Деятельность спецслужб белогвардейских правительств и армий в годы гражданской войны в россии (1918 – 1922 гг.)
ВОЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
На правах рукописи
КИРМЕЛЬ Николай Сергеевич
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СПЕЦСЛУЖБ БЕЛОГВАРДЕЙСКИХ
ПРАВИТЕЛЬСТВ И АРМИЙ В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
В РОССИИ (1918 – 1922 гг.)
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
МОСКВА-2009
Диссертация выполнена на кафедре истории Военного университета
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор
Филипповых Дмитрий Николаевич.
Официальные оппоненты:
- доктор исторических наук, профессор
Воронов Виталий Николаевич;
- доктор исторических наук
Окороков Александр Васильевич;
- доктор исторических наук, профессор
Плеханов Александр Михайлович.
Ведущая организация – Московский пограничный институт ФСБ России
Защита диссертации состоится « 10» февраля 2010 года в ____ часов на заседании диссертационного совета по историческим наукам (Д 215.005.06) при Военном университете (123001, г. Москва, К-107, ул. Большая Садовая, д. 14)
С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Военного университета.
Автореферат разослан «___» _________200__г.
Ученый секретарь диссертационного совета
по историческим наукам
кандидат исторических наук, профессор А.М. Махров
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ
Становление и развитие Российского государства неразрывно связано с деятельностью спецслужб, роль которых сводилась к обеспечению безопасности страны, а также сменявших друг друга политических систем. Уникальность социокультурного уклада российского общества, изменение внутри- и внешнеполитической ситуации в различные исторические эпохи предопределяли особое положение спецслужб в системе государственного устройства.
Актуальность темы исследования обусловлена следующими обстоятельствами:
во-первых, недостаточной разработанностью данной темы и отсутствием в отечественной историографии комплексных исследований, посвященных анализу деятельности разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий в 1918-1922 гг., возможностью раскрытия ранее не изученных или закрытых по идеологическим мотивам различных аспектов функционирования отечественных спецслужб в исследуемый период;
во-вторых, научным интересом к изучению деятельности разведывательных и контрразведывательных органов по обеспечению безопасности России в различные эпохи и в связи с этим необходимостью создания теоретической и методологической базы для дальнейшего исследования истории отечественных специальных служб;
в-третьих, насущной потребностью в исследовании исторического опыта работы органов государственного и военного управления, разведывательных и контрразведывательных служб белогвардейских правительств и армий за период Гражданской войны в России, который необходимо обобщить, систематизировать и осмыслить в целях дальнейшего совершенствования системы безопасности Российской Федерации в ХХI в., повышения эффективности деятельности отечественных спецслужб.
В своих сущностных и содержательных началах как в годы Гражданской войны, так и на современном этапе развития Россия имеет сходные источники угроз безопасности. К ним относятся: разведывательная и иная деятельность спецслужб и организаций иностранных государств, направленная на нанесение ущерба безопасности нашей страны; деятельность террористических организаций, группировок и отдельных лиц, нацеленная на насильственное изменение основ конституционного строя, дезорганизацию нормального функционирования органов государственной власти и военного управления; экстремистская деятельность националистических и иных организаций и структур, направленная на нарушение единства и территориальной целостности России, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране; преступные посягательства на государственную власть, экономическую безопасность и т.д.
Степень научной разработанности проблемы
К началу XXI в. исторической наукой накоплен солидный теоретический и фактический материал, посвященный различным аспектам Гражданской войны в России. Однако несмотря на огромное количество книг, диссертаций и статей деятельность белогвардейских спецслужб не получила пока еще должного освещения. Суть в том, что историография данной темы долгое время развивалась в обстановке информационной борьбы между красными и белыми, социализмом и капитализмом, СССР и странами Запада. В ходе идеологического противоборства обе стороны в агитационно-пропагандистских целях допускали преднамеренные фальсификации и искажения фактов, давали субъективные, односторонние трактовки событиям. К этой теме ученые обратились лишь в конце ХХ в., поэтому ее историография не имеет фундаментальных комплексных исследований. Лишь некоторые проблемы и направления темы были обозначены в научной литературе.
На основе системного анализа научной литературы и уровня развития исторической мысли в разработке проблемы исследования автор пришел к выводу, что отдельные аспекты организации и деятельности белогвардейских спецслужб нашли свое отражение в отечественной историографии, литературе русского зарубежья и исследованиях иностранных историков. Отечественная историческая литература включает в себя белогвардейскую, советскую и постсоветскую (российскую) историографию.
Следует отметить, что долгое время историография Белого движения формировалась усилиями двух противоположных лагерей: советского и зарубежного (белоэмигрантского и иностранного). В начале ХХI в. наблюдается тенденция к восстановлению единой историографии проблемы1
[1].
Первая научная работа, имеющая косвенное отношение к теме данного исследования, была издана в годы Гражданской войны в Сибири участником Белого движения, кадровым разведчиком генерал-майором П.Ф. Рябиковым. В своем труде ученый провел «исследование вопроса об организации, сборе и обработке сведений о противнике»1
[2]. Эту монографию диссертант относит к белогвардейской историографии.
В советской историографии соискатель условно выделяет три периода: первый – 1920-е гг.; второй – 1930-е – середина 1950-х гг.; третий – вторая половина 1950-х – 1991 г. Ее основной особенностью является классовый подход к изучению Гражданской войны, при котором белогвардейские разведка и контрразведка, как и Белое движение в целом, в силу идейно-политических причин не стали самостоятельным предметом изучения, а лишь получили фрагментарное отражение.
В 1920-е гг. закладывались основы научной разработки различных проблем Гражданской войны. В этот период, по подсчетам историка А.И. Ушакова, было опубликовано около 1 200 наименований книг, статей, сборников, воспоминаний2
[3]. В трудах Н.Е. Какурина и Н.А. Корнатовского дано наиболее полное для того времени описание боевых операций. Авторы также дали характеристику антибольшевистскому подполью, раскрыли мероприятия советской власти по его ликвидации. Исследователи пишут о связи нелегальных организаций с белогвардейской разведкой, но при этом тезис не подкрепляют доказательствами3
[4].
Один из основоположников официальной историографии советских органов безопасности М.Я. Лацис в своих книгах показал роль ВЧК в подавлении «внутренней контрреволюции», сделал обзор раскрытых чекистами заговоров в годы Гражданской войны4
[5].
Исследователи С.С. Турло и И.П. Залдат в книге «Шпионаж», используя наработки своих предшественников, а также обобщив опыт деятельности советских и белогвардейских спецслужб в годы Гражданской войны, пришли к важному выводу: в целях самосохранения государство должно иметь хорошо организованные разведку и контрразведку, действующие на профессиональной основе5
[6].
В 1930-е гг. преобладание идеологии над наукой проявился в тезисе И.В. Сталина об обострении классовой борьбы по мере продвижения страны к социализму и нашел подтверждение в тенденциозной интерпретации событий Гражданской войны, поношении белогвардейцев и их скрытых сторонников. В духе того времени написаны работы Б.П. Кандидова, И.П. Потрясова, С. Рабиновича1
[7], которые обвиняли духовенство различных конфессий, а также военных специалистов в сотрудничестве с белогвардейскими и иностранными спецслужбами.
В третьем периоде (вторая половина 1950-х – 1991 г.) были предприняты попытки преодоления некоторых идеологических стереотипов, однако они не оказали принципиального влияния на историческую науку. Гражданская война также рассматривалась с классовых позиций: победы красных объяснялись превосходством социализма над капитализмом. Белое движение и, разумеется, его спецслужбы по-прежнему оставались вне рамок исследовательского процесса.
В беллетризованных произведениях, воспевавших героизм чекистов в борьбе с контрреволюцией, пересказывались уже известные факты разгромов нелегальных организаций в Москве и Петрограде в 1919 г.2
[8] Даже выдержавшая четыре издания двухтомная монография Д.Л. Голинкова3
[9], в которой антисоветское подполье периода Гражданской войны получило наиболее полное отражение, написана на основе ранее опубликованных материалов.
На более серьезной научной основе исследовалась деятельность большевистских нелегальных организаций в тылу белых армий. В 1960-е гг. немало внимания уделялось деятельности большевистского подполья в различных регионах России. Эта тема рассмотрена в работах В.Н. Дворянова, Н.В. Дворянова, В.А. Кадейкина, Н.Ф. Каткова, И.Ф. Плотникова, В.П. Чуева4
[10] и др.
Заслуживает внимания монография советского историка М.И. Стишова1
[11]. Выполненная на обширной источниковой базе, она представляет собой серьезный научный труд о большевистском подполье и партизанском движении в Сибири. Расставив акценты в соответствии с марксистско-ленинской методологией, ученый, тем не менее, объективно отразил причины ликвидаций многих большевистских подпольных организаций органами колчаковской контрразведки, показал методы работы белогвардейских органов безопасности.
Итак, историографический анализ литературы и диссертаций советского периода позволяют сделать вывод, что проблемы спецслужб белогвардейских правительств и армий (как и Белого движения в целом) не являлись предметом самостоятельного изучения. Разработка отдельных аспектов проводилась без углубленного научного анализа и носила в основном пропагандистский характер.
В конце 1980-х – начале 1990-х гг. произошла отмена ранее существовавших цензурных рамок, стали формироваться новые методологические подходы к изучению прошлого страны. Рассекречивание ранее недоступных исследователям архивных документов, специальной литературы послужило основанием для формирования историографии отечественных спецслужб, к которой проявила большой интерес российская общественность. Гласность способствовала появлению большого количества мемуарной литературы, множества интервью руководителей спецслужб средствам массовой информации.
Тем не менее, несмотря на новые тенденции в изучении истории российской государственности, в историографии прослеживается искусственное разделение единого процесса эволюции отечественных разведывательных и контрразведывательных служб на два хронологических этапа: дореволюционный и советский. Лишь в некоторых работах история дореволюционных и советских органов безопасности в соответствии с принципом историзма рассматривается как единый процесс2
[12].
На основе анализа литературы соискатель выделяет три направления в российской историографии, в разной степени касающиеся объекта и предмета диссертационного исследования: 1) советских органов государственной безопасности и военной разведки; 2) Гражданской войны и Белого движения; 3) спецслужб белогвардейских правительств и армий.
В огромном массиве литературы по истории советских органов безопасности пока нет общедоступных обобщающих трудов по истории ВЧК (1917 – 1922 гг.), а также работ, анализирующих конкретные направления деятельности чекистов в годы Гражданской войны, в частности проведение оперативно-розыскных мероприятий по выявлению агентуры белогвардейской разведки. В изданных произведениях либо повторяются сюжеты о ликвидации чекистами антисоветских подпольных организаций1
[13], либо акцентируется внимание на карательных функциях органа диктатуры пролетариата2
[14].
Вместе с тем следует отметить появление в последние годы трудов по истории советских спецслужб, в которых в разной степени отражено функционирование разведи и контрразведки Белого движения3
[15].
Среди обширной литературы по истории разведки следует выделить двухтомник «Империя ГРУ: очерки истории российской военной разведки», охватывающий период с начала XIX в. по настоящее время. Авторы ввели в научный оборот огромный, должным образом обобщенный фактический материал. В книге бегло затрагивается история белогвардейской разведки и контрразведки, приведены примеры успешных действий советских военных разведчиков в тылу деникинских и колчаковских войск4
[16].
Таким образом, из-за отсутствия в отечественной историографии комплексных работ о деятельности ВЧК и военной разведки РККА в годы Гражданской войны деятельность спецслужб Белого движения получила в ней эпизодическое отражение.
Ликвидация политической цензуры, методологический плюрализм, рассекречивание архивных документов способствовали появлению большого количества монографий, диссертаций и научных статей по истории Белого движения.
При комплексном изучении белогвардейских правительств и армий, их внешней и внутренней политики, боевых действий, массового террора, повстанческого движения историки Е.В. Волков, П.А. Голуб, Н.Д. Карпов, С.С. Миронов, П.А. Новиков, А.В. Смолин, Ю.Н. Ципкин, так или иначе, затрагивали деятельность разведки и контрразведки Белого движения1
[17].
Представляют интерес кандидатская диссертация и статья Л.Н. Варламовой, в которых критически рассмотрены проблемы военного строительства армии А.В. Колчака в 1918 – 1919 гг. В ее работах получил отражение процесс создания и развития органов разведки, контрразведки и военного контроля Уфимской директории и колчаковского режима2
[18].
Современные историки А.В. Ганин, А.С. Кручинин, В.Ж. Цветков обратились к весьма заметной еще в советской историографии теме – белогвардейским подпольным организациям и центрам3
[19].
Устойчивый интерес к истории разведывательных и контрразведывательных органов Белого движения как к самостоятельному объекту изучения начал проявляться в 2000-х гг., что обусловлено появлением ряда научных работ по данной проблематике.
Историк А.А. Зданович посвятил монографию исследованию личности В.Г. Орлова – одного из руководителей деникинских спецслужб. На основе широкого круга источников автор проследил борьбу своего героя с ВЧК, показал подходы высшего командования Добровольческой армии и Вооруженных сил на Юге России (ВСЮР) к комплектованию органов контрразведки личным составом. Исследователь отмечает, что в Добровольческой армии контрразведка комплектовалась строевыми офицерами и чиновниками, а жандармы в основном служили не по своей специальности. В монографии рельефно показано, как профессиональные действия В.Г. Орлова способствовали разгрому большевистского подполья в Одессе1
[20]. Вместе с тем, как недостаток следует отметить отсутствие в книге сносок и библиографии.
В диссертации А.А. Реца рельефно показана зависимость эффективности работы органов безопасности и МВД от внутренней политики антибольшевистских правительств Сибири (1918 – 1920 гг.) и несовершенство системы государственного и военного управления. В то же время вне поля зрения историка оказалось такое важное направление работы контрразведки, как противодействие советскому и иностранному шпионажу2
[21].
Автор ряда работ по истории Гражданской войны В.Г. Бортневский одним из первых в России обратился к истории спецслужб Юга России. В своих статьях ученый раскрыл структуру, организацию разведки и контрразведки Добровольческой армии и ВСЮР, показал их место и роль в системе деникинской диктатуры3
[22].
В публикации В.Ж. Цветкова впервые рассмотрены организация, структура, отдельные персоналии, задачи и методы работы белогвардейских спецслужб на Юге, Северо-Западе, Севере и Востоке России. В работе представлены интересные примеры организации разведки и контрразведки в условиях разлаженного государственного аппарата, в сложной обстановке военного времени4
[23].
В основном же историография по теме исследования носит ярко выраженный территориальный характер. Наиболее полное отражение в научной литературе получили разведывательные и контрразведывательные органы Сибири5
[24], что объясняется и масштабностью их деятельности, и обширной источниковой базой.
В статьях ученых А.А. Иванова, В.Н. Ильина, Д.И. Тучкова раскрыты особенности строительства и функционирования военно-регистрационной службы (контрразведки) и ее низовых органов на Севере России. Авторы обращают внимание на преемственность в организации и деятельности спецслужб с ранее существовавшей системой, показывают особенности борьбы с большевистским подпольем и агитацией в условиях Севера1
[25].
В историографии исследуемой темы в самостоятельный блок выделены очерки о руководителях спецслужб Белого движения генерал-майоре П.Ф. Рябикове и полковнике С.Н. Ряснянском2
[26].
Вместе с тем, несмотря на динамичное развитие историографии белогвардейских спецслужб, в настоящее время отсутствуют крупные обобщающие труды по этой проблеме.
Историография русского зарубежья представлена скудно. Разведка и контрразведка Белого движения не стали объектом внимания со стороны ученых-историков и участников Гражданской войны. Отчасти это объясняется тем, что документы, хранившиеся в Русском зарубежном историческом архиве в Праге, в тот период были закрыты для исследователей3
[27].
Оказавшиеся в эмиграции белогвардейские разведчики и контрразведчики не оставили после себя работ о своей деятельности в годы Гражданской войны, не без основания опасаясь мести со стороны ОГПУ–НКВД4
[28].
Исключением являются лекции генерала Н.С. Батюшина, прочитанные им на зарубежных Высших военно-научных курсах в Белграде (1933 – 1938 гг.). Они были изданы в Софии в 1939 г. в виде отдельной книги (переизданы в 2002 г.)5
[29]. В своем труде, созданном посредством обобщения опыта деятельности разведки и контрразведки в начале ХХ в., генерал дал критическую оценку деятельности спецслужб Белого движения.
Некоторые упоминания о белогвардейских разведывательных и контрразведывательных органах встречаются в мемуарно-исследовательских1
[30] трудах видных деятелей Белого движения: А.И. Деникина, П.Н.Врангеля, А.С. Лукомского2
[31].
Анализ иностранной литературы свидетельствует о том, что история Гражданской войны в России, Белого движения является предметом изучения западных ученых. Одной из идей англо-американской историографии является оправдание иностранной интервенции ради охраны военных складов в Архангельске, Владивостоке и Мурманске от немецких военнопленных, помощи чехам и т.д. В частности, некоторые американские ученые указывают на стремление Великобритании и США продолжить войну с Германией, подчеркивают антисоветский характер интервенции3
[32]. По всей видимости, последнее обстоятельство в некоторой степени объясняет тематику работ по истории разведки противоборствующих сторон в годы Гражданской войны.
В западной историографии деятельность спецслужб интервентов рассматривается сквозь призму борьбы разведок стран Антанты с большевиками4
[33]. При этом историки не затрагивают вопросы разведывательной деятельности Великобритании, Германии, США и Франции против белогвардейских режимов, тем самым замалчивая геополитические цели интервенции.
Проблемы противоборства западных и советских спецслужб, красного террора, рассматриваются в литературе, посвященной истории ВЧК. Иностранных исследователей она интересовала в качестве тайной полиции, машины репрессий, столпа, на который опирался «коммунистический тоталитарный режим»1
[34]. В зарубежных изданиях, различных по широте проблематики, не рассматривается борьба ВЧК с белогвардейскими разведслужбами.
Одним из немногих зарубежных авторов, кто обратился к спецслужбам Белого движения, является французский историк Н.Г. Росс. Обстоятельно подойдя к исследованию политики П.Н. Врангеля в Крыму, он затронул аспекты контроля правоохранительными органами деятельности контрразведки, а также борьбы спецслужб с большевистским подпольем2
[35].
После распада СССР историки образовавшихся на постсоветском пространстве государств начали писать историю национальных спецслужб.
В монографии историка В.С. Сидака исследуются ключевые вопросы деятельности органов безопасности Украинской народной республики (УНР), Украинского государства гетмана П.П. Скоропадского, Западно-Украинской народной республики (ЗУНР) в 1917 – 1920 гг., а именно: особенности государственной политики в сфере обеспечения безопасности, правовое регулирование, кадровый состав, формы и методы их работы. Изучая Гражданскую войну под ракурсом борьбы украинского народа за независимость от России, ученый рассматривает Белое движение как шовинистическую организацию, в связи с чем достаточно внимания уделяет противоборству украинских спецслужб и деникинской разведки и контрразведки3
[36]
. В ряде публицистических работ фрагментами отражена борьба между спецслужбами ВСЮР, атамана Н.И. Махно и гетмана П.П. Скоропадского1
[37].
Из зарубежных ученых непосредственно к теме белогвардейских спецслужб обратился крымский исследователь В.В. Крестьянников. Он осветил становление и совершенствование структуры деникинской и врангелевской контрразведок в Крыму, показал их формы и методы борьбы с большевистским подпольем2
[38].
Таким образом, эмигрантская и собственно зарубежная историография не выделила спецслужбы Белого движения, за редким исключением, в самостоятельный объект исследования, а касалась их эпизодически, если в этом возникала необходимость при изучении других вопросов.
Из краткого историографического обзора следует, что отечественная и зарубежная наука не располагает фундаментальными комплексными исследованиями, посвященными анализу деятельности разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России. Рассмотрение отдельных вопросов не дает целостного представления о проблеме, что определяет актуальность и значимость диссертационного исследования.
Объектом исследования являются органы разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий.
Предмет исследования – деятельность спецслужб по обеспечению безопасности белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России.
Научная проблема исследования заключается в целенаправленном, комплексном исследовании деятельности разведки и контрразведки по обеспечению безопасности белогвардейских правительств и армий в 1918-1922 гг., в изучении тенденций и характерных особенностей становления и развития спецслужб в условиях Гражданской войны в России, в определении уровня изученности рассматриваемой проблемы. В выявлении закономерностей развития историографии и источниковой базы по данной теме.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1918 по 1922 г. Отправной точкой является 1918 г., когда начали формироваться разведывательные и контрразведывательные органы Добровольческой армии и других воинских формирований Белого движения. Конечная дата хронологической границы связана с завершением разгрома белых армий на Дальнем Востоке и окончанием Гражданской войны.
Цель исследования – с позиций современных требований исторической науки при творческом использовании историографической и источниковой базы комплексно исследовать деятельность разведывательных и контрразведывательных органов белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России, обобщить их опыт, извлечь уроки, сформулировать выводы и дать научно-практические рекомендации.
Исходя из цели диссертации, определены следующие задачи исследования:
- проанализировать отечественную и зарубежную историографию, документальную источниковую базу исследуемой проблемы;
- разработать теоретические подходы к исследованию деятельности разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны, дать авторскую оценку сущности спецслужб как органов обеспечения безопасности государства;
- раскрыть влияние основных внешних и внутренних факторов на процесс формирования, развития и функционирования белогвардейских спецслужб в годы Гражданской войны;
- на основе анализа введенных впервые в научный оборот архивных источников показать степень эффективности деятельности спецслужб по обеспечению безопасности белогвардейских государственных образований и армий в кризисной ситуации;
- обобщить опыт деятельности разведки и контрразведки в условиях военного времени;
- сформулировать общие выводы и дать научно-практические рекомендации, определить основные направления дальнейших исследований данной проблемы.
Методологические основы исследования
Каждая историческая эпоха (период времени) есть относительно целостное образование, в границах которого люди поступают и действуют, руководствуясь своими потребностями и интересами, мотивами, ценностями и идеалами, мировоззренческими ориентациями. Это обстоятельство должен учитывать историк, стремящийся дать объективную картину происходившим событиям. По мнению академика И.Д. Ковальченко, «…цель всякого, в том числе исторического научного познания состоит в получении истинных знаний, т.е. знаний, которые адекватно отражают изучаемую реальность»1
[39].
В основу диссертационной работы положены общие методологические подходы (диалектический, формационный и цивилизационный) и принципы (научности, объективности и историзма) исторического познания, а также общенаучные, междисциплинарные и специально-исторические методы исследования.
Диалектический подход, подразумевающий объективно обусловленные, научно разработанные, наиболее эффективные диалектические принципы исследования, позволил автору составить четкое представление о том, как формировались, развивались и функционировали специальные службы и какое влияние оказали на их деятельность противоречия социально-политической, экономической, духовно-нравственной жизни социума в условиях военного времени, острого политического и социально-экономического кризиса.
При проведении исследования диссертант руководствовался и формационным подходом, согласно которому всемирный исторический процесс представляется последовательной сменой общественно-экономических формаций, различающихся между собой, прежде всего, способом производства и соответствующей ему социально-классовой структурой. Ожесточенность борьбы между белогвардейскими государственными образованиями (капиталистическая формация) и Советской Россией (коммунистическая формация) отчасти объясняется сменой экономического базиса. Гражданская война в России по своей сути была социально-политическим и вооруженным конфликтом, столкновением общественно-политических сил, классов, типов власти (государств), отстаивавших противоположные интересы и цели, что представляло серьезную угрозу безопасности всем без исключения режимам. Данное обстоятельство оказало серьезное влияние на задачи и характер деятельности разведки и контрразведки Белого движения, их формы и методы борьбы с противником.
Под несколько иным углом зрения дает возможность взглянуть на Гражданскую войну в России и роль в ней белогвардейских спецслужб цивилизационный подход. Он позволяет выяснить влияние таких факторов как национальный характер, менталитет, культура и религия на возникновение, ход и итоги Гражданской войны.
Использование общепринятых в исторической науке принципов научности, историзма и объективности способствует углубленному раскрытию социальной сущности исторических явлений (в данном случае – Гражданской войны), приводит к пониманию их основополагающих причин, выявлению объективных закономерностей.
Общенаучные методы познания, находясь во взаимосвязи и диалектическом единстве, дополняли друг друга и тем самым позволили обеспечить объективность познавательного процесса, проанализировать структуру и функции разведки и контрразведки.
Специально-исторические методы способствовали раскрытию сущности спецслужб, динамики и характера их деятельности, определению основных этапов становления и эволюции разведывательных и контрразведывательных органов белогвардейских правительств и армий как в отдельных регионах, так и на всей подконтрольной антибольшевистским силам территории.
Все вышеизложенные теоретические построения дают возможность автору выработать концепцию по рассматриваемой проблеме исследования. Она излагается соискателем в следующей формулировке. Деятельность спецслужб белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны была направлена: с одной стороны – на сохранение суверенитета, территориальной целостности и государственного строя; с другой стороны – на защиту интересов крупных собственников, генералитета и политической элиты, выражавшаяся в подавлении сопротивления оппозиционно настроенных к ним сил (контрразведка).
Источниковой базой исследования явились неопубликованные и опубликованные документы, воспоминания участников Гражданской войны, материалы периодической печати.
К первой группе источников относятся архивные документы. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном военном архиве (РГВА) сосредоточен уникальный комплекс источников, образовавшихся в процессе строительства и функционирования белогвардейских органов власти и вооруженных сил, в том числе и спецслужб.
В ГАРФ хранятся документы учреждений белогвардейских правительств, образовавшихся на территории бывшей Российской империи. Значительный массив документов сосредоточен в фондах: «Контрразведывательная часть особого отделения отдела Генерального штаба Военного управления при главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России» (ф. р-6396) и «Щербачев Дмитрий Григорьевич, военный представитель адмирала Колчака за границей» (ф. р-5936). Здесь хранятся доклады, рапорты, телеграммы, разведывательные и агентурные сводки, записки, сведения о структуре и задачах разведорганов за рубежом и другие материалы.
В РГВА представляет интерес документация разведывательных и контрразведывательных служб органов военного управления белых армий на Юге России и в Сибири. Существенную помощь диссертанту оказали фонды: «Штаб Верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России» (ф. 39499), «Отдел контрразведки штаба Верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России» (ф. 40218), «Особое отделение отдела Генерального штаба Военного управления при главнокомандующем ВСЮР» (ф. 40238). В них хранятся приказы командования, временные штаты спецслужб, разведывательные и агентурные сводки, доклады и другие документы.
В фондах Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) содержатся нормативно-правовые акты Российской империи, которыми руководствовались белогвардейские разведывательные и контрразведывательные службы в годы Гражданской войны.
Хранящиеся в вышеназванных архивах документы составили обширную источниковую базу исследования, существенно обогатив его важным фактическим материалом.
Вторую группу источников составляют опубликованные сборники документов и отдельные документы. Здесь выделяются следующие подгруппы: 1) нормативные правовые акты Российской империи, белогвардейских правительств, Российской Федерации; 2) документы белогвардейских спецслужб; 3) документы органов власти, военного управления и спецслужб Советской России.
Лидеры Белого движения при строительстве органов государственного и военного управления обращались к законодательной базе Российской империи1
[40], внеся в нее незначительные изменения в ходе Гражданской войны. Белогвардейские законодательные акты публиковались в периодической печати2
[41].
В 2008 г. были изданы «Журналы заседаний Особого совещания при главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России», в которых фиксировались все обсуждавшиеся на заседаниях правительства вопросы и принимаемые решения в области государственного управления, внешней и внутренней политики. Среди огромного количества документов – постановление Особого совещания «Об уголовной ответственности участников становления советской власти и лиц, содействовавших ее распространению и упрочнению», определявшее порядок работы судебно-следственных комиссий1
[42].
Диссертант обращался к законодательным актам Российской Федерации, которыми сегодня руководствуются Служба внешней разведки, Федеральная служба безопасности и другие силовые структуры2
[43].
Отдельные документы белогвардейских спецслужб: доклады, записки, отчеты, проекты и т.д. – были опубликованы белоэмигрантами за рубежом и переизданы в современной России3
[44].
Соискателем использовались сборники документов ВЧК, других государственных и партийных органов Советской России4
[45].
Важной для данного исследования является третья группа источников - воспоминания участников Гражданской войны: дневники, записки военных, политических и общественных деятелей, сотрудников разведки и контрразведки антисоветского лагеря, Белого движения, а также мемуары советских партийных работников, организаторов и рядовых членов большевистского подполья1
[46].
Для исследования представляют интерес воспоминания интервентов, свидетельствующие о политике оккупационных сил в годы Гражданской войны в России и об отношении иностранных держав к Белому движению2
[47].
При разработке проблем Гражданской войны немаловажное значение имело изучение четвертой группы источников – материалов советской и белогвардейской периодической печати. В белогвардейских и советских периодических изданиях публиковались сообщения различных информационных агентств, статьи на политические темы, указы и постановления центральных правительственных учреждений и т. д. Официальная часть газет антибольшевистского лагеря явилась ценным источником для данного исследования. Вместе с тем, при работе с прессой приходится выделять публикации, представляющие действительно научный интерес, «очищать» полученные сведения от идеологических штампов, политических мифов, к которым прибегали газеты обеих противоборствующих сторон.
Пятой группой источников представлены энциклопедии, справочники, путеводители по архивным фондам, в которых содержится информация вспомогательного характера, тем не менее, необходимая для качественного решения исследовательских задач по данной проблеме.
II. СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ
Цели и задачи исследования определили соответствующую структуру диссертации. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
Во введении обосновывается актуальность избранной автором темы исследования, показывается степень научной разработанности проблемы. Диссертант определяет цели и задачи исследования, вводит временные и географические рамки, указывает на практическую значимость и новизну исследования, приводит сведения об апробации основных положений диссертации.
В первой главе – «Теория, методология проблемы, анализ историографии и характеристика источников» – изложены основные теоретические и методологические проблемы исследуемой темы, проанализирована отечественная и зарубежная историография, дана характеристика источниковой базы.
В первом параграфе осмыслены наиболее значимые методологические аспекты изучения темы; конкретизированы методологические подходы к изучению спецслужб Белого движения; выделены и обоснованы важнейшие методы и принципы научного поиска. Понятийно-категориальный аппарат скорректирован применительно к исследуемому историческому периоду.
Во втором параграфе показано развитие историографии проблемы, отмечены идеологические и политические препятствия на этом пути и результаты исследований последних лет; раскрыты главные направления исследований ученых по отдельным аспектам данной темы. Диссертант сделал общие выводы о состоянии и тенденциях развития отечественной и зарубежной историографии.
В третьем параграфе соискатель проанализировал основные группы документальных источников, охарактеризовал использованные в диссертации архивные фонды, выделил опубликованные в разных изданиях наиболее важные документы, материалы, мемуары, периодическую печать.
Во второй главе – «Возникновение и развитие белогвардейских спецслужб», состоящей из трех параграфов, проанализированы угрозы безопасности белогвардейским режимам, процесс становления, развития и распада спецслужб белогвардейских правительств и армий, а также раскрывается их кадровый потенциал.
В первом параграфе анализируется сложная политическая, социально-экономическая и военная обстановка в мире и в России, раскрываются факторы оказавшие влияние на задачи разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий.
Во втором параграфе характеризуются особенности формирования спецслужб на юге, северо-западе, севере и востоке России, анализируется процесс становления и развития спецслужб. Разведка и контрразведка рассматриваются диссертантом как структурные подразделения фронтовых и тыловых органов военного управления.
В третьем параграфе исследуется механизм подбора и расстановки кадров разведывательных и контрразведывательных органов, дается оценка морально-деловым и профессиональным качествам личного состава.
В третьей главе – «Функционирование разведывательных органов», состоящей из трех параграфов, оцениваются задачи, организация и основные направления деятельности разведки, характеризуются особенности работы спецслужб белогвардейских государственных образований.
В первом параграфе раскрываются задачи стратегической и прифронтовой разведки, анализируются особенности их организации в условиях Гражданской войны.
Во втором параграфе рассматривается деятельность правительственных разведывательных органов в глубоком тылу противника, а также в различных странах мира по добыванию политической, экономической и военной информации.
В третьем параграфе раскрываются особенности разведывательного обеспечения боевых операций белых армий на различных фронтах Гражданской войны.
В четвертой главе – «Основные направления контрразведывательной деятельности», – состоящей из четырех параграфов, раскрыты задачи, организация контрразведки, основные направления ее деятельности.
В первом параграфе исследуются функции и особенности организации контрразведки белогвардейских правительств и армий в изучаемый исторический период, анализируется влияние существовавшей системы спецслужб на результаты их деятельности.
Во втором параграфе анализируется деятельность контрразведывательных органов по пресечению разведывательно-подрывных акций спецслужб и организаций Советской России и иностранных государств
В третьем параграфе раскрываются формы и методы борьбы белогвардейских контрразведывательных органов с большевистским подпольем и партизанским движением, анализируются факторы, повлиявшие на результативность деятельности спецслужб.
В четвертом параграфе исследуется деятельность контрразведывательных органов по контролю над политическими настроениями в обществе и армии, противодействию преступности.
В заключении подводятся итоги исследования, обобщается военно-исторический опыт, выделяются основные тенденции, формулируются выводы и уроки, обосновываются выводы и рекомендации.
III. НАУЧНАЯ НОВИЗНА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Научная новизна исследования определяется недостаточной научной разработанностью темы, ее сложностью, противоречивостью, исторической масштабностью и заключается в следующем:
1. На основе всестороннего и комплексного изучения литературы и источников исследуется крупная проблема, имеющая большое значение для дальнейшего развития отечественных спецслужб в современных условиях, разработана авторская трактовка понятия «белогвардейские спецслужбы».
2. Определяется уровень научной разработанности проблемы, подвергаются критическому анализу отдельные публикации по данной теме, предлагается периодизация историографии по теме с учетом качественных и количественных характеристик изданной литературы и защищенных диссертаций.
3. В научный оборот впервые введено значительное количество архивных документов и материалов, связанных с деятельностью разведки и контрразведки белогвардейских правительств и армий, практически неизвестных ранее научной общественности.
4. На основе современных достижений исторической науки, большого количества архивных документов раскрыты особенности становления, развития и функционирования органов разведки и контрразведки в военный период, выявлена их роль в обеспечении безопасности белогвардейских правительств и армий, установлены методы работы спецслужб.
5. Автором сделаны обобщения и выводы, сформулированы уроки, разработаны научно-практические рекомендации, а также выделены новые перспективные направления исследований в области истории разведки и контрразведки, требующие углубленной разработки российскими историками.
На защиту выносятся:
- оценка состояния историографии исследуемой проблемы и выводы о тенденциях ее развития, а также характеристика источниковой базы;
- разработанные диссертантом теоретические подходы к исследованию деятельности белогвардейских спецслужб, авторская оценка исторической сущности разведки и контрразведки как органов обеспечения безопасности государства;
- авторский анализ факторов, повлиявших на становление, развитие и функционирование разведки и контрразведки Белого движения;
- обобщенный соискателем опыт деятельности разведки и контрразведки в условиях военного времени;
- оценка эффективности деятельности спецслужб по обеспечению безопасности белогвардейских государственных образований и армий в кризисные периоды развития общества;
- теоретические выводы, уроки и практические рекомендации, вытекающие из анализа исследуемой проблемы.
Основное содержание диссертации и вклад автора в решение научной проблемы
Методологические основы исследования способствовали выявлению сущности спецслужб, определении их роли в обеспечении безопасности белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны. При рассмотрении теоретических основ изучаемой проблемы соискатель уделил особое внимание уточнению таких понятий и категорий, как «гражданская война», «белое движение», «угроза безопасности», «угроза национальной безопасности», «безопасность», «спецслужбы», «органы государственной безопасности».
Историографический анализ, проведенный автором, позволил прийти к выводу об отсутствии в исторической науке единого подхода к ряду категорий, имеющих большое значение для глубокого исследования данной проблемы. Изучив ряд работ, диссертант взял за основу определение гражданской войны, данное академиком Ю.А. Поляковым: «Гражданская война - это длившаяся около 6 лет вооруженная борьба между различными группами населения, имевшая в своей основе глубокие социальные, национальные и политические противоречия, проходившая при активном вмешательстве иностранных сил в различные этапы и стадии, принимавшая различные формы, включая восстания, мятежи, разрозненные столкновения, крупномасштабные военные операции с участием регулярных армий, действия вооруженных отрядов в тылу существовавших правительств и государственных образований, диверсионно-террористические акции»1
[48].
Логика исторического исследования диктует необходимость дать определение используемому в работе и имеющему принципиальное значение ключевому понятию «белое движение». В научной и культурной традиции советского периода под «белым движением» («белой гвардией», «белым делом») подразумевались все антибольшевистские силы, получившие название «контрреволюционного лагеря». Современная историческая наука, рассматривая Гражданскую войну как сложное политическое и социальное явление, дифференцированно подходит к составу антибольшевистского лагеря, выделяя из общего потока: Белое движение, казачьи государственные образования, эсеровские правительства (Временное Сибирское правительство, Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ), Уфимскую директорию, режим П.П. Скоропадского и др.), антибольшевистские подпольные организации на территории Советской России (Правый центр, Национальный центр и др.), повстанческие армии (Н.А. Григорьев, Н.И. Махно и др.), национальные движения (Азербайджан, Грузия, Латвия, Украина, Эстония и т.д.) и войска интервентов1
[49].
Понятие «белое движение» не имеет пока точного общепринятого определения. В частности, историк А. И. Ушаков под «белым движением» понимает «…действия тех общественно-политических и военных формирований …, которые представляли, прежде всего, бывшие военные и государственно-политические структуры царской России, и которые в своих программах, идеологиях, а также на уровне типичного создания участника этого движения идентифицировали себя в качестве легитимных преемников русской государственности, … соответственно выступая за ее восстановление в основном в границах Российской империи на момент ее крушения в 1917 году в форме единой общенациональной власти» 2
[50]. Изучение трактовок исследователей С.В. Карпенко3
[51] и В.П. Слободина4
[52] свидетельствует о том, что понятие «белое движение» не имеет пока строгого, общепринятого определения. Тем не менее, сквозь пестроту научных трактовок просматриваются общие черты: ученые акцентируют внимание на восстановлении русской государственности, сохранении прежних традиций, социальных отношений и культурных ценностей.
Реализуя свои программы, Белое движение обрело форму, признаки и атрибуты государства: создало правительства, органы власти на местах, вооруженные силы, правовую систему по образцу Российской империи.
Совокупность вышеперечисленных факторов позволило соискателю конкретизировать предмет диссертационного исследования.
В изучаемый период в лексике русского языка еще не существовало словосочетания «угроза безопасности». Оно появилось гораздо позже – в конце ХХ в. – и было документально закреплено в Законе РФ от 5 марта 1992 г. №2446-I «О безопасности» как «совокупность условий и факторов, создающих опасность жизненно важным интересам личности, общества, государства»1
[53].
Несмотря на отсутствие соответствующих терминов в понятийном аппарате тех лет, сама проблема в годы Гражданской войны стояла особенно остро. С этой точки зрения можно допустить использование современного терминологического ряда для исследования прошлого с некоторыми уточнениями, поскольку его формирование происходило в других исторических условиях.
Под угрозой безопасности соискатель понимает совокупность условий и факторов, создающих опасность суверенитету и территориальной целостности, обороне и безопасности белогвардейских государственных образований. А категорию «безопасность» применительно к исследуемому периоду времени диссертант трактует как защищенность жизненно важных интересов и функций государства, общества и личности.
В данном контексте соискатель сделал попытку рассмотреть деятельность разведки и контрразведки в годы Гражданской войны сквозь призму обеспечения безопасности белогвардейских государственных образований.
Понятие «спецслужба», сложившись в ходе практики разведывательных, контрразведывательных и других органов, в задачи которых входило и входит обеспечение безопасности государства, лишь с недавнего времени стало широко применяться в документах неслужебного характера, а также в публикациях, телевизионных и радиопередачах, художественных произведениях. В «Белой книге российских спецслужб» дана следующая трактовка этого понятия: «Под «специальными службами» принято понимать государственные органы, созданные и действующие с целью защиты национальных интересов и безопасности как внутри страны, так и на международной арене»2
[54]. Здесь же выделена их характерная особенность – использование в своей практике специальных форм и методов, которые не применяются другими государственными учреждениями. Речь идет об агентуре, т.е. лицах, «…которые конспиративно (тайно), добровольно либо вынужденно, на постоянной или временной основе выполняют поручения спецслужб, не являясь их кадровыми сотрудниками»3
[55].
Автор сформулировал свое определение термина «белогвардейские спецслужбы», под которым следует понимать разведывательные и контрразведывательные органы, организационно являвшиеся составными элементами военно-управленческого аппарата, действовавшие агентурными методами в целях защиты интересов политических режимов и обеспечения безопасности белогвардейских государственных образований внутри страны и за рубежом.
На становление, развитие и функции белогвардейских спецслужб влияли конкретно-исторические условия и совокупность факторов.
Развернувшееся в годы Гражданской войны военно-политическое противоборство поставило белогвардейские государственные образования перед необходимостью выживания. Реальные угрозы возникли в результате войны с Советской Россией, иностранной военной интервенции, а также глубоких социально-экономических противоречий в обществе, политических разногласий внутри антибольшевистского лагеря.
Грандиозный масштаб Гражданской войны в России требовал всестороннего изучения различных факторов, влиявших на ведение боевых действий. Поэтому белогвардейскому военно-политическому руководству требовались сведения как о театрах военных действий (ТВД) и вооруженных силах противника, так и данные о государственном устройстве, военно-экономическом потенциале, внешней и внутренней политике Советской России1
[56]. С учетом коалиционного характера вооруженного противоборства лидерам Белого движения также пришлось с легальных и нелегальных позиций изучать нейтральные и союзные страны2
[57], политика которых оказала немаловажное влияние на ход и исход Гражданской войны. Таким образом, политическая, экономическая и военная разведка приобретала существенное значение для реализации замыслов белогвардейских лидеров.
Ведением глубокой разведки в разных странах мира занимались спецслужбы генералов А.И. Деникина, П.Н. Врангеля и адмирала А.В. Колчака, располагавшие необходимыми для данного рода деятельности силами и средствами. Разведывательные органы генералов Н.Н. Юденича и Е.К. Миллера сконцентрировали усилия лишь на сборе сведений о противнике в полосе фронта и его ближайшем тылу.
По способу получения сведений разведка белогвардейских штабов подразделялась на агентурную, войсковую, авиационную и радиотелеграфную. Каждый из этих видов разведки имел свои преимущества и недостатки, и только в совокупности они могли дать более или менее полную картину о театре военных действий.
Белогвардейская разведка в разной степени задействовала все имеющиеся средства. Фактически ни одна боевая операция не обходилась без разведывательного обеспечения. Спецслужбам в основном удавалось держать под контролем перемещения войск противника, выявлять сосредоточение его крупных воинских формирований на отдельных участках фронтов, а в отдельных случаях – планы советского командования. Собранные сведения о противнике ежедневно систематизировались, регистрировались, обрабатывались и в виде сводок докладывались командованию. Успехам спецслужбы в немалой степени способствовали поддержка Белого движения частью населения России, а также недостаточно отлаженная работа советских органов безопасности.
Следует подчеркнуть, что наступательные операции белых армий расширяли возможности их разведки по добыванию сведений (допрос пленных, перебежчиков, изучение трофейных документов противника), а при отступлении, наоборот, поскольку терялась связь с агентурой, работающей в прифронтовой полосе.
При ведении войн между государствами (коалициями государств) разведка традиционно работала в тылу противника. Гражданская война внесла в ее деятельность свои коррективы: на Юге России и в Сибири спецслужба осуществляла разведывательное обеспечение войсковых операций белогвардейских вооруженных формирований против партизанских отрядов и повстанческих «армий» в своих тыловых районах.
Сведения стратегического характера о Советской России в основном добывали разведывательные службы ВСЮР генерал-лейтенанта А.И. Деникина и Русской армии генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля, что объясняется их относительной территориальной близостью к политико-административным и промышленным центрам страны, а также наличием соответствующей структуры в отделе Генштаба Военного управления. Вместе с тем, недостаток финансовых средств, отсутствие опытных сотрудников ограничили возможности спецслужбы в проведении активных мероприятий в тылу противника, налаживании регулярных контактов с антисоветским подпольем, действовавшим в Москве и Петрограде.
Добывание информации политического, экономического и военного характера о зарубежных странах осуществляли русские военные агенты, возобновившие свою деятельность в 1919 г.
Результативность работы спецслужб, по мнению автора, зависела не только от качества и количества добытой информации, но и от ее грамотной реализации государственными деятелями, политиками, военными и др. Лидеры Белого движения по разным причинам не сумели реализовать ее в полной мере.
Во-первых, они не смогли дать квалифицированную оценку добытых разведкой сведений политического и экономического характера о Советской России. Получая сведения о кризисном состоянии промышленности и транспорта, бюрократизации советского управленческого аппарата, голоде, недовольстве городского населения политикой властей, крестьянских восстаниях, белогвардейцы уповали на близкий крах большевизма. «…вся Совдепия представляет из себя котел с громадным внутренним давлением, и достаточно одного сильного удара в стенку, как произойдет неслыханный и невиданный в летописях истории взрыв, который даже без внешнего воздействия сметет с земли советскую власть», – цитирует донесение А.И. Деникин и далее пишет: «Прогнозы оказались неверными – мы убедились в этом скоро, ведя тяжелые, кровопролитные бои на Северном Кавказе. Неверными – не столько в изображении подлинных народных настроений, сколько в оценке их активности, а главное, в ошибочном сложении сил»1
[58].
В конце 1920 г. врангелевская разведка уже не пыталась предречь близкий конец большевизма, а предлагала систематически собирать и изучать имеющиеся материалы для более точного практического вывода о его нежизнеспособности2
[59]. Стремление желаемое выдавать желаемое за действительное, несмотря на обладание достоверной информацией о Советской России, не позволило белым постичь простую истину о том, что в условиях Гражданской войны, острого кризиса в стране, именно политическая воля, диктатура, о которой открыто говорили большевики, помогла им мобилизовать людские и материальные ресурсы, подавить сопротивление внутри страны и, в конечном счете, победить многочисленных противников.
Во-вторых, белогвардейские правительства не обладали достаточным политическим, экономическим, военным потенциалом для реализации информации, предоставляемой спецслужбами.
Сегодня не представляется возможным однозначно утверждать, насколько полно учитывались командованием белых армий разведывательные данные о противнике. Но ход боевых действий показывает, что наступательные операции белых, несмотря на первоначальные успехи, не приводили к достижению поставленных стратегических целей. Неудачи белых объясняются отсутствием единства действий между различными группировками (адмирала А.В. Колчака, генералов А.И. Деникина, Е.К. Миллера и Н.Н. Юденича), а также нехваткой материальных средств и резервов.
Не оказали существенного влияния на ход Гражданской войны сведения политического характера. Анализ различных источников позволил разведке спрогнозировать развитие международных отношений в Европе на ближайшую перспективу. Лидеры Белого движения были хорошо информированы о том, что страны Антанты, преследуя свои геополитические цели, поддерживая антибольшевистские силы, одновременно вели переговоры и с Советской Россией. Ни генерал А.И. Деникин, ни адмирал А.В. Колчак не смогли повлиять на внешнеполитический курс правительств ведущих мировых держав, добиться от них более значимой политической, экономической и военной помощи.
Исходя из вышесказанного, автор пришел к выводу: слабые государства ограничены в возможности реализации добываемой разведывательной информации.
В годы Гражданской войны территория расколотой Российской империи стала ареной борьбы за власть, сферы влияния, природные ресурсы и рынки сбыта как внутренних, так и внешних сил, стремившихся к расчленению страны. Поэтому шпионажем против белогвардейских режимов занимались фактически все державы, участвовавшие в той или иной форме в Гражданской войне: Советская Россия, Великобритания, Германия, Украина, США, Финляндия, Япония и др.
Наиболее активное противоборство между советской разведкой и органами белогвардейской контрразведки проходило на Юге России и в Сибири – в регионах, где решался исход Гражданской войны. Анализ различных источников свидетельствует, что в этот период спецслужбам Белого движения удалось ликвидировать советские разведывательные организации в Грозном, Кизляре, выявить агентов-ходоков в Крыму и каналы заброски агентуры в тыл колчаковских армий1
[60]. Вместе с тем проникшие в государственные и военные учреждения красные агенты в большинстве случаев оставались нераскрытыми. Так, агентуре особого отдела ВЧК Кавказского фронта в 1920 г. удалось выявить планы командования Русской армии о высадке десанта на Кубани2
[61].
К исходу войны интенсивность работы фронтовых подразделений советской военной разведки нарастала, о чем свидетельствуют регулярно поступавшие агентурные сводки сведений.
Контрразведывательные органы белогвардейских правительств и армий по мере возможностей противодействовали разведывательным устремлениям других стран. Так, на Юге России была установлена агентура немецких разведцентров в Новороссийске, Ростове, Харькове, Николаеве, Симферополе и Севастополе, а также английская разведывательная организация, действовавшая под флагом Красного Креста1
[62].
Колчаковская контрразведка фиксировала активность разведслужб США и Японии в Сибири и на Дальнем Востоке2
[63].
Военно-регистрационная служба Северной области вскрыла разведывательные устремления Великобритании, Германии, Франции и Финляндии3
[64].
Автор не исключает, что собранная зарубежными разведорганами информация политического, экономического и военного характера позволила интервентам сделать вывод о неспособности белогвардейских правительств удержать власть и нецелесообразности оказания им помощи.
Борьба со шпионажем велась не системно и целенаправленно, а носила эпизодический характер и заключалась в основном в агентурном сопровождении и высылке разоблаченных агентов. Случаи арестов и последующего предания суду были редкостью и относились в большей степени к советским разведчикам. Начальник контрразведывательной части особого отделения отдела Генштаба капитан А.С. Дмитриев в августе 1919 г. писал, что, наблюдая в течение полугода за контрразведкой ВСЮР, не слышал ни об одной шпионской ликвидации, ни об одном законченном процессе, кроме самосудов4
[65].
Анализ архивных документов свидетельствует о том, что противодействие военному, политическому и экономическому шпионажу не являлось приоритетным направлением деятельности контрразведывательных органов Белого движения. Их основные усилия были сосредоточены на: «…обнаружении и обследовании… лиц, которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически неприятелю… или посягают на ниспровержение существующего государственного строя и нарушения общественного порядка»5
[66]. К таким лицам в первую очередь относились члены подпольных большевистских и эсеровских организаций, недовольные социально-экономической политикой властей рабочие и крестьяне, дезертиры и др.
Наибольшая угроза для белогвардейских правительств и армий исходила от большевистского подполья. Партийные эмиссары создали на территориях, занятых белыми армиями, нелегальные организации, которые, используя недовольство населения политикой властей, организовывали антиправительственные выступления, руководили партизанским движением, осуществляли диверсии и саботаж. Например, только на Украине к осени 1918 г. существовало свыше 200 подпольных коммунистических организаций1
[67].
Благодаря активным действиям белогвардейских спецслужб советскому партийно-государственному руководству так и не удалось организовать крупное вооруженное восстание ни на одной из подконтрольных белым армиям территорий. Контрразведывательные органы неоднократно ликвидировали нелегальные организации, срывали их планы2
[68], что давало возможность белогвардейским армиям продолжать войну в течение длительного времени. Эффективную работу спецслужб противника были вынуждены признать даже советские историки. Провалы сибирского подполья М. И. Стишов объясняет бдительностью колчаковских карательных структур по отношению к оппозиционно настроенным элементам и разветвленной сетью контрразведывательных структур3
[69].
Но полностью обезопасить свой тыл они так и не смогли по следующим связанным между собой причинам. Во-первых, им не удалось ликвидировать связь Советской России с большевистским подпольем, благодаря чему разгромленные контрразведкой организации восстанавливались и продолжали подрывную деятельность4
[70]. Во-вторых, политика белых правительств создавала социально-экономические предпосылки для негативного отношения широких слоев населения к властям, что признавали даже сами участники Белого движения. «Год тому назад, – записал в дневнике 3 августа 1919 г. помощник начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-лейтенант А.П. Будберг, – население видело в нас избавителей от тяжкого комиссарского плена, а ныне оно нас ненавидит также, как ненавидело комиссаров, если не больше; и, что еще хуже ненависти, оно нам уже не верит, от нас не ждет ничего доброго»5
[71].
Между тем следует подчеркнуть, что спецслужбы регулярно информировали командование о причинах недовольства населения своим социально-экономическим положением, которое перерастало в стачки и вооруженные выступления, выдвигали свои предложения по нормализации обстановки1
[72]. Поступавшая от контрразведки объективная информация отнюдь не послужила для белогвардейских властей сигналом для корректировки внутриполитического курса, что обернулось для них поражением. В условиях острого политического и экономического кризиса у правительств не хватало сил и средств для удовлетворения насущных потребностей широких слоев населения. Помощь оказывалась в первую очередь представителям торгово-промышленного капитала и крупным земельным собственникам, поэтому власть требовала от органов контрразведки подавления всего, что не соответствовало с белогвардейскими представлениями о реальных нуждах народа.
По мнению соискателя, игнорирование высшим военно-политическим руководством полученной агентурным путем упреждающей достоверной информации о настроениях широких слоев населения, непринятие ими адекватных мер по корректировке социально-экономической политики привели к поражению белогвардейских режимов. Силовые методы позволяли лишь временно нейтрализовать социальные конфликты, но не решали проблемы в целом.
Ослабляла тыл белогвардейских армий враждебная деятельность партии социалистов-революционеров (эсеров), считавшей себя «третьей силой» в Гражданской войне. Особенно ожесточенное противостояние между колчаковским правительством и эсерами развернулось в Сибири. Недовольные потерей власти, они проводили агитацию среди населения за поддержание Учредительного собрания, готовили вооруженные выступления2
[73] и террористические акты в отношении Верховного правителя3
[74]. Трудность борьбы с эсерами, по данным спецслужб, заключалась в «массе сочувствующих, которые окружают членов организаций»4
[75].
В конце 1919 г. правительство А.В. Колчака оказалось не в состоянии адекватно реагировать на происходившие в Сибири события. 27 декабря в Иркутске вспыхнуло восстание, в результате которого Политцентр захватил власть в городе, а затем передал ее большевикам.
Контрразведывательные органы держали под контролем сепаратистские устремления казачества на Юге России и в Сибири. В частности, им было известно о секретных переговорах Кубанской краевой рады с Польшей, а атамана Г.М. Семенова – с Японией1
[76]. Однако выявление секретных планов и намерений атаманов не могло снять проблему, поскольку полученная агентурой информация оказалась нереализованной генералом А.И. Деникиным и адмиралом А.В. Колчаком, которые отказалась от компромиссных политических решений и тем самым получили в тылу «пятую колонну».
Контрразведывательные органы боролись с экономическими преступлениями, пронизывавшей весть административный и военно-управленческий аппарат коррупцией, дезертирством, осуществляли контроль над населением и военнослужащими. Но принимаемых ими мер оказалось недостаточно для преодоления негативных явлений.
Стоявшие во главе антибольшевистского сопротивления генералы не смогли понять, что в условиях Гражданской войны обеспечить безопасность режимов можно лишь мобилизовав все институты государственной власти, каждый из которых должен выполнять свои функции, а спецслужбам в этом случае отводится роль организационного, направляющего и руководящего центра. Лидерам Белого движения так и не удалось сплотить разрозненные политические силы, мобилизовать органы власти для отражения многочисленных угроз.
В отличие от белогвардейцев большевики в короткие сроки смогли создать гигантский государственный аппарат, который сыграл главенствующую роль в подавлении политических противников и недовольства масс2
[77].
Анализ комплекса источников позволил автору выявить следующую закономерность: эффективность деятельности спецслужб прямо пропорциональна политической, экономической и военной мощи белогвардейских государственных образований. Так, в период формирования белогвардейских правительств и армий, разведка и контрразведка также находились в стадии становления, их возможности ограничивались людскими и материальными ресурсами. На 1919 г., когда белые армии контролировали большую часть территории страны и вели активные наступательные операции на всех фронтах, приходится наивысшая активность спецслужб. Перелом в войне, стремительное отступление белогвардейских войск, обернувшееся потерей наиболее сильных государственных образований (генерала А.И. Деникина и адмирала А.В. Колчака), нанесли сильный удар по разведке и контрразведке, после чего они уже не могли выполнять свои задачи в прежнем объеме.
На функционировании спецслужб в немалой степени отразились представления руководителей Белого движения о государственной безопасности, месте и роли разведки и контрразведки в системе органов власти и военного управления. Они соответствовали тем подходам, которые существовали еще в дореволюционной России и в послеоктябрьский период, поэтому при создании спецслужб за основу была взята прежняя нормативно-правовая база, определявшая задачи, организацию, силы, средства, права и обязанности должностных лиц.
Фронтовые разведывательные органы вели разведку на театре военных действий, а контрразведывательные – обеспечивали безопасность действующей армии. Спецслужбы, подчиненные отделу Генштаба Военного управления (Юг России) и Главному штабу Военного министерства (Сибирь) добывали стратегическую военно-политическую информацию, а также выполняли контрразведывательные и жандармско-полицейские функции на подконтрольной белым армиям территории.
Децентрализованная система снижала эффективность деятельности в первую очередь контрразведывательных служб: руководимые разными военными учреждениями они конкурировали между собой, тем самым проваливали агентуру друг друга и скрывали лиц, подлежавших аресту1
[78].
Призванная в силу сложившихся обстоятельств обеспечивать безопасность государственных образований контрразведка оставалась второразрядной структурной единицей военных штабов (подчинялась их генерал-квартирмейстерам) и к тому же, в отличие от ВЧК, не обладала широкими правами и полномочиями. Новые функции, как показывает исследование, требовали более высокого статуса службы в государственном механизме, изменения ее организации, увеличения сил и средств. Но бюрократический аппарат медленно реагировал на динамично менявшуюся обстановку. Проводимые в рамках органов военного управления преобразования приводили лишь к «косметическим» структурным изменениям разведывательных и контрразведывательных служб. Только на заключительном этапе войны белогвардейцами были предприняты попытки более глубокой их реорганизации.
Так, в 1920 г. генерал-лейтенант П.Н. Врангель сформировал особый отдел при штабе главнокомандующего Русской армией «…для объединения и руководства деятельностью наблюдательных органов Военного и Морского ведомств, а также политического розыска при управлении внутренних дел…»1
[79]. В 1921 г. в штабе командующего войсками и флотом Временного Приамурского правительства было учреждено управление начальника политического розыска, подразделявшееся на отделения разведки, контрразведки, военного контроля и милиции. Осенью 1922 г. воевода Земской рати Приамурского земского края генерал-лейтенант М.К. Дитерикс объединил аппарат контрразведки с министерством внутренних дел2
[80].
Таким образом, в конце Гражданской войны наметилась тенденция к созданию специальной службы с широкими функциями под единым руководством. Но история отвела слишком мало времени для проверки ее эффективности. Зато ВЧК, которая к концу Гражданской войны выполняла функции разведки, контрразведки и политического сыска, со временем трансформировалась в одну из самых мощных спецслужб мира.
Личностный фактор оказывал значительное влияние на функционирование спецслужб, поэтому автором изучались проблемы подбора и расстановки кадров.
На должности начальников разведывательных органов белогвардейских правительств и армий подбирались офицеры Генерального штаба, являвшиеся квалифицированными специалистами по анализу и оценке военной и военно-политической информации3
[81].
Несмотря на то, что на Юге России находились офицеры разведки прежней русской армии, только три начальника подразделений - полковники Б.И. Бучинский, С.Н. Ряснянский и статский советник В.Г. Орлов – имели соответствующий опыт работы. Подавляющее же большинство руководителей ранее в разведке не служили. В соответствии с бытовавшими тогда воззрениями, служба в разведке считалась лишь очередным этапом в карьере офицера Генштаба, поэтому на должности руководителей разведывательных подразделений назначались штабные офицеры, а получившие ценный опыт ведения агентурной разведки в условиях Гражданской войны специалисты определялись на другие руководящие посты в штабах.
В армии А.В. Колчака из-за недостатка офицеров Генштаба разведывательные органы за редким исключением4
[82] комплектовались строевыми офицерами. Для обучения руководящего состава генерал-майор П.Ф. Рябиков разработал программу курса лекций, который читался в Академии Генерального штаба1
[83].
Недостаток сведений о кадровом потенциале колчаковской разведки свидетельствует о профессионализме ее сотрудников, уничтоживших документы в ситуации, когда разгром белых армий становился очевидным. В подтверждение вышесказанного сошлемся на сводку материалов Полномочного представительства ВЧК по Сибири: «дело разведки находилось в руках людей, одаренных большими организаторскими способностями и талантами»2
[84].
Из-за недостатка офицеров Генштаба в Северо-Западной армии разведывательное отделение возглавлял неподготовленный к данному роду деятельности штаб-ротмистр Щуровский3
[85]. По этой же причине разведку штаба действующих русских сухопутных и морских сил Северной области возглавил чиновник военного времени А.П. Петров4
[86].
Чины разведывательных подразделений всех белогвардейских армий комплектовались строевыми офицерами. Изучение их морально-деловых качеств, проверка на надежность осуществлялись в зависимости от конкретной ситуации и степени профессиональной квалификации руководителя разведывательного подразделения.
Свои особенности в зависимости от региона имели подбор и расстановка кадров для органов контрразведки, которые должны были комплектоваться специалистами оперативно-розыскной деятельности.
Генерал А.И. Деникин, проявлявший политическое недоверие к офицерам спецслужб царского режима, не допускал их, за редким исключением, к службе в органах безопасности. При нем не получили соответствующего назначения бывшие директор Департамента полиции МВД Российской империи генерал-лейтенант Е.К. Климович5
[87], начальник санкт-петербургского охранного отделения генерал-майор К.И. Глобачев и даже начальник разведывательного отделения штаба Варшавского военного округа, генерал для поручений при главнокомандующем армиями Северного фронта генерал-майор Н.С. Батюшин6
[88].
«Эффект, порожденный кампанией дискредитации политической полиции в период нахождения у власти Временного правительства, продолжал действовать, настолько мощная волна недоверия зародилась тогда даже в умах военных, – объясняет ситуацию историк А.А. Зданович. – Единичные случаи зачисления в Добровольческую армию жандармов, конечно, были, но они, в основном, служили не по своей специальности»1
[89].
К таким случаям относятся поочередные назначения на должность начальника контрразведывательной части особого отделения отдела Генштаба Военного управления ВСЮР капитана А.С. Дмитриева, полковника Р.Д. Мергина и статского советника В.Г. Орлова, имевших опыт прокурорско-следственной и оперативно-розыскной работы. На службу они подбирали опытных, преданных служебному долгу чинов, которые в трудной ситуации не поддались всеобщему порыву к грабежам и злоупотреблениям служебным положением2
[90].
В подавляющем большинстве случаев начальниками армейских контрразведывательных отделений (КРО) назначались не знакомые с практикой оперативно-розыскной деятельности офицеры Генерального штаба, назначавшие своими помощниками юристов, ранее служивших юрисконсультами акционерных обществ или на таможне. Оперативные сотрудники, как правило, подбирались из числа строевых офицеров. Причем без каких-либо проверок на профессиональную пригодность и надежность. Поэтому КРО комплектовались людьми случайными, зачастую совершенно неграмотными, не могущими понять ни задач службы, ни способов их решения3
[91]. Отсутствие системы подбора кадров, коррупция во всех эшелонах власти способствовали проникновению в белогвардейские органы контрразведки авантюристов, мошенников, а также двойных агентов4
[92], которые своими действиями вредили Белому движению.
Нищенские оклады провоцировали отток идейных, высоконравственных сотрудников5
[93] или же способствовали возникновению коррупции среди беспринципных чинов. Если воинские части прибегали к реквизициям среди местного населения, то контрразведка изобрела свой способ самоснабжения – «ловлю большевиков». В целях завладения чужим имуществом, деньгами и ценностями, они выдвигали ложные обвинения и проводили несанкционированные обыски и аресты, ставшие нормой поведения и вызывавшие серьезную обеспокоенность у командования6
[94]. Причинами злоупотреблений служебным положением сотрудников контрразведки являлись деформация морально-нравственных ориентиров офицерского состава и слабый контроль со стороны командования и правоохранительных органов.
Похожие проблемы с подбором кадров была на Севере и Северо-западе России.
Высшее командование знало о незаконных действиях контрразведчиков и пыталось бороться с этим негативным явлением, увольнять и даже привлекать к уголовной ответственности сотрудников КРО1
[95].
Генерал-лейтенант П.Н. Врангель провел кадровые перестановки в спецслужбах и поставил их под прокурорский надзор. Но принятые им меры коренным образом не изменили ситуацию.
В отличие от генерала А.И. Деникина адмирал А.В. Колчак не препятствовал назначению бывших жандармов и военных контрразведчиков на руководящие должности в спецслужбах. В Сибири, по данным историка Н.В. Грекова, в контрразведке служили 3 категории лиц. Первая – жандармские офицеры – наиболее профессионально подготовленная, но самая малочисленная. Вторая – чиновники и офицеры, пострадавшие от революционной анархии и желавшие мстить большевикам. Третья – молодые авантюристы, стремившиеся к карьере и наживе, наиболее массовая2
[96].
Кадровый костяк контрразведывательных органов составили профессионалы оперативно-розыскной деятельности. Например, центральное отделение военного контроля штаба ВГК возглавил полковник Н.П. Злобин, который, по мнению генерал-майора П.Ф. Рябикова, «…давал достаточно правильные картины и о работе большевиков, и о деятельности различных партий на территории Сибири»3
[97].
Заслуживает внимания оценка генералом П.Ф. Рябиковым всего кадрового состава: «… руководители контрразведки вели свое дело в преданности Верховному правителю и в постоянном стремлении охранения существующего строя и порядка как от действий противоправительственных организаций и групп, так и от шпионажа, пропаганды и вредительства большевиков. Поручиться за безупречность работы низших агентов контрразведки невозможно, и отдельные случаи нечестной работы, вероятно, место имели»4
[98].
В целях переподготовки кадров при штабе ВГК были созданы 3-недельные курсы контрразведки, куда направлялись офицеры, окончившие военные училища и прослужившие в войсках не менее 3-х лет. Слушатели, не выдержавшие экзамена или оказавшиеся по своим нравственным и деловым качествам не соответствовавшими для службы в контрразведке, откомандировывались в свои части без права вторичного командирования на курсы1
[99].
Наспех подготовленные контрразведчики высоким профессионализмом не отличались. Но им противостояли такие же дилетанты – красные разведчики, функционеры оппозиционных партий, подпольные большевистские организации и партизаны, что делало равными шансы на победу в тайной войне. Учиться обеим сторонам приходилось непосредственно в ходе боевых действий, перенимая опыт у начальников и старших коллег.
Кадровый вопрос белогвардейскими спецслужбами так и не был решен. Впрочем, как и Разведывательным управлением РККА и ВЧК, что говорит об общих проблемах, типичных для периода становления государственности. Для тех и других был характерен классовый подход к подбору сотрудников разведки и контрразведки. Белые, как правило, делали ставку на офицеров, красные – на коммунистов. Столь упрощенная схема отнюдь не являлась гарантом надежности и высокой профессиональной квалификации.
Исследование показало, что в условиях Гражданской войны эффективное решение задач обеспечения внешней и внутренней безопасности было возможно лишь в совокупности принятых политических, социально-экономических, законодательных, административных, военных и специальных мер. Разведка и контрразведка с помощью специальных методов смогли лишь минимизировать и частично нейтрализовать существовавшие угрозы белогвардейским режимам.
Теоретическая значимость диссертации состоит в существенном приращении научных знаний в недостаточно изученной области отечественной истории – деятельности спецслужб белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России. Результаты комплексного исследования данной проблемы, полученные соискателем, дают возможность более полно и объективно оценить роль органов государственной власти и военного управления, разведки и контрразведки в обеспечении безопасности белогвардейских режимов в рассматриваемый исторический период.
Проведенное исследование и выводы, сделанные по его итогам, позволили автору сформулировать определенные исторические уроки по рассматриваемой проблеме.
Урок первый. Исторический опыт, основанный на событиях Гражданской войны, показывает, что для эффективного обеспечения внешней и внутренней безопасности государства необходимо иметь сильные специальные службы, способные защищать национальные интересы страны в любой точке планеты.
Отечественный и мировой опыт свидетельствует, что разведывательные и контрразведывательные органы необходимо готовить к войне заранее. Созданные в экстремальных условиях Гражданской войны спецслужбы Белого движения не могли в полном объеме решать задачи по предназначению.
Урок второй. Жизнеспособность разведки и контрразведки во все времена, особенно в периоды войн и социальных потрясений, определяется необходимостью самозащиты государства (общества, организации) с помощью специальных сил, средств и методов, поскольку враждебное окружение, являющееся объективной реальностью существования любой общественной системы, воздействует на нее специальными силами, средствами и методами. Государство, лишенное функции самосохранения, как учит история, обречено на гибель.
Урок третий. Разведка и контрразведка – важнейшие элементы в системе обеспечения безопасности страны – могут эффективно действовать только при успешном функционировании всей системы безопасности. Белогвардейскими государственными образованиями эта система так и не была создана. Обеспечение безопасности государства может быть эффективно реализовано лишь в сочетании политических, дипломатических, социально-экономических, военных и специальных методов.
Урок четвертый. Геополитические, экономические и социально-политические факторы различных исторических эпох кардинально различаются между собой, что делает недопустимым механический перенос исторического опыта прошлого в другие исторические условия. Это в первую очередь относится к заимствованию лидерами Белого движения организационно-штатной структуры разведывательных и контрразведывательных органов русской армии периода Первой мировой войны и ее шаблонному переносу в условия Гражданской войны.
Урок пятый. В ситуации реально существующих угроз свержения власти, террористических актов руководители государства не должны экономить на разведке и контрразведке. Экономия финансовых средств приводит к потере агентурных позиций на объектах оперативных разработок и к невозможности предотвращения новых угроз. В условиях ограниченного финансирования главное внимание высшего военно-политического руководства, считает диссертант, должно быть сосредоточено на решении первоочередных задач по обеспечению безопасности государства.
Важно не допустить массового увольнения сотрудников, вызванного, как правило, изменениями политической конъюнктуры. Нехватка профессионально подготовленных кадров, как показывает исторический опыт, существенно снижает результативность работы разведки и контрразведки.
Урок шестой. Государство должно иметь эффективный механизм контроля над деятельностью спецслужб в кризисных ситуациях и на период военного времени. Нельзя допустить, чтобы армия и спецслужбы участвовали в разрешении конфликтных ситуаций между различными политическими группировками. Задача армии – вооруженная защита Отечества, разведки и контрразведки – обеспечение безопасности государства, вооруженных сил, общества, личности, защита конституционного строя. Хотя, как показывает мировой и отечественный опыт, в кризисных ситуациях спецслужбы оказывались втянутыми в противоборство политических сил. Только в политически стабильном государстве, при сильной власти органы безопасности находятся под полным контролем со стороны правительства.
IV. ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ И РЕКОМЕНДАЦИИ
Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут быть учтены при создании обобщающих трудов по истории России, Гражданской войны, отечественных спецслужб (разведки и контрразведки); востребованы в преподавании учебных дисциплин в академиях и институтах ГРУ Генштаба Вооруженных Сил РФ, ФСБ РФ и других силовых структур, специальных курсов в общеобразовательных вузах.
Анализ опыта деятельности органов военного управления и спецслужб Белого движения в годы Гражданской войны может способствовать выработке общей методологии, понятийно-категориального аппарата, системы оценок угроз национальной безопасности Российской Федерации на современном этапе.
Всесторонне изученный исторический опыт может быть творчески использован органами государственной власти и специальными службами страны для нейтрализации или минимизации угроз безопасности России, а также при ведении разведки и контрразведки в регионах со сложной политической, социально-экономической и оперативной обстановкой.
На основании вышеизложенных результатов исследования диссертантом предлагаются следующие рекомендации:
Первая. В основу новой российской политики в сфере строительства системы безопасности государства заложить фундаментальные положения позитивного отечественного опыта функционирования специальных служб, переработанного применительно к современным условиям. История России свидетельствует, что органы разведки и контрразведки в моменты наивысшей опасности являлись надежным гарантом безопасности государства.
Учитывая характерную для российского опыта государственного управления межведомственную разобщенность в сфере обеспечения безопасности государства, соискатель полагает, что при совершенствовании системы безопасности государства целесообразно провести объединение внешней разведки и контрразведки в единое ведомство. Дробление бывшего КГБ на ряд самостоятельных служб в начале 90-х гг. ХХ в. было вызвано не объективной необходимостью, а политическими соображениями правящей элиты. При ныне существующей самостоятельности спецслужб: ГРУ Генштаба ВС РФ, СВР, ФСБ, ФСО – существует необходимость усилить взаимодействие между ними в вопросах обеспечения безопасности государства и Вооруженных Сил.
Вторая. Сосредоточить внимание исследователей на наиболее актуальных и перспективных направлениях дальнейшего изучения рассматриваемой темы. Констатируя необходимость серьезной разработки широкого спектра ее проблем, диссертант считает важным рассмотреть среди представителей российского научного сообщества вопрос о том, чтобы разведку и контрразведку белогвардейских правительств и армий отнести к категории отечественных спецслужб.
Третья. В специализированных вузах заинтересованных ведомств (МО, ФСБ и др.) подготовить и издать учебные пособия, в содержание которых включить систематизированный материал, отражающий основные направления деятельности разведывательных и контрразведывательных органов по обеспечению безопасности белогвардейских государственных образований в годы Гражданской войны, опубликовать архивные материалы по истории спецслужб Белого движения.
Четвертая. В системе образования при подготовке курсантов и слушателей в специализированных учебных заведениях (Академия СВР, Академия и институты ФСБ, Военно-дипломатическая академия), на специальных факультетах и кафедрах военных академий и училищ отвести учебное время (лекционные и семинарские занятия) на изучение темы: «Разведка (контрразведка) белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России».
Пятая. Расширить экспозиции в залах Центрального музея Вооруженных Сил, Историко-демонстрационного зала ФСБ, Кабинета истории СВР, музеев территориальных органов ФСБ, дополнив их материалами о деятельности спецслужб Белого движения в годы Гражданской войны.
Шестая. Продолжить дальнейшие исторические и междисциплинарные исследования по данной проблематике. В качестве теоретических предложений диссертант полагает важным для военно-исторической науки разработать следующие темы:
– государственная безопасность Советской России и антибольшевистского лагеря в годы Гражданской войны (1917 – 1922 гг.): сравнительный анализ;
– материалы деятельности белогвардейских спецслужб как источники по истории Гражданской войны в России (1917 – 1922 гг.);
– деятельность военной разведки Советской России в годы Гражданской войны (1918 – 1922 гг.);
– разведывательная и контрразведывательная деятельность РОВС и других военных эмигрантских организаций в межвоенный период (1920 – 1939 гг.);
– деятельность разведывательных и контрразведывательных органов интервентов на территории России в годы Гражданской войны (1918 – 1922 гг.);
– деятельность разведки и контрразведки флота Белого движения в годы Гражданской войны (1918 – 1922 гг.).
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
Монографии
1. Кирмель, Н.С. Деятельность контрразведывательных органов белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России (1918 – 1922 гг.): монография / Н.С. Кирмель. М.: ВУ, 2007. 136 с. (8.8 п.л.)
2. Кирмель, Н.С. Белогвардейские спецслужбы в Гражданской войне. 1918 – 1922 гг.: монография / Н.С. Кирмель. М.: Кучково поле, 2008. 512 с. (26.9 п.л.)
3. Кирмель, Н.С. Деятельность разведки белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России (1918 – 1922 гг.): монография / Н.С. Кирмель. М.: ВУ, 2008. 162 с. (10.3 п.л.)
Работы, опубликованные в периодических научных изданиях,
рекомендованных перечнем ВАК
1. Кирмель, Н.С. Борьба органов колчаковской контрразведки с военным и политическим шпионажем (1918 – 1919 гг.) / Н.С. Кирмель // Вестник Военного университета. 2007. № 1. С. 108 – 115. (0.7 п.л.)
2. Кирмель, Н. От агента Бормана / Н. Кирмель // Родина. 2008. № 3. С.37 – 40. (0.5 п.л.)
3. Кирмель, Н.С. Документы спецслужб белогвардейских правительств и армий 1918–1922 гг. в федеральных архивах / Н.С. Кирмель // Отечественные архивы. 2008. № 3. С.55 – 64. (0.8 п.л.)
4. Кирмель, Н.С. Контрразведка Белой армии в Сибири и на Дальнем Востоке / Н.С. Кирмель // Вопросы истории. 2008. № 12. С. 91 – 98. (0.9 п.л.)
5. Кирмель, Н.С. Разведывательно-подрывная деятельность центров Добровольческой армии на Юге России в годы Гражданской войны (1918 – 1919 гг.) / Н.С. Кирмель // Вестник Военного университета. 2009. № 1. С. 132 – 136. (0.5 п.л.)
6. Кирмель, Н.С. Организация и деятельность белогвардейской контрразведки на Севере России в годы Гражданской войны. 1918 – 1920 гг. / Н.С. Кирмель // Вестник Поморского университета. Сер. «Гуманитарные и социальные науки». 2009. № 3. С.5 – 10. (0.5 п.л.)
7. Кирмель, Н.С. Разведывательное обеспечение боевых действий белых армий в Сибири (1918 – 1919 гг.) / Н.С. Кирмель // Власть. 2009. № 8. С.151 – 153. (0.4 п.л.)
Работы, опубликованные в научных журналах и сборниках
1. Кирмель, Н.С. Контрразведывательные органы белогвардейских правительств и армий / Н.С. Кирмель // Белое дело. 2-й съезд представителей печатных и электронных изданий: резолюции и материалы научной конференции «Белое дело в Гражданской войне в России, 1917 – 1922 гг.». М., 2005. С.15 – 33. (1.3 п.л.)
2. Кирмель, Н.С. Контрразведка белого Юга: опыт организационного строительства / Н.С. Кирмель // Клио. 2005. № 4 (31). С. 174 – 181. (1.0 п.л.)
3. Кирмель, Н.С. Разведывательные и контрразведывательные органы Белой армии. 1918 – 1920 гг. [Электронный ресурс] / Н.С. Кирмель // Военно-исторический журнал. – 2006. – № 1 (Интернет-приложение). – Электрон. журн. – [М.], 2006. – Режим доступа: http://www.mil.ru/info /1068/11278/ 11845/25231/15824/11842/index. shtml. – Загл. с экрана. (1.1 п.л.)
4. Кирмель, Н.С. Контрразведка белого Юга: опыт организационного строительства / Н.С. Кирмель // Оперативник (сыщик). 2006. № 2(7). С.5 – 8. (0.5 п.л.)
5. Кирмель, Н.С. Кадры белогвардейской контрразведки Юга России / Н.С. Кирмель // Соискатель. Приложение к научному журналу «Вестник Военного университета. 2006. № 4. С. 32 – 48. (0.7 п.л.)
6. Кирмель, Н.С. Кадры белогвардейских контрразведок: проблемы подбора и расстановки / Н.С. Кирмель // Клио. 2006. № 4(35). С.197 – 203. (1.0 п.л.)
7. Кирмель, Н.С. Деникинская контрразведка против большевистского подполья / Н.С. Кирмель // Оперативник (сыщик). 2008. № 1 (14). С. 108 – 115. (0.8 п.л.)
8. Кирмель, Н.С. Тайный фронт Гражданской войны: деникинская контрразведка против иностранного шпионажа / Н.С. Кирмель // Клио. 2008. № 2. С. 98 – 103. (0.8 п.л.)
9. Кирмель, Н.С. Белогвардейская разведка на Северо-Западе России (1918 – 1919 гг.) / Н.С. Кирмель // Политическая Россия: прошлое и современность. Исторические чтения. Вып. V: «Гороховая, 2» – 2008. ФГУК ГМПИР. СПб, 2008. С. 30 – 36. (0.2 п.л.)
10. Кирмель, Н.С. Разведывательное обеспечение операций белых армий на Юге России (1918 – 1920 гг.) / Н.С. Кирмель // Гражданская война в России (1917 – 1922 гг.): взгляд сквозь десятилетия: сборник материалов научной конференции. Самара, 2009. С.183 – 190. (0.4 п.л.)
11. Кирмель, Н.С. Деникинская разведка в обеспечении военных операций белых армий на Юге России (1918 – 1919 гг.) / Н.С. Кирмель // Сборник научных статей Военного университета (ДСП). М.: ВУ, 2009. Вып. 9. С. 206 – 215. (0.5 п.л.)
Общий объем публикаций по теме – 58.6 п.л.
[1] Ушаков А. И. Антибольшевистское движение в годы Гражданской войны в России. Отечественная историография : автореф. дис. … д-ра ист. наук. Казань, 2004. С. 40.
[1] Рябиков [П. Ф.] Разведывательная служба в мирное и военное время : в 2 ч. Томск, 1919.
[2] Ушаков А. И. Указ. соч. С. 30.
[3] Какурин Н. Как сражалась революция : в 2 т. М., 1990. (Впервые издана в 1925–1926 гг.); Корнатовский Н. А. Борьба за Красный Петроград. М. : ООО «Издательство АСТ», 2004.
[4] Лацис М. Я. Два года борьбы на внутреннем фронте. М. : Гос. изд-во, 1920; Его же. Чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией. М. : Гос. изд-во, 1921.
[5] Турло С. С., Залдат И. П. Шпионаж. [Б. м.] ООО «X-History», 2002. (Впервые издана в типографии полномочного представителя ОГПУ по Западному краю в 1924 г.).
[1] Кандидов Б. Церковь и контрразведка. Контрреволюционная и террористическая деятельность церковников на Юге в годы Гражданской войны. М. : Госиздат, 1930; Рабинович С. Иностранный шпионаж в СССР в годы Гражданской войны // VAULT.EXMACHINA.RU : авторский проект В. В. Головача. 2003. URL: http://vault. exmachina.ru/spy/ 14/1 (дата обращения:18.09.2009); Потрясов И. П. Советская разведка в годы Гражданской войны и интервенции // Труды Военно-политической академии им. В. И. Ленина. М., 1939.
[2] Клименко В. А. Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917–1920. М. : Наука, 1978; Остряков С. Военные чекисты. М. : Воениздат, 1979; Рыбаков М. В. Из истории Гражданской войны на Северо-Западе в 1919 г. М. : Госполитиздат, 1958; Гражданская война в СССР. М. : Воениздат, 1986.
[3] Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР : в 2 кн. 4-е изд. М. : Политиздат, 1986.
[4] Дворянов Н. В., Дворянов В. Н. В тылу Колчака. М. : Мысль, 1966; Кадейкин В. А. Сибирь непокоренная. Кемерово, 1968; Катков Н. Ф. Агитационно-пропагандистская работа большевиков в войсках и в тылу белогвардейцев в период 1918–1920 гг. Л. : Изд-во Лен. ун-та, 1977; Плотников И. Ф. Героическое подполье. Большевистское подполье Урала и Сибири в годы иностранной интервенции и Гражданской войны. М. : Мысль, 1968; Чуев В. П. Архангельское подполье. Архангельск, 1963.
[1] Стишов М. И. Большевистское подполье и партизанское движение в Сибири в годы Гражданской войны (1918–1920 гг.). М. : Изд-во Моск. ун-та, 1962.
[2] Государственная безопасность России : история и современность. М. : РОССПЭН, 2004; Зданович А. А. Отечественная контрразведка (1914–1920) : организационное строительство. М. : Изд-во «Крафт+», 2004; Седунов А. В. Обеспечение общественной и государственной безопасности в XIX – первой половине XX века : на материалах Северо-Запада России. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006; Его же. Обеспечение общественной и государственной безопасности в XIX – первой половине XX века : на материалах Северо-Запада России) : автореф. дис. … д-ра ист. наук. СПб., 2006 и др.
[1] На защите безопасности Отечества : контрразведка Петроградско-Ленинградского военного округа в годы войны и мира (1918–1998). СПб. : «Аврора-Дизайн», 2000; Мозохин О. Первые операции. Особый отдел ВЧК в годы Гражданской войны // Родина. 2008. № 12 и др.
[2] Петров М. Н. ВЧК-ОГПУ : первое десятилетие : на материалах Северо-Запада России. Новгород, 1995; Леонов С. В. Государственная безопасность Советской Республики в пору Октябрьской революции и Гражданской войны (1917–1922 гг.) // Государственная безопасность России : история и современность. М., 2004; Тепляков А. Г. «Непроницаемые недра» : ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг. М. : АИРО-XXI, 2007.
[3] Кубасов А. Л. Чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией на Европейском Севере России (март 1918 – февраль 1922 г.) : монография. М., Вологда, 2008; Симбирцев И. ВЧК в ленинской России. 1917–1922. М., 2008; Показаньев А. Д. На крутых поворотах. Благовещенск, 2007.
[4] Колпакиди А., Прохоров Д. Империя ГРУ : очерки истории российской военной разведки. М. : ОЛМА-ПРЕСС, 2000. Кн. 1.
[1] Волков Е. В. Под знаменем белого адмирала. Офицерский корпус вооруженных формирований А. В. Колчака в период Гражданской войны. Иркутск, 2005; Голуб П. А. Белый террор в России (1918–1920 гг.). М. : Изд-во «Патриот», 2006; Карпов Н. Д. Трагедия Белого Юга. 1920 год. М. : Вече, 2005; Новиков П. А. Гражданская война в Восточной Сибири. М. : ЗАО Центрполиграф, 2005; Смолин А. В. Белое движение на Северо-Западе России 1918–1920 гг. СПб., 1999; Ципкин Ю. Н. Антибольшевистские режимы на Дальнем Востоке России в период Гражданской войны (1917–1922 гг.). Хабаровск, 2003.
[2] Варламова Л. Н. Военное управление правительства Колчака : попытки сохранения имперских традиций : дис. … канд. ист. наук. М., 1999; Ее же. Аппарат военного управления Всероссийского временного правительства А. В. Колчака. 1919 г. // Белая гвардия. 2001. № 5 и др.
[3] Ганин А. Тайная миссия генерала Флуга // Родина. 2007. № 12; Кручинин А. С. Белогвардейцы против оккупантов : из истории Добровольческой армии (1918) // Русский сборник. Исследования по истории России XIX–XX вв. М. : Модест Колеров, 2004. Т. 1; Цветков В. Ж. Особенности антисоветской разведывательной работы подпольных военно-политических структур Белого движения 1917–1918 гг. // Исторические чтения на Лубянке : 1997–2008. М., 2008; Его же. «Месяц действий» белого подполья // Родина. 2008. № 12.
[1] Зданович А. А. Свои и чужие – интриги разведки. М. : ОЛМА-ПРЕСС : ЗАО «Масс Информ Медиа», 2002.
[2] Рец А.А. Формирование и функционирование органов контрразведки, военного контроля, МВД антибольшевистских правительств Сибири (1918–1920 гг.) : дис.... канд. ист. наук. М., 2006.
[3] Бортневский В. Г. Разведка и контрразведка Белого Юга (1917–1920 г.) // Новый часовой. 1995. № 3; Его же. Белая разведка и контрразведка на Юге России во время Гражданской войны // Отечественная история. 1995. № 5.
[4] Цветков В. Ж. Спецслужбы (разведка и контрразведка) Белого движения в 1917–1922 годах // Вопр. истории. 2001. № 10.
5 Греков Н. В. Формирование контрразведывательной службы адмирала Колчака//История «белой» Сибири : тез. научной конференции. Кемерово, 1997; Корнева Е. А. Военная контрразведка при Колчаке // РГГУ : [сайт]. 1996–2009. URL: http://liber.rsuh.ru/Conf/Russia_XX/ korneva.htm (дата обращения: 18.11.2007) и др.
[1] Иванов А. А. Военная контрразведка Белого Севера в 1918–1920 гг. // Вопр. истории. 2007. № 11; Ильин В. Н. Специальные службы в Гражданской войне на Севере России. 1918–1920 гг. // Исторические чтения на Лубянке. 2001 год. М., 2002 и др.
[2] Голоскоков И. В. Под оперативным псевдонимом «Павлов» // Оперативник (сыщик). 2005. № 3 (4); Цветков В. Ж. С. Н. Ряснянский – основоположник спецслужб Белого движения на Юге России // Исторические чтения на Лубянке. 2004 год. Руководители и сотрудники спецслужб России. М., 2005.
[3] Библиография русской революции и Гражданской войны (1917–1921). Из каталога библиотеки Р.З.И. Архива. Прага, 1938. С. XII.
[4] Васильев И. И., Зданович А. А. Генерал Н. С. Батюшин. Портрет в интерьере русской разведки и контрразведки // Батюшин Н. Тайная военная разведка и борьба с ней. [Б. м.] ООО «X-History», 2002. С. 191.
[5] Батюшин Н. Указ. соч.
[1] Термин «мемуарно-исследовательская литература» был введен в научный оборот в 1992 г. А. И. Ушаковым и вошел в профессиональный лексикон. К мемуарным исследованиям принадлежат сочинения, написанные непосредственно участниками и очевидцами событий и содержат элементы научного исследования. (Ушаков А. И. Указ. соч., С. 25).
[2] Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 1. Париж, 1921; Т. 2. Париж, 1922; Т. 3. Берлин, 1924; Т. 4. Берлин, 1925; Т. 5. Берлин, 1926; Врангель П. Н. Записки (ноябрь 1916–ноябрь 1920) : в 2 т. // Белое дело. Т. V–VI. Берлин, 1928–1929; Лукомский А. С. Воспоминания : в 2 т. Берлин, 1922.
[3] Bredly J.F. Civil War in Russia, 1917 – 1920. London : Batsford, 1975; Goldhust R. The midnight War : The American Intervention in Russia 1918–1920. New York, 1978; Madsley E. The Russian Civil War. Boston, 1987; Pipes R. The Russian Revolution 1899 – 1919. London, 1990; Smele J. Civil War in Siberia. The antibolshevik Government of Admiral Kolchak, 1918–1920. Cambridge, 1996 и др.
[4] Кук Э. Сидней Рейли. На тайной службе Его Величества. М., 2004; Sayers M., Kahn A. The Great Conspiracy. The Secret War against Soviet Russia. Boston : Brown & Co, 1946; Andrew C. Seсret Serviсe. Her Majesty's Secret Service : The Making of the British Intelligence Community. New York : Viking, 1986; Knightley P. The second Oldest Profession. The Spy as Bureaucrat, Patriot, Fantasist and Whore. London, 1986; Rhoer E. Master Spy. A True Story of Allied Espionage in Bolshevik Russian. New York, 1981 и др.
[1] Энрю К., Гордиевский О. КГБ : история внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева. [Б. м.] «Nota Bene», 1992; Фалиго Р., Коффер Р. Всемирная история разведывательных служб. М., 1997. Т. 1 : 1870–1939; Roewer H. Skrupellos : Die Machenschaften der Geheimdienste in Russland und Deutschland. Leipzig, 2004; Parrish M. Soviet Security and intelligence Organization, 1917–1991. New York, 1992; Yost G. The KGB : the Russian Sekret Police from the Days of the Tsars to the Present. New York, 1989.
[2] Росс Н. Врангель в Крыму. Франкфурт-на-Майне, 1982.
| 3 Сідак В. Національні спецслужби в період української революції 1917–1921 рр. : невідомі сторінки історії//EXLIBRIS. ORG.UA: уkраїнсьkа елеkтронна бібліотеkа: історія, публіцистика, художня література. 2005. URL: http://exlibris.org.ua/sidak (дата обращения: 29.10.2006). |
[1] Андриенко И. Секретные службы махновской армии // В мире спецслужб. 2004. № 1; Веденеев Д. Разведка его ясновельможности. Малоизвестное о спецслужбах гетмана Павла Скоропадского // Там же. № 4.
[2] Крестьянников В.В. Белая контрразведка в Крыму в Гражданскую войну // Русский сборник : исследования по истории России XIX–XX вв. М., 2004. Т. 1.
[1] Цит. по : Смоленский Н. И. Теория и методология истории : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М. : Изд. центр «Академия», 2007. С. 162.
[1] Свод военных постановлений 1869 г. Кн. 1–24. Военное министерство и особые высшие установления. СПб., 1907; Свод законов Российской империи, дополненных по положениям 1906, 1909 и 1910 гг. и позднейшими узаконениями 1911 и 1912 гг. СПб., 1913; Положение о Полевом управлении войск в военное время. Пг., 1914.
[2] Вестник Временного Всероссийского правительства, 1918; Правительственный вестник, 1918–1919.
[1] Журналы заседаний Особого совещания при Главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России А. И. Деникине. Сентябрь 1918-го – декабрь 1919 года. М. : РОССПЭН, 2008. С.536–537.
[2] О безопасности : федер. закон Рос. Федерации от 5 марта 1992 г. № 2446-I (с изменениями от 25 декабря 1992 г., 24 декабря 1993 г., 25 июля 2002 г., 7 марта 2005 г.) // Совет безопасности РФ : [сайт]. URL: http://www.scrf. gov.ru/documents/20.html (дата обращения: 18.09.2009); Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года : утв. Указом Президента Рос. Федерации от 12 мая 2009 г. № 537 // Совет безопасности РФ : [сайт]. URL: http://www.scrf.gov.ru/ documents/ 99.html (дата обращения: 18.09.2009); О внешней разведке : федер. закон Рос. Федерации от 10 января 1996 г. : принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 8 дек. 1995 г. (в ред. федер. законов от 07.11.2000 № 135 – ФЗ, от 30.06.2003 № 86 – ФЗ, от 22.08.2004 № 122 – ФЗ, от 14.02.2007 № 20 – ФЗ) // СВР России : [сайт]. URL: http://www.svr.gov.ru/ svr_today/ doc02.htm (дата обращения: 18.09.2009).
[3] Белый архив. Париж, 1928. Кн. 2–3; Из документов белогвардейской контрразведки 1919 г. // Русское прошлое. Л., 1991. Кн. I. и др.
[4] Допрос Колчака. Л. : Госиздат, 1925; Из истории Всероссийской чрезвычайной комиссии 1917–1921 гг. : сборник документов. М., 1958; Красная книга ВЧК : в 2 т. М. : Политиздат, 1989. Т. 1, 1990. Т. 2; Русская военная эмиграция 20 – 40-х годов : документы и материалы. М. : Изд-во «Гея», 1998. Т. 1 : Так начиналось изгнанье. 1920–1922, кн. 1 : Исход. и др.
[1] Устинов С. М. Записки начальника контрразведки (1915–1920 гг.). Белград, 1922; Бобрик В. В застенках контрразведок. Изд. Истпарта тагокружкома ВКП (б), 1928; Макаров П.В. Адъютант генерала Май-Маевского. Л. : Прибой, 1929; Героическое подполье. В тылу деникинской армии : воспоминания. М. : Политиздат, 1976; Борман А. А. Москва – 1918. (Из записок секретного агента в Кремле) // Русское прошлое. Л., 1991. Кн. 1; Виллиам Г. Побежденные // Архив русской революции. М. : «ТЕРРА», 1991. Т. 7–8; Орлов В. Г. Двойной агент : записки русского контрразведчика. М. : Современник, 1998 и др.
[2] «Им не убить идеала!..» : воспоминания интервентов. Хабаровск, 1990; Гревс В. Американская авантюра в Сибири. 1918–1920. М. : Госвоениздат, 1932; Свидетельство подполковника Эйхельберга // Новое время. 1988. № 34.
[1] Поляков Ю. А. Гражданская война в России : возникновение и эскалация // Гражданская война в России : перекресток мнений. М. : Наука, 1994. С. 43.
[1] Ипполитов Г. М., Казаков В. Г., Рыбников В. В. Белые волонтеры. Добровольческая армия : зарождение, расцвет и первые шаги к закату (1917 г. – февраль 1919 г.). М. : «Щит-М», 2003. С. 16; Ушаков А. И. Указ. соч. С. 11.
[2] Ушаков А. И. Указ. соч. С. 10–11.
[3] Карпенко С. В. Белое движение 1917–1920 // Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия 2009 [Электронный ресурс] М., 2009. 2 электрон. опт. диска (DVD-ROM).
[4] Слободин В. П. Белое движение в годы Гражданской войны в России (1917–1922 гг.). М., 1996. С. 71.
[1] О безопасности : федер. закон…
[2] Белая книга российских спецслужб. М., 1996. С. 76.
[3] Там же. С. 77.
[1] РГВА. Ф. 39457. Оп. 1. Д. 135. Л. 4–4об.
[2] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 20. Л. 1–3 об.
[1] Деникин А. И. Путь русского офицера. С. 349–350.
[2] ГАРФ. Ф. Р-6217. Оп. 1. Д. 24. Л. 2, 9–10.
[1] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 27. Л. 17; РГВА. Ф. 39498. Оп. 1. Д. 7. Л. 28; Ф. 40218. Оп. 1. Д. 101. Л. 98 об.
[2] Карпов Н. Д. Указ. соч. С. 253; Русская военная эмиграция 20–40-х годов… С. 136.
[1] Росс Н. Указ. соч.; ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 90. Л. 152–152 об.
[2] РГВА. Ф. 39499. Оп. 1. Д. 114. Л. 41 об.–42; Ф. 39507. Оп. 1. Д. 32. Л. 30.
[3] Иванов А. А. Военная контрразведка Белого Севера... С. 127; Ильин В. Н. Морская контрразведка на Севере России // POBEDA.RU. 2006. URL: http://www.pobeda.ru/ content/ view/4603/21 (дата обращения: 18.09.2009); РГВА. Ф. 40311. Оп.1. Д. 6. Л. 35; Ф. 39450. Оп. 1. Д. 89. Л. 23.
[4] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 1. Л. 58 об.
[5] РГВА. Ф. 39499. Оп.1. Д. 17. Л. 84.
[1] История Украинской ССР. Киев, 1984. Т. 6. С. 336.
[2] Героическое подполье… С. 201; Зданович А. А. Свои и чужие – интриги разведки. С. 136–138; Катков Н.Ф. Указ. соч. С. 11, 92, 94. 175; Крестьянников В. В. Указ. соч. С. 219; Орлов В. Г. Указ. соч. С. 304–305; РГВА. Ф. 39499. Оп.1. Д. 81. Л. 110; Ф. 40218. Оп.1. Д. 8. Л. 129, 274; Ф. 40308. Оп.1. Д. 11. Л. 264–264 об., 291 об.; Д. 88. Л. 9–10; Д. 113. Л. 2–3.
[3] Стишов М.И. Указ. соч. С. 253.
[4] Героическое подполье… С. 205; Новиков П. А. Указ. соч. С. 144; Катков Н. Ф. Указ. соч. С. 71, 97.
[5] Будберг А. Дневник // Гражданская война в России : катастрофа Белого движения в Сибири. М., СПб., 2005. С. 294–295
[1] РГВА. Ф. 40218. Оп. 1. Д. 11. Л. 262–262 об.
[2] РГВА. Ф. 39499. Оп. 1. Д. 135. Л. 27.
[3] РГВА. Ф. 40218. Оп. 1. Д. 140. Л. 54, 61, 64, 92.
[4] РГВА. Ф. 40218. Оп. 1. Д. 99. Л. 97 об.
[1] Волков Е. В. Указ. соч. С. 187; ГАРФ. Ф. Р-5936. Оп. 1. Д. 313. Л. 1; Ф. Р-6396. Оп.1. Д. 4. Л. 6–7, 10.
[2] Леонов С. В. Указ. соч. С. 341.
[1] ГАРФ. Ф. Р-6217. Оп. 1. Д. 31. Л. 2.
[1] РГВА. Ф. 39540. Оп.1. Д. 177. Л. 45, 68; Ф. 39548. Оп.1. Д. 179. Л. 16.
[2] Цветков В. Ж. Спецслужбы (разведка и контрразведка) Белого движения в 1917–1922 годах… С. 125; РГВА. Ф. 39526. Оп.1. Д. 8. Л. 26.
[3] Зайцов А. А. Служба Генерального штаба. Жуковский : М., 2003. С. 273.
[4] ГАРФ. Ф. Р-176. Оп. 2. Д. 23. Л. 223.
[1] ГАРФ. Ф. Р-5793. Оп. 1. Д. 1 г. Л. 176–176 об.
[2] Цит. по : Голоскоков И. В. Указ. соч. С. 26.
[3] Корнатовский Н. А. Указ. соч. С. 42; Рутыч Н. Н. Белый фронт генерала Юденича : биографии чинов Северо-Западной армии. М. : Русский путь, 2002. С. 332.
[4] РГВА. Ф. 39450. Оп. 1. Д. 137. Л. 50 об.
[5] В 1920 г. возглавил особый отдел штаба Русской армии.
[6] Глобачев К. И. Указ. соч. С. 70, 73; Симбирцев И. На страже трона. Политический сыск при последних Романовых. 1880–1917. М., 2006. С. 400.
[1] Зданович А. А. Свои и чужие – интриги разведки. С. 134.
[2] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 1. Л. 102–104.
[3] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 1. Л. 10 об., 56–58 об.
[4] Устинов С. В. Указ. соч. С. 89–91.
[5] ГАРФ. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 1. Л. 102–104.
[6] РГВА. Ф. 40298. Оп. 1. Д. 15. Л. 247 об.
[1] Устинов С. М. Указ. соч. С. 84–90; А. П. Правосудие в войсках генерала Врангеля. Константинополь, 1921. С. 21.
[2] Греков Н. В. Контрразведка и органы государственной охраны Белого движения Сибири (1918–1919 гг.) // Известия Омского краеведческого музея. 1997. № 5. С. 216.
[3] ГАРФ. Ф. Р-5793. Оп. 1. Д. 1 г. Л. 138.
[4] ГАРФ. Ф. Р-5793. Оп. 1. Д. 1 г. Л. 138 об., 143–143 об.
[1] РГВА. Ф. 40218. Оп. 1. Д. 8. Л. 183–183 об.
