Массовые репрессии 1934-1938 годов в красноярском крае.
На правах рукописи
МАКАРОВ Александр Адольфович
Массовые репрессии 1934-1938 годов в Красноярском крае.
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
Автореферат
Диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Красноярск
2007
Работа выполнена на кафедре истории и философии
ГОУ ВПО «Сибирский Федеральный университет»
Институт архитектуры и строительства
Научный руководитель кандидат исторических наук,
профессор Л. Ф. Малютина
Официальные оппоненты доктор исторических наук,
профессор В. Н. Тугужекова
кандидат исторических наук,
доцент С. А. Ильин
Ведущая организация Иркутский государственный
университет
Защита состоится 9 ноября в 10 часов на заседании диссертационного совета Д.212.097.01. по защите диссертаций на соискания ученой степени доктора исторических наук в Красноярском государственном педагогическом университете имени В.П. Астафьева по адресу: 660077, Красноярск, ул. Взлетная, 20. Красноярский государственный педагогический университет имени В.П.Астафьева, исторический факультет, ауд.2-13.
С диссертацией можно ознакомится в читальном зале научной библиотеки Красноярского государственного педагогического университета имени В. П. Астафьева.
Автореферат разослан «____» __________________ 2007.
Ученый секретарь кандидат исторических наук,
диссертационного совета доцент Л. Э. Мезит
I. Общая характеристика работы
Актуальность. Современное российское общество переживает процесс трансформации. Проблема полного избавления от наследия тоталитарной системы выдвигает задачу всестороннего изучения особенностей и последствий репрессивной политики советского государства в 30-е годы, в том числе на региональном уровне.
Степень изученности темы. В СССР оценки репрессий 1934-1938гг. появились в ходе освещения текущей деятельности партийно-государственных органов СССР, с целью наглядно отобразить декларируемый тезис об обострении классовой борьбы, усилении сопротивления разбитых эксплуататорских классов.
Развитие советской историографии 1956 – 1985гг. отчетливо отражало официальные установки, заложенные ХХ съездом партии. Теоретической основой советской исторической науки этого периода являлась концепция переходного периода и то, что построение социализма происходит в условиях острой классовой борьбы.
Во второй половине 80х гг. появляется ряд работ так называемой «перестроечной» историографии Р. А. Медведева, Д. А. Волкогонова и др. В период «перестройки» советская историческая наука пыталась доказать, что был возможен переход к социалистической демократии без репрессий и без диктатуры пролетариата.
В начале 90-х годов в российской исторической науке тема массовых репрессий становится самостоятельным объектом изучения. Предпринимаются попытки на основе статистических данных определить масштаб террора. С конца 90-х.гг. ХХ в. наблюдается плюрализм методологических подходов. Для части исследователей концепция тоталитаризма уже исчерпала свой потенциал. Они рассматривают террор как адаптацию традиционного общества к модернизации или видят опору в концепции социальной истории.
Исследователям свойственно связывать массовые политические репрессии с процессом построения социализма. События политического террора 1934-1938 гг. рядом авторов рассматриваются в аспекте политической борьбы за перераспределение власти между центральной властью и региональной элитой. Данную позицию отражает фундаментальное издание «Тоталитаризм в Европе ХХ века. Из истории идеологии, движений режимов и их преодоления» (1990). Попытка объяснить террор борьбой внутри партии содержится в публикациях В. З. Роговина. Оценка террора как масштабной чистки с целью создания морально-политического единства советского общества сформировалась на основе работы А. Авторханова «Технология власти» (1991). Кроме того, появляются в печати многочисленные работы И. В. Павловой, О. В. Хлевнюка, В. Н. Земскова.
В начале XXI века в российской исторической науке прослеживается тенденция отхода от демократических норм начала 90-х.гг. 13 октября 2006г. в Государственной думе РФ состоялось заседание «круглого стола» посвященное 50-летию юбилею ХХ съезда. Известные ученые отмечали, что «ХХ съезд нанес удар по советской государственности» (Отечественная история.-2007.-№ 4.- С.209). Тем не менее, 12-15 октября 2006г. на международной конференции «Сталинизм в советской провинции 1937-1938гг.» видные российские ученые говорили о необходимости осмысления всех репрессий прошлого для укрепления правового строя в современных условиях и о недопустимости уменьшать масштаб «Большого террора». Перспективу дальнейшего исследования советской репрессивной политики участники конференции связывали с критическим анализом всего комплекса соответствующих источников.(Отечественная история.- 2007.-№ 4.- С.204-207)
Ученые Сибири не остались в стороне от изучения рассматриваемой проблемы. В Западной Сибири интерес к вопросам массовых политических репрессий в конце 1980-х –90-х гг. проявляли такие ученые, как И. В. Павлова, В. Н Уйманов, И. Н. Кузнецов.
Особо выделяется монография С. А. Папкова «Сталинский террор в Сибири» (1997). В ней дан анализ репрессивной политики советского государства в 1920-30-е гг. в сибирском регионе. Работа позволяет сделать вывод о том, что репрессивная кампания на территории Западно-Сибирского края была так же интенсивна, как и в Красноярском крае. Несомненный интерес вызывают факты о политических репрессиях на территории Красноярского края.
В трудах красноярских историков, вышедших в свет в 70-х – первой половине 80-х.гг., содержится лишь констатация фактов политических репрессий в крае («Очерки истории Красноярской краевой организации КПСС» (1982)). В период «перестройки» в целом оценки репрессий красноярскими исследователями оставались на уровне предыдущего периода. («Красноярск. Очерки истории города» (1988).
Переломным в изучении темы массовых репрессий в Красноярском крае становятся 1990-1991гг. В эти годы изменяется и оценка массовых репрессий 1934-1938гг., которые уже рассматриваются как акция, направленная не только против части партийной номенклатуры, но и как акция, затрагивающая все слои населения СССР (В. М. Бушуев, К. Ф. Попов, В. Г. Сиротинин, М. Г. Волкова, А. А. Бабий).
Накопление фактического материала обусловило появление в 90-х гг. ХХ в. – в начале ХХI в. научных публикаций историков Л. Э. Мезит, А. С. Ильина о репрессиях 1934-1938гг.
Л. Э. Мезит в работе «Истории Красноярского края (1917-1940гг.)» (2002) на основе анализа социально-экономической составляющей террора 1934-1938гг. пришла к выводу, что объективных причин для поиска «вредительства» не имелось. Она отметила значительную роль труда заключенных в развитии экономики Красноярского края.
В книге «Красноярск: этапы исторического пути» (2003) отмечается массовый характер репрессий 1934-1938гг., подчеркивается поддержка их со стороны населения, что явилось «средством канализации социального недовольства в массах, усилившегося по мере ухудшения материального положения трудящихся города и деревни» (С. 324-325)
Во втором томе коллективной работы под руководством Н. И. Дроздова «Красноярье: пять веков истории» (2006) отмечается, что «молох политических репрессий» стал средством разрядки социальной напряженности. В ней сделан обоснованный вывод об экономической роли репрессий и отмечено, что система ГУЛАГ являлась не «фабрикой смерти», а средством обеспечения рабочей силой промышленных строек». (С.61) В работе отмечаются особенности сознания советских людей в период репрессий «несмотря на тяжелейшие деформации, вызванные массовыми политическими репрессиями, все же преобладал не страх и безнадежная пассивность, а энтузиазм, высокий пафос созидания новой жизни, гражданская активность и социальный оптимизм». (С. 66)
Репрессиям посвящено ряд публикаций А.С. Ильина, в том числе и монография «Каинова печать» (2000). В них автор отмечает, что специфика террора 1934-1938гг., в т.ч. особенность репрессий краевой партийной номенклатуры; А.С.Ильин констатирует давление Москвы на процесс репрессий в крае и раскол региональной номенклатуры в ходе террора, что и облегчило ее уничтожение.
Достаточно полно исследован процесс «большого террора» на территории Хакасии. (Ю. С. Ултургашев, В. Н. Тугужекова, С. В. Карлов, Н. А. Данькина). В диссертационном исследовании С. В. Карлова «Массовые репрессии в 1930-е гг. (на материалах Хакасии)» (2000) раскрыт массовый характер политического террора на основе анализа богатого статистического материала, дел, сфабрикованных органами госбезопасности. Наибольший интерес представляют материалы, освещающие репрессии партийно-государственной номенклатуры хакасской автономии.
Таким образом, историографический анализ показывает, что в исторической литературе еще не получили должного освящения наиболее характерные черты репрессий 1934-1938гг. на региональном уровне.
Исходя из актуальности и степени изученности темы, автор диссертации ставит цель – воссоздать целостную картину массовых репрессий в 1934-1938 гг. в Красноярском крае.
В связи с этим были определены следующие задачи исследования: выявить предпосылки массовых репрессий в Красноярском крае; раскрыть в хронологических рамках 1934-1938гг. содержание основных этапов процесса массовых репрессий населения Красноярского края; рассмотреть агитационно-пропагандистское обеспечение репрессий в регионе.
Объект исследования - внутренняя политика советского государства в сибирском регионе. Предмет – содержание, тенденции, характер, этапы и особенности репрессивной политики 1934-1938гг.
Методологическая основа исследования базируется на принципах сравнительно - исторического и типологического анализа материала.
Принцип историзма позволил подойти к анализу репрессивной политики государства в контексте конкретно – исторических событий в СССР. Важное значение имел принцип детерминизм (поиск широкого спектра социально-экономических, политических и других факторов, определявших исторический выбор) и ретроспективный подход (определение места изучаемого процесса в предыдущем и последующем развитии, включая его оценку с позиции современного опыта).
Диссертационное исследование строилось на сочетании элементов цивилизационого, формационного подходов. Методологическую основу составляет теория модернизации и геополитический подход.
На формирование авторской концепции оказали влияние два подхода. Первый, традиционно рассматривающий существовавшую систему, основанную на господстве партийной элиты, которая стремится распространить влияние на все советское общество с целью проведения социальной модернизации. В этой связи ее действия оцениваются как определяющие на развитие страны. Второй концептуальный подход заключается в том, что народные массы являлись не только объектом, но и активным субъектом политики правящего режима. Участие народных масс в политическом процессе позволяет найти причину радикальных действий правящей элиты.
Хронологические рамки работы исследования ограничены 1934-1938 годами. В исторической науке традиционно считается, что с декабря 1934 года линия на усиление репрессивных мер стала доминирующей, процесс усиления репрессивной волны стал необратим. Происходили существенные изменения в законодательстве и в структуре карательных органов, возрастало количество арестованных.
Административно Красноярский край был основан в декабре 1934г, что придавало особую специфику репрессивной политике на территории вновь образованного региона.
Нижняя граница исследования определена 1938 годом. Тогда появлялись нормативные акты, ограничивающие террористическую волну.
Территориальные рамки исследования охватывают в основном территорию Красноярского края. Ее отличало многообразие в политических и в социально – экономических отношениях. Красноярский края резко разделяется на две зоны: северную (национальные округа и отдаленные северные районы) и южную. В южной зоне выделялась Хакасская автономная область. В каждой из названых зон репрессивная кампания приобрела специфические черты.
Источниковая база включает широкий спектр неопубликованных и опубликованных документов и материалов. Были изучены документы архивных фондов: Архивного агентства администрации Красноярского края (А.А.А. КК), архива УВД Красноярского края. Проанализирован обширный газетный фонд центральных и краевых газет, районной прессы. В работе используются сборники документов и журнальные публикации документов.
Приоритет в работе был отдан источникам, образованными партийными органами. Исследовались следующие фонды партийных органов: Ф. 26 Краевого комитета партии; Ф. 17 Красноярского горкома; Ф. 31 Каратузского райкома; Ф.34 Курагинского райкома; Ф. 28 Таймырского окружком; Ф. 35 Эвенкийского окружкома; Ф. 46 Ачинского райкома; Ф. 52 Ермаковского райкома; Ф. 55 Енисейского райкома; Ф. 86 парторганизации СибЛТИ; Ф. 115 партийной организация ПВРЗ; Ф. 115 Политотдела главного управления Красноярской железной дороги; Ф. 147 Парткома ЕНУРПа.; Ф. 161 парторганизации Красноярского пединститута; Ф. 3871 парторганизации «Бумстроя»; Ф. 5996 парторганизации краевого комитета ВЛКСМ.
Советский Союз в 30-х годах является партийным государством, а партийный аппарат и становится структурой власти. Партийные документы содержат большой объём информации о политических репрессиях 1934-1938 г., но далеко не всегда отражают истинную картину происходящего. Основным препятствием для объяснения событий 1934-1938 годов является проблема интерпретации источников, которые оставляют после себя партийные органы. Язык партийных документов характеризует особая лексико-семантическая система социолекта, классовый жаргон. Используя партийные документы, необходимо учитывать и исторический контекст.
Порой документы делали специально непригодными для раскрытия исторической правды. Поэтому приходится обращать внимание на «второстепенные детали». Советская историческая наука осуждала такой подход. Но именно «детали» ставят все на место и позволяют за партийными реляциями увидеть истинную картину.
Диссертант использовал материалы партийных форумов. Анализ процесса обсуждения партийных закрытых писем и докладных записок позволяет сделать вывод о том, что активность масс регулировалась «сверху». Имелись отдельные случаи публичного протеста против террора.
Следующую группу документов представляют протоколы бюро партийных комитетов и материалы первичных парторганизаций. Анализ этих документов позволяет увидеть дифференцированность общественного мнения, понять психологическую атмосферу периода «большого террора».
Важнейшим источником являются также архивные документы правоохранительных органов. Но именно они наиболее фальсифицированы и до сегодняшнего времени частично недоступны.
В работе широко использованы материалы периодической печати периода 1934-1938гг. как краевого, так и районного уровней. Архитектоника советских газет строилась из задач максимального пропагандистского эффекта.
Автор использует материалы Всесоюзной переписи населения 1937 года, которая дает частичную информацию о социальной структуре населения края. В ходе анализа состава населения Красноярского края в 1934-1936 года диссертант сталкивался с определенными трудностями, так как имелась возможность использовать только Всесоюзную перепись 1926 года и отдельные статистических сборники начала тридцатых годов. Это не позволило дать полный анализ социального состава населения края за 1934-1936гг.
Практическая значимость работы определяется тем, что ее материалы могут быть использованы при разработке учебных курсов по краеведению, при написании коллективных трудов по истории Красноярского края.
Апробация исследования состоит в том, что его положения опубликованы в форме тезисов в сборниках ежегодных научно – практических конференций и журналах, лицензируемых ВАК.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, источников и приложения, состоящих из 11 таблиц.
Во введении определяется актуальность темы, объект, предмет исследования, формулируются его задачи, научная новизна результатов исследования, характеризуется состояние историографии и источниковая база.
II. Основное содержание работы
Первая глава Структура населения Красноярского края накануне массовых репрессий.
На момент своего образования в 1934г. Красноярский край являлся аграрно-сырьевым регионом. В 1935г. в крае проживает 1 610 000 жителей, из которых было занято в сельском хозяйстве –1 240 000 человек.(77%). Промышленность и транспорт региона развивались поступательно, успешно завершался процесс коллективизации. В колхозах края состояло 76,8% крестьянских хозяйств. В 1935 г. в регионе имелось 60 совхозов. Происходит рост численности рабочего класса. Если население Красноярска в период с 1926-1934гг. возросло в 2 раза (с 72,3 до 150 тыс. чел.), то количество рабочих с 1933-1934гг. в 4 раза (с 7,8 тыс. до 27 тыс. чел.), а численность фабрично-заводских рабочих в 6 раз (с 2 тыс. до 12,5 тыс.)
Анализ состава партийной организации края за 1934-1937гг. показывает, что она являлась типичной организацией аграрного региона. Более 51% членов краевой парторганизации по социальному происхождению являлись крестьянами и имели партстаж с 1928 –1935 гг. Партийная организация края не испытала значительного влияния партийной оппозиции в 1920-х годах, но градус ее оппозиционности был высоким. Основой для недовольства являлось: живучесть революционных традиций в бывших партизанских районах, свертывание традиций внутрипартийной демократии, рост всесилия партийного аппарата.
Социально –экономическое, политическое развитие края в прошлом содействовало формированию на его территории широкого спектра антисоветских элементов. На учете у УНКВД КК находилось 123 618 чел. В их число входили бывшие участники антисоветской борьбы: белогвардейцы, крестьяне-повстанцы, инопартийцы.
В регионе находились национальные диаспоры (поляки, финны, латыши, литовцы, эстонцы и др.). По мнению руководства СССР, представители этих национальных диаспор массово работали на иностранные разведки. Обвинение в шпионаже основывалось на том, что с лимитрофными государствами (Латвией, Литвой, Эстонией, Польшей, Румынией) у СССР были напряженные отношения. В связи с возникновением очага военной напряженности на Дальнем Востоке, под подозрение у НКВД находились китайцы и корейцы. В 1920-30-х гг. продолжался процесс формирования национального сознания у тюркских народов, который провоцировал органы госбезопасности на борьбу с «тюркским национализмом» в 1934- осенью 1937 года.
Географическое положение определило Красноярский край как место ссылки. В регионе размещался значительный контингент трудопоселенцев, ссыльных оппозиционеров, инопартийцев, священников. Сюда депортировали разнообразный «неугодный» элемент: перебежчики, репатрианты, высланные из приграничной полосы, представители бывшего забайкальского казачества.
Социально-политический состав населения определял интенсивность, ход и направленность террора на территории Красноярского края в 1934-1938 гг.
Вторая глава Социальная и политическая направленность массовых репрессий в крае. Массовые репрессии на территории Красноярского края характеризовались значительной интенсивностью. Показателем жесткости репрессий являлось то, что летом 1937 - осенью 1938гг. «тройкой» УНКВД КК было обвинено 19 625 человек. За этот период в Московской области «тройкой» было обвинено и расстреляно 20 765. При этом в Московской области в 1937г. проживало 11 971 367, в Москве – 3 798 078 чел, а в Красноярском крае - 1 828 746 чел.
Свидетельством жесткости террора в крае является то, что количество приговоренных к значительным срокам (от 10-15 лет) превышало общесоюзный показатель. Репрессии затронули все социальные слои населения. Террор охватил самый работоспособный контингент: 52,7% арестованных были в возрасте от 30 до 49 лет. Особо жестко репрессиям подвергались ряд национальных групп: эстонцев, латышей, поляков.
На основе анализа документов диссертант пришел к выводу о наличии различных форм сопротивления террористической политике в 1934-1938гг. в крае. Сопротивление репрессиям оказывали партийные структуры не только в отдаленных северных районах, но и в райкомах южной части Красноярского края. Это объяснимо региональной спецификой: обширностью территорий, сплоченностью кланов районных партийных руководителей. В результате репрессий в крае репрессировано 60% состава крайкома, то в Европейской части СССР аналогичные показатели составляли 80-90%. В крае до 2/3 членов райкомов пережили террор. В 1937- 1938гг. было снято со своих должностей 38 первых и 14 вторых секретарей, а из них обвинено во вредительстве – 31. При этом надо иметь в виду, что в Красноярском крае имелось, без учета Хакасии и Таймырского и Эвенкийского окружкомов, 46 райкомов.
Уровень репрессий городских жителей был выше, чем сельских. В 1934 –1937гг. городское население составляло 23 - 28%, а среди репрессированных горожан было 32%. Наиболее пострадали кадры важнейших отраслей экономики Красноярского края. До 58% арестованных рабочих и 1/3 инженеров работали в базовых секторах экономики: добывающей промышленности, на транспорте и на стройках союзного значения.
Интенсивность террора в конкретных районах края определялась соотношением различных групп антисоветских элементов. Уровень их концентрации зависел от социально-экономического и политического развития конкретных территорий. В целом по краю состав репрессированных лиц характеризовался большим процентом арестованных бывших белогвардейцев и «кулаков» и относительно малой долей «троцкистов». В то же время в период 1935-1937гг. происходит рост исключенных из ВКП(б) категорий «троцкистов-зиновьевцев» и «правых», при уменьшении численности исключенных «кулаков» и «белогвардейцев». Если в период проверки партбилетов 1935 г. было исключено 440 «белогвардейцев и кулаков», а «троцкистов-зиновьевцев» - 125 чел, то при обмене партийных документов в 1936г. соответственно: 25 и 165.
В 1934-1935 гг. контингент репрессированных составляли преимущественно классово-чуждые лица. Наибольший процент арестованных составляют выявленные «классово- чуждые» вредители в колхозах и совхозах (39%).
В 1936-1937 гг. репрессиям подвергаются партийные руководители, занявшие ключевые посты к 1934-1935гг. В регионе фабриковалось дело «Краевого правого центра». Последний якобы возглавлял первый секретарь крайкома партии П. Д. Акулинушкин.
Диссертант подчеркивает, что репрессии в крае имели тесную связь с московскими показательными процессами. Так, по версии УНКВД «вредительское руководство» Красноярской железной дороги, арестованное 1936-1937гг., имело связь с так называемым «Параллельным антисоветским троцкистским центром».
Красноярский край привлек органы госбезопасности как аграрный регион и в силу этого имел свою политическую специфику. На февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937г. и в ходе подготовки процесса над «Антисоветским правотроцкистским блоком» выяснилось, что повстанческое движение начала 1930-х гг. было организовано Н. И. Бухариным через посредника – наркома земледелия РСФСР В. Г. Яковенко - бывшего руководителя партизанского движения в Енисейской губернии. В период подготовки общесоюзного процесса сотрудники управления НКВД по Красноярскому краю пытались найти связи у арестованных высокопоставленных руководителей с «бухаринцами».
С осени 1937г. в Хакасии начинается волна борьбы с «буржуазным национализмом». Данная кампания имела связь с аналогичными процессами на территории Тувы и Монголии.
В Красноярском крае была подвержена репрессиям интеллигенция. К ним относились служащие имевшие «политические пятна» в биографии. Наиболее известное в этом отношении дело «Краевого повстанческого эсеровского центра». Особенностью состава арестованных по делу белогвардейского «РОВС» в крае являлось то, что в их составе были и бывшие енисейские казаки.
В преддверии военной опасности репрессировалась потенциальная «пятая колонна»: перебежчики, репатрианты, депортированные из пограничной полосы.
В 1938г. Политбюро трижды выделяет «тройке» Красноярского края лимит на аресты численностью в 6.500 чел. С другой стороны - происходит процесс ограничения рамок репрессивной кампании, прекращения исключений из партии по «огульным обвинениям». На ход репрессий в 1938 г. повлияло постановление ЦК от 20 января 1938г. «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально – бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков».
За период с 1934-1938гг. в Красноярском крае было репрессировано около 30 тыс. человек. Анализ итогов террора 1934-1938гг. дает основание утверждать, что в ходе репрессий на региональном уровне не произошли качественные изменения в составе номенклатуры. Но сталинский режим смог создать себе широкую социальную опору в лице новых членов партии, «новой» интеллигенции, стахановцев и рабселькоров. Их всех отличала аффектированная вера в вождя. Но создать идейно-политическое единство всего советского общества в ходе репрессий 1934-1938гг. не удалось.
Третья глава. Агитационно-пропагандисткое обеспечение массовых репрессий.
Ядром агитационно-пропагандистского обеспечения процесса репрессий являлся аппарат территориальных партийных органов и политотделов. В пропагандистской деятельности была задействована широкая сеть учреждений: правоохранительных, образовательных, культурно-просветительских.
Информационная зависимость населения осуществлялась в форме публичной и массовой коммуникаций.
В 1937г. в партийных школах окончили учебу 87 127 чел. Сеть партийных школ охватывала не только членов партии. Например, через кружки по изучению Сталинской Конституции к январю 1938г. в Красноярском крае прошло 103 809 чел., а в Хакасии – 8 191 чел.
Публичная коммуникация осуществлялась в разнообразных формах: обсуждение закрытых писем ЦК ВКП(б), крайкома партии, в организации показательных процессов и многолюдных партийных собраний.
Особой формой публичной коммуникации являлись региональные показательные процессы над врагами «местного» масштаба. Их организация находилась под контролем высших партийных инстанций. Первой группой процессов, организованных Москвой, стали суды над вредителями в животноводческих совхозах. В 1936г. вследствие массового падежа скота были арестованы руководители ряда мясомолочных совхозов. После поступления в Москву подобной информации из различных регионов СССР, отреагировал ЦК ВКП(б). В октябре 1937г. крайкомы, обкомы, ЦК нацкомпартий получили шифрограмму И. В. Сталина и В. М. Молотова о необходимости проведения показательных процессов в животноводческой отрасли. Вторую группу составляли показательные процессы в системе земельных и заготовительных органов, которым предшествовала в августе 1937г. шифрограмма И. В. Сталина.
Центром репрессивной кампании в ряде районов становились показательные судебные процессы по уголовным делам руководителей районов, при этом подсудимый первый секретарь райкома, как правило, был связан, по версии НКВД, с «правым» руководством Красноярского крайкома партии. Процессы были организованы на основе телеграммы ЦК ВКП(б), посланной по каналам спецсвязи.
Показательные процессы являлись важным способом давления ЦК ВКП(б) на регионы, которые инициировали собственные процессы.
Массовая коммуникация осуществлялась через многочисленную периодическую печать и широкую сеть радиовещания. В 1937г. в крае издавалось 103 газеты общим тиражом 234 тыс. экземпляров, а радиоточек насчитывалось 349 тыс.
Социалистическая система журналистики была сформирована сверху с учетом максимального агитационно-пропагандистского влияния на все слои населения. Особенностью печати 1930х.гг. стало наличие рабселькоровской сети. Последняя являлась одной из формой социально-политической активности трудящихся. При этом число заметок, принадлежащих перу рабселькоров, опережало число публикаций профессиональных журналистов. Так, газета «Власть труда» Минусинского района в 1936 г. опубликовала 1212 материалов рабселькоров и только 665 своих сотрудников, с января - октября 1937г.- 1856 и 1038 соответственно. Рабселькоровская сеть была обширной и охватывала все слои населения.
Средства массовой информации находились под контролем сектора печати Красноярского крайкома. Планы работы указанного сектора предусматривали разнообразные формы руководства и контроля периодическими изданиями.
Атмосфера репрессий оказала влияние на жанровое своеобразие газетных публикаций. Основное их количество - информационные жанры. Это объясняется тем, что в условиях массовых арестов у краевых журналистов не хватало смелости для аналитической работы (исключение составляют передовые статьи). До 40% публикаций – это заметки. Особенности формы заметки – это краткость, строгость, официально - деловой стиль. Однако для заметок, посвященных «разоблачениям» врагов, были свойственны эмоциональное отношение автора к фактам, риторические вопросы и риторическое ответствование, семантический повтор, трафаретность и стандартность заголовков, но текст отличался значительным насыщением информацией. На газетных полосах широко присутствовал и прямой отчет. В газетных материалах наиболее сильными аргументами являлись указания партийных лидеров, и это определяло композицию газетных публикаций.
Из аналитических жанров мало места на полосах краевой печати отводилось статьям. Однако, если проблемных, постановочных и статей-комментариев на страницах «Красноярского рабочего» недостаточно, то передовые статьи компенсировали этот недостаток. Они носили директивный характер и были написаны на основе установок ЦК ВКП(б). На газетных полосах отсутствовали жанр зарисовки, очерка, эссе. В ходе террора показывать социально - ценностные черты личности или коллектива в частной, конкретной ситуации было опасным.
Анализ содержания краевых газет позволяет выявить зависимость активности прессы от хода террора. В 1934-1936 гг. публикации о выявлении «врагов» эпизодичны. Локальные всплески публикаций о репрессиях в январе - марте 1935 г. и были связаны с убийством С.М. Кирова, а летом 1936 г. – процессом над «Антисоветским троцкистско-зиновьевским центром». С января 1937г. отмечается регулярное появление в газетах материалов о репрессиях и выявляется ежемесячный рост их числа.
На содержание материалов газетных публикаций влияла динамика репрессивной кампании, которая определялась установками ЦК ВКП(б). В газетных публикациях отражалась и специфика террора в регионе. Зимой 1937 г. пропагандистская работа определялась уроками процесса над «Параллельным антисоветским троцкистским центром», в ходе которого были осуждены видные хозяйственные руководители. За январь– март 1937г. 52% газетных публикаций было посвящено выявлению врагов в базовых отраслях экономики: лесной, железнодорожного транспорта, Красмашстрое. Публикуются материалы о борьбе с саботажем стахановского движения.
Перелом в работе краевой прессы был связан с февральско-мартовским 1937г. пленумом ЦК ВКП(б). Антистахановская тема была сужена до минимума. На газетных полосах стали появляться материалы о разоблачении «врагов» в партийных органах, в том числе в Красноярском крайкоме и в горкоме. Пик активности публикаций о выявлении врагов среди краевого партийного руководства наблюдается летом- осенью 1937г. и связан с визитом в край М. Ф. Шкирятова. В связи с директивами ЦК ВКП(б) с осени 1937г. пресса значительное внимание уделяет разоблачению «врагов» в сельском хозяйстве. Одновременно уменьшается число публикаций о «вредительстве» в промышленности.
В 1938 г. в работе прессы наметились перемены. Сокращается число публикаций о конкретных разоблачениях «врагов». Это было связано с принятием постановления ЦК ВКП(б) 20 января 1938г. Появилась серия статей, посвященных исправлению ошибок на основе январского постановления ЦК. Происходит рост числа газетных материалов о процессе выдвижения новых кадров, что связывалось с кампанией разоблачения «врагов народа».
В заключении диссертации подведены итоги работы и сформулированы основные выводы. Исследование позволяет заключить, что террор 1934-1938гг. на территории Красноярского края в отношении широкой массы населения был интенсивным. Итогом террора являлось формирование социальной опоры сталинского режима.
Основные положения и выводы диссертации отражены опубликованных работах:
- Макаров, А. А., О некоторых особенностях политических репрессий в национально-государственных образованиях Красноярского края во второй половине 1930-х гг./ А. А. Макаров// Вопросы социально-экономического развития и культуры края в документах архивного фонда.- Красноярск: ГАКК, 1997.- С. 120- 124.
- Макаров, А. А. Некоторые черты общественно-политической обстановки в Красноярском крае в период 1935-1937гг./ А. А. Макаров// Студент и гуманитарные науки. Материалы межвузовской научной студенческой конференции.- Красноярск: КГТУ, 2003.- С. 66-69.
- Макаров, А. А. Советский тоталитарный режим и массовые репрессии второй половины 30-хгг.ХХ в./ А. А. Макаров// Молодежь Сибири – науке России. Межрегиональная научно- практическая конференция.- Красноярск: КГТУ, 2003.- С. 5-8.
- Макаров, А. А. Совершенствование качества изучения в техническом вузе документальных исторических источников 20-30-х.гг.ХХв./А. А. Макаров //Совершенствование системы управления качеством подготовки специалистов. Материалы Всероссийской научно- практической конференции.- Красноярск: КГТУ, 2004.- С. 337-338.
- Макаров, А. А. Изучение советского прошлого и переходные политические процессы в современной России / А. А. Макаров//Студент и гуманитарные науки. Материалы межвузовской научной практической конференции.- Красноярск: КГТУ, 2004.- С. 119-123.
- Макаров, А. А. Периодическая печать в процессе агитационно-пропагандисткого обеспечения репрессий 1934-1938гг.(на материалах Красноярского края/ А. А. Макаров//Известия АлтГУ.- 2007.- № 4/2.- С. 102-106.
