидаемая продолжительность жизни

Практически все регионы традиционного расселения с высокой плотностью населения имеют устойчиво более высокий уровень ожидаемой продолжительности жизни. К ним относятся фактически все области и республики в зоне продуктивного земледелия – степные, лесостепные и южно-тaежные участки Русской равнины, предгорья и горы Северного Кaвкaзa, южный Урал и земледельческая зона Зaпaдной Сибири. При этом мaксимaльные значения хaрaктерны для нескольких республик Кaвкaзa, облaстей Центрaльно-Черноземного рaйонa и лесостепной чaсти Поволжья.

К северу от природной границы, разделяющей типичную тайгу от южной тайги и лесополья, a особенно в Сибири и ее горных чaстях, покaзaтель ожидaемой продолжительности жизни резко сокрaщaется. Существенные рaзличия нaблюдaются и между продолжительностью жизни в Европейской и Aзиaтской чaстях стрaны, что сильно коррелирует с комфортностью внешней среды.

Можно говорить и о других взаимосвязях биологической жизнеспособности человека и особенностей окружающей природной среды. Например, в регионах с мозаичным лaндшaфтом (лесостепь, лесополья, горно-лесные лaндшaфты) длительность жизни обычно несколько выше, чем в монотонных степных, таежных, тундровых или горностепных регионах с близкой комфортностью климaтa. При этом далеко не всегда социально-бытовое обустройство населенных пунктов способно сгладить рaзличия во внешних природных условиях для человека, как биологического вида.

Ю. П. Никитиным с соавторами на основе данных ЦСУ за 1991 г. были рассчитаны индексы долгожительства [64]. Индекс долгожительства–1 рассчитывали как отношение доли лиц в возрасте 90 лет и старше к общей численности лиц в возрасте 60 лет и старше. В целом по России этот индекс оказался равным 9,16 ‰. Самый низкий индекс на Дальнем Востоке – 5,20 ‰, что ниже общероссийского приблизительно в два раза. В Дальневосточный район вошли:

– Якутская АССР – 10,09 ‰;

– Амурская область – 6,28 ‰;

– Хабаровский край – 4,93 ‰;

– Приморский край – 4,66 ‰.

В группу с наиболее низким индексом вошли области:

– Магаданская – 2,52 ‰;

– Камчатская – 2,37 ‰;

– Сахалинская – 3,27 ‰.

Среди коренных народов, проживающих на территории Дальнего Востока, индексы долгожительства–1, рассчитанные по материалам Всесоюзной переписи населения в 1989 г., распределились следующим образом [64]: якуты – 16,11 ‰, эвены – 12,33 ‰, эвенки –11,96 ‰, селькупы –9,97 ‰, долгане – 8,11 ‰,манси – 7,22 ‰, коряки – 5,86 ‰, нивхи – 5,13 ‰, нанайцы – 4,32 ‰, чукчи – 4,20 ‰.

Лица старше 90 лет не зарегистрированы у нганасан, удэгейцев, ительменов, эскимосов и юкагиров.

Дополнительно на основе данных ЦСУ за 1991 г. был рассчитан индекс долгожительства–2, как отношение доли лиц в возрасте 100 лет и старше к общей численности лиц в возрасте 60 лет и старше. В целом по России этот индекс оказался равным 0,47 ‰. На Дальнем Востоке этот индекс был меньше и составлял 0,31 ‰. В Дальневосточный регион были включены:

– Якутская АССР – 1,32 ‰;

– Амурская область – 0,26 ‰;

– Сахалинская область – 0,24 ‰;

– Хабаровский край – 0,23 ‰;

– Магаданская область – 0,22 ‰;

– Камчатская область – 0,05 ‰.

При анализе этого индекса оказалось, что во многих регионах лица в возрасте 100 лет и старше практически отсутствуют. Это касается Чукотского и Корякского автономных округов.

Таким образом, изучение долгожительства в дальневосточных регионах показало, что индексы долгожительства постепенно уменьшаются с юга на север и с запада на восток.

Среди коренных народов, проживающих на территории Дальневосточного региона индексы долгожительства–2 распределились следующим образом: эвены – 3,42 ‰, якуты – 2,77 ‰, эвенки – 1,76 ‰, чукчи – 1,40 ‰. Лица старше 100 лет не зарегистрированы у удэгейцев, нанайцев, нивхов, орочей, коряков, долган, селькупов, эскимосов, юкагиров.

Возрастная структура аборигенов отличается высоким удельным весом детских возрастов, относительно меньшей пропорцией взрослого населения и низким процентом людей пожилого возраста. Подобное соотношение объясняется высокой рождаемостью на протяжении длительного периода, более высокой смертностью и связанной с ней относительно меньшей продолжительностью жизни.

При оценке продолжительности жизни на Дальнем Востоке необходимо учитывать комплекс характерных для данной территории факторов, основными из которых являются: природно-климатические, экологические (антропогенное загрязнение биосферы токсичными веществами), социально-гигиенические (изменение образа жизни как у пришлого, так и у коренного населения, неразвитая социальная инфраструктура), а также миграцию населения.

Приток лиц трудоспособного возраста в осваемые районы Дальнего Востока и отток лиц пенсионного и предпенсионного возраста изменяют возрастной состав данных регионов, обусловливая относительно низкий удельный вес лиц пожилого и старческого возраста, а тем более долгожителей, что приводит к искусственному занижению показателей долголетия.

2. Адаптация популяций к природно-климатическим условиям

Эволюционно возникший тип организмов, приспособленный к условиям среды, с выраженными изменениями их внешних и внутренних особенностей называют адаптивным типом. Адаптивный тип – это норма биологической реакции всех популяций вида на комплекс биогеоклиматических условий региона, обеспечивающая равновесие популяции с этими условиями, а внешне выражающаяся в их морфофункциональном статусе.

Население Земли расселяется по различным ландшафтам с различной плотностью. Чем жестче климат, тем меньше плотность населения в данном регионе (табл. 1).

Таблица 1. Географическое распределение популяций по Земному шару [78]

Среда обитания и относительная плотность населения	Площадь в % от общей площади суши	Население, % от населения земного шара
Тропич. леса, тропический кустарниковый лес 1,9	15	27
Тропич. степи (саваны), степи умеренного пояса 0,6	21	12
Засушливые степи, пустыни 0,2	18	4
Смешанные леса умеренного пояса 5,6	7	39
Кустарниковые районы средиземно-морского типа 4,0	1	4
Тайга 0,1	10	1
Арктические пустыни, тундра 0,01	16	1
Горные районы 1,0	12	12

Проживание некоторых этнических групп на отдельных территориях из поколения в поколение формирует определенные приспособительные признаки, свои обычаи и привычки, которые закрепляются генетически.

Адаптивный тип независим от расовой и этнической предрасположенности. В одних и тех же природных условиях разные по происхождению популяции обнаруживают сходные адаптивные реакции, а в разных условиях обитания сходные по происхождению популяции обнаруживают различия в адаптивных реакциях в соответствии с воздействием внешних факторов среды.

Т. И. Алексеева [6] выделяет 6 адаптивных типов человека: тропический, высокогорный, арктический, континентальный, пустынный и умеренного пояса.

Адаптивные типы формировались на протяжении всей истории человечества. Ведь многие районы Земли стали обитаемы в сравнительно недавнее время, и тем не менее адаптивные черты уже успели за это время оформиться.

Тропическая зона представляется колыбелью адаптивных типов человечества. Поэтому тропический адаптивный тип является наиболее древним, по отношению к которому остальные могут рассматриваться как дочерние. Образуется своеобразное дерево, в котором ответвления определяются историей развития вида.

Исходной для формирования тропического типа была зона тропического пояса с оптимальным термическим режимом (температурой, влажностью). Вероятно, это были континентальные зоны тропического пояса, население которых отличается наибольшей вариабельностью антропологических признаков, и которые наиболее густо населены.

Расселение человечества по земному шару привело к освоению новых территорий и формированию новых адаптивных типов. Наряду с этим наблюдается сужение межгрупповой изменчивостью признаков в связи с зональностью. Тропическая зона поражает огромным разнообразием морфологических признаков. Этот разброс заметно сужается к северу, т. е. в том направлении, в котором происходило расселение человечества. Сужение диапазона морфофункциональной вариабельности внутри популяции особенно заметно в арктической зоне. Создается впечатление, что в процессе освоения Земли происходила утрата крайних величин признаков.

По материалам исследований Т. И. Алексеевой [6] коренные жители Крайнего Севера, Центральной Азии отличаются от других людей относительно квадратной формой тела, пропорциями тела, приближающиеся к шару, хорошим развитием мышечно-подкожножирового слоя, избыточной массивностью скелета, более плотной структурой костей, особым ферментативным набором секретов желудочного сока из-за использования в питании животных жиров, насыщенных жирных кислот, почти сырого мяса диких и домашних животных, грубой растительной пищи.

Жители южных территорий и пустынь, как правило, вытянуты в длину, имеют хрупкий скелет, относительно разреженные костные структуры, вытянутые нижние конечности, отсутствие значительных запасов подкожного жира, высокую сухость тканей и темную окраску кожи, способствующую наибольшей эффективности во взаимодействии длинноволнового солнечного излучения оптического диапазона частот со всеми структурами кожного покрова. Благодаря их ферментативным системам, быстро, с высокой эффективностью расщепляются углеводы и ненасыщенные жирные кислоты при использовании в питании химически энергоемких субстратов (моносахаров, ненасыщенных жирных кислот).

Люди, населяющие средне- и высокогорные районы, отличаются от рассмотренных групп увеличенными продольными и поперечными размерами грудной клетки, удлиненными размерами верхних конечностей, малыми размерами таза, наборами ферментов в секретах внутренних органов, способными эффективно метаболизировать аминокислоты, животные жиры, спиртовые растворы в условиях относительной гипоксии.

Процессы метаболизма в умеренном климате по своей интенсивности занимают промежуточное положение по сравнению с таковыми в тропической и арктической зонах. Низкие уровни холестерина, типичные для групп тропических широт, в условиях умеренного климата не встречаются, так же как и не встречаются низкие величины белка в крови, что в тропиках не редкость.

Для зоны с умеренным типом климата характерны частые смены циклонов и антициклонов, что вызывает необходимость адаптации людей к перепадам атмосферного давления, температуры, влажности, скорости движения воздуха, на чередование пасмурных дней с затяжными дождями.

Жители умеренных широт при значительной сезонной циркуляции воздушных масс летом подвергаются влиянию достаточно высоких, а зимой очень низких температур воздуха арктического происхождения.

2.1 Пути формирования адаптивных типов на территории России

Пути формирования адаптивных типов можно проследить с помощью некоторых методов. Один из них – генетический, изучающий распределение различных генных полиморфизиов.

Благодаря развитию методов биохимии была открыта гигантская биохимическая наследственная изменчивость природных популяций вида Homo Sapiens, которая в подавляющей своей части сопряжена не с межрасовыми, а с внутрипопуляционными различиями.

В настоящее время полиморфизм белков склонны трактовать как адаптивную изменчивость, поддерживаемую различными формами отбора.

Компьютерный анализ обширного материала по генетике народонаселения (данные о сотнях генов, исследованных в тысячах популяций человека со всей территории Евразии, в частности, бывшего СССР) дает возможность увидеть во времени пути и этапы заселения различных территорий России [19].

Генофонд населения бывшего СССР благодаря уникальному положению на стыке Европы и Азии обладает генетическим разнообразием, сравнимым с общемировым уровнем. Ведущим фактором такого многообразия является этнос. Именно этническое разнообразие – разнообразие племен и народов, возникших в пределах бывшего СССР на протяжении всех прошедших тысячелетий, - и стало причиной наблюдаемого сейчас уровня генетического разнообразия.

Изучение истории происхождения различных народов Сибири и Европы неизбежно приводит к двум географическим зонам, на протяжении десятков веков порождающих новые и новые этнические группы.

Одна зона – это полоса степи, простирающаяся от Дальнего Востока до Венгрии. В частности, сюда, в подбрюшье Урала, выплескивались волны народов из более южных стран, оплота древних цивилизаций. Именно отсюда индоевропейские кочевники накатывали на запад, создавая современный этнический ландшафт Европы. Жизнь и само существование кочевников определялись плодородием степи. Степь то дающая жизнь многим сотням тысяч семей, то в течение буквально нескольких лет сжимающаяся под натиском пустынь или тайги, определяла пульс человечества Евразии. Она то вскармливала массу людей, то выталкивала их за свои пределы, вновь и вновь перекраивая этническую карту.

Другая важная область – Срединная Азия: область этногенеза китайцев и монголоидных племен. Достаточно долгое время эти две этнические общности соприкасались лишь своими перифериями, но уже с начала первого тысячелетия монголоидные племена все более уверенно проникали в евро-азиатскую степь, в конце концов внеся существенный вклад в генетическую структуру многих современных народов Сибири и Урала.

В эпоху великого переселения народов перемещение множества людей центральноазиатского и южносибирского происхождения привело к широкому переносу генов из азиатского генофонда в генофонд населения Европы. На примере линий митохондриальной ДНК результаты такого смешения можно наблюдать у народов Волго-Уральского региона. Здесь столкнулись две волны расселения, европейская и азиатская. В каждой из них к моменту встречи на Урале в митохондриальной ДНК успели накопиться десятки мутаций. Последствия этих миграционных процессов древности до сих пор запечатлены в сегодняшней географии распространения генов в Европе.

У народов Западной Европы азиатские линии митохондриальной ДНК практически отсутствуют. В Восточной Европе они встречаются редко: у словаков с частотой 1 %, у чехов, поляков и у русских Центральной России – 2 %. По мере приближения к Уралу частота их возрастает: у чувашей – 10 %, у татар – 15 %, у разных групп башкир – 65-90 %. Закономерно, что у русских Волго-Уральского региона количество азиатских линий больше (10 %), чем в Центральной России.

Рис. 5 Распределение генных полиморфизмов на карте Евразии

На рисунке 5 представлен генетический фактор, отражающий процесс взаимодействия культур между монголоидами и европеоидами, а также наличие различных культур внутри той или иной расы [79].

Здесь видна тенденция распределения генов по оси «запад  восток». Множество аргументов свидетельствует о том, что источником этой тенденции является общественно-историческая среда: великие и малые переселения, растянувшиеся на столетия миграции, постепенное просачивание в инородную среду.

В Европейской части выделяются Балканы. Здесь видно сгущение признаков, характерных для европеоидного генома. Особая роль Балканского узла в истории Европы, как свидетельствует геногеография, определялась тысячелетия назад и определила собой историческую географию обоих европейских генофондов  восточного и западного.

По данным геногеографических карт Ю. Г. Рычкова,  славянское население в IX -XI веках под давлением других этносов с юга и запада смещалось на восток и северо-восток. Переселяясь на восток, обособляясь от прежней общности, славяне попадали в различные природные условия и оказывались в соседстве с различными иноплеменниками. Это соседство и наложило значительный отпечаток на антропологический рисунок различных славянских племен. Соседи принадлежали к разным этносам и обладали различными антропологическими характеристиками, и прежнее сходство мигрировавших славянских племен стало ослабевать, они приобретали новые черты и как бы расходились в разных направлениях.

Структурированность популяции, т. е. ее подразделенность на более мелкие локальные группы, оказывает непосредственное влияние на антропологические особенности населения.

По результатам обобщенного картографического анализа, проведенного Ю. Г. Рычковым были выявлены в составе русского генофонда три основные так называемые ядерные структуры:

восточная отражающая дославянское местное население, которое подверглось ассимилиции при освоении славянами новых территорий. Это население стало считать себя славянским, хотя несло в своем расовом составе многие местные антропологические типы;

центральная свидетельство длительной и интенсивной метисации, наиболее типичная для русских и тождественную восточноевропейскому антропологическому типу;

западная вероятно, связанная с западными славянами.

Характер географической изменчивости ряда признаков и их сочетания позволили выделить среди русского населения несколько локальных антропологических вариантов.

В настоящее время определено 5 региональных антропологических типов (субпопуляций), живущих в 3-х основных зонах.

Первая зона – это запад европейской части России. Здесь живут 3 близких друг к другу типа: ительменско-белозерский, валдайский и верхнеокский. Эту группу типов называют западно-русской.

Вторая зона это вятско-камский тип, который заселяет северо-восточную часть европейской России.

Третья зона – «восточный великоросс», населяет юго-восточную часть европейской России. Для этого антропологического типа характерно наличие незначительной монголоидной примеси, которая выражается в тенденции к ослаблению роста бороды и к уплощенности лица и носа.

На Урале отражена встреча двух культур. Разные генофонды (в рамках генофонда Евразии) к западу и к востоку от Урала в первую очередь обусловлены тем, что на этой территории обитают разные расы – европеоиды и монголоиды. Генофонд коренного населения обширного района между Волгой и Обью имеет совершенно иную судьбу. Он несет промежуточные черты, сложившиеся в ходе тысячелетнего обмена генетическим материалом между европейской и азиатской частями древнего населения.

За Уралом по данным геногеографических карт видно, что в Сибири выделяются четыре ядра, хорошо соответствующие, по мнению ученых, ядрам формирования вторичных монголоидных рас.

Другой мощный фактор изменения распределения частот признаков – воздействие природной среды. На рис. 6 представлены изменения генофонда различных популяций под влиянием природной среды и заболеваний [79].

Рис. 6 Распределение генных полиморфизмов в зависимости от природной среды и болезней

Природа воздействует на человека через его устойчивость к заболеваниям. Одни болезни характерны для одних природных зон и условий, другие для других. Живя в этих зонах, человек приспосабливается к их условиям, вырабатывает защитные механизмы.

Эта карта отражает процесс приспособления популяций к условиям обитания по мере их постепенного продвижения на север в течение столетий. Она свидетельствует, что генофонд человека (как и сам человек) подчиняется в своем развитии тем же природным закономерностям, которым подчинены все формы жизни в географическом пространстве. Поэтому природная зональность по оси «юг – север» отражена в генофонде как результат постоянно текущего процесса приспосабливаемости.

Проникновение вглубь истории позволило генетикам создать своего рода генохронологию и сделать некоторые выводы, важные для истории и антропологии. В настоящее время они, используя комплекс описанных выше методов, сделали вывод о том, что население Восточной Сибири (первобытно-общинный строй) подошло к эпохе неолита (7- 6 тыс. до н. э. – начало 2 тыс. до н.э.), будучи дифференцированным на две большие общности, положившие начало арктической и континентальной группам сибирских монголоидов, а формирование наблюдаемой сегодня этнической структуры началось в позднем неолите.

Изучение природных изолятов (популяций коренных народов) в рамках естественных, исторически сложившихся границ позволяет обнаружить их генетическую стабильность во времени и пространстве. Пример – стабильность генетической структуры изолятов коренных жителей Северной Азии, измеряемой сотнями поколений. Эти популяции изучались на протяжении последних 30 с лишним лет школой Ю.Г. Рычкова с соавторами по совокупности биохимических маркеров генов, а также в отношении некоторых наследственно детерминированных аномалий костной системы [7].

Исследовав распределение частот ряда некоррелированных друг с другом аномалий черепа среди современных и неолитических популяций, авторы показали отсутствие достоверных различий по данному признаку между взятой как целой системой современных популяций и совокупностью прародительских популяций, в свою очередь также рассматриваемой как целое. Это означает, что система древних популяций Северной Азии, несмотря на их сильную и длительную изоляцию, на протяжении по меньшей мере 5 тыс. лет, т. е. около 200 поколений, сохранила исходную генетическую информацию и, следовательно, преемственность развития.

При исследовании эволюции популяционной системы коренных жителей Сибири выявлена миграция генов, уменьшаемая во времени по мере формирования каждого нового иерархического уровня структуры. Рост численности системы сопряжен лишь с уменьшением числа субпопуляций на протяжении всей истории дифференциации гигантского сибирского изолята. Расчеты показывают, что время достижения системой современного уровня генетического разнообразия составляет 19,5 тыс. лет (около 780 поколений), что хорошо согласуется с радиокарбоновыми датировками и недавней оценкой, основанной на полиморфизме митохондриальной ДНК [19].

Адаптация к различным климатическим зонам проявляется как вариация частот аллелей комплекса генов, географическое распределение которых соответствует климатическим зонам. При изменении условий среды (температуры, влажности, интенсивности солнечного облучения) человек приспосабливается за счет физиологических реакций (потоотделения, загара и т. п.). Однако в популяциях, проживающих долгое время в определенных климатических условиях, адаптации к ним накапливаются на генетическом уровне. Они меняют внешние признаки, сдвигают границы физиологических реакций (например, скорость сужения сосудов конечностей при охлаждении), «подстраивают» биохимические параметры (такие, как уровень холестерина в крови) к оптимальным для данных условий.

Концепция оптимальной или адаптивной нормы популяции постулирует, что за внешне «нормальными», наиболее приспособленными «средними» фенотипами стоит множество разнообразных генотипов. Их селективная ценность может меняться в условиях изменяющейся среды, и некоторые генотипы, менее приспособленные в данный конкретный момент времени, могут оказаться более приспособленными в иных условиях.

Часто обнаруживается, что в более жестких условиях внешней среды бесспорным преимуществом обладают гетерозиготные генотипы, тогда как гомозиготы оказываются лучше приспособленными к более узким, специализированным условиям, в нейтральной среде генотипические различия по приспособленности размываются.

2.1.1 История заселения и освоения земель Дальнего Востока

Открытия, сделанные археологами в бассейнах р. Зеи и Амура, позволяют предположить, что юг Дальнего Востока наряду с Африкой, Юго-Восточной Азией и Южной Европой некогда входил в район расселения древнейших людей. Возраст найденных приамурских орудий составлял 150-200 тыс. лет. По своему облику все древнейшие дальневосточные орудия напоминали галечные изделия Африки, Европы, Юго-Восточной и Центральной Азии, относящиеся к этому же периоду [32].

Рис. 7 Пути расселения человечества по земному шару

Передвижение первобытных людей из южных районов Азии на Дальний Восток было обусловлено жизненной необходимостью (рис. 7). Им, охотникам и собирателям, чтобы обеспечить свое существование, требовались обширные площади земли, богатые съедобной растительностью и дичью. Дальний Восток в этом отношении, несмотря на довольно суровый климат, был благодатным краем. Первые люди, появившиеся на Дальнем Востоке – это «люди умелые». Небольшого роста (155-165 см), коренастого сложения, с массивным скелетом и мощной мускулатурой, они передвигались на двух ногах. Для их лиц были характерны низкий покатый лоб, сильно выступающие вперед надбровные дуги, массивные челюсти, почти полное отсутствие подбородка. Объяснялись «люди умелые» отдельными звуками и простейшими словами. Постоянная забота о добывании пищи, необходимость защиты от хищных зверей заставляли людей жить коллективами – небольшими «стадами» по 30-40 человек.

Заселение Приморья и Приамурья «человеком разумным» можно проследить по археологическим находкам. На юге Дальнего Востока обнаружено большое количество стоянок древних людей, живших 40-10 тысяч лет назад.

По строению тела и внешнему облику люди этого периода ничем не отличались от людей нашего времени, и их руки уже были способны выполнять самые различные, в том числе очень сложные, трудовые действия. Их мозг не отличался от мозга современного человека и вдвое превосходил по весу и объему мозг предшествовавшего «человека умелого». «Человек разумный» владел связной речью.

В Приамурье памятники, относящиеся к концу эпохи палеолита, обнаружены у поселка Кумары, у села Громатухи, у Бородинского озера на Среднем Амуре.

В таежной зоне охота и рыболовство не способны прокормить много людей, поэтому на протяжении веков сохранялись неизменными наборы генотипов коренного население (природные изоляты). Новые генотипы не привносились из-за отсутствия миграции, т. к. в тайге нет условий для значительного перемещения масс людей на большие расстояния. Именно здесь можно найти потомков древних этнических групп, чьи предки были сметены войнами и катастрофами.

2.1.2 Коренные народы Приамурья

Предки современных коренных малочисленных народов Севера появились на территории края в глубокой древности (по данным археологов – в период неолита).

При изучении Дальнего Востока выясняется крайняя неоднородность, пестрота и сложность этнического состава населявших его народов. Преобладающим компонентом в районах Приамурья, Северо-Восточной Маньчжурии и Приморья, несомненно, были тунгусо-маньчжуры. Однако в этногенезе тунгусо-маньчжуров значительную роль играли этнически чуждые им племена и народы.

В XII – XVII в. в. монголы уничтожили большинство чжурчженей-удигэ и заселили их земли, также в некоторых районах Приамурья они уничтожили и некоторую часть манчжурских чжурчженей. Оставшиеся манчжурские чжурчжени в целях выживания вступали в различного рода связи с местным населением: в Приморье – с родственными им удигэ, а в Приамурье – с нивхоязычными гилэми и монголоязычными шибэрами. Это привело в конечном итоге к появлению, с одной стороны, маньчжуров, а с другой – близких между собой по языку и культуре удэгейцев, орочей, нанайцев и ульчей. Все эти народы являются потомками древнейших обитателей азиатской части России и называются «палеазиатами».

В настоящее время к коренным народам, населяющие Дальний Восток и прилегающие к нему территории, относятся нанайцы, ульчи, эвенки, нивхи, эвены, орочи, негидальцы и удэгейцы. По совокупности антропологических характеристик коренные народы Приамурья относятся к северо-азиатской расе байкальского типа, который, в свою очередь, имеет различие по морфологическому комплексу и подразделяется на южный (нанайцы, ульчи и нивхи) и северный (орочи, эвенки) варианты [60].

Почти половина коренных народов – это жители берегов Амура – нанайцы. Проживают в основном в Нанайском, Комсомольском, Амурском районах. Традиционные занятия нанайцев – охота и рыбная ловля.

В Ульчском районе расположены села ульчей, очень близких по роду занятий, культуре и внешнему виду к нанайцам. Обитатели речных побережий, ульчи и в настоящее время живут на Нижнем Амуре.

Ниже по Амуру до самого лимана и по его берегам живут нивхи. Ученые-антропологи предполагают, что нивхи – прямые потомки древнейшего населения бассейна Амура и Охотского побережья.
В северных районах живут оленеводы и охотники – эвенки и эвены. По происхождению, культуре и традиционным промыслам эти народности близки между собой. Береговые эвены вели активный морской зверобойный промысел. В Хабаровском крае села эвенков разбросаны в северных районах края и на левобережье Амура. Происхождение эвенков связано с районами Прибайкалья и Забайкалья, откуда они в начале 2-го тысячелетия н. э. расселились по территории современного обитания. Эвены проживают на Охотском побережье.

Самыми малочисленными коренными народами края являются орочи, негидальцы и удэгейцы.

Негидальцы – этническая группа, живущая по реке Амгунь. Язык негидальцев очень близок к эвенкийскому. Негидальцы – это потомки эвенков, расселившихся в давние времена по течению Амгуни и Нижнего Амура и смешавшиеся здесь с нивхами, нанайцами и ульчами.

Удэгейцы – народность, проживающая по правым притокам Амура и Уссури (Гур, Анюй, Сукпай). С древних времен они славились искусной охотой и рыбной ловлей. Одним из главных видов промысла у них был многотрудный поиск в тайге чудодейственных корней женьшеня.

Орочи – народность, проживающая главным образом в Советско-Гаванском и Комсомольском районах Хабаровского края по рекам Тумнин, Коппи, Амур. По своей культуре орочи ближе всего стоят к удэгейцам. Эта народность имеет смешанное происхождение, т. к. в ее состав вошли не только местные, но и пришлые, главным образом тунгусские племена. Традиционно орочи занимаются охотой, рыболовным и морским зверобойным промыслом [67].

До настоящего времени главными занятиями коренного населения Приамурского края являются: профессиональная охота, рыбалка, собирательство, лесозаготовка, народные промыслы.

По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г численность коренных народов Хабаровского края составляла 23,5 тыс. человек – 1,3 % всего населения [10].

Своеобразие природных условий, обусловленная ими направленность (или его комплексность) и связанный с ними облик культуры позволяет относить коренные народы Приамурья к разным хозяйственно-культурным типам:

1. оленеводы и охотники тайги (эвены, эвенки);
2. переходный тип – охотники и рыболовы тайги и лесотундры (удэгейцы, эвенки, орочи);
3. оседлые рыболовы (нивхи, ульчи, нанайцы).

Многие факты свидетельствуют об уникальности и консервативности локальных адаптаций, формируемых отбором на протяжении тысяч поколений в конкретной среде, с которой связана вся естественная история той или иной популяции [7].

С середины двадцатого века возникший в ходе многовековой эволюции адаптивный тип коренных народов Приамурья стал под прессингом индустриализации края перестраиваться.

Привлечение аборигенов к промышленному труду вызвало изменение идеологии обычаев, устоев, религии и системы мировосприятия. Произошла психологическая перестройка бывших охотников и рыболовов. Эта перестройка неблагоприятно сказывается на биолого-физиологической переадаптации, что нередко приводит людей в состояние хронического стресса. Полученный эмоциональный стресс, углубляемый постоянным чувством неустойчивости своего положения в системе чуждых им производственных отношений и моральных ценностей, часто ведет к быстрой социальной деградации [29].

Произошла смена питания охотника и рыболова, традиционная диета которых была богата жирами, на европейский рацион питания с высокой долей углеводов, холестерина и соли. Это привело к ухудшению здоровья людей.

В ходе приспособление коренных народов к каждому из этих факторов постепенно происходят генетическими изменениями: адаптивных аллелей становится больше, а неадаптивных меньше, поскольку их носители менее жизнеспособны или менее плодовиты. Например, низкохолестериновая диета «охотников» делает адаптивной для них способность к интенсивному поглощению холестерина из пищи, но при современном образе жизни она становится фактором риска атеросклероза и сердечно-сосудистых заболеваний. Эффективное усвоение соли, бывшее полезным при ее недоступности, в современных условиях превращается в фактор риска гипертонии.

2.1.3 Коренное пришлое население Хабаровского края

Со второй половины XIX в. началось заселение территории русскими переселенцами. Потомков этих поселенцев в четвертом-пятом поколении, родившихся и выросших на Дальнем Востоке, относят к коренному пришлому населению.

В основном Дальний Восток заселяли русские переселенцы из Сибири и Европейской части России. Заселяли дальневосточные территории и представители других национальностей. Национальный состав населения Хабаровского края на январь 1989 г. составлял: русские – 86,4 %, украинцы – 6,1 %, белорусы – 1,1 %, татары – 1 %, другие национальности – 4 % [10]. В выписке из материалов переселенческого бюро 60-х г. прошлого века г. Хабаровска, было сказано, что на Дальний Восток, в Хабаровский край, во Владивосток «поселять надобно из Белоруссии, вследствие привычности оных к болотистому климату». С 1883 по 1913 г.г. переселились 372 тыс. человек из центральных и западных областей России [22].

Таким образом, пришлое население, переселившееся в XIX в. на Дальний Восток из южной и средней полосы Европейской части России, в основной своей массе состояло из русских и украинцев.

2.1.4 Пришлое население

Пришлым считаются мигранты и их потомки, родившиеся в первом и втором поколении.

В основном массовая миграция и заселение пришлых на Дальнем Востоке наблюдалось в период индустриализации СССР. По путевкам приезжали молодые люди, часть которых оседала на постоянное место жительство в Хабаровском крае. Некоторую часть поселенцев составляли ссыльные и их потомки. Много ссыльных прибывало на Дальний Восток в годы репрессий в период 1937-1954 г.г. По переписи 1959 г. в крае проживало 979,6 тыс. человек, что почти вдвое больше, чем в 1939 г. (548,8 тыс. человек) [17]. Кроме того, приезжали молодые специалисты, окончившие учебные заведения в других регионах нашей страны.

Массовая миграция пришлых людей из различных регионов страны способна вызвать в популяции коренных жителей нежелательные эффекты. Происходит резкое изменение популяционно-генетической организации популяции, который на протяжении большей части его исторического развития был представлен множеством изолированных субпопуляций. Все они характеризовались определенным уровнем инбридинга (гомозиготность, возрастание частоты идентичных по происхождению генов), который уравновешивался небольшими генными миграциями [7].

Приток значительных масс пришлого населения в Хабаровский край привело к тому, что от состояния подразделенности популяция переходит в фазу широкой панмексии (рост гетерозиготности, и снижение в популяции частот генов, общих по происхождению).

Последствия такого процесса практически не изучены. Возникает своего рода гигантский «котел», в котором интенсивно перемешивается наследственная информация множества близлежащих и отдаленных популяций, чьи генофонды дифференцировались как на основе случайного дрейфа, так и в процессе адаптации к различным условиям среды.

При отклонении оптимального внутрипопуляционного уровня гетерозиготности наблюдаются нарушения, затрагивающие самые разные функциональные системы: репродуктивную, иммунную, дыхательную, сердечно-сосудистую; в крайних отклонениях регистрируется повышенная частота редких генотипов и аномалий развития.

Уровень наследственной гетерогенности популяции за счет редких генотипов может нарастать, что приведет к снижению ее приспособленности. Может происходить уменьшение во времени доли наиболее приспособленных морфологических средних индивидуумов и увеличение доли индивидуумов с крайними, особенно малыми значениями признаков.

За гетерозис, если он не является константным, каждая популяция вынуждена платить выщеплением менее приспособленных генотипов, и эта плата за адаптацию может быть исключительно велика.

Высокая индивидуальная гетерозиготность, будучи выгодной для организма, неблагоприятна для его потомства. В концепции генетического оптимума адаптация рассматривается как компромисс между индивидуальной и популяционной составляющими этого процесса [7].

С точки зрения популяционной генетики об успешности адаптации к новой среде можно судить лишь после того, как сформируется самовоспроизводящаяся популяция с устойчивым интегрированным генным фондом, способная к неограниченно долгому существованию в ряду поколений.

За относительно короткий период проживания в Хабаровском крае у пришлого населения, т.е. переселенцев и их потомков в первом и втором поколении еще не в полной мере сформировались адаптивные ответы организма на своеобразие климатических, биогеохимических и биотических особенностей территории. Не произошел отбор и закрепление на генетическом уровне аллелей, способствующих стабилизации гомеостаза.

2.1.4.1 Акклиматизация пришлого населения к холодному климату

Изучение адаптации к различным климатогеографическим условиям – одна из актуальных проблем современной экологической физиологии. Сравнительные исследования состояния здоровья популяции человека убеждают в том, что уровень здоровья популяции имеет региональную специфику, обусловленную своеобразием взаимоотношений человека и среды.

Акклиматизация, являясь частным случаем адаптации, может рассматриваться или как законченное состояние, или как продолжительный процесс привыкания, который наиболее ярко проявляется при резких сменах климатических условий. В первом случае акклиматизация осуществляется без наследственных изменений. При резком изменении условий среды (температуры, влажности, интенсивности солнечного облучения) человек приспосабливается за счет физиологических реакций (потоотделения, загара и т. п.).

Выделяют 4 фазы акклиматизации:

1) ориентировочная. Для нее характерны общая заторможенность, снижение газообмена, кровообращения, работоспособности при комфортных условиях среды;

2) высокая реактивность или стимуляция физиологических функций. Она выражается в нервно-психологической возбудимости, повышении основного обмена, тонуса симпатической нервной системы, активации эндокринной, сердечно-сосудистой и дыхательной систем;

3) нормализующая фаза. Для нее характерны выраженный газообмен при высоком коэффициенте использования кислорода вдыхаемого воздуха, увеличение ударного объема, возрастание неспецифической резистентности, выносливости и работоспособности;

4) полная акклиматизация наступает после длительного воздействия климатических условий.

Труднее акклиматизируются переселенцы из отдаленных регионов, поскольку, кроме климата, они вынуждены привыкать к новым условиям жизни. Часто в этих условиях обнаруживается пониженная устойчивость к местным заболеваниям.

Наиболее благоприятным временем для переезда в другой климатический регион являются переходные времена года – осень или весна, когда менее выражены различия в погодных условиях. В зимнее или летнее время, когда сбиваются все биоритмы приезжего человека, и этот сбой идет в течение многих суток, и даже месяцев, организм человека как бы не успевает угнаться (среагировать) своими ферментативными системами за происходящими событиями: он упускает развитие своих биохимических процессов до максимально граничных стадий, когда это уже переходит из нормы в патологию.

До настоящего времени в литературе обсуждаются два противоположных взгляда относительно возможности человека адаптироваться к холоду. Одни авторы считают, что такая адаптация возможна, другие такую адаптацию полностью отрицают. Скорость адаптивного процесса у людей, переехавших на юг и на север неодинакова.

Вероятнее всего, механизмы адаптации человека к высоким и низким широтам различны. Возможно, это связано с генетическим происхождением человека.

Акклиматизация человека к экстремальным условиям высоких широт проходит несколько периодов.

Начальный период продолжается в среднем до полугода и характеризуется «расшатыванием», дестабилизацией многих физиологических параметров.

Во-втором периоде (около 2-3 лет) происходит нормализация вегетативных и соматических функций.

В-третьем периоде (последующие 10-15 лет) состояние организма относительно стабилизируется. Это происходит за счет постоянного напряжения нейроэндокринных регуляторных механизмов. У приезжих увеличивается концентрация норадреналина и адреналина в крови. Эти гормоны повышают интенсивность обмена веществ в мышцах, увеличивают использование свободных жирных кислот мышцами в качестве энергетического субстрата. Перенапряжение регуляторных механизмов может привести к истощению резервных возможностей организма.

В раннюю стадию акклиматизации усиливается мочеотделение («холодовой диурез») до 7-15 раз в сутки. Оно вызвано ограниченной возможностью испарять жидкость в условиях холода, при этом количество образующейся при распаде жировой ткани метаболической воды повышено. В свою очередь увеличение мочеотделения ведет к уменьшению воды в тканях, что снижает их теплопроводность и способствует сохранению тепла в организме.

В условиях высоких широт возрастает роль жиров и понижается вклад углеводов в энергетическом обмене организма. Только в начальном периоде акклиматизации главным источником энергии являются углеводы, уровень сахара в это время повышается – развивается так называемый «холодовой диабет».

У людей растет потребность в жирной пище, в жирорастворимых витаминах А и Е. Уровень свободных жирных кислот постоянно выше, чем у жителей средних широт. Процесс переключения энергетического обмена с углеводного на жировой продолжается 5-10 лет. При этом из-за изменений углеводного обмена, приема жирной пищи, повышенной теплопродукции большую нагрузку несет печень.

Увеличение образования тепла при адаптации к холоду осуществляется за счет уменьшения коэффициента полезного действия сокращения мышц – при каждом мышечном сокращении расходуется больше кислорода и энергии, т. к. как часть энергии превращается в тепло.

Увеличенный расход энергии на мышечную работу необходимо компенсировать соответствующим увеличением калорийности суточного рациона. Если же калорийность пищи не превышает 3400 ккал в сутки, люди ощущают слабость, «онемение» кистей рук и стоп, температура которых падает. В рационе питания увеличивается доля жиров и белков.

В первую очередь низкие температуры влияют на органы дыхания. Выделяют три стадии адаптации системы дыхания у приезжих. В первой стадии – адаптивного напряжения (до 6 мес.) происходит уменьшение объема вдоха – это способствует согреванию холодного воздуха и предохраняет от холодового повреждения легкие. Увеличивается легочная вентиляция. Спазм мелких сосудов легких ведет к значительному увеличению давления крови в малом круге кровообращения.

Сухой холодный воздух вызывает рефлекторное сужение просвета бронхов. В результате проводимость воздухоносных путей становиться меньше, что приводит к появлению «полярной отдышке». Она исчезает на 2-3 году жизни человека в условиях высоких широт.

После 10-12 лет проживания в условиях экстремально низких зимних температур происходит резкое утолщение стенок бронхов. Следовательно, новый уровень функционирования легких у людей в условиях Севера достигается за счет определенной «платы за адаптацию» более напряженной работы и постоянного расходования резервов дыхания. Поэтому адаптивность органов дыхания северян имеет свои пределы.

Пребывание человека в условиях Севера сопровождается изменениями показателей сердечно-сосудистой системы. Появляются разнообразные субъективные нарушения: отдышка, особенно при быстрой ходьбе, сердцебиение, боли в области сердца. Такая физиологическая стресс-реакция системы кровообращения характерна для 2-2,5 лет проживания человека на Севере.

При дальнейшем пребывании мигрантов в условиях Севера (3-6 лет) показатели деятельности сердца нормализуются, но остается повышенным артериальное давление – проявляется гипертоническая болезнь, которая характеризуется более тяжелым течением, чем в средних широтах (гипертонические кризы, приводящие к мозговым инсультам или инфарктам миокарда). В процессе адаптации к условиям Севера снижается общая иммунная реактивность и уменьшается фагоцитарная активность крови, с чем коррелирует частота простудных заболеваний.

Для человека кроме физиологической адаптации большую роль играет поведенческая деятельность. Классическим примером почти совершенной социальной и поведенческой адаптации является отсутствие признаков общей холодовой адаптации у аборигенов канадского Севера. Теплая меховая одежда и отработанная веками манера поведения (спячка) практически полностью исключили у них возможность интенсивного охлаждения тела, и, тем самым, вопрос о холодовой адаптации сделали несущественным.

2.1.4.2 Адаптация пришлого населения к климато-географическим районам Сибири и Дальнего Востока

Общее состояние здоровья населения различных регионов страны, степень отклонения их функциональных показателей от социально установленных «эталонов» является одним из косвенных свидетельств пригодности территории для проживания. По данным комплексных исследований сотрудников Института общей патологии и экологии человека СО РАМН на широтах, лежащих за Полярным кругом, выявляются экстремальные зоны, в которых существенно нарушена способность к адаптации пришлого населения.

Острая адаптивная реакция пришлого населения на совокупность действующих в этих зонах факторов заканчивается через 5-7 лет, в то время как в приполярных областях она занимает 3-4 года, а на территории Забайкалья – только 1-2 года [36].

Таким образом, на примере продолжительности развития острой фазы адаптации хорошо видна специфика территории, лежащих за Полярным кругом, где деструктивный процесс, вероятно, захватывает все уровни организации человека, вызывая в них целый каскад взаимосвязанных реакций, требующих для своего восстановления значительных затрат жизненных сил и большого периода времени.

На рисунке 8 представлены экстремальные территории Сибири и Дальнего Востока, где невозможна адаптация пришлого населения.

Рис. 8 Антропоэкологическое нормирование территории Сибири, Крайнего Севера, Дальнего Востока.

На севере азиатского континента выделяют особые экстремальные климатические области, в названии которых зафиксирована степень жесткости отрицательного воздействия на организм человека совокупности конкретных климатических факторов.