История формирования руководящих кадров пограничной службы россии в xx веке (царская россия, ссср, российская федерация)
На правах рукописи
Бандурин Сергей Геннадьевич
История формирования руководящих кадров
Пограничной службы России в XX веке
(царская Россия, СССР, Российская Федерация)
Специальность: 07.00.02 – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Москва – 2009
Работа выполнена на кафедре истории и международных отношений ННОУ ВПО «Московский гуманитарный университет»
Научный консультант: доктор исторических наук, доцент
Пеньковский Дмитрий Дмитриевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Назаров Александр Николаевич
доктор исторических наук, профессор
Никитин Алексей Николаевич
доктор политических наук, профессор
Буренко Владимир Иванович
Ведущая организация: ФГОУ ВПО «Российская академия
государственной службы
при Президенте Российской Федерации»
Защита диссертации состоится «4» марта 2010 года в 16.30 час. на заседании диссертационного совета Д 521.004.01 при ННОУ ВПО «Московский гуманитарный университет» по адресу: 111 395, Москва, ул. Юности, 5/1, корп.3, ауд. 511.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ННОУ ВПО «Московский гуманитарный университет».
Автореферат разослан « » _______________ 2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Мацуев А.Н.
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. В настоящее время в связи с реформированием общества остро встает вопрос о совершенствовании системы управления государством в целом и пограничными органами Федеральной службы безопасности России в частности. Для исторической науки важно раскрыть феномен[1]
пограничной элиты России на этапах ее эволюции: зарождения, становления и развития. Вместе с тем исследование проблемы может позволить спрогнозировать пути совершенствования отбора (рекрутирования), инкорпорации (вхождения) и экскорпорации (выхода) руководящих кадров Пограничной службы России, их формирования и воспитания; оценить место и роль руководящих кадров в обеспечении национальной и пограничной безопасности государства.
Россия, в силу своей истории и геополитического положения, имеет уникальный опыт охраны государственной границы. Специфика Пограничной службы всегда заключалась в том, что она представляла собой специальную государственную военную организацию, предназначенную для охраны государственной границы и обеспечения пограничной безопасности. Этот опыт – национальное достояние. Вместе с тем отечественная историография свидетельствует, что в истории имеются «белые пятна», касающиеся формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы. Необходимо также осмысление источниковой базы, с которой снят гриф секретности.
Опыт управления охраной государственной границы и обеспечением пограничной безопасности Отечества нашел отражение в научных исследованиях (диссертациях, монографиях, сборниках документов и материалов, очерках, научных сборниках и т.п.). Их характерной чертой является то, что они посвящены в основном советскому периоду; в них раскрывается, чаще всего, проблема деятельности офицеров-управленцев Пограничной службы по руководству подчиненными без тесной связи с их социальной принадлежностью, уровнем образования, воспитания, способностью аккумулировать новые идеи и реализовывать их на практике; вопросы управленческой деятельности должностных лиц обезличены, не персонифицированы, не освещена их творческая деятельность в организации охраны государственной границы. Историческая наука должна преодолеть эти недостатки.
Реформирование Пограничной службы ФСБ России предполагает превращение ее в специальную государственную организацию, составляющую основу системы обеспечения пограничной безопасности и являющуюся составной частью системы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации в пограничном пространстве. Выработка нового облика государственной границы предполагает учет исторического опыта отбора, формирования и воспитания пограничной элиты с целью повышения устойчивости и эффективности руководства пограничными органами, обеспечения надежной защиты и охраны границы.
Недостаточная разработанность проблемы, ее научная и практическая значимость на современном этапе определили выбор темы диссертационной работы и ее структуры.
Научная проблема заключается в том, чтобы на основе исследования процесса эволюции охраны государственной границы выявить: понятие пограничной элиты, ее характерные черты; тенденции и принципы формирования пограничной элиты как составной части отечественной элиты; место и роль пограничной элиты в решении задачи обеспечения национальной и пограничной безопасности России в различные исторические периоды, а также произвести классификацию пограничной элиты по различным основаниям и вскрыть противоречия развития пограничной элиты.
Объект исследования - руководящий состав Пограничной службы (пограничной стражи, пограничной охраны, пограничных войск, пограничных органов).
Предмет исследования - процесс рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы, инициируемый и осуществляемый органами государственного, военного и пограничного управления, командирами (начальниками) Пограничной службы.
Целью диссертации является исследование на основе архивных, военно-исторических и других источников критериев опыта рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы в ХХ в. в царской России, Советском Союзе и Российской Федерации, пополнения им отечественной истории и истории Пограничной службы, разработка предложений по использованию российских исторических традиций адекватно сегодняшнему состоянию Пограничной службы Российской Федерации.
В этих целях в диссертации решаются следующие исследовательские задачи:
1. Провести историографический анализ состояния разработки научной проблемы.
2. Определить характерные черты деятельности органов государственного, военного и пограничного управления по отбору, формированию и воспитанию руководящего состава Пограничной службы в различные исторические периоды ХХ в.
3. Выявить изменения подходов в кадровой политике дореволюционного, советского и российского периодов отечественной истории в контексте формирования руководящих органов Пограничной службы.
4. Проанализировать основные каналы и механизмы рекрутирования руководящих кадров Пограничной службы.
5. Сформулировать исторические уроки рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы и выработать научно-практические рекомендации.
Хронологические рамки исследования охватывают XX век. Дореволюционный период характеризовался сословной иерархией и субординацией в среде руководящих кадров Пограничной службы и единственно возможной системой отбора в пограничную элиту – системой гильдий. Советский период отмечен классовым подходом к формированию руководящих кадров, перехода от антрепренерской системы вновь к системе гильдий. В российский период сочетались две системы отбора: гильдий и антрепренерской, управленческая деятельность в обеспечении пограничной безопасности приобрела особую значимость и даже элементы престижности. Столь большой хронологический период исследования позволяет наиболее полно проследить эволюционный путь развития системы рекрутирования руководящих кадров Пограничной службы, провести исторический анализ процесса их формирования и воспитания, определить их место и роль в обеспечении национальной и пограничной безопасности, извлечь исторические уроки и поставить их на службу современности.
Методологическую основу исследования составляют принципы научной объективности, историзма, социального детерменизма, творческого подхода к анализу исторических явлений и процессов. При решении исследовательских задач за основу взяты архивные материалы и другие надежные источники. При анализе исторических событий учитывались опубликованные документы, воспоминания современников, участников конкретных исторических событий, личные дела, автобиографии, анкеты, учетно-партийные документы, письма персоналий, работы российских и зарубежных ученых. Выводы сформулированы на основе достоверных фактов. Принцип историзма позволил рассмотреть феномен пограничной элиты в историческом развитии, выявить периоды развития отечественной элитологии, Пограничной службы и пограничной элиты, оценить события, факты и персоналии в пограничной и отечественной истории, рассмотреть их в единстве прошлого, настоящего и будущего. Принцип социального детерменизма обусловил рассмотрение фактов, событий и явлений в тесной взаимосвязи и причинной обусловленности. Для обоснования обобщений и выводов применены общенаучные методы (логический, исторический, математические), а также методы познания – индукция, дедукция, анализ (контент-анализ), синтез, абстрагирование, сравнение, обобщение, аналогия и собственно-исторические методы – комплексный, проблемно-исторический, сравнительно-исторический, историко-социологический, просопографический, периодизации, классификации, эволюционный, хронологический, графический, синхронный, диахронный, ретроспективный, актуализации. Опора на совокупность принципов исторической науки, общенаучные методы, методы познания и собственно-исторические методы позволили, по мнению соискателя, дать объективную, целостную, ретроспективную картину процесса рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы в XX столетии, творчески подойти к анализу исторических явлений.
В основу источниковой базы исследования положены архивные материалы, содержащиеся в Государственном архиве РФ (ГАРФ), Российском государственном архиве экономики (РГАЭ), Центральном архиве ФСБ РФ (ЦА ФСБ РФ), Центральном пограничном архиве ФСБ РФ (ЦПА ФСБ РФ), Российском государственном военном архиве (РГВА), Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) и Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), а также Исторический формуляр Пограничной академии ФСБ России. Широко привлечены энциклопедические издания, словари, справочники, сборники документов, военно-исторические и исторические издания, содержащие в Российской государственной библиотеке, Российской государственной публичной исторической библиотеке, библиотеках Академии Генерального штаба Вооруженных Сил России, Академии ФСБ России, Пограничной академии ФСБ России, Общевойсковой академии, Военного университета Министерства обороны России, Института военной истории Министерства обороны России и личной библиотеке автора.
Научная новизна исследования состоит в том, что это одно из первых комплексных историко-политических и историко-социальных исследований руководящего состава Пограничной службы. Выявленные новые архивные документы и массовые источники позволили максимально объективно описать процесс рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы.
В диссертации впервые:
- произведена классификация руководящих пограничных кадров по ряду оснований;
- найдены и представлены новые персоналии, относящиеся к высшему руководящему составу Пограничной службы;
- разработана методика оценки процесса пограничного элитообразования, его взаимосвязь с элитообразованием других социальных групп;
- определены роль и место руководителей Пограничной службы в системе государственного управления в различные периоды отечественной истории;
- обоснованы периоды отечественной элитологии и этапы развития пограничной элиты;
- выявлены принципы формирования руководящих кадров Пограничной службы;
- обоснованы основные способы и каналы формирования руководящего звена Пограничной службы;
- осуществлен исторический анализ процесса рекрутирования, инкорпорации и экскорпорации руководящего состава Пограничной службы, его формирования и воспитания;
- выявлены проявившиеся исторические тенденции;
- расширена источниковая база исследования вводом в научный оборот ранее неопубликованных архивных материалов.
Авторская классификация руководящего звена Пограничной службы произведена по 12 признакам, что позволило с научных позиций обосновать критерии принадлежности к пограничной элите в различные исторические периоды и определить ее характерные черты, общее и особенное процесса формирования руководящего звена Пограничной службы.
На основе архивных документов установлен факт руководства в апреле-июне 1921 г. Управлением войск ВЧК РСФСР, на которые была возложена функция охраны границ, С.Г. Шамшевым и в значительной степени восполнен пробел в биографии В.А. Степанова, который с сентября 1919 по сентябрь 1921 гг., по совместительству с другими должностями, являлся управляющим Отделом Пограничного надзора Наркомата торговли и промышленности (с июля 1920 г. - Центрального управления Пограничного надзора Наркомата внешней торговли). Существенным образом дополнены официальные биографии Ф.И. Толбухина – Маршала Советского Союза, Героя Советского Союза, кавалера ордена «Победа», начинавшего воинскую службу в ОКПС, а также первых лиц отечественной Пограничной службы – Г.Г. Мокасей-Шибинского, А.Л. Певнева, С.Г. Шамшева, П.К. Студеникина, Э.С. Кадомцева, Я.К. Ольского, З.Б. Кацнельсона, С.Г. Вележева, И.А. Воронцова, Н.М. Быстрых, М.П. Фриновского, Н.К. Кручинкина, А.А. Ковалева, Г.Г. Соколова и воспитанников Пограничной службы, получивших широкую известность – И.К. Григоровича, Н.М. Чичагова, А.И. Деникина, Л.Г. Корнилова, Е.И. Мартынова, А.Н. Аполлонова, И.И. Масленникова. До настоящего времени многие факты биографий указанных персоналий не упоминались в истории.
В диссертации показано, что такая особая социальная общность, как отечественная пограничная элита, не являлась и не является замкнутой кастой, обособленной от других социальных групп и страт общества. В историческом контексте ее представители являлись выходцами из различных слоев российского (советского) общества, что было обусловлено политической, корпоративной и клановой конъюнктурой. В социальном плане пограничная элита является достаточно динамично развивающейся стратой, имеющей социальные связи с другими элитными группами и представителями неэлитной части населения.
Научная значимость исследования состоит в его теоретических выводах и рекомендациях, которые можно использовать в процессе пограничного элитообразования и исследования вопросов рекрутирования, инкорпорации и экскорпорации руководящих кадров Пограничной службы, их обучения и воспитания; в возможности использования разработанной методики оценки пограничной элиты (и иных элитных групп) в историческом, политологическом, социологическом, культурологическом, цивилизационном и ином контекстах; в приращении научного знания в целях определения путей разрешения проблемы.
Практическая значимость диссертации и использование полученных результатов определяются актуальностью и новизной исследования. С учетом накопленного исторического опыта, в исследовании даны конкретные методические рекомендации по рекрутированию, инкорпорации, экскорпорации, обучению и воспитанию руководящего состава Пограничной службы. Ряд теоретических положений и наработанный в течение ряда исторических периодов практический опыт могут быть использованы в учебном процессе при изучении отечественной и пограничной истории, а также в пограничном элитообразовании, при совершенствовании имеющихся или при разработке новых нормативно-правовых актов, регламентирующих работу с руководящими кадрами пограничных органов ФСБ России. Материалы исследования могут явиться важным нравственным и воспитательным фактором для всех категорий сотрудников Пограничной службы. Кроме того, отдельные положения диссертации представляют интерес для научных и учебных учреждений, историков, политологов, специалистов других отраслей науки и практики.
Апробация результатов исследования проведена в научных публикациях автора, в выступлениях на международных и межвузовских научно-практических конференциях и семинарах, в ходе занятий со слушателями и студентами.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Цель и задачи исследования определили структуру, которая состоит из введения, пяти глав и заключения, списка источников и литературы, Приложений.
Во Введении раскрыты актуальность темы, цель, научные задачи, определены объект, предмет, границы и методы исследования, его научная и практическая значимость.
Первая глава «Историография темы и источниковедческая база исследования».
Историография темы восходит к рубежу XIX-XX вв., когда сословная система и система государственного управления в Российской империи достигли апогея, а Пограничная служба в составе Министерства финансов приобрела относительную самостоятельность и в 1893 г. организационно была оформлена в Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС). В дореволюционный период ОКПС своих учебных заведений не имел, комплектование генералами и офицерами осуществлялось за счет армии и флота, которые в свою очередь комплектовались выпускниками армейских и флотских военных (юнкерских) училищ и академий, а также, в меньшей степени, гражданских учебных заведений. В прямой постановке вопрос о политической, военной и пограничной элите источниках дореволюционного периода не ставился.
Интересными являются публикации К.М. Обручева[2] и П.А. Режепо[3], отличительными чертами которых явились опора на факты, независимость суждений, простота изложения материала, заинтересованность в судьбе Русской армии и Отечества. В центре внимания Обручева вопросы соотношения строевых и нестроевых генералов (офицеров); отношения между гвардейцами и генштабистами (привилегированной кастой) и остальными (серой массой), пехотинцами и кавалеристами, «понюхавшими пороха» и генералами (офицерами) мирного времени. Службу в Пограничной страже (и других «невоенных» ведомствах) он считал не престижной для русского офицера и констатировал, что чин полковника и штаб-офицерский мундир не являются показателем для носящего его к разряду лиц, посвятивших себя ратному делу.
П.А. Режепо также был обеспокоен корпоративным расслоением офицерского корпуса, но к службе в Пограничной страже относился более терпимо, считал, что носителем и выразителем нравственных устоев в армии является ее командный состав, особенно в высших чинах. Проанализировав возрастной и служебный цензы высшего командного состава армии (в том числе с учетом ОКПС), он пришел к выводу, что в армии главенствуют не воины, а чиновники, подчеркивал, что обладание званиями, титулами, должностями предполагает ответственность их носителей перед собой и обществом. Вопросы верности офицерского корпуса существующей власти и присяге нашли отражение в брошюре К.В. Белявского и в книге А.А. Завьялова[4].
В литературе дореволюционного периода рассмотрены вопросы корпоративного, верноподданнического, патриотического, правового, исторического воспитания офицеров как носителей особой нравственности[5]. Механизм аттестования генералов и офицеров раскрыт Г.В. Головым[6]. Порядок службы в отдаленных местностях России и причитающиеся за это льготы и привилегии описаны Д.Д. Кашкаровым[7], история возникновения пенсий, как особой привилегии для военных людей и внедрения их в структуру государства, исследованы Н. Соловьевым[8]. Существование национального вопроса в армии показана В. Далинским[9]. Вопросы отбора, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы освещены в работах М.П. Чернушевича, который в 1900-1906 гг. издал 5 томов «Материалов к истории Пограничной стражи»[10], включающей факты, события и происшествия на границе, начиная с 1825 г. Исторической базой для написания этого труда послужили архивные материалы Министерства финансов и текущие приказы командира ОКПС, а также работы историков России.
В историографии докторские[11] и кандидатские[12] диссертации по историческим наукам. В группе диссертаций, защищенных с 1949 по 1985 гг. наиболее ценны работы Ю.Г. Кисловского, Г.Ф. Афанасьева, М.И. Бубнова, Е.П. Егорова, К.И. Толстого, в которых показана элитообразующая роль КПСС в пограничных войсках.
В последние годы в диссертационном совете защищено ряд диссертаций по проблемам пограничной службы. В 1994 г. в совете защитил докторскую диссертацию А.М. Касьянов – «Особенности и уроки реализации молодежной политики в Вооруженных Силах страны, 1918 – июнь 1941 гг.» на материалах пограничных войск. В последующем, став генералом, он работал заместителем начальника Академии ФПС России. В 2001 г. в совете при МосГУ защитил докторскую диссертацию по отечественной истории А.И. Василенко – «Пограничная деятельность в России: теория, практика и тенденции (конец ХIХ – ХХ вв.). В 2002 г. в этом совете А.А. Баринов защитил кандидатскую диссертацию «Формирование границы Отечества: история и современность».
Исследователи рассматривают военное и пограничное прошлое Отечества в контексте роли личности в истории[13]. В монографии Г.П. Сечкина[14] обобщен опыт боевого применения пограничных войск накануне войны, в первых оборонительных (наступательных) операциях Великой Отечественной и советско-японской войн, рассмотрены возможные задачи и способы действий пограничников при обострении военно-политической обстановки на государственной границе. Монография насыщена фамилиями пограничных руководителей, показана их роль в служебно-боевой деятельности войск.
Совокупность официальной и частной точек зрения на исследуемую проблему представлена в литературе перестроечного (1985-1991 гг.) периода[15]. Впервые в массиве литературы по проблеме появляется работа, где в прямой постановке идет речь о советской элите. Это труды профессора Г.К. Ашина, который считается одним из основоположников отечественной элитологии – нового междисциплинарного научного направления. Известность и цитируемость имеет работа А.Г. Кавтарадзе о военных специалистах в годы Гражданской войны, отличающаяся добротной фактологической базой и независимостью суждений автора. Интересная точка зрения содержится в работе американского советолога С. Коэна, которой дал свою интерпретацию механизма элитообразования (особенно в сталинский период). В советской номенклатуре он увидел много положительного, но не согласен с репрессивными сталинскими методами управления страной.
Особое место в перестроечный период занимает эмигрантская литература (в основном мемуарного плана), посвященная царскому периоду и отчасти советскому периоду[16].
В постсоветский период появляется большое количество работ, отдельные из которых имеют достаточно близкое отношение к заявленной теме. Принято считать, что дефиниция «элита» принадлежит политическим наукам в большей степени, чем другим. В настоящее время к числу признанных отечественных исследователей-элитологов относятся С.С. Восканян, О.В. Гаман-Голутвина и А.М. Старостин. Исследования российских элит носят междисциплинарный характер.
Правомерно выделить работу О.В. Крыштановской[17], которая в 1989 г. возглавила группу (позже отдел и департамент) изучения элиты Института социологии АН СССР. Это было первое научное подразделение в стране, специализирующееся на исследованиях закрытой группы общества. Собственные исследования Крыштановской и исследования, проводимые под ее руководством, не имеют аналогов в современной России по типологии, количеству изученных направлений, глубине, валидности, бескомпромиссности раскрытия вопросов, сочетания историзма и прогностичности, высокой общественной востребованности и перспективности.
В диссертациях по историческим наукам отражена основательно[18] или фрагментарно[19] жизнь и деятельность руководителей различного уровня, политиков и военачальников, когда-либо имевших отношение к Пограничной службе, раскрываются вопросы подготовки и воспитания офицерских кадров Русской армии[20].
Весьма значительным блоком историографии является историческая литература. Главным ее отличием является то, что она была написана после 1991 г. о дореволюционном, советском и постсоветском времени. В литературе о дореволюционном периоде можно выделить литературу о: пограничниках и охране государственной границы[21], системе обучения и воспитания офицеров Русской армии[22], иных аспектах проблемы[23]. Историческую литературу о советском времени можно классифицировать как: а) обзорную; б) о 1917-1924 гг.: эмигрантах, органах государственной безопасности, армии, иную; в) о 1924-1953 гг.: органах государственной безопасности, пограничных войсках; иную; г) о 1953-1985 гг.: органах государственной безопасности. пограничных войсках, армии, иную; д) о 1985-1991 гг. Историческую литературу о постсоветском периоде можно подразделить на литературу о: высших правителях России[24], органах государственной безопасности[25], армии[26], иных аспектах проблемы[27].
После 1991 г. становится доступна исследователям и широкому кругу читателей книга М. Восленского[28]. Интерес к ней обусловлен тем, что сам автор долгое время работал в аппарате ЦК КПСС и изучил вопрос изнутри.
На элитологические темы в это время выходит ряд монографий[29], учебной литературы[30], книг[31]. Проводятся научные конференции. В ходе одной из них В.Я. Гельманом и И.Г. Тарусиной, была высказана мысль, что основными направлениями исследования элит являются: 1) исторические исследования элит; 2) исследования общероссийских элит; 3) исследования региональных элит[32].
В начале XXI в. в российской элитологии выделяется направление, которое можно условно назвать «силовым». Это труды С.Т. Минакова, А.А. Печенкина и Н.С. Черушева[33]. Эти работы посвящены оценке состояния военной элиты СССР в 1920-1930-е гг., в них даны авторские интерпретации репрессий в отношении высшего командного состава Красной Армии.
В 1999 г. вышла монография И.К. Харичкина [34], где идет речь о политической элите России, к которой автор относит и высших руководителей Пограничной службы. В ней особое внимание уделено исследованию роли политической элиты в обеспечении национальной безопасности страны. Не раскрыв сущности пограничной элиты, тем не менее, автор обоснованно относит руководителей ФПС России 1990-х гг. - А.И. Николаева и Н.Н. Бордюжу - к российской политической элите.
Ряд работ повествует о жизни и деятельности отдельных персоналий в сталинский период[35], где даются оценки деятельности известных пограничников и руководителей пограничных войск 1920-1930-х гг. Особого внимания заслуживает работа С.М. Штутмана[36], в которой он на основе архивных материалов, воспоминаний сослуживцев и родственников описал деятельность руководителей внутренних войск за весь период их существования; книга иллюстрирована эксклюзивными фотографиями из семейных альбомов. Автор приводит данные о руководителях войск ОГПУ-НКВД СССР в 1920-1930-х гг., к которым относились пограничные, внутренние и другие формирования этих ведомств.
Известным автором, подвергающим препарированию современную российскую элиту, является А.А. Мухин[37]. Объектом его многочисленных публикаций является политическая элита (федеральная и региональная), бизнес-элита, «силовая» элита, ближайшее окружение В.В. Путина.
В 2008-2009 гг. выходит ряд работ[38], которые целесообразно отметить особо. Работы В.В. Терещенко и В.И. Боярского объединяет пограничная тематика. В книге Терещенко серьезное внимание уделено персонификации пограничной истории – первым лицам государства и Пограничной службы, начальникам политических органов и штабов пограничных войск СССР, руководству пограничных формирований, первыми принявшими на себя вражеский удар 22 июня 1941 г., пограничникам – Героям Советского Союза и Героям Российской Федерации. Труд Боярского посвящен легендарной личности советских пограничных войск – П.И. Зырянову, около 20 лет возглавлявшему пограничное ведомство и создавшему вместе со своими подчиненными эффективную систему обеспечения пограничной безопасности. В книге Терещенко «Герои Российской Федерации - пограничники» (М., 2008) приведены биографии 35 Героев – солдат, сержантов, прапорщиков, офицеров и генералов.
Достаточно информативно издание «Пограничная служба России: Энциклопедия. Биографии» (М., 2008), где собраны воедино имена многих пограничников, отражены их дела по защите и охране государственной границы.
Далее охарактеризуем источниковую базу исследования.
Наиболее важным документом, свидетельствующим о наличии иерархических отношений в обществе и государстве, являлись «Табели о рангах всех чинов воинских, статских и придворных, которые в каком классе чины» (1722-1917).
В ГАРФ содержатся материалы, относящиеся к деятельности ОКПС и его Заамурского округа. Архивные материалы РГВИА представлены двумя фондами – ф. 4888 содержит большой массив документов по истории ОКПС (приказы, циркуляры, переписка и т.п.) за 1893-1917 гг.; ф. 409 содержит личные дела российских офицеров и генералов до 1918 г., в которых имеются послужные списки одних и тех же персоналий в различные годы, письма, рапорты, служебные записки, справки и удостоверения. Дела данных фондов позволяют выявлять тенденции, механизм и условия рекрутирования в пограничную элиту не только дореволюционного, но и советского периода отечественной истории. Фрагментарные сведения о дореволюционной истории ОКПС содержатся в архивных материалах РГАСПИ, которые датируются 1924 г.
К разряду официальных источников, кроме упоминавшихся «Списков…», можно отнести документы, опубликованные и растиражированные органами государственного и военного управления[39]. Наибольший интерес представляют документы, в которых описан порядок аттестования генералов и офицеров, что позволяет судить о механизме рекрутирования, инкорпорации, экскорпорации, вертикальной и горизонтальной ротации пограничной элиты дореволюционного периода. «Памятка-советики вновь произведенного офицера по вопросу так называемых светских приличий» отражает этическую атмосферу в ОКПС и армии. Она помогала молодому офицеру понять свое место и роль в иерархической пограничной и военной организации. Главная мысль – если максимально выполнять содержащиеся в памятке рекомендации, то служба будет успешной. Материалы Центрального архива ФСБ РФ по-прежнему имеют закрытый характер. Значительная часть материалов Центрального пограничного архива также закрыта для исследователей.
В постсталинский период выходит значительное количество воспоминаний военачальников военных лет. В работе использованы мемуары Г.К. Жукова, Ю.А. Пантелеева и С.М. Штеменко[40]. Пограничники (в основном ветераны) также начинают заниматься мемуаристикой[41]. Мемуары, вышедшие в постсоветский период, делятся на две большие группы: деятелей, активно действовавших в этот период, и деятелей дореволюционного времени[42]. Особняком в группе мемуарной литературы стоит сборник «Военачальник особого сплава: Генерал-полковник П.И.Зырянов в воспоминаниях сослуживцев» (М., 2007)[43], вышедший к его 100-летию. Среди авторов командиры, политработники, разведчики, кадровые работники, специалисты, писатели, журналисты, члены семьи.
Справочная литература по теме представлена энциклопедиями[44], каталогами[45], путеводителями[46], биографическими справочниками[47] и словарями, изданными в стране[48] и за рубежом[49].
Сайты Интернета, использованные в исследовании, можно подразделить на официальные (например, Правительства, ФСБ РФ) и неофициальные («Пограничник», «Погранец», «Русский коллекционер» и др.), что предопределяет угол зрения, под которым излагается в них интересующая информация. Неофициальные сайты достаточно валидны, лишены политической ангажированности и по ряду позиций дополняют сайты официальных государственных структур. В Интернете представлено достаточно много электронных версий различных энциклопедий (например, Большая советская энциклопедия, Википедия, Рубрикон, Люди и др.) и биографических справочников (Русский биографический словарь; Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД 1934-1941. М., 1999; Кокурин А.И., Петров Н.В. Лубянка. Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1991 гг. М., 2003 и др.).
Во второй главе «Пограничная элита как социально-исторический феномен» выяснены сущность, содержание, этапы развития пограничной элиты, дана классификация пограничной элиты, представлен историко-социометрический аспект ее характеристики как основа универсальной методики исследования, показаны методологические основы формирования пограничной элиты в историческом контексте.
Целесообразно выделить три исторические этапа зарождения, становления и развития пограничной элиты как социально-исторического феномена. Пограничная элита на этапе зарождения (862-1827 гг.) – это высший слой служилых людей (военных и гражданских), участвующих в организации защиты и охраны государственной границы. Состав пограничной элиты был размыт и не определен. К нему с достаточной степенью условности можно отнести русских князей, княжеских дружинников, которым поручались те или иные задания на границе в IX-XIV вв.; после создания при Иване Грозном в 1571 г. пограничной станичной и сторожевой службы - ее основателя и первого руководителя князя М.И. Воротынского, первых лиц ряда приказов (Разрядного, Казанского и других), пограничных воевод, а также их последователей до конца XVII-начала XVIII вв.; в первое столетие существования Российской империи – до 1827 г. – военачальников и высших гражданских чинов Коммерц-коллегии (Комиссии по коммерции, Министерства финансов), внесших заметный вклад в формирование и обустройство государственной границы, организацию пограничной и таможенной служб.
На этапе становления (1827-1940 гг.) к пограничной элите могут быть отнесены: 1) в царский (императорский) период (1827-1917 гг.) – генералы и находящиеся на генеральских должностях полковники Пограничной стражи и ОКПС; 2) в советский период (1917-1940 гг.): до сентября 1919 г. – члены Военного Совета и Коллегии Пограничной охраны (Пограничных войск), начальники пограничных округов (пограничных дивизий) и начальники штабов пограничных округов (пограничных дивизий); до сентября 1920 г. - начальник Отдела пограничного надзора НКТиП и сотрудники Отдела; до ноября 1920 г. - начальник Центрального управления охраны границы НКВТ и начальники отделов Центрального управления; с ноября 1920 г. по июль 1923 г. – руководители Центрального управления (включая начальников отделов) охраны границы Внутренних сил Республики Особого отдела ВЧК, первые лица Особого отдела ВЧК, командующие войсками ВЧК Республики, командир Отдельного пограничного корпуса ГПУ и его помощники, начальник Отдела пограничной охраны ГПУ, а также руководители управлений Пограничной охраны в регионах[50] ; до 1926 г. - начальник Пограничной охраны и войск ОГПУ, его помощники, полномочные представители ОГПУ, пограничные руководители в регионах, их помощники; до апреля 1932 г. - начальник ГУПВО и его заместители, руководители пограничных округов, начальник политического органа, его заместители и помощник по комсомольской работе, начальники отделений (отделов) ГУПВО и их заместители (помощники), ответственный секретарь партийной комиссии ГУПВО, начальники военно-учебных заведений и их заместители (помощники); до 1940 г. - начальник ГУПВО и его заместители (в том числе начальник политического органа), руководители пограничных округов, заместители начальников пограничных округов, начальники политических органов пограничных округов, его заместители и помощник по комсомольской работе, начальники отделений (отделов) ГУПВО и их заместители (помощники), ответственный секретарь партийной комиссии ГУПВО, начальники военно-учебных заведений и их заместители (помощники), начальники пограничных отрядов, начальники штабов пограничных отрядов, начальники отделов (отделений) пограничных округов, секретарь партийной комиссии округа.
На этапе развития (1940 г. - настоящее время) к пограничной элите относятся:
1) в советский период (1940-1991 гг.): заместители Наркома (Министра) внутренних дел – Председателя КГБ СССР по войскам, их помощники (заместители), начальник ГУПВ, его заместители (в том числе начальник политического органа), начальники пограничных округов, заместители начальников пограничных округов, начальники политических органов пограничных округов, его заместители и помощник по комсомольской работе, начальники управлений и отделов ГУПВ, их заместители (помощники), секретарь партийной комиссии ГУПВ, начальники военно-учебных заведений и их заместители (помощники), начальники погранотрядов и их заместители, начальники отделов (отделений) пограничных округов, секретарь партийной комиссии округа, начальники ОКПП и их заместители, командиры дивизий (бригад) сторожевых кораблей и их заместители.
2) в российский (постсоветский) период (1991 г. - настоящее время): начальник ГУПВ (директор ФПС, руководитель Пограничной службы ФСБ), его заместители, начальники (командующие) пограничных округов (региональных управлений, пограничных региональных управлений) и их заместители, начальники управлений (отделов) ГУПВ (ФПС, ПС ФСБ), их заместители, начальники военно-учебных заведений и их заместители, начальники пограничных отрядов (территориальных управлений ПС ФСБ по субъектам РФ) и их заместители, начальники отделов (отделений) пограничных округов (региональных управлений, пограничных региональных управлений), начальники ОПК (ОКПП) и их заместители, командиры дивизий сторожевых кораблей и их заместители.
Требования государства к должностным лицам, в зависимости от конкретно-исторического периода, имеют свои особенности, некоторые из которых в то же время носят универсальный характер. К таковым можно отнести компетентность, профессионализм, высокую работоспособность должностных лиц, требовательность к себе и подчиненным, ответственность, приверженность иерархическому стилю мышления, целеустремленность, дисциплинированность и организованность руководителя. К числу требований государства к должностным лицам, которые могут быть востребованы (или проигнорированы) в тот или иной исторический период могут быть отнесены партийность или беспартийность; умение работать в команде или индивидуализм; наличие собственной точки зрения или ее отсутствие (аморфность); степень политической, корпоративной и клановой лояльности. Конкретно-исторические и универсальные требования кадровой политики к должностным лицам объединяет то, что их конкретные параметры и конфигурация (совокупность) задаются (генерируются) представителями политической власти (политической элиты).
Дать однозначное определение пограничной элите сложно. Поэтому автором представлено несколько подходов к определению этого понятия:
1) Это должностные лица Пограничной службы, назначаемые в соответствии с номенклатурными принципами на строго определенные вышестоящим руководством должности, нахождение на которых предполагает персональную ответственность за охрану государственной границы, личное руководство или личное непосредственное участие в выработке, правовом оформлении и практической реализации стратегических решений в сфере обеспечения национальной безопасности в пограничном пространстве в масштабах всей страны или на значительном по протяженности участке государственной границы.
2) Это высшая, привилегированная группа или совокупность групп в Пограничной службе, в большей или меньшей мере обладающих выдающимися психологическими, интеллектуальными, социальными и политическими качествами и осуществляющими управление Пограничной службой.
3) Это особая социальная общность, представителей которой объединяет близость жизненных целей (установок), принципов, норм поведения и ценностей.
Ключевыми признаками (чертами), отличающим пограничную элиту от остальной массы пограничников, является то, что она в большей степени обладает привилегиями, относительно высокими доходами и ответственностью.
Представлена авторская классификация пограничной элиты по различным основаниям: уровню компетенции и ответственности - высшая (общенациональная, федеральная), средняя (региональная), местная; по отношению к политическому режиму (правящей политической элите) - лояльная (правящая), нейтральная, нелояльная (оппозиционная); по стилю управления – авторитарная, демократическая, невмешательства; по масштабам общности – индивидуальная, клановая, общеведомственная; по воздействию на Пограничную службу – реформаторская, консервативная, революционная (радикальная); по срокам деятельности – кратковременная, временная, постоянная; по степени участия (позиции) в управлении – непосредственная, косвенная; по содержанию деятельности - творческая, исполнительская; по функциональному предназначению (специализации) - командно-административная, оперативно-разведывательная, тыловая, воспитательная; по характеру деятельности – универсальная, ситуационная; по вектору восхождения – восходящая, нисходящая; по направлению ротации - политическая (партийная), военно-силовая, хозяйственная (экономическая), научная.
Среди методов исследования военно-силовой элиты стоит отметить социометрический метод (подход). Этот метод активно применялся в царской России П.А. Режепо[51] и К.М. Обручевым[52], что позволило им сделать ряд интересных выводов о генералах и офицерах того времени. Применение метода стало основой работы Ж.Тартаковского[53], исследовавшего советскую номенклатуру. В поле его исследования попало руководство советских пограничных войск и органов безопасности.
В диссертации социометрический метод применен для оценки места, роли и деятельности руководителей Пограничной службы с 1893 по март 2008 гг., выявления исторических тенденций, проявившихся в ходе рекрутирования, инкорпорации (экскорпорации) пограничной суперэлиты, ее формирования и воспитания в различные исторические периоды: царский, советский и постсоветский. Под пограничной суперэлитой понимаются высшие руководители (первые лица) Пограничной службы, единолично ее возглавлявшие и несшие персональную ответственность перед вышестоящим руководством за организацию и состояние охраны государственной границы.
Проведенный социометрический анализ пограничной суперэлиты по заданным критериям (возрастной, образовательный, служебный, национальный, социальный цензы, место рождения) позволил составить среднестатистический портрет руководителя Пограничной службы за период 1893-2008 гг. Это был: выходец из среды служащих; уроженец российского города и русский по национальности; человек, вошедший в пограничную суперэлиту в возрасте 40 лет и покинувший ее в 49 лет; с высшим образованием, окончивший военное училище, а затем Академию Генерального штаба; имеющий пограничный и боевой опыт; возглавлявший Пограничную службу в среднем около 3 лет; пребывание в должности руководителя - вершина служебной карьеры.
Историко-социометрическое исследование и приведенный социальный портрет руководителей Пограничной службы позволяет утверждать, что наиболее стабильная кадровая ситуация и лояльность со стороны высшего политического руководства страны в отношении представителей пограничной суперэлиты наблюдался в царский, в конце сталинского и в брежневский периоды. Историко-социометрический подход может быть применен для исследования любой категории пограничной элиты на любом историческом отрезке времени. Он подтверждает концепцию автора о циклическом, маятникообразном характере развития пограничной элиты и, следовательно, пограничного управления как элемента государственного управления.
Рассматривая пограничную элиту, как промежуточное звено между другими элитарными группами, можно констатировать, что в царский, советский и постсоветский периоды она являлась одним из источников формирования элиты более высокого порядка - политической, экономической, военно-силовой. Принципиальной (универсальной) схемой формирования элиты безотносительно к конкретно-историческим условиям является следующее. Политический (национальный) лидер, как находящийся на вершине общественной иерархии, всегда обосновывает свою верховную власть двумя основными причинами – от Бога или от народа. При этом политический лидер определяет иерархическую структуру и функции государственного аппарата управления, устанавливает «правила игры» на поле формирования элиты, механизм и инструментарий элитообразования пограничной элиты.
Характерным отличием формирования пограничной элиты, по сравнению с другими элитными группами, является то, что даже в демократической политической системе она формируется ограниченно-демократическими способами, что обусловлено спецификой военной службы, ее замкнутостью, жесткой дисциплиной и иерархией. Главным принципом, которого придерживались раньше и сейчас при назначении на ключевые позиции в силовых структурах, является номенклатурный принцип.
Силовики (военные, пограничники, сотрудники спецслужб и правоохранительных органов) являются основой существующей власти – царской, советской, российской. Оплотом власти в силовых структурах является военно-силовая, в том числе пограничная элита. В случае нарушения взаимосвязей (дисбаланса) между военно-силовой и политической элитами, политическая элита обрекает себя на уничтожение (ликвидацию). Нарушение взаимосвязей (дисбаланс) возможен при минимальной взаимной ротации (или ее прекращении). В этом кроется причина не периодического, а систематического прихода (по нарастающей в количественном отношении) в политическую элиту из пограничной элиты, например, А.Д. Свиньина в дореволюционный период; З.Б. Кацнельсона, М.П. Фриновского, И.И. Масленникова, П.И. Зырянова, В.А. Матросова и др. в советский период; А.И. Николаева, Н.Н. Бордюжи, М.А. Барыбина, В.П. Войтенко и др. в постсоветский период.
По утверждению А.М. Лушникова, роль офицеров в различные периоды отечественной истории менялась, но постоянно была значительной[54]. По его подсчету, в середине XIX в., около 80% членов Государственного Совета были обладателями генеральских погон, а к февралю 1917 г. – свыше 23%. В первых четырех дореволюционных Государственных Думах лица с военным образованием из числа офицеров имели в среднем около 10% мест. Военным принадлежала 1/3 министерских постов и должностей в дипломатическом корпусе дореволюционной России. В СССР наблюдалась та же картина. На 1939 г. 25% членов ЦК имели военное образование, а 35% из них начали свою деятельность со службы в армии, 60-80% номенклатурных должностей занимали лица с военным и партийным образованием.
Универсалистский подход заключается в том, что именно государство в лице его законодательных, судебных и исполнительных органов задавало и задает параметры формирования пограничной элиты. Этот процесс носит вневременной и всеобъемлющий характер.
В элитологии имеют право на существование два подхода к анализу: универсалистский и исторический. Универсалистский предполагает, что деление на элиту и массу присуще цивилизованному обществу. В таком случае изменение форм собственности, технологическая и политическая революции, изменение общественного устройства лишь модифицируют отношения элиты и масс, придают конкретно-историческую форму самим элитам. С точки зрения научной методологии элитический подход становится универсальным инструментом анализа общества на любой стадии его развития. Исторический подход исходит, напротив, из временной ограниченности существования элит и элит-массовых отношений. В.П. Мохов утверждает, что в недалеком будущем элиты как объект исследования полностью перейдут из сферы политологии в сферу истории. Это предположение открывает новые направления и перспективы исторических исследований, в том числе истории военно-силового блока[55].
В вопросе формирования пограничной элиты, как составной части национальной элиты, в советское время стал преобладать принцип номенклатурности, который исповедуется поныне. Этот принцип зародился с возникновением государственной иерархии. В силовой составляющей государства к началу XX в. он оформился как институт аттестования, который был использован советской системой, используется и сейчас. При всех имеющихся недостатках (формализм, субъективизм, сиюминутность и случайность учета аттестования при назначении на высшие должности, отсутствие планомерности) институт аттестования офицеров и генералов все же свои декларативные функции выполняет и часто служит формальным поводом для назначения (или наоборот) отдельных персоналий на определенные должности. Этот механизм работает, служит инструментарием, способствующим стабильности государственной системы, т.е. он ей жизненно необходим.
С методологической точки зрения при изучении руководящих кадров Пограничной службы интересен просопографический подход. Упоминание об этом методе (подходе) встречается у Ю.М. Батурина, который отмечал, что «просопографическое исследование организаций – научное направление, задача которого заключается в постижении той или иной профессиональной структуры через биографическое описание ее сотрудников»[56].
Просопографические идеи в российском обществе имеют глубокие исторические корни. Так, дореволюционный историк К.Н. Бестужев-Рюмин считал: «Где существуют истории родов, городов и учреждений – там возможны общие истории» и «Мы того мнения, что бытовая история не противоречит политической, а, напротив, должна быть в неразрывной связи с нею; только при ближайшем знакомстве с бытом изменится сама собою относительная важность того или иного события, а главное перестановится точка зрения»[57].
Советская власть несколько изменила конфигурацию отбора в высшие слои общества – она стала более демократичной, системной. Но и она со временем оказалась нежизнеспособной. Как результат, М.С. Горбачев, подобно Николаю II, добровольно отказался от власти, ввергнув страну в новые испытания.
Подводя черту под сравнительным анализом царской и советской системы рекрутирования в пограничную элиту, можно предположить, что советская модель элитообразования стала модификацией той, что сложилась ранее в Российской империи. В советское время, когда речь заходила о кадровой политике и претворении ее в жизнь, под этим подразумевался подбор, подготовка и расстановка кадров самых различных уровней, но не высших инстанций. Часто последние назначались на высшие должности без всесторонней проверки и оценки. В советское время, с точки зрения В.А. Крючкова, «основные беды происходили не от тех, кто был на руководящих должностях в среднем и высших звеньях, а от тех, кто был в большой политике, кто разрабатывал и претворял в жизнь отдельные ее направления и чьи концепции и дела оборачивались для государства настоящей бедой. При решении вопроса о назначении на первые должности в обществе и государстве у нас вообще не были разработаны меры, которые позволяли бы предупреждать, не допускать эти нежелательные явления. Такой системы нет и сегодня. Общество не гарантировано от серьезных просчетов в кадровой политике, потому что нет правовой основы предупреждения этого»[58]. Эти слова подвигают к необходимости целенаправленной работы по отбору претендентов на высшие должности и их воспитания, как бы это парадоксально не звучало.
Можно сделать вывод, что процессу формирования пограничной элиты присущ ряд черт. Во-первых, принципы формирования пограничной элиты носят универсальный, надисторический характер. Во-вторых, в исследованном процессе сочетаются две системы отбора: система гильдий и антрепренерская система, выбор которых в конкретно-исторических условиях зависит от политической, ведомственной и клановой конъюнктуры. В-третьих, пограничная элита во все времена являлась производной от политической и военно-силовой элиты, ее составной и неотъемлемой частью. В-четвертых, элитические проблемы, возникающие перед каждой политической системой (политическим режимом), решаются с учетом присущих этой политической системе (политическому режиму) новаций и опыта прошлого. В-пятых, даже в демократическом обществе один из основных принципов – выборность – в отношении пограничной и военно-силовой элиты не действует; пограничная элита, являясь производной от политической элиты, не выбирается, а назначается. В-шестых, общественный контроль за пограничной элитой осуществляется через совокупность институтов исполнительной, законодательной и судебной власти государства.
В третьей главе «Пограничная элита императорской России» исследованы основы кадровой политики дореволюционного периода, основные элементы системы элитообразования, подходы к обучению и воспитанию командного состава, раскрыт просопографический аспект истории ОКПС, определены место и роль пограничной элиты в системе Российской империи. Невозможность создания априори равных условий жизни для всех граждан в любом обществе вынуждает власть создавать систему элитообразования, которая призвана: а) рекрутировать в элиту достойных (в соответствии с принятыми в этом обществе стандартами) и способных управлять остальной массой людей; б) сохранить как можно дольше свою власть для себя и своих наследников с целью их физического выживания.
Система элитообразования строилась на основе кадровой политики, которая представляла ту область внутренней политики государства, которая была призвана обеспечить подбор, расстановку, обучение, воспитание, поощрение, наказание людей (кадров), призванных обеспечить продолжительное и стабильное управление обществом со стороны государства.
15 (27) октября 1893 г. по Величайшему повелению Императора Александра III был образован ОКПС. Первым его шефом стал Министр финансов С.Ю. Витте, а командиром – генерал от артиллерии А.Д. Свиньин. С учреждением ОКПС было устранено сложившееся за многие годы положение, когда Пограничная стража с внутренним военным устройством подчинялась начальникам таможенных округов, зачастую совершенно незнакомыми с основами и понятиями армейской службы. В дооктябрьский период огромное влияние на осуществление кадровой политики в ОКПС оказали шефы Пограничной стражи - министры финансов, которыми были: С.Ю. Витте (1892-1903), Э.Д. Плеске (1903-1904), И.П. Шипов (1905-1906), В.Н. Коковцов (1904-1905, 1906-1914), П.Л. Барк (1914-1917). Наиболее впечатляющей на этом посту была деятельность С.Ю. Витте и В.Н. Коковцова. В диссертации приведены биографии и проанализирована руководящая деятельность дореволюционных командиров ОКПС А.Д. Свиньина и Н.А. Пыхачева, а также деятельность воспитанников Пограничной службы, получивших широкую известность при нахождении уже вне пределов ОКПС - И.К. Григоровича, Н.М. Чичагова, А.И. Деникина, Л.Г. Корнилова, Е.И. Мартынова). Проблема перевода офицеров из армии в ОКПС проиллюстрирована на примере В.О. Лосского.
В Российской империи была сформирована система элитообразования, которая охватывала гражданскую и военную сферы. Ее законодательной основой являлись «Табели о рангах всех чинов воинских, статских и придворных, которые в каком классе чины». Другими элементами (подсистемами) системы элитообразования являлись системы: наградная, воинского обучения и воспитания, титульная, кадровая. В 1722-1917 гг. «Табели о рангах…» представляли собой свод правил рекрутирования в российскую элиту. Что касается способов рекрутирования элиты, то «Табели о рангах…» свидетельствуют о наличии уже тогда двух основных способов отбора – гильдий и антрепренерского. Первый был более характерен для гражданской, второй – для военной гражданской и военной службы. «Табели о рангах…» окончательно зафиксировали принцип чиновной, бюрократической выслуги[59].
Для императорской России было характерно, что инкорпорация в пограничную элиту в основном осуществлялось из военной элиты. По мнению дореволюционного исследователя П.А. Режепо, в русской армии «носителем и выразителем нравственных устоев армии являлся командный состав, особенно в высших чинах»[60]. Это правомерно отнести и к руководящему составу ОКПС. Ввиду непродолжительного его существования (1893-1917) и отсутствия собственной системы подготовки кадров в Пограничной страже отсутствовал полный цикл воспроизводства пограничной элиты. Ее состав не отличался стабильностью – ротация представителей командного состава была довольно интенсивной в направлении армии и других ведомств, где предполагалась военная служба. В среде военных служба в ОКПС не считалась престижной и достойной военной карьерой. Например, назначение в 1903 г. начальником штаба 3-й бригады Заамурского округа ОКПС не обрадовало будущего крупного руководителя белого движения на Юге России, а тогда капитана А.И. Деникина. Вспоминая яркие детали той жизни, он огорчался тем, что ему приходится быть лишь «охранником железных дорог» и старался, чтобы его отправили на фронт[61]. Среди большей части офицеров бытовало мнение, что настоящий офицер должен «понюхать пороху». Огромное служебное преимущество давало офицерам участие в кампании 1904-1905 гг.[62]
В императорской России служба у офицеров и генералов была пожизненной. Только в случае болезни или увечья, а очень редко – по собственному желанию - они увольнялись с военной службы. До самого крайнего случая им старались предоставить какую-либо службу. Существовали правила, по которым гражданская и военная служба в отдельных местностях давала определенные льготы. На основании Временного положения о Заамурском округе ОКПС офицеры и чиновники округа пользовались правами и преимуществами для служащих в Приамурском округе и местностях 2-го разряда, считая три дня службы за четыре[63]. Основным способом отбора в пограничную элиту являлась система гильдий, которая предполагала продолжительное и постепенное продвижение по карьерной лестнице. Антрепренерская система отбора в нее была продекларирована, например, теми же «Табелями о рангах …», но реальная возможность простому человеку попасть в высший слой пограничных руководителей была ничтожно мала. Проведенное исследование не обнаружило ни одного такого примера. Многих высших руководителей ОКПС можно отнести к военной и политической элите дореволюционной России.
При отборе на высшие должности учитывались знатность происхождения и занимаемая позиция в соответствии с «Табелями о рангах…». Социальную базу высшего офицерства и генералитета составляли дворяне. После военной реформы Д.А. Милютина дворянство уже физически не могло обеспечить выходцами из своей среды русскую армию и другие ведомства, где была предусмотрена военная служба.
На рубеже XIX-XX вв. офицерский корпус потерял социальную монолитность, утратил сословный характер с допуском в его ряды разночинцев. Проявились процессы демократизации, революционизации и политизации офицерского корпуса. В начале XX в. офицеры и генералы относились к разным стратам: монархической аристократии, либерально-буржуазной интеллигенции и революционной интеллигенции. В 1912 г. потомственные дворяне составляли: среди генералов – 87,5%, штаб-офицеров – 71,5%, обер-офицеров – 50,4%[64]. Дворянская прослойка среди офицеров и генералов ОКПС в 1912 г. была довольно внушительная — среди корнетов дворян было 23 (65%) из 35; поручиков - 80 (57%) из 139; штабс-ротмистров - 98 (61%) из 161, ротмистров – 366 (73%) из 499; подполковников - 114 (84%) из 136; полковников - 52 (79%) из 66, генералов – 18 (95%) из 19[65]. После 1915 г., когда в армии офицерские звания в массовом масштабе стали присваивать выходцам из всех сословий, об идеологической монолитности офицерского корпуса не могло идти речи. Стремление физически наполнить офицерский корпус новыми офицерами, тем самым укрепив Вооруженные Силы как опору государства, привели к краху самого государства.
Различные целевые установки и условия прохождения службы офицерами в дореволюционный период порождали антагонизм между строевыми и нестроевыми офицерами, выпускниками различных училищ (пехотных и кавалеристских и др.), окончившими Академию Генерального штаба и неучившимися там, офицерами Военного ведомства и других ведомств, воевавшими и избежавшими участия в военных кампаниях и боевых делах, офицерами, имевшими разный возрастной и служебный ценз. Уже тогда эти вопросы носили проблемный характер. Назначения на должности «первого эшелона» часто зависели лично от Государя. По мнению С.Ю. Витте, «характеру Императора Александра было свойственно: раз он какому-нибудь человеку доверился, то он уж этого человека и поддерживал, и бросал его лишь тогда, когда Ему делалось ясно, что это лицо совершило какой-нибудь недостойный поступок. Николай II унаследовал это от отца»[66]. Часто назначение на должность зависело от симпатии конкретного чиновника. Так, начальник штаба Заамурского округа ОКПС полковник (впоследствии генерал-лейтенант) Н.Г. Володченко был назначен на этот пост в конце 1905 г. по личному ходатайству генерала Н.М. Чичагова, которому в его работе нужен был энергичный, просвещенный и неутомимый сотрудник[67].
Обязательным делом Императора Николая II был прием вновь назначенных гражданских и военных чинов. Раз в неделю, по средам с 11 до 14, Николаю II представлялись лица, получившие какое-либо назначение или приехавшие в отпуск из провинции. Право представления имели все, начиная от командира полка и равных должностей в гражданском ведомстве. Каждую среду представлялось 45 чел. При этом лица, занимающие высокие должности, представлялись с глазу на глаз, а остальные все сразу. Государь с каждым лично здоровался, задавал вопросы и выслушивал ответы[68]. За год на приеме у царя могло быть до 2500 чиновников. Всех, безусловно, он запомнить не мог, но главное, чтобы это запомнили принимаемые им лица. Царь понимал, что именно они, а не народ, являются источником и оплотом его власти.
Состав пограничной элиты был немногочисленен. К нему правомерно отнести генералов штаба ОКПС, начальников пограничных округов и начальников штабов пограничных округов. Хотя с начала XX в. должности начальников штабов пограничных округов и стали генеральскими, но реально их занимали полковники. Подавляющее большинство представителей пограничной элиты были дворянами, карьерными военными, начинавшими свою службу в армии или Пограничной страже. В прохождении службы высших чинов ОКПС была особенность: они одновременно числились в двух ведомствах. Так, в Высочайшем приказе по ОКПС от 1 июля 1899 г. указывалось, что начальником I-го округа назначается состоявший в распоряжении сего Корпуса, числящийся по армейской пехоте, генерал-лейтенант А.Т. Озеровский «с оставлением в армейской пехоте и с зачислением в списки ОКПС»[69]. Назначенный в 1905 г. начальником штаба Заамурского округа ОКПС полковник Н.Г. Володченко числился также по Генеральному штабу и по кавалерии. Командир ОКПС генерал от артиллерии А.Д. Свиньин по состоянию на 1910 г. числился по гвардейской артиллерии, являлся членом Государственного Совета, был в списках лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады и в 1-й батарее 30-й бригады[70].
Ключевым элементом системы элитообразования являлась система воинского обучения и воспитания. Причем воспитание превалировало над обучением. Приоритетное воспитательное воздействие на офицеров и генералов было достаточно результативным. Изучение приказов по ОКПС с 1899 по 1904 гг.[71] свидетельствует, что нижние чины часто являлись фигурантами коррупционных скандалов, а офицеры и генералы – нет. В системе воспитания была опора на национальные традиции и обычаи; использование воинских ритуалов, символики и церковных обрядов; умелое сочетание воинского и нравственного воспитания; бережное отношение к истории армии, пропаганда героического прошлого; реализация прогрессивных демократических традиций во взаимоотношениях начальников и подчиненных, использование традиций русской армии (любовь к Родине, готовность с оружием в руках защищать ее, верность присяге и воинскому долгу, самоотверженность и самопожертвование, войсковое товарищество, преданность воинской части и полковому знамени).
Система воинского обучения и воспитания формировала у офицеров и генералов любовь к Отечеству и Государю; высокую дисциплинированность, веру в святость приказания; храбрость, решительность, перенесение трудностей; чувство взаимной выручки; любовь и преданность к военному делу; нормы поведения, соответствующие кодексу офицерства. Система воинского воспитания основывалась на передовых традициях и национальных особенностях, преемственности в развитии нравственных ценностей, содержала в себе демократические начала в отношениях между военнослужащими. Вместе с тем имела и недостатки вследствие существующего социального уклада.
С кадетской и училищной скамьи будущие офицеры и генералы приучались к мысли, что военная карьера будет их единственным делом в жизни. Их подготовка представляла непрерывный цикл: кадетский корпус - военное училище – офицерская школа – военная академия. Пограничной элите в этот период был присущ ряд черт: возрастной и служебный ценз, пожизненность военной (пограничной) службы, относительно малая степень ротации, личное знакомство друг с другом, относительно высокий социальный и материальный статус, императорская благосклонность.
В четвертой главе «Зарождение и формирование советской пограничной элиты» определены условия трансформации советской Пограничной охраны, выявлены основные подходы к формированию пограничной элиты в раннесоветский период, показана преемственность этого процесса на переломе исторических эпох, выяснены взаимосвязи пограничной элиты с другими элитными группами Советского государства, роль и место пограничной элиты в структуре государства.
После отречения от власти Императора Николая II изменилась система государственного устройства России. Существенно трансформировалась и Пограничная стража. При заключении Брест-Литовского мирного договора в марте 1918 г. РСФСР обязалась не держать на пограничных линиях воинских частей. Договор допускал лишь возможность иметь на границе особые вооруженные формирования, на которые возлагалась исключительно таможенная охрана границы в целях фиска[72]. Именно по этой причине Пограничная охрана была подчинена Народному Комиссариату торговли и промышленности и пограничники не были влиты формально в общую массу Вооруженных Сил. В годы Гражданской войны вопросами охраны границы занималось одновременно несколько государственных структур.
В результате Первой мировой войны, двух революций, военной интервенции и Гражданской войны рубежи Советской республики оказались подвижными и неустойчивыми[73], что объяснялось, прежде всего, политическими, экономическими, военными и геополитическими факторами. Поначалу, на волне демократической, антицарской, антибуржуазной эйфории, в ожидании мировой революции большевики и другие социал-реформисты практически самоустранились от организации охраны границы. Эти важные государственные вопросы воспринимались в первые годы Советской власти как временные и второстепенные. В приказе по Пограничной охране №32 от 24 октября 1918 г. объявлялись «лозунги на знаменах пограничников»: «Только Всемирная революция разрушит границы между народами»; «Долой границы. Пролетарии всех стран соединяйтесь»; «День победы мирового пролетариата – день уничтожения государственных границ»; «Советский пограничник охраняет очаг мировой революции»[74]. Но правда жизни оказалась сильнее – «Мы стоим за необходимость государства, а государство предполагает границы» (В.И. Ленин)[75].
После Октябрьской революции возникла ситуация, когда на управленческие (в т.ч. элитические) позиции рекрутировались люди, по своим качествам не способные к этой деятельности и даже не помышлявшие об этом. Эта задача была успешно решена двумя путями. Во-первых, отбором, воспитанием, обучением, созданием условий для работы представителей слоев населения, не относящихся ранее к имущим классам и сословиям. Во-вторых, привлечением к государственному управлению, с соблюдением тех же критериев, представителей прежнего управленческого аппарата.
Особенностью воссоздания государственной системы управления в первые послереволюционные годы стало взаимное движение навстречу друг другу инициативы снизу (рекрутирование добровольцев на те или иные позиции) и партийного контроля за распределением ключевых постов. До 1920 г. партийный контроль подразумевал контроль со стороны не только большевиков, но и других социал-реформистских партий. При большевиках произошла невиданная демократизация власти, когда во властные структуры пришли люди, для которых ранее это было совершенно немыслимо по сословным, конфессиональным и образовательным признакам.
Сфера обеспечения пограничной безопасности, являясь специфической областью государственного управления, была малопривлекательной для людей с улицы. В феврале 1918 г. в Главном управлении Пограничной охраны РСФСР работали 90% бывших офицеров Управления ОПК[76]. Подобная картина была в Военном ведомстве, где использование старых кадров также было поставлено на широкую ногу.
Советская партийно-государственная машина не создала новую систему охраны государственной границы, а воссоздала ее прежний, дореволюционный аналог, сохранив основные черты: сочетание войсковой и оперативной охраны государственной границы; подчинение пограничников определенному ведомству, исходя из приоритетных задач; комплектование Пограничной охраны благонадежными лицами, воспитательное воздействие на которых носило долговременный характер; правила формирования пограничной элиты определялись высшим политическим руководством. Главной особенностью формирования руководящего состава явилось сочетание партийного подхода с привлечением старых специалистов. В 1917-1922 гг. становление советской Пограничной охраны проходило в сложных условиях. Охрана границы приобрела ярко выраженный политический характер. К концу 1924 г. пограничные войска сложились как специальные войска органов безопасности, предназначенные для решения специальных и боевых задач по охране государственной границы. В своем развитии они прошли тот же путь, что и Красная Армия, создавались одновременно с ней и являлись составной частью Вооруженных Сил страны.
В раннесоветский период отечественной истории была сформирована советская пограничная элита, которая по своему происхождению и составу являлась неоднородной. Советская пограничная элита не могла быть создана на пустом месте. Была необходима отправная точка, которой стало использование новой властью опыта и труда дореволюционных специалистов. Военные руководители советской Пограничной охраны первого набора (1918 г.) были царскими генералами и офицерами. Причем как в центре, так и на местах в пограничных округах и пограничных районах ключевые командные должности занимали также бывшие генералы и офицеры. В пограничных частях пролетарское происхождение имел рядовой и низший командный состав, а в ГУПО – лишь вахтеры, курьеры, дворники и истопники.
В 1918-1922 гг. соотношение между старыми и новыми кадрами пограничных органов Народного комиссариата торговли и промышленности (внешней торговли), Военного ведомства, ВЧК (ГПУ) было различно: подавляющее большинство командных должностей в Пограничной охране и пограничных частях Красной Армии занимали военспецы, прослойка которых в войсках и пограничных органах ВЧК-ГПУ была незначительной.
В годы Гражданской войны имели место случаи, когда лица командного состава из числа военcпецов, призванные в армию и Пограничную охрану, пытались уволиться со службы. Так, был объявлен по ГУПО приказ по Западной Армии от 3 января 1919 г. за № 4: «Ввиду войны увольнение лиц командного состава по добровольному желанию является недопустимым. Увольнение должно иметь место лишь при наличии несоответствия с требованиями службы, при том не имеющего злостного характера, дряхлость, потеря трудоспособности, недостаточная умственная подготовка, неспособность и т.д. Командующий Западной Армией Снесарев. Член Военного Cовета Селезнев»[77]. На сотрудников ГУПО было распространено требование, определенное приказом РВСР №37 от 16 апреля 1919 г., объявившее Декрет СНК РСФСР от 12 апреля 1919 г. о запрете на самовольный переход служащих из одного советского ведомства в другое[78].
Порядок приема командного состава в Пограничную охрану был достаточно подробно регламентирован. Его отличительными чертами можно назвать коллегиальность, гласность, демократизм, сочетание контроля сверху и снизу[79]. К пограничной элите этого периода можно отнести лиц, занимавших ключевые должности командно-начальствующего и комиссарского состава от пограничной дивизии (округа) и выше. Первых лиц Пограничной охраны и их ближайших помощников (заместителей) можно позиционировать как суперэлиту. В то время в частях и штабах, кроме буржуазных специалистов, находилось много лиц, пытавшихся в новых условиях сделать карьеру – в документах того времени они именовались краскомами (красными командирами). К этой же группе относились и военные комиссары. Длительное время в частях, привлекаемых к охране государственной границы, наблюдалась ситуация, когда солдаты и младшие командиры не желали подчиняться военспецам, а пограничное руководство было не в состоянии обеспечить командные должности новыми качественными кадрами. Вплоть до 1930-х гг. между этими двумя группировками существовали противоречия, принимавшие порой острую форму.
После окончания Гражданской войны антагонизм, существовавший между различными группировками командного состава в Красной Армии и Пограничной охране, не только не прекратился, а даже усилился, что вызывало обеспокоенность у высшего партийно-государственного руководства страны, которое органы ОГПУ постоянно информировали об истинном положении дел[80]. До установления органами государственной безопасности в сентябре 1922 г. монополии над охраной государственной границы в подборе, назначении и расстановке руководящих пограничных кадров обращают на себя внимание следующие тенденции. Во-первых, назначение руководящих кадров пограничных структур происходило независимо различными ведомствами и органами: Оргбюро и Политбюро ЦК РКП (б), Народным комиссариатом торговли и промышленности (внешней торговли), Народным комиссариатом по военным делам, ВЧК-ОГПУ, Всероссийским Бюро военных комиссаров. Во-вторых, внутри ведомств кадровые вопросы решали различные нештатные коллегиальные органы – военные советы, коллегии, вербовочные и аттестационные комиссии. В-третьих, соотношение между старыми и новыми кадрами пограничных органов НКТиП (НКВТ), Военного ведомства, ВЧК-ОГПУ было различно: подавляющее большинство командных должностей в Пограничной охране НКТиП (НКВТ) и пограничных частях Красной Армии занимали военспецы, прослойка которых в войсках и пограничных органах ВЧК-ОГПУ была незначительной. В-четвертых, большинство представителей высшего слоя руководителей Пограничной охраны НКТиП (НКВТ) и пограничных частей Красной Армии можно охарактеризовать как переходную пограничную элиту, а руководителей пограничных органов ВЧК-ОГПУ - как новую советскую пограничную элиту.
Процессу элитообразования до 1926 г. были присущи демократизм, коллегиальный и гласный отбор сотрудников, широкое привлечение старых специалистов, сочетание контроля сверху и снизу, многопартийность, стремление узурпации партийного контроля со стороны большевиков. Резерв выдвижения чинов Пограничной охраны, упраздненный в декабре 1917 г., был восстановлен в ноябре 1918 г.
В период с 1917 по 1926 гг. во главе пограничного ведомства последовательно стояли: Г.Г. Мокасей-Шибинский, А.Л. Певнев (НКТиП), В.А. Степанов (НКВТ), В.Р. Менжинский, С.Г. Шамшев, П.К. Студеникин, Э.С. Кадомцев, А.Х. Артузов, Я.К. Ольский, З.Б. Кацнельсон (ВЧК-ГПУ-ОГПУ). В эти годы шел поиск оптимальной организационной формы охраны государственной границы, и, как следствие, первые лица Пограничной службы часто менялись. Ни в какое другое время не было такой частой смены в руководстве Пограничной службой. В диссертации подробно исследована служебная деятельность пограничных руководителей. Многие факты их биографий впервые введены в научный оборот.
Постепенно одним из основных каналов рекрутирования в пограничную элиту в советский период становятся учебные заведения пограничных войск. С июля по декабрь 1919 г. в Москве функционировали Курсы командного состава пограничных войск. Квота слушателей Курсов была определена в 248 чел.[81] Но они не стали кузницей командных кадров для пограничных войск – в исследованных документах не выявлены имена выпускников, достигших впоследствии высот в службе.
14 января 1921 г. Коллегия ВЧК приняла решение организовать школы командного состава для охраны государственной границы, признав «необходимым иметь в пограничных войсках исключительно командный состав из красных командиров»[82]. В 1921-1924 гг. в ВЧК-ОГПУ командиров для пограничных частей готовили: Школа по переподготовке среднего командного состава при Управлении войск ВЧК-ОГПУ и 10 школ при пограничных бригадах ВЧК-ГПУ для подготовки командиров взводов (1921-1923 гг.), трансформировавшиеся затем в школы и курсы при отдельных пограничных частях[83]. К середине 1920-х гг. в пограничных войсках было более 30 краткосрочных и постоянных курсов, 4 окружные пограничные школы (гг. Минск, Тифлис, Харьков, Ленинград), Высшая пограничная школа (г. Москва). В феврале 1927 г. окружные пограничные школы были расформированы. В 1927-1932 гг. командный состав для войск готовился в учебных частях и заведениях РККА[84].
До середины 1930-х гг. в Пограничной охране и Красной Армии существовала проблема комплектования командными кадрами. Следует согласиться с А.Г. Кавтарадзе, который утверждал, что в 1920-1930-е гг. ощущался «острый недостаток своих военных кадров, особенно высшего и старшего звена»[85]. Только в ходе военной реформы 1924-1925 гг. была наконец-то создана система военно-специального образования, включавшая военные академии, училища и школы. Одной из функций этой системы являлось рекрутирование и воспитание военной и пограничной элиты.
За 10 лет после Октябрьской революции пришлось отказаться от услуг многих военных специалистов по естественным причинам - многие покинули службу по возрасту, другие были уволены по различным основаниям. Только по прошествии стольких лет можно было говорить о создании системы рекрутирования и воспитания именно советской пограничной элиты. Это свидетельствует, что для воспитания элиты необходимо время. Именно до второй половины 1920-х гг. значительная часть пограничной элиты была переходной, особенно первые лица пограничной службы. Это были люди, получившие образование и воспитание до революции, в т.ч. служившие на генеральских и офицерских должностях в царской армии.
По сравнению с дореволюционным, в раннесоветский период несколько изменились критерии отбора и нахождения в пограничной элите. Одним из основных становится знакомство с азами пограничной службы, организацией военного дела, поддержка в Центре и авторитет на месте. Особые требования стали предъявляться к такту, служебным и нравственным качествам руководителей. В раннесоветский период в недрах Пограничной охраны стали оформляться кланы руководителей, для которых стало характерным стремление к расстановке на ключевых должностях своих представителей и недопущение людей из других кланов. Пограничная элита стала представлять относительно замкнутую и сплоченную группу руководителей Пограничной охраны, которые были лично знакомы между собой по дореволюционной службе (партийной деятельности), участию в революционных событиях и Гражданской войне, совместной пограничной и чекистской деятельности. В эти годы пограничная элита становится частью политической элиты (через совмещение нескольких постов или должностей, через работу в выборных советско-партийных органах, через дружественные и семейные связи). Место и роль пограничной элиты в политической структуре общества определялось необходимостью силового обеспечения военной, государственной и пограничной безопасности.
В пятой главе «Становление номенклатурного способа рекрутирования советской пограничной элиты» определены основные направления воздействия государства на кадровую ситуацию, выяснены особенности формирования пограничной элиты, ее ротации, инкорпорации и экскорпорации, показаны требования государства к руководящему составу пограничных войск, место и роль личности в обеспечении пограничной безопасности. Становление номенклатурно-партийного способа комплектования командно-начальствующих должностей в пограничных войсках как разновидности системы гильдий было обусловлено рядом обстоятельств: уходом из жизни в 1926 г. Ф.Э. Дзержинского; проведенной в 1924-1925 гг. военной реформой, затронувшей и пограничные войска; завершением активной фазы борьбы с троцкистами в рядах ОГПУ-НКВД; усилением института личной власти И.В. Сталина, гарантом которой стали силовые структуры государства; усилением роли партийно-государственной элиты во всех сферах общественной жизни и структуре государства. Назначение на ключевые руководящие посты в стране осуществлялось исключительно через партию. Этот способ замещения руководителей получил название номенклатурного, а сами руководители стали именоваться номенклатурой. Одной из составляющих частей советской номенклатуры являлись руководители силовых структур.
Номенклатура не советское изобретение, это понятие было возрождено и получило новое звучание. И.В. Сталин перенес главный номенклатурный принцип (назначает младшего старший) на партию и государство. При В.И. Ленине назначения производились таким же образом. Еще раньше эта система надежно действовала во всем мире, в том числе у военных. При этом вышестоящий начальник решал не только вопросы назначения, перемещения и увольнения, но и многие другие. 1929-1933 гг. можно характеризовать как внутрипартийную революцию или сталинизацию, главным итогом которой стало устранение с политического Олимпа Л.Д. Троцкого. Революция сверху была навязана обществу, но для ее осуществления требовались и находились энтузиасты, хотя они и составляли меньшинство населения. По призыву властей ревностные чиновники, интеллигенты, рабочие и крестьяне выходили на борьбу и побеждали на «фронтах» культуры, индустрии, сельского хозяйства, политических чисток[86].
Краеугольным камнем элитообразования в пограничных войсках, как и во всей стране, оставалась кадровая политика, которая, являясь частью внутренней политики, представляла собой в то же время своеобразный генератор проведения политики партии и государства во всех сферах общественной жизни. Под кадровой политикой рассматриваемого периода можно понимать совокупность (систему) организационных, правовых, пропагандистских, воспитательных, технических и иных мер, проводимых партийным и советским руководством СССР по отбору (рекрутированию), назначению, воспитанию, обучению, стимулированию (поощрению), наказанию (репрессированию) лиц, отнесенных к определенному перечню (номенклатуре) партийных, государственных (в том числе в области обеспечения обороны и государственной безопасности), хозяйственных и иных должностей. В определенной степени тип отношений между руководителями и подчиненными, стиль деятельности многих руководителей, лояльность народа к сталинскому всевластью был унаследован от царского режима и трансформирован в новых исторических условиях.
До настоящего времени большой научный и практический интерес вызывает изучение вопроса сочетания в сталинский период старых и молодых кадров. Единство и противоположность этих двух относительно больших групп проявились в таком феноменальном явлении 1930-1940 гг., как назначение на высокие должности относительно молодых людей. Не все удержались на предоставленных им постах. Тенденция назначения на высокие должности относительно молодых людей проявилась и в войсках НКВД СССР. Так, в марте 1939 г. в системе войск НКВД возглавили: Г.Г. Соколов - Главное управление пограничных войск (в возрасте 35 лет), А.А. Вургафт - Главное управление военного снабжения (35 лет), И.С. Любый - Главное военно-строительное управление снабжения (35 лет), А.И. Гульев - Главное управление войск по охране железнодорожных сооружений (38 лет), В.М. Шарапов - Главное управление конвойных войск (45 лет), П.Н. Мироненко – Политическое управление войск (38 лет), Н.И. Яценко – штаб Главного управления пограничных войск (41 год), Н.П. Стаханов – Приморский округ войск НКВД (38 лет), А.А. Никифоров – Хабаровский округ войск НКВД (34 года)[87]. Большая часть из них до назначения были пограничниками.
Назначение на ответственные должности накануне и в ходе войны предполагало наличие определенных качеств у претендентов. Прежде всего, таких, как партийность, компетентность, профессионализм, высокая работоспособность, требовательность к себе и к подчиненным, умение работать в команде и отстаивать свою точку зрения. В годы войны особо востребованным стал тип сильного, целеустремленного, дисциплинированного, организованного руководителя. Но само назначение еще ничего не значило. Необходимо было удержаться на достигнутой позиции. С такой же легкостью, как советские граждане возносились наверх, они могли быть низвергнуты системой вниз. Как минимум – отстранены от должности, исключены из партии, комсомола, как максимум – репрессированы и расстреляны. При этом заслуги не учитывались. Решения о награждениях как и наказаниях принимались как на конвейере. Так, решением Политбюро ЦК ВКП (б) от 22 октября 1936 г. были «лишены контрреволюционеры-троцкисты орденов: Красного Знамени – 3, Красной Звезды – 1, Ленина – 2». Имя А.И. Микояна было присвоено сахарному заводу Воронежской области (при одновременном лишении имени А.И. Рыкова), имя С.В. Косиора было присвоено сахарному заводу в Черниговской области (при одновременном лишении имени Н.И. Бухарина). Саратовскому автодорожному институту было присвоено имя В.М. Молотова. На этом же заседании «за доблесть и геройство, проявленные при защите государственных границ СССР» были представлены к награждению орденом Красного Знамени красноармейцы И.Ф. Король, П.П. Литюк, младшие командиры Г.С. Корнев, И.М. Дудаков[88].
Специфическим фактором, существенно повлиявшим на формирование военных и пограничных руководителей, стали всевозможные чистки, носившие форму кампаний. Пиком внутрипартийной чистки стал 1937 г. Репрессиям подвергался и высший руководящий состав войск и органов государственной безопасности. Так, в 1937-1940 гг. были репрессированы А.Х. Артузов, Я.К. Ольский, З.Б. Кацнельсон, И.А. Воронцов, Н.М. Быстрых, М.П. Фриновский, Н.К. Кручинкин, возглавлявшие Пограничную охрану в 1920-1930-е гг. Они были реабилитированы в 1950-е гг., за исключением Фриновского, который сам являлся организатором и участником политических репрессий. Как отмечал Ю.М. Батурин, в те годы «списки с сотнями фамилий на снятие комначсостава были в каждом погранокруге»[89].
Переход на рубеже 1920-1930-х гг. к авторитарному стилю государственного управления непосредственным образом способствовал становлению номенклатурного принципа в кадровой политике. Его своеобразие по отношению к военнослужащим Вооруженных Сил и пограничных войск проявилось в том, что, только отделив, и, хотя бы немного возвысив военнослужащих от остальной массы народа, можно было сохранить существующую систему государственного управления в условиях враждебного окружения в мире и борьбы с врагами внутри страны. В эти годы были предприняты беспрецедентные шаги по отношению ко всем категориям военнослужащих, которые выразились в создании относительно хороших бытовых условий, социальной защите военнослужащих и членов их семей. Это рассматривалось партией и государством как материальный и морально-психологический фундамент добросовестного, плодотворного и самоотверженного служения Отечеству и народу.
Параллельно с этим сложилась определенная система привилегий, которыми пользовались представители политической, творческой, военной, хозяйственной элиты. Элита имела лучшее, чем у остальной массы населения, жилье, здравоохранение, снабжение, денежное содержание. Военнослужащие органов и войск государственной безопасности пользовались рядом льгот: им присваивались особые звания, отличные от общевоинских; они получали повышенные оклады денежного содержания; пользовались распределителями продовольствия и ширпотреба; им вне очереди и на льготных условиях предоставлялось жилье.
В работу с руководящими кадрами вносились плановость, систематическое изучение и проверка их политических и деловых качеств, обеспечивалось создание резерва для выдвижения и строгий порядок в назначении и освобождении номенклатурных работников. На качественно новый уровень была поднята система поощрения и наказания. Поощрение предполагало награждение примерных и достойных, наказание – лишение льгот, привилегий, наград, причисление к разряду не достойных и не способных быть примером. И поощрения, и наказания имели иерархический характер. Их количество определяло степень приближенности (или удаленности) к политической власти. Эти моменты можно рассматривать как основные направления воздействия государства на кадровую ситуацию и как составные элементы кадровой политики.
После смерти Ф.Э. Дзержинского был продолжен курс на укрепление элитарности войск и органов ОГПУ СССР. Призывники, предназначенные для службы в войсках ОГПУ, подвергались жесткому политическому, медицинскому и иному отбору. Военнослужащие по призыву, прошедшие службу в пограничных и других войсках ОГПУ, направлялись на работу в органы ОГПУ. Командно-начальствующий состав войск ОГПУ мог быть направлен на работу в органы ОГПУ и наоборот. Получила развитие система ротации кадров войск и органов государственной безопасности.
В 1926 г. ЦИК и СНК СССР утвердили Положение о государственном обеспечении кадрового начсостава, которое было распространено на органы и войска ОГПУ[90], ЦК ВКП (б) утвердил Положение о порядке перемещения сотрудников ОГПУ, вводившее строгую централизацию в вопросах назначения, увольнения, перемещения сотрудников и военнослужащих[91]. Было окончательно покончено с самостоятельностью руководителей пограничных округов в вопросе назначения кадров. В мае 1926 г. заместитель Председателя ОГПУ СССР Г.Г. Ягода распорядился перемещения командно-начальствующего состава пограничников производить только с разрешения Центра. Это можно считать отправной точкой приверженности номенклатурному принципу формирования руководящего состава пограничных войск. С 1930 г. все переводы и перемещения высшего и старшего командно-начальствующего состава стали проводиться только с личного разрешения заместителя Председателя ОГПУ СССР. Порядок назначения, перемещения командно-начальствующего состава войск ОГПУ был определен 15 апреля 1932 г. в специальной директиве отдела кадров ОГПУ[92], который в дальнейшем дополнялся и уточнялся. В 1926-1932 гг. в войсках и органах ОГПУ произошло оформление партийно-номенклатурного принципа на всех ступенях иерархической лестницы. На военнослужащих органов и войск ОГПУ стали распространяться правила назначения на номенклатурные должности.
Особенность номенклатурной системы назначения заключалась в том, что замещение ключевых должностей во всех сферах общественной жизни осуществлялось только с ведома партийной организации соответствующего уровня. Суть иерархического построения номенклатуры состояла в том, что кандидат последовательно поднимался по ступенькам. Были исключены конфликты внутри элиты, обеспечивалась преемственность политического курса. Вместе с тем, система культивировала личную преданность кандидата руководству, угодничество, показной активизм.
В 1938 г. особое внимание было уделено укреплению кадровых аппаратов, повышению их статуса. Аппараты наркоматов явились инструментом проведения кадровой политики в Центре и на местах. Было провозглашено, что важным звеном любой государственной структуры являются кадры. С этого времени коллегиальный способ отбора и назначения на руководящие должности, по сравнению с предыдущими годами, был несколько заужен. Кадровые вопросы высших руководителей органов и войск НКВД решали первые лица и кадровые органы совместно с партийными органами[93].
В советский период в пограничных войсках продолжал действовать институт резерва выдвижения на вышестоящие должности. Так, в 1939 г. заместитель Наркома внутренних дел по войскам И.И. Масленников подписал приказ о включении в резерв назначения пограничных войск НКВД СССР начальника Московского военного училища НКВД СССР имени В.Р. Менжинского полковника А.И. Самохвалова[94].
Специфическим фактором, повлиявшим на формирование советской пограничной элиты, стали всевозможные чистки, носившие форму кампаний. В 1925 г. в пограничных войсках была развернута кампания по борьбе с троцкистами, в ходе которой прошла переаттестация командного состава. К 1 октября 1925 г. в пограничных войсках членами и кандидатами в члены партии являлись: из 47 начальников пограничных отрядов – 47 чел., из 158 комендантов пограничных участков – 148 чел., из 900 начальников пограничных застав – 529 чел. Осенью 1927 г. в войсках и органах ОГПУ вновь прошел «пересмотр личного состава под углом зрения выявления его политической благонадежности». В июле 1929 г. специальным приказом были обозначены сроки увольнения начальствующего состава войск ОГПУ, привлеченных к суду и следствию. Были даны разъяснения о порядке использования работников, не исключенных из партии и порядке оформления исключенных из партии лиц по итогам Всесоюзной партийной чистки и попавших в разряд неблагонадежных[95]. По состоянию на 2 сентября 1929 г. из пограничных войск было уволено 481 чел., 53,2% которых составляли социально-чуждые элементы (лишенные избирательных прав – 91, кулаки – 80, зажиточные - 85). Только на Украине было уволено и предано суду 112 чел., из них 11- за шпионаж, 9 – за связь с враждебными элементами, 18 – скрыли службу у белых, 74 – породнились с политически неблагонадежными элементами. В 1930-1931 гг. чистки в ОГПУ продолжились, а после убийства С.М. Кирова в 1935 г. еще более усилились. Вот результаты чистки 1933 г. в партийной организации Высшей пограничной школы: из партии исключено 9 чел., переведено в кандидаты – 13 чел., переведено в сочувствующие – 4 чел.[96] С января по июль 1937 г. в Пограничной и Внутренней охране было арестовано 153 работника, в том числе 138 за ведение контрреволюционной троцкистской работы, 15 – за шпионаж. В 1937-1938 гг. только в пограничных отрядах Украинского пограничного округа было арестовано 67 чел., осуждено 22 чел., уволено 35 чел. В их числе было 5 оперативных работников, 3 начальника пограничных отрядов, 30 лиц начальствующего состава штабов пограничных отрядов, 11 комендантов пограничных участков, 14 лиц начальствующего состава штабов пограничных комендатур, 33 из начальствующего состава пограничных застав, 28 рядовых пограничника.
В 1937-1939 гг. из партии были исключены Н.М. Быстрых, Н.К. Кручинкин, М.П. Фриновский, А.А. Ковалев, С.Г. Вележев, И.А. Воронцов, П.К. Студеникин, которые возглавляли Пограничную и Внутреннюю охрану в 1920-1930-е гг. Пиком внутрипартийной чистки стал 1937 г. Этот и последующие годы С. Коэн охарактеризовал как годы «уничтожения элиты, включая командный состав армии»[97]. В первую очередь под чистку попадали лица командно-начальствующего состава. Это негативным образом сказалось на кадровой ситуации в войсках. На 1 января 1940 г. в пограничных войсках от 60 до 84% командиров различного уровня имели стаж работы в занимаемых должностях до 1 года[98].
Как противовес партийным чисткам существовала партийная мобилизация, которая должна была восполнить убыль командно-начальствующего состава лояльными к власти коммунистами. Например, имела место частичная партийная мобилизация в войска ОГПУ в 1929 г., а в 1930 г. ЦК партии утвердил разнарядку на призыв 800 коммунистов «чекистского запаса»[99].
С началом Великой Отечественной войны часть пограничных генералов и офицеров оказалась в составе Действующей армии, приняв на себя командование общевойсковыми объединениями, соединениями и частями. Определенная часть одновременно оставалась в кадрах НКВД, выполняя задачи по охране тыла Действующей армии, организовывая диверсионно-разведывательные и партизанские действия в тылу врага, формируя соединения и части из состава пограничных и других войск НКВД СССР.
В годы войны, несмотря на большую текучесть кадров, особая щепетильность проявлялась при назначении офицеров и генералов на номенклатурные должности. Так, 6 октября 1943 г. заместитель Народного комиссара внутренних дел СССР по войскам генерал-лейтенант А.Н. Аполлонов направил в войска телеграмму с разъяснением порядка назначения на такие должности: «При назначении руководящего состава НКВД на номенклатурные должности Управления кадров ЦК приказы о их назначении (утверждении в должности) представлять на подпись только после их утверждения ЦК. До утверждения ЦК в приказах по НКВД отдавать как «ВРИО»»[100]. Такая практика сохранилась и после войны.
Важным направлением деятельности партийно-государственного руководства по укреплению охраны границы и повышению боевой готовности пограничных войск являлась забота о подготовке командно-начальствующего состава. Растущая потребность в военных кадрах ставила задачу расширения и улучшения их подбора, подготовки и воспитания. К началу 1941 г. командные, политические, инженерно-технические кадры для пограничных войск готовили 11 военно-учебных заведений НКВД СССР[101]. Кадры для войск в небольшом количестве готовили и академии Красной Армии, военные факультеты гражданских ВУЗов. Программы и учебные планы военно-учебных заведений были приведены в соответствие с целями и задачами подготовки и воспитания военно-чекистских кадров. Основные требования к военно-учебным заведениям заключались в том, чтобы они готовили грамотных в политическом, военном и оперативном отношении командиров, политработников и оперативный состав, воспитывая в них волевые качества, преданность Советской власти, непримиримость к врагам, чекистскую бдительность, инициативу, находчивость, смелость. В принципе это были те же требования, что предъявлялись к царским офицерам, кроме политико-идеологического аспекта.
Наряду с воспитанием руководящих кадров в войсках и органах ОГПУ-НКВД постоянно совершенствовалось и их обучение, которые в совокупности представляли собой единый, неразрывный процесс. К середине 1930-х гг. была создана система государственного управления, в которой привилегированное положение заняли силовые структуры. Люди в военной форме стали олицетворением и гарантом стабильного и поступательного развития всего советского общества. Основой силовой составляющей государства стало несколько наркоматов: НКО, НКВМФ и НКВД, каждое из которых выполняло свою роль, исходя из функционального предназначения.
В Конституции СССР 1936 г. впервые появился термин «государственная безопасность». «Госбезопасность», «органы» стали синонимом органов НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ, как они именовались в различные периоды своего существования. Их основу составляли люди – опять же, как и при всех предыдущих режимах, со своими достоинствами и недостатками. В 1926-1940 гг. была сформирована совершенно новая советская элита, которую можно назвать советской элитой. Ее представители, за редким исключением, свою трудовую и служебную деятельность начали уже при Советской власти. Термины «буржуазные специалисты», «военспецы» практически исчезли из официального лексикона.
Постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 г. были введены персональные воинские звания. Вскоре было проведено аттестование всего начсостава пограничных войск с целью присвоения воинских званий. Таких военнослужащих оказалось около 80% всего начсостава. Прошедшие осенью 1936 и весной 1937 гг. повторные аттестования обеспечили получение воинских званий всеми пограничными кадрами[102]. Мероприятия по переаттестованию пограничных кадров совпали с пиком массовых политических репрессий. Эти совпадения не были случайными. Репрессии явились, к сожалению, своеобразным инструментом структурирования советского общества, а, следовательно, инструментом создания советской элиты (в ее сталинском понимании). Если взять за пример первых лиц Пограничной службы, то вырисовывается следующая картина. С 1939 г. – момента создания Главного управления пограничных войск – ни один руководитель не был репрессирован. С 1940 г. деятельность пограничной элиты стала отличаться относительной живучестью и стабильностью. Так, П.И. Зырянов, ставший генералом в 1942 г., возглавлявший в 1942-1952 гг. Приморский пограничный округ, побил своеобразный рекорд в руководстве Пограничной службой – с 1952 по 1972 гг.
1940 г. может быть позиционирован как знаковый в новом порядке определения принадлежности к пограничной элите. 7 мая 1940 г. для высшего начсостава были установлены генеральские и адмиральские звания. Их присвоение производилось постановлением Правительства СССР по представлению НКВД СССР. Для лиц высшего комсостава сроков выслуги в званиях не устанавливалось, а присвоение званий осуществлялось решением Народного Комиссара. По сравнению с РККА, срок нахождения пограничников в званиях был сокращен на 1 год. Воинское звание являлось пожизненным, лишить его могли только по приговору суда, а лиц высшего комсостава – решением Правительства. Установление воинских званий четко определило военную и специальную квалификацию, стаж, заслуги, власть и авторитет командно-начальствующего состава пограничных войск. Постановление Правительства СССР от 7 мая 1940 г. стало своеобразной индульгенцией для генералов. С того времени к пограничной элите можно относить генералов пограничных войск или лиц, занимающих генеральские должности в соответствии со штатным расписанием. До 1940 г. к числу представителей пограничной элиты можно было отнести обладателей определенных должностей, а не званий. С 1926 по 1953 гг. Пограничной охраной (пограничными войсками) последовательно руководили З.Б. Кацнельсон, С.Г. Вележев, И.А. Воронцов, Н.М. Быстрых, М.П. Фриновский, Н.К. Кручинкин, А.А. Ковалев, Г.Г. Соколов, Н.П. Стаханов, П.И. Зырянов. Диссертантом исследована их служебная деятельность, многие факты их биографии впервые введены в научный оборот.
Исследование конкретных персоналий в сталинский период свидетельствует, что имело место сочетание двух способов рекрутирования в элиту. Их конфигурация зависела от политической ситуации в стране; кадровой ситуации в органах и войсках НКВД-МВД СССР; вхождения или близости той или иной персоналии в определенную группировку по признаку землячества или предыдущей совместной службе; личных качеств и способностей кандидата на ту или иную должность; удачи и везения. И.В. Сталин создал такую систему государственного управления, в которой особое положение заняли силовые структуры, была создана советская система государственного управления, основу которой составила номенклатура. Лица, вошедшие в ее состав, должны были быть преданными самой системе.
В Заключении определены основные результаты исследования, выводы и рекомендации для современности, показаны уроки исторического опыта рекрутирования, формирования и воспитания руководящего состава Пограничной службы, их действенность и актуальность на перспективу. В исследовании политика и история, люди как участники социально-политических и исторических процессов, представляют в совокупности единый объект исследования. В первую очередь, политическая жизнь страны с ее меняющейся идеологией, институтами, общественными отношениями, руководством и рычагами власти являются прямым результатом исторического опыта, своеобразным сгустком истории. В этом контексте историко-политический и историко-социальный феномен пограничной элиты рассмотрен как производная и составная часть других элитных групп в государстве (политической, деловой, научной и т.д.).
Пограничная элита как социальный и исторический феномен в своем развитии прошла этапы зарождения, становления и развития, которые были неодинаковы по своей продолжительности, что предопределялось конкретными историческими условиями и вектором развития российского общества. Пограничная элита как самостоятельная социальная группа, начала оформляться с 1827 г., а полную организационную самостоятельность получила с 1893 г. – момента создания ОКПС.
В историческом контексте пограничная элита явилась производной от княжества, боярства, дворянства, имперской бюрократии, советской и российской номенклатур. Процесс элитообразования в Пограничной службе правомерно рассматривать как полноценную и автономную систему отбора, воспитания, обучения, назначения на должность, перемещения по горизонтали и вертикали, увольнения, поощрения и наказания пограничной элиты. Этот многоэлементный процесс можно обозначить и как процесс воспроизводства пограничной элиты, основным условием завершения полного цикла воспроизводства отечественной пограничной элиты является его осуществление в рамках одной общественно-политической системы (царской, советской, демократической и т.д.). Процесс воспроизводства пограничной элиты носил циклический и маятникообразный характер.
Феномен пограничной элиты заключается в том, что она является организатором и непосредственным исполнителем государственной пограничной политики – специфической области внешней и внутренней политики России. Как свидетельствует исторический опыт, для выполнения своего предназначения пограничная элита должна иметь определенный возрастной и служебный ценз, специальную подготовку, ей должны быть обеспечены соответствующие условия деятельности, она должна осознавать и нести ответственность за свои действия.
Оценка роли и места пограничной элиты в структуре государства может быть осуществлена посредством универсалистской элитической концепции, которая сводится к тому, что в любом обществе, в любой сфере деятельности, в любую историческую эпоху существует пирамидальная, иерархизированная система государственного управления. Она включает в себя три слоя (страта): элиту, средний слой, внеэлитный слой. Одним из основных показателей и условий жизнеспособности и качественного функционирования пограничной элиты является полный цикл воспроизводства, который характеризуется такими параметрами, как: отдельная персоналия проходит полный цикл в рамках одной политической формации (или схожих формаций); имеется совокупность системы государственного (идеологического) воспитания и системы ведомственного военно-профессионального образования; при переходе от одной политической формации к другой действует «переходная» пограничная элита, являющаяся связующим звеном между предыдущей и будущей пограничной элитой, обеспечивающая трансформацию системы государственного управления и преемственность традиций (системных признаков); целью проведения трансформации системы государственного управления декларируется благо человека, хотя не всегда получается минимизировать человеческие и ресурсные потери; цикл воспроизводства пограничной элиты имеет национально-исторические особенности; состав, место и роль пограничной элиты подвержены постоянным динамическим изменениям; мобильность и циркуляция пограничной элиты являются следствием политической, корпоративной или клановой конъюнктуры; циркуляция пограничной элиты осуществляется по внешним (вне Пограничной службы) и внутренним (внутрикорпоративным) контурам; параметры воспроизводства пограничной элиты задаются правящей политической элитой страны.
К вневременным, надисторическим принципам формирования пограничной элиты могут быть отнесены следующие: кадровая политика в Пограничной службе является частью государственной кадровой политики; приоритетная роль политической элиты (политического руководства) в подборе, расстановке, подготовке и воспитании кадров на всех уровнях пограничной иерархии; государственный контроль за политической лояльностью пограничной элиты, ее деловой и профессиональной квалификацией; номенклатурность; иерархичность; корпоративность; взаимосвязь и взаимодействие пограничной элиты с другими элитными группами; сочетание двух основных способов (систем) рекрутирования в пограничную элиту: системы гильдий и антрепренерской системы; постоянный поиск структуры Пограничной службы и оптимальных количественно-качественных характеристик состава пограничной элиты; сочетание единоначалия и коллегиальности в отборе, инкорпорации и экскорпорации пограничной элиты; верховенство воспитания над обучением; сочетание прав, обязанностей и ответственности; снижение воспитательного воздействия по мере повышения служебного статуса; сочетание планово-поступательного и дискретного развития пограничной элиты; сменяемость и преемственность в руководстве, сочетание опытных и молодых работников; сочетание мер поощрения (привилегирования) и наказания. Эти принципы полностью подтверждаются историческим опытом императорской России, Советского государства и Российской Федерации. Они развивались и конкретизировались применительно к условиям, складывающимся на различных исторических этапах развития нашего государства.
Главный исторический урок исследования заключается в том, что в современных условиях необходимо максимально использовать наработанный, исторически обусловленный, положительный опыт рекрутирования, инкорпорации (экскорпорации) пограничной элиты, ее формирования и воспитания; рационально и адекватно оценивать ее место и роль в обеспечении национальной и пограничной безопасности, а отрицательный опыт необходимо знать, учитывать его в современных условиях.
К разряду исторических уроков также правомерно отнести: политическое руководство государства обладает эксклюзивным правом подбора, расстановки, подготовки и воспитания кадров на всех уровнях пограничной иерархии; иерархизация Пограничной службы является следствием иерархизации структуры государства и общества, она носит объективный характер; пограничная элита является частью Пограничной службы, место и роль которой обусловлены необходимостью специфического управления в сфере обеспечения государственной и пограничной безопасности; за каждым серьезным преобразованием в обществе следует реставрация, которой подвержена и Пограничная служба; кадровая политика, проводимая в ней, является частью государственной кадровой политики; пограничной элите присущ полный цикл воспроизводства, который может быть осуществлен только в рамках одной (или схожих) политической системы (режимов); пограничная элита неоднородна по своему составу, она постоянно развивается и трансформируется в количественно-качественном отношении; пограничная элита, являясь производной от других элитных групп, вмонтирована в систему государственного управления; срок ее деятельности ограничен рамками существования политической системы (политического режима); процессу становления и развития пограничной элиты присущ национально-исторический колорит; повышенная конфликтность (конфронтационность) в обществе и государстве есть признак возможной смены пограничной элиты; процесс элитообразования носит циклический, маятникообразный характер; служебный и жизненный путь представителей пограничной суперэлиты свидетельствует, что в подавляющем большинстве должность руководителя Пограничной службы была для них высшей должностной иерархией; после утери этой позиции социальный статус большинства персоналий, отнесенных к суперэлите, значительно понижался, их былые заслуги перед государством новым руководством забывались или подвергались критике; время пребывания в пограничной элите, ее роль и место в системе государственного управления, направления ротации и инкорпорации зависят от политической, ведомственной и клановой конъюнктуры.
Осуществленное исследование свидетельствует, что силовики (военные, пограничники, сотрудники спецслужб и правоохранительных органов) являются основой существующей власти – царской, советской, российской. Оплотом власти в силовых структурах является военно-силовая, в том числе пограничная элита. В случае нарушения взаимосвязей (дисбаланса) между военно-силовой и политической элитой, политическая элита обрекает себя на уничтожение (ликвидацию). Нарушение взаимосвязей (дисбаланс) возможен при минимальной взаимной ротации (или ее прекращении).
В диссертации имеются 77 приложений, которые включают справочный и архивный материалы, схемы, таблицы.
По теме диссертации автором опубликована 31 работа общим объемом 50,4 п.л.:
I. Статьи в изданиях по Списку ВАК Министерства образования и науки РФ
1. Бандурин С.Г. Клятва на верность // Военно-исторический журнал. 2008. №3. С. 47-48. 0,25 п.л.
2. Бандурин С.Г. Государственная деятельность Н.М. Чичагова и его служба России на Дальнем Востоке // Власть. 2008. № 5. С. 104-107. 0,4 п.л.
3. Бандурин С.Г. Пограничная элита (по источникам советского периода) // Библиотековедение. 2008. №5. С. 46-52. 0,75 п.л.
4. Бандурин С.Г. Кадомцев – революционер, террорист, государственный деятель // Вестник РУДН. Серия «История России». 2009. №5. С. 27-31. 0,4 п.л.Тел2(495)
5. Бандурин С.Г., Ульянич А.М. Система аттестования офицеров и генералов в дореволюционной России // Вестник РУДН. Серия «История России» 2009. №6. С. 40-44. 0,4 п.л./0,2 п.л.
6. Бандурин С.Г. Формирование командного состава Отдельного корпуса пограничной стражи: источники дореволюционного периода // Библиотековедение. 2009. №4. С. 59-62. 0,25 п.л.
7. Бандурин С.Г. С.Ю. Витте – первый шеф Пограничной стражи // Власть. 2009. № 6. С. 148-150. 0,3 п.л.
II. Монографии по теме диссертации
8. Бандурин С.Г., Лукашев Е.К., Португальский Р.М. История военной мысли Отечества. М.: Пограничная академия ФСБ РФ, 2005. 314 с. 15,8 п.л./ 3,6 п.л.
9. Бандурин С.Г. Пограничная элита как социально-исторический феномен. М.: Издательский дом «Граница», 2008. 95 с. 6,0 п.л.
10. Бандурин С.Г. Историография и источниковедческая база научной проблемы пограничной элиты Отечества. М.: Издательский дом «Граница», 2008. 95 с. 6,0 п.л.
11. Бандурин С.Г. Руководящие кадры Пограничной службы: история и современность. М.: Изд-во МосГУ, 2008. 276 с. 17,5 п.л.
III. В других научных изданиях
12. Бандурин С.Г., Ефименко И.А. Эшелонирование системы управления войсками НКВД СССР в первом периоде Великой Отечественной войны // Сборник рефератов депонированных рукописей. Серия А. Выпуск № 4 (81). М.: Центр военно-научной информации Министерства обороны РФ, 2003. C. 7. 0,9/0,3 п.л.
13. Бандурин С.Г., Ефименко И.А. Состояние системы управления пограничными войсками перед началом войны с Японией в 1945 г. // Труды Академии. 2004. № 29-30. С. 40-51. 0,6/0,3 п.л.
14. Бандурин С.Г. Организаторы советской пограничной разведки // Труды Академии. 2007. № 45. С. 262-273. 0,6 п.л.
15. Бандурин С.Г. Образование руководителей пограничного ведомства в исторической перспективе // Право и образование. 2008. №11. С. 163-167. 0,3 п.л.Тел2(
16. Бандурин С.Г., Полянский М.В., Кузнецов В.А. Управление пограничными формированиями в советско-японской войне (по опыту Маньчжурской стратегической наступательной операции). Голицыно: Голицынский военный институт ФПС РФ, 2002. 7,3/4,8 п.л.
17. Бандурин С.Г. Характер и политическое содержание войны СССР с Японией в 1945 году // Сборник научных статей и выступлений. Кафедра политологии и права. М.: Московский педагогический университет, 2002. С. 21-26. 0,5 п.л.
18. Бандурин С.Г., Португальский Р.М. Пограничная элита Российской империи. М.: Издательский дом «Граница», 2006. 8,2/2,8 п.л.
19. Бандурин С.Г. Некоторые вопросы кадровой политики в пограничных войсках (1941-1945 гг.) // Во имя и в память Победы (Материалы межвузовской научно-теоретической конференции, посвященной 60-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне). М.: Московский государственный областной университет, 2006. С. 61-68. 0,5 п.л.
20. Бандурин С.Г. Социальный портрет руководителей Пограничной службы (1893-2005 гг.) // Социальные процессы и технологии: моделирование и управление. Сборник научных трудов. М.: Российская академия естественных наук - Российское общество социологов – Московский институт государственного и корпоративного управления, 2006. С. 6-11. 0,4 п.л.
21. Бандурин С.Г. Историография и источниковедение проблемы пограничной элиты в документах и трудах дореволюционного периода // Социальные процессы и технологии: моделирование и управление. Сборник научных трудов. М.: Российская академия естественных наук - Российское общество социологов – Московский институт государственного и корпоративного управления, 2007. С. 13-17. 0,3 п.л.
22. Бандурин С.Г. Классификационные критерии историографии и источников исследования пограничной элиты Отечества // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Силовые органы государства: история и современность». Голицыно: Голицынский пограничный институт ФСБ России, 2007. С. 41-43. 0,2 п.л.
23. Бандурин С.Г. Некоторые черты военной кадровой политики Советского государства // Вестник Академии права и управления. 2008. №10. С. 97-103. 0,4 п.л.
24. Бандурин С.Г. Пограничная элита: суть, состав, характерные черты и классификация // Вестник Академии военных наук. 2008. №3. С. 146-150. 0,7 п.л.
25. Бандурин С.Г. Двойной стандарт как критерий оценки терроризма // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Экстремизм и терроризм как угрозы национальной безопасности России». М.: Пограничная академия ФСБ России, 2008. С. 102-108. 0,4 п.л.
26. Бандурин С.Г. Исторические этапы эволюции отечественной пограничной элиты // Материалы межвузовской научно-практической конференции «Общие гуманитарные и социально-экономические дисциплины в системе профессиональной подготовки выпускников вуза». Голицыно: Голицынский пограничный институт ФСБ России, 2008. С. 4-6. 0,35 п.л.
IV. Публикации в электронных изданиях
27. Бандурин С.Г. Деятельность пограничных войск Дальнего Востока в послевоенные годы. URL: http://www.fsb.ru/history. 2002. 0,5 п.л.
28. Бандурин С.Г. Борьба со злоупотреблениями в войсках НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны. URL: http://www.fsb.ru/history. 2003. 0,25 п.л.
29. Бандурин С.Г. Деятельность руководителей Пограничной службы (1893-1993гг.): социометрический аспект. URL: http://www.fsb.ru/history/read/2005.html. 0,4 п.л.
30. Бандурин С.Г. Один из создателей Пограничной охраны РСФСР. URL: http://www.fsb.ru/history. 2007. 0,5 п.л.
31. Бандурин С.Г. С чего начиналась советская пограничная разведка. URL: http://www.fsb.ru/history. 2008. 0,25 п.л.
Подписано в печать 03.09.2009 г. Заказ №
Формат 60x84 1/16. Объем 2,6 п.л. Тираж 100 экз.
Издательство ННОУ ВПО «Московский гуманитарный университет»
111395, г. Москва, ул. Юности, 5/1.
[1] В данном случае под феноменом понимается явление, в котором обнаруживается сущность чего-нибудь.
[2] См.: Обручев К.М. Наши командиры (опыт статистического исследования служебного движения офицеров). Киев, 1910; Обручев К.М. Наши генералы. СПб., 1913.
[3] См.: Режепо П.А. Наши генералы. СПб., 1913; Режепо П.А. Несколько мыслей по офицерскому вопросу. СПб., 1910.
[4] См.: Белявский К.В. Законность присяги. М., 1909; Завьялов А.А. О присяге. СПб., 1901.
[5] См.: Агура Н. Народные герои русской армии и флота. Описание выдающихся подвигов воинских чинов русской армии и флота. Киев, 1914; Драгомиров М.И. Очерки. Киев, 1898; Драгомиров. М.И. Подготовка войск в мирное время. М.,1906; Кульчицкий В.М. Советы молодому офицеру. 6-е изд. Харьков, 1917; Морозов Н.В. Воспитание генерала и офицера как основа побед и поражений. Исторический очерк из жизни русской эпохи наполеоновских войн и времен плацпарада. СПб., 1910 и др.
[6] См.: Голов Г.В. Сборник положений об аттестациях генералов, штаб- и обер-офицеров, медицинских и классных чинов всех строевых частей, штабов, управлений и заведений Военного ведомства. СПб., 1909.
[7] См.: Кашкаров Д.Д. Правила об особых преимуществах государственной службы по военному ведомству в отдаленных местностях империи. Со всеми добавлениями и разъяснениями к ним. СПб., 1895.
[8] См.: Соловьев Н. О пенсиях за военную службу в России в XVIII и XIX в. // Военный сборник. № 4. Апрель. Пг., 1893.
[9] См.: Далинский В. Евреи в армии. СПб., 1911.
[10] См.: Чернушевич М.П.: Материалы к истории Пограничной стражи. Ч.1. Служба в мирное время. Вып. I-й. 1894-1904. СПб., 1900; Вып. II-й. 1855-1881. СПб., 1906; Вып. III-й. 1825-1855. СПб., 1903; Вып. IV-й. 1894-1904. СПб., 1906; Материалы к истории Пограничной стражи. Ч.1. Служба в военное время. Вып. I-й. 1854-1856. СПб., 1904 и др.
[11] См.: Иовлев А.М. Борьба Коммунистической партии за создание и укрепление военных кадров Советского государства в период строительства социализма (1918-1936): Дис. … докт. ист. наук. М., 1968; Кисловский Ю.Г. Деятельность КПСС по подготовке и воспитанию офицерских кадров пограничных войск СССР (1918-1972 гг.): Дис. … докт. ист. наук. Алма-Ата, 1973 и др.
[12] См.: Ардалин Г.Ф. Деятельность Коммунистической партии по осуществлению классового принципа в строительстве Красной Армии (1928-1937): Дис. … канд. ист. наук. М., 1981; Воропаев Д.А. Борьба Коммунистической партии за создание военных кадров в период подготовки страны к активной обороне (1928-1941 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1954 и др.
[13] См.: Берхин И.Б. Военная реформа в СССР 1924-1925 гг. М., 1958; Демидов Н.И. Ленинские принципы подбора, расстановки и воспитания кадров. М., 1976; Егоров Е.П. Действия пограничных войск дальневосточных округов накануне и в период Великой Отечественной войны. М., 1983; Зубарев Г.А., Помбрик И.Д. Штаб – опора командира. М., 1968; Их именами названы заставы. Сб. Алма-Ата, 1979; Кисловский Ю.Г. В.И.Ленин и создание командных и политических кадров Красной Армии. Алма-Ата, 1972; Лобода В.Ф. Командные кадры и законодательство о кадрах в развитии Вооруженных Сил СССР. М., 1960; Партийное строительство. М., 1984; Шепелев Л.Е. Отмененные историей. Чины, звания и титулы в Российской империи. Л., 1977 и др.
[14] См.: Сечкин Г.П. Советские пограничные войска в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. и возможные их действия в современных операциях. М., 1976.
[15] См.: Ашин Г.К. Современные теории элит. М., 1987; Кавтарадзе А.Г. Военные спецы на службе Республики Советов 1917-1920 гг. М., 1988; Каменев А.И. История подготовки офицерских кадров в России. М., 1990; Комаров Н.Я. Государственный Комитет Обороны постановляет... М., 1990; Костиков В. Блеск и нищета номенклатуры. М., 1989; Лащенко П.Н. Искусство военачальника. М., 1986; Марин И.Н., Шенгелевич И.Т. Прогрессивные традиции русского офицерства: история возникновения, аспекты подготовки офицерских кадров в России, традиции. Новосибирск, 1990; Сапегин П.Е. Офицерская честь. М., 1990; Чабаненко В.Е. Золотые звезды границы. Кн. 1. М., 1986 и др.
[16] См.: Василевский И.М. (Не-Буква). Николай II. Берлин, 1923; Василевский И.М. Николай II. Берлин, 1923; Витте С.Ю. Воспоминания. Царствование Александра II и Александра III (1849-1894). Берлин, 1923; Витте С.Ю. Воспоминания. Царствование Николая II. Т.1. Берлин, 1922; Витте С.Ю. Воспоминания. Царствование Николая II. Т.2. Берлин, 1922; Коковцов В.Н. Из моего прошлого 1903-1919 гг. В 2-х томах. Париж, 1933; Крыжановский С.Е. Воспоминания. Из бумаг С.Е. Крыжановского, последнего Государственного Секретаря Российской империи. Берлин, б.г. и др.
[17] См.: Крыштановская О.В. Трансформация российской элиты 1981-2003 гг. Дис. … докт. социол. наук. М., 2003.
[18] См.: Ипполитов Г.М. Военная и политическая деятельность А.И. Деникина (1890-1947 гг.): Дис. … докт. ист. наук. М., 2000; Федорченко В.П. Государственная и военно-политическая деятельность С.Ю. Витте. 1892-1906: Дис. … канд. ист. наук. М., 1997 и др.
[19] См.: Бандурин С.Г. Опыт управления пограничными войсками при подготовке и проведении первых и последующих наступательных операций в войне с Японией 1945 года: Дис. … канд. ист. наук. М., 2002; Бурносов Н.И. Развитие дополнительного образования офицеров пограничных войск в послевоенный период (1945-1991 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 2004; Быстров С.А. Исторический опыт Советского государства по осуществлению кадровой политики в пограничных войсках СССР (1918-1941 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1993; Юхов С.А. Взаимодействие ведомств в защите государственной границы Российской империи: Дис. … канд. ист. наук. М., 2001 и др.
[20] См.: Изонов В.В. Подготовка военных кадров в России XIX-начале XX вв.: Дис. … докт. ист. наук. СПб., 1998; Ильин Ю.В. Опыт деятельности военного министерства по укреплению офицерского корпуса русской армии (1905-1914 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1997; Лушников А.М. Военно-учебные заведения России 1861-1914: социально-политические аспекты развития: Дис. … докт. ист. наук. Ярославль, 1998; Харламов В.И. Развитие военного образования офицеров регулярной армии и пограничной охраны России (1700-1917 гг.): Дис. … докт. ист. наук. М., 1994 и др.
[21] См.: Ежуков Е.Л. Горячие окраины России. М., 2000; Клементьев В.В. Военное ведомство в охране границ Российской империи. М., 2002; Плеханов А.М. Отдельный корпус пограничной стражи. М., 1993; Плеханов А.А., Плеханов А.М. Отдельный корпус пограничной стражи императорской России (1893-1917): исторический очерк. М., 2003 и др.
[22] См.: Лушников А.М. Армия, государство и общество: система военного образования в социально-политической истории России (1701-1917 гг.). Ярославль, 1996; Медвецкий А.Ф. Н.Н.Юденич – военачальник русской армии. Самара, 2003; Синюков В.А. Ценностные ориентации дореволюционной офицерской среды. Пенза, 1996; Соколов Ю.Ф. Военная история России в лицах и судьбах. Вып.1. От княжеских дружин до регулярной армии. М., 1998 и др.
[23] См.: Бушков А.А., Буровский А.М. Россия, которой не было. Русская Атлантида: историческое расследование. Красноярск, 2000; Батюшин Н. Тайная военная разведка и борьба с ней. М., 2002; Петровский-Штерн Й. Евреи в русской армии, 1827-1914. М., 2003 и др.
[24] См.: Воронин Ю.М. Стреноженная Россия: политико-экономический портрет ельцинизма. М., 2003; Мухин А.А., Козлов А.П. «Семейные» тайны или неофициальный лоббизм в России. М., 2003; Мухин А.А. Спецслужбы России и «большая политика». М., 2000; Мухин А.А.. За державу обидно! М., 2004 и др.
[25] См.: Бакатин В.В. Освобождение от иллюзий. Кемерово, 1992; Бакатин В.В. Избавление от КГБ. М., 1992; Михайлов А.Г. Портрет министра в контексте смутного времени: Сергей Степашин. М., 2001; Стригин Е.М. КГБ был, есть и будет. От КГБ СССР до МБ РФ (1991-1993). М., 2004 и др.
[26] См.: Баранец В.Н. Ельцин и его генералы. Записки полковника Генерального штаба. М., 1997 и др.
[27] См.: Сироткин В.Г. Великие реформаторы России. М., 1991; Сироткин В.Г. Как заставить людей работать? М., 2004; Сироткин В.Г. Кто обворовал Россию? М., 2003; Шейнов В.П. Функции власти. М., 2003 и др.
[28] См.: Восленский М.С. Номенклатура: господствующий класс Советского Союза. М., 1991; Восленский М.С. Номенклатура. М., 2005.
[29] См.: Карабущенко П.Л. Функциональная дистанция (в дихотомии «элита-масса»). М., 2002 Мохов В.П. Элитизм и история: проблемы изучения советских региональных элит. Пермь, 2000 и др.
[30] См.: Ашин Г.К., Бережнова Л.Н., Карабущенко П.Л., Резаков Р.Г. Теоретические основы элитологии образования. М, 1998; Ашин Г.К., Понеделков А.В., Игнатов В.Г., Старостин А.М. Основы политической элитологии. М., 1999; Восканян С.С. Политическая элита России. Волгоград, 2003; Гертнер С.Л., Китов Ю.В. Элита и интересы. М., 2004; Махрова О.Н. Элита в России в XX в. М., 1998; Мохов В.П. Эволюция региональной политической элиты России (1950-1990 гг.). Пермь, 1998 и др.
[31] См.: Властные элиты и номенклатура: аннотированная библиография российских изданий 1990-2000 гг. СПб., 2001; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 1998; Джавланов О.Т., Михеев В.А. Номенклатура: эволюция отбора. М., 1993 и др.
[32] См.: Гельман В.Я., Тарусина И.Г. Состояние российской элитологии. // Элитизм в России: за и против. Сб. матер. интернет-конференции. Февраль-март 2002 г. Пермь, 2002.
[33] См.: Минаков С.Т. Военная элита 20-30-х годов XX века. М., 2004; Печенкин А.А. Военная элита СССР в 1935-1939 гг.: репрессии и обновление. М., 2003; Черушев Н.С. 37 год. Элита Красной Армии на Голгофе. М., 2005 и др.
[34] См.: Харичкин И.К. Политическая элита и ее роль в обеспечении национальной безопасности России. М., 1999.
[35] См.: Батурин Ю.М. Досье разведчика: опыт реконструкции судьбы. М., 2005; Горчаков О.А. Ян Берзин - командарм ГРУ. С-Пб., 2004; Шарапов Э.П. Наум Эйтингон - карающий меч Сталина. С-Пб., 2003 и др.
[36] См.: Штутман С.М. Внутренние войска: история в лицах. М., 2004.
[37] Мухин А.А. Бизнес-элита и государственная власть: кто владеет Россией на рубеже веков? М., 2001; Мухин А.А. Федеральная и региональная элита России: кто есть кто в политике и экономике. М., 2003; Мухин А.А. Путин: ближайший круг Президента. М., 2005; Мухин А.А. Спецслужбы России и «большая политика». М., 2000 и др.
[38] См.: Терещенко В.В. На охране рубежей Отечества. М., 2008; Боярский В.И. Линия Зырянова. Когда граница была на замке. Страницы истории. М., 2008; Терещенко В.В. Герои Российской Федерации - пограничники. М., 2008; и др.
[39] См.: Собрание узаконений и распоряжений правительства, издаваемых при правительствующем Сенате. СПб., 1906. № 90; Соловьев Н. О пенсиях за военную службу в России в XVIII и XIX в. // Военный сборник. Пг., 1893. № 4; Клятвенное обещание на верность службы. Б.м., 1915; Краткая историческая справка об образовании ОКПС. СПб., 1901; Памятка-советики вновь произведенного офицера по вопросу так называемых светских приличий. СПб., 1896; Россия. Военное министерство. Документы и основные материалы по введению в нашей армии временных правил о предельном возрастном цензе. Б.м., 1899; Россия. Военное министерство. Положение об аттестовании военнослужащих. СПб., 1913.
[40] См.: Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1970; Пантелеев Ю.А. Полвека на флоте. М., 1974; Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. Кн.1. М., 1981.
[41] См.: 50 лет на страже границ Советского государства. Историко-мемуарный сборник. Книга I. М., 1968; На страже границ Советского государства. Историко-мемуарный сборник. Книга III. М., 1971 и др.
[42] См.: Витте С.Ю. Избранные воспоминания. М., 1991; Григорович И.К. Воспоминания бывшего морского министра. Кронштадт-Москва, 2005; Маннергейм К.Г. Мемуары. М., 2003; Мельник-Боткина Т. Воспоминания о царской семье. М., 2004; Семенов Г.М. Атаман Семенов. О себе: воспоминания, мысли и выводы. М., 2002; Столыпин П.А. Переписка. М., 2004.
[43] См.: Военачальник особого сплава: Генерал-полковник П.И.Зырянов в воспоминаниях сослуживцев. М., 2007.
[44] См.: Диенко А.В. Разведка и контрразведка в лицах. Энциклопедический словарь российских спецслужб. М., 2002; Зенькович Н.А. Самые секретные родственники. Энциклопедия биографий. М., 2005; Колпакиди А.И. Энциклопедия секретных служб России. М., 2003; Кулюгин А.И. Энциклопедия российских царей. М., 2001; Универсальный энциклопедический словарь. М., 2002; Россия. Полный энциклопедический иллюстрированный справочник. М., 2002; Словарь основных военных терминов. М., 1993 и др.
[45] См.: Архив новейшей истории России. Приказы НКВД. 1934-1941 гг. Каталог рассекреченных документов ГАРФ. Новосибирск, 1999.
[46] См.: Русский заграничный исторический архив (Прага). Фонды русского заграничного исторического архива в Праге: межархивный путеводитель. М., 1999; Путеводитель. Т.4. Фонды ГАРФ по истории белого движения и эмиграции. М., 2004 и др.
[47] См.: Антоненко С.В. Великая Отечественная. Командармы. Военно-биографический словарь М., 2005; Бандурин С.Г., Португальский Р.М. Пограничная элита Российской империи. М., 2006; Все властные вертикали. М., 2003; Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. М., 2000; Запеклый А.А. Государственная Дума Российской Федерации. М., 2000; Козлов П.А. Город Санкт-Петербург. Власть, политика, бизнес. М., 2001; Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД 1934-1941. Справочник. М., 1999; Тартаковский Ж. Руководство СССР (1917-1991). Справочник. Т.1. Структура органов власти. Персоналии. Тель-Авив – Москва, 2001; Черкасов-Георгиевский В. Вожди белых армий. Смоленск, 2000 и др.
[48] См.: Алексеев Д.И., Гозман И.Г., Сахаров Г.В. Словарь сокращений русского языка. М., 1984; Высшие и центральные государственные учреждения России 1801-1917. В 4-х томах. Т.4. СПб., 1977; Словарь иностранных слов. М., 1984; Советская военная энциклопедия. Т. 5, 7, 8. М., 1980; Толковый словарь русского языка начала XXI в. М., 2006; Толковый словарь иноязычных слов. М., 2006 и др.
[49] См.: Дронников Н.Е. Статистика России. Из записной книжки. Париж, 1983. Его же. Статистика России 1907-1917. Записная книжка Николая Дронникова. Париж, 1984 и др.
[50] В ВЧК с ноября 1918 г. по ноябрь 1920 г. к категории пограничной элиты правомерно отнести руководителей Пограничного отдела и Пограничных ЧК, а также первых лиц Особого отдела.
[51] См.: Режепо П.А. Несколько мыслей по офицерскому вопросу. СПб., 1910.
[52] См.: Обручев К.М. Наши командиры (опыт статистического исследования служебного движения офицеров). Киев, 1910; Обручев К.М. Наши генералы. СПб., 1913.
[53] См.: Тартаковский Ж. Руководство СССР (1917-1991). Справочник. Т.1. Структура органов власти. Персоналии. Тель-Авив М., 2001.
[54] См.: Лушников А.М. Военно-учебные заведения России 1861-1914: социально-политические аспекты развития: Дис. … докт. ист. наук. Ярославль, 1998.
[55] См.: Мохов В.П. Элитизм и история: проблемы изучения советских региональных элит. Пермь, 2000. С. 14.
[56] См.: Батурин Ю.М. Досье разведчика: опыт реконструкции судьбы. М., 2005. С.7.
[57] См.: Савелов Л.М. Лекции по русской генеалогии, читанные в Московском археологическом институте преподавателем института Л.М. Савеловым. М., 1994. С.1.
[58] См.: Крючков В.А. Личность и власть. М., 2004. С.9.
[59] См.: История государственного и военного управления. М., 2002. С.33.
[60] См.: Режепо П.А. Наши генералы. СПб., 1913. С. 4.
[61] См.: Грей М.А. Мой отец генерал Деникин. М., 2003. С. 53, 55.
[62] См.: Обручев К.М. Наши командиры (опыт статистического исследования служебного движения офицеров). Киев, 1910. С.22.
[63] РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 181561. Л. 38об.
[64] См.: Кавтарадзе А.Г. Военные спецы на службе Республики Советов 1917-1920 гг. М., 1988. С. 21.
[65] См.: Плеханов А.А., Плеханов А.М. Отдельный корпус пограничной стражи императорской России (1893-1917): исторический очерк. М., 2003. С. 69.
[66] См.: Витте С.Ю. Воспоминания. Царствование Александра II и Александра III (1849-1894). Берлин, 1923. С. 275.
[67] См.: Заамурец. Харбин, 1938. С.5.
[68] См.: Фабрицкий С.С. Из прошлого. Воспоминания флигель-адъютанта Императора Николая II. Берлин, 1926. С. 120.
[69] См.: Плеханов А.А., Плеханов А.М. Отдельный корпус пограничной стражи императорской России (1893-1917): исторический очерк. М., 2003. С. 46-47.
[70] См.: Список генералам, штаб- и обер-офицерам и чиновникам Заамурского округа пограничной стражи по старшинству (составлен по 1-е февраля 1908 г., издание штаба округа). Харбин, 1908. С. 6, 11, 18.
[71] См.: Алфавитный указатель приказов, приказаний и циркуляров по ОКПС с 01.01.1899 по 01.01.1904 г. Составил и.д. старшего адъютанта Штаба ОКПС штаб-ротмистр Зайцев. СПб., 1904. // ГАРФ. Ф. 7071.Оп. 1. Д. 36.
[72] РГАЭ. Ф. 413. Оп. 8. Д. 4778. Л.22 об.
[73] См.: История охраны государственной границы. М., 2001. С. 126-142.
[74] РГАЭ. Ф. 413. Оп. 14. Д. 392. Л. 27-27 об.
[75] См.: Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 42. С. 178.
[76] См.: История охраны государственной границы. М., 2001. С. 128.
[77] РГАЭ. Ф. 413. Оп. 14. Д. 399. Л. 58.
[78] РГАЭ. Ф. 413. Оп. 14. Д. 398. Л. 32.
[79] РГАЭ. Ф. 413. Оп. 14. Д. 393. Л. 20-22 об.
[80] РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 119. Л. 57-58, 66-68; Д. 371. Л. 3-7.
[81] РГАЭ. Ф. 413. Оп.14. Д.396. Л.344.
[82] ЦПА ФСБ РФ. Ф.585. Оп.7658. Д. 2. Л.5.
[83] РГВА. Ф. 62. Оп. 1. Д.385. Л.35.
[84] РГВА. Ф. 62. Оп. 1. Д. 385. Л. 36-37.
[85] См.: Кавтарадзе А.Г. Военные спецы на службе Республики Советов 1917-1920 гг. М., 1988. С. 3.
[86] См.: Коэн Стивен. Переосмысливая советский опыт. (Политика и история с 1917 г.). Vermont, 1986. С. 77.
[87] См.: Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД 1934-1941. Справочник. М., 1999; Колпакиди А.И. Энциклопедия секретных служб России. М., 2003.
[88] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 982. Л. 21, 29.
[89] См.: Батурин Ю.М. Досье разведчика: опыт реконструкции судьбы. М., 2005. С. 278.
[90] См.: Быстров С.А. Исторический опыт Советского государства по осуществлению кадровой политики в пограничных войсках СССР (1918-1941 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1993. С. 158.
[91] См.: Колпакиди А.И. Энциклопедия секретных служб России. М., 2003.С. 230.
[92] ГАРФ. Ф. 9401. Оп.2. Д. 38. Л.33, 41; Д. 48. Л. 1.
[93] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1002. Л. 21.
[94] ЦА ФСБ России. Ф. 66. Оп. 1. Д. 523ж. Л. 5.
[95] ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 41. Л. 1; ЦПА ФСБ РФ. Ф. 14. Оп. 224. Д. 4227. Л. 250-254; Оп. 11. Д. 325. Л. 1-8; Ф. 19. Оп. 11. Д. 24, Л. 9-22, 128; Ф. 503. Оп. 3. Д. 331, Л. 1-18.
[96] Исторический формуляр ПА ФСБ РФ. Т. 1. 1923-1959. С. 259.
[97] См.: Стивен Коэн. Переосмысливая советский опыт. (Политика и история с 1917 г.). Vermont, 1986. С.102.
[98] См.: Быстров С.А. Исторический опыт Советского государства по осуществлению кадровой политики в пограничных войсках СССР (1918-1941 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1993. С. 32, 62.
[99] См.: Быстров С.А. Исторический опыт Советского государства по осуществлению кадровой политики в пограничных войсках СССР (1918-1941 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 1993. С. 88.
[100] РГВА. Ф. 38652. Оп.1. Д.24. Л.69.
[101] См.: Сечкин Г.П. Советские пограничные войска в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. и возможные их действия в современных операциях. М., 1976. С.395; Колпакиди А.И. Энциклопедия секретных служб России. М., 2003.С.364.
102 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 39. Л. 37, 44.
