Правовое сознание в древнерусской и российской государственно-правовой жизни
На правах рукописи
Демченко Тамила Ивановна
ПРАВОВОЕ СОЗНАНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ И РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ ЖИЗНИ
12.00.01 – Теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора юридических наук
Ставрополь – 2011
Работа выполнена
В ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»
Официальные доктор юридических наук, профессор
Оппоненты: Золотухина Наталья Михайловна
доктор юридических наук, профессор
Любашиц Валентин Яковлевич
доктор юридических наук, профессор
Момотов Виктор Викторович
Ведущая Российская академия народного хозяйства и
организация: государственной службы при Президенте РФ
Защита диссертации состоится 3 марта 2012 года в 12 час. на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212.256.12 при ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1а, ауд. 416.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет». Текст объявления о защите диссертации и автореферата размещен на официальном сайте Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки РФ: http://vak.ed.gov.ru/ru /dissertation/ « » ноября 2011 года.
Автореферат разослан « » ноября 2011 года.
И.о. ученого секретаря
совета по защите докторских и
кандидатских диссертаций ДМ 212.256.12,
доктор юридических наук, профессор Э. С. Навасардова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Понятие правового сознания относится к числу наиболее сложных и очень значимых в философском, научном, в том числе юридическом, знании. Его безусловное и историческое значение определяется всеохватывающим характером. Безусловная значимость правового сознания связана с постижением сущности, смысла государственно-правовой жизни. На его основе вырабатываются направления цивилизационного, культурно-исторического развития общества, государства, права. Они актуализируются конкретно-историческими условиями, определяющими историческую, условную, значимость правового сознания.
Правовое сознание объемлет все аспекты государственно-правовой жизни. С него начинается формирование, действие, познание государства, права, закона, взаимодействие их между собой, с иными социальными явлениями. На основе правосознания разрабатывается и осуществляется государственно-правовая политика, определяются цели, характер, содержание конкретных государственно-правовых задач. С него начинается организация и дезорганизация правопорядка в обществе. От состояния правового сознания, уровня развития, степени выявления и фиксирования в нем соотношения государственных и частных интересов зависят линия поведения государства, социальных групп, конкретные поступки (правомерные, противоправные) человека, личности, субъекта права.
Всеохватывающий характер правосознания, определяющий его особое место и роль в юридической науке и практике, позволяет утверждать, что все проблемы государственно-правовой жизни – это проблемы правового сознания. Это позволяет признать непреходящую теоретическую и практическую значимость правового сознания.
Несмотря на первостепенную, непреходящую значимость правового сознания и возрастающий научный интерес к его общетеоретическим проблемам, многие вопросы остаются нерешенными и дискуссионными. Состояние современного российского правосознания характеризуется раздвоенностью и конфликтностью, которые усиливаются очередной волной вестернизации и глобализации. В нем преобладают западное мировоззрение и либерально-демократические ценности. Оно ориентируется на мировые цивилизационные стандарты, на одностороннюю реформаторскую деятельность, «освобождается» от национальных, культурно-исторических особенностей, от собственных идей. Это отражается на государственно-правовой жизни, на духовно-нравственном состоянии всего российского общества, в котором увеличивается число противоправных аспектов поведения - индивидуальных, групповых, конфессиональных, межэтнических, межнациональных и иных. Такое состояние правового сознания ведет к принижению и искажению российской истории, национальной культуры, роли государства, влияет на характер преобразовательной деятельности.
Все это актуализирует до первостепенной важности проблемы правового сознания, побуждает к дальнейшему изучению его в исторической ретроспективе, постижению сущности бытия, исторической закономерности и переосмыслению существующего понимания. Изучение исторических корней возникновения правового сознания, рассмотрение его как важнейшего явления древнерусской и российской государственно-правовой жизни, духовно-нравственная идентификация не входили в теоретическую задачу марксистского мировоззрения. Они и сегодня не входят в число задач современной либеральной теории и методологии. А вопросы, касающиеся древнерусского правового сознания, даже не ставятся. Но именно оно определило характер, особенности, специфику российского правового сознания и всей государственно-правовой жизни.
Указанные обстоятельства и интерес к правовому сознанию как специфическому явлению государственно-правовой жизни побудили автора обратиться к исследованию этого явления, к истокам возникновения, первоначального становления, развития и понимания логики его бытия.
Степень научной разработанности темы. Формирование представления о степени исследованности темы связано с особенностями развития правового сознания, которое в процессе перехода от одного исторического периода к другому характеризовалось не полной заменой идей, понятий, принципов, а наслаиванием новых форм на старые. Это позволило сохранить и донести до современного периода информацию о древнерусском и российском правовом сознании.
Представления о правовом сознании дают различные источники: мифы, летописи, исследования историков, социологов, психологов, религиозная, философская, политико-правовая литература, юридические памятники, географические карты, этнографические и археологические данные. В их число некоторые авторы включают ведическую литературу, значение которой и обосновывается, и отвергается по причине принадлежности ее к мифологическим источникам. Достоверность этих источников, с одной стороны, признается далеко не бесспорной. С другой стороны, отмечается, что мифология является специфической формой сохранения и передачи древних знаний, мировоззренческих установок, заповедей, традиций. А. Ф. Лосев в понятии мифа усматривал отражение диалектической связи конкретно-исторического события, в мифологии – способ постижения абсолютного бытия, выражавшийся в ведении, которое являлось и знанием, и верой[1]. В. Г. Графский считает мифологическое мышление вполне самодостаточным, не нуждающимся в уточнениях и проверке на достоверность[2].
Вопросы правового сознания присутствуют во взглядах русских правителей Игоря, Олега, Ярослава, Владимира Мономаха, Ивана III, Ивана Грозного и др.; священнослужителей Илариона, Филофея и др. Смысл их содержится в работах отечественных мыслителей И. С. Аксакова, К. С. Аксакова, Н. А. Бердяева, Н. Я. Данилевского, С. Е. Десницкого, И. В. Киреевского, Я. П. Козельского, К. Н. Леонтьева, А. Н. Радищева, В. С. Соловьева, Л. А. Тихомирова, С. Л. Франка, А. С. Хомякова и др.; историков Б. Д. Грекова, Д. И. Иловайского, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, В.Н. Лешкова, В.В. Мавродина, Б. А. Рыбакова, Д. Я. Самоквасова, С. М. Соловьева, А. А. Шахматова, С. В. Юшкова и др.; юристов Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, С.А. Муромцева, Г. Ф. Шершеневича и др.
В дореволюционный период эти вопросы попадали в поле зрения в связи с характеристикой государственно-правового устройства, понимания государства, права и др. Возрождение теории естественного права, развитие психологической науки побудили к непосредственному анализу правового сознания. В конце XIX-начале XX вв. появились работы Л. И. Петражицкого, П.И. Новгородцева, И. А. Ильина, в которых давался философский, психологический, правовой, юридический анализ правового сознания.
В связи с характеристикой социалистического государства и права в период их становления о правосознании рассуждали Н. В. Крыленко, Е. Б. Пашуканис, М. А. Рейснер, П. И. Стучка и др. Рассуждения велись с марксистских позиций, согласно которым обосновывалась главенствующая роль правовой идеологии, внешних, формально-юридических аспектов. Вместе с тем господствующий стиль юридической мысли Е.Б. Пашуканис называл формальным, односторонним.
Признание нормативного понимания права способствовало формированию взгляда на социалистическое правосознание как относительно самостоятельное явление, отражающее право. В дальнейшем правосознание рассматривалось в гносеологическом, социологическом, онтологическом аспектах. Предметом внимания становились вопросы структуры, уровней развития, содержания, видов, функций правосознания, соотношения его с другими явлениями. Эти вопросы излагались в работах А. А. Герцензона, С. А. Голунского, Г. А. Злобина, М. П. Каревой, Р. Лукича, А. В. Мицкевича, В. П. Морозова, Е. В. Назаренко, А. Нашиц, Г.С. Остроумова, Н. Н. Полянского, А. Р. Ратинова, И. Ф. Рябко, И. Сабо, А. Б. Сахарова, М.С. Строговича, В. А. Сырцева, В. О. Тененбаума, И. Е. Фарбера, В. А. Шабалина, А. Ф. Шебанова, В. А. Шегорцева и др.
Концептуальные основы познания права и отражающего его правосознания вырабатывали: С. С. Алексеев, В. К. Бабаев, М. И. Байтин, В. М. Баранов, П. П. Баранов, С. Н. Братусь, А. М. Васильев, Н. В. Витрук, Н. Н. Вопленко, Н. Л. Гранат, В. Г. Графский, О. С. Иоффе, В. П. Казимирчук, И. И. Карпец, Н. М. Кейзеров, Д. А. Керимов, В. Н. Кудрявцев, В. В. Лазарев, Е. А. Лукашева, Г. В. Мальцев, М. Н. Марченко, Н. И. Матузов, А. В. Мицкевич, П. Е. Недбайло, А. С. Пиголкин, Т. Н. Радько, В. П. Сальников, И. С. Самощенко, В. А. Туманов, В.Е. Чиркин, М. Д. Шаргородский, Л. С. Явич и др.
Значительная роль в теоретическом осознании государственно-правовой действительности, в определении методологических подходов к ее изучению, в анализе взглядов мыслителей принадлежит А. М. Айзенбергу, А. М. Васильеву, Н.М. Золотухиной, Г. С. Котляревскому, О. Э. Лейсту, В. В. Малькевич, К. А. Мокичеву, Б. Л. Назарову, Э. Л. Розину, В. В. Серковой, В. М. Сырыху, Ю. Г. Ткаченко.
Проблемы правового осознания действительности с теоретических и исторических позиций получили освещение в трудах И. А. Иванникова, И. А. Исаева, Ю. В. Качановского, В. Е. Квашица, А. И. Ковлера, И. Ю. Козлихина, Л. В. Кондратюка, А. И. Косарева, В. Я. Любашица, А. В. Малько, Л. С. Мамута, В. В. Момотова, А. С. Мордовца, В. С. Нерсесянца, М. Ф. Орзиха, Д. А. Потопейко, Л. П. Расказова, Л. Г. Свечниковой, А. П. Семитко, И. Н. Сенякина, В. Н. Синюкова, Т. В. Синюковой, А. С. Сиротина, Н. Я. Соколова, Ю. А. Тихомирова, О. И. Цыбулевской, З. М. Черниловского, Д. Ю. Шапсугова, Б. С. Эбзеева, А. И. Экимова и других авторов.
В настоящее время новая волна внимания к правосознанию. Его исследуют: И. В. Андреева, А. И. Байгушкин, Р. С. Байниязов, В. И. Бегинин, Е. А. Белканов, А. Г. Бережнов, А. А. Бондарев, А. А. Гулипп, К. Р. Даниелян, А. М. Евстратов, В. И. Егоров, Л. А. Ефименко, Е. А. Жуков, Г. Р. Ишкильдина, С. Н. Касаткин, В. Н. Коробка, З. Х. Кочесоков, В. А. Леванский, И. М. Максимова, Я. В. Мезенцева, А. И. Овчинников, А. Н. Окара, В. Р. Петров, В. В. Русских, Р. А. Рябцев, Т. Б. Сазонова, А. В. Смоленцев, Н. М. Тапчанян, Я. В. Турбова, Н. А. Шеяфетдинова, О. Г. Щедрин и др.
Отмечая определенное, периодически усиливающееся внимание российской юридической науки к правосознанию, серьезные достижения в его изучении, следует признать, что многие аспекты остаются нерассмотренными и дискуссионными. А вопросы первоначального возникновения, исторического развития, целостного понимания правового сознания как важнейшего явления древнерусской и российской государственно-правовой жизни не являлись предметом самостоятельного научного исследования.
Объектом исследования является правовое сознание как феноменальное и идеальное явление древнерусской и российской государственно-правовой жизни.
Предметом исследования являются взгляды, идеи и теоретико-методологические понятия, характеризующие черты, содержание, структуру, национальные особенности правового сознания в древнерусской и российской государственно-правовой жизни.
Цель и задачи исследования определены актуальностью вопросов правосознания и малоизученностью избранного аспекта его рассмотрения. Целью исследования является постижение логики возникновения, бытия и развития правового сознания как важнейшего явления древнерусской и российской государственно-правовой жизни, отражение его во взглядах мыслителей. Для реализации поставленной цели определены следующие задачи:
– выявить исторические корни возникновения древнерусского правового сознания;
– определить теоретико-методологические подходы к изучению правового сознания;
– охарактеризовать объект научного познания и содержание понятия правового сознания;
– раскрыть основные черты, содержание, особенности праславянского правового сознания;
– рассмотреть особенности христианизации правового сознания;
– показать значение трактата Илариона «Слово о Законе и Благодати», «Повести временных лет», «Поучения Владимира Мономаха», «Слова о полку Игореве» в становлении, концептуальном оформлении древнерусского правового сознания;
– охарактеризовать взгляды славянофилов, консерваторов, мыслителей конца XIX-первой половины XX вв. на древнерусское и российское правовое сознание;
– охарактеризовать правовое сознание в советской и современной государственно-правовой жизни;
– раскрыть понятие государственного правосознания, показать его роль в современной государственно-правовой жизни;
– обосновать необходимость переосмысления сложившегося понимания правового сознания и признания его важнейшим элементом древнерусской и российской государственно-правовой жизни.
Теоретической основой диссертационного исследования явились труды отечественных и зарубежных мыслителей древнерусского, дореволюционного, советского и постсоветского периодов – философов, историков, психологов, юристов, социологов, рассматривавших философские и научные аспекты познания, отражения, мышления, понимания сознания, в том числе правового сознания.
В диссертационном исследовании использовались труды следующих авторов: К. А. Абульхановой-Славской, А. Адлера, Н. М. Азаркина, Л. В. Акопова, Н. Н. Алексеева, А. Н. Афанасьева, Г. Г. Бриля, А. В. Века, М. Ф. Владимирского-Буданова, Л. С. Выготского, Г. М. Гака, Г. В. Ф. Гегеля, И. А. Герасимовой, Б. Д. Грекова, Г. Д. Гриценко, Л. Н. Гумилева, В. В. Еремяна, В. В. Ершова, С. Л. Зивса, В. П. Зинченко, И. Канта, Л. П. Карсавина, В. Н. Карташова, А. С. Карцова, В. Келле, А. Г. Кибальника, М. Ковальзона, П. В. Копнина, Л. Леви-Брюля, В. П. Малахова, И. П. Малиновой, М. К. Мамардашвили, О. В. Мартышина, С. Н. Медведева, А. Ю. Мордовцева, И. В. Мухачева, В. Н. Мясищева, И. Д. Неважай, П. А. Оля, А. В. Петровского, А. В. Полякова, К. Р. Поппера, Б.Ф. Поршнева, А. Н. Радченко, Ф. М. Раянова, Р. А. Ромашова, В. Е. Рубаника, С. Л. Рубинштейна, О. Ю. Рыбакова, Ж. П. Сартра, П. А. Сорокина, А. Г. Спиркина, А. В. Стадникова, В. С. Степина, В. О. Тененбаума, Е. В, Тимошиной, Ю. А. Тихомирова, В. В. Толкачева, Д. И. Узнадзе, А. К. Уледова, З. Фрейда, Э. Фрома, А. М. Хазена, М. Хайдеггера, О. И. Цыбулевской, А. Л. Чижевского, Е. А. Шапиро, А. Шопенгауэра, К. Г. Юнга, М. Г. Ярошевского и др.
Методологическую основу исследования составили общенаучные приемы познания – анализ, синтез, сравнение, дедукция, индукция; принципы познания –историзма, всесторонности, комплексности; формационный и цивилизационный подходы; диалектический, синергетический, метафизический, циклический методы. Изложение авторской концепции осуществлялось на основе конкретно-исторического, системно-структурного, функционального, сравнительно-правового, конфликтологического анализа. Для раскрытия понятия правового сознания как феноменального и идеального явления использовались философские категории (бытия, сознания, сущности, содержания и др.) и теоретические понятия[3] (правового сознания, государственно-правовой жизни, государственно-правового бытия и др.).
Выявлению специфических особенностей, характерных черт, различных состояний, уровней развития правового сознания в древнерусской и российской государственно-правовой жизни послужили познавательные возможности различных методологических средств, линейного и нелинейного мышления. Рассмотрению духовной сущности правового сознания способствовал метафизический метод. Исторический подход явился основой рассмотрения исторических корней возникновения, формирования особенностей древнерусского правового сознания, его изменения; анализа источников и взглядов мыслителей, в которых отразилась его специфика на разных этапах развития; характеристики российского, советского и современного состояния правосознания. Циклический и конфликтологический подходы, системно-структурный и функциональный анализ, диалектический закон единства и борьбы противоположностей использовались для характеристики структурных элементов правового сознания, внутренних и внешних аспектов его соотношения.
Принципы комплексности, всесторонности, системности позволили охарактеризовать правовое сознание как многоуровневое, многоаспектное, целостное образование, а также увидеть и объяснить причины раздвоенного и конфликтного состояния его, определить пути выхода из них.
Источниковую и эмпирическую основу исследования составили договоры Руси с греками, Церковные Уставы Владимира «Святого» и Ярослава Мудрого, Летописные своды, Русская Правда, религиозно-мифологическая литература, исторические, политические, теоретические сочинения отечественных и зарубежных авторов, Своды Законов Российской империи, Конституция Российской Федерации, нормативно-правовые акты органов законодательной и исполнительной власти Российской Федерации, нормативные акты субъектов федерации, международные документы, Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ и др.
Они явились источником информации о донаучном и научном (в терминологии историков, которые говорят еще о допрофессиональном, раннепрофессиональном и профессиональном сознании) представлении о правовом сознании. Они послужили основой анализа возникновения, развития, понимания древнерусского и российского, в том числе современного, правосознания, выводов о национальных особенностях правового сознания, о признании его важнейшим фактором государственно-правовой жизни, о необходимости переосмысления современного понимания.
Научная новизна диссертационного исследования определяется, прежде всего, постановкой фундаментальной проблемы юридической науки, в частности теории государства и права. Данная работа является одним из первых монографических исследований, в котором осуществлен комплексный анализ правового сознания как важнейшего явления государственно-правовой жизни. На основе различных теоретико-методологических подходов, способов познания выявлен механизм взаимодействия структурных элементов правового сознания, определяющий его состояние (целостное, раздвоенное, бесконфликтное, конфликтное), цикличность развития. Показана необходимость сохранения сущностных особенностей правового сознания наряду с историческими изменениями, использования преобразовательных и охранительных идей в устройстве, развитии и сохранении государственно-правовой жизни. Обоснована необходимость переосмысления правосознания и формирования целостного понимания его. Предложено авторское определение понятия правового сознания.
Новизна постановки вопросов, полученное в результате исследования приращение научного знания нашли отражение в положениях и выводах, выносимых на защиту.
На защиту выносятся следующие основные положения и выводы:
1. Древнерусское правовое сознание возникло до киевского периода. Его становление, развитие, приращение знаний, формирование особенностей связано с этнологическими, историческими, социально-экономическими, другими факторами жизни праславянского народа, с его душевно-духовным складом, с различными способами постижения окружающего мира. Особенности правового сознания складывались в праславянский период, обогащались в христианский период, по-разному проявлялись в древнерусской и российской государственно-правовой жизни и отражались в политико-правовой мысли. Выявление этих особенностей служит признанию правового сознания атрибутивным свойством древнерусской и российской государственно-правовой жизни.
2. Правовое сознание – сложное, многогранное явление государственно-правовой жизни, выражавшееся в целостной системе синкретических вероучительных знаний, имевших сопричасный, консервативный, толерантный характер. Его бытие может быть представлено: эмоционально-чувственными, рациональными, иррациональными формами; подсознательно-инстинктивным, интеллектуальным и интуитивным уровнями; целостным и раздвоенным, конфликтным и бесконфликтным состояниями. Оно может быть представлено прошлым, настоящим, будущим, условным и безусловным аспектами.
3. Инстинктивный уровень соотносится с бессознательной и подсознательной сферами. Интеллектуальный уровень выражается в эмпирических, теоретических, метатеоретических знаниях. Интеллектуальный уровень является опосредованной формой психической деятельности, возникающей в процессе чувственного восприятия, эмоционального реагирования, логического мышления, получающего выражение в идеях, понятиях, теоретических конструкциях. В результате соотношения всех форм внутренней, душевно-духовной деятельности, по-разному проявляющейся в исторических условиях государственно-правовой жизни, складываются первичные, непосредственные, и вторичные, опосредованные, представления о ней. Опосредованные представления, основанные на памяти о предшествовавших формах государственно-правовой жизни и реакциях на них, служат формированию обобщенного знания, понятийному выражению.
4. Эмпирические и теоретические знания служат постижению условной, конкретно-исторической истины его. Теоретической основой постижения этой истины является конструкция «конкретно-эмпирического». Значение эмпирической составляющей состоит в возможности расчленения (фактического или мысленного в процессе логических операций) правосознания на множество структурных элементов, в определении их пространственного, временного места нахождения и взаимодействия. Значение «конкретного» заключается в понимании целостности правосознания, коренящихся в законе его бытия возможностей, пределов изменения и сохранения правосознания как явления.
5. На уровне метатеоретической интеллектуальности формируется общенаучная картина мира, философские, мировоззренческие основания правового сознания, всей юридической науки. На этом уровне правосознание соприкасается с высшим, духовным состоянием, может выражаться в интуиции, представлять своеобразное чувствознание истинного смысла и безусловной ценности окружающего природного, социального, в том числе государственно-правового мира, человека в нем и праведности их бытия.
6. Характер сочетания всех видов деятельности определяет состояние, изменение правового знания, степень его влияния на совершение определенного действия, поступка, на устойчивую социализацию. В сочетании указанных аспектов, в своеобразной соборности знания и чувствования заключены особенности праславянского правового сознания и целостного его понимания. Для этого сознания характерен синкретизм, внутренняя связь с миром, космическим, природным, социальным, акцент на целостности как единстве множественного. Это сознание носило космологический, религиозно-философский, духовно-нравственный, социально-психологический, консервативный, толерантный характер. Оно основывалось на признании божественной субстанции, олицетворяющей безусловную истину и высшую справедливость, являло собой вероучительное чувствознание, представленное ведичеством, язычеством, затем христианством.
7. Содержание праславянского сознания составляли идеи единства, православия, святости. Понятийной формой выражения безусловной и конкретно-исторической истины, высшей и законной справедливости было религиозно-философское понятие правды как чувствознание божественной закономерности, природной и социальной ограниченности. Оно явилось основой понимания сознания как правового, воплощение которого виделось в создании «государства правды», «закона правды», в праведности государственно-правовой жизни. Для этого сознания характерно сочетание преобразовательных и охранительных идей и их равная значимость. Правовое сознание служило определению пределов изменения и сохранения государственно-правовой жизни, его влияние проявлялось на протяжении всей отечественной истории.
8. На основе линейных и нелинейных методов познания показано значение целостности правового сознания, выявлены причины его раздвоенности и конфликтности, которые видятся в нарушении пределов внутренних и внешних взаимодействий. Предел определяется законом бытия, внутренними возможностями правового сознания, свойствами взаимодействующих элементов, каждый из которых собственным существованием создает свою противоположность. Согласно закону единства и борьбы противоположностей, они постоянно переходят друг в друга. Достижение в определенном направлении развития и действия правового сознания свидетельствует о необходимости изменения характера действия на противоположное.
9. Из ритмичной смены противоположных состояний правосознания (целостного – раздвоенного, гармоничного – дисгармоничного, бесконфликтного – конфликтного), являющихся пределами друг друга, проистекают колебательные движения, циклы. В них проявляется закономерность бытия правового сознания, которой определяется равная значимость противоположных состояний, устойчивость отношений правового сознания и положительное влияние его на стабильность государственно-правовой жизни. Делается вывод о циклическом развитии правового сознания, называются следующие циклы. Цикл дохристианского праславянского правового сознания; цикл христианского правового сознания; цикл светского, советского и постсоветского правосознания. Каждый цикл характеризовался заимствованием знаний, переосмыслением их и созданием новой разновидности правовых знаний. Каждый из них заканчивался уничтожением собственных достижений (постсоветский период продолжается).
10. Праславянское правовое сознание – целостная система, основанная на понимании единства духовного и материального мира. Взаимодействия внутренних элементов его носили бесконфликтный, синергетический характер. В условиях постоянно меняющихся форм индивидуального и коллективного бытия правовое сознание служило организации государственно-правовой жизни, определению меры поведения правителей и народа, изменению и сохранению этой жизни. Оно являлось основой формирования и гарантией осуществления заповедей, традиций, принципов, среди которых особое место отводится принципу традиционализма.
11. В условиях создания и утверждения Киевского государства, внешней борьбы за независимость, внутренней междоусобной борьбы, в условиях христианизации и признания, прежде всего правителями, нового знания, возникла внутренняя (в правосознании и правителей, и народа) и внешняя (между правосознанием правителей и народа) раздвоенность и конфликтность правового сознания, возникло двоеверие. Это в значительной степени определило политическую ситуацию того времени, привело к ослаблению и раздробленности Киевского государства, в дальнейшем – к иноземному завоеванию его, знаменовавшему завершение двоеверного периода.
12. Завершение цикла раздвоенности правового сознания и раздробленности государства означало возникновение нового цикла, характеризовавшегося собиранием русских земель, формированием государственности в лице Московской Руси, затем Российской Империи. Этому способствовали древние и новые знания, которые народ пропускал через себя, наслаивал на свои, традиционные знания, наполнял смыслом православной правды, приобретавшей христианское звучание. Создавалась новая разновидность – православное христианское правовое сознание.
13. Противостояние нового и древнего знаний в условиях Московской Руси и Российской Империи определило этнический, политический, идеологический аспекты раздвоенности и конфликтности российского правосознания, которые переплетались с религиозным аспектом. Они выражались в различном отношении к древним и новым знаниям западных и восточных славян; в династических спорах; в соотношении светской и церковной властей, которые находились в противоборстве по экономическим вопросам и совместно выступали против инакомыслия и влияния древнего знания. Концентрированным выражением религиозной конфликтности явилась борьба стяжателей, ориентировавшихся на западную идеологию, и нестяжателей, имевших сходство с дохристианской традицией.
14. Состояние раздвоенности, конфликтности сознания нашло отражение в древнерусской политико-правовой мысли, во взглядах мыслителей последующих периодов. Авторы «Слова о законе и благодати», «Повести временных лет», «Поучения Владимира Мономаха», «Слова о полку Игореве» пытались соединить древние и новые знания. В постановке и анализе государственно-правовых идей содержатся основы философско-религиозного и научного понимания праведного государства, закона, сильной государственной власти, праведного и ответственного правления, роли мудрого, благочестивого правителя. В них дано обоснование необходимости укрепления Киевского государства, его международного значения, обеспечения самобытности и самостоятельности в национально-государственном устройстве и властвовании. Тем самым были заложены основы государственного правосознания и правового государства.
15. Древние знания, основанные на православной идее правды, вместе с новыми, христианскими знаниями обеспечивали целостность государственно-правовой жизни. Идея целостности явилась основой объединения Руси под эгидой Москвы, концентрации государственной власти в период создания Великороссии. Она послужила возрождению российского самосознания, предотвращению распада и укреплению государственности в условиях Смутного времени и созданию Российской Империи. Идея целостности государства наряду с идеей приоритета общенациональных интересов служила основой понимания государственного правосознания.
16. Проблема раздвоенности сознания и его причин поставлена представителями славянофильского направления. Они полагали, что несовершенство принятия и распространения христианства, которое сначала было достоянием правителей и образованной части народа (в сознании большинства народа не было ясного понимания высокой святости христианского знания и веры), привело к нарушению целостности сознания, к общественному разъединению.
Славянофилы пытались понять российскую идентичность, основу ее видели в православной идее правды, определявшей жизненные принципы древнерусского народа. Считали, что она может быть использована для самобытного понимания права, для формирования внутреннего самообязывания. Может послужить решению насущных задач, связанных с возрождением и сохранением духовности, с выработкой концепции национального сознания, просвещения, воспитания, с развитием собственной науки, приниженных влиянием Запада и подражанием ему. С этой идеей связывали определение своего государственно-правового пути и обеспечение его органического развития.
17. В конце ХIХ – начале ХХ вв., в новой фазе исторического развития, имевшего одностороннее обоснование прогрессистскими идеями, вновь возникла раздвоенность правового сознания, которая нашла отражение во взглядах российских консерваторов, явившихся естественным продолжением древнерусского и славянофильского правового сознания. Консерваторы признавали сильное, но последующее влияние христианства, Византийского самодержавия, Монгольского Востока, аристократического польского общественного строя, европейских идей. Они говорили о первоначальном влиянии языческого строя и славянских идей, развивали понятие государственного правосознания, государственный характер которого у них определялся идеей государства. Признали основной задачей задачу охранения государственно-правовой жизни, являющуюся воплощением древней охранительной идеи сильного рода. Отступление от нее К. П. Победоносцев считал нарушением «зиждительных начал» государственной жизни, российского бытия.
18. Несовершенство, раздвоенность правосознания XX в., возникшее нарушение в соотношении между материальными и духовными аспектами, привели к формированию И.А. Ильиным теоретической конструкции целостного, здорового правосознания. В основу ее положены идеи духовности правосознания, сочетания внутренней и внешней жизни его, правоты и чувствознания ее, способности к внутреннему признанию, самообязыванию и добровольному вменению себе внешних, государственно-властных предписаний. Из них проистекает понимание духовной самобытности, национальной автономии правосознания, государства, права и их притязание на собственную жизнь, на свое национальное достоинство. В этом видится развитие древнерусских идей государственно правосознания, государственного образа мыслей, государственного настроения чувств.
19. Проблема целостности, как и раздвоенности – это проблема гармонии и нарушения ее во внутренних и внешних отношениях правосознания. Она постоянно актуализируется проявлениями особенностей структурных элементов, закономерными процессами изменения и сохранения, разной динамикой развития, внешними воздействиями, вольно или невольно ведущими к рассогласованию, к нарушению единства и целостности правосознания. Современная антигосударственная направленность, подкрепленная глобалистской идеологией, ориентирующейся на общечеловеческие ценности, отрицающей национальные явления, идеи, усиливает раздвоенность, конфликтность правосознания, определяет кризисное состояние различных социальных систем.
20. С позиции циклического развития, усиление конфликтности свидетельствует об исчерпании возможностей отношения между идеями, отражающими материальное и идеальное, развитие и сохранение, западными, либеральными и российскими национальными идеями. Кризисное состояние свидетельствует о завершении фазы рационального понимания и прагматического использования государственно-правовых явлений, о достижении предела развития правового сознания в данном его качестве и о необходимости возникновения новой волны с положительной обратной связью рациональных, преобразовательных идей по отношению к охранительным и иным традиционным идеям. Наступление предела в цивилизационном развитии, ориентированном на преобразовательную деятельность, означает, что за ним либо последует переход в другую, противоположную фазу, фазу организованности, устойчивости, стабильности, либо произойдет утрата национальной государственности и российской идентичности, олицетворением которых является правовое сознание.
21. Стабильность российской государственно-правовой жизни зависит не только от выработки программ, правильной постановки задач и выбора соответствующих средств их решения. Она зависит, прежде всего, от состояния правового сознания. Стабильность должна обеспечиваться государственным правосознанием, сильной, т.е. хорошо организованной и праведно действующей государственной властью. Для стабильности необходимо понимание роли внутренних и внешних взаимодействий правового сознания, установление временных и пространственных пределов волны действия, изменения и волны противодействия, сохранения. Необходимо знание позиции субъектов государственной деятельности, их отношения к преобразовательным и иным идеям, целям, к стране, государству, народу. Важна позиция народа, его отношение к задачам, к реальным преобразованиям. От всех этих факторов в значительной степени зависит состояние закономерной изменяемости и устойчивости государственно-правовой жизни, которая будет проявляться в их чередовании до исчерпания возможностей, коренящихся в законах ее бытия в данном качестве.
22. Гарантией возрождения России должно служить изменение стратегии научных исследований. Оно в значительной степени связано с переосмыслением правосознания и на его основе всех государственно-правовых понятий. Важнейшей научной задачей, которую необходимо решать в процессе переосмысления правосознания, является реконструкция знаний об объекте отражения, содержании понятия правосознания, о методологических принципах его познания. В современных условиях наука должна ориентироваться на многофакторный подход, выявлять познавательные возможности различных методов линейного и нелинейного характера.
23. Использование теоретических конструкций государственно-правовой жизни и государственно-правового бытия, отражающих динамическое и статическое состояние правового сознания, иных государственно-правовых явлений, расширяет объем соответствующих понятий, способствует совершенствованию знаний о древнерусском и российском правовом сознании как важнейшем явлении государственно-правовой жизни. На основе этих конструкций правовое сознание рассматривается как духовно-нравственное, социально-психическое, формально-юридическое и собственно правовое феноменальное и идеальное явление. Правовое сознание определяется как целостная система правовых чувствознаний, выраженных в религиозно-философской идее правды, олицетворяющей безусловную истину; юридических чувствознаний, соответствующих условной, конкретно-исторической истине и законной справедливости государственно-правовой жизни.
24. В переосмыслении правосознания, включении реконструированного понятия правосознания в арсенал юридической науки, в учебные программы видится важнейшая теоретическая задача современности. Практическая задача состоит в правовом воспитании, в формировании государственного правосознания, которое призвано учитывать национальные особенности, национальные интересы, обеспечивать национальную безопасность. Успешное решение этих задач необходимо для сохранения жизни и дальнейшего развития государственно-организованного общества как целого, нации как сущностной основы его.
Теоретическая и практическая значимость исследования в том, что в диссертации решается важнейшая научная проблема теории государства и права, связанная с пониманием правового сознания, имеющая отношение к другим отраслям юридического знания. Сформулированные в диссертации положения и выводы дополняют и развивают наличные правовые знания, способствуют совершенствованию методологических принципов познания правового сознания. Правовое сознание рассматривается как важнейший фактор древнерусской и российской государственно-правовой жизни. Характеризуются особенности правового сознания дохристианского, христианского, светского – советского и постсоветского периодов. На основе многофакторного подхода показывается значение целостного понимания правового сознания, выявляются причины раздвоенного, конфликтного состояния правосознания в указанные периоды и тенденции его развития.
Сформулированные в диссертации положения и выводы могут положительно отразиться на состоянии современной государственно-правовой жизни. Они могут быть использованы при решении ряда практических задач, связанных с развитием правовой культуры, осуществлением правового воспитания, юридического образования, с совершенствованием правотворческой и иной государственно-правовой деятельности, с укреплением правопорядка.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации изложены в 63 публикациях, в т. ч. 3 монографиях, 8 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
Диссертация обсуждалась на расширенном заседании кафедры теории государства и права Ставропольского государственного университета. Диссертационная работа рекомендована к защите по специальности 12.00.01 – Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве.
Основные положения и результаты исследования проходили апробацию на международных, всероссийских, региональных и межвузовских научно-практических конференциях: «Правовой режим законности: вопросы теории и истории» (Санкт-Петербург, 2001); Международной конференции «Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений» (Самара, 2001); III Международном конгрессе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (Пятигорск, 2001); Международном гуманитарном конгрессе «Построение гражданского общества» (Иркутск, 2002); Всероссийской научно-теоретической конференции «Понимание права» (Москва, 2003); Межрегиональной научно-практической конференции «Государственная служба и укрепление государственности. Проблемы осуществления реформы государственной службы» (Ставрополь, 2003); III Международной научно-практической конференции «Проблемы российской правовой системы. Инновационные процессы в образовании» (Таганрог, 2003); Всероссийской научной конференции «Право как ценность: многообразие исторических форм и перспективы развития» (Сочи, 2004); Международной научно-методической конференции «Тенденции развития юридической науки» (Ставрополь, 2005); Международной научно-практической конференции «Закон и право: история и современность» (Ставрополь, 2005); VI Международной научной конференции «Россия: тенденции и перспективы развития» (Москва, 2005); Международной научной конференции «Нравственные основы теории государства и права» (Москва, 2005); Международной научно-практической конференции «Проблемы правовой науки» (Ставрополь, 2006); XII годичном научном собрании СКСИ (Ставрополь, 2006); научно-практической конференции «Университетская наука – региону» (Ставрополь, 2008); научном симпозиуме «Коммуникативная культура и формирование толерантности в полиэтнической образовательной среде» (Черкесск, 2009); 55-й научно-методической конференции преподавателей и студентов Ставропольского государственного университета «Университетская наука – региону», посвященной 65-летию Великой победы (Ставрополь, 2010); научно-практической конференции, посвященной 80-летию Ставропольского государственного университета «Право в эпоху модернизации: актуальные проблемы законодательства и правоприменения» (Ставрополь, 2010).
Материалы диссертационного исследования используются автором при чтении курсов «Теория государства и права», «История политических и правовых учений», спецкурса «Проблемы российского правосознания».
Структура работы определена целью, задачами и логикой научного исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, пятнадцати параграфов, заключения и списка использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность, теоретическая и практическая значимость, степень научной разработанности темы диссертационного исследования, определяются объект, предмет, цель, задачи, теоретико-методологическая основа, характеризуются научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту, указываются данные по апробации результатов исследования.
Первая глава «Теоретико-методологические подходы к изучению правового сознания» включает три параграфа. В первом параграфе «Исторические корни возникновения древнерусского правового сознания» говорится о том, что наряду с многочисленными исследованиями, посвященными происхождению и названию племен, образовавших славянский народ, его правовое сознание, государство, право, существуют менее известные работы и документы, в которых идет речь о докиевском государстве.
Киевский период – своеобразный и важный этап в развитии древнерусской народности, ее государственности и правового сознания, но не с него они начинают свой исторический путь. Государственность докиевского периода возникла много тысяч лет тому назад и имела разные названия – Рассения, Русколань, Русская империя, Древняя Русь, разные столицы – Трою, Ур, Кияр, Пятигорье, Асгард, Тмуторокан и, возможно, другие. Вероятно, эти названия соответствовали разным периодам развития древнерусской государственности.
Территория докиевских государств не совпадала с территорией Киевского государства. На ней проживали праславянские, русколанские, славянские племена, которые подготовили почву и привели к возникновению древнерусского, русского, российского народа, предопределили общность этнографических, психологических, религиозных, социальных черт, выразившихся в своеобразном мировоззрении, в правовом сознании. Были заложены основы национальных особенностей правовых, вероучительных знаний, заповедей, традиций и форм государственно-правовой жизни. Изучение этих особенностей необходимо для цивилизационной самоидентификации российского народа, для возрождения, сохранения и дальнейшего развития российской государственно-правовой жизни.
Во втором параграфе «Теоретико-методологические основы изучения правового сознания» ставится вопрос об односторонности познания, не учитывающего всю сложность объективной реальности[4], в условиях которой существует правовое сознание как феноменальное и идеальное явление.
Открытия прошлого века меняют взгляд на происхождение и понимание правового сознания, расширяют и углубляют представления о нем и теоретико-методологических подходах к его изучению, позволяют видеть в нем нечто большее, чем только продукт отражения исторических закономерностей государственно-правовой жизни, для которой характерны множественность, ограниченность, дискретность. Правовое сознание выходит (и не может не выходить) за пределы конкретно-исторических форм государственно-правовой жизни. Оно формируется в процессе инстинктивного, эмоционально-чувственного восприятия текущей жизни государственно-правовых явлений. Оно является результатом непосредственного и опосредованного, рационального и иррационального реагирования на эти явления и собственную деятельность; интеллектуального и интуитивного постижения исторической сущности их бытия и собственного состояния.
Правовое сознание содержит не только знания законной справедливости конкретно-исторического бытия, но и знания национальной особенности, самобытности государственно-правовой жизни, ее безусловной справедливости и праведности. В понятии правового сознания отражается не только внешняя, но и внутренняя, душевно-духовная жизнь. Расширяют содержание правового сознания представления о том, что бессознательная деятельность и подсознание, включающие пережитые прежде, часто забытые состояния, предшествуют настоящей мыслительной деятельности, они есть прошлое правового сознания.
Расширение объема понятия видится в наделении правового сознания волновым характером, информационным свойством, в признании его сферой единого информационного поля, в пределах которого осуществляется взаимодействие различных государственно-правовых явлений и постоянный переход их друг в друга. Это означает, что не только правовое сознание, его состояние и изменение есть результат государственно-правовой жизни, но и эта жизнь есть ничто иное, как производное сознания, мысли, духа.
Правовое сознание предлагается рассматривать в условном и безусловном аспектах. Можно говорить о прошлом, настоящем и будущем правового сознания. Его можно представить инстинктивным, интеллектуальным – эмпирическим, теоретическим, метатеоретическим, а также интуитивным уровнями. Инстинктивное правовое сознание соприкасается с бессознательной, подсознательной сферами, с эмоциональным реагированием на эмпирический уровень государственно-правовой жизни. Интеллектуальное правовое сознание связано с непосредственной и опосредованной формами психической деятельности, возникает на основе чувственного восприятия, эмоционального реагирования, логического мышления, получает совокупное выражение в идеях, понятиях, теоретических конструкциях.
Эмпирический и теоретический уровни отражают государственно-правовую жизнь, знания о ней в условиях прошлого и настоящего, служат постижению условной, конкретно-исторической истины. Историческая истина дает представления о правосознании как о культурном, цивилизационном явлении государственно-правовой жизни. Значение «конкретного» заключается в понимании целостности правового сознания, коренящихся в законе его бытия возможностей, пределов изменения и сохранения правосознания как явления.
Метатеоретический уровень, связанный с постижением сущности космического, природного и социального, в том числе государственно-правового, бытия. Он сопряжен с познанием внутренних законов душевно-духовного мира как специфического механизма постижения истины, которое может осуществляться на уровне интуитивного правового сознания. Это своеобразное чувствознание собственного бытия и государственно-правовой жизни, в котором фиксируется прошлое, настоящее и будущее.
В сочетании указанных аспектов, в своеобразной соборности знания и чувствования заключены особенности, сила и значение древнерусского и российского правового сознания, которое, наряду с правовой культурой, должно быть признано атрибутивным свойством всей государственно-правовой жизни.
Обосновывается положение о том, что рассмотрение правового сознания как феноменального и идеального явления государственно-правовой жизни требует признания теоретико-методологической значимости многофакторного подхода к его изучению, выявления в каждом методе и в их сочетании познавательных возможностей. Познавательные возможности системно-структурного и функционального анализа позволили понять объективную логику строения правового сознания, выявить тип отношений – внутренних (между элементами правового сознания) и внешних (с государственно-правовыми и другими явлениями), зависящий от характера взаимодействия элементов.
Отношения могут иметь как положительную, так и отрицательную направленность[5], которая определяет характер связи – синергетический, антагонистический, конфликтный, бесконфликтный[6]. С позиции нелинейного мышления оба вида обратной связи являются в равной степени необходимыми и значимыми: они являются пределами друг друга, переходят друг в друга, определяются законом бытия правового сознания, свойствами его элементов.
Это позволило обосновать закономерность перехода правового сознания из одного состояния в другое: из устойчивого в динамичное, из целостного, бесконфликтного в раздвоенное и конфликтное и обратно. Это позволило выявить циклы его развития: цикл праславянского; христианского; светского правового сознания, советского и постсоветского периодов. Каждый из этих циклов складывается из трех периодов – заимствования и переосмысления прежних знаний, создания определенной разновидности правовых знаний и уничтожения их (постсоветский период продолжается).
В третьем параграфе «Объект научного познания и содержание понятия правового сознания» обосновывается положение о том, что теоретический анализ и реконструкция имеющихся знаний о правовом сознании и отражаемой им государственно-правовой жизни осуществляется на основе операций с содержанием понятия правового сознания и определяющим его объектом познания. Эта реконструкция есть сложная познавательная задача, связанная с безграничностью объекта познания, которое имеет дело не только с правовой, но с государственно-правовой реальностью в целом. Правовое сознание имеет дело не только с феноменальными явлениями государственно-правовой жизни, но и с идеальным миром, потенциальным и актуальным, с бесконечными их взаимными переходами. Оно имеет дело не только с конкретно-исторической, но и с безусловной истиной.
Наиболее приемлемыми для отражения такого сложного объекта познания и комплексного анализа его являются обобщающие понятия государственно-правовой жизни и государственно-правового бытия. Понятие государственно-правовой жизни необходимо для отражения многочисленных и бесконечных процессов душевно-духовной деятельности, реакций правового сознания на прошлые и настоящие состояния самого правосознания, государства, права, на прогнозы будущего развития, на разную степень их познанности. В нем фиксируются динамика жизни государственно-правовых явлений.
Ограничению течения этой жизни служит понятие государственно-правового бытия. Ограничение связано с необходимостью фиксации состояния проявленных, определенным образом оформленных, пребывающих во времени и пространстве продуктов внутренней и внешней деятельности. Оно связано с формальной определенностью государственно-правовых явлений, с рациональным познанием их, понятийным мышлением, с пределами полученных ранее таким же образом знаний. Оно есть необходимое условие и ступень в познание правового сознания. Ограничение необходимо для определения содержания понятия правового сознания, круга теоретических понятий, категорий, конструкций, их специфики, логики расположения и взаимосвязи, для отграничения от других понятий, для осуществления познавательных задач. Оно необходимо для определения возможностей и пределов использования мировоззренческих систем, философских категорий (бытия, жизни, сознания, времени, пространства и др.), теоретических понятий (правового сознания, государственно-правового бытия, государственно-правовой жизни и др.), для заимствования понятий и методов познания из других отраслей знания. Ограничение служит правильной постановке научных проблем, выбору путей и методов их решения, формированию новых теоретических понятий.
В содержание правосознания, наряду с правовыми идеями, следует включить основные государствообразующие идеи. Это идеи государства, нации, концентрированно выражающие сущностное и историческое состояние государственно-правовой жизни, определяющие государственный характер правового сознания как сферы формирования, сосредоточения и понимания этих идей. Наряду с ними в содержание правового сознания должны входить понятия, фиксирующие состояние духовности, безусловной ценности и высшей справедливости государственно-правовой жизни.
Преобразовательные идеи должны сочетаться с консервативными идеями, призванными обосновывать необходимость сохранения национально-особенного в государственно-правовой жизни. Консервативные идеи изначально были присущи древнерусскому правовому сознанию и сопровождали практически всю историю древнерусской и российской политико-правовой мысли.
Такое понимание объекта научного познания и содержания правового сознания будет соответствовать принципам объективности и достаточности, в соответствии с которыми формируется и развивается система знаний, приведет к расширению объема понятия правосознания, к наполнению новым содержанием существующих, к выработке новых понятий, направленных на постижение конкретно-исторической и приближение к безусловной истине государственно-правовой жизни.
Вторая глава «Правовое сознание дохристианского периода и периода христианизации» представлена тремя параграфами, в которых характеризуются черты дохристианского и христианизированного правового сознания. В первом параграфе «Основные черты праславянского правового сознания» рассматриваются особенности правового сознания, представленного ведическим и языческим сознанием. Ведическое правовое сознание – это мировоззрение, вероучительное знание праславян, которые знали пра-ведение космических и земных дел, потому знание называлось ведическим. Языческое сознание явилось логическим продолжением и, в сущности, тем же ведическим знанием иной фазы развития, иных условий: экономических, связанных с переходом к производящей деятельности, политических, связанных с созданием Древнерусского докиевского, затем – Киевского государства.
Праславянское правовое сознание носило синкретический характер, выражавшийся в том, что все способы познавательной деятельности не отделялись друг от друга и от практической деятельности, они сливались в единый поток материальной и духовной жизни (Г. В. Мальцев). Это сознание было продуктом инстинктивного, интеллектуального, интуитивного восприятия законов космоса и природы, в которых заключена высшая справедливость бытия, из которых проистекают условные, человеческие, в том числе государственные законные основания. Оно определяло смысл социальной жизни, обожествляло и одухотворяло все сотворенное Богом и созданное человеком, в том числе государство, право и знания о них.
В праславянском правовом сознании бытие представлено единством духовного и материального мира. В их единстве заключен вселенский закон целого, которым определяется порядок в космосе, связанный с властью и волей богов, и в человеческом мире, связанный с властью и волей людей (И. А. Исаев). Целое – это то, что имеет структуру, определенным образом расположенные и взаимосвязанные элементы, состоит из бесконечного множества противоположностей, которые предполагают друг друга и постоянно переходят друг в друга, находятся в вечном круговороте. Согласно этим представлениям, признание и возвеличивание единственного, отдельного элемента, части на абсолютную роль есть нарушение высшей справедливости, разъединение целого, сокрытие его структуры, в которой выражено многообразие.
Духовность расширяет возможности правового сознания, возвышает его, поднимает на уровень постижения логики безусловного бытия и абсолютной истины, служит определению общезначимых ценностей, человеческой нравственности, юридической справедливости. Она позволяет правовому сознанию быть и временным, и сверхвременным, сверхпсихическим[7], быть сопричастным, провидческим, откровенным, интуитивным. Из духовности праславянского правового сознания проистекает специфическое свойство, которое именуется толерантностью.
Праславянское правовое сознание носило правовой характер, связанный с правдой, которая являлась сознательным выражением божественной закономерности и социальной ограниченности, служила организации государственно-правовой жизни, определению меры, линии индивидуального и группового поведения народа, правителей, установлению порядка и сохранению социальной жизни. В охранительной деятельности и в обеспечивающих ее ограничениях виделась устойчивость, а в ней – консервативность. Консерватизм является характерной чертой сознания вообще, праславянского в частности. Он – гарантия целостности и устойчивости государственно-правовой жизни в ее движении, изменении и покое, гарантия национальной самобытности, условие внутреннего роста, духовного могущества народа и сохранения его идентичности.
На основании изложенного праславянское правовое сознание характеризуется как сложная, многообразная, как сама природа, и вместе с тем целостная система синкретических знаний, которые носили сопричастный, вероучительный, консервативный и толерантный характер.
Во втором параграфе «Содержание дохристианского правового сознания» рассматриваются элементы правового сознания, представленного эмпирическим, теоретическим и метатеоретическим уровнями, содержавшего знания о прошлом, настоящем и будущем.
Среди элементов выделяются религиозно-нравственные, философские и научные термины, идеи, понятия, принципы. Идея как своеобразный способ познания мира и преодоления предела существующего знания была основой возникновения, изменения эмпирического и теоретического знания и выражения его в терминах, понятиях, принципах, заповедях, обычаях. Основной идеей дохристианского правового сознания была идея единства духовной и социальной, в том числе государственно-правовой жизни, основу которой составляли божественные законы[8].
К божественным законам относятся Закон Творения, Закон Бытия[9], Закон Развития. В соответствии с Законом Творения Богом-Творцом (он един, его проявления множественны и бесконечны) создается все сущее, духовный и материальный мир. Согласно Закону Бытия духовный и материальный мир пребывают в единстве и взаимодействии. Согласно Закону Развития, они постоянно сменяют друг друга, олицетворяя эволюцию Вселенной, коловращение[10]. В божественных законах заключена безусловная, сверхвременная истина, которая выражена в понятии прави, олицетворяющем метатеоретический уровень знаний.
Логика суждений ряда авторов позволяет считать, что понятие «правь» послужило основой названия народа и правового сознания дохристианского периода. Люди славили закон прави, потому назывались праславянами, их вероучение – православием, знание – правовым, человеческий закон – правдой, а государство, издававшее такой закон, – государством правды. С понятием правды связана конкретно-историческая истина государственно-правовой жизни. От него произошли понятия праведности, права как человеческой меры социального, в том числе государственно-правового бытия и определения пределов его сохранения и изменения. Божественные законы рассматривались как проявление воли Бога[11], как право божеского происхождения, они имели обязательное значение и считались основными источниками права, сохранившими свое значение до киевского периода. Об этом свидетельствует тот факт, что киевские князья при заключении договоров с греками клялись законом русским и своими Богами[12].
К человеческим установлениям относились закон и покон (обычай), в которых выражалась воля богов и предков; устав, выражавший волю верховной власти и имевший значение законодательства; ряд (договор), в котором выражалась взаимная воля людей, государств. Основу этих установлений составляли высоконравственные заповеди[13], которые служили формированию внутреннего и внешнего опыта, отношения людей к Богу, природе, обществу, государству, его велениям, друг к другу.
Своеобразие правового сознания, явившегося продуктом сложного мировосприятия и осмысления мира, и рожденного им идеала государственно-правовой жизни способствовало формированию духовно-нравственной силы древнерусского народа, его мудрости, выраженной в религиозных и светских принципах, правилах, передававшихся от одного поколения к другому. Оно позволяло сохранять прошлое в измененном настоящем, перенося настоящее в будущее, осуществляя связь времен, преемственность и воспроизводство в новых условиях. Этот длительный исторический опыт нельзя не учитывать, чтобы не утратить саму народность.
Выявление особенностей праславянского правового сознания позволило автору определить его как достаточно развитую систему постижения праведности мира, с высокой духовностью и значительной «предправовой продвинутостью»[14], как целостную мировоззренческую систему философских, религиозно-нравственных вероучительных знаний о безусловной, божественной истине, заключенной в прави, и условной, человеческой истине, выраженной в понятии правды. Его можно представить как чувствующую мысль, восходящую к духу, и мыслящее чувство, заключенное в душе, как чувствознание.
Это позволяет признать праславянское правовое сознание важнейшим фактором древнерусской государственно-правовой жизни и сделать вывод о том, что оно заложило фундамент не только русской нации[15], ее культуры, традиции, истории, но и всей европейской цивилизации, а не наоборот, как утверждается сегодня. Это позволяет предположить возможность иного подхода к изложению материала учебного курса «История политических и правовых учений», а также иного освещения вопросов правосознания в курсе «Теория государства и права».
В третьем параграфе «Христианизация правового сознания» на основе циклического подхода рассматривается процесс христианизации древнего знания, который начался в условиях Киевской Руси, продолжался в последующие периоды российской истории. Он характеризовался заимствованием праславянских знаний, их переосмыслением и выработкой нового варианта православного сознания в христианском выражении, отвергнутого в первой половине XX столетия.
Главным свидетельством заимствования является то, что праславянские идеи и понятия содержатся в Священном Писании: одни без изменений включены в него и соседствуют с христианскими догмами, другие содержатся в преобразованном виде. В Священном Писании сохраняется праславянское понятие Бога-Творца. Наряду с концепцией векторного развития, которая преобладает в христианском учении, используется праславянская идея циклического развития, содержащаяся в книге Екклесиаста.
Воспринимается идея божественного происхождения власти, но меняется ее сущность. Власть в дохристианском понимании основана на признании космической закономерности и божественной справедливости. В христианских положениях власть дана Богом по причине изначальной греховности людей. Заимствуется и преобразуется идея помощи Бога людям. В преобразованном варианте Бог отдален от людей, от всего окружающего. Помощь Бога становится незримой, его почитание связывается с коленопреклонением и даже со страхом перед ним.
К заимствуемым положениям можно отнести идеи закона, долга, понятия права, духовной чистоты, совести, другие понятия, а также – целый ряд заповедей. Дохристианское понятие закона перенесено на догмы христианской религии, а сами законы признаются неистинными, их называют не законами, данными Богом, а правилами, сотворенными людьми, обычаями предков. Летописец критикует языческие законы и хвалит лишь то, что находит в них согласным с христианским законом[16]. Используется дохристианская идея труда, служившего основой коллективного образа жизни, но труд, согласно Екклесиасту, есть суета и томление духа, и от него нет пользы[17].
К отвергаемым положениям можно отнести положения о единстве, бытийной равнозначности духовного и материального, их постоянном взаимном переходе. В христианстве статус вечности закрепляется за духовным, в материальном видится временное, преходящее. В христианстве утратила первоначальную сущность ведическая идея о неограниченной возможности личного восприятия Бога человеком. Лишая внешний мир сакральности, а человека – способности собственными силами постичь божественную сущность, принижая их абсолютную ценность (не потому ли на протяжении всей дальнейшей истории ведется научный поиск того, что может обладать статусом ценности?), христианский взгляд придает духу, материи и соответствующим понятиям ведическо-языческого и христианского сознания состояние напряженного противостояния.
Делается вывод о том, что в период заимствования христианством древних знаний возникло двоеверное и раздвоенное состояние правового сознания. Оно сказалось на характере его внутренних и внешних отношений. Внутренние отношения характеризовались принижением роли праславянских идей, интеллекта, воли, возвеличиванием христианских догм, веры. Внешнее раздвоение проявилось в разделении правового сознания на официальное – сознание правителей, признавших христианство в качестве господствующей религии, и сознание народа, сохранявшего древние знания в мыслях, чувствах, в народных преданиях, обычаях.
На начальном этапе сложилась бесконфликтная ситуация, связанная с одинаково отрицательным отношением дохристианского и христианского правового сознания, с одинаково положительным отношением светского и религиозного сознания. Усиление христианского сознания и ослабление противодействия со стороны язычества привело к конфликтности в их отношениях. Конфликтность порождалась разным отношением светского и религиозного сознания к материальному миру и человеку: рациональное сознание абсолютизировало материальную сторону бытия и разумные, волевые способности человека, религиозное – принижало, ограничивало материальный мир и человеческий разум, поскольку смысл человеческого бытия виделся в устремлении к иной, истинной, вечной жизни.
Раздвоенность и конфликтность правового сознания, поддерживаемые активным внешним воздействием, в значительной степени повлияли на политическую ситуацию того времени: они породили междоусобную борьбу, привели к искажению собственной истории, к раздробленности и ослаблению Киевского государства, в дальнейшем – к его иноземному завоеванию, знаменовавшему завершение двоеверного периода, к устранению раздвоенности правового сознания.
Со временем, в процессе дальнейшего наслоения и переосмысления древних и новых знаний, древнерусский народ, наделенный внутренней мощью и силой духа, принимает христианского Бога как правду в обобщенном, духовно-нравственном выражении. Переосмысление приводит к формированию оригинальной разновидности правовых знаний – православного христианства, к утверждению его в сознании народа, к тому, что православное христианство становится основой организации национальной государственно-правовой жизни, властвования в ней, сохранения традиций и величия русского народа.
В третьей главе «Правовое сознание в древнерусской и российской политико-правовой мысли», состоящей из пяти параграфов, рассматриваются источники политико-правовой мысли и взгляды мыслителей, в которых нашло отражение сочетание христианских и дохристианских идей.
В первом параграфе «Древнерусское правовое сознание в трактате Илариона «Слово о законе и благодати», в «Повести временных лет», в «Поучении Владимира Мономаха», в «Слове о полку Игореве» проводится мысль о том, что в этих источниках отражается раздвоенность правового сознания, что авторы оперируют и праславянскими, и христианскими знаниями.
Так, Иларион соединяет древние, праславянские и новые, христианские знания и на этой основе создает теоретическую конструкцию государственного правосознания. Основное ее содержание составляет понятие правового государства, которое понимается как государство правды, в котором осуществляется праведное государственное правление и действует закон правды.
Человеческий закон, данный Богом, включенный в гетерономное правосознание, приобретает формальный характер, становится рациональной мерой упорядочения внешнего общения людей и оправдания их несовершенства. Этот закон дается человеку как существу несовершенному и греховному, не постигшему истину, суть праведного бытия и потому руководствующемуся ближайшими, материальными целями. Он дается, чтобы измерять и ограничивать сознательные действия людей, способствовать формированию необходимого, устойчивого и привычного в конкретно-исторических условиях поведения.
Иларион не возвеличивает закон, который является продуктом рациональной деятельности, дается человеку раньше, чем истина, и его роль в государственно-правовой жизни народа как это делали иудеи, прошедшие путь только до закона, «озеро которого пересохло». Человеческий закон и гетерономное правосознание ведут к внешней свободе, высшей ступенью в историческом развитии, пределом которой является всеобщее формально-правовое равенство. Многие мыслители свободу связывают именно с таким законом. Признание определяющей роли такого закона характерно для общества с рыночной экономикой, для капиталистического государства, на которые ориентируется и современная Россия. В человеческом законе Иларион видит тень идеала, с ним связывает формирование внутренней свободы, приближение к праву, правде как абсолютной идее совершенства, к высшей истине, которая постигается в процессе свободного духовного восхождения.
Дохристианское понятие правды Иларион использует для характеристики государственно-правового идеала христианизируемой Древней Руси. Условиями его осуществления называет самобытность, независимость и самостоятельность народа в государственном устройстве и властвовании, укрепление государства и его международного значения. Здесь, на наш взгляд, просматривается идея государственного суверенитета и ее практическое значение в условиях активного влияния извне, внешней борьбы за независимость и внутренней, междоусобной борьбы. Осуществление идеала Иларион связывает с образом великого князя, мудрого, благочестивого, мужественного правителя, с его внутренним, душевно-духовным опытом, с духовным достоинством, внутренней свободой, самостоятельностью, способностью к постижению закона, исторической и высшей истины. Характеризуя идеал князя, Иларион в равной мере отдает должное и языческим, и христианским правителям.
Идея раздвоенного состояния правового сознания правителей и народа получила отражение в «Повести временных лет», «Поучении Владимира Мономаха», в «Слове о полку Игореве». В этих произведениях проводится мысль о том, что раздвоенность правового сознания сказалась на качествах правителя, в котором авторы хотели видеть главу земли, мудрого, достойного и справедливого государственника, что из внутренней раздвоенности правового сознания проистекали внешние, насильственные действия древнерусских князей, возникала междоусобная борьба за власть, борьба с другими народами. Осознание опасности междоусобной борьбы, несущей разорение русской земле, делающей ее доступной для завоевания чужеземцами, привело к постановке вопроса о необходимости единения русской земли. Идея единства – важнейшая идея дохристианского правового сознания, основанная на единстве рода.
В документах прослеживается государственная направленность правового сознания: в освещении исторических фактов авторы руководствовались государственными интересами и патриотическими чувствами. Об этом свидетельствуют изложенные в «Повести» идеи равноправия русского государства с Византийской империей, русской церкви с византийской церковью. Об этом свидетельствует тот факт, что при наличии противоречий между византийскими и русскими источниками авторы обращались к русским источникам и народным преданиям.
Свидетельством раздвоенности правового сознания является «Поучение Владимира Мономаха». Красной нитью через него проходит дохристианская идея правды-праведности, на основе которой автор излагает требования к внутреннему, душевно-духовному состоянию и к внешним поступкам правителя-христианина по отношению к собственному народу, к другим государствам. Влияние древних идей отчетливо проявляется в рассуждении Мономаха о космическом устройстве мира, о проявлении божественной силы в природе, о месте человека в ней.
Древним и новым знаниям посвящено «Слово о полку Игореве», о котором с момента открытия и первого издания в 1800 году много написано, но которое по-прежнему рождает много вопросов и побуждает к новым прочтениям. В нем не только признается их существование, но и ставится задача соединить обе половины «сего времени», соединить новую религию, утвердившуюся главным образом в умах правителей, новые и старые знания, укоренившиеся в сознании народа, представителем которого, вероятно, был сам автор.
Автор «Слова» подчеркивает значение крещения Руси и христианства тем, что начинает повествование с правления Владимира, что сочувствует патриотически настроенным христианским правителям. Он использует древние, ведическо-языческие знания, предания, символы, как бы напоминая о том, что настоящее коренится в прошлом, что настоящая жизнь проистекает из прошлого. Описанию этой жизни служит удивительная архитектоника произведения, в котором автор пребывает то в прошлом (время Олега, Игоря, Святослава, Владимира), то в настоящем времени; то в различных градах русских, то в земле половецкой; то рисует картины земной жизни, то обращается к высотам древнерусской духовности. В этом приеме, с его многоуровневым подходом, выражается, на наш взгляд, древняя идея многообразия мира. Важнейшая идея этого произведения – идея значимости единого, целого, рода, сохранения мира, жизни, интересов народа, его государственности.
Делается вывод о том, что «Слово» есть мощный гимн народу. Олицетворением которого являются Боян – певец народа, Ярославна – голос народа, храброе войско – сила народа. Тема народа нашла отражение в самом названии произведения – «Слово о п о л к у (разрядка наша. – Т. Д.) Игореве». Этот гимн не такой громкий, как гимн князьям-христианам, но все-таки он позволяет увидеть почитание автором народа, сохранившего древние знания и духовные традиции предков.
Во втором параграфе «Правовое сознание Московской Руси и Российской Империи» отмечается, что разное отношение к дохристианскому и христианскому знанию определило раздвоенность и конфликтность правосознания правителей, священнослужителей и народа, которые проявились в этнической, религиозной, политической сферах. Отрицательное отношение христианизированных западных славян и Московских князей к восточным славянам и положительное отношение восточных славян к западным определили этнический аспект конфликтности. Политический аспект конфликтности проявился в династических спорах, которые часто были результатом влияния Запада, и особенно Ватикана. Религиозный аспект конфликтности выразился в положительном отношении западных славян и Московских князей к христианству и отрицательном отношении к нему восточных славян.
Концентрированным выражением религиозной конфликтности была борьба стяжателей, ориентировавшихся на западную идеологию, и нестяжателей, имевших сходство с дохристианской традицией, которая определила раздвоенность правосознания священнослужителей. Победа стяжательской идеологии, заимствовавшей древнерусскую идею православного самодержавия, нашла отражение в концепции Филофея, которая имела противоречивый характер. Эта концепция повлияла на усиление христианской догматики и ослабление удельного устройства государства. Она свидетельствовала о завершении периода разрушительной политики, о начале нового этапа, характеризовавшегося собиранием русских земель, формированием российской государственности, концентрацией власти в лице Московского князя.
Победа стяжательской идеологии, установление единого христианского церковного канона способствовали стяжанию и усилению царской власти, возникновению Московской Руси, Российской Империи и православного христианства, соединившего древние и новые знания. Духовность в новом ее оформлении, впитавшая сущностные и исторические особенности национальной жизни, способствовала преодолению раздвоенности и конфликтности, обоснованию государственного единства и праведного властвования. Она стала определяющим фактором государственного правосознания, нашедшего концентрированное выражение в понятии самодержавия. Цикл христианизации российского правового сознания закончился уничтожением ее достижений социалистической революцией.
В третьем параграфе «Православная идея в воззрениях славянофилов» обосновывается положение о том, что очередная волна европеизации России в XVIII в. вновь привела к нарушению целостности российского правового сознания, к разрыву между самобытной жизнью, явившейся порождением православного христианского сознания, и привнесенным, возвеличенным рассудочным сознанием, ориентированным на европейскую науку, просвещение. Возникла раздвоенность правового сознания, его умственной и духовной сущности, отразившаяся в политико-правовой мысли, во взглядах западников и славянофилов. Раздвоенной и односторонней славянофилы назвали науку права, основанную на внешней правде, на законе, соединяющую идею права с личной пользой. Особую ответственность за раздвоенность сознания А. С. Хомяков, явившийся теоретиком православия и выразивший основные славянофильские позиции, возложил на Гегеля, который стремился создать научную систему, в том числе науку права, соответствующую требованиям разума, а создал «систематический призрак».
В представлении славянофилов сознание, наука, с одной стороны, явления рациональные, с другой стороны, они изначально развивались в единстве с верой в Бога, в справедливость, в правду. Сознание имеет разные степени проявления. Оно может находиться в непосредственном отношении к предмету и выражаться в его простом чувственном восприятии, может подниматься до постижения сущности предмета и его соотношения с другими предметами. Оно может быть представлено логическим, рассудочным, бессознательным аспектом, который есть не уясненное сознание.
Логические знания, выражающиеся в понятиях, являются односторонними и ограниченными, поскольку определяют только внешнюю сторону предмета, его отношения и мысли о нем. Сознание может быть разумом, который присутствует на всех ступенях развития, но как сила, уясненная и достигнувшая самостоятельности, является на высшей ступени. Этот уровень редко достигается материальной жизнью человека, подчиненной вещественным законам и стремлениям. Этим объясняется то, что многие явления, разумные и сознательные, считаются бессознательными.
Односторонним и деформированным сознание делает ориентация на закон, его силу. Это нездоровое сознание, а употребление термина права в условиях такого сознания есть злоупотребление понятием, принадлежащим только нравственному обществу. Чтобы сила стала правом, она должна основываться на правде, проистекать из внутреннего закона, из нравственной обязанности, которые определяют способность к самообязыванию и придают внешним велениям статус права. Поэтому для полноты сознания, правового сознания в том числе, оно должно связываться с духовными, нравственными началами, с совестью, интуицией, с правдой, которые признавались значимее государственного права, ориентирующегося на интерес. Российское сознание характеризовалось всем тем, из чего проистекала жизнь Древней Руси и история народа, что создало «громаду России прежде, чем иностранная наука пришла позолотить ее верхушки»[18].
Славянофилы называли разные факторы, способствовавшие единению Руси и обеспечению государственной целостности – это и православное христианское сознание, данное Византией, и татары (по мнению некоторых авторов, они были носителями и древнего, и нового, христианского знания), завершившие единение.
Для характеристики поставленных проблем славянофилы использовали эмпирический, теоретический и метатеоретический уровни, аспекты прошлой, настоящей и будущей государственно-правовой жизни. На этой основе славянофилы, которых, к сожалению, чаще критиковали, чем положительно оценивали, показали значимость православного христианского сознания, актуализировали задачи понимания и сохранения национальной идентичности[19].
В четвертом параграфе «Правовое сознание во взглядах российских консерваторов второй половины ХIХ–начала XX вв.» обосновывается положение о том, что российский консерватизм этого периода был закономерной реакцией на одностороннюю, преобразовательную деятельность и сознательной оппозицией рациональной системе знаний, названной К. Н. Леонтьевым самооскоплением.
Несмотря на то, что правовое сознание не было предметом непосредственного внимания российских консерваторов, они выявили его особенности, охарактеризовали основные идеи. Логика суждений консерваторов позволяет утверждать, что правосознание у них имеет не столько формально-юридическую, сколько государственно-правовую направленность, что оно представлено не только как категория правоведения, но и как категория государствоведения. Это связано с пониманием государства как идеи, которая закономерно присутствует в правосознании и которая определяет реальную государственно-правовую жизнь.
Истоки реальной власти, государства, порядка в нем консерваторы видели во внутреннем мире, в психологических глубинах, в бессознательном бытии, которое называли законом природы, с которым связывали формирование особенностей российского народа и его государственной жизни (К. Н. Леонтьев, К. П. Победоносцев, Л. А. Тихомиров). Внутренний мир в их представлении определял законы сознания, кооперации чувств, желаний, намерений, представлений. Согласно этим законам, люди объединяются сначала в различные социальные группы, затем – в единое общество и государство, установление порядка в которых признается первой насущной потребностью. Объединение в социальные группы связано с согласованием борющихся индивидуальных интересов, объединение в государство – с необходимостью выявления, закрепления и осуществления общих для всех социальных групп интересов, которые приобретают характер общенародных, национальных. Поэтому государство именуется верховной организацией и понимается не как корпорация, но как организация, которая приобретает форму «централизованного политического целого» (Н. Я. Данилевский).
Такое понимание проистекает из идеи родового княжения, производной, по мнению Л. А. Тихомирова, от привнесенных из Византии православной церковью идей великокняжеского, царского правления. Условиями исторического развития эта идея обостряется до понимания необходимости сильной власти, трансформируется в идею самодержавной монархии. В этой идее консерваторы видели сосредоточение всего многообразия природного, духовного и исторического в государственно-правовой жизни, считали ее единственно возможной в России, отказ от которой чреват гибелью страны.
Верховная, государственная власть понимается как олицетворение божественной воли и высшей правды, как главное условие государственной жизни, которой должно соответствовать право, являющееся формулой законной справедливости. Законодатель, формулирующий правило и не ориентирующийся на правду, убивает это правило, и государственная жизнь в этом случае должна «пробавляться нарушениями неисполнимого закона» (К. П. Победоносцев). Государство больше всего нуждается в людях правды, а государственная власть признается сильной до тех пор, пока нет законной, демократической конституции, которая в представлении консерваторов может навредить больше, чем любые волнения. К тому же русский народ любит власть больше, чем закон (К. Н Леонтьев).
Государственная власть рассматривается в двух аспектах: как состояние, которое определяется внутренними душевно-духовными качествами правителя, олицетворяет силу народа и как переход от внутреннего напряжения к подчинению внешних сил, т. е. как власть и управление. Поэтому правильный анализ идеи государства и ее реализации есть анализ состояния и отношения этих двух элементов (Л. А. Тихомиров). Проявленная в государственном властвовании душевно-духовная сила утверждается как социальная сила, назначение которой состоит в ограничении индивидуальной свободы, в согласовании групповых интересов, в возвышении их до национальных интересов, в нормативном закреплении, обеспечении и охранении этих интересов, в сохранении государственной целостности.
Консерваторы пишут о сильном, но последующем влиянии византийского христианства, монгольского Востока, аристократического польского строя, западно-европейских идей и о первоначальном влиянии языческого строя и славянской идеи. Даже Л. А. Тихомиров, активный приверженец огромной роли византийского влияния, указывал на более глубокие корни идеи сильного самодержавного государства. Консерваторы считали, что Русь с древнейших времен обладала определенной национальностью. Из рассуждений об изначальной связи государства с нацией следует вывод о том, что нет общечеловеческой цивилизации, что есть национальная цивилизация, государство, право, правовое сознание, которые проистекают из психического строя народа, его духовно-нравственных свойств. Национальное государство как всякое целое живет по законам органическим, преемственно, подчиняясь внутреннему закону бытия, определяющему пределы изменения и сохранения, с нарушением которых связан переход в иное качество. В соответствии с этим законом явления подчиняются самодетерминации, как своей внутренней причине, согласно которой ритмичный колебательный характер изменения и сохранения является свойством системы. С этой точки зрения все прогрессисты не правы в теории, хотя и торжествуют на практике (К. Н. Леонтьев), ни одна цивилизация не может гордиться тем, что она достигла высшей точки развития.
В диссертации делается вывод о том, что российская консервативная мысль в новой фазе исторического развития, обосновывавшегося прогрессистскими идеями, явилась своеобразной теоретической и идеологической базой реконструкции прогрессивных и консервативных идей, которые изначально были присущи правовому сознанию, обеспечивали целостность и сохранение государственно-правовой жизни в ее изначально заданном и исторически приобретенном своеобразии.
В пятом параграфе «Российская мысль конца XIX – первой половины XX вв. о духовном содержании правового сознания» излагается сущность взглядов российских мыслителей, которые задавались вопросом: можно ли ожидать от современной христианской традиции адекватный ответ на прогрессистскую деятельность; мыслителей, которые понимали, что жизнь сознания, как и всякая жизнь, в первооснове духовна. Признавая определяющую роль духа, некоторые мыслители (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. Ф. Флоренский) считали, что ум должен отрешиться от логической формы мысли, как от болезни, поскольку она противоречива, одностороння, имеет дело с осколками единой истины, находящейся на небе.
Е. Н. Трубецкой считал, что сложившееся понимание ведет к раздвоенности сознания. Он полагал недопустимым смешение истинного и временного, логического и психологического сознания. Психологическую мысль Е. Н. Трубецкой назвал рассуждающей, рефлектирующей мыслью, психологическое сознание – дискурсивным, преходящим, несовершенным, противоречивым в своем переходе от термина к термину, от понятия к понятию. Такой переход осуществляет мысль, развивающаяся во времени, с остановкой которого она отмирает. Логическое мышление Е. Н. Трубецкой назвал сверхпсихологическим свойством сознания, не зависящим от психологических условий (психологическое мышление может быть и нелогичным); логическую мысль – сверхвременной, соответствующей безусловной истине, которая едина и всеедина, о которой богоносная мысль не рассуждает, но видит содержание во всей ее сложности, связности и цельности. С прекращением дискурсивной мысли логическая мысль не отмирает.
Логическое сознание Е. Н. Трубецкой наделял общезначимым духовным смыслом, без отнесения к которому нет сознания, ибо оно есть мысль о безусловной правде. Логичной у него может быть не только дискурсивная, т. е. основанная на рациональной логике, но и интуитивная мысль, для которой время не является необходимым условием. Интуиция как сверхвременная связь мысли в вечной истине, являющейся важнейшим элементом явленного мысли откровения, не только возможна, но и необходима. Она является основой всякой логики, она делает дискурсивное рассуждение целостным, истинным. В восстановлении целостности, истинности мысли, в ее «обожении» Е. Н. Трубецкой видел освобождение сознания от внутренней раздвоенности, противоречивости, смертности.
Аналогичные взгляды у С. Л. Франка, который рассматривал сознание как единое целое, выделяя в нем сознание, погруженное во время, протекающее в нем, и сознание, которое возвышается над ним. Вне возвышения над временем, считал С. Л Франк, нет вообще сознания. Сознание личности складывается из сознания душевной жизни и самосознания, которые неравноправны: душевная жизнь является зародышем и основой других видов сознания, в котором проявляется духовное.
Первоосновой сознания духовную жизнь признавали авторы «Вех». У М. О. Гершензона ориентация сознания на внешний мир названа жизнью вне себя, которая привела к глубокому расколу между подлинным «я» и сознанием. Он считал, что сознание подчинено мировому процессу и в этом смысле несвободно, но в каждом отдельном человеке оно эмпирически воспринимается как автономная сила. Сознание является тем органом духа, который воспринимает божественную истину, является космическим самоопределением Бога и высшим обобщением всечеловеческого опыта.
Вопрос о духовной основе жизни, об одухотворении человека, его духовной способности преодолевать ограниченность рационального сознания, выходить на уровень сверхсознания и сверхжизни ставили представители русского космизма. А. К. Манеев рассматривал сознание в качестве компонента психики, которая является атрибутивной функцией биополевого субстрата, пронизывающего тело. В биопсиполевом отражении посредством контакта с корой полушарий головного мозга, подкоркой и остальной телесной частью организма выделяются области сознания, подсознания и бессознательного. Биопсиполевой субстрат автор называл базисным элементом в системе детерминации творческого потенциала человека, основой выработки, преобразования и устойчивого хранения информации. В связи с этим он считал, что связь психики с мозгом не следует абсолютизировать[20].
Как одухотворение представлен путь всемирного человечества А. В. Сухово-Кобылиным. Он считал, что этот путь проходит земное (теллурическое) человечество в пределах границ земного шара, затем – солярное человечество в пределах солнечной системы и сидерическое, всемирное человечество во всей бесконечности Вселенной. Земное человечество телесно и чувственно, унижено пространством, его сознание рассудочно и конечно. Источником разума, по мнению автора, является электрическая сила, которая есть бессознательный разум. Она концентрируется в нервной трубчатой массе человеческого мозга, из которой совершается исхождение бессознательной физической силы электричества в ощущение, представление, мышление, в высшее мышление, которое есть разум, мыслящий бесконечное. Это путь одухотворения человека, который характеризуется тем, что «логическое эвольвирует» (переходит) в природу, «природа инвольвирует» (свертывается) «в теллурического человека». Человек исходит в сидерическое человечество, в абсолют, который заканчивается господством божественного разума, бестелесного духа[21]. По мнению Н. Ф. Федорова, одухотворение является условием творческой деятельности, способной создавать себя, подобным духу[22]. Такое творчество С. Н. Булгаков объяснял причастностью к Божественной Софии и называл его софийным[23].
Духовность явилась определяющим моментом в понимании правосознания И. А. Ильиным, который поставил ее в ряд научно обоснованных факторов. Духовность в его понимании есть сущность правосознания. Он считал, что, начиная с Нового времени, человечество изощрилось в технических изобретениях, в возвеличивании рационального знания, в изучении материальной природы и оказалось в состоянии детской беспомощности в вопросах духовного опыта и подлинного понимания правосознания. Знание само по себе не объемлет человеческого духа, и настоящие ученые, говорил И. А. Ильин, знают, что мысль есть только одна из способностей человека, что научная мысль нуждается в чувственном опыте, который является ее пределом. Этим объясняется то, что многие великие ученые верили в Бога.
И. А. Ильин полагал, что невозможно устроить внешнюю жизнь человека, государства в условиях бездуховного, раздвоенного, деформированного правосознания. Такое сознание является основой формальной организованности государственно-правовой жизни, которая может привести к разложению всей этой жизни. Формальность он усматривал в демократии, которая таит в себе много опасностей, в том числе опасность разрушения. И. А. Ильин утверждал, что демократия, допускающая разрушение государства, выступает как антигосударственное начало, а государство, пытающееся быть демократией ценою своего бытия, есть обреченное явление. Он ставил вопрос о возрождении здорового правосознания.
Здоровое правосознание – это целостное правосознание, в котором сочетаются внутренний и внешний опыт, чувства и мысли, знание и вера, инстинктивное чувствование и интуитивное постижение исторической, условной и высшей, безусловной правоты государственно-правовой жизни, которое пронизано божественной силой. Здоровое правосознание – основа государственного образа мыслей и чувств властвующих и народа, основа восприятия, переживания и взаимного внутреннего признания ими своей принадлежности к данному государству. И. А. Ильин назвал его духовным вменением, самообязыванием, увидел в нем основу волевой силы государственной власти и необходимое условие свободного, добровольного принятия гражданами гетерономных государственных установлений, ответственного их осуществления. Сознание, основанное на взаимном признании и уважении государства и гражданина, назвал автономным правосознанием. Воспитание автономного правосознания и духовного способа государственно-правовой жизни И. А. Ильин считал важнейшей задачей государства[24].
Делается вывод о том, что отечественные мыслители придавали большое значение внутреннему, душевно-духовному способу постижения государственно-правовой жизни – сознательному и бессознательному, инстинктивному[25] и интуитивному правочуствию лучшего, справедливого, праведного как совершенного в религиозном, нравственном, правовом и, на их основе, в юридическом смысле.
Четвертая глава «Правовое сознание в советской и современной российской государственно-правовой жизни» состоит из четырех параграфов. В первом параграфе «Советское и постсоветское правосознание» анализируются взгляды на понимание правосознания в эти исторические периоды. Отмечается, что несмотря на продолжительные дискуссии прошлых лет и даже столетий, на многие положительные тенденции, направленные на разрешение теоретико-методологических проблем правосознания, они сохраняют статус сложных и трудноразрешимых.
На основе системно-структурного, функционального анализа выявлена логика внутреннего строения советского и постсоветского правосознания, их конфликтные и бесконфликтные состояния, причины отрицания советского правосознания и возникновения нового цикла. Утверждается, что в советское время бесконфликтные отношения сложились между двумя противоположными идеологическими системами, одинаково отрицательно относившимися друг к другу в период мирного существования. Волна бесконфликтных отношений, достигшая своего предела к началу 90-х годов и не сменившаяся своевременно на противоположную волну, привела в результате увеличения силы действия внешних и внутренних противников СССР к его распаду, к уничтожению социалистической идеологии.
Конфликтный характер отношений сложился между марксистско-ленинским и христианским сознанием. Сила действия революционного правосознания, обеспеченная государственным принуждением, превысившая силу противодействия, привела к «изгнанию» из официального правосознания христианского знания, на протяжении веков олицетворявшего культурно-исторические особенности российской государственно-правовой жизни. Конфликтным было отношение между рациональными и иными проявлениями правосознания. Это свидетельствовало о достижении предела в одностороннем использовании рациональных идей и способов познания, об исчерпании возможностей в данной фазе их отношений, о необходимости возникновения новой волны с положительной обратной связью. Это привело во второй половине прошлого века к признанию роли психических процессов и включению их в содержание правосознания, но не решило проблему его целостного понимания.
Ослабление советского правосознания, лишенного государственной поддержки, усиление либеральной идеологии определили конфликтную ситуацию, которая привела к вытеснению социалистических и традиционных идей из теоретического и идеологического аспектов правосознания.
В постсоветское время, на первом этапе преобразовательной деятельности, сложилось бесконфликтное состояние правосознания, основанное на взаимном отрицательном отношении либерально-демократических идей, не принятых большинством российских граждан, и социалистических, а также многих традиционных идей. Это определило различное отношение носителей либерального и национального правосознания к пониманию государства, права, способам их организации, действия, изменения и сохранения. Носители социалистических и традиционных идей ориентируются на сильное государство, общенародные интересы, на преобразовательную и охранительную деятельность. Представители либеральной идеологии, следуя юридической мысли Запада, ориентируются на индивидуальные интересы, сильное гражданское общество, на преобразовательную деятельность.
Конфликтность проявляется в противостоянии собственных и привнесенных идей, в отрицательном отношении привнесенных идей к национальным идеям, которое не подтверждается аналогичным отношением и соответствующим по силе противодействием современного российского правосознания. Напротив, на уровне официального правосознания складывается положительное отношение к западной цивилизации, образу жизни, к привнесенным либерально-демократическим идеям. Это отражается на состоянии отечественной юриспруденции; на правосознании и праве, которые прагматизируются, вводятся в раздвоенное[26], конфликтное состояние; на правовом поведении, пределы внешней свободы которого расширяются без учета внутренних, душевно-духовных возможностей современного человека.
Принципиальное положение, закрепленное в ч. 1 ст. 3 Конституции РФ, отражает сущность национального бытия. Логика этого положения обязывает российское государство действовать в интересах своего многонационального народа, с учетом его культурно-исторических особенностей, верований, традиций. Положение второй статьи сформулировано в соответствии с ценностями западной культуры. Право на «свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств» (ч. 1 ст. 8) – дань либеральной идеологии. Оно закреплено безотносительно к источнику происхождения того, что может свободно перемещаться – к труду, который, согласно традиционным взглядам, является первейшей основой социального бытия, формирования личности; к обязанности – законному ограничителю свободы – в соответствии с которой необходимо произвести эти товары, получить законным путем финансовые средства. Непризнание их значимости позволяет отдельным членам общества находить другие, помимо труда, источники существования, безответственно относится к совершению финансовых операций. Думается, что это одна из существенных причин разрушения духовно-нравственной, социальной основы, криминализации современного российского общества и его коррумпированности.
В связи с этим в диссертации ставится вопрос об актуализации идеи законной ограниченности, порожденной логикой бытия материального мира, значимости меры и пределов (временных, пространственных) существования в нем различных государственно-правовых форм. Утверждается, что достижение предела в возвеличивании преобразовательных идей определяет переход в иную стадию. Эта стадия должна характеризоваться признанием равной значимости прогрессистских и охранительных идей в теории и соответствующей государственной деятельности на практике. В противном случае российское правосознание и соответственно вся государственно-правовая жизнь в очередной раз могут сменить культурные ориентиры. Внешние воздействия могут ускорить или замедлить этот процесс.
Гарантией этого перехода и определенным свидетельством консервативного инстинкта российского правосознания является то, что в нем сохраняются и даже получают законодательное закрепление идеи, понятия, принципы, имеющие национальную, культурно-историческую ценность. К ним относятся древнерусская идея рода, трансформировавшаяся в понятие «народ»; идея правды, трансформировавшаяся в понятие права. Конституция РФ 1993 г. оперирует понятием «верховный», которое использовалось российскими консерваторами для определения назначения и статуса государства в обществе. Это понятие используется применительно к главе государства (ч. 1. ст. 87) и к высшему судебному органу – Верховному Суду РФ (ст. 126). Его надо распространить на понимание государства в целом.
Это дает основание полагать, что традиционные, древнерусские и российские идеи не исчерпали своих возможностей, что они могут служить обоснованию вступления правосознания, всей государственно-правовой жизни в новый цикл, цикл возрождения и устойчивого развития. Использование всего многообразия теоретико-методологических средств позволит выстраивать схемы отношений между элементами правосознания, между ними и внешними по отношению к ним явлениями в разных фазах их взаимодействия. Это даст возможность спрогнозировать переход в другую, противоположную фазу, фазу контрреформ, сохранения всего измененного в государственно-правовой жизни, без которого теряется смысл любого изменения.
Во втором параграфе «Государственное правосознание, государство, государственная власть» обосновывается положение о том, что в отсутствии целостности понимания правосознания, в принижении его государственного характера видится главный недостаток теоретического анализа государства, государственной власти, государственного управления и пределов их государственно-властной деятельности.
Предлагается характеристика государственного правосознания, в котором видится мощная интеллектуальная и духовно-нравственная сила, основанная на целостном мировоззрении, на теоретических знаниях об исторических закономерностях государственно-правовой жизни, духовно-нравственных особенностях и национальных традициях. Системообразующими элементами государственного правосознания являются понятия государства, государственной власти, государственного управления, государственной идеологии, национальных интересов.
Государство понимается как верховная организация народа, государственная власть – как верховная, организованная, правовая, юридическая сила, выражающаяся в состоянии ее носителей, которое характеризуется их интеллектуальной, эмоциональной, энергетической, волевой способностью преобладать в этих качествах. Это состояние концентрируется в душевно-духовных качествах, в государственном правосознании правителей, их государственной воле; проявляется в самостоятельном властвовании, направленном на выявление, закрепление и осуществление национальных интересов.
В договорном пути формирования, устройства государства и в теории, обосновывающей эти процессы, видится тенденция на отход от идеи государства как верховной организации народа и носителя верховной государственной власти. Это ведет к тому, что государство как целостный организм сдает свои позиции, превращается в конгломерат региональных, иных структур, отдельных личностей, наделенных правами и свободами, которые не обосновываются ни историческими особенностями, ни культурными традициями. Это прослеживается в идее суверенизации субъектов РФ[27], которая отражает федералистский взгляд, приводит к тому, что понятия, теории становятся конструкциями договорного типа, на основе которых в угоду индивидуальной свободе принижается и даже отрицается нация как целое. Это прослеживается в исчезновении из Конституции РФ, из ФКЗ «О Правительстве РФ» термина «государственное управление», которое сводится иногда к аппаратной деятельности (К. С. Бельский), позволяющей не осуществлять единую государственную политику. Между тем согласно Конституции РФ 1993 г. (ст. 111, 112) Правительство формируется Президентом, который определяет основные направления внутренней и внешней политики государства (ч. 3 ст. 80.), для проведения этой политики. В п. «в» ст. 114 говорится, что Правительство РФ «обеспечивает проведение в Российской Федерации единой государственной политики…».
Об антигосударственной направленности, особую остроту которой придает идеология глобализма, свидетельствуют увеличение численности бюрократии, произвол, проявляющийся во влиянии корпоративных интересов на правосознание чиновников, которое давно перестало носить государственный характер. Ослабляют государство высокий уровень коррупции, криминализация общества, образование различных, в том числе преступных групп, которые организовываются, превращаются в организованную силу и заявляют о себе как об организованной силе (Ю. А. Цветков). Происходят другие изменения, принижающие роль государственного правосознания.
Понимание опасности сложившейся ситуации приводит к серьезным теоретическим постановкам, направленным на обоснование укрепления российского государства. На политическом уровне ставятся вопросы обеспечения национальной безопасности, формирования правосознания[28], правового воспитания[29], решение которых иногда связываются с энергетическим состояниям человека, с созидательной энергией[30].
Полагаем, что для укрепления российского государства необходимо формирование государственного правосознания, его бесконфликтности, прежде всего у представителей государственной власти, у государственных служащих, чиновников. Бесконфликтному состоянию правосознания должно способствовать формирование одинаково положительного отношения взаимодействующих субъектов друг к другу, к государствообразующим идеям. Для укрепления государственности необходима четкая организация управленческой деятельности, необходимо установление параметров соотношения участвующих в этой деятельности явлений, в том числе пространственных и временных пределов. Определение этих пределов выявляет интересную закономерность: чем длиннее отрезок времени для решения задач, тем меньше размах социальных преобразований и преобразовательный эффект; чем короче отрезок времени, тем больше этот размах[31]. На основе этой закономерности можно предположить, что отсутствие четко очерченных границ преобразовательной деятельности не привело пока к преобразовательному успеху, к существенному улучшению жизни российского народа и потребовало обращения к проблеме планирования.
Делается вывод о том, что формирование государственного правосознания, укрепление государства – жизненно важная задача, успешное решение которой необходимо для сохранения российской государственно-правовой жизни как целого, нации как сущностной его основы. Если Россия, ее государственность не исчерпали своих внутренних, национальных возможностей, они непременно должны перейти в новую фазу государственной организованности, устойчивости, стабильности, связанной с повышением роли государственного правосознания и охранительной деятельности государственной власти. За фазой сохранения вновь последует фаза изменений и преобразований. И для ее анализа будет также необходим структурный анализ и знание законов циклического развития.
В третьем параграфе «Правосознание как объяснительный принцип познания источников права» говорится о том, что постановка вопроса о соотношении правосознания и источников права не является типичной для современной теории права. Обычно рассматривается соотношение понятий источника и формы права, которое связывается с решением проблем происхождения, понимания, определения права.
Научный дискурс по вопросу об источниках права в советское время проводился на основе материалистического мировоззрения и единого объяснительного принципа, каковым, согласно марксистской теории, служило понятие материальных, главным образом экономических условий жизни общества. В соответствии с этим мировоззренческим подходом познание права, его источников осуществлялось через внешние формы (А. М. Айзенберг, С. А. Голунский, А. И. Денисов, М. П. Карева, Д. А. Керимов, А. Ф. Шебанов и др.). Предшествующие терминологические споры по вопросу об источниках права, хотя и не привели к открытию новых теоретических конструкций, адекватно отражающих то, что стоит за этим словосочетанием, что лежит в основе и что, в сущности, составляет источник права, но они отнюдь не были бесполезными. Они показали сложность познания этого понятия, которое, по мнению некоторых авторов, принадлежит к числу наиболее неясных в теории права (С. Ф. Кечекьян).
Сегодня появляется возможность изменить взгляд на понимание источников права, на их соотношение с правосознанием. Эта возможность проявляется в четком разграничении понятий источника и формы права (И. А. Иванников, М. Н. Марченко, Т. Н. Радько и др.), в анализе их применительно к позитивному и естественному праву. Эта возможность может реализовываться в различных аспектах рассмотрения: этимологическом, психологическом, философском, формально-юридическом и других; в определении многочисленных источников – материальных, социальных, национальных, религиозных и иных. Предлагается считать источниками права божественную волю, божественную справедливость (М. Н. Марченко).
Полагаем возможным выделить духовный, теоретический и эмпирический аспекты рассмотрения. О духовном аспекте можно ставить вопрос как о безусловном источнике, определяющем правовое, универсальное состояние и юридическое, конкретно-историческое его проявление. Теоретический аспект предполагает анализ понятия источника права как необходимого элемента государственно-правовой теории, отражающей закономерности условной, конкретно-исторической жизни формально-юридических явлений. Он предполагает определение места и значения этого понятия в системе юридической науки, аспекты соотношения с правосознанием.
В эмпирическом аспекте возможно отождествление понятий источника и формы права и рассмотрение их в качестве обычая, закона, иных актов. Их можно рассматривать применительно к потребностям конкретного времени, пространства, к виду общественных отношений, подлежащих упорядочению, к субъекту, создающему определенные правовые акты, к лицам, которым адресовано их действие. Это далеко не исчерпывающий перечень аспектов рассмотрения понятия источника права, но и он позволяет говорить о сложности проблемы, об использовании различных подходов к ее решению. Это приводит к признанию необходимости при выработке правовых актов не только понимания, но и интуитивного чувствования правоментальных, правопсихологических состояний индивидуального и массового, общественного правосознания (Р. С. Байниязов). Это требует издавать законы, чувствительные к реальностям этнического бытия (В. А. Кряжков).
К такой постановке приводит понимание того, что состояние государственно-правовой жизни шире формального знания о ней: она есть жизнь души и духа, охватывает чувство и воображение, мысль и волю, сферу бессознательного, весь внутренний и внешний государственно-правовой опыт. Течение этой жизни концентрируется в правочуствии и чувствознании праведного, лучшего, справедливого как совершенного в религиозном, нравственном, правовом и на их основе – в юридическом смысле. Эти состояния, концентрированно выражающие внешнюю, государственно-правовую жизнь и внутреннюю, душевно-духовную жизнь, являются внутренним критерием законодательной состоятельности (несостоятельности) правотворческой, правореализующей, иной государственной деятельности. Это позволяет сделать вывод о том, что правосознание есть внутренняя, жизненная сила, побуждающая к формулированию определенного веления, его оформлению, осуществлению и соответствующему пониманию. Такая постановка позволяет признать правосознание, наряду с другими, а может быть, прежде других, источником и объяснительным принципом познания источников права, закона, всей государственно-правовой жизни.
В четвертом параграфе « Необходимость переосмысления современного понимания российского правосознания» говорится о том, что переосмысление есть постоянная и очень значимая познавательная задача, сформулированная еще Конфуцием в его принципе изменения имен.
Переосмысление и дальнейшее углубленное изучение правового сознания определяется целым рядом причин теоретического и практического характера. К переосмыслению побуждает формирующаяся тенденция на переход к новой научной рациональности (В. С. Степин), которая позволяет расширить представления о правовом сознании. Она позволяет выйти за пределы марксистского понимания человека только как совокупности общественных отношений, правосознания и поведения субъектов права, только как результата социализации. Эта тенденция позволяет использовать внеопытное, метанаучное знание, понимаемое как абсолютное, вечное, метафизическое знание (В. П. Малахов).
К переосмыслению побуждает кризисное состояние отечественной юридической науки, неполнота, односторонность в понимании правового сознания, отождествление его с юридическим знанием, а также кажущаяся очевидность значения термина «правосознание», рассматриваемого в основном как знание права. В таком понимании, ориентированном на внешние формы жизни и познания права, видится источник пороков правосознания (Р. С. Байниязов, В. Н. Синюков, О. И. Цыбулевская и др.). Отмечается, что в русской философии ставился вопрос о пороке правосознания в связи с недооценкой социальной роли права (И. Ю. Козлихин). Сегодня порок его определяет переоценка права, отождествляемого с законодательством.
Безусловно, анализ, толкование позитивного права опосредованно может служить делу истины при условии, если закрепленные в них теоретические и практические задачи, способы их решения обосновываются не только факторами, признаваемыми значимыми в пределах конкретно-исторического этапа, хотя это очень важно, но и сущностными особенностями национальной государственно-правовой жизни. Если законодательство обосновывается не только внешней, но и внутренней логикой жизни правосознания, его строения, взаимодействия, играющей важнейшую роль в определении внешних форм, динамики и характера движения, равно как и сохранения их в определенном качестве.
К переосмыслению правового сознания побуждает односторонняя ориентированность в приращении знания на решение практических задач, связанных с рыночными отношениями в экономической сфере, с демократизацией государственно-правовых явлений в политико-правовой жизни. При этом настораживает космическая для науки быстрота обнаружения новых истин, «открываемых» на основе старой методологии (В. Н. Синюков).
Значение переосмысления видится в выявлении объективной логики строения и содержания правосознания, в выработке целостной системы знаний о нем. Системы, которая базировалась бы на традиционных основах народной жизни, отражала бы основные аспекты духовной, психической, социальной деятельности. Системы, которая содержала бы весь комплекс идей, понятий, категорий, несущих информацию об условной, конкретно-исторической жизни правосознания и иных государственно-правовых явлений и их безусловной значимости. Нужна система, которая признавала бы равную значимость либеральных и консервативных идей, в которой либеральные идеи служили бы обоснованию необходимых изменений, а консервативные идеи являлись своеобразной гарантией установления пределов этих изменений и сохранения основ российской государственно-правовой жизни.
Все это ставит перед юридической наукой, особенно перед теорией государства и права и историей политических и правовых учений, как важнейшими отраслями юридических знаний, серьезную познавательную задачу – положить начало переосмыслению многих устоявшихся положений, понятий, теоретических конструкций, выстраиваемых в сфере правосознания.
Переосмыслению должен служить более глубокий, комплексный подход к анализу правового сознания. Он должен способствовать наполнению новым содержанием философских категорий – дух, материя, человек, сознание, использованию их для раскрытия теоретического понятия правового сознания с учетом специфики государственно-правовой жизни – и включению в содержание этого понятия. Комплексный анализ должен осуществляться с позиции общетеоретических и отраслевых знаний, отражающих многогранное бытие носителя правосознания – человека, который в статусе личности, субъекта права участвует в создании, познании и реализации права; человека, который будучи включен в государственно-правовую жизнь, не утрачивает свою антропологическую, психическую, социальную, нравственную сущность и душевно-духовную целостность. Он должен способствовать пониманию того, что внешняя, материальная форма не есть единственное проявление государственно-правовой жизни, она всего лишь одна из сторон ее, а начало и конец любой материальной формы не есть начало и конец жизни вообще. За внешней стороной, за внешним опытом выработки и совершенствования государственно-правовой жизни лежит внутренний опыт общественной и индивидуальной душевно-духовной жизни.
Переосмысление позволило автору представить правовое сознание во всей сложности его специфического бытия в древнерусской и российской государственно-правовой жизни, выстроить теоретическую конструкцию механизма его внутренних и внешних взаимодействий. Механизма, который объясняет причины конфликтного и бесконфликтного состояния правосознания, соответственно причины отклонений и конфликтных состояний в государственно-правовом развитии[32], путей выхода из них. Переосмысление привело к признанию конфликта необходимым[33] и закономерным этапом (наряду с бесконфликтностью) циклического развития правового сознания в государственно-правовой жизни. Оно позволило поставить вопрос о необходимости четкой, пространственно-временной организации государственного управления этой жизнью.
Результатом переосмысления явилось представление о правовом сознании как многогранном, многоуровневом, духовно-нравственном, социально-психическом и сверхпсихическом, формально-юридическом и собственно-правовом образовании; определение правового сознания как целостной системы правовых чувствознаний, содержащих безусловную истину, выраженную в религиозно-философской идее правды; юридических чувствознаний, соответствующих условной, конкретно-исторической истине и законной справедливости государственно-правовой жизни.
Такое понимание должно способствовать освобождению современного российского правосознания от состояния энергетического кризиса и «неразрешимости» многих проблем. Оно должно послужить возрождению национального самосознания, национальной идентичности, воссозданию и укреплению российского государства, слабость которого российскими мыслителями рассматривалась как самый большой порок.
В заключении подводятся итоги проведенного анализа, формулируются основные выводы, обозначаются перспективы дальнейшего исследования проблемы правового сознания.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
Монографии
1. Демченко Т. И. Возникновение и понимание Древнерусского правового сознания. М.: Полиграф. 2004. 126 с.
2. Демченко Т. И. Древнерусское правовое сознание. М.: Элит. 2007. 384 с.
3. Демченко Т. И. Древнерусское правовое сознание. 2 изд. изм. и доп. М.: Элит. 2008. 400 с.
Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых изданиях ВАК
4. Демченко Т. И. К вопросу о соотношении понятий государственной власти и государственного правосознания // Черные дыры в российском законодательстве. 2007. № 1. С. 51 – 53.
5. Демченко Т. И. К вопросу о переосмыслении правосознания // Историческая панорама. Вып. 5. Lex Rusica. 2007. № 5. С. 847 – 862.
6. Демченко Т. И. Духовная сущность правосознания в воззрениях И. А. Ильина // Вестник Саратовской государственной академии права. 2008. № 5. С. 191 – 198.
7. Демченко Т. И. Древнерусское правовое сознание в «Повести временных лет», в «Поучении Владимира Мономаха» и в «Слове о полку Игореве» // Юридическое образование и наука. 2009. № 1. С. 39 – 45.
8. Демченко Т. И. Древнерусское правосознание во взглядах российских консерваторов конца XIX-начала XX веков // Российский юридический журнал, 2009. № 2. С. 26 – 38.
9. Демченко Т. И. Христианизация древнерусского правового сознания // Актуальные проблемы российского права. 2009. № 1. С. 37 – 44.
10. Демченко Т. И. О целостном понимании правосознания // Право и образование. 2011. № 9. С. 70 – 79.
11. Демченко Т. И. Теоретико-методологические основы изучения российского правосознания // Вестник Академии права и управления. 2011. № 24. С. 21 – 30.
Научные статьи, опубликованные в других изданиях
12. Демченко Т. И. Некоторые вопросы правового воспитания членов социалистического общества. Роль объективного и субъективного права // Ученые записки ВЮЗИ. Вып. ХХ. Ч. II. М., 1970. С. 3 – 37.
13. Демченко Т. И. Некоторые аспекты соотношения права и личности в процессе правового воспитания // Труды ВЮЗИ. Т. 42. Проблемы права и социалистической законности. М., 1976. С. 3 – 19.
14. Демченко Т. И. К вопросу о структуре общественного правосознания // Сборник научных трудов ВЮЗИ. Актуальные проблемы теории общенародного права. М., 1980. С. 48 – 59.
15. Демченко Т. И. Некоторые вопросы правового воспитания в свете решений XXVI съезда КПСС // XXVI съезда КПСС и теоретические вопросы государства и права. Сборник научных трудов ВЮЗИ. М., 1984. С. 131 – 140.
16. Демченко Т. И. Формирование научного мировоззрения студентов в процессе преподавания марксистско-ленинской теории государства и права // Актуальные вопросы государства и права в период совершенствования социализма. Сборник научных трудов ВЮЗИ. М., 1987. С. 140 – 148.
17. Демченко Т. И. Духовные основы противодействия преступности //Социальные и правовые проблемы экономической преступности. Материалы межвузовской научно-практической конференции. Черкесск, 2000. С. 20 – 22.
18. Демченко Т. И. И. А. Ильин о самозаконности как духовной основе государства и права // Правовой режим законности: вопросы теории и истории. Материалы межвузовской научно-теоретической конференции. СПб., 2001. С. 84–87.
19. Демченко Т. И. К вопросу о правосознании как форме духовной жизни // Юридическая наука: состояние и перспективы развития на Северном Кавказе. Материалы научно–практической конференции. Ростов-на-Дону, 2001. С. 273–279.
20. Демченко Т. И. И. А. Ильин о духовных основах национализма // Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру. Симпозиум III. Культурология, этнокультурология, культурная антропология, нравы, традиции и обычаи народов Северного Кавказа и Северокавказской диаспоры. Тезисы докладов III Международного конгресса. Пятигорск, 2001. 26 – 29.
21. Демченко Т.И. К вопросу о традиционных основах российской цивилизации // Российская цивилизация на Северном Кавказе: к постановке проблемы. Сборник научных статей. Ставрополь, 2001. С. 75 – 81.
22. Демченко Т. И. К вопросу о понятии правосознания в свете философии права И. А. Ильина // Актуальные проблемы истории государства и права, истории правовых учений. Материалы международной конференции. Самара. 2001. С. 451–454.
23. Демченко Т. И. К вопросу об основах государственно-правового бытия в свете философии права // Человек и общество на Кавказе. Проблемы правового бытия. Материалы всероссийской научной конференции. Ставрополь, 2001. С. 42 – 44.
24. Демченко Т. И. Идея свободы во взглядах И. А. Ильина // Практика Российских и международных контрольных органов в области защиты гражданских и политических прав человека и гражданина. Сборник материалов Всероссийской научно- практической конференции. Пенза, 2001. С. 13 – 15.
25. Демченко Т. И. И. А. Ильин о духовном обосновании государственной власти // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы VIII годичного научного собрания СКСИ. Ставрополь, 2001. С. 103–106.
26. Демченко Т. И. К вопросу об индивидуальном правосознании как источнике истинной политики // Политический процесс на Юге России: политико-правовой аспект. Материалы научно-практической конференции. Армавир, 2002. С. 174–177.
27. Демченко Т. И. К вопросу о мировоззренческой основе понимания правосознания // Правовая система России: История и современность (опыт правового регулирования). Материалы 47 научно-методической конференции преподавателей и студентов «Университетская наука – региону». Ставрополь, 2002. С. 45 – 49.
28. Демченко Т. И. К вопросу о мировоззренческой основе изучения источников права // Источники (формы) права: вопросы теории и истории. Материалы Всероссийской научной конференции. Сочи, 2002. С. 18 – 27.
29. Демченко Т. И. К вопросу о правосознании как объяснительном принципе познания источников права // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Сборник научных трудов. Ч. 2. Москва, 2002. С. 35 – 43.
30. Демченко Т. И. К вопросу о безусловном основании правосознания // Проблемы понимания и назначения государства и права. Сборник научных работ кафедры теории государства и права СГУ. Ставрополь, 2002. С. 12 – 13.
31. Демченко Т. И. Идея правового воспитания в политическом трактате Илариона «Слово о законе и благодати» // Проблемы понимания и назначения государства и права. Сборник научных работ кафедры теории государства и права СГУ. Ставрополь, 2002. С. 4 – 11.
32. Демченко Т. И. Философские аспекты правового воспитания // История и теория государственно-правового развития России. Материалы научно-практической конференции. Ставрополь, 2002, С. 78 – 88.
33. Демченко Т. И. К вопросу об обосновании культуры с позиции психоаналитической теории // Психологический ресурс в экономике и предпринимательстве. Сборник тезисов участников всероссийской конференции. Ставрополь, 2002. С. 108 – 109. (В соавторстве).
34. Демченко Т. И. Философско-правовые аспекты понимания права во взглядах Конфуция // Государство и право: теоретико-правовое понимание. Сборник научных трудов кафедры теории государства и права СГУ. Ставрополь, 2002. С. 24 – 28.
35. Демченко Т. И. К вопросу о воспитании автономного правосознания в условиях демократизации России // Построение гражданского общества. Материалы международного гуманитарного конгресса. Иркутск, 2002. С. 97 – 99. (В соавторстве).
36. Демченко Т. И. Естественное и позитивное право в философско-правовом и теоретико-правовом познании // Всеобщая декларация прав человека: правовое регулирование и правоприменение. Материалы научно-практической конференции. Ставрополь, 2003. С. 19 – 25.
37. Демченко Т. И. О понятии правосознания // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Ч. II. Материалы X годичного научного собрания СКСИ. Ч. 2. Москва, 2003. С. 35 – 41.
38. Демченко Т. И. О необходимости комплексного изучения правосознания // Государство и право: теоретико-правовое понимание. Сборник научных статей. Ставрополь, 2003. С. 45 – 47.
39. Демченко Т. И. О правосознании и правопонимании // Труды Московской Государственной юридической академии. М., 2003. № 10. С. 219 – 222.
40. Демченко Т. И. О сущности правосознания и правового воспитания // Проблемы российской правовой системы. Инновационные процессы в образовании. Материалы III Международной научно-практической конференции. Таганрог, 2003. С. 54 – 56.
41. Демченко Т. И. Основы теоретического анализа российского консервативного правосознания // Проблемы понимания права и государства. Материалы научно-практической конференции. Ставрополь, 2003. С. 92 – 95.
42. Демченко Т. И. Трактат Илариона «Слово о законе и благодати» как источник русского консервативного правосознания // Актуальные вопросы социальной теории и практики. Сборник научных статей. Вып. I. Ч. II. М., 2003. С. 95 – 111.
43. Демченко Т. И. О методологии познания российского консервативного правосознания // Право как ценность: многообразие исторических форм и перспективы развития. Материалы Всероссийской научной конференции. Сочи, 2004. С. 67 – 73.
44. Демченко Т. И. О подходах к рассмотрению правового сознания // Проблемы понимания и тенденции развития государства и права в XXI веке. Сборник научных трудов по материалам 49 научно-методическая конференция «Университетская наука – региону». Ставрополь, 2004. С. 119 – 126.
45. Демченко Т. И. Соотношение политико-правовых идей с духовными ценностями в трактате Илариона «Слово о законе и благодати» // Церковь и общество: 160 лет совместного служения на Юге России. Ставрополь, 2004. С. 60 – 69.
46. Демченко Т. И. О роли консервативного правосознания в укреплении современного российского государства // «Государственная служба и укрепление государственности. Проблемы осуществления реформы государственной службы». Межрегиональная научно-практическая конференция. Ч. I. Ставрополь, 2004. С. 129 – 132.
47. Демченко Т. И. К постановке вопроса об исторических условиях возникновения российского консервативного правосознания // Актуальные проблемы социогуманистического знания. Вып. XIII. М., 2004. С. 54 – 59.
48. Демченко Т. И. Об эмпирических основаниях правового сознания // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы XI годичного научного собрания СКСИ. Ставрополь, 2004. С. 7 – 14.
49. Демченко Т. И. О необходимости изучения древнерусского правового сознания // Право. Экономика. История. Сборник научных статей. Юбилейный выпуск. Северо-Кавказская академия государственной службы. Ставропольский филиал. Ставрополь, 2004. С. 97 – 104.
50. Демченко Т. И. Особенность консервативного правосознания древнерусского народа // Современные проблемы понимания государства и права. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Ставрополь, 2004. С. 8 –11.
51. Демченко Т. И. К вопросу о соотношении государственного правосознания и государственного управления // Проблемы истории государственного управления: государственный аппарат и реформы в России (к 200-летию министерской системы управления в России). Материалы Международной научной конференции. Ч. II. СПб., 2004. С. 64 – 67.
52. Демченко Т. И. Об истоках правового сознания // Тенденции развития юридической науки. Материалы Международной научно-методической конференции, проводимой в рамках юбилейной 50-й научно-методической конференции преподавателей и студентов «Университетская наука – региону», посвященной 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. Ставрополь, 2005. С. 107 – 109.
53. Демченко Т. И. О происхождении славяно-русского государства // Закон и право: история и современность. Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 75-летию СГУ и 10-летию юридического факультета. Ставрополь. 2005. С. 68 – 71.
54. Демченко Т. И. Консервативный взгляд на нравственное обоснование теории государства и права // Материалы Международной научной конференции «Нравственные основы теории государства и права». М., 2005. С. 85 – 88.
55. Демченко Т. И. О создании современной теории правосознания // Современные гуманитарные знания о проблемах социального развития. Материалы XII годичного научного собрания СКСИ. Ставрополь, 2005. С. 21–28.
56. Демченко Т. И. К вопросу о возникновении сознания // Проблемы правовой науки. Материалы Международной научно-практической конференции. Ставрополь, 2006. С. 101– 105.
57. Демченко Т. И. Правосознание и идея государства // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы XIII годичного научного собрания СКСИ. Ставрополь, 2006. С. 6 – 10.
58. Демченко Т. И. Консервативный взгляд на проблему развития // Проблемы юридической науки. Материалы научно-практической конференции. Ставрополь, 2007. С. 77 – 80.
59. Демченко Т. И. О древнерусском правовом сознании // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы XV Годичного научного собрания профессорско-преподавательского состава СКСИ. Ставрополь, 2008. С. 3 – 10.
60. Демченко Т. И. Российская консервативная мысль о национальном правосознании // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы XVI Годичного научного собрания профессорско-преподавательского состава СКСИ. Ставрополь, 2009. С. 22 – 30.
61. Демченко Т. И. Правосознание в условиях модернизации российского государства // Современное гуманитарное знание о проблемах социального развития. Материалы XVII Годичного научного собрания профессорско-преподавательского состава. Ставрополь, 2010. С. 12 – 20.
62. Демченко Т. И. О национальном правосознании в условиях глобализации // Актуальные вопросы социальной теории и практики. Сборник научных трудов. Ставрополь. 2010. С. 18 – 23.
63. Демченко Т. И. К вопросу о глобальном и национальном в современных России и Китае // Партнеры. Орган Пресс-Канцелярии Госсовета КНР. 2010. № 9. С. 16 – 17.
[1] Лосев А. Ф. Диалектика мифа // Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 173, 174.
[2] Графский В. Г. История политических и правовых учений. М., 2005. С. 34.
[3] Вопрос о соотношении понятий и категорий как наиболее общих понятий применительно к теории права рассмотрен А.М. Васильевым. См.: Васильев А. М. Правовые категории. Методологические проблемы категорий теории права. М., 1976. С. 56–58. Сегодня вопрос о том, в каком аспекте – философском или научном – используются или должны использоваться те или иные категории, понятия и насколько это уместно в том или ином случае в юридической теории, остается, по мнению В. П. Малахова, невыясненным. См.: Малахов В. П. Философия права. Екатеринбург, М., 2002. С. 40–44.
[4] Считалось, что к началу XX в. описание физической картины мира завершено, что Вселенная состоит их плотной материи, основу которой образуют неделимые атомы, что материя развивается от прошлого через настоящее к будущему, что сознание – результат развития этой материи. Открытия XX в. привели к выявлению новых свойств материи, имеющей на физическом плане различные проявления и сохраняющей единство на тонком, информационном плане. Они привели к признанию волнового характера частиц материи, того, что материя, пространство и время есть единый континуум, в условиях которого они могут перетекать друг в друга, что время не линейно, что Вселенная есть одно непрерывное поле переменной плотности. Реальность представлена сегодня твердым телом, жидкостью, газом, плазмой, а также мало изученным состоянием физического вакуума. В последнее время она дополнена торсионным (информационным) полем и абсолютным ничто. Это позволяет физикам рассматривать материю как равнозначную и взаимозаменяемую с энергией, информацией.
[5] Считается, что до возникновения синергетики механизм такого взаимодействия не анализировался. Между тем такой анализ имел место, правда, применительно к другим сферам. Возникновение кибернетики, по мнению Г. И. Рузавина, привело к обобщению принципа отрицательной обратной связи, апеллирование к которому он связывает с именем А. Смита, за синергетикой закрепляет заслугу использования положительной обратной связи. См.: Рузавин Г. И. Методология научного познания. М., 2005. С. 211–214.
[6] См.: Homans G.H. The Human Group. New York, 1950. P. 119; Светлов В. А. Аналитика конфликта. СПб., 2001. С. 16–64.
[7] Смысл такой логики выражен Е. Н. Трубецким. См.: Трубецкой. Избранные произведения. Ростов на/Дону, 1998. С. 261–270. И.А. Исаев, ссылаясь на А. Н. Уайтхеда, пишет, что в любую мировую эпоху, обладающую определенной формой мышления, можно обнаружить некое глубокое космическое воззрение. См.: Исаев И. А. Метафизика власти и закона. М., 1998. С. 17.
[8] По мнению Б. Д. Грекова, термин «закон» имеет древнерусское происхождение. См.: Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 523.
[9] Законом Бытия устанавливается первичный порядок в Космосе, задается ритм движения. С человеческим законом связан вторичный порядок. См.: Исаев И. А. Метафизика власти и закона. М., 1998. С. 15–17, 22, 25–28.
[10] Закон коловращения (Закон Коло) – закон циклического движения. Согласно этому закону земля вращается вокруг своей оси, движется вокруг солнца, солнце вместе со всей планетной системой движется вокруг центра галактики, которая движется во Вселенной. Источником этого закона является энергия Всевышнего, его Дух, символическим выражением – Солнце-Круг. Свидетельством признания этого являются указания в договорах князя Игоря 944 г. и Святослава 970 г. о том, что эти договоры действуют «пока светит солнце». О циклах луны и солнца идет речь в «Повести временных лет». См.: Русские летописи XI–XVI веков. СПб., 2006. С. 171.
[11] Слово «Бог», по мнению Д. Я. Самоквасова, праславянское, затем оно использовалось для обозначения христианского Бога. См.: Самоквасов Д. Я. Курс истории русского права. М., 1908. С. 76, 107.
[12] См.: Повесть временных лет //Русские летописи XI-XVI веков. СПб., 2006. С. 39.
[13] Языческий вариант слова «заповедь» означал правило божественного происхождения. Этот термин затем был воспринят христианством и положен в основу христианского права и правового сознания. См.: Самоквасов Д.Я. Курс истории русского права. М., 1908. С. 75, 200 и др.
[14] Мифы древних славян. Велесова книга. Саратов, 1993.
[15] В созидании и воспроизведении русской нации, русской культуры приняли участие представители разных этносов, поэтому русская нация – это сообщество, объединенное надэтнической культурой, надэтническими идеями совместной государственно-правовой жизни.
[16] См.: Самоквасов Д.Я. Курс истории русского права. М., 1908. С. 76, 77, 197.
[17] См.: Книга Екклесиаста или проповедника. 1.3; 2.11.
[18] Хомяков А. С. Мнения русских об иностранцах // Избранные статьи и письма. М., 2004. С. 61–64, 68, 70–78, 82–90; Его же. По поводу статьи И. В. Киреевского «О характере просвещения Европы…» // Избранные статьи и письма. М., 2004. С. 116–131, 136, 142, 144, 146, 162–165.
[19] Россия еще не раз будет искать свою идентичность. И сегодня она пребывает в этом поиске.
[20] Манеев А. К. Гипотеза биополевой формации как субстрата жизни и психики человека // Русский космизм. М., 1993. С. 355–365.
[21] Сухово-Кобылин А. В. Философия духа или социология (учение Всемира) // Русский космизм. Антология философской мысли. М., 1993. С. 52–55, 58, 62–63.
[22] См.: Федоров Н. Ф. Философия общего дела // Русский космизм. М., 1993. С. 69–78.
[23] Булгаков С.Н. Софийность хозяйства // Русский космизм. М., 1993. С. 132–134, 139.
[24] Ильин И. А. Путь духовного обновления. Т. 1. М., 1993. С. 41–70, 88–109 и др.; Его же. О сущности правосознания. С. 152–153, 159, 289–290, 335–345, 386–402, 413; Его же. Наши дачи. Т. 2. Кн. 1. М., 1993. С. 98–105 и др.
[25] Заслуживает внимания позиция зарубежных мыслителей. Например, Р. Челлен говорит о геополитическом инстинкте, инстинктивном чувстве потребности сохранения и развития государственной территории через интенсивное внутреннее развитие. См.: Челлен Р. Государство как форма жизни. М., 2008. С. 111, 113.
[26] О раздвоенности сознания идет речь в Послании Президента РФ Д. А. Медведева Федеральному Собранию РФ 2008 г. См.: Российская газета. 6 ноября 2008 г.
[27] См.: Зорькин В. Апология Вестфальской системы. Российская газета. 22 августа 2006 г.
[28] Формирование правосознания было признано государственной задачей в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ 1995 г. К сожалению, в нем не ставится вопрос о том, какое правосознание следует формировать и у кого. Российская газета. 17 февраля 1995 г.
[29] Задача правового воспитания граждан была поставлена в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ 1996 г. Российская газета. 27 февраля 1996 г. О нем идет речь в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ 2009 г. Российская газета. 13 ноября 2009 г.
[30] См.: Послание Президента Федеральному Собранию Российской Федерации 2004 г.. Российская газета. 27 мая 2004 г.
[31] Признание этой закономерности позволяет ответить на вопрос, почему в период «великого перелома» произошло то, что до сих пор удивляет мир.
[32] Выявление и обоснование в процессе научного исследования причин отклонений в общественном развитии М. Ковалевский назвал важнейшей задачей, которую должен решать ученый. См.: Ковалевский М. Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права. М., 1880. С. 20.
[33] В литературе преобладает понимание конфликта как негативного явления.
