Служебный подлог и его специальные разновидности в системе преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (глава 30укрф)

на правах рукописи

Харченко Алексей Николаевич

СЛУЖЕБНЫЙ ПОДЛОГ И ЕГО СПЕЦИАЛЬНЫЕ РАЗНОВИДНОСТИ

В СИСТЕМЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ, ИНТЕРЕСОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ И СЛУЖБЫ В ОРГАНАХ МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ (ГЛАВА 30УКРФ)

Специальность 12.00.08 – уголовное право и криминология;

уголовно-исполнительное право

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Владивосток

2012

Работа выполнена на кафедре уголовного права и криминологии

Юридической школы Дальневосточного федерального университета

Научный руководитель:	доктор юридических наук, профессор Басова Татьяна Борисовна
Официальные оппоненты:	доктор юридических наук, профессор Макаров Андрей Владимирович (Забайкальский государственный университет, г. Чита) кандидат юридических наук, доцент Антонов Иван Михайлович (Дальневосточный юридический институт МВД России, г. Хабаровск)
Ведущая организация:	Иркутский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации

Защита состоится 2 апреля 2012 г. в 16-00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.056.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата юридических наук в Дальневосточном федеральном университете по адресу: 690990, Владивосток, ул. Октябрьская, д. 25, 6 этаж, зал заседаний диссертационного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дальневосточного федерального университета.

Автореферат разослан «__» февраля 2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

кандидат юридических наук, доцент Н.Н. Коротких

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Масштабные преобразования российской государственности, проявляющиеся в различных областях общественной жизни, вызвали необходимость планомерного осуществления коренных реформ государственного управления, а по сути – всей публичной власти нашей страны. Президент Российской Федерации неоднократно указывал на необходимость эффективной организации государства, повышения его авторитета, установления справедливых законов и ответственности всех без исключения уровней власти. Однако на пути этого процесса лежит серьезное препятствие. Обращаясь с ежегодными Посланиями к Федеральному Собранию РФ (2009 г., 2010 г.), Глава государства акцентировал внимание на том, что главным барьером для развития демократического и справедливого общества выступает коррупция, образно назвав её «врагом номер один».

С сожалением следует констатировать, что коррупция словно пандемия проникает во все сферы жизни общества и подрывает доверие населения к власти, ее авторитету, а в конечном счете препятствует реализации общественных интересов, свободе личности, причиняет ущерб социальной, экономической, правовой политике и т.д.

Первостепенная роль в противодействии коррупции отводится законодательству, потому что пробелы в правовом регулировании определенной совокупности общественных отношений, правовые коллизии, неопределенность правовых норм могут быть стимулом для развития этого негативного явления. Уголовное законодательство призвано сыграть в этом процессе главенствующую роль, а служебный подлог, ответственность за который установлена в ст.292 УК РФ, традиционно относится к числу преступлений коррупционного характера.

Актуальность темы исследования определяется и широкой распространенностью и заметным ростом преступлений, предусмотренных ст.292 УК РФ, что подтверждается общероссийскими и региональными данными уголовной статистики. Так, в период действия уголовного закона России с 1997 по 2011гг. число зарегистрированных фактов служебного подлога возросло почти в 3,5 раза, достигнув численности более 20 тыс. преступлений. Удельный вес фактов служебного подлога в общем числе должностных преступлений достиг к 2011 г. почти 40 %^[1].

В Дальневосточном федеральном округе наблюдается тенденция неравномерного числа зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 292 УК РФ. Если в 2000 г. в ДВФО был выявлен 261 случай служебного подлога, что составляет 18,37 % в общем числе должностных преступлений; то в 2008 г. – зафиксировано уже 1102 факта, что образует 40,91 % в общем числе преступлений, предусмотренных главой 30 УК РФ; а по итогам 2011 г. зарегистрировано всего 309 фактов данного преступления или 28,09 % в общем числе должностных преступлений^[2]. Подобная неравномерность распространенности служебного подлога вполне может объясняться нововведениями в ст. ст.292 УК РФ Федеральным законом от 8 апреля 2008 г. № 43-ФЗ.

С учетом этих новелл многие вопросы применения на практике ст.292 УК РФ теперь не решены однозначно, что также повышает актуальность темы диссертационного исследования. К примеру, отсутствуют четкие критерии отнесения документов к категории официальных; нет каких-либо официальных разъяснений относительно проблем установления квалифицирующих признаков, представленных в ч.2 ст.292 УК РФ, диспозиция которой имеет бланкетный характер; вызывает сомнение позиция высшего судебного органа в вопросе квалификации ситуаций, когда виновный наряду с совершением действий, влекущих уголовную ответственность по ст. 285 УК РФ, совершил служебный подлог, повлекший последствия, предусмотренные законом.

Актуальность уголовно-правовой оценки служебного подлога и его разновидностей в системе преступлений главы 30 УК РФ обусловлена также и новизной правовой базы, регламентирующей уголовную ответственность за подлог документов. Так, глава 30 УК РФ была дополнена новыми статьями – 285 и 292, в которых сконструированы специальные виды служебного подлога. Редакция этих статей такова, что позволяет правоприменителю давать им широкое толкование, что также влияет на возможность допущения таких ошибок в квалификации содеянного. Этот вопрос требует научного системного анализа с целью выявления основных проблем правового регулирования и практики реализации норм, выработки предложений по дальнейшему совершенствованию уголовного законодательства.

Думается, что становление единообразной следственной и судебной практики применения уголовного закона должно идти с учетом использования положительного зарубежного опыта конструирования соответствующих норм, на основе системного подхода к решению вопросов совершенствования действующего законодательства, с привлечением результатов эмпирического исследования уголовных дел о служебном подлоге.

Изложенное бесспорно свидетельствует о несовершенстве действующего уголовного законодательства в части установления ответственности за служебный подлог и его специальные разновидности, предусмотренные ст. 285 и ч.1 ст. 292 УК РФ. Следовательно, вопросы законодательной регламентации уголовной ответственности за служебный подлог не только не утратили своей актуальности, а представляют живой научный и практический интерес и требуют развития общего учения о должностных преступлениях.

Степень разработанности темы исследования. Концептуальные основы уголовно-правовой доктрины о должностных преступлениях разработаны и нашли отражение в трудах Р.М. Асланова, А.Я. Асниса, Т.Б. Басовой, А.Г. Безверхова, В.Н. Боркова, А.В. Бриллиантова, С.М. Будатарова, В.А. Владимирова, Н.И. Ветрова, Б.В. Волженкина, В.И. Динеки, А.А. Жижиленко,Б.В. Здравомыслова, В.Ф. Кириченко, М.А. Кожевникова, Н.П. Лаговиер, Н.А. Лопашенко, М.Д. Лысова, Ю.И. Ляпунова, И.Б. Малиновского, В.Е. Мельниковой, А.Б. Сахарова, А.Я. Светлова, В.И. Соловьева, А.Н. Трайнина, Б.В. Утевского, Ю.И. Щиголева, А.И. Чучаева, П.С. Яни и др.

Ряд авторов посвящали свои исследования подлогу как уголовно-правовой категории: Ю.В. Щиголев (1998 г.), Л.Г. Чащина (1999 г.), Р.Б. Се­менов (2005 г.).

На монографическом уровне состав служебного подлога подвергался самостоятельному исследованию в кандидатских диссертациях таких авторов, как В.А. Канунников (1998 г.), Г.В. Журавлева (2006 г.), О.В. Чесноков (2009 г.). Исследованию признаков преступления, предусмотренного ч.1 ст. 292 УК РФ, уделено внимание в кандидатской диссертации М.А. Беловой (2011 г.).

Бесспорно, указанные научные исследования образуют солидную базу знаний относительно вопросов установления и реализации уголовной ответственности за служебный подлог и учтены диссертантом. Вместе с тем, последние годы ознаменовались коренным изменением отношения Российского государства и общества к проблемам борьбы с коррупцией, нелегальной миграцией, рейдерством. Разрабатываются соответствующие программы противодействия данным криминальным явлениям, реформируется и уголовное законодательство. Внесенные в главу 30 УК РФ изменения в части регламентации служебного подлога и его новых специальных разновидностей требуют теоретического осмысления. Крайне важно также осуществить глубокое изучение судебной практики по делам о преступлениях указанной категории для формулирования достоверных научных выводов.

Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом исследования являются уголовно-правовые отношения, возникающие при совершении служебного подлога и его разновидностей в системе преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Предмет исследования включает в себя данные, характеризующие состояние, структуру и динамику служебных подлогов, и отраженные в уголовном законе России признаки составов преступлений, предусмотренных ст. 292, ч.1 ст. 292 и ст. 285 УК РФ.

Цель диссертационного исследования заключается в комплексном изучении института служебного подлога и его разновидностей в системе главы 30 УК РФ и разработке на этой основе научных предложений по совершенствованию действующего уголовного законодательства, а также в формулировании рекомендаций для правоприменительной практики.

Задачами диссертационного исследования выступили:

• раскрытие социальной природы и общественной опасности служебного подлога и обоснование причин уголовно-правового запрета данных деяний;
• выявление законодательного опыта зарубежных стран в части установления уголовной ответственности за служебный подлог в целях его использования при совершенствовании УК РФ;
• исследование объективных признаков служебного подлога; определение специфики предмета и объективной стороны состава преступления;
• рассмотрение субъективных признаков состава преступления, пре­дусмотренного ст. 292 УК РФ; выявление специфики мотива преступления и его субъекта;
• изучение особенностей квалифицированного вида служебного подлога, анализ спорных вопросов его квалификации и внесение предложений по их разрешению;
• формулирование рекомендаций по совершенствованию норм об ответственности за служебный подлог и его разновидности, предусмотренной ч.1 ст. 292УК РФ, с учетом анализа судебной практики;
• уголовно-правовая оценка законодательной новеллы – преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, в форме специального вида служебного подлога и разработка предложений по его преобразованию.

Методологическую основу диссертационного исследования составили современные положения о взглядах на общество и общественные процессы. Проводя диссертационное исследование, автор руководствовался диалектическим методом познания. В процессе исследования использовались такие общенаучные методы, как системный подход к изучению объекта и предмета анализа, анализ, синтез и т.п., а также частно-научные (специальные) методы, к категории которых относятся: сравнительно-правовой; логико-юридический, конкретно-социологические методы (опросы, исследование документов и т.д.).

Теоретическую основу диссертации составили научные труды отечественных ученых-правоведов межотраслевого и отраслевого характера, которые позволили выработать основные теоретические положения относительно исследуемых вопросов и предложить их собственное видение. Представляет несомненный научный интерес рассмотрение проблем уголовной ответственности за служебный подлог такими авторами, как Т.Б. Басова, Г.Н. Борзенков, А.В. Бриллиантов, В.А. Владимиров, Н.И. Ветров, Б.В. Волженкин, В.А. Воронин, А.М. Гуцалюк, И.А. Дворянсков, В.И. Динека, А.А. Жижиленко, Б.В. Здравомыслов, Н.Г. Кадников, В.А. Канунников, В.Ф. Кириченко, И.А. Клепицкий, И.Я. Козаченко, М.А. Кожевников, Н.Ф. Кузнецова, Н.П. Лаговиер, Н.А.Лопашенко, М.Д. Лысов, Ю.И. Ляпунов, И.Б. Малиновский, В.Е. Мельникова, А.В. Наумов, А.Б. Сахаров, А.Я. Светлов, В.И. Соловьев, А.Н. Трайнин, И.М. Тяжкова, Б.В. Утевский, Ю.И. Щиголев, А.И. Чучаев, П.С. Яни и др.

Нормативно-правовую базу диссертационного исследования составили: Конституция Российской Федерации, действующее российское уголовное законодательство, другие законы и подзаконные акты, нормативные источники, регулирующие отношения в сфере противодействия служебному подлогу, а также коррупции в целом, постановления Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР, Российской Федерации, различные законопроектные разработки. В целях решения исследовательских задач изучалось уголовное законодательство стран постсоциалистической, романо-германской, англо-саксонской правовых семей и стран общего права.

В качестве эмпирической базы использованы как результаты собственных конкретных социо-криминологических исследований, так и сведения, собранные другими специалистами. В целом, эмпирическую базу исследования составили:

– данные уголовной статистики о служебном подлоге, его разновидностях и других должностных преступлениях за период с 1997 по 2011 гг.;

– руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по делам о должностных преступлениях;

– материалы 197 уголовных дел о служебном подлоге, рассмотренных судами субъектов Российской Федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа, за период с 2000 по 2011 гг.;

– отдельные материалы опубликованной судебной практики о служебном подлоге и его разновидностях;

– результаты экспертных оценок, полученные от 146 специалистов (судей федеральных судов; прокуроров, следователей, сотрудников ОБЭП Приморского, Хабаровского краев и других субъектов федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа).

При подготовке диссертационного исследования автор использовал собственный опыт применения норм об уголовной ответственности за служебный подлог в процессе работы в прокуратуре и суде.

Научная обоснованность и достоверность содержащихся в диссертационном исследовании выводов, предложений и рекомендаций обеспечены использованием современных достижений уголовно-правовой науки, криминологии и других отраслей знаний, результатами изучения и анализа нормативных актов. В процессе исследования тщательно отбирался эмпирический материал, применялись апробированные методы и методики. Это в совокупности обеспечило теоретическую обоснованность, репрезентативность и достоверность полученных результатов.

Научная новизна заключается в комплексном исследовании теоретических и практических проблем, возникающих в процессе квалификации служебного подлога и его специальных разновидностей, являющихся правовым нововведением в главу 30 УК РФ. В диссертации также сформулирован ряд теоретических положений и практических рекомендаций, направленных на совершенствование норм, предусмотренных ст. 292 и ч.1 ст. 292УК РФ; осуществлен научный прогноз по практическим проблемам квалификации специальной разновидности служебного подлога, предусмотренного ст. 285 УК РФ.

Положения, выносимые на защиту:

1. Доказана на основе комплексного анализа тенденций распространенности и современного опыта Российской Федерации и зарубежных стран в противодействии служебному подлогу социально-правовая обусловленность его криминализации. Целесообразность уголовно-правового запрета служебного подлога объясняется исторически сложившейся (и не только в России) устойчивой законодательной тради­цией, повышенной общест­венной опасностью и широкой распространенностью таких деяний, прогнозируемой тенденцией к дальнейшему распространению официально регистрируемых фактов служебного подлога.

2. Уточнен непосредственный объект преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ. В качестве основного непосредственного объекта служебного подлога выступают общественные отношения, возникающие в процессе нормальной (законной) деятельности государственных органов или органов местного самоуправления по обеспечению надлежащего порядка создания и обращения официальных документов.

Поскольку в действующей редакции ст.292 УК РФ исследуемое преступление нарушает и другие общественные отношения, целесообразно выделение дополнительного непосредственного объекта. В качестве такового выступают общественные отношения, обеспечивающие права и законные интересы граждан, их здоровье, отношения собственности, другие охраняемые законом интересы личности, организаций, общества или государства.

3. Сформулирован на основе достижений уголовно-правовой доктрины и обобщении практики применения норм о служебном подлоге современный подход к определению предмета данного преступления:

а) в целях разграничения официального документа – конститутивного признака предмета служебного подлога, и документа – обязательного признака предмета иных преступлений, совершенных в форме подлога документов, представляется целесообразным ст. 292 УК РФ дополнить примечанием, изложив его в следующей редакции:

«… Примечание. Под официальным документом в статьях настоящего Кодекса понимается представленная на материальном носителе в установленном нормами права или ином виде информация, подготовленная уполномоченными на то законом или иными нормативными актами юридическими или физическими лицами, в которой содержатся сведения о фиксации событий или фактов, имеющих юридическое значение, либо о предоставлении прав, возложении обязанностей или освобождении от них»;

б) дана авторская редакция понятия электронного документа, согласно которой «электронный документ – это информация, обладающая правовым статусом официального документа, зафиксированная в виде письменных и (или) иных знаков, надлежащим образом заверенная электронной цифровой подписью и представленная в электронно-цифровой форме с помощью средств компьютерной техники».

4. Предлагается в Примечании 1 к ст.285 УК РФ сферу осуществления выполняемых должностным лицом функций в качестве критерия отнесения лиц к числу должностных (а именно: государственные органы, органы местного самоуправления, государственные или муниципальные учреждения, государственные корпорации, а также Вооруженные Силы Российской Федерации, другие войска или воинские формирования Российской Федерации) сформулировать с использованием разделительного союза «или». Иными словами, при формулировании в указанном примечании легального определения должностного лица законодатель должен использовать тот же прием юридической техники, что и при конструировании Примечания 1 к ст.201 УК РФ.

5. Сделан вывод, что «ложно понятые интересы службы» как мотив поведения лица может относиться и к иным личным побуждениям. Когда субъект, действуя из ложно понятых интересов службы, осуществляет служебный подлог, у него отсутствует антисоциальный интерес, а соответственно и мотив иной личной заинтересованности. Следовательно, уголовная ответственность за служебный подлог должна исключаться.

6. Обосновано, что проведенная Федеральным законом от 8 апреля 2008 г. № 43-ФЗ модификация ст. 292 УК РФ «Служебный подлог» не отвечает в полной мере необходимым требованиям законодательной техники. В целях совершенствования действующего уголовного закона России предложено ст.292 УК РФ реконструировать, изложив в следующей редакции:

«1. Служебный подлог, то есть внесение должностным лицом, а также государст­венным служащим или служащим органа местного самоуправления, не яв­ляющимися должностным лицом, в официальные документы заведомо ложных сведе­ний, а равно внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности, –

наказываются…

2. Составление и выдача заведомо ложного официального документа должностным лицом, а также государст­венным служащим или служащим органа местного самоуправления, не яв­ляющимися должностным лицом, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, –

наказывается…».

В работе мотивировано, что предлагаемые изменения ст. 292 УК РФ позволят исключить из закона ч. 1 ст. 292 УК РФ «Незаконная выдача паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации» как избыточную и к тому же необоснованно введенную в закон.

7. Аргументирована необходимость в целях обеспечения задачи системности уголовно-правовых норм в действующем уголовном законе России преступление, предусмотренное ст. 285 УК РФ «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений», с учетом характера отношений, которые охраняются данными нормами и составляют объект посягательства, переместить в главу 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности» и переконструировать статью, изложив в следующей редакции:

Статья … «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений»

1. Внесение должностным лицом заведомо недостоверных сведений в один из единых государственных реестров, а равно подлог документов, на основании которых в реестр была внесена запись или было внесено изменение, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности, –

наказываются …

2. Умышленное уничтожение должностным лицом документов, на основании которых в реестр была внесена запись или было внесено изменение, если обязательное хранение этих документов предусмотрено законодательством Российской Федерации, –

наказывается …

3.Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные группой лиц по предварительному сговору, –

наказываются …

4. Деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, –

наказываются …

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что предложения, изложенные в диссертации, могут быть использованы:

– при преподавании курса уголовного права в юридических учебных заведениях, а также в системе повышения квалификации работников судебных и правоохранительных органов;

– в научно-исследовательской работе при дальнейшем изучении проблем противодействия служебному подлогу;

– в практической деятельности правоохранительных органов и суда при решении вопросов, связанных с квалификацией преступлений, предусмотренных ст. 292, а также ст. 285 и ч.1 ст. 292УК РФ;

– в законотворческой деятельности по совершенствованию уголовного законодательства в части противодействия незаконному обороту официальных документов в системе органов государственной власти и органов местного самоуправления.

Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре уголовного права и криминологии Юридической школы Дальневосточного федерального университета.

Основные положения диссертации изложены в семи опубликованных работах. Две из них – в журналах, включенных в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендованных ВАК России для опубликования основных положений диссертационных исследований. Результаты исследования были доведены до сведения научной общественности и работников правоохранительных органов на международных, всероссийских и региональных форумах: на международной научно-практической конференции «Правовая реальность в фокусе юридической науки и университетского просвещения» (г. Владивосток, 2008 г.); на ежегодной научно-практической конференции преподавателей, аспирантов, соискателей и студентов Юридического института Дальневосточного государственного университета (г.Владивосток, 2008-2010 гг.,); на VI, VII и VIII Общероссийской научно-практической интернет-конференции «Современные вопросы государства, права, юридического образования» (г.Тамбов, 2009-2011 гг.,); на международной научно-практической конференции «Развитие национального законодательства в условиях глобализации: опыт России и стран Азиатско-Тихоокеанского региона» (г.Владивосток, 2011 г.).

Результаты диссертационного исследования используются в практической деятельности Приморской транспортной прокуратуры, Приморского следственного отдела на транспорте Дальневосточного следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации.

Также ключевые положения работы нашли свое отражение в процессе преподавания дисциплины «Уголовное право. Особенная часть» в Юридической школе Дальневосточного федерального университета.

Структура диссертации обусловлена поставленными автором целью и задачами исследования, логикой последовательного изложения изучаемой проблемы. Работа состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, библиографического списка и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, отражается степень ее научной разработанности, определяются цель и задачи, объект и предмет исследования, а также методологическая, нормативно-правовая, теоретическая и эмпирическая основы работы, раскрывается ее научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, определяется теоретическая и практическая значимость, представлены сведения об апробации результатов проведенного исследования.

Первая глава «Социальные основания уголовной ответственности за служебный подлог в российском и зарубежном законодательстве» состоит из 2 параграфов.

В § 1.1 «Основания уголовно-правового запрета служебного подлога» установлено, что уголовно-правовой запрет служебного подлога является в России исторически сложившейся традицией. Бесспорно, на протяжении нескольких веков регламентация ответственности за это преступление не раз претерпевала трансфор­мацию, тем не менее сущность, сердцевина служебного подлога как преступления сохранилась. Однако выявленная тенденция отнюдь не означает, что столь длительная апробация уголовно-правового запрета служебного подлога сама по себе свидетельствует о социально-правовой обусловленности данного института, которая не может быть подвергнута сомнению.

В качестве инструментария при анализе обусловленности уголовно-правового запрета служебного подлога автором выбраны такие сформулированные в науке уголовного права основания (критерии, факторы) криминализации деяния, как общественная опасность деяния; степень распространенности деяния; преобладание положительных последствий криминализации над от­рицательными; соответствие запрета нормам Конституции РФ, международного права; согласованность запрета с нравственными нормами; возможность практического применения запрета; неэффективность противодействия деянию иными правовыми сред­ствами и др. С помощью этих оснований и предпринята попытка «измерить» социально-правовую обусловленность криминализации в отечественном уголовном законе служебного подлога.

Исследуя вопрос о том, является ли служебный подлог общественно опасным деянием в современных условиях, диссертант обращает внимание на следующие основные аспекты, которые и определяют характер и степень общественной опасности исследуемого преступления:

– непосредственная связь служебного подлога с официальным доку-ментооборотом, законный порядок которого зачастую образует препятствия иным коррупционным деяниям;

– возможность совершения не только должностными лицами, но и го-сударственными служащими или служащими органов местного самоуправ-ления, не являющимися должностными лицами;

– обманный способ совершения данного преступления (внесение в до-кументы заведомо ложных сведений);

– широко распространенная взаимосвязь служебного подлога с другими преступлениями (взяточничеством, хищениями и т.д.);

– корыстная или иная личная мотивация при совершении служебного подлога.

Изучив обозначенные аспекты, диссертант приходит к выводу, что фактическая значительная общественная опасность служебного подлога вполне адекватно отражена законодателем.

В работе исследуются и такие основания, предопределяющие установление уголовной ответственности, как криминогенная ситуация в стране в целом, а также относительная распространенность деяния.

За последнюю четверть века наша страна переживает серьезные соци-ально-экономические и политические преобразования. Произошел распад со-ветского государства. В этот же период принят и вступил в действие новый уголовный закон России. Эти обстоятельства затрудняют проведение сопоставимого по всем показателям анализа состояния и динамики служебного подлога, скажем за 30-40 последних лет. Несмотря на наличие отмеченных сложностей, с целью получения более точных и объективных выводов о состоянии борьбы с этим преступлением осуществлен анализ состояния и динамики служебного подлога по России в целом и Дальневосточном федеральном округе в частности. В основу анализа положены данные уголовной статистики за последние 15 лет.

За исследованный период сложилась устойчивая тенденция роста абсолютного числа регистрируемых фактов служебного подлога, лишь за последние два года наблюдается некоторое их снижение. В период действия УК РФ с 1997 г. по 2011 гг. число зарегистрированных фактов служебного подлога в России возросло более чем в 3 раза (с 5831 до 17875 соответственно).

Диссертант указывает, что объяснение такому положению дел следует давать с учетом социально-экономической и политической ситуации в стране. С принятием действующего уголовного закона, который учел особенности системы государственной власти и управления в условиях рыночной экономики, начался современный этап борьбы с должностными преступлениями вообще и служебным подлогом в частности. Это подтверждает и анализ тенденции выявления фактов служебного подлога в абсолютных данных. Всплески активизации противодействия служебному подлогу наблюдаются в 2004, 2007 и 2008 гг. Этому есть объяснение: в 2004 г. была начата административная реформа, в ходе которой была поставлена задача противодействия должностным преступлениям; с 2007 г. Стала реализовываться антикоррупционная политика, в ходе которой в 2008 г. были внесены изменения в ст.292 УК РФ.

Динамический ряд служебного подлога за период с 1997 по 2010 гг., выстроенный методом постоянной (неподвижной) базы, за которую взяты данные 1997 г., подтверждает изложенные выше соображения: с 1997 по 2006 гг. идет равномерная динамика роста ступенчатой средней числа служебного подлога (1997-1998 гг. – 100 %; 1999-2000 гг. – 117,45 %; 2001-2002 гг. – 134,32 %; 2003-2004 гг. – 155,21 %; 2005-2006 гг. – 182,71 %), а с 2007 по 2010 гг. резкий рост числа зарегистрированных преступлений по ст.292 УК РФ (2007-2008 гг. – 261,63 %; 2009-2010 гг. – 326,32 %).

Изучение показателей темпа прироста (снижения) служебного подлога позволяет констатировать, что в период действия УК РФ в течение 1997-2010 гг. отмечается неравномерность относительного темпа роста объема указанных преступлений по отношению к аналогичному показателю предыдущего года: наименьший – 100,97 % в 2002 г., до 138,17 % в 2008 г., затем в 2010 г. идет спад темпа роста относительно 2009 г. – 90,16 %, 2011 г. спад темпа роста относительно 2010 г. продолжается – 94,81 %,

Приведенная статистическая информация по России и Дальневосточному федеральному округу оформлена в ряде таблиц. Эти данные подробно прокомментированы.

Таким образом, анализ степени распространенности служебного подло-га позволяет с уверенностью утверждать о том, что широкая распространенность служебных подлогов, вполне достаточная для их криминализации, одновременно свидетельствует и о необходимости совершенствования мер уго-ловно-правового противодействия исследуемому общественно опасному деянию.

Подробно анализируется обоснованность криминализации служебного подлога и по другим основаниям уголовно-правового запрета.

В завершение параграфа автор заключает, что основаниями установления уголовно-правового запрета служебного подлога выступают его повышенная общественная опасность, повторяемость и распространенность. Вывод об обоснованности криминализации в отечественном уголовном законе служебного подлога подтверждается мнением 83 % опрошенных в ходе проведенного нами исследования практикующих юристов.

В § 1.2 «Развитие зарубежного законодательства об уголовной ответственности за служебный подлог (компаративный аспект)» раскрывается опыт законодательного регулирования ответственности за подлог документов в зарубежных странах.

Несмотря на принимаемые в последние годы меры по реформированию российского уголовного законодательства устранить в полной мере законо-творческие изъяны в регламентации преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного са-моуправления, ответственность за которые предусмотрена в главе 30 УК РФ, до сих пор не удается. В частности, преобразование состава служебного под-лога (ст.292 УК РФ), введение его новых специальных разновидностей по-рождают неизвестные ранее проблемы правоприменения.

Автор полагает, что в решении этой проблемы способен помочь анализ тенденций развития зарубежного уголовного законодательства, который может выступить в качестве средства правового противодействия долж-ностным преступлениям, в том числе и служебному подлогу. Знание положений зарубежного уголовного законодательства имеет важное значение для организации борьбы с преступностью в России, потому что помогает лучше узнать сильные и слабые стороны национального уголовного закона. Изучение зарубежного опыта полезно и тем, что может способствовать отысканию новых способов решения российских уголовно-правовых проблем.

Не случайно в последние годы компаративному анализу зарубежного уголовного законодательства теоретиками уделяется большое внимание. Не остались в стороне и исследователи проблем института служебного подлога. Уголовное законодательство большинства стран Европы, Балтии и СНГ в части установления ответственности за служебный подлог исследовано в уголовно-правовой доктрине достаточно. Уголовному законодательству стран Азиатско-Тихоокеанского региона также уже частично уделялось внимание другими авторами в разрезе заявленного аспекта, но еще остается неохваченным немало законодательного материала государств обозначенной части мировой цивилизации.

Азиатско-Тихоокеанский регион насчитывает немало стран, входящих в постсоциалистическую систему права. Свой выбор диссертант остановил на нескольких из них – Монголии, Китайской Народной Республике и Социалистической Республике Вьетнам, с которыми Россия тесно связана на протяжении столетий. В свое время каждая из них, ступив на социалистический путь развития, превратилась в союзника СССР и стала членом мирового социалистического лагеря. Чтобы исследование законодательного опыта зарубежных стран стало шагом на пути к познанию правовой действительности, целесообразно провести его в рамках одной из разработанных теоретиками классификаций правовых систем. Наиболее гармонично было бы при необходимости заимствовать отдельные элементы не из чужеродных правовых систем, а из понятной России по своей правовой природе постсоциалистической системы права.

Среди источников зарубежного уголовного законодательства стран АТР диссертанту показалось интересным обратиться также и к пока не изученным уголовным законам Таиланда и Сингапура.

Проведя компаративный анализ уголовных законов обозначенных стран Азиатско-Тихоокеанского региона, диссертант установил, что в каждом из них в том или ином виде регламентирована уголовная ответственность должностных лиц за подлог документов. Однако проведенное исследование позволяет сделать вывод о казуистичном конструировании норм об ответственности за служебный подлог.

Позиция российского законодателя в вопросе отражения большинства особенностей в регламентации ответственности за служебный подлог пред-ставляется более предпочтительной. По мнению диссертанта лишь некоторые положения зарубежного уголовного законодательства об ответственности за служебный подлог представляют интерес с позиций необходимости совершенствования норм российского уголовного закона. К примеру, заслуживает внимания законодательное закрепление в УК СРВ и УК Монголии такой формы деяния служебного подлога, как «создание и (или) выдача подложных документов».

Вторая глава «Уголовно-правовая характеристика служебного подлога» включает в себя пять параграфов.

Открывает главу § 2.1 «Объект служебного подлога», в котором в соответствии с традиционным методологическим подходом к освещению проблем уголовной ответственности за общественно опасные деяния уделяется внимание объекту преступления, предусмотренного ст.292 УК РФ.

С вступлением в действие Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г., в котором по-новому стали систематизироваться правовые нормы, возобновилась дискуссия ученых о классификации объектов должностных преступлений. Этому есть объяснение: в науке уголовного права периода действия УК РСФСР была принята трехчленная классификация объектов уголовно-правовой охраны на общий, родовой и непосредственный. В действующем уголовном законе России классификация объектов преступлений является четырехзвенной и имеет такую группу объектов уголовно-правовой охраны, как видовой объект преступления. Данная классификация и взята за основу в диссертации.

Проанализировав различные точки зрения, высказанные в теории уголовного права различных исторических периодов, диссертант полагает, что родовым объектом служебного подлога следует признать общественные отношения, складывающиеся в сфере обеспечения законного порядка функционирования государственной и муниципальной власти. Но при этом подчеркивает, что предложенное определение родового объекта преступлений, объединенных данным разделом, основанное на результатах анализа юридической сущности соответствующих уголовно-правовых запретов, не согласуется с законодательным названием раздела X УК РФ. В заголовке рассматри-ваемого раздела уголовного закона указывается лишь на государственную власть, тогда как отдельные преступления этого раздела (в том числе и слу-жебный подлог) могут посягать как на государственную, так и на муници-пальную власть, вернее – на соответствующие сферы общественных отношений.

Отмеченное рассогласование наглядно подтверждается еще одной ло-гической неточностью: глава 30 УК РФ именуется «Преступления против го-сударственной власти, интересов государственной службы и службы в орга-нах местного самоуправления». Следовательно, сам законодатель назвал гла-ву шире по смысловому содержанию, чем раздел. Это не осталось не замеченным в уголовно-правовой доктрине. В работе подробно анализируются мнения специалистов по обозначенной проблеме.

С учетом предложенного понимания родового объекта преступлений, объединенных разделом X УК РФ, наименование данного раздела диссертант предлагает уточнить как – «Преступления против государственной и му-ниципальной власти». Отмечено, что данную точку зрения разделяют 62 % опрошенных респондентов в ходе проведенного эмпирического исследования.

В результате анализа многочисленных взглядов на содержание видового объекта преступлений против государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления диссертант отмечает, что в соответствующих дефинициях авторы акцентируют внимание, прежде всего, на аспекте государственной и муниципальной службы, несмотря на наличие в наименовании данной главы указания на государственную власть, и признает такой подход вполне обоснованным. Ведь, к примеру, служебный подлог непосредственным образом посягает на отношения в сфере функционирования аппарата государственной и муниципальной власти, то есть соответствующих видов службы. Конечно же, эти отношения безусловно подчинены отношениям в области функционирования государственной и муниципальной власти, но смысл выделения видового объекта в рамках родового как раз и заключается в конкретизации, детализации сферы соответствующих отношений. Поэтому видовым объектом служебного подлога, как и других преступлений, регламентированных 30 главой УК РФ, диссертант признает общественные отношения, возникающие в различных сферах функционирования аппарата государственной и муниципальной власти в связи с обеспечением законного порядка его деятельности. Данное определение нашло поддержку у 70 % опрошенных нами специалистов.

В качестве основного непосредственного объекта служебного подлога выступают общественные отношения, возникающие в процессе нормальной (законной) деятельности государственных органов или органов местного самоуправления по обеспечению надлежащего порядка создания и обращения официальных документов.

Учитывая, что в действующей редакции ст.292 УК РФ исследуемое преступление нарушает и другие общественные отношения, целесообразно выделение дополнительного непосредственного объекта. В качестве такового выступают общественные отношения, обеспечивающие права и законные ин-тересы граждан, их здоровье, отношения собственности, другие охраняемые законом интересы личности, организаций, общества или государства.

Поскольку служебный подлог является «предметным» преступлением диссертант счел необходимым уделить ему внимание в рамках отдельного параграфа – § 2.2 «Предмет служебного подлога». Это обусловлено и наличием сложностей, возникающих при отнесении тех или иных документов к категории предмета служебного подлога и объясняющихся несовершенством действующего законодательства, которое влечет ошибки при квалификации содеянного следствием и судом.

Обязательным признаком состава служебного подлога является предмет преступления, а именно – официальный документ. На протяжении многих десятилетий термин «официальный документ» является источником дис-куссий в правовой доктрине и разноречиво понимается на практике. Этому способствует и отсутствие легального определения этого термина в уголовном законе. Несмотря на имеющиеся многочисленные варианты дефиниции в специальной литературе и иных нормативно-правовых актах, острота вопроса о необходимости выработки законодательного определения понятия «официальный документ» не утратила своей актуальности. В работе выражена позиция автора по данной проблеме.

Оценив достижения уголовно-правовой доктрины и обобщив практику применения норм о служебном подлоге, диссертант формулирует авторское определение понятия «официальный документ» с учетом современного подхода к определению предмета данного преступления и предлагает закрепить его в примечании к ст. 292 УК РФ, сделав универсальным для всех статей Особенной части уголовного закона, в которых речь идет об официальных документах (а именно: для ст. 238, 292, 324, 325, 327 УК РФ). Включение в закон специальной нормы с легальной дефиницией официального документа будет способствовать решению указанных проблем и обеспечит единство следственной и судебной практики.

В § 2.3 «Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ» установлено, что юридическая сущность объективной стороны состава служебного подлога концентрируется в соответствующем деянии, которое, как следует из текста закона, выражается в двух альтернативных действиях: 1) внесение субъектом этого преступления в официальные документы заведомо ложных сведений; 2) внесение субъектом исследуемого преступления в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание.

В теории уголовного права по этому поводу отмечается, что законода-тель таким изложением объективной стороны состава служебного подлога отошел от ранее имевшегося (в УК РСФСР 1960 г.) способа изложения нор-мативного материала, при этом существенно его сократив. Причем сокраще-ние обусловлено главным образом объединением формулировкой «внесение в официальные документы исправлений, искажающих их действительное со-держание» таких понятий как «подделка» «подчистка» и «пометка другим числом».

Анализ ч.1 ст.292 УК РФ показывает, что служебный подлог сконструирован как формальный состав. Преступление признается оконченным с момента совершения деяния независимо от наступивших последствий. Далее в работе исследуются все формы деяния в простом составе служебного подлога.

Спорному вопросу о соотношении понятий «подлог» и «подделка» диссертант уделяет самостоятельное внимание. Рассмотрев высказанные в теории точки зрения на эту проблему, диссертант присоединяется к мнению тех, кто полагает, что эти термины являются синонимами. В то же время в юридическом смысле при конструировании составов преступлений, связанных с искажением документов, эти термины разнятся. В зависимости от действий, составляющих преступное деяние, они обозначаются как «подлог» или как «подделка». Кроме того, в зависимости от категории субъекта речь будет идти о подлоге, если субъект – должностное лицо, или о подделке, если субъект – частное лицо.

Независимо от содержания подлога в научной литературе отмечается, что подделка может быть совершена в виде создания документа с ложным содержанием и с формой, не подвергшейся изменениям (интеллектуальный подлог), а также в виде исправления формы действительного по содержанию документа (материальный подлог).

В работе уделяется самостоятельное внимание и другим спорным вопросам. К примеру, выступает ли обман в качестве распространенного способа совершения подлога документов или может ли деяние при служебном подлоге выражаться в бездействии? На основе анализа существующих в литературе мнений по этим вопросам диссертант делает выводы: 1) под подлогом документа предлагается понимать любое искажение истины в документе, вне зависимости от формы такого искажения; 2) единственно возможной формой выражения деяния при служебном подлоге являются активные общественно опасные действия.

В завершении параграфа автор подвергает критике новую редакцию ст.292 УК РФ и выражает солидарность с теми, кто полагает, что законодатель совершенно необоснованно изменил закон в части регламентации служебного подлога. В работе подробно рассматриваются проблемные вопросы, вызванные новой редакцией служебного подлога.

Диссертант предлагает собственный выход из сложившейся ситуации. В диссертации была исследована степень распространенности на практике разновидностей служебного подлога и выяснилось, что виновный зачастую не только вносит в официальные документы заведомо ложные сведения, или вносит в указанные документы исправления, искажающие их действительное содержание, но и зачастую составляет и выдает заведомо ложный документ. Как показывает изучение и оценка судебно-следственной практики, содеянное в форме составления и выдачи заведомо ложного документа чаще всего квалифицируется либо как одна из форм объективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст.292 УК РФ, либо по ст.285 УК РФ. Приэтом правоприметель полагает, что должностное злоупотребление включает служебный подлог, а потому при квалификации составления и выдачи заведомо ложного документа содеянное охватывается ст.285 УК РФ. По результатам проведенного в работе эмпирического исследования «составление и выдача подложного документа» встретились в 25,1 % изученных материалов.

К сожалению, в период разработки и принятия действующего уголов-ного закона России законодатель не прислушался к предложению авторов одного из проектов УК РФ предусмотреть в новом УК в качестве одной из разновидностей служебного подлога – «составление и выдачу заведомо под-ложного документа». Такой пробел не поздно устранить и сейчас: разновид-ность служебного подлога – «составление и выдача заведомо подложного до-кумента» может иметь значение для формирования квалифицирующих при-знаков исследуемого преступления. С учетом изложенного в целях совершенствования действующего уголовного закона России диссертант предлагает реконструировать ч.2 ст.292 УК РФ.

В § 2.4 «Субъект преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ» диссертант полагает, что принципиально важным при квалификации служебного подлога является установление соответствующих специальных признаков субъекта данного преступления, позволяющих причислить лицо к одной из трех категорий: должностное лицо; государственный служащий, не являющийся должностным лицом; служащий органа местного самоуправления, не являющийся должностным лицом.

Несмотря на наличие в Примечании 1 к ст.285 УК РФ легального определения должностного лица, отдельные проблемы установления данного субъекта при квалификации должностных преступлений остаются не решенными, хотя многие из них неоднократно поднимались в специальной литературе.

К примеру, одной из разновидностей должностного лица является лицо, наделенное функциями представителя власти. При этом понятие представителя власти, как известно, раскрывается в примечании к ст. 318 УК РФ, согласно которому таковым признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Вполне очевидно, что такая дефиниция не выдерживает критики (о чем неоднократно писали теоретики), так как при ее сопоставлении с положениями примечания 1 к ст. 285 УК РФ обнаруживается грубая логическая ошибка: «должностное лицо – это должностное лицо, которое...».

Другим законодательным «ляпом» является то, что в ряде глав УК РФ размещены статьи, в диспозициях которых прямо указывается, что субъектами их могут быть только должностные лиц. Однако в Примечании 1 к ст. 285 УК неточно сказано: «Должностными лицами в статьях настоящей главы признаются лица...» Неоднократно ученые указывали на целесообразность изменения данного примечания, в котором было бы сказано: «Должностными лицами в статьях настоящего Кодекса признаются лица…».

В результате изучения различных вопросов установления субъекта как признака состава преступления, регламентированного ст. 292 УК РФ, диссертант приходит к выводам:

– буквальное толкование ч.1 ст.292 УК РФ позволяет согласиться с другими авторами, утверждающими, что действующий УК РФ неточно указывает на возможность совершения служебного подлога тремя субъектами: должностным лицом, государственным служащим и служащим органа местного самоуправления, которые не являются должностным лицом. Надлежит фразу «… не являющимся должностным лицом …» изменить на другую «… не являющимися должностными лицами …»,

– в Примечании 1 к ст.285 УК РФ сферу осуществления выполняемых должностным лицом функций в качестве критерия отнесения лиц к числу должностных надлежит сформулировать с использованием разделительного союза «или».

Содержанию субъективной стороны служебного подлога посвящен § 2.5 «Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст.292 УК РФ», в котором отмечается, что в доктрине уголовного права общепризнанно, что служебный подлог совершается только с прямым умыслом. На это указывает тот факт, что законодатель ввел в диспозицию статьи такие конститутивные субъективные признаки, как заведомость совершенного деяния и мотив преступления в виде корыстной или иной личной заинтересованности.

Указание на «заведомость» – особый технический прием, означающий, что субъект при совершении деяния достоверно осознавал внесение в официальные документы ложных сведений и исправлений. Виновный в служебном подлоге должен осознавать, что посредством его противоправных действий происходит искажение истины в официальном документе.

Уголовный закон не раскрывает содержание мотива служебного подлога, поэтому диссертант, обобщив имеющиеся в теории уголовного права мнения, определяет в работе содержание корыстной или иной личной заинтересованности как мотива служебного подлога.

Отдельное внимание уделено вопросу о том, признаются ли «ложно понятые интересы службы» мотивом служебного подлога? В работе дана оценка дискуссии относительно причисления к мотиву «иная личная заинтересованность» ложно понятых интересов службы. Диссертант полагает, что «ложно понятые интересы службы» как мотив поведения лица может относиться и к иным личным побуждениям. Когда субъект, действуя из ложно понятых интересов службы, осуществляет служебный подлог, у него отсутствует антисоциальный интерес, а соответственно и мотив иной личной заинтересованности. Следовательно, уголовная ответственность за служебный подлог должна исключаться.

Третья глава «Уголовно-правовая оценка новых разновидностей служебного подлога в системе преступлений главы 30 УК РФ» состоит из двух параграфов. В преамбуле главы подчеркнуто, что правовая база, регламентирующая уголовную ответственность за служебный подлог, отличается новизной. Так, Федеральным законом от 8 апреля 2008 г. № 43-ФЗ ст.292 УК РФ глава 30 УК РФ была дополнена новой статьей – 292 УК РФ, а Федеральным законом от 1 июля 2010 г. № 147-ФЗ в главу 30 УК РФ введена еще одна статья – 285УК РФ, в которых сконструированы специальные виды служебного подлога. Редакция этих статей такова, что позволяет правоприменителю давать им широкое толкование, что также влияет на возможность допущения ошибок в квалификации содеянного. Это заслуживает научного осмысления законодательных новелл.

§ 3.1 «Вопросы эффективности уголовного закона об ответственности за преступление, предусмотренное ч.1 ст.292 УК РФ».

Целью введения ч.1 ст.292 УК РФ, по мнению разработчиков законопроекта, выступает противодействие легализации мигрантов, осуществляемой путем незаконного получения ими российского паспорта или гражданства.

Уголовно-правовой запрет незаконной выдачи паспорта или подлога документов, повлекшего незаконное приобретение гражданства Российской Федерации, предусмотренный ч.1 ст.292 УК, является новеллой российского уголовного законодательства, подобное преступление ранее не было известно отечественному законодательству.

Однако сказанное отнюдь не означает, что к апрелю 2008 г. свершилась революция в области паспортно-регистрационного и миграционного учета иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации, в ре-зультате которой произошли изменения в должностной преступности, потре-бовавшие установление подобного запрета обозначенных деяний в действу-ющем уголовном законе. Диссертант задается вопросом: насколько уместен запрет незаконной выдачи паспорта или подлога документов, повлекшего незаконное приобретение гражданства Российской Федерации, предусмотренный ч.1 ст.292 УК РФ?

В работе исследована социально-юридическая обусловленность появления ч.1 ст.292 УК РФ, оценены основания уголовно-правового запрета указанного преступления.

В частности, дана оценка такому критерию криминализации деяния, как степень его распространенности. Так, если конкретное деяние вообще не встречается в реальной действительности, то и говорить о его общественной опасности можно лишь теоретически. И наоборот, если определенное деяние приобретает глобальные масштабы распространенности, то может возникнуть вопрос о том, что такое деяние становится нормой поведения в обществе и потому теряет общественную опасность. С учетом сказанного представляется возможным утверждать, что целесообразность и обусловленность уголовно-правового запрета конкретного деяния непосредственно связана, помимо прочего, со степенью его распространенности, которая должна находиться в рамках, не лишающих данное деяние общественной опасности по вышеназванным причинам.

Обращение к официальной статистике показывает, что незаконная вы-дача паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение граж-данства Российской Федерации характеризуется крайне низкой степенью распространенности.

Так, в первые полгода (2008 г.) существования данной нормы в России был выявлено 9 фактов совершения преступления, предусмотренного ст.292 УК РФ, в следующем 2009 г. – 54, а в 2010 г. – 78. В суд же направлено и того меньше: в 2008 г. – 2; в 2009 г. – 12, в 2010 г. – 63, в 2011 г. – 52 дела. При этом следует иметь в виду, что в приведенных официальных данных уголовной статистики сведения о преступлениях, предусмотренных ч.1 и ч.2 ст. 292 УК РФ, не разделяются, хотя преступления, обозначенные в разных частях данной статьи, имеют са-мостоятельные составы. Следовательно, зарегистрировано фактов незаконной выдачи паспорта или подлога документов, повлекшего незаконное при-обретение гражданства Российской Федерации еще меньше, чем в приведен-ных данных.

Удельный вес преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ в общем числе служебного подлога составляет: в 2008 г. – 0,049 %; в 2009 г. – 0,258 %; в 2010 г. – 0,414 %. А удельный вес анализируемого преступления в общем числе преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления вообще мизерный.На каждый субъект федерации в России приходится менее одного факта совершения преступления по ст. 292 УК РФ.

Что касается преобладания положительных последствий криминализации анализируемого специального вида служебного подлога, то они под вопросом. Пока данных о том, что уголовно-правовой запрет незаконной выдачи паспорта или подлога документов, повлекшего незаконное приобретение гражданства Российской Федерации, оказывает превентивное воздействие в процессе исследование не добыто.

Деяние, преследуемое в уголовном порядке, не может быть случайным или редким для общества, а, как правило, должно быть типичным, повторя-ющимся в разных условиях. В противном случае нарушается такой принцип криминализации деяний, как принцип относительной распространенности криминализируемых деяний, который подчеркивает необходимость учета при установлении уголовной ответственности за какое-либо общественно опасное деяние его неединичного характера.

Далее диссертант провел юридический анализ преступления, преду-смотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ, и выявил основные проблемы правового регулирования и практики применения нормы.

В работе мотивировано предложено исключить из действующего уголовного закона ч. 1 ст. 292 УК РФ «Незаконная выдача паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации» как избыточную и к тому же необоснованно введенную в закон.

§ 3.2 «Уголовно-правовая характеристика преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ» посвящен юридическому анализу признаков обозначенного состава преступления. Толкование уголовного закона показало, что диспозиция ч.1 ст. 285 УК РФ «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений» содержит, по сути, пять разных преступлений, три из которых являются специальными разновидностями служебного подлога (ст. 292 УК РФ) и два – разновидностью злоупотребления должностными полномочиями (ст.285 УК РФ).

К разновидностям служебного подлога в ч.1 ст. 285 УК РФ относятся:

– умышленное внесение в один из единых государственных реестров заведомо недостоверных сведений;

– подлог документов, на основании которых была внесена запись в указанные единые государственные реестры;

– подлог документов, на основании которых было внесено изменение в указанные единые государственные реестры.

Все разновидности служебного подлога, представленные в ст. 285 УК РФ, получили в диссертации развернутую уголовно-правовую оценку. В результате научного анализа объекта исследуемого преступления диссертант пришел к выводу, что с учетом характера отношений, которые охраняются данными нормами, их месторасположение должно быть в другой главе, предусматривающей ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. Статья «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений» была размещена в главе 30 УК РФ «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» предположительно потому, что субъектом преступления выступает должностное лицо.

Поскольку сведения единых государственных реестров как предмет преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, широко представлены в электронном виде, а не только на бумажных носителях, диссертант исследовал вопрос об официальном документе, представленном в электронной форме, и сформулировал авторское определение электронного документа.

Юридический анализ преступлений, предусмотренных ст. 285 УК РФ, показал, что законодательная конструкция данной статьи закона чрезмерно сложна и это неизбежно повлечет трудности в ее толковании и применении. Диссертант полагает, что ч.1 данной статьи надлежит «распределить» на две: в одной оставить преступления в форме специальных разновидностей служебного подлога, в другой – преступления в форме специальных разновидностей должностного злоупотребления. В работе представлена авторская редакция ст. 285 УК РФ.

В заключении работы формулируются основные выводы диссертационного исследования, наиболее значимые из которых изложены в тексте настоящего автореферата при характеристике соответствующих разделов.

Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в следующих опубликованных автором работах:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата юридических наук:

1. Харченко, А.Н. Становление понятия должностного лица в советском уголовном законодательстве / Т.Б.Басова, Ф.С.Лешунов, А.Н.Харченко // История государства и права. – 2010. – №14. – С. 29-32 (0,8 п.л./ 0,2 п.л.);
2. Харченко, А.Н. Уголовная ответственность за служебный подлог: законодательный опыт стран АТР, входящих в постсоциалистическую систему права / А.Н.Харченко // Азиатско-Тихоокеанский регион. Экономика. Политика. Право. – 2011. – № 2(24). – С. 79-85 (0,6 п.л.);

Иные статьи и публикации:

3. Харченко, А.Н. Коррупция в таможенных органах / А.Н.Харченко // Модернизация законодательства, проблемы современного общества и правовой науки на рубеже веков: материалы Второй ежегодной научно-практической конференции преподавателей, аспирантов и студентов (г. Владивосток, 10 апреля 2008 г.). – Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. – С. 77-82 (0,3 п.л.);
4. Харченко, А.Н. Служебный подлог в новой редакции ст. 292 уголовного закона России / А.Н.Харченко // Модернизация законодательства, проблемы современного общества и правовой науки на рубеже веков: материалы Второй ежегодной научно-практической конференции преподавателей, аспирантов и студентов (г. Владивосток, 10 апреля 2008 г.)– Тамбов: Издат. дом ТГУ, 2009. – С. 293-297 (0,4 п.л.);
5. Харченко А.Н. Уголовная ответственность за служебный подлог в Таиланде / А.Н.Харченко // Современные вопросы государства, права, юридического образования: сборник научных трудов по материалам VII Общероссийской научно-практической интернет-конференции 22 декабря 2010 г. – Тамбов: Изд. Дом. ТГУ им Г.Р. Державина, 2011. – С. 394-398 (0,3 п.л.);
6. Харченко А.Н. Новый вид служебного подлога (ч.1 ст.292 УК РФ) как попытка уголовно-правового противодействия нелегальной миграции / А.Н.Харченко // Развитие национального законодательства в условиях глобализации: опыт России и стран Азиатско-Тихоокеанского региона: материалы международной научно-практической конференции (6-7 октября 2011 г., г.Владивосток) / ответ. ред. проф. А.И. Коробеев. – Владивосток: Изд-во Дальневост. федерал. ун-та, 2011.(0,3 п.л.);
7. Харченко, А.Н. Ответственность за служебный подлог по УК Социалистической Республики Вьетнам/ А.Н.Харченко // Современные вопросы государства, права, юридического образования: сборник научных трудов по материалам VIII Общероссийской научно-практической интернет-конференции 22 декабря 2011 г.. - Тамбов: Изд. Дом. ТГУ им Г.Р. Державина, 2012. (0,3 п.л.);

---

^[1] По данным ГИЦ МВД РФ.

^[2] По данным ИЦ УВД ПК.