МОСКОВСКИЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
На правах рукописи
НИКОЛАЕВА ЭЛЕОНОРА АЛЕКСАНДРОВНА
Первичное фразообразование
в бельгийском варианте французского языка:
семантический аспект
Специальность 10.02.05 – романские языки
Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Научный руководитель –
Доктор филологических наук,
профессор Г.Г. Соколова
Москва - 2006
СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………….. ……6
Глава I. Проблема фразеологического значения
- Структура фразеологического значения……………………………………21
1.1. Внутренняя форма……………………………………………………25
1.2. Мотивационный компонент фразеологического значения………..29
1.3. Образ - образность - ассоциация …………………………………...32
1.4. Оценочный компонент коннотативного аспекта фразеологического значения……………………………………………………………………42
1.5. Экспрессивный и эмоциональный компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения……………………………………43
1.6. Стилевой и стилистический компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения……………………………………………..46
1.7. Культурная коннотация……………………………………………...47
Выводы к Главе I.…………………………………………………………52
Глава II. Структурно-семантические особенности лексем-компонентов безвариантных и вариантных фразеологических единиц бельгийского варианта французского языка
1. Специфика компонентного состава фразеологических единиц бельгийского ареала
1.1.1. Существительные – компоненты ФЕ……………………………..55
1.1.2. Прилагательные – компоненты ФЕ……………….........................63
1.1.3. Глаголы - компоненты ФЕ……………………................................68
1.2. Общефранцузские лексемы – компоненты ФЕ……..…...................72
1.3. Лексемы - индикаторы локальной маркированности ФЕ................78
1.3.1. Диалектизмы ……………………………………………………….82
1.3.2. Заимствования ………......................................................................85
1.3.3. Лексемы-инновации ……………………………………………….91
1.3.4. Словообразовательные лексемы-инновации……………………..92
1.3.5. Семантически измененные ЛЕ……………………………………95
2. Вариантность компонентного состава фразеологических единиц бельгийского ареала
2.1. Понятие фразеологической вариантности………………………...100
2.2. Межареальная фразеологическая вариантность………………….105
2.2.1. Компоненты-субституты, маркирующие узуальную ФЕ в плане выражения………………………………………………………………………105
2.2.1.1. Архаизмы ……………………………………………………….106
2.2.1.2. Диалектизмы ……………………………………………………109
2.2.1.3. Заимствования ……….…………………………………………110
2.2.1.4. Лексемы-инновации ……………………………………………113
2.2.2. Компоненты-субституты, не маркирующие узуальную ФЕ в плане выражения……………………………………………………………….115
2.2.2.1. Фразеологическая вариантность …............................................120
2.2.2.1.1. Лексическая вариантность…....................................................120
2.2.2.1.2. Грамматическая вариантность……………………………….132
2.2.2.2. Фразеологическая семантическая деривация............................135
2.2.2.3. Комбинированная фразеологическая вариантность………….137
2.3. Внутриареальная фразеологическая вариантность……………....141
2.3.1. Варьирование компонентов вербальных ФЕ.…………………..142
2.3.2. Варьирование компонентов субстантивных ФЕ………………..149
2.3.3. Внутриареальная фразеологическая вариантность морфологического, синтаксического и орфографического уровней……151
2.4. Смешанная ареальная фразеологическая вариантность …………155
Выводы к Главе II.……………………………………………………....157
Глава III. Семантические особенности первичной транспозиции переменных сочетаний в бельгийском варианте французского языка
1. Общие положения теории фразообразования
1.1. Внутриязыковые механизмы транспозиции………………………161
1.2. Ассоциативные механизмы образования ФЕ……………………..169
1.3. Компоненты номинативного механизма …………..……………...174
2. Метафоризация переменных словосочетаний
2.1. Понятие фразеологической метафоры…………………………….176
2.2. Целенаправленная метафоризация ПС бельгийского ареала……182
2.2.1. Заполнение фразеологических лакун………………………........182
2.2.2. Обозначение собственных реалий …………………………........191
2.3. Спонтанная метафоризация ПС бельгийского ареала……………197
2.3.1. Альтернативная метафоризация ПС бельгийского ареала. Понятие фразеологической синонимии…........................................................198
2.3.1.1. Равнозначные межареальные ФЕ-синонимы………………….202
2.3.1.2. Неравнозначные межареальные ФЕ-синонимы………………207
2.3.2. Параллельное переосмысление переменных сочетаний двух ареалов. Понятие фразеологической омонимии………………………......212
2.3.2.1. Межареальные ФЕ-омонимы………………………..................216
3. Метонимизация переменных словосочетаний
3.1. Понятие фразеологической омонимии…………………………….222
3.2. Первичные ФЕ – неэллиптические образования………………….225
3.3. Первичные ФЕ – эллиптические образования…………………….226
Выводы к Главе III.………………………………………………….......231
Заключение……………………………………………………………….235
Библиография……………………………………………………………243
Список использованных словарей…………………………………….. 260
Приложение 1. Языковая ситуация в Бельгии…………………………263
Приложение 2. Функционально-стилистическая характеристика ФЕ бельгийского ареала……………………………………………………………271
Приложение 3. Межареальное варьирование вербальных опорных и неопорных компонентов ФЕ (таблица)……………………………………….277
Приложение 4. Внутриареальное варьирование опорных компонентов (таблица)………………………………………………………………………...279
Приложение 5. Межареальные фразеологические синонимы (таблица)………………………………………………………………………...281
Приложение 6. Межареальные фразеологические омонимы (таблица)………………………………………………………………………...285
Приложение 7. Словарь терминов, использованных в работе………. 287
Приложение 8. Список ФЕ, анализируемых в работе.……………..…301
Приложение 9. Список сокращений……………………………………304
Введение
Фразеология представляет собой относительно молодую область науки о языке. Фразеология национальных вариантов языков также начала развиваться сравнительно недавно. Интерес исследователей к национально-культурным особенностям фразеологического состава языков и их вариантов возрастает пропорционально осознанию языковыми коллективами своей самобытности, и, как следствие, стремлению сохранить ее от влияния процессов глобализации.
Как известно, своеобразие условий жизни, истории и культуры определенного народа наиболее ярко проявляется на лексическом уровне языка (благодаря его кумулятивной функции). В свою очередь, во фразеологическом составе, состоящем из фразеологических единиц (далее – ФЕ)[1], обнаруживаются не только специфика номинации того или иного предмета, явления, но и отношение языкового сообщества к различным ситуациям, т.е. более сложным фрагментам действительности. Мы убеждены, что фразеологизмы следует рассматривать как единицы, некогда запечатлевшие и теперь отражающие весь опыт деятельности нации, и, более того, специфику лингвокреативного мышления (термин Б.А.Серебренникова) определенного социума. На современном этапе развития, в результате постулирования взаимосвязи языка и мышления, лингвистическая наука не может не обращаться к человеку, его сознанию, и, следовательно, игнорировать данные о лингвокреативном и, в частности, ассоциативном мышлении. Сказанное означает, что внимание исследователей непременно должно быть сосредоточено на ономасиологическом начале фразеологической номинации (от смысла выражения к его формам). Таким образом, в нашем исследовании образование ФЕ связывается не только с лингвистическими процессами, но и с внеязыковой действительностью, а также с долингвистическими отношениями (поскольку в работе признаются первичность понятия и вторичность знака).
В работе мы исходим из положения, выдвинутого В.Н. Телия, что ФЕ представляет собой знак, соотносимый по структуре с микротекстом, в котором вся информация представлена свернуто. Анализ подобного текста раскрывает перед исследователем своеобразие различных сторон языковой и внеязыковой действительности создавшего фразеологизм коллектива.
Общенародный язык, представляющий собой «архисистему» (Э. Косериу), или ядро (М.А. Бородина), распадаясь на несколько функциональных подсистем (Э. Косериу), или «промежуточных зон» (М.А. Бородина), - национальных вариантов – приобретает статус полинационального, плюрицентрического, или национально негомогенного языка (термин А.И. Домашнева). Фразеологический состав национального варианта содержит в себе фразеологизмы (построенные как на основе ФЕ общенародного языка, так и без нее), которые образно отражают языковую картину мира носителей языка.
В настоящее время общепринятым является рассмотрение французского языка Швейцарии, Квебека и Бельгии как его национальных вариантов, хотя ранее данный вопрос решался в пользу понятия «региональный вариант французского языка»[2]. Вслед за А.И. Домашневым, А.Д. Швейцером и Г.В. Степановым, национальный вариант языка рассматривается нами как особый случай генетического родства языков [111, с. 9], и определяется как разновидность нормы единого литературного языка, обладающая собственным кодифицированным стандартом, который воспринимается в качестве самостоятельной нормы [25, с. 79].
Национальная норма прослеживается на различных уровнях: фонетическом, словообразовательном, грамматическом и лексическом. Единицы грамматического уровня наиболее подчиняются закономерностям общей нормы. Единицы фонетического уровня, как правило, незначительно изменяются под воздействием произносительных норм, свойственных соседствующим языкам. Словообразовательный уровень характеризуется заимствованием некоторых элементов и моделей словообразования из языков адстрата и субстрата. Лексический уровень проявляет наибольшую подвижность, вследствие открытости лексической системы, и, как результат, возможности проникновения семантических и лексических элементов, свойственных языкам (и, зачастую, диалектам) адстрата и субстрата. Фразеология национального варианта, соответственно, базируется на определенном стандарте («норма в пределах данной территории» [97]), представляющем собой промежуточное звено между общенациональной нормой литературного языка и местными диалектами.
Национальные варианты языка характеризуются социально-функциональными особенностями организации языковых средств, которые появляются в результате взаимодействия лексического, грамматического, фонетического и фразеологического составов общенародного языка (основы языка национального варианта) с языками и диалектами соседствующих наций. В свою очередь, исследования подтверждают, что национальные варианты языков, несмотря на схожие языковые тенденции развития, в каждой отдельной зоне распространения приобретают различные характеристики. Вслед за М.А. Бородиной, мы склонны объяснять указанный феномен в свете положений ареальной лингвистики. Так, французский язык (наряду с португальским, испанским, итальянским и румынским) относится к языку центрального ареала (в принятой нами терминологии – к языку центральнофранцузского ареала, ареала FF, языку метрополии); валлонский диалект (вместе с провансальским, ретороманским и др.) принадлежит латеральной, или маргинальной области [5, c. 110] (в нашей терминологии – бельгийскому ареалу). Латеральные зоны находятся под влиянием двух «центров притяжения» (ареалов): основным и адстратным иноязычным [5, с. 112]. Лингвистическая и внелингвистическая специфика языка латерального ареала зависят от языковых контактов взаимопроникающих и взаимовлияющих систем. Взаимодействуя с различными диалектными адстратными и субстратными ареалами, общенародный язык приобретает на одной латеральной территории особые черты, не похожие на черты языка другой латеральной зоны. К общим чертам национальных вариантов языков относятся имеющие место модификации языка центрального ареала (стандартартного литературного языка). Этот факт, в большинстве случаев, обусловлен: 1) стремлением языкового коллектива освободиться от доминирования языка метрополии (т.е. центрального ареала); 2) историческим развитием общенародного языка на определенной территории.
Национальные варианты языков стали объектом исследования в 60-х годах прошлого столетия, когда вышли в свет работы А.Д. Швейцера «Очерк современного английского языка в США», А.И. Домашнева «Очерк современного немецкого языка в Австрии», Г.В. Степанова «Испанский язык в странах Латинской Америки», а затем, в 70-е – книга Е.А. Реферовской «Французский язык в Канаде». Как правило, в указанных исследованиях внимание уделялось лексическим и грамматическим отличиям, существующим между сопоставляемым языком-эталоном и исследуемым объектом, определялось своеобразие последнего, его источники и причины.
В связи с развитием фразеологии возрос интерес к сопоставлению фразеологических составов центрального и латерального ареалов (терминология М.А. Бородиной), что отразилось в работах А.Д. Швейцера [[135], [136]], В.Т. Малыгина [60], Л.Б. Коканиной [[41], [42]], В.А. Филатова [119] и Л.А. Русецкой [82], посвященных фразеологии национальных вариантов германских языков. Результаты данных исследований внесли большой вклад в решение теоретических проблем фразеологии национальных вариантов; продемонстрировали необходимость анализа имеющихся дивергенций различных уровней вариантов языка с широким и обязательным привлечением данных о диалектах, распространенных на определенной территории и постоянно воздействующих на все слои национального варианта языка.
Фразеология национальных вариантов французского языка стала объектом изучения сравнительно недавно. Первыми значительными работами стали диссертация Н.Б. Павленко [76] и статьи Г.Г. Соколовой [[86], [89], [92]] в которых анализируются лексические единицы (далее ЛЕ) и ФЕ-гельвецизмы. В указанных работах рассматриваются проблемы, касающиеся семантических изменений как ЛЕ, так и ФЕ, которые происходят вследствие проникновения иноязычных и диалектных элементов в лексический и фразеологический составы языка французской Швейцарии (далее FS); анализируются направления развития лексического состава FS, причины сохранения в этом ареале архаичных (для языка Франции) ЛЕ и ФЕ; описывается процесс варьирования компонентного состава ФЕ французского ареала (далее FF) на территории FS. Исследователи обращаются к диалектному пласту лексики, и, что не менее важно, используют данные о территориальной неоднородности рассматриваемой языковой зоны.
В свою очередь, А.И. Чередниченко [128] проанализировал условия, при которых на территории латеральных ареалов создаются новые единицы косвенной номинации. Основной причиной межареального варьирования ФЕ автор считает прагматическую установку лингвокультурного сообщества, направленную на изменение всего, что доминирует: таковым, в данном случае, являются единицы языка метрополии.
Значительный вклад в рассматриваемую область лингвистики внесен диссертационным исследованием М.М. Кривоноговой [47], сопоставившей фразеологические составы французского языка Франции и Квебека (далее FQ). Это была первая работа, в которой межареальное сопоставление французского фразеологического состава проводилось по трем уровням. Анализировались: компонентный состав ФЕ FF и FQ; взаимодействие ФЕ FF и FQ (образование ФЕ-межареальных синонимов, антонимов, омонимов и др.); различия и сходства в наполнении фразеосемантических групп фразеологическими единицами определенного типа.
Значительно позднее появились статьи О.И. Трусовой [[114], [115]] о фразеологическом составе французской Швейцарии и перспективах его изучения, а также диссертационная работа С.Л. Кирьянова [38] об образовании ФЕ-квебецизмов с компонентом-колоронимом и их семантико-стилистическом потенциале.
Итак, вопросы, изучаемые в вышеуказанных работах, не затрагивают проблем фразеологического состава бельгийского ареала (далее FB). Специфика образных ассоциаций, вызываемых определенными лексическими единицами, образующими ФЕ бельгийского ареала, вопросы образования ФЕ-бельгицизмов, семантическая специфика процессов фразообразования, варьирование единиц косвенной номинации FB, а также семантические особенности фразеологизмов FB в сопоставлении с FF, ранее не становились объектом лингвистического анализа, что и служит обоснованием актуальности проводимого исследования.
Необходимо отметить, что специфике лексического, равно как и грамматического уровней языковой системы франкоязычной Бельгии, также посвящено мало исследований отечественных языковедов. Известны лишь две работы - М. Лефевра [55] и А.А. Кручининой [49], в которых анализируются бельгицизмы лексического уровня языка[3]. В диссертационном исследовании М. Лефевра подробно классифицируются ЛЕ-бельгицизмы, в зависимости от их семантической и лексической специфики. М. Лефевр рассматривает вопрос о специфике языка региональной литературы и прессы, об ассимиляции ЛЕ французского литературного языка и ЛЕ валлонского диалекта на территории франкоязычной Бельгии. Работа содержит: 1) выводы относительно перспективы развития лексического и грамматического составов языка французской Бельгии; 2) предположения об отражении в региональной литературе проявляющихся особенностей.
Проблема лексических бельгицизмов рассматривается А.А. Кручининой на материале творчества Э. Керноль. Его проза представляет собой наглядный пример проникновения ЛЕ-валлонизмов во французский литературный язык Бельгии, который, таким образом, приобретает особые национальные черты.
Такие зарубежные авторы, как М. Франкар [147-150], Ж. Кляйн [159-161], К. Россари [171] посвящают большое количество работ изучению локально маркированных единиц (термин Л.Б. Коканиной [42, с. 59]) бельгийского варианта французского языка. Исследуются лексический, грамматический и фонетический уровни языка Бельгии; проблема и методология составления словарей бельгицизмов; статус французского языка в Бельгии; вопрос о национальном самосознании и национальной литературе. Постулируется необходимость анализа бельгицизмов с точки зрения влияния, оказываемого на них диалектными и иноязычными элементами. Однако фразеологический состав языка Бельгии крайне редко становится объектом исследований. Основное внимание лингвистов направлено на изучение своеобразия лексики и грамматики FB, выявление источников заимствования чужеродных элементов. Несистемность проводимого анализа, отсутствие за рубежом фундаментальных работ по фразеологии объясняют, на наш взгляд, незначительный интерес к особенностям фразеологического состава бельгийского варианта французского языка.
Таким образом, недостаточная разработанность вопроса в трудах отечественных и зарубежных лингвистов, несомненный интерес современной науки о языке к фразеологии национальных вариантов, отсутствие работ, посвященных образованию ФЕ на территории распространения национальных вариантов языков, и, в частности, франкоязычной Бельгии, повлияли на выбор объекта настоящего исследования. Предметом исследования стали ФЕ-бельгицизмы (т.е. ФЕ, имеющие в плане содержания или в плане выражения какие-либо особенности по сравнению с ФЕ центрального ареала).
Целью диссертации является сравнительно-сопоставительный анализ первичного фразообразования в языке метрополии и Бельгии (а именно, метафоризации и метонимизации переменных сочетаний) и выявление специфики указанных процессов (отражаемой в семантике ФЕ) на территории бельгийского ареала.
Основная цель и предмет исследования обусловили необходимость решения следующих задач:
- определить структуру фразеологического значения и роль каждого из его компонентов в процессе формирования и функционирования ФЕ;
- раскрыть структуру ассоциативно-образного комплекса, сопровождающего переменное сочетание, и выделить те его компоненты, которые являются носителями национально-культурной информации;
- проанализировать компонентный состав ФЕ-бельгицизмов, показать его своеобразие и провести дальнейшее, соответствующее характеру отличий, сопоставительное описание;
- раскрыть и обосновать имеющиеся системные связи между ФЕ-бельгицизмами и ФЕ центрального ареала; доказать существование подобных отношений на внутриареальном уровне (т.е. на территории FB);
- рассмотреть ассоциативные (лингвокреативные) механизмы формирования ФЕ;
- описать лингвистические механизмы образования ФЕ (метафоризация и метонимизация переменных сочетаний (далее ПС)) с последующим выявлением семантических особенностей этих процессов на материале бельгийской фразеологии;
- выяснить, в какой степени метафоризация и метонимизация исходных ПС бельгийского ареала подчиняются системным признакам соответствующих образований языка метрополии; учитывая роль семантических преобразований при фразеологизации ПС, выявить, чт в составе бельгийской фразеологии и, в частности, на I этапе фразообразования принадлежит общим чертам французской фразеологии, и что (в семантическом аспекте) имеет национально-культурные особенности.
Для решения поставленных задач применялись следующие методы:
- метод сплошной выборки материала исследования из указанных ниже лексикографических источников;
- метод компонентного анализа, с помощью которого исследуется содержательная сторона фразеологизмов-бельгицизмов;
- метод сравнительно-сопоставительного анализа, благодаря которому выявляются сходства и различия анализируемых объектов, определяемых нами как «генетически близкие»;
- метод количественного подсчета;
- метод анализа образования ФЕ, базирующийся на ассоциативном принципе, который позволяет выявить специфику образных ассоциаций, закрепленных за определенным типом ситуации, и повлиявших на образование единицы косвенной номинации в бельгийском ареале.
Следует оговорить, что основной прием анализа – синхронно-описательный, но в ряде случаев, для подтверждения своеобразия ФЕ FB, а также с целью показать специфику условий, в которых формировался и функционирует французский язык Бельгии, и, в частности, его фразеологический состав, мы обращались к элементам диахронного анализа.
Материалом исследования послужили 532 локально маркированных ФЕ, отобранных путем сплошной выборки из словарей зарубежных и отечественных авторов: В.Т. Клокова [182]; W. Bal, A. Doppagne, A. Goose, J. Hanse [191]; Clante [193]; C. Delcourt [[195], [196]]; G. Lebouc [204]; F. Massion [208]. Отметим, что интерес лексикографов-бельгицистов в основном касается лексических и грамматических бельгицизмов, которым в издаваемых словарях отводится наибольшее внимание (несмотря на заявляемые названия, типа “Tours et expressions de Belgique”). Материал исследования тщательно анализировался и уточнялся нами по данным наиболее авторитетных одно- и двуязычных фразеологических и толковых словарей: Французско-русский фразеологический словарь. Под ред. Я.И. Рецкера. – М., 1963 (далее ФРФС); Duneton C., Claval S. Le bouquet des expressions images. – Paris, 1990 (далее BEI); Rey A., Chantreau S. Dictionnaire des locutions et expressions figures. - Paris, 1993 (далее ARSC); Le Grand Dictionnaire Encyclopdique Larousse. – Paris, 1982 (далее LGL); Le Grand Robert. Dictionnaire alphabtique et analogique de la langue franaise. - Paris, 1991 (далее LGR); Littr E. Dictionnaire de la langue franaise. - Paris, 1968; Littr E. Dictionnaire de la langue franaise. - Paris, 1875; Trsor de la langue franaise du XIX et du XX siсles (1789 - 1960) publi sous la dir. de P. Imbs. - Paris, 1978 (далее TLF). К исследованию привлекалась лексикографическая и справочная литература на русском и иностранном языках, указанная в Библиографии.
Лингвисты неоднократно отмечают, что национальные варианты базируются на наиболее устойчивых диалектах, послуживших основой для образования наддиалектных форм литературного языка, и сообщивших национальному варианту некоторые из присущих им черт. Общеизвестно, что значительное влияние на бельгийский вариант французского языка оказал валлонский диалект[4]. Мы считаем, что описание специфики единиц бельгийского ареала без привлечения имеющихся данных о ЛЕ и ФЕ валлонского диалекта (и его многочисленных разновидностей) будет неполным. Предыдущий опыт исследователей национальных вариантов языка [[24], [47], [60], [119]] показывает, что значительная часть фразеологического состава, как правило, представлена единицами, скалькированными с диалектных. Именно поэтому анализ языковых черт фразеологического состава FB проводится в работе если не с двусторонним сравнением (диалект / субстрат национальный вариант общенациональный литературный стандарт), то с постоянным привлечением данных диалектных словарей, а именно: J. Haust. Dictionnaire ligeois (2-me partie). - Lige, 1933 (далее DL); J. Haust. Dictionnaire franais - ligeois (3-me partie). - Lige, 1937 (далее DFL).
Научная новизна работы состоит в том, что сравнение и сопоставление лингвистических процессов I этапа фразообразования (метафоризации и метонимизации переменных сочетаний) впервые осуществляется на материале ФЕ бельгийского варианта французского языка. При сопоставлении процессов фразообразования в двух ареалах основная роль отводится ассоциативному принципу формирования ФЕ[5], который служит одним из основных источников появления локально маркированных (в плане содержания) ФЕ.
В работе впервые проводится сопоставительный анализ бельгийского и французского фразеологических составов с целью выявления отличительных особенностей первого, его семантического потенциала (в свете определенной языковой ситуации[6], сложившейся в FВ).
Новизна исследования заключается в многоаспектном изучении системных межареальных отношений в области фразеологии. ФЕ FF и FВ впервые сопоставляются с целью раскрыть особенности фразеологической синонимии и омонимии межареального уровня. Анализируются причины (лингвистические и экстралингвистические), ведущие к их образованию. Впервые при объяснении причин и условий формирования как ФЕ-межареальных синонимов, так и ФЕ-межареальных омонимов, учитывается наличие закрепленных за конкретным типом ситуации ассоциативных реакций и ассоциативно-образного комплекса, которыми наделено определенное переменное сочетание (основа ФЕ).
Явление фразеологической метафоризации (и процессов образования ФЕ в целом) впервые анализируется с точки зрения его подчинения целевым установкам языкового коллектива, создающего единицы косвенной номинации. Постулируется наличие сверхцели и целей, движущих носителями языка. Мы впервые говорим о том, что процессы образования ФЕ могут классифицироваться как целенаправленные (цель: заполнение фразеологических лакун, необходимость обозначения собственных реалий), и как спонтанные (не зависят от воли и желания носителей языка – фразеологические процессы развиваются, согласно языковой традиции, в рамках которой образуются фразеологические синонимы и фразеологические омонимы). Подобная классификация основывается на признании факта произвольности и непроизвольности действий, осуществляемых, в данном случае, жителями французской Бельгии в рамках создания ФЕ.
Анализ таких фразеологических явлений, как межареальная синонимия и межареальная омонимия ранее никогда не проводился с учетом характера протекания указанных явлений. Мы посчитали возможным говорить о межареальной фразеологической синонимии как об альтернативном процессе метафоризации переменных сочетаний FB, поскольку они содержат образ, отличный от образа, заложенного в синонимичном переменном сочетании FF. В случае межареальной фразеологической омонимии, на наш взгляд, логично говорить о процессе метафоризации переменных сочетаний одинакового компонентного состава, произошедшего или происходящего независимо, или параллельно, в обоих ареалах.
Таким образом, в настоящем исследовании осуществляется первый опыт классификации видов фразеологизации переменных сочетаний в соответствии с целевыми установками носителей языка. В диссертации также вводятся новые лингвистические термины, ранее не фигурировавшие в работах по фразеологии: целенаправленная метафоризация ПС, спонтанная метафоризация ПС и альтернативная метафоризация ПС латерального ареала.
Осуществляется первый опыт установления источников стилистически маркированных ФЕ-бельгицизмов[7]. Интерес к вопросу был вызван проявляющей себя тенденцией: ФЕ FB, заимствованные или скалькированные с нидерландского языка и фламандского диалекта, в большинстве случаев принадлежат к пласту стилистически сниженной речи. Подобное обобщение имеющихся фактов (практического материала) с целью выявления причин указанного феномена ранее не осуществлялось.
В исследовании впервые проводится анализ бельгийского фразеологического состава с опорой на данные диалектных словарей, а также словарей фламандского диалекта и нидерландского языка. Необходимость использования этих словарей обусловлена спецификой функционирования французского языка в Бельгии в сложившейся лингвистической ситуации.
Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в последовательном описании системного характера бельгийской фразеологии. Анализ лексем-новообразований и ФЕ-инноваций FB показывает возможные пути развития ЛЕ и ФЕ языка метрополии.
Данные нашей работы позволяют по-новому рассмотреть такой лингвистический феномен, как бельгийский национальный вариант, обладающий как чертами общенационального литературного языка, так и языковыми элементами субстрата и адстрата. Отмеченные черты делают единицы практически каждого уровня, а, тем более, фразеологического, своеобразно маркированными в плане содержания и в плане выражения.
Рассмотрение процессов метафоризации и метонимизации с учетом ассоциативного принципа формирования ФЕ дает возможность выявить их специфику не только с точки зрения лингвистики, но и психолингвистики и лингвокультурологии.
Разграничение понятий образ – гештальт – ассоциация, редко осуществляемое в научной литературе, приводит к более четкому анализу факторов, повлиявших на образование семантически и стилистически модифицированных ФЕ-бельгицизмов.
В диссертации разработаны принципы классификаций, по которым описываются: компонентный состав ФЕ бельгийского варианта французского языка, вариантность компонентного состава ФЕ FB, фразеологические синонимы межареального уровня. В последующих работах классификации этих явлений могут быть использованы как основа описания.
В исследовании пересматриваются и уточняются определения таких явлений и категорий, как: ассоциативно-образный комплекс (ассоциативный комплекс), ассоциация, бельгицизм, гештальт, метафора; безэквивалентный фразеологизм, внутренняя форма фразеологизма, межареальный фразеологический вариант / межареальная фразеологическая вариантность, межареальный фразеологический омоним / межареальная фразеологическая омонимия, межареальный фразеологический синоним / межареальная фразеологическая синонимия, фразеологическая метафора. Определения указанных терминов могут быть применены в дальнейших исследованиях национальных вариантов языков.
Практическая значимость исследования заключается в последующем широком использовании полученных результатов как в лексикографической, так и фразеографической практике. Теоретические выводы, равно как и исследованный материал, могут служить дополнением к различным теоретическим курсам и спецкурсам, а также семинарам по таким дисциплинам, как лексикология и фразеология французского языка, лингвокультурология. Разработанные в диссертации таблицы и схемы (двенадцать) могут служить средствами наглядности описываемых фразеологических явлений и категорий (фразеологическое значение и его компоненты; составляющие внутренней формы; связь мотивационного компонента фразеологического значения с другими сущностями; взаимосвязь категорий образ - образность, соотношение и взаимовлияние категорий гештальт, внутренняя форма ФЕ, образное основание ФЕ, образ, ассоциация; взаимосвязь категорий ассоциация - образ; эмоциональный - экспрессивный компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения; структура ассоциативно-образного комплекса; классификация способов фразеологической номинации; ассоциативные зависимости компонентов, формирующих ФЕ; компоненты механизма косвенной номинации).
Цель, задачи и логика проведенного исследования определили структуру диссертации. Она состоит из Введения, трех Глав, Заключения, Библиографии (включающей 212 теоретических и лексикографических источников), девяти Приложений, в которых представлен корпус исследования. В конце каждой главы содержатся Выводы. Терминология, используемая в работе, включена в Приложение 7.
Глава I.
Проблема фразеологического значения
1. Структура фразеологического значения
Процесс фразообразования – это, прежде всего, семантическое преобразование исходных переменных сочетаний нефразеологического характера (I этап – первичная транспозиция), в результате которого появляется ФЕ – «произведение речевой ситуации, воспроизводящее метафорически субъектно-образное отражение факта действительности» [84, с. 361]. Учитывая превалирующую роль семантических изменений в процессе образования ФЕ, мы считаем необходимым рассмотреть структуру фразеологического значения, под которым, вслед за А.М. Мелерович, в работе понимается «языковое значение особого типа, закрепившееся за устойчивым сочетанием слов, …абстрагированное от семантики языковых элементов, образующих форму его выражения, и … не распределяющееся непосредственно и полностью между входящими в состав оборота словами» [66, с. 14].
Исследования фразеологического значения проводятся с позиций:
- общей теории фразеологии;
- лингвокультурологии;
- лингвострановедческой теории слов.
В соответствии с этим, фразеологи выделяют различные составляющие структуры фразеологического значения. Так, Е.И. Диброва [84, с. 361] рассматривает такие компоненты фразеологического значения, как: 1) идиоматичность; 2) мотивированность значения; 3) внутренняя форма; 4) фразеологический образ; 5) оценочные (аксиологические) значения; 6) модальные значения; 7) стилистические коннотации (со-значения); экспрессивные и эмоциональные компоненты; 8) функционально-стилевая принадлежность значения; 9) семантические типы ФЕ.
А.В. Кунин [53, сс. 175-177], основываясь на общелингвистической теории, вычленяет три аспекта фразеологического значения: 1) сигнификативный, который интерпретируется как объем информации, выражаемой ФЕ в отношении обозначаемого ею элемента внеязыковой действительности;
2) денотативный, который понимается как предметная соотнесенность ФЕ, реализуемая в речи (по отношению к лицу, предмету, действию, состоянию или ситуации);
3) коннотативный, который заложен в языковых единицах помимо их предметно-логического содержания.
С точки зрения лингвистов, исследующих ФЕ на основе когнитивно-культурологических принципов, а также в рамках лингвокультурологии (В.Н. Телия, М.Л. Ковшова, С.В. Кабакова и др.), когнитивный «паспорт» идиомы включает в себя различные блоки информации, или макрокомпоненты: 1) денотативный; 2) рационально-оценочный; 3) мотивационный (образный); 4) эмотивный; 5) стилистический, благодаря которым значение идиомы представляет собой «информационный текст, различные смыслы которого проходят «сквозь фильтр ментальности» говорящего и слушающего» [40, с. 164].
Анализируя ФЕ с позиций лингвострановедческой теории слов, исследователи, в частности, К.Ю. Новикова [74], выделяют параметры, или макрокомпоненты фразеологического значения, из которых оно состоит: 1) денотативный, или дескриптивный, являющийся обязательным, поскольку он способен обозначать факты внеязыковой действительности; 2) грамматический, как отражающий все грамматические свойства ФЕ; 3) оценочный, несущий информацию о том, что отображается в денотативном содержании ФЕ и который имеет объективно-субъективный статус; 4) мотивационный, дающий начало пониманию всего фразеологизма в современном его состоянии.
Как видно из вышеизложенного, все авторы согласны с наличием денотативного и сигнификативного аспектов фразеологического значения, тогда как другие его компоненты по-разному представлены в классификациях. Мы считаем, что для полного и глубокого исследования специфики ФЕ бельгийского ареала следует обратиться к анализу семи следующих сущностей:
1. Внутренняя форма фразеологизма (далее ВФ), не входит в структуру фразеологического значения, хотя тесно связана с его формированием и выражает значение мотивирующего прототипа [90, с. 19], именуемого также переменным словосочетанием свободного синтаксиса (далее ПС), или семантико-синтаксической основой фразеологизма. Национальная специфичность ФЕ широко проявляется, по общему признанию исследователей, именно в его ВФ. Роль ВФ в формировании единиц косвенной номинации можно охарактеризовать как «семантико-организующую» [3, с. 146].
2. Мотивационный компонент значения ФЕ. Его принято соотносить с ВФ фразеологизма, так как мотивация фразеологического значения во многом основывается на образе, «гештальте», образующем ВФ ФЕ, и определяется как синхронная связь фразеологического значения с семантикой прототипа ФЕ.
3. Образ - образность - гештальт – символ - эталон - стереотип - знак – ассоциация. Эти нетождественные понятия фигурируют при анализе фразообразовательных процессов, поэтому необходимо их разграничить, уточнить роль, место, принадлежность и значимость каждого из них в означенном процессе номинации.
4. Оценочный компонент коннотативного аспекта значения ФЕ представляет собой существенный элемент его структуры, сопутствует и дополняет все фразеологическое значение. Подобное аксиологическое значение в определенной степени связано с ассоциациями, вызываемыми как отдельными лексемами, способными стать компонентами ФЕ, так и исходными переменными сочетаниями, наряду с уже существующими фразеологизмами.
5. Экспрессивный и эмоциональный компоненты коннотативного аспекта значения ФЕ. Две взаимообусловленные категории, между которыми, однако, необходимо проводить грань, вследствие их различного характера. Отметим, что анализ этих компонентов дает информацию о национально-культурном компоненте значения фразеологизма, т.к. «образность, выражение чувств (эмоциональность), оценка явлений окружающего мира национально специфичны» [90, с. 17].
6. Стилистический и стилевой компоненты коннотативного аспекта значения ФЕ. Стремление выявить специфику функционирования, распространения и преобразования общефранцузских ФЕ наряду с ФЕ, образованными и употребляемыми только на территории франкоязычной Бельгии, обусловили необходимость анализа сущности стилевого и стилистического компонентов.
7. Культурно-национальная коннотация (термин В.Н. Телия) представляет собой интерпретацию денотативного или образно мотивированного, квазиденотативного аспектов значения в категориях культуры [109, с. 214].
Перечисленные компоненты и аспекты фразеологического значения, а также сущности, влияющие на его формирование, могут быть представлены в виде следующей схемы:
Схема № 1. Фразеологическое значение и его компоненты
Внутренняя форма влияет и формирует Мотивационный компонент
Фразеологическое значение
Денотативный аспект Сигнификативный аспект Коннотативный аспект
Оценочный компонент
Эмоциональный и экспрессивный компоненты
Стилевой и стилистический компоненты
Культурная коннотация
Рассмотрим подробно каждое понятие:
1.1. Внутренняя форма фразеологической единицы
Вопрос о ВФ фразеологизма и ее роли в формировании значения ФЕ разрабатывался многими исследователями, поскольку ВФ является важным компонентом типологического исследования фразеологической семантики, благодаря присущей ей национально-культурной маркированности.
Так, по мнению В.П. Жукова [[28, с. 8; с. 18], [29, сс. 12-13]], ВФ входит в семантическую структуру ФЕ и во многом определяет ее развитие, являясь не составной частью фразеологического значения, а вполне самостоятельным (этимологическим) значением, сопутствующим ему. Она во многом определяет добавочные семантические оттенки общего (целостного) значения фразеологизма, накладываемые на основные. Общее значение не выводится из значения компонентов, а мотивируется внутренним образом, который, с точки зрения В.П. Жукова, обязательно должен быть расшифрован.
А.М. Мелерович определяет внутреннюю форму как «смысловое содержание, объективированное в материальной форме языкового знака (фразеологизма) по отношению к его определенному актуальному значению, с которым у него устанавливается деривационная связь» [67, с. 64]. ВФ фразеологизма может представлять собой только такое конкретное словосочетание, которое, «сохраняя связь с единичной ситуацией, в то же время воспринимается отвлеченно от нее как типизированное, приложимое и к другим обстоятельствам, чем-либо напоминающим те, в которых оно возникло» [65, c. 60]. Это объясняется тем, что фразеологизации предшествует мысленное абстрагирование от конкретных объектов и явлений внеязыковой действительности, выраженных в переменном словосочетании (ПС), и возникновение на базе него нового представления. Таким образом, согласно А.М. Мелерович, ВФ ФЕ отражает конкретную, единичную и вместе с тем мыслимую обобщенно ситуацию.
Е.И. Диброва считает, что ВФ ФЕ – «это ее первоначальное денотативное значение, вытекающее из суммы реальных значений слов-компонентов» [84, с. 362]. Лексико-фразеологические параллели как бы возвращают ФЕ к ее денотату и создают семантическую двуплановость единицы, своего рода «смысловую призму, где основание – внутренняя форма, а поверхностный слой – современное фразеологическое значение» [84, с. 363]. Подобная точка зрения принадлежит и В.М. Мокиенко, который считает, что противоречие между прямым и переносным значениями фразеологизма, а именно «противоречивое сопоставление абстрактного и конкретного… создает экспрессивность» [69, с. 123].
Внутренняя форма для А.В. Кунина – это мотивирующая образность ФЕ, основанная на деривационных связях ее значения со значением прототипа [52, с. 149]. Автор указывает, что внутренней формой обладают лишь образные фразеологизмы, а мотивировкой – и образные, и необразные [52, с. 145].
Общеизвестным фактом является движение образных фразеологизмов к безбразным, когда в процессе развития ФЕ внутренняя форма утрачивается или затемняется [[69, с. 205], [90, с. 69]]. В том случае, когда ВФ способна вызвать ассоциативно-образное представление реалии, то есть когда в сознании языкового коллектива равным образом актуализируются буквальное и переносное значения, можно считать, что ФЕ обладает «энергозаряженной» (термин Э.И. Астаховой [3, с. 149]), или прозрачной (живой) внутренней формой. Когда же ВФ такой потенции не обнаруживает, «не иррадирует психологического напряжения» [там же], ФЕ обладает стертой (мертвой) внутренней формой, или «энергоистощенной» [там же].
В.Н. Телия сопоставляет внутреннюю форму с типовым представлением и ассоциативно-образным восприятием, между которыми нельзя поставить знака равенства, вследствие различных путей их онтологизации: первое осуществляется через прототип на основе знания о свойствах типового представления, в то время как второе основано на восприятии, сопряженном с органами чувств [109, с. 189]. Таким образом, внутренняя форма в научной парадигме В.Н. Телия фиксируется как «форма организации значения в соответствии с образом-мотивом, и образная гештальт-структура, которая не может порвать с этой формой, так как она через нее явлена в буквальном прочтении» [109, с. 191]. В своей концепции исследователь отмечает, что мотивирующим основанием коннотации является именно смысловая ВФ, роль которой заключается в способности актуализировать ассоциативно-образное восприятие, служащее мотивом для выражения эмотивно-оценочного и функционально-стилистического отношения говорящего к обозначаемому» [105, с. 101].
В свою очередь, А.В. Кунин отмечает, что ВФ фразеоматизмов (чьи компоненты имеют буквальные, но осложненные значения) представляет собой одну из составляющих сигнификативного аспекта значения; однако ВФ идиом следует рассматривать в рамках коннотативного аспекта значения. Объясняется это тем, что указанная категория - внутренняя форма - является источником той информации, на основе которой возникают образность, эмотивность и экспрессивность ФЕ [53, с. 174].
Э.И. Астахова подчеркивает, что формирование значений идиом неразрывно связано с внутренней формой, выполняющей следующие функции: 1) центральное звено в репродуктивно-продуктивном по своему характеру акте идиомообразования; 2) редуцированный образ (гештальт) исходной ситуации, вычлененной из мира и положенной в основу номинации; 3) способ организации значения идиом, эксплицирующий использованную лингвокреативную технику. ВФ - один из наиболее функционально нагруженных макрокомпонентов семантической структуры фразеологизма. Э.И. Астахова определяет внутреннюю форму как «некий гештальт (редуцированный образ), …обеспечивающий образно-ассоциативное восприятие мира реального, …награждая тем самым идиому семантическим свойством, называемым образностью…» [3, с. 148].
Вышеизложенные взгляды представляют собой различные интерпретации понятия ВФ. Внутренняя форма может трактоваться как значение-этимон (В.П. Жуков), как образ (В.М. Мокиенко), как смысловое содержание, положенное в основу значения ФЕ (А.А. Мартынова [62]), как мотивационная информация (М.Л. Ковшова), как конкретное представление обобщенной ситуации (А.М. Мелерович), как денотативное значение, вытекающее из суммы реальных значений слов-компонентов (Е.И. Диброва), как некий редуцированный образ, гештальт (Э.И. Астахова).
В настоящее время исследователи едины во мнении, что ВФ – один из определяющих факторов, создающих и маркирующих национально-культурную специфику языковых единиц. На формирование ВФ большое влияние оказывает экстралингвистический фактор, в котором выделяется несколько разделов: бытовые явления исторического характера, исторические даты, обряды, традиции, а также результаты интеллектуальной деятельности человека [[92, с. 23], [3, с. 146]], бывшие когда-то актуальными или являющиеся таковыми в данный период. Таким образом, ВФ отражает, и, главным образом, фиксирует в семантической структуре фразеологизма вербальные ассоциации [108, с. 41], связанные с:
1) обиходно-бытовыми привычками и традициями;
2) духовной и материальной национальными культурами;
3) накопленным историческим и общеисторическим опытом;
4) менталитетом основной массы представителей определенной культуры;
5) системой ценностей внутри данной культуры;
6) языковой картиной мира и выбором признаков и ассоциаций, которые создали основу для номинации.
На основании вышесказанного, позволим себе определить и рассматривать в диссертации внутреннюю форму фразеологизма (не входящую в структуру фразеологического значения) как динамическую категорию и способ организации значения, а также значение мотивирующего прототипа, в котором отражается конкретное представление какого-либо факта действительности (что являет собой некий гештальт), значимого для данной национально-культурной общности, и которое непосредственно связано с образностью и экспрессивностью единиц косвенной номинации.
Схема № 2. Составляющие внутренней формы
влияет
Экстралингвистический фактор
1.2. Мотивационный макрокомпонент фразеологического значения
Вопрос о мотивационном компоненте не вызывает споров, так как большинство лингвистов сходится во мнении, что «мотивированность следует понимать как наличие связи,...корреляции, существующей между семантикой ФЕ и прямым значением переменного сочетания, лежащего в основе ФЕ» [90, с. 67], вследствие чего фразеологизм обладает «потенциальной, опосредованной выводимостью общего содержания из значения слов-компонентов» [84, с. 362]. Мотивировкой обладают как образные, так и необразные ФЕ, в то время как внутренней формой – только образные единицы [53, с. 170].
Мотивированность (так же, как и ВФ) - динамическая категория, которая в процессе функционирования и развития языка изменяется, в результате чего «все инициально мотивированные ФЕ…оказываются немотивированными, утрачивая ассоциации с мотивирующим их прототипом» [90, с. 69], что соответствует «основной тенденции языка – утрате им мотивированности» [69, с. 205].
Категорию мотивированности принято соотносить с понятием внутренней формы фразеологизма, так как она является неким способом выражения последней, содержит в себе «образ-картинку» [40, с. 165], при этом речь идет о таком «состоянии ВФ, которое нагружено ассоциативно-образной информацией» [109, с. 111]. Таким образом, мотивация фразеологического значения во многом основывается на образе, «гештальте», составляющем суть ВФ ФЕ[8]
.
Поскольку в основе номинации лежит какая-либо предметная ситуация или факт (реальные или нереальные), вызывающие у субъекта различные отношения и оценки, зависящие от его личных, а также социально детерминированных культурных установок, то можно говорить о такой мотивационной информации, которая порождает определенное эмоциональное восприятие, формирует некую систему оценок, а также предопределяет диапазон социальных условий речи для употребления ФЕ. Именно этот факт говорит в пользу подробного анализа ассоциативно-образного основания единиц-косвенных наименований, то есть ассоциаций, связанных у франкоговорящих бельгийцев как с некими типами ситуаций (выраженными в переменных сочетаниях свободного синтаксиса (ПС)), так и с отдельными лексическими единицами-компонентами ФЕ, обладающими особым ассоциативно-образным смыслом.
Полученные сведения для наглядности могут быть представлены в виде схемы (см. схема №3).
Схема №3. Связь мотивационного компонента фразеологического значения с другими сущностями
оценка влияет
предметная
ситуация мотивированность
мотивационный компонент
основа
Разграничим используемые в научной литературе понятия:
1.3. Образ - образность - ассоциация
Указанные категории влияют на формирование семантики фразеологизма, но каждая из них привносит в значение особые элементы, не свойственные другим категориям. Кроме того, большинство из них (образ, образность, гештальт, ассоциация) выполняют:
1) строевую функцию, выступая основой аспектов фразеологического значения;
2) связующую функцию, соединяя лингвистическое и экстралингвистическое, лингвистическое и психическое в сложном процессе косвенной номинации.
Образ - Образность
Понятия образ - образность должны быть включены в рамки исследования, так как каждое из них в структуре значения фразеологизма влияет на национально-культурный компонент значения. Некоторые авторы (особенно в ранних работах, появившихся в 60-70-е годы прошлого века) употребляют оба термина практически в качестве синонимов, не проводя между ними какой-либо четкой границы. Как правило, в подобных работах, вследствие смешения этих понятий, образ - образность признаются наиболее устойчивой частью ФЕ [[122, с. 145], [90, с. 18]], являясь компонентом структуры значения ФЕ [84, с. 361]; образность относится к показателям коннотации (В.Н. Телия, А.В. Кунин) наряду с эмотивной оценочностью и функционально-стилевой окраской; образ приравнивается к мотивационной информации (М.Л. Ковшова, С.В. Кабакова); образ - образность вообще не включаются в структуру фразеологического значения [83, с. 7].
Для решения вопроса о положении образа - образности в структуре фразеологического значения, необходимо обратиться к мнениям различных авторов, что позволит «размежевать» взаимозависимые категории. В.Г. Гак раскрывает лингвистическую сущность образности, исходя из семантической двуплановости образных единиц: в основе лежит «совмещенное видение двух картин» [11, с. 101], одна из которых создает переносное значение единицы, а другая соответствует ее буквальному значению, поэтому при образном словоупотреблении «мы одновременно представляем себе оба понятия: исходное и новое» [11, с. 93]. Бесспорно, что образность - «проявление семантического преобразования» [73, с. 159] - основана на образе. Образ, в свою очередь, «возникает как ассоциативная связь между значениями слов свободного употребления и значения ФЕ в целом…» и являет собой «…целостное, непосредственное представление, имеющее цель раскрыть в наглядном виде отношение к изображаемой действительности» [84, с. 363].
На наш взгляд, ясность в интересующую нас проблему вносят выводы, сделанные Н.Д. Арутюновой [1, сс. 117-129], а именно: «образ – это категория сознания, а не действительного мира»; «образ формируется восприятием, памятью и воображением;…возникает самопроизвольно, стихийно»; «основной источник образов – зрительные впечатления»; «задача образа – создать эффект присутствия в ситуации отсутствия»[9]. Исходя из этих положений, С.В. Кабакова [32] уточняет содержание категории образности, рассматривая образ как полифункциональный стимул, восприятие которого происходит в нескольких, параллельно протекающих когнитивных режимах, на нескольких уровнях:
- рациональном (образное основание ассоциируется с денотатом);
- индивидуально-психологическом (образное основание вызывает в сознании некоторый образ, основанный либо на буквальном прочтении образа, либо связанный с ситуацией употребления);
- глубинном уровне интерпретации (образное основание ассоциируется с архетипическими образами).
Из этого следует, что образное основание (как лингвистическая данность) является средством воплощения национально-культурной специфики фразеологизмов, поскольку система образов, закрепленных во фразеологическом составе, связана с материальной, социальной и духовной культурой данной языковой общности[10]. Нет сомнений в том, что языковые образы, в свою очередь, – глубоко национальный способ мировосприятия, вносящий особый вклад в формирование образной картины мира; они могут отражать специфику оценочно-модального отношения к действительности, закрепленного в конкретном языке в качестве привычного и передаваемого из поколения в поколение [20, с. 7].
Таким образом, соглашаясь с точкой зрения В.Н. Телия, С.В. Кабаковой и Э.И. Астаховой, в исследовании мы рассматриваем образность как семантический признак ФЕ (реальное свойство значительной части фразеологических оборотов и объективный признак всех фразеологических единств [94, с. 139]), своего рода метаязыковое обозначение ассоциативно-образного восприятия, которое коррелирует с образом (как психологической сущностью), представленным во ВФ фразеологизма. Следует отметить, что образ, заложенный во ВФ ФЕ – «всегда редуцированный и типизированный слепок с образа той реальной (или вымышленной) ситуации, которая описывается прямым значением сочетания слов» [106, с. 41]; а в самм процессе отбора образов прослеживается определенный «стиль» мировидения, характерный для определенной лингвокультурной общности [107, с. 305].
Взаимосвязь рассмотренных категорий схематически отображена ниже (схема № 4).
Схема № 4. Взаимосвязь категорий образ - образность
восприятие
+
память формирует образную картину мира
+
воображение
взаимозависимость
внутренняя форма образное основание ФЕ денотативный аспект
(редуцированный образ) (лингвистическая категория) фразеологического значения
образность
(семантический признак ФЕ)
Гештальт - Стереотип
В основе фразеологической номинации лежит ассоциативно-образный комплекс[11] (мотив переосмысления, образное основание) [3, с. 148]. Существенные признаки некой ситуации (фиксируемой в образном основании) запечатлены в гештальте, являющем собой редуцированное представление (образ). При этом в концепции психологов подобное представление называется стереотипом [109, с. 94].
Образ - Символ - Эталон - Знак
В образное основание фразеологизмов вовлекаются символы, эталоны, мифологемы, архетипы и знаки [110, сс. 22-23], которые могут мотивировать ФЕ. По мнению Н.Д. Арутюновой, сначала создается образ (динамическая категория), способный «спуститься» до знака или «подняться» до символа [1, сс. 128-129], а последний, в свою очередь, может превратиться в метафору [125, с. 89]. Вследствие этого, отождествлять понятия «образ» и «символ» нельзя, так как последний имеет более высокий семиотический статус. Символы возникают в результате способности человека творить их из окружающей его среды, наделять вещи, явления, события чертами и свойствами, которые он сам им приписал [126, с. 90].
Вслед за Т.З. Черданцевой мы считаем, что символ не содержит оценки (в отличие от образа, чаще всего, эмоционального)[12] [126, с. 89]. Эталон, напротив, являя собой мерило, образец чего-либо, обладает оценочными значениями.
В свою очередь, образную гештальт-структуру также следует отличать от символа и эталона, так как последние выступают «вербализованными образными гештальт-структурами, награжденными символьной функцией» [110, с. 193]. Поскольку в нашем исследовании «символ» используется для обозначения понятия другого порядка[13], то мы будем оперировать терминами «квазисимвол» и «квазиэталон» (в случае их функционирования в тропеическом основании фразеологизма). Квазисимвол и квазиэталон, «будучи включенными в ситуацию, описываемую буквальным значением, играют как бы две роли – и реальное обозначаемое, и имя, «замещающее» реальность» [110, с. 192].
Соотношение и взаимовлияние описанных категорий для наглядности представлены в нижеследующей схеме № 5:
Ситуация
Факт действительности
Мотивирующий прототип
Ассоциации
Образное основание ФЕ = Внутренняя форма ФЕ
(лингвистическая категория)
Национально-
культурная
специфика
Ассоциация - Образ
Впервые о существовании ассоциаций говорится в работах Аристотеля. Он выдвигает идею о том, что образы, возникающие без внешней видимой причины, являются продуктом ассоциации; констатирует факт существования ассоциации (восприятие предмета вызывает образ его владельца). Согласно философу, возникновение в сознании образа без обычно вызывающего его внешнего раздражителя относится за счет закрепившейся в прошлом опыте связи телесных процессов, которые могут сближаться и образовывать прочные соединения в силу их смежности, сходства или контраста. Когда один из членов сочетания возникает в душе, он «автоматически» вызывает скрытые в организме остальные [189, сс. 27-29]. Соглашаясь с этим утверждением, попытаемся разграничить две коррелирующие сущности: ассоциация образ.
Б.А. Серебренников выделил особый тип мышления – лингвокреативный, в процессе деятельности которого «большую роль играют различного рода ассоциации»[14]. Это своего рода:
- языковое сознание, оперирующее ассоциациями, возникшими на базе понятий, уже закрепленных в данном языке в форме значений;
- сознание, направленное на сотворение новых языковых сущностей на базе уже существующих единиц языка, путем их трансформации;
- сознание, творящее образ мира, отражаемый по-разному в каждом языке.
Указанные процессы становятся возможными, благодаря ассоциативному мышлению, которое представляет собой разновидность лингвокреативного. Первое создает «обычные» ассоциации[15], в которых акцентируются какие-либо знания о свойствах реалий, являющиеся результатом чувств, размышлений, и осознаваемые как константы [104, с. 67-69]. Именно ассоциативным отношениям отводится первостепенная организующая роль в образовании картины мира, где сознание создает для образов новый контекст [1, с. 20]. Образы и ассоциации, в свою очередь, становятся базовыми единицами для построения национально-культурных структур сознания, в которых запечатлены архетипы культуры [118, сс. 243-249]. Национальное своеобразие проявляется в типичных ассоциациях, связанных с тем или иным образом (взятым, как правило, из растительного или животного мира) [61, c. 14]. По общему признанию, ассоциации, связанные с именуемым объектом, возникают на стадии понятийно-языкового отражения объекта [139, с. 112]: для усиления воздействия на эмоциональную сферу реципиента, как правило, прибегают к ассоциативно-образному пути наименования. Ассоциации разнообразны, но мотивом фразеологической номинации становится лишь одна, наиболее значимая для «творящего» ее лица или коллектива.
Ассоциативная реакция первична по отношению к образному мотиву, построенному на одной из них, но обе сущности интерактивны (ассоциативная реакция образный мотив). Именно этот факт позволяет нам при исследовании единиц косвенной номинации применять ассоциативный принцип (в основе которого лежит образность переменного сочетания), введенный Г.Г. Соколовой [90]. Мы считаем, что за ассоциативной реакцией следует создание образа, который впоследствии «обрастает» ассоциативным комплексом, формирующимся как из ассоциаций отдельных слов-компонентов ФЕ, ассоциаций переменного сочетания – прототипа ФЕ (мотивирующего прототипа), так и, впоследствии, ассоциаций самого фразеологизма (что в некоторой степени определяет его стилистическую принадлежность), закрепленных за конкретными типами ситуаций его употребления.
Таким образом, ассоциациям (как продуктам психологической деятельности) принадлежит, с нашей точки зрения, главенствующая роль в формировании значения ФЕ, его сигнификативного аспекта (а также вообще в формировании единиц косвенной номинации); образность (как лингвистическая сущность), зависящая от образа (категория сознания), «питает» ассоциативное мышление, создающее некие ассоциативные комплексы, а, впоследствии, весь образ ситуации.
Тесные взаимосвязь и взаимовлияние психологического и лингвистического, а также между психологическими категориями, ниже представлены схематично (см. схема № 6).
Схема № 6. Взаимосвязь категорий ассоциация - образ
ассоциативные ассоциативно-образный национально-культурные
реакции комплекс структуры сознания
влияет на
формирование
сигнификативного аспекта
ассоциативные реакции фразеологического значения
влияет на
формирование
образ
стилистического компонента
коннотативного аспекта
фразеологического значения
1.4. Оценочный компонент коннотативного аспекта значения
По общему признанию лингвистов, категория оценочности является социолингвистической, поскольку характеризует субъект-объектные отношения, и в речи зависит от социального опыта говорящего и слушающего, их культуры: в той мере, в какой оценочный компонент исходит из системы ценностных норм, принятых в данном социуме, он объективен; в той мере, в какой оценка выражает мнение, он субъективен. В результате, при воспроизведении в речи, оценочность единиц косвенной номинации складывается по-разному[16]. Характер оценок может быть разнообразным, но основная сфера расположена на оси «плохо/ой – хорошо/ий». Здесь, согласно исследованиям, преобладает тяготение фразеологизмов в сторону отрицательной оценочности (пейоративности) [126, с. 61]. Эта тенденция объясняется тем, что все хорошее в ценностной картине мира, все позитивное в сфере сознания воспринимается как норма; все негативное, причиняющее дискомфорт, вызывает соответствующую реакцию и относится за пределы нормы, выделяя, таким образом, своего рода национально-культурные и общечеловеческие антиэталоны, антисимволы и антистереотипы [[107, с. 310], [131, с. 124]].
Оценочный компонент значения – динамическая категория: понятия положительной и отрицательной оценки варьируют во времени и пространстве, но являются обязательными почти для всех ФЕ [90, с. 17]. Оценочными значениями также обладает образ [1, с. 124].
При фразеологической номинации явления и предметы не только именуются, но, главным образом, оцениваются. Безусловно, доминирует общепринятая, узуально закрепленная оценка, в основе которой лежит некий обобщенный идеал, стандарт [109]; норма и стереотип входят в модальную рамку оценки как обязательные ее составляющие [64, с. 19]. Именно этот факт и позволяет относить категорию оценочности к национально-культурно маркированным компонентам значения фразеологизма.
Выявление оценочного макрокомпонента в составе значений ФЕ осуществляется при анализе системы словарных помет (в основном, ФЕ, относящихся к сфере отрицательной оценки), а также анализе «индикаторов (отрицательной) оценки» (термин Л.А. Чеславской [131, с. 125]), коими выступают компоненты-прилагательные (реже наречия), занимающие позицию определения и стабильно использующиеся в аффективной функции. Прилагательные почти всегда приобретают оценочные значения, обладая, наряду с этим, категорией интенсивности, что в целом создает особый экспрессивный эффект [[62, сс. 6-7], [104, сс. 70-73], [131, сс. 125-126]].
Следует непременно отметить факт несовпадения планов пейоративности и стилистической сниженности: негативная оценка присуща широкому кругу стилистически нейтральных ФЕ [131, с. 127].
Оценочный макрокомпонент несет информацию о том, чт отображается в денотативном содержании фразеологизма. Эти категории неразрывно связаны, то есть, обнаруживая себя, негативная оценка свойственна всей ФЕ в целом. Данное утверждение верно относительно положительной оценки [[74, сс. 6-9], [131, с. 129]].
Итак, к разряду оценочных фразеологических единиц нами относятся те, в значении которых содержится конкретная оценка какого-либо факта или явления действительности, а также поведения или состояния человека.
1.5. Экспрессивный и эмоциональный компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения
Экспрессивный и эмоциональный компоненты, наряду с описанными выше оценочностью и образностью, входят в состав коннотативного аспекта значения фразеологизма [[90, сс. 15-19], [103]]. Однако некоторые лингвисты отождествляют термины коннотация и экспрессивность на том основании, что обеим сущностям свойственны одинаковые признаки; в свою очередь, образность, эмотивная оценочность и функционально-стилевая окраска относятся к показателям коннотации (экспрессивной окраски) [62, сс. 6-7]. По мнению Е.И. Дибровой, стилистическими коннотациями вообще следует считать только экспрессивность и эмоциональную оценку[17] [[84, сс. 367-369]].
Однако общепризнанными являются определения экспрессивности как категории более широкой (по отношению к эмоциональности), «отражающей не реальную меру явления (выделено Э.Н.), а представление о ней лица, общества» [84, с. 367]; а эмоциональности как категории выражения различных эмоций (от недовольства до радости и.т.п.), эмоциональных оттенков (пренебрежение, презрение, насмешка и др.) говорящего к предмету, процессу, образу ситуации и пр. Таким образом, отношения экспрессивного и эмоционального макрокомпонентов коннотативного аспекта значения фразеологизма можно определить как общее и частное, но взаимообусловленное: любое проявление эмоциональной семантики экспрессивно, хотя не все экспрессивное эмоционально. Эмотивная оценочность (в основе которой лежит эмоция) признается средством создания экспрессивного эффекта [103, с. 5].
В специальной литературе часто употребляется составной термин «эмоционально-экспрессивная ФЕ» применительно к оценочным ФЕ и ФЕ, выражающим эмоции, так как и те и другие принадлежат к экспрессивным фразеологизмам. Думается, что это не совсем правомерно, вследствие различной роли и положения рассматриваемых аспектов в структуре фразеологического значения.
Добавим, что эмоциональное отношение к объекту номинации участвует в формировании его образа [1, с. 124], вследствие чего он всегда эмотивен. В свою очередь, образность порождает экспрессивность, являясь ее ресурсом; она – один из факторов повышения эмоционально-оценочного и экспрессивного потенциала фразеологизмов. Считается, что экспрессивность формируется внутренней формой, фразеологическим образом ФЕ и оценочными значениями всей единицы, а также ее компонентов [84, с. 368]; высокая степень экспрессивности характерна для ФЕ с прозрачной ВФ, в основе которых лежат переменные сочетания, построенные на словах лексики конкретного значения.
К факторам, влияющим на повышение экспрессивности ФЕ, относятся следующие:
1) наличие в их составе компонента (компонентов), выступающего как символ определенных понятий, с которыми в языковом коллективе связаны определенные устойчивые образные ассоциации;
2) наличие экспрессивно окрашенного в своем прямом значении компонента (как правило, стилистически сниженной ЛЕ);
3) возникновение ФЕ на базе переменного сочетания, между компонентами которого обнаруживается семантическое рассогласование [62, с. 8].
Косвенный анализ роли эвфонических средств в образовании ФЕ (переосмыслении переменного сочетания) и фразеологическом варьировании, привел нас к мысли, что указанные средства также могут быть отнесены к факторам, влияющим на экспрессивный компонент коннотативного аспекта фразеологического значения. Аллитерация, рифма (рифмованные созвучия)[18] – наиболее часто используемые приемы создания экспрессивности.
Взаимовлияние и взаимозависимость экспрессивного и эмоционального компонентов коннотативного аспекта фразеологического значения наглядно представлены в схеме №7.
Схема №7. Эмоциональный / экспрессивный компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения
Коннотативный аспект фразеологического значения
Эмоциональный компонент Экспрессивный компонент
влияет на порождает
формирование
образ образность
формирует
редуцированный образ внутренняя форма
1.6. Стилевой и стилистический компоненты коннотативного аспекта фразеологического значения
Стилистический компонент не приравнивается нами к стилевому. Первый составляют стилистические коннотации (напр., юмористические, комические, шутливые и др.). Второй касается характеристик стилей речи (напр., книжный, разговорный, просторечный, арго).
В целом, они определяются достаточно легко, поскольку пользователям языка в каждый период его функционирования, на практике хорошо известны функционально-стилевые регистры употребления ФЕ и ее стилистические характеристики.
Эмоциональный и стилевой компоненты значения фразеологизма соотносятся следующим образом: первый признается в лингвистической литературе исходным, а второй – производным, что объясняется природой этих категорий. Стилевое значение образуется на определенном этапе развития языка, когда формируются его функциональные разновидности, и проявляет потенции к эволюционированию; эмоциональное значение развивается одновременно с метафоризацией или метонимизацией исходного переменного сочетания [74, с. 7]. Именно поэтому функционально-стилевой компонент может изменяться, вследствие чего фразеологизмы переходят из одного стилевого регистра в другой, сохраняя при этом свою эмоциональность.
1.7. Культурная коннотация
Эта категория подробно разрабатывается и исследуется В.Н. Телия и ее последователями на материале корпуса идиом русского языка. Понятия мировидения и миропонимания соединяются в содержании культурно маркированных блоков значения ФЕ: мотивационном, оценочном и эмотивном. Мировидение «схватывает» в образах характерные и, в большинстве случаев, обобщенные свойства ситуации; миропонимание интерпретирует их в самосознании лингвокультурной общности. Тем самым ФЕ несет культурно значимый смысл, выражаемый через особый категориальный компонент значения – культурную коннотацию, понимаемую как особый тип знания, возникающий в ходе культурной интерпретации – процедуры опосредования макрокомпонентов значения ФЕ в семантическом пространстве категорий культуры, которые представлены как область культурного знания в «ментальности» носителя языка [[109], [39, сс. 12-13]]. Культурная коннотация и культурно-национальная специфика сосредоточены в образном основании, связанном с мировидением народа. Автор разграничивает исследования по выявлению национально-культурной специфики и культурно-национального своеобразия, в которых первая объясняет наличествующие в составе фразеологизмов присущие языку названия предметов материальной культуры или каких-то исторических реалий с целью показать источники происхождения единиц косвенной номинации; второе стремится выявить «когнитивную память», обнаружить культурно-национальную окраску идиом, установить связь культурной коннотации (эталонов и стереотипов) с миропониманием социума, определить взаимодействие и отражение в ФЕ эталонов и стереотипов опыта народа. Безусловно, подобная работа требует широкого охвата материала, привлечения данных не только лингвистической, но и психологической, этнографической и культурологической наук. При изучении фразеологии в контексте культуры необходимо, по мнению В.Н. Телия, распознать в образном основании элементы симболария (совокупность знаков, означающими которых служат таксоны ее кода, а означаемые обладают «культурной семантикой»), которые участвуют в тропеическом процессе формирования значения фразеологизмов [110, c. 23]. При такого рода анализе практически все идиомы признаются «окрашенными в культурно-национальные цвета», являя собой культурно-национальные ценностные установки и стереотипы, и не всегда правомерно истолковываются как «экспоненты» только данной «культуры»[19]. Возможно, именно на этом основании Д.О. Добровольский ставит вопрос: «Категория национально-культурной специфики: реальность или фикция?» [21, с. 37]. Он отмечает, что подход, разработанный В.Н. Телия, не совсем оправдан, не способствует описанию и объяснению особенностей употребления единиц языка [21, сс. 39-40]. Для понимания национальной специфики автор предлагает два подхода в исследовании:
1) сравнительный (национально-культурная специфика некоторого явления определяется относительно другого языка (например, сравнение внутренних форм)). В таком случае культурно значимыми оказываются не все межъязыковые различия, а лишь те из них, которые являются неслучайными и имеют культурно обусловленные причины и культурно значимые следствия;
2) интроспективный (исследование представлений носителей языка о маркированности единиц своего языка вне сопоставления с другими языками). При этом национально-культурная специфика проявляется в наличии ограничений на употребление, связанных с семантическими параметрами. Наличие этих ограничений позволяет предположить, что план содержания ряда фразеологизмов включает компонент, который условно можно назвать национально-культурным.
Полностью соглашаясь с некоторыми положениями работ В.Н. Телия, мы считаем, однако, целесообразным использовать сравнительно-сопоставительный метод для изучения национально-культурной специфики фразеологии (при этом также выявляются квазистереотипы, квазиэталоны, представления, гештальты и пр., зафиксированные в образах, ассоциациях, внутренней форме ФЕ; национальная специфичность оценки и эмоциональности). Вместе с тем, наличие национально-культурной специфики образного основания, обладающего «культурной коннотацией», не подлежит сомнению. Мы лишь будем использовать иной термин - «национально-культурная коннотация», под которой в работе понимается «исторически сложившийся и социально общепринятый в определенном языковом обществе образно-символический и эмотивно-оценочный элемент семантики фразеологических единиц» [74, с. 10]. Национально-культурная коннотация передает особенности истории сложившейся духовной жизни данного языкового коллектива, специфику социально детерминированной оценки и значимости определенных явлений и фактов, отраженных в ассоциациях (ассоциативно-образном комплексе). В данной работе сопоставляются компоненты ФЕ, внутренняя форма фразеологизмов, внимание обращается на различия в коннотативной сфере ФЕ, в частности, на функционально-стилевом уровне.
Все вышеперечисленные компоненты, а также структуры, образуемые ими, можно представить в виде схемы, отражающей интеракцию, влияние и порождение определенных элементов. Схема № 8 наглядно демонстрирует своего рода «круговорот» взаимозависимых, взаимообусловленных и взаимосвязанных компонентов, каждый из которых привносит в значение фразеологической единицы что-то особое, но эффект усиливается лишь при их взаимодействии, так как в отдельности они не влияют столь значительно на семантику фразеологизма (хотя, несомненно, все они значимы, именно поэтому и именуются макрокомпонентами).
Условные обозначения, используемые в схеме:
указывает на категорию / сущность, испытывающую влияние / формирующуюся на основе другой категории / сущности;
указывает на взаимовлияние (интеракцию) и взаимосвязь двух категорий / сущностей;
1 указывает (для взаимозависимых сущностей) на категорию, которая в первую очередь влияет на зависящую сущность;
2 указывает (для взаимозависимых сущностей) на зависящую категорию, которая, впоследствии, влияет на первую сущность.
Схема № 8. Структура ассоциативно-образного комплекса ассоциативно - образный комплекс
сигнификат ассоциации
2 национально – культурные
= 2 2 структуры сознания
знак
символ метафора
1
гештальт образ
(редуцированный образ) (категория сознания)
=
1 1
внутренняя форма образность эмоциональность; оценочность денотат национально-культурная коннотация
экспрессивность
мотивированность стилистический компонент
элементы национально-культурного фона
Выводы гл.I:
1. В структуру фразеологического значения, по нашему мнению, следует включать следующие компоненты:
- денотативный;
- сигнификативный;
- мотивационный;
- коннотативный:
образность; оценочность; экспрессивность; эмоциональность; стилевая принадлежность ФЕ, культурная коннотация.
Пять из них (образность, оценочность, эмоциональность и экспрессивность) национально специфичны.
Пять компонентов признаются нами динамическими категориями: мотивированность, образность, оценочность, экспрессивность и стилевой регистр.
