Гражданское общество в условиях глобализации (анализ современных политологических концепций)
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФАКУЛЬТЕТ ПОЛИТОЛОГИИ
На правах рукописи
ГАЙНУТДИНОВА ЛЮДМИЛА АЛЕКСАНДРОВНА
ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО
В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
(анализ современных политологических концепций)
Специальность 23.00.04 – политические проблемы
международных отношений и глобального развития
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора политических наук
Санкт-Петербург
2009
Диссертация выполнена на кафедре международных политических процессов
факультета политологии Санкт-Петербургского государственного университета
Научный консультант: Доктор политических наук, профессор
АЧКАСОВ Валерий Алексеевич
Официальные оппоненты: Доктор политических наук, профессор
ВУЛЬФОВИЧ Ревека Михайловна
Доктор социологических наук, профессор
ГРИБАНОВА Галина Исааковна
Доктор политических наук, профессор
МИЛЕЦКИЙ Владимир Петрович
Ведущая организация: Московский государственный
университет им. М.В.Ломоносова
Защита состоится « 24 » февраля 2010 г. в _______ часов на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д.12.232.14 при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 191060, Санкт-Петербург, ул.Смольного 1/3, подъезд 7, ауд.______.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М.Горького Санкт-Петербургского государственного университета.
Автореферат разослан «_____»______________2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета,
доктор политических наук, профессор И.В.Радиков
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ
Актуальность исследования. За последние двадцать лет понятие «гражданское общество» пережило процесс возрождения в дискуссиях в сфере политологии, политической философии и политической социологии. Это обусловлено двумя одновременными, но независимыми процессами. С одной стороны, разрушение тоталитарной системы в Восточной Европе и СССР, с другой – демократизация и модернизация, происходящие в различных регионах мира, в том числе и в странах Латинской Америки, на фоне общих процессов глобализации. Однако возрождение дискуссии о гражданском обществе в Восточной Европе и Латинской Америке стало лишь частью общего проекта, нацеленного на обретение того, что уже было достигнуто в развитых капиталистических демократиях: гражданское общество, гарантией которого стало господство закона, гражданских прав, парламентской демократии и рыночной экономики.
Несмотря на то, что гражданское общество на Западе стало атрибутом повседневности, в нем не все понятно. Во-первых, как известно, в истории западных стран гражданское общество не было одним и тем же во все времена – оно эволюционировало, менялось, причем не всегда в лучшую сторону: были периоды ослабления гражданских институтов, как из-за давления на них государства, так и в силу других обстоятельств. Во-вторых, раздаются голоса, утверждающие, что гражданское общество на Западе существовало скорее в прошлом: на индустриальном этапе модернизации оно уступило место «массовому обществу», в котором связи между людьми стали формальными, безличными, а права человека обеспечиваются государством. Поэтому идеал гражданского общества сегодня более актуален в странах Третьего мира или в бывших коммунистических государствах, где гражданское общество еще только формируется. Такая позиция, конечно же, является явным преувеличением: имеется слишком много доказательств разносторонней общественной самоорганизации в странах Запада, чтобы отрицать существование там гражданского общества. Но, тем не менее, можно согласиться, что западное гражданское общество ХХ и XXI вв. значительно изменилось по сравнению с эпохой раннего капитализма, так как оно постоянно подвергалось и продолжает подвергаться различного рода испытаниям на прочность. Поэтому если пришло время в какой-то степени признать кризис гражданского общества под влиянием процессов глобализации, то необходимо, прежде всего, установить его границы.
Говоря об актуальности исследования, можно резюмировать, что она обусловлена следующим:
- пониманием того, что гражданское общество – концепция не только нормативная, т.е. описательная и программная, но также и рефлексивная, так как различные формы формальных организаций граждан создают прочную основу гражданского общества в той степени, в какой они осознают и реализуют на практике цели своей деятельности;
- интересом к проблемам эволюции традиционных оснований гражданского общества как под воздействием внутренних процессов, происходящих в отдельных странах, так и под воздействием внешних процессов, выражающихся в процессах глобализации;
- пристальным вниманием к возможностям усиления влияния гражданского общества на государство и экономику;
- важностью изучения опыта формирования и функционирования гражданского общества западных стран, где оно прошло длительный путь своего развития, который гражданскому обществу в не-западных странах только предстоит пройти;
- необходимостью исследования наиболее близких российским реалиям социально-политических процессов отдельных стран, к числу которых в определенном отношении можно отнести развитие гражданских обществ в странах Восточной Европы и Латинской Америки, основанных на христианских культурно-исторических традициях;
- стремлением определить универсальные общечеловеческие ценности, которые по существу не могут быть идентифицированы с любым частным воплощением, поэтому необходим постоянный теоретический дискурс;
- пониманием того, что дискурс гражданского общества играет важную роль в процессе развития и укрепления сферы организованной социальной деятельности и институциональных результатов этой деятельности.
Таким образом, существует необходимость проанализировать с точки зрения современных подходов и знаний, накопленных социально-политическими науками, структуру и динамику развития современного гражданского общества и получить возможность познать, насколько универсальный характер имеет данный концепт и какие глобальные ограничения подспудно влияют на действия социальных акторов, непосредственно отражающиеся на гражданском обществе и меняющие его облик в условиях глобализации.
Степень научной разработанности темы. С момента своего начального формирования гражданское общество становится предметом пристального внимания со стороны современников. В XVII-XVIIIвв. появляются работы А.Фергюсона, Дж.Локка, Ш.Монтескье, Ж.Ж.Руссо, Т.Гоббса и других мыслителей, в которых даются емкие характеристики современного им гражданского общества и первые его определения. Вместе с эволюцией гражданского общества развивалось и дифференцировалось и научное знание о нем.
В XIX веке начинается новый этап научной рефлексии гражданского общества, что явилось объективным следствием перехода в новое качество самого гражданского общества. Оно попадает в поле зрения новых отраслей социально-политического знания – политологии, политической философии и политической социологии, конституирование которых в качестве самостоятельных научных дисциплин происходило параллельно с развитием и укоренением институтов гражданского общества. Гражданское общество в той или иной мере исследовалось такими общественными деятелями и выдающимися учеными, как И.Кант, Г.Гегель, К.Маркс, А. де Токвиль и др. Серьезным этапом развития теории гражданского общества в ХХ веке стали труды Г.Алмонда и С.Вербы[1], А.Грамши[2], Х.Арендт[3], К.Шмитта[4], Р.Козеллека[5], Ю.Хабермаса[6], Н.Лумана[7], Т.Парсонса[8] и др., в которых изучение гражданского общества перешло на новый уровень. Предметом исследования в этих работах становятся такие аспекты гражданского общества, как происхождение, функции, социальная интеграция, политическая мобилизация широких слоев населения, соотношение с государством, контроль государственного аппарата со стороны гражданского общества, внедрение процедур демократического управления в систему экономических отношений и т.д.
В конце ХХ столетия гражданское общество вступает в новую фазу эволюции, характеризуемую значительным подъемом социальной активности в странах посткоммунистической Восточной Европы и бывшего постсоветского пространства, а также новой волной демократизации в странах Латинской Америки. О гражданском обществе заговорили снова, его базовые характеристики были заново проанализированы в связи с происходящими изменениями в мире, характеризующиеся разворачивающимися процессами глобализации, где гражданскому обществу необходимо было найти свое место в процессе становления нового мирового общественного порядка. Это стало предметом научной рефлексии со стороны многих ученых, что дало импульс появлению большого количества работ по выработке новых современных подходов к изучению гражданского общества.
Наиболее полное освещение проблематики, связанной с поиском современных подходов к изучению гражданского общества, получило в работах отечественных исследователей Г.Дилигенского[9], С.Перегудова[10], В.Марахова[11], В.Гуторова[12], З.Голенковой[13], А.Аузана[14], К.Подъячева[15], Л.Романенко[16], Н.Дорошевой[17], И.Левина[18] и других. Среди зарубежных авторов, анализирующих и разрабатывающих современные подходы можно выделить Э.Гоулднера[19], Д.Шмидта[20], Л.Зандштрома[21], К.Ханна[22], М.Вайгла[23], Р.Дарендорфа[24], Э.Гидденса[25], Э.Геллнера[26], С.Элиасона[27], С.Хендерсона[28], М.Уоррена[29] и др. Особое место среди современных исследований по гражданскому обществу занимают фундаментальные труды Дж.Коэна и Э.Арато[30].
Анализ основных базовых характеристик гражданского общества, а также изменения его традиционных оснований наиболее глубоко проведен в трудах Т.Нардина[31], Т.Стронга[32], М.Уолцера[33], Э.Геллнера[34] и др.
Перспективы классического гражданского общества, его возможные векторы трансформации и развития под влиянием глобализации проанализированы в работах С.Гинера[35], К.Гэлбрэйта[36], Р.Далтона и М.Кохлера[37] и др.
Взаимоотношения государства и гражданского общества, а также вопросы ослабления роли государства под влиянием глобализации и последствия этого процесса для гражданского общества рассмотрены в трудах отечественных исследователей Т.Сидориной, Т.Полянникова и В.Филатова[38], а также зарубежных авторов: Дж.Хантера и Дж.Йейтса[39], А.Калтера[40], Р.Кокса[41], П.Хирста и Г.Томпсона[42], Р.Купера[43], С.Сассен[44], Г.Лентнера[45], Ф.Керни[46], К.Омаэ[47], Э.Хермана[48], П.Домбровски и Р.Мансбаха[49], У.Бека[50], М.Кока[51], Дж.Тобина[52], Ф.Фукуямы[53], Дж.Шольте [54], Дж.Хирша[55], А.Липитца[56], И.Валлерстайна[57] и др.
Основы взаимодействия гражданского общества и экономики, а также проблемы внедрения принципов экономической демократии рассматривают такие авторы как С.Перегудов[58], А.Рих[59], Л.Даймонд[60], М.Уолцер[61], А.Улин[62], Р.А.Даль[63], Г.Траутвайн[64], Р.Роуз[65], Ф.Крайзинг[66], В.Кудров и Д.Юнгблюд[67] и др.
Особенности процесса политической модернизации, приведшие к формированию того или иного типа гражданского общества проанализированы в работах Э.Гидденса[68], К.Оффе[69], Н.Моузелиса[70], П.Штомпки[71], Дж.Мэллоу[72] и др.
Функции гражданского общества в процессе демократизации наиболее полно раскрыты в работах Г.О’Доннелла и Ф.Шмиттера[73], А.Тоффлера[74], Дж.Холла[75], Дж.Кина[76], А.Улина[77], Р.Кокса[78], П.Норда[79], Д.Битема[80], Л.Даймонда[81], Дж.Дрызека[82], Б.Бекмана[83], М.Платтнера[84], Дж.Линца, Э.Степана[85], Р.Даля[86], Р.Далто[87] и др.
Проблемы развития гражданского общества в странах Латинской Америки и процесс его транснационализации рассматривают в своих работах как отечественные исследователи, например, К.Майданик[88], К.Денчев[89], Т.Ворожейкина[90], так и зарубежные: Э.Степан[91], К.Велиз[92], Л.Макдоналд[93], П.Лауден[94], Д.Коллер[95], Ф.Оксхорн[96] и др.
Процесс формирования и эволюции гражданского общества в странах Восточной Европы получил свое отражение в трудах следующих исследователей: М.Хауарда[97], М.Бернарда[98], В.Хэвела[99], К.Оффе[100], Г.Шинстока и Ф.Тракслера[101], С.Элиасона[102], А.Смоляра[103], П.Тамаша[104] и др.
Исследованиям российского гражданского общества посвящены труды Г.Дилигенского[105], В.Хороса[106], И.Левина[107], В.Ачкасова[108], Е.Басиной[109], А.Макарычева[110], О.Малиновой[111], А.Шахова[112], Л.Беляевой[113], В.Волкова[114], А.Сунгурова[115], А.Зубина[116], А.Леденевой[117], О.Хархордина[118], А.Хлопина[119], В.Петухова[120], а также зарубежных исследователей Д.Шмидта[121], Ф.Шмидта[122], С.Холмса[123] и др.
Тема глобального гражданского общества наиболее полно представлена в работах российских исследователей С.Перегудова[124], Б.Кагарлицкого[125], М.Чешкова[126], а также зарубежных авторов А.Мартинелли[127], С.Стрэндж[128], Х.Анхайера[129], Д.Ронни[130], Р.Росса[131], Дж.Холла[132], М.Шехтера[133], Д.Хелда[134], Ф.Закария[135], П.Уотермана[136], Р.Липшутца и Дж.Мэйера[137], Дж.Кина[138], Р.Хиггота[139], Б.Холла[140], Э.Гидденса[141], Р.Крута[142] и др.
О возможностях усиления роли гражданского общества в системе глобального управления пишут Й.Зонинзайн[143], Э.Геллнер[144], Н.Вудза[145], Р.Кокс[146], М.Смутс[147], Л.Горденкер и Т.Вайс[148], С.Стрэндж[149], Дж.Гова[150], Ст.Жиль[151] и др.
Отдавая должное аналитической проработке и глубине многих исследований, их не только теоретической, но и практической значимости, стоит отметить, что огромное количество имеющихся работ пока не дает удовлетворительного ответа на многие вопросы, возникающие в связи с изменением традиционных оснований и процессов функционирования гражданского общества в условиях глобализации. Таким образом, подводя итоги обзорному рассмотрению научной литературы, связанной с темой данного исследования, необходимо констатировать следующее:
- В зарубежной политологии вопросы формирования и развития гражданского общества в целом, а также в современный период, характеризующийся влиянием процессов глобализации, достаточно подробно проработаны и освещены.
- Анализ эволюции гражданского общества и трансформации его базовых характеристик под влиянием глобализации более широко представлен в зарубежных исследованиях, чем в произведениях отечественных авторов.
- В зарубежной политологической литературе проанализированы, но недостаточно раскрыты возможности усиления роли гражданского общества в системе глобального управления. Российские исследователи лишь фрагментарно рассматривают эту проблематику.
- В российской политологии недостаточно исследовательских работ, носящих комплексное изучение гражданского общества в условиях глобализации.
Объектом диссертационного исследования выступает гражданское общество в его исторической эволюции и многообразии форм проявления в условиях глобализации.
Предметом исследования являются базовые характеристики гражданского общества и их трансформация под влиянием глобализации, а также процесс интеграции гражданского общества в систему глобального управления.
Цель диссертационной работы – дать обобщенный политологический анализ современных подходов к изучению гражданского общества, его базовых характеристик и проследить динамику изменений в функционировании и развитии гражданского общества в условиях глобализации.
Основная гипотеза исследования заключалась в том, что эволюция современного этапа гражданского общества детерминируется совокупностью не только внутренних факторов, обусловленных культурно-историческими, конфессиональными, экономическими, географическими и другими особенностями, что в целом определило контуры общественно-политических систем разных стран, но и внешними факторами, связанными с влиянием процессов глобализации.
Достижение поставленной цели предусматривает поэтапное решение следующих исследовательских задач:
- проанализировать современные политологические концепции гражданского общества;
- выделить базовые характеристики гражданского общества;
- определить основные факторы процесса эволюции гражданского общества, включая как временную, так и пространственную вариативность;
- исследовать конкретные траектории влияния глобализации на эволюцию гражданского общества на национальном уровне;
- очертить реальные тенденции глобализации и транснационализации, определяющие рамочные условия пространственного и временного существования и развития национальных гражданских обществ;
- сравнить процессы формирования гражданского общества в странах, относящихся к христианской культурно-исторической традиции;
- обозначить перспективы гражданского общества в условиях глобализации;
- исследовать факторы, определяющие силу политического влияния гражданского общества;
- определить возможности влияния гражданского общества не только на политику, но и экономику;
- проанализировать основные концепции глобального гражданского общества, определить его акторов и стратегии их действия;
- обозначить переменные, от которых зависит усиление роли глобального гражданского общества в складывающейся системе глобального управления.
Теоретико-методологические основы исследования. При написании диссертации автор опирался на современные достижения политологической отрасли знания, а также на сложившиеся в ее рамках подходы, используемые для изучения гражданского общества.
В основе исследования лежат принципы эволюционного, сравнительного, структурно-функционального, системного и др. подходов.
Гражданское общество в данной работе рассматривается с позиции эволюционного подхода, сущность которого заключается в том, что изменения в системе социальной организации общества, приводящие к селекции признаков, в большей степени соответствующих данному обществу на данном этапе его развития, могут носить как целенаправленный, так и случайный характер. Отобранные признаки закрепляются в социально-политической системе. Эволюционные функции – варьирование и селекция отбирают и закрепляют новое состояние системы, адаптируя ее к изменившимся внешним условиям, однако, это новое состояние не всегда соответствует установившимся в обществе нормам. В то же время, во всех своих исторических формах гражданское общество имеет общие сущностные черты, характерные для данного явления. Но, самовоспроизводясь и видоизменяясь, эти черты трансформируются, дополняя гражданское общество новыми характеристиками, формирующими новое содержание. С помощью этого метода в диссертации рассматривается преемственность лучших традиций гражданского общества от одной эпохи к другой, что, в прочем, не означает необходимости автоматического переноса в настоящее исторически эффективных форм общественного развития. Тем не менее, поиск исторических корней имеет основное значение при определении направления данного исследования. Таким образом, происходит формирование гражданского общества и его адаптация к новым социально-политическим реалиям, исходящим из изменяющихся потребностей общества в условиях глобализации.
Сравнительный метод позволил выявить наиболее общие тенденции и специфические черты развития гражданского общества, характерные для различных стран. При сравнении различных институтов, процессов, систем, элементов, явлений обнаруживается нечто общее и различное между ними. Этот подход позволил проследить эволюцию основных характеристик и типов как западного гражданского общества в целом, так и развитие гражданских обществ в странах Латинской Америки, Восточной Европы и России.
Структурно-функциональный подход дает возможность представить общество как систему, включающую в себя устойчивые элементы, между которыми устанавливаются определенные связи, в совокупности образующие структуру системы. Каждый из элементов выполняет определенную функцию, необходимую для поддержания социальной системы в целостности. Согласно этому подходу общество (система) представляет собой совокупность крупных элементов (подсистем) и совокупность отдельных позиций, занимаемых индивидами, а также ролей, соответствующих этим позициям. Состояние и поведение крупных элементов и индивидов объясняется, прежде всего, потребностями в выполнении функций и ролей, вследствие чего главной задачей исследования является выявление элементов системы, их функций и способов связи между ними.
Системный подход, став основополагающим в данной работе, позволяет рассматривать гражданское общество как открытую систему, в которой гражданское общество представляет собой важнейший институт, обладающий высоким уровнем целостности, определяющий всю совокупность общественно-политических отношений. Наряду со структурно-функциональным методом исследования, этот подход позволил выявить сущность, роль и функции гражданского общества в современных социумах.
Таким образом, теоретико-методологическую основу диссертационного исследования составил комплекс научных методов и подходов, который позволил выстроить многоуровневую систему анализа и объекта исследования.
Научная новизна исследования заключается в том, что
- на основе анализа современных политологических концепций обозначены новые подходы к оценке состояния современного гражданского общества и его трансформации в условиях глобализации;
- определены базовые характеристики и традиционные основания гражданского общества и проанализирован процесс их трансформации под влиянием процессов глобализации;
- дана авторская трактовка эволюции гражданского общества в рамках национального государства и определены тенденции его развития в будущем;
- исследованы возможности более широкого участия гражданского общества в демократизации современной экономики;
- рассмотрены последствия для гражданского общества ослабления национального государства под влиянием процессов глобализации;
- проанализированы факторы, определяющие силу или слабость гражданского общества в зависимости от исторически сложившегося способа включения широких слоев населения в политический процесс;
- выделены функции гражданского общества в процессе демократизации;
- на основе сравнительного анализа теорий международной политической экономии определены потенциальные возможности усиления роли глобального гражданского общества в проекте мирового демократического управления.
Положения, выносимые на защиту:
- Современные подходы к исследованию сложных процессов взаимодействия гражданского общества с различными уровнями социума и роли гражданского общества в складывающейся системе глобального управления, а также к обоснованию концепции глобального гражданского общества предлагают пятичастную модель, в рамках которой делаются различия между государством, политическим обществом, гражданским обществом, экономическим обществом и экономикой. Методологический подход, основанный на использовании этой модели, позволяет избежать жесткого выбора между деполитизацией общества, когда политическое измерение приписывается государству и его сверхполитизацией, когда все аспекты гражданского общества рассматриваются как политические или как подлежащие политизации.
- Конкретные траектории эволюции национального гражданского общества определяются как его структурами, так и акторами и имеют специфические особенности, присущие только им. Это приводит к неэффективности попыток произвольного внедрения или «имплантации» пусть даже нормативно идеальных гражданских структур и институтов в еще не готовое или просто недостаточно созревшее для этого общество, так как национальные гражданские общества имеют собственный «эволюционный возраст» и развиваются в соответствии со своей внутренней логикой и приоритетами.
- Основная задача гражданского общества в процессе демократизации заключается не в достижении определенных содержательных целей, в том числе захвате власти, а в демократизации ценностей, норм и институтов, которые, в конечном счете, внедряются в политическую культуру. Поэтому так важен акцент на гражданском участии, в отличие от политического, так как именно гражданское участие выполняет воспитательную функцию, формируя у граждан способности к диалогу, артикуляции и агрегированию интересов, обучая их терпимости, самостоятельности и ответственности и, в конечном счете, вырабатывая демократические установки.
- Гражданское общество является необходимым, но недостаточным условием демократии, поэтому нельзя считать, что активное гражданское общество по определению и в принципе поддерживает демократию, так как само по себе оно может иметь и антидемократическую направленность. Гражданское общество, как на национальном, так и на глобальном уровне, представляет собой арену политической борьбы и столкновения интересов, на которой власть различных сил не статична, а находится в постоянном движении
- Полностью демократическое и социально справедливое гражданское общество – это утопия в классическом смысле: она никогда не может быть в абсолютном значении реализована или завершена, но действует как регулятивный идеал, одухотворяющий политические проекты. Коллективные акторы относятся к этой утопии со всей серьезностью и искренне надеются воплотить ее в жизнь. На самом деле, без такого рода мощной мотивации не существовало бы социальных движений, направленных на демократизацию общества.
- Результаты исследования гражданского общества в условиях глобализации показывают, что на современном этапе серьезную опасность представляет фокусирование исследователей только на демократически ориентированных силах гражданского общества. Данный подход существенно ограничивает исследовательский спектр и ведет к тому, что многие эксперты не замечают тех, кто часто является наиболее мощными акторами гражданского общества недемократической направленности.
- Анализ становления политических отношений между государством и гражданским обществом в эпоху модернизации позволяет сделать вывод, что страны догоняющего развития должны стремиться к такому типу социального устройства, в котором не только публичные и частные сферы четко делятся, но и прокладываются новые каналы для широкомасштабной политической мобильности населения и его гетерогенного включения в национальные экономические, политические и социальные процессы. Именно в условиях широкомасштабной модернизации закладываются фундаментальные основы гражданского общества как процесса распределения гражданских и политических прав.
- Интегративные способы политического включения ведут к формированию относительно сильного гражданского общества, способного контролировать государственный произвол сверху и власть толпы снизу. Инкорпоративные механизмы политического включения ослабляют гражданское общество: инкорпоративно-клиентелистские способы отражают интересы лишь меньшинства клиентов, игнорируя тех, кто не имеет патронов; инкорпоративно-популистские – ведут к снижению роли посреднических структур.
- Глобализация, с одной стороны, ослабляя национальное государство, ослабляет и национальное гражданское общество, однако, в определенной степени, это происходит также под влиянием самой природы плюралистической и децентрализованной жизни ассоциаций. С другой стороны, в ответ на влияние глобализации, происходит усиление влияния гражданского общества на государство, так как в условиях «распыления» власти государства создается своеобразная ниша для деятельности различных посреднических структур и социальных групп.
- Современная структура глобального пространства не позволяет повторить на глобальном уровне демократизацию, которая имела место в условиях национального государства. На глобальном уровне нет демократического политического строя, позволяющего группам наемного труда обменивать свою лояльность демократическим институтам на равные права, правовое, политическое и социальное гражданство путем голосования за тех политических лидеров, которые поддерживают их. Поэтому для демократизации процесса глобализации в первую очередь необходимо формировать глобальное гражданское общество и строить глобальное публичное пространство, где проходил бы диалог структур гражданского общества разных стран по самым разным вопросам.
- Усиление глобального гражданского общества и его способности решать ключевые глобальные проблемы зависят от ряда факторов, которые включают:
- относительные способности различных социальных сил к осознанию и артикуляции своих интересов;
- четкость сформулированных политических целей;
- умение противостоять манипуляциям со стороны социальных сил, недобросовестно использующих современные коммуникационные технологии;
- силу государства и межправительственных организаций, включая их способность сдерживать международную криминальную деятельность;
- способности мирового сообщества признать возможность существования разных типов обществ без потери каждым из них своей индивидуальности и без того, чтобы одно из них стало доминировать над другим.
- Эффективность влияния глобального гражданского общества непосредственно связана с завоеванием им морального авторитета и доверия, с возможностями преодоления негативных социально-экономических последствий глобализации для развивающихся стран, а также более активным включением структур гражданских обществ этих стран в процессы выработки и принятия политических решений на глобальном уровне.
- Процветание глобального гражданского общества будет зависеть от его способности цивилизовать глобальный капитализм, как это сделали западные национальные гражданские общества со своим капитализмом. Поэтому стратегической целью глобального гражданского общества должно стать формирование таких институтов, которые обеспечили бы большую прозрачность принятия политических и экономических решений на глобальном уровне, а также позволили бы внедрять принципы соучастия в структуры глобальной экономики, что будет способствовать предотвращению глобальных социальных конфликтов.
Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертации и полученные результаты дают возможность сформировать целостную картину состояния гражданского общества на современном этапе. Анализ эволюции основных характеристик гражданского общества в условиях глобализации позволяет выделить тенденции развития всей сферы социальной активности и сконструировать методологические инструменты прогнозирования ее дальнейших изменений.
Практический и прикладной интерес представляют собой положения и выводы диссертационного исследования для тех российских политических и научных организаций и учреждений, которым интересна и необходима информация о современном состоянии гражданского общества.
Основные материалы исследования могут быть использованы в преподавательской и учебной деятельности, в частности, при изучении политологии, политической социологии, социальной философии, политической экономии, а также при чтении различных спец. курсов.
Апробация результатов исследования. Основные результаты диссертационной работы регулярно докладывались на теоретических семинарах факультета философии и политологии СПбГУ, а также были апробированы на следующих научных конференциях и форумах: Международной конференции «Социально-рыночная экономика – путь для России?» (СПб, 1999); Международной конференции «Трансграничное сотрудничество стран Балтийского региона» (В.Новгород, 1999); Международной конференции «Развитие местного самоуправления в России» (СПб, 2000); Российско-немецкой научно-практической конференции «Вопросы саморегулирования бизнеса на Северо-Западе РФ» (В.Новгород, 2002); Международной конференции «Сколько социальной этики необходимо российскому обществу?» (СПб, 2002); Международного семинара «Политические партии и коммуникации: предвыборная кампания, предвыборная борьба, рекламная акция» (СПб, 2002); на заседании экспертного комитета в рамках Гражданского Форума «Природная рента и ее использование в интересах граждан России: федеральный закон и местное самоуправление (СПбГУ, 2003); Научно-методической конференции «Закон о саморегулировании бизнеса» (СПбГУ, 2003); на заседании экспертного совета в рамках канадско-российского проекта «Правовое гражданское общество в России» (СПбГУ, 2003); II Международного конгресса конфликтологов «Современная конфликтология: пути и средства содействия развитию демократии, культуры мира и согласия» (СПбГУ, 2004); Международной научной конференции «Социальная ответственность российского бизнеса» (СПб, 2004); Международной Конференции «Россия и новая глобальная архитектура» (СПб, 2004); Российско-Чешском Общественном Форуме «Санкт-Петербург – Прага. Новое европейское сотрудничество» в рамках V Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» (СПб, 2005); Круглого стола «Гражданское общество в России: задачи и перспективы» в рамках V Всероссийского конгресса политологов (Москва, 2006); Круглого стола «Законодательные основы меценатства в России» (Светлогорск, Калининградской обл., 2006); Международного семинара ЮНЕСКО «Диалог культур и цивилизаций: мост между правами человека и нравственными ценностями» (Париж, 2007); Научно-практического семинара «Лоббирование общественных интересов: методы и технологии» (Москва, Общественная палата, апрель 2007); Научной конференции «Национальная экономика в условиях глобализации: роль институтов» (СПб, РГПУ им.А.И.Герцена, октябрь 2007); Круглого стола «Идея глобального гражданского общества – современное состояние вопроса» а рамках Пятой ежегодной сессии Мирового общественного форума Диалог цивилизаций (Родос (Греция), октябрь 2007); Круглого стола «Традиции российского парламентаризма. Местные органы власти и управления – роль в практике государственного строительства» (В.Новгород, ноябрь 2007); Общественно-педагогического форума «Просвещение в России: традиции и вызовы нового времени» (СПбГУ, апрель 2008); Научной конференции «Регионы России» (Москва, апрель 2008,); Пленарного заседания Общественной палаты РФ «Роль гражданского общества в развитии социальной системы РФ» (Москва, октябрь 2008); Выездного заседания комиссии Общественной палата РФ по вопросам развития местного самоуправления (Гатчина, ноябрь 2008); Международного конгресса конфликтолов «Современная конфликтология: пути и средства содействия интеграции взаимоотношений государства, бизнеса и гражданского общества» (СПбГУ, сентябрь 2009); Всероссийской научной конференции «Политическое образование в современном мире: традиции и перспективы» (СПбГУ, октябрь 2009).
Диссертация была обсуждена на заседании кафедры международных политических процессов факультета политологии СПбГУ 8 сентября 2009 г. и рекомендована к защите.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения и библиографического списка.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается научная актуальность выбранной темы, характеризуется степень ее разработанности, определяются объект, предмет и гипотеза, ставятся цель и задачи исследования, рассматриваются его научная новизна и практическая значимость, указываются теоретико-методологическая основа и формулируются положения, выносимые на защиту.
В первой главе «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И ПРОЦЕСС ГЛОБАЛИЗАЦИИ: теоретико-методологические подходы и основные понятия» проводится развернутый анализ современных политологических концепций, раскрывающих новые подходы к определению, составу, базовым характеристикам и функциям гражданского общества.
В первом параграфе первой главы «Современные подходы к анализу гражданского общества» отмечается, что в силу безграничного многообразия и подвижности человеческих интересов и, соответственно, способности людей объединяться по самым разным поводам и целям, гражданское общество не представляет собой некой четко очерченной, законченной конструкции. Скорее, оно есть бесконечная, развернутая в самых разных направлениях сеть из неисчислимого количества ячеек, как более или менее стабильных, так и постоянно вновь возникающих и исчезающих. Поэтому в диссертации отмечается, что речь может идти лишь об общей конкретизированной в пределах возможного типологии гражданских структур, сложившихся в результате длительной исторической эволюции. Анализируя понятие гражданского общества и составляющих его структурных компонентов, суммируя многочисленные дефиниции, в работе выделяются шесть основных концептуальных подходов, определяющих направления современной научной мысли:
1) гражданское общество и демократические преобразования;
2) гражданское общество как «третий сектор» в дополнение к государственному и рыночному секторам;
3) транснационализация гражданского общества в условиях глобализации;
4) девиантные формы не-гражданского общества;
5) социальные движения как форма коллективного действия;
6) рамки постмодернистского подхода.
Все эти направления отчасти пересекаются.
В диссертационном исследовании подчеркивается, что исходя из современных теоретических подходов, гражданское общество следует рассматривать не только как сеть институтов, но и как контекст самоконструирования коллективных акторов и продукт их самоконструирования, т.е. в терминах теории действия как сфера конкуренции, публичного пространства и политических процессов. Гражданское общество включает в себя социальное пространство, в котором происходит создание норм, идентичностей, институтов и протекают социальные отношения. Очень важным в категории гражданского общества является выявление смысла двойной политической задачи социальных движений: с одной стороны, приобретение влияния на политическое общество со стороны общественности, ассоциаций и организаций, с другой – институционализация результатов их завоеваний (новой идентичности, автономных эгалитарных форм ассоциаций, демократических институтов). Таким образом, гражданское общество включает в себя и структуры и социальные движения, которые развиваются от форм неинституциональных действий массового протеста к институциональным, обычным группам интересов или партийной политики.
Во втором параграфе «От дихотомии к пятичастной модели: усложнение интеракции» излагается новый подход к анализу нынешнего этапа эволюции гражданского общества и делается вывод, что предмет современных дискуссий необходимо переместить внутри политической теории в иную, чем в XIX и начале XX вв., плоскость, когда данная теория определялась дихотомией «гражданское общество – государство». Современное понятие гражданского общества ориентировано на иные оценки и иное общественно-политическое мышление, так как ресурсы социальной интеграции подрываются не столько государством, сколько экспансией нелиберальной корпоративной экономики. Современные исследователи видят задачу в том, чтобы гарантировать современному государству и современной экономике автономию и в то же время защитить гражданское общество от деструктивного проникновения в него требований, исходящих из этих двух сфер. Особый интерес в связи с этим вызывают подходы, выработанные Дж.Коэном и Э.Арато, которые считают, что в обществах, где функционирование рыночной экономики уже обрело или обретает собственную независимую логику, только концепция гражданского общества, надлежащим образом дифференцированного от экономических структур, способна составить ядро критической политической и социальной теории. Особенно актуален данный подход при исследовании сложных процессов взаимодействия гражданского общества с различными уровнями социума, включая государство и экономику, и роли гражданского общества в складывающейся системе глобального управления. Поэтому обосновывая концепцию глобального гражданского общества, в диссертации упор делается на пятичастную модель, предложенную Дж.Коэном, в рамках которой делаются различия между государством, политическим обществом, гражданским обществом, экономическим обществом и экономикой. В этой модели гражданское общество представляет собой сферу социального взаимодействия (интеракции), отличной от экономики и государственного аппарата. В свою очередь, политическое и экономическое общество являются институтами-посредниками, через которые гражданское общество может добиться влияния на политические/административные и экономические процессы. Политическая роль гражданского общества непосредственно не связана с контролем или захватом власти, а связана с влиянием через демократические ассоциации и публичную сферу. Однако для того, чтобы усилить эффективность своего воздействия, в социально-политической структуре общества возникает политическое общество как некий посредник между гражданским обществом и государством, стабильно функционирующий на профессиональной основе.
В исследовании подчеркивается, что для понимания существующих в настоящее время вызовов глобальному управлению, эта пятичастная модель представляется более адекватной, чем традиционная дихотомическая модель «государство – гражданское общество». Благодаря содержащемуся в пятичастной модели различию между гражданским обществом и экономикой, появляется возможность исследовать последствия растущей автономии транснациональных фирм и финансовых институтов в отношении политики национальных государств и предпочтений национальных гражданских обществ. Наличие жизнеспособного гражданского общества предполагает наличие возможностей, созданных для очень сложной модели синергетических взаимодействий в деятельности ассоциаций, действующих на различных уровнях (местном, региональном, национальном, глобальном) и в деятельности ассоциаций в различных сферах (кросс-секторальное взаимодействие). Политика гражданского общества на различных уровнях взаимодействует с политикой экономического общества, политического общества, национального государства и экономики.
В третьем параграфе «Базовые характеристики гражданского общества» отмечается, что с точки зрения исторической эволюции концепт и теория гражданского общества изучались и анализировались много раз. Однако, несмотря на это, нельзя сказать, что есть такое явление как классическое определение гражданского общества и до сих пор сохраняется достаточно места для несогласия между авторами и школами. Так, видение гражданского общества Дж.Локком, Ш.Монтескье, А.Фергюсоном, А.де Токвилем, Г.Гегелем, И.Кантом, К.Марксом, А.Грамши и т.д. сильно различалось, как в описательных, так и нормативных терминах, и все концепции отличались недостатком соответствия этому сложному феномену. В диссертации дается развернутый анализ понятия «гражданское общество» в современных концепциях Д.Ронни, Э.Ансио, Дж.Холла, М.Шехтера, Л.Макдональда, Н.Бермео, М.Хоуарда, Дж.Кина, Дж.Коэна и Э.Арато и других. Это дает возможность выделить основные черты гражданского общества:
- оно формируется из вторичных групп, т.е. это прозрачное вторичное общество, включающее в себя подмножество групп, отличающихся терпимостью к другим подгруппам и готовностью сотрудничать или конкурировать с ними в соответствии с установленными правилами;
- оно имеет горизонтальную, а не вертикальную структуру взаимодействия, демократическую, а не авторитарную систему управления.
Развернутый анализ определений гражданского общества позволяют автору сделать вывод, что все они обращаются к социальным процессам, т.е. к сфере социальной жизни, которая выпадает за пределы государства, хотя некоторые и не видят необходимости освобождения ее от вмешательства государства. Все это заставляет искать более определенную и более прочную основу концепта гражданского общества, на которую можно было бы опереться и обойти многие неясности и сложности, выделяя другие дефиниции гражданского общества и основные его составляющие. На современном этапе своего развития гражданское общество представляет собой исторически сложившуюся сферу индивидуальных прав, свобод и добровольных ассоциаций, чья неполитического характера конкуренция друг с другом с целью удовлетворения соответствующих личных потребностей, интересов, предпочтений и намерений гарантируется публичным институтом – государством. В этом контексте особый интерес представляет определение С.Гинера, включающее пять базовых характеристик зрелого гражданского общества: индивидуализм, частная жизнь, рынок, плюрализм и класс.
Однако, по мнению автора, любое исследование гражданского общества должно исходить не из прямолинейного анализа базовых характеристик, представленных в идеально-типической форме, а из их неизбежной трансформации в результате, как их собственной логики, так и вследствие воздействия других исторических сил, в том числе процессов глобализации, влияющих на современное развитие. Поэтому в диссертации анализируются некоторые отрицательные последствия простого внедрения базовых компонентов гражданского общества, связанных с ограниченностью индивидуализма; с определенной утопией неприкосновенности частной жизни; с ограничениями рынка; с ассиметричностью плюрализма, а также с неравенством, порожденным классовым обществом.
Подводя итоги анализу базовых характеристик гражданского общества, в данном параграфе делается вывод: под гражданским обществом вчера, сегодня и, если оно выживет, и завтра, следует понимать сферу того, что является относительно, но автономно частным в современном социуме, который сохранится только тогда, когда продолжит свое существование в дуалистической форме. Эта форма состоит, с одной стороны, из публичного компонента, который включает в себя государство, как сеть публичных агентств, плюс те элементы, которые выходят на демократическую публичную арену: партии, гражданские движения и тому подобное. С другой – частный компонент, сформированный из других социальных целостностей, никогда не исключающих, как это было всегда в истории даже в период расцвета традиционного гражданского общества граждан и ассоциации, колеблющиеся между этими двумя сферами.
Четвертый параграф «Изменения традиционных оснований гражданского общества» раскрывает тенденции в развитии гражданского общества, разрушающие некоторые его традиционные основания, связанные как с внутренними дисфункциями гражданского общества, так и с влиянием внешних источников. Хотя подобные тенденции разнообразны и многочисленны, их можно сгруппировать в несколько взаимосвязанных блоков: корпоратизация, экспансия государства, перегруженность, технокультура, новое измерение политического конфликта и изменение социокультурного контекста.
Корпоратизация указывает на формирование так называемого «корпоративного общества», в котором тотальное господство организаций бросает вызов базовому принципу гражданского общества: любая группа индивидуумов может сама сформировать ассоциацию, основанную на их собственной воле и желаниях, для того чтобы отстаивать свои интересы посредством мирной конкуренции с другими группами. Сегодня происходит постоянное сокращение возможностей, открытых каждому для успешного создания ассоциаций в тех сферах, где уже существуют другие.
Экспансия государства является результатом совершенно новой концепции политического устройства, которая поощряет гипертрофию политического и административного аппарата. Это уже привело к некоторым метаморфоза государства, превратившегося в огромную официальную регулирующую конструкцию. В результате оно в значительной мере трансформировало отношения, которые традиционно складывались между ним и сферой гражданского общества.
Перегруженность выражается в корпоративной и бюрократической насыщенности, а также правовой перегруженности в форме излишнего регулирования. Перегруженность изменила восприятие ограниченности социального пространства. Инфляционные тенденции в законодательстве, регулировании и подзаконных актах, производимых на свет не только правительствами, местными и национальными, но также и международными и наднациональными организациями, открыто вторгаются в «спонтанное» развитие гражданского общества. Каждая новая волна событий вызывает к жизни новую волну законодательства в сфере, которая по определению считалась изначально свободной от регулирования со стороны внешних по отношению к ней структур.
Технокультура в наименьшей степени уходит корнями в историческую логику. Трансформация значения знания, его частая деградация до уровня сбора информации и контроля, развитие информационных технологий, широкое распространение средств массовой информации, роботизация, искусственный интеллект и телекоммуникации являются совершенно новыми чертами современной эпохи, которые вместе взятые глубоко меняют наше восприятие, ожидания и поведение, а также весь политический процесс и значительную часть социальной структуры. Становление транснациональных сетевых коммуникаций открывает не только позитивные возможности для гражданского общества, но и таит в себе немалые опасности использования информационных технологий антидемократическими, экстремистскими силами.
Новое измерение политического конфликта выражается в поляризации материальных и постматериальных ценностей. Первые выражались в конфликте между правыми и левыми силами по вопросам собственности и распределения доходов, что выявляло социальную базу обеих сил и позволяло до настоящего времени описывать политическую сцену на основании горизонтального конфликта «левые-правые». Тем временем, в политике произошли глубокие изменения – появились проблемы защиты окружающей среды и вместе с ними движения зеленых, которые пытаются структурировать общество по вертикали через политическую программу, апеллирующую к постматериальным ценностям, что вынуждает традиционные партии реконструировать свои программы так, чтобы перехватить чужие электораты для смещения и расширения своей социальной базы. Как следствие, меняется и вся структура социальных движений: они также размещаются вне горизонтальной системы правые-левые, так же, как и вне вертикальной системы, основанной на общественной иерархии богатства и статуса.
Изменение социокультурного контекста связано с тем, что глобализация привела не только к широкому проникновению западных культурных и социально-политических стандартов и ценностей в незападные общества, но параллельно с этим произошла масштабная инфильтрация демократических обществ запада носителями антизападных ценностей и норм поведения, включая и радикальных противников этих обществ. Эта проблема закладывает серьезные основания для реализации сценария, когда на смену социально-классовым конфликтам, определявшим содержание всех социально-политических процессов западных демократий, придут социокультурные конфликты, обусловленные возрастающей этнонациональной и конфессиональной неоднородностью общества.
Развитие этих тенденций уже меняет, а в будущем может привести к еще более существенным изменениям основных характеристик гражданского общества.
В параграфе пятом «Глобализация и ее влияние на гражданское общество» анализируется дискуссия вокруг понятия «глобализация», и отмечается, что глобализация включает в себя и процессы (такие как рынок); и политические проекты (как мониторинг и насаждение стандартов прав человека или продажа отдельных видов продукции по всему миру); и непредвиденные последствия (такие как распространение СПИДа и т.д.).
Глобализация в экономике проявилась через рост международных рынков банковского капитала и ценных бумаг, свободное колебание курса валют, развитие рынков евровалюты и еврооблигаций, постепенное регулирование стандартов, технические достижения, растущий консенсус между национальными регулирующими агентствами и растущую конкуренцию между фирмами, оказывающими финансовые услуги всех видов.
Глобализация в сфере культуры представляет собой очень бурное явление, с трудом поддающееся контролю. Между различными сферами культурной глобализации существуют как противоречия, так и совпадения. Если и есть аспект, который присутствует во всех этих сферах, то это индивидуализация: все сферы зарождающейся глобальной культуры способствуют независимости индивида от традиции и сообщества.
Неотъемлемой частью процессов глобализации становятся нарастающая пространственная сегрегация, отделение и отчуждение. Принося огромную выгоду ничтожному меньшинству, глобализация оставляет за рамками или превращает в маргиналов две трети населения. Поэтому глобализация содержит в себе и зерна контргегемонистских сил, включая социальные движения, формируемые теми, кого в наибольшей степени она затронула. Все они обладают потенциалом для формирования контргегемонистского блока, превратив глобальное гражданское общество в арену политической борьбы, где результаты конфликтов будут определяться стратегиями, доступными для конфликтующих сторон.
Убрав территориальное разделение между людьми, глобализация способствовала развитию некоторых тенденций в сторону культурной конвергенции, конвергенцию в мировом масштабе правовых и этических принципов. Например, дискурс «прав человека» укоренился во всех точках земного шара, даже если и консенсус по поводу специфической природы этих универсальных наименований остается не достигнутым.
И, конечно, одним из самых существенных проявлений глобализации является глобальное гражданское общество, которое в полной мере отражает ее противоречивый характер, сочетая в себе:
- с одной стороны, формирование новых идентичностей и этоса глобальной ответственности, новых форм и практик гражданского участия и солидарности в решении глобальных проблем мирового сообщества – проекте глобализации «снизу»;
- с другой стороны, острые проблемы отстранения или даже исключения из-за недостаточной институциональной представленности в современной системе наднационального управления стран глобального Юга;
- с третьей стороны, тенденции сверхбюрократизации международных общественных организаций, способных воспроизводить закрытую практику деятельности транснациональных корпораций.
Таким образом, гражданское общество, включая его глобальный уровень, состоит из агентов с широким разнообразием программ, вовлеченных в политический процесс, в котором каждый из них пытается применить свою силу и влияние для достижения своих собственных целей.
Вторая глава «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО, ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИКА» дает представление о том, каким образом гражданское общество проникает как в сферу политического, так и в сферу экономики. В ней подчеркивается, что гражданское общество и государство в свою очередь предполагают определенный тип экономики. Более того, экономика, если отделить ее основные инфраструктурные и технико-экономические аспекты, является частью гражданского общества. Таким образом, в силу своей неразрывной взаимосвязанности все подсистемы детерминируют друг друга.
В первом параграфе «Гражданское общество и экономика: принцип соучастия» через анализ двух ключевых категорий опосредования в экономическом обществе «собственность» и «участие», рассматривается вариант, когда уменьшение участия в этой сфере компенсируется появлением множества форм собственности, благодаря которым гражданское общество и его институты в принципе могут занять прочные позиции в экономическом обществе. Основная задача заключается в том, чтобы обеспечить структурам гражданского общества более широкое участие в выработке стратегии, а также внедрить в процесс управления экономикой элементы демократического способа принятия решений. Если гражданское общество имеет возможности влиять на политическую систему посредством соответствующих структур, открытых влиянию, то необходимы такого же рода «рецепторы» и в экономике. Поэтому если можно говорить о возможности внедрения демократических процедур в государственные институты, то можно говорить и о внедрении демократических процедур в экономические институты, что выражается в понятии «экономическая демократия». Экономическая демократия подразумевает наличие различных форм участия, как на уровне рабочего места, так и на уровне фирм, что существенно смягчает необходимость сохранения в неприкосновенности саморегулирование управляющих производственных систем.
Одной из форм демократизации экономической системы является «принцип соучастия», внедрение которого в диссертации рассматривается на примере шведской и немецкой моделей капитализма. Конечно, в условиях глобализации пределы внедрения механизмов экономической демократии с неизбежностью сужаются, однако, основания для гражданского контроля и возможностей проявления гражданским обществом своего интервенционистского потенциала вглубь мировых экономических процессов существует. Кроме непосредственного соучастия в экономической деятельности ТНК глобальное гражданское общество должно сосредоточить свои силы на участии в развитии институциональной и правовой инфраструктуры глобального уровня; на формировании идеологических и ценностных установок для участников глобального взаимодействия; на обеспечении консенсуса в процессе распределения средств и т.д. Основная же задача глобального гражданского общества заключается в формировании таких институтов, которые обеспечили бы большую прозрачность принятия политических и экономических решений на глобальном уровне, а также позволили бы внедрять принципы экономической демократии в деятельность структур глобальной экономики, что будет способствовать предотвращению глобальных социальных конфликтов.
Во втором параграфе «Гражданское общество и государство в эпоху модернизации: политическое измерение» рассматривается процесс возникновения нового типа социальной мобильности/включения, обусловленный социальным устройством, возникшим в эпоху модернизации, в процессе которой не только публичные и частные сферы четко разделились, но и были проложены новые каналы для широкомасштабной мобилизации населения и его включения в национальные экономические, политические и культурные процессы. Именно в условиях модернизации закладываются фундаментальные основы гражданского общества как процесса распределения гражданских и политических прав.
Исторический анализ показывает, что если процесс модернизации влечет за собой экстенсивное распределение сверху вниз гражданских и политических прав, то такой процесс называется сильным гражданским обществом. Когда же такие права не широко распространены, т.е. когда массы вовлекаются гетерономно в авторитарной манере – слабым гражданским обществом. Таким образом, сила гражданского общества отражается в распределении политической власти по всему общественно-политическому спектру. В обществах, где процесс модернизации проходил намного позже, несмотря на относительно раннее введение либерально-демократических политических институтов, утверждение политики социальных программ, процесс политического включения почти всегда принимал более вертикальный и авторитарный характер, а распространение политических и социально-экономических прав было более неравномерным и ограниченным.
В диссертации отмечается, что основной проблемой гражданского общества в процессе модернизации является связь с государством, которая почти во всех случаях определяет то, какого вида автономии гражданскому обществу удастся достичь. С точки зрения идеально-типических понятий, политическое включение низших классов в процесс модернизации происходит тремя способами:
- интегративный способ отличается относительно автономной горизонтальной системой включения населения в национальную политику;
- инкорпоративно-клиентелистский способ приводит людей в политику путем включения в персонализированные, высоко партикуляризованные патрон-клиентельные сети, пересекающие и снижающие значимость более горизонтальных форм политический организации;
- инкорпоративно-популистский способ мобилизует и вводит новичков в активную политику не через вертикально организованные клиентелистские сети, не через горизонтально организованные группы интересов, а, скорее, посредством массовой привязанности к лидеру, чья харизма становится главным источником легитимации и чья плебисцитарная организация становится главным связующим звеном между интересами гражданского общества и публичной сферой.
Анализ причин, по которым в странах догоняющего развития, как правило, происходит замена или переферализация интегративного способа политической инклюзии на более инкорпоративный клиентелистский и/или популистский способы, выводящие массы людей на общенациональную политическую арену более вертикальным, гетерономным способом, позволяет автору сделать следующие выводы: интегративные способы политической инклюзии ведут к формированию относительно сильного гражданского общества, способного отслеживать и проявления государственного деспотизма, и ложное представительство частного гражданского общества посредством популистских способов мобилизации; инкорпоративные же способы и клиентелистский, и популистский ослабляют гражданское общество.
В параграфе третьем «Ослабление государства под влиянием глобализации» рассматриваются основные аспекты влияния глобализации на национальные государства, приводящие к трансформации его отношений с гражданским обществом. Территориальный суверенитет государства в условиях глобализации ослабляется по целому спектру вопросов до такой степени, что это разрушает способность государства контролировать и защищать внутреннюю жизнь общества, а негосударственные акторы получают все возрастающую власть и влияние на формирование порядка.
Власти государства бросают вызов и изнутри, и извне: и со стороны ТНК, которые конкурируют с экономической мощью некоторых государств; и со стороны обладающих моральным авторитетом НПО, которые могут влиять на мировое общественное мнение и опираться на него при решении внутренних проблем; и со стороны отдельных лиц, сила которых благодаря возможностям, предоставляемым им средствами современных коммуникаций, возрастает настолько, что они могут оказать влияние на решение национальных и глобальных проблем.
Как следствие, национальные государства все более утрачивают контроль над частным капиталом в смысле способности эффективно регулировать его в интересах общества: транснациональный капитал с легкостью ускользает от локальной, ограниченной определенной территорией власти государства. Таким образом, глобализация экономической деятельности превосходит регулирующую досягаемость национальных правительств. В свою очередь, приспособление к глобальной конкурентоспособности становится новым категорическим императивом для государства, которое все более превращается в агентство для приспособления национальных экономических практик и политик к потребностям глобальной экономики.
Происходит и явное «распыление» политической власти: с одной стороны, прагматический синтез капитализма и социализма в форме демократического планирования привел к формированию системы политического участия, когда власть перетекла вниз к основным группам интересов; с другой стороны, способность государства контролировать события уменьшилась, так как оно стало частью мировой политической системы, международных рынков и мирового сообщества, связанных информационными потоками.
Другим фактором, способствовавшим ослаблению национального государства, стало расширение сети локальных, национальных и международных неправительственных и межправительственных организаций. Несмотря на то, что эти организации не имеют регулярных армий и не оказывают непосредственного воздействия на мировую политику, они видят свое предназначение в том, чтобы давать нравственную оценку событиям, происходящим в мире, в том числе деятельности транснациональных корпораций и национальных правительств. В этой ситуации глобальное гражданское общество забирает на себя часть властного потенциала в определении государственной политики, становясь третьей силой наряду с государством и частным бизнесом. Однако, по мнению автора, несмотря на то, что глобализация существенно урезала суверенитет национального государства и ограничила его ресурсы, в условиях обострения конкуренции на мировой арене и угроз, проистекающих из неконтролируемости и неуправляемости мира, что уже привело к глобальному финансово-экономическому кризису, сегодня намечаются новые тенденции в повышении роли национальных государств.
В четвертом параграфе «Последствия ослабления государства для гражданского общества» отмечается очевидная связь между глобализацией и растущим экономическим неравенством, растущей безработицей и неполной занятостью наиболее уязвимых слоев общества. В ряде случаев это служит дополнительным объяснением снижающегося уровня массового политического участия со стороны недовольных граждан, усиливая возможности внутренней нестабильности. В других случаях негативные последствия глобализации для представителей наемного труда используются для объяснения возрождения национализма. Вместо социально-классовых конфликтов теперь чаще всего возникают этнические и конфессиональные конфликты. Эта ситуация порождает целый ряд проблем, связанных с подъемом религиозных фундаменталистских групп и военизированных правоэкстремистов.
Последствия для глобального гражданского общества растущей безработицы, неполной занятости и ограничения заработной платы как следствия большей мобильности капитала выражаются в снижении транснационального сознания и солидарности рабочего класса, поскольку рабочие по разные стороны государственных границ вынуждены конкурировать между собой. Хотя и существует ряд свидетельств, что профсоюзы пытаются приостановить развитие этих тенденций, они работают против времени и, чаще всего, условия складываются не в их пользу. Однако это закладывает почву для произрастания контргегемонистских движений, возглавляемых профсоюзами, что делает ситуацию не столь безнадежной. Пока же транснациональное рабочее движение является гораздо более слабым актором в глобальном гражданском обществе, чем его бизнес-аналоги, так как транснациональные корпорации лучше, чем наемный труд приспособлены к использованию межправительственных структур для решения своих проблем.
В диссертации отмечается, что одним из признаков и следствий ослабления роли национальных государств является глобальная криминализация. По многим параметрам криминальные структуры стали соперничать с государством, если вообще не заменять его как агента, обеспечивающего занятость и поддержание законопорядка в их интересах. Подобные структуры часто являются самыми сильными агентами гражданского общества в рамках государственных границ, а достижения в сфере коммуникаций и транспортных технологий облегчили их возрастающую значимость как глобальных акторов. Они и получили неограниченные возможности влиять на развивающееся глобальное гражданское общество.
Все это привело к появлению принципиально новых форм социального протеста, имеющих своеобразный глобальный дискурс, что в целом изменило представления о социальных движениях: если раньше их основу составляли коллективные акторы, то теперь на смену приходит конвергенция разных типов акторов. В такой ситуации возникают новые формы конфликтов, которые отражаются на концептуализации гражданства.
В работе подчеркивается, что в эпоху глобализации и государство, и гражданское общество становятся более проницаемыми. С одной стороны, глобализация, ослабляя национальное государство, ослабляет и национальное гражданское общество, однако, в определенной степени, это происходит также под влиянием самой природы плюралистической и децентрализованной жизни ассоциаций. С другой стороны, в ответ на влияние глобализации, происходит усиление влияния гражданского общества на государство, так как создается своеобразная ниша для деятельности различных социальных групп, заинтересованных как в изменении сложившейся ситуации, так и в сохранении прежних условий.
В третьей главе «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И ПРОЦЕСС ДЕМОКРАТИЗАЦИИ» раскрывается роль гражданского общества в процессе перехода от авторитаризма/тоталитаризма к демократии.
В первом параграфе «Функции гражданского общества в процессе демократизации» выделяются основные функции гражданского общества в процессе демократизации:
- Формирование параллельного общества путем игнорирования или обхода авторитарного/посттоталитарного режима.
- Мобилизация сопротивления авторитарному режиму.
- Формирование политических акторов для новых демократий.
- Выявление и пресечение злоупотреблений государственной власти, с тем чтобы снизить уровень доминирования государства.
- Агрегирование, артикуляция и представительство интересов.
- Помощь государству в разработке и реализации политики в различных сферах.
- Рост политического участия.
Влияние гражданского общества может осуществляться несколькими способами, включая изменение политического дискурса, легитимизацию определенных форм коллективного действия, создание политикоориентированных институтов внутри гражданского общества и протестную деятельность, которая ведет к ответным реакциям правительства. Стратегическая задача акторов гражданского общества состоит в выборе определенной формы включения в систему государственной власти или попытке получения политического влияния внутри гражданского общества, что зависит от типа режима. При авторитарном режиме риск кооптации очевиден, в то время как перспективы взаимовыгодных отношений государства и гражданского общества несколько благоприятнее при более демократическом режиме.
Что касается роста политического участия, то эта функция в определенной степени реализуется самим фактом существования множества групп, работающих в разных сферах, однако, не все эти группы носят продемократический характер. Многие из них - более или менее аполитичны, а некоторые могут быть антидемократическими. Даже среди групп гражданского общества с ярко выраженными демократическими целями может возникнуть проблема с внутренней демократией, так как лидеры организаций часто руководят в большей или меньшей степени авторитарно, оставляя, таким образом, мало места для политического участия.
Анализ взаимосвязи и взаимозависимости гражданского общества и демократии позволяет автору сделать вывод, что гражданское общество увеличивает коллективное доверие и толерантность среди граждан, тем самым, усиливая демократию. Гражданское общество поддерживает демократию, поддерживая простор для демократического участия и создавая каналы этого участия. Однако гражданское общество, влияя на развитие демократической политической культуры, не всегда поддерживает демократию. Нет достаточных оснований считать, что гражданское общество не способно подорвать демократический режим в той же степени, как и авторитарный. Элементы гражданского общества могут на самом деле занимать любую позицию по отношению к демократии: от поддержки авторитаризма, занимая пассивную позицию, до активной борьбы за различные формы демократии. Таким образом, гражданское общество является необходимым, но недостаточным условием демократии.
Параграф второй «Гражданское общество в странах Латинской Америки» посвящен исследованию роли гражданского общества в процессе демократизации в латиноамериканских странах и причин его слабости.
В диссертации отмечается, что основными причинами слабости гражданского общества в странах Латинской Америки являются:
- инкорпоративно-популистский способ включения в политику и
- политическая неэффективность президентской власти.
Инкорпоративно-популистский способ включения в политику ослабляет гражданское общество, так как ведет к снижению роли посреднических структур, созданию плебисцитарных организационных структур и развитию таких организационных форм, которые легко подчиняются харизматическому лидеру, способному обойти посредников и апеллировать напрямую к “народу”, поэтому партийные кадры получают свою власть сверху от лидера. И даже при достижении более высокого уровня индустриализации и урбанизации в странах Латинской Америки инкорпоративно-популистские механизмы инклюзии не отходят на задний план и сохраняют тенденцию к доминированию в различных комбинациях.
Современное состояние гражданского общества в Латинской Америке заставляет нас также обратиться и к проблеме политической эффективности президентской системы. В латиноамериканских странах, где политические партии выражают интересы противостоящих друг другу социальных слоев и групп, президентам редко удается добиться устойчивой поддержки своей политики парламентским большинством. Поэтому они ищут выход в расширении собственных полномочий, чем, в конечном счете, лишь еще больше углубляют раскол в обществе. Регулярно возобновляемая борьба за президентский пост совсем не помогает плюрализму укорениться в политической культуре общества.
Однако, важно подчеркнуть, что социальные основы гражданского общества, начиная с первичных групп (семьи, друзей) и кончая различного рода ассоциациями, никогда не исчезали ни при одной из латиноамериканских диктатур. Так как авторитарным режимам никак не удается на длительное время решить проблему собственной легитимности, они вынуждены создавать или реконструировать элементы гражданского общества, которые способствовали бы развитию независимой от государства деятельности, чтобы периодически использовать ее в своих интересах. Несмотря на то, что такие действия сверху всегда осуществлялись в очерченных границах, задача подтверждения легитимности не позволяла превращать их в полный фарс. Вместе с тем демократические институты и правила игры остаются во многом формальными, открывая перед основной массой населения стран Латинской Америки лишь слабую возможность участвовать в политической жизни, эффективно контролировать власть и требовать от нее отчета.
В третьем параграфе «Гражданское общество в странах Восточной Европы» отмечается, что именно сохранившиеся в независимости от государства общественные структуры, ячейки гражданского общества, стали центрами кристаллизации сопротивления коммунистическому режиму. Это относится, прежде всего, к Польше, где сохранившая свою независимость католическая церковь стала опорой для клубов католической интеллигенции, а затем и «Солидарности». Группы независимых интеллектуалов в Венгрии, Союзы писателей в Чехословакии, члены групп Хартия-77 – все они были теми ростками гражданского общества, которые разрушали основы авторитарного государства. Однако, несмотря на некоторые успехи процесса политической модернизации в Восточной Европе, и по сей день по сравнению с западными демократиями гражданское общество здесь находится в зачаточном состоянии. Анализируя причины слабости гражданского общества в странах Восточной Европы, автор в качестве основных выделяет следующие:
- сплетение клиентелистских и персоналистских сетей;
- слабость представительных институтов.
Для Восточной Европы характерно сплетение клиентелистских и персоналистских сетей, неформальные “режимы давления” и лоббирование внутри государственного аппарата. Подобные неформальные механизмы в какой-то мере отчасти, обеспечивали эффективные формы коммуникации, опосредования интересов и реализации решений. Они компенсировали, соответственно, неэффективность формальных структур и институтов авторитарного режима. Функциональная слабость формальных институтов создавала благоприятные условия для развития неформальных институтов. Все это ведет к росту конфликтного потенциала между старыми, передающимися из поколения в поколение, и новыми институтами. Как следствие подобной проблемы институциональной адаптации повышаются затраты на установление институтов правового государства, которые часто разрушаются сразу же после их введения. Поэтому институциональные реформы во многом не срабатывают, поскольку политические акторы не принимают их как реформы правил, а выбирают альтернативные типы координации взаимодействия между государственными и негосударственными партнерами (в т.ч. между собой).
Слабость представительных институтов проявляется в двух тенденциях:
- первая, когда исполнительная власть контролирует национальную партийную систему посредством хорошо организованной президентской партии, которая через связанные с ней заинтересованные группы опекает или колонизирует национальную систему ассоциаций. В подобной ситуации не образуется посреднический вакуум, а государство «оккупирует» и «президенциализирует» пространство между собой и обществом;
- вторая, когда в это промежуточное пространство неформально проникают клиентелистско-персоналистские партии и ассоциации. Слабость формальных институциональных правил и правового государства в целом компенсируется здесь внутриэлитными сетями. Все это приводит к тому, что слабости системы организованных интересов способствует функциональная «немощь» партийной системы, которые не могут выполнять функции представительства и опосредования интересов.
В заключение параграфа делается вывод, что все вышеизложенные факторы привели к тому, что гражданскому обществу в Восточной Европе в настоящее время присущи такие патологии, как демобилизация и неспособность заменить мобилизационные формы институциализированными. Это представляет серьезную угрозу для гражданского общества, в котором атомизация, разрыв социальных связей, распад солидарности и ассоциаций превосходит ныне даже то, что имело место в недавнем прошлом.
В четвертом параграфе «Гражданское общество в России: проблемы формирования» предпринята попытка осмысления трудностей становления гражданского общества в России, большая часть которых связана с тем, что к гражданскому обществу переходит страна, неоднородная по основным своим характеристикам. Эти обстоятельства известны, но недостаточно изучены. К ним относятся: необозримое многообразие образов и стилей бытовой жизни, социальных связей, традиций и этнопсихологических стереотипов поведения, поликонфессиональность и полиэтничность, слабая и неравномерная горизонтальная мобильность населения при неустойчивых и слабо развитых коммуникациях и информационных потоках, особенно межрегиональных, неоднородность расселения и распределения жизнеобеспечивающих ресурсов, господство экстенсивных и ресурсно-расходных форм труда и производственной деятельности, многоукладность экономики и многое-многое другое. При наличии этих факторов формирование единой модели гражданского общества невозможно, так как эта модель должна обладать абсолютно противоречивыми характеристиками, что, скорее всего, уничтожит ее рациональный смысл.
В данном параграфе представлены и другие факторы, которые существенно ограничивают развитие гражданского общества, среди которых:
- политико-центричный тип взаимодействия государства и общества, обусловленный присущей Россией мобилизационной моделью развития, которая сформировалась как инструмент разрешения противоречий между потребностями государства и возможностями населения;
- восточный тип социального пространства, который в отличие от западных социумов базируется не на институте частной собственности, а на приоритете властных отношений над отношениями собственности;
- особенности менталитета, в котором преобладают традиционные для русской культуры представления, заметно отличающиеся от представлений, характерных для западных демократий;
- слишком высокая концентрация собственности, крупных контрольных пакетов акций, что ограничивает внедрение принципов демократического управления в корпоративный сектор российской экономики;
- слабость системы функционального представительства, что позволяет исполнительной власти контролировать национальную партийную систему посредством хорошо организованной партии власти, которая через связанные с ней заинтересованные группы опекает или колонизирует национальную систему ассоциаций;
- подданнические ориентации так называемого «среднего класса», обусловленные во многом преобладанием в его среде не гражданских, а государство-центричных ориентаций;
- закрытость российских элит, ценностные ориентации которых связаны не с перспективой российской модернизации, не с эмансипацией общества, не с формированием гражданско-правовых отношений, т.е. не с гражданским обществом, а с усилением государства и повышением его роли в мире;
- низкий уровень политической активности граждан и участия их в деятельности НПО и ассоциаций, связанных с общественной и политической жизнью страны и др.
Особое место среди факторов, ограничивающих развитие гражданского общества в России, занимает инкорпоративно-клиентелистский способ политического включения. Для клиентелистского, интегрированного по вертикали политического общества, в отличие от вырастающего из гражданского общества с его сетью горизонтальных связей характерно разделение сфер влияния, основанное не на публичной конкуренции, а на договоренностях. Это объясняет слабость представительных институтов, так как важнейшие функции партий (выработка идеологии, рекрутирование сторонников, политическая мобилизация) берут на себя группировки политической элиты, названные политико-финансовыми группами. Они включают в свой состав как персональные клиентелы – команды, связанные патронажно клиентельными связями с политическими лидерами, так и финансово-экономические структуры, главной задачей которых является неформальное взаимодействие для борьбы за право распоряжаться или контролировать ресурсы.
Автор приходит к выводу, что клиентелизм как основной механизм взаимодействия, свойственный не только элитам, но и всему российскому обществу. Избирательные кампании всех уровней показывают, что гражданские ассоциации также включены в патронажно-клиентельные связи, а потому воздействие общественности на российскую политику невысоко. Различные части политического общества заключают формальный либо неформальный контракт о взаимной лояльности, а политическая элита патронирует организации гражданского общества в обмен на публичную поддержку с их стороны. Поэтому в политической системе осуществляется представительство интересов, главным образом, различных элитных группировок, но не массовых слоев общества.
В пятом параграфе «Воздействие процессов глобализации на гражданские общества» анализируются тенденции влияния глобализации на гражданские общества стран Латинской Америки, Восточной Европы и России.
Часто международные общественные организации, целью которых является развитие демократических свобод, формирование норм и утверждение верховенства права в разных странах мира, выступают как группы активного внешнего давления и международной критики недемократических режимов. Однако эффективность влияния глобального гражданского общества на политику отдельных государств зависит от многих факторов, в том числе от сути лоббируемой ими проблемы, состоятельности местного гражданского движения и действенности центров гражданского общества, его стратегии в мобилизации международных союзников, чувствительности национального правительства и его готовности корректировать свою политику в условиях внешнего давления, геополитической значимости событий для влиятельных мировых государств и международных групп и т.п. Информационные и коммуникационные средства, характеризующие глобализацию, и, прежде всего, Интернет, открыли новые возможности для международных инициатив по поддержке и лоббированию местных демократических движений и кампаний.
Чтобы конкретизировать эти новые тенденции в сфере политики демократизации, присущей глобальному гражданскому обществу, и его роли как внешнего фактора влияния на национальную политику стран Латинской Америк, в диссертации приводится пример успешной мобилизации международных общественных организаций в истории восстания индейцев мексиканской провинции Чиапас и формирования Сапатистского движения сопротивления, которое получило международную поддержку и сформировало вокруг себя коалицию международных организаций и активистов.
Для стран Восточной Европы взаимодействие национального и глобального гражданского обществ также имеет большое значение. Но внешнее политическое влияние не может заменить собой развитие гражданского общества, практик гражданского участия и инициативы на национальном уровне, так как стратегия международных организаций и агентств по развитию, традиционно акцентирующих внимание в своей деятельности на структуры, а не на изменения социально-культурной среды, во многих аспектах неадекватны. Социокультурный подход к перспективам гражданских обществ в странах Восточной Европы подчеркивает важность культурных и институциональных факторов. Поэтому сегодня все больше критики вызывают рекомендации международных донорских организаций по развитию гражданского общества в странах с различными культурными особенностями.
В России, по мнению автора, существующее широко распространенное представление о гражданском обществе как «третьем секторе» слишком недальновидно для современного глобального контекста управления, так как такой подход недостаточно учитывает международное влияние на внутренние социальные взаимосвязи. Российские организации гражданского общества в их нынешней форме представляют собой совершенно новые общественные образования, возникшие, как правило, не в результате формирования гражданского общества «снизу» и активной поддержки населения, а во многом благодаря внешним факторам – содействию демократизации и продвижению принципов гражданского общества со стороны Запада, а также финансовой помощи из-за рубежа. В итоге: существующий вариант гражданского общества, который был создан в соответствии с западным проектом формирования гражданского общества как «третьего сектора», оказался далек как от того, чего хотела российская сторона, так и от того, чего хотели организации-доноры. Конечно, сегодня Россия включена во многие глобальные процессы, однако, глобализация и инновационный тип развития, качественный сдвиг в эволюции общества требуют более масштабного прорыва в способах политического управления, позволяющего выйти за пределы простого развития традиционных форм.
Автор делает вывод: процессы глобализации заставляют страны Латинской Америки, Восточной Европы и России искать новые формы общественной солидарности и коммунитарной организации социума, так как в условиях глобализации сила страны на международной арене все больше связывается не с силой государства, а с силой и расширяющимися возможностями национального гражданского общества,
В четвертой главе диссертации «ГЛОБАЛЬНОЕ ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО» исследуются основные концепции глобального гражданского общества, описывается процесс его эволюции, определяются акторы и стратегии их деятельности, а также анализируются возможности повышения роли гражданского общества в складывающейся системе глобального управления.
В первом параграфе «Глобальное гражданское общество: многомерность концепта» дается анализ дискуссии вокруг понятия «глобальное гражданское общество» и раскрываются основные стратегии определения этого понятия, среди которых выделяется классическая методологическая стратегия идеального типа. В рамках этой стратегии глобальное гражданское общество определяется как постоянно развивающийся социальный феномен, который состоит как из развитых, так и неразвитых взаимосвязанных сетей и коммуникативных кластеров социально-экономических институтов и акторов, самоограничивающихся через границы с осознанной целью объединить мир по-новому. Другой стратегией в определении и концептуализации глобального гражданского общества является его сравнение с традиционным гражданским обществом, выделяя в этом феномене определенную закономерную и историческую фазу развития гражданского общества в эпоху глобализации. Согласно этому подходу, глобальное гражданское общество представляет собой «третий сектор», не просто отличающийся от государственноцентричной модели международных отношений эпохи модерна и глобального экономического рынка, но и в определенной степени являющейся альтернативой им.
Таким образом, понятие «глобальное гражданское общество» используется для обозначения формирующейся общественной структуры, порождаемой международными неправительственными организациями, а также транснациональных норм в противоположность всемирному правительству, опирающемуся на формальные законы. Однако, по мнению автора, социальные движения также являются частью глобального гражданского общества, так как в их основе лежат такие характеристики как солидарность и сострадание к судьбе и благополучию других, включая незнакомых людей; чувство личной ответственности и расчет на свою собственную инициативу; правильный импульс в сторону альтруистической готовности давать и делиться; отрицание неравенства, насилия и угнетения.
Особо выделяется подход постмодернистов, в рамках которого глобальное гражданское общество рассматривается как «цивилизованное сообщество», основанное на определенном своде законов, правил, отличающих его от варварских, примитивных народов. Основой глобального гражданского общества постмодернисты считают различные движения и организации в защиту мира и окружающей среды, прав человека и культурной самобытности коренного населения. По мнению постмодернистов, новой политической конструкции должен соответствовать и новый тип мышления, в основе которого лежит идея «глобального государства» или мирового правительства.
Менее устоявшимся определением глобального гражданского общества является включение в него тех, кто не обязательно привержен демократии.
Некоторые рассматривают глобальное гражданское общество как баланс между ослаблением роли государства и усилением рынка. Эта концепция связана с представлениями о глобализации в трех ее версиях: рост глобального капитализма, усиление взаимосвязанности мира, становление глобального сознания.
Дж.Кин придерживается определения, в котором в качестве основополагающей выделяется цивилизующая функция глобального гражданского общества. Ценность этого определения заключается в том, что оно акцентирует внимание на двух основных моментах: 1) роль цивилизующего ядра внутри глобального экономического, социального и политического пространства, которое имеет свойство постоянно расширяться и накладывать все более существенный отпечаток на характер мирового сообщества; 2) отношения глобального гражданского общества с бизнесом, который является отнюдь не внешней для гражданского общества средой, а средой, формирующей правила и принципы распределения власти и ответственности, которыми бизнес должен руководствоваться.
Многие теоретики приписывают глобальному гражданскому обществу роль демократической альтернативы глобализации «снизу» в ответ на глобализацию «сверху». Убедительным аргументом в пользу такого видения глобального гражданского общества как этически-нормативного идеала справедливости и демократического участия являются следующие обстоятельства: система глобального правления с ее анонимностью, неподотчетностью мировой общественности при отсутствии прозрачности в принятии решений порождает в новом глобальном общественном пространстве вакуум демократии и дефицит демократического участия. Этот дефицит и должен компенсироваться развитием глобального гражданского общества как естественного демократического противовеса.
В конце параграфа автор делает вывод, что такое широкое историческое, политическое и социокультурное содержание концепции отвечает многозначности и противоречивости самого социального феномена глобального гражданского общества. Однако основным признаком глобального гражданского общества является его непосредственная взаимообусловленность процессами глобализации.
Во второй главе «Акторы глобального гражданского общества и их стратегии» рассматривается весь спектр международных неправительственных организаций (МНПО), дается их классификация и стратегии деятельности.
Согласно классификации, выделенной Д.Кином, действующие на глобальном уровне НПО, можно свести к четырем основным категориям: «сторонники», «альтернативисты», «изоляционисты» и «реформаторы». «Сторонники» принимают глобализацию в ее нынешнем, неолиберальном варианте, «изоляционисты» и «альтернативисты» выступают с прямо противоположных позиций, отвергая саму капиталистическую основу, на которой та развивается. К тому же если «изоляционисты» протестуют против глобализации, как таковой, то есть предстают антиглобалистами в чистом виде, то «альтернативисты», которые являются большей частью радикально настроенными экологистами, скорее глобалисты, чем антиглобалисты. Не стремясь трансформировать или реформировать глобальный капитализм, «альтернативисты» противостоят всепоглощающему рынку и пытаются создать альтернативное ему пространство. Они озабочены не только экономическими и экологическими издержками капитализма, но также и политическими и культурными проблемами, порождаемыми им. Именно «альтернативисты» привержены глобализации «снизу» в ее наиболее радикальной, антикапиталистической версии.
Этим позициям соответствуют определенные стратегические ориентиры и политика международных организаций, акторов и институтов современного гражданского общества относительно глобализации. То есть разные акторы современного глобального гражданского общества: международные общественные организации, социальные движения, инициативы отдельных групп и активистов выбирают свою стратегию по отношению к глобализации. Выделяя идеально типичные отношения к глобализации можно определить следующие стратегии глобального гражданского общества: 1) безусловная поддержка; 2) регрессивная глобализация; 3) реформирование ее проекта; 4) отказ от глобализации или отрицание ее. Однако в реальности спектр стратегий глобального гражданского общества представляется чаще в смешанной форме: от партнерства со структурами ООН, государствами и транснациональными корпорациями (ТНК) в сфере гуманитарной политики до традиционных антиглобалистских движений и антивоенных протестов, активности в сфере защиты прав человека и глобальной экологии. Стратегии акторов глобального гражданского общества в значительной степени зависят от позиции акторов по отношению к противоречивым процессам глобализации, а также от геополитического контекста представительства. И хотя политические механизмы отстаивания национальных интересов всеми странами сохраняются и в условиях глобализации, ситуация коренным образом изменилась: стратегии гражданского участия и развития глобального гражданского общества становятся универсальными практиками предупреждения тирании и политического авторитаризма.
В третьем параграфе «Дефицит демократии и поиски глобального публичного пространства» исследуются последствия трансформации системы межправительственных организаций (МПО) под влиянием процессов глобализации и возможности преодоления сложившегося дефицита демократии на глобальном уровне. Также как и государства, МПО оказались ослабленными вследствие действия сил, ассоциируемых с глобализацией, особенно тех, которые сделали более трудным процесс контроля и управления рынками, т.е. потоками капитала. К тому же уже очевидно, что эти организации начинают играть вполне самостоятельную роль и уже сами оказывают значительное влияние как на международные отношения в целом, так и на своих создателей. При этом очень часто интересы самих МПО нередко перестают быть тождественными интересам государств-учредителей.
Возникновение целого комплекса проблем на глобальном уровне обусловлено частичной эрозией традиционных функций и привилегий национальных государств; расширением количества новых негосударственных и надгосударственных акторов, действующих на международной сцене; увеличением числа, а значит и усложнением взаимосвязей, осуществляющихся поверх суверенных сфер этих государств и др. Однако, современная структура глобального пространства не позволяет повторить на глобальном уровне демократизацию, которая имела место в условиях национального государства. На глобальном уровне нет ничего похожего на национальное государство мирового уровня, что позволило бы проводить справедливую фискальную и благотворительную политику, антимонопольный контроль, принимать законы в области трудовой занятости и экологии, программы социального обеспечения, регулировать и корректировать сбои в работе рыночной системы. На глобальном уровне нет и демократического политического строя, позволяющего представителям наемного труда обменивать свою лояльность демократическим институтам на равные права, правовое, политическое и социальное гражданство путем голосования за тех политических лидеров, которые поддерживают их. Это означает, что глобализация привела к появлению новых проблем для демократии, которая исторически ассоциировалась с национальным государством. Основная проблема заключается в том, что структура власти и основные вопросы выживания тесно связаны с глобальным контекстом, в то время как участие представительства и легитимность зафиксированы на государственном уровне. Поэтому многие исследователи большие надежды возлагают на формирующееся глобальное гражданское общество и его атрибут – глобальное публичное пространство в решении этой демократической проблемы.
По мнению автора диссертации, поиски публичного пространства могут пойти в двух направлениях:
1). Подобное пространство обеспечивается НПО, особенно низовыми организациями и социальными движениями, а также ООН и глобальными специальными конференциями, проводящимися под эгидой ООН, т.е. пространство, где может сформироваться общий дискурс, понятный индивидуумам, вышедшим из разных культур.
2). Глобальное публичное пространство обеспечивается современными коммуникационными технологиями. Однако встает вопрос: может ли информационное пространство обеспечить возможность для развивающихся социальных движений объединить людей и сформировать сообщество или это требует контекстуализаии, которая отсутствует в киберпространстве?
Как видим, глобализация привела к появлению новых проблем для демократии, которая исторически ассоциировалась с национальным государством. Основная проблема заключается в том, что структура власти и основные вопросы выживания тесно связаны с глобальным контекстом, в то время как участие представительства и легитимность зафиксированы на государственном уровне. Поэтому многие исследователи большие надежды возлагают на формирующееся глобальное гражданское общество и его атрибут - глобальное публичное пространство в решении этой демократической проблемы. Однако для того чтобы гражданское общество стало толчком демократизации системы глобального управления, надо еще очень много сделать с точки зрения совершенствования всей системы представительности и ответственности. Пока же сформированная в последние годы наднациональная система принятия решений, тон в которой задают сторонники неолиберальной глобализации, остается, за некоторыми исключениями, закрытой и неподотчетной демократическому процессу.
В четвертом параграфе «Роль гражданского общества в системе глобального управления» отмечается, что вершиной концепции глобального управления является то, что она основана на приоритете взаимодействия многообразия государственных и негосударственных акторов и их координации, которая приводит к высокой степени демократизации на многостороннем уровне. Для создания необходимых рамок демократического глобального управления в XXI веке глобальные и национальные гражданские общества должны вступить в более интенсивное синергетическое взаимодействие с отдельными национальными государствами и международными организациями. Поэтому, на взгляд автора, важно определить роль глобального гражданского общества в проекте мирового демократического управления в качестве альтернативы рыночно управляемой глобализации, для чего в диссертации рассматриваются основные теории международной политической экономии в сравнительном анализе их подходов к потенциальным возможностям гражданского общества в системе глобального управления.
Теория гегемонистской стабильности (ТГС) исследует политические условия и факторы, необходимые для открытой, либеральной и стабильной международной экономики. Можно выделить ряд вариантов, касающихся числа и характеристик независимых факторов, используемых для обоснования либеральной международной экономики.
Первый фактор. Существует консенсус по поводу абсолютной необходимости иерархического распределения власти между национальными государствами. Гегемонистская нация с властными ресурсами в военной, экономической и политической сферах, которые значительно превосходят имеющиеся у нации (наций), следующей за ней в качестве союзника, приверженного либерализму, представляет собой необходимое условие. Такой властный разрыв необходим для того, чтобы лидирующая нация могла нести расходы на свое лидерство. Эти расходы вытекают как из военной и политической приверженности лидерству, так и экономических и социальных обязательств, связанных с приверженностью к сохранению открытых и гибких рынков, особенно в периоды экономических спадов, и выделении менее богатой нации кредитов в моменты возрастающей финансовой нестабильности.
Вторым фактором является общий интерес у сильных последователей к преимуществам открытой международной экономики. Третий фактор – это приверженность гегемонистской нации ценностям либерализма в экономической и политической сферах и связанная с этим политическая готовность быть лидером в реализации на практике международной экономики. Четвертым фактором является природа политических систем и политических коалиций, возможных в гегемонистской нации. Внутриполитические факторы в гегемонистской нации могут сыграть главную роль в формировании условий, определяющих результаты внешнеэкономической политики.
Несмотря на то, что отход от строгой интерпретации с позиций реализма может дать некоторый простор для инкорпорирования гражданского общества в процесс выработки внешней политики, в целом видно, что в рамках ТГС глобальному гражданскому обществу остается мало места. К тому же ТГС не проводит детального исследования политических процессов, приведших к предпочтениям гегемонистской силы. И хотя роль гражданского общества в создании либерального порядка не отрицается, она и не раскрывается.
Теория сложной (комплексной) взаимозависимости (ТСВ) разделяет с теорией ТГС всеобъемлющую тревогу по поводу анархии в системе взаимодействия суверенных национальных государств и ставит перед собой задачу изменить природу властных ресурсов, которыми манипулирует гегемонистская сила. Диффузия власти внутри системы национальных государств, являющаяся результатом включения значительного числа наций, способных серьезно влиять на экономические, политические и военные процессы, и вне системы национальных государств, возникшая благодаря присутствию транснациональных корпораций, организованной преступности, международных НПО, новых социальных движений, международных политических коалиций, религиозных организаций и др., еще больше меняет сферу международной политики и усиливает необходимость в еще более широкой координации политических процессов и игроков за пределами национальных государств. В зависимости от различных характеристик глобальной политической и экономической арены ТГС и ТСВ соответственно меняется и смысл гегемонии и задачи гегемонистской силы. ТСВ отводит важную роль глобальному гражданскому обществу, однако, место, отведенное международным организациям и глобальному гражданскому обществу в ТСВ, связано с гегемонистским подходом, в котором доминирование смешано с кооптацией.
Новый мультилатерализм (многосторонность) (НМ) в противоположность стремлению ТГС и ТСВ расставить приоритеты в мировом порядке и управлении и обосновать рекомендации для исправления его диффузий, оценивает глобальную систему с критической точки зрения и рассматривает сложившийся мировой порядок с точки зрения возможностей внести в него изменения. НМ в качестве базовой единицы для анализа берет глобальную структуру в целом. Для НМ взаимозависимость и диффузия власти не просто привели к изменениям в выравнивании ресурсов власти гегемонистской структуры, но и радикальным образом изменили мировой порядок. НМ использует подход «снизу вверх» к структурным изменениям мирового порядка и выделяет следующие ценностные предпочтения: большее социальное равенство, большая диффузия власти между странами и социальными группами, защита биосферы, модерация (посредничество) и неприменение силы в разрешении конфликтов и взаимопризнании равенства цивилизаций. Что же касается стратегий мобилизации социальных сил, необходимых для создания новой конфигурации власти в мировой системе, то НМ отдает предпочтение политическому участию на низовом уровне и растущей силе гражданского общества. Это означает, что гражданское общество будет наиболее эффективным в том случае, когда оно будет действовать одновременно на всех уровнях, где происходит политическое действие: локально, национально и глобально.
Однако объективная оценка современных достижений гражданского общества подводит автора к выводу, что его влияние на процесс глобального управления пока весьма ограничено, так как до сих пор не удается эффективно направлять действия национальных правительств и влиять на распределение ресурсов, мобилизованных правительствами и международными организациями. А сформированная в последние годы наднациональная система принятия решений остается, за некоторыми исключениями, закрытой и неподотчетной демократическому процессу.
В Заключении обобщаются основные теоретические результаты, полученные в диссертации, суммируются ключевые положения исследования и делаются выводы, а также определяются основные направления дальнейшей работы над темой.
По теме диссертации опубликованы работы, общим объемом 49,3 п.л.
ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
I. Монография
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество и процесс глобализации. СПб. Изд-во РХГА. 2009. 359с. - 22 п.л.
II. Статьи в научных изданиях и сборниках научных конференций
- Гайнутдинова Л.А. Бизнес и формирование гражданского общества в России // Сборник материалов III Российского общественно-научного форума. Изд-во СПбГУ. 2003. - 2,2 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество и природная рента // Правовое гражданское общество в России: перспективы. Изд-во СПбГУ, 2003. - 1,4 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество и процесс глобализации // Гражданское общество и реформа местного самоуправления в России // Сб.материалов III Российского общественного форума. Изд-во СПбГУ, 2003. - 1,0/0,5 п.л. (в соавторстве)
- Гайнутдинова Л.А. Основное условие предотвращения социальных конфликтов в рыночной системе // Современная конфликтология: пути и средства содействия развитию демократии, культуры мира и согласия. Сборник материалов II Международного конгресса конфликтологов. СПб. Изд-во «Наука». 2004. Т.1. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Принцип соотносительности ценностей свободы и справедливости в условиях рынка // Практическая философия и гражданское общество в России. Изд-во СПбГУ. 2004. - 0,75 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Условия предотвращения социальных конфликтов // Конфликтология: теория и практика. Ежеквартальный научно-практический журнал. №3. 2004. - 0,4 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Основные факторы формирования социальной ответственности // Герценовские чтения 2004. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена, 2004. - 0,4 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Россия и глобальное гражданское общество // Общественно-политический журнал «Гражданское общество». М., 2005. №4. - 0,8/0,4 (в соавторстве)
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество как институциональное пространство взаимодействия бизнеса и государства (на примере анализа концепции Д.Кона и Э.Арато) // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена, 2005. - 0,3 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Бизнес и политика // Актуальные проблемы современной политической науки. Выпуск 5. СПб., Изд-во Политехнического университета. 2005. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Институционализация социально-политического пространства современного российского общества // Вестник КРАГСиУ: теория и практика управления. Сыктывкар. 2007. №4 (9). - 0,7 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Новые подходы к управлению процессами взаимодействия государства, бизнеса и общества // Национальная экономика в условиях глобализации: роль институтов. Сборник научных статей под ред.проф.А.Линькова. Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена. 2007. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Становление системы саморегулирования российского бизнеса // Герценовские чтения 2007. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена, 2008. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. От гражданской нации к гражданскому обществу // Материалы научно-практической конференции «Межэтнические столкновения в поликультурной студенческой среде и пути из разрешения» под научной ред. В.Зарубина и Г.Грибановой. СПб., 2007. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Традиционные слабости гражданского общества в России. Материалы научно-практической конференции «Традиции российского парламентаризма». Великий Новгород. 2007. - 0,6 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Методологические основания системы гражданского образования в современной России // Материалы общественно-педагогического форума «Просвещение в России: традиции и вызовы нового времени». СПб., 2008. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Этническое и гражданское в процессах самоидентификации // Сборник материалов научно-практической конференции «Реальность этноса». Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена. 2008. - 0,7 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Противостояние между трудом и капиталом в современной России: основные подходы к гармонизации отношений // Вестник КРАГСиУ: теория и практика управления. Сыктывкар. 2007. №5. (9). - 0,7 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Свобода и справедливость в условиях капиталистической экономики // Альманах «Грани». Раздел: Политология. #2 (58). Март-апрель 2008. Днепропетровск. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Главная проблема безопасности современного человека // Научно-образовательный аналитический журнал «Жизнь, Безопасность, Экология». №3-4, 2008. - 0,7 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Функции гражданского общества в современной общественно-политической системе как целостном социуме // Герценовские чтения 2008. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена. 2009. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Социокультурные конфликты как угроза гражданскому обществу // Конфликтология для XXI века: наука, образование, практика. Материалы Санкт-Петербургского международного конгресса конфликтологов. СПбГУ. 2009. - 0,3 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество и национальная идентичность в условиях глобализации // Политическое образование в современном мире: традиции и перспективы. Материалы научной конференции. СПбГУ. 2009. - 0,2 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Демократизация экономики как фактор предотвращения социальных конфликтов // Конфликтология: теория и практика. Ежеквартальный научно-практический журнал. №9. 2009. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Современные подходы к анализу гражданского общества. ПОЛИТЭКС. СПбГУ. 2009. №4. - 0,6 п.л.
III. Учебно-методические работы
- Гайнутдинова Л.А., Гайнутдинов Р.И. Основы взаимодействия бизнеса и общества. Учебное пособие. Допущено Советом Учебно-методического объединения вузов России по образованию в области менеджмента в качестве учебного пособия по специальности 080504 «Государственное и муниципальное управление». Сыктывкар. КРАГСиУ. 2006. 130 с. - 7,6/3,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Бизнес и общество. Программа спецкурса // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена, 2005. - 0,5 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Методология разработки спецкурса «Бизнес и политика» в рамках общего курса «Политология» // Герценовские чтения 2006. Актуальные проблемы социальных наук. РГПУ им. А.И.Герцена, 2006. - 0,6 п.л.
IV. Статьи в ведущих научных журналах, рекомендованных ВАК МО РФ
- Гайнутдинова Л.А. Демократические функции гражданского общества. Известия РГПУ им. А.И.Герцена. СПб., 2009. №97. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Базовые характеристики гражданского общества. Известия РГПУ им. А.И.Герцена. СПб., 2009. № 103. - 0,8 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество и его будущее // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Серия 6. СПб, 2009. №3. - 0,9 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Принцип соучастия как фактор повышения конкурентоспособности // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Серия 6. СПб., 2009. №4. - 1,0 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Государство и гражданское общество в эпоху модернизации: политическое измерение // Вестник Российского Университета Дружбы народов. Серия: Политология. М., 2009. №4. - 0,7 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Гражданское общество в Аргентине и Бразилии // Научный журнал РАН «Латинская Америка». М., 2009. №11. - 0,65 п.л.
- Гайнутдинова Л.А. Роль гражданского общества в системе глобального управления. Вестник Московского государственного университета. Серия 12: Политические науки. М., Изд-во МГУ. 2009. №6. - 1,0 п.л.
[1] Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // ПОЛИС. 1992. №4.
[2] Грамши А. Избранные произведения. (Пер. с итал.) / Под общей ред. И.В.Григорьевой и др. М., Политиздат. 1980; Грамши А. Тюремные тетради. Часть первая. М.: Изд-во политической литературы. 1991.
[3] Arendt H. Crisis in the Republic. New York: Harcourt Brace and Jovanovitch. 1969.
[4] Schmitt K. The crisis of Parliamentary Democracy. Cambridge: MIT Press, 1985.
[5] Koselleck R. Kritic und Krise. Frankfurt: Suhrkamp, 1973.
[6] Хабермас Ю. Философский спор вокруг идеи демократии// Антология мировой политической мысли. Т.2. Зарубежная политическая мысль. ХХ в. М., 1997; Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. М., Изд-во «Наука», 2006.
[7] Luhmann N. The Differentiation of Society. New York: Columbia University Press, 1982; Luhmann N. Political Theory in the Welfare State. Berlin: de Gruyter, 1990.
[8] Парсонс Т. Человек в современном мире. М., Прогресс, 1985; Парсонс Т. О структуре социального действия. М., Академический проект. 2000.
[9] Дилигенский Г.Г. Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? // Гражданское общество. Pro et Contra. Т.2. №4. Осень 1997.
[10] Перегудов С. Гражданское общество как политический феномен. Свободная мысль. 1992. №9.
[11] Марахов В.Г. О правовом гражданском обществе в России // Правовое гражданское общество России: перспективы. СПбГУ., 2003; Марахов В.Г. О практической философии и гражданском обществе в России // Практическая философия и гражданское общество в России. СПбГУ. 2004.
[12] Гуторов В.А. Современные концепции гражданского общества // Гражданское общество в России: стратегия и тактика формирования. СПбГУ., 2001; Гуторов В.А. Гражданское общество: эволюция практической философии и современная реальность // Стратегии формирования гражданского общества в России. СПбГУ., 2002.
[13] Гражданское общество: теория, история и современность. Отв.ред. Голенкова З. М., 1999.
[14] Аузан А. Три публичные лекции о гражданском обществе. М., 2006.
[15] Подъячев К.В. Институт обращений граждан в органы власти в России: возможности возникновения нового канала влияния. ПОЛИС. №4. 2007.
[16] Романенко Л.М. Цивилизационный подход – генеральная парадигма развития современной отечественной социологии // Общество и социология: новые реалии и новые идеи. СПбГУ. 2002.
[17] Дорошева Н.М. Все, что вы хотели знать о некоммерческом секторе, но боялись спросить: Пособие для журналистов. М.: CAF, 2002.
[18] Левин И. Гражданское общество на Западе и в России. ПОЛИС. 1996, №4.
[19] Gouldner A.W. Civil Society in Capitalism and Socialism // The Two Marxism: Contradictions and Anomalies in the Development of Theory. Macmillan. L., 1980.
[20] Шмидт Д. Какое гражданское общество существует в России? Pro et Contra. 2006 янв.-февр. №1 (31).
[21] Sundstrom L.M., Henry L.A. Russian Civil Society: Tensions and Trajectories // Russian Civil Society: A Critical Assessment Armonk, U.S.: M.E. Sharpe, 2006.
[22] Hann C. Introduction: Political Society and Civil Anthropology // Civil Society: Challenging Western Models. L.: Routledge, 1996.
[23] Weigle M.A., Butterfield J. Civil Society in Reforming Communist Regimes: The Logic of Emergence // Comparative Politics. 1992. Vol.25. № 4.
[24] Дарендорф Р. После 1989. Размышления о революции в Европе. М. 1992. С.60.
[25] Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М., 2004; Гидденс Э. Политика. Управление. Государство // Рубеж. Альманах социальных исследований. 1992. №3.
[26] Геллнер Э. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. М., 2004.
[27] Eliaeson S. Building Democracy and Civil Society East of the Elbe. Routledge Taylor&Francis Group. L. and N.Y. 2006.
[28] Henderson S.L. Building Democracy in Contemporary Russia: Western Support for Grassroots Organizations. Ithaca: London. Cornell Univ. Press, 2003.
[29] Warren M.E. Democracy and Association // Princeton, NJ: Princeton University Press. 2001.
[30] Cohen J.>
[31] Nardin T. The Concept of Civil Society // Toward a Global Civil Society. Providence, Rhode Island: Berghahn Books, 1995.
[32] Strong T.B. The Concept of Civil Society // Toward a Global Civil Society. Providence, Rhode Island: Berghahn Books, 1995.
[33] Walzer M. The Concept of Civil Society // Toward a Global Civil Society. Providence, Rhode Island: Berghahn Books, 1995.
[34] Gellner E. Conditions of Liberty: Civil Society and Its Rivals. London: Penguin Books, 1994; Gellner E. Civil Society in Historical Context // International Social Science Journal, no. 129, 1991. P.495-510.
[35] Giner S. Civil Society and its Future // Civil Society: Theory, History, Comparison. Cambridge, MA: Polity Press, 1995.
[36] Galbraith K. The New Industrial State, Penguin, London, 1979.
[37] Dalton R.J., Kuechler M., eds. Challenging the Political Order // Oxford University Press, New York, 1990.
[38] Сидорина Т., Полянников Т., Филатов В. Феномен свободы в условиях глобализации. М., РГГУ. 2008.
[39] Хантер Дж., Йейтс Дж. Мир американских глобализаторов // Многоликая глобализация. Культурное разнообразие в современном мире. М., Аспект Пресс. 2004.
[40] Culter A. Global Capitalism and Liberal Myths: Dispute Settlement in Private International Trade Relations. Millennium: Journal of International Studies, 24. Winter 1995.
[41] Cox R.W. Global perestroika // Approaches to World. Cambridge, 1996; Cox R. Globalization and the Politics of Distribution: A Critical Assessment // Spaces of Globalization: Reasserting the Power of the Local. New York: Guilford Press, 1997.
[42] Hirst P., Tompson G. Globalization and the Future of the Nation State // Economy and Society. L., 1995. Vol. 24. №3.
[43] Cooper R. The Post-Modern State // Re-Ordering the World. L.: The Foreign Policy Centre, 2002.
[44] Sassen S. Losing Control? Sovereignty in an Age of Globalization. New York: Columbia University Press, 1996.
[45] Lentner H. Globalization and Power // Rethinking Globalization(s): From Corporate Transnationalism to Local Interventions. London: Macmillan, 1999.
[46] Cerny Ph.G. What Next for the State? // Globalization: Theory and Practice. New York: Pinter, 1996.
[47] Ohmae K. The Borderless World: Power and Strategy in the Interlinked Economy. N.Y., 1990; Ohmae K. The End of the Nation State: The Rise of Regional Economies. L., 1995.
[48] Herman E.S. Corporate Control, Corporate Power. Cambridge: Cambridge Univ.Press, 1981.
[49] Dombrowski P., Mansbach R. From Sovereign States to Sovereign Markets? International Politics. 1999. Vol.36. №1.
[50] Бек У. Космополитическое общество и его враги. Журнал социологии и социальной антропологии. 2003. Е.IV. №1.
[51] Koc M. Globalization as a Discourse // From Columbus to ConAgra: The Globalization of Agriculture and Food. Lawrence: University Press of Kansas, 1994.
[52] Tobin J. A Proposal for International Monetary Reform // Eastern Economic Journal, №4. July-October 1989.
[53] Fukuyama F. State-Building. Governance and World Order in the 21st Century. N.Y., 2004.
[54] Scholte J.A. The Geography of Collective Identities in a Globalizing World // Review of International Political Economy, №3. Winter 1996.
[55] Hirsch J. Nation-state, International Regulation and the Question of Democracy // Review of International Political Economy, №2. Spring 1995.
[56] Lipietz A. The Nation and the Regional: Their Autonomy vis-a-vis the Capitalist World Crisis // Transcending the State Global Divide: A Neostructionalist Agenda in International Relations. Boulder, Colorado: Lynne Rienner, 1994.
[57] Валлерстайн И. После либерализма. М., УРСС. 2003.
[58] Перегудов С.П. «Корпоративный переворот» и будущее демократии // Демократия и демократизация на рубеже веков. М., 2000.
[59] Рих.А. Хозяйственная этика. М. Изд-во «Посев». 1996.
[60] Diamond L. Toward democratic consolidation. Journal of Democracy 5. 1994.
[61] Walzer M. Obligations. Cambridge: Harvard University Press 1970.
[62] Uhlin A. Post-Soviet Civil Society // Democratization in Russia and the Baltic States. Routledge. Taylor&Francis Group. L.and N.Y. 2006.
[63] Даль Р.А. Введение в экономическую демократию. М. 1991.
[64] Trautwein H. Arbeitnehmerfonds in Schweden – der dritte Weg? Entwicklung und Kritik eines aktuellen Models zur Demokratisirung der Wirtschaft. Frankfurt a.M., Bern, New York: Peter Lang. 1986.
[65] Rose R. Towards a Civil Economy // Studies in Public Policy, no. 200, University of Strathclyde Centre for the Study of Public Policy. Glasgow. 1992.
[66] Крайзиг Ф. Демократия в производстве – немецкая модель и ее использование в процессе трансформации в новых землях // Проблемы демократизации в России. Материалы научно-практического семинара. СПб. 1999.
[67] Кудров В., Юнгблюд Д. Проблемы эффективности экономики Германии // Современная Европа. 2005. №2.
[68] Giddens A. Modernity and Self-Identity: Self and Society in the Late Modern Age. Cambridge: Polity Press, 1991. P.III.
[69] Offe C. Modernity and the State: East, West, Cambridge: Polity Press, 1996.
[70] Mouzelis N. Modernity, Late Development and Civil Society // Civil Society. Theory, History, Comparison. Polity Press. Cambridge. 1995.
[71] Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996; Sztompka P. Mistrusting Civility: Predicament of a Post Communist Society // Real Civil Society. Dilemmas of Institutionalization. Guildford, Surrey: Bindles Ltd., 1998.
[72] Malloy J. Authoritarianism and Populism in Latin America, University of Pittsburgh Press, Pittsburgh, Penn. 1977.
[73] O’Donnell G., Schmitter Ph. and Whitehead L. (eds). Transitions from Authoritarian Rule: Prospects for Democracy. Baltimore: The Johns Hopkins University, 1986; Schmitter Ph. The Future of Democracy: Could It Be a Matter of Scale? // Social Research. V.66. №3. Fall 1999.
[74] Тоффлер А. Третья Волна. М., 1999.
[75] Hall J.A. Consolidations of Democracy // Prospects for Democracy, Polity Press, Cambridge, 1993.
[76] Кин Дж. Демократия и гражданское общество. М., 2001.
[77] Uhlin A. Post-Soviet Civil Society. Democratization in Russia and the Baltic States. Routledge. Taylor&Francis Group. L. and N.Y. 2006.
[78] Cox R. Democracy in Hard Times: Economic Globalization and the Limits to Liberal Democracy // The Transformation of Democracy? Cambridge: Polity Press in Association with the Open University. 1997.
[79] Nord P. Civil Society after Democracy: Some Conclusions // Civil Society before Democracy: Lessons from Nineteenth-Century Europe. Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 2000.
[80] Beetham D. Liberal democracy and the limits of democratization // Prospects for Democracy: North, South, East, West. Cambridge: Polity Press. 1993.
[81] Diamond L. Toward democratic consolidation // Journal of Democracy 5. 1994.
[82] Dryzek J.S. Political inclusion and the dynamics of democratization // American Political Science Review 90, (1996) 1: 475-87.
[83] Beckman B. Explaining Democratization: Notes on the concept of civil society // Civil Society, Democracy and the Muslim World, Swedish Research Institute in Istanbul, Transactions vol.7. 1997.
[84] Plattner M.F. From Liberalism to Illiberal Democracy // Journal of Democracy. 1999. Vol.10. No.3 (July).
[85] Linz J., Stepan A. Towards Consolidated Democracies / Journal of Democracy. 1996. Vol.7. No 2.
[86] Dahl R. A Democratic Paradox? // Political Science Quarterly. Spring 2000. V.115. №1.
[87] Dulto R. Democratic Challenges – Democratic Choices. The Erosion of Political Support in Advanced Industrial Democracies. Oxford, New York. 2004.
[88] Майданик К. Четвертая Волна. О новом цикле социально-политического развития Латинской Америки. МЭиМО. 2006. №12.
[89] Денчев К. Феномен антиглобализма. М., 2005.
[90] Ворожейкина Т. Латинская Америка и Россия. Pro et Contra. Т.2, №1. Зима 1997.
[91] Stepan A. State Power and the Strength of Civil Society in the Southern Cone of Latin America // Bringing the State Back In. Cambridge, England: Cambridge University Press, 1985.
[92] Veliz C. The Centralist Tradition in Latin America, Princeton University Press, Princeton, N.J., 1980.
[93] Macdonald L. Supporting Civil Society: The Political Role of Non-Governmental Organizations in Central America. New York: St Martin's Press, 1997.
[94] Lowden P. Moral Opposition to Authoritarian Rule, 1973-1990. N.Y.: St. Martin’s Press, 1996.
[95] Collier D. The New Authoritarianism in Latin America, Princeton University Press, Princeton, N.J. 1979.
[96] Oxhorn Ph. From Controlled Inclusion to Coerced Marginalization: The Struggle for Civil Society in Latin America // Civil Society. Theory, History, Comparison. Polity Press. Cambridge. 1995.
[97] Howard M.M. The Weakness of Civil Society in Post-Communist Europe. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.
[98] Bernard M. Civil Society and Democratic Transition in East Central Europe// Political Science Quarterly, Vol. 108, No2, 1993.
[99] Havel V. Anti-Political Politics // Civil Society and the State. L., N.Y.: Verso, 1993.
[100] Offe C. Designing Institutions for East European Transitions // Strategic Choice and Path-Dependency in Post-Socialism: Institutional Dynamics in the Transformation Process. Aldershot, Brookfield. 1995.
[101] Schienstock G., Traxler F. Von der stalinistischen zur marktvermittelten Konvergenz? Zur Transformation der Struktur und Politik der Gewerkschaften in Osteuropa // Kolnar Zeitschrift fr Sociologie und Socialpsychologie. 1993. №3.
[102] Building Democracy and Civil Society East of the Elbe. Essays in honor of Edmund Mokrzycki // Edited by Sven Eliaeson. Routledge. L., 2006.
[103] Смоляр А. Польские радикалы у власти // Pro et Contra. Сент.-дек.2006
[104] Тамаш П. Сильная демократия со слабым гражданским обществом? О долгосрочной неразвитости социальных автономий восточноевропейского постсоциализма // Гражданское общество: первые шаги. СПб. 1999.
[105] Дилигенский Г.Г. Существует ли в России гражданское общество? // Поговорим о гражданском обществе. Изд-во: Фонд «Общественное мнение». М., 2001; Дилигенский Г. Политика и общественное мнение в России. МЭиМО. 2001. №10 и др.
[106] Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России. М., ИМЭМО РАН. – «Элиториал УРСС». 1998.
[107] Левин И. Гражданское общество на Западе и в России. ПОЛИС. 1996, №5.
[108] Ачкасов В.А. Зачем российской власти гражданское общество? // Практическая философия и гражданское общество в России. СПбГУ. 2004 и др.
[109] Басина Е. Кривое зеркало Европы // Pro et Contra. М., Осень 1997.
[110] Макарычев А.С. Гражданское общество в России: между государством и международным сообществом // Публичное пространство, гражданское общество и власть. Опыт развития и взаимодействия. РОССПЭН. М., 2008.
[111] Малинова О.Ю. Динамика производства и распространения политический идей в постсоветской России: к постановке вопроса // Публичное пространство, гражданское общество и власть. Опыт развития и взаимодействия. РОСПЭН, М, 2008.
[112] Шахов А. Н. Легитимация политических процессов как функция гражданского общества // «Новая Россия»: проблема доверия в современном российском политическом сообществе. М., 2007. Ч.1.
[113] Беляева Н.Ю. Публичная политика в России: сопротивление среды. ПОЛИС. 2007. №1.
[114] Волков В. Общественность: забытая практика гражданского общества // Гражданское общество. Pro et Contra. №4. Осень 1997.
[115] Сунгуров А. Институт Омбудсмена: эволюция традиций и современная практика (опыт сравнительного анализа). СПб: Норма. 2005; Сунгуров А. Гражданское общество и его развитие в России. СПб. 2008.
[116] Зубин А. Современное российское общество и civil society: границы наложения. Pro et Contra. Т.2, №4. Осень 1997.
[117] Леденева А. Неформальная сфера и блат: гражданское общество или (пост)советская корпоративность? Pro et Contra. М., 1997. Т.2, №4.
[118] Хархордин О. «Проект Достоевского». Pro et Contra. Том 2, №4. Осень 1997.
[119] Хлопин А. Становление гражданского общества в России. Pro et Contra. Т.2., №4, Осень 1997.
[120] Петухов В. Политическое участие и гражданская самоорганизация в России. МЭиМО. М., 2004. №8; Петухов В. Демократия участия в современной России (Потенциал и перспективы развития) // Общественные науки и современность. 2007. №1.
[121] Шмидт Д. Какое гражданское общество существует в России? Pro et Contra. Янв.-февр. 2006.
[122] Schmidt F. Russland – Land der Extreme // Aus der Politik und Zeitgeschichte. Frankfurt-am-M. 1998.
[123] Холмс С. Чему Россия учит нас теперь? Prо et Contra. 2000. Т.4. №3.
[124] Перегудов С. Неолиберальная глобализация: есть ли альтернатива? МЭиМО. №4. 2002.
[125] Кагарлицкий Б. Глобализация и международные радикальные движения // Глобализация и постсоветское общество // «Аспекты 2001». Изд-во «Стови», М., 2001.
[126] Чешков М. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы // Pro et Contra. Т.4, №4, осень 1999.
[127] Мартинелли А. От мировой системы к мировому сообществу? // СОЦИС. №1. Январь 2009.
[128] Strange S. The Persistent Myth of Lost Hegemony // International Organization, №41. 1987: 551-74; Strange S. The Retreat of the State: The Diffusion of Power in the World Economy. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.
[129] Anheier H., Themudo N. Organizational Forms of Global Civil Society: Implications of Going Global // Global Civil Society 2002. Oxford, 2002.
[130] Ronnie D. Global Civil Society and Global Environmental Governance: The Politics of Nature from Place to Planet. Albany: State University of New York Press, 1996.
[131] Ross R.J. Global Capitalism and Labor at the End of History // Socialism and Democracy, 9. Winter 1995-6.
[132] Hall J.A. In Search of Civil Society // Civil Society: Theory, History, Comparison. Cambridge: Polity Press, 1995.
[133] Schechter G.M. Globalization and Civil Society // The Revival of Civil Society. Global and Comparative Perspectives. London, MacMillan. 1999.
[134] Held D. Democracy and the Global Order: From the Modem State to Cosmopolitan Governance. Stanford: Stanford University Press, 1995.
[135] Zakaria F. The Future of Freedom. Illiberal Democracy at Home and Abroad. N.Y., 2004.
[136] Waterman P. A New World View: Globalization, Civil Society, and Solidarity // Globalization, Communication and Transnational Civil Society. Cresskill, NJ: Hampton Press, 1996.
[137] Lipschutz R., Mayer J. Global Civil Society and Global Environmental Governance: The Politics of Nature from Place to Planet. Albany: State University of New York Press, 1996.
[138] Keane J. Global Civil Society? Cambridge, 2003.
[139] Higgott R. (eds.). Introduction: Globalization and non-state actors // Non-State Actors and Authority in the Global System. London: Routledge. 2000.
[140] Hall B. Global Civil Society: Theorizinga Changing World // Convergence. 2000. Vol. 33. Is,1-2.
[141] Giddens A. Global Civil Society: 2001. Oxford. Univ.Press, 2001.
[142] Krut R. Globalization and Civil Society: NGO Influence in International Decision-Making, Discussion Paper 83 // Geneva: United Nations Research Institute for Social Development, April 1997.
[143] Zoninsein J. Global Civil Society and Theories of International Political Economy. // The Revival of Civil Society. Global and Comparative Perspectives. London, MacMillan, 1999.
[144] Gellner E. Conditions of Liberty: Civil Society and Its Rivals. London: Penguin Books, 1994.
[145] Woods N. The Globalizes. The IMF, the World Bank, and their Borrowers. Cornell University Press, Ithaca and London, 2006.
[146] Cox R. The Global Political Economy and Social Change // The New Era of Global Competition. Montreal: McGill Queen’s University Press, 1991; Cox R. Towards a Post-Hegemonic Conceptualization of World Order: Reflections on the Relevancy of Ibn Khaldun // Governance –without Government: Order and Change in World Politics. Cambridge: Cambridge University Press, 1992.
[147] Smouts M-Cl. Multilateralism from Below: A Prerequisite for Global Governance // Sources of Innovation in Multilateralism. London: Macmillan Press for United Nations University. 1999.
[148] Gordenker L., Weiss T. Pluralizing global governance: Analytical approaches and dimensions // NGO, the UN and Global Governance // Boulder, CO: Lynne Rinner. 1996. P.20.
[149] Strange S. The Persistent Myth of Lost Hegemony // International Organization, 41. 1987.
[150] Gowa J. Hegemons, IOs, and Markets: The Case of the Substitution Account // International Organization, 38. 1984.
[151] Gill St. Globalization, Market Civilization, and Disciplinary Neoliberalism. Millennium. №24. 1995.
