Обеспечение участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий
Министерство внутренних дел Российской Федерации
Омская академия
На правах рукописи
Ларин Евгений Геннадьевич
Обеспечение участников
уголовного судопроизводства
квалифицированной юридической
помощью при производстве
следственных действий
Специальность 12.00.09. – уголовный процесс,
криминалистика и судебная экспертиза;
оперативно-розыскная деятельность
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Омск 2008
Работа выполнена в Омской академии МВД России.
| Научный руководитель: | Заслуженный юрист Российской Федерации, кандидат юридических наук, профессор Кальницкий Владимир Васильевич |
| Официальные оппоненты: | доктор юридических наук, профессор Давлетов Ахтям Ахатович Заслуженный юрист Российской Федерации, кандидат юридических наук, профессор Кузнецов Александр Александрович |
| Ведущая организация: | Нижегородская академия МВД России |
Защита состоится 1 октября 2008 г. в 1600 на заседании диссертационного совета Д 203.010.01 при Омской академии МВД России по адресу: 644092, г. Омск, пр-т Комарова, д. 7, зал заседаний Ученого совета.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омской академии МВД России.
Автореферат разослан 10 июля 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
кандидат юридических наук, доцент Баландюк В.Н.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования предопределяется совокупностью взаимосвязанных проблем, каждая из которых тем или иным образом проявляется в объекте изучения. Так, в сфере обеспечения участников уголовного процесса квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий “взаимодействуют” такие по-разному трактуемые в теории вопросы: понятие и система следственных действий; понятие и признаки квалифицированности юридической помощи; перечень субъектов, которые вправе ее оказывать; понятие участников уголовного судопроизводства, в частности преследуемого лица; момент начала обвинительной деятельности в отношении конкретного субъекта; критерии недопустимости доказательств; состязательность в досудебном производстве; эффективность гарантий прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве и др. Можно сказать, что исследуемые в диссертации вопросы лежат на пересечении нескольких сфер уголовного судопроизводства, каждая из которых либо содержит в себе достаточно серьезную научную проблему, либо связана со сложностями правоприменительного характера.
Имеются признаки недостаточно четкого понимания законодателем вопросов обеспечения участников процесса квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий. В момент принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) в нем не оказалось даже нормы, аналогичной ч. 2 ст. 204 УПК РСФСР, в которой регламентировались права защитника при производстве следственных действий по ходатайству обвиняемого и его защитника на стадии ознакомления с материалами уголовного дела. В новом Кодексе появилось положение о возможности явки свидетеля на допрос с адвокатом, но при этом компетенция последнего устанавливалась преимущественно в запретительном тоне. Спустя год после вступления в силу УПК РФ полномочия защитника и адвоката при участии в следственном действии были расширены, а свидетель дополнительно получил право являться с адвокатом и на очную ставку. Существенно корректировались в УПК РФ после начала его действия и условия участия защитника (адвоката) при производстве обыска. Предпринятые меры по совершенствованию законодательства могут быть оценены положительно, поскольку непосредственное и активное участие защитника (адвоката) в следственном действии дает дополнительные возможности для повышения эффективности уголовно-процессуальной деятельности. Однако, несмотря на то, что вектор движения избран правильно, оптимальная полнота регулирования рассматриваемых отношений еще не достигнута.
Значимость исследования усиливается в связи с тем, что подвергаемые анализу отношения в большей части являются новыми, нарождающимися буквально на глазах. Реальностью становится то, что до начала судебной реформы казалось невозможным. Например, считалась бесспорной посылка, что лицо приобретает права и обязанности исключительно с постановкой в определенное процессуальное положение. Фактическая заинтересованность конкретного субъекта в исходе дела, не реализованная в процессуальном решении должностного лица о признании его участником процесса, не имела юридического значения. Сегодня под влиянием правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации начало уголовного преследования “во всех его проявлениях” перенесено на самые ранние этапы уголовного судопроизводства, имеющие место до момента, когда лицо занимает процессуальное положение подозреваемого или обвиняемого. Истоки потребности в квалифицированной юридической помощи, возникающей у официально не преследуемых лиц, именно здесь. В уголовно-процессуальную деятельность, регламентированную позитивным правом, привнесены элементы неурегулированных уголовно-процессуальным законом прав граждан, которые обеспечить достаточно сложно.
Не все ясно с реализацией права потерпевшего на квалифицированную юридическую помощь. Будучи представителем стороны обвинения, он не теряет индивидуальности и как участник процесса должен быть различим более внятно. Степень его потребности в юридической помощи и мера обязанности государства по ее оказанию, как представляется, еще не получили взвешенной оценки.
Проблемность разрабатываемой тематики возрастает из-за неоднородности следственных действий, в ходе которых участники уголовного судопроизводства получают юридическую помощь. Это обстоятельство не позволяет ограничиться регламентацией общего порядка оказания такой помощи применительно ко всем действиям по собиранию доказательств.
Степень научной разработанности проблемы. Общий контекст темы в разных ее аспектах хорошо подготовлен предшествующими исследованиями, в том числе и монографического характера, таких авторов, как Д.Т. Арабули, А.Д. Бойков, В.М. Быков, И.М. Гуткин, С.Н. Гаврилов, А.Б. Галимханов, Ю.П. Гармаев, А.А. Давлетов, М.А. Дереберг, Р.Д. Лисицин, А.П. Лобанов, В.А. Калюжная, Ю.В. Кореневский, Э.Ф. Куцова, А.Г. Кучерена, М.В. Кучугура, В.А. Лазарева, А.М. Ларин, А.А. Леви, Ю.Ф. Лубшев, П.А. Лупинская, И.Б. Михайловская, В.Р. Навасардян, И.А. Насонова, И.Д. Перлов, А.В. Победкин, Н.А. Подольный, Г.М. Резник, И.А. Ретюнских, В.А. Семенцов, А.Б. Соловьев, Ю.И. Стецовский, М.С. Строгович, В.Т. Томин, В.И. Третьяков, И.Л. Трунов, В. Федерякин, В.М. Царев, Е.Е. Центров, В.С. Шадрин, С.А. Шейфер и др. В трудах этих ученых применительно к соответствующему периоду действия закона рассматривались и отдельные положения, касающиеся оказания квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий.
В силу многогранности темы косвенно относящиеся к ней сведения имеются во многих работах советских и российских авторов, но они связаны преимущественно с принципом обеспечения права на защиту подозреваемому и обвиняемому и не затрагивают проблем получения квалифицированной юридической помощи иными участниками уголовного судопроизводства. В последние годы предметом анализа были действия (бездействие) и полномочия при производстве следственных действий защитника (но не адвоката), представляющего интересы потерпевшего, свидетеля, иных лиц. Изучение вопроса, как правило, не выходило за пределы тех следственных действий, в ходе которых получают (проверяют) показания (допрос, очная ставка, предъявление для опознания, проверка показаний на месте). После принятия УПК РФ в диссертационных исследованиях, посвященных таким участникам, как подозреваемый (обвиняемый), защитник (Т.В. Валькова, Ю.И. Великосельский, О.В. Вишневская, Д.Д. Донской, И.А. Зайцева, С.В. Купрейченко, С.А. Курушин, А.В. Орлов, В.С. Попов, О.Г. Цыденова), адвокат (Е.А. Попов), потерпевший и его представитель (О.В. Голиков, А.А. Дмитриева, С.В. Круглов, Н.В. Мазур, Т.В. Тетерина), свидетель (Н.Ю. Литвинцева, А.В. Макеев, М.М. Шейфер), освещались отдельные аспекты их обеспечения квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий. Защищены диссертации по общим вопросам реализации права на квалифицированную юридическую помощь в уголовном процессе (Н.Р. Мухудинова, А.В. Закомолдин).
Вместе с тем обеспечение участников уголовного судопроизводства независимо от их правового статуса квалифицированной юридической помощью именно при производстве следственных действий на монографическом уровне не рассматривалось. Вышеперечисленные обстоятельства и обусловили выбор темы настоящего исследования.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются правоотношения по поводу реализации права участников уголовного судопроизводства на квалифицированную юридическую помощь в целом. Непосредственным предметом исследования выступают фактически складывающиеся в уголовно-процессуальной деятельности, как урегулированные УПК РФ, так и оставшиеся вне его действия, отношения субъектов по реализации требований ст. 48 Конституции Российской Федерации при производстве следственных действий.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования – выявление оптимальных отношений государственных органов, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, с заинтересованными участниками процесса по поводу оказания им квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий и формулирование предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства.
Достижение указанной цели предопределило постановку и решение следующих задач:
- показать, что следственные действия являются специфической частью уголовно-процессуальной деятельности, требующей специфического же регулирования обеспечения участвующих в них лиц квалифицированной юридической помощью;
- выделить круг участников, имеющих право на получение квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий;
- сформулировать понятие и признаки, а также определить содержание квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе и пределы действия требования об обеспечении участников уголовного судопроизводства такой помощью при производстве следственных действий;
- проследить зарождение и развитие института обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий в российском уголовно-процессуальном праве;
- проанализировать нормы международного права и законодательства зарубежных государств, касающиеся темы диссертации;
- исследовать современное регулирование реализации права отдельных участников судопроизводства на квалифицированную юридическую помощь при производстве следственных действий;
- изучить и обобщить сложившуюся практику деятельности органов расследования в рассматриваемой сфере, внести рекомендации по ее оптимизации;
- подготовить предложения по совершенствованию законодательства в исследуемой части.
Методологическая и теоретическая основа исследования. Диссертационное исследование базируется на общенаучном диалектическом методе познания объективной реальности. Выводы и рекомендации, содержащиеся в работе, основываются на комплексном применении исторического, логико-юридического, сравнительно-правового, формально-логического, конкретно-социологического методов исследования.
Теоретической основой исследования послужили научные труды процессуалистов дореволюционной России, советского периода, современные разработки по уголовному процессу, криминалистике, теории государства и права. В работе анализируются решения Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации, уголовно-процессуальное законодательство зарубежных государств и стран СНГ.
Эмпирическая база исследования. Сбор эмпирического материала проводился в 2003-2007 гг. по специально разработанной методике в подразделениях органов внутренних дел, прокуратуры и судах Омской области, Ханты-Мансийского АО, Приморского края, адвокатуре Омской и Свердловской областей. Изучены 305 уголовных дел, опрошены 208 следователей, 60 адвокатов. Использовались результаты эмпирических исследований, полученные другими авторами, по вопросам, относящимся к теме диссертации, личный опыт работы автора в качестве следователя.
Научная новизна проведенного исследования заключается, прежде всего, в том, что впервые на монографическом уровне осуществлено комплексное исследование вопросов обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью в специфических условиях производства следственных действий. Определены содержание и пределы обязанности государственных органов по обеспечению права участников судопроизводства на юридическую помощь при производстве следственных действий. Внесены предложения, уточняющие нормативный порядок обеспечения юридической помощью подозреваемого (обвиняемого), потерпевшего, свидетеля, а также лица, в помещении которого производится обыск. Даны рекомендации, направленные на совершенствование механизма реализации конституционного права участников процесса на юридическую помощь при производстве следственных действий.
Научную новизну диссертационного исследования определяют также следующие основные положения, выносимые на защиту:
1. Следственные действия представляют собой специфическую часть уголовного судопроизводства, характеризующуюся детально разработанным порядком проведения, развитыми отношениями между органами расследования и участвующими лицами (имеет место “процедура в процедуре”), поэтому обеспечение их участников квалифицированной юридической помощью должно получить специальное регулирование. Однако современная регламентация обеспечения участников процесса квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий, несмотря на предпринятые законодателем меры по совершенствованию УПК РФ, характеризуется отсутствием должной системности и полноты.
2. В основе нормотворчества в части определения круга лиц, имеющих право пользоваться квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий, лежит правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой обвинительная деятельность (“уголовное преследование во всех его проявлениях”) реально начинается до официального уголовного преследования по подозрению или обвинению. Данное правопонимание должно рассматриваться в качестве принципиального положения и в случае пробельности нормативного регулирования предопределять практический порядок деятельности органов расследования.
3. К лицам, имеющим право на получение квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий, относятся:
1) участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения: потерпевший (ст. 42); гражданский истец (ст. 44 УПК РФ);
2) участники уголовного судопроизводства со стороны защиты:
а) лица, имеющие процессуальный статус подозреваемого (ст. 46); обвиняемого (ст. 47); гражданского ответчика (ст. 54 УПК РФ); лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера (ПММХ);
б) участники, не поставленные в процессуальное положение, но в отношении которых обозначаются элементы уголовного преследования: лицо, в помещении которого производится обыск (ч. 11 ст. 182) либо выемка (ст. 183); лицо, предъявляемое для опознания в целях изобличения в совершении преступления (ст. 193); лицо, в помещении (жилище) которого производится осмотр в целях изобличения в совершении преступления (ст. 176); лицо, подвергнутое личному обыску в помещении, где производится обыск (ч. 2 ст. 184 УПК РФ);
3) иные участники уголовного судопроизводства: свидетель (ст. 56 УПК РФ), явившийся с адвокатом для производства любого следственного действия (в том числе лицо, в отношении которого прекращено уголовное преследование);
4) любые другие лица, вовлеченные в уголовное судопроизводство не в связи с их преследованием, если производством следственного действия существенно затронуты (стеснены) или могут быть существенно затронуты (при реальной угрозе) их права и свободы.
4. Положение части 2 ст. 49 УПК РФ о том, что на досудебном производстве в качестве защитника участвуют только адвокаты, нуждается в дополнительном официальном истолковании. Здесь налицо противоречие: применительно к обеспечению интересов потерпевшего участие в качестве представителя исключительно адвоката согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации ограничивает право представляемых лиц на выбор субъекта оказания ему юридической помощи, а применительно к подозреваемому (обвиняемому) – нет. По крайней мере, “иное” лицо может участвовать в качестве защитника в судебных заседаниях, проводимых в досудебном производстве в связи с выдачей разрешения на проведение следственного действия (ч. 1 ст. 165 УПК РФ), проверкой его законности и обоснованности в случаях проведения неотложно (ч. 5 ст. 165 УПК РФ), при обжаловании (ст. 125 УПК РФ).
5. Под квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий следует понимать основанную на законе деятельность уполномоченных на то лиц, осуществляемую в связи с производством следственных действий, по своевременному оказанию содействия участникам уголовного судопроизводства в соответствии с обстоятельствами уголовного дела в целях реализации, защиты их прав, свобод и интересов, восстановления нарушенных прав, предотвращения незаконного ограничения прав и свобод.
6. Обеспечение участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий – многоаспектная официальная деятельность органов расследования, которая может выражаться в разъяснении права на квалифицированную помощь, предоставлении возможности воспользоваться такой помощью, непосредственной организации участия адвоката в следственном действии, защите нарушенного права на получение помощи.
Обязанность обеспечения участников процесса квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий всегда лежит на органах, ведущих расследование, и не может быть перемещена на других лиц (не может быть возложена на субъектов, заинтересованных в юридической помощи). Однако содержание данной обязанности зависит от объема права на юридическую помощь, предопределенного процессуальным положением участника, видом проводимого следственного действия, наличием фактической угрозы нарушения прав и интересов. Например, применительно к подозреваемому, обвиняемому, лицу, в отношении которого ведется производство о применении ПММХ, следователь обязан лично выполнить весь комплекс действий по обеспечению участия защитника (приглашение, обеспечение реального присутствия до начала следственного действия), даже вопреки волеизъявлению субъекта. При допросе свидетеля следователь обязан своевременно разъяснить право на юридическую помощь и содействовать его реализации.
7. Право защитника давать своему доверителю при производстве следственного действия краткие консультации включает в себя разъяснение: а) сущности подозрения (обвинения), в том числе квалификации содеянного; б) правового положения защищаемого лица, при необходимости – правового положения следователя (дознавателя); в) оснований и порядка производства следственного действия. Содержание кратких консультаций подлежит занесению в протокол следственного действия.
8. В целях ограничения произвольного усмотрения органов расследования в ч. 2 ст. 53 УПК РФ необходимо сформулировать основания для отвода задаваемых защитником вопросов, имеющих наводящий характер и не относящихся к предмету показаний.
9. Право потерпевшего на квалифицированную юридическую помощь при производстве следственных действий требует уточненной регламентации в нескольких аспектах: а) ч. 1 ст. 45 УПК РФ следует привести в соответствие с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой представителем потерпевшего может быть не только адвокат, но и иное лицо; б) представитель потерпевшего при участии со своим доверителем в следственном действии должен обладать правами, предусмотренными для защитника в ч. 2 ст. 53 УПК РФ. В равной степени это относится и к “иному” лицу; в) представитель потерпевшего должен иметь право участвовать во всех следственных действиях, проводимых по его инициативе; г) потерпевший, являющийся несовершеннолетним либо по своему физическому или психическому состоянию лишенный возможности самостоятельно защищать свои права и интересы, не вправе, по буквальному смыслу закона, заявлять ходатайство об обеспечении представителем, если в деле участвует его законный представитель. Такое положение ограничивает его конституционное право на квалифицированную помощь, в том числе и при производстве следственных действий.
10. Неполнота нормативной регламентации права свидетеля на квалифицированную юридическую помощь и процессуального положения его адвоката должна быть устранена. Пока же правоприменительная практика, как представляется, должна исходить из следующих рекомендаций: а) в повестке, по которой свидетель вызывается в орган расследования, должно быть разъяснено право явиться с адвокатом; б) свидетель вправе пользоваться юридической помощью при производстве не только допроса и очной ставки, но и иных следственных действий, проводимых с его участием; в) выполнение адвокатом, приглашенным свидетелем, в этом же уголовном деле функции защитника или представителя (в состязательном судопроизводстве в ряде случаев это целесообразно) само по себе не является основанием для его отвода.
11. Право лица, в помещении которого производится обыск, на квалифицированную юридическую помощь адвоката каким-либо механизмом его реализации не обеспечено. Следователь может способствовать реализации этого права без ущерба для внезапности и наступательности производства обыска. Разъяснение права на помощь адвоката, а также уведомление самого адвоката, с учетом специфики следственного действия, должно происходить непосредственно до начала обыска, о чем делается отметка в протоколе. При наличии желания воспользоваться помощью адвоката лицу должна быть предоставлена возможность его реализации в разумные для этого сроки. В законе необходимо закрепить полномочия адвоката, участвующего в производстве обыска.
Теоретическое и практическое значение диссертационного исследования состоит в том, что его результаты углубляют теоретические представления по исследуемым вопросам, а также могут способствовать совершенствованию действующего уголовно-процессуального законодательства, следственной практики в части применения норм, регулирующих обеспечение права на квалифицированную юридическую помощь при производстве следственных действий.
Результаты проведенного исследования могут найти применение в преподавании курса “Уголовный процесс”, дисциплин специализации “Предварительное следствие”, “Дознание”, “Адвокатура в России”, для повышения квалификации работников органов предварительного расследования, подготовки научных работ и учебно-методических материалов по данной проблеме.
Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования, сформулированные на их основе выводы и рекомендации прошли обсуждение на кафедре уголовного процесса Омской академии МВД России, использовались при подготовке научных публикаций.
Теоретические и прикладные положения диссертации докладывались соискателем на научно-практических конференциях, состоявшихся в Омской академии МВД России: “Подходы к решению проблем законотворчества и правоприменения” (март 2004 г.), “Преемственность и новации в юридической науке” (март 2005 г.), “Совершенствование норм и институтов УПК РФ” (май 2006 г.) и Омском юридическом институте: “Международные юридические чтения” (апрель 2005 г., апрель 2006 г.).
Основные положения исследования отражены в 10 опубликованных научных статьях и тезисах, подготовленных лично соискателем, общим объемом 3,9 п.л., в том числе одна статья опубликована в ведущем рецензируемом журнале “Омский научный вестник”, входящем в перечень, определяемый Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки России.
Методические рекомендации по обеспечению участников процесса квалифицированной юридической помощью при производстве их допроса внедрены в практическую деятельность и используются в следственных подразделениях при УВД по Омской области.
Положения диссертационного исследования используются в учебном процессе Омской академии МВД России, Челябинского юридического института МВД России.
Структура и объем работы. Структура диссертации предопределена целями и задачами исследования и включает введение, две главы, содержащие восемь параграфов, заключение, список использованной литературы.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы; определяются цели и задачи, объект и предмет исследования; раскрываются его методология, научная новизна, теоретическая и практическая значимость; дается характеристика эмпирической базы; формулируются основные положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации результатов исследования.
В первой главе “Обеспечение участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий в контексте назначения и принципов уголовного судопроизводства”, состоящей из пяти параграфов, анализируются особенности производства следственных действий с позиций реализации права на квалифицированную юридическую помощь, определяется круг участников процесса, имеющих право на ее получение, раскрывается содержание деятельности по обеспечению рассматриваемого права, исследуется ретроспективное и международное законодательство.
В первом параграфе “Производство следственных действий как специфическая часть процессуальной деятельности органов расследования” автор выделяет характерные черты основного способа собирания доказательств – следственных действий, которые обуславливают необходимость обеспечения их участников квалифицированной юридической помощью.
Сделан акцент на том, что уголовный процесс – это не только общий вектор движения от установления признаков преступления к окончательному разрешению вопроса о виновности или невиновности, предполагающий последовательное прохождение ряда стадий, но и порядок деятельности при разрешении частных вопросов (решении локальных задач). Особое место среди локальных процедур, требующих дополнительной регламентации участия защитника (адвоката), занимает производство следственных действий. Однако законодатель далеко не всегда учитывает их специфику. Учение о понятии и системе следственных действий динамично развивалось и на сегодняшний день является одним из наиболее разработанных, но это не привело к учету его положений при определении пределов и порядка оказания участникам квалифицированной юридической помощи. Самая “процедурная”, “технологическая” часть процессуальной деятельности органов расследования применительно к реализации права участников процесса на получение квалифицированной юридической помощи надлежащим образом не урегулирована. Правоприменитель при производстве по делу вынужден использовать общие нормы, которые не адаптированы специально для производства следственных действий. Это касается как защитников (представителей, адвокатов), так и их доверителей. Утверждение имеет право на существование, несмотря на то, что, “спохватившись”, законодатель в значительной мере компенсировал первоначальное практически полное невнимание к рассматриваемой проблеме. То, что последние законодательные штрихи свидетельствуют о наметившейся благоприятной тенденции, не должно успокаивать. Во-первых, достигнутое регулирование еще далеко от своего оптимального значения, во-вторых, нет гарантии, что наметившийся вектор не изменит направления и не наступит консервация имеющихся правоотношений.
Отличительным признаком следственных действий является обеспеченность государственным принуждением, наличие которого также объясняет потребность оказания участникам судопроизводства квалифицированной юридической помощи. Ведь специфика следственного действия как носителя потенциального принуждения состоит в том, что принуждение при этом зачастую “растворено” в самом действии. Отсюда вытекает, что от принуждения, применяемого при производстве следственного действия, весьма затруднительно защищаться посредством обжалования или иными средствами последующего реагирования. Данное принуждение надо наблюдать, контролировать, а в случаях выявления признаков незаконности и необоснованности – предотвращать, что предполагает включенное наблюдение и активное участие защитника в следственном действии.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации проведение с участием лица следственного действия, из которого вытекает, что в отношении него имеются подозрения, означает не что иное, как начавшееся уголовное преследование “во всех его проявлениях”. Это сочетается с п. 5 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, согласно которому с момента начала осуществления иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления, возможен допуск защитника. Отталкиваясь от этих положений, диссертант делает логический вывод, что нельзя полноценно защищать доверителя от начавшейся обвинительной деятельности, протекающей в форме производства следственного действия, не будучи вооруженным соответствующими полномочиями. Квалифицированная юридическая помощь при производстве следственных действий является гарантией законности, способствует реализации принципов уголовного судопроизводства, достижению назначения уголовного процесса.
Проблема урегулирования порядка оказания участникам следственных действий квалифицированной юридической помощи актуализирована в связи с введением судебного контроля. Вместе с тем фактическое участие квалифицированного юриста в интересах преследуемого (или иного) лица, в отношении которого производится следственное действие, а также потерпевшего при выдаче судом разрешения на проведение этого действия стремится к нулю. Было бы опрометчивым призывать к обязательному участию защитника (адвоката, представителя) в данной процедуре. Этому препятствует характер принимаемого решения. Но надо признать, что в отдельных случаях, когда намерение органов преследования провести следственное действие не является тайной или ходатайство о проведении данного действия исходит от стороны защиты, защитник и представители должны иметь возможность включиться в обсуждение перед судом оснований испрашиваемого разрешения.
По мнению диссертанта, должно получить полноценное нормативное регулирование участие защитника в судебном заседании, проводимом в порядке ч. 5 ст. 165 УПК РФ, где речь идет о проверке судом законности и обоснованности следственных действий, осуществленных неотложно. В отличие от процедуры выдачи разрешения на производство следственного действия, здесь нет обстоятельств тактического плана, которые диктовали бы необходимость рассмотрения материалов по существу без участия стороны защиты. Между тем сегодня не предусмотрена обязанность следователя и суда каким-то образом “взаимодействовать” с защитником (адвокатом) в этом аспекте. Защита не может быть лишена права на доступ к представленным в суд материалам и оспаривание их в судебном заседании.
Соискатель дистанцируется от позиции, согласно которой участие в следственном действии лица, оказывающего квалифицированную юридическую помощь (адвоката, защитника, представителя), само по себе служит подтверждением законности проведения действия и исключает необходимость оценки допустимости полученного результата. Бремя доказывания допустимости протокола следственного действия и полученных в ходе его проведения других доказательств лежит на органах преследования.
Во втором параграфе “Участники уголовного судопроизводства, имеющие право на получение квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий” предпринята попытка максимально конкретизировать круг лиц, в силу разных правовых причин имеющих право на получение квалифицированной помощи при производстве следственных действий. Показано, что этот круг выходит далеко за границы перечня “традиционных” участников судопроизводства (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший и др.). В соответствии с ч. 4 ст. 56, ч. 5 ст. 189, ч. 6 ст. 192 УПК РФ данное право может быть реализовано и свидетелем при производстве допроса и очной ставки. Соискатель разделяет позицию ученых (Е.А. Попов, А.В. Макеев, Н.Р. Мухудинова) о том, что свидетель вправе пользоваться помощью адвоката при производстве любого следственного действия с его участием. Анкетирование показало, что 29,3% опрошенных следователей (53,3% адвокатов) согласны с таким подходом. Правом на юридическую помощь должно обладать также и участвующее при производстве следственных действий в качестве свидетеля лицо, в отношении которого прекращено уголовное преследование.
Исходя из позиции Конституционного Суда Российской Федерации, правом на квалифицированную юридическую помощь при производстве следственных действий обладают лица, официально не признанные подозреваемыми (обвиняемыми), но в отношении которых осуществляется обвинительная деятельность. К таким лицам автор отнес: лицо, в помещении которого производится обыск (ч. 11 ст. 182) либо выемка (ст. 183); лицо, предъявляемое для опознания (ст. 193); лицо, в помещении (жилище) которого производится осмотр (ст. 176); лицо, подвергнутое личному обыску в помещении, где производится обыск (ч. 2 ст. 184 УПК РФ).
На основе анализа постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. № 13-П делается вывод о том, что лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, также вправе прибегнуть к юридической помощи в ходе следственного действия, если оно по своему психическому состоянию способно лично участвовать в уголовном судопроизводстве.
Изучение законодательства, правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, сложившейся практики позволяет сделать вывод, что круг участников процесса, реализующих право на юридическую помощь при производстве следственных действий, фактически не является закрытым. Подобным правом пользуются лица, не имеющие формального статуса, не в связи с их уголовным преследованием. В ряде ситуаций необходимость в квалифицированной помощи констатируется самим нуждающимся в ней лицом.
В третьем параграфе “Понятие и содержание обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий” исследуется понятие “юридическая помощь” в соотношении с терминами “правовая помощь”, “представительство”, “юридические услуги”, “защита”. Особое внимание уделено такому признаку юридической помощи, как “квалифицированность”. Рассматривая позиций ученых (Ю.П. Гармаев, С. Купрейченко, О. Невская, Н.Р. Мухудинова, Н.А. Подольный, Е.А. Попов), автор приводит свое понятие квалифицированной юридической помощи, оказываемой участникам при производстве следственных действий.
Действующее законодательство не дает четкого ответа о возможности иных лиц, не являющихся адвокатами, участвовать в качестве защитника в досудебном производстве, в том числе в следственных действиях. Анализ положений ч. 2 ст. 49 УПК РФ, решений Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации, мнений ученых (А.П. Гуляев, С. Купрейченко, Н.Р. Мухудинова, М.А. Фомин и др.) позволяет поддерживать взгляд о предоставлении подозреваемому (обвиняемому) права пригласить в качестве защитника не только адвоката, но и иных лиц, обладающих необходимой квалификацией и способных оказать квалифицированную юридическую помощь. Автор называет критерии, предъявляемые к “кандидатам” в защитники, а также порядок допуска данных лиц в уголовное дело.
Отмечается необходимость приведения нормы ч. 1 ст. 45 УПК РФ в соответствие с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, не исключающей того, что представителем потерпевшего в уголовном процессе могут быть, помимо адвокатов, иные лица, в том числе близкие родственники, о допуске которых ходатайствует потерпевший и полагает, что они способны оказать ему квалифицированную юридическую помощь.
Анализируя имеющиеся в литературе подходы относительно понятия и содержания термина “обеспечение” (В.Л. Будников, В.Г. Задерако, Э.Ф. Куцова, В.С. Шадрин), автор приходит к выводу, что обеспечение участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий – публичная (официальная) деятельность органов расследования, состоящая в разъяснении права, предоставлении возможности им воспользоваться, защите нарушенного права, способствующая фактической его реализации участниками процесса при производстве следственных действий. Характеризуется каждый элемент обеспечения применительно к производству следственных действий.
Бремя обеспечения всегда лежит на органах, ведущих расследование, и не может быть перемещено на других лиц. Однако степень данного бремени варьируется в зависимости от объема имеющегося права, определяемого процессуальным положением участника, видом проводимого следственного действия, наличием фактической угрозы нарушения прав и интересов. Таким образом, в одних случаях (применительно к подозреваемому, обвиняемому, лицу, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера) следователь обязан лично выполнить весь комплекс действий по обеспечению участия защитника, в отдельных ситуациях – при отсутствии или вопреки волеизъявлению субъекта, в других (при допросе свидетеля) – вправе ограничиться своевременным разъяснением права на юридическую помощь и содействием в его реализации.
В четвертом параграфе “Развитие нормативной основы обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий” прослеживается зарождение и развитие института обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий в российском уголовно-процессуальном праве, определяются пути дальнейшего его совершенствования.
Дана периодизация истории развития, состоящая из шести этапов.
Первому этапу (от нормативных актов Древней Руси до судебной реформы 1864 г.) присуще наличие в разных нормативных актах немногочисленных разрозненных предписаний, которые свидетельствуют о появлении судебного представительства – прообраза квалифицированной юридической помощи. Предпринимались попытки определить требования (наличие необходимой квалификации), предъявляемые к представителю.
Второй этап (от Устава уголовного судопроизводства 1864 г. до Октябрьской революции 1917 г.) характеризуется учреждением присяжных поверенных (адвокатуры). Представительство стало способом оказания именно квалифицированной юридической помощи. В законе были закреплены формальные требования к лицу, допускаемому к оказанию юридической помощи. Юридической помощью пользовались только обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, частный обвинитель. Обвиняемому мог быть назначен защитник, который не участвовал в следственных действиях, а допускался только в стадии назначения и подготовки к судебному разбирательству. Потерпевший участвовал в предварительном следствии лично, а не через поверенных.
На третьем этапе (от Октябрьской революции 1917 г. до принятия Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1958 г. и Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 г.) были упразднены институты присяжной и частной адвокатур, что позволило в стадии предварительного следствия в качестве защитников и обвинителей допускать всех “неопороченных” граждан, пользующихся гражданскими правами. Участие защиты в стадии предварительного следствия могло быть ограничено по постановлению следственной комиссии, если этого требовали интересы раскрытия истины. С принятием УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. было регламентировано право обвиняемого, потерпевшего и гражданского истца пользоваться помощью защитника или представителя. Другие участники правом на юридическую помощь не обладали. Защитник не принимал участия в предварительном следствии, а допускался в процесс только со стадии предания обвиняемого суду. Представители потерпевшего и гражданского истца при производстве следственных действий не допускались. Полномочия защитника и представителей не были урегулированы.
Четвертый этап (от УПК РСФСР 1960 г. до принятия Декларации прав и свобод человека и гражданина 1991 г.) ознаменовался тем, что защитник был допущен к участию в деле с момента предъявления обвинения по делам о преступлениях несовершеннолетних, лиц, страдающих физическими или психическими заболеваниями, а также по решению прокурора в других случаях. Защитник присутствовал с разрешения следователя при допросе доверителя, а также при производстве иных следственных действий, выполняемых по ходатайствам обвиняемого или самого защитника (ст. 51). При производстве дополнительных следственных действий на этапе окончания расследования защитник мог задавать вопросы свидетелю, потерпевшему, эксперту, специалисту и ходатайствовать о занесении в протокол данных, имеющих значение для дела (ст. 204 УПК РСФСР).
На пятом этапе (от Декларации 1991 г. до принятия УПК РФ 2001 г.) впервые декларировано право каждого на получение квалифицированной юридической помощи, что, несомненно, стало фундаментом для ст. 48 Конституции Российской Федерации 1993 г. Под влиянием решений Конституционного Суда Российской Федерации происходит расширение возможностей участников процесса в части получения квалифицированной юридической помощи при производстве процессуальных действий; лица, в отношении которых осуществляется уголовное преследование, могут пользоваться услугами защитника на более ранней стадии.
На шестом этапе (от УПК РФ 2001 г. до настоящего времени) законодатель увеличил объем прав участников процесса на юридическую помощь в следственных действиях. Однако принятие УПК РФ не завершило развития рассматриваемых отношений. Они продолжают совершенствоваться, о чем свидетельствуют вносимые в закон изменения. Стал вырисовываться вектор развития нормативной основы обеспечения рассматриваемого права: появилась перспектива углубления возможностей пользоваться квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий.
В пятом параграфе “Международное законодательство об институте обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий” рассмотрены основные международные нормативные акты, регламентирующие оказание квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе стран с состязательным (Англия, США) и континентальным типом судопроизводства (Австрия, Франция, Германия), а также стран СНГ и Латвии.
Исследовав ряд международно-правовых источников, автор приходит к выводу о том, что на международном уровне сформулированы единые стандарты, которые не только предоставляют право воспользоваться квалифицированной юридической помощью участникам уголовного судопроизводства, но и в ряде случаев обязывают компетентные органы обеспечивать некоторым участникам ее оказание.
По законодательству Англии и США право на квалифицированную юридическую помощь реализуется при производстве допроса, предъявления для опознания с участием подозреваемого, подвергнутого аресту. Защитник специфическими полномочиями, связанными с участием в следственных действиях, не наделен.
В Австрии защитник (не только адвокат) вправе участвовать при производстве осмотра, домашнего обыска, выемки бумаг. Защитник не имеет права участвовать при допросе обвиняемого, но в некоторых случаях – при допросе свидетелей или невменяемых – суд вправе допустить адвоката. Среди участников процесса на стороне обвинения правом на юридическую помощь обладает потерпевший.
Во Франции полномочия защитника при производстве допроса не урегулированы. Доступ защитника во время предварительного следствия, проводимого следственным судьей, ограничен. Защитнику предоставляется право участвовать только в допросе обвиняемого и очной ставке с другими обвиняемыми или свидетелями. Непосредственно в ходе следственного действия защитнику отводится пассивная роль, но он вправе задать вопрос. При этом судья может отвести вопрос с обязательной фиксацией его содержания. Правом на юридическую помощь обладает потерпевший (гражданский истец) и “ассистированный” свидетель.
В Германии при производстве дознания, проводимого полицией, не допускается участие защитника в допросе обвиняемого и других следственных действиях с участием его подзащитного. При производстве некоторых действий следственным судьей (допрос обвиняемого, свидетелей или экспертов, осмотр) возможно присутствие защитника, полномочия которого не урегулированы. Защитник может быть лишен права присутствовать в следственных действиях при наличии угрозы целям расследования. В этом случае у лиц, производящих следственное действие, есть право не уведомлять о времени и месте его производства. Лица, имеющие право на присутствие, не могут требовать переноса времени производства следственного действия. Отличительной чертой германского процесса является то, что в вопросе получения юридической помощи интересы потерпевшего и обвиняемого сбалансированы.
Законодательство Республик Молдова, Казахстан, Беларусь, Кыргызской Республики, Латвии сходно в рассматриваемом аспекте с российским, только УПК Казахстана и Молдовы детальнее регулируют вопросы обеспечения и оказания юридической помощи участникам процесса в ходе следственных действий.
Вторая глава “Порядок обеспечения участников уголовного судопроизводства квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий” содержит три параграфа, освещающие различные аспекты процессуальной формы реализации права на юридическую помощь при производстве следственных действий.
В первом параграфе “Обеспечение квалифицированной юридической помощью подозреваемого (обвиняемого) при производстве следственных действий” исследуются правоотношения, возникающие между преследуемыми лицами, защитниками и органами расследования в связи с реализацией рассматриваемого права.
На основе сравнительного анализа ранее действовавшего и современного законодательства, а также сопоставления количественных данных, полученных предшественниками с собственным исследованием, соискатель констатирует наличие новой правовой ситуации в участии защитника в производстве следственных действий. Увеличение количества формальных моментов, с наступлением которых защитник вступает в дело, включая, прямо скажем, слабо конкретизированный п. 5 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, помноженное на расширение круга лиц, считающихся подвергнутыми уголовному преследованию “во всех его проявлениях” (в настоящее время это не только подозреваемый и обвиняемый), породило сложные по своей сущности отношения в связи с обеспечением (доведением до сведения, разъяснением, реализацией) каждому преследуемому лицу права на квалифицированную юридическую помощь при производстве следственных действий. Регулирование этих отношений далеко от оптимального значения и нуждается в совершенствовании.
По мнению соискателя, в современных условиях, с учетом значимости обеспечения прав подозреваемого (обвиняемого) на защиту, необходимо говорить об обязанности следователя заблаговременно уведомлять защитника о предстоящих следственных действиях, проводимых с участием его доверителя, кроме случаев, когда такое уведомление невозможно по тактическим мотивам.
Актуален и вопрос отказа от защитника при производстве следственных действий. На основе изучения литературы (О.А. Зайцев, Р.Д. Лисицин, П.А. Смирнов), судебной и следственной практики делается вывод о том, что отказ от защитника допускается только в его присутствии независимо от того, первоначальный это отказ или защитник ранее уже участвовал в деле.
При производстве следственных действий допускается участие нескольких защитников. Автор отмечает отсутствие норм, регламентирующих действия следователя, если для производства следственного действия прибыли не все участвующие в деле защитники. Разделяя мнение Ф. Багаутдинова, И. Резниченко, положение одного из проектов УПК РФ, соискатель полагает, что процессуальное действие не может признаваться незаконным, если участвовали в нем не все защитники. Однако в подобных случаях в уголовном деле должны быть документы, отражающие согласованную позицию подозреваемого (обвиняемого) и отсутствующего защитника о возможности производства следственного действия при явившихся участниках.
Уделено внимание участию защитника в следственных действиях, производимых по ходатайству его доверителя или ходатайству самого защитника (п. 5 ч. 1 ст. 53 УПК РФ). Если инициатива исходит исключительно от подозреваемого (обвиняемого) и его защитника, у следователя возникает обязанность уведомить защитника о дате, времени и месте производства следственного действия. При проведении последнего по инициативе следователя без участия обвиняемого (подозреваемого), у защитника нет права участвовать в таком следственном действии.
Содержание второго параграфа соискатель выразил в названии “Обеспечение квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий потерпевшего, свидетеля и лица, в помещении которого производится обыск”.
По данным изучения уголовных дел, эффективность реализации потерпевшими права иметь представителя весьма низкая (явка с представителем для производства следственных действий составила 1%). Отсутствует практика участия в качестве представителя иных лиц, не являющихся адвокатами.
В законе не предусмотрена обязанность органов расследования принимать меры по обеспечению потерпевшего юридической помощью. Их задача заключается в своевременном надлежащем разъяснении данного права (например, в повестке при вызове) и оказании содействия (не препятствовании). Закон не обязывает уведомлять представителя потерпевшего о предстоящих следственных действиях. Неявка представителя для производства последующих следственных действий с участием потерпевшего не является основанием для отложения следственного действия до его явки.
Рассматривая право представителя потерпевшего участвовать в следственных действиях, проводимых по его ходатайству или ходатайству потерпевшего, соискатель отмечает, что нормы п. 9 ч. 2 ст. 42 и ч. 3 ст. 45 УПК РФ, обуславливая реализацию данного права разрешением следователя, не способствуют обеспечению равенства сторон.
Автор полагает, что не выдерживают критики предложения о включении в закон случаев обязательного участия представителя потерпевшего (Н.В. Мазур, Н.Р. Мухудинова, А.А. Дмитриева), предоставлении возможности воспользоваться услугами адвоката-представителя за счет средств федерального бюджета (О.В. Голиков, С.В. Круглов, Т. Шестакова), обеспечении участия представителя по аналогии с обеспечением защитой подозреваемого, обвиняемого (О.В. Корнелюк).
Достаточно редко (в изученных уголовных делах встретилось два случая: при допросе и очной ставке) пользуются помощью адвоката свидетели. На основе анализа законодательства (ст.ст. 56, 189, 192 УПК РФ), позиций ученых (А.В. Закомолдин, В.В. Кальницкий, Д. Курочкин, К.Б. Калиновский, А.В. Смирнов) сделан вывод, что свидетель реализует данное право в инициативном порядке. Органы расследования обязаны своевременно разъяснять это право и оказывать содействие в его реализации. Ходатайство свидетеля об отложении следственного действия по причине неявки адвоката не обязательно для следователя при условии заблаговременного разъяснения права (например, в повестке).
Вызывает интерес проблема допуска адвоката, уже участвующего в уголовном деле в качестве защитника или представителя, для оказания помощи свидетелю. Отмечается, что представление интересов участников процесса само по себе не является препятствием для допуска адвоката в интересах свидетеля соответствующей стороны.
Анализируя предложение об обязательном участии адвоката свидетеля и оплате его услуг за счет средств федерального бюджета (Н.Ю. Литвинцева, Н.Р. Мухудинова, М.М. Шейфер) соискатель считает, что оно сопряжено с организационными трудностями, кроме того, свидетель как иной участник судопроизводства не имеет процессуального интереса в деле, не является стороной, а значит, его защита должна быть соразмерной.
Механизм обеспечения права на юридическую помощь лица, не занимающего процессуальное положение подозреваемого или обвиняемого, в помещении которого производится обыск, в законе не предусмотрен. Случаи такого участия единичны. Полемизируя с рядом авторов (Д.Т. Арабули, А.Н. Иванов, Е.С. Лапин, В.А. Семенцов), соискатель приходит к выводу, что бремя обеспечения квалифицированной юридической помощью лежит на лице, в помещении которого производится обыск. Органы расследования способствуют реализации права, но без ущерба для внезапности и наступательности обыска.
В третьем параграфе “Полномочия лица, оказывающего квалифицированную юридическую помощь участникам уголовного судопроизводства при производстве следственных действий” исследуются специфические для рассматриваемого среза уголовно-процессуальной деятельности полномочия защитника, представителя потерпевшего, адвоката в интересах свидетеля или лица, в помещении которого производится обыск.
Соискатель отмечает, что законодатель детально закрепляет только полномочия защитника (ч. 2 ст. 53 УПК РФ). Права адвоката свидетеля урегулированы лишь в отсылочном виде. Полномочия представителя потерпевшего и адвоката лица, в помещении которого производится обыск, в законе не отражены.
На основе данных опроса, анализа литературы (С. Юношев, Е.В. Демченко, А.А. Дмитриева, Е.А. Попов) автор приходит к выводу о необходимости наделения представителя потерпевшего полномочиями, аналогичными полномочиям защитника (ч. 2 ст. 53 УПК РФ). 86% опрошенных следователей и 80% адвокатов разделили это предложение в случае, если представителем выступает адвокат. Когда представителем является иное лицо, число респондентов, поддерживающих соискателя, сокращается (соответственно 60% и 30%).
Указывается на несоответствие ч. 5 ст. 189 и ч. 2 ст. 53, ч. 6 ст. 192 УПК РФ, где речь идет, соответственно, о “присутствии” и “участии” адвоката при выполнении следственных действий. Автор разделяет мнение (Н.Р. Мухудинова, В.Н. Авдеев, И.О. Воскобойник, А.В. Закомолдин) о необходимости закрепления полномочий адвоката в отдельной статье. Отмечается тенденция к расширению прав адвоката свидетеля, предоставлению ему права обжаловать действия дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и суда (Н.Ю. Литвинцева).
На основе позиций ученых (В.В. Кальницкий, С.А. Шейфер) делается вывод о том, что положения ч. 2 ст. 53 УПК РФ следует распространять и на адвоката, участвующего в интересах иного лица, у которого производится обыск. С этим согласны следователи (54,3%) и адвокаты (60%). Автор уточняет, что в силу специфики данного следственного действия адвокат не может обладать всей полнотой прав защитника.
Опираясь на понимание учеными (А. Орлова, Ю.В. Кореневский, Г.П. Падва, Н.Р. Мухудинова) содержания кратких консультаций, соискатель подчеркивает, что они включают в себя разъяснение: а) сущности подозрения (обвинения), в том числе квалификации содеянного; б) правового положения доверителя, при необходимости правового положения следователя (дознавателя); в) оснований и порядка производства следственного действия. В то же время защитник не вправе оказывать помощь в разработке линии поведения в ходе следственного действия, советовать, какие давать показания; комментировать, истолковывать показания или поведение подозреваемого (обвиняемого), делать намеки, подсказывать жестами. 49% следователей считают, что консультации возможны только в сфере правовых вопросов, 51% – расширяют предмет консультирования. Предпочтения адвокатов выражены более отчетливо (соответственно – 17% и 83%).
Диссертант полагает, что содержание кратких консультаций подлежит занесению (вопреки сложившейся практике) в протокол. Продолжительность консультаций определяется с учетом конкретных обстоятельств следственного действия, а также сложности вопроса, подлежащего разъяснению.
Исследована проблема возможности свидания подозреваемого (обвиняемого) и его защитника наедине и конфиденциально в ходе следственного действия. Соискатель на основе анализа литературы выделил три подхода к разрешению данного вопроса и поддержал мнение ученых (Ю.П. Гармаев, И.А. Зайцева, З.В. Макарова и др.), что, по общему правилу, свидание наедине возможно до либо после производства следственного действия. Вместе с тем автор полагает, что не исключается свидание и в ходе следственного действия, и вносит предложение по совершенствованию закона.
Рассматривая право задавать вопросы, соискатель разделяет позицию тех ученых (В.А. Калюжная, А.Б. Галимханов и др.), которые считают, что оно возможно при допросе, очной ставке, предъявлении для опознания и проверке показаний на месте. С этим согласны 65% опрошенных следователей. По мнению адвокатов (80%), защитник вправе задавать с разрешения следователя вопросы любым лицам при производстве любых следственных действий. В законе не указаны основания для отвода вопросов защитника, что фактически позволяет отводить любые вопросы. Опираясь на позицию Конституционного Суда Российской Федерации и мнение ученых (Ю.В. Кореневский, Г.П. Падва, Д.Д. Донской, И.А. Зайцева), соискатель приходит к выводу, что следователь может отвести наводящие вопросы, а также вопросы, не имеющие отношения к делу, и формулирует предложения по дополнению закона.
В заключении в обобщенном виде излагаются основные выводы и предложения, сформулированные в ходе диссертационного исследования.
Основные положения диссертационного исследования опубликованы
в следующих работах автора:
Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки России для публикации результатов диссертационного исследования:
1. Ларин Е.Г. Квалифицированная юридическая помощь при производстве следственных действий (проблемы правоприменения) // Омский научный вестник. – 2006. – № 5. – 0,3 п.л.
Иные научные публикации:
2. Ларин Е.Г. Участие адвоката при допросе свидетеля // Законодательство и практика. – 2003. – № 2. – 0,55 п.л.
3. Ларин Е.Г. Участники уголовного судопроизводства, имеющие право на получение квалифицированной юридической помощи при производстве следственных действий // Подходы к решению проблем законотворчества и правоприменения: сб. науч. тр. адъюнктов и соискателей. – Омск: Омская академия МВД России, 2004. – Вып. 11. – 0,5 п.л.
4. Ларин Е.Г. Обеспечение потерпевшего квалифицированной юридической помощью при производстве следственных действий // Законодательство и практика. – 2004. – № 2. – 0,4 п.л.
5. Ларин Е.Г. Вопросы квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве в решениях Конституционного Суда Российской Федерации // Подходы к решению проблем законотворчества и правоприменения: сб. науч. тр. адъюнктов и соискателей. – Омск: Омская академия МВД России, 2005. – Вып. 12. – 0,6 п.л.
6. Ларин Е.Г. Краткие консультации защитника, участвующего при производстве следственного действия // Преемственность и новации в юридической науке: мат-лы науч. конф. адъюнктов и соискателей. – Омск: Омская академия МВД России, 2005. – Вып. 1. – 0,2 п.л.
7. Ларин Е.Г. Обеспечение лица, в помещении которого производится обыск, квалифицированной юридической помощью // Международные юридические чтения: мат-лы ежегод. междунар. науч.-практ. конф. – Омск: Омский юридический институт, 2005. – Ч. V. – 0,25 п.л.
8. Ларин Е.Г. Полномочия защитника, участвующего в производстве следственного действия (ч. 2 ст. 53 УПК РФ) // Законодательство и практика. – 2005. – № 2. – 0,5 п.л.
9. Ларин Е.Г. Свидание защитника и подозреваемого (обвиняемого) в ходе следственного действия // Совершенствование норм и институтов УПК РФ: мат-лы конф. – Омск: Омская академия МВД России, 2006. – 0,35 п.л.
10. Ларин Е.Г. Участие адвоката-защитника, адвоката-представителя при производстве допроса, очной ставки с участием свидетеля // Международные юридические чтения: мат-лы ежегод. междунар. науч.-практ. конф. – Омск: Омский юридический институт, 2006. – Ч. IV. – 0,25 п.л.
