Правовое положение лица, против которого начат уголовный процесс, по уголовно-процессуальному закону латвийской республики
АКАДЕМИЯ УПРАВЛЕНИЯ МВД РОССИИ
На правах рукописи
Сумбарова Марина Владимировна
Правовое положение лица, против которого начат уголовный процесс, по Уголовно-процессуальному закону Латвийской Республики
Специальность: 12.00.09 – уголовный процесс, криминалистика;
оперативно-розыскная деятельность
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Москва - 2009
Диссертация выполнена на кафедре управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России
| Научный руководитель - | кандидат юридических наук, доцент Хитрова Ольга Викторовна |
| Официальные оппоненты: | доктор юридических наук, профессор Николюк Вячеслав Владимирович |
| кандидат юридических наук, доцент Смирнов Михаил Витальевич |
Ведущая организация – Санкт-Петербургский государственный
университет
Защита состоится 15 апреля 2010 г. в 14.30 часов на заседании диссертационного совета Д-203.002.01 при Академии управления МВД России, по адресу: 125171, Москва, ул. З. и А. Космодемьянских, 8, ауд. 415-417.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии управления МВД России.
Автореферат разослан «___» ____________ 2010 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
кандидат юридических наук, профессор В.И. Старков
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертационного исследования. Латвия, как и все суверенные государства, на постсоветском пространстве переживает сложный период социально-политических и правовых перемен. Одним из направлений развития в современный период является судебно-правовая реформа.
Реформирование общественных отношений, происходящих в Латвийской Республике, требует совершенствования всей системы законодательства, в том числе и уголовно-процессуального, которое должно гарантировать права и свободы личности, предусмотренные Сатверсме (Satversme) (Конституцией Латвийской Республики)[1].
Личность должна стоять на переднем плане как важнейшая ценность общества и государства. Вот почему главной задачей современного этапа построения правового государства в Латвии является защита прав и интересов человека, его жизни, здоровья, чести, достоинства, обеспечение личной неприкосновенности и полной безопасности.
Одним из результатов реформирования национального законодательства Латвийской Республики явилось принятие Сеймом (законодательным органом Латвии) 21 апреля 2005 года и вступление в силу с 1 октября 2005 года Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики[2].
С одной стороны, как справедливо отмечает профессор М.П. Шешуков, "законодатель в новом кодифицированном акте уголовно-процессуального права почти полностью отказался от принципов, структуры, основного понятийного аппарата и привычных терминов действовавшего в течение полутора веков уголовно-процессуального законодательства"[3], а, с другой стороны, в нем наряду с традиционными участниками процесса появились новые, одним из которых является "лицо, против которого начат уголовный процесс". Правовое положение этого субъекта в недостаточной степени определено в законе, оно не подвергалось комплексному анализу, в том числе с учетом законодательства зарубежных стран и практики Европейского Суда по правам человека, и это обуславливает необходимость решения ряда проблем как теоретического, так и правоприменительного характера. Известно, что в уголовном процессе России такой участник процесса отсутствует. Вместе с тем, одним из оснований признания лица подозреваемым является возбуждение в отношении него уголовного дела (п.1 ч.1 ст.46 УПК РФ).
В современном латвийском процессе отсутствует уголовное дело и, соответственно, оно не возбуждается, вместо этого – начинается уголовный процесс (в том числе, он может быть начат против конкретного лица). Создается впечатление, что "лицо, против которого возбуждено уголовное дело" и "лицо, против которого начат уголовный процесс" по своей правовой природе одинаковые процессуальные фигуры, по-разному именуемые в законодательстве России и Латвии. Однако, это не так, поскольку в латвийском процессе наряду с "лицом, против которого начат процесс" существуют и такие самостоятельные участники как подозреваемый и задержанный.
В последнее время в Латвии обозначилась тенденция начала уголовного процесса не по факту, а против конкретного лица.
В 2007 г. в Латвии было зарегистрировано 55620 уголовных процессов. На ежегодном совещании прокуроров в Риге 14 февраля 2008 г., Генеральный прокурор Я. Майзитис указал, что каждый месяц в среднем было начато 4750 уголовных процессов[4] и в том числе, когда преступление еще не произошло[5]. В отношении лица, против которого начат уголовный процесс, начато 11132 уголовных процесса. Выступивший на этом совещании прокурор Ю. Далбиньш отметил, что уголовный процесс был начат против каждого 36-го жителя государства.
В 2008 г. было начало 11276 уголовных процессов, в том числе 9776 из них начаты против конкретного лица.
В Управлении полиции порядка Рижского регионального управления полиции в 2008 г. всего было начало 1418 уголовных процессов. В том числе против лица, в отношении которого начат уголовный процесс, – 1025 процессов. Из этих процессов направлено прокурору для начала уголовного преследования 854 процесса.
Приведенные данные еще раз свидетельствуют о необходимости глубокого осмысления новелл латвийского законодательства.
Появление в латвийском судопроизводстве нового участника – лица, против которого начат уголовный процесс, безусловно, следует рассматривать как положительный шаг законодателя в обеспечении прав и законных интересов личности, вовлеченной в сферу уголовного судопроизводства.
Перед российским законодателем стоит необходимость решения аналогичной проблемы, что обусловлено правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации[6], которая, несмотря на принятие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в 2001г. с последующими изменениями и дополнениями, до сих пор не решена.
Современные государства, признающие личность высшей ценностью, находятся в поисках новых средств и способов защиты лица, права которого ограничиваются в уголовном судопроизводстве. Данное обстоятельство свидетельствует об актуальности теоретического осмысления роли и назначения, а также сравнительно-правового анализа статуса лица, против которого начат уголовный процесс, с другими участниками латвийского досудебного производства, входящими в группу "лиц, осуществляющих свою процессуальную защиту" – задержанным, подозреваемым, обвиняемым, а также с правовым положением подозреваемого и обвиняемого в российском процессе.
Степень научной разработанности темы исследования. В Латвии, к сожалению, отсутствуют фундаментальные исследования, касающиеся правового положения личности в уголовном судопроизводстве. Однако, несмотря на то, что новый уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики ориентирован на англо-американскую модель судопроизводства, было бы крайне неразумно отказываться от положительного опыта, накопленного наукой уголовного процесса в России.
В российской юридической науке достаточно широко рассматриваются проблемы, касающиеся субъектов уголовно-процессуальной деятельности. Отдельные аспекты этих проблем исследовались в работах Н.С. Алексеева, А.А. Альперта, В.П. Божьева, Л.В. Брусницына, И.В. Веретенникова, Н.В. Витрука, Б.Я. Гаврилова, С.А. Голунского, Т.Н. Добровольской, Л.М. Карнеевой, Н.П. Кирилловой, Л.Д. Кокорева, Э.Ф. Куцовой, А.А. Леви, В.З. Лукашевич, П.А. Лупинской, Ю.А. Ляхова, Л.Н. Масленниковой, В.А. Михайлова, Т.Н. Москальковой, В.В. Николюка, Н.Н. Полянского, Р.Д. Рахунова,В.М. Савицкого, М.В. Смирнова, В.А. Стремовского, И.Я. Фойницкого, Л.В. Франка, О.В. Хитровой, М.А. Чельцова, В.С. Шадрина, С.П. Щербы, П.С. Элькинд, М.Л. Якуб, П.С. Яни и др.
В исследованиях этих и других учёных рассматривались положения, которые касаются в целом правового положения личности, гарантий прав и свобод отдельных участников уголовного судопроизводства, а также профессиональной этики участников уголовного судопроизводства.
Вопросы, связанные с исследованием правового положения подозреваемого в совершении преступления, обеспечения его прав и законных интересов освещали М.З. Абесалашвили, А.К. Аверченко, Н.А. Акинч, С.П. Бекешко, К.А. Бишарян, Ф.А. Богацкий, И.С. Галкин, В.Н. Григорьев, И.М. Гуткин, Б. А. Денежкин, В.Я. Дорохов, М.П. Клепов, Е.М. Клюков, Н.А. Козловский, С.А. Колосович, Н.Н. Короткий, В.Т. Кочетков, Е.А. Матвиенко, Е.Г. Мартынчик, П.Г. Марфицин, К.В. Муравьев, А.А. Напреенко,И.А. Пантелеев, К.Д. Сманов, П.А. Смирнов, Е.Э. Цибарт, А.Л. Цыпкин, А.А. Чувилев, Ю.Б. Чупилкин и др.
В работах современных латвийских ученых рассматриваются отдельные аспекты уголовного процесса, касающиеся как формы досудебного производства и связанных с нею проблем, так и начала уголовного процесса (И. Булгакова (I.Bulgakova), А. Кавалиерис (A.Kavalieris), Е.Ф. Коновалов, А. Мейкалиша (A.Meikalia), К. Страда-Розенберга (К. Strada-Rozenberga) и др.). Отдельные проблемы обеспечения прав личности исследуются в трудах Н.А. Злакоманова, У. Крастиньша, А. Лиеде, М.П. Шешукова, В. Якобсоне и др.
Объектом исследования являются уголовно-процессуальные правоотношения, возникающие между лицом, против которого начат уголовный процесс, и лицом, направляющим процесс (следователем).
Предмет исследования составляет система норм, регулирующая процессуальное положение лица, против которого начат уголовный процесс, и деятельность компетентных органов по реализации этих норм.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного исследования является определение правовой природы, роли и назначения лица, против которого начат уголовный процесс, в системе участников судопроизводства, осуществляющих свою процессуальную защиту, в современном процессе Латвийской Республики, а также выявление проблем и вариантов их решения, связанных с обеспечением прав и законных интересов этого лица.
Целью определяются следующие задачи исследования:
- характеристика современного (пореформенного) досудебного уголовного процесса и его участников;
- анализ понятия "лицо, против которого начат уголовный процесс" и определение содержания его процессуального статуса;
- выявление закономерностей развития законодательства, регулирующего начало уголовного процесса против конкретного лица;
- анализ конституционных, а также международно-правовых и теоретических основ правового положения лица, против которого начат уголовный процесс, и формулирование предложений по приведению в соответствие с ними положений действующего уголовно-процессуального законодательства;
- определение цели, оснований и условий начала уголовного процесса против конкретного лица;
- выявление критериев оптимального правового регулирования пределов нахождения лица в процессуальном статусе "лицо, против которого начат уголовный процесс";
- разработка рекомендаций по совершенствованию правового регулирования процессуальных решений и действий следователя, влекущих возникновение, изменение и прекращение правового статуса лица, против которого начат уголовный процесс.
Методология и методика исследования представляет собой систему научно обоснованных методов, основным из которых является диалектический метод познания. В ходе исследования использовались также исторический, сравнительно-правовой, логико-юридический, системно-структурный, а также статистический и конкретно-социологический методы.
Правовой основой исследования являются положения Сатверсме (Satversme), Конституции Российской Федерации, международных нормативных правовых актов, Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики, Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и иных федеральных законов, постановлений и определений Конституционного Суда Российской Федерации, постановлений Пленума Верховного Суда СССР, Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, нормативных правовых актов министерств и ведомств, относящихся к предмету исследования, положения уголовно-процессуального законодательства зарубежных государств, а также информация, содержащаяся в исторических памятниках права.
Научная новизна диссертации заключается в комплексном монографическом исследовании проблем процессуального положения лица, против которого начат уголовный процесс, с учетом опыта развития латвийского уголовно-процессуального законодательства и сравнительно-правового анализа российского уголовного судопроизводства, норм международного права и практики Европейского Суда по правам человека.
Изучены закономерности формирования правового статуса лица, против которого начат уголовный процесс, в истории уголовно-процессуального законодательства Латвии и России, что позволило установить наиболее оптимальные направления совершенствования законодательства в этой части.
В результате исследования выявлены актуальные проблемы в сфере начала уголовного процесса против конкретного лица, оснований и условий возникновения, изменения и прекращения статуса "лица, против которого начат уголовный процесс". В этой связи сформулирован ряд новых теоретических положений, предложений по совершенствованию законодательства, а также выработаны рекомендации для разрешения проблемных ситуаций, возникающих в следственной практике, связанных с участием лица, против которого начат уголовный процесс.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Досудебный латвийский уголовный процесс представляет собой два взаимосвязанных этапа: 1) начало уголовного процесса до установления лица, которое подлежит привлечению к уголовной ответственности (деятельность следователя); 2) уголовное преследование (деятельность прокурора). В отсутствие уголовного дела и соответственно стадии возбуждения уголовного дела уголовный процесс при наличии повода и основания может быть начат либо по факту, либо в отношении конкретного лица, что влечет разные правовые последствия, прежде всего для лиц, имеющих личный правовой интерес, на первоначальном этапе расследования.
2. На современном этапе развития уголовно-процессуальной науки складывается понимание, что закономерности изменения степени информированности органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, о причастности лица к совершенному преступлению, должны коррелировать с изменением процессуального статуса (совокупности прав и обязанностей) такого лица.
Автору видится два пути решения этой проблемы: изменение содержания и (или) количества прав и обязанностей лица, против которого начат уголовный процесс; либо, изменение наименования участника уголовного судопроизводства, с наделением его соответствующим объемом прав и обязанностей. Возможно комбинированное применение обоих способов нормативного правового регулирования статуса лица, против которого начат уголовный процесс.
3. Вывод автора о том, что расширение круга лиц, осуществляющих свою процессуальную защиту, в досудебном производстве Латвии, путем включения в их число наряду с подозреваемым таких самостоятельных участников уголовного процесса, как "лицо, против которого начат уголовный процесс" и "задержанный" объективно обусловлено различием в их личных интересах, и способствует усилению защиты прав и законных интересов этих участников уголовного судопроизводства. В этой связи автором определено содержание личного уголовно-правового интереса каждого из этих участников процесса.
Личный уголовно-правовой интерес лица, против которого начат уголовный процесс, состоит в том, чтобы начало процесса в отношении него имело место лишь при условии существования "реальной возможности совершения именно им расследуемого преступного деяния", основанной на полученных доказательствах.
Личный уголовно-правовой интерес задержанного состоит в том, чтобы оно было подвергнуто законному, обоснованному и соразмерному ограничению его прав только при наличии отдельных фактов, дающих основание полагать, что преступное деяние совершенно именно этим лицом, и оно оказывает противодействие достижению цели уголовного процесса в конкретном процессе или производству отдельного процессуального действия, не исполняет или ненадлежащим образом исполняет свои процессуальные обязанности.
Личный уголовно-правовой интерес подозреваемого заключается в том, чтобы признание его подозреваемым было основано только на совокупности достаточных доказательств того, что преступное деяние вероятнее всего совершено им.
4. Понятие "лицо, против которого начат уголовный процесс" можно рассматривать в широком и в узком смысле. В широком смысле (доктринальное толкование) под "лицом, против которого начат уголовный процесс" следует рассматривать любое лицо, против которого должностным лицом, ведущим процесс, осуществляется уголовно-процессуальная деятельность по установлению оснований для привлечения лица в качестве обвиняемого и начала его уголовного преследования прокурором: 1) собственно "лицо, против которого начат уголовный процесс", 2) "лицо, получившее статус лица, против которого начат уголовный процесс"; 3) "задержанный", 4) "подозреваемый".
В узком смысле (легитимном) – самостоятельный участник процесса, процессуальный статус которого определен законом.
5. Сформулировано понятие "лицо, против которого начат уголовный процесс" (в узком смысле), под которым автором понимается самостоятельный участник реформированного уголовного судопроизводства в Латвийской Республике, имеющий в деле личный уголовно-правовой интерес, состоящий в том, чтобы начало процесса в отношении него имело место лишь при условии существования "реальной возможности совершения именно им расследуемого преступного деяния", основанной на полученных доказательствах, а также уголовно-процессуальный интерес, заключающийся в том, чтобы деятельность по установлению реальной возможности совершения этим лицом расследуемого преступного деяния осуществлялась в соответствии с законом, и наделенный для защиты своих интересов совокупностью прав и обязанностей.
6. Анализ Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики позволяет сделать вывод, что лицо приобретает статус лица, против которого начат уголовный процесс, в четырех случаях: 1) наличие реальной возможности совершения конкретным лицом расследуемого преступного деяния; 2) если в начатом уголовном процессе получены сведения о том, что, возможно, конкретное лицо совершило расследуемое преступное деяние; 3) если задержанный освобожден из места кратковременного задержания, и он не признан подозреваемым или обвиняемым; 4) в случае отмены решения, которым лицо было признано подозреваемым при условии, что уголовный процесс был начат против него и не прекращен.
7. Сформулирована авторская классификация оснований вовлечения "лица, против которого начат уголовный процесс", на материальные и процессуальные.
Материальным основанием вовлечения в уголовное судопроизводство в качестве "лица, против которого начат уголовный процесс" (в узком смысле), является наличие доказательств, свидетельствующих о реальной возможности совершения конкретным лицом расследуемого преступного деяния.
К процессуальным основаниям (с учетом того, что в латвийском процессе отсутствует стадия возбуждения уголовного дела) относятся: 1) постановление о начале уголовного процесса с указанием фамилии конкретного лица; 2) резолюция на сообщении о преступлении.
К материальному основанию вовлечения в уголовное судопроизводство лица, получившее статус" лица, против которого начат уголовный процесс" в случае, если в начатом уголовном процессе получены сведения о том, что, возможно, конкретное лицо совершило расследуемое преступное деяние, относится наличие сведений о том, что, возможно, конкретное лицо совершило расследуемое преступное деяние.
Процессуальным основанием наделения лица этим статусом должно являться постановление лица, направляющего процесс, о признании этого лица – "лицом, против которого начат уголовный процесс".
К материальному основанию вовлечения в уголовное судопроизводство лица, получившее статус" лица, против которого начат уголовный процесс" в случае, если задержанный освобожден из места кратковременного задержания, и он не признан подозреваемым или обвиняемым, относится неподтверждение фактов, дающих основание полагать, что оно совершило преступное деяние, которые послужили основанием для задержания.
Процессуальным основанием наделения лица этим статусом является: постановление лица, направляющего процесс, об отмене меры уголовно-процессуального принуждения и освобождении задержанного из места кратковременного задержания, и которое при этом не признано подозреваемым или обвиняемым.
Материальным основанием вовлечения в уголовное судопроизводство лица, получившее статус" лица, против которого начат уголовный процесс" в случае отмены решения, которым лицо было признано подозреваемым при условии, что уголовный процесс был начат против него и не прекращен, является то, что не нашло подтверждение предположение о том, что расследуемое преступление совершило конкретное лицо.
Процессуальным основанием является постановление о прекращении процессуального статуса подозреваемого.
8. Авторское уточнение понятий "вероятность" и "достоверность" как сущностных элементов принятия процессуального решения о вовлечении лица в уголовный процесс в том или ином качестве, с учетом которого определен критерий разграничения оснований вовлечения и процессуального положения лица, вовлеченного в уголовное судопроизводство, в качестве "лица, против которого начат уголовный процесс", задержанного, подозреваемого и обвиняемого. Таким критерием являются сведения, которые содержат разную степень вероятности совершения преступления конкретным лицом.
Обосновывается вывод о том, что по мере собирания доказательств в ходе досудебного производства лицом, направляющим процесс, вероятные знания о причастности лица к совершению преступления трансформируются в достоверные; предположение приобретает форму утверждения, что в свою
очередь влечет изменение статуса "лица, против которого начат уголовный процесс" на статус обвиняемого.
9. Правовое положение (статус) лица, против которого начат уголовный процесс, определяется совокупностью прав и обязанностей, закрепленных: 1) в Сатверсме; 2) в основных принципах уголовного процесса; 3) в нормах главы 5-ой "Лица, осуществляющие защиту"; 4) в нормах, регулирующих производство отдельных процессуальных действий с участием этих лиц, и раскрыто их содержание.
10. Сформулированы предложения о внесении дополнений и изменений в Уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики:
- дополнить часть А, главы 1-ой, статьей 6-ой под названием "Основные термины, используемые в настоящем законе";
- изменить диспозицию ст. 61 Уголовно-процессуального закона Латвии в целях дальнейшего совершенствования процессуального статуса "лица, против которого начат уголовный процесс" путем новой редакции ч.3, в которой следует сформулировать положение о наделении лица статусом "лица, против которого начат уголовный процесс" не с момента, когда лицо вовлекается в производство процессуального действия или направляющее процесс лицо предает гласности известную информацию о начале уголовного процесса против него" (в нынешней ред. ч.3 ст.61 УПЗ Латвийской Республики), а с момента вынесения постановления о начале уголовного процесса. Это устранило бы противоречие между ч.ч.1,2 и ч.3 ст.61 УПЗ (в настоящей редакции);
- в целях приведения в соответствие ст.ст. 59, 241 и 244 УПЗ дополнить п.2 ч.2 ст.59 после слов "совершено этим лицом" словами "и оно оказывает противодействие достижению цели уголовного процесса в конкретном процессе или производству отдельного процессуального действия, не исполняет или ненадлежащим образом исполняет свои процессуальные обязанности";
- исключить ч.3 ст.61 УПЗ, поскольку в настоящей редакции содержащаяся в ней норма необоснованно сужает право на защиту, оставляя без права на защиту это лицо на период признания его лицом, против которого начат уголовный процесс, до момента начала производства в отношении него процессуального действия или предания гласности информации о начале уголовного процесса против него.
Теоретическая и практическая значимость состоит в том, что изучение особенностей правового положения лица, против которого начат уголовный процесс, исследование системы правоотношений с его участием, рассмотрение и разрешение проблемных вопросов, связанных с вовлечением и участием в уголовном судопроизводстве этого субъекта и обеспечением его прав и законных интересов, направлено на дальнейшую разработку и обогащение учения об участниках уголовного судопроизводства, которое является одной из важнейших составляющих теории уголовного процесса как в России, так и в Латвии.
Представляется, что положения диссертации, раскрывающие сущность, место и роль в системе участников досудебного производства лица, против которого начат уголовный процесс, а также механизм реализации и обеспечения его прав и законных интересов, конкретные предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства могут быть использованы в теории и практике уголовного судопроизводства.
Выводы и рекомендации данного исследования могут способствовать оптимизации правоприменительного процесса, восполнения пробелов законодательного регулирования, а также использоваться в учебном процессе юридических вузов Российской Федерации и Латвийской Республики при изучении составных частей законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство; а также при написании монографий, научных статей и учебных пособий.
Обоснованность и достоверность обеспечивается комплексным характером исследования и репрезентативным эмпирическим материалом.
Проведен всесторонний анализ статистических данных, публикаций в периодической печати и специальной научной литературы по изучаемой проблеме. В работе использованы и проанализированы статистические данные, опубликованные на официальном сайте Прокуратуры Латвийской Республики[7], а также данные, приведенные участниками дискуссии, состоявшейся в 2006 г. в Риге, в которой приняли участие авторы проекта УПЗ, прокуроры, адвокаты, ученые, судья Конституционного Суда Латвии, начальник Государственной полиции Латвии[8]
.
Автором лично изучены и проанализированы материалы 242 уголовных процесса, из которых в 178-ми случаях он был начат в отношении конкретных лиц (74%), за период 2005-2008 гг., расследованных следователями Рижского, Лиепайского, Даугавпилсского, Лимбажского, Баусского региональных управлений полиции. В период с 2006 по 2009 гг. по специально разработанной автором анкете осуществлен социологический опрос 189 респондентов, из них - 90 следователей (48% от общего количества); 56 прокуроров надзирающих за следствием (30%) и 43 присяжных адвоката (22%). Опрос проводился во всех 4-х регионах Латвии Курземе (г.Лиепая, г. Вентспилс, г. Салдус); Видземе (г.Рига, г. Мадонна, г. Огре); Земгале (г. Бауска, г. Тукумс); Латгале (г. Даугавпилс, г. Валка, г. Резекне).
Репрезентативность выборочного исследования позволила обеспечить достоверность полученных результатов.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения диссертации неоднократно рассматривались на заседаниях кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России; выносились на обсуждение межвузовской научно-практической конференции, посвященной 50-летнему юбилею кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России (28-29 апреля 2005 г.), а также межвузовских научно-практических семинаров "Современные тенденции управления расследованием преступлений" (г. Москва, Академия управления МВД России, 31 марта 2006 г.; 3 марта 2007 г.), а также на международной конференции "Проблемы применения Уголовно-процессуального закона" (г. Рига, Балтийская международная академия, 27 июня 2008 г.); опубликованы в 8-ти научных статьях общим объемом в 1,85 п.л., в т.ч. одна статья в издании, рекомендованном ВАК.
Результаты диссертационного исследования внедрены в практическую деятельность Рижского Регионального управления полиции, а также в учебный процесс Балтийской Международной академии и кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России.
Структура диссертации. Диссертация выполнена в объеме, предусмотренном ВАК России, и состоит из введения, двух глав, объединяющих 6 параграфов, заключения, списка использованной литературы и 7-ми приложений.
Основное СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается выбор темы исследования, показана ее актуальность и новизна, степень научной разработанности, определены объект, предмет, цели и задачи исследования, раскрыта методологическая база работы, апробация полученных результатов, а также приводится перечень основных положений, выносимых на защиту.
Первая глава «Теоретические и исторические предпосылки формирования правового статуса участника уголовного процесса, против которого начат процесс» посвящена исследованию правового положения участников уголовного процесса в Латвии, правовому статусу лица, против которого начат уголовный процесс, и его формированию в уголовно-процессуальном законодательстве.
В работе отмечается, что после обретения независимости и выхода Латвийской Республики из состава СССР в 1990 г., в действовавший УПК Латвийской Республики и принятый еще в 1961 году[9], неоднократно вносились изменения. В 1994-1995 гг., а затем, в связи с принятием и вступлением в силу 1 октября 2005 года нового Уголовно-процессуального закона была существенно изменена модель досудебного расследования.
Анализ норм действующего УПЗ в их совокупности и взаимосвязи позволяет выявить в латвийском досудебном уголовном процессе два этапа (две самостоятельных стадии). Первый этап (стадия) – следствие, начинается с принятия (вынесения) постановления о начале процесса уполномоченным должностным лицом и состоит в производстве предусмотренных УПЗ процессуальных действий до момента выяснения (установления) лица, привлекаемого к уголовной ответственности, и сбора достаточных доказательств для передачи уголовного процесса прокурору для начала уголовного преследования (ч.1 ст. 397 УПЗ).
Второй этап досудебного уголовного процесса состоит в уголовно-процессуальной деятельности прокурора, получившего от следователя предложение о необходимости начала уголовного преследования или изъявшего по своей инициативе уголовный процесс из производства следователя (Глава 33 УПЗ "Уголовное преследование").
Исследовав структуру и содержание уголовно-процессуальной деятельности на первоначальном этапе уголовного судопроизводства, автор приходит к следующим выводам. Во-первых, очевидна дифференциация форм уголовного судопроизводства, поскольку принятию того или иного решения соответствует определенная процессуальная форма досудебного процесса. Иными словами, существует многообразие способов справедливого разрешения уголовно-правовых отношений. Во-вторых, прокурор в уголовном процессе обладает достаточно широкими властными полномочиями[10].
С изменением в Латвии модели досудебного процесса, изменился и состав его участников. В Уголовно-процессуальном законе среди лиц, традиционно участвующих в досудебном производстве и имеющих в деле личный уголовно-правовой интерес (потерпевший, подозреваемый, обвиняемый), появились новые самостоятельные участники процесса – лицо, против которого начат уголовный процесс, и задержанный. При этом в работе отмечается, что до принятия УПЗ (также как и в России до принятия УПК РФ) классификация участников уголовного судопроизводства была представлена только на теоретическом уровне.
Автором выявлена одна из общих тенденций законодательного регулирования уголовного судопроизводства в Латвии и России – классификация участников уголовного процесса представлена в законе, что позволяет конкретизировать их место и роль в целом в уголовном судопроизводстве, более четко и детально определить процессуальный статус с тем, чтобы права, свободы и законные интересы этих субъектов в полной мере могли быть защищены и реализованы в процессе судопроизводства.
Обзор и краткий анализ как классификаций в целом, так и отдельных классификационных групп, по современному латвийскому и российскому уголовно-процессуальному законодательству, приводит автора к следующему выводу.
В основу законодательной классификации в России положены уголовно-процессуальные функции: уголовного преследования (обвинения), защиты и разрешения уголовного дела по существу. Данное классификационное основание соответствует и развивает одно из основополагающих начал современного российского процесса – принцип состязательности, в соответствии с которым функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо (ч.2 ст.15 УПК РФ).
Основание классификации вовлеченных в уголовный процесс лиц (участников уголовного судопроизводства) по латвийскому закону может быть сформулировано только на теоретическом уровне. Представляется, что более приемлемым и вполне оправданным, исходя из структуры и содержания Раздела первого УПЗ, таким основанием следует признать "интерес". Автор подчеркивает, что как это ни парадоксально, участники современного латвийского уголовного процесса, могут быть классифицированы таким же образом, как в свое время предложил Р.Х. Якупов применительно к субъектам, участвующим в российском уголовном процессе.
Первую группу под названием "Процессуальные органы" составляют: 1) субъекты с контрольно-надзорными полномочиями; 2) субъекты, ведущие уголовное производство; 3) субъекты, выполняющие поручения и указания вышестоящих органов, а во вторую - " Участники уголовного процесса": 1) субъекты, имеющие свой правовой интерес; 2) субъекты, защищающие или представляющие "чужой" интерес; 3) субъекты, представляющие и защищающие общественный интерес; 4) субъекты, содействующие охране государственных и иных законных интересов.
Актуальность данной классификации, предложенной еще Р.Х. Якуповым, несомненна. Вместе с тем, следует принимать во внимание, что в современном процессе (как российском, так и латвийском) отсутствуют субъекты, представляющие и защищающие общественный интерес. Лица же, осуществляющие защиту (глава 5-ая УПЗ), должны быть разделены в две самостоятельные классификационные группы: 1) участники процесса, имеющие в деле личный уголовно-правовой интерес; 2) участники процесса, защищающие или представляющие "чужой" лично-правовой интерес. Дифференциация этих участников позволяет определить пределы полномочий этих субъектов. К первой группе субъектов относятся: лицо, против которого начат уголовный процесс (ст.61 УПЗ), подозреваемый (ст.65 УПЗ), обвиняемый (ст.69 УПЗ), а ко второй - защитник (ст.79 УПК), защитник при производстве отдельного процессуального действия (ст.81 УПЗ), а также представители: несовершеннолетнего (ст.89 УПЗ), представитель в уголовном процессе о назначении принудительных мер медицинского характера (ст.91 УПЗ), представитель юридического лица о применении принудительной меры воздействия (ст.93 УПЗ).
Таким образом, диссертант приходит к выводу, что лицо, против которого начат уголовный процесс, является участником уголовного судопроизводства, имеющим в деле личный уголовно-правовой интерес, который заключается в том, чтобы предположение о его причастности к совершенному преступлению не превратилось в утверждение о виновном совершении им этого преступления.
Автор полагает, что появление нового самостоятельного участника досудебного уголовного судопроизводства в реформированном уголовно-процессуальном законодательстве Латвии – "лица, против которого начат уголовный процесс", обусловлено необходимостью процессуальной защиты любого вовлеченного в сферу уголовно-процессуальных правоотношений лица в том случае, если, по мнению субъекта, уполномоченного на ведение уголовного процесса, существует реальная возможность совершения этим лицом расследуемого преступного деяния.
Данные, полученные автором при проведении эмпирических исследований, подтверждают этот вывод. Так, 44% следователей, 83% прокуроров и 94% присяжных адвокатов считают, что с появление самостоятельного участника процесса – лица, против которого начат уголовный процесс, в наибольшей степени обеспечивают права и законные интересы личности.
Изучение памятников (источников) права, с их периодизацией и сферой распространения, позволяет сделать вывод, что установление лица, против которого необходимо начать уголовный процесс, обусловленное либо характером самого уголовно-наказуемого деяния, либо, в иных случаях, вызванное стечением обстоятельств на первоначальном этапе расследования, всегда было распространенным явлением в уголовном судопроизводстве.
В целом законодатель последовательно предпринимал попытки правового регулирования статуса лица, против которого начат уголовный процесс, именуя при этом данное лицо "ответчиком", "подозреваемым", "лицом, в отношении которого возбуждено уголовное дело", "лицом, против которого начат уголовный процесс".
Анализ исторических памятников права позволяет автору сделать еще два вывода:во-первых, формирование правового статуса лица, против которого начат уголовный процесс, началось одновременно с началом правовой регламентации всей уголовно-процессуальной деятельности. Во-вторых, сопоставление различных способов указания на лицо, против которого начат процесс, в текстах нормативных правовых актов, с содержанием прав и обязанностей, которыми наделялся этот участник уголовного судопроизводства, свидетельствует о том, что законодатель стремится подвергнуть нормативному правовому регулированию положение в уголовном процессе именно лица, против которого начат уголовный процесс. Изменение способа наименования лица, против которого начат уголовный процесс шло от казуального (от слова «казус» – случай), описательного способа закрепления в законе наименования лица, против которого начат уголовный процесс, отталкиваясь от вида конкретного уголовно-наказуемого деяния к терминологическому (формальному). Таким образом, лицо, против которого начат уголовный процесс, именовалось: "зачинщиком ссоры" ("Воинский артикул" Петра I); "пасквилянт", "ответчик" ("Краткое изображение процессов или судебных тяжеб"). Как уже было отмечено нами ранее, первым формально определенным участником уголовного процесса, против которого начат уголовный процесс, можно назвать "ответчика" по законодательству Петра I. Вместе с тем, в "Своде законов Российской Империи", встречается упоминание лица, против которого начат процесс, как "виновного", и лишь с принятием Устава уголовного судопроизводства лицо, против которого начат процесс, начинает именоваться "подозреваемым".
В основном законе Латвийской Республики – Сатверсме (Satversme), в отличие от Конституции Российской Федерации права человека и гражданина в сфере уголовного процесса, прописаны в меньшей степени. В связи с этим на национальном законодателе лежит ответственность своевременного и четкого закрепления прав лиц, вовлеченных в уголовный процесс, в отраслевом законодательстве.
Стремление законодателя, реализованное в Уголовно-процессуальном законе Латвии, обеспечить процессуальную защиту лица, в отношении которого у лица, ведущего процесс, имеется предположение о вероятной его причастности к преступлению, следует рассматривать как явление положительное.
В российском праве также предпринимаются попытки процессуальной защиты лица во всех случаях, когда его права и свободы существенно затрагиваются или могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием.
Так, Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении от 27 июня 2000 г. "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова" указал, что поскольку конституционное право на помощь адвоката (защитника) не может быть ограничено федеральным законом, то применительно к его обеспечению понятия "задержанный", "обвиняемый", "предъявление обвинения" должны толковаться в их конституционно-правовом, а не придаваемом им уголовно-процессуальным кодексом более узком смысле. В целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование. При этом факт уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, принимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со статьей 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации права не давать показаний против себя самого).
Вместе с тем на законодательном уровне правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации по этому вопросу не воспринята: до сих пор не внесено каких-либо изменений в УПК РФ, направленных на защиту прав и законных интересов лица, в отношении которого производятся следственные действия и принимаются иные меры в целях его изобличения.
Латвийский же законодатель, несмотря на то, что уголовное преследование определяет только как деятельность прокурора, наделяет лицо, в отношении которого следователем после начала уголовного процесса, производятся какие-либо процессуальные (в т.ч. следственные) действия, а также, если предается гласности информация о начале уголовного процесса в отношении конкретного лица, самостоятельным процессуальным статусом – "лицо, против которого начат уголовный процесс".
Одновременно с тем, нельзя признать, что правовое положение лица, против которого начат уголовный процесс (права, обязанности, ответственность) прописаны в Уголовно-процессуальном законе Латвии безупречно.
Права лица, против которого начат уголовный процесс, могут быть классифицированы на две группы: 1) конституционные права участника уголовного процесса, которые либо являются содержанием конституционного принципа, либо вытекают из его содержания, являясь элементом; 2) специальные (специфические) права. В свою очередь специальные (специфические) права лица, против которого начат уголовный процесс, также могут быть классифицированы на две группы: 1) те же права, что имеет подозреваемый; 2) права, которые имеет только лицо, против которого начат уголовный процесс.
Вторая глава «Приобретение, изменение и прекращение правового статуса лица, против которого начат уголовный процесс» посвящена анализу основных способов нормативно-правового регулирования приобретения, изменения и прекращения правового статуса лица, против которого начат уголовный процесс, то есть – пределов нахождения лица в указанном правовом статусе.
Конкретное лицо становится участником уголовно-процессуальной деятельности при его вовлечении в уголовное судопроизводство по различным основаниям, в различном порядке и при соблюдении определенных в законе условий. В уголовно-процессуальной науке России и Латвийской Республики сложилась устойчивая правовая позиция, в соответствии с которой, для вовлечения лица в уголовный процесс в любом качестве, необходимо наличие фактических данных.
В связи с этой правовой позицией диссертантом усматриваются, по крайней мере, два направления научного поиска: во-первых, в направлении разрешения проблемы о процессуальном качестве этих "фактических данных", и, во-вторых – об их объеме. До настоящего времени, обе эти проблемы остаются в достаточной степени дискуссионными. В работе отмечается, что применительно к теме настоящего исследования проблема объема информированности на момент принятия решения о вовлечении в процесс лица в том или ином процессуальном качестве, актуализирована в связи с тем, что латвийский законодатель перевел из области теории уголовного судопроизводства в плоскость закона такие научные категории как "вероятность" и "достоверность". Выводы автора, основанные на изучении указанной проблематики, состоят в следующем.
Для регулирования оснований вовлечения лица в уголовное судопроизводство в качестве "лица, против которого начат уголовный процесс" законодатель, в ч.1 ст. 61 УПЗ изложил норму в следующей редакции: "При наличии реальной возможности (курсив наш - М.С.) совершения конкретным лицом расследуемого преступного деяния уголовный процесс может быть начат против этого лица". Такая формулировка закона позволяет судить о том, что речь идет о вероятностном знании.
Автор акцентирует внимание, что проблема вероятности и достоверности в уголовном судопроизводстве в целом, а также и при принятии процессуальных решений, в частности, является предметом самостоятельного научного исследования. Несмотря на дискуссионность многих вопросов, связанных с этой проблемой, как латвийское, так и российское уголовно-процессуальное законодательство включает формулировки, содержание которых свидетельствует о возможности регулирования уголовно-процессуальных отношений субъектами правоприменения с использованием вероятностного знания.
Рассматривая вопрос о пределах использования вероятностных знаний в уголовном судопроизводстве, автор соглашается с высказанной в литературе точкой зрения (Я.О. Мотовиловкер), о том, что в уголовном процессе допустимо ограничиться вероятностным знанием лишь в решениях о фактах, имеющих уголовно-процессуальное значение.
В настоящей работе, в контексте изучения проблемы оснований и условий вовлечения в уголовный процесс "лица, против которого начат уголовный процесс" были исследовании отдельные аспекты использования категорий "вероятного" и "достоверного" при регулировании уголовно-процессуальной деятельности, связанной с вовлечением в уголовное судопроизводство участников процесса, в терминологии УПЗ "осуществляющих защиту" (Глава 5 УПЗ), в том числе и "лица, против которого начат уголовный процесс". Под этим углом зрения было изучено и проанализировано российское и латвийское уголовно-процессуальное законодательство, что позволило автору прийти к следующим выводам.
В УПЗ Латвийской Республики категории "вероятность" и "достоверность" нашли свое отражение в механизме уголовно-процессуального регулирования и закреплены, в ставшими правовыми, (уголовно-процессуальными) категориями: "предположение" и "утверждение" (ст.ст. 20, 59, 60, 61, 62, 65, 68 и др. УПЗ).
В зависимости от полученных доказательств, как решил латвийский законодатель, предположения должны подразделяться следующим образом. В том случае, если существует реальная возможность совершения лицом расследуемого преступного деяния, то против лица может быть начат уголовный процесс, и в уголовном процессе, соответственно появится новый участник – "лицо против которого начат уголовный процесс" (ст. 61 УПЗ).
В том случае, если отдельные факты дают основание полагать, что преступное деяние совершено этим лицом, то лицо может быть задержано, а в уголовном процессе появится новый участник – "задержанный" (ст. 62 УПЗ).
Если совокупность доказательств дает основание для предположения о том, что, вероятнее всего, расследуемое преступное деяние совершено этим лицом, то лицо может подозреваться, и появится – "подозреваемый" (ст. 65 УПЗ).
В том случае, когда совокупность доказательств дает основание прокурору - направляющему процесс лицу - полагать, что именно это лицо совершило конкретное преступное деяние, это лицо может обвиняться – появится "обвиняемый" (ст. 69 УПЗ).
Диссертантом делается вывод, что Уголовно-процессуальный закон Латвии устанавливает критерии, которые со всей определенностью позволяют разграничить вероятное знание от достоверного, и, соответственно, "предположение" в терминологии УПЗ Латвии приобретает форму "утверждения".
Предположение приобретает форму утверждения, во-первых, когда лицо, имеющее право на защиту, в установленном законом порядке подтверждает правильность предположения прокурора, и они оба утверждают, что лицо совершило конкретное преступное деяние. Во-вторых, когда суд после оценки доказательств устанавливает, что лицо совершило конкретное преступное деяние.
Автор считает, что латвийский законодатель по сравнению с российским более последователен в вопросе об использовании понятийного аппарата, оперирующего категориями вероятного и достоверного знания.
Латвийская модель нормативного правового регулирования положения участников уголовного судопроизводства, вовлекаемых в уголовный процесс, по инициативе направляющего процесса лица, построенная на использовании рассматриваемых категорий, по убеждению диссертанта, в большей мере способна отразить и процесс реального накопления знания в ходе уголовно-процессуальной деятельности. В свою очередь изменение знания от вероятности (предположения) к достоверности (утверждению) позволяет более обоснованно и четко разграничивать процессуальные статусы таких участников уголовного судопроизводства как-то: "лица, против которого начат уголовный процесс", "задержанного", "подозреваемого", что, несомненно, служит надежной гарантией обеспечения прав и законных интересов лиц, вовлекаемых в сферу уголовного судопроизводства.
Под основаниями наделения лица процессуальным статусом диссертантом предлагается понимать установленные в предусмотренном законом порядке фактические обстоятельства, признаки которых перечислены в законе, при наличии или обоснованном предположении о возникновении которых законодатель уполномочивает лицо, направляющее процесс, на принятие решений и производство действий, в результате которых лицо вовлекается в уголовный процесс и наделяется соответствующим процессуальным статусом.
Содержание оснований наделения лица соответствующим процессуальным статусом составляют обстоятельства, свидетельствующие об обоснованно предполагаемом или доказанном совершении преступления лицом, вовлекаемом в уголовный процесс.
Диссертант отмечает, что термин "условия" как элемент уголовно-процессуального регулирования наделения лица процессуальным статусом, а также изменения (прекращения) процессуального статуса на досудебных стадиях непосредственно в тексте УПЗ практически не используется. Об "условиях" упоминается в названии главы 31-ой УПЗ ("Общие условия досудебного расследования"), а также главы 42-ой УПЗ ("Общие условия судебного разбирательства").
Вместе с тем в УПЗ учтены наиболее значимые с точки зрения законодателя факторы (обстоятельства), которые по своему процессуальному значению могут рассматриваться в качестве "условий" принятия процессуальных решений (производства процессуальных действий), влекущих возникновение, изменение (прекращение) уголовно-процессуального статуса участника уголовного процесса.
В развитие позиции, положенной М.В. Смирновым в основу определения оснований и условий правомерного ограничения свободы и личной неприкосновенности, диссертант приходит к следующим выводам.
1. Основания признания (наделения) лица правовым статусом конкретного участника уголовного процесса – это установленные в законе обстоятельства, побуждающие следователя к принятию решения и производству действий, влекущих приобретение лицом, вовлекаемым в уголовный процесс, правового статуса (совокупности прав и обязанностей) конкретного участника уголовного процесса.
2. Условия принятия решений (производства действий), влекущих возникновение и (или) изменение (прекращение) процессуального статуса – это определенные в законе действия и (или) обстоятельства, только после выполнения и (или) установления которых лицо, направляющее процесс, вправе наделять участника уголовного процесса соответствующим процессуальным статусом, изменять (прекращать) процессуальный статус лица.
3. Условия принятия решений (производства действий), влекущих возникновение и (или) изменение (прекращение) процессуального статуса следует классифицировать в зависимости от их правовой природы на две группы. Одну группу составляют условия, имеющие материально-правовую природу (условия-обстоятельства). Другую - правовые условия (условия решения – действия).
4. Классификация условий принятия решений (производства действий), влекущих возникновение и (или) изменение (прекращение) процессуального статуса может быть использована как основа для унификации, а в необходимых случаях - дифференциации правового регулирования деятельности лица, ведущего процесс, связанной с возникновением, изменением (прекращением) процессуального статуса участника уголовного процесса.
5. Унификация правового регулирования может применяться:
1) путем включения в действующее уголовно-процессуальное законодательство норм – общих условий принятия решений (производства действий), влекущих изменение (прекращение) процессуального статуса участника уголовного процесса;
2) путем исключения дублирующих друг друга условий.
6. Дифференциация правового регулирования условий возникновения, изменения (прекращения) процессуального статуса участника уголовного процесса может быть реализована путем закрепления специальных условий в отношении конкретных участников уголовного процесса.
Исследование правового запрета на дальнейшее нахождение лица в том или ином процессуальном статусе в качестве одного из критериев для установления пределов нахождения лица в правовом статусе лица, против которого начат уголовный процесс, приводит автора к следующим выводам.
Функцию запрета дальнейшего нахождения лица в процессуальном статусе лица, против которого начат уголовный процесс, выполняют различные обстоятельства.
К их числу можно отнести: 1) истечение установленных законом сроков нахождения лица в соответствующем процессуальном статусе (ч. 2 ст. 62 УПЗ); 2) отмена решения, которым лицо было признано подозреваемым (п.2 ч. 1 ст. 68 УПЗ); 3) прекращение уголовного дела против лица, оказавшего существенную помощь в раскрытии тяжкого или особо тяжкого преступления (ст. 410 УПЗ); 4) прекращение уголовного процесса в целом или в отношении конкретного лица (п. 1 ч. 1 ст. 68 УПЗ).
Диссертантом обращается внимание, что нахождение лица в процессуальном статусе "лица, против которого начат уголовный процесс" специальным процессуальным сроком не ограничено. Определенным ориентиром в установлении предела нахождения лица в указанном процессуальном статусе может служить, по мнению автора, принципиальное положение закона о том, что с момента, когда лицо, против которого начат уголовный процесс, вовлекается в производство процессуального действия или направляющее процесс лицо предает гласности известную информацию о начале уголовного процесса против него это лицо имеет право на завершение уголовного процесса в разумный срок (ч.5 ст. 61 УПЗ).
Автор отмечает, что критерию разумности как ориентиру, несущему функцию регулирования продолжительности вовлечения лица в уголовный процесс, и, соответственно, функцию установления пределов правоограничительных полномочий направляющего процесс лица, в сфере уголовного судопроизводства в отношении конкретного лица посвящен соответствующий принцип латвийского уголовного процесса (ст.14 УПЗ). В соответствии с ч.5 ст. 14 УПЗ несоблюдение разумного срока может служить основанием для прекращения процесса в установленном законом порядке.
В заключении подводятся итоги работы, излагаются основные выводы и положения, сформулированные автором, наиболее значимые из которых изложены в тексте настоящего автореферата, формулируются рекомендации и предложения по совершенствованию действующего уголовно-процессуального законодательства и правоприменительной практики.
Проведенное диссертантом исследование позволило внести ряд предложений о дополнении и изменении Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики по вопросам, имеющим отношение к правовому положению лица, против которого начат уголовный процесс, в том числе:
1) предлагается изменить редакцию ч.2 ст. 12 УПЗ, включив в нее указание на соблюдение оснований, условий и пределов правоограничительных действий:
"(2) Права человека могут быть ограничены лишь в тех случаях, когда этого требуют соображения общественной безопасности с учетом характера и опасности преступного деяния, и лишь при наличии оснований, соблюдении условий, в пределах, и в порядке, установленных в настоящем Законе".
2) предлагается изменить наименование и редакцию части первой и второй ст. 59 УПЗ, и дополнить ст. 59 УПЗ частью третьей, разграничив основания и условия для осуществления защиты:
"Статья 59. Основание и условия для осуществления защиты"
- Основанием для осуществления защиты являются установленные должностным лицом, уполномоченным на ведение уголовного процесса факты, позволяющие предположить или утверждать о совершении лицом преступного деяния.
- Такое предположение или утверждение должно быть подтверждено доказательствами, выражено в письменной форме в порядке, установленном настоящим Законом.
- В зависимости от полученных доказательств основания для предположения подразделяются следующим образом:
- существует реальная возможность совершения лицом расследуемого преступного деяния (против лица может быть начат уголовный процесс);
- отдельные факты дают основание полагать, что преступное деяние совершено этим лицом (лицо может быть задержано);
3) факты, подтвержденные совокупностью доказательств, дают основание для предположения о том, что, вероятнее всего, расследуемое преступное деяние совершено этим лицом (лицо может подозреваться);
- совокупность фактов, подтвержденных доказательствами дает основание прокурору - направляющему процесс лицу, полагать, что именно это лицо совершило конкретное преступное деяние (лицо может обвиняться);
- прокурор - направляющее процесс лицо, не сомневается в том, что имеющимися доказательствами сможет убедить суд в отсутствии разумных сомнений в том, что именно это лицо совершило конкретное преступное деяние".
Далее по тексту статьи, с соответствующим изменением нумерации частей.
3) предлагается изменить редакцию частей первой и второй статьи 61 УПЗ в целях более детального регулирования момента возникновения, изменения (прекращения) процессуального статуса лица, против которого начат уголовный процесс:
"Статья 61. Лицо, против которого начат уголовный процесс"
- Процессуальный статус лица, против которого начат уголовный процесс, имеет конкретное лицо:
1) либо указанное в постановлении о начале уголовного процесса против этого лица при наличии реальной возможности совершения этим конкретным лицом расследуемого преступного деяния;
2) либо которое уведомлено о начале уголовного процесса против него в порядке, установленном статьей 61.1 настоящего Закона, если в начатом уголовном процессе получены сведения о том, что, возможно, конкретное лицо совершило расследуемое преступное деяние.
- С момента, указанного в части первой настоящей статьи, лицо, получившее статус лица, против которого начат уголовный процесс, получает процессуальное право на защиту.
- Лицо, против которого начат уголовный процесс, имеет права, установленные пунктами 2, 3, 6, 7,12,13,15,17,18 и 20 части первой статьи 66 настоящего Закона, и обязанности, установленные пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 67 настоящего Закона. К этому лицу не разрешается применять меры пресечения, за исключением обязанности сообщать адрес для получения отправлений.
- С упомянутого в части второй настоящей статьи момента лицо имеет право на завершение уголовного процесса в разумный срок.
- Лицо, против которого начат уголовный процесс, без его согласия во время производства процессуального действия не разрешается фотографировать, снимать на пленку или иным образом техническими средствами фиксировать с целью опубликования полученных материалов в средствах массовой информации".
4) предлагается дополнить УПЗ новой статьей 61.1, регламентирующей основание, условия и процедуру наделения конкретного лица процессуальным статусом "лица, против которого начат уголовный процесс" в тех случаях, когда такой статус приобретается не в результате указания данных (фамилии) в постановлении о начале уголовного процесса против этого лица.
"Статья 61.1 Уведомление о начале уголовного процесса против лица"
1. В случае, если в начатом уголовном процессе получены сведения о том, что, возможно, конкретное лицо совершило расследуемое преступное деяние, а равно в случаях прекращения статуса задержанного, подозреваемого, обвиняемого когда уголовный процесс против лица не прекращен, должностное лицо, уполномоченное осуществлять уголовный процесс составляет письменное уведомление о начале уголовного процесса против конкретного лица, копию которого вручает этому лицу и разъясняет ему права и обязанности лица, против которого начат уголовный процесс, предусмотренные статьей 61 настоящего Закона, о чем составляется протокол с отметкой о вручении копии уведомления".
Основные положения диссертации опубликованы в восьми статьях общим объемом 1, 85 п.л.:
научные статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных перечнем ВАК России:
1. Сумбарова М.В. Права лица, против которого начат уголовный процесс, по Уголовно-процессуальному закону Латвийской Республики // Бизнес в законе.2008. № 2. – 0, 25 п.л.
научные статьи, опубликованные в иных изданиях:
2. Сумбарова М.В. Дознание в структуре досудебного расследования Латвийской Республики //
Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений: Материалы межвузовской научно-практической конференции (к 50-летнему юбилею кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России) (28-29 апреля 2005 г., г. Москва). Ч.1 - М., 2005. – 0,25 п.л.
3. Сумбарова М.В., Хитрова О.В., Содержание и сущность досудебного производства по законодательству Латвийской Республики и России //
Совершенствование деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью в современных условиях: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (18-19 ноября 2004 г.) – Тюмень, 2005. – 0, 2 п.л. (соавторство не разделено).
4. Сумбарова М.В. Правовое положение лица, против которого начат уголовный процесс, по законодательству Латвийской Республики // Современные тенденции управления расследованием преступлений: Материалы Всероссийской научно-практической конференции 31 марта 2006 г.).- М.: Академия управления МВД России, 2006. – 0,2 п.л.
5. Сумбарова М.В. - Уточнение понятия "лицо, против которого начат уголовный процесс" в уголовном судопроизводстве Латвийской Республики // Современные тенденции управления расследованием преступлений: Материалы второго вузовского научно-практического семинара (3 марта 2007 г., г. Москва). – М.: Академия управления МВД России, 2007. – 0, 25 п.л.
6. Сумбарова М.В. О понятии "лицо, против которого начат уголовный процесс" в уголовном судопроизводстве Латвии // Актуальные проблемы юридических наук. Выпуск 17. (Приложение к Известиям Высших учебных заведений). – Тула: Изд. Тульского государственного университета, 2007. – 0, 375 п.л.
7. Сумбарова М.В. О понятии "лицо, против которого начат уголовный процесс" в уголовном судопроизводстве Латвии // Балтийский юридический журнал. 2008. № 2. – 0, 25 п.л.
8. Sumbarova M. Personas, рret kuru uzsaks kriminalprocess, tiesiskais stavoklis (Лица, против которых начат уголовный процесс. Правовое положение) (на латышском языке) // Stuejoso raksti. – Riga: Latvijas Policijas Akademija, 2006. – 0, 2 п.л.
Сумбарова Марина Владимировна
Правовое положениЕ лица, против которого начат уголовный процесс, по Уголовно-процессуальному закону Латвийской Республики
Подписано в печать 11.02.2010 г.
Усл. печ. л. 1,63 Уч.-изд. л. 1,68 Тираж 100 экз. Зак. 95
Издательство РГАУ – МСХА имени К.А. Тимирязева
127550, Москва, ул. Тимирязевская, 44
Тел.: 977-00-12, 977-26-90
[1] Конституция Латвийской Республики – Сатверсме (Satversme) принята 15 февраля 1922 года и вступила в действие 7 ноября 1922 г. В 1992 г. в Латвии было восстановлено действе первой Конституции. В 1994, 1996, 1998 гг. в нее был внесен ряд изменений. 15 октября 1998 г. Конституция 1922 г. дополнена новым разделом (VIII), содержащим нормы о правах человека, а также положением о латышском языке как единственном государственном (ст.4). Официальный текст Сарверсме (Satversme) опубликован в LR Saemas un Ministru kabinetu Zinotajs 1994, 6 nr.
[2] Далее в тексте – УПЗ Латвийской Республики; УПЗ Латвии или УПЗ. Одновременно отметим, что официальное название акта – Уголовно-процессуальный закон.
Официальный текст УПЗ Латвийской Республики на русском языке отсутствует. В автореферате и диссертации используются неофициальные переводы текста УПЗ, выполненные "Biznesa informacijas birojs" (Riga, 2006, 2008) и под общей редакцией, с пояснением профессора М.П. Шешукова (Рига, 2005).
[3] Уголовно-процессуальный закон (неофициальный перевод с латышского) / Под общ. ред. и с пояснением проф. М. Шешукова). - Рига. 2005. С.2.
[4] Материалы совещания прокуроров в Риге 14 февраля 2008 г. // Официальный сайт Прокуратуры Латвийской Республики – www.prokuratura.gov.lv.
[5] Данная ситуация возможна, поскольку УПЗ Латвии не предусматривает какой-либо проверки сообщения о преступлении, что обуславливает многие проблемы в правоприменительной деятельности и может быть предметом самостоятельного научного исследования.
[6] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова" // Собрание законодательств РФ. 2000. № 27. Ст. 2882.
[7] Официальный сайт Прокуратуры Латвийской Республики – www.prokuratura.gov.lv.
8 Jurista Vards. 2006. Nr.42 (445). Otrdiena, 2006. gada 24. oktobris.
[9] Уголовно-процессуальный кодекс Латвийской ССР утвержден законом Латвийской ССР от 6 января 1961 г. и вступил с силу с 1 апреля 1961 г.
В соответствии с постановлением Верховного Совета Латвийской Республики от 29 августа 1991 г. этот кодекс с внесенными в него дополнениями и изменениями под названием – Уголовно-процессуальный кодекс Латвии - действовал на территории Латвийской Республики до 1 октября 2005 г.
[10] Хитрова О.В. Новый уголовно-процессуальный закон Латвии // Эволюция судопроизводства на постсоветском пространстве: Материалы Международной научно-практической конференции в 3-х книгах. Книга 1. – Киев, 2006. С. 57.
