Уголовно-правовая оценка единичного сложного преступления
Министерство внутренних дел Российской Федерации
Омская академия
На правах рукописи
Куличенко Наталья Николаевна
Уголовно-правовая оценка
единичного сложного
преступления
Специальность 12.00.08 —
уголовное право и криминология;
уголовно-исполнительное право
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Омск 2006
Работа выполнена в Омской академии МВД России
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор
Векленко Сергей Владимирович
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор
Черненко Тамара Геннадьевна
кандидат юридических наук
Михаль Олег Александрович
Ведущая организация: Алтайский государственный университет
(г. Барнаул)
Защита состоится 27 октября 2006 г. в 1100 часов на заседании диссертационного совета Д 203.010.01 при Омской академии МВД России по адресу: 644092, г. Омск, пр-т Комарова, д. 7, зал заседаний Ученого совета.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омской академии МВД России.
Автореферат разослан 19 сентября 2006 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
кандидат юридических наук, доцент Баландюк В. Н.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Единичное сложное преступление- распространенное явление, с которым приходится сталкиваться органам предварительного расследования и суду. Проблема единичного сложного преступления многогранна: это вопросы квалификации различных проявлений единичных преступлений; разграничения множественности преступлений и сложных единичных преступлений и др. От правильного решения указанных вопросов зависят справедливость и обоснованность реакции со стороны государства на поведение лиц, посягающих на охраняемые законом интересы личности, общества, государства. Однако сложное содержание данного института не имеет единого понимания в науке уголовного права, природа единичного сложного преступления изучена недостаточно глубоко и всесторонне.
Как правило, единичные сложные преступления привлекали внимание ученых в рамках общего учения о множественности преступлений. Следует отметить, что в 1989 г. В. Ф. Демин защитил кандидатскую диссертацию на тему «Социальная обусловленность законодательного конструирования единого сложного преступления и его квалификация». С этого времени указанные деяния в целом не становились предметом диссертационного или монографического исследования. В 80–90-е гг. XX в. проводился анализ продолжаемых и составных преступлений[1], основанный на положениях уголовного законодательства, ныне утратившего силу. В диссертации В. В. Питецкого (2004 г.) анализируются составные нормы, а не составные преступления. Длящиеся преступления вообще не подвергались самостоятельному исследованию.
По существу, эта проблема изучалась лишь попутно с другими (совокупностью, неоднократностью преступлений). В частности, особенности квалификации составных преступлений рассматривались в публикациях А. В. Наумова, Ю. Л. Ляпунова, Н. Ф. Кузнецовой. В. П. Малков, Т. Г. Черненко, анализируя проблемы множественности, исследовали составные преступления; А. С. Никифоров и А. М. Яковлев — совокупность и повторность преступлений; М. И. Бажанов и Н. А. Стручков — назначение наказания и т. п. Проблемы продолжаемого преступления затрагивались в работах Н. Б. Алиева, М. И. Блум, В. А. Владимирова, Р. Р. Галиакбарова, Н. Д. Дурманова, А. Ф. Зелинского, Т. Э. Караева, М. И. Ковалева, Г. Г. Криволапова, Г. А. Кригера, П. К. Кривошеина, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой, А. А. Пионтковского, Е. А. Фролова, А. М. Яковлева, П. С. Яни и других, хотя многие аспекты продолжаемого преступления не попали в поле зрения названных авторов. Мы высоко оцениваем их труды, признавая большой вклад ученых в развитие науки уголовного права, и полагаем, что перед современной юридической наукой стоят задачи всестороннего анализа видов единичного сложного преступления и по содержанию, и по форме их законодательного описания, выработки критериев, позволяющих разграничивать составные преступления и совокупность деяний, а также определения путей совершенствования уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за составные, длящиеся и продолжаемые преступления.
Вышесказанное и обусловило выбор темы и актуальность данного диссертационного исследования.
Цели и задачи исследования. Целью настоящего исследования является изучение юридической природы единичного сложного преступления, решение наиболее общих вопросов уголовно-правовой характеристики составных, продолжаемых и длящихся преступлений, разработка научных основ дальнейшего совершенствования указанного правового института и практики применения норм, его составляющих.
Цель исследования достигается решением следующих задач:
1) раскрыть в историческом аспекте закономерности развития отечественного уголовного законодательства и уголовного права в части, касающейся единичного сложного преступления и его видов;
2) изучить тенденции зарубежного уголовного законодательства в установлении ответственности за единичное сложное преступление;
3) определить место расположения норм о видах единичного сложного преступления в рамках Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации;
4) уяснить содержание единичного сложного преступления;
5) проанализировать соотношение единичных сложных преступлений и множественности преступлений;
6) выявить критерии классификации единичных сложных преступлений на виды;
7) рассмотреть вопросы квалификации единичных сложных преступлений и на этой основе разработать рекомендации относительно совершенствования практики применения соответствующих уголовно-правовых норм.
Объектом исследования выступают охраняемые уголовным законом общественные отношения, возникающие в связи с совершением единичного сложного преступления.
Предметом исследования являются уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за совершение длящегося, продолжаемого и составного преступления; теоретические представления о видах единичного сложного преступления; следственно-судебная практика применения норм, устанавливающих ответственность за подобные деяния.
Теоретическая основа и методология исследования. Теоретической основой диссертационного исследования послужили труды Н. Б. Алиева, М. И. Бажанова, М. И. Блум, В. А. Владимирова, Р. Р. Галиакбарова, А. С. Горелика, В. Ф. Демина, Н. Д. Дурманова, А. Ф. Зелинского, И. А. Зинченко, Т. Э. Караева, И. И. Карпеца, Ю. А. Красикова, М. И. Ковалева, Г. Г. Криволапова, Г. А. Кригера, П. К. Кривошеина, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой, Ю. Л. Ляпунова, В. П. Малкова, А. В. Наумова, А. С. Никифорова, З. А. Незнамовой, А. М. Ораздурдыева, А. А. Пионтковского, С. В. Познышева, Н. Д. Сергиевского, Н. А. Стручкова, Н. С. Таганцева, Е. А. Фролова, Т. Г. Черненко, А. М. Яковлева, П. С. Яни и других ученых.
Положения и выводы диссертации базируются на анализе действующего уголовного законодательства России, отечественного уголовного законодательства предшествующих исторических периодов, уголовного законодательства ряда зарубежных государств (с различными правовыми системами), руководящих разъяснений пленумов Верховных судов РФ, РСФСР и СССР, а также уголовных дел и приговоров различных судов. В работе автор руководствовался общим диалектическим методом познания. Были использованы также и частнонаучные методы: сравнительно-правовой, исторический, системный, формально-логический.
Эмпирическую базу исследования составили:
1) опубликованная практика верховных судов СССР, РСФСР и РФ в части, касающейся видов единичного сложного преступления;
2) результаты исследований, проведенных другими учеными;
3) опрос 100 судей и 100 следователей правоохранительных органов;
4) материалы 270 уголовных дел в отношении лиц, осужденных судами Омской, Томской и Новосибирской областей, Республики Татарстан и Алтайского края, г. Москвы, за период с 1999 по 2006 гг.;
5) кассационная практика Алтайского краевого суда по уголовным дела о длящихся, продолжаемых и составных преступлениях, рассмотренная за период с 1999 по 2006 гг.
Научная новизна исследования. В работе впервые на основе изучения исторического опыта законодательства России, исследования современного российского уголовного законодательства, а также сравнительно-правового анализа уголовного права и законодательства зарубежных стран, судебной практики предпринята попытка комплексного рассмотрения проблем института единичного сложного преступления. В результате проведенного исследования определены его предпосылки и правовая природа, внесены предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства.
Научную новизну диссертации определяют также основные положения, выносимые на защиту:
1. Историческими тенденциями развития единичных сложных преступлений в российском уголовном праве и законодательстве являются, во-первых, постепенное увеличение их количества в отечественном уголовном законодательстве; во-вторых, выделение в российской уголовно-правовой доктрине самостоятельных видов единичных сложных преступлений — продолжаемых, длящихся и составных.
2. Под единичным преступлением следует понимать общественно опасное деяние, состоящее из одного или складывающееся из нескольких действий (бездействия), характеризующееся единством субъективных признаков (единством вины, цели — в умышленных преступлениях) и подпадающее под действие одной уголовно-правовой нормы Уголовного кодекса Российской Федерации.
3. Среди видов единичных преступлений различаются:
— единичное простое преступление — общественно опасное деяние, посягающее на один объект, характеризующееся единством объективных признаков (одним действием (бездействием), повлекшим одно последствие), единством цели (в умышленных преступлениях), а также совершенное с одной формой вины и в совокупности подпадающее под действие одной уголовно-правовой нормы Уголовного кодекса Российской Федерации;
— единичное сложное преступление — это общественно опасное деяние, посягающее на два или более объекта, характеризующееся усложненными объективными признаками (множество действий, длящийся характер, наличие нескольких последствий) либо усложненной субъективной стороной (наличием двух форм вины), подпадающее под действие одной статьи или части статьи Уголовного кодекса Российской Федерации.
4. На законодательном уровне нуждается в формулировании определение понятий основных видов единичного сложного преступления: составных, длящихся, продолжаемых. Предлагается включить уголовно-правовые нормы о видах единичного сложного преступления в специальную главу Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации — «Множественность преступлений».
5. Составной характер конкретных видов единичного сложного преступления необходимо более четко обозначить в законодательном порядке. В частности, целесообразно конкретизировать вид физического насилия в составных преступлениях (насилие, опасное и не опасное для жизни или здоровья), поскольку, исследуя диспозиции статей, невозможно понять, что охватывается насилием.
6. Квалифицированные виды убийства, выделение которых происходит на основе признака сопряженности (пп. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ), следует исключить из действующей редакции ч. 2 ст. 105 УК РФ. Юридическая оценка действий виновного в таких случаях должна осуществляться по правилам о совокупности преступлений.
7. Предлагается авторский проект постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами законодательства об уголовной ответственности за совершение единичных сложных преступлений», в котором формулируются правила квалификации деяний подобного рода, а также устанавливаются критерии их отграничения от множественности преступлений.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Исследование единичного сложного преступления и его видов, проблем квалификации различных проявлений продолжаемых и составных преступлений и применения наказания является важным направлением науки уголовного права. Теоретическое осмысление указанных вопросов позволит дать рекомендации законодателю по совершенствованию уголовно-правовых норм в части, касающейся единичного сложного преступления. Содержащиеся в диссертации выводы и предложения могут быть использованы в законотворческом процессе при осуществлении дальнейшей систематизации норм, составляющих в своей совокупности институт единичного сложного преступления. Разработанные в диссертационном исследовании рекомендации по квалификации длящихся, продолжаемых и составных преступлений, имеют значение для правоприменительной деятельности, а также могут быть полезными при разработке учебных пособий, лекций, в процессе преподавания уголовного права в высших юридических учебных заведениях.
Апробация исследования. Основные положения диссертации изложены в семи научных статьях. Результаты исследования доводились до сведения научной общественности и практических работников на международных и межвузовских научно-практических конференциях «Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями» (Барнаул, 14 апреля 2005 г.); «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе» (Красноярск, 16–17 февраля 2006 г.); «Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями» (Барнаул, 27 апреля 2006 г.).
Значительная часть положений диссертационного исследования внедрена в деятельность Главного следственного управления при ГУВД Алтайского края, Учебного центра при ГУВД Алтайского края, Управления ФСКН России по Республике Алтай, а также в учебный процесс Дальневосточного и Уфимского юридических институтов МВД России.
Структура диссертации обусловлена ее предметом, целями, задачами и логикой исследования. Диссертация включает введение, три главы, объединяющие семь параграфов, заключение, список литературы и приложение.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цель и задачи исследования, его объект и предмет, методология, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о научной и практической апробации полученных результатов.
Глава первая «Единичное сложное преступление: историко-правовой и сравнительный аспекты» включает два параграфа.
В первом параграфе анализируется развитие вопроса о единичном сложном преступлении в уголовном законодательстве и науке уголовного права России. В этом аспекте исследуются уголовное законодательство дореволюционного времени и теория уголовного права советского периода. Ретроспективный взгляд позволяет констатировать, что упоминание о некоторых видах единичного сложного преступления имелось уже в древних русских Судебниках.
Впервые длящееся преступление было выделено в уголовном законодательстве в ст. 162 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., где такие преступления назывались «беспрерывно продолжаемыми». Но перечень этих преступлений был употреблен в законе только в виде примеров и имел исчерпывающее значение.
Понятия длящегося преступления в советском уголовном законодательстве не содержалось, а в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» было разъяснено, что длящееся преступление — «это деяние, влекущее за собой непрерывно осуществляемое преступное состояние». Позднее определение длящегося преступления было изменено в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1963 г.
В проекте Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик термин «длящееся преступление» упоминался в ст. 20: «не образуют повторности длящиеся… преступления» (ч. 3). Позднее, в 1987 г., учеными-юристами была разработана модель Уголовного кодекса (Общая часть), где в ст. 43 главы 12 «Множественность преступлений» формулировалось понятие длящегося преступления.
Продолжаемое преступление является одним из древнейших понятий теории права. Источники рабовладельческого права Рима — Дигесты и Кодекс Юстиниана — содержали первые указания на категорию «продолжения» применительно к отдельным преступным деяниям. Римское право в отношении продолжаемого преступления с полным основанием придерживалось правила non plura in idem, согласно которому «не много раз наказывается виновный, однажды совершивший деяние». Глубокие исследования природы продолжаемого преступления были проведены германскими криминалистами XIX в., среди которых выделились два направления: объективное и субъективное. Различные мнения ученых по вопросу о продолжаемом преступлении привели к тому, что последующие немецкие уголовные кодексы отказались от данного понятия. Так поступили Прусское уголовное уложение (1861 г.), Баварское (1861 г.), Общеимперское (1871 г.).
Признаки продолжаемых преступлений в русском уголовном праве зафиксированы в первой половине XVIII в. В Воинских Артикулах не разделялись «стечение преступлений» и рецидив, но в проекте Елизаветской комиссии (на основании указа 1726 г.) эти два понятия ясно различаются. Автором отмечается, что в отличие от германского уголовного права русская правовая наука не занималась самостоятельной разработкой проблемы продолжаемого преступления. Ему посвящена всего лишь одна статья в «Журнале гражданского и уголовного права» за весь период его существования. Таким образом, русская наука уголовного права так же, как и германская, была бессильна разрешить эту сложную проблему.
Первое руководящее разъяснение понятия продолжаемого преступления было дано в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям». Данное определение было положительно встречено научной общественностью и вплоть до 1947 г. служило основным руководством при квалификации многоактной преступной деятельности. 31 марта 1962 г. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» впервые сформулировал понятие продолжаемого хищения. Автор приходит к выводу о том, что среди советских ученых единство взглядов на продолжаемое преступление не достигнуто, однозначно не определено его понятие.
Признаки составного преступления впервые зафиксированы в уголовном праве периода Русской Правды. В уголовное право введено понятие разбоя, а в уголовном праве Московского государства разбой рассматривался как составное (сложное) преступление. Суждения, касающиеся составных преступлений, рассматривались еще Н. С. Таганцевым в лекциях по русскому уголовному праву, изданных в 1892 г. Советское уголовное законодательство не содержало определения понятия составного преступления. В учебниках по Общей части советского уголовного права 1938, 1939, 1949, 1950 гг. авторы соответствующих разделов приводили различные дефиниции. Исторический анализ уголовного законодательства и норм об ответственности за составные преступления позволил автору сделать вывод, что существовавшие или существующие ныне в уголовном законодательстве составные преступления практически без изменений или с незначительными изменениями повторялись не только во всех уголовных кодексах 20-х гг. XX в., но и, просуществовав более 70 лет, предусмотрены Уголовным кодексом Российской Федерации, действующим в настоящее время.
Исследовав нормативные акты нашего государства, автор заключает, что в понятие видов единичного сложного преступления вкладывалось более широкое содержание, и разработанные в уголовном праве XIX — начала XX вв. положения, касающиеся единичных сложных преступлений, создали основу для дальнейшего научного развития этого института. Обращается внимание на то, что осмысление точек зрения, высказанных в юридической литературе определений длящихся, продолжаемых и составных преступлений, поиск новых путей для решения спорных проблем будет полезным для современной науки уголовного права.
Исторический анализ развития понятия единичного сложного преступления и его видов позволяет сделать следующие выводы: а) термин «единичное сложное преступление» неизвестен отечественному уголовному законодательству дореволюционного периода; б) впервые признаки составного преступления зафиксированы в уголовном праве Русской Правды (введено понятие разбоя), а уже в первых уголовных кодексах имелось значительное число составов преступлений, сконструированных по типу составных; в) понятие длящегося преступления упоминалось в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (где ст. 162 называла такие преступления «беспрерывно продолжаемыми»); г) первые руководящие разъяснения понятия длящегося и продолжаемого преступлений были даны Пленумом Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. в постановлении «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям». В период подготовки уголовного законодательства были предложения о включении понятия длящегося преступления в Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. Однако его определение не содержало признаков, которые позволяли бы проводить разграничения между неоднократностью и продолжаемыми преступлениями. Анализ уголовно-правовой литературы показывает, что внимание ученых, занимающихся поиском путей совершенствования уголовного законодательства, сосредоточивалось главным образом, на комментировании отдельных положений понятия длящегося и продолжаемого преступлений. Концепция последнего основывалась на формальном определении понятия преступления как действия, запрещенного законом под страхом наказания, и упускался из виду материальный признак преступления — общественная опасность.
Во втором параграфе для более детального исследования указанной проблемы автор стремится выявить тенденции современного зарубежного уголовного законодательства и теории уголовного права в установлении уголовной ответственности за совершение единичного сложного преступления. Диссертант обосновывает необходимость изучения зарубежного уголовного законодательства о единичных сложных преступлениях, представляющего интерес для исследования и сравнительного анализа.
Рассмотрев понятие единичного сложного преступления в действующем законодательстве Франции, Голландии, диссертант отмечает, что характеристика единичного преступления по уголовному законодательству не аналогична характеристике, даваемой российским уголовным правом. Понятие видов единичного сложного преступления не регламентировано.
Единичное сложное преступление в уголовном законодательстве Польши затрагивается, в основном, лишь в части, касающейся назначения наказания. В уголовных кодексах Англии, США, Японии единичное преступление не регламентировано и рассматривается как идеальная совокупность, квалифицируемая по одной, наиболее строгой, норме. Множественность преступлений в уголовном законодательстве этих стран также затрагивается в части, касающейся назначения наказания. В уголовном кодексе Германии некоторые аспекты единичных сложных преступлений отражены в главе III третьего раздела, которая называется «Мера наказания при нескольких нарушениях закона». Открывается глава параграфом, посвященным характеристике единичного деяния.
Виды единичного сложного преступления известны уголовному законодательству стран ближнего зарубежья (Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Молдова, Латвия), что, на взгляд автора, является положительной чертой. Так, УК Грузии имеет отдельную главу IV «Виды единого преступления», где раскрывается содержание длящихся, продолжаемых и множественности преступлений. В диссертации делается вывод, что характеристика единичных преступлений по уголовному законодательству перечисленных стран аналогична понятию, выработанному наукой российского уголовного права.
Глава вторая «Единичное сложное преступление в современном уголовном праве и законодательстве» посвящена понятию и видам единичного сложного преступления и включает два параграфа.
В первом параграфе исследуются понятие и признаки единичного преступления, анализируются критерии его единства и отличие от множественности преступлений. В процессе настоящего исследования проводилось анкетирование специалистов органов суда и следствия, в ходе которого выявлено, что к критериям единства преступного поведения относят характер совершенных действий 32% следователей, 17% судей. Психическое отношение к совершенным действиям учитывают 19% следователей, 8% судей. И то, и другое учитывают 43% следователей, 72% судей; затрудняются ответить 6% следователей и 3% судей. Представляется, что единообразное и правильное понимание критериев преступного поведения специалистами органов суда и следствия напрямую связано с уровнем их теоретической разработанности.
Автор отмечает, что без уяснения социально-правовых признаков единичного преступления невозможно правильно провести отграничения от множественности преступлений. Рассмотрев различные точки зрения, диссертант считает, что при определении единичного преступления следует учитывать не только социальный смысл совершенных действий, лежащих в основе преступления, но и юридический (объективный и субъективный) критерий, а также иные признаки, позволяющие сделать вывод, что совершено именно одно преступление.
На основе анализа единичных преступлений и с учетом высказанных в юридической литературе мнений автор выделил признаки, которые, в совокупности характеризуют единичное преступление и дают возможность определить общее понятие единичного преступления.
Во-первых, единичному преступлению присуща взаимосвязь субъективных и объективных признаков. С субъективной стороны действия, образующие единичное преступление, охватываются единой формой вины, а в умышленных преступлениях — и единством цели. С объективной стороны указанные действия взаимосвязаны.
Во-вторых, единичное преступление может состоять как из одного действия (например, умышленное причинение смерти человеку) или одного бездействия (мать отказывается кормить ребенка), так и из нескольких действий (например, продолжаемое преступление). Таким образом, единичное преступление может быть простым и сложным. Единичное преступление определяется уголовно-правовой нормой в качестве одного состава преступления.
Установление того факта, что лицо одновременно или последовательно совершило несколько преступлений, порождает у работников следственно-судебных органов трудности с отграничением единичного сложного преступления от множественности преступлений, квалификацией содеянного и назначением наказания, применением амнистии и т. п. Сложность отграничения составных преступлений от совокупности преступлений обусловливается тем, что составной характер многих преступлений недостаточно четко отражен в диспозициях уголовно-правовых норм. Как показало интервьюирование, 68% следователей и 63% судей испытывают затруднения в разграничении составных преступлений и совокупности преступлений. В диссертации дано отличие совокупности преступлений и составных деяний. Совокупность складывается из нескольких самостоятельных деяний, каждое из них имеет непосредственный (основной) объект посягательства, а в составном преступлении усматривается посягательство на несколько объектов, основным из которых является лишь один, другие выступают дополнительными объектами. Составное преступление в отличие от совокупности, предполагает квалификацию содеянного по одной уголовно-правовой норме.
Главный отличительный признак реальной совокупности от продолжаемого преступления — тождественность совершаемых действий. Кроме того, продолжаемое преступление отличается тем, что все совершаемые в его рамках действия при отдельном рассмотрении служат частью объективной стороны состава преступления. Все тождественные действия в продолжаемом преступлении охватываются единым умыслом, а не вновь возникшим.
От совокупности преступлений следует отличать преступления с альтернативными действиями. Независимо от числа совершенных лицом перечисленных в законе действий они составляют одно преступление.
Во втором параграфе рассматриваются виды единичного сложного преступления, проводится их классификация на основе объективных и субъективных признаков.
Во-первых, по времени совершения к группе единичных сложных преступлений можно отнести длящиеся и продолжаемые преступления; во-вторых, составные преступления можно отнести к группе единичных преступлений с усложненной объективной и субъективной сторонами; в-третьих, в зависимости от характера преступных действий выделяются преступления с альтернативными действиями; преступления, слагающиеся из повторных действий; преступления с двумя обязательными действиями. Классификация единичных сложных преступлений на виды имеет важное значение, она определяет приемы и методы, используемые законодателем в правотворческой деятельности при конструировании единичных сложных преступлений, способствует более правильному применению уголовного закона, позволяет избежать ошибок при квалификации преступлений.
Автор считает нецелесообразным выделение преступлений, квалифицированных наличием дополнительных тяжких последствий, в самостоятельный вид единичного сложного преступления, поскольку эти преступления по своей правовой природе являются составными, в основе которых лежит учтенная законом идеальная совокупность.
Все длящиеся преступления сконструированы по типу формальных преступлений, в которых законодатель никогда не указывает последствия. и деяния считаются оконченными с момента совершения действий, составляющих объективную сторону преступлений. В юридической литературе некоторые авторы вообще отрицали целесообразность выделения длящегося преступления. По мнению автора, теория уголовного права выработала критерии их определения, и отказаться от данного вида единичного сложного преступления нельзя. По результатам интервьюирования, под длящимся преступлением понимают деяние с последующим длительным продолжением одного состояния 47% следователей, 85% судей; деяние, складывающееся из ряда тождественных действий, — 37, 5% следователей, 11% судей; затрудняются ответить 16% следователей, 4% судей. Диссертант делает вывод, что длящиеся преступления начинаются с какого-либо преступного действия или акта преступного бездействия и совершаются в течение длительного времени.
Представляется целесообразным включить в уголовное законодательство уголовно-правовую норму об однозначно трактуемом определении длящегося преступления. Это общественно опасное деяние, характеризующееся длительным невыполнением возложенных на лицо обязанностей путем действия (бездействия) в течение неопределенного времени. Длящееся преступление признается оконченным с момента прекращения деяния по воле лица (вопреки ей), а также с момента наступления событий, препятствующих осуществлению такого деяния.
Автор разделяет мнение ученых о том, что все длящиеся преступления можно условно объединить в группы. Итак, это преступления, связанные с 1) уклонением лица от выполнения возложенных на него обязанностей (ст.ст. 157, 192 УК РФ и др.), 2) хранением запрещенных, изъятых из свободного обращения предметов (ст.ст. 222, 228 УК РФ и т. п.), 3) незаконным ограничением свободы потерпевшего (ст.ст. 126, 127, 128 УК РФ).
Результаты проведенного исследования свидетельствуют, что в продолжаемом преступлении следует различать объективные и субъективные признаки. К объективным относятся: посягательство на один и тот же объект и единый источник; совершение двух или более тождественных действий, носящих как преступный, так и непреступный характер; наличие единого общественно опасного последствия. Субъективные признаки: наличие единого умысла и единой цели (мотива). Обращается внимание на то, что из определения, данного в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. (в ред. 1963 г.) «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям», не вытекает, можно ли данные тождественные действия, взятые изолированно, рассматривать как самостоятельные преступления, или же отдельные действия сами по себе могут и не достигать степени общественной опасности преступления. Из определения, данного практикой, структура продолжаемого преступления также остается неясной: 36% следователей и 9% судей считают, что продолжаемое преступление складывается из ряда различных деяний; 59% следователей и 91% судей полагают, что из тождественных деяний. По мнению автора, деяния, составляющие продолжаемое преступление, являются только юридически тождественными действиями. Кроме того, отдельные действия продолжаемого преступления могут составлять как деяния, рассматриваемые в качестве самостоятельных оконченных преступлений, так и деяния, которые не являются преступлениями. Особенность в том, что отдельные действия продолжаемого преступления нередко служат лишь этапами в достижении преступной цели и не должны в этом случае получать самостоятельной уголовно-правовой оценки.
Считая, что уголовно-правовую норму о понятии продолжаемого преступления целесообразно включить в Уголовный кодекс Российской Федерации, диссертант предлагает собственное определение продолжаемого преступления. Это общественно опасное деяние, посягающее на один объект, характеризующееся двумя и более юридически тождественными действиями, где отдельные действия, взятые изолированно, могут рассматриваться в качестве преступления или правонарушения, совершенные в течение небольшого промежутка времени единым способом, с единым умыслом, направленные на достижение единой цели и лишь в совокупности составляющие единичное сложное преступление. Продолжаемое преступление признается оконченным с момента совершения последнего действия, а в случаях наступления общественно опасного последствия — с момента наступления последнего».
Автор отмечает общие и отличительные признаки длящихся и продолжаемых преступлений. Как показало интервьюирование, 72% следователей и 37% судей испытывают затруднения в разграничении длящихся и продолжаемых преступлений. Важное отличие этих преступлений заключается в том, их что длительный, непрерывный характер подчеркнут в содержании статей Уголовного кодекса Российской Федерации. Например, в диспозиции ст. 157 УК РФ «Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей» термин «уклонение» говорит о длительном, непрерывном характере данного преступления.
Следующее отличие длящихся преступлений от продолжаемых состоит в том, что первым из них свойственна беспрерывность, тогда как вторые состоят из ряда юридически тождественных актов. Далее проводится отличие по моменту их окончания. Автор считает, что некоторые длящиеся преступления могут фактически длиться и после задержания виновного. Исчезнет ли опасное преступное состояние, если совершено укрывательство преступлений? «Укрыватель» задержан, но он не называет места, где скрывает преступника.
Распространенным видом единичных сложных преступлений являются составные преступления. В работе подчеркивается, что целесообразно на законодательном уровне определить уголовно-правовые нормы об основных видах единичного сложного преступления, в том числе и составного преступления. Составное преступление — это однородное или разнородное общественно опасное деяние, посягающее на два или более объекта, состоящее из двух или более взаимосвязанных самостоятельных единичных простых преступлений, повлекшее наступление нескольких общественно опасных последствий, при этом форма вины к наступившим последствиям может быть выраженной как в форме умысла, так и неосторожности, и в силу их взаимосвязи образующее единичное сложное преступление, ответственность за которое предусмотрена одной уголовно-правовой нормой Уголовного кодекса Российской Федерации». По мнению диссертанта, составные преступления можно разделить на следующие виды:
1. Преступления, состав которых образован несколькими разнородными общественно опасными деяниями (ч. 2 ст. 213; ст. 212 УК РФ).
2. Преступления, состав которых образован несколькими однородными общественно опасными деяниями (п. «а» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ).
3. Преступления, состав которых образован одним общественно опасным деянием, повлекшим несколько преступных последствий (наличие дополнительных тяжких последствий (ч. 4 ст. 111, ч. 3 ст. 123 УК РФ и др.).
4. Преступления, образованные двумя общественно опасными деяниями, одно из которых является способом совершения другого (ч. 3 ст. 158, ст. 159 УК РФ).
Данная классификация составных преступлений имеет значение не только для правотворческой деятельности, но и для квалификации преступлений и правильного применения уголовного закона. Знание того, к какой из указанных групп относится то или иное составное преступление, позволяет успешно решать вопросы их квалификации при конкуренции норм.
Особенность преступления с альтернативными действиями в том, что независимо от числа совершенных лицом перечисленных в законе действий они составляют одно преступление. Деяния как самостоятельно, так и в соединении с другими рассматриваются в рамках одного состава преступления.
В работе исследуются преступления с двумя обязательными действиями, объективная сторона которых слагается из двух различных действий, объединенных единой преступной целью.
Автор также выделяет преступления, совершаемые с повторными действиями. Это единичные сложные преступления, слагающиеся из повторных действий, представляющие собой такое преступное деяние, где каждое действие не содержит признаков самостоятельного состава общественно опасного посягательства, однако в совокупности рассматривается как единичное сложное преступление. Ряд преступлений, в основе которых лежит повторение действий, относится единичным, так как действие, предшествующее повторному, выступает в качестве административного правонарушения или дисциплинарного проступка. Лишь их повторение, как правило, после наложения соответствующего взыскания за предыдущее, образует преступление, предусмотренное соответствующей статьей Уголовного кодекса Российской Федерации. Продолжаемое преступление отличается тем, что все совершаемые в его рамках действия, при отдельном рассмотрении, служат частью объективной стороны преступления. И если повторные преступления совершаются каждый раз по вновь возникшему умыслу, то все тождественные действия в продолжаемом преступлении охватываются единым умыслом. Кроме того, в продолжаемом преступлении отдельные действия, если рассматривать их изолированно могут выступать в качестве преступления или правонарушения, но в целом они представляют одно преступление благодаря единству умысла. Деяния, совершаемые повторными действиями, лишь при повторении действий, указанных в законе, образуют преступление. Их основное отличие от совокупности в том, что лишь повторное совершение предусмотренных законом действий является преступлением.
В работе выделяются виды преступлений, совершаемых путем повторения. Во-первых, неоднократное (два или более раза) совершение противоправных деяний, не носящих характера преступлений. Здесь имеется в виду совершение не менее двух тождественных действий (ст.ст. 154, 180 УК РФ). Во-вторых, систематическое (три или более раза) совершение противоправных деяний, не носящих характера преступлений (ст.ст. 151, 110, 117 УК РФ). В-третьих, это противоправные деяния, влекущие наступление определенных общественно опасных последствий, в результате которых все деяние признается преступным либо перерастающим в преступное за счет особенностей самого деяния (извлечение определенного размера дохода: ст.ст. 171, 172 УК РФ).
Глава третья «Проблемы квалификации некоторых видов единичных сложных преступлений» включает три параграфа.
В первом параграфе рассматриваются проблемы квалификации составных преступлений. Некоторые составы преступлений построены законодателем как сложные и могут быть неверно истолкованы работниками следственно-судебных органов. В Уголовном кодексе Российской Федерации имеются нормы, где одно преступление сопряжено с совершением другого преступления. Возможно, с одной стороны, более точной будет квалификация по совокупности преступлений, с другой — это составное преступление, которое по своей конструкции охватывается одной статьей Уголовного кодекса Российской Федерации. Поскольку совершение другого преступления уже учтено законодателем в конструкции состава и при установлении санкции. Следственно-судебная практика в настоящее время составные преступления квалифицирует по совокупности деяний, входящих в его состав. Автор считает, что квалификация составных преступлений намного упрощалась, если бы законодатель исключил признаки других составов из ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку неопределенность содержания термина «сопряженное» выступает причиной проблем правоприменения.
В диссертации автор отмечает несоответствие отдельных положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.01.1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» статье 17 УК РФ — совокупности преступлений. Отмечается, что квалифицирующий признак «убийство, совершенное неоднократно» фактически не исключен, а оказался «поглощенным» квалифицирующим признаком «убийство двух или более лиц».
Автор утверждает, что в диспозициях статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации важно четко отразить конструктивные особенности сложного составного деяния. Поскольку «действия, совершенные с применением насилия» указываются законодателем в качестве квалифицирующего обстоятельства, повышающего общественную опасность деяния и уголовную ответственность за совершение таких действий, то желательно в диспозициях уголовно-правовых норм устанавливать степень тяжести вреда здоровью, которые охватываются конструкцией единичного составного преступления. Также необходимо внести редакционные изменения в статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, конкретизировав в них вид физического насилия. Например, часть 2 ст. 286 УК РФ дополнить пунктом «а» — «с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья или с угрозой его применения»; пункт «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ изложить в следующей редакции: «с применением насилия, опасного для жизни или здоровья или с угрозой его применения».
Для разграничения идеальной совокупности и единичного сложного преступления следует определять, выходят ли по степени тяжести простые составы преступлений за рамки единичного сложного преступления (путем сравнения санкций). Пределы наказания за составные преступления должны быть значительно выше пределов, установленных в санкциях за отдельные преступления, входящие в сложные составы. Диссертант считает, что квалифицировать деяние дополнительно по другим статьям необходимо только в тех случаях, когда санкции этих норм устанавливают более строгое наказание, чем санкции составных преступлений.
Во втором параграфе исследуются вопросы квалификации продолжаемых преступлений. Анализируя судебно-следственную практику при разграничении продолжаемых преступлений и множественности преступлений, автор пришел к выводу, что, в основном, учитываются объективные признаки и мало внимания уделяется содержанию и направленности умысла и выявлению преступной цели действий виновного. В юридической литературе возникает вопрос о том, возможны ли продолжаемые преступления лишь с определенным умыслом либо они могут быть и с неопределенным умыслом? Автор полагает, что в случаях совершения продолжаемого преступления с неопределенным умыслом содержание единого умысла характеризуется отсутствием предвидения конечного преступного результата.
На практике возникают определенные проблемы в процессе квалификации действий лица, частично реализовавшего свой умысел на совершение преступления. Содеянное должно квалифицироваться как покушение на деяние в пределах умысла виновного и как оконченное преступление в той части, в которой умысел достигнут, если эта часть содержит все признаки какого-либо состава преступления. Автор убежден, что указанное правило применимо только по делам об умышленных убийствах. В других преступлений случаях, если умысел в полной мере не реализован и цель в желаемом объеме не достигнута, содеянное надлежит квалифицировать лишь как покушение на преступление.
Продолжаемое преступление должно получить отдельную уголовно-правовую оценку. Предлагается выделить квалифицирующий признак «совершение преступления в виде промысла» в отношении видов преступлений, совершение которых часто носит продолжаемый характер (например, в ст.ст. 159, 160 УК РФ), поскольку совершение ряда тождественных действий, хотя и охваченных единством умысла, повышает общественную опасность преступления. Кроме того, автор считает, что лицо совершает преступление не один раз, и совершенные им действия не являются случайными эпизодами в его поведении, а характеризуют его преступное состояние, которое продолжается определенное время, и в связи с этим предлагает продолжаемый характер преступлений признать обстоятельством, отягчающим наказание (п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ).
Проведенное исследование следственно-судебной практики показало, что наибольшее количество ошибок в разграничении продолжаемых преступлений и множественности преступлений связано с квалификацией хищений имущества, совершенных в форме кражи, присвоения или растраты, мошенничества. Цели недопущения ошибок при квалификации продолжаемых преступлений могут способствовать общие правила:
— если хищение совершено у нескольких потерпевших одновременно (при единстве способа и едином умысле), то совокупность преступлений отсутствует;
— совершение хищения из одного источника в несколько приемов, связанное с отсутствием возможности изъять похищенное за один раз в силу его значительного объема, является продолжаемым преступлением;
— если хищение совершалось из одного источника и одним и тем же способом, однако совершено с большим разрывом во времени, то содеянное не образует продолжаемого преступления;
— если преступное поведение лица пресечено при осуществлении им первого акта из числа составляющих продолжаемое преступление, то содеянное квалифицируется по норме, предусматривающей ответственность за покушение на совершение соответствующего деяния;
— когда в результате продолжаемого хищения похищается имущество в несколько приемов при умысле виновного на совершение хищения в значительном, крупном или особо крупном размере, то для определения размера хищения следует сложить стоимость всего похищенного имущества. При конкретизированном умысле на хищение в крупном или особо крупном размере, если стоимость похищенного меньше, то содеянное надлежит квалифицировать как покушение на преступление;
— как продолжаемое преступление следует квалифицировать хищение имущества, совершенное после неудачной попытки похитить то же самое имущество.
В третьем параграфе автор определяет особенности квалификации различных видов длящихся преступлений, рассматривает вопрос о сроках давности уголовного преследования в отношении подобных деяний. Считает, что сроки давности уголовного преследования по длящимся преступлениям должны исчисляться со времени их прекращения по воле виновного или вопреки ей. Однако исчисление сроков давности привлечения к уголовной ответственности в отношении длящихся преступлений должно устанавливаться в зависимости от категории преступлений, как это учитывается в ст. 78 УК РФ, а не 15-летним сроком, установленным Пленумом Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. (в ред. 1963 г.) «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям».
В теории и на практике возникает вопрос, возможно ли соучастие в длящемся преступлении после юридического окончания, но до фактического его завершения? Автор полагает, что нельзя признать пособником лицо, которое уже после выполнения состава длящегося преступления (после его юридического окончания) скрывало или оказывало помощь преступнику. Можно поставить вопрос о целесообразности привлечения к уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство. Отмечается, что более удачной была редакция соответствующей статьи в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г., которая предусматривала уголовную ответственность лишь в случаях, специально оговоренных в Особенной части (например, ст. 88-2 УК РСФСР).
Диссертант предлагает авторский проект постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами законодательства об уголовной ответственности за совершение единичных сложных преступлений», в котором дает правила квалификации единичных сложных преступлений, получившие обоснование в работе.
В заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы теоретического характера, излагаются предложения и рекомендации.
Основные положения диссертации отражены
в следующих опубликованных работах:
1. Куличенко Н. Н. Единичное сложное преступление в уголовном законодательстве стран ближнего зарубежья (сравнительный анализ) // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. — Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2004. — Вып. 7. — 0,4 п. л.
2. Куличенко Н. Н. О понятии составного преступления // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: Материалы Третьей междунар. науч.-практ. конф. — Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2005. — 0,25 п. л.
3. Куличенко Н. Н. Становление и развитие длящегося преступления // Уголовное право и современность: Межвуз. сб. науч. тр. — Красноярск: Сибирский юридический институт России, 2005. — Вып. 9. — 0,34 п. л.
4. Куличенко Н. Н. Некоторые проблемы квалификации составных преступлений // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. — Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2005. — Вып. 9. — 0,55 п. л.
5. Куличенко Н. Н. Некоторые вопросы квалификации продолжаемых преступлений // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: Материалы межвуз. науч.-практ. конф. — Красноярск, 2006. — Ч. 1. — 0,3 п. л.
6. Куличенко Н. Н. Классификация единичных сложных преступлений // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. — Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2006. — Вып. 10. — 0,55 п. л.
7. Куличенко Н. Н., Абызов К. Р. Единичное сложное преступление в уголовном праве и законодательстве зарубежных стран (сравнительный анализ) // Ползуновский вестник. — 2006. — № 3/1. — 0,6 п. л. (авторство не разделено)
[1] См.: Ораздурдыев А. М. Продолжаемое преступление по советскому уголовному праву: Автореф. дис… канд. юрид. наук. — Казань, 1984; Зинченко И. А. Составные преступления в советском уголовном праве (понятие, виды, некоторые проблемы квалификации и построения санкций): Автореф. дис… канд. юрид. наук. — Харьков, 1990.
