Молодежные субкультуры в современном российском обществе: тенденции формирования и трансформации
На правах рукописи
Братухин Алексей Викторович
МОЛОДЕЖНЫЕ СУБКУЛЬТУРЫ
В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ:
ТЕНДЕНЦИИ ФОРМИРОВАНИЯ
И ТРАНСФОРМАЦИИ
22.00.06. – социология культуры
Автореферат диссертации
на соискание ученой степени
кандидата социологических наук
Майкоп
2013
Диссертация выполнена на кафедре социологии, политологии и
обществоведческого образования ФГАОУ ВПО
«Южный федеральный университет»
| Научный руководитель: | доктор социологических наук, профессор Ковалев Виталий Владимирович |
| Официальные оппоненты: | Михайлов Андрей Павлович доктор социологических наук, ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет», профессор кафедры философии и социологии Степанов Олег Васильевич доктор социологических наук, профессор, ГБОУ СПО Ростовской области «Донской педагогический колледж», директор |
| Ведущая организация: | ФГБОУ ВПО «Южно-Российский государственный технический университет» |
Защита состоится «25» апреля 2013 г. в «10.00» часов на заседании диссертационного совета Д 212.001.05 при ФБГОУ ВПО «Адыгейский государственный университет»: 385000, г.Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал.
С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета. Текст автореферата опубликован на сайте Высшей аттестационной комиссии (ВАК) http://www.vak2.ed.gov.ru/ и на сайте ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» http: //www.adygnet.ru/ 23 марта 2013г.
Автореферат разослан «24» марта 2013г.
| Ученый секретарь диссертационного совета |  С.А. Ляушева |
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Социально-экономические и политические преобразования, происходившие в жизни России в течение последних десятилетий, наложили существенный отпечаток и на социокультурную сферу общества. Процессы глобализации и культурной интеграции, происходящие в современном мире, повлекли за собой постепенную вестернизацию сферы массовой культуры российского общества, что не могло не оказать трансформационного воздействия на общественное сознание россиян. Наиболее сильным изменениям подверглись система ценностей, поведенческие стереотипы и образ жизни российской молодежи.
Индивидуализация и атомизация социума, являющиеся одним из непременных спутников модернизации, повлекли за собой, с одной стороны, кризис национальной и общегражданской идентичности россиян, но, с другой стороны, способствовали поискам возможных путей конструирования идентичности, в том числе и посредством создания различных субкультурных сообществ, которые в настоящее время частично восполняют потребность молодых людей в принадлежности к коллективу единомышленников, помогают им пройти определенные этапы социализации.
В настоящее время наблюдается тенденция к широкому распространению субкультур в молодежной среде современного российского общества. Растет количество молодежных субкультур, объединяющих молодых людей по общности мировоззренческих установок и досуговых интересов, эстетических предпочтений. В крупных городских центрах, и в особенности в мегаполисах, в субкультурные сообщества оказывается вовлеченным гораздо большее количество молодежи, чем в провинциальных населенных пунктах, где вследствие определенной социокультурной отсталости и большей приверженности консервативным ценностным и поведенческим установкам молодежь предпочитает традиционное проведение досуга.
Развитие информационно-коммуникационных технологий способствует быстрому получению информации о новейших субкультурных тенденциях в странах Запада, вследствие чего достаточно быстро формируются сообщества российских поклонников и сторонников западных новейших субкультур. Широкая субкультурная дифференциация молодежной среды не позволяет нам сегодня рассматривать молодежную субкультуру как некое единое явление, настолько многообразны и отличаются между собой неформальные сообщества, объединяющие молодых людей и подростков.
Молодежные субкультуры во всем своем многообразии – явление для российского общества относительно не новое, но только после трансформации советской системы и демократизации социокультурной и политической жизни в стране наметилась тенденция к легализации субкультур, постепенной демократизации отношения как государства, так и основной массы российского населения к их существованию. Некоторые субкультуры активно вовлекаются в общественную жизнь, в том числе и в конструктивную социальную деятельность, становясь кадровым ресурсом определенных социальных движений.
В этой связи особо актуализируется вопрос о природе молодежных субкультур, их роли и месте в жизни российского общества, детальное исследование которого позволяет нам с большей вероятностью выявить возможный позитивный потенциал молодежных субкультур, который можно использовать в интересах государства и общества, а также представить возможные тенденции и перспективы дальнейшего развития и трансформации молодежных субкультур. Потребностью в изучении данной темы и обосновывается актуальность настоящей диссертационной работы.
Степень научной разработанности темы исследования.
Массовое распространение молодежных субкультур в мировом масштабе началось в период после окончания Второй мировой войны, в 1950-е гг., что детерминировало рост исследовательского интереса к феномену молодежных субкультур в зарубежной, а затем и отечественной социологической науке.
В основу социологических концепций, рассматривающих феномен молодежных субкультур, легли прежде всего исследования трансформации межгенерационных отношений в современном мире, проводившиеся такими авторами, как К. Мангейм, М. Мид, работы представителей Франкфуртской школы социологических исследований (в первую очередь Г. Маркузе).
В американской социологии молодежные субкультуры стали предметом исследования представителей структурного функционализма – Р. Мертона, А. Коэна, Р. Клоуорда, Л. Олина. В частности, Р. Мертоном появление молодежных субкультур рассматривалось как следствие социальной аномии. Н. Смелзер молодежные субкультуры связывал с проявлением девиантного и делинквентного пове-дения.
Молодежные выступления в развитых странах Запада и некоторых азиатских государствах в 1960-е гг., оказавшие существенное влияние не только на образ жизни и ценности молодежи, но и на общество в целом, заставили социологов обратить внимание на социально-революционный потенциал молодежной контркультуры. Данный вопрос подробно освещается в работах Г. Маркузе, Ч. Рейча, Т. Роззака.
В частности, Г. Маркузе утверждал, что контркультурная молодежь является важнейшей движущей силой грядущих социальных преобразований, «марксовым пролетариатом» современного мира, который заменяет традиционный рабочий класс, интегрированный в «общество потребления». Ч. Рейч рассматривал молодежные субкультуры как носителей нового революционного сознания.
Т. Роззак видел в молодежных субкультурах одно из следствий актуализировавшихся в современном мире межгенерационных противоречий, которые привели к бунту молодых против диктатуры взрослых, навязывающих свою систему ценностей и поведенческих установок.
В английской социологии 1960–1970-х гг. превалировал неомарксистский подход к изучению феномена молодежных субкультур. Дж. Кларк, М. Брейк, Д. Хэбдидж рассматривали молодежные субкультуры сквозь призму марксистской концепции классовой борьбы, понимая молодежные протесты как выражение противостояния буржуазии и «нового пролетариата» в социокультурной сфере.
В 1970–1980-е гг. для исследования молодежных субкультур стал использоваться и понятийный инструментарий постструктуралистской философии. Согласно номадологии Ж. Делеза и Ф. Гваттари молодежные субкультуры можно рассматривать как «современных кочевников», которые противостоят традиционной линейной структуре социальных институтов. М. Маффесоли, Дж. Катц и некоторые другие исследователи обращают внимание на сходство молодежных субкультурных сообществ с архаическими племенами, которое проявляется в наличии символики, системы ритуалов и традиций, внешних признаках, применительно к криминальным субкультурам – в собственной «территории влияния», которая отстаивается от проникновения «чужих».
В отечественной социологии исследование молодежных субкультур началось на рубеже 1980–1990-х гг., после политической либерализации советской системы. Следует отметить работы таких авторов, как С.Н. Иконникова, В.Т. Лисовский, В.Ф. Левичева, П.С. Гуревич, В.А. Луков, Т.Б. Щепанская, В.В. Костюшев, С.И. Левикова, З.В. Сикевич и т.д. Так, важный интерес в контексте нашего исследования представляют работы Т.Б. Щепанской, в центре которых – особенности «Системы» как феномена отечественной субкультурной среды, близкого американским и европейским хиппи. С.И. Левиковой проделана значительная работа по исследованию молодежных субкультур, отраженная в книге «Молодежные субкультуры» (М., 2004).
Проблемы классификации молодежных субкультур, существующих в современной России и на постсоветском пространстве, рассматриваются в работах С.А. Сергеева, С.И. Левиковой, С. Белановского, А.Н. Тарасова. Каждым из данных исследователей предложена собственная оригинальная концепция типологизации молодежных субкультур на основании определенных признаков.
Необходимо отметить также исследования С. Белановского, Д.В. Громова, С.Стивенсон, посвященные молодежным субкультурам агрессивно-криминальной направленности (люберецким, казанским молодежным группировкам), активно действовавшим и действующим в СССР и России в 1980–2000-х гг.
Следует обратить особое внимание на работы А.Н. Тарасова, который представляет марксистское направление в отечественной ювенологии и рассматривает молодежные субкультуры в русле концепций зарубежной неомарксистской социологии второй половины ХХ в. Ряд работ А.Н. Тарасова также посвящен анализу особенностей политизированных молодежных сообществ, многие из которых по своей сути являются не политическими организациями, а молодежными субкультурами.
Вместе с тем существуют определенные пробелы в изучении отечественных молодежных субкультур, что связано с крайним динамизмом молодежной культуры как таковой, ее постоянными трансформациями, которые подразумевают и необходимость в обновлении и совершенствовании научного знания о субкультурах. Этим и объясняется в первую очередь потребность в настоящем диссертационном исследовании.
Цель данной работы – определение тенденций трансформации и перспектив дальнейшего развития молодежных субкультур в современном российском обществе.
Для реализации поставленной перед исследованием цели необходимо решение следующих задач исследования:
– определить основные тенденции развития и трансформации молодежных субкультур в современном мире;
– рассмотреть проблематику классификации молодежных субкультур в современном обществе;
– выявить основные факторы влияния на формирование и трансформацию субкультур молодежи в современной России;
– проанализировать ключевые особенности молодежных субкультур в современной России на примере конкретного типа субкультур;
– изучить динамику формирования и развития молодежных субкультур в современной России;
– исследовать специфику восприятия молодежных субкультур в сознании современных российских граждан.
Теоретико-методологическая основа данного диссертационного исследования представлена работами отечественных и зарубежных социологов, философов, культурологов, в которых рассматриваются основные факторы формирования и тенденции развития молодежных субкультур в современном мире.
Данное научное исследование автор основывает на комплексном синтезе социально-гуманитарных дисциплин – социологии, социальной философии, культурологии, который представляется наиболее адекватным подходом к анализу феномена молодежных субкультур в современном мире.
При рассмотрении феномена молодежных субкультур в современном мире автор опирался на исследования К. Мангейма, Г. Маркузе, М. Маффесоли, Ч. Рейча, Т. Роззака. Для изучения особенностей классификации и типологизации молодежных субкультур в современной России привлекались работы С. Белановского, С.А. Сергеева, С.И. Левиковой, А.Н. Тарасова. Исследуя специфику тенденций развития конкретно взятых молодежных субкультур современной России, автор привлекал работы С. Белановского, Г. Боевой, Д.В. Громова, В.А. Лукова, С. Стивенсон, А.Н. Тарасова.
В качестве методологической основы исследования использовались принципы сравнительно-исторического, системного, структурно-функционального анализа.
Эмпирическую базу работы составили материалы авторского социологического исследования и социологических исследований, в различное время проводившихся в ряде регионов Российской Федерации и позволяющие выявить закономерности трансформации восприятия молодежных субкультур в массовом сознании современных россиян, принадлежащих к различным социальным группам и поколениям.
Автором диссертации было проведено социологическое исследование «Восприятие молодежных субкультур населением Ростовской области» (см. Приложение). Исследование проводилось с августа по октябрь 2011 г. в трех населенных пунктах Ростовской области (Ростов-на-Дону, Шахты и хутор Нижнеясиновский Каменского района РО), в результате которого опрошено 380 респондентов и выявлены различия в восприятии молодежных субкультур гражданами, проживающими в населенных пунктах трех типов – мегаполисе, городе областного значения и сельском поселении.
Среди других использованных материалов в первую очередь следует отметить исследования, проведенные:
1. А.В. Антохиным (Молодежные субкультуры: опыт социологического исследования // http://studentiko.ucoz.ru/publ/molodezhnye_ subkultury_opyt_sociologicheskogo_issledovanija/1-1-0-1);
2. Ю.П. Марущенко (Особенности общественного восприятия молодежных субкультур в России // Материалы Международного молодежного научного форума «Ломоносов-2011» / Отв. ред. А.И. Андреев, А.В. Андриянов, Е.А. Антипов, М.В. Чистякова. М., 2011);
3. исследование «Молодежные субкультуры региона», проводившееся в 2009 г. в Ярославле (Результаты социологического исследования «Молодежные субкультуры региона». Ярославль, 2009 // http://www.molportal.ru/content);
4. исследование «Неформальные молодежные сообщества Санкт-Петербурга: теория, практика, методы профилактики экстремизма» (Под ред. А.А. Козлова, В.А. Канаяна. СПб., 2008);
Также автором привлекались материалы выступлений и публикаций политических и общественных деятелей, работников учреждений образования и правоохранительных органов, статьи периодической печати, посвященные молодежным субкультурам, воспоминания бывших и действующих участников молодежных субкультурных сообществ.
Объект исследования – молодежные субкультуры в современном российском обществе.
Предмет исследования – тенденции и перспективы формирования, функционирования и трансформации молодежных субкультур в современной России.
Гипотеза исследования. В процессе социально-экономических и социокультурных трансформаций современного российского общества значительные изменения претерпевают и получившие широкое распространение в России молодежные субкультуры. Молодежная культура российского общества плюрализуется, что характеризуется появлением целого ряда новых субкультур в результате усвоения российской молодежью зарубежных субкультурных моделей и их трансформации к отечественным реалиям. Укрепляется толерантное отношение общества к молодежным субкультурам, обусловленное их популяризацией в молодежной среде, а также постепенной декриминализацией молодежных субкультур, конструктивизацией их позиционирования в социуме.
В процессе диссертационного исследования нами были получены результаты, содержащие следующие элементы научной новизны:
– рассмотрены основные особенности развития и трансформации молодежных субкультур в условиях плюрализации социокультурной сферы современного мира;
– проанализированы существующие классификации молодежных субкультур и сформулирован авторский подход к их типологизации;
– выявлены особенности формирования молодежных субкультур в современной России и их отличия от зарубежных прототипов, обусловленные историко-культурной спецификой российского общества;
– исследовано развитие конкретной молодежной субкультуры в современной России на примере «индустриальных» субкультур;
– изучены основные тенденции динамики и трансформации молодежных субкультур в современном российском обществе в контексте происходящих социальных и социокультурных процессов;
– выявлены основные причины трансформации восприятия молодежных субкультур в общественном сознании современных российских граждан.
Новизна данного диссертационного исследования заключается в следующих положениях, выносимых на защиту.
1. Процессы глобализации и урбанизации современного мира, связанные с ними культурная интеграция, универсализация культуры и одновременно ее плюрализация влекут за собой и трансформационные процессы в сфере молодежных субкультур. Современная молодежная субкультура ризоматична, характеризуется множественностью форм проявления и в то же время их взаимопроникновением. К основным тенденциям развития молодежной субкультуры на современном этапе следует отнести плюрализацию и эклектичность, транснациональность, интерактивность, при этом данные тенденции усиливаются по мере распространения информационно-коммуни-кационных технологий, приобретения все более широким количеством молодежи различных стран мира доступа в сеть Интернет.
2. Классификация молодежных субкультур на современном этапе их существования затрудняется вследствие растущей плюрализации и эклектизации культурных стилей современной молодежи, препятствующих выделению четких критериев, на основании которых можно было бы выстраивать типологию субкультурных сообществ. Обобщение моделей классификации молодежных субкультур и их переосмысление с учетом происходящих трансформаций субкультурной среды позволяют выделить три основных типа субкультур, в рамки которых можно включить многочисленные и многообразные субкультурные сообщества: это идеологические, досугово-развлекательные субкультуры и субкультуры «образа жизни». Однако для перечисленных типов субкультур характерна тенденция к взаимопроникновению и смешению, которая будет лишь нарастать по мере дальнейшей плюрализации молодежной культуры современности, поскольку значительная часть субкультур совмещает ориентированность на досуг определенного характера с наличием собственного мировоззрения, идеологии и специфического образа жизни участников.
3. Современные российские молодежные субкультуры сформировались на фундаменте советской субкультурной среды, развивавшейся во второй половине ХХ в. в процессе социокультурной глобализации, затронувшей и советское общество. Последствия трансформационных процессов
1990-х гг., в первую очередь социального характера, в совокупности с дальнейшей интернационализацией культуры обусловили появление в России значительного количества субкультур, которые являются отражением зарубежных аналогов, трансформировавшихся с учетом российской социальной реальности, отличий в менталитете и культуре россиян (аполитичность большинства субкультур; сохранение их участниками традиционалистских ориентиров и ценностей; антивестернизм субкультур, проявляющийся в использовании антизападной символики и риторики). В России сформировалось единое межсубкультурное коммуникативное пространство – «неформалы», т.е. те, кто не идентифицирует себя с конкретной субкультурой, но в целом подчеркивает принадлежность к субкультурной среде.
4. Появление в России молодежных субкультур «новой волны» и их трансформацию в соответствии с отечественной реальностью можно изучить на примере «индустриальных» субкультур, к которым относятся риветхеды, киберготы и киберпанки, сталкеры, диггеры. Появление в России «индустриальных субкультур» стало не только следованием зарубежным новациям, но и ответом на техногенные катастрофы и коллапс промышленности после распада Советского Союза. Для «индустриальных» субкультур характерны: футуристи-ческие и постапокалиптические взгляды; приверженность музыке в стилях «индастриал» и «пост-индастриал»; интерактивность, активное позиционирование в киберпространстве; интерес к «индустриальному туризму» (сталкингу и диггерству); акцентирование внимания на мировоззренческих и эстетических компонентах субкультуры; отсутствие ярко выраженной антисоциальной и делинквентной практики при наличии критического восприятия современной техногенной цивилизации. Развитие «индустриальных» субкультур отражает общий ход развития субкультур молодежи в России: синтез зарубежных и отечественных компонентов мировоззрения и практики, трансформацию в контексте социальных процессов российского общества.
5. Для современной России характерны следующие процессы, характеризующие развитие и трансформацию молодежных субкультур: рост видового разнообразия субкультурных сообществ; виртуализация части субкультур, их перемещение в интернет-пространство; декриминализация субкультурной среды в крупных городских центрах и снижение численности агрессивных молодежных субкультур, выступавших в 1990-е гг. кадровым резервом организованной преступности (люберы, гопники и т.д.); политизация части молодежных субкультур, прежде всего в связи с проблемами миграции и этнической ксенофобии в социуме (наци-скинхеды, футбольные фанаты правого толка); расширение социальной базы субкультурных сообществ и их распространение за пределы крупных городских центров; выход значительной части сформировавшихся в советский и ранний постсоветский (1990-е гг.) периоды субкультур (хиппи, панки, металлисты) за пределы ювенального возраста в связи со старением основного ядра участников. Данные тенденции динамики российских субкультур подразумевают их дальнейшее усложнение и расширение влияния не только на молодежь, но и на общество в целом.
6. Социокультурная модернизация российского общества способствует повышению толерантности социума к молодежным субкультурам. Социологические исследования свидетельствуют о том, что негативное восприятие субкультур молодежи сохраняется в провинции, особенно – в сельской местности. В крупных городах превалирует нейтральное отношение к молодежным субкультурам. Данная ситуация объясняется следующими причинами: плюрализацией культуры и ростом коммуникативности общества; переходом в средний возраст тех граждан, чье взросление проходило уже в период существования молодежных субкультур, что предполагает знакомство с ними, в том числе и на личном опыте; популяризацией различных субкультур и стилей жизни в средствах массмедиа; конструктивизацией образа субкультуры посредством социальной активности представителей субкультур, их сотрудничества с государством, традиционными конфессиями, общественными организациями.
Научно-практическая значимость исследования. В результате данной диссертационной работы был сформулирован авторский подход к определению тенденций развития и перспектив молодежных субкультур в современном российском обществе, углублено научное знание о феномене молодежных субкультур как таковом и трансформации восприятия субкультурной среды российским социумом. Проведено исследование «индустриальных субкультур» как относительно нового в социокультурной жизни России феномена, на примере которого выявлены особенности популяризации и трансформации в России субкультур «новой волны».
Проанализированы данные авторского исследования и иных социологических исследований, позволяющие сделать вывод о постепенной либерализации общественного мнения населения страны по вопросу о существовании молодежных субкультур.
Практическое приложение материалы данной работы могут найти в профессиональной деятельности работников органов молодежной политики, образования и социальной защиты населения, специалистов – психологов и ювенологов, сотрудников правоохранительных органов, представителей общественных движений и политических партий.
Материалы настоящего исследования могут быть использованы при составлении учебных курсов по социологии культуры, социологии молодежи, девиантологии, культурологии, социальной философии.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в научных статьях и других публикациях автора. Некоторые результаты работы были использованы в практической деятельности комитета по молодежной политике Ростовской области при разработке областной долгосрочной целевой программы «Молодежь Ростовской области». Диссертация обсуждалась на заседании кафедры социологии, политологии и обществоведческого образования ЮФУ от «26» сентября 2012 г. и рекомендована к защите по специальности 22.00.06 – социология культуры; СООТВЕТСТВУЕТ ПАСПОРТУ СПЕЦИАЛЬНОСТИ 22.00.06 (П.4 КУЛЬТУРНАЯ НОРМА И ДЕВИАЦИЯ в развитии общества. Субкультуры и культурная маргинальность).
Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, трех глав по два параграфа в каждой, заключения, списка литературы из 173 наименований на русском и иностранных языках.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень ее разработанности в научной литературе, ставятся цель и задачи исследования, показывается его научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту.
Глава 1. «Молодежные субкультуры в ракурсе социологических исследований». В настоящей главе автор обращается к анализу научных концепций, рассматривающих проблематику молодежных субкультур в контексте социологических исследований.
Параграф 1.1. «Молодежные субкультуры как социокультурный феномен современности: причины возникновения и специфика трансформации». Автор подчеркивает, что политическая и экономическая модернизация развитых государств в ХХ в. оказала соответствующее влияние и на социокультурные основы жизни общества, приведя к целому ряду кардинальных преобразований в образе жизни и мировоззрении значительной части населения индустриально развитых стран, и в первую очередь молодежи.
В диссертации отмечается, что молодежные субкультуры появились вследствие социокультурных трансформаций, явившихся результатом перехода развитых государств к постиндустриальному обществу. Данные трансформации оказали значительное влияние на формирование и дальнейшее развитие молодежных субкультур. Во многом зарождению молодежной субкультуры в качестве нового социального феномена способствовала индустриализация западных обществ и сопровождавшие ее процессы урбанизации, эмансипации женщин и разрушения традиционной семьи, массовизации социокультурной сферы общества. Последовавший за этим переход от индустриально развитых обществ к постиндустриализму стал периодом особенно активного развития и повсеместного распространения молодежных субкультур.
Как отмечает автор, становление молодежных субкультур происходит одновременно с появлением в социокультурном развитии общества постмодернистских тенденций, отличительными чертами которых являются эклектизм, множественность, изменчивость, плюрализм, и т.п. признаками. По мере развития субкультур усложняется и эклектизируется также и субкультурная среда, что позволяет автору говорить о плюрализации молодежных субкультур, их «множественности». Культурная глобализация способствует проникновению субкультур в большинство стран мира, при этом, в зависимости от местной культурной специфики, субкультуры склонны трансформироваться, в том числе вплоть до кардинальных отличий от своего прототипа.
Формирование молодежных субкультур в современном мире явилось следствием глубоких трансформационных процессов в социокультурной сфере, вызванных кардинальной модернизацией политической и социально-экономической жизни общества в ХХ в. Индустриализация и урбанизация привели к кризису традиционной системы ценностей, семьи и семейного воспитания, государственной политики в сфере образования, что способствовало углублению межгенерационных противоречий в современном обществе, выделению молодежи в особую социальную и культурную категорию, антагонистичную по отношению ко взрослым поколениям. В то же время молодежная субкультура явилась зеркальным отражением массовой культуры, распространившейся в социуме вследствие резкого роста влияния средств массовой информации, коммерциализации культуры и искусства и становления потребительского общества.
Заключая параграф, автор делает вывод, что молодежные субкультуры развиваются параллельно трансформации социума в целом, что предполагает их плюрализацию, многообразие, стирание жестких граней между отдельными субкультурами, повышение коммуникации и уровня знаний участников субкультурных сообществ, транснационализацию субкультур в процессе культурной глобализации и расширения информационного пространства современного мира.
Параграф 1.2. «Проблема классификации молодежных субкультур в современной социологии». По мнению автора, в контексте социологического исследования молодежных субкультур как социокультурного феномена современности особое значение приобретает проблема классификации, типологизации молодежных субкультур во всем их многообразии, что представляется достаточно сложной для исследователя задачей, учитывая бесчисленное множество существующих в современном мире субкультур и их ответвлений, а также зачастую прозрачные между последними границы, что усложняет задачи идентификации даже для самих участников субкультурных объединений молодежи.
Автор обращает внимание, что в отечественной социологии выработано несколько концептуальных подходов к типологизации молодежных субкультур, среди которых автор выделяет концепции С.А. Сергеева, С.И. Левиковой и В.А. Бабахо, С. Белановского, А.Н. Тарасова, каждая из которых обладает рядом определенных достоинств и недостатков. Общий недостаток существующих классификационных моделей субкультур, по мнению автора, заключается в том, что они не учитывают происходящей трансформации субкультурной среды, рассматривают ее как находящуюся в стадии стагнации. Между тем, по мнению автора, процессы плюрализации молодежных субкультур способствуют тому, что происходит стирание граней между отдельными субкультурами и одновременно рост количества представленных молодежных субкультур.
Рассмотрев представленные выше типологии молодежных субкультур, автор отмечает, что при попытках отнесения той или иной молодежной субкультуры к определенному типу следует учитывать стертость границ между субкультурами и прозрачность критериев, по которым ту или иную субкультуру можно отнести к какой-либо группе.
Сложность и многообразность мира молодежных субкультур не позволяют выстроить какую-либо единую классификацию, которая бы в наибольшей степени отвечала потребности типологизации субкультур и в то же время учитывала бы все критерии, по которым можно относить те или иные субкультурные сообщества к определенному типу. Также следует обратить внимание на то, что далеко не все субкультуры обладают собственной системой ценностей и развитой идеологией: так, брейкеры, скейтеры, рейверы и т.п. развлекательные субкультуры не формируют своей философии, в отличие от хиппи, анархиствующих панков или даже представителей криминально ориентированных молодежных сообществ.
Автор отмечает, что следует признать отсутствие неких единых критериев, которые бы позволяли ту или иную субкультуру относить к определенному типу, поскольку в современном мире по мере плюрализации культурной жизни продолжается процесс стирания условных границ и нивелирования отличий даже между противоположными молодежными субкультурами. Один и тот же индивид может являться членом сразу нескольких субкультур, что также значительно усложняет процесс классификации молодежных субкультурных сообществ.
Предлагая собственную модель разделения субкультур на: 1) идеологические (субкультуры, имеющие относительно развитую систему ценностей и идеологию); 2) досугово-развлекательные (ориентированные исключительно на проведение досуга субкультуры); 3) «субкультуры образа жизни» (предполагающие едва ли не полное существование входящих в них участников в рамках субкультурного «гетто»), автор подчеркивает, что эта авторская классификация является весьма условной и, используя ее, следует понимать, что границы между субкультурами стираются, становятся более пластичными и изменчивыми.
В завершение параграфа автор формулирует вывод, что попытки создания жесткой классификационной иерархии современных молодежных субкультур лишены смысла в условиях продолжающегося усложнения, плюрализации субкультурной среды и одновременно интеграции различных субкультурных сообществ. Соответственно, реальную значимость имеет лишь условное разделение молодежных субкультур на типы, включающие близкие по духу субкультуры, которое и предлагает автор исследования.
В завершение первой главы исследования, подводя ее основные выводы, автор подчеркивает, что в сфере молодежной культуры современного мира наблюдается формирование множества молодежных субкультур самой разной направленности, не поддающихся учету и систематизации, и одновременно стирание различий между субкультурными сообществами; их взаимная интеграция и коммуникация как на национальном, так и на транснациональном уровне. Данные процессы объясняют сложность проблемы классификации современных молодежных субкультур и практическую невозможность создания четкой классификационной модели.
Глава 2. «Основные тенденции формирования и развития молодежных субкультур в современной России». В настоящей главе автор рассматривает особенности формирования и распространения в современном российском обществе молодежных субкультур и их отличие от западных аналогов.
Параграф 2.1. «Социально-исторические факторы формирования и трансформации молодежных субкультур в России». По мнению автора, рост популярности альтернативных субкультур, усилившийся в последнее время, стал результатом произошедших в нашей стране глобальных политических, экономических и социальных преобразований, для которых сопутствующим фактором стала всеобщая вседозволенность.
Важнейшими факторами, оказавшими влияние на распространение в России молодежных субкультур, автор считает социально-экономические проблемы, приведшие к существенному усложнению жизни граждан, в первую очередь – молодого поколения россиян; специфику социальной мобильности в российском обществе, в котором многие каналы вертикального продвижения по ступеням социальной иерархии оказываются перекрытыми для молодых людей; социальную аномию, являющуюся следствием социального кризиса и причиной ухода молодежи в асоциальные и антисоциальные субкультуры, распространения различных форм девиантного поведения; кризис семьи и семейных ценностей в современном российском обществе и отсутствие грамотной государственной политики в сфере образования и воспитания подрастающих поколений; глобализацию культуры и распространение в российском обществе модных на Западе молодежных субкультур по принципу прямого заимствования.
В то же время автор считает, что не следует рассматривать молодежные субкультуры лишь как следствие вестернизации социокультурной сферы общества. В Россию, как пишет автор, молодежные субкультуры проникли с Запада, однако на российской почве многие из них получили новую жизнь, трансформировавшись в самостоятельные социокультурные феномены, синтезировавшие опыт западных прототипов и отечественные культурные традиции.
Российская субкультурная среда, будучи во многом автохтонной, восприняла внешние атрибуты западных субкультур (панка, металла и т.д.), при этом сохраняя исконные для России социокультурные ценности. Коллективизм субкультурных сообществ, который на Западе является протестом против индивидуалистического мировоззрения большинства, в России – само собой разумеющийся ориентир, обусловленный историко-культурной спецификой российской цивилизации. Нестяжательство, странничество хиппи, юродство панков, подчеркнутая маскулинность байкеров – все эти компоненты находят свое отражение в богатой культурной традиции русского народа. Более того, намечаются параллели ряда субкультур, в частности хиппи, с православной культурой, феноменом странничества, о значении рок-музыки для духовного просвещения людей все чаще говорят представители православного духовенства[1].
Автор говорит о существовании межсубкультурного пространства – «неформалов», к которым относится значительное количество людей, не идентифицирующих себя как представителей какой-либо конкретной субкультуры, но в целом относящих себя к субкультурной среде как таковой. Наиболее тесное взаимодействие наблюдается между «старыми» субкультурами хиппи, панков, поклонников русского рока, толкинистов и ролевиков, индустриальщиков, отчасти – металлистов.
Подводя итоги параграфа, автор называет два ключевых отличия отечественных субкультур – межсубкультурную коммуникативность, выражающуюся в формировании общего межсубкультурного пространства «неформалов», и почвенность российских субкультур, обусловленную наслоением западных субкультурных моделей на российскую культурную почву, слиянием традиции и модерна в практике российских молодежных субкультур.
Параграф 2.2. «“Индустриальная” субкультура в современном мире и ее российские модификации». В настоящем параграфе автор обращает внимание на специфику формирования и развития в России субкультурных сообществ, относимых им к «индустриальным» субкультурам. Автор подчеркивает, что в конце ХХ – начале XXI в. в постсоветском российском обществе продолжился процесс формирования и развития новых молодежных субкультур, прежде не то что не пользовавшихся популярностью, но и просто неизвестных в молодежной среде.
С точки зрения автора, появлению «индустриальных» субкультур сопутствовало распространение в обществе постапокалиптических настроений, выражавших страх людей перед ростом вероятности техногенных катастроф, ядерных взрывов. Данные настроения стимулируются фильмами и литературными произведениями соответствующей тематики, рисующими пейзажи опустошенного ядерной войной или иными глобальными катаклизмами мира, в котором социальный порядок или возвращается к наиболее примитивным образам первобытных обществ, или приобретает черты технократической тоталитарной антиутопии.
Автор отмечает, что для «индустриальных» субкультур, к которым он относит риветхедов («индустриальщиков»), киберготов и киберпанков, диггеров, сталкеров, характерны следующие признаки: 1. общность мировоззрения, основанного на футуристической и постапокалиптической антиутопии, критическом восприятии современной техногенной цивилизации и ее дальнейшего развития; 2. схожесть музыкальных и эстетических предпочтений, выражающаяся в симпатиях к музыке направления «индастриал», литературным жанрам киберпанк, пост-киберпанк и постапокалиптика, произведениям кинематографа аналогичной тематики; общие элементы символики, одежды и внешнего вида; 3. интерес к индустриальному туризму – посещению промышленных и иных урбанистических и индустриальных объектов, в наибольшей степени олицетворяющих постапокалиптические настроения и прогнозы сторонников данных субкультур; 4. отсутствие делинквентности, ярко выраженного антисоциального и агрессивного поведения по отношению к другим субкультурам и обществу в целом; 5. относительная аполитичность большинства членов субкультур, соотносящаяся с негативно-критической оценкой современной цивилизации в целом.
Как замечает автор, «индустриальные» субкультуры представляют собой относительно новый в российской молодежной среде феномен, во многом отличающийся от традиционных для позднесоветского и постсоветского периода молодежных субкультурных сообществ. Появление данного типа субкультур в современной России является отражением общемировой тенденции к мифологизации технологий и урбанизма в молодежной среде, распространению футуристических и постапокалиптических настроений.
По мнению автора, в будущем подобные настроения в молодежной субкультурной среде получат тенденцию к более широкому распространению, чему будет способствовать развитие информационных технологий и их проникновение во все сферы общественной деятельности, возможные катастрофы и катаклизмы техногенного характера, переход государственных институтов к использованию электронных систем контроля над населением. Повышение информированности и осведомленности молодежной среды о деятельности субкультурных сообществ в России и за рубежом приведет к популяризации субкультур «индустриальной» направленности и их выходу за пределы «элитарного гетто».
Таким образом, автор делает вывод по параграфу, что «индустриальные» субкультуры, став российским отражением зарубежных прототипов с учетом местной специфики, сформировались под влиянием как усвоения определенных культурно-мировоззренческих идей и концепций, так и под влиянием социальных процессов, происходящих в России.
Завершая главу исследования, автор делает вывод, что в современном российском обществе молодежные субкультуры, формирующиеся по образцу зарубежных прототипов, претерпевают существенные изменения, связанные с врастанием в российскую социокультурную почву, влиянием социально-экономических и политических процессов, происходящих в стране. Таким образом, существующие в России молодежные субкультуры являются самостоятельным феноменом, поскольку синтезировали в себе и западные, и отечественные компоненты мировоззрения и практики.
Глава 3. «Динамика трансформации молодежных субкультур и их восприятия в российском социуме». В настоящей главе автор рассматривает проблему места и роли субкультур в социокультурной жизни современной России и отношения к ним со стороны общества.
Параграф 3.1. «Социальная динамика молодежных субкультур в современном российском обществе». В настоящем параграфе автор отмечает, что динамичное развитие молодежных субкультур связано с определенными процессами, происходящими в социальной жизни развитых стран мира начиная со второй половины ХХ в. Это массовизация и атомизация общества, унификация системы воспитания и образования, кризис института семьи и рост межгенерационных противоречий, появление поп-культуры и распространение электронных средств коммуникации и информации. Данные процессы характерны для подавляющего большинства развитых стран мира, в которых происходит рост количества молодежных субкультур в своем многообразии.
На примере постсоветской России автор обращает внимание на многообразие молодежных субкультур как на следствие общей демократизации жизни в стране, в том числе политической и культурной плюрализации общества. Именно в конце 1980-х – начале 1990-х гг. молодежные субкультуры в стране становятся массовым феноменом, причем к прежде существовавшим хиппи, панкам, металлистам добавляются только получившие известность толкинисты, индеанисты, скинхеды, растаманы, рэперы, рэйверы и т.д. Вместе с тем происходит и определенная деромантизация молодежных субкультур, связанная с повсеместным распространением гедонистических ценностей, в том числе и в среде молодежных субкультурных сообществ.
Наблюдая динамику развития молодежных субкультур в российском обществе, автор подчеркивает, что происходит трансформация «старых» субкультурных сообществ в новые, более «модные», а также происходит развитие некогда молодежно-подростковых субкультурных сообществ в более развитые объединения политического или культурного характера. Многие субкультуры, такие как киберготы, риветхеды, сталкеры и диггеры, явились ответом части субкультурно ориентированной молодежи на техницизм и урбанизм современного мира[2].
Автор подчеркивает, что информатизация общества, доступность электронных средств коммуникации, включая мобильную связь и Интернет, привели к формированию целого ряда субкультур, основанных на использовании информационно-коммуникационных технологий. Это не только субкультуры хакеров, игроманов, но и субкультура «пранков» – телефонных хулиганов, выкладывающих в сеть Интернет запись телефонных звонков хулиганского содержания известным или неизвестным людям.
В современной России сохраняется и определенное влияние молодежной субкультуры полукриминального характера, для обозначения которой и общество, и многие исследователи используют термин «гопники». Джек Катц, рассматривавший причины объединения молодых людей и подростков в подобные группировки, выделял среди них не только реакцию на неудовлетворительные условия существования, социальную депривацию, но и эмоциональное удовлетворение, сравнивая подростковые группировки с «мини-нациями», обладающими собственной символикой и ведущими территориальные войны[3]. Впоследствии, к концу 1990-х – началу 2000-х гг. происходит постепенный спад активности молодежной субкультуры криминально-агрессивной направленности, связанный как с общим улучшением социально-экономического положения в стране, так и с дальнейшей плюрализацией жизни, открывающей перед современными молодыми людьми и подростками более богатый выбор форм и путей самореализации.
С другой стороны, процессы массовой миграции населения, сопутствующие экономической глобализации, и связанный с ними рост количества иноэтничных и иноконфессиональных жителей, в совокупности с определенными экономическими проблемами государства и неудовлетворенностью части молодежи отсутствием жизненных перспектив и собственным материальным положением, детерминируют появление политизированных субкультурных сообществ экстремистской направленности.
Завершая параграф, автор отмечает следующие тенденции развития молодежных субкультур в современной России: рост многообразия молодежных субкультур вследствие процессов социокультурной глобализации, распространения интернет-технологий, повышения кругозора и расширения интересов российской молодежи; снижение популярности агрессивной молодежной субкультуры криминальной направленности; популяризация новых молодежных субкультур – скинхедов, футбольных фанатов, антифа, которые вытесняют в крупных городских центрах прежние агрессивные сообщества; повышение социальной активности и конструктивности значимой части молодежных субкультур, в том числе их вовлечение в социальные инициативы экологического, культурно-просветительского, правозащитного характера.
Параграф 3.2. «Молодежные субкультуры в восприятии современных россиян» посвящен выявлению специфики восприятия молодежных субкультур в общественном сознании современных российских граждан и построен на материалах собственного эмпирического исследования автора и ряда других социологических исследований. Автор подчеркивает, что распространение молодежных субкультур встретило неоднозначную реакцию со стороны общества и государства. Молодежные субкультуры выпадают из сферы влияния официальной молодежной политики, а образ жизни и ценностно-мировоззренческие установки их участников часто идут вразрез с господствующей в социуме системой ценностей и поведенческих стереотипов.
Автор отмечает, что либерализация советского режима в конце
1980-х гг. повлекла за собой и смягчение политики в отношении молодежных субкультур. Однако консервативный в целом российский социум, особенно его провинциальная составляющая, продолжал воспринимать молодежные субкультуры как чуждое социальное явление. В российском обществе сохраняется определенный уровень негативно-настороженных настроений по отношению к ряду молодежных субкультур, который может стимулироваться отдельными высказываниями политических и общественных деятелей, а также непродуманными действиями органов исполнительной власти, отвечающих за реализацию молодежной политики, систему образования и обеспечение общественного порядка. Инициативы, направленные против молодежных субкультур, часто исходят как от представителей правоохранительных органов, предпочитающих действовать запретительными мерами, так и от политических деятелей консервативной ориентации.
По материалам социологических исследований можно составить представление о специфике отношения россиян к молодежным субкультурам. Автор подчеркивает, что известность субкультур обществу варьирует от практически поголовной осведомленности жителей крупных городов до низких показателей знакомства с этим феноменом в сельской местности. Согласно данным проведенного исследования отношение к молодежным субкультурам населения Ростовской области характеризуется колебаниями между двумя полюсами. В крупном городе Ростове-на-Дону молодежные субкультуры более известны (86,7 % ростовчан знают об их существовании, 76,1 % имели опыт личного общения с представителями субкультур[4] ). Соответственно, варьирует и отношение общества к субкультурам – от нейтрального и даже позитивного в крупном городе до отрицательного в сельской местности. Автор предполагает, что сохранение «субкультурной ксенофобии» в сельской местности является следствием недостатка информированности, консерватизма селян.
В городе Шахты (население – 238,5 тысяч человек) молодежные субкультуры уже менее известны, хотя и здесь с их представителями лично сталкивались более 30 % опрошенных шахтинцев. Это и понятно – Шахты достаточно крупный город областного значения, в котором действуют высшие учебные заведения, к тому же он находится в относительной близости от Ростова-на-Дону, куда многие шахтинцы выезжают на учебу или работу.
Что же касается сельской местности, то здесь ситуация обстоит несколько по-другому – в хуторе Нижнеясиновском Каменского района РО с существованием молодежных субкультур знакомы лишь 32 % респондентов, и только 20 % имели опыт личного общения с представителями молодежных субкультур[5].
Соответственно, различается и восприятие субкультур жителями города и сельской местности: так, негативно к молодежным субкультурам относится 44 % респондентов из Нижнеясиновского, 38,7 % шахтинцев и 42 % ростовчан. Очевидно, что в сельской местности, жители которой практически не осведомлены о существовании молодежных субкультур, по крайней мере о том, что они представляют собой в действительности, негативное отношение к молодежным субкультурам формируется по принципу отрицания «чужого», а также на основе негативной окраски субкультурных сообществ в средствах массовой информации и сохранения в практике образовательных и административных учреждений усвоенного еще в советский период подозрительного отношения к любой самодеятельной активности молодежи.
Естественно, что в сельской местности 40 % респондентов выступают за запретительные меры государства в отношении субкультур, тогда как в небольшом городе (Шахты) таковых 28,6 %, а в Ростове-на-Дону – всего около 23,2 %[6]. Следует отметить, что сторонников «выборочного» отношения государства к субкультурам все же больше как в Шахтах, так и в Ростове-на-Дону, и лишь сельская местность, где проживают преимущественно пожилые и среднего возраста люди, дает большинство выступающих за запретительные меры по отношению к субкультурным сообществам молодежи.
Сопоставление данных различных исследований, приведенных в диссертации, по мнению автора, свидетельствует о том, что хотя в обществе существует достаточно устойчивое количество людей, воспринимающих субкультуры молодежи исключительно в отрицательном ключе (данная цифра варьирует от 10 до 20 % респондентов), в целом социум достаточно пассивно и безразлично оценивает сам факт существования молодежных субкультур. То есть в российском обществе скорее превалирует нейтральное отношение к молодежным субкультурам и их представителям.
Заключая параграф, автор делает вывод, что в современном российском обществе наблюдается тенденция к позитивизации восприятия молодежных субкультур; рост толерантного восприятия молодежных субкультур зависит от проживания граждан в крупном городе, небольшом городе или в сельской местности. Повышение толерантности к молодежным субкультурам является, по мнению автора, следствием совокупности факторов: повышения культурного кругозора и коммуникации российских граждан; информационной политики СМИ, популяризации отдельных субкультур; конструктивизации образа субкультур молодежи СМИ и государством; переходом в поколение «отцов» тех граждан, которые уже застали молодежные субкультуры в процессе своего отрочества и юности.
В завершение главы автор, формулируя основные выводы, подчеркивает, что трансформационные изменения в социальной и социокультурной жизни российского общества отражаются как на характере развития самих молодежных субкультур, так и на их восприятии в обществе. Многообразие субкультур молодежи и различия в их сущности и направленности начинают восприниматься обществом, что способствует формированию взвешенного, конструктивного восприятия молодежных субкультур в зависимости от их содержания, мировоззренческих и практических установок и действий.
В Заключении подводятся общие итоги исследования, формулируются окончательные выводы.
Основные положения и выводы отражены
в следующих публикациях автора:
Публикации в изданиях, включенных в реестр ВАК РФ
1. Братухин А.В. Социальная динамика молодежных субкультур в современном российском обществе [Текст] / А.В. Братухин // Гуманитарные и социальные науки: Электронный журнал. – 2012. – № 2. – С. 302–312 (0,63 п.л.)
2. Братухин А.В. Особенности формирования и развития молодежных субкультур в современной России (на примере «индустриальной» субкультуры) [Текст] / А.В. Братухин // Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2012. – № 3. – С. 111–115 (0,25 п.л.)
3. Братухин А.В. Молодежные субкультуры как социокультурный феномен современности [Текст] / А.В. Братухин // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – 2013. – № 2. – С. 14–18. (0,5 п.л.)
Публикации в других изданиях
4. Братухин А.В. Молодежные субкультуры в восприятии современных россиян [Текст] / А.В. Братухин // XXXI Международные психологические чтения «Развитие личности в образовательных системах». – 2012. – Сентябрь. – С. 90–96 (0,4 п.л.)
5. Братухин А.В. К вопросу о классификации молодежных субкультур современной России [Текст] / А.В. Братухин // Тезисы. IV Всероссийский социологический конгресс. – 2012. – Февраль. – С. 597–598 (0,15 п.л.)
6. Братухин А.В. Индустриальные субкультуры в современной России: специфика формирования и развития [Текст] / А.В. Братухин // Всероссийская научная конференция «Методология, теория и история социологии». – Ростов н/Д. – 2012. – Ноябрь. – С. 226–228 (0,2 п.л.)
[1] Кураев А. Рок и миссионерство. Беседы с богословом. М., 2004. С. 77.
[2] Боева Г. Трансформация феномена сталкерства в постсоветском культур-ном пространстве // Стереотипы и национальные системы ценностей в межкульту-рной коммуникации: Сб. статей. Вып. 1. СПб.: Ольштын, 2009. С. 149–156.
[3] Katz J. The Criminologists’ Gang // Handbook of Criminology. Blackwell, 2003.
[4] См. Приложение к диссертационному исследованию.
[5] См. Там же. Табл. 2–6.
[6] См. Приложение.
