Правовая модель доверительной собственности (траста) и использование ее в наследственном праве франции и швейцарии
На правах рукописи
СОКОЛОВА Наталья Владимировна
Правовая модель доверительной собственности (траста) и использование ее в наследственном праве Франции и Швейцарии
12.00.03 - гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук
Москва - 2011
Работа выполнена в Московском государственном институте международных отношений (Университет) МИД РФ (кафедра международного частного и гражданского права).
Научный руководитель кандидат юридических наук, доцент
Каминская Елена Ивановна
Официальные оппоненты доктор юридических наук Доронина Наталия Георгиевна
кандидат юридических наук
Козырь Оксана Михайловна
Ведущая организация Всероссийская Академия Внешней Торговли
Защита состоится 26 мая 2011 года на заседании Диссертационного совета Д.209.002.05 по юридическим науками при МГИМО (Университет) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, пр-т Вернадского, д. 76.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГИМО (Университет) МИД России.
Автореферат разослан 18 апреля 2011 г.
УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ д.ю.н., профессор
ДИССЕРТАЦИОННОГО СОВЕТА _____________ Павлов Е.Я.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Начало третьего тысячелетия знаменуется усилением взаимозависимости национальных экономик, международной экономической, политической и культурной интеграцией. Следствием процессов глобализации стало все более углубляющееся международное разделение труда, миграция капиталов в масштабах всей планеты, сближение культур разных стран и унификация национальных законодательств. Современное состояние международного частного права отражает фактическое сближение национальных законодательств различных государств, что служит основой сотрудничества в области защиты прав и интересов участников международного гражданского и торгового оборота.
При этом в эпоху интенсивного международного движения лиц и капиталов различные правовые системы сохраняют присущие им особенности, порождая тем самым разнообразные трудности в регулировании правоотношений, осложненных иностранным элементом.
Одной из таких исторических особенностей английского права был и остается институт доверительной собственности, именуемый также трастом. В настоящее время термин «траст» (trust) стал общеупотребительным не только в странах англо-американской системы права, но и в литературе, посвященной институту доверительной собственности, и в нормативных актах, регулирующих рассматриваемый правовой институт, в странах романо-германского права. По-видимому, начало широкому употреблению термина «траст» для обозначения соответствующего правового института в странах континентальной Европы было положено Гаагской Конвенцией «О праве, применимом к трастам, и их признании» от 1 июля 1985 года. В тексте Конвенции и на английском, и на французском языках употреблен термин «траст». Во французской и швейцарской юридической литературе доверительная собственность обозначается также термином «fiducie». Однако, правовая категория «fiducie» по своему содержанию существенно отличается от английского института траста, поэтому романо-германские правоведы не отождествляют эти понятия и не употребляют их как синонимы. В Федеральном Законе «О Международном частном праве» Швейцарии в редакции от 21 декабря 2006 года также используется термин «траст» (trust). В статье 149d Закона речь идет о признании на территории Швейцарии именно английского траста, в соответствии с положениями Гаагской Конвенции. В российской правовой литературе термин «траст» употребляется наряду с понятием «доверительной собственности», однако, в обоих случаях применительно к англо-американскому правовому институту. В частности, в Главе X первого тома учебника «Гражданское и торговое право зарубежных государств», посвященной проблематике доверительной собственности в гражданском праве Англии и США. В диссертационном исследовании автор употребляет термины «доверительная собственность» и «траст» как равнозначные понятия.
В странах романо-германской системы права на протяжении последнего столетия проявляется стремление приспособить юридическую конструкцию доверительной собственности к своему внутреннему праву, урегулировать отношения, связанные с передачей имущества в траст, с помощью смежных институтов континентального права. При этом, как правило, упускается из виду основополагающая особенность траста, а именно – расщепление права собственности на передаваемое в траст имущество на титул по общему праву (legal title) и титул по праву справедливости (equitable title). Романо-германскому праву не известно такое «расщепление» права собственности.
Траст, представляющий собой правоотношение, в силу которого доверительный собственник (трасти), являющийся носителем титула по общему праву на переданное в траст имущество, осуществляет управление и распоряжение таким имуществом в интересах бенефициаров – носителей титула по праву справедливости, - зачастую искаженно трактуется цивилистами в романо-германском праве. Наиболее сложно воспринимаемым элементом правоотношения является то, что и доверительные собственники, и бенефициары обладают вещным правом, которое может быть противопоставлено всем третьим лицам. Траст не является простым аналогом ограниченного вещного права, известного романо-германской системе (такого, как, например, узуфрукт). Траст не является договором, более того, правоотношение может возникать из различных оснований, в том числе из одностороннего волеизъявления учредителя траста, который наделяет одно лицо правом распоряжения и управления имуществом (legal title), а другое лицо – правом на получение выгод от управления имуществом (equitable title).
Траст не является и торговым товариществом, хотя и обладает такими признаками юридического лица, как обособленность переданного в траст имущества и недопустимость обращения на него взыскания по обязательствам доверительного собственника. По общему правилу, бенефициар вправе потребовать возврата неправомерно отчужденного имущества, переданного в траст.
Трудности, возникающие при осуществлении попыток научного исследования доверительной собственности с позиции романо-германского права, связаны с богатством и многообразием рассматриваемого правоотношения. Многофункциональность конструкции достигается в англо-американском праве за счет разнообразных правовых средств, неизвестных континентальному праву. Прежде всего, континентальному праву неизвестно само «расщепление» права собственности, в результате которого доверительному собственнику принадлежат правомочия владения и распоряжения имуществом, а бенефициару – право на получение доходов от эксплуатации переданного в доверительную собственность имущества. Таким образом, доверительный собственник является носителем титула по общему праву, а титул по праву справедливости, признаваемый и подлежащий защите в странах англо-американского права, принадлежит бенефициару. Как обладатель части правомочий собственника, бенефициар может принудить трасти, который не обязывался непосредственно перед бенефициаром, к исполнению обязанностей, возложенных на него в акте об учреждении траста или в силу закона. На том же основании бенефициар может потребовать возврата переданного в траст имущества из незаконного владения третьих лиц.
Другой отличительной чертой траста является фидуциарный (доверительный) характер отношений, складывающихся между его участниками. Доверительный характер отношений в основном затрагивает статус трасти по отношению к учредителю траста и к бенефициарам. Трасти должен избегать любого конфликта его личных интересов с интересами доверительной собственности. Он не вправе приобретать в свою собственность трастовое имущество, использовать в своих интересах или удерживать в своих целях имущество, переданное ему в доверительную собственность.
Наконец, траст является очень гибкой конструкцией, в правовом регулировании которой велика роль судебных органов. Суд вправе, по своему усмотрению, возложить на доверительного собственника полномочия по распоряжению трастовым имуществом, не предусмотренные в акте об учреждении траста. Суд может разрешить перемещение на территорию другого государства органа управления доверительного собственника, или санкционировать реорганизацию структуры уже созданного траста с целью получения более благоприятного режима налогообложения доверительной собственности. Обширные полномочия суда по определению юридической судьбы трастов представляются вполне оправданными, поскольку английская доверительная собственность является институтом многообразным, и существование каждого отдельного траста во времени исчисляется десятками лет.
Институт траста служит для достижения разнообразных целей, от сохранения и передачи имущества из поколения в поколение внутри семьи, до построения сложных финансовых схем. По мнению госпожи С. Годешо, которая является одним из самых убежденных приверженцев признания трастов в романо-германской правовой системе, «цели, к достижению которых ведет траст, настолько же безграничны, насколько богатым может быть воображение юристов»[1]
.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что исследование сущности и основных черт английского правового института доверительной собственности, а также возможностей его практического использования в странах романо-германской правовой группы, является своевременным и отвечающим потребностям науки гражданского права и практики.
Степень разработанности темы в научной литературе. В российской юридической литературе до настоящего времени написана лишь одна монография на тему доверительной собственности в праве Англии и США – это труд Р.Л. Нарышкиной, опубликованный Университетом дружбы народов им. Патриса Лумумбы в 1965 году. Монография содержит подробный анализ истории возникновения института и его правовой сущности, основанный на фактическом материале английской судебной практики, который был в распоряжении автора на момент написания работы. Вопросы использования трастов в практике стран романо-германской правовой группы в работе Р.Л. Нарышкиной не затрагивались.
Из более поздних по времени написания работ на тему доверительной собственности следует отметить Главу X учебника «Гражданское и торговое право зарубежных государств» под редакцией профессора Е.А. Васильева и профессора А.С. Комарова. В учебнике, выпущенном в свет в 2006 году, воспроизведены основные положения главы о доверительной собственности, написанной Р.Л. Нарышкиной для учебника «Гражданское и торговое право капиталистических государств» 1983 года. Вместе с тем, О.М. Козырь – автор новой редакции главы об англо-американской доверительной собственности, анализирует этот правовой институт и основные сферы его применения на современном этапе развития. Кроме того, глава Х содержит раздел, посвященный международно-договорной унификации норм, регулирующих отношения доверительной собственности.
Тематика доверительной собственности затрагивалась профессором В.А. Дозорцевым в Комментарии к части второй Гражданского кодекса, изданном после введения в действие норм о доверительном управлении имуществом. По мнению В.А.Дозорцева доверительная собственность, являясь порождением и элементом «права справедливости», то есть особой ветви английского права, неработоспособна вне соответствующей правовой системы.[2] Сходной позиции придерживается Л.Ю.Михеева – автор монографии «Доверительное управление имуществом в Российской Федерации. Комментарий законодательства». В своей работе Л.Ю.Михеева признавала, что идеи доверительной собственности (траста) в той или иной степени воспринимаются правопорядком стран романо-германской правовой группы. При этом она отмечала, что национальное законодательство стран континентальной правовой системы не прибегает к «расщеплению» неделимого права собственности. [3] А раз не происходит «расщепления» права собственности, то не может возникнуть конструкция траста в том виде, в каком она существует в английской правовой системе.
В отличие от российских цивилистов, западноевропейские авторы концентрируют основное внимание на возможности использования английского института доверительной собственности в странах романо-германского права. Большинство исследований западноевропейских юристов сводятся к поиску ответа на вопрос о том, является ли траст «мостом» или «пропастью» между английской и континентальной правовыми системами.[4] Большое внимание уделяется вопросу совместимости траста и романо-германской правовой системы, которой неизвестно «расщепление» права собственности. В работах западноевропейских авторов на первое место выходит практический аспект указанной проблемы, анализируются возможности и перспективы использования правовой модели траста в различных областях, в том числе в обязательственных, семейных, наследственных отношениях.
В процессе исследования доверительной собственности автором были использованы труды таких крупных зарубежных специалистов в данной области, как А. Андерхилл (A. Underhill), Д. Хайтон, Шеридан, Китон, Ж.-П.Беродо, Ж.-М. Тирард, Ж. Перрэн, Г. Дроз, И. Гаярд, Д. Траутман, Л. Тевеноз, Ж.-Б. Бредэн, С. Годешо, М. Ревиярд, П. Леполь, Ф. Пети.
Цели и задачи исследования. Целью настоящего исследования является комплексный сравнительно-правовой анализ модели доверительной собственности в английском праве на современном этапе его развития, а также определение перспектив использования правовой модели траста в наследственном праве в странах континентальной Европы, на примере законодательства и судебной практики Франции и Швейцарии. Автором будет исследован вопрос о необходимости и целесообразности передачи наследственного имущества в доверительную собственность в странах романо-германского права, с учетом существующих в наследственном праве этих стран конструкций, направленных на достижение аналогичных результатов.
Франция рассматривается автором как классический образец романо-германской традиции, законодательство и судебная практика которой отражают наиболее типичные черты и концепции континентальной системы права. Законодательство и судебная практика Швейцарии, напротив, развиваются по своеобразному пути, в том числе в отношении признания трастов и использования их модели во внутренней практике.
В настоящем исследовании будут рассмотрены общие принципы английского и романо-германского права, иллюстрирующие, насколько совместимы (или несовместимы) эти две правовые системы в вопросах права собственности и наследования.
Для достижения цели исследования автором поставлены следующие конкретные задачи:
- анализ отношения, именуемого трастом, в странах общего права. Понятие трастов будет исследовано на основе английского траста, поскольку Англия является родиной этого правового института. В ряде других юрисдикций (таких как Индия, Израиль, Япония, Шри-Ланка, Египет, Южная Африка, Аргентина, Панама, Венесуэла, Пуэрто-Рико и некоторые другие) траст развивался с определенными отклонениями от его английской концепции, но принципиально такие отклонения не затронули сути рассматриваемого института;
- описание существующих в английском праве видов трастов и их классификация по способу учреждения и цели создания;
- исследование условий признания трастов в английском праве;
- изучение вопроса о праве, применимом к содержанию отношений, складывающихся при передаче имущества в доверительную собственность, в коллизионной системе Франции и Швейцарии;
- правовой анализ положений Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трастам, и их признании» от 1июля 1985 года и их влияния на признание трастов в странах романо-германской системы права;
- изучение отличительных черт наследственного законодательства Франции и Швейцарии, непосредственно влияющих на возможность учреждения трастов, связанных с правопорядком этих стран.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются отношения, возникающие в связи с передачей имущества в доверительную собственность (траст).
Предметом исследования являются правовые нормы, регулирующие доверительную собственность в Англии; нормы наследственного права Англии, Франции и Швейцарии; международные соглашения, касающиеся вопросов доверительной собственности (траста) и принятые на их основе внутренние законодательные акты рассматриваемых в диссертационном исследовании государств; судебные решения, вынесенные судами Англии, Франции и Швейцарии по вопросам доверительной собственности; теоретические взгляды, затрагивающие различные гражданско-правовые аспекты трастов.
В работе не затрагивается целый ряд аспектов, хотя и связанных с проблематикой английских трастов, но не являющихся при этом непосредственным предметом исследования. Так, автор не рассматривает налогообложение трастов, несмотря на то, что оно является производным от сущности трастов, заключающейся в расщеплении собственности на имущество. Этот аспект не играет принципиальной роли в решении вопроса о совместимости трастов с нормами наследственного законодательства в рассматриваемых странах. Кроме того, налогообложение не относится к сфере регулирования нормами гражданского права.
В работе не затрагиваются американские трасты, поскольку, в силу их многообразия и специфики регулирования, американские трасты, безусловно, заслуживают быть объектом отдельного исследования. С другой стороны, по своей юридической природе они аналогичны английским трастам, и в целях настоящего юридического анализа могут быть объединены с ними в понятие «англо-американского траста».
Научная новизна диссертации состоит в том, что автором проведено сравнительно-правовое исследование института траста в английском праве и схожих юридических конструкций в праве Франции и Швейцарии. Автором проанализированы причины и пути проникновения правовой концепции траста в страны континентальной системы права и влияния этой концепции на развитие судебной практики во Франции и Швейцарии. Для выяснения причин распространения доверительной собственности в странах романо-германской правовой группы автором проведено комплексное исследование самого понятия английского траста на современном этапе его развития.
Особое внимание в диссертации уделено проблеме возможности и целесообразности использования завещательных трастов в наследственном планировании, когда наследование так или иначе связано с правовыми системами стран континентальной Европы. Этот аспект диссертации является ее отличительной особенностью по отношению к другим работам российских цивилистов на тему английской доверительной собственности. Кроме того, дан анализ основных положений Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трастам, и их признании» от 1 июля 1985 года. Оценка положений Конвенции дана с точки зрения перспективы признания доверительной собственности как самостоятельного института в странах континентальной системы права. В настоящее время в российской литературе практически отсутствуют какие-либо труды по данной проблематике.
Теоретическая и методологическая основа исследования. В ходе диссертационного исследования применялись методы анализа, используемые в отечественной и зарубежной правовой науке: исторический, сравнительно-правовой, формально-логический, системно-правовой. Комплексное использование указанных методов было направлено на максимально объективное и обстоятельное исследование проблематики доверительной собственности.
Исследование проведено на основе общетеоретических и специальных научных трудов как российских ученых-цивилистов (в первую очередь, Р.Л. Нарышкиной), так и зарубежных специалистов в области траста, таких, как A.Underhill, D. Hayton, E.Gaillard, J.-P. Beraudo, J.-M. Tirard, S. Godechot и других. В работе использованы материалы судебной практики французских и швейцарских судов, опубликованные в специальных изданиях по тематике международного частного права, таких как «La semaine juridique», «Journal des Notaires et des Avocats», «Revue Suisse de droit international et de droit europeen», «Revue de droit international et de droit compare». Кроме того, в работе использованы материалы работы Гаагской Конференции по международному частному праву, в первую очередь, ее XV сессии, одобрившей Конвенцию «О праве, применимом к трастам, и их признании».
Проведенное исследование позволило сформулировать и обосновать следующие основные положения и выводы, выносимые на защиту:
- Английская правовая модель траста, или ее отдельные элементы могут использоваться в отношениях, регулируемых нормами континентального права. На практике такие ситуации возникают, как правило, в двух основных случаях:
- когда личным законом учредителя или бенефициаров траста является закон государства, принадлежащего к романо-германской правовой группе,
- или когда движимое или недвижимое имущество, являющееся предметом траста, находится на территории такого государства или имеет правовую связь с его юрисдикцией.
Поскольку внутреннее право континентальных стран не знает института траста и не признает «расщепления» права собственности, то признание действительности траста судами этих стран может осуществляться двумя основными путями:
- во-первых, путем квалификации отношений, порождаемых трастом, по аналогии со смежными институтами внутреннего права страны суда, как это происходит во Франции;
- во-вторых, путем применения к отношениям, складывающимся в рамках траста, норм английского права на основании Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трасту, и о признании трастов» от 1 июля 1985 года, и признания трастов на основании положений абзаца 1 статьи 11 Конвенции. По такому пути пошла Швейцария и ряд других континентальных стран (Италия, Люксембург, Нидерланды и другие страны, ратифицировавшие Конвенцию).
Независимо от того, каким образом суд того или иного государства континентальной системы права подходит к оценке складывающихся в трасте отношений, при рассмотрении завещательных трастов судьи будут руководствоваться нормами наследственного права страны суда, если этому праву подчинено завещательное распоряжение учредителя траста. Нормы наследственного права не влияют на признание или непризнание действительности траста, но ограничивают возможность передачи имущества в доверительную собственность, если это наносит ущерб родственникам наследодателя, интересы которых защищены ограничительными нормами. Ограничительные нормы наследственного законодательства континентальных стран препятствуют недобросовестному использованию траста, направленному на ущемление интересов обязательных наследников. Но они не препятствуют использованию самой модели завещательного траста в отношениях, отдельные элементы которых связаны с романо-германским правом.
- Анализ судебной практики Франции и Швейцарии позволяет автору сделать вывод о том, что ограничительные нормы наследственного законодательства используются судами стран континентальной системы права, в том числе и для того, чтобы не допустить признания действительности так называемых «мошеннических» завещательных трастов. Такими трастами называют трасты, заведомо созданные с целью причинения ущерба обязательным наследникам учредителя траста. Чтобы не допустить признания таких трастов на территории своих государств, суды активно используют нормы наследственного законодательства, возведенные в ранг правил публичного порядка (как, например, запрет на заключение соглашений в отношении будущего наследства, установленный в законодательстве Франции) и концепцию «обхода закона».
Нарушение учредителем траста в завещательном распоряжении норм публичного порядка служит безусловным основанием для признания созданного траста «мошенническим».
Концепция «обхода закона» применяется судами, в основном, в двух случаях:
- когда все или часть имущества умышленно исключается наследодателем из наследственной массы путем учреждения траста, прямо подчиненного английскому или американскому праву. При этом вывод о наличии умысла у учредителя траста делается на основании оценки судом фактических обстоятельств дела. Такая судебная оценка зачастую носит субъективный характер;
- во втором случае происходит умышленная искусственная подмена одной коллизионной привязки другой, отсылающей к правопорядку, применение которого позволяет «обойти» наследственное законодательство страны суда.
- На основании проведенного анализа положений Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трасту и о признании трастов» от 1 июля 1985 года автор пришел к выводу о том, что Конвенция, не имея цели имплементировать институт траста во внутреннее законодательство континентальных стран, тем не менее создает основу для обобщенного понимания трастов и, в дальнейшем, для материально-правовой унификации в сфере доверительной собственности.
Конвенция содержит характеристику основных черт английского института траста, что избавляет суды стран романо-германской системы права, ратифицировавших Конвенцию, от необходимости квалифицировать складывающиеся в рамках траста отношения применительно к конкретным обстоятельствам рассматриваемых дел. Тем самым постепенно отпадает необходимость в применении судами к соответствующим отношениям обязательственного статута, закона места нахождения имущества, статута семейных отношений и иных коллизионных норм, до настоящего времени применяемых в странах романо-германского права к доверительной собственности.
Соответствие рассматриваемого отношения приведенным в Конвенции критериям становится достаточным для определения такого отношения как «траста». Единообразное применение положений Конвенции судами стран, ее ратифицировавших, а также восприятие международным частным правом таких стран института траста создает основу для дальнейшей материально-правовой унификации в сфере траста.
- Анализ положений Конвенции «О праве, применимом к трасту и о признании трастов», в частности ее статьи 13, дает автору основание для вывода о том, что одной из целей Конвенции является предотвращение злоупотребления трастом в случаях, когда привязка к праву, которому известен институт траста, носит искусственный характер. Государства вправе не признавать трасты, подчиненные иностранному праву, если существенные элементы такого траста имеют более тесную связь с государством, внутреннему праву которого траст не известен. Тем самым в Конвенции заложена основа для отказа судами в признании «мошеннических» трастов. Таким образом, Конвенция создает основы и для решения проблемы «мошеннических» трастов, которая серьезно затрагивает суды стран романо-германской правовой группы.
- На основании проведенного исследования автором был сделан вывод о практической необходимости правовой конструкции траста в юрисдикциях, которым известны институты, выполняющие аналогичную трастам роль. Так, например, существующему в английском праве институту «конструктивного» траста по своим экономическим последствиям соответствует институт неосновательного обогащения в романо-германском праве, с присущими ему средствами восстановления справедливости. Однако, сравнительный анализ трастов и смежных правовых институтов романо-германского права показывает, что такого рода аналогии существуют, в основном, применительно к трастам, возникающим в силу закона или на основании решения суда. Что же касается прижизненных и завещательных трастов, относящихся к категории прямо выраженных трастов, то есть трастов, возникших в силу волеизъявления учредителя, то они предоставляют юридические возможности для передачи наследственного имущества в большем объеме, чем традиционные институты романо-германского наследственного права. В этом причина частого обращения субъектов романо-германского права к английскому институту доверительной собственности.
Научная значимость диссертационного исследования заключается в том, что проведенный научный анализ понятия доверительной собственности в английском праве, а также судебных решений по тематике признания рассматриваемого института в странах романо-германского права, сформулированные на основе такого анализа выводы могут внести вклад в науку гражданского и международного частного права. Работа носит в значительной степени научно-теоретический характер, уделяя основное внимание исследованию сущности отношений, в совокупности составляющих конструкцию доверительной собственности (траста), и возможности их сосуществования с нормами континентального права, в том числе в сфере наследования. Сравнительное исследование английской правовой категории траста и смежных институтов романо-германского права до настоящего времени в российской юридической литературе никем не проводилось.
Практическая значимость диссертации обусловлена тем, что в работе содержится обзор и анализ новейших решений французских и швейцарских судебных органов по вопросам правовой квалификации трастов и их признания в этих странах. С этой точки зрения работа представляет практический интерес как для юристов – специалистов в области сравнительного законодательства и международного частного права, так и для лиц, заинтересованных в использовании модели доверительной собственности, в том числе в целях передачи наследственного имущества.
Содержащиеся в диссертации положения могут быть использованы в качестве вспомогательного научного и практического материала для юристов, занимающихся теоретическими проблемами доверительной собственности, а также сравнительным правоведением; в качестве фактического материала для юристов, практикующих в сфере наследственного права; в научно-исследовательской деятельности и учебном процессе в высших учебных заведениях, готовящих юристов – специалистов в области международного частного права; а также в практике российских судов в случае возникновения вопросов о толковании и признании завещательных трастов, учрежденных российскими гражданами, или затрагивающими имущество на территории Российской Федерации.
Структура работы отражает логику исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения и библиографии.
СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Во введении обосновывается актуальность темы, излагаются цели, объект и предмет исследования, определяются его методологические и теоретические основы, формулируется научная новизна, теоретическое и практическое значение результатов исследования.
Глава I – «Понятие доверительной собственности (траста). Право, применимое к содержанию отношений по трасту, в континентальном праве» - содержит три параграфа: «Понятие и виды английских трастов. Классификация трастов» (параграф первый), «Проблемы признания трастов в странах романо-германской системы права» (параграф второй), «Влияние Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трастам и их признании» на восприятие трастов в законодательстве и судебной практике Франции и Швейцарии» (параграф третий).
В первом параграфе приводится краткий исторический очерк возникновения и развития английских трастов, необходимый, с точки зрения автора, для понимания природы доверительной собственности и сущности отношений, складывающихся между ее участниками. В кратком историческом очерке описывается, каким образом произошло «расщепление» собственности на передаваемое в траст имущество, которое и стало отличительной особенностью этого института английского права, не имеющего полного аналога в континентальной системе права.
В процессе становления и развития института траста сложилась неофициальная система классификации трастов, в основу которой положен ряд разнообразных критериев. В диссертации приводится классификация трастов по критериям способа учреждения и цели создания. В зависимости от способа учреждения трасты подразделяются на трасты, возникающие в силу указания закона (statutory trusts); трасты, созданные на основании волеизъявления учредителя - так называемые «прямо выраженные трасты» (express trusts) и трасты, возникающие из предполагаемой воли учредителя траста (implied trusts). Основной интерес для настоящего исследования представляют прямо выраженные трасты, подразделяемые, в свою очередь, на «прижизненные» трасты и трасты завещательные. Именно эти две категории трастов являются объектом детального исследования при решении вопроса об их совместимости с нормами наследственного законодательства Франции и Швейцарии.
Сущность английских трастов отчетливо проявляется в условиях (certainties), с наличием которых в отношениях сторон английская судебная практика связывает признание действительности траста. В диссертации приводится анализ трех компонентов траста, а именно: 1) намерения участников отношения создать именно траст, а не смежную правовую конструкцию; 2) состава передаваемого в траст имущества, возможности идентификации такого имущества и объема прав бенефициаров на передаваемое в траст имущество и 3) определенности круга лиц, признаваемых бенефициарами. Анализ всех трех компонентов приводится со ссылкой на дела, рассмотренные английскими судьями, в решении по которым и были сформулированы основные принципы признания траста действительным. Компоненты траста рассматриваются, в первую очередь, применительно к «прижизненным» и завещательным трастам, являющимся объектами настоящего исследования.
Параграф второй главы первой посвящен изучению проблем признания английских трастов в странах романо-германской правовой системы, на примере судебной практики и доктрины Франции и Швейцарии. На протяжении последних двухсот лет континентальные юристы уделяют большое внимание вопросу определения правовой природы трастов с позиции своей правовой системы. В рамках континентальной системы права они пытаются найти институты, схожие с трастом по своему назначению и направленные на достижение той же цели, что и трасты в английском праве.
Как правило, все попытки континентальных юристов определить правовую природу траста направлены на обоснование его действительности в каждом конкретном случае с позиции романо-германского права. Однако, сама структура траста создает трудности при попытках модифицировать траст в правовую конструкцию, известную континентальному праву (например, договор). Такие же трудности возникают и при определении коллизионных привязок для складывающихся в рамках траста отношений. Как следствие, взятые в отдельности, и обязательственная, и вещная коллизионные привязки оказываются неубедительны. Тем не менее, в ряде случаев они сыграли свою роль, позволив обосновать действительность трастов, затрагивающих государства романо-германской правовой системы.
Третий параграф главы первой посвящен анализу положений Гаагской Конвенции «О праве, применимом к трастам, и их признании» от 1 июля 1985 года. Особое внимание автор уделяет основным характеристикам траста, изложенным в Конвенции, а также вопросу применимого к отношениям, складывающимся в рамках траста, права. Автор подчеркивает существующее принципиальное различие между трастом и тем юридическим актом, на основании которого траст создан. Автор приходит к выводу о безусловно положительном значении Конвенции в решении проблемы признания трастов в странах континентальной системы права, ратифицировавших Конвенцию. Содержащейся в ней перечень объективных характеристик, на основании которых то или иное отношение может быть отнесено к категории траста, избавляет континентальных юристов от необходимости квалификации отношений участников траста с использованием смежных правовых институтов внутреннего права их государств.
Таким образом, глава первая диссертации в целом посвящена описанию и анализу правовой категории английского траста и общим проблемам его признания в странах континентального права. Сосредоточение общих вопросов в одной главе позволило автору во второй главе полностью сконцентрироваться на проблеме соотношения трастов и норм наследственного законодательства континентальных стран, не отвлекаясь на пояснения тех терминов и определений, которые используются в тематике английских трастов.
Глава II – «Завещательные трасты во Франции и Швейцарии. Соотношение доверительной собственности и ограничительных норм законодательства о наследовании» - содержит два параграфа: «Соотношение завещания и траста в английском праве» (параграф первый); «Проблемы сужения сферы применения трастов ограничительными нормами в сфере наследственных правоотношений во Франции и Швейцарии» (параграф второй).
В первом параграфе автор дает краткий обзор соотношения завещания и траста в Англии. Автор подчеркивает значительную степень свободы завещания в английском праве, ограниченную лишь отдельными нормами наследственного права. Вместе с тем, институт траста в английском праве позволяет распорядиться имуществом на случай смерти таким образом, чтобы передать его исключительно тем лицам, которым сам наследодатель сочтет нужным. То есть траст предоставляет возможность обойти ограничительные нормы английского наследственного законодательства.
В странах романо-германской системы права, к которым относятся Франция и Швейцария, ситуация иная, поскольку ограничительные нормы наследственного законодательства там многочисленнее и строже, а института доверительной собственности во внутреннем праве нет. Проблеме допустимости учреждения завещательных трастов, связанных со странами континентальной системы права, посвящен второй параграф второй главы диссертации.
В этом разделе диссертации автор приводит анализ ограничительных норм, содержащихся в наследственном праве Франции и Швейцарии, наряду с анализом судебной практики этих стран, связанной с делами о признании действительности завещательных трастов. Значительное внимание уделено проблеме создания так называемых «мошеннических» трастов, цель которых – передать имущество наследодателя избранным им лицам, не допустив до наследования законных наследников. Действительность таких трастов не признается судами Франции и Швейцарии, в том числе на основании вывода об «обходе закона» учредителем траста, то есть умышленным изменением коллизионной привязки таким образом, чтобы исключить применение действительно подлежащего применению права.
Раздельное регулирование завещания и вопросов его действительности нормами права, определяемого наследственным статутом, с одной стороны, и созданного на основании завещания траста нормами права, указанного наследодателем, с другой стороны, позволяет избежать соприкосновения коллизионных норм в сфере наследственного права с нормами, составляющими статут траста. Автор приходит к выводу о том, что ограничительные нормы законодательства о наследовании во Франции и Швейцарии не являются препятствием для учреждения завещательных трастов при условии их подчинения праву, которому известен институт траста. Сами же ограничительные нормы являются надежной гарантией соблюдения прав законных наследников завещателя на причитающуюся им обязательную долю в наследстве. В наследственном праве Франции и Швейцарии разработан четкий механизм восстановления нарушенных прав на обязательную долю в наследстве.
В Заключении диссертационного исследования обобщены все основные выводы, к которым пришел автор в результате проведенного сравнительно-правового анализа английской доверительной собственности и смежных институтов романо-германского права, изучения сущности английской доверительной собственности, ее совместимости с нормами романо-германского права, проблем использования завещательных трастов в странах континентальной системы права, а также анализа положений Гаагской конвенции «О праве, применимом к трастам, и их признании» от 1 июля 1985 года.
Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах автора:
- Гаагская конвенция о праве, применимом к трастам, и их признании и ее влияние на концепцию траста в континентальной системе права// Цивилист № 2, 2010. 0,6 п.л.
- Проблемы разрешения споров, связанных с трастами// Московский журнал международного права, № 3/79/2010 июль-сентябрь. С. 76–87. 0,6 п.л.
[1] “L’articulation du trust et du droit des successions”, Sara Godechot, These, Universite Pantheon-Assas (Paris II), 2001, p. 31.
[2] Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель/ Под ред. О.М. Козырь, А.Л.Маковского, С.А.Хохлова. М.: 1996. С.532.
[3] Л.Ю. Михеева «Доверительное управление имуществом в Российской Федерации. Комментарий законодательства», «Юристъ», Москва, 1999, стр. 27.
[4] F. Sonneveldt, H.L. van Mens “The Trust. Bridge or abyss between Common and Civil Law Jurisdictions?”, Kluwer Law and Taxation Publishers, Deventer, Boston, 1992.
