Реализация социальной политики советского государства в годы великой отечественной войны (1941 – 1945): на материалах дона и северного кавказа

На правах рукописи

ПАНАРИНА

Елена Владимировна

РЕАЛИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ

СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА

В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941 – 1945):

НА МАТЕРИАЛАХ ДОНА И СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

Специальность 07.00.02. – Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Ставрополь

2009

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Армавирский государственный

педагогический университет»

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Данилов Александр Анатольевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Малышева Елена Михайловна

доктор исторических наук, профессор

Суханова Наталья Ивановна

доктор исторических наук, профессор

Януш Сергей Владимирович

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Защита состоится 25 декабря 2009 г. в 12.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212.256.03 по историческим наукам в Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1.

С диссертацией можно познакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.

Автореферат разослан

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор Краснова И.А.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В преддверие 65-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне внимание историков и широкой общественности вновь обращается к проблемам самой тяжелой в истории нашей страны войны. В обширной историографии войны преобладает освещение вопросов, связанных с подготовкой и проведением боевых операций, деятельностью партийно-государственных органов и общественных организаций по укреплению обороноспособности и экономики, движением по оказанию помощи фронту.

Вместе с тем недостаточное внимание уделяется изучению социальных проблем населения советского тыла. В особенности это касается региональных исследований, в которых слабо отражены, как общие, так и особенные черты социального развития в период войны. В связи с этим, существует необходимость восполнить данный пробел, изучив совокупность социальных проблем в условиях военного времени и процесс их решения на территории Дона и Северного Кавказа.

Использование исторического опыта решения социальных проблем в период войны может быть полезным при формировании современной социальной политики. Развитие рыночных отношений в постсоветской России привело к нарастанию напряженности в социальной сфере. Переход от плановой к рыночной модели развития общества способствовал возникновению дуалистической структуры социальных отношений. С одной стороны, в жизнь российского общества все активнее внедряются принципы коммерциализации получения основных социальных благ. С другой стороны, подавляющая часть населения не имеет возможности в полной мере воспользоваться предоставляемыми платными услугами.

Данное обстоятельство требует от государства определения адекватных мер по обеспечению социальных гарантий большинства российских граждан. Использование положительных сторон социальной политики советского государства должно способствовать рациональному решению этого сложного вопроса. Практический опыт решения социальных проблем в годы войны может найти творческое применение в наши дни, помочь в реализации приоритетных национальных проектов, способствовать нормализации социальных отношений.

Объектом исследования определена социальная ситуация на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны.

Предметом исследования является процесс реализации социальной политики советского государства в деятельности центральных и местных органов, хозяйственных и общественных организаций, а также самого населения.

Территориальные рамки исследования охватывают территорию Дона и Северного Кавказа. Данная территория в настоящее время в основном соответствует границам Ростовской области, Краснодарского и Ставропольского краев, Республики Адыгея, Республики Дагестан, Республики Ингушетия, Кабардино-Балкарской Республики, Карачаево-Черкесской Республики, Республики Северная Осетия – Алания, Чеченской Республики. Объединение указанных районов в рамках одного исследования объясняется устойчивостью существующих между ними исторических, политических и экономических связей.

Хронологические рамки исследования включают период Великой Отечественной войны. Нижней границей периода является нападение фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 г., что привело к значительному ухудшению социального положения населения и формированию системы социальной защиты в условиях военного времени. Верхней границей следует считать 9 мая 1945 г., день окончания войны и возникновения новой конкретно-исторической обстановки послевоенного времени.

С учетом заявленной темы вне поля исследования осталось положение населения во время оккупации, которое для большей части территории Дона и Северного Кавказа охватывало август 1942 г – январь 1943 г. В связи с этим, периодизация проблемы включает два основных этапа: доокупационный (июнь 1941 г. – июль 1942 г.) и послеоккупационный (февраль 1943 г. – май 1945 г.)

Методология и историография проблемы, источниковая база исследования подробно освещены в первой главе диссертации.

Целью исследования является комплексный анализ процесса реализации социальной политики советского государства на примере одного из крупнейших регионов страны в период Великой Отечественной войны. Для достижения поставленной цели потребовалось решить следующие исследовательские задачи:

- сформировать теоретико-методологические основания и источниковую базу исследования;

- осуществить анализ реализации продовольственной политики советского государства в условиях военного времени;

- рассмотреть процесс решения жилищно-бытовых проблем населения в годы войны;

- осветить организацию медицинского обслуживания населения и меры по преодолению демографического кризиса в условиях военного времени;

- раскрыть степень решения проблем сохранения культурного и образовательного уровня населения в годы войны

- сформулировать обобщающие выводы и определить практические рекомендации по совершенствованию социальной политики в современных условиях.

Научная новизна исследования состоит в том, что автор впервые осуществил на материалах Дона и Северного Кавказа комплексный анализ процесса реализации социальной политики советского государства в годы Великой Отечественной войны. Исследование проведено в соответствие с авторской концепцией, утверждающей положение о многофакторном характере решения социальных проблем. В связи с этим, в работе на основе использования и сопоставления широкого круга источников определены основные факторы данного процесса.

Проводимая в годы войны социальная политика раскрыта с учетом осуществляемых советским государством принципов обеспечения гарантированного минимума потребительских нужд населения, с одной стороны, и дифференцированного характера распределения потребительских товаров и услуг, с другой. Исследование практической реализации этих противоположных принципов, позволило показать противоречивый характер социальной политики.

Всестороннее освещение поставленной проблемы нашло отражение в материале, посвященном самостоятельным действиям населения по решению социальных проблем. Использование источников личного происхождения, позволило определить реакцию граждан на принимаемые государством меры и практическую их реализацию в деятельности местных органов, выявить различные формы взаимопомощи и самопомощи населения. В связи с этим, в работе уделяется внимание изучению различных сторон военной повседневности.

Выдвинутые в исследовании теоретические положения и выводы раскрываются на основе использования большого массива фактического материала. Детализация приводимых сведений позволяет восполнить исследовательские практики малоизвестными историческими фактами. Применение различных видов центральных и местных источников способствовало определению общего и особенного в способах и формах решения социальных проблем на территории Дона и Северного Кавказа. Новизна работы определяется также тем, что значительная часть архивных источников вводится автором в научный оборот впервые.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В соответствие с авторской концепцией решение социальных проблем в условиях Великой Отечественной войны имело многофакторный характер. Совокупность факторов включает проводимую государством социальную политику, а также самостоятельные действия населения, направленные на преодоление существующих трудностей. Среди них мы выделяем различные формы взаимопомощи и самопомощи населения, а также действия криминального характера.
2. Проводимая социальная политика в годы войны носила черты преемственности с предшествующим периодом. К ним относились остаточный принцип выделения средств на развитие социальной сферы и патерналистский характер распределения социальных благ. Продолжали действовать и сложившиеся в довоенное время принципы распределения, сочетавшие предоставление всему населению определенного потребительского минимума с возможностью его превышения для контингентов потребителей, занимавших привилегированное положение в социальной структуре советского общества.
3. Степень решения социальных проблем в условиях войны во многом зависела от их состояния и эффективности принимаемых мер в довоенный период. В связи с этим, достигнутые в это время результаты в вопросах обеспечения населения потребительскими товарами и услугами, жильем, медицинским обслуживанием, развития образования и культуры, оказали большое влияние на функционирование социальной сферы в годы войны. Аналогичным образом население Дона и Северного Кавказа использовало накопленный до войны опыт самостоятельных действий по решению социальных проблем.
4. Основными причинами обострения социальных проблем в условиях войны являлись: рост нужды и бедствий населения; сокращение производства продовольственных и промышленных товаров; масштабные разрушения объектов социальной сферы; снижение количественного и качественного уровня работников социального профиля; значительное уменьшение расходов государства в области жизнеобеспечения населения.
5. Перестройка социальной работы была направлена на максимальную централизацию распределения потребительских товаров и услуг. С этой целью было введено нормированное снабжение продовольствием и промышленными товарами, которое осуществлялось в соответствие с дифференцированным принципом распределения. Различия в нормах снабжения определялись степенью значимости контингентов в системе социально-экономических и политических отношений советского общества и, в особенности, значимости для военной сферы.
6. Ограниченность централизованного снабжения вызвала широкое привлечение местных ресурсов. На территории Дона и Северного Кавказа, как и по всей стране, производство продовольственных и промышленных товаров осуществлялось в основном на предприятиях местной промышленности, при использовании местного сырья. Большое значение приобрели также децентрализованные закупки и заготовки, осуществляемые коллективами предприятий и учреждений.
7. При решении социальных проблем происходило сочетание принимаемых государством мер и действий со стороны самого населения. Решение продовольственной проблемы осуществлялось путем централизованного снабжения и привлечения населением дополнительных источников продовольствия. При обеспечении предметами первой необходимости использовались, как изделия промышленного производства, так и изготовленные в домашних условиях. Решение жилищной проблемы происходило посредством государственного и индивидуального строительства. В меньшей степени это сочетание касалось решения проблем здравоохранения, образования и культуры, где преобладали государственно-организованные формы.
8. В социальной структуре советского общества отмеченное выше сочетание проявлялось в разной степени. Решение проблем городского населения происходило с максимальным использованием государственных мер, а сельского, напротив, с широким привлечением различных видов взаимопомощи и самопомощи. На территории Дона и Северного Кавказа, количественное преобладание сельского населения способствовало повышению роли данных факторов в преодолении трудностей военного времени.
9. Большое значение в годы войны приобрело оказание помощи наиболее нуждающимся категориям населения: семьям военнослужащим, инвалидам войны, многодетным матерям, детям, потерявших родителей. В этом процессе также сочетались меры государственной поддержки и общественной взаимопомощи. В том числе в деятельности общественных организаций проявлялись выполнение рекомендаций центральных и местных органов и, вместе с тем, неформальная забота о нуждах попавших в тяжелую ситуацию людей.
10. В решении проблем материально-бытового характера определенная часть граждан нарушала законы советского государства. Анализ документальных источников позволил установить многочисленные факты воровства, спекуляции, использования служебного положения со стороны должностных лиц, работников торговли и простых граждан. В своем практическом проявлении указанные действия находились в состоянии антагонизма не только с проводимой социальной политикой, но и с нормами общественной морали военного времени.
11. Основные результаты процесса реализации социальной политики в годы войны отражают влияние выявленных в ходе исследования факторов. С одной стороны, сложившееся сочетание принимаемых государством мер и самостоятельных действий населения позволило ослабить существующие трудности. С другой стороны, тяжелые последствия войны, ограниченность материальных возможностей, приоритетность развития тяжелой промышленности, укрепления армии и военно-промышленного комплекса не позволяли в течение длительного периода добиться существенных результатов в решении социальных проблем советского общества.

Практическая значимость работы заключается в возможностях использования результатов исследования в целях совершенствования социальной политики российского государства, повышения эффективности работы органов социальной защиты населения, определения действенных механизмов и путей решения существующих сегодня социальных проблем.

Материалы и выводы диссертации могут позволить обогатить и конкретизировать содержание учебных курсов по отечественной и региональной истории, служить основанием для разработки спецкурса по социальным проблемам военного времени, использоваться при подготовке краеведческой литературы, просветительской работе и патриотическом воспитании молодежи.

Апробация исследования. Основные выводы и положения исследования изложены соискателем на 17 всероссийских и региональных конференциях, материалы которых опубликованы. По теме исследования подготовлены 8 статей, вышедших в журналах, рекомендованных ВАК, а также 25 публикаций в других научных изданиях. Обобщение результатов исследования нашло отражение в двух монографиях, общий объем которых составил 34,5 п. л. В целом объем опубликованных материалов по теме исследования составляет 58,2 п. л. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России Армавирского государственного педагогического университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, примечания, списка источников и литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность избранной темы, определены объект и предмет, цель и задачи исследования, обоснованы территориальные и хронологические рамки диссертации, показана научная новизна работы, представлены степень апробации результатов исследования и его практическая значимость.

В первой главе – «Теоретико-методологические основания и источниковая база исследования» подробно рассмотрена методология исследования, осуществлен анализ используемых источников и литературы.

Методологической основой исследования являются принципы историзма, научности, объективности и системности. Принцип историзма позволил рассмотреть процесс реализации социальной политики в годы войны в неразрывном единстве с предшествующим периодом и с последующим его продолжением в послевоенное время. Применение принципов научности и объективности дало возможность раскрыть поставленную проблему с позиций исторической правды. Использование принципа системности способствовало формированию представления об объекте исследования, как о совокупности социальных проблем, так и части общего комплекса проблем советского государства в годы войны.

Теоретическая модель исследования основана на применении различных подходов. Учитывая постановку исследовательской проблемы в работе были использованы подходы новой социальной истории. С помощью микроанализа были раскрыты отдельные стороны повседневной жизни советских людей, характеризующие степень решения социальных вопросов в условиях военного времени. Применение исторической антропологии позволило понять сущность исследуемой проблемы с учетом позиции отдельного индивидуума.

Плодотворным оказалось использование теории советского менталитета. В контексте исследуемой проблемы понимание сущности мировоззрения советских людей помогло ответить на многие вопросы, касающееся адекватного восприятия населением нерешенности многих бытовых вопросов. По определению А.И. Шаповалова «…именно действительная, а не воображаемая реальность постоянно требовала применение… наиболее типичного механизма советского мышления и понимания – коммуникативной медиативности, т. е. такой вполне рациональной реакции на постоянное усложнение условий жизнедеятельности…». ^[1]

Региональный характер исследования определил использование положений «новой локальной истории», разработанной Т.А. Булыгиной и другими авторами ^[2]

. Методология этого направления позволила приблизить объект исследования с учетом его региональной специфики, в частности рассмотреть формы и средства реализации социальной политики государства на местах. На основе совокупности местных источников был рассмотрен широкий спектр аспектов, связанных с решением социальных проблем в различных микроячейках северокавказского социума.

В рамках междисциплинарного подхода были использованы данные и методы таких наук, как политология, социология, демография, культурология. Это способствовало расширению возможностей исследования с учетом взаимосвязи процесса реализации социальной политики с экономическим и политическим развитием советского общества в условиях войны. Привлечение гендерного подхода позволило выявить роль женщин в производственной и социальной сфере советского тыла.

Основные методологические принципы и конкретные задачи работы определили выбор методов исследования. В качестве общенаучных методов применялись исторический и логический, структурного и функционального анализа. Из специальных методов были использованы: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-системный, историко-типологический, а также метод социального анализа.

На основе применения различных методологических подходов была разработана авторская концепция заявленной проблемы. Основная ее суть заключается в положении о многофакторном характере решения социальных проблем в годы Великой Отечественной войны. В ходе исследования было выявлено, что главным фактором этого процесса являлась социальная политика советского государства. Основополагающим принципом социальной политики в СССР стало обеспечение гарантированного минимума потребительских нужд населения, что привело к целому ряду прогрессивных результатов: всеобщее образование, бесплатное медицинское обслуживание, улучшение жилищных условий и др.

Вместе с тем, на содержание и характер проводимой социальной политики оказывала влияние стратифицированная структура советского общества, включавшая различные категории населения, отличавшиеся по принципу значимости в системе политических и экономических отношений. Это предполагало выделение более и менее значимых контингентов потребителей в системе дифференцированного распределения потребительских товаров и услуг.

Помимо фактора социальной политики в решении социальных проблем населения, авторская концепция определяет наличие и других факторов, связанных с самостоятельной деятельностью населения. К ним, прежде всего, относятся различные формы взаимопомощи населения. Истоки этого явления уходят в традиционные нормы жизни русского и других народов России. Общинная организация, господствовавшая в России на протяжении многих веков, способствовала формированию соответствующего менталитета, основанного на идейных принципах коллективистского мышления и сопричастности в решении сложных жизненных ситуаций. В равной степени это было свойственно населяющим Дон и Северный Кавказ крестьянам и казакам. В годы Великой Отечественной войны традиции взаимопомощи сыграли большую роль в решении различных социальных проблем.

Еще одним фактором решения социальных проблем являлись самостоятельные действия отдельных граждан и семей, направленные на преодоление трудностей военного времени. Проявления этих действий были самые разнообразные и касались широкого круга вопросов. Указанные факторы взаимопомощи и самопомощи населения не противоречили проводимой социальной политике и, более того, получали одобрение со стороны государства.

Наряду с легальными формами решения социальных проблем, часть граждан шла на нарушение законов советского государства. Тяжелая ситуация с продовольственным и промтоварным обеспечением, другими условиями жизнеобеспечения, с одной стороны и отсутствие должной сознательности, с другой стороны, порождали различные виды преступлений: от воровства и спекуляции до крупного хищения государственных товаров.

Таким образом, разработанная на теоретической стадии исследования авторская концепция основывается на установленных факторах решения социальных проблем в годы войны. Совокупность данных факторов определила сложный характер реализации социальной политики советского государства в годы войны.

Содержание исторической литературы о Великой Отечественной войне отражает влияние социально-политических процессов, происходивших в советском и российском обществе. В соответствие с этим подходом в диссертации определены три периода историографии проблемы: 1941 г. - середина 1950-х гг.; середина 1950-х гг. – середина 1980-х гг.; середина 1980-х гг. - до настоящего времени.

Подготовленные на протяжении первого периода работы основывались на сталинской концепции истории войны, победа в которой объявлялись торжеством социализма в СССР. В связи с этим главное внимание уделялось парадной стороне войны, демонстрации героизма на фронте и в тылу. Вместе с тем в ряде публикаций военных лет нашли отражение вопросы материального обеспечения рабочих и служащих, оказания помощи семьям военнослужащих и инвалидам войны, социальной защиты матерей и детей и др.^[3]

Отдельные вопросы реализации социальной политики на Дону и Северном Кавказе рассматривались в статьях региональных партийных, советских и хозяйственных руководителей, а также писателей и публицистов, опубликованных в периодической печати, а также в брошюрах.^[4] Несмотря на отсутствие научного анализа, положительной стороной публикаций военных лет являются свидетельства непосредственных участников событий.

Послевоенное десятилетие было отмечено выходом большого количества работ по истории Великой Отечественной войны. Сведения о жизни советского тыла занимают в них небольшое место, не отражая всей сложности существовавших в военное время социальных проблем. ^[5]

Одним из редких исключений является книга председателя Госплана СССР Н.А. Вознесенского. Автор, на основе большого фактического материала, впервые обобщил данные военных лет по вопросам организации труда и заработной платы, товарооборота и ценовой политике государства, сделав вывод о преимуществах нормированной торговли в условиях войны.^[6] Вызывает интерес работа народного комиссара здравоохранения СССР Г.А. Митерева, в которой рассматривается санитарно-эпидемическое состояние страны во время Великой Отечественной войны, дается оценка мероприятий по преодолению медико-санитарных последствий войны.^[7] Деятельности высших учебных заведений в годы войны посвящены публикации председателя Всесоюзного комитета по делам высшей школы при СНК СССР С.В. Кафтанова.^[8]

В это же время продолжался процесс формирования региональной историографии проблемы. Он ограничивался отрывочными сведениями о положении населения региона в работах, посвященных истории Дона и Северного Кавказа в годы войны.^[9] Отдельные аспекты интересующей нас проблемы затрагивались в первых диссертационных исследованиях истории войны, подготовленных северокавказскими историками.^[10]

Началом второго этапа историографии проблемы послужили решения XX съезда КПСС, связанные с критикой культа личности и попытками демократизации советского общества. Новая общественно-политическая обстановка улучшила условия исследовательской работы. Были расширены возможности использования архивных материалов, стали публиковаться воспоминания участников войны. На русский язык переводились работы зарубежных историков, в основном касающихся боевых действий. Следствием этих изменений стала активизация научно-исследовательской работы. Во второй половине 1950-х – первой половине 1960-х гг. было опубликовано большое количество работ, рассматривающих различные проблемы военного времени. Отличительной их особенностью стало повышение теоретического уровня, применение более совершенной методики исследования, использование широкого круга источников, расширение проблематики истории войны.

В то же время число работ, посвященных решению социальных проблем в условиях войны, было невелико. Среди них выделяется монография У.Г. Чернявского, в которой рассматриваются вопросы нормированного снабжения продовольствием городского населения. ^[11] В книге Ю.В. Арутюняна освещаются материальное положение сельского населения, существующие в это время трудности в обеспечении продовольствием, одеждой и обувью.^[12] В работах А.Р. Гюнтера и А.С. Харитоновой рассмотрены основные этапы жилищного строительства в СССР. Вместе с тем, состояние жилищной проблемы в годы войны освещено поверхностно.^[13]

В исследованиях северокавказских историков также не уделялось большого внимания социальной проблематике военного периода. Отдельные сюжеты, связанные с положением населения на территории Дона и Северного Кавказа в различные периоды войны рассматривались в работах С.Л. Лазаревой, Д.А Напсо, В.А. Казначеева и др.^[14]

В середине 1960-х гг. новое политическое руководство страны предприняло ревизию решений ХХ и XXII съездов КПСС. Главное внимание стало уделяться освещению героических страниц Великой Отечественной войны. Вместе с тем, общее количество работ по истории войны, подготовленных в 1970-е – первую половину 1980-х гг. было значительным.^[15] Социальная проблематика войны нашла отражение в монографиях А.М. Беликова, Г.А Куманёва, Я.Е. Чадаева.^[16] Среди исследований, посвященных изучению роли общественных структур в вопросах решения социальных проблем населения тыла, выделяется монография И.И. Белоносова, а также его совместная с В.А. Русиновым работа, где приводятся сведения по Дону и Северному Кавказу.^[17]

Большой интерес представляет книга А.В. Любимова, в которой автор, рассматривает организацию торговой и снабженческой деятельности в военное время.^[18] В работе М.К. Кузьмина, совместной монографии Н.Г. Иванова, А.С. Георгиевского и О.С. Лобастова, а также очерках по истории советской медицины содержится обстоятельный анализ деятельности системы здравоохранения советского государства в условиях военного времени.^[19] Во второй половине 1960-х – первой половине 1980-х гг. был опубликован ряд работ, рассматривающих развитие науки, культуры и образования в годы войны.^[20] Вместе с тем, содержание этих работ не отражает всестороннюю деятельность интеллигенции в годы войны.

В отмеченный период были подготовлены работы на материалах Дона и Северного Кавказа, в которых содержаться сведения о материально-бытовых трудностях населения региона. Среди них монография Г.П. Иванова, содержание которой отражает отдельные аспекты работы учреждений образования, здравоохранения и культуры в условиях военного времени.^[21] В монографии Ч.С. Кулаева рассматривается руководящая роль местных партийных организаций в организации деятельности населения Черкесии в годы войны.^[22]

Вопросы мобилизации трудовых коллективов и населения Ставрополья на борьбу с врагом, перестройке экономики на военный лад, восстановления разрушенного хозяйства, нашли отражение в коллективной работе ставропольских историков.^[23] Вызывает интерес монография Г.Г. Асриянц, в котором рассматривается вклад представителей культуры многонационального Северного Кавказа в победу над врагом.^[24]

Большое значение в 1970-х – первой половине 1980-х гг. получили сборники научных статей. Среди представленных в них публикаций присутствуют статьи, в той или иной степени, отражающие социальные проблемы населения Дона и Северного Кавказа в условиях войны.^[25]

Социальному положению населения Северного Кавказа в годы войны уделяется внимание в работах обобщающего характера, подготовленных А.И. Абаевым, М.А. Абазатовым, В.П. Зайцевым, Е.Т. Хакуашевым.^[26] Организация движения по оказанию помощи фронту, решение бытовых проблем тружеников тыла нашло отражение в обобщающих работах по истории партийных организаций и учебных пособиях по истории Дона и Северного Кавказа.^[27]

Третий этап историографии проблемы начинается с середины 1980-х гг. Вместе с перестройкой советского общества складываются условия для кардинального изменения историографической ситуации. На первый план выдвигается многофакторный подход к историческим событиям. Опыт критического анализа советской истории, нашедший отражение в работах Дж. Боффа, Н.Верта, Э.Морена, Н Мюллера, А Тейлора, Ф.Фюре, Дж.Хоскинга, стал использоваться при попытках создания новой концепции Великой Отечественной войны.^[28] Основу новой концепции составил всесторонний подход к освещению истории войны, объективный анализ всей совокупности проблем военного времени и степени их решения.

Среди работ, изданных во второй половине 1980-х гг. выделяется коллективное исследование, в котором на основе обширного круга источников, осуществлен анализ важнейших экономических, социальных и идеологических явлений, связанных с деятельностью советского тыла в годы войны.^[29] В это же время появились специальные исследования социальной политики советского государства.^[30]

Одной из первых работ, подготовленных с учетом комплексного анализа социальных проблем и их решения в годы войны, является монография М.С. Зинич. В ней уделяется внимание вопросам обеспечения населения продовольствием и товарами первой необходимости, оказания помощи малоимущим гражданам, медицинского обслуживания населения, решения жилищно-бытовых проблем.^[31]

Объективность анализа отличает фундаментальное издание, вышедшее в 1999 г. в форме военно-исторических очерков. В одной из книг этого издания рассматривается влияния войны на жизнь и быт советских людей.^[32] Представляет интерес коллективная монография, посвященная анализу социальной политики советского государства в 1940 - 1980-е гг. В первом разделе на материалах Кубани рассмотрена деятельность детских домов в 1941 - 1945 гг.^[33]

В третий период историография проблемы расширилась за счет регионоведческой литературы. Подробный анализ исторической литературы этого и предшествующих периодов, подготовленной на материалах Северо-Западного Кавказа, проделал в своей монографии Е.Ф. Кринко.^[34] Среди работ комплексного характера следует отметить монографию В.А. Селюнина, в которой уделяется внимание повседневным трудностям военного времени.^[35] Заслуживают внимания работы М.Х Шебзухова, в которых осуществлен анализ различных аспектов деятельности тыла Северо-Западного Кавказа в годы войны. Приводится большое количество фактов напряженной жизни населения, принимаемых местными органами мер по преодолению существующих трудностей.^[36]

В совместной монографии Б.Т Ованесова и Н.Д. Судавцова уделяется много внимания вопросам медицинского обслуживания населения в годы войны, приводятся сведения о работе коллективов учреждений здравоохранения, динамике и структуре заболеваний, состоянии лечебно-профилактической работы и ее результатах.^[37] Анализ социального положения населения на оккупированной территории Дона и Северного Кавказа дан в работах С.И. Линца, подготовленных самостоятельно и совместно с другими авторами.^[38]

Существенный вклад в развитие региональной историографии проблемы внесла Е.М. Малышевой. В ее работах исследован феномен социальной консолидации советского общества в экстремальных условиях войны, изучены демографические последствия войны.^[39] В совместной работе Г.Н. Каменевой и Н.Д. Судавцова всесторонне освещается деятельность женщин Северного Кавказа в годы войны.^[40]

Отдельные аспекты социальной политики советского государства по отношению к автохтонным народам Северного Кавказа рассматриваются в монографии В.Г. Шнайдера.^[41] В работе В.М. Кононенко уделяется внимание проблемам развития высшего образования на Юге России в условиях военного времени.^[42] Исследованию положения крестьян на Дону, Кубани и Ставрополье в годы войны посвящена монография В.А. Бондарева.^[43]

В монографии А.Д. Койчуева раскрывается участие карачаевского народа в движении по оказанию помощи фронту и производственной деятельности трудовых коллективов. В контексте освещения этих вопросов автор отмечает тяжелое материально-бытовое положение населения Карачая.^[44] В военно-историческом очерке Т.Т. Худалова дается характеристика социальному положению населения Северной Осетии республики в начале войны и в период оккупации.^[45]

Вызывают интерес работы, содержащие новые данные о проблемах взаимодействия центральных и местных органов власти, деятельности учреждений здравоохранения, образования и культуры, предприятий коммунальных услуг, жилищно-бытового хозяйства региона.^[46] Сведения обобщающего характера о деятельности тыла в годы войны, проблемах военной повседневности содержатся в очерках истории Дона и Северного Кавказа.^[47] Большое внимание вопросам жизнедеятельности тыла уделяется в книге ставропольских историков, вышедшей к 50-летию Победы.^[48] В Краснодарском крае во второй половине 1990-х гг. прошли три научно-практических конференции, посвященные военной проблематике, материалы которых изданы в отдельном сборнике.^[49] Различные аспекты социальной политики в годы войны содержатся в материалах научно-практической конференции в г. Майкопе.^[50] Отдельные проблемы социального развития Дона и Северного Кавказа рассмотрены в диссертационных исследованиях Г.Н. Каменевой, М.А. Панаевой, Л.В. Печаловой, Е.А. Соломко, И.В. Юрчук, В.Г. Шнайдера и др.^[51]

Таким образом, проведенный анализ показал, что в исторической литературе не уделяется должного внимания всестороннему изучению реализации социальной политики в годы войны. В работах северокавказских историков рассматриваются лишь отдельные аспекты данной проблемы.

Выдвинутое в соответствие с авторской концепцией положение о многофакторном характере решения социальных проблем в годы Великой Отечественной войны определило выбор широкого круга источников исследования. По характеру и содержанию источники делятся на следующие основные группы: 1) архивные материалы; 2) опубликованные законодательные документы; 3) труды и выступления руководителей коммунистической партии и советского государства; 4) статистические материалы; 5) материалы периодической печати; 6) опубликованные документы о деятельности советского тыла; 7) источники личного происхождения.

Основной массив документов составили архивные материалы. В процессе работы были изучены материалы 61 фонда 10 центральных и местных архивов. Большое значение при анализе социальной политики имели материалы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Значительным объемом документального материала отличается фонд Центрального комитета КПСС (ф. 17). Использование этого фонда позволило осуществить анализ важнейших решений высших партийных инстанций в социальной сфере, проанализировать процесс реализации принятых решений.

В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) находятся важные документы государственных органов, хозяйственных и общественных организаций, изучение которых позволило дополнить и конкретизировать политические установки центральных партийных органов. Большое значение в исследовании проблемы играли фонды центральных комитетов союзов различных отраслей (Ф. 5451, 5456, 5462, 5508, 7689).

Определенную роль при изучении вопросов обеспечения населения товарами широкого потребления сыграли фонды Российского государственного архива экономики (РГАЭ). В фонде Народного комиссариата заготовок СССР (Ф. 8040) содержится информация о тяжелом состоянии сельского хозяйства. Материалы фонда Народного комиссариата торговли СССР (Ф. 7971) отражают характер распределительной системы, действующей во время войны в стране и регионе. Изучение материалов фонда Центрального союза потребительских обществ СССР (Ф. 484) позволило определить характер снабжения сельского населения товарами широкого потребления.

Большой объем информации о социальном положении населения Дона и Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны сосредоточен в фондах местных архивов. Содержательная сторона проводимой социальной политики наиболее полно представлена в фондах областных, краевых и республиканских центров документации новейшей истории. В процессе исследования интересующей нас проблемы важное значение имело использование материалов фондов Ростовского обкома КПСС (Ф. 9 ЦДНИРО), Краснодарского крайкома КПСС (Ф. 1774-А ЦДНИКК) и Ставропольского крайкома КПСС (Ф. 1 ГАНИСК), которые отражают широкий круг вопросов социального характера в работе партийных комитетов.

Практическая реализация решений центральных и местных партийных органов в области социальной политики широко представлена в материалах областных, краевых и республиканских государственных архивов. (Ф. Р-3737 ГАРО; Ф. Р-687 ГАКК). Содержащиеся в протоколах заседаний исполкомов постановления по социальным вопросам носят конкретный характер. Детальное рассмотрение этих вопросов отличает материалы городских и районных исполкомов. (Ф. Р-1817 ГАРО; Ф. Р-988 ГАКК; Ф. Р-349 НАРА; Ф. Р-1092 НАРА).

Вторая группа источников, включающая опубликованные законодательные документы, представляет интерес с точки зрения анализа законов, посвященных социальной политике советского государства.^[52] Наряду с опубликованными законодательными документами, изучение характера социальной политики в годы войны происходило на основе анализа трудов и выступлений руководителей коммунистической партии и советского государства, которые составляют третью группу источников.^[53]

Четвертой группой источников являются статистические материалы, опубликованные в ряде обобщающих статистических сборников.^[54] На региональном уровне также опубликованы статистические сборники, использование которых помогло в изучении поставленной проблемы.^[55]

Важным источником при изучении проблемы являлась периодическая печать военного времени. Отличительной особенностью этого вида источников является оперативность публикуемой информации и живое восприятие окружающей военной действительности. Официальный характер информации свойственен центральным периодическим изданиям: журналам «Большевик», «Агитатор», «Спутник агитатора», газетам «Правда», «Известия», «Комсомольская правда» и др. Большой объем информации по интересующей нас проблеме содержится в региональной периодике: газетах «Молот», «Большевик», «Советская Кубань», «Орджоникидзевская правда», «Ставропольская правда», «Дагестанская правда», «Социалистическая Кабардино-Балкария», «Социалистическая Осетия», «Грозненский рабочий», «Адыгейская правда», «Красный Карачай», «Красная Черкесия».

В шестую группу источников входят опубликованные документы о деятельности советского тыла. При подготовке работы были использованы обобщающие сборники документов, посвященных Великой Отечественной войне.^[56] Большое значение при работе над диссертацией имело использование сборников документов по истории Дона и Северного Кавказа в годы войны. В них приводится материал, отражающий решение вопросов снабжения населения продовольственными и промышленными товарами, жилищного строительства, медицинского обслуживания и образования.^[57] Определенная информация о жизнедеятельности населения Дона и Северного Кавказа в годы войны содержится в сборниках документов, посвященных истории партийных, комсомольских и профсоюзных организаций региона,^[58] а также краеведческих изданиях.^[59]

С начала 1990 гг. осуществлялась подготовка сборников, основанных на использовании новых документов. На материалах Дона и Северного Кавказа были опубликованы содержательные сборники, отличающиеся современными подходами к составлению и систематизации документального материала, стремлением показать различные стороны военной повседневности, характер проводимой социальной политики.^[60]

В целом используемая при исследовании проблемы совокупность опубликованных документов по истории Великой Отечественной войны позволила существенно дополнить материалы центральных и местных архивов. Вместе с тем недостаточность внимания к вопросам социальной жизни военного времени проявляется в отсутствие обобщающих сборников документов, посвященных решению социальных проблем в годы войны.

Важную роль в исследовании проблемы сыграли источники личного происхождения, к которым относятся воспоминания, письма и устные рассказы очевидцев военного времени. Использование этого вида источников позволило привлечь материал, отражающий личностное восприятие тяжелых испытаний военных лет. В 1960 - 1980-е гг. широкое развитие поисковой работы способствовало публикации воспоминаний участников и очевидцев Великой Отечественной войны, а также писем военных лет. В них преобладают свидетельства ветеранов-фронтовиков.^[61]

За последние годы издан содержательный по подбору материалов личного происхождения сборник «Советская повседневность и массовое сознание. 1939 – 1945» (М,, 2003) Среди региональных сборников воспоминаний очевидцев войны большой интерес представляют публицистические тексты, подготовленные студентами, аспирантами и преподавателями Ставропольского государственного университета на основе воспоминаний их близких о Великой Отечественной войне.^[62] При изучении проблемы были также использованы воспоминания очевидцев войны, опубликованные в других региональных сборниках.^[63]

Важным источником личного происхождения стали записанные автором вместе со студентами Армавирского государственного педагогического университета интервью с очевидцами войны, проживающими в то время на территории Дона и Северного Кавказа.

Таким образом, использование широкого круга источников обеспечило комплексный анализ процесса решения социальных проблем населения Дона и Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Сопоставление информации, содержащейся в источниках официального и личного происхождения, способствовало применению принципов научности и объективности в исследовании поставленной проблемы.

Во второй главе «Реализация продовольственной политики советского государства в условиях военного времени» рассматриваются государственная политика распределения продовольствия, использование дополнительных источников питания, а также деятельность предприятий общественного питания на Дону и Северном Кавказе.

Решение продовольственной проблемы играло важнейшую роль в годы войны. От уровня питания населения зависели эффективность производственной деятельности и возможности оказания помощи фронту, преодоление тяжелых демографических последствий военного времени. Нападение фашистской Германии и оккупация значительной территории страны привели к серьезным проблемам продовольственного обеспечения советского тыла. В 1942 г. по сравнению с 1940 г. доля рыночных фондов уменьшилась: сахара – в 6,6 раза, кондитерских изделий – в 4,8, жиров – в 2, мясных продуктов – в 2,8 раза.^[64]

В условиях ограниченности продовольственных ресурсов централизованный характер распределения являлся необходимой мерой в обеспечении населения продуктами питания. В продовольственной политике советского государства применялся дифференцированный принцип распределения продуктов питания. Определенные правительством «важнейшие контингенты», к которым принадлежали работники важнейших отраслей производства и представители управленческого аппарата, получали повышенные нормы снабжения и дополнительное питание. Большое внимание в условиях войны уделялось продовольственному снабжению социально незащищенных слоев населения. В первую очередь обеспечивались продовольствием детские дома, больницы, учителя, врачи, инвалиды Отечественной войны. На Дону и Северном Кавказе, пережившим ожесточенные сражения и фашистскую оккупацию, количество льготных контингентов населения, получавших дополнительное питание, было особенно велико.

Нормируемое распределение продовольствия не распространялось на значительную часть сельского населения. В основном это были колхозники, которые получали продукты питания за счет трудодней. Снижение количества продуктов, выдаваемых на трудодни, ограничивали для колхозников возможности получения продовольствия. По свидетельству П.С. Романенко, проживавшей в годы в годы войны в станице Отрадной Краснодарского края, особенно тяжелой ситуация с продовольствием была в 1943 г., когда «ели жмых и лебеду, но не всегда была возможность достать эту пищу. Голод испытывали постоянно. С этим чувством засыпали и просыпались».^[65] В связи с этим, основным источником продуктов питания для колхозников являлось приусадебное хозяйство. Такая ситуация была характерна для сельскохозяйственных областей страны, к которым принадлежали Дон и Северный Кавказ. Еще одним дополнительным источником продовольствия являлись дикорастущие травы, ягоды, плоды и грибы, которые собирало и использовало в пищу население.

Ограниченность централизованных фондов снабжения потребовала максимального привлечения дополнительных источников продовольствия. Одной из них являлись подсобные хозяйства, создаваемые на предприятиях и учреждениях. Произведенная в них продукция использовалась для дополнительного снабжения рабочих и служащих, а также для расширения рациона питания в столовых. Развитие подсобных хозяйств сталкивалось с большими трудностями. На Дону и Северном Кавказе это особенно проявилось после освобождения региона. Так, в 26 подсобных хозяйствах предприятий г. Краснодара до войны насчитывалось 2 602 голов крупного рогатого скота, лошадей и свиней, а к 1 марту 1943 г. их осталось лишь 267 голов.^[66] Восстановление подсобных хозяйств происходило в короткие сроки и сопровождалось наращиванием объемов производства. В Ростовской области количество подсобных хозяйств возросло с 1160 в 1943 г. до 3227 в 1944 г. Посевная площадь увеличилась с 48100 до 146874 га.^[67] В Ставропольском крае к 1945 г. подсобными хозяйствами было занято 50 тыс. га земли. 92 подсобных хозяйства имели свой тракторный парк.^[68]

Широкое развитие в годы войны приобрело огородничество. Освобождение огородников от налогов и обязательных государственных поставок способствовало вовлечению большого количества рабочих и служащих. Например, на Кубани в 1944 г. индивидуальные огороды имели 15 385 семей медицинских работников с земельной площадью - 1 983 га, а на Ставрополье - 11 264 семей, с общей площадью земли 611,5 га.^[69] Природные условия региона позволяли огородникам, как и колхозникам, получать со своих участков достаточно высокие урожаи, что являлось особенностью решения продовольственной проблемы на Дону и Северном Кавказе.

Определенную роль в решении продовольственной проблемы играла организация общественного питания. Использование этой формы не позволяло увеличить объемы потребления продуктов, т. к. отпуск блюд производился по карточкам. Вместе с тем расширение сети столовых на предприятиях способствовало обеспечению бесперебойного цикла производства. Большое внимание уделялось организации питания социально незащищенных слоев населения, больных и обессиленных людей. Для инвалидов войны в ряде городов были организованы столовые закрытого типа, а в небольших городах отводились специальные залы. Например, в городах и районных центрах Краснодарского края в 1944 г. для инвалидов были организованы 7 специальных столовых и 11 специальных секций в обычных столовых.^[70] Несмотря на существующие недостатки в организации и объективные трудности, связанные с обеспечением продуктами и слабой материально-технической базой, организация общественного питания в годы войны способствовала ослаблению продовольственной проблемы.

В третьей главе «Решение жилищно-бытовых проблем населения в годы войны» освещаются деятельность жилищно-коммунального хозяйства, решение проблем обеспечения населения Дона и Северного Кавказа жильем и предметами первой необходимости.

В условиях войны массированные бомбардировки и обстрелы, а также оккупация привели к существенному сокращению жилищного фонда. Например, в г. Ростове н/Д было уничтожено 17783 дома площадью 747 тыс. кв. м и повреждено 1080 тыс. кв. м жилой площади. ^[71] В административном центре Карачаевской автономной области Микоян-Шахаре почти каждый дом нуждался в серьезном ремонте: окна и двери были без стекол, крыши протекали.^[72] Значительная часть населения региона проживала в это время в малоприспособленных для жилья помещениях: землянках, бараках, подвалах. В квартирах многоэтажных домов и частном секторе было нарушено снабжение населения электроэнергией, теплом и водой.

Восстановление жилищно-коммунального хозяйства проходило путем использования централизованных средств и привлечения местных производственных ресурсов и населения. Например, в ходе проведенного в Ставропольском крае месячника по санитарной очистке и благоустройству городских и районных центров в мае 1944 г. была убрана территория в 670704 кв. м, вывезено и закопано 18502 куб. м. жидких нечистот, вывезено и сожжено 38100 куб. м. мусора, посажено 96799 деревьев и 76425 кустарников. К работам по благоустройству широко привлекалось население, в результате было отработано 87200 человеко-дней.^[73]

Многие жители стремились самостоятельно улучшить свои жилищные условия. Например, в г. Ростове н/Д к апрелю 1944 г. силами жильцов было восстановлено 2927 квартир площадью 64394 кв. м. ^[74] Вместе с тем, достигнутые темпы были далеки от реальных потребностей населения в жилье. Например, в г. Дзауджикау Северо-Осетинской АССР план ремонта жилых домов к октябрю 1944 г. был выполнен соответственно на 27% и 36%.^[75]

Распределение жилого фонда осуществлялось на основе дифференцированного принципа, что предусматривало первоочередное наделение жильем номенклатурных работников, семей военнослужащих и инвалидов войны. Широкое применение приобрела практика уплотнения, т.е. подселения нуждающихся граждан в квартиры и частные дома. Например, в г. Нальчике в процессе уплотнения квартир, разрешалось снижать действующую в городе норму жилплощади – 9 кв. м. на человека до нормы обеспечивающей расселение эвакуированных граждан, но не ниже 5 кв. м. на человека.^[76]

При проведении восстановительных работ уделялось внимание вопросам индивидуального жилищного строительства. Так, в конце августа 1943 г. Краснодарский крайком ВКП (б) указал на необходимость постройки новых жилых домов, чтобы обеспечить тех, кто проживал в землянках и разрушенных домах.^[77] Практическая реализация этих решений проходила медленно. Индивидуальным застройщикам не хватало самого необходимого для осуществления строительных работ. В ход шли самые простые строительные средства, связанные с природными возможностями региона. В сельской местности широкое распространение приобрели постройки из самана, изготовленного на основе смешения глины, соломы и воды.

Большинство сельских населенных пунктов Дона и Северного Кавказа вплоть до конца 1940-х гг. было лишено электроэнергии и водоснабжения. Как в селах, так и в городах острой являлась топливная проблема, которая также не получила разрешения к концу войны. Можно сделать вывод о том, что принятые центральными и местными органами меры, а также усилия самого населения способствовали лишь некоторому ослаблению жилищного кризиса.

Также непросто решалась в годы войны проблема обеспечения населения товарами широкого потребления. В условиях войны значительное их уменьшение было обусловлено сокращением производства предприятий легкой промышленности, увеличением выпуска продукции для нужд фронта. При снижении возможностей централизованного снабжения, большое значение в обеспечении населения промтоварами имела производственная деятельность артелей и мастерских. Однако возможности местного производства не позволяли обеспечить выпуск достаточного количества промтоваров. Особенно тяжелой эта ситуация была после освобождения территории Дона и Северного Кавказа, в условиях почти полного разрушения промышленных предприятий. Например, в Северной Осетии во втором полугодии 1943 г. план производства стиральной жидкости был выполнен на 32%, ламповых стекол на 82%, тарелок на 2%. Не был налажен выпуск стаканов, графинов и жидкого стекла.^[78]

Ограниченность фондов товаров широкого потребления способствовала введению карточной системы их распределения. В соответствие с установленными нормами городское население могло получить определенное количество предметов широкого потребления. Распределительная система была в основном ориентирована на удовлетворение потребностей льготных категорий потребителей. Так, к началу февраля 1944 г. практически все семьи военнослужащих г. Краснодара получили те или иные промышленные изделия.^[79] В Кабардино-Балкарии в период прошедшего двухдекадника с 20 августа 1943 г. по 10 сентября 1943 г. семьям военнослужащих было выдано 124 тыс. предметов одежды и обуви.^[80]

В условиях острейшего дефицита промтоваров нередкими были случаи воровства и спекуляции. Так, весной 1943 г. в Ростовской области были выявлены многочисленные факты хищения промышленных товаров. Органами милиции только у привлеченных за спекуляцию и мародерство лиц было изъято в период с 14 февраля по 8 мая 1943 г. товаров на сумму 2175 тыс. руб.^[81] Значительной части населения пришлось самостоятельно решать проблему обеспечения товарами первой необходимости, используя старые вещи и военное обмундирование, приобретая обувь и одежду вне действующих каналов государственного распределения. Распространенным способом ослабления этой проблемы являлось домашнее производство одежды и обуви, основанное на использовании местных возможностей и национальных традиций.

В четвертой главе «Организация медицинского обслуживания населения и меры по преодолению демографического кризиса в условиях военного времени» анализируется состояние здравоохранения степень решения проблем материнства и детства на территории Дона и Северного Кавказа.

Одной из важнейших составляющих социальной сферы советского тыла являлась система здравоохранения. Нападение фашистской Германии привело к резкому ухудшению демографических показателей. В результате увеличения производственной нагрузки, ухудшения условий жизни и ведения боевых действий значительно повысились заболеваемость и смертность. Повышение потребности населения в оказании медицинской помощи не сопровождалось укреплением сети лечебных учреждений. Ввиду большого количества раненых воинов многие из санаториев и больниц были перепрофилированы под эвакуационные госпитали. К ноябрю 1941 г. общее количество больничных коек для раненых бойцов на территории Северо-Кавказского военного округа составляло 93 035 ед.^[82] Одновременно большинство врачей и среднего медперсонала перешло в военно-медицинские учреждения.

На территории Дона и Северного Кавказа дополнительные трудности были связаны с последствиями оккупации. Например, в городах Ставропольского края было уничтожено и разграблено 22 больницы, 16 поликлиник, 7 амбулаторий, 10 диспансеров, 9 родильных домов, 15 женских детских консультаций, 37 яслей, 13 санэпидемстанций, 13 молочно-контрольных станций, 7 лабораторий.^[83] Со стороны государства выделялись средства на восстановление системы здравоохранения. Объемы этих средств увеличивались по мере приближения победы. Так, если в 1943 г. на нужды здравоохранения было выделено 8 млрд. 400 млн. руб, то в 1944 г. уже 10 млрд. 400 млн. руб, т.е. на 24% больше. Например, финансирование здравоохранения г. Ростова н/Д за отмеченный период увеличилось с 16 до 23 млн. руб.^[84]

В то же время проводилась работа по материальному оснащению учреждений здравоохранения за счет предприятий местной промышленности. Трудовые коллективы и население осуществляли для больниц и поликлиник сбор постельных принадлежностей, кроватей, посуды, продовольствия, помогали в ремонте и оборудовании помещений. Увеличению количества врачей и медперсонала способствовала организация ускоренного обучения в медицинских вузах и училищах, расширение подготовки средних медицинских работников на курсах и семинарах. Так, в январе 1942 г. в фельдшерско-акушерской школе в Микоян-Шахаре Карачаевской автономной области 18 девушек получили профессию фельдшеров. Молодые фельдшеры были направлены в аулы Карачая.^[85]

Принятые меры позволили несколько ослабить существующие проблемы. В условиях ограниченности материальных и кадровых возможностей коллективам медицинских работников пришлось решать сложные задачи сохранения здоровья населения. Одной из главных проблем в годы войны являлась опасность массового распространения эпидемических заболеваний. Причинами роста инфекционных заболеваний являлись неконтролируемость перемещения больных людей, низкое качество питания, неблагоприятные условия проживания населения. Например, в Кабардино-Балкарии в 1941 г. было зафиксировано 3132 случая заболеваний корью, что было больше на 1262 случая, чем в 1940 г.^[86] С целью преодоления этой ситуации на территории Дона и Северного Кавказа проводился большой объем лечебно-профилактических мероприятий. Так, в феврале 1942 г. Кабардино-Балкарский комитет ВКП (б) принял решение увеличить пропускную способность бань в г. Нальчике на 63%, в г. Прохладном на 316,6%.^[87]

Опасность распространения эпидемических заболеваний сохранялась на протяжении всех лет войны. Заболеваемость тифом в 1944 г. в целом по стране выросла по сравнению с 1943 г. на 67%, по сравнению с 1940 г, более чем в 11 раз. Увеличение количества заболевших на Дону и Северном Кавказе было связано с появлением на территории региона большого количества рабочих из республик Средней Азии, где существовали очаги эпидемии.^[88] Работники санитарно-эпидемических станций, при участии коллективов всех медицинских учреждений и общественности выявляли заразных больных, осуществляли их госпитализацию с последующим лечением. Основным результатом этой работы стало ограничение масштабов эпидемии и создание предпосылок для ее полного устранения.

Медицинские работники решали широкий круг вопросов, связанных с повседневным обслуживанием населения. Осуществление этой деятельности сталкивалось со значительными трудностями. Например, в Ростовской области к работе в зимних условиях 1943/1944 гг. были подготовлены только 50% учреждений здравоохранения. Во многих больницах и поликлиниках ощущалась острая нехватка квалифицированных медицинских кадров.^[89] В сельской местности уровень медицинского обслуживания населения был на порядок ниже, чем в городе. Это приводило к повышенной интенсивности труда, что также отражалось на качестве медицинского обслуживания населения.

С учетом сильнейшего обострения демографической проблемы, долговременного характера ее последствий для будущего страны, большое внимание в условиях войны уделялось вопросам материнства и детства. С целью увеличения рождаемости и оказания помощи женщинам-матерям выплачивалось государственное пособие, предоставлялись различные льготы. Размеры этой помощи стали наиболее ощутимы после Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. Местные партийно-государственные органы и общественные организации обеспечивали практическую реализацию Указа и правительственных решений. Например, к октябрю 1944 г. Таганрогский и Шахтинский горкомы профсоюза работников общественного питания провели учет и обследование жилищно-бытовых условий всех многодетных и одиноких матерей. Им были оказаны различные виды помощи.^[90]

В рамках проводимой социальной политики по защите детства большое внимание уделялось детям военнослужащих. Для них в первую очередь выделялись места в детские учреждения, предоставлялись различные льготы. Например, в Черкесской автономной области было создано 78 детских учреждения, где находилось 3 237 детей фронтовиков.^[91] Большой комплекс мероприятий проводился по оздоровлению детей. Уже в первое лето после освобождения в Ростовской области около 3 тыс. детей в возрасте от 8 до 13 лет находились в течение 21 дней в пионерлагерях, а около 10 тыс. детей в течение 30 дней посещали оздоровительные площадки, созданные на базе школ.^[92]

Повышенное внимание в годы войны уделялось детям-сиротам. Для организации этой работы были созданы комиссии по устройству детей. По решению комиссий малолетние дети направлялись в детские дома, подростки для получения рабочей или военной профессии в ремесленные и суворовские училища. Частыми были случаи усыновления или патронирования детей-сирот. О масштабах оказания помощи потерявшим родителей детям свидетельствуют данные за 1943/44 учебный год по Краснодарскому краю. За это время было учтено 9098 детей, нуждающихся в государственном обеспечении. Из них устроено в детские дома – 3280 детей, патронировано – 1390, усыновлено – 754, находилось под опекой – 1092, устроено в ФЗО и ремесленные училища – 740.^[93] С помощью этих мер к концу войны удалось ослабить проблему беспризорности и безнадзорности детей.

В пятой главе «Решение проблем сохранения культурного и образовательного уровня населения в годы войны» рассматривается процесс решения проблем школьного и профессионального образования, а также деятельность культурно-просветительных учреждений на Дону и Северном Кавказе.

Несмотря на трудности военного времени, педагогические работники решали сложные задачи перестройки общего образования на военный лад. Главными ее направлениями являлись усиление патриотического воспитания, военно-физкультурной и военно-санитарной подготовки, а также профессиональное обучение школьников. Полученные знания и навыки применялись в ходе сельхозработ, в которых участвовало большинство школьников и учителей. Например, на полях Дагестана летом 1942 г. трудилось 31354 школьника и 1690 учителей.^[94]

Серьезные трудности в организации процесса обучения возникли после освобождения Дона и Северного Кавказа. Большинство школьных зданий было разрушено или требовало капитального ремонта. Например, в Ростовской области из 2609 работающих в 1941 г. школ за шесть месяцев оккупации и боев было уничтожено 1708 зданий.^[95] В школах ощущалась острая нехватка учебных принадлежностей и учебников. Восстановление деятельности школ происходило на основе использования централизованных средств и оказания помощи со стороны трудовых коллективов и населения. К началу 1943/44 учебного года силами общественности, без затрат государственных средств было отремонтировано в Краснодарском крае – 1 619, а в Ставропольском крае - 1 416 школьных зданий.^[96] Большое внимание уделялось подготовке педагогических кадров. В соответствии с постановлением СНК СССР с 10 августа 1943 г. стали проводиться трехмесячные курсы по подготовке учителей для 1 - 4 классов, для имевших подготовку в объеме средней школы.^[97]

Одновременно принимались меры по восстановлению среднего специального и высшего педагогического образования.

В целом за годы войны коллективы школ сумели добиться определенных результатов в организации учебно-воспитательной работы, повысить образовательный уровень десятков тысяч детей и подростков. Вместе с тем, не удалось в полной мере восстановить довоенный уровень материального и кадрового обеспечения школьного образования, обеспечить полный охват обучением детей школьного возраста, добиться необходимого уровня подготовки учащихся.

В условиях войны деятельность коллективов фабрично-заводских училищ, техникумов и вузов была максимально направлена на удовлетворение нужд фронта. В этих целях по ускоренным программам проходила подготовка, учитывающая последующее применение полученных знаний и практических навыков в боевой обстановке. Отличительной особенностью студенческой жизни в условиях войны являлось также постоянное совмещение учебы с работой на производстве. Во многих институтах и техникумах осуществлялась подготовка трактористов и комбайнеров для замены уходящих на фронт механизаторов. В Калмыцком пединституте обучалось 60 таких студентов, в Грозненском - 58, в Пятигорском - 185, в Ростовском - 135, в Северо-Осетинском – 169, Краснодарском – 913.^[98]

Организация обучения в годы войны сталкивалась со значительными трудностями материально-технического и кадрового обеспечения учебного процесса. В особенно тяжелой ситуации оказались учреждения профессионального образования на Дону и Северном Кавказе в послеоккупационный период. Восстановлению системы профессионального образования способствовало увеличение финансирования высшей и средней специаль­ной школы. Благодаря этим мерам, а также усилиям местных органов и учебных заведений, проходила организация учебного процесса.

В национальных республиках остро стоял вопрос о подготовке специалистов из числа коренных национальностей. Так, в Дагестанской АССР в 1943/44 учебном году количество студентов из местных народностей составляло: в мединституте – 19,5%, в пединституте – 11,5%, сельхозинституте – 8%.^[99] Решение данной проблемы происходило по преимуществу административными методами. Например, Адыгейский обком ВКП (б) ввел разверстку, которая предусматривала направление в учебные заведения области определенное количество представителей адыгейской молодежи.^[100]

Подобная практика использовалась при формировании контингента учащихся в учреждения начального профессионального образования. Например, в Дагестанской АССР количество в конце 1943 г. в 7 школах ФЗО, ремесленных и железнодорожных училищ обучалось 1785 человек. В марте 1944 г. план призыва в учебные заведения трудовых резервов был выполнен на 62,8%, а в октябре 1944 г. – на 106,2%.^[101] Несмотря на существующие трудности, системе профессионального образования в целом удалось обеспечить потребности различных отраслей хозяйства в квалифицированных кадрах.

В годы войны в стране и регионе продолжалась культурно-просветительная деятельность. Основой для ее осуществления являлась сложившаяся в довоенный период структура культурно-просветительных учреждений, включавшая дома культуры, клубы, избы-читальни, библиотеки, театры и кинотеатры, музеи и другие учреждения. Изменение условий работы учреждений культуры повлекло перестройку иx деятельности. Главное ее содержание составляло военно-патриотическое воспитание советских граждан, мобилизация духовного потенциала для достижения победы. Основными формами работы являлись лекции, беседы и политинформации, проводившиеся работниками культуры среди различных слоев населения. Так, на протяжении 1944 г. в избах-читальнях, действующих в селах Краснодарского края, было прочитано 3224 доклада, посвященных текущему моменту, международному положению и другим политическим темам, 1635 лекций на естественно-научные темы, с охватом населения – 120858 человек.^[102] Кроме того, продолжалась деятельность кружков, выступлений артистов художественной самодеятельности.

Большое значение в вопросах повышения культурного уровня населения, популяризации творческого и исторического наследия играла деятельность библиотек, музеев и других просветительских учреждений. Например, библиотеки г. Ростова н/Д к октябрю 1943 г. сумели вовлечь в число читателей 17700 человек, охватить различными мероприятиями 22 тыс. человек.^[103] Ни на один день не прекращала работу Северо-Осетинская республиканская библиотека. В 1943 г. библиотеку посетило 111669 человек, а за восемь месяцев 1944 г. – 103938 человек.^[104]

Одним из главных недостатков в деятельности культурно-просветительных учреждений в условиях войны являлся недостаточный охват сельского населения. Результаты восстановительного процесса в 1943 – 1944 гг. в основном коснулись городских центров культуры. В сельской местности большинство клубов восстановлено не было. Например, в Краснодарском крае к началу 1945 г. из 530 изб-читален 212 работали в выделенных при сельсоветах помещениях, 18 домов культуры арендовали помещения у других ведомств. Ощущалась острая нехватка культинвентаря и оборудования.^[105]

В целом, несмотря на снижение основных показателей работы, деятельность работников культуры способствовала военно-патриотическому воспитанию советских людей, развитию творческих способностей населения.

В заключении подведены итоги диссертационного исследования, состоящие в следующем. Великая Отечественная война явилась тяжелейшим испытанием для советского народа. Наряду с колоссальным напряжением сил на фронте, привлечением максимально возможных средств на укрепление армии, советскому государству и обществу приходилось решать сложные социальные проблемы. Реализация этих задач происходила на основе накопленного в довоенный период потенциала и практического опыта осуществления социальной политики. В тяжелых условиях военного времени у государства оставалось меньше возможностей для выполнения патерналистской функции. Имеющиеся в его распоряжении средства не позволяли обеспечить достигнутый в конце 1930-х гг. потребительский уровень.

В связи с этим, решение социальных проблем в условиях войны приобрело многофакторный характер. Оценивая в целом результаты реализации социальной политики в годы войны, следует отметить, что сочетание принимаемых государством мер и действий со стороны населения позволило в основном справиться с трудностями военного времени. За годы войны в советском тылу не было случаев массовой голодной смерти, широкого распространения эпидемических заболеваний, функционировали учреждения здравоохранения, образования и культуры, наименее защищенные категории населения получали помощь и поддержку. Благодаря этому стали возможными напряженная производственная деятельность, обеспечение армии вооружением, обмундированием и продовольствием. В конечном счете, это способствовало победе над врагом и дальнейшим перспективам развития советского общества.

На основе проведенного исследования диссертант обратил внимание на необходимость творческого применения опыта реализации социальной политики в период Великой Отечественной войны в условиях модернизации социально-экономических отношений современной России. Предложенные рекомендации направлены на совершенствование социальной политики государства, повышение эффективности в реализации приоритетных национальных проектов, активизацию действий населения по развитию различных форм взаимопомощи и благотворительности.

Основные положения диссертации

изложены в следующих публикациях:

Монографии

1. Панарина Е.В. Деятельность профсоюзов Кубани и Ставрополья в годы Великой Отечественной войны. Армавир, 2005. 9 п. л.

2. Панарина Е.В. Решение социальных проблем населения Дона и Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. Армавир, 2009. 25, 5 п. л.

Статьи, опубликованные в периодических научных изданиях,

рекомендуемых ВАК РФ

3. Панарина Е.В. Панарина Е.В. Основные направления деятельности профсоюзов Кубани и Ставрополья в годы Великой Отечественной войны // Научная мысль Кавказа. Приложение. 2005. №3. 0,5 п. л.

4. Панарина Е.В. Организация системы здравоохранения на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2009. №3. 0,5 п. л.

5. Панарина Е.В. Организация общественного питания на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2008. №4. 0,8 п. л.

6. Панарина Е.В. Значение подсобных хозяйств в решении продовольственной проблемы на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Культурная жизнь Юга России. 2008. №4. 0,5 п. л.

7. Панарина Е.В. Проблемы высшего профессионального образования на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2009. №5. 0,8 п. л.

8. Панарина Е.В. Деятельность библиотек на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Культурная жизнь Юга России. 2009. №4. 0,5 п. л.

9. Панарина Е.В. Характер и особенности развития общего образования в годы Великой Отечественной войны (на материалах Дона и Северного Кавказа // Ученые записки Российского государственного социального университета. 2009. №2. 0,8 п. л.

10. Панарина Е.В. Решение жилищной проблемы на Дону и Северном Кавказе в 1943 – 1945 гг. // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2009. №8. 0,5 п. л.

Статьи и тезисы, опубликованные в других научных изданиях

11. Панарина Е.В. Влияние тоталитарной системы на деформацию сознания советского общества // Советский менталитет: источники и тенденции развития. Третий выпуск. Армавир, 1994. 0,3 п. л.

12. Панарина Е.В. Всенародная помощь трудящихся Северного Кавказа фронту в годы Великой Отечественной войны // Октябрь 1917 года в истории России и мира. Ставрополь, 1997. 0,3. п. л.

13. Панарина Е.В. Армавирские учителя в годы военных испытаний // Интеллигенция Северного Кавказа в истории России. Ч. 1. Ставрополь, 1998. 0,3 п. л.

14. Панарина Е.В. Участие профсоюзов Ставрополья в оказании помощи фронту в годы Великой Отечественной войны // Материалы Северо-Кавказской региональной научной конференции. Нальчик, 1999. 0,3 п. л.

15. Панарина Е.В. Профсоюзы учреждений здравоохранения Ставрополья в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) // Из истории земли Ставропольской: Сборник научных статей. Вып. 5. Ставрополь, 1999. 0,7 п. л.

16. Панарина Е.В. Участие профсоюзов Ставрополья в борьбе за восстановление МТС на территории, освобожденной от оккупации // Проблемы аграрной истории Северного Кавказа. Ставрополь, 1999. 0,3 п.л.

17. Панарина Е.В. Участие профсоюзов Кубани и Ставрополья в восстановлении хозяйства в годы Великой Отечественной войны // Политические и социально-экономические проблемы истории Северного Кавказа в XVIII - XX вв.: Сборник статей. Армавир; Ставрополь, 2000. 2,2 п. л.

18. Панарина Е.В. Международные связи профсоюзов СССР в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) // Западно-европейская цивилизация и Россия: пути взаимодействия. Ставрополь, 2001. 0,3 п. л.

19. Панарина Е.В. Участие профсоюзных организаций Кубани и Ставрополья в движении по вовлечению женщин на производство в годы Великой Отечественной войны. // Северный Кавказ: геополитика, история, культура. Москва – Ставрополь, 2001. 0,3 п. л.

20. Панарина Е.В. Участие профсоюзов Кубани и Ставрополья в организации лечения раненых бойцов в годы Великой Отечественной войны. // Материалы Северо-Кавказской региональной научной конференции. Т. 1. Нальчик, 2001. 0,5 п.л.

21. Панарина Е.В. Профсоюзы в годы Великой Отечественной войны // Историческая мозаика: Сборник статей. Армавир - Ставрополь, 2002. 2,1 п. л.

22. Панарина Е.В. Профсоюзы и благотворительность в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.) // Милосердие и благотворительность в российской провинции. Екатеринбург, 2002. 0,3 п. л.

23. Панарина Е.В. Организация лечения раненых воинов на Кубани в годы Великой Отечественной войны // Россия в войнах XX века. Краснодар, 2003. 0,3 п. л.

24. Панарина Е.В. Участие профсоюзов Кубани и Ставрополья в решении продовольственной проблемы в годы Великой Отечественной войны // Российское общество и войны XX века. Краснодар, 2004. 0,3 п. л.

25. Панарина Е.В. Основные направления деятельности советских профсоюзов в годы Великой Отечественной войны. Брошюра. Армавир, 2005. 4,7 п. л.

26. Панарина Е.В. Деятельность трудовых коллективов Кубани по восстановлению разрушенного хозяйства в 1943 – 1945 гг. // Великая Отечественная война в контексте истории XX века. Краснодар, 2005. 0,4 п. л.

27. Панарина Е.В. Характер деятельности северокавказских профсоюзов в годы Великой Отечественной войны // Власть и общество в России: опыт истории и современность. 1906 – 2006 гг. Краснодар, 2006. 0,3 п. л.

28. Панарина Е.В. Организация системы здравоохранения Кубани и Ставрополья в годы Великой Отечественной войны // История и обществознание. Научный ежегодник исторического факультета Армавирского государственного педагогического университета. Армавир, 2007. 0,5 п. л.

29. Панарина Е.В. Решение проблем жизнеобеспечения населения на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Историко-культурные процессы на Северном Кавказе (взаимодействие, взаимовоздействие, синтез). Армавир, 2007. 0,8 п. л.

30. Панарина Е.В. Участие населения Ставрополья, Карачая и Черкесии в создании фонда обороны в годы Великой Отечественной войны // Концепт будущего России в XX веке: идеология, политика, практика. Армавир, 2007. 0,7 п. л.

31. Панарина Е.В. Применение централизованной системы распределения продовольствия на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Российское общество: историческая память и социальные реалии. Краснодар, 2008. 0,5 п. л.

32. Панарина Е.В. Решение проблем школьного образования на Дону и Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны // Патриотизм и интернационализм как источники Победы советского народа в годы Великой Отечественной войны. Патриотизм народов Адыгеи в годы Великой Отечественной войны: опыт и уроки истории. Санкт-Петербург – Майкоп, 2008. 0,8 п. л.

33. Панарина Е.В. Организация продовольственного обеспечения населения в годы Великой Отечественной войны (на материалах Дона и Северного Кавказа) // Научная жизнь. 2008. №3. 0,6 п. л.

34. Панарина Е.В. Проблема материнства и ее решение в годы Великой Отечественной войны // Научное обозрение. 2009. №3. 0,5 п. л.

35. Панарина Е.В. Решение проблем детской беспризорности и безнадзорности на Дону и Кубани в условиях Великой Отечественной войны (1943 – 1945 гг.) // Вестник развития науки и образования. 2009. №4. 0,5 п. л.

---

^[1] Шаповалов А.И. Феномен советской политической культуры (ментальные признаки, источники формирования и развития). М., 1997.С. 324.

^[2] Маловичко С.И, Булыгина Т.А. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография: Материалы первой Всероссийской Интернет-конференции. Ставрополь, 2003. С.3 – 11; Булыгина Т.А. Историческая антропология и исследовательские подходы «новой локальной истории» // Человек на исторических поворотах XX века / под. ред. А.Н. Еремеевой, А.Ю. Рожкова. Краснодар, 2006. С.27 – 34.

^[3] Бурджалов Э. Тыл помогает фронту. М., 1942; Горбунов А. Работа советских профсоюзов по социальному страхованию рабочих и служащих. М., 1945; Киринский С.С. Правовое регулирование заработной платы рабочих и служащих промышленных предприятий. М., 1943; Ярославский Е.М. Советская интеллигенция в Великой Отечественной войне. Свердловск, 1944 и др.

^[4] Бушнев Я. Молодежь – на помощь фронту! // Ставропольская правда. 1943. 25 февраля; Луценко Е. Советская женщина в Великой Отечественной войне // Адыгейская правда 1944. 3 марта; Муханов А. В кубанской станице // Правда. 1943. 2 октября; Суслов М.А. В освобожденном крае. Ставропольская правда. 1943. 13 февраля; Юрченко И. Что дал месячник помощи семьям фронтовиков // Красная Черкесия. 1944. 16 декабря.

^[5] Гатовский Л.М. Экономическая победа Советского Союза в Великой Отечественной войне. М., 1946; Белов П.А. Вопросы экономики в современной войне. М., 1951; Кантышев И.Е. Совхозы в условиях Великой Отечественной войны. М., 1946; Карнаухова Е.С. Колхозное производство в годы Великой Отечественной войны. М., 1947; Солдатенко Е.И. Трудовой подвиг советского народа в Великой Отечественной войне. М., 1954; Дегтярь Д.Д. Возрождение районов РСФСР, подвергшихся немецкой оккупации. М., 1947 и др.

^[6] Вознесенский Н. Военная экономика СССР в период Великой Отечественной войны. - М., 1947.

^[7] Митерев Г.А. Система санитарных и противоэпидемических мероприятий периода Великой Отечественной войны. М., 1945.

^[8] Кафтанов С.В. Высшее образование в СССР. М., 1950; Кафтанов С.В. О патриотизме советской интеллигенции. М., 1950.

^[9] Аликберов З.М., Керимов И.К. На фронте и в тылу. Патриотизм народов Дагестана в годы Великой Отечественной войны. Махачкала, 1959; Карданов З.С. Народы Черкесии в годы Великой Отечественной войны // Труды Черкесского научно-исследовательского института языка и литературы. Вып. 2. Черкесск, 1954; Саренц Р.Г. Непокоренный край. Ставрополь, 1962; Тедтоев А.А. Северная Осетия в Великой Отечественной войне. Орджоникидзе, 1959 и др.

^[10] Глухов В.М. Адыгея в дни Великой Отечественной войны: дис. … кан. ист. наук. Майкоп, 1949; Бегиян С. Д. Большевики Краснодара в годы Великой Отечественной войны: дис. … кан. ист. наук. М., 1950; Иванов Г.П. Комсомол Кубани в Великой Отечественной войне (июнь 1941 – май 1945 гг.): дис. … кан. ист. наук. Краснодар, 1948; Маркусенко И.С. Колхозное крестьянство Ростовской области в годы Великой Отечественной войны: дис. … кан. ист. наук. М., 1953.; Опишанская К.Я. Коммунистическая Организация Ставропольского края в период Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.: дис. … кан. ист. наук. Баку, 1954; Хмыров А.П. Большевики Новороссийска в годы Великой Отечественной войны: дис. … кан. ист. наук. М., 1951.

^[11] Чернявский У.Г. Война и продовольствие (снабжение городского населения в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.). М., 1964.

^[12] Арутюнян Ю.В. Советское крестьянство в годы Великой Отечественной войны. М., 1963.

^[13] Гюнтер А.Р. Жилищное строительство в СССР и мероприятия партии и правительства по его развитию. М., 1957; Его же. Строительство в СССР (1917 – 1957). М., 1958; Харитонова А.Г. Основные этапы жилищного строительства в СССР // Вопросы истории. 1965, №5.

^[14] Лазарева С.Л. Партийная организация Ставрополья – организатор самоотверженного труда трудящихся края на помощь фронту в первый период Отечественной войны // Ученые записки Пятигорского педагогического института. Пятигорск, 1958, т. 16. С. 367-420; Напсо Д.А. Партийные организации Карачая и Черкесии в годы Великой Отечественной войны // По ленинскому пути. Партийная организация Карачая и Черкесии в борьбе за коммунизм. Черкесск, 1963. С. 152-173; Казначеев В.А., Иванько Н.И. Мы молодая гвардия рабочих и крестьян. Ставрополь, 1968 и др.

^[15] См. Тыл Советского Союза в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. Указатель советской исторической литературы за 1955 – 1977 гг. М., 1980.

^[16] Беликов А.М. Советский тыл в годы Великой Отечественной войны. М., 1969; Борьба партии и рабочего класса за восстановление и развитие народного хозяйства СССР (1943 – 1950 гг.). М., 1978; Советская экономика в период Великой Отечественной войны. 1941 – 1945. М., 1970; Куманев Г.А. Советский тыл - фронту. 1941 - 1945 гг. М., 1970; Чадаев Я.Е. Экономика СССР в период Великой Отечественной войны. 1941 - 1945 гг. М., 1965.

^[17] Белоносов И.И. Советские профсоюзы в годы войны. М., 1970; Белоносов И.И., Русинов В.А. Победа ковалась в тылу: Трудовой подвиг рабочего класса в годы Великой Отечественной войны. М., 1985.

^[18] Любимов А.В. Торговля и снабжение в годы Великой Отечественной войны. М., 1969. С.192.

^[19] Кузьмин М.К. Советская медицина в годы Великой Отечественной войны: Очерки. М., 1979; Иванов Н.Г., Георгиевский А.С., Лобастов О.С. Советское здравоохранение и военная медицина в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Л., 1985; Очерки истории советской военной медицины. Л., 1968.

^[20] Круглянский М.Р. Высшая школа СССР в годы Великой Отечественной войны. М., 1970; Культурное строительство в прифронтовых и освобожденных районах СССР в 1941 – 1945 гг. М., 1985; Левшин Б.В. Советская наука в годы Великой Отечественной войны. М., 1983; Максакова Л.В. Культура Советской России в годы Великой Отечественной войны. М., 1977; Суздалев П. Советское искусство в годы Великой Отечественной войны. М.-Л., 1965 и др.

^[21] Иванов Г.П. В годы суровых испытаний. Краснодар, 1967.

^[22] Кулаев Ч.С. Военно-организаторская и политическая работа местных партийных организаций в годы Великой Отечественной войны. Черкесск, 1981.

^[23] В суровые годы войны / под. ред. Д.В. Кочура и др. Ставрополь, 1978.

^[24] Асриянц Г.Г. Партия и искусство Северного Кавказа. Ростов н /Д, 1984.

^[25] Из истории трудового подвига народов Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны. Краснодар, 1985; Патриотический и трудовой подвиг трудящихся Дагестана в годы Великой Отечественной войны. (1942- 1945 гг.). Махачкала. 1983; Народный подвиг в битве за Кавказ. М., 1981.

^[26] Абаев А.И. Рабочий класс Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.). Орджоникидзе, 1978; Абазатов М.А. Чечено-Ингушская АССР в Великой Отечественной войне Советского Союза. Грозный: Чечено-Ингушское кн. изд-во, 1973; Зайцев В.П. Годы суровых испытаний. Ростов н/Д, 1967; Хакуашев Е.Т. Кабардино-Балкарская АССР в (1941 – 1945 гг.) Нальчик, 1978.

^[27] Очерки истории партийных организаций Дона. Ч.2. 1921 – 1971 гг. Ростов н/Д, 1973; Очерки истории Ставропольской организации КПСС. Ставрополь, 1970; Очерки истории Краснодарской организации КПСС. Краснодар, 1978; Очерки истории Карачаево-Черкессии. Т.1, 2. Ставрополь, 1972; Карачаево-Черкессия за полвека. Черкесск, 1978; Очерки по истории Адыгеи в 2-х тт. Т.2 Советский период. Майкоп, 1981; Ставропольский край в истории СССР: пособие по историческому краеведению. Ставрополь, 1975 и др.

^[28] Боффа Дж. История Советского Союза / пер. с итал. М., 1990. Т.2; Верт Н. Россия в войне, 1941 – 1945 / пер. с англ. М., 1967; Он же. История Советского государства. 1990 – 1991. М., 1992; Морен Э. О природе СССР: Тоталитарный комплекс и новая империя. М., 1995; Мюллер Н. Вермахт и оккупация (1941 – 1944) / пер. с нем. М., 1974; Тейлор А. Вторая мировая война / пер. с англ. М., 1995; Фюре Ф. Прошлое одной иллюзии. М., 1988; Хоскинг Дж. История Советского Союза. 1917 – 1991. М., 1994.

^[29] Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны / под. ред. Г.А. Куманева. М., 1988. С.328.

^[30] Социальная политика советского государства. М., 1985; Кожурин В.С. Неизвестная война. Деятельность Советского государства по обеспечению условий жизни и труда рабочих в годы Великой Отечественной войны. М., 1990; Селунская В.М. Социальная структура советского общества. История и современность. М., 1987.

^[31] Зинич М.С. Будни военного лихолетья. 1941 - 1945 гг. В 2-х вып. М., 1994.

^[32] Великая Отечественная война. 1941 - 1945. Военно-исторические очерки. В 4-х кн.. Кн. 4. Народ и война. М., 1999.

^[33] Кринко Е., Хлынина Т., Юрчук И. На грани выживания: детские дома Кубани в 1941-1945 годы. // Советская социальная политика: сцены и действующие лица, 1940 - 1985. М., 2008.

^[34] Кринко Е.Ф. Северо-Западный Кавказ в годы Великой Отечественной войны: проблемы историографии и источниковедения. М., 2004.

^[35] Селюнин В.А. Юг России в войне. 1941 - 1945 гг. Ростов н/Д, 1995.

^[36] Шебзухов М.Х. Трудовая и политическая активность тружеников тыла в годы войны. Майкоп, 1992; Его же. Тыл – фронту (тыл Северо - Западного Кавказа в годы войны 1941-1945): опыт, уроки. Майкоп, 1993.

^[37] Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д Здравоохранение Ставрополья (1918 – 2005 гг.). Ставрополь, 2007.

^[38] Линец С.И. Северный Кавказ накануне и в период немецко-фашистской оккупации: состояние и особенности развития (июль 1942 – октябрь 1943) Ростов н/Д, 2003; Его же. Город во мгле. (Пятигорск в период немецко-фашистской оккупации. Август 1942 г. – январь 1943 г.) Пятигорск, 2005; Андриенко М.В., Линец С.И. Население Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны: оценка поведенческих мотивов. Пятигорск, 2006.

^[39] Малышева Е.М. В борьбе за победу (социальные отношения и экономическое сотрудничество рабочих и крестьян в годы войны. 1941-1945). Майкоп, 1992; Ее же. Испытание. Социум и власть: проблемы взаимодействия в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945. Майкоп, 2000.

^[40] Каменева Г.Н., Судавцов Н.Д. Женщины Северного Кавказа: подвиги мужества и милосердия. 1941 – 1945 гг.: Очерки истории. Ставрополь, 2005.

^[41] Шнайдер В.Г. Советское нациестроительство на Северном Кавказе (1917 – конец 1950-х гг.): закономерности и противоречия. Армавир, 2007.

^[42] Кононенко В.М. Высшая школа Юга России (20-е-90-е годы XX века): Монография. Ставрополь, 2005.

^[43] Бондарев В.А. Селяне в годы Великой Отечественной войны: российское крестьянство в годы Великой Отечественной войны. Ростов н/Д, 2005.

^[44] Койчуев А.Д. Карачаевская автономная область в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945. Ростов н/Д, 1998.

^[45] Худалов Т.Т. Северная Осетия в Великой Отечественной войне. 1941- 1945 гг. Владикавказ, 1992.

^[46] Азашиков Г.Х. Адыгея в годы Великой Отечественной войны. Майкоп, 1998; Баликоев Т.М. Народы Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945). Владикавказ, 2000; Баучиев Х.Б. Вклад интеллигенции Северного Кавказа в разгром фашизма в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.). Ставрополь, 2000; Кочура Д.В. Наш край в годы Великой Отечественной войны. Ставрополь, 1995; Кулаев Ч.С. Народы Карачаево-Черкесии в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. Черкесск, 1990; Чугунцова Н.А. Местная власть и война. Краснодар, 1996 и др.

^[47] История Кубани. XX век. Очерки / под ред. В.Е. Щетнева. Краснодар, 1998; Край наш Ставрополье. Очерки истории. Ставрополь, 1999 Дон советский. Ростов н/Д, 1986; История казачества России: учебное пособие. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2001; История донского казачества: Учебное пособие. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2001; Сквозь ветры века. Ростов н/Д, 1988.

^[48] Ставропольцы в Великой Отечественной войне. Ставрополь,1995.

^[49] Проблемы истории Великой Отечественной войны. К 60-летию начала. 1941 - 2001 гг.: Сборник научных статей / под ред. В.И. Черного / В 2-х ч. / Ч. 2. Краснодар, 2001.

^[50] Патриотизм и интернационализм как источники победы советского народа в годы Великой Отечественной войны. Патриотизм народов Адыгеи в годы Великой Отечественной войны: опыт и уроки истории: Всероссийская научно-практическая конференция. СПб. – Майкоп, 2008.

^[51] Каменева Г.Н. Женщины Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Дис… кан. ист. наук. Ставрополь, 2004; Панаева М.А. Развитие промышленности Ставрополья и Кубани в годы Великой Отечественной войны.. Дис… кан. ист. наук. Ставрополь, 2009; Печалова Л.В. Кооперативная промышленность Ставрополья и Карачаево-Черкесии в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Дис… кан. ист. наук. Ставрополь, 2007; Соломко Е.А. Интеллигенция Адыгеи в годы Великой Отечественной войны). Дис…кан. ист. наук. Майкоп, 2005; Юрчук И.В. Политика местных властей Кубани по защите детства и ее практическая реализация в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). Дис… кан. ист. наук. Ставрополь, 2008; Шнайдер В.Г. Национальное строительство как фактор социокультурной интеграции народов Северного Кавказа в советское общество (1917 – конец 1950-х гг.) Дис… докт ист. наук. Ставрополь, 2008.

^[52] Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам: Сборник документов. 1917-1957. Т.2. 1929 - 1945 гг. М., 1957; Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (1917 – 1967) М., 1968; Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938-1975. М., 1975-1976. Т. 1-4 и др.

^[53] Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1951; Калинин М.И. Избранные произведения. В 4-х т. М., 1960. Суслов М.А. Великая Отечественная война и задачи парторганизаций. Доклад на краевом партийном активе 24 сентября 1941 г. Ворошиловск, 1941; Его же. В освобожденном крае // Избранное: речи и статьи. М., 1972 и др.

^[54] Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне. 1941 – 1945: Статистический сборник. М., 1990; Народное хозяйство СССР. М., 1956; Социалистическое строительство в СССР. Статистический сборник. М., 1960; Народное хозяйство СССР. 1922 - 1972 гг. М., 1972; Народное хозяйство РСФСР за 75 лет. Статистический сборник. М., 1987 и др.

^[55] Народное хозяйство Краснодарского края. Статистический сборник. 2-е изд. – Краснодар, 1965; Кубань за пятьдесят советских лет. Краснодар, 1967; Советская Адыгея к 50-летию образования СССР. Статистический сборник. Майкоп, 1973; Народное хозяйство Ставропольского края. Статистический сборник. Краснодар, 1959; Ставрополье за 50 лет. 1917-1967: Сборник статистических материалов. Ставрополь, 1968 и др.

^[56] Коммунистическая партия в период Великой Отечественной войны (июнь 1941-1945). Документы и материалы. М., 1970; Профсоюзы СССР. Документы и материалы. М., 1963; РСФСР - фронту. 1941 - 1945 гг. М., 1987; Здравоохранение в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. М., 1977; Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа: Сборник документов. 1917 – 1973. М., 1974 и др.

^[57] Ставрополье в Великой Отечественной войне. 1941 –1945 гг.: Сборник документов и материалов. Ставрополь, 1962; Документы отваги и героизма. Кубань в Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.: Сборник документов и материалов. Краснодар, 1965; Дагестан в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.) Махачкала, 1963; Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны: Сборник документов и материалов. Нальчик, 1975.

^[58] Документы и материалы по истории Краснодарской организации ВЛКСМ (1918 - 1976). Краснодар, 1978; Документы и материалы по истории Адыгейской организации ВЛКСМ. 1917 – 1985. Майкоп, 1985; На защите Родины. Партийные организации Дона в Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. Сборник документов. Ростов н/Д, 1980; Профсоюзы Ставрополья. 1905 - 1965 гг. Ставрополь, 1969; Северо-Осетинская партийная организация в годы Великой Отечественной войны. Сборник документов и материалов. Орджоникидзе, 1968 и др.

^[59] Наш край. Из истории Советского Дона: Документы и материалы. Октябрь 1917 – 1965. Ростов н/Д, 1968; Кубань за пятьдесят советских лет. Краснодар, 1967; Наш край. Документы, материалы (1917 - 1977 гг.). Ставрополь, 1983; Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкессии (1790 - 1917 гг.): Сборник документов. Ростов н/Д, 1985 и др.

^[60] Ставрополье в период немецко-фашистской оккупации (август 1942 – январь 1943 гг.): Документы и материалы. Ставрополь, 2000; Битва за Кавказ в документах и материалах. Ставрополь, 2003; Ставрополье: правда военных лет. Великая Отечественная в документах и исследованиях. Ставрополь, 2005; Народы Карачаево-Черкессии в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. Сборник документов.Черкесск, 1990; Дагестан в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.). Хроника важнейших событий / составитель М.Д. Бутаев. Махачкала, 1989; Лики войны: Сборник документов по истории Кабардино-Балкарии в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.) Нальчик, 1996; Екатеринодар-Краснодар. Два века города в датах, событиях, воспоминаниях…Материалы к летописи. Краснодар, 1993; Кубань в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945: Рассекреченные документы. Хроника событий. Кн.1. 1941- 1942. Краснодар, 2000; Кн. 2. Часть 1. 1943 г. Краснодар, 2003.

^[61] Дагестан в годы Великой Отечественной войны: Воспоминания участников событий. Махачкала, 1962; Дорога отцов – дорога героев: Сборник воспоминаний и очерков о гражданской и Великой Отечественной войны. Грозный, 1966; Идет война народная (1941 – 1945 гг.): Воспоминания. Ставрополь, 1967; Нам дороги эти позабыть нельзя: Воспоминания, очерки о Великой Отечественной войне. Ростов н/Д, 1975; Забыть не вправе: Воспоминания, очерки. Ростов н/Д, 1984; Огненные строки: Сборник писем военных лет (1941 – 1945 гг.) Ставрополь, 1975; Письма с фронта и тыла Грозный, 1975 и др.

^[62] Никто из нас войну забыть не сможет: В 3-х кн. / под ред. В.А. Шаповалова. Ставрополь, 2005.

^[63] Живая память: Сборник воспоминаний ветеранов Майкопа. Майкоп: Адыгея, 2000; Лица Победы: сборник материалов и воспоминаний участников Великой Отечественной войны и трудового фронта – преподавателей и сотрудников Армавирского государственного педагогического университета. Армавир, 2007 и др.

^[64] Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны. М., 1988. С.313.

^[65] Личный архив автора. Воспоминания П.С. Романенко. Записаны 04.04.08.

^[66] ЦДНИКК. Ф. 1072. Оп. 1. Д. 1712. Л. 57.

^[67] ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 536. Л. 27.

^[68] Малышева Е.М. Указ. соч. С.265.

^[69] ГАСК. Ф. 1429. Оп. 1. Д.8. Л.32.

^[70] ГАКК. Ф. Р-1457. Оп. 1. Д. 41. Л. 37.

^[71] ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 403. Л. 31.

^[72] Красный Карачай. 1943. 15 сентября.

^[73] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 44. Д. 1299. Л. 14 -15.

^[74] ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 403. Л. 31 об.

^[75] Социалистическая Осетия. 1944. 17 октября.

^[76] Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг. Сборник документов и материалов. Нальчик, 1975.С.436 – 437.

^[77] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 976. Л. 91 – 92.

^[78] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 44. Д. 1252. Л. 109.

^[79] ЦДНИКК. Ф. 1072. Оп. 1. Д. 2398. Л. 5.

^[80] Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. Сборник документов и материалов. Нальчик, 1975. С.457, 459.

^[81] ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 376. Л. 19 об.- 21 об.

^[82] РГАСПИ. Ф.603. Оп. 1. Д. 1. Л. 8.

^[83] Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д. Указ. соч. С.223.

^[84] ГАРО. Ф. Р-1817. Оп. 3. Д. 52. Л. 106.

^[85] Красный Карачай. 1942. 4 января.

^[86] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 472. Л. 108.

^[87] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 472. Л. 126.

^[88] ГАРФ. Ф. 8009. Оп. 1. Д. 509. Л. 114 – 115.

^[89] ГАРО. Ф. Р-3737. Оп. 2. Д. 477. Л. 264 – 266.

^[90] ГАРО. Ф. Р-2377. Оп. 1. Д. 9. Л. 44 об.

^[91] Ставрополье в Великой Отечественной войне. Сборник документов и материалов. Ставрополь, 1962. С.308.

^[92] ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 376. Л. 72.

^[93] ГАКК. Ф. Р-1561. Оп. 1. Д. 1. Л. 17 – 18.

^[94] Дагестан в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.). Хроника важнейших событий. Махачкала, 1989. С.17.

^[95] ГАРО. Ф. Р-3737. Оп. 2. Д. 477. Л. 84.

^[96] Ставрополье в Великой Отечественной войне. 1941 – 1945 гг.: Сборник документов и материалов. Ставрополь, 1962. С.407.

^[97] ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 1. Д. 217. Л. 55, 57.

^[98] Кононенко В.М. Указ. соч. С. 112.

^[99] Дагестанская правда. 1944. 8 апреля.

^[100] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 989. Л. 55 об.

^[101] Дагестан в годы Великой Отечественной войны. 1941 – 1945 гг. Махачкала, 1963. С.95, 97.

^[102] ГАКК. Ф. Р-1561. Оп.1. Д. 1. Л. 45

^[103] ГАРО. Ф. Р-1817. Оп. 3. Д. 12. Л. 46.

^[104] Социалистическая Осетия. 1944. 21 октября.

^[105] ГАКК. Ф. Р-1561. Оп. 1. Д. 1. Л. 43 – 45.