Азия накануне и в период монгольского нашествия (1201-1223 гг.)
На правах рукописи
Давлатов Муллошо
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ НАКАНУНЕ И В ПЕРИОД МОНГОЛЬСКОГО НАШЕСТВИЯ (1201-1223 гг.)
Специальность: 07.00.02. - Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Душанбе – 2010
Работа выполнена на кафедре истории таджикского народа, исторического факультета Худжандского государственного университета им. академика Б.Гафурова
Научный консультант доктор исторических наук, профессор Турсунов Н.О.
Официальные оппоненты: доктор исторических наук Мирзоев Н.М.
доктор исторических наук Каримов О.К.
доктор исторических наук Рахимов Н.Р.
Ведущая организация: Российско-таджикский (славянский) университет.
Кафедра отечественная история
Защита состоится « ___14.04___________ » 2010г. в_____часов на заседании диссертационного совета. Д. 047.008.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Институте истории, археологии и этнографии им. Ахмада Дониша Академии наук Республики Таджикистан (734025, Душанбе, проспект Рудаки, 33)
С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке им. Индиры Ганди Академии наук Республики Таджикистан.
Автореферат разослан «____» __________________ 2010 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
доктор исторических наук Додхудоева Л.Н.
Общая характеристика работы
Актуальность исследования. История политической жизни народов Центральной Азии в первую четверть XIII в., особенно завоевательные акции султана Ала ад-Дина Мухаммада Хорезмшаха в Центральную Азию и Чингизхана в Восточную Азию и борьба народов региона против монгольских завоевателей, представляет малоразработанную проблему нашей отечественной истории. Между тем эта проблема в суверенной Республике Таджикистан приобрела архиважный, актуальный характер и достигла большого научно-теоретического и воспитательно-познавательного значения.
Актуальность избранной темы обусловлена тем, что в последние годы коренным образом изменилось отношение к прошлому, к национальной истории, появились благоприятные условия для более углубленного объективного подхода к имеющимся первоисточникам. В средневековых сочинениях, а также в исследованиях периода нового времени характеристика политической обстановки региона формы антимонгольской борьбы народов выражена понятиями «сопротивление», «оборона», «защита». Поскольку активной боевой силой в ходе борьбы с монгольскими агрессорами выступали народные массы, таджики и другие народности, населявшие культурные земледельческие оазисы, их городские центры, отстаивавшие свои очаги, страну и веру, то события, связанные с сопротивлением, обороной и защитой городов и крепостей Мавераннахра, Хорасана при наступлении орд Чингизхана, на наш взгляд, следует назвать противоборством таджикского народа вместе с другими народностями монгольскому завоеванию.
Актуальность данной темы заключается в необходимости освещения и непредвзятом научном анализе прошлых исторических событий, чтобы реально осмыслить процессы, происходящие ныне на территории Средней Азии. Исходя из этого, тема борьбы таджиков и других народов Центральной Азии и Ирана с монгольскими полчищами в первой четверти ХIII в. выражается в нижеследующих аспектах:
Во-первых, героико-патриотические традиции деятельности наших предков: их трудовые, творческие, ратные свершения направлены на защиту, сохранение и умножение очагов региональной цивилизации, получившей мировое значение, созданной минувшими поколениями. Культурные оазисы и города на огромных просторах страны, обитаемой таджиками, названные арабами Аджам, а монголами – Сартаул, представлявшие неотъемлемую и неразрывную составную часть исторического пространства таджикского народа.[1] Исследование указанного вопроса проливает свет на важнейшую веху гражданской истории народов Центральной Азии, на историю их борьбы против иноземных завоевателей за свободу и независимость своей Родины.
Во-вторых, война за свободу и независимость Родины, которую вели эти народы против монгольских войск, оказалась тяжким и суровым испытанием менталитета этих народов. Военная година закалила стойкий и мужественный характер таджиков и других народов, перенятый ими от своих изначальных прямых предков. В судьбоносные военные годы таджики вместе с другими народами пережили катастрофические события национального геноцида, организованного террора, массового истребления, опустошения, грабежа, тотального пленения, ссылок и выселения из исконно обжитых земель. Несмотря на всеобщую трагедию, сопровождавшую монгольские завоевания, таджикский народ с гордостью сохранил свое национальное достоинство, этническую целостность и в нравственно-духовном отношении оказался в положении победителя над завоевателем. Предпринимаемое нами исследование будет содействовать рассмотрению вопросов этнической истории в основном таджикского народа, его состава и расселения в первой четверти ХIII в. и в последующие периоды.
В-третьих, испокон веков таджики (иранцы) являлись «промышленной и культурной нацией» (положение В.В.Бартольда). Они основали культурные оазисы и создали города, составили ядро оседлого земледельческого и ремесленно-торгового населения. Таджикский народ, его предки являлись творцами урбанизированной цивилизации, представляли сугубо городскую нацию. Изучение истории сопротивления и обороны горожан и сельчан Мавераннахра, Хорасана и Ирана в грозные годы испытаний помогает рассмотреть историю городов и фортификационных сооружений в названных регионах с точки зрения исторической топографии, состава населения, социального и классового строя.
В-четвёртых, монгольские завоевания Мавераннахра, Хорасана и Ирана явились войной обширного всемирно-исторического масштаба. Она, как зеркало, прямо, открыто и правдиво отражала реальное положение региона страны, обитаемой таджиками и монгольским военно-кочевым обществом по всем аспектам. Сопоставительный анализ событий общей народной войны против монгольских полчищ позволяет раскрыть актуальные вопросы истории феодальных обществ государства Хорезмшахов и кочевой империи Чингизхана.
В-пятых, война была наступательной со стороны монголов и оборонительной для таджикского и других народов. Она оказалась проверкой военных доктрин и тактических приёмов, осуществлённых противоборствующими силами при осаде городов, крепостей и на полях сражений. Анализ хода военных действий, описание театра боёв и битв, изучение боевого вооружения и организации войск государства Хорезмшахов и монгольской армии проливает свет на историю военного дела и боевого искусства воюющих сторон.
В-шестых, внешне могущественная империя Хорезмшаха быстро распалась под ударами монгольских полчищ. В.В. Бартольд объяснил это явление, во-первых, противоречивым внутренним «состоянием государства Хорезмшахов», превосходным устройством монгольских военных сил, дисциплинированностью их воинов, послушных и умелых чингизидских военачальников; во-вторых, неспособностью политических и военных предводителей страны таджиков, начиная от Султана Ала-ад-Дина Мухаммеда Хорезмшаха, призывавшего своих подданных сдаться, до Джалал-ад-Дина Манкбурны, не сумевшего организовать мощное военно-политическое противостояние врагу, обеспечить его разгром. Разбор исторических фактов, извлечённых нами из письменных первоисточников, даёт возможность определить степень правомерности и справедливости тезисов В.В. Бартольда и оспорить их.[2]
Степень изученности проблемы. История политической жизни Центральной Азии в первой четверти XIII в., в том числе монгольского нашествия, отражена в сочинениях китайских, мусульманских и монгольских летописцев и историков, живших в тех странах Азии и Европы, куда вторгались чингизидские войска.
Из китайских независимых источников прежде всего обращают на себя внимание донесения посланника Мен Хуна, свидетельства даосского отшельника Чан Чуна, сочинение, известное под названием «Сию Цзи или описание путешествия на запад», а также «История первых четырех ханов Дома Чингизова», которые собраны и переведены на русский язык В.П.Васильевым, архимандритом Палладием и Н.Я.Бичуриным (Иоакинфом).
Весьма ценным - источником информации о жизни и деятельности Чингизхана является средневековый монгольский литературный памятник «Сокровенное сказание» (далее «Сок.ск»), относящийся к 1240 г.
В XI главе этого произведения «Покорение Северного Китая Си-Ся, Туркестана, Багдадского халифата и России мы находим сведения о посольстве монголов во главе Ухуном в Отрар, маршруте вторжения войск Чингизхана в Мавераннахр, об их сражениях с армиями Джалал ад-Дина и Хана Малика, о взятии Бухары, Ургенча, о завоевании городов Хорасана.[3]
Из сочинений мусульманских авторов, современников монгольского нашествия и враждебно настроенных к завоевателям, следует назвать: 1) известную многотомную хронику Ибн ал-Асира (1160-1234); 2) труд Мухаммада Ан-Насави (умер в 1279 г.); 3) книгу Минходж ад-Дина ал Джузджани (1193-1299).
В сочинений Ибн ал-Асира приводятся ценные сведения о походах монголов в Туркестан, Мавераннахр, Хорезм, Хорасан, Газну, Гур, об экспедиции Субэтая и Джэбэ в поисках Ала ад-Дина Мухаммада, о нашествии завоевателей в Мазандаран, Рей, Хамадан, Марагу, Азербайджан и Грузию в 1219-1223 гг.[4]
Ан-Насави обстоятельно рассказал о внутреннем положении государства Хорезмшахов, о событиях 1219-1223 гг., связанных с нашествием монголов, о победах и поражениях султана Джалал ад-Дина Манкбурны.
[5] Сведения Минходж ад-Дина ал-Джузджани о вторжении монголов в Мавераннахр носят фрагментарный характер. Зато более обстоятельно и весьма убедительно у него представлена борьба таджиков Хорасана с захватчиками (об истреблении людей захватчиками в Отраре и Бухаре, о сопротивлении горожан Самарканда, о взятии Ферганы и Баласагуна.[6]
Большое значение для предпринятого нами исследования имеет солидный
труд Атамалик Джувайни (1226-1283), «Таърих-е джахангушой», законченный в 1259-1260 гг. Особую ценность представляют главы о причинах «злого умысла () относительно страны султана», об «обращении взора хана - мирозавоевателя в страну султана и освобождения () Отрара», повествование об ориентации Алаш Иди на Дженд и освобождении его пределов, рассказ об освобождении Фаноката и Худжанда, и о положении Темурмалика, о взятии Бухары и Самарканда, упоминания о событиях в Хорезме, сведения о передвижении Чингизхана в направлении Нахшеба и Термеза, данные о его переходе через переправу в Термез, о взятии Балха, повествование о Джэбэ и Субэтае, пустившихся в погоню за султаном Мухаммадом, рассказ о покорении Тулуем Хорасана, сведения о положений в Мерве и Нишапуре и о событиях в них[7].
Хотя Джувайни занимал промонгольскую позицию, тем не менее он довольно объективно сложил факты сражений таджиков с монгольскими агрессорами. Он рассказал о продолжительных боях жителей Отрара, длившихся пять месяцев, о боевых вылазках защитников его цитадели под предводительством Каирхана, о героической обороне Худжанда во главе с Темурмаликом, о доблести осаждённых в бухарской крепости, об отваге самаркандцев, о мужественном пятимесячном сопротивлении и упорных боях жители Термеза, Балха, Мерва, Нишапура.
Сочинение Хаджа Фазлаллаха Рашид ад-Дина «Джомеъ ут-таворих» содержит рассказы о сражениях защитников Отрара, Дженда, Янгикента, Баноката, Худжанда, Бухары, Самарканда, Хорезма, об обороне городов и крепостей Хорасана. Сведения Рашид ад-Дина, о монгольских войнах в Центральной Азии и Ираке во многом идентичны с рассказами Джувайни, поведавшего об этом раньше.[8]
Аш-Шебангарайи (родился в 1297), основываясь также на данных из труда Джувайни, в своём сочинение «Маджма ул-ансоб» («Собрание генеалогии») представил своё личное видение событий антимонгольской борьбы таджиков в 1219-1223 гг. Шебангарайи особо показал решительность защитников городов и крепостей Маверанахра, Хорезма и Нишапура.
В сочинениях Банокати «Таърихи Банокати» (1317 г.), в «Зафарнома» Шараф ад-Дина али Йазди (умер в 1454 г), в «Таърихи арбаъ улус» Улугбека, в «Равзат ус-Сафо» Мирхонда, в «Хабиб ас-сияр» Хондамира и в «Шаджараи Турк» Абдуль Гази Багадурхана (1605-1664) содержатся многочисленные хронологические данные о завоевательных воинах Чингизхана и рассказы, заимствованные из произведений Джувайни, Рашид ад-Дина и других авторов, писавших в XIII-XIV вв. Но, несмотря на компилятивность этих сочинений, в названные работаы проникли новые, ранее не отмеченные или уточнённые сведения об эпохе монгольского нашествия и, что особенно представляется важным, о сопротивлении таджиков и других народов этому варварскому нашествию.
Знакомство с восточными письменными источниками показывает, что на протяжении XIII-XVII вв. было создано значительное количество нарративных сочинений по истории монгольских войн 1219-1223 гг., главным образом на персидском, а также на арабском, реже – на китайском, монгольском и тюркских языках. По степени объективности и оригинальности изложения фактов восточные письменные источники можно классифицировать следующим образом:
- оригинальные работы («Сокровенное сказание», труды Ибн ал-Асира, Джувайни, Ан-Насави, Джузджани);
- идентичные первым по содержанию, но с краткими весомыми дополнениями компилятивные работы (сочинения Рашид ад-Дина, Банокати, Шараф ад-Дина Йазди, Улугбека, Мирхонда, Хондамира, Абуль Гази Багадурхана);
- работы, содержащие непроверенную информацию (например, работы Шабенгарая).
Исследуемая в диссертации тема, так или иначе, освещалась и на Западе.
Итальянец Плано Карпини был первым европейцем, побывавшим в Монголии в 1242 г. Он был принят во дворе великого хана Гуюка – внука Чингизхана. П.Карпини представил отчет о своем путешествии, в котором имеют место некоторые уникальные сведения об истории монголов.
Наиболее интересны данные Карпини о начале образования державы монголов, об их вооружённых силах и способах ведения войны, о направлении движения войск Чингизхана в Среднюю Азию, о сражении на берегу Синда (Инда), а также о «сартах». Карпини сообщает об обороне Орнаса (Ургенча – М.Д.), защите Йанкинта (Шахринав – М.Д.). Он упоминает владыку Хорезма Алтисалдануса (Ала ад-Дина Мухаммада – М.Д.), называет «высокого» султана Джалал ад-Дина.
В 1253-1256 гг. побывал в Монголии во главе дипломатической миссии французского короля Людовика IX Гильом де Рубрук. Он составил собственное сочинение по истории монголов, в котором рассказал об особенностях их быта и культуры, в частности об их жилищах, одежде, пище, напитках, об их охоте.[9]
Первое научное подробное исследование под названием «История монголов», основанное на сведениях из мусульманских первоисточников, предпринято бароном Константином д'Оссоном (1779 – 1851гг.), действительным членом шведской Королевской Академии наук и художественной литературы.
Первое издание его книги вышло ещё в 1824 г. Вторично этот труд в четырех томах на французском языке был опубликован в Амстердаме в 1834-1835 гг. Русский перевод работы К.д'Оссона был дважды издан в Алмате, в 1995 и 1996 гг.[10]
Главы VI, VII и VIII первого тома посвящены событиям кануна и периода самого завоевания Мавераннахра и Хорасана и экспедиции монголов в Иран.
К.д'Оссон показал смелостью и высоко оценил мужество защитников Отрара, особо отметил доблесть Темурмалика. В этих главах рассказывается также о сопротивлении гарнизона и цитадели Бухары, о вступление в бой кади Бадр ад-Дина и имама Рукн ад-Дина со своим сыном. Здесь же повествуется о решительных действиях горожан Самарканда, об отважной атаке султана Джалал ад-Дина и Темурмалика у Нисы, о разгроме трех тысяч монголов при их попытке овладеть мостом, ведущим в Ургенч, о героической обороне столицы Хорезма и противостоянии врагу защитников Термеза. Автор описывает семимесячную осаду крепости Нусраткух в Таликане, смелые вылазки осажденных в Мерве, отпор врагу населения Нишапура, действия гератцев и их губернатора, победу хорезмийцев на равнинах Парвана и их горький исход.
К.д'Оссон довольно объективно отразил и борьбу таджикского народа с монгольскими завоевателями.
Среди западноевропейских трудов первого двадцатилетия XIX в., посвящённых истории Ирана, в том числе и событиям, связанным с монгольскими завоеваниями, следует отметить книгу английского востоковеда Дж. Малькольма.[11] Обширные примечания, составленные Раверти в 1881 г., можно оценить как богатое собрание фактического материала, но расположенного вне всякой системы, беспорядочно.
Следует назвать книгу английского генерала. П.Сайкса «История Ирана», вышедшую в Лондоне в 1915 г. В ней также есть сведения об обороне Отрара, Худжанда, Бухары, Самарканда, Ургенча, об опустошениях, произведённых захватчиками в Хорасане, о сопротивлении, организованном Джалал ад-Дином.[12]
Нельзя обойти вниманием и разного рода примечания и дополнения к известным историческим памятникам и научным исследованиям. Среди таковых отметим, прежде всего, предисловие Э.Г. Брауна к сочинению Джувайни, примечания Х.Н. Гибба и дополнения и исправления В.Ф. Минорского к монографии В.В. Бартольда «Туркестан в эпоху монгольского нашествия», в которых также отведено значительное место о противоборстве монгольскому завоеванию в Мавераннахре, Хорасане и Иране.
Среди исторических западноевропейских исследований новейшего времени отметим работу крупного французского историка Рене Груссе. Его исследование основывается на большом фактическом материале, собранном из европейских, китайских и персидских письменных источников, и представляется свободным от предвзятости и конъюнктурности.[13]
Назовём ещё несколько работ западноевропейских учёных, так или иначе занимавшихся исследованием объекта, ставшего предметом нашей диссертации.
Пытался разобраться в сути стратегии и тактики монголов представитель целой плеяды военных историков С.С.Уолкер.[14]
В Кембриджском университете подготовлена многотомная «История Ирана». Один из авторов пятого тома этого фундаментального труда Дж.Н.Бойль освещает специально исследуемую нами тему. Однако основной акцент Дж.Н.Бойль делает на «молниеносности» завоевания Мавераннахра и лишь едва касается темы сопротивления агрессору. Ни слова не сказано о героической обороне Отрара, Худжанда и Ургенча, обойдены вниманием даже подвиги Темурмалика, Каирхана (Инальчика) и Инанджхана.
В России научные основы исследования монгольских войн в Средней Азии заложили такие известные учёные, как В.В. Григорьев (1816-1881) и Н.И.Веселовский (1848-1918).[15]
Заметным явлением в военно-исторической науке России признано сочинение генерал–лейтенанта М.И. Иванина (1801-1874), предоставившего науке сведения о быте, о военном искусстве и о борьбе центрально-азиатских народов с монголами в XIII в.
Вершину востоковедения, бесспорно, представляет труд В.В.Бартольда «Туркестан в эпоху монгольского нашествия».[16] В этой фундаментальной работе освещаются монгольские войны в Средней Азии периода их нашествия, чему отведена пятая часть всей работы.
В.В.Бартольд воссоздал широкую и предельно точную картину драматических и даже трагических событий, происходивших в Мавераннахре и в части Хорасана в период монгольского нашествия. Он успешно решает, видимо, основную для него задачу, а именно: показать, так сказать одну сторону монгольского нашествия, показать эту войну с монгольской стороны, показать превосходство монголов, военное превосходство которых он явно идеализировал.
Это, на наш взгляд, и обусловило то, что в его капитальном труде в несоизмеримо малой степени отражена другая сторона этих войн – сопротивление монголам. Мало исследованы характер противостояния сторон, героизм сопротивления, борьба народных масс с захватчиками. Он недооценил доблесть масс городского и сельского населения, мужество и отвагу таджиков и других народов, противостоявших монгольской агрессии, считая, что их геройство, отмеченное в мусульманских исторических памятниках, преувеличено в силу амбициозности самих мусульманских авторов.[17]
В России конца XIX в. и во второй трети XX в., в советский период, велись интенсивные сборы, описание, изучение и издание восточных рукописей по истории Средней Азии, в том числе и по истории монгольских завоеваний.
Большую текстологическую работу выполнили В.Г. Тизенгаузен, А.А.Ромаскевич, С.Л.Волин, И.Н.Березин, П.П.Иванов.[18]
В конце XIX – начале ХХ М.С.Андреев, Е.Т.Смирнов, В.Каллаур, А.А. Семенов по результатам своих наблюдений и подъемного материала, найденного ими при разведке объектов, написали серию статей о древних городах, крепостях Азии в 1219-1220 гг.[19]
Таким образом, в Западной Европе и царской России в деле изучения истории монгольских войн в Средней Азии на базе восточных и западных письменных источников был уже накоплен значительный исследовательский опыт.
В советской России проблемы истории монгольских завоеваний, как и вообще история общества, рассматривались с позиций официального в то время исторического материализма, обосновывавшего неизбежность диктатуры пролетариата и установившейся в стране социально–политической системы.
С середины 20-х годов прошлого века до самой своей кончины в 1953г. активно и плодотворно занимался исследованием истории средних веков Центральной Азии, Ирана, Арабского Халифата и юго-востока Европы член-корреспондент АН СССР А.Ю.Якубовский. Он написал большое количество работ о Средней Азии периода монгольского нашествия. Среди них такие, как: «Образы старого Самарканда» (1925), «Развалины Сыгнака» (1929г.), «Развалины Ургенча» (1930), «Восстание Тараби» (1936), отдельные главы«Истории народов Узбекистана» (т.1, 1950), «История Узбекской ССР» (1956) и др.
Основываясь на данных из «Худуд ал-алем» и из труда Махмуда Кашгарского, А.Ю.Якубовский в статье «Развалины Сыгнака» рассказывает о судьбе нижнесырдарьинского города, решительно вставшего на пути продвижения монгольских войск. Город выдержал семидневный натиск несоизмеримо превосходящего врага. Затем был подвергнут беспредельному грабежу и полностью истреблен.
В его статье «Развалины Ургенча» сообщается о следах героической обороны города и топографии Ургенча во время осады и захвата города, которые были обнаружены и восстановлены для науки самим А.Ю.Якубовским.
В главе III «Мавераннахр и Хорезм под монгольским игом в XIII в.» коллективной «Истории народов Узбекистана» (т.I) он освещает шестимесячное сопротивление Отрара, оборонительные бои 400 непокорных патриотов в арке Бухары, первую вылазку ополченцев-таджиков, упорство защитников в древней цитадели и соборной мечети Самарканда, осаду Дабусии и Термеза, мужество жителей Ургенча. Здесь же отмечены ратные подвиги Джалал ад-Дина, Темурмалика, Каира и Огула Хаджиба.
В 40-х и 60-х годах прошлого века вплотную занимался исследованием монгольских завоеваний в Азербайджане, Иране и Средней Азии И.П.Петрушевский, известный востоковед, исследователь исторического прошлого стран Ближнего и Среднего Востока. Он в обширной своей статье представил обзор письменных источников по истории завоевания Средней Азии войсками Чингизхана, раскрыл положение государства Хорезмашахов и суть конфликта между султаном Мухаммадом и Чингизханом.
И.П.Петрушевский проанализировал основные причины военных действий и боевых успехов монголов, описал падение Бухары и Самарканда, обороны Худжанда, покорение Хорезма, а также показал последствия монгольского завоевания.[20]
Значительный вклад в углубление и развитие исследуемой в диссертации темы внесли С.П.Толстов, Л.В.Строева, А.М.Беленицкий, В.А.Ромодин, М.Р.Арунова, Е.И.Кичанов, которые в своих научных монографиях, научно-популярных работах и в написанных ими главах сводных трудов по истории Центральной Азии, Ирана, Афганистана и Таджикистана выделили и оценили многие составляющие сопротивления монгольским захватчикам, а именно героическую оборону Худжанда, Отрара, Ургенча, Гура, Герата и Систана.[21]
Некоторые важные вопросы, связанные с историей борьбы таджиков и других народов Центральной Азии и Ирана с монгольскими завоевателями, подняты также в работах акад. И.М.Майского, известных учёных Н.Я.Мерперта, В.Т.Пашуто, Л.В.Черепнина.[22]
История монгольских завоевательных войн нашла отражение в трудах среднеазиатских советских учёных, а также в работах некоторых учёных Афганистана и Ирана.
Основоположник таджикской советской литературы С.Айни в своем художественно-историческом произведении «Темурмалик – герой таджикского народа» изложил все моменты противостояния жителей Худжанда под предводительством Темурмалика. Моменты «шабохуна» (шабохун – внезапные партизанские ночные нападения горстки борцов с заклятыми врагами), а также стойкие обороны, мужество и вылазки боевиков Темурмалика, последствия взятия Худжанда монголами, боевые сражения флотилии Темурмалика и конечная судьба героя ярко изложены в этой работе.[23]
Академик Б.Г.Гафуров при разработке вопросов истории таджикского народа неоднократно обращался к периоду завоевания Мавераннахра монголами и к теме сопротивления монгольскому нашествию, в том числе и таджикского народа. Он воссоздал историю героической обороны Худжанда, возглавленную Темурмаликом, показал ожесточенное сопротивление Бухары, мужество жителей Ургенча в их затяжной обороне.[24]
Нурмахаммад Амиршахи обстоятельно описал ход сопротивления Балха и Таликана, горных крепостей Гура, сопротивление жителей Герата. Он подготовил и издал свои извлечения из исторических сочинений средневековых памятников под названием «Давлатдории точикон дар асрхои IX-XIV («Государственное управление таджиков в IX-XIV вв.»).[25]
Панораму сопротивления монголам в 1219-1223 гг. населения не только Мавераннахра, но и Хорасана описал Н.О.Турсунов. Он рассказал о ратных подвигах «людей доблести» Худжанда под предводительством национального героя Темурмалика.[26]
Основные события эпохи монгольского нашествия описали также видные историки Узбекистана Р.Н.Набиев, Х.З.Зияев, Б.А.Ахмедов.[27]
В свои труды включил исторические данные о борьбе жителей городов и защитников Мавереннахра и Хорасана и афганский историк Мир Гулям Мухаммад Губар, а также иранские учёные Муртаза Раванди, Абдул Азим Ризаи и Мухаммад Ахмад Панохи. Доктор Аббас Икбал Оштиёни треть своей монографии («История монголов от нападения Чингизхана до образования государства Темура») посвятил «Зухури Чингизхон» («Явлению Чингизхана»).
Но даже при наличии столь обширной исторической литературы о нашествии монголов, созданной усилиями учёных Европы, России, Средней Азии, Ирана, Афганистана нового и новейшего времени, история сопротивления монголам со стороны таджиков и других народов Центральной Азии ещё никогда не была главным и специальным объектом научного исследования. Она служила лишь сопутствующим предметом и частью более широкого континента при иных целевых установках исторических исследований.
Зачастую она рассматривалась мимоходом и на фоне других, относимых к разряду основных эпизодов. В итоге история борьбы народов Мавераннахра и Хорасана, т.е. таджиков, тюрков, туркмен и афганцев, против монгольских поработителей остаётся до конца не раскрытой как в аспекте фактологии, так и в аспекте её осмысления и оценок.
Цель и задачи исследования. Целью предпринятого нами диссертационного исследования является комплексный анализ истории политического положения Центральной Азии в первой четверти XIII в. и сопротивления таджиков и других соседних народов монгольскому завоеванию. Она достигается путём обобщения необходимых исторических фактов, извлечённых из восточных и западных письменных памятников, из имеющихся археологических, этнологических, лингвистических и эпиграфических материалов, давших основание для их научных выводов по целому спектру аспектов диссертационного исследования.
Исследуемый исторический феномен мы оцениваем как всенародную борьбу с монгольскими завоевателями и потому квалифицируем её как Отечественную войну.
Для достижения поставленной нами цели в диссертации решаются следующие задачи:
- собрать весь имеющийся в историографии фактический материал, связанный с политическим положением Центральной Азии в первой четверти XIIIв. и отсюда сопротивлением монгольским захватчикам народных масс Мавераннахра, Хорезма и Хорасана;
- проанализировать этот исторический феномен во всех его составляющих, в том числе и военно-политическую обстановку, в условиях которой возникла и происходила всенародная война с агрессией монголов;
Чтобы объективнее и полнее раскрыть роль народных масс в отпоре монгольским завоевателям, в диссертации также решаются ещё и следующие задачи:
- определить военно-политическое положение государства Хорезмшахов и ситуацию в кочевой империи Чингизхана накануне вторжения монголов в страну тазиков Мавераннахр, в Хорезм и Хорасан;
- выявить причины, повод, характер войны, дислокацию вооружённых сил воюющих сторон, описать подготовку и начало военных действий, а также поведение султана Ала ад-Дина, приведшее к обострению конфронтации;
- изучить планы военных действий обеих сторон, их стратегию и тактические приемы, направление ударов и численность вооружённых сил;
- воссоздать возможно полную картину сопротивления жителей и гарнизонов Отрара, Сугнака, Дженда, Шахркента, Бенакета, Худжанда, описать сражения в Бухаре и Самарканде, раскрыть героизм самого сопротивления монголам;
- восстановить ход сражений не только в городах и крепостях, но и за пределами фортификационных сооружений, на открытых полях сражений Мавераннахра, Хорезма и Хорасана;
- раскрыть историю падения Нахшеба, переправы через Аму-Дарью, историю захвата Балха, восстановить ход жестоких сражений в Термезе, в крепости Нусраткух, в Мургабском Таликане, в Нисе, Мерве, Герате, Нишапуре и Тусе;
- осветить деятельность выдающихся личностей эпохи монгольских войн, а именно: деятельность султана Джалал ад-Дина в Парване и Синде, деяния и подвиги Темурмалика, Каирхана Инала, Бадр ад-Дина Инанджхана, Малика Шамс ад-Дина Джурджани и др.
Методологической основой диссертации является принцип историзма, позволяющий рассматривать факты и исторические события в соответствии с конкректной исторической обстановкой в их диалектической взаимной связи и обусловленности. Системный подход к анализу явлений обязывает автора придерживаться максимально беспристрастного и объективного рассмотрения исторических событий. В основе научной концепции автора лежат опыт и схема классических образцов исследования известных ученых, придерживавшихся принципов академического подхода к их объектам.
В процессе исследования диссертант опирался на сравнительно-исторические и историко-теоретические методы, позволяющие наиболее максимально и беспристрастно анализировать исторические события, происходившие в первой четверти XIII в. в Центральной Азии.
Источниковая база исследования. Источниками информации об исследуемом историческом периоде послужило следующее.
- Исторические нарративные сочинения: «Таърихи Бухоро» Абубакра Наршахи, «Таърих ар-Расул вал мулук, таърихи Сиистан» Табари; «Алкомил фит-таърих» Ибн ал Асира; «Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурни» Ан-Насави; «Табакати Носери» Джузджани; «Таърихи джахонгушой» Джувайни; «Джомеъ ут-таворих» Рашид ад-Дина; «Мажмаъ ул-ансоб» Шабангараи; «Таърихи Банокати» Банокати; «Таърихи гузида» Казвини; «Тухфат ан-муззор фи щароиб ал-амсар ва азат ас-Сафар» Ибн Батуты; «Зафарнома» Язди; «Таърихи арбаъ улус» Улугбека; «Равзат ус-Сафо фи сирот ал Анбиё ва-л-мулк ва-л-хулафо» Мирхонда; «Хабиб ас-сияр фи ахбор ва-л-афрод ал-башар» Хондамира: «Шаджараи турк» Абуль Гази Багадурхана.
- Переводные сочинения монгольских и китайских авторов («Сокровенное сказание», «Сию Цзи, или описание путешествия на запад»), а также «История первых четырех ханов дома Чингисова» Иоакинфа.
- Отчёты, мемуары, записки Плано Карпини и Гильома де Рубрука.
- Географические сочинения: «Ал-масолик вал-мамолик» Хурдодбеха; «Масолик вал-мамолик» Истахри; «Сурат-ул-арз» Хавкала; «Ахсан ал-такосим фи маърифат ал-аколим, худуд-ал-олам мин-ал машрик ал-магриб» ал-Мукаддаси; «Китоб ал-ансаб» ас-Самъони; «Муъджам ул-булдон» Якути Хамави; «Осор ал-билод ва ахбор ал-абад» Казвини; «Талхис ал-асар ва аджоиб ал-малик ал-каххор» Абд ал-Рашида ал-Бакуви; «Бобурнома» Бобура; «Бахр ал-асрор» Махмуда ибн-Вали.
- Материалы археологических наблюдений, изысканий, раскопок, произведенных советскими археологами.
- Отчёты об этнологических полевых исследованиях советских этнографов.
- Лексикография и антологии эпохи средневековья и нового времени: «Лугати фурс» Асадии Туси; «Бурхони котеъ»; «Гияс ул-лущот»; «Фарханги Низом»; «Фарханги Муин»; «Лугатномаи Деххудо»; «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И.Даля; «Сравнительный словарь турецко-татарских наречий» Лазаря Будагова; «Опыт словаря тюркских наречий» В.В.Радлова; «Этимологический словарь русского языка» М.Фасмера, академический; «Фарханги забони точики».
Хронологические рамки исследования охватывают первую четверть XIIIв., период с 1201 г. до конца 1223 г., т.е. почти двадцатипятилетний этап военно-политической истории Центральной Азии. Политическая жизнь и сопротивление народов этого региона монгольскому завоеванию происходили в несколько этапов: первый и второй этапы охватывали характеристику завоевательных акций султана Ала ад-Дина Хорезмшаха в Центральной Азии и Чингизхана в Восточной Азии. Этот этап хронологически продолжался с 1201 г. по 1218 г. Третий этап охватывал военные события от пограничного города Отрара до разделения монгольских войск на четыре части. Четвертый этап посвящен борьбе таджиков и других народов Мавераннахра с монгольской агрессией 1219-1220 гг. Пятый этап относится к обороне Ургенча и взятию Хорезма 1220-1221 гг. Шестой этап - это поход монголов в Нахшеб, взятие Термеза и дальнейшее завоевание Хорасана и Сиистана и борьбы народов с монгольскими полчищами, что относится к 1221-1223 гг.
Новизна и практическая значимость исследования. Новизна и прикладной выход диссертационного исследования состоит в следующем:
1. Впервые в историографии политической жизни Центральной Азии в первой четверти XIII в., особенно монгольских завоевательных войн, специально исследуется в комплексе обстоятельств, причин и следствий и сопротивления таджиков и соседних народов монгольскому нашествию. Даётся характеристика завоевательных акций султана Ала ад-Дина Хорезмшаха в Центральной Азии и Чингизхана в Восточной Азии. Впервые сопротивление освещается в пределах целого этнического ареала, в пределах территории проживания субэтносов таджиков (тозикон), которых традиционно называли сартами, хорезмийцами, персами. Их историческая родина в письменных источниках именовалась «Эронзамин» («Земля иранцев»). Огромный ареал проживания таджиков монголы называли «Сартаул» («Аул сартов»), а арабы-«Аджам» а «Хорасан» («Восток»).
2. Даётся новое видение военных действий самих народных масс против будущих своих поработителей. Их борьбу с монгольским нашествием по всенародному охвату, по беззаветной преданности делу защиты своей родины от иноземных захватчиков, по героике, проявленной в ней, мы квалифицируем как Отечественную войну, называем, как нам представляется, достаточно убедительно.
3. Впервые в рамках одной исследовательской работы полностью и последовательно город за городом, крепость за крепостью восстанавливается сам ход сопротивления во всех его составляющих, имевший место в Мавераннахре, Хорезме, Хорасане и Иране. Особо выделяются события города и крепости, которые по праву можно назвать героическими. Это Отрар, Худжанд Ургенч, Нусраткух, Мургабский Таликан, Герат, Мерв, Нишапур, Каливюн, Файвор, Тулак.
4. Воссоздаётся деятельность и подвиги Каирхана, Темурмалика, Джалал ад-Дина, Инанджхана, Малика Шамс ад-Дина Джузджани и тем самым воздаётся должное этим выдающимся историческим личностям.
5. Освещаются вопросы исторической географии, топография городов и фортификационных сооружений, история военного дела исследуемого времени.
6. Новшеством является периодизация сопротивления таджиков и других народов монгольскому завоеванию.
Монографии и научно-популярные работы, написанные на материале диссертации, могут использовать археологи, этнологи, студентческая молодежь, аспиранты, учащиеся общеобразовательных школ, преподаватели колледжей и вузов, широкий круг читателей, интересующихся историей, ратными свершениями таджиков и других народов Центральной Азии. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в деле музееведения, могут быть полезными в решении конкретных проблем возрождения историко-культурной экологии региона, а также их можно использовать для военно-патриотического воспитания молодежи
Апробация работы. Тема диссертации утверждена Ученым советом Худжандского государственного университета им. академика Б. Гафурова, (протокол №3 от 29.10.2005г.). Основные научные обобщения и выводы диссертации отражены в опубликованных монографиях, научных сборниках и журналах. Они также изложены в выступлениях диссертанта на международной, республиканской научно-теоретической и практической конференции Худжандского государственного университета имени академика Б.Гафурова, посвяшенной 800-летию Дж. Руми и 75-летию Худжандского государственного университета в Худжандском государственном университете в апреле 2007г., а также на международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения академика Б. Гафурова в Институте истории, археологии и этнографии им. А. Дониша АН РТ в 2008г. и международной научно-теоретической конференции, посвященной 140-летию со дня рождения академика В.В. Бартольда в Таджикском государственном педагогическом университете им. С.Айни от 1 декабря 2009г.
Диссертация обсуждена на заседании кафедры истории таджикского народа исторического факультета Худжандского государственного университета им. академика Б. Гафурова от 26 декабря 2008г. Оценена положительно и рекомендована к защите. А также работа обсуждена на заседании Отдела древней, средневековой и новой истории Института истории, археологии и этнографии им. А.Дониша АН РТ. (04-12-2009, протокол № 10).
Публикации. Основные положения диссертации нашли отражение в 22 публикациях, которые указываются в конце автореферата. Из них 3 монографии, 19 статей. Общий объём опубликованных работ составляет 60 печатных листов.
Структура работы диссертации состоит из введения, шести глав, включающих шестнадцать разделов, заключения, а также списка источников и списка научной литературы, использованных в ходе исследования.
Основное содержание диссертации
Во введении обосновывается актуальность диссертационного исследования и его научное и просветительско-воспитательное значение. Даётся обзор политического положения Центральной Азии в первой четверти XIII в. и сопротивления таджиков и других народов монгольскому нашествию и тем самым раскрывается степень изученности этой темы. Формулируется цель и задачи диссертации и аргументируется её новизна и значимость. Раскрывается методология исследования. Определяются хронологические рамки исследования, включая периодизацию исследуемого исторического явления.
Диссертация состоит из шести глав, которые включают в себя шестнадцать разделов.
Глава первая «Мавераннахр, Хорезм, Хорасан накануне монгольского нашествия», охватывает три раздела.
В разделе первом «Борьба между Хорезмшахом и правителями Гура за главенство в Хорасане» рассказывается о начале политической и военной деятельности могучего правителя Хорезма Ала ад-Дина Мухаммада (Хорезмшаха).
Первые годы правления Ала ад-Дина Мухаммада, вступившего на престол 3 августа 1200г., был осложнён мятежом его племянника Хиндухана. Подавив этот мятеж, правитель Хорезма пытается захватить верховную власть в Мерве, Серадже, Тусе и Нишапуре и сталкивается с царём Гура Гияс ад-Дином и братом этого царя Шихаб ад-Дином. В Гуре, государстве горных таджиков, в то время тоже шла жестокая междоусобица.
Ала ад-Дин Мухаммад в сентябре 1201 г., двинулся с войсками к Нисе и Абеварду захватил Мерв и Нишапур. Однако в Серадже хорезмийцы потерпели поражение. Двукратная осада Герата весной 1202 г. и в 1204 г. также окончилась неудачей.
Шихаб ад-Дин ал-Гури в ответ на осаду Герата выступил в поход на Хорезм. Сражение между гурийцами и хорезмийцами произошло в местности Карасу (по Джузджани) или Сукара (по Ибн ал-Асиру). Войска Хорезмшаха были разбиты, и Шихаб ад-Дин приступил к осаде Ургенча, столицы Хорезма.
По сведениям Джувайни, хорезмийцы единым строем встали на защиту своей столицы. Джувайни считал, что Хорезмшах воспользовался патриотическим порывом своих подданных и за несколько дней собрал 70 тысяч воинов. К тому же он обратился за военной помощью к Гурхану, властелину кара-китаев, который в то время владел Мавераннахром и Туркестаном. Шихаб ад-Дин, оценив ситуацию, решил снять осаду с Ургенча и спешно отступил в родные края, на юг Аму-Дарьи.
Ала ад-Дин Мухаммад погнался за Шихаб ад-Дином, дошёл до Хазараспа, захватил в плен гурцев, реквизировал их имущество. Ибн ал-Асир и Джувайни сходятся в том, что отступавших из Ургенча гурцев преследовали и войска кара-китаев, которые окружили гурцев в Андхое и разбили их. Шихаб ад-Дину, удалось избежать плена за выкуп кара-китаям. Ему удалось вернуться в свои владения, в Газну, и предотвратить там волнения, подавить смуту гурского наместника в Балхе.
По материалам В.В.Бартольда, Шихаб ад-Дин восстановив порядок в своих владениях, заключил мир и подписал договор с Хорезмшахом. По-видимому, во власти Хорезмшаха остались все города Хорасана, кроме Герата, который принадлежал гурцам.
Однако мир и договор между Шихаб ад-Динам и Ала ад-Дином Мухаммадом оказался хрупким и недолгим. Гурский султан сам вынашивал планы захвата Хорасана и ликвидации «неверных» кара-китаев в Мавераннахре. Он вынашивал планы включить весь Мавераннахр в состав своей Империи, простиравшейся от северной Индии до Хорезма.
Шихаб ад-Дин спешил опередить Ала ад-Дина Мухаммада в захвате Мавераннахра. Поэтому он уже летом 1205 г. поручил своему наместнику в Балхе Имам ад-Дину Омару вторгнуться во владения кара-китаев. Однако накануне запланированной переправы через Аму-Дарью, открывавшей путь на Мавераннахр, Шихаб ад-Дин погибает от рук убийц.
Гибель Шихаб ад-Дин избавляет Ала ад-Дина Мухаммада от его главного соперника на его пути к гегемонии в Центральной Азии.
После смерти Шихаб ад-Дина государство Гуридов начинает распадаться на уделы. Новый султан из династии Шинасбанидов Гийас ад-Дин Махмуд, сын Гийас ад-Дин Мухамада ал-Гури, не обладал ни способностями правителя, ни достаточными силами, чтобы удержать территориальную и политическую целостность государства Гуридов, чем и не замедлил воспользоваться Ала ад-Дин Мухаммад.
Обстоятельства захвата Хорезмшахом Гурских городов в Хорасане описаны в сочинениях Ибн ал-Асира и Джувайни.
Хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммад вплоть до начала монгольского вторжения действовал как умелый и гибкий политический и военный деятель. Он пользовался всеми и разными средствами для достижения своей главной цели – установления своего единовластия не только в Хорезме, но и в Мавераннахре в целом, а также в Хорасане и на сопредельных территориях.
В октябре-ноябре 1206 г. Хорезмшах овладел Термезом, а сам город и его округу передал в управление кара-китаям. По сведениям Ибн ал-Асира и Джувайни, тюркские всадники Хорезмшаха совершили авантюрный, разбойничий, разведовательный поход в Джебал в западном Иране, но получили достойный отпор иранцев.
В середине 1208 г., Хорезмшаху удалось завершить покорение Хорасана и утвердить в захваченных владениях военно-ленную систему управления.
Таджикское население Хорасана оказывало войскам Хорезмшаха упорное вооруженное сопротивление, до последнего с честью отстаивало свою родную землю. Ибн ал-Асир, Джузджани и Джувайни, сообщая об этих событиях, единодушно отдавали должное таджикам-защитникам Хорасана, их упорству и смелости. Лишь Ан-Насави, полностью оправдывая завоевательные походы Хорезмшаха, назвал их актом присоединения к наследственным владениям.
Во втором разделе главы первой «Завоевания Хорезмшахом Маверанахра и Восточного Туркестана» освещаются события, относящиеся к 1207-1214 гг.
О положении в Мавераннахре накануне и в период завоевательных походов Ала ад-Дина Мухаммада ( Хорезмшаха), о его борьбе с кара-китайским Гурханом сообщали Ибн ал-Асир, Джувайни, Ан-Насави и Джузджани.
В 1206-1207 гг. в Бухаре вспыхнуло восстание ремесленников во главе с сыном продавца щитов (марджонфуруш) по имени Малик Санджар. Восстание было вызвано самоуправством садров, т.е. людей, которые следили за исполнением предписаний шариата, за нравственностью мусульман, а также за правильностью весов и гирь. Восстание вспыхнуло, когда в Бухаре властвовал Садр Мухаммад ибн Ахмад.
Хорезмшах, узнав о восстании ремесленников Бухары, решил силой подавить народное движение и прибрать Бухару к своим рукам. Он немедля двинул войско на Бухару и взяв город, подавил мятеж во главе с Маликом Санджаром.
После овладения Бухарой Хорезмшах вынужден был заняться умиротворением смуты, случившейся в Хорасане, в его главном городе Герате. Смута была вызвана притеснениями хорасанцев со стороны тюрков и хорезмийцев.
Более восьми месяцев жители Герата оказывали мужественное сопротивление осаждавшим их город хорезмийским захватчикам.
Хорезмшах покорил Герат, передал его в управление своему дяде по матери Амир Малику, известному также по имени Хан-Малик, приговорил к смертной казни царя Гуридов Гийас ад-Дина Махмуда и своего брата Али Шаха б. Текеша за государственную измену. Весь Хорасан к середине 1209 года стал принадлежать Хорезмшаху.[28]
Завершив военно-политическую аннексию Хорасана, Ала ад-Дин Мухаммад летом 1209 года вплотную приступил к завоеванию Мавераннахра, представляя себя как освободителя мусульман от ига неверных кара-китаев. На первом этапе вторжения Ала ад-Дина в Мавераннахр караханидский султан Усман б.Ибрахим (1204-1211), который служил в качестве наместника гурхана в Самарканде, решил заключить союз с Хорезмшахом и совместно с ним добиться ликвидации власти кара-китайского Гурхана.
Крупнейшая битва войск Ала ад-Дина с вооруженными силами кара-китайского Гурхана произошла в степи Иламиш к северу от Сыр-Дарьи в сентябре 1210 года и завершилась полной победой Хорезмшаха. Во все города и округа Мавераннахра, от Бухары до Узгенда, были назначены наместники (волиён) и коменданты (шихна) Хорезмшаха.[29]
После сражения на Иламише Ала ад-Дин подавил восстание жителей Отрара во главе с мятежником Бильгеханом - тамошним правителем, и превратил этот город в форпост северо-восточных рубежей государства Харезмшахов. Такая же участь постигла город Дженд, расположенный в устье Сыр-Дарьи.
Подавив мятеж в Дженде, Ала ад-Дин был вынужден поспешить в осажденный кара-китайскими войсками Самарканд. До подхода войск Хорезмшаха доблестные самаркандцы, по словам Джувайни, сумели отразить семьдесят атак кара-китаев за пределами города.
По словам Джузджани, на втором году (после победы в степи Иламиш – М.Д.) Хорезмшах вновь выступил в поход и повел четыреста тысяч всадников в панцирях в страну кара-китаев и разгромил Гурхана, который считался царём царей. И захватил весь скот, обоз и поданных кара-китаев и цар царей, сраженный, отступил от него».[30]
В 1212 г. Ала ад-Дин для окончательного покорения Мавераннахра и полной ликвидации остатков правления кара-китайского Кагана совершил новый кровавый поход для подавления восстания населения Самарканда, во главе которого стоял султан Усман, ставший зятем Хорезмшаха. Повстанцы Самарканда устроили повальные казни местных хорезмшахов и их сторонников из среды местного населения. По словам Ибн ал-Асира, Хорезмшах с несметным войском двинулся на Самарканд. Приступом взял город, устроил повальную резню горожан. Число убитых доходило до двухсот тысяч человек.[31] Вместе с султаном Усманом были казнены все его предки и родственники из династии Караханидских ханов. На наш взгляд, по факту геноцида, совершенного им в отношении самаркандцев в 1212 г., султана Ала ад-Дина наряду с Александром Македонским, Кутейб ибн-Муслимом, Чингизханом, Тимуром и другими следует причислить к палачам таджикского народа. Ала ад-Дин Мухаммад приказал жителям Чача, Ферганы, Исфиджаба, Касана и других городов вокруг них выселиться из родных мест и присоединиться к мусульманским областям. Затем он все их разрушил из страха, что монголы завладеют ими. Так многолетняя борьба Ала ад-Дина с гурханом кара-китаев и узурпатором власти Кучлуком привела к распаду городской культуры с древнеиранским согдийским субстратом в пределах Семиречья и Южного Казахстана.
Таким образом, султан Хорезма Ала ад-Дин Мухаммад за 1207-1214 гг. мечом и кровью добился покорения Мавераннахра от Бухары до восточных окраин Ферганы, включая область Худжанда, произвел опустошения в Восточном Туркестане от Сыр-Дарьи до Семиречья. Это была насильственная военно-политическая аннексия, сопровождавшаяся подавлением восстания ремесленников Бухары во главе с Малик Санджаром, тотальной резней взбунтовавшихся самаркандцев, разгромом кара-китаев в 1210 г. и 1212 г., ликвидацией правления бухарских садров, уничтожением самостоятельных караханидских правителей в лице султана Усмана и отрарского Бильчехана, свержением Гурхана.
В третем разделе первой главы «Аннексия Кермана, Мекрана, Кишма, Синда, Газны Хорезмшахом»
приводятся события, связанные с военным вторжением Ала ад-Дина Мухаммада в области, расположенные к югу, западу и востоку от Хорасана, здесь сбивчиво и фрагментарно отражены в сочинениях Ибн ал-Асира, Ан-Насави, Джувайни, Джузджани. В арабской и персидской географической литературе, в сочинениях Макдиси, Истахри, Ибн Хаукаля и Якута приведены лишь краткие сведения об экономике и культуре населения названных областей.
Области Кермана, Мекрана и Синда в X-XIII вв. обладали огромным запасом ресурсов, необходимых для развития производительных сил. В них наблюдался интеллектуальный и духовный подъем тогдашнего феодального общества. Ала ад-Дин устремился к владычеству в мусульманском мире путем расширения коммуникационного фактора – выхода к Персидскому заливу, Индийскому океану, овладения важнейшими торговыми трассами, соединявшими империю Хорезмшахов с арабскими странами, Хиндустаном и Китаем.
По сведениям Ибн ал-Асира, инициатором, советником и организатором захвата Кермана, Мекрана и Синда и включения их в состав государства Хорезмшахов выступил эмир Абу Бакр с почетным лакабом «Тадж ад-Дин», который слыл «умным, сообразительным, решительным и смелым» деятелем. Абу Бакр, получив санкцию Ала ад-Дина, подкрепленную необходимым числом войск, начал войну с владетелем Кермана Харб б.Мухаммадом и за короткое время завоевал его область. Затем он овладел восточными областями, расположенными на побережье Индийского океана, в долине Инда, захватил Мекран, Синд, Кабул. Потом он выступил на Ормуз (Хурмуз), большую морскую гавань и место прибытия купцов из дальних областей Индии, Китая, Йемена. Владетель Ормуза, по имени Маланг, заявил о добровольном включении управляемой им области в состав империи Хорезмшахов и заплатил огромную контрибуцию.
В месяц шабан 612 г.х. (с 25 ноября по 24 декабря 1215 г.) Ала ад-Дин совершил насильственный захват области Газны, прилегающей к Хорасану с юго-востока. Так он стал обладателем стратегически и политически важной территории в исламском мире – «воротами» между Хорасаном и Хиндустаном.
Глава вторая «Положение монгольского государства Чингизхана накануне его нашествия на Мавераннахр» состоит из двух разделов.
Первый раздел называется «Завоевательные войны Чингизхана в конце XII-начале XIII вв.»
Последнее двадцатилетие XII в. и первые годы XIII столетия мы назвали периодом выдвижения и восхождения Темучина – Чингизхана, как лидера и главы владений степных аристократов и основателя кочевого государства. Отделение Темучина, как хозяина, от своего названного брата Чжамухи, главы пастушеских племен–овцеводов, происшедшего в 1180 гг., и основание собственного улуса, присоединение к улусу Темучина представителей племен джалаиров, тархудов, баруласов (барласов), моджхудов, аруласов, бесудов, сулдусов, хонхотан, восстановление улуса монголов в долине реки Онон в 1194 г., присоединение Темучина к кераитскому хану Торгулу - Ван-хану и их совместное выступление против найманов и тайджуитов в 1199-1200 гг., сражение Темучина в союзе с Ван-ханом с войсками гурхана Чжамухи (бывшим названным братом) в 1201 г., расторжение союзнических связей Темучина с Ван-ханом и война между ними в 1203 г., великая битва монголов с найманами и полный разгром последних в 1204 г., постановление сейма (курилтая) представителей племен у истоков реки Онон, водружение девяти бунчужих белых знамен, а также наречение Темучина великим ханом, Чингизханом (государем сильным и великим), в 1206 г. – вот по данным «Сокровенного сказания» и Рашид ад-Дина, основные события первого периода.[32]
На сейме 1206 г. законодательно завершается формирование монгольского государства во главе с Чингизханом. Наиболее отличившиеся боевые соратники Чингизхана были удостоены титула «нойон» (тысячник). Была проведена перепись населения и перепись имущества в пределах владений монголов.
На протяжении второго периода (1207-1211 гг.) Чингизхан совершил ряд завоевательных акций: захватил и убил государя меркитов Токтайбека, принудил найманского государя Кучлука укрыться в области гурхана кара-китаев, с помощью и благодаря Джучи подчинил «лесные народы», т.е. айратов, бурятов, бархунов, принял доверие в покорности хакасов, государя уйгуров «иди-кут» Борджука, тюрков, карлуков долины Или, Чу, озера Балхаш. После третьего разгрома утвердил вассальную зависимость царя тангутского государства Си-Ся. Все перечисленные акции были направлены на расширение территории кочевого государства, на социальное обустройство монгольского общества, на укрепление юго-западных и южных границ и подготовку к завоеванию государства Цзынь в Китае.
Третий период деятельности Чингизхана и развития его государства (1211-1218 гг.) был связан с завоеванием Китая. Основными событиями 1211-1216 гг. считаются: разгром 300-тысячной армии Цзынь у хребта Ехулин (в совр.пров.Хэбэй), осада и взятие Пекина в 1215 г., падение Манчжурии, взятие западной и восточной столиц (Датун, провинц. Шаньси; Ляонин; пров. Ляодун), заключение перемирия и выплата огромного выкупа побежденными.1
После возвращения Чингизхана в Монголию в 1216 г. война в Китае приобрела затяжной позиционный характер и растянулась почти на семь десятилетий. Война сопровождалась невиданным истреблением людей и грабежом материальных ресурсов в бытность могущественного государства.
Монголы заимствовали у китайцев приёмы организации осады городов и крепостей, использование камнеметной техники, тактику штурма. Были отработаны использование чучел в виде человеческих фигур, разжигания отвлекающих костров, выманивание держащих оборону из-за стен укреплений, а также мнимые отступления, использование пленных как живого щита перед идущими на штурм монгольскими воинами.
Второй раздел «Состав армии и военная организация монголов накануне вторжения в Мовароннахр». Ибн ал-Асир первым подметил особенности военно-кочевого быта монголов. Они не нуждались в доставке им провизии и провианта, потому что гнали с собой овец, коров, лошадей и иных верховых животных и ели только их мясо. У них не было запретной пищи, и они ели всех
верховных животных: собак, свиней и прочую всякую тварь.
Ан-Насави отметил наличие в структуре войска Чингизхана правого и левого флангов, высоко отозвался об их храбрости и стойкости в тяготах войны, отметил их умение по всем правилам пронзать копьём и разить мечом, назвал осадные орудия монголов: защитные стены, подвижные башни, катапульты и тараны.
Согласно Джувайни, для всего монгольского военно-кочевого общества, в том числе и для ханов, соблюдение постановлений Чингизхана, вернее, санкционированного свода законов Ясы или Ясак, известного также под названием «Великая Яса» («Ясономаи бузург»), считалось обязательным. По «Ясы» обязательными считались боевая подготовка воинов, воспитание боевого духа и обучение молодого поколения правилам охоты на диких зверей.
О способах управления монгольскими войсками, с их делением на десятки, сотни, тысячи, десять тысяч воинов, сообщается в сочинениях Джувайни, Рашид ад-Дина, Плано Карпини. В диссертации подробно говорится о смотрах войск, о вооружении и снаряжении.
В отличие от Ала ад-Дина, который содержал легионы своих наемных войск на средства казны, Чингизхан поставил монгольские вооруженные силы на самообеспечение, при обязательном прохождении действительной военной службы. Каждый монгольский воин не только не получал зарплату, но ежегодно доставлял своему начальнику сговоренные поголовье лошадей и скота, куски войлока и другие предметы.
Государь монголов требовал, чтобы его десятники, сотники, тысячники и темники постоянно держали свои войска в высокой боевой готовности. Нерадивых и нерасторопных он наказывал жестоко: предавал их самих и их семьи смерти.
Таким образом, накануне вторжения Чингизхана в государство Хорезмшахов управляемая им империя монголов представляла хорошо организованную милитаризованную кочевую державу.
Глава третья «Первое сражение Хорезмшаха с монгольским отрядом на Иргизе, его поход в Иранский Ирак», состоит из трех разделов.
Первый раздел «Столкновение с отрядом Джучи на Иргизе и неудачный поход в Иранский Ирак».
По изысканиям В.В.Бартольда, первое роковое столкновение войск Ала ад-Дина с монгольским отрядом под командованием Джучи, Субэдэя и Тохучара, которые преследовали своих ярых врагов меркитов, во главе с Туктугуном, произошло в Тургайской области, в Дешти Кипчаке, летом 1216 г.[33] Ала ад-Дин с присущей ему амбициозностью вместо выражения удовлетворения по поводу падения и гибели своего смертного врага гурхана кара-китаев Кучлукхана, разбитого монгольским отрядом во главе Джучи, силой навязал Джучи сражение и заставил его принять бой. По Ан-Насави, «Султан был близок к разгрому, если бы наступательное движение его правого фланга (под командованием Джалал ад-Дина, сына Хорезмшаха – М.Д.) против левого фланга монголов не восстановило (положения). Так была предотвращена беда, был уплачен долг, и была утолена жажда мести, и никто не знал, где победитель, а где побежденный, кто грабитель, а кто ограбленный».[34]
По В.В.Бартольду, храбрость монголов, проявленная ими в сражении при Иргизе произвела на султана сильное впечатление и была одной из причин того, что он впоследствии не решился встретить их в открытом поле.[35] На наш взгляд, уверенность, страшившая Ала ад-Дина Мухаммада, в якобы беспримерной доблести монгольских воинов на открытом поле в Иргизе Тургайской области была плодом сугубо больного воображения Хорезмшаха. Ведь известно, что таджикско-тюркский отряд Темурмалика в пустыне в районе Нисы, в составе войска султана Джалал ад-Дина именно на открытом поле в Парване в 1221г., проявив высокие боевые качества, наголову разбили монгольские войска Чингизхана.
Накануне монгольского нашествия Хорезмшах предпринял беспрецедентный авантюрный поход в направлении Иранского Ирака с целью захвата Багдада, низложения арабского халифа Насера и присвоения себе звания «главы светской власти исламского мира», утверждения в этом сане осенью 1217г., вне поля сражения, без единого выстрела, вдалеке от объекта халифа Сейида Ала ал-Мулка Термези и в установлении твердой власти Хорезмшаха на западе Ирана. На наш взгляд, Ала ад-Дин стремился придать походу в Багдад законный характер, но эта кампания не была подготовлена в военно-политическом плане. Во всяком случае, свершилось небывалое в мировой истории: удар амбициозным притязаниях Хорезмшаха был нанесён природой – небывалым снегопадом на перевале Асадабад на пути в Багдад. Лишь немногие из 300 тысяч войск вернулись к Хорезмшаху.
В диссертации подробно раскрыта трагедия катастрофы на Асадабадском перевале в 1217г.
Нарастал конфликт между Ала ад-Дином и его матерью, властной Туркан-Хатун, и поддерживающими её военного сословия и духовенства по принципиальным вопросам социальной и общественно-политической жизни. В диссертации охарактеризованы предпринятые султаном меры, направленные на укрепление государственной власти и глобалистские притязания Хорезмшаха.
Более того, султан вынашивал план по завершению кампании по захвату Мавераннахра, Хорасана, южных и западных областей Кермана, Мекрана, Синда, Газнина и Иранского Ирака организовать завоевательные походы в Монголию и Китай. До султана дошли известия о том, что Чингизхан завоевал Китай. Для выяснения степени достоверности этих известий Ала ад-Дин отправил в Китай посольство. Затем установились посольские связи Ала ад-Дина и Чингизхана, увенчавшиеся заключением перемирия между ними.
Второй раздел называется «Убийство посольства Чингизхана и их разграбление в Отраре».
В диссертации на основе сведений из письменных источников обстоятельно освещаются подробности уничтожения монгольского посольского каравана в Отраре в 1218 г., организованного его наместником (наибом) Каирханом. Отрарскую резню К.д'Оссон квалифицировал как преступление, В.В.Бартольд и Б.Я.Владимирцев назвали катастрофой, А.Ю.Якубовский нарёк безумным шагом Ала ад-Дина и свидетельством того, что тот не боялся войны с Чингизханом. В нашем представлении, именно отрарская бойня 1218 г. и акт отказа от ультиматума Чингизхана послужили поводом для войны, спровоцированной султаном Хорезма и начатой великим монгольским ханом.
Третий раздел «Военная структура государства Хорезмшахов накануне монгольского нашествия». Некоторые вопросы истории военной организации государства Хорезмшахов отражены в сочинениях Джувайни, Рашид ад-Дина, Мирхонда, упомянуты в работах Ан-Насави, Закарии Казвини, Ал-Раванди, Джузджани, в «Таърихи Сиистон», представлены у Плано Карпини, Гильома де Рубрука, Марко Поло, отмечены в трудах Иоакинфа, К.д'Оссона, В.В Бартольда, отражены в монографии З.М.Буниятова.
Наемные войска, состоящие из воинов-тюрков, равнинных и горных таджиков-гуридов, представляли главную опору и единственную военную силу государства Хорезмшахов. По необходимости также формировалось народное ополчение, доблестных воинов которого Джузджани назвал газиями (гозиен), клещи, айиарами (айёрони джанги), ловкачи. Хорезмшахи ввели всеобщее обязательное военное обучение населения. Закария Казвини, говоря о военнообязанных горожанах на примере жителей Ургенча, писал о том, что все его население было воинами: даже бакалейщики (баккол), мясники (кассоб), пекари (нонво), прядильщики (ресанда).
По сведениям Рашид ад-Дина, накануне монгольского нашествия султан «…большую часть войск, численность которых доходила приблизительно до четырехсот тысяч конных, оставил в Туркестане и Мавераннахре, двадцать тысяч – в Отраре у Каирхана, а десять тысяч – в области Бенакета у Кутлугхана. В Бухаре он оставил эмира Ихтияр ад-Дина Кушлу, Эмир Ахура (конюшего), Ойгул Хаджиба, по прозванию Инанджхан, Хамида Пур Таянгу и других эмиров с тремя тысячами людей, в Самарканде – своего дядю (по матери) Туганчук-хана и гурских эмиров, Хармиля, Харзура (сына Изз ад-Дина Карта), Хусам ад-Дина Масуда и некоторых других со ста десятью тысячами людей. В Термезе оставил Фахр ад Дина Хабаша и сиджистанское войско, а Махмуд-хана, сына Хасана и двоюродного брата своего отца, оставил в Балхе, Асад Пехлевана – в Дженде, а в Хутталяне – Мелика Дагалчука, в Кундузе – Буртаси, в Яркенде – Аслаба-хана».[36]
Личная гвардия султана называлась «Хирас». Она служила для охраны Хорезмшаха и его семьи и использовалась для карательных экспедиций, для совершения физической расправы над неугодными государству людьми, сопровождала посольские и торговые караваны.
Высшим органом войскового управления в государстве был диван ал-ард (или диван ал-джайш), а глава этого дивана назывался «сохиб диван ал-ард». Командующий армией носил звание «кайд» или «мукаддам» и выдвигался из числа наиболее выдающихся и способных эмиров. При завоевании новых провинций и областей хорезмшахи раздавали эмирам захваченные земли в качестве «икта» и назначали старшим над всеми местными эмирами наиболее выдающегося из них, присваивая ему титул «амир-ал-умаро» (эмир эмиров, главный эмир). Воинское звание «малик» присваивалось командующим корпусами, насчитывавшими до 10 тысяч всадников. По Ан-Насави, малики, особо проявившие себя в сражениях, получали титул «хан». Существовали еще такие звания: вестовой в армии – «чавуш»; разведчик, осведомитель – «джосус»; войсковой судья – «казии хашам». Ан-Насави, наряду с обычным вооружением: мечами, копьями, луками, стрелами, палицами, пиками, называл также катапульты – «манджаник».
Четвертая глава «Военные действия в Мавараннахре 1219-1220 гг., сопротивления городов и крепостей монгольским завоевателям» содержит три раздела.
Первый раздел «Ход и характер военных действий, стратегические планы и приготовления воюющих сторон».
По разрушительной силе, масштабам истребления людей, по негативным последствиям, по величине территории, охваченной военными действиями, война монголов, в отличие от нашествия древних гуннов, ранних тюрков, и завоеваний арабского халифата, ещё не имела аналогов и была невиданным мировым побоищем. Война, начатая Чингизханом против государства Хорезмшахов в 1219 г., носила явно захватнический характер и была нацелена на установление социального и национального гнета над народами, населявшими Центральную Азию и Иран. Поэтому вооруженная борьба населения против монгольских завоевателей имела национально-освободительный и потому справедливый характер.
В диссертации предпринята попытка определить причины и поводы военного нападения Чингизхана на государство Хорезмшахов, что делается в свете сообщений, добытых автором диссертации из письменных источников эпохи средневековья, из сочинений, авторы которых были либо очевидцами и свидетелями тех событий, либо жили во времена достаточно близкие к тем событиям.
С точки зрения Ибн ал-Асира, война была вызвана самой политикой и амбициями Ала ад-Дина Мухаммада и Чингизхана. По Ан-Насави, к войне привело нарушение перемирия между султаном и великим ханом как результат истребления чингизхановских купцов в Отраре, а также убийство участников посольства Ибн Кафарадж Богра по приказу Ала ад-Дина.
Из сообщений Джувайни выясняется, что решение о военном нападении, завоевании и покорении исламского мира, в первую очередь империи Хорезмшахов, было принято Чингизханом задолго до фактического нашествия на Мавераннахр, совершенного им осенью 1219 г. Первопричина, приведшая к нашествию, назрела в далекой Монголии и исходила она из выношенного Чингизханом генерального плана глобального завоевания и его личного мирового владычества. По сообщениям Джувайни и следовавшего за ним Рашид ад-Дина, продвижение Чингизхана к прилегающим с северо-востока к Мавераннахру странам было вызвано заинтересованностью монгольских кочевников в торговле со среднеазиатскими купцами, в острой необходимости для них в различных сортах носильных тканей (зарбофт, зандоначи, карбос) и подстилок для жилья.
По Джувайни, Хорезмшах дал слишком много воли своему отрарскому наместнику и тем самым дал повод Чингизхану для начала войны. Джувайни и дополнявший его Рашид ад-Дин считали, что три роковых поступка Ала ад-Дина явились причиной раздражения, огорчений Чингизхана и послужили поводом к отомщению и продолжению военных действий великого хана против Хорезмшаха. Этими роковыми поступками они считали: 1) необдуманное истребление купцов в Отраре, 2) навязывание монголам сражения в Иргизе, 3) лёгкая аннексия Туркестана, связанная с гибелью гурхана Кучлука. Но факты, приведенные в сочинениях Джувайни и Рашид ад-Дина, говорят о том, что Чингизхан, вначале прокладывая дороги для торговых караванов, затем по ним двигая свои войска на запад, действовал по заранее принятому им решению.
Шебангарайи также считал, что Чингизхан был одержим идеей покорения мира, а отрарская катастрофа оказалась лишь поводом для осуществления отведённой самому себе миссии.
По Абуль Гази Багадурхану, отношения кочевой империи монголов с государством Хорезмшахов и так были весьма напряжёнными и инцидент в Отраре послужил неотвратимым поводом для начала военных действий.
В монгольском эпосе, составленном в 1246 г., говорится, что истребление монгольских послов, отправленных в Отрар, явилось причиной начала вооруженной борьбы Чингизхана с Ала ад-Дином.[37]
В извлечениях, приведенных в работе Иоакинфа (Н.Д.Бичурина), констатируется, что в Отраре не в 1218 г., а летом 1219 г. было убито не 450 купцов, а сто человек, бывших в посольском караване Чингизхана. Эти сто человек наряду с прямыми дипломатическими обязанностями выполняли также разведывательно-шпионскую работу и информировали великого хана о военно-политическом и хозяйственном положении государства Хорезмшаха.
По сведениям Марко Поло (XII в.), в 1187 г. татары (монголы) выбрали себе царя, которого на своем языке называли «Чингиз». Когда вокруг Чингизхана объединились эти племена, он объявил, что «хочет завоевать весь мир». Невольно складывается вывод о том, что еще в конце XII в. Чингизхан уже питал иллюзию об установлении мирового господства.
Итак, анализ сообщений в источниках позволяет нам высказать следующие соображения. Неизбежность нашествия монгольских кочевников на богатые земли культурного сартаульского народа (таджиков) была неминуемой и исходила из самого Exe монгол улуса – империи монголов, являвшейся порождением войн. Со временем торговые отношения неминуемо сменялись военными действиями, грабительские набеги сочетались с завоеваниями. К ведению войны против государства Хорезмшахов Чингизханом двигала навязчивая идея о его миссии всемирного господина, призванного властвовать на Востоке и Западе.
Поводом же для войны послужили недальновидный поступок Хорезмшаха: организация в Отраре убийства посланников и отказ от ультиматума Чингизхана.
В диссертации приведены новые сведения о военных приготовлениях Чингизхана для наступления на запад: численность его войск, маршрут их движения. Говорится также о военном совете, созванном Хорезмшахом, где обсуждался вопрос о стратегии и тактике ведения военных действий против монгольского завоевания. Было принято решение разделить войска по городам и крепостям Мавераннахра. Султан задумал спешно построить вокруг Самарканда и его пригородов оборонительную крепостную стену длиною 12 фарсахов (76км), сформировать подразделения боевых лучников. Однако все эти планы и меры оказались очередным фарсом, обреченного на поражение Ала ад-Дином.
Второй раздел «Боевые действия в Мавераннахре с осени 1219 г. до конца 1220 г.». По вычислениям, произведенным В.В.Бартольдом, начало монгольского завоевания и осада Отрара относятся к сентябрю 1219 г. Чингизхан определил стратегическое и тактическое значение Отрара как восточных ворот, определил Дженд, Бенакет и Худжанд на Сыр-Дарье как разграничительную линию между мусульманами и неверными тюрками, выявил роль Бухары, имевшей важное значение на стыке земель Хорезма, Хорасана и Мавереннахра. Поэтому он в Отраре произвёл первое разделение своих вооруженных сил на четыре группировки и направил их по названным объектам.
В диссертации анализируются сообщения из нарративных источников, отмечаются ранее не замеченные факты и вносятся соответствующие коррективы в историографию монгольского нашествия и сопротивления, оказанного неприятелю. На наш взгляд, в основе разделения группировок монгольских войск по пяти направлениям: 1) на Бухару, 2) на Дженд и Янгикент, 3) в Худжанд и Бенакет, 4) на Отрар, 5) на Чач, Илак и Фергану-лежала дальновидная идея Чингизхана распределить вновь и прежде завоеванные территории на улусы между сыновьями и сподвижниками.
а) Действия корпуса Чингизхана. Группировка войск монголов под предводительством самого Чингизхана и его младшего сына Тулуя, выждав развязки событий в Отраре, по нашим подсчётам, зимой 1219-1220 гг. двинулась по направлению главного удара в Бухару. Она переправилась через Сыр-Дарью и подъехала к крепости Зернук. Анонимный автор «Худуд-ул-Олам» (X в.)., а также Джувайни, Рашид-ад-Дин и Шараф ад-Дин Йазди упоминали Зернук как первый населенный пункт, недалеко от места переправы, на левом берегу Сыр-Дарьи на пути из Отрара в Бухару.
По сведениям Джувайни и Рашид ад-Дина, многочисленное монгольское войско неожиданно для себя встретило на своём пути поселение Зернук (Касаба). Чингизхан обратился к жителям, укрывшимся в крепости (хисор) с призывом сдаться и выразить покорность. Группа молодых отважных людей (джомъе фатонан) решили сопротивляться и защитить крепость. Однако обращение монгольского посла Донишманд-Хаджиба с призывом мирно покориться возымело действие на жителей крепости и желающие оказать сопротивление были подавлены сторонниками сдачи крепости. Так покорение Зернука произошло мирным путём, при отсутствии должного сопротивления его защитников, и Чингизхан приобрёл стратегически важную крепость с прилегавшим к ней поселением. По его приказу, население Зернука выгнали в степь, молодых людей назначили на «хашар», а другим разрешили вернуться в город. Монголы прозвали Зернук Кутлуг Болиг – счастливый город.
Затем монголы двинулись в направлении к известному городку Нур, который располагался в 20 фарсахах к северо-востоку от Бухары. Призвав к смирению и потребовав повиновения, монгольский отряд Таира Бахадура добился капитуляции Нура. Последовал приказ населению забрать с собой жизненные припасы и оставить Нур, после чего городок был отдан на разграбление. Чингизхан потребовал от жителей уплаты выкупа наличными на общую сумму 1500 динаров, какую они раньше выплачивали правительству султана Хорезма. Жители Нура, исполнив полностью возложенные на них обязательства и выделив 60 человек для выполнения осадных работ (хашара), избежали истребления.
Взятие Нура открыло монголам прямой путь в город Бухару. Досадным упущением Ала ад-Дина было то, что он не предпринял никаких мер для использования остатков укрепленной стены Кампирдевор вокруг бухарского оазиса как оборонительного сооружения на пути продвижения монголов.
Падение Бухары. Относительно датировки подхода Чингизхана к Бухаре имеются две версии. По данным Ибн ал-Асира и Джузджани, неприятель появился у стен Бухары 7 или 10 февраля 1220 г. Вторая версия датировки появления монголов принадлежит Джувайни, воспринята Рашид ад-Дином и К.д'Оссоном и сходится с сообщением китайского источника Тхун Цзянь-Ган-Му. По этой версии, войско Чингизхана двинулось в Бухару в начале месяца мухаррам 617 года (во второй декаде марта 1220 г).
По Ан-Насави, Чингизхан окружил Бухару, умножив свои силы за счёт согнанных туда пехотинцев и всадников из Отрара. Это сообщение подтверждает мысль о том, что окружение Бухары монголами было совершено после падения Отрара, подвергнутого пятимесячной осаде (с сентября 1219 по февраль 1220г.) Ан-Насави подчеркивал, что «сражение за Бухару продолжалось днём и ночью», т.е. тяжёлые для монголов и защитников города бои велись круглые сутки. По Ибн-ал-Асиру, непрерывные ожесточённые бои велись в течение трёх дней. Ан-Насави писал: «Когда эмир Охур Кушлу и находившиеся с ним сподвижники султана увидели, что Бухара вскоре будет взята, они, обсудив дело между собой, решили…, что выступят все как один и начнут атаку…». Монголы не сумели выдержать решительной атаки воинов Хорезмшаха и были вынуждены отступить, рассредоточиться, расступиться. Однако армия султана вместо того, чтобы развить и расширить атаку, продолжить наступление на врага, окончательно прорвать осаду, свой натиск использовала для своего бегства и сама вынесла себе смертный приговор.
В диссертации приводятся разные оценки сути инцидента, связанного с вылазкой, совершенной бухарским гарнизоном, принадлежащие Рене Груссе, К.д'Оссону, М.И. Иванину, В.В.Бартольду, А.Ю.Якубовскому, И.П.Петрушевскому, изложено мнение автора этих строк по этому вопросу.
Яркую страницу в истории обороны Бухары вписало сопротивление, оказанное стойкими защитниками городской цитадели (хисор), которое продолжалось двенадцать дней и ночей. Монголы, осадив цитадель, прибегли к «манджанику». По словам Джувайни, монголы натянули луки, обстреляли цитадель камнями и стрелами. Изнутри цитадели с позиций защитников на завоевателей обрушился шквал огня раскаленной минной нефти, пущенного с орудия «аррода». Защитники совершали многократные вылазки, сражались за пределами цитадели и отбрасывали противника. Среди них во время вылазок наиболее отличился некто по имени Кукхан (по В.В.Бартольду – Гурхан). Но к развязке осады защитники цитадели были вынуждены отступить. Ворвавшись внутрь цитадели, завоеватели не пощадили абсолютно никого из запершихся там людей. По данным Джувайни, при взятии Бухарской цитадели убитых насчитывалось более тридцати тысяч. На наш взгляд, приведенная Джувайни цифра – это число всех убитых: и защитников, и павших монголов. К.д'Оссон утверждал о действиях защитников цитадели следующее: «Её слабый гарнизон (состоящий из 400 всадников – М.Д.), который доблестно защищался в течение двенадцати дней, перебил довольно большое число монголов и местных жителей, занятых на осадных работах»
По приказу Чингизхана захватчики провели жестокую экспроприацию и тотальные разрушения путём сожжения. Ещё до падения цитадели и сразу после побега войскового контингента, говоря словами Джувайни, «жители открыли городские ворота перед ярым врагом и закрыли пути возмездия». Дело в том, что высшее духовенство и знать без предварительного согласования с горожанами собрались и явились к Чингизхану на поклон и с просьбой о пощаде. Завоеватели вошли в город, по Ибн ал-Асиру, 10-го по Джувайни, 16 февраля 1220 г.
Оборона Самарканда. Джувайни сообщает, что Чингизхан из Бухары погнал в направлении к Самарканду огромное число пленных, обязанных выполнять осадные работы «хашар». По пути следования со стороны военных городов и крепостей монголы встретили вооруженное сопротивление защитников Сари пул и Дабусии.
По нашим подсчетам, общий контингент монгольских войск, собранных для покорения Самарканда, составлял не менее 60 тысяч человек, а число пленных, пригнанных на осадные работы, превышало 100 тысяч человек. Народ Самарканда накануне осады родного города капитально укрепил цитадель. Соорудили несколько кругов гласиса, возвели высотные крепостные стены, выкопали глубокий и широкий ров и наполнили его водой. Султан дислоцировал в Самарканде сто десять тысяч войск, состоящих из 60000 тюрков, 50000 таджиков и 20 боевых слонов. Анализ хронологических данных из исторических сочинений позволяет нам предположить, что битва в Самарканде произошла в две первые декады месяца мухаррам 617г.х. (10-20 марта 1220 г.).
Из сообщений Ибн ал-Асира видно, что решительная битва за Самарканд началась на третий день после подхода авангарда войск Чингизхана к городу. Группировка хорезмшахского войска под командованием Али Эр-хана, Суюнч-хана, Бала-хана совершила генеральную вылазку и навязала бой монголам. Первыми в бой вступили лучники, затем развернулся тяжелый ближний бой, и с обеих сторон было много убитых как среди всадников, так и среди пеших воинов.
Султанские войска удачно применили боевую тактику «карру фар» – резкие переходы от стремительного нападения к ложному, спешному отступлению войск, участвовавших в генеральной вылазке. Они перебили огромное число монгольского войска, часть монголов захватили в плен и увели в город. В султанском войске тысяча отважных также пала на поле боя.
На четвертый день Чингизхан непосредственно приступил к исполнению своей миссии верховного главнокомандующего монгольских войск. В то время султан Ала ад-Дин, бросив Мавераннахр и Хорезм на произвол судьбы, боязливо занял выжидательную позицию на юге Аму-Дарьи в районе Балха. На четвертый день осады Самарканда бои происходили и на открытом поле далеко от города, и на подступах к нему.
На пятый день осады, по Джувайни и Рашид ад-Дину, дерзкие, быстрые и напористые войска монголов и не всегда решительные в достижении цели, иногда медлящие в принятии мер, жители Самарканда снова вступили в бой. Неожиданно для многих казий и шейх ал-ислам с имамами явились к Чингизхану. Видимо, во время этого приема и была достигнута договоренность о капитуляции Самарканда.
На рассвете шестого дня во время утренней молитвы, согласно с предварительной договорённостю, капитулянты открыли намазгахские ворота. Монголы вошли в город и занялись разрушением крепостной стены и гласиса.
Самаркандская битва, в отличие от Джувайни и Рашид ад-Дина, выглядит совершенно иначе в сочинениях Ибн ал-Асира и Джузджани. Так, Ибн ал-Асир утверждал, что султанское войско вообще не принимало никакого участия в вылазке. По его данным, генеральную вылазку устроили и организовали исключительно сами самаркандцы–жители города. Ибн ал-Асир уверял, что на третий день из «несметного множества» всего населения города «против неверных вышли самые смелые, бесстрашные, сильные жители, тогда как так и не вышел ни один из хорезмшаховских воинов, испугавшихся этих проклятых».[38]
Сражение самаркандцев в ближнем бою с монголами произошло за пределами города. Монголы сразу в начале боя, убедившись в мощном отпоре горожан, применили испытанную ими тактику отхода назад от занятых ими позиций. Враги тут же отступили. Горожане преследовали их в погоне, увлеклись кажущейся близкой победой и потеряли бдительность. По словам Ибн ал-Асира, когда погнавшиеся за бегущими монголами самаркандцы оказались в зоне устроенной им засады, оттуда на них были брошены ожидавшие там свежие силы противника, которые и закрыли путь в город. Так народное ополчение Самарканда, совершившее героическое наступление на врага, по Ибн ал-Асиру, было поголовно перебито.
Сочинение Ибн ал-Асира содержит ценные и поучительные уроки самаркандской битвы. По словам этого историка, воины султана тюркской национальности заявили: «Мы – из того же рода, что и монголы, и они нас не убьют». Тюрки запросили пощады (амон), монголы согласились амнистировать их, но затем вероломно перебили их всех поголовно вместе с семьями.
Согласно Ибн ал-Асиру, в отличие от сведений Джувайни и Рашид ад-Дина, не казий и шейх ул-ислам, не духовенство и их сторонники, а хорезмшаховские тюрки открыли ворота Самарканда и тем самым сдали его жителей монголам.
Измена, совершенная тюркскими войсками Хорезмшаха в отношении оседлого населения Самарканда, означала крах всей военной системы государства Хорезмшахов и реабилитировала недоверие Ала ад-Дина к тюркским военачальникам и войскам, подтвердила правильность его сомнений относительно ненадежности наемных вооруженных сил как опоры власти.
Минходж Сиродж Джузджани независимо от Ибн ал-Асира сообщал о том, что «ахли Самарканд» (жители Самарканда) вышли сражаться за город. В общей сложности погибло, став мучениками, пятьдесят тысяч мусульман. По Джузджани, взятие Самарканда монголами произошло в день «ашура» десятого числа месяца мухаррам 617 г.х. (17 марта 1220 г.)
Светлый след в истории самаркандской битвы оставили две группировки войск султана. Одна группировка численностью в 1000 воинов, изнуренных и обессиленных многосуточными еженочными и ежедневными отражениями атак неприятеля, заперлась в цитадели. Они под командованием отважного генерала Али Эр-хана совершили отчаянную вылазку, застали монголов врасплох, разбили их ряды, прорвали вражеское окружение и присоединились к султанским войскам. Вторая группировка перебралась в соборную мечеть и там достойно защищалась до конца. Все до одного погибли, а здание молельни было сожжено.
По Джузджани и Джувайни, сам Самарканд и его цитадель (называемая Афрасиаб – М.Д.) были подвергнуты опустошению и разрушению.
б) Движение направления корпуса Джучи. Попытка путем переговоров добиться сдачи города Сыгнака не удалась. Джучи, узнав об убийстве своего посла, пришел в ярость и свой корпус повернул на Сыгнак. Он приказал биться с раннего утра до вечера, организовав последовательную смену отрядов. Защитники Сыгнака достойно и мужественно отстаивали свой родной город, о чем свидетельствуют развалины города, обследованные археологами.
По Джувайни, население Сыгнака в течение семи дней яростно сопротивлялось сильному и опытному врагу, но было побеждено. Покорив Сыгнак и его округу, монголы отдали управление им сыну убитого посланника Хасану Хаджи. Сыгнак по сравнению с Бухарой и Самаркандом небольшой город, и тем не менее его малочисленные защитники сумели на семь дней остановить, задержать и даже ударить по корпусу под предводительством самого Джучи – известного полководца и старшего сына самого Чингизхана.
Из Сыгнака монголы двинулись в северо-западном направлении по долине Сыр-Дарьи. Завоевали Узканд (Узгент), Барчанлыгкент, Ашнас, предотвратив сопротивление их жителей.
Кутлуг-хан, бывший верховным эмиром (амири амирон), был назначен Хорезмшахом охранять Шахркент (Янгикент), Дженд и их области. Но, узнав о падении Ашнаса, он переправился через Сыр-Дарью и ушел в Хорезм. Спасая свою жизнь, он оставил города в низовьях Сыр-Дарьи без защиты войск Хорезмшаха.
Во второй декаде апреля 1220 г. корпус Джучи прибыл в Дженд и лагерем расположился на виду у города. Жители заперли городские ворота, заняли боевое положение на валгани крепостных стен и приготовились к сражению. Однако неизвестно почему в полном бездействии они стали наблюдать за действиями монголов. Последние при совершенном непротивлении защитников преодолели крепостные стены, проникли в город и открыли ворота. Только тогда горожане спохватились и пустили манджаник в дело. Однако после первого метания железное кольцо орудия сломалось и орудие вышло из строя.
Монголы вывели всех жителей за город и держали их там в течение девяти суток. В это время захватчики ограбили имущество горожан. Правителем Дженда и его области был назначен бухарец по имени Али Хаджа, который уже давно оказывал услуги Чингизхану. Затем монголы двинулись в Шахрикент, приступом взяли его и назначили там своего уполномоченного «шихнэ».
Взятие Бенакета, сопротивление Худжанда. Нам удалось выяснить, что ещё в Отраре к пятитысячному отряду под командованием Алак-найона, Шиктура (Сакту) и Тагая пришло подкрепление во главе с другими монгольскими военачальниками. Объединившись, монголы двинулись к Худжанду и Бенакету.
Видимо, в последний месяц осени (в ноябре) 1219 г. объединенная военная группировка монголов подступила к Бенакету. Гарнизон города состоял из тюрков-канглов, которыми командовал эмир Элатку Малик. По военному чину «малик» Элатку должен был командовать корпусом всадников, численностью в 10 тысяч человек, но гарнизон Бенакета, видимо, был небольшим. Малочисленность защитников и отсутствие патриотизма способствовали тому, что гарнизон Бенакета под руководством Элатку Малика лишь три дня сражался с противником. При этом они действовали согласно устоявшемуся обычаю (аларасм) и не проявили особого рвения (зиёдат икдоме нанмудан) в сопротивлении. Согласно Рашид ад-Дину, жители Бенакета уже на четвертый день обратились к монголам с прошением о пощаде (амон) и изъявили покорность (эли). Они, выразив покорность, вышли за город.
Покончив с гарнизоном и жителями Бенакета, монголы, по сообщению Джувайни, занялись новыми военными приготовлениями. Они пополнили запасы горюче–зажигательных средств, нефтяных мин (мухтарика), обоюдоострых пронзающих орудий сикар и палиц. На каждого воина выделили по два-три лука, по три больших колчана, заполненных стрелами, а также копья. Затем молодых людей, приговоренных к хашару, погнали вместе с собой в Худжанд.
По сообщению Джувайни, как только монголы приблизились к Худжанду, имущие горожане заперлись в «хисаре», т.е. цитадели и «шахристане», домусульманском городе, имевшем отдельные крепостные стены и ворота.
Монголы переплыли Сыр-Дарью и осадили город с восточной и южной сторон. Именно в этих местах происходили встречные бои защитников Худжанда и захватчиков. Самые решающие бои в ходе сопротивления были связаны с Высокой крепостью (Хисори баланд) на острове, расположенном в середине «Джайхун» (бурливой реки) на холме окруженном быстротечными водными рукавами Сыр-Дарьи.
О подвигах, совершенных речной флотилией под командованием Темурмалика, о миссии Шайх Маслихат ад-Дина Худжанди по предотвращению всеобщего разрушения города и уничтожения населения Худжанда обстоятельно рассказано в работе Н.О.Турсунова. По данным этого исследователя, сопротивление Худжанда охватывает период с декабря 1219 г. по конец марта 1220 г. и проходило в два этапа: 1) затяжная борьба горожан, направленная на прорыв кольца осады; 2) организованные нападения отважных воинов с Высокой крепости на Сыр-Дарье на монгольских захватчиков.[39] На наш взгляд, Темурмалик со своими воинами-ополченцами, шейх Маслихат ад-Дин со своим влиянием духовного сана приняли на себя весь удар агрессии монголов и ярость Чингизхана, превратив их в заложников их собственных амбиций и сумели предотвратить катастрофу уничтожения, нависшую над Худжандом и его жителями.
Третий раздел «Военно-распределительные меры Чингизхана с апреля по декабрь 1220 г.». Чингизхан приказал Туше (по В.В.Бартольду, Нуше-Баскаку) поехать в Бухару в качестве монгольского наместника и заняться управлением той областью. Видимо, тогда же Худжанд стал местом пребывания, резиденцией Махмуда Ялавача, призванного осуществлять власть монголов в культурных областях Мавераннахра.
Летом 1220 г. Чингизхан произвел второе распределение своих войск по главному, основному, и побочным направлениям на юг в Хорасан, на север в Хорезм и на восток и юго-восток – на Фергану, Вахш, Куляб, Термез и Таликан Мургабский.
Под Самаркандом Чингизхан принял очень важное военно-политическое решение: преследовать и арестовать султана Ала ад-Дина. На острове Ашурада в Каспийском море беглый гонимый султан нашел последнее прибежище и там в изгнании скончался в декабре 1220 г.
Осенью 1220 г. после отдыха войск и откорма лошадей на лугах Насефа Чингизхан двинулся на захват Термеза. Жители Термеза отвергли ультиматум о сдаче города и крепости и в течение одиннадцати дней ожесточенно сопротивлялись. Чингизхан лично со штабом своих войск (калб) руководил действиями монголов. Погибло множество монголов, а также погибло большое число мусульман, ставших мучениками. Чингизхан, овладевая фортификационными сооружениями, разрушал их и учинял массовую резню. Старый Термез периода монгольского нашествия и ныне лежит в развалинах.
В сообщениях Джувайни о монгольской интервенции конца 1220 г. в южные области современного Таджикистана прямые сведения о сопротивлении населения Вахша, Бадахшана и на левобережье верхней Аму-Дарьи отсутствуют. Только исходя из косвенных данных об истреблениях и опустошениях, произведенных монголами, можно говорить о достойном сопротивлении и отпоре врагам, оказанных монголам местным населением.
Пятая глава. «Сопротивления войск и жителей Хорезма с монгольскими завоевателями (январь-апрель1221г.)» состоит из двух разделов.
Первый раздел «Положение Хорезма в 1219-1220 гг.».
Туркан-Хатун, мать султана Ала ад-Дина, сама, являясь фактической владычицей Хорезма и покровительницей тюркских войск и их эмиров, которые были её родственниками, воспользовалась возможностью самой собрать и организовать мощную военную силу и дать решительный отпор монгольской армии, посланной Чингизханом. Она также отвергла послание Чингизхана с предложением ей стать наместником Великого хана в Хорезме и Хорасане. Но сопротивление прекратила и выехала из Хорезма, оставив его на произвол судьбы. Перед бегством Туркан-Хатун приказала бросить в Аму-Дарью находившихся в Ургенче в качестве заложников пленных вельмож, а также почтенных людей из числа сейидов и других благородных господ численностью около 20 человек. Летом 1220 г. Туркан-Хатун вместе с дочерьми и малолетними сыновьями Хорезмшаха были взяты в плен в Мазандаране и выданы Чингизхану.
Самозванец, узурпатор власти в Ургенче, «смутьян и забияка» (выражение Ан-Насави), по имени Али довел людей до крайне тяжелого состояния и вызвал их смятение. Хорезм во второй половине 1220 г. был охвачен смутой: междоусобицей, взаимной враждой, людской ненавистью.
Летом 1220 г. герой Худжанда Темурмалик прибыл в Хорезм и войска численностью в девяносто тысяч человек приобрели в его лице опытного и решительного организатора вооруженных сил. Хорезмшахское войско наконец-то от раздоров перешло к наступлению на врага и одним нападением на корпус Джучи отняло у монголов город Шахркент (Янгикент).
Предсмертное завещание Ала ад-Дина о возведении в султаны Хорезма Джалал ад-Дина Манкбурны ещё более обострило военно-политическую ситуацию в стране. Перед угрозой заговора Джалал ад-Дин и Темурмалик покинули Хорезм и удалились в Хорасан.
Второй раздел «Оборона Ургенча». Ибн ал-Асир приводит сведения по следующим вопросам: численность монгольских войск, подтянутых к Ургенчу; соединение многотысячной армии Хорезмшаха и народного ополчения из отрядов горожан в столице государства; неслыханно жестокие сражения, ведомые обеими сторонами: осада Ургенча продолжительностью в пять месяцев, гибель большого числа монголов в дальних и ближних боях с мусульманами, защищавшими город благодаря массивным и высоким крепостным стенам; обращение монгольских военачальников к Чингизхану об оказании необходимой военной помощи в виде живой силы и боевой техники; прибытие подкрепления огромной численности; организация круглосуточных непрерывных атак и штурмов неприятеля; объединение жителей в боевые отряды, сражавшиеся с наступавшими врагами; квартальные и уличные бои мужчин и детей; массовое истребление оставшихся в живых горожан; повальный грабеж; затопление Ургенча и погребение заживо укрывшихся в нём людей; превращение столицы Хорезмшахов в руины и пустоши.[40]
Согласно Ан-Насави, осада Ургенча монголами началась и продолжалась в месяце зул-када 617 г. х. (с 28 декабря 1220 г. по 26 января 1221 г.), а город был взят ими в месяце Сафар 618 г.х. (с 27 марта по 26 апреля 1221г.). Джувайни в отличие от объективно писавшего Ибн ал-Асира больше уделил внимания описанию действий монголов, а о доблести сопротивлявшихся завоевателям упомянул вскользь, между прочим, не вдаваясь в подробности.
По рассказу Джувайни и дополнившего его Рашид ад-Дина, второй и третий сыновья Чингизхана Чагатай и Угедей с огромным множеством войск (Бо лашкари чун хаводиси замон бепоён) осенью 1220 г. двинулись по дороге из Бухары в Хорезм. Туда из Дженда направился и старший сын великого хана Джучи со своим корпусом, пригнав также мужчин на «хашар». Он послал к жителям Ургенча парламентеров, обязав их обратиться к ним с предупреждением, предостережением от бессмысленного сопротивления, которое может привести к кровопролитию. Джучи пообещал им пощаду, если они сдадут Ургенч ему в качестве удела. Поэтому он якобы «воздержится от его разрушения и намерен сохранить город Ургенч для себя» в целости и сохранности.
Ала ад-Дин Мухаммад в предсмертном своем послании также настаивал на заключении мира, «избрав самый добрый путь, отвести зло наиболее подходящим способом». По словам Ан-Насави, «разумные из числа жителей склонились к заключению мира, однако глупцы взяли вверх над их мнением и взглядами». На самом деле этот героико-патриотический дух трудового народа «людей доблести» Хорезма был непоколебим.
Монголы, убедившись в неприступности Ургенча и в недосягаемости его защитников, военные действия начали с применения тактики хитросплетений и уловок, уже испытанной ими неоднократно при столкновениях с неприятелем. При этом монголы приближались к объекту нападения, затем внезапно притворно отступали вспять к своим. Так поступали ради обмана, чтобы противник преследовал их до заранее устроенной ему засады.
Так монгольские всадники в небольшом количестве неожиданно прискакали к городским воротам Ургенча и пытались угнать скот. По Джувайни, некоторые из защитников, обманутые малочисленностью явившихся к городским стенам монголов, стали застрельщиками выступления из «Ворот вселенной» (Дарвозаи олами): «народ, состоящий из конников и пеших, стал преследовать то ограниченное число (монголов)». Именно трудовой народ Ургенча повторил мужество самаркандцев. И на сей раз тюркские воины султана Хорезма и их начальники Хумар-Тегин, Огул-хаджи, Эр-Бука пахлаван, Али Дуругин заняли пассивную, выжидательную позицию. Ибн ал-Асир, Ан-Насави и Джувайни специально отмечали энтузиазм, активность и отвагу народа, подвиги безымянных героев из числа рядовых людей.
Монголы помчались от преследующих их горожан, пока они не достигли загородного сада, называвшегося «Боги хуррам» («Радующий сад»), расположенного в одном фарсанге от города. В устроенной засаде там наступавших участников вылазки ждали монгольские всадники. Они набросились на преследователей, окружили их и перебили около тысячи человек.
На другой день разящие монгольские всадники вновь напали на город. Группировка кавалерийских войск хорезмийцев под командованием Фаридуна Гура со стороны городских ворот отразила натиск неприятеля.
После этого группировка войск под командованием Чагатая и Угэдэя, а также корпус Джучи вплотную подтянулись к городу. Последовал приказ осаждать город единым лагерем, плотным кольцом войск и участников «хашара». Началась многомесячная оборона города.
Вся логика сообщений нарративных источников сводится к тому, что по численности живой силы и военно-техническому уровню, по запасам продовольствия, воды и дров, по мощи укреплений и особенно по духу и настроению защитников Ургенч был готов к длительному сопротивлению и противостоянию сильному и коварному врагу. Но, несмотря на всё это, на наш взгляд, тактика обороны и выжидания, принятая многотысячным войском султана, хотя они и сопровождались дерзкими вылазками отважных горожан-ополченцев, была тактикой, выражавшей обречённость хорезмийцев, и вела к верной их гибели. Более того, стратегия обороны, принятая войсками Хорезмшаха, во многом отвечала интересам монголов. По данным Плано Карпини в его сообщениях, относящихся к концу XIII в., «…татары больше любят, чтобы люди запирались в городах и крепостях, чем чтобы сражались с ними на поле. Именно они говорят, что это их поросята, запертые в хлеву, отчего и приставляют к ним стражей…». Согласно сведениям Джувайни, а также Рашид ад-Дина, монголы во время осады сдерживали жителей города словесными посулами, обещаниями и угрозами и иногда перестреливались. Словесная перепалка с обеих сторон сочеталась с позиционными боями.
К.д'Оссон, В.В.Бартольд и другие исследователи пропустили и обошли важное сообщение Джувайни о первом решительном сражении защитников Ургенча с монголами, которое, по всей видимости, произошло за городскими стенами. «Со всех сторон города одновременно вступили в бой, и свершилось побоище. И словно гром и молния разнесся вой. И камни, и стрелы обрушились градом на них (на сражающихся с обеих сторон – М.Д.)».[41] Временщик, султан Хумар-тегин, оставил сражающийся Ургенч и сдался монголам. Несмотря на позорный поступок первого государственного лица, защитники города продолжали сопротивление.
После крупнейшего побоища монголам удалось ликвидировать оборонительный ров и защитный гласис, овладеть городскими стенами, установить на них свое знамя и вторгнуться в пределы города. Вступив в город, монголы начали приступом брать каждую улицу и каждый квартал, потому что жители ожесточенно сражались за каждый дом (дуруб).
Джувайни рассказывал, что жители с рассвета до вечерних сумерек сражались с врагом. Монголы сжигали всё посредством сосудов с нефтью и таким образом разрушили большую часть города. Более того, завоеватели решили полностью уничтожить Ургенч, затопив его. Три тысячи воинов монгольской армии устремились на плотину-мост, построенный на Джайхуне (Аму-Дарье). Отважным ургенчцам удалось окружить трехтысячную диверсионную бригаду противника и уничтожить всех до единого. Воодушевленные этой победой, горожане стали ещё более яростными в бою и ещё более стойкими в сопротивлении. Вместе с тем Джувайни отмечал, что новая волна усиленного сопротивления горожан заставила монголов предпринять новые адекватные меры. Рашид ад-Дин военные неудачи монголов в Ургенче считал издержками давнего соперничества братьев Джучи и Чагатая, а само соперничество объяснял различиями в характерах и душевных наклонностях братьев.
На наш же взгляд, нетерпимость между Джучи и Чагатаем была следствием несовместимости двух тенденций, сложившихся в царствующем доме Чингизхана и высших кругах военно-политической элиты монголов, в характере отношений с оседлым населением Мавераннахра, Хорезма и Хорасана. Джучи стремился проводить курс на умиротворение, он хотел сохранить в целости богатый город Ургенч. Чагатай, напротив, был за повальное разрушение города и массовое уничтожение мирного населения.
По Рашид ад-Дину, в результае их (взаимного) несогласия и упрямства дело войны пришло в упадок, и интересы ее оставались в пренебрежении, а для войска и (осуществление) постановлений (йаса) Чингизхана приходили в расстройство. Вследствие этого хорезмийцы перебили множество монгольских войск, так что, говорят, холмы, которые тогда собрали из костей (убитых), еще и теперь стоят в окрестностях старого города Хорезма. Поэтому оборона Ургенча оказалась такой продолжительной.
По Ибн ал-Асиру, осада этого города продолжалась пять месяцев. Ан-Насави считал, что окружение, оборона и покорение Хорезма, т.е. Ургенча, начались в январе и завершились в апреле 1221 г., т.е. события длились четыре месяца. Во столько же исчислял продолжительность ургенчской битвы и Джузджани. К.д'Оссон считал, что осада затянулась на целых шесть месяцев.
Чингизхан, узнав о разладе между царевичами, был разгневан на Джучи и Чагатая. Он передал Угэдэю полномочия главнокомандующего осадной армией, состоявшей из трех корпусов. Этому царевичу удалось своей мягкостью помирить своих братьев и своей строгостью восстановить в войсках прежнюю дисциплину, которая до этого всегда делала их непобедимыми.
После наведения порядка в войсках монголы вступили в бой, вошли в город и подожгли его кварталы метательными нефтяными снарядами. Ан-Насави, затем Джувайни сообщают о тяжелых боях в Ургенче, о том, как монголы с трудом брали квартал за кварталом. Ургенчцы «сражались очень ожесточённо и защищали свои семьи, как только могли. Но положение стало трудным, зло обнажило свои клыки, и у них осталось только три квартала, так что у людей не было другого выхода, и тогда они запросили пощады».
Жители направили к царевичам достойного факиха Ала-ад-Дина ал-Хаййати. Но героическое сопротивление жителей Ургенча привело Джучи к пересмотру своей политики умиротворения, и он отказался от пощады. По его приказу жители Ургенча были изгнаны из города. Сто тысяч мастеров и ремесленников оказались сосланными в восточные страны, где они поселились. Молодых женщин и малолетних детей взяли в плен. Рашид-ад-Дин сообщает: остаток живых людей разделили между воинами, чтобы те их перебили. Утверждали, что на каждого монгола пришлось по двадцать четыре человека убитых. Ибн-ал Асир также зафиксировал печальную участь Ургенча, самую трагическую по сравнению с другими городами, в которых среди жителей всегда всё-таки оставались уцелевшие: «Они (заняв город – М.Д) убили всех находившихся в нём и разграбили все, что в нём было, затем они открыли плотину, и всё было затоплено и рухнуло, и вместо него была сплошная вода. Жителей столицы Хорезма, спрятавшихся от татар, погребла вода; вода затопила рухнувшие постройки».
Таким образом, трагическая и самая продолжительная эпопея Ургенча, происходившая с января по апрель 1221г. включительно, ознаменовалась чередующимися героическими вылазками, всеобщим сражением защитников с осаждавшими их монголами, уничтожением трёхтысячной диверсионной группировки врага, квартальными и уличными боями и поражениями, изменой султана Хумар-тегина, капитуляцией горожан, пленением и ссылкой населения, разрушением и затоплением города, тотальным истреблением оставшихся в живых ургенчцев.
Шестая глава «Противостояние таджиков Хорасана монгольским захватчикам» состоит из трех разделов.
Первый раздел «Сопротивление Хорасанцев». В округе Ниса в Хорасане в январе 1221 г. произошло фактически первое сражение воинов, ведомых Джалал ад-Дином и Темурмаликом, с монгольскими войсками Тохучара-найона, вторгшимся в своём преследовании султана. Битва закончилась поражением монголов. Триста боевых всадников под командованием Темурмалика и под общим руководством Джалал ад-Дина разгромили превосходящего по численности в два с лишним раза врага. Сражение под Нисой послужило для Джалал ад-Дина переломным моментом в его блужданиях и шатаниях. Он избавился от сомнений и преодолел подавленность и, исходя из анализа минувших событий и сложившейся ситуации, начал решительную борьбу с монгольскими полчищами.
Монгольские военные силы под командованием Тохучара-нойона, направленные на захват Ала ад-Дина, не смогли препятствовать Джалал ад-Дину в его приготовлениях к предстоящим решительным сражениям. В Бусте к Джалал ад-Дину присоединились Амин-Малик (он же Хан-Малик – М. Д.), правитель Герата, и его мукта с десятью тысячью всадниками-тюрками. Джалал ад-Дин совместно с Амин-Маликом напали на авангардные отряды монголов, осадивших крепость Кандахар, разгромили их и обратили в бегство. По словам Ан-Насави, спаслись в сражении в Кандахаре лишь немногие монголы, которые и принесли Чингизхану весть о том, что случилось с его войском. Его (Чингизхана – М. Д.) охватило смятение, когда он увидел, что его сподвижники стали мясом для острых мечей и пищей для хромых орлов».[42]
Чингизхан весной 1221 г. завершил передвижение своих войск и взял Балх, один из древнейших городов Востока. По Ибн ал-Асиру, «жители Балха запросили пощады. Неверные согласились пощадить их, и город был сдан монголам в шестьсот семнадцатом году. Монголы не учинили ни грабежей, ни истребления людей, а назначили свою шихну и ушли», отправившись в Заузан, Майману, Андхой и Фараб.
Участившиеся набеги Джалал ад-Дина на монголов способствовали нарастанию волнений и восстаний в области Балха и вызвало недоверие Чингизхана к искренности её жителей в их покорности. Он нарушил свое обещание о пощаде и велел перебить балхцев. Монголы сожгли городской сад, разрушили крепостные стены, гласис, дворцы, замки и строения. По возвращении Чингизхана из пределов Нишапура по его приказу было истреблено оставшееся население Балха. На этот раз были снесены и стерты с лица земли последние остатки укреплений и строений. Судя по рассказу Ибн-Батуты, вторичное истребление населения и разрушение материальной культуры Балха было произведено по приказу Чингизхана в ответ на очередное восстание его жителей. После истребления населения и разрушений славный Балх превратился в мертвый город, лежавший весь в развалинах.
Чингизхан после Балха распределил контингент монгольских войск по трём направлениям ударов. Его младший сын Тулуй был отправлен на Запад Хорасана на покорение трех больших городов региона: Мерва, Нишапура и Герата. Другая группа монгольских войск должна была осаждать горные крепости северных отрогов, Паропамиза и Гиндукуша. Сам Чингизхан решил лично осуществить две стратегические задачи: обеспечить завоевание Таликана в Мургабе и его известную цитадель Нусраткух и разгромить войска султана Джалал ад-Дина.
По Ан-Насави, Чингизхан прибыл в Таликан с многочисленной армией, не поддающейся подсчету. Ибн ал-Асир писал: «…Они (монголы – М.Д) осаждали её в течение шести месяцев, ведя сражения с его защитниками и ночью и днём, но не добились никакого успеха… Чингизхан прибыл к ним сам с соединением и стал вести осаду крепости… ещё четыре месяца». Оборона и осада цитадели Нусраткух в Таликане продолжалась, если верить Ибн ал-Асиру, десять месяцев.
По Джузджани, монголы в Таликане занялись осадой ее цитадели Насркух (правильнее Нусраткух – М.Д). Защитники проявили большую настойчивость и самоотверженность (руджуъ низ ва джонсупори менамуданд). Чингизхан, подъехав к цитадели, разбил лагеря в местностях, называвшихся «Пуштаи Нуъмон» («Холм Нугмана»), «Дашти Каъба» («Степь Кааба»). Во время осады защитники крепости оказались в тяжелейшем положении. Ежедневно в соборной мечети цитадели проходило чтение Корана в память о погибших, затем облачались в военные доспехи и вступали в бой. Многих монголов они отправили в геенну ада. Узрев накал боя, Чингизхан вступил в бой. По его велению, заполнив землей ров, построили большой холм, на котором установили «манджаник», и им обстреляли и разрушили внутреннюю часть цитадели. Как только монгольские всадники попытались вторгнуться в крепость, из ворот навстречу им бросились в атаку люди доблести (айери джанги), т.е. гарнизон Нусраткуха. Доведенный до крайности, он совершил генеральную вылазку, чтобы пробиться сквозь осаждающих. Кавалерия спаслась, отходя в горы, но пехота была разбита на голову. Защитники Нусраткуха наотрез отказались сдаться и выразили решимость сражаться до последнего.
Только тогда, когда Тулуй закончил завоевание Хорасана, он с несметным числом войск присоединился к осаждавшим Нусраткух. Монголам удалось истребить и разрушить Таликан, его жителей и защитников цитадели. Монголы, завоевав Нусраткух Таликана, никого не оставили в живых. Цитадель с её фортификационными сооружениями, замком и строениями – все снесли.
Второй раздел «Геноцид Тулуя в Хорасане». По Ибн ал-Асиру, Чингизхан собрал жителей, которых он пощадил в Балхе и других городах сформировал из них отряды «хашар» (батальоны смертников, участвоваших в осадах) и двинул их с Тулуем в Мерв. На пути в Мерв к группировке Тулуя присоединилось большое число отрядов, набранных из покорённых монголами городов Меручак, Баги Бастур.
В Мерве и его области накануне нашествия монголов усилились центробежные силы, сепаратистские настроения. Воспользовавшись безвластием в Хорасане, Тулуй смог в течение трех месяцев покорить три больших города этой страны: Мерв, Нишапур и Герат. По Джувайни и его последователю Рашид ад-Дину, Мерв и его жители сдались монголам 25 февраля 1221г.
Независимый историк Ибн ал-Асир, в отличие от государственных историографов Джувайни, Рашид ад-Дина, совершенно в ином свете представил события в Мерве, оценивая их не как акт капитуляции, а как сопротивление до последних сил. Прежде он отметил, что при приближении восьмидесятитысячного войска, ведомого Тулуем, в Мерве вокруг его основного таджикского населения собралось около ста тысяч человек из арабов, тюрков и других представителей мусульман. При этом защитники Мерва разместились лагерем не внутри высоких городских стен, а извне, т.е. за городом. При этом, по словам Ибн ал-Асира, все они были «полны решимости встретиться в бою с татарами, питая надежду победить и захватить их». Действительно, при подходе неприятеля они лицом к лицу столкнулись с ним и решительно вступили в сражение.
Ибн ал-Асир обращает внимание на характер сопротивления мервцев и присоединившихся к ним ополченцев: «Мусульмане мужественно держались, а татары (до той поры) вообще не знали бегства. Итак, в мервской битве таджики, арабы, тюрки и другие мусульмане проявили исключительную доблесть, особенно в следующих моментах: во-первых, на открытом поле, решительно, уверенно, отважно и с верой в свою победу вступили в бой; во-вторых, мервцы и их союзники держались до конца мужественно; в-третьих, натиск на монголов был настолько сильным, что мервцы взяли монголов в плен».
Однако стойкость и отвага, а главное, железная дисциплина монголов взяли в верх. Мусульмане отступили, и при этом многие были перебиты и взяты в плен, «их имущество, оружие и верховые животные были захвачены». Тулуй собрал необходимое число воинов для штурма Мерва, а также пригнал пленных для осадных работ. Монголы яростно осаждали город, защитники стойко обороняли Мерв. На пятый день осады Тулуй с заведомо ложными обещаниями через своего парламентера обратился к эмиру Мерва. Последний со своими приближенными были арестованы на приеме у Тулуя. По его требованию схваченные знатные люди составили список купцов, старейшин, богатых людей, отдельно – ремесленников и мастеровых. Всем жителям Мерва было велено выйти из города со своими семьями. По приказу Тулуя все военнопленные были казнены. Простой народ был поделен между его приближенными и военачальниками. Богатых людей всячески истязали, требуя денег. Мерв подвергли сожжению в поисках золота, разрыли гробницу султана Санджара. По сообщениям Ибн ал-Асира, Тулуй «приказал перебить всех жителей города», заявив, «что те повиновались нам», и всех убили. Он приказал сосчитать убитых, и тех оказалось около семисот тысяч.
Таким образом, героическая оборона, начатая отважными мервцами, в силу измены хорезмийских воинов, не поддержавших ополченцев в решающий момент, завершилась полным поражением и всеобщим уничтожением.
Монголы осадили Нису раньше других городов Хорасана и на протяжении пятнадцати дней не прекращались бои защитников с захватчиками. Монголы установили двадцать катапульт, использовали отряды «хашара». Под покровом ночи монголам удалось пробить брешь в стенах крепости, проникнуть в неё и овладеть ею. Жителей Нисы погнали на открытое место и всех перебили.
После взятия Мерва и Нисы монголы сосредоточили силы на покорении Нишапура, бывшей столицы Хорасана. В течение ноября- декабря 1220 г. и на протяжении января-марта 1221 г. жители Нишапура наносили ответные удары монгольским бандам, как только те появились в окрестностях Нишапура. В ожидании штурма приготовились к защите. На укреплениях города они расставили три тысячи баллист, машин для метания камней, окованные железом брёвна, бочки с горящей смолой и пр., а также установили против врага пятьсот единиц катапульт (манджаник).
Ан-Насави степень сопротивления жителей определил следующим образом: «Убедившись в превосходстве простонародья, татары поняли, что Нишапур удастся взять лишь с помощью подкреплений». Тогда они отложили осаду и написали Чингизхану, обращаясь за подкреплением и помощью. Он послал к ним Кутуку-нойона, Кед-Бука-нойона, Толон-черби и некоторых других с пятьюдесятью тысячами всадников. Они подошли к Нишапуру и окружили его в 618 г.х. (1221 г. – М.Д.)
Приготовления монголов к штурму Нишапура были очень внушительны. Они подвели к городу три тысячи баллист и триста катапульт, семьсот машин для метания горшков с нефтью, четыре тысяч лестниц, две тысячи пятьсот возов камней.
Джувайни утверждал, что ответные военные приготовления горожан были начаты еще в апреле 1220 г. Они провели значительную работу по укреплению города. 19 месяца рабеъ ул-аввал 617 г.х. (25 мая 1220 г.) авангард корпусов Джэбэ и Субэтая, посланный на захват султана Ала ад-Дина, приблизился к городским воротам Нишапура и угнал оттуда несколько табунов верблюдов. Джэбэ и Субэтай обратились к жителям Нишапура с воззванием сложить оружие и подчиниться им. Однако чиновник, ответственный за организацию обороны Нишапура, Муджир ул-Мулк ответил, что будет готов подчиниться монголам только в том случае, если они захватят султана. Поскольку монголы торопились настигнуть и захватить султана, то ограничились взиманием подушной подати с населения и сбором фуража, а затем оставили Нишапур.
Осенью 1220 г. в Хорасане распространился ложный слух, что войска Ала ад-Дина якобы в иранском Ираке разбили корпуса Джэбэ и Субэтая. Воодушевленные участники «хашара» в известном округе Тус подняли восстание под руководством некоего Сирадж ад-Дина. Повстанцы убили монгольского военного коменданта и отправили его голову в Нишапур. Карательный монгольский отряд под командованием Куштемура подавил восстание Сирадж ад-Дина с участием трех тысяч повстанцев перебил большинство из них и разрушил укрепления Туса.
Воспользовавшись временным снятием осады с Нишапура, его жители подняли мятеж против монголов. Отряды народных мстителей, которых Джувайни назвал «рунуд» (ловкачи, гуляки, бесшабашные – М.Д.), совершали нападения там, где находились монгольские полки.
Весной 1221г. Тулуй, покончив дело с завоеванием Мерва и собрав бесчисленное войско, внезапно появился у стен Нишапура. В среду 7 апреля 1221г. началась жестокая битва. Монголам удалось засыпать ров в нескольких местах, проделать брешь в крепостных стенах. Особенно тяжелые бои произошли городских ворот Шутурбонон и на башне Каракуш, где столкнулось наибольшее число доблестных воинов воюющих лагерей. Монголам удалось установить свои знамена на стенах башни Хисравкушк. Ожесточенные сражения произошли также на валгангах стен, неоднократно участки вала переходили из рук в руки.
В ночь на субботу с 9 на 10 апреля 1221г. все валы у городских стен были заполнены войсками неприятеля. Видимо, одной группировке защитников удалось прорвать кольцо окружения и отступить за пределы округа Нишапур. Так, по сообщению Джувайни, Тулуй преследовал их и дошел до местности Джангарак, расположенной в трех фарсахах от города.
В это время монголам удалось через городские ворота прорваться в город. Началось истребление людей и опустошение Нишапура. Примечательно известие о том, что рассеянные группы людей из горожан всё таки продолжали сражаться в замках и дворцах. Муджир ул-Мулка вывели из убежища и предали мучительной смерти. Оставшихся в живых горожан погнали за город в поле и убили. В возмездие за погибшего Тохучар-нойона Нишапур разрушили до основания и превратили город в «место посева» (зироат). По сообщениям анонимного автора «Таърихи Хуросон» (История Хорасана), в течение двенадцати дней монголы произвели подсчет убитых и определили их численность – 1 млн. 740 тысяч павших.[43]
Третий раздел «Падение Герата». Согласно сведениям Сайфа Хирави, Тулуй весной 1221 г. отправил своего посланника (элчи), по имени Забур, с известием, что идет в Герат, и требовал от гератцев безусловного подчинения и покорности, если они хотят избежать его грозного гнева. Правитель Герата Шамс ад-Дин Мухаммад Джурджани с титулом «Малик» во главе около 100 тысяч войск, как наместник султана, действовал усердно и верно. Общее число защитников Герата совместно с «людьми доблести» из горожан доходило до 190 тысяч человек. Шамс ад-Дин призвал все мусульманское население грудью защитить родную землю, отстаивать каждый жилой квартал, каждое укрепление и ворота. Когда посланник передал послание Тулуя о немедленной капитуляции, тот тут же был казнен по велению Шамс ад-Дина, который сказал: «Будь проклят тот день, когда я буду назначен усмиренным уполномоченным неверных». Тулуй в порыве гнева приказал со всех сторон штурмовать город и не щадить ни одного встречного таджика.
Разразилась ожесточенная Нишапурская битва. Потери воюющих сторон составили 30 тысяч убитых. Только из знатных монголов и приближенных Тулуя погибло 1700 именитых. На восьмой день битвы монголы вплотную подошли к городским воротам Герата. Воины ислама сотнями выходили за ворота города и вступали в бой. В тот день Шамс ад-Дин Джурджани лично проявил чудеса отваги, бросился в гущу боя, сразил много врагов и сам пал от смертельной раны.
Его гибель расстроила боевые ряды горожан. Разногласия и разлад среди защитников ускорили падение Герата. Тулуй одержал победу и покорил город. Он повелел истребить всех гератцев поголовно. По Джузджани, в Герате было уничтожено 600 тысяч человек. Он констатировал, что султану Ала ад-Дину для покорения Герата потребовалось одиннадцать месяцев, а монгольские войска под командованием Тулуя захватили этот город за восемь дней.
Однако Джузджани не раскрыл причин, обусловивших столь молниеносное падение Герата. На наш взгляд, главная причина быстрого падения гератцев заключалась в том, что они были оторваны от других антимонгольских военных сил хорасанцев, были лишены возможности получать подкрепление и необходимую помощь.
Султан Джалал ад-Дин Манкбурны, будучи бесстрашным полководцем, оказался весьма плохим политиком и стратегом. Он не смог выработать и осуществить единый план объединения султанских и народных вооруженных сил Хорасана, не емог мобилизовать войска и народ против грозного и могущественного врага. Тем самым он предоставил шанс Чингизхану действовать по своему усмотрению и брать в свои тиски действовавших разрозненно защитников Балха, Мерва, Нишапура и Герата. К лету 1221 г. весь Хорасан оказался в руках монголов.
Заключение. Предпринятое нами исследование ясно показало, что, несмотря на позорный побег царя Ала ад-Дина Хорезмшаха, вопреки предательскому самоустранению большинства султанской тюркской армии и её военачальников, народные массы решительно и мужественно встали на защиту Отечества.
Ход взятия городов и крепостей Центральной Азии, представленный в восточных и западных письменных источниках, отнюдь не подтверждает вывод В.В.Бартольда относительно «легкости завоевания государства Хорезмшахов монголами».
Все извлеченные нами факты и их анализ свидетельствуют о том, что монгольские войны по своему характеру не были «победоносными», «молниеносными», а оказались затяжными, тяжелыми, кровопролитными для обеих воюющих сторон. Сражения, бои, столкновения и битвы были отмечены мощным и беззаветным сопротивлением монгольскому нашествию.
Именно трудовой народ, его военно-патриотические силы взяли на себя миссию организации наиболее значительных сил в противостоянии монголам.
Даже историографы промонгольских взглядов Джувайни и Рашид ад-Дин признавали, что вооруженные силы Чингизхана часто воевали не с султанскими войсками, а с народом (ва бо мардум љанг кард). О всенародном характере сопротивления населения Мавераннахра, Хорезма и Хорасана свидетельствуют также сообщения Ибн ал-Асира, Ан-Насави и Джузджани. Упорное сопротивление нашествию отмечено даже в монгольском богатырском эпосе «Сокровенное сказание».
За исключением жителей Зернука, Нура, Дженда, население большинства городов, крепостей и цитаделей оказали решительное и ожесточенное сопротивление завоевателям. Население Бухары, Самарканда, Дабусии, жители горных областей, расположенных к востоку от Самарканда, горожане Сыгнака, Ашнаса, Бенакета, Худжанда, Термеза, Бадахшана вели по нескольку месяцев тяжелые бои с захватчиками. Упорство и силу противоборства народа с заклятыми врагами, на наш взгляд, подтверждают потери, понесенные населением городов, крепостей и укреплений, пережитые ими погромы, избиения, истребление и разрушения. Так, Чингизхан в отношении жителей Балха вначале удовлетворился перемирием, связанным с их покорностью вначале. Однако, затем балхцы, принявшиеся за активное участие в антимонгольском восстании 1221 г. были подвергнуты массовому уничтожению. Поселения Кангурт и Саман в пределах Хатлана и Балха были стерты с лица земли, жители их были подвергнуты тотальному ограблению и избиению за то, что они решительно сражались с поработителями. Долговременную героическую блокаду, жестокие битвы выдержали жители Отрара, Худжанда, Ургенча в Мавераннахре и Нусраткуха Таликана, Мерва, Нишапура и Герата в Хорасане. Хорасанцы продемонстрировали образцы доблестной борьбы с врагом на открытых полях сражений за пределами городов и организовали настоящую народную партизанскую войну.
Основные положения отражены в следующих публикациях
Монографии:
- Мир Гулям Мухаммад Губар. Афганистан на пути истории. Перевод, предисловие и примечание М.Давлатова. М.: Наука, 1987, 208 стр.
- Сопротивление таджикского народа монгольскому завоеванию (1219-1221гг., по средневековым восточным и западным письменным памятникам). – Душанбе. Деваштич, 2007. – 369с.
- Героическое противостояние таджикских городов против монгольских завоевателей (1219 – 1223гг.). Душанбе. Прогресс, 2009. – 52 с.
Научные статьи
В изданиях, вошедщих в перечень ВАК:
- О степени изученности антимонгольской борьбы таджиков (1219-1223гг). в средневековых письменных источниках.//Известия АН Республики Таджикистан, № 3, 2007. С.66-74.
- Отражение монгольских завоевательных войн 1219-1223 г.г. в историографии Западной Европы и России.//Вестник Таджикского национального университета, № 4 2007. С.14-26.
- К вопросу о степени изученности антимонгольской борьбы таджиков (1219-1223гг.) восточными средневековыми авторами.//Вестник Таджикского национального университета, № 7, 2007. С.81-92.
- Героическая оборона Отрара по средневековым письменным памятникам.//Известия АН Республики Таджикистан, № 2, 2008. С.28-32.
- Состав армии Чингизхана по средневековым письменным памятникам.//Вестник Таджикского национального университета, № 2 (44). 2008. С.17-23.
- Отражение захвата Кермана, Мекрана со строны Мухаммада Хорезмшаха в средневековых персидских и арабских письменных источниках./Вестник Таджикского национального университета, №3 (46). 2008. С.40-43
- Сражение Хорезмшаха с монгольским отрядом на Иргизе и его неудачный поход в Иранский Ирак по средневековым письменным памятникам./Вестник Таджикского национального университета, №3 (46), 2008. С.59-63.
- Завоевание Нишапура Тулуем. Известия АН Республики Таджикистан, №1, 2009, С.8-11.
В других изданиях:
- Основные письменные наследия по истории монгольского завоевания Мавераннахра и Хорасана. (Барномаи дањаи конфронсњои илмии устодон, олимони љавон ва донишљуёни донишгоњ бахшида ба 800 солагии Мавлоно Љалолидини Руми, 10 солагии имзои созишномаи умумии истиќлоли сулњ ва ризояти милли дар Тољикистон ва 75-солагии Донишгоњи Давлатии Хуљанд ба номи академик Б.Ѓафуров (11-20 апрели соли 2007). Бахши таърихи халќи тољик № 6. Хуљанд 2007.
- Средневековые письменные памятники о героическом деянии Джалал ад-Дина Манкбурны в Хорасане.//Фарханг, № 5-6, сентябрь-декабрь, 2007. С.13-19.
- Противостояние бухарцев монгольскому нашествию.//Республиканский общественно-политический журнал, Казахстан, «Мысль», № 8, Алма-Ата, 2008. С.87-93.
- Противостояние бухарцев монгольскому нашествию по средневековым письмым источникам. Иранославика, №3 (17) Москва, 2008, С.30-34.
- Тактика Чингизхана по распределению войск перед завоеванием Хорасана/Ученые записки (гуманитарные науки) Худжандский государственный университет имени академика Б.Гафурова. №1 (17), Худжанд, 2009, С.122-131.
- События, связанные с завоеванием Герата монгольскими захватчиками./ Фарњанг, №1-2, 2009г., С.21-22.
- Покорение Самарканда монгольскими завоевателями./ Республубликнский общество-политический журнал. Казахстан, Алма-ата, Мысль, 909. 2009, С.78-85.
- Сопротивление таджиков Хорасана монгольскому завоеванию (по средневовым письменным источникам). Материалы международной научной конференции «Б. Гафуров выдающийся исследователь истории Центральной Азии». Душанбе, 2009, С. 135-146.
- К истории поражения монгольских войск в Хорасане./ Вестник Университета. Научный журнал, Российско-таджикский (славянский) университет. №2 (24), 2009, С.122-125.
- Тяжкая судьба города Мерва в период монгольского нашествия.//Сообщение Национального музея Республики Таджикистан имени К. Бехзода//. №8, Душанбе, 2009, С.62-66.
- Балхская трагедия и мужественное сопротивление талеканцев монгольским завоевателям. //Вестник ТГУ права, бизнес и политика//, № 4. Худжанд, 2009г. С. 39-43.
[1] Понятие «Билоди тољикон» - «Страна тазиков» (таджиков), означающее Мавераннахр, Хорезм, Хорасан, Иран употреблено в сочинениях Джузджани, Ан-Насави, Джувайни, Рашид ад-Дина. Термин «Аджам» (арабское слово) применялся населением арабского Ирака для обозначения «людей неарабов» Шама, Магриба, персов и относительно таджиков, 2. Название «Страна и земля персов и таджиков», использовалось в значениях: 1) приобретать иностранный акцент, стать малопонятным (о языке), 2) «Уподобляться персу-таджику, не знающему и не понимающему арабский язык». Термином «Сартаул», «Народ Сартаула», «Сартаульцы» тюрко-монголы выражали понятие «население государств Хорезмшахов, расселившееся в Хорезме, Мавераннахре, Хорасане, Иране, т.е. в пределах всей империи Хорезмшахов, обозначая земледельцев, ремесленников, торговцев.
[2] Бартольд В.В. Тезисы диссертации «Туркестан в эпоху монгольского нашествия»/В.В. Бартольд. Соч.,т.1, М.-1963. С. 603.
[3] «Сокровенное сказание». Перевод С.А. Козина. М. – Л., 1941; Юань-Чао Би-Ши. Сокровенное сказание (о монголах),/Чингизхан и его Империя. Анналы истории и космогоний народов Евразии, Негосударственное учреждение детского творчества и детской прессы, Алматы, 2006. С.25-106.
[4] Ибн ал-Асир. Камил-е торих-е бозорг-е ислам ва Иран. Тарджомай-е Абулкасим Холат. Джелд-е 27, Тегеран 1315.
[5] Шихаб ад-Дин Мухаммад Ан-Насави. Сират ас-Султан Джалал ад-Дин Манкбурны, (жизнеописание султана Джалал ад-Дин Манкбурны); М., 1996. С. 39-290.
[6] Ан-Насави. Табакат-е Насери йа торих-е Ирон ва ислам. Джелди 2, Тегеран 1323.
[7] Атамалик Джувайни. Торих-е джахангошай. Джелд-е 1-2. Тегеран 1911-1916.
[8] Рашид ад-Дин. Сборник летописей, том I, книга вторая. изд. АН СССР. М.-Л., 1952. С. 60-235.
[9] Путешествия в восточные страны, Плано Карпини и Гильом де Рубрук. Алматы, "Гилым", 1993. 242 стр.
[10] Histoire des mongols, depuis Gchinguiz – Khan jusqua Timour bey on Tamerlan; par im. de baron C.D. Ohsson membre des academics royales des Scien ces et des Belles – Zettres de Stochholm, de la societe royale des Sciences d Upsal ctc dves une carte L'asie au XIII e Biecle/ Gome premier. Za raye Amsterdam, jes freres van Cleef, 1834, chapitre VI, VII, VIII, p.198-268; К.д’Оссон. От Чингизхана до Тамерлана, Алматы, «Санат», 1996.
[11] Malkolm G/ Tht historu of Persia from the mosn corlu period to the prezent time contaluins andtkouln of the religin government usaaes and ckaracter of the ihha bitant of tbat kina dom vo 1-2? London 1815.
[12] Сайкс П. Торих-е Ирон. Дж.2, тарджомай-е Сейид Мухаммад Таки Гилани. Тегеран 1362.
[13] Рене Груссе. Империя степей. Атилла, Чингизхан, Тамерлан, т.1, Алматы, «Санат», 2005, С. 166-169, 259-264.
[14] Уолкер С.С. Чингиз-хан, Пер.с англ.и предисловие А.И.Глебова-Богомолова. Ростов-на-Дону. "Феникс" 1998, С. 116, 122, 124, 128, 130, 133, 136, 139-276, 282-291; Cambridge. History of Iran, vol V, Cambridge, 1986. p.21-48.
[15] Григорьев В.В. История монголов от древнейших времён до Тамерлана. СПб, 1834; Иванин М.И. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингизхане и Тамерлане, СПб, 1875; 2-ое изд. – Алматы, «Санат», 1998, С. 122-133;
[16] Бартольд В.В. «Туркестан в эпоху монгольского нашествия». Соч., т. 1. ИВЛ, М., 1963, С.
[17] Бартольд В.В. «Туркестан в эпоху монгольского нашествия». Соч., т. 1. ИВЛ, М., 1963. С. 446-530;
[18] Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, В.Г.Тизенгаузен. Том 1, СПб, 1884, с.564. т.II/Извлечения из персидских сочинений, собранные В.Г.Тизенгаузеном и обработанные А.А.Ромаскевичем и С.Л.Волиным. М-Л.,1941, 308 с. Материалы по истории туркмен и Туркмении, т.I, VII-XV в.в., Изд. Ан СССР, М.-Л., 1939. С. 469 – 505.
[19] М.С.Андреев. Местности Туркестана, интересные в археологическом отношении среднеазиатский вестник, Ташкент, 1896, май, С.16-28; Смирнов Е. Древности на среднем и нижнем течении р.Сыр-Дарьи/ПТКЛА, год II, 1897. С.1-44; Каллаур В. Древние города Саганак (Сунак), Ашнас или Эшнас(Асанас) и другие в Перовском уезде, разрушенные Чингизханом в 1219г./ПТКЛА, год V, 1900. С.6-16; Семенов А.А. Материальные памятники арийской культуры в Средней Азии./Кн. Таджикистан, сб.статей, Ташкент, 1925. С. 113-150;
[20] Петрушевский И.П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в 1219 -1224 гг. и его последствия./Татаро-монголы в Азии и Европе. Сборник статей. Изд. "Наука", ГРВЛ, М., 1970. С. 100-133; второе издание «Наука», ГРВЛ, М., 1977. С.107-139
[21] С.П. Толстов. По следам древнехорезмийской цивилизации. Изд. АН СССР. М-Л., 1948. С.291-295; По древним дельтам Окса и Яксарта. Изд. вост. лит., 1962. С.258, 260, 269-273, 288-291; Н.В.Пигулевская, А.Ю.Якубовский, И.П.Петрушевский, Л.В.Строева, А.Н.Беленицкий. История Ирана с древнейших времён до конца XVIII в. Изд. Ленинградского университета, 1958. С. 175-181; История таджикского народа, том II, книга первая. М., Изд. «Наука» ГРВЛ, 1965С.289-297; В.М.Массон, В.М.Ромодин. История Афганистана., т.1, Изд. "Наука" М., 1964 С.227-236; История Афганистана с древнейших времен до наших дней. М., «Мысль», 1982. С. 81, 82; История Востока. В 6 томах, т. II. М., Восточная литература, 2002. С. 375-383;
[22] Майский И.М. Чингизхан. "Вопросы истории", 1962, № 5. С. 74-83; Мерперт Н.Я, Пашуто В.Т., Черепнин Л.П. Чингисхан и его наследие /"История СССР", 1962. № 5.
[23] Айни С. А. Темурмалик – герой таджикского народа. Куллиёт, т.5, Душанбе 1963. С.175.
[24] Гафуров Б.Г.. История таджикского народа в кратком изложении. Т. I. Изд. 3-е исправленное и дополненное. Гос. полит. издат. М.,1955. С. 291-302; Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. М., Изд. «Наука», 1972. С. 447-453.
[25] Нурмухаммад Амиршохи. Давлати Куртхои Хирот (1245-1381), Душанбе, «Амри илм», 1996. С. 21-26.
[26] Турсунов Н.О. Таърихи тожикон, Хужанд, 2001, С.424-438; Семь подвигов Темурмалика. Хуросон, Хучанд, 2003. С 404.
[27] Р.Н.Набиев Узбекистон халыларнинг чет эл босыинчиларига ыарши курашлари. Тошкент., 1942; Хамид Зияев. Узбекистан мустаыиллиги учун курашларнинг тарихи. «Шары нашриёти, Ташкент, 2001, 36, 71 б; Б.А.Ахмедов. Тарихдан сабоклар. Тошкент. «Укитувчи». 1994, 425-426 б.
[28] Ибн ал-Асир, XII, л.125, Шихаб ад-Дин Ан-Насави, л.4.
[29] Турсунов Н.О. Таърихи точикон. Худжанд, 2001. С.396;
[30] Табакат-е Насери, раздел14. С. 309.
[31] Ибн ал-Асир, XII. 126.
[1] Рашид ад-Дин, том 2. Книга вторая. С. 191.
[33] Бартольд В.В. соч., т.1. С. 436.
[34] Ан-Насави. Указ. соч., л. 13, 14.
[35] Бартольд В.В. соч., т.1. С. 437.
[36] Рашид ад-Дин, том 1, книга вторая. С. 191.
[37] Сокровенное сказание, § 254.
[38] Ибн ал-Асир, XII, 170. С. 354.
[39] Н.О.Турсунов. Семь подвигов Темурмалика… С. 206-210.
[40] Ибн ал-Асир, XII. 188, С.364,365.
[1] Торих-е джахангошай, джелде аввал, с. 98.
[1] Ан-Насави, л. 80.
[43] Цит. по Н.Амиршахи. Давлатдории тољикон… С. 591.
