Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации
Омский государственный университет На правах рукописи Коноваленко Ирина Владимировна Роль гендерного фактора в коммуникативном поведении мужчин и женщин Специальность - 10.02.01 - русский язык
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Омск - 2003
Оглавление
Введение…………………………………………………..……………. 3
Глава 1. Теоретические проблемы описания категорий речевого общения…………………………………………………………………………………..10
- Обзор современных исследований речевой коммуникации ……………..….10
- Гендерый аспект коммуникативного поведения…………………………...17
- Гендерные исследования в отечественной лингвистике……….………..17
- Гендерные исследования в зарубежной лингвистике………………….. 26
1.3. Стратегии и тактики речевого общения…………………………………..30
1.4. Речевое взаимодействие и речевое воздействие……………………………….37
1.5. Речевое общение и речевое воздействие с точки зрения когнитивистики ……………………………………………… ………………………………………45
Глава 2. Гендерные различия в рамках кооперативного и конфликтного поведения ………………………………………………………………………….53
- Гендерная специфика применения конфронтационных тактик на материале публичного интервью……………………………………………………….53
- Гендерные различия в речевом поведении в рамках кооперативного интервью…………………………………………………………………………………68
2.3. Тактика «колкость» в аспекте гендерной специфики………………………...83
2.4. Тактики говорящего и слушающего в ситуации комплимента……………...94
Заключение……………………………………………………………………….117
Список литературы……………………………………………………………...120
Приложение 1……………………………………………………………….……132
Приложение 2 ……………………………………………………………………133
Приложение 3…………………………………………………………………….135
Введение
Работа посвящена изучению одного из социолингвистических факторов, определяющих речевое поведение индивида, - гендерного. Исследование речевого поведения коммуникантов является одним из актуальных направлений прагматических исследований в отечественной и зарубежной лингвистике. Несмотря на обширную литературу, посвященную проблемам речевого общения, остается достаточно много вопросов, требующих специального изучения. В частности, остаются неясными факторы, влияющие на выбор речевых тактик и коммуникативных ходов. Известно, что к числу таких факторов в первую очередь относятся социо- и психолингвистические. В последнее десятилетие появился широкий круг работ, где на разном лингвистическом материале демонстрируются гендерные отличия речевого поведения [Бурукина 1999, Горошко 1999, Синельников 1990, Стернин 2000, Беляева 2002]. Это может быть свидетельством того, что гендерно маркированный дискурс представляет собой один из социально обусловленных вариантов языка. В то же время некоторые исследователи обращают внимание на преувеличение роли половых различий, отрицая решающую роль фактора пола среди других параметров человеческой личности [Добровольский, Кирилина 2000, Земская, Китайгородская, Розанова 1993, Кирилина 1999, Табурова 2000, Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация 2003]. В связи с этим возникает необходимость проанализировать особенности коммуникации мужчин и женщин и определить релевантность / нерелевантность гендерного фактора в выборе моделей речевого поведения. Изучение корреляции между социальным полом и выбором варианта речевого поведения представляется весьма перспективным в плане системного описания русского речевого поведения. Представление о гендерном аспекте речевой коммуникации позволит полнее учитывать этот фактор в общении и, соответственно, сделает коммуникацию более успешной. В этом состоит, на наш взгляд, актуальность диссертации.
Цель исследования - установление корреляции между социальным полом и выбором варианта речевого поведения с учетом симметричных установок на общение (кооперация / конфронтация) и симметричных характеристик ситуации (официальное / неофициальное общение).
Задачи работы:
- сопоставить взгляды различных исследователей на трактовки понятий категорий речевого общения, речевого воздействия;
- систематизировать существующие в лингвистических работах отечественных и зарубежных авторов концепции гендера;
- выявить и описать гендерные различия в рамках кооперативного / некооперативного речевого поведения;
- рассмотреть релевантность гендерного фактора в рамках анализируемых образцов речевого поведения в различных ситуациях.
Гипотеза исследования. Речевое поведение, в частности речевые стратегии и способы их реализации, определяется общим прагматическим характером дискурса, в котором гендер является одним из социолингвистических факторов его детерминации; в рамках анализируемых образцов речевого поведения фактор пола, возможно, влияет на выбор речевого варианта, но степень его релевантности необходимо уточнить.
Объект исследования. В качестве объекта исследования выбраны коммуникативные тактики мужчин и женщин при стратегии “игры на повышение” (установка на кооперацию) и стратегии “игры на понижение” (установка на конфронтацию) в ситуациях официального / неофициального общения. “Игра на повышение” / ”Игра на понижение” представляют собой базовые стратегии коммуникации. Именно в рамках этих глобальных стратегий можно говорить о частных стратегиях, связанных с кооперацией / конфронтацией. При анализе речевой стратегии “игры на повышение” в неофициальной сфере (межличностное общение) исследовался такой феномен, как комплимент. Образцом официального общения была избрана сфера публичной коммуникации, в которой анализировались материалы кооперативного интервью. При анализе “игры на понижение” в неофициальной сфере исследовалась тактика “колкости”, в официальной же сфере рассматривалась тактика конфронтационного вопроса в рамках интервью в СМИ.
Схематично объект исследования можно представить следующим образом:
| Установка \Ситуация | Официальная | Неофициальная |
| Кооперация | Интервью кооперативного типа | комплимент |
| Конфронтация | Конфронтационное интервью | колкость |
Предмет исследования - способ выражения коммуникативных намерений говорящего (мужчины / женщины) по отношению к лицам обоего пола.
Источники материала. Материалом для исследования послужили следующие источники. Во-первых, это записи разговорной речи, сделанные в процессе непосредственного наблюдения. Во-вторых, для описания тактик конфронтационного вопроса и тактик кооперативного общения использовались тексты интервью из журналов и газет центрального и регионального уровня за 2000-2002 г. Обработанный материал составляет около 1500 страниц печатного текста. В третьих, для анализа тактики «колкость» использовались материалы, полученные в ходе устного опроса. Для анализа тактики комплимента, помимо наблюдения, привлекались материалы анкетирования и лингвистического эксперимента.
Методы исследования. Ведущим методом анализа и представления результатов диссертационного исследования явился описательный (с его основными компонентами: наблюдением, обобщением, интерпретацией, классификацией). Для описания тактик кооперативного/некооперативного поведения в ситуации неофициального общения (комплимент/колкость) использовалось включенное наблюдение, лингвистический эксперимент. С целью описания тактики колкости использовался метод интервью (мягкий опросник), а для тактики комплимента - опрос в форме анкетирования. В ходе исследования были применена также статистическая обработка материала и формализованные методы представления результатов (диаграммы).
Научная новизна исследования определяется комплексом основных задач, очерчивающих проблемную сферу диссертации. В работе впервые рассматривается влияние гендерного фактора на выбор моделей речевого поведения в зависимости от параметров коммуникативной ситуации. В исследовании сделана попытка комплексно описать влияние гендерного фактора на речевую коммуникацию: при различных установках (на кооперацию / конфликт) и в различных сферах общения (публичное / межличностое).
На защиту выносятся следующие положения.
- На выбор моделей речевого поведения влияют гендерные характеристики коммуникантов. Однако влияние гендерного фактора в рамках официального/неофициального общения проявляется в большинстве случаев нерегулярно или комплексно – наряду с другими факторами.
- Тактика конфронтационного вопроса журналистов обоего пола и ответных тактик интервьюируемых обнаруживает в большей степени гендерную нейтральность при выборе варианта речевого поведения. Проявлением гендерного фактора можно считать применение “смягчающих” тактик конфронтационного вопроса журналистами мужского пола по отношению к женщине–адресату.
- В рамках кооперативного интервью “игра на повышение” осуществляется за счет одинаковых типов вопросов к мужчинам и женщинам. Гендерный фактор проявляется лишь в тематике задаваемых вопросов в адрес женщин / мужчин. Незначительные отличия представляют вопросы с применением тактики комплимента в адрес женщин / мужчин.
- При анализе межличностного общения с конфронтационной установкой тактика “колкости” демонстрирует незначительные отличия в оформлении адресантом-мужчиной и адресантом-женщиной и в тематике колкостей в адрес лиц обоего пола.
- В большей степени гендерный фактор проявляет себя лишь в рамках тактики комлимента, что иллюстрирует тематика комплиментов в адрес мужчин / женщин и специфика ответных тактик лиц обоего пола.
Теоретическая значимость работы. Теоретическая значимость связана с системным описанием коммуникативного поведения, с учетом одной из социолингвистических переменных (социальный пол говорящего). Гендерный аспект вносит дополнительную ясность в понимание того, как функционируют языковые средства в зависимости от социолингвистических характеристик говорящих. Основные идеи, определившие новизну диссертационного исследования, намечают перспективу для дальнейшего описания речевых стратегий и тактик русской речи в гендерном аспекте. Результаты исследования могут быть использованы в теоретических трудах, связанных с лингвистической гендерологией, речевой коммуникацией.
Практическая значимость исследования. Работа написана в рамках междисциплинарного подхода. Результаты представляют интерес для прагматики, социолингвистики, имиджелогии, политической риторики, они позволяют точнее представить достаточно пеструю на сегодняшний день картину нового направления современного языкознания - гендерной лингвистики. Полученные данные возможно использовать в спецкурсах по гендерным исследованиям, политической риторике, социальному менеджменту, психологии, имиджелогии.
Апробация исследования. Результаты исследования были апробированы в ходе работы четвертой Межународной Летней Школы по женским исследованиям “Трансформируя академию: Женские исследования в пост-советских странах” в Форосе (20.09.2000-9.10.2000 HESP Summer School Programm, The J.D. and C.T. MacArthur Foundation). Изучение литературы зарубежных авторов по теме исследования осуществлялось в рамках научной стажировки в университете города Гейдельберг (Heidelberg Германия) при поддержке фонда Германии DAAD (1.02.01-31.07.01).
Основные положения диссертационного исследования были изложены автором на международных, всероссийских конференциях в Омске, Иваново, Москве. В частности, на международной научной конференции «Гендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы”. Иваново, 15-16 сентября 2000; Всероссийской научной конференции “Язык. Человек. Картина мира”. Омск, 2000; Второй Международной конференции “Гендер: язык, культура, коммуникация”. М., МЛГУ, 2001.
По результатам исследования были опубликованы следующие работы:
“Спасибо за комплимент! (К вопросу о специфике речевых реакций мужчин и женщин) // Язык. Человек. Картина мира. Матер. Всеросс. науч. конференции. Омск, 2000. С.199-200;
Гендерные различия в речевом поведении мужчин и женщин в ситуации комплимента // Гендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы. Матер. межд. науч. конф. Иваново, 2000. С.75-77;
Рецензия на книгу “Гендер как интрига познания. Сборник статей. - Сост. А.В.Кирилина”. М.: МЛГУ, 2000 // Обзоры и рецензии “Гендерные исследования”. Харьковский Центр гендерных исследований, 2000. № 5. С.347-348;
Постановка вопроса “Язык и пол в немецкой лингвистике 90-х”// Гендер: язык, культура, коммуникация. Тезисы докл. Второй Межд.конф. М., МЛГУ, 2001. С.88-89;
Гендерная специфика применения тактик конфронтационного вопроса журналистами (на материале интервью) // “Язык. Время. Личность”. Матер. межд. конф. Омск, 2002. С.170-174.
Структура и содержание диссертации.
Работа состоит из введения, двух глав и заключения, списка литературы, включающего источники на русском и иностранном языках, приложений. В приложения включены использованные в работе интервью, анкета комплимента.
Первая глава представляет собой обзор теоретических проблем описания категорий речевого общения. В ней отражены разнообразные подходы к изучению проблем речевого общения, представлен ряд теорий из области гендерных исследований, рассмотрены различные подходы к пониманию гендера, стратегии речевого общения, категории речевого воздействия в рамках публичного дискурса. Освещение данных проблем опирается на теоретические работы зарубежных и отечественных ученых.
Во второй главе рассматривается релевантность гендерного фактора в условиях некооперативного / кооперативного поведения в ситуации неофициального / официального общения. В рамках некооперативного общения в ситуации официальной коммуникации (стратегия «игры на понижение») объектами выступают тактики конфронтационного вопроса журналиста и ответные тактики интервьюируемых. В ситуации «игры на повышение» гендерные различия в речевом поведении в официальном общении анализируются в рамках кооперативного интервью. При стратегии «игры на повышение» в неофициальном общении на первый план выступает учет гендерного фактора при анализе тактики «колкость». «Игру на повышение» в неофициальном общении демонстрирует анализ тактики «комплимента».
В Заключении диссертации подводятся итоги работы, обобщаются результаты исследования, намечаются перспективы дальнейшего изучения данной научной проблемы.
Глава I
Теоретические проблемы описания
категорий речевого общения
- Обзор современных исследований речевой коммуникации
На современном этапе языкознания на первый план многочисленных исследований выходит человек: в рамках антропоцентрической парадигмы изучается использование человеком языка в качестве общения и отражение в языковых единицах самого человека. Сегодня мы говорим о «деятельностной лингвистике», отправной точкой которой является человек, его потребности, мотивы, цели, намерения и ожидания [Аристов, Сусов 1999]. В теоретических исследованиях имеет место концепция сформировавшейся в наше время лингвистической теории общения, куда входит ряд речеведческих дисциплин: функциональная стилистика, культура речи, риторика, лингвистика текста, психолингвистика, социолингвистика, когнитивная лингвистика. Объектами таких дисциплин являются речь, текст, а также социальные и психологические характеристики говорящего и слушающего. Различные аспекты речевого общения изучают прагматика, психолингвистика, когнитивная лингвистика, социолингвистика, этнолингвистика, лингвострановедение.
Как отмечают исследователи, человеческое общение - явление многоплановое, при этом каждая область языкознания акцентирует внимание на центральных для себя факторах. Прагматика сосредоточивает внимание на отношении человека к языковым знакам, на выборе уместных единиц в ситуации общения, на адресате. Предметом психолингвистики выступает языковая личность, рассматриваемая в индивидуально-психологическом аспекте. В основу психолингвистики в 60-е годы была положена теория речевой деятельности, современная психолингвистика развивается в направлении социальной психологии и социопсихолингвистики. Когнитивная лингвистика исследует механизмы понимания, на которые опирается человек при производстве и понимании высказывания. В рамках когнитивной науки исследуются процессы усвоения, накопления и использования информации человеком. Социолингвистика изучает корреляцию языка и социальных структур, социальную принадлежность отправителя и получателя. В качестве дисциплин общения ряд исследователей добавляет праксиолингвистику, которая изучает речевые процессы, сопровождающие трудовую деятельность [Ейгер, Григорьева 1996].
Речевая коммуникация рассматривается сегодня как самостоятельный объект лингвистики. Современные авторы предлагают также говорить о формировании отрасли «речеведения» [Сиротинина, Гольдин 2000:3]. Внимание исследователей привлекает специфика различных средств речевой коммуникации и факторы, определяющие эту специфику; жанровая организация речи, проблемы понимания сообщения, возможности различных интерпретаций его смысла, явление коммуникативных неудач. «В последние годы все более детально прослеживается зависимость речевой коммуникации от этнической принадлежности, пола, возраста, от социальной ориентации человека, его психо-физиологических особенностей. Делаются попытки создания типологии языковых личностей. При этом далеко не все факторы, влияющие на речевую коммуникацию, выявлены, а выявленные - полностью не исследованы, многие из них пока только заявлены» [Сиротинина, Гольдин 2000:5].
По мнению исследователей, категории речевого общения - прежде всего коммуникативные категории, противопоставленные как языковым, так и функционально - стилевым и риторическим. «В отличие от языковых категорий коммуникативные связаны не с языком, а с речью. В противоположность функционально - стилевым коммуникативные категории проявляются в любой речи, независимо от функционально - стилевой принадлежности речи. От риторических они отличаются тем, что используются не намеренно, им не обучают, но коммуникация без них невозможна» [Захарова 2000:13].
Итак, в лингвистике второй половины ХХ века «язык рассматривается с точки зрения «динамической концепции»: язык как деятельность» [Кирилина 1999:28]. Такой подход восходит к работе Дж.Остина «Слово как действие» (1965), в которой были заложены основы теории речевых актов. В рамках этого подхода Дж.Р.Серль в работе «Что такое речевой акт» (1986) представил данное понятие как основную целостную единицу речевого общения. В последующие годы исследователи активно использовали теорию речевых актов для описания функционирования языка в деятельностном аспекте. При этом речевой акт рассматривался как законченная часть языкового взаимодействия, имеющая естественные границы, которые обычно определяются достижением некоторой стратегической цели [Городецкий 1989]. Надо отметить, что «стратегический» подход в коммуникативной лингвистике во многом опирается на терминологический аппарат, предложенным Серлем. Речевые акты описываются в терминах интенций (целей говорящего и условий успешности их совершения). Каждый речевой акт, или речевое действие, имеет цель; языковые средства выражения этой цели; определенное воздействие на слушающего. В связи с этим в речевом акте различается три уровня, которые тесно взаимосвязаны: иллокутивный, отражающий цель, с которой сделано высказывание; локутивный, представляющий средства языка для осуществления цели; перлокутивный, показывающий результат высказывания, как оно воздействует на адресата, меняет его поведение [Серль 1986].
Как важную часть этой теории необходимо отметить условия успешности речевых актов, так как общеизвестно, что далеко не всегда собеседник реагируют на наши слова так, как нам бы этого хотелось. Для описания условий успешности обязателен учет пропозиционального содержания, предусловий (подготовительные условия), условия искренности, сущностных условий (интенции, коммуникативной цели) конкретного речевого акта [Серль 1986].
Ван Дейк Т.А. и Кинч В., углубив этот подход, предлагают иные правила выбора высказывания, успешность которого зависит от следующих факторов: общего контекста (поиск информации должен ограничиваться общим культурным контекстом говорящего); текущей ситуации (поиск темы должен быть ограничен общими характеристиками текущей ситуации); коммуникативного взаимодействия (следует определить, какие темы непосредственно задействованы в осуществлении коммуникативных и практических целей говорящего); типа общения; свободы референции (что и кем может обсуждаться при данном речевом акте и типе дискурса) [Дейк, Кинч 1989].
Современная лингвистика оперирует также максимами речевого общения. В них зафиксированы наиболее общие закономерности, которым подчиняется человеческое общение. Цель так называемых максим общения - выявление общих принципов, которым подчиняется коммуникативная деятельность людей. Один из главных принципов – принцип кооперации, который был разработан Г.Грайсом [Грайс 1985]. Суть его заключается в требовании к каждому из коммуникантов вносить в разговор тот вклад, который необходим на конкретной стадии разговора, тем самым собеседники, стремясь к сотрудничеству, реализуют принцип кооперации, некий эталон речевого общения. При этом в рамках данного принципа собеседники ожидают соблюдение общепринятых норм, которые не высказываются каждый раз в ситуации, а присутствуют в ней по «умолчанию», то есть подразумевается, что они известны говорящим. Принципы называют также максимами ввиду того, что они формулируются в общих правилах - руководствах: в ситуации такой-то веди себя таким-то образом. «Для слушающего эти максимы являются той базой, на основе которой он может вычислять подразумеваемый смысл высказывания партнера при условии, что тот является кооперативным партнером» [Ыйм 1985:200].
Содержание каждого принципа конкретизируется в ряде более специфических принципов. Например, принцип кооперации, или сотрудничества, звучит так: «Твой коммуникативный акт на данном этапе диалога должен быть таким, какого требует принятая цель (направление) диалога» - и предполагает соблюдение ряда постулатов, или категорий Количества, Качества, Отношения и Способа. Категория количества связана с объемом информации, котрый требуется передать, то есть высказывание не должно содержать меньше или больше информации, чем того требует текущий диалог. Категория качества связана с постулатом: высказывание должно быть истинным. Для этого не следует говорить ложной информации и информации, для которой нет достаточных оснований. Категория отношения требует не отклоняться от темы. Категория способа касается не того, что говорится, а как говорится. Необходимо выражаться ясно, избегать непонятных слов, неоднозначности, ненужного многословия.
Исследователи акцентируют внимание, что соблюдение одних правил более обязательно, чем других. Так, например, чересчур говорливого человека обычно осуждают меньше, чем человека, который говорит неправду. Постулаты общения, разработанные Грайсом, не всегда соблюдаются в речи. Сознательное нарушение постулата «ясности» - намек, рассчитанный на восстановление основного смысла адресатом. Постулат «связности» зачастую нарушается определенным желанием уйти от ответа. Постулат «истинности» может быть нарушен в ситуации шутки, преувеличения, иронии.
На сегодняшний день широко исследован принцип вежливости, предложенный Дж.Личем [Дж.Лич 1983]. Дж.Лич приводит следующие максимы: такта, великодушия, одобрения, скромности, согласия, симпатии. С максимой такта связано сохранение лица собеседника. С максимой великодушия связано уменьшение собственной выгоды и увеличение выгоды других. Максима одобрения предполагает уменьшение порицания других, увеличение одобрения других. Максима скромности говорит о том, что следует меньше хвалить себя. Максима согласия подразумевает уменьшение разногласий между партнерами. Максима симпатии - уменьшение антипатии, увеличение симпатии между партнерами. Максимы вежливости могут и противоречить друг другу. Такт и великодушие побуждают к отказу от любезных предложений, тогда как максима «не возражай» требует принятия предложения.
Принципы вежливости и кооперации скорее являются идеальными моделями общения, реальная коммуникация в значительной степени отклоняется от этих образцов в силу межкультурных, ситуативных различий, в частности различий в статусе собеседников, их роли в процессе коммуникации.
Остановимся подробнее на максиме такта, так как в дальнейшем мы будем обращаться в исследовании к категории «такта». Максима такта определяет границы личной сферы адресата, дистанцию взаимодействия. Фактор дистанции в речевой коммуникации чрезвычайно важен. В идеале любой коммуникативный акт предусматривает определенную дистанцию. В некотором смысле это максима «осторожности в обращении с коммуникативной стратегией собеседника» [Клюев 1998:113]. Осторожность предполагает незатрагивание тем, потенциально опасных, касающихся частной жизни, индивидуальных предпочтений собеседника. Отсюда вполне логичным является определение «такта» как чувства меры, подсказывающее наиболее деликатную линию поведения по отношению к адресату [Cловарь иностранных слов 2001].
В целом правила общения широко исследованы лингвистами. К примеру, Ю.В.Рождественский предписывает говорящему следующие правила: доброжелательное отношение к собеседнику; проявление уместной в данной ситуации вежливости; скромность, что выражается в ненавязывании собеседнику своих мнений и оценок; уместная тема для данной ситуации, следование логике развертывания текста; постоянный отбор говорящим языковых средств в соответствии с выбранной стилистической тональностью текста [Рождественский 1979]. И.П.Тарасова выделяет правила Внимания к собеседнику, Экономии времени собеседника, правила Авторитета, Взаимности, Скромности [Тарасова 1992]. М.Беркли–Ален предлагает правила для слушающего [Беркли–Ален 1997:107]. «Не перебивать, не переводить обсуждение на другую тему, не давать себе отвлекаться, не задавать лишних вопросов (не допрашивать), не навязывать свои ответы». Успешность речевого общения зависит также от учета так называемых «фильтров общения», к которым относят предубеждение (слышим то, что хотим услышать), эмоциональные фильтры (колкости) и физические фильтры (усталость, внешние шумы, болезнь) [Беркли–Ален 1997].
Как показывает анализ литературы, принципы и правила общения складываются в общей сложности из учета следующих постулатов: ориентации на собеседника; доверия к нему и сотрудничество с ним; внимания к собеседнику, к его авторитету, статусу, коммуникативным намерениям; соблюдения принципа вежливости и исполнение правил речевого этикета; обоснованности речевого поведения с точки зрения составляющих коммуникативной ситуации; возможности выбора речевого поведения и смены стратегий, тактик по ходу общения; наличия в компетенции общающихся представлений о вариантах речевого поведения; представления о сценарности общения, учета схем, сценариев и фреймов в ситуации и владение их использованием [Формановская 1998:71].
В качестве критерия дифференциации речевого поведения по параметру способности языковой личности к согласованному поведению с действиями партнера современные авторы намечают два полюса коммуникативной компетенции: конфликтность / кооперативность [Седов 2000:300]. В связи с этим К.Ф.Седов выделяет 3 типа языковых личностей: конфликтный, центрированный, кооперативный. Конфликтный тип демонстрирует установку на себя и одновременно против партнера по коммуникации. Центрированный тип характеризуется установкой на себя при игнорировании партнера коммуникации. Кооперативный тип в качестве доминирующей установки общения демонстрирует установку на партнера коммуникации.
Следуя принципу кооперативности, все участники общения должны идти навстречу друг другу. Но исследователи подчеркивают, что в реальном общении принцип кооперативности учитывается коммуникантами не всегда, «подвижки» друг к другу весьма иллюзорны. «Общеизвестно, что в беседе люди стремятся воздействовать на собеседника, навязать ему свое мнение, скрыть нежелательные для себя факты, увернуться от ответа на неприятные вопросы, даже задеть, обидеть собеседника. И язык располагает достаточным для этого набором средств» [Николаева 1990:225]. Для некооперативного поведения вполне реален срыв обмена информацией, «комммуникативный саботаж». Говоря о «коммуникативном саботаже», исследователи выделяют четыре вида: установка на навязывание коммуниканту своего мнения об обсуждаемой ситуации; нежелание дать ожидаемый ответ на вопрос; стремление ухода от ремо - предикативного аспекта беседы; желание задеть, обидеть собеседника [Николаева 1990:226].
В ситуации некооперативного общения выделяются определенные стратегии поведения: избегание, соперничество, приспособление, компромисс, которые рассматриваются на основе динамики соотношения между степенью настойчивости в удовлетворении своих интересов и степенью готовности пойти навстречу [Кармин 2001:63]. Так, стратегия избегания (ухода) означает игнорирование человеком конфликтной ситуации. Человек делает вид, что ее не существует. Соперничество создает искушение выиграть любой ценой, вплоть до применения нечестных, жестких методов. Нередко соперничество выбирается автоматически, просто как эмоциональная реакция на неблагоприятное воздействие. Стратегия приспособления может выражаться в форме уступки оппоненту, а может вести вплоть до полной капитуляции перед его требованиями. Такая стратегия позволяет сохранить ресурсы для более благоприятного момента. Стратегия компромисса представляет собой удовлетворение интересов каждой из сторон.
Другой вариант рассмотрения речевого поведения в ситуации некооперативного общения предлагает К.Ф.Седов, который выделяет три стратегии, отличающиеся по способу разрядки, снятия напряжения: инвективная, куртуазная, рационально-эвристическая. В первом случае разрядка происходит путем вербальной агрессии, во втором этой цели служит эмоция обиды, в третьем мы имеем дело со смеховым катарсисом [Седов 1997:191].
Э.Берн [Берн 1988], а вслед за ним и современные авторы [Дементьев, Седов 1998], предлагает описать ситуацию некооперативного общения с точки зрения трансактного анализа. Суть данного анализа в том, что один участник общения может пытаться строить взаимодействие на основе равноправия, а другой, не принимая заданную модель, может обращаться к собеседнику сверху вниз (Р-Д), либо снизу вверх (Д-Р) (Родитель (Р), взрослый (В), дитя (Д)). Здесь необходимо отметить, что применяемые в данной исследовательской работе психологические термины “игра на понижение / повышение” используются в аспекте коммуникативных стратегий.
В целом проблемы конфликтной коммуникации обсуждаются лингвистами достаточно активно. Исследователи предлагают различать нормы этикета и реальное человеческое общение, исследуют желание / нежелание субъекта участвовать в коммуникации и языковое выражение некооперативной установки на коммуникацию.
В следующем параграфе предполагается рассмотреть установку как на кооперативное, так и на некооперативное общение с точки зрения гендерного фактора, выявить роль гендерного фактора в коммуникации.
- Гендерный аспект коммуникативного поведения
1.2.1. Гендерные исследования в отечественной лингвистике
В современной отечественной лингвистике в последние десятилетия особую актуальность приобретает проблема «пол и язык». «В центре внимания этих исследований находятся социальные и культурные факторы, определяющие отношения культуры и общества к мужчинам и женщинам, поведение индивидов в связи с принадлежностью к тому или иному полу, стереотипные представления о мужских и женских качествах – все, что переводит проблематику пола из области биологии в сферу социальной жизни и культуры» [Кирилина 1999:5]. Эта категория, как не раз отмечали исследователи, не является чисто лингвистической. Термин был введен в 60-70 годы и использовался вначале в истории, социологии, затем термин восприняла и лингвистика.
Гендерные исследования в российской лингвистике находятся в стадии становления, наблюдаются многочисленные дискуссии по методологическим вопросам описания гендера. Цель современных обсуждений – попытаться представить общую, достаточно противоречивую картину существующих сегодня направлений и тенденций развития данного течения.
Один из обсуждаемых вопросов заключается в том, имеет ли смысл разграничивать понятия «пол» и «гендер». Разграничение связано с исключением биологического детерминизма, который приписывает все социокультурные различия, связанные с полом, универсальным природным факторам. Гендер служит своего рода маркировкой проблемной области, указывая на то, что речь идет о социальных и культурных коррелятах пола.
Вслед за А.В.Кирилиной понятие гендер используется в данной работе как "элемент современной научной модели человека, отражающий социокультурные аспекты пола, фиксируемые языком» [Кирилина 2000:6]. Пол человека и его социальные «последствия» являются одной из существенных характеристик личности, на протяжении всей жизни определенным образом влияющей на осознание своей идентичности, на идентификацию говорящего субъекта другими членами социума.
Концепт "гендер" привлекает внимание многих научных дисциплин - "прагматики, теории коммуникации, когнитивной лингвистики, лингводидактики и лингвокультурологии" [Коннова, Шевалдина 2001:56]. В настоящее время есть уже определенная схематизация направлений гендерных исследований, которая позволяет прояснить ситуацию становления новой научной дисциплины - "лингвистической гендерологии" - в России [Кирилина, Добровольский 2000:19]. Эта классификация включает следующие направления:
- направления, основанные на философии постмодернизма, понимаемой широко;
- исследования диагностического характера, автороведческая криминалистическая экспертиза. В этом случае преследуется сугубо практическая цель - установление повторяющегося комплекса признаков, позволяющих идентифицировать пол анонимного автора;
- экспериментальные исследования, смыкающиеся с психологией и нейролингвистикой. Цель - установление когнитивных различий, вызванных различным гормональным балансом мужчин и женщин;
- социолингвистические исследования различной направленности;
- кросскультурные и лингвокультурологические исследования.
Современные исследователи выделяют несколько этапов в развитии данного вопроса. Наиболее полно история этой темы освещена в трудах А.В.Кирилиной. Автор выделяет два главных этапа: до 60-х годов ХХ века, когда такие размышления носили нерегулярный характер, и широкомасштабные исследования после 60-х, обусловленные ростом интереса к прагматическому аспекту функционирования языка.
Стимулом для развития гендерных исследований в 60-е годы послужило развитие социолингвистики. Благодаря женскому движению в США и Германии, гендерные исследования получили мощный импульс, возникла феминистская лингвистика, феминисткая критика языка.
В феминистской лингвистике выделяется два направления: целью первого является выявление языкового сексизма, то есть асимметрий в системе языка, направленных против женщин, вторым направлением стали исследования особенностей коммуникации в однополых и смешанных группах, где анализируются разные аспекты ведения диалогов. Представители первого направления исходят из того, что в языке зафиксированы патриархальные стереотипы, которые навязывают носителям языка определенную картину мира, в которой женщине отводится второстепенная роль. В рамках этого направления исследуется, какие образы женщин фиксируются в языке, в каких семантических полях представлены женщины и какие коннотации сопутствуют этому представлению. Исследования языка в данном направлении основывается на гипотезе Сепира - Уорфа: язык не только продукт общества, но и средство формирования его мышления. В основе второго направления лежат исследования, предполагающие, что на базе патриархальных стереотипов, зафиксированных в языке, развиваются разные стратегии речевого поведения мужчин и женщин.
Феминистская лингвистика далеко не первой обратилась к теме взаимосвязи языка и пола говорящих. Как отмечают исследователи, и другие дисциплины: социолингвистика, языкознание - занимались ею. “Их исследования, однако, отличались от феминистского анализа прежде всего по трем пунктам:
- Языковое поведение мужчин и женщин, а также языковые явления, связанные с обозначением мужчин и женщин в системе языка, находятся в центре внимания феминистской лингвистики; тогда как вышеупомянутые дисциплины расматривают их лишь эпизодически;
- Асимметрии в языковой системе в обозначении лиц и выборе носителями языка той или иной формы в процессе пользования языком феминистская лингвистика интерпретирует как проявление языковой дискриминации женщин (сексизма) и связывает их непосредственно с уровнем дискриминации в обществе в целом. Традиционые исследования довольствуются чаще всего описательными результатами;
- Феминистская лингвистика не признает проявления языкового сексизма как данность, а ведет поиск альтернатив, которые соответствуют принципу языкового равноправия женщин и мужчин. Она преследует явно политические цели. Ни одна другая лингвистичская дисциплина не выдвинула требования об отказе от языковой и общественной дискриминации на основании описания языковых асимметрий” [Феминизм и гендерные исследования 1999:92].
То есть для феминисток становится важным определить степень, в которой язык представляет кодированную социальную реальность, что может противоречить интересам определенных групп женщин. “Мотивирующим принципом критической лингвистики является исследование роли языка в воспроизводстве доминантных идеологий” [Гендерные исследования: феминистская методология в гуманитарных науках 1998:53].
Исследователи в русле феминистского направления говорят о том, что значение или полная интерпретация языковых форм зависят от социального контекста, включающего общедоступное культурное знание. Тогда встает вопрос, чьи убеждения и ценности наполняют это базовое знание. Например, “высказывание “Вы думаете как женщина” функционирует как “выпад” не потому, что все слушающие придерживаются предположения, что женщины имеют сомнительные интеллектуальные способности, а потому, что они осознают это утверждение как распространенное и общепринятое в рамках речевого сообщества, то есть оно является частью набора общедоступных культурных убеждений” [Гендерные исследования: феминистская методология в гуманитарных науках 1998:54]. Отсюда следует вывод, что феминистки предпринимают попытку оспорить определенные значения, внедряя в язык несексистские инновации. Например, заменяя понятия мужского рода нейтральными или вводя аффиксы, которые будут образовывать женский род от мужского. На русском материале категория рода подробно была исследована А.А. Брагиной, М.А. Кронгаузом [Брагина 1981, Кронгауз 1996].
Исследователи, которым близка феминисткая точка зрения, говоря о постулатах речевого общения, исходят из приниженного социального статуса женщин. "Они остро ощущают свой приниженный социальный статус, поэтому стремятся больше использовать стандартных форм…И, как любая другая подчиненная группа, женщины должны быть вежливы" [Буренина 1999:24]. Представители феминисткой лингвистики утверждают, что неагрессивное, вежливое речевое поведение женщин укрепляет сложившиеся в обществе ожидания того, что женщины слабее, неувереннее и менее компетентны. По мнению представителей феминистской лингвистики, типично женские тактики речевого поведения (уступчивость, кооперативность, иллокуции неуверенности при отсутствии самой неуверенности, высказывание утверждений в форме вопросов) создают впечатление неуверенности и некомпетентности. Если же женщины используют мужские стратегии (наступательность, меньшая кооперативность), то они воспринимаются как неженственные и агрессивные. Такое поведение также нередко приводит к коммуникативной неудаче.
Необходимо отметить, что многие современные исследователи обращают внимание на то, что феминисткое направление во многих случаях сильно идеологизировано. «Феминизм внес важный вклад в формирование современной модели человека. Однако этот факт состоял больше в привлечении внимания к проблеме пола. В частности, не подтвердился факт решающей значимости пола среди других параметров человеческой личности» [Кирилина, Добровольский, 2000:21]. «Существенный недостаток работ данного направления состоит в том, что в них внимание уделяется не реальным возможностям мужской и женской речи, не тому, как именно говорят мужчины и женщины, что для них типично, какова стратегия и тактика их речевого поведения, но тому, как устроен уже сложившийся язык, изучается не употребление языка, а его структура» [Земская, Китайгородская, Розанова 1993:94].
Современные исследователи рассматривают гендер с точки зрения теории общения, отмечая при этом роль гендерного аспекта в коммуникативном поведении. "Учет гендерного аспекта вносит коррективы в процесс коммуникативной деятельности и модифицирует выбор языковых средств и форм общения, стратегий и тактик коммуникации, паралингвистические элементы общения" [Бахарева 1999:17]. В работах Е.И.Горошко исследуются мужская и женская письменная речь, особенности ассоциативного вербального поведения, понимание и воспроизведение текстов мужчинами и женщинами [Горошко 1999]. Гендерный фактор в связи с категорией «обращение» рассматривается в работе М.Д.Городниковой [Городникова 1999]. Исследуются речевая компетентность женщин, авангардизм или консерватизм, эмоциональность, социальный статус и социальная роль женщины [Шевченко 1988]. Новая гендерная проблематика - исследование маскулинности [Синельников1990], гендерный аспект перевода [Бурукина 1999], общение между мужчинами и женщинами в семье [Стернин 2000].
Психолингвисты, нейрофизиологи, решая проблему полового диморфизма, отмечают, что проблема половой дифференциации относится к числу универсальных явлений, которые так или иначе изучают все науки о человеке. Различие между полами ученые видят в организации структуры головного мозга мужчины / женщины, в специализации его полушарий. Например, повреждение мозга у мужчин и женщин приводит к разным результатам. Повреждение левого полушария приводит к дефектам вербальных функций, а правого - к дефектам пространственных функций. У мужчин поражение левого полушария ухудшало результаты вербального теста в большей степени, чем правого, а при поражении правого полушария получалось обратное соотношение. Для женщин сторона, на которой произошло поражение, не имела столь большого значения. Следовательно, у мужчин специализация полушарий выражена в большей степени, чем у женщин [Г.Ландселл цит. по Е.И.Горошко 1998:35]. Е.И.Горошко приводит также данные исследований о том, что у девочек лучше развита дикция, больше словарный запас, они свободнее, чем мальчики, строят высказывания. Но причина более высокого развития языковых способностей у девочек не только и не столько генетическая, сколько социальная, так как игры девочек требуют большего количества речевых актов, в своем воображаемом мире девочки больше спрашивают, объясняют, поучают, чем мальчики [Горошко 1998:36].
Продолжая тему социализации индивида, необходимо сказать о гипотезе «двух культур», согласно которой мужчины и женщины переживают языковую социализацию по-разному, так как в детстве находятся большей частью в разнополых группах, где приняты разные тактики речевого поведения [Мальц, Боркер 1991, Таннен 1992]. «Воспитание мужчин в обществе направлено прежде всего на выработку определенных мужских качеств: сила, терпимость, умение скрывать свои чувства, быть спокойным, не плакать, умение добиваться своего, активно конкурируя с другими, умение быть знатоком внешнего мира. Женщины же в процессе общения требуют от мужчин проявления противоположных качеств: женщина хочет, чтобы мужчина был эмоциональным, показывал свои чувства, чтобы мужчина был не конкурирующим, а сотрудничающим, чтобы он больше был обращен не к работе, а к семье. Все это означает, что в сфере общения интересы женщин и мужчин могут оказаться прямо противоположными, что создаст почву для непонимания, конфликтов» [Стернин 2000:5].
Исследователи подчеркивают, что взрослые, пользуясь усвоенными в детстве правилами общения, не могут вести эффективную коммуникацию в смешанных группах. Исходной посылкой данного тезиса яляется то, что причина различий в речевом поведении не природный биологический пол, а принятые в обществе представления о разделении мужских и женских ролей. «Различие состоит в усвоении типичных для таких групп гендерных конвенций и стратегий коммуникации. Из-за различия культурно-обусловленных конвенций нарушается понимание высказываний, что при вербальном общении мужчин и женщин провоцирует неадекватную реакцию и ведет к коммуникативным неудачам» [Кирилина 1999:46]. Но необходимо также сказать, что общая база знаний мужчин и женщин о правилах коммуникации несравненно больше, чем некоторые тактики речевого поведения, усвоенные в детстве. В связи с этим ученые подчеркивают определенную гиперболизацию данного фактора, усвоения в детском и подростковом возрасте специфичных стратегий и тактик общения, что ведет к неверному пониманию роли гендерного фактора в коммуникативном поведении [Кирилина 1999:47].
Современных исследователей интересует также выявление гендерных стереотипов и определение их специфики. Гендерные стереотипы рассматриваются как «частный случай стереотипа, относящийся к знаниям о лицах разного пола, приписывании им определенных признаков. Гендерные стереотипы фиксируют в языке представления о мужественности и женственности и связанных с ними моделях поведения индивидов» [Кирилина 2000:8].
Стереотипы в упрощенной форме приписывают, в частности лицам какие-либо свойства или, наоборот, отсутствие свойств. Именно в связи с женским общением отмечают высокую степень стереотипизации. "Наиболее часто используемые стереотипы в отношении женщин в основном негативного свойства" [Виткин 1996:14]. А.В.Кирилина приводит следующие типичные стереотипы относительно женщин, иллюстрируя их пословицами и поговорками: вздорный, непредсказуемый нрав: «Ехал бы прямо, да жена упряма»; опасность, коварство: «Жена ублажает, лихо замышляет»; болтливость: «у баб только суды да ряды»; слабый и нелогичный ум, инфантильность в целом: «Волос длинный, а ум короткий» [Кирилина 1999].
В.З.Санников в работе "Русский язык в зеркале языковой игры" подчеркивает, что "женщинам приписывается и сейчас, а тем более в предшествующий период, прежде всего многословность, эмоциональность, склонность к преувеличению. Женщины чаще прибегают к эвфемистическим высказываниям, склонны к уклончивым ответам. Женской речи приписывается отсутствие логики» [Санников 1999:337]. "Вопрос о женской логике и ее отличии от "правильной" мужской далеко не нов. Следует отметить, что для большинства авторов, которые затронули эту тему, отправные постулаты были на редкость схожи. Отождествляемая с "матерью-природой", с пассивным началом, женщина просто не имеет права на интеллект, права на активное познание истины" [Скоков 1999:355]. Но психологи доказали, что женщины превосходно выдерживают тесты на рациональность мышления и что нет никаких данных, которые бы поддерживали мысль о недостатке логического мышления у женщин по сравнению с мужчинами. Исследователи подчеркивают, что «роль стереотипов в общественном сознании сильна, они с трудом поддаются корректировке. Но очевидно, что в реальных условиях релевантными для восприятия мужской и женской речи могут оказаться как наши стереотипные ожидания, так и фактические различия" [Табурова 2000:45].
Итак, исследования последних лет показали, что языка женщин как константного образования не существует. «Константные гендерные различия не были найдены ни в объеме словаря, ни в выборе прилагательных и наречий» [Табурова 2000:38]. «Речь может идти лишь о типичных чертах мужской и женской речи, обнаруженных тенденций употребления языка мужчинами и женщинами» [Земская 1993:133]. Как покажет последующий обзор, такой точки зрения придерживаются и западные исследователи.
1.2.2. Гендерные исследования в зарубежной лингвистике
Как подчеркивают немецкие авторы, «язык долгое время рассматривался независимо от говорящего и его индивидуальных качеств, а критерий пола говорящего долгое время не играл никакой роли» [A.Peyer, R.Groth 1996:1]. И если гендерная лингвистика в российской науке - новая область исследования, то немецкая лингвистика начинает детально исследовать эту тему в конце восьмидесятых [L.Pusch 1981; S.Trmel-Pltz 1978]. Примером новых лингвистических исследований являются работы, в которых ставятся вопросы о различиях в языковом поведении женщин и мужчин, их природе и оценке этих различий [Grssel 1991, Gnthner, Kotthoff 1991, Frank K 1992, Linke 1994, Postl G. 1991, Samel I. 2000, Schmidt 1998, Schneider 1997]. Современные немецкие исследователи стремятся показать языковые миры женщин и мужчин и таким образом пролить свет на различия в коммуникации.
Исследователи задаются вопросом, какие различия видят женщины в мужской коммуникации и как оценивают женскую речь мужчины. К.Оперман, Е.Вебер, говоря о различии в коммуникации, исходят из того, " что изначально женщины и мужчины преследуют различные цели при коммуникации [K.Oppermann, E.Weber 1995]. У мужчин речь идет преимущественно об информации, женщины при общении ищут акцентуации связи, человеческой близости. Женщины имеют потребность в подтверждении своих личных качеств и "безопасности " отношений в разговоре, мужчины, как правило, не нуждаются в этом. Из этого следует, что целью женского общения является достижение согласования и минимизирование различий, тогда как мужчины предпочитают "независимость" в разговоре.
A.Линке анализирует отличия мужской и женской коммуникации в другом аспекте [Linke 1994]. Это, во-первых, выбор слов и лексикон. По мнению A. Линке, женщины избегают выражения силы и используют более слабые формы. Основная причина в этом отношении - различные области жизненного опыта мужчин и женщин и различный профессиональный лексикон. Далее анализируются голос, произношение, интонация, отдельно рассматривается консенсусно / конфликтная ориентация поведения, в частности кооперативный и руководящий способы интеракции у женщин, «конфликтно» ориентированный способ общения со стороны мужчин. Продолжая эту тему, A.Линке рассматривает работу С.Шмидт, по словам которой коммуникативно ориентированное поведение женщин выражается в общности работы команды, в поддержке группового вклада в дискуссию. У мужчин вместо этого преобладает изложение собственной позиции.
Дихотомия консенсус / конфликт показана при исследовании шуток и юмора у мужчин и у женщин [H.Rotthoff 1988; R.Grouth 1992]. Получены следующие результаты: улыбки и шутки у женщин служат для интеграции других в группы, для имидж - потребности пойти навстречу партнеру по разговору, создать гармонию, кооперативный климат разговора. Улыбки и смех у мужчин, напротив, часто указывают на выражение социального контроля.
Д.Таннен в своей работе «Ты меня не понимаешь», переведенной на немецкий язык, говорит о том, что каждый человек формируется под влиянием многих факторов: этнической, расовой принадлежности, религии, возраста профессии - и что все это сливается с личностью и склонностями каждого индивидуума [D.Tannen 1992:15]. На взгляд Д.Таннен, существует некая специфика в разговорных стилях по признаку половой принадлежности, и нам следует определить эту специфику и понять её. «Без подобного понимания мы обречены постоянно обвинять других в нежелании понять, выслушать, обратить внимание на наши реплики, просьбы…Чем больше мы будем осознавать различия в использовании языка женщинами и мужчинами, тем меньше мы будем слышать жалоб «ты меня не понимаешь»» [Д.Таннен 1992:59]. Первое, из чего исходит Д. Таннен, - это различия целей коммуникации. «Для большинства женщин разговор является средством сближения и развития отношения, и упор делается на демонстрации одинакового опыта и похожих случаев. Для большинства мужчин разговор обычно становится средством сохранения собственной независимости, поддержания статуса в иерархии социального порядка. Женщины фокусируются на связях, их цель - сохранить видимость общности и общего статуса, поделиться знаниями. Их голоса посылают сигналы поддержки, а не пренебрежения, хотя сама по себе поддержка может отказаться весьма снисходительной» [Д.Таннен 1996:88]. Данные Д.Таннен еще раз подтверждают рассуждения К.Оперман, Е.Вебер, А.Линке о различиях в целях коммуникации женщин и мужчин.
Коротко охарактеризуем специфику женского / мужского речевого общения по основным параметрам, предложенным Д.Таннен.
- Ведение разговора. Для мужчин разговор - это обмен информацией, а для женщин –это взаимодействие; женщины склонны ставить во главу угла при общении близость, а мужчины - независимость; внимание к деталям у женщин является средством проявления интереса, создания сопричастности. Мужчин раздражает внимание женщин к деталям.
- Статусные позиции. Мужчины чаще склонны к тому, чтобы в разговоре манипулировать статусом, женщины чаще привержены к установлению близких отношений; женщины чувствуют себя комфортно, когда разговаривают в присутствии своих друзей и людей, равных им по положению, а мужчины - когда им необходимо установить и сохранить свой статус в группе.
- Сфера общения. Большинство мужчин чувствуют себя комфортно, если выступают публично, женщины предпочитают частные беседы.
- Темы обсуждения. Мужчины чаще обсуждают футбол, политику, положение на бирже, т.е. предпочитают говорить о политических отношениях, а не о личных. Мужчины считают хорошим разговор о фактах, неличностных проблемах, женщины - личную беседу. На мужчин наводят тоску чисто женские темы разговора, то же самое можно сказать о женщинах;
- Стиль слушания мужчин и женщин. Стиль слушания мужчин сфокусирован на информационный уровень разговора, женский - на взаимоотношения, то есть на мета-информационный уровень [Д.Таннен 1992:198].
Различия в мужской и женской коммуникации в конце 90-х рассматриваются в немецкой литературе иначе, чем в 70-80-х годах, когда господствовала феминисткая лингвистика [С. Тремель-Плетц 1978, Л.Пуш 1984]. H.Koттхофф подчеркивает, что, на взгляд немецких лингвистов, вопрос сегодня состоит не в том, как говорят мужчины и женщины, а в том, каким образом, при помощи каких речевых средств они создают определенные контексты. "Различия в мужской / женской коммуникации не столь значительны, не проявляют себя в каждом речевом акте и в целом не свидетельствуют, что пол является определяющим фактором, как это предполагалось на начальном этапе. На начальном этапе были допущены некоторые заблуждения: приписывание фактору пола большей значимости, гиперболизация усвоения в детском и подростковом возрасте гендерно специфичных стратегий и тактик общения" [H.Kotthoff 1996:9].
В данной исследовательской работе авторы исходят именно из этих принципов, из учета не «мужского языка» в противовес «женскому», а из учета некоторой специфики коммуникации женщин и мужчин, специфики коммуникативных стратегий и тактик мужчин и женщин в определенных ситуациях.
Этот подход представляется нам достаточно убедительным, в связи с этим следующий параграф посвящен анализу коммуникативных стратегий и тактик речевого общения.
1.3.Стратегии и тактики речевого общения
Одним из ключевых понятий теории коммуникации является понятие иллокуции, коммуникативного намерения, цели общения. Х.Я.Ыйм объясняет «механизм порождения целей» на основе понятий интереса и коммуникативной стратегии. «Интересы возникают у людей в общении как реакция на обращения партнера, либо их необходимости обратиться самому к партнеру с определенным речевым актом» [Ыйм 1985:204]. Далеко не каждый интерес, отмечает автор, реализуется в соответствующей цели. Интересы можно представить в виде вопросов, которые человек задает сам себе. Например, когда говорящий отказывается выполнить просьбу реципиента, возникает вопрос, почему он отказывается, в чем мотив отказа. Интересы как внутренние вопросы заставляют человека искать ответы на них. Найденные ответы могут привести к определенным действиям. Х.Я.Ыйм сформулировал принципы, отражающие закономерность взаимодействия психологических параметров и связи между ними и решениями человека. По Ыйму, два главных принципа, определяющих механизм целеполагания, можно сформулировать так:
человек желает таких ситуаций, оценка которых по шкале «приятности» положительная;
если человеку придется выбирать между двумя неприятными ситуациями, то он выбирает менее неприятную.
Если первый принцип связывает оценки и желания, то с помощью второго можно объяснить механизм действия таких стратегий, как соблазн, угроза, устрашение. Таким образом, «коммуникативная стратегия определяет, какие изменения в значениях психологических параметров необходимо совершить, и управляет выбором правил действия» [Ыйм 1985:206].
Речевое поведение есть производное от речевой деятельности. «Речевое поведение» - совокупность «речевых поступков», с внутренней языковой стороны определяемое закономерностями употребления языка в речи, а с внеязыковой - социально-психологическими условиями осуществления языковой деятельности [Винокур 1993:12]. Деятельность - целенаправленная категория, которая естественным образом соотносится с категориями «намерение» и «средство». Категорию «намерения» можно соотнести с целью. Характером цели определяется стратегия коммуникации. Категория «средство» соотносится со средством достижения цели, то есть тактикой. Итак, цель в каждой конкретной ситуации достигается с помощью определенных приемов, называемых тактиками. Так, например, стратегия отказа в выполнении просьбы может реализоваться за счет применения нескольких тактик: а) выдать себя за некомпетентного человека; б) сослаться на невозможность выполнения просьбы; в) отказать без мотивировки.
А.К.Михальская предлагает соотнести операции общения с двумя главными стратегиями, которые образуют противоположные полюсы общения: стратегия близости характеризует тенденцию к сближению, стратегия индивидуальности - тенденцию к отстранению. К этим стратегиям может примыкать дополнительная стратегия - отказа от выбора, когда человек предоставляет собеседнику самому определять, как сложатся дальнейшие отношения в речевой ситуации. Таким образом, автор выделяет стратегию «отстранения», «близости» и стратегию «предоставь выбор» [Михальская 1996:98].
Кроме определения стратегии на основе понятия «интереса» и на основе соотношения с категорией «речевая деятельность», речевую стратегию можно также определить исходя из когнитивного плана речевого общения. «Речевое планирование непосредственно связано с контролем за осуществлением плана. Применительно к речевой стратегии контроль означает попытку говорящего в процессе речевого взаимодействия направить интересы, рассуждения слушающего таким образом, чтобы те привели его к нужному решению. Таким образом, стратегия представляет собой когнитивный план общения, посредством которого контролируется оптимальное решение коммуникативных задач говорящего в условиях недостатка информации о действиях партнера» [Иссерс 1999:99].
Сам термин «стратегия» берет свое начало из военной области. Говоря о стратегии, современные лингвисты проводят параллель с игрой в шахматы [Аристов, Сусов 1999]. Игра предполагает владение правилами. В каждой игре обязательно есть смена ходов, участников. В игре есть множество вариантов и стратегий ведения. Одному из игроков суждено обыграть соперника, проиграть ему или закончить игру ничьей. Подобно игрокам в шахматы, говорящие, используя тактики, могут достигать своих стратегических целей. Если они обыгрывают партнера, они достигают коммуникативной цели. При проигрыше их постигает коммуникативная неудача. Предложение ничьей является частичным достижением цели при взаимном компромиссе.
Итак, стратегия в рамках речевой коммуникации представляет собой осознание ситуации в целом, определение направления дальнейшего развития общения, организацию воздействия в интересах достижения цели общения. «Это выбор, учет и взаимоувязывание путей, ситуаций и средств, необходимых для достижения главной цели» [Звегинцев 1997:110].
Говоря о предпосылках речевой стратегии, исследователи отмечают, что речевая стратегия реализуется не в изолированном виде, а в рамках более сложной ситуации. Еще до коммуникативного акта говорящий располагает тремя видами данных: информацией о предстоящем речевом событии, информацией о когнитивных прессуппозициях, информацией о ситуации или контексте [Иссерс 1999:94]. Выбрать нужную стратегию - значит определить наиболее эффективный путь к цели с учетом всей имеющейся в распоряжении говорящего информации.
В отличие от максим речевого общения, требующих безоговорочного выполнения и действующих одинаково на всех этапах коммуникации, стратегии являются гибкими, локально управляемыми, так как стратегии могут конкурировать между собой. На гибкость стратегий оказывает влияние и то, что говорящий на разных этапах определяет приоритет той или иной цели, т.е. может осуществлять коррекцию речевых действий [Иссерс 1999:101]. Главное отличие стратегического подхода к анализу речевого общения от теории речевых актов заключается в том, что объект анализа в теории речевых актов – отдельное высказывание, вне диалога, а при анализе речевых тактик учитывается коммуникативный контекст, в частности, социальные и психологические аспекты общения.
В отличие от жанроведческого подхода [Бахтин 1979, Вежбицка 1997, Дементьев 1997, Шмелева 1997], который связян с выявлением жанрообразующих признаков различных текстов, стратегический подход по сути своей является когнитивно – прагматическим, посколку рассматриваются коммуникативные установки и особенности модели мира говорящего [Баранов 2001, Верещагин 1992, Дейк, Кинч 1988, Иссерс 1999, Рытникова 1996]. Стратегический подход динамичен: позволяет рассматривать процесс коммуникации с точки зрения иллокуции, перлокутивных эффектов; позволяет описывать своего рода «коммуникативный менеджмент»: как говорящий управляет разговором, как он отслеживает результаты деятельности, меняет тактики, определяет способы корректировки, если результаты коммуникации его не удовлетворяют. Таким образом, исследователь, использующий стратегический подход, анализируя коммуникативные ходы и тактики, рассматривает коммуникацию с точки зрения говорящего.
Для автора данного диссертационного исследования важно было проследить выбор речевой модели говорящим - выбор, который не случаен, мотивирован осознаваемыми говорящим задачами, и определить приемы корректировки дальнейшей коммуникации. Для этого материал рассматривался в динамике, были определены на различных фрагментах (по установке на ситуацию и на кооперацию) стимулы и ответные реплики коммуникантов.
В процессе реализации коммуникативной стратегии должны быть решены следующие задачи:
Достигнут контакт между коммуникантами.
Привлечено внимание речевого высказывания к какому-либо факту/явлению.
Изменен уровень информирования адресата речевого высказывания. Здесь важно, на наш взгляд, подчеркнуть, что речь идет не только об информации, но и об изменении установки собеседника, его взгляда, поведения.
Успешное решение главной коммуникативной задачи в значительной степени обусловлено выполнением частных задач коммуникативной стратегии.
Современные авторы отмечают, что в естественном общении добиться поставленной цели с помощью одного единственного обращения к партнеру является скорее исключением, чем правилом. В ходе разговора собеседники применяют различные тактики. Динамический характер речевых тактик обеспечивает гибкость речевой стратегии. Номинации тактик осуществляется исследователями с помощью семантического инварианта через общее название в виде реплик-клише или с помощью определенных семантических «бирок» [Верещагин, Ротмайр, Ройтер 1992].
Составляющими речевых тактик являются коммуникативные ходы. Коммуникативный ход, или речевой ход, по ван Дейку, - функциональная единица последовательности действий в рамках глобальной задачи под контролем стратегии [ван Дейк 1989:274]. «Коммуникативный ход – прием, выступающий в качестве инструмента реализации речевой тактики» [Иссерс 1999:117].
Одной из базовых работ по исследованию коммуникативных стратегий и тактик речевого поведения является работа голландского ученого Т.А.ван Дейка «Язык. Познание. Коммуникация», где приводятся основные когнитивные тактики, то есть операции над знаниями реципиента, которые осуществляет говорящий в своих интересах. Охарактеризуем важные для нашего дальнейшего исследования тактики, выявленные ван Дейком.
Тактика обобщения используется, чтобы показать, что неблагоприятная, только что приведенная информация не является просто случайной, тем самым подкрепляется возможное общее мнение. Типовые выражения этой тактики - «И так всегда».
Уступка дает возможность для условного обобщения даже в случае привлечения противоречивых примеров либо позволяет продемонстрировать реальную или воображаемую терпимость и сочувствие. Типовые выражения «Не стоить обобщать, но…среди них попадаются и хорошие люди».
Сдвиг - тактика выражения стратегии положительной самопрезентации: «Мне, в общем-то, все равно, но другие соседи возмущаются».
Контраст – тактика, имеющая функцию подчеркивания положительных и отрицательных оценок людей, их действий или свойств (часто путем противопоставления мы/они), и ситуаций, где прослеживается конфликт интересов: «Нам приходилось долгие годы трудиться, они получают пособие и ничего не делают».
Подмазывание аргумента как слабый довод, который может быть легко опротестован. Такая тактика иногда сопровождается комплиментом партнеру по общению «Вы, как человек умный, не станете отрицать…».
Исследуя тактики, необходимо подчеркнуть, что ни одна из них не является универсальной и эффективной применительно ко всем случаям жизни. В ситуации бытового общения действуют одни тактики, в деловой сфере - другие. Одни тактики направлены на контроль за вниманием, другие - на демонстрацию терпимости, сочувствия, на подчеркивание субъективной макроинформации, акцентирование положительных и отрицательных оценок людей, их действий или свойств для подтверждения правильности излагаемой информации.
Применение стратегии всегда оказывает определенное воздействие на партнера по коммуникации: изменение установки собеседника, взглядов, в конечном счете, поведение объекта коммуникации. Каждая стратегия направлена на определенные аспекты психики партнера, релевантные с точки зрения преследуемой цели: его знания, предположения, оценки, желания, психологические параметры. «Суть применения коммуникативной стратегии со стороны говорящего заключается в организации своих коммуникативных обращений так, чтобы результатом было изменение значений релевантных психологических параметров реципиента в нужном направлении: усиление какого-то желания, увеличение / уменьшение его уверенности в чем-то, изменение его положительных/отрицательных оценок» [Ыйм 1985:205].
Отметим здесь, что в процессе общения, как показали исследования последних лет, всегда происходит изменения не только психологических параметров, но и когнитивных (модели мира) [Блакар 1987, Баранов 2001].
Исследователи отмечают, что влияние на индивида, можно оказать разными способами: принуждая его, манипулируя его сознанием или привлекая его к сотрудничеству [Звегинцев 1997:113]. Манипуляция при этом рассматривается как «специфическое речевое поведение в процессе общения, направленное на побуждение собеседника совершить невыгодное для него (но выгодное для побуждающего лица) действие. Отличительной чертой этого способа побуждения является его скрытый характер: и цель, и процесс побуждения намеренно скрываются от адресата» [Денисюк 2000:66]. Цель речевого воздействия на человека - убедить его сознательно принять точку зрения говорящего, сознательно принять решение о каком-нибудь действии. Манипулирование же представляет собой воздействие на человека с целью побудить его сделать что-либо (сообщить информацию, изменить свое поведение) неосознанно или вопреки его собственному желанию, мнению [Стернин 2001:72].
А.К.Михальская предлагает говорить о приемах манипуляции, об операциях над высказываниями. Например, она отмечает прием скольжения смысла, когда одно и то же явление / референт может быт названо словами, имеющими разный смысл; прием размывания смысла - нарочитое использование слов без точного понятийно - логического содержания; избегание прямого называния предмета или явления, для чего испльзуется метонимия; прием затемнения истинности высказывания, когда при сообщении автор информации представляет адресату версию якобы реальной ситуации; прием упрощенности, или редукции смысла; прием убеждения с помощью веры [Михальская 1996:126].
Нужно подчеркнуть, что при любой установке в общении (на кооперацию / некооперацию) как отправитель, так и получатель реализуют собственные речевые стратегии, «адресат волен принять или отвергнуть предложенную ему программу, сдаться или оказать сопротивление, согласиться или возразить, пойти на уступку или перейти в наступление» [Арутюнова 1990:176]. Современный человек должен обладать всеми коммуникативными навыками, так как в различных коммуникативных ситуациях появляется необходимость как в речевом воздействии, так и в манипуляции - например, при необходимости повлиять на эмоционально возбужденного человека, на расплакавшихся детей.
Итак, рассмотрение вариантов речевого поведения невозможно без описания категорий речевого воздействия. Речь является не только средством передачи сообщений, но и средством управления деятельностью людей. «Речевое общение - такая целенаправленная активность людей, подчиненная целям деятельности, которую коммуниканты осуществляют совместно» [Тарасов 1990:3]. С целью описания гендерных аспектов воздействия на собеседника в следующем параграфе будут рассмотрены базовые понятия теории речевого воздействия.
1.4. Речевое взаимодействие и речевое воздействие
Современный человек живет в условиях постоянного речевого воздействия, оказываемого на него другими людьми, и сам постоянно является субъектом речевого воздействия.
Изучая речевое воздействие, мы анализируем способы и приемы усиления коммуникативной позиции говорящего в процессе общения, приемы ослабления коммуникативной позиции собеседника. Речевое воздействие в связи с этим может быть определено как «воздействие человека на другого человека или группу лиц при помощи речи и сопровождающих речь невербальных средств для достижения поставленной говорящим цели» [Стернин 2001:54].
Науку о речевом воздействии исследователи определяют как науку о выборе подходящего, адекватного способа речевого воздействия на личность в конкретной коммуникативной ситуации, об умении правильно сочетать различные способы речевого воздействия в зависимости от собеседника и ситуации общения для достижения наибольшего эффекта [Гришина 1990, Добрович 1996, Клюев 1998, Оптимизация речевого воздействия 1990, Стернин 2001].
Термин «речевое воздействие» восходит к понятию перлокуции, введенном Дж.Остином [Дж.Остин 1986]. Современный подход к коммуникации рассматривает речевое воздействие как один из обязательных атрибутов речевого общения. Предпосылкой является то, что модель речевого общения имеет два уровня: социологический и коммуникативный [Федорова 1991]. Содержанием социологического уровня общения является социальное взаимодействие собеседников, то есть их влияние на поведение, образ мысли и чувств, друг на друга. Содержанием коммуникативного уровня является передача сообщения, обмен информацией между собеседниками. В соответствии с этой теорией речевое воздействие можно понимать как «речевую форму социального воздействия, иначе говоря, как однонаправленное воздействие говорящего на собеседника в процессе общения» [Федорова 1991:47].
Е.Ф.Тарасов также придерживается данной точки зрения и говорит о том, что первая группа задач, которые решает человек в процессе речевого высказывания – коммуникативные задачи организации общения. «Нужно привлечь внимание к речевому общению и к автору сообщения. При непосредственном общении мы пытаемся узнать социальные роли собеседника, так как это позволяет сформировать его образ, построить гипотезы относительно его дальнейшего поведения и создать план взаимодействия» [Тарасов 1990:5].
Эффективное речевое воздействие помогает говорящему достичь поставленной цели и сохранить коммуникативное равновесие, то есть сохранить или улучшить отношения с собеседником.
Классификацию речевых средств воздействия предлагает М.Ю. Федосюк, который выделяет семантические, прагматические, а также стилистические средства эмоционального воздействия. Семантические связаны с содержанием высказывания, прагматические обусловлены характером речевого поведения говорящего, стилистические, в свою очередь, зависят от особенностей выбора языковых средств [Федосюк 1997].
И.А.Стернин говорит о способах речевого воздействия, к которым относит: доказывание (приведение аргументов, в системе, продуманно, в соответствии с логикой); убеждение (пробуждение в собеседнике уверенности, что истина доказана, что тезис установлен; используется логика и эмоциональное давление); уговаривание (эмоциональное побуждение собеседника отказаться от его точки зрения и принять точку зрения говорящего просто так, потому что этого хочется говорящему; осуществляется эмоционально, используются личные мотивы, многократное повторение просьбы или предложения); клянченье (эмоциональный многократный прием просьбы); внушение (побуждение собеседника просто поверить говорящему, без критического осмысления; основано на сильном эмоциональном, психологическом давлении, часто – на авторитете собеседника); приказ (побуждение человека выполнить что-либо в силу его зависимого должностного, социального положения без какого-либо объяснения или мотивировки распоряжения); просьба (побуждение собеседника сделать что-либо в интересах говорящего, руководствуясь просто хорошим отношением говорящего, откликаясь на его потребность) и принуждение (побуждение заставить человека сделать что-нибудь против его воли; основывается на грубом нажиме, на демонстрации угрозы) [Стернин 2001:64].
Другие исследователи в рамках речевого воздействия также различают внушение и убеждение, определяя внушение как воздействие, апеллирующее прежде всего к эмоциям, чувствам объекта, а убеждение как воздействие с опорой на содержание, разум [Гришина 1990:64].
Центральной работой, освещающей категорию речевого воздействия, является статья Р.Блакара «Язык как инструмент социальной власти». Целесообразно коротко охарактеризовать предлагаемую концепцию, так как дальнейшее исследование будет так или иначе базироваться на используемых в ней постулатах. Главный тезис Р.Блакара при рассуждении о категории речевого воздействия звучит следующим образом: «Выразиться нейтрально невозможно. Даже кажущиеся синонимичные выражения могут воздействовать на получателя совершенно по-разному» [Блакар 1987:91]. На понимание получателя воздействует выбор выражений, осуществляемый отправителем сообщения: даже если отправитель старается «выражаться объективно», осуществляемый им выбор выражений структурирует представление, получаемое реципиентом.
Р.Блакар выделяет четыре основных фактора, которые делают язык инструментом социальной власти: во-первых, это выбор при кодировании и декодировании. Каждый раз, когда мы хотим нечто выразить, мы должны выбрать между несколькими альтернативно возможными способами. Когда получатель слышит или читает, он вынужден в процессе декодирования выбирать одно из нескольких возможных значений. В этом ему помогает контекст: сама ситуация, то, что было раньше, а также то, что было сказано позже.
Во-вторых, сложность отдельной вербальной единицы также обусловливает речевое воздействие. Помимо того, что отправитель всегда должен выбирать среди множества возможных средств выражения, язык и сам по себе является сложным инструментом, на котором играет тот, кто им пользуется. При обработке слова проявляются по крайней мере три разных компонента. Один компонент - референциальный, далее - ассоциативный и эмотивный компоненты. «В обычных условиях все три составляющие имеют место, одновременно оказывают взаимное влияние друг на друга, создавая тем самым единый образ, который возникает у получателя».
В третьих, язык как открытая и порождающая система позволяет создавать новые слова и выражения, и эти новые ярлыки не являются нейтральными.
Последний фактор речевого воздействия Блакар объясняет тем, что система языка есть отражение выражения существующих отношений власти. Сам язык как система представляет собой только один из возможных способов концептуализации, только один способ осознания и понимания действительности. Создавая ярлык, наш язык занимает определенную позицию, принимает точку зрения, и избежать этого никак нельзя.
Отметим, что вопросом, касающимся системы языка и отражения в нем существующих отношений власти занимается также и феминистская лингвистика, которая освещает проблему «языкового сексизма» [Пол. Гендер. Культура 1999, М.Хеллингер 1999, К.Франк 1992, Г.Постл 1991, Л.Пуш 1984, 1990, И.Замель 2000, С.Тремель-Плетц 1982, 1984][см.гл.1.2].
