Уголовно-правовая характеристика пиратства по российскому и зарубежному законодательству
На правах рукописи
Тодоров аНДРЕЙ аНДРЕЕВИЧ
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПИРАТСТВА ПО РОССИЙСКОМУ И ЗАРУБЕЖНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ
Специальность 12.00.08. – уголовное право и криминология;
уголовно-исполнительное право
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Москва - 2012
Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин факультета экономики и права Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный лингвистический университет».
Научный руководитель: кандидат юридических наук, доцент
Фирсаков Сергей Васильевич
Официальные оппоненты:
заведующий кафедрой уголовного права ФГБОУ ВПО «Российская академия правосудия», доктор юридических наук, профессор
Пудовочкин Юрий Евгеньевич
ведущий научный сотрудник отдела прокурорского надзора и укрепления законности в сфере федеральной безопасности международных отношений и противодействия экстремизму НИИ Академии Генеральной Прокуратуры Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент
Агапов Павел Валерьевич
Ведущая организация: Федеральное государственное казенное учреждение «Всероссийский научно-исследовательский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации»
Защита диссертации состоится 25 октября 2012 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.135.04 при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Московский государственный лингвистический университет» по адресу: 119034, г. Москва, ул. Остоженка, д.38, аудитория 87.
С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ФГБОУ ВПО МГЛУ по адресу: 119034, г. Москва, ул. Остоженка, д.38.
Автореферат разослан “21” сентября 2012 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
кандидат юридических наук С.В. Борисова
Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования. Пиратство с давних времен считалось преступлением международного характера, обладающим высокой степенью общественной опасности, поскольку представляет собой угрозу не только для конкретного государства, но и для всего мирового сообщества. За последние десятилетия произошло резкое увеличение количества вооруженных нападений на суда – прежде всего, в Аденском заливе и у побережья Сомали. Статистика показывает, что общее количество пиратских нападений в 2006 г. составило 239 атак, из них 10 пришлось на побережье Сомали; в 2007г. – 31 из 263; в 2008 г. – 111 из 293; в 2009 г. – 217 из 406 случаев; в 2010 г. – более 200 из 489; в 2011 г. – 237 из 439. До 2009 г. последний раз общее количество пиратских актов превышало отметку в 400 инцидентов в 2003 г.[1] Несмотря на активные усилия мирового сообщества, прежде всего ООН, и массированное присутствие у побережья Сомали военно-морских сил целого ряда государств, включая Россию, акты пиратства и вооруженного разбоя в этом регионе продолжают представлять серьезную угрозу для жизни моряков и пассажиров судов, наносят ущерб безопасности судоходства, затрудняют оказание международной гуманитарной помощи Сомали, ведут к существенным экономическим убыткам для многих государств. Жертвами пиратских нападений, совершаемых по всему миру, нередко становятся граждане России, входящие в экипажи захватываемых судов, а также суда, плавающие под российским флагом. Поэтому сегодняшняя угроза пиратства актуальна и для нашего государства.
В XX веке мировым сообществом были выработаны международно-правовые механизмы по борьбе с пиратством. К важнейшим из них относятся Женевская конвенция об открытом море 1958 г., Конвенция ООН по морскому праву 1982 г., Римская конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства 1988 г. и Протокол к ней о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе.
На сегодняшний день пиратство криминализировано национальными законодательствами большинства стран мира, включая такие государства, как Австралия, Аргентина, Боливия, Великобритания, Венесуэла, Греция, Дания, Египет, Израиль, Италия, Нидерланды, Новая Зеландия, Россия, Румыния, Сингапур, Словения, США, Украина, Филиппины, Хорватия. Активизация пиратов в нескольких регионах – у берегов Африки, в Юго-Восточной Азии и других местах – вынудила некоторые страны (например, Японию) в срочном порядке ввести на национальном уровне уголовную санкцию за пиратство.
Ратифицировав в 1997 году Конвенцию ООН по морскому праву, Российская Федерация взяла на себя обязательство сотрудничать с другими государствами в деле борьбы против пиратства, в том числе путем выработки и принятия соответствующего национального уголовного законодательства. В российском законодательстве норма, устанавливающая уголовно-правовую ответственность за пиратство, появилась с принятием в 1996 году действующего Уголовного Кодекса Российской Федерации.
Необходимость тщательного исследования вопросов, связанных с уголовно-правовой характеристикой пиратства, диктуется помимо всего прочего и тем, что на сегодняшний день статья 227 УК РФ является малоприменимой. Так, в соответствии со статистикой Следственного Комитета РФ в период с 2001 по 2011 г.г. по ст. 227 УК РФ было возбуждено лишь 4 уголовных дела. Однако данная статистика не отражает криминальных реалий. В Черном, Азовском, Каспийском морях, на российских реках, а также на озере Байкал нередки случаи нападения вооруженных групп на рыболовецкие суда с использованием моторных лодок с последующим хищением всего улова, находящегося на борту судов. Официально, тем не менее, такие нападения пиратством не признаются, чаще всего их квалифицируют как грабеж, разбой и по другим статьям УК РФ. Например, существует практика квалификации преступных действий, фактически содержащих все признаки состава пиратства, по статьям УК РФ, предусматривающим наказание за самоуправство (ст. 330 УК РФ) или угон судна (ст. 211 УК РФ).
Причиной этому является, по нашему мнению, несовершенство уголовно-правовой квалификации и формулировок статьи 227 УК РФ.
Степень научной разработанности темы. Отдельные диссертационные исследования вопросов, связанных с понятием пиратства, были посвящены рассмотрению пиратства исключительно в международно-правовом аспекте. К таким исследованиям относятся работы Э.Конте и А.Н.Лавлинской.
Современные тенденции развития морского пиратства были исследованы в монографии В.Ф.Сидорченко. В работе Ю.С.Ромашева проводится, в частности, сравнительный анализ составов пиратства по УК РФ и Конвенции ООН по морскому праву.
В то же время литературу, посвященную именно уголовно-правовой характеристике состава пиратства, составляют публикации авторов в юридических журналах (Автухова К.А., Бикеев И.И., Букреев К.Н., Дабнер Б.Х., Додонов В.Н., Каюмова А.Р., Колодкин А.Л., Комиссаров В.С., Лазарев М.И., Нагаева Т.И., Огородникова В.Н., Орешкина Т.Ю., Ровнейко В.В. и др.), отдельные параграфы в учебниках по уголовному праву и комментариях к Уголовному кодексу РФ. Обстоятельных работ по изучению российского уголовного законодательства в области борьбы с пиратством практически нет.
Вышеуказанные обстоятельства обусловили выбор темы диссертационного исследования, его цели и задачи.
Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является комплексное изучение уголовно-правовой характеристики пиратства и разработка предложений по совершенствованию законодательной конструкции состава преступления, предусмотренного ст. 227 УК РФ, выработка способов повышения эффективности правоприменительной практики ст. 227 УК РФ. Эти цели определили необходимость решения следующих задач:
- изучение понятия и сущности пиратства;
- рассмотрение международно-правовых средств борьбы против пиратства;
- сравнительно-правовой анализ состава пиратства по зарубежному уголовному законодательству;
- исследование практики применения ст. 227 УК РФ и смежных составов преступлений;
- анализ объективных и субъективных признаков основного состава пиратства;
- определение содержания квалифицирующих признаков пиратства;
- определение критериев отграничения пиратства от смежных составов преступлений;
- обоснование и формулирование предложений по совершенствованию законодательного определения пиратства, его квалифицирующих признаков.
Объект и предмет исследования. Объект исследования – общественные отношения в сфере уголовно-правовой охраны безопасности судоходства от преступных посягательств. Предмет исследования – нормы международного права, отечественного и зарубежного уголовного законодательства об ответственности за пиратство и иные насильственные преступления против общественной безопасности и безопасности судоходства, судебная практика по уголовным делам о пиратстве, иных преступлениях, научные труды, статистические материалы.
Методологическая и теоретическая основы исследования. Методологическую основу исследования составляют общенаучный диалектический метод познания; частнонаучные методы – историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный, социологический.
Теоретической основой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых по уголовному праву, криминологии, международному морскому праву, общей теории права, философии, психологии, логике.
Положения диссертации основываются на изучении российского и зарубежного уголовного права, постановлений Пленумов Верховных Судов Российской Федерации, РСФСР и СССР.
Эмпирическая основа исследования. Эмпирическую основу исследования составили: опубликованная практика Верховных Судов Российской Федерации, РСФСР и СССР; статистические данные Следственного Комитета Российской Федерации, статистические материалы ГИАЦ МВД России с 2001 по 2011 гг., материалы уголовных дел Сахалинского УВД. Были изучены материалы 4 уголовных дел, возбужденных по ст. 227 УК РФ «Пиратство», а также 136 уголовных дел, большая часть которых, по мнению автора, были возбуждены по смежным с пиратством составам преступлений, совершенных на водном транспорте (ст. 162 УК РФ «Разбой», ст. 211 УК РФ «Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава», ст. 330 УК РФ «Самоуправство»). Автором был проведен опрос 73 сотрудников подразделений ГУ МВД России по Приволжскому и Дальневосточному федеральных округам.
Научная новизна исследования. Диссертация является первой работой, посвященной комплексному монографическому исследованию уголовно-правовой характеристики пиратства по российскому и зарубежному законодательству. В ней содержится подробный анализ последних изменений уголовного законодательства не только Российской Федерации, но и зарубежных стран. В диссертации разработан ряд новых теоретических положений, обоснованы предложения по совершенствованию законодательного определения пиратства, его квалифицирующих признаков.
О научной новизне исследования свидетельствуют следующие положения, выносимые на защиту:
1. Ряд ученых считают, что состав пиратства в том виде, в котором он закреплен в действующем УК РФ, не имеет отличительных признаков, позволяющих разграничить его со смежными составами преступлений, в частности, с разбоем. Данное утверждение представляется спорным, т.к. состав пиратства обладает рядом отличительных признаков. Главным элементом состава пиратства, позволяющим отграничить его от состава разбоя, является объект пиратства. Основным непосредственным объектом пиратства по российскому УК, как и по законодательству большинства зарубежных государств, являются отношения в сфере охраны безопасности судоходства, дополнительными непосредственными объектами – отношения по охране жизни и здоровья человека, собственности. Общественная опасность пиратства характеризуется тем, что на морских и речных путях, вдали от зоны действия правоохранительных органов (в том числе, в открытом море, в территориальном море и во внутренних водах) граждане не могут рассчитывать на такую же степень защиты своих прав, на какую могли бы рассчитывать на суше, а также тем, что в результате пиратского нападения страдают интересы неопределенно широкого круга лиц – пассажиров судна, членов экипажа, грузоотправителей и грузополучателей, судовладельцев.
Вместе с тем в законодательстве ряда государств существует иное представление об объекте пиратства. Например, в соответствии с уголовным законодательством Франции основным объектом пиратства выступают отношения по охране личных прав граждан, в УК Украины – отношения по охране мирового правопорядка.
2. Предметом пиратства является речное или морское судно, а также чужое имущество. В то же время маломерные суда не могут быть предметом пиратства, поскольку нападения на такие суда посягают не на безопасность судоходства и общественный порядок, а на имущественные отношения. Нападения на маломерные суда должны квалифицироваться по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за разбой. В целях осуществления принципа законности, закрепленного в ст. 3 УК РФ, и более четкого разграничения состава пиратства и смежных составов преступлений в ст. 227 УК РФ необходимо внести изменение, исключающее из предмета пиратства маломерные суда, а также ввести в ст. 227 УК РФ примечание, раскрывающее понятие маломерного судна аналогично тому, как это сделано в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях – «Под маломерным судном в настоящей статье следует понимать судно, длина которого не должна превышать двадцать метров и общее количество людей на котором не должно превышать двенадцать».
К предмету пиратства по законодательству зарубежных стран относятся в одних государствах – исключительно морские суда (например, в законодательстве Великобритании), в других – более широкий круг транспортных средств: морские и речные суда, а также воздушные суда в уголовных законах некоторых государств (например, в УК ФРГ).
3. Судоходство, безопасность которого является объектом пиратства, определяется российским законодательством прежде всего как деятельность человека. Поэтому как пиратство должно квалифицироваться не только нападение на само судно, совершаемое с другого судна, но и нападение на лиц, непосредственно осуществляющих судоходство, т.е. капитана, экипаж судна или иных лиц, управляющих судном. Следовательно, к пиратству также следует отнести нападение, совершаемое лицами, попавшими на борт судна-жертвы до нападения. При этом умысел лиц, совершающих нападение на капитана или членов экипажа судна или иных лиц, управляющих судном, должен быть направлен на захват контроля над судном в целях завладения чужим имуществом.
Напротив, в законодательстве большинства зарубежных стран вслед за Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. прямо подчеркивается, что нападение при пиратстве совершается только на другое судно. Вместе с тем в национальном законодательстве допускается расширение объективных элементов состава пиратства. Так, помимо непосредственного нападения на судно в объективную сторону составов пиратства по уголовному закону некоторых государств входят такие действия, как угон судна, убийство, грабеж, кража, захват заложников на борту судна, а также приготовление к нападению на другое судно.
4. В научной среде преобладающим является мнение, согласно которому место совершения пиратства по российскому законодательству должно трактоваться в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года, т.е. пиратство может совершаться только в открытом море. Однако проведенный анализ данного вопроса показывает ошибочность подобной позиции. Общественная опасность пиратства не зависит от того, совершается ли оно на внутреннем водоеме или в открытом море, в обоих случаях нападение посягает на безопасность судоходства. Важным фактором при этом является нахождение судна в момент нападения на водных путях – нападение на судно, стоящее в порту, должно квалифицироваться по ст. 162 УК РФ «Разбой». Несмотря на то, что действующая редакция ст. 227 УК РФ позволяет трактовать место совершения пиратства более широко, чем это закреплено в Конвенции 1982 г., в целях конкретизации объективной стороны пиратства предлагается внесение прямого указания на возможность совершения этого преступления во внутренних водах и территориальном море Российской Федерации, а также в открытом море или ином месте вне пределов национальной юрисдикции.
Хотя включение в место совершения пиратства акваторий внутренних вод и территориального моря не свойственно законодателям большинства государств, в уголовных законах некоторых стран отражено аналогичное широкое закрепление места совершения пиратства (например, Япония).
5. В соответствии со ст. 101 Конвенции ООН по морскому праву субъект пиратства обладает специальными признаками: пиратские действия в отношении других судов могут совершаться только экипажем или пассажирами какого-либо частновладельческого судна или частновладельческого летательного аппарата. Среди российских исследователей сложилось мнение, согласно которому в силу конституционного принципа приоритета международных норм перед национальным законодательством субъект пиратства и по российскому УК РФ должен трактоваться в соответствии с Конвенцией ООН 1982 г. и обладать теми же специальными признаками. Однако проведенное исследование показывает, что подобная позиция вызывает сомнения. В международном праве действия лиц, совершающих нападения на суда не с частного, а с государственного судна и по государственному поручению, были изъяты из определения пиратства, с целью отграничения пиратства от другого международного преступления – агрессии. Однако принадлежность судна частным лицам или использование его на государственной службе сами по себе не позволяют сделать вывод о наличии в действиях лиц, совершающих нападение с судна, признаков пиратства или агрессии – для этого необходимо учитывать и другие элементы состава преступления (объективную сторону, цель преступления). По российскому УК РФ субъект пиратства – общий и охватывает лиц, действующих как с частновладельческих судов, так и с любых иных, в том числе государственных. Вопрос об ответственности лиц, подозреваемых в совершении пиратства во исполнение государственного поручения, будет решаться по правилам об исполнении приказа (ст. 42 УК РФ).
6. Конвенция ООН по морскому праву 1982 г., а вслед за ней и уголовные законы большинства зарубежных государств закрепляют специальную цель состава пиратства – пиратские действия совершаются в «личных целях», которые могут охватывать не только корысть, но и месть, ненависть и другие побуждающие мотивы. Вместе с тем анализ уголовных дел, возбужденных по ст. 227 УК РФ «Пиратство», а также зарубежный опыт борьбы с пиратством показывает, что в основе этого преступления лежит исключительно корыстный мотив. Кроме того, проведенное исследование показывает, что характерным для пиратских нападений является совершение их с целью вымогательства крупных денежных сумм в обмен на освобождение судна и находящихся на нем людей. Специальная цель пиратства по российскому законодательству, определяемая действующим УК РФ как «завладение чужим имуществом», не совсем точно отражает указанные особенности субъективной стороны пиратства. В этой связи в целях осуществления принципа законности, закрепленного в ст. 3 УК РФ, и более четкого разграничения состава пиратства и смежных составов преступлений в ст. 227 УК РФ следует заменить слова «в целях завладения чужим имуществом», на «в целях хищения чужого имущества или вымогательства». В таком случае нападение на судно с целью, не связанной с хищением чужого имущества или вымогательством, будет квалифицироваться по другим статьям УК РФ, в частности ст. 211 УК РФ или ст. 206 УК РФ.
7. Согласно ч. 3 ст. 227 УК РФ устанавливается более строгое по сравнению с основным составом наказание за совершение пиратства организованной группой лиц, тем самым упускается вероятность совершения пиратского нападения группой лиц по предварительному сговору. Данная проблема решается путем введения в ч. 2 ст. 227 УК РФ квалифицированного состава, предполагающего ответственность за совершение пиратства группой лиц по предварительному сговору.
8. Проведенное изучение опыта ООН по противодействию пиратства у берегов Сомали позволяет сделать вывод о том, что пиратство нередко совершается с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших, и даже с применением пыток. Квалифицированные составы пиратства целесообразно было бы дополнить такими элементами, как совершение нападения с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и совершение пиратства с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего.
9. Статью 227 УК РФ следует изложить в следующей редакции: «Статья 227. Пиратство
1. Нападение на морское или речное судно (за исключением маломерного судна) в целях хищения чужого имущества или вымогательства, совершенное во внутренних водах, территориальном море Российской Федерации или в открытом море либо в любом другом месте за пределами национальной юрисдикции с применением насилия либо с угрозой его применения, – …
2. То же деяние:
а) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья;
б) совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия;
в) совершенное группой лиц по предварительному сговору;
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они:
а) совершены с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего;
б) совершены организованной группой;
в) повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, – …
Примечание. Под маломерным судном в настоящей статье следует понимать судно, длина которого не должна превышать двадцать метров и общее количество людей на котором не должно превышать двенадцать».
Теоретическая и практическая значимость исследования. Значимость работы определяется ее актуальностью, научной новизной и выводами прикладного характера. Теоретические положения диссертации могут стать основой дальнейшей научной разработки проблем уголовно-правовой характеристики пиратства. Результаты исследования могут найти применение в законопроектной работе, при подготовке руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, в преподавании курса уголовного права и спецкурсов по борьбе с преступлениями против общественной безопасности. Результаты исследования значимы и для правоприменительной деятельности.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московского государственного лингвистического университета. Основные положения диссертации отражены в трех научных публикациях. Выводы и результаты исследования неоднократно обсуждались на заседании кафедры уголовно-правовых дисциплин Московского государственного лингвистического университета.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих семь параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Содержание работы
Во введении обосновывается актуальность темы, степень ее научной разработанности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, раскрываются его методология, теоретическая и эмпирическая основы, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов исследования.
Глава первая «Понятие пиратства в международном праве и юридический анализ состава пиратства» состоит из пяти параграфов. Первый параграф этой главы посвящен рассмотрению сущности пиратства, а также норм международного права в области борьбы против пиратства. В диссертации отмечается, что сегодня пиратство представляет собой серьезную угрозу безопасности международного мореплавания, о чем, в частности, свидетельствует статистика пиратских нападений у побережья Сомали и в Аденском заливе во второй половине 2000-х годов. Первоначальная причина появления пиратства у берегов Сомали не носила корыстного характера – жителям этой страны необходимо было защищать свои территориальные воды и свои рыбные ресурсы от незаконного лова, неконтролируемой дегазации и сброса токсичных отходов с иностранных судов. Однако со временем пиратство превратилось в целую преступную индустрию, с присущим этому явлению появлением отдельных специальностей посредников, переговорщиков, переводчиков и т.п.
Впервые международно-правовая норма о пиратстве появилась в Женевской конвенции об открытом море 1958 г. Положения Женевской Конвенции в отношении борьбы против пиратства были воспроизведены в Конвенции ООН 1982 г. по морскому праву, установившей определение понятия пиратства. Конвенция 1982 г. уполномочивает все государства захватывать в открытом море или в любом другом месте вне пределов чьей-либо национальной юрисдикции пиратские суда (или суда, захваченные посредством пиратских действий и находящиеся во власти пиратов), арестовывать находящихся на этих судах лиц, а также прямо указывает на обязанность государств сотрудничать в деле пресечения пиратства в открытом море или в любом другом месте за пределами национальной юрисдикции.
К актам пиратства и вооруженного разбоя против судов также применимы нормы Римской конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, принятой в 1988 г., и Протокола о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе.
Диссертант отмечает, что несмотря на наличие широкой системы правовых положений, регулирующих международное сотрудничество по борьбе с пиратством, проблема пиратства до сих пор не может быть решена. Одной из причин тому – специфика современного пиратства, состоящая в том, что большая часть захватов судов происходит в пределах территориального моря прибрежного государства. Иные государства просто не имеют правовых оснований для установления своей юрисдикции в отношении таких актов – на территориальное море распространяется суверенитет прибрежного государства, в связи с чем иностранные корабли по общему правилу не могут осуществлять там те действия, которые необходимы для борьбы с актами пиратства. Поэтому нередки случаи отпускания на волю пойманных с поличным пиратов. Организация Объединенных Наций отреагировала на эту проблему целым рядом резолюций Совета Безопасности, самым значимым из которых является резолюция 1816 (2008 г.), в соответствии с которой так называемым «сотрудничающим государствам» (т.е. государствам, в отношении которых Переходное федеральное правительство Сомали направило Генеральному Секретарю ООН соответствующее уведомление) было предоставлено на ограниченный период (6 месяцев) право захода в территориальные воды Сомали для принятия необходимых мер «в целях пресечения актов пиратства и вооруженного разбоя на море сообразно тому, как это разрешается делать в открытом море в отношении пиратства согласно соответствующим нормам международного права».
Во втором параграфе исследуются объект и предмет пиратства. Диссертантом отмечается, что основным признаком состава пиратства, позволяющим разграничить его со смежными составами, прежде всего – с разбоем, является объект преступления. Анализируя высказанные в науке мнения, автор пришел к выводу, что основным непосредственным объектом пиратства является та часть общественных отношений в сфере безопасности общества, которые обеспечивают нормальное и безопасное функционирование морского и речного судоходства. Общественная опасность пиратства характеризуется тем, что на морских и речных путях, вдали от зоны действия правоохранительных органов – неважно в открытом море, в территориальном море или во внутренних водах – граждане не могут рассчитывать на такую же степень защиты своих прав, на какую могли бы рассчитывать на суше, а также тем, что в результате пиратского нападения страдают интересы неопределенно широкого круга лиц – пассажиров судна, членов экипажа, грузоотправителей и грузополучателей, судовладельцев.
Немаловажным обстоятельством является то, что пиратство считается преступлением международного характера. Пиратство создает угрозу безопасности мореплавания всех судов независимо от государственной принадлежности. Поэтому объектом пиратства также является безопасность международного судоходства. Поскольку обязательным признаком состава пиратства является применение насилия или угроза его применения, а также цель завладения чужим имуществом, дополнительным непосредственным объектом пиратства следует выделить жизнь, здоровье, отношения собственности.
В законодательстве зарубежных государств преобладающим подходом в вопросе определения основного объекта пиратства является отнесение пиратства к преступлениям, посягающим на общественную безопасность, а именно на безопасность судоходства (Великобритания, Япония, ФРГ, Франция). Вместе с тем в некоторых государствах объектом пиратства выступают отношения по охране собственности, отношения по охране мирового правопорядка и др.
В диссертации исследуется также такой элемент состава пиратства, как его предмет. Указание на предмет состава пиратства содержится непосредственно в диспозиции ст. 227 УК РФ. К нему относится речное или морское судно, а также чужое имущество. Наиболее полное определение понятия судна содержится в Кодексе внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г., в соответствии с которым судно – самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое в целях судоходства, в том числе судно смешанного (река-море) плавания. Под такое определение подойдет любое транспортное средство, предназначенное для перемещения людей и грузов по воде или под водой с помощью любых средств тяги (морские, речные, озерные суда с двигателем или под парусом и военные корабли различных модификаций), а также вспомогательного и специального назначения (буксирные, спортивные, научные, добывающие и др.).
В ст. 227 УК РФ законодателем не указывается, относится ли к предмету пиратства маломерные суда. Диссертант отмечает, что в научной среде не сложилось единого мнения о том, следует ли квалифицировать по ст. 227 УК РФ нападение на маломерные суда. Диссертант согласен с теми авторами, которые считают, что традиционное понятие и «дух пиратства» не совместимы с нападением на мелкие лодки, с какой бы целью нападение не производилось. Нападение на мелкие лодки не посягает на общественную безопасность, не угрожает безопасности судоходства. Круг потерпевших от такого преступления лиц значительно уже, а объект его посягательства – прежде всего, отношения собственности. Следовательно, квалифицировать такие действия необходимо по ст. 162 УК РФ «Разбой».
Для более четкого разграничения составов разбоя и пиратства в аспекте нападений на маломерные суда в работе предлагается ввести в основной состав пиратства после слов «нападение на речное или морское судно» фразу «(за исключением маломерного)» и добавить в ст. 227 УК РФ примечание, раскрывающее понятие маломерного судна.
Исследуя законодательство зарубежных стран в аспекте предмета пиратства автор пришел к заключению, что, как правило, законодатель включает в предмет пиратства либо исключительно морские суда (Великобритания), либо морские или речные суда (Украина), либо более широкий круг транспортных средств – воздушные суда, неподвижные платформы и др. (Франция, ФРГ).
В третьем параграфе исследуются признаки объективной стороны разбоя. В диссертации отмечается, что многие ученые отождествляют понятия нападения и насилия. Однако изучение этих двух понятий позволило сделать вывод о том, что говорить о нападении лишь как о форме насилия также не совсем справедливо. Из словарных определений понятия насилия следует, что оно, в отличие от нападения, может применяться исключительно к одушевленным объектам. Объектом же нападения, если толковать ст. 227 УК РФ буквально, может быть только судно, но не физические лица. Однако соотношение двух понятий представляется автору более комплексным, чем это вытекает из буквального толкования ст. 227 УК РФ. Понятие насилия в пиратстве – более широкое, чем понятие нападения, и включает в себя последнее. Ведь в результате любого нападения на судно, повлекшего переход контроля над судном от экипажа к пиратам, все физические лица, находящиеся на борту, перестают иметь возможность следовать намеченным курсом, они более не следуют к месту своего назначения, т.е. по сути происходит ограничение свободы пассажиров, являющееся формой насилия. Поэтому любое нападение при пиратстве будет включать и элемент насилия. Это не означает, с другой стороны, что насилие при пиратстве всегда будет включать в себя нападение. Насилие может совершаться также и после окончания нападения – в целях изъятия личного имущества у пассажиров, удержания их под контролем и т.п. – и только в отношении физических лиц. Насилие при пиратстве может выражаться как в физическом насилии в отношении экипажа судна и его пассажиров, т.е. в ограничении свободы, нанесении вреда здоровью любой степени тяжести, так и психическом насилии (угроза применения физического насилия, угроза применения оружия и т.п.).
Диссертант исследует еще один спорный вопрос, связанный с объективной стороной пиратства – место нахождения нападающих до и в момент нападения, а также вопрос о квалификации действий лиц, совершающих нападение не на само судно, а на лиц, им управляющих. Ст. 227 УК РФ сформулирована таким образом, что буквальное ее толкование приводит к выводу о возможности нападения только на судно и, следовательно, только извне, с другого судна или летательного аппарата. Однако диссертант доказывает, что под определение пиратского нападения вполне подходят действия лиц, которые находясь на борту судна, захватывают контроль над этим судном путем нападения на капитана, экипаж судна или иных лиц, осуществляющих управление судном. Смыслом введения санкции за пиратство является защита безопасности судоходства, судоходство же является, в соответствии с законодательным определением этого понятия, прежде всего деятельностью человека. Поэтому следует признать справедливым отнесение к пиратскому нападению также нападение на управляющих судном лиц. По этой причине к пиратству также следует отнести нападение, совершаемое не только с другого судна, но и лицами, попавшими на борт судна-жертвы до нападения. При этом умысел лиц, совершающих нападение на капитана или членов экипажа судна или иных лиц, управляющих судном, должен быть направлен на захват контроля над судном в целях завладения чужим имуществом. Нападением на капитана и экипаж судна косвенно происходит нападение и на само судно как на объект водного транспорта. В то же время пиратством не будет являться нападение на находящихся на борту судна физических лиц, не входящих в состав экипажа судна и не осуществляющих контроль над ним – например, на пассажиров или технический персонал судна.
Такое понимание пиратского нападения тем не менее расходится с определением пиратства, содержащимся в международном праве. В соответствии со ст. 101 Конвенции 1982 г. пиратство означает прежде всего акт насилия, совершаемый экипажем или пассажирами, действующими с какого-либо иного частновладельческого судна или летательного аппарата.
Автор предлагает следующее определение понятия нападения – это неспровоцированное внезапное агрессивное воздействие как на само судно, так и на капитана, экипаж судна, иных лиц, осуществляющих управление судном, совершаемое как с другого судна, так и на борту судна-жертвы лицом, уже находившимся на нем.
Рассматривая проблему определения момента, с которого пиратство может считаться оконченным, в исследовании отстаивается точка зрения, в соответствии с которой пиратство будет считаться оконченным уже тогда, когда совершается попытка нападения на судно, хотя бы даже оказавшаяся в итоге неудачной. Подготовка к нападению (оборудование судна, набор экипажа, приобретение оружия, выход в район предполагаемого нападения и т.п.) по прямому указанию ст. 30 УК РФ может расцениваться только как приготовление к пиратству. Поскольку простое и квалифицированное пиратство являются тяжкими преступлениями, а особо квалифицированное относится к особо тяжким, приготовление к пиратству влечет за собой уголовную ответственность.
В отношении подходов зарубежных законодателей к вопросу об объективной стороне пиратства автор отмечает, что помимо непосредственного нападения на судно в объективную сторону составов пиратства по уголовному закону некоторых государств входят такие действия, как угон судна, убийство, грабеж, кража, захват заложников на борту судна, а также приготовление к нападению на другое судно.
В четвертом параграфе исследуется место совершения пиратства как факультативный признак объективной стороны пиратства. Причиной выделения этого элемента состава пиратства в отдельный параграф является то обстоятельство, что вопрос о целесообразности отнесения к пиратству нападений на суда, совершаемые не в открытом море, а в пределах национальной юрисдикции государств, является одним из самых острых при обсуждении юридической природы пиратства. Проблема места совершения пиратства представляется актуальной и в силу того факта, что по большей части (около 70 % всех случаев) нападения на суда совершаются не в открытом море или вне пределов национальной юрисдикции прибрежных государств, а в территориальном море, портах проливах и на других морских путях.
Для России вопрос о месте совершения пиратства также имеет свое значение. Автор подчеркивает, что несмотря на крайне низкое количество уголовных дел, возбужденных по ст. 227 УК РФ, пиратство на российских реках и озерах распространено достаточно широко. Тот факт, что пиратские по сути нападения квалифицируются по другим статьям УК РФ (разбой, грабеж, контрабанда и др.), объясняется многими причинами. Помимо политических (нежелание привлекать внимание мирового сообщества и предоставлять формальный повод для вмешательства во внутренние проблемы России), существуют причины, связанные с неверным толкованием ст. 227 УК РФ учеными, а главное – правоохранительными органами. В частности, проведенное диссертантом исследование показывает, что в правоприменительной среде нет четкого понимания места совершения пиратства.
В отличие от норм международного права, четко устанавливающих возможность совершения пиратского нападения только в открытом море или в месте вне юрисдикции какого бы то ни было государства, и от уголовного законодательства большинства зарубежных государств, повторяющих положения Конвенции, ст. 227 УК РФ не содержит указания на конкретное место совершение преступления. Это побуждает многих авторов сделать вывод о том, что поскольку в соответствии Конституцией Российской Федерации международные договоры Российской Федерации имеют приоритет перед внутренним законодательством, пиратство и в российском законодательстве должно признаваться таковым только в случае его совершения в открытом море, а пиратские действия, совершенные в пределах территориальных вод России, следует квалифицировать как разбой. Более того, большинство авторов призывают к приведению российской уголовной нормы о пиратстве в соответствие с международным определением пиратства.
Анализируя мнения российских и зарубежных авторов, а также сопоставляя нормы УК РФ, диссертант последовательно опровергает такую позицию и отмечает, что при принятии международных норм о пиратстве у разработчиков Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. были особые причины сузить территориальное измерение универсальной юрисдикции в отношении пиратства указанием на открытое море или иное место за пределами юрисдикции какого бы то ни было государства – задача стояла в налаживании международного сотрудничества в деле борьбы против пиратства без нарушения принципа суверенитета государственной территории, установленного нормами этой же Конвенции.
Перед российским законодателем не стоит цели международно-правовой координации борьбы с пиратством. Выделение состава пиратства в отдельную статью диктовалось, по мнению автора, необходимостью защитить отношения в сфере безопасности судоходства, а не задачей установить универсальную юрисдикцию в отношении актов пиратства. Автор отстаивает позицию, в соответствии с которой нападение на судно, находящееся в плавании, будет одинаково общественно опасным и в открытом море, и в территориальном море/внутренних водах государств, поскольку место совершения нападения не изменяет объект пиратства, которым является общественная безопасность судоходства, а также жизнь и здоровье людей, их имущественные права. Высокая общественная опасность нападений на суда, совершаемых не в открытом море, подтверждается на практике не только пиратством у берегов Сомали, где значительно большее количество нападений происходит в территориальных морях прибрежных государств региона, но и большим количеством нападений на суда на реке Дунай, акватории которой составляют внутренние воды нескольких государств.
Если допустить, что законодатель ошибся, не упомянув открытое море в ст. 227 УК РФ, и что, следовательно, нападение на судно во внутренних или территориальных водах Российской Федерации должно квалифицироваться по ст. 162 УК РФ, то получается, что разбой на суше и разбой на водных путях будет наказываться в пределах одной и той же санкции, иными словами разбой на суше – это такое же общественно опасное деяние, как и нападение на водный транспорт. Диссертант опровергает такой подход. По его мнению, помимо того, что происходит покушение на имущественные права (как при разбое), серьезной угрозе подвергается общественная безопасность на водных артериях государства. Логичным автору в этом свете представляется решение законодателя установить санкцию за пиратство строже, чем за разбой.
При всем этом, как считает автор, никакой коллизии ст. 227 УК РФ с нормами международного права нет. Россия, присоединившаяся к международной конвенции 1982 г., обязана была обеспечить принятие в национальном законодательстве уголовно-правовой нормы, позволявшей бы России участвовать в международном сотрудничестве в области борьбы против пиратства и привлекать подозреваемых в пиратстве лиц к уголовной ответственности. В то же время Россия вправе так конструировать норму о пиратстве, чтобы она охватывала более широкую сферу, чем международно-правовая норма, обеспечивая возможность привлечения к ответственности за пиратство, совершенное в любом месте – будь то открытое море или внутренние реки.
От пиратства следует отличать нападение на граждан в целях хищения их имущества, совершенное на стоящем в порту или на рейде судне. В данном случае посягательство направлено не на безопасность судоходства, а на имущество физических лиц, пусть и находящихся в этот момент на борту судна, стоящего в порту. Квалифицировать такие действия следует по ст. 162 УК РФ (разбой). Таким образом, для квалификации нападения на судно как пиратство важным является тот факт, что судно находится в момент нападения на водных путях.
Учитывая вышесказанное, в целях устранения возможностей для неоднозначного толкования ст. 227 УК РФ с точки зрения места совершения пиратства автором предлагается скорректировать действующую редакции статьи, добавив точное указание на возможность совершения пиратства как во внутренних водах и территориальном море Российской Федерации, так и за их пределами – в открытом море или в любом ином месте за пределами национальной юрисдикции какого-либо государства.
Несмотря на то, что такой подход не свойственен законодателям большинства государств, в уголовных законах некоторых стран прямо предусматривается возможность совершения пиратства и в открытом море, и в территориальном море или внутренних водах государства (Япония).
В пятом параграфе рассматриваются субъективные признаки состава пиратства. Особое внимание диссертант уделил проблеме отнесения к субъекту пиратства лиц, совершающих пиратские нападения с государственных или военных судов. Конвенционное определение пиратства четко говорит о возможности совершения пиратства только с частновладельческого судна, исключая из субъекта пиратства лиц, нападающих с государственных судов или военных кораблей. В диссертации отмечается, что в российской специальной литературе также доминирующей является точка зрения, в соответствии с которой субъектом пиратства не может быть лицо, представляющее какое-либо государство. Ученые, придерживающиеся такой позиции, считают, что нападение такого рода должно квалифицироваться как более опасное международное преступление, угрожающее миру и безопасности народов, – агрессия и влечь за собой политическую ответственность государств, а не конкретных исполнителей.
В работе подвергает критике подобную позицию и проводит анализ понятия агрессии и его толкования Международным судом и зарубежными специалистами. Определение понятия агрессии, закрепленное резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН, действительно включает нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы, или морские и воздушные флоты другого государства. Однако отдельно совершенное нападение с государственного судна не должно автоматически квалифицироваться как акт агрессии, поскольку в определении агрессии сознательно было введено слово «флоты» – а именно, с целью отсечения от агрессии нападений на отдельные суда. Агрессия – серьезное международное преступление против мира и безопасности, для квалификации действий государства как агрессия необходимы доказательства либо систематического нападения ВМС одного государства на суда другого государства, либо их массового характера (что отражается словом «флоты», подвергающиеся нападению при агрессии). Одного факта принадлежности судна, с которого происходит нападение, тому или иному государству недостаточно для того, чтобы сделать вывод о наличии состава агрессии. Диссертант приходит к выводу о том, что помимо характера нападения другим признаком, позволяющим разграничить пиратство от преступления агрессии, состав которого закреплен в ст. 353 УК РФ, является цель преступления. Цель пиратского нападения – завладение чужим имуществом, что диктуется корыстными мотивами пиратов. Цель же агрессии зарождается скорее не в сознании физических лиц, совершающих нападение, а в политической воле целого государства или руководства страны и может выражаться в желании ослабить экономическую мощь вражеского государства, нанести ущерб его торговле, повлечь многочисленные человеческие жертвы и т.п.
Таким образом, отмечается в диссертации, субъект пиратства по российскому уголовному законодательству общий и охватывает лиц, действующих как с частновладельческих судов, так и с любых иных, в том числе государственных. Автор подчеркивает при этом, что вопрос об ответственности лиц, подозреваемых в совершении пиратства во исполнение государственного поручения, будет решаться по правилам об исполнении приказа (то есть ст. 42 УК РФ).
В диссертации анализируется субъективная сторона пиратства. Указание в ст. 227 УК РФ на цель преступления, а также усеченная конструкция состава пиратства указывают на то, что преступление совершается с прямым умыслом.
Говоря о мотиве пиратства, диссертант доказывает тезис о том, что для пиратства характерным является корыстный мотив. На это указывает, в частности, статистика Следственного Комитета РФ, согласно которой из 4 зарегистрированных в период с 2000 по 2011 годы преступлений, предусмотренных ст. 227 УК РФ, все четыре были совершены из корыстных побуждений.
Исследуя вопрос о завладении чужим имуществом как о цели пиратства, автор опровергает позицию некоторых ученых, призывающих скорректировать российскую уголовно-правовую норму о пиратстве с учетом положений международного права и заменить понятие завладения чужим имуществом на более широкое понятие «личные цели». Понятие личных целей фигурирует в субъективной стороне состава пиратства в уголовных законах большинства зарубежных стран. Уголовному же законодательству России известен смежный с понятием личных целей термин «личная заинтересованность». Как и в случае с международно-правовым понятием пиратства, понятие личной заинтересованности призвано противопоставить личные и государственные или служебные интересы. Однако если при определении международно-правового понятия пиратства проведение границы между личными интересами и государственными поручениями было необходимым в целях разделения преступного поведения частных лиц от действий лиц, выполняющих государственное поручение, которые с точки зрения международного права повлекут ответственность не только физических лиц, но и задействованных в этом государств, то для квалификации действий субъекта как пиратство по российскому уголовному закону в силу уголовно-правового принципа ответственности физических лиц будет несущественным, действовал ли он в интересах государства или в личных целях. Любые иные побуждающие мотивы, которые включаются в понятие «личные цели», могут так или иначе присутствовать у лиц, совершающих нападение на судно, однако для квалификации их действий по ст. 227 УК РФ требуется доказать цель завладения чужим имуществом, пусть эта цель достигалась преступниками из мотивов мести, ненависти и т.п.
В исследовании проводится анализ термина «завладение чужим имуществом» и сравнение его с понятием хищения, используемым при описании схожего с пиратством состава разбоя. Поскольку термин «завладение», в отличие от понятия хищения, не был раскрыт законодателем в тексте УК РФ, при его толковании могут возникать определенные вопросы – имеет ли понятие «завладение» то же значение, что понятие «хищение», или при описании состава пиратства законодатель акцентировал особый характер цели нападения на судно – установление контроля над судном и находящимся на нем имуществом без цели его хищения?
Автору представляется, что цель пиратства должна толковаться в том ключе, что конечная цель пиратов при нападении на судно во всех случаях будет носить корыстный характер и состоять либо в хищении чужого имущества (то есть, изъятие и обращение судна и имущества на борту в свою пользу в корыстных целях), либо в таком корыстном преступном посягательстве, не содержащим признаков хищения, как вымогательство, особенно характерном для современного пиратства.
В этой связи представляется целесообразным уточнение текущей редакции ст. 227 УК РФ, а именно замену в ч. 1 Ст. 227 УК РФ слов «… в целях завладения чужим имуществом» на «в целях хищения чужого имущества или вымогательства».
Вторая глава диссертации «Квалифицирующие, особо квалифицирующие признаки пиратства и отграничение пиратства от смежных составов преступлений» состоит из двух параграфов.
В первом параграфе рассматриваются квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки пиратства, предусмотренные ч.ч. 2 и 3 ст. 227 УК РФ.
Исследуя такой признак, как совершение пиратства с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, диссертант отмечает, что пиратство традиционно относилось к преступлениям, совершаемым с использованием оружия, и сегодня пиратские атаки крайне редко совершаются без применения оружия или угрозой его применения. Тем не менее, автор не согласен с теми учеными, которые считают необходимым включить этот признак в основной состав пиратства. В случае включения признака вооруженности нападения в основной состав полностью исключается возможность совершения пиратства без применения оружия, что не совсем точно отражает современные реалии. Так, автор указывает на активизировавшееся в 2011 и 2012 годах пиратство на международных водах Дуная, где пираты совершают нападения на суда, не используя ни автоматического, ни какого-либо иного оружия.
При рассмотрении такого особо квалифицированного вида пиратства, как совершение пиратства организованной группой, автор соглашается с доводом о том, что сегодня пиратство относится к разновидности организованной преступности. Автору видится логичным установление повышенной по сравнению с основным составом санкции за совершение пиратства организованной группой, однако не совсем понятным в этом свете представляется отсутствие даже в квалифицирующих признаках такого вида соучастия, как совершение пиратства группой лиц по предварительному сговору. В этой связи диссертант предлагает ввести соответствующий квалифицированный состав в ст. 227 УК РФ.
Помимо этого, предлагается введение в ч. 2 ст. 227 УК РФ квалифицированного состава пиратства, предусматривающего уголовную ответственность за совершение пиратства с применением насилия, опасного для жизни или здоровья. Диссертант обосновывает это тем, что в смежном с пиратством составе угона судна (ст. 211 УК РФ) одним из квалифицирующих признаков является совершение угона с применением насилия, опасного для жизни или здоровья. Верхний предел санкции за такой состав – 12 лет лишения свободы, тогда как наивысшая санкция по основному составу пиратства – 10 лет лишения свободы. В то же время, отмечает автор, угон судна в принципе не является более общественно опасным преступлением, чем пиратство, о чем говорит сравнение санкций по основным составам (от четырех до восьми лет лишения свободы за угон, от пяти до десяти – за пиратство). Более того, показания потерпевших от пиратства лиц свидетельствуют о том, что достаточно типичным для пиратов, действующих в водах Сомали, является применение пыток к экипажу и капитану судна (подвязывание на крюку, систематическое избиение, пережатие веревками кровеносных артерий, половых органов, запирание на длительное время в темном помещении без еды и воды). В связи с этим автором предлагается также введение в ч. 3 ст. 227 УК РФ такого особо квалифицированного состава, как совершение пиратства с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего.
Во втором параграфе исследуются проблемы отграничения пиратства от смежных составов преступлений. Автор полагает, что разграничение пиратства и похищения человека необходимо проводить в первую очередь по направленности умысла. Состав пиратства предполагает направленность умысла на завладение имуществом, состав похищения человека – на изъятие человека помимо его воли с места нахождения и перемещение в другое место.
Состав пиратства отличается от состава угона судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава моментом окончания преступления. Пиратство представляет собой усеченный состав и считается оконченным с момента нападения на судно; стадия покушения на пиратство отсутствует. Угон же является оконченным преступлением с момента изменения местонахождения транспортного средства (с началом полета воздушного судна или движения подвижного состава, водного судна либо изменения курса судна), а захват – с момента установления над ним неправомерного контроля со стороны угонщиков. Неудачная попытка угона или захвата транспортного средства квалифицируется как покушение на преступление. Другим отграничивающих признаком является то, что угон может совершаться ненасильственным способом, пиратское нападение всегда сопряжено с применением насилия или угрозой его применения. Существует различие и в субъективной стороне: побудительные мотивы угона судна могут быть какими угодно, тогда как пиратство характеризуется корыстной целью – завладение чужим имуществом.
По субъективной стороне преступления пиратство отграничивается и от террористического акта и захвата заложника. Цель террористического акта определяется законом как воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями, захвата заложника – понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия.
Отграничение пиратства от бандитизма происходит по следующим признакам: 1. Непосредственный объект составов (в качестве основного непосредственного объекта бандитизма выделяют основы государственного управления в области обеспечения общественной безопасности; основной непосредственный объект пиратства – общественная безопасность судоходства). 2. в бандитизме нападение осуществляется на физических или юридических лиц; в пиратстве – на судно (либо на капитана или экипаж судна как управляющих судном лиц). 3. Статус нападения: в пиратстве оно – необходимый элемент объективной стороны, в бандитизме – либо цель создания банды, т.е. является элементом субъективной стороны, либо необходимым элементом объективной стороны. 4. Наличие оружия в банде – обязательный признак данного преступления, в отличие от состава пиратства. 5. Субъективная сторона (нападение при бандитизме может выражаться в разнообразных формах и совершаться по различным мотивам, тогда как пиратское нападение совершается только с корыстной целью).
В заключении подводятся итоги исследования, обобщаются выводы, формулируются рекомендации и предложения по диссертации.
Основные положения диссертации отражены в 3 публикациях автора общим объемом 2,3 п.л.
Статьи, опубликованные в изданиях, включенных в
«Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий,
в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени
доктора и кандидата наук»
1. Тодоров А.А. Территориальный элемент состава пиратства: по международному праву и российскому законодательству // Российский следователь. – № 22. 2011. – 0,8 п.л.
2. Тодоров А.А. Сравнительно-правовая характеристика пиратства по современному российскому и зарубежному законодательству // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. – № 4 (29), 2011. – 0,8 п.л.
3. Тодоров А.А. Уголовно-правовая характеристика состава преступления «пиратство» по УК РФ // Вестник Московского государственного лингвистического университета. – Выпуск 15 (621), 2011. – 0,7 п.л.
[1] Официальный сайт Международного Морского Бюро www.icc-ccs.org
